Пенелопа Дуглас Рождество с новым поколением Потерянной дружбы

ХОУК

ХОУК

Черт, она такая сексуальная. Такая мягкая в моих руках, податливая и готовая. Будет так легко это сделать, как никогда.

Я качнулся, прижимаясь к ней, сжал подушку, лежавшую под головой девушки, и снова завладел ее ртом. Жар ее языка, вкус ее губ, ритм ее тела, пока мы терлись друг о друга… все было в гармонии. Я хотел этого. Было так приятно. Это было…

Я крепче зажмурился. Опять поцеловал ее, слушая ее стоны.

– С тобой так хорошо, – часто дыша, произнесла девушка напротив моих губ, в то время как моя рука проскользнула ей под блузку. – Хоук, пожалуйста. – Дразня меня, она нежно покусывала мою кожу. – Пожалуйста…

Накрыв мою руку своей, она направила меня выше, пока я не добрался до нежной возвышенности ее груди. Мой член болезненно пульсировал, упираясь в ткань джинсов.

Черт. Она без лифчика. Я мог бы за десять секунд снять наши рубашки и ощутить ее кожу своей.

– Тебе нравится? Какая я? – прошептала девушка.

Облизав губы, я погладил большим пальцем ее напряженный сосок. В ее карих глазах полыхнула искра, вызвав у меня полуулыбку.

– Твердая, – произнес я дразняще.

Она улыбнулась мне, прикусив нижнюю губу.

– Ты тоже. – Девушка качнула бедрами. У меня перехватило дыхание от наслаждения.

Медленно подняв ее блузку, я наклонил голову и лизнул ее сосок. Из-за ее тихих вздохов и стонов, от того, как ее тело извивалось и содрогалось подо мной, мой мозг будто густой пеленой окутало, практически затмив все остальное.

Я хотел этого. Так приятно.

И она этого хотела. Я не был у нее первым, в конце концов. В сексе нет ничего плохого, ведь он доставляет удовольствие. Опыт пойдет мне на пользу.

Да. Я был готов.

Девушка вновь глубоко поцеловала меня, погрузив язык в мой рот и застонав.

– Хоук, – выдохнула она, потянулась к моему ремню и принялась его расстегивать. – Это пытка. Я хочу тебя.

У меня в паху пылало и пульсировало, но…

Внезапно я перестал дышать, мои руки окаменели, а бицепсы напряглись так сильно, что в мышцах начало жечь. В животе завязался узел; мне стало некомфортно.

Я едва знал эту девчонку. И где я, черт побери? О, да. На втором этаже дома моего дяди. Проклятье, вся моя семья праздновала здесь Рождество, ради всего святого. Что я делаю? Это не мой дом. Я не мог заняться сексом здесь. Мать убьет меня.

Я перестал отвечать на поцелуи Джессики и открыл глаза. Она расстегнула мой ремень и переключилась на «молнию», однако я приподнялся, отстранившись от нее.

– Нет, остановись, Джесс, – сказал я, сев на пятки и проведя рукой по волосам. – Мы не можем. Извини.

Ее грудь, мягкая и красивая, все еще виднелась из-под блузки. Я даже в лицо Джессике посмотреть не мог. В животе все свело, настолько я был возбужден.

Но этого было недостаточно, чтобы я захотел довести дело до конца. Всегда чего-то не хватало, и меня уже мутило от самого себя. Кейд пригласил свою девушку. Они, вероятно, занимались где-то именно тем, чем он хотел, потому что Кейд, в отличие от меня, не беспокоился о всякой ерунде.

Большинство знакомых мне парней трахнуло бы эту девушку без колебаний и сделало бы это в полудюжине разных поз.

Только я всегда находил повод остановиться.

Слыша ее прерывистое дыхание, я понимал, что она, скорее всего, испытывала дискомфорт под стать моему от столь резкой остановки.

Я все еще не мог посмотреть ей в глаза.

– Просто здесь не место, ладно? Неловко как-то.

– Ты то же самое сказал про свой дом, мою спальню, машину… – возразила Джесс. – Ты меня не хочешь?

Наконец-то подняв взгляд, я посмотрел на нее, на ее длинные темно-рыжие волосы, густые черные ресницы, россыпь веснушек на носу и щеках, благодаря которым она выглядела гораздо невиннее, чем была в действительности.

Однако по какой-то причине у меня возникло чувство, что я никогда не видел ее прежде. Словно мы не тусовались вместе каждый день на прошедшей неделе или не ходили в одну школу, начиная с девятого класса. Мы бы переспали, Джессика ушла бы домой. И я не стал бы думать о ней, не стал бы жаждать ее снова и снова. Это не будет ничего значить.

А по какой-то гребаной идиотской причине я думал, что должно значить. Почему?

Отметив мое молчание, она поднялась и одернула свою блузку.

– Ты меня не хочешь? – снова повторила Джесс, на сей раз обвинительным тоном.

– Я этого не говорил, – огрызнулся я, слез с кровати и застегнул свой ремень. – Меня бы тут не было, если бы не хотел.

– Тогда в чем проблема?

Смахнув волосы с глаз и собрав их назад, я ощутил, как по коже скользнул прохладный серебряный шарик пирсинга в моей брови.

– Нет никакой проблемы. Просто я не прыгаю в постель к девушке, с которой встречался всего неделю.

Она промолчала, после чего негодующе усмехнулась, спустила ноги с кровати и застегнула пуговицу на блузке.

– Ну, ты будешь первым.

Я сжал челюсти. Мой защитный инстинкт активизировался. Знаю, в ее словах был смысл, но мне не нравилось, что ей не хватило такта промолчать. Я и без того злился на себя. Надо мной уже парни в школе подшучивали. Я получал столько внимания, сколько ни пожелал бы, всегда; мне выпадало больше шансов заняться сексом, чем остальным, но я ни одним не воспользовался.

А девчонки не умели держать языки за зубами.

Я подошел к кровати.

– Слушай, дело не в тебе…

– Забудь, – перебив меня, Джессика встала, быстро прошла мимо, подхватила свою куртку со стула и оделась. – На тебя уходит столько сил, что деньги того больше не стоят.

Деньги?

Я наблюдал за ней, когда она взяла свою сумочку и достала волосы из-под воротника куртки.

– Что ты сказала? – спросил я, чувствуя, как мое лицо искажается гримасой от ярости. – Какие деньги?

Что, черт возьми, происходит?

Уже на пороге Джесс остановилась, обернулась и посмотрела на меня.

– Призовой фонд, – буднично ответила она. – Дошло уже до тысячи баксов, они достанутся девушке, которая первой затащит тебя в постель.

Призовой фонд. Пари?

Какого хрена?

Чему тут удивляться. Я никогда не был обделен вниманием, однако девчонки последние пару недель были особо настойчивы. В четверг Хлои Бенсон «случайно» столкнулась со мной в пять утра в тренажерном зале, хотя уборщик пускал пораньше лишь меня одного, чтобы я мог потренироваться в одиночестве. Тэйлор Вальдман попросила меня подвезти ее домой в прошлый вторник – сказала, что у нее машина не заводится, но отказалась от моего предложения ее починить. И Джессика Флаерти собственной персоной, которая всю прошлую неделю превращалась в знойную соблазнительницу, когда мы оставались наедине.

Они все меня использовали.

Самодовольная улыбка появилась на лице Джесс.

– Может, нам стоит предложить парням поучаствовать? Возможно, им больше повезет с тобой?

Вздернув подбородок, я сжал челюсти.

Отвернувшись, она распахнула дверь гостевой спальни.

– Не нужно меня провожать, Хоук. Счастливого Рождества.

Она ушла. Я скрипнул зубами, сопротивляясь желанию захлопнуть за ней дверь.

Пари. Гребаное пари. Что с ними такое? Женщина может отказать, в этом нет ничего необычного. Более того, мир ждет, что она не станет спать со всеми подряд. Но странным в итоге оказываюсь я, потому что все думают, что мужчина ненормальный, если он… разборчив.

Мне следовало просто довести дело до конца. Следовало покончить с этим, тогда все заткнулись бы. Во второй раз было бы проще, и вскоре я бы начал наслаждаться сексом, когда и с кем захотел бы. Просто мне нужно поменьше думать.

Я тяжело выдохнул, мысленно карабкаясь по стенам. Мне нужно было выпустить пар.

Поправив свои волосы перед зеркалом и проверив одежду, я вышел из комнаты в коридор. Джессика без сомнений уже разослала эсэмэски своим подружкам. После зимних каникул вся школа будет гудеть и встретит меня сплетнями. Я не мог дождаться, когда наконец-то выберусь из этого города.

Сбежав по лестнице, я свернул, держась за балясину, и направился в кухню. Из гостиной доносился шум матча, транслируемого по телеку, смех и крики. Я услышал отдаленный стук бильярдных шаров, когда Джеймс и ЭйДжей открыли дверь подвала и пробежали через комнату. Кейд со своими друзьями, наверное, все еще был в игровой внизу.

По Эхо играла песня «Winter Wonderland». Фэллон и моя мама стояли у разных концов кухонного островка, помешивая что-то и украшая десерты, а Тэйт печатала на своем ноутбуке.

Мамины губы двигались, пока она подпевала и покачивала головой. Я не смог сдержать маленькую улыбку, на мгновение забыв о своей злости.

Она любила праздники. Хоть вся семья и собиралась всегда у Мэдока, потому что он жил в огромном особняке, я предпочитал наш дом. Мама всюду привносила красоту.

С руками в муке, она дунула на свою челку, чтобы убрать волосы с глаз, подняла взгляд и улыбнулась, заметив меня.

– Эй, – сказала мама. – Я видела эту девочку… эмм, как ее зовут? Она ушла так внезапно. Все в порядке?

Я тихо хохотнул. Можно подумать, ее это обеспокоило. Она считала, что меня никто не достоин, и, скорее всего, была рада увидеть, как Джесс смылась. Вот проблема единственного ребенка в семье. Все внимание моих родителей было сосредоточено на мне.

Обойдя вокруг островка и подойдя к маме сзади, я обнял ее и положил подбородок ей на плечо.

– Я люблю тебя, ты это знаешь? Типа, ооооочень сильно.

Мама фыркнула от смеха, и я практически почувствовал, как она закатила глаза.

– Ой, ты такой милый. И, да, можешь выпить пива.

Я широко улыбнулся, а Фэллон засмеялась. Они все уже давно выучили мои уловки.

Обогнув кухонную стойку, я открыл холодильник, достал бутылку, снял крышку и выбросил в мусорное ведро. Окинув меня смешливым взглядом, мама продолжила месить тесто. Я поднял бутылку и сделал глоток. Мои родители, тети и дяди многое мне позволяли. Мне уже исполнилось восемнадцать; если я больше не собирался выходить из дома, то мог выпить пива от случая к случаю. К тому же сегодня Рождество, в конце концов, так что…

Мэдок вошел на кухню. Он сразу направился в мою сторону и открыл холодильник. Я наблюдал за Фэллон, в то время как она проводила своего мужа взглядом, который затем заскользил по его спине и сосредоточился на его заднице. Я едва не рассмеялся, несмотря на жар, охвативший мою шею от смущения. Фэллон ненавидела рабочие костюмы Мэдока. Одетым в джинсы и футболку, как сейчас, его теперь редко можно было застать. Поэтому она наслаждалась видом.

– Продолжай так на меня смотреть, женщина, и я тебя обрюхачу, – сказал он с серьезным лицом, продолжая рыться в холодильнике.

– Фу… – Джеймс, державший стакан пунша, скривился от отвращения.

– Папочка… – заныла следом ЭйДжей.

После этого мелкие развернулись и ушли, а Фэллон вернулась к своему занятию, все еще улыбаясь.

Вдруг порыв холодного ветра ворвался в комнату. Подняв глаза, я увидел Джареда и Дилан, вошедших через двери патио. Несколько снежинок закружилось у их ног, пока моя кузина прыгала на месте, дрожа.

– Ух, этот ветер! – Стянув с себя шапку и очки, она расстегнула «молнию» на куртке. Ее каштановые волосы были заплетены в две французские косы, а щеки раскраснелись как яблоки.

Джаред закрыл двери и тоже снял шапку, которую затем вытер о свое бедро, стряхивая снег. Похоже, они катались на снегоходах.

– Утром я проверю сход-развал, – сказала Дилан отцу, сняв куртку. – Его определенно уводит вправо.

Я услышал смех и, обернувшись, посмотрел на Кейда, который только что вышел из подвала.

– Утром я проверю сход-развал. Его определенно уводит вправо, – передразнил он Дилан, схватив шоколадный крендель со стола. – Хотя ты очень стараешься. Пять за попытку, малявка.

Она нахмурилась, отведя взгляд, а ее папа подошел к Тэйт, стоявшей у стойки, остановился, взял кусочек брокколи с подноса и бросил прямо Кейду в лицо.

Тот отскочил от моего кузена. От неожиданности Кейд отпрянул назад; довольная ухмылка исчезла с его лица. Я смотрел на него, слегка забавляясь.

– Замерз? – Тэйт оглянулась на своего мужа, подошедшего ближе.

Будучи немногословным, Джаред просто схватил ее в охапку, прижал спиной к своей груди и уткнулся лицом ей в шею.

– О боже, отстань от меня! – Она засмеялась, извиваясь и поднимая плечи, чтобы защититься. – Ты ледяной!

Он просто улыбнулся, даже не подумав ее отпускать, разумеется.

– Игра идет, – сказал ему Мэдок и достал себе свежее пиво. – Хочешь посмотреть?

– Нет. – Джаред поморщился. – Разве я когда-либо изъявлял желание?

Мэдок вздохнул.

– Я не теряю надежды.

– Идем, – сказал ему Кейд. – Я с тобой посмотрю. Только сначала попить что-нибудь возьму.

Мэдок ушел, Кейд достал Колу из холодильника, а я допил свое пиво. Сегодня все были счастливы и расслаблены, но вот мне еще бутылок пять понадобится, чтобы остыть. Мой гнев постепенно накапливался.

Я плевать хотел, если кого-то не устраивал, если меня кто-то ненавидел, однако быть объектом насмешек мне не нравилось. Люди в школе болтали и делали предположения. Может, было необычно или даже ненормально для парня отказываться от одного гарантированного варианта за другим, но мне нравились девушки, и я не был импотентом, или кем там еще меня считали… Я хотел Джессику. Я хотел всех девушек, когда они оказывались подо мной.

Только правда в том, что на их месте могла быть любая. Именно это мне и не нравилось. Я не жаждал Джесс. Или Эштон, или Сару, или Рэйчел, или Тифф, или кого-то другого. Они не занимали мои мысли, когда их не было рядом; я не изнывал от желания прикоснуться к ним снова.

А если секс не будет эпичным, зачем вообще тратить время?

Оставалось пять месяцев до выпуска из школы. Я скоро уеду отсюда, подальше от этой фигни, характерной для маленьких городков. Новая обстановка. Свежие лица. Мне просто нужно не вляпаться в неприятности за оставшееся время.

Пять месяцев.

Загрузка...