Шипы в сердце. Том первый - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Айя Субботина

Глава первая: Хентай

Два года спустя

Я вхожу в свой кабинет за полчаса до встречи с американцами.

Просторное помещение с панорамными окнами, открывающими вид на город.

Один из самых лучших видов: широкие проспекты, загруженные дорогими автомобилями. Люблю высоту, она напоминает о том, как основательно я поднялся.

— Доброе утро, Вадим Александрович, — раздается голос Алены, моей помощницы. Стоит у двери с планшетом в руках, аккуратная и сосредоточенная, как всегда.

— Утро будет добрым, если эти американцы согласятся на мои условияя, — отвечаю, проходя к столу. — Все готово?

— Да, Вадим Александрович. Документы у юристов. Они уже ждут вас в переговорной.

— Хорошо.

Быстро прокручиваю в голове ситуацию «чудесных» ребят из «First National Finance», которых собираюсь удержать на плаву. Хотя, скорее, сожрать, но это в перспективе. Ситуация у них, прямо скажем, херовая. По всем основным контрактам. Конкуренты начали демпинговать цены, и «Nex» уже увели у них несколько ключевых клиентов. «FNF» скрывают это от инвесторов, но мои аналитики выроют, если будет команда, даже труп адмирала Нельсона. Команда была. Вырыли и подтвердили. Плюс, у американцев высокая долговая нагрузка. Кредиты, взятые два года назад на расширение, после падения прибылей, они уже не тянут.

Я усмехаюсь. Полгода назад, когда я катался к ним и предлагал условия, они носы воротили. Окей, я нашел куда пристроить «лишних» сто лямов.

Теперь они приехали ко мне. В качестве затравки я вкинул им условия, по сравнению с которыми предыдущие показались просто прогулкой в облаках. Но ребята согласились сразу. Очень опрометчиво, потому что даже такие условия я им уже предлагать не собираюсь. Просто прощупывал почву – сильный бизнес торговался бы до последнего.

«FNF» отчаянно нуждаются в деньгах, значит, давить можно жестче.

А потому что не хуй отказываться, когда я предлагаю по-хорошему.

— Еще деталь, Вадим Александрович, - Алена поправляет очки, - у Хендерсона личные проблемы. Неделю назад его жена подала на развод, в США такие дела редко проходят без финансовых последствий. Вероятно, ему понадобится ликвидность, чтобы не потерять долю в компании.

— Сегодня что – Новый год? – усмехаюсь еще одному подарку.

— Через три недели… - хлопает глазами моя помощница. Она умница и очень исполнительная, но я бы подкрутил ее чувство юмора. – Я уже договорилась насчет елки.

Я киваю и снова переключаюсь на американцев. Прошу подготовить выдержки из договора. Алена, со словами «уже сделано», передает мне планшет. Я ценю в Алене именно это – она всегда на шаг впереди, предугадывает мои действия.

— Я добавила ваши пометки по поводу совета директоров, Вадим Александрович.

Я собираюсь вытребовать два места вместо одного, потому что мне нужен контроль.

— Идем к юристам, — командую, направляясь к двери. — Нужно пройтись по ключевым пунктам еще раз.

Мы проходим по коридору мимо сотрудников, которые заняты своими делами. Некоторые бросают на меня быстрые взгляды, но тут же отводят глаза. Я давно научил их держаться в стороне, если не хочу внимания.

В переговорной уже ждут корпоративные юристы – Алексей и Марина. Встают, приветствуя меня. Я киваю, усаживаюсь во главе стола.

— Кратко – где мы можем надавить, а где стоит смягчить формулировки, чтобы их не спугнуть?

Алексей раскладывает передо мной бумаги.

— Мы проанализировали контракт. У них слабая позиция по контролю над денежными потоками. Если вы получите право вето, сможете диктовать условия развития этого направления. Также мы добавили пункт о дополнительных инвестициях, если прибыль упадет ниже пятнадцати процентов. Это обеспечит вам право на дополнительные акции по сниженной стоимости.

— Отлично. Они даже не заметят, как отдадут мне контроль над своей компанией. А когда заметят, будет уже поздно.

Марина кивает, следуя за моими словами.

— Что по совету директоров? — уточняю.

— Два места. Мы формально прописали, что это рекомендация, но юридически это будет обязательное условие. Они не смогут изменить его без вашего согласия.

Я доволен. Игра началась еще до того, как американцы вошли в эту дверь.

Я контролирую каждый гребаный ход.

— Прекрасно. Господа, готовьтесь к жестким переговорам.

Под жесткими переговорами я имею ввиду принятие всех моих условий.

С улыбкой, но можно сквозь зубы – в этом плане я не привередливый.

Офигенно ощущать знакомый прилив адреналина от вкуса «крови» во рту.

Это моя игра, и я ее выиграю. Уже выиграл, по сути.

Пользуясь передышкой, заглядываю в список дел, которые Алена исправно сбрасывает мне каждый вечер.

До начала переговоров еще есть время. Я смотрю на часы и все-таки ощущаю накатывающую волной усталость. Ночью я прилетел из Сингапура: закрывал очередную сделку. Перелет был долгим, а встреча затянулась до поздней ночи. Но сделка того стоила.

Визуализация: Вадим

Все-таки немного повоевав с собой, решила остановитсяь на этой :)
Делали мы с нейронкой, так что прошу сделать скидку на некторую "молодость" - визуально, Вадим выглядит чуть старше)

Ну и ижог на щеке никуда не делся, просто, увы, "нарисовать" его как надо - не получилось

Глава вторая: Барби

Из здания аэропорта я выхожу прямо в проливной ливень.

В декабре.

Здравствуй, дом родной, я чуть не начала забывать, что снег здесь бывает только когда метеорологи бухают и чисто на дурака ставят в прогноз «плюс тридцать» в канун Нового года.

Господи, я соскучилась.

На минуту застываю на месте, закрыв глаза и подставив лицо знакомому, сумасшедше обволакивающему аромату родной зимы – с туманом и густым ароматом соли в воздухе, хоть отсюда до моря минимум десять километров. Н ощущается так, будто я оно здесь, за поворотом, и если напрячь слух, то шум прибоя можно услышать даже за гулом машин и громкой инфраструктуре аэропорта.

Последние пять лет я провела в Лондоне – училась, голодала, выживала, как умела.

Потом еще год – пахала как папа Карло в нью-йоркском офисе Apex Strategies.

А в последний раз была дома два года назад – на похоронах отца.

Сзади кто-то ворчит мне в спину и я, спохватившись, откатываю свой огромный чемодан от раздвижных дверей. Все еще не спешу прыгать в такси, потому что хочется надышаться домом.

В горле так адски жжет, что спасает только последняя порция уже почти остывшего старбакса с корицей в моем маленьком походном термосе. Я буду чертовски скучать по нему, но успокаивает только то, что ожидание новой порции не будет таким же адски долгим, как последние два года, которые я ждала, чтобы сделать первый шаг.

Вот этот – вернуться домой.

В такси прыгаю по принципу «первое, что попалось на глаза».

Водитель – мужик средних лет, через пару минут начинает травить типичные байки про «успешный успех, миллионы в крипте и «это просто хобби». Я даже не пытаюсь изобразить вежливость – вместо этого заталкиваю в уши подсы и делаю звук погромче.

Захожу в переписку с Дэном.

Быстро вспоминаю про разницу во времени. У меня «там» сейчас семь утра и в это время дома я обычно уже тряслась в метро по дороге на работу. Последнее сообщение от него датировано позавчерашним днем: тогда я написала, что немного простыла и все выходные проведу в постели. Он в который раз попытался разузнать мои контакты, чтобы прислать цветы или что-то, что скрасит мою болезнь и поможет ему позаботиться обо мне хоть так, пока между нами существуют «проклятые восемь тысяч километров». Я просто не ответила и с тех пор в мессенджер не заходила.

Естественно, никакой простуды у меня не было.

Я просто занималась подготовкой к перелету.

Просто последние пятнадцать часов провела в воздухе.

Просто в мои планы пока не входит говорить ему, что теперь мы дышим одним воздухом в одном городе. Пусть думает, что я все еще слишком недосягаема.

Но чтобы не оставлять его совсем без внимания – как-никак, мы, типа, пытаемся строить отношения на расстоянии – пишу ему: «Температура сжалилась и вышла покурить, еду на работу».

И прикрепляю к сообщению одну из пары сотен заранее приготовленных фотографий, где я топчусь в забитом вагоне метро.

— А может… ну… - Таксист очень старается не кряхтеть, вытаскивая мой чемоданище из багажника. – Я город хорошо знаю, могу покатать вечером.

— Неужели, бесплатно? – Нарочно не тороплюсь передавать ему зеленую купюру, потому что совсем забыла разменять наличные и в кошельке у меня только доллары.

Он жадно таращится на деньги.

— Можем договорится… - Хватает деньги, хрустит ими и быстро сует в задний карман джинсов.

— Ты себя в зеркало когда последний раз видел, крипто-миллионер? – издевательски смеюсь. – Иди на хуй.

Таксист, охренев, открывает и закрывает рот, а я быстро качу чемодан к проходной на территорию ЖК «Коралл», рядом с которым меня уже ждет симпатичная Татьяна – риелтор, с которой мы вели переписку всю последнюю неделю.

— Кристина Сергеевна, с приездом, - она вежливо прикрывает меня своим зонтом, и мы вместе проходит за шлагбаум.

Отсюда до моря – десять минут пешком.

Крики чаек такие родные, что снова укрывает меланхолия, но на этот раз я справляюсь с ней за пару секунд.

Мы поднимаемся на лифте на двадцатый этаж, пока едем – Татьяна качественно делает свою работу: рассказывает про всю необходимую инфраструктуру, про то, что квартира полностью подготовлена «под ключ», что в пяти минутах от дома – набережная и покрытые каучуковым покрытием дорожки для комфортного бега. Что в «комплект» к моей «однушке» идет одно парковочное место на стоянке.

Машины у меня пока нет.

Но обязательно будет.

Роскошный модный кабриолет – Авдеев его купит.

И все остальное, что я захочу.

Мысль об этом вызывает одновременный приступ злости и предвкушения.

Татьяна открывает дверь и гостеприимно предлагает мне первой переступить порог.

Я оставляю чемодан в небольшой прихожей, которая расширяется в две арки. За одной – маленькая студия и ванна, в другой – довольно просторная кухня с выходом на полукруглый панорамный балкон. Квартира всего на сорок пять квадратов, но мне одной больше и не нужно. На самом деле, как показала практика, я могу даже в коробке из-под телевизора жить, так что вполне можно было выбрать что-то скромнее, сэкономить на аренде минимум вдвое, но я хотела вот этот вид.

Визуализация: Кристина

По-моему, отличная альтернатива Лори ^^

Глава третья: Хентай

Глава третья: Хентай

Я просыпаюсь от того, что солнечный свет щекочет щеку.

Еще пару минут лежу, сначала пытаясь уткнуться ржей в подушку, но «зайчик» щекочут плечо. Переворачиваюсь обратно на спину, секунду медлю, сажусь.

Зеваю.

Поглядываю на вторую половину кровати – Виктория спит на боку, повернувшись лицом ко мне. Волосы у нее снова каштановые, ровные и длинные, завязанные в не тугую косу, которая змеей сползла ей на грудь. После нашего не самого, мягко скажем, приятно ужина, который я высидел исключительно на выдрессированном за годы работы терпении, я отвез Вику домой. Она предприняла еще одну неловкую попытку заманить меня в гости, но я отказался, сославшись на усталость и плотный рабочий график до конца недели. А когда Вика в лоб спросила, хочу ли я, чтобы она «что-то сделала с волосами», я честно попросил просто вернуть как было. На следующий день вечером она прислала мне фото из салона, где ее волосы снова не имели ничего общего с её прической. И приписку, что какое-то время, пока свои не отрастут хотя бы до лопаток, мне придется быть осторожнее и не хватать ее за волосы.

Я ответил коротким «ок».

Задумался и поймал себя на мысли, что, хотя в принципе мои порывы жестко выебать женщину случаются примерно пятьдесят на пятьдесят, с Викой они всегда в пассиве. Я никогда не был с ней груб, даже если бы эта грубость была частью устраивающей нас обоих маленькой игры. Первая причина была очевидной и лежала на поверхности, точнее – на теле самой Вики, покрытой следами «любви» ее мужа.

Вторая вскрылась мне примерно через секунду после ее сообщения.

Мне просто никогда не хотелось с не чего-то выходящего за рамки обычного секса. Приятного во всех отношениях, без всяких там табу а ля «порядочные женщину в рот и в жопу не дают», но просто хорошего качественного секса.

Я спускаю ноги с кровати, растягиваю немного деревянные после сна мышцы.

Слышу, как Вика моментально возится сзади и тянется ко мне через всю кровать.

Кладет ладонь на спину.

— Ты всегда такая ранняя ласточка, Вадим.

На часах половина седьмого – обычно встаю в шесть, в выходные могу поваляться чуть дольше, но внутренний будильник срабатывает плюс-минус без сбоев.

— Иди ко мне, - Вика пытается вернуть меня обратно в постель.

Мягко царапает спину ногтями. Подвигается ближе.

Заводит вторую ладонь сзади мне на живот, без стеснений, с очевидными намерениями скользит ниже, до пупка.

Обхватывает член.

Сжимает пальцами, ведет вверх-вниз.

Мы приехали в СПА вчера около десяти – грелись в джакузи, сходили на какой-то типа дзен-массаж, потом Вика пошла на ароматерапию, я посидел в сауне. Потом мы трахались – раза три, не считая ее попыток мне отсосать. Вчера на это настроения у меня не было, так что я просто брал ее, давал кончить, кончал сам, выдыхал – и включал «репит».

В таком же примерно темпе проходят наши с ней «свидания» все эти шесть месяцев, с редкими, скорее подпадающими под исключения, встречами среди недели. Мы не прячем нашу «дружбу», появляемся вдвоем на каких-то мероприятиях, ходим в рестораны, и на одной ее выставке я все-таки засветил свое табло. Мы оба – свободные люди, нет ни единой причины прятаться как придурочные школьники. И в целом, Вика относится к тому типу женщин, которые украсят своим обществом абсолютно любого мужчину.

Мы никогда не обсуждали какие-то сроки или условия, на которых «разбежимся».

Когда-то давно у меня уже были отношения подобного формата, и тогда все сошло на нет само-собой – просто кто-то один сначала не нашел времени встретиться, а потом не захотел встретиться кто-то другой. Я справедливо решил, что заранее выкатывать список «но», особенно с оглядкой на всю историю Вики, с моей стороны было бы полным мудачеством, поэтому не стал форсировать.

И в принципе меня бы все устраивало.

Если бы не тот проёб.

И ее «я соскучилась», которые Вика начала повторять так часто, что это просто душит.

— Авдеев, ты где? – Викин шепот мне в висок слегка отрезвляет.

Опускаю взгляд на ее кулак, которым очень качественно натирает мой член. Знает, как я люблю, безошибочно угадывает правильный темп и амплитуду.

На секс с утра настроения нет, хотя мое тело работает без сбоев.

Поворачиваюсь, опрокидываю Викторию на спину, забрасываю ее ноги себе на предплечья. Исполняю «обязательную программу», пока она не кончает, почему-то всегда очень громко.

Я – нет.

Просто неохота. Так иногда бывает.

— Я в душ, и потом в зал. – На этот раз выбираюсь из постели за долю секунды. Нарочно игнорю ее вопросительный взгляд. – Можешь заказать что-то в номер, ну или дождаться меня и пойдем куда-то завтракать.

Она кивает. Гадать, какой вариант выбрала, не хочу.

В душе долго стою под прохладной водой. Эрекция через пару минут сходит на нет, в теле появляется бодрость.

Когда возвращаюсь в номер, чтобы переодеться, Вика спит.

Глава четвертая: Барби

Глава четвертая: Барби

Я сосредоточенно вбиваю данные в таблицу, проверяя прогнозные показатели доходности по американским инвестиционным фондам. Глаза болят так сильно, что не спасают даже святые капли, которые я всегда таскаю с собой в косметичке.

Проверяю строчку, еще раз бросаю взгляд в нижнюю строку с подсчетом итога – все ок, совпадает.

Иду дальше.

Вот уже неделю я работаю в отделе стратегического анализа и инвестиционного планирования – младшим аналитиком.

Неделю назад блестяще прошла два собеседования – сначала с HR-менеджер и руководителем отдела, потом – с профильным ТОПом. Я ни на секунду не нервничала уже хотя бы потому, что на собеседование кроме меня пришло еще около пяти человек, и даже беглого разговора типа ни о чем, хватило, чтобы оценить их квалификацию и степень предоставляемой для меня опасности. Она была просто около нулевой.

На работу я вышла во вторник – и сразу попала с корабля на бал.

Оказалось, что у моей начальницы – Лазаревой Ольги Павловны – личная трагедия на фоне ссоры с любовником. В общем, за неделю я поняла про нее две вещи – когда она не ревет, тогда она просто устраивает какой-то хаос. Но я была, кажется, единственным человеком в нашем рабочем пространстве, который, кажется, предпочел бы хаос ее постоянным слезам. Потому что, по моему скромному мнению, нет в жизни ничего более жалкого, чем ревущая из-за мужика женщина. Бросил мужик? Ну и на хуй с пляжа, следующий!

Но Лазареву перемкнуло прямо очень жестко.

— Барр? – Она как раз влетает в нашу рабочую остекленную зону и сразу прет на меня. - По анализу динамики активов, который я просила сделать, всё готово?

Она всех тут называет по фамилиям, хотя я уже успела заметить, что их формальное офисное общение допускает такой формат.

Вообще-то это не она просила меня сделать – это ее работа. Она просто сразу вывалила на меня кучу работы, видимо рассчитывая на то, что я не вдуплюсь и сделаю заодно вообще весь основной массив данных, а ей потом останется сделать только «косметический ремонт». Но я в принципе сделала, потому что для разыгрывания всей партии, роль умненькой исполнительной новенькой мне подходит идеально.

Папка со всеми таблицами у нее на столе.

Я уже даже почти рукой на нее показываю, но вовремя сама себя торможу.

Стоп.

Я же сюда пришла не для того, чтобы помогать Авдееву сожрать еще один сладкий кусок пирога под названием «американский финансовый сектор». Во-первых, мне нужно устроить себе хороший и, главное, закономерный карьерный взлет, во-вторых – пора «знакомиться» с Авдеевым. Но за неделю я его в нашем Аиде (так местные называют все, что ниже десятого этажа в нашем тридцатиэтажном небоскребе) ни разу не видела. Им здесь даже не пахло. Хотя я успела подслушать кое-какие сплетни и узнала, что Авдеев трудоголик, и в офисе бывает каждый день. Но Его Грёбаное Величество у нас в Раю – на благословенном тридцатом, и мне, какому-то младшему аналитику, путь туда заказан вообще.

Поэтому, вместо папки с готовыми документами, быстро достаю из стола точно такую же, с черновиками, и даю Лазаревой. Мысленно зажимаю пальцы, чтобы не проверяла.

Она даже не смотрит, забирает старших аналитиков и прежде чем выйти из нашей зоны, слышу, как говорит им, что «Авдеев только приехал и не в духе…» и что-то про то, что собирают летучку со всеми. Значит, это на двадцать третьем – все совещания, с участием более десяти человек, проводят там. Я это тоже уже выяснила.

Лазарева уходит.

Я выжидаю.

Мысленно считаю до десяти, а потом, схватив правильную папку, которую еще вчера вечером положила ей на стол, выбегаю в коридор, оттуда – в туалет, запираюсь изнутри и быстро осматриваю себя в зеркале.

Черт, блин, одета я совсем не для первой встречи с Его Грёбаным величеством!

У меня дома вся рабочая одежда разделена на ту, которая на работу, и ту, которая на работу, нодля него – юбки короче, пиджаки уже, блузки прозрачнее, лифчики на грани фола. Сегодня на мне обычный серый брючный костюм. С моей фигурой, я, конечно, даже в мешке из-под картошки, как Мерлин Монро буду выглядеть секс-бомбой, но всегда – всегда! – запоминается именно первое впечатление.

Ладно.

Распускаю волосы, смачиваю ладони водой, быстро взбиваю. Благодарю бога, что мои послушные кудряшки моментально приобретают вид салонной укладки – локон к локону. Расстегиваю пиджак совсем и еще плюс одну пуговицу на блузке.

На большее просто нет времени.

Не факт, что я вообще там с ним столкнусь, но попытаться нужно.

Спешу к лифту, нажимаю кнопку нужного этажа.

Доезжаю, по пути «захватив» еще шесть человек, явно спешащих на то же «мероприятие».

Выхожу за их спинами, ориентируюсь, куда идут – и сама туда же.

Вдалеке маячит знакомый костюм Лазаревой.

Осматриваюсь, верчу головой, пытаясь понять, где Авдеев и может ли он вообще быть здесь? Или…

Но придумывать, что после «или» уже нет необходимости – открывается еще один лифт, с противоположной стороны. Я просто физически чувствую – а, может, непроизвольно фиксирую это боковым зрением – как все живые существа на этом этаже, вытягивают по струнке.

От Автора

Уважаемые читатели!

Наверное, с точки зрения читаемости (ну и все такое) книги, я сейчас поступаю не очень правильно, но все же решила сделать маленькую заметку от меня.

На будущее.

Прекрасно понимаю, что рискую потерять читателей, но все же, предпочту быть честной, чтобы не разочаровывать тех, кто, возможно, ждет чего-то другого от героини.

Кристина - девочка сложная. С тяжелым прошлым. С болью там, где у нормальных людей не болит. Она не милый тихий одуванчик, она - стерва, заноза в заднице и еще парочка уместных здесь эпитетов. Девственницей в середине сюжета она внезапно не окажется, девой в беде - тоже. Потому что Крис - боец :)) и пока она думает, что бьется за свое - она бьется на смерть.

Будет ли с ней просто? Нет.

Будут ли все ее поступки вызывать одобрение или симпатию? Нет, далеко не все.

Но в ее защиту я скажу только одно - она не_гнилая.

Все, надеюсь, не сильно напугала)

Ну а тем, кто решит рискнуть и остаться, обещаю, что будет остро, дерзко, зло, пошло, нервно и больно :)

Сумасшедшая Я)

Глава пятая: Барби

На двадцатое число назначено крупное обсуждение в рамках подготовки к очередной сделке с американцами. У меня в запасе десять дней, которые я трачу на подготовку к реализации своего плана.

Во-первых, делаю всю аналитическую сводку.

Буквально, абсолютно все, потому что у Лазаревой, после какого-то очередного примирения, случился еще более стремительный разрыв и если раньше она просто хотя бы ради вида иногда устраивала рабочий хаос в перерывах между нытьем, то теперь она воет без остановок. А я, якобы пытаясь загладить вину за то, что чуть было не подставила ее с той папкой, постоянно отпаиваю ее чаем и конфетками. Дошло до того, что она начала таскать меня в курилку (я не курю) и жаловаться на жизнь, как будто мы лучшие подруги. Я поддакивала, вовремя говорила «все мужики – козлы» и просто слушала.

И вот так к дню Х, я становлюсь чуть ли не ее личным Санчо Пансой.

Двадцатого на работу собираюсь крайне тщательно.

Наношу легкий макияж, слегка подчеркиваю ресницы – они у меня длинные и густые, но пара мазков тушью и немного подведенное нижнее веко, придают взгляду оттенок легкой драматичности. Волосы взбиваю, выдавливаю на ладони пару капель масла и «прочесываю», наслаждаюсь мгновенным блеском.

И, конечно, мой «боевой наряд» - темно серый костюм: короткая узкая юбка, приталенный пиджак, застегивающийся только на одну пуговицу. Блузка с высоким воротником, но она полупрозрачная, а под ней у меня кружевной телесный бюстгальтер. В зеркале выглядит так, что с первого раза не понять – есть под ней что-то или нет. Чулки цвета «голая, немножко подрумяненная на солнце кожа». В сумку бросаю классические черные «лодочки» на десятисантиметровых каблуках.

Завариваю в термос чай из какого-то аптечного травяного пакетика – Лазаревой я наплела, что у меня бабушкин успокаивающий сбор, и пою ее этой дрянью уже неделю. Добилась того, что из моих рук она берет уже вообще все.

Пританцовываю, пока вливаю в немного остывший чай лошадиную, но вполне безопасную дозу снотворного.

Завинчиваю крышку.

Сдуваю с нее пылинку и бегу на работу.

В офисе как всегда суета.

Лазарева уже в нашем секторе – рвет и мечет, создает нервяки, хотя у нас все готово.

На меня уже поглядывают как на спасительницу, когда наливаю ей свой «чудесный чай» и тащу в курилку, спустить пар. Выслушиваю очередную стенограмму ее переписок с недолюбовником, киваю, киваю, киваю…

Когда до собрания остается полчаса, Лазарева начинает клевать носом.

Я с ничего не понимающим лицом, помогаю ей сделать финальный пробег по всей аналитике. Она еле ворочает языком. Отвожу ее в маленькую зону отдыха – такая есть в каждом секторе – усаживаю на диван и говорю, что у нас в запасе еще есть время и ничего страшного не случится, если она на минуту прикроет глаза.

Конечно, она мгновенно засыпает.

А я просто собираю все документы, беру флешку и вместе со старшим аналитиком по нашему сектору, еду на двадцать пятый. Когда он шепотом спрашивает, что делать, удивленно поднимаю бровь – в смысле, что? Я всех спасу.

Когда оказываюсь на этаже, память подбрасывает ненужный «флешбек» - о том, что, когда я была здесь в прошлый раз, Авдеев на меня даже не посмотрел. Хотя на меня всегда – ВСЕГДА! – падают мужские взгляды. Немного торможу на мысленном вопросе «а что, если...?» но быстро запрещаю себе в него углубляться. Никаких «если» в этот раз, Крис. Как там говорится? «Ты пришла – и все начнется».

С Фоминым – старшим аналитиком – мы заходим в просторный зал, сегодня под завязку залитый утренним солнцем. Внутри уже почти все в сборе – народу не очень много, я узнаю несколько лиц с других этажей, с которыми раньше пересекалась. Техника готова – парень в огромных очках бегает и еще раз все настраивает.

На меня посматривают с нескрываемым удивлением – среди всех собравшихся, младше нет никого. Но я запрещаю себе реагировать, просто иду за Фоминым и занимаю наши места справа за столом. Один минус – это почти с противоположной стороны от кресла, которое стоит чуть в стороне и в которое, я не сомневаюсь, здесь садиться Его Грёбаное Величество.

В зале кроме нас с Александром, присутствует еще с десяток человек. Финансовый директор, зам главы аналитического отдела, двое консультантов. Они переговариваются между собой, просматривают бумаги, делают пометки. Пока народ суетится, я просто сижу на своем месте и прислушиваюсь к шагам. Вспоминаю, что Авдеев спит с моей мачехой, что они стали любовниками еще до того, как умер мой отец, и что именно ему я «обязана» всем унижением в своей жизни. И что если присмотреться, то у тех рож в темном зале элитного стриптиз-клуба, одно и тоже лицо – его.

Это работает, потому что, когда слух улавливает знакомые шаги, внутри совершенно ничего не ёкает. Мне просто ровно. Мне – никак.

— Добрый день, господа, - слышу голос как будто расстреливающий мой затылок, поздно соображая, что я сижу почти у двери, и моя спина первой принимает «удар».

Проклятье.

Черт!

Я не волнуюсь, но его низкий баритон заставляет волоски на моем теле встать дыбом. Это так очевидно, что кажется – он точно заметит! Даже сквозь одежду.

Глава шестая: Хентай

— Папа, а ты за вторым ребенком когда пойдешь? – спрашивает Стася, прилипая к витрине ювелирного салона, пока мы гуляем по торговому центру в субботний обед. – У Димы и Лоли два. Нам тоже нужно.

Я на секунду, пока она увлеченно разглядывает крутящуюся подставку, до боли сжимаю челюсти, а потом корчу серьезную рожу, присаживаюсь рядом с ней и развожу руками.

— Стась, мне не продают второго ребенка. Говорят, что такие принцессы идут за десятерых.

Дочка поворачивается, довольно задирает густо покрытый веснушками нос. Они у нее появились только в этом году, после очередной поездки к Шутовым. У Валерии я видел почти такие же.

— Это значит, я особенная? – Она не спешит, иногда растягивает слова, но старается говорить без ошибок.

Психолог, к которому я ее вожу раз в неделю, говорит, что у Станиславы особенный вид одаренности, и уже сейчас уровень развития моей дочери приближается примерно к шестилетке. И чем дальше – тем быстрее она будет «эволюционировать». И мне иногда немного не по себе, хотя честнее было бы сказать – пиздец стрёмно.

— Ты самая особенная, - дую на ее зазвездившийся нос, дочка фыркает как кошка и тянется, чтобы взобраться на руки.

— Хочу колечко, - подумав, требует Стася. – У принцессы должно быть колечко. И корона, воооооот такая!

Задирает руки вверх на максимальную высоту, я пользуюсь случаем, щекочу ее за живот, Стаська корчится и визжит так, что эхо разносится по всему ТЦ.

— Колечко! – не унимается Стаська, - и лошадку!

— Лошадки вечером, Стась. Пошли шоколад пить?

— С зефи… зефирками? – все-таки триумфально выдает очень раскатистое «р».

Киваю и она «милостиво» соглашается на альтернативу короне.

Идем на эскалатор, где Стася ни в какую не хочет на руки, а только ехать самой. Я спускаюсь чуть ниже и страхую.

— Папа, а давай я Диму попрошу – он хороший, он все-все делает, что я прошу. Я скажу, что нам тоже нужен второй ребенок.

Кажется, все мое черное веселье и идиотское страдание красноречиво написаны на лице, потому что стоящая позади Стаси молодая женщина, вдруг начинает улыбаться и плотнее прижимать к себе мальчишку – примерно ровесника моей дочери.

— Мой вот тоже все никак не выпросит, - говорит с улыбкой. – А нам тоже взять негде, мы вдвоем…

Станислава реагирует мгновенно: поворачивает голову и хмуро смотрит на непрошенную «гостью» в наш личный разговор. На мальчишку поглядывает еще более строго – бедолага тут же прячет лицо у матери в коленях.

— Нам есть где, - повторяет Стася, тянет ко мне руки и крепко обнимает за шею. – Это мой папа, я за него замуж выйду, когда вырасту, а не чужая тетя.

— Стась, не груби, - стараюсь говорит строго, но почему-то всегда жутко тянет ржать, когда она так наивно заявляет на меня права.

— За папу замуж нельзя, ты что… - Женщина выкатывает глаза, смотрит на мою улыбающуюся рожу, как будто я какой-то извращенец.

— Она мне не нравится, - заговорщицки шепчет на ухо доча.

Я разворачиваюсь и со словами «мне тоже» иду по эскалатору, чтобы поскорее добраться вниз.

Здесь маленькое кафе с большой детской зоной. И к счастью – такой набор разных конструкторов, что Стаське всегда весело. Еще и потому, что пока другие дети заняты лазаньем прыганьем, конкурентов на это добро у нее просто нет.

Телефон звонит как раз пока заказываю дочке ее любимый горячий шоколад и прошу разноцветные зефирки сверху. Девушка жутко краснеет, извиняясь, что как раз сегодня ванильных и клубничных нет, и остались только разноцветные со вкусом жвачки. Стася, подумав, соглашается.

— Блин, ты где? – слышу в трубке голос Дэна. – Я уже весь этот муравейник обошел.

— На втором, в «Нуке».

— Бля, Авдеев, еще я по детским песочницам не шатался!

— Кофе тут вкусный, не ной. – Оглядываюсь – Стася уже убежала в детскую зону и тащит самую большую коробку с кубиками.

— Там хоть мамочки есть, молоденькие?

Я хмыкаю и прячу телефон в карман.

Снова нахожу взглядом Стасю – она уже вовсю стрит что-то из кубиков, но на мой взгляд тут же откликается и машет рукой.

О том, что у меня аутоиммунное бесплодие я узнал в тридцатник. На приседе со штангой так долбануло колено, что пришлось бежать в больницу. Ну а там – куча анализов перед операцией. Ведущий врач был страшно дотошный, откопал там что-то и настойчиво порекомендовал позже сходить к иммунологу. Еще пара тестов – и вот я, генетически неспособный к размножению организм. Точнее, вероятность этого равна примерно нулю целых, одной десятой, при условии, что сойдутся планеты, случится тридцать первое июня, организм даст сбой и не выработает достаточное количество антител, и еще куча других факторов, что в совокупности проще назвать «чудом».

Два с половиной года назад оно случилось, но до финиша так и не дошло.

Я бы сильно слукавил, если бы сказал, что с новостью о бесплодии моя жизнь потеряла смысл. Громкое и сосредоточенное сопение Стаськи, которое я слышу даже отсюда, напоминает, что у меня уже есть дочь, и вряд ли я смог бы любить ее больше, если бы она была моей дочерью еще и биологически. А так, чего уж там, по крайней мере я в курсе, что ее биологический отец –гений и долбоёб, но в целом – нормальный мужик.

Глава седьмая: Барби

Двадцать третьего я выхожу из офиса почти что самой последней.

Точнее, мою походку-восьмерками, скорее можно назвать попыткой переставлять максимально уставшие ноги. Потому что это только кажется, что на должности начальника работы должно быть меньше, а по факту – мой рабочий день начинается в восемь тридцать и заканчивается, когда я проверю, что выполнила весь фронт запланированных работ.

Потому что Лазарева, мягко говоря, слегка забила на порядок в документах. И если в перерывах между пиздостраданиями у нее еще находилось время на работу, то упорядочивать документы она перестала, по моим скромным подсчетам, примерно месяц назад. Так что первые дни мне пришлось в авральном темпе наводить порядок в хаосе, следить за тем, чтобы все подчиненные (их в теперь уже моем секторе – семь человек) тоже был порядок. Это кроме того, что на мне висит аналитика по нашей текущей сделке, разбор рынка, статистика и попытка быстро, со скоростью кометы, вливаться в работу этой огромной махины.

Мой опыт работы Apex Strategies в значительной степени стал для меня хорошей боевой школой, но эта кампания была в несколько раз меньше авдеевской, так что и фронт работы там был значительно меньше.

Мне бы радоваться – я бы за такую должность душу дьяволу продала, без преувеличений. Опыт, возможности. Отличная зарплата и корпоративные бонусы. При должном старании – есть куда подниматься по карьерной лестнице. Если бы не одно «но» - я не могу здесь остаться. И каждый доллар, который Авдеев заработает в том числе и моими мозгами – все равно, что плевок в память о моем отце. Успокаиваю себя только тем, что теперь у меня намного больше возможностей докопаться до нужных мне документов. Но, конечно, не сразу.

Всему свое время.

Я терпела несколько лет. Два, три, четыре месяца погоды не сделают.

Когда достаю телефон, чтобы вызвать такси - на улице просто жуткий снегопад, как будто погода решила побаловать нас снегом хотя бы накануне сочельника - экран «оживает» звонком с неизвестного номера. Я почти уверена, что это Дэн - его предыдущий номер после того, как он не ответил на два моих сообщения, я благополучно забросила в блок. У нас с ним это не в первый раз - стандартная схема нездоровых отношений, но ему просто по кайфу, когда так качает. А мне вообще плевать, потому что я, слава богу, эмоционально никак не вовлечена во всю эту жвачку и уже давно смотрю на него исключительно как на симпатичного мужика, на которого у меня есть серьезные, но полностью прагматичные планы.

Сначала даже сбросить хочется, чтобы не думал, будто я настолько тупая овца.

Но что-то дергает.

Возможно - это не точно - стоящий на парковке авдеевский «Бентли Бентайга».

Я привыкла доверять своей интуиции. Хотя надо отметить - в отношении этого мудака она уже дважды дала серьезный сбой. Я успокаиваю себя тем, что в третий этого не повториться.

За неделю мы вообще ни разу не виделись, хотя теперь я бегаю уже по всей нашей «башне», где мы теоретически может пересекаться хотя бы в рамках математической погрешности. Тем более, что я знаю - Авдеев бывает в офисе каждый день.

— Слушаю, - прикладываю телефон к уху.

— Барр, в отчете по CoreGroup нет данных по пересмотру активов. Почему?

Черт. Черт!

Мои колени инстинктивно прилипают друг к другу.

Я, блин, не знаю, почему на меня так действует его треклятый голос, но моя внутренняя отличница готова вытягиваться в струнку и тыкать ему под нос идеально белые накрахмаленные банты.

— Добрый вечер, Вадим Александрович. - Ну хотя бы голос всегда на моей стороне и никогда меня не предает. По крайней мере, звучит максимально сухо и официально, под стать авдеевской фирменной «словесной порке». - Эти данные пока не подтверждены, поэтому я решила оставить их на доработку в январе.

— Вы решили? - Ощущение такое, как будто я только что слышала, как он ремень из шлеек вытащил.

Конечно, блин, я решила! Потому что теперь это мой отдел, моя ответственность. Но Его Грёбаное Величество, похоже, решил преподать мне еще один урок, как будто показательной порки с дресс-кодом было недостаточно. Я, кстати, пошла на принцип и проверила четыре этих долбаных пункта: формат блузки, длина юбки, высота каблуков, прическа. Мысленно показала этому мудаку средний палец, потому что он точно знал куда смотрел. Значит, я все сделала правильно. И ничего в своем специально-для-Авдеева-гардеробе с тех пор не поменяла. Только волосы стала собирать высоким гребнем, потому что так моя шея выглядит еще длиннее.

— Мне показалось логичным, сперва перепроверить данные, Вадим Александрович.

— До сих пор так думаете? - интересуется он тем самым тоном, от которого в прошлый раз бедный Фомин буквально сросся со стулом.

На меня это, к счастью, не действует.

Я прекрасно понимаю, что он раскручивает меня на признание ошибки. Можно зарубиться и встать в позу - если бы на его месте был кто-то другой, на чью орбиту я не собираюсь влететь самой яркой звездой, я бы именно так и поступила, потому что считаю свой поступок взвешенным и профессиональным. Но я здесь не для того, чтобы биться за свой диплом и право быть умницей на своем месте. Мне нужно его зацепить, значит…

Глава восьмая: Барби

Утро следующего дня можно смело озаглавить «Как просрать гениальный план».

Я не спала почти всю ночь.

Весь наш диалог прокрутила раз сто. Придумала изящные фразы на каждую его попытку подавлять, изображала нужные улыбки, вовремя и правильно поправляла волосы. Но все это уже не имело никакого значения, потому что черновик ушел в жизнь, и исправить в нем хотя бы что-нибудь – абсолютно невозможная задача.

Я принимаю горячий душ, еще раз меряю температуру электронным термометром – на экранчике комфортные «36.7». Смахиваю ладонью пар с зеркала, изучаю свое помятое лицо.

— Ладно, Крис, это был просто первый раунд, - говорю своему отражению, силой выуживая на свет божий мой последний, оставленный на черный день оптимизм. Не думала, что придется распечатать этот неприкосновенный запас так быстро, но что еще остается?

Дома, несмотря на щедрое хозяйское разрешение, не остаюсь - все равно еду в офис.

В четырех стенах просто сдурею, ей-богу.

А так хотя бы переключусь на работу.

Тем более, что сегодня двадцать четвертое, сокращенный предпраздничный день и можно смело натянуть джинсы и просто белый свитер, комфортный и мягкий.

Дороги за ночь более-менее расчистили, а ночной мороз, слава богу, не превратил все это в грязь и болото. Так что в офис я добираюсь как обычно – за десять минут до начала рабочего дня. Включаю компьютер, открываю проклятую аналитику и переключаю туда свой фокус внимания.

Через пять минут сходят подчиненные, легкий ненавязчивый гул техники и кондиционеров, помогает абстрагироваться от мысли, что Авдеев, наверное, уже приехал.

Я вообще не хочу об этом думать.

Хватаюсь за всю работу, даже ту, которую можно запросто доделать после двадцать пятого, потому что дедлайны вообще на январь. Но работа всегда была для меня лучшей таблеткой, и сейчас, пусть не так эффективно, как раньше, но все равно «лечит».

— Кристина Сергеевна, пойдете с нами обедать? – предлагает Ира Степашина, хорошая женщина лет тридцати, моя «напарница» по предыдущей должности.

Мы с ней отлично ладили, поэтому после моего стремительного карьерного взлета, она чуть ли не единственная, кто не боится заводить со мной разговор по собственной инициативе. Хорошо, что мне, строго говоря, плевать на корпоративную дружбу и единство. Люди просто должны делать свою работы – качественно и вовремя, как я. И тогда мы все получим заслуженные премии и доплаты. Обнимашки на эти «бонусы» никак не влияют.

Я бросаю взгляд в экран, смаргиваю неприятную красную пелену усталости.

Все-таки недосып дает о себе знать.

Коллеги за спиной Иры смотрят на меня волком, она – с натянутым оптимизмом.

— Давайте без меня, - отказываюсь. – Спасибо за приглашение.

На телефоне загорается входящее сообщение.

Хочу смахнуть, но взгляд фиксируется на «Хентай».

В смысле?

Проверяю – нет, не показалось.

Он теперь что – будет еще и по СМСкам меня унижать?

Открываю, таращусь в буквы: «Разве я не ясно выразился, когда сказал вам остаться дома, Барр?»

Торможу. Правда, всего секунды полторы, пока пытаюсь понять, как именно он в курсе, что я на рабочем месте, если, блин, мои ноги сегодня курсировали строго между рабочим столом и туалетом? Но он же тут царь и боженька, один запрос на проходную – и готово.

Хммм… Значит, Его Грёбаное Величество как минимум вспомнил обо мне не_в_рабочем контексте?

Я верчу телефон в руке, заставляя себя не писать ничего сгоряча.

Вспоминаю, что по милости этого самовлюбленного мудака не спала почти всю ночь.

Кажется, самое время поквитаться?

Я:Не льстите себе, Вадим Александрович – вчера вы были не настолько хороши, чтобы сегодня я не могла выбраться из постели.

Отправляю.

Когда через пару секунд появляется статус прочитанного, воображаю, как его перекосило.

Ненавижу себя за эту слабость, но все равно таращусь на пустоту под его прозвищем в переписке. Жду, что там появится статус «печатает…». Но его нет. Ни через минуту, ни через пять.

Даже когда я иду за порцией кофе в автомат, а потом возвращаюсь – самой кажется, что успевает пройти целая вечность – никаких сообщений от него. Но как только я решаю, что на этом лимит наших перепалок на сегодня исчерпан, в нашем секторе появляется редкий гость.

Алена, личная помощница Его Императорства. Его послушная исполнительная тень.

Вот кто точно соблюдает все пункты дресс-кода – даже сегодня, в день, когда можно официально «нарушить», на ней стильный, но мешковатый брючный костюм и прилизанный пучок. Только сейчас поверх всего этого почему-то надето стеганое, явно не из дешевых, пальто.

Она меня взглядом, идет, ровная как палка.

— Добрый день, Кристина Сергеевна.

Здороваюсь в ответ.