Пустоцвет

Глава 1.

Я живу как умею... И за спины не прячусь...

Ни о чем не жалею, а о прошлом не плачу...

Если вдруг спотыкалась, за ошибки — отвечу...

Я сквозь слезы смеялась... Расставалась для встречи...

Все надеюсь на чудо... Жизнь изрядно кромсала...

Как бы ни было худо... на колени не стала.

 Конвалия

Список был велик, но что радовало – практически все пункты она уже зачеркнула – выполнены!

Новый Год, с детства – самый любимый, самый долгожданный праздник!

Маша ещё раз пробежалась по строчкам: длиннющий перечень почти весь был из названий продуктов, которые надо было приобрести заранее.

 Ёлка ждет своей очереди на холодной террасе. Какой же Новый Год без ёлки?  Искусственные Мария не признавала, это суррогат, поделка, обман. Разве  новогоднее чудо придет в дом, где нет настоящей ёлки?   Глупо, наверное, но она верила в это, хотя деревья  было  жаль. Особенно, когда после праздников помойки «украшались» пожелтевшими и облезлыми сосновыми и ёлочными остовами.     

Сегодня вечером Дима принесёт из кладовой крестовину, установит дерево в просторной гостиной.  За ночь ёлка расправит ветки, дом наполнится запахом хвои. Они будут украшать её, поминутно целуясь, роняя игрушки, смеясь и путаясь в мишуре.

Маша улыбнулась, представляя, как все произойдёт.

Баранья нога, мясо, куры, язык – в морозильнике. Язык и холодец она поставит вариться завтра, за  день до тридцать первого, как и овощи. Если всё сделать заранее, то потом ей останется только порезать, заправить майонезом и вынести на холод.

Подарки…

Женщина ещё раз улыбнулась, представив, как обрадуется Димка, когда раскроет свою коробку. Да, ей пришлось поломать голову, но оно того стоило! Несомненно, Дима будет  в восторге.

Маша предвкушающе засмеялась.

     В следующем году исполнится семь лет, как они вместе.  И она пятый раз под бой курантов будет загадывать одно-единственное желание. Желание, которое, она в это верит, непременно однажды исполнится!

Женщина отложила тетрадь и задумалась, анализируя прошедшие годы.

Поженившись по большой любви, первое время они с Димкой о наследниках и не задумывались. Более того, старательно предохранялись, договорившись, что сначала поживут немного для себя, купят трешку вместо двушки,  которую получили, обменяв однокомнатную квартиру и комнату в коммуналке,  доставшуюся Дмитрию от бабушки. Сделают прекрасный ремонт, съездят несколько раз в Европу, купят хорошие машины.

Маша мечтала увидеть Биг Бен, а Дима хотел посетить Австрию и Испанию.

Но на третий год после свадьбы обоих достали родители, при каждой встрече интересуясь, не в положении ли Маша? И когда, наконец, это  уже произойдёт?

- Мам, ну, мне всего двадцать три, куда спешить? – отмахивалась девушка. – Диму только что повысили, отдел доверили, я тоже на хорошем счету. А ребенок – это минус одна зарплата, зато плюс новые расходы, которые будут только расти.

- Когда мне было двадцать три,  я тоже думала, что не время, даже аборт сделала, а потом до сорока забеременеть не могла, - парировала мать. – Роди и устраивай свою карьеру, на здоровье! Я на пенсии, помогу с внуком или внучкой.

Родители Дмитрия тоже подливали масла в огонь, рассказывая, у кого из ровесников сына родился очередной ребенок.

- Димочка, надо, чтобы всё, как у людей! – заламывала руки мама Дмитрия. – Третий год как женаты, и до сих пор никого. Все знакомые давно с внуками. Соберемся,  все наперебой рассказывают, а мне и говорить не о чем. Что ж вы нас позорите?

- Мама, да какой позор? – взвивался Дима. – Ребенка родить – не котенка завести. Ему лоточком и когтеточкой не обойдешься! У меня отдел, я на хорошем счету, Машка тоже на повышение пошла. Успеем родить, дайте нам пожить для себя, прочный фундамент построить. Потом уже о детях подумаем. Ребёнок будет плакать ночами, всюду лезть, болеть – с рождением наследника можно забыть о нормальной жизни, а я ещё слишком молод, чтобы переквалифицироваться в няньки. Потом, у нас ухудшится материальное положение.

- Дима, что ты такое говоришь? – хором возмущались мамы. – Если бы мы так рассуждали, то и вас с Машей не было бы! Дети -  это счастье, это то, ради чего стоит жить. Тебе уже  за тридцать, куда ещё ждать, ведь сына или дочь мало родить,  ребёнка надо вырастить, на ноги поставить.

- Даст бог зайку, даст и лужайку! – вторила бойкая Димкина бабушка. – Хочу правнуков понянчить, может быть, это моё последнее желание?

Муж морщился, кривился и всеми силами избегал неудобной темы.

Маша поначалу была солидарна с супругом, а потом всё чаще и чаще стала ловить себя, что заглядывается на мамаш с розовощекими карапузами и однажды не выдержала.

- Дим, может, вправду – родим? Моя сказала, что поможет, переедет к нам на время, будет нянчиться. Не отстанут ведь.

- Господи, только-только жить начинаем, - простонал муж. – У наших мам период гнездования начался, не иначе. Хотят нянчиться, кто мешает им самим себе родить по новому ребенку? Детей хотят они, а рожать, почему-то, должны мы!

- Дим, что ты говоришь! Какие дети, они обе на пенсии уже! Не отстанут!

- Ладно, - сдался супруг.  – Ты права, с живых не слезут. Рожай. Хотя я прекрасно себя чувствую без сопляка в своём доме, и отлично прожил бы без наследников  еще лет надцать, как минимум. 

Глава 2.

- Машуня! – Маринка встретила в прихожей, обняла. – Раздевайся скорее, сейчас чай пить будем. Давай сумки!

- Не хочу чай, - качнула головой Мария, стягивая дубленку. – У тебя есть что-нибудь успокоительное?

- О, это у меня всегда в запасе, тем более, праздник на носу. Так что, затарилась по полной программе! Вот тапки, шагай на кухню, а я сейчас.

Механически передвигая ноги,  Маша вошла в уютную кухоньку, без сил опустилась на табуретку.

Осознание произошедшего накрыло с новой силой. Похоже, до этого она держалась на одном упрямстве, и как только добралась до надежного места и человека, перед которым ей не надо притворяться,  из неё, как будто, выкачали весь воздух.

- Так, мать, чего раскисла? – Марина пошебуршила на полке, достала стопку, плеснула в неё жидкость и поставила перед сестрой. – Ну-ка, одним глотком!

- Марин, я же не пью! – попробовала отказаться Маша.

- А я пить и не предлагаю. Ты же просила успокоительное? Вот оно. И не морщись, знаю, горькое, но когда это лекарство сладким было? Давай, одним махом.

Наверное, в голове у неё, и правда, что-то повредилось, иначе как объяснить, что она, как под гипнозом, взяла стопку и опрокинула в себя, сразу закашлявшись и замахав руками.

- Вот и молодец! – резюмировала Марина, всовывая ей в руку стакан с соком. – Запей. Ну, как?

Когда прошел кашель, Маша почувствовала, что по телу разливается тепло, а сжатая пружина, засевшая в груди и не дававшая дышать,  исчезла.

И её прорвало.

Она  расплакалась, уткнувшись в свои ладони – беззвучно, и от этого еще более пронзительно.

Текущие потоком слёзы просачивались сквозь пальцы, мгновенно намочив кофту, стекали ниже, тяжелыми каплями обиды и горя, падали на гладкую поверхность стола.  Казалось, этот поток не остановить, но постепенно всхлипы стали реже, и тогда Марина, до этого, молча, смотревшая на сестру, встала и обняла Машину голову, прижав к себе.

- Тише, родненькая! Всё прошло. Будет убиваться!

- Марина, Дима подал… на развод, - прорыдала Маша. – Он… фактически выгнал меня из дома… Я не понимаю… Почему…. За что…

- Тише, Машенька, тише! Не плачь, голова болеть будет, - уговаривала ее Марина. –  Развод – и ладно. Переживём. Подумаешь, прынц нашелся. Баба замешена, да?

Маша кивнула.

- Ну, кто бы сомневался!  Маш, да подними ты голову. Было бы из-за чего так убиваться?

- Марин, я же люблю его. Как же так, Марина? Почему? Где я ошиблась? Как он мог? – Маша обняла себя руками и начала раскачиваться, потихоньку скатываясь в обыкновенную истерику. – Я же думала, что у нас семья, что он – самый мой родной. Моя защита, мой тыл. Старалась, чтобы дома ему было уютно и удобно. Всё для него…

- Так, Мария, пей! – близнец первой стопки втиснулся в правую руку, в левую Марина всунула стакан с соком.

Не имея сил сопротивляться, где-то на краю сознания удивляясь сама себе, Маша опрокинула напиток и уже сама запила из стакана.

- Действительно, успокаивающее, - несколько заторможено проговорила она через пару минут.

- А то! Народное средство! – Марина пододвинула второй табурет и села. – Рассказывай.

- У Димы есть другая женщина, у них дочке полтора года. Он решил развестись со мной, потому что я… пустоцве-е-ет…

Высохшие было слёзы, снова горохом покатились из глаз.

Больно! Как же больно!!!

Ребёнок. Девочка. Маленькая принцесса с мягкими волосиками, нежной улыбкой.

Она так ждала малыша, так надеялась, молила и верила! Но бог почему-то обделил её, не дал счастье.  А напоследок, отнял и то, что было – любимого мужчину.

Как она проглядела, как не заметила, что у него есть другая? Она же всегда сама стирала и гладила его вещи, но ни чужих волос, ни чужого запаха никогда не было. Да, Дима часто задерживался, а еще ездил в командировки, на совещания и всё такое, но ей в голову не приходило проверять его или сомневаться. Как только он пошел по карьерной лестнице, поездки  и ненормированный рабочий день стали обычными. Но все выходные и праздники, если он не уехал в командировку, Дима проводил дома. С ней. Может быть, он уже не был так горяч и ненасытен, как в первые годы брака, но редко кто сохраняет юношеский пыл в течение всей жизни. Тем не менее, секс у них был регулярный и частый, и оба получали от него удовольствие. Как с таким графиком работы и активной половой жизнью с женой, он успевал встречаться и с другой женщиной?

-  Какой же ты пустоцвет? Откуда ты взяла эту ерунду? Врачи же тебя всю проверили, как космонавта под микроскопом изучили – ты абсолютно здорова! Так что, выкинь из головы ерунду, чтобы я от тебя этого больше не слышала, - сестра пристукнула ладонью по столешнице. – Может, это твой Дмитрий виноват, он же не захотел проверяться?!

- У него есть полуторагодовалая дочь, - вяло напомнила Маша. – Поэтому он и отказался от проверки.

- Ну, я, конечно, свечку не держала, но насколько этот ребенок – его, не знаю. Это женщина уверена, что  она носила и родила, а мужики сплошь и рядом чужих воспитывают, считая за своих.

- Это ты меня так утешаешь?

- Нет, взываю к твоему разуму. Ну, чего ты расклеилась? Понимаю, больно и обидно, но посмотри с другой стороны. Ты – молодая, красивая, здоровая женщина. Хорошо, что Дмитрий открыл свою суть сейчас, а не через двадцать лет, когда полжизни за плечами. Считай, что судьба даёт тебе второй шанс на счастье, семью и детей.

- Да кому я нужна? У меня ничего за душой нет, потом – вдруг, я, всё-таки, бесплодная? Дима сказал, что разводится из-за этого.

Глава 3.

Выходка Маши выбесила – за последние годы он привык, что жена ему не противоречит, что все в доме и жизни подстроено под его удобства и желания. А тут, надо же! – характер решила показать – показательно уехала. Думает, что он побежит следом, что ли?

Ксения звонила уже два раза – рада до невозможности, что он, наконец-то, избавился от жены. Требует, чтобы сегодня же перевез их с дочерью в свой дом.

А ему, вдруг,  стало тоскливо. Нет, маленькая Тая, конечно, прелесть и всё такое, но выдерживать её больше получаса он не в силах. Как было хорошо – посидел с Ксюшей, поиграл с Тайкой, погоревал, что никак не может рассказать жене о новой семье и дочери. Выслушает очередные советы от Ксении,  и домой, где его с ног до головы облизывает  Машка и ничего для себя не требует.

Но сколько веревочке ни виться…

Он вспомнил разговор с директором.

- Дмитрий, так больше не может продолжаться, - сурово сдвинув брови, мужчина жестом показал на кресло. – Садись, надо решать.

- Что решать, Анатолий Александрович? – напрягся Сомов.

- Ты собираешься признавать дочь и жениться на ее матери?

- А-а-а, - из груди, казалось, вышибло весь воздух.

- Ты на хорошем счету, уже финансовый. Конечно, не сам по себе, хоть работать умеешь. Не дурак, должен понимать, что без поддержки  завис бы ступени на четыре-пять ниже, такие должности придерживают для своих, - невозмутимо продолжал  Щербаков. – Ребенку второй год, хватит тянуть резину.  Глаза не таращи – я давно знаю, что ты с Ксенией Гуровой амуры водишь. И отец её, Леонид Иванович, это знает. Терпим, потому что Ксюша за тебя просит, мол, надо дать время, ты сам скажешь супруге, разведешься и оформишь семью, как положено.

Сомов хватал ртом воздух, пытаясь осознать, что он услышал. Генеральный знает??! И  директор в курсе?? Господи, а кто еще в курсе? Всё, влип!

- Воды выпей, а то красный, как рак, того и гляди –  удар хватит. Помни – тебе  ещё дочь растить.

- Анатолий Александрович, я…

- Все, Дима, игрушки закончились. Вчера меня Гуров приглашал. Он больше не намерен ждать. Незамужняя дочь одна, с ребенком!!! - какому отцу это понравится? Он и так закрыл глаза и ради счастья своей девочки многое терпел, но ты, похоже, и не чешешься. Надеешься всю жизнь просидеть на двух стульях? Решай прямо сейчас, что тебе важнее – работа или жена.

- Анатолий Александрович…

- Подумай.  От твоего решения зависит вся дальнейшая жизнь. Обидишь Ксению Леонидовну – тут же  вылетишь из компании с волчьим билетом. И нигде в смежной отрасли я тебе работать не дам! А если дед твоей дочери подключится – здоровье тебе поправлять придется долго и дорого.

- Я решу… После праздников…

- Э, нет! Хватит отговорок и отсрочек! Сегодня или, вон, дверь. Этот Новый Год ты встретишь со своей дочерью и её матерью или безработным и подследственным. Шутки закончились.

- Подследственным?

- А ты, как думал? Финансовый директор, да чтобы нос не в пушку был? Конечно, налицо не просто халатность, а преступная деятельность.

- Анато…

- Думай, Дмитрий. И вот номер юриста, он тебе развод устроит за неделю, - директор перегнулся через стол и пустил по гладкой столешнице бежевый квадратик визитки. – Михаил Самуилович предупрежден, так что, поговорим – сразу ему звони. Недвижимость у тебя, как я советовал, на мать записана?

- А… Да. Квартира, новый дом, квартира в Москве – на отца. Только комната в коммуналке на мне.

- Правильно, всё должно остаться семье. Счета? Машины?

- На мать, на отца. Лексус на меня. После рождения Таи я открыл на ее имя счет и ещё один  - Ксении. И Тойоту на нее записал.  

- Ну, так, чего ты паришься? В чём причина? Разведут вас за неделю и то, только потому, что праздники, так бы, за пару дней управились. Имущества у вас, совместно нажитого, я так понимаю, кот наплакал, делить нечего. Во-от! Подари бывшей комнату и  денег кинь пару сотен, дальше пусть устраивается сама.  Радуйся, что Леонид Иванович поручил мне с тобой поговорить, а не сам взялся. Езжай к семье, успокой Ксюшу, и привет от меня ей передавай. А потом домой, поставь в известность жену, и чтобы завтра же в твоём доме Тайка бегала, понял? Пока не расписаны, Гуров афишировать ничего не будет. Новый год семьей встретите, втроем, а на седьмое  милости просим к нам – будут все свои, высшее руководство.  И объявите о скорой свадьбе, при всех сделаешь предложение Ксюхе, чтоб романтик и всё такое. Девочка заслужила, такое ангельское терпение еще поискать. Другая бы, как ты ее в койку уложил, сразу в загс потащила, про беременность и не говорю! А она терпеливо ждет, так что – цени, какое сокровище берешь. Ты все понял?

- Да.

- Смотри, Дмитрий, не разочаруй меня! Трудно, знаю, но кто виноват, что ты два года резину тянешь? Отец Ксюши входил в твое положение, терпеливо ждал, когда ты грех его дочери прикроешь, терпел насмешки за спиной – внебрачный ребенок, это не шутки! Может, у плебса и принято размножаться без штампа в паспорте, а у нас  такое не приветствуется.  Так что, отправляйся домой и исправляй положение. С женой не церемонься, тебе надо о себе думать, поэтому виноватого не строй, сразу бери быка за рога. Понял? Она же бесплодная у тебя?

- Врачи говорят – здорова. Небольшое состояние на них выбросили, но Маша так и не беременеет.

- Значит, бесплодная. Пустоцвет. На это и дави. Тебе нормальная семья нужна, а не суррогат. И никакого сюсюканья, хвост надо сразу рубить, а не по кусочкам. Пусть у твоей и тени надежды не останется, говори по делу, жестко. А утром чтоб и духу её в твоём доме не было.  Свободен.

Глава 4.

Холодный пол лестничной площадки быстро привёл в чувство, но Маша, движимая желанием избежать встречи с мужем, прижалась к стене и затаилась.

Шаги приближались, звякнули ключи, звук открываемого замка, хлопок двери. И снова тишина.

Что же это – она ошиблась,  не Дима?

Отлично!

Женщина спустилась на этаж ниже, постояла перед дверью в квартиру, и решительно зашагала вниз.

Нет, сидеть дома, вздрагивая от любого шума, она не хочет. Димка упертый, если сказал, что приедет, значит, появится тут с минуты на минуту.

Конечно, она может не открыть дверь, но праздник будет безнадежно испорчен.

«Как встретишь Новый Год, так его и проведёшь!»

Она намерена встретить его, как можно лучше и веселее!

С улицы долетали звуки салютов и радостные возгласы людей.

Вот! Ей надо туда – на улицу!

Вывалившись из подъезда, Мария огляделась – тут и там в небе вспыхивали букеты огней. Ориентируясь на взрывы смеха, она пересекла двор и попала в соседний, где возле украшенного огнями и шариками дерева веселилось человек десять.

Мария, чуть покачиваясь, потому что ноги не особенно её слушались, присоединилась к веселью. Почти сразу ей в руку кто-то всунул пластиковый стаканчик с ужасно вкусным шампанским, и Маша вместе со всеми пела про ёлочку, хлопала салютам и водила хоровод.

Было весело и совсем-совсем не страшно!

А Дима может торчать под дверью, пока ему не надоест, вот!

Она не уловила, сколько времени прошло, когда компания стайкой вспугнутых галок сорвалась с места.

- Новый Год! Скоро куранты! – переговаривались люди. – Скорее, встретим и назад!

И Маша побежала вместе со всеми, глупо смеясь над своей неуклюжестью.

В незнакомом подъезде чужого дома к ней вернулось подозрительность, но кто-то подхватил ее под локоть и аккуратно придерживая, помог подняться на нужный этаж, ввел в квартиру, снял  дубленку.

- Давай скорее, мы опоздаем!

- Куда? – заплетающимся языком поинтересовалась Маша, чувствуя себя марионеткой – ее подталкивали, вели, поворачивали, наконец, вручили новую порцию шампанского. На этот раз – в тонком, красивом фужере.

Мария тут же опустила в него нос – пузырики! Они так забавно и щекотно лопаются!

- Э-э! Погоди! Еще не время, - проговорили у нее над ухом.

Бормотание прекратилось, по комнатам поплыли звуки боя часов: бом, бом, бом!

Надо же желание загадать, пока бьют часы! – опомнилась Мария и, зажмурившись, сосредоточилась.

«Пусть в новом году у меня всё будет новое – дом, муж, жизнь! И малыш!» - отчаянно пожелала она и залпом выпила всё, что было в фужере.

- Что ж ты такая неправильная, - раздался рядом недовольный голос. – Надо чокнуться, когда бой пройдет – только тогда все желания сбудутся. А ты все уже выпила.

- Налей ещё, - Маша протянула фужер.

Нет, шампанского она уже напилась на год вперед, но желание! Ей очень нужно, чтобы её желание исполнилось, поэтому она сделает всё, как полагается: снова повторит его, чокнется со всеми, до кого затянется, и опустошит бокал.

Звук курантов плыл над комнатой.

- Держи! – по ощущениям, в фужер снова что-то налили, и Маша, сжав тонкие пальцы, скоровоговоркой про себя повторила желание, как раз успев к последнему удару.

- С Новым Годом!

- С новым счастьем!

Она с кем-то чокалась, кто-то чокался с ней, потом поднесла посудину ко рту и выпила до дна.

Шампанское уже не восхищало и пилось с трудом, но это же ради желания! Надо! Через «не могу», - надо!

И все бросились одеваться, чтобы снова выйти на улицу.

Вокруг грохотало, не переставая –  казалось, на улицу вышли все жители, и каждая компания изрядно запаслась пиротехникой.

Издавая непередаваемые звуки, рассыпая калейдоскопы огней, тут и там взрывались шутихи и салюты.

Одиночные, каскады, очереди.

В зимнем небе вспыхивали цветы, спирали, змейки и веера разноцветных огней.

Маша вместе со всеми кричала, смеялась и подпрыгивала,  встречая и провожая каждую новую композицию.

Голова стала тяжелая, глаза слипались, ноги плохо слушались.

«Пора домой», - решила женщина.

Дима,  наверняка, уже устал стучать в запертую дверь, и уехал.

Выбравшись из хоровода празднующих, Мария побрела к дому.

Дом оказался не Маринкин.

А, надо левее взять, она же оттуда пришла!

Дом, что слева, тоже был не тот, что она искала.

Зачем-то обойдя его кругом, Мария окончательно запуталась, и пошла прямо.

В голове шумели фейерверки, в организме гуляло  шампанское, ноги то пускались в пляс, то отказывались подниматься. Маше было весело и радостно – она встретила Новый год в хорошей компании и целых два раза до окончания боя курантов успела выпить за желание!

У нее всё получится!

Только надо добраться до Маринкиного дома, а то перед глазами карусель, и она уже очень хочет спать.

Внезапно её ослепил яркий свет, и что-то стукнуло  в бедро.

Организм радостно принял горизонтальное положение и отключился.

***

Каждое жилое помещение имеет свою собственную ауру, запахи, энергетику. Еще не проснулся, но уже чувствуешь – ты дома. Или – ты в незнакомом месте.

Сознание возвращалось медленно, но где-то на его краю вяло ворочалась мысль – что-то не то.

Вроде бы, выспалась, голова немного болит, но это и не удивительно, если вспомнить, сколько она шампанского выпила! А еще вино какое-то… И, кажется, не только вино. Господи, никогда столько не пила…  Это что на неё так  подействовало, неужели,   Новый год? И раз она встретила его, скажем мягко, не совсем трезвой, то  обречена весь год провести в подпитии или с похмелья? Кошмар,  какой!