Серебряный феникс (ЛП)

Синди Пон «Серебряный феникс» («Королевство Ксиа» - 1)

Перевод: Kuromiya Ren

Моему вай гуну, что научил меня важности ведения дневника и рассказывал мне прекрасные сказки.

Моей вай по, которую я не встречала лично, чьи тонкие пальцы унаследовала.

Мне вас не хватает.

ПРОЛОГ

В королевстве Ксиа, во дворце Аромата Мечты, девятнадцать лет назад

Евнухи говорили, что окна были под потолком, чтобы обеспечить наложницам уединение, но Джин Лянь знала, что это было и напоминанием, что они в ловушке. Стены их комнат были толще, чем стволы деревьев во дворе. Никто не выжил бы, упав вниз. Впрочем, никто из наложниц и не пытался сбежать из дворца и от своих обязанностей перед императором.

Джин Лянь отодвинула от себя тарелку с рисовой кашей и маринованными огурцами. Аппетита не было, выпуклый живот болел. Ее верная служанка, Хон Ю, подхватила ее под локти и повела к кровати. Девушка раздвинула шелковые занавески, чтобы проветрить комнату. Но ночь была жаркой и безветренной.

Джин Лянь было неудобно среди пышных подушек и натянувшихся простыней. Она повернулась на бок и вцепилась в расшитое золотом покрывало потной рукой. Хон Ю, сдвинув в тревоге брови, быстро махала на нее веером. Джин Лянь попыталась улыбнуться, но у нее не получилось.

Вместо этого она сосредоточилась на дыхании, как и советовал придворный лекарь Ву. Хон Ю предлагала холодный жасминовый чай, вытирала ее лоб прохладным полотенцем, что пахло мятой и огурцом. Запах помог Джин Лянь расслабиться, а потом ее живот скрутил новый приступ боли.

Она схватила руку девушки.

- Прошу, позови Хей По…

Не в силах продолжать, Джин Лянь зажмурилась от боли.

Она потеряла счет времени. Она слышала только свое прерывающееся дыхание.

Холодные руки прижались к ее пылающему животу.

- Он хорошо лежит, вот-вот появится на свет, госпожа, – сказала Хей По. – Он решил прибыть раньше.

«На четыре недели».

Джин Лянь не открывала глаза. Она и без этого узнала голос своей старой няни. Ее дыхание ускорилось, но она смогла произнести:

- Вы сказали «он».

- Только догадка, ребенок. Скоро начнутся схватки.

Хей По махнула Хон Ю.

- Девочка, готовь воду, как я тебя учила, - служанка суетилась, боясь, что ребенок вот-вот появится.

Давление становилось невыносимым. Джин Лянь слышала свои стоны и крики, она не контролировала себя. Она вела себя неприлично. Не как леди. Она должна была стыдиться.

Но мысли задавила боль.

Хей По гладила ее руку.

- Боль – пропуск в этот мир для твоего ребенка. Просто дыши и тужься.

Слова гудели в голове.

Джин Лянь не знала, сколько времени прошло. Боль накатывала волнами.

- Пора, - сказала Хей По.

Хон Ю стояла позади нее. Когда она успела вернуться?

- Тужься, как только почувствуешь боль, Сяо Лянь, - сказала Хей По. Джин Лянь услышала свое детское прозвище, это удивило ее и успокоило.

Она тужилась. Она чувствовала движение ребенка. Он двигался. Рождался. И ее охватило облегчение.

Плач заполнил комнату. Сердце Джин Лянь тут же заболело.

- Девочка или мальчик? – все же смогла спросить она.

Ее грудь вздымалась, она разглядывала лицо Хей По.

- Что? Что-то не так?

- Нет, он прекрасен.

Мальчик.

Его волосы были светло-каштановыми, мерцая золотым в свете ламп. В ее ушах шумела кровь. Он открыл глазки, словно ощутил ее взгляд. Его глаза были золотыми с прожилками цвета темно-зеленого чая.

Он был смешанной крови, крови из Ксии и иностранной.

Не сын императора.

«Что же мы наделали?»

Джин Лянь всхлипнула, обняв сына. Она не могла заплакать. Господин Чжун проверял ее каждый день, ожидая рождение императорского сына. У него везде были шпионы. Ей нужно действовать быстро, если она хочет, чтобы ребенок выжил.

- Хей По, оставайтесь в моих покоях. Никто не знал, что ребенок родится так рано. Никто не мог знать.

Седая женщина кивнула. Ее лицо ничего не выражало. Джин Лянь знала, что она верна ей. Хей По могли убить за такую помощь. Но эта женщина была с ней с детства. Кому еще доверять, как не любимой Хей По?

- Хон Ю, найди господина Вэня.

Несмотря на юный возраст, Хон Ю знала достаточно об интригах во дворце, чтобы осознавать опасность. Могла ли Джин Лянь доверить жизнь сына ей? Свою жизнь? У нее не было выбора.

Служанка направилась к двери.

- Нет. Не туда.

Джин Лянь надавила на один из лотосов на изголовье. Скрытая дверь неподалеку открылась.

- Сюда. Иди прямо через три проема, а потом поверни направо. И ты попадешь в комнату господина Вэня. Постучи один раз, выдержи паузу, постучи еще три раза в дверь. И не забудь фонарь.

Дверь закрылась за Хон Ю с шумом.

Личико ребенка скривилось. Он собирался заплакать снова, словно чувствуя тревогу матери. Она прижала его к груди. Он прижал розовую головку к ее груди. Он нашел сосок и принялся причмокивать им.

Горячие слезы стекали по ее щекам. Джин Лянь понимала, что держит его в последний раз, гладит его щечки, вдыхает сладкий аромат. Если они вообще переживут эту ночь.

Примечания:

Вай гун – дедушка;

Вай по – бабушка.

Глава первая:

На коленях Аи Линг лежала тяжелая книга, она полностью закрывала ее ноги. Она сжала колени, боясь, что том упадет на землю. Обложка его была ярко-красной, а золотистые иероглифы складывались в название «Книга создания». Она не хотела открывать ее.

- Взгляни, - мать склонила голову. Ее черные волосы ниспадали на плечи волнами, от нее исходил тонкий аромат гардении. Аи Линг редко видела мать с распущенными волосами. Она была прекрасной.

Аи Линг раскрыла книгу на случайной странице. И покраснела, увидев обнаженных мужчину и женщину, чьи тела переплелись. Рядом черными чернилами значилось: «Танец журавлей».

- Матушка… - она не могла взглянуть в глаза матери.

- Смотри, Аи Линг. Эта книга полезна, тут все, что тебе нужно, чтобы ты могла ублажить мужа в постели.

Мать положила ладонь на ее руку. Аи Линг всегда нравились тонкие пальцы матери, они были созданы для игры на лютне и вышивания.

- Скоро придет время свадьбы. С начала твоих месячных прошло около года, - мать листала страницы, и перед глазами Аи Линг мелькало все больше обнаженных фигур. – Здесь говорится о лучших днях, лучших позах…

- Но ты родила меня в двадцать четыре! – Аи Линг хотела закрыть книгу, хотя картинки ее привлекали. Она видела розовые губы женщин, очертания их грудей.

- Я поздно вышла замуж, милая, - мать погладила ее волосы, заправив прядь за ухо. – Но мы с твоим отцом пытались. И потеряли одного ребенка, а потом у нас появилась ты. Тот ребенок родился мертвым.

У нее мог быть старший брат. В светло-карих глазах матери мерцала печаль.

- Я не знала, - прошептала Аи Линг.

- Зато теперь ты знаешь, как дорога нам, - она коснулась щеки Аи Линг. – Возьми книгу. Прочитай ее. Я буду приходить к тебе по вечерам, будем говорить, - матушка встала и отошла от кровати, пожелав ей приятных снов.

Аи Линг так и сидела с книгой на коленях. Ее вес был несравним с весом мыслей. Через миг она встала, положила книгу на письменный стол и, потушив лампу, юркнула в кровать.

Уснуть легко не получилось. Когда она все же задремала, то беспокойно металась, видя странные улыбки и пустоту в глазах.

Аи Линг сжала шелковую подушку в паланкине. Отец заказал его для особого случая. Она подозревала это, когда мать дала ей «Книгу создания» в прошлом месяце, но она не ожидала, что помолвка будет так скоро. И ее отдадут, обменяют, она сможет видеть родителей в лучшем случае раз в год, если это разрешит свекровь.

Она сжалась. Ей не хотелось ожидать в одиночестве, пока ее представят.

Как может выглядеть ее суженый? С ее удачей, он будет едва доставать ей до подбородка.

Хотя уже был десятый месяц, погода была теплой. Она обмахивалась, желая, чтобы формальности закончились, и она могла выйти отсюда. Она услышала приглушенные крики. Аи Линг приподняла край занавески и выглянула, увидев неподалеку сапожника рядом с его прилавком. Мать оттащила сына от паланкина, пообещав сладости, если он будет хорошо себя вести. Аи Линг несли по главной улице, занавеска скрывала ее, погружая все вокруг в красноватый свет.

Вскоре паланкин остановился. Она не была готова. Она нервно коснулась пальцами волос, куда мама вплела нефритовый гребень среди завитков прядей. Стоит ей выйти замуж, как она уже не сможет ходить с распущенными волосами. Она сжала руки в кулаки, пытаясь придать себе смелость.

- Прибыла госпожа Вэнь! – прокричал низкий голос.

Аи Линг упала духом. Они наняли специального человека для церемонии? Богиня милосердия, помоги.

Занавески убрали в стороны, впуская солнечный свет. Она моргнула несколько раз и увидела родителей с, как она предполагала, господином и леди Вонг, рядом с которыми был ее суженый, Ляо Канг.

Церемониймейстер, пухлый мужчина со стянутыми в узел волосами и круглыми розовыми щеками, низко поклонился с удивительной грацией и вытянул одну руку. Она приняла ее и ступила на дорогу. Никого не было, она не осмелилась посмотреть, но, видимо, улицу очистили намеренно.

Она прошла мимо родителей к леди Вонг, ее будущей свекрови, как и требовал протокол.

Изящная женщина подняла одну руку, зашуршав рукавом лавандового цвета. Аи Линг взяла ее за руку и преклонила голову.

«Неплохая на вид. И бедра хорошие»

Она вздрогнула, словно кто-то ее ударил. Но она успела взять себя в руки. Аи Линг удивленно подняла голову, кровь застыла, но никто, похоже, не слышал слов леди Вонг.

Та оценивающе смотрела на нее. Аи Линг было неуютно. Женщина скользила по ней взглядом.

«Слишком высокая».

Она услышала это так, словно та говорила вслух, но губы леди Вонг были сжатыми. Ее будущая свекровь как-то попала в ее голову, Аи Линг поспешила отпустить ее руку. Давление ослабло. Она слышала мысли женщины?

Она пыталась подавить дрожь, а Ляо Канг шагнул к ней, вытянув руку. Он был высоким и худым с большими глазами и бледным лицом.

Увидит ли он ее волосы расплетенными? Она вспомнила «Книгу создания». Жар подступил к щекам Аи Линг. Она взяла его за руку, позволив отвести ее в ресторан.

* * *

Трехэтажный ресторан выходил во двор, полный фруктовых деревьев и орхидей. Ляо Канг вел ее к столу с шестью стульями. Он отступил от нее, они ждали, пока придут родители. Первыми сели мужчины, а напротив них устроились их жены.

Пухлый мужчина стоял за их столом, сообщая имена обеих семей и помолвленных, желая им счастья, успехов и семь сыновей. Казалось, он говорил целый час. Только после этого Аи Линг и Ляо Канг смогли сесть. На тарелках тут же появилось первое блюдо, нарезка языка, свиные уши, соленая речная рыба, маринованные яйца. В горле Аи Линг пересохло. Она потягивала холодный чай, притворяясь, что она ест.

После смеха и разговоров воцарилась тишина, и заговорила леди Вонг:

- Мы хотим убедиться, что Аи Линг станет хорошей парой для нашего Ляо Канга. Он умный и ранимый мальчик.

Аи Линг едва подавила улыбку. Она взглянула на Ляо Канга, но он накалывал на серебряную палочку для еды мясной шарик.

- Мне тревожно из-за репутации вашей семьи, господин Вэнь, - вежливый тон леди Вонг не вязался с жестокостью слов. – Мой муж многое рассказал мне, когда мы рассматривали кандидатуру Аи Линг, - она украдкой взглянула на мужа. – Вас изгнали со двора императора?

Господин Вонг опустил бокал вина на стол. Она чувствовала кипящий гнев и посмотрела на отца. Но он не реагировал.

- Я хорошо служил императору, леди Вонг. Долгие годы, - женщина фыркнула. Господин Вонг предупреждающе поднял руку.

- Дорогая, они помолвлены. Мы почти семья. Мы с господином Вэнем давно знаем друг друга, лучшей пары нашему сыну не найти.

Она громко вздохнула.

- Решение за Ляо Кангом, - сказала леди Вонг.

Слуга поменял блюда, поклонился и ушел.

- Прекрасная еда. Знать бы рецепты, - ее мама наконец-то сказала, когда повисла неудобная тишина.

- Блюда нашего повара лучше, - отозвалась леди Вонг, вздернув носик.

- Ты прошел долгий путь от рисовой каши, Лао Вонг, - сказал отец Аи Линг, похлопав друга по спине. Но господин Вонг смотрел на еду со странной улыбкой.

Не глядя в глаза ее отца, господин Вонг подозвал слугу.

- Еще вина!

Ляо Канг не проронил ни слова.

А его мама выжидающе смотрела на него. Он выпил стакан молока и отложил в сторону синюю салфетку, взяв мать за руку и выведя ее из ресторана.

Аи Линг вспыхнула, потом остыла. Избраннице давали вещь из золота – браслет или кольцо. А салфетка указывала на обратное. Она не сомневалась, что публичный отказ был подстроен.

Она склонила голову, господин Вонг пробормотал извинения и сказал, что все уладит.

Но Аи Линг все понимала. Ее семья была не так хороша. Она была не так хороша. Стыд смешался с гневом. Она участвовала в этом, чтобы угодить родителям, последовать традициям, но получилось только хуже. Пойдут сплетни о том, что ее не взяли.

Она плелась домой за родителями в тишине, не разговаривая с ними. Пышный наряд только ухудшал настроение. Она вытащила из волос нефритовый гребень и бросила его на дорогу, как ее суженый отбросил ее. Но, если подумать, хотела ли она этой свадьбы?

С той помолвки прошло пять месяцев.

Начинался третий месяц. Во дворе виднелись цветы сливовых деревьев, их нежные розовые лепестки пахли, как чай. Аи Линг придвинулась к маленьким цветам. Она любила их аромат, они были признаком весны.

Отец пытался еще дважды организовать помолвку, но безуспешно. Она теперь никогда не выйдет замуж, разве что за сапожника или мясника, их семьи не претендовали на титулы.

Позор и растерянность ранили ее. Ее родители хотели для нее лучшего, хорошей семьи, хорошей жизни. Вместо этого она останется одна.

«Я вообще не готова к свадьбе», - подумала она. Теперь она станет старой девой?

Она слышала, что слуга принесла завтрак. Ее мама просыпалась первой, но она не видела ее в главном зале, не слышала ее голос на кухне. Наверное, она еще спала.

Она почувствовала кого-то и обернулась. Перед ней был ее отец, одетый в королевские синие одежды. Аи Линг видела в его темных глазах что-то незнакомое.

- Что случилось, отец?

- Аи Линг, я должен кое-что тебе сказать, - он потер одной рукой лицо. Ей не понравился его тон. И его взгляд. Там была тревога? Смирение? Она не знала, и это ее беспокоило. Обычно Аи Линг легко угадывала настроение отца. – Мне предстоит визит во дворец, - сказал он. – Меня не будет два месяца.

Это было неожиданно. Отец не уходил дольше, чем на пару дней, еще и так далеко.

- Возьми меня с собой! – она понимала, что это невозможно, но все равно сказала. Ее отец когда-то был известным во дворце, но сейчас она была простой девушкой, что могла по пальцам посчитать, сколько раз она была за городом.

- Ты нужна маме, - его улыбка была теплой. – Не бросай ее. Ей будет сложно без меня.

Она бы рассмеялась, но ситуация была серьезной.

- Но зачем ты уезжаешь? Почему так надолго?

- Сложные вопросы, дочь. Я расскажу, когда вернусь, - он приблизился, вытащив что-то из мешочка на поясе. – У меня кое-что для тебя есть. Подарок для любимой дочери, - Аи Линг улыбнулась. Она была единственным ребенком.

Он раскрыл ладонь, показывая кусочек зеленого нефрита. Подвеска покоилась на золотой тонкой нити.

- Отец! Это прекрасно, - обычно отец дарил книги, бумагу и кисти для каллиграфии.

- Надень ее, - он помог застегнуть цепочку на шее. Аи Линг поймала подвеску рукой.

- Дух, - пробормотала она, узнав слово, вырезанное на камне. Подвеска была овальной, испещренной рисунком, словно подушечка пальца, на обеих сторонах был иероглиф.

- Давным-давно мне дал его монах. Я еще не встретил тогда твою маму, - он поймал кусочек нефрита пальцами. – Я помог ему перевести книгу с религиозными текстами, а он дал пожить в храме.

Он погладил иероглиф.

- Напоследок он дал мне это. Сказал, чтобы я передал кулон дочери, если мне придется ее оставить надолго, - уголки его рта дернулись в улыбке. – Но я сказал ему тогда, что у меня нет дочери, он лишь помахал мне.

Отец погладил плечо Аи Линг.

- Монах был мудрым, он многое видел, - Аи Линг заглянула в его глаза и поняла, что видела в них и раньше грусть.

Она сморгнула туман слез.

- Мы будем скучать, - она обняла его, он замер. Она последний раз обнимала его маленькой девочкой. Он обхватил ее сильными руками, но вскоре отпустил.

- У нас возникли сложности с помолвкой, - сказал отец. Аи Линг опустила взгляд, не желая, чтобы они расстались на такой ноте. Он поднял ее голову за подбородок. – Но, честно говоря, я не расстроен. Они не видят, какую драгоценность я им предлагаю. Люди думают, я избаловал тебя. Возможно. Но я не стал бы известным при дворе, если бы слушал чужие пересуды.

Он погладил ее щеку.

- Ты особая, Аи Линг. И всегда была особенной для меня. Помни это.

Ее мама прибыла к завтраку поздно, ее волосы были заплетены, как и всегда. Но глаза были красными, заплаканными, хотя она и смогла улыбнуться дочери.

Тем же утром отец уехал.

Глава вторая:

Без отца жизнь шла медленнее. Больше не было уроков, обсуждений поэзии, истории или философии. Больше не было терпеливого учителя, что показывал ей, с какой силой ударять бамбуком, или как нежно расписывать орхидеями бумагу. Каждый день Аи Линг переписывала любимые абзацы из классических произведений, чтобы улучшать навыки каллиграфии. Часто она сидела во дворе, вдохновляясь цветущими пионами, птицами, что подбирали рассыпанные семена перед ней, и рисовала, не переставая думать об отце.

Весна уступила место лету. Дни стали длиннее.

Отца не было уже три месяца, а писем от него они не получали. На самом деле, в этом не было ничего удивительного, ведь редкий гонец соглашался доставить весточку в их далекий городок. Но ее мама беспокоилась, хотя Аи Линг пыталась ее успокоить, скрывая свои тревоги. Но шла седьмая луна, а ее мама уже не знала, как долго они протянут на семейные сбережения, потому отпустила их двух служанок. Мей Чжи и А Цзяо в последний день улыбались, изображая радость.

- Мы вернемся, как только прибудет господин Вэнь, - сказала Мей Чжи. Две женщины были частью семьи. Аи Линг видела, что мама вытирает слезы, пока готовит ужин в тот день.

Без слуг Аи Линг с матерью сами ходили на базар за свежими продуктами и другими вещами. После нескольких походов она отправилась туда сама со списком покупок, пока мама оставалась дома и наводила там порядок.

Первый поход Аи Линг в одиночку был быстрым. Она спешила купить все, что написано на тонком листке рисовой бумаги. Но шли недели, и она становилась смелее. Она разглядывала родной городок – улочки, где с прилавков доносился запах жареной рыбы, старушек с согнутыми спинами, что продавали вышитые туфли.

Аи Линг поняла, что ей нравится такая независимость, свобода.

Она разглядывала красивые тапочки, расшитые бабочками, летним утром, когда кто-то потянул ее за косу и погладил ладонью ее спину. Она подпрыгнула, но это оказался господин Хуан, что стоял сзади и слишком близко. Торговец улыбался, но лишь краем рта.

- Твоя одинокая коса привлекла меня, Аи Линг. Гуляешь одна?

Она отступила. Господин Хуан был успешным торговцем, но жестоким человеком. Аи Линг знала слухи о нем. Ему было около пятидесяти, все три его жены не смогли дать ему сына. У него было три дочери – две от первой жены, одна от второй, но ничего, кроме слез и угроз самоубийства, от третьей. Последней его жене было семнадцать, одного возраста с Аи Линг.

- Матушка доверяет мне покупки, - Аи Линг вскинула голову. – А у вас с этим, конечно, справляются слуги? – его ухмылка стала шире. Ветерок донес до ее носа запах ликера и табака. Она боролась с желанием отступить еще на два шага, особенно, когда он склонился к ней.

- Ах, да. Как я груб. Я слышал, что ваших слуг пришлось уволить. Когда же твой отец вернется из Дворца, Аи Линг?

Она прикусила щеку изнутри, разозлившись. Нельзя проявлять неуважение к старшим, как бы они себя ни вели. Она только покачала головой.

- Смело с его стороны вернуться во Дворец, ведь двадцать лет назад он едва избежал казни, - не унимался он.

Отца почти казнили? Ее лицо побледнело.

- Ты не знала? – господин Хуан протянул руку. Жестокая ухмылка испортила его попытку показать сочувствие. От его прикосновения у Аи Линг закружилась голова, ее тошнило.

«Я был бы не против увидеть ее в своей спальне».

Она услышала это так, словно он сказал вслух, послышался щелчок, и она словно упала внутри себя. Она поежилась. Торговец взял ее за запястье, а она потянула руку, отступая назад.

- Не трогайте меня, - холодно процедила она.

Глаза его тут же сузились. Он откинул голову и рассмеялся. Она развернулась и побежала, не разбирая дороги.

Дни перетекали в другие дни. Мать и дочь были поглощены ежедневными делами, и Аи Линг обнаружила, что привыкла к отсутствию отца. Это ей не понравилось.

Вечерами после ужина они вытаскивали стулья во двор и вышивали или шили в свете фонаря. Аи Линг это нравилось больше всего, ведь к тому моменту день уже был позади, может, приближая к возвращению отца.

Серебряная луна сияла в ночи, и она спросила маму о ее помолвке. Ее матушка улыбнулась, глядя на вышивку. Ее пальцы порхали над изящными лотосами и стрекозой рядом с ними. Аи Линг готовила себе новую ночную рубашку. Она выбрала светло-зеленый хлопок, прекрасно подходящий лету.

Они сидели среди лиловых георгин и ярко-оранжевых, что высадила Аи Линг. Она хлопала от радости, когда раскрылся первый бутон, показывая прекрасный цвет.

- Она не была организована, - сказала ее мама.

Это Аи Линг знала, но без подробностей.

- Твой отец только покинул двор императора.

- Скандал, - сказала Аи Линг.

Ее мама склонила голову и продолжила рассказ.

- Ему было тридцать, он был неженатым, не желая брать себе придворную женщину. Покинув двор, он прибыл в мой город в поисках работы. Он хотел наняться в семьи, чтобы учить детей, - ее мама замолчала, меняя нитку на изумрудную для стрекозы.

- А что случилось при дворе? Отец не рассказывал? – Аи Линг нахмурилась, сшивая ночную сорочку. Она должна знать.

- Такое лучше спросить у твоего отца, - отозвалась мама.

Аи Линг не ответила. Матушка была права.

- Моя мать умерла, родив меня, а вскоре и отец из-за болезни, - матушка склонилась еще ближе к вышивке. – Меня растили бабушка и дедушка. Но я росла и знала о смерти родителей, - она замолчала и подняла голову, взглянув на луну. Аи Линг чувствовала ее печаль, смешавшуюся с тонким запахом жасмина.

- Мою мать называли ужасной женой, ведь она умерла при родах, еще и юного мужа забрала с собой. Я росла, веря, что причиной такого несчастья была я. Никто меня не переубеждал.

Сверчки заиграли знакомую песню, ее мама потягивала холодный чай. Аи Линг быстро поднялась и снова наполнила ее чашку.

- В двадцать один год я оставалась одна, никто и не хотел взять меня в жены. Меня не рассматривали сыновья, которым нужны были хорошие невесты, были кандидатуры намного лучше меня.

Аи Линг представила ее маму. Несчастная девушка, которую никто не выбирал. Сердце сжалось.

Не честно. Все это нечестно.

- Я была второй мамой для множества племянниц и племянников. И была с ними в тот день, когда твой отец пришел просить о работе, я показывала ему детей. Он был добр с ними. Я знала, что из него выйдет хороший отец, - ее мама улыбнулась, фонарь бросал мягкие тени на ее лицо.

- Через три месяца он попросил у дедушки моей руки.

- А до этого?

Ее мама рассмеялась, серебряные края вышивки задрожали.

- Это дело лишь мое и твоего отца.

- Вы влюбились, - сказала Аи Линг почти осуждающе.

- Да. Все было так необычно. Я думала, мы оба – изгои, я – несчастная сирота и он – учитель, изгнанный со двора. Дедушка не соглашался, ведь беспокоился обо мне. Но я поговорила с ним. И через шесть месяцев мы сыграли свадьбу, я покинула семью. И уже была беременна.

- И вы переехали в Ан Нан?

- В этот дом.

- А семья отца? – краешком рта говорила Аи Линг, зажав губами булавку.

- Мы сначала остановились здесь, а потом отправились к ним. Но никто не ответил на стук в дверь, хотя мы слышали шепот внутри.

Аи Линг ошеломленно подняла голову.

- Да. Семья Вэнь отказалась от твоего отца, поверив слухам со двора. Это разбило ему сердце. Он больше об этом не говорил, - сказала ее мама.

Ее доброго отца изгнала семья?

Потому она росла, не пересекаясь с родственниками. Потому мама просила ее молчать, стоило ей спросить про них. Как можно было поверить слухам? Разве они не знали своего сына?

- И ты родила меня? – спросила Аи Линг.

Ее матушка заполняла серебряной нитью крылья стрекозы. Ее лицо смягчилось.

- Да. Когда мы потеряли первого ребенка, я винила себя, помня о проклятии несчастья. Но нам подарили тебя.

- А еще детей ты хотела?

- Конечно. Ты была для нас радостью. Отец возил тебя завернутой в шелка, чтобы скрывать ото всех. До сих пор эти шелка есть где-то в шкафу.

- Мило! – воскликнула Аи Линг и поморщилась, забыв о булавке между губами.

- И мы пытались, но безуспешно. Два года прошло, и я начала уговаривать твоего отца найти вторую жену. Знаешь, что он сказал? – она придвинулась ближе, словно рассказывала секрет. – Он сказал: «Зачем мне другая женщина в доме? У меня их уже много».

Они рассмеялись, от этого сверчки притихли.

Матушка промокнула глаза.

- Он шутил, конечно. И всегда целовал меня после этого, - она улыбнулась и отложила вышивку. – Хватит на сегодня. Я устала, - она потерла глаза тонкими пальцами.

Аи Линг пожелала маме хороших снов, но осталась во дворе, глядя на небо. Ее кот, Таро, появился из-за куста жасмина, прыгнув на тропинку и свернувшись у ее ног.

Она погладила его, ощутив его урчание до того, как он его произнес. Она представляла родителей в молодости, изгоев, что нашли друг друга. Она не могла увидеть себя в похожей ситуации, не веря, что вообще полюбит.

Аи Линг открыла тяжелую дверь ворот и увидела господина Хуана, гладящего длинную седую бороду. Она чуть не закричала. После их последней встречи она весь вечер провела в своей комнате, не в силах есть или говорить. Аи Линг сослалась на месячные, что, впрочем, и не было ложью.

- Твоя мать дома? – спросил господин Хуан без улыбки.

Она прижалась рукой к деревянной двери, чтобы унять дрожь. И прочистила горло перед тем, как заговорить.

- Да. Я позову ее, - она не стала обращаться к нему по имени.

Ей не нравилась мысль, что этот человек пройдет в их дом, но выгнать его не могла. Она прошла в главный зал. Она спиной чувствовала его ухмылку и выпрямилась.

- Матушка? Господин Хуан пришел с визитом.

Ее мама появилась из кухни, приглаживая волосы рукой. Она была в сером домашнем платье, но выглядела по-королевски.

- Господин Хуан. Чем обязаны?

- Нет, с моей стороны грубо прийти без предупреждения. Я встретил Аи Линг га рынке и решил, что должен прийти.

- Прошу, садитесь, - ее мама указала на стул. – Аи Линг, чаю, - та не упустила паузы перед ответом ему. Стоило рассказать матушке, что случилось, но как тогда объяснить, что она услышала мысли господина Хуана?

Аи Линг ушла на кухню. Она видела спину господина Хуана и профиль мамы из проема комнаты. Ее мама была напряженно, резко выпрямив спину и сжав руки на коленях.

- Господина Вэня так давно нет, госпожа Вэнь. Есть ли новости? – спросил господин Хуан.

Аи Линг затаила дыхание, сжимая в руке чайные листья.

Ее мама разглядывала ладони.

- Мило с вашей стороны так переживать о нашей семье. Я знаю, что когда-нибудь он вернется, - голос мамы смягчился. Он был таким тихим, что Аи Линг пришлось прижаться к двери, чтобы слышать. Она сглотнула комок в горле.

Господин Хуан вытащил из рукава свиток. И развернул его.

- Мне очень жаль. Но ваш муж задолжал мне крупную сумму. Она нужна мне сейчас.

- Не может быть, господин Хуан. Муж никогда об этом не говорил.

Торговец убрал свиток, зная, что ее мама не сможет его прочитать.

- Мужья не отчитываются женам, госпожа Вэнь. Это мужское дело. О таком он с вами и не должен был говорить.

- Мой муж рассказывает мне все.

Господин Хуан пожал плечами.

- Боюсь, мое слово важнее вашего. В этом свитке есть подпись вашего мужа и печать. И сумма большая.

Он зашептал что-то на ухо матери. Аи Линг прикусила губу, видя такое поведение.

Ее мама была сдержанной, но побледнела от его слов. Господин Хуан отклонился назад с ухмылкой, Аи Линг все поняла.

- Это возможное решение, - он потирал руками. – Я знаю, что вам несколько раз не удавалось организовать свадьбу для дочери. А ведь ей семнадцать? Не самый лучший возраст для уважаемых семей… - он замолчал. – Я предлагаю Аи Линг сделать моей четвертой женой, долг будет прощен. Она красивая. И умная.

Аи Линг выронила чайник. Он разбился. Чайные листья разлетелись, а она ворвалась в комнату.

- Нет, матушка! – она слишком поздно поняла, что кричит.

- Аи Линг! – бледное лицо мамы повернулось к ней, как и лицо торговца. Аи Линг не обратила на него внимания, опустившись на колени перед матерью и схватив ее за руки.

– Не надо. Ты не должна. Только не без отца. И не за него.

Она знала, что нарушает правило. Но если она покажется грубой, то помолвку могут отменить, а свадьба с этим жестоким мужчиной, что хочет получить от нее сына, была ужасным будущим.

- Аи Линг, это недопустимое поведение. Извинись.

Аи Линг взглянула в лицо мамы и увидела, как сильно она постарела за шесть месяцев без отца. Аи Линг поняла потрясенно, что седых волос у ее матери было больше, чем черных.

Ее грудь сжалась от боли. Она встала и повернулась к торговцу.

- Простите меня, господин Хуан. Но я не хочу…

- Твое желание значения не имеет, - перебил ее господин Хуан. – Ты лишь помеха для своей матери. Лишний рот, который нужно кормить. Ты позоришь семью, ведь в семнадцать другие девушки уже родили.

Лицо Аи Линг пылало, уши горели. Но господин Хуан не унимался.

- Тебя спасает только милое личико. Но ты слишком высокая, хотя я еще подумаю, недостаток ли это. Я ценю твоего отца, несмотря на скандал с двором. Я щедро предлагаю тебе свой дом. Обдумай свою судьбу. Это личико не всегда будет красивым.

Аи Линг приросла к полу, не в силах отвести взгляд от торговца. Господин Хуан улыбнулся, показывая испорченные от курения зубы. Он подмигнул ей.

- У тебя есть характер. Но приручить можно кого угодно. По одному ребенку к каждому соску, и готово, - он рассмеялся над своей шуткой.

Ногти Аи Линг впились в кожу, сжав зубы до боли в челюсти.

- Обдумайте мое предложение, госпожа Вэнь. Даю вам два дня. Это я оказываю вам честь, - он встал, раскрыл веер и вышел во двор один. Он не взглянул на Аи Линг.

В тот вечер они ужинали в тишине. Аи Линг знала, что мама не поддастся уговорам господина Хуана.

Она была уверена, что про долг он соврал, хотя она и могла прочитать свиток, это ничего не изменяло. Господин Хуан знал всех чиновников в городке, часто задабривал их вином и подарками. Его слово против их, они были лишь беспомощными женщинами. Без отца их защитить некому.

Господин Хуан был богатым. Ему нужна была она… чтобы он получил сына. Она чувствовала горечь во рту – смесь паники и ярости. Она лучше сбежит, чем ступит в его спальню.

Она могла отыскать отца и вернуть его. Она хотела смеяться и плакать от такой мысли. Но отказывалась оставаться, чтобы страдать.

Матушка будет тревожиться… но господин Хуан тогда не будет ее запугивать. Ему не нужны деньги. И одним ртом станет меньше.

Ночью, когда за окном скрипели сверчки, Аи Линг села на кровати, рядом с ней лежал узелок, и осмотрела уютную комнату в свете лампы. Таро запрыгнул к ней. Он понюхал ее руку, подняв голову, чтобы ему почесали подбородок.

- Я ухожу, Таро, чтобы вернуть отца. Присматривай за мамой, пока меня не будет, - она погладила серую шерстку на его спине. – Я буду скучать, - она поцеловала его в затылок. Сердце дико билось, она не сдвинулась с места. Она схватила пальцами нефритовую подвеску. Правильно ли она поступает? Стоит ли ей изображать из себя послушную дочь и предложить себя господину Хуану, чтобы спасти маму?

Аи Линг не могла.

Она подобрала твердые чернила и занесла над квадратным камнем. Что сказать матушке, чтобы она поняла? Ее рука дрожала, но она все же написала два предложения простым языком.

Я ушла за отцом. Не беспокойся.

Она подписалась и отложила чернила. Она надеялась, что эти иероглифы ее мама прочтет. Или это сделает господин Хуан. Она затушила огонек в лампе и выскользнула в коридоре. Следующая дверь открылась со скрипом, и она застыла. Снова воцарилась тишина, и она поспешила мимо комнаты матери, по щекам текли слезы.

«Прости меня, матушка».

Она выскользнула во двор, а оттуда – на тихую улицу. Она не осмелилась взглянуть назад, Аи Линг бежала со всех ног. Прочь от всего, что знала и любила.

Глава третья:

Аи Линг шла в ночи в свете полумесяца. Воздух был приятным, еще теплым. Она шла, обхватывая себя руками, волосы вставали дыбом от каждого шороха листьев и шуршания по земле. Аи Линг не осмеливалась обернуться, представляя, что за ней следуют темные тени – господин Хуан на коне или даже призраки, идущие на ее живое тепло.

Она ругала себя за то, что читала «Книгу Мертвых». Она нашла ее перед своим тринадцатым днем рождения в шкафу возле стола отца, пока искала чернила. Отец застал ее, склонившуюся над огромной книгой. Таким злым она его еще не видела. Месяцы спустя Аи Линг снова наткнулась на книгу, что теперь стояла на верхней полке среди других томов. Она взяла ее, зная, что отца не будет еще несколько часов. Книга была полна историй о страшных существах. Она не знала, правда это или вымысел. Но описания восхищали и пугали ее. Она читала ее в тайне годами и теперь жалела об этом.

Она шла, а мир принимал облик, очерченный рассветом. Ноги болели, голова кружилась. Уставшая, она устроилась за грядой кустов в стороне от тропы и уснула, пока все вокруг нее просыпалось.

Разбудил Аи Линг топот копыт. Она села и увидела круп мощного животного. На спине лошади сидел мужчина, Аи Линг спряталась за куст, пока тропа не опустела. Она отряхнула одежду и пошла за ним. Он ведь мог двигаться к следующему городу.

В животе урчало. Судя по солнцу, был полдень, она хотел поесть чего-нибудь горячего. У нее осталась пригоршня монет. Мама подарила ей на день рождения деньги в красном сатиновом кисете. Она нашла свой подарок рядом с булочкой со сладкими бобами у подушки в семнадцатый день рождения.

Она предполагала, что до Дворца Аромата Мечты идти не меньше восемнадцати дней, если она не заблудится. Аи Линг сделала большой глоток воды из фляжки и ускорила шаги, представляя, чем будет лакомиться в ресторане.

Через час она заметила высокую темную стену, окружающую Цин Хэ. Врата города были распахнуты и охранялись двумя стражами. У высокого был крючковатый нос, он с любопытством смотрел на нее, другой же даже не взглянул. Она выдохнула, когда прошла врата.

Главная улица была переполнена людьми. В толпе были и другие девушки. Их простая одежда и косы, заплетенные по бокам головы, выдавали в них служанок. Аи Линг тоже была одета просто, а ее длинная коса скрывалась под туникой.

Цин Хэ был больше, чем ее родной город. Она проталкивалась к стороне с магазинами, где торговали тканями, свертки шелка мерцали на солнце. Она коснулась гладкой ткани, представляя, что могла бы сделать из нее мама.

Она прошла мимо магазина канцтоваров, подавив желание войти, зная, что там бесконечные ряды свитков из рисовой бумаги, книг и журналов, печатей, что она коллекционировала. Отец часто водил ее в такой магазин в их городе.

На ее тринадцатый день рождения они выбрали прямоугольную печать из стеатита с драконом на верхушке. На дне были вырезаны имя ее отца и ее имя. И это стало традицией, они приходили туда в день рождения и выбирались с отцом новую печать. Она получала по одной на каждый день рождения, кроме последнего.

Завернув за угол, она чуть не врезалась в женщину, что несла две корзины баклажанов на шесте, закинутом на плечи. Дорога вдруг сузилась, шум здесь был тише.

Запах булочек, готовящихся на пару, и клецок манил ее. Деревянная вывеска над дверями ресторана гласила: «Лао Сон». Она поднялась по каменным ступеням и прошла внутрь.

Ее удивил размер помещения. В нем было два этажа, большинство клиентов было на балконе второго этажа. Первый этаж занимала шумная толпа. Она с трудом нашла себе стол, но все же обнаружила свободный в дальнем углу, откуда было видно весь зал. На столе еще оставались тарелки от предыдущего посетителя. Служанка, что на вид была ее возраста, приблизилась к столу и убрала его. Одна коса обвивала ее голову, простая розовая туника была поверх серых штанов.

- Чего желаете? – девушка на нее едва взглянула.

- Пельмени на пару, пожалуйста. И немного чая, - Аи Линг прижала ладонь к пустому животу.

Служанка протерла стол и унесла тарелки, что были на нем. Аи Линг следила, как она удаляется, и думала, какова ее жизнь. Она была дочерью Лао Сона? Судя по ее волосам, она еще не была замужем.

Аи Линг была из достаточно обеспеченной семьи, но согласилась бы остаться в ресторане, если бы могла быть рядом с семьей. Она погладила пальцам красный сатиновый кисет.

Вскоре девушка вернулась с тарелкой пельменей. Она поставила перед Аи Линг и чашечки с соусом чили и имбирем, а еще два маленьких кувшина.

- Соевый соус и уксус, - сказала она. – И я принесу чай.

Аи Линг подвинула к себе пустую чашу. Много уксуса, немного имбиря и соевого соуса, капелька соуса чили. Она перемешала все палочками и опустила туда первый пельмень. Убедившись, что весь он пропитался соусом, она откусила кусочек. Идеально.

Служанка вернулась с чайником чая и наполнила из него чашку.

Аи Линг скоро доела. Она потягивала чай и следила за другими посетителями. Большая часть была мужчинами, женщины лишь сопровождали их. Она обрадовалась, что сидит в углу.

Послышалась песня. Она повернула голову к прекрасному голосу и заметила через несколько столов певицу. Женщина стояла перед пятью мужчинами, ее волосы были уложены сложными кольцами, украшенными красными камнями. Они мерцали в свете солнца, проникавшем в окна.

Она была в свободном небесно-синем платье с широкими рукавами. Аи Линг предположила, что она из богатых, может, даже официальная любовница. А потом она увидела, что верх платья был прозрачным, показывая три груди.

Пустая чашка Аи Линг ударилась о стол.

Ищущая жизнь.

Она помнила рисунок в «Книге Мертвых» - красивая женщина в элегантном наряде, но три груди. И описание:

Император Шэнь династии Лю издал указ, что все Ищущие жизнь должны открывать верх, не подвязывая грудь, чтобы показывать миру свою сущность. Это предупреждение, но и приманка.

Она читала книгу часто, потому многое помнила. Словно книга и сейчас была раскрыта перед ней.

Ищущая жизнь легко определяется по лишней груди. Соски ее темно-синие, как и язык. По легендам, дополнительная грудь заменяет отсутствующее сердце. Создание не смертное, жизнь получает от союза с мужчинами. Каждый раз она забирает дыхание своей жертвы. Для ее возлюбленных она невероятно привлекательна, многие умирают без сопротивления. Монахи могут спасти жертву, дав ему варево и на шесть дней и ночей заперев в комнате. Если он вырвется, цикл начнется заново. Существо не стареет, пока ежедневно получает энергию смертных. Если у Ищущей жизнь что-то не получится, то каждый день она будет стареть на десять лет, пока не погибнет.

Ищущая жизнь перестала петь и плавно отвернулась от зрителей. Мужчины за столом стучали кулаками и поднимали кубки с вином.

Один из мужчин притянул ее к себе на колени, скользнул по ее шее и протянул ей золотую цепочку. Убийца приняла подарок и зашептала ему на ухо. Мелькнул синий язык, на краткий миг она взглянула на Аи Линг. Та тут же отвела взгляд, устыдившись и испугавшись.

Мужчина обернулся, и она разглядела его лицо. Господин Хуан! Аи Линг резко отвернулась от него. Дрожащей рукой она выудила из кисета серебряную монету и оставила на столе. Она пробилась через толпу, опустив голову и спотыкаясь. Выскользнув за двери, она чуть не сбила кого-то.

- Привет, милашка. Куда спешишь? – на ее пути стоял мужчина. Он был коренастым, с широкими плечами и мощными руками. Он ухмыльнулся, показывая дырку вместо зуба. Она чувствовала от него запах ликера. – Знаешь ли, милашкам опасно ходить в одиночку. Тебе нужен друг. Как я, - он вскинул брови, его лицо искривила ухмылка.

Аи Линг пыталась держать себя в руках.

- У меня есть друзья, сэр. Они в ресторане. А я вышла подышать свежим воздухом, - она улыбнулась, надеясь, что он поверил ее лжи.

- Да? А я бы посторожил тебя, пока они не придут, - он прищурился. – Почему бы нам пока что не прогуляться? Ты с севера? Такая высокая и красивая…

Мужчина огромной рукой схватил ее за запястье.

«Какой лакомый кусочек».

Она слышала его. Но он не говорил вслух. Аи Линг отшатнулась, живот сжался, словно ее ударили.

А на груди пылало тепло, она опустила взгляд – нефритовый кулон сиял так ярко, что казался белым.

Мужчина приближался к ней, но остановился и ударил себя по шее.

Он удивленно скривился. Она услышала жужжание. Огромное насекомое пролетело между ними.

- Проклятие… ай! – вокруг появлялось все больше ос, летящих к нему.

Он размахивал руками над головой и убежал в ресторан, оставив Аи Линг одну, ее глаза были широко раскрыты. Она направилась к главной улице, хватаясь одной рукой за кулон, что нагрелся.

Вторую ночь Аи Линг провела в сарае. С ней были две свиньи и несколько куриц, и их шум успокаивал ее. Она сняла обувь, скривившись, когда задела мозоли. Рука нащупала в темноте кулон на шее, пальцами она пробежала по его краям.

Он ярко горел и наслал на обидчика ос. Она представить себе такого не могла. Монах зачаровал его, а потом дал отцу? Она закрыла глаза и увидела перед собой лицо отца. Она обхватила себя руками и уснула, прижавшись спиной к загону свиней.

Ее разбудил крик петуха. Она не увидела его ночью, а теперь он ходил среди кур, выпятив грудь. В щели в сарай проникал свет.

Она вытащила из рюкзака кусочек сухого манго и два соленых бисквита. Все уже было черствым. Пустой желудок урчал. Но она могла наполнить его лишь последними каплями воды из фляжки.

Она открыла дверь сарая. Утренний воздух освежал ее, пока она оглядывала горизонт. Лучи солнца только начали появляться из-за горизонта. От нее пахло животными и сеном. Аи Линг почесала голову и захотела взглянуть на себя в зеркало, но сразу передумала.

Она нашла колодец напротив сарая и закоченевшими руками схватила тяжелое деревянное ведро. Вода была холодной. Она выпила немного и наполнила флягу. Пора идти дальше.

Она шла два часа, деревья становились тоньше, и она заметила за ними огромное озеро, вид которого успокаивал. На небе не было облаков. Птицы пели над головой, некоторые стрелой бросались к поверхности воды.

Вода была спокойной. Она прошла к берегу, осторожно села на землю и сняла обувь. Она еще никогда столько не ходила пешком, сколько за последние два дня. Она заминала ступни, массажируя их большими пальцами.

Аи Линг отдыхала, тихо вздыхая. Плечи опустились, она обхватила руками колени. Обе ноги она опустила в воду. Ее холод был приятным, он успокаивал болевшие ноги.

Она вытащила из рюкзака кусочек ткани. Намочив его в озере, она выжала его и вытерла им лицо. Мыслями она вернулась к дому, что теперь казался другим миром. Справляется ли мама? Готовит ли обед?

Перед ней мерцала вода.

Что-то скользнуло и обхватило ее правую ногу.

Испуганная Аи Линг вскочила на ноги, но ее потянуло вниз сильнее. И она упала на спину.

Она размахивала руками, но ее утягивало под воду. Она цеплялась пальцами за берег. Но за грязь ухватиться не получилось, и она оказалась под водой. Что-то тянуло Аи Линг в мутные глубины озера.

Она могла лишь смотреть, как свет наверху становится все тусклее. Оставался последний вдох, она не хотела тратить его попусту. Борясь со страхом, она обернулась и увидела за собой темные тени. Сотни силуэтов скользили под ней, хихикая.

Она их слышала. И это было хуже всего. Даже хуже, чем тонуть.

Вдруг падение прекратилось, она осталась в темных глубинах. От давления на уши болела голова. Казалось, что ребра сломаны, легкие горели без воздуха. Она боролась с желанием вдохнуть, понимая, что втянет лишь воду.

А зловещее существо извивалось, словно огромный угорь, его тело было толстым, как у мужчины, и бесконечным. Глаза светились, как изумруды, и смотрели на нее, не мигая. Она словно слышала крик, но не была в этом уверена.

Хвост создания обвивал ее тело. Но он не отводил взгляда, находясь перед ней.

Аи Линг . Твоя семья разрушена из - за тебя . Из - за твоего эгоизма . Твоей гордости . Твоего упрямства . Твоя мать плачет постоянно после твоего побега .

Он говорил без голоса. Она билась в его хватке, но казалось, что это его никак не задевает.

Легкие сжимались и требовали воздуха. Вода наполняла ее ноздри, проникала в тело. Она не хотела сдаваться тьме и монстру. Но ей нужно дышать.

Она уже была готова сдаться и глотнуть воды, но почувствовала жар ниже горла. Легкие наполнил воздух. Она взглянула на кулон, что светился, как звезда.

Перед глазами появлялись изображения. Она моргала, сосредотачиваясь. Сначала – умывальник с белой керамической миской, а рядом – прямоугольный стол с книгами. Дальше – ее кровать на резной платформе. Горло Аи Линг сжалось при виде знакомых предметов ее спальни.

Последней появилась ее мама. Она сидела на кровати, склонив голову и плача, закрывшись ладонями. Она была такой маленькой и хрупкой.

Из глаз Аи Линг полились слезы. Она чувствовала их соль в горле, а кулон снова вспыхнул и дал ей глоток воздуха. Она плакала с мамой, пока ее слезами не наполнилось озеро.

Ты оставила ее с разбитым сердцем. С долгом, что ей не уплатить. Ты должна была выйти за господина Хуана и помочь семье. Но ты испугалась долга и сбежала.

Голос был словно мед, испещренный осколками стекла.

Под ней силуэты бормотали на древнем языке, двигаясь вместе с ней в бездну. Аи Линг понимала их. Эгоизм. Неблагодарность. Бесполезная. Она хотела оторвать уши, выколоть глаза, чтобы эти голоса замолчали.

А твой отец. Он так тебя любил. Бесполезная дочь. Отец сказал тебе, что ты особенная. Он соврал. Последнее слово было воплем. Оно ворвалось в ее голову и разносилось эхом.

И появился ее отец в его любимой темно-синей одежде.

Он протянул к ней руку, на лице его смешались тревога и любовь. Аи Линг хотела заговорить, дотянуться до него.

А потом из его глазниц посыпались сотни личинок, пока все еще тело не превратилось в кишащую массу. Кожа отделилась от плоти, кости посыпались вниз. И разлетелись серебряной пылью на ее глазах.

Твой отец мертв. Уходи домой.

Аи Линг прикусила язык, чтобы не закричать. Ложь, - вопила она мысленно. Но часть ее верила этим словам.

Уходи. Возвращайся .

Хвост сжал ее сильнее, выдавливая воздух, что она получила. Он раздавит ее.

Ей оставалась лишь тьма, смешанная с горячими солеными слезами.

Кто-то гладил щеку Аи Линг. Она открыла глаза и скривилась, увидев ярко-синие небеса. И над ней появилось лицо юноши.

- Ты в порядке?

Она взглянула в его странные янтарные глаза, такой цвет она еще не видела. В них была тревога.

«Нет, - хотела она сказать, - я не в порядке. Отец мертв. И, скорее всего, мама тоже».

Она хотела сжаться в комок и плакать. И спать. Вечно. Она дрожала, хотя ее промокшую одежду и замерзшую кожу согревало теплое вечернее солнце.

- Забери меня отсюда, - прошептала она. Большего она выдавить не смогла.

Аи Линг почувствовала, как ее поднимают сильные руки незнакомца. Она прижалась к нему, доверившись, чувствуя лишь усталость и горе. Она закрыла глаза, мир вокруг нее исчез.

Глава четвертая:

Аи Линг проснулась от треска веток в костре. Сквозь прикрытые веки она видела свет. Она не хотела открывать глаза.

Рядом что-то зашуршало. И любопытство взяло верх. Она приоткрыла глаза и увидела юношу, сидевшего у костра и шевелившего ветки палкой. Огонь разгорался ярче. Аи Линг чувствовала его тепло.

Что она ему сказала? Аи Линг не могла вспомнить.

Она повернула голову, пытаясь разглядеть его лицо. Он заметил и взглянул на нее. Странные янтарные глаза. Их она помнила.

- Ты проснулась, - сказал он.

Аи Линг посмотрела на огонь. Скоро сумерки. Она видела это по небу и понимала по пению птиц. Веселому пению. Так они пели и до того, как она попала в озеро.

Ей это приснилось? Она коснулась все еще мокрой одежды, но ему не ответила.

- Я нашел тебя у берега, - сказал он. – Ты почти утонула. Я пытался тебя вытащить, но что-то словно тянуло тебя обратно.

Он снова пошевелил в костре палкой, огонь вспыхнул. Он нахмурился.

- Вода была прозрачной. Озеро мелкое. И у твоих ног ничего не было. Но мне пришлось тащить изо всех сил, - он опустил руки на колени.

- Ты спас меня. Даже не знаю, как за такое отблагодарить, - сказала Аи Линг.

Он склонился вперед и улыбнулся. Это смягчило его лицо.

- Так она говорит.

Аи Линг осторожно села, придвинувшись к костру. Она невольно коснулась нефритового кулона.

Она крепко сжала его в руке, вспомнив глотки живительного воздуха, что наполняли ее легкие.

- Ты дрожишь. У тебя есть другая одежда?

Она поежилась, не ожидая его тревоги. Рука отыскала сумку, что заменила ей подушку. Ему можно верить?

- Да, - сказала она.

- Я отвернусь.

Аи Линг взглянула на его спину, он даже договорить не успел. В другой ситуации она предпочла бы спрятаться за кустами, но она не могла сейчас уйти от приятного тепла костра. Она надела синюю хлопковую тунику и штаны, что заботливо сшила ее мама. Но она не сводила взгляда со спины юноши, пока переодевалась. Мокрые вещи она разложила у костра.

- Все, - сказала она.

Он повернулся к ней, она разглядывала его. У него был высокий лоб, широкий нос и серьезное лицо. Его вещи были поношенными, но качественными. Она бы дала ему восемнадцать-девятнадцать лет. Он спас ее. Может, лучше остаться с ним, хотя бы ночью.

- Меня зовут Аи Линг, - сказала она.

- Я Чэнь Юн.

Словно с ней шутил свет огня, ведь его лицо то казалось похожим на ксианское, то иностранным. Она потрясенно поняла, что он лишь наполовину ксианец.

Такого она еще не видела. Люди были или из Ксии, или нет.

- Ты голодна? – спросил он.

Она не думала об этом, но в животе заурчало. Она проголодалась.

- Я купил несколько булочек с мясом. Они, наверное, уже остыли, но все еще вкусные.

Чэнь Юн протянул ей две крупные булочки. Тесто было толстым, но сладковатым. Начинка была сочной, этот сок стекал по ее подбородку и пальцам.

- Так ты все же голодна, - улыбнулся он, отмечая очевидное.

Аи Линг кивнула, смутившись. Булочки почти мгновенно исчезли.

- Ты путешествуешь одна? – спросил он.

Она вспомнила, какой одинокой оказалась, какой слабой. Один взгляд на Чэнь Юна, и она поняла, что он не знает, какой сложный вопрос задал. Она отвела взгляд.

- Я ищу отца, - горло Аи Линг сжалось. Она сглотнула. – Но… он может быть уже мертв, - рыдания взяли верх, она пыталась подавить их. Она прижала к лицу ладонь. Мало того, что незнакомец нес ее на руках, как ребенка, так она теперь и плачет перед ним.

- Наши причины совпали, - сказал он, не сказав ничего о ее слезах. Они больше не говорили той ночью. Аи Линг легла головой на сумку и наблюдала за пламенем. Последним она увидела, как Чэнь Юн склонился над книгой, а потом она уснула.

Аи Линг открыла глаза и села, растерявшись.

- Доброе утро, - сказал Чэнь Юн. Он сидел все там же, у костра. Но следов огня уже не было. Он держал все ту же книгу в руках. Он вообще спал?

- Я заварил немного чая. Но он, наверное, уже остыл.

Он наполнил чашку из маленького серебряного котелка. Она сжала чашку в холодных руках. На поверхности отражалось ее любопытное лицо.

- Это из-за границы. Подарок от отца, когда он узнал, что я путешествую.

- Иностранная вещь? Так твой отец…? – спросила она.

- Нет. Мои приемные родители ксианцы. Я не знаю, кто мои настоящие родители.

Она пила чай, не зная, что сказать. Напиток успокаивал, а запах жасмина напомнил о доме. Она отыскала в сумке лиловый платок. Развязав его, она достала пригоршню грецких орехов.

- Мама обжаривает их в сахаре, - она отсыпала немного Чэнь Юну.

Он разжевал один.

- Вкусно. Грецкие орехи – редкость.

- Это было особое угощение. На мой день рождения, - неужели он был меньше, чем неделю назад?

- И сколько тебе? – Чэнь Юн захрустел следующим орехом.

Она сделала еще один глоток чая.

- Семнадцать.

- Семнадцать лет? И путешествуешь на своих двоих? – он вскинул темные брови.

Аи Линг ощутила смесь злости и стыда.

- Я ищу отца. Больше некому. Мама осталась дома.

- Девушке опасно ходить одной, - он разглядывал ее, но не напомнил, при каких обстоятельствах нашел ее.

- Я должна. То, что большинство девушек живут взаперти, не означает, что и я должна, - зачем она это сказала? Она сама слушалась правил, пока не решила покинуть дом. Но наставления Чэнь Юна разозлили ее.

- Ты так говоришь, словно это я придумал правила, - сказал он, но больше орехов не получил, она спрятала их в платке.

- Нет, не ты. Но я готова спорить на серебряную монету, что и ты думаешь, что место девушки в доме, что она должна кормить с ложечки мужа каждый вечер.

Она сверлила взглядом Чэнь Юна, уже не переживая из-за своих слов. Его глаза расширились, а потом губы изогнулись в кривой улыбке.

- А ведь это звучит неплохо.

Но она не чувствовала победу.

- Ты помолвлен? – она не могла остановиться. Она хотела его разозлить. Улыбка исчезла с его лица.

- Нет.

Вот теперь она ощущала триумф. Но недолго.

- А ты? – спросил он.

Чэнь Юн ждал, оставив ее в тишине.

- Я сбежала, чтобы не быть помолвленной, - сказала она. Нет смысла скрывать. Она правильно сделала. Чэнь Юн заговорил не сразу, она видела на его лице удивление.

- Но это наш долг.

Его слова напомнили о шипении в бездне: неблагодарная, эгоистичная, бесполезная дочь. Она моргнула, не желая проливать перед ним слезы.

- Отец бы этого не хотел. Как и мама.

Она встала на ноги, забросив на плечо сумку. Чэнь Юн резво поднялся. Он оказался выше нее.

- Мне нужно идти, - сказала Аи Линг. Она так и не отблагодарила его. А ведь он спас ей жизнь.

Он молчал и смотрел на нее, лицо не выдавало его мыслей. Его янтарные глаза оказались с зелеными прожилками. Она опустила взгляд, ненавидя себя за то, что заметила и такое. О чем он думал? Она невольно потянулась к нему, пытаясь связать его дух со своим. Она чувствовала, как эта нить извивается, словно змея. Эта внезапное притяжение удивило ее.

Она вспомнила, как рыбачил отец. Он давал ей бамбуковую удочку, когда рыба заглатывала наживку, и они тянули так сильно, что казалось, что удочка сломается. Чувство было похожим.

Она чувствовала, что пойманная добыча пытается сорваться с крючка. И тут она оказалась внутри Чэнь Юна.

Аи Линг тут же заметила его преимущество. Ей всегда говорили, что она высокая, как для девушки, но в его глазах она такой не выглядела. Он был выше нее.

Его плечи не опускались под гнетом тревоги, ничего не давило на шею. Его тело было полно сил, в то время как ее ноги болели. Она стояла перед ним, скрестив руки на груди. Она всегда выглядит такой упрямой?

Это была мысль Чэнь Юна или ее? Она притихла, прислушиваясь к его духу. Обидчивая. Она выхватила одно слово из его мыслей. И оно было исполнено удивления. Вдруг она почувствовала стыд за такое вмешательство. Она была любопытной, но это неправильно. Она неохотно пошла обратно, возвращаясь в себя.

Мир на миг покачнулся, и она попыталась скрыть это, вцепившись в сумку. Она сморгнула черные точки перед глазами. Что с ней случилось? Он это почувствовал? Она взглянула на него. Но его выражение лица не изменилось. Она выпрямилась.

- Я не смогу отплатить за твою доброту. Спасибо, - она говорила искренне. Он этого заслужил.

- И тебе, Аи Линг. Будь осторожна.

Она покраснела и отвернулась, чтобы он не заметил, отправившись прочь. Она оглянулась лишь раз, а он стоял на месте и махал ей. Он махал на прощание. Аи Линг хотела, чтобы он пошел за ней. Но она быстро отбросила это желание в сторону.

Глава пятая:

Полдень. Аи Линг вытерла пот со лба и коснулась макушки. Волосы были горячими.

Два мальчика присели посреди дороги. Рядом с ними повиливала хвостом дворняжка. Они постукивали красными фейерверками, склонив головы, и шептались.

Желудок заурчал, напоминая, что, кроме орехов, она больше ничего не ела. Она допила воду из фляги, вытряхивая последние капли.

Ее напугал резкий треск фейерверка. Аи Линг оглянулась. Мальчики спешили к ней с собакой на поводке, их рты были раскрыты от удивления и страха.

- Вау! Не знал, что будет так громко. Я чуть пальца не лишился! – кричал тот, что повыше.

- Ты же сказал, что знаешь, что делаешь! – его друг недовольно прыгал с ноги на ногу.

- Ты меня заставил, - высокий мальчик выглядел виноватым и дергал себя за косичку.

- Я чуть носа не лишился.

Ощущался запах дыма, пока они спорили. Аи Линг повернулась к ним.

- Вы в порядке? – спросила она.

Они, испугавшись, одновременно кивнули.

- Нет проблем, мисс! Все хорошо!

Она улыбнулась.

- Будьте осторожнее, - она всегда хотела себе младших братьев. Тот, что пониже, широко улыбнулся, и из-за пухлых щек не было видно глаз.

- Они хорошо отпугивают злых духов. Фейерверки, - сказал он.

- Вот как.

Еще один фейерверк высокий мальчик спрятал себе за пазуху.

- Вы знаете, где я могу отдохнуть и вкусно поесть? – спросила она.

- Да, мисс! У моего дяди лучшая лапшичная в городе. Вам туда, - пухлый мальчик устремился по пыльной улице с высоким другом и собакой. Аи Линг шла за этим трио.

Мальчики привели ее в людную хижину в конце узкого переулка. Лапшичная была маленькой – всего несколько грубых деревянных столов и стульев. Никаких ставен на маленьких окнах. Аи Линг задумалась, как владелец защищается ночью от котов и прочих зверей. Она глянула в сторону углов, но не заметила там ничего кишащего, а потому села за один из столов. Запах лука и вина витал в воздухе.

Несмотря на жалкий вид, лапшичная пользовалась спросом по меркам Аи Линг. Ее растрепанный вид никто не заметил. Она спокойно поглощала лапшу с бульоном.

Она вытирала губы и капельки осевшего пара с лица, когда ее отвлек громкий смех.

- Почему ты не вернешься в варварскую страну, откуда тебя выгнали? – говорящий был одинаковой высоты и ширины и махал объекту своих насмешек.

Чэнь Юн стоял рядом со столом с мужчинами, но явно не был с ними, судя по его обороняющемуся виду. Когда он пришел сюда? Он ее преследовал? Аи Линг скривилась от таких мыслей. Она смотрела, как он что-то тихо сказал и отвернулся.

- Вряд ли знаменитому господину Тану нужен еще один болван в поместье, - сухопарый мужчина оскалился. Его друзья расхохотались, в стороны полетело вино. – Убирайся, полукровка!

Чэнь Юн отвернулся от них, сжав кулаки. Сердце Аи Линг забилось быстрее. Он не смог бы победить стольких. Она махала руками, словно тонула, чтобы привлечь его внимание. Но Чэнь Юн ее не видел. Она встала так резко, что ее стул упал, стукнув о пол.

Чэнь Юн отступил на шаг, удивившись, когда он увидел ее. Она поманила его рукой, замерев, когда все посмотрели на нее. Он повернулся, игнорируя свист и насмешки, и поднял стул, придвинув к столу еще один.

- Ты что здесь делаешь? – спросил он, успокоившись.

- Ем, конечно. Здесь вкусная лапша.

Она кивнула на пустую миску.

- А что ты здесь делаешь?

- Ищу господина Тана. Он живет в этом городе, жил, по крайней мере, двадцать лет назад, - он покосился на мужчин, что продолжали выпивать и шуметь. – Я так и не узнал, где его поместье.

Она поморщилась, и Чэнь Юн рассмеялся. Он помахал слуге и сделал заказ. Аи Линг постукивала пальцами по деревянному столу, когда прибыла его лапша, чтобы не смотреть, как он ест.

- Расскажешь, что случилось в озере? – спросил он, пока ловил толстую лапшу в миске.

- Ты мне не поверишь. Ты решишь, что я сошла с ума, - Аи Линг хотелось бы, чтобы ей хватало монет, заказать себе что-то сладкое, например, клейкий рис с хурмой…

- Попробуй, - он перестал есть и изучал ее взглядом, она и не поняла, что склонилась вперед. Аи Линг выпрямилась, чуть не упав со стула.

Она не хотела говорить об этом, потому понизила голос, чтобы не было слышно, как он дрожит.

- Меня затянуло в озеро. Глубоко. Словно это уже было не озеро. Словно… что-то древнее. Злое. Меня удерживало что-то черное. Еще сотни таких были внизу. Я слышала их… в голове, - она уставилась на миску, не в силах смотреть ему в глаза.

- Что они говорили? – спросил он.

Она хотела, чтобы он продолжил есть, пока лапша и бульон не остыли.

- Что мой отец умер. Что я разбила сердце матери. Что это все из-за меня…

- И ты поверила?

- Нет, - она подняла голову, ожидая его реакцию. Он не смеялся, не обвинял ее в безумии.

- Я бы не поверил, если бы не нашел тебя в воде. Я шел другой дорогой, но…

- Что?

- Что-то потянуло меня к озеру. Чувство. Не могу объяснить, - он склонился ближе, она задержала дыхание. – Знаешь, почему это случилось? – спросил он.

- Нет.

- Я читал достаточно древних текстов, чтобы понимать, что необъяснимое бывает, - он поднял ложку. – Куда ты направлялась?

Она выдохнула, радуясь, что допрос почти закончен. К тому же, он продолжил есть.

- Во Дворец. Туда шесть месяцев назад ушел мой отец.

- Пешком туда добираться долго, - он вытер рот платком и снова помахал слуге. – Немного чая и десерт, - сказал он.

Аи Линг оживилась. Они ели угощение в виде трехцветного цветка, такой формы была миска, на которой лежали каштаны, финики и батат, обрамленные сладким рисом. Ели в тишине.

- Поможешь мне? – спросил он, нарушая молчание, когда они покончили с десертом. – Поискать господина Тана?

Аи Линг перестала жевать и резко проглотила рис. Она потянулась к чашке и быстро глотнула чаю.

- Зачем?

- Знаю, я прошу о странном.

Она разглядывала стянутые в пучок волосы на его голове. Его волосы были темными, но с рыжеватым отливом. Как и его глаза, они были необычными.

- Мой младший брат хотел пойти со мной. Но я предпочел уйти один. А теперь… - он поднял взгляд. – Ты первая отнеслась ко мне дружелюбно за все время моего путешествия.

- Это меньшее, чем я могу отплатить, - сказала она.

Чэнь Юн улыбнулся, и его серьезное лицо тут же напомнило мальчика, а не юношу.

- Я рад, что пошел за тобой сюда.

Ее глаза расширились, он рассмеялся.

- Шучу. Это не так. Но я не удивлен, что снова тебя увидел, - сказал он.

Он налил в ее чашку еще чаю. Ей было интересно, о чем он думает, но в этот раз она сдержалась.

Они поговорили с людьми на рыночной площади и узнали, где поместье господина Тана. Но получить информацию оказалось сложно. Большинство смотрели на Чэнь Юна с подозрением. Аи Линг старалась не замечать эти взгляды. Она привлекала меньше внимания, пока путешествовала одна. Это так жил Чэнь Юн? Они часами плутали по узким улочкам в поисках дома господина Тана. Им дали неправильные указания.

- Вот, наверное, - наконец, сказал Чэнь Юн. Они стояли перед плотной деревянной дверью. На ее поверхности висели два истершихся бога с яростными лицами и оружием, нарисованные на бумаге. Близились сумерки. Чэнь Юн постучал в дверь кулаком.

Дверь тут же открылась.

- Чего надо? – оттуда выглянул хмурый слуга.

- Я хочу увидеть господина Тана, - сказал Чэнь Юн.

- И кто вы? – слуга говорил так, словно подозревал, что Чэнь Юн будет грабить дом.

- Я Ли Чэнь Юн, - ответил он гордо.

- Уже поздно, - послышался голос из-за спины ворчливого слуги, - но я всегда готов встретить сына старого друга.

- Господин Тан! – слуга низко поклонился и отошел в сторону, пропуская говорившего. Он был таким же высоким, как Чэнь Юн, но его волосы были седыми, хотя лицо еще не было старым. Господин Тан похлопал рукой по плечу Чэнь Юна.

- Все эти годы я гадал, встретимся ли мы. Ты похож на отца.

При упоминании его настоящего отца Чэнь Юн не выдержал. Аи Линг не могла определить, что за эмоции появились на его лице, он безмолвно кивнул. Господин Тан повернулся к Аи Линг, дав время Чэнь Юну взять себя в руки.

- А это твоя милая жена? – спросил он.

- Аи Линг? Нет, - в голосе Чэнь Юна звучало удивление.

Брови старика поползли вверх, он отвернулся. Понимая, как она себя чувствует, господин Тан поманил их рукой в поместье.

- Заходите. Добро пожаловать, - слуга раскрыл дверь шире.

Аи Линг задержала дыхание, глядя на широкий двор. Ее родной двор можно было уместить здесь в одном углу.

Раздвижные двери в дом были открыты. Аи Линг и Чэнь Юн прошли за хозяином по двору в гостиную. Алтарь для предков был полон фруктов, он стоял у дальней стены, но в воздухе ощущался запах горящих благовоний. Уже были зажжены лампы, они стояли в каждом углу и напоминали по форме жемчужины.

- Прошу, садитесь, - господин Тан указал на резные стулья из черного дерева напротив него. Они с Чэнь Юном безмолвно сели. – Не желаете ли чаю? Вы ели? Вы, наверное, устали с дороги.

- Чай, господин Тан. Вы очень добры. Но мы уже поели, - Чэнь Юн говорил за двоих, хотя ей было интересно, что за еду предложил бы господин Тан.

Она улыбнулась и кивнула.

Господин Тан поднял руку и подмигнул.

- Лан Хуа!

Тут же девушка примерного одного с Аи Линг возраста оказалась рядом с ним. Ее волосы, как у многих служанок, были заплетены в черные косы. Но ее одежда была очень хорошей, как для слуги: шелковая туника и штаны бледно-голубого цвета, расшитые розовыми лепестками вишни.

- Принеси, пожалуйста, чаю нашим гостям. И ужин.

- Да, господин Тан, - она быстрыми шагами удалилась.

Аи Линг улыбнулась. Она посмотрела на Чэнь Юна, но он был растерянным. Господин Тан расспрашивал его о приемных родителях, о его учебе и путешествии.

Она скрывала свой интерес, разглядывая каллиграфию на стенах, строки стихотворений Бай Конга. Свитки, изображающие пейзажи, висели от пола до потолка и тоже привлекли ее внимание.

Вдруг из-за раздвижной двери показалось лицо, Аи Линг чуть не подскочила, испугавшись. Лицо быстро исчезло. Она решила, что это был слуга.

Она была рада появлению Лан Хуа с подносом с чашками. Тепло чашки успокоило ее. Аи Линг вдыхала пар с запахом хризантем и чего-то, похожего на мяту.

- Я писал в поместье Ли в прошлом году. Но ответа так и не получил. Это ведь твоя семья? – спросил господин Тан.

- Прошу прошения, господин Тан. Я не знал, когда именно отправлюсь в путь, - ответил Чэнь Юн.

Они пили чай в тишине какое-то время. Чэнь Юн прочистил горло.

- Господин Тан, вы сказали, что знали моего отца… - его голос оборвался.

Хозяин и не требовал продолжения.

- Я уже давно его не видел. Он вернулся в свою страну после твоего рождения. Я часто о нем думаю. Мы были дружны, были почти братьями.

- Откуда он?

- Цзян Дао. Дипломат, которого отправили к императору, чтобы вести переговоры между двумя королевствами.

Чэнь Юн уже сидел на краю стула, но придвинулся еще ближе.

- А мама?

Господин Тан опустил чашку на поднос.

- Чэнь Юн, может, сначала поешь и отдохнешь? Это… запутанная история, - старик нахмурился, его тревога была очевидной.

Чэнь Юн сел ровно. Он какое-то время разглядывал руки, а потом поднял голову. Аи Линг восхитилась линиями его нос и скул, изгибом бровей и рта.

- Я всю жизнь думал о том, кто я на самом деле. Я не могу больше ждать, - сказал он.

Господин Тан кивнул.

- Твоя мать была наложницей императора. Никто бы не знал, что ты – не сын императора, если бы у тебя не оказались светлые волосы и золотые глаза. Пока никто не узнал, тебя вынесли из Дворца. Иначе тебя убили бы. И твою мать тоже.

Чэнь Юн, не веря, качал головой. Аи Линг боролась с желанием коснуться его руки. Господин Тан склонился вперед, сцепив руки. Он напомнил ее отца.

- Твой отец покинул двор следующим утром. Он отправил письмо мне, где сказал, что кто-то пообещал взять тебя в свою семью. Я бы с радостью взял тебя к себе, Чэнь Юн, воспитал бы как сына. Но император знал о моей дружбе с твоим отцом. Потому мне сказали лишь, что ты есть. И твое имя. Имя дала тебе твоя мама.

Лан Хуа принесла рис и закуски, после чего удалилась из комнаты. Знакомые запахи соусов и лука исходили от подносов. Но Аи Линг есть уже не хотела.

Чэнь Юн отклонился на спинку стула. Он закрыл лицо руками. Когда он поднял голову, его янтарные глаза мерцали.

- Как?

- Твоя мама интересовалась языками. Она была образованной. Она была фавориткой императора, а потому имела право обучаться. Твой отец был одним из ее учителей. И это шло против всех правил. Но показывало, как ценил император твою маму. Твой отец никогда не говорил об их отношениях, но я подозревал. Они были глупыми. Они любили, - господин Тан поднял руку, растопырив пальцы, словно это были все слова, которыми он мог это объяснить.

Чэнь Юн молчал. Аи Линг потягивала чай, пытаясь унять бешено бьющееся сердце.

- Они еще живы? – спросил Чэнь Юн.

Старик покачал головой.

- Я не получал ответов от твоего отца уже пятнадцать лет. О твоей матери не знаю ничего. Хотел бы я сказать тебе больше, - он говорил с сожалением.

Как могла бы наложница императора пережить такой скандал? Аи Линг держала эти мысли при себе. Лицо Чэнь Юна было маской, он скрывал все эмоции. Он сидел, держа спину прямо, цепляясь руками на подлокотники так крепко, что побелели костяшки пальцев. Аи Линг отвела взгляд, чувствуя сожаление, но не зная, как ему помочь.

Господин Тан поднялся.

- И я настаиваю, чтобы вы остались на ночь. У нас много комнат. Прошу, ешьте. Не скромничайте.

Юноша двадцати лет появился в гостиной и поприветствовал гостей.

- А, Фэй Мин. Я как раз собирался проведать тебя и малыша. Это мой сын, - господин тан похлопал юношу по спине. – И у него есть свой сын. Первый мой внук.

Аи Линг и Чэнь Юн поспешили поздравить их.

- Чэнь Юн – сын моего давнего друга. А это Аи Линг.

Фэй Мин не ответил. Он не смотрел на гостей. Аи Линг насторожилась. Это его лицо выглядывало из двери?

- Лан Хуа отведет вас в комнаты, когда вы будете к этому готовы. Мы поговорим утром, Чэнь Юн. Я сохранил письма твоего отца. Они все твои, если захочешь. Спокойной ночи.

Господин Тан и Фэй Мин вышли из гостиной.

Чэнь Юн замкнулся в себе. Хотя Аи Линг до этого чувствовала голод, но сейчас ей больше хотелось спать. Мир, казалось, накренился. Она была рада, что Лан Хуа отвела ее в комнату. Здесь была огромная кровать с шелковым балдахином. Она была слишком уставшей, чтобы переодеваться. Служанка помогла ей взобраться на кровать. Аи Линг успела подумать, что она очень добра, а потом уснула, но ей ничего не снилось.

Глава шестая:

Аи Линг проснулась на твердом полу. Она огляделась затуманенным взглядом и поняла, что не может сесть. Ее запястья были крепко связаны веревкой перед ней. Она пошевелила пальцами, веревка впилась в кожу, руки онемели, их покалывало.

- Ты проснулась.

Она вскинула голову. Фэй Мин возвышался над ней.

- Почему…

Но до того как она успела договорить, он рывком поднял ее на ноги. Она покачивалась, голова кружилась. Он удерживал ее сильными руками, и ей пришлось прислониться к нему, хотя очень этого не хотелось.

- Твой чай был с добавкой. Лан Хуа сделала то, что ей сказали.

- Где мы? – спросила Аи Линг. Она попыталась сглотнуть, все тело казалось тяжелым.

- В убежище, - Фэй Мин словно рычал.

Было похоже на заброшенный храм. Яркая лампа отбрасывала на пол свет. В окна без ставен проникали лунные лучи. Ночь была тихой.

- Хватит разговоров. Я хочу попробовать тебя на вкус.

Она попыталась кричать, но горло сжалось, язык казался тяжелым. На нее смотрели пылающие зеленые глаза. Как в озере. Ледяной страх сковал ее.

Фэй Мин развернул ее и толкнул на грязный пол. Он развязал ее волосы, и пряди упали ей на лицо. Он схватил ее за волосы и потянул на себя.

- Я хочу, чтобы ты все это чувствовала, - прошептал он ей на ухо.

Его дыхание было холодным. Аи Линг напряглась, и он потянул сильнее, пальцы касались ее затылка.

- Нет! – она пыталась кричать, но ей не хватало дыхания. Перед глазами все расплывалось. Он толкнул ее на пол, она ударилась подбородком. Теплая кровь заполнила рот. Горячие слезы выступили на глазах. Грязь покрывала лицо, она чувствовала, как песок скрипит на зубах.

Фэй Мин рванул ее штаны, она рухнула на пол, как сломанная кукла. Он ласкал ее кожу. Она билась в ужасе, но была придавлена весом его тела. Голова кружилась, она боролась с приступами тошноты, что были только сильнее из-за крови и грязи во рту.

На краткий миг Фэй Мин поднялся. Она в ужасе вдохнула. Она пыталась приподняться, пока его не было. Нефритовый кулон на груди пылал жаром.

Через секунду послышался стук и треск дерева. Она в смятении и ужасе перекатилась на бок и увидела, что Фэй Мин упал на пол, касаясь подбородком груди, нижняя половина его тела была обнажена. Его окружали белые искры.

Она не успела отвести взгляд, а он взлетел вверх и с треском врезался в потолок. Он оставался там, а сияние вокруг него отбрасывало на храм тени. Ее кулон мерцал.

Она делала это. И она не знала, как этим управлять.

Фэй Мин упал на пол. Кровь текла из него носа и уголка рта.

- Нет, - прошептала Аи Линг.

Из Фэй Мина вытекал зеленый туман, и вскоре он превратился в нечто чудовищное, что было вдвое выше любого человека. Его голова была огромной, лицо было искажено в ярости, нижние клыки выпирали. На его морде были нарисованы красные линии, что напомнило ей театральные маски, что пугали ее в детстве. Из ноздрей вырывался пар.

Он добрался до Аи Линг в один прыжок, зеленые глаза пылали.

Демон вцепился в нее. Он поглощал ее. Он забирал ее дыхание и биение сердца, ее сковывал лед. В голове слышались крики. В ней пульсировал дух демона, пытаясь захватить ее. Испуганная Аи Линг сопротивлялась. Она закрывала себя от зла, сдерживала свой дух.

Демон завопил и вцепился в нее сильнее.

И тут он исчез. Ее голова раскалывалась. В воздухе пахло горелыми волосами, в ушах звенело. Она глотала ртом воздух. Сердце колотилось в груди.

Она усилием заставила себя поднять голову и увидела, что Фэй Мин лежит на полу у стены, его окровавленное лицо было повернуто в ее сторону. Он был живым, но едва цеплялся за жизнь. С каждым вдохом слышалось бульканье и хрип.

Веревка упала с ее запястий, извиваясь в воздухе, как змея. Аи Линг попыталась встать, но упала вперед. Мир погас перед глазами.

Аи Линг застонала, просыпаясь. Она несколько раз моргнула, чувствуя боль и дрожь. В окна проникал яркий солнечный свет.

Она с трудом встала на ноги, упав и оцарапав о грубый пол ладонь. Скривившись, она подошла к Фэй Мину, что не двигался. Кровь засохла под его носом и вокруг рта. Его глаза были прикрыты, он был бледным с синеватым отливом, но еще дышал.

Она опустилась на покрытые синяками колени, опуская его черную тунику, чтобы закрыть его нижнюю половину. Дыхание вырывалось с всхлипами, ей было не по себе. Она схватилась за кулон, успокаиваясь и касаясь резьбы на камне. Фэй Мин пугал ее, хотя он явно был одержимым.

Она коснулась его светящейся рукой. Она колебалась, дрожащие пальцы двигались от руки к едва движущейся груди. Аи Линг не знала, что она ищет, ее вел инстинкт. Ладонь остановилась над его сердцем. Она закрыла глаза и опустила голову, спутанные пряди упали ей на лицо. Она ждала.

Сначала ничего не было. Только солнце светило ей в глаза, она чувствовала шелк туники под пальцами.

Она повела свой дух к нему, натягивая дрожащую струну.

Но она не попала в цель. Аи Линг попыталась еще раз, глубоко вдохнув. Все внутри сжалось, и она дотянулась до духа Фэй Мина.

Она вошла в его тело, и его боль оглушила ее. Трудно дышать. Больно жить. Часть его хотела сдаться тьме. Аи Линг раскрылась ему. Она искала его сущность.

А сущность сжалась, словно прятавшаяся в угол. Фэй Мин знал, что был одержимым. Он все видел, будучи узником собственного тела и разума. Его дух был травмирован и испуган. Но он боролся за каждый вдох. Его сердце трепетало в неровном ритме.

Аи Линг касалась духом его ран, скользила по сломанным ребрам, треснувшим ключицам и проколотым легким.

Она ничего не знала. Она не учила анатомию или медицину, но она знала, где у него болит. Она касалась ран, оборачивая их исцеляющим теплом, пока не услышала, как его сердце бьется в ровном ритме. Пока он не сделал вдох, не морщась, хотя он все еще был без сознания и дрожал глубоко внутри.

Внезапно Аи Линг услышала торопливые шаги. Звуки доносились как из далекого туннеля. Она бросилась из Фэй Мина в свое тело и резко повернула голову. Господин Тан ворвался в храм, за ним спешили Чэнь Юн и двое слуг. Он подбежал к раненому сыну и опустился рядом с ним на колени. Фэй Мин все еще был без сознания, но постанывал.

Чэнь Юн оказался рядом с ней, сдвинув брови.

- Аи Линг, ты в порядке?

- Что здесь произошло? – осведомился господин Тан.

Аи Линг вцепилась в изорванную одежду, чувствуя себя слабой и истощенной. Чэнь Юн поймал ее за локоть, словно боялся, что она упадет.

Что можно сказать, кроме правды?

- Он подсыпал мне в чай яд. Я проснулась здесь.

Ее голос звучал хрипло и незнакомо.

- Что? – господин Тан дрожал от ярости. – Осторожнее с обвинениями, Аи Линг. Я знаю своего сына.

- О-он был одержимым, - прошептала она.

Господин Тан побледнел, черты его лица ожесточились. Он ударил кулаками друг о друга и сплюнул на пол перед ней.

- Ведьма! Колдунья! Как ты посмела войти в мой дом и принести туда такое зло?

- Вы что-то не так поняли, - сказал Чэнь Юн. – Нужно вызвать лекаря. Фэй Мин сам все объяснит, когда придет в себя, - в его голосе было напряжение, которого она раньше не слышала. Что он думал? Кому он верил?

Аи Линг опустила голову. Из-за нее Фэй Мин в таком состоянии. Но из-за нее ли он оказался одержимым?

Господин Тан робко коснулся щеки сына.

- Скорее! Принесите носилки и позовите лекаря Шэня. Исполнять!

Двое слуг безмолвно выбежали с паникой на лицах.

- Уходите, пока я не вызвал судью, - господин Тан махнул рукой на нее и Чэнь Юна, несмотря на гнев, были заметны его слезы. – Видеть вас больше не желаю. Вон!

Аи Линг впервые посмотрела в глаза Чэнь Юну. Но она не смогла понять выражение его лица.

- Я заберу наши вещи, - тихо сказал он и отвернулся.

Аи Линг поднялась на ноги. Грудь болела, казалось, что онемело все тело.

Чэнь Юн шел большими шагами, его спина была напряжена.

- Что случилось? – спросил он, не оглянувшись на нее.

- Как и я говорила, Фэй Мин отравил мой чай. Я проснулась в храме, - она поспешила вперед, едва переставляя ноги. – Он был одержимым, - было сложно говорить и почти бежать, чтобы не отстать от Чэнь Юна.

- Почему он без сознания? – спросил он, но все еще не обернулся.

Она чувствовала себя зверьком, что плелся за хозяином.

Гордость и злость взыграли бы в ней при других обстоятельствах, но Аи Линг не хватало сил на такие эмоции.

Она какое-то время молчала.

- Думаю, это сделала я, - наконец, сказала она.

Чэнь Юн замер и обернулся, его лицо было мрачным, а глаза – темными и незнакомыми.

- То есть ты не знаешь? Ты тоже одержимая?

- Нет. Я в это не верю.

- Он собирался отдать мне письма отца. А теперь я даже не смогу поговорить с господином Таном, хотя только он знал моего отца.

В глазах Аи Линг стояли слезы.

- Я могу поговорить с ним, - она опустила взгляд на свои босые ноги, штаны были разорваны.

Чэнь Юн покачал головой, сжав губы в тонкую линию.

Они прибыли в поместье Тана, когда из ворот выбежали три слуги с носилками.

- Забираем вещи. Быстро, - сказал Чэнь Юн, не глядя на нее.

Аи Линг вошла в спальню, где спала прошлой ночью. Кровать была заправлена, шелковые занавески были зашторены. Она дрожащими пальцами заплела волосы, подняла свою сумку и поспешила к вратам. Чэнь Юн ждал ее.

- Куда теперь? – спросила она.

- В ближайшую гостиницу.

Они вернулись в гостиницу, что прошли дважды, пока искали вчера поместье Тана.

Здание было высоким и узким, с широкими окнами на каждом этаже и красной черепицей на крыше. Чэнь Юн скользнул в проход, на котором висела темно-синяя ткань, и она последовала за ним.

На первом этаже была таверна. В маленькой комнате стояло несколько бамбуковых столов и стульев, вдали виднелась стойка. Бармен взглянул на новых посетителей. Его голова была полностью обрита, остались лишь три толстые косички, что доставали ему до плеч.

Чэнь Юн прошел к бармену, не обращая внимания на хмурый вид мужчины.

- Где хозяин гостиницы? Нам нужна комната.

- Разве? – он перевел взгляд с Чэнь Юна на Аи Линг. – Вы уже неплохо ее раздели, - фыркнул мужчина, взглянув на ее изорванную тунику и штаны.

- Что ты делаешь? Зачем мы здесь? – она покраснела из-за слов бармена, но подняла голову, несмотря на смущение.

Бармен уткнулся локтями в стойку, настороженно слушая.

- Тебе нужно помыться и отдохнуть, - сказал Чэнь Юн. Это звучало как приказ, а не предложение.

- Нам нужно идти, - ей хотелось отдохнуть, но не здесь.

- Я ухожу. Ты можешь остаться, - сказал он.

Аи Линг побледнела.

- О чем ты?

- Зря я попросил тебя сходить со мной к господину Тану. У нас разные пути, - сказал он, не глядя на нее.

Она онемела. Даже к лучшему. Она могла притвориться спокойной.

- Дайте ей комнату, - Чэнь Юн бросил два золотых на стойку. Они зазвенели и покатились, но ладонь бармена легла на монеты.

- О. За такую цену у нее будет лучшая комната, - сказал бармен, широко усмехаясь.

- Мне не нужны твои подачки, - сказала Аи Линг, кровь шумела в ушах.

Чэнь Юн отвернулся, ничего не сказав. Он отодвинул синюю ткань на входе и ушел.

Он был ей никем. Она едва знала его, они общались лишь день. Он ему тоже никем не было.

- Сколько дней я смогу остаться за эти деньги? – Аи Линг кивнула на два золотых.

Бармен потирал руки.

- Не меньше недели. В лучшей комнате.

Аи Линг забрала со стойки одну монету.

- Так долго не нужно. Пусть лучше мне наберут ванну. И погорячее.

Мужчина раскрыл рот, чтобы спорить, но ее тяжелый взгляд остановил его.

- Хорошо. Я отправлю кого-нибудь. И покажу вам вашу комнату.

Мальчик десяти лет вбежал в таверну, когда бармен позвал его во второй раз.

- Бао Эр, покажи мисс нашу лучшую комнату. И скажи, чтобы приготовили горячую ванну.

- Ванну! – мальчик просиял. Похоже, это здесь устраивали редко.

- Ты меня слышал.

- Да, сэр! Сюда, мисс.

Аи Линг шла за Бао Эром по деревянным ступенькам на второй этаж, а потом на третий и последний. Она прижалась рукой к стене, чувствуя слабость и усталость. Мальчик спешил по коридору, почесывая голову, его косичка покачивалась, словно хвост осла. Он остановился возле широкой двери в конце коридора. И осторожно раздвинул двери.

- Наша лучшая комната, мисс.

Аи Линг с опаской вошла. Лучшая комната вмещала в себя узкую кровать, придвинутую к стене, стол из черного дерева у окна, умывальник с потрескавшейся раковиной. Она коснулась окна. Подоконник оказался чистым. Из окна была видна улица и ряд разноцветных крыш, за которыми простирались синие небеса.

- Спасибо, Бао Эр, - Аи Линг дала мальчику медную монетку. Он усмехнулся.

- Спасибо! Я скажу насчет ванны.

Бао Эр выбежал из комнаты. Она опустила сумку на пол и легла на мягкую кровать, подтянув колени к груди и уткнувшись в них лицом.

Аи Линг судорожно вдохнула, и комната покачнулась. Она подошла к умывальнику, и ее стошнило. Она плакала и склонялась над раковиной, пока ее желудок не опустел. Она вытерла рукой вспотевшее лицо и рот, а потом провела рукой по изорванным штанам.

Она вернулась на кровать, уткнулась в нее головой и сжалась. Хотелось бы, чтобы рядом был Таро.

Она хотела, чтобы рядом была мама, чтобы она погладила ее по волосам и ободряюще улыбнулась, как и всегда. Но этого у нее теперь не было. Она снова осталась одна.

Аи Линг проснулась от того, что кто-то осторожно ее тряс.

- Мисс. Мисс.

Она открыла глаза и увидела над собой лицо Бао Эр.

- Мисс, вас хотят видеть. Джентльмен.

Аи Линг тут же подумала о Чэнь Юне.

- Спасибо, Бао Эр. Я скоро буду.

Она знала, что выглядит ужасно, не нужно было даже смотреть в круглое зеркало на стене. Она переоделась в розовую тунику и штаны. А вот изорванную одежду починить уже нельзя было.

Она взобралась на деревянный стол и раскрыла ставни. Солнце светило прямо в окно. Она высунула голову и посмотрела вниз. Улица была пустой. Она скрутила изорванные вещи в комок и выбросила из окна.

Глава седьмая:

Аи Линг спустилась по узкой лестнице. Бао Эр стоял на первом этаже рядом с юношей, что выглядел знакомо. Конечно, она не думала, что вернулся Чэнь Юн, но и незнакомца увидеть не ожидала. Он был в черной шелковой мантии. На воротнике мерцали три жемчужины, служившие пуговицами. Бао Эр смотрел на него, закинув голову и напоминая ей воробьев, которых она рисовала.

- Госпожа Вэнь?

Аи Линг кивнула, вопрос застал ее врасплох.

- Я Тан Хаи Оу. У меня письмо от моего отца.

Сердце забилось быстрее.

- Фэй Мин в порядке?

- Старшему брату уже лучше, - он вытащил свиток из рукава и принялся его разворачивать.

- Я умею читать.

Хаи Оу скрыл удивление и отдал ей свиток.

Послание было коротким.

Фэй Мин настоял, чтобы я извинился за свои жестокие слова. Он сказал, что ты спасла ему жизнь. Прошу, заходи, как только будет возможность.

Ниже была подпись господина Тана с красной печатью. Она свернула свиток.

- Скажи своему отцу, что я приду сегодня.

Хаи Оу кивнул и вышел из гостиницы. Бао Эр слушал их разговор с интересом.

- У господина Тана самый богатый дом в городе, мисс. Я слышал, у него даже есть пруд с вот такими рыбами! – он широко раскинул руки.

Аи Линг рассмеялась.

- Я попрошу показать мне его, а потом расскажу тебе.

Бао Эр просиял.

- Вам еще нужна та горячая ванна, которую вы просили два дня назад, мисс?

- Два дня назад? – растеряно повторила она.

- Вы спали весь тот день и вчерашний. Я приглядывал за водой, ведь она остывала, - Бао Эр переминался с ноги на ногу. – Тетушка сказала, чтобы я разбудил вас, когда пришел господин, ведь «это может быть важно». И чтобы убедиться, что вы не умерли, - мальчик кивнул.

Она проспала два дня?

- Горячая ванна это прекрасно. Но сначала было бы неплохо перекусить?

Бао Эр сиял, как фонарь на фестивале.

- О, рис с тушеной свининой – мои любимые. И с омлетом.

Он помчался на кухню, а Аи Линг устроилась за бамбуковым столиком, ожидая горячую еду.

Ожив после горячей ванной и вкусной еды, Аи Линг вышла на улицу, чувствуя себя полной сил. Было странно идти без Чэнь Юна. Но она оттолкнула эти мысли, отругав себя за такую привязанность. Она его толком не знала, хоть порой и казалось иначе.

Она отыскала поместье Тана. Остались на дверях бумажные боги, но она заметила новые листки, эти черные иероглифы она не узнала.

Она постучала в дверь, и ее поприветствовал поклоном Хаи Оу. Он был не таким высоким, как его отец, но держался так же величественно.

- Мой отец ждет тебя в покоях Фэй Мина, - сказал он.

Она проследовала в поместье по двору и мимо залов, в которые не попала в прошлый раз. Хаи Оу, наконец, остановился в прихожей покоев.

На резных креслах лежали изумрудные вышитые подушки. На стенах были пейзажи, обрамленные бирюзовым шелком. Солнце мерцало на золотых вкраплениях в вазе с алыми розами, в столике с росписью. Комната вела в спальню Фэй Мина. Двери были раздвинуты, открывая вид.

- Аи Линг, ты вернулась. Мы рады, - господин Тан вышел на порог и взял ее за руку. – Как самочувствие?

Она рассматривала его ладони, стесняясь убрать руку.

- Я долго спала. Теперь мне лучше. Как Фэй Мин?

- Хорошо, благодаря тебе, - донесся из спальни голос Фэй Мина. Аи Линг заглянула за плечо господина Тана и увидела улыбающегося юношу. Тревога сжала ее желудок. Она слабо улыбнулась.

- Заходи, - Фэй Мин показал на стул из розового дерева рядом с его кроватью. Аи Линг опустилась на него. Господин Тан сел в кресло.

Фэй Мин выглядел неплохо. Он отличался от того юноши, что прятал взгляд, когда их впервые представили. Отличался от того, кто смотрел на нее безумными глазами и говорил рычащим голосом. Его темные глаза были ясными, он хмурился. Она чувствовала себя глупо, но не могла посмотреть ему в лицо.

- Я почти ничего не помню, но я знал, что не управляю собой.

Морщины залегли возле рта господина Тана, пока он слушал сына.

- Я рассказал отцу все, что смог вспомнить. Я точно помнил, как ты положила на меня ладони. Я был едва в сознании, было больно дышать, вдохов не хватало. Но ты исцелила меня.

Аи Линг опустила взгляд на ладони, не зная, что сказать.

- Это была ужасная ночь. Прости, что… ты поранился.

Поранился из-за меня.

Фэй Мин улыбнулся.

- Отец, разве у тебя ничего нет для моей героини?

Аи Линг побледнела. Ситуация была слишком неловкой.

- Да. Я принесу, - господин Тан вышел из комнаты. Она заерзала на стуле, сжимая ладони вместе, тревожась из-за того, что снова осталась наедине с Фэй Мином.

- Не бойся. В соседней комнате Хаи Оу, - сказал Фэй Мин.

Смутившись, что ее тревога так заметна, она открыла рот, чтобы извиниться. Фэй Мин прервал ее, покачав головой.

- Ты все помнишь. Я же – почти ничего.

Они сидели в тишине какое-то время, за окном пели птицы.

- Ты сильно ранен? – выдавила она.

Он покачал головой, вскинув брови.

- Лекарь сказал, что я здоров. Всех беспокоила засохшая кровь на мне, но я в порядке. Отец попросил меня отдыхать, - он улыбнулся и сразу стал младше. – У меня сегодня выходной.

Она не разделяла его веселья. Она должна была сказать ему правду. Желудок сжался, когда она представила его реакцию.

- Я должна кое в чем признаться, - она заерзала и смотрела на свои поношенные туфли. – Это из-за меня ты ранен, - Аи Линг впервые взглянула ему в глаза.

Фэй Мин не выглядел злым. Он в замешательстве склонил голову.

- Думаю, во мне есть какой-то дух-защитник, - сказала она. – Я не могу им управлять.

Он успокоился и понимающе разглядывал ее.

- Я знаю, что такое – не управлять собой. Твоей вины здесь мало.

Она почувствовала облегчение. Она слабо улыбнулась.

Фэй Мин смотрел на нее, и ей снова стало неловко.

- Как ты это сделала? – спросил он.

Аи Линг ответила после раздумий.

- Я сама толком не понимаю.

Он теребил пальцами вышитый край покрывала.

- Не говори об этом духе отцу. Он суеверный, потому не поймет.

Господин Тан вернулся в спальню, и она не успела ответить. Он держал стопку бумаг, перевязанных темно-синей лентой.

- Это письма отца Чэнь Юна. Мы так и не смогли его найти. Мне жаль, что я высказался так жестоко.

- Господин Тан, я… мы с Чэнь Юном расстались. Я уже его не увижу.

- Бред. Чэнь Юн очень беспокоился, как я за Фэй Мина, когда мы поняли, что вы пропали. У тебя есть шанс снова его встретить и отдать ему это. Пожалуйста, - Аи Линг не знала, что еще сказать, она взяла стопку писем. – И небольшой подарок для тебя. В благодарность за спасение моего старшего сына, - господин Тан протянул Аи Линг длинную коробочку из черного дерева. Она сняла крышку и потрясенно замерла. На изумрудном бархате лежал кинжал, чье лезвие было длиной с ее ладонь. Короткая рукоять из слоновой кости была усеяна красными камнями, обрамленными золотом.

- Это прекрасно, господин Тан. Не знаю, как вас отблагодарить.

- Отблагодарите, когда отнесете его моему другу Лао Пану у гор Пинг. Он благословит его для тебя, ведь ты теперь его владелец. Он защитит тебя от злых духов, - сказал господин Тан с напряженным видом.

- Что это, отец? Я думал, мы подарим Аи Линг красивый браслет или кольцо. Оружие девушкам не дарят, - сказал Фэй Мин. Он озвучил то, что стеснялась сказать она.

Господин Тан вытащил камень из коробки, держа его за красивую рукоять. Острое лезвие блеснуло на солнце, и зайчики заплясали по комнате.

- Просто так я оружие не даю, сын, - он вложил кинжал в черные кожаные ножны и отдал Аи Линг. Он показал, чтобы она надела пояс. Она затянула его на талии. Было странно, но удобно. – Вы оба молоды и наивны, а мир таинственен и опасен, мрак подстерегает нас у домов, а порой и внутри, - он поглядывал на них. – Ночью случилось нечто ужасное. Мы не знаем, почему ты была целью. Лао Пан вчера очистил наш дом. Тебе тоже нужна защита, Аи Линг.

- Если Лао Пан не так далеко…

- Его дом по пути во Дворец, - сказал господин Тан. – Я был бы рад, если бы ты встретилась с ним.

Он с теплом похлопал ее по плечу, она вспомнила об отце, о тепле семьи.

- Чэнь Юн рассказал мне, что ты ищешь отца. Он известен своей мудростью.

Смутившись, Аи Линг понимала, что плохое отношение к ее отцу было еще известнее. Словно прочитав ее мысли, господин Тан сказал:

- Только такой честный и выдающийся человек мог вырастить такую дочь, как ты, Аи Линг.

Он смогла лишь кивнуть.

- Останешься здесь на ночь? – спросил господин Тан.

- Спасибо, но нет. Я уже отдохнула. Я должна найти отца.

- Конечно. Я обеспечу тебя провизией для путешествия. И, пожалуйста, побудь с нами на обеде.

Аи Линг никогда не отказывалась от хорошей еды, потому с улыбкой согласилась.

Обед был больше похож на пир. Господин Тан, видимо, попросил повара приготовить самые лучшие блюда. Аи Линг и не помнила, когда в последний раз ела такие блюда: жареный фазан, овощи, длинная лапша, речной краб, императорские лобстеры, названные так из-за их размера. Стол заполнялся блюдами.

В конце обеда господин Тан решил сказать тост:

- Аи Линг, мы хотели отпустить тебя сытой. Пусть ты никогда не будешь голодной во время путешествия.

Слуга принес сумку из темной ткани и отдал ее господину Тану. Старик открыл ее и показал множество свертков, обвитых веревкой.

- Еды хватит на весь путь до Дворца. Даже с лихвой, - улыбнулся господин Тан. – Блюда не тяжелые. Там копченое мясо, сушеные фрукты, орехи, пирожные. И немного свежих фруктов, - господин Тан отдал сумку слуге. – А еще я дам тебе карту. Там отмечен лучший путь во Дворец. Там обозначена и пещера Лао Пана.

Аи Линг из-за такой щедрости не знала, что сказать.

- Господин Тан, я не знаю, как отблагодарить вас за доброту… - горло сжалось. Был ли отец во Дворце?

Фэй Мин и господин Тан проводили Аи Линг до ворот.

- Если что-нибудь понадобится, только попроси, - сказал господин Тан. А она вспомнила Бао Эра.

- А может мальчик, что помог мне в гостинице, попасть в ваш сад? Он хочет посмотреть на рыбу в вашем пруду.

Господин Тан откинул голову и рассмеялся.

- Они большие, да. У нас рыба не только из Ксии, но и из других земель. Твой друг может приходить в любое время.

Аи Линг попрощалась, сердце пело. Она вернулась в гостиницу за своей сумкой. Бао Эр проводил ее до двери.

- Уходите? Так быстро, мисс? – его плечики опустились, когда он увидел, что она собирает вещи.

- Да, Бао Эр. Но у меня есть хорошая весть. Господин Тан сказал, что ты можешь посмотреть на его рыбу, когда захочешь.

Мальчик подпрыгнул и обнял ее за шею.

- Спасибо, мисс! Вы ведь еще вернетесь?

Она сглотнула и сказала «да», хотя и не знала, вернется ли. Она думала о Чэнь Юне, покидая город. Он винил ее в случившемся. Зачем ей нести письма его отца, если их пути больше не пересекутся?

Глава восьмая:

Аи Линг шла бодрым шагом, уже задумываясь, где она будет спать. Она боялась в первую ночь, когда сбежала из дому и шла в темноте, но тогда она еще не столкнулась со злом. Словно за ней следили обитатели подземного мира. Аи Линг прогнала эту мысль. Но разве это не так? Монстр в озере, демон захвативший Фэй Мина. Она узнала в нем краснолицего Пожирателя Душ из «Книги мертвых». Как такое возможно?

Богиня Милосердия, неужели она всего пять дней назад сбежала из дому?

Солнце уходил за горизонт, по небу тянулись алые ленты. Вокруг не было видно ферм. Только поля и трава. Поля были в лужах от недавних дождей, и в воде розового, золотого и зеленого цветов виднелись ростки. Аи Линг шла по грязной тропе.

Ноги болели, поношенные туфли натирали ступни. Она бы всем пожертвовала ради горячей ванны и ужина. Удобства гостиницы – комната с твердой кроватью – были теперь роскошью, а обед вообще казался далеким воспоминанием.

Ей нужно было отдохнуть. Она села на пень у дороги, задумавшись, сколько путников успело его использовать. Аи Линг развернул один из свертков повара господина Тана и нашла там кусочки сушеного кальмара. Она жевала кусочек и бисквит, а потом достала остатки засахаренных грецких орехов. Они напомнили о Чэнь Юне. Она пнула камешек, злясь, что снова о нем думает. Она пнула еще один камешек, злясь, что он ее так бросил. Аи Линг скривилась и потерла ногу, ругая себя за глупость.

Она запила скудный ужин холодным чаем из фляжки и собралась продолжить путь.

Солнце наполовину скрылось за холмом, мир понемногу терял краски. Она сделала еще один глоток чая и увидела силуэт вдалеке на тропе. Мужчина. Он стоял далеко, но это явно был мужчина. Он стоял, не двигаясь, посреди дороги. В нем было что-то знакомое, руки покалывало, словно на нее дул холодный ветер.

Аи Линг замерла, она не хотела идти к нему. И все же расстояние между ними сокращалось, и она оказалась напротив него.

Чэнь Юн.

- Я тебя ждал, - сказал он.

Голос был пустым. Она не успела ответить, а он схватил ее за запястье. Он тянул к себе ее дух, она тонула в бесконечной пустоте, где не было ни тепла, ни жизни. Ее словно затягивало в водоворот. Ее дух боролся, желая остаться в ее теле. Но он был сильным. Слишком сильным.

Аи Линг взглянула в его глаза, и они не были янтарными. Они были темными и абсолютно пустыми. Он улыбнулся, продолжая вытягивать из нее душу, медленно утаскивая ее за собой в бездну. Она пыталась вырвать руку, но не могла даже шевельнуть пальцем.

Вспышка серебра, и голова демона упала в грязь. Зеленый дым кружил над шеей. Чэнь Юн стоял позади своего безголового двойника. Она слегка тряхнула головой, и тихий хрип сорвался с ее губ. Еще один демон? Чэнь Юн понял меч и одним ударом лишил демона руки.

Пальцы все еще цеплялись за запястье Аи Линг. Обезумев от ужаса, она трясла рукой. Она рухнула на колени, склонившись над головой. Она заговорила:

- Бороться тщетно, Аи Линг, - голова рассмеялась, хотя на губах ее появилась пена. Аи Линг подавилась криком, горло сжалось.

Она в ужасе бросилась назад.

Меч пронзил воздух, описав дугу. Голова раскололась, как гнилая дыня. Аи Линг закрыла рот, вещество, похожее на творог, растекалось по земле. Словно голову тошнило. Аи Линг зажала нос, пытаясь подавить рвоту, пытаясь сдержать истерику. Тело рухнуло вперед. Она опустилась на колени, пальцы все еще сжимали ее запястье, и она пыталась высвободить руку.

Чэнь Юн сел рядом с ней, помогая расцепить пальцы. Аи Линг бросила свой дух в него в панике, только так она могла убедиться. Она почувствовала натянувшуюся связь, она вошла в него. Она видела себя его глазами, перепуганную и бледную, чувствовала, как дрожит ее рука в его. В нем смешались тревога и облегчение.

Выражение лица его скрывало бешеное биение сердца, он тоже дрожал.

«Слава богине Милосердия, она жива».

Она вернулась обратно, чувствуя такое облегчение, что хотелось обнять его. Но вместо этого она встала на дрожащие ноги.

- Ты в порядке? – спросил он.

Частый вопрос.

Аи Линг просила колени не подкашиваться. Она судорожно вдохнула.

- Как… - она не знала, что спросить.

- Я ушел из города на следующий день. Той ночью я устроил привал среди поля. Стоило уснуть, как я увидел кошмары, - он все еще держал ее сильной рукой, и она пожалела об этом, когда он отпустил. – Я проснулся и понял, что что-то рядом. Я чувствовал его движение. Я шел за ним.

Чэнь Юн опустил взгляд на осколки головы, рот которой оказался на разных половинах, но был изогнут в ужасной усмешке.

Он с отвращением разглядывал голову.

- Это так я выгляжу?

Аи Линг вытерла лицо рукавом.

- Почему это произошло?

- Давай уйдем отсюда… от этой штуки. Помощь нужна? – спросил он. Она кивнула, желая его прикосновения. Он убрал меч в ножны и протянул руку. Аи Линг обхватила пальцами его локоть, чувствуя себя сильнее и увереннее в себе.

- Твой кулон сиял, - сказал Чэнь Юн.

Она взглянула на нефритовую подвеску. Кулон все еще тускло светился, но так слабо, что ей могло показаться.

- Он, похоже, защищает меня, - сказала она.

Он взглянул на кулон, но его лицо ничего не выражало.

Они шли медленно, но уверенно. И не говорили. Они ждала, пока ее пальцы перестанут дрожать, пока сердце успокоится. Чэнь Юн разглядывал горизонт и част останавливался, чтобы прислушаться к шороху насекомых, шелесту листьев и травы.

Аи Линг сосредоточилась на сильной руке Чэнь Юна. Она заставила себя думать о чем-то обычном, вспомнила сливовое дерево во дворе их дома, где они с отцом читали стихотворения. Она вдруг вспомнила о письмах.

- Я встретила сегодня господина Тана. Он хотел извиниться и…

Они резко обернулись на звук стучащих копыт. Было уже темно, она не смогла рассмотреть, кто сидит на высокой лошади. Чэнь Юн заслонил ее собой, вскинув меч. Она потянулась к рукояти кинжала, сердце колотилось. Что теперь? Она боролась с приступом паники, ноздри трепетали.

- Старший брат! – юноша остановил лошадь и погладил гриву, чтобы успокоить ее.

- Ли Рон? – спросил Чэнь Юн, хмурясь, на его лице было заметно недоверие. Он не опустил меч.

- Богиня Милосердия, ты видел мертвеца там на дороге? – спросил юноша. – Фэнь меня чуть не сбросил, испугавшись.

- Это не человек. Но он притворился мной, - сказал Чэнь Юн.

Юноша легко спешился. Он держал поводья одной рукой, а другую отвел в сторону.

Чэнь Юн сомневался, но Ли Рон подошел к нему и крепко обнял, не обращая внимания на меч.

- Что случилось? – спросил Ли Рон. Конь фыркнул, Аи Линг решилась погладить его шею. Тот успокоился от ее прикосновений.

- Похоже, открылись врата в преисподнюю, - сказал Чэнь Юг. Его голос был печальным, такими словами он закончил рассказ.

- Но там же полно призраков и других кошмаров, - сказал Ли Рон.

Он вытащил что-то из походной сумки. Он зажег маленький фонарик, на небе уже зажигались звезды.

- Это точно ты, младший брат?

- А мир выдержит двух таких, как я? – усмехнулся Ли Рон. Аи Линг предположила, что он примерно ее возраста – семнадцати лет. Он был чуть выше нее, на нем была серая одежда: туника с длинными рукавами обтягивала его грудь, просторные штаны. Фонарик освещал озорное выражение его лица, пока он смотрел на брата.

- Разве ты не познакомишь меня с очаровательной спутницей?

Ли Рон поднял фонарь и рассматривал ее так пристально, что у нее запылали уши. Он не был похож на Чэнь Юна.

- Это Аи Линг. Аи Линг, это мой младший брат Ли Рон, - сказал Чэнь Юн.

- Аи Линг, - Ли Рон поклонился, вытянув руку. Его конь танцевал. – Если бы мы были в далеком королевстве, я поцеловал бы твою ручку, - он шагнул вперед. Ему явно нравилось вгонять ее в краску. – Отец рассказывал мне об обычаях других стран, старший брат. Ты бы вел себя так. Это сочеталось бы с твоим необычным видом, - он подмигнул Аи Линг и ткнул брата под ребра локтем.

Он заигрывал, хотя и проехал мимо демона?

- Дурак, - Чэнь Юн хлопнул Ли Рона ладонью по плечу. – Ты что здесь делаешь? Дом далеко отсюда, - он вцепился в плечо брата.

- Я пытался тебя догнать.

Он отвел лошадь к траве и отпустил поводья.

- Хорошо, что ты рассказал мне о господине Тане, а то я бы тебя не нашел. Ты быстро ходишь.

- Матушка тебя отпустила?

Ли Рон отряхнул рукава от пыли, не глядя в глаза Чэнь Юна.

- Не совсем. Я сказал, что еду в столицу для императорских экзаменов.

- Ты соврал ей? – Чэнь Юн еще раз ударил брата по плечу. – Она тебя убьет, когда узнает.

- Не надо пробуждать во мне совесть, я все равно уже тебя нашел! Я беспокоился. Я думал, что с тобой должен кто-то быть. И, похоже, защита тебе нужна.

Чэнь Юн открыл рот, словно хотел выругаться, но вместо этого рассмеялся.

- Ты всегда такой вспыльчивый. Иди с нами, раз уж так далеко зашел. Матушка мне тоже устроит веселую жизнь.

- Я тебя защищу, брат, - он перекатывался с пятки на носок и широко улыбался.

Ли Рон предложил Аи Линг ехать на лошади. Он помог ей взобраться и повел темного коня по тропе. Чэнь Юн шагал рядом с ним. Аи Линг еще никогда не каталась на лошади, но она была рада, что не приходится идти пешком, она быстро привыкла к темпу шагов лошади.

- Ты что-нибудь узнал о своих родителях? – спросил Ли Рон.

- Отец – иностранец из Цзян Дао…

- Цзян Дао! Там с неба падают снежинки, а люди бледные, как молоко? – перебил его Ли Рон.

- Разве они не жарят крыс на завтрак?

Аи Линг не сдержала смех.

- Не надо его дразнить, - сказал Чэнь Юн, улыбнувшись ей.

- А твоя мама? – спросил Ли Рон.

Вопрос повис в воздухе, Чэнь Юн долго не отвечал, и Аи Линг начинала думать, что он не услышал.

- Она была наложницей императора, - тихо ответил Чэнь Юн.

- Ого! Кто бы мог подумать, что мой брат родился во Дворце? – он удивленно покачал головой, узел на его голове покачивался. И тут он все понял. – Твоя мама предала императора? Плохо дело. Она выжила?

- Не знаю, - сказал Чэнь Юн. – Во Дворец за отцом идет Аи Линг. Теперь я тоже туда иду. Наши цели снова совпали.

Аи Линг гладила густую гриву Фэня.

- Я-то думала, ты не захочешь иметь со мной ничего общего.

Она нашла в себе смелость высказать это вслух, глядя на него свысока с лошади.

Чэнь Юн взглянул на нее, тень закрывала его лицо. Он перевел взгляд на дорогу и заговорил:

- Прости, Аи Линг. Случившееся той ночью было ужасным, я не должен был тебя бросать. Я поддался гневу и растерянности.

Ли Рон склонил голову и разглядывал ее, словно кот.

- Спасибо, - она была рада, что во тьме не видно ее красных щек. Почему она вообще покраснела?

Низко висела луна. Копыта лошади стучали в ровном ритме, порой слышались одинокие птицы и шелест листьев. Она вздрагивала с каждым звуком.

Чэнь Юн все еще держался за рукоять меча, пока Ли Рон шел рядом с беспечным видом.

Аи Линг все же нарушила тишину, заговорив приглушенным тоном, словно не хотела, чтобы кто-то подслушал.

- Господин Тан говорил о провидце из гор Пинг. Он сказал, что этот Лао Пан может помочь мне… с этими нападениями.

- То есть ты видела не только того мертвеца? – спросил Ли Рон.

- Больше всех нас, - сказал Чэнь Юн.

Она только кивнула, не думая, видела ли она ее. Она не хотела говорить о событиях прошедших дней.

- Провидец вряд ли нам навредит, - сказал Чэнь Юн, остановившись.

Аи Линг вытащила из сумки карту и передала ему. Он раскрыл ее рядом с фонариком.

- Место отмечено на карте. Очень предусмотрительно, - Чэнь Юн оглянулся, свет фонаря очерчивал его скулы и подбородок. – Кажется, это в паре часов отсюда, - он склонился к пергаменту и ткнул в точку пальцем. – Пещера Лао Пана у подножия гор.

- Пещера? – сказал Ли Рон. – Это стоит свеч.

Они шли, а луна поднималась все выше в небе.

Аи Линг задремала, пока слушала, как два брата обсуждают тихими голосами семейные новости. Чэнь Юн держал фонарик одной рукой, маленький маячок в мире черных теней и силуэтов.

Постепенно поля сменились холмами, что острыми краями напоминали пальцы. Они спустились к одной из гор и принялись взбираться по подножию. Тропа сузилась, они могли идти лишь по одному, и Чэнь Юн вел их, а Ли Рон придерживал поводья лошади, на которой ехала Аи Линг.