Развод на новый год

Пролог

Соня.

Брак между Титовым Максимом Александровичем (такой-то даты рождения и проживающего там-то) и Титовой Софией Николаевной (такой-то даты рождения и проживающей там-то) прекращен 29 декабря 2016 года на основании решения Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 21 декабря 2016 года.

Да, это было крайне быстро.

Я снова и снова перечитывала текст, собирая разбегающиеся буквы в одно осознанное предложение. И вроде бы не дура, а вполне себе юрист с высшим образованием и прилагающимися к нему красными корочками, но как-то не получалось убедить себя, что все отлично.

И на это была весьма веская причина.

За окном раздался первый несмелый залп петард. Я же постаралась сфокусироваться на картинке в телевизоре и звуках.

Били куранты. Время загадывать желания.

Передо мной стояли оливье, мандарины, бутерброды с икрой и слабосоленой семгой. Стол был сервирован на двоих - привычка, от которой мне еще предстоит избавится. От открытой, но не начатой бутылки шампанского шел тонкий аромат алкоголя.

Из идеального “новогоднего сета” выбивалось лишь картонная упаковка теста на беременность. “Гарантированный результат с первого дня задержки”. Не было у меня никакой задержки.

Нарушение цикла, несварение, тошнота, измена мужа.

Я плохо питалась, мало спала, нервничала и часто плакала. В этом не было ничего странного, и это мало походило даже на косвенные признаки возможного интересного положения. Это было просто невозможно.

Не после пяти лет безуспешных попыток.

Не сейчас.

Я прикрыла глаза и откинулась на мягкую спинку модного стула. Но лучше бы я этого не делала, ведь память быстро нарисовала передо мной виноватое лицо Макса. Его слова, его измышления, очевидная вина на лице, при этом крайне серьезный и собранный вид.

Он готовился к войне и интерике - и получил сполна.

“Я переспал с Любой”.

“Люба забеременела”.

“Это мой ребенок”.

Назовите три фразы, которые перевернули вашу жизнь с ног на голову. Я пока в своем личном рейтинге оставлю эти. К несчастью они затмили все остальные.

Хорошие. Плохие. Все.

Грохот за окном снова вернул меня в реальность. Темное небо озарили всполохи разноцветных огней. Еще, еще и еще.

Меня же интересовал только один цвет - красный.

Время загадывать желания? Да нет - время им сбываться.

Руки не дрожали, колени тоже. Я достала тест из коробки и улыбнулась, чувствуя соленую влагу на пересохших от волнения губах.

Кажется в этом году Максим Титов был очень хорошим мальчиком. Дедушка Мороз приготовил ему сразу два подарка. Один он уже развернул вместе со своей любовницей, а второй я пожалуй оставлю себе и он о нем никогда не узнает.

Глава 1

В елках меня бесили две вещи. Завышенная цена и трудность транспортировки от машины до квартиры.

- Я все оплачу, - сказал Титов, - и все принесу.

Но слово свое не сдержал. И я, чертыхаясь на каждом шагу, еле волокла это дерево домой. Отмыла от уличной пыли, подождала пока ветки выпрямятся и осядут, установила ель на триногу и только к полуночи достала коробки с игрушками.

В этот момент и пришел Титов.

- Ты пропустил все самое интересное, - бросила из-за плеча.

- Прости, котенок.

С высоты стремянки я увидела, как его начищенные туфли прошли прямо по ковру. Макс опустился на диван и тяжело вздохнул.

- Я так понимаю, наряжать елочку под «Один дома» не получится?

Ни звука в ответ. Спустилась с чертовой стремянки и повернулась к мужу – тот откинулся на спинку и кажется заснул: в обуви, пальто и перчатках.

- Максим, иди в душ, я погрею ужин и ляжем спать. Ну ее, эту елку, у меня тоже нет настроения на все это. Еле давлю из себя праздник.

Титов резко распахнул глаза и подался вперед.

- Сонь, нам нужно поговорить.

Нехорошее предчувствие жгутом сдавило шею. Я повесила на ближайшую ветку стеклянный шар и легко, едва касаясь ногами ковра, подлетела к дивану. Как бабочка.

- Обычно таким тоном сообщают что-то плохое, Титов. Мне нужно как-то подготовиться?

У Макса дернулся в напряжении кадык:

- Я переспал с Любой.

- Не смешно, - улыбнулась я. Тогда все происходящее еще казалось шуткой. Глупым несвоевременным розыгрышем.

- Я переспал с Любой, - уже тверже повторил мой муж.

В этом был весь Максим Титов. В любое дело, компанию или историю он входил резко, ногой выбивая двери. Именно прямота и наглость сделали из него лучшего юриста Москвы. И вероятно худшего мужа в мире.

Я опустилась на диван рядом с Максом. Его слова до сих пор не доходили до меня:

- Переспал.

- Именно.

- Давно?

- Четыре, нет, пять недель тому назад. В командировке.

Ни единый мускул моего лица не дернулся при этом. Не женщина, каменная маска. Под которой корчилось от боли истерзанное существо.

Потому что четыре, нет, пять недель тому назад я лежала в больнице и оплакивала нашего не родившегося малыша. По факту это еще не ребенок, не прижившийся эмбрион. Так меня утешал гинеколог – старый дядечка с большим опытом. Про него говорили, что он творит чудеса, но на мне его магия сломалась. И это эко закончилось также ужасно, как и предыдущие попытки забеременеть.

Именно четыре, нет, пять недель назад, я полностью смирилась со своим диагнозом. Прошла все стадии: не верила, кричала, рвалась как загнанная в ловушку волчица, и даже санитар не смог удержать меня на гребанной койке. Потом в меня влили какое-то лекарство, после которого меня вывернуло наизнанку и рвало до болезненных спазмов в желудке.

Тот самый врач гладил сухой морщинистой рукой по спине и приговаривал:

- Потерпи хорошая. Завтра станет легче. Потерпи.

Но он обманул и на этот раз. Легче не стало ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц.

Все это время я была в аду.

А Макс… с Любой.

***

- У тебя с… ней, - я так и не смогла произнести вслух имя его ассистента, замаскировав его жалким, ничего незначащим местоимением, - я так понимаю, роман?

- Нет. У меня с ней была связь.

Тело наливается свинцом. Я чувствую, как проваливаюсь в мягкие подушки дивана – конечности тяжелеют так, что я не могу двинуть даже пальцем.

«Соберись, - мысленно умоляю себя, - встань и выйди из комнаты, пока ты еще держишь лицо».

Поздно. Я на грани и не контролирую себя: подбородок дрожит, а глаза застилают невыплаканные слезы.

- Сонь…

Макс тянется ко мне, чтобы успокоить. Но от мысли, что сейчас он коснется меня, я холодею. Едва найдя силы, поднимаюсь и иду к двери. Медленно шаркаю ногами, словно постарела на двадцать лет.

- Соня, я никогда не изменял тебе. Даже в мыслях. То, что случилось… это было всего один раз.

- Один раз? Что ж ты сразу не сказал, Максик?! А я глупая зря расстроилась! - И прежде чем мой голос сорвется на противный писк, добавляю: - Давай вернемся к этому разговору завтра, потому что сейчас я очень устала. Надеюсь, у тебя хватит совести снять для себя отель на эту ночь?

Скорее бы дойти до кровати, накрыться одеялом и разреветься.

Но что-то останавливает меня. И уже на пороге я оборачиваюсь назад, чтобы еще раз посмотреть на своего мужа. Титов выглядит до того разбитым, что мне его почти жаль.

- Я просто не представляю зачем… нет, на хера ты все это мне рассказал?

- Потому что сегодня я узнал, что Люба беременна. Это мой ребенок, - прилетело мне в спину. И чтобы уж наверняка, Максим добивает: - У нас с Любой будет ребенок.

Мысли в голове как испуганные выстрелом птицы. Шумный хлопок и хаос.

Смотрю в лицо любимого, да бля*ь, все еще любимого человека и ничего не понимаю:

- Что, прости?

- Люба забеременела, - бормочет Максим, старательно уводя от меня взгляд, - она не принимает контрацептивы, а я…а у меня даже презерватива не было. Зачем они мне, когда я только с тобой?

Чей-то смех разрывает тишину квартиры.

Как больно! Больно и смешно вместе с ним.

Господи, неужели я смогу выдержать все это? Неужели не расколюсь, не рассыплюсь на мелкие кусочки?!

- Соня, сядь, пожалуйста. Сейчас я принесу тебе воды. Если что, мы вызовем скорую, - наконец смотрит на меня муж. Он выглядит как побитая собака, но его жалостливый вид не способен растрогать меня. Не сегодня. – Пожалуйста, не смотри на меня так. Я должен был тебе все рассказать. При нашей работе такой компромат просто недопустим.

- Работе?!

- Да, бля*ь! – Наконец на лице Максима появляются привычные эмоции. Желание противостоять всему миру и уверенность, что мир это схавает. - Представь, что бы с тобой было, если бы все слили в интернет? Я рассказал, как только узнал сам, иначе тебе было бы еще больнее.

- Божечки, спасибо, Максим! Спасибо, благодетель мой! Как же я жила без твоей поддержки и заботы!?

Но сарказм не способен унять истерику, меня колотит так, что я слышу стук собственных зубов.

Я всхлипываю. Обнимаю себя руками и вижу, как вздрагивает вместе со мной Титов. Он хочет прижать меня к себе, чтобы я, наконец, разрыдалась на его плече, как было сотни раз до этого. Я вижу, что он сдерживает себя, чтобы не подойти ближе – напряженный и острый, как нож.

- Соня, послушай, когда я узнал, что Люба забеременела, я хотел все исправить.

- Каким образом?

- Ну, - он мнется, - мы же рассматривали с тобой суррогатное материнство, и вот, это же почти тоже самое. То есть… это был бы наш ребенок, мой и твой.

- То есть купить себе наследника? И почем нынче дети? – всхлипываю я.

- Я готов отдать все, что у меня есть. Фирму, квартиру, машину, все наши накопления, - перечисляет муж, но я перебиваю его:

- Титов, ты чудовище.

- Я знаю, - угрюмо кивает Макс, - но какая разница. Я готов вывернуться мясом наружу, чтобы сохранить наш с тобой брак.

- Как благородно. Но было бы достаточно просто не трахать никого на стороне, тем более… - я не могу пересилить себя и продолжить. Не могу вспомнить, при каких обстоятельствах случилась эта измена.

- Тем более, что Люба отказалась. Она хочет этого ребенка, и будет рожать его с моим участием или без него.

- А от меня что требуется? Пуповину перевязать или что, Максим? Я вам в этой истории на хрена?!

Макс делает шаг мне навстречу. Я не успеваю опомниться, как оказываюсь в его объятиях, зажатая с одной стороны стеной, с другой - его руками.

- Просто прости меня. Я урод и мерзавец, я это знаю. Я сделал ошибку и до конца жизни буду расплачиваться за нее, но я хочу, чтобы хоть что-то во всем этом дерьме было правильным. У нас с тобой будут дети, мы все сделаем как надо, мы это преодолеем. Но и от этого ребенка я не смогу отказаться. Я хочу видеться с ним, участвовать в его воспитании. Этот ребенок не виноват в том, что его папа козел. А ты… А ты…

Медленно, будто видение из ночного кошмара, Титов опускается передо мной на колени. Он крепко держит меня за бедра, упирается лбом мне в живот и что-то шепчет. Когда Макс поднимает на меня глаза, я ломаюсь окончательно.

Я видела его разным. Безбашенным и смешным в школе, влюбленным в меня студентом. Порывистым и немного взволнованным во время нашей первой близости. Для нас обоих первой. Я видела Макса пьяным, больным, рассерженным и счастливым. Я видела как он плакал, когда умерла его собака и ликовал, когда мы наконец поженились. Я видела все!

Кроме этого.

На меня смотрел не мой муж. И даже не его копия, не реплика, не брат близнец, о котором никто не знал.

Нет! Это была жалкая оболочка моего Макса. А внутри боль и пустота.

- Пожалуйста, встань, - я рефлекторно погладила его по макушке, едва касаясь жестких волос, а потом вытерла ладонь о брюки, будто дотронулась до чего-то неприятного. Господи, он же и со мной тоже занимался сексом без презерватива. После Любы… какая мерзость!

- Соня…

- Макс, не надо. Ты и так сказал слишком много за сегодня, давай пока остановимся. Это все очень интересно, но я правда устала. Я не знаю, что еще сказать. Просто… не знаю.

Я не спала. И не была в сознании. Какое-то странное состояние, больше похоже на наркотический приход, если верить фильмам. Лежала под одеялом, прижав колени к груди и крепко-крепко сжимала глаза.

Где-то в комнате тикали часы, и это было странно. Потому что мы давно вынесли из спальни единственный будильник, и других часов в квартире не было.

Потом я поняла, что так стучит мое сердце. Медленно и ровно, почти как у покойницы.

Скрипнула дверь. Я почувствовала как прогнулся матрас подо мной. Макс лег рядом, положил руку на мое бедро и прижался так крепко, будто делает это в последний раз. Чувство, повисшее между нами, можно было назвать одним словом - прощание.

Я не шевелилась. Впитывала каждое мгновение этой странной, ненужной нам обоим ласки.

Все честно, потому что лгут оба.

Я делаю вид, что сплю. Он, что все еще меня любит.

Максим тянется к шее губами, ласкает пальцами грудь, погружается в меня, почти что растворяясь внутри, и я разрешаю сделать это. Все что происходит дальше не по настоящему, это сон, который снится нам двоим. Мы занимаемся любовью долго, исступленно. Кусаем друг друга, царапаем, рвем волосы, чтобы больно было не только внутри. Чтобы тела горели вместе с душами.

Формально это не секс, а драка.

Когда я наконец кончаю, Макс вдавливает мое тело в мокрую простынь и со стоном падает, прижимая меня всем весом. А я обхватываю его за плечи и трясусь в рыданиях.

Уже сейчас мы оба знаем, что я никогда не прощу своего мужа.

Он укрывает меня одеялом и баюкает как маленьку.

- Сонечка, Соня, я сделаю что угодно, чтобы ты не ушла.

- Правда сделаешь? - всхлипываю я и чувствую, как Макс кивает. - Тогда изобрети машину времени, вернись в прошлое и не предавай меня, пожалуйста. Не можешь? Ну так и я не могу…