Развод с миллиардером

Глава 1. Майя

Пятый стол усыпан крошками, напиток пролит, и сироп приклеился к гладкой поверхности. Еда даже на полу. Я тяжело вздыхаю и собираю со стола грязную посуду. Катя так не вовремя сломала ногу, поэтому пришлось взять на себя ее работу. В воскресный день от посетителей нет отбоя, что не может не радовать, но в то же время превращает некогда любимую работу в настоящий ад.

Сгружаю тарелки в раковину, но передохнуть не успеваю. На кухню забегает разъяренная Снежана, ищет меня взглядом.

— За четвертым столиком жуткий хам, Майя, у меня нет больше сил на сегодня. — Снежана тяжело вздыхает и со звоном плюхает поднос на стол. — Со стороны приличный мужчина, еще и красавчик такой, что мама дорогая, но жуть какой высокомерный и невежливый. Сказал, что я ему не подхожу. Не разбираюсь я, понимаешь ли, в сортах кофе. Потребовал, чтобы его обслужила ты.

Кажется, этот день никогда не закончится. Ноги гудят, голова раскалывается, я в шаге от нервного срыва, а прием к психологу назначен только на среду. Дожить бы.

— Иди домой, Снежана, я справлюсь сама, осталась всего парочка посетителей. — Туго стягиваю завязки передника за спиной и хватаю блокнот для записи заказов.

— Нет-нет, я останусь.

— У тебя сегодня день рождения, и я дала тебе выходной, — напоминаю и стараюсь, чтобы голос звучал строго.

— Да, но...

— Иди, — уже мягче улыбаюсь ей. Мне и так неудобно, что нарушила все ее планы, хотя на самом деле во всем виноват Катин перелом, а не я. — Мы с Никой справимся.

Снежана с благодарностью кивает мне и идет в раздевалку, я же толкаю створки дверей и на автомате направляюсь к четвертому столику. Задумчиво смотрю под ноги. Уже привычные злость, разочарование и тревога кружат внутри и я не могу дождаться, когда вернусь домой, заведу будильник и лягу спать с мыслью, что еще один день закончился. Еще один отвратительный день.

Обычно посетители для меня не более чем просто номер столика. Я почти не обращаю внимания на людей, не разглядываю их, не стараюсь запомнить. Достаточно того, что они заказывают. Именно поэтому я не сразу бросаюсь искать взглядом того самого хама, который сидит за четвертым столиком.

А зря.

Я перевожу на мужчину взгляд, когда нахожусь от него уже в нескольких шагах. В тот самый момент, когда рвануть обратно или спрятаться за колонной уже не вариант. И пораженно замираю на месте. Он же смотрит на меня цепким прищуренным взглядом. Сердце грохочет, норовя выпрыгнуть. Глаза расширяются от неверия. В горле мгновенно пересыхает, а руки подрагивают. Кажется, кто-то перекрыл в помещении кислород, потому что я начинаю задыхаться.

Сколько раз я представляла себе эту встречу. Как пройду мимо него с гордо поднятой головой. Как он будет смотреть мне вслед. Узнает о том, как высоко я поднялась. И вот это случилось. Впервые за восемь лет после развода мы встретились лицом к лицу с бывшим мужем.

Он — безупречно одет. А я — в форме официантки, а не в статусе успешной женщины.

На его запястье часы дорогой марки, белая рубашка-поло безумно ему идет, двухдневная щетина молодит, а короткий ежик на голове смотрится непривычно. Раньше у него была совсем другая стрижка. Меня раздражала его вечно падающая на глаза челка и волосы, торчащие в разные стороны. Сейчас же Тимур выглядит так, словно только что сошел с обложки журнала.

И меня это злит.

Несколько мгновений мы пялимся друг на друга, рассматривая изменения, что произошли за годы после развода. Тимур исследует мою фигуру, и по огоньку в его глазах я могу сделать вывод, что увиденное ему нравится. Но он быстро гасит это в себе, вновь надевая маску равнодушия.

Я гадаю, случайно мой бывший муж забрел сюда или нет. Не помню, когда в последний раз слышала о нем что-то. Даже не представляю, чем он занимается и как живет. Бросаю беглый взгляд на его безымянный палец. Кольца нет. Но это ведь не означает, что он не завел семью или не живет в гражданском браке.

— Вы уже определились с заказом? Мы закрываемся через час, поэтому блюда, которые готовятся долго, подать уже не сможем.

Я наконец-то беру себя в руки и стараюсь, чтобы мой голос звучал уверенно и ровно. Делаю вид, что он всего лишь незнакомец, как и все остальные посетители кофейни.

Тимур не отвечает. Все так же сканирует меня, недовольно поджав губы. Пальцами выбивает ритм по столу. Это выдает его. Он нервничает. Как и я. Ужасная привычка из прошлого. Он мог целый час вот так тарабанить по столу, раздумывая об очередном своем бизнес-плане и не давая мне нормально уснуть. А мне надо было рано утром вставать в университет. А потом еще и работать в кондитерской до поздней ночи.

— Я хочу поговорить с тобой, Майя. Дело важное. Сделай мне кофе. Я подожду, когда твоя смена закончится.

Его голос такой же, как и прежде. С проникновенными интонациями, немного хриплый и бархатный. Он сказал всего несколько слов, а у меня уже мурашки по коже. В голове сразу вспыхнули воспоминания, когда он одним своим голосом мог довести меня до сумасшествия.

— Если тебе нужен развод, тут и говорить не о чем. Присылай бумаги, я подпишу все что нужно, — с трудом выдавливаю я и с силой впиваюсь пальцами в блокнот, который каким-то чудом еще не обронила от пережитого шока.

Стоит, наверное, уточнить, что наш развод с Тимуром — неформальный. По документам все эти восемь лет мы так и оставались в браке. Никто из нас почему-то не решился подать на развод в прошлом, а когда спустя несколько лет я попыталась найти мужа — не смогла. Он словно сквозь землю провалился. И номер телефона изменил, и родителей, как оказалось, перевез в другое место. С нашими общими друзьями связи не поддерживал, а в социальных сетях перестал появляться уже через несколько месяцев после того, как мы разбежались.

Глава 2. Майя

— Ник, сделай кофе без сахара для четвертого столика.

Я стараюсь дышать ровно, чтобы унять быстро бьющееся сердце. Эмоции душат. Противоречивые чувства сменяют друг друга. Хочется то сбежать и никогда больше не видеть Тимура, то еще раз взглянуть на него хоть одним глазком.

Я не верю, что он здесь. Прямо за стеной. Всего в нескольких метрах от меня. Я ведь давно забыла о нем. Думала, что его появление не сможет выбить почву из-под моих ног. Но, как оказалось, ошиблась. Потому что ноги меня и в самом деле не держат. 

Как же он не вовремя. Ну почему сейчас? Почему не год или два назад? Когда я не была такой беспомощной и не упала на самое дно.

Я упираюсь ладонями о столешницу и опускаю голову. Прикрываю глаза. Это всего лишь Тимур. Ему вообще, наверное, плевать, как я живу. Поэтому не стоит так нервничать и заострять на нем внимание. Поговорим — и он снова исчезнет.

— Погоди, — окликаю официантку. — Подай ему чизкейк к кофе за счет заведения.

Не знаю, зачем это делаю. Точно не для того, чтобы показать бывшему, что все еще помню его вкусовые предпочтения. В прошлом я готовила чизкейк каждую неделю. Он мог слопать его за день. Говорил, что мой — самый вкусный. Что мне придется теперь всю жизнь баловать его своей выпечкой.

Всю жизнь не получилось. Увы и ах. Но кулинарные навыки я отточила до совершенства. 

Я не могу найти себе места. Гадаю, что ему нужно. Такое внезапное появление не сулит ничего хорошего. Не в моем случае.

Думала, он нашел меня, чтобы подписать бумаги на развод, но Тимур ясно дал понять, что это не главная причина его появления. Так что еще может быть между нами общего? 

С трудом дожидаюсь, когда последние посетители покидают зал и на двери появляется неоновая вывеска «Закрыто». Меняю рабочую форму на сарафан в цветочек. Обуваю босоножки на каблуке. Подхожу к зеркалу и жалею, что не сделала сегодня нормальную укладку. Не каждый же день лицом к лицу с бывшим мужем встречаюсь.

С помощью пальцев пытаюсь привести волосы в порядок, достаю из сумочки косметичку и застываю с тушью в руках перед зеркалом. Нет, к черту, пусть не думает, что для него старалась. Так пойду. Нет мне до него никакого дела. И на то, что он думает обо мне, тоже плевать. Пусть видит меня такой, какая я есть, — уставшей, с кругами под глазами и без грамма косметики. 

Я толкаю дверь и прохожу в зал. Одинокая фигура все так же сидит у столика в углу. Кофе выпил, а вот к чизкейку не притронулся. Отчего-то сердце кольнула обида. Мне кажется, он сделал это специально. 

Цокот моих каблуков кажется оглушительно громким в тишине кофейни. Тимур отрывает взгляд от окна и поворачивает ко мне голову. Щурится. На лице появляется циничная усмешка. В глазах — снисхождение.

— О чем ты хотел поговорить? У меня мало времени. — Останавливаюсь рядом и смотрю на него сверху вниз. Стараюсь, чтобы голос звучал как можно равнодушней. 

Под его пристальным взглядом становится неуютно. По коже ползут мурашки. Появляется ощущение, что мысленно он раздевает меня, прикидывая, что находится под тонкой тканью и насколько я изменилась там за эти годы.

— Пойдем, разговор не для лишних ушей, — кивает он на девочек, которые приводят в порядок столики после закрытия.

— Никуда я с тобой не пойду. — Хмурюсь и выразительно смотрю на него. Скрещиваю руки на груди, давая понять, что решения не изменю. — Уже поздно, у тебя пять минут. Говори.

— Тогда позволь подвезти тебя до дома. В машине и пообщаемся.

Тимур отодвигает чашку и поднимается. Он выше меня на голову, поэтому теперь мы меняемся местами. Уже он смотрит на меня свысока. Я же превращаюсь в маленькую мышку. Даже каблуки не спасают.

Я украдкой бросаю взгляд на тарелку с чизкейком. Тимур замечает это.

— Не ем сладкое, — гадко усмехается бывший, и я понимаю, что он специально. Хотел уколоть меня. Показать, что изменился за эти годы и я о нем ничего не знаю. Что поменял свои привычки на другие. Вырвал из себя все, что имело отношение ко мне. Кроме штампа в паспорте. 

— Я не собираюсь никуда ехать с тобой, Тимур, — его имя из моих уст звучит непривычно и в то же время так по-родному. Кроме него в моем окружении нет ни одного мужчины, кого звали бы так же. Поэтому да, я давно не произносила это имя вслух. Возможно, шептала во сне в первый год после расставания, но это не точно. 

— Если боишься, что я узнаю твой адрес, должен разочаровать тебя: он у меня и так есть. Поехали, я не намерен умолять, — выделяя каждое слово, произносит он.

Тимур хватает меня за локоть и бесцеремонно ведет к выходу. От такой наглости я не нахожусь что ответить. А еще прикосновение его пальцев к обнаженной коже обжигает похлеще раскаленного масла, выбивая из моей головы все остроумные фразочки, которые я непременно кинула бы ему вслед.

Я упираюсь взглядом в черного зверя, припаркованного рядом с кафе. Мощный, блестящий, с титановыми дисками. Мне и гадать не нужно, чей это внедорожник. Мужу подходит такая машина. Словно редкий арабский скакун посреди золотистой пустыни.

На мгновенье я даже забываю, что собиралась возмутиться поведением Тимура. Залюбовалась красавцем, прикидывая, сколько лошадиных сил можно было бы выжать из него на трассе.

Глава 3. Майя

Пока я нетерпеливо раз за разом жму кнопку вызова лифта, воспоминания прошлого выплывают из подсознания, яркими вспышками унося меня в тот день, когда я видела Тимура в последний раз. Оказывается, я помню все до мелочей. Даже запах заварного крема, которым я каждый день наполняла эклеры в кондитерской, появился словно из ниоткуда. 

Мы тогда полгода как поженились. День был ужасным, настроения никакого. Я провалила экзамен, потому что из-за работы не успела как следует подготовиться. Через два дня нужно было платить за съемную квартиру, а зарплату, как всегда, задерживали. Я вернулась домой поздно ночью. На кухне немытые тарелки, в холодильнике пусто. Меня встретили спина Тимура и тишина. Как и всегда, он сидел за столом, уткнувшись в монитор компьютера. Весь в своих гениальных планах. 

В последнее время мы мало общались, отдалились друг от друга, только в постели все оставалось как прежде. Быт медленно разъедал отношения, а безденежье грозило ускорить этот процесс.

— Я провалила микроэкономику. — Устало опускаюсь в кресло и прикрываю веки. Я чувствую, что на пределе. Мне всего двадцать. Я так молода. Мне бы с подругами погулять, с Тимуром где-то отдохнуть, но вместо этого все, что я вижу, — учеба, работа, уборка, стирка, голодный муж. И никакой романтики. А так хочется ... 

— Я помогу тебе подготовиться, и пересдашь на отлично, — не поворачивая голову в мою сторону, отзывается Тимур.

А у меня слезы на глазах выступают. Тонкий ободок на безымянном пальце обжигает похлеще раскаленного железа. Может быть, мы поспешили? 

Я так боялась потерять Тимура, что начала заводить разговоры о свадьбе. Мы любили друг друга. Безумно. Поэтому через год расписались, узаконив отношения. Никакого белого платья, музыки и застолья. Просто штамп в паспорте и поздравления от родителей и друзей. А сейчас я понимаю, что рано это все. Что не готовы мы к такой ответственности. Я ведь даже университет не окончила. 

— Лучше бы ты работу нормальную нашел, это была бы самая нужная помощь с твоей стороны, — не выдержала-таки и съязвила. Потом сразу же пожалела о своих словах, но это ведь правда! Сколько Тимур может строить планы и мечтать, что в один прекрасный день ему улыбнется удача? 

— Я не понял, тебя что-то не устраивает? — Муж наконец-то отрывается от монитора и переводит на меня недовольный взгляд. 

— Да! Меня не устраивает то, что, пока я учусь, работаю и тяну на себе все домашние дела, ты сидишь дома и витаешь в облаках! — срываюсь я впервые за все время. — Возможно, стоит уже спуститься на землю? Нам по двадцать лет, Тимур, ничего не случится, если ты устроишься тем же охранником в супермаркет рядом с домом. Да хоть на полставки. Мне же насколько легче будет!

— У меня слишком много работы, чтобы заниматься глупостями. Хочешь, чтобы я весь день торчал на низкооплачиваемой работе, уставал как черт, приходил домой с одной мыслью: скорее лечь спать? Нет, так не пойдет, тогда я не смогу работать над своим проектом, — качает он головой.

Я вижу, что он тоже злится. Мы оба выдохлись. На пределе. Но я уже не могу остановиться. Мы с Тимуром словно живем в разных вселенных. Я поддерживала его все это время, но я ведь не железная! 

— А как, ты думаешь, я живу последние полгода? У меня даже выходных толком нет! Я только и думаю о том, где бы еще подзаработать, где сэкономить, пока ты затеваешь очередную авантюру. Пора признать, что ты впустую тратишь время, и начать зарабатывать хоть что-то. 

— Я зарабатываю! — возмущается Тимур, тоже переходя на крик. 

— Ты вкладываешь почти столько же, сколько и получаешь. Мы живем на мои деньги! Если я слечу со стипендии, нам не хватит на жизнь, ты это понимаешь, Тим? Я не могу тянуть все на себе, я хочу чувствовать себя женщиной. Хочу, чтобы ты заботился обо мне, хочу крепкое, надежное мужское плечо рядом, а получается, что я сама по себе... 

— Майя, котенок, потерпи еще немного, — уже ласковее произносит он, — у меня есть идея, я уже начал пилить сайт. Если выгорит, мы наконец-то заживем как люди. 

Сколько раз я это слышала? Сколько раз Тимур с головой уходил в новые бизнес-идеи, но все они терпели крах?..

Я всегда боготворила мужа. Он был умным. Целеустремленным. Мне нравилось это. Но эти же его качества и погубили наш брак. 

Раньше я с замиранием сердца слушала о его планах на будущее, верила, что все получится. Всегда верила. Гордилась. Ждала. Хвалилась всем, какой он у меня замечательный и как далеко пойдет. Но потом поняла одну важную вещь: Тимур слишком наивен для своих лет и положения. Все его попытки начать хоть какой-то бизнес не осуществлялись по нескольким причинам: отсутствие опыта для их реализации, средств и связей. Но он этого не видел. 

— Возможно, стоит на время отложить твои планы? Поработать где-то, набраться опыта? Подкопить денег для старта? — Я с надеждой заглядываю в его глаза. Пожалуйста, прислушайся ко мне. Хотя бы один раз. 

— Исключено. Малыш, поверь, в этот раз мне все удастся. 

Глава 4. Майя

Только спустя добрых полчаса до меня наконец-то доходит, что произошло.

Тимур. Он был здесь. Тот, кого я так безумно любила и ненавидела в прошлом. Тот, кого и не надеялась уже когда-нибудь увидеть. Тот, с кем незримо была связана тонкой нитью все эти годы.

И он хочет меня.

В качестве своей жены. 

Сумасшествие.

Дрожащими руками подношу стакан воды со льдом к губам. От переизбытка эмоций не знаю, куда себя деть.

Интересно, это последний проект у Тимура так выгорел, что он теперь баснословно богат? Судя по внешнему виду и автомобилю, он явно ни в чем не нуждается. Если так, то есть во всем этом некая насмешка судьбы. 

Я чувствую себя захмелевшей, хотя во рту не было ни грамма алкоголя. Хочется плакать и смеяться одновременно. Стараюсь унять рвущуюся наружу бурю, которую вызвал во мне Аврамов. Получается с трудом. Не расслабляют ни горячая ванна, ни просмотр фильма, ни тихо льющаяся по квартире музыка.

Я то и дело подхожу к столу и провожу пальцами по черному плотному четырехугольнику с золотистыми буквами. Только имя и номер телефона. Больше никакой информации. Ощущение, словно передо мной визитка киллера, а не бывшего мужа. 

Он будет ждать три дня, а потом уедет. 

Зачем ему это нужно? Думает, что после стольких лет молчания примчит ко мне на дорогом автомобиле, весь такой красивый, успешный, и я сразу же брошусь ему на шею? Как бы не так!

Хватаю визитку Аврамова, быстрым шагом пересекаю кухню, открываю дверцу нижнего шкафчика и выбрасываю черный прямоугольник в мусорное ведро. Там ей и место. На душе мгновенно становится легче. 

Просто сделаю вид, что мне все померещилось, и дело с концом. Пусть глупо, но бередить душу, вскрывая раны прошлого, не хочется. Я уже прошла этот этап жизни и поставила в нем точку. Правда, учитывая, что мы до сих пор официально числимся мужем и женой, это скорее похоже на многоточие.

Спать ложусь в два ночи. Завожу на утро будильник, мысленно проклиная Тимура. Уснуть не удается. Верчусь из стороны в сторону, в голове настоящая неразбериха. Я анализирую ситуацию. Гадаю, что могло понадобиться Тимуру. Явно не вернуть меня захотел. Жена нужна ему для чего-то, иначе не появился бы. 

Вдруг решил подставить меня? После Саши я не доверяю больше никому. А Тимура я вообще не знаю. Прошло восемь лет, мы давно не те, кем были в прошлом. Чужие друг другу люди, изменившиеся до неузнаваемости. 

От Аврамова теперь веет властью и силой. Такой может раздавить одним взмахом руки. И взгляд у него совсем другой. Не прежний — добродушный и наивный. Скорее тяжелый и высокомерный.

Он сказал, что может оказать мне любую услугу. Есть вероятность, что многое сейчас в его власти. Связи решают все. 

Может, все же?..

— Нет. Даже не думай об этом, Майя, — одергиваю себя. 

Но соблазн ведь так велик. Что тебе стоит сыграть по правилам Аврамова, чтобы наказать виновных?

От собственных мыслей меня бросает в жар, и под одеялом становится душно. Глупая привычка — укрываться с головой даже летом.

Я включаю кондиционер на полную мощность, лежу на спине, раскинув руки в стороны, и борюсь с соблазном. Если кто и может помочь, то только Тимур. Если он хоть немного остался таким, как прежде, то обязательно выполнит свое обещание. Услуга за услугу. Несколько месяцев рядом с ним — совсем небольшая плата, если это поможет вернуть краденое. 

В конце концов, когда за окном показываются первые лучи солнца, я не выдерживаю, встаю с кровати и несусь в кухню. Нахожу в мусорном ведре квадратик бумаги и, пока не передумала, пишу бывшему мужу сообщение.

«Приходи. Поговорим о твоей просьбе».

Сердце пропускает удар, а потом с удвоенной силой пускается вскачь, разнося по венам горячую кровь. Не верю, что это сделала. Не верю, что соглашусь так просто на его предложение.

Но возможность вернуть свое и восстановить справедливость слишком заманчива. Если появление Тимура не знак свыше, то как по-другому истолковать его? 

Я с замиранием сердца жду ответа. 

Пять утра. Что ж, наверное, он спит.

Семь утра. Я так и не расстаюсь с телефоном. Нервы накалены. Я на пределе.

Восемь утра. Мне пора на работу, но я не могу заставить себя выйти из квартиры. Может, устроить санитарный день?

Нет, нельзя быть такой беспечной. Тимур, скорее всего, придет в кофейню. Там и встретимся.

Я стою перед зеркалом, придирчиво разглядывая себя. Кажется, это платье полнит меня. Лучше красный сарафан. И волосы в хвост соберу. Жаль, что не успела в пятницу ресницы нарастить. И поход к косметологу пришлось отменить из-за работы.

До кофейни добираюсь на такси. Мы открываемся в десять, поэтому я оглядываюсь по сторонам в надежде увидеть Тимура снаружи. Но ни его, ни черного зверя поблизости нет.

— Ладно, Майя, не будь дурой. Сделай вид, что тебе все равно. В конце концов, это ему надо. А тебе вообще фиолетово, — бубню себе под нос, пытаясь успокоиться, и толкаю дверь, ступая в пустое помещение.

Глава 5. Майя

Тимур смотрится чужим в моей квартире, но это его ни капли не смущает. Он расслабленно проходит на середину комнаты и без приглашения садится в кресло. Уверенный в себе и весь такой неотразимый. Разглядывает меня не без интереса, склонив голову набок. На лице играет легкая усмешка. Ведет себя так, словно он хозяин положения, хотя на самом деле это он тот, кто просит об одолжении.

— Так и будешь стоять там? — Он выгибает бровь, сканируя меня взглядом.

И мне становится неуютно в собственном доме. Я скрещиваю руки на груди и иду в его сторону. Делаю вид, что мне абсолютно безразлично его появление. Стараюсь не рассматривать его в открытую, не выказывать заинтересованность, но взгляд то и дело цепляется за повзрослевшее лицо моего бывшего мужа. Его же — скользит по моим ногам.

Несмотря на то, что по квартире разносится прохлада от работающего кондиционера, мои ладони мгновенно потеют. Я нервничаю, но пытаюсь это скрыть. Он специально тянул до последнего, не приходил, мучил меня, заставлял сомневаться. Он и не думает играть по-честному. Теперь я ему никто, и щадить он меня не собирается. Скорее, хочет отомстить. Но не сейчас. 

— Итак, — начинаю я, — перейдем к делу. Насколько я поняла, тебе зачем-то понадобилось, чтобы я появилась перед кем-то из твоих знакомых в статусе жены.

— А ты проницательна, — издевка так и сквозит в его голосе.

— Если ты и в самом деле хочешь, чтобы я на это согласилась, то будь добр, выброси к черту свои шуточки. Ты в моем доме и мы друг другу никто, поэтому я не задумываясь и без сожаления могу выставить тебя за дверь, — осаживаю, потому что меня нервирует его поведение.

Он уверен в себе и непробиваем, я же отчего-то теряюсь и дрожу. С трудом сохраняю самообладание. 

Так нечестно.

— Ну, выставить за дверь — это то, что ты всегда умела лучше всего, — дерзит Аврамов в ответ, напоминая о прошлом. При этом выражение его лица не меняется ни на грамм.

Несколько мгновений мы буравим друг друга взглядами. Потом я все же решаю, что нужно как можно быстрее с этим заканчивать, иначе можно сойти с ума. Если я и в самом деле соглашусь на эту авантюру, понятия не имею, как мы будем находиться в обществе друг друга больше тридцати секунд. Слишком уж осязаемы напряжение и неприязнь между нами.

— Прежде чем согласиться, я хочу узнать причины, по которым нужна тебе. Не желаю, знаешь ли, быть втянутой в какие-то неприятности. Потом я озвучу услугу, которая понадобится мне взамен, и если ты сможешь ее выполнить, то мы обговорим условия нашей сделки.

— Нет, — качает головой Тимур, сощурив глаза, — сначала ты озвучишь то, что тебе нужно. Потом будем говорить об остальном.

Я делаю глубокий вдох, успокаивая рвущуюся наружу злость. Он холоден и спокоен. Я же словно вулкан. Даже завидно на мгновенье стало.

— Ты пришел ко мне с просьбой, Тимур. Поэтому я могу диктовать свои условия. И поверь, я не горю желанием трясти перед тобой своим грязным бельем. И уж тем более не хочу, чтобы ты знал о моей... — я морщусь, стараясь подобрать подходящее слово, — ...ситуации, если наши дороги все же разойдутся. Поэтому сначала говоришь ты, потом я. Если не устраивает — где дверь, тебе известно. Прости, но провожать не стану.

— А ты изменилась, Майя, — уголки его губ приподнимаются в намеке на улыбку. 

— Не растекаюсь лужицей перед тобой? 

— Дерзить научилась.

— Сочту это за комплимент.

— О, это и есть самый настоящий комплимент. 

— Ты, кстати, тоже изменился. Стал хамоватым и высокомерным, — не могу удержаться я.

— Жизнь много раз давала мне под зад. Невозможно было остаться таким же наивным романтиком, как раньше.

Я фыркаю в ответ и внимательно разглядываю его, уже не скрывая своего любопытства. Он не тот мальчишка, которого я знала раньше. О нет. Тимур теперь съест меня на обед, не задумываясь. Такому доверять нельзя. 

Опускаю взгляд на его плечи, потом на широкую грудь. Не могу удержаться и жадно рассматриваю пальцы. У меня слабость к мужским рукам. А у Тимура они идеальны. Верх совершенства. И это будоражит сознание.

— Я мечу на высокую должность, — тем временем лениво продолжает Тимур, расслабленно откинувшись на спинку кресла, — и совет директоров предпочитает видеть на ней семейного человека с хорошей репутацией. Я бы и рад жениться, но у меня вроде как уже есть штамп в паспорте.

В его глазах читается насмешка.

— Если у тебя есть невеста, я могу дать тебе развод. Зачем создавать друг другу столько неудобств? К тому же у меня ведь тоже может быть мужчина.

— Но у тебя его нет, — разводит руками Тимур, внимательно осматривая пространство, словно ожидает, что откуда-то может появиться этот самый мужчина. — К тому же жениться я не собираюсь, меня устроит вариант с тобой.

— Почему я тебе не верю, Аврамов? У тебя все выходит слишком просто, — спрашиваю с вызовом. 

— Это твое дело — верить или нет. Я сказал правду. Все, что от тебя потребуется, — несколько месяцев сопровождать меня на приемы, выгуливать дорогие платья, тратить мои деньги, улыбаться и изображать самую счастливую в мире жену. А месяца через три-четыре, когда все это дело с должностью утрясется, мы тихо оформим развод и навсегда забудем о своем неудачном браке.

Глава 6. Майя

— После того как ты ушел... — после непродолжительной паузы начинаю я.

— Ты хотела сказать: после того как ты выгнала меня, выставив за дверь с чемоданами? — перебивает Тимур, и в его взгляде отражается нечто темное и опасное. Он явно до сих пор злится на меня. Как и я на него. 

— После того как ты ушел, — с нажимом повторяю я, с вызовом заглядывая в его глаза, — где-то через полгода я устроилась официанткой в один ресторан. Там я познакомилась с Сашей. Он подкараулил меня после смены, набивался в провожатые, я его отшила, конечно, но он приходил снова и снова. Всегда садился за столик, который я обслуживала, и оставлял хорошие чаевые.

— Как щедро с его стороны, — ехидно подмечает Тимур. 

Я делаю вид, что не замечаю этого выпада. А еще умалчиваю о том, что за год не подпустила к себе ни одного мужчину. Ни разу за то время не задумалась начать новые отношения. Все ждала его возвращения. Надеялась, что это просто глупое недоразумение. Не хотела смотреть правде в глаза: прошел год, и Тимур никогда не вернется. Потому что разлюбил. 

— Меня из универа отчислили, я сессию провалила, макроэкономику так и не сдала. 

 Ощущение, словно признаюсь в чем-то постыдном. Тимур всегда говорил, что экономический факультет не для меня, и на его фоне я чувствовала себя пустоголовой куклой.

— Я решила заняться тем, что мне на самом деле нравится. Пошла учиться в кулинарное училище. А еще через несколько месяцев в ресторанчике освободилось место на кухне и я стала работать у повара на подхвате. Саша решил, что я уволилась, расстроился, ведь я так и не дала ему номер телефона. А потом мы столкнулись в супермаркете, ну и завертелось все как-то...

Я подношу стакан к губам, чтобы смочить пересохшее горло. Рассказывать бывшему о том, как я жила после него, сложно. Приходится умалчивать о том, как корила себя за несдержанность и за то, что выставила его. Очень долго злилась, ненавидела, что вот так просто оставил меня одну. А еще любила. И эту любовь было тяжелее всего вырвать из сердца. 

Тимур слушает меня внимательно, не перебивая. Он словно тоже окунулся в прошлое. Напрягся и подобрался. Сжал руки в кулаки, словно эта тема для него неприятна. 

— Потом мы съехались, решили попробовать серьезные отношения. Он работал администратором в отеле, все вроде было ровно и хорошо, а потом я совершила огромную ошибку.

Я отрываю взгляд от своего маникюра и смотрю прямо в глаза Тимуру. Сейчас он позлорадствует над тем, какая я доверчивая дура.

— Дела в ресторане шли не очень. На самом деле заведение было неплохим, но нуждалось в толковом управляющем. И помещение выставили на продажу. А за месяц до этого у меня бабушка умерла, оставив в наследство квартиру. У нас с Сашей тогда все вроде как серьезно было, и в голове все мысль крутилась: вот бы продать квартиру и выкупить помещение, чтобы открыть свой ресторан. Жилье у нас было, а вот хорошего безбедного будущего в ближайшем времени не предвиделось. В общем, я озвучила ему свои мысли. Он был не в восторге, тем более вырученной за квартиру суммы не хватало. Тогда я все просчитала. Если дело не выгорит, всегда можно перепродать помещение или сдать его в аренду. Я взяла кредит, продала наследство, и тут остро встал вопрос с оформлением сделки.

— Дай угадаю: оформили все на него? 

— А что было делать? В случае чего я не смогла бы ничего продать без письменного согласия мужа. А тебя и след простыл. А мама... ну сам знаешь, какая у меня мама, — морщусь я.

С родительницей у нас никогда не было хороших отношений. Может быть, поэтому я так бросилась с разгону в водоворот чувств с Тимуром? Потому что мне не хватало любви, заботы и настоящей счастливой семьи?

— Узнала бы она о деньгах, сразу бы все спустила. Поэтому договор купли-продажи составили на Сашу. И фирму отрыли тоже на него. Мы же вроде как пожениться собирались, детей планировали. И я точно не ожидала от него никакого подвоха.

Я умолчала о том, что до этого момента ни разу не говорила Саше, что состою в браке. Не рассказала и о том, какой скандал случился, когда я раскрыла все карты. И как он смотрел на меня. Словно я предательница. Словно я не штамп в паспорте имела, а каждый день изменяла ему с мужем.

— Когда это было? — спрашивает Тимур. 

— Лет пять назад. Нет, пять с половиной.

— Хорошо, что дальше?

— Я всем занималась сама: сделала небольшой ремонт, изменила меню, набрала персонал, запустила рекламу, промо-акции. Дело потихоньку сдвинулось с мертвой точки, кредит закрыли через полтора года. Ресторан начал приносить хорошие деньги, я еще кейтеринг запустила, обслуживание кооперативов. Потом полетела на обучение во Францию. Вернулась и взяла в аренду еще одно помещение. Под банкетный зал. Потом еще одно под ресторан. Так мы постепенно стали разрастаться и из обычной забегаловки всего за несколько лет превратились в популярную сеть ресторанов. В одном я даже какое-то время была шеф-поваром. Потом поняла, что не успеваю совмещать все, и оставила это дело, — с грустью вздыхаю я и поджимаю губы.

— А Саша? Что он делал все это время?

— М-м-м... сидел в офисе, ставил подписи на бумажках, изображал большого босса. — Я откидываюсь на мягкую спинку дивана и устремляю свой взгляд в потолок, вспоминая прошлое. — Я числилась в фирме директором, всю недвижку мы по-прежнему покупали на его имя, и он, как учредитель, безвозмездно передавал ее в пользование компании.

Глава 7. Тимур

Я думал, что забыл ее. Стер из памяти аромат ее тела. Мягкий голос. Черные омуты глаз. Думал, что забыл, как хотел от нее детей, как мечтал положить к ее ногам весь мир.

Но оказывается, я просто отвык.

Отвык просыпаться не один в постели. Отвык от ее улыбки, от вкусной домашней выпечки, от того, что хвостиком за мной постоянно вьется.

Отвык от ее доверчивых глаз. От того, как, пока работал по ночам, отвлекался, зависая взглядом на спящей девушке рядом. Девушке, которая стала моей женой. Девушке, которую, как тогда казалось, любил больше всего на свете.

Казалось, мне давно должно быть все равно, что происходит в ее жизни. Я обрубил все ниточки, ведущие к ней, а ее — ко мне. Но достаточно было одного взгляда на нее, и прошлое вывернуло все внутренности. 

Я не видел ее долгие годы. Запрещал себе думать о ней, приближаться. Даже когда на прошлой неделе потребовал у своего начальника охраны найти информацию о Майе Аврамовой, приказал не предоставлять мне никаких фото и подробностей ее жизни. Только домашний адрес и место работы. Этого достаточно. 

Потому что хотел как можно дольше оттягивать момент, когда узнаю, что она давно счастлива с другим мужчиной или, что еще хуже, растит с ним детей. Столько лет игнорировал ее существование в этом мире — и вот судьба снова столкнула нас лбами. 

Именно потому, что давно запретил себе думать о ней и интересоваться ее жизнью, я точно не был готов к тому, что открылось мне после встречи с Майей. 

Мужчина у нее был. В прошлом. Долго. Счастье, наверное, тоже. Но кратковременное. Хорошо хоть, ребенка от него не успела родить. Последнее отчего-то радует. 

Хотелось сжать пальцами горло этого Комарова, перекрыть кислород и наблюдать за тем, как медленно тот задыхается. Лишь за то, как он поступил с Майей, ему полагается смерть.

Но как бы ни разрывало меня от водоворота нахлынувших воспоминаний и чувств, а приклеить к лицу маску равнодушия ничто не мешает. И попытаться уколоть Майю больнее — тоже. 

Я все еще слишком остро помню последний день нашей совместной жизни. Помню каждое сказанное ею слово. Помню и безысходность, и обреченность, которые наступили после. Помню, как стоял на пороге, взглядом умоляя ее передумать, а она смотрела на меня словно на предателя. Решил проучить ее, дать время подумать, а оно вот как вышло... встретились восемь лет спустя, и то из-за необходимости.

Майя молча смотрит в окно, пока мы едем в аэропорт. Она стала еще красивее, чем была. И волосы... всегда безумно любил ее длинные волосы. Сейчас бы потянуться к ним рукой, пропустить сквозь пальцы.

Но я запрещаю себе думать о ней как о женщине. Всего несколько месяцев вынужденного существования в одном доме, а потом развод. Это неминуемо. Возвращать ее я не планирую. Давно оставил в прошлой жизни. Уязвимость мне ни к чему. И у нее, и у меня теперь разные дороги. Параллели, которые больше не пересекутся. Мы чужие друг другу люди. Что такое полтора года, что мы были вместе, в сравнении с восьмью годами, проведенными порознь?

Я давно не тот наивный пацан, с первого взгляда влюбившийся в девчонку из общаги, которая угощала меня на кухне пирогами. Да и она очень изменилась. Стала колючей, дерзкой и уверенной в себе. Мы в прошлом. И чувств больше нет. Есть лишь терпкая горечь и сожаление, что так все случилось.

— Приехали, — докладывает водитель, и я отстегиваю ремень безопасности. Привычка, выработанная годами: с кем бы за руль ни садился, а безопасность превыше всего.

— А как же чемодан? — растерянно спрашивает Майя, когда я беру ее за локоть и веду за собой.

— О нем позаботятся.

— А разве нам не туда? — указывает на очередь, которая образовалась у стойки регистрации на рейс. Ей явно не по себе рядом со мной. Да и я не могу расслабиться ни на секунду. Все мышцы напряжены, а в голове неразбериха. Мыслить нормально не могу. 

— Нет, нас ждут в другом месте, — отвечаю отстраненно. 

— Ты, типа, важная персона? — допытывается она, поправляя на плече сумочку, и вырывает из моего захвата руку.

Я и забыл, что все еще держу ее. 

— Что-то вроде того, — уклончиво отвечаю я, а сам ищу глазами нужные двери. — Нам сюда. 

На самом деле я не собираюсь кичиться перед ней своим богатством. Не собираюсь хвастать тем, как высоко взобрался. Без нее. Хотя в глубине души все еще слабо горит желание показать, кого она потеряла, я уже достаточно взрослый, чтобы придушить его в один миг. Мне давно абсолютно плевать на ее мнение. Это раньше я старался для нее, а теперь приоритеты совершенно другие. 

Я взялся помочь ей с Комаровым только потому, что все еще чувствую за нее какую-то ответственность. Ведь она все еще моя жена. Ну и в благодарность за помощь. Добровольную. Тащить ее за собой насильно было бы крайне проблематично.

— Ого, — вырывается изо рта Майи, когда мы выходим из черного бронированного внедорожника, предназначенного для перевозки VIP-персон по территории аэропорта. 

Мой Bombardier challenger ей явно приглянулся. Еще бы. Этот красавчик стоит целое состояние, и выбирал я его очень долго. 

— Дамы вперед, — сдержанно улыбаюсь я, наблюдая за реакцией Майи. 

Глава 8. Майя

Я стараюсь не выражать своим видом удивление. Равнодушным взглядом окидываю салон самолета и устраиваюсь в мягком кресле, словно до этого каждую неделю летала на частных бизнес-джетах.

Все здесь буквально сигналит о роскоши. Молочная кожаная обивка, темные вставки из дерева, запах. Я разбираюсь в дорогих вещах и с уверенностью могу сказать, что такая игрушка стоит баснословных денег. Пусть Тимур и управляет судоходной компанией, но он определенно не может зарабатывать настолько неприлично много. 

— Ты обещал ответить на все мои вопросы по пути к столице, — напоминаю ему. 

Тимур расслабленно откидывается в кресле, ухватив со столика свежий выпуск журнала. 

— Конечно. Спрашивай, — безразлично пожимает плечами он, не поднимая на меня взгляда. 

— Это твой самолет? — начинаю с самого простого. 

— Он принадлежит компании, но я могу использовать его в личных целях. 

А, ну это более реально, чем то, что Аврамов за восемь лет успел заработать на собственный самолет. 

— Где ты живешь? — задаю следующий интересующий меня вопрос. При этом стараюсь, чтобы голос звучал так же безразлично, как и у Тимура. 

— У меня нет постоянного дома, приходится много времени проводить в командировках. Наши филиалы расположены по всем уголкам мира, но у меня есть квартиры в нескольких городах и загородный дом. Там я провожу больше всего времени, если не занят работой. 

— Ясно. Сейчас мы будем жить в том доме? 

— Нет, — качает он головой и перелистывает страницу журнала, — в моем пентхаусе. Но я не знаю, на сколько мы задержимся в стране. 

— У тебя кто-то есть? Спрашиваю не из личного интереса, а во избежание неприятных сюрпризов, — быстро добавляю я, чтобы не подумал, что во мне проснулась ревность. 

— У меня нет постоянных женщин, если ты об этом, Майя. Я не состою ни в каких серьезных отношениях и не собираюсь, — жестко произносит он, словно эта тема ему неприятна. 

Наконец Аврамов отрывает взгляд от журнала и смотрит на меня. На этот раз серьезно и задумчиво. Изучает мое лицо, опускает взгляд ниже, на ключицы, талию, ноги. Прожигает меня до внутренностей. 

Мне становится неуютно от такого пристального внимания с его стороны. Я закидываю ногу на ногу, но только усугубляю ситуацию. И без того короткое платье задралось еще выше, оголяя часть бедра и тем самым привлекая внимание Тимура. Он резко поднимает голову и возвращается к моим глазам. Моргает несколько раз, словно отгоняя наваждение, прочищает горло и продолжает: 

— Нас пригласили на одно мероприятие. Оно пройдет на следующей неделе. Юбилей у одного из акционеров компании. Там будет весь столичный бомонд. Из-за этого такая спешка. Я хочу представить тебя как свою жену именно там. Все будет происходить в загородном комплексе, и мы останемся там дня на четыре. До этого времени нужно идеально разучить нашу историю и придумать, где ты была все это время и почему я всегда появлялся один. Поверь, в центре внимания будет не именинник, а мы с тобой. 

— Да тут и придумывать нечего, — развожу руками, задумчиво пялясь в белую обшивку на потолке. — Я много времени проводила за границей. Посещала кулинарные школы, мастер-классы, бизнес-тренинги. Даже если кто-то бросится проверять нашу историю, подкопаться не к чему. 

На лице Тимура расцветает довольная улыбка. 

— Идеальное прикрытие. Сойдет. А в последний год? Ты ведь безвыездно сидела в городе после того, как Комаров смылся, присвоив твои активы? 

Я хмурюсь. Тимур прав. Я, конечно, не думаю, что все так серьезно и кто-то станет проверять достоверность сказанного, но здесь, судя по всему, играют по-крупному. А где замешаны большие деньги, там ошибок не прощают. 

— Депрессия, — тихо произношу я и отворачиваюсь к иллюминатору. 

— Что? — не понял меня Тимур. 

— Если спросят, скажем, что у меня была депрессия и я посещала психолога. Это легко проверить, я и в самом деле регулярно посещаю его. Я захотела сменить обстановку, вернулась в родной город. Ты много работал, мало времени уделял мне, я разозлилась и решила побыть одна. 

В салоне воцаряется тишина. Я не решаюсь взглянуть на бывшего мужа. С силой прикусываю нижнюю губу. Пальцы сгребают ткань платья и впиваются в нее. Непросто признаться в том, что у тебя, по ходу, с головой что-то не то. Что мучает бессонница, часто настигает чувство тревоги, а еще день за днем, куда бы ты ни подалась, что бы ни делала, сопровождает апатия. Я действую на автомате. Без души. Без наслаждения. Без цели. 

— Тимур Александрович, — перед нами появляется улыбчивая бортпроводница, спасая меня от нежеланных расспросов, — желаете кофе? 

Она не обращает на меня никакого внимания. Заискивающе улыбается ему. Готова, кажется, предложить не только кофе, но, к ее несчастью, здесь присутствую еще и я. 

— Да, и завтрак на двоих подай сразу, как взлетим. Кстати, а когда взлет-то? — Он смотрит на часы, недовольно поджимая губы. На старания девушки не обращает никакого внимания. Для него она не более чем приложение к самолету. Почему-то этот факт вызывает у меня удовлетворенную улыбку. 

— На пятнадцать минут позже, чем планировали. Возникла небольшая задержка из-за того, что взлетная полоса еще не освободилась. Один из рейсов задержался. 

Глава 9. Майя

Черный кроссовер с личным водителем ожидает нас у самого трапа. С вооруженной охраной на хосте. Сколько же пафоса в этом всем! Ощущение, словно попала в голливудский блокбастер.

Все участники событий двигаются слаженно, словно отрабатывали этот выход сотни раз. Я ощущаю себя не в своей тарелке, но держусь Тимура и стараюсь не выражать никаких эмоций, нацепив на себя маску безразличия и холодности.

Аврамов двигается словно хищник. На носу снова его излюбленные авиаторы. Взмахом руки он приказывает водителю не вставать, сам же открывает передо мной дверцу. Я грациозно, насколько это вообще возможно, учитывая чрезмерно пристальное внимание со стороны Тимура к моей скромной персоне, сажусь на заднее сиденье автомобиля. Аврамов — рядом со мной.

Мы плавно трогаемся с места. Тимур зевает и потирает переносицу. Потом делает несколько звонков.

Молчим.

Я наблюдаю за городским пейзажем, мелькающим за окном. Всего несколько часов прошло с тех пор, как я покинула свой дом, а я уже устала. И хочу обратно. А вдруг это все какая-то хитросплетенная ловушка? С меня станется вляпаться в очередную плохую историю.

Водитель везет нас к центру города. Туда, где прямо в нескольких десятках метров от реки стоят новенькие высотки. Неплохое местечко выбрал Тимур для жизни.

— Персонал доставит наш багаж в пентхаус, идем.

Он кладет ладонь на мою поясницу и подталкивает в сторону стеклянной двери. От этого прикосновения по коже пробегают мурашки. Тимур непозволительно долго не убирает руку. До самого лифта. Я делаю вид, что больше всего на свете меня интересует холл этого здания, а не мужчина рядом со мной. Внимательно рассматриваю мраморный пол, картины на стенах. Взгляд проходится по всему, абсолютно игнорируя Тимура. 

Конечно, я тоже не бедствовала в последние годы. Посетила множество шикарных мест... Но, чтобы купить жилье в такой элитной высотке, понадобилось бы отдать все свои сбережения. И продать парочку ресторанов.

— И все же ты босс какого-то мафиозного клана, — усмехаюсь я, когда Тимур вставляет ключ и нажимает кнопку в лифте, который поднимается только к его пентхаусу.

— Тебе нравятся опасные мужчины? Признайся. — Он склоняет голову набок и с любопытством смотрит на меня.

— Не то чтобы нравятся, — морщу нос, — просто ты на них не похож.

— А на кого я похож? — его голос звучит хрипло и проникновенно. В глазах загорается опасный огонек.

Я открываю рот, чтобы сказать что-то колкое, но в этот момент лифт останавливается на последнем этаже и створки разъезжаются в стороны.

— Ну наконец-то! — слышу я женский голос.

Тимур выходит первым, поэтому незнакомка меня пока не замечает. Тараторит без остановки:

— Тимур, звонил Иваницкий, просит, чтобы ты дал распоряжение юристам еще раз пересмотреть договор с Ильдаром. Еще со мной связались из «Глобуса», хотят первыми взять у тебя интервью, все же скоро твое имя попадет в десятку «Форбс». Прознали откуда-то, — фыркает она надменно. — Нужно согласовать дату и...

Она резко замолкает, натыкаясь на меня взглядом. Стройная блондинка в стильном костюме и с планшетом в руках. Мы внимательно разглядываем друг друга, оцениваем, словно две хищницы, забредшие на одну территорию. 

— Это Лиля, — представляет незнакомку Тимур, разбивая неловкую тишину, — моя личная незаменимая помощница и просто чудесная женщина.

При последних словах на лице Лили расцветает самодовольная улыбка. Она чувствует превосходство. Еще бы! Личная и незаменимая! 

Эта девушка мне уже не нравится. Как она вообще оказалась в доме Аврамова в его отсутствие? Какие отношения связывают их помимо деловых? 

 — А это Майя, моя жена, — продолжает мой муж, и улыбка мгновенно слетает с лица девушки. Кажется, у нее шок. Еще бы. Теперь моя очередь смотреть на нее свысока. Я жена, а она помощница. Чувствуете разницу? 

— Это шутка такая? — через несколько мгновений приходит в себя Лиля и с недоумением переводит взгляд на Тимура.

— Разве я когда-то шутил? — безразлично пожимает плечами Тимур и проходит вглубь квартиры.

Я же остаюсь на месте. С интересом оглядываюсь по сторонам, оценивая дороговизну обстановки. Помещение большое, с высокими потолками. Панорамное окно во всю стену. Все здесь выполнено в темных тонах и со вкусом. Мебели не так уж много. Книжный шкаф, большой угловой диван, столик, кухонный гарнитур и обеденная зона. Еще много всяких растений в горшках. Вроде пальм и лимонного дерева, которые точно не Аврамов из леечки поливает.

Необычно находиться здесь и понимать, что Тимур живет в этом месте. Просыпается, возможно, разгуливает в одних боксерах с чашкой кофе, принимает душ, засыпает, водит всяких девиц... 

— Погоди, как это — ты женат? Почему я об этом не знаю? — с нотками возмущения допытывается девушка.

— Лиля, я что, должен отчитываться перед тобой? — внезапно повышает голос он и смотрит на девушку, как на надоедливую муху. — Моя личная жизнь тебя не касается никаким боком. Мы с женой мало видимся, поэтому если у тебя все, то на сегодня ты свободна. У нас с Майей много дел. А, да, и на выходные мы уезжаем к Колосову на юбилей, я буду не на связи.

Глава 10. Майя

— Проснись, Майя.

Чья-то горячая ладонь ложится на мое плечо, вызывая жар во всем теле. Это касание вместе с пристальным взглядом, который я практически ощущаю на себе, заставляет меня разомкнуть веки.

И я сразу же пропадаю в зелени глаз Тимура, которые не спутать ни с чьими другими. Его лицо так близко, что забываю, как дышать. И говорить. Не могу выдавить ни слова. Мы смотрим друг на друга, боясь пошевелиться. Он так непозволительно близко, что я не до конца понимаю, что происходит.

— Прости, что разбудил, но ты уснула прямо в гостиной. Почему не в спальне? И чемодан все еще здесь. Неужели передумала и собралась сбежать, но по дороге тебя сморил сон и ты решила вздремнуть на моем диване?

Он разговаривает со мной в насмешливом тоне, но в то же время в его голосе проскальзывает легкая хрипотца. Я отзываюсь всем телом на эту хрипотцу, а еще на его близость. Непроизвольно облизываю губы, чувствуя жар, исходящий от мощного мужского тела. 

Тимур все еще нависает надо мной, не давая вздохнуть. И подняться. Галстук на шее развязан. Верхние пуговицы белой рубашки расстегнуты. Мысленно бью себя по рукам, чтобы не вцепиться пальцами в воротник и не потянуть мужчину на себя.

Странное желание в отношении бывшего мужа, не находите?

— Не нашла свободную комнату, — наконец-то ко мне возвращается голос, и я признаюсь в своем поражении, с досадой поджимая губы.

Глаза Тимура расширяются от удивления. И непонимания. 

— Все комнаты кем-то заняты, — поясняю я. — Начальник охраны не очень обрадовался, когда я заглянула к нему в то время, когда он выходил из душа, — усмехаюсь, вспоминая случившееся.

— Черт, прости.

Тимур резко разгибается, и я наконец-то могу сделать глубокий вдох. А еще разглядеть его всего, а не только лицо, которое было в нескольких сантиметрах от моего.

— Идем. — Тимур берет мой чемодан за ручку, я же так и не понимаю, за что он извиняется.

Послушно следую за ним длинными коридорами. Но совершенно в другую от лестницы сторону, где, предположительно, должна находиться предназначенная для меня комната.

— В пентхаусе два крыла, — поясняет Тимур. — Одно гостевое, там обычно размещается персонал, а второе — хозяйское. Я забыл сказать тебе и выдать карту-ключ. Совсем из головы вылетело. 

Мы останавливаемся у черной двери, невидимой из гостиной. Тимур достает из кармана пиджака магнитную карту, прикладывает к панели, и раздается короткий писк.

— Прошу. — Он раскрывает передо мной дверь, и я попадаю в еще одну гостиную. Только намного меньше предыдущей.

Здесь расположен кожаный диван и ТВ-зона. Еще есть мини-бар и книжный шкаф. Я провожу пальцами по корешкам книг. Это скорее похоже на личную зону отдыха.

— Личный бункер? — с любопытством перевожу взгляд на Тимура. 

Он пожимает плечами. Пристально следит за каждым моим движением. 

— Доступ к лифту есть у охраны и у нескольких людей из персонала. Я им, конечно, доверяю, но безопасность превыше всего. Не хочу, чтобы кто-то рыскал в моих документах, пока меня нет дома. 

— Мне нравится. Вид отсюда изумительный. — Подхожу к панорамному окну и с восторгом гляжу на ночной город. 

— Две спальни справа заняты, можешь выбрать одну из тех, что свободны. Утром я оставлю тебе ключ от этой части пентхауса.

— Лиля живет с тобой по соседству? — не могу удержаться от вопроса, резко поворачиваюсь к нему, встречаясь взглядами.

— Нет, конечно, — снисходительно улыбается он. — Лиля живет в гостевом крыле. Есть люди, которые везде сопровождают меня. Охрана, личный помощник, водитель. Это надежные и проверенные годами люди, к которым я привык и которым доверяю. В стране я надолго не задерживаюсь. Приходится мотаться по командировкам, проверять филиалы в других странах. Они всегда со мной. Поэтому проще держать всех рядом, чем снимать каждому жилье или размещать в гостинице. Мы работаем нон-стоп, и каждая минута на счету.

— Ох, ясно.

По телу поплыла волна облегчения и немой радости оттого, что его незаменимая помощница не имеет доступа к этой части пентхауса. Аврамов любит пощипать нервы. 

— А кто тогда... — я бросаю взгляд на таинственную дверь за спиной Тимура, — ...живет в той комнате? — указываю кивком вправо.

Тимур с силой сжимает челюсти. Все его настроение вмиг улетучивается. Он прячет руки в карманы, весь напряжен. 

— Есть вещи, Майя, которые касаются только меня. Туда тебе вход воспрещен. Спокойной ночи, — резко произносит он и удаляется, оставляя меня один на один с чемоданом. И любопытством. Интересно, что в той комнате? 

Следующие дни проходят в суматохе. Мы с Тимуром почти не видимся, он все свое время проводит в офисе. По крайней мере, я так предполагаю. Потому что передо мной никто не отчитывается, а задавать лишние вопросы не в моем стиле.

Я посещаю премьеру концерта симфонического оркестра, на которую так мечтала попасть. Без зазрения совести трачу деньги с карты Аврамова на одежду и украшения. А что? Когда-то вся моя зарплата уходила на него, так что мы, можно сказать, в расчете.

Глава 11. Майя

Огромный блестящий монстр несет нас по дороге в объезд города. В этот раз Тимур сам за рулем, я же сижу на переднем сиденье и понимаю, что, пока мы были женаты, я ни разу не видела, как он водит. Раньше мы не могли позволить себе автомобиль.

Мужчина за рулем — это отдельный вид искусства. Можно вечность наблюдать за тем, как он сидит в кресле, сжимает пальцами руль, как сосредоточенно смотрит на дорогу. Как резко жмет на газ и снижает скорость на поворотах.

Я время от времени тайком рассматриваю Тимура, но в основном все внимание достается его рукам. Тугие напряженные мышцы, неизменные часы на запястье, а длинные красивые пальцы будоражат сознание в который раз за день.

Я все еще к ним неравнодушна.

Саша был красивым мужчиной, внешне похожим на модель, но вот пальцы... Они все портили. Слишком уж напоминали толстые сардельки. Пришлось свыкнуться и реже смотреть на его руки.

— Может, поделишься со мной секретом своего успеха? Не волнуйся, никому не расскажу. — Я наклоняюсь к проигрывателю в попытке найти мелодию, которая мне нравится. На Тимура не смотрю, но его взгляд на себе чувствую.

— Нечего рассказывать. Просто в нужное время оказался в нужном месте и успел обзавестись связями, — после непродолжительной паузы отвечает он. Как всегда, расплывчато, без деталей.

— Ясно. — Поджимаю от досады губы, так как снова не удалось ничего о нем узнать.

Я перевожу взгляд на боковое зеркало. Два черных внедорожника следуют за нами всю дорогу. Личная охрана Аврамова. Словно он большая шишка и каждый встречный мечтает нанять для него киллера. Хотя, может, так оно и есть. Тимур ведь не спешит рассказывать мне о себе. И я его понимаю. У меня тоже нет желания разводить разговоры по душам.

Времени дорога занимает не много: уже через час мы въезжаем на частную охраняемую территорию. Наш небольшой кортеж разделяется. Мы движемся вдоль ухоженного парка к высоким кованым воротам, за которыми виднеется гостинично-ресторанный комплекс, наше сопровождение же сворачивает с дороги и исчезает за густым кустарником.

— Неподалеку расположены домики для личной охраны гостей и другого персонала. Главное правило этого дома — никакого оружия, — поясняет Тимур, замечая мое любопытство.

— А здесь... пафосно, — усмехаюсь я, оглядываясь по сторонам.

— Колосов вообще знаток пафоса, — морщится Тимур, и я понимаю, что к своему партнеру он не питает теплых чувств. Или кто там этот Колосов? Член совета директоров?

Тимур находит свободное место, чтобы припарковаться во внутреннем дворе, и глушит двигатель. Я тянусь к двери, желая быстрее покинуть тесный салон, где все пропитано ароматом туалетной воды Аврамова и его близостью, но бывший муж меня останавливает.

— Кстати, о неприятных сюрпризах...

Я замираю, медленно поворачиваю голову в его сторону. Тон Тимура не предвещает ничего хорошего. Особенно меня напрягает тот факт, что он начинает медлить. Словно обдумывает, в какой порции выдать мне информацию.

— Женской драке быть, да? — невесело спрашиваю я.

— Нет, — качает головой Тимур.

Когда он смотрит на меня, в его глазах появляется тепло. Нет, жаль все-таки, что он не облысевший толстун, тогда было бы намного проще.

— Просто у Колосова есть дочь, — кривится он. — Она явно ко мне неровно дышит, поэтому в случае чего будь мудрее и не обращай на нее внимания. Избалованная малолетка с синдромом королевы.

Я с облегчением выдыхаю. Все не так плохо.

— Буду иметь в виду. Это все, о чем мне стоит знать?

— Думаю, да.

— Что ж, тогда давай посмотрим номер, в который нас поселят. Не терпится уже проверить на прочность кровать, — подмигиваю я.

— Твое чувство юмора мне определенно нравится. Хотя было бы неплохо, если бы ты предложила это всерьез.

— Это и не было шуткой. Кто поверит в наш брак, если за стеной будет тишина? Предлагаю устроить соревнования по прыжкам в высоту на кровати.

— И все же я надеюсь, что сейчас ты пошутила.

Я лишь бросаю на него многозначительный взгляд и покидаю салон автомобиля.

Пока Тимур достает из багажника чемоданы, нам навстречу выходит мужчина в белом поло и льняных брюках. Он взирает на все вокруг хозяйским взглядом, и сомнений в том, что это Колосов, не возникает.

— Тимур! Рад, что ты принял мое приглашение. А это и есть твоя загадочная жена, о которой никто никогда не слышал?

В противовес сказанным словам радости на его лице от нашей встречи я не замечаю. Скорее недовольство. Его маленькие глазки с интересом бегают туда-сюда. Он смотрит то на Тимура, то на меня. Оценивает, прикидывает что-то в уме. Он не нравится мне с первого взгляда. Отталкивающий типаж. Его взгляд, словно липкие щупальца, опутывает все мое тело. По позвоночнику проходит неприятный озноб. Такие, как он, никого вокруг себя за людей не считают.

— Я Майя, рада познакомиться, — заполняю нависшую над нами неловкую паузу, во время которой Тимур и Колосов испепеляют друг друга взглядами. — На самом деле я просто не люблю посещать такие мероприятия. Предпочитаю вести тихий образ жизни подальше от городской суеты. Но в этот раз Тимур пообещал купить мне новую машину, если я решусь составить ему компанию. А я слишком неравнодушна к хорошим автомобилям, чтобы отказаться.

Глава 12. Майя

В душевой кабинке внезапно заканчивается воздух. От Тимура веет напряжением и дикой энергетикой. Он на взводе. Но в то же время на дне его глаз горит интерес. Ко мне.

Внезапно до меня доходит, что тонкая ткань моей одежды промокла и облепила кожу, открывая вид на все изгибы моего тела.

Я обнимаю себя за плечи, встревоженно слежу за реакцией Тимура. Жду, что еще он скажет. Новость о том, что за нами кто-то следит, мне совершенно не нравится. Я хочу узнать все прямо сейчас, но Аврамова, кажется, ничего не интересует в эту минуту, кроме меня.

Он плотоядно улыбается, опуская взгляд на мои губы, а потом качает головой в такт каким-то своим мыслям и выключает воду. В ванной комнате становится слишком тихо. Так тихо, что я могу услышать биение своего сердца.

Его одежда тоже промокла насквозь. По лицу стекают крупные капли воды. Шорты не скрывают его настоящих желаний.

Дикарь.

— Как ты узнал? — шепчу я, выдерживая его прямой взгляд. Тело бросает в мелкую дрожь. То ли от внезапной прохлады, то ли от страха, то ли от того, как смотрит на меня Тимур. Я ведь с уверенностью могу расшифровать все, что отображается на дне его глаз.

— Информатор, — одними губами произносит он и покидает душевую, оставляя меня в смятении.

Я жду, когда он скроется за дверью, потом снимаю мокрую одежду и тянусь за полотенцем. Белый мягкий халат нахожу в шкафчике. Одноразовые тапочки — там же.

Когда я возвращаюсь в комнату, Тимур стоит у окна спиной ко мне. На нем из одежды только джинсы. Не могу удержаться, пристально рассматриваю его.

— Что будем делать дальше? — задаю волнующий меня вопрос. Стараюсь, чтобы голос звучал беззаботно и тот, кто подслушивает нас, не заметил фальшивых нот.

Тимур делает глубокий вдох, оборачивается ко мне, обводит цепким взглядом.

— У нас еще час в запасе. Я пока почту проверю, поработаю, а ты собирайся. Надеюсь, этот ужин не затянется надолго, я устал и не против прилечь. Возможно, хотя бы здесь мне удастся выспаться.

— Ладно...

Растерянно глазею по сторонам. Чувствую себя неуютно оттого, что именно в эту минуту кто-то может за нами следить. А вдруг здесь и камеры есть?

Тимур достает свой ноутбук и устраивается на балконе, предоставляя мне возможность уединиться. Я выбираю белый брючный костюм. Укладываю волосы, наношу косметику. Помаду не использую. Лишь бесцветный блеск, который придает моим губам объем. Я неотрывно разглядываю свое отражение в зеркале. Неплохо получилось. От той Майи, которой я была восемь лет назад, остались разве что глаза. Такие же большие, голубого цвета, с игривым огоньком на дне.

Тимур оценивающе рассматривает меня. Одобрительно кивает и достает из шкафа белую рубашку. В своей привычной манере подкатывает рукава до локтя. Верхнюю пуговицу оставляет расстегнутой. Создает полунебрежный образ.

— Готова? — спрашивает он, останавливаясь за моей спиной. Я ловлю его взгляд в отражении зеркала. Мы хорошо смотримся вместе. Словно были рождены друг для друга. Но это не так. Наша встреча оказалась лишь досадной ошибкой судьбы.

— К тому, что все сегодня будут пялиться на меня и шептаться по углам? — шутливо выгибаю бровь.

— И к этому тоже, — хмыкает Тимур, протягивая в мою сторону горячую ладонь.

Я медлю, прежде чем вложить в нее свою. Но покинуть комнату хочется нестерпимо. Поэтому я разрешаю ему переплести наши пальцы и утянуть меня из номера, в котором под пристальным вниманием окажется каждое мое слово.

Конечно же, стоит нам войти в просторную столовую, как все разговоры за столом замолкают, а взгляды точным прицелом направляются в нашу с Тимуром сторону.

Я натянуто улыбаюсь. Следую за своим мужем.

— Всем доброго вечера, — кивает он. — Вижу, вся компания снова в сборе.

За столом человек пятнадцать. Самый близкий круг общения Колосова. Каким образом в этот самый круг попал Тимур — загадка. Но он определенно не получает удовольствия от присутствия здесь.

Вокруг Аврамова слишком много загадок. Мой мозг уже устал прокручивать на повторе все вероятные расклады. Он богат. У него есть враги. И ему зачем-то понадобилась жена. Не могу все это свести воедино, но надеюсь, что Тимур в скором времени прояснит ситуацию.

— Если кто-то еще не знаком, это моя жена Майя.

Тимур — сама галантность. Отодвигает для меня стул, целует в висок.

— Начинаю понимать, почему Аврамов отказывается присутствовать на продолжениях корпоративов, — хрюкает немолодой мужчина, сидящий напротив нас. Он не понравился мне с первого взгляда. Как и практически все находящиеся здесь. — Он ведь дома такую красотку прятал.

— Мой муж не очень любит шум, как и я. Мы предпочитаем проводить время в более удаленных от цивилизации местах, — произношу я и тянусь за тарелкой с салатом, чтобы хоть чем-то занять руки.

— Честно признаться, — вступает в разговор Колосов, при этом с подозрением сканирует нас своим липким взглядом, — мне до сих пор кажется, что Тимур водит нас за нос и никакая вы ему не жена.

— Наверное, мне стоит оскорбиться, — хмыкаю я и делаю глоток из бокала.

Глава 13. Майя

На улице уже смеркается. Я иду вдоль аллеи в сторону искусственного пруда. Там, в тени деревьев, прячется деревянная беседка. Я разглядела ее с балкона в нашем номере.

Щеки все еще горят от сказанных слов. Еще вдруг становится важным узнать, злится на меня Тимур за выходку или нет.

Я упираюсь ладонями в поручни, делаю несколько глубоких вдохов. Если бы можно было отмотать время назад, поступила бы точно так же. Не люблю, когда на меня смотрят с высокомерием, словно я хуже, недостойна быть с ними за одним столом. Я много сил приложила к тому, чтобы быть наравне с такими людьми, как Колосов. И никому не позволю унизить меня.

Вздрагиваю от резкого звука за спиной. Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с мужем. Он медленно приближается ко мне, при этом громко хлопает в ладоши.

— Браво, Майя, ты произвела настоящий фурор. — Тимур широко и искренне улыбается. Не злится. В его глазах отражается восхищение. И это чертовски приятно. Раньше он никогда так на меня не смотрел.

— Прости, не удержалась, — раскаяния в моем голосе нет. Я усмехаюсь ему в ответ, складываю руки на груди. Наблюдаю за его приближением.

Тимур заходит внутрь беседки и занимает собой все пространство. Становится тесно. Он разглядывает меня, словно впервые видит.

— А ты изменилась, Майя, — тихо шепчет он, не отрываясь от моих глаз.

Он так близко, что его горячее дыхание касается моего лица. По коже бегут мурашки. Я дрожу.

— Восемь лет прошло с нашей последней встречи, Тимур. Мне двадцать было — конечно, я изменилась.

— Стала дерзкой и язвительной, — продолжает Тимур и подносит руку к моему лицу.

Я задерживаю дыхание. Сердце пропускает удар.

Тимур прикасается подушечкой большого пальца к моим губам, ведет вдоль нижней. Этот жест слишком интимный. Непозволительный для бывших. Правильным было бы оттолкнуть его руку, но я почему-то не могу пошевелиться. Лишь с трудом выдыхаю через рот.

— Я всегда такой была, — не соглашаюсь с ним.

— Но не смелой.

— Не смелой, — подтверждаю и вскрикиваю от неожиданности, когда одним рывком Тимур подхватывает меня за талию и прижимает к стене.

Мы соприкасаемся телами. Становится душно. Пальцы Аврамова с силой впиваются в мою кожу. Его лицо всего в нескольких сантиметрах от моего. Его губы прямо напротив моих. Он ловит мое дыхание. В глазах безумный блеск. От былой расслабленности не осталось ни следа.

— Что ты делаешь? — стараюсь, чтобы мой голос звучал ровно, но тщетно: он дрожит, словно лист на ветру. Такая близость вкупе с поведением Тимура будоражит сознание.

Кажется, он собрался поцеловать меня. А я не против.

— Тимур... — жалобно выдыхаю я.

— Тихо.

Он ведет губами по моим скулам, а я вся дрожу. Тимур тоже напряжен. Каждая его мышца становится твердой, словно камень.

Мы столько лет не находились так близко друг к другу, как сейчас. Нас разделяли километры. Тысячи километров. Я столько раз мечтала хотя бы на секунду почувствовать вновь вкус его губ, и вот мое желание может сбыться. Нужно лишь повернуть голову немного в сторону.

— За нами следят, так что подыграй мне, — севшим голосом говорит Аврамов, и я знаю, что он врет.

Но не спешу уличить его во лжи. Делаю вид, что поверила. Поэтому, когда его губы наконец-то опускаются на мои, а из горла вырывается стон, вместо того, чтобы влепить ему звонкую пощечину, я, словно утопающая, вцепляюсь пальцами в его плечи, с жаром отвечая на поцелуй.

Он целует меня жестко, с напором, подчиняя. До головокружения и черных точек перед глазами. Если бы я не была зажата между стеной и крепким телом Тимура — упала бы прямо на пол. Коленки дрожат, и ноги не держат...

Рука Тимура опускается на мое бедро — как хорошо, что я решила надеть брючный костюм, а не платье! Иначе это стало бы полным поражением.

Мы оба тяжело дышим, мужская щетина царапает мою кожу, губы припухли. Я не замечаю, как ногтями со всей силы веду сзади по его шее.

— Кхм, — раздается рядом с нами тактичное покашливание.

Тимур замирает. Разрывает поцелуй, медленно трется своей щекой о мою, ведет носом по моей шее, вызывая мучительную истому во всем теле. Делает несколько глубоких вдохов, пытаясь восстановить дыхание и успокоиться.

Мои уши пылают от смущения. Когда Тимур отстраняется, я прячу от него взгляд. До меня только сейчас доходит, что произошло.

Провалиться мне под землю, дуре такой! Нужно было оттолкнуть его. Или хотя бы отвечать не так пылко. Ведь теперь будет думать, что все еще небезразличен мне.

Я привожу себя в порядок, поправляю одежду, приглаживаю спутанные волосы. Бросаю взгляд на Тимура. На его лице — самодовольная улыбка. Глаза полны желания. Тимур, не отрывая от меня прямого взгляда, одергивает воротник рубашки и поворачивается к прервавшему нас незнакомцу. Или спасшему мою репутацию. Решайте сами, как лучше назвать. Мужчина явно не из приглашенных гостей. Скорее, кто-то из персонала. Значит, Аврамов не врал: за нами и в самом деле следили. Даже обидно как-то.

Глава 14. Майя

Несмотря на то, что празднование юбилея Колосова назначено на вечер, отмечать начинают с самого утра. Нас зовут к конюшням, где его жена с дочерью собираются презентовать подарок перед всеми собравшимися. Ну, и по программе — которая, как оказалось, существует и расписана на два дня — у нас в десять утра катание на лошадях.

— Я не умею держаться в седле. И вообще, ощущение, словно Колосов решил отнести себя к аристократии, — бурчу я, отпивая из чашки кофе.

Мы с Тимуром завтракаем на террасе. Утро сегодня солнечное и прекрасное. В отличие от моего настроения. Всю ночь мы с Аврамовым боролись за право на единоличное владение одеялом. Если говорить проще — перетягивали его каждый на себя.

Уснуть в такой непозволительной близости от бывшего мужа оказалось не так просто. Я слышала его дыхание, практически ощущала исходящий от его тела жар. А еще меня окутало его запахом. И он спал в одних боксерах.

Жуть.

Поэтому единственное, чего мне сейчас хочется, — вернуться в постель и чтобы до обеда меня никто не беспокоил.

— Не думаю, что все решат залезть на лошадь. Постоишь в сторонке с остальными, помашешь мне ручкой, — быстро печатая что-то в телефоне, отвечает Тимур.

— Ты умеешь ездить на лошади? — моя бровь удивленно ползет вверх.

Тимур поднимает на меня взгляд.

— Это на самом деле несложно. Если хочешь, могу дать парочку уроков, как держаться верхом, — нагло подмигивает он, и я закатываю глаза. Знаю я, какие уроки он может мне преподать.

— Если ты сейчас скажешь, что и у тебя где-то есть конюшня с дорогими арабскими скакунами, клянусь, решу, что тебе промыли мозги пришельцы.

Аврамов смотрит на меня с улыбкой. Мягкой и подкупающей.

— Я предпочитаю железных жеребцов, — гордо заявляет он.

— Твои предпочтения мне нравятся больше, — произношу я и поднимаюсь со стула. — Я позову тебя, когда соберусь. Надеюсь, этот день закончится быстро.

Я выбираю белый сарафан. Волосы завиваю в крупные локоны, наношу легкий макияж. Содержимое сумочки перекладываю в удобный клатч и обуваю босоножки.

Тимур проходится по мне изучающим взглядом. Он в джинсах и полосатом поло, которое прекрасно на нем сидит. Волосы небрежно зачесаны. Щетина отросшая, но ему идет.

— Готова? — спрашивает он, при этом выглядит предельно серьезным. Словно мы не на лошадей смотреть идем, а как минимум на секретное задание.

Я киваю в ответ и покидаю номер первой. Интересно, если сказать, что нам не нравятся эти апартаменты и потребовать другие, там тоже установят прослушку? Нужно спросить у Аврамова. Тогда мне не придется проводить рядом с ним еще одну бессонную ночь.

Мы молча идем вдоль тропинки, пересекаем сад. Тимур, кажется, хорошо ориентируется в этом месте.

— Часто бываешь здесь?

— Несколько раз приходилось, — с запозданием отвечает он. — Пришли.

Впереди виднеется здание, которое на первый взгляд можно принять за дом. То, что это конюшня, выдают лишь большие двустворчатые двери и маленькие окошки под самой крышей.

Мы здороваемся с остальными. Я удостаиваюсь нескольких неприязненных взглядов, остальные же смотрят на меня с интересом и восхищением. А вот на Тимура мужчины глядят с немой завистью.

Сам Аврамов ни на минуту не оставляет меня. Держит за руку. Время от времени притягивает к себе и целует в висок. Играет по полной, в общем. Я же стараюсь делать вид, что все это естественно и мне нисколько не хочется оттолкнуть его.

Наконец-то происходит то, зачем нас всех здесь собрали. Все внимание сейчас направлено на семью Колосовых. Рита светится от счастья, но то и дело прожигает меня ненавидящим взглядом.

Я пропускаю мимо ушей, что там говорит жена Колосова. На самом деле мне это неинтересно. Как и все происходящее. Один толстосум решил покичиться перед другими — вот и весь смысл этого всего.

А еще меня сбивает с толку близость Тимура. Не дает ни на чем сосредоточиться. Сейчас мы стоим так, что он обнимает меня со спины, практически вдавливает в свою грудь. А его дыхание касается моего виска.

Волнующе.

Руки немного дрожат. Взгляд расфокусирован. На самом деле я не должна так на него реагировать и ненавижу себя за эту слабость.

Ворота конюшни открываются, и появляется неимоверно красивый жеребец. Черный как смоль. Красивый, с длинной гривой. Даже я, совершенно ничего не понимающая в этих животных, забываю, как дышать.

Пока Рита ведет его под уздцы к своему отцу, вокруг слышны перешептывания.

— Это Нарсиль. Стартовая цена на аукционе была полмиллиона долларов, но за сколько он ушел, я не интересовался. Видимо, очень дорого, — произносит Тимур так, чтобы услышать могла лишь я.

А я даже ответить ничего не могу. Слишком нереальная цена для лошади. Хотя что я в них понимаю, правда? Явно намного меньше той же Риты, которая, кажется, вполне осознает ценность своего подарка, потому что светится, словно лампочка в сто ватт.

Когда вся эта показушность и обмен любезностями заканчиваются, я с облегчением выдыхаю. 

Глава 15. Майя

В мире намного больше людей с аллергией, чем вы можете себе представить. И каждый день, выходя из дома, опасаешься, что сегодня не повезет именно тебе. Кто-то случайно даст вам круассан с арахисовым маслом. Или же вы поступите в больницу в бессознательном состоянии и вам вколют пенициллин. Или же, как я, просто будете разговаривать по телефону — и вас ужалит пчела. В этом случае не спасет даже медицинский браслет аллергика.

Я поднимаю руку, пытаясь привлечь внимание. Но мой жест расценивают по-своему. Просто машут в ответ. Я чувствую, как отекает горло, дышать становится сложно. Ноги словно ватные, из глаз брызгают слезы беспомощности. У меня не так много времени. Его, можно сказать, вообще нет.

До чего же обидно. Я ведь могу умереть. Прямо сейчас. На глазах у всех. А они считают, что это я от радости бегу в их сторону с перекошенным от счастья лицом.

Не знаю, сколько шагов мне удается сделать. Я просто падаю на землю, а потом слышу чьи-то крики.

Топот.

Я хриплю. Задыхаюсь. Мне так страшно. А еще стыдно.

— Майя, Майя, что случ... — Тимур обрывает фразу на полуслове, в глазах волна ужаса. Он понял. С первой секунды, глядя на меня, все понял. — Вызывайте скорую! — орет во все горло так громко, что у меня закладывает уши. Падает рядом со мной на колени.

— Что с ней? Аврамов, что случилось? — раздается со всех сторон.

— Майя, где автоинжектор с эпинефрином? Он же с тобой? Ты же не вышла без него? — А в глазах сумасшедший блеск вперемешку с паникой.

Я не могу произнести ни слова. Слезы стекают по щекам. Все тело ватное. Просто лежу на сухой земле, смотрю в небо и, возможно, дышу в последний раз. А рядом Тимур. Не хочу, чтобы он видел меня такой.

К горлу подкатывает дурнота.

— Он с тобой? Моргни, если да. — Он встревоженно вглядывается в мое лицо, склоняясь надо мной, и загораживает собой небо.

Я моргаю.

— Сумочка, где ее сумочка? — в панике орет Тимур, оглядываясь по сторонам.

Я оставила ее на скамейке. Сказать этого не могу. Поэтому из последних сил поднимаю руку, пытаясь указать нужное направление.

— У пруда, я принесу, — вызывается кто-то.

— Так, детка, мы тренировались с тобой множество раз на случай, если такое случится. Мы справимся. Только верь мне. Давай я приподниму твои ноги выше, как по инструкции. Все будет хорошо. С тобой все будет хорошо, — словно заведенный, раз за разом повторяет Тим.

— Вода, вот вода. Тимур, дай ей воды, — раздается женский голос.

— Ты с ума сошла? У нее анафилактический шок. Хочешь, чтобы она подавилась?

Тимур бросает на женщину гневный взгляд, а потом возвращается ко мне. Кладет мои ноги себе на колени, поворачивает мою голову в сторону. В глубине его глаз я ловлю отражение своей боли. Интересно, у меня еще есть время?

Гортань отекла. Я хриплю. Мы с Тимуром не отрываем друг от друга взглядов. Секунды кажутся вечностью. Тимур шепчет что-то, успокаивая меня, но мое сознание начинает уплывать.

Словно издалека слышу чьи-то голоса. Ощущаю на себе мужские руки. А потом легкий укол в бедро — и в мою кровь впрыскивают порцию адреналина.

Кажется, я спасена.

— Где скорая, мать твою? Почему медики еще не здесь? — срывающийся голос Тимура.

— Мы находимся за городом, нужно время, чтобы доехать, — последнее, что слышу, и проваливаюсь в темноту.

***

Голова раскалывается, пробуждение болезненное. Язык отекший, во рту сухо. Каждая мышца ноет. Что я делала вчера? Почему так плохо? Где я?

С трудом разлепляю веки. Яркий свет режет глаза. Взглядом упираюсь в плафон на потолке. Жмурюсь.

Пытаюсь восстановить события вчерашнего дня. Что-то пищит прямо над ухом. С каждой секундой ритм учащается. Звук такой знакомый и звучит в унисон с моим сердцем.

«Я в больнице», — доходит до меня.

Резко распахиваю глаза и отчего-то начинаю паниковать. Пытаюсь подняться, опершись на локти, но тело не слушается.

— Майя, лежи, тебе нельзя вставать, я сейчас доктора позову, — звучит со стороны встревоженный голос Аврамова.

— Не... на-до, — хриплю я и тяну к нему руку.

Он понимает меня без слов. Пододвигает стул к кровати, садится рядом. Словно боясь причинить мне вред, легко касается кончиков моих пальцев. Меня пронзает электрический разряд. Мы молча смотрим в глаза друг другу. Во взгляде Тимура тревога и облегчение. Я смелею и переплетаю наши пальцы.

— Спасибо, — шепчу одними губами.

«За то, что не дал умереть», — добавляю мысленно.

— Ты так напугала меня, Майя. — Он подносит мою руку к своим губам, целует раскрытую ладонь. — Ненавижу чувство беспомощности, когда от меня ничего не зависит. Ты могла умереть прямо на моих руках. Знаешь, что я почувствовал, когда ты потеряла сознание? Господи, да ты почти перестала дышать, — произносит он хрипло и с надломом.