Развод с драконом. Служанка в заброшенной усадьбе

Глава 1

Мне необходима работа. Иначе и я, и мой трехмесячный сын окажемся на улице.

— Что ты вообще умеешь? — вздернула брови миссис Бердс. — Ни кожи, ни рожи, ни магии… В няни точно нельзя, в чернорабочие — не потянешь… Куда я, по-твоему, должна тебя рекомендовать?

Сухая, в шерстяном платье и с сапфировой брошью под воротником, она напоминала не то гарпию, не то сороку — и смотрела на меня по-птичьи презрительно, сузив черные глазки.

Я поежилась, поплотнее запахнув шаль, чтобы не было видно заплаток на моем самом приличном, но слишком легком для зимы наряде. От холода и испуга по коже бегали мурашки.

На работу меня, одетую в поношенное коричневое платье, бледную и хилую, с полностью истощенным магическим потенциалом, нанимать не хотели.

Когда-то я была женой дракона — и никто не смел смотреть на меня свысока, наоборот, я не знала, куда деться от фальшивого раболепия.

“Убирайся! — вспомнила я наполненный ненавистью голос мужчины, которого любила всем сердцем. — Чтобы духу твоего здесь не было, и имей в виду, если еще хоть раз попадешься мне на глаза — так легко для тебя это не кончится!”

Как наяву я почувствовала его пальцы на своей шее, увидела злость в драконьих глазах — по-звериному опасных, с вертикальным зрачком.

На секунду зажмурилась, прогоняя испуг.

Сейчас все изменилось. Сейчас я — никто. Нищенка без денег, с фальшивым именем и секретом, который мне нельзя раскрывать.

Мне отчаянно нужна была любая работа — сама я не ела толком уже несколько дней. Но это еще полбеды.

Мне нечем было кормить моего трехмесячного сына, а скоро мы с ним вовсе лишимся жилья, за которое мне нечем будет платить.

Ситуация была совершенно отчаянной! Это агентство по трудоустройству было моим последним шансом

— Я… — Я запнулась и изо всех сил втянула живот. Только бы не заурчал от голода! — Я ответственная, отлично умею управляться с хозяйством…

— Оно и видно, — перебила меня миссис Бердс, окидывая взглядом мою слишком тощую фигуру, бледное лицо и тонкие пальцы. — Видно, что вы ничего тяжелее пера не держала, какое тебе хозяйство? Читать-писать хоть умеешь?

— Да! Да, конечно, я…

Я дочь барона, в конце концов! Пускай я и оказалась рано оказалась в приюте, но я все-таки…

— Уровень магии? — перебила миссис Бердс. — Хоть какой-то есть? Единица? Двойка, может?

Морщась, она перебирала лежащие перед ней листы. Где-то среди них было мое резюме.

Я сглотнула и выдавила:

— Нулевой.

Когда-то у меня был твердый пятый уровень, но после недавних событий все изменилось. Ощущать потерю магии было так же больно, как потерю конечности.

Я даже не знала, вернется ли она со временем, но целительница в муниципальном госпитале, куда меня привезли без сознания, сказала — это нормально в моей ситуации.

“А что ж ты хотела? — рявкнула она, когда я посмела спросить об этом. — Как ноги раздвигать — так приятно было, а как магию терять и рожать — так больно?! Ничего, потерпишь!”

Когда-то у алтаря мой муж клялся, что будет всегда защищать меня, что никогда не бросит…

Я дернула головой.

Это в прошлом.

Я покосилась на портрет Первого советника короля, висящий над столом и тут же отвела глаза, как будто изображенный там дракон мог меня увидеть.

Его лицо я знала до последней черточки и знала, что портрет не совсем верно передает цвет глаз: они не голубые и не синие, они фиалковые, с вертикальными зрачками. Когда-то именно эти глаза меня и заворожили, а потом…

“Еще раз увижу тебя — убью, — бросил бывший муж мне на прощанье. — И тебя, и твоего…” Он недоговорил, дернув головой и сжав зубы.

После этого я его больше не видела — брачный браслет с меня снял заикающийся священник, он же вручил мне свидетельство о разводе.

А через неделю, загибаясь от тошноты в ночлежке, я начала подозревать, что…

— Понятно, — поморщилась миссис Бердс. — К сожалению, вынуждена сообщить…

Нет!

Сердце от страха заколотилось.

Нет-нет-нет, она не может мне отказать!

— Послушайте, я многое могу! Я…

— У меня нет времени на сантименты! Вот-вот сюда пожалует сам Первый советник, я удостоена чести подыскать в его дом служанку. И ты здесь совершенно лишняя. Уж прости, но видок у тебя... лучше бы тебе с ним не сталкиваться, прости за прямоту.

Миссис Бердс почтительно указала на висящий за ее спиной портрет — и у меня сердце рухнуло в пятки, когда я подняла взгляд на лицо, которое до сих пор слишком хорошо помнила.

То лицо…

“Убирайся. Ты больше не моя жена”.

Красивые черты, когда он это говорил, исказились, между бровей появилась морщина, в воздухе запахло озоном.

“Но послушай…”

Первый советник вот-вот будет здесь? Кориан?

Мой бывший муж?

Он убьет меня, если увидит. И мой сын…

— Дорогуша, тебе плохо? — миссис Бердс вскочила. — Не вздумай падать здесь в обморок, если тебя тошнит — изволь убраться отсюда на улицу, у меня дорогой ковер! Ну! А ну вставай! Брысь отсюда! Кыш!

Она замахала руками, прогоняя меня, как муху.

Да. Встать. Мне нужно уйти. Кориан не потерпит, если я попадусь ему на глаза еще раз.

Но… как же быть? Миссис Бердс — моя последняя надежда! Плату за аренду нужно вносить уже завтра, неделю я нам выторгую, а потом... потом мне конец.

— Пожалуйста, послушайте…

В этот момент дверь за моей спиной открылась, и от испуга перехватило дыхание.

Прозвучали приглушенные ковром, но все-таки тяжелые шаги. А затем низкий мужской голос произнес:

— Миссис Бердс. И… Что ты здесь делаешь?

Последний вопрос предназначался мне. И по первым звукам знакомого голоса я поняла, кто стоит у меня за спиной.

Привет! Добро пожаловать в новую историю, дорогие читатели!

Глава 2

Одновременно с этим меня волной затопило облегчение.

Не Кориан, не тот дракон, которого я в мыслях до сих пор называла мужем. Не его голос.

— Повторяю, — недовольно спросил мужской голос за моей спиной. — Что ты здесь делаешь? Какого хвоста ослиного? Миссис Бердс, почему она до сих пор здесь? Сейчас сюда придет Первый советник…

Мужчина приблизился к нам и зашел за стол. Высокий, с морщинистым лицом и залысинами на висках. Мистер Бердс — именно ему я пару дней назад отдала вырученные с продажи последних сережек деньги, чтобы агентство по трудоустройству “Бердс” приняло мое резюме и согласилось подыскать для меня работу.

— Знаю я! — вызверилась миссис Бердс на мужа. — И не смей повышать на меня голос! А ты — у нас нет для тебя вакансий, я же сказала. Хватит тратить мое время!

— Но вы же… — залепетала я. — Вы обещали. Обещали найти для меня работу.

Я не могу принять отказа, просто не могу! В их рекламном объявлении было сказано — гарантия результата. Потому я и пришла сюда, потому и продала сережки, которые берегла на черный день.

— Мы обещали поискать, — веско поправил мистер Бердс и пригладил зачесанные назад серые волосы. — Приходи через месяц, а лучше — через два. Пока для тебя ничего нет. Давай, у нас совсем нет времени с тобой возиться!

— Но… подождите, я же вижу — у вас множество вакансий, вот! — там должно быть что-то для меня!

Должно, иначе никак! Сама я никак не могла найти работу — мне, когда я ходила одна, без мужчины, предлагали только должности, хм, массажисток, или “особую” работу в трактирах. На такое я, конечно, не собиралась соглашаться.

Торговать своим телом было для меня немыслимо, не говоря уже о том, что от одной мысли, что до меня дотронется кто-то другой, не он, не Кориан, — меня трясло.

— Я никуда не уйду, — отчаянно произнесла я, думая о своем сынишке. — Пока вы…

— Что ж! — рявкнула миссис Бердс, выуживая со стола мое резюме, брезгливо, как муху из банки. — Давай посмотрим на тебя. Пу-пу-пу… Итак, Алиса Фишер. Что нам говорит эта фамилия? Ничего! Ни роду, ни племени, ни породы! Селянка! Минус!

Я опустила взгляд. Эту фамилию я взяла после… после развода. Называть это так было больно даже про себя.

“Убирайся. После того, что ты сделала — ты мне не жена. Если я еще хоть раз тебя увижу…”

Я — дочь погибшего барона, но не могу брать его фамилию, чтобы бывший муж не нашел меня.

“Знаешь, что я должен сделать с тобой за такое?”

Он даже не позволил мне объясниться... Мужчина, которого я любила всем сердцем, безоговорочно поверил в то, что я его предала. От этого до сих пор где-то внутри дергало болью.

— Итак, перед нами какая-то селянка! Может, ты хоть сильна физически и можешь делать что-то руками?

— Я…

— Нет! Кожа да кости, на чем только душа держится! Дальше! Магия — минус! Внешность, — миссис Бердс окинула меня взглядом, — минус!

— Но…

— Ты хочешь что-то сказать?

— Нет.

Когда-то меня называли красивой. Но сейчас лоск ушел, как и все аппетитные округлости, которыми я когда-то могла похвастаться. Волосы потускнели от постоянного недоедания, кожа стала сухой и бледной, а украшения, платье и даже обручальное кольцо давно уже пришлось продать.

Миссис Бердс удовлетворенно хмыкнула и снова впилась взглядом в мое резюме.

— Итак, дальше. Уровень магии — нулевой. Образование — никакого. Умеешь читать и писать. Это все.

— Я еще играю. На пианино и немного — на скрипке.

— К сожалению, вакансий в оркестр Люберт-холла на данный момент не поступало, — язвительно откликнулась миссис Бердс.

— Хватит тратить наше время! — рявкнул мистер Бердс, отходя от окна. — Вставай. Нам нечего тебе предложить. И у нас куча дел!

— Я могу быть учительницей! — выпалила я, подаваясь вперед. — Хоть в деревне, хоть где угодно! Я люблю детей, могу научить их…

— Чему? Чему ты, милочка, можешь научить детей? Одна, в таком-то возрасте…

— Я замужем! — радостно выпалила я и вытянула вперед руку. — У меня есть муж! Есть. Муж.

Обручальное кольцо, простое, из какого-то металла, я купила на городской барахолке, потому что в приюте, где я жила последние пару месяцев, мне сказали, что незамужнюю девушку без рекомендаций, образования и магического дара вряд ли возьмут куда-то кроме борделя.

Миссис Бердс с сомнением поджала губы.

— И он заставляет вас работать? Сомнительная честь. К сожалению…

— Пожалуйста, — проговорила я, вставая. Шаль соскользнула с плеч. — Мне нужна работа. И я буду относится к ней ответственно. Я могу ухаживать за детьми и стариками, могу убираться в доме, следить за чистотой, могу…

Мистер Бердс раздраженно рыкнул, на его похожем на камень лице появилась брезгливость.

— За какой чистотой ты собираешься следить? Да у меня язык не повернется рекомендовать тебя хоть в один приличный дом! Привела бы себя в порядок сначала!

Он сморщился.

А что… Я опустила взгляд и прижала к груди руки.

Ох, боже!

Я наклонилась, вернула на место шаль, но было уже поздно.

Молоко, которого у меня обычно не было, вдруг решило потечь из груди, и на платье сейчас красовалось два темных пятна. Как же не вовремя! Почему, когда я пытаюсь покормить сына, я совершенно пустая, так что приходится покупать аптечные смеси и тратить на них все скудное пособие, а сейчас драгоценное молоко вдруг решило…

— У тебя что, младенец? — спросила миссис Бердс.

— Да! Нет! Просто…

— И ты этого не сказала? — рявкнула она. — Какая тебе работа с маленьким ребенком?

Я надеялась найти что-то, чтобы можно было быть с моим сыном рядом. Работу горничной, учительницы или сиделки.

— Послушайте…

— Убирайся! Мы не ищем работу для тех, кто все равно не сможет ее выполнять. Еще и обманщица!

— Но…

У меня просто не было другого выхода. Я уже обжигалась на этом множество раз. Услышав про ребенка и про то, что я не замужем — мне отказывались искать любую работу. Я не успевала даже сказать, что…

Визуалы

Привет! Дорогие читатели, показываю визуалы героев.

Таким я вижу Кориана Амбера

А Алиса (теперь Фишер) будет выглядеть примерно так. Хотя сейчас она намного более усталая и истощенная

Глава 3

Голова еще немного кружилась, и я опустила взгляд на влажную от дождя дорогу. Нужно встать. Почему-то это оказалось вдруг ужасно сложным, еще и мушки перед глазами плясали. Я приподнялась на руках, а потом локти вдруг подогнулись — и я снова чуть не упала.

Да что же это такое! На глаза от злости навернулись слезы. Во время беременности, особенно в последние месяцы, слабость была моим постоянным спутником, я уже успела привыкнуть, но то, что я даже встать не могу — это что-то новенькое!

— Господин Первый советник, прошу вас, проходите! Извините за эту досадную помеху. Обещаю, это единственное, что омрачит ваш визит к нам. Прошу.

— Отойди. Алиса.

Голос Кориана прозвучал совсем рядом, а потом он поднял меня на ноги. На короткий момент у меня перед глазами оказался темно-синий форменный китель, косая линия золотых пуговиц, тяжелая эполета.

А потом в нос мне ударил запах Кориана — прохладный, немного мятный, тяжелый, как перец. Я вспомнила, как любила тайком ночью, до того, как он уходил в свою спальню, утыкаться носом ему в шею и дышать-дышать-дышать… Кориан не любил нежностей и тем более долгих объятий, но минутка после близости у меня была.

Воспоминания навалились на меня, как лавина, я зажмурилась. Кориан убрал руки, я пошатнулась, и в глазах потемнело окончательно.

Кажется, я за что-то схватилась — а потом все исчезло. Чтоб его! Главное, чтобы...

***

Впервые я увидела Кориана на весеннем балу в крохотном городишке, где я выросла. Это был последний год, когда я имела право жить в приюте для сирот. Едва мне стукнет восемнадцать, двери приюта откроются — и я уйду из них на все четыре стороны, хотя в тайне я надеялась остаться на должности воспитательницы или хотя бы посудомойки.

Все-таки приют был моим домом с детства.

Мой отец, барон фон Малькельм, обанкротился, когда мне едва исполнилось четыре, а когда кредиторы пришли в наш дом, чтобы его выставить оттуда, пустил себе в рот пулю.

Я его почти не помнила, только запах сладкого бурбона, и засаленную ткань желтоватой рубашки, и руки с траурной черной каймой под ногтями. Моя мама умерла еще раньше, когда меня родила, — может, поэтому отец не очень-то меня жаловал?

Так и вышло, что я оказалась в приюте. Там было неплохо! Ну, большую часть времени, разве что зимой холодно, но это мелочи. Некоторые, правда, жаловались, что кормят нас отвратительно и крысы по коридорам бегают размером с лошадей, но я считала, что кормят очень даже отлично, зато талия тонкая, а крысы — симпатичные и умные зверьки, если их приручить.

На весенний бал я идти не хотела — но пришлось.

— Ты дочь барона, Алиса! — рявкнула на меня директриса, когда я попыталась отказаться. — Ты обязана иметь манеры, знать грамоту и вообще — ты лицо нашего приюта! Мэрия и так уже утомила меня своими проверками! Якобы у меня здесь ненадлежащие условия! Всего-то одна дуреха умерла от лихорадки! Разве ж это ненадлежащие?

— Отличные условия, — пискнула я.

Умершую девушку я почти не знала. Она была красивой, тоненькой, совсем слабой и не смогла пережить довольно суровую зиму, хотя мы тайком отдавали ей свою еду и посменно — одалживали одеяла.

— Вот! — рявкнула директриса. — Так что иди на бал!

— Но директор Хемфилд…

— Слышать не желаю! Ты, Миранда — и возьмите еще пятерых на свое усмотрение — пойдете на городской бал в честь прихода весны, продемонстрируете там блестящие манеры, завидное здоровье, довольство жизнью и вернетесь не слишком поздно, потому что никто вашу работу в огороде не сделает и ваше дежурство утром никто не отменял. Все, кыш с глаз долой!

— Но мы не умеем танцевать! — отчаянно ухватилась я за соломинку.

Шумные балы меня пугали, по правде говоря, как и город, который тогда казался мне ужасно суматошным и шумным. Намного уютнее я себя чувствовала в саду или когда возилась с младшими.

— Не умеете… — задумчиво повторила директриса. — Ничего, миссис Фигг вас научит.

Только не она! Она же дерется палками чуть что не так!

— Ничего, потерпите. И… — Она прищурилась, вглядываясь в мое лицо. — И надо бы вам румян прикупить. Выглядите — краше в гроб кладут! Да, румяна не помешают. Все, иди! Иди-иди!

Так и вышло, что ударов палками — спину ровнее! руки, держи руки! да что ж вы такие непутевые! — избежать не удалось. Впрочем, остальным, кому выпала честь идти на бал, это не мешало.

Они хихикали, обсуждали платья, которые директриса для нас где-то одолжила (“И только попробуйте испортить!”), предвкушали флирт с парнями и даже вино.

Я невольно заразилась веселым настроением и, когда пришел день бала, радостно надела нежно-розовое платье, которое девочки единодушно отдали мне.

— Ну как? — я покрутилась, так что простая ткань юбки поднялась вверх. — Что? Что вы на меня так смотрите?

Остальные девочки, нарядные, молчали, а потом Миранда выпалила:

— Боже, ты невыносима! Да на тебя картофельный мешок надень ты все равно красивее всех, ну это же нечестно! Да у этого платья цвет — как у тифозной свиньи, а тебе все равно к лицу! Что это такое, а? Дай я примерю! Отдай!

В итоге Миранде платье не понравилось — и мы поменялись обратно под ворчание остальных.

На балу было красиво! Он проходил в мэрии, в зале для приемов. Стены были украшены цветами, повсюду горели свечи, а главное — в этот раз бал был маскарадом! Нам с девочками тоже достались маски, и мне ужасно нравилось носить свою, черную, похожую на крылья экзотической бабочки.

Девочки вовсю танцевали с городскими парнями и кокетничали с мэром, который, кажется, был вполне удовлетворен их “благополучием” и "довольством". Я в основном держалась у стены, наблюдая за остальными.

Ну… не за всеми. За одним человеком.

Он привлек мое внимание сразу же, как я его увидела. Высокий, выше всех, с темными волосами, не короткими, но и не длинными, такими, когда волосы уже можно заправить за уши, но они еще не падают на спину.

Глава 4

Где я сейчас живу?.. Провались все в преисподнюю, я скорее отрежу себе язык, чем расскажу.

Я вздрогнула, лопатками ощущая тяжелый взгляд Кориана. Целитель, осекшийся на половине слова, тоже замер и стал как-то меньше.

Клянусь, я могла бы до мельчайших деталей сейчас описать, как прищурились глаза Кориана, как он наклонил вперед голову, сжал зубы, так что линия челюсти стала резкой и четкой, как край лезвия.

Точно таким же тоном он со мной говорил и так же смотрел, когда впервые увидел, а я его, и так злющего из-за “пустой траты времени на этом треклятом балу”, едва не сшибла с ног и опрокинула на него бокал вина.

***

От испуга в тот момент я едва могла дышать. Огни бального зала до сих пор слепили меня после темноты балкона, от воспоминаний о прикосновениях липких мужских рук, запахе алкоголя и от отвращения — трясло.

— Мать твою, у вас глаза — на затылке? — рявкнул Кориан. — Вас не научили манерам? Или я, по вашему, пацан, с которым можно так заигрывать? Кто она такая? Вышвырните ее отсюда, это уже перешло всякие границы!

По синему пиджаку Кориана, хотя я тогда не знала, как его зовут, расплывалось пятно от красного вина, белая рубашка была безнадежно испорчена.

Мне конец. Разозлить дракона — это, определенно, не то событие, которого я ожидала от бала, куда меня отправили и велели “не уронить честь приюта”.

Когда я стояла у стены, рассматривала его и мечтала, что он со мной заговорит, я как-то… иначе все это себе представляла.

Серебристая маска на смуглокожем лице не могла скрыть чистейшей жажды крови. Моей.

Я поймала на себе взгляд Миранды. Она была бледной и от испуга, кажется, даже протрезвела. Остальные девочки испуганно сбились вокруг нее в стайку, смотрели на меня, но на выручку бежать не спешили.

— Г-г-господин П-п-первый советник! — прозаикался мэр, выступая вперед. От испуга на его лице выступил пот, седые уложенные помадой волосы встопорщились. — Прошу прощения, это у-у-ужасное недоразумение! Сейчас мы все уладим! Позвольте я провожу вас… А вы… Кто вы такая вообще? Как вы сюда попали?!

— Я… — Я осеклась, потому что вспомнила: мое имя мэру ничего не скажет. — Я из…

— Ай! — махнул рукой мэр. — Все потом, юная леди! С вами мы отдельно разберемся! И куда только смотрят ваши родители? Ждите меня снаружи.

— Но…

— Я неясно выражаюсь? — мэр огляделся и кивнул кому-то. — Выведите ее. Господин Первый советник…

— Тихо.

Я попятилась, когда ко мне подошел высокий мужчина в смокинге и протянул руку. Слишком свежи еще были воспоминания о том, что произошло на балконе — и я испуганно отшатнулась. Мужчина снова попытался меня схватить, но тут голос за его спиной произнес:

— Подожди.

Дракон отодвинул мужчину, тут же измельчавшего на его фоне, с дороги и уставился на меня сквозь прорези серебристой маски. Глаза у него были фиалковыми, с вертикальными зрачками. Очень красивые и очень пугающие.

— Что у тебя с платьем?

Я осмотрела себя. Порвалось. Директор Хемфилд меня убьет.

— Простите, — наконец отмерла я. — Господин Первый советник, мне очень стыдно! Может, я… попробую застирать? Честное слово, я отлично стираю, а соль иногда творит чудеса. Давайте я…

Я потянулась к его костюму, расстегнула верхнюю пуговицу и замерла.

— Решила меня раздеть?

— Я…

— Что ты делала на балконе? — вдруг спросил дракон, краем пальцев подцепив мой подбородок и вглядевшись в лицо.

— Я… ничего.

— После ничего с рваным платьем не выходят. Пошли.

— Что вы…

Дракон, схватив за локоть, потащил меня обратно, к балкону. Вырваться у меня не вышло. В бальном зале висела полная тишина, даже оркестр перестал играть.

Когда дракон отодвинул тяжелую темно-зеленую портьеру, стоящий на балконе мужчина подпрыгнул от испуга. Я вздрогнула. Плохо выбритая цыплячья шея, которую я отлично запомнила, потому что приходилось вжиматься в нее лицом, не слишком белая рубашка — я помнила, что она воняла чем-то кислым, — всклокоченные темные волосы, похожие на петушиный гребень.

Я узнала этого парня — он подходил ко мне дважды, я оба раза отказывала. Вообще не собиралась танцевать.

— Ну, — мрачно уронил дракон. — И какой вонючей преисподней ты здесь стоишь?

За нашими спинами пробежали шепотки. Я бы с удовольствием сбежала отсюда, но дракон крепко держал меня за локоть.

— Я… Я… Вышел покурить! А разве нельзя? Это…

— “Этим” у тебя нос не дорос заниматься, если ты слова “нет” не понимаешь! — рявкнул дракон. — Мэр Как-Вас-Там, забыл фамилию, вы совсем ополоумели? И вы, и ваша трижды хреновая охрана?! Посреди бала девке юбку задирают, она вся в слезах и соплях улепетывает от какого-то козла — а вы танцульки танцуете? Где, мать, вашу, порядок, про который вы мне втирали битый час? Вы тут вообще все охренели?! Если у тебя под носом такое творится — что в городе я увижу, а?

— Мы… — прозаикался мэр. — Мы… Мы…

Я заметила, что в присутствии этого дракона вообще сложно было говорить четко — все почему-то начинали заикаться.

— Мы во всем разберемся! — наконец нашелся мэр.

— Разберитесь. Козла этого — под стражу возьмите, девку — домой проводите и сдайте с рук на руки родителям. И налейте ей горячего чего-нибудь, она трясется вся.

Дракон обернулся ко мне и, кажется, задержался взглядом на моем лице. Потом он провел пальцем по моим губам — на его коже осталась капелька крови. Видимо, я прикусила губу, когда ударилась спиной о стену.

Спустя секунду дракон наконец отпустил мой локоть и быстрым шагом покинул бальный зал.

— Хрен тебе, а не аттестация должности! — громко заявил он мэру, пересекая порог.

Все взгляды обратились ко мне.

Тогда я еще не успела сообразить, что примерно в этот момент рухнула вся моя жизнь и с завтрашнего дня существование превратится в ад.

***

Это случилось больше двух лет назад. В настоящем я смотрела на то, как целитель под взглядом Кориана сникает, скукоживается, — точно так же, как и все остальные, кто чувствовал, что Кориан зол.

Глава 5

Я ожидала чего угодно, даже удара, — но ничего не происходило.

Аккуратно открыв глаза, я огляделась. Кориан замер напротив моей койки. Мне бы пришлось задрать голову, если бы я захотела посмотреть ему в лицо.

Не то чтобы я хотела.

Кори захныкал, завозился у меня в руках, обжигающе горячий и недовольный. Конечно, ему бы поспать. И поесть… И вообще.

— Ты что-то хотел, Кориан? — ровным голосом спросила я.

Мистер Бердс, судя по его лицу, готов был вот-вот хлопнуться в обморок. Конечно. Какая-то оборванка вдруг называет самого Первого советника Амбера по имени — неслыханная наглость.

Когда-то мне самой было сложно привыкнуть.

“Первый Советник…”

“Зови меня Кориан. Раз уж мы собираемся пожениться, вот уж угораздило. Идем”.

От воспоминаний внутри поднималась злость, а Кори, как будто чувствуя мое состояние, начал плакать громче.

Кто-то из противоположного конца комнаты мученически и демонстративно застонал:

— Да заткни ты е…

Недовольный голос оборвался на полуслове, одновременно со щелчком пальцев Кориана.

— Почему твой ублюдок хнычет? — нечитаемым тоном спросил Кориан.

Да пошел бы ты.

Тише, Кори, солнышко мое…

— Потому что ты его пугаешь, — огрызнулась я.

Мне самой бы хорошо было переодеться: дождь, пока я добиралась до приюта, стих, платье почти высохло, даже пятна от выступившего вдруг молока перестали быть видны на темной ткани, но наверняка платье до сих пор было немного влажным, может, пахло как-то не так, из-за чего Кори нервничал сильнее.

Тишина сгущалась, я мечтала о том моменте, когда Кориан отсюда уберется.

— Возможно, тебе стоило думать головой, прежде чем раздвигать ноги перед кем попало — и проблем сейчас бы не было.

Еще как стоило! И замуж тоже — за этого “кого попало” не стоило выходить.

Хотя у меня выбора-то особо и не было. Вдобавок к тому, что я влюбилась в этого дракона, как последняя идиотка.

— У отца твоего ублюдка хватило совести тебя вышвырнуть на улицу с животом? — тем временем продолжил Кориан.

Интересно, если бы я прямо сейчас сказала Кориану, что это его ребенок — он бы мне вообще поверил? Что-то мне подсказывало — нет. Не существовало способа доказать мужчине, что именно он отец ребенка. Разве что когда проснется вторая ипостась Кори — от Гарри я знала, что драконы всегда чуют своих.

Но это случится не раньше пяти лет, пока что Кори был обычным малышом. Любопытным, голубоглазым и, к счастью, здоровым.

А что выглядит он на три месяца, и этот возраст заставляет задуматься… Кажется, Кориан совершенно не разбирается в детях и в том, как они должны выглядеть.

— Почему ты молчишь?

Потому что я думала — выхожу замуж за дракона, а оказалось — за козла. Ничего. Я что-нибудь придумаю, обязательно!

А потом — потом я верну свои деньги, которые заплатила мистеру и миссис Бердс. Они ведь гарантировали, что найдут мне работу — и обманули. Внутри откуда-то вдруг появились силы, которых я давно уже не чувствовала. Скоро я поправлюсь — и горы сверну.

Пока я успокаивала Кори, снова повисла тишина. А что… Ах, да.

Почему я молчу? Жду, пока ты уйдешь.

Когда-то я надеялась, что Кориан изменится, станет мягче, полюбит меня. Просто влюбилась сама, очень сильно и так глупо, как будто с разбегу спрыгнула с обрыва. Но теперь внутри умерло все, что когда-то было чувствами к нему. Он оскорбил моего сына — не говоря уже обо всем прочем. Поверил в мое предательство, так легко и просто.

Он…

“Отлично. Выходи тогда за меня замуж”.

“Вы шутите, господин Первый советник?”

“А похоже? Что стоишь, глазами хлопаешь? Кольцо позже организуем. Идем”.

Говоря это, он посмотрел на меня так тяжело, внимательно и странно, что внутри тогда все оборвалось.

“Этот брак будет фиктивным?” — ровным голосом спросила я.

Дракон ухмыльнулся. В тот день я впервые увидела его лицо без маски, и оно было не таким, какого я ожидала. Очень усталым, как будто Кориан слишком много видел и слишком во многом разочаровался. Взрослым, умным. В чертах читались выдержка, строгость, сила характера, но усталости было все-таки больше. И, может, в глазах мелькало что-то еще, когда он смотрел на меня, но я не могла расшифровать это выражение.

Тот разговор состоялся больше двух лет назад.

— Послушайте, — вдруг раздался решительный голос Марка. Старик тяжело встал, припадая на больное левое колено. — Я, конечно, не знаю, кто вы…

Мистер Бердс закашлялся, но я точно знала, что Марк не врал: он даже газет не читал. Намного сильнее политики его волновало то, что где-то там, у моря, его дочь родила маленькую девочку — и Марку отчаянно хочется успеть ее понянчить.

Добираться туда пешком или дилижансами было бы самоубийством в его возрасте, а билеты на зачарованный дирижабль стоили сумасшедших денег — намного дороже, чем несколько месяцев жизни в этом приюте. Поэтому Марк каждый день проверял почтовый ящик, ожидая, что дети пришлют ему деньги. Но они не писали. Говорить об этом Марк не любил, а я давно уже перестала спрашивать.

— А ты, если больной, уматывай отсюда, нечего заразу разность, тут ребенок, — обратился Марк к кашляющему мистеру Бердсу. — Так вот, я не знаю, кто вы и зачем сюда пришли, но дети плачут, потому что они маленькие, им положено.

— Я не с тобой разговаривал, — уронил Кориан.

— А придется со мной. Девка — утомилась, чуть с ног не валится, не ела толком несколько месяцев, магию всю растеряла, в обмороки падает, только-только родила — что ты еще от нее хочешь? Ей спать и в себя приходить надо, а не разговоры разговаривать.

— Марк, — позвала я.

— А ты не возникай. Ты одна с ребенком осталась — ну так хоть я за вас скажу, если у папашки совести нет. Ну? Какие у вас еще вопросы?

Брови Кориана поползли вверх.

— Марк…

Глава 6

Поверенный откашлялся.

— Мистер Помбри, вы уверены, что здесь нет никакой ошибки?

— Вы сомневаетесь в моей компетентности? — наклонил он голову, поправив пенсне. — Или в разумности моего клиента?

Миссис Бердс побледнела.

— Ч-ч-что вы… Я…

— Почему вы так разнервничались? Кажется, нам лучше заняться договором?

Миссис Бердс лихорадочно закивала и зашелестела какими-то бумагами, лежащими на столе.

— Что там? — спросила наконец я. — Что там написано?

Поверенный и миссис Бердс посмотрели на меня так, как будто только что вспомнили о моем существовании.

— О! — преувеличенно вежливо воскликнул поверенный. — Ничего такого, кроме того, что вы обсудили с господином Первым советником. Я понимаю, что вам наверняка можно верить на слово, но все-таки хотел бы зафиксировать ваши договоренности на бумаге. Простите старого буквоеда.

Он засмеялся.

Я отвернулась, погладила по боку Кори, который сонно пошевелился.

— Мы ничего не обсуждали.

— Прошу прощения?

— Покажите мне условия. Я впервые о них слышу.

Вырвав из рук миссис Бердс лист бумаги, я вчиталась в аккуратный витееватый почерк. Писал не Кориан — у того буквы были размашистыми и неразборчивыми, как будто ему было плевать, разберет адресат текст его письма или нет.

Возможно, так оно и было.

— Что за ерунда? — выпалила я. — Как это ему в голову пришло?

— Прошу прощения? Вы отказываетесь от контракта? — удивился поверенный. — Я передам это…

— Нет! — поспешила я. — Нет-нет, вы все не так поняли. Я… я согласна.

Почувствовав мое настроение, Кори снова заворочался, хмыкнул, и я поспешила вдохнуть и глубоко выдохнуть, чтобы успокоиться. Чтоб его! От злости и унижения на глазах выступили слезы.

На листе значилось всего несколько условий:

“Экономке запрещается:

— вступать в брак на протяжении всего времени работы

— вступать в сексуальные отношения с кем бы то ни было

— приводить в дом мужчин

— рожать детей

— воровать столовые приборы

— заводить любых животных

— пытаться убить нанимателя

Контракт заключается на один год. После этого экономка обязана покинуть усадьбу и чтобы я ее не видел (последняя фраза была зачеркнута, как будто поверенный делал для себя пометки во время разговора с Корианом, но решил, что такая формулировка — это уж слишком)

По инициативе нанимателя экономка обязана в любой момент пройти допрос с использованием сыворотки правды и ответить на любые вопросы нанимателя, включая те, которые касаются возможного воровства.

Экономка обязана:

Пройти осмотр целителя, выбранного нанимателем, который подтвердит, что мисс Фишер не болеет “стыдными болезнями”.

Моя рука сжалась так сильно, что лист смялся.

Мерзавец.

В ушах стучала кровь, щеки горели.

Кориан. Чтоб тебя.

Решил дополнительно меня унизить?

Как тебе в голову такое пришло?

— Аккуратно, вы его порвете! — поверенный, с присущей ему вежливостью и милой улыбкой, отобрал у меня лист. — Если вы отказываетесь, то я вынужден…

В ушах зашумела кровь, я снова погладила Кори по спине трясущейся рукой.

— Нет, — звенящим от злости голосом выпалила я. — Нет, я не отказываюсь. Давайте составлять контракт.

Брови миссис Бердс взлетели вверх:

— Ты что, серьезно согласна…

— Да, я согласна! — перебила я. — Давайте готовить бумаги. Пожалуйста.

Я снова успокаивающе погладила Кори, хотя это мне самой требовалось успокоиться.

Щеки горели, на глаза наворачивались слезы. Что за условия? Кому их выдвигают? Кого можно подозревать разом в воровстве, в том, что она будет “водить мужчин” и больна тем, что в приличном обществе даже произносить нельзя?

Поверенный сиял невозмутимостью, миссис Бердс посмотрела на меня даже как будто с жалостью.

Контракт был составлен примерно за час. Кроме унизительных условий, выдвинутых Корианом, поверенный вписал туда совершенно обычные пункты: следить за порядком в поместье, вести бухгалтерскую книгу, нанимать персонал при необходимости по согласованию с Первым советником — и все остальные обязанности.

По правде говоря, я слабо себе представляла, как должна выглядеть работа экономки в поместье. Я там до сих пор ни разу не была, только слышала, что там по каким-то причинам никто не хочет жить. Сам Кориан этим домом не пользовался, сохранял как часть родового имущества.

Кажется, когда-то там кого-то убили… Но я не знала подробностей, служанки просто шептались об этом. Я пыталась их расспросить, но… никто в доме Кориана не разговаривал со мной.

В лицо улыбались, конечно, а за спиной называли “замухрыжкой” — и это было еще не самое обидное слово.

Впрочем… плюсы в том, что я буду именно в “Мглистых соснах” все-таки были. За тот год, что мы были женаты, Кориан не ездил туда ни разу.

Так что вряд ли мы хоть раз увидимся. А общаться через поверенного — не так уж плохо.

— Что это за цифры? — спросила я, видя, как поверенный вычисляет что-то на листе бумаги.

— О, ваш оклад.

— И… сколько?

— Двадцать золотых в месяц.

Двадцать золотых?! Это…

— В эти же деньги входят расходы на содержание поместья, — добил меня поверенный.

Я закусила губу и попыталась не выдать досады. Двадцать золотых в месяц — было весьма скромным жалованием. Отличным, учитывая что сейчас у меня вообще ничего нет! Но все-таки — это меньше того, на что я рассчитывала. Скопить уж точно не получится.

Если это мой оклад плюс деньги на содержание поместья — придется сводить концы с концами, а то и вовсе жить впроголодь, зависит от того, каких расходов потребует дом. Но…

— Все остальные средства — будут выданы после согласования с Первым советником. Позже я передам вам средство связи. За дополнительными расходами обращайтесь к нему. Экономить нет нужды, но Первый советник хотел бы держать этот вопрос на личном контроле.

Глава 7

Ну, то есть… я догадывалась, что оно заброшенное, но чтобы настолько…

Высокие кованые ворота поела ржавчина, так что герб рода Амберов, дракон, изрыгающий пламя, был почти не виден. Каменные столбы по обеим сторонам от ворот покрывали мох и плющ, с верхушки одного раздавалось низкое недовольное кваканье, как будто там сидела жаба.

Да уж.

За воротам виднелась вымощенная каменной плиткой дорога, поросшая травой и потрескавшаяся — кажется, через нее только что пробежала ящерка. Или не ящерка. Мало ли, что тут может пробегать.

Мгновенно полезли в голову истории о призраках, которыми старшие девочки пугали младших в приюте. Одну из них придумала я сама, чтобы никто из малышек не совался в подвал или на чердак ночью: лестницы и там и там были такими ненадежными и крутыми, что свернуть шею в темноте было проще простого.

Я поежилась, покрепче прижимая к себе Кори.

— Прямо уютный дом, да? — засмеялась я, пытаясь как-то разрядить обстановку.

За воротами тянулась заросшая бурьяном аллея. Сам дом был виден плохо из-за тумана, но он все равно поражал воображение. Огромный, трехэтажный, со стенами из серого камня и высокой башней. Окна сияли темнотой.

Со всех сторон дом был окружен высокими корабельным соснами, которые тихо потрескивали на ветру. Их густой запах щекотал ноздри и странно успокаивал.

Прижав спящего в “кармане” из шали Кори покрепче к себе, я коротко зажмурилась, пережидая, пока пройдет приступ тошноты и головокружения. Все будет хорошо. Никаких обмороков. Никакой слабости.

Я обязательно поправлюсь. Я должна поправиться!

“Экономка снова сбежала, — вспомнила я раздраженные слова Кориана. — За что, мать их, я плачу им деньги? Чтобы они мне рассказывали небылицы? Куры. Мне что, солдат нанимать, чтобы мне истерики не устраивали?”

Услышав этот окрик, я испугалась. Это был редкий момент, когда Кориан позволил мне посидеть в его кабинете. Я пришла позвать его к ужину, но Кориан только раздраженно дернул головой и велел подождать, пока разбирает бумаги.

Так что я устроилась в кресле для посетителей и наблюдала за тем, как он вскрывает один за одним конверты, хмурится, пробегает взглядом по строчкам, иногда — делает пометки.

“Сбежала?” — спросила я и тут же прикусила язык, когда Кориан вскинул на меня раздраженный взгляд.

Видимо, это было восклицание в воздух, но я тогда подумала — вдруг он просто так решил со мной заговорить?

Вспомнила совет из “Книги образцовой жены”, которую прятала под подушкой и часто перечитывала. Там было сказано, что жена должна поддерживать в разговоре интересные мужу темы и соглашаться с ним. Понятный совет, я была готова! Но Кориан со мной почти не разговаривал. Сейчас вот только…

“Что ты сказала?”

“Я… я думала, ты говоришь со мной. Уволилась экономка? Миссис Мюррей?”

Я ничего не могла поделать с надеждой, которая прозвучала в голосе. Миссис Мюррей меня ненавидела. Считала кем-то вроде приживалки и постоянно, если я оказывалась рядом, начинала рассуждать о том, что куда-то пропадают серебряные столовые приборы.

Не при Кориане, конечно, но…

“Миссис Мюррей? Она-то тут причем? Я про миссис… или мисс... Как ее там? А ты что тут делаешь вообще?” — Кориан окинул меня взглядом, как будто впервые увидел. Как будто я не сидела напротив него весь последний час.

“Пришла пригласить тебя к ужину”.

Может, стоит приготовить его самой? В “Книге образцовой жены” было сказано, что ключ к сердцу мужчины лежит через желудок, что жена должна вкусно готовить.

Я отлично готовила и часто заменяла в нашем приюте повариху. Ну… как отлично… кашу-то я варить умела! И другую кашу… и редис… В общем, со всем тем, чем нас кормили в приюте, я справлялась на отлично.

Хотя вряд ли этим можно было впечатлить Кориана.

Я хотела поучиться готовить что-то, что было бы достойно лорда Амбера, но меня здесь не пускали на кухню.

“Не положено, — рявкала миссис Мюрей в ответ на мои просьбы. — Я несу ответственность за сохранность продуктов и приборов! У меня лишних людей на кухне не должно быть, я за нее отвечаю!”

Кориан недоуменно моргнул.

“А. Сиди тогда. Сейчас пойдем ужинать”.

Снова разрешил остаться!

Воодушевившись этой маленькой победой, я спросила:

“А кто тогда уволился?”

Кориан недовольно поморщился, но все-таки ответил:

“Та, которая обязана приглядывать за “Мглистыми соснами” — одним из поместий Амберов. Расположено в глуши, тихое место, городок рядом — а эти куры бегут оттуда через несколько месяцев, как проститутки от исповеди”.

“С ним что-то не так? С поместьем?” — спросила я, скрывая то, как подпрыгнуло от радости и волнение сердце.

Мы разговариваем!

Сейчас та старая влюбленность казалась такой идиотской. И то, как я ловила каждое его слово, как хотела угодить, как надеялась, что он ко мне тоже неравнодушен.

Какими бы ни были причины Кориана жениться на мне, любовь в их число точно не входила. Но поняла я это только сейчас, когда розовый туман в голове развеялся, а влюбленность уступила место желанию никогда Кориана не видеть.

Тогда Кориан посмотрел на меня, как на дурочку.

“Кроме того, что экономки, видимо, надеются, что будут работать в богатом доме и получат доступ к высшему обществу, а вместо этого оказываются, как я и обещал с самого начала, в глуши? Причем под глушью я подразумеваю глушь?”

“А зачем им доступ к высшему обществу?”

Я как сейчас помнила свои чувства. Сердце колотилось, я смотрела на Кориана и никак не могла оторвать от него взгляда. Какой же красивый. Фиалковые глаза с вертикальными зрачками, белая рубашка, пара верхних пуговиц расстегнута, из-за чего вид расслабленный и домашний, растрепанные темные волосы, падающие на лоб. Длинная красивая шея и крупные ладони. Я помнила их прикосновения. Грубоватые, но какое же удовольствие они дарили.

Глава 8

Меня тут же окатило холодным потом, я обернулась. Марк смотрел на Кори потрясенно.

— Алиса, здоровяк твой… это что ж — он только что?

— Что?

Я опустила взгляд и зажмурилась от яркого света огонька, который плясал в очаге, на остатках не вычищенного угля.

Что ж… Кажется, огниво и спички можно не искать. Я знала, что огонь считается талисманом и символом Амберов, они могли его подчинять и управлять им. Именно это когда-то сделало род Кориана таким могущественным. Но я не думала, что мой сын сможет играть с огнем в три месяца, за несколько лет до того, как вторая ипостась даст о себе знать.

— Он же у меня с даром, — поспешно ответила я, отходя от очага. — Марк, там… шкатулка?

— А, точно!

Марк, тяжело поставив узел на пол, принялся его развязывать. Я сглотнула. Почтовые шкатулки были довольно редким и дорогим способом связи, до встречи с Корианом я даже в руках таких не держала. Для меня стало сюрпризом, когда поверенный вручил мне это. Хотя Кориан был баснословно богат — может, для него это в порядке вещей?..

“Это для связи с господином Первым советником”.

Меня, признаться, намного больше интересовал мешочек с монетами. А связь с Корианом, как я надеялась, мне не пригодится. И вот сейчас…

— Держи, девочка. Давай-ка я пока здоровяка твоего возьму, ага… Ух, привет! Проснулся? А кто тут проснулся?

Марк поставил на стол тренькающую шкатулку и забрал у меня Кори. Поежившись от налетевшего порыва ветра — нет, все-таки в этом доме слишком холодно! — я открыла крышку и вытащила оттуда сложенный лист бумаги.

Сердце замерло, а потом рухнуло вниз. Это было письмо от поверенного, не от Кориана.

“Уважаемая мисс Фишер!

Надеюсь, вы благополучно добрались и готовы приступить к своим обязанностям”.

Я выгнула бровь. И ради этого он написал мне письмо? Чтобы поприветствовать? Честное слово, для такого можно было бы использовать и обычную почту, все равно полезной информации — ноль.

Справившись с удивлением, я продолжила читать.

“Надеюсь, вы сообщите об этом в ответном письме, все необходимое сможете найти в офисе экономки. Вам необходимо содержать поместье в порядке, заботиться о чистоте помещений, вести учет расходов, присматривать за садом”.

Сад? Это он про поросший соснами участок? Нет, возможно, когда-то где-то за домом был сад… Но, если о нем заботились так же, как об этом доме, то у меня для господина поверенного плохие новости: поможет здесь только чудо, а не забота.

“Также вы должны осуществлять текущий ремонт поместья”.

За двадцать золотых?

Я огляделась. Даже если оценивать только кухню — выбитое окно, неисправная плита, водопровод не работает, — то двадцать золотых вряд ли покроют ремонт, который необходим. Не говоря уже о том, что ремонт подразумевает или команду рабочих, или обученного мага. И то, и то, было баснословно дорогим для человека, у которого в кармане двадцать золотых в месяц.

— Ау! — воскликнул Кори и попытался схватить Марка за нос.

— Ну что там, девочка?

Я пожала плечами.

“Господин первый советник также считает нужным напомнить о том, что не планирует в ближайший год искать новую экономку и призывает вас следить за своим здоровьем, чтобы у нас не случилось нежелательных ситуаций”.

Это он так намекает на то, что я могу помереть? Ни за что. Иначе Кори останется один. Руки сжались в кулаки, я едва не порвала письмо. Только чудом опомнилась вовремя и продолжила читать.

“Прошу также учесть, что в случае любых дополнительных расходов вы можете отправить письмо господину Первому советнику — и он рассмотрит ваш запрос. Запрос должен содержать аргументированную просьбу. В том, что касается дополнительных расходов на питание или лечение, вас и вашего особого положения, также работает это правило: вы должны попросить необходимую сумму у господина Первого советника. Прошу обратить внимание, что запасов провизии в поместье нет.

Господин Первый советник планирует провести неделю “Мглистых соснах” в середине лета — думаю, будет излишним напоминать, что к его визиту поместье должно быть готово к приему хозяина.

С уважением,

Гарольд Помбри,

поверенный господина Первого советника Кориана Аслана Амбера”.

На обратной стороне красовалась короткая приписка, сделанная небрежным почерком Кориана:

“Где-то на чердаке есть колыбель. Постарайся не угробить своего ублюдка, хватит того, что ты его нагуляла от какого-то козла. И будь добра, формулируй четко, когда нужны деньги на его лечение, у меня слишком мало времени”.

— Что ты де... — начал Марк, но не успел ничего сделать: подлетев к очагу, я швырнула скомканное письмо в огонь и теперь смотрела, как оранжевые язычки лижут чернеющую бумагу.

От злости меня трясло. Так вот, в чем дело? В этом был план? За что он со мной так?

В ушах шумело, пришлось опереться о нагревающийся потихоньку стояк, чтобы не упасть. Вот, почему жалование такое маленькое. Вот, откуда “осуществлять текущий ремонт”.

Кориан рассчитывал, что я буду выпрашивать у него деньги. Хотел отыграться?

“И что ты мне предлагаешь? — вспомнила я слова Кориана. — Жениться на тебе? Думаешь, нашла повод устроиться получше?”

А потом, в тот же день, когда он меня выгнал:

“Чего тебе не хватало? Драгоценностей? Денег? Могла бы попросить”.

Он меня даже выслушать не захотел.

— Что ж тебе там такое написали? — спросил Марк.

Я медленно покачала головой, а потом забрала у него Кори и через силу улыбнулась.

— Твой папа — козел, — прошептала я в пушистую сладко пахнущую макушку. — А теперь давай готовить есть. Ты же голодный? Ам-ам?

Игнорируя тяжелый взгляд Марка, я принялась хлопать дверцами шкафчиков, пытаясь найти ложку, чтобы отмерить нужное колиечество смеси. Я была так зла, что мне хотелось разнести всю кухню на щепки! Да что там кухню — весь дом!

Глава 9

Из кладовки, когда я подошла, дохнуло холодом, так что пришлось вернуться к узлу с нашими вещами и вытащить оттуда одеяло для Кори. Простынет еще!

— Подержишь? — попросила я Марка. — Мне нужны свободные руки.

— А ты чего удумала-то, девочка? — спросил он, беря завернутого в одеяло Кори на руки. — Ты что это…

— Хочу осмотреть кладовку.

— Не вздумай! Ишь чего удумала, одна, да… Да там ветхое все, обвалится! И нет там ничего! И что ты...

— Все будет хорошо, — заверила я, зажигая от очага свечу.

В таких домах, старых родовых гнездах, кладовки когда-то строили так, чтобы они выстояли, даже если дом рухнет: их планировалось использовать как укрытия в самых крайних случаях. Так что укреплялось там все на совесть.

Марк, должно быть, не знал об этом, я бы и сама не узнала, но наш приют находился в доме, где когда-то располагалась летняя резиденция виконта Шано и однажды я нашла в библиотеке дневник архитектора, который этот дом проектировал много лет назад. Не то чтобы это было то чтение, о котором я мечтала, но книг в моем распоряжении было совсем немного. Вот и пригодились сейчас знания.

Сделав пару шагов вперед, я поднесла свечу к двери кладовки и замерла — огонек дернулся. Отлично, вентиляция есть.

— Какую-то ерунду ты удумала, — ворчал Марк, тяжело, с кряхтением, ступая за мной следом на деревянную лестницу.

Я покачала головой, подсвечивая для него дорогу.

— Ну что, довольна? — снова проворчал Марк, когда мы спустились. — Тут только еда для скотины, или ты коз завести решила? Как будто тебе проблем не хватает!

На полу с одной стороны стояли мешки, на полках вдоль стен с другой — широкие глиняные кувшины, пыльные и оплетенные паутиной. С потолка свисали пучки трав. Откуда Марк знает, что здесь хранится еда для скотины?.. Еще одна странность в его поведении вдобавок ко всем остальным.

— Лезешь куда не надо, — продолжил Марк, укачивая Кори, — на ровном месте проблемы ищешь! Двадцать золотых есть — в город проще сходить закупиться! А там и головорезу этому писать, пускай дальше раскошеливается… Разве ж ты должна здесь впроголодь жить? Что за условия?!

Я вздохнула. Во-первых, я уже решила, что Кориану лучше не писать, — потому что не знаю, чего от него ждать. Во-вторых, у меня есть двадцать золотых в месяц. А первый взнос за маленький домик в городе вроде того, рядом с которым я выросла, — сто пятьдесят. Конечно, это будет совсем не роскошный дом, скорее халупа, да еще и в кредит, который я буду выплачивать до самой старости, зато свой! С маленьким сыном на руках у меня вряд ли выйдет заработать на что-нибудь большее.

Увы, но стоит смотреть на вещи трезво. Может, стоило послушать Кориана и, когда он сказал мне убираться, “прихватив свое барахло” — в самом деле прихватить барахло. Но я ушла от него в чем была: платье, сережки, туфли, шаль и маленькая заколка. Я не любила тяжелых украшений и вычурных нарядов, хотя ими был забит весь мой огромный гардероб. Гардероб жены Первого советника, ей полагалось одеваться роскошно.

Мне это не нравилось. Может, потому что вещи в гардеробе казались мне такими же чужими, как и поместье Кориана, как и то, что я вообще стала его женой.

Выбирали всю мою одежду наставницы по этикету, она была… статусной. Ужасно неудобной, а украшения, и купленные специально для меня, и родовые драгоценности Амберов, которые мне полагалось носить как жене главы рода, — тяжелыми.

Сначала я думала, что смогу понравится Кориану, если буду одеваться так, как говорили наставницы, но… но большую часть времени он все так же смотрел сквозь меня. Не дали никаких плодов уроки этикета и даже игра на фортепиано, которой я “должна была владеть”.

Так что носила я чаще всего самое простое домашнее платье, сережки, браслет и заколку, которую мне привез Кориан после одной из своих долгих поездок в столицу.

“У тебя глаза такие же, как тут камни. Вспомнил вдруг”.

С ней я почти не расставалась: заколка была удобной и легкой. Хотя причина, конечно, была не только в этом.

Когда я узнала, что беременна, уже после развода, я поняла свою ошибку: денег за драгоценности и платье, в которых я ушла, получилось выручить совсем немного, а пособия Кори едва хватало на то, чтобы сводить концы с концами.

Не говоря уже о том, что чувствовала я себя во время беременности, да и после нее настолько плохо, что двигалась с трудом, а мысли в голове были тяжелыми, неповоротливыми, ватными. Я все время была сонной и слабой, думать не получалось совсем.

Удивительно, но сейчас мне было намного лучше, как будто я год сидела без воздуха, а сейчас вдруг задышала полной грудью. Или как будто сидела в темной комнате, а сейчас вдруг в ней включили свет. Или как будто в голове наконец прояснилось после долгой болезни, из которой, кажется, невозможно выбраться. Интересно, это дом на меня так влияет? Глупости, хотя смешно об этом думать, ведь это — поместье Кориана.

Поток мыслей вдруг прервал странный звук, и я сообразила, что это урчит у меня в животе. Аппетит вдруг проснулся — зверский. Да я ни разу за последний год не была такой голодной!

Но, несмотря на это, деньги нужно было экономить, чтобы за год (если повезет) работы хоть что-то скопить. В любом случае, даже маленькая сумма на руках — это больше, чем совсем ничего.

— Давай хотя бы посмотрим, что тут, — предложила я Марку, поднимая свечу повыше.

Какие-то мешки, глиняные широкие кувшины, но больше всего — паутины и пыли. Наверняка еще и мыши где-то шастают, но это дело житейское. Главное, плесенью не пахло, вокруг было сухо — значит, продукты не испорчены.

— А где здесь… Ах, вот.

Пристроив свечу в пыльный настенный канделябр, я наклонилась, чтобы развязать ближайший мешок.

— Куда ты полезла! — проворчал Марк. — Что тебе там надо? Мусор только всякий, думаешь, тут что-то ценное есть? Перетащили все из сарая — тут оно и осталось. А…

Глава 10

Не заметить странности было довольно сложно, несмотря на то, что спала я от усталости, как убитая.

По правде говоря, странно было, что экономки не убегали после первой же ночи в доме. Видимо, Кориан им очень хорошо платил. Получше, чем мне.

После обеда, вымыв посуду в остатках воды, я все-таки решила оглядеться. В особняке было три этажа, окна почти везде были изнутри заколочены черной тканью, из-за чего везде было темно, да и общий вид был какой-то… траурный.

— Чтобы обои не выцветали, — авторитетно пояснил Марк.

Он с трудом поднялся на второй этаж, останавливаясь отдохнуть на каждой ступеньке.

Я кивнула, привычно придерживая Марка за локоть.

Мрачное впечатление от дома усиливала мебель, накрытая белой тканью, так что шкафы, кресла и столы становились похожи на привидений.

— Хочешь потрогать? — засмеялась я, когда Кори потянулся к куску ткани и попытался его снять.

Малыш гукнул и сунул мой палец себе в рот, заворочался, пытаясь осмотреться. Нужно найти для него место, где он мог бы ползать и играть.

Я поежилась. Вот, что мне казалось самым странным в этом доме: здесь было очень тихо. Настолько, что даже треск корабельных сосен снаружи не мог разогнать эту тишину. Очень тихо и очень холодно.

От этого становилось жутко, невольно в голову лезли истории о призраках и прочих монстрах.

— Ладно, — решила я. — Я пойду проверю третий этаж. Побудешь пока здесь?

Хотелось намекнуть Марку, что неплохо бы поберечь больную ногу, но он ненавидел, когда я “тыкаю его в старость носом”.

— Зачем тебе туда, девочка? — тут же насторожился старик. — Ничего там хорошего нет, так же все, как здесь.

— Ну я же экономка, — растерялась я. — Нужно хотя бы дом осмотреть.

— Не ходила бы ты туда. Высоко, что ты там не видела? Так же, как и тут.

— Я все-таки схожу. Поиграешь пока с Кори?

Не нравился мне тон Марка. Что бы там ни было — лучше малыша туда не тащить.

Вопреки моим опасениям, ничего страшного или необычного я на третьем этаже не нашла. Коридор, комнаты, такие же пустые, как и те, что располагались на втором.

Одна из комнат была заперта, и пришлось повозиться, чтобы подобрать ключ. Я бы, наверное, сдалась и решила продолжить исследования позже, но вдруг связка упала на пол, как будто кто-то вырвал ее у меня из рук. Один ключ отделился от пучка остальных — его-то я и вставила в дверь.

Замок щелкнул, створка легко поддалась.

Войдя внутрь, я оказалась в небольшой, но когда-то явно уютной гостиной с фортепиано в углу. Не удержавшись, я подошла ближе, приподняла белую ткань, тяжелую деревянную крышку и нажала несколько клавиш. Звук был резким и дребезжащим — расстроено, конечно.

Много у меня с этим фортепиано общего.

Я вспомнила, как по совету наставниц училась играть на похожем инструменте, потому что “леди это необходимо!” К тому моменту мы с Корианом были женаты уже четыре месяца, я успела влюбиться, как дурочка. Он не хотел меня даже видеть, а, когда все-таки смотрел на меня, на его лице появлялось такое выражение, что мне хотелось съежиться.

Он наведывался, конечно, в мою спальню, но… но в остальном мы даже не разговаривали.

Я надеялась, что советы наставниц помогут. Вдруг я стану достойной Кориана? Я училась держать голову прямо, выбирать правильно вилку и нож, играть на фортепиано.

Однажды Кориан на месяц уехал по делам в столицу и, когда вернулся, я решила продемонстрировать свои умения — выучила целую одну мелодию! Дождавшись, когда Кориан сядет пить чай в гостиной, я вошла туда, села за фортепиано и заиграла. Как леди! Может, тогда я и в самом деле чувствовала себя леди и думала о том, что кровь — не вода, все-таки я дочка барона, вон как быстро научилась музицировать!

Почти сразу за спиной я услышала звон разбитого фарфора, злобное “Да чтоб тебя!”, а затем Кориан вскочил и вышел из гостиной, не сказав ни слова.

К вечеру он снова куда-то уехал, а я забросила уроки.

Я провела рукой по накрытой белой тканью крышке, а потом нахмурилась. На ковре под фортепиано темнело огромное пятно.

Неужели плесень? Я присела на корточки, потерла пол пальцами, принюхалась. Нет, не плесень, иначе запах был бы характерным, едким.

Подойдя к окну, я с трудом отковыряла один из гвоздей от рамы и приподняла тяжелую черную ткань. В комнату хлынул свет, я снова присела на корточки и отшатнулась.

Кровь. Коричнево-красное пятно — что еще это могло быть? Не вино же, оно обычно синеет, когда высыхает, а это…

Так, ладно.

Я встала и тут же вскрикнула от испуга, потом что над головой у меня что-то пронеслось. Мир перед глазами поплыл, но я все-таки устояла на ногах, а затем подняла взгляд — и облегченно засмеялась.

— Откуда ты тут взялась?

На краю шкафа сидела горлица и смотрела на меня черными маленькими глазками. Выглядела птичка исключительно недовольной: видимо, я потревожила ее покой.

Осмотрев комнату, я увидела, что на верху стоящего у противоположной стены шкафа сложены запутанной кучкой ветки — гнездо.

— Серьезно? Дорогая, здесь нельзя гнездоваться, Кориан прибьет меня, если увидит!

Я шагнула к шкафу и замерла. А вдруг там уже яйца? Глупо, понимаю, но… после того, как я долго боялась, что Кори погибнет, потому что родился он совсем слабеньким, да и я сама долго не могла даже на ноги встать (спасибо целителям в госпитале, что не выгнали сразу!), — после этого я просто не могла вот так взять и разрушить гнездо горлицы. Даже если оно в совершенно неположенном месте. Как она вообще сюда забралась?

— Потом с тобой поговорим, — пригрозила я. — Выселись лучше сама!

Уже направляясь к выходу, я увидела у двери на стене небольшую картину, как и все остальные, накрытую белым полотном. Не удержавшись, я потянула ткань вниз. Под ней оказался портрет красивой темноволосой женщины в синем платье, на руках у нее сидел очаровательный малыш, чем-то неуловимо похожий на Кори, только на несколько месяцев старше.

Глава 11

Женщина дернула плечом и наклонила голову, так что лицо почти целиком скрыла челка.

— А то вы не знаете! Смесь ваша, возьмите.

Она подвинула ко мне ближе две стеклянные банки, связанные между собой веревкой.

— Не знаю. А что?

— Ну что-что, мрут там все подряд там, что драконы, что люди. Крови поместье просит. А вы еще и с ребенком! Уезжали бы!

Я вздрогнула. А вот это уже несмешно. Если Кори в этом доме опаснее, чем снаружи, то нужно брать узелок с вещами в руки и бежать. Вот только такой роскоши, как суеверия, я себе позволить не могла. Нужно тщательно во всем разобраться.

Увы, ничего больше мне узнать не удалось. Болтали разное, конечно! Про привидений, ведьм, проклятия… Но толку от этого было немного. Про наш приют тоже какие только байки ни рассказывали. А правдой из всего этого было только то, что нас чечевицей кормят, как скотину. Вкусно, кстати, так что я никогда не понимала возмущений по этому поводу.

Договорившись со стекольщиком — тот потребовал целый золотой за то, что придет в “проклятое” поместье, — я побрела домой.

Поход в город вытянул из меня все силы, а свертки с едой и смесью вовсе казались неподъемными.

Ничего, справлюсь! Голова бы еще перестала кружиться. С трудом подняв взгляд, я увидела витрину кафе, мужчину, который читал газету за чашкой кофе, и замерла.

Газеты, точно! На втором этаже поместья Кориана я видела библиотеку, правда, почти пустую. Вдруг там остались подшивки старых газет, чьи-то дневники и другие записи? Это понадежнее городских сплетен.

Приободрившись, я продолжила путь. Хорошо бы, конечно, распросить Марка, но он явно не желал ничего рассказывать. Ладно. Это пока не главная моя проблема.

Дом встретил меня тишиной. Марк и Кори мирно спали в комнате слуг, так что я решила заняться обедом. Для начала принесла воды из колодца, отделила мясо от кости, кость отправила в котелок. Позже добавлю к ней чечевицу, сушеную картошку и морковку, брошу тимьяна и крапивы для аромата — получится отличная похлебка.

К супу я решила пожарить на масле лепешек из хлеба. С мясом будет очень вкусно.

Итак, что мы имеем? У Кори есть смесь, за малыша можно не беспокоится. Три куска мяса Марку, один, поменьше, — мне. Я же девушка, мне много не надо.

А остальное хорошо бы засолить, мало ли что. Нужно быть разумной.

Я зажмурилась, чтобы переждать приступ головокружения и противной слабости, а потом приступила к готовке.

Через полчаса пахло на кухне так вкусно пахло супом и жареным мясом, что живот у меня урчал уже совершенно неприлично и громко. Я уже предвкушала, как позову Марка, мы сядем обедать, я зачерпну первую ложку густого наваристого супа, подую на обжигающе горячую и жирную хлебну лепешку, вопьюсь в нее зубами, когда услышала вдруг странный звон.

Сначала я даже не поняла, откуда он исходит, а потом вздрогнула. На краю стола стояла шкатулка, которую дал мне поверенный Кориана. Именно она сейчас позвякивала, сигналя о том, что мне пришло новое письмо.

Чтоб его! Вытерев руки о полотенце, я метнулась к шкатулке и вытащила оттуда аккуратный снежно-белый конверт.

“Уважаемая мисс Фишер!

К сожалению, вчера я так и не дождался ответного письма от вас”.

Конечно, я же его не написала. Как бы он его дождался?

“Однако, смею надеяться, вы добрались благополучно. Прошу вас сообщить о состоянии дел в поместье “Мглистые сосны”. Также прошу сообщить о том, какие средства сверх предоставленных вам необходимы для того, чтобы выполнять свои обязанности экономки.

В ваших интересах составить запрос с детальным обоснованием необходимости дополнительного финансирования со стороны моего клиента. Ваше прошение будет рассмотрено лично господином Первым советником и по итогам рассмотрения будет дан ответ.

Прошу обратить внимание, что господин Первый советник в любой момент вправе проверить, как именно и на что были расходованы его средства, выданные сверх вашего жалования.

С уважением,

Гарольд Помбри,

поверенный господина Первого советника Кориана Аслана Амбера”.

Я поморщилась.

Какая-то часть меня отчаянно захотела сесть за стол и составить полный список того, что здесь нужно, тысяч так на… десять золотых! И личные расходы туда вписать. И на два умножить. Пускай “рассматривает”.

Но победила разумная часть, которая отчаянно хотела держаться от Кориана подальше. Какие там у меня обязанности? “Содержать поместье в порядке, заботиться о чистоте помещений, вести учет расходов, присматривать за садом”?

Ни слова о капитальном ремонте, о том, что именно понимается под “порядком”, “присмотром” и “чистотой”. А лучше надо было договор составлять, господин поверенный.

Так что в итоге, поборовшись с собой, я составила короткий ответ, который написала прямо на обратной стороне первого письма.

“Уважаемый мистер Помбри!

Я добралась благополучно. Ничего сверх предоставленных средств не требуется. Спасибо.

Алиса”.

Сунув в шкатулку письмо трясущимися руками, я принялась лихорадочно мешать похлебку. Сейчас даже ее аромат не радовал, вот ведь напасть!

Я думала, что до завтрашнего дня ответа точно можно не ждать, но неожиданно шкатулка тренькнула почти сразу же — я едва не уронила в очаг полотенце, которым снимала котелок с крючка.

“Уважаемая мисс Фишер!

Боюсь, мы неправильно друг друга поняли. Вы стали экономкой в доме самого господина Первого советника Кориана Аслана Амбера. И обязаны выполнять ваши обязанности безупречно.

Кроме того, вы обязаны следить за своим состоянием, чтобы не случалось неприятных ситуаций и моему клиенту не пришлось оплачивать вам консультацию врача, больничный или искать для вас замену. Это относится и к вашим… особым обстоятельствам.

Ввиду вышеизложенного, настойчиво предлагаю вам составить прошение к господину Первому Советнику. Он оценит разумность ваших требований и вынесет решение о том, предоставлять ли дополнительное финансирование.