Пропала принцесса! Нашедшего ждут неприятности (без иллюстраций)

Двенадцатая неприятность, угоночно-погоночная (12.1)

Тридцать четвёртое сектеля. За час до рассвета

Принцесса Валерианелла Лоарельская

Мелен вжал меня собою в ствол ближайшего дерева и замер, внимательным взглядом провожая патруль. Вот и пригодилось заклинание незаметности! Когда эстренцы наконец исчезли между соседними домами, мы вышли на практически пустую улочку, заставленную мобилями.

Мелен принялся осматривать один за другим и пытаться открыть. Наконец один из них взял и поддался! Неужели он успел стащить ещё и ключ?

От шока я аж закашлялась, но молча села внутрь, когда он распахнул для меня пассажирскую дверцу. К счастью, мобиль оказался новой модели — не напоминающий карету, когда кабина обустроена отдельно, а шофёр сидит впереди в одиночку, а скорее походил на ретро авто из мира Терры — с плавными линиями массивного капота и просторным салоном с кожаными сидениями-креслами внутри.

— Мы угоняем мобиль? — с тревогой спросила я.

— Я угоняю мобиль, а ты — лишь жертва обстоятельств. Сколько можно повторять? Так, подожди немного.

Он на несколько минут исчез, я как раз успела снять рюкзак и закинуть его на заднее сидение. Хотела пристегнуться, как это всегда показывают в фильмах, но оказалось, что ремней безопасности в доварском мобиле не предусмотрено. А приборная панель при этом — деревянная. Один удар лбом — и ты на том свете. Вот такая неиллюзорная близость к богам.

Мелен вернулся, залез в мобиль, а потом водрузил мне на колени кучу металлических пластин. До меня не сразу дошло, что это номерные знаки — круглой формы, с белыми цифрами на чёрном фоне.

— Зачем?

— Дракону на радость, — ответил он и тронулся, выруливая с парковочного места.

— И что мы теперь будем делать?

— Как «что»? Скрываться от властей, как положено злостным преступникам.

— Но мы не злостные преступники! — обхватила плечи руками я.

— Говори за себя, — радостно оскалился Мелч, набирая скорость. — Лично я могу собой гордиться: организовал убийство тёщи императора, похитил принцессу из обустроенного её бабушкой убежища, затем украл у наследницы знатного рода три гамака, плащ и россыпь накопителей, а потом угнал дорогой Карр последней модели явно не у пекаря-аптекаря. Да я сегодня в ударе! Не удивлюсь, если после такого бенефиса стану самым одиозным из разыскиваемых преступников Эстрены. Хотя за мою голову и сейчас назначена очень высокая награда.

— И что ты такого натворил?

— Отдавал долг родине, — насмешничал Мелч.

— Любовницу тоже по долгу родины завёл? — ехидно спросила я.

— Вообще-то да, но я так и знал, что ты не поверишь! — весело отозвался он.

— И много у тебя было любовниц? — зачем-то спросила я.

Вот обещала себе не лезть в прошлое, но как сдержаться, когда всякие гадины с портретов ухмыляются?

— И с чего бы мне отвечать на подобный вопрос? — выгнул пшеничную бровь Мелен, сворачивая на большую дорогу и плавно вливаясь в поток мобилей.

— А почему бы и нет? Когда ты у меня спросил, я тебе честно ответила. Как товарищ товарищу.

— Никогда я не спрашивал, сколько у тебя было любовников!

— Ты спрашивал, девственница ли я. Я честно и открыто ответила, что да. Получается ноль любовников. Теперь твоя очередь. Сколько?

— Ну... много.

— Насколько много? — сощурилась я. — Двадцать?

— Да, двадцать, — охотно согласился Мелен.

Слишком охотно! С подозрением посмотрела на его профиль.

— Тридцать?

— Валюх, ну я же не считал.

— Больше тридцати?

— Тебе зачем это знать?

— Любопытно.

— Знаешь такую поговорку? Любопытной кошке дали соли в ложке.

— Не знаю.

— А она отражает мудрость предков. Соль смертельна для кошек, а чрезмерное любопытство губительно для людей, — глубокомысленно изрёк он.

— Не надо мне тут зубы заговаривать. Что, неужели больше ста?

— В этом году? — с невинным видом поинтересовался он, а я аж поперхнулась и закашлялась.

— Нет, всего.

— Тогда понятия не имею.

— Издеваешься?

— Нет, — абсолютно невозмутимо ответил он. — Но раз ты лезешь в такую тему, то будь готова к неприятным ответам. Женщин вокруг полно, секса мне нужно много, а никакими обязательствами я не связан. Считай раза три в неделю, умножай лет на десять, потом дели на два, потому что иногда женщины повторялись, вот и получишь примерный ответ.

В году шестьдесят недель, за десять лет это…

— Девятьсот женщин? Этого быть не может! — шокированно выдохнула я.

— Согласен, не может, — не стал спорить он, следя за потоком мобилей.

— Сколько же у тебя внебрачных детей?

— Ни одного. Я очень ответственно подхожу к вопросу контрацепции, а женщину со своим ребёнком никогда бы не оставил, — с едва ощутимым укором ответил он.

У меня задёргался глаз. Просто в голове не укладывалось…

— Довольна ответом? — ехидно уточнил он. — Всё ещё желаешь стать девятьсот первой?

Честное слово, если бы у меня в руках была кружка с горячим чаем, я бы, может, и плеснула. Вместо этого ошеломлённо промолчала, даже не зная, как на такое откровение реагировать.

— Куда мы едем? — спросила, чтобы сменить тему.

— В специализированный магазин для преступников в бегах, — насмешливо ответил он. — Я как раз знаю один почти на выезде из города. Надо прикупить кое-что полезное. Кажется, из центра мы улизнули и реку пересекли до того, как власти перекрыли мосты. Вопрос в том, насколько быстро и тщательно они закроют внешний периметр столицы вместе со всеми пригородами.

— А что, такие магазины правда есть? — изумилась я.

— Увидишь.

У нужного здания, оказавшегося всего-навсего хозяйственным магазином, он затормозил минут через двадцать, когда я уже немного пришла в себя и смирилась с тем, что у Мелена было бурное прошлое. Но ведь всё случившееся до нашего знакомства не имеет значения? Или имеет? Ни с одной из этих женщин он жизнь не связал, а значит, для него они не важны.

Напрашивался лишь один вопрос: а я важна? И почему с этими сотнями женщин он спал, а со мной — отказался? Чем я хуже?

— Маскировка нужна? — ухватила его за локоть, когда он уже потянулся открывать дверцу.

— Ну… да.

— Тогда подожди секунду.