Ежова Лана Шепот вампира

I. Укус


Она не верила, что умрет этой ночью. Нет, только не она. И не от укуса вампира.

Девушка пыталась восстановить сбитое ударом в живот дыхание, изо всех сил борясь с паникой, парализующей волю.

Вампир нес ее, бесцеремонно перекинув через плечо. Тупой кровосос спрыгнул вместе с ней с балкона, куда заманил хитростью… Боже! Она не хотела умереть от его клыков. Но и не хотела быть обращенной им. Превратиться в мерзкую тварь? Нет, нет, только не это, Господи, пожалуйста! Лучше смерть! Лучше умереть… и она умрет, предварительно насытив кровососа своей кровью и страхом…

Вампир привычно, как человек пакеты из супермаркета, нес ее к автомобилю, припаркованному возле гаражей.

Открывая дверь авто, вамп ослабил хватку, и девушка, до этого висевшая на нем помятой тряпкой, задергалась, забилась, истерично визжа.

Два часа ночи. Во дворе многоэтажного дома пусто. Полная луна светит чересчур ярко. Нельзя рисковать, крики привлекут внимание. Малейшая ошибка — и подготовленная операция сорвется из какой-то девчонки. Девчонки в мини-юбке и веселенькой футболке с анимешным рисунком. Вампир усмехнулся и презрительно тряхнул похищенную. Пряди светлых волос выбились из аккуратного пучка, скрепленного шпильками.

Жертва продолжала вопить, вгоняя в его спину длинные ногти. Жалкая смертная! Не умеет нормально отстаивать свою жизнь, хоть и принадлежит к сообществу Полуночи. Молодой вампир разозлился — это его прерогатива размахивать когтями, пуская кровь.

Девчонка полетела на землю. Удар на миг оглушил ее, а потом проклятая человечка, перевернулась и, взяв низкий старт, помчалась в проход между гаражей.

Жажда загнать добычу нахлынула внезапно. Хищник растянул губы в предвкушающей усмешке. Клыки матово блеснули в лунном свете. Дав ее фору в три минуты, вампир взял след.

Аромат разгоряченного тела манил, переполненная адреналином кровь молила о милости пролиться в его алчущий рот…

Девушка свернула за угол — и оторопела. Тупик. Высокие железные контейнеры для мусора загораживали проход. Она сама загнала себя в ловушку! Она не хотела закончить свое существование так! Не хотела умереть в проклятом грязном, отвратительном закоулке!

— Ты сладко пахнешь страхом, — пробормотал озадачено вампир. — Могу представить, какая ты на вкус.

Свет луны позволял видеть, как монстр облизал клыки, его чертовы клыки… Она хотела ответить, что несъедобна. Хотела жалко молить о пощаде. Но… она не могла. С детства ей твердили три правила: не разговаривай с монстром, не подпускай его к себе, если не можешь нанести удар. И ни в коем случае не умоляй его о пощаде.

Наслаждаясь ее страхом, он приближался медленно, шаг за шагом сокращая расстояние, пока не вдавил своим торсом в кирпичную стену гаража. Одной рукой удерживая ее запястья, другой разорвал футболку, потом схватил за волосы и с силой дернул вниз.

В нещадном захвате ее шея выгнулась, делая доступней любимое место для укуса — пульсирующую артерию. Клыки вонзились, вспарывая тонкую кожу, вырывая из ее горла полустон-полухрип.

Больно… больно… больно… как же больно!..

Вкус ароматной крови опьянял. Вампир пил прожорливо, забыв, для кого ее похитил. Разум отступил под давлением инстинкта. Она — его, он не станет делиться с кем-то еще…

Почувствовав, что жертва перестала сопротивляться и безвольно обвисла, он оторвался от хрупкой шеи и ошеломленно понял, что взял слишком много. Девушка умирала. Он практически осушил ее. Вспомнив, кому должен ее доставить, вампир испугался. Испугался так, как боялся еще, будучи человеком, намеченным в жертвы вампиру.

Ее кровь покрывала его губы. С удовольствием облизнувшись, некстати подумал, что у ведьм и, правда, дивный вкус.

— Посмотри на меня! — приказал в надежде, что ошибся, и она просто потеряла много крови. — Я не мог тебя убить! Ведьмы живучее кошек!

Словно в насмешку, сердце девчонки замедлялось. Странное дело, она слышала его биение, сквозь плотную тишину застывшую ватой в ушах. Приоткрыв глаза, увидела танцующую луну и заострившуюся морду вампира. И ад глядел из глаз окровавленного монстра.

— Попроси меня, — вампир снова поддался инстинкту хищника и хотел добровольного подчинения — предвкушающий взгляд мертвых черных глаз выдавал его замысел с головой. — Попроси меня изменить тебя, дать свою кровь. Попроси меня позволить тебе жить и называть меня своим господином…

Изменить ее?! Нет, только не это, нет! Она не хотела стать тварью, одной из тех, кто уничтожил ее семью. Она никогда не попросит!

Вампир прокусил свое запястье и приложил к ее плотно сжатым губам. Пусть не рабство, но ученичество, он согласен, лишь бы она выжила…

Нет! Она отворачивалась, измазываясь в вампирской крови.

— Хочешь умереть? Так умри! — и вампир снова погрузил острые как бритва клыки в горло.

Ее руки, отталкивающие кровососа, внезапно замерли. Она вспомнила, что не безоружна. Страх и надежда сбежать подавили первоначальное желание принять бой — и она проиграла, так и не применив оружие.

Правая рука потянулась к собранным в пучок волосам и вытащила длинную шпильку. Увлекшийся хищник завыл, почувствовав, как серебряное украшение до упора входит в его шею.

Запах горелого мяса. Вампир дернулся, отстраняясь, — девушка вцепилась дикой кошкой, обхватив его бедра ногами, и удерживая шпильку в шее.

Он чувствовал, что умирает. Из темных глаз бежали черные слезы. Он умирал. И тогда зубы агонизирующего монстра нанесли изворотливой жертве раны несовместимые с жизнью.

Темнота приняла ее в свои объятия. Кромешная, удушающая темнота…


Звук бьющегося стекла. Она вздрогнула, открывая глаза. Темно. Девушка пошевелилась, борясь с онемением, овладевшим телом, и с темнотой, которая окружала ее. Она жива? Где она? Что произошло? Как ей удалось пережить нападение вампира?..

Пальцы натолкнулись на твердую рифленую поверхность. Похоже на упаковочный картон. Одним движением девушка отбросила преграду и с изумляющей быстротой поднялась на ноги.

Бомж, увлеченно рывшийся в мусорном контейнере, испуганно вскрикнул. Запах человеческого страха приятно щекотал ноздри.

На руках удлинились когти.

И она понял, что не пережила нападение вампира…

Нет, не пережила. Она выжила.

И сама стала вампиром.


Прости меня, малыш, прости… Я столь виноват перед тобой…

Хотел спасти, а получилось наоборот. Столько лет дожидаться, что наконец окажешься рядом, и едва не утратил навсегда.

Прости, малыш, прости… Я мечтал незримо оберегать твой покой, и едва не погубил тебя. Но я успел — и это чудо.

Знаешь, видеть чудо — счастье. Прикасаться к чуду — невозможное счастье, эйфория. Кто откажется от последнего, если есть такая возможность? Только не я. Нет, не подумай, я не радуюсь, что получилось так. Именно так, как я в тайне жаждал.

Ты — мой источник счастья, малыш. Встреча с тобой вернула моим снам краски. Ночь потеряла унылость, а я приобрел стимул жить дальше. Я жду тебя. Если бы ты знала, как я тебя жду…


II. Колдун


Ник с опаской открыл дверь гаража.

Темно. Тихо. Тревожно.

Поставив тяжелые пакеты, молодой колдун нерешительно потянулся к выключателю. Где-то в гараже, под покровом темноты, затаился хищник. Голодный хищник, плохо контролирующий свои инстинкты…

Вспыхнувшая тускло-желтым лампочка всполошила тени, разгоняя их под стеллажи с инструментами, за канистры и в углы. Старенькая черная «волга», много лет назад возившая местного вождя, скрипнула задней дверью.

— Привет, Ник, — мягкий очаровывающий голос невольно заставил мага схватиться за амулет на левой руке.

Тихий смешок и голос, лишившись завораживающей нотки, надтреснуто произнес:

— Прости, я не контролирую свою силу… Рада, что пришел.

Ник настороженно всматривался в девушку, стоящую в тени.

— Я принес все, что ты просила, — мужчина снял со спины рюкзак и наклонился за пакетами.

Когда он выпрямился, она стояла рядом. Бледная, черноглазая, с кроваво-красными губами — прекрасная нечеловеческой красотой. Грациозная, тонкая фигурка напоминала хрустальную статуэтку. Но это ложное впечатление — смертельно опасные вампиры не могут быть хрупкими.

Ник хотел попросить, чтобы она больше так не делала — не возникала внезапно за спиной. Но глядя на потрошившую пакеты девушку, сказал иное:

— Зачем весь этот маскарад, Кристина? Еще пару месяцев — и контактные линзы с автозагаром тебе не понадобятся.

— Нет, Ник, у меня только трое суток, — не поднимая головы, глухо произнесла вампирша. — За это время я должна найти кровавого наставника, чтобы отблагодарить за обращение… отблагодарить колом в сердце. И отомстить убийцам родителей.

Ник уселся на сложенный брезент и помог разбирать второй пакет.

— Ты настроена решительно по поводу сроков? Что ж, твой выбор… Первое сделать легче всего — по моим данным, Лимон зависает в ночном клубе "Day&Night".

— До сих пор не верю, что эта мразь выжила. Я же всадила в него шпильку до упора!

— Вампиры живучи, Крис. Мои ребята облазили всю мусорку — следов Лимона нет. Значит, он уполз, посчитав, что загрыз тебя. Тебе повезло, Карамелька.

— Странное везение, Ник, — печально прошептала девушка, — я обратилась, хотя изо всех сил старалась, чтобы его кровь не попала в рот…

Мужчина не стал говорить, что в пылу драки такое легко не заметить. Вместо этого он задумчиво оглядел подругу. Лицо девушки в обрамлении рыжевато-русых или, как еще говорят карамельных, волос выглядело трагично-невинным. Словно перед ним не хищница, а жертва. Впрочем, в некотором роде Кристина и являлась жертвой.

— А ты сильно изменилась внешне. Пропала округлость линий лица, скулы стали выше…

— Изменился прикус, — горько пошутила девушка, обнажая острые клыки.

Непроизвольно Ник вздрогнул. Подмечавшая малейшие изменения в мимике вампирша тяжело вздохнула.

— Вот поэтому-то я и выйду навстречу солнцу через три дня. Иначе новые инстинкты окончательно возьмут надо мной верх.

— Кристина, одумайся, тебе всего двадцать лет… Укушенные также имеют право на жизнь! В Союзе много вампиров, и они сдерживают в себе хищника.

Совет магов, Ложа вампиров и Круг веровольфов столетие назад заключили договор о терпимости и нейтралитете. Но холодная война продолжалась, проявляясь в тайных стычках и недоказуемых саботажах. Три расы объединялись лишь, когда возникала угроза обнаружения их существования человечеством. Неудивительно, что недовольные несоблюдением договора создали альтернативу — Союз просвещенных. Это объединение магов, оборотней, вампиров и прочих представителей Ночи стремилось к миру между расами и помогало попавшим в беду.

— Перестань агитировать — я все равно не вступлю в ваш Союз. Жизнь вампира не для меня. Подумай сам, что ждет меня? У меня нет наставника, который провел бы через изменения. Нет родных, ради которых я попыталась бы сдержать жажду убивать. Нет, пока во мне тлеют частички человечности, я выслежу убийц родителей и накажу вампира обратившего меня. А потом встречу рассвет.

Мужчина понимающе кивнул:

— Я уважаю твой выбор, Крис. Но если вдруг передумаешь, знай, я как глава Союза готов предоставить тебе убежище и всяческую помощь.

— Спасибо, Ник, — растроганно молвила Кристина. Миг — и она уже обнимала окаменевшего мужчину. — Мой отец гордился бы тобой, ты достойный продолжатель его дела.

Миг — и вампиресса уже стояла у противоположной стены гаража. Еще миг — сидела на вершине пирамиды из трех автомобильных колес. Тонкие пальчики с жемчужными коготками крепко сжимали серебристый термос.

— Знаешь, ты так приятно пахнешь, когда боишься, и сердце бьется так призывно, что я ощутила голод, — игриво произнесла Кристина и вынула пробку из термоса: — Ммм-м-м, какой аромат! Сам делал?

— Как ты и просила, перемолол в блендере свежую свиную печень, затем разбавил томатным морсом. Говоришь, такая бурда популярна у киевских вампиров, отказавшихся от человеческой крови?

Наблюдая, как девушка большими глотками пьет красно-бурую жидкость, он не испытывал отвращение — Ник любил карпаччо и отбивные с кровью. Так почему кому-то не есть сырую печенку?!

— Да. Естественно, узнала я это от местных ведьм, а не от вампиров.

— Крис, можно вопрос?

Девушка, делая новый глоток печеночного «коктейля», махнула рукой — давай, мол, свой вопрос.

— Что ты чувствуешь, утратив силу ведьмы? Ты страдаешь, потеряв возможность творить магию?

Вампиресса вытерла изящной ладонью губы и захохотала.

— Магия — последнее, о чем я думала… Ник, милый, я страдаю, когда не могу выйти на солнце. Страдаю, когда слышу, как бьется твой пульс. Страдаю, что не могу больше носить любимые украшения из серебра. Я была слабой ведьмой, Ник. Сейчас мои возможности гораздо грандиозней: я быстра, сильна, вынослива, владею гипнозом… Мое зрение, слух, обоняние острее, чем у многих животных.

— И обладая такими способностями, на седьмой день превращения ты встретишь рассвет? — провокационно удивился колдун.

— Да, встречу. Меня ничто не сдержит, когда охотничьи инстинкты окончательно убьют человеческие принципы. Я не хочу превращаться в убийцу, мои родители этого не простили бы.

— А вдруг ты сумеешь совладать со своей натурой?

— Ты видишь рядом со мной мудрого кровавого наставника, которого я бы уважала и слушалась? Видишь понимающего возлюбленного, умеющего подавлять мои хищные порывы? Нет. Их нет, Ник. Только я и одиночество. А еще сны… странные сны. Ты знал, что вампирам снятся серые воспоминания? Я вновь и вновь переживаю смерть родителей. Тот ужас, объявший меня, когда вампиры проходили рядом с моим убежищем… Я сидела как мышка, даже когда начала кричать мама…

— Карамелька, ты не виновата! Что ты могла сделать? — расстроился колдун.

— Знаю. Просто хочу сказать, что отстрочила свою смерть на пятнадцать лет, — девушка тряхнула карамельной копной и деловито спросила: — Что-нибудь новое узнал?

Молодой колдун огорченно покачал головой:

— Будь нам известно, какая «рука» проводила ту операцию, ты получила бы имена убийц.

Мастер вампирской Ложи опирался на своих заместителей — «левую» и "правую руку", у которых в свою очередь было по пять подчиненных. Вампирские «кулаки» проводили самые сложные операции, когда требовалось особое умение и ловкость. Именно одна из «рук» пятнадцать лет назад ворвалась в дом Кристининого отца, тогдашнего главы Союза. Вампиры уничтожили всех: охрану, прислугу, чету колдунов. Уцелела лишь маленькая девочка, прячущаяся в шкафу с травами. Пятилетнюю Кристину члены Союза перевезли в другой город. Пятнадцать лет девушка жила вдали. И вернулась, когда Ник сообщил, что в городе объявился колдун, предавший ее родителей. Отступник за деньги оказал помощь вампирам, разрушив магическую защиту дома.

— Значит, ниточки ведут к Пушневу, — хищно улыбнулась девушка, — вообще-то я хотела оставить его на закуску. Но раз только он знает, какая «рука» руководила той операцией… А что насчет второго колдуна? Того, что спас меня?

— Ничего нового, Крис. Опиши ты его лучше, может, что и вышло. А так среди магов и колдунов много симпатичных светлоглазых блондинов. Даже я попадаю под это описание.

— Но это, увы, был не ты, Ник. Что ж, спрошу у Гудини.

— Будь осторожна. Пушнев сейчас работает на оборотней. У него паранойя — охрана повсюду с ним. Да и сам, слизняк, очень изворотлив и подл.

Кристина недобро усмехнулась:

— Недаром же он получил кличку Гудини. Но ведь и великий фокусник прокололся, выполняя свой самый известный трюк. А Пушневу до маэстро далеко.

— Пусть так, Крис, но у него отличная охрана. Ты не справишься. Мы стали работать над его устранением, стоило ему вернуться в город. Один раз подложили в автомобиль бомбу, а он взял и поехал на машине охранников. Подожди еще пару недель…

— У меня только три дня! — злобно рявкнула девушка. Ее темные глаза сверкнули красным. — Не раздражай меня, Ник, иначе я не сдержу себя!

У колдуна внутри все похолодело. Он с трудом выдержал ее разъяренный взгляд и спокойно (ох, как нелегко далась показная выдержка!) поинтересовался:

— Хочешь укусить меня, Кристина? Кусай, — он закатал рукав рубашки, обнажив запястье с голубоватыми венами, — я предложил свою кровь еще тогда, когда нашел тебя истерзанную на балконе своей квартиры. Возможно, человеческая кровь поможет лучше контролировать себя и заставит передумать умирать.

Ноздри изящного носика затрепетали. Рука сладко пахла чистотой и цитрусовой туалетной водой. Темная жажда быстро завладевала ее сознанием… Нет! Ведь это был Ник…

Крис обиженно поджала губы:

— Я не собираюсь кусать своего двоюродного брата и лучшего друга. Но спасибо за столь щедрое предложение.

Девушка спрыгнула со своего насеста — пирамида из колес угрожающе закачалась, но устояла.

Не обращая внимания на смутившегося парня, она сняла мужской растянутый свитер и надела длинный джинсовый сарафан. Среди принесенных колдуном вещей она нашла коротенькую курточку кричаще розового цвета и белые кроссовки. Ник ошибся с размерами, купив их на один-два больше. Или это у нее изменились пропорции тела?.. Детали одежды совсем не гармонировали между собой — вот что значит попросить пройтись по магазинам мужчину…

Собрав волнистые волосы в высокий хвостик, она надела солнцезащитные очки и в неловком молчании переложила часть вещей в спортивную сумку. Заглянув в зеркало «волги», разочарованно скривилась.

— Выгляжу как беженка, — пробормотала под нос, так чтобы Ник не услышал жалобу. — А где амулеты? И оружие?

Ник оживился и вытряхнул на брезент содержимое рюкзака.

— Оденешь вот эти бусы, они скроют твой запах новообращенной вампирши. И тебя не учуют даже оборотни. Делала амулет Полина, самая сильная ведьма города, так что можешь не волноваться на счет времени действия. А вот этот браслет поможет устоять против вампирского обаяния, изготовлял я, — похвастался колдун. — Так, вот пистолет с серебряными пулями и платок, если затянуть его на шее колдуна, он на некоторое время сдержит его силу. Ты должна убить Гудини за полчаса.

— Не бойся, справлюсь, — уверила Кристина и, указывая на браслет из черного бисера, поинтересовалась: — А эта штука справится с влиянием обратившего меня вампира? Или он сможет повелевать мной?

— Извини, против власти вампира-наставника амулетов нет. Так что придется нападать на Лимона неожиданно, исподтишка.

— Ладно, как убить вампа, придумаю потом. Главное, добраться до предателя-колдуна.

Ник растерянно наблюдал, как двоюродная сестра надевает амулеты и распихивает оружие и патроны по карманам. Для него, многоопытного колдуна, Кристина — маленькая глупенькая девочка, которую нужно всячески опекать. Хоть и виделись они раз в год, тайком, когда он приезжал в Киев, он обожал ее. И не мог поверить, что сестренка повзрослела за пару дней. Да еще таким страшным образом…

— Что дальше, Крис? Куда пойдешь? Сразу к Гудини?

— Нет, сначала в отель, приведу себя в порядок и пробегусь по магазинам. Кстати, Ник, ты точно уверен, что об этом гараже никто не знает? Под вечер я слышала осторожные шаги и возню с замком.

— Прадед умер полгода назад. То, что прижимистый старикан оставил мне дачу и гараж с «волгой», никто не знал. Может, ты слышала воров? Тех, кто ищет цветной металл?

— Будем надеяться. Ах, да, Ник, забыла спросить… Как там девчонки? Пришли в сознание?

Празднование дня рождения превратилось в кошмар не только для Кристины. После того, как вампир заманил ее на балкон и похитил, в квартиру веселящихся ведьм ворвались оборотни. Трех магичек волки забрали с собой, одной нечаянно проломили голову. Прочие так рьяно отбивались, что остались людьми, но сильно выгорели магически. Так сильно, что впали в коматозное состояние.

— Оля уже в порядке, потихоньку колдует. А вот Алена все еще в больнице…

— Она сильная девочка, выкарабкается, — Кристинин голос звучал равнодушно, но Ник знал, что она переживает за подругу, которую пригласила с собой, уезжая из Киева. — Ну что попрощаемся? От всей души желаю тебе долгой и счастливой жизни. Прощай, братик!

Кристина порывисто обняла растерявшегося колдуна и чмокнула в заросшую светлой щетиной щеку. Затем девушка перекинула сумку через плечо и открыла дверь гаража.

На улице окончательно стемнело. Первые звезды ласково подмигивали, наблюдая, как между гаражами стремительно движется изящная фигурка в немного нелепом наряде.

Закрывая дверь гаража, колдун почувствовал чье-то присутствие. Оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, Ник успокоился. Похоже, разыгрались нервы.

Дул не по-летнему холодный ветер. Мужчина поднял воротник курточки и поспешил к дороге, где оставил машину.

Колдун ошибался, считая, что никто не знает о его втором гараже. И зря не поверил своему чутью, вопившему об опасности. Но его беспечность можно простить. Каким бы ни был сильным колдун, без специального амулета он никогда не засечет затаившегося в темноте старого вампира…


Ты смутно ощущаешь мое присутствие. Темная жажда сбивает с толку. И ты боишься потерять себя бесповоротно. Поверь, я тоже хотел, чтобы все произошло иначе. Я всего лишь стремился защитить тебя от оборотней — о готовящемся нападении на ваш девичник доложили слишком поздно. Лихорадочные поиски выхода из этой ситуации привели к неверному решению. Ты стала вампиром. По моей вине…

Долгие годы мечтал о встрече. Надеялся, что ты сможешь полюбить меня и принять мой образ жизни. А что теперь? Боюсь заглянуть в твои глаза и увидеть там ненависть…

Остается лишь ждать. И надеяться.

А до тех пор, пока ты не разделишь мою вечность и дары Ночи, я буду приходить в твои сны. Буду шептать наяву, в надежде, что с каждым шагом ты ближе ко мне. Нашептывать, что станешь моей. Ты уже моя…

Ты слышишь мой шепот? Я рядом, малыш. Ничего не бойся, я с тобой…


III. Фокус-покус


Колдун-отступник Олег Пушнев обожал комфорт и могущество. Он любил дорогую одежду, прекрасные предметы искусства, элитное жилье, свободу в творческой работе колдуна. И любил видеть страх и уважение в глазах окружающих. Жаль только, что совмещать комфорт и могущество удается не всегда. За возможность будить в собратьях дикий ужас ему приходится работать на оборотней, терпеть охрану почти двадцать четыре часа в сутки.

Как же он ненавидел своих телохранителей! Тупые меховые твари…

Худощавый колдун, по прозвищу Гудини, уныло топал меж двух мускулистых мужиков в кожаных штанах и куртках. От оборотней несло лесом и пивом — прежде чем отправиться к нему на квартиру, они заглянули в бар. Конечно, пить за пару часов до рассвета — значит промаяться весь день без сна.

Гудини поморщился, как же ему не повезло с плохой реакцией на алкоголь… Вот оборотни, например, с их луженными глотками могут литрами пить медицинский спирт и трезветь в считанные минуты. И где в мире справедливость?

Пушнев вызвал лифт. Оборотни ожидали возле лестницы. Как всегда, они проводят его до дверей квартиры. Подождут, пока колдун убедиться в целости защитных заклинаний, а когда за ним закроется дверь, уйдут. Уйдут, чтобы вернуться на закате и сопроводить на место работы.

Двери кабины открылись. Гудини и оборотни шагнули внутрь. Колдун потянулся, чтобы нажать кнопку на последний этаж. Хлопнула дверь в подъезд.

— Подождите! — нежный девичий крик заставил руку Гудини нажать на «стоп». — Спасибо, что не уехали без меня!

Девчушка задорно тряхнула копной рыжеватых волос с фиолетовым колорированием и подошла к лифту. Оборотни, обычно, не пускали других жильцов, когда в лифте поднимался их босс. Но охранники не успели отреагировать — колдун отрицательно качнул головой. И сладострастно улыбнулся.

Молодой охранник поджал губы — и вышел из кабинки, уступая место девчонке. Сам он пробежится по лестнице. Такое уже было, когда колдун ехал в лифте с симпатичной женщиной, а на следующий день они с напарником вынесли из его квартиры ее истерзанное тело. И это еще их, оборотней, называют зверьми…

Дверь закрылась, и молодой оборотень побежал по лестнице.

Гудини с интересом рассматривал попутчицу. Лет семнадцати, девчонка напоминала конфетку в красочной обертке, такой яркой, что хотелось развернуть и насладиться содержимым. Низкие рваные джинсы, белый топ, обнажающий загорелый животик, и розовая куртка. Синие глаза куколки игриво сверкали под тонной серебристых теней и удлиняющей туши. Капризные пухлые губы покрывал розовый блеск. Если бы не дурацкие фенечки и фиолетовые прядки в волосах, девчонка с такими стройными длинными ножками походила бы на куклу Барби…

Гудини едва сдержался, чтобы не облизнуться. Он с удовольствием развернет конфетку и попробует ее начинку на вкус… но когда ни одного оборотня не будет рядом.

Девчонка молча жевала жвачку и делала вид, что не замечает, как на нее пялится взрослый дяденька. Выдув огромный пузырь, она втянула его обратно в рот и там лопнула.

— Не поздновато ли для возвращения домой? — поинтересовался Пушнев и с наслаждением вдохнул аромат жасминовых духов Барби.

— А я и не возвращаюсь. Еще чего, получить от родителей по шее… не-а, я к подружке.

— На каком этаже живет подружка? Ты не сказала, на какую кнопку нажать.

— На последнем, вы уже нажали, — хихикнула конфетка и полюбопытствовала: — А вы бизнесмен, что у вас охрана есть?

— Ага, — отстраненно ответил колдун — он мысленно плел заклинание подчинения.

Только бы хватило сил, он слишком выложился этой ночью, ему просто необходима подпитка. Великолепно, что попалась такая симпатичная девочка. Пушнев не любил получать энергию во время секса, слишком хлопотно и долго, проще черпать ее из боли. Но сегодня он изменит своим принципам и начнет с постели…

— Хочешь зайти ко мне? Угощу колой?

— Да, — глаза жертвы подернулись мечтательной поволокой, она даже перестала жевать синтетическую дрянь.

Он все-таки зацепил ее, его сил хватило! Когда лифт остановился на нужном этаже, колдун по-хозяйски положил руку на тонкую талию красотки.

— Пойдем, конфетка.

Молодой оборотень дожидался у квартиры. Гудини нетерпеливо проверил сохранность заклинаний и распахнул дверь в жилище. Подтолкнув девчонку вперед, кивком сообщил охране, что больше не нуждается в них.

Гудини с облегчением сбросил тяжелый кожаный плащ — волки тащились от кожи и меха, приходилось одеваться, как требовал работодатель, даже в жару.

Одурманенная девчонка статуей замерла посреди комнаты.

— Сними куртку, — приказал Пушнев. — Умница. Теперь сними топик.

Упругая девичья грудь маняще просвечивала сквозь кружевной белый бюстгальтер. Ух! Как он обожал трогать упругие холмики в таких роскошных лифчиках! Колдун сглотнул, продолжая наслаждаться своей выдержкой.

— Пойдем, — его хватало на то, чтобы не наброситься на нее сразу в прихожей, но не полапать ее за грудь он не мог.

Открыв дверь в святую святых, колдун хлопнул в ладоши — черные свечи послушно зажглись, осветив спальню. Усадив гостью на кровати, Гудини поспешил освежиться в ванную.

Оставшись одна, Кристина сбросила маску зачарованной нимфетки и с интересом огляделась.

Она впервые оказалась в жилище колдуна, практикующего запретные чары.

Комната обставлена в готичном стиле. Похоже, работа наложила на Гудини глубокий отпечаток. Громадная кровать под темно-бордовым балдахином, черное шелковое постельное белье. Тяжелые бархатные шторы чернильного цвета плотно закрывали окно. Отлично, значит, восходящее солнце не испепелит ее на месте.

Кроме кровати, в спальне находился высокий книжный шкаф и стеллаж с ритуальным оружием и магическими игрушками хозяина. Последнее и привлекло внимание вампирессы.

Девушка внимательно оглядела находку и сморщила нос. Или колдун прячет самое ценное в сейфе, или его коллекция — дешевка, рассчитанная на то, чтобы пустить пыль в глаза непосвященным. Единственно стоящая вещь — длинный нож с посеребренным лезвием. Бедняга Гудини, помешан на глупой атрибутике смерти…

Взяв человеческий череп, используемый как подсвечник, в правую руку, Крис трагично вздохнула и с пафосом прошептала:

— Быть или не быть — вот в чем вопрос…

Чуткие уши услышали торопливые шаги. Интересно, в черном или алом халате появится хозяин спальни? Наверное, в черном.

Крис проспорила сама себе — колдун возник на пороге спальни в костюме Адама.

— Соскучилась, конфетка? — Гудини почти мурлыкал, взирая на полуголую красотку на его постели.

При виде покрасневшего от вожделения лица колдуна ее охватило отвращение. Наверное, когда-то Гудини был симпатичен, симпатичен до тех пор, пока кто-то сломал его мясистый длинный нос.

Обхватив вялую девушку за плечи, он толкнул ее навзничь и устроился сверху.

— Сладенькая… какая же ты сладкая, конфетка, — бормотал мужчина, целуя безучастную жертву в шею.

Откинув ее руки вверх, он переместил свое внимание на ее декольте. Проклятый бюстгальтер открывался сзади… Просунув руки под гибкую спинку, Гудини завозился с застежкой. Когда она поддалась, колдун предвкушающе прошептал:

— Что я с тобой сейчас сделаю…

И ощутил удавку на своем горле.

— Нет, это я с тобой сделаю, — возразил холодный голос.

Рывок — его перекрутило так быстро, что затошнило.

Вцепившись в удавку, Гудини захрипел, пытаясь сделать глоток воздуха. Ему удалось. Когда темнота перед глазами отступила, колдун понял, что лежит на спине. А сверху восседает разъяренная вампирша.

— Помнишшшшь меня? — прошипела Крис сквозь выдвинувшиеся клыки.

— Нет, — простонал Олег, с ужасом вглядываясь в оскаленную морду твари, которой оказалась его барби. — Кто ты?! Ты не человек?! Но почему я это не почувствовал?

— Я не человек! — перекривила его Кристина и злорадно добавил: — Фокус-покус, Гудини! Я — вампир!

— Что ты хочешь от меня?! — колдун лихорадочно призывал силу.

Но магия впервые не ответила ему. И он понял, что удавка имеет антимагические свойства.

— Ты убил моих родителей, ссссволочь! — тонкая рука с длинными когтями хлестко приложилась к щеке мужчины. — Пятнадцать лет назад ты снял защиту с дома моих родителей! И вампиры всех убили!

Тень узнавания мелькнула на лице Гудини. Он побледнел, но спокойно солгал:

— Я не хотел выдавать Николаева. Вампиры взяли в заложники моих детей…

— Ложь! У тебя нет детей! И никогда не будет, — зловеще пообещала вампирша и потянулась когтистой рукой вниз.

Лоб колдуна покрылся потом.

— Нет! Не надо! Я все расскажу, только не это!

— Мне нужны имена. Какой «руке» поручили ликвидацию моей семьи?

— Если я отвечу, ты отпустишь меня? — Гудини осторожно покосился на прикроватный столик, в ящике которого хранил пистолет, заряженный серебром. Ему нужны всего лишь пару секунды. Если он сумеет оглушить ее, то дотянется и…

Додумать, что будет дальше, он успел — вампирша снова ударила его. На этот раз сильнее. Впрочем, не так сильно, как могла. Она старалась не оцарапать его и не обезуметь от вида крови.

— Сам понимаешь, что умрешь. Однако ты можешь уйти в могилу в теплой компании своих соучастников. Заартачишься, — она прищелкнула пальцами с острыми когтями, — я покажу, как нужно наказывать насильников.

— "Правая"! — вскрикнул Гудини. — Это была «правая» рука. Вел ее Артур Сильвестров.

— Назови имена остальных.

— Крейг, Студень, Плохиш, Сервер и Ящер, — Гудини захрипел — и Крис ослабила давление на его горло.

— С вами был еще один колдун. Кто он?

Удивление Гудини выглядело искренним:

— Из колдунов участвовал только я один.

— Ложь! Кого ты покрываешь? Я знаю, что там был еще один колдун или маг!

Гудини упрямо покачал головой:

— Не было, только я и "правая рука" Ложи.

Острое разочарование сменилось апатией. Кристина потянула за удавку, свитую из заговоренного платка, и подняла нож…

Спустя минуту с отвращением посмотрела на мертвого колдуна. Она хладнокровно отняла человеческую жизнь. И обращение в вампира здесь совсем не причем, она сознательно стала убийцей. И она ненавидела себя за отсутствие угрызений совести. Хотя, возможно, все-таки дело в метаморфозе?..

Полное превращение в вампира — существенные изменения в физиологии, психике — происходит за семь суток. Если за это время насильно укушенный (и не желающий становится вампиром) не решится на самоубийство, то через дней умирать он уже не захочет. Таким образом срабатывают вампирские инстинкты, и экс-человек смотрит на свое существование уже по-другому.

Крис после укуса сутки провалялась на мусорке, где ее укусил вамп. Затем пришла к брату и трое суток пряталась в его гараже. Она благополучно преодолела "вампирскую ломку", и перестройка физиологии прошла удачно. Слишком удачно. На пятую ночь в качестве вампира она убивает негодяя без угрызений совести. Что дальше? Ей захочется жить дальше и пить человеческую кровь?

Кстати, о еде.

Девушка провела ревизию холодильника Гудини. Колдун ни в чем себе не отказывал — полки ломились от самой дорогой и экзотичной еды. Разморозив кусок свинины в микроволновке, Кристина пересилила отвращение и поужинала. Лучше сырое мясо, чем кровь. Хотя… что может быть лучше горячей пьянящей крови? И прямиком из пульсирующей артерии…

Девушку передернуло. Да. Сомнений больше нет. Она превращается в вампира быстрее, чем рассчитывала. Можно подумать, что каждую ночь кровавый наставник продолжает подкармливать своей кровью, дабы облегчить переходный период… Глупости какие! Дикие мысли лезут в головы. Нет, Лимон не мог приходить еженощно и поить собственной кровью. Она бы знала об этом. Или нет?!

Чтобы отвлечься от бессмысленных раздумий, девушка занялась поиском ведьмовского тайника Гудини.

Увы, как ни старалась, результат нулевой. Правда, она раздобыла еще один пистолет с серебряными пулями и усиленные чарами наручники. Последняя находка особенно радовала: такие наручники могли некоторое время удержать разозленного оборотня.

Она также обнаружила то, что заставило гневно скрипнуть зубами.

В одном из ящиков комода Гудини хранил сувениры, остающиеся после «свиданий» с женщинами, выбранными для ритуала восполнения силы. Окровавленные бюстгальтеры. Аккуратная дырка в левой чашечке позволяла представить, что это были за рандеву… Колдун подпитывал свои магические силы смертью и болью жертв. Кристина слышала о таких выродках, убивавших молодых женщин и выпивающих их жизненную энергию.

Найдя страшную находку, новообращенная пожалела, что Пушнев отделался так легко. Нужно было его помучить…

Кристина ужаснулась: раньше она не была такой кровожадной. Черт! Черт! Черт! Она меняется! И меняется слишком быстро. Похоже, она не захочет выйти на солнце, когда закончит со своей местью…

Воспользовавшись душем колдуна, она смыла фиолетовую краску, временно нанесенную на пряди, вынула из глаз контактные линзы, проверила не пошел ли пятнами автозагар. Затем только позвонила брату.

Ник ответил на звонок сразу же. Чувствовалось, что колдун волновался за исход встречи с Гудини. Услышав, что предатель мертв, глава Союза, облегченно вздохнул. Получив имена вампиров, напавших пятнадцать лет назад на семью дяди, Ник отключился, чтобы заняться поиском информации об их нынешнем месте нахождения.

Благодаря базе данных, которую продолжил вести после смерти предыдущего лидера Союза, он перезвонил через полчаса.

— Итак, слушай внимательно, Карамелька, — деловито прозвучал в трубке голос Ника. — Артур Сильвестров, который был лидером "правой руки" пятнадцать лет тому назад, мертв.

— Как?! — удивилась Кристина.

— Почти двенадцать лет назад его вызвал на поединок чести Крейг. Кстати, этот вампир сейчас и возглавляет «руку». Студень и Ящер также выбыли из игры — их порвали оборотни во время одной из стычек. От старой «руки» остались Плохиш и Сервер.

— Их настоящие имена? Любимые места, где они отдыхают?

— Крейг — загадочный тип, в моей базе данных на него почти ничего нет. Известно, что он приехал семнадцать лет назад из Европы. По всем признакам он старый вампир, хоть точный возраст назвать не могу. Отличный боец и хороший руководитель — под его началом "правая рука" почти не знает промахов. Достаточно умен, дипломатичен и хладнокровен, чтобы дышать Феликсу в затылок и не оказаться на крыше во время восхода.

— То есть он главный претендент на место Мастера вампирской Ложи? — уточнила Кристина.

— А я о чем? Что ты ту…, - возмущенный колдун запнулся, помолчал и продолжил: — Итак, Крейг — опасный противник, об него легко сломать твои молочные клычки.

— У вампиров не бывает молочных клыков…

— Крис! Я же не в серьез! — Ник вздохнул и решил ограничиться сухими данными. — Сервер (по паспорту Никодимов Валентин) лучший хакер Ложи. А до появления компьютеров он взламывал сейфы…

— И звался Отмычка? — хихикнула Кристина.

— Нет, не угадала. Его называли Плоским, почему так — сказать не могу. Последний член «руки», Плохиш, по-настоящему очень скверный парень. Он нарушает правила сообщества Полуночи. На его счету кровавые вечеринки и смерти нескольких студенток. Его «шалости» едва успели прикрыть, пока не докопалась милиция. Сейчас он не проказничает — Крейг поставил на счетчик.

Кристина знала, что на вампирском жаргоне "поставить на счетчик" означало взять под наблюдение. Тех, кто нарушал правила, умышленно убивая людей, тем самым подставляя Ложу, могли наказать. Наказать, отправив «любоваться» рассветом…

— Итак, тебе остались трое: Крейг, Сервер и Плохиш, — подвел итоги Ник, по голосу чувствовалось, что он сомневается в успехе.

— Нет, пятеро. Ты забыл о Лимоне и Феликсе.

— О Феликсе даже не мечтай — до него тебе не добраться. Он — глава вампиров города и всей области, его охрана круче, чем у человеческого президента.

Кристина промолчала. Она готова умереть, лишь бы не стать вампиром. Поэтому может со спокойной душой рисковать жизнью.

Двоюродный брат точно прочел мысли:

— Нет, Карамелька, и не думай! Если попадешься, ты проживешь достаточно долго, чтобы умолять о смерти. Вампиры мастера по части пыток. Тот же Крей, говорят, при жизни был инквизитором и научился создавать для жертвы ад на земле.

— Хорошо, Ник, я не трону твоего Феликса. Даже не взгляну на его вампирскую рожу, если он окажется прямиком напротив меня.

— Вот только не надо ерничать! Если Стальной Феликс окажется рядом с тобой, ты пропала. Он размажет тебя по стенке и без помощи охраны. Уяснила, Крис?

Они попрощались сухо. Кристина узнала все, что хотела, Ник ее так и не переубедил.

Утро плавно перетекало в день. Девушка, боясь уснуть, строила планы на вечер и ночь. Нужно найти кровавого наставника, и избавиться от него. Возможно, это затормозит процесс превращения. А если это и не поможет, то все равно стоило прикончить вампира насильно обратившего ее. Девушка припомнила оскаленного Лимона — и ее передернуло от отвращения. Внутренний голос грустно пожаловался: ну почему ей достался такой отстойный вампир? Будь он симпатичней, возможно, еще бы и подумала над тем, умирать ей или нет…

Кристина ухмыльнулась каверзным мыслям. Нет, она встретит седьмой рассвет — и превратиться в прах. В любом случае. Даже если бы ее обратил самый соблазнительный вампир в мире, она не предаст память своего отца.

Хотелось спать. Она так устала. Подобраться к Гудини было нелегко, она переволновалась, пока дожидалась колдуна у его дома. Да и образ нимфетки дался тяжело. Смешно, но за те несколько часов ожидания, к ней дважды подходили знакомиться. И только вампирское внушение помогло справиться с настойчивыми поклонниками без сломанных рук и носов.

Крис зевнула и подперла голову ладонью. Так хочется спать, но увы, нельзя. Она страшилась, что пойдет что-то не так, и охранники-оборотни вернуться за Гудини раньше, а она не сможет сбежать при свете дня. Поэтому держалась из последних сил.

Еще ее нервировал труп колдуна. Он пах смертью. И кровью. Когда она вынимала нож из его черного сердца, хлынула кровь. Ее одуряющий аромат заставил внутренности сжаться в противный пульсирующий комок. Так захотелось окунуть палец в еще теплую жидкость и провести по губах…

Едва сдержав ужасный порыв, Кристина накрыла Гудини одеялом и перебралась в прихожую. Благо на всех окнах в квартире висели тяжелые, плотные шторы.

Девушка произнесла несколько молитв — да, она укушена вампиром, но ведь это не повод отказывается от Бога. И она верила, что и Господь не откажется от нее. Молитва успокаивала и помогала избавиться от наваждения и соблазна выпить человеческой крови.

Воспоминания накатили внезапно…


Ей пять. Наревевшись всласть (родители опять отказались вести в зоопарк), она только-только уснула. Вдруг холодные влажные от страха руки няни коснулись ее горячих щек.

— Карамелька, проснись, маленькая моя, — чуть слышно шептала девушка.

— Итка? — улыбнулась девочка и потерла глаза.

Даже научившись выговаривать несносную букву, Кристинка продолжала Риту называть Итой, и молодая колдунья не возражала.

— Хочешь поиграть в прятки? — прошептала няня. Ее глаза лихорадочно блестели, и волнение передалось и ребенку. — Пойдем, маленькая, только тихо.

— А папа? Мама тоже будет играть?

— Мама с папой заняты, у них гости.

Схватив сонного ребенка на руки, Рита побежала на ведьмовскую кухню, где хозяева готовили свои амулеты и варили зелья.

Открыв дверь в кладовку, забитую пучками высушенных трав, пакетами с корой и корнями, Рита строго произнесла:

— Ты спрячешься здесь. Попробуй хотя бы пошевелиться — и я не дам тебе мороженого целую неделю. Поняла меня, маленькая?

— А ты, Ита, ты тоже будешь играть?

— Да, солнышко, тоже, — через силу улыбнулась няня и, услышав душераздирающий крик, побледнела. — Только смотри мне, сиди тихонечко. Чтобы ты не слышала, молчи. Это игра такая…

— Ита, я хочу Ушастика, — капризно надула губы девочка.

Рита пообещала, что принесет игрушку, если малышка затаится.

Дверь закрылась. Щелкнула задвижка, и Кристинка оказалась в темноте. Хорошо, что она не боялась темноты. Она ведь взрослая — ей целых пять лет…

А потом были крики… Треск ломаемой мебели, звон разбитой посуды, нечеловечески дикий вой и хохот.

Кристина испугалась. Она не хотела таких игр! Она хотела к маме. Хотела, чтобы папа уложил ее спать и почитал сказку про ехидную ведьмочку с черным клыкастым конем. Хотела, чтобы Ита принесла ей любимого белого зайца…

За дверью послышались шаги. Вошли двое — Кристина слышала, как они говорили о каком-то ведьмацком отродье, которое нужно быстрее найти, иначе Артур рассвирепеет.

Шевельнулась, поднимаясь, задвижка. Дверь открылась — и девочка заморгала от неяркого света, проникающего из коридора.

Как ни странно, она хорошо разглядела дяденьку, нашедшего ее. Светлые волосы и холодные голубые глаза, вдруг загоревшиеся триумфом. Наверное, он радуется, что выиграл. Хорошая эта игра, прятки!

Кристина солнечно улыбнулась — мужчина нахмурился. Окинул ее испытующим взглядом… и внезапно приложил палец к губам. Девочка понятливо кивнула и снова улыбнулась.

Мужчина закрыл дверь и кому-то крикнул:

— Пусто! И здесь ее нет!

Как говорит Ита, обманывать нехорошо. Девочка собиралась возразить, что дядя обманывает… Но тут вспомнила, что няня грозилась оставить ее без сладкого, и промолчала.

Ее нашли утром.

Когда члены Союза явились в привычное время в резиденцию своего лидера — и их глазам предстало леденящее душу зрелище. Залитый кровью дом ясно говорил, кто порезвился прошедшей ночью…

Вампиры не пощадили ни хозяев-колдунов, ни слуг-людей.

Из шести человек, проживающих в красивом двухэтажном особняке, выжила одна маленькая девочка.

Когда вмиг постаревший дядя выносил на руках Кристину на улицу, трупы уже убрали. Но кровь скрыть не успели. Правда, девочка все равно не поняла, в чем был измазан ее любимый заяц, и почему его придется оставить в доме…


Девушка и не заметила, как уснула на кожаном диванчике. Если бы не звонок двоюродного брата, то вполне возможно проспала бы до приходи мохнатых бодигардов.

Солнце село. Даже такая новообращенная вампирша как она, могла смело выходить на улицу.

Ей повезло, что покойный колдун ставил защиту лишь от проникновения извне. Иначе она застряла бы в его квартире и точно попалась бы.

Спускаясь по стене дома, Кристина пыталась вспомнить свои сны. Странные все-таки они… Волнующие и пугающе реалистичные…

И шепот. Складывалось такое впечатление, что кто-то мысленно пытается связаться с ней. Ей, конечно, любопытно, кто это и чего от нее хочет (из знакомых колдунов, обладающих даром передавать мысли на расстояние, у нее был только Ник), однако она не собиралась раскрываться перед незнакомцем. И продолжала игнорировать послания.

И шепот проникал в ее сны. И преследовал наяву. Сама не понимая, что делает, Кристина мысленно повторила волнующие слова неизвестного.


Ты принадлежишь мне.

С каждым вздохом ты приближаешься к тому моменту, когда я обниму тебя и открою правду. Правду, о которой ты догадывалась с самого начала.

Зачем закрываешь глаза и молишь о смерти? Ты обманываешь себя сама. Ты знаешь, что будет дальше, но продолжаешь цепляться за прошлое. Оно тебе ни к чему. Есть настоящее — одинокое, мрачное, в сомнениях и сожалениях. Оставь и его. Стремись вперед. Твое будущее — я…

Сделай выбор в мою пользу. И я подарю тебе весь мир…


IV. Game Over


Никодимов Валентин, в мире Полуночи больше известный, как Сервер, любил зависать в компьютерном клубе. И не только потому, что был его хозяином. Или потому что одуревшие от многочасовых стрелялок геймеры легче поддавались гипнозу.

Ему просто нравилось наблюдать за молодежью. Среди беззаботных школьников и студентов он мог забыть на время о своей сущности. Мог осторожно влиться в их компанию, затеряться среди них, снова почувствовав себя живым.

Стать вампиром в шестнадцать — трагедия. Шестнадцатилетие на веки вечные… Он ненавидел дурацкий тост 'за твои шестнадцать лет', которые так любили дамы за сорок. Тупой тост раздражал 57 летнего вампира, выглядевшего как прыщавый подросток. Нет, он, конечно, утрировал — кожа, как и полагается вампиру, чистая и бледная. А вот телосложение, как не крути, оставалось подростковым — нескладным и хрупким. И быть ему маленьким, хрупким и нескладным до конца его вампирских дней… Хоть вешайся… то есть выходи на солнце.

Говорили ему старшие товарищи — хватит лазить в форточки, пора заняться серьезным делом. Теми же сейфами. Нет, он решил пользоваться своими возможностями по полной, до тех пор, пока тело не утратит нужную гибкость и худобу. И однажды под утро залез в квартиру набитую антиквариатом. Откуда он мог знать, что именно в эту ночь хозяину приспичит вернуться раньше обычного? Тем более в страшном сне он предположить не мог, что обворованный окажется вампиром… голодным и злым вампиром. Он не знал и не представлял. Но влезая в окно подозрительно богатой квартиры, кардинально изменил свою судьбу.

А дальше, что делать, как жить, и жить ли вообще, решали без Валика.

Согласно закону, принятому после подписания мирного Договора между вампирами, оборотнями и колдунами, вампиры не обращают людей младше двадцати лет. Ведь такие новообращенные неустойчивы и редко достигают потолка своей силы. Несанкционированный укус мог привести к принудительной встрече с рассветом.

Старейшины Ложи приговорили укусившего вампира. Новообращенный же, на удивление, получил право жить. Сам Стальной Феликс взял на себя роль его наставника, и даже давал ему свою кровь, чтобы облегчить превращение.

Так Валентин стал единственным после подписания Договора вампиров, застывшим на отметки вечных шестнадцати лет…

Вначале он пытался еще что-то изменить. Пробовал нарастить мышечную массу. Для чего даже обращался к извечным врагам рода вампиров — колдунам. Ничего. Оставалось только смириться. Он бы и смирился, если бы мог надеяться на личное счастье.

За сорок лет верной службы на благо Ложи он получил право обратить человека в вампира. Сервер и рад бы разделить дары Ночи с девушкой. Да вот незадача! Двадцатилетние девушки смотрелись рядом с ним не как возлюбленные, а как старшие сестры… Правда, в Ложе были старые вампирши, обращенные в юном возрасте еще до подписания Договора. Но они были или уже и прочно заняты, или при виде Сервера презрительно морщились.

Наблюдая за счастливыми вампирскими парами, Валик хотел выть, как оборотень. Он чувствовал себя лузером. Тоска немного притуплялась, когда его окружали беззаботные подростки. Живые подростки.

Поэтому, когда Стальной Феликс обмолвился, что в его новом клубе 'Day&Night' свободно полуподвальное помещение, Сервер, безумно любивший компьютеры и подростков, предложил открыть интернет-кафе. Так и появился компьютерный клуб 'Level', популярный у подростков и вампиров, обращенных в последние десятилетия.

Валик разговаривал с администратором, когда в клуб зашла, осторожничая на крутых ступеньках, девушка в черном. Черный рюкзачок через плечо, черные джинсы, черная футболка с рисунком летучей мыши и подписью 'Fuck You, Buffy! . Зеленые глаза подведены черным, губы мягко сияют розовым блеском. Окинув ее скучающим взглядом, Сервер решил, что она готка или эмо.

Оплатив время игры на несколько часов, девчонка, проходя мимо вампира, одарила его дружелюбной улыбкой.

И этот взгляд сразил Сервера наповал. А что, если это она?..

Он не раз и не два знакомился с девушками, планируя в дальнейшем их обратить. Пара часов общения — и он понимал, что она не та, с кем хочется провести вечность… А вдруг сегодня та самая ночь? Ночь, когда он встретит свою единственную?

Вампир занял соседний комп, но сам не играл, а косился на монитор соседки.

Девушка заметила его интерес и благосклонно улыбнулась:

— Привет! Я — Крис.

— Привет. Меня зовут Валентин, можно просто Валик.

— Хочешь сразиться со мной? — глаза новой знакомой горели азартом. — В 'Догони некроманта'? На желание?

Новая игра-стрелялка с элементами квеста разрабатывалась программистами Полуночи, и Сервер также принимал участие в ее создании. Конечно, нечестно с его стороны соглашаться. Но ведь она сама предложила, правильно?

— Еще спрашиваешь! Нравится игра?

— Ага, зачетная штука. Кем ты будешь? Парни обычно выбирают вампира или оборотня.

— Нет, я буду колдуном-охотником. А ты?

Крис хищно улыбнулась:

— Ну а я — вампиром. Так что держись — я тебя сделаю!

Неужели ему не повезло — и он нарвался на потенциальную клыкоманку? Прекрасные головки таких девиц забиты романтичными бреднями о страстной любви вампира и человека. И нечаянно столкнувшись с представителями Полуночи, они или пугались (слишком грязной и непривлекательной оказывалась действительность), или становились вампирозависимыми. И первых, и вторых обращать запрещалось.

— Тебе нравятся вампиры? — рассматривая рисунок на ее футболке, спросил разочарованно Сервер.

— Нет, — рассмеялась девушка, щелкая мышкой, — если ты о футболке, то это подарок подруги. Она заставила ее одеть на сегодняшнюю вечеринку.

— Почему же ты не веселишься? А зависаешь здесь?

Крис развернулась к собеседнику всем корпусом и пожаловалась:

— Это должно быть свидание вчетвером, а для меня еще и 'вслепую'. Но парень, с которым меня собирались познакомить, не пришел. И я оставила подружку с ее бойфрендом.

— Бывает, — равнодушно пожал плечами Сервер, в душе радуясь своей удаче. — Может ему что-то помешало? Не верю, что такая красавица осталась без кавалера не по уважительной причине.

— Ему пытались дозвониться — Лимон не берет мобилу.

— Лимон? — неприятно поразился Валик и ревниво добавил: — Знаю такого. И не советую с ним общаться приличной девушке.

Ему приходиться общаться с этим вампиром постоянно — Лимон для своего возраста довольно амбициозен и, находясь у 'правой руки' на подхвате, мечтал со временем занять там освободившееся место.

— Лимон, апельсин… какая разница? Похоже, он еще тот необязательный фрукт… Ладно, давай играть.

И они сыграли семь игр, три из которых Сервер дал ей выиграть.

Девушка обеспокоенно взглянула на экран мобильного и огорченно произнесла:

— Мне пора. На время учебы живу у тетки, а она у меня требовательная. Если вернется с ночного дежурства, а меня не будет в кроватки, я получу втык.

— Давай провожу! — предложил тайный вампир.

— Спасибо, мой дом поблизости.

— Я настаиваю, и вообще… пусть это будет моим выигранным желанием.

Крис солнечно улыбнулась, кивнула и встала из-за стола.

Администратор клуба, тоже вампир, с завистью посмотрел вслед боссу. Спутница Валентина захватила и его воображение. Изящная, красивая и задорная, она стоила внимания. Похоже, Сервера ожидал славный ужин — девчонка выглядела невероятно аппетитной для человека.

Вампир-админ ошибался — Валик испытывал к девушке совсем не гастрономический интерес. Он проводил кастинг на роль своей спутницы. И новая знакомая пока казалась безупречной.

В эту ночь он даже не собирался ее пробовать. Сервер был воспитанным вампиром — и на первом свидании не кусался…


Поняв, что безумно нравится Серверу, Кристина испытала темное торжество. Она и не надеялась привлечь его внимание, а тут вампир вообще с нее глаз не сводит. А началось все с неудачи…

В поисках Лимона она пришла в клуб 'Day&Night' — и обломалась. Напрямую расспрашивать о парне с таким прозвищем нельзя. И ей довелось выпить несколько дорогих коктейлей, пока бармен проникся к ней доверием. Бармен (Крис с легкостью почувствовала в нем недавно обращенного вампира) совсем не удивился, что Лимона ищет человеческая девица. Такая ситуация в порядке вещей: вампирам ведь нужно кушать? Нужно. А легче всего кормиться от любовницы, предварительно затуманив ей мозги…

Играть роль опьяневшей девицы, которую продинамил ухажер, совсем несложно. Благо алкоголь на вампиров действует только в смешанном с кровью виде.

Узнав, что Лимон не появлялся в клубе вот уже несколько дней, Крис едва не расплакалась от обиды. У нее каждый час на вес золота — и пришлось потратить вечер и половину ночи впустую.

Но тут подошедшая официантка обмолвилась, что Лимон время от времени захаживает в подвал, где размещается интернет-кафе. А совет расспросить Лимонового дружка, геймера по прозвищу Сервер, вообще привел Кристину в восторг.

Вот так и получилось, что вместо Лимона она подцепила на крючок соблазна Валика…

Кристина подошла к лестнице, когда новый знакомый окликнул, интересуясь:

— Может, стоит вызвать такси?

— Нет, — с улыбкой возразила Крис, — здесь совсем рядом.

В полуобороте она сделала шаг к лестнице… и налетела на мужчину. Он возник, словно из ниоткуда — и успел подхватить столкнувшуюся с ним девушку.

— Ой! Простите, я такая неуклюжая, — извинилась Крис, уткнувшись лицом в белую рубашку, пахнувшую кофе.

Она попыталась вывернуться из его крепких объятий. Горячие руки невзначай придержали, превращая в невольную пленницу.

Продолжая стоять в коконе стальных мускулов, она еще раз извинилась:

— Я не хотела налететь на вас. Прошу прощения.

А потом Кристина подняла голову и заглянула в глаза обнимавшего ее мужчины. Бездонные, серо-голубые, их, казалось, наполнял толченый колючий лед. И этот студеный взгляд заставил адреналин (если у вампиров он вырабатывается) побежать по венам. У Крис закружилась голова. Странные ощущения для нечеловека…

Мужчина, точно испугавшись, вдруг резко отстранился, выпуская девушку из своих объятий.

— Ничего страшного, бывает, — под показной мягкостью в голосе звенела сталь. И эта жесткость обнажилась сильнее, когда незнакомец обратился к Серверу: — Валентин, тебя искал Феликс. Будь добр, перезвони ему.

Незнакомец больше не смотрел на Кристину, но ощущение его тяжелого взгляда осталось.

Ее тянуло посмотреть, как он идет к администратору, грациозной походкой хищника на охоте, но Сервер, схватив ее за руку, потащил за собой на выход. Не оглядываться… не оглядываться… не оглядываться… Твердила себе Кристина, мучительно кусая губы.

Да что же это с ней такое?! Почему незнакомец так затронул ее?! Она ведь толком и не разглядела его! Непонятное чувство нереальности, когда видела одни лишь холодные глаза, не позволило ей рассмотреть его внешность.

Уже на улице девушка задала Валику тревожащий душу вопрос:

— Кто это был? Страшный тип…

Обеспокоенный вампир достал телефон и равнодушно ответил:

— Его зовут Крейг. И он, действительно, страшный тип, с которым лучше не иметь ничего общего.

Крейг… Еще один вампир, заслуживший смерть.

Кристину передернуло от отвращения и злости. Боже! Ее обнимал убийца родителей! А она наслаждалась ощущениями, которые он пробудил. И даже не почувствовала, что он вампир. Как же она себе противна! О Боже, какая мерзость — ее тянуло к убийце…

Поглощенная своими переживаниями, она едва не пропустила разговор Сервера с Мастером вампиров. Как ни старалась, Крис почему-то не слышала голос Стального Феликса.

— Простите меня, я пропустил ваш звонок… Да, конечно, он справится и без меня… Хорошо, я буду там. Доброй ночи…

Валентин терялся под ее взглядом, и девушке почему-то показалось, что не будь ее рядом, то к Мастеру подчиненный обращался бы подобострастнее. Называя его 'господин', 'повелитель' или 'сэр'.

И правда: из-за находящейся рядом человечки Сервер не мог проявить знак наивысшего подчинения к главному вампиру, которому обязан своей жизнью.

— В какую нам сторону? — спрятав телефон в карман джинсов, спросил Валик.

— До конца этой улицы, направо и прямиком в частный сектор, — неопределенно махнула рукой Кристина.

Вампирша успела основательно облазить весь район, пока нашла нужное место. И теперь заманивала туда Сервера…

Они шли, как и всякая парочка понравившихся друг другу, но еще малознакомых людей, соблюдая пионерское расстояние. Летняя ночь благоволила романтикам, густо рассыпав по черничному небу крупные звезды. Середина ночи, и в городе бурлит жизнь, проявляясь в звонком смехе компаний молодежи, где-то звучащей музыке и запахе прогретого асфальта.

— Ты такой интересный парень, наверное, у тебя много друзей, — тихо произнесла Крис, разрушая неловкое молчание.

— Да нет, немного, — вампир пожал узкими плечами, — я не из тех, кого принято считать рубахой-парнем.

— Не верю, с тобой легко. И лично я хотела бы с тобой дружить.

— С тобой тоже легко. И я буду счастлив иметь такого друга, как ты, — улыбнулся вампир, добродушно рассматривая смутившуюся Крис.

Его никогда так откровенно не клеили. И это забавляло. Были, конечно же, девчонки, которые думали, что он мажор, раз у него был интернет-клуб (он всем говорил, что 'Level' подарил ему отец). Но в случае с Крис он чувствовал, что дело не в деньгах. Ее занимал он сам.

А впрочем, даже будь он ей не душе, он ни за что не отступится. Он использовал бы внушение, чтобы влюбить ее в себя. Низко? Да, но ведь и с ним поступили подло, когда обратили в шестнадцать лет. За свою любовь необходимо бороться, не боясь замараться.

Крис — именно та, которую он ждал столько лет. Уверенность окрепла, когда заметил ее реакцию на Крейга. Как правило, девушки таяли при виде красивого вампира, но не Крис. Сервер видел страх и отвращение, промелькнувшее в глазах девушки. И это потешило его мужское эго.

— Мы пришли, — Крис остановилась у металлической решетчатой ограды, за которой стоял двухэтажный дом из красного кирпича. — Спасибо за чудесный вечер.

Свет яркой луны загадочно серебрился в глазах девушки. Она так юна, красива и чиста… Валик присмотрелся лучше и заметил в ее глазах контактные линзы. У девочки плохое зрение? Хм, этот трогательный секрет добавило ей жирный плюс. Наверное, она много читает…

— Крис, можешь сказать, сколько тебе лет?

Девушка хмыкнула:

— Боишься связаться с малолеткой? Самому-то, небось, исполнилось девятнадцать не так давно? Я угадала? Ладно, так и быть, скажу. Мне уже есть восемнадцать. Так что не переживай.

— Я не переживаю, просто интересно.

И Сервер решился. Он подождет два года и обратит ее в положенный срок. А до этого будет ее опекать, чтобы никто не испортил ЕГО девочку. Он видел, как облизывались на нее другие вампиры в интернет-кафе. Если он не назовет ее своей, это сделает кто-то другой. Значит, при следующей встрече с Мастером он официально потребует на нее права. Права обращающего.

— Ну, я пошла? — девушка с непонятным ожиданием посмотрела на вампира. — Спокойной ночи, Валик.

Вампир видел, что она не просто так медлит с уходом. Но причина оставалась непонятной. Хотя…

Вампир сделал шаг вперед и, глядя человеческой девушке в глаза, проникновенно-гипнотизирующе прошептал:

— Откройся мне… доверься мне… впусти в свои мысли…

Ее влажно поблескивающие губы приоткрылись. Он ласково скользнул изящными, как у пианиста, руками по ее плечам. Он не собирался кусать или причинять ей иной вред, просто хотел, чтоб их первый поцелуй получился сказочно волшебным. Легонько погладил по спине — мышцы девчонки расслабились. Она подчинилась ему.

Больше не раздумывая, он жадно прижался ртом к нежным губам.

Крис ответила на трепетный поцелуй и обвила вампира левой рукой. Правая скользнула под футболку, в карман с джинсами, и вытащила наручники…

Рывок — и ошеломленный вампир оказался прижат к решетчатому забору. Щелчок — и прикован за левую руку к ограде.

Кристина отскочила в сторону, чтобы опомнившийся Сервер не успел ее схватить.

— Что за игры, Крис?!

— Никаких игр, Сервер, наоборот, конец всяким играм. Пришло время отвечать за поступки.

Его девочка несла какую-то чепуху. Вампир не паниковал — он с легкостью порвет дурацкие наручники. Но прежде выяснит, что задумала Крис.

— Я не понимаю тебя, Крис. Чего ты хочешь? — спокойно произнес Сервер.

— Твою смерть, вампир, — выплюнула с ненавистью девушка и, больше не контролируя себя, частично проявила новую сущность.

Углядев клыки и полыхающий красным сквозь линзы глаза, вампир нахмурился:

— Ты новообращенная? Где твой наставник? Как он посмел отпустить тебя одну? Если Феликс узнает…

— Не уссснает, ведь ты скоро умрешшшшь, — прошипела Кристина и достала из рюкзака пластмассовую бутылку.

Запахло бензином. Сервер смекнул, что скоро запахнет жареным, и в качестве жаркого будет он сам, дернул прикованной рукой. Раз, второй раз… Наручники выдержали! Сервер повторил рывок, напрягаясь изо всех вампирских сил, — ничего…

Тем временем Кристина щедро плеснула на своего заложника А-95-м.

— Постой! Что я тебе такого сделал?! — заорал вампир, лихорадочно пытаясь порвать наручники. — За что ты со мной так?!

Она вытащила из заднего кармана джинсов зажигалку и хладнокровно объяснила:

— Ты убил семью Николаева, лидера Союза, пятнадцать лет назад. Я его дочь.

Вампир ошарашено закатил глаза. Он не верил в происходящее. Неужели он умрет, сожженный девушкой, в которую почти влюбился?..

Она щелкнула зажигалкой, выбивая искру…

'Стой! Не вздумай! — чужой голос едва не расколол череп. — Потуши огонь!

Кристина сжала виски. Как же больно…

— Кто ты?! Чего ты хочешь?

Сервер, пораженно уставился на своего палача, решив, что она окончательно сбрендила, раз успела позабыть его. Но потом до него дошло, что вопрос относился не к нему. С его мучительницей кто-то связался телепатически.

'Я твой друг, Крис. Не убивай Сервера, он не виноват'.

— Как это не виноват?! Он входил в 'руку', устранявшую мою семью!

'Посмотри на него — он не убийца. Его взяли в ту ночь ради информации в сейфе Николаева. Он всего лишь подобрал шифр'.

— И что ты предлагаешь, таинственный друг? Отпустить его? Да он же помчится к Феликсу, и на меня объявят охоту!

'Никто тебя не тронет. Скажи ему, чтобы до рассвета убрался из города. Иначе умрет. Как умерли Студень и Ящер. Он ведь догадывается, кому они мешали'.

Кристина взглянула на перепуганного вампира-хакера и саркастично сообщила:

— Тебе тут передали, чтобы убирался из города, иначе умрешь, как Студень и Ящер. Ты должен понять, что это значит.

Валентин закивал головой. Он не мог освободиться от наручников — они усилены магией, такие ему не по силам. И он знал, кто стоял за гибелью растерзанных оборотнями вампиров.

— Я уеду и буду молчать. Клянусь Ночью.

'Он не врет, — произнес голос. — Можешь ему верить'.

— Я никому не верю. Кто ты?

'Рано. Узнаешь потом'.

— Нет! Постой! Ты тот колдун, который спас меня в детстве?

'Потом. Все потом'.

— Когда? — отчаялась девушка, ощущая, как давление голоса ослабевает.

Похоже, он собирался исчезнуть, не дав ответы.

'Завтра. Стальной Феликс устраивает прием. Там ты встретишь всех, кого хочешь убить'.

— Как я попаду на самую охраняемую вечеринку в городе?

'Приглашение передаст твой брат'.

— Постой!

'Встретимся завтра'.

Снова одиночество. И пустота. Кристина огорченно взглянула на Сервера. Притихший вампир обреченно ждал, что его сожгут. Он не верил, что мстительница пощадит его…

Наверное, сомнение явно проступало на его лице.

Кристина горько усмехнулась:

— Действие колдовства закончиться минут через двадцать. Живи…

Сервер смотрел, как Крис уходит. И ему было больно. Он поверил в ее увлеченность. А она всего лишь хотела его сжечь…


Она очнулась после полудня, дрожа, пытаясь сдержать крик. Это сон… сон… всего лишь сон!

Но какой реалистичный сон! Она успела привыкнуть к серым снам новообращенного вампира и не ожидала, что, уснув, снова увидит события в цвете.

Пламя было таким ярким, алым как артериальная кровь. И она пожирало вампира, которого она облила бензином…

Крис уткнулась лицом в подушку. Ее не мучили кошмары после убийства колдуна, а несостоявшаяся казнь Сервера вызвала столь сильные переживания. Похоже, она поступила правильно, что не убила 'вечно юного' вампира. Но почему сон был таким ярким? Странно, неужели… хотя нет, этого не может быть. Ладно, есть дела важнее.

Кристина воспользовалась прерванным сном, чтобы рассмотреть лежащий на стуле арсенал. Ножи с посеребренным лезвием — такими есть шанс убить вампира. Правда, молодого вампира, не достигшего пика своей силы. Пистолеты с серебренными пулями… Короче, ничего серьезного, что могло навредить убийцам ее родителей.

Ночь приема в доме у Феликса — седьмая ночь. Последняя в ее жизни. Утром она должна умереть. Так и не отомстив ни за гибель семьи, ни за свое принудительное обращение.

Как быть дальше? Что делать? Когда ее укусили, она наивно полагала, что управиться за отведенный срок. И послала подальше Ника с его рациональными доводами и логикой. А брат прав — она не супергерой и не терминатор. У нее есть сверхскорость и сверхсила? Но у других вампиров они есть также! Плюс вековая мудрость, верная охрана и бездна времени. А у нее всего несколько ночей…

Так что же делать? Ответ один. Следовать намеченному плану: убить ненавистного кровавого наставника (Лимон, она уверена в этом, должен объявиться на приеме) и умереть самой.

Сквозь зашторенное окно в номер отеля не проникают лучи солнца. И все же она чувствовала его. Жгучее, смертельное светило выпивало силы, делая беспомощной и сонной. И все же она так скучала за ним…

Крис, находясь в плену горьких размышлений, чувствовала, как сознание затягивает во тьму. Она неохотно засыпала вампирским дневным сном. Тяжелым, как ватное одеяло. Против воли ее глаза закрывались.


И только тогда ОН вышел из темного угла. Старый, очень старый вампир, которого давно не страшит ни солнце, ни серебро. Только одиночество. Тени плотным плащом окружали его, не позволяя девушке (если бы она все-таки сумела открыть глаза) разглядеть лицо.

Из кокона теней выдвинулась бледная рука. Острый коготь провел по запястью.

Тоненькой струйкой темная кровь побежала прямиком на ее губы. Она хотела отвернуться — и не смогла. Не только потому, что ее за подбородок придержала крепкая рука. А потому что вкус был божественно хорош… И подозрительно знаком. И никаких сомнений: пить или выплюнуть. Она притянула дающую руку, чувствуя, как вместе с кровью пьет его силу, его спокойствие. Боль, разочарование и жалость к себе ушли, уступая место безмятежности и неге.

Сонливость назойливо липла к длинным ресницам. Глаза не слушались, впору кричать 'поднимите мне веки'…

Кровать прогнулась под тяжестью еще одного тела. Он медленно склонился, легонько провел рукой вдоль спины, прикосновением снимая напряжение, прогоняя холод и чувство безысходности. Затем нежно коснулся ее губ кончиками пальцев.

Сквозь странную полудрему Крис чувствовала его присутствие как нечто родное, гармоничное, продолжающее ее саму. Разве так бывает? Что это? Сон наяву? Греза, приукрасившая страшную реальность? Пусть всего лишь мечта о несбыточном, пусть… даже проснувшись, она не потеряет ни капли этого восторга.

Как молния, пронзило новое ощущение — жгучие губы накрыли ее рот, заставляя ее губы слегка приоткрыться. Неторопливое прикосновение нахального языка, собственнически исследующего свои завоевания…

Его ладони нежно гладили ее волосы, шею, плечи… спускаясь ниже, пока чашами не обхватили ее ягодицы. Поцелуй стал требовательным, пробуждающим ответную страсть. Она выплыла из полудремы и ответила на ласки, все также не в силах открыть глаза. Твердое тело с силой прижималось к ее, словно пытаясь слиться воедино. Ее руки сами оплели его широкие плечи…

Она проснулась окончательно. Что за наваждение? Что она делает?! Целуется с кем-то, чье лицо не может видеть… Не может видеть?!

Словно прочитав ее мысли, он прервал поцелуй и отстранился. Крис застонала, то ли продолжая возмущаться поведением незнакомца, то ли протестуя против его отступления. Какая-то часть ее требовала ласки и нежности. И наплевать, что она не совсем соображает, что происходит…

Шорох простыней. Кровать прогнулась, освобождаясь от лишнего груза. Снова холодно. Пусто. Одиноко…

Она вытянула руку, чудом зацепила его запястье, притянув ладонь к щеке, жалобно прошептала:

— Не уходи, пожалуйста…

— Почему? — его голос доходил откуда-то издалека.

— Поговори со мной

— О чем? — шепнули невидимые губы.

— Не знаю… Я просто хочу слышать тебя. Раз не могу увидеть…

Мгновение тишины, а затем глубокий, с легкой хрипотцой голос прочел:

— Я, как ангел со взором суровым,

Под твоим буду снова альковом.

Я смутить не хочу тишину,

С тенью ночи к тебе я скользну.

И к тебе прикоснусь я лобзаньем,

Словно лунным холодным сияньем;

Ты почувствуешь ласки мои…

На последней строчке невидимый чтец запнулся и умолкнул. Крис сонно улыбнулась, почти все стихи Шарля Бодлера она знала наизусть. И тот, что читал невидимка, явно не подходил для соблазнения барышень…

— Спи, — немного смущенно прошептал он и поцеловал в висок. Девушка, как по мановению волшебной палочки, провалилась в сон без страшных видений. Она не слышала, как он грустно добавил: — Любимая…


V. Бал у князя тьмы


Крис просыпалась, медленно освобождаясь от цепких объятий сна. К слову об объятиях…

Раньше ей никогда не снились такие 'взрослые' сны. Да еще и с привкусом крови… Крови?!

Вампирша настороженно прислушалась к своим ощущениям. Чеееерт! Она чувствует себя отлично: сытой и полной сил, а значит, это был не сон. М-да, весело… сорвалась она со своей печеночно-томатной 'диеты'. Или никогда и не сидела? Что мешала ночному гостю подкармливать ее и в другие ночи, предварительно затуманив мозги? Те же старые вампиры ведь могут и не такое…

То, что в полудреме казалось естественным и приятным, сейчас виделось кощунственным и отвратительным. Как она могла! ЦЕЛОВАТЬСЯ с не понятно кем???

Хотя почему не понятно? Ситуация ясна, как луна в полнолуние. К ней приходил ее кровавый наставник. Лимон. Как же она его ненавидела! Задушила бы голыми руками! Она вспоминала довольную рожу подзакусившего ею вампира — и корчилась от отвращения. Отвратительно даже само его прозвище — Лимон. Фу! Гадость какая!

Стоп.

А ведь ненавистный наставник не мог быть тем, кто целовал ее и напоил собственной кровью. К незнакомцу она (самой себе признаться хоть и стыдно, но можно;)) испытывала влечение. Если бы ее обратили, заставив произнести ритуальную клятву подчинения, которая превращала новообращенного в раба, она ползала бы у Лимона в ногах, обожающе заглядывая в глаза. Он стал бы ее господином, персональным богом. Но она — не рабыня, а вампир на ученических началах, что предполагает между наставником и обращенным взаимоуважение и теплые чувства, если они друг другу подходят психологически. Лимон ей не подходил однозначно, вот поэтому-то она при случае его и убьет…

А что если… Если ее посетил другой вампир? Каким-то немыслимым образом узнав об ее метаморфозе? Помнится, Лимон вообще-то не собирался ее кусать (это она его спровоцировала побегом), а планировал куда-то отвезти. Слабое предположение, но оно имеет право на жизнь.

Как и она… Она — и жизнь?! Несовместимы! Что за мысли?.. Чертов вампир! Он сумел внушить ей эту глупую идею! Ну, нет уж, не на ту напал. Она помнит рассуждения отца, что человек не должен впускать в свою душу тьму. И хотя в обществе Полуночи столетиями ведутся дискуссии, есть ли у вампиров и оборотней душа, она придерживалась версии своего отца.

И согласно этой теории, теряя человечность, теряешь право на вечность после смерти. Разве Создатель простит человека, впустившего в свою душу тьму? Человека, отдавшегося на милость кровожадных инстинктов? Нет, не простит. В час Последнего Суда воздастся всем: и оборотням, и вампирам…


Грустные мысли прогнал неземной запах кофе. От большой, как она любит, чашки шел пар. Крис потянулась за бодрящим напитком, усмехнувшись любезности гостя. Вот негодяй! Сбежал перед самым ее пробуждением. Надо заметить, его склонность к риску ей пришлась по нраву.

Сделав глоток, девушка зажмурилась от удовольствия. В несколько глотков ополовинила чашку — и пораженно замерла. А в чашечке-то не только бодрящий кофеин… но и кровь. Уууу… вампирюга! Вместе с кофе — и завтрак в постель.

На мгновение Крис смутилась. Что делать с остатками? Вылить? Неэкономно. К тому же ей понадобятся в эту ночь все силы. Заключив сделку с совестью, она допила кофе до дна. Хорошо, что братишка не видит, а то бы всласть поиздевался…

Зазвонил телефон. Кристина взглянула на дисплей — вот и колдун, стоит о нем только вспомнить…

— Привет, Ник.

— Крис, а я к тебе, почти подъехал к отелю. С сюрпризом.

— Пригласительные на прием у Феликса?

— Откуда ты знаешь? — огорчился Ник. — Ладно, неважно. Тем боле, что это не единственный сюрприз. Со мной твоя подруга по песочнице, Миамина. Надеюсь, ты ее еще помнишь.

Крис улыбнулась. Хотя ей было пять лет, когда они с Мией играли в последний раз, забыть особу, которая накормила ее пирожками из песка, забыть невозможно.

— Ник, для колдунов с девичьей памятью напоминаю: Миа приезжала в Киев три года назад, и мы возобновили наше знакомство.

— Ясненько. Тогда вам, девочкам, будет приятно увидеться еще раз.

— Конечно, — солгала хмурая Кристина — наверняка Миамина будет сочувствовать, а это так раздражает!

В принципе Миа побывала в ее шкуре — прошло не так много времени, как ее, подающую надежды магичку, укусил оборотень, заразив вирусом Rugaru. На этом злоключения Мии не закончились: она почему-то сохранила магический дар. И на нее объявили самую настоящую охоту: колдуны и вампиры — горя желанием в лабораторных условиях исследовать сей феномен. Тогда как оборотни имели на нее несколько другие виды — Мие готовили участь мамочки будущих волчат-гениев в области магии.

В дверь постучали. Вздохнув, Крис поплелась открывать.

— А вот и мы, — двоюродный брат, одетый в великолепный черный смокинг, поцеловал ее в щеку — прогресс на лицо. Раньше он от нее шарахался. — Как ты, Карамелька?

— Лучше всех, — буркнула Крис и во все глаза уставилась на спутницу брата.

Из-за плеча колдуна выглядывала обряженная в джинсовый костюм блондинка… Что за прикол? Это не Миа!

— А где Миамина?

— Привет, Крис, я под иллюзией, — улыбнулась знакомая незнакомка и прошла в комнату. — Продолжаю прятаться от своих 'друзей'.

В руках чуть порозовевшей девушки две вешалки с зачехленной одеждой, которые она бросила на кресло.

— Понятно, — кивнула Кристина. — А не проще было бы уехать из города?

— Нет, я для Ник Никовича выполняю кое-какую работу.

Услышав прозвище братца, Крис улыбнулась — Миамина неисправима. Продолжает обращаться к нему на 'вы' и по отчеству, предварительно безбожно исковеркав его.

— И какую же?

— Да так, — волчица недовольно поморщилась, — шпионю за один чудиком и заодно отвожу от него вампиров… И оборотней, о которых мне Ник Никович забыл сказать, — угрожающий взгляд в сторону покрасневшего колдуна. — Я пришла помочь тебе навести марафет. Твоего брата, кстати, пригласили также.

Крис вопросительно подняла бровь.

— Да, Кристина, мне пришло приглашение на двоих. Похоже, Союз начинает обретать вес, скоро нашу организацию признает все сообщество Полуночи.

— Если не ошибаюсь, вас на такие мероприятия приглашали и раньше, — ухмыльнулась Миа. — Не потому, что вы лидер оппозиции, а потому что сильный колдун и один из богатейших людей страны.

Колдун недовольно поморщился:

— Умеешь ты, Миамина, обломать весь кайф. Ладно, девочки, я сбегаю на час, чтобы не мешать вам чистить перышки… О, Крис, забыл спросить. Ты не передумала?

— На счет чего?

— На счет твоего самоубийства. Подумай, ведь превратиться в пепел — тоже грех, и твой отец не одобрил бы…

— Вот только не надо начинать проповедовать, — устало попросила Кристина. — Иди, погуляй братик.

Когда за Ником закрылась дверь, Миамина задумчиво произнесла: — Кристинка, а ведь он прав.

— Что? И ты будешь меня уговаривать? Я не хочу быть вампиром! — Я тоже не хотела становиться оборотнем, — возмутилась Миа. — Но став им, я не повесилась на первом суку.

— У тебя ситуация другая… немного лучше…

— Лучше?! И чем это?! — Миа широко распахнула голубые глазища.

— У тебя нет кровавого наставника, который может потребовать на тебя право, право обучать премудростям вампирьей жизни.

— У меня целый Круг оборотней-наставников, четверть из которых без самок и потому мечтает обучить премудростям сексуальной жизни.

— Тебе не нужно пить кровь, — пожаловалась Крис.

— Зато все, кому не лень, пытаются накормить сырым мясом, от которого меня воротит, — парировала блондинка.

— Тебе не довелось носить контактные линзы, чтобы скрыть красные глаза.

— Хм, глаза… А на тебя не прыгали блохи от соседского спаниеля!

— Ты не смотрела на собственного брата, как на потенциального донора.

— А ты не выла на луну и не просыпалась голышом в кустах городского парка.

Ого! Крис с интересом взглянула на Мию. Чтобы такого пикантного сказать о себе?

— Тебя не поил своей кровью незнакомый вампир, и тебе не срывало башню от его поцелуев.

Миамина лукаво улыбнулась:

— А ты не нянчила маленькую зловредную ведьмочку, чей папуля уже в третий раз исполняет серенаду под окнами, не имея музыкального слуха.

— Подумаешь… Ты не просыпалась на мусорке и не смотрела на бомжа как на экзотическую закуску.

— Ну а ты, Крис, не рычала на встречную собаку и не загоняла уличного кота на дерево.

— Зато ты не переодевалась нимфеткой, чтобы проникнуть в жилище колдуна-отступника.

— Ха! — хмыкнула Миамина и выдала свой главный козырь: — А ты не жила на одной квартире с ПЕТРОВОЙ АНЖЕЛОЙ!!!

Кристина засмеялась. Анжелика Петрова — помешанная на компьютерных играх ведьма, на лбу которой крупными буквами написано 'СТЕРВА', прославилась своей неуживчивостью на все сообщество Полуночи.

— Твоя взяла, ничего страшней мне не придумать, — смирилась с проигрышем вампирша. — И все же я не хочу быть вампиром. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— М-да, окончательно заело пластинку: не буду, не хочу, умру, пойду встречать рассвет… О брате ты подумала? А о своих друзьях? Эгоистка! И вообще, с чего ты решила, что впереди — мрачное будущее? Ты, что ходила к вампирьей Кассандре за предсказанием?

— А кто это?

— Забываю, ты ж не местная, и не знаешь, что у Феликса есть провидица Оксана. Без ее 'взгляда в будущее' он ничего серьезного не предпринимает. Только девчонку часто перемыкает — и ее предсказания похлеще, чем у Нострадамуса. Ну да ладно, давай собираться, а то Ник Никович будет гневно пыхтеть, что мы не готовы.

Миамина деловито огляделась. Пододвинула кресло ближе к овальному зеркалу, полюбовалась своей работой и развернула его спинкой в другую сторону, чтобы свет падал на лицо сидящего. Внимание оборотня привлекла футболка, в которой Крис соблазняла Сервера.

— Прикольная штучка. А у меня есть розовенькая с надписью: 'Иди в ж… я фея, пусть и бухая'. И еще одна, оранжевая с предупреждением: 'С дороги! Ищю прынца!

Кристина промолчала и вытряхнула на постель содержимое пакета, принесенного братом. Среди косметики, средств для укладки волос и прочей нужной чепухи лежал… маленький серый заяц.

Девушка вздрогнула — и отвернулась от игрушки, принявшись за коробки с обувью и чехлы с одеждой.

— Честно говоря, немного волнуюсь. Раньше мне и в голову не могла прийти мысль появиться на приеме у Феликса. Я была скромной ведьмой, жила себе тихонько, никого не трогала…

— Да ладно тебе, — отмахнулась Миамина. — Скромница, ага. Пусть ты была слабой, но твои предки сделали много для Полуночи — они входили в число тех, кто подготовил Договор. И потом, можно подумать, это твой первый бал, как у Наташи Ростовой.

— Неудачное сравнение, — усмехнулась Крис, — 'Войну и мир' читала в сокращенном варианте.

— Да? Надеюсь, хоть 'Мастера и Маргариту' пролистала?

И с этими словами Миамина, подмигнув, напела:

Вечер умирал, наступала ночь,

необычный бал грянул во всю мощь.

Стольная Москва в толк не может взять,

Что сюда спешит дьявольская знать.

Воланд-господин, всетемнейший князь,

приказал играть свой безумный вальс…

— Точно, бал у Князя Тьмы. Да только Феликсу до Мессира как до Киева рачки…

— Злая ты, Крис. Предлагаю Стальному Феликсу присвоить… ну… хотя бы титул князька мрака?

— Ладно, давай, пусть будет бал у князька. Да и то, лишь потому, что поешь Феликсу осанну. Вот расскажу Нику, что ты положила глаз на главного вампира города….

— Я?! У меня регенерация хорошая, однако ни один вампир не стоит моего красивого глазика, чтоб его на них положить, — возмутилась Миа. — И вообще только попробуй сказать! И Ник Никович узнает, что ты зажимаешься с вампиром, которого еще не представила семье.

— А ты шантажистка, оказывается!

— Пообщайся со своим братцем изо дня в день — станешь не только шантажисткой, но и няней, и телохранителем, и секретаршей…

— Кстати, — Кристина перестала улыбаться и озабоченно взглянула в глаза Мии: — А что у вас с Ником?

— Ничего. Не строй иллюзий, дорогая, — Миамина отвернулась от подруги и принялась готовиться к 'чистке перышек'.

Так с улыбками и прибаутками оборотень разложила свои 'инструменты': косметику, расчески, гели-лаки, шпильки и прочее. Неловкость, возникшая в начале, исчезла. И Кристина на время позабыла, кто она сейчас, испытывая восторг, характерный для любой девчонки ее возраста.

Вампиресса добралась до вечерних платьев.

— О! Ааа…

Маленькое черное платье — воплощенная в мерцающую ткань элегантность, мечта настоящей леди. Второе, темно-фиолетовое, длинное и прямое, с V-образным декольте, подходит для роковой красавицы, загадочной и манящей.

— Ага, сама обалдела, когда вместе с приглашением и зайцем пришло это фиолетовое, — кивнула довольная Миа. — Но если оно тебе не нравится, можешь одеть мое, черное…

— Нет-нет, я согласна на фиолетовое, — поспешала Крис и нежно провела по шелковистой материи. — Значит, его доставили вместе с приглашением на мое имя?

— Эх, наивная, думала, его Ник Никович купил? Он, хоть и не дальтоник, порой даже цвета не различает, не говоря уже о фасонах. Приглашение выписано на имя Кристины Зиминой, то есть тайный поклонник не стал разрушать твою легенду-прикрытие. И на бале ты появишься, как дальняя родственница лидера Союза.

— Ясно, — девушка выглядела грустной и задумчивой. — Кроме зайца и платья мне больше ничего не передали? Записку, например?

Миамина покачала головой:

— Записки не было. Поступок говорит сам за себя. Признаешься, кто твой щедрый воздыхатель?

Задумчиво рассматривая зайца, Кристина созналась:

— Раньше думала, что это тот колдун, что спас меня в детстве от вампиров. А теперь и не знаю, что думать.

Миамина беззаботно пожала точеными плечами: — И не надо — все само выяснится. А теперь давай переоденемся, иначе твой брат будет кричать за опоздание.

* * *

Брат не кричал. Он пришел через два часа, словно зная, что девушки не вложатся в отведенное время. И остался доволен увиденным.

— Дамы, вы сразите всех своею красою. Скажу, что в Союзе есть девушки и покрасивее, и новых членов в организации прибавится.

— А с каких это пор вы принимаете в Союз только мужчин? — невинным голоском поинтересовалась Миа, а Крис засмеялась.

— Ладно, хватит хихоньки разводить, карета подана, поехали.

Особняк Феликса располагался за городом. Величественное трехэтажное здание из серых кирпичей напоминало крепость и находилось на обширной территории, окруженной трехметровой стеной из дикого камня.

Стоянка возле дома постепенно заполнялась автомобилями всевозможных моделей и цветов. Мужчины в черных смокингах, а женщины в вечерних платьях преимущественно темных цветов неспешно направлялись к кованым воротам, где стояла троица охранников, проверяющая приглашения.

— Ник, у меня в сумочке пистолет, — шепнула Крис, — проверка будет?

— Нет, — отмахнулся брат, помогая своим дамам выбраться из черного 'крайслера'. — Ты со мной, а значит вне всяческих подозрений и проверок. Да и у всех значительных фигур будет оружие — вопрос только в том, кто решится нарушить мир и применить его, на глазах у всего бомонда Полуночи? Я надеюсь на твое благоразумие, Карамелька. Вымани своего наставника из дома — и только тогда убей.

— Хорошо, — с легкостью согласилась Крис и в нерешительности застыла.

Брат и вцепившаяся в его локоть Миамина остановились.

— Что случилось, Кристина?

Девушка не сводила глаз с серебристого 'лексуса', в приоткрытое окно которого выглядывал и махал ей тот, кого она не надеялась здесь встретить.

— Вы идите, встретимся в доме.

Кристине призывно махал рукой Сервер. Возможно, это ловушка, но она должна знать, чего хочет тот, кого она едва не спалила живьем.

Глаза вампира наполнились непритворным восхищением.

— Ты прекрасна, — выдохнул Сервер и нежно поцеловал руку Крис, которую она резко отдернула.

— Прекращай игры в галантность — ты должен меня ненавидеть, а не одаривать комплиментами.

— Я не могу ненавидеть ту, которую понимаю, — печально возразил Сервер. — Я навел о тебе кое-какие справки. Можно сказать, теперь знаю все о твоей жизни в Киеве. Тобой движет месть и презрение к таким, как я. Наверное, это карма, что ты стала вампиром.

Кристина гневно нахмурилась.

— Все? Ты окончил злорадствовать? А то мне пора.

— Нет, я не хотел тебя обидеть. Наоборот, понимаю твои чувства: меня обратили против моей воли, и я время от времени проклинаю Феликса, который не позволил мне умереть. У тебя пока есть выбор. И раз ты хочешь сохранить человечность, я помогу.

Девушка недоверчиво вздернула бровь. Говорит правду? Или лжет? Выражение лица вечно юного вампира казалось искренне-сочувствующим.

— Чем ты мне поможешь, Валик?

Сервер отвернулся, потянувшись за чем-то лежащим на сиденье.

— Вот этим. Ты с легкостью убьешь своего наставника. Буду счастлив, если и Феликс окажется вблизи.

Металлический цилиндр в полторы ладони длинной с рядом проводков и кнопочек напоминал творенье физика-любителя.

— Что это?

— Это бомба, Крис. Со специальной начинкой, которая навредит и оборотням, и вампирам. Здесь шрапнель из серебра. Взрыв убивает в радиусе нескольких метров, а серебро, если вовремя его не вывести, прикончит тех, кто не обладает достаточной силой.

Вампиресса ошалело смотрела на 'подарочек' Сервера. Смотрела, как на ядовитую змею. И не знала принять его или послать Валика к черту.

— Если ты решишься умереть сегодня, а не утром, ты заберешь с собой и тех, кого ненавидишь. Говорят, что сгореть на солнце страшнее, чем от огня…

В памяти вдруг всплыло довольное лицо Лимона, его торжествующая ухмылка и азарт, перед тем, как он ее укусил… Оглянувшись по сторонам, она раскрыла расшитую пайетками сумочку и запихнула бомбу. Опасная штуковина едва туда влезла и подозрительно топорщила бока аксессуара.

— Чтобы она сработала, нужно нажать на красную кнопку. До взрыва — два удара сердца.

Она не стала благодарить, а он не обиделся, только чуть слышно прошептал:

— Удачи, Крис…


Наверное, с того момента, как она взяла в свои руки компактную смерть, что-то отобразилось на ее лице. Может быть, появилась печать обреченности?

Но именно это заставило охранников-вампиров после сверки со списком гостей проявить бдительность.

— Госпожа, раскройте свою сумочку, — вежливо потребовал старший в тройке охранников.

— Зачем? — мило улыбнулась Крис и пошутила: — Мой пистолет не влез в сумочку, и я оставила его дома.

— Госпожа, раскройте свою сумочку, — вампир был настойчив и вежлив, но в глаза постепенно заползала тьма.

За спиной Кристины сгрудилось несколько недовольных происходящим гостей. По обилию кожи и меха в нарядах, пожаловали оборотни.

Господи, неужели все усилия напрасны?! И она попалась на такой мелочи?.. Или это подстава от Сервера?! Вот сучонок!

Девушка напряглась, приготовившись к отступлению и неминуемой драке. Живой она не сдастся.

— Мы заставляем нервничать остальных гостей. Долго еще ждать, госпожа? — спросил все также учтиво охранник.

— Тебе придется ждать целую вечность, Вадим. Эта леди — моя, ты не вправе ее обыскивать, — прозвучало грозно.

Крис подняла глаза на неожиданного защитника, который тут же взял ее за руку и повел мимо перепуганной охраны. Свет из окон особняка бил ей в глаза. Но когда она к нему привыкла…

— Простите, босс, — пролепетал им вслед потерянно вампир, — я не знал, госпожу в лицо.

— На первый раз прощаю, Вадим. Впредь будь осторожней в своем рвении.

Оборотни за их спинами молчали. Тишина следовала за парой по пятам, пока они шли к парадной лестнице особняка.

Крис облегченно выдохнула и, глядя на самого изумительного мужчину в своей жизни, спросила:

— Почему?

В этом мужчине с квадратным подбородком все выдавало жесткого, хладнокровного, идущего напролом существа. Густые волосы цвета золота и пепла. Нос слегка крючковат, темные брови вразлет. Упрямо сжатые губы выражают презрение к окружающим. Бесспорно, его классические правильные черты красивы. Но морозная бездна в голубых глазах и то, что одну бровь перечеркивал едва заметный шрам, делали его грешно притягательным. И от этого еще опасней.

— Потому, Кристина, потому, — весело улыбнулся Крейг и подмигнул.

А ей вдруг стало совсем не до веселья и тайн.

Голова закружилась, сознание раздвоилось: одна она, пошатнувшись, обмякла в объятиях Крейга. Вторая она, пятилетняя испуганная девочка, сидела в душной, пахнущей чабрецом темноте.

Она дрожит в душной, пахнущей чабрецом темноте.

Шевелится, поднимаясь, задвижка. Дверь шкафа для трав распахивается, неяркий свет, проникающий из коридора, ослепляет.

Показывается светловолосый мужчина с голубыми глазами, ледяное равнодушие в которых сменяет торжество. Она солнечно улыбается — он хмурится. Окидывает ее испытующим взглядом… и внезапно прижимает палец к губам.

Она кивает и снова одаряет его улыбкой.

В этот раз он ее возвращает — бледные губы на миг обнажают матовые клыки…

Пятнадцать лет назад ее спас не колдун.

— Так это был ты? — Крис вырвалась из поддерживающих рук Крейга. — Это ты не выдал меня вампирам! Не колдун, как я думала все эти годы!

Она шипела на него разъяренной кошкой.

Крейг бросил тревожный взгляд в сторону охранников, стоящих у распахнутых парадных дверей. Кажется, назревает маленькая семейная ссора… Ну что ж, он готов. Правда, незачем посвящать в нее посторонних.

И Крейг, потянул Кристину за собой в сад.

Девушка не сопротивлялась, покорно семенила за ним, повторяя как заклинание, одну фразу:

— Это был ты! Это был ты!

Мощенная черной плиткой дорожка увела их в густую тень, отбрасываемую старыми яблонями.

Они удалились на достаточное расстояние от любопытных ушей, и Крейг наконец ответил:

— Да, это был я.

— Почему ты предал ради меня своих людей? Почему?! — воскликнула недоуменно Кристина и угрожающе добавила: — И только попробуй ответить 'потому' — я тебя ударю, а потом достану пистолет и…

— Какая кровожадная девочка, — перебил ее с усмешкой вампир и нежно провел по щеке.

Словно теплый ветерок коснулся ее прохладной кожи…

— Прекращай свои вампирский штучки! — возмутилась Крис и оттолкнула ласкающую руку. — Я требую ответа.

— И ты его получишь, — Крейг — воплощение невозмутимости, но в глазах плещится насмешливая нежность. — Я не убиваю женщин и детей. И был против, когда Феликс отдал приказ уничтожить вашу семью. Но в то время у меня не было права голоса, а Артур Сильвестров подчинялся Мастеру безоговорочно.

— Почему Феликс отдал такой страшный приказ? Мой отец ничем ему не угрожал! В то время в Союз никто не верил, смотрели, как на очередную блажь колдуна-филантропа.

Видя в ее глазах боль, он испытывал грусть и вину.

— Не знаю, Кристина. Мастер в праве ничего не объяснять рядовым вампирам. А теперь, став его правой рукой, я не могу спросить, не вызвав подозрений.

— Хорошо, один ответ засчитан, — вампиресса толкнула носком туфельки кем-то надкушенное яблоко. Проследила за траекторией его полета и исчезновением в кустах черной смородины, затем перевела взгляд на Крейга. Не отрываясь от его кристально честных глаз, поинтересовалась: — Ты спас меня из жалости пятнадцать лет назад, а теперь что двигает тобой? Ты помогаешь мне, приходишь по ночам и делаешь то, что обязан делать наставник. Почему?

Этого момента Крейг опасался больше всего. Сейчас решится судьба Кристины и участь его самого. Может лучше отложить объяснения на потом?

Ее требовательно-нетерпеливый взор сказал, что отсрочки не будет. Вампир обреченно вздохнул и решился на честность.

— Кристина, ты получила мою кровь, потому что я…

— А вот и они! Зря ты переживал, Ник. С твоей родственницей ничего не случилось, ведь она с моим лучшим боевиком.

Кристина и Крейг обернулись синхронно, однако эмоции, проявленные ими, кардинально отличались. Девушка испытывала досаду, что брат явился так не вовремя, да еще в компании какого-то импозантного мужчины в белом фраке. В шагах десяти от них ненавязчиво стояли вампиры в коже и при мечах. По виду серьезных физиономий, телохранители.

Крейг быстро справился с раздражением и приветствовал Мастера Ложи и его гостя полуулыбкой.

— Мечтал разделить тишину и звезды с прекрасной девушкой… Но вы ведь не дадите, Мастер? Еще и родственника этой девушки привели, — сыронизировал Крейг и до боли сжал руку Крис.

Вынужденная мера остудила гнев, поднявшийся из глубин ее души. Кристина смотрела на очаровательного, темноволосого древнего вампира — и видела монстра, приказавшего уничтожить ее семью. Она чувствовала, что еще мгновение — и вцепится ему когтями в наглые зеленые глаза, так внимательно ее сейчас рассматривающие…

Но Крейг был начеку. Вампир обнял ее за плечи, точно взяв в тиски. И этот нежный капкан ей не по силам.

— Девушки и тишина — невозможное сочетание, мой мальчик. Согласишься со мной, Ник?

Молодой колдун беспечно кивнул. Но Крис догадывалась, что не все так безоблачно, как кажется на первый взгляд.

От Мастера Ложи исходила волна мощи, хотелось пасть ниц и молить о прощения за недостойные мысли. Скрытая сила древнего подавляла всех, кроме, возможно, Крега, который без усилий выдерживал прямой взгляд своего повелителя.

— Что ж, мальчик мой, вижу, выбор твой хорош, — мягко произнес Стальной Феликс и вдруг оказался рядом с застывшей парочкой. Холеная рука с длинными черными когтями (поговаривали, что Мастер, страдающий паранойей, всегда находился в частичной трансформации) взяла Кристину за подбородок. — Красавица… явственно зрима благородная порода. Так какая, ты говоришь, Ник, степень вашего родства?

— Кристина — племянница мужа моей тети Александры.

— Слабое родство, — ухмыльнулся Феликс, — мог бы оставить такую красотку себе… А ты отдал вампиру. Признаться, я удивился, когда Крейг пришел ко мне за разрешением обратить ведьму. Колебался, ведь не в моих правилах нарушать Договор, — древний вампир снова ухмыльнулся и погладил окаменевшую Крис по волосам. — Но раз сама девушка и ее родственник не возражали, пришлось разрешить. Потешил старика, мой мальчик, приятно удивил, выбрав себе пару…

Стальной Феликс растаял молочным туманом.

И материализовался рядом с настороженным колдуном.

Легонько похлопав Ника по плечу, Феликс предложил:

— Прогулка при луне — удел юных и романтиков. А я не отношусь ни к одной из категорий. Поэтому предлагаю оставить ученицу тет-а-тет с ее наставником.


Крис неверяще наблюдала, как удаляются Феликс и ее брат. Она не замечала, что ее бьет крупная нервная дрожь. Стальной Феликс, распорядившийся жизнью и смертью ее родителей, беспрепятственно уходил. А она ничего не сделала, чтобы его наказать…

Она дернулась — Крейг ее больше не держал. Крейг?!

Крис резко отскочила от вампира, едва не споткнувшись об узловато-мшистые корни старой яблони.

— Значит, остаться тет-а-тет с моим наставником? Дала согласие на обращение? И родственник не возражал?!

Она пятилась назад, спотыкаясь о бугорки и корни, налетая на стволы деревьев и уклоняясь от острых веток.

— Кристина, всему есть объяснения… погоди минутку…

Вампир шел за ней, успокаивающе выставив вперед открытые ладони. Девушка продолжала пятиться, чувствуя себя загоняемым зверем.

Впрочем, так оно и было. Ее загнали в ловушку из принятых решений другими. Ее отдали вампиру. И ее брат не возражал. Ее отдали вампиру!

— Меня предал собственный брат! Что ты ему пообещал взамен?

— Позволь мне все объяснить, — Крейг осторожно подбирал слова. — Ник узнал о твоем обращение по факту его свершения. И в порыве ярости едва не снес мне голову мечом из своей коллекции.

— Ты был у Ника дома? — недоверчиво спросила Крис, остановившись и вжавшись спиной в дерево.

— Да, был. В ту ночь, когда ты отправилась убивать Гудини.

— А Феликс? Когда узнал он?

— В ту же ночь, что и Ник. Кристина, ты…

— А как же Лимон? — перебила его девушка. — Я думала, это его кровь сделала меня вампиром.

— Нет, — мотнул головой Крейг. — В ночь твоего обращения получил данные, что молодые оборотни планируют набег на квартиру, где соберутся магички и ты будешь в их числе. Меня не отпускал от себя Феликс, поэтому я послал за тобой Лимона с приказом доставить в безопасное место в целости и сохранности. Он ослушался и укусил тебя… Я почувствовал неладное, когда он не ответил на звонок. Когда приехал на место, было поздно — ты умирала, ни один целитель не смог бы тебя спасити. И я напоил тебя своей кровью. Ты — моя ученица.

— Как все сложилось удобно… для тебя, — поморщилась Кристина. — А где делся Лимон?

— Ты убила его.

Крис не скрыла своего удивления.

— Как убила? Ник сказал, что его ребята облазили всю мусорку… трупа не было.

— Я обо всем позаботился. Кристина, послушай, — произнес Крейг, несмело касаясь ее руки, — быть вампиром не так уж и плохо.

— Ну да, как же, быть вампиром — верх блаженства, — с сарказмом согласилась Крис и решила 'наехать' на своего наставника: — А почему, мой разлюбезный наставничек, ты оставил меня на мусорке? За день и половину ночи со мной, беззащитной и маленькой, могли произойти нехорошие вещи…

— А я и не оставлял, — и Крейг коснулся ее переносицы.

Легкое головокружение — подавленные воспоминания роем сумасшедших бабочек назойливо замельтешили перед глазами…


Полумрак разгоняет одинокий ночник на прикроватной тумбочке. Шелковые простыни цвета ультрамарин, прохладные и скользкие как тающий лед.

Его рука неожиданно охлаждает пылающую кожу лба. Тонкие пальцы так нежны и чутки… Легкая как перышка ласка… Он гладит ее спутанные волосы. Пытаясь прогнать боль и озноб, захватившие в плен каждую клеточку ее тела.

Жаль, она не видит его лица, наверное, столько нежности и заботы может дарить только ангел.

Жажда…точно сухой песок забивает горло… каждый вздох и выдох даются с трудом, вызывая боль…

Он подставляет свое запястье. По бледной коже течет темная кровь. Она жадно припадает к освежающему источнику, дарующему облегчение и жизнь…


— Ты ставил мне блоки на воспоминания. Зачем? — устало произнесла Крис и с удобством откинулась ему на грудь.

Пока она была во власти воспоминаний, Крейг подхватил ее на руки и устроился на лавке возле дорожки. Теплые руки надежно обнимали хрупкую фигурку.

— Многие знания умножают скорбь… Когда ты пришла в себя, то потребовала отпустить, сказав, что не хочешь, чтобы неизвестный был твоим наставником. И 'обрадовала', что собираешь встретить рассвет, после того как отомстишь за родителей, — уткнувшись ей затылок, глухо рассказывал вампир. — Я не мог допустить подобное. И затер твои воспоминания после пробуждения. Затем отвез туда, откуда забрал, и проследил, чтобы ты благополучно добралась до брата. Я надеялся, что сумею повлиять на твое решение, не открываясь как наставник…

Кристина молчала. Она не знала, что сказать.

И Крейг продолжил ее уговаривать:

— Останься со мной. Обещаю, Феликс не уйдет от возмездия. Все виновные в гибели твоей семьи будут наказаны. Артура, Студня и Ящера уже убрал с твоего пути… Мне ничего от тебя не нужно. Клянусь, больше не буду ставить тебе блоки и что-либо умалчивать. Я просто хочу сделать тебя счастливой. И дам все, что попросишь, даже месть.

Кристина чуть развернулась. Их лица были так близко, что его легкое дыхание шевелило прядь ее волос у скулы.

— Зачем тебе весь этот головняк? С чего такая забота и бескорыстие по отношению ко мне?

Он смотрел в ее бездонные черные глаза (отправляясь на прием Феликса, она решила их не скрывать под линзами) и пытался подобрать правильный ответ. Она казалась безмятежной, пожалуй, даже смерившейся со своей судьбой. Но он знал, что это не так. Он давно изучал ее характер, ее реакцию на ту или иную ситуацию. И все-таки не мог предсказать, что она выкинет в следующий миг. Одним словом, женщина…

— Доводилось ли тебе общаться с человеком, в присутствии которого тебе легко и спокойно? Он словно придает тебе сил, зажигает верой в лучшее? Он — точно холодная вода для умирающего от жажды. С таким человеком хочется общаться снова и снова…

Крис пожала плечами:

— Нечто похожее я испытываю в присутствии Миамины и Алены, еще одной хорошей подруги. Это называется симпатией. Причем тут она?

— Симпатия, духовная общность — называй, как хочешь. Для вампиров такая близость чрезвычайно важна, значимее, чем для человека кровное родство. Только с теми, к кому нас интуитивно тянет, мы можем быть счастливы. Ведь вечность и одиночество — часто равнозначны.

Крис хмыкнула:

— Ты хочешь сказать, что для полного счастья мне нужно обратить Миамину? Ах, да, ее уже сделали оборотнем, и на мою долю осталась только Аленка… И все-таки, кто для тебя я?

Крейг вздохнул — порой Кристина была невыносима.

— Для меня ты — вторая половинка, которой могу доверится и с которой готов разделить свою силу.

— То есть ты хочешь, чтобы я в тебя влюбилась? — мягко спросила Крис. Немного наклонила голову — и ее губы оказались в опасной близости от губ вампира.

— Можешь не любить меня, я ни к чему не буду тебя принуждать, — шепнул нежно Крейг. — Я просто хочу, чтобы ты жила.

Глядя на красивый рисунок его твердых губ, она осведомилась:

— Когда я пришла в себя и узнала, что стала вампиршей, то ответила тебе очень грубо… Помнишь?

— Да, я предложил подумать и дать ответ, когда упадет временный блок.

— Так вот, я подумала… И решила… Иди ты на кол!!!

Кристина вмиг сорвалась с его колен — и оказалась в сотне метров от застывшего вампира.

Подхватив подол платья, она припустила так, что за ней мог угнаться только ветер. Впрочем, ветер за ней только и гнался. Она опасалась, что вампир кинется ее догонять, но…

Ууу! Вампирюга! Даже в любви признаться не смог нормально! Не то, чтобы она хотела услышать его признание… Нет, просто это единственное, что могло оправдать в ее глазах все его поступки: похищение, обращение в вампира, блоки на воспоминания…

Но он не сказал, что любит.

Не сумел открыть сердце? Или, правда, видит в ней всего лишь родственную душу?

Кристина улыбнулась своим странным мыслям и притормозила у края сада. Отпустила подол, проверила, не нанизалась ли листва на шпильки и степенно подошла к парадному входу.

М-да, подслушал бы кто ее мысли, то решил бы, что она втрескалась в своего наставника… А она не испытывала к нему столь сильных чувств. Откуда им взяться? Любовь не возникает на пустом месте, нужно хорошо узнать человека, то бишь вампира…

И все-таки, как хорошо, что ее обратил Крейг!

Улыбаясь, Кристина не заметила, как влилась в толпу гостей, снующую по дому Стального Феликса.

Роскошь интерьера ослепляла. Похоже, Мастер вампирской Ложи пылал любовью к стилю арт деко: комнаты отделанные в характерных цветах: слоновая кость, насыщенные коричневые тона, все оттенки золотого. Мебель — из дорогих пород дерева, украшенная перламутром, позолотой. Предметы типичные для стиля ампир, свободно соседствовали с аксессуарами индийской экзотики, египетского и африканского искусства… Порой возникало такое ощущение, что она попала не в жилой дом, а в музей. В огромном зале десятки изысканно одетых мужчин и женщин разговаривали, смеялись, пили шампанское, танцевали. Голоса сливались в будоражащий шум. Музыканты исполняли что-то из классики.

Раньше блеск драгоценностей и толпа шикарно одетых незнакомцев смутили бы ее в два счета. Но после того, что она пережила, это было последнее, что ее могло смутить.

Крис, заняв наблюдательный пост возле колоны, хищно высматривала Феликса. В руках девушка сжимала сумочку с миниатюрной 'смертью'.

Как применить бомбу она не знала. Признание, что ее обратил Крейг, принесло не только облегчение, но и сомнения в правильности принятых ранее решений. Что если Феликс особо не пострадает при взрыве? Древнего вампира, а именно таким он был, убить сложно. Стопроцентный результат даст усекновение головы или вырывание сердца с последующим его сожжением. Ну и как выманить Мастера из здания, полного невиновных существ? И что делать с его недремлющей охраной?

— Скучаешь? — приближение Миамины в окружающем хаосе стало приятным сюрпризом.

— А что, хочешь повеселить? — грубо бросила Кристина, она злилась на брата, утаившего имя ее наставника, и Миа оказалась в опале автоматически.

Подруга недоуменно подняла бровь — и Крис устыдилась:

— Прости, я сама не своя в свете последних событий. Только что узнала, что мой дорогой братец знал, что меня обратил Крейг.

Миамина новости не удивилась и поспешила объясниться:

— Говорила же Ник Никовичу: все тайной скоро становится явным. Ладно, не обижайся на него — он хотел, как лучше. Я бы сказала, но он взял с меня слово. Прости, Крис…

Мимо девушек прошел кареглазый загорелый мужчина в кожаных штанах и белой рубашке. На шее симпатяги висел фотоаппарат. Резкий разворот на сто восемьдесят градусов — и он нацелил на девушек его объектив.

— Э нет! Гуляй, мальчик! — возмутилась Миамина и, дернув Крис за руку, отвернулась к стене.

Мужчина хмыкнул, пожал широкими плечами и продолжил свой путь.

— Штатный фотограф единственного элитного журнала для представителей Полуночи, — объяснила Миа, — собирает материал для светской колонки. Ну, а нам с тобой, девочкам, выбравшим инкогнито, сейчас публичность ни к чему…

Волчица подозвала официанта с шампанским.

— Хочешь, расскажу, ху из ху на этом празднике жизни? — предложила подруга, протягивая один фужер Кристине.

Вампиресса безразлично пожала плечами. Ей все равно. Единственный, кого она хотела знать в лицо, кроме Феликса, так это Плохиш, последний из пятерки виновных в гибели ее семьи.

— Видишь вон того неприметного мужчину в окружении роскошных женщин?

— Рядом с ним еще стоит африканец с косичками? — уточнила Кристина.

— Парень, которого ты обозвала африканцем, бразильский футболист, последнее приобретение олигарха Владимирского для своей команды. Сам толстосум — это тот непримечательный мужик, на которого я тебе указала. Он — человек. Чуть дальше тоже люди: тот, который с добродушным лицом, городской мэр. А тот, что с постным, на вид как будто проглотивший трость, — его верный помощник.

— И люди знаю, на чей прием они попали? — Кристина сама не ожидала, что начнет испытывать любопытство.

— Кое-кто в курсе, а некоторые никогда и не узнают. Если что-то увидят запретное, колдуны подкорректируют им память, — улыбнулась Миа. — Стоящая рядом с мраморной статуей парочка — колдун и ведьма. Мужчину зовут Мирославом, он возглавляет Совет магов. Ну, а женщина — Полина, самая могущественная ведьма города.

Крис внимательно вгляделась в столь замечательные личности: от пожилой женщины, действительно, веяло Силой, ее внешность можно было описать одним словом — благообразная. В облике колдуна не было ни одной черты, за которую можно зацепиться взглядом. И этой своей неприметностью он напоминал олигарха.

— Хочешь свеженькую жаренную сплетню? — Миамина в предвкушении закрыла глаза. — У великой Полины единственная внучка — обычный человек. Поэтому бабуля спит и видит, как бы быстрее выдать за мага или колдуна, дабы заполучить продолжателя династии и поэтому…

— Бедная девочка, — перебила Крис, — как неприятно, когда за тебя решают другие!

Волчица хотела возразить, что не все так плохо — и девушка на выданье свободно перебирает женихами, но не успела.

Их уединение нарушила потрясающе колоритная женщина — синие глаза и рыжие волосы, огненной волной стекающие до поясницы, поражали неестественной яркостью и едва ли не ослепляли. Красное платье, обтягивающее фигуру, как вторая кожа, подчеркивало безупречные формы незнакомки.

— Миамина… Кристина… Здравствуйте, девушки! — томно произнесла рыжая и капризно потребовала: — Миамина, дорогая, представь меня своей подруге. Я о ней столько всего слышала, а она обо мне ни сном ни духом… И где справедливость?

Шокированная бесцеремонностью 'дивы' Крис недоуменно покосилась на подругу.

А Миамина обреченно вздохнула:

— Познакомься, Крис, с самой великой пророчицей Полуночи — Кассандрой.

Рыжая манерно кивнула и ткнула пальчиком с острым вишневым ноготком в плечо волчицы:

— Дорогая, ты смелая девушка! Пришла сама прямо в логово того, кто тебя разыскивает — безумно и отчаянно. Я восхищаюсь тобой, дорогая, и даже не скажу Феликсу, что ты — это ты.

— А что он еще не знает? — Миамина воспрянула духом.

Когда к ним подошла пророчица и назвала ее по имени, Миа решила, что доигралась, и придется срочно делать ноги не только с вечеринки, но вообще из города. Однако Кассандра пообещала ее не выдавать. Оставалось только решить: можно ли верить слову существу, часто не отвечающему за свои поступки?

Откуда взялась Оксана (в дальнейшем переименованная в Кассандру) для представителей Полуночи было загадкой. Просто в один прекрасный, а для кого-то и не очень, день Феликс привез испуганную девушку в свой особняк. Над ней совершили опасный обряд, благодаря которому после вампирского укуса она сохранила свои пророческие способности. Однако сознание провидицы не то чтобы помутилось… нет, оно просто стало другим. Она начала жить по другим законам, понятным ей одной. Одному просящему она могла бескорыстно рассказать о грозящей опасности, другому поведать судьбу не согласилась бы и под страхом смерти.

Лишь по первому требованию Феликса она сразу же, как конвейер, выдавала очередное пророчество. Такая покорность объяснялась элементарно: Мастер сделал ее вампиров обманом, заставив произнести клятву покорности. Кассандра ненавидела Феликса, но не могла ослушаться своего повелителя и господина даже в малом. Одно его слово в приказном тоне — и ее корчило, но верно повергало в вещее состояние. Если в обычные моменты озарения ясновидящая могла утаить какую-то информацию, то в принудительном трансе Мастер вампиров мог выпытать у нее мельчайшие подробности. А такое Кассандра не должна была рассказывать — иногда деликатные подсказки или недомолвки могли улучшить будущее. Но Феликс всегда хотел знать все до мельчайшей детали… А за это приходилось платить, и платила, конечно же, она.

Неудивительно, что такая незавидная судьба превратила девушку в капризную стерву, обожающую розыгрыши и мистификации.

— Что он еще не знает? — задумчиво повторила вопрос Мимины провидица и весело засмеялась: — О, он не знает многого! Феликс слеп — и не видит смерть под своим носом.

Рыжая хитро прищурилась, покосилась на Крис и снова оделила абсолютным вниманием волчицу.

— Ты счастливая, за тобой увиваются такие мужчины! Не будь гордячкой, иначе пожалеешь. Оооочень пожалеешь… но будет поздно.

Миамина невольно побледнела — речь Кассандры приобрела зловещие нотки. Кто знает, что сейчас прозвучало: бесплатное минипредсказание или очередной розыгрыш?

— Похоже, вы обожаете сбивать с толку людей, — нахмурилась Крис — от нее не скрылось нервозное состояние подруги. — Может быть, уточните, что вы подразумевали? Почему Миа пожалеет? Если хотите уберечь от грозящей ей опасности, скажите об этом прямо.

Кассандра окинула вампирессу задумчивым взглядом:

— Любишь прямоту, красавица? Может, хочешь узнать тайны прошлого? Например, почему умер твой отец?

От неожиданности Кристина вздрогнула. Она не раз гадала о причине трагедии, постигшей ею семью.

— Почему? Скажите, умоляю!

Рыжая стерва равнодушно пожала плечами и повернулась к девушкам спиной.

— Я бы и рассказала, да неинтересно за просто так делиться столь ценной информацией.

Крис в негодовании стиснула кулаки. Да как она смеет шутить с такими вещами!

— Чего вы хотите? — скрипнула зубами девушка и, ухватив ясновидицу за локоть, развернула к себе лицом. — Не играйте со мной! Вы сами начали этот разговор.

Рыжая недовольно надула пухлые губы:

— Маленькая невоспитанная грубиянка… ты мне синяк поставила.

— У нас их не бывает, — возразила Крис.

— О! Ты уже причисляешь себя к вампирам. Неужели смирилась? — вкрадчиво поинтересовалась Кассандра и предложила: — Я расскажу о причинах, которые побудили Феликса отдать приказ уничтожить семью Николаевых, если ты кое-что мне дашь взамен. Я даже назову имя того, кто свернул голову твоему отцу…

В душе у девушки всколыхнулась тягучая, притупленная боль.

— Чего вы хотите?

Синие глаза провидицы на миг зеркалом отразили Кристинины страдания и вновь наполнились безразличием.

— Люблю, когда меня удивляют… или доверяют сокровенное. Вот скажи мне, красавица, чем тебе не угодил Крейг? Неужели ты не испытываешь трепет, когда оказываешься в его объятиях?

Брови Миамины, молчавшей до сих пор, полезли на лоб:

— А не кажется тебе, что это слишком личное?

Кассандра состроила презрительную гримаску.

— Не все же такие пуританки, как ты. Вот с Крис можно пошушукаться, как с подружкой даже о самом интимном. Ты же скучная, волчица… Ну что, дорогая, расскажешь мне о Крейге? Не хочешь? Ну, тогда раскрой другой секрет. Объясни, откуда у тебя взялась смелость убить десятки невинных людей? И брата в их числе?

Кристина окаменела от неожиданности. Если вопрос о чувствах к вампиру ее смутил, то намек на бомбу испугал.

Она знает. Знает, что находится в ее сумочке…

— О чем речь, Крис? — требовательно спросила хмурая Миамина. — О каком убийстве говорит Кассандра?

— Ни о каком, Кассандра шутит, не обращай внимание, — вампиресса закатила глаза в притворном негодовании, мол, сама же видишь, что она ненормальная.

И подруга ей поверила.

— Хорошо, значит баш на баш, да? Я расскажу о чувствах к Крейгу…

Кассандра заулыбалась и захлопала в ладоши:

— Дорогая, я не зря верила в тебя!

Крис властным жестом оборвала восторги рыжей.

— Да, я расскажу то, что вы хотите услышать, но мне нужны гарантии, что вы не обманите.

Кассандра хрипловато засмеялась. И чуткое ухо волчицы уловило, что впервые за вечер смех провидицы искренен, а не наигран. И невольное сочувствие сжало сердце беспощадной рукой: как ни крути, а ведь она тоже жертва обстоятельств и чужого своеволия…

Отсмеявшись, ясновидящая раскрыла свою сумочку, достала ручку, блокнот и под заинтригованными взглядами Крис и Миамины что-то написала. Затем вырвала этот листочек, сложила вчетверо… и с усмешкой засунула опешивший Кристине в декольте.

— Вот твои гарантии. Здесь написано имя убийцы твоего отца. Прочтешь потом, когда я услышу все, что хочу. Что касается причины нападения вампиров, то здесь замешаны личные мотивы Феликса.

— Личные? — эхом повторила Кристина.

— Он уничтожил твою семью, поскольку в будущем она угрожала бы его могуществу.

— Но…

— Не перебивай! Мне тяжело это говорить… Однако… Феликс узнал, что кто-то из семьи тогдашнего главы Союза в будущем убьет его. Кто именно, мое пророчество не открыло, поэтому он приказал убить даже ребенка, то есть тебя, Кристина.

— Что? Так это ты предрекла?! — ужаснулась Миа и с жалостью взглянула на подругу.

Ясновидящая наклонила голову — огненные пряди скрыли перекошенное мукой лицо.

— Я не владела собой, когда произносила то пророчество… Я виновата, но я могу отомстить за тебя Феликсу и самой себе, — голос Кассандры звучал глухо. Рыжая подняла голову и взглянула Крис в глаза. — Ты не сможешь сделать то, что задумала — к Мастеру тебе не подступиться. А у меня все получится…

— Но ты сама сказала, что здесь невинные люди, — растерялась вампиресса.

— Вы о чем?! Я ничего не пойму! Что за тайны! — возмутилась Миа.

Но пророчица и мстительница никак не отреагировали на ее возмущение. Они смотрели друг другу в глаза и разговаривали без слов.

— Я не трону невиновных, — пообещала Кассандра и многозначительно добавила: — Мы с Феликсом часто бываем одни.

Ясновидящая предложила взорвать Мастера вампиров и умереть при этом вместо нее, тем самым искупая и свой грех. Но имеет ли она право перекладывать на чужие плечи свою месть? Когда Крейг рассказал, что убил ради нее троих вампиров, она почувствовала удовлетворение. Но чтобы мстила Кассандра…

— Нет, — покачала головой Кристина, — я так не могу. Тем более, что не считаю тебя виновной. Ты просто сказала то, что сказала. Ты была не в себе.

И девушка мысленно добавила, что ясновидящая, похоже, всегда не в себе.

Кассандра переменилась в лице. Разочарование, негодование, обреченность — эмоции пронеслись вихрем и исчезли под маской равнодушия.

— Как пожелаешь, дорогая… Итак, я жду рассказ о твоих чувствах к своему кровавому наставнику.

Крис сделала глоток шампанского для храбрости и несмело, заикаясь, начала:

— Хм… Крейг, он неплохой… м-да…

— Ну же, — подбодрила Кассандра с улыбкой, — не стесняйся, девочка, здесь все свои.

— Крейг неплохой…

— Мы это уже слышали, дорогая. Вспомни, что испытываешь, когда он рядом.

— Рядом с ним спокойно. И уютно… Я знаю, что он не святой, но по отношению ко мне он был безупречен — добр, великодушен, терпелив…

Кассандра мягко улыбнулась и успокаивающе положила девушке на обнаженное плечо теплую ладошку.

— Закрой глаза и представь, что он рядом. Он ведь не безразличен тебе, правда? Закрой глаза…

Глядя в индиговые очи предсказательницы, на Кристину нахлынуло странное чувство. Мир в душе, легкость… Захотелось окунуться в мелодичный гипнотизирующий голос, затеряться в ласковой темноте… Захотелось вновь ощутить нежные прикосновения Крейга…

— Умница…Почувствуй его присутствие… А теперь опиши свои ощущения.

Далекий шепот ненавязчиво вторгся в ее сознание.

— Мне больно и в то же время хорошо. Немыслимо хорошо, нереально… он такой родной, нежный, что хочется слиться с ним и никогда больше не расставаться… Мне он нужен, без него так одиноко и холодно…

— Великолепно! Ты слышал, Феликс? Не смей наказывать мальчика!

Крис вздрогнула и открыла глаза.

Рядом с ней, кроме Мии и Кассандры, стояли Мастер и… Крейг.

На лице главного вампира города глубокая задумчивость. Кассандра хлопала в ладоши, Миа растерянно кривилась, а Крейг… Крейг смотрел на нее с невероятной нежностью.

Ей вдруг почудилось, что сейчас он видит только ее, ее одну. И ему неважно, что рядом с ним находится его босс. Он не сводил с нее глаз…

— Что это значит? — растерянно спросила Крис.

Крейг, похоже, был в раю, услышав подобные откровения. Она же от стыда желала умереть, провалиться сквозь землю, лишь бы оказаться подальше от них.

— Мастер был недоволен твоим наставником. Когда он увидел тебя с Крейгом в саду, то решил, что ты была против обращения, — объяснила с ленивой улыбкой Кассандра. Рыжая довольно щурилась, торжествующе поглядывая на Феликса. — По закону, вампиром становятся добровольно. А ты, казалось, была готова встретить рассвет. За такое наказывают наставников… Но ты-то всем довольна, так ведь?

Провидица смотрела на Кристину, как удав на кролика. Не понимая, зачем рыжей прикрывать спину Крейга, Кристина все же согласно кивнула. А что если?… Что если таким образом Кассандра спасала не только Крейга? Но и ее тоже?

Кристина наморщила лоб, пытаясь вспомнить вампирский кодекс.

— Феликс, дорогой, ты рад? — ласково мурлыкнула ясновидящая и нежно провела ладошкой по груди древнего. — Видишь, между ними совет да любовь. Истинно сладкая парочка! Ни один пункт Договора не нарушен… Мои дорогие, почему бы вам не потанцевать? Крейг, пригласи свою леди.

Вампир словно очнулся ото сна. Улыбнувшись, он галантно предложил Крис руку.

Девушка растерянно покосилась на бокал с недопитым шампанским.

— Я подержу, — любезно произнесла Кассандра. И забрав бокал, якобы невзначай зацепила ремешок сумочки, который обвивал запястье Крис. — И сумочку могу подержать тоже. Не стесняйся, дорогая!

В глубине души понимая, что делает огромную глупость, Кристина, как завороженная, отдала провидице сумочку с бомбой…

Ведомая Крейгом, она с ужасом оглянулась через плечо — Кассандра торжествующе улыбалась.


Шокированная признанием провидицы и собственными откровениями, она пару мгновений не воспринимала реальность. Сердце сначала замерло, а потом забилось так сильно и громко, что его стук, наверное, могли слышать окружающие. Паника цепко опутывала своими сетями…

Горячие пальцы ласково скользнули вверх по голому предплечью. Вторая рука уверенно легла на талию. Вздрогнув, Крис глянула на Крейга — и от выражения его лица у нее захватило дух. Понимание, сострадание, нежность…

— Так много всего навалилось на тебя, — мягко произнес вампир, — но ты справишься. Я верю в тебя и, если потребуется, поддержу.

Девушка отвела глаза. Почему-то она полагала, что оставшись с ней наедине, он выскажется по поводу ее признаний. И была благодарна, что он не начал этого сложного разговора. Была благодарна и за то, что ничем не выразил своего триумфа…

— Надеюсь, тебе нравится вальс, — с улыбкой произнес вампир и закружил ее в танце.

— Последний раз танцевала его на школьном выпускном, — честно призналась Кристина.

В кольце его рук спокойно и уютно. Он сказал, что поддержит ее. Интересно, дал бы он подобное обещание, знай, что она задумала? Знай, что она принесла в дом Феликса смертоносное адское устройство.

— В изумрудном платье ты была королевой выпускного. Трудно отвести глаз…

Кристина недоуменно посмотрела на наставника. Откуда он знает, что на ней тогда было?..

— Я наблюдал за тобой, — ответил он на ее немой вопрос. — И проследил, чтобы ты благополучно вернулась с ресторана.

— Почему?

— Может потому, что чувствовал за тебя ответственность? — ответил он вопросом на вопрос.

— И часто ты за мной следил? — в ее голосе звучала недоверчивость.

— Не так часто, как хотелось бы, — улыбнулся он уголками губ. — Как понимаешь, дела сами не делаются. Но за тобой всегда был присмотр. Не переживай — присматривали не мои люди, а члены Союза. О тебе не забывал сначала дядя, а потом и брат.

Крис промолчала. То, что за ней надзирают по просьбе родственников, всегда ее нервировало. Никакой личной жизни, безрассудных развлечений — скука одним словом. Ей омрачили детство, лишили юности, а теперь придется отдать и жизнь…

Она невольно вздрогнула, прогоняя темные мысли. И сосредоточилась на своих ощущениях. Она любила движение, любила музыку, любила ловить ритм, но не любила чужих прикосновений. Пережив трагедию в детстве, она больше не знала родительской ласки. Да и подсознательно не захотела подпускать ближе приемную семью, в которой жила до семнадцати лет. Она рано поняла, что дорогие люди могут внезапно покинуть, причинив неимоверную боль. И она готовила себя к мести. Догадываясь, что не уцелеет, даже если достигнет успеха.

Ну, а прикосновение Крейга, его присутствие ощущались чем-то странным, но родным. Что это? Особая связь между обращенным и давшим кровь? Или что-то больше?

Крис с удивлением поняла, что будь это обычный медляк в каком-то полутемном ночном клубе, она без стеснения положила бы вампиру голову на плечо… Но это вальс, не предполагающий слишком тесного контакта. Правда, вампир пару раз притянул ее ближе, чем требовалось, и она, казалось, ощутила жар его тела всей кожей…

Музыка резко оборвалась на визгливой ноте сломанного инструмента. Миг тишины, а потом зазвучали испуганные возгласы десятка танцующих пар, спешно покидающих центр зала.

Они с Крейгом находились далеко от ниши с музыкантами и не сразу поняли, что происходит.

Вампир резко потянул Крис на себя, когда перший напролом оборотень, едва не сбил ее с ног. Девушка резво вывернулась из объятий — она должна увидеть, что происходит.

Только что впереди была толпа нарядных гостей, а теперь пусто.

Кристина, обмерев, смотрела на открывшееся зрелище.

В черном длинном платье прорицательница стояла на белом рояле и держала в руках продолговатый серебристый предмет.

Феликс что-то угрожающе шипел и пытался стащить девушку с варварски сломанного инструмента. Рыжая с хохотом вворачивалась, и ее плавные движения раздраженной змеи напоминали странный танец.

Голос главного вампира города повысился до крика — он бросил возню с 'расшалившейся' вампиршей и попросту приказал спуститься, пользуясь своей властью наставника.

— Издохни! — в ответ взвизгнула ясновидящая и, подчиняясь повелению хозяина, спрыгнула на пол, одновременно подбрасывая вверх серебристую вещь.

Дальнейшие события произошли так быстро, что нагромоздились одно на другое.

Оглушительный взрыв…

Феликс сбивает с ног Кассандру, накрывая ее собой…

Мирослав, глава Совета магов, вскидывая руку, кричит 'Silentium! …

Ослепляющий огонь вспаривает воздух…

И застывает в прозрачном льдистом шаре. Точно тысячи серебристых снежинок порхали внутри своей тюрьмы, скованные магией.

Колдун, продолжая держать руку поднятой, приблизился к кружащейся сфере.

— Феликс, смотри, — отрывисто бросил колдун.

Плавный взмах руки колдуна — и серебристый шар послушно спустился ниже.

— Что это? — требовательно спросил вампир.

Не смотря на то, что Мастер немного повалялся на паркете, его смокинг оставался безупречным. Кассандра все еще лежащая на полу, перевернулся на бок, подперла голову кулачком и тоже внимательно вгляделась в искрящуюся сферу.

Остальные гости продолжали испуганно жаться к стенам.

— Это не бомба, — вдруг заявил колдун.

— А что?

— Самодельная хлопушка, специфическая, но все равно безобидная, — растерянно улыбнулся Мирослав. — Вот видишь, кружится серебряное конфетти. Бумага, а не картечь из серебра, как пророчествовала Кассандра. Это не покушение, а глупая шутка, в очередной раз выкинутая этой сумасшедшей.

Ясновидящая весело засмеялась. И ее смех быстро перерастал в истерический хохот. Феликс бросил хмурый взгляд на одного из телохранителей и кивком указал на Кассандру. Вампир легко, как пушинку, подхватил рыжекудрую красавицу на руки.

Гости загалдели, волной хлынули к хозяину приема, требуя объяснений.

— Пойдем, — жестко скомандовал Крейг и потащил Кристину к выходу. За эту ночь она столько удивлялась, что, похоже, изумление пристало к лицу, как маска. Мысли сбесившимся табуном скакали в голове. Неужели это была хлопушка? Сервер посмеялся над ней, подсунув пиротехническую штуковину? А что если?.. Что если Кассандра заменила настоящую бомбу?! Времени на подготовку у нее было достаточно. По словам Мирослава, она предсказала сегодняшнее покушение — и Феликс подготовился, заручившись помощью колдуна. Могла ли Кассандра в присущей ей экстравагантной манере зачем-то спасти Кристине жизнь, отобрав бомбу, и придумать шутку? Могла. К тому же она ведь обещала не убивать невинных…

Они молчали. Крис интуитивно понимала, что наставник в ярости. И причина его гнева — она. Что он знает? А о чем догадывается? И в чем обвинит ее?

Ночь раскрыла свои душные объятия. Тишина успокаивающим покрывалом легла на плечи. Все так же молча они вышли на стоянку.

— Ну, мне пора, — оповестила деловито Крис. — Спасибо, что выручил. Прощай.

— Вот так просто собираешься уйти? — холодные глаза Крейга недобро сверкнули — Сбегаешь?

— Я? Нет, просто ухожу. Ты же не думал, что случившееся этой ночью что-либо изменило? — Кристина невесело улыбнулась. — Я не передумала и встречу седьмой рассвет.

Вампир сложил руки на груди, он с трудом сдерживал ярость. Вздорную девчонку мало пороли в детстве, точнее никто не решился обидеть сиротинушку. А зря…

— Разве ты не хочешь забрать с собой еще одного убийцу родителей? Я помогу найти Плохиша.

Его настойчивость пугала. Ей не нравились его потемневшие, лихорадочно блестевшие глаза. Когда у старых вампиров темнеет радужка, — значит, они в бешенстве и готовы перейти в боевую форму.

Она успокаивающе произнесла:

— Спасибо, ты стольким рисковал ради меня… Но я больше не буду мстить, время вышло. Я облажалась в самом начале, когда допустила, чтобы меня укусил вампир. Поэтому я закончила. Прощай, Крейг!

Вампир медленно покачал головой.

— Нет, я не позволю тебе сбежать. Ты, может быть, и закончила, ну а я только начал.

И с этими словами он варварски схватил ее в охапку и перекинул через плечо.


VI. Седьмой рассвет


Крейг еще раз мысленно пробежался по придуманному плану. Чтобы спасти упрямицу, действовать придется безжалостно и хладнокровно. Но он морально готовился к подобному давно, с того самого момента, как Ник поведал о странных убеждениях сестры.

Что ж, некоторые не понимают по-хорошему, придется проявить жестокость. Как после такого испытания вымолить у нее прощение, он подумает потом. Главное, чтобы она осталась жива.

Кристина с интересом смотрела в окно. Хотя автомобиль несся на запредельной (лично для нее) скорости, пейзаж за окном просматривался четко.

Она плохо знала город, и если бы вампир не ответил, то ни за чтобы не догадалась, что они едут в коттеджный городок.

Не доезжая до пункта назначения, Крейг сделал остановку на пустынной трассе и развернулся к своей подопечной.

— Не могу не задать этот вопрос в последний раз. Ты твердо уверена, что хочешь этого? Хочешь поджариться утром на солнце?

Кристина со вздохом закатила глаза.

— Да, я не передумаю, мой дорогой наставник, не надейся, — и томным голосом добавила: — Если я тебе не безразлична, похорони мой прах возле родителей. И еще один момент: как и мой отец, я люблю белые розы. Поэтому обижусь, если принесешь на могилку какие-либо другие.

Вампир гневно стиснул зубы — как она посмела шутить с таким?! Безмозглая девчонка! Разъяренный мужчина собрался было наорать на нее, как следует встряхнуть. Но… вдруг разглядел скрытый страх. Губы девушки кривила ироничная усмешка, а в глазах застыли отчаяние, обреченность. Она боялась, боялась умирать… и продолжала следовать чужим глупым убеждениям.

Крейг нежно коснулся ее подбородка, ласково очертив его плавные линии. Рука мужчины медленно скользнула по изгибу шеи, спустилась к хрупким ключицам…

Кристина почувствовала, как удовольствие неотвратное, словно прилив, затапливает ее изнутри. А ведь он всего лишь касался, что будет, если его ласки станут смелее?.. Она тряхнула головой, отгоняя искусительные мысли…

Увы, Крейг поспешил закрепиться в своих завоеваниях и не дал время придти в себя. Сильные руки обвили ее за талию и, перетянув к нему на колени, прижали к мощному торсу. Быстрыми поцелуями он покрывал ее лицо, его клыки слегка царапнули шею…

Крис, впадая в необъяснимый чувственный дурман, попыталась запротестовать, как жгучий поцелуй обольщающе опалил уголок ее рта. И она не устояла. Плавясь в его таких надежных объятиях, она сама прижалась губами к его твердым устам, поцелуем смягчая их, соблазняя, увлекая в омут желания.

Он прижал ее крепче, впечатывая девичье тело в свое. Она чуть отклонилась назад, устраиваясь удобнее на его коленях. Поцелуй стал глубже, требовательнее, пробуждая обоюдную лихорадку страсти.

Наваждение… Угар… Безрассудство…

Ее клыки нечаянно оцарапали его язык — рот наполнился опьяняющей кровью.

Опьяняющие ощущения, кружащие голову, заставляющие забыть обо всем на свете…

И вдруг безумие закончилось.

Вампир, тяжело дыша, оторвался от ее губ и закрыл глаза.

— Прости, я ранила тебя, — ужаснувшись, прошептала Крис.

— Все нормально, это называется вампирский поцелуй, — мужчина усмехнулся, — может, людям он покажется чем-то ужасающе странным, ну а для вампиров своеобразный аналог 'французского'.

— Тогда почему?.. — и Крис, не закончив свой вопрос, смутилась.

— Почему остановился? — догадался Крейг и открыл глаза — они были кроваво-красными на этот раз от страсти. — Я бы с радостью продолжил твое просвещение не только в вампирских поцелуях. Но тогда я не дам тебе сделать выбор. Я попросту тебя не отпущу. Никогда.

Немного разочарованная Кристина неловко перелезла на свое место и устало откинулась на спинку кресла. В голове эхом звучали его слова: я тебя не отпущу никогда…

Тоска, неистовая тоска голодным зверем запустила в нее свои когти уныния. Пора признаться самой себе. Она желает, чтобы ее остановили, не дали совершить непоправимое. И хочет, чтобы это был ее вампир. Только он так не поступит — он какой-то слишком правильный.

Крис вздохнула. И подавив улыбку, с удовольствием вспомнила, как он перекинул ее через плечо и понес к своему автомобилю. Не ожидала от него такого неаристократичного поступка. Да, Крейг казался ей слишком благородным, чело… вернее вампиром чести.

Они беспрепятственно проехали охрану на въезде. Черный 'крайслер' резко затормозил у небольшого двухэтажного коттеджа, окруженного голубыми елями.

Крис выскочила из машины, не дожидаясь, пока вампир откроет ей дверь, и с удовольствием потянулась. По всему периметру второго этажа шел широкий балкон. Крышу из красной черепицы щедро серебрила яркая луна. Невдалеке мерно несла свои воды неглубокая речушка, квакали жабы и трещали цикады. Воздух чист и пахнет высыхающими травами, хвоей и смолой. Идиллия, одним словом.

Крейг подхватил ее под локоть и повел во двор особняка.

— Может пора сказать, где мы? И зачем вообще сюда приехали?

Не дожидаясь звонка, охранник открыл высокие деревянные ворота и отступился, пропуская шефа с гостьей.

— Раз Феликс нам пока не по клыкам, хочу, чтобы ты довела дело до конца хоть с Плохишом. Это его дом.

— Ого! Нехило живут рядовые вампиры!

— Плохиш входил в 'правую руку', значит он вовсе не рядовой вампир.

— Входил? — переспросила Крис, семеня за широко шагающим Крейгом. — Его выгнали? Или ты оговорился?

— Накануне он снова нарушил правила и сильно наследил. Феликс в ярости скор на расправу — каким бы ты ни был отменным специалистом, боевиком, нарушителей он не терпит. Этой ночью ты увидишь казнь вампира — надеюсь, это удовлетворит твою жажду мести.

Крис пожала плечами. Как-то вышло, что месть отступила на второй план. В данный момент ей больше хотелось бы разобраться в своих чувствах к наставнику…

— Ясно. А почему охранник не спросил, зачем мы пожаловали, а пропустил так, без вопросов?

— Потому что он работает на меня, — голос Крейга звучал как-то отстраненно, словно рядом с ней посторонний мужчина.

Вампир закрылся. Она больше не чувствовала его тепла. Крис невольно поежилась. Ей стало не по себе, холодно, не физически, конечно, а душевно что ли… Хоть это и не то слово, которое позволено употреблять новообращенной вампирше.

Еще один охранник стоял у входной двери. Крейг и Кристина зашли в дом. Не давая время оглядеться, вампир последовал на второй этаж.

Два охранника оживились при виде Крейга.

— Босс, за время вашего отсутствия ничего не изменилось. Он пытался сбежать, но мы были начеку.

Крейг кивнул:

— Вы свободны, дальше я справлюсь сам. Где перчатки и цепи?

Один из вампиров передал Крейгу деревянный черный ящик и бросил пытливый взгляд на Крис, но не стал задавать вопросы. Если босс желает, чтобы при последующий мерзкой сцене присутствовала женщина, значит так надо. Босс знает, что делает, ведь недаром он — единственный, к кому прислушивается Мастер Ложи…

Охранники поклонились и исчезли, будто тени под лунным светом.

Крейг открыл дверь, бросил быстрый взгляд внутрь и пропустил Крис вперед. От увиденной картины девушка опешила и остановилась у двери.

В центре большого зала стоял стул. На нем сидел тот, кого Крис знала под именем Плохиша. Темноволосый парень потрясающей наружности, с приятной располагающей улыбкой. Его руки сковывали наручники.

Напротив настороженно стоял другой вампир с пистолетом наготове. Узник, одетый в одни джинсы, что-то насмешливо говорил своему надсмотрщику.

Не закончив фразу, пленник поспешно затараторил:

— Я так ждал тебя, Крейг! Я виноват, знаю! Дай мне шанс…

Крейг поднял руку, прерывая его словоизлияния.

— Достаточно, Игорь, ты исчерпал терпение не только Феликса. Это конец.

Вампир-охранник, повинуясь молчаливому приказу, отошел к стене, став рядом с Кристиной. Он был готов в непредвиденном случае закрыть ее собой.

— Вы так просто осудите меня, не дав возможности оправдаться? — изобразил ужас пленник, а его красивые глаза хитро прищурились, когда он якобы случайно окинул взглядом молчаливую Крис. — А как же справедливость?

Еще будучи человеком, Игорь умело играл на тех чувствах, которые вызывал у противоположного пола. Он рано узнал, что девушек тянет к плохим мальчикам. Видать, они интуитивно чувствовали, что от бесцеремонных, попирающих мораль самцов рождается более жизнестойкое потомство… Как любил, цинично ухмыляясь, говорить Игорь: с эволюцией не поспоришь. И Плохиш давал дамам то, чего они жаждали: дрянного парня. Глупышки, всегда удивлялись, когда выяснялось, что они переоценили свои силы и его 'скверность' им не по зубам…

Бывший шеф Плохиша иронично поднял бровь — он прекрасно видел жалобные взоры, направленные на его ученицу. Лицо Крис было невозмутимым. Плохиш не догадывался, что на нее его чары не подействуют — Крис прекрасно знала, кто так обаятельно улыбался ей.

— Забыл, что суд уже был? Тебе давали шанс — ты им не воспользовался. И не косись на мою леди, Игорь. С ее стороны помощи тебе не дождаться.

— Неужели у этой красавицы черствое сердце? — вкрадчиво заговорил осужденный.

Ни одна женщина не устояла перед его внешностью и харизмой. Все они видели в нем падшего ангела, которого можно спасти, согрев своей любовью.

— У этой красавицы погибли родители, — прошептала Кристина, — и ты виновен в их смерти.

Плохиш, потеряв интерес, отвернулся от вампирши. Ему наплевать: что за родители, когда он их убил, где это было… Слишком их много, чтобы всех упомнить.

— Послушай, Крейг, отпусти меня — и я уеду из страны. Обещаю, вы обо мне не услышите лет… этак сто-двести.

— Нет, даже если бы у меня не было приказа Феликса, я бы не отпустил тебя. Твоя смерть — подарок моей ученице.

Плохиш презрительно скривился:

— Что будешь делать? Отправишь меня под солнечные лучи?

Экс-шеф покачал головой:

— Нет, я дам тебе шанс. Поединок чести. Если убьешь меня, получишь свободу, и тебя выпустят из города.

— Хочешь прикинуться благородным перед своей девицей? — хохотнул Плохиш. — Будь у меня время, рассказал бы про тебя такие истории, что у малышки волосы стали бы дыбом. Да, было бы у меня время, — мечтательно протянул вампир и прошелся сальными глазами по фигуре Крис.

'Правая' рука Мастера обратился к охраннику с просьбой снять с Плохиша наручники. И пока тот освобождал нахала, Крис недоверчиво смотрела на своего наставника.

Что творит этот безумец?! Зачем ему сражаться с тем, кого и так уже приговорили? Где здесь логика? Зачем такой риск, если проще устроить казнь, выбросив провинившегося под лучи солнца?!

Ее вампир отводил глаза, не желая встретиться с осуждающим взглядом.

Крис, в волнении закусив губу, вжалась в стену. Ей не нравилось происходящее, но заявить об этом вслух она не имела право: ее возражения некоторым образом подорвут авторитет Крейга. Она этого нисколько не хотела.

Плохиш, сбросив оковы, с удовольствием размялся, играя стальными мускулами. Крейг также разделся до пояса, сбросив смокинг и рубашку. По сравнению с молодым вампиром он выглядел поджарым и более худощавым. Крис с удивлением рассмотрела на правом плече своего наставника черно-фиолетовую татуировку — кажется, это была руническая вязь-оберег.

Мужчины натянули на руки высокие кожаные перчатки. На запястье были намотаны цепи из серебра, которые отыскались в деревянном ящичке.

Тишина. В молчании слышно лишь дыхание девушки и стоящего рядом телохранителя — противники, казалось, дышать перестали. Они замерли в ожидании, напряженные и собранные.

Миг — и Плохиш взвился в прыжке.

Крейг мягко уклонился и ударил противника в челюсть своим 'серебряным' кулаком. Кожа на лице молодого вампира треснула, выпуская сукровицу. Запах подпаленной плоти поплыл по комнате.

Они передвигались быстро. Некоторые удары — молниеносные, смазанные — Крис едва различала.

Сердце девушки бешено стучало.

Внутри все обрывалось каждый раз, как ей сдавалось, что Крейг вот-вот окажется под ударом. Но ее вампир плавно ускользал за миг до столкновения или успевал ставить блок.

Вот противники прекратили сражаться…

Они бесшумно кружили, не отрывая друг от друга горящих глаз.

Она сначала не поняла, почему они остановились. А потом увидела — они превращались. Боевая форма вампира — заострившиеся лица, острые когти и выдвинутые клыки — неприятное зрелище. Особенно, если видишь это все в первый раз.

Крис малодушно закрыла глаза, когда увидела новый облик Крейга. Несколько глубоких вдохов — и она вернулся к наблюдению, пропустив начало.

От их столкновения, казалось, завибрировал воздух. Комната наполнилась рыком, звуком ломающихся костей и крушащейся мебели.

Хрустели кости. При соприкосновении с серебром лопалась кожа. Крейг наносил удары уже раскрученной цепью — и точно такие удары доставались ему.

Кровь… Кровь повсюду… ее запах вытеснял воздух, заполняя легкие…

Крейг очутился верхом на Плохише. Он наносил удар за ударом. Молодой вампир быстро превращался в кровавое месиво…

— Похоже, твой наставник собирается разорвать его голыми руками, — восхищенно прошептал телохранитель. — Жаль только, что из кровавого буйства он выйдет нескоро. Придется вызывать подмогу…

Она слышала о таком состоянии вампиров. Безумие длилось несколько суток, иногда из него не выходили вообще. И тогда вампира успокаивали. Навечно.

— Крейг! — закричала Кристина.

И бросилась к наставнику — телохранитель успел схватить ее за одежду и притянул к себе.

— Сдурела?! — разъярился мужчина. — Он тебя сейчас не узнает и покалечит!

— Крейг! Остановись! Пожалуйста!

Она кричала и кричала. Срывая голос, вырываясь из рук вампира.

И Крейг ее услышал — он поднял голову. Его звериные глаза, не совсем фокусировались на ней. Но он ее услышал.

Телохранитель отпустил девушку, боязливо прошептав:

— Ему нужна кровь… для восстановления… я сейчас.

Он попятился к выходу, боясь привлечь внимание босса.

— Крейг, иди ко мне, — прошептала Крис, протягивая к вампиру руки. — Ты нужен мне…

От брюк наставника остались одни лохмотья, бледная кожа местами окрасилась в темной красный цвет.

Он приблизился — и она едва сдержалась, чтобы не вздрогнуть.

Это был не Крейг.

Нежный вампир ушел. Пробудилась его сущность, сущность монстра. Жестокого, неистового, кровожадного… В рдяных глазах застыл холод зимы, острый, колючий лед. Глаза безжалостного убийцы смотрели на нее с интересом.

И во взгляде уже проявлялся голод. Жажда крови. Агрессия окутывала его непроницаемым облаком, она ощущала будоражащий запах крови, которая все еще вытекала из его постепенно зарастающих ран…

И все же в каждой заостренной черте его лица она видела того, в чьих объятиях находила защиту и успокоение.

Нет, это все же Крейг. Ее Крейг.

Отталкивающий вид больше не пугал…

И она сделала то, что должна была сделать для того, кто вернул ее к жизни на мусорке, семь дней назад. Она предложила ему себя, подставив запястье.

Клыки алчно пробили плоть. Боль, острая как бритва, мелькнула где-то на грани сознания…

Когда охранник вернулся с кровью, Крейг сидел на полу, прижимая к груди обессилившую девушку. Глаза вампира снова были светлы — кровь Крис вернула ему рассудок.

После того как ее отпоили донорской кровью, Кристина с любопытством наблюдала за приготовлениями к казни.

Плохиш был жив. Его раны почти затянулись, и вампир был в сознание. Охранник прикрутил проигравшего серебряной цепью к железным бортикам балкона и по приказу босса удалился.

Но перед уходом он почтительно поклонился Кристине. Не всякая вампирша ради своего мужчины пошла бы на такой риск, как она. Вампиры высоко ценили силу и храбрость — лишь это помогало завоевать достойное место под луной…


Небо окрашивалось предрассветными красками. Плохиш, силясь разорвать путы, сыпал грязными ругательствами в их адрес. Но они их не слышали — вокруг него установлен магический щит безмолвия.

Наставник со своей ученицей стояли под сенью плотной шторы, сюда лучи восходящего солнца не дотянутся. Одна рука вампира лежала у Крис на талии, второй он машинально поглаживал ее запястье.

— У каждого внутри есть темнота, — тихо произнес вампир. — Чем больше Ночь дает власти, тем большую взыскивает плату. Я управляю своей темнотой, научишься и ты.

— Я не хочу потерять контроль. Что, если, однажды, темнота будет сильнее, и я сорвусь?

Его пальцы напряглись вокруг ее запястья.

— Не сорвешься. У тебя есть внутренний стержень, который не сломается даже под давлением тьмы. Ты сильна настолько, насколько позволяешь себе сама. И помни, я всегда буду рядом.

Он поднес ее руку к своим губам и нежно поцеловал ладонь изнутри. — Кристина, ты — свет моей души. И я уверен, что смогу заполнить пустоту в твоей. Поверь, я буду для тебя хорошим спутником. Крис хотела ответить, что не уверена: будет ли хорошей спутницей ему она… Как вдруг закричал Плохиш.

Солнце взошло. И его лучи жадно пожирали плоть дитя ночи. Плохиш, сгорая, заходился в немом крике…

Дикий ужас охватил ее при виде горящей плоти. Крис хотела отвернуться, но…

Но Крейг, стиснув точно в тисках, схватил за подбородок и заставил наблюдать за сожжением.

— Смотри!!! — рычал он ей в ухо. — Ты хочеш такой смерти?! Смотри, слышишь?! Смотри!..

Он отпустил ее лишь тогда, когда на балконе остался серовато-грязный пепел.

Крис отвернулась от вампира, пряча зареванное лицо.

Он грустно улыбнулся и не стал извиняться. Лишь попросил:

— Останься со мной. Я люблю тебя… Люблю больше жизни. И не потребую от тебя разделить мои чувства. На это есть целая вечность, а я терпелив. Что ты выберешь?

Она знала, что выбрала бы прежде. Одиночество. Смерть.

Он предлагал свою любовь. Спутник, который любил, пусть и странной любовью…

— Чтобы выбрать, достаточно сделать всего один шаг. Шаг вперед, чтобы встретить рассвет и превратиться в пепел. Или шагнуть назад. В мои объятия…

Взошедшее солнце окрасило серо-голубой небосклон в мягкие теплые тона.

Ее седьмой рассвет. Дверь на балкон распахнута настежь. Достаточно сделать шаг: вперед — и она отстоит свои убеждения, умерев. Шаг назад — и разделит вечность с Крейгом.

Сделать один шаг так просто. И в тоже время так сложно.

Всего один шаг…

И она его сделала.


VII. Эпилог. Белые розы


Луна щедро заливала городское кладбище серебристым светом. Тени, отбрасываемые густой сиренью, причудливо сплетались на серых надгробных плитах. Ветер мягко покачивал ветви, и тени скользили по примятой траве точно живые. Вампир прижимал к груди дюжину белоснежных роз и печально кривился в горькой усмешке. Он никогда бы не подумал, что окажется здесь.

Но судьбу не обманешь. И он здесь.

Хорошо, что Крис так и не узнала, что он — убийца ее отца…

Крейг подавил тяжелый вздох. Как же гнетуще на сердце… События последних дней сделали его человечнее, заставив почти вспомнить каково это — быть живым. И испытывать при этом боль, страх, раскаяние.

Впрочем, ломая шею Николаева, он не испытывал сожалений. И не чувствовал их сейчас.

Семнадцать лет назад он приехал из Европы без рекомендательных писем от Мастера своей Ложи и готовился к неласковому приему в городе, в котором ему предстояло провести не один десяток лет. А на что мог рассчитывать вампир, организовавший нападение на своего Мастера? Крейгу удалось победить своего главу в поединке чести, но занять его место он не успел — союзник предал его, воспользовавшись удобным моментом.

Поэтому-то Крейг и бежал из Европы.

Стальной Феликс, на удивление, принял его милостиво — древнего не пугал бунтарь. Он и сам когда-то восстал против своего создателя, однако ему повезло больше, чем Крейгу — он занял место Мастера Ложи. Когда у лидера вампиров Города спросили, не опасается ли он предательства со стороны нового подданного, тот засмеялся. И поучительно изрек: 'Плох тот вампир, что не мечтает выдрать сердце своему Мастеру'.

Бороться за место под луной Крейгу все же пришлось. Два года ушло на то, чтобы войти в состав 'правой руки', командир которой, Артур Сильвестров, ненавидел его и всячески пытался очернить в глазах босса.

Удобная возможность появилась, когда Феликс приказал вырезать семью безобидного главы Союза, организации ратующей за мир и дружбу между всеми детьми Ночи. Чем помешал филантроп Николаев, боевикам не объяснили, да они не интересовались.

Не интересовался и Крейг. Он тайно морщился от отвращения, наблюдая, с каким удовольствием Артур пытает чету Николаевых. Поэтому, когда командующий 'руки' приказал отыскать запрятанного ребенка колдунов, с облегчением принялся за поиски.

Крейг никогда не терзал ни беззащитную женщину, ни невинного ребенка. Но в ту ночь он и не стал бы на их защиту. Слишком многое поставлено на карту. Он не хотел снова быть изгоем. Не хотел снова искать сообщество вампиров, которое бы приняло его.

Но судьба, как всегда, смухлевала — и передернула карты.

Вампир нашел маленькую девочку в шкафу для хранения сухих трав. И она улыбнулась ему, перевернув его душу. Он не понимал причину, по которой не выдал ее. Больше того — начал тайно следить за ее жизнью, взрослением и превращением в привлекательную женщину. Крейг не заметил, как влюбился…

Пятнадцать лет назад, возвратившись к забрызганному кровью Артуру, Крейг увидел, во что превратились родители его маленького найденыша. Колдунья умерла от разрыва сердца. А ее муж еще дышал, и выглядел так, словно над ним поработал обезумевший мясник. И его мучения лишь начинались. Артур Сильвестров — садист со столетним опытом, отточил свое умение и мог измываться над своими игрушками неделями. Пока те не сходили с ума.

Улыбка маленькой девочки с карамельным цветом волос еще теплилась в холодном сердце Крейга. Видеть, как ее отец от запредельной боли превращается в безумное животное, выше его сил.

Инстинкт самосохранения протестующе вопил. Но Крейг улучил мгновение — и одним легким движением сломал Николаеву шею. Жест милосердия обошелся дорого — Сильвестров пожаловался Мастеру. И Феликс снова удивил вампирское сообщество.

Стальной бросил взгляд сначала на брызжущего слюной Артура, потом на невозмутимого Крейга — и одобрил действия последнего. Сильвестров получил взыскание, ему ведь не приказывали мучить семью Николаевых. А Крейг продолжил свое продвижение, с каждым годом поднимаясь выше, пока не стал советником Мастера.


Увы, судьбу не проведешь. Он никогда бы не подумал, что окажется здесь.

Но он здесь.

Вампир задумчиво сминал бутон белопенной розы. Хорошо, что Крис так и не узнала, что это он сломал ее отцу шею. Она бы возненавидела его.

Как же больно… Тоска неотвратно пожирала его сердце, так некстати пробудившееся из после столетий бесчувственности. Измятый цветок ронял нежные лепестки на землю, точно слезы…

— Варвар, — шепнули в самое ухо мягкие губы. Девичья рука гибко обвилась вокруг его талии. — Разве можно издеваться над розами?

— Прости, — повинился Крейга и развернулся к любимой, подкравшейся так тихо, что он не услышал.

Он безумно скучал, порой испытывая почти физическую боль, когда Крис не было рядом. Считал секунды до ее возвращения и старался не выпускать из своих объятий. Ведь теперь она была его… Та, ради которой он рискнул всем. Ради которой готов был разорвать любого. О нет, любовь не смягчила его хищную натуру. Крейг осознавал, что готов растерзать каждого, кто посягнет на его счастье…

Девушка увернулась от руки вампира, указывая на подол своего свитера. В 'колыбельке' из оливковой шерсти сидел ежик.

— Ты оказался прав. Тот подозрительный шорох создавал вот этот фырчащий комочек колючек.

Кристина с улыбкой опустила ежика на землю.

Уже пять суток она наслаждалась своим новым состоянием. Она — вампир, еще слабый и неопытный, но, несомненно, полноценный. Все колебания, страхи остались за чертой, когда она, встречая седьмой рассвет, шагнула к ошалевшему от счастья Крейгу.

Он подхватил ее на руки — и закружил по комнате. Словно вода сорвала плотину, так и маска холодности упала с его лица, обнажая буйство чувств. И Крис не узнавала в нем сдержанного и чуть суховатого мужчину.

А потом он поцеловал ее, и комната закружилась, хоть они и сидели уже на полу…

Этой ночью ей захотелось навестить родителей, принести на их могилы цветы. Наставник сопровождал ее, побоявшись отпускать одну, ведь процесс обучения еще не закончился.

Она видела, как ему нелегко находится возле могилы ее отца. И знала почему.

Пару ночей назад, когда вампир отправился в душ, Кристина вспомнила о записке, которую прорицательница засунула в ее декольте. С трудом нашла смятую бумажку. Развернула. И обомлела.

Корявые буквы плясали перед невидящими от горя глазами: 'Твоего отца убил Крейг'.

Она слышала, как льется вода в душе. Слышала, как тикают в зале настенные часы. Слышала, как за окном в несколько кварталов от них, лают псы.

Но с трудом услышала виброзвонок мобильного. Незнакомый номер. Плевать… Теперь ничего не важно… Однако приняла вызов против силы, словно подчиняясь неотвратной силе.

— Да, слушаю, — прошептали онемевшие губы.

— Вот именно, послушай, а не прочитай, — расстроенный голос в трубке, казалось, не мог принадлежать дерзкой, беспардонной прорицательнице. Но все-таки ей звонила Кассандра. — Только попробуй что-либо учудить! — пригрозила ясновидящая и мягким тоном попросила: — Прости меня, Кристина.

— За что? — девушка закусила губу — звонок отвлекал от сбора вещей. Придется уходить, поставив Крейга в известность, а не тайком, как она задумала.

— Я забыла о тебе, прости! На приеме не было времени, чтобы написать подробнее… Я хотела позвонить раньше — и забыла. Прости!

Маленькая надежда забрезжила в душе, но Крис ее тотчас прогнала.

— Кристина, это правда, что Крейг убил твоего отца. Но сделал он это из добрых побуждений, ради тебя, не побоявшись гнева своего начальника.

Девушка издала смешок. Избавление от тестя у вампиров называется добрыми побуждениями? Черт, какие интересные взгляды на родственные связи…

— Он сломал ему шею, чтобы прекратить его мучения, — продолжила тем временем Кассандра. — Сильвестров наслаждался страданиями своих жертв и собирался пытать Николаева неделями… Крейг не допустил этого. Он бы спас твоих родителей, если бы мог. Но разве выстоит один вампир против целой Ложи? Поэтому поступил так, как подсказывало сердце.

Сердце… А есть ли оно у него?.. Крис устало закрыла глаза и хотела отключить телефон.

— Подожди! — взмолилась ясновидящая, словно читая ее мысли. — Не отталкивай его, Кристина! Ответь честно сама себе: как бы ты поступила на его месте?

Девушка услышала, что вода в душе перестала литься, и вышла в другую комнату, а потом и на балкон.

Ночное небо бездонным шатром раскинулось над городом. Мигнув, упала звезда. Она не загадала желание — ничто в мире не исполнит его. Она мечтала, чтобы ее родители были живы. Чтобы о представителях мира Полуночи она знала лишь из книг и фильмов. И не верила бы в их существование, считая оборотней и вампиров — порожденьем нездоровой фантазии писателей и сценаристов.

И она никогда не встретила бы Крейга. Девушка нахмурилась — подобная мысль причиняла боль.

— Ты слышишь меня? — напомнила о себе прорицательница.

— Да.

— Он любит тебя. После встречи с тобой он изменился — ты была далеко, а он уже жил ради тебя.

— Почему ты его защищаешь?

— Ммм… дай подумать. Наверное, потому что у него классная попка? — промурлыкала Кассандра. — Такой ответ не принимается? Ладно, тогда признаюсь: для вампира он слишком благороден. Он никогда не просил раскрыть тайны его будущего. Но пришел ко мне за пророчеством для тебя. И я сообщила, что тебе суждена или смерть, или превращение вампира. Третьего не дано.

— Ты не соврала? — тихо спросила Крис.

— Я никогда не лгу в пророчествах, — обиделась ясновидящая и добавила: — Ну, почти не вру… Крейг не обратил бы тебя, будь другой выход… Любая женщина готова поменяться с тобой местами ради таких чувств.

— Даже ты? — не сдержала насмешку Крис.

— Даже я, — подтвердила Кассандра. — Увы, меня никто не решится полюбить, пока жив мой цербер по имени Феликс.

— А сам адский 'песик'? Я заметила, как он бросился спасать тебя во время инцидента с бомбой.

Рыжеволосая вампирша проказливо захихикала:

— Не обольщайся на его счет, Феликс не умеет любить. Просто в одном из моих пророчеств говорилось, что вслед за мной умрет и мой наставник. Таким образом он спасал свою шкуру, а не меня.

Наверное, Крис показалось, что в голосе собеседницы прозвучали нотки печали?

— Отбрось обиды и страхи, сердце подскажет, как поступить. Ладно, как-нибудь поболтаем еще, подружка… Простить своего вампира хотя бы ради его божественной попки!

Гудки в трубке вместо прощания. Крис улыбнулась — недолго рыжая общалась по-человечески, без выходок.

Вампиресса вернулась в спальню задумчивая и грустная.

— Ты в порядке? — Крейг осторожно прикоснулся к ее плечу.

Он обращался с ней, как с хрустальной вазой, все еще боясь испугать и оттолкнуть от себя. Воплощенное терпение…

Крис заглянула в глаза наставника. И с ясностью осознала, что поняла и простила…


Девушка опустила на могилы родных белые розы.

— Остался один. Феликс. Обещаю, вскоре он не сможет отдавать приказы убивать невинных людей. Больше ни одна семья не пострадает. Клянусь.

Тени прихотливо свивались на серых надгробиях в живые узоры. Ветер ласково шевелил ее распущенные волосы, нежил щеку, по которой сползала слеза.

— Прости меня, отец, — она нежно коснулась кончиками пальцев холодной плиты. — Я не та дочь, которой ты бы гордился. Я не смогла встретить рассвет после укуса. И превратилась в ту, которую ты всегда презирал…

Она вытерла одинокую слезу. Вампиры могут плакать. Они тоже испытывают тоску, ненавидят, радуются и любят.

Она обернулась, всей кожей чувствуя присутствие Крейга. После окончательного превращения ее способности обострились. Теперь она слышала шепот ночи так же четко, как и некогда голос влюбленного в нее вампира.

Порой это было приятно, а порой доставляло лишние огорчения. Вот как сейчас. Она улавливала легкую вину, смешанную с облегчением. Крис тогда не призналась, что провидица открыла имя убийцы ее отца. Не собиралась говорить и сейчас. Она приняла Крейга таким, какой он есть, и простила за события пятнадцатилетней давности. И ждала, чтобы и он поверил в нее, рассказав правду. Глупый вампир… Неужели не понимает, что даже пыльные секреты вытаскиваются под лунный свет 'доброжелателями'? А ненавистников в мире Полуночи хватало…

Вампир стоял в густой тени, ожидая ее.

Она приблизилась к нему, нуждаясь в тепле его рук, которые прогонят печаль от потерь. И он обнял ее за плечи, прижимая к груди. Такой надежный, заботливый и бесконечно нежный.

Крейг предложил новую жизнь, и она приняла его дар. И его проклятие. Разделенное на двоих, оно совсем не тяготило. Когда ты не одинок, жизнь вампира не лишена привлекательности.

Кристина оглянулась через плечо и губы беззвучно шепнули:

— Прости меня, отец… Я не знаю, что ждет меня дальше. Я просто хочу жить и быть любимой…

И в шепоте ночи ей почудился родной, почти позабытый голос:

— Прощай, Карамелька… Живи и будь любимой…


КОНЕЦ

Загрузка...