Пятый факультет. Академия Сиятельных

Глава вторая

Хейли Сизери

– Изумительно, я ждала мужчину.

Мелодичный, чуть хрипловатый голос заставил меня поднять веки, и я тут же зажмурилась. Странная эта смерть, привидится же такое!

– Милая, ты не умерла, да и не торопись с этим делом. У тебя еще все впереди.

– Не умерла? – Этого оказалось достаточно, чтобы я широко раскрытыми глазами посмотрела на незнакомку. – Вы уверены?

– Конечно. – Женщина улыбнулась. – Мы с тобой на Грани, погляди – вон те души, которые ты так жаждешь возродить.

Я повернула голову в ту сторону, куда указала собеседница.

– Дети?!

– Конечно, ведь у них отобрали их жизни.

Я рывком села и огляделась. В тот момент, когда повернула голову, я поняла, что однажды уже бывала здесь – когда видела Вейру. Но теперь я видела не только облака. Повсюду, куда падал взор, были люди, или то, что от них осталось, – души.

– Тебя смущают декорации? – Женщина села подле меня и свесила ноги с облака.

Трудно поверить, но я действительно сидела на облаке.

– Посмотри, девочка, сколько их, посмотри. Они сейчас уйдут, не станут смущать тебя еще больше.

Я вновь обвела взглядом доступное мне пространство и содрогнулась от ужаса. Практически невозможно сосчитать, сколько их было, но слово «много» не описывает и сотой доли того, что я видела.

– Это коренные жители твоего мира, и все они мечтают о покое. Никто уже не мыслит о перерождении. В этом месте не властно время, его просто нет, ничего нет.

– Кто вы? – Я поежилась и повернулась к говорившей, вновь поразившись ее внешности. – И почему вы так похожи на меня?

Незнакомка хрипло рассмеялась, но ответила:

– Не я на тебя, а ты на меня. Я та, которая дала жизнь матери Хеллы, и та, которая погубила ваш мир.

– Почему вы так говорите, если во всем виноват Велиар?

– Мой отец безусловно виноват, – кивнула она. – Но и моя вина не меньше.

– Сложные семейные отношения…

Женщина запрокинула голову и громко рассмеялась. Только ни радости, ни веселья не было в том смехе, она будто боль свою выплескивала через него.

– Матушка, Райан, отец… – я намеревалась подняться с облака, правда, как очнуться, не представляла.

– Стой, если в их душе достаточно света, то ничего с ними не случилось.

– Откуда вы знаете?

– Ты же произнесла заклинания Жизни, последнее из них уничтожает тьму. Поверь, если хоть один из них познал любовь, то, несомненно, выживет.

– Заклинания Жизни? Вот эти аррейро…

– Все, что ты проговорила, используя атэх, является заклинаниями магии Жизни.

– Атэх?

– Ритуальный нож.

Я сомневалась в том, что говорила незнакомка. Да и что значит: если любили? А если нет? Теперь всем моим друзьям и близким…

– Хейли, ты ведь еще хочешь вернуться обратно и жить долго и счастливо?

– Конечно.

– Тогда успокойся и не пытайся спрыгнуть вниз, потому что в этом случае ты останешься здесь навсегда.

– Вы же сами сказали, что я не умерла!

– Для тех, у кого есть шанс вернуться в реальный мир, это не полная смерть.

Я тряхнула головой – больше ничего не понимаю!

– А вы можете говорить понятнее? – не сдержавшись, съязвила я. Меня расстраивала эта ситуация. Мы всем рискнули, чтобы воскресить богов, чтобы приблизиться наконец к изгнанию захватчиков, а по факту не добились ничего!

– А ты готова слушать?

– Если от этого зависит жизнь моих друзей, то да.

– И твоя тоже, – обреченно произнесла собеседница.

Я промолчала, чтобы не сболтнуть лишнего. Не нравилась она мне, и внешностью в первую очередь. Я нагло рассматривала ее волосы, не знаю, что привлекло мое внимание. Но это что-то не отпускало и заставляло разглядывать прическу призрачной незнакомки.

– Наверно, ты ищешь это? – Женщина ловко выудила из густой копны черного цвета пшеничную прядку. – Вы все смотрите на мои волосы, будто ищете отклик на свою магию.

– Все?

– Ты четвертая, кто провел ритуал.

– Быть не может!

– Ну почему же сразу не может? В идеале попыток должно было быть девять, но… наконец пришел нужный человек.

– Вы сейчас пошутили?

– Полагаешь, у тебя есть время на шутки? – Женщина прищурилась и в упор посмотрела на меня.

– Нет. – Я не знаю, покраснело ли мое лицо, но ощущение стыда захлестнуло. Действительно, вряд ли бы надо мной стали подтрунивать в таком-то месте!

– Прости, – вдруг покаялась незнакомка и еле слышно выдохнула. – Я так устала. Как тебя зовут, девочка?

– А вы не знаете?

Вместо ответа незнакомка закатила глаза и, судорожно всхлипнув, то ли закашляла, то ли засмеялась.

– Я не создатель твоего мира, чтобы все и про всех знать. Представь, я умерла три с половиной тысячи лет назад, но точно знаю, что ты – мой потомок.

– Видимо, это на моем лице написано? – Почему же мне так и хочется укусить побольнее эту странную душу? Ненормальная какая-то реакция.

– Именно. Когда-то это должно было случиться. За столько времени образ и подобие воссоздались, но ты больше похожа на мою дочь, чем на меня. Присмотрись, у меня резче скулы, а еще я выше тебя.

Женщина легко встала и для наглядности покрутилась на одном месте.

– Так ты назовешься?

– Хейли Сизери.

Минута молчания – и пространство сотрясает гортанный смех так и не представившейся собеседницы. Она смеялась долго, надрывно, но все никак не могла остановиться. Если бы это было возможно, я уверена, у нее давно из глаз полились бы слезы.

– Даже здесь он вписал свое имя!

– Простите? – пришел мой черед удивляться.

– Дартеар Велиарес Сизаре! Так зовут того, кого ты кличешь Велиаром. А я – Мартина Сизаре, его единственная дочь и наследница Теневой империи, уже погибшего мира.

– Созвучно, конечно, – осторожно протянула я. – Но все-таки Сизаре – не Сизери…

– Сомневаешься? Я бы тоже не верила, но… тебе мало меня и того, что именно я составила ритуал для своих потомков?

– Вы так говорите, словно это очевидная вещь – составленный вами ритуал. Да мы его по крупицам собирали! И не совсем правильно исполнили, я даже не знала, что делают те заклинания и зачем атэх берет мою кровь! Словно я жрица Безымянного Бога!

– Вы должны были думать, что ритуал предназначен для воскрешения богов.

– А на самом деле?

– На самом деле я ждала тебя, чтобы поведать свою историю и чтобы ты приняла решение.

– Правда, что ли? – И откуда взялось это желание ударить? И как можно сильнее, чтобы кровь из носа пошла! Как Али учил на тренировках, кулаком и со всей силы.

Не богов он воскрешает! Да мы стольким пожертвовали, через столько прошли, чтобы услышать такое?!

– Да, я ждала того, в ком будет капля моей крови. В идеале была бы рада увидеть на твоем месте отца, – милая улыбка сменилась хищным оскалом, – но по доброй воле он никогда не сунется за Грань. У меня было восемь попыток, три я использовала, но пришла ты, а значит, остальные не понадобятся. Я ошиблась, решив, что мои подданные смогут возродить нужную магию.

– Я ничего не понимаю, – призналась я. – Ваши слова будто из другого мира. Вроде знакомы, а смысл ускользает.

Мартина вздохнула.

– Для того чтобы понять, ты должна выслушать всю историю, от начала и до конца. А не пытаться вырвать фрагменты из целой картины. Ты же, леди Хейли, нетерпелива и слишком эмоциональна.

– А вам не кажется, что для такого состояния имеются причины? Я хотела воскресить богов, чтобы достучаться до хранителя мира и с его помощью наконец изгнать пришлых из моего мира!

– Пришлых? Ты сама пришлая! Потому что в твоих венах течет моя кровь! Драгонария – и твой дом!

– Вы говорите о том мире, который давно сгинул? – Я не скрывала ехидства. – Я родилась и выросла здесь и защищать стану только то место, которое дало мне жизнь.

– Как прискорбно бы это ни прозвучало, но жизнь нам обеим дал тот, кто пытается очередной раз уничтожить то, чего не создавал. – Мартина присела возле меня и тяжело вздохнула. – Может, ты все же выслушаешь? Обещаю ответить на все твои вопросы.

Я уж было кивнула, когда увидела тень – сначала она показалась мельком, а затем разрослась до размеров добротного одноэтажного дома. Причем поначалу очертания были смазанными, а в какой-то момент сложились в четкую картинку: большие крылья, гибкое тело, длинная шея и яростный оскал.

– Вейра?! – выдохнула я. – Это же ты?!

– Ты всерьез считаешь, что она откликнется тебе? – неожиданно огрызнулась Мартина.

Я мысленно досчитала до пятнадцати, давая себе время успокоиться и не отзываться язвительностью на едкий комментарий женщины.

– Ее пара – мой страж. Дрейк Рассветный, – зачем-то призналась я.

– У тебя есть то, что никогда не было доступно мне из-за моей гордости, – отворачиваясь, прошептала Мартина. – Лишь раз, один-единственный раз я позволила себе переживать за другое существо, а позже… Позже возненавидела всем сердцем.

Драконица такой же бесшумной тенью устремилась ввысь, я так и не увидела, как она возвращается, словно бы у высоты не существовало предела и спускаться необходимости не было.

– Когда я впервые провела ритуал жертвоприношения мага с даром Жизни, мне едва исполнилось тринадцать. С детства я знала, что именно их жизни должны послужить великой цели – сохранить наш мир, не дать ему исчезнуть в пучине хаоса. Так говорил мой отец, так он уверял всех, творя зло и расшатывая баланс сил окончательно. Я помню то убийство, я была бесконечно горда тем, что сотворила. Я ведь поступила так, как велит высшее провидение и великий император! Мы верили ему, мы шли за императором, порабощая другие расы, наполняя свой мир тьмой.

Глухой голос, звучащий будто издалека, был наполнен такой тоской и болью, что я неосознанно потянулась к плечу Мартины, но моя рука прошла сквозь него.

– Когда мне исполнилось пятнадцать, я случайно узнала правду. Бесконечные жертвоприношения начались потому, что один сумасшедший напророчил отцу смерть от руки мага с даром Жизни. Удивительно, но отец так и не понял, что это была отчаянная попытка насолить тому, по чьей вине погибла вся семья «пророка». Разве мог сказать этот несчастный, что император Теневой империи падет от слабейшего в той магии, в которой ему нет равных? – Мартина сердито тряхнула головой. – Конечно же, нет, он выбрал противоположность магии Тьмы – магию Жизни и обрек на полное уничтожение всех, кто был рожден с этим даром.

Я потрясенно уставилась на собеседницу. Неужели из-за какого-то неосторожно сказанного слова началась война в ее мире и в итоге перешла к нам?

– Магов жизни выращивали как свиней на убой, а позже, когда расы поняли, чем грозит уничтожение всех магов с таким даром, их начали прятать. Я была одной из тех, кто искал прячущихся и непременно уничтожал, отдавая на откуп, чтобы продлить агонию моего мира. Последним человеком, родившимся с даром Жизни, стала герцогиня Анрет Ликая Веросская. Мы искали ее долгих четыре года и нашли лишь в тот момент, когда она воспользовалась своим даром, чтобы вдохнуть жизнь в умирающего младенца, который, как и тысячи других, был рожден темным. Отец нарушил баланс сил, что стремительно вело наш мир к уничтожению. Не бывает Жизни без Тьмы, так и Тьма не существует без Жизни. Я поняла это, когда наблюдала за изморенной голодом и усталостью оборванкой, которая пришла на берег встретить рассвет и рисовала на песке едва уловимые портреты собственных родителей. Она знала, что не должна использовать светлый дар, потому что тогда ее непременно ждет смерть. Но… она выбрала красивейшее место, чтобы встретить смерть лицом к лицу, и совершенно не выказывала страха.

– А встретила тебя?

– Я и была ее смертью.

– Ты убила Анрет? – Удивительно, но я запомнила имя. Хотя обычно они вылетают из моей головы со скоростью звука, непростительная роскошь для леди.

– Ликаю, – поправила она меня. – Со дня гибели всех своих родных она больше не считалась герцогиней Анрет Ликаей Веросской. Шестилетний ребенок четыре года учился выживать и оставил себе от прошлой жизни лишь второе имя, то, что дала ей мать. И нет, я не убила ее.

– Не смогла? – облегченно выдохнула я.

Я бы точно не смогла смотреть на то, как убивают десятилетнюю девочку, и уж тем более участвовать в этом. Я не хотела вспоминать, но память была беспощадна, и я вновь увидела, как принесли в жертву дочь Леона. Обрывки случившегося с Райаном горячей волной опалили сознание. Не это ли делал Велиар? Он же приносил в жертву тех, в ком поет магия Жизни? Или схожая с ней магия.

– Я не знаю, что в тот момент толкнуло меня обещать ей защиту – ее слезы или глухое признание, что она никому не нужна. Я уговаривала себя, что позже, много позже, я найду ответ на этот вопрос. Мысленно я придумывала тысячи способов по ее использованию, а в итоге… Мы провели древний мощный ритуал, и та, кого я должна была убить, стала моей сестрой. В тот день ее светлые волосы разбавились черными прядями, я же получила лишь один светлый локон – наглядное доказательство того, что приняла ее магию Жизни.

– А она – Тьму?

– Верно. – Мартина неожиданно тепло улыбнулась и прикрыла глаза. – Однажды я застала эту неугомонную дуреху за последствиями ведьминского ритуала. Она призвала себе фамильяра, правда, вместо черного кота получила наглого лиса, который еще и крылья имел, и дала ему имя Жоржео. Хейли, она никогда не звала его иначе как обжора! Откровенно говоря, мы все его так называли. Он не ел, он жрал! И ему вечно было мало!

– Ты стала ее учителем? – посмеиваясь, спросила я.

– Я заменила ей семью, взяв на себя роль не только учителя, но и старшей сестры. Отец сослал меня в обитель, тем самым подарив время и возможность дать магическое образование светлому ребенку. Уже тогда я собирала союзников. Мне помогали чем могли: давали Ликае необходимые знания, кормили, обучали защите и ближнему бою. Но в те короткие часы, что мы могли проводить вместе, забывая обо всех проблемах и долге, я наблюдала за удивительным существом, которое своим присутствием окрыляло, дарило всем радость. Рядом с ней я хотела стать лучше, во мне просыпались доселе неизвестные чувства. Ликая – вот кто стал смыслом моей жизни.

– Ты говоришь о долге, что ты имеешь в виду?

– Долгом я считала необходимость выровнять баланс сил – соотношение магов с даром Света или Жизни, к которым относилась Ликая, и магов с даром Ночи или Тьмы.

– К которым относишься ты.

– И практически все, кто влачил существование в Драгонарии. – Женщина ухмыльнулась. – Единственным магом, кто превосходил по силе дара отца, была я. Самоуверенная девчонка, отчаянно не желавшая умирать. Нас было трое, Хейли. Трое идиотов, решивших, что сумеют помешать императору уничтожить наш мир и скрыться в другом. Витор – сын погибшего наставника маленькой, еще не попавшей ко мне Ликаи, она и я. На протяжении нескольких лет мы разрушали источники тьмы, которые разрастались из-за увеличения рождаемости темных магов и гибели светлых.

– То есть баланс нарушился, и в ваш мир хлынула тьма, которая принимала форму источников? А они, в свою очередь, появлялись повсюду?

– На момент, когда я и Витор приступили к их истреблению, число источников достигло двухсот пятидесяти, а когда к нам присоединилась повзрослевшая и принявшая мой дар Ликая, нашими стараниями осталось двадцать шесть, и два из них, самые мощные, образовались во дворце императора.

Женщина замолчала, давая мне время осмыслить сказанное.

– Я верила, что мне под силу убить отца, а значит, захватить власть и запретить душегубство светлых, – Мартина со злостью сжала кулаки. – Мы с Витором мечтали, что, когда настанет этот день, Ликая выйдет за него замуж, родит ему много детишек и, возможно, это послужит толчком, чтобы возродилась и магия Жизни.

– Но?

– Я даже не знаю, успел ли он перед смертью признаться ей в любви. Я запрещала себе любить и не давала ему шанса открыться раньше, чем мы справимся с последними двумя источниками тьмы. А Ликая… Хейли, она была наивным ребенком, который безудержно искал во всех добро и на боль и злость отвечал улыбкой! Она не была готова к любви и семейной жизни. И вместе с тем… она была бы прекрасной женой и матерью. В ней сочетались безбашенность и игривость, наивность и бескрайняя доброта, мудрость и самопожертвование.

– Все пошло не по плану?

– Как видишь, – пожала плечами Мартина. – Я была обманута. Меня заманили во дворец сообщением, что у них Ликая. А связь, которую мы установили при ритуале, как назло, молчала. Я не слышала ни ее эмоций, ни ее дыхания. Слишком поздно я поняла, что ошиблась. Ликая бросилась меня спасать…

Мартина закрыла глаза.

– Ты знаешь, она очень храбрая. Сумасбродная, готовая идти напролом ради тех, кого любит. Ее признали даже драконы. Последние, что остались на нашей земле. Небольшой клан с предводителем по имени Кейган. Он умер, взяв штурмом дворец. Подставился, чтобы Ликая смогла пройти мимо прихлебателей императора и найти меня.

– А Витор? Он был с ней?

– Не знаю, но его смерть наступила раньше, чем Ликая пришла ко мне.

– Мне жаль, – прошептала я.

– Это дела минувших дней, – отмахнулась Мартина. – Если бы ты не была девушкой, я бы вряд ли так открылась. Мужчины легче и быстрее принимают свою миссию, не требуя уточнять, им не нужна…

– История? Главное достигнуть цели и получить логичные указания к действию?

– Именно! – рассмеялась Мартина. – Смешно сказать, но те трое, что приходили ко мне, проведя ритуал, называли меня Богиней и каждое мое слово принимали как приказ к немедленному исполнению.

– Может, в этом и была ошибка, что у них не получилось?

– Вряд ли, – покачала головой собеседница. – Мне была нужна ты.

Я отвернулась, чтобы не видеть ее поникшие плечи, потухший взгляд. Не так говорят о том, кто нужен. Хотя бы не столь обреченно!

– Что было дальше?

– Дальше? А дальше отец открыл проход в другой мир, и, спасая Ликаю, я толкнула ее в неизвестность, надеясь, что в новом мире она наконец обретет свое счастье.

– Ты явно недоговариваешь.

– Хорошо, мы пытались спастись вдвоем, но, когда отец спеленал меня заклинанием, я поняла, что буду лишь балластом, который в итоге втащит Ликаю обратно в Драгонарию, а потому отпустила ее руку.

– Самопожертвование…

– Что?

– Я говорю, что тебе не чуждо самопожертвование и ты не так плоха, как пытаешься мне показать.

– Не забудь повторить эту фразу, когда я закончу свою историю, – криво ухмыльнулась Мартина.

И опять я промолчала. Конечно, я могла бы сейчас многое ей сказать. К примеру, что человек, которому все равно, как будут жить его потомки, никогда не станет думать о том, как передать знания. И уж тем более не расскажет о механизме, при котором душа живого человека отправится на свидание к первоисточнику, чтобы получить необходимую поддержку при противостоянии могущественному существу.

– Как только Ликая полностью растворилась в портале, наш мир содрогнулся. Словно кто-то невероятно огромный прыгнул. И продолжал прыгать до тех пор, пока земля не поменялась местами с небом.

Даже примерно представить такое у меня не получалось.

– Он желал выжить так сильно, что не просто устремился в спасительное зияние, которое вело в новый мир, но и прихватил с собой всех подданных.

– Император?

– Да. Вот только из всех, кого перебросило сюда, в живых оказались лишь пятнадцать человек. И император не входил в их число.

– Как это?

– Мне тяжело объяснить тому, кто еще пока не понимает природу Тьмы. – Мартина посмотрела мне прямо в глаза. – В момент перехода в новый мир отец аккумулировал всю жизненную энергию людей и магов, находящихся в империи. Он желал за их счет выжить, однако замкнул эманации смертей на себе и превратился в уродливое существо, которое сложно назвать человеком или живым.

– Он стал демоном? – предположила я.

– Если ты о том, что происходило с другими магами во время противостояния Хеллы и Эльхора, то почти… Потому что он был намного сильнее и мог управлять всеми, чья энергия в нем циркулировала.

– Судя по всему, он и сейчас может управлять всеми.

– Может, но в любом правиле всегда есть исключения. Он не всесилен.

– Хотелось бы в это верить.

– Если бы не существовало хоть малейшего шанса справиться с ним, ты не сидела бы здесь и не разговаривала бы с той, что бездарно погибла три с половиной тысячи лет назад.

Сложно поспорить, учитывая, что я мечтаю о счастливой долгой жизни.

– Ты больше никогда не видела Ликаю? – Меня действительно мучил этот вопрос.

– Она назвала первенца моим именем, – глухо призналась женщина и спрятала лицо в ладонях.

– Значит, она тоже оказалась в этом мире? И как звучит имя ее рода?

Я уже мысленно представляла знакомство с ее потомками. Интересно, какие они?

– Нет.

– Что «нет»? – не поняла я.

– Она не в этом мире и никогда здесь не была.

– Я не понимаю. – Сколько раз я это уже повторила?

– Что ж… пора переходить к главной части моего рассказа. И к той рыжей твари, что создала этот мир.

– Рыжей твари? – эхом повторила я, не делая акцента на нотках ненависти в голосе собеседницы. – Так хранитель и создатель нашего мира – женщина?

– Сейчас ее трудно назвать женщиной, но да… Мир, в котором ты родилась, создала сущность женского пола, а мир, в который попала Ликая, – мужского. И я более чем уверена, что эти два создания – пара.

– Тогда почему они порознь?

– Потому что даже боги совершают ошибки.