На затопленных землях, там, где раньше были прекрасные голубые озёра, а теперь стояло болото, просыпался после долгого сна древний бог разрушения и страха по имени Шершех. Он был заточён в одном из синих камней, инкрустированных в ожерелье причудливой россыпью. Волей случая ожерелье вросло в ствол некогда прекрасной молодой берёзки. К моменту пробуждения Шершеха берёзка простояла на гнилых водах больше сотни лет. Теперь дерево едва держалось за зыбкую почву подточенным прелыми корнями.
Шершех чувствовал, что земля вокруг высохла. Он понял это по непривычно медленному и слабому движению сока в стволе. Это было той хорошей новостью, которую он ждал так давно. Из-за неё он решил выйти из спячки, в которую впал, чтобы не видеть монотонность веков, протекающих мимо.
Бесконечные годы, проведённые в заточении, истощили его, но давали надежду, что там, снаружи, о нем забыли. Если это действительно было так, и его имя, некогда наводившее ужас, больше ничего не значило для людей, то у него появлялась надежда вернуться. Долгое засушливое лето и осень, случившиеся впервые за много лет, приблизили его к осуществлению мечты.
Шершех потянулся, увидел сквозь поеденную личинками древесину сгущающиеся на небе тучи и улыбнулся. Наконец, после многих веков ожидания, ему повезло.
Он знал, что корнями старая берёза крепко держится за торф, и, чтобы его поджечь, хватит одной слабой молнии. Хоть сейчас Шершех был почти лишён своей силы, даже крохотной её части должно было хватить, чтобы заставить грозу случиться там, где ему нужно.
С ослепительной вспышкой сон закончился, болото пропало, и я проснулась в своей уютной спальне, казавшейся менее реальной, чем только что снившийся кошмар.