Развод по-королевски

Глава 1

___

ОДНОТОМНИК!
Вас ждут:
Постепенное развитие отношений;
Интересные идеи, с помощью которых герои не только сколотят состояние, но и изменят мир;
А так же нежная романтика на фоне решения бытовых (и не только) проблем, необычная магия, немного юмора и, конечно же, честная месть:)

ПРИЯТНОГО ЧТЕНИЯ!

________________________________________________________________

***

– Я отказываюсь от титула и складываю с себя полномочия королевы! – Уверенно прогремел мой голос в церемониальной зале.

Свидетелей скандального действа хватило, чтобы поднялся поистине оглушительный гомон. Лорд Эрхард, правая рука моего уже бывшего мужа, был вынужден призвать всех к порядку, но это оказалось не так-то просто.

Гости дворца, прибывшие сюда в этот предпраздничный день, находились в смятении. Они не понимали, почему спокойная, взвешенная, а главное добросердечная королева так внезапно лишилась места буквально созданного для неё. Ещё бы, ведь меня с рождения готовили к роли избранницы правителя величайшей из ныне существующих держав. Никому невдомек – и тогда, и сейчас всё началось не по моей воле.

В попытке угодить отцу, который при жизни любил меня, свою единственную дочь всем сердцем, я без раздумий согласилась на помолвку с тогда ещё принцем Максимилиамом. Решение далось легко, а в будущем не повлекло сожалений. По крайней мере, так можно было сказать до прошлой недели. Точнее, до злополучного дня, когда я... застала мужа в объятьях другой женщины, мой выбор казался на удивление удачным – к общему счастью, мы с Лиамом прониклись искренней симпатией друг к другу. Наша связь взяла начало с уважения, продолжилась дружбой, а уже после того как мы повзрослели, всё переросло в настоящую любовь. Неудивительно, что таким крепким и, главное, взаимным чувствам завидовали. Нами восхищались, нас восхваляли, на нас мечтали походить.

Правда, положительная реакция окружающих, не стала препятствием для попыток вбить клин. Вот только, что я, что мой муж попросту не желали видеть рядом никого другого, ведь наша привязанность не ограничивалась одной страстью. В первую очередь мы были друг для друга надёжной опорой, человеком, которому доверяешь в самый трудный час. Лиам помог мне пережить кончину отца, а я сделала тоже для него, когда не стало прошлой королевы. Она правила Илруном без малого двадцать лет, и её уход стал ударом для всех. Тогда вся страна горевала не многим меньше кронпринца – настолько все любили королеву Розанну Мудрую. Однако это не помешало народу тепло встретить нас, с юных лет бывших подле почившей королевы, и перенявших опыт её правления.

Когда мы с Лиамом поженились и взяли управление Илруном на себя, то стали гораздо ближе друг к другу. Мы оба принимали решения лишь после взаимных советов. Каждый из нас всегда находил время на тёплые вечера без чужих глаз, так как нам было важно чувствовать поддержку своей половинки. Казалось, что во всём королевстве нет союза идеальнее.

Смех, да и только.

Как теперь очевидно, я глубоко заблуждалась насчёт своего брака. Жаль, что глаза раскрыла нелепая случайность, а не собственная проницательность. Так хотя бы гордость не трещала сейчас по швам. Сердца, разлетевшегося на осколки, было вполне достаточно.

Прискорбно, что теперь виновница всех этих чувств, а так же моего внезапного падения, без стеснения сидела подле уже не моего мужа. На том же месте, где недавно восседала я.

Королевская ложа по-прежнему ослепляла белым цветом убранства, а золотые штандарты с вставшим на дыбы единорогом – гербом правящей семьи Илруна – подчеркивали статус расположившегося на троне Максимилиама. Как бы этот вид не притягивал взор, Лиаму, и его любовнице, от меня достался лишь беглый взгляд. Даже сейчас я смотрела только в сторону выхода, пока смиренно стояла, не мешая проводить церемонию лишения регалий – сначала с моих волос, уложенных тёмными косами вокруг головы, сняли корону, затем из едва подрагивающих рук забрали скипетр и, наконец, настал черёд мантии, отороченной белым мехом.

Странно, мне казалось, что едва я лишусь привычной тяжести, как тут же захлебнусь в чувстве унижения. Будто в один миг меня разденут догола и... выбросят на всеобщее обозрение. Но, ничего такого не произошло. Наоборот, я ощутила лишь волну облегчения, будто с моих плеч свалилась неподъёмная ноша, коей… там было не место.

Пусть в груди ещё жгло из-за предательства того, кого моё сердце уже давно считало семьёй, я поклялась себе, что когда предстану перед взглядом голубых глаз Лиама, то с моей стороны он не увидит ничего, кроме гордо вскинутой головы и расправленных плеч.

Кипящая во мне злость помогла сдержать данное себе обещание. При том мне настолько хорошо удалось совладать со своими чувствами после чужого вероломства, что напоследок я не отказала себе в удовольствии холодно посмотреть на уже далёкого для меня короля Илруна и его фаворитку.

Лиам неотрывно наблюдал за мной, сияя в свете магических ламп массивным венцом на белых волосах. Складывалось впечатление, будто его гладкие, длинные пряди перетекали в парадный китель, такого же ослепляюще чистого оттенка, который мерцал золотыми вышивками. Каждая деталь наряда короля подчеркивала стать, а так же красоту своего хозяина, кою нельзя было не заметить даже издалека.

А вот выражение глаз Лиама было трудно разобрать, или тем более понять с разделяющего нас расстояния, но... мне уже и не хотелось этого делать. Его выбор очевиден. Им оказалась дочь самого близкого из лордов советников, который до её совершеннолетия пытался добиться моего расположения. Видимо лорду Эрхарду жизненно необходимо хорошее отношение сразу обеих венценосных особ.

Забавно, что появившаяся в одночасье фаворитка оказалась полной противоположностью меня – светловолосая, сероглазая, худощавая и с не самой завидной репутацией. Странный выбор, тем более для той, кто, судя по всё нарастающим слухам, собирается взять на себя отобранный у меня титул.

Глава 2

На самом деле мне до сих пор не верилось в то, что сейчас происходило. Да, последние пару месяцев Лиам вёл себя прохладно, но я списывала такое поведение на грядущие переговоры со второй по величине державой нашего континента. А что по итогу? Я иду под конвоем, который подобно горячему ножу в мягком масле разрезает толпу, гудящую от негодования. Уже не жена, а израсходованный камень заклятий.

Вдобавок теперь у меня хватает наглости надеяться на того, кого мой отец заклинал не упоминать при дворе – слух о подобном родстве сделал бы любую леди недостойной венценосного Максимилиама. Как хорошо, что после знакомства с принцем я боялась его потерять. Иначе уже давно рассказала бы Лиаму о скандальной странице из прошлого моей семьи, лишая себя последней ниточки, способной вытащить меня из этого омута.

На выходе из зала я успела увидеть в толпе осунувшееся лицо младшего брата. Он попытался было продвинуться ко мне, но я едва заметно покачала головой. Нельзя так рисковать. По крайней мере, не сейчас – Юстиану ещё полгода придётся находиться под опекой королевской семьи. Только по истечению этого срока он станет совершеннолетним и, наконец, возглавит наш род, который сейчас так же остаётся под контролем короны. Поэтому как бы мой брат не хотел помочь, он бессилен. Лиам это понимал лучше других. Так же как и то, что ради своей безопасности, я ни за что не рискну последним из рода Аджарди.

Оставив позади и бывшего мужа, и младшего брата, за безопасность которого можно не переживать – южане не любят торговать с северянами, потому короне необходима семья, что пусть уже отдалённо, но связана кровью с хозяевами песчаных морей. Поэтому Юстиана сберегут. Для всего Илруна слишком важен этот мост, тем более с учётом того, что правящая династия так и не смогла связать себя родством с древними правителями барханов. Кстати, полагаю, как раз в этом и кроется причина моего низвержения.

За три года полноценного брака я... так и не подарила Илруну наследника.

Незадолго до того, как Лиам охладел, меня осмотрел лучший лекарь королевства. В тот день в покоях находилось лишь трое: я, Лиам и мэтр Олверт.

– Боюсь, Ваше Величество, у меня дурные вести, – скорбно сказал тогда лекарь, нервно поглаживая длинную бороду. После этого мэтр Олверт бросил осторожный взгляд на стоящего рядом с кроватью Лиама и продолжил: – Судя по всему, тело Её Величество Адрианы, не предрасположено к зачатию. Такие случаи редки и потому они... не поддаются лечению.

Слова упали подобно приговору, однако прежде чем до меня дошло, насколько опасен такой диагноз, Лиам вдруг оказался рядом с мэтром Олвертом и, схватив его за мантию, прошипел в лицо:

– Если солгал, то отправишься к Создателю самым мучительным способом!

Целитель захрипел в хватке короля, но не осмелился противиться и только сипло вымолвил:

– Прошу, поверьте, я говорю истинную правду!

– В таком случае держи язык за зубами. Никто, слышишь, никто не должен узнать об этом, – рыкнул тогда Лиам. После чего оттолкнул старика и, успокоившись, сел подле меня.

Муж склонил голову, и его белоснежные волосы упали на высокий лоб, скрывая так любимые мной голубые глаза. Волевая челюсть сжалась, а мягкие губы всего на мгновение превратились в узкую линию. Лиаму понадобилось на удивление немного времени, чтобы справиться со своими чувствами. Я всё ещё не успела принять новую реальность, как муж уже успокоился и, будто не желая ещё больше пугать, нежно взял мою похолодевшую от зарождающегося страха руку, прижал к своим устам и прошептал:

– Анни, – прозвучало ласковое обращение, которое Лиам использовал только, когда мы оставались одни, – всё будет хорошо. Я что-нибудь придумаю.

В тот день мне так и не удалось подобрать хоть какие-то слова на приговор лекаря. Было ли у меня право извиняться? Могла ли я позволить себе разрыдаться над подобной несправедливостью? Эти вопросы тонули в пугающем осознании – мне не познать радости материнства. Не передать свои знания, укрепляя тем самым дар в моей наследнице. А ещё не подарить Лиаму сына, что точно обернётся для моего дорогого мужа крахом. Весь Илрун ждал появления на свет принца с принцессами, а я... не справилась со своей основной задачей и не сумела произвести на свет хотя бы одного ребёнка.

Сполна хлебнуть отчаянья в тот раз мне не дал именно Лиам. Тогда он долго и очень крепко обнимал меня, нашептывая о том, как я важна для него несмотря ни на что. Кроме этого муж вспоминал все приятные моменты из нашей жизни, стараясь тем самым показать – всё не напрасно. Он не зря выбрал меня, а я не напрасно доверилась ему.

Иронично.

Всего несколько месяцев спустя, по приказу как раз этого предателя с меня сорвали регалии, тем самым подписывая смертный приговор. Да, трудно в этом отыскать мою вину. Вот только я сама пожелала сменить роль номинальной королевы, заправляющей только внутренним дворцом, на обязанности полноправной правительницы. Как только мне открыли доступ к государственным тайнам, я оказалась лишена возможности быть помилованной.

И всё же, будь в Лиаме хоть немного тех чувств, о которых он говорил, то не позволил бы закончиться всему именно так. К тому же сохранить жизнь редкому заклинателю куда важнее, чем соблюсти жестокие традиции страны.

Лиам – король, он осознавал важность моей силы, и у него имелись все нужные полномочия, чтобы защитить меня. Например, запереть в какой-нибудь отдалённой крепости, наложив хоть десяток магических печатей. Однако правитель Илруна решил пренебречь законами только ради едва появившейся во дворце фаворитки, а не женщины, что росла вместе с ним, что была у истоков его правления и оставалась ему верна.

Пожалуй, это к лучшему. Так во мне однозначно не останется места сомнениям. Сейчас главное пережить ближайшие сутки, а затем меня…. “похитят” из-под конвоя, которому не суждено доставить бывшую королеву в Обитель, чтобы позже у меня появились шансы на корню изменить недавно дорогое королевство.

Глава 3

***

Сколько себя помню, меня учили не только скрывать эмоции, но и подавлять любые намёки на их проявления. Жизнь при дворе не располагала к наличию слабостей. Раз уж каждый в твоём окружении проверяет тебя на прочность, ты не имеешь права показывать свои истинные чувства, тем более, если это – страх или злость. Как только оппонент добьётся от тебя либо одной, либо другой эмоции – ты проиграла.

Вот и мне, как избраннице кронпринца, а позже жене почитаемого короля, не пристало поддаваться низменным страстям. Правда, я уже нарушила въевшиеся в саму мою суть порядки – последние дни во мне клокочет, то холодная ярость, то праведное желание отомстить. И теперь мне снова не удалось сдержаться.

Как только повозка неожиданно вздрогнула, меня накрыло волной страха, а затем и вовсе утопило в ужасе, когда моя темница резко накренилась, чтобы со скрипом завалиться на бок.

В этот отчаянный момент можно было только порадоваться, что в данном экипаже вообще не предусмотрены ручки с внутренней стороны. Так же как и окна. Крохотный зарешеченный проём для циркуляции воздуха не считался. Только благодаря специальной конструкции этой повозки, мне удалось обойтись без серьёзных травм, или вообще вывалившись наружу угодить прямо под тяжёлый бок тюремной кареты.

Когда гул в ушах начал затихать, мне удалось расслышать звук нарастающего боя: стража подбадривала друг друга криками, звенела сталь мечей, и рокотали создаваемые заклинания. Видимо Лиам добавил в конвой парочку магов. Хорошо, что в сообщении с просьбой о помощи я предусмотрела их присутствие. Было бы катастрофой, если б мой спаситель не оказался подготовлен к появлению мастеров магического Слова. Правда в данный момент у меня не было никаких гарантий, что это именно тот, кого я ждала.

Но даже так при звуках борьбы моё сердце стало отстукивать не испуганный, а радостный ритм. После целого дня в одновременно промозглой и душной карете, откуда меня крайне редко выпускали по нужде, я обрадовалась бы даже разбойникам. Да, обычно встреча с таким контингентом редко заканчивается хорошо, но и моё нынешнее положение трудно назвать завидным. С бандитами хотя бы можно попробовать договориться, а вот с монахами в Обители – нет. Те слишком помешаны на вере, чтобы поддаться жадности. Так что сейчас, кажется, я была бы рада даже нечисти, позарившейся на закованных в латы людей. С ней мне было ещё проще сладить, чем с бандитами.

Прижавшись к задней стенке повозки, я ждала развязки боя, что проходил снаружи. Всё равно мои метания ничем не помогут – любые предметы, что могли быть использованы в качестве оружия, у меня отняли ещё до того, как затолкали в этот экипаж. Потому сейчас на мне были только бельё и платье, больше похожее на шерстяную сорочку, чью ткань не порвать без острого предмета. Ленты, шпильки, тёплые чулки и туфли я была вынуждена отдать в числе первых. С меня даже пояс сняли, тем самым лишая возможности наложить на себя руки. Ну, или в моём случае, предпринять попытку побега, набросив своеобразную удавку на того, кто подаёт мне еду.

Всё предусмотрели, чтобы не оставить ни единого шанса на спасение. По крайней мере, изнутри. Помощи же снаружи никто не ожидал, но она подоспела.

Кстати о сражении – отсидеться до завершения боя не получилось. Дверь в мою темницу решили взломать, судя по звукам, в самый разгар схватки. При том створка, которая уже больше напоминала люк в потолке, распахнулась так резко, что влетевший с ворохом снежинок ветер заставил меня вздрогнуть от испуга.

Следом за ветром в моё узилище пролился свет, но он тут же сместился, точнее кто-то передвинул фонарь, которым подсветили открывшийся провал, чтобы было удобнее проникнуть внутрь. Всего пару ударов сердца и рядом со мной тяжело приземлилась массивная фигура, облачённая в меховой доспех. В полумраке повозки мне даже показалось, будто ко мне протиснулся медведь, вставший на задние лапы, но это оказался просто очень крупный человек.

Без лишних слов быстро отыскав меня взглядом, то ли спаситель, то ли похититель что-то буркнул в повязку, наполовину закрывающую лицо и, не особо церемонясь, ухватив меня за руку, притянул к себе. Не успела я возмущённо втянуть воздух в лёгкие, как уже оказалась снаружи. Там меня ловко поймали (а задеревеневшее тело именно что подкинули вверх, чудом не задев дверные откосы кареты), а затем без особого труда вскинули на плечо и уволокли куда-то во мрак.

Новая волна страха и нескончаемая тряска заставили картину перед глазами поплыть, но мне всё равно удалось рассмотреть, как мой конвой сражается… с собственными тенями? И пока я пыталась понять, что тут вообще происходит, рядом кто-то скомандовал:

– Уходим!

Всего одно слово заставило человека, чьё хоть и сильное, но достаточно костлявое плечо упиралось в мой живот, накрыть меня чем-то тяжёлым и очень тёплым, а затем сорваться с места. От скорости, с которой мы двинулись, накатил приступ тошноты, но мне удалось с ним справиться. Лучше так, чем в той каморке, что медленно и неотвратимо везла меня к последнему пристанищу, пока в мыслях снова и снова прокручивался тот вечер, когда мой мир оказался разрушен.

Не знаю благие или же наоборот злые силы в тот день толкнули меня вернуться раньше с благотворительного вечера самой влиятельной вдовы столицы. Однако именно это позволило мне застать картину, которую я вряд ли когда-нибудь забуду.

Мягкая кровать под белоснежным балдахином, та самая, где мне не раз доводилось спать по просьбе Лиама – он не особо любил традицию раздельных покоев – встретила меня полуголой блондинкой, над которой нависал мой не более одетый муж. Сознание не сразу приняло увиденное, а как только это произошло, в груди разверзлась пульсирующая болью дыра.

Меня предали. Предпочли другую.

Но самое ужасное, а заодно отрезвляющее произошло сразу после этого. Лиам, вместо хоть какого-то подобия чувства вины, стал источать лютый холод. После чего не особо стесняясь всей ситуации, велел своей любовнице оставаться на месте. Затем встал с кровати, подошёл ко мне и, убивая безразличием в глазах, коротко сказал:

Глава 4

Когда отголоски схватки поглотил шум ветра и тяжелая поступь чего-то крупного рядом, только тогда мой носильщик замедлил ход. К тому времени меня уже не просто подташнивало, а мутило не переставая. Не удивительно что, несмотря на ситуацию, я испытала облегчение, когда оказалась в вертикальном положении. При этом, надо отметить, мои босые стопы встретил не холодный снег, а что-то мягкое. Прежде чем снять меня с плеча и поставить на землю, кто-то услужливо бросил мне под ноги меховую накидку, тем самым проявляя озабоченность моим здоровьем.

Хотелось бы в этот момент порадовать себя верой в лучший исход, но я прекрасно понимала: хорошее отношение – ещё не гарантия благих намерений. Пусть во дворце меня оберегали от “грязной” информации, но до меня всё равно доходили слухи о торговцах живым товаром. Потому мне прекрасно было известно, что чем ценнее добыча, тем больше её берегут. А раз бывшая королева Илруна попадает в категорию не только ценных, но и уникальных товаров, то рано расслабляться.

– Убери, – послышалась глухая команда, после чего тяжёлое покрывало из шерсти, которым меня защищали от зимней стужи, исчезло.

Кожу сквозь платье обожгло прохладой, а глаза ослепило слишком резким контрастом света после тьмы, и я была вынуждена на короткий миг сомкнуть веки. После чего аккуратно приоткрывая глаза, дала зрению привыкнуть к не такому уж, как оказалось, яркому освещению, чтобы тут же незаметно осмотреться.

Вокруг обнаружилось что-то вроде наспех возведённого шатра. Отрезы промасленной и выбеленной кожи были натянуты прямо посреди густо стоящих деревьев, тем самым создавая защиту как сверху, так и по сторонам временного убежища – теперь в этом защищённом лесном лабиринте легко можно было удерживать тепло, а ещё не выдавать своего местоположения светом фонарей. Удобно, практично, но… совсем не в духе моего тайного родственника. Такими шатрами обычно пользуются именно северные племена варваров, и это осознание снова всколыхнуло во мне дурное предчувствие. А беглый осмотр присутствующих в этом шатре только укрепил его.

Как хорошо, что я не спешила радоваться раньше времени – теперь спрятать разочарование будет куда проще. А всё потому, что по мою душу явился кто-то незнакомый. По крайней мере, ни одного из застывшей рядом четвёрки узнать так и не удалось.

Ближе всего ко мне стоял жилистый, высокий парень. Именно он снял с меня покрывало, и, так понимаю, именно его плечо оставило приличного размера синяк на моём животе. Поначалу этого парня, можно было принять за одного из диких северян – присущие им доспехи из дубленой кожи и шкур их добычи (чаще всего медвежьей) сразу бросались в глаза – однако его внешность совсем не вязалась с варварами, чей рост и мощь вселяли ужас в их врагов.

Первый увиденный мной похититель скорее напоминал человеческого собрата вёрткого лиса, чем грозу северных медведей. К тому же его раскосые глаза, сверкающие свежей зеленью в свете фонарей, казались преисполненными мудростью, что так же не вязалось с теми, чей смысл жизни заключался только в охоте, при том на всех, кто заходит на их территорию.

– А мы конвоем не ошиблись? – привлёк моё внимание насмешливый голос второго, или точнее второй лжеварварши в окружившей меня компании.

Молодая женщина стояла поодаль и без особого восторга смотрела в мою сторону. Она так же была облачена в меховой комплект, глядя на который я уже не сомневалась – это подделка. Кажется, люди, перехватившие мой кортеж до запланированного мной же нападения, решили прикрыться личинами тех, кому точно побоятся выдвинуть обвинения в похищении бывшей королевы – племена варваров не особо знакомы с дипломатией и предпочитают пускать в дело копьё, а не слово. Поэтому ещё дед Лиама бросил попытки договориться с диким народом.

– Нет, – прогудел третий из уже очевидно недостаточно честной компании, – это она.

Посмотрев на самого крупного из моих похитителей, чьё лицо мешала увидеть повязка, решила не углубляться в догадки, а просто спросить:

– С кем имею честь говорить? – от долгого молчания голос предательски захрипел, но я сделала вид, что так и должно быть.

– Барышня, давайте без всего этого официоза. Мы не во дворце, – фыркнула женщина, стягивая с головы меховой капюшон. На свет явились парные косы цвета корицы. Без головного убора удалось рассмотреть удивительное сходство женщины с парнем рядом со мной. Те же “лисьи” черты лица, такие же зелёные глаза.

Видимо мне выпала честь стать целью семейного союза – четвёртый и последний представитель компании так же сбросил с себя капюшон и явил уже примелькавшиеся внешние отличия. Себя не показал только громила, но сомневаюсь, что под его меховым капюшоном окажутся не рыжие волосы.

Данные мысли вихрем пронеслись в голове, после чего я сказала:

– Простите, но таково моё воспитание.

Подобное заявление заставило женщину ещё больше развеселиться и произнести:

– Ты стоишь едва ли не в одном исподнем посреди дремучего леса. Милая, будь проще.

В чужих словах имелась доля истины, вот только давно вбитая привычка скрывать нервозность за манерами, была сильнее разумных доводов. Потому, не заостряя внимания на фамильярном обращение, со всем спокойствием продолжаю в наиболее привычном для себя стиле:

– Если вы объясните цель вашей… помощи мне, я постараюсь вести беседу в более лёгкой манере. Как видите, я открыта для переговоров.

Уж не знаю, что именно рассмешило и парня рядом, и самого старшего мужчину позади всех, но тут мне стало не до этого. До сих пор скрывающий своё лицо тот, кто из всей компании больше всего походил на варвара, приблизился ко мне. После чего крайне бесцеремонно ухватив меня за подбородок, он гулко, из-за так и не снятой с лица повязки, сказал:

– Волосы подобные песку чёрных барханов, глаза, что вобрали в себя цвет ледяной лаванды с их ночных вершин, и ничем неистребимый… снобизм. Ты точно Адриана Аджарди. Утраченное положение лишило тебя дворцового лоска, но даже так ты продолжаешь хвататься за своё происхождение.

Глава 5

Хм, чужое желание задеть оказалось так очевидно, что я… решительно проигнорировала явное оскорбление. После чего не став особо раздумывать над причинами такого поведения, напряжённо спросила:

– Значит, вы были наняты специально, чтобы выкрасть меня?

С ответом никто не спешил. Подавляющий своим ростом мужчина будто оставлял мне шанс огрызнуться, выплеснуть на него всё, что у меня накопилось за последние дни. Однако время шло, моя шея уже начала затекать (смотреть так долго вверх, оказалось не слишком легко), а тело успело отогреться в тёплом покрывале.

Так и не дождавшись от меня ожидаемой реакции, мужчина сверкнул одобрением в чёрных глазах и коротко ответил:

– Верно, леди Аджарди, вас выкрали по чужой указке.

– Даже не знаю, радоваться ли такому ответу, – вздохнула и показательно опустила голову, тем самым разрывая зрительный контакт. Чтобы тут же со всей скорбью продолжить: – Ведь теперь нет никаких гарантий, что вас можно будет перекупить.

Моя попытка заинтриговать, а так же вынудить громилу отойти, увенчалась успехом. Мужчине оказалось важно смотреть собеседнику прямо в глаза, потому он отошёл, тем самым позволяя не запрокидывать так сильно голову при взгляде на него, и не скрывая любопытства поинтересовался:

– И что же леди хочет предложить в качестве оплаты? – глухой голос здоровяка наполнился неприкрытым намёком, но и он был пропущен мимо ушей.

Мне удалось вывести разговор в нужное русло, а это главное. Теперь осталось только со всей честностью и спокойствием поведать:

– Ценной информацией. Так уж вышло, – перешла сразу к пояснениям, – что я была последней, кто согласовывал маршруты всех торговых обозов на главных трактах. Обычно этим занимался уполномоченный лорд, но отвечающий за распределение нагрузки на дорогах очень неожиданно слёг с тяжелой болезнью.

– Сомневаюсь, – не спеша верить, протянул мужчина, чьи чёрные глаза с каждым мигом казались глубже любого омута, – что именно вам доверили бы составлять расписание для так называемых «Золотых путей».

Приятно удивившись тому, что хотя бы один в этой компании понимал, о чём речь, со всем знанием дела продолжила:

– Верно, его составляла не я, но именно мне король Максимилиам доверил проверку засекреченных документов о поставке драгоценной руды, камней и прочих предметов роскоши.

В шатре всколыхнулось удивление, которое можно было ощутить даже не зная языка эмоций. Не обязательно владеть эмпатией, чтобы заметить, как воодушевились все, чьи лица можно было рассмотреть.

– Вот так дела-а-а, – присвистнул самый старший из мужчин, – если её бывшее величество не врёт, то в ближайшие несколько месяцев, пока не составят новые торговые карты, с её знаниями можно будет с лёгкостью устраивать засады на самые дорогие обозы!

Поправка, здесь уже два человека, знающих о смысле золотых путей. Оно и к лучшему. Так будет проще перетащить их на свою сторону – нет, не сейчас, ведь если заключён магический контракт, то пока наёмники не выполнят условия сделки, они не смогут пойти вразрез её правилам. А если и после завершения контракта, предусмотрено что-то вроде «Держаться от цели как можно дальше» их всё равно удастся использовать против Лиама. Парочка пропавших обозов с дорогими товарами не сильно ударит по казне, но хотя бы немного нанесёт той урон. Плюс такая информация “купит” мне более-менее хорошее отношение со стороны этой четвёрки, а как говорится, земля слухами полнится. Умные люди быстро смекнут, почему со мной нужно дружить, а глупые… попытаются навредить. Однако беззащитной жертвой я быть не собираюсь. Больше, по крайней мере.

Так что без страха и тем более сожаления, я поспешила заверить своих похитителей:

– Именно. У меня достаточно хорошая память, чтобы перенести все маршруты движения на вашу карту и продублировать рядом с ними дни ценных перевозок.

Уж не знаю, насколько хорошо мне в этот момент удавалось держать лицо, и какой меня видели люди вокруг, но после такого заявления заклинательница теней расхохоталась и сказала:

– Кажись, ты реально зла на своего мужа, раз так быстро перешла на тёмную сторону закона.

– О чём вы? – с почти искренним непониманием уточнила, а затем невинно взмахнула ресницами и продолжила: – Грабежом буду заниматься не я, организация тоже не моя забота. Желая спасти свою жизнь от жутких варваров, я всего лишь вынужденно поделилась настолько ценной информацией. Что с ней сделают дальше – не моя забота и ответственность.

Такую искренность оценили по достоинству. Сначала послышался хриплый смех, приглушенный тканью, а за ним последовал общий хохот. Отсмеявшись же, вся четвёрка посмотрела на меня уже иначе. Не как на выброшенную королеву, которую сутки везли в не самой удобной карете. Я честно пыталась не думать о своём неподобающем виде, но трудно избавиться от уже привитой привычки достойно и опрятно представать перед любым человеком. Так что пришлось скрасить первое впечатление от моего внешнего вида стойкостью и харизмой, доставшейся от отца.

– А она ничего, – вдруг вынесла вердикт заклинательница теней. Наёмница задумчиво потеребила свою рыжую косу, склонила голову к плечу и добавила: – Кажется, ты не зря с нами пошёл. С ней точно можно договориться.

Последние слова были адресованы громиле. Он успокоился раньше всех и теперь снова блуждал по мне изучающим взглядом. Когда смысл сказанного женщиной дошёл до меня, я переспросила, глядя в чёрные глаза:

– Договориться?

Что-то для себя решив, мужчина не стал тянуть с объяснениями:

– Начну издалека, – послышалась глубокая речь, вновь заставившая остальных замолчать. – Несколько недель назад эта славная группа, – громила обвел рукой оставшуюся троицу, – была нанята за очень большие деньги с одной целью – выкрасть того, кого в этот день будут везти под королевским конвоем по дороге в Обитель. Провал был недопустим. Иначе все участники данного предприятия поплатились бы жизнью. Так что я не солгал, когда упомянул, как сильно мы рисковали, – хмыкнул мужчина, чтобы тут же продолжить. – Так вот после обязательно удачного похищения цели, которой оказалась бывшая королева Илруна, заказчик велел доставить тебя в одну конкретную усадьбу на границе с королевством Росдон.

Глава 6

***

Небольшие надежды на то, что мне удастся уличить момент и сбежать от наёмников, разбились о новые способности одного из них. Видимо, рыжая троица и, правда, стоила больших денег, потому что помимо заклинательницы теней в отряде оказался… повелитель пространства.

Отойдя от лагеря на достаточное расстояние, самый старший из мужчин заговорил на языке магии. Поначалу я даже не распознала, к какой именно школе колдовства принадлежит такое грубое, грохочущее наречие, но стоило понять, что вместе с мужским голосом трещит и ткань мира, все вопросы отпали. Умение строить порталы – одна из самых дорогих услуг магов. Дороже ценятся только заклинания исцеления и защиты.

– Кайл! – скомандовал портальщик, обращаясь к самому молодому парню. – Как уничтожишь все следы, спрячься, и жди, пока я не вернусь за тобой!

– Как всегда, братец! – весело ответил мой прошлый носильщик, которого больше увидеть так и не удалось.

Не дожидаясь каких-то указаний, громила вошёл в портал первым, чем натолкнул меня на мысли о безоговорочном доверии остальных к нему. Уже было очевидно, что тот самый контракт заключили только трое из похитившей меня четверки, а вот этот тип оказался здесь со своими определёнными целями. Как рыжей троице удалось обойти договор и привлечь к заказу постороннего, оставалось загадкой. Впрочем, размышлять об этом больше не представлялось возможности. Разрыв пространства проглотил нас, лишая способности связно думать.

Ох, не люблю магию телепортации. Все внутренности будто сжимались, а потом переворачивались, меняясь местами друг с другом. По крайней мере, именно так я ощущала процесс переноса.

Несколько удушающих мгновений в полной темноте и вот мы уже “на свободе”, да ещё и далеко от места похищения. Здесь ветер оказался гораздо холоднее, что натолкнуло на мысль: теперь мы значительно севернее столицы Илруна. Видимо наёмники решили сэкономить время и доставить меня прямиком к границе Росдона, который своими горными массивами отделял Илрун от Ледяного моря.

В подтверждение догадок, когда я с широкого плеча перекочевала в сильные руки громилы, в лицо тут же ударил напитанный морозом ветер, оставивший на губах привкус соли.

– А вот и ваш новый дом, – с долей злорадства, будто у нас какие-то давние счёты, прогудел тот, кого назвали Варгом. В это время за его спиной появилась наёмница и сам портальщик, после чего провал в пространстве захлопнулся.

Умно. Так конечную точку выхода точно не отследят – оставшийся на той стороне парень, очевидно, умеет уничтожать магические следы, так что когда за ним вернутся, его перенесут уже в совсем другое место. Хорошая тактика для запутывания следов.

Сделав беглые выводы о командной работе наёмников, я полностью переключилась на открывшийся вид. А он, не только поражал, но и откровенно пугал представшей картиной.

Наша компания оказалась стоящей на испещренной ветрами и временем террасе. Как саму площадку, так и окружающий её парапет, состоящий из массивных колонн, вытесали прямо из камня скалы, под боком которой прятался небольшой двухэтажный дом с круглыми башнями, заменяющими одновременно и смотровые вышки, и третий этаж. Главное здание усадьбы (а это явно было оно), куда меня так неожиданно доставили, словно пряталось в монолитном ложе из камня, тем самым укрываясь там от враждебной погоды.

Кроме основного строения, здесь обнаружились и другие куда более скромные дома. Убегая вдаль, они спускались всё ниже со скал, стелясь к подножью лесных массивов. Деревья, кстати, так плотно обступили плато, где расположилась усадьба, что так же служили хорошей преградой леденящим ветрам.

Однако больше всего меня озадачил не облик укромной усадьбы, а видневшийся вдалеке… величественный замок. Он находился прямо за пропастью, чьё дно устилали едва различимые с террасы верхушки деревьев. Но даже так замок оказался достаточно близко, чтобы распознать его оборонительную стену, многочисленные шпили и змеящиеся среди деревьев тракты, убегающие в сторону гор, за которыми, как понимаю, пряталось то самое Ледяное море.

– Что это за замок? – спросила слишком удивлённая таким “соседством”. Обычно я вряд ли позволила бы себе так явно продемонстрировать любопытство, но последние дни всё больше вынуждали меня отходить от заученного регламента.

На удивление Варг решил не игнорировать мой вопрос. Перехватив моё завернутое в покрывало тело поудобнее, а заодно поворачиваясь так, чтобы нам открылся лучший обзор на неизвестный мне замок, глухо сказал:

– Одна из резиденций короля Росдона. Правда, он ей крайне редко пользуется.

Покосившись на громилу, чьё лицо до сих пор так и не удалось увидеть, поймала себя на мысли, что будь я чуть менее сдержана, то уже сорвала ткань, закрывающую мужское лицо до самых глаз. Если Варг так усиленно его прячет, на то должна быть причина. И, наверное, я бы поддалась порыву, если бы не опасения испортить отношения с тем, кто точно может мне навредить. Вдруг громила прячет там ужасные шрамы и моё импульсивное действие его разозлит?

И хоть мои мысли уже крутились вокруг подозрительного незнакомца, вслух я продолжила беседу:

– Скорее похоже на крепость.

– Без хорошей защиты здесь никак, – снова спокойно поделился информацией Варг. – Мало того, что Илрун под боком, так ещё и недра местных скал кишат гнездами арахнидов.

– Илрун давно не нападает на своих соседей, – неосознанно стала защищать страну, что несколько дней назад находилась под моим покровительством. Но затем я одёрнула себя и спросила о другом: – Арахниды? Разве эти чудовища не теплолюбивые?

Укрытая меховым капюшоном голова кивнула, после чего громила произнёс:

– Да, чаще всего монстро-пауков можно встретить на юге, но, как оказалось, есть и особи устойчивые к низким температурам. Правда, – злобно хмыкнул мужчина, – они не так уж и любят ледяные ветра, отчего их можно встретить только в шахтах.

Глава 7

***

– Ваши покои, – без особой радости произнесла домоправительница, когда привела меня в достаточно мрачную комнату.

Тяжёлые портьеры выцветшего бирюзового цвета закрывали собой почти все внешние стены, тем самым не только сохраняя тепло, но и подавляя скромных размеров помещение своей строгостью. А минимум необходимой мебели наталкивал на мысль об аскетичных вкусах прежних хозяев. Глядя на всё это, я чувствовала себя здесь слишком… неуместной. Даже в своём плачевном виде.

Зато, как ни странно, экономка смотрелась здесь достаточно органично. Простой пучок седых волос на затылке, холодная маска на морщинистом лице, колкие как ветер за стенами синие глаза, и двухслойное платье из шерсти цвета шоколада. Украшением домоправительницы служила только увесистая связка ключей, что крепилась к специальному плетеному кушаку на её талии. А ещё свойственная скорее дворецким сдержанность.

С женщиной близкой к преклонному возрасту мы столкнулись в прихожей главного дома, когда я, пылая злостью, распрощалась с Варгом и решительно шагнула за порог новой клетки. Оказывается, люди в усадьбе всё же были. Как и в прилегающих домиках. Увидеть кого-то на улице не удалось по достаточно неуважительной причине – небольшая горста жителей крохотного поселения попросту решила не отходить далеко от тёплых очагов ради встречи с той, из-за кого усадьба и все её окрестности лишились прежнего хозяина.

Об этом мне почти сразу поведала ещё одна не менее довольная моим прибытием обитательница главного дома. Едва заслышав наш сдержано-приветственный разговор с домоправительницей, женщина, чей возраст не сильно превышал мой, вышла к нам и без особых расшаркиваний представилась Веттой, здешней кухаркой.

– Местный люд очень уважал старого лорда Горстона, – отбросив скромность, изрекла Ветта, накручивая на пухлый палец выбившуюся из-под косынки светлую прядь волос. – Да и чего уж там скрывать, все мы привыкли к его управе. Чего же ждать от безымянного господина – никто не знал. А как нам объявили, что тут будет жить не хозяин с семьёй, а его полюбовница, так и вовсе все бросились роптать. Негоже это, без брачных уз жить вместе с мужчиной…

Осуждение в голосе кухарки (на этом месте привитая гордость заставила ощутить новую волну злости) невозможно было не заметить. Однако, вместо того, чтобы тут же указать на место наглой женщине, я решила проявить сдержанность. По крайней мере, в этот раз. Для начала нужно как можно больше разузнать о месте, куда мне довелось попасть, а уже потом показывать клыки и когти, что долгие годы прятались под манерами и королевским воспитанием.

Только поэтому я без каких-либо эмоций сказала, глядя в серые глаза кухарки:

– Поверьте, о последнем мне прекрасно известно.

– Ветта, – строго вмешалась в наш разговор домоправительница, – меньше слов, больше дела. Теперь эта леди наша госпожа, и пока на её содержание выделяются средства, – нужный акцент оказался выделен короткой паузой, – наша задача обеспечивать комфорт, а не языком молоть.

На что кухарка скромно потупилась, спрятала руки за объёмным поясом, перетянутым фартуком, и прогудела:

– Так то не я, то люд судачит. Я только повторила.

– Не обращайте внимания, леди, – переключилась уже на меня экономка, тут же забыв о слишком болтливой служанке, – ваша комната ждёт.

И вот пока мы шли к, как оказалось, уже давно готовым покоям, я осматривалась вокруг, а затем всё чаще ловила себя на мысли, что… новое окружение ужасно чужое и непривычное.

Мы с Юстианом росли в особняке, где одна только бальная зала была больше всего этого дома вместе взятого. Помимо этого здесь не оказалось ни высоких потолков Аджардхолла, ни его бесчисленных галерей, ни просторных покоев. О наполненных чистым воздухом пространствах тоже можно было забыть. Здесь повсюду меня ждали только узкие коридоры, которые из-за тёмно-коричневого дерева на полах, стенах и потолках, будто хотели задушить своих обитателей, да тяжёлый и отчего-то влажный воздух. Вместо более привычных высоких окон, кои в нашем родовом поместье часто занимали целые стены, тут можно было увидеть только небольшие проёмы, что сейчас оказались наглухо закрыты деревянными щитами. За свет в моём вынужденном доме отвечали масленые светильники. Из-за них аромат гари то и дело забивал ноздри, мешая дышать полной грудью – наблюдая за экономкой, я поняла, что она совсем не замечает таких мелочей. Зато во мне всё отторгало это место.

Но меня трудно в этом винить. Когда ты после без малого пятнадцати лет в Аджардхолле почти десять лет живёшь ни где-нибудь, а в самом настоящем дворце (сразу после помолвки с Лиамом, меня забрали из отчего дома ради положенного обучения), в разы превосходящими моё родовое гнездо, то незаметно для себя становишь придирчивым и вполне себе избалованным.

Вот и сейчас оглядев покои, больше похожие на комнату в скромном охотничьем домике, я испытала гнев. Видимо слишком часто мне твердили, что последняя дочь дома Аджарди достойна самого лучшего, и теперь во мне нет намеренья отказываться от блистательного будущего. Да, в нынешнем положении будет трудно склонить чашу весов в свою сторону, однако надежда ещё есть.

Я жива и это главное. Пока Варг исполняет свою часть сделки и ищет того единственного, кому я готова полностью довериться, нужно сосредоточиться на составлении дальнейшего плана (надо хорошенько подумать над тем, кому и какую информацию продать, какие торговые союзы пошатнуть, а какие укрепить), попутно делая это место наиболее комфортным для себя.

Раз откровенной опасности нет, то какой смысл пытаться сбежать? Бояться мне нечего – самые ужасные вещи бывший муж уже совершил. Принудит к близости? Опустится до физического насилия? Тогда у меня лишь прибавится причин разрушить его королевство до самого основания. Попытается убедить в необходимости своего поступка? Даже слушать не стану – уже не раз задетая гордость просто не позволит так низко пасть и добровольно сменить роль официальной жены на амплуа скрытой ото всех глаз любовницы.

Глава 8

Конечно, у меня не было намеренья слишком вкладываться именно в усадьбу – пока она принадлежит кому-то помимо меня, обогащать постороннего я не собиралась. Так что любой заработок нужно будет переносить в торговый союз под своё собственное имя. Хорошо, что я знаю глав сразу двух независимых гильдий всего континента. При том оба союза имеют прочный финансовый фундамент, основанный на крупных залогах и небольших займах, охватывающих население королевств любых достатков, отчего обе торговые гильдии и предоставляют услуги хранения, а так же преумножения средств вкладчиков. Притом анонимных для посторонних.

То и дело прокручивая подобные мысли в уже порядком тяжёлой голове, тем самым отвлекаясь от совершенно бесполезных тревог, я ловила на себе задумчивые взгляды Райши. И были они именно теми, которые можно было отнести к категории «присматривается» – Райша явно ещё не определилась, как относиться ко мне, потому заняв нейтральную позицию, продолжала наблюдать и делать выводы. Забавно, что в этом мы с ней оказались похожи. Я не хотела спешить и срывать накопившуюся злость на ни в чём не повинной женщине. Отчего старалась со всей благодарностью относиться к её работе.

Домоправительница помогла мне не только принять ванну, но и попыталась привести в порядок непослушную копну моих волос. Жаль только, что мои жёсткие, густые пряди даже в хороших условиях не всегда спешили поддаваться гребням. После почти целого дня пучок из кос, туго заплетённых рыдающей из-за моего отбытия горничной, благодаря отсутствию шпилек растрепался, и на затылке появилась парочка колтунов. Или скорее пара вороньих гнезд, со всей самоотдачей сплетённых буйными птицами.

Без специальных масел, а так же особой пудры из трав, созданной дворцовым фармацевтом специально для меня, справиться с чёрным водопадом густых волос, оказалось не так-то просто. А с учётом шикарной длины ниже бёдер, эта задача становилась практически невыполнимой.

Райша терпеливо разбирала пряди, пытаясь как можно меньше вредить волосам и мне заодно. Но даже так процесс шёл настолько медленно, что ожидавший меня ужин должен был уже не только остыть, но и заледенеть. Стоило мне представить, как изо дня в день придётся по несколько часов тратить только на то, чтобы распутать эту зависть многих леди при дворе, как тут же было принято кардинальное решение.

– Райша, – обратилась я к экономке, пока та боролась с самым несговорчивым колтуном. Экономка подняла глаза и как только наши взгляды встретились в небольшом зеркале, перед которым мы сидели уже битый час, я со всей уверенностью спросила: – У вас есть острые ножницы?

Глубокая складка залегла между седых бровей домоправительницы, потом на морщинистом лице проступило понимание, зачем мне мог понадобиться данный инструмент, и её лицо удивлённо вытянулось. Что ж, вот и первые неприкрытые эмоции в исполнении сдержанной экономки. Не так уж много времени понадобилось, чтобы их выудить.

– Зачем вам ножницы, госпожа? – подозрительно уточнила Райша, при этом прекрасно понимая, к чему я клоню. Не зря ведь женщина так вцепилась в прядь моих волос, будто собралась защищать их длину ценой собственной жизни.

– Разве не очевидно? – мягко усмехнулась я на такую реакцию. На что экономка с явной ностальгией посмотрела на водопад моих волос и позволила себе вздохнуть:

– Жалко избавляться от такой красоты. Давно мне не приходилось видеть волос, почти доходящих до колен.

– В нынешней ситуации они неуместны, – ровно ответила, пропуская ещё влажную прядь волос между пальцев. Она заскользила и, не дойдя даже до середины, запуталась. Да, без особого и дорогого ухода нет смысла оставлять волосы в таком виде. Похоже, первые перемены придётся начать с себя.

И пока я на удивление смиренно готовилась к жертве, кою не каждая аристократка будет готова принести, Райша вдруг принялась меня отговаривать, при этом начав это делать с помощью аргументов:

– Леди, нет нужды заходить так далеко. Для вас выделены средства с учётом двух горничных и дорогих масел, о назначении которых я поняла только сейчас, – последнее Райша сказала отчего-то смущенно, а затем быстро продолжила: – Девочки прибудут уже завтра, а вот женские мелочи доставить не успели. Но если вы немного потерпите….

– Нет, Райша, – твёрдо прервала экономку, чтобы непреклонно заверить, – я уже всё решила.

Однако домоправительницу моё упрямство не остановило, и она повторила попытку меня вразумить. Вот только на этот раз, используя совсем не те слова:

– Осмелюсь предложить вам обдумать этот вопрос до завтра. Вдруг вы поспешите и… вашему господину такие перемены не придутся по душе.

Наверное, умей я воспламеняться как члены одной очень буквально вспыльчивой южной семьи, то сейчас натурально загорелась бы от злости. К сожалению, в такие моменты ярость выражалась лишь в том, что фамильные лиловые глаза Аджарди становились тёмно-фиолетовыми. На удивление этого хватило, чтобы Райша прикусила язык.

Неотрывно глядя через отражения на экономку, впервые в этом месте я позволила себе отчеканить, выделяя каждое слово:

– У меня никогда не было и не будет господина.

– Ваш браслет говорит об обратном, – с холодной, едва заметной насмешкой, указала на мои магические кандалы Райша.

В другой ситуации я бы не спустила такого поведения, но… пока не время и не место.

Затолкав в самый тёмный уголок души свою растущую ярость, спокойно, как ни в чём не бывало, произнесла:

– Это не моё желание.

– Я уже догадалась, – неожиданно призналась Райша, а затем искренне добавила: – Именно поэтому и пытаюсь предостеречь вас – богатые лорды могут быть крайне жестокими, тем более, когда дело доходит до того, что они считают своей собственностью.

Неожиданная, хоть и достаточно ядовитая забота, заставила меня злобно усмехнуться:

– Тогда мне точно нужны ножницы.

– Госпожа…, – неодобрительно покачала головой экономка, возвращаясь к попытке распутать мои колтуны. Продолжить новую попытку озвучивать непрощенные советы, я достаточно мягко прервала, сказав:

Глава 9

***

Охотников в поселении рядом с усадьбой Фирузен набралось от силы два десятка. Или просто не все решили выйти на утренний мороз, чтобы встретиться с едва явившейся сюда любовницей господина.

Мой порицаемый статус так и читался на обветренных лицах тех, кто облачился в тулупы из потрёпанного годами меха и предстал перед нами с Райшей под небольшим навесом прямо у порога усадьбы. Мужчины выглядели не только достаточно свирепо для северян, но и источали крайнее недовольство моим желанием поговорить за пределами тех же тоннелей в горе. А когда же охотники выслушали мои заверения в том, что я могу благотворно повлиять на их охоту, с их стороны в меня полетели только скептические смешки.

Однако, даже излучая всю неблагожелательность, мужчины в итоге послушно нашли мне пару десятков ровных поленьев длинной в полтора аршина, и сгрузили их на открытом участке недалеко от дома. Правда на это скорее повлияла Райша, строго отдавшая приказ выполнить мою прихоть. До этого она ещё нашептала что-то самому хмурому и рослому из охотников, и не надо быть гением, чтобы догадаться о смысле сказанных слов. Наверняка там прозвучало напоминание о том, на кого в этом месте выделяются средства.

Так что мужчины кивали и выполняли мои просьбы с выражением вселенской тоски на лице. Ещё бы – им до заката нужно обойти все силки, а тут какая-то пигалица пытается самоутвердиться за чужой счёт с помощью странных запросов. Это уже я краем уха услышала от самого молодого из мужчин. Тот, конечно, тут же получил затрещину от более зрелого соратника, за что, почему-то именно мне достался его обиженный взгляд.

Я бы могла объяснить охотникам чуть больше, сразу раскрывая все секреты своей задумки, только есть у меня одна “дурная” привычка или скорее уверенность в том, что действия всегда должны говорить громче слов. А если учесть, что к нам со всех сторон подступает зима, хрустя настом на свежем снегу, и кусая щёки пусть уже не таким сильным, но все ещё ледяным ветром, я решила не тратить время на пустые заверениями, а наглядно показать всем свои умения.

Так как место главного действия пришлось перенести на улицу, я не могла нарадоваться тому, что у Райши нашлись для меня тёплые вещи. Среди них оказалось не только платье унылого цвета корицы, чулки из мягкой шерстяной пряжи, но и зимние сапоги, да подбитый чёрным мехом плащ. Кажется, я никогда так мрачно не одевалась. Или скорее меня так не одевали… Ладно, не время в очередной раз зацикливаться на утраченном – нужно жить дальше и двигаться вперёд.

В общем, благодаря усилиям экономки я вполне комфортно ощущала себя на улице. Правда капюшон всё время сваливался с головы, и виной тому неожиданно оказалась… обновленная утром причёска.

Как домоправительница меня не отговаривала, я не стала к ней прислушиваться. И дело было не в упрямство – это решение оказалось достаточно взвешенным. Во мне не нашлось столько смелости, чтобы предаться горю и, как обычный человек, проливать горькие слёзы. А ведь мне всего несколько дней назад довелось потерять всё, что я так сильно любила, чем больше всего дорожила, и это жгущее чувство в груди требовало хоть какого-то выхода.

Мне хотелось избавиться от той тяжести, что склоняла мою голову. Отринуть жуткое ощущение того, будто невиданные кандалы тянут меня к земле, нашептывая остаться в ней навеки вечные. А раз больше нет смысла демонстрировать свой статус посредством длины волос (так новым придворным было проще отличить самых высокопоставленных жительниц дворца), то лучшим решением оказалось избавиться от них.

Вдруг тот же Варг начнёт болтать на каждом углу о выброшенной королеве, что теперь обитает на краю империи? Лиловые глаза хоть и редкость, но не так чтобы уникальны. Как и золотистый оттенок кожи – южане достаточно давно перемешались с северянами. А вот волосы, за коими ухаживали с раннего детства, тем самым давая им возможность отрасти до самых колен, слишком явная черта леди из высшей знати. Такая примечательная особенность только привлечёт ненужное внимание.

Так что, взвесив все аргументы, прислушавшись к интуиции и обдумав всё ещё раз на свежую голову, при этом пытаясь не вспоминать о том, как Лиам любил чёрный водопад моих волос, я всё же сделала по-своему. Пусть это станет единственной слабостью, которую мне доведётся себе позволить. Никаких стенаний или так и рвущихся наружу рыданий моя гордость не потерпит.

Теперь под капюшоном плаща у меня вились не бесконечные косы, а… свободно лежали волосы, длиной чуть ниже плеч. Так их можно и распущенными оставлять, и собирать в небольшой пучок на затылке, при этом оба варианта без особых усилий выглядели более чем достойно. Лишившись основной тяжести, пряди подскочили, образуя пышный объём от корней. Райша хоть и неодобрительно цокала языком на мой поступок, но всё же позволила себе заметить, что так мои волосы сами ложатся в причёску – природных завитков стало больше, а густота отныне не скрадывалась.

Вот и сейчас стоя на улице в мороз хотелось лишний раз порадоваться своему решению. Перестав отвлекаться на капюшон, ведь распущенные волосы не давали голове слишком сильно мёрзнуть, я прикоснулась к обледеневшему стволу недавно срубленного дерева и вспомнила всё, чему некогда училась.

В хрониках моей семьи говорилось, что ещё до того, как был открыт магический камень, способный поглощать и сохранять в себе нужные заклинания, мои предки прибегали к… идолам. Чаще всего их создавали из дерева или костей животных, потому как некогда живой материал эффективнее всего воспроизводил вложенное в него заклинание. Естественно маг не всегда мог оказаться в нужное время и в нужном месте, потому идолы повсеместно использовались до появления магических поглотителей. А раз у меня нет возможности покинуть территорию поселения из-за ограничивающего браслета, то нужно просто перенести свою магию на предмет, который можно разместить где угодно.

Задумка была проста. Раз именно животных мне не зачаровать, ведь их язык магии мне неизвестен, да и недоступен в силу наследуемого дара, то можно убедить их в присутствии нечисти – любой хищник достаточно умён, чтобы обходить стороной даже самых слабых монстров. Так что, используя язык чудовищ, я создам охранные столбы-идолы, установив которые вдоль троп люди проложат себе безопасный путь.

Глава 10

Ожидаемо, по крайней мере, с моей стороны, идолы оказались очень действенны. Уже через два безумно долгих дня (никогда не думала, что сидеть в четырёх стенах без дела может быть мучительно скучно) охотники вернулись целыми и невредимыми с первой добычей.

Те самые лохмачи оказались очень крупными, мясистыми оленями, с густым серым мехом, который… мне доводилось видеть на полах знатных загородных домов в качестве сезонных ковров. Их стелили у кроватей только зимой при сильных морозах, что помогало сохранять тепло в спальнях и при этом не обжигать холодом босые ноги, пока горничные подносят домашние тапочки. Интересное совпадение.

А ещё помимо неожиданно знакомой шкуры, первая увиденная здесь дичь поразила меня своими рогами. Словно могучие ветви Великого Древа с бархатистой корой они вились вокруг покатой головы, образуя подобие короны. Такое напоминание о не столько как хотелось бы далеком прошлом заставило ощутить, как в груди пульсирует ещё открытая рана, но из дурных мыслей меня вырвали мужские голоса.

– Этому красавцу года три, не больше! Молодняка в стадах теперь столько, что только успевай охотиться! – Восхищались егеря своей добычей, радостно споря, кто в следующий раз подстрелит из арбалета самую рогатую особь.

Заметив, с каким любопытством я прислушиваюсь к заведённому разговору, стоявший неподалёку от меня старший охотник вдруг заговорил:

– Самок мы стараемся не трогать без надобности, чтобы не влиять на количество детёнышей, – неожиданно решил объяснить мне ещё не позабытый уклад хмурый мужчина, чьи брови и бороду успел выбелить не только снег, но и время. – Тем более самцов всегда рождается больше, потому как многие из них гибнут в боях за главенство в стаде.

«Как интересно. Похоже, люди здесь и правда не просто бездумно берут дары природы, – подумала я после таких слов, – а наблюдают за ней, делают выводы и стараются поступать как можно более логично ради своего собственного будущего».

Отметив, как остальные охотники вьются больше не вокруг туши, а именно рогов лохмача, решила задать вопрос:

– Рога несут в себе высокую ценность?

– Очень высокую, госпожа, – хмыкнул старший охотник. – Они крайне прочные, но при этом гибкие – такой материал ценится у всяких мастеровых. Кто-то делает из них луки, арбалеты и особые стрелы, кто-то важные детали для карет и повозок, а кто-то даже утварь создаёт из таких рогов.

– Очень хорошо, – довольно произнесла я, – чем больше мы можем предложить торговцам, тем больше заработаем.

Старший охотник только хмыкнул и сказал:

– Верно, госпожа Риана. – После чего коротко добавил: – А вы всё больше удивляете.

– Настолько не верили, что мои идолы сработают? – с вызовом улыбнулась мужчине, но тот фыркнул в усы, а затем внёс ясность в свои слова:

– Нет, я не об этом. Разве леди не считают, что мясо выращивают на грядках, и никто ради сытого ужина не обижает милых зверушек?

В тоне матёрого егеря слышалась насмешка, но мне… уже не хотелось так остро реагировать на подобное, как это было в первый день. Потому охотно поддержав шутку, с ностальгией бросила:

– Некоторые и правда так считают, – после чего уже серьёзнее добавила, – но это не обо мне. С раннего детства я знала, что мир очень жесток и чтобы выжить в нём, иной раз надо… съест того, кто, так же как и ты, хочет жить. Дело ведь не в убийстве ради удовольствия.

– Конечно, нет, – поддержал старший охотник, чтобы тут же с непривычным теплом отозваться: – Мой отец учил меня тому, что надо с уважением относиться к лишению жизни. Его отец был того же мнения. Как и отец его отца. Да и все охотники севера, которые знают главный завет: «Не бери больше, чем можешь унести», придерживаются тех же взглядов.

Продолжая поражаться тому, насколько ошибочно мнение в столице о том, что жители таких вот поселений немногим лучше дикарей, я искренне улыбнулась охотнику и похвалила:

– Хороший завет.

– Как и ваш закон, – ответил мужчина, хитро покосившись на меня с высоты своего роста. – Накормить того, кто о тебе заботится. Райша рассказала, что леди не только знает о таком законе, но и хочет ему следовать. Похвально. Мы этого не забудем.

Стоило услышать так легко озвученное обещание, я будто опомнилась, снова прячась за вышколенным образом. Новая улыбка, что досталась охотнику, оказалась самой формальной из всех, после чего скользкая тема была отброшена.

Сомневаюсь, что теперь хоть раз кому-то безоговорочно поверю. Так что вместо пустых речей лучше разузнать о том, как проходит торговля с этим поселением.

Волновавший меня вопрос я подняла не зря – без главного тракта под боком купцы заезжали сюда крайне редко. Райша об этом упоминала уже, но она не говорила, что хорошо охраняемый обоз здесь можно встретить в лучшем случае раз в месяц, а то и реже, если дороги сильно заметёт. Естественно, подобные вести не обрадовали. Пусть на выделку шкур, вяление мяса и изготовление порошка из костей требовалось время, с такими редкими посещениями торговцев понадобится не один год, чтобы накопить более менее приличное состояние. Местных жителей такой момент не сильно волновал. Им достаточно было знать, что промысел будет восстановлен и не придётся больше сводить концы с концами.

А вот передо мной стояла чёткая цифра в полгода. Ко времени, когда Юстиан официально станет главой дома Аджарди, мне важно вырваться из-под контроля Лиама, потому как иначе брат сменит один ошейник на другой. Зная Юстиана, я понимала – он сделает всё, чтобы его единственная сестра не пострадала ещё сильнее. И раз так, то из-за меня он скорее станет послушной пешкой королевской семьи, чем отречётся от наших с ним семейных уз. Юстиан всегда был слишком добрым ребёнком и ему никогда не превратиться в безжалостного главу. Значит: теперь именно мне необходимо стать его клыками. При том, как можно более острыми и в кратчайшее сроки.

– О чём вы так задумались, госпожа? – вмешалась в ход моих мыслей Райша. Экономка ненадолго отходила, давая указания паре мужчин в тулупах очистить тропы от навалившего снега чуть более тщательно.

Глава 11

***

Даньян Рагваргский

Странно, но лёжа почти у ног бессовестного старика, который прятал под полами своего плаща меч наёмника, и той, что когда-то меня отвергла, я… не испытывал ни капли стыда. Действительно странно. Привитая гордость лордов никак себя не проявила, позволяя ощутить лишь толику досады (слишком расслабился и пропустил такой банальный выпад), да холод снега, спешащего добраться до спины через меховой нагрудник.

Мой наставник точно побагровел бы от ярости, если б узнал, как позорно мне довелось запятнать его честь. Столько сил, времени, а так же муштровки за миг стёрлись подлым трюком. Однако даже мысль о суровом, осуждающем взгляде самого пугающего воина всего Росдона ничуть не выбила меня из кокона спокойствия. И виной тому точно оказалось не осознание – после такого бесславного момента моей жизни трёпки от мастера Дорина всё равно не последует. Мой возраст и статус, мягко говоря, не позволят бывшему учителю даже за дело огреть меня тренировочным мечом по спине. Эх, молодые годы.

Сморгнув с ресниц упавшую на них с неба снежинку, я чётко осознал, что… сам заслужил эту подножку. Малодушное желание хотя бы немного уязвить Адрианну пересилило врождённую сдержанность, потому мне и довелось наткнуться на достаточно агрессивную защиту со стороны её неожиданно неродовитого деда.

Вот только, как ещё мне вести себя подле женщины, которая восемь лет назад… сочла меня недостойным своего внимания. Ну да, зачем ей “всего лишь” великий лорд соседней страны, если у её ног уже был будущий король Илруна. Правда, если говорить, положа руку на сердце, то даже будь я на месте старшего брата и правил Росдоном, Адрианна всё равно не взглянула в мою сторону – слишком была ослеплена светлым образом Максимилиама. А ещё совсем не помнила меня.

Стоило подумать об этом, как в груди завозилась досада. Потому решив, что я достаточно повалялся на земле, едко хмыкнул над сложившейся ситуацией, и поднялся на ноги. Гадкий старик ответил на моё спокойное отряхивание от снега кривой усмешкой, а Адри… она осталась собой. По крайней мере, такой, какой я её помнил.

Дерзкий взгляд лиловых глаз да вздёрнутый подбородок, говорили громче слов о честной реакции – леди тайно упивалась моим минутным унижением, ведь, наверняка, по её мнению передо мной она унижалась куда больше. Так что теперь Адри, хоть и пыталась сохранять спокойствие на моложавом личике, но довольный румянец на золотистой коже выдавал её с головой. Кстати, о голове….

Трепещущие на ветру волны чёрных волос оказались непривычно короткими, и этот новый вид заставил меня ощутить горечь на языке. Похоже, как раз эта деталь, явно намекающая на переживания Адрианны о короле Илруна, немного, самую малость взбесила меня, и я стал резче обычного. Меня так и рвало на части от желания сказать, что тот подонок не стоил ни единого волоса с головы такой храброй леди, как она. Однако подобных слов поддержки Адрианна от меня не услышит. Никогда.

– Простите моего дедушку, – заговорила со мной бывшая королева Илруна, при этом держась так, будто мы не на замёрзшем утёсе, а на очередном приёме, – он бывает импульсивен.

– Ну что вы, милая леди, – осклабился я, позабыв, что моего доброго, но пугающего оскала не видно из-за маски, – я не в обиде. – После чего миролюбиво кивнул настороженно глядящему на меня старику и со всем спокойствием продолжил: – Однако теперь…. мне придётся взять с вас в два раза больше того, о чём мы договаривались. В качестве компенсации, так сказать.

Счастливый блеск в лиловых глазах чуть померк, отчего во мне снова завозилась досада. Но взгляд Адрианны вдруг приятно наполнился коварством и она степенно сказала:

– Два камня с чарами взамен вашей гордости? Хорошо, как скажите.

После услышанного мне захотелось то ли засмеяться, то ли заскрипеть зубами. А может всё вместе, если бы такое было возможно. Но в этот раз я сдержался, потому что знал – в словесных перепалках эта женщина может превзойти кого угодно. Двор Илруна куда более опасное место, чем гроты арахнидов. Наши с Адри тренировки были слишком разными, чтобы мериться силами на одном поле. Тем более у меня в планах использовать эту гордячку, а не окончательно рассориться с той, кто сейчас будет полезен для меня как никто другой. И раз так, то пора втягивать когти. Стоит уже оставить прошлое в прошлом – как бы досадно оно ни было.

Без каких либо сожалений полностью оставив ситуацию за Адрианной, я предложил пройти в тепло для дальнейшего разговора и не встретил отказа. Наоборот, что старый наёмник, что подоспевшая к нам экономка начали настаивать, чтобы леди ушла в тепло. Пусть все знали о крепком здоровье всех, кто говорил на языке магии, ледяной ветер мало какому магу пойдёт на пользу, и тем более девушке с истинно южными корнями. Так что мы без промедлений направились в сторону крыльца.

Прихожая главного дома была всё такой же крохотной и неуютной, как я её помнил, но вполне удобной для того, чтобы в ней разместились три человека. Экономка поспешила на кухню за отваром и закусками, оставляя нас в не самой приятной компании друг друга.

Тепло дома вынудило меня не только снять с себя меховые атрибуты варваров, но и… открыть лицо. Всё равно все, кто мог испортить план, узнав меня, остались далеко за пределами этих снежных земель. К тому же на саму Адриану у меня теперь имелся примечательный рычаг давления – если вспомнит, кто я такой, придётся… уговорить её молчать.

Старый наёмник ожидаемо никак не отреагировал на мою открывшуюся внешность, а вот Адри начала подозрительно пристально меня рассматривать. Задумчивый взгляд то и дело скользил по мне, и казался настолько ощутимым, щекочущим, что я едва удержался, чтобы не почесать успевшую немного отрасти бороду. Обязательно схожу и избавлюсь от неё при первой же возможности.

Момент узнавания никак не наступал. Так что я было уже расслабился, понимая: она точно забыла кто я такой, как вдруг мелодичный голос произнёс:

Глава 12

***

Воспользовавшись тем, что в гостиную вернулась Райша, я украдкой переводила дух.

Настоящая личность Варга не только очень разозлила меня, но и… взбудоражила – если этот мужчина теперь не имеет ко мне прежних намерений, то при правильных действиях с моей стороны он сможет стать одним из ключей к моему окончательному освобождению! Главное забыть тот момент, что некогда именно Даньян отнёсся ко мне как к товару («Назови свою цену, и я тебя куплю»), и воспринимать его как можно хладнокровнее. Правда, легче было сказать, чем сделать. Только этому мужчине хватило наглости заявить, что он… готов достойно оплатить моей семье! Несусветное нахальство!

И пока чувства во мне неустанно метались от коротких, но слишком ярких воспоминаний, экономка передала мне чашку с отваром, оставив на небольшом столике закуски, и направилась сделать то же самое для гостя. Это позволило мне на какое-то время успокоиться и без утайки снова рассмотреть того, кто помог притащить меня в эту клетку.

Не знаю, что было тому виной: желание как можно скорее вытеснить бывшего мужа из своего сознания, или его отрезвляющее предательство, но впервые за долгое время я…. нашла внешность другого мужчины крайне притягательной.

Сразу моё внимание привлекли волосы Даньяна. Или скорее настоящая грива тёмно-русых прядей, что по длине оказались схожи с моей новой прической. Волосы пока ещё крайне подозрительного для меня мужчины стелились по его широким плечам так вольно, будто их не придавливали тяжёлым капюшоном неизвестно сколько часов к ряду. Мягкий и чистый блеск только подкрепляли их свежий вид.

К тому же без мехового облачения великий лорд выглядел так, будто только что спустился к ужину из своего кабинета. Завязки на горловине синей шерстяной рубашки небрежно ослаблены, тем самым демонстрируя ключицы, а чёрные штаны без единой складки заправлены в варварские сапоги, выбивающиеся из домашнего образа аристократа. Зато теперь сразу стало понятно, зачем Даньян так тщательно скрывался под меховыми накладками. Только слепой не увидит в мощной, но подтянутой фигуре этого человека благородную кровь. А лицо, более не скрытое за маской, оказалось финальным штрихом в образе знатного лорда.

Достаточно было посмотреть на идеальную линию подбородка или остроту скул, чтобы увидеть в Варге многие поколения удачных, во всех смыслах, браков. Кто бы что ни говорил, но красоту в высшем свете ценили едва ли не больше состояния, отчего за самых приятных глазу леди лорды почти что сражались. И чаще всего побеждали те, у кого статус оказывался выше.

Неудивительно, что десяток поколений спустя, среди правящих семей и домов великих лордов, стало практически нереально встретить кого-то с неприглядной внешностью. Посредственной – возможно, но действительно некрасивых отпрысков в высшей знати вообще не было.

Со временем это даже начали называть неотъемлемой частью великого титула. Влияния, и тем более баснословного состояния, при должном уме можно добиться своими силами, но вот наследственная красота бесценна. Потому в наше время благородной леди мало быть воспитанной, богатой и наделённой даром. Без красоты ни один уважающий себя высший дом не пустит её на порог своей часовни, а то вдруг она испортит так долго пестуемую наследственность. Это только в глупых сказках принцы продолжали жениться на серых мышках без происхождения. В нашей реальности такого никогда не было.

Вот и сейчас глядя на выходца из королевской семьи соседнего государства, я только лишний раз убеждалась в своих мыслях. Во внешности Даньяна, безусловно, имелись общепризнанные изъяны, такие как горбинка на носу, или узкие губы, но они так идеально вписывались в его цельную внешность, что становились безусловным преимуществом. Будто кто-то действительно нарочно “выводил” такую по-своему идеальную породу.

То же самое можно было сказать об остальном. Высокий лоб с едва заметной парой морщин и глубоко посаженные глаза под тенью низко нависших бровей делали мужчину то ли слишком серьёзным, то ли нарочито угрюмым. Однако при этом будто застывшее выражение лица не вызывало отторжения. Наоборот, на него хотелось смотреть всё дольше, всё чаще. Будто наваждение какое-то….

Даньяна даже короткая борода и усы не портили. Да, они добавляли ему возраста, перебрасывая его за тридцатилетний рубеж, но на мой вкус так он только выигрывал от этого. Тем более с нынешним уровнем эликсиров, что для нас даже три, четыре, а то и пять десятков лет? И половиной жизни их не назовёшь. Скорее треть, если не четверть – магия вкупе с золотом может значительно продлить жизнь. Правда, такой волшебный союз для ограниченного количества людей способен излечить далеко не все болезни. Я тому прямое доказательство….

– Вспомнили что-то грустное? – вдруг спросил глубокий голос с бархатными нотками, заставляя меня слегка вздрогнуть. Зато это помогло выбросить дурные мысли из головы и, прямо посмотрев в тёмные глаза слишком наблюдательного лорда Даньяна, без колебаний солгать:

– Скорее задумалась над тем, насколько могу вам доверять и… ужаснулась. Ведь у вас хватает причин ударить меня в спину. При том не один раз.

– Я не настолько злопамятен, – прозвучало из уст Даньяна не слишком убедительно. Теперь-то мне были понятны его неоднократные попытки ужалить меня острыми словами. Вот только взгляд тёмных глаз говорил об обратном. Оскорблённый лорд, будто сам себя пытался убедить распрощаться с затаённой обидой, которая, к слову, слишком уж его задела.

– Вдобавок, – продолжил Даньян после того, как пригубил горячий напиток, – меня куда больше интересует деловое сотрудничество с милой леди.

Дедушка только фыркнул на такое заявление, напоминая о своем присутствии. От отвара он отказался, предпочитая сосредоточиться на возможном противнике. Ну а я последовала примеру лорда соседнего королевства и тоже сделала глоток напитка.

Ощущая приятное тепло, согревающее изнутри, снова встретилась взглядом со своим собеседником и спокойно заявила:

Глава 13

Как бы ни хотелось считать Даньяна сумасшедшим, самолично бросающимся в смертоносный водоворот древней как мир магии, магии, которая использовалась ещё до изобретения и освоения языков, у меня этого не получалось. Неосознанно ощутив долю уважения по отношению к настолько рискованному лорду, я задумчиво сказала:

– Вы приложили так много сил. Как и говорили, буквально жизнь поставили на кон ради возможности заполучить мою магию. Так какова же причина настолько безрассудных поступков?

– Если опустить неловкую шутку о том, – со смешком начал Даньян, – что я готов на всё, чтобы заполучить вас, то…. – Небольшая пауза развеяла любое веселье, как во внешнем виде, так и в голосе иноземного лорда. Только после этого он серьёзно сказал: – Жизни людей. Именно они стоят на кону.

– Расскажите подробнее. Пожалуйста, – вежливо попросила я в знак уважения к такой благородной цели.

При этом на самом деле надеясь, что Варг-Даньян просто пытается меня перехитрить – проверить, как он использует мои заклинания, я всё равно не смогу. И это одна из причин почему неделей ранее никто и ни при каких обстоятельствах не получил бы от меня даже под пытками Песню Чудовищ. В плохих руках она может совершить ужасные вещи. Кто не захочет усыпить десяток другой особей самой жуткой нечисти, перетащить их к врагу поближе и дождаться когда пробудившиеся монстры отправятся пировать? И руки чисты, и недруги повержены. Подвластный мне язык магии может не только спасти, но и погубить.

Правда, сейчас это не так уж сильно меня беспокоило, как должно бы. Видимо сказывалась вольность чувств – раньше сдерживая любые свои порывы, я всегда в первую очередь думала о последствиях и жертвах. Ведь именно так положено мыслить королеве. Вот только теперь снедаемая яростью я в первую очередь думала лишь о том, что осталось от моей семьи. Ну и о мести, конечно же.

Именно поэтому подобных мне опасно оставлять в живых после разрушительного предательства. Когда подавляемая боль достигнет предела, мои последние моральные барьеры рухнут, и я… могу сама стать той, чьи руки будут чисты, и чьи враги окажутся стёрты с лица земли. Очень опасно. И неотвратимо.

Поэтому мне необходимо ухватиться за что-то ещё. Или за кого-то, кто поможет найти менее кровожадный путь и подтолкнёт к чуть более светлым целям, чем те, что кипят во мне сейчас.

Вереница из мрачных мыслей пронеслась так быстро, что никто в комнате не заметил моей задумчивости. И вот, не дрогнув ни одним мускулом на лице, я слушаю лорда Даньяна из Росдона:

– С каждым годом нечисти всё больше, – первым делом озвучил Даньян весть, которая не раз обсуждалась на последних заседаниях малого совета Илруна. – И причина тому проста. Когда человеку для полного развития нужно чуть больше двадцати лет, любой из химер хватает всего года, чтобы стать взрослой особью, способной увеличить численность своего вида. К примеру, ещё каких-то пять лет назад тех же пауков нам удавалось без проблем сдерживать, а то и зачищать их гнёзда. Однако арахнидов становилось всё больше и больше, отчего даже самые натренированные отряды особых охотников на нечисть стали возвращаться с потерями. А то и вообще не возвращаться.

– Подтверждаю, – подал голос дедушка, заставляя обернуться на него. Он задумчиво погладил короткую седую бородку, свёл брови к переносице и сказал: – В гильдиях наёмников часто стали появляться слухи о пропавших торговцах и их сопровождении. Кто-то даже в черте города находил гнёзда гулей, а они обычно только на погостах и околачиваются.

Неутешительные слухи, тем более что они и до дворца доходили….

– Верно, – прервал мою зародившуюся мысль Даньян, – эти вести не взялись на пустом месте. – После чего мужчина прожёг меня крайне серьёзным взглядом и продолжил: – Как ты ранее и говорила, Росдон – королевство рудников. Наши горы полны жил, которые ещё несколько поколений не иссякнут, но такими темпами шахты будет некому обрабатывать. Только за прошлые полгода корпус особых охотников потерял треть бойцов, в то время как в горах пауки только больше расплодились.

Пусть меня учили оставаться равнодушной к людям чужой страны, но теперь это не имело значения. Потому услышав о чужих потерях, я испытала не только обеспокоенность ситуацией в целом, но и… жалость, как к погибшим, так и к их семьям. Оставалась надежда на то, что ради своих целей лорд чужой страны сгущает краски, пытаясь манипулировать мной, играя на том самом сострадании к чуждым несчастьям, вот только Даньян был не похож на того, кто стал бы так делать. Да и моя ситуация полностью развязывает ему руки. Сейчас он может без особых усилий, за самые мелкие услуги получить от меня камни с магией. Однако вместо этого он пошёл на разговор, рассказал о бедах в их краях и сейчас ждёт моей реакции.

Позволив себе напряжённо выдохнуть на такие неутешительные вести, я вдумчиво спросила:

– А что насчёт магии? У вас же есть те, кто изучает боевые Языки?

– Есть, – мрачно кивнул Даньян, и я почувствовала неладное. Следующие слова подтвердили мои опасения: – Вот только маги лишь усугубили наше и без того незавидное положение. Арахниды оказались не самыми простыми противниками. Их словно создали с одной целью: учиться, вырабатывать иммунитет к видам магии, которую к ним применяют, и тем самым становиться сильнее. – Новые откровения пронеслись по коже холодом, заставляя ту покрыться мурашками, и будто этого мало мужчина припечатал: – Пока мы всё поняли, под землей появилось по меньшей мере три колонии арахнидов, пожирающих огненные и ледяные заклятья. Теперь убить их может только сталь, а её трудно применить, когда тебя буквально смывает волной из гигантских пауков.

Гробовая тишина со стороны дедушки и Райши говорила громче слов. Их обоих одолел разумный страх, которому, впрочем, оказалась неподвластна лишь… я. Но это всё равно не лишило меня беспокойства.

Как же не вовремя мой род ослаб. Череда болезней и несчастных случаев сделала нас с Юджином последними, в ком течет кровь Аджарди, а меня единственным магом полной силы. Так ещё и я оказалась тупиковой ветвью некогда могучего древа. Просто какая-то крайне злая насмешка судьбы.

Глава 14

***

Даньян Рагваргский

На удивление с Адри оказалось легко договориться. Видимо сейчас её разум слишком поглотила идея о том, как можно жёстче отомстить своему бывшему мужу и потому она готова была пойти не только на любой риск, но и против принципов своей семьи. Уверен, в другой ситуации и в другом месте она скорее заморозила бы меня холодом своих лиловых глаз, чем поделилась даром. Даже ради чужих жизней.

Насколько я знал, её покойный отец хоть и был любящим родителем, но очень строго относился к воспитанию своих детей. Тем более если дело касалось секретов Аджарди, а также жизней будущих наследников. Достаточно было вспомнить о том, в какую ярость он пришёл при нашей действительно первой и общей встрече. Как утверждали мои надёжные источники, в тот день произошёл единственный раз, когда лорд Аджарди… ударил Адри – так сильно его напугало безрассудство дочери.

Это случилось больше десяти лет назад.

Тогда я был глупым юнцом, жаждущим странствий и битв, побед и поражений, и собирал острые ощущения словно занозы на ладонях после тренировок. Моё не поддающиеся контролю безрассудство длилось ровно до момента, пока мой небольшой отряд (одного меня, естественно, никто не отпустил за пределы родных земель) не наткнулся в лесу на разъярённую виверну.

Ужасающая тварь с зубастой пастью и мощными крыльями, застилающими небеса, оказалась нам не по силам. Никому из нас, а ведь среди моего сопровождения был один из самых сильных магов льда. Однако даже он оказался бессилен против нечистого животного*. Тогда-то я и узнал, как могу быть слаб перед поистине сильной нечистью, наделённой разрушительной магией.

Бой оказался недолгим. Слишком неравны были наши силы. Битва, или скорее побоище забрало жизни всех, кто тогда был со мной, что отрезвило меня похлеще любых выговоров и наказаний сначала отца, а затем брата. Тогда я остался последним выжившим, уже смиренно собравшимся последовать за своими охранниками. Так по-идиотски думал искупить свою вину. Вот только мне не дали настолько легко отделаться от тяжести своего греха.

Именно в тот день не кто иной, как сам великий лорд Илруна Рейнард Аджарди оказался неподалеку от места нашего погребения в компании юной дочери, которая… уже тогда оттачивала свою магию. Собственно именно поэтому они “прогуливались” так далеко от своих владений. Правда, всё это довелось узнать уже гораздо позже, а тогда мне просто показалось, что я спятил.

Затянутая алыми красками картина перед глазами, которая, казалось, должна была стать последней в моей жизни, изменилась так резко, что я не сразу поверил в происходящее. Хрупкая фигурка ещё очень юной девушки возникла рядом со мной и рвущей мою плоть виверной. Чёрные волосы, тогда ещё незнакомки, реяли подобно антрацитовому знамени на ветру, в то время как она сама походила на предсмертное видение – неописуемо прекрасное, завораживающее и пугающее одновременно.

Пока мужской голос, наполненный ужасом и отчаяньем, откуда-то издалека кричал и умолял юную девушку отойти от обезумевшего создания, она без страха выставила руку перед собой. Тварь, что так легко уничтожила моё сопровождение, на какое-то время ошарашено замерла. Будто не верила в наглость тонкой фигуры в подбитом мехом плаще. Однако затем виверна раззявила пасть, решив просто спалить и меня, и помеху между нами, но языки пламени так и остались в пасти нечисти. А всё потому, что девушка с чёрным водопадом вместо волос… запела.

Тягучий, хрустальный, но такой непоколебимый голос пробрался под кожу не только чудовищу, но и мне, чтобы после этого навсегда врезаться в мою память. Казалось, хриплые, повелительные нотки девичьего пения в тот раз заставили само время замереть, а впавшую в ярость виверну почти мгновенно успокоиться, начать раскачиваться в такт мелодии, а затем сладко заснуть. Тем самым лишая меня возможности стать её финальной добычей.

Последнее, что я тогда запомнил, была та самая пощечина от белого как полотно мужчины и покаянные, но без капли сожалений, слова извинений от девушки. Позже была лишь тьма, а ещё долгий процесс излечения. Да, меня не бросили подыхать в лесу, решив всё же окончательно спасти.

Правда, сердобольный лорд Аджарди решил перестраховаться и напоить меня крайне дорогим зельем забвения, позволить восстановиться в одном из охотничьих домиков, а заодно точно забыть всё произошедшее, и только потом отпустить на все четыре стороны. Правда, у моей семьи тоже был свой секрет. Наш метаболизм был настолько высок, что любые зелья очень быстро теряли свой эффект. Так что уже спустя полгода все воспоминания вернулись, и я порадовался тому, что слукавил и не рассказал о том, откуда родом.

Лишь позже мне удалось узнать, что моим спасителем стала Адрианна Аджарди и то, что тогда случилось, была Песнь Чудовищ, звучащая на их языке. А ещё через два года мне довелось снова встретить окончательно расцветшую Адри во дворце Илруна и… пропасть.

К счастью отказ тогда ещё леди Аджарди не только до глубины души оскорбил меня (точнее меня задело то, что она так легко забыла нашу встречу), но и вернул мне волю, которую я едва не отдал почти незнакомой девушке. Однако память о храбрости юной леди, без раздумий бросившейся спасать незнакомца, сохранилась со мной до сих пор.

И, честно говоря, пока мы с Адри заключали клятву на крови, я разумно опасался, что сила её воли подавит мою и древняя магия, неподдающаяся контролю из Слов, сожрёт меня живьём. Однако этого не случилось.

Похоже, душевное равновесие последней леди дома Аджарди и правда, сильно пошатнулось. Странно, но вместо хотя бы доли злорадства я снова ощутил… злость. При том она была направлена на того, кто посмел ослабить такую стойкую и решительную личность.

– И последнее, – сказала Адри, отвлекая меня от вновь вспыхнувшей злости. – Пусть мои дорогие сообщники уделять больше внимания обозам с ещё не обработанной руде и камням.