Семь королевских невест

ПРОЛОГ

— Что вы сделали? — возмущенно спросила я, отказываясь верить собственным ушам.

— Подали заявку от твоего имени, — флегматично повторил отец и взял из корзинки очередной кусочек хлеба. — Передай мне, пожалуйста, ветчину, дорогая.

— Папа!

Мама бросила на меня укоризненный взгляд и подвинула поближе к отцу блюдо с ветчиной.

— Джемма, милая, не стоит кричать так громко. Ты ведь не хочешь подавать дурной пример своим сестрам?

— Прежде всего, — отчеканила я, — я не хочу участвовать в каком-то глупом конкурсе.

— Это не глупый конкурс, — возразила мама. — Это старинная традиция.

— О которой вот уже сотни две лет никто и не вспоминал, — съехидничала я.

— Между прочим, — все тем же спокойным тоном вставил отец, — мы получили замечательный шанс поправить наши дела. Участницам конкурса выплачивается денежное вознаграждение.

— Если они доживают до финала! — взорвалась я.

Мама успокаивающим жестом погладила меня по руке.

— Уверена, в этот раз условия не будут столь жестокими, дорогая. Конечно, тебя ожидают, э-э, некоторые, скажем так, трудности. Однако же и награда более чем достойная, не так ли?

Я только вздохнула. Если уж родители вбили что-то себе в головы, то спорить бесполезно. Они никогда не желали слушать возражений, особенно мама. Но отбор невест для его величества согласно старинным традициям — это слишком даже для них. И не мешало хотя бы спросить, согласна ли я участвовать в этой авантюре. Впрочем, подобные мелочи могли ещё озаботить папу, но никак не маму. Так что с уверенностью можно сказать, что заявку от моего имени подавала она.

— Джемма, ты выйдешь замуж за его величество? — с любопытством спросила крошка Лизбет.

— Вряд ли, дорогая, — вздохнула я.

— Но почему? Его величество такой красивый!

Беренис уже добралась до десерта, так что его величество, конкурс невест, мое вероятное замужество и прочие глупости ее интересовали мало. Гораздо меньше, нежели кусок фруктового торта с взбитыми сливками.

— Джемма! — настаивала Лизбет. — Почему ты не хочешь замуж за его величество?

— Дорогая, доедай кашу, не отвлекайся на разговоры, — мягко произнесла мама. — Джемма, я бы хотела поговорить с тобой после завтрака. Задержись, пожалуйста.

Все ясно. Примется уговаривать меня не отказываться от участия в глупой авантюре. Я мрачно отодвинула от себя тарелку.

— Я уже сыта. Подожду тебя в библиотеке, мама, хорошо?

— Хорошо, дорогая. Я скоро подойду. Только прослежу, чтобы твои сестры все съели.

Я улыбнулась через силу и встала из-за стола.

Расхаживая по библиотеке, я придумывала убедительные доводы того, что подписываться на сомнительную идею с конкурсом — несусветная глупость. Вот только озвучить их мне не удалось. Как и всегда, мама мигом повернула разговор в нужное ей русло.

— Девочки растут, — озабоченно заметила она. — Им требуется не только новая одежда, но и достойное образование. А у нас, к сожалению, не хватит средств на оплату хорошего пансиона сразу для двоих. Если бы разница в возрасте у них была бы побольше, мы бы как-нибудь выкрутились. Заняли бы нужную сумму на год или два. Но они, увы, погодки.

Мама преуменьшала масштаб проблемы. Еще один неурожайный год — и можно позабыть не только о пансионе для сестренок, но и обо всей прежней жизни, потому что имение пойдет с молотка.

— И вы с папой решили, что подвернулся очень удачный случай? А то, что я могу погибнуть, вас даже не беспокоит? Конкурс для многих девушек заканчивался вовсе не свадьбой, а погребальной церемонией.

— Ах, дорогая, — легкомысленно махнула рукой мама, — я уверена, что организаторы все предусмотрели. Учли ошибки прошлого. В конце концов, кому в наше время нужна жена, способная заклинать ядовитых змей? Или собирать редкостный черный жемчуг? Или сражаться с вивернами?

Да, пожалуй, не самые необходимые королеве умения. Однако же именно такие задания и заканчивались гибелью участниц в прошлом. Отборы не проводились уже около двух сотен лет, но вовсе не потому, что короли стали более жалостливыми, о нет. Просто последний конкурс выиграла дева столь удивительной внешности, что даже льстивым придворным живописцам не удалось изобразить ее красавицей. Да что там красавицей — проходя мимо портрета королевы Гильезы в коридоре пансиона, я всякий раз испуганно вздрагивала. Король Людвиг, счастливчик, заполучивший этакую красотку в жены, если верить народным песням, на собственной свадьбе напился, словно какой башмачник или трубочист. А отказаться от брака с победительницей не мог — магическую клятву перед началом состязаний дал. Так и пил каждый вечер своей недолгой супружеской жизни. Королева Гильеза пережила незадачливого мужа на сорок лет и осталась в памяти народа мудрой и справедливой правительницей. Хотя и вошла в историю как Гильеза Страшная.

— Все равно, — упрямилась я. — Шансов победить у меня нет, так какой смысл ехать во дворец?

К моему удивлению, мама согласилась. Во всяком случае, с первым утверждением.

— Конечно, шансов стать королевой у тебя нет. Но мы получим деньги, чтобы оплатить пансион для Лизбет. А на обучение Беренис, когда придет время, хватит и наших доходов. Надеюсь, к тому времени боги перестанут наказывать нас неизвестно за какие прегрешения, и виноградники снова станут приносить хороший доход. К тому же тебе пора позаботиться и о себе, дорогая. За кого тебе выходить замуж в нашем захолустье? А при дворе столько молодых людей. Ты обязательно встретишь того, с кем захочешь связать судьбу.

— Не думаю, что…

— Ах, Джемма, милая, да о чем здесь думать? — перебила меня мама. — Ты молода, принадлежишь к древнему роду, обладаешь милой внешностью. Разумеется, на тебя обязательно положит глаз кто-нибудь из придворных.

Я уже давно не чувствовала обиды, когда мама говорила, что ее старшая дочь всего лишь «вполне мила». Ведь рядом с красотой Рейны ал Астре все окружающие словно бы меркли, казались тусклыми, невыразительными. Мама являлась счастливой обладательницей золотистых локонов, белоснежной кожи, огромных глаз редкого фиалкового цвета, изящной фигуры, напоминавшей старинные статуэтки из серебра. А я унаследовала от отца каштановый цвет волос и голубые глаза. Да ещё и почти на голову переросла миниатюрную родительницу.

— Мама, но я не хочу замуж!

— Глупости, дорогая. Все девушки хотят замуж, уж я-то знаю. И не забывай, что неделю назад мы отпраздновали твой день рождения. Тебе уже девятнадцать, милая. Через два-три года тебя назовут старой девой. Не самая лучшая участь, не так ли? Согласись, этот конкурс объявили очень вовремя.

Конечно, вовремя. Во всяком случае, в представлении родителей. Как удачно: можно одновременно спихнуть замуж старшую дочь и получить деньги на то, чтобы расплатиться с кредиторами. А что до связанного с состязаниями риска… Мама всегда славилась умением выбрасывать из головы неугодные мысли. Она предпочитала попросту не замечать то, что ей не нравилось.

— Из королевской канцелярии уже пришло подтверждение, — выдвинула мама последний аргумент. — Твое имя включили в список претенденток.

Раз заявку уже успели рассмотреть и одобрить, значит, письмо от моего имени мама написала не вчера. И даже не позавчера.

— Когда, мама? Когда ты отправила им заявку?

Она безмятежно улыбнулась.

— Сразу же, как объявили начало отбора. Признаться, мне пришлось поволноваться, дорогая. Ответа не было так долго. Я уже подумала, что нам отказали. Сама понимаешь, наши финансовые обстоятельства… да и долгая жизнь вдали от двора… ну, не будем о грустном. Главное — тебя приняли. Сегодня утром папа, как твой опекун, подписал контракт. На следующей неделе на его счет поступит первый взнос, так что можно готовиться к отъезду в столицу.

— И что нас ждет в случае расторжения контракта?

Безмятежное выражение исчезло с лица мамы. Взгляд огромных фиалковых глаз, которым некогда посвящали сонеты воздыхатели, из наивного превратился в жесткий, решительный. А когда мама заговорила, то ее голос уже не напоминал привычный легкомысленный щебет. Я отчетливо услышала в нем стальные нотки.

— Неустойка, Джемма, — ледяным тоном произнесла она. — Долговая тюрьма. Этого ты хочешь для своего отца?

Нет, разумеется, этого я никак допустить не могла. И со вздохом ответила:

— Хорошо, мама. Когда мы выезжаем в столицу?