Самая желанная

1

Услышав рокот мотора приближающейся машины, Патрик Галифорд быстро подошел к окну. Сидевшие на ветвях старого клена птицы, испугавшись рева мотора, быстрой стайкой взметнулись в воздух. Взгляду Патрика предстал дорогой спортивный автомобиль, резко затормозивший на подъездной дорожке.

— Папочка, это она? — спросила изнывающая от любопытства Одри.

— Думаю, да.

Патрик внимательно смотрел, как из машины высунулась стройная ножка, обутая в кожаную туфельку на высокой шпильке. Затем появились брюки и пиджак цвета берлинской лазури, которые, как сразу отметил про себя Патрик, могли бы смотреться шикарно где-нибудь на Пятой авеню, однако здесь, на ферме, дорогой костюм «от кутюр» был явно неуместен.

Следующим, что открылось взгляду Патрика, была аккуратная женская головка с закрученными в «улитку» светло-русыми волосами. В общем, вид у девицы был такой, словно она все утро провела у парикмахера. Как раз то, что мне нужно, мрачно подумал Патрик, светская финтифлюшка в самый разгар фермерских работ.

Мне не следовало вообще соглашаться на безумный план Макса. Бог с ними, с деньгами, у меня на шее и так двое беспомощных созданий, не хватало еще и третьего! Видно, права народная мудрость: скупой платит дважды, вот и пришел мой час расплачиваться за собственную жадность.

Подогревая в себе скептические настроения, Патрик наблюдал, как девушка извлекает из багажника изящные чемоданчики, похожие друг на друга, как близнецы. Патрик с трудом сдержался, чтобы не выругаться, наблюдая за бесконечной вереницей чемоданов, которые все появлялись и появлялись из багажника, словно он был волшебным ларцом. Девица, очевидно, возомнила, что на ферме можно повеселиться не хуже, чем на курорте.

Патрик тут же решил дать ей от ворот поворот. В самом деле, что она будет делать в его доме? Но, вспомнив просящие глаза Макса, его неподдельные волнение и страх, Патрик почувствовал себя неловко.

— Папочка! — Одри требовательно теребила Патрика за рукав. — Возьми меня на ручки, я тоже хочу посмотреть!

Патрик взглянул на пятилетнюю дочку и только сейчас заметил, что платьице на ней надето задом наперед. Должно быть, Джесс сильно спешила, переодевая девочку.

— Она красивая? — не унималась Одри.

— Очень, — улыбнувшись, ответил Патрик и взял дочку на руки.

— Не понимаю, зачем она вообще здесь нужна! — пробурчал Сид, не отрываясь от экрана телевизора. — У нас есть бабушка Джесс и Кейт...

— Бабушке пора отдохнуть, — сказал Патрик первое, что пришло на ум, и задумался, так ли уж далеки от правды его слова.

Если у него не разыгралось воображение, мать действительно выглядела усталой в последнее время. Объявив ей, что теперь за детьми будет присматривать няня, Патрик, как ему показалось, заметил на ее добром лице облегчение.

— Давай-ка, Сид, выключай телевизор, — велел Патрик, услышав резкий звонок в дверь. — Я хочу, чтобы ты вел себя с гостьей как образцовый хозяин.

Сид проигнорировал просьбу отца и в знак своего полного несогласия с тем, что происходит, положил ноги на журнальный столик.

Звонок задребезжал еще требовательнее.

Что они там все оглохли, что ли? — недоумевала за дверью, переминаясь с ноги на ногу, замерзающая Вивьен. Ветер продувал ее легкий костюмчик насквозь, руки озябли и покраснели.

Однако все неудобства были моментально забыты, как только распахнулась дверь и перед Вивьен предстал высокий черноволосый красавец. На нем были простые голубые джинсы и бежевый свитер, на вид ему можно было дать лет тридцать-тридцать пять. Высокого роста, широкоплечий, кареглазый, с темными коротко стриженными волосами, он принадлежал к тому типу мужчин, который особенно нравился Вивьен.

— Вы Патрик Галифорд? — холодно осведомилась она.

— Да.

— А я — Вивьен Лоуэлл.

— Я догадался, — пробурчал Патрик, внимательно разглядывая девушку.

Она, без сомнения, привлекательна, даже слишком привлекательна для обычной гувернантки, но... не придется ли вызывать к детям старую добрую Джесс?

— И что? Вы собираетесь держать меня на улице? Или я должна пройти нечто вроде таможенного досмотра? — ехидно поинтересовалась Вивьен. — Я мчалась сюда без остановок от самого Нью-Йорка, так что чашка горячего чаю мне вовсе не помешает.

— Конечно, проходите...

Патрик посторонился, пропуская Вивьен в дом.

Огромный камин согревал просторную комнату. Двое детей сидели на диване: миловидная белокурая девочка в надетом задом наперед платье и хмурый лохматый мальчуган лет восьми.

— Привет! — Вивьен улыбнулась детям.

Девочка расплылась в ответной улыбке, а мальчик просверлил Вивьен хмурым взглядом и пробурчал:

— Из-за вас я не досмотрю свою любимую передачу.

— Сид, ну-ка помоги мне принести чемоданы мисс Лоуэлл, — распорядился Патрик.

Вивьен думала, что мальчик не послушается, но Сид все же встал с дивана и неохотно пошел за отцом.

— Вы будете нашей няней? — спросила девочка, болтая ножками. — Бабушке Джесс надо отдохнуть, а то она от нас устала.

— Правда? Думаю, ты не хотела огорчать бабушку.

— Я — нет. Но вот Сид иногда бывает очень непослушным.

— Да что ты? — Вивьен держалась изо всех сил, чтобы не рассмеяться.

Девочка сосредоточенно почесала мизинцем кончик носа.

— Вы живете в Нью-Йорке?

— Да.

— В небоскребе?

— Одри, оставь мисс Лоуэлл в покое! Она слишком устала и без твоих инквизиций, — сказал Патрик, появляясь на пороге с чемоданами.

— Я вовсе не устала. — Вивьен подмигнула девочке и добавила: — Называйте меня просто Вивьен.

— Пойдемте, Вивьен, я отведу вас в вашу комнату.

Сид, пыхтя, пытался втащить в дом особенно громоздкий чемодан. Косметики у нее столько, что хватит раскрасить целый дом, подумал Патрик, выхватывая у сына чемодан.

Вивьен поднялась за ним по узкой витой лестнице, после которой начинался длинный коридор. Одри и Сид шли следом.

Дом Вивьен понравился. Старый, он казался ей полным загадок и легенд. Половицы под ногами загадочно скрипели, и Вивьен то и дело спотыкалась, потому что пол был выстлан, видимо, неровно. Дверные проемы были низкими, и Вивьен заметила, что Патрику пришлось пригнуться, чтобы войти в комнату.

Предназначавшаяся Вивьен спальня оказалась довольно просторной. Центральное место в ней занимала огромная деревянная кровать, а у стены стояли два внушительных шифоньера. Как и в гостиной на первом этаже, обстановка этой комнаты имела вид полинялой роскоши. Чтобы вернуть ей былую красоту, требуется немного: свежая краска на стены, новые более яркие шторы, современные детали интерьера — и эта спаленка станет восхитительно уютной, решила Вивьен.

— Как здесь жарко! — воскликнула она, кладя ладонь на батарею.

— Погода промозглая, а я хочу держать дом в тепле, — пояснил Патрик, ставя на пол тяжелый чемодан. — Но, если хотите, температуру можно отрегулировать.

Вивьен выглянула в окно. Вид открывался превосходный — хоть бери краски и рисуй. Хорошо, что она догадалась захватить этюдник. Вивьен распахнула окно, впустив в комнату свежий осенний воздух.

— Вот так-то лучше. — Она обернулась к Патрику. — Под окном можно разбить цветник.

К ее удивлению, он даже не улыбнулся, а, лишь подозрительно прищурив карие глаза, внимательно посмотрел ей в лицо.

— У вас тут настоящий райский уголок! — пытаясь наладить разговор, воскликнула Вивьен.

Патрик пристально наблюдал за выражением ее лица. У Вивьен была аристократически бледная кожа, а зеленые глаза в окружении пушистых золотистых ресниц казались мягкими и грустными. Но вот она улыбнулась, и, когда в глазах появилось выражение самоуверенности, меланхолия, померещившаяся Патрику несколькими секундами раньше, была мгновенно забыта. Вивьен явно из тех девушек, которые привыкли получать от жизни все и сразу. В ее жизни никогда и проблем-то настоящих не было, подумал Патрик. И потом, у нее всегда есть папа, который всегда поможет и спасет.

Патрик подтащил чемодан к шифоньеру и из вежливости поинтересовался:

— Здесь у вас все, что нужно?

— Пока не знаю, — ответила Вивьен, садясь на кровать.

Кровать оказалась довольно жесткой, казалось, матрас постелили на голые доски. Вполне в духе этого бирюка, отметила про себя Вивьен, наблюдая за ним исподтишка. Она не привыкла иметь дело с мужчинами, которые не реагируют на ее улыбку. Обычно, когда на нее смотрели мужчины, в их глазах загоралось восхищение, но Патрик Галифорд, похоже, смотрел на нее, как на букашку.

И все же у него чертовски соблазнительная фигура, подумала Вивьен, задержав взгляд на широкоплечем торсе не слишком гостеприимного хозяина. Да, очень даже соблазнительная, решила она. Пэт пришла бы в восторг.

Ее соседка по квартире Пэт работала танцовщицей в ночном клубе, у нее были длинные ноги и непоколебимая уверенность в том, что найти безупречно красивого мужчину сейчас практически невозможно. Впрочем, Патрика Пэт одобрила бы без колебаний.

Вивьен переключила внимание на детей, которые стояли в дверях и с интересом ее разглядывали. Одри — обаятельная милашка, а вот Сид, видимо, в отца — замкнутый, себе на уме, хмурый, необщительный.

— Бабушка Джесс скоро вернется, — не замедлил сообщить он, почувствовав на себе взгляд Вивьен.

— Конечно, конечно! Я только временно поработаю вместо нее, — любезно отозвалась Вивьен. — А вам надо помочь мне освоиться и рассказать, что нужно делать.

— Мы обсудим ваш распорядок дня, когда вы отдохнете с дороги, — ответил за детей Патрик.

Внизу зазвонил телефон, и Патрик поспешил к выходу.

— А пока — осваивайтесь, распаковывайте вещи... Одри, Сид, дайте мисс Вивьен спокойно отдохнуть!

Сид ушел вместе с отцом, но любопытная Одри осталась.

— А вы любите кукол? — спросила она у Вивьен, словно это было принципиально важно для развития их будущих отношений.

— Очень! — с воодушевлением отозвалась Вивьен.

Одри радостно улыбнулась.

— Я тоже.

Вивьен встала с кровати и открыла чемодан.

Вынув несколько блузок, она открыла массивный шифоньер и озадаченно уставилась на вешалки, на которых висели женские вещи.

— Это мамины, — тихо сообщила Одри. — Второй шкаф — пустой.

Прежде чем закрыть дверцы, Вивьен окинула взглядом висящую в шкафу одежду. Со слов своего босса Лиз Хауорт Вивьен знала, что Патрик вдовец, и ей вдруг стало любопытно, как давно умерла его жена. Странно, что он до сих пор хранит ее вещи.

Как и говорила Одри, второй шкаф оказался пустым. Вивьен принялась вешать туда свои вещи.

— А это что, Вивьен?

Услыхав тихий голосок Одри, Вивьен обернулась и увидела, как девочка, встав на колени, перебирает акварельные краски, лежавшие на самом дне одного из чемоданов.

— Это принадлежности для рисования. В свободное время я люблю рисовать.

— Я тоже люблю рисовать, — отозвалась Одри и, отвинтив крышку с одной из баночек, пролила на ладошку ярко-красную краску.

Вивьен подумала, что придется хранить ящик с красками подальше от Одри, и, взяв девочку за руку, быстро сказала:

— Покажи, где у вас ванная, и я помогу тебе отмыться.

Ванная комната находилась в конце коридора и была просторной и роскошно отделанной. На полу лежали пушистые коврики, а на крючках висели отличного качества махровые полотенца.

— А где твоя спальня, Одри? — спросила Вивьен, когда они вышли в коридор.

— Прямо тут, напротив.

Детская была очень уютной. Кроватку покрывал яркий шерстяной плед, игрушки и книжки аккуратно стояли на полочках.

— А вот комната Сида. — Радуясь новой роли хозяйки, Одри схватила Вивьен за руку и буквально втащила в такую же уютную детскую спальню.

Возле кроватки Вивьен заметила фотографии в рамочках и подошла ближе, чтобы рассмотреть. На снимках были запечатлены маленькие Одри и Сид, а еще красивая женщина с длинными каштановыми волосами.

— Это мамочка, — гордо сообщила Одри.

— Я так и подумала. Она очень красивая.

— Теперь она на небесах, — авторитетно добавила девочка.

Вивьен стало грустно при виде фотографии, на которой смеющаяся голубоглазая женщина с развевающимися по ветру волосами обнимала своих детей.

— А тут спит папочка.

Прежде чем Вивьен успела возразить, Одри ввела ее в комнату, находившуюся напротив спальни Сида.

На тумбочке возле широкой кровати возвышалась стопка книг. У окна стоял стол, на котором были разбросаны какие-то не то письма, не то счета.

— Что вы здесь забыли? — прогремел за спиной Вивьен недовольный голос Патрика.

— Извините, — Вивьен вежливо улыбнулась Патрику, — Одри решила ознакомить меня с домом.

— Это хорошо, но кое с чем знакомиться необязательно.

Патрик многозначительно распахнул дверь, и Вивьен прошмыгнула мимо него в коридор. Почему он так враждебно настроен? — недоумевала она. Можно подумать, меня интересовало, как выглядит его чертова постель! Я бы и не подумала идти к нему в спальню, если бы не Одри.

Как только Вивьен вышла в коридор, Патрик бросился к письменному столу и сгреб в охапку бумаги. Увидев Вивьен у себя в спальне, Патрик вдруг вспомнил, что на столе лежит письмо от ее отца, в котором Макс сообщал, что все устроил и босс Вивьен временно посылает ее поработать гувернанткой у его детей. Еще он сообщал точную дату ее приезда и просил Патрика продержать Вивьен у себя как можно дольше.

Что задумал старый хитрец? Патрик чувствовал себя так, будто его водят за нос. Может ли он заставить задержаться здесь такую девушку, как Вивьен? Абсурд!

Патрик отпер верхний ящик и бросил туда письмо. Его мысли вернулись к разговору с Максом, состоявшемуся несколько дней назад.

— Так что же, Макс, будем подписывать контракт или нет? — Голос Патрика был беззаботным, без малейшего намека на нетерпение.

Собеседник Патрика оторвал задумчивый взгляд от разбросанных на столе бумаг. Несмотря на глубокие морщины, оставленные временем на его круглом добродушном лице, глаза Макса — водянисто-голубые, как полинявшее небесное полотно, — были внимательны.

— Надеюсь, Патрик, ты никуда не спешишь? Хочу еще разок пробежаться по приложениям к этим дополнительным пунктам...

Патрик пожал плечами. На карту поставлено слишком много денег, а домой он всегда успеет.

Макс улыбнулся и вызвал по интеркому секретаршу.

— Можно еще чаю?

— Разумеется, сэр.

Прежде чем удалиться, девушка оценивающим взглядом окинула широкоплечую фигуру Патрика.

— Не могу заниматься делами, не напившись чаю. — Макс улыбнулся и снова погрузился в изучение бумаг.

На лице Патрика застыло безмятежное выражение, однако его пальцы отстукивали на столешнице нервную дробь. Это была уже третья чашка чаю. В какие, черт побери, игры играет Макс Лоуэлл?! Нынешняя сделка не отличалась от прошлогодней ни на йоту. Патрик с трудом подавил тяжкий вздох. Мистер Лоуэлл заправляет сетью супермаркетов по всему штату, а ферме Патрика очень нужны деньги, так что придется терпеть.

Секретарша принесла дымящийся чай и неслышно удалилась.

— Как, кстати, дела у тебя на ферме? — как бы невзначай спросил Макс, откладывая контракт в сторонку.

— Идут потихоньку...

— И ты по-прежнему один-одинешенек?

— Вряд ли можно сказать, что я один... — пробурчал Патрик. — У меня двое детей, если помнишь.

— Я имел в виду, ты больше не женился?

Патрик отрицательно покачал головой.

— Нелегко, наверное, следить за такой махиной одному? Да еще и детьми заниматься.

— Я нанял экономку.

— С постоянным проживанием?

— Н-нет, приходящую...

— Значит, все заботы — на ней? — уточнил Макс.

— Пока справляемся. С тех пор, как... умерла жена, мама присматривает за детьми.

Макс испытующе посмотрел на Патрика.

— Джесс, наверное, сильно устает. А вот если бы ты взял гувернантку, которую я порекомендую, я удвоил бы стоимость контракта. — И он выразительно постучал кончиками длинных пальцев по разбросанным перед ним листам.

— Ты о чем это? — заинтересовался Патрик.

Макс немного помолчал и заговорил тяжело, словно ему стоило огромного труда произносить слова:

— Я о дочери... Вот хочу пристроить ее куда-нибудь в теплое местечко.

Черные брови Патрика удивленно поползли вверх.

— Ты серьезно? Как это «пристроить»?

— Мне, Патрик, вовсе не доставляет удовольствия играть роль этакого семейного деспота, но Вивьен все время мне перечит. Ей уже двадцать три года, она мой единственный ребенок и она опять разбивает мне сердце!

— Мне жаль тебя, Макс, но при чем здесь я?

— Надо во что бы то ни стало убрать ее из Нью-Йорка, — решительно заявил Макс. — Всего на пару-тройку недель. Вот я и подумал: кто, как не ты, поможет мне.

— Сочувствую, старина, но в чем должна заключаться моя помощь? И, честно говоря, мне не очень-то хочется вмешиваться в твои семейные проблемы. Знаешь ли, контракт вполне устраивает меня таким, какой он есть.

— Но мне может понадобиться время, чтобы обсудить его с моими юристами. Может, неделя, а может, месяц...

— Да перестань, Макс! Это ведь такой же контракт, как и в прошлом году! Что с тобой происходит? Все это смахивает на откровенный шантаж!

— Ну как ты можешь такое говорить! Что за глупости... — Макс посмотрел на него с упреком. — Все, что мне нужно, это твоя помощь. Как говорится, ты — мне, я — тебе.

Патрик недовольно скривил губы и выжидающе уставился на пожилого собеседника. Они познакомились пару лет назад на выставке сельскохозяйственной продукции и вскоре стали не только деловыми партнерами, но и, несмотря на разницу в возрасте, друзьями. Заказы посыпались на Патрика как из рога изобилия, и это помогло ему крепко поставить на ноги приходившее в упадок хозяйство.

Патрик признавал, что обязан Максу очень многим, кроме того, он уважал партнера и преклонялся перед его способностями, ведь Макс сколотил миллионное состояние ценой собственных усилий. Патрик всегда считал его слегка эксцентричным, но, даже учитывая странности приятеля, просьба Макса обрушилась на Патрика как гром с ясного неба.

— А почему дочь миллионера захочет работать гувернанткой, да еще в глуши?

— Она пока не в курсе... Вивьен никогда не признается, но я-то понимаю, на самом деле ей уже давно хочется жить спокойной, размеренной жизнью. Ей надоели легкомысленные похождения, вечеринки, сомнительные друзья...

— Она балуется наркотиками или любит приложиться к бутылке? Не думай, что я готов ради твоей дочери превратить свой дом в реабилитационный центр. Мне даже неважно, сколько денег я потеряю...

— Нет, Боже упаси! У девочки нет вредных привычек, она даже не курит! Однако должен признать, мне надо во что бы то ни стало убрать ее из Нью-Йорка. Буду с тобой откровенен: моя Вивьен связалась не с тем парнем...

— Ага, вот оно что! — Патрик откинулся на спинку стула. — Ну, на меня не рассчитывай, Макс. Прости, но это выше моих сил. По-моему, твоя дочь имеет полное право встречаться с кем заблагорассудится...

— Генри Керсон — скользкий тип!

— А твоя дочь — достаточно взрослая девочка, чтобы вести самостоятельную жизнь и принимать решения.

— Ладно, я утраиваю стоимость контракта, только возьми ее к себе! — в отчаянии воскликнул Макс. Было видно, что ему действительно очень хочется вытурить дочь из города.

Услышав о тройной цене, Патрик почувствовал непреодолимое желание уступить. Он бы нанял больше работников, да и ферма в последнее время требовала все новых вложений.

— Но почему ты думаешь, что дочь миллионера вдруг загорится желанием работать гувернанткой у фермера?

— У нее сейчас очередная фаза протеста, — устало объяснил Макс. — Ничего особенного, как всегда. Не желает жить в квартире, которую я купил, не хочет работать в моей фирме. И последним витком этого бунта стало то, что она умудрилась найти какую-то работенку в агентстве услуг. Время от времени ей подкидывают не очень приятные задания — убирать у инвалидов и пенсионеров, но и это, я уверен, ненадолго.

— Откуда ты знаешь?

— Я же говорю, у нее просто очередная фаза бунта. То она работала официанткой в кафе, теперь вот в агентстве. Вообще-то я возлагал на нее более радужные надежды. Она играет, но ей и это скоро надоест, и она вернется к папочке и попросит прощения.

Как же, держи карман шире, девица-то своенравная, подумал Патрик.

— Только на сей раз дела обстоят куда хуже. Боюсь, теперь она больше не вернется... По крайней мере, пока не доиграет свою чертову игру до конца: выскочит замуж за этого пройдоху, и тогда у меня начнутся настоящие проблемы.

— На твоем месте я позволил бы ей обжечься на своих ошибках, — философски заметил Патрик.

— Вот будешь на моем месте, тогда и поглядим! А у меня только одна дочь, и — заметь — любимая! Кроме того, Патрик, я как раз собирался тебе сказать... — Макс грустно вздохнул, — в последнее время я что-то совсем расклеился... Боюсь, мое здоровье не выдержит таких потрясений...

— Ты это о чем? — Патрик нахмурился.

— Грубо говоря, я дряхлый старик. Можешь представить, каково это оставлять свою единственную дочь на растерзание какому-то Казанове?! — Глаза Макса заблестели, и он всем корпусом подался вперед. — Одна только мысль об этом приводит меня в бешенство! Прошу тебя, Патрик, прошу не только как делового партнера, а как отец отца. Ради всего святого, помоги разобраться с этой проблемой!

Потрясенный до глубины души, Патрик удивленно вытаращил на собеседника глаза. Вид у Макса был вовсе не болезненный. Ему было от силы лет шестьдесят пять, и выглядел он для своих лет довольно прилично.

— Сочувствую, дружище, — только и смог пробормотать Патрик.

Макс благодарно кивнул и потянулся к чашке с чаем.

— Так ты поможешь?

— Но... знаешь, если Вивьен увлечена этим парнем, вряд ли ей захочется уезжать из Нью-Йорка...

Макс тонко улыбнулся.

— Хозяйка агентства, где она работает, кое-чем обязана мне. Так что, если Вивьен не захочет потерять место, ей придется согласиться поработать гувернанткой у детей фермера. Кроме того, это ненадолго — всего на пару недель.

— А в это время ты сделаешь все возможное, чтобы «плохой парень» навсегда убрался из Нью-Йорка?

— Какой ты догадливый! — рассмеялся Макс. — Чего не сделаешь ради любимого ребенка? Придется заплатить мерзавцу, зато Вивьен избавится от лишней головной боли. Ну так что, по рукам? — спросил Макс, выразительно пошуршав разбросанными по столу документами. — Можешь считать, контракт у тебя в кармане.

2

Когда Вивьен, покончив с обустройством, решила спуститься вниз, было около шести вечера. Оказавшись на первом этаже, она пошла на звук голосов и оказалась на ярко освещенной кухне.

— Мне надо срочно уехать, — огорошил Вивьен Патрик. — Сможете приготовить детям ужин? А проверить уроки?

— Разумеется, — холодно ответила она. — Но я думала, сначала мы решим, какие у меня будут обязанности, обсудим распорядок дня Сида и Одри...

— Обсудим, обсудим, только чуть позже, — оборвал ее Патрик. Он сгреб лежавшую на буфете связку ключей, а в прихожей буквально сорвал с вешалки куртку. — Одри ложится спать в восемь, Сид в половине девятого. Вы уверены, что справитесь?

— Естественно! — обиделась Вивьен, удивляясь, отчего он так недоверчиво на нее смотрит. — Ведь вы за это мне и платите, так? Мой босс Лиз Хауорт, конечно, прислала вам мои рекомендации?

— Да-да, конечно. — Патрик на секунду замялся, подумав, что девушка, как ни странно, держится очень уверенно. — Возникнут проблемы, звоните Джесс. Ее номер в телефонной книжке на первой странице. Слушайтесь мисс Вивьен, — на прощание наказал детям Патрик и ушел.

Вивьен не спеша подошла к стеклянной двери черного хода и проводила Патрика задумчивым взглядом. Куда он так торопится? — гадала Вивьен, провожая взглядом отъезжающую машину.

— А куда поехал твой папа? — спросила она Одри.

— Работать... Сегодня у одной собачки должны родиться щенки.

Вивьен обвела взглядом кухню. В раковине возвышалась гора немытой посуды, на обеденном столе валялись скомканные салфетки и бумажные стаканы. Однако, несмотря на беспорядок, кухня была уютной и милой. Буфет, стол и стулья были из светлой сосны, пол выложен темно-коричневой плиткой, а мощный обогреватель у окна распространял приятное тепло.

Придется привести все это в порядок, но сначала надо приготовить детям что-то на ужин, решила Вивьен.

— Что будем есть на ужин? — спросила она, распахивая холодильник.

— Сосиски с чипсами? — с надеждой предложила Одри.

— Хм... А что вы ели на обед?

— Пиццу и чипсы.

— А как насчет картофельной запеканки с мясом? Если мне, конечно, удастся отыскать необходимые продукты...

— Картофельная запеканка?! — обрадовалась Одри и захлопала в ладоши.

— А где твой братик?

— Гуляет.

— Как гуляет? — оторопела Вивьен. — Где гуляет?

— Не знаю...

— А папа ему разрешил?

Одри пожала плечами.

Вивьен бросилась к выходу. Солнце село, и двор погрузился в непроглядную тьму. Темный холодный двор, полный опасностей, подстерегающих маленького несмышленыша на каждом шагу. Дернув изо всех сил входную дверь, Вивьен выскочила на крыльцо и громко закричала:

— Сид! Сид, домой! Сейчас же! Уже поздно!

Ответа не последовало. Вивьен напряженно всматривалась в немую темноту. Откуда-то со стороны коровника раздалось протяжное мычание.

— Сид, пожалуйста! Иди домой! Я волнуюсь!

Из-за тучи выплыла луна, и Вивьен разглядела смутные очертания коровника и сараев. Сида во дворе не было.

— Ты точно видела, как он пошел гулять? — Вивьен захлопнула дверь и побежала обследовать коридор.

Где этот несносный мальчишка? — гадала она, рыща по комнатам в поисках Сида. Могу представить ярость Патрика, когда, вернувшись, он обнаружит, что его сын бесследно исчез! А ведь я пробыла в этом доме всего полдня. Вивьен вспомнила все: и его недоверчивый взгляд, и нерешительность, с которой он медлил в дверях, словно сомневался, что она в состоянии присмотреть за его детьми. Но она справилась бы, обязательно справилась, не будь Сид таким непослушным!

Метнувшись к двери, Вивьен снова крикнула в темноту:

— Сид, если ты сейчас же не вернешься, тебе влетит от папы!

Пронзительная тишина была ей ответом.

Патрик посмотрел на часы, потом перевел усталый взгляд на мертвую собаку у себя под ногами. Битый час он и его помощник Ник пытались вернуть ее к жизни, но безуспешно. Тогда они решили пристроить двух осиротевших щенков к другим собакам, но они не приняли чужих новорожденных, и те зябко жались к своей мертвой матери. Все не слава Богу, мрачно подумал Патрик, пряча маленьких голодных щенят под куртку.

— По-моему, нам здесь больше делать нечего, — сказал Патрик своему помощнику. — Пора по домам. Я вернусь, как только рассветет.

Патрик очень устал и проголодался. Он волновался и за детей тоже. А как ему не хотелось оставлять их с Вивьен! Конечно, ее рекомендации превосходны, а отец — замечательный человек редкого ума, да и сама Вивьен красотка каких поискать. Но... Патрик совсем не знал ее. Оставляя детей с Джесс, Патрик был уверен, что с ними все будет в порядке, а сейчас за малышами следила совершенно незнакомая женщина, и он немного нервничал.

— Хочешь, я подежурю до утра? — предложил Ник.

— Спасибо, старина. Ты и так сегодня вымотался. Иди домой.

Дом встретил Патрика тишиной. Войдя в кухню, он не поверил своим глазам. Кухня была буквально вылизана до блеска. Гора грязной посуды растаяла, как по волшебству, плита сверкала чистотой, а пол вымыт так тщательно, что на нем можно спать. Патрик был приятно удивлен. Чего-чего, а такого рвения он от Вивьен не ожидал.

Поставив рядом с обогревателем картонную коробку с высокими бортами, чтобы прогреть ее для щенков, Патрик решил подняться наверх и посмотреть, спят ли дети. В спальне Одри горел ночник. Красный свет мягко освещал детскую кроватку и белокурую девочку, сладко посапывающую в окружении плюшевых игрушек. Патрик укутал дочку одеялом и на цыпочках вышел в коридор.

У Сида все еще горел ночник. Мальчик лежал на спине и, услышав звук открывающейся двери, демонстративно повернулся к отцу спиной.

— Сид!

Ответа не последовало. И все же Патрик инстинктивно чувствовал, что мальчик не спит.

— Сид, все нормально?

Мальчик снова промолчал. Тогда Патрик натянул на него одеяло и выключил свет.

— Увидимся утром, — прошептал он, целуя сына в макушку.

Выходя из спальни, он едва не врезался в Вивьен. Она тоже испугалась и чуть не выронила корзину для белья, в которой лежало что-то напоминающее одежду Сида, только сильно перемазанную какой-то черной пылью.

— Вы меня чуть дара речи не лишили! — зашипела Вивьен. — Прокрались в дом, как вор...

Патрик подхватил падающую из ее рук корзину и как можно беззаботнее поинтересовался:

— Как прошел вечер?

Она на мгновение замялась.

— Нормально...

— У вас какая-то грязь на щеке.

Вивьен покраснела и принялась тереть не ту щеку.

— Вот здесь, — сказал Патрик, вытирая ей щеку.

Прикосновение его руки почему-то взволновало Вивьен. Их глаза встретились. Патрик стоял очень близко, так близко, что Вивьен могла разглядеть морщинки у уголков его глаз. Лучики счастья, подумала она, память о том времени, когда он много смеялся и любил. Потом ее любопытный взгляд переместился к чувствительной линии его губ, соблазнительно пухлых и в то же время решительных. В душе Вивьен словно боролись два противоположных чувства, происхождение которых она никак не могла распознать.

— Вот так. — Патрик отдернул руку и сделал шаг назад. — Чем вы тут занимались? Рыли угольную шахту?

Вивьен моментально припомнила свой дикий страх, когда, обежав весь дом, она не нашла Сида. Не особенно надеясь на успех, она напоследок заглянула в подвал, где хранится уголь. Мальчик сидел в темном углу. Все это время он нарочно от нее скрывался, слышал, как она его звала, и продолжал прятаться.

Чтобы насолить новой гувернантке еще больше, Сид специально вывалялся в грязи, так что, когда Вивьен вывела его на свет Божий, он был черным как трубочист. Умыв и переодев мальчишку, Вивьен осторожно поинтересовалась, в чем же причина его поведения, на что он лишь мрачно зыркнул на нее своими темными, как у отца, глазами и ничего не сказал в ответ.

То ли это милая детская шалость, то ли скрытый протест, Вивьен точно не знала. Как и то, следует ли рассказать о происшествии Патрику. Наверное, не стоит, быстро решила Вивьен, заметив в его глазах тень явного недоверия. Возможно, ябедничество и не решит проблему, а только еще сильнее озлобит и без того капризного мальчугана. Завтра поговорю с Сидом с глазу на глаз, решила Вивьен, и тогда будет ясно, как вести себя дальше.

— Да я тут убиралась... — Она торопливо обошла Патрика и засеменила к лестнице. — Я кормила детей сосисками и салатом. Хотите, вам тоже сварю сосисок?

— Не надо, я сам. — Патрику ничего не оставалось, как пройти следом за ней в кухню.

Там он вынул щенков из-за пазухи и опустил их в прогретую картонную коробку.

— Мне неловко, что пришлось бросить вас одну и бежать...

— Все нормально. Одри рассказала, что у вас сейчас горячая пора... — Она наклонилась, чтобы открыть стиральную машину, и заметила в коробке щенков. — О! Результат ваших сегодняшних трудов?

— Да, только не очень-то хороший. Их мать умерла. — Патрик вынул из холодильника пакет молока и, вылив его в кастрюльку, поставил на плиту. — А это значит, нам придется кормить их из бутылки и все время держать в тепле. Вы что-нибудь ели? — спросил Патрик, глядя, как Вивьен гладит щенков.

— Да, я поужинала вместе с детьми. — Вивьен с интересом наблюдала, как он разливает подогретое молоко в две бутылочки. — Можно, я их покормлю, пока вы будете ужинать?

— Сделайте одолжение.

— Тогда и вы сделайте мне то же. Признайтесь, зачем было нанимать гувернантку через нью-йоркское агентство, когда у вас тут полно своих, местных?

Патрик чуть не выронил бутылочку. Неужели она почуяла подвох?

— Один друг посоветовал обратиться в ваше агентство.

На его счастье, Вивьен отвлеклась, усевшись за стол и взяв на руки щенка. Тот вертел головой и не хотел брать в рот соску.

Патрик усмехнулся, наблюдая за ее неумелыми действиями.

— Дайте я.

Он подошел к Вивьен и, крепко держа щенка за голову, раскрыл ему пасть. Вивьен быстро сунула туда соску, и песик жадно зачавкал от удовольствия. Потом Патрик взял на руки второго малыша и, ловко разжав ему рот, стал кормить того из бутылочки.

— Я вижу, вы профессионал, — заметила Вивьен.

— Приходится проделывать это каждый год. Да, кстати, спасибо, что навели здесь порядок. Честно говоря, не ожидал от вас такой прыти.

— Мне было нетрудно, — любезно отозвалась Вивьен.

На самом деле, из-за выходки Сида ей пришлось делать уборку наспех, чтобы управиться до возвращения Патрика, поэтому задуманную картофельную запеканку пришлось заменить обычными сосисками.

Вивьен подняла взгляд на Патрика. Она все гадала, давно ли умерла его жена.

— Я, кажется, подменяю бабушку Сида и Одри? Она заболела?

— Нет, просто устала.

— А еще у вас есть экономка. Мне сказала Одри.

— Точно. Кейт приходит два раза в неделю, значит, у вас будет два выходных дня. Это вас устроит?

Вивьен пожала плечами.

— Я здесь ненадолго, так что выходные мне, возможно, и не понадобятся.

Прядь пшенично-русых волос выскользнула из ее строгой прически. Кажется, она совсем молоденькая, внезапно подумал Патрик. Интересно, так ли плох для нее тот парень, с которым она встречается в Нью-Йорке?

— А если я попрошу вас немного задержаться?

Она помедлила.

— Ну, может, на два-три дня, не больше. Честно говоря, я согласилась на эту работу только из симпатии к Лиз... Это хозяйка агентства и мой босс. Но мне нужно вернуться в Нью-Йорк не позднее двадцатого октября.

— Какое-то мероприятие или... новая работа? — Патрик старался говорить непринужденно.

— И то, и другое, — уклончиво ответила она и улыбнулась.

У нее была хорошая улыбка, согревающая и веселая. Она зажигала в глазах Вивьен огонек жизнелюбия и энтузиазма. Патрик поймал себя на мысли о том, какая она красивая и соблазнительная, и тут же взял себя в руки. Как можно думать всерьез о женщине, которая подобно бабочке-однодневке порхает с одной вечеринки на другую, которая избалована вниманием поклонников и безграничной щедростью миллионера-отца? И все же... Вивьен казалась ему совсем не такой, какой расписал ее Макс.

Щенок прикончил свою порцию, и Вивьен опустила его в коробку.

— Может, составите список моих обязанностей? — предложила она.

Нет, эта девушка явно не имеет ничего общего с той легкомысленной особой, которую описал Макс!

— Вам, главным образом, придется следить за детьми. Возить их в школу, следить за одеждой, готовить завтрак, обед и ужин, когда нет Кейт. Как видите, в настоящий момент я немного занят, так что не откажусь, если вы будете сидеть с ними еще и по вечерам. А когда вам нужно будет куда-нибудь уйти, вы меня предупредите и я договорюсь с Кейт.

— Не думаю, что воспользуюсь вашим предложением, ведь у меня здесь нет друзей.

Патрик понимающе кивнул.

— Просто знайте, что вы не заперты здесь в четырех стенах.

Говоря это, он чувствовал себя виноватым. Если Макс решит продержать дочь в этой тюрьме еще пару месяцев, Вивьен придется подчиниться. Впрочем, отец всегда знает, что лучше для ребенка, напомнил себе Патрик.

— Утром мы вместе отправимся в школу, — сказал он. — Запомните дорогу. Из дому надо выйти не позже восьми. — Докормив второго щенка, Патрик положил его в коробку. — Хотите чаю?

— Нет, спасибо, пойду лучше спать. А то я действительно устала, — сказала Вивьен, вставая. — Что, ночью будет холодно? — спросила она, видя, как Патрик наполняет бутылки горячей водой.

— Холодно — не холодно, а им тепло не помешает, — отозвался он, обкладывая щенков бутылками. — А вам могу предложить электрогрелку, хотите?

— Надеюсь, она мне не понадобится. — Вивьен нерешительно топталась в дверях. — Можно от вас позвонить? Я заплачу за звонок...

Теперь пришла очередь замяться Патрику. Не собирается ли она названивать своему жениху? Такого поворота событий не предусмотрел даже хитроумный Макс. С другой стороны, запрети он Вивьен пользоваться телефоном, это будет выглядеть настоящим тиранством.

— Так я позвоню? — спросила Вивьен, изучив всю гамму эмоций, отразившихся на лице Патрика.

— Да, пожалуйста, только недолго. Я жду звонка.

Делая себе бутерброд, Патрик слышал, как Вивьен в холле накручивает телефонный диск.

— Привет, это я! — ласково проворковала она в трубку. — Скучаешь? Я тоже! Ну, как дела?

Патрик демонстративно хлопнул дверцей холодильника, давая понять, что все слышит. Но Вивьен, похоже, свидетели не смущали.

— Не говори ерунды! Я здесь всего на пару недель... Неужели не можешь потерпеть такую малость?

Патрик нахмурился. Ему было действительно неловко слушать ее любовное воркование. Вивьен тихо рассмеялась. У нее очень сексуальный смех, отметил про себя Патрик. Да, она точно болтает со своим бойфрендом.

— Жду не дождусь! — заливалась она.

Чего это она так ждет? — подумал Патрик, яростно клацая дверцами буфета.

— Послушай, я сейчас не могу говорить, пролепетала Вивьен, прислушиваясь к канонаде хлопков, доносящейся с кухни. — Позвоню тебе завтра... Да, кстати, чуть не забыла! Отец не пытался обо мне что-то узнать?

Патрик застыл с бутербродом у рта.

— Совсем? Да я просто так спрашиваю... — Она вздохнула. — Хорошо, малыш, поговорим завтра. Целую!

«Целую!» Патрик скорчил гримасу. Вскоре голова Вивьен показалась в дверном проеме.

— Спасибо, Патрик. Увидимся утром.

— Да, да. Спокойной ночи!

Когда Вивьен поднялась к себе, в комнате гулял ветер: окно было распахнуто настежь, и шторы надувались и сдувались парусами, грозя в любую минуту превратить в осколки цветочные горшки на подоконнике. Быстро закрыв окно, Вивьен села перед зеркалом и распустила волосы. В комнате стоял собачий холод, и она пожалела, что отказалась от предложенной Патриком электрогрелки. Включив радиатор на полную мощность, Вивьен надела ночную сорочку и нырнула под одеяло.

Когда погас свет, комната будто провалилась в черную дыру. Единственным доносившимся до Вивьен звуком был зловещий вой ветра за окном. Привыкнув к шумным, мерцающим огнями улицам Нью-Йорка, Вивьен напряженно вслушивалась в звуки дикой природы. Почти полчаса пролежала она с открытыми глазами, вперив взгляд в пугающую темноту.

Когда она уже почти уснула, за окном раздался душераздирающий вопль, и Вивьен вскочила. Что это было? Однако вопль не повторился, и только ветер завывал за окном. Она снова легла, пытаясь согреться и унять бешеный стук зашедшегося от страха сердца.

С первого этажа донеслись приглушенные шаги, потом кто-то взбежал по лестнице. За окном опять раздался дикий вопль. Кричали так, словно резали по живому. В тот же момент очередной порыв ветра сорвал с петель рамы, и в спальню Вивьен вновь ворвался ледяной ураган. Вивьен скинула одеяло и бросилась к окну.

— Вивьен! С вами все в порядке?! Что там у вас стучит?! — кричал за дверью Патрик.

— Кажется, рамы сорвало с петель!

Вивьен попыталась приладить обратно тяжелые створки, но ей не хватило сил. Поняв, что одной не справиться, она побежала открывать дверь. В золотом квадрате света, падающего из освещенного коридора, чернела фигура Патрика.

— Не знаю даже, что это было, — пожаловалась Вивьен. — Сначала крик, которым можно разбудить и покойника, а потом окно — настежь, и ставни никак не закрываются...

Он окинул взглядом ее полуобнаженное тело, спутанные волосы, испуганные зеленые глаза, потом перевел взгляд ниже, туда, где соблазнительно изгибались плавные линии безупречного тела, едва прикрытые черным шелком ночной сорочки. Она очень сексуальна, снова отметил про себя Патрик, и невозможно соблазнительна...

Вивьен вздрогнула, когда с улицы вновь донеслись душераздирающие вопли.

— Вот! Слышите? Опять! Что у вас, черт возьми, происходит?!

Патрик, не выдержав, рассмеялся и пояснил:

— Это Роджер.

— А отчего этого Роджера как будто раздирает ходить по дворам и кричать не своим голосом, когда нормальные люди давно спят?!!

— Роджер — волк.

— Какой, черт возьми, волк?! — взвизгнула Вивьен. — Вы что, издеваетесь?

— Самый обыкновенный. Симпатичный такой серый зверь. Не волнуйтесь, он не опасен и не станет ломиться в спальню к леди.

— Ха-ха-ха! Как остроумно! — Вивьен чувствовала, что ее дурачат, и это бесило ее еще больше. — Хоть бы предупредили, что у вас тут целый зверинец.

— Ну, насчет зверинца сильно сказано, но... вообще-то вы на ферме, — с издевкой напомнил Патрик.

Вивьен сузила глаза.

— Я, конечно, девушка городская, но знаю, что волки не живут среди свиней и коров!

— Правда? А Роджер и не живет, так, приходит по старой памяти в гости, собаки его не трогают. Я нашел его маленьким волчонком и выходил, а потом отпустил на волю. — Патрик снисходительно улыбнулся и прошел в спальню. — Давайте решим, что с окном делать...

Она не сдвинулась с места, от дверей наблюдая за его жалкими потугами вставить рамы. При этом Вивьен так и не смогла побороть злобной радости, видя, что усилия Патрика, как и ее, тщетны.

— А я-то думала, силачу вроде вас достаточно пошевелить мизинцем, и рамы тут же встанут на место, — издевалась она, радуясь возможности отыграться за волка.

— Задвижка, будь она неладна! — пробормотал Патрик. — Наверное, ветер сломал. — Он внезапно повернулся к Вивьен. Ее торжествующий вид вызвал у него приступ хохота. — Ну ладно, я не такой уж силач, каким себя возомнил. Чтобы починить окно, мне понадобятся инструменты.

— Все отговорки, отговорки... — поддела его Вивьен, театрально закатив к потолку глаза.

Он засмеялся и поднял обе руки.

— Все! Сдаюсь! Единственное, что я могу сделать в свое оправдание, это извиниться.

До Вивьен вдруг дошло, почему он так игриво на нее поглядывал. Она была наполовину раздета, а шелковый черный халатик — в пару к сорочке — так и остался висеть на стуле возле кровати. Надо было подумать, прежде чем открывать дверь полуголой, сгорая от стыда, терзалась Вивьен.

Патрик стал медленно к ней приближаться.

— Итак, мир?

Он излучает невероятную сексуальность, подумала Вивьен. Минуту назад она смеялась над его слабостью, а между тем мускулистые, сильные руки, широкая грудь и мощные плечи Патрика невольно приковывали к себе ее восхищенный взгляд. Сила, мужественность, игривый огонек в глазах Патрика пробуждали в девушке непреодолимое желание.

— Так и быть, мир, — прошептала Вивьен, отступая назад.

— Хорошо... Тогда, может, переночуете сегодня у меня?

Она удивленно вскинула брови.

— Я имел в виду, что мы поменяемся комнатами. Временно, — пояснил Патрик, довольный ее замешательством.

Вивьен почувствовала, что краснеет, и, пытаясь отогнать соблазнительные мечты, посетившие ее воображение, хрипло прошептала:

— Именно это я и подумала.

— Тогда пойдемте, я провожу вас. — Патрик пересек коридор и оказался в своей спальне, там было намного теплее и оттого уютнее. — Белье свежее. Кейт поменяла сегодня утром.

Вивьен продолжала стоять в дверях, глядя, как Патрик вынимает из комода какую-то одежду.

— А вы-то как же? — спросила она, чувствуя угрызения совести. Наверное, он не только устал, но и замерз, пока возился с щенками. — Вы же не можете спать в этой ледяной комнате!

— Предлагаете остаться? — Патрик бросил на Вивьен один из тех игривых взглядов, от которых у нее учащался пульс.

Она стоически пыталась не покраснеть.

— Не говорите чепухи!

— Значит, мне ничего другого не остается. Не волнуйтесь, мне не привыкать. Занавешу окно одеялом, а утром что-нибудь изобретем.

Едва за Патриком закрылась дверь, как Вивьен вспомнила, что все ее вещи остались там. Идти за Патриком ей не хотелось. Решив, что это подождет до утра, Вивьен приготовилась ко сну.

Его кровать была приятно мягкой, намного удобнее и теплее, чем та, в которую только что отправился Патрик. Вивьен огляделась. Кремовые стены, кремовый ковер на полу. Редкие всплески ярких красок — картины с изображением полевых цветов — висели над кроватью и комодами. Их выбирала женщина, безошибочно определила Вивьен. Переведя взгляд на прикроватную тумбочку, она увидела там фотографии Сида и Одри. Должно быть, нелегко одному растить таких сорванцов, подумала Вивьен и погасила свет.

Она устало закрыла глаза и начала думать об отце. Он тоже воспитывал ее один. Ей было столько же, сколько Сиду, когда умерла мама, но Вивьен до сих пор помнила, как тяжело было жить без нее.

Отец сделал для нее все, что мог. Подумав о Максе, Вивьен тяжело вздохнула. Вот если бы он дал ей возможность жить своей жизнью, не вмешивался бы в ее дела! Но ему претила сама мысль о том, что дочь хочет стать самостоятельной. Он лез во все, и это буквально сводило Вивьен с ума. Как раз неделю назад между отцом и дочерью разыгралась ужасная ссора. С тех пор они не виделись и не разговаривали друг с другом. Позвонив сегодня Пэт, Вивьен надеялась, что отец искал ее, но подруга сказала, что от Макса не было никаких вестей. Зато были новости от Генри Керсона, который просил Вивьен не волноваться и уверял, что все идет по плану.

При мысли о грядущем событии Вивьен хотелось петь от радости. Генри знал всех и вся, был вхож в кружок нью-йоркской богемы и теперь взялся помогать ей в организации первой в ее жизни выставки. Вивьен надеялась, что это станет поворотным пунктом в ее карьере и что, став знаменитой, она сможет наконец посвятить себя живописи.

Вивьен была наслышана о довольно темном прошлом Генри, но с тех пор прошло довольно много времени, и он, безусловно, исправился. Иногда они ходили куда-нибудь поужинать, однако, несмотря на то, что Генри был по-своему привлекателен, дальше дружбы их отношения так и не зашли. Вивьен из упрямства не хотела говорить об этом отцу. Она нарочно позволяла ему строить разного рода догадки, не допуская и тени намека на подлинную сущность своих отношений с Генри. Потому что, пронюхай Макс про готовящуюся выставку, он тут же пошлет туда своих друзей и заставит их покупать ее картины. Несмотря на похвальную заботу отца, его чересчур живое участие отнюдь не входило в планы Вивьен, ведь тогда она не сможет узнать о своем подлинном признании или... провале.

Вивьен задумчиво уставилась в потолок. Может, стоило все-таки рассказать отцу про выставку, вместо того чтобы понапрасну трепать ему нервы? Но тогда Макс как пить дать начнет выражать свое недовольство ее увлечением живописью. Ведь он всегда хотел, чтобы дочь пошла по его стопам. А если правда всплывет наружу, отец будет просто-напросто разочарован и ей будет стыдно смотреть ему в глаза.

Но с другой стороны, это ее жизнь и ее собственное решение.

Вивьен любила отца, он был самым дорогим для нее человеком, но терпеть его постоянное вмешательство было выше ее сил. А какой была его реакция, когда она в шутку сказала, что выйдет замуж за Генри! Скандал, который он устроил Вивьен, был безобразен.

Что ж, она достаточно взрослая, чтобы принимать самостоятельные решения. Отец должен это понять, иначе она не станет разговаривать с ним еще две недели. А когда ей действительно захочется замуж, она будет выбирать себе мужа сама, а не подстраиваться под волю отца, заявившего недавно, что у него есть кое-кто на примете. Услышав об этом, Вивьен едва не лишилась дара речи. Несмотря на то, что отец никогда не отличался кротким нравом, на этот раз он зашел слишком далеко.

Пусть помучается, подумала Вивьен. Пусть считает, что я собираюсь замуж за Генри. Так ему и надо!

3

В спальне было совершенно темно, когда Вивьен почувствовала, как что-то копошится у нее на одеяле. Она села на постели и помотала головой, пытаясь прогнать остатки сна. Спросонья Вивьен не понимала, где находится.

— Папа, пора вставать, — произнес детский голосок. — Уже половина седьмого.

— Сейчас еще ночь! — простонала Вивьен и включила лампу.

Две пары детских глаз уставились на нее, ослепленные ярким светом. Одри, казалось, была удивлена, Сид же выглядел разъяренным.

— Что вы делаете в постели моего отца?! — возмутился он.

— Мы поменялись комнатами. Временно, — уточнила Вивьен, взглянув на часы. — Вы всегда встаете так рано?

— Всегда! — радостно подтвердила Одри.

И дети стремглав бросились будить отца. Вивьен никак не могла проснуться. Отчаянно зевая, она прошлепала босыми ногами по коридору прямо в ванную. Душ был единственным средством для окончательного пробуждения.

Пытаясь наладить душ, Вивьен получила в лицо горячую струю, но, справившись наконец с креплением, направила воду в ванну. Скинув ночную сорочку, Вивьен встала под воду.

Какая прелесть! — блаженствовала она, чувствуя, как по всему телу распространяется приятное тепло.

А Патрик тем временем протирал глаза у нее в спальне. Надев джинсы и теплый свитер, он решил до завтрака посмотреть, что с окном. Но сначала надо было проверить, чем занимаются дети. Покинув его комнату рано утром, они вели себя подозрительно тихо.

Идя по коридору, Патрик услышал шум воды и заметил, что дверь в ванную приоткрыта. Он смело шагнул внутрь и остановился как вкопанный, увидев обнаженную Вивьен. Подняв руки, она как будто потягивалась, омываемая мощной струей теплой воды. Ее кожа была гладкой и блестящей, ягодицы — соблазнительно округлыми, а стройные ноги казались бесконечно длинными.

Он повернулся, чтобы уйти, смущенный своим неожиданным вторжением, но потом задержался, заинтересованный тем, как, зажмурившись, Вивьен пыталась дотянуться до мыла. Патрик заулыбался и в какой-то момент почувствовал опасное желание подойти и подать ей мыло.

— Какая прелесть! — промурлыкала Вивьен, поймав наконец скользкий кусочек, и начала не спеша намыливать свое великолепное тело, от которого у Патрика захватывало дух.

— Согласен, вид неплохой, — не выдержал он, поворачиваясь к выходу. — Но дверь все же следует закрывать на задвижку — дети могут войти...

Вивьен резко обернулась и, промыв глаза, успела увидеть только его исчезающую спину.

Она стояла не шевелясь, а ее сердце билось с бешеной скоростью. Она действительно не заперла дверь! О чем она, спрашивается, думала? Но Патрик не мог не слышать, что в ванной кто-то есть... Мог хотя бы постучать...

Разозлившись, Вивьен выключила воду и инстинктивно потянулась за полотенцем. На крючках не оказалось ни одного. Она огляделась и обнаружила, что все полотенца чем-то испачканы и валяются на полу, а единственный пригодный для пользования клочок ткани — микроскопическая вафельная салфеточка для лица.

— Черт побери! — пробормотала Вивьен, хватая жалкий кусок материи.

Она попыталась им вытереться, но не успела провести от запястья до плеча, как салфетку можно было выжимать. Расстроенная Вивьен стала натягивать ночную сорочку, однако проклятый шелк, прилипая к мокрой коже, развратно очерчивал упругие бугорки затвердевших от холода сосков и безупречные линии бедер.

Отбросив всякий стыд, Вивьен распахнула дверь и смело вступила в полутемный коридор. На ее счастье, там никого не было. Она без приключений достигла своей комнаты, стремительно ворвалась внутрь и с облегчением закрыла за собой дверь.

Впрочем, облегчение длилось недолго. Обернувшись, Вивьен увидела Патрика, который ремонтировал окно. Он тоже обернулся, и его глаза весело заблестели при виде соблазнительных очертаний, проступающих из-под черной шелковой материи.

— Думаю, вам надо забрать вещи и перебраться на какое-то время в мою спальню, — сказал он беззаботно, словно видел Вивьен полуголой каждое утро.

Окно, которое пытался починить Патрик, было распахнуто настежь, и в комнате стоял настоящий мороз. Вивьен, у которой зуб на зуб не попадал, не стала спорить. Она огляделась в поисках халата.

— Патрик, когда вам в следующий раз приспичит в туалет или в ванную, не забудьте постучать.

— Извините. Я подумал, кто-то из детей забыл выключить воду. Такое часто случается. А полотенца лежат в шкафчике, в коридоре.

Разглядывая Вивьен, Патрик не мог еще раз не отметить, что девушка прекрасно сложена. Нахмурившись, он отогнал игривые мысли и вернулся к работе. Во-первых, Вивьен — дочь его друга, во-вторых, отец прислал ее сюда, чтобы избавить дочь от сомнительного любовника, в-третьих... она вообще не в моем вкусе, решил Патрик.

Пока Вивьен ходила по комнате, собирая вещи, Патрик изо всех сил старался не оборачиваться и не смотреть в ее сторону. Это очень богатая девушка, внушал он себе, она привыкла к деньгам и к роскоши, она испорчена любовью отца, и в голове у нее гуляет ветер.

Краешком глаза он заметил, как Вивьен нашла-таки и надела свой халат.

— Вы случайно не видели пояс от халата? — озабоченно спросила она.

— Случайно не видел.

Теперь она стояла рядом с ящиком для инструментов. Опустив голову, Патрик увидел изящные ступни и покрытые ярко-красным лаком ногти. Вероятно, мисс Лоуэлл дни напролет проводит в салонах красоты, саркастически подумал он.

— Подайте, пожалуйста, вон те шурупы, — попросил он.

Она наклонилась и, порывшись в ящике, достала оттуда требуемое.

— Благодарю. — Патрик с шумом закрыл окно.

— Вы точно не видели мой пояс? — недоверчиво переспросила она.

— Абсолютно точно. Не подадите отвертку?

— Какую вам, обычную или крестовую?

— А вы даже знаете разницу? — вырвалось у него.

— А вы, кажется, хотите снова сделать из себя посмешище?

— Нет... — Он смущенно заулыбался. — Вчера вечером я хорошо усвоил урок. Мне нужна крестовая отвертка...

Вивьен усмехнулась и подала ему инструмент.

Патрик задумчиво рассматривал отвертку. Докатился, думал он, вот уже кто-то делает из меня клоуна. Но что говорил старина Макс? Разве испорченная девчонка может знать, как выглядит крестовая отвертка? Откуда у дочери миллионера такие познания? Дело ясное, что дело темное, решил Патрик. Что же все-таки происходит? Может, агентство прислало не ту гувернантку?

Нет, не ту гувернантку прислать не могли. Она ведь представилась, когда приехала: Вивьен Лоуэлл — именно так зовут избалованную дочь миллионера.

— Похоже, я так и не найду пояс от халата. Должно быть, я забыла его, когда собирала чемоданы. — Вивьен зябко поёжилась.

— Тут очень холодно. Идите-ка в мою комнату, пока не простудились. — Патрик слез с подоконника и бросил инструменты, решив помочь Вивьен с переездом. — Я отнесу туда кое-какие вещи, — пояснил он, кивнув на чемоданы. — Спасибо, я сама.

Его неожиданное участие смущало Вивьен. Она резко отвернулась, отпрянув от Патрика, и сделала шаг вперед. Через секунду ее нога запуталась в длинной поле халата, и Вивьен стала терять равновесие.

Патрик инстинктивно протянул руки и поймал ее.

Оказавшись в его объятиях, Вивьен негромко вскрикнула. Его разгоряченное тело приятно согревало, а сильные руки нежно поддерживали ее за талию. Слегка покраснев, Вивьен поспешила отстраниться от Патрика. Ее сердце неистово стучало, грозя в любую минуту выскочить из груди.

— Извините!

— Ничего страшного. — Его руки продолжали крепко держать Вивьен за талию.

Их глаза встретились. Неожиданно Вивьен поняла, что странное ощущение, от которого у нее захватывало дух, вызвано вовсе не смущением или страхом. Руки Патрика медленно гладили нежный шелк пеньюара, постепенно поднимаясь от талии туда, где под тончайшей материей проступали ребра, а еще чуть выше начиналась грудь. Вивьен знала, он чувствует, как напряглись ее мышцы, как покрылась мурашками еще влажная после ванны кожа, и волна дикого первобытного желания захлестнула ее с головой.

Она ласкала взглядом решительную линию его губ. Они были так близко... Если бы приблизиться к нему хоть на сантиметр...

Патрик заметил, что ее подсохшие волосы рассыпались по плечам. Нежно-розовые губы Вивьен были слегка приоткрыты, пушистые ресницы бросали легкую тень на кремово-белую кожу лица. Она была не накрашена, но при этом ошеломляюще красива! Дразнящее ощущение ее нежной кожи, скрывавшейся под черным шелком пеньюара, заставляло его страдать от невозможности потрогать ее, погладить руками, исследовать чуткими пальцами головокружительные изгибы и выпуклости ее роскошного тела. А глядя на эти губы, нужно было собрать волю в кулак, чтобы противостоять искушению запечатлеть на них горячий поцелуй...

Потрясенный своими мыслями, Патрик вздрогнул и выпустил Вивьен из рук. Грудь девушки высоко вздымалась, лицо горело, губы слегка подрагивали.

— Поаккуратнее в этом халате. А то упадете где-нибудь на лестнице — костей не соберете, — тихо сказал Патрик.

Непонятно почему, но его откровенно заботливый тон разбередил в ее душе противоречивые чувства, и Вивьен снова захотелось оказаться в крепких руках Патрика.

— Я буду осторожна. — Она отвела глаза и, пройдя мимо Патрика, стала торопливо собирать вещи.

— Давайте я помогу, — предложил он, но Вивьен уже держала в руках все самое необходимое.

— Не надо, я сама, — пропела она каким-то неестественно слащавым голосом. — А вы лучше займитесь окном. Увидимся за завтраком.

Закрыв за собой дверь, Вивьен устало прислонилась к ней спиной и прикрыла глаза. Что со мной происходит? Он обнимал меня лишь несколько секунд, но такого шквала чувств я не испытывала никогда! Было ли это случайностью? А может, Патрик нарочно схватил меня чуть повыше талии и держал не выпуская, исследуя своими чуткими пальцами все выпуклости моего дрожащего беспомощного тела?

Она чувствовала себя совершенно сбитой с толку. Ее сердце готово было выскочить наружу, соски напряглись и неприятно терлись о шелк сорочки.

О, да это же просто смешно! — успокаивала себя Вивьен. Я запуталась в халате, он меня поймал, только и всего! И ничего сверхъестественного, никакой алхимии! Он потрясающе красив, спору нет, но это не значит, что надо терять голову всякий раз, когда он до меня дотрагивается. С этими мыслями она смело зашагала в комнату Патрика.

А Патрик тщетно пытался сосредоточиться на починке окна. Его память предательски прокручивала перед глазами одну и ту же картину: гладкий черный шелк, скользящий под прикосновением его рук, и нежное упругое тело Вивьен, всего на несколько секунд оказавшееся в его объятиях. Что он себе говорил? Она не в его вкусе? Патрик нахмурился и попытался отогнать прочь головокружительное ощущение теплоты податливого тела Вивьен. Взбалмошная и испорченная, богатая и избалованная дочь миллионера — такая, конечно, совсем не в его вкусе. Но, черт возьми, Макс, какая она на самом деле, твоя дочь?!

Спустившись через несколько минут вниз, Патрик увидел, что Вивьен надела джинсы и красный мохеровый свитер. Ее волосы были зачесаны наверх и собраны в простой хвостик.

Как ей удается выглядеть такой сексуальной в полинялых джинсах, без косметики и без прически?

— Будете завтракать? — спросила она, накладывая в тарелки Одри и Сида яичницу-глазунью.

Аккуратно одетые, умытые и причесанные дети смирно сидели за столом.

— Мне только кофе и тост. И не беспокойтесь, я сам.

По дороге к плите Патрик растрепал волосы Сида и осторожно обошел Вивьен. Включая конфорку под чайником, он вдыхал тонкий аромат духов девушки, тот самый дразнящий аромат, которым пахло и белье в комнате, где он спал этой ночью.

— Папа, мы дали имена щенкам, — сказала Одри, уплетая завтрак за обе щеки. — И еще Вивьен разрешила покормить их перед школой.

Патрик заметил, что предусмотрительная Вивьен уже приготовила две бутылочки молока. Он налил чашку кофе и уселся за стол.

— Вы починили окно? — спросила Вивьен, садясь напротив.

— Нет, но сделал так, чтобы оно пока держалось. По-моему, вам будет лучше поспать пока в моей комнате: в вашей все еще прохладно, а когда приедет мой помощник, мы установим новые рамы.

— А меня вы в качестве помощника уже не рассматриваете? — Вивьен усмехнулась.

— Но разве женщина вроде вас может ремонтировать окна?

— Что значит «вроде меня»?

— Я имел в виду... — досадуя, что едва не проговорился, Патрик тщательно подбирал слова, — что вы такая утонченная... такая женственная...

— Благодарю за комплимент, но это вовсе не означает, что я к тому же еще и беспомощная гусыня!

И опять их взгляды встретились. Черт, а ведь меня к ней действительно тянет! — испугался Патрик. Надо срочно взять себя в руки. Я обещал Максу заботиться о ней и беречь ее!

В дверь постучали, и, прежде чем кто-нибудь успел спросить «кто там», в кухню ввалился высокий темноволосый мужчина лет тридцати. Он оглядел сидящих за столом и радостно вопросил:

— Не помешал?!

— Доброе утро, Джарвис, проходи, — отозвался Патрик.

— Привет. — Мужчина улыбнулся Вивьен и прошел на середину кухни. — Мы, кажется, незнакомы?

— Это Вивьен. Она будет несколько дней помогать мне с детьми, — пояснил Патрик. — Вивьен, это Джарвис.

— Я ветеринар, — представился Джарвис, протягивая ей руку.

Еще один красавчик, отметила про себя Вивьен. Джарвис был высокого роста и прекрасно сложен, а в его темно-карих глазах плясали озорные искры.

— И его брат, — добавил он, кивком указывая на Патрика.

— Стараюсь это не афишировать, — пошутил Патрик. — Его поведение может подмочить мою репутацию.

— Ах так?! Что ж, в следующий раз не помчусь на помощь, бросив все дела! — Джарвис выдвинул стул и уселся за стол.

— Чай, кофе? — вклинилась в их шутливую перепалку Вивьен.

— А что побыстрее! — ответил Джарвис, внимательно наблюдая за тем, как Вивьен встает, чтобы налить ему кофе.

Когда она отвернулась к плите, Джарвис выразительно вытаращил на брата глаза и одними губами проговорил:

— Высший класс! Где ты ее нашел?

— Что ты там шепчешь, дядя Джарвис? — сдала его простодушная Одри.

— Ничего, малыш. Как ты себя сегодня чувствуешь?

— Хорошо. Гляди, у нас опять щенки!

— Да, вижу...

Заговорили о фермерских делах, и Вивьен принялась убирать со стола грязные тарелки.

Потом Патрик взглянул на часы.

— Ну, ребята, пора в школу. Собирайте вещи — и в машину!

Вивьен ушла одевать детей, и братья ненадолго остались одни.

— И где же ты ее откопал? — развязно осведомился Джарвис.

— В Нью-Йорке.

— Да что ты?! За тридевять земель... И какие у вас планы, мисс? — спросил он появившуюся на пороге Вивьен.

— Я тут всего на пару недель, — с улыбкой сообщила та. — А вообще я работаю в агентстве добрых услуг.

— В Нью-Йорке?

— Да.

— А зачем Патрику обращаться в нью-йоркское бюро услуг? Ему что, местных мало?

— Наше агентство ему порекомендовал какой-то приятель.

— Ага. — Джарвис помолчал. — Может, сходим куда-нибудь вечерком, посидим, выпьем? Пока вы не уехали, я бы мог устроить вам экскурсию по местным злачным местам...

Патрик сердито нахмурился. Меньше всего ему хотелось слышать, как брат назначает Вивьен свидание.

— Могу дать бесплатный совет: держитесь подальше от этих его злачных мест. Как правило, экскурсии начинаются и заканчиваются на заднем сиденье машины.

— Подлая клевета! — завопил Джарвис, многозначительно округляя на брата глаза.

— Ну, соберетесь вы сегодня или нет?! — гаркнул Патрик, нетерпеливо поглядывая на второй этаж, откуда никак не спускались дети. — Еще минута, и я уеду без вас!

— Так как же насчет вечера? — вкрадчиво поинтересовался Джарвис, когда Одри и Сид наконец затопали по деревянной лестнице.

— Спасибо за приглашение, но я, пожалуй, не смогу, — вежливо ответила Вивьен.

— Ладно, поговорим в следующий раз, когда старший братец не сможет воздействовать на вас своими чарами.

Они вышли из дома все вместе. Дети тут же вскарабкались на заднее сиденье джипа, а Вивьен села впереди. Помахав на прощание Джарвису, они двинулись по мокрой после дождя дороге.

Дети на заднем сиденье яростно спорили, кто из них должен сидеть за отцом.

— Эй, прекратите сейчас же! — устало приказал Патрик.

Он украдкой посмотрел на Вивьен. Та будто витала мыслями где-то очень далеко, не слушая и не замечая ничего, что происходит в машине. Думает о своем приятеле? — гадал Патрик. Видно, отношения у них более чем серьезные, раз она отказалась пойти с Джарвисом. Обычно женщины принимают его приглашения не раздумывая.

— Дом бабушки Джесс! — закричал вдруг Сид.

Вивьен едва не свернула шею, пытаясь разглядеть быстро оставшийся позади симпатичный домик под черепичной крышей.

Минут через десять машина въехала в городок. Вдоль довольно широкой улицы стояли однотипные дома из серого кирпича. Школа располагалась в самом конце улицы, во дворике было очень оживленно. Патрик затормозил у ворот.

— Пока, — сказал он детям, потянувшимся чмокнуть отца в щеку.

Прежде чем спрыгнуть вслед за сестрой на землю, Сид немного помедлил и спросил отца:

— Ты нас заберешь?

— Нет, Вивьен.

Сид помрачнел и громко хлопнул дверцей. Вивьен и Патрик невольно вздрогнули.

— Ваш сын не слишком меня жалует... Так надо понимать этот прощальный хлопок? — иронично осведомилась Вивьен.

— Боюсь, вы правы... Скорее всего мальчику просто не по душе какого-либо рода перемены, — отозвался Патрик, провожая взглядом детей, пока те не исчезли за школьной дверью. — Пройдет несколько дней, и вы станете ему чуть ли не родной. Вот увидите.

— Мне бы ваш оптимизм...

С машиной поравнялась моложавая темноволосая женщина примерно одного с Вивьен возраста и, узнав Патрика, обрадованно улыбнулась.

— Привет, красавчик!

Патрик высунулся из окна.

— А, Айрин... Как поживаешь?

— Лучше всех. — Женщина бросила любопытный взгляд на Вивьен.

— Это Вивьен, она помогает мне с детьми, — объяснил Патрик.

— Как поживаете? — Вивьен протянула женщине руку.

— Ну так как же, Патрик, ты все-таки пойдешь на благотворительный бал или нет? — спросила Айрин, проигнорировав Вивьен, будто рядом с Патриком было пустое место.

— Вряд ли. У меня сейчас и так забот полон рот.

— Понимаю... Но ведь это же благотворительное мероприятие, и мы все просто обязаны принять в нем хоть какое-то участие!

— Ну ладно, куплю пару билетов, а пойду или нет...

— Ты должен пойти, Патрик! — не унималась Айрин. — Устроители обещают интересные конкурсы, аукционы... даже деньги от продажи выпивки пойдут на добрые нужды!

— Поживем — увидим. Может, и удастся выкроить пару часиков. — Патрик завел мотор. — А сейчас мне пора. Рад был встретиться, Айрин.

— Это мать одноклассницы Одри, — обронил Патрик, когда они отъехали от школы.

Айрин не понравилась Вивьен, но девушка посчитала правильным оставить свои мысли при себе.

— Если вам что-то понадобится, вот супермаркет.

Патрик притормозил перед приземистым зданием, на фронтоне которого красовались литеры «М» и «Л» — инициалы ее отца. Непроизвольно Вивьен скорчила гримасу, и Патрик поспешно добавил:

— Но если вам нужен большой магазин, придется ехать в Мидлтаун.

— Наверное, прошло лет семнадцать с тех пор, как я была в Мидлтауне, там жила лучшая мамина подруга, — задумчиво проронила Вивьен. — А потом мама умерла...

— Он не сильно изменился, вот увидите.

— Все такой же милый провинциальный городок? Папе нравятся мегаполисы, и он не любил ездить с нами к Коре.

От мыслей об отце Вивьен стало грустно. Может, стоит ему позвонить? Первой сделать шаг навстречу, признаться, что выходить за Генри Керсона она не собирается?

— Вам, наверное, было совсем мало лет, когда умерла ваша мать?

— Восемь... — Вивьен помедлила, прежде чем решилась спросить: — А как давно вы остались без жены?

— Она умерла три года назад.

Вивьен наблюдала за Патриком, отмечая на его красивом правильном лице быструю смену эмоций.

— Простите, я не хотела напоминать вам о грустном...

— Да ничего страшного.

— Наверное, тяжело потерять того, кого очень любишь? — не выдержала Вивьен.

Он обернулся и, заметив в ее глазах искреннее сочувствие, мягко переспросил:

— Вы тоже переживали после смерти вашей мамы?

— Да, и мне до сих пор без нее плохо, несмотря на то, что прошло уже Бог знает сколько лет!

Джип свернул на проселочную дорогу. Вдалеке Вивьен разглядела знакомые очертания дома.

— По-моему, девочке обязательно нужна мать, — заговорил Патрик.

— Согласна. Но только мальчику вроде Сида она нужна не меньше. У меня такое впечатление, что он до сих пор скучает по маме...

— Он едва ее помнит... — невнятно буркнул Патрик. — Но вы правы, он действительно сильно скучает.

— Вам не очень приятно говорить на эту тему? — тактично осведомилась Вивьен, видя, как его лицо становится все темнее после каждой произнесенной фразы.

— Я нечасто об этом говорю.

— А может, стоит выговориться? — без всякой задней мысли предложила Вивьен. — Иногда разговор помогает залечить душевную травму.

— Я уже вылечился. — Патрик раздраженно усмехнулся и бросил на Вивьен недовольный взгляд. — Давайте поговорим о чем-нибудь более веселом?

— Простите... я опять лезу не в свое дело. Мне вообще не следовало ничего говорить...

Раздражение Патрика растаяло так же быстро, как и возникло. Он опять внимательно посмотрел на Вивьен. Она притихла, на ее лице застыло извиняющееся выражение. Патрик пожалел, что заставил ее чувствовать себя виноватой. Ему вдруг показалось, что все, сказанное этой чудесной девушкой, стоит того, чтобы быть услышанным.

Метрах в пятидесяти впереди на дорогу вышла корова. Патрик замедлил ход, а потом и вовсе остановился, радуясь возможности уделить Вивьен больше внимания.

— Мне кажется, Сид очень похож на меня в детстве. Как и он, я была довольно взбалмошной, непослушной и упрямой. — Она нахмурилась и вздрогнула, поймав себя на том, что говорит вслух.

— А отец пытался поговорить с вами по душам?

— Пытался, и не раз. — Вивьен грустно улыбнулась. — Ему ведь тоже было несладко. Он по-настоящему скучал без мамы. Она была любовью всей его жизни! В конце концов он ушел с головой в работу, а дома заглушал свою печаль доброй порцией виски...

— А вы? — мягко поинтересовался Патрик.

Она пожала плечами.

— Я научилась крепко стоять на ногах и не рассчитывать на чью-то помощь.

Теперь нахмурился Патрик. Слишком естественной, слишком простой была эта дочь миллионера.

— Можно ехать.

— Что? — Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать смысл ее слов. Посмотрев в грустные глаза Вивьен, Патрик вдруг вспомнил, как приятно держать ее в объятиях.

— Я говорю, дорога освободилась.

— Ах да... — Патрик неохотно отвел взгляд.

Вивьен была так далека и в то же время так близка ему! Ее положение в обществе ставило между ними непреодолимые преграды. Возможно, он просто купился на ее искренность, забыв о том, что рассказывал о дочери Макс. Не зря же он послал ее в провинцию... Или все-таки что-то здесь не так?..

Вивьен отвернулась к окну, а Патрик завел мотор, и они тронулись в путь.

— А как вы сейчас ладите с отцом? — ненароком спросил Патрик.

— Отлично, — солгала Вивьен.

Ей не хотелось продолжать этот разговор. Единственное, чего она добивалась, это дать понять Патрику, что она понимает, как тяжело пережить потерю близкого человека.

Патрик остановил джип у заднего входа в дом и пожалел, что время пролетело так быстро. Слишком много ему хотелось узнать о Вивьен, а ведь им остается лишь две недели...

— По всему видно, ваш братец еще здесь. — Вивьен указала на машину, стоящую бок о бок с ее красавцем-автомобилем.

— Значит, что-то не в порядке с животными, — отозвался Патрик. — Хотя... вполне вероятно, он все еще надеется, что вы согласитесь пойти к нему на свидание. Должно быть, он просто в шоке от вашего отказа. До вас женщины сразу соглашались идти с ним хоть на край света.

Вивьен внимательно посмотрела на Патрика. Держу пари, и с вами тоже, чуть не сказала она. Оба брата были красивы и хорошо сложены, только Патрик чуточку выше, чуточку сильнее и намного привлекательнее.

Они прошли в дом. Патрик достал из-за двери резиновые сапоги-ботфорты и, присев на ступеньку, стал их надевать.

— Уроки заканчиваются в три. Дорогу в школу запомнили?

— Естественно! — обиделась Вивьен.

Патрик улыбнулся.

— Хорошо. Но будет лучше, если вы поедете на моем джипе. Дороги в это время года — просто месиво. Ваша спортивная машина может забуксовать где-нибудь, и тогда придется выдирать вас на тросе. Кстати, не забудьте накормить малышей. — Патрик кивнул на коробку, где попискивали новорожденные щенки.

Он уже открыл дверь, как вдруг зазвонил телефон.

— Вивьен, возьмите трубку вы, — попросил Патрик. — А то я в этих сапогах весь пол загваздаю.

Она кивнула и поспешила снять трубку. Вивьен почему-то была уверена, что звонят Патрику. Каково же было ее изумление, когда на другом конце провода послышался знакомый голос Пэт.

— О, Вивьен, слава Богу, ты взяла трубку! — Пэт облегченно вздохнула. — Слушай, как работает эта чертова стиральная машина? У меня вечером выступление, а я совсем забыла постирать мой везучий костюм!

Вивьен хихикнула. Вера Пэт в приметы иногда доходила до абсурда.

— Подожди секунду, и я расскажу тебе все премудрости. — Закрыв ладонью трубку, Вивьен крикнула Патрику: — Это меня! — И снова переключилась на Пэт.

Патрик недовольно поморщился. Выходило так, что хитроумный план Макса трещал по швам. Вместо того чтобы забыть «неподходящего» жениха, Вивьен будет висеть целыми днями на телефоне. Патрику вдруг захотелось крикнуть: лучше, мол, занимайся своими обязанностями, но он сдержался, посчитав этот приказ чересчур невежливым, и вышел на улицу.

Его брат был в конюшне. Увидев Патрика, он загадочно улыбнулся.

— Ну, рассказывай. Должно быть, в постели Вивьен так же хороша, как и внешне?

— Никакой постели нет, и быть не может, — оборвал его Патрик.

— Она тебе нравится? — настаивал Джарвис. Потом, хлопнув себя по лбу, словно на него снизошло озарение, воскликнул: — О, Патрик, прости ради Бога! Конечно же у вас все на мази! Догадайся я об этом раньше, ни за что не позвал бы ее на свидание!

— И вовсе она мне не нравится! — взорвался Патрик. — Но все же держись от нее подальше.

— Почему это?

— Я нанял ее на работу и не хочу лишних проблем.

Джарвис сокрушенно покачал головой.

— Прости, брат, но это не причина, чтобы отпускать такую женщину. Она же просто лакомый кусочек!

Патрик невольно вспомнил, как выглядела Вивьен в душе этим утром. Хотел бы он не согласиться с Джарвисом! Но, к сожалению, младший брат был совершенно прав.

— Так скажи хотя бы, что это за агентство, которое присылает таких соблазнительных гувернанток? И что за друг посоветовал обратиться туда?

— Да уймись ты! — буркнул Патрик. — Ты его не знаешь.

4

Дети только что закончили делать уроки и собирались смотреть телевизор перед сном, как вдруг в дверь постучали, и на пороге дома возникла пожилая женщина.

— Бабушка! — хором закричали дети, бросаясь обниматься.

— Здравствуйте, мои милые! Решила вас проведать. — Она обняла Сида и Одри, а потом внимательно посмотрела на Вивьен. — Я Джесс, а вы, должно быть, Вивьен.

— Точно. — Вивьен протянула ей руку.

— Надеюсь, эти проказники не слишком досаждают?

Озабоченность Джесс вызвала у Вивьен улыбку.

— Совсем нет.

— Рада слышать. — Джесс сняла пальто и повесила на вешалку у двери.

— Патрик, видимо, все еще на работе?

Вивьен кивнула.

— Да, в это время года у него всегда забот полон рот, — пробормотала Джесс, усаживаясь за стол.

Она с готовностью согласилась выпить чаю, и некоторое время женщины спокойно разговаривали, сидя за кухонным столом. Вскоре пришло время укладывать детей. Наверх пошла Джесс, а Вивьен осталась в кухне наводить порядок.

— Похоже, им понравилось делать с вами уроки, — заметила Джесс, вернувшись.

— Даже не знаю, — засмеялась Вивьен. — Сиду задали учить стихи, но я не думаю, что он сильно обрадовался, когда я заставила его вызубрить стишок.

— Вообще-то выглядит он вполне довольным. — Джесс изучала Вивьен серьезным задумчивым взглядом. — Пожалуй, мне пора. Не люблю надолго уходить из дома в такое ненастье.

Когда Джесс поднималась со стула, ее лицо на мгновение перекосилось от явной боли.

— Все нормально, — быстро сказала она, заметив, как беспокойно вскинулась Вивьен. — Это все артрит. В последнее время он меня просто замучил.

Вивьен понимающе кивнула.

— Не говорите об этом Патрику, — попросила Джесс. — Если он узнает, что мне нехорошо, ни за что больше не позовет сидеть с детьми. Это же я вызвалась помочь, когда умерла Паола.

— Тогда пользуйтесь возможностью отдохнуть, пока я здесь.

— Вот я и пользуюсь. — Джесс вздохнула. — Честно говоря, Вивьен, когда Патрик сказал, что собирается нанять гувернантку, у меня словно камень с души упал.

— Просто он, наверное, понял, что вам пора отдохнуть.

— Забавно, — пробормотала Джесс, — я так тщательно притворялась, что со мной все в порядке! А тут он заявляет, что через неделю приедете вы. Прямо как гром с ясного неба!

— Может, Джарвис что-то заметил?

Джесс отрицательно помотала головой.

— Вряд ли. Главное, что в конце концов в этом доме появились вы. Теперь я могу отдыхать со спокойной душой.

Патрик вошел в теплую кухню и сразу заметил, какая чистота вокруг. Даже когда приходила Кейт, такого порядка в доме не наблюдалось. Помимо этого в кухне витали аппетитные запахи. Патрик заглянул в гостиную. Там тоже было чисто и уютно. Мягкие подушки идеальными рядками лежали на диване, в камине ярко горел огонь. Он поднялся наверх взглянуть на детей. Одри и Сид крепко спали. Патрик решил сначала принять душ, а после поужинать. Этим вечером он чувствовал себя измотанным до предела.

Распахнув дверь в спальню, Патрик остолбенел. На его огромной двуспальной кровати тихим младенческим сном спала Вивьен. Патрик только через несколько секунд осознал, что накануне они поменялись комнатами. На Вивьен была длинная красная юбка и черная маечка, и светлые волосы, рассыпавшись по подушке, окружали ее миловидное лицо пушистым ореолом. В нем вдруг проснулось пьянящее желание обладать ею. Как бы он хотел подойти к ней, обнять, покрыть поцелуями эту нежную шею и прижаться губами к ее полуоткрытым губам! Прошли годы с тех пор, когда в его постели лежала молодая красивая женщина.

Патрик стал тихо пятиться к выходу, как вдруг ресницы спящей взметнулись вверх.

— Простите, я опять забыл, что вы ночуете здесь, — извиняющимся тоном пробормотал Патрик.

— Все в порядке. — Вивьен сладко потянулась и взглянула на часы. — Я прилегла всего лишь на минутку и тут же уснула. Наверное, это из-за вчерашнего переезда, а может, из-за того, что пришлось встать рано...

Патрик разглядел очертания ее стройных ног под длинной юбкой, когда Вивьен села на кровати и стала искать тапочки.

— Вы что-нибудь ели? — спросила она.

— Нет, хотел сначала принять душ. Не возражаете, если я возьму в шкафу кое-какие вещи?

— Конечно, берите! — Она поднялась. — А я пойду поставлю чайник.

Когда Патрик принял душ и спустился, Вивьен хозяйничала в кухне.

— Пахнет так, что просто слюнки текут! — заметил он. — Что вы сегодня приготовили?

— Одно из моих любимых блюд.

— Вегетарианское? Надеюсь, не фасоль в горшочке? Детей вам еще, может, и удастся склонить к вегетарианству, а вот со мной этот номер не пройдет: я обожаю мясо.

— С чего вы взяли, что быть вегетарианцем так уж плохо? — спросила Вивьен. — Попробуйте, потом вас за уши не оттащишь!

— Спасибо, что-то не хочется.

— Да будет вам, попробуйте.

Он смотрел, как Вивьен вынимает из духовки дымящуюся тарелку с чем-то очень аппетитным.

— Очень мило с вашей стороны, — пробормотал Патрик, ошарашенный таким приемом. — Я и не ожидал, что вы станете держать еду подогретой специально к моему возвращению. Больше всего меня волнует, накормлены ли дети.

Вивьен пожала плечами.

— Какая разница? Я готовлю немного больше, так что остается и для вас.

Она отвернулась наполнить чайник, а Патрик потянул носом приятный запах из тарелки, которую Вивьен заботливо поставила перед ним на салфетку.

— Вегетарианским здесь и не пахнет, — заключил он, поднимая глаза.

Вивьен резко обернулась.

— А никто и не обещал ничего вегетарианского! Вы сами начали строить догадки, а я вам подыграла.

— Похоже, опять я кругом виноват. — Патрик подцепил вилкой пару кусочков мяса, прожевал и, воскликнув: — Просто объедение! — принялся с аппетитом поглощать содержимое тарелки.

— Вообще-то не стоит баловать меня громкими похвалами, — лукаво отозвалась Вивьен. — Но готовлю я неплохо... Это написано в рекомендациях, которые прислала вам Лиз.

Патрик, в глаза не видевший никаких рекомендаций, растерялся, но быстро нашелся:

— Да, но рекомендации ведь могут и солгать.

— Тогда за что же вы меня выбрали? — неожиданно спросила Вивьен.

Патрик чуть не подавился.

— Думаю, были и другие кандидаты на это место, — рассуждала девушка. — Наверное, Лиз послала вам несколько резюме, чтобы вы могли выбрать?

— Нет, только ваше.

Вивьен подозрительно прищурилась.

— Как бы там ни было, Лиз очень вас хвалила. — Патрик попытался развеять повисшее в воздухе напряжение. — Видимо, потому что вы и ее когда-то угостили своим фирменным блюдом. А где вы научились так готовить?

Вивьен замешкалась. Можно было бы сказать ему, что отец держал в доме повара, который разрешал девочке присутствовать в святая святых и даже открыл ей секреты своей профессии, но это прозвучало бы чересчур претенциозно.

— Я вообще люблю готовить, — пространно ответила она. — Мне нравится не только процесс, но и наслаждаться потом тем, что я сотворила.

Патрик окинул ее стройную фигуру оценивающим взглядом.

— Только вы не похожи на тех, кто любит покушать.

— А я регулярно посещаю тренажерный зал.

Живо представив ее соблазнительные формы, открывшиеся ему сегодня утром в душе, Патрик не усомнился в правдивости сказанного.

— Ну а как прошел первый день у нас? — резко сменил он тему. — Какие были проблемы?

— Да... никаких особенно.

В какой-то момент ему показалось, что она не прочь бы подняться наверх и лечь спать. Но он почему-то не хотел ее отпускать. Что Патрику действительно хотелось, так это узнать, что Вивьен за человек и что в рассказе ее отца было правдой, а что вымыслом.

— Может, по бокалу вина? — предложил он.

— Спасибо, не откажусь, — тихо ответила Вивьен, явно обескураженная предложением.

Патрик достал из холодильника бутылку белого сухого вина и стал ее откупоривать. Вивьен смотрела, как ловко он управляется со штопором, попутно разглядывая черты его лица и фигуру. После душа Патрик надел песочного цвета брюки и бежевый джемпер. Светлые тона очень шли к его черным волосам.

— Наверное, будет удобнее в гостиной, — сказал он и, не дожидаясь ответа Вивьен, зашагал первым.

Огонь догорал за каминной решеткой, а неяркий свет двух торшеров, стоявших за спинками кресел, в которые уселись Патрик и Вивьен, создавал в комнате интимную атмосферу.

— Видно, вы устали, — заметила Вивьен.

— Чертовски! Да по-другому и не бывает в это время года. — Он наполнил два бокала вином и один протянул ей, поставив бутылку на журнальный столик между креслами. — Но я рад, что здесь вы и помогаете мне управляться с детьми.

— Несмотря даже на то что я, как вы выразились, пытаюсь склонить их к вегетарианству?

— Простите, Вивьен, это была неудачная шутка. Но, поймите, я никогда не приглашал к детям человека с улицы. С тех пор, как не стало Паолы, за ними следила Кейт или бабушка. Дети для меня самое дорогое, а вы...

— Темная лошадка? — закончила за него Вивьен. — Понимаю.

— Спасибо вам...

— За что?

— За то, что поняли меня с полуслова и что... пытались поговорить о Сиде сегодня утром. Простите, я был немного резок...

— Я всего лишь пыталась помочь.

— Знаю, знаю. — Их глаза встретились. — Похоже, вы просто кладезь добрых советов и талантов.

— Ну, я умею готовить, только и всего.

— Зато как! — Патрик улыбнулся. — И мне отрадно знать, что дети не будут давиться каменными котлетами все эти две недели.

— Но я не обещаю, что в меню каждый день будет мясо!

— Ничего, пожуем морковку.

Вивьен рассмеялась. У нее заразительный смех, подумал Патрик, тихий и мелодичный, и так приятно видеть, как искорки веселья зажигают в ее глазах задорный огонек. Он взял себя в руки и, стараясь говорить сухо и по-деловому, спросил:

— Как вели себя дети?

Вивьен опять улыбнулась.

— Сид был не в духе, когда я забирала их из школы, потому что на перемене его заперли в классе. Но дома он снова развеселился.

— Что он натворил?

Вивьен с трудом подавила смешок.

— Поймал где-то мышонка и выпустил его посреди урока погулять. Через секунду все девчонки визжали, а с учительницей случился припадок — оказалось, она мышей боится до смерти!

— Интересно было бы посмотреть, — пробормотал смеющийся Патрик. — Ума не приложу, откуда в нем столько изобретательности?

— Подозреваю, вы в его возрасте были просто пай-мальчиком? — Вивьен отпила вина, посмотрев на Патрика поверх бокала.

— Всегда и во всем. — Его взгляд встретился с ее смеющимися глазами. — А вы?

— Безупречной отличницей. За исключением того года, когда меня чуть не отчислили.

Патрик изумленно вскинул брови.

— Вас? За что?

Вивьен замешкалась, а потом расхохоталась.

— Я расскажу, если вы дадите слово не припоминать мне то время всякий раз, когда вам нечем будет ответить на мой выпад. Обычно мою доверчивость обращают против меня же самой...

Патрик рассеянно слушал, наблюдая за бликами огня на ее матовой коже. В глазах Вивьен была открытость десятилетнего ребенка. Она выглядела совсем юной, почти подростком с этими белокурыми распущенными по плечам волосами и по-детски пухлыми губами.

— Ну рассказывайте, что же вы такое натворили?

— Папа послал меня учиться в Англию, в частный пансион, и я возненавидела это заведение с первой же минуты. В общем, целыми днями я только и делала, что пыталась добиться исключения. Чего только не предпринимала! Но все тщетно: учителя, щедро подкормленные моим папочкой, всякий раз ограничивались лишь строгими предупреждениями. — Вивьен хмыкнула. — Моим последним криком отчаяния была организация ночного побега из этой тюрьмы целой группы девочек. Когда часы пробили полночь, мы прокрались на улицу и побежали в ближайший бар, где как раз в ту ночь местные студенты устроили вечеринку.

— Сколько вам было лет?

— Тринадцать. Но мы только танцевали и разговаривали с парнями. Все было очень невинно, честно слово. Мы совсем не пили. Я, правда, попыталась выкурить настоящую сигарету, но после первой же затяжки мне стало дурно. — Вивьен улыбнулась. — В ту же ночь одна девочка из соседней спальни донесла на нас воспитателям, и наш директор пришел и с позором вывел нас из бара. Я как зачинщица была наказана... не помню чем, кажется, меня не отпустили домой на каникулы. — Вивьен грустно вздохнула. — Но и тогда меня все равно не исключили.

— Сочувствую. Но раз вы так ненавидели эту проклятую школу, почему было просто не поговорить с отцом?

— Да я говорила, и не раз! — Вивьен сделала — глоток вина. — Я умоляла его забрать меня домой, но он лишь советовал лучше себя вести. Говорил, что это для моего же блага. Думаю, на самом деле ему просто не хватало времени заниматься моим воспитанием. А в пансионе я всегда была под присмотром.

— И почему же вы вдруг решили стать образцовой ученицей?

— Да надоело все, наверное!

— Значит, когда вас так и не исключили за все художества...

— Именно. С тех самых пор я стала круглой отличницей. Жаль только, что в этом заточении прошли все лучшие года...

— Можно подумать, вас содержали в карцере...

— Именно так я себя и ощущала, — тихо отозвалась Вивьен. — В школе был очень строгий режим. А мне так не хватало домашнего уюта, тепла!

— Уверен, если бы вы рассказали об этом отцу, он бы сменил гнев на милость. Или хотя бы перевел вас в другую школу.

— Вы не знаете моего папу. — Вивьен горько улыбнулась. — Как я уже пыталась объяснить вам утром, он не самый внимательный собеседник. А потом, школа была очень дорогой, и репутация у нее была отменной. Выпускницы — леди до кончиков ногтей. Папа любил повторять: «Тебе повезло, что тебя взяли в такое место. Эти школьные деньки — самые лучшие в твоей жизни, ты просто еще не понимаешь!» — Вивьен передернула плечами. — Когда он так со мной говорил, мне действительно становилось очень грустно.

— Мы все говорим своим детям нечто подобное, разве нет? — Патрик улыбнулся. — Мы имеем в виду, что школьные дни — самое беззаботное время в жизни любого человека. Ведь потом он взрослеет и сталкивается с настоящими, серьезными проблемами.

— Но для некоторых детей жизнь за каменным забором только в тягость, — упрямо возразила Вивьен.

— У вас есть братья или сестры? — поинтересовался Патрик.

— Нет. Мама рано умерла, а после ее смерти отец так и не женился. К сожалению...

— А вы бы хотели, чтобы он женился?

— Думаю, это для его же блага. Почему не разделить жизнь с кем-то еще? После того как не стало мамы, он целиком и полностью сконцентрировался на работе. Но, несмотря на очевидные успехи в бизнесе, в личной жизни он ужасно одинок...

— По крайней мере, он хотя бы раз испытал настоящую любовь, — задумчиво проронил Патрик. — Тем более, у него осталась дочь.

Вивьен опустила голову и спросила себя, не сравнивает ли Патрик данную ситуацию со своей жизнью?

— Но я не думаю, что мама была бы против, если бы он женился еще раз.

— Я тоже не думаю, что Паола захотела бы, чтобы я всю жизнь прожил в одиночестве, — пробормотал Патрик. — По-моему, это здорово, если человеку посчастливиться обрести счастье во второй раз...

— Да, я тоже так думаю...

Их взгляды встретились, и Вивьен почему-то почувствовала, что ей трудно дышать.

Первым отвернулся Патрик.

— О, простите меня! У вас бокал давно опустел! — воскликнул он и потянулся к бутылке.

— Пожалуй, мне хватит... — остановила его Вивьен.

Она никак не могла понять, виновато ли в этом вино, только, когда на нее смотрел Патрик, у нее вдруг начинала кружиться голова.

Патрик подлил себе вина и стал лихорадочно вспоминать, о чем они говорили до того, как встретились их глаза.

— И что, ваш отец по сей день преуспевающий бизнесмен? — ляпнул он, стараясь придать своему голосу беззаботность.

— Да, более чем.

— Он, должно быть, очень вам помогает.

— Я солгу, если скажу, что не беру у него денег. Кстати, машина, на которой я приехала, не что иное, как его подарок мне на день рождения.

Вот оно! Она любит деньги, сама об этом сказала! Ну и что? А кто их не любит?

— Но деньги для меня далеко не все, Патрик, — продолжала Вивьен, глядя ему прямо в глаза. — Знаю, это звучит как клише, но это правда. Пока я училась, папа любил отправлять меня на дорогие курорты. Это было мило с его стороны, но... положа руку на сердце мне хотелось провести каникулы с ним. Есть вещи, которых за деньги не купишь. Деньги не смогли спасти маму, и она умерла. Деньгами не заставишь себя уважать, пока сама не добьешься, чтобы тебя признали личностью. Вот почему я больше не принимаю подарков от отца. — Вивьен пожала плечами. — А он обижается! Думает, я бунтую. Но в жизни каждого человека наступает момент, когда ему хочется стать независимым, и я не смогу получить свободу, если папа будет постоянно меня опекать... Дарить дорогущие подарки, исправлять мои ошибки... Какими бы добрыми ни были его мотивы, я хочу добиться успеха сама.

— Как, по-вашему, смерть матери заставила вас относиться к жизни более реалистично?

— Несомненно. — Вивьен посмотрела на Патрика, радуясь, что он смог понять ее. — Именно это заставило меня научиться жить самостоятельно, принимать решения и крепко стоять на ногах. — Вивьен смутилась, прижала ладони к пылающим щекам. — Простите, похоже, мы все время говорим только о моей семье.

Возможно, потому, что я только и делаю, что спрашиваю тебя об этом, с укоризной подумал Патрик.

— Ну так что ж, — голос Вивьен стал беззаботным, — по-моему, мне мы уже все косточки перемыли, не правда ли?

— Не совсем, — с улыбкой возразил Патрик. — У меня еще остались некоторые вопросы...

У него самые красивые глаза на свете, думала Вивьен, расслабившись под действием винных паров. Чего греха таить, Патрик Галифорд чересчур хорош собой, чтобы вот так сидеть и просто разговаривать с ним. Приложив невероятные усилия, Вивьен все же удалось повернуть свои мысли в другое русло, и она весело произнесла:

— Теперь ваша очередь исповедаться. Расскажите о самом вопиющем проступке вашего детства, и я смогу оценить, кто же из нас был более хулиганистым.

— Я же говорил, я был пай-мальчиком.

— Держу пари, если спросить Джарвиса, он будет совсем другого мнения.

— Ну, он, наверное, расскажет, как я подкладывал кнопки на учительское кресло или как мазал клеем учительский стол.

— Неужели вы это делали? — весело ужаснулась Вивьен. — По сравнению с моими невинными проделками это дает вам сто очков вперед.

Патрик мягко улыбнулся.

— Конечно, это неправда. Это был не я. Может, сам Джарвис, а может, кто-то еще...

— Классический случай самооправдания: свалить всю вину на младшего брата! — Вивьен засмеялась. — А вы родились в этих местах?

— Нет. Я из Нью-Йорка. Приехал как-то сюда на уик-энд и домой больше не вернулся. — Его губы тронула грустная улыбка. — В те времена я был очень импульсивен.

— Именно тогда вы и встретили свою будущую жену?

— Да. — Патрик не смотрел на нее. Он поставил свой бокал на столик и спросил: — Хотите кофе?

— Нет, благодарю. Может, все-таки еще вина?

Она потянулась к бутылке. То же сделал и Патрик. Их руки встретились на холодном запотевшем горлышке... Он поднял изумленный взгляд, и какое-то время оба смотрели не отрываясь друг Другу в глаза. Внутри Вивьен всколыхнулась мощная волна желания... Ощущение было неповторимым — радость и беспричинная грусть, сменяя друг друга, захлестывали ее с головой...

Она первой отдернула руку.

— Простите...

— Ничего страшного. Разрешите за вами поухаживать. — Патрик поднял бутылку и наполнил бокал Вивьен.

Вивьен гадала, заметил ли он, как подействовало на нее это случайное прикосновение. То же было этим утром, когда она ненароком упала в объятия Патрика. Мысль о том, что он все почувствовал, была крайне неприятной: все-таки Патрик Галифорд не только привлекательный мужчина, но еще и работодатель, который платит ей за то, чтобы она следила за его детьми!

— Я рад, что нам выпала счастливая возможность узнать друг друга получше, — сказал он, нежно глядя ей в глаза.

Вивьен посмотрела на него с удивлением.

— Я имею в виду, — поспешно объяснил Патрик, — что теперь буду спокоен, оставляя детей на попечение хорошо знакомого человека.

— А... Совершенно правильно!

Вивьен вдруг стало грустно. Не оттого ли, что подсознательно ей бы хотелось услышать совсем другое? Например, что Патрик хочет узнать ее лучше, потому что она ему нравится...

Какое-то время Вивьен бездумно вертела в руках бокал, а Патрик смотрел на огонь.

— Полагаю, вам тут скучновато после Нью-Йорка? — наконец заговорил он.

— Совсем нет!

— А чем вы обычно занимаетесь в свободное время?

Она неопределенно пожала плечами.

— Хожу в театры, на выставки, в рестораны, встречаюсь с друзьями. А еще я люблю рисовать...

— Портреты?

— Нет, в основном пейзажи.

— Чего-чего, а этого добра у нас сколько хочешь. — Патрик засмеялся, и Вивьен засмеялась вместе с ним.

Когда он так улыбался, Вивьен была почти уверена, что его интерес не ограничен только тем, что она гувернантка. Он мне нравится все больше, ошеломленно подумала она. Вивьен допила вино и поставила бокал на столик.

— Ну, мне, пожалуй, пора укладываться. Да, чуть не забыла! У Сида завтра концерт в школе, и он хочет, чтобы вы приехали посмотреть. Начало в шесть. Это для него важно, Патрик.

— Я приеду, — заверил он. — Ну почему они устраивают всякие концерты в такую рань?

— Наверное, потому, что дети ложатся спать в такую рань, — пошутила Вивьен.

Патрик улыбнулся. Ему нравилось, что Вивьен понимает, как присутствие отца важно для Сида. Ему нравился озорной огонек, вспыхивающий у нее в глазах, когда она улыбалась. Фактически ему начинало нравиться в этой девушке все...

Вивьен озабоченно посмотрела на часы.

— Можно, я позвоню?

Патрик невольно сдвинул брови, но тут же одернул себя и вежливо ответил:

— Да, конечно.

Должно быть, серьезные у них отношения, раз она названивает ему каждый вечер, подумал Патрик, глядя вслед Вивьен. Бог знает почему, но ему эта история нравилась все меньше.

Патрик сидел у камина и слушал, как Вивьен набирает номер. Ну вот, так будет каждый вечер, мрачно подумал он, прикидывая, не включить ли телевизор, чтобы дать ей возможность спокойно поговорить с женихом.

Но тогда он ничего не услышит, а Патрику было очень интересно, о чем же Вивьен будет говорить. Иногда Патрику казалось, что он наконец-то понял, что представляет собой Вивьен, но тут она говорила что-нибудь совсем ошеломляющее и сбивала его с толку.

Например, о деньгах своего отца. Патрик сразу понял, что, несмотря на перспективу совершенно безоблачного будущего, Вивьен добивается независимости всеми возможными способами. Насчет избалованности дочери Макс явно ошибся... И все же, зная Макса не первый год, Патрик смутно подозревал, что его опасения по поводу Вивьен далеко не беспочвенны. А был ли Макс прав по поводу ее жениха? Как он его охарактеризовал? Скользкий тип...

Стал бы миллионер посылать единственную дочь в такую дыру, если бы не беспокоился о ее будущем? Наверное, нелегко ему далось это решение, ведь в довершение ко всему у Макса еще и проблемы со здоровьем.

Патрик твердо вознамерился помочь старому другу во что бы то ни стало убрать с дороги Вивьен Мистера Неподходящего Жениха. И все же ощущение неловкости не проходило.

А Вивьен названивала отцу, неимоверно волнуясь и заранее подбирая слова. Уступать она не собиралась: Вивьен давно решила, что будет править своей жизнью сама, но и затянувшаяся пауза в отношениях с отцом была ей неприятна. После беседы с Патриком она невольно вспомнила о Максе: каким пожилым и слабеющим казался ей отец в последнее время. Конечно, временами он бывал чересчур деспотичен, но... ведь делал он это из любви к ней, и не почувствовать этого Вивьен не могла.

Насчитав тридцать длинных гудков, Вивьен положила трубку и взглянула на часы. Где отца носит в такое время?

Она вернулась в гостиную.

— Не берет трубку? — как бы невзначай поинтересовался Патрик.

— Не берет...

Наблюдая за задумчивым выражением лица Вивьен, Патрик недовольно хмурился. Как же она расстроится, когда, вернувшись в Нью-Йорк, обнаружит, что ее возлюбленного и след простыл?

— Ну, не стоит расстраиваться. Может, он пошел в бар с приятелями?

— А с чего вы взяли, что я звонила мужчине? — встрепенулась Вивьен.

— Сказал наугад, а разве не так? — Патрик хитро улыбнулся.

— Так, но не просто мужчине...

Крик, раздавшийся наверху, не дал им договорить.

— Кажется, кто-то из ребят? Пойду посмотрю...

— Не надо, я сам. — Вскочив, Патрик вихрем взлетел по лестнице.

Кричал Сид. Ему приснился страшный сон, и он расплакался и проснулся. Патрик обнял сына, погладил по голове, вытер слезы и, убаюкав на руках, уложив на кроватку.

Вивьен смотрела на них из коридора. Ей нравилось трепетное отношение Патрика к детям.

— Уснул? — шепнула она, когда Патрик на цыпочках вышел из комнаты.

— Да, увидел во сне кошмар.

Вивьен улыбнулась.

— Ну, пора и нам...

— Спокойной ночи, Вивьен.

— Спокойной ночи.

Улыбнувшись на прощание, Вивьен открыла дверь в свою спальню. Следом за ней вошел и Патрик.

— Скажите мне, Вивьен...

— Что? — Она резко обернулась и вопросительно посмотрела ему в лицо.

Черт, подумал Патрик, зачем она так? Ее зовущие зеленые глаза и полураскрытые губы невольно сбивали его с толку...

— Я только хотел узнать, когда вы в последний раз кормили щенков?

— Сразу после ужина.

— Хорошо. Тогда спокойной вам ночи, приятных сновидений!

— До завтра.

Патрик пошел в свою промозглую комнату. Скинув как попало на стул одежду, он забрался под одеяло. Простыни сохранили запах духов Вивьен. Пьянящий аромат навевал легкомысленное настроение.

Патрик едва не бросился к Вивьен, так сильно было его желание быть сегодня ночью рядом с ней. У нее жених, она здесь всего на несколько дней, а он лжет ей, скрывает, что знаком с ее отцом... Перебирая в голове разные причины, которые не позволяли ему быть с Вивьен, Патрик тщетно пытался прогнать прочь мечты о возможной близости. Но озорной огонек в колдовских зеленых глазах девушки преследовал его так же неотвязно, как и манящий аромат духов, которыми пропахла постель. Борясь из последних сил с искушением, Патрик беспокойно ворочался с боку на бок.

А что, если желание обладать Вивьен проснулось в нем лишь оттого, что у него давно не было женщины?..

Мысли Патрика обратились к покойной Паоле. Красавица Паола, с ее вечно смеющимися глазами, так любившая жизнь! Что она посоветовала бы ему в такую ночь?

5

Когда на следующий день Патрик вернулся домой, никого уже не было. Видно, Вивьен поспешила, чтобы успеть к самому началу школьного концерта, где должен был выступить Сид. Утром Патрик снова посоветовал ей взять джип и ехать первой, пообещав присоединиться чуть позже.

Он взглянул на часы. Должно быть, они с Вивьен разминулись.

Патрик бегом пересек кухню и оказался в гостиной. Лампочка автоответчика мигала, значит, кто-то оставил сообщение. Патрик прибавил громкость и, включив прослушивание, побежал вверх по лестнице. У него совсем не было времени вслушиваться в чье-то послание, ведь, чтобы выглядеть во всеоружии, ему надо было принять душ и прилично одеться.

Уловив мужской голос, произносящий имя Вивьен, Патрик замер как вкопанный.

— Привет, лапуля, — мурлыкал мужчина, — это я, Генри. К двадцатому все готово. Позвони, когда будет время. Да, кстати, ко мне заходил твой отец. Мы должны обязательно об этом поговорить.

Черт! О чем собирается говорить этот Генри? Что отец Вивьен пытается от него откупиться? Что он послал ее в глухомань, чтобы получить возможность убрать из ее жизни жениха? Ну нет, Макс не так глуп, чтобы изливать душу первому встречному... И что у них назначено на двадцатое?

Патрик торопливо сорвал с себя одежду и нырнул под душ. Позже он созвонится с Максом и выяснит, что же произошло. А сейчас у него полно своих забот. Надо не опоздать к началу концерта.

Надевая брюки и пиджак, Патрик терзался сомнениями: стереть или оставить послание Генри? По всему выходило, что надо стереть. Но, с другой стороны, имел ли он право вмешиваться в жизнь Вивьен?

Он сбежал на первый этаж и вдруг заметил на столиках в гостиной и в холле букеты свежих цветов. Это Вивьен срезала в оранжерее розы и расставила цветы в хрустальные вазочки. Нежные бутоны только начинали распускаться, тонкий аромат навевал на Патрика приятные и грустные воспоминания.

Давненько в его доме не было цветов... Только Паола собирала букеты роз и ставила их в те же самые вазы. Ей всегда хотелось, чтобы комнаты выглядели нарядно... Закрыв глаза, Патрик увидел, как жена срезает тонкие стебли, наклоняется к бутонам, наслаждаясь их нежным запахом, и улыбается своей самой счастливой улыбкой.

Взглянув на автоответчик, Патрик воровато нажал кнопку «стереть».

В школьном зале стулья были составлены в ряды напротив маленькой сцены. Приехав пораньше, Вивьен заняла для себя, Одри и Патрика самые удобные места. Она надеялась, что Патрик не сильно опоздает, так как зал заполнялся зрителями довольно быстро.

— Привет!

Резкий женский голос заставил Вивьен вздрогнуть. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы узнать в женщине ту самую Айрин, с которой их познакомил накануне Патрик.

— Добрый вечер, — ответила Вивьен, вежливо улыбнувшись.

Айрин выглядела великолепно в черном длинном пальто и в темно-сером костюме с глубоким декольте. Ее шелковистые черные волосы красиво рассыпались по плечам.

— Айрин, если не ошибаюсь?

— Она самая, — холодно подтвердила красавица. — Рядом с вами сидит кто-нибудь?

— Я заняла одно место для Патрика. Надеюсь, он будет с минуты на минуту.

Айрин кивнула и села на стул, соседний с тем, что предназначался Патрику.

— Как поживаете? — светски осведомилась она. — Не кажется ли вам, что здесь немного скучновато после Нью-Йорка?

— Напротив, мне здесь очень даже нравится! — заверила Вивьен. — А откуда вы знаете, что я из Нью-Йорка?

— Не помню, наверное, Патрик обронил что-то по этому поводу... — Айрин сняла пальто и, аккуратно сложив, повесила на спинку стула. — Вы работаете сегодня на выезде?

— Я бы не стала называть это работой. Мне на самом деле очень хочется послушать Сида.

Айрин удивленно подняла брови и засмеялась.

— Вы, должно быть, мазохистка! Я бы уж точно не потащилась смотреть на этот балаган, если бы не Стелла — это моя старшая дочь. Все эти песни-пляски нагоняют на меня тоску. — Она закинула ногу на ногу и вперила в Вивьен испытующий взгляд. — Итак, скажите, вы к нам надолго?

Вивьен не успела и рта раскрыть, как Одри ответила за нее:

— Надеюсь, Вивьен пробудет у нас очень долго. — И малышка пронзила Айрин не по-детски серьезным взглядом.

— Как мило! — с фальшивым восторгом воскликнула Айрин.

Вивьен благодарно посмотрела на девочку.

— Спасибо, Одри.

Свет стал постепенно гаснуть, концерт должен был начаться с минуты на минуту. Вивьен тревожно оглянулась. Где же Патрик? Словно по мановению волшебной палочки, дверь быстро распахнулась и в зал вошел он. Вивьен привстала и помахала ему рукой, и в тот же момент на сцене стал подниматься занавес.

— Извиняюсь, — прошептал Патрик, протискиваясь мимо Айрин к своему месту.

— Я уж начала беспокоиться, что вы не успеете, — шепнула Вивьен.

— Я летел сюда как сумасшедший. Спасибо, что заняли местечко.

Боже, какой же он красивый! — восхитилась Вивьен, украдкой поглядывая на его безупречный профиль.

Потом она обратила все свое внимание на сцену и постаралась забыть, что Патрик сидит так близко. Однако это оказалось нелегко, потому что места было мало и его ноги слегка касались ее ног, а парфюм Патрика показался Вивьен странно возбуждающим.

Когда на сцене появился Сид, Вивьен не удержалась от улыбки. Аккомпаниатор ударил по клавишам, и дети дружно грянули песенку. Отыскав среди зрителей отца, Сид расплылся в улыбке и запел громче всех. Когда с песней было покончено, дети стали по очереди подходить к самому краю сцены и читать стихи. Вышел и Сид. Дойдя до середины стихотворения, он запнулся, взглянул с отчаянием на Вивьен, но та, прошептав одними губами забытую фразу, помогла ему с успехом завершить декламацию. Первая часть концерта закончилась. Дети неуклюже раскланялись под гром аплодисментов, и занавес медленно пополз вниз.

— Вы знаете наизусть Блейка? — удивился Патрик, оборачиваясь к Вивьен.

— Думаю, это стихотворение знают все. Впрочем, это было домашнее задание Сида, так что теперь я могу прочесть эти стихи даже справа налево!

— Папочка! — Одри высунулась из-за Вивьен. — Тебе нравится моя прическа? — Она покрутила головой, демонстрируя отцу замысловатую высокую прическу.

— Очень красиво.

— Это сделала Вивьен перед тем, как мы поехали на концерт, — радостно сообщила девочка. — А еще она причесала Нэнси. Смотри! — И девочка передала отцу свою любимую куклу.

Пока Патрик притворялся, что восторгается куклой, Вивьен чувствовала себя не в своей тарелке. Должно быть, на самом деле он считает, что гувернантке не следует тратить время на подобные глупости. Чувство собственной ничтожности заметно усилилось, когда в разговор вступила Айрин.

— Как это мило, Вивьен! Вы просто молодец! — Она окатила девушку пренебрежительно-покровительствующей улыбкой. — Вы много теряете: вам надо работать парикмахершей!

Вивьен заставила себя улыбнуться в ответ на колкость.

— О, совсем нет! Я столько всего умею — это сущие пустяки по сравнению с тем, что я могу еще!

— Твоя гувернантка — настоящая находка, Патрик! Скажи мне телефон того агентства в Нью-Йорке. Хочу выписать себе кого-нибудь вроде Вивьен...

Патрик вернул Одри куклу и ничего не ответил.

Свет снова погас, и занавес стал подниматься. Вивьен отчетливо слышала быстрый шепот Айрин, которая, сидя вполоборота к Патрику, оживленно что-то говорила. Покосившись в их сторону, она заметила, что головы Айрин и Патрика почти соприкасаются, и это почему-то было ей неприятно.

Не твое дело, убеждала себя Вивьен, но не бросать на соседей любопытные взгляды не смогла. Оказалось, что Айрин еще и прижималась к Патрику своим пышным бюстом. Вивьен сфокусировалась на Сиде и попыталась не обращать внимания на Айрин и Патрика. И все же, несмотря на видимое безразличие, ее слух был обращен к тому, что происходило рядом с ней. Айрин продолжала тарахтеть, но ее голос был слишком тихим, и Вивьен не могла разобрать ни слова.

Когда дети поклонились и прогремели прощальные аплодисменты, директор школы объявила, что в холле для гостей накрыты столы.

— Почему бы нам с тобой не поехать ко мне и не пропустить стаканчик-другой на сон грядущий? — спросила Айрин, фамильярно беря Патрика под руку.

— Не могу, Айрин. Я приехал не на своей машине: меня подвезли, так что возвращаться придется вместе с Вивьен и детьми.

Айрин бросила на него игривый взгляд.

— Тогда, может, в другой раз?

— Да, в другой раз — пожалуйста.

Вивьен застегивала на Одри пальто и старалась не вслушиваться в разговор. Разве Айрин не замужем? Всем своим видом она просто кричала о желании затащить Патрика в постель.

— Может, пойдем в холл, Вивьен, выпьем по чашечке чаю? — предложил Патрик.

— Вы не обидитесь, если я подожду вас в машине? — Вивьен улыбнулась ангельской улыбкой. — Я немного устала.

— Тогда и я, пожалуй, пойду, — быстро сказал Патрик.

Вивьен заметила, как лицо Айрин исказила гримаса. Та явно рассчитывала, что ей удастся хотя бы десять минут побыть с Патриком наедине.

К ним подбежал Сид. Его карие глаза радостно блестели, и он с разбегу бросился в объятия улыбающегося отца.

— Тебе понравилось, папа?

— По-моему, ты был просто великолепен! — с восторгом отозвался Патрик.

Дочь Айрин выплыла из-за кулис с видом английской королевы. Она очень походила на мать: такие же роскошные волосы, тот же холодок в глазах, словно девочка успела устать от жизни.

— Ты тоже хорошо выступала, — из вежливости похвалила Вивьен, пока они все вместе пробирались к выходу.

— Я знаю, — невозмутимо ответила Стелла. — Я всерьез подумываю об актерской карьере.

Говорит так, словно ей не восемь, а все восемьдесят, подумала Вивьен.

— Стелла вообще очень талантливый ребенок, — похвасталась Айрин. — Она очень аккуратна, настоящая отличница! Совсем как я в ее возрасте...

— Я учусь лучше всех в классе! — подхватила эстафету Стелла, после чего бросила презрительный взгляд на Сида. — А Сид — хуже всех.

— Говорят, многие выдающиеся ученые были двоечниками, — вмешалась Вивьен, кладя руку на плечо Сида. — То, как ты учишься в начальных классах, вовсе не влияет на твои оценки в аттестате. Правда, Сид?

Сид промолчал, угрюмо глядя себе под ноги.

Патрику понравилось, как Вивьен без промедления встала на защиту мальчика. Его взгляд задержался на руке, которую она положила на плечо его сына.

На улице шел дождь. Пока Вивьен рылась в сумочке в поисках ключей от машины, Айрин отвела Патрика в сторонку и стала что-то нашептывать ему на ухо. Вивьен не могла слышать, о чем Айрин говорила, но прекрасно видела, как та с хозяйским видом нежно обняла Патрика за талию и буквально пожирала глазами.

Они хорошо смотрятся вместе, признала Вивьен, хотя это открытие было ей очень неприятно. Одернув себя в самом разгаре размышлений, Вивьен в который раз напомнила себе, что личная жизнь Патрика не ее ума дело.

— Сид, застегни пальто, — велела она, переключая внимание на детей. — Иначе промокнешь.

— Не промокну, — буркнул Сид.

Вивьен села на корточки и застегнула пальто сама.

— О чем это Айрин разговаривает с нашим папой? — угрюмо спросил мальчик.

— Понятия не имею. Наверное, о школе.

— А я думаю, он хочет пригласить мою маму на свидание, — заявила вдруг Стелла.

— Ну уж нет! — закричал Сид, и его личико побагровело от возмущения. — Он не станет ходить с ней на свидания, она ему даже не нравится!

— А вот и нравится. Он от нее просто без ума, — невозмутимо сообщила Стелла.

— Ладно, дети, идемте! Не ваше дело, о чем говорят взрослые, — торопливо вмешалась Вивьен.

К ним подошел Патрик.

— Все готовы?

— Да. — Вивьен старалась говорить весело и беззаботно.

Сид смотрел на отца набычившись. Стелла победоносно показала ему язык и пошла к матери.

— Да что с вами?! — недоумевал Патрик.

— Стелла уверяет, что ты без ума от Айрин, — ответила простодушная Одри. — А Вивьен сказала, что вы просто говорили о школе.

— Ах вот оно что! — Патрик внимательно посмотрел на Вивьен, после чего назидательно обратился к насупившемуся сыну: — Как бы там ни было, это не ваше детское дело. А Стелла, по-видимому, насмотрелась мыльных опер, раз в ее пустой голове копошатся такие взрослые мысли.

— Слышала? Что я тебе говорил? Папа вовсе не любит эту противную Айрин. Она даже не симпатичная, — зашипел Сид, толкая в бок сестру.

— Ну, Сид, хватит! — сердито приказал Патрик. — Айрин приятная женщина, и я не хочу, чтобы ты говорил о ней в таком тоне. — Он взял у Вивьен ключи от джипа. — Давайте уже поедем, пока вся школа не вступила в дискуссию!

Патрик сел за руль. До дому доехали в безмолвии. Сид по-прежнему дулся, Одри уснула. Подогнав машину к самой двери, Патрик взял дочь на руки и понес в спальню. Вивьен отправилась в кухню.

Патрик спустился к ней, когда вода в чайнике закипала.

— Одри спрашивает, можно ли ей пригласить в гости друзей: у нее на следующей неделе день рождения.

— А я думала, она спит...

— Я тоже так думал. Но ей все-таки удалось разлепить глаза и задать этот наиважнейший, на ее взгляд, вопрос.

Вивьен рассмеялась.

— Наверное, решила ковать железо, пока горячо: папу нечасто застанешь дома. А что вы ответили?

— Что надо спросить у вас.

Вивьен удивленно вскинула брови.

— Вы не должны спрашивать у меня разрешения...

— Нет, должен. Ведь это вам придется накрывать стол и мыть посуду. Одри хочет пригласить весь класс.

Вивьен усмехнулась.

— Ну, это не страшно! Устрою им праздник с большим удовольствием!

Патрик окинул оценивающим взглядом ее хрупкую фигурку.

— Вы точно справитесь?

— Да без проблем! — Она внезапно отвела взгляд. — А сколько ей исполнится?

— Шесть. И спасибо вам, Вивьен, что заставили меня поехать на этот концерт, он действительно был очень важен для Сида.

Смутившись, Вивьен кивнула и, повернувшись к Патрику спиной, принялась заваривать чай. Несмотря ни на что Патрик нравился ей все больше. Один его ласковый взгляд — и Вивьен таяла от невыразимой нежности.

Что же это за страсть охватила ее так внезапно, так быстро, появившись буквально из ниоткуда? Вивьен чувствовала себя как в западне...

— Сид был сегодня лучше всех, правда? — Она попыталась перевести разговор в безопасное русло. — Он так хорошо выступал!

— Жаль только, что потом он выступил отнюдь не красиво.

— Но он ведь всего-навсего ребенок! — Вивьен отпила чаю, поглядывая на Патрика поверх чашки. — Может, вам следует серьезно с ним поговорить?

— И что я скажу? Папочка имеет право встречаться с женщинами? Нет, мальчик слишком озлоблен. Не думаю, что одной беседой можно что-то исправить.

Вивьен едва не спросила: «А вы действительно встречаетесь с Айрин?» — но вовремя прикусила язык. Ее снедало любопытство, на какой же стадии находятся в данный момент их отношения, и это любопытство заставляло ее чувствовать себя крайне неловко: ведь личная жизнь Патрика не ее ума дело.

— Но хотя бы попытайтесь, — настаивала она. — Ваша жена умерла несколько лет назад, но мне кажется, что Сид до сих пор не может с этим смириться.

— И вы, наверное, правы. — Патрик нахмурился. — А я-то, честно говоря, надеялся, что он забыл... Сид был маленьким, когда ее не стало. Ему только-только исполнилось пять. И я никогда не разговаривал с ним на эту тему... — Он посмотрел на Вивьен с видом кающегося грешника. — Я прекрасно помню, как вы говорили о том, что иногда просто необходимо разговаривать с детьми о взрослых проблемах. Но я думал, мы все это пережили.

— Может, тогда Сид был слишком мал, чтобы осознать, что же на самом деле произошло, но теперь вам обязательно надо ответить на все его вопросы. Иногда нам невдомек, какие мысли роятся в голове ребенка. Он, может быть, просто злится, что его мамы нет рядом.

Патрик задумчиво потер переносицу.

— Но не думает же он, что она покинула его нарочно?

— А может, думает! — Вивьен пожала плечами. — Может, видя, как вы разговариваете с другой женщиной, он боится, что потеряет и вас! Вы сами говорили, Сид не любит перемен. И вы должны донести до него, что, с кем бы вы ни встречались, дети для вас всегда будут на первом месте.

Патрик допил чай и поставил чашку на стол. Его взгляд внимательно прошелся по лицу Вивьен, оценив красоту больших глаз, мягкую линию губ. Ее волосы были уложены в строгий пучок, открывая безупречный овал лица, грациозную стройную шею. Непослушный локон выскочил из прически и упруго болтался в воздухе.

Не осознавая, что делает, Патрик протянул руку и заправил непокорный завиток за ухо. Его пальцы коснулись ее нежной кожи, и по спине Вивьен побежали мурашки.

Девушка нервно облизнула губы и посмотрела Патрику в глаза, напуганная и удивленная стремительно поднимающейся в ней волной всепоглощающего желания. Она ждала поцелуя... Она ощущала глухие удары собственного сердца, грозящего в любую минуту вырваться из груди навстречу пылающему от страсти сердцу Патрика. Чувствуя себя совершенно бессильной перед тем, что должно произойти, Вивьен смотрела Патрику в глаза и молчала.

Никогда она не встречала таких выразительных глаз! Казалось, они смотрят ей прямо в душу и говорят ее истосковавшемуся сердцу намного больше, чем могут сказать слова.

Патрик опомнился первым. Он просто отдернул руку и тихо пробормотал:

— Я поговорю с Сидом и постараюсь выяснить, откуда в нем столько страха и злобы.

— Хорошо. — Вивьен отвела взгляд, почувствовав запоздалое смущение. Она встала и, быстро вымыв обе чашки, сказала: — Пожалуй, пойду спать, если вы не против.

— Конечно, идите! И не забудьте: у нас завтра выходной. Завтра приедет Кейт и заберет детей из школы.

Вивьен пыталась проанализировать свои чувства. Неужели мне только показалось, что он хотел меня поцеловать? Пододвинься я чуть ближе — он бы точно прикоснулся ко мне губами! Или у меня разыгралось воображение?

— Вы будете спать у меня или у себя? — тихо спросил Патрик.

— Что?!! — Вивьен резко обернулась и посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Ее сердце отстукивало отчаянную дробь.

— Я просто интересуюсь, не приезжал ли сегодня рабочий, чинить окно?

— А... Нет, не приезжал.

Теперь она чувствовала себя еще более неуютно. Ей показалось — всего на долю секунды, что Патрик предлагает провести ночь в его постели. А каким бы был ее ответ, предложи он это? Ее глаза невольно заскользили по его сильному торсу, широким плечам, остановившись там, где рубашка, обтягивающая плоский живот, уходила под кожаный ремень брюк. У него было тело, о котором можно только мечтать... Вивьен тянуло к этому мужчине все сильнее...

— Естественно, — сказал Патрик.

— Что?

— Я говорю, неудивительно, что он опять не приехал. А это значит, вы опять ночуете у меня. Разумеется, если вы не надумали меняться.

— Нет, я, пожалуй, посплю еще немного в тепле, — отшутилась пришедшая в себя Вивьен.

— Тогда я, как джентльмен, пойду в продуваемую всеми ветрами комнатушку. Спокойной ночи!

Он проводил Вивьен взглядом. Конечно, будь я джентльменом, я бы не стал стирать оставленное для нее послание, подумал Патрик, охваченный невесть откуда взявшимся чувством вины.

Он посмотрел на часы. Может, стоит все-таки позвонить Максу? Сказать, что мне не по душе такая ситуация?

Патрик подошел к телефону и стал перелистывать записную книжку.

Пока в трубке шли длинные гудки, Патрик бегло осмотрел гостиную. Оказалось, Вивьен не только расставила везде свежие букеты, но и передвинула кое-какую мебель, отчего в комнате стало немного уютнее.

Наконец на другом конце провода сняли трубку.

— Привет, это я, — заговорщическим шепотом сказал Патрик. — Надо поговорить, и очень серьезно...

Направлявшаяся в свою спальню Вивьен остановилась, заинтригованная таинственным тоном Патрика. Она не хотела подслушивать, но ее ноги, осторожно ступая, сами понесли ее к лестнице.

6

Вивьен спешила на вершину холма, холодный осенний ветер обдувал ее раскрасневшееся от быстрой ходьбы лицо. Воздух был обжигающе прохладен, на ярко синеющем небе ни облачка.

Взобравшись на вершину, Вивьен оглядела открывшуюся перед ней панораму и решила, что вид превосходный. Она вынула из холщовой сумки этюдник. Если повезет с погодой, уже сегодня можно будет сделать первые наброски.

Взглянув в сторону дома Патрика, Вивьен заметила Кейт, которая вышла во двор и озабоченно ощупала висевшее на веревке белье: не пересохло ли. Кейт была лишь двумя годами старше Вивьен, они сразу понравились друг другу. Перед тем как Вивьен отправилась рисовать, девушки выпили по чашечке кофе, и за эти двадцать минут Вивьен узнала о ферме столько, сколько не узнала за все дни, проведенные в доме Патрика.

Много чего было сказано об Айрин Коттрилл. Согласно информации, полученной от Кейт, несколько лет назад она бросила мужа и приехала сюда из Филадельфии с двумя дочерьми: одной было столько же лет, сколько Сиду, другая была ровесницей Одри. Айрин имела серьезные виды на Патрика, планируя в ближайшем будущем сделать его своим мужем номер два.

Естественно, Вивьен вовсе не просила Кейт докладывать ей такие подробности о личной жизни Айрин и не исключала вероятности того, что слухи о ее стремлении выйти за Патрика сильно преувеличены. Быть может, бедная женщина пережила чудовищный бракоразводный процесс и теперь хотела лишь забыться в объятиях другого мужчины.

Вивьен наносила на бумагу уверенные размашистые штрихи, а мысли ее продолжали крутиться вокруг Патрика и Айрин. Может, Патрик хотел немного развлечься так же, как и Айрин, убеждала себя Вивьен, ведь не так давно он пережил потерю любимой жены. Кейт рассказала, что Патрик был абсолютно опустошен, когда не стало Паолы. А ведь они были такой гармоничной парой, так любили друг друга...

На этом месте разговор прервался. Вивьен, вежливо извинилась и ушла рисовать. Сидеть в доме Патрика, за его же столом, пить его кофе и обсуждать его личную жизнь показалось ей верхом неприличия.

Кейт уверяла, что Патрик не питает к Айрин столь же нежные чувства, как она к нему, но Вивьен почему-то слабо в это верилось. Она почти не сомневалась, что вчерашний поздний звонок был адресован именно Айрин. Вивьен не удалось толком расслышать, о чем они говорили, но голос Патрика был таким тихим и таинственным, каким говорят друг с другом настоящие любовники.

Потом Вивьен долго лежала без сна, вспоминая, как Патрик случайно дотронулся до нее в гостиной. Ей показалось, она видела в его глазах интерес. Ощущение, что он хотел поцеловать ее, было полнейшей ерундой, скорее всего в этот момент он думал об Айрин. Единственное, что испытывал к ней Патрик, это благодарность — благодарность за хороший совет.

— Эй, привет!

Вивьен вздрогнула от неожиданности и обернулась. В нескольких шагах от нее стоял улыбающийся Джарвис.

— А я так и подумал, что это вы. — Он плюхнулся на землю рядом с Вивьен. — Уф! Чуть не задохнулся, взбираясь к вам!

Ветер трепал его черные волосы, придавая лицу Джарвиса выражение детской беззаботности.

— Что поделываете? — Он потянулся к Вивьен, заглядывая в этюдник. — О, какая красота! — В глазах Джарвиса засветилось неподдельное восхищение.

— Благодарю, но это лишь хобби. — Вивьен убрала этюдник в сумку. — Вы сегодня не работаете?

— Как раз еду к Патрику. У него кобыла на сносях. Вот заметил вас и решил сделать маленький крюк.

Вивьен обернулась и увидела у подножия холма машину Джарвиса.

— И вы тащились сюда только для того, чтобы сказать «привет»? Я польщена!

— Не все так просто. — Джарвис хитро прищурился. — У меня был более серьезный повод. Хотел пригласить вас в субботу на благотворительный бал...

— Как мило...

— Так вы согласны?

Вивьен задумчиво мерила его недоверчивым взглядом, и Джарвис поднял обе руки.

— Обещаю: никаких глупостей, которыми пугал мой брат, никаких поползновений на заднем сиденье моей машины!

Вивьен рассмеялась.

— Ну как можно отказать такому милому джентльмену?

— Спасибо, Вивьен! Будет очень весело, вот увидите!

— Вы так расхваливаете этот бал, что мне уже весело.

Джарвис посмотрел на часы.

— Ладно, нехорошо заставлять Патрика ждать. Подвезти вас?

— Да, пожалуйста!

Патрик подъехал к дому одновременно с ними. Вивьен и Джарвис вывалились из машины, держась за животы от смеха. Джарвис всю дорогу травил анекдоты, так что у Вивьен чуть не текли слезы.

— Вы сумасшедший, Джарвис... — простонала она между приступами смеха.

— Это давно известно, — буркнул Патрик.

Как всегда, появление Патрика заставило Вивьен почувствовать себя не в своей тарелке.

— Ты поздно приехал, Джарвис! — сделал Патрик внушение брату.

Джарвис застыл на месте и спросил неестественно испуганным голосом:

— Неужели слишком поздно?! Патрик тряхнул головой и рассмеялся.

— Не думаю. По-моему, эта кляча вообще раздумала рожать!

Все трое отправились в конюшню. Две лошади с энтузиазмом жевали солому, а третья, тяжко вздыхая, понуро стояла у стойла. К ней-то и направился Джарвис.

— Тяжело ей, видно, бедняжке, — сочувственно заметила Вивьен, поглаживая бархатистую шкуру кобылы.

— Посмотрел бы я на вас в ее положении! — Джарвис усмехнулся. — Легко ли, будучи беременной, ежедневно вспахивать угодья этого... феодала!

Он осматривал лошадь осторожно и уверенно.

— Да, думаю, ты прав, Патрик, — наконец сказал он. — До конца этой недели точно не родит.

Патрик рассеянно слушал брата. Его внимание привлекла Вивьен, которая стояла рядом с Джарвисом и гладила несчастную кобылу по спине. Ее распущенные волосы, блестя на солнце, отливали цветом сухой соломы. На ней были черные обтягивающие брюки и такого же цвета кашемировый джемпер, который подчеркивал соблазнительные контуры ее стройной фигуры.

— Значит, ждем до понедельника. Если роды не начнутся сами, придется помогать. Как думаешь, дотянет? — Взглянув на брата, Джарвис заметил, что тот его не слушает. Глаза Патрика были прикованы к Вивьен, и было в них выражение, которого Джарвис не видел у него уже очень давно. — Патрик!

— А?! Да-да, до понедельника — так до понедельника. Конечно, если не вредно заставлять ее так долго ждать.

— Пока она чувствует себя нормально, но все же приглядывай за ней.

Они вышли из конюшни, и Джарвис принялся мыть руки.

— Айрин интересовалась, пойдешь ли ты в субботу на бал, — сказал он Патрику.

— Пока не знаю. Это зависит от того, прикроет ли меня Ник на ферме.

Джарвис выпрямился и, хитро прищурившись, посмотрел брату в глаза.

— Если надумаешь, может, пойдем парами?

— А кто это будет твоей парой?

— Вивьен.

— Ага-а... — протянул Патрик.

Он выразительно посмотрел на Вивьен, и она почему-то почувствовала себя так, словно сделала что-то нехорошее.

— Ладно, спрошу Айрин, пойдет ли она. — Патрик пожал плечами. — Но сначала надо будет договориться с Джесс, чтобы она посидела с детьми.

— О, Патрик! — спохватилась Вивьен. — Простите меня! Наверное, мне следует остаться с детьми?! Вы скажите, тогда я никуда не пойду...

— Еще чего! — вмешался Джарвис. — Вивьен идет со мной на бал! И никаких детей в субботу вечером!

— Хорошо, хорошо, успокойся! — Патрик устало отмахнулся. — Я же сказал: попрошу маму.

— То-то же, — облегченно отозвался Джарвис. — Тогда, если больше не увидимся, до субботы!

Вивьен послушно кивнула и едва не вскрикнула от удивления, когда Джарвис вдруг чмокнул ее в щеку.

— Заеду за вами часиков в восемь.

В душе Вивьен зашевелилось подозрение: а не совершила ли она ошибку, согласившись провести с Джарвисом субботний вечер? Джарвис ей, конечно, нравился, но... не хотелось бы, чтобы он воспринимал ее доброе отношение превратно. В романтическом смысле он был ей абсолютно безразличен, а согласилась она лишь потому, что субботний бал обещал веселье и давал возможность выбраться из пресловутых четырех стен.

Проводив брата до машины, Патрик вернулся к прогуливающейся вдоль загона Вивьен.

— Вы умеете ездить верхом? — спросил он.

— Да, конечно!

— Я собираюсь объехать поля, если хотите, поедемте со мной.

— Спасибо, очень хочу.

— Тогда выбирайте себе лошадь. Мой...

— Серый жеребец! — догадалась Вивьен. — Он выглядит крепышом — подходящий конь для мужчины. Я не ошиблась?

— Нет-нет. Все правильно, — с улыбкой заверил Патрик.

— А я поеду вон на той кобыле. — Вивьен указала на грациозную гнедую лошадь.

Казалось, Патрик колеблется. Потом он кивнул.

— Сейчас я принесу седла и поедем.

Давненько Вивьен не сидела в седле, так давно, что почти забыла, как нравилось ей кататься. Как теплый ветер овевает лицо, как быстро бьется сердце, когда она и лошадь, слившись воедино, рассекают пространство.

Они начали с неторопливой рыси, а потом, когда лошадь под Вивьен стала нетерпеливо рвать узду, наездница позволила ей скакать во весь опор. Патрик держался немного впереди. Он оказался опытным наездником, контролировал все порывы и движения лошади непринужденно и легко.

— Как хорошо! — задыхаясь, воскликнула Вивьен, когда поравнялась с придержавшим коня Патриком.

— Отсюда придется идти пешком, — сказал Патрик, указывая на извилистую каменистую дорожку, которая шла по краю глубокого ущелья.

— И это все ваша земля? — спросила Вивьен, когда они тронулись по дорожке, ведя под уздцы коней.

— Да, вон до того места. — Патрик махнул рукой на возвышавшуюся вдали стену.

— Красота! — восхитилась Вивьен. — Красота и спокойствие...

— Согласен... Мне тоже нравится эта умиротворенность.

— А вам здесь не скучно после Нью-Йорка?

Патрик быстро покачал головой.

— Нет, мне по душе эта дикая первозданная красота.

— А чем вы занимались в Нью-Йорке?

Патрик бросил на нее хитрый взгляд.

— Раньше я работал в банке. Я по образованию бухгалтер.

Вивьен, казалось, была удивлена.

— И что же заставило вас стать фермером?

— Да я, собственно, никогда и не собирался им становится. — Патрик усмехнулся. — Просто я полюбил дочь фермера и волей-неволей втянулся. Представляете картину: еще вчера я ходил в строгом костюме, в руках у меня был неизменный кейс, а сегодня — работаю на ферме, помогаю отцу Паолы.

— Значит, это ферма вашей жены?

— Да. Она держала здесь конюшни, а я приехал в отпуск навестить Джарвиса и зашел, чтобы взять напрокат лошадь.

— Странные вещи вытворяет иногда судьба, да? — задумчиво проронила Вивьен.

— Да. — Патрик мечтательно улыбнулся. — Я, честно говоря, никогда бы не поверил, если бы мне сказали, что однажды я стану фермером. Это Джарвис у нас всегда был большим любителем деревенской жизни. А я увлекался техникой, поступил на работу в банк, следил за курсом акций, читал серьезные газеты...

— Ну хоть иногда вы скучаете по тем временам? Что не носите больше костюма и не следите за котировками?

— Никогда! Временами мне все-таки хочется посмотреть какие-нибудь торги или почитать «Уолл-стрит джорнел». Привычка — вторая натура. И как раз именно мой бухгалтерский опыт помог нашей ферме пережить трудные времена. Это и...

Он внезапно запнулся. И хороший друг в Нью-Йорке, хотел сказать Патрик. Но Вивьен могла спросить, что за друг, и тогда ему было бы трудно скрыть, что он знает Макса.

— И?.. — подтолкнула его Вивьен.

Патрик колебался лишь мгновение: желание сказать ей правду просто распирало его. Еще больше Патрику хотелось спросить ее прямо о «неподходящем» женихе.

Накануне Макс сказал ему, что был недавно у друга Вивьен и понял, что избавиться от него будет не так-то просто, как казалось.

— Придется тебе подержать ее у себя подольше, — попросил Макс. — И ни при каких обстоятельствах не разрешай им болтать по телефону!

— Но это же смешно! — воскликнул Патрик. — Как я могу помешать им созваниваться?! И сомневаюсь, что Вивьен захочет остаться здесь надолго. Недавно она обмолвилась, что должна вернуться в Нью-Йорк не позднее двадцатого октября.

Макс мгновенно насторожился.

— Зачем ей возвращаться? Как, по-твоему, не планируют ли они пожениться?

Мысли о разговоре с Максом и особенно его последний вопрос мучили Патрика всю ночь. Он помнил самоуверенный голос Генри на автоответчике: «Все готово к двадцатому». Неужели это действительно дата свадьбы? Патрик набрался решимости разгадать эту загадку в самое ближайшее время.

Он взглянул на Вивьен и только сейчас заметил, что она напряженно ждет от него продолжения. Патрик решил не упоминать пока о Максе, пусть все идет своим чередом.

О чем же это мы говорили? Кажется, о ферме...

— Это и титанический труд помогли мне справиться, — закончил он.

Вивьен споткнулась о камень, и Патрик непроизвольно протянул руку, чтобы помочь ей удержаться на ногах. При этом его ладонь задержалась на талии девушки чуть дольше, чем требовала ситуация.

— Все нормально?

— Да, спасибо. Я должна была лучше смотреть под ноги.

Ощутив прикосновение его сильных рук, Вивьен почувствовала мощный выброс адреналина и непреодолимое желание прижаться к Патрику... Да что это со мной происходит?! — удивилась она. Никогда еще ни один мужчина не вызывал в ней такую бурю приятных эмоций.

Они добрались до границ владений Патрика. Вивьен присела на валун и стала наблюдать за тем, как он поправляет развалившуюся стену.

— Да это целое искусство, — заметила она вскоре.

— Верно. Не хотите попробовать?

— Н-не знаю... Попытаюсь.

Вивьен подошла к стене и, взяв камень, попыталась его приладить.

— Нет-нет, не так! — Патрик схватил ее за руки. Они казались чересчур нежными и хрупкими в его больших ладонях. — Класть надо вот так. — Он водрузил камень так, что тот встал в отверстие в стене, как влитой. — Ну как вам? Не правда ли, эффект потрясающий?

Единственным эффектом, который ощутила на себе Вивьен, было прикосновение его рук. Чувствуя легкое головокружение, она гадала, слышит ли Патрик бешеное биение ее сердца. Вивьен вздохнула.

— Боюсь, это занятие не для меня.

— И все же вы способная ученица, — похвалил Патрик.

— Значит, если мне когда-нибудь надоест суета Нью-Йорка, вы возьмете меня в работники?

— Пожалуй, я проведу ряд собеседований и, возможно, рассмотрю вашу кандидатуру, — с напускной серьезностью ответил Патрик. — Но у вас, как и у всех, будет испытательный срок...

— И что я должна буду делать?

— А все. Я не намерен отдавать вам предпочтение только потому, что вы женщина. Я за равноправие. Так что придется вам доказывать свои способности наравне с мужчинами.

— И докажу, — без колебаний заявила Вивьен.

Она-то докажет, подумал Патрик. Несмотря на то, что внешне Вивьен напоминала хрупкую изящную статуэтку, характеру этой девушки позавидовал бы и мужчина.

— Но мне не на ферме ваша помощь нужна, — продолжил Патрик. — Вы должны заправлять домашним хозяйством, следить за детьми... Хотя вы, конечно, не захотите уезжать навсегда из Нью-Йорка?

— Это будет зависеть от размера зарплаты, — отшутилась Вивьен. — Платите больше — и я, может быть, и уеду из Нью-Йорка.

— А как же ваш жених? Я-то думал, что у вас серьезные отношения...

— Почему вы так думали? — встрепенулась Вивьен.

— Ведь вы звоните ему чуть ли не каждый вечер.

— Разве? — Вивьен усмехнулась. — Если мне не изменяет память, это вы вчера названивали кому-то поздно ночью.

Патрик чуть не уронил себе на ногу камень. Неужели она слышала их с Максом разговор?

А Вивьен тем временем пытливо смотрела на Патрика. Не ускользнуло от нее и растерянное выражение, появившееся на его лице. Значит, Патрику можно говорить о ее любовных делах, а ей о его — нет? Что ж, пусть получит по заслугам, решила она.

— Вот это называется серьезными отношениями, — с издевкой сказала Вивьен. — Не успели вы со своей Айрин попрощаться, а, добравшись домой, уже звоните сказать ей «спокойной ночи».

— Да с чего вам взбрело в голову, что я звонил Айрин? — Патрик старательно скрывал, что ее неправильная догадка вызвала у него несказанное облегчение.

— Но ведь это так? — настаивала Вивьен.

Она говорила так уверенно, что Патрик почувствовал себя будто обязанным говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.

— Вам не следовало подслушивать, кому я звоню. — Это, конечно, уже чересчур, тут же решил он. Я-то слушаю, с кем она разговаривает...

— Я вовсе не подслушивала! — обиделась Вивьен.

Естественно, она этого не делала, мрачно подумал Патрик. Иначе ей стало бы известно, что ее мнимый работодатель вмешивается в их с отцом семейные проблемы.

Но, поскольку он уже вмешался, надо продолжать игру, попытаться все же выяснить, что за отношения у нее с этим «неподходящим» Генри.

— Как бы то ни было, вернемся к нашим баранам, — пробормотал Патрик, стараясь перевести разговор в нужное ему русло. — Не думаю, что ваш парень позволит такой девушке уехать в провинцию, даже если ей предложат хорошую работу.

Вивьен удивленно вскинула брови.

— Я его девушка, а не рабыня.

— Но раз он так серьезно настроен, ему наверняка не понравится, когда он узнает, что вы идете с Джарвисом в субботу на бал...

— Боюсь, он этого никогда не узнает. — Вивьен усмехнулась. — И потом, какое ему дело, куда я хожу и с кем? Во всяком случае, возражать он не стал бы. — При этом Вивьен так равнодушно пожала плечами, словно ее жениху было и впрямь все равно, с кем она проводит время. — Да и Джарвис, помнится, обещал соблюдать дистанцию и не выходить за рамки дружеского общения...

Он и не выйдет, мрачно подумал Патрик. Уж я-то прослежу, чтобы они с Вивьен ни на минуту не оставались без компании.

На самом деле, Патрику пришлось по душе предложение Джарвиса пойти на бал вчетвером. Было бы хорошо провести время всем вместе, но это получится при условии, что Айрин не будет возражать. Патрик решил позвонить ей сегодня же вечером.

И все же Макс отправил сюда свою дочь не для того, чтобы она попала в лапы очередного обольстителя. Патрик, конечно, любил своего брата, но, когда дело касалось женщин, их взгляды на жизнь оказывались противоположными.

— Итак, что мы имеем: вы гуляете, с кем хотите, значит, ваш друг не очень-то ревнив, — подытожил Патрик.

— Нет, на самом деле наши отношения не совсем такие... Генри — замечательный друг, просто прелесть, с ним очень легко...

«Просто прелесть»! Патрик еле удержался, чтобы не скорчить кислую мину.

— С вашего позволения, я бы не назвал такие отношения настоящей любовью.

Вивьен, которая села на валун и подставила лицо солнцу, широко распахнула глаза и возмущенно уставилась на Патрика.

— О, простите! — Он поднял обе руки. — Но, по-моему, когда человека любят, о нем не говорят, что он хороший друг. И уж тем более не ходят на свидания с малознакомыми мужчинами.

— Слушайте, Патрик, вы ведь ничего не знаете о моих отношениях с Генри! Так что давайте обойдемся без ваших искрометных комментариев. Я же не делаю замечаний по поводу вашей связи с Айрин Коттрилл.

— Да вы только пять минут назад по этому поводу высказались!

— Вовсе нет! Я просто сказала, что вы ей звонили.

— Во всяком случае, обсуждать тут нечего.

— Так ли нечего?

— Именно так. В субботу мы впервые выйдем с ней в свет. У нас даже и отношений-то пока никаких нет...

Патрик недовольно хмурился и недоумевал, как это ей удается снова и снова переводить разговор на его личную жизнь. К тому же Вивьен ухитрялась вытягивать из него куда больше информации, чем он вытягивал из нее.

«Никаких отношений. Пока...» Вивьен не сомневалась, что скоро эта история получит продолжение. Но ей-то до этого нет никакого дела, не правда ли? Вивьен даже не понимала, почему ее так волнуют дела почти незнакомого человека.

— Да, кстати, о субботе, — быстро сменила она тему, — вы уверены, что надо просить Джесс посидеть с детьми?

— А почему бы нет?

— Просто мне показалось, что она выглядит немного усталой...

— А когда вы с ней виделись?

— О, я забыла вам сказать, она же приезжала на днях.

— Пыталась помочь по хозяйству?

— Нет, что вы! Иногда мне кажется, вы сомневаетесь в моих способностях вести дела.

— Что вы, Вивьен! Вы не так меня поняли. Просто мама любит взваливать на себя всю работу по дому, особенно ту, о которой ее никто не просит. Даже когда приходит Кейт, мама всячески старается ей помочь.

— Что ж, насколько я заметила, она не собиралась мне помогать, — уверенно сказала Вивьен, глядя Патрику прямо в глаза. — И, если хотите знать, я вполне могу следить за вашим домом и за детьми, а кроме этого еще и за фермой.

Патрик не смог сдержать улыбки. А она ведь действительно справится, подумал он.

— Не сомневаюсь.

Вивьен посмотрела на него искоса, и Патрику от этого взгляда стало как-то не по себе. Возможно, поначалу он недооценил эту утонченную девушку с безупречным макияжем и длинными отполированными ногтями. Но в этом не было его непосредственной вины: просто Макс описал свою дочь так, будто она не способна ни на что, кроме прогулок по фешенебельным магазинам и ресторанам.

— Ну что ж, пожалуй, все, что надо было починить, я починил, — сказал он, переводя взгляд с Вивьен на каменную стену.

Вивьен поднялась на ноги, проигнорировав его протянутую руку, и сделала вид, что отряхивает брюки.

— Обратно поедем той же дорогой? — Вивьен ласково потрепала лошадь по гриве.

— Можно и другой. — Патрик кивнул на уходившую в сторону тропинку. — Она ведет прямо к дому. Правда, нам на пути попадется ручей и несколько высоких валунов.

— Думаете, я не проеду? — Вивьен устремила на него один из тех серьезных взглядов, к которым Патрик уже начал привыкать.

— Я этого не говорил.

— Вот и отлично. — Она легко вскочила в седло. — Потому что, если наперегонки, я вас за пояс заткну.

— Звучит заманчиво.

Заметив в его глазах озорные искорки, Вивьен почувствовала, что краснеет, и обиженно проворчала:

— Зря смеетесь. Спорим, что я приду домой первой?

— Попытка не пытка, — отозвался Патрик, при этом глаза его хохотали уже просто издевательски.

— На что спорим?

Патрик задумался. Потом, развернув свою лошадь так, чтобы можно было быстро вскочить в седло, обернулся к Вивьен.

— Проигравший покупает в благотворительном баре бутылку шампанского.

— В субботу? Идет! — живо откликнулась Вивьен, охваченная азартом. — Победителем считается тот, кто первым окажется в конюшне.

Не успел Патрик сесть в седло, как управляемая Вивьен лошадь взлетела над стеной и помчалась по полю. Преследуя Вивьен, Патрик невольно улыбался. Как умело и легко управляет лошадью эта хрупкая городская девушка! Вивьен ни разу так и не осмелилась оглянуться на Патрика. Только когда впереди уже показалась ферма, она все же рискнула посмотреть через плечо. Патрика не было даже на горизонте, значит, опасность быть настигнутой у самого финиша ей не грозила.

Самодовольно улыбаясь своей победе, Вивьен королевской поступью въехала во двор. Однако ощущение триумфа было недолговечным, потому что в конюшнях, беззаботно поглядывая на часы, ее уже дожидался Патрик.

— Как вам это удалось? — изумилась она. — Я шла первой и не видела, чтобы вы меня обгоняли!

— Правило номер один: не заключайте пари, если не знаете местных дорог. — Он схватил под уздцы ее взмыленную лошадь. — Так что бутылочку шампанского в субботу мы разопьем за ваш счет.

— А по-моему, вы схитрили! — Спрыгнув на землю, Вивьен оказалась зажатой между разгоряченной кобылой и Патриком.

— Серьезное обвинение, — проронил он, улыбаясь одними глазами. — Надеюсь, вы одумаетесь и возьмете его обратно.

— Зря надеетесь! — Она смело встретила его смеющийся взгляд, пытаясь усмирить биение собственного сердца. — Признавайтесь, вы поехали короткой дорогой?

— Спор был о том, кто раньше здесь окажется. А выбор дороги не обсуждался.

— Думаю, выбор дороги в таких случаях не обсуждают. Я полагала, что это будут скачки. — Ее глаза гневно блестели. — Так что если кто и должен купить бутылку шампанского, так это вы, потому что вы меня обманули.

— Я не привык к таким обвинениям. Думаю, вам все-таки придется попросить прощения, иначе... иначе вы сильно пожалеете.

— И какая же меня ждет участь? — Вивьен уперла руки в бока и язвительно улыбнулась.

Патрик улыбнулся не менее язвительно. Его, видно, забавляло то, что она доведена до белого каления.

— Ну, не знаю... — Он сделал вид, что обдумывает для нее наказание. — Например, можно заставить вас ночевать в той комнате с разбитым окном, в которой я мерзну каждую ночь.

— Да бросьте, вы этого не сделаете!

Патрик рассмеялся. Потом его взгляд красноречиво переместился на губы Вивьен.

— Еще я мог бы придумать более приятное наказание.

Его голос стал низким и хриплым и звучал теперь сексуально. Вивьен невольно облизнула сухие губы, ее разгоряченное тело так и льнуло к Патрику... Единственное, чего она сейчас хотела, это чтобы Патрик ее поцеловал.

Лошадь переступила с ноги на ногу, и Вивьен оказалась почти прижатой к Патрику. Она вскинула голову, и их взгляды встретились.

Он не мог устоять перед искушением, видя всего в сантиметре от себя манящие зеленые глаза. Вивьен словно умоляла поцеловать ее, это было так очевидно, что говорить об этом было бы излишне. Твердя себе, что не должен этого делать, Патрик все же склонил голову и запечатлел на губах девушки страстный долгий поцелуй.

И уже не мог остановиться. Губы Вивьен были соблазнительно мягкими и чувственными. Обхватив Патрика руками за шею, Вивьен страстно ответила на поцелуй.

Когда они наконец отстранились, оба тяжело дышали и смотрели друг на друга в полном недоумении.

— Ну и ну! — Губы Патрика растянулись в довольной улыбке. — Мне не следовало этого делать, так? — тихо спросил он.

— Думаю, не следовало. — Голос Вивьен заметно дрожал.

— Тогда... прошу прощения. — Он отступил назад и внезапно почувствовал себя подлецом. — Послушайте, я так виноват...

Вивьен не была уверена, может ли с ним согласиться. Она хотела, чтобы Патрик поцеловал ее, каждая клеточка ее тела была готова слиться с ним воедино. Неужели можно испытывать такие чувства к мужчине, которого она едва знает, а тем более к мужчине, который встречается с другой женщиной?

— Давайте побыстрее забудем об этом инциденте, — предложил Патрик. Его тон был теперь каким-то сухим, по-деловому строгим.

Может, целуя меня, он мечтал об Айрин? предположила Вивьен.

— Действительно, давайте забудем.

Она обвела медленным взглядом безупречные черты его лица. Проблема была в том, что Вивьен не знала, сможет ли забыть этот поцелуй.

7

— Вы настоящая красавица! — восхитилась появившаяся в дверях Одри.

— Спасибо, Одри.

Вивьен отвернулась от зеркала и посмотрела на девочку.

— Вы будете королевой бала, — убежденно заявила та. — Папа пригласит вас на танец?

Вивьен рассмеялась.

— Не знаю!

За беззаботностью она пыталась скрыть ощутимое нервное напряжение. Прошло два дня с тех пор, как они с Патриком поцеловались. Она старалась вести себя так, будто ничего не произошло, но неловкость возникала между ними всякий раз, когда они с Патриком случайно сталкивались.

В такие минуты они разговаривали о погоде и о всякой чепухе, но, оставаясь внешне спокойной, Вивьен чувствовала себя так, словно где-то рядом находилась бомба замедленного действия, готовая в любую минуту взорваться, и это действовало ей на нервы.

Ей отчаянно не хотелось сегодня тащиться на благотворительную вечеринку. Одна только мысль о том, что им с Патриком придется весь вечер провести практически вместе, вгоняла Вивьен в ступор.

— Дядя Джарвис уже здесь, — объявила Одри.

— Очень хорошо. Передай ему, что я через минуту спущусь.

Когда Одри радостно бросилась исполнять поручение, Вивьен в последний раз оглядела свое отражение в зеркале. Поскольку ничего сногсшибательного она с собой не привезла, Кейт посоветовала ей съездить за покупками в Мидлтаун. Результатом поездки Вивьен стало нежно-голубое платье из тонкого шуршащего материала. Платье держалось на тонких бретелях и подчеркивало стройность ее шеи и безупречные очертания плеч, красоту которых Вивьен решила показать, зачесав волосы наверх. Прическа получилась оригинальной и в то же время изысканной.

Единственным, по мнению Вивьен, недостатком было то, что у платья имелся довольно смелый разрез — когда она садилась, ногу было видно чуть ли не до талии. Это значило, что ей придется либо весь вечер простоять, либо, садясь, по-сиротски натягивать половинки платья, что уже само по себе могло привлечь массу любопытствующих взглядов. Придется постоять, решила Вивьен.

Взяв накидку, она вышла из комнаты. Проходя по коридору, Вивьен задержалась у детской Сида. Отец отправил его спать раньше обычного за то, что мальчик чересчур плохо вел себя во время ужина. Повинуясь импульсу, Вивьен постучалась и приоткрыла дверь. Сид сидел на кровати и небрежно листал детский журнал.

— Сид, все нормально? — осторожно поинтересовалась Вивьен.

Мальчик не ответил. Тогда Вивьен прошла прямо к кроватке и присела рядом с Сидом.

— Хочешь хорошего совета? Спустись вниз и попроси у папы прощения. Тогда все будет в порядке.

— Ни за что.

— Да что стряслось, Сид? Почему ты не хочешь сказать, что тебя беспокоит?

Мальчик несколько секунд колебался.

— Стелла сказала, что папа пригласил ее маму сегодня на свидание.

— Ах вот оно что! — протянула Вивьен. — Да это же просто-напросто вечеринка, Сид! Там будет куча народу, так что никакое это не свидание. И потом, ты же не хочешь, чтобы папа грустил?

Сид замотал головой.

— И сидел тут с вами один-одинешенек?

— Я просто не хочу, чтобы он встречался с мамой Стеллы, — объяснил Сид. — Мне не нравится эта девчонка...

Вивьен с трудом подавила улыбку. Странно, конечно, но она чувствовала то же самое по отношению к Айрин Коттрилл, хотя объяснить эту неприязнь не могла.

— Спускайся-ка вниз и пожелай папе хорошо повеселиться.

Вивьен протянула ему руку, и Сид нехотя отложил в сторону журнал. Так, рука об руку, они сошли в гостиную.

Патрик разговаривал с Джарвисом. Оба мужчины разом обернулись к лестнице, как только по ней застучали каблучки Вивьен. Братья смотрелись очень привлекательно в черных костюмах и белых рубашках, но именно Патрик привлек внимание Вивьен. Он выглядел просто великолепно. Прежде она никогда не видела его ни в чем, кроме повседневной одежды. Конечно, он был хорош и в полинялых джинсах, но теперь, когда он был в костюме, от него невозможно было оторвать глаз. Широкие плечи, мощный торс и стройное сильное тело — все показано с самой выгодной стороны.

— Папочка, прости меня, пожалуйста, — пробормотал Сид, подбегая к отцу, который тут же раскрыл ему объятия.

— Все нормально, — заверил Патрик и, поцеловав ребенка, опустил его на пол.

Взгляды Патрика и Вивьен наконец встретились — впервые за все время с момента их поцелуя. Сердце Вивьен готово было выскочить из груди.

— Вы, Вивьен, просто великолепны! — воскликнул Джарвис, и Вивьен пришлось отвести взгляд от Патрика.

— Спасибо. — Джарвис был вознагражден вежливо-холодной улыбкой. — Надеюсь, вы не долго меня дожидались?

— Не долго. — Джарвис взглянул на часы. — Но, если Айрин ждет нас к восьми, мы должны поторопиться.

— Эта не заждется, — пробурчала вошедшая в комнату Кейт. — Небось сидит под дверью с секундомером.

— Кейт, нельзя же быть такой злюкой, — со смехом упрекнул ее Патрик. — Как бы то ни было, некрасиво заставлять даму ждать. — Он потрепал Сида по голове. — А вы, дети, слушайтесь Кейт и ложитесь спать, как обычно.

— А ты пригласишь на танец Вивьен? — спросила Одри, задирая к отцу любопытное личико. — Думаю, тебе надо обязательно ее пригласить, она ведь такая красивая.

— Эй! — вмешался смеющийся Джарвис. — Сегодня вечером с Вивьен танцует дядя Джарвис!

Патрик наклонился к дочери и чмокнул ее в пухлую щечку.

— Я спрошу у Вивьен потом, когда не будет дяди Джарвиса, — шепнул он, хитро подмигнув.

Вивьен старалась взять себя в руки. Они ведь всего-навсего шутят! Но, несмотря на это, она так и не могла заставить себя посмотреть на Патрика. Чтобы хоть как-то скрыть смущение, Вивьен сделала вид, будто ищет что-то в сумочке.

На улице было очень холодно. Вивьен шмыгнула на заднее сиденье, а Патрик сел вперед.

— Иногда приятнее провести вечер у камина или на диване перед телевизором, — пробормотала Вивьен, зябко кутаясь в меховую накидку.

Патрик обернулся и предложил:

— Хотите, принесу плед?

Вивьен замотала головой.

— Не надо. Я согреюсь, как только включится печка.

Патрик продолжал разглядывать дрожащую от холода Вивьен. Это немного раздражало, потому что в темноте она не могла видеть его лица. Ее же лицо, наоборот, было хорошо освещено падающим из окон дома светом.

— Спасибо, что вправили Сиду мозги, — сказал Патрик. — Я пытался с ним поговорить, но он упорно отмалчивался. Что бы вы там ни сказали, ваши слова сотворили настоящее чудо.

— По крайней мере, он не выглядит больше таким несчастным.

— Да.

На мгновение воцарилась тишина. В полутьме Вивьен казалась очень бледной, а ее чудесные зеленые глаза, раскрытые очень широко, выглядели чересчур большими.

— Он вам сказал, что его беспокоит?

— Стелла сообщила, что вы встречаетесь с ее мамой, и это не дает Сиду спокойно жить. — Вивьен отвернулась к окну, подумав, что ей скорее всего не следовало говорить об этом Патрику. — Но это оттого, что ему не нравится сама Стелла.

— Возможно.

Джарвис сел в машину и, потирая озябшие руки, воскликнул:

— Боже, как я замерз!

Они тронулись в путь. Вивьен вдруг поймала себя на мысли, что в такую лунную ночь было бы хорошо мчаться в машине наедине с Патриком, и тут же отругала себя за глупость. Он встречается с другой женщиной, грозно внушала себе Вивьен. Надо немедленно прекратить о нем думать!

Они добрались до коттеджа, в котором жила Айрин. Она уже ждала их, стоя у окна. Джарвис остановил машину, и через мгновение Айрин уже бежала к ним.

Патрик вышел, чтобы открыть для Айрин дверцу.

— Привет, дорогой. — Она приподнялась на цыпочки и поцеловала Патрика в щеку.

Вивьен испытала прилив жесточайшей ревности. Отвернувшись, она приказала себе успокоиться. Она здесь всего на пару недель, а личная жизнь малознакомого мужчины — не ее ума дело.

— Привет, Джарвис.

Айрин уселась рядом с Вивьен. Ее духи были удушающе терпкими. Вивьен пришлось схватить себя за мочку уха, чтобы не чихнуть, а Айрин продолжала беззаботно болтать:

— Как дела, ребята?

— Бывало и лучше, — мрачно пошутил Джарвис.

Тут Айрин, похоже, заметила Вивьен.

— А я и не ожидала увидеть тебя здесь! — воскликнула она, холодно улыбнувшись. — Патрик, а кто сидит с детьми вместо нее?

— Кейт.

— Кейт? — изумился Джарвис. — А почему не мама?

— Вивьен говорит, мама выглядела немножко усталой, вот я и попросил Кейт.

— Что за глупости! — фыркнула Айрин. — Я видела Джесс всего пару дней назад, и она выглядела на удивление прелестно!

— Не знаю, Айрин, не знаю. Сегодня утром я к ней заезжал, и мне не показалось, что она не так уж хорошо себя чувствует, — возразил Патрик. — Я действительно за нее беспокоюсь.

— Завтра съезжу к ней, — заявил Джарвис.

Машина въехала в раскрытые ворота. Впереди возвышался величественный особняк, во всех окнах которого горел яркий свет. Джарвис припарковал машину, и обе парочки слились с толпой поднимающихся по лестнице гостей. Внушительного вида дворецкий принял у них верхнюю одежду и показал дорогу через холл в бальную залу.

Краем глаза Вивьен заметила, что Айрин буквально повисла на руке Патрика. Она выглядела очень респектабельно в длинном черном бархатном платье и в тяжелом бриллиантовом колье. Беспрерывно болтая, Айрин не переставала улыбаться Патрику обворожительной улыбкой светской львицы.

— Они, кажется, нашли общий язык. — Шепнул Джарвис, проследив за взглядом Вивьен.

— Похоже. — Она натянуто улыбнулась и стала смотреть в сторону.

— Если долго мучиться, что-нибудь получится, — съехидничал Джарвис. — Айрин гонялась за Патриком, как гончая за кроликом. Приглашала его в гости, навязывалась сама...

Вивьен удивленно вскинула брови.

— Это вам Патрик сказал?

— Конечно же нет! Из него слова не вытянешь... Патрик слишком джентльмен, чтобы рассказывать такие подробности. Нет-нет, то, что Айрин на него глаз положила, само по себе бросается в глаза. Она принялась за моего братца сразу, как только у них с Фредом Мабли — местным миллионером — прошла вся любовь.

В дальнем конце зала заиграл оркестр, и шум стал таким оглушительным, что Вивьен пришлось придвинуться к Джарвису поближе.

— Он, кстати, тоже сегодня здесь. — Джарвис кивком указал на высокого мужчину с благородной сединой в волосах. — Ради него Айрин бросила мужа.

— А как давно между ней и Мабли все кончено?

— Точно не скажу, где-то месяца два...

— Не очень-то большой срок. Должно быть, она все еще переживает.

— Может быть. — Джарвис пожал плечами. Лично мне все это неважно, лишь бы Патрику было с ней хорошо. А то хоронит себя заживо на этой ферме вместе с детьми и видеть никого не желает, с тех пор как умерла Паола.

— Что ж, это нормально: он все свободное время уделяет детям. Они тоже переживают смерть матери...

Джарвис кивнул. Его взгляд задержался на лице Вивьен, словно изучая каждую его черту.

— А вы на самом деле полюбили этих маленьких проходимцев?

— Да... Они милые дети.

— А Патрика?

Вивьен почувствовала, как краснеет.

— Патрика?.. Что ж, он тоже довольно мил...

Джарвис кивнул и рассмеялся.

Вскоре к ним присоединился и Патрик. В руках у него были четыре фужера и бутылка шампанского.

— Там есть свободный столик, — сказал он. — Может, присядем?

Они прошли туда, где ждала Айрин. Вивьен заметила, что спутница Патрика немало раздосадована тем, что их тет-а-тет нарушает еще одна пара.

— О, шампанское! — воскликнул Джарвис. — Это впечатляет!

— У нас есть что отметить, — сказал Патрик, загадочно улыбаясь. Сорвав пробку, он наполнил все четыре бокала, протянув первый из них Вивьен. — Как бы то ни было, все, что мы сегодня выпьем, пойдет кому-то на пользу, — добавил он.

Оркестр заиграл популярную мелодию.

— О, моя любимая! — простонала Айрин, томно поглядывая на Патрика. — Пойдем потанцуем?

Вивьен наблюдала, как он ведет ее на середину зала. Когда Айрин обхватила Патрика за шею и положила голову ему на плечо, раздосадованная Вивьен отвела взгляд.

— А скажите мне, Джарвис, — она постаралась придать своему голосу как можно больше непринужденности, — что имел в виду Патрик, когда сказал, что все это пойдет кому-то на пользу?

— Все доходы с этого мероприятия пойдут в пользу детей-сирот.

— О, тогда одной бутылки, пожалуй, будет маловато!

— Не хотите потанцевать? — предложил Джарвис, заметив, как напряженно вглядывается в танцующих Вивьен.

— С удовольствием, — ответила она, улыбнувшись.

— Только предупреждаю, — заговорщическим тоном сказал Джарвис, беря ее под локоть и хитро подмигивая, — у меня протез, и я могу отдавить вам все ноги.

— Спасибо, что предупредили! — Вивьен рассмеялась.

— Итак, сколько еще вы будете пахать на моего брата-феодала? — осведомился Джарвис, когда они присоединились к танцующим парам.

— Примерно неделю или около того.

— А подольше остаться не можете?

— Только если на пару дней, не больше, — ответила Вивьен, думая о готовящейся выставке.

Ради такого события не грех вернуться в Нью-Йорк и пораньше. Мысль о предстоящем вернисаже мгновенно поднимала Вивьен настроение. Она так тщательно работала над своими картинами, что не иметь успеха они просто не могли. Их обязательно будут покупать, твердила себе Вивьен. Просто надо быть в этом уверенной и не волноваться по пустякам. Кроме того, необходимо вернуться в Нью-Йорк заблаговременно, чтобы проверить, готово ли помещение, ведь взваливать все на беднягу Генри было бы просто верхом наглости.

— Как не стыдно... — пробормотал Джарвис.

Он ловко развернул Вивьен в ту сторону, где происходило непристойное, по его мнению, действо, и перед ее глазами снова возник Патрик. Склонившись к самому уху Айрин, он говорил ей что-то, а она, лаская пальцами его шею и задрав голову, едва не касалась его лица своими ярко накрашенными губами.

Стараясь не выдать своего смущения, Вивьен снова повернулась к Джарвису.

— Наверное, ждете не дождетесь, когда придет время возвращаться домой, в Нью-Йорк?

— В общем-то да... — Вивьен пожала плечами. — Мне нравится гулять по супермаркетам, но, с другой стороны, какое облегчение хоть на пару недель оказаться вдали от суеты! Я думаю: а что, если в душе я как раз не городской, а больше сельский житель?

Джарвис усмехнулся.

— Примерно, как Патрик. Если бы десять лет назад мне сказали, что он будет жить на ферме среди лугов и полей, я бы ни за что не поверил! Однако он взял да и поселился здесь. Чем несказанно удивил и меня, и родителей.

— Да, Патрик рассказывал, как приехал сюда на уик-энд и остался на всю жизнь.

— Причем началась эта жизнь с титанического труда. Ферма загибалась, и Патрику пришлось буквально своими руками спасать ее от разорения. Отец Паолы годами пытался продать убыточное хозяйство, но покупателей не было. Тут-то и появился Патрик и поднял дело на небывалую высоту.

— Должно быть, он очень любил Паолу...

— Да. Они были прекрасной парой. — Джарвис грустно вздохнул. — Иногда мне кажется, ему надо продать здесь все и начать жить заново где-нибудь подальше отсюда, чтобы тяжкие воспоминания не преследовали его всю оставшуюся жизнь.

— Но ведь есть же и приятные воспоминания.

— От этого все равно легче. — Джарвис встретил ее взгляд. — Но Патрик и слышать не желает ни о каком переезде! К тому же ферма процветает, а это, учитывая сегодняшнее положение дел на сельскохозяйственном рынке, кажется просто невероятным.

— Полагаю, Патрику удалось добиться успеха благодаря его мышлению бухгалтера, — улыбнулась Вивьен.

— И благодаря выгодным контрактам от владельцев крупных супермаркетов. У Патрика полно подобных связей.

— Да, в этом деле любые знакомства — уже что-то, — рассеянно отозвалась Вивьен, выискивая в толпе танцующих Патрика.

Медленная музыка сменилась энергичными ритмами.

— По-моему, это не для меня, — посетовал Джарвис. — Давайте пойдем за столик.

Патрик уже сидел за столом, но Айрин почему-то не было. Джарвис выдвинул для Вивьен стул, но сам не сел.

— Пойду возьму что-нибудь безалкогольное, — сказал он. — Вам что-нибудь принести?

Вивьен помотала головой. Патрик наполнил ее фужер шампанским и весело провозгласил:

— Мы не за рулем, так что можем позволить себе все, что душе угодно!

Когда Джарвис ушел, за столиком ненадолго повисла неловкая тишина.

— Спасибо за шампанское. — Вивьен взглянула на Патрика и улыбнулась.

— Пожалуйста. Теперь у вас хотя бы язык не повернется сказать, что я не держу слова.

— Итак, вы признаете, что тогда схитрили?

— Ни за что! — В его карих глазах зажглись озорные искорки. — Только если вы признаете, что провоцируете мужчин на легкомысленные поступки.

— Чем же?

— Сегодня вы выглядите просто сногсшибательно!

Патрик сказал это очень тихим хрипловатым голосом, но, несмотря на громкую музыку, Вивьен расслышала, и голова ее пошла кругом.

— Мне кажется, некорректно говорить гувернантке своих детей, что она сногсшибательно выглядит, — попробовала она пошутить.

Патрик захохотал.

— Что ж, пусть я буду выглядеть в ваших глазах неотесанной деревенщиной, но вы действительно самая красивая на этом балу.

— А где ваша спутница? — поинтересовалась Вивьен.

— Понятия не имею. Может, решила променять меня на Джарвиса?

— Сомневаюсь. — Вивьен бегло осмотрела толпу гостей, однако ни Айрин, ни Джарвиса среди них не было.

— Может, потанцуем? — внезапно предложил Патрик. — Я же обещал Одри, что приглашу вас!

Вивьен замялась. Ей очень хотелось потанцевать с Патриком, но мысль оказаться в его объятиях пугала и в то же время манила ее. Воспоминание о его поцелуе все еще жило в ее памяти и было таким ярким, таким волнующим... Вивьен боялась, что рядом с Патриком, в его руках, кружась в танце, ей снова захочется повторить поцелуй, чтобы испытать те чувства еще раз: и это могло случиться прямо здесь и сейчас, на глазах у общества.

— Что такое? Нет больше сил? — поддел ее Патрик. — Разве не вы утверждали, что можете следить за домом, воспитывать детей и даже управлять фермой в свободное время? Только не говорите, что у вас устали ноги, раскалывается голова и вы не в состоянии выдержать хотя бы один танец!

Вивьен ответила вызывающей улыбкой.

— Да я перетанцую кого угодно, Патрик, а уж вас-то и подавно!

— Интересно было бы посмотреть. — Патрик протянул ей руку, и Вивьен встала. — Первый, кто захочет вернуться за столик, покупает вторую бутылку шампанского.

— Не дождетесь! Теперь я на вашу удочку не попадусь! Вы так или иначе найдете способ меня обмануть.

Патрик оказался превосходным танцором и двигался красиво и непринужденно в такт энергичным ритмам. Вивьен то отдалялась, то приближалась к Патрику, аккуратно передвигала ноги, делая грациозные красивые движения руками.

Ее ленивая грация пробуждала в Патрике чувственность, хотя Вивьен, казалось, даже не замечала его, целиком отдавшись танцу.

Потом, когда оркестр заиграл более спокойную мелодию, Патрик притянул Вивьен к себе, и они стали танцевать медленный танец. Его властные руки, покоящиеся на ее талии, жгли кожу Вивьен, словно на ней не было платья. Она старалась подавить чувственную дрожь, но тело словно взбунтовалось, а голова шла кругом, так что противостоять магнетическому обаянию Патрика оказалось выше ее сил.

— Этот танец мне больше нравится, — прошептал Патрик, наклонившись к самому ее уху, отчего по спине Вивьен побежали мурашки.

— Хотите сказать, что уже устали?

— Ничего подобного! Я могу танцевать хоть ночь напролет.

Я тоже, подумала Вивьен, расслабленно прижимаясь к плечу Патрика и вдыхая аромат его одеколона. Ни с того ни с сего ей в голову пришла мысль о том, как было бы хорошо заниматься с ним любовью, лежать совершенно обнаженной под тяжестью его сильного тела и отдавать Патрику всю себя, без остатка.

— Думаю, нам пора возвращаться, — сказала Вивьен, резко отстраняясь от Патрика. — Айрин с Джарвисом уже, наверное, все глаза проглядели, разыскивая нас.

Патрик не возражал. Обняв Вивьен за талию, он повел ее к столику.

Айрин и Джарвис, почти соприкасаясь головами, оживленно беседовали, однако Айрин сразу же заметила подошедшего Патрика.

— Где же ты пропадал?! — с упреком воскликнула она, демонстративно проигнорировав Вивьен.

— Вивьен показывала мне, как теперь танцуют в Нью-Йорке, — отшутился Патрик.

Пока он наливал всем шампанского, Айрин сверлила Вивьен неприязненным взглядом.

— Приятно снова оказаться в знакомой атмосфере вечеринок! — радостно сказала Вивьен и тут же осеклась, представив, как по-детски, должно быть, звучат ее слова.

— Ты, кажется, собираешься устроить вечеринку по поводу дня рождения Одри? — обратилась к Патрику Айрин.

— Да, в понедельник, после занятий в школе. Приезжай и ты со своими девочками.

— О, спасибо! — обрадовалась Айрин, и к ней снова вернулось хорошее настроение. — Если надо, я могу чем-нибудь помочь.

— Это решает Вивьен, — ответил Патрик. — Вам понадобится помощь, Вивьен?

— Думаю, я вполне справлюсь сама. — Вивьен вежливо улыбнулась Айрин.

— Пока дети будут веселиться, мы с тобой могли бы пропустить пару стаканчиков, да, Патрик? — не унималась та.

Вивьен невозмутимо потягивала шампанское, хотя перспектива и в понедельник видеть у себя под носом Айрин ее не радовала.

А Айрин полностью завладела вниманием Патрика, рассказывая ему всякие сплетни о местных жителях. Причем она развернулась к нему вполоборота и загораживала собой Вивьен. Вивьен развлекал Джарвис — приятный собеседник, он занимал ее разговорами до тех пор, пока гостей не пригласили за стол.

Несмотря на все ухищрения Айрин, Вивьен иногда все же удавалось поймать взгляд Патрика, и тогда ей казалось, что все вокруг замерло и они остались одни... Это было странное ощущение, ощущение, которое Вивьен никак не могла понять, и это пугало и одновременно привлекало ее.

В конце вечера гостям предложили полюбоваться фейерверком.

— Кто устроитель этого праздника? — спросила Вивьен, пробираясь к выходу.

— Гюнтер Уорхест, владелец этого дома, — пояснил Патрик, помогая Вивьен закутаться в накидку.

— Знакомое имя...

— Надеюсь, вы о нем слышали. Это один из богатейших людей штата, — блеснула своей информированностью Айрин. — Раньше здесь устраивались такие вечеринки! О, это было что-то!

— Сегодня вроде тоже было неплохо, — буркнул Джарвис.

— Да, но раньше они были более зрелищными! — стояла на своем Айрин. — В прежние времена здесь собирались только избранные, сливки общества! Тогда люди чтили традиции, не то что сейчас! Теперь даже прислуга может купить билет и запросто прийти на благотворительную вечеринку!

Вивьен поняла, что это камень в ее огород, но решила обратить злобный выпад в шутку.

— Ах эти старые добрые времена, когда крестьяне знали свое место! — язвительно пропела она. — Правильно говорите, Айрин, традиции больше не соблюдают. Вот бы вам опять вернуться в каменный век!

В глазах Патрика заплясали озорные огоньки, а Айрин, нервно поправив свои темные волосы, потянула его на улицу.

— Пойдем, не хотелось бы пропустить фейерверк.

— Обиделась... — пробормотал Джарвис, когда Айрин, гордо вскинув голову, зашагала к выходу.

— Я заметила, она очень обидчива, но вместе с тем и высокомерна, — сказала Вивьен.

— Это точно! И очень вспыльчива.

На улице сильно похолодало. Остановившись на минутку поправить накидку, Вивьен оказалась отрезанной от Джарвиса плотной толпой людей. Она продолжала идти вместе с потоком гостей, направляясь через лужайку в сад, вертя головой по сторонам и надеясь повстречать Джарвиса уже на месте.

Но в саду было темно и многолюдно, и увидеть кого-то знакомого в этой суете и толкотне оказалось невозможным. Выбравшись из толпы, Вивьен зашагала прочь. В основном все стремились занять наблюдательные посты на открытых участках сада, однако чуть поодаль, за домом, располагался великолепный парк с фонтанами и с мраморными статуями, которые были искусно подсвечены. Вивьен углубилась далеко в парк, восхищаясь его красотой и радуясь возможности побыть в тишине.

Именно там и нашел ее Патрик спустя несколько минут. Задумавшись о чем-то своем, она стояла возле статуи льва.

— Мы начали волноваться, что потеряли вас.

Его низкий голос вернул Вивьен к реальности.

— Простите... — Она обернулась и посмотрела на Патрика. — Я никак не могла найти вас, а потом увидела это место и так увлеклась...

— Я заметил. — Патрик улыбнулся. — Казалось, вы где-то далеко отсюда. О чем, интересно, вы думали?

— Я разглядывала льва. Впечатляет, не правда ли?

— Пожалуй.

— Он так похож на моего отца! — вдруг сказала Вивьен.

— Чем же?

— Даже не знаю. — Вивьен усмехнулась. — Может, потому что в последнее время я слишком часто думаю об отце, а может, потому что отец — тот же лев: слишком властный, слишком авторитарный. Или потому что эта статуя похожа на ту, что стоит у него в саду.

— Ну и садик, должно быть, у вашего папочки!

— Да, садик что надо.

— Почему вы так много думаете о своем отце?

— Наверное, потому что мы с ним в ссоре...

— Из-за чего? — Патрику хотелось услышать ее версию случившегося.

— Не думаю, что вам будет интересно.

— Мне не может быть неинтересно, если это не дает покою вам. Разве не вы советовали мне выговориться, когда на душе кошки скребут?

Вивьен посмотрела ему в глаза и улыбнулась.

— Действительно говорила. Какая же я прямолинейная!

— Да уж, тихоней вас не назовешь, — согласился Патрик.

Вивьен рассмеялась.

— Это точно! Хотя я всегда старалась быть образцовым ребенком и не расстраивать папу.

— Кроме тех лет, когда вас едва не исключили из пансиона, — со смехом уточнил Патрик.

— Это удар ниже пояса, — шутливо попеняла ему Вивьен. — Я рассказала вам по секрету, а вы пытаетесь меня шантажировать!

— Не волнуйтесь, вашу тайну я унесу с собой в могилу, — поклялся он.

Она улыбнулась, но внезапно снова стала серьезной.

— А кроме шуток, Патрик. Мне двадцать три года, но отец до сих пор не научился относиться ко мне, как к взрослой. Он хочет, чтобы я занялась семейным бизнесом, а я ничего не смыслю в цифрах и ненавижу сидеть целыми днями в офисе.

— Может, он просто хочет, как лучше? — осторожно предположил Патрик.

— О, я в этом даже не сомневаюсь! — быстро отозвалась Вивьен. — Но лучшее в его и в моем понимании — совершенно разные вещи. В моей жизни было два молодых человека, мы собирались пожениться, а отец взял и откупился от обоих. Первый бросил меня и укатил на новеньком «кадиллаке». Второй получил высокий пост в папином отделении в Буффало.

— Но раз они так легко бросали вас ради денег, стоит ли о них горевать? — спросил Патрик, стараясь не замечать чувства вины, которое глодало его с самого начала разговора о Максе. — Видно, они даже и не любили вас по-настоящему.

— Да. — Вивьен опустила голову и принялась разглядывать свои руки. — Но я должна была понять это сама! На мой взгляд, папе не следовало вмешиваться в мою личную жизнь.

Патрик взял ее холодные руки в свои и принялся растирать их, пытаясь хоть как-то согреть.

— Все мы, отцы, всегда будем чересчур рьяно опекать своих детей. Но мы делаем это исключительно из добрых побуждений.

— Да я знаю, что отец меня любит, и я люблю его тоже! Просто он слишком давит на меня... Он до сих пор не может смириться с тем, что я уже взрослая и хочу самостоятельно стоять на ногах. Наша последняя ссора разгорелась после того, как папа заявил, будто подыскал мне жениха!

Увидев на лице Патрика удивление, Вивьен рассмеялась.

— Знаю, это выглядит абсурдно, но именно так он мне и сказал. А когда я ответила, что спасибо, мол, я сама найду себе пару, он тут же вскипел и заявил, что я еще ребенок!

— Ну, это, конечно, слишком, — согласился Патрик.

Ему Макс ничего такого не говорил, а если бы сказал, Патрик не согласился бы приютить у себя Вивьен ни под каким предлогом.

— И кто же ваш так называемый избранник?

— Понятия не имею. Я с ним даже не знакома. И знакомиться не собираюсь, — мрачно добавила Вивьен.

— А что за тип тот парень, с которым вы сейчас встречаетесь? — спросил Патрик. — Ваш отец в курсе?

— Вы о Генри? Да, конечно, отец его знает и конечно же не одобряет наши отношения.

— Думаете, он захочет откупиться и от Генри?

Вивьен пожала плечами.

— Не знаю. Но попытаться может. Дело в том, что Генри для меня не просто парень, как остальные...

В небо взлетел, взрываясь, первый фейерверк. Осветив темноту весенней ночи, он нарушил доверительную беседу Патрика и Вивьен.

Она так уверенно говорила о своем парне... Патрик прокручивал в уме полученную информацию. Ему стало чертовски интересно, каков же этот самый Генри. Как бы там ни было, но позиция Макса казалась Патрику чересчур авторитарной. А что, если Макс узнал о Генри что-то такое, чего не знает Вивьен? Ее отец кто угодно, но только не глупец. Стал бы он рушить серьезные отношения дочери, основываясь на каких-то беспочвенных подозрениях? Кроме всего прочего, Макс жаловался на слабое здоровье. Что, если, подыскивая Вивьен жениха, он лишь хотел обеспечить ей надежную защиту после своей смерти? Как ни глупо искать для дочери мужа по расчету, бедняга Генри вовсе не стоил того, чтобы его покупали и продавали как вещь.

Патрик сердито хмурился, размышляя, знает ли Вивьен, как болен ее отец. Нужно ли рассказать ей правду о коварном спектакле Макса, главную роль в котором отвели ему? Да, пожалуй, пора открыть карты, решил Патрик. Надо все ей рассказать...

Вивьен, любовавшаяся фейерверком, тихо проронила:

— Простите, если утомила вас своими проблемами.

— Вы меня вовсе не утомили.

— Как, по-вашему, если я буду твердо стоять на своем, отец поймет, что нельзя больше играть с моей жизнью, как с игрушкой?

Глаза Вивьен доверчиво ждали ответа, словно вся жизнь ее зависела от одного слова Патрика. Он представил, как изменится это лицо, когда Вивьен услышит правду... Она будет вне себя, и это будет правильно. Но, даже предвидя ее реакцию, он чувствовал себя обязанным сказать...

— Послушайте, Вивьен, я должен вам признаться...

Совсем рядом раздался оглушительный хлопок, и над их головами закружились разноцветные кружочки конфетти.

Вивьен шагнула ближе к Патрику.

— Что вы говорили?

— Дело в том...

Если сказать ей, то что будет потом? Она сбежит обратно в Нью-Йорк прямехонько в лапы Мистера Неподходящего Жениха. Мозг Патрика лихорадочно заработал, просчитывая возможные варианты развития событий.

Патрик внимательно вгляделся в зеленые глаза Вивьен и вымученно улыбнулся.

— Дело в том, что мой совет, возможно, вам и не поможет, ведь по гороскопу я тоже Лев.

Вивьен рассмеялась.

Сейчас не время, успокаивал себя Патрик. Сейчас она расстроена. Я расскажу ей правду тогда, когда ее чувства поостынут и она станет рассуждать об отце более спокойно и взвешенно. Ведь если она узнает о нашем с Максом заговоре прямо сейчас, возможно, ей и впрямь захочется сбежать в Нью-Йорк и выскочить замуж за этого сомнительного Генри.

— Спасибо, что выслушали, Патрик, — сказала Вивьен. — И за то, что пытались развеселить.

Она привстала на цыпочки, намереваясь поцеловать его в щеку. Это был импульсивный порыв, и очень странно, что вместо щеки ее губы повстречались с полураскрытыми губами Патрика.

Наполняющее Вивьен чувство было во сто крат сильнее, чем взрывающиеся тут и там фейерверки. Прикосновение губ Патрика оказалось чувственным и страстным. Она прильнула к нему, и поцелуй стал еще более глубоким, а ее тело буквально растворилось в океане головокружительной нежности, когда Патрик заключил Вивьен в свои объятия.

Резкий голос, выкрикнувший их имена, заставил влюбленную парочку прерваться. Не в силах вымолвить ни слова, они лишь смотрели в глаза друг другу и тяжело дышали.

— Вот вы где прячетесь! — проговорил Джарвис, подходя ближе.

Он тут же заметил, как близко они стоят и как нежно рука Патрика обвивает тонкую талию Вивьен.

— Мы вас везде искали, — с усмешкой сообщил Джарвис. — Айрин рвет и мечет.

В небо взвился последний салют, и в воздухе неприятно запахло серой.

Патрик, словно очнувшись, машинально опустил руку и отошел от Вивьен. Когда они, как пристыженные школьники, покорно поплелись за Джарвисом, Вивьен внезапно остановилась и виновато посмотрела на Патрика.

— С вами все в порядке? — участливо спросил он.

— Да, конечно.

Вивьен прикладывала нечеловеческие усилия, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Целовался он превосходно, но спровоцировала поцелуй именно она, и это обстоятельство заставляло ее чувствовать себя неловко, ведь сегодня спутницей Патрика была Айрин.

— Послушайте, насчет этого поцелуя... — нервно заговорила она, чувствуя, что надо всеми правдами и неправдами закончить этот разговор до того, как к ним присоединится разъяренная Айрин. — Я очень сожалею... Я была расстроена, а вы... вы были так добры...

— Я был добр? — Патрик хмыкнул и саркастически добавил: — Да я вообще просто чудо.

Чудо — это далеко не все, что испытывала Вивьен, улетая в небеса во время их недолгого, но сладкого поцелуя. Охватившая ее страсть была настолько сильной, что Вивьен до сих пор чувствовала приятное покалывание от бегущих по спине мурашек.

— Да, пожалуй, вы действительно чудесный человек...

8

Вивьен только что заправила кроватки, как снизу ее позвал Патрик.

— Иду, иду! — крикнула она, провела в последний раз ладонью по покрывалу и бегом спустилась вниз.

Патрика она нашла в кухне.

— Вот уж не ожидала, что вы вернетесь так рано! — воскликнула Вивьен, предполагавшая, что, по крайней мере до обеда, дома не будет ни души.

— Мне надо съездить в Мидлтаун, купить Одри подарок.

Взгляд Патрика прошелся по кухонному столу, который буквально ломился от разнообразных яств, по большей части домашней выпечки. Там были и пирожки, и пирожные, и праздничный торт с шоколадными фигурками, и румяная плетеная корзинка, внутри которой помещалось печенье в виде грибов и ягод. Патрик быстро сунул в рот бисквитный мухомор, облитый разноцветной глазурью.

— Эй! — Вивьен торопливо накрыла свои припасы большой салфеткой. — Это же на праздничный стол! Руки прочь!

— Аппетитно выглядит. Можно мне хотя бы маленький пирожок? — взмолился Патрик.

— Нет! Вот придут гости — тогда ешьте на здоровье!

— А, все равно! — Патрик быстро залез под салфетку и схватил пирожок. Жадно жуя, он бросал на Вивьен победоносные взгляды.

— Ну настоящий лев... — выдохнула она.

— И горжусь этим. Кажется, вы уже все приготовили?

Вивьен кивнула.

— Осталась, конечно, кое-какая мелочевка, но я успею. Да, кажется, утром я сломала радиатор в ванной. Но теперь уже починила, и он работает нормально.

— Надо было оставить это дело мне, — пробормотал Патрик. — У вас и так сегодня забот полон рот...

— Да нет же, он заработал! А еда уже готова, можно накрывать.

— Тогда, может, прокатитесь со мной за компанию в Мидлтаун? Хочу посоветоваться насчет подарка...

— А, тогда поеду! — Вивьен улыбнулась, польщенная приглашением. — Вот только причешусь и подкрашу губы.

Патрик внимательно посмотрел на ее губы.

— Постарайтесь побыстрее.

Его низкий с хрипотцой голос заставлял сердце Вивьен биться в два раза чаще. В памяти всплывали воспоминания о сорванном на балу поцелуе.

Вивьен сердито нахмурилась. Она изо всех сил старалась об этом забыть и вести себя так, будто ничего особенного не случилось. Быстро отвернувшись от Патрика, она стала подниматься на второй этаж.

В спальне Вивьен придирчиво оглядела себя в зеркало. На ней были серые брюки и белый свитер. Повинуясь импульсу, она сняла свитер и надела вместо него красную кофточку. Потом провела по губам темно-розовой помадой и расчесала волосы, стараясь, чтобы они рассыпались по плечам. А не слишком ли это смело для поездки с работодателем в универмаг? — внезапно подумала Вивьен. Может, не стоит надевать эту кофточку с глубоким вырезом? Достав из шкафа серую куртку, Вивьен надела и застегнула ее. Ну вот так-то лучше, подумала она, любуясь своим отражением.

Когда Вивьен вернулась в кухню, Патрик окинул ее оценивающим взглядом, от которого девушке стало немного не по себе.

— Я готова, можем ехать, — объявила она.

День выдался ясным, в синем небе не было ни облачка.

— Чем думаете заняться, когда вернетесь в Нью-Йорк? — спросил Патрик.

Она набрала в легкие побольше воздуха, раздумывая, рассказать ему о предстоящей выставке или не стоит. Немного помолчав, она ответила неопределенно:

— Наверное, буду снова рисовать...

— А кроме рисования есть еще какие-нибудь планы?

— Нет.

Почему у меня такое ощущение, словно она что-то недоговаривает? — размышлял Патрик. Бог знает, но не собиралась же она удрать вместе со своим женихом? А почему я, собственно, так надеюсь, что она не будет выходить замуж? Потому что это разбило бы сердце ее престарелому отцу? Или потому, что она мне не безразлична и от мысли, что какой-то подонок испортит ей жизнь, у меня закипает кровь? Что же это на самом деле? Может, и то и другое, а, может, ни одно из двух... Может, это лишь оттого, что она мне кажется желанной? Патрик вспомнил их поцелуй в парке Гюнтера Уорхеста... От всех этих «почему» можно сойти с ума, решил он.

Меньше чем через неделю она уедет в Нью-Йорк, подумал Патрик, посмотрев на Вивьен.

— Я, кажется, уже говорил, но повторюсь еще раз. Может, вы передумаете и захотите у нас остаться?

Она смерила его задумчивым взглядом.

— Как долго?

— Не знаю... До Рождества, может, подольше.

Она резко покачала головой.

— Не могу, Патрик...

— Но почему?! Рисовать можно и здесь, разве нет? Если вам нужно больше свободного времени, пожалуйста, я буду давать вам выходные, когда вы сможете рисовать в свое удовольствие. У нас пустует мансарда, — упавшим голосом добавил он, надеясь заинтересовать Вивьен хотя бы этим, — и мы могли бы переоборудовать ее под вашу мастерскую. Там очень светло и просторно, и вид оттуда просто превосходный!

Вивьен нахмурилась и опустила голову.

— Это очень мило с вашей стороны, Патрик, — она боролась с искушением сказать «да». — Должно быть, вы заметили, как хорошо дети и я поладили...

— О да! Мне очень нравится, как вы с ними ладите!

Из-за искренности его слов Вивьен было все труднее отказаться от заманчивого предложения.

Но работа, которую она получила, предполагалась как временная. На самом деле, ей даже нравилось, что Лиз дает ей лишь временные задания. Благодаря частичной занятости у Вивьен оставалось больше времени на занятия живописью. Она глубоко вздохнула и с сожалением произнесла:

— Нет, Патрик, спасибо, но я не могу...

— Понимаю.

Вивьен хотелось сказать: «Послушайте, я передумала и я остаюсь!» Ее мысли были в совершеннейшем беспорядке. Ей действительно нравились Сид и Одри, и за недолгое время, проведенное в доме Патрика, она к ним привыкла. Ей нравился Патрик... Нет, больше чем нравился...

Мне не следует испытывать к этому мужчине столь дикой первобытной страсти, подумала Вивьен, вспомнив о вечеринке, когда Патрик внимательно ее выслушал и нежно поцеловал. Потом вспомнила поездку домой и поведение Айрин.

После благотворительного бала Патрик пригласил всех на чашечку кофе. Потом Джарвис вызвался отвезти Айрин домой. Однако Патрик возразил брату, что это не его дело, и настоял на том, чтобы проводить Айрин самому.

Кипя и клокоча, Вивьен удалилась в спальню и пролежала там без сна не один час, беспокойно ворочаясь с боку на бок и стараясь уловить приближающийся рокот мотора. В конце концов она забылась чутким тревожным сном. Ей было досадно, что подкараулить Патрика так и не удалось, и теперь Вивьен не знала, в котором часу он вернулся домой. Возможно, он и не возвращался. Образ занимающихся любовью Патрика и Айрин преследовал Вивьен до утра, хотя перед сном она в который раз сказала себе, что их отношения не ее ума дело.

Досадная мысль надоедливой занозой сидела в ее памяти, и теперь, вспомнив свои ночные мучения, Вивьен решила оставаться несговорчивой до конца.

Голос Патрика вернул ее в реальность.

— Что? — встрепенулась Вивьен. — Что вы сказали?

— Зачем вам ехать в Нью-Йорк? — повторил Патрик.

— Потому что так надо. — Она посмотрела на него серьезно и внимательно. — Потому что там я живу.

Взгляд Вивьен задержался на его лице, запоминая каждую черту, чтобы после расставания с Патриком его образ мог предстать перед ее мысленным взором, как сейчас. Подумай еще раз, сказала себе Вивьен, не придется ли сожалеть об этом решении?

— Но мне и здесь нравится, — отведя глаза, тихо проговорила она. — Что вы хотите купить Одри?

— Кукольный домик. Пару недель назад я присмотрел один...

— Одри будет в восторге, — заверила Вивьен и нахмурилась. — А я-то вам зачем нужна?

Патрик смущенно заулыбался.

— Хочу убедиться, что не ошибся с выбором. Мне интересно ваше мнение.

Он надеялся, что это звучит убедительно. На самом деле, ему просто хотелось побыть с Вивьен...

В магазине, увидев кукольный домик, Вивьен без колебаний одобрила выбор Патрика.

— Вы явно не ошиблись, — заверила она, открывая окошки и деловито заглядывая внутрь. — Одри это понравится.

Пока Патрику упаковывали домик, внимание Вивьен привлекла одна из кукол. У нее были огромные голубые глаза и грустная улыбка, и смотрелась она очень необычно среди однотипных пластмассовых пупсов. Она, казалось, просила, чтобы ее купили. Поддавшись порыву, Вивьен сняла ее с полки. Она уже купила Одри набор заколок и красивую расческу, но эта кукла показалась Вивьен более подходящим подарком.

Когда Вивьен положила куклу перед кассой, Патрик недовольно поморщился.

— Если для Одри, то не покупайте. У нее и так всего навалом.

— Много игрушек никогда не бывает, тем более когда тебе всего шесть лет.

Он улыбнулся и оттаял.

— Хорошо, но за это позвольте пригласить вас на ланч.

— С удовольствием.

Вивьен думала, что Патрик отведет ее в какое-нибудь близлежащее кафе, но вместо этого он усадил ее в машину и повез в ресторан. Посетителей почти не было, и Вивьен с Патриком заняли лучший столик у окна, откуда открывался восхитительный вид.

— По моим сведениям, здесь хорошо готовят вегетарианские блюда, — заметил Патрик, протягивая Вивьен меню.

Она удивленно вскинула брови.

— Интересно, откуда у вас такие сведения?

— Кто-то рассказывал, — невнятно пробормотал Патрик, делая вид, что вчитывается в меню.

На самом деле недавно он приезжал в Мидлтаун специально, чтобы выяснить, в каких ресторанах подают лучшие вегетарианские блюда. Тогда он объяснил себе это тем, что эта информация когда-нибудь сослужит неплохую службу.

Сделав заказ официантке, Патрик предложил Вивьен вина.

— Это очень мило с вашей стороны, — заметила она. — Я и не предполагала, что сегодня буду обедать в ресторане. Спасибо.

Как же она красива, подумал Патрик в десятый за это утро раз. Он отметил, как ее кофточка очерчивала плавные линии ее безупречного тела. У Вивьен самая совершенная в мире фигура. Повезло же Генри!

— Это самая малость из того, что я должен сделать, чтобы отблагодарить вас за подготовку дня рождения Одри, — деловито сказал Патрик, будто сухой тон мог помочь ему не думать о том, как Вивьен ему желанна. — В жизни не видел так много выпечки!

Вивьен отвернулась к окну. Ей хотелось, чтобы Патрик приглашал ее в рестораны не только из благодарности...

— Как бы там ни было, это моя работа. Вы платите мне за это деньги.

Официантка принесла заказанные блюда.

— Вы уже решили, как будете мириться с... с отцом? — спросил Патрик. Проклиная себя за то, что едва не произнес «с Максом», он с ужасом представлял непременно последовавшее бы за оговоркой недоумение Вивьен.

— Еще нет. Но давайте не будем о грустном.

Может, и правда не надо об этом, подумал Патрик.

— Могу я спросить у вас о... о личном? — осторожно осведомилась Вивьен.

— Спрашивайте.

— Что случилось с вашей женой?

Патрик молчал.

— Простите, наверное, мне не следовало спрашивать...

— Ничего, не извиняйтесь. Это не секрет. Паола погибла в автокатастрофе. Она ехала по мокрой после дождя дороге, машину занесло и перевернуло. По словам полицейских, она даже не превышала скорость. Говорят, смерть наступила мгновенно. — Он замолчал и нахмурился.

— И все же я, кажется, зря спросила, — терзалась Вивьен, видя, как тяжело Патрику переживать заново эту трагедию.

Он посмотрел ей в глаза и грустно улыбнулся.

— Нет-нет, не ругайте себя! Вы такая импульсивная, такая открытая, любопытная, даже чуточку упрямая, когда надо. — Он прищурился, словно оценивая ее внешность, и добавил: — Наверное, ваш знак зодиака — Овен. Я прав?

— Нет, совсем не правы! — Вивьен рассмеялась.

— Было бы странно, если бы я угадал! Я в этих звездах ничего не смыслю, — признался Патрик. — А скажите, есть ли у Львов какие-нибудь хорошие качества, или же они все, как на подбор, высокомерны и деспотичны?

— О, у Львов полно хороших черт! Например, почти все они обладают привлекательной внешностью... — Взгляд Вивьен заскользил по правильным чертам его лица. — Львы очень обаятельны, снисходительны, обладают чувством юмора, легки в общении, ужасно влюбчивы и ко всему относятся очень серьезно.

— Надо же! — Патрик смущенно улыбнулся. — Откуда вы все это знаете?

— Да я сама Лев. — Она смотрела ему в глаза и не могла не насладиться появившимся там выражением растерянности. — А вы что подумали?

— А я-то думал, вы говорите мне комплименты!

Оба разразились безудержным смехом.

— У вас самоуверенность настоящей Львицы, это не отнять!

— Благодарю вас, Мистер Настоящий Лев.

Они опять рассмеялись.

— И к чему же вы так серьезно относитесь? — спросил Патрик.

— Да ко всему. — Вивьен пожала плечами. — К рисованию, к разного рода несправедливостям и конечно же к людям, которых люблю.

— И один из них — Генри?

Она замялась.

— Да, Генри мне по-своему дорог...

— Вивьен, я кое-что забыл вам рассказать, — перебил ее Патрик. — Генри оставлял вам сообщение тем вечером, когда у Сида был концерт. Я его прослушал, когда пришел домой, а потом... В общем, вы меня простите, но я так замотался, что забыл сказать вам.

— Что ж, если дело важное, он перезвонит. — Вивьен пожала плечами. — Вообще-то я звонила ему вчера вечером, но его не было дома.

— Он еще говорил что-то по поводу двадцатого октября. Что все готово и не надо волноваться. Что-то вроде этого.

— А... — Вивьен понимающе кивнула. — Это хорошие новости. — Она подняла свой бокал и допила вино.

— А что должно случиться двадцатого числа? — не удержался Патрик. — Или мне не надо об этом знать?

Она глубоко вздохнула.

— Двадцатого октября откроется моя первая в жизни выставка, и проходить она будет в одной из студий Генри.

— Выставка?!! — оторопел Патрик.

— Ну да! Я немного волнуюсь... На самом деле, я ужасно нервничаю! Я так много сил вложила в свои работы, да и Генри сказал, что не стал бы тратить на меня время, если бы не верил в мой успех, так что волноваться, наверное, бессмысленно.

— Выставка! — Патрик недоверчиво качал головой. — Вивьен, да это же великолепно! — Он понимал, что его голос звучит чересчур восторженно, но ничего не мог с собой поделать — так приятна была мысль о том, что не будет никакой свадьбы.

— Да, но... загадывать рано. Для меня все это впервые. А без Генри я сама до этого не додумалась бы.

— Кажется, он хороший парень.

— Очень хороший! — горячо заверила Вивьен. — Он помогал мне не волноваться и никогда не переставал верить в мой успех.

Интересно, любит ли она его? Патрику очень хотелось спросить, но вопрос был чересчур личным.

— А мне показалось, когда я прослушал автоответчик, что двадцатое октября — это дата свадьбы!

Вивьен изумленно вскинула брови.

— Да нет же! Как вы могли такое подумать?!

— А ваш отец знает о выставке?

— Н-нет...

Официантка убрала со стола пустые тарелки и предложила кофе или десерт. Вивьен посмотрела на часы.

— Не думаю, что у нас есть на это время. Я права, Патрик? Мы же не хотим опоздать к детям в школу?

— Вы правы. — Патрик тоже взглянул на часы. — Нам пора.

Он с сожалением попросил счет. Патрику хотелось посидеть в ресторане еще часок-другой, поспрашивать Вивьен о ее отношениях с Генри... Хотя, возможно, у нас еще будет время наговориться позже, утешил он себя, вставая из-за стола.

9

Прежде чем забрать Одри из школы и начать праздник, Вивьен успела переделать кучу дел. Она была благодарна Патрику за то, что он решил остаться дома. Помимо того что он вызвался помочь с подготовкой дня рождения, Вивьен было приятно знать, что он находится рядом с ней. Общаться с ним было легко. Патрик то и дело шутил, и, чувствуя его присутствие в доме, Вивьен испытывала приятное возбуждение.

Они смеялись, как дети, надувая воздушные шары, устраивая соревнования по поводу того, кто быстрее справится со своей порцией шариков. Потом, когда дети включили музыку и принялись танцевать, Патрик и Вивьен после первого танца тихонько удалились в кухню.

— Я вдруг почувствовал себя древним стариком, — признался Патрик, наливая в стакан воду. — А эти прыжки под музыку едва не доконали меня!

— Да уж, вы смотрелись переростком, танцуя среди детей.

В отместку Патрик брызнул на Вивьен холодной водой, и она пронзительно взвизгнула. В разгар веселья отворилась дверь черного хода и в кухню вплыла Айрин Коттрилл.

— О, простите... — Она подозрительно посмотрела на Патрика, потом на Вивьен. — Я звонила в парадную дверь, но меня, похоже, не слышали.

— Чему тут удивляться, когда в доме стоит такой гвалт! — отозвался Патрик. — Проходи, давай сюда пальто.

Под элегантным кашемировым пальто на Айрин было надето коротенькое бархатное платье. Выглядела гостья просто сногсшибательно, и Вивьен вдруг почувствовала себя оборванкой в своих линялых джинсах и свитере. Но я в отличие от Айрин здесь не в гостях, а на работе, успокоила себя девушка, вынимая из духовки румяные сосиски.

И вообще глупо расстраиваться из-за прихода Айрин, она, как и остальные, в числе приглашенных. В конце концов Айрин может оказаться довольно приятной особой, уговаривала себя Вивьен, спеша снять пальто двух дочерей Айрин.

Стелла была одета в длинное, до пят, бархатное платье с кружевным воротничком. Джульетт, младшая дочь Айрин, надела простое платье длиною до колен. В отличие от сестры девочка оказалась улыбчивой и общительной.

— Одри в гостиной, идите скорее, там все играют, — предложила Вивьен.

Джульетт тут же умчалась, а Стелла осталась со взрослыми.

— Бокал вина, Айрин? — спросил Патрик, откупоривая бутылку.

— Спасибо, это будет весьма кстати. — Айрин пробежалась взглядом по расставленным на столе яствам. — Выглядит аппетитно.

— Вивьен творит чудеса.

Айрин неприязненно покосилась на Вивьен. В воздухе повисло напряжение.

— Стараетесь произвести хорошее впечатление, да, Вивьен?

Это было сказано дружеским тоном, но Вивьен показалось, что Айрин стремилась ее обидеть.

— Просто делаю свою работу.

Вивьен пожала плечами. Она гадала, разыгралось ли у нее воображение или атмосфера в кухне и впрямь стала напоминать раскаленный воздух пустыни. Она украдкой посмотрела на Патрика. Его взгляд был устремлен на Айрин. Ничего удивительного, что он не сводит с нее глаз, подумала Вивьен. Мой скромный свитер не может сравниться с платьем Айрин, у которого такое соблазнительно глубокое декольте.

Впрочем, декольте немного неуместно для детского праздника, решила Вивьен, поймав себя на том, что ревнует Патрика к Айрин. Эта ревность была совершенно необоснованной. У нее не было никаких прав, чтобы обсуждать их связь, даже и мысленно. Но, если она не ревнует, то откуда взялась эта неприязнь к Айрин?

— Хочешь коки, Стелла? — Вивьен переключила внимание на ребенка, пытаясь прогнать прочь противоречивые мысли.

— Благодарю, нет.

Вивьен нахмурилась.

— А почему ты не пошла вместе с сестричкой к гостям? Все играют и танцуют, а ты скучаешь.

Стелла посмотрела на Вивьен как на убогую и промолчала.

— Ты же умеешь играть в «выше ножки от земли»? — настаивала Вивьен.

— Я прекрасно знаю, как играть в эту игру, — раздраженно ответила Стелла, — но я уже выросла из этого возраста.

— Тогда будь хорошей девочкой, иди и поиграй вместе со всеми. Ты пришла на день рождения Одри, а она любит эту игру. — Вивьен протянула ей руку. — Пойдем, тебе понравится!

Стелла неохотно позволила отвести себя в гостиную.

Ты все делаешь правильно, уговаривала себя Вивьен, играя с детьми. Она решила дать Патрику и Айрин некоторое время побыть наедине. Но даже теперь она нет-нет да и поглядывала украдкой на дверь кухни в надежде на то, что они не будут вдвоем слишком долго.

Вопреки ожиданиям Стелла с удовольствием принимала участие во всех играх. Когда дети немного устали, Вивьен вернулась в кухню, чтобы подать гостям новую порцию угощений, и очень удивилась, застав там Айрин в полном одиночестве.

— Патрик вышел на минутку посмотреть, как там какая-то кобыла, — сообщила она Вивьен.

— Да, одна должна ожеребиться со дня на день. — Вивьен налила себе стакан коки.

— Так что вы решили по поводу предложения остаться у Патрика подольше? — ни с того ни с сего спросила Айрин.

Вивьен ошеломленно уставилась на нее.

— Это он вам сказал?

— Разумеется. Патрик мне все рассказывает. — Айрин ядовито улыбнулась. — Мы с ним очень близки, вы же знаете.

— Ага, понятно.

Вивьен стала торопливо ставить тарелки с угощением на подносы. Она не могла объяснить самой себе, почему ее удивило то, что Патрик говорит с Айрин на такие темы. Теперь она чувствовала себя обманутым ребенком.

— У нас уже давно такие отношения, — продолжала Айрин. — Думаю, скоро они неизбежно перерастут в нечто более прочное...

Что она имеет в виду? Не то ли, что происходило между ними той ночью, когда Патрик поехал провожать ее после бала?

— Да-да! Если и дальше так пойдет, и вы останетесь еще на несколько месяцев, вам скорее всего придется работать также и на меня. — Айрин беззаботно расхохоталась.

Вивьен изо всех сил старалась сохранить невозмутимость.

— Надеюсь, наш разговор останется строго между нами, — добавила Айрин, понизив голос. — Вы ведь понимаете, Патрик еще не готов делать публичные заявления. Пока он хочет, чтобы дети постепенно привыкли ко мне, но, кто знает, возможно, наши отношения станут намного прочнее со дня на день. Тогда, — Айрин вздохнула, — с четырьмя сорванцами на руках, нам неизбежно понадобится ваша помощь.

— Да-да, понимаю. — Так для этого Патрик просил меня задержаться? Сама мысль об этом ужасала Вивьен. — Но, к сожалению, мне уже скоро надо ехать в Нью-Йорк. — Вивьен положила на блюдо последний пирожок и приготовилась сбежать из кухни. Этот разговор был ей крайне неприятен.

— Какая жалость... — протянула Айрин, причем лицо ее выражало отнюдь не сожаление.

Вивьен направилась в гостиную. Дети резвились, играя в салки. Она подоспела как раз в тот момент, когда Стелла сделала Сиду подножку, и, растянувшись во весь рост на полу, мальчик больно ударился головой и разбил коленку.

Несколько мгновений Сид лежал неподвижно, потом пошевелился и громко заплакал. Вивьен бросила на стол поднос и поспешила к нему на помощь.

— Больно, да? — спросила она, поднимая малыша и вытирая ему слезы.

— Стелла сделала ему подножку! — негодующе воскликнула Одри.

— Неправда, ничего я не делала. Он бежал, не смотрел под ноги, вот и растянулся!

Вивьен решила, что лучше не вступать с противной девчонкой в дискуссию, и вновь наклонилась к Сиду.

— Где болит? Головой сильно ударился?

— Нет, не очень. Коленку разбил...

Вивьен подула на кровоточащую ранку.

— Теперь лучше?

Сид кивнул.

В этот момент в гостиной появилась Айрин. Ее лицо выражало напускную озабоченность.

— Что за шум, а драки нет?

— Они говорят, что я сделала Сиду подножку, но я не виновата! Он сам упал, — сообщила Стелла.

— В самом деле, Сид? — Айрин покачала головой. — Ты же большой мальчик. Думаю, тебе надо извиниться перед Стеллой.

Сид сильно покраснел.

— Ни за что!

Айрин удивленно вскинула брови.

— Интересно, что скажет твой папа, когда я расскажу ему о твоем поведении?

Сид напрягся, и Вивьен быстро положила руку на его плечо.

— О, вряд ли надо доводить это до сведения Патрика, — сказала она. — Давайте пить колу, есть пироги и забудем об этом недоразумении.

— Я их есть не буду, — заявила Стелла, — пироги получились отвратительные! На моем дне рождения пироги были намного вкуснее.

— Ничего подобного! — взорвался Сид. — Наши пироги испекла Вивьен, и они в десять раз вкуснее твоих!

— Ты еще даже не попробовал, а уже говоришь! — поддела его Стелла.

— Угомонитесь, пожалуйста, — быстро вмешалась Вивьен.

У нее разболелась голова. Она посмотрела на часы и вздохнула. Еще от силы час, и все разойдутся по домам, но и этот час казался ей вечностью.

— Одри, включай музыку! — распорядилась Вивьен.

— Поведение Сида просто возмутительно! — прошипела Айрин, когда дети вновь принялись играть. — Надо ему всыпать хорошенько.

— Знаете, если уж начистоту, не только Одри, но и я своими собственными глазами видела, как ваша Стелла подставила ему ножку.

Айрин побагровела от гнева и ледяным тоном отчеканила:

— Думаю, вам померещилось.

Вивьен не успела ответить, потому что в гостиную вбежал мальчик и испуганно прокричал:

— Ванную заливает! Там весь пол мокрый!

В этот момент вошел Патрик.

— Что у вас произошло? — спросил он, заметив перекошенное от злости лицо Айрин. — Что там в ванной?

— Понятия не имею, — отозвалась Вивьен. — Надеюсь, это не из-за того, что утром сломался радиатор?

— Ну я же просил не трогать без меня этот радиатор! — в сердцах воскликнул Патрик, бросаясь к лестнице.

Айрин с довольной улыбкой последовала за Патриком.

Сид подошел к Вивьен и крепко обнял ее. Мальчик молчал, но сам жест тронул Вивьен до глубины души.

— На пару слов, Патрик. — Айрин догнала его на втором этаже и, выставив руку, преградила путь.

— В чем дело?

Айрин тяжело вздохнула.

— Понимаю, конечно, сейчас не время, но... по-моему, тебе надо это знать...

— Что знать?

— Вивьен обращалась с детьми очень грубо. Никакого терпения, никакого внимания...

Патрик недовольно сдвинул брови.

— Это на нее не похоже.

Айрин пожала плечами.

— Я только говорю то, что видела. А еще она нагрубила мне и Стелле.

Патрик нахмурился еще сильнее.

— Может, сейчас действительно не время для такого разговора?

— Хочешь сказать, что я лгу?

Патрик заметил Одри, которая, как оказалось, все это время стояла у них за спиной и все слышала.

— Давай поговорим в другой раз?

Айрин согласно закивала.

А на кухне Вивьен аккуратно втыкала разноцветные свечи в праздничный торт Одри. Она сильно удивилась, когда Айрин в сопровождении своих дочерей промаршировала мимо нее в коридор и, надев пальто, с гордым видом направилась к выходу.

— Уже уходите, Айрин?

Не удостоив Вивьен и взглядом, Айрин вышла вон, громко хлопнув за собой дверью.

— Что ж, без них, пожалуй, даже лучше, — тихо сказала Вивьен, улыбнувшись сидевшему подле нее Сиду.

Когда кухонная дверь снова заскрипела, Вивьен с ужасом подумала, что Коттриллы решили вернуться. Каково же было ее облегчение, когда на пороге появилась Джесс, за спиной которой маячил Джарвис.

— Где наша именинница? — спросила Джесс.

Одри тут же прибежала из гостиной и бросилась в объятия бабушки.

— С днем рождения, крошка! Хорошо повеселились?

— Да! У нас была самая лучшая вечеринка в мире! Папа подарил мне кукольный домик! А еще Вивьен затопила второй этаж, а Айрин сказала, что Вивьен плохо разговаривала с ней и со Стеллой. Я слышала, как она жаловалась папе, когда он ходил наверх.

Джесс и Джарвис как по команде посмотрели на Вивьен, и ей стало не по себе. Потом Джесс улыбнулась и сказала:

— Что ж, значит, праздник удался. Потом будет что вспомнить!

— Айрин немного преувеличила... — промямлила Вивьен.

— Вообще-то не немного, а сильно преувеличила, — возразил Патрик, появляясь в дверях. — Вивьен вовсе не затопляла дом. Просто кто-то заткнул сток ванны затычкой и пустил воду. Пол в ванной слегка намок, но вода скоро высохнет.

Ну вот, хотя бы потоп с меня сняли, подумала Вивьен. Однако то обстоятельство, что Патрик не стал оспаривать вторую часть предъявленных ей обвинений, немного испортило ей настроение.

Мог хотя бы выслушать мои оправдания, чтобы знать, что же на самом деле произошло! Но в любом случае он всегда будет на стороне своей возлюбленной, мрачно заключила про себя Вивьен.

Удар грома пронзил тяжелый воздух. Вивьен как раз домыла последнюю тарелку и с опаской выглянула в окно. Ночное небо озарила внезапная вспышка.

Патрик и Джарвис ушли в конюшню, кобыла начала жеребиться. Джесс вызвалась почитать детям на ночь сказки, но они, утомленные и возбужденные праздником, никак не хотели засыпать.

Вивьен налила в две кружки чаю и понесла их в конюшню. Ночь была удивительно теплой, возможно, из-за приближающейся грозы.

Слабый фонарь едва освещал конюшню. В его неверном свете Вивьен удалось разглядеть новорожденного жеребенка, который стоял на дрожащих ножках и испуганно жался к матери.

— Вы как раз вовремя, — сказал Патрик. — Мама и малыш чувствуют себя превосходно.

— Это хорошо. — Вивьен протянула мужчинам кружки с чаем и стала рассматривать жеребенка.

— Мне пора, Патрик, — неожиданно заторопился Джарвис, прикончив свою кружку одним жадным глотком.

— Мама едет с тобой?

— Нет, она приехала на своей машине.

— Я только что относила ей чай, — сообщила Вивьен. — Она читает детям сказки, а они все никак не могут уснуть.

— Спасибо за помощь, — поблагодарил Патрик, провожая брата до дверей. — Жаль, что тебе не удалось поиграть в «выше ножки от земли».

— О, я этого не переживу!

Джарвис расхохотался и, помахав на прощание Вивьен, закрыл за собой дверь.

Вивьен гладила бархатистую спинку жеребенка.

— Он прелесть. Как вы его назовете?

— Пока не решил. Может, Наводнение? Или Шторм? Что посоветуете?

— Это на ваше усмотрение.

— Может, Вивьен-Неудачница?

— Вы ведь сами сказали, что потоп — не моих рук дело.

— Да, но вы-то думали иначе.

— Нет, это вы так думали.

Патрик беззвучно рассмеялся.

— Теперь вы улыбаетесь, а всего пару минут назад метали громы и молнии, как будто я виновата во всех смертных грехах!

— Ничего такого я не думал.

Он отпил чаю и присел на вязанку сена, бросая любопытные взгляды на ее стройную фигуру. Что-то во взгляде Патрика заставляло сердце Вивьен скакать от счастья.

— Мне было не до вас, — объяснил Патрик. — У меня на руках была рожающая кобыла, пол в ванной залило водой, а еще Айрин набросилась на меня как одержимая. Неудивительно, что я разнервничался.

При упоминании об Айрин Вивьен тоже слегка занервничала.

— Как бы там ни было, — Патрик улыбнулся, — все хорошо, что хорошо кончается.

— Значит, разбираться вы не намерены?

— А что тут разбираться? Роженица в порядке. Ванная высохнет. А к Айрин я съезжу завтра и извинюсь.

— Когда поедете к Айрин, будете извиняться и от моего имени тоже? — враждебно осведомилась Вивьен.

— Нет, разумеется, не буду!

— Я вовсе не была с ней невежлива, Патрик. Я только попыталась заступиться за Сида.

— Знаю, знаю. Он все мне рассказал. Он приходил сюда смотреть на новорожденного.

— О! — У Вивьен будто гора с плеч свалилась.

— И не беспокойтесь по поводу Айрин. У нее, конечно, тяжелый характер, но не думаю, что она действительно хотела вас обидеть. Айрин чересчур вспыльчива. Завтра я ее успокою.

Каким, интересно, образом? Вивьен моментально представила Патрика заключающим Айрин в объятия и страстно целующим ее в губы. От этой мысли ей стало плохо. Она нервно поправила волосы и приказала себе не думать больше об Айрин.

— Идите сюда, присаживайтесь, — предложил Патрик, кладя рядом с собой еще одну вязанку соломы. — Вы кажетесь такой вымотанной.

— Я и правда устала, — призналась Вивьен. — А может, подействовали те два бокала вина за обедом?

— О, мне кажется, в ресторане мы были сто лет назад.

— Да... Хотя у меня остались очень хорошие воспоминания.

— У меня тоже. Может, выберемся куда-нибудь на следующей неделе?

— Боюсь, на следующей уже не получится. Я собираюсь в Нью-Йорк.

— Детям будет вас не хватать...

— Вы думаете?

— Я точно знаю.

Лучше бы Патрик сказал, что меня будет не хватать ему, но это было бы уже слишком. Как бы там ни было, он в любом случае не должен испытывать ко мне никаких особенных чувств. Я — всего-навсего наемная прислуга, меня можно легко заменить кем-нибудь другим. От этих размышлений Вивьен стало грустно, она тяжело вздохнула.

— Должна признаться, я тоже буду по ним скучать.

Она вспомнила, как они хохотали, когда играли все вместе, какое было лицо у Одри, когда она открывала подарки, и как Сид обнял ее в знак благодарности за то, что она не дала его в обиду.

На какую-то долю секунды Вивьен поймала себя на мысли о том, что уже почти сроднилась с этим домом и с этой семьей. Это было верхом безумия, учитывая то, что жила она здесь всего лишь две недели. Принимая во внимание существование Айрин, считать себя частью этой семьи — полнейший идиотизм.

— Тогда оставайтесь, — мягко попросил Патрик.

Вивьен встретила взгляд его карих глаз и на какое-то время замялась в нерешительности. Потом вспомнила слова Айрин о том, что, оставшись, ей придется работать также и на нее. Сама мысль об этом сводила Вивьен с ума.

— Я же вам говорила, что не могу. Предполагалось, что это будет временная работа. И потом, мне надо заниматься выставкой.

Она села рядом с Патриком. Солома пахла солнцем. Кобыла облизывала своего первенца, нежно проводя большим горячим языком по его дрожащей спинке. В свете мерцающего фонаря сцена была очень трогательной.

— Надо было захватить этюдник, — тихо сказала Вивьен. — Получился бы шедевр...

— Ну, завтра у вас как раз выходной, так что приходите и рисуйте. — Патрик пристально посмотрел на нее. — Вы должны показать мне свои работы. Мне бы хотелось на них взглянуть.

Вивьен улыбнулась.

— Я лучше приглашу вас на выставку, хотя вам, наверное, не захочется ехать в такую даль.

— А где это будет?

— В студии Генри. Его фамилия Керсон.

— Он уже взял с вас деньги на подготовку выставки? — внезапно спросил Патрик.

— Вы сейчас похожи на моего отца, — грустно заметила Вивьен.

— По-моему, вы говорили, что отец не знает о выставке?

— Точно. Но, если бы узнал, то это был бы его первый вопрос. А все потому, что он никогда по-настоящему не верил в мой талант.

— Я-то в ваш талант верю, — быстро сказал Патрик. — Я только хотел сказать...

— Знаю, что вы хотели сказать. — Вивьен попробовала встать, но Патрик схватил ее за руку и заставил сесть на место.

— Простите меня. Судя по тому, что вы рассказывали, ваш отец практичный человек, и, по-моему, к его словам нужно и прислушаться.

— Но я знаю Генри, а он нет! К тому же Генри сам достаточно богат, так что мои деньги ему ни к чему!

— Это он вам сказал?

Вивьен недоверчиво сузила глаза.

— Вы что-то больно подозрительный. Или это у вас манера общения такая — циничная?

— Я не циник.

Подозрительный — да, но не циник, подумал Патрик. А если и возникают какие-то подозрения, так это потому, что Макс охарактеризовал Генри как настоящего пройдоху.

— Мне просто не хочется, чтобы вам причиняли боль, — сказал Патрик просто.

— Мне тоже не хочется, чтобы боль причиняли вам, но я же не говорю, что Айрин нравитесь вы, а не ваши дети! Таким образом, вскоре может оказаться, что на роль второй мамы она не подходит, — горячо продолжала Вивьен. — Не хотела бы я оказаться на месте Сида!

— Да что вы! — Казалось, Патрика забавляла ее горячность. — И кто, по-вашему, способен стать хорошей мачехой моим детям?

— Понятия не имею! — Ее горячность как рукой сняло, когда Вивьен поняла, что сидит к Патрику слишком близко. — Мне просто показалось, что Сида она недолюбливает. А ему нужен кто-то, способный его понять... — Она пыталась сконцентрироваться на разговоре, но это было почти невозможно.

Патрик протянул руку и мягко дотронулся до ее щеки.

— Спасибо вам...

— За что?

Сердце Вивьен грозило выпрыгнуть из груди, в висках стучало, а ладони покрылись предательским холодным потом.

— За заботу о детях и обо мне...

Он придвинулся ближе. Поцелует или не поцелует? Вивьен хотела этого так сильно, что внутри у нее все переворачивалось от нетерпения.

— И насчет Айрин вы абсолютно правы: она не сможет стать хорошей мачехой моим детям. Но, уверяю вас, Вивьен, мне даже и в голову не пришло бы предлагать ей это место.

— Вот как? — Сердце Вивьен забилось еще быстрее. — А она утверждает совершенно обратное.

— Не знаю, с чего она это взяла. Может, вы не так поняли? — Голос Патрика звучал теперь низко, в нем появилась хрипотца. — Если бы мне пришлось подыскивать вторую жену, думаю, Айрин я выбрал бы в последнюю очередь.

Они сидели все еще очень близко, его губы находились на расстоянии каких-то сантиметров от губ Вивьен.

— По-моему, она не сможет стать хорошей женой фермеру. Как вы думаете? Представляете Айрин скачущей верхом по полям? Или кормящей из бутылочки щенков? О чистоте и порядке в доме я вообще молчу...

Вивьен в недоумении смотрела на него какое-то время, а потом поняла, что Патрик просто-напросто ее разыгрывает.

— Очень остроумно. — Она отодвинулась от него подальше, стараясь прогнать прочь разочарование. — Я имела в виду нужды и желания детей, а не ваши...

— Я тоже. А что касается моих нужд и желаний...

Он снова придвинулся к Вивьен, она слегка отпрянула назад, и оба неожиданно опрокинулись на спину, растянувшись на мягкой сухой соломе. Вивьен хохотала до слез, пытаясь выкарабкаться из копны, и вытаскивала из волос соломинки.

— Как это мы?.. — спросила она, глядя прямо в глаза лежащему сверху Патрику.

— Не знаю, но это чертовски приятно.

Вивьен внезапно ощутила всю тяжесть его сильного тела.

Патрик не изъявлял ни малейшего желания подниматься, он буквально пригвоздил Вивьен к земле, сковывая движения и не давая пошевелиться. Его восторженный взгляд жадно блуждал по ее лицу; задержавшись на полуоткрытых губах, он скользнул по удивленным зеленым глазам, по рассыпавшимся веером волосам...

— Итак, о чем это мы говорили? — прошептал Патрик. — Что-то о моих желаниях?

Не успела Вивьен произнести хоть слово, как он прильнул губами к ее губам.

Поцелуй Патрика был наполнен невыразимой нежностью, от которой у Вивьен тотчас закружилась голова. Волна желания, пронзая ее истосковавшееся по любви тело, захлестнула Вивьен с головой. Какое-то время она пыталась взять себя в руки и не отвечать на его поцелуй. Но вскоре, не отдавая себе отчета в том, что делает, Вивьен уже целовала Патрика с ответной страстью, прижимаясь к нему всем телом.

Язык Патрика медленно двигался вдоль ее губ, терся о язык, возбуждая Вивьен самым невероятным образом.

С улицы раздался новый раскат грома: казалось, это гремит эхо захлестнувшей Вивьен изнутри лавины счастья. Она прильнула к Патрику из последних сил, наслаждаясь ощущением его прикосновений, его поцелуев и сходя с ума от вожделения.

— Какая ты сладкая... — прошептал Патрик, отрываясь от ее губ.

Вивьен шумно сглотнула, стараясь мыслить разумно, и попыталась задушить в себе плотское желание. Однако не преуспела.

— Я хочу тебя, Вивьен. Я умираю от желания... Это началось с первого же дня, как я тебя увидел, — шептал Патрик.

Вивьен гадала, слышит ли он удары ее сердца, которое билось почти что в его груди.

— Патрик, это же чистое безумие...

— Может, и так, — отозвался он, задумчиво глядя ей в глаза. — Но я никогда не испытывал более серьезных чувств.

Страшнее всего было то, что такого никогда не испытывала и Вивьен.

Она протяжно застонала, когда ладони Патрика вдруг сжали ее напрягшиеся груди и стали нежно массировать их через тонкую ткань. Патрик наклонился и поцеловал ее снова. В этот раз его губы были тверже, смелее и искуснее в своем стремлении исследовать желанную мягкость ее губ.

— Скажи, что тоже меня хочешь, — просил он, подняв голову и испытующе глядя Вивьен в глаза.

Его хриплый голос прозвучал почти в унисон с новым раскатом грома. Вивьен не смогла даже пошевелить губами — так сильна была чувственная дрожь, охватившая все ее тело. «Хочу» — было бы сказано слишком слабо о том чувстве, которое она испытывала к Патрику.

Он нахмурился и, казалось, был готов отпрянуть от нее.

— Вивьен, прошу тебя, скажи, что мне это не снится! Ты не можешь целовать меня и не чувствовать того, что чувствую я.

Она улыбнулась и, проведя пальцами по его щеке, нежно прошептала:

— Это не сон.

Патрик осыпал ее лицо поцелуями. Вивьен часто-часто задышала, когда руки Патрика, торопливо подняв ее свитер, потом бюстгальтер, сжали упругие полушария ее грудей. Он стал нежно массировать их умелыми ласковыми движениями, и от переполнявшего ее удовольствия Вивьен едва не потеряла сознание. Затем там, где только что играли его пальцы, оказались страстные губы и язык. От этих прикосновений Вивьен хотелось кричать, прося Патрика не останавливаться.

Потом его губы стали спускаться все ниже, пока не оказались на плоском животе Вивьен. Не в силах думать ни о чем другом, кроме удовольствия, она все же заметила, что Патрик расстегивает ее джинсы.

Патрик чуть-чуть приподнялся и стал буквально пожирать глазами округлые груди, тонкую талию и плоский живот Вивьен. Потом его взгляд переместился ниже, туда, где поблескивала «молния» джинсов. Мощный прилив вожделения прокатился по всему тела Патрика, когда он попытался дрожащими руками расстегнуть ее.

Но как он мог заниматься любовью с Вивьен, зная, что не был до конца честен с ней? А вдруг ей будет еще больнее узнать правду уже после того, как они станут близки?

Думать об этом ему сейчас не хотелось, хотелось продолжать ласки, но совесть Патрика вдруг проснулась и заявила о себе. Он убрал руки. Нельзя заниматься с Вивьен любовью, пока между ними столько недомолвок.

По крыше забарабанил ливень.

— Пошли в дом, — прошептал Патрик.

Вивьен быстро села, ее белокурые волосы рассыпались по плечам. Она была похожа на сирену. Патрику пришлось собрать волю в кулак, чтобы снова не заключить ее в объятия.

Он заметил, как дрожали руки Вивьен, когда она пыталась прикрыть наготу одеждой.

— Да, ты прав...

Вивьен старательно отводила взгляд. Ей было очень стыдно — это было понятно по тому, как дрожал ее голос. Ничего удивительного, ругал себя Патрик, минуту назад я был готов задушить ее в своих объятиях, а теперь вспомнил о приличиях.

— Я по-прежнему хочу быть с тобой, Вивьен. Просто я подумал, что нам надо... — Его слова поглотил последний раскат грома, от которого беспокойно заржали в стойлах лошади.

Патрик поднялся и пошел посмотреть на них. Когда он вернулся, дверь конюшни была распахнута настежь, а Вивьен, пригибаясь под ливнем, бежала к дому.

10

Когда Патрик вошел в кухню, Вивьен старательно вытирала волосы полотенцем.

— Сильно промокла? — спросил он встревоженно.

— Не очень.

Она не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. Увидев, что Патрик направляется к ней, Вивьен чуть не задохнулась от волнения.

— Ты в порядке? — спросил он.

— А почему я должна быть не в порядке? — как можно беззаботнее отозвалась Вивьен.

— Потому что минуту назад мы занимались любовью, а потом...

— А потом в тебе проснулось чувство долга, — докончила она. — И, честно говоря, я этому рада. — Она яростно терла мокрые волосы, размышляя, что ее злость вызвана скорее всего уязвленной гордостью, потому что именно Патрик решил пока не поздно взять себя в руки. — Мы совсем обезумели! Это было минутное помешательство, не более.

Конечно, мы оба немножко сошли с ума, уверяла себя Вивьен. Заниматься сексом с едва знакомым мужчиной? Иначе, как помешательством, это не назовешь.

— Ты кого хочешь убедить: меня или себя?

Она зло посмотрела на Патрика и тут же пожалела, потому что, после того как их глаза встретились, в ней опять заговорило желание.

Он не имеет права быть таким невозмутимым, таким самоуверенным, таким... дьявольски красивым, в то время как ее чувства пребывают в состоянии дикого хаоса!

— Я никого не хочу убедить. Я просто констатирую факт.

— Минутное помешательство? Может быть, может быть... Но, оказывается, сходить с ума так приятно!

Его откровенный взгляд прошелся по ее фигуре. Мокрый свитер лип к телу Вивьен, и Патрику не составило никакого труда насладиться всеми изгибами и выпуклостями ее безупречной фигуры. Ему стало очень жаль, что они не остались лежать в копне сухой соломы, обнимаясь и целуясь под грохот ливня.

— Мои чувства к тебе не изменились, — прошептал Патрик.

Вивьен выронила полотенце и дрожащим голосом приказала:

— Прекрати! — Закрыв уши ладонями, она защищалась от его льстивых слов, как ребенок. — Не желаю ничего слышать!

Тогда Патрик подошел ближе и взял ее руки в свои.

— Я по-прежнему хочу заниматься с тобой любовью, — повторил он отчетливо.

Вивьен внезапно смутилась и промолчала, а нежность поцелуя Патрика унесла прочь злость и обиду. Она чувствовала, как он ласкает сквозь мокрую ткань одежды ее грудь, сжимает пальцами затвердевшие соски, и изнемогала от вожделения.

— Ты такая вкусная, — шептал Патрик. — Я схожу с ума от одного вида твоего тела! Я хочу тебя, прямо здесь и сейчас!

Сквозь туманную дымку нереальности до них донесся звук шагов спускающейся по лестнице Джесс.

Они моментально отскочили друг от друга. Трясущимися руками Вивьен принялась оправлять свитер. Она не знала, обрадована или разочарована, ее переполняли противоречивые чувства, и рассуждать здраво она не могла.

— У тебя соломинка в волосах, — тихо сказал Патрик, помогая Вивьен избавиться от улики.

Их взгляды встретились, и Вивьен стыдливо зарделась.

Она по-прежнему хотела его. Желание, которое пробудил в ней Патрик, теперь невозможно было заглушить ничем. Прежде она никогда ничего подобного не испытывала, а это была страсть — самая настоящая, всепоглощающая, слепая. Если бы не Джесс, она, возможно, отдалась бы Патрику прямо здесь, в кухне, без всякого сопротивления или намека на сдержанность.

Патрик улыбнулся и вытер капельки дождя с ее щеки.

Вивьен уже знала, что любит его, любит страстно, по-настоящему и навсегда...

Тем временем в кухню вошла Джесс, и Вивьен быстро отвернулась от Патрика, подняла с пола полотенце и попыталась изобразить любезную улыбку.

— Дети наконец угомонились, — сообщила Джесс. — Слава Богу, устали от такого веселья.

Вивьен поставила на огонь чайник. «Если не знаешь, чем себя занять, выпей чашечку чаю», вспомнила она любимое изречение отца.

— Хотите чаю, Джесс?

— Нет, спасибо, мне, пожалуй, пора, — ответила та, снимая с вешалки пальто.

Одна половинка Вивьен хотела крикнуть: «Не уходите! Защитите меня, не давайте нам оставаться наедине!», другая торопила Джесс: «Пожалуйста, уходите быстрее!»

— Кстати, тебе звонил некий Генри, — сообщила Джесс. — Просил передать, чтобы ты позвонила ему завтра утром. Что-то срочное.

— Хорошо, спасибо. — Вивьен вынула из буфета чашки.

Ей подумалось, что у нее разыгралось воображение, но она явно чувствовала, как глаза Патрика многозначительно буравят ей спину.

— Как дела в конюшне? Все получилось? — как бы невзначай спросила Джесс.

Фарфоровые чашки разбились у ног Вивьен.

— Да, все прошло хорошо, — ответил Патрик, подходя к Вивьен, чтобы помочь ей убрать осколки. — Жеребенок настоящий красавец. Хочешь посмотреть?

Беззаботная беседа мешала Вивьен сосредоточиться. Как может Патрик быть таким хладнокровным, словно между ними ничего не было и нет? Должно быть, секс для меня — это серьезный, обдуманный шаг в отношениях, а для некоторых — всего лишь обычная физическая разрядка, мрачно подумала Вивьен.

Внезапно ей захотелось убежать в свою комнату и хорошенько обдумать свое положение. Может, она и не любила Патрика, скорее всего это была лишь минутная вспышка страсти, но никак не любовь.

— Ты как себя чувствуешь, Вивьен? — заботливо спросила вдруг Джесс, обеспокоенно вглядываясь в ее бледное личико.

— Спасибо, хорошо.

— Ты отлично справилась с днем рождения — Одри просто в восторге!

День рождения, казалось, происходил где-то на другой планете — так далеко витали сейчас мысли Вивьен.

— И еще мне понравилось, как ты переставила мебель. Так гостиная смотрится лучше.

Поддерживать нормальную беседу казалось Вивьен пыткой. Она, ища помощи, взглянула на Патрика и тут же пожалела об этом, встретив его пытливый горящий взгляд.

О чем он, интересно, думает? Возможно, о том, что она выглядит чучелом с растрепанными волосами и в мокрой, липнущей к телу одежде.

— Мама, я отвезу тебя домой, — предложил Патрик, выглядывая за окно. Ливень не прекращался, небо то и дело освещали зловещие вспышки молний. — Оставляй машину у нас, утром я ее тебе подгоню.

— Не выдумывай, Патрик, я прекрасно доеду сама...

— Нет, — резко перебил он. — Жди меня здесь, я только возьму ключи и через минуту спущусь.

Джесс удивленно вскинула брови и непонимающе посмотрела на Вивьен.

— Что он так суетится?

— Дорогу, видимо, размыло. Думаю, он беспокоится за вас, и не напрасно, — ответила Вивьен.

Джесс тяжко вздохнула и принялась застегивать пальто.

— Я уже говорила, Вивьен, ты хорошо расставила мебель. Теперь, если тебе, конечно, удастся уломать Патрика, в доме следует сделать небольшой ремонт.

— Боюсь, это не моего ума дело. Я здесь лишь для того, чтобы следить за детьми и убираться, а не указывать хозяину, что и как ему делать в собственном доме.

— Чепуха! — Джесс хитро посмотрела на девушку. — Думаешь, я совсем слепая?

— Вы о чем? — Вивьен прилагала нечеловеческие усилия, чтобы не покраснеть. Неужели Джесс догадывается, что между ней и Патриком не так уж все невинно?

— Попробуй, и, как знать, может, он и согласится на ремонт. Уверена, ты его уговоришь!

Вивьен растерянно улыбнулась.

— Не понимаю, откуда такая уверенность...

— Ты оказываешь на него благотворное влияние, Вивьен. После твоего приезда дом словно ожил!

Какое-то движение в дверях заставило обеих женщин резко обернуться. В двух шагах от них стоял Патрик, в руках у него были ключи от машины.

Интересно, как давно он вернулся? Вивьен внезапно почувствовала себя не в своей тарелке. Вдруг Патрик заподозрит, что она пытается прибрать его к рукам, действуя в сговоре с Джесс? Возможно, он решит, что она из тех женщин, которые позволяют себе слишком много после мимолетной близости. Пара поцелуев — и она уже обсуждает с его матерью, как отремонтировать дом!

— Мама, я готов, — сказал Патрик.

Да, именно так он и думает, решила Вивьен. Это понятно по его чересчур отрывистому и сухому тону.

Едва за матерью и сыном закрылась дверь, как Вивьен опрометью бросилась на второй этаж. Убедившись, что дети сладко спят, она ушла в свою комнату.

Ее отражение в зеркале было ужасным: мокрые волосы, в беспорядке рассыпавшиеся по плечам, раскрасневшееся лицо, безумный горящий взгляд и полуоткрытый рот. Брезгливо скинув промокшую одежду, Вивьен поспешила встать под душ.

Она сушила феном волосы, когда в коридоре раздались шаги. Это мог быть только Патрик. Сердце Вивьен забилось быстрее, во рту неожиданно пересохло...

— Ты ведешь себя как подросток, — обратилась она к своему отражению в зеркале. — Он обычный мужчина, самый обыкновенный мужчина...

Выключив фен, Вивьен побрызгала себя духами и принялась ждать. Чего же я жду? — размышляла она. Что мне вообще от него надо?

Вскоре из комнаты Патрика послышался шум воды, а потом зазвонил телефон.

Вивьен неохотно спустилась на первый этаж и сняла трубку.

Это звонила Айрин. Услышав голос Вивьен, она довольно грубо велела позвать к телефону Патрика.

— Он в душе, — сообщила Вивьен.

— Тогда передай ему, что я звонила по поводу нашего ужина в пятницу...

— Минутку! Сейчас я его позову. — В сердцах швырнув трубку рядом с аппаратом на столик, Вивьен поспешила наверх и изо всех сил забарабанила в дверь ванной. — Тебе звонит любовница! — кричала она, стараясь, чтобы ее голос звучал не слишком разъяренно.

Вивьен не ожидала, что дверь откроется так быстро, и была совершенно обескуражена, когда перед ней возник Патрик, на котором не было ничего, кроме обмотанного вокруг пояса полотенца.

— Что ты кричишь? Детей разбудишь.

— Тебе любовница звонит. — Вивьен с трудом оторвала взгляд от его обнаженного торса.

Патрик снисходительно усмехнулся.

— Кто бы это мог быть?

— Не прикидывайся! — прошипела Вивьен. — Ты прекрасно знаешь, что я говорю об Айрин. И раз уж мы начали этот разговор, позволь заметить: по-моему, ты самый настоящий донжуан, который бегает от одной юбки к другой!

Патрик удивленно вскинул брови.

— А как же дражайший мистер Керсон? Или твои любовники — не в счет?

— Не надо так о Генри!

— Почему же?

— Потому что он — не то что твоя Айрин!

— Ну ладно тебе, это же несправедливо. — Патрик говорил с убийственным спокойствием. — Ты чуть ли не женишь меня на Айрин, в то время как саму-то в Нью-Йорке дожидается собственный любовничек.

— К твоему сведению, мы с Генри вовсе не любовники. Он просто друг.

— Да что ты?

— А то! Так что прекрати ухмыляться и говорить гадости о моих друзьях. Генри хотя бы не встречается с двумя женщинами одновременно.

— Откуда знаешь? — фыркнул Патрик. — Гадала на кофейной гуще, что ли?

— Знаешь, что я про тебя думаю?! — взорвалась Вивьен. — Ты самый настоящий негодяй! И я тебя ненавижу!

— Чуть раньше твои губы шептали мне кое-что другое...

Она сцепила руки, борясь с непреодолимым желанием влепить ему пощечину, и процедила сквозь зубы:

— На проводе дама ждет. Да, кстати, пока не забыла: я уезжаю в Нью-Йорк раньше, чем договаривались.

Вивьен не собиралась это говорить. Просто слова сами по себе слетели с губ.

— Что?

Она увидела, как расширились от удивления глаза Патрика, и ощутила прилив злорадного удовлетворения.

— Ты не можешь уехать раньше, у нас контракт...

— А я ничего не подписывала! — Вивьен резко отвернулась и зашагала к себе в спальню. — Завтра на рассвете меня здесь не будет.

Ворвавшись в свою комнату, Вивьен плюхнулась в кресло перед туалетным столиком и обхватила руками разгоряченную голову. Зачем я это сказала? — терзалась она. Ведь я не хочу уезжать...

Снизу доносился приглушенный голос Патрика, и внезапно Вивьен поняла, почему ей захотелось побыстрее распрощаться с этим домом. Все дело в ревности. Она ревновала Патрика к Айрин, и это ужасное чувство подобно ржавчине буквально разъедало ее изнутри.

Патрик встречается с Айрин. Пусть себе и дальше встречается, а она должна уйти. Любить мужчину и жить под одной крышей с его любовницей — выдержать такое по плечу не каждой. Если не уехать, и не уехать сейчас же, без промедления, вскоре она потеряет остатки того, что называется женской гордостью...

Тихий стук в дверь едва не свел Вивьен с ума.

— Убирайся! — крикнула она, стараясь держать себя в руках.

Однако дверь неслышно открылась, и в комнату вошел Патрик. Вивьен заметила, что он надел легкие брюки и рубашку с коротким рукавом, которую впопыхах не успел застегнуть на все пуговицы. Взгляду Вивьен открывалась его грудь, покрытая курчавыми завитками темных волос. Спасаясь от искушения, Вивьен отвернулась и сделала вид, будто ищет что-то на туалетном столике.

— Я сказала: убирайся!

— Не хочу! И еще я не хочу, чтобы уезжала ты...

Вивьен взяла щетку и стала расчесывать волосы, при этом ее взгляд был прикован к Патрику. Она видела его в зеркало. Патрик подошел ближе, и Вивьен враждебно уставилась на него исподлобья.

— Бьюсь об заклад, твоя подружка не обрадовалась бы, если б слышала, что ты сейчас сказал. А если бы видела, как мы кувыркаемся в соломе! Представляю, как перекосилось бы ее лицо! Наверное, она звонила, чтобы попросить тебя поцеловать меня перед сном?

— Прекрати! Конечно, не поэтому! Это вообще не ее дело.

Вивьен скептически хмыкнула и принялась снова расчесывать волосы. Патрик подошел ближе и выхватил из ее рук щетку. Прикосновение ударило Вивьен будто током.

Патрик швырнул щетку на столик и, положив руки на плечи Вивьен, развернул ее лицом к себе.

— Прошу тебя, Вивьен, не уезжай! — взмолился он, глядя ей в глаза.

— Приведи хоть один довод в пользу того, что мне надо остаться!

— Например, для этого... — Он наклонился и поцеловал ее в губы. — И еще потому, что я не представляю жизни вдали от тебя...

Ей захотелось растаять в его объятиях, прильнуть к его широкой груди и раствориться в поцелуе... Но Вивьен стоически запретила себе проявлять слабость.

— Я не хочу быть третьей лишней. Ты встречаешься с Айрин и...

— Я с ней встречался только один раз. И это было на балу, на глазах у сотни людей! Клянусь, Вивьен, наши отношения не выходят за рамки дружбы! — Он обхватил ладонями ее лицо и поднял его так, чтобы можно было смотреть Вивьен прямо в глаза.

— А что же ужин, о котором она только что говорила?

— Это будет ужин в пользу школьного фонда, и я идти не собираюсь. Айрин меня не интересует, — твердо сказал Патрик, — меня интересуешь только ты. Я прошу тебя остаться, Вивьен.

Ее яростное сопротивление растаяло в дымке неподдельного счастья. Патрик действительно любит ее! Сама мысль об этом поднимала Вивьен настроение. Патрик тоже улыбался, глядя в ее счастливые полные слез глаза.

— Конечно, если ты решишь остаться, мне придется предложить тебе новую должность...

— Какую? Дизайнера по интерьеру?

— На самом деле, я придумал тебе несколько занятий. — Патрик снова поцеловал ее. На этот раз это был долгий, сладострастный поцелуй.

Когда он отстранился, Вивьен едва не задохнулась от переполняющего ее счастья и, пытаясь выровнять дыхание, попросила:

— Расскажи обо всех по порядку.

— Главным образом ты должна будешь исполнять роль моей любовницы и верной подруги. Но, помимо этого, тебе также предложат должность второй мамы и моей жены...

Вивьен резко оттолкнула Патрика, ее глаза раскрылись от удивления и шока.

— Что ты сказал?

— Я сказал, что хочу взять тебя в жены, Вивьен.

Она потеряла дар речи и только смотрела на него с выражением радостного недоверия.

— Понимаю, тебе нужно время все обдумать, — торопливо заговорил Патрик. — Мое предложение неожиданное, но... чем больше я об этом думаю, тем больше хочется, чтобы мы поскорее поженились. Джесс была права: наш дом действительно наполнился жизнью, а все потому что появилась ты... Детям ты нравишься... Я... ты мне тоже очень нравишься. — Его голос постепенно перешел в шепот, и Патрик стал опять покрывать лицо Вивьен поцелуями. — Между нами что-то должно было случиться, Вивьен. Я понял это с первой минуты, как только увидел тебя. Мы созданы друг для друга.

— И когда же ты решил сделать мне предложение? — спросила Вивьен, обнимая его за шею.

— Да минут двадцать назад, когда ты заявила, что намерена сбежать.

Вивьен удивилась, но ничего не сказала.

— Я ведь всегда был импульсивным, — пояснил Патрик, и его рука потянулась к поясу ее халата.

— Знаешь поговорку: поспешишь — людей насмешишь?

— Мы можем побыть годик-другой помолвленными, если тебе так больше нравится, — пошутил Патрик. — Итак, последнее слово за тобой. Возьмешь время на размышление или ответишь сразу?

Вивьен решила его подразнить.

— А ты встанешь на одно колено? Я хочу, чтобы все было как полагается.

— Я встану на оба колена, Вивьен. Я ничего не делаю наполовину. А если надо, я возьму в зубы колючую розу и буду петь серенады под твоим окном, только ответь поскорее: ты выйдешь за меня или нет?

— Будет достаточно просто услышать, что ты меня любишь, — тихо сказала Вивьен.

Патрик стал очень серьезным.

— Я люблю тебя, Вивьен. — Его признание почти потонуло в грохоте ревущей за окном грозы.

Она улыбнулась.

— А раз так, то я согласна. Согласна стать твоей женой!

Патрик подхватил ее на руки и закружил по комнате. В следующее мгновение оба оказались на ковре и, крепко обнимая друг друга, стали целоваться как сумасшедшие, давая волю накопившимся чувствам.

— Что мы тут делаем, когда рядом стоит прекрасная кровать? — пробормотал наконец Патрик.

Вивьен встала во весь рост и развязала пояс халата. Ее не только не смущало, но и возбуждало, что Патрик видит ее наготу.

— Мисс Лоуэлл, уж не пытаетесь ли вы меня соблазнить? — пробормотал он.

— Да, черт возьми, именно это я и делаю! — Улыбаясь, Вивьен повела плечами, и халат упал к ее ногам. — Ну и как мои успехи? — игриво поинтересовалась она.

— Ошеломляющие! — хрипло ответил Патрик.

В его взгляде читалось нескрываемое восхищение.

Они лежали в объятиях друг друга на огромной двуспальной кровати. Вивьен и не подозревала, что занятие любовью может быть таким приятным. Сейчас она ощущала незнакомое ей до сих пор чувство полнейшего удовлетворения, как будто она наконец нашла в жизни свое место — именно здесь, именно с этим мужчиной.

Ее голова покоилась на груди Патрика, Вивьен даже слышала удары его сердца, которые стали замедляться после того, как влюбленные наконец оторвались друг от друга.

— Ты был великолепен, — прошептала Вивьен.

Патрик тихо рассмеялся и поцеловал ее в макушку.

— Ты тоже... Хочешь еще?

— Шутишь? Разве тебе не нужно время, чтобы отдохнуть?

— Отдохнуть? От чего?

Вивьен поцеловала Патрика, наслаждаясь ощущением его тела, прильнувшего к ней, и движением его чутких рук, которые нежно гладили ее спину.

— Я хочу сделать тебя самой счастливой на свете, — прошептал Патрик.

— Ммм... Ты уже сделал...

— Я имел в виду не это...

— А что?.. — Вивьен не могла думать ни о чем, кроме ощущений, которые будили в ней прикосновения Патрика.

— Мне надо тебе кое-что сказать.

— Только не сейчас... Мне так хорошо... Я думаю о другом.

— О чем ты думаешь?

— Не мешай...

Он засмеялся и придвинулся ближе.

— И как идет процесс мышления?

— Не смеши меня, — пролепетала Вивьен.

Глаза ее были закрыты, на губах — легкая полуулыбка. Опытный любовник, Патрик стал ласкать Вивьен медленнее, чем в первый раз, когда обоим не хотелось ждать ни секунды.

Когда Вивьен в последний раз простонала его имя, Патрик лег на спину, и несколько минут они просто лежали рядом, пытаясь привести в норму дыхание.

— Это было еще лучше, чем в первый раз, — прошептал Патрик и легонько сжал локоть Вивьен.

— Я так устала, Патрик, давай спать.

— Ладно, поговорим утром.

— Отличная мысль. — Вивьен закрыла глаза, свернулась у него под боком калачиком и вдруг рассмеялась. — Представляю, какое будет лицо у папы, когда я заявлю, что собираюсь замуж!

Патрик привстал на локте и серьезно посмотрел на нее.

— Вивьен...

— С ним случится припадок! — сонным голосом прошептала она. — Особенно если учесть, что у него уже есть для меня жених — Мистер Совершенство, преуспевающий банкир и миллионер.

— Он так и сказал: банкир?

— Да я понятия не имею, кто этот тип. Теперь это уже неважно, да?

— Да... — Патрик глубоко вздохнул. — Может, твоему отцу понравится хотя бы то, что ты выходишь не за Генри?

— Шутишь? Он не может быть рад чему-то, если это была не его идея. Он скажет: «Вивьен, человек, которого я подыскал, будет тебе самым хорошим мужем. Доверься мне и обещай пообедать с ним хотя бы раз. Уверяю тебя, после этой встречи ты навсегда выкинешь своего парня из головы!» Именно это он мне и сказал, когда я сообщила, что якобы хочу выйти за Генри.

— Но зачем ты его обманываешь?

— Разве это обман? — Вивьен сладко зевнула. — Ну, в общем, у меня выхода не было. Или так, или пришлось бы идти на обед с этим банкиром... К тому же мне не хотелось, чтобы отец пронюхал о моей выставке. Так что история с Генри стала для меня хорошим прикрытием. Как бы там ни было, завтра же позвоню отцу и сообщу ему еще одну приятную новость.

— Послушай, Вивьен, не звони, пожалуйста, пока мы с тобой не поговорим.

— Не волнуйся, дорогой, ему придется смириться... постепенно...

— Пожалуйста! Не звони, пока мы не обсудим одну вещь... Ты поняла?

Ответом ему была тишина. Вивьен спала крепким младенческим сном.

Патрик откинулся на подушки и уставился в потолок. Кто этот банкир, которого прочил в мужья Вивьен отец? Патрик старательно прокручивал в памяти свой разговор с Максом в попытке найти ответ, но тщетно. Он посмотрел на Вивьен. На ее губах играла улыбка, лицо слегка разрумянилось, а волосы веером рассыпались по подушке. Не надо было соглашаться на план Макса, подумал Патрик. Впрочем, если бы я не согласился, то никогда не увидел бы Вивьен.

Когда она узнает о сговоре, наверняка сильно обидится, и он не сможет упрекнуть ее за это.

Патрик потянулся к Вивьен и поцеловал ее в губы. Она инстинктивно ответила на поцелуй, придвинулась поближе, укрыла его простыней и согрела теплотой своего разгоряченного тела. Патрик закрыл глаза и постарался не думать о предстоящем утром нелегком разговоре.

11

Вивьен проснулась поздно. Потянувшись в постели, она провела рукой по месту, где должен был лежать Патрик. Удивительно, но там никого не оказалось.

Она вспомнила, как он покидал ее комнату ранним утром.

— Надо идти к себе, — прошептал Патрик, целуя ее в щеку. — Скоро дети проснутся.

Вивьен не смогла даже разлепить глаза, но слышала, как хлопнула дверь, а потом дом погрузился в тишину.

Вивьен лежала и улыбалась. Счастье буквально переполняло ее. Как она любит Патрика! Он оказался удивительным, восхитительным, самым красивым, самым нежным, самым чутким на свете мужчиной. Вивьен откинула простыню и спрыгнула на пол. Надо будет сказать Патрику, что я его люблю, подумала она, но сначала не мешало бы умыться и принять душ.

Когда она спустилась вниз, ее ждало разочарование, так как Патрика не было ни в кухне, ни в гостиной. Зато в кухне хозяйничала Кейт.

— Доброе утро! — Вивьен приветливо улыбнулась девушке. — Как дела?

— Отлично.

— Патрик ушел на работу?

Кейт кивнула.

— Просил передать, чтобы ты ждала его к обеду.

Вивьен налила себе чаю и намазала маслом тост. Она стояла на пороге новой жизни, и ей казалось, что она грезит наяву. А что скажут Сид и Одри, когда им объявят эту новость? — подумала Вивьен, втайне надеясь на их благосклонность. Она так хотела, чтобы все они стали одной счастливой семьей!

В дверь постучали, и Кейт пошла открывать.

— Рабочий приехал чинить окно, — сообщила она, вернувшись.

— Не прошло и года! — Вивьен усмехнулась. — А я-то уж думала, он никогда не приедет.

— Будем надеяться, что ему все-таки удастся починить это проклятое окно.

Да это теперь и неважно, подумала Вивьен, улыбаясь самой себе. В ближайшее время вряд ли кто-то будет спать в этой комнате.

Ее так и подмывало поделиться с Кейт своей новостью, но здравый смысл заставлял Вивьен молчать. Она не хотела рассказывать кому-либо об их с Патриком решении до тех пор, пока об этом не узнают дети. Будет несправедливо, если они узнают об этом не первыми.

А не позвонить ли отцу? Задумчивый взгляд Вивьен сфокусировался на стоящем в холле телефоне. Может, чуть позже, решила она. Не стоит портить себе настроение в такое прекрасное утро. Но Генри позвонить нужно обязательно, спохватилась Вивьен, вспомнив, что он еще вчера хотел что-то срочно с ней обсудить. Она встала и пошла в холл.

Генри схватил трубку чуть ли не после первого гудка.

— Привет, Вивьен, я так ждал твоего звонка! В последнее время ты просто неуловима!

— Прости, дружище, столько дел сразу навалилось. У тебя все нормально? Как наше мероприятие?

— Да все отлично, только тебя не хватает... Надеюсь, на следующей неделе ты соизволишь вернуться? Надо обсудить кое-что.

— Конечно, вернусь!

Сейчас Вивьен волновало другое: сможет ли Патрик выкроить пару деньков, чтобы поддержать ее на открытии выставки. С ним она покорит весь мир!

— У тебя такой радостный голос, — с легким удивлением заметил Генри.

— Немудрено... Я так счастлива! — Вивьен перевела дыхание и опасливо покосилась в сторону кухни: не слышит ли Кейт. Но ей было просто необходимо с кем-то поделиться, и она продолжила, понизив голос: — Я встретила одного человека...

— Что-то серьезное?

— Серьезнее некуда.

— Значит, я опять упустил свой шанс... — притворно обиделся Генри.

Вивьен засмеялась.

— Слушай, на той неделе приходил твой отец. Сказал, что шел мимо...

— О нет... — простонала Вивьен. — Сильно он тебе надоедал?

— Да нет же! Твой старик вел себя вполне прилично. Походил по галерее, даже картину купил...

— Подозрительно все это. Ты уверен, что он не пытался от тебя откупиться? Не предлагал деньги, чтобы ты убрался куда подальше?

Генри расхохотался.

— К сожалению — нет! Мы немного поговорили о тебе. Мне показалось, старикан сильно скучает. Он сказал, работа на ферме может пойти тебе на пользу...

— Зачем ты сказал, что я на ферме?

— Я не говорил. Он, видимо, уже знал это.

— Да откуда же? Я ему точно не говорила... — Вивьен нахмурилась, а потом пожала плечами. — Ладно, неважно, наверное, вытряс информацию из моей соседки по квартире.

Мне действительно надо связаться с отцом, подумала Вивьен, закончив разговор с Генри. Мысль о том, что он за нее беспокоится и скучает, не давала ей покою. В конце концов, она — единственная радость в его жизни. Что же удивляться, если иногда он бывает чересчур заботлив? И, как бы там ни было, сейчас Вивьен так счастлива, что готова разделить это счастье с кем угодно.

Она как раз собиралась снова снять трубку, когда появился рабочий и вручил ей счет за ремонт.

— У Патрика в спальне полно мелочи, Вивьен, — подсказала Кейт. — Посмотри у него в столе, там должны лежать деньги.

Вивьен взлетела по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. В комнате Патрика она открыла ящик стола и стала аккуратно перебирать лежащие там бумаги.

Собираясь перевернуть очередной листок, Вивьен замерла. Ей в глаза бросилось собственное имя, написанное очень знакомым почерком на бумаге со знакомым вензелем.

Пока она читала, внутри нее поднималось и росло негодование. Как же так? Патрик и отец знакомы?!! Патрик сделал отцу одолжение, согласившись приютить у себя в доме его дочь?

Кейт крикнула снизу, что мелочь больше не нужна, но Вивьен ничего не слышала и не замечала, кроме прыгающих перед глазами строчек...

Оказывается, ее работа на ферме была не чем иным, как изощренным обманом, мистификацией, на которую Патрик согласился только потому, что отец предложил ему выгодный контракт!

Затем ей на глаза попалась фраза, от которой буквально сжалось сердце. «Понимаю, ты совсем не рад терпеть у себя Вивьен, но, если ты проявишь смекалку и задержишь ее подольше, моя благодарность будет безграничной», — писал Макс.

Вивьен едва не выронила письмо, так сильна была клокотавшая в ней ярость. Патрик лгал ей, с самого первого дня и до вчерашней ночи... Поверить в это было трудно, и тем не менее это правда.

Он действительно проявил недюжинную смекалку, чтобы заставить ее остаться. Вивьен вспомнила минувшую ночь, и сердце ее сжалось в комок. Что еще было пунктом его изощренного плана? Напускная страсть? Признание в любви? Предложение стать его женой?

Она тяжело опустилась на краешек кровати, чувствуя, что ноги больше не в силах держать ее внезапно отяжелевшее тело. Вивьен вдруг вспомнила, что предложение руки и сердца прозвучало как раз после того, как она заявила, что хочет немедленно уехать.

Какой же она была дурой! Глупой, доверчивой дурой! Патрик хладнокровно ее соблазнил, бессердечно обманул ее надежды. Единственным стимулом, побуждавшим его удерживать возле себя Вивьен, было щедрое денежное вознаграждение, обещанное Максом. На глаза Вивьен навернулись слезы, и она смахнула их быстрым движением.

Мужчина, за которого она согласилась выйти замуж, который казался ей понимающим, любящим, заботливым любовником, оказался всего-навсего хладнокровным сердцеедом. Такой предатель не стоил ее слез.

— Я все собирался рассказать тебе об этом...

Услышав вкрадчивый голос Патрика, Вивьен вскочила на ноги. Она просто смотрела ему в лицо, боясь, что, стоит ей заговорить, ее тут же начнут душить рыдания, и это будет полной и унизительной капитуляцией ее женской гордости.

— Прости меня, Вивьен, мне очень жаль. — Патрик стоял в дверях и переводил взгляд с ее расстроенного лица на письмо, которое Вивьен по-прежнему держала в руках.

— Жаль?!! — Вивьен наконец нашла в себе силы не заплакать. Ее обрадовало, что, несмотря на клокочущий в ней гнев, в голосе нет и намека на боль и обиду. — Ты подлец! Самый настоящий подлец!

Патрик виновато потупился, потом снова посмотрел Вивьен в лицо.

— Согласен... Только позволь все объяснить. Я ведь пытался с тобой поговорить...

— О да! Иногда тебя и впрямь тянет на благородные поступки! — Вивьен шагнула к Патрику и потрясла у него перед носом письмом, словно оно было некой уликой совершенного им преступления. — Итак, сколько же я стою? Сколько обещал заплатить тебе мой горячо любимый папочка?

— Все совсем не так, как ты думаешь! Макс очень о тебе беспокоился...

— Ладно, можешь не продолжать! А то начнешь рассказывать, как согласился помочь бедному несчастному старику, я и расплачусь! У тебя здорово получается изображать верного обеспокоенного друга! А я доверяла такому подонку! Я верила тебе...

На какое-то мгновение ее голос дрогнул, и Вивьен испуганно подумала, что вот-вот потеряет над собой контроль.

— Но я действительно полюбил тебя, Вивьен, — настойчиво возразил Патрик. — Это не входило в наш с Максом план...

— Не смей говорить о любви! — выкрикнула она, чувствуя, как боль пронзает все ее тело. — Все, что ты любишь, это деньги! Соблазнился на щедрый гонорар, который предложил мой отец за то, чтобы ты продержал меня тут как можно дольше!

Патрик хотел приблизиться к ней, но Вивьен преградила ему дорогу, выставив, как щит, ладонь. Потом она выхватила из-под кровати чемодан и стала бросать туда одежду. Она почти ничего не видела, в глазах ее стояли слезы.

Патрик молча смотрел, как она собирается. Его руки то сжимались в кулаки, то разжимались, бессильно повиснув вдоль тела. Он едва сдерживался, чтобы не удержать Вивьен силой.

— Прошу тебя, послушай! — взмолился он. — Да, я действительно согласился участвовать в безумной затее твоего отца! Да, он предлагал мне неплохое вознаграждение. Но не из-за этого я решил помочь ему. Он очень за тебя переживал. Он сказал, что твой Генри – скользкий тип и мошенник.

— Лицемер! — взвизгнула Вивьен. — Более скользкого типа, чем ты, я еще не встречала!

Она продолжала бросать в чемодан все, что попадется под руку. Главное — поскорее убраться из этого дома, лихорадочно соображала она. Скорее на улицу, на воздух! Прочь из этой паутины обмана!

— Интересно, как бы ты поступил дальше? Подождал бы, пока отец не позвонит и не скажет, что все нормально, а потом сказал бы мне, что передумал на мне жениться? Как бы ты, интересно, все объяснил? «Прости, Вивьен, но ничего у нас не выйдет. Приятно было познакомиться»?!

— Нет, конечно же нет! — Патрик поймал ее руку и силой заставил Вивьен повернуться к нему лицом. — Я не хочу, чтобы ты уезжала! Я... я люблю тебя...

Она мрачно посмотрела на его руку и презрительно проронила:

— Ты любишь деньги моего отца, а не меня.

Патрик разжал пальцы.

— Мне абсолютно неинтересно, сколько денег у твоего отца.

— Да неужели? Ты всего лишь очередной золотоискатель, альфонс, такой же, как и те мнимые влюбленные, которые липнут ко мне всю жизнь!

Патрик покачал головой.

— Это не так.

— Да перестань лгать! Я только что прочитала всю правду: черным по белому написано, что тебе предлагали за меня деньги.

— Но я полюбил тебя, Вивьен. Я по-прежнему хочу быть с тобой, — тихо возразил Патрик.

Она разрешила себе посмотреть ему в глаза в последний раз. Он был такой красивый, такой серьезный, такой печальный... Это разрывало ей сердце.

— Черта с два! — Она грозно тряхнула головой и отвернулась. — Ты был... хорош, не возражаю. — Вивьен с силой щелкнула замком чемодана. — Знаешь, с другими парнями я всегда чувствовала, используют меня или нет, но ты... Ты меня одурачил!

Она взяла сумку и чемодан.

— Остальные вещи можешь подарить своей следующей подружке.

Вивьен направилась к двери, но Патрик преградил ей путь.

— Не уходи! Пожалуйста, успокойся, и давай поговорим...

Она набрала в легкие побольше воздуху.

— Говорить нам не о чем. Все кончено, Патрик. Твоя ложь убила всякое желание быть с тобой...

Какое-то время он продолжал стоять в дверях, потом посторонился. Вивьен прошествовала мимо, не глядя на Патрика, высоко подняв голову.

— А что я скажу детям?

— Скажи, — глотая слезы, начала она дрожащим голосом, — скажи им, что я их люблю...

Она спускалась по ступеням осторожной медленно, прощаясь с этим домом, с этой жизнью, с этой любовью.

12

В галерее толпились посетители. Шампанское лилось рекой, и гости с энтузиазмом расхваливали открытие сезона — удивительно талантливую художницу...

Прогуливаясь в толпе, Вивьен краешком уха подслушивала лестные отзывы о своих картинах, считала красные ярлычки, наклеиваемые на уже проданные холсты, и... не чувствовала ровным счетом ничего.

Она долго ждала этого триумфа, в последние месяцы это стало делом ее жизни, а теперь, когда позади и переживания, и неуверенность в себе и она наконец достигла всего, чего хотела, успех показался ей лишь блеклым отзвуком ненужной славы... Яркие краски праздника и безоговорочное признание были пустым местом по сравнению с тем, что она нежданно потеряла.

Несомненно, Вивьен не раз пыталась заставить себя поверить в то, что ничего особенного с ней не случилось: всего-навсего крах очередной любовной авантюры. Как можно сожалеть о потере того, чего никогда по-настоящему и не было? И все равно проникающие в душу глаза Патрика и его мягкие приятные черты преследовали Вивьен и во сне и наяву.

«Я полюбил тебя, Вивьен. Это не входило в наш с Максом план»... Слова буквально сводили ее с ума, заставляя переживать момент расставания снова и снова. Вивьен вернулась в Нью-Йорк неделю назад и до сих пор не могла заставить себя отвлечься. Она едва притрагивалась к еде. И боялась даже представить, что происходит сейчас с брошенными ею детьми. Скучают ли они по ней? Что сказал им Патрик? Хорошо ли учится Сид? Встречается ли Патрик с Айрин?

Этот вопрос мучил ее особенно сильно. Возможно, Патрик лгал ей о том, что никогда не строил никаких планов в отношении Айрин. В конце концов, разве не лгал он ей с самого начала? Так какая ему разница, одной ложью больше, одной меньше... Может, он всегда серьезно относился к Айрин и всего лишь позволил себе маленькое развлечение с Вивьен, а его старания были щедро вознаграждены ее же отцом.

Как же она ошибалась в этом бесстрастном обольстителе!

— Вивьен, ты уверена, что не будешь продавать номер тридцать? — прервал ее размышления Генри.

— Что?

— Не хочешь все-таки продать номер тридцать? — терпеливо повторил он. — Я нашел покупателя, который готов заплатить любую цену.

— Номер тридцать... — Вивьен пробежала глазами каталог. — Это какая?

— Твоя последняя работа, «Осень на ферме».

Вивьен почувствовала, как участилось сердцебиение, и до боли закусила губу, чтобы не заплакать. Ей не хотелось расставаться с картиной, ведь это последняя ниточка, соединяющая ее с Патриком и с детьми.

— Кто бы он ни был, Генри, извинись и скажи, что картина не продается.

Генри явно огорчился, но поделать ничего не мог — Вивьен вольна распоряжаться своими картинами, как ей угодно.

— Веселее, детка! Ты завоевала настоящий успех, значит, не зря ты упорно к этому стремилась!

— Я знаю, — сказала Вивьен бесцветным голосом.

— Вы с отцом выяснили отношения?

Она покачала головой.

— Даже не знаю, смогу ли когда-нибудь говорить с ним!

Пару дней назад у нее состоялся разговор с отцом. Вивьен позвонила ему, высказала все, что думала, и была поражена ответной реакцией.

— Значит, вы с Патриком все-таки сошлись? — спросил Макс беззаботно. — Я так и думал! Это здорово, но сейчас, милая, мне некогда. Так что поговорим в другой раз.

Жизнь дочери в руинах, а ему некогда! Что за бездушие!

Генри обеспокоенно посмотрел на Вивьен. На ней было длинное, до пят, ярко-красное платье, в котором и без того хрупкая Вивьен выглядела совсем как статуэтка. Проведя две недели на ферме, на свежем воздухе, она тем не менее сильно исхудала и утратила привычную веселость, а под глазами залегли глубокие тени.

— Слушай, а не пойти ли нам в ресторан после того, как все закончится? — внезапно предложил он.

Вивьен не успела ответить — ее глаза неожиданно встретились с глазами Патрика. Генри заметил, как она внезапно побледнела, и нахмурился.

— Вивьен, что с тобой?

Она посмотрела ему в лицо полными страха глазами и беспомощно простонала:

— Что ему здесь надо?.. Генри, я не желаю видеть этого человека. Я не хочу с ним говорить.

Генри оглянулся и увидел высокого широкоплечего красавца, протискивающего к ним через толпу.

— Думаю, тебе придется его выслушать, — прошептал Генри. — Вид у него чересчур решительный. Кстати, это он хотел купить картину...

Вивьен совершенно неожиданно обнаружила, что внутри нее все по-прежнему кипит и клокочет от злости. Патрик не имел права приходить к ней. Он обманул ее и, даже если купит картину и отвесит ей парочку комплиментов, все равно не вернет ее благосклонность.

— Генри, положи руку мне на талию, — приказала она сквозь зубы. — Помоги от него избавиться!

— Вивьен, ты уверена? Может, вам надо поговорить наедине? Я дам ключи от своего ка...

— Ты с ума сошел? Не отходи от меня ни под каким видом!

Ответить Генри не успел, так как Патрик оказался рядом с ними.

— Здравствуй, Вивьен! — ласково проговорил он, не в силах оторвать от нее восхищенного взгляда. — Прими мои поздравления: выставка удалась на славу!

Вивьен молчала. Повисла неловкая тишина. Трескотня чужих голосов показалась им оглушающей.

— Я спрашивал Вивьен по поводу картины, которая вам понравилась, — заговорил Генри, как бы невзначай кладя руку на ее талию. — Боюсь, она...

— Она продана, — перебила Вивьен. Ей не хотелось показывать Патрику свою сентиментальность.

Патрик с огорчением заметил уверенно обнимающую Вивьен руку Генри и подозрительно переспросил:

— Продана? Но на ней нет красного ярлычка.

— Что ты здесь делаешь, Патрик? — враждебно спросила Вивьен.

— Незаконченное дело, — ответил он, глядя ей прямо в глаза.

От этого пристального взгляда Вивьен стало трудно дышать, она опасалась быть вновь ввергнутой в пучину желания.

— У меня дела, Патрик, некогда мне выслушивать твои байки. — И добавила с оскорбительной холодностью: — А теперь извини, я должна курсировать среди гостей.

Патрик не позволил ей уйти, поймав ее руку.

— Извини, придется задержаться. — Он смерил взглядом Генри. — Наедине.

Генри колебался, оказавшись между двух огней. С одной стороны решительно настроенный Патрик, с другой — Вивьен, которую он взялся опекать. Вспомнив, какой печальной была в последнее время его подруга, Генри решительно сказал:

— Слушайте, а почему бы вам не обсудить все с глазу на глаз? Вот ключи, идите в мой кабинет...

— Генри! — зашипела Вивьен. — Я не собираюсь...

— Спасибо, дружище, — поблагодарил Патрик, беря ключи, и решительно повел Вивьен в направлении, указанном Генри.

— Ну и наглость! — возмутилась Вивьен, оказавшись с Патриком один на один. — Все, что хотела, я уже сказала. А теперь убирайся прочь и не лезь в мою жизнь!

Патрик замер у двери, скрестив на груди руки.

— Может, ты и все сказала, но я — нет.

Вивьен нетерпеливо топнула ножкой и стала осматривать комнату в поисках какой-нибудь лазейки для побега. Как назло, окно находилось высоко и было слишком узким, чтобы через него можно было убежать.

— Во-первых, я хочу извиниться.

Вивьен не удостоила Патрика даже взглядом.

— Это я уже слышала.

— Веришь или нет, но я действительно сожалею о своем поведении. Твой отец буквально умолял меня помочь. Мне стало жаль старика...

Вивьен молчала и продолжала смотреть мимо Патрика с полнейшим безразличием.

— Вивьен, он признался, что очень болен. Ты понимаешь, что твой отец, возможно, умирает?!! Как я мог отказать тяжело больному человеку?

Вивьен зло рассмеялась.

— Опять все те же сказки!

— Что? — удивился Патрик.

Он долго боролся с собой, не зная, стоит ли расстраивать ничего не подозревающую Вивьен. Ему казалось, услышав эту новость, она будет потрясена не меньше, чем он сам. В действительности же она проявила чудовищную черствость.

— Ничего плохого с моим отцом не случится. Ничего такого, с чем не справился бы скальпель хирурга.

— Откуда ты знаешь?

— А он всегда заводит эту песню, когда ему что-нибудь от кого-нибудь сильно надо. Мой милый папочка умирает уже лет пятнадцать... Он и тебе сказал, что скоро преставится?

— Ну... — замялся Патрик, — он сказал, что неважно себя чувствует...

— Дай угадаю, что дальше, — перебила Вивьен. — Наверное, как обычно: «Боюсь, я долго не протяну...»

— Именно так!

Вивьен покачала головой.

— Он имел в виду, что не будет долго тебя уговаривать, а просто выдумает жалостливую историю, и ты будешь готов на все.

Патрик выглядел таким потрясенным, что Вивьен стало его жаль. Макс был весьма искусным актером и довольно изобретательно сочинителем. Но Вивьен вспомнила о письме, в котором говорилось про некий контракт, весьма выгодный для Патрика, и не позволила себе расслабиться. Может, Патрик и был обманут, но мотивы его были отнюдь не альтруистичны.

— Это все? — равнодушно спросила Вивьен, взглянув на часы.

— Нет, черт возьми, не все! Обдурили не только тебя. Я точно так же был обманут человеком, которого уважал и которому доверял, почти как себе. Мне и в голову не могло прийти, что Макс станет шутить такими серьезными вещами. Я знаю, надо было рассказать тебе об этом раньше, но, поняв, что дела обстоят совсем не так, как утверждал твой отец, я уже был от тебя без ума... Я боялся потерять тебя, Вивьен.

У Вивьен пересохло во рту. Когда Патрик говорил такие вещи, она начинала чувствовать, что слабеет.

— Я люблю тебя, Вивьен. Я так люблю тебя, что у меня сердце разрывается!

Она не отвечала, просто не могла ответить... Вивьен сдерживалась, чтобы не заплакать, чтобы не броситься в объятия Патрика... Но вдруг он так говорит только потому, что теперь его обман раскрыт и он прекрасно знает, что она хочет услышать?

— А как же Айрин? Ее ты тоже любишь?

— Сто раз тебе говорил: Айрин меня не интересует. Я четко дал ей понять, что люблю другую... — Патрик продолжал неотрывно смотреть ей в глаза. — Единственная моя любовь — это ты, Вивьен. После смерти Паолы я даже не надеялся, что смогу произнести эти слова еще раз. Но я говорю это вполне искренне, поверь! Ты опять вернула меня к жизни... а дети... они снова обрели мать.

На глазах Вивьен выступили слезы. Она хотела сказать Патрику, что тоже любит его, но боялась. Боялась ошибиться, довериться ему еще раз...

— Когда я попросил тебя стать моей женой, я говорил от чистого сердца. Эта мысль засела в моей голове с первого дня нашего знакомства. Надо было сказать тебе правду раньше, но я был так увлечен своей любовью! Желание услышать от тебя заветное «да» перевесило все на свете!

Искренность Патрика тронула Вивьен, она поняла, что он действительно ее любит... И она так сильно любила Патрика, что жизнь без него казалась лишенной всякого смысла.

— А как дети? — спросила Вивьен. — Кто с ними?

— Кейт. Она временно поживет в доме, пока я не вернусь. — Патрик помолчал. — И, если хочешь знать, на них просто жалко смотреть. Оба сильно скучают по тебе, особенно Сид. Знаешь, он даже плакал, когда ему сказали, что ты уехала! — Патрик нервно провел ладонью по волосам. — И я не представляю, как сказать, что ты не вернешься! По-моему, до твоего появления они даже не представляли, что значит иметь полноценную семью: мать и отца...

Вивьен закусила губу, и слезы хлынули у нее из глаз.

— Я скучаю по тебе, Вивьен, — тихо проговорил Патрик.

Она еще сильнее впилась зубами в нижнюю губу.

— Я готов на все ради тебя... Я продам ферму и перееду в Нью-Йорк...

— Но ты не можешь продать ее!

— Почему?

— Потому что... Потому что в этом нет необходимости.

— Если это поможет нам быть всегда вместе, я готов на все!

— Нам не надо помогать... Я кое-что решила.

Патрик затаил дыхание.

— И что же?

— Я решила хоть раз в жизни сделать так, как хочет отец. Я решила выйти замуж за человека, с которым он ухитрился меня познакомить.

Изумленный вид Патрика сказал Вивьен все, что она хотела знать. Сразу видно, Патрик не имеет ни малейшего понятия, о чем она говорит.

— Что за черт, Вивьен, почему?! Не делай глупостей!

— Я скажу почему. Потому что я в него по уши влюблена!

— Да ты в Нью-Йорке всего-то неделю, когда же ты успела влюбиться в совершенно незнакомого человека?!

— Ну, он не совсем незнакомый. Конечно, временами мне кажется, что я еще не слишком хорошо его знаю, а это иногда очень раздражает, и все же...

— Ты не можешь так поступить, Вивьен!

— Еще как могу, — спокойно ответила она, — потому что парень, о котором я говорю, не кто иной, как ты...

Смущение, появившееся в глазах Патрика, могло бы показаться смешным, если бы ситуация не была столь серьезной.

— Нас обоих ввели в заблуждение, Патрик, — ласково сказала Вивьен. — Женихом, которого подыскал мне отец, оказывается, был ты. Папе почему-то показалось, что мы смогли бы стать хорошей парой. Но открыто предложить нам познакомиться он не решился, прекрасно понимая, что и ты, и я откажемся это делать. Представляешь, он так и сказал: «Прикинув, что Патрик заартачится, как, впрочем, и ты, я решил предложить упрямцу небольшой денежный приз». Вот так...

— Значит, Макс разработал эту комбинацию лишь для того, чтобы свести нас? Нас обманули... Подожди, подожди! Что ты до этого сказала? Ты решила выйти замуж за того самого парня, с которым тебя хотел познакомить отец, а ведь это... я?

Вивьен с улыбкой кивнула.

— Так ты согласна стать моей женой?

— Может, мне будет проще уступить отцу, ведь я одобряю его выбор...

Не успела Вивьен договорить, как Патрик бросился к ней и заключил в страстные объятия.

— Скажи, ты точно любишь того жениха, что подобрал тебе отец? Ты уверена, что хочешь провести с ним всю оставшуюся жизнь?

— Уверена на все сто!