Они стояли у холма, ветер играл с длинными волосами Лилиит и Драдера, хотя тот мог поклясться, что завязывал их в хвост. Над развалинами замка пролетел дракон, заревел. Он был так низко, что воздух, гонимый огромными кожистыми крыльями, чуть не сбил с ног охотников.
– И вновь мы тут, – озвучил мысли Осванд, с интересом поглядывая на огромную крылатую рептилию.
– В этот раз даже без длительного пути, – Гилиам огляделся, но волка нигде не увидел.
– Кажется, нас ждут там, – указал на развалины Драдер.
Им ничего не оставалось, как последовать предположению младшего из Гудраса.
Охотники двигались неспешно, пытаясь насладиться той красотой и величием, что показывал им сон. Все они были убеждены, что где-то в мире на самом деле существует это место. В этом лесу спокойно, тихо, а над головой иногда пролетает дракон. Но и он не нёс в себе зла, был спокоен и мудр. Крылья его шуршали в облаках, убаюкивали.
Даже Лилиит чувствовала себя тут умиротворённо, улыбалась. Никто не хотел нарушать идиллию разговорами. Молчали.
Обросшие тёмно-зелёным плющом чёрные стены возвышались над ними, словно указывали место человека на земле. Кирпичная кладка была шершавой, от дождей и ветров, но даже в развалинах они чувствовали себя как дома.
Ступили в тень, которая холодила открытые плечи, прошли под некогда величественными арками, переступили через разрушенную колонну.
У них было время осмотреться, теперь охотники не бежали за чёрным волком. Они видели скульптуры нимф, окружающие небольшой разрушенный фонтан. Вода все ещё текла из проржавевшей трубы, стелилась голубой лентой в ложбинке и, петляя, исчезала из виду. Плиты дворика покорёжили чудовищные коричневые корни величественного дерева, которое рвалось к небу и укрывало тенью кроны людей, остановившихся под ним.
Потолок коридора, что соединял дворы, был разрушен, пропускал лучи светила, в которых кружили тысячи пылинок.
Охотники вышли на площадку, на которой раньше тренировались Истинные.
Там их ждали.
У деревянного ограждения сидел чёрный огромный волк, он выкусывал блох из шерсти на груди, хвост неустанно метался из стороны в сторону, сметая пыль. Рядом со зверем на большом камне сидела девушка в разлетающихся белых одеяниях, волосы её были яркие и светлые, а лоб перехватывал золотистый обруч. Она подняла голубые глаза на посетителей и широко улыбнулась.
– Приветствую, Истинные.
– Сэлис, – ахнула Лилиит, понимая, что никакой даже самый сильнейший яд эту богиню не возьмёт.
Она вновь обворожительно улыбнулась и поманила пришедших пальцем.
– И какого мы богиню видим-то? – почесал макушку Мартон.
– Это ведь сон, – звонко рассмеялась Судьба.
– Сон, – подтвердил Гилиам, поражаясь красоте девушки, что предстала перед ними.
– Я тоже рада тебя видеть, Лилия, – поймала взгляд охотницы богиня. – Но твоя проблема подождёт до следующей нашей встречи. Не так уж много времени до неё осталось, потому потерпи. Сейчас дела обстоят значительно хуже, чем мне хотелось бы, – она зарылась пальцами в чёрную волчью шерсть. – Мир демиурга Эннэ оказался на грани. Много сделанного подвело его к этой черте, но сломанный блок был последней каплей. Нельзя допустить чтобы кто-то из богов подобрался к источнику сил, иначе мы ничего уже не сможем. Вас семеро, и именно вы, Истинные, в силе помочь богам и демиургу или же разрушить этот мир окончательно.
– Но увы, ваш выбор от вас уже не зависит, – подал голос волк, махнув ушами. – За вас его уже давно сделали, когда писали судьбу.
Сэлис кашлянула и отвела взгляд, а зверь продолжил:
– Вам остаётся только плыть по течению реки, что была предписана вам вместе с именем. Сейчас вы уже ничего не измените.
– Но подготовьтесь, – голос богини вновь приобрёл жёсткость. – Вам потребуются все ваши силы для борьбы за мир. За вашего бога. Ведь именно этого ты хотел, Гилиам из Нулбанара? Ваша месть не за горами Лилиит из Гудраса и Леоф из Кэймора! Враг наш однолик и опасен. И он в отличие от вас уже набрался сил и готов нанести удар.
– Кто он? – Лилиит чувствовала, как слипаются губы, не желают произносить слова. Видела, что все охотники чувствуют то же самое.
Сэлис покачала головой и щёлкнула пальцами. Людей охватила белая дымка, обняла нежно, как мать.