1. Трямс, здрасьте
Издав чавкающе-шипяще-булькающее предупреждение, лейка душа выплюнула последние капли воды и плевать хотела на мои мольбы, угрозы и даже удары по кафельной стене. Не сжалилась, не разродилась даже самым жалким напором, оставляя меня стоять в ванной в том самом промежутке процесса мытья, когда вроде как пора смывать пену.
- МА! - крикнула в пустоту квартиры, кое-как смахнув ползущую в глаза пену и уже не стесняясь выматерилась в голос, услышав лишь тарахтение холодильника на кухне.
Надежда, что родительница ещё не свинтила к своим подружкам и сможет дозвониться до аварийки или куда там обычно звонят, испарилась теми самыми каплями, которые с шипением исчезают, попав на раскаленную сковороду, и я, оставляя на полу шлепки пены, поскакала в комнату за телефоном.
- Лялька, у вас вода есть? - выпалила в трубку мобильного, пропуская приветствие - Лялечка не обидится и у меня тут вселенский кошмар как бы, - и после утвердительного ответа выдохнула с облегчением в телефон. - Открывай!
Тех секунд, которые потратила, чтобы цапнуть халат, обмотаться полотенцем и проскакать по площадке, стуча зубами - водичка у нас и так шла еле теплая, а в подъезде температура давно как на улице, потому что стекла вышибли ещё летом, - должно было с лихвой хватить всему управляющему составу управляйки, забивавшей болт на жалобы жильцов по поводу стояков и напора воды. Обматерила всех и каждого по самую тыковку, нажелала им чирьев на все места, куда только можно. Только залетев в уютную прихожую квартиры напротив, разом обо всем забыла. Ноздри защекотало витающими и очень вкусными ароматами домашней еды, а слух порадовал звук включенного Люлькой душа. Да-да. Люлькой. Лялечка всеми правдами и неправдами пыталась затолкать младшего брата в комнату, а он, жердина та ещё, упирался как мог. Ещё и присвистнул - где нахватался? - по своему оценив мое появление в его родных хоромах:
- Да ладно!? Лялька, отвали! Это мое желание сбылось! - поднырнув под руку сестры, попытался цапнуть край моего полотенца и зашипел, огребая вполне заслуженный подзатыльник. Сперва от меня, а потом и от Ляли. - Я зря что ли давился этой жженой бумагой, когда девушку себе загадывал?
- Обломишься, Сморчок Серый! - я показала язык подростку и закрылась в ванной комнате, подальше от его эротических фантазий с моим участием.
Встала под упругие горячие струи и застонала от блаженства. Шикарнейший, практически с массажным эффектом, напор в любое время суток - вот о чем давно забыли и даже мечтать не мечтали жильцы правой половины шестнадцати подъездного дома, разделенного двумя управляйками ровно по стояку идущему в нашей с мамой квартире. И не живи мы с Корюшкиными на одной площадке, куковать мне в пене до второго пришествия. Такой вот трубоводный пердимонокль.
Вдоволь наплескавшись на неделю вперёд, я выплыла из ванной счастливая, будто не душ принимала, а миллионы, свои миллионы, пересчитывала. Поправила тюрбан полотенца на голове, запахнулась в мумию, потуже затянула пояс на халате и пошла на аромат кофе, который Серёжка варил мастерски. Взяла поданную им кружку и показала кукиш на предложение встречаться. Сморчок в свои четырнадцать хоть и оставался ребенком, уже возомнил себя взрослым и вместо того, чтобы кадрить одноклассниц, замахнулся на девушек постарше. Видите ли ему с ними интереснее, а с малолетками - сам-то не малолетка? - поговорить не о чем. Ага. Знаем мы его интерес и единственную тему для разговоров. То полотенце сорвать пытается, когда я примерно так же как сегодня влетала домыться, то заглянуть в разрез блузки. Вымахал лбина под два метра, а в тыковке ни капли уважения к той, кто с ним в песочнице куличики лепил. Одни гормоны. Если бы не дружила с Лялькой и Люлькой, давно прибила, но окинув критичным взглядом тощего скелетину, расценившего мое внимание опять же по своему, передумала казнить и скривилась демонстрации намеков на бицуху:
- Не светит, Сморчок, - отрицательно помотала головой и повторила это движение на просьбу показать татуировку. - Обломись и сдрисни!
- Гелька, ну хотя бы кусочек покажь. Ну Гель! Жалко что ли? - взмолился Серёжка. - Я ж тебе кофе сварил…
- И что? - резонно заметила я. - В интернете татух хоть усмотрись.
- А мне твоя нравится. И там такой не было. Я гуглил.
- Угу. Знаю я что ты там гуглишь и на что пялишься, - сделала глоточек, жмурясь от вселенского счастья, а когда открыла глаза, увидела рядом с блюдцем свою любимую шоколадку - и вот когда успел подложить? Покачала головой со вздохом и оттянула край воротника, обнажая шею и дорожку следов от кошачьих лапок, идущую вдоль позвоночника. - Смотри уже, онанист.
- Круть!
Правда счастье Сережки оказалось скоротечным и попытка борзануть закончилась так и не начавшись. Лялька с Люлькой синхронно припечатали брательника по ладоням, в одной из которых сам собой материализовался телефон с запущенным приложением камеры.
- А ну брысь, глиста, если не хочешь узнать, что отец с тобой сделает, когда я ему расскажу по каким сайтам ты шарахаешься! - Люлька зыркнула на младшего Корюшкина снизу вверх и для пущего эффекта позвала старшего. - Паааа!
- Только попробуй! - пригрозил Серёжка, но сквозанул с кухни раньше, чем на ней материализуется не меньшая по росту фигура.
Правда дядя Игорь, в отличие от своего сына, был ого-го каким. Даром что работал физруком в школе. Мощный, рельефный, ни капельки лишнего жирка - все на своих местах и в объемах, на которые слюни пускало все женское население, начиная от одноклассниц Сморчка и заканчивая бабульками во дворе, ежедневно прожигающих взглядами старшего Корюшкина, вышедшего на свою неизменную утреннюю разминку. Дождь, ветер, мороз - без разницы. Не мужчина, а мечта. Только сколько бы ни пробовали увести эту мечту из семьи, ни у кого не получилось. Любовь у дяди Игоря с тетей Леной - мурашки по шее и спине бегут. Посмотришь, как они разговаривают и друг на друга смотрят, и всё. Финиш. Такую же хочется. Ну или хотя бы в половину такую. Чтобы и мурлыкать, и фырчать, и диваны в труху. Не то, что у моих родителей. Гавкали друг на друга, сколько под одной крышей жили, разбежались и дальше гавкаются, хотя вроде как уже и не за чем.
2. Тарелочный фреш, девочки!
Я уж не знаю каким чудом утром смогла оторвать свое тельце от дивана с первыми трелями будильника, дотащить его до "Прованса", в котором работала посудомойкой, и не опоздать. Не самая престижная работа для кого-либо. Но потерять единственную, где не требовалось диплома и при этом неплохо так платили, чтобы потом снова зависеть от мамы и ее настроения, мотивировало очень сильно. Тем более, в ресторане можно было прихватить смену-другую официанткой, а это уже чаевые. Иногда очень щедрые. Шик же! Правда, предложи мне кто сегодня подмениться, не согласилась бы и сама доплатила. Халява, в виде свалившегося шампанского под переговоры, а потом и вторая бутылка, для закрепления хорошего настроения и договоренностей, в купе с пустым желудком сыграли со мной злую шутку. Да, признаюсь, напилась я до состояния еле ползающего поросёнка, и выключилась где-то в промежутке между Лялькиным предложением пойти танцевать и Люлькиным:"Ляля, вызывай такси!" Наверное, именно прозвучавшие буквы слова "такси" и стали тем самым воспоминанием, после которого организм решил, что на сегодня ему эмоций с перебором, и резко перешёл в состояние анабиоза. Выключилась я по щелчку, а вот проснулась вроде как тоже по щелчку, но с такой гудящей головой, что минут двадцать не могла понять как попала к Корюшкиным, почему рядом с диванчиком надувной матрас с дрыхнущим без задних ног Сморчком и куда делась память, где уже давно пора высечь прописную истину о моей непереносимости шампанского и последствиях его распития. Такой вот прикол - два глоточка я ещё нормально переношу, но стоит добавить поверх хоть каплю и все - утро и половина следующего дня с треском внутри черепушки обеспечены. И ведь как назло никакие таблетки не помогали. Хотя я очень надеялась и до победного верила в силу "Нурофена", принесённого Лялькой. Лучшайшие подруги на то и лучшайшие, чтобы сперва и в огонь, и в воду, и в медные трубы, а потом думать зачем нам все это было нужно, если можно обойтись и без таких последствий.
Я ещё раз зареклась пить шампанское. Домыла очередную гору тарелок. Подняла гудящую голову и чуть не разревелась - слева стояла точная копия той, которую только-только отправила в полоскание, и ещё Павел Николаевич. Его Императорское Величество "Прованса". Хотя по должности - старший менеджер. И это Угребище с маниакальной фобией и паникой на каждую пылинку протянуло свою длань - чтоб она у тебя отсохла! - к намытым тарелкам. Выбрало одну из середины и принялось изучать на наличие тех самых пылинок, растягивая процесс до неприличия и мешая мне слинять на перекур. И вот что-то мне подсказывает, что гаденькая улыбочка на его роже возникла ни разу не просто так. А через секунду прочувствовала каждой клеточкой и без того раскалывающегося мозга, насколько омерзительным и болезненным бывает простейшее движение - Павел Николаевич изволил провести пальцем по мокрой тарелке, а та издала такой звук, что все мое нутро сжалось в одну точку и заныло.
- Как праздники, Ангелина?
Чего? Какие, блин, праздники? Я сдохну сейчас!
Сдохнуть не получилось, но и выдавить улыбку тоже. Вернув тарелку обратно, их Скотинейшенство решило не останавливаться и пытать до победного. Теперь уже бокалом.
Уй, твою ж, свинота-а-а-а!
Если бы не шапочка, под которую я убирала дреды, стояла бы сейчас с торчащими из головы палками - волосы дыбом вставали от "поющего" бокала. И после такого издевательства в меня даже силой не получится залить ни глотка шампанского. Даже за миллион. Который Павел Николаевич не предложил, но включил заслуженного инквизитора всея Европы - вернул бокал и вцепился уже в блюдо.
- Неплохо, Павел Николаевич! - выпалила я, уже догадываясь, что пищать и скрипеть посудой это чудовище будет до посинения. Естественно, моего. - Пришла домой после смены и спать легла.
- Да? - спросил, а сам с издёвкой решил своим "отрубитеемуктонибудьпалец" повозюкать по фарфору. - Даже не отмечала? И с друзьями не собиралась?
- Нет! Устала очень.
Да что ж ты творишь-то… Уй-й-й… Два-то раза зачем проверять? Два? Ага. Три не хочешь, Ангелина?
- Перемой, - смилостивились их Дотошность, булькнуло блюдо в раковину и, показав на ещё одну принесенную гору посуды, постучало пальцем по запястью с часами. - Пошевеливайся!
Нет, я конечно понимаю, что праздники и "будьте добры" только для посетителей ресторана, а у его работников - работа и старший менеджер смены чуть не бог… Но так-то зачем? Ладно бы я косячила и била посуду. Видит же, Глистогонка подлизная, что мне плохо. Очки ж ещё носит, без диоптрий к слову. Были бы силы и куда уйти, треснула этим самым блюдом по башке и перчатки в усы сутенерские до полноты картины бросила. Таракан-орденоносец тапком не додавленый!
Да сам шеф Искаев над своими подчинёнными так не глумится. А он Шеф! Орет, конечно, за дело, но чтобы издеваться только потому, что может себе это позволить? Да ни в жисть. А этому Таракану Николаевичу будто медом намазано везде крутиться и скрипеть своей культяпкой. Ещё и платочком “испачканный” измеритель микробов протер…
Курить от такой “справедливости” захотелось в разы сильнее, а к двум горам посуды добавилось ещё с десять тарелок. Ненавижу шампанское! Ненавижу!
Через два часа я все же умудрилась выскочить на перекур. Взглядом спросила у зашедшего Влада, официанта, что там на поле боя в зале, увидела три пальца - считай три столика, - и кивнула на служебную дверь, спрашивая ждать его или нет. И хотя парень в ответ пожал плечами, решила не торопиться. Поставила отмокать новую партию тарелок, прополоскала на второй раз уже намытое и перегрузила в сушилку, чтобы уж наверняка отпали претензии. Только-только стянула и повесила перчатки, и здрасьте-спасибо. Принесло ведь снова на мою больную голову.
- Ангелина, а… - начал, а сам глазками своими поверх очков шкрябает.
Так и подмывало ответить "бэ", но сдержалась. На столешнице, куда составляли грязную посуду - ни тарелочки, в полоскательной раковине тоже, сушилочка сушит, отсчитывая таймером время до окончания. В "грязную" его Усатость не полезет - побрезгует. А сквозь пену при всем желании ничего не рассмотришь. Я ж щедрая и бабахнула в нее столько моющего средства, будто знала куда его Докопательность заглянет.
3. Разделяй и властвуй
Сидя на полу перед диваном, откидываюсь лопатками на его край и скрещиваю ноги по-турецки, медленно массируя трещащие виски. Голова снова гудит, но уже не от выпитого шампанского - отпустило ещё неделю назад, а от осознания того на что мы с Корюшкиными подписались. Прикольная идея Клейстера так грамотно упала на озвученное перед дверями клуба предложение устроить флешмоб, что три идиотки согласились раньше, чем дослушали до конца. Ещё и в группе растрещали до того, как обсудили все на трезвую голову. Сидим вот теперь на коврике и чешем тыковки, ощущая великолепие свалившейся на наши плечи ответственности. Порознь и одновременно с этим вместе.
- Ляль? - спрашиваю Ульку и вздыхаю ее взметнувшимся вверх плечам. - Люль? - Юлька под копирку повторяет движение сестры. - За-ши-бись…
Выдохнув и без того понятное описание нашего состояния, со стоном запрокидываю голову назад и, ни к кому конкретно не обращаясь, тяну:
- И как мы всех проконтролируем, а? Там же не все адекватные будут.
- Не все. И никак.
Лялька, вздохнув, пристраивается справа, Люлька слева. Обе роняют макушки на диван и ещё раз синхронно вздыхают. Вот закрой глаза на то, что они не похожи от слова совсем, и ведут они себя как самые близнецовые близнецы. Такие вот внутренние сестры-близняшки. Только у Люли мама не тетя Лена, а у Ляли папа не дядя Игорь. И лишь Сморчок может похвастаться тем, что в нем есть гены обоих старших Корюшкиных, а не по половинке.
- Может, обратно отыграем как-нибудь?
Ляля и сама прекрасно понимает, что ничего уже не отыграется и машина фанатского движения раскрутилась на полную катушку гораздо быстрее, чем можно было открутить все назад, но не озвучить вопрос не смогла. Как и я, удержать пальцы, когда печатала пост в группе. К вечеру от количества комментариев под ним рябило в глазах, и все как один захлебывались от счастья оказаться внутри такой движухи. На следующий день их стало ещё больше, а потом случился эпикфейл - особо настырные принялись написывать нам в личные сообщения. У меня телефон глюкнул от количества уведомлений о непрочитанных. Набрали, блин, одной записью такую армию, что можно войну ближайшему торговому центру объявлять, а как ею управлять не знаем. Вот только и войны никак не надо. Надо все наоборот. Очень мирно и культурно. Хорошо хоть догадались посмотреть скинутые Клейстером записи. Правда на три раза пересматривать пришлось. Сперва, потому что фыркали на пафосность и блеск ювелирки на шее и пальцах какой-то жалкой пародии Фила. Потом на свиту этой пародии, и лишь в конце допенькали, что смотрим не туда. Чернокожий рэппер мог из кожи лезть, но в подметки не годился нашему кумиру! Фил, если его и видели на улице, не пыжил и не увешивался золотом и платиной, как новогодняя ёлка. Не прятался за толпой охраны и ездил на "Патрике". Сам, а не с водителем на длиннющем лимузине. А этот его плащ? А ботинки? А взгляд из-под капюшона, скрывающего лицо? У-у-у-у! Ванлавочка наша скромняшная. И мы, три дуры, его подставим? Не! Не бывать этому!
- Думаем, девчонки.
- Ага.
И ведь честно полчаса думали. До того, как не заурчали желудки, а на часах не пикнуло одиннадцать вечера.
- К нам? - предложила Ляля, и я кивнула.
Все честно. Мы уже совершили налет на наш с мамой холодильник - с обеда голову ломали. Теперь вот пришла очередь проредить похожий, но уже у Корюшкиных. Всегда так делали. Поэтому перебежали по площадке из одной квартиры в другую и оккупировали кухню, выгнав из нее булькающего своей протеиновой болтанкой Сморчка и сопроводив его строенным:
- Брысь, глиста!
Дверь за ним прихлопнули и дружненько настрогали бутербродов. Разлили чай по кружкам и уселись думать снова, посматривая друг на друга каждые десять секунд и пожимая в ответ на вопросительные взгляды плечами. Тупняковый пердимонокль какой-то.
- О, привет нашествию саранчи, - хохотнул на наше заседание дядя Игорь. Утянул один бутерброд с блюда и, откусив от него половину, поинтересовался. - Чего кислые такие? В клуб больше не пускают или парня делите?
- Хуже, пап, - вздохнула Лялька, тряхнув рваной челкой с розовой прядью.
- Девчонку что ли? - не моргнув глазом, спросил Корюшкин-старший и захохотал, когда мы дружно скривили лица. - Уже плюс, - уселся во главе стола, проглотил остатки бутера и нахмурился. - Совет нужен или сами?
- Нужен, пап, - кивнула Люля и подскочила наливать отцу чай, параллельно с этим вываливая ему наше проблему вселенского масштаба. Все от и до. Даже про шампанское не умолчала, будто оно имело какое-то значение.
Дядя Игорь лишь крякнул и почесал подбородок. Потом долго ржал над новогодней ёлкой в кольце охраны - мы ж видео показали, - и пару минут хмыкал себе под нос, задумчиво потягивая чай с пятью ложками сахара в нем и шоколадной конфетой вприкуску. А мы втроём сидели мышками, не мешая его мыслительному процессу.
- Армия фанатов, значит, уже собралась? - спросил дядя Игорь, отставляя кружку.
- Ага, - кивнули мы.
- Плакатики и культурная встреча?
- Ага.
- Ох, узнаю, что вы там отчудили что-нибудь, всех троих выпорю, - Корюшкин погрозил всем пальцем, не оставив и меня без внимания, и когда мы снова закивали, соглашаясь, продолжил. - Если у вас армия, то и иерархию оттуда берите, - обвел нас, продолжающих смотреть с просьбой продолжать и не томить, вопросительным взглядом и вздохнул. - Ой, блин, молодежь… Как же с вами туго. Эх. Если вы не можете всех контролировать, сделайте так, чтобы эта ваша армия сама себя контролировала. Юлька на себя пятерых возьмёт, Улька пятерку и ты, Гелька. Разделяйте и властвуйте, - развел руками, словно очевидное сказал, и заулыбался.
- Пап, так это всего восемнадцать человек, - быстро посчитала Ляля. И огорчённо вздохнула - А у нас уже больше пятисот.
- И что? - искренне удивился дядя Игорь. - Я вам инструмент и принцип действия дал? Дал. Шурупьте извилинами теперь, генеральши.
И мы зашурупили, складывая один и один и отнимая от пятисот восемнадцать. Минут пять старательно шурупили, шушукаясь и поглядывая на давящегося в кулак Корюшкина, и в итоге ни до чего не дошурупились. Не наш конек эта арифметика. Особенно применительно к управлению толпами и армией в частности.
4. Тикающая бомба
Просыпаюсь до будильника от того, что на меня смотрит мама. Даже не открывая глаз могу сказать, что она стоит в дверях нашей с Дюшкой комнаты, скрестив руки на груди, и молча сверлит мою голову сквозь одеяло и подушку, которой я глушила звуки, проникающие внутрь двушки с картонными стенами. Каждый шаг по лестнице, каждый лязг открывающихся дверей лифта, попав в нашу квартиру, стократно усиливался и не давал спокойно спать. Раньше, когда мы жили вчетвером, так не было. Появилось после того, как ушел папа, и усилилось, когда Дюшка оставил ключи. Будто уходя они забрали с собой ряд кирпичей или слой бетона, и теперь можно услышать даже звук упавшего на лестничную площадку фантика. Тремя этажами ниже. И ещё этот мамин взгляд. Усталый после очередной ночной инвентаризации и злой из-за двух пакетов мусора, которые я собрала, выставила в коридор и забыла, выскочив на работу, на которую нельзя опаздывать.
- Мам, я выкину, - виновато бурчу, а сама завожусь от того, что в последние дни не высыпаюсь и сегодня, видимо, тоже.
Уснуть после такого пробуждения при всем желании не получится. Еще и мама принципиально не ляжет до тех пор, пока два пакета, притулившиеся к обувной полке в коридоре, не исчезнут в мусорном бачке.
- Мам, я же сказала, что выкину!
Повторяю, обреченно вздыхая и поднимаясь с кровати - не отстанет ведь. Сую ноги в тапки и шлепаю в ванную умываться под непрекращающееся немое осуждение в провожающем меня взгляде, которому без разницы одеяло, подушка, стена или дверь - прошибет, не заметив, и будет дальше сверлить голову.
Когда Дюшка жил здесь, было гораздо легче.
Все было совсем по-другому, пока не ушел папа.
И мама тоже была другой. Она не цеплялась к нам с Дюшкой по мелочам, а сейчас пакет с мусором выбешивал ее одним своим присутствием.
- Наведи порядок в своем свинарнике! - первая фраза с утра.
Она прилетает в спину, и я спешу завязать шнурки быстрее, чтобы не выпалить как хочу свинтить куда-нибудь - хоть в комнату общаги, - лишь бы не слышать этого гавканья. Кутаясь в куртку, иду с пакетами на улицу к мусорным бакам, грохаю их внутрь, чувствуя затылком взгляд провожающий этот всплеск.
- Вот накоплю ещё немного и свалю!
Шепчу себе под нос, будто мама может услышать, и топаю обратно, рыча на исчезнувшую из кармана пачку сигарет и зажигалку - снова ползала по карманам и забрала. Не потому, что курить в двадцать нельзя, а потому, что курил папа, и мы с Дюшкой повторяем его привычку. Которая раньше не бесила. Раньше все было совсем по-другому. Сейчас, с каждым новым днем, становится только хуже. И стены в квартире становятся тоньше.
С поганым настроением еду на работу в “Прованс”. С поганым настроением иду переодеваться в подсобку, но там, увидев на крючке вешалки пальто Таракана, оно ухает еще ниже. Сегодня должна была быть смена Ани, второго менеджера, только ее нет. Зато есть Таракан. И один только факт его присутствия, упав на “приятное” утреннее пробуждение и мусорный конфликт, подбешивает раньше, чем увижу гаденькую улыбочку под сутенерскими усишками и не менее гаденький взгляд за стеклами очочков. Спрятав дреды под шапочку, беру перчатки и фартук, топаю к своим раковинам набирать в них воду. Зло плюхаю в левую остатки моющего средства из бутылки и вздрагиваю от неожиданности, когда решаю сходить за новой и выскочив из складского помещения чуть не влетаю в грудь шефа Искаева.
- Ой! Здравствуйте, Владимир Дмитриевич. Извините.
- Привет-привет, ангел Чистоты, - широко улыбаясь, мужчина отходит в сторону, чтобы я могла пройти на свое рабочее место, но посмотрев мне в глаза начинает хмуриться. - Что-то ты сегодня мне не нравишься. Пойдем-ка это исправим.
- Я… Владимир Дмитриевич… Павел Николаевич же…
- Идем-идем, - положив ладони мне на плечи, Искаев разворачивает меня в сторону кухни, мягко подталкивает к дверям в свои владения и кивает на небольшую коробку рядом с ними. - Бахилы надень, грустный Ангел. Сейчас я тебя вылечу.
Сам Искаев переобувается из тапок, в которых ходит исключительно от своего кабинета до кухни, в белые кеды, тщательно моет руки, как хирург перед операцией, и вытирает их бумажным полотенцем. После кивает приветствию сушефов и поваров и показывает мне на столик в углу его царства вкусов:
- Садись.
Только я, как и он, сперва мою руки. Маниакальная мания чистоты у шефа Искаева давно стала одной из его визитных карточек. Но самая главная - вкус его блюд. Даже самая простая яичница превращается в изысканный деликатес, если эту яичницу приготовил Владимир Дмитриевич. И он, обойдя своих подчиненных и проверив каждого, несколько секунд смотрит на меня, чтобы потом щелкнуть пальцами и улыбнуться:
- “Крок-мадам” и… карамельный кофе. Женя!
- Есть карамельный кофе, Шеф! - громко ответил су шеф.
На моих губах появилась невольная улыбка, а Владимир Дмитриевич увидел ее и подмигнул мне:
- Вот так уже гораздо лучше.
И я улыбнулась шире. Ну как можно не улыбаться, когда твое настроение решил поднять ни кто иной, а сам шеф Искаев? Мог ведь пройти мимо или просто что-нибудь сказать, отмахнувшись, но вместо этого привел в свою святая святых и готовит завтрак какой-то посудомойке, будто ему есть дело до ее настроения. Только почему-то верилось, что есть. И даже факт того, что девушка Фила была дочерью Искаева грел душу - у такого отца могла быть только самая лучшая дочь. И представить рядом с Ванлавочкой другую уже сложно. Э-э-эх…
Неисчезающие и возникающие из ниоткуда на столешнице рядом с раковиной горы посуды, суета официантов и мелькающий то тут, то там Тараканище. Полная посадка в “Провансе” не была чем-то из ряда вон выходящим. Скорее наоборот. Ресторан располагался в центре города, в нем работал лучший шеф, официанты обеспечивали лучший сервис, а поставщики привозили свежайшие продукты - залог успеха и достижений каждого из причастных, к коим я естественно причисляла и себя. Хоть и была посудомойкой. Поэтому каждая тарелочка или бокал отмывались мной до скрипа, тщательно выполаскивались в чистой воде и сушились в сушилке, чтобы на поверхностях не осталось даже намека на развод или какой-нибудь микробинки. Перед тем, как на тарелку торжественно возложат мраморную говядину, ее, конечно же, еще раз протрут, только я драила все с такой тщательностью, будто в любой момент в служебное помещение “Прованса” может войти какая-нибудь принцесса или королевна. А у них нюх на плохо вымытое и аллергия на недостаточный блеск у приборов. Как у Таракана Николаевича. И естественно он периодически возникал у раковин, контролируя скорость моей работы и ее качество. Переставлял несколько уже высушеных тарелок или бокалов к грязным с гадкой улыбочкой и испарялся в зале. И ведь не было в этом ничего удивительного. Только сегодня каждая такая перестановка капала на нервы. И больше всего злило, аж до трясучки, когда идеально чистая посуда опускалась не рядом со стопкой, а обязательно в самую жирную тарелку. Потому что ничего ты на это не скажешь - старший менеджер же, и ему виднее как и куда ставить. Молча провожала взглядом, снова мыла, полоскала и сушила, давя растущее, как на дрожжах, желание спросить что именно не так. Но сейчас пикнешь хоть слово и автоматом вылетишь с работы - Тараканыч церемониться не будет. И что потом? А ничего хорошего. После маминого молчаливого фырканья на невынесенный вовремя мусор, мечта свалить и снять себе хоть какой-нибудь угол, где буду сама себе хозяйкой, пустила такие глубокие корни, что я всерьез принялась размышлять о переезде. Благо, что работа позволяла думать о чем угодно, а думалось мне очень плодотворно. В голове сам собой нарисовался список требований, достаточно скромный, и на перекуре, на который Тараканыч меня великодушно отпустил, я полезла гуглить объявления о сдаче жилья в аренду. О покупке квартиры с моей зарплатой речи идти не могло от слова совсем - если уж Дюшка с Лесей ипотеку взяли, то мне-то одной куда?
5. Все вокруг через одно место. POV Денис
Мало кому из мужчин нравится, когда его машину называют хламом. Ещё меньше, если довод "мне нравится" не слышат и распинывают его несоответствием статусности, современности и, пиздец полнейший, соответствию трендам. Но хуже всего, когда первое совмещается со вторым, и делает это Крис.
- Ещё раз повторяю, не продам! - чеканю, пытаясь вдолбить очевидное, и мысленно луплю себя ладонью по лицу, слыша в ответ:
- Денис, как минимум, твоя рухлядь не безопасна! - Крис кривит губы и щелкает плафоном, чтобы найти в своей косметичке, больше похожей на приличную сумку, помаду. - Я могу договориться с начальством и тебе сделают приличную скидку, - отогнув козырек, всматривается в отражение зеркала и бесится, когда я выключаю свет. - Денис!
- Небезопасно отвлекать водителя за рулём, Крис! А ты своей болтовней мало того, что отвлекаешь, так ещё и светом слепишь!
- Это потому, что у тебя рухлядь без каких-либо минимальных систем безопасности, а ты в нее вцепился, как не знаю кто! У нас в салоне такие кроссоверы стоят… - снова щёлкнув плафоном, Крис поднесла помаду к губам и начала визжать истеричкой, когда я резко дёрнул руль в сторону.
И вот тут я впервые за вечер был с ней полностью согласен. Сердце ухнуло вниз, когда боковым зрением заметил метнувшийся наперерез и под колеса красный пуховик. Не видя дороги из-за включенного в салоне света, на каких-то инстинктах едва успел вывернуть руль в сторону обочины и выматерился в голос, тараня слежавшуюся корку сугроба силовым бампером. Не самая страшная преграда для старичка "Бронко", но пиздец катастрофичная по последствиям авария для Кристины. На ее лице, повторяя рельеф и траекторию движения автомобиля по внезапно пересечённой местности, остался жирный красный след от помады. Учитывая сколько времени моя девушка убила на макияж, сколько нервов мне стоило дождаться… Трагедия века. Но я не поддержал ее заполошные визги, а заржал. Даже не пытаясь сдерживаться или хотя бы предупредить Крис, что сейчас психовать и выходить из машины - такая себе затея. Новый визг подтвердил мою догадку о глубине сугроба и маленьком несоответствии ожиданий Крис, решившей что снег способен выдержать шпильки ее зимних сапогов ровно так же, как асфальт. Ушла чуть не по пояс, матеря всех вокруг и меня особенно, а я замолотил ладонью по рулю, не в силах остановить рвущийся из груди истеричный хохот:
- Гы-гы-гы-гы!!!
- Денис, блядь!!! ДЕНИ-И-И-ИС!!!
Отстегнув ремень, я переполз на пассажирское сиденье и встал на подножку, чтобы протянуть руку размалеванной помадой Кристине. Втянул ее внутрь машины и плюнул в сторону удаляющегося обладателя красного пуховика, когда очень точно определил степень жопы, в которую попал:
- Пиздец.
Телефон. Два гудка до начала матерной тирады в мой адрес - да, я в курсе, что опаздываю. И уже не такое красноречивое:“Сейчас будем”. После того, как объяснил почему задержусь еще больше, если буду ждать эвакуатор или начну просить владельцев проезжающих мимо паркетников дернуть “Бронко”. Хрен там они дернут, ссыкуны. У половины нет даже нормального троса в багажнике, что уж говорить про лопату и хайджек…
Уже в баре Филыч просит рассказать подошедшему к стойке Мистику про “вспышка света - красный пуховик - сугроб”. Оба ржут, и я вместе с ними. Профессия бармена научила видеть в любой трешнятине юморную составляющую и перефигачивать историю именно в поржать, а не "блядь-пиздец-разбил тачку". Этой депрессухи я нажрался досыта, слушая заливающих свое горе клиентов. Одного бросила девушка, второго на работе не ценят, третьего кинули… Но и первый, и второй, и третий ползут бухать, когда можно немного перевернуть ситуацию вверх тормашками и получится найти в ней плюс. Бросила? Чувак, да это ж круто! Можешь гулять и отрываться с телочками, не парясь по поводу возможных истерик дома. Не ценят? А тебе надо, чтобы ценили? Найди работу, где твой опыт будет в кайф начальству. Я - живой тому пример. Кинули? Бабки - фантики, и жизнь тебе это ещё раз показала. Не, если кидают постоянно, то ты лошара, конечно. Тут уже ржать можно только над собой. Был у меня в клиентах один такой "вечно кидаемый". Забавный и вполне безобидный тип, если пропускать мимо ушей девяносто девять процентов его соплей и вовремя вызвать такси.
- Мораль? - Фил вопросительно смотрит на меня и начинает гоготать, когда я выношу вердикт:
- Помада в машине - геморрой для мужчины.
- С-с-сука-а-а!!! - Мистика согнуло пополам, и на его захлебывающийся ржач обернулись все посетители в радиусе нескольких метров. - Помада-а-а-а! Гы-гы-гы!!! И ведь не поспоришь… Ха-ха-ха!!!
- Все, завязывай мне бармена отвлекать и шуруй диджействовать, - Фил сгреб своего кореша со стойки и пихнул его в сторону лестницы ведущей на второй этаж клуба. Цепким взглядом пробежался по стене с бутылками за моей спиной и ткнул пальцем в “окно”. - “Чивас” выставь.
- Выставлю, босс, - я вскинул к виску одну ладонь, второй изображая шапку.
- Не выеживайся, Ден. Втащу, - Фил продемонстрировал сжатый кулак и заржал, отмахиваясь от моего:
- Ой, боюсь-боюсь!
- Зайду еще.
На самом деле мне было грех жаловаться на место работы и тем более на начальство. "Feelings" с самого своего старта работы хапанул корону лидера, а то, что им рулил Фил обеспечивало клуб нескончаемым потоком клиентов. Возможно, кого-то бы напрягли угрозы получить пиздюлей, которые звучали через раз, но одно дело угрожать и совсем другое их огребать. Позубоскалили, поржали и дальше каждый делает свою работу. Фил рулит клубом, а бармен обеспечивает гостей напитками и развлекает байками желающих их послушать. Если что, бокал для чаевых стоит у кассы. И с ними никто меня не нагревал и даже не требовал процент, чем грешили жлобы-начальнички тех забегаловок, в которых пришлось поработать до.
- Касса сошлась? Недостачи нет? Держи пару косарей сверху в бокальчик.
Не каждую смену, конечно, но даже раз в неделю приятный бонус.
6. Хитрая рожа
По возвращении домой меня снова ждали в коридоре. Но на этот раз я опустился на корточки и улыбнулся без всяких издевок или попыток зацепить своим весельем.
- Привет, хитрованка! - почесав за ушами корги Текилу, решившую не отсвечивать во время человеческих и непонятных ей разборок, скормил ей косточку-печенье, которые были неизменным и самым любимым лакомством хитрой рожи с лисьим хвостом, и поманил за собой на кухню. - Пойдем, посмотрим чем нас кормят?
Вопрос, мягко говоря, странный. А с учетом поварских способностей Крис - попахивающий идиотством. Хотя, нет. Запах обнаруженного на плите супа отозвался болезненным спазмом внутри желудка. Задержав дыхание, я перетащил пятилитровую кастрюлю отвратного даже на вид варева в туалет и без капли сожаления перевернул над унитазом. Вот на кой хрен портить продукты, если решила уходить? И не лень ведь варить свою зожную отраву. Женская логика - отсутствие логики.
Ароматы “здоровой” пищи после небольшого забега с туалетным освежителем по квартире, сопровождающегося цоканьем коготков Текилы, поутихли, но не исчезли полностью. Поэтому я переглянулся с довольной Текилой, занявшей свое излюбленное место на кухонном диванчике, с которого ее постоянно гоняла Крис, достал из холодильника неприкосновенный запас пельменей и показал собаке:
- Мужская еда?
- Гав!
- Будешь ночью пердеть, пойдешь дрыхнуть в коридор. Договорились?
- Гав-гав!
Как и говорил, стоило лишь немного перевернуть ситуацию, и она начинала играть совсем другими узорами. Пересыпав в кипящую воду пельмени и добавив пару листиков лаврушки, открыл форточку и испытал что-то сродни пьянящего ощущения очень желанного и наконец начавшегося отпуска. Целая неделя, семь дней, сто шестьдесят восемь часов отпуска от Крис и ее "не кури в квартире", "объясни собаке, где ее место" и "с Лукой встречайтесь в баре". Последнее подбешивало больше всего, а так как Лука полуночничал у себя в гараже, предпочитая возиться с тачками, чем слушать нотации маман об отсутствии личной жизни, я недолго думая отбил ему сообщение.
Ден: Отметим?
Галочка о прочтении и сразу же ответное.
Люк: Говно вопрос! Цапну по пути пельменей, которые ты, сволота, сожрал с Теклой. С тебя бухло.
Я сфоткал все свои запасы, с которыми проводил эксперименты дома, отправил другу, добавив к фотографии один знак вопроса, и заржал, увидев ответ в виде восклицательного. Понеслась!
Спонтанный мальчишник под запись матча женского американского футбола, компания лучшего друга и храп обожравшейся пельменями Текилы, окончательно убедили меня в том, что отпуск от Крис подарила мне сама судьба. Наши с ней отношения очень хорошо представлялись и объяснялись, если представить перед собой график синусоиды. Вверх, вниз, вверх, вниз. Через плюс-минус равные промежутки времени. И на вершине каждого взлета обыкновенно случалась какая-нибудь малозначительная жопа, после которой Крис паковала вещи и грозилась съехать. Будем честными, раз пятнадцать даже выходила на площадку со своими чемоданами и пять или шесть “всерьез” съезжала. На несколько дней. Потом в ее “жопе” наступало озарение, телефон оживал входящими сообщениями, в которых она мирилась сама с собой. Дальше обратное чемоданное настроение, пара недель полета вверх по кривой отношений, где мои минусы не казались ей минусами, и первые звоночки, больше похожие на очередную попытку установить диктатуру. Не кури, объясни собаке, где ее место, с Лукой встречаетесь в баре.
- А если не вернется? - Лукашика после выпитого несло порассуждать об отношениях, и я пожал плечами, не углубляясь в дебри:
- И что в этом плохого?
- А что хорошего?
- Люк, не грузи и не грузись, - пихнул его в бок, махнул в сторону грудастых девчонок на экране, после показал на табурет с несколькими бутылками, стоящий перед диваном. - Вот плюс отсутствия Крис.
- Не, с этим я даже не спорю, но…
- Все “но” нарисуются и без нашего с тобой на то желания, - я принюхался, повернул голову к дрыхнущей между мной и Лукой корги и покачал головой. - Вонючка хитрожопая.
- Фу-у-у! - скривился Лука, зажимая ноздри пальцами и разгоняя ладонью дошедшую до его рецепторов волну ароматов. - Ден, ты чем Теклу кормишь? Термоядерными отходами?
- Ее реактору фиолетово, что в него попадает, - заржал, поднимаясь, чтобы проветрить, и заодно предложил Люку перекурить. - Пойдешь?
- Ага. Куртку только цапну.
Пока Лука ходил за своим пуховиком, я открыл дверь на балкон, впуская в квартиру свежий воздух. Пару раз открыл и закрыл, принюхиваясь, дёрнул подбородком, спрашивая у друга достаточно ли снизилась концентрация Текиловой газовой атаки и задохнулся от хохота, когда Лука, довольно хмыкая, достал из кармана освежитель-елочку. Подобный хлам в ателье тюнинга, где работал Люк, никто не считал - желающие попасть на полки магазинчика тюнячек приносили и дарили такую мелочевку с символикой пачками, а Лука уже на автомате цеплял несколько штук. И одна, видимо завалявшаяся и никому не нужная, под наш сдавленный ржач заняла вполне правильное место - на хвосте Текилы.
- "Ванильный бриз", - прочитал название освежителя Лука.
- Ага. Текла этот бриз своим "Дыханием смерти" перекроет и не заметит, - загоготал я, выходя на балкон. Охлопал карманы и запоздало вспомнил, что оставил свои сигареты на кухне. - Угостишь сигаретой?
- Говно вопрос, - на автомате ответил Лука, протягивая мне раскрытую пачку. Глянул сквозь стекло на проснувшуюся Текилу, настороженно принюхивающуюся к елочке на своей заднице, и заржал. - Это “Ванильный бриз”, детка!
Выгулять Текилу, сварганить очередной шедевр мужской еды, от вида которой Крис приходила в полуобморочное состояние - яичница с салом и помидорами, пиздец, какой шок, - закинуть Луку в "Dark Style", оставить на парковке старичка "Бронко", и вызвать себе такси. Ни угрызений совести, ни капли сомнений. Даже наоборот. Ощущение прогрессирующего отпуска с небольшой головной болью после вечеринки по поводу его начала. С которой легко справился "Анальгин". Крис говорила, что я циник, но вряд ли она догадывалась насколько. Посчитав когда закончатся трое суток ее тишины, поставил в телефоне напоминалку с визгом свиньи вместо привычных звуков и окончательно провалился в отпуск от отношений.
7. На адреналине. POV Ангелина.
Если бы меня спросили когда я так бегала в последний раз, не вспомнила. Наверное, в школе. Эстафету на девятое мая. Чтобы дядя Игорь закрыл глаза на мои прогулы и не сданные вовремя нормативы. Ух, как я там летела свой участок! Не мастер спорта, конечно, но рядышком. Ещё бы пара таких забегов, и четверку вместо трояка точно можно было выклянчить. Правда наша школьная команда тогда один фиг слила, а вот после того, как выскочила из машины Таракана, моя несостоявшаяся карьера легкоатлетки сразу проснулась и раскрылась на полную. Стартанула я так, что не заметила, как пролетела остановку и выскочила на проезжую часть проспекта.
- Мама! - заголосила, перепуганная тем, что вокруг меня откуда-то появились истерично гудящие машины, голову в плечи вжала и драпанула дальше.
Нео из “Матрицы” за те кульбиты и увороты, которые я исполняла оказавшись в потоке, отдал бы свой плащ с очками. Лично. Только в тот момент мне было не до Киану Ривза и тем более не до мыслей о его одобрямсах моих способностей. Наадреналиненое тело несло меня вперед, нарушая все законы физики и гравитации, но перед тем как выскочить на противоположную сторону, едва успело оттормозиться перед массивным угольно-матовым кенгурятником. Я заорала так, что внедорожник с визгом тормозов откинуло на снежный бруствер, а ноги с места в карьер рванули сквозь образовавшийся просвет между машинами дальше. В сторону родимого дома. Но на родненькой площадке свернула не направо - к себе в квартиру, а налево - к Корюшкиным. Хоть где-то голова включилась и подсказала, что дома же я одна-одинешенька буду до возвращения мамы, а у Корюшкиных дядя Игорь, Лялька с Люлькой и даже Сморчок. Вдавила кнопку звонка и не опускала пока Сережка не открыл. Никогда не думала, что буду так рада его увидеть. Смела парня в охапку, влетая в коридор с шальными глазами. Трясущимися руками позакрывала все замки. Даже накинула на крючок цепочку, которой Корюшкины никогда не пользовались. И только после этого, выдохнув, сползла по двери на пол. Подняла глаза на офонаревшего Сморчка и его выскочивших на шум сестер и разревелась.
- Надо тебе, Гелька, работу менять, - хмурясь произнес дядя Игорь, когда меня успокоили, раздели и напоили чаем с мятой.
- И Таракану этому вломить пиз… э-э-э, - Сережка потупился под суровым взглядом отца и ойкнул, получив подзатыльник.
- Поговори мне, - погрозил сыну Корюшкин-старший. - Но мысль здравая. За такое по морде стоит проехаться пару раз, а потом причиндалы вырвать с корнем.
- И меня сразу уволят, - пискнула я, сворачивая разговор в сторону потери работы. Догадалась, что, не тормозни сейчас настрой дяди Игоря, и Таракана повезут в ближайшую травматологию, а самого дядю Игоря в отделение полиции. И никому от этого лучше не будет. - И в трудовую гадостей каких-нибудь напишут.
- Глупостей не говори, - отмахнулся Корюшкин-старший. - Заявление о домогательствах напишешь, Таракана этого вмиг упекут. Еще и наркоту ему пришьют. Опера сейчас ого-го какие пошли. И технологии у них тоже передовые.
- Пап, это в сериалах только, - осторожно вставила свои пять копеек Лялька. - Что-то полицейские не очень торопились, когда у Трофимовой телефон из сумки сперли, а у нее отчим заместитель мэра если что.
- Не, Ляль, - вступилась за отца Люля. - Трофимовой с такими деньжищами этот ее “Айфон” даром не усрался. Сходила и новый купила. А отчим просто шумиху поднимать не стал, потому что в мэры метит. Я слышала, как Ленка со своими в курилке трепалась. И вообще, может, она насвистела про кражу, чтобы новую модель купили.
- Ну да, - согласилась Ляля. - Я тоже слышала, как Трофимова жаловалась, что всем ее подружкам купили, а ей нет.
- Вот же дрянь!
- И не говори.
Лялька с Люлькой синхронно фыркнули, выражая этим свое презрение к Трофимовой и методам ее манипуляции, и захлопали ресницам, услышав деликатное покашливание:
- Кх-м… Ничего не смущает? - дядя Игорь взглядом показал дочерям на меня, но я включила полную дуру, подыгрывая:
- И чего? Купили что ли? - спросила, не замечая нарастающее изумление на лицах мужчин Корюшкиных, а Лялька с Люлькой закивали:
- Прикинь, да! - Люля что-то быстро отстучала в телефоне и развернула его экраном ко мне. - Вот такой.
- Розовый!? Фу-у-у!!! - скривилась я. - Других цветов что ли не было?
- Как не было? - Лялька поелозила пальцем, перелистывая изображения, и ткнула в ровно такой же “Айфон”, но красный. - Во! Круть же?
- Вау!
- Серега, пошли отсюда, - поднялся дядя Игорь, увлекая за собой сына и отмахиваясь от нас, как от полоумных. - Вместо того, чтобы заявление писать, они о телефонах трещат… Нарожали тугодумок…
- Ага, - поддакнул Сморчок. - Идиотки, пап. Ай!
- Поговори мне!
Лялька, продолжая сравнивать цвета последней модели “Айфона” по степени их крутости, взглядом проводила мужскую половину, и когда она скрылась в комнате, подскочила и закрыла дверь.
- Гелька, ты совсем сбрендила о таком папе рассказывать? - зашептала она. - А если бы он поехал?
- А он бы поехал! - кивнула Люля. - И мамке твоей рассказал. Хрен тебе потом, а не работа где-то кроме ее магазина.
- Да знаю я! Просто так что ли про увольнение лапшу вешала? - выгнула я брови. - Не глупее некоторых! Просто пересралась и на эмоциях вырвалось.
- Это-то понятно, что на эмоциях, - вздохнула Лялька, опускаясь рядом со мной и заглядывая в глаза. - Я бы там вообще зайцем скопытилась.
- И я, - закивала Люлька. Склонилась над столом и тихонько прошептала, - Но Сморчок прав. Надо этому Таракану лапки повыдергать. Как-нибудь так, чтобы и тебе не досталось, и чтобы ему мало не показалось, - потерла переносицу и предложила. - Давай Андрюхе с Владкой скажем?
- Совсем кукухой тронулась! - я покрутила пальцем у виска. - У Дюшки Леська и дети, плюс ипотека! У Владки с Лизой тоже скоро малыха родится и еще медовый месяц на носу. Давай, обломаем им все, - выразительно посмотрела на подруг и подтянула колено к груди, буркнув без особой уверенности. - Сама разберусь как-нибудь, только придумаю как, - нахмурилась и выдала первое пришедшее в голову. - Марку скажу! Он колеса Таркану проткнет и сахар в бензобак насыпет!
8. Милота и Сволота
POV. Геля
Как говорили в любимом сериале дяди Игоря:”Все преступники попадаются, потому что рано или поздно возвращаются на место преступления.” Но ни я, ни Лялька с Люлькой не собирались переться смотреть на результат наших ночных шалостей. Да и какой в этом смысл? Спущенные колеса не видели что ли? А внутрь топливной системы, которую мы загубили сахаром, как посмотришь? Рентгеновского зрения пока мы не выработали. Поэтому девчонки с утра ускакали разбираться со своей университетской программой по менеджменту, а я прямой наводкой полетела к станции метро. Тратить свой законный выходной на глупости и рисковать попасть в лапки правоохранительных органов мне не хотелось. Хотелось немного другого - адреналина и экстрима. За ним я и поехала в спортивный комплекс “Богатырь”, где в прошлом году отгрохали настоящий скалодром с десятком разных по сложности подъемов. Про тренажерные залы, бассейн и прочую лабуду в виде секций по всему и вся я промолчу. Скалодром же! Вот она настоящая кайфушечка, когда твоя фамилия Кошкина и в кармашке сумки лежит безлимитный абонемент, который я выхватила в день открытия нового развлечения. А все почему? Потому что не надо подбивать меня на слабо. Залезть на самую верхотуру по детскому маршруту со страховкой? Серьезно? П-ф-ф-ф! Легко. Ведущие мероприятия просто не видели куда мы с Корюшкиными ползали в детстве. И без страховки на минуточку. Заползла, заслуженный абонемент получила, попросила разрешения сползать еще разочек, но по другому, более взрослому, маршруту, и влюбилась без памяти в ощущение непередаваемой волны адреналина, когда ладонь касалась черты, обозначающий конец подъема.
Переодевшись в раздевалке, я пошла к администратору Левке, отвечающему за безопасность на скалодроме. Поджарый парень в бермудах и майке, открывающей женскому взгляду приятную и без перегибов в жесть мускулатуру, подставил мне раскрытую ладонь, по которой я хлопнула, здороваясь.
- Без меня ползал, Барсик? - спросила, улыбаясь от уха до уха выбитому облачку белой пыли.
- Тебя ждать что ли, Кошка? - хохотнул Лева, забирая протянутый мной ключ от шкафчика.
Сунул журнал по технике безопасности и ручку, а сам развернулся к стеллажам с инвентарем. И так как я очень хорошо общалась с парнем, выдал мне не потасканные посетителями, а чуть ли не новые обвязку и каску с силуэтом кошки нарисованным маркером на правой стороне.
- У-у-у-у!!! Люблюнькаю тебя, Барсик! - запищала я от восторга. Чмокнула парня в щеку и привычно вывернулась из-под его руки, пытающейся заключить меня в уже не приятельские обнимашки. - Не шали! У тебя тут толпы девчонок шарахаются.
- А мне ты нравишься, - пряча за улыбкой разочарование, Лева помог мне с обвязкой, уже не распуская руки. Проверил каждую петлю и пристегнул к карабину мешочек с магнезией. - Иди гуляй Кошка.
- Давай я тебя с Люлькой или Лялькой познакомлю? - предложила ему и причмокнула губами. - Красотки обе!
- Я уже выбрал Кошку, которая гуляет сама по себе, а она этого не видит, - пожал плечами Левка, изображая вздох разочарования. - Ну ничего. Подождем еще.
- Ну и дурак!
- Чего это? - удивился парень.
- Пока ждать будешь, ссохнешься и всю свою рельефность потеряешь, и тогда я тебя в два счета обскачу! - показала пальцем на таблицу с лучшим временем восхождения за спиной Левки с его фамилией на первых местах у всех “взрослых” маршрутов и мечтательно закатила глаза. - И пригласят меня сюда работать, а ты будешь ходить посетителем.
- Не дождешься, - рассмеялся он, напрягая бицепс. - А вот я тебя дождусь.
- Договорились, - кивнула я. Сунула ладонь в мешочек с магнезией и подставила ее для хлопка. - Раз, два, три…
- К облакам! - со звонким хлопком и небольшим облачком магнезии от него закончили нашу приколюху и пошли к стене, по которой по разным маршрутам уже взбиралось несколько человек.
POV. Денис
Спортзал два раза в неделю вне зависимости от "отпуска" и писков Крис на мое тело. Без лишних загибов в перекачанного. Больше для поддержания формы. Не спорю, конечно, прикольно видеть КАК вспыхивают глаза у девчонок на пляже, когда я скидываю футболку, но с тем же успехом можно просто грамотно проехаться им по ушам и получить ровно тот же самый секс на одну ночь. Было бы желание, а работая в баре клуба выбирать можно на любой вкус и цвет.
Бросив взгляд на свое отражение в зеркале в раздевалке, сравниваю его с плакатом гипертрофированного идола большей части тягающих железо под долбящую басами подборку музыки. Подмигиваю тестостероновому сгустку и иду к шкафчикам, чтобы переодеться в плавки и немного поплавать в бассейне. Плавание само собой вошло в привычку, когда рядом с домом открылся нормальный спортивный комплекс с широким выбором услуг и крайне привлекательными ценами, если брать абонемент на год. За смешные деньги в одном месте можно было позаниматься с профессиональным тренером, поплавать в бассейне или распариться в инфракрасной сауне и даже посидеть в фито-кафе на первом этаже за кружкой травяного чая, который становился бесплатным бонусом при выборе двух и более услуг. И отдать должное, “бесплатный” чай тут был очень даже хорош. Настолько, что, попробовав пару раз, уже не смог отказать себе в удовольствии заскочить после тренировки и не торопясь выпить кружечку.
Сполоснувшись в душе, я вышел и показал инструктору-спасателю, бдящему за порядком и безопасностью в бассейне, браслет. Всмотрелся в яркие шапочки и направился к пятой дорожке, где в гордом одиночестве неторопливо рассекал кролем Лука. Нырнул с тумбы, проплывая под водой треть расстояния от борта до борта, и вполне ожидаемо вынырнул в паре метров от друга. Пристроился рядом - благо ширина дорожки позволяла, - и поплыл с его скоростью. Лука приезжал в “Богатырь” чуть раньше меня и до какого-то одурения ползал по искусственным скалам, игнорируя привычную мне тренажерку. Поэтому чаще всего мы пересекались с ним либо в бассейне, либо уже в фито-кафе, где Лука заказывал неизменный зеленый чай с мелиссой. Даже не знаю что было нереальнее - уговорить его попробовать что-то другое или перебороть страх замкнутого пространства и войти в лифт. В любых кафе и забегаловках он заказывал исключительно зеленый чай с мелиссой, хотя у себя дома или у меня в гостях без каких-либо загонов спокойно пил и черный, и ароматизированный, и кофе, и пародию на кофе, которую привозила доставка. Такой вот прикол, подбешивающий Крис каждый раз, когда мы собирались отмечать что-то компанией. И это она еще не в курсе слегка матовых стеклянных дверей в туалете и ванной в квартире Луки. Вот была бы ржака, окажись она у него в гостях.
9. Семейные баталии
POV. Геля
В нашей квартире кухня уже давно перестала быть местом, где за ужином собиралась вся семья. Когда ушел папа, мы с братом постоянно косились на осиротевший пятачок во главе стола и каждый день выкладывали на него салфетку, отказываясь верить в то, что нас теперь трое. Потом, устроившись на свою первую работу, папино место занял Дюшка и мама нашла в этом повод для цепляний, а в Дюшке новую жертву. Ругань, которую раньше выслушивал папа, снова зазвучала во всей своей красе, но обрушилась уже не на мужа, а на сына. Не было ни одного вечера, чтобы мама не срывалась на Дюшку по мелочам. Только он трепел, терпел, терпел и все таки не выдержал, ушел. Кухня осиротела во второй раз, а мы с мамой тогда больше месяца не разговаривали. Вообще. Молча проходили мимо друг друга, молча ужинали и молча расходились по своим комнатам. Да и потом наше общение не вернулось к нормальному. Свелось к каким-то бесцветным фразам вроде “сходи в магазин”, “вынеси мусор”, приберись в комнате”, “учи уроки”. Будто мы никогда и не были родными. После окончания школы я очень хотела поступить в университет, но вместо этого устроилась в “Прованс” посудомойкой, чтобы не просить у мамы деньги и не слушать упреки на каждую такую просьбу. Как сейчас помню свой первый рабочий день и мамин ор вечером, что я, как папа, ни на что не способна. Только я не уволилась, как ей хотелось, а она психанула. Бросила остатки алиментов и стала больше пропадать на работе. Даже на день моего рождения не отпросилась. Зато с утра вошла в комнату, выложила на стол квитанции и прямым текстом "подарила" половину оплаты за коммуналку:
- Взрослая? Привыкай.
Не таким я себе представляла свое взросление, но с первого его дня решила жить так, как мне кажется правильным. И что только я не творила со своей внешностью и комнатой. То красила волосы в ядерно-розовый и переклеивала обои в кислотные, то носила исключительно черное и превращала комнату в склеп с голыми бетонными стенами…
Дичала на полную катушку пока однажды Лялька и Люлька не уговорили меня сходить в “Feelings”, где я первый раз услышала песни Фила. И они что-то во мне перевернули. Ударили своими словами прямиком в сердце, открыли глаза и показали кто я есть на самом деле. Речитатив парня с пронзительным взглядом серых глаз не просто понравился мне своей новизной или цепляющим сочетанием музыки и текста. Песни Фила отзывались внутри меня. В каждом слове, в каждой строке чувствовала, что парень в толстовке понимает меня больше, чем кто-либо другой, и что я не одинока. Нас много, очень много. А взорвавшая чарты “Молитва” - наш гимн.
Нацепив наушники, чтобы отгородиться музыкой от давящего ощущения пустоты кухни, я приготовила ужин, поела и помыла за собой посуду. Оставила на холодильнике записку, что запеканка в духовке, и поехала в гости к брату, заскочив по пути в магазин за Лесиным любимым “Наполеоном”.
И если дома ощущение семьи давно испарилось и превратилось в сосуществующее проживание под одной крышей двух человек с одинаковой фамилией, то у Дюшки, наоборот. Еще в подъезде я почувствовала усиливающийся с каждой пройденной ступенькой аромат свежеиспеченных пирогов, а когда вошла в квартиру, увидела заставленный обувью коврик и полностью завешанную вешалку, заулыбалась брату и, взвизгнув, полезла обниматься, одновременно сбрасывая сапоги.
- Гелька пришла, - оповестил всех Дюшка, забирая у меня коробку с тортом и куртку. - Есть хочешь?
- Неа, - помотала я в ответ. - Чаю хочу, - принюхалась и, сглотнув слюнки, добавила, - и Леськин пирог! Огроменский такой кусманище! С творогом, да?
- Ага. И не только с творогом, - хохотнул брат, подталкивая меня в сторону ванной комнаты. - Иди руки мой и шуруй в зал, мы там засели. Я чайник поставлю.
И повторять дважды мне не пришлось. Я быстрехонько полетела по коридору в ванную, а потом в зал, где попала в обнимательно-целовательную церемонию, без которой уже не представляла своего появления в гостях у Леси и Дюшки. Друзья брата и его жены весело смеялись, когда я крепко обнимала и чмокала в щеку каждого, перешагивая за их спинами по дивану. Только Лизу, жену Владки, сидевшую в уголке, приобняла с осторожностью, стараясь не задеть ее округлившийся живот, но на Владке оторвалась за двоих.
- Дурка, задушишь же, - притворно захрипел он, закатывая глаза и поднимая меня над диваном.
- Не задушу, - хихикнула и завертелась ужом, увидев ползающих в перенесенном в зал манеже племяшек. - Владка, отпусти! Я с котятками ещё не поздоровалась! Привет, мои малышочки!
Васька и Руся заулыбались, стоило только протянуть к ним руки. Обоих подняла, потискала за щёчки и вернула обратно к игрушкам, пока близнецы не начали реветь, деля и перетягивая внимание на себя. И я бы с удовольствием повозюкалась с ними и дольше, но потом карапузы обязательно вытреплют нервы обоим родителям - руки и спины отвалятся их укачивать. Ещё и Дюшка вернулся с большой кружкой чая со смородиной и тарелкой, на которую переложил кусок пирога с творогом и три слойки:
- Вовка, передай Гельке, - попросил, протягивая угощение, и Вовчик заулыбался, кыская:
- Кис-кис-кис! Кому вкусняшек?
- Мяу-мяу, мне! - ответила я, впиваясь зубами в свежайший и вкуснейшие пирог. Проглотила и закатила глаза. - Леся, я остаюсь у вас жить!
- Хорошо, - кивнула она. - На завтрак у нас геркулес.
- Не, - скривилась, - С детства эту размазню не перевариваю.
- Вот это я понимаю, пришли к консенсусу, - подмигнул Лизе Гришка, подначивая ее на поспорить.
Соня, Гришина девушка, захихикала, потирая ладошки в предвкушении, а я навострила уши - мне до ужаса нравилось слушать такие шуточные баталии. Особенно, когда они разростались с какой-нибудь мелочевки, вроде этого консенсуса, до таких масштабов, что хоть записывай логическую цепочку, чтобы не запутаться откуда что и почему. И судя по улыбке Владки и его негромкому:"Размотай его, Принцесса", сказанному Лизе, шоу начиналось.
10. Пердимонокль. POV. Геля
Честно говоря, выходить на смену после того, что отчеблучил в своей машине Таракан, было немного страхуевенько. Но то ли в его головушке что-то, наконец, щелкнуло в сторону адекватности, то ли ему резко наскучило до меня докапываться - не знаю. Одно точно, в последнее время присутствие Таракана у раковин свелось к минимуму, а спустя неделю его персона и вовсе перестала наблюдаться поблизости. Вот только этот факт сегодня почему-то добавлял мне нервозности, а не счастья. Ещё и пятая точка с самого утра подсказывала, что светит мне жопа таких эпичных размеров, что реши я найти на нее трусы, придется расчехлять пару Боингов - по одному чехлу на каждое полужопие. Ну и ко всему этому "счастью ожидания не пойми чего" Софочка, второй администратор, по секрету сказала, что мой личный тиран оказывается внезапно захворал и сел на больничный, а Нафталинка с утра приперлась раньше всех и кружила коршуном, выискивающим одну вечно опаздывающую Кошкину. Только я, к слову, не опаздывала ни разу, но это разве докажешь? Плохо быть подчинённой, у которой из прав лишь перчатки и фартук, а обязанностей вагон и две тележки прицепом. Вроде пришла, как всегда, минут за пять до начала смены, переоделась и просто чуточку зависла в телефоне, мониторя объявления о сдаче квартир. И похоже хорошо, что зависла. Когда я вышла из подсобки, через служебный вход на панике влетела владелица "Прованса", сгребла понятно кого ждущую у раковин Нафталинку под локоть и потащила ее за собой решать свои начальственно-вселенские вопросы. И пердимоноклевый пердимонокль надвигающейся задницы уже не просто зашкрябал, предупреждая, а заголосил во всю свою глотку. Взгляд Беллы Антоновны очень недвусмысленно намекнул мне, что ее персона еще объявится и исключительно по мою душу. Думаю, даже Сморчок со всеми своими портубертатными проблемами допенькал бы, что когда через два часа меня пригласили в кабинет бухгалтера, то явно не для того, чтобы обрадовать выписанной премией. А могли бы.
- Гелечка, присаживайся, - елейно пропела Нафталинка, сдвинув по столу лист бумаги, на котором красивым росчерком красовалась подпись Дианы Семёновны, владелицы "Прованса". - Прочитай и подпиши.
Я честно прочитала первый абзац про какую-то оптимизацию расходов, а на втором - там, где рядом со словом “уволить” поставили мою фамилию, подняла глаза на бухгалтершу. И ой зря она так гаденько улыбнулась и протянула мне ручку. Знаете ведь, когда терять больше нечего, внутри просыпается такая стерва, которой только дай повод, ответочка прилетит мама не горюй. А Нафталинка, дура, не смогла сдержать своей радости:
- Будешь знать, проститутка… - начала она и поперхнулась, когда я бросила свои перчатки ей на стол и кровожадненько улыбнулась в ответ:
- Так-то по Трудовому кодексу за две недели уведомить об увольнении должны, Белла Антоновна.
- Не умничай! - вспыхнула бухгалтерша, пальцем-сарделькой ткнула в место, где очень хотела увидеть мою подпись, и поторопила. - Подписывай и выметайся!
- А с какой радости? - спросила я, хлопнув ресницами а-ля идиотка. - По закону я имею право отработать две недели с момента уведомления об увольнении, а тут даже не увольнение, - придвинув к себе приказ, процитировала дословно, - “сокращение штатной единицы”, - подняла глаза на багровеющую женщину и поинтересовалась. - А на счет сокращения за сколько должны предупреждать? - снова глянула в текст и заулыбалась шире. - Ой! Так я могу еще два месяца работать, если не согласна? А я не согласна, Белла Антоновна. Поэтому хрен вам, а не моя подпись!
Внутренняя стерва с гордостью посмотрела на кукиш, который я скрутила и показала бухгалтерше, а она почему-то побелела, потом снова побагровела и замахала руками, хватая воздух:
- Ты! Ах ты! Шалашовка! Шлында! Шлюха! - разродилась Нафталинка для пущего эффекта грохнув кулаком по столу и срываясь в визг. - Подписывай!
- Выплатите зарплату за те два месяца, которые я имею право отработать, подпишу. Или пойду в комиссию по трудовым спорам, - припечатала я и достала из кармана мобильный. - Вы же не против, что я сфоткаю?
Судя по тому, что приказ испарился со стола раньше, чем я навела на него объектив камеры, Белла Антоновна была очень против. И такой поворот только убедил меня в правильности и законности своих требований. Хотите уволить? Увольняйте. Но по закону! Или на моих условиях. За два месяца я себе точно новую работу найду, вот пусть и выплачивают, если так не терпится свою оптимизацию провести.
- Так, значит? - прошипела Нафталинка, и я кивнула:
- Только так, Белла Антоновна, - разблокировала смартфон, включила приложение диктофона и нажала кнопку записи, продиктовав в микрофон, - Я, Кошкина Ангелина Ивановна, уведомляю Беллу Антоновну Пуцкину, что все разговоры буду вести исключительно под запись…
- Убери, шлю… - прохрипела Нафталинка, но увидев мою расползающуюся улыбку, резко захлопнула рот и для верности запечатала его ладонью, зыркая на индикатор записи, который я любезно ей продемонстрировала.
- Шлю-у-у, - протянула, делая приглашающее движение рукой договаривать до конца. - Ну же, Белла Антоновна. Шлю-у-у…
- М-м-м, - промычала она, сверкая разъяренным взглядом.
- Белла Антоновна? - спросила и, не выпуская телефон из рук, написала на верхнем листочке стопки стикеров размер своей зарплаты за три месяца. Показала бухгалтерше и пояснила, - За февраль, который я отработала, март и апрель, которые имею право отработать.
Мыча себе под нос сквозь прижатую ко рту ладонь что-то сильно напоминающее разговор прораба на стройке, а никак не речь культурного специалиста по бухгалтерии, Нафталинка прижгла меня злющим взглядом и развернулась к сейфу. Скрежетнула ключами, заевшими в такой деликатный момент, и быстро отсчитала указанную мной сумму. Но не положила на стол - показала, - и после зажестикулировала, намекая убрать телефон и подписать приказ.
- А как же ведомость? - поинтересовалась я. Выслушала новый поток мычания и спросила. - Чтобы вы мне потом воровство припечатали? Нет уж. Ведомость, Белла Антоновна.
11. Теория ссор имени Лукашика. POV. Денис
- Я просто посмотрел погоду на завтра, - хохотнул я, откладывая телефон в сторону, когда Лука, возвращаясь в комнату из туалета, застукал меня проверяющего мессенджеры.
- Не свисти, Ден. По любой снова чекал личку, - глотнув пива, Лукашик плюхнулся рядом и тютелька в тютельку перечислил очередность соцсетей, в которые я ползал, проверяя в них сообщения от Крис. - Инста, ВК, Телега, Вацап, Вайбер. Ты делаешь вид, что тебе пофиг, а на самом деле бесишься, что Крис впервые продержалась дольше недели и до сих пор не написала, сломав твои шаблоны. Можешь написать сам, но не напишешь, потому что ушла она, а не ты. Вот, - отсалютовав мне бутылкой, допил остатки и кивнул на грудастых девчонок-футболисток на экране. - Тебе в кайф с ними цапаться. А не цапаться ты не можешь.
- Не притягивай писю к носу. Я смотрел погоду.
- Поверю, если ты перестанешь отрицать тот факт, что ни с одной не прожил без ругани больше двух месяцев. Текила не в счёт. Да, Вонючка? - Лука почесал пузо дрыхнущей собаке и многозначительно воздел вверх палец. - О! К слову, Кристина с ее ухожу-прихожу только подтверждает эту теорию. Правда она ебнутая на голову, если до сих пор не поняла, что ваши ссоры по пустякам никогда не закончатся. Ты просто не создан для длительных отношений. У тебя эта, как ее, филофобия. Во!
- Сам ты филофобия. Все ругаются, Люк, - не самый убедительный факт, но я озвучил его как окончательный в нашем затянувшемся споре и дёрнул подбородком, показывая на стройный ряд пустых бутылок. - Ещё по одной или стопоримся?
- А давай.
Взяв из холодильника два пива, протянул одно другу и предупреждающе замотал головой, видя расползающуюся на его лице улыбку:
- Все, Люк, завязывай свою психологию. Разбежались и разбежались. Не фиг мне мозг пылесосить. Я даже скажу, что действительно проверял сообщения, только отъебись от меня со своей филофобией.
- А хочешь я тебе докажу, что все это правда?
- А хочешь я тебе скажу все, что об этом думаю? - спросил, уже догадываясь, что Люк, сев на конька выстроенной теории, не успокоится, пока не договорит до конца. - Хрен с тобой. Валяй.
- Крутяк! - Лука свернул пробку с бутылки, подцепил пальцами пару луковых колечек из тарелки и завис с ними, не донеся их до рта. - Ёпт! Точняк!
- Что? - напрягся я, стараясь не заржать. - Я марсианин? Нет! Я нептунянин! Точняк! Гы-гы-гы!
- Хренотянин ты, Ден, - захохотал Лука, но подтверждая мою догадку все таки предложил. - А давай эксперимент проведем, а? Чисто ради прикола. Чтобы ты сам убедился.
- Мне в принципе не нравится быть подопытной крысой, но так и быть выслушаю твои бредни, психолог-самоучка.Выслушаю, но не факт, что соглашусь.
Только вместо того, чтобы продолжать бредить, Лука достал свой телефон и начал что-то считать, листая нашу с ним переписку, неторопливо отматывая ее в прошлое. Минут пять он загибал пальцы, улыбаясь все больше и больше, а когда отложил мобильный в сторону, кивнул, резюмируя:
- Как и говорил, два месяца плюс-минус.
- Чего два месяца? - осторожно переспросил я.
- Интервал твоих расставаний, Ден. Не мешай! - отмахнулся Лука и снова провалился в размышления, потягивая пиво и бормоча себе под нос. - Тогда надо брать три. Точно, три. Чтобы наверняка словить момент криза и не перегнуть.
- А чего не четыре? - хмыкнул я и заржал в голос крайне серьезному тону друга:
- Четыре ты не вывезешь. И не лезь в психологию, если не шаришь в ней хотя бы на уровне пациента.
- Хренасе у тебя перестановки начались! Сперва подопытная мышь, теперь уже пациент, - проржавшись, посмотрел на Луку и провел пальцем по губам. - Молчу-молчу, доктор Лука. Назначьте мне пилюльки с процедурами и закончим лечение.
- Пилюльки в психологии не используются, а вот на счет процедур ты прав. И для чистоты эксперимента мы возьмем рандомную девушку.
- Ого! А вечер внезапно перестал быть мучительно психологическим, - ухмыльнулся я. - Блондинка, брюнетка, рыжая?
- Рандомная! - повторил Лука. - В этом весь прикол, что ни ты, ни я не будем знать кто она.
- А если она страшная?
- Да какая разница, Ден? Ты все равно не проживешь с ней три месяца под одной крышей, - вспылил Лука.
- Не понял! С хера ли я должен с кем-то жить? Еще и непонятно с кем!? На кой?
- Чтобы убедиться, что ты разосрешься с любой девушкой раньше, чем пройдет три месяца! - припечатал Лука. - Никакой разницы страшная она или красотка нет. Ты один хрен вытуришь ее раньше. Поэтому-то в объявлении о сдаче комнаты и напишем, что срок фиксированный - три месяца. А чтобы исключить всякие договоренности, добавим еще больший фактор рандомности - объявление выложу я, на левый номер естественно, и сдам комнату первой позвонившей. За пять тысяч. Рублей, - уточнил Люк и протянул ладонь. - Ключи давай.
И в этот момент в моей голове щелкнуло, что мы однозначно перебрали с пивом. Мои глаза полезли на лоб, а челюсть поехала вниз. Уровень бредовости предложения Луки в одну секунду пробил все возможные планки неадекватности. Но друг продолжал держать ладонь, будто всерьез считал меня таким же неадекватом.
- Нет, - выдохнул я. Залпом допил пиво и еще раз, но уже тверже, повторил. - Нет!
- Да, Ден. Да! Гештальт-терапия.
- Хренальд-терапия, Люк! - огрызнулся я. - Иди в жопу! Я нормальный, а это твоя… - повертел в воздухе ладонью, - гештальдятина - бред!
- Сам ты бред! - вспылил Лука. - Если бы не она, я бы до сих пор в туалет ходил под успокоительным!
- Блядь, Люк, не путай теплое с мягким! У тебя клаустрофобия, и это нормально. Ну в плане того, что… Короче не путай меня! У меня все нормально с бабами! Если они ебнутые, то почему внезапно ебнутый я!?
- Вот! Еще одно подтверждение. Отрицание, - щелкнул пальцами Лука. - Ключи давай!
- Не дам!
- Зассал?
- С хрена ли зассал? - охренел я от очередного кульбита. - Ты сам хотя бы понимаешь какую херь несешь?
12. Упс... POV. Геля
Я не собиралась реветь, но слушая рассказ Клейстера про сюрприз для его девушки, слезы сами подступили к глазам и покатились по щекам. Увольнение, мама, квартира, отсутствие парня - все сложилось в одну огромную кучу и смело меня, даже не заметив. Оставило лишь один вопрос:"Почему?" И ведь, действительно, почему? Я же не уродина. Ведь не уродина я!
- Э, ты чё? Гель? Геля, - тряхнув меня за плечо и протянув платок, Клей снова спросил. - Ты чё ревешь-то?
- Да иди ты в жопу! Почему мне такие сюрпризы никто не делает? Один раз плюшевого медвежонка подарили, и то по ошибке, - шмыгнув носом, я подняла на парня слезящиеся глаза и спросила. - Я чё, страшная что ли?
- Да не. Нормальная.
- Угу. Все вы так говорите, а сами вон чё, - кивнув на лист бумаги, я высморкалась и снова захлюпала. - На других женитесь.
- Да что ты ревешь-то постоянно?
- Я тоже так хочу! Вот что! - выпалила я со злостью. - А вы только лапшу на уши вешаете!
- Э, стопэ, родимая! - завелся Клей. - Я тебе ничего не обещал. И вроде никаких разговоров о встречаться не заводил. Так!?
- Ну так! - кивнула, притихнув от ответного напора.
- Тогда какого хера ты мне предъявы за всех кидаешь? А? Я за свой косяк извинился и реально чувствую вину, а не просто так спизданул, чтобы по ушам проехаться! За других отвечать не буду. И ещё… - выложив билеты на стол, сдвинул их от себя. - Бери. Просто так. Диск тоже привезу, как обещал. Только не реви больше. И это… Ты, вообще, огонь! Красивая, движушная… Вон что в аэропорту замутила с полпинка. Извини, если ты подумала, что у нас что-то будет. Я сам не знал, что втрескаюсь по уши, Гель! Извини, сердцу не прикажешь кого любить. И ты тоже влюбишься, по настоящему. И он тебя любить будет. Короче, бери билеты. Спасибо, что вообще помогала. Дальше я сам.
Выоравшись в ответ, Клейстер достал из кармана пачку, сунул сигарету в зубы и нервно прикурился, жадно затягиваясь дымом, а я смотрела на него с открытым ртом и хлопала своими ресницами. Правда что ли красивая?
- Да, мы такие козлы, - добавил Клей, вдавливая окурок в пепельницу. - Извини, что так получилось.
- Завтра в семь, да? - спросила я.
- Я сам. Спасибо, Гель. Реально, спасибо, но лучше я как-нибудь сам.
- Угу. Вот именно, что как-нибудь! - подхватила со стола злосчастный лист, спрятала его в кармашек и уверенно кивнула. - Все. Опоздал. Я согласна, только с одним условием.
- Ну?
- Познакомишь с этим барменом?
- Геля, бля!
- Ну он правда симпотный.
Обернувшись к стойке, я смахнула слезы и еще раз посмотрела на парня, приславшего мне мои любимые кошколадки. Вроде как ляпнула про знакомство, чтобы не выглядеть полной дурой, и залипла. А бармен, будто специально ждал этого момента, улыбнулся чему-то своему и провел пальцами по темно-пшеничной шевелюре от лба к затылку, вроде поправляя и одновременно с этим внося в нее такую притягательную небрежность, что у меня рука невольно потянулась поправить. И ладно бы он сделал это специально, видя мой к нему интерес. Фигушки. Настолько между прочим, что половина голливудских звезд, увидев как должен выглядеть такой жест, обрыдалась бы от зависти.
- Очуметь, красавчик, - выдохнула я, разом забыв про слезы. Высморкалась в платок и не поворачивая головы спросила у Клейстера, - А у него есть кто-нибудь?
- У Дена? - хмыкнул он. - Вроде да и в то же время нет.
- Это как?
- Ну-у-у, - протянул Клейстер. - Из того, что знаю я, у него есть девушка, Кристина. Но они то разбегаются, то снова сходятся. Короче, Санта-Барбара отдыхает.
- Ага, - кивнула я. Достала телефон и украдкой сфоткала бармена, чтобы показать его Ляльке и Люльке, чем изрядно рассмешила Клейстера:
- Гелька, ты сейчас на маньячку похожа! - проперхал он, давясь от смеха. - Если бы не видел сейчас, что ты делаешь, не поверил бы. Ха-ха-ха!
- Ну и дурак! - обиделась я. - Сам сказал, что я влюблюсь.
- И хочешь сказать, что я сказал, и оно вот так сразу на тебя и свалилось? - захохотал сильнее Клейстер. - Гель, блин, так не бывает!
- А вдруг у меня бывает, а? - буркнула я. - Так и скажи, что знакомить не хочешь.
- Пф-ф-ф… Да не вопрос. Сейчас позвать или минут через десять?
- А зачем через десять? - не поняла я, но увидев многозначительный взгляд парня и палец описавший круг напротив его лица, вытащила из сумочки зеркальце и зашипела, увидев в нем свое отражение. - Проклятая тушь!
- Она самая, Гель, - кивнул Клей и предложил подвести меня до дома, чтобы не пугать прохожих темными подтеками.
- Обещаешь познакомить? - напомнила я. - Я вечером приеду.
- Да познакомлю я вас, если тебе так уперлось. Только ко мне никаких претензий.
- Как будто они у меня были, - фыркнула я.
- Да ладно!? Хренасе у тебя с памятью веселуха.
- Ой, все, - подхватив сумочку, бросила еще один взгляд в сторону бара и парня за стойкой и вздохнула. - Скоро познакомимся, красавчик.
Лялечка: Дербенникова десять, третий подъезд, пятый этаж. БЕГОМ!!!
Трямкнувший эсэмэской телефон тут же разразился мелодией входящего звонка, и я чуть не выронила его из рук.
- Ляль, а что за…
- Бери ноги в руки, пять тысяч и скорее дуй по адресу, который я тебе скинула! - оборвала меня Лялька. Прощебетала кому-то в сторону, - Сейчас она приедет, - и снова затараторила в трубку, - Гелька, ты себе не простишь, если сейчас же не приедешь! Мы тебе квартиру нашли!
- Лечу!
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я полетела в сторону стоянки такси, так и не дойдя до подъезда, и скорее всего неслабо так напугала таксиста. С моей моськой со следами потекшей туши сейчас можно было смело заявляться на кастинг фильмов ужасов, а срывающимся голосом озвучивать главную героиню, за которой гнались зомби в моем же лице:
- Дербенникова десять, третий подъезд, пятый этаж! - повторила я адрес из сообщения Ляльки и, вспомнив про пять тысяч, смачно хлопнула себя по лбу. - И ещё остановочку у банкомата, пожалуйста.
13. Упс? POV. Ден
Открыв дверь, я щелкнул выключателем в коридоре и малость охренел от того, что на моей вешалке висел пуховик. Не мой. Женский. И красный. Под ним, на коврике, полусапожки. Тоже не мои. И снова женские. А на полке шапка. С двумя огромными мохнатыми помпонами.
- Не понял, - произнес я.
Зачем-то вышел на площадку и посмотрел на номер квартиры, будто мог по запаре подняться на этаж выше или не дойти до своего. Только и номер на двери и сама дверь однозначно были мои. Чего нельзя было сказать о вещах в прихожей. Они, даже при очень сильной натяжке, не могли принадлежать Луке. И Крис. Первому размерчик явно маловат, вторая раньше удавится, чем наденет на себя подобное. Особенно шапку с помпонами. Больший ступор на меня накатил, когда из комнаты лениво выползла зевающая Текила. Вильнула хвостом и посмотрела таким взглядом, что я с легкостью прочитал в ее глазах вопрос:”Хозяин, ты кукухой поехал в дверях стоять?” И да, единственное объяснение появившимся в квартире вещам могло легко объясниться галлюцинациями на фоне какого-нибудь стресса или недосыпа, только, если я хотя бы немного понимал в глюках, они никогда не отличались материальностью. Но я отчетливо ощущал как шуршит под пальцами шероховатая ткань пуховика и не менее отчетливо слышал это шуршание. Те же помпоны вполне реалистично смялись и вернули свою форму, когда мне пришло в голову проверить и их реальность. Но хрен с ними с вещами! Откуда в моей квартире появился запах еды? Вкусный такой и очень домашний. Принюхавшись, я готов был поклясться, что кто-то жарил картошку, и, зайдя на кухню, к удивлению и одновременно с этим охреневанию обнаружил на плите сковороду, в которой еще осталось чуть больше трети золотистой соломки и, блядь, три котлеты рядом. Котлеты!!! Жареные!!! Что тут происходит? Неужто Лука реально не шутил на счет этой своей гершальд-, пернальд-... тьфу!.. гештальт-терапии? Вынув мобильный, набрал Луку и матюгнулся, услышав, что абонент находится вне зоны действия сети:
- Сука! - подцепил пальцами пару соломинок картофеля, сунул их в рот и, распробовав, повторил уже в разы злее. - Сука!
Желудок, получив крохотную порцию крайне вкусной еды, буркнул, требуя продолжения пиршества, но заткнулся, когда меня понесло в комнату, которую вчера фотографировал психолог-смертник. И это точно была не моя комната. Вернее моя она была с утра, но сейчас уже не была моей. На стенах красовались какие-то постеры и плакаты, на одном из которых я узнал Фила. На расправленном диване поверх одеяла лежала пара носков с все теми же мохнатыми помпошками, а на полках шкафа-купе ровными стопочками возникли вещи. И снова не мои.
- Пиздец тебе, Лукашка-Промокашка! - прохрипел я, сатанея от того великолепия, которым меня обрадовал и наградил на три месяца друг.
Развернулся на пятках, собираясь прокатиться к нему с визитом вежливости, вышел в коридор, едва увернувшись от распахнувшейся навстречу двери ванной и застыл с отвисшей челюстью, когда в меня практически впечаталась та самая симпатяшка с дредами. Распаренная розовощеким поросенком, она выскочила, запахивая халатик, хлопнула ресницами, явно не меньше моего удивлённая столкновением, а потом выдала тихое:
- Упс…
И это "Упс" снесло мне крышу.
"Упс? Упс, блядь!? Какой в… мать вашу упс!? Это моя квартира! Моя!" - проорал про себя, а вслух спросил, едва сдерживаясь, чтобы не поубивать Лукашку и эту… дредовую упсалку. - Упс!? Ты кто?
- Геля, - снова хлопнула ресницами девчонка. Проскакала взглядом по моему лицу и ее губы выдали что-то похожее на протяжное. - О-о-о…
- Геля? - переспросил я, вытаскивая из кармана оживший мобильный, не глядя нажал иконку ответа и прорычал в трубку. - Молись, сволота! Я тебе за такие приколы полуось от “Бронко” вместе с мостом в задницу затолкаю! - схватил за шкварник девчонку, намереваясь протащить ее в комнату, чтобы втолкнуть туда, заставить переодеваться и выметаться, но застыл услышав:
- Денис, ты охренел со мной так разговаривать?
Прогрессирующее со скоростью света сумасшествие решило поменять голос Луки на женский? Это что, прикол такой? Да ну на! Вжав трубку в ухо, вслушался в тишину и почти записал себя в двинутые, когда из динамика раздалось тревожное:
- Денис?
- Крис? - окончательно охренел я.
- А кого ты хотел услышать? - ответила она вопросом на вопрос. И не дождавшись моего внятного ответа прочеканила, докидывая на вентилятор ещё одну порцию счастья. - Я тебе позвонила узнать, что ты решил.
- Перезвоню. Не до тебя сейчас, - буркнул в ответ и рявкнул громче выворачивающейся из захвата квартирантке. - Геля, твою мать, замри!
- Геля!? Кто такая Геля, Денис? Ты кого привел в нашу квартиру!? - истерично завопила в ухо Крис, но я не стал отвечать, сбросил звонок, и встряхнул девчонку, вцепившуюся обеими руками в расползающиеся края халата. - Стоять, Упс!
- Ой! Чего ты такой грубый? Я же тебе картошку оставила. И котлеты, - пропищала она, - Ты же голодный, наверное? - снова ойкнула и жалобно всхлипнула. - Я же и салат сделала.
Я не знаю что на меня больше подействовало - всхлипывание или упоминание о картошке на сковороде. Медленно разжав пальцы, выдохнул, показал гостье топать на кухню и пошел следом, на автомате оценивая фигуру со спины.
“На очень твердую четверочку,” - удовлетворённо хмыкнуло внутри. - "Хорошо, что не страшилка."
“И картоха на пять!” - решил подать голос желудок.
А девчонка, будто услышала эти переговоры, плотнее задрапировалась в свой халат и ускорилась. Выложила на тарелку остатки картошки и все котлеты, сунула разогреваться в микроволновку, а из холодильника, в котором я заметил весьма заметное пополнение продуктовых запасов, достала салатник, накрытый тарелкой.
- Тебе чем заправить, майонезом или маслом? - подала голос девчонка, и у меня в голове отчетливо защелкало, словно какие-то шестеренки слетели со своих мест и никак не могли встать обратно.
- Ты… это… майонез.
14. Упс!!!
POV. Денис
Зевнув до хруста челюстей, но не проснувшись до конца, поднимаюсь с кровати и иду в туалет в какой-то тающей полудреме или прострации. И только положив ладонь на ручку двери и дернув ее на себя без особого успеха, просыпаюсь окончательно. В мозгу, размахивая красной тряпкой, вспыхивает злость, а кулак, вымещая ее, впечатывается в полотно:
- Давай быстрее! Не тебе одной приперло!
- Не могу!
- А ты как-нибудь надави! - с утра я и без внешних раздражителей завожусь с полоборота, а тут сам бог велел.
- Сам надави! - раздалось не менее раздраженное из-за двери, а следом едкое. - В ванной раковина есть, если что.
- Что-о-о?
- Что слышал! Будешь орать и стоять под дверью, у меня вообще ничего не получится.
- Да твою ж мать! - схватившись ладонями за голову, все же ползу в ванную, решая стоит ли превращать раковину в писуар или организм потерпит. Не потерпит. - Ненавижу тебя! Свалилась на мою голову! Оккупантка борзая! Чтоб тебя понос пробрал!
- Я тогда тут надолго засяду!
Хихиканье за стеной взорвало остатки моего самообладания, и я щелкнул выключателем, оставляя соседушку куковать в темноте - детская, по сути, выходка, но хоть что-то.
- Ой, боюсь-боюсь!
- Зараза.
- Жмот!
Обмен любезностями мог бы продолжаться ещё черт знает сколько. Ощущение, что на каждое сказанное мной слово у навязанной Лукой соседки найдется в ответ три, крепло с каждой минутой. Как и раздражение от того, что за окном март, а не июнь. Только оно резко стихло и сошло на нет, когда я зашёл на кухню и обнаружил на столе тарелку с горкой блинов.
- Вот же…
Язык отказался заканчивать начатую фразу. Желудок, капитулировавший ещё на картошке, буркнул и тихонечко намекнул, что не против попробовать и это, а рот наполнился слюной от одного только предвкушения, как я возьму ноздреватый блин, сверну трубочкой, обмакну его в сметану - специально ведь рядом поставила, - и откушу.
- Нашла себе собачку Павлова, - прошипел сквозь зубы и решительно развернулся, направляясь в комнату.
Оделся, свистнул Текилу и пошел с ней на улицу, прикидывая как можно свести к минимуму наше общение с, как ее там, Гелей. Временно безработной. Этот факт подбешивал в разы сильнее, обещая присутствие девчонки в квартире на постоянной основе. И получасовая прогулка с попыткой дозвониться до Луки очень непрозрачно намекнула, что выгребать мне придется в одиночку. Люк демонстративно не брал трубку, хотя гудки проходили, и не отвечал на отправленные сообщения. Зато Крис, кажется, задалась целью задолбать меня своими, написывая во все мессенджеры без исключения. Первые, ещё адекватные, я прочитал. Оставшиеся тупо удалил - истерить по поводу и без Крис умела и любила. Только мне от ее истерик сейчас было ни горячо, ни холодно. Хотя кому я вру? Бесили, конечно, отвлекая от мыслей, которые так или иначе возвращались к появлению в моей квартире соседки и вынужденностью с ней как-то просуществовать до восьмого июня. И ведь самый смех - сам себя загнал в угол, согласившись на это мракобесие. Выгоню - Лука победил. Смоется сама - Лука снова на коне, а я филофоб с подтвержденным экспериментом диагнозом. Приплыл так, что куда не сунься, везде жопа. И закончится она в июне. Раньше никак. А если никак, то надо придумать как бы так исхитриться, чтобы и Лука не подкопался, и я кукухой не отъехал.
Идеальным решением стало бы трудоустройство этой временно безработной Гели на такую работу, чтобы ее график не пересекался с моим от слова совсем. Или пересекался, но по самому минимуму. Пару часов в день я бы вытерпел. А если она еще это время будет молчать и сидеть в комнате… Мечты, блин. Хрен она станет сидеть и молчать.
Возвращаясь к дому, я накидал примерный список правил для своей соседки, соблюдение которых вполне логично вписывалось в сам факт ее проживания в моей квартире. Не я же к ней переехал? Вот пусть и соблюдает. Сам себе кивнул и сам себе их проговорил, когда не обнаружил девчонку в квартире. Будто чувствуя, свинтила в туман, оставив после себя цветочный аромат духов в прихожей и накрытую салатником стопу блинов на кухонном столе с запиской рядом:
“Вернусь поздно. Купи кефир, если хочешь на завтрак оладьи. Геля”
Смяв и выкинув послание в мусорное ведро, я схватил тарелку с блинами, собираясь отправить их следом, но решил попробовать один, умял второй, поделившись с Текилой и очнулся, когда проглотил последний. Посмотрел на свои шарящие по тарелке пальцы, на облизывающуюся и довольную собаку и спросил:
- Вот на кой хрен она так вкусно готовит, Текла?
И в башке вспыхнуло озарение, что эта Геля просто боится, что я ее выпну. Нет, ну логично же! Пять тысяч за три месяца, хороший район, чистая квартира. Где еще такое счастье свалится? Вот и трясется, задабривая своей стряпней. То есть получается, что в этом у нас с ней небольшое совпадение интересов и мы можем выстроить некое взаимовыгодное проживание? Я придержу свои наезды, она будет готовить - оба в плюсе. Не пельмени же мне жрать, когда под боком повар живет? Сам же говорил, что стоит только немного перевернуть ситуацию, и она заиграет совсем другими красками. А с этого ракурса я не смотрел.
- Текла, поздравляю, у нас теперь есть штатный повар! - потрепал собаку и пошел собираться на работу.
POV. Геля.
- Ну? Съел?
Ляля и Люля, встретив меня на остановке, выжидательно смотрят и требовательно дёргают за руки, пока я не кивну, расплываясь в широкой улыбке.
- Ещё бы! Мама!
Радостно взвизгнув, Лялька подпрыгнула на ходу и начала визжать уже от страха, отчаянно размахивая руками. Вцепилась в мой локоть, ища опоры, но я, как и она, тоже потеряла равновесие. Люлька, пытаясь удержать нас обеих, схватила меня за другую руку, но и это не помогло - через минуту коровьих танцев на льду мы втроем оказались на тротуаре с отбитыми задницами.
- Дурка! - беззлобно захохотала Люля, - И корова!
15. Крыстина и правила сосуществования. POV. Геля
- …моя. Это раз. Кто в ней живёт, решаю я. Это два. Где в этих двух предложениях фигурирует Кристина Игнатова? Внимательно слушаю.
Застываю с ключами в прихожей, стараясь ничем не выдать своего присутствия. Подслушивать чужие разговоры нехорошо, но меня подмывает подойти ближе. Приперлась ведь, лохудра, когда ее не ждали. И судя по услышанному обрывку, Денчик сам не рад появлению Крыстиночки.
- Крис?
Гремящий злостью вопрос и следом за ним неразборчивое заискивающе-томное воркование, от которого у меня в груди полыхнуло до искр из глаз.
"Вот же ж сколопендра поганая! Мое трогать!? Я тебе волосы выдеру!!! Сейчас я тебе устрою…"
Развернувшись к дверям, открываю их и грохаю, закрывая, одновременно с этим оповещая Крыстиночку о том, что ее попытки соблазнить моего Денчика закончились и терпеть или закрывать на них глаза я не собираюсь:
- Денис, я дома! Поставь чайник, пожалуйста. Умоталась сегодня - жуть!
- Денис!? - возмущенно и обижено.
“Ага! Выкуси, травоядное! Нефиг к моему Денчику липнуть!”
Скинув сапожки и куртку, прямой наводкой топаю на кухню и едва сдерживаюсь, чтобы не засветить пакетом с куском мяса по вытягивающейся моське полуголой белобрысой шлындры, решившей устроить дефиле.
Что тут у нас?
Туфли, чулочки, кружавчики…
Р-р-р!!!
Р-Р-Р-Р-Р!!!
- Ой! У нас новая соседка? - спрашиваю, выделяя слово “нас”. - А она из Сибири приехала что ли? Не замерзнет?
- Геля!
“Я тебе порычу на меня! Я тебе так порычу!”
Шмякнув пакет на стол, с вызовом смотрю на блондиночку, взглядом обещая ей проредить растительность на голове и поменять расположение рук и ног, если в ближайшее время не сдриснет туда, откуда нарисовалась. В ответ прилетает похожий посыл, но я прекрасно слышала, что Кристина Игнатова не фигурирует в предложениях. А раз не фигурирует она, фигурирую я!
Беру с полки кружку, чувствуя спиной испепеляющий взгляд, наливаю себе чай и достаю из холодильника лимон.
- Денис, ты опять что ли доставку заказал? - взглядом кошу на тарелку с чем-то несъедобным даже на вид и качаю головой. - Я же говорила, что приготовлю. Ох… Ладно бы нормальное заказал… Ты кефир купил?
- Купил.
- Денис!?
“У-у-у!!! Не нравится, да? Это я еще даже не разогрелась, Крыстиночка.”
Взяв в руки тарелку, принюхиваюсь и брезгливо переставляю к раковине, мысленно ликуя появляющейся улыбке на губах Дениса и уже нескрываемому шипению за спиной.
"Пошипи мне, кобра доморощенная."
- Денис!
"Заклинило тебя что ли? Денис, Денис, Денис. Сейчас расклиню!"
Подтянув рукава свитера к локтям, беру принесенное мясо, выкладываю его на разделочную доску и чуть не слепну от вцепившихся в волосы пальцев.
- Выметайся отсюда!
-А-а-а-а!!!
- Шлюха подзаборная!
- А-а-а-а!!!
“Люлька, я тебя убью, если не сработает твоя мужская психология! Убью-у-у-у!!!”
- Игнатова!
Моя голова еще несколько раз вихляется из стороны в сторону, только я, услышав подтверждение Люлькиной теории, все же умудряюсь развернуться, вцепиться в ответ в белобрысую гриву и дернуть ее со всей дури, прежде чем Денис оттащит от меня верещащую Крысу и вытолкает ее в коридор, рыча что-то очень злое и гремящее.
Как бы мне не хотелось посмотреть на выдворение Крыски из квартиры, я осталась в кухне, довольствуясь руганью, сопровождающей процесс сборов сибирской травоядины в родные сибирские дали. Улыбка на моих губах становилась шире и шире - ну комедия одним словом, и окончательно прилипла, не собираясь никуда исчезать, когда грохнула дверь. Правда приближающиеся шаги и демонстративно-привлекающее внимание покашливание за спиной явно не сулили ничего хорошего.
- Сибирь, значит? - прогремело у меня за спиной. - Чайник поставить? Доставка!?
Я вжала голову в плечи и зажмурилась, тихонько пролепетав:
- Ты мясо-то будешь?
- Мясо? Мясо!? - зло прилетело в затылок. - Ты… Гр-р-р… С-с-с… Нет!!!
Шарахнул, словно не словом, а кувалдой приласкал, и потопал к себе в комнату, не забыв и там шандарахнуть дверями.
- Псих, - прошептала я, слушая доносящиеся отголоски всего того, что осталось не озвученным.
Посмотрела на Текилу, шкрябнувшую меня лапой по ноге, и скормила ей кусочек мяса.
По всем правилам я могла бы и не готовить, тем более на кого-то кроме себя, но если уж сходила и выбрала кусок мяса, исходя из того, что капустно-травяная диета и мужчина в доме - два нестыкуемых, то и нажарила на двоих. К мясу накрошила салат из остатков овощей и сделала вид, что не заметила, как затрепетали ноздри у Дениса, когда он все же созрел зайти на кухню и приготовить себе бутерброд. Дурак гордый. И ведь на кого обидеться решил? На меня? За что? За то, что спасла его от пытки непонятной дрянью? Хорошо хоть одну сам выгнал, а вот вторая - так и стояла у раковины. Я могла и очень хотела ее выкинуть - запах того, чем собиралась накормить моего Денчика Крыска, мало напоминал то, что можно есть добровольно. Особенно, если рядом, на сковородочке, отдыхают сочные ломти мяса, а в салатнике огурчики, помидорчики, перчик и редисочка. Не купился. Зубами поскрежетал, Крыстинино творение в мусорку отправил и рявкнул, чтобы не кормила собаку со стола, когда я поделилась с Текилой. Порычи, порычи. Завтра оладушки приготовлю, вечером запеканку сделаю. Раньше слюной захлебнешься, если не допенькаешь, что пытки вкусной едой до восьмого июня тебе обеспечены. Глянула на календарик на холодильнике с двумя крестиками и фейерверком, посуду за собой помыла и пошла в ванную. Отказывать себе в удовольствии поплескаться, да ещё с гидромассажем? Ага, сейчас.
Ночью я проснулась от звука крадущихся шагов и цоканья коготков Текилы, замеревших около дверей моей комнаты. Прислушалась, не открывая глаз, и заулыбалась, когда лазутчики-диверсанты убедились, что я сплю, и направились на кухню, где выдали себя с головой, брякнув крышкой сковороды. Перевернулась на бок, подбила подушку и счастливая до нельзя провалилась в сон, чтобы с утра подскочить по будильнику и столкнуться ровно с той же проблемой, которую создала Денису.
16. Проверка. POV. Денис
Звонок повторился, а после за дверью раздалось приглушенное:
- Сова, открывай. Медведь пришел.
- Принесло же, - прошипел я, нехотя отпуская футболку.
Прошлепал в коридор, щёлкнул замком и не успел сцапать за грудки ржущего Луку.
- Мимо кассы, Ден. Я с проверкой, как и обещал. А чего у тебя такая морда лица странная? Я тебя отвлек от утренней зарядки? - хохотнул он, уворачиваясь от моей руки. Принюхался к ароматам и чиркнул в воздухе пальцами, будто поставил первую галочку в длинном списке. - Пахнет едой. Плюс, - глянул на куртку, висящую на вешалке и повторил движение. - Не выгнал. Плюс.
- Ещё громче ори, чтобы все узнали, - прервал я друга. Отступил в квартиру, приглашая его проходить, и поинтересовался. - Где пропадал, если не секрет?
- Дал тебе возможность облажаться, - не скрывая улыбки, ответил Лука. - И честно говоря рад, что ты справляешься. Пока.
Не самое лестное уточнение, но я проглотил его, махнув другу идти на кухню, а сам заскочил в комнату за футболкой, бросив критичный взгляд в зеркало. И где Лука увидел странное выражение лица? Все как обычно. Ну, может не все. Организм отчаянно семафорил выпирающим бугром в области паха, что девчонку с острым язычком и нежной кожей на шее лучше держать максимально далеко от себя или прижать так, чтобы уже никуда не вывернулась. Перед глазами сразу же поплыли картинки, как я задираю футболку, освобождая упругие полушария грудей с острыми пиками сосков и впиваюсь поцелуем в пухлые губы…
- Твою мать! - мотнул головой, отгоняя это наваждение, и попытался переключиться на Крис.
Хрен там плавал. Танцующая в кружевом белье блондинка продержалась всего пару секунд, а потом трансформировалась в мою соседку. В этой своей безразмерной футболке и шортиках. И, черт побери, в них она была в разы сексуальнее Крис. Особенно, когда поджимала пухлые губки. И стоило о них вспомнить, бугор в спортивках потребовал выпихнуть из квартиры Луку и продолжить изучение следов кошачьих лапок. Желательно в горизонтальном положении.
Чтобы не выходить с таким великолепием из комнаты, пришлось натянуть джинсы и влезть в рубашку, но даже такие методы маскировки не особо спасали.
- Прихорашиваешься? Ещё один плюс, - заржал за спиной Лукой и поймал брошенную в него футболку. - Нервишки все же шалят. Минус.
- Проверил? Все живы-здоровы? Когда следующий визит?
- Э, нет, - покачал головой Лука. - Я тебя предупреждать не собираюсь. Облокотился плечом о дверной косяк и взглядом скосил в сторону кухни. - И как?
- Никак, - огрызнулся я. - И давай без этих твоих намеков. Мне вчера истерящей Крис хватило.
- Ого, - присвистнул Лука. - Разборки устроила?
- Типа того. Сперва дефиле и собранные сумки, потом истерика, попытка устроить драку на кухне, а напоследок новая истерика, но уже в комнате. Спасибо, Лука, подкинул ты мне геморроя.
Я чиркнул ребром ладони по горлу, обозначая количество созданных другом проблем, только Лука пожал плечами, многозначительно заметив:
- А я не говорил, что будет легко. Кто кого отмудохал? Крис Кошку или Кошка Крис?
- Да не успели, разнял, - отмахнулся я и меня шандарахнуло. - Как ты ее назвал, Лука?
- Кого? Гелю? - запоздало спохватился Люк. Выставил перед собой ладонь и помотал головой. - Ден. Это не то, о чем ты подумал.
- Кошка, значит? - прошипел я, вспомнив и девушку со скалодрома и ее кличку. - Первая, кто позвонит? Чтобы все по-честному?
- Ден, я тебе клянусь, что ее подруги позвонили первыми! - закрыв за собой дверь, Лука достал из кармана два мобильных, один из которых оказался раритетным кнопочником, и протянул мне. - Держи, проверяй.
- Подтертую историю звонков?
- На кой? Закажи детализацию, если не веришь. Я сам охренел, когда Кошку увидел.
- Да-да-да, - кивнул я, листая списки звонков. - Поэтому она и готовить начала сразу, и выеживается постоянно.
- И конечно же обо всем этом попросил я, - усмехнулся Лука. Плюхнулся на диван и огорошил меня вопросом. - А на кой черт мне об этом было просить, Ден? Нет, со вторым, я как бы догадываюсь, что так тебе накидываю проблем, чтобы ты проспорил, а вот на счёт первого извиняй. Я о таком даже не догадался просить. И как она готовит? Видимо, лучше, чем Крис.
- Лучше, - согласился, бросив, - Посиди-ка минутку.
Вышел на кухню, посмотрел на три кружки на столе, охреневая от того факта, что их три, и попросил:
- Гель, дай, пожалуйста, телефон.
Догадывался ли я, что ее номер высветится, как неизвестный, на двух телефонах Луки? Скорее всего да. Если бы друг всерьез решил устроить мне эксперимент с участием подставной девушки, было бы глупо оставлять его у себя не стертым. Но то, что ни один не был внесён в список контактов Гели…
- Блядь, - выругался я сквозь зубы, положил мобильный на стол, и пошел к Луке. Протянул ему телефоны и произнес, - Извини.
- Проехали, Ден. Я не меньше твоего охренел, когда увидел Кошку. И тоже не поверил бы.
- Она в курсе нашего спора? - спросил и почувствовал себя последним мудаком, увидев отрицательное движение головой. - Ну да. Лучше бы не спрашивал, - упал на диван, откинул голову назад и резюмировал. - Кукуха отъезжает?
- Не парься. Подозрительность - нормальное явление во время таких экспериментов, - хлопнул меня по плечу Лука. - Твоя психика столкнулась с осознанным вторжением в зону комфорта и бессознательно ищет подвох во всем. Было бы странно, если бы ты повел себя по-другому. Первые сутки всегда идёт стадия отрицания, но будет полегче, если найдешь во всем этом плюс.
- Какой? То, что она готовит лучше Крис?
- Хотя бы этот, - согласился Лука и подбодрил меня. - Поверь, это очень охренительный плюс.
- М-да, - протянул я, помассировал виски и пихнул Луку в бок. - Кажется, есть ещё один плюс.
- Какой, - поинтересовался Люк.
- Пошли. Сейчас покажу.
Зайдя на кухню, показал ему садиться на диванчик, а сам посмотрел на девчонку, взвешивая адекватность своего шантажа.
17. План “Капкан”. POV. Геля
Одного единственного слова хватило, чтобы я обиделась. Очень. Скинула список продуктов на неделю, договорилась с Лукашиком на счёт тренировки и, проводив парня, разревелась, как последняя дура.
- И ладно бы просто поставил эту идиотскую мелодию и фотографию кошки, так нет же. Придурочной Кошкой назвал. А я его - "Совунчик". Ещё и с сердечками, - пожаловалась Корюшкиным, прискакавшим после пар с тортиком.
- Вот же гад! - в сердцах выдала Люля и пихнула Ляльку, тискающую разомлевшую от почесушек Текилу.
- Я все слышу, - отозвалась Ляля. - И не гад он, а сволота последняя. Гелька его кормит, поит по доброте душевной, мог бы хоть капельку уважения проявить. Даром, что красавчик.
- Ага, - согласилась я, - красавчик, - отрезала кусочек тортика и уже в сотый раз спросила, - Может зря я ему столько продуктов в список фиганула?
- Ничего не зря, - отрезала Люля. - Пусть привыкает по магазинам ходить. Тебе что ли сумки таскать? Жирно ему не будет?
- Да, - поддакнула сестре Лялька. - Ты, значит, и в магазин, и приготовь вкусненькое, и полы помой, а он что?
- Что? - спросила я.
- Так и будет ходить, задирая нос, - припечатала Ляля, показала на календарь на холодильнике и помотала головой. - Гелька, времени совсем мало осталось. Форсировать надо, а то это Крыса-белобрыса снова заявится и тю-тю твой красавчик.
- Сплюнь, дурка! - скривилась Люля. - Этой чайки нам только не хватало, - посмотрела на меня и вздохнула. - Вот не могла попроще кого-нибудь выбрать, а?
- Кого? - вскинулась я. - Морковку?
- А чего сразу Морковку, - напряглась Лялька и замотала головой. - Нечего на Морковку свои планы строить! Если что, он мне скутер летом пообещал дать покататься! И вообще, только суньтесь к нему! - выпалила и для пущей уверенности погрозила кулачком.
- Да ладно!? - выдохнули мы с Люлькой, а Лялечка вспыхнула, прошептала:
- Блин, - и захлюпала носом.
- Ляль? - осторожно произнесла Люлька.
- Отвянь! Гельке вон ее этот бармен нравится, а мне, может, Морковка. И что? Гельке его теперь отдавать, потому что она этого своего гада охмурить не может? Фигушки! Не отдам! Даже временно не отдам! Как кофточку, так у Ляли возьмём. Берите, не жалко. Конспект списать тоже к Ляле. Теперь парня отдать? Жирно не будет?
- Да мы как бы и не просим, - Люлька под столом пихнула меня, ошалевшую от новостей, и я замотала головой:
- Ляль, честное кошкинское! Я ж просто так первого, кого знала, ляпнула.
- Точно? - недоверчиво спросила Лялька, и мы с Люлькой закивали:
- Точно-преточно!
- И только попробуйте меня Морковке сдать, - шмыгнула носом Лялька. - Я его с этим скутером третий месяц окучиваю.
- А он что? - спросила я.
- А он, как твой гад, моську воротит, - снова захлюпала Лялька. - Типа он байкер и никого катать ему нельзя.
- Да какой он бай… - начала было Люлька и захлопнула рот, спохватившись после моего пинка. - Какой он тогда байкер, если такую красоту отказывается катать? - выкрутилась и выдохнула, когда Ляля хлопнула ресницами и кивнула:
- Вот именно! - достала из сумочки зеркальце, поправила макияж и по секрету поделилась. - А еще я решила весной на права идти сдавать. Вот!
- На мотоцикл? - не на шутку перепугалась я, помня как Лялька летала по двору с велосипеда. Не на, а именно с.
- Нет, конечно! На категорию “B”. По новым правилам с ней на скутере тоже можно ездить, - заважничала Ляля. - Мне права так-то не нужны - только для того, чтобы Морковку позлить. Представляете я и на машине! Прикиньте, как обзавидуется!?
- Стоять! - подскочила, опрокинув табурет, Люлька и зашикала на нас и без предупреждения молчащих. - Тихо! У меня мысль! Сейчас… сейчас-сейчас… Я же точно помню, - нахмурилась и запрыгала счастливой козой. - Да! Лялька - ты гений!
- Э-э-э… а в чем? - неуверенно спросила Ляля.
- Смотри! - Люлька подняла табурет, плюхнулась на него, хихикая, и ткнула пальцем в меня. - Гельке тоже нужно Денчика пробесить.
- Ага, - фыркнула я. - И меня автоматом с квартиры того. Первым же рейсом. А Крыстиночка тебе только спасибо скажет. Фигушки.
- Да ты не поняла! - замахала ладонью Люлька. - Не здесь.
- А где? - за меня спросила Ляля.
- Где-где? В баре!
- Чего-о-о? - окончательно потеряв ход мыслей, протянула я. - Мне в бар придти и там его пробесить?
- Дурка! - скривилась Люля. - Ты к нему в напарницы пойдешь. Вот! И работа, и Денчик рядом. Двух зайцев одним выстрелом!
Изобразив тот самый выстрел, которым я убью двух зайцев, один из которых как бы и не заяц вовсе, Люлька со счастливой моськой отрезала себе кусок торта и принялась его уплетать, абсолютно не придавая значения тому, что подробности ее хитрого плана ни мне, ни Ляльке не понятны от слова совсем.
- Гофподи, - с полным ртом произнесла она, - Ты же фама рассказывала, что Клей говорил, что Фил искал второго бармена.
- И?
- Я что-то там никого новенького не видела, - пожала плечами Люля. Жадно глотнула остывший чай и решительно произнесла. - Сходим и тебя устроим. Там же ничего сложного. Мешай себе коктейльчики, стаканчики протирай и улыбайся клиентам. П-ф-ф. Легкотня!
- Ага, сейчас, - фыркнула я. - Ты мне об этом рассказывать будешь? А ничего, что у меня Дюшка бармен? И там как бы очень дофига всего надо знать.
- Вот! - подняла вверх палец Люлька. - Дюшка тебя и поднатаскает.
- Бред.
- А вот и не бред, - с какой-то радости подхватила Люлькину идею Ляля. Отбила в телефоне сообщение и завизжала от радости, когда сперва трямкнул ее, а через мгновение и наши с Люлей. - Вот! И Клейстер написал, чтобы мы подошли на счет вакансии!
Я заглянула в секретный чат, куда отбила свой вопрос по поводу меня Лялька, и схватилась за голову. Чем она думала, когда писала, что у меня охрененский опыт? Не знаю. А чем думала я, поддавшаяся на уговоры хотя бы съездить и спросить? Ну точно не головой.
ТЕЛЕГРАМБот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
ВКОНТАКТЕБольшая библиотека с любыми жанрами и авторами
Большая Библиотека
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2 книги