Северная верность

Глава 1.

Прошло пятнадцать лет с той страшной ночи, которая принесла столько горя нашей семье и империи. До сих пор эта  ночь мне снится в кошмарах.

Сегодня мы с маркизой фон Нордлесс, моей бабушкой поминаем дедушку и моих родителей, накануне самой длинной ночи, когда души умерших дольше всего бродят по земле. Нужно пережить еще одну ночь, а завтра день пойдет на прирост. Летом кошмары приходят реже. Бабушка, не смотря на годы, выглядит превосходно. Средний рост, стройная фигура, прямая спина, очень светлая кожа, золотистые волосы и по-северному голубые глаза. Мне она всегда напоминала снежную королеву. Годы почти не имеют власти над ее внешностью – сказывается кровь древних могущественных предков. Во мне почти не осталось этой Силы. Я, как и всегда, немного грустно вздыхаю из-за своей слабости, а бабушка в ответ качает головой, и печаль возвращается в ее льдисто-голубые глаза.

- Милая, Сила не означает счастье, - леди Эстель гладит меня по щеке, а потом садится рядом со мной на немного выцветший диван. 

Ее  Огонь с легкостью бы восстановил эту обивку. Достаточно лишь пожелать, но она не хочет. Иногда мне кажется, что в этой жизни ее держу только я. Она до сих пор носит траур. Мы живем уединенно  в небольшом особняке. Родовое гнездо сложено из круглоструганных бревен. В нем три этажа и подвал. Подвал отведен под хозяйственные нужды; на первом этаже располагается большой холл-гостиная, кухня, столовая, одна небольшая гостевая спальня; второй этаж состоит из спален – хозяйской и  двух гостевых; третий этаж мансардный – это полностью мое царство. Здесь тоже есть небольшой холл, библиотека, напротив нее лаборатория, небольшая гостиная, совмещенная с кабинетом, и собственно моя спальня с гардеробной весьма скромных размеров и ванной комнатой. В гостиной мне очень нравился второй свет с арочными окнами до самого пола, обращенными  к Льдистому морю. У нас почти нет прислуги. Бабушка считает, что я должна уметь делать все, а не только вышивать и танцевать. Впрочем она дала мне очень достойное образование, и мне совершенно не стыдно называть себя «леди» и при этом заниматься самой грязной работой по хозяйству.

Маркиза Эстель фон Нордлесс вот уже пятнадцать лет управляет весьма обширным Северным краем. К слову, со своими обязанностями она справляется отлично.

- Бабушка, почему они так поступили? – я каждый год задаю один и тот же вопрос.

- Милая моя девочка, я и сама хотела бы знать, - маркиза надолго замолчала, а я заглядывала ей в глаза и видела те же картины, что снились мне в кошмарах. – Знаешь,  я думаю, в этом есть моя вина и вина дедушки. Эдвин был долгожданным ребенком. Возможно, мы его слишком баловали. Это трудно объяснить. В общем, он вырос с мягким характером и несколько радужными представлениями о жизни. Мы часто гостили во Дворце и были желанными гостями при Дворе. Эдвин оставался при Дворе дольше и бывал там чаще. О нем всегда говорили в положительном ключе. Сыну Императора Дамиану было десять лет, когда прибыла делегация из Шираза. Кроме мудрых послов приехала принцесса Самина, смуглая, черноволосая, черноглазая. Она в своих ярких нарядах и звенящих браслетах была словно райская птичка, такая же легкая и миниатюрная. Как ты знаешь из уроков политики, географии и истории, Шираз – это небольшая и не слишком развитая южная страна с большими амбициями, очень гордая и стремящаяся, во чтобы то ни стало, стать независимой, процветающей и иметь большой вес в мировом сообществе. Наша Империя могла бы стать для Шираза  отличной кормушкой и незаменимой поддержкой, сумей Самина влюбить в себя Императора Эльдариона. Но он так и не смог смириться со смертью своей первой супруги, леди Летиции, матери Дамиана. Самину он вежливо игнорировал. К тому времени Эдвин осознал, что Сила и Власть Огня ему не передались, и он возжелал получить иную власть иными путями. Эдвин стал добиваться расположения Самины. Через некоторое время, понимая, что император к ней равнодушен, Самина отвечает взаимностью твоему отцу. Они заключают брак, нерасторжимый, по законам Храма богини Лады. После этого Самина призналась твоему отцу, что не наследует в Ширазе ничего, что все наследство достанется ее старшему брату, о существовании которого ничего не было известно. Эдвин был в бешенстве. Мы никогда его таким не видели. Он спустил все на тормозах только потому, что Самина уже была беременна тобой.

Твой дед Генрих говорил ему, мол, зачем тебе еще какая-то власть? Кем ты собрался повелевать? Скоро я передам тебе все дела, забот тут хватит выше головы. Эдвин слушал и кивал. Перебесился он довольно таки быстро, вернулся ко Двору вместе с Саминой. Дальше жизнь пошла по накатанной колее. Самина и Эдвин жили душа в душу. У них росла красавица-дочурка. Они часто и надолго оставляли тебя у нас, до нескольких недель. Накануне той страшной ночи мы привезли тебя в Столицу к родителям и заодно решили получить аудиенцию у императора, доложить о ситуации на Северных рубежах. Но увидеться с императором Эльдарионом мы не успели.

Личная гвардия императора застала нас заканчивающими завтрак и предложила пройти вместе с ними.

Глава 2.

В какой-то момент я провалилась в сон. И сегодня мне снова снился кошмар, который мучает меня вот уже пятнадцать лет.

Я, бабушка Эстель и дедушка Генрих сидим за небольшим круглым столом в гостиной. На столе белая скатерть в мелкую синюю клетку. Я в лавандовом платье и с короной волос на голове доедаю свою любимую ячневую кашу. Дедушка подмигивает мне серыми глазами и ласково гладит по голове своей большой и теплой ладонью. За окном моросит мелкий дождь. Небо серое, низкое. Осень уже вступила в свои права. Отзвенело бабье лето, и наступила промозглая, мутная, осенняя погода. Но это в Столице, в Янтарии, а в Северных пределах в конце октября нередко кое-где уже лежит полутораметровый слой снега.

Неожиданно в нашей столовой появляется четверо гвардейцев в темно-зеленой форме с золотыми нашивками.

- Лорд Генрих, леди Эстель, - обращается к нам старший по званию, - маленькая леди Доротея, Ваша аудиенция перенесена императором на ближайшее время. В мои обязанности входит поставить Вас в известность и сопроводить к Его Величеству немедленно. Мое имя капитан Захария Залеских.

- Что же, капитан, - дедушка кивнул, - мы будем готовы через пару минут.

Мы надели теплые плащи и отправились в карете во дворец. Я с любопытством глазела по сторонам. Императора я уже видела раньше. Он мне понравился.

Когда мы прибыли во Дворец, бабушку с дедушкой отвели на нижний уровень, а меня оставили с незнакомой женщиной, по-видимому, горничной. Она смотрела на меня со смесью презрения и отвращения. Мне стало страшно. Я забилась в угол дивана и старалась не привлекать внимание этой злой женщины. Время шло,  а бабушка и дедушка не возвращались за мной. Меня кормили и водили в туалет. Я успела несколько раз задремать и проснуться. Наконец бабушка с дедушкой вернулись за мной. Мне бросилось в глаза, насколько леди Эстель бледна, растеряна и как-то не то растрепана, не то помята. У дедушки же поседели виски, он постарел лет на пятнадцать, а глаза его стали тусклыми и пустыми. Я расплакалась. Нас отвели в гостевые покои, принесли нам еды.

- Бабушка, что случилось? Где мама и папа? Когда мы пойдем к императору?

- Милая, - голос у бабушки надломился, в глазах стояли слезы, - твои родители совершили ужасное преступление. Они убили императора Эльдариона.

- Императора Эльдариона больше нет? Совсем? Он умер? – я уставилась на дедушку своими огромными бирюзовыми глазами. – Зачем папа и мама сделали это, он же был хороший?

Дедушка Генрих снял галстук и сюртук, присел на край кушетки и закрыл лицо руками:

- Если бы я знал, Дороти. Если бы я знал.

Мы были измучены и очень устали, поэтому все дружно легли спать. Уже на грани сна я услышала шепот деда:

- Как жить с таким позором, Эсти?

- Мы справимся, Генрих. Доротея нам поможет.

На следующее утро нас отвели в Большой Тронный зал. Трон, на котором раньше сидел император Эльдарион, занимал юноша с белоснежными волосами до плеч, смуглой кожей и ярко-голубыми глазами. Эти глаза напомнили мне васильки на северных лугах. Это был сын Эльдариона Дамиан. Я снова заплакала, но уже беззвучно, лишь по щекам упрямо бежали слезы. Вокруг было много придворных. Герольд хорошо поставленным голосом сообщил, что новый император Дамиан признан зрелым для правления Империей без опекунов, но все вопросы государственного управления в течение пяти лет должны решаться совместно с Советом Лордов. Придворные не смели шелохнуться. Также герольд сообщил, что лорд Генрих фон Нордлесс удаляется из состава Совета Лордов, а род фон Нордлесс  должен покинуть столицу в течение трех дней и не возвращаться в Янтарию до выхода иных распоряжений. После моих родителей, а также еще более ста человек обвинили в государственной измене. Родителей приговорили к смертной казни путем отсечения головы, еще семнадцать высокопоставленных персон к казни через повешение, остальных к пожизненным принудительным работам на рудниках.

Юный Император обвел взглядом всех присутствующих:

-  Казнь состоится сегодня в полдень. Присутствие всех родственников приговоренных обязательно.

Все происходило так быстро, и для меня было, как в тумане. В полдень нас сопроводили на площадь. Там была тьма народа, шум, гам. В нас тыкали пальцами и называли предателями.  Я жалась к бабушке.

Первыми привели семнадцать человек, пятнадцать мужчин и две женщины. Все были весьма молоды, хорошо одеты, хотя было заметно, что эту одежду не снимали уже несколько дней. На перекладинах болталось пять петель. Глашатай зачитал имена первых пяти заключенных, преступления, совершенные ими, и приговор. В толпе завыла, запричитала мать одного из этих пяти. К ней добавились другие голоса и всхлипы. Осужденных подвели ближе, одели им петли на шеи и опустили рычаг. Я смотрела расширенными от ужаса глазами на дергающиеся тела. Бабушка, словно очнувшись ото сна, запоздало прикрыла мне веки ладонью. Остальных повесили быстро, организованно и профессионально.

Потом привели папу и маму. Я заплакала, закричала и рванулась к ним навстречу. Бабушка меня удержала. Глашатай снова зачитал имена, преступления и приговор. Отец словно ничего не видел вокруг. Мама, по-прежнему красивая, смотрела на меня сквозь слезы и закусывала губу.

Люди галдели, как стервятники, требуя крови, они давили, напирали, улюлюкали. Отца отвели к плахе. Удар. Его голова со стуком падает на доски. Мама отводит взгляд от его мертвого лица и хлынувшей крови. Она смотрит на Императора.

- Ваше Величество, позвольте попрощаться  с дочерью. Прошу! – в отчаянии умоляет мама. Я тоже смотрю на него. Он на меня. Секунда. Две. Он кивает. Я бегу к маме к помосту. Она подхватывает меня на руки, стискивает в своих объятиях  и шепчет:

- Прости, моя малышка! Мне так жаль. Я очень люблю тебя. Прощай!

Один из гвардейцев уносит меня  к бабушке. Я не сопротивляюсь. Я знаю, что ничего не изменить. Удар. Мамина голова падает на помост, а вокруг нее покрывалом лежат черные, как смоль, волосы, залитые кровью.

Глава 3.

***

Я проснулась на диване в гостиной, укрытая пледом. Вдоль позвоночника скатилась ледяная капля пота. За окном было темно. Бабушка уже, наверное, ушла спать. Я аккуратно свернула плед и поднялась наверх, на мансарду, которую я занимала полностью. В холле стояла бронзовая скульптура морской девы, держащей в руках ракушку с жемчужиной, прекрасно себя чувствовал пышный цветок в напольной вазе и висели портреты бабушки, дедушки, родителей и мой, детских годов. Дедушка умер через два дня после казни от сердечного приступа.

Налево из холла вели две двери. Одна - в библиотеку, стены которой были заставлены стеллажами с книгами, посередине стояли два небольших диванчика, а между ними пристроился аккуратный журнальный стол. Вторая дверь вела в мою личную лабораторию, где я готовила различные настойки, мази и отвары. Здесь у меня было выложено костровище из огнеупорного камня, на нем красовалась маленькая печка с отдельным дымоходом, стояли бочка с водой и ларь с песком, на случай пожара. Недалеко от печки стоял жестяной стол, где было удобно раскладывать ингредиенты, и можно было ставить котелок, не опасаясь, что слот задымит. Кроме этого в помещении стоял стол деревянный со множеством ящичков, как в аптеке, стул, пара застекленных шкафов,  с пустыми или полными скляночками, котелком, тиглем, щипцами, деревянными ложками, лопатками, весами, ножами, ступой с пестиком и другими необходимыми мелочами, полка с необходимыми книгами, а под потолком на балках сушились пучки трав. Еще на одной полке в стеклянных банках хранились сушеные или забальзамированные змеи, скорпионы, ящерицы, жабы, пауки, пчелы, рыбы, секрет и жир некоторых животных. Окна в лаборатории не было из соображений сохранности ценных ингредиентов, да и здесь всегда было прохладнее, чем в любых других помещениях дома. Направо из холла вела одна дверь – в мою гостиную, она же кабинет. В одной стороне у окна стоял шкаф, монументальный стол и пара кресел возле него. У противоположной стены стоял диван, над ним висели светильники, журнальный столик и еще два кресла, под всей этой утварью лежал мохнатый белый ковер, очень напоминающий настоящий мех. В зоне же кабинета лежал ковер работы северных мастеров, плотного плетения из шерсти с густым, недлинным ворсом, темно-коричневого цвета с белыми и рыжеватыми вкраплениями. Он был непритязателен на вид, и многие бы не оценили его по достоинству. Но я знала его настоящую цену. Овечья и собачья шерсть, козий пух превосходно согревали ноги и защищали от простуды и недугов, связанных с суставами. Окно здесь обрамляли темно-синие плотные портьеры и легкий тюль цвета слоновой кости с вышивкой по низу. Из этой комнаты вела дверь в мою спальню с круглым окном и широким подоконником, выходящим на восток, где сейчас нестерпимо ярко мерцали стихийные порталы.  Большую часть комнаты занимала широкая кровать. В стороне от двери располагался камин, рядом с ним стояло глубокое кресло и маленький журнальный стол. По обе стороны от кровати были сделаны двери в ванную и гардеробную соответственно, они между собой также сообщались. Здесь дерево не было выбеленным, как внизу, отчего интерьер выглядел теплее, но и несколько тяжелее, кроме того здесь лежал такой же непритязательный на первый взгляд ковер, как и в кабинете. Картину разбавляли фисташковые в цветок портьеры и кресло в тон, бежевая облицовка камина, кремовое покрывало, белоснежный тюль и кипенно белое постельное белье. Верхней люстры не было вовсе, помещение освещали ажурные настенные светильники с крапинками позолоты и настольная лампа на прикроватной тумбе.

Порталы снова ярко полыхнули. Я подумала, что утром надо бы наведаться в крепость, узнать, как там дела. Тем временем я растопила камин. Хотелось согреться, хотелось уюта и тепла. Пламя  быстро занялось, дрова начали потрескивать. Я сняла платье, натянула халат, расплела косу и уселась на ковер. Прежде чем снова ложиться спать, нужно успокоить сердце, а то скачет после кошмара, как у бешеного зайца. Камин уже почти прогорел, когда я, отчаянно зевая, забралась под одеяло.

Глава 4.

***

Кажется, только я смежила веки, как леди Эстель бесцеремонно растолкала меня:

- Доротея, милая! Просыпайся, нужно срочно ехать!

- В крепость? – спросила я, выпутываясь из одеяла.

- Как догадалась? – бабушка оценивающе прищурилась.

- Голос у тебя очень обеспокоенный, да и огней вчера было слишком много. Я сама хотела тебе утром предложить съездить в крепость.

Бабушка одобрительно кивнула, видя, что ее уроки не прошли даром.

- Капитан Таленс примчался на всех парусах. Хищников целое море. Волну отбили, но порталы все еще вспыхивают. Собирайся, Прохор оседлает твою лошадь.

Капитан Таленс был кем-то вечным в Северной крепости. Высокий поджарый мужчина с темно-русыми волосами и серыми глазами, выдающимся носом с горбинкой и тонкими губами казался нескладным, костлявым грачом. Но он был очень опасным противником в бою. Молчалив, рассудителен, верен. Он находил особую прелесть в бескрайних просторах Северного края.

Север был слабо заселен по сравнению с другими территориями империи Рамин, но он всегда имел весомый голос в Совете Лордов, стоял на особом положении и выполнял важнейшую роль  - защищал всю империю от неиссякаемого числа разнообразнейших хищников, приходящих из стихийных порталов. И, казалось бы, есть простой выход – запечатать, уничтожить все порталы, но выяснилось, что стихийные порталы питают наш мир магией, Силой, на которой зиждется все живое. В нашем мире далеко не все являются магами и могут  пользоваться Силой, но как выяснили магистры, все жизненные, обменные процессы в нашем мире происходят только при наличии потоков магии. Если магические потоки истощатся, то зачахнет и жизнь.

Стихийные порталы открываются в небольшой долине в Северо-Восточных горах. На узком перешейке расположена Северная крепость. И хоть Северный край сейчас и не представлен в Совете Лордов, он не перестал быть оплотом и залогом безопасности империи.

Я торопливо привела себя в порядок. Надела кашемировый нижний костюм, облегающий, как вторая кожа, кожаную куртку  с мехом внутрь и такие же штаны, заправила их в меховые сапоги на толстой войлочной подошве, руки спрятала в тонкие кожаные перчатки с открытыми пальцами, шерстяные варежки взяла с собой, как и шапку-меховушку, плащ, подбитый мехом, набросила уже на ходу, рассовала в небольшие кармашки метательные звездочки, в голенища пару кинжалов, легкую кривую саблю прицепила к поясу, закинула колчан и лук на плечо, под плащ, с другой стороны от сабли я повесила эссу – тонкий, но прочный металлический трос хитрого плетения с шипастым наконечником.
Во дворе меня уже ждала оседланная Вьюга, белоснежная лошадь немаленьких размеров. Лошадь прядала ушами и нетерпеливо переступала с ноги на ногу.
- Доброе утро, леди Доротея! – капитан Таленс изобразил поклон.
- Доброе, капитан Таленс, - ответила я, кивая.
На Севере было меньше жеманства и никому не нужных великосветских манер. И, зачастую, мы общались более раскованно. Грачу Таленсу в свое время выпало нелегкое бремя учить меня владению оружием. Ученица из меня была отвратительная. Прилежания мне доставало, но вот силой, ловкостью и умением природа меня обделила. Но годы обучения не прошли даром, хоть я и не могла пользоваться мечом – он был для меня тяжеловат, а вот легкая сабля в самый раз. Звездочки я метала неплохо, как и стреляла из лука, и лишь эссой я владела по-настоящему хорошо. Грач смирился со своей участью няньки при неумехе, как он меня поначалу называл, примерно через год, когда у моего окрепшего организма прибавилось уроков, в том числе и по  магии. Не смотря на то, что Сила ко мне не перешла, бабушка считала, что теорию я должна знать в совершенстве на тот случай, если все же Сила дремлет в моей крови. Я не была против занятий магией, ведь для целительства не обязательно обладать Силой в полной мере, лечить можно и Искрой. Целительство требует не большой Силы, а скорее виртуозного ей управления. Так я освоила теорию магии и начала варить замечательные снадобья из редких северных трав. Дополнительно я обучалась этикету, танцам, вышиванию, экономике, юриспруденции, строительному и военному делу, географии, ораторскому искусству, иностранным языкам, языку цветов и жестов, чтению по губам, выживанию в полевых условиях. Бабушка решила вложить мне в голову все, что только можно. Я любила учиться, но отличницей по всем предметам не была, хоть и понимала, что эти знания для меня очень важны - когда-то мне придется взять управление Северным краем в свои руки. 

Глава 5.

Дорога до Северной крепости заняла около часа галопом по наезженному снегу среди бескрайних белых холмов. Снега в этом году не очень много, но и до весны еще далеко.
Мы с леди Эстель и Таленсом забрались на первый уровень крепости. В морозном воздухе пахло теплой свежей кровью. Под стенами лежал целый вал из туш убитых хищников, спуск в долину весь был укрыт слоем пепла – маги постарались. А вдалеке из чаши долины поднималась новая волна хищников. В этот раз их было очень много. Просто невероятное количество животных самых разных размеров, вооруженных когтями, клыками и шипами неслось в сторону крепости. Пугали не столько сами хищники, сколько их состояние неконтролируемого бешенства. Их было невозможно остановить или успокоить, приручить. Они роняли пену изо рта, выкатывали налитые кровью глаза и рвали всех подряд. И это был не голод. Ни одно животное не задерживалось на еду, они рвали и шли дальше в какой-то бешеной сумасшедшей агонии.
Я в который раз вздохнула, страдая от своей обделенности. Будь у меня Сила, нам пришлось бы намного легче. Маги выжигали долину по очереди, чтобы успеть восстановить уровень Силы. В крепости обычно дежурило трое магов, но сегодня их было пять и все опустошены до предела. По-видимому, выкладывались несколько раз, так до конца и не восстановив резерв. 
Бабушка тоже это видела:
- Езжайте домой, сейчас вы не сможете помочь. Восстанавливайтесь и возвращайтесь.
- Леди Эстель, - очень тихо сказал Степан, видимо голос плохо слушался, - мы можем мечами.
Бабушка негодующе махнула рукой и сверкнула льдинками глаз:
- Степан, пять мечей не сделают погоду, а потерять вас было бы слишком глупо. Так что езжайте.
Степан и четверо его подельников выглядели расстроенными и смертельно уставшими. Лица посерели, глаза ввалились, походка была шатающейся. Еще немного и они лишились бы Силы, и так последние разы уже сжигали себя.

- Леди Эстель, еще два мага прибыли, третий будет в течение пятнадцати-двадцати минут, - Таленс не боялся отдавать распоряжения, не согласовав предварительно с бабушкой, хоть иной раз этим и вызывал ее гнев.
- Отлично, капитан, - бабушка несколько хищно улыбнулась и тряхнула головой.
Времени на разговоры не осталось. Новая волна хищников стремительно приближалась.
Сначала  в бой вступали маги. Они сминали первый вал хищников, и разрозненные остатки этой жуткой стаи уже были не так опасны. Они атаковали поодиночке, в разное время добираясь до крепостной стены, и расстояние между атакующими животными было довольно таки большим, что позволяло вести сражение на стенах. После атаки магов наступал черед лучников. К слову, маги после своей атаки уходили на самый высокий, восьмой уровень и восстанавливали резерв.
Я присоединилась к лучникам и положила стрелу на тетиву. Я, увы, не самый меткий стрелок, но из десяти стрел убивала от шести до девяти животных. На Севере многие лучники одной стрелой убивали сразу двоих. Мне до них еще расти и расти.
Расстояние между стеной и зверьем стремительно сокращалась. Стрелять смысла больше не было. Пора брать в руки эссу. Первые разы на стене я почти не сражалась, а смотрела широко раскрытыми глазами на зверье. Мое воображение рисовало страшные картины восьмилапых монстров со скорпионьими хвостами, паучьими жалами и тому подобное. Признаться, я очень удивилась увидев обычных волков, лис, лосей, медведей, кабанов. Они каким-то невероятным образом поднимались по отвесной каменной стене вверх, хоть она и значительно замедляла и продвижение. Честно говоря, это было страшно. Очень сильное впечатление в тот первый раз на меня оказали милые пушистые белки и бурундучки с розовой пеной у рта и налитыми кровью глазами. Они юркой стайкой забрались на мужчину лет пятидесяти и вцепились ему в горло. Он захрипел и стал заваливаться, а все горло было в крови, она выходила толчками из разорванной раны. Ему было уже не помочь, а я  пришла в себя только, когда последнего бурундука догнала моя звездочка.
Сегодня моих выходов на стену перевалило за полсотни. Я больше всего любила стоять у торца, поджидая добычу и орудуя эссой. С одной стороны  - здесь было непростое место, крепость стыковалась со скалой, по скале взбиралось больше хищников, и помощи было ждать не от кого, но с другой – это место позволяло в полной мере пользоваться эссой, не боясь задеть кого-либо из своих, и хищников я близко к себе не подпускала.
С первой волной управились быстро, как и со второй. Приехал третий маг. Он был чуть слабее, и хищников добралось до стены больше, но мы справились без потерь. Было несколько легко раненых, их отправили на верхний уровень. Затем бабушка пустила такой мощный огненный вал, что четвертая атака просто захлебнулась. Прошло около получаса. Все вздохнули с облегчением, занялись очисткой стены от туш животных. Но из долины поднялась пятая волна зверья, а маги до сих пор не восстановились. Бабушка покачала головой. Вся надежда была не нее. Без ее Силы нас просто сметут. Леди Эстель подпустила волну ближе и послала еще один огненный вал, гораздо слабее предыдущего. Этого было мало. Я видела, как задрожали ее руки и выступила испарина над верхней губой.
- Бабушка, тебе нужно восстановиться, - я решительно шагнула к ней, чтобы увести на восьмой уровень. Но она решительно качнула головой.
- Доротея, милая,  я должна быть с людьми. Лучше бы тебе самой уйти. 
- Но ведь ты без сил, - я растерянно глядела на нее. – Леди Эстель, это неразумно. Вы еле стоите на ногах.
- Это мой долг – остаться с людьми.
Я кивнула, понимая, что спорить бесполезно, и натянула тетиву. Еще семнадцать стрел нашли свои цели. Дальше стрелять не было смысла. Я размотала изрядно перепачканную в крови эссу и побрела в свой левый угол, попутно подмечая, где светловолосая голова бабушки. Потом заварилась кровавая каша, и я вертелась волчком вместе со своей певучей эссой. Мужчины часто подшучивали, что это мол мой хвост. Я не обижалась. В какой-то момент, когда пятая волна еще не закончилась, а шестая уже неслась нам навстречу из долины, прозвучал сигнал к отступлению. Воины мгновенно разделились на «первый-второй». Первые кинули кошки на второй уровень, за какие-то секунды поднялись наверх, и еще несколько секунд понадобилось, чтобы втянуть наверх вторых, прикрывавших отступление. Я была из вторых, и пока меня кто-то тащил наверх, бешено щелкала эссой по самым наглым носам. На втором уровне мы быстро перегруппировались, оттесняя раненых к стене, чтобы их могли увести на верхний уровень.
- Леди Эстель ранена! – донесся до меня чей-то крик. Я отыскала глазами высокого Грача, он всегда был с ней рядом, не без труда пробралась сквозь воинов, отбивающих атаку хищников. Бабушка была без сознания. Лицо очень бледное. Вся одежда залита кровью.
- Наверх, к магам,  - коротко скомандовала я, пока Таленс растерянно смотрел на нее и не мог произнести ни слова. – Таленс! За старшего! – Уже рявкнула я. Он, наконец-то, отмер, кивнул. – Крепость держать. При необходимости отступайте. Я скоро вернусь.
Двоих парней я забрала с собой, чтобы они помогли мне доставить бабушку наверх. Маги приняли ее и тут же занялись лечением. Я не стала им мешать. Мне тоже не нужны были лишние уши.
Я ушла в бабушкин кабинет. Он больше похож на зал совещаний в походном варианте. Большое помещение, вырубленное в камне, оттого темное и весьма мрачное. Два узких стрельчатых окна, больше похожих на бойницы, крепкий письменный стол с ящиками, небольшой шкаф, овальный стол в стороне от входа, вокруг него стулья  с высокими спинками, камин, по бокам от него ниши с дровами. Рядом с письменным столом неприметная дверь в комнату с удобствами.
Для задуманного мне нужны были чистые руки и ясный ум. Умывшись, я взяла с бабушкиного стола плоский полированный камень с металлическим блеском – гематит, сбоку из паза вытащила иглу, зажгла свечу и прокалила в ее пламени конец иглы, проткнула палец и размазала по поверхности камня свою кровь. Сердце стучало так, что закладывало уши и темнело в глазах. Я не желала этой встречи, но и не могла допустить гибель наших людей.

Глава 6.

- Леди Доротея фон Нордлесс просит безотлагательно помощи у Его Императорского Величества Дамиана, - я склонила голову в ожидании, с большим трудом узнавая свой голос, как будто наблюдала со стороны.
- Слушаю, - раздался суховатый голос императора. В зеркале, возникшем над камнем, появилось его лицо. Уже не юноша – возмужавший мужчина. Он бы вызывал восхищение, если бы не мои детские кошмары.
- Ваше Величество, хищников слишком много. Все наши маги истощены и не успевают восстановиться. Нас просто сметут. Я прошу Вашей помощи. Прошу отправить к нам несколько магов. Думаю, трех-четырех нам бы хватило, пока восстанавливаются наши маги.
- Леди Эстель?
- Серьезно ранена, Ваше Величество.
- Ждите, в течение нескольких минут порталом отправлю к Вам подкрепление.
- Благодарю, Ваше Величество, - я снова склонила голову. Зеркало исчезло.
Я бегло осмотрела себя. Плащ, шапку и варежки сбросила еще перед боем. Куртка, штаны и сапоги уляпаны кровью. В волосах были только капли. Но и это не радовало. Косу придется промывать часа полтора. Я горестно вздохнула. К бабушке идти смысла не было – буду мешать. Лучше дождусь магов здесь.
Буквально через минуту в комнате заклубилась тьма портала, и из нее стали появляться добры молодцы. Десяток личной императорской гвардии, за ними четыре весьма молодых мага, хотя их возраст может и не совпадать с внешним видом. Последним из портала шагнул Его Величество Император Империи Рамин Дамиан. Я поклонилась, так как моя одежда не предполагала исполнение реверансов.
- Леди Эстель есть кому помочь?
- Да, Ваше Величество.
- Тогда ведите нас на стены, леди Доротея, - с легкой улыбкой произнес Дамиан. Его люди стояли с каменными лицами, как истуканы.
Я не так хорошо владела лицом, в силу ли природной темпераментности или из-за удаленности от дворцовой жизни, и несколько неприлично вытаращилась на императора и даже помотала головой:
- Ваше Величество, я прошу Вас остаться здесь. Там опасно. В Вашей доблести и в Вашем умении никто не сомневается, но я не могу рисковать Вашей жизнью.
Император нахмурился:
- Ведите.
Я кивнула, развернулась и пошла на выход, закрепила кошку, спустилась по ней, дождалась, пока спустятся остальные, эссой подцепила кошку и сняла ее. Таким образом, мы спустились до четвертого уровня. Наши уже отступили на третий уровень, а волна хищников не заканчивалась.
- Ниже нельзя. Пускать огонь нужно отсюда, чтобы не задеть своих.
Император внимательно наблюдал за всем происходящим, был явно чем-то недоволен, и у него пролегла вертикальная морщинка между бровей. Первый императорский маг с каменным лицом пустил огненный вал. Средненький такой. Либо не старался, либо бабушка сильнее него. Первый, второй уровень и поле до выхода из долины были очищены, но на третьем уровне еще оставались хищники. Я привычно спустила кошку, достала саблю из ножен – для эссы было маловато места. Вот уйду в свой левый угол, тогда и развернусь по полной. Когда с бешеными животными было покончено, я решила найти Таленса.
- Капитан Таленс, - он был просто неуловим, так что пришлось его пару раз окликнуть.
- Леди Доротея, - Грач тут же нарисовался, как из-под земли, весь перемазанный кровью.
- Живой! – с облегчением выдохнула я. – Цел?
- Да, цел, - он улыбнулся своими тонкими губами. – Леди Эстель?
- Ей занимаются маги. Я не беспокоила, - он сосредоточенно кивал, вытирая меч. – Капитан, к нам на помощь пришел Его Императорское Величество Дамиан с четырьмя магами и личным десятком. Я думаю, людям нужен отдых хотя бы по полчаса на «первый-второй».
- Дельная мысль. – Таленс отвернулся и зычно крикнул – На первый второй рассчитайсь! Первые - на восьмой уровень. Полчаса на отдых. Вторые - на четвертый уровень. После смена. Сегодня, как и всегда, победа будет на нашей стороне. Сегодня с нами сам Император Дамиан.
Со всех сторон раздался одобрительный свист. Первые по привычке втащили вторых на четвертый уровень и отправились выше, не забыв поклониться Императору  Первые отправились на отдых. Вторые заняли оборону.
- Отправьте первого мага наверх, Ваше Величество, пусть восстановится, - Дамиан кивнул, мага забрали. – Капитан Таленс даст команду, когда пустить огонь, чтобы уничтожить максимальное количество хищников. У него большой опыт. Если Вам понадоблюсь я, найдете меня у левого края этого уровня.
Император снова кивнул. Я снова изобразила поклон и удалилась в свой угол. Мужчины, воодушевленные появлением магов, подтрунивали друг над другом. Часть острот перепала и мне.
- О, леди  с хвостом вернулась, - хохотнул русый, румянолицый Евсей.
- Смотри, как бы леди тебе язык не укоротила, - загудел бородатый крупный Бард.
- Дружище, ты все время нудишь  и нудишь. Как тебя жена терпит?
- Святая женщина, - пожал плечами Бард, и все вокруг громко захохотали.

Мы довольно легко справлялись с остатками хищников после огня магов. «Вторые» в наших рядах тоже успели восстановиться. Но люди уже устали. Столько хищников эта крепость еще не видела. Четыре императорских мага полностью отдали свою Силу, но стихийные порталы все еще часто вспыхивали. Я с замиранием сердца ждала новой волны. Умирать не хотелось совершенно. Таленс снова дал команду. Вал огня послал Император. Схватка отложена. Я достала стрелу. Император посылал четыре огненных вала, и лишь пятый вышел значительно слабее. Удивительно, сколько в этом человеке Силы. Я грустно вздохнула. У меня не то, что на вал, на огненный шарик не наберется. Разве что свечу смогу поджечь. Уже темнело. Мы провели на стенах весь день, хоть он и был короткий, зимний, но на морозе и в сражении он казался почти вечным. В сумерках стало заметно, что порталы больше не открываются. Нам осталось сделать последний рывок, уничтожить тех, кого не достало пламя Императора. Снова запели стрелы, а потом до стены добрались первые животные. Я видела, что Император остался на стене, нашла глазами Таленса, но он и так знал свое дело, и вокруг монарха стоял не только личный десяток, но и наши лучшие воины. Зверье бросалось на людей все с тем же бешенством, красными глазами и розовой пеной у рта. И мне их было по-своему жаль, но оставить им жизнь – лишиться своей. И снова поет моя эсса. И я тоже устала. Но останавливаться нельзя. Нельзя.
Но вот люди расправляются с последними хищниками. В моем личном углу их всего несколько. Я успеваю всех их поцеловать эссой, кроме одного. В мою сторону совершает невероятный прыжок огромная рысь. Эссой здесь делать нечего и саблей тоже. Не успею. Выхватываю из голенища кинжал и втыкаю ей в брюхо, мечу туда, где сердце, между ребер. Зверь падает на меня. Мы оказываемся с ним лицом к лицу. Из глаз уходит кровавый отблеск бешенства, а в зубах она держит совсем маленького рысенка. Его мать умирает на мне, заливая меня своей кровью. Она разжимает зубы и подталкивает носом котенка к моему лицу, громко вздыхает и затихает, закрыв глаза. Рысенок тихо скулит. Он боится. А я понимаю, что не могу его убить. Аккуратно придерживая его, я выползаю из-под мертвой кошки. До меня, как сквозь вату, доносится крик:
- Император ранен.
С губ против воли срываются грубые ругательства. Бегу к центру стены, там, где видела Дамиана в последний раз. Таленс стоит бледный, как снег.
Я не смогла сдержать гнев:
- Куда смотрели?
- Не уберегли, леди Доротея, - повинился Грач.
- Много раненых?
- Хватает.
- Всех наверх. После поговорим. Убрать со стен. Где? Веди.
Грач отвел в сторонку, к самой стене. Дамиана окружил десяток. Я упрятала котенка за пазуху.
- Нужно осмотреть, -  в десятке не было идиотов, меня пропустили.
Император сидел, привалившись к стене. Белое лицо почти сливалось с волосами, сумерки мешали рассмотреть.
- Быстро наверх. Сама займусь, - и я первая закинула кошку на стену, предварительно окинув молодчиков самым злобным взглядом. Пока поднималась, ругала их самыми непотребными словами.
- Возьмите в подсобке кушетку, несите сюда. Растопите камин. Зажгите светильники. Сюда наберите воды. – Сама я тоже не теряла времени даром. Кушетку закрыла шкурами. Сняла куртку, оставшись в кашемировом костюме. Котенка наказала не трогать и накормить. Помыла руки, приготовила травы. – Одежду с него снимите, - я сорвалась на шипение.
Император был в сознании, молчал, при свете огня он показался мне еще бледнее. Над верхней губой выступили капли пота. При этом крови не было. Скорее всего, животное было ядовитым.
Наконец с него сняли одежду, оставив белье. У него была прекрасная фигура и целый клубок рваных шрамов на груди, неровно зарубцевавшихся и стягивающих кожу. Как я и предполагала, укусы на руке были небольшими, но вокруг них уже разливалась чернота. Похоже, что его парализовало из-за яда. Дело-дрянь.
- Несите лохань, набирайте в нее воды. Воду нагреть. Должна быть горячей. Прикрыв императора до пояса шкурой, я опустилась перед кушеткой на колени и стала отсасывать яд с кровью, сплевывая в жестяную чашку. Я своей рукой заставляла его работать кулаком и снова тянула из него кровь. Когда лохань была готова, заварила в ней необходимые травы и добавила несколько капель зелья, сваренного по моему рецепту.
- Раздевайте полностью и опускайте в лохань, голову придерживайте, левую руку выньте наружу.
- Может, лучше к магам? – подал голос один из императорского десятка. Для меня они все сейчас были на одно лицо, то ли от усталости, то ли от волнения.
- Чтобы через полчаса у него сердце остановилось? У него яд в крови. Магам тут делать нечего. Яд нужно вывести наружу.
Я отвернулась, с императора сняли белье, уложили его в лохань. По предплечью текла кровь, подставила чашку, чтобы потом не отмывать пол. Через несколько минут он начал глухо стонать. Воины с большим сомнением посмотрели на меня.
- Это хорошо. Паралич от яда проходит. Если бы немного протянули время, тогда я бы не успела спасти. А сейчас все будет хорошо. Скоро у него начнутся судороги, держите крепче, чтобы не нахлебался. Отравленная кровь пусть выходит. Смерть от кровопотери ему не грозит. Как только судороги закончатся, вытаскивайте из воды и насухо обтирайте. Полотенца я сейчас принесу. Потом разотру его мазью, чтобы мышцы назавтра не болели, и перевяжу руку. Шить не буду – рана неглубокая.
Воины немного успокоились после моих объяснений. Я вынесла им два больших полотенца.

Сама же я очень хотела отмыться от запаха крови. Я закрылась в скромной туалетной комнате, сбросила одежду. Мне повезло – кашемировый костюм не был запачкан. Конечно, хотелось надеть чистую одежду, но, как говорится, на безрыбье и рак – рыба. Я хорошенько растерлась щеткой, не первый раз за вечер тщательно отскребла руки и в последнюю очередь промыла свои длиннющие волосы. Насухо вытерлась, закрутила волосы в полотенце, натянула костюм, вычищенные сапоги. Почистила верхние штаны, куртку, оружие и вышла в комнату. У императора еще были судороги. Его солдатам было не до меня. Это ведь не простые солдаты. Даже не знаю, дворцовая ли это гвардия. Скорее всего, нет. А может это какая-то часть гвардии, но лично преданная императору. Всей гвардии доверять свою жизнь тоже опасно. Чем уже доверенный круг, тем он надежнее.
Я тихонечко, стараясь не брякать оружием, прошла к камину, уселась на шкуру спиной к огню, размотала полотенце, оставив волосы сушиться. Сама же занялась правкой и доводкой оружия. Когда лезвия были выправлены, натерла их воском и отполировала толстым куском войлока.
Затем собрала еще влажные волосы в узел, накинула плащ и теплую шапку, вышла на улицу и вдохнула стылый воздух. Небо было темным и слегка мутноватым, отчего звезды казались мельче и тусклее. Крепость жила своей жизнью. Горели редкие огни. Слышались приглушенные голоса, иногда смех, лязг железа, шаги. Люди сновали туда-сюда, но без спешки и суеты, занимались своими делами. Я любила такие моменты, когда почти все было обычно, и, казалось, что леди Смерть и не проходила рядом и не заглядывала в глаза. Адреналин и мандраж после битвы сходили, оставляя банальную усталость. Но этот миг спокойствия еще можно посмаковать, а потом вынырнуть из этого вязкого потока и обойти раненых.
Маги их подлатали, и почти все уже спали, кроме самых тяжелых. Троих было уже не спасти, но маги занимались ими на чистом упрямстве или вере в чудо. Зашла к леди Эстель. Она спала, а на щеках появился слабый румянец. Маг дремал тут же, в кресле. Я накрыла его шкурой, он встрепенулся и открыл сонные карие глаза.
- Все хорошо, Кор. Леди Эстель спит. Вам тоже не мешает отдохнуть. Вас разбудят, так что можете нормально поспать.
Молодой маг сонно пробормотал слова благодарности и устроился поудобнее.
Я решила проверить дела на стенах. Люди уже заканчивали уборку первого уровня. Грач возвышался над всеми с кислой миной, а увидев меня, нахмурился еще сильнее.
- Капитан Таленс, вспышек больше не было?
- Нет, леди Доротея, - капитан никогда не отводил взгляд при разговоре, мне это нравилось, тогда, как некоторых, весьма смущало. 
- И животных тоже?
- Нет, не было.
- То есть часть людей можно отправить на приготовление ужина? И после уборки останется только выставить дозоры?
- Да, леди.
- Прекрасно. Не забудьте проследить, чтобы поели все маги и императорские люди, а также позаботьтесь, чтобы еда осталась для тех, кто спит. Хотя, кому я это говорю? Вы и так все знаете.
Грач сосредоточенно кивал. В такие минуты мне казалось, что он своим выдающимся носом с горбинкой зацепится за что-нибудь. Улыбку по этому поводу я научилась сдерживать, да и нос, по правде сказать, так ни за что и не цеплялся. 
Когда я уже собралась возвращаться на верхний уровень, Грач как-то нехотя и через силу проскрипел:
- Леди Тея, - так он обращался ко мне в минуты очень сильного волнения, - разрешите вопрос?
- Арман, Вы же знаете, что можете обращаться ко мне по имени.
- Да, - несколько рассеянно кивнул Грач, - леди Эстель?
- С ней все в порядке. Она спит. Можете позже заглянуть к ней. С императором тоже все в порядке. Не волнуйтесь. Лучше обеспечьте нас ужином.
- Я виноват, - Таленс опустил голову и как-то по-собачьи ей помотал.
- О, оставьте, Арман! – Я знала эти приступы самобичевания, и они меня здорово выводили из себя. – Прекращайте терзания. Это сейчас ни к чему. И займитесь, наконец, организацией ужина. Все голодны, а я самая голодная, я не завтракала. После отдохните. А ошибки будете разбирать на свежую голову.
С помощью кошки я вернулась наверх. Мужчины уже обтерли императора и уложили его на кушетку.
- Парни, спасибо за помощь. Сейчас переверните императора на живот, вынесите лохань и спускайтесь на уровень ниже, там готовят еду и там же можно будет отдохнуть. Я справлюсь здесь сама. Кто-нибудь один, когда еда будет готова, принесите две порции. Я останусь с Его Величеством.
Пять архаровцев споро выполнили указания и в обнимку с лоханью отправились на выход, а вторая пятерка здоровенных детин нерешительно переминалась с ноги на ногу.
- Леди Доротея, не положено ведь оставлять Его Величество без охраны.
- Ну, коль на то пошло, оставьте кого-нибудь у двери снаружи, только надолго не оставайтесь, меняйтесь. Ночью холодно будет. Императора  я не съем, - я хохотнула и даже рукой махнула, - хотела бы навредить, просто потянула бы время, сердце бы остановилось, и спасать стало бы некого. Покушаться на его честь тоже не буду. Так что идите с миром и еды не забудьте принести.
Закрыв поплотнее дверь, скинула плащ, подбросила дров в камин, вымыла руки и вполголоса заговорила:
- Для начала, Ваше Величество, я перевяжу Вам место укуса, чтобы не кровило.
Рану от укуса промыла и наложила повязку. Затем взяла мазь, отбросила шкуру и позволила себе мгновение полюбоваться его телом. Не грех поглазеть на такого красивого мужчину, пока никто не видит. Потом  я начала втирать мазь, начиная от стоп, двигаясь к рукам и шее.
- Ваше Величество, я знаю, что Вы в сознании. Помогите мне Вас перевернуть на спину.
Дамиан перевернулся сам, я только взбила подушки, чтобы он мог на них опереться. Он поудобнее устроился, но было заметно, что это стоило ему больших усилий. Вздохнул, открыл свои васильковые глаза, осмотрел представшую перед ним картину: себя обнаженного, меня с мазью в руках и в облегающем костюме, легко улыбнулся. Видимо, нагота его не смущала. Меня тоже. Я тщательно растерла все тело также от пальцев ног до шеи. Он, молча, наблюдал за процессом. После я укрыла его шкурой и вымыла руки.
- Спасибо, - тихо сказал император.
- Вам спасибо, Ваше Величество! Если бы не Ваша помощь, здесь бы не осталось живых. 
Я взяла с каминной полки гребень и села на шкуру возле камина, распустила волосы. Их нужно будет разобрать, пока они окончательно не высохли.
- А долго я буду овощем?
- Я думаю, завтра, а может, и ночью уже сможете вставать. Вы очень крепкий мужчина. Завтра уедем в наше имение. Вам придется остаться на несколько дней, чтобы восстановиться. Никто не должен видеть Вашу уязвимость. Заодно я сварю мазь от шрамов. Если не секрет, откуда они у Вас на груди?
- В детстве рысь напала. Я тогда еле выжил. Неделю был на грани. С тех пор волосы белые.
- Но шрамы же можно было свести. Я же вижу, что они Вам мешают.
- Отец мало кому доверял, лечил сам, как умел, - Дамиан положил руку поверх шкуры. Я невольно залюбовалась длинными пальцами, аккуратными ногтями, выступающими крупными венами.
- А сейчас у Вас нет лекаря?
- К сожалению, нет. Я тоже мало кому доверяю. Есть старый травник, но он без дара, без Силы. Я держу его больше из уважения. Он поддерживал меня после гибели отца.
- Нет, это так нельзя оставлять. У Вас стянута вся кожа, это заставляет Вас сутулиться и сковывает движения. Мазь, конечно, премерзкая, но шрамы сводит отлично.
- На себе пробовали?
- Да, ногу распорола веткой. Края были рваными. Сейчас осталась лишь тонкая светлая полоска. Если не знать, то можно и не заметить.

Я как раз расчесала волосы, но не успела их заплести, когда в комнату с грохотом ввалился самый бдительный из императорского десятка и чуть не опрокинул еду, когда увидел императора в сознании, а меня в облегающем костюме с водопадом серых, блестящих, как сталь волос
- Как Вас зовут? – нарочито строго спросила я.
- Петро Иванайский, леди.
- Петро, поставьте еду на стол, а то чего доброго, опрокинете, - мужчина прогрохотал к столу, снова жалобно зазвенели чашки. – Теперь убедитесь, что императора я не съела. – Тут мужчина растерялся, наверное, не мог определиться со способом убеждения. Дамиан довольно ухмыльнулся, видимо, не часто ему удавалось так развлекаться. – Ну что же Вы, Петро? –Я покачала головой. – Тогда возьмите одежду и оружие Его Величества и приведите в надлежащий вид. Утром проверю. До утра нас не беспокоить. Я ясно выразилась?
- Так точно, леди Доротея, - буркнул Петро, забрал одежду и оружие и с грохотом закрыл дверь, а я изнутри ее заперла на увесистый засов. Подозреваю, что если дверь не запереть, то до самого утра здесь будет проходной двор. Императору же нужен покой, да и я вовсе не против поспать. От усталости уже слипались глаза, а руки тряслись, как у пропойцы.
- Ревнует, Ваше Величество. – Дамиан пожал плечами и улыбнулся. – Вы голодны?
- Да, причем весьма.
- Это хорошо. – Я наклонилась к мужчине и коснулась губами лба. – Жара нет, значит, можно  и покушать.
Дамиан увлекся и перебирал правой рукой пряди моих волос.
- Извините, - повинился он, - не смог удержаться, так хотелось к ним прикоснуться.
- Понравилось?
- Очень, - он расплылся в мальчишеской улыбке, - они как шелк.
- Тогда можете трогать, - великодушно разрешила я, забрала поднос со стола, предварительно убрав свои тарелки, и  снова села на край кушетки. – Еда очень простая, но сытная. Не побрезгуете?
- Нет, кажется, я сейчас и подметке от сапога бы обрадовался.
- Ну чего нет,  того нет, - с плохо скрываемым сожалением пожала плечами, взяла чашку с похлебкой  и ложку.
- Позволите, я сам?
- Ни в  коем случае. Не хватало Вам еще обвариться. Кашу – пожалуйста, а суп уж придется есть из моих рук.
Император капризничать не стал, споро съел суп с моей помощью. Тарелку с кашей и мясом взял в руки сам, стал аккуратно есть. Я быстро расправилась со своей порцией, потом разлила травяной чай по чашкам.
- Будете мед, Ваше Величество?
- Можно по имени. – Я как-то разом засмущалась. – Мед буду.
- Спасибо за доверие.
Мы почаевничали в тишине, которую разбавляло уютное потрескивание камина. Я сполоснула чашки, подбросила дров в огонь и стала укладываться спать на шкуре у очага.
- Леди Доротея, Вы собираетесь спать на полу?
- Для Вас Тея. – Дамиан довольно кивнул. – Да, я не замерзну.
- Я хоть и без одежды, но сейчас не могу представлять угрозу для Вашей девичьей чести. Вам будет удобнее на кушетке. Места хватит нам обоим. И я не усну, если буду знать, что леди спит на полу, а я на кровати. Идите сюда, я не причиню Вам вред.
Не знаю, почему, я покраснела, как маков цвет, но поднялась, взяла еще одну шкуру, чтобы накрыться, сняла кашемировый свитер, чтобы он не душил меня ночью высоким горлом, разулась, сняла носки и аккуратно примостилась на самом краешке. 
Дамиан фыркнул:
- Вы предлагаете мне ловить Вас ночью? Двигайтесь ближе.
Он, не дожидаясь ответа, подгреб меня к себе и уткнулся в затылок. Я замерла, как мышь под веником. Все таки нужно было оставаться на полу. Я была уверена, что не высплюсь,  а точнее глаз за ночь не сомкну, но усталость сделала свое дело, я даже не поняла, как уснула. Проснулась ночью. Голова на груди императора, нога закинута на его бедро, одной рукой он меня обнимает. Устыдилась, хотела отодвинуться.
- Вам неудобно? – спросил Дамиан.
- Не совсем, - я сдержала нервный смешок.
- Тогда ложитесь, как удобно.
Я снова повернулась спиной к нему. Мужчина опять подгреб меня под свой бок. Я была этому рада. Камин прогорел, и воздух несколько выстыл, но желания вставать и разводить огонь не было совершенно. А Дамиан был теплым.

Глава 7.

Проснулась я рано. Еще только начали разбавляться сумерки. Император спал. Стараясь не потревожить его сон, аккуратно выбралась из-под шкуры, взяла свою одежду и отправилась умываться. Закончив с утренним туалетом, растопила камин, забрала свое оружие и вышла на стылый воздух. Крепость никогда не засыпала полностью. Вот и сейчас в самое сонное и холодное время перед рассветом слышалась какая-то возня, горели факелы, по стене, чтобы ненароком не заснуть, прохаживались дежурные. Возле дверей в нашу с императором импровизированную спальню дежурил один из его десятка, самый молодой на вид, но не менее мощный, чем остальные. Русоволосый голубоглазый парень сонно моргал, оглядывая меня и пытаясь заглянуть внутрь.
- Как зовут? – Тихо спросила, прикрывая за собой дверь.
- Михаил Рыжов, леди, - четко, но негромко представился парень.
- Император спит. Не будите. Как найти Петро Иванайского? Он вчера забирал императорский доспех.
- Он меня сменит через полчаса.
- Это хорошо. Михаил, ему тоже передайте, чтобы не будил Его Величество. Я сейчас пойду на обход, потом разбужу его сама, когда вернусь. Вы все поняли?
- Да, леди Доротея, - кивнул парень.
Первым делом я решила навестить бабушку. Я была уверена, что она в такую рань уже не спит. Аккуратно приоткрыв дверь и почти бесшумно проскользнув в комнату, я увидела чудесную картину. Бабушка полусидела на приподнятых подушках и рассеянно поглаживала шкуру, которой была укрыта. В кресле напротив нее спал Грач. Я без лишнего шума растопила камин, подала бабушке стакан воды. Знаю, что после такого лечения жутко хочется пить. Когда стакан опустел, бабушка виновато посмотрела на меня и спросила:
- Ну вот и что мне с ним делать?
Я улыбнулась. Чувства Таленса к леди Эстель для меня не были загадкой.
- Бабушка, может быть пора снять траур? – Она строго взглянула на меня, явно собираясь что-то сказать. Я же качнула головой и продолжила. – Прошло пятнадцать лет. Жизнь не стоит на месте. Никто не говорит о том, чтобы забыть. Я боюсь за тебя. Наш дом как будто спит, в нем нет жизни. И иногда мне кажется, что ты живешь лишь ради меня. Я для тебя такой жизни не хочу. Я хочу слышать твой смех и видеть блеск в глазах. Арман тоже не живет. Он просто ждет либо счастья, либо конца.
Я замолчала. Не хотелось заниматься сватовством, но Арман на мой взгляд достоин большего, чем быть верным псом. Бабушка некоторое время задумчиво глядела на огонь, потом словно очнулась, перевела взгляд на Таленса, очертила глазами его скулы, выдающийся нос, даже во сне печально изогнутую линию губ, кисти рук.
- Лучше расскажи, что тут было. – Видимо ей нужно было набраться решимости.
- Ох, бабушка, я попросила помощи  у императора. 
Леди Эстель, наверное, впервые в жизни отказала выдержка, и она неприлично открыла рот и округлила глаза:
- И что? Прислал помощь?
- Да, четыре мага, личный десяток и сам император.
- Невероятно!
- Угу, все выложились без остатка, в том числе и Его Величество Дамиан. Кроме того, его укусила какая-то ядовитая дрянь. Еле откачали. Сама занималась. Еще бы немного и все.
- Ой еее… а куда десяток смотрел? А Таленс куда смотрел? Ты-то, понятно, была в левом углу. – Бабушка в волнении приложила ладони к щекам.
- Ой, бабушка, там не до того было. Такая мясорубка. Арман и так потом хмурый, как сыч, ходил. Сам себя пилить будет дольше, чем кто-либо. Император по моему приглашению погостит у нас пару дней. Мне нужно убедиться, что последствий яда не осталось.
- Хорошо. Это правильно.
- Бабушка, вкратце это все. Я хочу обойти крепость, убедиться, что все в порядке. Позволишь?
- Конечно, милая, - бабушка ласково погладила меня по руке, - ступай.
- Грача возьми с собой в имение. – На что леди Эстель задумчиво кивнула в ответ.
Я не спеша обошла крепость, скрипя сапогами на морозе, убедилась, что порталы более не вспыхивали, зверье не появлялось. На смену приехали новые воины и маги, но те, кто вчера защищал крепость, не спешили разъезжаться. Все хотели проводить в последний путь погибших. Их было семеро. Трое раненых, которым не смогли помочь, и четверо умерших на стенах. Их тела подняли вчера вечером, когда разбирали завалы. Прощание состоится в полдень. Остальных раненых маги подлатали и даже поставили на ноги. Императорские маги тоже трудились всю ночь и сейчас еще спали. Я села на край стены, опираясь на зубец спиной, чтобы дождаться рассвета. 
В Северном краю рассветы по-настоящему сказочные. Утро замирает. Стихает ветер. Звезды тускнеют. Кажется, вся жизнь останавливается в ожидании нового дня. Край неба розовеет, и вот уже пейзажи перестают быть серыми и плоскими. В мир с первым солнечным лучом врываются яркие краски. Небо переливается расплавленным золотом, апельсиновой патокой, лиловыми кружевами, розовой пеной облаков у горизонта и ничем незамутненным ярко-голубым небом. Даже, казалось бы, вечно холодные, заснеженные серые скалы становятся драгоценностью, отражая утренние краски, а густые хвойные леса, будучи еще пару минут назад черными и мрачными, своей зеленью напоминают о жизни и, как ни странно, о вечности.
- Доброе утро, леди Доротея. – раздалось почти над самым ухом. Я вздрогнула и схватилась за эссу. – Извините, не хотел Вас пугать.
- Доброе утро, Ваше Величество. – Встала, поклонилась согласно этикету. Император скривился, как от зубной боли. -  Как Ваше самочувствие?
- Отлично, благодарю.
- Какой Вы крепкий мужчина. – У императора взлетела вверх левая бровь. А я, мысленно ругая себя за несдержанность, уже шагнула к нему, завладела его рукой, отсчитывая пульс. Пульс в норме. Потом встала на носочки, за шею притянула его к себе, коснулась губами лба. Похоже, императору моя порывистость импонировала, поскольку он лукаво улыбался. Выглядел он посвежевшим и отдохнувшим, лишь излишняя бледность и тени под глазами напоминали о так близко прошедшей смерти.
-Жара нет, но он может появиться ближе к вечеру. Ваше Величество, Вам нужно себя поберечь. Скоро будет готов завтрак. В обед состоится прощание с погибшими. До обеда прошу Вас отдыхать. Никаких тренировок, разминок и прочее. Мышцы еще может сводить остаточными судорогами. После завтрака я снова напою Вас травами, а вечером в нашем доме приготовлю травяную ванную. После обеда нам сразу же нужно будет выдвигаться в дорогу, чтобы засветло и не в самый мороз добраться до дома. Вы предпочитаете позавтракать наверху или же вместе со всеми, Ваше Величество?
- Со всеми, леди Доротея. Вы проводите?
- Конечно, пойдемте за мной.

Я бодрым шагом дошла до правого края крепости, отворила небольшую каменную дверь с хитрым замком и в приглашающей позе застыла у раскрытого хода. Император замешкался всего на мгновение, но затем сделал решительный шаг вперед, чуть не снеся лбом притолоку, буркнув при этом что-то неразборчивое. Я отпустила тяжеленную дверь, и та бесшумно встала на место, мягко подтолкнув меня вперед. В результате чего, я налетела на спину императора, благо не со всего размаха.
- Темно. После улицы ничего не вижу, - немного виновато сказал Дамиан, стоя на месте, как истукан.
- Это последствия отравления. Пройдет через пару дней. - Я змейкой юркнула вперед, взяла монарха за руку. Ладонь у него была большая, теплая и слегка шершавая – Пойдемте. Коридор короткий, скоро выйдем на свет.
Мы вошли в столовую с длинными деревянными столами и скамейками, накрытыми шкурами. От кухни шел умопомрачительный аромат. Именно он придавал уют этому каменному мешку с узкими  окнами, наспех застекленными дешевым мутноватым стеклом. Через щели насвистывал песни сквозняк. На такой высоте ветра сильнее, чем внизу. Но это мало кого смущало. Еда и питье здесь неизменно были вкусными, сытными и отлично согревали. А большего проголодавшимся воинам и не требовалось. Весь разношерстный народ уже ждал завтрак, заняв свои или чужие места и переговариваясь между делом. Только караульные ели отдельно, им еду уже отнесли. Леди Эстель сидела в голове одного из столов, рядом сидел помятый и невыспавшийся Грач. Они негромко переговаривались с рыжим здоровенным детиной с подкрученными усами, кажется, его звали Милушем. Как по мне, так ему совершенно не подходило это имя. Маги сидели отдельной кучкой, странно водили руками и рассеянно смотрели остекленевшими глазами. Причем оба глаза у каждого пытались смотреть в разные стороны. Я передернула плечами. Так и косоглазие заработать недолго.
Заметив императора, все разом перестали гомонить, вышли из-за столов и низко поклонились. Люди знали, кому они обязаны жизнью. Я поспешила присоединиться. Император склонил голову в ответ, признавая заслуги находящихся здесь воинов.
Торжественный момент нарушил зычный голос дородной поварихи Аглаи:
- Что, соколики мои, проголодались? Идите поскорее на раздачу, а то остынет.
Я дернула Дамиана за руку и первая поспешила к раздаче, а то потом будешь выглядывать свою очередь до обеда. Быстро вручила разнос со снедью в руки императору, тут же прихватывая второй для себя. Императора я усадила во главе еще одного стола, чтобы не теснить бабушку. Сама же села по левую руку. 
Завтрак выглядел и пах просто восхитительно. Рассыпчатая каша со сливочным маслом, вареное яйцо, свежий теплый хлеб с твердым сыром, кусок нежного отварного мяса с горчицей, хрустящий соленый огурчик и два небольших соленых помидора да стакан сладкого травяного взвара, а на десерт нежнейшая творожная запеканка. Еда была простой, но очень вкусной и питательной, что очень важно для людей, много времени проводящих на морозном воздухе Северного края. 
После завтрака я проводила императора наверх, приготовила ему травяной настой и умчалась искать своего нежданно-негаданно спасенного котенка рыси. Нашла его на кухне. Котенка посадили в деревянный ящик на солому. В угол поставили крынку с молоком. Но он еще был слишком мал и есть, по-видимому, не мог, только жалобно попискивал, сжимаясь в клубочек и трясясь от холода.
- Тетушка Аглая, налейте мне еще молочка в бутыль для котенка и сметанки чуть-чуть дайте. - Я любила Аглаю. Она была добрейшим человеком, и обижать кого-либо, кажется, просто не умела.
- Дочка, да на кой же ляд  тебе эта страхидла сдалась? Он же вырастет, сожрет тебя и не подавится. – Аглая взмахнула руками, а потом кончиком фартука смахнула слезинку из уголка глаза.
- Тетушка Аглая, посмотрите сами, котенок-то совсем не бешеный. Он замерз. Он боится, хочет кушать, но еще не умеет, плачет. Он просто маленький котенок без мамы.
Аглая засуетиласть, налила в бутылочку молока и не пожалела целую баночку вкуснейшей сметаны. Я расцеловала ее в обе щеки, подхватила добычу и ящик с котенком и нырнула наверх. Тренироваться после такого сытного завтрака было еще рано.
Император сонно клевал у камина. По-видимому, он только что разжег его.
- Ваше Величество, Вы не против моей компании?
- Леди Доротея, я только рад, но боюсь, компаньон из меня не очень хороший – засыпаю на ходу, - пожаловался Дамиан, подавил зевок, затем встал и потянулся.
- Ничего страшного. Это действие трав. Вы бы легли, поспали, а то будете чувствовать себя разбитым.
Дамиан кивнул, присел на кушетку, медленно снимая с себя верхнюю одежду. Я отвернулась. Расположила ящик с поскуливающим котенком недалеко от камина, нашла в подсобке огрызок шкуры с хорошим мехом, разровняла солому в ящике. В один угол постелила шкурку, свернув ее так, чтобы котенок мог в нее залезть, как в норку, а другой угол оставила нетронутым, для туалетных дел. Посадила котенка к себе на колени. Он понемногу отогревался и перестал так трястись. Я открыла баночку с густой сметаной, зачерпнула ее пальцем и сунула под нос рысенку. Сначала он не понимал, что это такое, и что с этим надобно делать. Пришлось вымазать ему нос  и бороду. Он облизнулся и спустя мгновение вцепился молочными зубками в мой палец, еле слышно урча от удовольствия. Наевшись сметаны и согревшись у огня, рысенок развалился на спине, смешно растопырив лапы и выставив округлившееся пузико, которое я с удовольствием почесывала. Потом переложила котенка в ящик, накрыв шкуркой.
Император спал в брюках, тонкой рубашке и босиком. Его я тоже укрыла, чтобы не замерз, когда камин протопится. А мне пора тренироваться.