Рикошетом в грудь

Глава 25

Без Гриши было тяжело и страшно.

Тоже странно, потому как Катя была прекрасно осведомлена о количестве людей, оставленных для ее охраны. Перед уходом он сам вывел ее в холл этажа и познакомил с охранниками. Видимо, как раз для того, чтобы этого страха избежать.

А ей все равно неспокойно. Потряхивало. Будто только одному человеку в мире могла верить, а, когда его рядом нет, пережитый ужас набрасывался на Катю со страшной силой, вопреки логике и здравому смыслу, которым же привыкла руководствоваться всегда.

Мелькнула странная мысль, что ей и в голову не пришло позвонить Лере, и это удивляло. Ни вчера, когда убегала и пряталась у Томы, ни сегодня уже, когда выдохнула немного вроде, даже не вспомнила о подруге. И порыва никакого не было к ней за помощью обратиться или как-то сообщить, что все хорошо… Странно, наверное. Разве она на ее поддержку не должна была бы рассчитывать?

С другой стороны, любому здравомыслящему человеку ясно, что Лера тут мало чем может помочь, зачем дергать? Да и подставила бы ее Катя, втянув в опасную ситуацию, как того же санитара. Спасибо, что спасти парня удалось. И звонить сейчас, хоть подруга и волнуется, наверное, — только рисковать больше. И для Кати опасно, и для самой Леры. Да и Гриша четко объяснил, что стоит делать, а что нет. Телефон у нее забрал, хоть Катя тот и не включала с момента побега.

Она и отцу звонила с Гришиного. Сказала, что потеряла свой, пока с ней по этому номеру связаться можно, как купит новый, сразу напишет. Разумеется, не посвящала папу в ситуацию, просто, будто новости, ему сообщила коротко, ничего не открыв на самом деле. Да у них и не было в обычаях слишком уж откровенничать.

Гриша же заверил Катю, что уже связался с людьми, которые у них в этой области есть, ее отца будут незаметно охранять, на всякий пожарный. Что только больше потрясло… Кажется, никто и никогда не делал ради нее столько, пусть и в своей манере, кроме того самого отца. Сейчас, имея время, чтобы просто сидеть и думать в тишине, Катя, в принципе, не могла не отметить, что Гриша ей многим папу напоминал. Не врут, выходит, говоря, что женщины выбирают похожий на отцов типаж мужчин, чтобы влюбиться?

А она влюбилась?.. Или в ней говорит бесконечная благодарность за все, что Алхимик делает для нее? И, елки-палки, Катя до сих пор забывала спросить, отчего у него такое прозвище нестандартное… А интересно же, даже сейчас.

Да, собственно, ей про него все интересно, вот только Гриша не особо спешил свои секреты раскрывать и отвечать на ее вопросы, чаще загадочно улыбался или просто отделывался многозначительными намеками. Но, как оказалось, Катя все равно ему довериться была готова без всяких оговорок. Так… удивительно и странно.

Вспомнилось почему-то, как два дня назад, до всей этой чехарды, они проснулись вместе… Вернее, Катя чуть раньше открыла глаза и залипла, зачарованная тем, как балансирует на грани бодрствования и сна этот, удивительный для нее и малопонятный еще, мужчина.

Но такой… близкий, что ли. Ее саму считывающий и понимающий по изменению ритма дыхания, фырканью или даже выражению глаз. Вот как такое возможно?! Катя не верила в подобные отношения, в сами чувства… Но как те отрицать, так стремительно и всеобъемлюще расцветающие у нее в груди, когда на Гришу смотрела, не в силах оторваться?

И это все ощущала еще до того, как случилась вчерашняя катастрофа.

Катя ведь испытывала к нему и ранее что-то неведомое, незнакомое и настолько поглощающее, что отказать не могла, если Гриша предлагал у него остаться. Даже если сама считала более правильным домой уехать. Не хватало ни силы воли, ни настойчивости спорить.

И любоваться не могла перестать, рассматривать лучики и линии его морщинок, когда Алхимик улыбался (что он довольно часто делал, стоило отметить), его татуировку… Черт! Она просто все в нем готова была часами рассматривать, можно уже это откровенно признать! Да и Гриша в ней, похоже, если вспомнить, как подолгу он изучал ее татуировки, обводя пальцами каждую черточку крыльев; как волосы ее перебирал; гладил плечи и нежную кожу на затылке… Словно околдовывал Катю этими прикосновениями, в себя погружал по самую макушку.

Влюбилась… Захлебнулась незнакомыми чувствами. И как-то немного странно это в такой момент осознать. А он?..

Встала, прошлась по комнате, словно пытаясь вместе с кровью по телу разогнать и энергию, стряхнуть эту вялость, страх, сомнения и неуверенность. В конце концов, человек, которому Катя была бы интересна лишь в плотской плоскости, вряд ли стал бы столько сил и энергии тратить на то, чтобы защитить ее и обелить репутацию и имя. С другой стороны, Гриша же считает себя ей жизнью обязанным. И что, если это всего лишь тот самый импринтинг, на который она поначалу тягу мужчины списывала?

Господи! Почему чувствовать и испытывать эмоции так сложно?!

Не от этого ли ее мать в свое время сбежала? От всех своих сомнений, догадок, страхов и предположений хотелось раскричаться, обхватив голову руками! Сил уже не имела в одиночестве сидеть! Выйти, что ли, поболтать с охраной? Понятия не имела о чем, но хоть какое-то разнообразие.

И в этот момент дверь вдруг распахнулась, а на пороге, словно понимая, что она на пределе, возник… Гриша. И он ухмылялся так весело и свободно, будто вообще ни единой проблемы у них нет!

Катя с шага сбилась, замерев посреди комнаты.

— Ангел, заканчивай хандрить! Я к тебе с подарками, — оптимистично заявил этот невыносимый тип, помахав перед собой какими-то пакетами. — Повезу тебя сегодня развлекаться! Переодевайся! — повелительно сообщил Алхимик, двинувшись к ней с этими вещами.

Причем перемещался стремительно, с напором тарана. До того, как Катя успела бы хоть осмыслить, что он заявил, Гриша уже ее в охапку сгреб, бросив свои «подарки» на пол, и впился в губы Кати таким жарким поцелуем, словно и он до одури соскучился за эти несколько часов!

И из головы выдуло все! Вот абсолютно! И страхи, и сомнения, и все те метания, что мучили последние часы! Катя просто не могла ни на чем ином сосредоточиться, когда Гриша ее целовал, обнимая с такой алчностью, будто, в принципе, не желал, чтобы его руки еще что-то ощущали, кроме тепла ее кожи. Словно вдавливал в себя, напитывался стонами Кати, заставляя их пульс друг под друга в этом бешеном ритме подстраиваться. А ведь целуются просто…

И тут до затуманенного разума все же продралось то, что он сказал еще на пороге…

— Подожди! — выдохнула ему в губы, уперев ладони в плечи Гриши.

Не то чтобы это сильно помогло пригасить мужской пыл, кстати.

— Как это? Разве можно выходить? Ты же сам говорил, что мне лучше никуда из дому не высовываться? — сложно требовательно уставиться в глаза человеку, когда у вас между лицами меньше пары сантиметров расстояния и губы соприкасаются… Но Катя постаралась.

А Гриша чуть отклонился и рассмеялся, явно же довольный собой до чертиков.

— Никуда нельзя. Только в мой клуб, со мной и с моими охранниками, в которых я уверен. Ситуация есть, но я не хочу, чтобы ты доводила себя до срыва, ангел! — внезапно яростно, враз сменив настроение, крепче ее плечи сжал. — Тебе точно нужна смена обстановки. И раз увезти тебя пока не могу, не доверю никому разрулить этот вопрос просто, буду тут развлекать тем, чем смогу. Поехали! У нас в клубе сегодня премьера программы, тебе понравится, гарантирую! — вновь повеселев, подмигнул ей Гриша.

И Катя, сама не поняв почему, начала улыбаться, как-то расслабившись внутри.