Сказка для Добермана

Пролог

Белоснежное подвенечное платье, расшитое драгоценными камнями, в которое меня втиснули для брачного обряда, ужасно неловкое. Мне тяжело дышать, но в этом не виноват наряд – скорее, дело в ситуации… и немного в зелье, которым опоили счастливую невесту, чтобы снова не сбежала. Зря я, наверное, так, через окно, да прямо на голову охране, но кто же знал, что меня столько народу в первую брачную ночь захочет почтить своим присутствием?

Эльфийский жрец уже монотонно бубнит древнюю клятву, но мне впервые радостно от мысли, что это затянется на какое-то время – всё же дань традициям. Жаль, чуда не случится, однако надежда умирает последней, и я даже проникаюсь, вслушиваясь в каждое, пропитанное величественностью слово. Всё лучше, чем думать о грядущем.

─ … и свет двух душ сольётся воедино, рождая новую силу…

Сомневаюсь, что в моей душе осталась хоть крупица света, да и у будущего супруга его тоже днём с огнём уже не сыщешь, а ведь таким милым притворялся.

─ А Вы не могли бы поторопиться? ─ теряет терпение отец жениха, демонстрируя всю свою отнюдь не благородную «выдержку». Боится, что всё сорвётся в последний момент, и я не могу его в том винить, потому что сама на это надеюсь, хоть и надежда наверняка пустая.

─ Прошу простить меня, но клятвы не терпят спешки. ─ Его голос дребезжит, но страха нет – видно, пуганый уже.

─ Не надейся на помощь, ─ вкрадчиво шепчет самый ненавистный на свете эльф, чуть касаясь губами уха, а меня передёргивает от омерзения. ─ Он не придёт. Боюсь, пока он пытается выбраться, мы уже успеем возлечь на алтарь. А после я не выпущу тебя из спальни, пока не отыграюсь за всё своё терпение, котёнок. ─ Ему нравится, что я безмолвна, и прекрасно знает, какими словами мне хочется послать его, но не могу. А вот его слова бьют в самую цель, заставляя сердце обливаться кровью вовсе не за собственное будущее.

─ … и новая сила осветит мир, даруя баланс всему сущему... ─ бубнит жрец.

─ Буду брать тебя так долго, что на своих двоих ты выйти никуда не сможешь. Но это мне приятный бонус.

─ … любовь есть свет, а свет уничтожает тьму в сердцах…

─ Верну тебе возможность двигаться и голос только там, ─ увещевает жених, имея в виду каменный круг с россыпью цветов и раскинувшимися корнями Вечного Древа за нашими спинами, где мы предадимся кровавому ритуалу на глазах у гостей. ─ Хочу слышать, как ты кричишь. Ты же кричала, когда он тебя пробовал?

Ты и не представляешь, как громко, сволочь – сама едва не оглохла, а с тобой это будет только от ужаса, но я лучше собственный язык проглочу, как только смогу взять контроль над своим телом.

Давай же, глупая кошка, не подведи! Разве тебе хочется, чтобы толпа ушастых над тобой вот так надругалась под предлогом обряда?

─ … ибо тьма есть сомнения, но без неё нет света…

Воздев руки к потолку, словно на него сейчас снизойдёт благодать, старик выуживает из недр балахона ритуальный клинок с кривым лезвием. Именно им жених должен вспороть наши вены и смешать кровь, когда начнётся самая неприятная часть, где мне придётся полежать бревном, а ему сделать меня своей перед свидетелями, а после передать им, чтобы повторили. Ну не извращение ли?

Тело по-прежнему не слушается, хотя я борюсь изо всех сил, но их всё равно не хватает, и когда он берёт меня за руку, утаскивая на ложе, сопротивляться не получается. Ватные ноги отказываются передвигаться, и меня просто подхватывают, легко перемещая на тёплый камень, а после берут мою руку и безжалостно полосуют до локтя, но эта боль заставляет немного встряхнуться.

─ Кровь к крови, плоть к плоти, ─ с тёмным предвкушением тянет эльф, зеркаля порез на себе, а я взываю к силе, которая не хочет откликаться.

Секунда, когда наша кровь вот-вот смешается, тянется бесконечно, и я успеваю попрощаться со свободой, когда тяжёлая дверь вдруг разносится в щепки от той силы, с какой вошедший её распахнул.

Несколько чеканных шагов, и в мои глаза смотрит демон, выбравшийся из глубин преисподней прямиком за мной. Он и выглядит так, будто руками выгребал себе путь наверх из-под земли, попутно убив парочку врагов, а теперь хочет покарать тех, кто запер его там внизу,

Сильнейших стражей из Светлой гвардии, призванных никого не пускать, сметает мощной волной чистейшей силы, а тех, кто не понял с первого раза, мой демон просто лишает возможности думать – их головы с серебристыми волосами летят ко мне, как подношение, а кровь брызжет во все стороны, окропляя и моё платье.

Жених тут же закрывает меня собой, призывая меч, но тому, кто живёт в сражении, даже не нужна обнажённая сталь, чтобы противостоять ей.

Страх сковывает, ползёт по спине, цепляясь колючими шипами за каждый позвонок, и от того, что не могу шевельнуться, не могу даже звука издать, чтобы остановить дальнейшее кровопролитие, чувствую себя в ловушке с ограниченным запасом воздуха.

В его глазах – Бездна. Обещание мучительной расправы над всеми, но мне, похоже, уготована самая жуткая участь.

Он вспомнил всё.

Вспомнил, и теперь мне придётся расплатиться за своё молчание.

Но я готова к этому, как никогда.

Если меня сегодня растерзают, значит, так тому и быть…

____________________

Друзья, добро пожаловать всем, кто ждал, и кто просто заглянул!

Эта история - ответвление "Охотницы", но читается вполне самостоятельно) Отношения между героями непростые, и им придётся пройти через многое, прежде чем быть вместе, поэтому сюжет будет насыщенным событиями... История обещает быть объёмной, горячей и нескучной, и если вас не отпугивает отсутствие постельных сцен в каждой главе, то приятного чтения))

P. S. А ещё автору очень нужна ваша поддержка, без которой совсем не хочется продолжать.

Кусь ^^

1

У всех есть предел.

Мне кажется, мой вот-вот иссякнет, но я ничего не могу предпринять, чтобы остановить процесс собственного падения.

Именно поэтому я уже который вечер подряд лечу по пустынной трассе, вжимая педаль в пол, и мне совершенно всё равно, какой у этого будет результат.

На перекрёстках каждый светофор красный, а я пролетаю мимо вперёд, по знакомым улицам ночного города, и ни одной машины не встречается, чтобы остановить меня, ни одного полицейского патруля.

Ничего.

А мне словно нужен знак. Хотя бы один зелёный «стоп» или случайный пешеход, но никого нет, и это даже смешно, так что я не сдерживаю себя, смеясь до слёз, хотя внутри выжженная пустыня, громко хохочу и продолжаю мчаться вперёд.

Сосок ещё ноет после прокола, и эта боль – мой самый лучший друг. Боль – единственное, что ещё может держать меня на плаву, заставляя хотя бы барахтаться на поверхности. Просто дышать, даже не жить. Что такое жить, я уже плохо помню…

Билли Джоэл[1] по радио просит притормозить, и это, наверное, то самое предупреждение, которого я так ждала, но скорость всё равно не сбавляю, выжимая максимум из моей малышки. Делаю музыку погромче, подпевая и даже веря, что Вена и правда ещё меня ждёт, даже если это далеко не так, а потом доезжаю до конца улицы, с визгом тормозя у нужного поворота. Перевожу дыхание, впуская в разгорячённые лёгкие кислород, и смотрю на умирающий морской закат впереди до тех пор, пока солнце совсем не тонет в лазурных водах.

Я снова жива.

По какой-то причине…

Заезжаю во двор с лёгким чувством разочарования. Сквозь опущенное стекло тут же ощущаю сладковатый аромат из сада, щекочущий ноздри – значит, зацвело апельсиновое дерево, а ведь я крохотный росток посадила только неделю назад. И это же значит, что во мне-таки проснулась магия жизни, спустя столько лет, и если до сего чудного мгновения моя ценность для семейства жениха была более-менее высокой, то теперь она возросла до небес.

─ Да я же просто сокровище теперь, ─ бормочу, вылезая из машины.

Вскидываю голову и обнаруживаю новый сюрприз. Куст малины, который я по глупости удобрила кровью, вытянулся вверх, зацепляясь ветками с неестественно большими шипами за трубу, и теперь обвился вокруг окна моей спальни. Чудно.

─ Точно не откажутся… Точно заставят детишек эльфийских строгать, пока им не хватит.

Эйфория от недавней гонки слишком быстро улетучивается, и ей на смену приходит разочарование, стирая всё то адреналиновое безумие, полученное только что. Не успеваю избавиться от этого липкого чувства угнетения, как ощущаю спиной чей-то взгляд, как и каждый вечер до этого. У меня галлюцинации? Впрочем, неважно. Иди домой, Ада. Выпей чего-нибудь, включи сериал фоном и начни новую книгу – сделай то, что ещё способно тебя порадовать, а не утопай в безысходности неминуемого…

Ступеньки преодолеваю в пару прыжков, посылая интуицию лесом, и едва успеваю повернуть ключ в замке, как меня уже встречают. Пёс-предатель даже лаем привычно не заходится, удобно устроившись на своей лежанке, когда я вхожу – лишь пытается вилять обрубком хвоста при виде хозяйки, а кошка вообще не вышла. Зато друг, опять пробравшийся ко мне в дом тихой сапой, начинает с претензии, как только свет успевает включиться.

─ Опять строила из себя бессмертного Шумахера?

Лекс. Один из тех, перед кем я могу не притворятся, что всё в порядке, не вымучивать из себя улыбки и вообще быть самой собой. Раньше мне казалось, что дружбу сильно переоценивают, но так я считала, пока на моём пути не встретились те, кто готов был идти со мной бок о бок туда, куда другие зайти бы не рискнули. Даже если сама не знала, в какую сторону бреду.

─ Если в курсе, зачем спрашиваешь?

Скидываю обувь под суровым взглядом некромага, наверняка недавно вернувшегося с дежурства, и испытываю слабые угрызения совести. Он переживает, а я могу только обещать, что больше не буду дурить, и знает, что я безбожно вру.

─ Как же хорошо, что я отговорил тебя от покупки байка… Господь, ─ летит в спину тихое, но слух у меня хороший.

Почему-то все считают, что если оставить меня наедине с собой хотя бы ненадолго, я обязательно наворочу дел, и, в принципе, они правы, но я ничего не могу с собой поделать. А когда вижу выходящего из кухни второго надзирателя, хочется просто взвыть, чтобы оставили уже в покое и занимались своими делами и своей жизнью. У них она, по крайней мере, есть.

─ Я ужин в духовку поставил, ─ с милой улыбкой, обнажающей ямочки, говорит Дима, незаметно косясь на Лекса, только я всё вижу. ─ Ты же не против?

Ему я никогда не могу отказать. Я ещё помню, каким он был до всей этой истории с тёмными жрецами, и через что пришлось пройти юному Оракулу до того, как обрести душевное равновесие.

─ Конечно, будь как дома, ─ ворчу, проходя дальше. ─ Вы чего все сюда присандалили?

─ Как это «чего»? А у кого завтра день рождения? Мы же собирались замутить марафон старых фильмов, поугарать с «Сумерек» и вообще уйти в отрыв. Или не будешь с нами отмечать? ─ вновь напирает Сашка, обходя меня, чтобы оказывать лучшее давление в компании приятеля, не спускающего с меня взгляда. Чтоб вас всех…

Уже собираюсь ответить, но тут из-за спинки дивана поднимается белобрысая макушка.

─ Зачем ты её уговариваешь? Будет, как миленькая, ─ доносится надменное, а следом появляется и Алиса, словно киношный злодей удерживающая на руках мою разомлевшую кошку, а та как обычно кайфует. Луна вообще меня не любит, а эту сирену боготворит – возможно, чувствует в ней рыбину, и этим я себя успокаиваю.

Не знаю, как мы с ней вообще подружились. В школе она была той ещё поганкой, и попортила крови многим, а теперь пьёт исключительно из моего братца, причём буквально, но это долгая история.

─ Да, и завтра я намерена отвести тебя в одно место, ─ сходу сообщает она.

─ В дурку? Наконец-то хоть кто-то догадался, ─ ухмыляюсь на её закатившиеся глаза.

2

Этот день рождения не отличался чем-то особенным от предыдущих.

Разве что вся моя живность решает вдруг проявить внимание и слаженно будит, забравшись на кровать. Луна месит одеяло, подбираясь к моей сонной артерии, и я уже точно уверена, что моя кошка задумала убийство, а Коржик наглеет настолько, что принимается облизывать моё лицо, прекрасно зная, как я это не люблю, и вдвоём у них так слаженно выходит, что не проснуться просто нет шансов.

И почему я выбрала пса, который напоминает мне того, чьё имя не выходит произнести без пары бокалов спиртного? Впрочем, мой ласковый доберман сам ко мне прибился – голодный и покалеченный другими зверями, а тот другой никогда по своей воле даже перед моими глазами не появится, ведь ненавидеть всегда проще, чем сесть и поговорить.

Правда, сегодня, на двадцать третьем году жизни я наконец-то отчётливо понимаю, что обсудить то, что произошло у нас всё равно не выйдет. Несколько лет подряд я ещё ждала, что он однажды появится на моём пороге и скажет, что не винит меня или наоборот, бросит в лицо все свои претензии, а я буду умолять простить, ведь я действительно виновата.

Нет, он не придёт. А я, как ни пыталась его отыскать, переместиться к нему не получилось. В одной из таких попыток я чуть не умерла, едва не оказавшись в руках работорговцев, и вовремя нашедший меня брат после хорошей моральной порки сказал, что я не должна таскаться за мужчиной и унижаться – он этого, как минимум не оценит, а мне не придаст уважения. И я сделала вид, что успокоилась. А потом купила машину.

Кажется, это и правда конец…

За своими мыслями не замечаю ворвавшуюся в спальню Алису, которая уже какое-то время копошится в гардеробной, выбрасывая оттуда вещи, и их полёт привлекает, наконец, моё внимание, заставляя сосредоточиться.

─ Устарело… Не прокатит… За такое вообще повесят… Эй, почему у тебя все наряды либо как у продажной девки, либо совсем не пригодны к носке? ─ возмущается, выглядывая с одним из более-менее приличных платьев. Оно единственно закрытое, и в нём можно идти хоть на приём к королеве.

─ Отрываюсь перед свадьбой, ─ лениво бормочу, передвигаясь ближе к ванной, где пытаюсь проснуться с помощью ледяной воды – с каждым днём я всё больше чувствую, что внутри меня горит пламя, и даже холодный душ с этим не справляется.

Любуюсь своим повзрослевшим на год отражением, хотя для Высших вампиров это вообще не цифра, усмехаюсь, и взгляд опускается ниже. Касаюсь чуть воспалённой кожи с серьгой, приятная дрожь пробегает по позвоночнику, и память опять стреляет в упор, стирая с лица улыбку.

«Было больно?» ─ вопрос и горячие пальцы на коже, оставляющие клеймо, которое так и застыло огненной печатью.

Не думай. Не чувствуй. Не вспоминай…  

─ Всё кончено, ─ убеждаю себя. ─ Вернись с облаков, дура.

Спустя время, уже переодетая и готовая встретить очередной день, без особого энтузиазма задуваю свечи на торте, испечённом моим любимым поваром, у которого безусловный талант.

─ Надеюсь, ты добавил туда что-нибудь интересное, и через полчаса меня унесёт в страну радужных единорогов?

Дима растягивает милую улыбку и нежно-нежно, как только он умеет, произносит:

─ Размечталась.

Мы завтракаем на скорую руку, почти не обсуждая повод, и мне приятно, что эта троица ночевала в доме. На телефоне поздравления от остальных, включая полное обещаний пожелание от будущего муженька, но я специально не читаю его сообщение – то, что он презрел ненависть к технике моего мира, не давало ему право вот так мне написывать. А происходило это постоянно, и от всех этих высокопарных фраз уже с души воротит.

─ Итак, ─ Алиска поднимается с места, подкидывая на ладони кристалл перемещения, а это значит, она приготовила путёвку в какой-то неизведанный мир, ─ вы готовы, дети?

Меня распирает от любопытства, да и парней тоже, и, дабы не томить нас ещё дольше, Алиса позволяет ухватиться за неё, а потом нас уносит в неизвестном направлении.

Первое, что чувствую – запах предвкушения и жалящее кожу немилосердное солнце. Там, куда нас занесло, нас встречает толпа разномастного народа, и все они взбудоражены настолько, что это выглядит даже забавно, если бы не магические клетки с пока ещё живыми людьми, расположенные под стадионом арены.

─ Это что… рабские бои? ─ тяну, пытаясь скрыть восторг, во все глаза разглядывая площадку, покрытую песком и кровью, и я даже не знаю, чего здесь больше, но запах железа и парочка оторванных конечностей, говорят сами за себя.

Вот оно!

Адреналин вспыхивает в крови, пробуждая мои инстинкты, ноздри трепещут, улавливая отовсюду ароматы чужих эмоций, и мне начинает здесь чертовски нравиться, несмотря на то, что убийства я не люблю.

─ Тихо ты! ─ одёргивают меня, и цепкие пальцы ведут к уже зарезервированным местам поближе к месту действия.

─ Если меня забрызгают кровью, Самославская, ты заплатишь, ─ угрожает Лекс, но Алиса только шлёт ему воздушный поцелуй, и мы усаживается. ─ Это, надеюсь, вип-ложа?

─ А ты думал, я нас поведу прямиком к тем отбросам? ─ указывает куда-то наверх, и я чувствую на себе их жадные взгляды, но «отбросы» быстро просекают, что дамы с сопровождением, а у сопровождения есть не только мускулы, но и магия, так что интерес к нам быстро угасает.

Мы успеваем как раз к началу нового боя. Организатор, он же щуплый, неприятный тип гоблинской наружности, магически усиленным голосом подогревает интерес публики, и я благодарна за то, что братец когда-то подарил нам всем браслеты, распознающие языки иных миров.

─ А сейчас произойдёт то великое сражение, ради которого вы все сегодня собрались! ─ орёт, и я почти вижу, как брызжет во все стороны его слюна.

Народ подхватывает, а я всматриваюсь в эти обезображенные азартом лица, гадая, чему же они так радуются, потому что никогда особо не понимала тех, кого привлекают подобные мероприятия. Но их восторг питает меня, наполняя странным трепетом, оседающим где-то внизу живота, и мне тоже начинает казаться, что я одна из этой толпы.

3

Демьян

Я пробыл в этом месте слишком долго, хоть и совершенно не помнил, как здесь очутился.

Казалось, я уже пропитался кровью насквозь, пропах ароматами смерти, но мне почему-то было тут вполне комфортно, словно среди отвратительных, порой совершенно невозможных созданий, не на жизнь борющихся друг с другом на потеху публике, мне самое место.

Память – как решето. С тех пор, как я открыл глаза в этой вонючей дыре чужого мира, прошло достаточно времени, только я так до сих пор и не могу вспомнить, какое событие предшествовало моему здесь появлению. Парни наверняка потеряли меня, а семья, давно не получавшая весточки, переживает, а значит, пора отсюда выбираться. Задержался…

Ещё одно сражение, но никакого азарта, как было по первости, уже не испытываю. Хочется побыстрее всё закончить, что и делаю, позволяя своей силе, всё это время успешно и умело подавляемой зельями, вырваться наружу и добить своего противника, который был, в принципе, неплохим. Поначалу. Но потом изменился, после того, как его ядовитой дрянью, как и других – буквально через неделю от прежних ребят, с которыми можно было просто поговорить через прутья клетки, не осталось и следа. Только жажда крови и дикое, выворачивающее жилы желание убивать.

Я сделал приятелю большое одолжение, убив его, и, судя по взглядам распорядителя, я следующий на роль накачанного анаболиками мяса, но сегодня у меня, кажется, счастливый день. Знакомые лица мелькают впереди, а мне хочется рычать, потому что детишки хоть и подросли, а ума явно не прибавили – сунуться в такое место без всякой подстраховки в виде взрослых, по меньшей мере, самоубийство.

Но мы ещё поговорим, если нам дадут уйти.

Эта гоблинская харя явно не намерен отдавать того, кто неизменно приносит стабильный доход, однако то, что предлагает за мою свободу сирена, меняет его мнение в корне. Ещё некоторое время паскуда раздумывает, как получить артефакт, которым девчонка дразнит его, раскачивая на тонкой цепочке, как маятник, а заодно сохранить под боком меня, но здравый смысл побеждает жадность.

─ Тебе повезло, псина, ─ шепчет напоследок, обдавая дыханием с гнильцой.

─ Это тебе повезло, урод, ─ ломая подчиняющий браслет под его удивлённым взглядом, ухмыляюсь в ответ, ─ что я не настроен с тобой сейчас разбираться. Но я обязательно вернусь.

─ Забирайте его и проваливайте! ─ почти визжит, оставляя нас, чтобы объявить другой бой, а я клянусь себе разделаться с ним, как только вернусь в форму.

Сил разносить здесь всё пока нет, так что я просто наслаждаюсь тем, как свободно магия начинает циркулировать по венам, и награждаю горе спасителей мрачным взглядом.

─ Почему вы одни и как узнали, что я здесь? ─ не замечаю, что рычу, но после такого приключения, что у меня было, это и немудрено.

─ Чисто случайно, ─ Лекс отмахивается чуть нервно, и в его запахе я чую лёгкую панику, но от дальнейших подозрений отвлекает другой аромат, а я только теперь замечаю среди отчаянной компании незнакомую девушку.

Она кажется мне чем-то нереальным посреди этого кровавого хаоса. Серебро её глаз, устремлённых прямо на меня, напоминает небо перед дождём, которого тут почти не бывает, а я отчего-то чувствую скопившийся в воздухе озон.

Пахнет, словно созревшая малина, которую нужно поторопиться сорвать – если оставить ещё ненадолго, испортится. Потеряет свой вкус. И хочется этот аромат вдыхать бесконечно, пока не откажут лёгкие. Хочется им задохнуться.

─ Мы знакомы? ─ кажется, даже не моргаю, но она ведёт себя ещё хуже – закусывает пухлую губу, смотрит так, что волей-неволей внутри всё скручивается тугим узлом, закипает, и просыпается жажда впиться в эту сочную плоть, пробуя её на вкус.

─ Я… так не думаю. ─ Поджимает губы, а мне ни на мгновение не хочется её отпускать, и я, совсем не отдавая отчёта в своих действиях, приближаюсь к маленькой брюнетке, сжимая её в тисках своих рук.

Охает от неожиданности, но не пытается вырваться, и стоит ей оказаться так близко, а нашей коже соприкоснуться, все мои инстинкты вопят благим матом, чтобы забирал свою добычу как можно дальше.

«Зайка…» ─ всплывает в голове, и виски́ простреливает короткой болью, так что я вынужден разжать руки.

В её взгляде столько всего, что меня едва держат ноги, и, наверное, я слишком долго не общался с нормальными людьми, если так накрыло, но чутьё подсказывает, чтобы не расслаблялся и выяснил, в чём причина.

─ Боже, давайте просто вернёмся домой, а там хоть заобнимайтесь, ─ закатывает глаза блондинка, и вскоре мы переносимся на Землю.

Меня доставляют почти бандеролью к родительскому дому и спешно прощаются, уходя, а я ещё какое-то время стою на крыльце, глядя вслед хрупкой фигурке, чей аромат до сих пор не покидает меня. Как самый настоящий пёс втягиваю ноздрями воздух, запоминая, чтобы потом выследить, впечатываю в подкорку этот дурманящий сознание флёр, и за секунду принимаю решение. Мы ещё встретимся, кроха, и я узнаю, почему ты так сладко для меня пахнешь, когда вокруг всё пропиталось смрадом…

Но сперва надо хотя бы раздобыть одежду и сообщить всем, что я жив.

* * *

Ада

У меня ступор.

Полнейшее онемение всех конечностей, когда внутренности перемешиваются, а кислорода не хватает, и виной всему этот бессердечный, лишивший меня разума тип.

Он что, и правда забыл меня? Вот так легко?

Когда мы стояли там, я сперва не поверила вопросу, но по его глазам прочитала ответ, и почти впала в летаргию – так сильно на меня подействовала наша встреча и эти слова, а потом он меня вообще обнял. Ха! Моя кошка едва с ума не сошла от восторга, упиваясь этой внезапной близостью, и мне просто колоссального труда стоило удержать своего зверя от глупости.

4

Ада

Разумеется, уже через пару мгновений мой телефон разрывается от звонков помощницы, а в доме появляются ещё гости. Оба брата здесь, оба злы и жаждут во всём разобраться, расхаживают туда-сюда, нервируя и меня, и животных, а у меня странное состояние. Ну да, маньяк, решивший примерить маску моего книжного персонажа, разумеется, важное событие, только из головы не выходит утренняя встреча, и что-то мне подсказывает, что всё это связано.

Я имею в виду, почему сейчас? Сообщение пришло за пару дней до того, как я снова увидела Дема, а если учесть, что именно он прототип знаменитого детектива, о котором мною успешно написано уже десять томов, это подозрительно вдвойне. Вряд ли я успела так уж насолить кому-то – я не особо выходила из дома в последнее время, а вот бывший полицейский, да ещё и охотник, вполне мог обзавестись парочкой врагов. Нет, это точно не из-за меня, но благодаря мне.

─ … Так что собирайся, ты отправляешься под присмотр Верховной, ─ пытается достучаться до меня Ник, а у меня в голове сотни сценариев, и очень хочется заглянуть на свою авторскую страницу – там наверняка сейчас очень горячо.

─ Я никуда не пойду, ─ упрямлюсь, выныривая из задумчивости. ─ В прошлом это ничем хорошим не закончилось, и Дарине это не помогло, как помнишь.

Сама Рина сейчас с моей племяшкой, и Ник не позволил им быть здесь сегодня, а мне так хочется поболтать с подругой, как раньше, да просто обнять её, в конце концов, но из-за моей же собственной дурости я отдалилась от девчонок, полагая, что не нужна им. Бывает.

─ Я достаточно терпел твои выходки, Ада, ─ как обычно терпеливо вздыхает, хоть я и знаю, что готов меня прибить. ─ Думаешь, если у тебя девять жизней, можно ими разбрасываться? Мне надоело постоянно ходить в полицию и удалять записи с видеокамер, где ты методично пытаешь убить себя или случайного пешехода. Надоело делать им внушение о том, что ты не опасна для общества...Что бы сказали родители, если бы были здесь?

─ А их тут нет, если ты не заметил, ─ хмыкаю, хоть мне и противно от самой себя. ─ Они ведь предпочли остаться в другом мире, как ты помнишь. ─ И этот мир останется закрытым ещё лет десять, как минимум. ─ Послушай, я разберусь с этим сама. Я итак скоро окажусь в заточении, и ни тебе, ни кому бы то ни было ещё этому не помешать, так что позволь мне побыть на воле, ладушки? Я могу смириться с мыслью, что этот брак мне не расторгнуть, я даже могу сделать вид, что рада, когда мы ходим на эти бессмысленные приёмы к эльфам, но не лишай меня возможности отстоять то, что дорого мне. Ты меня знаешь, братик – попытаешься надавить, сделаю глупость, которая тебе ещё сильнее не понравится.

Я не хочу, звучать, как последняя стерва, и ссориться ни с кем тоже не хочу, но мои книги – единственная отдушина, единственный способ окончательно не сойти с ума, и если какой-то очередной псих решился испортить жизнь моим близким и в частности одному забывшему меня мужчине, у него ничего не выйдет.

─ Ник, не дави на неё – она большая девочка, ─ вступается за меня всё это время хранящий молчание Вик, не сводящий взгляда с Алисы, а потом подмигивает мне. ─ И это её сказка, если ты ещё не понял.

Они оба словно две противоположных силы – беззаботный с виду блондин, убивающий харизмой наповал, и хмурый брюнет, с появлением у которого дочери включились все инстинкты защитника, какие ещё спали. Вот только мне не нужна опека. По большому счёту, я от неё давно отвыкла, и Ник это прекрасно знает – слишком долго я была самостоятельной, слишком много времени провела вдали от семьи, чтобы теперь согласиться с новыми условиями.

─ Ты что-то знаешь? ─ тут же делает стойку он. ─ Снова работаешь на Судьбу?

─ Сплюнь! ─ едва ли не крестится, а потом берёт себя в руки и вздыхает. ─ Просто позволь ей дышать, братишка. Ада может быть безрассудной, но ты же понимаешь, каково ей сейчас. Обретение магии, брак этот, мать его, ─ кривится, а я мысленно возношу благодарности за участие. ─ Ты же в курсе, как тяжело молодым Высшим, когда сила ещё не совсем проснулась, а ещё и зверь нестабилен.

Если так подумать, мне вообще уже должен прийти конец, только он почему-то сделал из меня слегка неуравновешенную девицу на адреналиновой игле. Вампир я или нет, но всё со мной изначально пошло неправильно, когда я родилась не в том мире, и мысль, что та же участь постигла остальных детей, появившихся на свет не в Инреме, вовсе не утешает…

Какое-то время родственники борются взглядами, рычат даже, сверкая глазами, будто других в комнате нет, а после победа остаётся за безрассудным братом.

─ Без защиты я её всё равно не брошу, ─ тихо бормочет напоследок Ник, исчезая первым в своём рубиновом пламени, оставив на диване подарок, и мне бы задуматься, почуять в воздухе угрозу, но внутри слишком много всего, чтобы концентрироваться на этом обещании.

─ Спасибо, ─ выдыхаю благодарно, и только на это хватает сил.

─ Не раскисай, мелкая. Свадьба – ещё не похороны, а маньяка можно поймать, и ты это сделаешь, ─ подбадривает брат, и, бросив последний взгляд на отвернувшуюся к окну Алису, покидает нас, оставляя на моей щеке поцелуй.

─ Даже не буду спрашивать, что между вами, ─ усмехаюсь в ответ на хмурый взгляд сирены, после чего приходится взять в руки телефон и ответить на звонок уже отчаявшейся помощницы, занимающейся моим продвижением, выслушать, какой я безответственный и не благодарный автор, а ещё узнать много нового о себе, включая и то, что мне придётся сотрудничать с полицией.

─ Ада, главное, не болтай ничего без адвоката, ты меня поняла? ─ в который раз уточняет Амина – упёртая и дотошная девушка, с которой нас свела капризная богиня, не иначе. ─ И без меня туда не лезь! Ты сейчас единственная подозреваемая, но я убедила их, что утром ты явишься сама. Просто не верится, что это происходит на самом деле… ─ кажется, из последних сил произносит она, и меня грызёт совесть ─ Пообещай, что не натворишь глупостей!

5

Ада

Едем в тишине, и только сейчас замечаю, как потрясающе он выглядит. От того небритого дикого отшельника не осталось и следа, и сейчас рядом со мной тот самый старший следователь, каким я его запомнила – собранный, одетый с иголочки, идеально причёсанный, и пахнет просто невероятно. Разве что взгляд изменился, и если раньше я с трудом, но могла увидеть в эти завихрениях зелени хотя бы капельку тепла, то теперь его там больше нет. Неужели, став вампиром, Демьян Лисицын потерял всю свою человечность?

─ Если хочешь что-то спросить, я весь в твоём распоряжении, ─ угадывает мои порывы, и мне хочется завалить его вопросами о том, где он был до арены, как так вообще вышло, но вместо этого закрываю рот на замок, словно кто-то сверху отдаёт приказ не болтать лишнего. Сдаётся мне, есть в этом какая-то издёвка мироздания.

─ Вы же вроде давно ушли с должности, насколько я слышала, ─ явно удивляю его. ─ Неужели родная полиция никак не оставит?

Хмурится, пытаясь вспомнить, что нас вообще связывает, но я не собираюсь облегчать ему задачу.

─ Откуда ты меня знаешь?

─ Виделись мельком. Я дружу с Дариной, а ещё я сестра Ника.

Окидывает странным взглядом, то ли не веря, что такая, как я способна иметь что-то общее с его сестрой, то ли мысленно рисует нас вместе с моим братом, сравнивая, а я хоть и не могу прочесть его мыслей, растерянность в запахе улавливаю. Да-да, я вовсе не такая идеальная и правильная, как мой старший братец.

─ Да не волнуйтесь, это не я оказала на неё дурное воздействие – скорее уж Ник. ─ Уж Ника-то ты точно помнишь, полицейский. ─ А наши с вами встречи не несли никакой важности, так что расслабьтесь, товарищ охотник. Может, когда-нибудь и вспомните меня…

Всего мгновение – и он даёт по тормозам, заставляя поблагодарить, что лично пристегнул меня, а затем поворачивается, сверля таким мрачным взглядом, что ещё немного – и я сгорю.

─ Знаешь, что я больше всего не люблю, зайка? ─ почти рычит, склоняясь к лицу, запуская мой пульс к высочайшей точке.

─ Когда кто-то превышает скорость?

─ Когда кто-то врёт мне в лицо, искренне полагая, что я это проглочу. А ты мне врёшь…

Между нами искрит, воздух тяжелеет, а объёма лёгких попросту не хватает. Стоит ему наклониться чуть ниже, и я почти ощущаю его губы на своих, почти чувствую их вкус, точно зная, какими они будут, если мы сейчас поцелуемся. Только этого не происходит, как бы ни хотелось.

─ … и я обязательно выясню правду, ─ добивает, легко касаясь пальцами подбородка, ─ только тебе же будет лучше, если расскажешь всё сама.

Убираю его ладонь от себя, хотя хочется подольше сохранить этот контакт, и приходится закусить щёку изнутри.

─ Иногда правда может причинить очень много боли, ─ выдыхаю, а он сильнее хмурится, после чего, наконец, отворачивается, вновь трогаясь.

До самого пункта назначения мы больше не разговариваем.

Демьян

Вернуться домой было странно. Родные, конечно, обрадовались, однако ни о чём не спрашивали, будто для них моё исчезновение это что-то обыденное, и я частенько вот так пропадал. Впрочем, для расспросов время оказалось не подходящим – едва я успел смыть  с себя кровь и пот, переодеться во что-то приличное, а потом обнять подросших сестёр, со мной связался бывший начальник.

Скорее в силу привычки, нежели из желания пообщаться, я согласился с ним встретиться, и уже сидя в знакомом кабинете с облупившейся краской и падающей на голову побелкой понял, что от меня хотят услугу.

─ Демьян Викторович, ─ почти смущается подполковник, с которым у нас случалось бесчисленное множество стычек и споров, пока я работал здесь, ─ знаю, что тебе сейчас явно не до моих просьб, но у тебя единственного полно опыта в работе с… не обычными делами, ─ приглушает голос, боясь оказаться услышанным секретаршей, вечно отирающейся под дверью.

Этот мужчина в курсе о моей семье, и том, что мы охотники. Когда я увольнялся, мне пришлось многое ему поведать и продемонстрировать, и если честно, я до сих пор удивлён, что Геннадий Игоревич остался в своём уме после увиденного. Хотя одно то, что он глушит уже который стакан марочного виски, разглядывая фото с места преступления, говорит как раз об обратном, но его нельзя в том винить. Не каждый сможет принять тот факт, что нас окружают не только люди и звери, но ещё и сверхъестественные твари в обличьях людей.

─ И что с этим делом не так?

Разглядываю картинки, не сразу догадываясь, почему эта почти музейная инсталляция в парке кажется мне такой знакомой, словно где-то я её уже видел.

─ Да всё почти как с теми убийствами несколько лет назад, помнишь?

─ Трудно это забыть, ведь охотились на мою сестру, ─ едва сдерживаюсь, чтобы не показаться ему во всей своей красе, но как-то не хочется пугать хорошего человека, а он и правда такой. Слишком хороший для такой работы.

─ Прости, нервы… Не знаю, в курсе ли ты, но все твердят, что убийство обставили точно так же, как в этой популярной нынче книжке, ─ морщится, припоминая название. ─ «Охотник», то бишь. ─ Меня простреливает догадкой, и до воспалённого мозга доходит, что эти книги я читал и даже перечитывал, но содержание сейчас очень расплывчато, поэтому приходится только кивнуть. ─ Завтра будет беседа с автором, и я очень надеюсь, что ты возьмёшь это на себя. Наш спец по мертвецам сказал, что в теле жертвы концентрация странного токсина, и, похоже, умирала девчонка, чувствуя всё, что с ней делали, ─ скривился, украдкой глядя на фото своей дочери в рамке. ─ Уж не знаю, как он это всегда понимает – видно, тоже знает больше, чем мы все… Возьмёшься? У меня тут, конечно, после твоего ухода остались неплохие ребята, но ты же помнишь, как они работают.

─ Ещё бы, ─ усмехаюсь, надеясь, что они не будут чинить мне препятствия, но это не станет большой проблемой.

6

Ада

Я хотела исполнить мечту? Она исполнилась…

За решёткой оказывается довольно уютно хотя бы тем, что в отличие от других таких заведений для нарушителей общественного порядка, в этом сохранился классический обезьянник, и пресловутая камера, в которую меня любезно сопровождают, приветствует новую постоялицу несколькими цветущего вида ночными бабочками.

─ Посиди в башне, принцесса, ─ шутит Дем, уходя болтать с дежурным, косящимся в мою сторону с ехидной улыбочкой, и это всё могло быть даже забавным.

─ И за что тебя? ─ интересуется одна из моих временных соседок, едва я присаживаюсь в уголке.

─ За любовь, ─ ухмыляюсь, и девчонки понимающе кивают, явно принимая меня за свою, а если учесть мой вечерний наряд, для них я настоящая профи.

Кожаная мини-юбка уже не кажется хорошим выбором, а топ, оголяющий живот, привлекает слишком много взглядов снующих мимо полицейских, и их внимание нисколько не льстит. В кои-то веки хочется прикрыться, а нечем, но я сама виновата – однажды за всё приходится платить, вот и мой час пришёл.

Время тянется медленно, и я чувствую себя мухой, застрявшей в паутине. Звуки раздражают, так что хочется вцепиться в кого-нибудь клыками, терзая плоть, а во рту внезапно появляется привкус крови – свежей, полной силы, такой манящей, словно где-то рядом самый вкусный на свете ужин.

Хочу...

Резко распахиваю глаза и встречаюсь взглядом с Демьяном. Он болтает с моим братом, очевидно, явившимся по первому зову, но на Ника не смотрит – его пылающий взор направлен на меня, а мне становится ясно, что во мне, наконец, проснулась жажда, и это очень плохо. Если раньше у меня были сомнения в исключительности этого охотника, то теперь-то всё стало ясно, как белый день. Сначала проснулся зверь, потом магия, хоть и с трудом, а сейчас и желание пить только из конкретного мужчины…

─ И какая из этих продажных женщин моя сестра? Ах, вот же она… ─ тянет Ник, подходя ближе, а я даже не сразу реагирую из-за своего внезапного открытия.

─ Смешно, ─ скалюсь, маскируя беззаботностью свой дикий страх, пришедший с осознанием.

─ А мне вот нет, ─ копирует улыбку, и это жутко – мой братец почти никогда не улыбается. ─ Семья твоего жениха уже наведалась ко мне час назад с требованием отправить тебя к ним после новостей об убийстве, и я убедил их, что тебе ничего не угрожает. Но знаешь, теперь, глядя на тебя, мне очень хочется передумать, Ада. Ты меня правда разочаровала.

Ну, разумеется… Я ведь всегда была исчадьем, вечно влипающим в истории – всех закрытых академий во всех мирах не хватило, чтобы утихомирить мой нрав, и я прекрасно знала о себе правду, но вот сейчас, слышать это в открытую, когда близкие не шепчутся о тебе, боясь быть услышанными, неожиданно больно. 

─ Ты не можешь так поступить со мной! Сам же прекрасно знаешь, что это будет конец всего, ─ не замечаю, что кричу, только не могу себя контролировать. ─ Когда они затащат меня в свой лес, я больше не покину его!

Из-за дурацких правил нашего родного мира – Инрема, которые брат впитал с молоком матери, я считаюсь беспомощным котёнком, и мне необходим тотальный контроль родственника, потому что моё созревание, как Высшей, несколько запоздало. Однако только благодаря этим правилам, семья жениха не имеет надо мной той власти, какую бы им хотелось иметь, и это единственный плюс всей дерьмовой истории. Если бы не Ник, они давно могли бы распоряжаться моей жизнью.

─ Ты вынуждаешь меня пойти на эти меры, Ада, ─ вздыхает брат, и я вижу, что он на грани.

─ Просто… дай мне последний шанс. Не отнимай у меня эту свободу, ─ прошу, борясь с непрошенными слезами, и хочется себе врезать за слабость. ─ Я клянусь, что использую это время с пользой. Только не отдавай меня им сейчас!

Смотрит долго, пытаясь прочесть все мои истинные эмоции, но я слишком хорошо научилась их скрывать, чтобы кто-то так легко взломал мои щиты.

─ Хорошо, ты получишь свой шанс, ─ в итоге решает он, и я напрягаюсь, предчувствуя подвох. ─ Но на моих условиях, с которыми ты не будешь спорить.

─ Ладно, ─ настораживаюсь, и ощущаю, как фантомные волоски на моём теле встают дыбом, предупреждая об опасности.

─ А пока, посиди-ка ты тут до утра. Решётка давно зачарована – вдруг маг какой случайно попадёт… или глупая вампирша, у которой проблемы с перемещением, ─ касается прутьев, и от них расходятся искры, а у меня пропадает дар речи. ─ Обычно заточение хорошо способствует размышлениям, так что удачи.

И он уходит махнув рукой, в дверях снова встречаясь с Демом, который бросает на меня нечитаемый взгляд, а потом я остаюсь наедине со своими мыслями.

Это худшее наказание для той, кто отчаянно не желает от них сбежать.

* * *

Утром я просыпаюсь от того, что кто-то пристально смотрит, буквально прожигая лазерами чёрных глаз, и я уже готовлюсь каяться. Амина не просто зла – она в ярости, и алые ленты волос едва ли не развеваются, словно змеи на голове Горгоны, предрекая мне скорую расправу.

─ Ты. Мне. Обещала.

─ Прости. ─ Потягиваюсь, разминая косточки, а потом меня выпускают.

Я по-быстрому пью кофе, закусывая бургером, которых совершенно не заслужила, и меня везут на допрос, правда, в машине помощницы меня всё же ждёт нормальная одежда, так что по пути удаётся облачится в деловой костюм. Это настоящее искусство – переодеваться на ходу, но Амина специально выбирает самую плохую дорогу из возможных, чтобы я испытала на себе все ухабы и ямы. Надо будет пожаловаться мэру…

Как только мы оказываемся на месте, я уже больше напоминаю себе успешного писателя, и гордой походкой выхожу из авто, пряча воспалённые глаза под модными очками. Совершенно не чувствую в себе уверенности, но длинные шпильки заставляют походку автоматически стать модельной, а спину выпрямиться, и вывернутые шеи парней в форме, провожающих мою персону до самого здания, говорят, что я всё делаю правильно.

7

Демьян

Исчадие ада, а не девчонка…

Это я понимаю ещё до того, как объявляется её братец, объясняя мне, что к чему. Его дьявольская сестра с очень подходящим ей имечком, будто сам дьявол её в огне купал, оказывается, не просто головная боль и заноза в одном месте – она именно та, кого так явно жаждет подставить объявившийся маньяк. Эта новость пробуждает во мне необъяснимые реакции, а ещё возникает непреодолимое желание перечитать роман полностью, будто там действительно может скрываться какой-то смысл.

В любом случае, списывать со счетов книжку не стоит, а приглядеться к этой бестии придётся пристальнее… Хотя, тут даже если постараешься, не заметить её не получится. Оделась, как девицы, не отягощённые моральными принципами, и даже вон болтает с ними, как с равными – хочется набросить ей на плечи свою куртку, увести прочь, желательно на плече, а потом продемонстрировать, что бывает с такими маленькими, полуодетыми куколками. А она именно так и выглядит. Нереальной. С этой фарфоровой кожей, чёрными, как крылья ворона волосами, пухлыми губами и взглядом огромных, чуть раскосых кошачьих глаз, девчонка кажется существом с другой планеты. И прибыла она на Землю, чтобы сбросить меня с моей итак съехавшей орбиты.

─ Можно с тобой прокатиться? ─ интересуется Громов после короткой беседы со своей непутёвой родственницей. Я пытался подслушать, но вампир явно носит какой-то амулет, мешающий посторонним узнать чужие секреты, а мне отчего-то очень хочется вызнать всё, что связано с этой бестией.

─ Ты можешь помочь, ─ киваю, и мы покидаем участок, напоследок отдавая распоряжения насчёт гостьи – та наверняка зла, как стая чертей, но ей полезно будет посидеть здесь. И плевать мне, что в серых глазах плещется отчаяние, когда мы оставляем её томиться за решёткой, а что-то во мне противится такому исходу…

В машине молчим, но неловкости нет – с Громовым всегда так. Ненапряжно. Спокойно даже, что в обычной ситуации меня бы настораживало, только я, похоже, привык, хоть до конца и не смирился с его присутствием в своей жизни. Однако этот упырь сделал слишком много для Дарины, и она с ним вполне счастлива, чтобы я продолжал относиться к нему, как к врагу.

Как бы то ни было, на место преступления мы добираемся быстро – город не такой большой, и местный парк находится всего в паре миль. Он встречает сонной тишиной, но это так лишь для людских ушей – мы оба слышим гуляющую неподалёку нежить, уже поджидающую зазевавшихся полуночников, и как в фонтане плещется водный дух, балуясь с подсветкой.

Мы переглядываемся и идём в нужном направлении – благо, ключи от ворот нам обоим не нужны, а после перемещаемся сразу к фонтану, заставая разыгравшееся полупрозрачное создание врасплох. Оно застывает в нелепой позе, но всё равно сложно сказать, кто перед нами – девушка или парень, решающий юркнуть ли в воду или выслушать явившихся гостей.

─ Убийцу вчера видел? ─ сходу наседаю, но тот молчит.

Он всегда молчит и делает вид, что не понимает, когда к нему обращаются напрямую, однако я знаю, как его подкупить. Достаю из кармана игрушку, которую пришлось купить по такому случаю, включаю, и пластиковая рыбёшка загорается разноцветными огнями.

─ А если так?

Глаза на лице из воды становятся отчётливо видны, проявляется рука и тянется к подарку, а потом вдруг замирает и указывает прямо на меня призрачным пальцем.

─ Я? Кто-то, похожий на меня?

Отрицательно машет головой, а я вынужден отдать игрушку, которая тут же исчезает в фонтане.

─ Он имеет в виду, что убийца выглядел, как ты, ─ озвучивает мои же собственные мысли Громов.

─ Это дело становится всё более любопытным, ─ тяну, осматривая местность, и чувствую присутствие своих парней, укрывшихся рядом. Они уже осмотрели здесь всё, но не нашли никаких следов или подсказок, так что дальнейшее наше тут пребывание становится бессмысленным.

Возвращаемся к машине, ещё немного побродив вокруг и не найдя ничего важного, но не спешим садиться внутрь, а потом вампира прорывает на разговор, который он всё никак не мог начать.

─ Слушай, ─ мнётся, и я знаю, что сейчас будет просьба, но так же знаю, что отказать ему не смогу. ─ Мне нужна услуга.

─ Да угадаю? Она касается твоей сестры. ─ Беру сигарету, и хлопаю по карманам в поисках зажигалки, но не нахожу. Тогда огонь появляется сам, стоит Нику только подумать. ─ Благодарю. Так что?  

Вздыхает, и в этом звуке вся братская боль, так что я даже проникаюсь.

─ В последнюю пару лет ей непросто. Ты знаешь, как было тяжело Дарине, когда она… входила в силу.

О, да, это сложно было не заметить. Её постоянно морозило и бросало в жар, а ещё, если я не ошибся, она нуждалась в мужчине – именно так проходит взросление охотниц её вида, но так как она наполовину вампирша, всё, наверное, было гораздо хуже, чем я мог представить. И хорошо, что этот период давно миновал.

─ Дальше.

─ У наших девушек всё почти так же, вот только происходит эта трансформация до совершеннолетия. Ада родилась на Земле, и из-за того, что магия просыпается лишь сейчас, ситуация усложнилась. Её поведение и раньше оставляло желать лучшего, но с этими процессами в её организме, она способная на большее безумство, ─ переживает, с трудом скрывая эмоции, а мне в кои-то веки хочется его как-то утешить. ─ Сам я не смогу – со мной она наверняка замкнётся, и я сделаю только хуже, к тому же, Рина мне не простит такого вмешательства.

А мне, конечно же, простит…

─ И что ты от меня хочешь-то? Знаешь, я, конечно, воспитал и своих младшеньких, и Рину почти сам растил, когда родители были заняты, но она-то не была оторвой, и проблем не доставляла. С парнями я знаю, как себя вести, если берега начнут путать, а вот с девчонкой…

Судя по тому, как вампир собирается с мыслями, сейчас будет полнейший трындец, который мне не сдался, и я оказываюсь прав.

8

Ада

Я не знаю, куда себя девать из этой ловушки.

Его запах, его сила действуют гипнотически, усыпляя желание противиться, и хочется только одного – покориться сильнейшему.

Поглаживает пульсирующую на шее венку, и я вижу, как во взгляде появляется тот самый голод, какой сейчас горит во мне самой. Он жаждет вонзить клыки в мою плоть, вкусить горячую кровь, но Дем борется с собой, и надо отдать ему за это должное, потому что мне гораздо труднее сдержаться.

Пальцы спускаются ниже, и пульс бешено тарабанит с таким грохотом, что его наверняка слышно за пределами этой комнаты. Ведёт по выступающим ключицами, очерчивая их, а я пытаюсь сосредоточиться на чём-то другом, вот только эти прикосновения, эти ощущения – всё, что меня сейчас заботит. Как последний глоток воздуха для умирающего, для меня это, возможно, единственный шанс быть к этому мужчине вот так близко.

Соски мгновенно твердеют под пристальным взором, поступая сквозь атласную блузку, и Дем смотрит так, что моя кошка воет внутри от желания вырваться, но я сражаюсь со своей сошедшей с ума половиной. Собираю себя по частям, стряхивая наваждение, мешающее вести себя адекватно, и если честно, храбрюсь из последних сил, отнимая от себя железную руку, уже стремящуюся коснуться откровеннее. А это точно плохо кончится, причём, для нас обоих.

─ И что дальше? ─ пытаюсь вернуть его фокус внимания к главному, однако Дем не сразу понимает, где находится.

В его глазах только магическое пламя, окружённое багровой радужкой, и я не могу понять, почему они не покраснели полностью, как у всех обращённых. Наверное, дело в крови Дарины и в том, кто Демьян по своей натуре, но сейчас передо мной истинный демон, а что мне делать, в случае, если он сорвётся, я просто не представляю.

Время между нами застывает, замедляя свой ход, тянется, и наша борьба всё никак не закончится, грозясь перейти во что-то гораздо более масштабное. Когда я начинаю думать, что застряла тут навсегда, нас обоих вырывает из странного транса звонок, и Демьян просыпается первым, возвращая себя в реальность. Встряхивается, как пёс, в первый миг не осознавая, что произошло, но уже в следующий он собран и готов рвать глотки.

─ Слушаю, ─ говорит, не отрывая от меня взгляда и, наконец, отходит на безопасное расстояние, а я могу отдышаться.

─ Тело убитой развеялось в прах, как только я попытался призвать её дух, а потом вообще исчезло, ─ говорит на том конце знакомый голос некроманта.

─ Сейчас буду.

Продолжает препарировать взглядом, явно гадая, не оставить ли меня здесь до его возвращения и не продолжить ли допрос позже, но я не собираюсь куковать тут в ожидании.

─ Даже не думайте. У меня тоже есть свои дела, и если так хотите допросить, просто выберите другое время – я никуда не сбегу.

Бросает нечитаемый взгляд на моё оголённое запястье, где сейчас чуть пульсирует брачный узор, который он не может не заметить, а меня простреливает вспышкой стыда – будто на мне самое настоящее клеймо, доказывающее, что я неверная.

─ Дай телефон, ─ не просит – требует, и я исполняю, быстро разблокировав экран.

Дем набирает свой новый номер, отпечатывая его в памяти моего гаджета с дурацким чехлом в стразах, и у меня дежавю. Всё, как в тот раз, в моей маленькой квартирке, когда он спас меня от магов, а потом подарил браслет, который так и не сберёг от беды , а я так и не смогла его снова надеть… И хорошо, если у него другой номер – в таком случае, никто не услышит те жалкие сообщения, что я по первости оставляла в пьяном бреду.

─ Не вздумай от меня скрываться, ─ угрожает напоследок. ─ Попробуешь сбежать – найду.

─ Есть, ─ вяло козыряю, заставляя его сжимать зубы, но успеваю выбраться из кабинета первой, чтобы товарищ старший следователь не смог передумать, и мчу к Амине, по пути отправляя сообщения волнующимся друзьям.

─ Поговорили? ─ хитро тянет она, уже смекнув, что не без причины я так задержалась наедине с полицейским.

─ Даже не начинай, ─ прошу, закатывая глаза, и она отстаёт, только в машине кидает на меня красноречивые взгляды.

Меньше всего мне хочется втягивать в эту кровавую историю хороших людей, поэтому приходится воспользоваться примером господина хмурые брови и внушить подруге, что всё будет хорошо, а вопрос с убийцей решаем. Ненавижу себя за эту ложь, но по-другому пока никак…

Первым делом, когда попадаю домой после того, как забираю авто со штраф-стоянки, зарываюсь в свой рабочий ноутбук и выискиваю всё, что связано с печально известной книгой. Четвёртая по счёту, она вызывала самый больший ажиотаж у фанатов, перед которыми я клялась и божилась, что после третьей новую я начинать не буду – и вот, здравствуйте.

Главная сюжетная линия завязывается на том, что маньяк действительно убивает по сюжетам известных сказок. Стоит знаменитому детективу вернуться в город послед очередных приключений в другом мире, как он натыкается на первую жертву – Спящую Красавицу, и сразу после к нему каким-то образом попадает послание от убийцы, в котором тот даёт запоздалую подсказку. И всё, в общем-то, закручивается, выводя героя на след, правда, в книге душегуб – старый враг детектива из первой книги, а вот кто им может быть в реальности, это большой вопрос…

А ведь подражатель Сказочника немало узнал о жизни Дема, если рассудить. Всё слишком явно намекает на то, что за ним постоянно следили и выжидали момента, когда он вернётся домой. Возможно, там, на арене, среди народа скрывался этот урод, посмеиваясь себе в свой злодейский кулачок, а мы и ухом не повели. Но почему подсказка досталась именно мне, а не Демьяну? В этом же нет никакого смысла…

─ У меня кипит мозг, ─ сообщаю Луне, фыркнувшей в ответ, а сама поднимаюсь, дабы заварить чашку кофе и вернуться к размышлению – возможно, я что-то упускаю. И тут же едва не лечу обратно на стул, когда перед глазами всё плывёт от дикого головокружения.

9

Демьян

В груди горит, и метка ворона жжётся даже после того, как я покидаю девчонку. Стремлюсь быть от неё, как можно дальше, но всё во мне пытается развернуть меня в обратную сторону, чтобы закончить наше общение в другой плоскости.

Нельзя…

Подобное уже бывало со мной прежде, но я не припомню, чтобы женщина вызывала такую бурю. Обычно всё заканчивалось на первой же поверхности, которая попадалась под руку, а я тут же забывал очередную безымянную девицу, попавшую под влияние моей магии. Я просто утолял свой дикий голод на время, но с Адой всё принимало критический оборот. Мне совершенно не хочется думать, что тот жадный зверь внутри меня способен насытиться только ей.

Не знаю, как я сумел взять себя в руки. Она была так близко, что придвинься я ещё на миллиметр – сожрал бы, а потом не простил бы себе этого срыва. Ещё немного – и я совершил бы непростительную ошибку, а брачный рисунок на её тонком запястье будто спецом дразнил, вливая порцию ярости в и без того взрывоопасную смесь моей проснувшейся не к месту ревности.    

Никогда так не радовался телефонным звонкам…

─ Скажи, что у тебя есть хоть какая-то зацепка, ─ рычу, врываясь в морг, однако таким старого приятеля не напугать – он видел не только встающих без приказа мертвецов, в числе которых однажды была «любимая» учительница, едва не придушившая его, но и много чего ещё.

─ И тебе доброго дня, Демьян свет-Викторович. ─ Слава как всегда на подъёме, и я не устаю удивляться его извечному оптимизму. Впрочем некроманты – вообще самые загадочные создания из всех моих знакомых. ─ Зацепка не зацепка, но это явно стоит внимания…

Он поправляет причудливые очки, разглядывая что-то, оставшееся на столе от девушки, и я тоже пытаюсь присмотреться. Совсем крошечные, чуть мерцающие чёрным былинки, едва ли заметные человеческому глазу, всё же удаётся рассмотреть.

─ Как думаешь, что это?

─ Понятия не имею. ─ Аккуратно собирает частицы в пакет своими костлявыми пальцами, так напоминающими паучьи лапы, а потом протягивает мне. ─ Сходил бы ты к Верховной. Что-то подсказывает, анализ не даст нам никакой информации, а местных сильных ведьм в городе не осталось.

─ Да, похоже, к ней-то мне и нужно.

Возможно, она поможет с утерянными воспоминаниями, только я пока не совсем уверен, нужны ли они мне вообще…

─ Рад, что ты снова на службе, ─ вырывает из задумчивости Слава, поправляя серую шевелюру.

─ Это временно.

─ Ну, конечно. ─ И лыбится, гад, так знакомо, что я почти чувствую себя прежним охотником, частенько захаживающим сюда ещё в бытность человеком. ─ Заглядывай почаще.

Оставляю предложение без ответа и раздумываю, куда рвануть дальше – на поиски Верховной или заняться книгами, но меня останавливает Демон, врываясь в сознание.

«Здесь посторонний, но я не уверен, что делать».

Мысли сразу возвращаются к маленькой брюнетке, и едва обретённый контроль летит ко всем чертям, а я перемещаюсь к её дому в грохоте начинающейся грозы.

─ Что там?

Становлюсь рядом с парнем, рассматривающим кого-то мелкого, уже пробравшегося на территорию под шум разгулявшейся стихии.

─ Кто-то лезет в дом, но я не чую угрозы, ─ делится он, и я вижу, как незваный гость пытается открыть входную дверь. ─ Что делать-то?

─ Я сам, ─  предостерегаю и возникаю за спиной ещё ничего не почуявшего взломщика, а после ненавязчиво стучу ему по плечу.

Подрывается, как мелкие псины от звуков фейерверков, и, кажется, едва не ловит инсульт, но быстро группируется. Почти сразу пытается перебросить меня через себя, схватив за руку, но мне быстро надоедает эта возня, так что на земле в итоге оказывается первым, и стоит капюшону слететь с лица, я узнаю известную наглую репортёршу, готовую влезть в любую задницу без мыла.

─ Что, решила поживиться информацией? ─ интересуюсь, не применяя много силы – не хочу случайно калечить человека, хотя могу.

─ Пусти меня, солдафон! ─ явно считает меня каким-то левым охранником, но я быстро спускаю её с небес на землю. Одной рукой выуживаю удостоверение, только корочка совсем не впечатляет пронырливую особу, и я делаю совсем неутешительные выводы о своих коллегах. ─ Пф, напугал…

─ Кто дал тебе этот адрес? Ну?! ─ применяю внушение, но вскоре с удивлением понимаю, что девица не поддаётся, и она торжествует.

─ Ха, твои фокусы на меня не подействуют! Я знаю, кто ты! ─ заявляет и, как в идиотском фильме выуживает из-за воротника свободной рукой  серебряный крест. ─ Прочь от меня, нечисть!

Демон, кажется, бьёт рекорд по децибелам и почти задыхается от хохота, пугая девушку своим внезапным появлением.

─ Ты бы ещё святой водой в него брызнула, ─ сквозь смех пытается говорить, и это даётся ему не без усилий. ─ Фу, мля… Этот мир нравится мне всё больше!

─ В-вы… кто такие? ─ совсем теряется любительница сенсаций, а мне хочется убить её информатора, но вместо этого поднимаюсь вместе с девицей, передавая её в более надёжные руки, которые не свернут её тонкую шейку в ближайшую минуту.

─ Уведи её и проведи воспитательную беседу, будь любезен. Я займусь своей… подопечной.

─ Ага, займись, ─ опять ржёт, но приказ выполняет, исчезая вместе с новой головной болью, не слушая возмущения журналистки.

Успокаиваю дыхание и оказываюсь на территории дома.

Я не собирался сегодня видеться с ней после утреннего инцидента, но раз уж всё зашло так далеко, придётся разрубить этот узел сейчас, пока всё не стало ещё сложнее…

Поднимаюсь наверх, не спеша, давая себе время на размышление, и диалог сам с собой помогает выдворить из головы самые греховные сценарии. Почти удаётся вернуть прежнее спокойствие… Жаль ненадолго. Как только вижу её мокрую, выходящую из ванной в одном полотенце, меня наотмашь бьёт запахом неудовлетворённого желания. Оно ввинчивается в пространство, стоит мне оказаться ближе, и я не знаю, как снова не потерять контроль и не задохнуться. Приходится задерживать дыхание, только её аромат всё равно проникает в ноздри, ломая меня изнутри, выкручивая мышцы и взрывая вены.

10

Ада

Именно в такие моменты, как этот, я искренне жалею, что я не ведьма.

Меня настолько вырубает от происходящего, что я не сразу отхожу, а когда остаюсь в пустом чужом доме, осознание накрывает с головой, и хочется просто раскричаться от абсурдности положения, а потом разбить всё вокруг одним взмахом руки.

Но даже не пытаюсь.

Всё это похоже на объявление войны, и если поступок Ника понять вполне можно, то вот почему Дем согласился быть мне нянькой, я вообще представляю плохо, равно как и то, чем наше внезапное соседство может обернуться.

─ Ладно, господин полицейский, ─ усмехаюсь. ─ Сами виноваты.

Посидев немного на полу в поисках душевного равновесия, вскакиваю, напугав едва освоившуюся Луну, уже расхаживающую по территории огромной гостиной хозяйкой. Коржик цокает по паркету где-то в коридоре, и обоим, похоже, нравится новое жилище, а я готова с ними согласиться, потому что дом действительно прекрасен, несмотря на наличие пыли и отсутствие домового.

Какую комнату занять, я решаю сразу же, немного осмотревшись. Здесь всё мне очень по душе, и характер этого «здоровяка» кажется схожим с моим – непримиримый, с эмоциями напоказ, только в отличие от меня он не способен их поменять по желанию. Он просто такой и есть – со слегка вычурной мебелью, обнаруженной под пыльными простынями, с витражными окнами, причудливыми светильниками, и кучей дверей, ведущих в разные помещения, включая небольшой, давно заброшенный зимний сад под стеклянным куполом. И я уже мечтаю взрастить там что-нибудь ядовитое и живучее, на память о себе.

Спальня на втором этаже оказывается идеальной с её тёмно-синей гаммой, и, разобрав вещи, я какое-то время задерживаюсь, присев на широкий подоконник. Отсюда открывается вид на мрачный лес и часть моря, а ещё на невычищенный бассейн, который так и манит его испробовать, только сомневаюсь, что сейчас это хорошая идея. Дождь всё ещё бьёт по стеклу, гроза не утихает, и я даже рада, что мы на Земле, а не в одном из соседних миров – с Дема бы сталось отправить меня куда-нибудь подальше, пока всё бы не улеглось. Но дураком он никогда не был, и прекрасно понимает, что без меня ему не выйти на след убийцы. А ведь я ещё не рассказала о послании…

Проверяю телефон, но кроме друзей, весьма озабоченных моей судьбой, никто не пишет, только я не обманываюсь этим затишьем, готовясь к очередной порции неприятностей. Позволяю себе немного подумать над этим, а потом иду наводить порядок, разжившись тряпкой и моющим средством, как и пожелал хозяин дома. Врубаю свой плейлист, приступая к уборке огромной гостиной, и процесс неожиданно увлекает, выбивая из головы ненужные сейчас тревоги. Наверное, надо было не книги писать, а стать горничной – может, хоть так никто бы не умер.

Швабры я не нашла, поэтому приходится справляться своими руками, но мне даже хочется утомить себя настолько, чтобы потом просто свалиться без сил. Такая активность кажется мне единственным способом забыться без алкоголя или безумных гонок по ночной трассе, правда, я не могу сказать наверняка, как долго продержусь, изображая Золушку – территория для уборки, разумеется, большая, однако, сомневаюсь, что эти стены способны меня удержать.

Тем не менее, фонтанирую энтузиазмом, подпевая любимым песням, и никто не способен меня в этот момент остановить. Убираю пыль со всех возможных поверхностей, представляя, что это мой дом, хотя мысль очень опасная, ведь она тут же даёт мне повод вообразить ту, для кого Дем купил этот особняк за городом, и что я занимаю чьё-то место не по праву. Но я ведь не думала, что после всего он захочет вновь со мной увидеться? А теперь уже поздно…

Кажется, перед тем, как попасть на ту арену, у этого охотника имелись вполне чёткие планы на собственную жизнь, и он решил идти своей дорогой, оставив позади влюбившуюся в него глупую девочку. Но это, наверное, правильно. Старые ключи не откроют новые замки, и нам обоим не стоит пытаться ломать друг друга, чтобы всё это вернуть. Да и не выйдет. Всё к лучшему, верно?

─ Кхм… ─ раздаётся вдруг за спиной, пока я внаклонку натираю паркет. ─ Я ужин принёс.

Подозреваю, щёки у меня полыхают от осознания, какой вид сейчас открывается вошедшему, но стоит только повернуться и понять, как выглядит сам Дем, моё восприятие мира сужается до его мощной фигуры, застывшей в дверях.

─ Ты за него что, насмерть с медведем дрался? ─ Сама не замечаю, как перескакиваю на «ты», и он только ведёт рассечённой бровью, удивляясь таким переменам, но мне не до того. Аромат его крови от недавно полученных ран будоражит рецепторы, и моя пробудившаяся, как по щелчку пальцев жажда, сейчас бьёт по нему, наверняка заставляя думать об одном.

─ Заживёт, ─ хрипло отвечает, а у самого радужка опять багровеет, и я больше, чем уверена, что клыки заострились, уже готовые вонзиться в меня. ─ Сами напросились.

Чёрт, мы не можем…

─ Тогда… может, поужинаем?

─ Может.

Отступаю и делаю тем самым ошибку – с голодным зверем нельзя так. Нельзя разбудить в нём охотничий азарт, а потом сделать вид, что ему показалось, и Дем выпускает из рук пакет, настигая меня меньше, чем за секунду.

Я опять у стены, и это происходит уже третий раз за сутки, но сейчас со мной не церемонятся. Его руки подхватывают под бёдра, сминая ладонями ягодицы, где наверняка останутся следы пальцев, только мне всё равно – я уже во власти этого безумия, и все прежние доводы летят в мусорку, когда самый желанный мужчина на свете вот так вжимается в меня, обжигая собой.

Успеваю глотнуть воздуха, прежде чем губы обрушиваются на мой рот, не позволяя опомниться, а рука уже пробирается под майку, и горячие пальцы сжимают сосок, гладят затвердевшую горошину, скользя всё ниже. Пуговица на шортах улетает куда-то в сторону, когда Дем ныряет рукой между моих бёдер, всё ещё удерживая на весу, и в голове не остаётся ничего, кроме нарастающего давления.

11

Демьян

Идиотизм и полная потеря в пространстве – вот основной девиз моей жизни после возвращения.

У меня стойкое чувство, что все всё обо мне знают, но молчат, а некоторые точно специально выводят из себя, но в этом я убеждаюсь позже, когда пойманная на горячем репортёрша сдаёт своего осведомителя.

Первым делом, когда оставляю свою подопечную, следую за Демоном, у которого весьма интересные методы пытать людей. В доме, где он обитает с остальными, прекрасный подвал и идеальная звукоизоляция, а той, у кого много секретов, явно стоило бы сразу сказать всю правду, только она оказывается крепким орешком.

Он её почти раздел, но та стойко продолжала упорствовать, подвешенная за руки на крюк под потолком, а при виде меня, нарисовавшегося из воздуха, ей очень хочется завопить, да кляп мешает.

─ Это было обязательно?

─ Я придумал игру «кто не отвечает на вопрос – с того снимают по одной вещи», ─ тянет довольно, поддевая кинжалом пуговицу на блузке, и у меня закрадывается впечатление, что я вовремя не заметил садистских наклонностей за младшим. ─ Как видишь, я по-прежнему в своей одежде.

Приходится освободить ей рот, молча выслушать приступ грязных оскорблений, и намекнуть, что ждать я не намерен.

─ Кто дал тебе адрес? Ты выйдешь отсюда, как только снова перестанешь быть устойчивой к внушению, так что времени много. И я бы с радостью провёл это время с такой знаменитостью, как ты, только маньяк, разгуливающий на свободе, не будет ждать. ─ За следующие свои слова я себя ненавижу, но я правда не собираюсь терять утекающее время. ─ Или говоришь, или сюда спускаются ещё четверо парней, и ты всё равно всё расскажешь, только методы будут иные.

Девушкам, особенно тем, кто уже итак в прошлом пережил такой опыт, не стоит о нём напоминать, но образ чужого прошлого ударяет в голову, и это действует, а я с горечью признаю, что становлюсь всё хуже с каждым днём. 

─ Будьте вы прокляты! ─ прячет слёзы, а мне даже не совестно, но равно до момента, пока перед глазами не возникает образ брюнетки, и в душе поселяется неприятное чувство, будто она меня только что пристыдила. ─ Хорошо, я скажу… Он давно сливает нам всю информацию, уже несколько лет. ─ Она называет имя, и мне хочется убивать, просто потому, что тронули моё, а Аду я с первого дня воспринимаю, как свою – ту, которую никто не может обидеть.

─ Подержи её здесь пока. И… будь с ней мягче, ладно? ─ прошу парня, и тот, что-то поняв по моему лицу, кивает.

Девица нервничает, и я её понимаю, только жизнь научила не  рисковать и не отпускать свидетелей так просто.

─ Меня будут искать, слышите?!

─ Не будут. И ты это знаешь, ─ говорю уже в дверях, и пленница смолкает, признавая поражение.

Оставляю всё на Демона и рвусь в управление. Злюсь так, будто попавшая в переплёт девчонка не просто мне дорога, а уже давно стала кем-то большим, чем просто подружка сестры, и это бесит до колик. У меня нет привязанностей, кроме семьи, но Ада, как маленький и при этом самый важный кусок паззла, без которого картина моей жизни не имеет смысла. Меня к ней не просто тянет. Нет, это что-то животное, неправильное и такое правильное одновременно, что можно рехнуться… Чёрт, как разобраться во всём и не потерять рассудок окончательно?

В кабинет своего некогда зама врываюсь, едва не спалив дверь, но старый знакомый даже не вздрагивает. Когда-то Игорь Вяземский был многообещающим следаком, но за эти годы служба явно не пошла ему на пользу, и, судя по довольной холёной роже, он сейчас в шоколаде.

─ Какие люди… Вернее, нелюди, ─ как раз наливает дорогой коньяк из новой бутылки, а мне хочется ему череп раскроить – даже на расстоянии я легко ловлю недавние образы из последних месяцев его жизни, и лучше бы я ничего не видел.

─ А ты, я смотрю, неплохо устроился… ─ медленно надвигаюсь, пытаясь выбросить из головы увиденное, только эта грязь уже проникла в самые глубины моего разума, налипла и капает вниз, пробуждая чудовище внутри.

─ Не мне жаловаться, ─ хмыкает, прихлёбывая свой напиток. ─ Слышал, ты вроде как вернулся? Молодец, зря времени не теряешь… Только это всё ерундовое дельце.

Вот как, значит?

─ Это ты сдал адрес журналистке?

─ Не понимаю, о чём ты, Демьян Викторович, ─ почти хохочет, а у меня рвёт все ограничители, когда подлетаю к нему, хватая за грудки и опрокидываю на пол вместе со стулом.

─ Торговля людьми? Серьёзно, сука?!

─ Они не люди! Пока тебя не было, многое изменилось, ─ ухмыляется окровавленными губами. ─ И то, что ты стал упырём, спутавшись с такими же клыкастыми тварями, не означает твоей полноправной власти в городе! ─ намекает на Мастера и всю остальную компанию, и мне любопытно, откуда такие подробные сведения. ─ А то, что эта писательница оказалась вампиршей, только подтверждает, что люди не могут жить в одном мире с ними, и этой девке лучше исчезнуть! И поверь, на её сочное тельце тоже найдутся покупатели!

А вот это было явно зря…

Когда отхожу обратно к двери, он полагает, что разговор окончен, выдыхая, но я лишь закрываю замок и в секунду возвращаюсь к попутавшему берега мразью.

─ Тварями? ─ удар ногой в кадык, и Игорь вспоминает, что он всё же человек, и даже почти личность, пытаясь отползти. ─ Знаешь, в них гораздо больше человеческого, чем осталось в тебе.

Отрываюсь на нём, но всё равно не чувствую удовлетворения, и прямо из кабинета перемещаю к Демону, уже мирно попивающему вечерний чай в компании ребят, точно не чаявших увидеть меня сегодня снова.

─ Это нам к какому празднику? ─ давится, разглядывая то месиво, что я держу за шкирку.

─ Сам решишь, ─ огрызаюсь, бросая тело к ногам парней – только бы не убить. ─ Когда придёт в себя, познакомьте его с нашими методами. Выбейте из него всё – даже имена любовниц, если потребуется. Он у нас любит приторговывать живым товаром.

12

Ада

Это невыносимо.

Быть рядом с ним и делать вид, что ничего не чувствую, когда на самом деле сгораю заживо, мучительно, только другого выбора мне не предоставили.

Наш ужин кажется мне самым большим испытанием на прочность, но я чудом выдерживаю даже эти кривые ухмылки Демьяна, полные презрения, понимая, что он имеет на них полное право, но действуют они хуже жгучего перца.

Я же чокнусь рядом с ним…

Когда он уходит, оставляя после себя влекущий флёр его запаха, мне кажется, что в его отсутствие становится лишь хуже, и кошка скребёт когтями нутро, уже скучая по своему зверю, словно он опять в другой мир переместился.

Тем не менее, честно мою тарелки, до скрипа почти, и этот процесс ненадолго успокаивает, а потом отправляюсь на поиски гостеприимного хозяина. В этом доме с непривычки можно затеряться случайному путнику, но меня ведёт непередаваемый аромат, и его обладатель вскоре находится в библиотеке. Это огромное помещение в два этажа с кучей разнообразных книг, и мне хочется задать закономерный вопрос, но Дем опережает, едва я появляюсь на пороге.

─ Ты в курсе, что всё, что ты описала в этих историях, было на самом деле? ─ интересуется, даже не поворачиваясь в мою сторону, и этот тон не сулит мне ничего хорошего,

─ О чём ты?

Сама подхожу к столу, глядя на знакомые, но затёртые обложки, словно книг всё время касались, перечитывали, раз за разом пролистывая страницы, и осознание, что Дем мог купить их ещё до своей потери памяти, дёргает за мои итак натянутые струны. Означает ли это, что он следил за мной таким способом? Означает ли это, что не одна я всё это время медленно умирала? Кажется, я совсем запуталась в происходящем…

─ Начиная с самого первого тома, в котором твой детектив попал в другой мир и начал там расследование, всё, включая диалоги, совпадает с тем, что было со мной до попадания на арену, ─ возвращает меня из раздумий. ─ Не объяснишься?

Наконец-то удостаивает меня взглядом, а я настолько удивлена и да, шокирована, что не сразу нахожу ответ.

─ Если то, что ты говоришь – правда, то я чёртов экстрасенс. ─ Всё же присаживаюсь рядом, и опять попадаю в ловушку его силы, только я, видимо, мазохистка. ─ Знаешь, мне вроде бы никто ещё не говорил, что я могу предсказывать события таким способом.

Смотрит какое-то время, сверля взглядом, а мне хочется, чтобы эти глаза никогда от меня не отрывались. Хочу, чтобы даже после того, как снова исчезну из его жизни, он продолжал видеть меня в других, слышать мой голос, хоть это, наверное, самое эгоистичное желание из всех… Но этот мужчина во мне – в мыслях, в сердце, во снах, и я не знаю, как буду жить без него дальше.

─ Тогда всё ещё хуже, ─ резюмирует, и если мой дар правда проявляется не только в том, чтобы выращивать странные растения, а ещё доводить до нервного срыва близких, то я согласна.

Сглатываю очередной горький комок в горле и возвращаюсь к насущному.

─ Ты читал про Сказочника?

─ В том-то и дело, что я не помню, ─ ударяет кулаком по дубовому столу, и по нему бежит трещина. ─ Кажется, собирался, ─ кивает на почти нетронутую книгу, а я до сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что Дему на самом деле могли понравиться мои истории. ─ Но так и не дошёл.

Он обескуражен потерей своих воспоминаний, и хочется его утешить, подбодрить, но если я снова коснусь этих напряжённых мускулов, так отчётливо проступающих под тонкой тканью футболки, боюсь, уже ничто не сможет нас друг от друга отлепить.

─ В принципе, большой интриги там нет, ─ поясняю, сама раскрывая книгу, чувствуя, как он следит за движениями моих пальцев. ─ Убийца мстит герою за то, что тот помешал его планам и всячески его подставляет. В итоге местные даже начинают подозревать самого детектива в преступлениях, но ему удаётся всё разрешить. Как и всегда. Жертв находит среди девушек, любящих веселиться, выслеживая их в клубах и прочих заведениях.

Здесь даже иллюстрации есть, и я показываю Дему злобного колдуна с кучей щупалец. Одна из картинок, где урод склонился над уже бездыханной девушкой, а вторая демонстрирует уже процесс отрубания мерзких конечностей – жаль, в этом мире нет живых изображений, как в Гарри Поттере, чтобы было полное погружение.

─ Я расправился с таким в свою первую вылазку, и он точно не восстанет из мёртвых, ─ заявляет со всей уверенностью, и у меня нет сомнений в его силах, однако ни в чём нельзя быть уверенными.

─ Осторожнее с такими выражениями. Чему я и научилась за это время, так это тому, что даже призраки могут вредить живым, ─ говорю и ловлю его взгляд на своих губах, так что хочется их облизать.

─ В одном эти два маньяка схожи. Этот тоже мечтает меня подставить, ─ признаётся, и я внимательно вглядываюсь в его уставшие зелёные глаза. Сколько же они повидали за эти пять лет? Много ли жизней он отнял – охотник, ставший вампиром, – и как мне хоть немного унять эту боль?

─ Ты что-то выяснил, так? ─ нетерпеливо требую, заставляя уголок его губ чуть дёргаться. ─ У меня тоже кое-что есть… Предлагаю обмен информацией!

А вот эта новость мгновенно стирает любой намёк на улыбку. По инерции пытаюсь отодвинуться, но мой стул придвигают ещё ближе – так, что наши бёдра соприкасаются, а я опять не чую под собой пола.  

─ И? Не вынуждай применять к тебе пытки, ─ угрожает, и в моих мыслях самые непристойные картинки с нашим участием, но театр фантазии надо срочно сворачивать.

Достаю телефон, пока Дем всё так же не даёт отстраниться, и демонстрирую сообщение, которое он перечитывает, схватив моё запястье с меткой в тиски.

─ Не знаю, почему он отправил это мне, ─ говорю, только бы абстрагироваться и не представлять, как эти пальцы, неосознанно поглаживающие кожу, ложатся на бедро и ведут выше – туда, где всё уже ноет и пульсирует. ─ Наверное, и меня собрался втянуть.

Некоторое время мы сидим в тишине, и я почти слышу, как в его голове дикими осами роятся мысли. Хочется узнать, какой хаос там у него происходит, да вряд ли мне позволят забраться так глубоко.

13

Ада

Школу ведьм восстановили после тех жутких событий, когда сюда явились охотники вместе с некромагом, и теперь вокруг, как раньше снуют девчонки самых разных возрастов. Те, кто помладше – бегают, носятся, как оголтелые, наслаждаясь беззаботным пока детством, а те, что старше уже ходят степенно, преисполнившись важности. Юные ведьмочки, которых удалось спасти от ужасающей участи быть принесёнными в жертву…

Мне бы не хотелось сюда возвращаться, и вовсе не потому, что место до сих пор было пропитано тёмной магией, а из-за воспоминаний, каждый раз возникающих в голове, как по щелчку пальцев, но нам с Демьяном, очевидно, обоим нужна Верховная. Когда он переносит нас в школу, первым делом я осматриваюсь, впитывая новые образы и знакомые запахи, а ещё мечтаю не встретить тут своего жениха – он по-прежнему работает здесь преподавателем, и мне совершенно не хочется видеть его, особенно сейчас.

─ Я ведь могу надеяться, что ты не совершишь глупость вроде побега? ─ сурово спрашивает Дем, стоит нам остановиться в одном из тёмных коридоров, а я только и могу, что смотреть на него.

Мимо проходят редкие ученицы, с любопытством и жадным интересом косясь на такого образчика мужественности, и меня разбирает злость, правда, я даже не могу вообразить, что в следующее мгновение мной овладеет самая мерзкая и жгучая ревность. Из-за поворота вдруг появляется девушка, с какой любая модель показалась бы замухрышкой из трущоб, шагает плавной, уверенной походкой, а стоит ей завидеть цель, поразительно светлые глаза увеличиваются в размере.

─ Дем?

Он поворачивается на мелодичный голос, а затем я словно наблюдаю за фильмом, где двое возлюбленных сливаются в объятьях после долгой разлуки.

─ Кая? ─ Он выглядит по-настоящему радостным от встречи, стискивая её в своих руках, чуть приподняв над полом, а я мечтаю вцепиться в её шикарные волосы и начинаю сожалеть, что обрезала собственные. ─ Что ты здесь делаешь?

Дем вообще был так счастлив от встречи с кем-то? Что-то я не припомню таких улыбок…

─ У меня сестра тут учится. Приехала с ней увидеться, ─ сама блондинка улыбается так светло, что у меня зубы сводит от приторности этого сладкого воссоединения. ─ Боги, ты что, всё это время из зала не вылезал? ─ беспардонно трогает чужие мускулы, вынуждая меня успокаивать кошку, уже вообразившую, как намотает эти пряди на когти и снимет скальп с нахалки. Да прекрати ты его лапать!

─ Почти, ─ откашливается Дем, вспоминая, что они тут не одни, и, наконец, удостаивает меня своим высочайшим вниманием. ─ Я повторю вопрос, Ада. Я могу тебя оставить?

«Не оставляй…»

Игнорирую любопытство красотки, несколько мучительных секунд молчу и спокойно отвечаю:

─ Можешь.

─ Тогда встретимся в главном зале.

Бросает последний контрольный взгляд и уходит вместе со своей подружкой, а мне требуется некоторое время, чтобы не ринуться за ними и не напасть со спины, отдавшись инстинктам.

Конечно, он забыл тебя, дурёха… Рядом с такой нимфой любой потеряет память, так чего я вообще удивляюсь?

Не помню, как нахожу Верховную, бредя по коридорам школы, как призрак, слушая причитания домовых за спиной, ставших свидетелями неприглядной картины, но мне всё равно.

─ От ведь мужики, а…

─ Не говори, мать! От одной уже к другой бегают… Стыдобища!

─ Да чегось это вы на наше племя наговариваете?

─ А ну цыц! ─ разгоняет всех Ия Ивановна и утягивает меня в свой кабинет, отрезая нас от всех звуков, и первым делом осматривает меня с ног до головы, отмечая и бледность, и безуспешно замаскированные круги под глазами. ─ У тебя закончилось лекарство?

─ Дело не в нём, Вы же знаете.

Достаёт уже заготовленные таблетки, но прежде чем отдать их мне, мешкает.

─ Я чуть изменила состав, но ты ведь понимаешь, что долго тебе так не протянуть?

─ А что мне остаётся? Вы же в курсе, что я не могу быть с тем, кто вызывает у меня эти… эмоции.

─ Твой зверь сделал выбор, ─ стараясь спрятать сочувствие, говорит женщина, сама прошедшая огонь и воду в своей жизни, а ещё пережившая парочку мужей. ─ Я не знаю, что тебе посоветовать в такой ситуации, девочка.

Мне было приятно чужое участие, но с каждым днём всё меньше нравилось слышать одно и то же по кругу.

─ Даже мой брат не слышал о таких случаях, когда вампир уже заключил неразрывный союз, а его истинный или истинная рядом. У наших родителей был договорной брак, но они легко могли разойтись, и если бы мать Вика не умерла, папа мог бы остаться с любимой женщиной.

─ Всё так, как должно быть, Ада, ─ печально признаёт ведьма. ─ Я знаю, что тебе каждый говорит это, но время ещё есть. Не теряй надежду, поняла?

Мне остаётся только кивать, принимая эту правду со стиснутыми кулаками и не взорваться. После этого разговора выхожу опустошённой, пытаясь не допустить в голову безрассудных мыслей, которые хочется воплотить, чтобы выплеснуть уже готову вылиться через край боль, а потом в меня на полной скорости влетает маленький светловолосый ураган, и я мгновенно забываю о своих проблемах.

─ Тётя Ада!

─ Привет, бандитка, ─ поднимаю племяшку на руки, вдыхая её родной запах. Хоть она совсем маленькая, но аромат энитири-ши уже проявляется вовсю, и сейчас Илли пахнет каким-то редким цветком, напоминающим дорогой парфюм. Как все охотницы их вида. ─ От кого когти рвём?

─ Не хочу учиться с девчонками – они вредные, ─ намекает на ведьмочек, с которыми ей приходится постигать азы магии, и мне понятно это нежелание быть в социуме. У дочери Ника и Дарины характер мелкого асфальтоукладчика, хоть она пантера, как мы с братом, но ей отчаянно хочется самостоятельности, даже некоторой тирании над другими, а я всячески поощряю это стремление втайне от обеспокоенных родителей. Но пусть лучше растёт такой, какая есть, и никто её не ломает.

─ Тогда пойдём в оранжерею, ─ предлагаю, и Иллиана радостно кивает, спрыгивая с моих рук, сама ведя меня в нужном направлении. Тихонько рассказывает обо всех своих успехах, почти не прерываясь, чтобы сделать передышку, и мне нравится её слушать.

14

Демьян

Телефон я ей так и не вернул – всю ночь перечитывал идиотский стишок, пытаясь понять какой-то скрытый смысл, которого не было, и злился. Злился, а потом как полоумный листал фотографии, каких у безголовой любительницы делать селфи, оказалось огромное множество. Преимущественно, на них Ада в одежде, но в секретной папке нашлись и те, где она почти полностью отсутствует.

Демоница…

Я рассматривал эти снимки с сочным телом в кружевном белье, а рука сама собой тянулась к штанам, и эта жажда выводила из равновесия. С таким трудом обретённый мной после обращения контроль ускользал, как песок сквозь пальцы из-за какой-то пигалицы, лишившей меня покоя, но девчонка была ответом на многие, если не все вопросы, и в этом я уверился окончательно. Мне просто нужно расколоть этот крепкий орешек, притворяющийся, будто я ей безразличен, и тогда... Что будет после, я не знал, но был уверен в своей правоте.

С момента, когда выгнал Аду из библиотеки, сорвавшись, и до того, как мы отправились в школу ведьм, я раздумывал, стоит ли говорить ей о своих догадках, но по всему выходило, что знать об этом ей всё же нужно. Она доверилась мне, хотя ей это явно далось нелегко, и мне стоит уважать доверие этого дикого зверька, решившего подойти ближе, потому что история касается и её тоже – уже нет сомнений.

Поэтому ночь и часть утра я посвящаю усмирению своих звериных инстинктов, требующих присвоить девчонку немедленно, и это занятие едва ли не самое сложное после воскрешения из мёртвых. А может, они одинаково трудны – в конце концов, по-настоящему я начал дышать только рядом с ней…

* * *

С Каей мы познакомились, когда я спас её сестру от похитителей в одном из миров. В то время я ещё не нашёл парней и представлял собой откровенно жалкое зрелище. Когда стал вампиром, видеть никого из знакомых и родных было больно – это я помню отчётливо, помимо вечно окровавленных рук, и неунывающая девица в мужской одежде тоже часть воспоминаний.

Она оказалась единственной, кто не попытался встать передо мной на колени в первую же встречу, не попалась на крючок моей силы, лишь скупо поблагодарив тогда за сестру, и, наверное, мне стоит это ценить. Только вот наша новая встреча в школе ведьм слишком уж внезапна на фоне последних событий, чтобы не заподозрить ни в чём старую знакомую. С женщинами у меня никогда не было просто, и доверять сейчас даже самой безобидной у меня нет причин.

─ Знаешь, раньше я просто мечтала увидеть на твоём суровом лице хоть какую-то эмоцию, кроме жажды убийства, и очень рада, что ты всё-таки не робот, ─ не может не заметить Кая, а я сам от себя в ужасе, поскольку при одной только мысли о мелком несчастье, свалившемся на мою голову, я испытываю сразу миллион эмоций. И не сказать, что все они положительные.

─ Не понимаю, о чём ты, ─ цежу, а сам упиваюсь ещё не остывшей в воздухе ревностью, с какой Ада смотрела на нас, и это придаёт мне сил.

─ Брось, вояка, ─ шутливо ударяет по плечу. ─ Ты бы видел себя рядом с этой девчонкой. Между вами можно зажигать мокрые спички. Я тебя таким даже не знаю.

А каким? Каким меня вообще знают?

─ Всё не так, Кая. А как я не могу понять… ─ Не хочу звучать так беспомощно, но по-другому не выходит.

─ Не упусти её, ─ советует, и помимо родных, она одна, чьи непрошеные наставления я могу снести.

Мы недолго разговариваем – оба торопимся по делам. Вскользь упоминаю о некоторых трудностях, которые мне пришлось пережить, и ловлю малейшие изменения в мимике, но Кая никак не выдаёт осведомлённости о моей жизни, а мне остаётся лишь сделать вид, что поверил. Я никого не намерен упускать из вида…

В кабинет Верховной врываюсь, как к себе домой, однако ведьма даже ухом не ведёт на мою наглость, и надо отдать ей должное – кажется, вокруг осталось очень мало тех, кто не теряется в моём присутствии.

─ У меня для тебя не самые утешительные новости, ─ сходу сообщает женщина, но я уже заранее знаю, что всё не так просто. ─ Метод, который я хотела тебе предложить по возвращению воспоминаний, возможно, повредит твой мозг. Твоя сестра, конечно, тоже может залезть к тебе в голову, но нет гарантии, что не произойдёт того же.

─ Спасибо за то, что попытались, ─ сухо благодарю, ощущая на себе её внимательный взгляд. ─ Тогда я как-нибудь сам.

─ Это похвальное решение, ─ говорит так, словно что-то понимает, только я не могу быть уверенным, что мне возьмут и вот так вывалят правду.

Ещё какое-то время беседуем на эту тему, и я игнорирую ведьминский прищур, а потом отправляюсь на поиски своей подопечной. Ищу её, петляя по коридорам, не вовремя вспомнив, что телефон девчонки у меня, и в мозг вдруг ввинчивается голосок Иллианы.

«Дядя Дем, ты должен спасти тётю Аду! Сейчас же!»

У моей племянницы определённо талант доводить окружающих до инфаркта, даже если они не люди, но я и не думаю пропустить это предупреждение мимо ушей. Лечу в сторону оранжереи, когда на полпути в самое нутро бьёт болезненным спазмом чужих эмоций, а дальше просто застываю от зрелища, впрыскивающего в вены колючий яд.  

Ада в руках какого-то эльфийского хлыща. Даже не сопротивляется, позволяя ему себя буквально пожирать, и кажется, ещё немного – разрешит прямо тут себя разложить. Но за секунду всё меняется, и вместо страсти я вижу совсем неприглядную картинку. Деревья вокруг начинают раскачиваться без ветра, повинуясь бьющейся в чужих руках брюнетке и её стихии, а тварь внутри меня рвётся с цепи, роняя с клыков отравленную слюну.

15

Ада

─ Ненормальная… Совсем из ума выжила! ─ бормочу, скрываясь в комнате, словно преступница, а у самой руки трясутся, и сердце бьётся где-то не там, где должно.

Инцидент с Элом вообще теряет всякое значение, и я даже не вспоминаю о том, что жених едва меня не придушил, а вот то, что сделала своими собственными руками, волнует гораздо сильнее возможной смерти.

─ Как я вообще на это решилась?!

Запираюсь в ванной и пытаюсь успокоиться, но щёки пылают, а пульс ускоряется, пытаясь побить рекорд. Зеркало отражает мои шальные глаза и искусанные губы с остатками помады, которая, судя по рекламе обещала держаться до последнего, но эльф испортил мой макияж. Все в восторге от тебя, блин… Я удивляюсь, как с таким потасканным видом Дему вообще пришла в голову мысль озвучить это, но самое страшное, что я вполне могла опуститься перед ним на колени. В момент, когда он взялся за пряжку, моя жаждущая внимания и спаривания звериная половина всё решила за меня, и отдай я ей весь контроль, боюсь, Демьян смотрел бы на меня уже совсем другими глазами.

─ А вот нечего было провоцировать!

Настроение тут же устремляется от отметки «полный крах» до «я вам всем ещё устрою» за секунду, и я решаю не придавать этому досадному недоразумению никакого значения. Никакого. В конце концов, я же не разделась? Нет, одежда осталась при мне. А это уже плюс!

Боже, кого я обманываю?..

Когда первое потрясение немного успокаивается, набираю ванну и долго смотрю, как вода наполняет огромную круглую чашу – в последнее время только так я спасаюсь от тех выворачивающих тело спазмов, и в этот раз надеюсь на чудо. Закидываюсь парой таблеток, чувствуя небольшой прилив сонливости, но это не останавливает меня, и как только вода набирается до нужного уровня, погружаюсь туда, почти не чувствуя, насколько горячую температуру выбрала.

Меня опять морозит, правда, я быстро согреваюсь, и, откидываясь на бортик, могу спокойно поразмышлять о том, что я сегодня видела. Сильно не даёт покоя поведение Эла, и мне не верится в его внезапную ревность. Я точно знаю, что ему наш брачный, прости господи, рисунок позволяет крутить интрижки на стороне до свадьбы, в отличие от меня, и мы оба от этого только бы выиграли, но отсюда совершенно неясно, почему он так себя повёл. Мог ведь всё это время спокойно веселиться в заведениях с преферансом и блудницами, и я совершенно уверена, что именно так Эл и поступал.

Тогда какого хрена в нём вдруг взыграли эмоции?

А ещё этот взгляд… Я заметила, как он смотрел на Дема в первое мгновение, и возникло стойкое чувство, что они знакомы, хотя откуда бы им знать друг друга так хорошо, чтобы один возненавидел другого? Возможно, эти двое сталкивались в академии, но тогда что между ними произошло? В едва сдерживаемых эмоциях эльфа я, пусть и на миг, однако уловила какую-то одну, притом, очень сильную и недобрую, правда, так и не поняла, что это было. Мне совершенно не хочется верить в его причастность к потере памяти Дема, но как-то уж слишком очевидна была эта ненависть.

И слова Илли о нашей «красной нити» всё только усложняют…

На секунду прикрываю глаза, позволяя мыслям беспорядочно крутиться вокруг одного мужчины, из-за которого в теле опять появляется предательское желание, и рука сама собой скользит под воду, а пальцы уже перебирают лепестки плоти.

Как бы это было с ним?

Он бы трогал так же медленно? Или был бы груб? Уверена, мой первый раз стал бы запоминающимся с Демом и его необузданной, животной силой, но я, по крайней мере, ни о чём бы не жалела и не ощущала бы себя жертвой, идущей на заклание...

Я вдруг отчётливо представляю, как он бы схватил меня за горло, как его рука уверенно опустилась бы ниже и начала меня сладко мучать, прямо, как я его недавно, и это не было бы неправильным или грязным. Он взял бы меня сначала так, как сам того хотел – я бы с радостью позволила, отдала ему эту ветвь первенства, а после мы бы уже ни о чём не думали, наслаждаясь друг другом.

─ Да… ─ только успеваю простонать, ловя первые вспышки удовольствия, как вдруг ощущаю прикосновение к лодыжке.

Рывок – и я ухожу с головой под воду, захлёбываясь, а ногу словно током бьёт, жалит непонятная тварь, утягивая всё глубже.

Барахтаюсь, пытаясь зацепиться руками за скользкие бортики, но сквозь толщу воды вижу, как жуткие щупальца обхватывают конечности, и это уже не ванна. В рот и нос забивается морская вода, а меня утаскивают всё ниже и ниже.

Адреналин бьётся в венах с пульсом, и я не могу думать – приходится действовать наобум, призывая магию. Умереть вот так я не хочу, да и вдруг приходит понимание, что вообще-то умирать не хочу никак – только если, как Чингисхан, вовремя секса, и эта совершенно идиотская мысль придаёт сил. Не знаю, как здесь оказываются водоросли, но их появление мне на руку, так что удаётся поймать поток и зацепить им тощую ламинарию, делая из неё жгут, чтобы ей же ухватить щупальце.

Получается с трудом, и я слышу, как существо издаёт кошмарный звук, дёргается от боли подо мной, а мне только остаётся сдерживать подводную тварь, отчаянно старающуюся утащить меня в морские глубины. Выныриваю только раз, чтобы зацепиться руками и глотнуть воздуха, но чувствую, что бороться больше не могу – за горло уцепляется новое щупальце, с новыми силами затаскивая меня, пытаясь удушить, а руки соскальзывают, и мне не хватает совсем немного для победы.

В голове птицей бьётся мысль о том, что это, возможно, мой конец, а потом сильные руки тянут меня наверх, но я уже не дышу. На долю секунду теряю связь с реальностью, и мне мнится, что проходит целая вечность, прежде чем тёплые губы накрывают мои, заставляя воздух снова циркулировать в лёгких. Кажется, умирать не так уж и страшно, если в твоё последнее мгновение рядом будет тот, кого так желает твоё сердце…

Откашливаюсь, раздирая горло, и мне кажется, будто щупальца до сих пор держат, но здесь только мы вдвоём, а руки на моих плечах дают демонам внутри пищу для насыщения. Демьян растирает мою кожу, глядя своими невозможными глазами, и в них я вижу отчаяние.

16

Демьян

Я не припомню, чтобы так пугался за чью-то жизнь после испытания сестры и маминых родов, но эта кроха в моих руках такая невесомая  и бледная, что я прислушиваюсь к каждому вздоху, боясь не услышать новый, пока несу на кровать. После того, как вовремя успел и не дал утащить её твари, взявшейся из ниоткуда в моей, будь она проклята, ванной, любое промедление кажется фатальным.

Впервые я так растерян, но мозг лихорадочно подбрасывает варианты, и мне удаётся собрать мысли воедино, когда набираю номер Лекса. Он появляется мигом, даже не успев снять больничный халат – видно, я его оторвал от очередного дежурства, только некромант и сам готов рвать на себе волосы.

─ Да я в душе не представляю, что это за магия, ─ сжимая кулаки, с нескрываемым ужасом шепчет он, заражая и меня этим состоянием, как только осматривает брюнетку, водя над её телом руками, ─ но что-то очень знакомое. Сюда бы Алиску – она должна помочь хотя бы понять. Жаль, сестра пока вне зоны доступа…

Стоит только намекнуть, как я даю отмашку подпирающему стены Демону, молчаливо рассматривающего Лекса, и буквально через пару минут тот оперативно доставляет брыкающуюся девчонку к нам.

─ Руки от меня убери шаловливые!

─ Бойкая какая рыбка… Чуть ухо мне не откусила, ─ тянет тот, едва не облизываясь, и я точно знаю, что сирена понимает его язык, а потому пощёчина выходит звонкая.

─ Поделом! Не будешь нести всякий бред и тро… твою же бабушку, ─ видит состояние подруги и сразу забывает о себе. ─ Что с ней случилось?!

На теле Ады вместе с испариной всё отчётливее проявляется чешуя, занимая больше пространства, а места, где её схватили щупальца, кровят, и мне огромного труда стоит не начать паниковать. Для меня никогда не было проблемой взять себя в руки и быть просто хладнокровной машиной для убийства – у охотников не должно быть ни страхов, ни слабостей… Но в этот раз я как никогда близок к взрыву, и сдерживать эмоции становится всё сложнее.

─ Тварь уже сдохла и, боюсь, исчезла, ─ кривлюсь, вспоминая, что те крупицы, которые остались после убитой девушки, лежат сейчас на полу ванной, а я так и не спросил о них у Верховной.

─ Что думаешь?

─ Нет, это не морская магия. Иллюзия, но очень умелая, ─ растерянно бормочет Алиса кивающему Лексу, хмурясь и уходя на время в чертоги своего разума.

Я жду, готовя себя к тому, что придётся ломануться в другой мир за какими-нибудь редкими травами, побить за них парочку самых мерзких чудовищ и успеть вернуться до того, как ситуация станет непоправимой, но точно не готов услышать то, что мне предлагают, загадочно переглянувшись.

─ Ну? ─ тороплю, а потом просто выпадаю.

─ Попробуй… высосать яд, ─ неуверенно говорит сирена с самым серьёзным лицом, а я уже слышу смешок за своей спиной, грозящий перерасти в хохот. ─ Поцелуй любви тут точно не сработает.

Секундная пауза на обработку информации, и Демон всё-таки ржёт, складываясь пополам, хотя ситуация совсем не смешная.

─ Я должен это увидеть!

─ Язык припаркуй нахрен! ─ рявкает на него сирена так успешно, что на секунду тот просто цепенеет, а девушка обращается ко мне. ─ Сам посуди, если этот маньяк так одержим книгой и вами двумя, логично будет, если именно ты возьмёшь на себя роль спасителя.

Идиотизм… Я что, похож на принца-очарование?

─ Погоди, ─ влезает Лекс, ─ а если яд ему тоже навредит? Тогда у нас будет двое смертельно больных, а сделать мы ничего не сможем.

─ Слишком легко, ─ озвучивает мои собственные мысли блондинка, качая головой, и я уже готов ко всему, только бы не видеть, как Ада мечется по кровати в бреду. ─ Вот увидишь, это сработает.

─ Я просто обязан присутствовать! ─ продолжает гоготать Демон, но его под руки уводят, закрывая за собой дверь, где ещё какое-то время слышатся звуки зоопарка, и я благодарен, что никто не увидит меня таким уязвимым.

Наклоняюсь над страдающей девчонкой и решаю начать с самого лёгкого – ноги, но едва касаюсь изящной лодыжки с пульсирующим, уже наливающимся синевой следом, позвоночник простреливает странная дрожь. Мне тут же кажется, я всё-таки отравился, даже не попробовав её крови, только ощущения совсем ненормальные, и меня трясёт, словно выпил энергетика.

Не замечая этой пьяной лихорадки, припадаю губами к коже, не желая причинить случайную боль, и сквозь крошечные проколы вбираю в себя сладковатую с привкусом горечи тёмно-вишнёвую кровь. Рецепторы сходят с ума, посылая в мозг один сигнал за другим, а клыки уже заостряются, но я не могу позволить себе впиться ими в эту нежную плоть.

Борюсь с собой, и всасываю яд, не чувствуя его из-за вкуса сладчайшей крови, какую только доводилось пробовать за всё время своей вынужденной вампирской жизни. В этом нектаре собраны самые невероятные нотки, и мне плевать, если умру – просто пробую, насыщая свой застарелый голод, требующий ещё и ещё, так что я просто иду у этой прожорливой твари на поводу, забирая чужую боль вместе отравой.

Ада по-прежнему не просыпается, но так даже лучше – ни к чему ей знать и видеть, в каком я состоянии. Зеркало в спальне отражает настоящее чудовище с чёрными венами на лице и дикими глазами безумца, но только этот вид, пожалуй, позволяет остановиться и вспомнить про другую отметину на теле девушки.

Перемещаюсь выше, пытаясь игнорировать, как полотенце сползло с её груди, оголяя проколотый сосок. Вокруг тонкой шеи синеет след от удушья, и мне приходится собрать всю волю, чтобы не отвлекаться, правда, выходит это с переменным успехом. Стоит лишь наклониться, как в нос прицельно бьёт аромат малины, забирая из комнаты весь кислород, а всё, что остаётся, это с благодарностью вдыхать его и радоваться, что мне позволили склонить колени.

Вот, как я себя чувствую рядом с ней…

Думать об этом некогда, и я прохожусь языком по тёмным отметинам, прежде чем выпить всю эту дрянь без остатка, а у самого в штанах уже всё дымится. Приходится сдерживать в себе животное, отчаянно рвущееся к маленькой брюнетке, стонущей даже сквозь обморок. У меня крышу рвёт, а она только выгибается ласковой кошкой и едва ли не мурлычет, когда мой рот надолго присасывается к наверняка болезненным следам.