Сладкая месть

1

Неприятно, когда тебя бросает муж. Если же это происходит внезапно, без всяких предпосылок, неприятно вдвойне.

Таня Карманова была просто ошарашена, узнав, что ее горячо любимый, обожаемый супруг Феденька намерен банально бросить ее ради, в общем-то, ничем не примечательной красотки с ногами от ушей, платиновыми волосами до пояса и широко распахнутыми кукольными глазками. Это даже не укладывалось у нее в голове.

Когда Федя сообщил ей эту столь судьбоносную новость, путая слова и виновато отводя в сторону глаза, она долго не могла поверить в реальность происходящего, потом лихорадочно пыталась вспомнить, какое нынче на дворе число, уж не первое ли апреля. Сложившаяся ситуация была настолько нелепа, что воспринималась как глупый розыгрыш. Тане никогда и в голову не приходило, что она может оказаться на месте брошенной жены.

Еще бы, Феденька просто обожал ее все пять лет супружеской жизни, исправно осыпал подарками и носил на руках. Кто бы мог подумать, что по прошествии этих безоблачных пяти лет у него вдруг «случится» большая любовь на стороне?

Во всяком случае, Таня такое никак предположить не могла.

Даже когда Федя собрал чемоданы и ушел, тихо прикрыв за собой дверь, она все еще не верила в реальность происходящего. Ей казалось, что сейчас раздастся голос: «Стоп! Съемки закончены», и все встанет на свои места.

Прождав минут пять, но так и не дождавшись заветных слов, Таня рванула к кухонному окну и увидела Федю, загружающего чемоданы в багажник серебристо-серого «мерседеса». На переднем сидении сидела та самая блондинка, из-за которой, собственно, и начался весь сыр-бор. На ее миниатюрном носике красовались огромные солнцезащитные очки от Диора, пальцы руки, лежащей на дверце, нетерпеливо постукивали по лакированному боку машины, роскошные волосы разметались по плечам.

Увидев девушку, Таня стиснула зубы так, что они заскрипели. Первым порывом было выбежать на улицу и накостылять красотке по первое число, вцепиться в ее платиновые, наверняка крашенные, волосы и повыдергивать их все до единого, но она тут же отмела эту идею. Пока лифт доберется с шестого на первый этаж, «мерседеса» и след простынет. Поэтому, не двигаясь с места, Таня проводила глазами удаляющийся «мерседес», а как только он исчез из поля зрения, рванула к телефону и быстро набрала номер закадычной подруги Лерки.

— Представляешь, эта сволочь меня бросила, — задыхаясь от бессильной злости, выпалила она, едва на том конце провода сняли трубку.

— Кто? — удивилась Лерка.

— Да, Федор, кто же еще?

— Ты, должно быть, шутишь, — предположила подруга.

— Черт побери, конечно же, не шучу, — скривилась Таня. — Стала бы я шутить такими вещами. Делать мне больше нечего.

— Когда? — выдохнула Лерка.

— Да только что. Собрал вещички и тю-тю.

— Господи, кто бы мог подумать, — стала сокрушаться Лерка, а потом уточнила на всякий случай: — А ты точно не шутишь?

— Да иди ты, — посоветовала Таня. Еще подруга называется.

— Ничего не предпринимай, я заеду вечером, — деловито сказала Лерка.

Таня хмыкнула. Она ничего и не собиралась предпринимать, разве что напиться с горя. Что еще остается делать в такой ситуации?

— Ты думаешь, я стану искать киллера, чтобы покончить с блондинкой раз и навсегда? — невесело усмехнулась она.

— С тебя станется, — заметила Лерка.

— Надо, кстати, подумать об этом варианте.

— Постарайся не наделать глупостей до моего приезда, — попросила Лерка.

— Ладно, — согласилась Таня и повесила трубку.

Глупостей она, конечно же, делать не собиралась. Подойдя к бару, Таня взяла бутылку коньяка, которая совершенно бесцельно позировала там, и налила в пузатый стакан немного темно-коричневой жидкости, повертела стакан в пальцах, как это всегда делал Федор, а потом одним махом опрокинула ароматное содержимое в рот. Горло обожгло огнем. Таня закашлялась и вытерла губы тыльной стороной ладони. Коньяк сразу ударил в голову. По телу разлилось приятное тепло. Таня поставила бутылку назад в бар и в сердцах хлопнула дверцей, так что задрожало зеркальное стекло.

— Сволочь! — выдавила она, стиснув зубы.

Растерянность, которая поначалу охватила все Танино существо, сменилась гневом. О, как она сейчас ненавидела Федора! Наверное, если бы драгоценный муженек был сейчас рядом, Таня, не мешкая, придушила бы его собственными руками, но его, на счастье, рядом не было, и потому она, изо всех сил размахнувшись, швырнула любимый Федин стакан в стенку. Тонкое стекло треснуло и со звоном разлетелось в разные стороны. Странно, но, увидев, как осколки брызнули на ковер, Таня почувствовала некоторое облегчение.

Нет, ей и вправду стало легче, как будто это не стакан разлетелся вдребезги, а бестолковая Федина голова. Открыв бар, Таня достала второй стакан, составляющий пару первому, и тоже швырнула его в стену. Проследив за тем, как осколки полетели в разные стороны, она отметила, что на душе стало еще немного легче. Дальше Таню уже было не остановить. Она рванула в Федин кабинет и стала потрошить письменный стол, методично уничтожая его содержимое: бумаги, сувениры… А вот и коллекция пирамидок, которую Федя очень любил. Он привозил их отовсюду, веря, что пирамидки могут принести богатство и удачу. Наверное так оно и было, учитывая размеры состояния, которое Феде удалось нажить. Каждый экземпляр он самолично протирал от пыли, любовно гладя каждую из многочисленных граней.

Таня победно хмыкнула и взяла в руки молоток. Через полчаса от обширной Фединой коллекции не осталось и следа. На полу валялись только жалкие обломки красного дерева, осколки камня и стекла. Таня сбегала в кухню за веником и совком, смела остатки коллекции в аккуратную кучку и сложила в пакет, намереваясь в ближайшее же время передать его Феде, чтобы он не чувствовал себя таким уж счастливым в объятиях длинноногой блондинки.

Гнев отступил, и у Тани опустились руки, она почувствовала себя опустошенной и совершенно несчастной. Чтобы как-то заполнить пустоту, Таня подошла к бару, взяла бутылку коньяка и сделала большой глоток прямо из горлышка, поскольку стаканы совсем недавно были уничтожены ее собственными руками.

Подойдя к окну, Таня отдернула штору и стала наблюдать за большой свинцово-серой тучей, нависшей над крышей дома. Вскоре мелкие капли застучали по окну. Таня немного поглазела на медленно стекающие струйки дождя и вернула штору на место. Настроение было препаршивым. Что, впрочем, неудивительно.

Чтобы как-то скоротать время до приезда подруги, Таня забралась с ногами на диван, предварительно прихватив бутылку коньяка, и снова приложилась к горлышку.

Лерка, как и обещала, пришла вечером. К тому времени, когда раздался дверной звонок, Таня успела прикончить всю бутылку, но опьянения почему-то не чувствовала. Просто гудела голова, как будто в ней поселился рой назойливых пчел. Поэтому, когда Лерка налетела на нее с вопросами прямо с порога, Таня сморщилась.

— Погоди, — попросила она. — Пройди сначала.

Лерка принесла с собой холод и сырость улицы. Потряхивая мокрым зонтом, она ввалилась в прихожую, раскрыла зонт и пристроила его у порога.

— На улице жуткий ливень. Пока шла от машины, вся промокла, — пожаловалась Лерка и сняла куртку.

— Давай помогу, — предложила Таня, взяла у подруги куртку и повесила на вешалку. — Проходи.

— У тебя кофе есть? — поинтересовалась Лерка, сбрасывая мокрые туфли на высоченной шпильке. — Я принесла пирожные.

— Найдется, — кивнула Таня.

— Отлично.

Лерка прошла в кухню, поставила на стол пакет с логотипом супермаркета, находящегося за углом, и извлекла оттуда коробку с пирожными и бутылку вина. Увидев вино, Таня сморщилась.

— Я пить не буду, — покачала головой она, и коньяк тут же булькнул в желудке, вызывая тошноту. — Я сегодня и так перевыполнила годовую норму по спиртному.

— Как знаешь, — покладисто пожала плечами Лерка и сунула вино в холодильник. — Я тоже пить не буду — я за рулем.

После этого она подошла к плите, зажгла под чайником конфорку и только потом села за стол.

— Ну, рассказывай, что стряслось.

— Рассказывать-то особенно и нечего, — развела руками Таня и плюхнулась на кухонный диванчик у окна. — Все просто и банально. Этот козел нашел себе блондинистую стерву с ногами от ушей и укатил с ней на своем шикарном «мерседесе».

Стоило Тане вспомнить кукольное личико блондинки с маленьким, ярко накрашенным ротиком, на которую ее променял обожаемый Федор, и новая волна гнева захлестнула ее. Жаль, что она так и не добралась тогда до тонкой шейки этой мерзавки. Таня стиснула кулаки и, не в силах усидеть на месте, вскочила и подошла к окну, за которым все еще шел дождь.

— И давно это у него? — спросила Лерка.

— Что «это»? — уточнила Таня, поворачиваясь к подруге.

— Ну, блондинка.

— Понятия не имею, — пожала плечами Таня — Уж, конечно же, не сегодня с утра он ее встретил. Наверное, эта стерва уже давно морочила ему голову. Черт бы все побрал.

— Не горячись, — посоветовала Лерка. — Для начала тебе следует успокоиться.

— Что значит «не горячись»? — подбоченилась Таня. — Ты представляешь, что я сейчас чувствую?

Лерка кивнула.

— Представляю, но нужно взять себя в руки. Ушел, ну, и бог с ним, — решительно махнула рукой она, искоса поглядывая на подругу. — Пусть катится. Скатертью дорога. Найдешь кого-то более достойного.

— Ненавижу его, — в сердцах выдавила Таня. — Как он мог так поступить со мной? Сволочь.

Неожиданно Таня поняла, что действительно ненавидит Федора. Ненавидит так сильно, что готова убить. Господи!

Таня потрясла головой, прогоняя наваждение, и попыталась, следуя Леркиному совету, успокоиться.

Перед ее глазами возникло улыбающееся, такое любимое лицо Феди, и голова пошла кругом. Черт побери, как он мог ее бросить? Как?

— Что это на него нашло, не знаешь? — вздохнула Лерка.

— Понятия не имею, — стиснула зубы Таня. Сейчас она ненавидела Федю даже больше, чем утром. Если бы у него имелась в наличии еще одна коллекция пирамидок, Таня с радостью разгромила бы и ее тоже. Ей хотелось рвать и метать, как дикая кошка, вот только, как человек разумный, она понимала, что это ни к чему все равно не приведет.

— Я даже не предполагала, что он на такое способен, — сказала Лерка.

— Думаешь, я предполагала? — хмыкнула Таня.

Странно, но она всегда была уверена, что Федя до беспамятства обожает ее. Дура!

— Может, он влюбился? — спросила Лерка. — В таком возрасте у мужчин это бывает.

— Мне наплевать, влюбился он или нет, — разозлилась Таня и сморщилась. Федино лицо тут же растаяло перед глазами. — Главное, он меня бросил. Понимаешь, МЕ-НЯ. А на все остальное мне глубоко наплевать. Влюбился или нет, какое мне дело?

— Не кипятись так, может он еще одумается и вернется, — попыталась неуклюже успокоить ее Лерка. — Такое случается сплошь и рядом.

— На кой черт он мне сдался, — возмущенно выдавила Таня. — Ненавижу его и никогда не прошу. Пусть катится к своей блондинке.

— Тебя не поймешь, — осторожно заметила Лерка и покачала головой. — То он тебе нужен, то не нужен… То любишь, то ненавидишь и не простишь…

Встав, от греха подальше, Лерка выключила чайник, засыпала в чашки по ложке кофе и залила кипятком. После этого она распаковала коробку с пирожными и поставила на стол.

— Попробуй, — предложила Лерка, стараясь как-то отвлечь подругу. — Объедение. Может, полегчает.

Таня окинула равнодушным взглядом воздушный розовый крем и скривилась.

— Похоже на резину.

— Да? А мне кажется, выглядит аппетитно, — заметила Лерка.

— Если бы могла, убила бы его, — призналась Таня, не желая отвлекаться на пирожные. Все ее мысли были о Феде и его вероломной измене.

— Постарайся не думать о нем, — посоветовала Лерка. — Ну, ушел, и скатертью дорога.

— Я не могу не думать о нем, — буркнула Таня и добавила: — Слушай, не давай идиотских советов.

— Ладно, — кивнула Лерка, — тогда просто попытайся найти в том, что Федор ушел положительный момент.

— Назови мне хоть один положительный момент, — злясь, попросила Таня.

— Ну, теперь ты свободная независимая женщина и можешь делать со своей жизнью что пожелаешь, — пожала плечами Лерка. — Чем не положительный момент?

— Отлично. Ничего не скажешь.

Как ни странно, ее совсем не привлекала перспектива быть свободной независимой женщиной. Она любила Федю, черт бы его побрал, и хотела оставаться его женой.

— Может, тебе записаться к психотерапевту, — предложила Лерка. — Говорят, помогает.

— От чего помогает? — поинтересовалась Таня, начиная не на шутку злиться на подругу.

Лерка пожала плечами.

— Э-э-э…

— Никакой психотерапевт мне не поможет, — оборвала ее Таня, прищурившись. — Я знаю, что мне поможет.

— Надеюсь, ты не имеешь в виду убийство, — осторожно спросила Лерка, разглядывая полное решимости лицо подруги.

— Конечно, нет, — покачала головой Таня. — Не хватало еще угодить в тюрьму на энное количество лет из-за какой-то блондинистой стервозы. Это не годится. Но вот отомстить Федору определенно не помешает. Может, после этого мне станет легче?

— Каким образом ты намерена ему отомстить?

— Пока не знаю, — пожала плечами Таня. — Но что-нибудь обязательно придумаю.

— Ну, для начала ты можешь порезать все его рубашки, — предложила Лерка самый безобидный вариант мести. — Ножницы есть?

— Я уже разбила его пирамидки — не помогло, — покачала головой Таня. — Тут нужны радикальные меры.

— Господи, ты меня пугаешь, — покачала головой Лерка. — Надеюсь, ты не собираешься взрывать его «мерседес»?

— Нет, конечно, — пожала плечами Таня. — Федору совершенно наплевать на него. На кой черт его взрывать? Это должно быть что-то, чем он чрезвычайно дорожит, что-то, без чего не сможет жить…

— Ох, Татьяна, смотри, не наломай дров, — покачала головой Лерка и поставила перед Таней чашку кофе и тарелочку с пирожным. — Мужья приходят и уходят, стоит ли из-за этого расстраиваться? Мужчина, как трамвай, — всегда будет следующий. Слышала такую народную мудрость?

— Слышала, — скривилась Таня. — И скажу тебе, что это — полный идиотизм.

— А мне кажется, ты не права.

— Слушай, не читай мне нотаций, ты же не психотерапевт, — отмахнулась Таня. — Кстати, откуда тебе-то знать про мужей, ты-то ведь не замужем.

— И все же советую тебе обратиться к психотерапевту, — сказала Лерка, пропустив замечание о собственном семейном положении, вернее, о полном отсутствии оного, мимо ушей.

— Учту, — кивнула Таня, хотя не собиралась делать ничего подобного. Она совершенно точно знала, что никакой психотерапевт ей не поможет. Тане хотелось проделать с Федором то же самое, что он проделал с ней. Ей хотелось отнять у него самое дорогое и тем самым лишить его надежды на счастье так же, как он ее лишил надежды на счастье.

Справедливо?

Вполне.

Таня взяла чашку с кофе и сделала маленький глоточек. Кофе оказался удивительно ароматным и вкусным.

— Кофе просто замечательный, — похвалила Таня и откусила кусочек пирожного.

На вкус оно действительно слегка напоминало резину, но Таня мужественно дожевала его до конца и запила кофе. Пока она ела, Лерка пристально разглядывала ее, а потом сказала:

— Вижу, после пирожного тебе немного полегчало.

Таня кивнула. Как только она решила отомстить Федору, ей действительно стало легче. Мысль о мести оказалась удивительно сладка, и она тут же принялась ее обдумывать. Перед ее мысленным взором появился Федор, раскаявшийся и слезно молящий о прощении. Таня представила рядом себя, стоящую с гордым и независимым видом победительницы, и усмехнулась.

— Эй, ты слышишь меня? — откуда-то издалека донесся голос Лерки, и Таня встрепенулась.

— Ты что-то сказала? — переспросила она, натягивая на лицо беззаботное выражение.

— Я сказала, что тебе нужно немного отвлечься, — повторила Лерка, укоризненно качая головой. — По-моему, ты слишком уж драматизируешь ситуацию. Может, сходим куда-нибудь, развлечемся?

Таня решительно покачала головой, встала и подошла к окну. Развлекаться ей сейчас хотелось меньше всего.

— Нет, знаешь, что-то я неважно себя чувствую. Давай в другой раз.

Дождь за окном закончился, только редкие капли падали с мокрых листьев прямо в неглубокие лужи перед подъездом.

— В другой, так в другой, — согласилась Лерка и тоже встала. — Ладно, мне пора. Вижу, случай тяжелый, но не смертельный. Жить будешь.

Таня хмыкнула. Да уж будет, куда денется, хотя что-то в глубине ее существа твердило, что лучше было бы умереть. Она потрясла головой, прогоняя наваждение, и повернулась к Лерке.

— Спасибо, что пришла, и за пирожные с кофе тоже спасибо, — искренне поблагодарила она и обняла подругу. — Ты настоящий друг.

— Не за что, — отмахнулась Лерка и вышла в прихожую.

Таня проводила ее и, опершись плечом о косяк, стала наблюдать, как подруга надевает куртку.

— Держись, все обойдется, — сказала та напоследок и исчезла за дверью, а Таня вернулась в кухню, устроилась на кухонном диванчике с чашкой кофе и принялась размышлять.

Это, надо сказать, не доставило ей никакого удовольствия. В голову без конца лезли мысли о блондинке и о том, что Федор оказался последней сволочью.

Но, несмотря на это, Таня готова была его простить, если вдруг любимый супруг одумается и вернется. По правде говоря она отдала бы что угодно, чтобы вернуть его. От этой мысли Таня ужасно разозлилась. Нет, если дело так пойдет и дальше, она еще чего доброго станет умолять Федю вернуться к ней. Это не годилось. Гораздо безопаснее было думать о мести, и Таня стала обдумывать ее возможные варианты, но ничего стоящего в голову не приходило.

Сделав глоток остывшего кофе, она сдалась, поставила чашку на стол, встала и подошла к окну. На улице снова начал крапать мелкий дождик. Таня понаблюдала за кругами от падающих капель, расходящимися по водяной глади луж, и пошла в ванную. Постояла под душем, подставляя плечи под тугие струи воды, минут десять. Злость немного отступила, и она смогла взглянуть на ситуацию трезвым взглядом.

Наверное, в том, что Федя ушел, была и ее вина. Наверняка была. Таня попыталась понять, что делала не так, но не смогла. Тогда она решила спросить об этом у самого Федора.