Пропала принцесса! Нашедшего ждут неприятности (без иллюстраций)

Десятая неприятность, непредвиденная (10)

Тридцать четвёртое сектеля 1135-го года (Четвёртое декабря 2025-го года). Ранний вечер

Мелен Роделлек

Долгожданное полнолуние наконец наступило.

Зимой на острове стало совсем одиноко и тоскливо, периодически шёл то дождь, то мокрый снег, залепляя окна и создавая впечатление, будто башня маяка стоит над пропастью безвременья, где-то на границе миров, на острове уныния в океане безнадёжности.

В лунном свете поверхность зимнего моря казалась алюминиевой фольгой, которую кто-то сначала смял, а потом не очень тщательно распрямил.

Чем больше времени проходило, тем отчётливее Мелен понимал, насколько великодушно поступила принцесса, отпустив Олеанну. Это требовало огромной внутренней силы, ведь она прекрасно осознавала, что останется один на один с этим пейзажем, выскабливающим из души всё счастье.

Мелен и раньше относился к принцессе хорошо, но теперь начал восхищаться её способностью любить бескорыстно и самоотверженно. Он замечал, что они с Олеанной иногда переписываются, и даже видел фотографии симпатичной белокурой девушки в компании улыбчивого шатена. Валюха искренне радовалась за заменившую ей сестру гувернантку, и эта чистая, бесхитростная радость передавалась даже ему.

Тем тяжелее было решить, как именно поступить дальше.

С одной стороны, принцессу следовало вернуть отцу, и двух мнений тут быть не могло. С другой — довлела данная клятва. Плюс обидно было бесславно подохнуть, не принеся пользы. За два месяца он сделал столько записей, набрался стольких знаний — важных, нужных, прорывных! Он, разумеется, всё законспектировал, но вдруг этого окажется недостаточно?

Да и возможность держать стабильный канал связи с другим миром… Разве можно ею пренебречь? Вдруг здесь, на Терре, есть технологии, способные помочь решить проблему Разлома раз и навсегда? Пусть даже атомные бомбы, о которых рассказывала Валюха. На землях вокруг Разлома всё равно никто не живёт, а служащих легко эвакуировать.

Работа Мелена не связана с Разломом напрямую, Блокаду поддерживают другие маги, и это они борются с лезущими из него чудовищами, но проблема-то общая. Устрани её, и ситуация в Доваре и особенно Лоарельской Империи значительно улучшится. Может, даже найдётся решение конфликта между полуночниками-магами и неодарёнными полуденниками. Сейчас он медленно тлел, как торфяник — вроде и открытого огня нет, а дымом округу периодически заволакивает.

Хотя, признаться честно, судьба Нортбранны волновала Мелена несколько сильнее, чем Разлом и межрасовые распри.

Возможно, именно поэтому все свои записи он сделал на нортском. Как минимум одна гарантия, что они попадут в нужные руки. Там не было ничего особо опасного — просто интересные изобретения, которые невозможно превратить в оружие. Мелен понимал, что поступает спорно, но решил, что будет справедливо вернуть принцессу отцу, а знания отдать нортам — тогда обе стороны останутся одинаково недовольными. Какая-никакая, а гармония. В конце концов, он — норт и навсегда останется нортом, переезд в Лоарель этого не изменил.

Мелен в очередной раз проверил собранные вещи.

Ещё раз убедился, что все страницы, на которых речь шла о порталах, вырваны и сожжены, аккуратно завернул остальные записи в несколько пакетов из непромокаемого полиэтилена и уложил на дно купленного принцессой рюкзака. Остальное проверил скорее машинально — комплект одежды, запас еды, несколько подручных инструментов и пакет с женскими вещами.

Валюха сначала принесла лишь розовые штанишки. Затем прибавила кофту. Косметичку. Набор маечек и трусиков. И вот половину его рюкзака уже занимали кричаще-яркие вещички. Если его поймают агенты вражеской разведки, то он скажет, что это его — чисто чтоб перед смертью полюбоваться на их вытянутые рожи.

Как он ни сопротивлялся, отношения с Валюхой причудливым образом проросли внутрь него, и вот он уже безропотно складывал к себе её одежду, слушал щебетание о том, что брать с собой, а что бросить на маяке, и даже поддакивал вовремя, не вызывая у неё никаких подозрений.

Когда она спрашивала, какое платье лучше, он делал оперативно-тактическое лицо и весомо, с расстановкой говорил: «Это!». Если она через пару минут приходила в другом платье и говорила: «А может, лучше это?», он выдерживал паузу в три вдоха для солидности и отвечал: «Ты права, это действительно лучше».

К счастью, ей ни разу не пришло в голову показать ему одно и то же платье дважды, иначе она быстро бы его раскусила. На его вкус, лучше было вообще без платья, но он запрещал себе говорить подобное вслух.

Планшет она уложила в свой рюкзак, туда же пошли её дневники. Мелен спросил, зачем ей тащить с собой такую тяжесть, не проще ли сжечь, но она категорически отказалась, а настаивать он не считал правильным. В конце концов, будет, чем разжечь костёр в случае нужды. В сами дневники он никогда не заглядывал — уважал личное пространство принцессы и не испытывал никакого интереса к розовым соплям, размазанным по десяткам страниц.

Одно дело почитывать любовные романы, чтобы поднять себе настроение и почерпнуть парочку комплиментов, в придумывание которых он был не особо хорош, а использовал регулярно, всё же залог сговорчивости женщин — их ощущение своей неотразимости и желанности. И совсем другое — лезть в нечто настолько личное.

Готовясь к уходу, он выключил генераторы, выкинул все скоропортящиеся продукты и оставил нижнюю дверь закрытой, но не запертой — на случай, если кого-то к берегу штормом прибьёт.

С собой уложил лёгкие и питательные продукты из расчёта примерно на две недели — мало ли куда их закинет портал? А если в лес?

За последний месяц Валюха окрепла, всё же тренировки со сковородкой дали свои плоды, она наконец начала слушать, что он говорит, а не просто пожирать его глазами и многозначительно улыбаться. Позавчера он даже был опасно близок к тому, чтобы не успеть увернуться!

Сковородку Валюха засунула в рюкзак так, что ручка торчала наружу, а запасную пару ботинок привязала к одной из лямок и выглядела, как заправская туристка, а не высокородная принцесса с четырьмя дарами.

— Иди сюда и дай фломастер, я подправлю твою печать, — позвал он её.

Она послушно подставила висок, и вскоре он изменил её печать практически до неузнаваемости. Теперь посторонние не сразу опознают в ней принцессу, а примут за его двоюродную сестру. Свою печать он тоже подправил, надеясь, что свечение не выдаст их хитрость.

Мелен достаточно сильный маг, чтобы печать сияла ярко, такую подделать сложно, однако в мешанине света и дорисованных элементов узора издалека она теперь выглядит по-новому. Для обывателей сойдёт, а если они попадутся в руки профессионалам, то дело всё равно швах, каляками-маляками их не обмануть.

Хорошо бы оказаться в Лоарельской Империи, поближе к столице. В принципе, любые варианты были не так уж плохи, кроме одного исключения — Эстрены. Там Мелен успел набедокурить так, что охотиться за ним будут даже более рьяно, чем за принцессой. И в живых точно не оставят — разве что попытают какое-то время.

По логике вещей портал должен привести их в убежище старой карги, а оно вряд ли расположено на терриотории вражеского государства. Хотя… от такой подлой лгуньи чего угодно можно ждать.

Наконец всё было готово, и Мелен с принцессой сели на полу в фонарной комнате в ожидании ночной гостьи.

Где-то ближе к полуночи круги начали наливаться лунным светом, и принцесса прошептала:

— Она идёт!

Знаки наполнялись силой, и Мелен с возрастающим интересом наблюдал, как она распределяется по кругам, а потом концентрируется в середине, формируясь в антропоморфную фигуру.

Как они с Валюхой и договаривались, он вышел за дверь, оставив небольшую щель. Рюкзаки приткнул на лестнице, чтобы успеть подхватить, когда понадобятся, и при этом не вызвать подозрений у старухи их наличием в фонарной комнате.

За дверью раздались голоса.

— Здравствуй, деточка. Ну как ты здесь? Истомилась? — старческий голос сочился заботой, и Мелен отчётливо видел его обладательницу, милую благообразную старушку ростом ему по грудь.

На несколько мгновений он засомневался — а не ошиблись ли они? Разве может вот эта седая былинка воплощать в себе всё зло, причинённое Валюхе? Быть его источником?

Он вдруг разозлился так сильно, как никогда в жизни. Рассказанные принцессой истории тяжёлыми бусинами нанизались на нитку его совести, и он почувствовал, как его душит это ожерелье ненужных страданий, причинённых беззащитной девчонке.

Мелен едва дождался момента, когда старая карга повернётся к нему спиной, и шагнул из темноты. Отточенным движением нанёс удар ребром ладони в основание шеи, перехватил запястья и заломал мягкие, словно студень, руки за спину, а затем добавил парализующий разряд в районе загривка. В дряблых ладонях вспыхнул свет, а старуха испуганно вскрикнула, но он уже безжалостно выдёргивал скрюченные пальцы из суставов — не хватало ещё позволить ей пользоваться магией.

Пока Мелен связывал старую каргу, принцесса замерла, глядя на них обоих в немом ужасе.

Он скомандовал:

— Валюха, на выход.

— Что? — она оторопело подняла на него огромные зелёные глаза, светящиеся лунным светом изнутри.

— Выйди, а мы с ноблариной Деань поболтаем по душам. Да? — он слегка встряхнул невесомую старушку, не позволяя себе перестать злиться и вспоминая опухшую лодыжку принцессы и то, как она несколько дней жила в кладовке на мешках с крупами, потому что некому было ей помочь.

— Валери, деточка, кто это? Что случилось? Что происходит? — запричитала старушка и разрыдалась, а потом извернулась и посмотрела на Мелена, мгновенно узнав в нём норта.

Принцесса молчала, в ступоре глядя на свою мучительницу.

— Валюха, послушай. В какой-то момент императрица Эмлана спросит, каким образом мы получили сведения и что произошло с её матерью. Для ваших с ней отношений будет лучше, если ты ответишь, что беседу проводил я, а ты ничего не знала о том, как именно она проходила.

— Деточка, не слушай его! Он тебе лжёт! Эмлана погибла восемь лет назад! — зарыдала старуха. — Ты — моя кровиночка, моя отдушина, моя внученька! Я же всю жизнь положила на то, чтобы тебя спасти! Не слушай его, он враг! Его подослали норты, убившие твоего отца!

Мелен никогда ещё не слышал такой искренней, прочувствованной лжи, и теперь даже растерялся, особенно потому, что Валюха так и стояла, статуей застыв посреди фонарной комнаты, до краёв залитой лунным светом и магией.

— Валюха? — вопросительно посмотрел на неё Мелен.

— Деточка, эти норты тебя обманывают! Они истребили весь твой род, а теперь пришли за тобой! Помоги мне освободиться, вдвоём мы справимся! — надрывалась старуха.

— Родители живы! — выдохнула наконец принцесса.

— Это он тебе сказал? Он врёт! Врёт!

— Он может врать, но мои видения — нет, — решительно оборвала поток лжи принцесса и шагнула к выходу.

— Эти видения на тебя наслали! Валери! Не будь дурой! Не позволяй какому-то норту приказывать тебе!

— Этому норту позволено намного больше, чем ты думаешь, — хмыкнула принцесса, и её лицо ожило, становясь прежним.

Она подошла ближе и задрала подол платья старухи, обнажив мертвенно-белые ноги с похожей на мокрую бумагу кожей, по которой чёрной вязью змеился портальный узор.

— Господин Роделлек, у вас есть королевское разрешение на любые действия в отношении нобларины Деань, — неожиданно церемонно проговорила она, выпрямила спину и вышла из фонарной комнаты, оставив его и старую каргу наедине.

Он развернул пленницу к себе и принялся с интересом разглядывать. Добродушное и жалостливое выражение мгновенно стекло с её лица, и она уставилась на Мелена мутноватыми голубыми глазами, чем-то напоминающими безжалостные глаза полковника Скоуэра.

Всё же Мелена воспитывали в уважении к старшим, и в душе нарастал мощнейший диссонанс между тем, что он должен был сделать, и тем, насколько это противоречило его установкам. Какое счастье, что по работе он чаще всего сталкивался с подлецами мужского пола — к ним никакого снисхождения не требовалось.

Мгновенно преобразившись, старуха властно спросила:

— Как ты сюда проник? Кто тебя послал? Что…

— Вопросы здесь задаю я, — неласково оборвал Мелен, — и у меня их не так много. Вернее, всего один: неужели было не жаль собственную внучку?

— Как ты здесь оказался? Ты один?

— Конечно, нет. Весь остров оцеплен, готовится операция по эвакуации принцессы, — доверительно сообщил Мелен.

Можно ли считать дополнительным подкреплением труп Ртутника, а оцеплением — крабов, пирующих вокруг него? При наличии определённой фантазии — да, а на её недостаток Мелен никогда не жаловался. В целом, даже чаек можно считать крикливой эскадрильей — они бомбардируют остров с завидной регулярностью.

— Знаете, я дичайше рад нашей долгожданной встрече. Как говорится, сношали козла, а тут и ты приползла. Ах, простите мою фамильярность! Где же мои манеры? — наигранно спохватился он, а потом спросил елейным голосом: — Скажите, нобларина Деань, вы предпочтёте быстро и практически безболезненно умереть здесь, на Терре, или вернуться в Довар, чтобы опозорить свой род и предстать перед судом императора? Мы можем поторговаться.

Старуха попыталась пошевелить пальцами, но ничего не вышло — Мелен своё дело знал хорошо. Её ладони снова налились магией, но, стянутые за спиной, никакого вреда причинить ему не могли. Он усадил её подальше от портального круга, чтобы не посмела сбежать, хотя вряд ли она смогла бы даже встать на ноги.

— Позволь мне уйти в другой мир. Я поклянусь, что никогда не вернусь в Довар. Взамен открою тебе несколько фамильных тайн Деаней и ритуал, позволяющий захватить чужое тело. Это сейчас ты молод, но поверь, когда старость постучится в зеркало с обратной стороны, ты запоёшь иначе.

— Какая восхитительная низость — отбирать здоровое тело у того, кто не успел разрушить его дурными привычками. Честное слово, я возмущён. Каждый имеет законное право на результаты своих трудов, поэтому я категорически против подобных вмешательств. Можете называть меня ретроградом, но я считаю, что человек должен подыхать в том теле, которое досталось ему при рождении. А старости я не боюсь, у меня против неё имеется шикарный план — сдохнуть молодым.

— Послушай, Роделлек! Мне известны заклинания, которых не знает больше никто. И я с тобой поделюсь, только сохрани мне жизнь.

— Заманчиво, конечно, но я не очень люблю тайны, потому что с ними вечная морока — храни их, следи, чтобы никто не выведал, потом ищи, куда пристроить повыгоднее… В одном месте продашь, выяснится, что в другом дороже купили бы, спать не будешь потом от расстройства. Сплошные нервы. А я парень простой, мне много не надо, особенно — чужих тайн.

Мелен обыскал старуху и обнаружил три огромных накопителя, спрятанных под одеждой на поясе. Никогда ещё не видел настолько крупных и чистых эвклазов, но ему и членов императорской семьи как-то не доводилось досматривать.

Заодно снял с пленницы украшения — пригодятся, если понадобятся деньги. Можно счесть это ранним наследством принцессы. Добычу убрал в карман, подумал ещё о платье, но решил, что Валюха его ни за что не наденет, а заморачиваться с продажей бессмысленно и опасно. Такие дорогие наряды привлекают слишком много внимания. Цацки можно хотя бы разобрать и толкнуть ломом, да и драгоценные камни ценятся выше, чем рюши.

Он взвесил накопители в ладони, а потом спросил:

— Я правильно понимаю, что этой энергии должно хватить на переход обратно в Довар?

— Для одного человека — да, — мстительно засмеялась старуха. — А на Терре ты их не зарядишь и за десять лет.

— Но как-то вы же смогли попасть отсюда обратно в Довар, когда промахнулись порталом.

— Как-то смогла, — ядовито усмехнулась она. — Но если мы не договоримся, то эту тайну я унесу с собой. И ничего выпытать ты не сможешь, сердечко у меня уже слабое — не выдержит, — уверенно посмотрела на него старуха. — Последний шанс, Роделлек. Либо мы договариваемся, ты отпускаешь меня с клятвой не возвращаться в Довар, и взамен я открываю тебе свои секреты и тайники, либо я просто умираю, не сказав ни единого слова. Именно так, как ты и обещал в начале — безболезненно и быстро. Неужели ты думаешь, что я не предусмотрела для себя такого исхода?

— Не складывается у нас разговор, да? — задумчиво протянул Мелен.

В целом старой карге он верил — на её месте, совершая государственную измену и идя лично против Пеннара Первого, он бы тоже озаботился вариантом быстрой смерти.

— Может, ещё сложится. Или ты хочешь выслужиться перед принцессой? Думаешь, она обратит на тебя внимание? Не будь дураком, как только вернётся домой — забудет, как тебя зовут.

— Клянусь задницей Валюхи, это вторая хорошая новость на сегодня, — радостно оскалился он. — Кстати, а куда приведёт портал?

— А это я тебе, милок, расскажу, только если мы договоримся.

— Ясно. Значит, сюрприз будет. Вы кое-что не учли, нобларина Деань. У меня было некоторое время, чтобы продумать возвращение в Довар, и мне пришла в голову одна простая мысль, которая вам не понравится. Хотя давайте спросим Валюху. Всё же она ваша внучка, вдруг сжалится над вами?

Он распахнул прикрытую дверь и позвал:

— Ваше Высочество, не соблаговолите ли вы осветить своим присутствием наше скромное общество?

Пока она поднималась, Мелен затащил внутрь фонарной комнаты рюкзаки.

— Вы поговорили? Так быстро?

— Да, — он отвёл принцессу в сторону и зашептал на ухо так, чтобы пленница ничего не услышала, но при этом оставалась у него на глазах. — Видишь ли, нобларина Деань утверждает, что она достаточно предусмотрительна и может огорчить нас безвременной кончиной по собственной воле, без моего на то вмешательства. В общем, есть у неё какой-то способ сдохнуть оперативно. Однако меня это не устраивает по одной простой причине: у неё слишком много шансов превратиться в Странницу, сохранив при этом знания. Если её дух покинет тело здесь, на Терре, он не отправится к Гесте или Танате и не упокоится, а потом займёт чьё-то чужое тело в момент воскрешения в Доваре. И такой вариант развития событий мне категорически не нравится, сама понимаешь причины.

— И что ты предлагаешь? Забрать её с собой?

— Нет, на это нам не хватит сил. Судя по всему, собранной нами магии слишком мало. Посмотри на эти накопители, тут в десять раз больше энергии, чем есть у нас. И, по словам нобларины Деань, этого хватит лишь на одного человека. Я склонен ей верить, ведь нет никакого смысла таскать с собой двойной запас, которым могла бы воспользоваться ты. Я даже готов допустить, что и на одного человека тут не хватит, а остальное требуется взять из собственного резерва, хотя это несколько рискованно. Но даже если на одного человека хватит, хорошего кандидата на отправку в Довар среди нас нет. Оставлять тебя здесь одну я категорически не хочу, потому что толком не знаю, как выглядит портал на Терру, только как выглядит портал в Довар. А одну тебя отпускать я боюсь, Валюха. В Доваре для тебя слишком опасно. Если бы портал вёл напрямую во дворец, я бы ещё подумал, но он может вывести куда угодно.

— И что ты предлагаешь сделать? — нервно спросила принцесса.

— Ты — маг жизни. Что ты знаешь о своём даре?

— Всё.

— Что именно? Скажи. Я связан клятвой и не могу этого озвучить сам.

— Я знаю, что маги жизни могут как отдавать жизненные силы, так и забирать их, — дрогнувшим голосом ответила она и умоляюще посмотрела на Мелена: — Пожалуйста, не заставляй меня это делать.

— Боюсь, у нас нет выбора. Предлагаю тебе выпить дух нобларины Деань и пустить всю свою и полученную силу в круг. Я разряжу накопители и наши, и её, в сумме этого должно хватить на двоих. В теории. На практике — у нас в обозримом будущем есть только один шанс попробовать.

— Ты предлагаешь мне убить свою собственную бабку? — обхватила руками плечи принцесса. — Я всегда считала, что это сделаешь ты.

— После всего, что карга тебе сделала — это всего лишь установление справедливости.

— Я никогда не убивала и не хочу этого делать, — тихо простонала принцесса, поникая плечами.

— Даже после всей боли, что она тебе причинила?

— Это слишком сложно!

Мелен ободряюще обнял её и зашептал:

— Знаю. Я бы очень многое отдал, чтобы сделать это за тебя, но у меня нет нужного дара. Я могу убить тело, но не выпить энергию духа.

Принцесса смотрела на Мелена с такой тоской, что у него все внутри заныло от бессилия. Возможно, стоило подготовить её заранее, но он решил, что так снимет с неё ответственность. Она всегда сможет оправдаться тем, что он её заставил, надавил, не дал выбора и времени на раздумья.

Несколько секунд принцесса молчала. Возможно, Мелену стоило надавить, но он не захотел. Смотрел, как на лице отражается мука, а потом приходит принятие. В огромных зелёных глазах плещется боль, но вместе с ней — сила и решимость. Тот самый стержень, который позволил выжить на маяке в одиночку и не сойти с ума.

— Хорошо. Не то чтобы у нас есть другие варианты, да? Как это сделать?

В этот момент старуха резко захрипела и начала задыхаться.

— Кажется, карга решила умереть сама! — шокированно воскликнула принцесса.

— Тем лучше, меньше моральных терзаний. Не паникуй, смерть не наступает мгновенно, — Мелен шагнул к пленнице, потянув принцессу за собой. — Закрой глаза, почувствуй её силу и втяни в себя. Я уже видел, как это делается, и у тебя однозначно получится, — он наложил ладонь принцессы на лоб старой карги одной рукой, а другой приобнял, встав ровно между ними, и зашептал: — Ты — одна из самых стойких и сильных девушек, которых я встречал. У тебя всё получится. Это твой дар, твоя сила, твоя уникальная особенность. Не бойся её. Позволь ей занять своё место среди других твоих талантов.

Его фигура нарочно загораживала обзор, он специально держал принцессу так, чтобы она не видела, как под её рукой корчится и окончательно иссыхает старое тело, становясь лишь пустой оболочкой.

Вытянутой из старухи силы было так много, что принцесса задрожала.

— Я не смогу столько удержать!

— Лей потихоньку в круг, — пробормотал он. — Я только скопирую узоры.

Принцесса кивнула и встала у портального узора, роняя на его внешний круг крупные мерцающие капли магии. Они мгновенно впитывались в основу и медленно высвечивали начертанные символы изнутри.

— Умница, так и цеди потихоньку, — торопливо похвалил Мелен, задирая штаны.

Изначально он хотел перенести рисунок на плоскую поверхность, но теперь времени на это не оставалось. Переплетение символов оказалось довольно сложным, и наносить его самому себе было неудобно, особенно учитывая, что меркуры в запасном флакончике было всего ничего. Если не хватит, придётся дорисовывать кровью, вырезая узор на коже. То, что он останется навсегда, Мелена не волновало, он же не принцесса, чтобы грациозно светить щиколотками на балах.

Узор ложился почти ровно, а портал светился всё сильнее с каждой секундой. Валюха оказалась настоящей умничкой — тянула время, как могла, медленно подпитывая портал, не давая энергии рассеиваться и даже умудряясь вплетать в узор захваченную силу местной луны.

Слабый маг? Ага, как же!

Меркуры хватило впритык, одна из линий даже получилась бледноватой, но когда Мелен пустил по рисунку магию, она засветилась с достаточной интенсивностью.

Он вскочил на ноги, одним движением подхватил труп старухи, распахнул стеклянную дверь, ведущую наружу, и легко перебросил ношу через перила балкончика — на огромные чёрные камни у подножия маяка. Ветер подхватил седые пряди, а луна проводила старую каргу в последний полёт.

Мелен торопливо подцепил оба рюкзака — обиженно звякнула сковородка, а по ногам ударили привязанные за шнурки ботинки. Принцессу он рывком взвалил себе на плечо, и она вцепилась в него, помогая сохранять равновесие.

Не дав себе ни одной лишней секунды, он шагнул в разгорающийся портал и низким голосом зачитал заученную формулу заклинания, вливая всю свою магию в ритуальный круг прямо сквозь ноги. Это оказалось необычно и неудобно, он привык действовать руками, но управлял потоком своей силы достаточно хорошо, чтобы провернуть такой трюк. Один за другим иссякали наполнители, а круг жадно сжирал дарованную энергию и требовал больше.

Валюха тяжело дышала у него над ухом, вливая остатки своих сил теперь уже в него самого.

Эта сила была неимоверно вкусной, настолько опьяняюще сладкой, что у него аж привстал от удовольствия. Как всегда вовремя!

Наконец вихрь силы поднялся от пола и накрыл их с головой.

Мелен понятия не имел, куда их забросит портал, и последней мыслью было: лишь бы не в Эстре́ну.

Портал уже знакомым образом ожёг внутренности и резанул глаза под закрытыми веками. В его руках напряглась принцесса, но он не позволил ей выскользнуть, держал так крепко, как только мог.

Когда ослепляющее сияние рассеялось, Мелен проморгался и огляделся.

На него смотрели десятки глаз, а пейзаж…

Главную площадь Варасте́ра, столицы Эстрены, он узнал сразу. Окружающие пока ничего не сообразили, просто смотрели в шоке, как из ниоткуда на мощёной мостовой появились две фигуры.

Мелен не дал никому опомниться, резким движением скинул принцессу с плеча, поставил на ноги и потянул за собой, увлекая подальше от освещённых улиц — в холодную ночь.

— Что случилось? — задыхаясь спросила она, сжимая его руку едва ли не крепче, чем он сжимал её ладонь.

— Мы в Эстрене, и это… парфозно.

— Что это значит? — шёпотом спросила принцесса, задыхаясь от быстрой ходьбы и волнения.

— Это значит, что ты здесь желанная добыча, а я — государственный преступник. Объявлена награда за мою голову, причём местному королю не принципиально, прикреплена она к туловищу или нет, он был настолько любезен, что специально уточнил это в указе.

Он обернулся, отмечая, что следом за ними уже двинулась троица крепко сбитых полуночников. Судя по виду — курсанты в отпуске, салаги. Но их трое, а он один, с пустым резервом и испуганной принцессой в придачу.

— Да чтоб вы все драконьим дерьмом подавились! — выругался он, прибавляя шагу.

В босые стопы впивались мелкие камешки и льдинки мостовой, обжигая холодом, но останавливаться было нельзя. Хорошо хоть штанины от быстрой ходьбы сами сползли обратно к щиколоткам.

Ладошка принцессы в его руке мгновенно вспотела, а глаза стали настолько испуганными, что захотелось заорать от злости.

Из всех, дракон их отымей, мест в Доваре они оказались в самом худшем, да ещё и в толпе!

Он завернул за угол, резко дёрнул Валюху за собой и прибавил ещё шагу — почти побежал в ближайший переулок.

Лишь бы успеть до того, как молодчики их нагонят!

Успели.

Мелен завернул ещё за один угол, огляделся и сориентировался на местности. Потянул принцессу за собой в тёмный переулок, довёл до забора и скомандовал:

— Лезь!

Лазить она не умела, поэтому пришлось подсаживать её под сочную задницу, затем перекидывать рюкзаки и залезать самому. Они оказались в небольшом заснеженном парке. Мелен быстро обулся, поправил их одежду, притянул Валюху к себе и зашептал ей на ухо:

— Никакого лоарельского, лучше говори со мной по-русски или жестами. По имени не называй, даже Мелчем. Делай то, что я говорю и не спорь, все объяснения и вопросы потом. Поняла?

Он обхватил её лицо руками и заглянул в ярко-зелёные глаза.

— Поняла?

— Да. За что тебя здесь ищут?

— За шпионаж и воровство секретных документов.

Принцесса побледнела:

— Насколько плохи наши дела?

Мелен не ответил, потому что дела были хуже некуда, но говорить этого вслух он не собирался.

— Идём. Нам нужно успеть покинуть город до того, как его перекроют.