Сладкий подарок для императора Теней

Пролог. Их Темнейшество Феррис Пятый Неукротимый

За сотню лет до описываемых событий

— Настала моя очередь преподнести тебе подарок, брат.

Михаэль вытянулся на облаке, подставив лучам местного светила довольную рожу. Хвостом он подтаскивал к себе соседнее, почти прозрачное облачко, видимо, рассчитывая оккупировать сразу два.

Ферриса эта нарочитая расслабленность выводила из себя. Но дружба — это игра, в которую играют вдвоем. Поэтому он всем своим видом демонстрировал, что его терпения хватит на то, чтобы из моря родились одна-две горы.

— Зачем торопиться? Мы только что одержали славную победу. Твоей помощи я не забуду и проявлю мудрость: первым пойду навстречу и в этом деле. Дурацкую традицию пора свернуть. Может, сделаем перерыв на пять-десять тысяч лет, а там посмотрим?

Михаэль на секунду утратил равновесие и упустил второе облачко. От возмущения его полосатый хвост встал дыбом. Однако он постарался взять себя в руки, помня о том, что любое резкое слово в адрес владыки Теней положит конец многовековому обмену любезностями.

— Нет уж, ваше Темнейшество. Я готов на паузы только после того, как ты примешь мой дар и оценишь его по достоинству, — голос наместника Сумрака звучал любезно и ровно.

Однако он не удержался и потер правое колено. После подарка Ферриса прошло четыре сотни лет, а оно до сих пор ныло.

— Но если желаешь задать более четкие условия, обезопасить себя, так сказать, то я не против. Когда мы затевали этот обмен, ты еще не был императором. Тогда эти шутки выглядели более уместно.

Михаэль не сомневался, что Феррис поблажек не примет. Император поджал губы и… неожиданно согласился, но только с первой частью:

— Справедливо, Михаэль. Все-таки я сильнее и рангом выше. Закончим на мне, на предстоящем…хм… подарке. Только у меня есть условие: он не должен нанести вред никому и ничему на моей земле. Кроме меня, разумеется.

Это уже другой разговор. Наместник перестал хмуриться. Феррис невероятно силен. Наверное, поэтому ему свойственны приступы снисхождения. Если бы речь шла не о повелителе Теней, то Михаэль бы не побоялся использовать сочетание «неуместное благородство».

— Договорились. Я дам тебе возможность вскрыть его на чужой территории. Еще сужать условия будешь?

Феррис задумался. Для разнообразия можно запросить нечто неживое, так как мороки с предметами или явлениями обычно меньше. С другой стороны, девятьсот лет назад Михаэль под описание «яркий, воздушный, порадует детей и взрослых» подогнал лавовый дождь сразу для всех миров Теней.

Чтобы справиться с ним, Феррис создал безразмерную сеть, использовав собственные кожные покровы (подарок предназначался ему лично и нейтрализовать его мог только он) и потом пару сотен лет скрывал от Михаэля ожоги. Зато через пятьсот лет он отплатил приятелю тем, что одарил его «комнатной собачкой» с аппетитом пожирателя миров.

Традиция дарить друг другу подарки у них с Михаэлем уходила в глубокую древность. Когда-то один ученик мага преподнес другому отличную пузатую сахарницу. Подкол заключался в том, что второй подмастерье страдал от редкого недуга, и, хотя сладкое любил, есть его ему было запрещено.

По мере того как их магия росла, бесполезные подарки приобретали все большую разрушительность. Каждые пятьсот лет замок одного из верховных пустел, разумные существа пытались покинуть и сам мир, где находился подаркообретатель — зато еще через пять сотен лет его обидчик, в смысле предыдущий даритель, получал достойный ответ.

Феррис и Михаэль не раз и не два имели проблемы с хранителями, потом свое «фи» выразили и трое других темных властелинов. Впрочем, война с ними разразилась совсем по другой причине. Однако по ее завершении Феррис готов был пойти на уступки; очевидно, что рано или поздно он и наместник забудут, что все это начиналось как невинная шалость и превратятся в заклятых соперников.

— Зачем, друг, я стану мешать твоей фантазии. Это последний подарок. Выбери на свое усмотрение, — после паузы отозвался император.

— Это нечестно, — запротестовал хвостатый гордец. — задай мне хотя бы направление. Это же великий день — когда холод во всех мирах берет вверх жаром.

— Да-да, раз в пятьсот лет. Конечно… Так, попробуем подвести итоги. Теперь я могу есть сладкое… Значит, пусть это будет оно. Но не слишком приторное. Ты знаешь, я все люблю в меру. Если уж приятное, то такое, чтобы не утомляло и не приедалось тут же.

Михаэль энергично закивал. Все складывалось просто превосходно.

— Тебе бы достойную спутницу. Миры по обе стороны от Черты ждут не дождутся, когда ты явишь императрицу, а за ней и наследников. Все-таки повелитель Теней, который не злоупотребляет с дьявольским смехом и дыбами, большая редкость.

— Нет уж, мрачный. Никаких женщин, так себе и отметь. В последний раз, когда я пожаловался на то, что все они слишком скучные, ты преподнес мне Берендею, — отрезал Феррис, хотя его взгляд немного затуманился.

Берендея не была скучной, но могла утомить кого угодно. В ней уживалось тринадцать разных личностей, включая дракона и горного великана. Сотни лет Феррис убил на беседы по душам; девушка росла с бабкой-ведьмой и насмотрелась всякого. Но как только она избавилась от наиболее психически неуравновешенных ипостасей, то вообразила себя ундиной и отпросилась ловить заморского принца.

— Лучше заморочься, дружище, и поищи воистину бесценный подарок, чтобы всех сокровищ Теней не доставало, реши я его купить.

Михаэль расплылся в улыбке:

— Будет исполнено, император. У тебя сто лет, чтобы морально подготовиться к встрече с ним.

Феррис кивнул, понимая, что его ждет испытание покруче, чем сражение с только что поверженными Мороком, Хаосом и Истинной Тьмой.

Когда владыка исчез, Михаэль подставил все еще ноющее колено под прямые лучи и прошептал:

— А хватит ли твоей жизни, Феррис, чтобы за него рассчитаться?

Пролог 2. Император в домашней обстановке

Настоящее время (что тоже есть понятие относительное)

Дом на перекрестке миров

Феррис отложил бумаги в сторону и прислушался: весь дом как будто вымер. До рокового часа еще как минимум шестьдесят минут. Чувство времени его никогда не подводило… Если только Михаэль не заморочился со вселенским маятником и не изменил время повсеместно… Тогда те, кто жил по часам, вообще ничего не заметили.

Он сам разрешил слугам разойтись, чтобы в момент победы льда находиться со своими семьями. Император так увлекся пересчетом расходов, что не заметил, как исчезли и шелест платьев горничных, и шаркающие шаги дворецкого. Наверное, прислуга воспользовалась служебным порталом.

Легкий ветерок принялся гонять занавески по комнате. И вроде ничего необычного, если не принимать во внимание, что окна закрыты, а тяжелые бархатные портьеры сдвинет разве что штормовой ветрище. Поэтому энергетический шар, раскрывшийся точно между потолком и полом, Ферриса не удивил. Но разозлил изрядно.

Михаэль подготовился слишком тщательно, даже если речь шла об их последней шутке.

Ста лет оказалось достаточно, чтобы убедиться — с его другом сильно неладно. Вечно второй, Михаэль, похоже, замыслил предательство. В Сумерках, находящихся под защитой Теней, наращивали армию.

Феррис осторожно отодвинул чашку с чаем на другой конец стола. К гадалке не ходи, шар примется буянить; не хватало еще залить документы и спустить под глупый полосатый хвост несколько часов работы.

Повелитель Теней уже решил для себя, что подарок наместника на этот раз не возьмет. Да, для этого понадобится нейтрализовать его в момент проявления мощнейшим ударом. Пускай это неспортивно и уязвит его гордость, но друг-предатель — тоже никуда не годится.

Впрочем, кроме косвенных доказательств у него ничего нет. Хранители опять разворчатся, начнут тыкать в признаки нарушения общемирового равновесия, указывать на разрыв оболочек и прочее, прочее… Однако за тысячи лет Феррис привык доверять только собственной интуиции.

Шар разрастался и искрил, обмотанный сверкающим молниями. Вот он уже в диаметре больше, чем его локоть. Демон занес руку, чтобы спалить подарочек, но святящиеся ленты внезапно угомонились. Пошла рябь, возникло изображение.

На узкой полоске берега спиной к нему стояла женщина с длинными развивающимися волосами. Закатное солнце освещало ее таким образом, что он даже не мог рассмотреть их цвет. Волнующиеся длинные юбки обнажали тонкие щиколотки, поясок тоже поднялся вверх сразу двумя концами. Шляпку сорвало, и она поскакала вдоль кромки воды.

Феррис почти перестал дышать. Эта фигурка ему слишком знакома. Если закрыть глаза и сосредоточиться, то он дорисует себе ее лицо… Но не тут-то было. То ли память, то ли фантазия напрочь отказывались сотрудничать.

Шар тем временем переключился на другой ракурс. Женщина находилась к нему боком, профиль по-прежнему лишь угадывался — так сильно повелителя слепило солнце. Она достала из-за пазухи сверток и один за другим стала разбрасывать листки, которые на ветру вели себя, как взбесившиеся птицы.

Феррис опустился обратно в кресло. Скорее всего это очередной обман, и незнакомка не имеет отношения к спрятанному в энергетическом шаре дару. Но если он не проверит, то никогда этого не узнает, и что-то подсказывало — не найдет себе покоя.

Представление удалось Михаэлю блестяще. Феррис не выносил загадок, особенно если их подкидывала собственное сознание.

Он потянулся затянуть узел галстука; неизвестность следует встречать при полном параде. Однако рука нащупала лишь отвороты халата.

Император подбросил в воздух безадресное многоступенчатое проклятие, которое, наверняка, зафиксировал какой-нибудь очередной хранитель.

— Я принимаю подарок, — в никуда сообщил он.

Глава 1. Ребекка. Звездочка, зажгись

Знала ведь, что ничем хорошим это не кончится. Валери, моя средняя сестра, увлеченно рисовала гуашью звезду прямо в центре холла. Она аж кончик языка высунула — еще бы, наконец, хоть какое-то разнообразие в нашей, как она заявляла, пресной жизни.

Я-то ничем не лучше; помогала ей двигать кресла. И подолом платья мы обе подметали двухнедельную пыль. Ведь после того, как на прошлой неделе рассчитали еще пятерых слуг, в доме чище не стало.

Звезда получилась кособокой: две нижние вершины вышли заметно толще боковых — как будто она опиралась на две эти «ножки», чтобы стоять и не падать.

— Ребекка, не занудствуй, — невозмутимо заявила сестренка в ответ на мои совершенно обоснованные претензии. — Мы поставим вниз Мел и Рози. Они у нас пухленькие, а Дафна пусть займет место у верхнего луча. С ее красотой она сразу приманит демона. А ты отодвинешься на левый край. Своей скучной физиономией только беду накличешь.

От этих слов мне стало обидно. Дафна — это наша старшая сестра. Она родилась на год раньше меня, но от трех младших, которые тоже шли почти подряд, мы с ней не видели ни почтения, ни покоя. Только объеденные пирожные (они безошибочно угадывали места, где мы прятали сладости).

— Вэл, это не я пухлая. Это ты худющая, как доска! — воскликнула Мелани, которую все звали Мел. С этими словами она захлопнула толстенную книгу в кожаном переплете — но только после того, как убедилась, что закладка на месте.

Конечно, же Мел сидела в сторонке, с томиком проповедей святого отца Как его там и делала выписки карандашом, чтобы составить речь ее ненаглядному викарию , хватающую прихожан за душу (и за кошельки). Что мы нуждаемся в ее помощи гораздо больше, — кресла-то были тяжелые! — в ее забитую цитатами голову не приходило.

— Не нужно заранее продумывать, кто на какое место встанет, — учительским тоном начала она. — Каждая из нас, когда заклинание станет набирать силу, выберет свой луч. Будущая хозяйка демона окажется на центральном и замкнет звезду. Все же написано черным по белому.

Рози, стоявшая в дальнем углу и закутавшая лицо в шаль, страдальчески закатила глаза. Единственное, что ее волновало — это побыстрее покончить «с этим со всем» и не опоздать на репетицию. К тому же она опасалась, что, если наглотается пыли, то ее верхнее «до» не сможет раскрыться и ведущую партию отдадут мисс Бэнкс, ее давней сопернице.

Назревающая перепалка между Вэл и Мелани грозила не только Рози с ее репетицией — мы просто обязаны провести ритуал ровно в полдень. Следующего за зимнем солнцестоянием дня ждать еще год; за это время в особняке вполне может рухнуть крыша, и мы все погибнем прямо во сне. Вместе с девичьими надеждами и верной престарелой экономкой.

Да, воображение — это мое проклятие. Я лихорадочно стирала тряпицей две жирные подпорки у нашей пентаграммы, не обращая внимания на ворчание Вэл. Правда, из-под моих рук звезда выползала вытянутой, с отдельными непропорционально длинными лучами.

— Что вы такое творите? — зашипела Розалинда, отбрасывая шаль и вырывая у меня кисточку. — Нам нужна ровная звезда, а не паучок на веревочке.

Уже лет в пять эта девица возомнила, что отвечает в семье за искусство, потому что все таланты всевышний отписал ей одной. И, так как она отдувалась за нас на спектаклях, которые ставили по праздникам соседи, а также рисовала подарочные открытки для благотворительных вечеров, никто и не пытался разубеждать Рози.

Процедура ритуала подробно описана в гримуаре Дэшвудов, главной книге нашего захудалого, но древнего рода. Там есть целых три картинки, посвященных этому мероприятию, — пятиконечной пентаграммы, пяти детей одного пола и одного поколения... и зачем-то там же намалеван демон. На минуточку, абсолютно голый, рогатый, не прикрывающий срам даже ладошкой!

— Я считаю, что будет лучше, если каждая займет заранее выбранный луч, — упорствовала Валери. — Помните, что было на том балу, где мы играли в «музыкальные стулья»? Ребекка свалилась на пол, пока бежала к свободному.

— Это все потому, что Рози наступила мне на подол! — я почти орала.

Терпеть эту клевету я не буду, всему же есть предел. И пускай мы упустим своего демона и переедем в домик лесничего — эта постройка, из-за того, что ей почти не пользовались, сохранилась в имении лучше других — четыре дурехи сообразят, что иногда все же стоит прислушиваться к голосу разума, то есть ко мне.

Солнце поднималось все выше. В полдень солнечные луч пробьются сквозь заросли старых яблонь и терновника и достигнут полянки перед домом… Вообще-то в оригинале вместо терна значился благородный лавр, но не ждать же нам еще лет пятьдесят. Тем более в садоводстве ни одна из нас не сильна.

В общем, лучи отразятся в зеркальце, установленном на специальном столбике у входа на веранду, и оттуда прицельно бахнут в нашу пентаграмму. Но до полудня осталось всего… клятье!… восемь минут.

— Мда, ваши вопли слышно у центральных ворот. Я же говорила, что ничего не получится. Как повторял папа, мы не умеем действовать сообща, — этот мелодичный голос мог принадлежать только Дафне, первой красавице графства.

Зато теперь мы в сборе. Все пять сестер Дэшвуд, готовых поспорить с судьбой.

Глава 2. Ребекка. Почти никто не пострадал

Я рассчитывала, что с появлением Дафны дело пойдет быстрее, но не учла одну важную деталь — младшие, Вэл и Рози, с ней в последнее время были на ножах. Бюджетом распоряжалась в основном она, и девчонки крайне болезненно восприняли сокращение некоторых расходов.

Ну, то есть, они были не согласны со всем, что нам пришлось урезать.

— Смотрите, кто пожаловал. Госпожа виконтесса бросила ради нас своего жениха и отказалась от обеденной прогулки, и ничего что… — Вэл постепенно набирала обороты и слегка повизгивала.

Если она продолжит в таком духе, то в пятиминутную отповедь не уложится. Ходики неумолимо тикали дальше. Теперь у нас ровно шесть минут — в 12.00 все лучи звезды должны пылать в результате правильно произнесенной фразы.

— Я предупредила, что немного опоздаю. Бекки обещала, что без пяти минут у вас все будет готово. То, что я наблюдаю, это верх кретинизма, — Дафна, впрочем, не осталась в долгу. — Вы совершеннолетние, еще немного — и старые девы, а ведете себя, как стадо овечек. Пять точек не можете соединить ровно.

Такого не вытерпела уже Мел. Она крайне болезненно воспринимала тот факт, что они с викарием до сих пор не помолвлены.

— Лучше умереть старой девой, чем той, кто заберется в постель к мужчине из-за его титула. И что это тебе дало, Дафна? Как только его родители узнают, что приданое у тебя только на бумаге, то сразу расторгнут помолвку. Или ты уповаешь на то, что твой Джефри джентельмен и женится на тебе против их воли? А где вы будете жить, когда его лишат наследства и ежемесячного содержания — неужели с нами?

Мелани умеет быть красноречивой. Недаром она каждое воскресенье доводит прихожан своего воздыхателя до слез. Но сейчас, пожалуй, она перегнула. Дафна, глубоко дыша, схватилась за спинку кресла. В эти минуту я могла читать ее мысли — стоит ли показать характер и гордо удалиться или наше предприятие с вызовом нечисти куда важнее …

— Ты так несовременна, Мел, — вмешалась Рози. — Если бы Дафна не подсуетилась первой, — очевидно, что из-за возраста она вынуждена торопиться больше других, — то Джефри достался бы мне. И, поверьте, я бы уже шла с ним к алтарю, возможно, беременная. Мне бы хватило одной попытки. Я молода и абсолютно здорова.

Несчастный виконт Палмер. Ему, наверное, икалось.

Дафна бросилась к сестрице, намереваясь проредить ей кудри. Я ухватила ее за локоть и чуть не получила по носу. Вот и сохраняй рассудительность в этом семействе!

— А я настаиваю, что на одиночном луче должна стоять именно Дафна. Как самая красивая. По легенде, подчинить демона может только девственница, но сейчас столько разных способов обмануть мужчину. Есть отвары, сужающие это самое… ну, вы меня понимаете. Кроме того, существует и хирургическая операция. К тетушке за подобным очень часто обращались состоятельные семьи. Демон не заметит разницы, зато нам не надо будет скрывать от него, кто хозяйка. Увидит Дафну, втрескается и обо всем забудет, — Вэл тараторила, воспользовавшись нашим замешательством.

Мы прямо рты раскрыли. Валери, конечно, имела привычку эпатировать окружающих знаниями, полученными во время проживания с тетушкой-акушеркой, но тем не менее… Мелани принялась хватать ртом воздух.

— Что ты несешь, дурища? Главное, же душа. Девушка должна быть именно невинной, нежной, чистой, а не вот это все. Если нацепить козлу павлиний хвост, то что это будет? Точно не соловей. Демон не должен знать хозяйку в лицо. На этом построен весь ритуал, который оберегает нас же от его силы и коварства. Ты книгу-то хоть открывала? Сколько ты в нашу Дафну снадобий ни влей, она так и останется гулящей.

Обычно в такие минуты к нам прибегали слуги и всех разнимали. Но в доме на выходные осталась лишь миссис Трубер, а она туга на оба уха.

Дафна схватила со стола бесценный гримуар и приложила им сначала Рози, которая не успела перебраться на безопасное расстояние, а потом фурией налетела на Мел.

— Признавайся, святоша, что собралась захомутать демона лично и прибрать все наследство для себя с преподобным. А то все эти «душа», «подобает», «не гоже». Тошнит от твоего лицемерия и глазок в пол, — фырчала Дафна, таская Мел за соломенные пряди.

Ага, та самая Дафна, которая постоянно тыкала, что я так и не научилась вести себя, как леди.

Рози от толчка сестры отлетела к стене и выронила из рук кисточку. Вэл, вместо того чтобы решительно вмешаться, подобрала ее с пола и вернулась к пентаграмме, прикидывая готова та или нет. В общем, ее поведение отрезвило и меня. У нас всего две минуты.

Я схватила вазу с засохшим букетом (подарок виконта Палмера, как же иначе) и перевернула ее над дерущимися Дафной и Мелани. Их окатило вонючей водицей. Зато мысль о том, что платья теперь испорчены, быстро привела их в чувство.

Обе чуть не бросились на меня, но я со стула перелетела на подоконник и уже оттуда закричала, обращаясь сразу ко всем.

— У нас всего две минуты. Препираться и заниматься рисованием некогда. Дафна, ты же не хочешь из нищей дочери баронеты превратиться в нищую виконтессу? Рози, мы пошьем тебе три сценических наряда и отправим учиться вокалу в столицу. Мел, если викарий женится на состоятельной девушке, то ему быстрее выделят приход побольше. Вэл… извини, некогда… На тарелке бумажки с именем каждой из вас и напротив всего одно слово. Произносим его четко и громко, начинаем по старшинству.

Упрашивать их долго не пришлось. Часы старчески закряхтели, готовясь отбивать полдень. Выстраиваться в ряд или наступать на звезду в конце концов необязательно.

— Алто, — воскликнула Дафна.

— Моир, — я сказала чуть тише и, уверена, не менее звонко.

— Фарах, — добавила Вэл.

— Истим, — поддакнула Рози.

— Анеба, — заключила Мел.

Глава 3. Он не заставил себя ждать

Часы уже отбили свое, но ничего не происходило. Звезда, зараза, не подавала на полу признаков жизни, а неведомый демон не выскочил к нашим ногам из камина, беспрестанно чихая от скопившейся там сажи. Или так делают только черти?

Мы с Дафной неуверенно переглянулись. Листочки-то с разбивкой заклинания на слова составляли вместе, и если окажется, что одна из нас ошиблась буквой… Мелани кое-как причесывала взлохмаченные волосы пальцами. Она уже скривилась, готовясь первой прокомментировать случившийся провал.

— И что, так и будешь молчать? У тебя всего несколько секунд, чтобы меня заинтересовать.

Мы обомлели. Голос не принадлежал ни одной из нас. Хотя бы потому, что он мужской и очень глубокий.

Я стояла, облокотившись на рояль спиной к окну. Слева и справа — Вэл и Дафна. Мелани, в знак протеста усевшаяся на стул, сидела спиной к нам (и к окну тоже), а вот Рози так и не отлепилась от стеллажа. Она, наоборот, могла видеть и сад, и четыре озабоченных лица.

Однако зрелище судя по всему приводило ее в ужас. Она беззвучно зашептала: «Там, там»… И указывала при этом на что-то позади нас. Мел затряслась на своем стуле; оборачиваться она не собиралась. Мы трое, напротив, медленно, как по команде, развернулись.

Место окна затянуло нечто, напоминающее зеркало. От отражения нас отделяла золотая рябь — или тонкая металлическая пленка. Через нее мы смотрели не на себя, а на мужчину, восседавшего в кресле.

Я считаю, нам сильно повезло, что в этот момент он находился за письменным столом и нижняя половина тела была полностью скрыта. Дело в том, что шелковый халат на груди неприлично распахнулся, обнажая рельефы, которые можно наблюдать на скульптурах древних воинов и богов. Но у незнакомца мышцы очерчены куда как тщательнее, а на животе их будто расплющило в плоские прямоугольнички...

Я аккуратно сглотнула. Повезло, что сестрам не до моей реакции, и плохо то, что я веду себя, как девушка, совершенно не знакомая с мужским телом (это неправда, я тщательно изучала литературу, в том числе пособия той самой тетушки-акушерки).

Постаралась сосредоточиться на его лице — и снова западня. Сквозь меня глядели пронзительные глаза, такие обжигающие, что я не сумела определить издалека их цвет… Черты лица резкие, подбородок квадратный и решительный.

Будь у Мартина, моего жениха, внешность и вполовину менее выразительная, то я бы, скорее всего, чаще позволяла ему поцелуи. Невероятно... Эти постыдные мысли возникли от одного лишь созерцания постороннего и, очевидно, недовольного мужчины.

Теперь уже переглядывались мы все. Из пояснений к ритуалу призыва следовало, что демон станет притворяться послушным, потому что использованное заклинание работает, как аркан, и освободится он сможет, лишь согласившись на сделку. В его интересах выторговать себе условия помягче.

Но мужчина за столом вовсе не походил на пленника. Наоборот, у него был такой вид, будто он нас не звал, мы приперлись исполнять его желания по собственной инициативе, да еще на ковре наследили. Единственное, что совпадало с изложенной в книге церемонией, это то, что он не мог рассмотреть, кто перед ним.

— Это уже несмешно, — сердито рявкнул он. — Я отключаюсь.

Напрасно я и Вэл махали Дафне, что нельзя прерывать молчание. Мы-то хорошенько проштудировали часть про призывы и сразу сообразили, что с демон нам попался бракованный. Мелани, которая разбиралась в вопросе не хуже нас, разочек все же обернулась, вздрогнула и сжалась на стуле в комочек. Ее роль в сегодняшнем мероприятии на этом, очевидно, закончилась.

— Куда это ты собрался? — Дафна ни капли не стушевалась и вместо этого подавала нам знаки, чтобы ни в коем случае не выдавали своего присутствия.

К стыду своему, дожив до двадцати двух, я до сих пор не разобралась — она у нас то ли чересчур глупая, то ли невероятно смелая.

Ну, хотя бы часть про то, что демон не должен сообразить, что призывателей у него сразу пять, она запомнила.

Стоило ей произнести эти несколько слов, как я убедилась, что мы влипли. Глаза демона нехорошо сверкнули; я увидела отблески настоящего пламени — и какая разница какого они цвета. Правый уголок губ уехал вверх.

Но и это еще не все. Клятая пентраграмма, которая до этого делала вид, что представляет собой лишь мазню на полу, зазвенела, как упавшая на ребро монета, и заискрилась. Лучи загорались на ней один за другим, не оставляя никаких сомнений в том, что призыв состоялся.

На запястьях у каждой из нас засверкали маленькие желтые кругляши на тонких ниточках, заметные только нам. Ситуация, тем временем, из просто опасной пикировала в катастрофическую.

— А не будешь ли ты так любезна, дорогуша, упасть ниц и молить о снисхождении? И заодно сними экран, чтобы я на тебя посмотрел. Вдруг мне захочется дать тебе шанс, — приказал демон.

Не знаю, что чувствовала в этот момент Дафна. Возможно, неведение давало ей иллюзию безопасности. Ведь демон, абсолютно точно, не смел так говорить с ней. На него должен был давить свеже выкованный магический ошейник, а внутренности при неподчинению призывателю, как утверждалось в гримуаре, жгло, как при соприкосновении с каленым железом.

Наш же экземпляр не демонстрировал ни намека на недомогание.

— Как тебя зовут, болезный? От счастья, наверное, помешался. Впрочем, имя твое мне без разницы. Заруби на носу, дерзости я не потерплю. Не надо здесь красоваться и производить впечатление. С тебя всего одно задание, потом — свободен, — выдала Дафна.

Соберись она заранее настроить кого-то против себе, у нее не получилось бы лучше. С другой стороны, логика в ее словах тоже имелась. Исчадию следовало сразу указать на его место.

— У тебя хотя бы третий уровень силы есть? — заволновалась сестра. — Если нет, то проваливай сразу. Пустобрехи нам ни к чему.

На ее «нам» демон изогнул бровь; оговорка от него не ускользнула.

— Даже молодость не искупляет недостаток манер, — рявкнул в ответ мужик в отражении. — Твой рот следует вымыть с мылом и вывернуть наизнанку. Заодно и проверим мой уровень.

Последнее, что я заметила перед тем, как сорвать с запястья призрачную денежку, это губы Вэл, сложившиеся в беззвучное «о», и стремительно синеющее лицо Дафны, которая и на пороге гибели оставалась изумительно красивой.

— Приказываю тебе предстать передо мной, склониться и повиноваться, — я прокричала это вслух, уже не заботясь о сохранении тайны.

Неизвестно откуда взявшийся ветер мешал закончить фразу, но я повторила ее еще раз. Потом моргнула раз, другой, третий, не в силах сообразить, где же очутилась.

В описании ритуала ничего подобного не значилось. Мельком сказано, что хозяин (или хозяйка) обязательно обнаружатся в ходе церемонии и закрепят демона за собой.

Про нехватку воздуха, кромешную темноту и руки, которые станут гладить по волосам и лицу, — тоже не было ни слова. Я бы запомнила.

Глава 4. О, нет, почти познакомились!

— Включить свет, — приказал уже знакомый голос, но в этот раз он звучал как-то помягче. Словно не его обладатель только что поддушивал мою родную сестру.

Я старалась не думать о том, чего Дафна заслуживала, а чего — нет. Наша старшенькая была похожа на ангела только, когда спала, а все остальное время претендовала на десять египетских казней разом. Это не значит, что демон с голой грудью имел право хватать ее за горло.

— Хочу увидеть тебя всю — оповестил демон. — Мне нравится, как ты дышишь.

Он накрутил прядь моих волос себе на руку, поднес к лицу и что-то с ними там делал… Надеюсь, не ел.

— Нет, нет, нет, — заладила я, пока не сообразила, что это больше похоже на истерику, а не на диалог двух вменяемых особей. — Вы не можете делать такие вещи. Вы связаны ритуалом… Господин демон. Уважаемый.

Последнее я добавила на всякий случай. Не оставалось ни малейших сомнений, что демонюга на ритуал чихать хотел. Он приблизил свое лицо к моему почти вплотную. Несмотря на полную темноту, я все равно закрыла глаза, потому что казалось, что я вижу напротив две горящие точки.

— Интересно, что это за ритуал такой. Расскажешь? — пальцы снова заскользили по моей щеке. — Как же ты пахнешь… И кожа бархатная… О чем ты толковала с подружкой — задание, приказ, ммм?

Всему виной глупое тщеславие, но мне вдруг стало приятно, что он разобрался, что девушек было две.

— Мы призывали демона. У нас есть семейная традиция, ну, то есть древняя книга. В общем, в нашем доме так принято, когда совсем все не в нашу пользу, мы зовем демона выполнить какое-нибудь простенькое поручение. Один раз в три или четыре поколения. Крайне редко. Вы не подумайте, что мы жить без демонов не можем, — бессвязно бормотала я, понимая, что нашла и другие странности во всей этой дикой ситуации.

Я сидела пятой точкой на весьма холодной и твердой поверхности. Рука, которой я опиралась о нее, начала затекать. Мужчина же стоял рядом, и к моему лицу ему приходилось немножечко наклоняться.

Попробовала оттолкнуть его загребущие руки, которые свободно шарили по груди и по талии, — он только рассмеялся, а я чуть не взвыла, потому что запястья у меня оказались крепко связаны.

Это что же мы такое с Дафной напутали, что заклинание сработало с точностью до наоборот?

— Я проверяю, не вооружена ли ты, — серьезно сообщил он. — Такие заклинательницы-призывательницы могут быть опасны. Еще нанесешь себе увечья.

— Я вас не боюсь! — гаркнула я, но получится срывающийся писк.

— Ни капельки? А если я тебя сейчас съем, сладкая?

С этими словами он перестал ловить носом воздух рядом с моим лицом и крепко так прижался к губам. Его язык попробовал скользнуть внутрь. Это что такое? На поцелуй джентльмена совершенно не похоже.Я чуть не свалилась и толкнула его в грудь обеими руками. Хотелось бы верить, что это был именно протест, а не попытка удержать равновесие за счет сильного и крепкого мужского тела. Он прервал это возмутительное вторжение, легко подхватил меня и теперь поддерживать чуть пониже спины с большим воодушевлением.Даже во мраке я была уверена, что он улыбался.

— Вы это не всерьез, — с надеждой предположила я.

— Конечно, — тут же согласился он. — Я лишь запоминаю тебя на ощупь, чтобы потом не потерять. Ты же пугливая, как кролик или как трепетная лань, хотя больше похожа на суслика. Как там, ты говоришь, тебя зовут?

Я прикусила язык. Очутилась непонятно где и непонятно зачем, но демон, как и положено между демоном и его хозяином, не знает моего имени. А еще у нас выключен свет, а, значит, ему меня не рассмотреть. . . Неужели ритуал все же работал?— Почему нет освещения? Что за шутки? — зарычал он. — Я же три минуты назад распорядился.Светильники зажглись, и я обомлела.

Глава 5. Бекки и император

Теперь я готова признать, что до этого в отражении демон выглядел почти безобидным. Издалека невозможно было рассмотреть, какой же он на самом деле огромный — высоченный, с широкими плечами и, слава первым богам, полностью одетый. Как на прием собрался.

Брови нахмурены, губы поджаты; под ними угадывалась хищная улыбка. Он заполнял собой все пространство вокруг. В первый момент я не сводила с него глаз, но потом переборола себя.

Очевидно, что демон уже никуда не денется, а осмотреться следовало.

Мы с ним очутились не просто в одной из комнат видавшего виды особняка Дэшвудов. Начнем с того, что я восседала на алтаре из белого камня, исписанном незнакомыми рунами. Ничего подобного не найти даже в нашем заросшем саду.

Кирпичные стены то ли беседки, то ли небольшого убитого временем сооружения основательно осыпались. Потолок отсутствовал; и что-то мне подсказывало, что он был бы низким — пришелец пробил его головой.

Мужчина по-прежнему стоял слишком близко ко мне, нависая так же неотвратимо, как моя первая гувернантка, мисс Пратт. Правой рукой он любезно придерживал меня сзади, а левой… с явным изумлением ощупывал повязку на у себя на глазах.

— Не советую вам ее снимать. Это запрещено. Ритуал…

— Послушай, девочка. Ваш игрушечный призыв не сработал. Точнее, он наткнулся на более мощное заклятие и сдулся, как мыльный пузырь, — от его рыка по спине побежали мурашки. — У вас мыльный призыв получился, ясно? Если ты, конечно, меня не обманываешь.

Почему меня так трясет — от испуга или от предвкушения? Это сейчас мои мысли или результат того, что он словно случайно водит пальцами по позвоночнику…

— Не думаю, что вы правы. Мы все сделали по канону. Хотя, возможно, в ваших словах тоже есть логика и в данном случае два заклятия переплелись… Вы вообще кого заказывали? Почему я восседаю на жертвеннике, на мне платье, как на доступной женщине, а на руках наручники?

Про платье я присочинила. Оно смотрелось настолько безумно, потому что под ним не было корсета. А так насыщенный пурпурный как раз входил в моду, легкий муслин элегантно перетекал в струящуюся юбку.

Это зимой у нас с сестрами не хватило средств, чтобы обновить гардероб, в противном случае я бы обязательно заказала себе что-то подобное.

— Я должен это увидеть, — серьезно заявил он. — Тем более что если ты права и вы тоже повлияли на исходные условия, то это платье и чудесные распущенные волосы — твой собственный выбор. Я бы, извини за подробности, предпочел нагую женщину. Твоя грудь великолепна, живот плоский. Хватило бы пары ярких лент или одного банта.

— А колокольчиком вам не позвенеть? Надетым на шею, я имею в виду, — я так рассвирепела, представив, что этот нахал регулярно собирает по алтарям обнаженных девушек, что снова чуть не загремела со своего возвышения.

Несмотря на развязный тон и все эти поползновения, демон не сделал ни одной попытки стянуть повязку с глаз. Он ощупывал почву, а заодно и меня, но при этом проявлял осторожность.

— Что же ты так дергаешься, букашка? Клятая повязка нарушает координацию, и я могу ненароком на тебя упасть. Но, чтобы не раздавить, устрою так, что упадешь на меня ты, а руки при себе не удержу уже я… Мы так запутаемся, что распутывать это заклинание будем уже гораздо позже. Хочеш-ш-ш-шь?

— Да путайтесь вы с кем-нибудь другим. Перестаньте мне угрожать, — прозвучало чересчур неуверенно. Даже я бы себе не поверила.

Пора бы рассуждать логически. Если призыв подействовал, то вреда он мне причинить не сможет. Нет, не так.. Дафну же душил. Причем уже после того, как звезда подтвердила, что ритуал состоялся. Как же выяснить, где заканчиваются его условия и начинаются наши…

Думалось тяжело. Обычно идеи в голове так и роятся, а тут я лишь равнодушно отметила про себя, что ступни и ладони принялись неметь.

— Эй, мелкая, ты чего? — потряс меня новый знакомый. — Зачем мне статуя, на которую я даже взглянуть не смогу. Нам нужно договориться и поскорее. Ты и так соображаешь медленно.

Эта хамская выдумка на время привела меня в чувство. Я замотала головой, чтобы согнать навалившуюся сонливость.

— Смотри. Я Феррис. Тебе же полагается знать имя призванного демона. Я ждал свой подарок. Сладкий, нескучный и блаблабла… Потянулся за ним и попал в вашу сеть. Я бы легко ее разорвал, она рассчитана на нижние чины, но вот совпадение — заметил твой восхищенный взгляд, обещающий горы сладостей… Леденцы на палочке… Пришлось прислушаться к тому, что там болтала вторая девчонка.

— Что?! Что ты такое несешь? Все было совсем не так. Мы с сестрой искали сговорчивого демона, который за год нагрешил достаточно и крутился на самой дальней от вашего ядра орбите. Нам нужен подставной кузен, который поможет оформить документ. Взамен демон получил бы свободу — его бы закинуло подальше от опасной зоны — и исполнение какого-нибудь скромного желания. Например, чтобы его потомки никогда не попадали в ловчую петлю призыва.

Феррис нахмурился. Он отлично осведомлен. Чем больше призывателей, тем они сильнее, однако между ними можно посеять раскол. Если же это существа одной крови (и тем более одного поколения), то такую клятву разрушить практически невозможно.

Вот почему появление в этом деле кровных уз его не порадовало. С другой стороны, не каждый демон способен нейтрализовать и самый простой призыв.

— Хорошо, — наконец отозвался он. — Я сыграю роль братца. В качестве ма-а-аленького презента возьму каких-то три минуты в твоем обществе. Только ты и я. Вдвоем… Только не воображай, что я не сведущ в правилах. Ведь если среди призывательниц я вычислю ту, которая стала путеводной и привела меня в ваш мир, то я разрываю контракт и «хозяйка» переходит в мою полную власть. Впрочем, стоит ошибиться и я в вашем распоряжении, пока не сдохну или же вы и ваши потомки не отправитесь на тот свет. Уговор?

Мне его условия категорически не понравились, хотя номинально он все перечислил по правилам.

— Какие три минуты? В таких пространственных порталах, как этот, время тянется бесконечно. Я не идиотка и не пойду за тобой дальше своего мира. И даже там три минуты — это слишком много. Откуда вообще берется эта демоническая показушность? Мы даем простейшее поручение: зачем нагнетать про полную власть на веки вечные? Представь, что тебя попросили убраться в комнате.

Феррис широко улыбнулся, демонстрируя чересчур ровные и чересчур острые зубы.

— Соглашайся, букашечка. Моя королева сусликов. В глубине души я очень нежный, но предпочитаю иметь несколько вариантов в запасе. И в моей комнате последние несколько тысяч лет убирает прислуга.

Я смотрела ему прямо в рот, не в силах вымолвить ни слова. Возможно ли, что второй ряд зубов мне просто привиделся?

Когда же попробовала выговорить решительное «нет», то губы перестали слушаться. И сделать вдох никак не получалось.

— Молчание — знак согласия. Совсем заледенела, будем согревать — пробормотал демон, кладя голову мне на грудь и покрывая поцелуями ключицу.

— А-а-а-пчхи! — ответила я. Но открыла глаза уже не в древнем храме, а в комнате отдыха, переходящей в широкий холл. Сестры столпились вокруг Дафны и на меня, согнувшуюся у рояля, никто не обращал внимания.

Все правильно. Мы заранее условились, что хозяйка демона останется инкогнито даже среди нас. Так проще обмануть исчадие ада.

Глава 6. Император и пять сестер

Феррис снял повязку и погладил камень, на котором только что сидела его девушка-загадка. Он проявил не свойственное ему терпение и не стал подглядывать через кусок ткани. И дело вовсе не в благородстве.

Он, император, испугался, как мальчишка, что она исчезнет, если главное условие этой идиотской игры будет нарушено — если он увидит ее лицо. Темнейший больше не сомневался, что та, за кем он потянулся, и таинственная призывательница — одна и та же особа.

Все в его руках, а в кармане — ее сережка. Пора знакомиться официально; с ней и со второй девицей, которая сразу же вызвала отвращение. Но раз это сестра, то пару дней потерпеть и не добить он сумеет.

Феррис, кстати, уже проверил мир, откуда поступил призыв, — обычные затерянные в глубинах территории, немагические. Чистой силой там пользоваться не умели, а худо-бедно творили заклинания из веток и палок (используя природный ресурс). Всплески сырой магии среди людей случались редко.

Он знал о таких мирах не понаслышке, потому что они с Михаэлем — как раз выходцы одного из них. Хорошая новость заключалась в том, что несколько дней с сестрами никак не отразятся на его графике. Их миры разделены настолько, что проведи он неделю, притворяясь родственником малышки, в его собственном не пройдет и минуты.

К тому же жилище императора надежно защищено. Ловушек и заслонов в нем хватит, чтобы без его участия выдерживать осаду как минимум в течение суток. И это при условии, что нападет кто-то из старых приятелей (а как иначе относится к очень древним врагам?).

Имелась и плохая новость. У притягательной девицы чувствительность к тьме почти нулевая. Она сразу же начала коченеть.

Конечно, чистая душа, не впускающая в себя мрак, это прекрасно, но как быть, если ты и есть его повелитель? Существовала вероятность, что так она отреагировала не на него, а на переход в чужеродную реальность. Значит, с этим тоже предстояло разобраться.

Император провел рукой по отвороту пиджака, меняя его на сюртук. Тривиальная у них мода, зато девушки за счет корсетов будут радовать округлостями в нужных местах.

По щелчку пальцев антураж храма сменился на интерьеры особняка, знававшего когда-то и лучшие времена. Половица под ногой не заскрипела только потому, что он ей не позволил. Стекла в панорамных окнах не помешало бы отмыть.

Остановился перед дверью в залу, где, в он этом уверен, только что провели ритуал и куда должна была вернуться его несговорчивая девица… Там слишком много людей. Неужели сестры призвали на помощь слуг? И еще грызунов. Он слышал, как между стеновыми панелями кипела жизнь.

Вместо того, чтобы войти, Феррис на целых пять секунд замер у входа. Скорее всего он ей совсем не понравился. Он уже забыл, как обращаться с девушками, которые не подозревали, кто он такой.

К чему разговоры? Один долгий взгляд, понимающая и слегка насмешливая улыбка… А тут посмотреть в глаза ему не удалось. Он ориентировался только на сигналы ее тела и занервничал, как студент захудалой академии. В результате повел себя развязно: дешевый шут управился бы лучше

Вспомнить бы, когда последний раз ухаживал за женщиной. На что же это похоже… Главное, уверенность в себе — несильный, но постоянный нажим. В момент, когда объект не ожидает нападения, вроде бы положено стремительно атаковать. В сущности, ухаживания мало чем отличались от военной тактики. Клятье, не превратился ли он в солдафона?

На носок правого ботинка с громким писком бросилась мышь. Феррис подпрыгнул от неожиданности. Заодно снес вазу на постаменте — поставили же химеру, почти в половину его роста — поймал ее, водрузил обратно. Вздохнул.

Почему здесь такие непуганые грызуны — это все-таки не его проблемы. Наверное, семейство ко всему прочему экономит на ядах.

Прежде чем дернуть дверную ручку, он постучал. Холодная вежливость и аристократические манеры вкупе с намеком на угрозу — лучшая тактика, чтобы заставить волноваться тех, кто что-то от тебя скрывает.

Все, что ему нужно — это разобраться с подарком, то есть выяснить, что за девушка прячется в нем или за ним и в честь чего это так его волнует. А что там сестры напридумывали с заданием для демона, это, в сущности так же мало его касалось, как и обитающие в их доме чокнутые мыши.

Он толкнул дверь и остановился, ослепленный светом, бьющим в его сторону. Глаза постепенно привыкали, и он переводил их с одного девичьего лица на другое. Сестер было пять, по числу лучей в пентаграмме заклятья.

Так-с. Влетел. Ему не выбраться отсюда, пока не выполнит их глупую задумку. Или не присвоит себе ту, что привязала его к этому миру.

Ни того, ни другого он делать не собирался. Зачем ему еще одна бессрочная рабыня? Может, зря он предложил Михаэлю закончить обмен подарками… Это же натуральная и неспортивная подлость.

А если кто-то из Хаоса или из Чистой Тьмы выяснит, чем он здесь занимался? Он потеряет весь ужас, который по отношению к нему в их землях взращивался веками.

— У вас найдется что-нибудь выпить? — спросил демон, вместо приветствия заваливаясь в кособокое кресло.

— Чаю? С мятой, липой и малиной хотите? — спросила щупленькая высокая девушка, прическа которой состояла из одних рыжих кудряшек, а средняя часть лица пестрела веснушками. — Меня зовут Валери. Надеюсь, вы добрались к нам не без приятности.

— Вы выбрали неудачное кресло, мистер — констатировала елейным голоском воздушная, как булочка, блондинка в розовом — Лучше не шевелитесь.

Феррис поймал себя на том, что слишком пристально рассматривает ее более открытые, чем у сестер, плечи. У той, которую он недавно обнимал, таких покатых плечей не было. Но надо признать, что вот эта девица в целом в его вкусе.

— Я Розалинда, — представилась она, видя, что взгляд он не отводит.

— С какой стати вы разговариваете с ним, как с ровней? Это всего лишь бес, который забрался в красивое тело, чтобы произвести впечатление, — фыркнула девушка, развернутая к нему спиной.

Еще одна светленькая. Осанка и манеры вопили о том, что она знала себе цену. Если это не инсценировка, чтобы сбить с толку, то именно ее он недавно душил. Впрочем, ни следов на шее, ни затрудненной речи.

— Ну что ты, демон по имени Феррис наш гость, — промурлыкала четвертая сестра в скучном серо-голубом платье, к которому прилагалась накидка с пуговицами под горло. — Будем рады, если проведенное в поместье Дэшвудов время доставит вам удовольствие.

Плечи не рассмотреть, и Феррис переключился на губы. Однако, хотя щеки девушки загорелись, смущаться она не собиралась.

— Красавица у окна — это Дафна. Она часто не в духе, потому что чувствует ответственность за всю семью. А я Ребекка, даже не знаю, что тут можно добавить — сообщила она же с вполне естественной улыбкой.

У этой девчонки волосы насыщенного шоколадного оттенка собраны сзади в строгий пучок, на лицо падают лишь несколько завитков. Вот если бы их распустить, то тогда бы он сравнил, похожа ли она на первое видение…

— Теперь моя очередь. Я Мелани и я собираюсь выйти замуж за преподобного Лестера — последней вклинилась темноволосая девица приятной наружности и со столь же аппетитной фигурой.

Перед ним она трепетала и жениха приплела явно неслучайно… Мда, вычислить «хозяйку» с первого взгляда затруднительно. Сестры постараются его максимально запутать; а воспоминания о запахе, о голосе девушки на алтаре тут же улетучились. Ритуал себя отрабатывал.

Быть на чеку и помнить, что цена ошибки для него еще выше. Первый в истории Теней император-раб…

Посередине комнаты стояла доска для писания мелом, на которой круглым детским почерком одна из них вывела: «Добро пожаловать, демон Феррис». И рядом пририсовала шарики — хорошо, не сердечки.

Глава 7. Стройный план

— Безобразие, девушки, — пророкотал Феррис, раскачиваясь в трехногом кресле, словно в гамаке. — Во времена моей молодости призыватель шел против демона один на один, и это был честный вызов. Людишки были пуганые, и почем зря тьму не дергали. А вы устроили тут… бои без правил. Пять на одного.

Я старалась не пялиться на него. После пережитого удара он держался как ни в чем не бывало. И, по-моему, переигрывал. Чересчур выступающая упрямая квадратная челюсть. Яркие пронзительные глаза… Кстати, выяснилось, что они синие. Такого кристального цвета я у людей еще не встречала.

Придется привыкнуть, что он, из плоти и крови, разгуливал среди нас. Как я вообще представляла себе демона — маленьким и сутулым уродцем с копытами? Тут у нас целый бизон.

Сумбурная сцена в храме, его поцелуи… пускай! Он не имеет понятия, кого обнимал. Распутник. Я уж как-нибудь с собой договорюсь; спишу на сон или мираж. И все равно, лицезреть его у себя дома куда как страшнее.

Стоп, не впадать в панику. Он не силах прочитать мои мысли. Они для него закрыты. Главное, не выдать себя неосторожным словом, потому что любое мое поведение — от истерики до ярости или нервного столбняка — можно оправдать шоком.

— Не расстраивайтесь, пожалуйста, мистер демон, — ворковала над ним Вэл, наливая ему вторую чашку чаю. Кажется, она явилась сюда с чайничком и как радушная хозяйка протерла от пыли и сервиз, и столовые приборы. — Сейчас подберем вам человеческое имя, фамилию, звание. Сами не заметите, как все уже закончится. И потом, для вас и для нас это новый опыт, а знания, как известно, бесценны.

Феррис дернулся и перестал качаться. «Бесценны», — повторил он, однако слишком тихо. Не исключено, что это слышала я одна.

В гримуаре содержалось упоминание о том, что между демоном и его хозяином иногда возникает связь, которая то усиливается, то ослабевает.

Я в это время теребила в руке носовой платок и после слов Вэл со стыда чуть не принялась его жевать. В детстве меня с трудом избавили от этой дурной привычки. Сестра пытается неуклюже подбодрить демона? Не удивлюсь, если ей взбрело в голову его пожалеть.

— Давайте возьмем имя на «фер», чтобы легче к нему привыкнуть: Фергус или Фердинанд. Как вам? — не унималась Валери.

— Если ты переживаешь, что он, как пес, не сразу научится отзываться, возьми что попроще — Джон или Томас, — это не утерпела Дафна.

Она не могла простить нападение, и я ее отлично понимала — но почему ни она, ни Вэл не сообразят, что этими крайностями лишь выдают себя? Впрочем, Вэл не могла знать, что мы с Феррисом расстались в храме не самыми добрыми друзьями.

— Чем тебе не угодили Джоны? Когда Джон Уиллгроу ухаживал за тобой два сезона назад, ты была на седьмом небе, — тут же уколола сестру Рози и получила заинтересованный взгляд Ферриса. Еще один.

— А какое имя больше нравится вам, Ребекка? — для меня вопрос демона прозвучал, как выстрел. — У такой разумной девушки, наверняка, есть соображения и на этот счет.

Это обращение ничего не значило, убеждала я себя. Он заинтересован, чтобы все мы выбалтывали как можно больше. Мелани же как воды в рот набрала и опять уперлась глазами в пол, поэтому он решил подключить меня.

— Думаю, с этим сложностей не возникнет. Вам бы сначала разобраться в сути, — я постаралась быть убедительной. То есть убедить хотя бы себя, что Феррис не перевернул мою жизнь с ног на голову за первый же час.

— Вам нужен близкий родственник мужского пола. Это я слышал, — не стал отнекиваться демон.

— В идеале, родной брат — вздохнула Рози. — Но, к сожалению, это невозможно. Все соседи следили-рядили за тем, как у родителей не получился наследник. Это имение, баронетство, передается исключительно по мужской линии. У папы два брата, и оба, как и он, ушли в мир иной. Однако у дядюшек остались сыновья. Папа договорился со средним братом о том, что имение наследует он и его дети — по старшинству. И при этом мы сможем жить здесь, как и раньше, пока не устроим свою судьбу…

Почему-то Феррис продолжал разглядывать меня, хотя внимательно слушал сестру. Мне даже захотелось поискать зеркало и убедиться, что на лбу не начали расти рога.

— Проблема в том, что вам не на что его содержать? — предположил он.

Какой внимательный. Интересно, много ли он успел рассмотреть в других комнатах?

— Эта линия наследников, к сожалению, оборвалась, — подхватила тему я, а ведь не собиралась… — Младший кузен, Френсис, сгинул пять лет назад во время военного похода. Старший Дерек был более удачлив. В письмах он сообщал, что ему удалось сберечь для короны казну одного островного царька и за это полагался процент. К тому же брат нашел в джунглях клад и часть забрал себе.

Феррис не спешил с оценкой. Одна его бровь насмешливо изогнулась. Видимо, у них так принято, выворачивать перед нечистым императором содержимое карманов до последнего самоцвета.

— Два месяца назад Дерека убили. На их вооруженный караван напали разбойники. Теперь имение перейдет к сыну папиного младшего брата. Он еще мал, а его мать нас здесь не оставит…

— Да уж, та еще мегера, — сердито выдохнула Рози. — Они неплохо обеспечены, но просто так не отдадут и катушку ниток. А нас называют не иначе как дэшвудскими мышами.

Я не выдержала взгляда Ферриса и стала пристально изучать собственные руки с короткими, совсем не по моде, ногтями.

— Какого же кузена предстоит сыграть мне?

С первого раза распутать все наследственные хитросплетения не так просто, но сочувствия от меня не дождется.

— Вам бы отыскать сокровища Дерека, которые внезапно испарились, и передать их нам. Мы законные наследницы его движимого имущества… Еще мы подумали, что можно объявить его младшего брата на самом деле живым или предъявить в этой ветви Дэшвудов третьего сына, а потом… подарить или продать имение нам, — заключила я. — Это справедливо.

Демон потер переносицу. По его глазам и не поймешь, как ему план. И у меня еще теплилась надежда, что он признает его хотя бы удачным, когда он раздраженно заявил:

— Давно не слышал чего-то более идиотского. Такие милые девушки, красавицы. Почему бы одной или двум из вас не выйти замуж и не устраивать постепенно остальных сестер? Связавшись с призывом, вы рисковали жизнью. И ради чего? Ради сада, который зарос пустоцветом, и дома, где прогнили даже перегородки… Проще новый построить, чем привести в порядок этот.

От возмущения я на минуту потеряла дар речи. Как будто он обращался ко мне одной. Попробовал бы сам найти себе мужа, а потом учил бы других.

Глава 8. Вздыхательная

Я уже поднялась к себе в комнату, где мысленно продолжила перепалку с Феррисом.

Что мог знать демон о том, каково это, быть всего лишь «милашкой» — из приличной семьи, но без гроша за душой? Пойти за удачливого пекаря, только что открывшего пятый по счету магазинчик в городе — мезальянс. За крупного фермера, чей надел давно перерос жалкий клочок наших земель, — тоже.

Если у остальных сестер после этого останется надежда на лучшую долю, то новоиспеченную леди-фермершу даже в гости не позовут. Украдкой, разумеется, навестят. Но вся остальная родня вычеркнет тебя из родословной книги.

Замуж за священнослужителя? Тут многое зависит, из какого он рода… Ну, ладно, ладно. Скорее всего из таких же обнищавших джентри, как и мы, — или самый младший, четвертый или пятый, сын какого-нибудь лорда.

И даже здесь брак на волоске. Несмотря на многочисленные достоинства Мелани, ее Лестер так и продолжает тянуть с предложением руки и сердца — зато не забывает клянчить у сестры все новые черновики с набросками. В данном случае я все же не сомневалась, что Мел мы пристроим.

В не меньшей степени я верила, что и Дафна разберется со своим виконтом. Красота все-таки аргумент, а происхождением мы не обижены, хотя стоим ниже Палмеров.

Но, как бы я ни рассчитывала на лучшее и как бы Феррис не зыркал льдистыми глазами, против действительности не уйдешь. Из Дэшвудхолла путей немного. В приживалки к обеспеченным родственникам или в гувернантки с ее почти рабской долей ни одна из нас не желала.

К тому же тогда мы не сможем держаться вместе — и это самое страшное. Бедность полагалось тщательно скрывать; мы научились перешивать платья из бабкиного сундука и из занавесок. А сколько экономили на приемах, походах в гости и даже на шляпках-булавках... Это все мелочи, пока у нас оставался наш дом, цветники и… мы сами.

Хотя мы уже не девчонки и младшей из нас, Мел, исполнилось восемнадцать, а старшей, Дафне, двадцать четыре, мы неразлучны, как в детстве. Можем рассориться и изредка подраться (за последние два года таких случаев — по пальцам пересчитать), но друг за друга стоим горой.

Вот Рози, например, в свои двадцать мечтала отправиться учиться в консерваторию. Ни одна из нас не разделяла ее энтузиазм, потому что с приличной девушкой, отданной в артистки могло случиться всякое (и характер сестры тому бы только способствовал). При этом все, включая Рози, понимали, что она в любой момент вернется в родное гнездо и будет встречена, как будто не уезжала.

Ее будут так же дразнить, подначивать, таскать ее украшения и ленты — короче, не давать впасть в уныние; ведь мы же сестры!

Даже не обсуждалась, что та, кто первой выйдет замуж, станет вывозить младших в свет и поддерживать деньгами. Подозреваю, что именно из-за этого у Дафны сорвались уже две помолвки. Жених смирялся с жалкими крохами приданого и поначалу игнорировал слухи про большую семью, которую предстоит приглашать на все праздники, — но выводок из четырех сестер, хвостом следовавших за невестой, возвращал его на грешную землю. Страсть оказывалась скоропортящейся и не доживала до брачных клятв.

— Просто я еще не нашла настолько богатого мужа, — не унывала Дафна.Я и в самом деле не видела, чтобы она хотя бы на миг предалась отчаянию. Характер у нее непробиваемый, под стать языку.

Наша мама ушла рано. Ее помнили только мы с Дафной, да и то мне иногда казалось, что эти смутные образы я придумала, чтобы себя успокоить. Папа последние годы много болел.

Остатки состояния, основательно растраченного моим прадедом и немного приумноженного дедом, честно поделили между отцом и его братьями. Папа всю жизнь тянул на себе поместье. Из его начинаний соседям запомнилась недостроенная конюшня, из которой арендаторы до сих пор таскают доски на дрова.С инвестициями ему тоже не везло: вложил средства в несколько дурацких проектов и погорел. Из них я почему-то запомнила зубные щетки, которые надевались на указательный палец, а также производство специальной еды для кошек. Надо ли говорить, что не окупились даже первоначальные расходы.

Еще бы придумали корм для собак. Словно питомцам недостаточно того, что им выносят с кухни, а по саду не слоняются отличные жирные крысы... Но мы были чересчур малы, чтобы вразумить отца, и только заметили, что приемов в нашем особняке становилось меньше с каждым годом.

В конце концов иссякли и средства из маминого приданого. Нам здорово помогал Дерек; каждый месяц он присылал сумму, на которую мы держали стол и еще платили жалование слугам. Он же помог организовать похороны отца.

Я почти уверена, что кузен неровно дышал к Валери. Он часто навещал ее у тетушки в столице, пока та была жива. Что чувствовала к нему Вэл… Теперь уже неважно. Я предпочитала надеяться, что сестра ограничивалась благодарностью.

Рассерженное лицо Ферриса так и стояло перед глазами. Что он мог знать о нужде, которая постепенно брала в тиски? И при этом почти каждая из нас пяти пыталась делать стыдное — зарабатывать.

Вэл смешивала порошки в большой уездной аптеке, пока у нее не обнаружилась аллергия. Рози умудрялась продавать пару-тройку картин в год через местную галерею искусства. Мел сидела за переводами. Даже у меня открылся специфический талант, который приносил небольшой, но стабильный доход.

Однако после смерти Дерека эти старания потеряли смысл. Дэшвудхолл, действительно, требовал средств — хотя бы для поддержания того же уровня разрухи. К тому же мы рисковали быть вышвырнутыми отсюда со дня на день.

Даже при помощи кузена бюджет изредка отклонялся в плюс. Я часто размышляла, не уйти ли мне в гувернантки, как самой бесперспективной, пока девчонки ищут себе мужей, но теперь метаться поздно. Будущее из просто тревожного превратилось в несущуюся прямо на нас черную дыру.

Оставался вариант подождать с ритуалом до следующего года в расчете сразу на две свадьбы. Я уже распланировала, что в семью к виконту переедут две сестры, а к викарию — одна, однако дата ни одной церемонии не назначена, а тетка Агата, жена папиного младшего брата, никогда не отличалась терпением… Так что, Феррис, спой свои нравоучения кому-нибудь другому.

Кстати, демон согласился удалиться в библиотеку и там до ужина изучать нашу родословную, бухгалтерские книги, а заодно и географические карты, и учебники истории. Ему ведь предстояло выходить в свет. Не расскажешь же всем и каждому, что мы нашли братца в глухом лесу.

Сплавить его подальше — это большая удача, потому что до сих пор не все условия призыва выполнены до конца. Из окна я оглядела сад, пустой двор и тщетно прислушивалась к звукам из дома.

Я до такой степени обратилась вслух, что, кажется, готова была услышать дыхание склонившегося над книгой Ферриса этажом ниже. Наверное, поэтому стук в дверь меня сразу оглушил.

Глава 9. Если взвесить риски в граммах

Ну, что, какие предположения — кто из нас стала хозяйкой? — с порога взялась за меня Дафна.

Я сдержала вздох — то ли облегчения, то ли разочарования… Мог ли демон ни с того ни с сего начать ломиться в мою комнату? Ответ, в общем-то, очевиден. Пока мы не обяжем его соблюдать правила, ни один человек в округе не находится в безопасности, включая нас самих.

А если он не в библиотеке? Если он пробрался в комнату Рози, откровенной платье которой заслужило несколько его одобрительных взглядов? К своему стыду, я считала каждый.

Печать призыва обязана его сдерживать. Я твердила это себе, как мантру. Он не в силах навредить заклинателям; это первое правило, которое в гримуаре повторялось чуть ли не на каждой странице. Тем не менее, только слепой не заметил бы, что отдельные листы в книге были вырваны, а другие сожжены. И семейные легенды гласили, что иногда ритуал приводил к смертельным для членов семьи исходам.

Например, сто лет назад демон так усердно работал в саду, что провалился под землю вместе с хозяйкой. Тел не нашли… Романтично? Не думаю.

Феррису, не покидая своей реальности, удалось напасть на Дафну и перекрыть ей кислород. Я перепугалась, что он ее убьет, и тут же замкнула заклинание на себя. Теперь у меня нет иного выхода, кроме как скрывать этот факт от всех остальных. И, главное, необходимо сделать так, чтобы демон превратился практически в безобидное существо, домашнего питомца вроде кролика или минипига.

Неудивительно, что от всего это меня трясло. Вместо того, чтобы отвечать Дафне, плюхнувшейся на кровать почти с разбега, я постаралась еще раз воспроизвести события, чтобы ни перед кем не запутаться.

Как только я вернулась из храма, а Феррис еще не объявился, мы с Вэл, как сумели, успокоили Мелани — мол, со старшей сестрой от волнения приключился приступ астмы. Рози в это время помогала пострадавшей: ослабила корсет, подала воды.

Последствий для Дафны выходка демона вроде бы не имела; на шее не осталось следов. Дыхание, как я поняла из разговора девчонок, у нее восстановилось сразу. Мое же отсутствие они не заметили. Вся сцена в храме для обитателей особняка уложилась менее чем в секунду.

Подозреваю, что своим рывком на алтарь я спасла жизнь сестре и, однозначно, затянула петлю на шее демона. Однако Дафна не выглядела потрясенной или испуганной. Она схватила с подноса красное спелое яблоко и грызла его с заразительным хрустом.

Если сестра сейчас повторяла про себя что-то вроде «Ой-ой, мы все умрем», то более талантливой актрисы свет просто не видел. Возможно, она первая поверила в приступ астмы.

— Склоняюсь к тому, что это Вэл. Ты заметила, как она вокруг него увивалась? — предположила Дафна, не переставая хрустеть.

— С чего бы хозяйке проникнуться к демону такой симпатией? Скорее всего Вэл пожалела его. За всеми ее анатомическими заявлениями скрывается мягкое сердце.

Дафна скривилась, как будто ей попался червяк. Предположения, впрочем, продолжали сыпаться.

— Тогда Мелани. Она перепугалась так, словно увидела его нагишом, как на картинке. Это зрелище, должно быть, она не сразу забудет, и Лестер на этих выходных явит нам особенно зажигательную проповедь.

— Какая разница кто? Мы же договорились, что не станем это выяснить. Чем меньше посвященных, тем надежнее спрятан секрет. Ты же не хочешь навеки потерять одну из нас?

Но напрасно я взывала к лучшим чувствам Дафны. Свои переживания она умело прятала за маской ехидства, приправленного желчью.

— Большая разница. Я уверена, что если в тартарары провалится Рози, то пострадает не она, а вся семья Ферриса до последнего бесенка.

Разговор мог петлять так еще очень долго. Необходимо, чтобы до ужина мы закончили с настройкой механизма защиты, а Дафна трескать фрукты и зубоскалить может почти бесконечно.

— Ты поискала кошку? Мне кажется, что в подвале рыскали несколько. У нас ведь полон дом грызунов, — я постаралась побыстрее сменить тему на ту, что действительно важна.

Дафна тоже подошла к окну, и мы обе уставились на воробья, который ковырял с подоконника остатки краски.

— Ну, и скучная же ты, Бекки. Если бы меня попросили назвать наименее вероятную кандидатуру в хозяйки демона Ферриса, то я бы вообще не раздумывала… Нет у нас кошек, потому что мыши размером почти с пони. Не смотри на меня так; я спускалась в подвал, хотя из каждого угла мог выскочить наш уважаемый гость.

Плохо. Кошки считались лучшими компаньонами при общении с сущностями извне. Дело в том, что после ритуала часть энергии переходила в животное, оберегающее дом, и мы получали ценного помощника, который занимался тем, что сводил на нет любые пакости демона. Прежде всего не давал бы ему подслушивать и подглядывать.

— Цып-цып-цып, — нестройным дуэтом попробовали мы приманить воробья.

Он глянул исподлобья и тут же упорхнул.

— Был у нас где-то сачок для бабочек, — усмехнулась Дафна. — Научим насекомое возвращаться в банку, а после того, как демон сгинет, засушим для коллекции Валери.

Глава 10. Дневной визитер

Сестру я выпроводила минут через десять. Она не поддавалась ни на толстые, ни на тонкие намеки и соизволила понять, что я хочу остаться одна, лишь после того, как предложила ей проверить, как обстоят дела с поиском четырехлапого (надежда умирает последней!) помощника у Вэл и Рози.

Вэл должна была удостовериться, не бродит ли по саду приблудная собака, а Рози — заглянуть в курятник одного из арендаторов, построенный вплотную к нашей ограде.

Богобоязненная Мелани отказалась участвовать, по ее словам, в «дьявольском фокусе», где «божья тварь наделялась человеческим разумом». Хорошо, что против призыва отнекивалась недолго. Вот что делает с порядочной женщиной надежда побыстрее выйти замуж.

У меня имелось и собственное подозрение. Вероятно, наш магический звереныш не желал раскрываться перед всеми, и, как и хозяйка демона, намерен пребывать в тени.

Под кроватью зашуршало. Я прислушалась. Существо острожно семенило, приближаясь к поставленной почти под центром ложа мышеловке. Это что-то новенькое. Еще сегодня утром я не расслышала бы его легчайших шажков по ворсистому ковру.

Я аккуратно опустилась на колени; приподняла юбки над полом, чтобы не запачкать и не зацепить, и заглянула под кровать. В конце концов запаса чулков у нас на эту зиму хватит.

Мысленно приготовилась узреть крупную жирную крысу — эти грызуны умнее многих комнатных собачек и иногда претендуют на статус фамильяра. Зажала себе рот ладошкой, чтобы не разораться, если слух не подвел… И все равно вскрикнула, потому что позади меня раздалось громкое и неделикатное покашливание. Скорее, плохо сдерживаемый смех.

— Вам помочь, мисс Ребекка? — спросил демон самым серьезным голосом. — Вы уронили носовой платок или прячете под кроватью фляжку с горячительным? Тяжелый день, не правда ли?

Пикантности ситуации придавал тот факт, что мои глаза оказались на уровне его коленей (или чуть выше) и я отпрянула от протянутой руки, чуть не упав и не зацепив носом элегантный мужской ботинок. При этом плечом ударилась о боковину кровати, выругалась и хотя бы более-менее пришла в чувство.

— Что вы себе позволяете? Посторонний мужчина не должен ломиться в комнату к девушке. Вы обязаны соблюдать правила приличия. Книгу по этикету для джентльмена мы неслучайно поместили на самом верху стопки, обязательной к прочтению. Мне казалось, что демоны поглощают информацию почти мгновенно.

Феррис с явным разочарованием наблюдал за тем, как я встаю, опираясь на матрас. Теперь передо мной выбор — остаться на ногах и поддерживать видимость светской беседы или спасаться бегством. На первое у меня просто не хватило духу, и я прямо в обуви заскочила на кровать, потрясая в его направлении схваченным с тумбочки молитвенником.Достоверных данных о том, что на потусторонних обитателей воздействуют проповеди, к сожалению, не имелось. В нашем случае многое приходилось постигать опытным путем. Уж дополню я семейный гримуар, если жива буду, так дополню...

— Конечно, я прочел эту занимательную книженцию, — медленно произнес Феррис, присаживаясь в изножье. Возможно, этот бархатный голос он тренировал веками, чтобы гипнотизировать юных дев, как меня сейчас. — Если в ночное время девушка держит дверь в комнату приоткрытой, то молодой человек расценивает это как приглашение. Вы про этот отрывок?... И что это за книжка, которой тыкаете мне в лицо — ее есть или тоже читать?

Я подобрала челюсть на место. Что еще скабрезного он найдет в старейшем учебнике этикета? Между прочим, он переиздавался восемь раз.

— Сейчас нет и трех часов дня. Моя дверь была плотно закрыта. Да, мы с сестрами не имеем привычки запираться друг от друга, и это, похоже, пора исправлять. Вам без стука вход запрещен… Кузен — это почти такой же посторонний противоположного пола. На него распространяются те же ограничения. А книга у меня в руке... В общем, неважно. Немедленно отойдите на безопасное расстояние!

Моя попытка избавиться от демона пока выглядела неуклюжей.

— Не кипятитесь, леди. У меня к вам разговор. Я знаю, что это ты, букашечка.

Глава 11. Все те же и мышь

Я смотрела в эти нереальные глаза и одновременно падала с большой высоты. Потом вспомнила, что все-таки умею дышать и попыталась отыскать ответ на лице демона. Оно, кстати, не выражало торжества — лишь интерес и сдерживаемое предвкушение.

Интересно, заметила бы я такие нюансы, если бы восприятие настолько не обострилось…

— И что дальше? Какая это по счету комната, в которую вы ворвались с подобным заявлением? Сначала посетили Дафну или Рози? Это зап-ре-ще-но! Понятно вам?

Я сердито взмахнула рукой, отчего молитвенник из нее вылетел, а Феррис обиженно ойкнул, впрочем, поймав книгу налету.

— Ревнуете, мисс. Я всего лишь хочу, чтобы букашечкой оказалась именно ты.

В этот момент Ребекка, которой я являлась всю свою жизнь, обязательно выдала бы себя, не сумев скрыть облегчения. Но Феррис, не догадываясь об этом, сделал меня сильнее.

Именно я обуздала демона и заставила его принять волю Дэшвудов. Мы временная магическая пара, и рядом с таким, как Феррис, не могла встать никчемная неуверенная в себе девчонка.

Догадка крутилась где-то рядом, хотя в книге ни о чем подобном не утверждалось. Любили наши предки выражаться намеками, а ведь в деле призыва любая нечетность могла закончиться бедой.

— Став частью клятвы, ты не можешь нарушать прямые распоряжения и, главное, не можешь лгать напрямую, верно? — выдохнула я.

Демон — когда только успел — подобрался еще ближе и почти упирался корпусом в мои поджатые колени. На лице не дрогнул ни один мускул, но я знала, что сейчас он пытался запомнить мой запах, как тогда на алтаре. Слава Великой матери, Феррис меня не касался.

— Первое в корне неверно. Я выполняю ваши пожелания, если сам того захочу. Бывает, что между призывателем и бесом возникают нормальные отношения, но я здесь ради одной цели — той самой, что закреплена клятвой. Основное правило, в отличие от джиннов, — не навредить, но это не значит, что демоны менее безобидны… Мы эмоциональны, обидчивы, импульсивны. А вот насчет лгать ты права, я обязан говорить правду. По крайней мере, технически.

Из его слов я выхватила то, что больше всего волновало, хотя и остальное тоже важно. Пускай фамильяр под кроватью вникает и запоминает.

— То есть не заходил к девочкам? Давай договоримся, что ты не станешь приставать к нам, вынюхивать и выпытывать. Ты здесь за другим. И потом, что это за «не навреди», если одна из нас исчезнет в неизвестном направлении.

Феррис покачал головой и, как и в полдень, показал мне свои великолепные острые зубы, украсившие бы любую крупную акулу. И тут же пришла неожиданная мысль: а как тогда мы с ним целовались?

— Ну, ты и простота. Это древняя игра, где у каждого своя роль.

В его взгляде мелькнуло нечто такое, из чего я сделала еще одно открытие — этот мужчина никогда не получал удовольствия от издевательств над слабым противником, а женские слезы не выносил. Как и слезы вообще. То есть, если время от времени демонстрировать слабость… Жаль, что актриса из меня, в отличие от Рози, никакая.

— Мы всего лишь девушки. Защитить нас некому. Родителей нет. Деньги кончились. Что сделаем против демона третьего ранга?

Я не стала глядеть ему в глаза, чтобы не переигрывать. И про то, что мужья ищутся не так быстро, как нам нужно, и про Мартина — говорить пока не стала.

Феррис поднялся. Он пересек мою спальню в три шага по диагонали, уперся в комод и развернулся в обратном направлении. Ого, да у нас привычка ходить туда-сюда в моменты волнения.

— Ты задумывалась, что случится с демоном, который не сумеет выполнить задание, милая Бекки? Представь, что в момент, когда вы его отрываете, у него тоже кипит жизнь, дела, семья… И, клятье, что за демоны водятся в твоей голове? Благородные, как олени, и воздушные, как сахарная вата?

— У тебя семья, Феррис?

Всемилостивейшая, сделай так, чтобы он не заметил, как дрогнул мой голос. Мужчина внимательно посмотрел на меня и вернулся в кровать, подпирать мои колени.

— Нет, у меня только дела, — криво улыбнулся он. — И я найду способ решать их отсюда.

Минута, в течение которой мы смотрели друг на друга растянулась в одну длинную и тягучую каплю меда. И я точно влипла, теперь уже нет сомнений. А раз нечего терять, то и отказывать себе ни к чему.

— К кому ты пойдешь сейчас, Феррис? Если я узнаю, что ты запугивал хотя бы одну из них, манипулировал, давил, я найду способ сделать твое нахождение здесь малоприятным или того хуже. Защита, если удастся ее поставить, как раз это и предусматривает.

Наверное, не стоило ему угрожать. На меня прямо дыхнуло холодом, а потом во взгляд демона вернулась привычная насмешка.

— Тебе придется поверить в это, Ребекка, но я, насколько это возможно, уверен в своем заключении, хотя и не собираюсь сейчас разрывать с его помощью ритуал. Все остальные девочки, при всех их достоинствах, не справились бы. А вот ты — да. Уравновешенная, с аналитическим складом ума и достаточно скрытная по натуре.

Это «сейчас» резануло по нервам больнее всего. С другой стороны, еще есть время, чтобы как минимум посеять у него сомнения.

— Это лишь подчеркивает, сколь мало ты разбираешься в людях. Дафна решительнее нас всех, Вэл — не боится крови и смерти, Рози — обожает авантюры и приключения, Мелани — подкована в демонологии настолько хорошо, что никогда в этом не признается. Разумеется, я не возражаю, если ты назовешь мое имя и попробуешь прервать ритуал… Как ты там сказал? Это игра и в ней свои правила.

Феррис удивил меня снова. Хотя бы потому, что не попробовал меня поцеловать.

— Букашечка, на тебя сложно сердиться, а противостоять желанию узнать поближе — ну, почти невозможно. Если ты всего лишь нежная призывательница, прости, что напугал. Если хозяйка, то тоже прости, — он лукаво улыбнулся. — Не каждый день получаешь шикарный подарок, который тут же исчезает из объятий. Был не сдержан, исправлюсь, И, кстати, я прочитал все двадцать две книжки. Прошу добавки.

Только когда Феррис прикрыл за собой дверь, до меня дошло, что он действительно ушел. Моя пытка закончена.

— Умеют демоны эффектно свалить. А мне даже появиться сложно, чтобы не засмеяли.

Из-под кровати вылез маленький серый комочек, у которого кроме пушистой шубы и длинного, почти как у крысы, хвоста особых примет не было.

Глава 12. Прожорливая Мэри

— А-а-а-а-а, — по-моему, я завизжала куда сильне, чем когда осталась с демоном один на один.

Жить в доме, полном мышей, и бояться их — не слишком рационально, но мой мозг в такие минуты отключался. Обычно я топала ногой, стаскивала башмак и била им об стену, призывая верную миссис Трубер, нашу старенькую экономку, расправиться с хищником.

— Для девушки, которая лучшие годы отдала красноглазой крысе, ты ведешь себя оскорбительно. Дискредитируешь весь мой род, всех одиннадцать детенышей, — объявила малявка, присаживаясь на задние лапы под бахромой покрывала.

Теперь мне приходилось сильно скашивать глаза, чтобы не выпускать ее из поля зрения. Дыхание стало затруднительным, замелькали черные точки. Некоторые встречи с полевками заканчивались моим обмороком; и до туфли как назло не дотянуться… Я бессмысленно щупала покрывало.

— Не советую тебе впадать в истерику. Я, конечно, держу защитный экран, но демон все равно испытывает беспокойство. Еще секунда другая, и он рванет сюда проверять, что с тобой. Ритуал связал вас накрепко. И я, пожалуй, не встречала ни одну трусиху, которой так сильно повезло. Но ты же вроде не собиралась сдаваться ему так быстро?

Все это мышь выдала скороговоркой. Ее речь была примерно в два раза быстрее человеческой и звучала не где-нибудь, а у меня в голове. И голос не тоненький, звонкий такой — почти, как у меня.

Да уж, если Феррис обнаружит меня в обмороке, то, наверное, сообразит, откуда у него взялась столь острая реакция… А если сразу не поймет, то магическая мышь у меня в ногах наведет на мысль.

Не знаю, что отрезвило меня больше, — угроза полного раскрытия или фамильяр, обнюхивающий бессознательное тело.

— Думаешь, он все-таки не признал меня хозяйкой? Выводил на чистую воду, а сам не уверен? — выдавила из себя я. Тошнота, да будут благостны первоначальные сущности, постепенно отступала.

— А что ты хотела? Так бы он хвать тебя за талию и шасть в свое иномирие. И сразу предупреждаю, установить над ним стандартный контроль, при помощи ваших пяти амулетов, не получится. Вы лишь выдадите себя — каждая свой луч — тогда он вообще сможет крутить ритуал по своей прихоти. Выяснится, что это вы ему должны единорога, а не он вам бизона…

Ничего себе, поворот. Мне окончательно стало лучше, я поманила зверька ближе, убеждая себя, что это не просто хвостатый вредитель, а магическое животное. Самовнушение давалось тяжело.Даже крупная белая крыса, подаренная в детстве отцом, не победила во мне страх перед мышами. Однако каким образом эта конкретная мышь в курсе таких подробностей? Не каждая из сестер вспомнит, что пятнадцать лет назад у меня имелся питомец. Мелани тогда еще не умела как следует говорить.

— Не бизона, а кузена, — вздохнула я. — И, да, у меня проблемы не только с демоном, но и с тобой.

Папа предполагал, что мой страх перед мышами (он называл его хитрым словом «мусофобия») объяснялся тем, что, когда в особняке морили грызунов, то меня единственную из детей оставили дома — у родственников, к которым повезли сестер, закончились свободные спальни.

Родитель не ожидал, что я окажусь настолько впечатлительной при виде рассыпанных по газону новорожденных мышат. Ведь я же была таким спокойным ребенком…

— Кстати, моя имя Мэри. Человеческий язык я освоила на девяносто семь процентов, а остальные три придется потерпеть. Моего первенца зовут Том, далее родился Фред, третьей Саманта, четвертым Грегор — у него сегодня случились колики — пятой появилась Элежберта, шестой…

— Хорошо, я поняла. В первом ящике прикроватной тумбочки остатки пудинга на бумажной тарелке. Тебе вполне по силам унести их в норку, а если нет — то я положу на пол. Сходишь несколько раз.

Мэри внимательно смотрела на меня своими черными бусинками. На жуткого противника не похожа, но что-то угрожающей в ней, определенно, есть.

— Обычно у домовой мыши рождается пять-шесть детенышей, одиннадцать — это настоящий подвиг. Хотя известны случаи, когда потомство доходит до четырнадцати малышат за один раз, — с надеждой протарахтела почтенная мамаша.

Рука сама потянулась ко второму ящику и я вытащила оттуда вскрытую пачку печенья. Оставлю его наверху. Лишь бы весь выводок не явился помогать матери его тащить.

— Вы замечательные хозяйки, отраву сыплете редко. Я больше всех уважала мисс Валери, но теперь расскажу своим, что вы тоже очень милая. Малыш Грегор вас не забудет, как и другие его братья и сестры.

Я не стала уточнять, что там творила Вэл. Скорее всего подкармливала, обеспечив стабильный рост мышиной популяции: мало того, что такие Мэри приносили потомство несколько раз в год, так к нам на добрую славу стекались мыши со всех окрестностей.

— Давай подробнее про контроль над демоном. Подозреваю, что ритуал его не больно-то держит. Если не настроить защиту, то мы все рискуем, включая твоих одиннадцать мышат.

— Так, а я про что? Я же явилась и терплю весь этот дискомфорт, лишь бы юных мисс Дэшвуд выпасать.

Мда, фамильяр нам попался, готовый к любым отвлеченным темам, кроме самых нужных.

— Ты имела в виду спасать, — поправила я Мэри.

Она только что хвостом от меня не отмахнулась, но зато вспомнила, о чем шла речь.

— Защита необходима, мисс Бекки. Но здесь важно поставить ее лично, не звать демона к себе, то есть прийти к нему под покровом ночи в качестве хозяйки.

Она произнесла это так, что мурашки, которые теперь охотно отзывались на Ферриса, бросились врассыпную.

— Не представляю, как это сделать, но обещаю поискать шоколадку твоему семейству, если ты поможешь.

Мышь в это время перебралась на тумбочку, заглянула во второй ящик и теперь уминала сахарное печенье размером почти с нее. Весь ее вид иллюстрировал присказку: счастливая мать — счастливые дети.

— Зря вы, между прочим, решили бегать от Ферриса. Он лучший мужик на тридцать миров вокруг, а глубже мне не видно. Есть еще огромные, как лайнеры, и головастые морские монстры в пяти мирах отсюда, однако подозреваю, что ваши виды плохо совместимы

— Это не обсуждается! — отрезала я.

— И зря, — парировала мышь. — Тогда вам лучше открыть окно и впустить слизняка, который ползет по водосточной трубе. Если он грохнется в цветник, то их Темнейшество его сначала испепелит, а разбираться будет потом.

Я чуть не ударила себя по лбу, и как раз в это время в окне показалась всклокоченная шевелюра Мартина, моего жениха. А затем и он сам.

За всеми призывами я совсем забыла, что он приехал к отцу, нашему соседу, и обязательно станет искать встречи. Проблема заключалась в том, что я никак не могла запомнить, что Мартин Клиффорд считал себя моим женихом.

Глава 13. Император. На новом месте

Феррис вернулся в библиотеку. Там дуло из всех щелей. Может, девчонкам надо было призвать не демона, а домового? Поминая мелких божков из подконтрольного ему Хаоса, он сложил вместе указательный и большой пальцы, отчего по стенам прошла едва заметная рябь.

Впрочем, это он рисковал; обшивочные панели ссохлись и кое-где образовывали щели, из которых мыши повытаскали утеплитель.

Сырой магии покрытие могло не выдержать и пойти трещинами. Однако он не просто бахнул силой, а добавил недостающий материал, пустив на благое дело два ушатанных стула.

Теперь в библиотеке осталось большое кресло с протертыми кожаными подлокотниками, еще один полуживой стул, пуфик и разборная лесенка — в принципе, пригодная для того, чтобы сесть на нее в случае крайней необходимости.

Девчонки все равно не заметят. Жилище в таком состоянии, словно они живут тут, зажмурившись. Он вспомнил отчаяние, которое пряталось в глазах Ребекки. В конце концов, что такое два стула, если он обязан вытащить из бедности целый цветник — в основном опираясь на трезвый расчет и совсем чуть-чуть — на магию самого слабого толка

Придется привыкать, что здесь он не всесильный император, а мелкий демон. Если принести в этот мир хотя бы часть своего потенциала, то вся их Аламенья, она же Благословенная земля (язык Бекки и ее сестер уходил корнями в древний эльфийский, как и большинство человеческих языков), падет, а по другим мирам поползут уродливые разломы.

Каждый должен знать свое место, а Темнейший — не пересекать разделительной черты и держаться своей половины миров… Феррис постучал по пересохшей чернильнице, и она наполнилась до середины.

Правильно. Умеренность во всем. Щепотка магии. Аккуратная замена одного вещества на другое. Раз пришли чернила, то ушла вода из графина; стало быть, горло теперь промочить нечем.

И еще эта девушка — то ли ему в дар, то ли на погибель. Он по-прежнему не представлял, что с ней делать, и почти не сомневался, что его догадка верна. Только куда она ему? Чтобы войти в Тени, надо пережить сотни воплощений на его половине, а особа на алтаре излучала свет без примесей, будто ни разу не рождалась среди темных.

Конечно, нельзя отметать вариант, что Михаэль создал еще более хитрую ловушку. Сначала сплел видение, которое стопроцентно зацепило бы Ферриса (названый брат — единственный среди живых и мертвых, кто смог бы сделать очень точный слепок его эмоций), а затем срежиссировал эту ситуацию с сестрами.

Например, через шар его оскорбляла одна, а при его появлении роль язвы уже исполняла другая… Или «хозяйкой» оказалась Мелани, и поэтому получила указание изображать насмерть напуганную девушку. Михаэль знал, что на такую Феррис ни за что не польстится.

Однако этот вариант ему не нравился, потому что предполагал, что врали все пять. Значит, и Бекки тоже. Кроме того, демон с первого взгляда убедился, что среди сестер затесалась обладательница редкого дара, которая солгать не сумеет физически. Чтобы устроить подобное представление, сначала необходимо было уверить в нем мисс Валери Дэшвуд.

Но разве темный трон не стоит усилий? — спрашивал себя император. Михаэль скорее всего ответ уже нашел.

Сквозняк исчез, и теперь сосредоточиться мешала какая-то новая возня наверху с применением магии. Не иначе, в доме объявился фамильяр и принялся пакостить. На фоне того, что Ребекка полна решимости обмотать его дополнительными ограничениями, называя это «защитой»… Ну, придется пройтись по канату в виде циркача, увечного на одну ногу и с завязанными глазами.

— Уважаемые жители Аламеньи, только сегодня Феррис Пятый Неукротимый выполнит смертельный трюк под ваши аплодисменты. Ни грамма магии… Покупайте значки с императорским профилем — от трех штук четвертый в подарок, — бормотал Феррис себе под нос, создавая на бумаге круг с заключенной внутри звездой.

Необходимо заглянуть в собственный дом и убедиться, что время для него практически остановилось и там часы по-прежнему бьют победу холода. Кстати, клятую повязку он не бросил в храме, а на всякий случай сунул в карман.

Заскрипели половицы, и после короткого стука в дверь к нему присоединилась Рози, которая сменила одно смелое платье на другое, еще более открытое.

Феррис приблизительно представлял, что последует дальше и спокойно наблюдал, как будет выкручиваться самая артистичная из сестер Дэшвуд.

— Ой, вы здесь, как девочки и предупреждали. Но я знаю, что в глубине души вы добрый и мы подружимся, — Рози хлопала ресницами в такт каждому слову. — Они собираются полностью контролировать вас, но я могу сохранить некоторые лазейки, чтобы вы жили у нас с комфортом.

Она не потрудилась придумать хоть что-то. Это же известный факт, демоны — лучшие друзья блондинок с внушительным бюстом. А Дэшвудхолл — идеальное место для проведения каникул.

— Что вы желаете взамен, мисс Рози? Золото, монеты? Вам незачем просить очарования. У вас от природы его в избытке.

Пусть думает, что он заинтересован. И что мечтает помочь, когда она наклоняется так сильно, рискуя, что ее внушительные достоинства выкатятся прямо на столешницу.

— Мне бы пару простеньких колечек с недорогими камнями. Нужно выкупить сценическое платье. Но если булочник, зеленщик и остальные узнают, что я расплачивалась деньгами, то явятся сюда. Пусть воображают, что отдаю последние украшения.

На секунду Феррису показалось, что под ногами по направлению к двери метнулась тень. Он присмотрелся, но магический след испарялся на глазах. Не нужно откладывать знакомство с фамильярном в долгий ящик.

Он взял со стола пару скрепок, зажал в ладони, и в руку восторженно выдохнувшей Рози опустились два аккуратных колечка — золотое и серебряное; оба в россыпи полудрагоценных камней.

— Отдайте одно за ваше платье, а вторым, будьте любезны, рассчитайтесь с теми, кто поставляет сюда еду. Через пару часов ужин, и я настаиваю, чтобы в меню было мясо.

Он вспомнил, что две из пяти сестер худоваты; Бекки не мешало бы время от времени баловать себя, а Вэл явно нуждалась в витаминах.

— Пожалуйста, также купи фруктов, сладостей. И чем вы обычно радуете себя по праздникам. Я придумаю, где взять еще, чтобы не поднять на ноги всех кредиторов разом.

Рози недолго рассыпалась в благодарностях и тут же бросилась к выходу. Феррис поймал себя на том, что искренне улыбался — впервые не только за этот день, но и за длительный период времени.

Глава 14. Сэр Мартин, век бы вас не видеть

Ребекка:Разумеется, я открыла окно. Мартин немного покрасовался, стоя на подоконнике. Каштановые кудри рассыпались по плечам, так как во время восхождения он потерял шнурок, скреплявший их в хвост.

Он по-прежнему пребывал в полной уверенности, что его шевелюра нравится дамам от восьми и до восьмидесяти. К добру или к худу, в последнее время я перестала относиться к их числу.

Волосы Клиффорда всегда считала его сильной стороной, но постепенно пришла к выводу, что у мужчины должны иметься и другие достоинства. Разумная мысль для девицы двадцати трех лет.

Мэри забралась под широкий пояс на моем платье, и из-за его высокой талии болталась где-то под грудью. Пускай так, потому что под юбки я ее не пустила; одна Всемилостивейшая знала, чего мне стоило спрятать на себе живую мышь.

После нескольких минут знакомства я могла бы сказать, что она помешана на еде, своих детишках и… каких угодно новостях. Последними наша округа — тут Вэл права — не богата. Мышь буквально жаждала знать, о чем я буду беседовать с молодым человеком.

На словах она заявила, что обязана наблюдать за всем, что происходит со мной и вокруг меня.

Ее трескотню слышала я одна, и теперь она нагло хихикала, когда Мартин расписывал свои приключения по дороге к нашему дому: на него чуть не бросился дьявольски-черный бык с соседней фермы, и, убегая от него, он промочил ноги в луже размером с ров.

К тому же после ливня этой ночью, металл, по которому полз мой воздыхатель, обсох не до конца. Как и обвивавшие трубу вьюны с широкими листьями…

— Спроси у него, спроси, почем он припрятал за пазухой артефакт от падений и откуда у не очень убыточного эсквайра такая дорогая игрушка? — не унималась мышиха.

— Не почем, а зачем. Не убыточного, а зажиточного, — прошелестела я одними губами, пока всеми остальными частями лица пыталась изобразить радушие.

Наши семьи когда-то дружили. Мне и в голову не приходило быть жестокой по отношению к старому приятелю. Тем более что его ухаживания (без каких-либо последствий для девичьей чести) я принимала что-то около года. О них, правда, знала одна Дафна. Сама я взяла с Мартина слово держать взаимный интерес в тайне, пока мы оба не будем уверены в крепости этого чувства.

Я привычно выглянула из окна — третий этаж; от земли метров тринадцать или четырнадцать. И Мартин уже не первый раз попадает в мою комнату таким образом. Он читал мало, но все, что западало ему на ум из книг в серьезном твердом переплете, уже не вытравить. Наверное, из какого-то модного романа он почерпнул, что ползание по трубам — это дико романтично.

Он попробовал было меня обнять, обхватив сзади за талию. Я вывернулась, намеренно наступив ему на ногу и рассыпавшись в извинениях.

— Малыш, ты знаешь, кто я.. Я человек дела. Не люблю красивые слова и пустые комплименты. Если любишь, то докажи. В отличие от вертопрахов, я не пускаю пыль в глаза дорогими украшениями или подарками. Все это пусть лучше достанется нашим детям. Ты же рада меня видеть?

Я рассеянно кивнула. За весь период ухаживания Мартин не подарил мне даже букет незабудок, зато он мог часами расписывать, как привести в порядок оставшиеся за Дэшвудами владения. С другой стороны, никто не мешал ему отказаться от меня после того, как стало известно о гибели Дерека и о нашем с сестрами плачевном положении.

Насколько я поняла, жениться на одной из нас его надоумил отец, который в молодые годы приятельствовал с моим. Клиффорды стояли на социальной лестнице чуть ниже, однако их имение приносило стабильный доход — и брак, о, чудо, был бы примерно равным.

Когда-то я уже спрашивала Мартина, почему он остановил свой выбор на мне. В страсть в данном случае я не верила… Он долго плел про то, что я спокойная, разумная, прямо под стать ему, но память услужливо подкидывала, что, впервые попав в Дэшвудхолл, он четыре вечера подряд ухлестывал за Рози.

Ну, пока та не нарисовала его портрет, изобразив красавца сэра Мартина Клиффорда с несуразными и маленькими свинячьими глазками.

— Мы не встречались две недели, Мартин. Не ожидала, что выберешь именно это время, чтобы навестить отца. Сейчас же в столице разгар сезона. Ты бы предупредил, что вскоре вернешься к нам снова, — я старалась как-то оправдать сдержанность своего приветствия и в то же время не удариться в обратную крайность.

Насколько права Мэри, предупреждавшая, что Мартин и Феррис не должны столкнуться в щекотливых обстоятельствах? И, мне, кстати, не хотелось, чтобы демон вообразил, что я принимаю молодых людей в спальне по две штуки в час.

— Первые боги, Бекки. Ты еще холоднее, чем обычно. Иди же ко мне, разве воспоминание о моих поцелуях не согревают тебя по ночам?

На всякий случай я отступила вглубь комнаты, но Мартин и не собирался настаивать. Он хорошо помнил, что произошло в прошлый раз, когда я передумала целоваться.

— Лучше всего в этом деле помогает горячий кирпич. Иногда кладу себе под ноги сразу два, — проворчала я. — Понимаешь, у нас в доме родственники, с которыми ты не знаком. Будет крайне неуместно, если тебя заметят выходящим отсюда. Давай ты спустишься тем же путем и зайдешь через парадный вход. Если что, Валери окажет первую помощь.

Если Мэри права и у него оберег от падений, то Мартин ничем не рискует. Артефакты — это чуть ли не единственная полезная магия в нашем мире. Из-за того, что в детстве я боялась не только мышей, но и крупных птиц, и громогласных мужчин, папа разорился на защитный артефакт. И за столько лет ему ничего не сделалось!

Когда Мартин в прошлый приезд не ограничился двумя поцелуями, а полез слюнявить мне шею и уши, то его отбросило к стене, как будто кто-то могучий с размаху приложил кулаком в грудь.

— Правильно, мисс Бекки, — подключились молчавшая подозрительного долго Мэри. — Такой жених нам не нужен. Если вам жаль выкинуть его из окна, то натравите на него демона. Про это лохматое недоразумение никто и не вспомнит.

Какие же мыши кровожадные. Всегда это подозревала. Однако Мартин пришел к выводу, что единственное чудовище в комнате — это я. Он распахнул не слишком выразительные глаза (тут Рози права!) и, словно в отчаянии, завалился на пуфик, придвинутый к моей кровати.

— Я весь промок. Стоит мне зацепиться за эту дырявую трубу, как руки заскользят. Вот как в Дэшвудхолле обращаются с гостями…, — пожалуй, настолько злым я его еще не видела.

— Спущусь вниз и прикажу разжечь камин в гостиной, чтобы ты отдохнул до ужина. Выходить после меня минут через десять и плотно закрывать за собой дверь. В доме завелся жутко наглый кот, который метит каждую комнату, в какую проскользнет.

Эта ложь далась мне так легко, что я зажмурилась, чтобы самой в нее не поверить.

— Вот и проверим, что за намерения у этого субъекта, — пыхтела Мэри, пока я спускалась по лестнице. — Сейчас как примется все восхищать…

— Не восхищать, а расхищать, — отозвалась я.

Какая же ты все-таки, зануда, Ребекка Дэшвуд…

Глава 15. Новые лица и одно очень неприятное падение

«Прикажу разжечь камин», — звучало хорошо, но с реальностью на стыковалось. Не попрошу же я миссис Трубер с ее ревматизмом возиться с дровами, только чтобы самой не запачкать руки. Каково же было мое удивление, когда в гостиной я нашла Эльзу, колдовавшую над огнем.

Девушка работала у нас три-четыре дня в неделю, однако сегодня никто из слуг не должен был находиться в доме — эту среду мы освободили для демона, а заодно устроили еще один лишний день экономии. Платить жалование становилось все труднее.

— К нам в городе забежала мисс Рози. Ее послала миссис Трубер, — щебетала Эльза. — Это чтобы пришла я, и, значится, кухарка. Негоже девицам питаться позавчерашней едой. Это мы все так думаем. Мисс Дафна, положим, перекусит у Палмеров, но вы, мисс Бекки… На вас даже шляпка болтается.

Что я могла ей возразить? Рассказала, что к нам прибыл кузен из далекой-далекой страны, а также с визитом зашел мистер Клиффорд. Так что помощь с их стороны, действительно, к месту.

Эльза уже справилась с огнем, пододвинула решетку. Мы за пару минут обсудили погоду. И тут я сообразила, что давно не слышу Мэри. Мышинда испарилась, а ведь у меня к ней сразу несколько поручений.

В комнату невозмутимо вплыла экономка. Она работала в доме еще с тех пор, когда была жива мама, и давно стала членом семьи. Это не обсуждалось, но старушка Эмили, действительно, нуждалась в нас. Замуж во второй раз ей уже поздновато.

У миссис всегда можно поучиться манерам. Она держалась, как истинная леди, получая всего несколько шиллингов в неделю. А в эти сложные месяцы и вовсе отказалась брать с нас плату.

— Бекки, дитя мое, — воскликнула она с неожиданным жаром, и я сразу обратилась в слух. — У нас завелся домовой. Сначала я нашла несколько монет в конторке, где они закончились еще две недели назад. Я решила поискать там в надежде, что какая-то мелочевка застряла между пластинками, когда Рози засобирались в лавку. Но получился почти фунт!

Глаза Эльзы загорелись, и я вспомнила, что мы задолжали ей за одну неделю точно. Боюсь, что и я встрепенулась точно так же.

— Я сразу сказала ей вызвать девочек. Заодно и рассчитаемся. В доме пора прибраться, вам необходимо нормально подкрепиться.

Тут она заметила, что в комнате я не одна и переключилась на Эльзу:

— Вот-вот, милочка. Сегодня же выдадим жалованье. Поднимись, пожалуйста ко мне, насыпь углей. На ужин я не пойду, что-то спину ломит. Лягу сегодня пораньше.

Все складывалось наилучшим образом, потому что Эмили недолюбливала Мартина — а уж каким образом объяснить ей, откуда взялся Феррис, я до сих пор не придумала. Экономка знала историю семьи, каждого дальнего родственника, лучше, чем мы с девчонками.

Но сенсационные новости на этом не закончились. Дама понизила голос до драматического шепота. Этот свистящий звук, наверное, было слышно даже на чердаке:

— И это не все, Бекки. Когда я сменила домашнее платье, то обнаружила в кармане целый шиллинг!

Эльза пискнула и бочком-бочком выскочила из комнаты. Сейчас перероет всю униформу. Похоже, миссис Трубер на это и рассчитывала:

— Все эти странности, а также Рози, которая вдруг изыскала возможность отправиться по магазинам, наводят на определенные мысли, — протянула она теперь уже нормальным тоном. — Словно какие-то юные леди решились на то, что их отец призывал никогда не делать… Будто они вообразили, что их количество дает им шанс выпутаться из нечистивой ловушки…

— Ну, что ты, Эмили, — я обняла ее, как второго после родителей родственника старшего возраста. — Иди отдыхай. Мы все выясним. А твой незапланированный шиллинг предлагаю потратить в книжном магазине. У них появилась «Навсегда не твоя. Рабыня ярости», третья книга, и несколько новых журналов.

К моему облегчению, Мартин так и не спустился, а Эмили без дальнейших возражений отправилась к себе по другой лестнице. Наверное, уже видела себя с книжкой в руках. Под поясом острожно зашевелилась мышиха, обозначая свое присутствие.

— Это твоих рук дело? — я старалась использовать голосовые связки по минимуму, но, боюсь, что мой шепот мало чем отличался от жутких звуков, которые только что выдавала экономка.

— Что вы, добрая госпожа, я всего лишь навестила деточек. Если мать не покормит, то кто их покормит? Не демон ведь. Подозреваю, что это его рук тело. Бедных мышат он даже есть не станет, не то что кормить… И не переживайте, я проследила за гниловатым юношей. Он сначала попытался открыть ящик для бумаг в письменном столе, тогда я зафиксировала замок. Потом принялся ползать по полу с пинцетом, чтобы собрать ваши волосы. Я нашла, что ему подсунуть вместо них.

В этот раз я перестала ее поправлять. И если с «телом» и «делом» все понятно, то с «гниловатым» я засомневалась… Вороватый? Виноватый?

Странное поведение Мартина настраивало против него. Зачем все эти телодвижения в адрес девушки, с которой и взять-то нечего? Личные бумаги, положим, нужны, чтобы проверить, не скрываем ли мы неучтенную часть наследства, но волосы… Жених решил нанять мага — чтобы что?

Неизвестный благотворитель, который организовал нам денежный ручеек, отошел на второй план. Впрочем, я могла сказать, кем он точно не являлся. На лестнице как раз показался Мартин, который был доволен собой и насвистывал песенку.

Вдруг за его спиной вырос Феррис. Развернул Мартина к себе лицом, как будто здоровенный детина ничего не весил; встряхнул так, что у меня заныла челюсть. Что говорил демон, я не слышала. Эсквайр, напротив, не издавал ни звука. Только распахивал и закрывал рот.

Эта сцена длилась несколько мгновений, но запомнилась почти бесконечной. Наконец демон усадил Мартина на полосу ковролина, прибитую к ступенькам вдоль перил, и подтолкнул. Чуда не произошло. Тот не съехал, а кубарем покатился вниз.

Возможно, Вэл уже ничем ему не поможет. Крик застыл в горле, когда я разглядела, с каким выражением на меня смотрел Феррис.

Глава 16. Передумал гневаться?

Помню, что я наклонилась над Мартином, который осторожно подавал признаки жизни — во всяком случае, он дышал и иногда постанывал. Значит, остался в здравом уме, потому что на его месте я бы вела себя точно так же; не стала бы привлекать внимание существа, устроившего столь сокрушительный спуск.

Демон оказался рядом чересчур быстро. Он явно пренебрег ступеньками, из ниоткуда возник на самой нижней и дернул меня наверх, не давая опуститься на колени перед раненым. Я тут же попробовала его оттолкнуть.

И уперлась бы обеими руками в широченные плечи, если бы мы находились на одном уровне. Но я-то стояла на полу, поэтому давила Феррису куда-то чуть повыше талии. Мой поверженный ухажер скорчился ровнехонько между нами.

— Кхм, кхм. Вы хорошо так бодаетесь, колоритно, — зачастила Мэри. — Однако я бы на твоем месте успокоила демона, — он сейчас что-нибудь случайно подожжет, — иногда мужчине достаточно, чтобы его высушили.

— Надо говорить выслушали, — буркнула я. Конечно, этой мыши все как с гуся вода, но иначе она так и не научится изъяснятся правильно.

Пока что я не при каких обстоятельствах не желала встречаться взглядом с Феррисом и против воли рассматривала, как под рубашкой вздымалась его грудь. Мне хватило той смеси обиды и разочарования, которая отразилась в его глазах минутой ранее. Возможно, там даже мелькнуло отчаяние.

Ничего странного, что сначала я приняла исходивший из горла демона рокочущий звук за рычание и еще сильнее уперлась ему в ребра. Только потом до меня дошло, что он смеялся.

— Когда ты беседуешь с фамильяром у тебя такой сосредоточенный вид. Как будто урок отвечаешь. И при этом не похожа на безутешную влюбленную. Сейчас оттопчешь красавчику локоны вместе с ушами.

Демон нам попался не просто бракованный, а еще и чокнутый. Ритуал на такое не рассчитан, чего дальше ждать от него — непонятно. Мартин, если выживет, расскажет всем, что мы приютили опасного сумасшедшего.

— Ты что творишь? Напал на нашего гостя. Сорвал план с собственным участием… Так что произойдет с демоном, который не справился с заданием? Допустим, ты хочешь застрять в нашем мире в качестве человека. Но что бы ты ни задумал, ты не имеешь права ставить под угрозу жизнь и здоровье людей!

Я раскричалась, забыв, что в доме прислуга, а Эмили не могла уйти далеко.

— И мышей! Мисс Бекки, скажите ему про неприкосновенность грызунов. Он вас послушает. Давно я не видела настолько влепленного демона.

Я все-таки отважилась поднять на Ферриса глаза, а он не нашел ничего лучшего, чем в этот момент скорчить физиономию:

— Жаль, что я не слышу многоуважаемого фамильяра Дэшвудов. Точно могу сказать, что она женского пола, мелкая и настроена против меня. Но, похоже, голова у нее варит, раз не отходит от тебя ни на шаг.

Его слова привели Мэри в полнейший восторг:

— Как можно? Передай Темнейшеству, что я сразу признала, что с ним ни один жених не сравнится. Скажи, что Том, старшенький, любит молочный шоколад, Элежберта пищит при виде орехов, Грегор сам не свой до вареной картошки. И где только набрались этих барских привычек?… Пусть оставляет где угодно, да хоть на подоконнике..

Мартин сделал попытку вернуть к себе внимание. Он застонал так надрывно и протяжно, что я дернулась вниз, к нему. Но демон пресек малейшее движение в том направлении.

— Куда его? — Феррис поднял Мартина, который несильно уступал ему в росте, легко, как пушинку. — Признаю, что моя реакция оказалась чересчур стремительной. Привык полагаться на инстинкты, прошу прощения.

От возмущения я осталась на месте, не давая Феррису с его ношей сдвинуться с места.

— Все? Другим объяснением не удостоишь? Я вижу, что ритуал был ошибкой. Не уверена, что существует контроль, способный обеспечить полную безопасность от такого, как ты…

Демон отодвинул меня, причем я не заметила, как у него это получилось. Он сгрузил Мартина в широкое плюшевое кресло, которое было отправлено в фойе из-за своего уродства.

— Букашечка, я тебе о чем твержу? Вы ввязались в смертельно опасную авантюру. Демоны взрывные по натуре. Добавь сюда, что даже в вашем мире мы в разы сильнее; умертвить одного из вас при таком раскладе — нелепая случайность.

— С какой стати ты напал на него? Вы не знакомы. Как Мартин успел разозлить, если он тебя не видел?

Феррис хулигански пожал плечами. Наверное, в родной среде он выступал в роли громилы. Отсюда и замашки.

— А про чутье я упоминал? Я заметил в доме незнакомого мужчину, который не мог в него попасть, иначе чем через ваши комнаты — там я проверить не в состоянии, потому что фамильяр установила щит. Более того, этот мужик касался тебя: ваши запахи не слишком, но смешались. Он провел какое-то время среди твоих вещей. В его правом кармане футляр с обручальным кольцом. Все это свидетельствовало лишь о том, что вы близки, поэтому я и предположил, что ты и он… В общем, я удивился твоему выбору.

Феррис небрежно кивнул на молодого человека, который то ли находился в обмороке, то ли мастерски его изображал. Я едва подавила желание съездить самоуверенному демону по лицу. Самоуверенный жених свое получил.

— Твой извращенный вкус, конечно, не повод нападать на это ничтожество… Однако я копнул глубже и обнаружил, что он собрался навязать тебе свою волю. К тому же у него были планы и на других сестер. Скорее, фантазии… Но разве это не моя миссия, действовать в вашу пользу? Я превентивно спустил его с лестницы, а перед этим предупредил, что если его ширинка повернется в сторону любой из сестер Дэшвуд, а уж в твою персонально….

В очередной раз за этот день я покраснела. Сложно обвинить демона во лжи, если он, во-первых, лишен такой возможности, а, во-вторых, Мэри застала Мартина за тем, что он готовился к проведению подозрительного магического обряда.

— Достаточно, Феррис. Люди действуют другими методами. Я обязательно разузнаю, откуда у него такой интерес ко мне, если он продолжает засматриваться на остальных девчонок. Зачем мы ему сдались… От тебя же нужно, чтобы ты вернул все обратно. Не вредил Мартину. Понимаешь?

Демон кивнул как-то излишне легко:

— Еще раз прости, Бекки. Это невозможно. В этом мире мне неподвластно время.

Глава 17. Не целитель

Наверху забегали. Судя по топоту девичьих ножек, к нам спешили и из левого, и из правого крыла. И если бы я умела перемещаться, то, не задумываясь, оказалась бы подальше отсюда.

Мэри, замолкавшая буквально на несколько минут, принялась бомбардировать мой мозг. Феррис продолжал смотреть на меня — теперь уже с сочувствием.

— Мисс, не успела сказать, — четыре ваших сестры в курсе, что я нашлась, и сейчас мы учимся... э-э-э... общаться. Показываться им буду по очереди, к младшим соваться пока не рискнула… В общем, они знают про то, что Феррис напал на Мартина. Я думала, что зову на помощь мисс Валери, но перепутала канал и объявила через общий. Теперь сюда бегут они все.

— Не можешь испортить сама, позови фамильяра, — прокомментировала я ни к кому особо не обращаюсь.

Демон погладил мое запястье двумя пальцами. То ли предлагал смириться с судьбой, то призывал набраться терпения. Мартин, чья голова держалась ровно только за счет спинки кресла, тоже вклинился в беседу:

— Любимая, что случилось? Я заметил тебя, заторопился и навернулся с этой чудовищной лестницы. Сколько раз предупреждал, что она крутовата. Работу по переделке усадьбы следовало бы начать с нее… Ох, я словно пересчитал каждую ступеньку собственным черепом.

Я сдержалась и не стала уточнять, какая часть его тела приняла основной удар. Лишь порадовалась тому, какая она все же крепкая.

— Бекки, сейчас же лови Ферриса. Мартин рискует не дойти до дома, — затарахтела мышь. — Я влила в него добрых полпинты магии, а он вместо благодарности, как специально, дразнит демона. Ваши мужчины слишком активны, я за ними не вызреваю.

Из ее слов следовало, что в моих силах в любой момент отдать демону приказ. Только я в это не верила.

— Не поспеваю, — пояснила я для себя. — Вы оба не собьете меня с толку..

— Букашечка, — протянула причина всех моих сегодняшних бед. — Ты, когда напряженно думаешь, то даже дышишь не так, как обычно — с усилием... Пока не откроются какие-нибудь новые факты, паренька я больше не трону. Я срастил ему один перелом, убрал трещину в районе ребер. Твоя кроха все это зацементировала магией; так организм воспринимает лечение гораздо легче.

— Дорогая, ты с кем-то разговариваешь? Что происходит? — вокликнул Мартин.

Я ошеломленно уставилась на Ферриса с тем же самыми вопросом.

— Пришлось частично стереть ему память. То есть детали с моим участием он не помнит, однако знает, что упал с лестницы. Как видишь, меня он перестал замечать.

Мне в голову пришла наконец полезная мысль:

— Тогда доставь его к родственникам по соседству с нами. Убедись, что дом его, что спальня правильная. Сейчас же, пожалуйста. Он отлежится, а все странности этого дня потом спишутся на головную боль.

Ферриса не пришлось просить дважды. Он подхватил Мартина и скользнул вместе с ним в черный проем, открывшийся у демона за спиной. Волосы жениха взметнулись в разные стороны, и я отметила про себя, что за эту скорость готова Феррису простить многое.

Тем временем число домочадцев на верхней площадке лестницы стремительно росло. Вэл появилась первой. Она подавила в себе желание скатиться по перилам, и, приподняв юбки, поскакала по ступенькам.

В ее правой руке я разглядела знакомую бутылочку с ядовито-салатовой пробкой. Так у нас в аптечке была отмечена «ободряющая» настойка. Это пойло кислило и отдавало плесенью одновременно. Так что Мартину повезло вовремя ретироваться.

Впрочем, от Вэл я другого и не ожидала. А вот Мелани, которая тащила на себе длинное охотничье ружье, запомнится мне надолго.

Глава 18. Колечко

Давно в Дэшвудхолле не случалось нормального ужина — чтобы все мы были в сборе, каждая занимала за столом свое место и, что не менее важно, выбор горячих блюд не ограничивался одним (и к тому же холодным).

Признаюсь честно, фаршированные почки на завтрак, которые могли быть вечером поданы на ужин, или говяжий пудинг — опять с почками! — несколько дней подряд вызывали у меня внутренний протест. В целях экономии я с ним боролась и часто делала выбор в пользу тостов с джемом.

Дафна и Рози поступали проще и старались питаться вне дома. Но сейчас они обе с уважением взирали на отдельное блюдо с запеченной уткой, тарелки с крупными жареными рыбинами, а также на закуски и соленья. Неразъясненный домовой был к нам сегодня добр.

После беготни по лестнице девочки сидели притихшие и немного надутые. Сначала мы коллективно упрашивали Мелани убрать ружье обратно в чулан, и почему-то прикладом по мягкому месту схлопотала Рози. И если Вэл спешила на помощь Мартину, то наша певица и художница собиралась спасать меня, потому что где-то откопала огромные заговоренные кандалы.

Ружье и наручники девчонки все же отнесли на место — туда, где мы держали хозяйственный и полумагический инвентарь. А Дафна, которая появилась на ступеньках последней, свой камень-талисман сдавать не стала. Как она рассказывала до этого, он усиливал возможности владельца, и даже слабенькое заклинание превращалось в серьезную угрозу.

Старшая сестра отговорилась тем, что это подарок виконта, и он обидится, если она перестанет его носить.

— Почему ей все можно, а с меня всегда спрашивают, как с потенциальной преступницы? — сопела Рози, заливая сливочным соусом утиную ногу. — Я раздобыла в городе гору еды. Я вспомнила про кандалы, которые могут пленить практически кого угодно. Я в последний момент не позволила Мел прострелить себе ногу. У меня травма. А эта… эта виконтесса подозрительно долго торчала у себя в комнате и соизволила явиться, когда угроза миновала. Почему она принимает у себя посторонних, а мне это запрещено?

Дафна в ответ на обвинения не повела и бровью. Она кромсала рыбу на мелкие кусочки у себя на тарелке.

— Мой жених — не посторонний. Он заволновался из-за того, что я утром срочно прервала прогулку и затем не отвечала, когда он засыпал меня письмами. Мне же совершенно некогда было писать… Знаешь, Рози, ты злишься не из-за того, что я, как старшая, могу позволить себе больше, а потому что завидуешь. Твой последний кавалер ценил классическую музыку больше, чем тебя, раз сбежал, когда за одно выступление ты сфальшивила три раза.

Да, узнаю уютные совместные вечера. Если бы стол имел свой обычный полупустой вид, то эта пикировка переросла бы в скандал, а так Рози лишь скорчила Дафне рожу и продолжала жевать мясо. Наша кухарка, миссис Вонг, постаралась на славу. К тому же Рози выбрала продукты на свой вкус.

— Любишь ты сказать гадость из принципа, Дафна. Тот ухажер был туговат на одно ухо, жениться не предлагал и, видя, что Рози приличная девушка, уехал вслед за гастролирующим кабаре, — вступилась за младшую сестру Вэл и тут же начала распекать ее за другое. — Но мне кажется, что мы рано расслабились. Не стоило заказывать в лавке столько продуктов, иначе на следующей неделе в меню останется только селедка.

Вэл убеждена, что на столе должны быть мясо и рыба, хотя ест она мало, и миссис Траут на пару с миссис Вонг всегда подкладывают ей пироги и бисквиты под правую руку.

Мелани, молчавшая уже полчаса, наконец пробудилась. Сомневаюсь, что она поверила, что демона невозможно пристрелить, как какого-нибудь мелкого воришку. Но первый испуг уже должен был пройти, а природная рациональность — взять свое. Это же вполне резонный вопрос — зачем нам избавляться от Ферриса, если мы его только что призвали.

— Девочки, я вас не узнаю. Что за бессмыслица? Какая разница, куда делся поклонник Рози и хватит ли через несколько дней денег на утиную тушку? Фамильяр утверждает, что стандартная схема ограничения на нашего демона не подействует. С ним, получается, что-то не так. Да и фамильяр какой-то странный, отказался выйти познакомиться. Что нам в этом случае делать с Феррисом? И, на минуточку, куда он исчез? Мартина через портал можно было перевести туда-обратно раза четыре.

Признаться, эта мысль посещала и меня. С начала ужина прошло более получаса. Феррис решил проигнорировать нас и составить компанию Клиффордам?

— Скорее всего хозяйка с фамильяром уже придумали план и мы услышим о нем по факту выполнения, — беззаботно махнула вилкой Дафна.

Мне бы ее уверенность. Демон вел себя по-хамски и при этом вполне дружелюбно. Но вот отправиться к нему ночью… Хорошенький план… Наобум рисковать и превращаться в его собственность не собираюсь.

Я вкратце сообщила сестрам и о странном поведении Мартина. Однако он их не волновал. Жив и ладно. Только Мелани обмолвилась, что давно собиралась поговорить со мной насчет него. Зная сестру, подозревала, что речь пойдет о том, что Клиффорд посещает не все проповеди преподобного Лестера.

Если Феррис в ближайшее время не появится, то ужин закончится без него. Я потянулась за салфеткой почти в центр стола, но рука вдруг прошла сквозь них и затем угодила во что-то полое. «Карман реальности», — услужливо подсказала память.

Это азы магии, их учащиеся проходят на начальной магподготовке. Другое дело, что девочки обычно осваивают ее дома, потому что в школы их не берут.

Пальцы нащупали бархатный футляр, и он сам скользнул мне в ладонь; до того, как успела о чем-то подумать или выставить блок. Но, когда я поднесла коробочку поближе, то разглядела, что в ней пусто, а на безымянном пальце уже красуется кольцо из розового золота с мелкой россыпью прозрачных, как хрусталь, камней.Неужели?! Первой мыслью было, что Феррис сделал мне подарок взамен утраченной сережки. Однако затем я напомнила себе, что демон ограничен в личных проявлениях в моем мире. И, главное, футляр с обручальным кольцом Мэри заметила в кармане у Мартина еще в моей комнате.

Глава 19. Демон, с которым сложно спорить

— Я убью его, — заявил Феррис. — Затащу в пограничное измерение, придушу, а потом развею в одном из теневых миров. А взамен принесу сюда какую-нибудь болезнь, разновидность коклюша или экземы. Равновесие не пострадает.

Демон мерил шагами мою комнату, как будто это его собственная. К своему стыду, я даже не поинтересовалась у сестер, куда его в итоге поселили.

Часом ранее я еле досидела до конца ужина, правую руку все время прятала под столом. Девочки не заметили за мной ничего странного. В отличие от Ферриса, который, вернувшись неведомо откуда, сразу закатил скандал.

Мне даже не пришлось открывать ему дверь (на этот раз я предусмотрительно заперлась), потому что он вылетел из портала и тут же потребовал показать ему руку. Как он узнал про то, что кольцо-ловушка сработало? Почему передвигался по дому настолько свободно? Мышинда божилась, что заперла от него все наши спальни.

Увидев колечко, Феррис забормотал что-то на языке, состоявшем из одних согласных, и на две-три секунды накрыл мою кисть своей. Его пальцы показались мне сухими и горячими.

— Простейшая безделушка. Действия хватит максимум на неделю. Рассчитана на то, чтобы усиливать чувства. Если по отношению к этому поганцу у тебя что-то есть, то при виде него ты грохнешься на пол и будешь умолять надеть такое же, тем самым закрепив помолвку.

Я замотала головой, отгоняя видение — Мартина, расплывшегося в ухмылке от того, что его неотразимость получила очередное подтвердждение. В какой же момент он умудрился подсунуть ловушку… Видимо, когда я наклонялась над ним, лежащим в кресле.

— Не скрою, раньше мне были приятны эти ухаживания, но последние месяцы я избегала его. Помолвку мы не объявляли. Год назад условились, что присмотримся друг к другу, не торопя события. Но сейчас в него как бес вселился. Он настаивал, что нам пора пожениться.

Возможно, аналогия не слишком удачная, но я честно пыталась объяснить Феррису, что кольцо лишь замедляет неизбежное; и с Мартином мы все равно расстанемся. Однако демон не хотел и слушать.

Сначала он прошелся по «бестолковой магии» Аламеньи — мол, лучше обезмаженный мир, чем мир, в котором магия едва-едва теплится и ведет себя настолько капризно. Потом по мне… Из его слов выходило, что я доверчивая, самонадеянная и слишком полагаюсь на то, что работает через раз.

При этом он два раза тыкнул мне в грудь, безошибочно попадая в родительский талисман — плоскую серебряную каплю на цепочке, которую я никогда не снимала. Защита не реагировала на него никак, но, когда он коснулся артефакта третий раз, то возмутилась уже я и перехватила руку.

Глаза Ферриса потемнели до цвета грозового неба, ноздри трепетали, что у демонов свидетельствовало о крайней степени ярости: в гримуаре в таких случаях советовали изолировать исчадие подальше. Да что там говорить, он ни разу не назвал меня «Букашечкой»!

— Ты не понимаешь, — процедил он сквозь зубы. — Несмотря на то, что у тебя на пальце всего лишь жалкая игрушка, позволишь себе отголосок теплой эмоции в адрес этого сухофрукта — и ты рискуешь потерять над собой власть. Вам нельзя видеться. Я сделаю так, что он сюда не зайдет, а ты отсюда не выйдешь.

Я захлопала глазами. Скорее всего Феррис разорялся так от бессилия. Его жутко раздражало, что он зависел от «скудной» природы нашего мира. Я, например, до его появления призывала все кары небесные на бедную Мэри. Но, если рассуждать логически, фамильяр-то появился, чтобы сделать безопасным наше взаимодействие с призванным демоном.

Мышь не обязана становиться моими глазами и ушами и ограждать от всех несчастий сразу. Впрочем, судя по тому, что Мэри испарилась, она не слишком рассчитывала на мое снисхождение.

— Может, есть какой-то другой способ, как снять кольцо раньше, чем через семь дней? — пискнула я.И по глазам Ферриса поняла, что ответ мне не понравится.

— Конечно. Я могу нейтрализовать силу, которая удерживает его на твоем пальце, но тогда один из вас умрет. Не бойся, я обеспечу направление магической вспышки и погибнет он…

— Феррис, это исключено. Прекрати.

— Давай я поцелую тебя. Ты, хм, ответишь... Уж в этом не сомневайся... И тогда оно просто свалится с пальца. Попробуем?

У-у-у, демон. Чтобы не стать супругой Мартина, я соглашусь почти на все, но добровольный поцелуй… Не спадет ли тогда пелена, мешающая ему опознать хозяйку?

— Еще чего! Если такой фокус проделал человек, то что мешает тебе выкинуть нечто похуже?

Феррис помрачнел еще больше. Я даже подумала, что сейчас он развернется, уйдет и я останусь со своей бедой. Необходимо рассказать всю правду сестрам. Так хоть будут шансы уберечься от нежелательной встречи с Клиффордом.

— Не хмурься так. Я согласна на такой вариант, как на крайние меры, — я все же сдалась. — Мне страшно. По всем правилам я не должна тебе доверять.Вроде в прошлый раз его удалось разжалобить.

— Занимательно. Тебе же нравились мои поцелуи, даже когда ты дрожала от холода. Демоны коварны, согласен. Но ты такая смешная и мелкая, что играть с тобой нет никакого азарта.

Вот же возмутительный гад. Против воли подбородок взметнулся вверх, и я уставилась в ласковые демонические глаза.

— Заруби себе на носу, я не твоя хозяйка. И зуб даю, что ни одна из моих сестер не подарила бы тебе поцелуй по своей воле, — слова вырвались раньше, чем я успела их удержать.

Феррис прижал палец к моим губам:

— Тссс, Бекки, зачем мне беззубая подружка… Хочешь я назову три имени вдобавок к твоему? Все три глаз с меня не сводят. Тем не менее, четыре сестры на одного демона — это, на мой взгляд, перебор, вечные ссоры.

В ответ я сделала то, что раньше не могла себе представить. Укусила мужчину за палец.А дальше произошло нечто еще менее вразумительное — комната поплыла перед глазами вместе с ухмыляющимся Феррисом.

Он шептал странную белиберду, и с каждым словом я глубже проваливалась в сон:

— У ехидны боли, у муррены боли, а у Бекки заживи… Нет, не то… Говорила мама мышь, почему дите не спишь…

Серебряный кулон ощутимо нагревался под сорочкой и платьем. От него расходилось приятное тепло. Мне стало спокойно и ясно. Рука мирно покоилась на его плече. В сущности, приятный малый и колыбельные петь умеет...

— Ну, вот, — в голосе Ферриса звучало удовлетворение. — Сейчас ты поспишь, а когда проснешься, то твой кулон превратится в по-настоящему полезную вещь. Сильнее защиты не будет во всей Аламенье... Клятье, веду себя, как фея-крестная.

Глава 20. Их Темнейшество под гнетом созерцания

Часом ранее

Мартин весил больше, чем былинка, и Феррис напомнил себе, что ему полагалось хотя бы примерно соответствовать физическим характеристикам этого мира. Он же, вместо того чтобы запыхаться, раздраженно переминался с ноги на ногу.

Клиффордлодж представлял собой собой настоящий муравейник. В отличие от Дэшвудхолла, он не возводился по единому проекту, и постоянно обрастал все новыми и новыми пристройками. Видимо, благосостояние владельца увеличивалось постепенно, а привычка рачительно относиться к деньгам ему не изменяла.

Феррис замер на самой кромке реальности, не рискуя показаться кому-нибудь в доме с хозяйским сыном на руках. Он искал место, где Мартина было больше всего, и обнаружил два — спальню на втором этаже и полуподвальное помещение, переделанное под гимнастический зал.

Значит, недожених Бекки был атлетом. Император с уважением относился к тем, кто, не будучи воином, следил за собственным телом, работал над силой и выносливостью. Но и эта подробность не пробудила к Клиффорду ни малейшей симпатии.

Он вспомнил, как тот разглядывал девушку — словно прикидывая, много ли теряет, что связался с ней, а не с одной из ее младших сестер. Да, соседа больше интересовали Мелани или Рози. В основном из-за их пышных форм, но он также считал их простоватыми и легко поддающимися влиянию.

И зачем он заглянул в мысли этого ничтожества? В нем заговорила примитивная ревность и желание немедленно разобраться, что происходило между этим слизняком и Ребеккой. Вот и выяснил на свою голову — как теперь развидеть.

Мартин каждый визит к Дэшвудам не терял надежды затащить Бекки в постель и на этом завершить формальный этап ухаживаний. Притом что сама девушка ни разу не давала повода заподозрить в ней интерес такого рода

За всей этой возней, очевидно, скрывался расчет. Хотя сестры из последних сил боролись с благородной бедностью, Клиффорд был уверен, что брак с одной из них принесет в его семью приличные деньги. Что же такого знал Мартин и о чем не догадывались сестры?

Феррис боролся с собой, чтобы не сбросить этого симпатягу в холле, как балласт. Бекки не понравится, если возникнет шумиха и парня обнаружат без памяти сразу после визита к Дэшвудам.

Поэтому из всех вариантов Феррис выбрал спальню, куда протиснулся через межмировой коридор. Дальше он просто сгрузил Клиффорда на кровать и покинул особняк тем же путем.Еще в доме Дэшвудов, чтобы обойтись без ненужной возни, он пережал Мартину артерию на шее и лишил придурка сознания. Уж на такие ничтожные фокусы он по-прежнему способен без помощи рук.

Синяков и ссадин он ему сегодня поставил достаточно, а по тем традициям, что действовали в Аламенье, мужчины, ровно как и женщины, стремились улучшить материальное положение за счет выгодной женитьбы — в этом не видели ничего зазорного.Интересно, как бы он отреагировал, если бы на любовь рассудительной мисс Бекки претендовал куда более достойный соперник?

Однако у него еще оставались дела прежде, чем присоединиться к пяти очаровательным мисс Дэшвуд за ужином. Император ловко нырнул из межмирья в соседнее измерение, затем — в еще одно. И так до тех пор, пока не оказался в небольшом помещении размером примерно с чулан.

Приняв подарок Михаэля, Феррис не сомневался, что западня может поджидать с разных сторон. Сейчас он находился в пересадочном узле между мирами и перед ним одна за другой возникали двери. Они обозначали те направления, по которым он мог двинуться дальше.

Сначала он заглянул в свой мир, в кабинет, который так спешно покинул. Стрелка часов застыла на моменте, когда они начали бить полночь; он видел свою тень, склонившуюся над бумагами. Кажется, там все спокойно и до утра пойдет своим чередом. Это целая вечность по меркам Аламеньи.

Однако Феррис чуял угрозу. На двери, ведущей обратно в Тени, — почти прозрачной, сделанной из слюды с многочисленными прожилками, он угадывал прячущиеся по углам темные разводы. Какая-то зараза пыталась просочиться, и возвращаться придется с боем.

Рядом с дверью в кабинет появилась еще одна… прямо на морской берег. Среди валунов и чаек, не дойдя пары метров до бушующего моря, застыла она. Девушка с распущенными волосами, из-за которой он ввязался в эту авантюру.

Она по-прежнему стояла, отвернувшись от него. Зато он мог услышать каждое ее слово. Демон сделал шаг вперед и тут же — отступил на два назад.

Глава 21. Феррис и неразгаданный ребус

— Я знаю, ты не вернешься, но я не перестану тебя ждать.

Голос настолько родной, что каждое слово отдавалось у него в сердце. А ведь он вообще забыл о его существовании.

В то же время ее голос не дрожит, хотя он знает, что в этот момент по ее щекам текут слезы и из-за них незнакомка почти ничего не видит.

Давно он не испытывал настолько режущей потребности совершить смертельную ошибку — а все ради того, чтобы убедить ее, что он рядом, что все будет хорошо. Да что он в конце концов ее слышит, и, значит, исправит любую беду, что у нее приключилась.

Феррис сделал еще один шаг назад.

Дверь пошла рябью — такие сильные искажения, что она вот-вот исчезнет. Без сомнения, некто очень хотел, чтобы Феррис ринулся в этот портал, не приглядываясь к деталям. Но он-то пока не ослеп и уже заметил, что мира, где с ним прощалась плачущая леди, на самом деле не существует.

— Я знаю, ты не вернешься, но я не перестану тебя ждать, — тот же чистый голос снова прорвался через все помехи.

Дверь то схлопывалась до полного исчезновения, то возникала в виде полосы, через которую ему пришлось бы пролазить боком. Но туда нельзя. Это свершившееся, чье-то воспоминание. Ворвись он к ней и навеки застрянет в сознании, которое, быть может, давно не существует.

Скорее всего за спиной девушки стоял тот, к кому она обращалась. Тот, кого любила и не удержала. Стоп. Если отбросить в сторону сантименты и то, что от ее боли почему-то разрывало его самого, то что останется?

Скалистый берег, каких полно в любом из миров. Девушка в плотной накидке по погоде, но почему-то с неубранными волосами и без головного убора… Впрочем, с этой загадкой ему не справиться, мало данных.

— Я знаю, ты не вернешься, но я не перестану тебя ждать, — в третий раз повторила она, не меняя тона. А волна ударила ровно в то же место и та же чайка спикировала на гребень метрах в десяти от них.

Воспоминание длиной в несколько секунд, а какой эффект. Он бросил все дела и чуть было не потерял себя.

По телосложению девушка примерно как Бекки; с ростом, не зная параметров того, кто смотрел ей в спину, не угадаешь. Цвет волос темнее, чем у Бекки, на несколько тонов. Голос ниже и более хриплый. Да под это описание примерно попадают еще две сестры Дэшвуд и половина женщин Аламеньи. Впрочем, как и любого другого мира.

Дверь мигнула последний раз и окончательно погасла. Феррис, не опасаясь хранителей, — сюда их пронырливые уши не достают — выдал ругательство, которое длилось полминуты.

Скорее всего Михаэль улучил момент и поймал эмоцию, скрытую от него самого. Слепил из нее ложное воспоминание, впихнул его в поисковое заклинание на «подарок» и связал с поисковым заклинанием девчонок, которые вызывали своего демона третьего ранга. И все для того, чтобы он увяз либо в ловушке памяти, либо не выпутался из пятиконечной пентаграммы милых сестренок.

В то время как в Тенях явно готовится какая-то заварушка. Феррис перевел взгляд на свой кабинет, где по-прежнему царил обманчивый покой. Однако темные подтеки на двери сделались заметнее… Надо возвращаться. Девчонки прекрасно справятся и сами, к тому же после неудачной попытки у них пропадет охота баловаться демонами.

Сейчас, в этом самом месте, он, пожалуй, сумеет разрушить их печать, но с каждым днем в Аламенье она будет крепнуть, а зов Теней — ослабевать.

Феррис приблизился к проходу, но все еще продолжал медлить. Сдались ему эти сестры? Три из них легко найдут себе мужа уже в этом году, но Валери больна, а Бекки, с ее проницательностью вкупе с осторожностью, скорее всего так и останется старой девой. И что ему до этого…

Справа замерцала еще одна дверь. Аламенья не собиралась отпускать его так просто. Он разглядел стол, довольно плотно заставленный кушаньями и, разумеется, задержался на лице Бекки.

Девушка сидела ровно, но с явным ужасом рассматривала свои ноги. Нет, это она спрятала вниз руку, на которой тускло светилось подозрительное кольцо. За несколько минут, что его не было, Ребекка умудрилась подцепить какую-то регулирующую поведение дрянь! Она напугана, ей плохо. Феррис выругался, на этот раз очень коротко, чтобы не тратить драгоценное время.

Император за один шаг достиг двери в Тени. Он приложил к ней правую руку и слюда засветилась от разгоревшегося внутри нее пламени. Темную погань следовало сжечь. Затем, уже левой рукой, Феррис впечатал в преграду чистый и раскаленный холод. Демон в совершенстве владел двумя стихиями, что до его правления считалось невозможным.

Теперь барьер будет более-менее сдерживать стороннюю магию, которая пытается прорваться к его подданным. Затем Феррис развернулся в другую строну; портал в Аламенью он также проигнорировал.

Он явится туда так же, как вышел, обходными путями. Не дело открывать и закрывать двери в таких вот пересадочных узлах. От частого употребления в мир набьется всякая посторонняя шушера… Император исчез.

Обе двери не гасли еще какое-то время после его ухода. Помещение заволокло плотным серым туманом. Из его эпицентра раздался хохот, который можно было перепутать со скрежетом.

— Я знаю, ты не вернешься, — передразнил странный лязгающий голос. — Феррис, мой мальчик.

Глава 22. Мистер Дэшвуд и другие

Меня разбудил стук топоров. Я сладко зевнула и… подпрыгнула на кровати. Мы обеднели до такой степени, что продаем деревья на дрова или вдруг кончились собственные запасы? Миссис Траут уверяла, что до конца весны поленьев достаточно.

Воспоминания хлынули непрошеным потоком. Мартин со своим кольцом, Феррис у меня в комнате… Этого только не хватало.

Подбежала к трюмо, и в зеркале отразилась обычная я. Коса заплетена на ночь, все завязки на ночнушке на месте.

— Не трогал он вас. Возможно, подлизывался, но никаких поползновений. Жуткое коричневое платье на не менее ужасный ночной наряд, хотя бы светленький, заменила уже я. Вы дрыхли, как бугорочек.

Мышиха сидела на облюбованном месте, на тумбочке в изголовье кровати. Выглядела еще лучше, чем вчера. Шерстка аж светилась. Вот что значит правильное питание. Наверняка, она не преминула пройтись по всем спальням и попробовать все, что плохо лежало.

— Подлизывался и облизывался — это вообще про разное. Так же далеко друг от друга, как бугорочек и ангелочек. Не сочти за придирки, но не могла бы ты трещать не так быстро, но зато более точно? Я и так в ужасе, еще и твои ребусы разгадывать.

Мышь возмущенно дернула хвостом. «Я же предупреждала», — настаивал ее полный укора взгляд. Однако молчать она не умела.

— Разве ж то ужас… Готовьтесь, что каждый день отныне будет нервным. И если вас ничто не приведет в изумление, то это уже плохой признак. Сейчас вы просто в плохом настроении. Наступили не на ту лапу, как говорит моя Элежберта… Кстати, леденцов для нее не завалялось?

Да, настроение и, правда, не фонтан. Меня раздражало, что я слушаю мышиную отповедь. Но с ужина я и в самом деле прихватила для нее пару кексов, решив, что апельсины в карамели семейство грызунов порадуют меньше.

— Довольно, Мэри. Про апокалипсис и его провозвестники прекрасно расскажут астрологи. Ты лучше поясни, что происходит? Я, кажется, перестала поспевать за событиями.

Мышинда затарахтела, как самая современная швейная машинка. Я видела такую у Олдриджей, с педалью для ноги.

— Мистер Клиффорд перерыл вашу комнату. Не нашел, что искал, схлопотал от демона и все равно умудрился прицепить к вам футляр с дрянным колечком. Потом наш демон отправил его домой, а параллельно сам где-то болтался, потому что от него так и разило иными измерениями. Но он не удрал, а вернулся к вам и очень злился из-за кольца. Усыпил вас… Вернее, вы цапнули его за палец и хватили чужой магии. Надо понимать, что субстанция, из которой он сделан, плохо совместима с вашей энергией. В общем, он подправил родительский артефакт на вашей шейке, так как нашел на нем пару трещин — и теперь вы переживете даже нападение быка. Того огромного и однорогого, что пасется через одно поле от изгороди с розовыми кустами. Потом демон ушел, подложив вам под голову кадушку.

Она даже не делала пауз, но теперь я была ей благодарна. Все эти события вроде бы случились на моих глазах и при этом ускользнула ровно половина. Топоры внизу замолчали.

— Мне продолжать? Потому что это только та часть, которая была вчера. А сегодня вы проснулись довольно поздно. Скоро миссис Вонг закончит готовить завтрак, — в голосе мышинды зазвучали мечтательные нотки.

Я достала из комода тарелку с кексами, которые подсохли, но все еще не растеряли аромат корицы, и выставила их перед рассказчицей. Это невозможно… Я могла бы поклясться, что мышиная мордочка изобразила улыбку.

— Конечно. Откуда в Дэшвудхолле дровосеки? Где сейчас демон? Догадываются ли девчонки, кто из нас стала хозяйкой, кроме того… — я понизила голос почти до шепота, — у меня к тебе большая просьба. Надо надежно спрятать одну мою личную вещь. Подумаем потом, как ее лучше использовать.

— Ох, госпожа, вы так добросердечны. Не обиделись на бедняжку Мэри из-за ма-а-а-аленького просчета с кольцом. Ну, не заметила я, что оно магическое. Оно же было выкручено. А потом Том как прокусит хвостик Дику по оплошности. Как начнут они визжать и по дому кататься. Быть фамильяром почтенного рода — это такая ответственность. А я мать одиннадцати спиногрызов. Поесть не успеваю. Не то что такое здоровое имение под контролем держать…

Мэри заливалась слезами, доедая кекс. Я же пыталась представить, какой аппетит у ее отпрысков и сколько таких семейств проживает на территории одной только усадьбы. Раньше я подозревала работников в том, что запасы круп и овощей таяли слишком быстро. Однако мы уволили почти всех, а ситуация не изменилась.

Наверное, это и есть промысел богини. Помогать нам выжить назначены те, кто годами нас объедал.

— Мистер Дэшвуд, сэр, мы тут закончили, значится, — через приоткрытое окно голоса со двора слышны так же хорошо, как если бы работники переговаривались у нас на лестнице. — Еще указания будут?

Я чуть себя не ущипнула. После смерти отца в этом доме ни к кому не обращались с таким почтением. Я бы даже сказала, что этот «мистер Дэшвуд» внушал куда больший трепет.

— Отлично. Вырубили подчистую? Корни вытащили? Из-за этих кустов в дом, даже наверх, попадают древесные лягушки. Одну такую мисс Бек.. сестра… приняла за змею и грохнулась в обморок, — Феррис, а это был он, насмехался надо мной, вообразив, что я подслушиваю их разговор.

Я громко захлопнула створку, не став вникать, куда он отправил мастеров дальше. Кажется, дал задание убрать из сада все сухие деревья — а это еще несколько дней работы.

Кем тут возомнил себя этот демон?

Глава 23. Здравствуй, брат

Ответ я получила, когда, наскоро одевшись, выскочила на улицу. Я даже успела застать демона у себя под окном.

Как же это удобно, что за последние десять лет мода переметнулась на сторону женщин и одеваться самостоятельно стало проще — в корсет я влезала за минуту-две, без помощи сестер или прислуги.

Высокая талия не требовала утягиваться, силуэт соответствовал фигуре. Корсет лишь держал осанку, само платье с его отсутствующими плечами и зрительно приподнимал грудь.

В моем случае это, конечно, сильно сказано — скорее, намекал, что грудь у меня имелась. Однако отороченная мехом накидка от бега распахнулась, и взгляд Ферриса постоянно соскальзывал на декольте. Мне прям стало интересно, что он там с высоты своего роста видит такого, чего в зеркале не замечаю я.

— Зачем вы приказали срубить кустарник? Это самоуправство, — я старалась не обращать внимания на насмешливые искры в и без того пронзительных синих глазах. — Почему представились как мистер Дэшвуд? Это по меньшей мере неуважение к памяти родителей…

— Милая, Бекки, боюсь, вы все проспали. Мистер Френсис Дэшвуд, виконт Чарлей к вашим услугам, — он шутливо поклонился. — Ваши сестрицы вызвали меня и грозного фамильяра на совет. Или лучше сказать, на допрос. Теперь я знаком с Мэри, а девушки в курсе ситуации с угрожающей вам свадьбой.

Меня взяла какая-то детская обида. Я отвечаю за этого демона, мне необходимо организовать защиту в случае, если он начнет вредить людям, а он всего сутки спустя распоряжается у нас в доме и договаривается с сестрами за моей спиной.

— Как это? — только и выдавила из себя я. — Мы все решения принимаем вместе.

Сейчас он по этой немногословности и опознает во мне хозяйку. На алтаре я, помнится, тоже с трудом связывала слова в предложения.

— Не злитесь. Это вышло случайно, — еще одна такая же располагающая улыбка и я начну улыбаться ему в ответ. — На рассвете я поставил заграждение по широкому периметру вокруг дома. Но теперь я знаю, что практикуемая в Аламенье магия заключается в разного рода игрушках с непредсказуемым эффектом. Поэтому я и принялся сам выжигать эти дурацкие кустовые деревья, по которым любой желающий может проникнуть к вам в спальню.

— То есть весь этот шум из-за меня и Мартина? Как объясните, зачем вам это? — вопрос повис в воздухе.

Мы оба понимали, что это неправда и я, по крайней мере, догадывалась о мотивах Ферриса. Наверное, поэтому он не стал отвечать и продолжал как ни в чем не бывало.

— С претензиями подошли Дафна и Мелани, но когда к ним присоединилась Вэл, то втроем они убедили меня, что сырая магия, пусть даже слабая, чревата если не аномалиями, то расследованием со стороны местных органов магического контроля. Я настаивал, что речь о безопасности их родной сестры. Тогда девочки вызвали вашу мышь, чтобы подтвердить мои слова насчет Клиффорда. А потом впятером решили, что меня следует, как там они выразились, быстрее внедрять в общество. Со-циа-ли-зи-ро-вать, как сказала Мел.

В его словах, во-первых, имелась логика, а, во-вторых, я знала своих сестер. Они не побегут будить меня, чтобы посоветоваться, — тем более примерно такой план мы обсуждали не далее как вчера.

— Мне не нравится это имя, — призналась я. — Фредерик подходило больше. Ну, хотя бы Фердинанд. И почему виконт? Это Дафне все не дают покоя титулы? Чем громче мы вас объявим, тем больше нежелательного внимания получим к вашей персоне.

— Букашечка, ты замерзла, а претензии все не кончаются. Пошли в дом. Я научился заваривать чай, как миссис Вонг. Она сдалась и все мне показала. Соорудим согревающий сбор специально для тебя.

Это же неправильно. Демон должен исчезнуть через несколько дней, и вместо этого он грозился заполнить нашу жизнь. Везде совал нос и, что-то подсказывало, что во всех областях Феррис, то есть Фрэнсис, проявит себя первейшим специалистом.

Я позволила увлечь себя в холл, который — и почему не удивлена? — сегодня был как следует натоплен.

— Ты только не падай, но от версии, что я ваш кузен, сын среднего брата отца, мы отказались. Это семейство в округе слишком хорошо известно. Поэтому я ваш единокровный брат, сын папы от первого брака. Моя мать, графская дочка, пошла за него против воли родителей, за что и поплатилась изгнанием из семьи. Но после ее смерти меня забрали ее родители. Я наследник титула и обладатель виконтства. Узнав, что у меня есть столь близкая родня, я все-таки убедил деда и бабку признать родство с Дэшвудами. Теперь смогу вступить в наследство... Ну, как тебе? — Феррис расписывал мне эту дичь и светился удовольствием. — По-моему, великолепно. Мы даже предусмотрели тот факт, что кузену проживать с сестрами зазорно, а вот брату по линии отца…

— Скажу, что вы перечитались авантюрных, готических и прочих романов. Такое просто невозможно. Двадцать лет соседи рассматривали нашу семью под лупой, и теперь небеса разверзлись и случился брат, — отрезала я.

— По-моему, ни чуть не хуже, чем оживший кузен, — парировал демон. — Радоваться нужно. Появился кто-то, кто введет вас в приличное общество. Я познакомлю сестер Дэшвуд с семьями, которые раньше бы не посмотрели в вашу сторону… Все документы выправлю, слухи распущу. Организую заметки в газетах. Эй! Улыбнись хотя бы.

Я механически помешивала ложечкой чай. Феррис, действительно, приготовил его за минуту, причем очень вкусный. Топоры зазвучали снова, но на этот раз в приличном отдалении от дома.

«Так не бывает. Он не настоящий. Дым, фикция», — напоминала я себе, рассматривая пожелтевшие обои, чтобы не встречаться с Феррисом глазами.

Глава 24. В которой появляется миссис Эмилия Стюарт

Разговор с Феррисом закончился позорно. Я сбежала к себе, предупредив, что к завтраку спускаться не стану. С одной стороны, у меня, действительно, образовались дела, которые нельзя было отложить. С другой, мне требовалось время, чтобы научиться скрывать свои чувства абсолютно ото всех.

К сожалению, настал тот день, когда мне придется лгать сестрам. Мэри, впрочем, не разделяла мое отчаяние:

— Миссис, Ребекка, у каждой из вас есть декреты. Это нормально, так и пошло быть. Вот когда вы обманывали последний раз, например, Дафну? Она злющая, как гадюка у нас в пруду; с ней надо ухо востро.

Я постаралась отвлечься. Достала исписанный заметками блокнот и погрузилась в работу. Это то, что поддерживало меня даже в самые черные дни. Когда умер папа, закрылась здесь же и четыре дня писала путевые заметки о том, как месяцем ранее мы с Дафной и Мелани ездили на воды в Литлрок.

Мэри каждую минуту заглядывала мне через плечо, уточняя, какое слово я только что вывела на бумаге.

— Вообще-то у меня нет привычки врать сестрам. Недоговаривать — это да. Они бы не поняли мое увлечение журнальными историями. И кто-то из них случайно разболтал бы, что таинственная фельетонистка Эмили Стюарт — это родная сестрица и старая дева Ребекка Дэшвуд. Но одно дело переводить тему, а другое — притворяться, что я не имею никакого отношения к Феррису. Хорошо бы отвести подозрение на любую другую. Но это уже тянет на коварное вероломство.

Мышинда сочувственно покивала, а потом закатила глаза и предалась воспоминаниям:

— Вот да. Мой третий муж был мужчина солидный. Почти как ваш демон. Я так на него смотрела, так смотрела… рот открывши. Во всех норах в округе шептались. Жало в мешке не утаишь… Жаль его, в прошлом году переехала повозка с овсом. Все для деточек старался. Второго такого красавца больше не встретишь. Мой последний в сравнении с ним…

— Что ты себе вообразила? Что мне нравится Феррис? Пускай у него чарующий голос, а глаза ледяные и синие, но это полная глупость. Я боюсь, что не справлюсь с ним. Не смогу защитить себя и сестер. Если верить гримуару, то демоны более примитивные, а он умный, расчетливый, быстрый…

Мэри задумчиво почесала лапой спинку.

— Вам с ним не лягаться даже впятером. Но почему бы его не очаровать? Тогда он не только наследство принесет на блюдечке, но и сделает вас владычицами Аламеньи. Хозяйками несметных коровищ, Чего не сделаешь ради красивой девушки. На мисс Рози он один синий глаз положил точно... Ой, кажется, у меня блохи. Ведь знала, что не стоило соваться в нору к Консуэлле. Она с мужем где только ни шастает…

Разговор не клеился. С кем я делюсь своими бедами? Еще бы Феррису пожаловалась, уж он бы меня успокоил. На листе после упоминания Рози образовалось неаккуратное чернильное пятно — зато сам текст писался споро. Я обещала издателю «Калйдоскопа», что сегодня отправлю почтой короткий очерк о современной шляпной моде.

Идея родилась из спора Рози, Дафны и Мелани, которые неделю назад целое утро спорили, пристало ли девушке из хорошей семьи появляться на людях два раза в одной шляпке.

Дафна с безжалостностью признанной красавицы утверждала, что приличная девушка должна быть состоятельной, а следить за ее гардеробом обязана служанка. Той следовало избегать ситуаций, при которой знакомые смогут заметить девицу в повторяющемся головном уборе.

Рози над ней смеялась и говорила, что тогда бы самой Дафне пришлось ходить простоволосой, а не тратить по полдня на обшивание шляпки свежими атласными лентами. При этом Рози считала, что четырех-пяти шляп и коробки с лентами на сезон вполне достаточно. И еще полезно было бы завести дружбу с портнихой, которая мастерила искусственные цветы.

Мелани в свою очередь поджимала губы и ссылалась на своего пастора: мол, он на каждой проповеди клеймил тщеславных особ, забывавших о вечных ценностях. На вопрос, сколько раз в неделю надо сменить шляпку, Мел прямого ответа не давала.

Вредная Дафна тут же напомнила, что шляпки для Мел — предмет извечного коллекционирования и она держит под них отдельную комнату, откуда по дому разлетаются моли.

Я со своими тремя «уличными» шляпами тогда отмолчалась, но для себя отметила, что ни одна из сестер не подвергала сомнению, что в гости одну шляпку дважды надеть нельзя.

Эмилия Стюарт как раз любила писать по таким злободневным поводам. Никто не знал, барышня она или матрона, стеснена в средствах или баснословно богата. Ее остроумные заметки об общественных купальнях, придорожных трактирах, литературных новинках пользовались успехом: в этой язвительной особе многие узнавали своих близких родственниц, которым дали высказаться в уважаемом издании.

И пускай меня печатали в еженедельнике на предпоследней полосе, но зарисовки Эмилии обсуждали везде — от бакалейной лавки до музыкального вечера у виконта Палмера. А мою статью про уборные для дам, где я сравнивала возможности для гигиенических процедур вне дома в нескольких больших городах, включая столицу, напечатали целых два раза.

Издатель мистер Маверус назвал это прорывом в журналистике, радуясь, как ребенок, что низкие темы, так сказать, всплыли наверх. Если бы он был щедр не только на комплименты, то и мы, и прижившиеся в Дэшвудхолле сородичи Мэри питались бы лучше.Однако Маверус полагал, что миссис Стюарт столь деликатна, что возвращаться к теме гонорара — это моветон. Я же трусила, подозревая что ради экономии в несколько шиллингов он легко найдет другую красноречивую особу.

Так увлеклась разоблачением шляпной диктатуры, что пропустила момент, когда исчезла Мэри. Мышинда, в отличие от меня, поздний обеденный завтрак пропускать не собиралась.

— Бекки, ты опять пишешь своей школьной приятельнице? Я стучалась три раза, и все зря, — только Мелани умела сделать собеседника виноватым всего в одном-двух предложениях.

Я прикрыла четыре плотно исписанных страницы Большой географической энциклопедией и повернулась к сестре.

— Я хочу обсудить с тобой Френсиса, но начать с Мартина… Ты же не возражаешь? — разумеется, Мел уверена, что вопрос риторический.

Кольцо-артефакт подозрительно загудело, а я чуть не хлопнула себя по лбу. Это же надо, все утро думала о Феррисе и не вспоминала о навязавшем себя женихе. Хотя бы кольцо изучила как следует.

Глава 25. Не комната, а проходной двор

— Ты, действительно, не желаешь за него замуж?

— За кого? — На всякий случай уточнила я и тут же спохватилась. — Абсолютно точно.

Кольцо продолжало вести себя странно. Оно слегка нагрелось, а металл, который выглядел, как золото, вдруг потемнел и как будто покрылся патиной. Что бы это могло значить?

— Тогда предложенный Фрэнсисом план верен, а мышь-фамильяр не настолько глупа, как мне показалось. Почему в округе не нашлось ни одной кошки? Все описанные в гримуаре магические животные были либо котами, либо собаками.

Потому что Дэшвуды дошли до полной нищеты, и не зря в школе нас обзывали церковными мышами, — хотелось напомнить мне. Кстати, имелось у меня одно подозрение, почему особняк ветшал чересчур быстро, а трещины расползались по полу и потолку всего через год после ремонта. Но чтобы его проверить, мне понадобилась бы помощь Ферриса. Пока же я далека от того, чтобы просить его об услуге.

Сестра теперь избегала произносить имя демона. Впрочем, Мелани впала в ступор, как только его увидела.

— Какой же план предложил наш демон? — опомнилась я, понимая, что Мел ждет от меня хоть какой-то реакции.

— Наш брат, дорогая Бекки. Не забывай об этом. Если мы хотим, чтобы все задуманное удалось побыстрее, то надо сделать над собой усилие… В доме экономка, кухарка, две, а то и три служанки. К тому же Дафна предлагает вернуть дворецкого. Это я не говорю про людей, которых наняли, чтобы работать на улице… Вся челядь видит во Френсисе нашего брата.

Достаточно сложить два плюс два, — появление демона и решение сестер вернуть в имение практически полный штат прислуги, — однако на языке вертелся очевидный вопрос:

— Откуда взялось столько денег? Демоны не умеют создавать золото из воздуха. Их иллюзии через короткий промежуток времени возвращают себе исходную форму. Я не стала разочаровывать миссис Траут и Рози, когда им достались нечистые деньги, но теперь предупреждаю — нас поднимут на вилы, когда вскроется, что полученные у Дэшвудов монеты обращаются, ну, например, в шишки.

Мелани посмотрела на меня с удивлением и даже с обидой.

— Бекки, ты с детства повторяешь очевидные вещи с таким видом, будто до тебя они никому не приходили в голову. Конечно, мы обсудили этот вопрос с Фрэнсисом. Он заверил, что его магия позволяет перемещать предметы между мирами — то есть он отправляет отсюда к себе какую-то чепуху, а получает золото чистейшей пробы. Придется съездить за пределы графства и обменять этот редкий сплав на тот, что более распространен у нас.

Чем больше я слушала Мел, тем больше шокировалась. Из ее слов выходило, что теперь мы не так уж сильно нуждаемся в деньгах, хотя демон еще и не приступил к выполнению обязательств.

Этим утром Феррис отправился на прогулку и вернулся с двумя кошелями старинных монет. Оказывается, несколько столетий назад здесь проходил тракт и ограбленный купец, истекая кровью, успел закинуть дневную выручку в канаву. Он, видимо, рассчитывал, что ее найдет кто-то из безутешных родственников. Бррр…

Так что стараниями демона мы обеспечены на ближайший год. Он за один выход принес нам средства, которых хватит на стол, прислугу, ремонт в доме и на улице… И даже на портниху. Вот почему Мел заметно к нему подобрела.

Через какое-то время мне пришлось вернуть сестру к начатому разговору. Она так увлеклась мечтами о том, как восстановит капеллу, когда-то существовавшую в Дэшвудхолле, что совсем забыла, зачем ко мне явилась.

— Чтобы спасти от замужества, Фрэнсис предложил подержать тебя недельку дома. Он считает, что создать защиту здесь куда проще, чем сделать так, чтобы Мартин не сумел к тебе приблизиться на людях. На улице или в гостях у общих знакомых. Представь, что будет, если раздосадованный твоим отказом, он передаст кольцо кому-то другому… да хоть своему хромому дядюшке.

Что-то такое Феррис говорил и мне. Я воспроизвела в голове стандартную схему поведения демона, описанную в нашем трактате. Они выполняли необходимые поручения в рамках своей клятвы. Изредка соглашались на что-то сверхнормы и, как правило, требовали отдельную плату.

Гримуар строго осуждал любые контакты с исчадием за пределами ритуала. Вот почему беспокойство во мне нарастало с каждым часом. Наш неправильный демон, как только перестал душить призывающих, тут же принялся их опекать.

А уж чего я боялась в последнюю очередь, так это Мартина и его кольца. Во-первых, он не передарит его кому-то еще, потому что существовала причина, по которой он рвался с нами породниться. Во-вторых, что это за глупость, считать, что, единожды переборов склонность к этому мужчине, я вновь посмотрю на него благосклонно.

— По-моему, это лишние предосторожности. Но если каждый из вас настаивает… Лучше просвети, что такого ты собиралась рассказать мне о Мартине.

Мел могла быть педантичной, упрямой и даже фанатичной, но вот тщеславия я за ней не наблюдала. И этот день не стал исключением. Она впопыхах сообщила, что Мартин за ней ухаживал еще до того, как о нас с ним поползли первые слухи.

— Он вел себя крайне настойчиво, распускал руки, на просьбы оставить в покое не реагировал. Я уже собиралась рассказать остальным. Но тут он узнал, что мамино наследство отходит тебе (все ее двести фунтов долга) и резко успокоился.

Что же, хотя бы такая зацепка… Эти и другие документы мы уже изучили по горизонтали и по вертикали, но если знать, что искать…

Мелани вышла, а кольцо на безымянном пальце не унималось. В какой-то момент оно стало до такой степени горячим, что я попробовала его снять и обожгла левую руку.

Объяснение пришло ко мне одновременно с хлопком, из-за которого комнату заволокло едким сизым дымом.

Я раскашлялась. Во встроенном в стену шкафу в этот момент зашуршали, но после возня сменилась надсадным кашлем. Затем дверца распахнулась, и под мои очи, не слава богине, предстал Мартин.

Выглядел молодой человек дико. Вращал глазами, причем скорее всего рассинхронно. На мне сконцентрировался через секунду.

— Ребекка, может, на твой взгляд, выход из шкафа это не то же самое, что подняться по вьюнам в окно, однако уверяю тебя, что мне понадобилась взять нервы в кулак.

Мартин протянул в мою сторону обе руки, словно предлагая присоединиться. А я, вместо того, чтобы немедленно удрать из комнаты, засмущалась.

В груди разливалось нелогичное и неконтролируемое пламя. Мысли исчезли все до одной. Я двинулась к Мартину, загипнотизированная его добродушной улыбкой.

Глава 26. Ты целуй меня и все

И почему я раньше считала его глуповатым? Ему просто требуется больше времени для размышления, чем, например, Дафне, которой все надо быстро и сразу, или Феррису — вот тот за одну минуту вычислил свою настоящую хозяйку…

Представив себе лицо демона, я вздрогнула. Какое-то оно было недовольное, с подозрительными зарницами в глубине глаз.

— Ой, мамочки! — вскрикнула я, ударившись об стул. Из-за того, что в мою комнату все ходят и ходят, мебель стоит где попало.

— Что же ты такая неловка, моя родная. Иди же скорее сюда. Где у тебя болит?

Я как следует приложилась коленом о спинку стула, но искры посыпались почему-то из глаз. В голове немного прояснилось, и я с удивлением воззрилась на сюсюкающего Мартина. Он, случалось, делал мне комплименты, но разговаривал обычно, как со взрослым человеком. В глубине души я льстила себя надеждой, что из-за моей серьезности он меня уважает и даже побаивается.

— Колено. Наверное, будет синяк, — пожаловалась я, садясь на тот самый стул и продолжая растирать ушибленное место под слоем юбок. — Что же ты, Мартин, от шкафа не отходишь. У тебя все в порядке?

— Не очень, — признался он и устало облокотился о дверцу. При этом руки молодой человек продолжал держать на весу. — Почти год я ухаживал за девушкой. Мне даже казалось, что я ей нравлюсь, но, когда чрезвычайные обстоятельства заставили меня ускорить сватовство, она стала пятиться назад.

— Какая ракообразная девушка, Клиффорд, — я старалась не смотреть на Мартина, потому что, как ни странно, его нелепая поза меня не столько смешила, сколько представлялась неловкой и потому — трогательной.

В груди снова зашевелилось что-то далекое, но, определенно, теплое. Я еще сильнее принялась тереть колено и ради охлаждающего эффекта осторожно прикусила зубами щеку.

— Ах, мисс Бекки, сейчас я понимаю, каким идиотом я был. Я предположил, что она слишком насмешлива. Говорит мало, за всеми наблюдает, всех анализирует… Попробовал ей открыться — она не желала слушать. В отчаянии я прибегнул к помощи нашей семейной святыни, двух помолвочных колец. И теперь я не могу к ней подойти и жду, что первый шаг сделает она.

Мартин делал в воздухе разные пасы руками, как экзорцист или профессиональный призыватель. Не чета нам с сестрами.

— Вы поступили подло, — я пыталась заставить себя разозлиться, но получалось плохо. Он же такой честный, безобидный… У него такой умоляющий и в то же время нежный взгляд.

— На что не пойдешь ради большого чувства, — сообщил он, продолжая махать руками. — Оказалось, что есть и побочные эффекты. В пальцах начался сильный зуд; потребность примерить свое кольцо совершенно невыносима и даже мешает спать. Но надеть мне его на палец может только моя избранница.

Я лихорадочно прикидывала, сколько у меня времени прежде, чем меня накроет окончательно. Какая-то часть мозга, которая до сих пор не сдавалась, утверждала, что он не мог вот так запросто материализоваться у нас в шкафу.

— Как вы появились здесь? Разве кольца позволяют ломать пространственные законы? И, главное, что вам даст помолвка, если, как только я сниму украшение, чары развеются…

Стул развернулся вместе со мной и медленно пополз к Клиффорду, издавая неприятный скрежет. Он царапал мои нервы и не давал угаснуть искорке протеста.

Вот, значит, зачем он руки тянет. Они у него не только зудят, но и предметами на расстоянии управляют… Да что же происходит? Не сосед, а чародей с дипломом.

— Ребекка, обещаю, что ничего не развеется. Я окружу тебя заботой, подарю ночь любви, утро неги. Мы поженимся быстро; с Лестером, с учетом факта близости до брака, я договорюсь. Тебе будет настолько хорошо, что ты сама не захочешь его снимать.

Даже демон не устраивал у нас дома подобных трюков. Демон! Попробовать бы достучаться до Ферриса… Меня, с одной стороны, тянуло сомкнуть веки и перестать сопротивляться сильному мужчине, который все решил за меня. Соединить наши кисти и больше ни чем не забивать голову. Мартин разберется, а еще он будет меня целовать…

С другой, грызла неясная тревога... Что? У левой ноги я заметила подрагивающий мышиный хвостик. Мышинда, похоже, подтачивала ножку стула прямо во время движения.

Неизбежный финал случился через пару секунд. К этому моменту я полностью расслабилась и предвкушала, что наши с Мартином губы вот-вот сольются в самом горячем в моей жизни поцелуе.

Стул наткнулся на что-то твердое, похожее на стену, — ножка треснула, я ухнула на пол, однако приземления на пятую точку не случилось. Крепкие руки подхватили меня, не дав растянуться.

Я оказалась прижата к телу с таким четким рельефом мускулов, что чуть не задохнулась… от уважения, разумеется. Так ведь и не подумаешь, что Клиффорд настолько хорошо сложен.

В нос ударил мускусно-имбирный аромат. Я застонала, сама нашла губы мужчины и бесстыже атаковала его языком. Не знаю, куда и зачем я торопилась. Меня немного повело, потому что державший меня возлюбленный сделал шаг в сторону. Затрещала деревянная дверь, и к этому звуку добавился звук падения.

Да какая разница, что он там делает… Лишь бы не прерывал поцелуй. Откуда-то сбоку раздался сдавленный стон. Потом рассмотрю, что там такое. Оторваться или повернуть голову сейчас смерти подобно.

Я прижималась к нему все сильнее, словно опасаясь, что он исчезнет. Запустила ладони в жесткие и слишком короткие по меркам современной моды волосы. И даже это не навело на размышления.

Потому что забыла обо всем, расслабилась и плавилась под его ласками. К этому моменту он мне ответил, полностью перехватил инициативу и сосредоточенно упивался моим ртом, ладонью лаская спину и одновременно расшнуровывая платье свободной рукой.

— М-м-м, — попробовала произнести его имя, но вышло невнятное мычание.

— Что такое, Бекки?

Глаза с длиннющими ресницами распахнулись всего в нескольких сантиметрах от моих, и я утонула в их нечеловеческой синеве.

— Я убью тебя, Феррис, — выдохнула я.

При этом я продолжала по инерции льнуть к демону всем телом. До меня медленно доходила непреложная истина: невозможно мгновенно разомкнуть такие объятия. Надо дать себе время, постоять, уронив голову ему на грудь и слушая, как торопится его сердце.

Может, в этот момент я мало что понимала в мире за пределами Ферриса, но в кольце наших рук мне было чудно, сладко и надежно. Ровно то, что обещала магическая безделушка Мартина, из которой сейчас исчез весь жар, а она сама аж побледнела.

— Поднимите его уже кто-нибудь, — прервала нас Мэри. — Если эсквайр будет вот так падать каждый тень, то надолго его не хватит.

Глава 27. Соперничество

На этот вечер мы отменили визит к Бартонам, сославшись на то, что у единственной повозки переломилась ось, а плотник сможет заняться этим только завтра утром. Сын миссис Вонг отнес записку. Время от времени он выполнял обязанности курьера; это избавляло нас от необходимости держать почтовых голубей.

Остаться дома сестер сподвигло как раз чрезвычайное происшествие с Мартином. Девочки единогласно пришли к выводу, что меня необходимо спасать. Мол, отчаянное сопротивление должно быть вознаграждено. Ну, и естественное любопытство не давало им покоя.Мы решили, что разгадку наших несуществующих сокровищ поищем в тех немногих вещах, что остались от мамы. Два ее сундука и шкатулка с документами хранились в подвале. Там, конечно, сыровато, но на чердаке у нас постоянно гнездились осы — попасть туда в теплое время года не всегда представлялось возможным.

Перед этим Феррис взялся доставить Клиффорда домой во втрой раз. Он уже изучил соседское имение и не особо роптал. Впрочем, демон не удержался от замечания, что оставит Мартина в выгребной яме — мол, это на пару дней оборвет у последнего тягу к визитам.

Мне казалось, что в присутствии Ферриса самообладание мне больше не светит. Еще бы, сегодня случился мой первый настоящий поцелуй. Слюнявые касания губами губ, на которых иногда настаивал Мартин, я тут же вычеркнула из памяти. А на алтаре… ну, там я находилась в чрезвычайных обстоятельствах и мечтала побыстрее удрать.

Однако после этого поцелуя мне было так тяжело отстраниться. Я до сих пор чувствовала щекой мужскую щетину, ощущала его запах и подушечками пальцев касалась суховатой, как будто обветренной кожи. Если бы мне сказали, что я могу быть такой… разнузданной? … развратной? ... я бы рассмеялась. Мужчины, сплетни о них, попытки их завлечь интересовали меня меньше, чем хорошая книга.

— Каждому свое, — хихикала Рози, когда шла с сестрами в ателье единственной в городке модистки, а я поворачивала в книжную лавку.

Но тут, собираясь присоединиться ко всей компании, чтобы искать следы таинственного богатства, я минут десять выбирала платье. Хороших муслиновых всего два, и, если надеть одно из них, то сестры обратят внимание на то, что для похода в подвал я вдруг принарядилась.

Пришлось пойти в темном, почти черном — зато в пестрый горошек медного цвета. Вниз я надела белую рубашку с пышным, как будто вспененным воротничком. Переход от белоснежного ворота к черному лифу должен был подчеркнуть грудь. Во всяком случае, указать на ее наличие. При этом я старалась не задумываться, зачем столько усилий… Чтобы что?

Мы условились встретиться на первом этаже за два часа до ужина. Каково же было мое изумление, когда я увидела, что Рози и Дафна оделись куда ярче, чем если бы собирались на тихий вечер к соседям. Обе явились в белом кружевном муслине. И ничего, что в подвале грязно?

Мы с Вэл переглянулись, а Мелани в неброском, но элегантном платье из светло-серого ситца не удержалась от замечания:

— Девочки, вы чего? Думаете найти в наших пыльных ларцах по пэру каждая? Или вам так приглянулся названый братец?

Дафна, которая даже уложила волосы в высокую прическу, полминуты уничтожала сестру взглядом, а потом выпалила:

— От кого я это слышу? От девицы, которая все утро подливала демону кофе и трясла перед его носом своими непомерными окружностями? И почему-то наша скромница то ли не подтянула корсет, то ли и вовсе забыла его надеть… Феррис два раза чуть не подавился.

— Ты не сообразила? Мел мысленно уже выбирает Лестеру приход побольше. И желательно — рядом со столицей. Как только деньги перестанут быть проблемой, несколько поддельных рекомендательных писем… и вуаля! Выяснится, что даже иномирная тварь способна послужить благой цели, — Рози звонко рассмеялась.

Побагровевшей Мелани стало не шуток. Она надулась так, что лиф чуть не лопнул, несмотря на то, что сейчас все было зашнуровано как следует.

— Да как вы с Дафной смеете говорить такое мне? Девушке, которая бережет себя до свадьбы… Я должна была стать хозяйкой демона, потому что чиста и телом, и в помыслах, а кто-то из вас четверых заграбастал его себе и, наверное, уже принялся удовлетворять свою алчность. Не удивлюсь, если вы специально провели ритуал таким образом, чтобы…

Как только речь зашла о физиологии и сексе, тут уже Вэл не могла пропустить любимую тему:

— А ты уверена, что хозяйка не ты, Мел? Вполне возможно, что ты испытываешь к нему скрытое, но мощное сексуальное влечение и пытаешься замаскировать его страхом перед сверхъестественным. Демоны способны являть ложные образы. Ты можешь и не помнить, как стала хозяйкой и как провела эту ночь. Ты осматривала нижнее белье? Я бы на твоем месте не исключала, что…

— А-а-а-а-а, — пронзительно завизжала Мелани и бросилась на тщедушную Вэл, но Рози вовремя подставила ей подножку, а мы с Дафной кое-как удержали от падения.

— Девочки, вас долго ждать? Вы взяли светильники? Топчетесь здесь минут пять и не торопитесь заняться делом. На меня побелка сыплется... Там, конечно, пыльно, но пауков я уже разогнал, — над неприметной винтовой лестницей показалась голова Ферриса. — Только спускайтесь аккуратнее, держитесь за поручни.

Одна за другой, придерживая юбки, мы потопали вниз.

— И все равно, не верю я Дафне и Рози. Первая сама не своя до драгоценностей, у второй — ветер в голове, и она все время трется у комнаты демона, — прошептала мне на ухо Мел.

Раньше я бы посмеялась над ее подозрениями, но теперь и мне тоже казалось, что при виде Ферриса в глазах сестер загорелся охотничий блеск. И, к сожалению, это касалось не только двоих.

Глава 28. Сюрпризы

Подвал у нас большой и уютный. Там все так удобно организовано, что при желании можно жить.На огромный кованый сундук на полу ставится сундук поменьше, сверху еще один. А еще выше идут полки, потому что ни один человек не сумеет залезть на лесенку и при этом тащить на себе здоровенную металлическую коробку

На подземелье какого-нибудь замка наш подвал не тянет. Все гораздо продуманнее. Отдельная секция со скарбом предков, сельскохозяйственная секция с лопатами и удобрениями, отсек с продуктами долгого хранения… Мы расставляли здесь дешевенькие артефакты, вытягивающие сырость (при покупке от трех по пять пенсов за штуку), и старались почаще проветривать.

Ферриса, впрочем, заинтересовали три скелета в дальнем углу. Вэл объяснила ему, что это наши дедушки четыре поколения тому назад. Они завещали себя потомкам в качестве анатомического пособия.

— Согласно легенде, у них было еще две сестры. Компания успешно вызвала демона, но сестры сбежали с ним в его континуум, — Мелани настолько привыкла к Феррису, что принялась раздавать справки, словно одной из нас. — После этого печального происшествия в гримуаре появились пометка о том, что ритуал рекомендуется проводить впятером и в одном поколении — однако лицам одинакового пола.

А если не привыкла? Во мне родился червячок сомнения. Если и в самом деле рассчитывает на его покровительство… Хм, мне-то какая разница?

Это даже удачно, что моя следующая встреча с демоном произошла при таком количестве свидетелей. Я ловила себя на том, что разглядываю его украдкой — и, возможно, мне хотелось в это верить, он смотрел мне в спину, стоило мне от него отвернуться.

— Я все равно не вижу связи, — хмыкнула Дафна. — Если девушек пять, то где гарантия, что все равно не удерут две, как в тот раз? Сестры лучше присматривают за сестрами? Зачем ему тогда сдались сразу обе. Они были близнецами и не могли разлучиться?

Рози захихикала, то есть явно представила себе что-то неприличное.

— Я думаю, — резонно предположила Валери, — пришельцу сложнее управиться с пятью, чем с двумя. И то же самое касается братьев. Разные люди, характеры, мотивы. Искуситель не успевает сконцентрироваться.

Феррис с любопытством прислушивался к нашему разговору. Еще бы.

— Я читала дневник одного из прапрадедушек. Он утверждал, что старшая сестра выступила в роли хозяйки и сама пожелала уйти с демоном, а вторая оказалась его возлюбленной и понесла от него, — добавила масла в огонь Мел.

— А картинок там не было? Взглянуть бы на этого красавчика. Впрочем, я уверена, что наш демон его сделает, — заявила Рози, как бы невзначай оглядывая Ферриса с ног до головы.

Он как раз скинул сюртук и в одной рубашке, расстегнутой как минимум на три верхних пуговицы, снимал верхние сундуки на той пирамиде, на которую мы ему указали.

Верхняя шкатулка — та самая, в которую сложили все оставшиеся поле мамы бумаги, — нашлась без труда. Под ней обнаружился ящик с мамиными нарядами. Мамуля была субтильнее даже, чем Вэл, самая мелкая из нас. Перешивать гардероб двадцатилетней давности не имело смысла. А вот содержимое третьего сундука заставило нас озадачиться.

На свет божий вылезли черные кружевные панталоны. На мой взгляд, они больше открывали, чем закрывали. К тому же на самом интимном месте там красовалась дыра. У Дафны глаза чуть не вылезли из орбит.

— Это не мамино, — возмутилась она. — Кажется, лет сто назад двоюродная прабабка не пустила демона обратно. Ну, или он не захотел возвращаться. То ли специально, то ли случайно неправильно назвал хозяйку… Это их безделушки.

Я не понимала, за что там оправдываться. Сама Дафна терпеть не могла шить. Отчего же ее так задело, что наша прапрабабушка не умела вдеть нитку в иголку…

В оглушительной тишине Феррис достал из сундука наручники и необычную вытянутую штуковину в переплете из мягкой шершавой кожи. Зачем кому-то понадобился искусственный кожаный банан? Может, игрушка для собаки…

Но Феррис закашлялся и не позволил мне взять его в руки.

— Бекки, не трогай, пожалуйста, — после происшествия в спальне он впервые обратился ко мне; но говорил почему-то тихо, чтобы не слышали остальные. — Если ты не забудешь, то я позже расскажу тебе о назначении каждой из этих штучек. Только не при всех.

Я пожала плечами, ему виднее. Маминых вещей мы больше не нашли. Какие-то ее любимые предметы, вроде бабочки-игольницы или большого каменного истукана, так и стояли в доме.

— Девочки, а почему бы вам не организовать музей? — голос Ферриса догнал уходящую Мелани, которая заторопилась подняться обратно. — Что-нибудь вроде «Дэшвудхолл — убежище демонов». Расставить стенды с правдивыми биографиями тех, кто сумел демона-таки вызвать. И краткую версию для тех, кому читать лень, что же потом случалось далее с этими удачливыми призывателями.

Глава 29. Не слишком приятные сюрпризы

— Мэри, у нас проблемы.

Мышь сидела на раскрытой книге, прямо на странице с заклинаниями. Хвостиком она устало отмахивалась от особо настырных прописных букв — не подозревая о наличии в ней магии, они так и норовили уколоть нашу хранительницу в седалище кто крючком, а кто загогулиной.

Этим вечером я забрала гримуар себе, что было не так уж просто сделать. В каждой из нас проснулась охота к чтению. Однако я все же выловила его в комнате Дафны. Скандала не случилось только потому, что у сестры и в этот вечер гостил ее жених Бенджамин Палмер.

Вот что значит достойный и влюбленный молодой человек. Они примостились на подоконнике, как два голубка, и виконт декламировал моей старшей сестре отрывки из поэтического сборника, лежавшего между ними. Кажется, он принял участие в издании этого альманаха и отправил туда элегию и сонет.

Спеша к выходу, я не удержалась и оглянулась на альков. Занавески задернуты, простыни не примяты. Упрекая себя в несправедливости, аккуратно претворила за собой дверь под тяжелым взглядом Дафны.

Теперь же и мы с Мэри удобно устроились — я в кресле, она на гримуаре, — подводить итоги дня.

За ужином не случилось ничего примечательного. Кроме того, что Феррис, сославшись на дела, на нем не присутствовал. Роузи тоже пожелала перекусить у себя. Она не успевала дописать картину к ярмарке-выставке в соседнем графстве.

Наш выход в подвал завершился примерно так, как я и думала: сундучок с бумагами был обнаружен на видном месте, и больше ничего любопытного не нашлось. Не считая всякого хлама, оставшегося от предыдущих поколений.

Феррис явно сделал свои выводы о привычках и заботах семейства Дэшвудов. Он их и не скрывал — по его мнению, мои предки злоупотребляли потусторонней помощью.

— Возможно, ваши прабабушки и прадедушки занятно проводили время при жизни. Кто уходил в иномирье, кто с комфортом устраивался в имении. Только все это оборачивалось тем, что дела у следующих поколении шли хуже и хуже. Нельзя постоянно и безнаказанно нарушать равновесие. Поэтому вы с сестрами живете с вооот такими трещинами на потолке. И, тем не менее, продолжаете семейную традицию.

Вот и получилось, что я снова болтала с Мэри. На этот раз делилась с ней фактами, которые между собой не стыковались.

Одну проблему я условно выделила как «мамино наследство». Здесь предстояло разобраться, что именно выяснил Мартин, откуда в его распоряжении взялись столь мощные артефакты и как следствие — сможем ли мы с ними справиться.

Шкатулку с мамиными документами забрала себе Валери. Она пообещала свериться с описью, все ли купчие, расписки и договоры на месте. Я бы занялась этим сама, но «шляпная драма» в издательство сама себя не напишет.

Источником второго затруднения, как нетрудно догадаться, оказался Феррис. Гримуар не всегда отвечал конкретно, и больше путал, чем помогал. Хозяйка, очевидно, была чем-то большим, чем просто связующим звеном. Но почему за последние сто лет — и скорее всего раньше тоже — между ней и демоном довольно часто возникали отношения? Как велико ее воздействие на него и наоборот? Какую роль играют остальные призыватели?

История двух сестер, которые не сумели поделить злого духа и последовали за ним вдвоем, меня потрясла. Является ли влечение к бесу обратной стороной ритуала? И почему, несмотря на механизмы защиты, которые в гримуаре весьма подробно описаны, призыватели все равно становились игрушками в лапах демона?

Пошел лишь второй день призыва, но мы имеем сестер, готовых разодраться из-за Ферриса. Мартина, караулящего меня в моей же спальне, и демона, который вместо того, чтобы вводить в заблуждение законников и соседей, ищет способ, как уберечь меня от бывшего жениха.

Так, после утреннего визита Мартина Феррис признал, что запереть меня дома — не лучший вариант. Сейчас кольцо меня вроде бы не беспокоило, но я связывала это с тем, что я и Клиффорд находились на значительном расстоянии.

— Есть еще что-то, что я упустила? — мрачно спросила я у Мэри.

— Ну, как сказать, — бодро пискнула она. — Содержание гримуара сводится к тому, что демону необходимо дать задание, взять с него клятву об исполнении и ни в коем случае не подпускать близко. Из всех недомолвок все же следует, что хозяйка больна ему приказывать… Опять-таки до тех пор, пока это направлено на выполнение опоздания.

Я никак не привыкну к манере мыши заменять одни слова на другие:

— Не больна, а вольна. Не опоздания, а задания. Эх, как же разобраться, надо ли вмешиваться и контролировать Ферриса? И вообще, имею ли я право решать за девчонок, если одна рассчитывает на украшения, другая готова взять денег, чтобы поехать учиться в консерваторию. О мотивах Мелани и Вэл гадать не берусь, но подозреваю, что они тоже на него реагируют.

Мэри увернулась от особо кровожадной буквины:

— Не знаю, насколько это поможет, но если вы сейчас выйдете из комнаты, то, может быть, какие-то выводы придут сами.

Я так и сделала. Выглянула, чтобы если что, то остаться незамеченной. В нескольких метрах правее по коридору стояли Феррис и Рози. Их поза говорила сама за себя. Демон обнимал девушку, как сегодня утром меня. Разве что руки не разгуливали у нее по спине — одна лежала у нее на плече, а другая опиралась о стену.

Я подавила стон. Уверена, что сумела.

Эти двое целовались. Затылок Рози ходил ходуном. Лица Ферриса мне было не видно. Сестра распласталась на нем, как банный лист, но демон и не делал попыток отстраниться.

Глава 30. То ли демон, то ли наказание

Не представляю, сколько все это длилось — возможно, секунд пять, но мое воображение растянуло сцену как минимум на несколько минут. Феррис отвернулся, все же отлепил руку от стены и за плечи отодвинул Рози, которая не унималась. Обхватила его за шею и не желала отпускать.

В этот момент мне следовало проявить тактичность и уползти обратно в комнату. Но это мой демон! Тьфу, в смысле, я за него в ответе. А уж про то, что судьба Рози мне не безразлична, можно не упоминать. Наплевав на приличия, я бросилась к ним.

Синие глаза расширились, а затем сверкнули. Но уловить их выражение я не успела. Тут я заметила, что демон не так чтобы твердо стоял на ногах. Он покачивался, и Рози напрыгнула снова.

Вообще-то я самая миролюбивая из нас пяти, но обстоятельства требовали молниеносной реакции. Я дернула двадцатилетнюю дурынду за волосы и едва удержалась от затрещины. Сестра тут же развернулась, готовая дать бой, но при виде меня заметно поникла.

— Бекки, ты чего? — в ее голосе прозвучала такая детская обида, что моя отповедь повисла в воздухе.

Рози всегда не хватало внимания. Она росла без матери, с отцом, который предпочитал воздушные замки порядку в нашем продуваемом всеми ветрами доме. Я старалась опекать ее, Вэл и Мелани, в то время как Дафна всегда держалась особняком. Еще о нас, как о родных детях, заботилась миссис Эмили. Однако Рози мечтала выделяться. Ну, вот чтобы похвалили именно ее.

— А ты чего? — беглый взгляд, брошенный на Ферриса, подтвердил самые худшие подозрения.

Рози воткнула ему в шею, чуть повыше ворота, свой золотой диск, хотя для этого его пришлось обточить. Каждая из нас получила такой оберег во время ритуала: его полагалось носить на запястье, а видели его только мы с сестрами и сам Феррис.

— Что ты пытаешься сделать? Уморить его?

Феррис прислонился к стене и молча смотрел на нас. Не знаю, притворялся он или нет. Не имею представления, как оказывать демонам первую помощь.

Закусив губу, я вытащила адский предмет. Пара капель алой крови остались на пальцах. Стараясь не глядеть — я плохо переношу вид и запах крови — я прижала свой собственный диск к ранке. Взмолилась про себя, чтобы он не потерял чересчур много энергии. Представила, что закрываю прореху… Если верить гримуару, то успешное магическое действие строится на визуализации.

Демон вышел из состояния ступора и, очевидно, сообразил, где находился. Я же продолжала ждать, когда монетка подействует. Повезет, если он не узнает меня по ней. Ведь связь с магическими предметами хозяйки должна быть сильнее. С другой стороны, он был почти без сознания. И с третьей — кого я обманываю, он и так практически уверен…

— Букашечка, достаточно. Сейчас ты начнешь делиться собственной энергией. А это чересчур сладко. Я не смогу удержаться.

Я убрала диск. Повинуясь необычному порыву, поднесла пальцы к губам, чтобы слизнуть с них кровь. Однако Феррис перехватил мою руку.

— Не делай этого. Иначе я найду тебе где бы ты ни была. На этом свете и на том. Вернее, делай, но сознательно, когда будешь готова.

Рози большими глазами смотрела на нас. Эта сцена ее впечатлила, но сделала она совсем не те выводы:

— О, Бекки, прости. Я не предполагала, что он тебе нравится. Ты ни на одного мужчину так не смотрела. Правда, я собиралась уйти вместе с тем. На Аламенье так скучно, и я всегда верила, что рождена для чего-то большего… Так почему бы не посмотреть другие миры… Но ты была добра ко мне как никто. Ты заслуживаешь любого мужчину, какого захочешь, а не этого зануду Мартина. Жаль только, что тебе придется нас покинуть.

С этими словами сестра поспешила к лестнице. Ее комната находилась еще выше, на третьем этаже. Она помахала нам рукой. Ни извиниться перед Феррисом, ни моих объяснений — ничего ей не надо.

— Только не забудьте перед тем, как сгинуть, привести дела Дэшвудов в порядок. У меня балка над кроватью совсем покосилась, — крикнула Рози уже со ступенек.

Я даже не успела спросить, проверила ли она документы в шкатулке.

— Интересные вы леди. Одна накрывает принуждающим заклятием и заставляет целоваться, другая сует под нос недостающую сережку и намекает, что хозяйка — это она. Про тебя, Ребекка Дэшвуд, я вообще молчу. Великий мастер мистификаций и подлогов. Каждая из вас как минимум по два раза могла бы оказаться в моей власти.

Феррис приложил к моим губам указательный палец.

— Тссс, это был не вопрос, а утверждение, — промурлыкал он.

Глава 31. Перед сном

— Ты, представляешь, Мэри? Она натурально напала на Ферриса. Демон не подал виду, но на две или три минуты он как будто отключился. Чем это могло обернуться для каждого из них… Но у Рози на все есть объяснение. Она засобиралась в другое измерение так же, как до этого была полна решимости покорить столицу.

Из объятий Ферриса я выскочила, как пробка из бутылки. Мне хватало воспоминаний о том, как этим утром подгибались колени. Того, что, встречаясь с ним взглядом, я не могла оторваться от его губ… Вся моя жизнь со свитом летела с горки.

Вернувшись в комнату, я застала мышинду за доеданием десерта, оставшегося после ужина. На такой диете она неминуемо располнеет.

— Разве это не ответ на ваш вопрос, мисс Бекки, — заявила Мэри. Она только что проглотила вишню в шоколаде и блаженно шевелила усиками. — Демон своим присутствием обнажает скрытые желания. И человек, мужчина то или женщина, перестает понимать, зачем сдерживаться, если достаточно протянуть руку и взять…

Воздержание ей, впрочем, тоже не свойственно. Сладости таяли на глазах.

— Но я не могу обвинять сестру. Она совсем еще ребенок. Не заметила детства и сейчас отказывается взрослеть. И не в силах обвинять Ферриса. Он весь в крови и с припухшими губами.

Сказала и пожалела. Эта картина будет меня преследовать. Жертва произвола выглядел весьма трогательно, если бы не опасный блеск в глазах. Ох, не походил Феррис на ягненка.

— И при этом он дал понять, что участие в нашей затее с наследством — сплошная благотворительность с его стороны. Мол, у него собрано достаточно данных, чтобы уволочь любую из нас. Точно я не повторю. Что-то вроде «могли бы оказаться в моей власти», — признала я упавшим голосом.

Мэри запрыгала на месте, что было у нее признаком крайнего возмущения.

— Я же наварила, наварила!

Я не сразу сообразила, о чем она. А когда сообразила, то не видела смысла напоминать, что говорила она много всего.

— На вашем месте, мисс Бекки, я бы надела на него кандалы. Очень удобно. Вы сможете быть уверенной, что он станет выполнять только то, что предусмотрено клятвой, — она немного понизила голос. — И даже больше — если вы ненавязчиво прикажете ему в ночное время.

За время нашего разговора я успела переодеться ко сну и сейчас заплетала косу. Сегодня я изменила своей обычной привычке укладывать волосы в жесткий узел на затылке. Оставила больше вьющихся прядей у висков, а сзади позволила завиткам рассыпаться, закрепив их длинными декоративными шпильками… И Феррис был здесь абсолютно не при чем!

— По ночам демон переходит в распоряжение хозяйки, — драматическим шепотом поведала мышь, а я от неожиданности уронила ленту на пол. — Заодно вы сможете сделать так, что он будет глух к заигрываниям ваших сестер. И не посмеет устраивать дознания и шастать по комнатам.

Хм, Мэри заставила меня заметить поцелуй Ферриса и Рози. Сейчас она предлагала полностью подчинить демона. Изначально я торопилась поставить традиционную коллективной защиту, но та же Мэри дала понять, что тут у нас с сестрами ничего не получится.

— Зачем тебе это, дорогуша? — не выдержала я. — Да, прошло всего два дня, вреда от него никакого не было. Мы начали нормально питаться, выплатили жалование слугам и половину долгов лавочникам. Он быстро перебесился и вел себя спокойно. Другое дело, что сестры, наоборот, посходили с ума.

Мышь ловко перескочила с тумбочки, на которой сиротливо стояла пустая тарелка, на ковер, а затем запрыгнула на занавеску и оказалась на подоконнике. Я недоуменно следила за ее перемещениями. Для существа с набитым животом она передвигалась невероятно резво.

— Я не верю, что Феррис тот, за кого себя выдает, — драматически зашептала Мэри. — Он слишком спокойный и надменный, как будто ему не о чем волноваться. Я должна противостоять ему и я противостояю-ю, но он меня не замечает. Все наши заботы для него, как детские забавы. Демон оживляется только, когда смотрит на вас. А это ненормально. Ему полагается волноваться от красивых пышных форм, замышлять блуд… Вот зачем ему заглядываться на маленькую скромную мисс и вздыхать?

Я попробовала успокоить мышь. Она сказала достаточно, чтобы мое собственное сердце перестало тревожиться. Пока что Феррис не был замечен волочащимся ни за одной из сестер, хотя, Мэри, разумеется, считала такое поведение аномальным.

— И много ли ты встречала демонов? Ты же обрела сознание фамильяра только вчера, — я тоже не торопилась сдаваться. Идти ночью в комнату к Феррису и надевать на него кандалы… Я бы все же постаралась этого избежать.

Однако мышь права в том, что именно демон управляет ситуацией. Мы выполняем при нем роль статисток. Я вспомнила, с каким придыханием Мелани передавала его слова, что завтра следует обязательно отправиться в гости — иначе поползут слухи, что мы скрываем брата. Вэл и даже Дафна встретили это известие с одобрением.

Мэри огорченно махнула лапкой и поманила меня к окну.

— Все не так. По ночам тревожно. Как будто из щелей выползает что-то мрачное и зубастое, наподобие кота. Вы человек, и вам не видно, но гляньте на луну.

На небе я не приметила ничего зловещего. На половину ночного светила наползла чернильная туча, но такое случается при высокой облачности.

— Вы гляньте внимательно. Это же профиль демона. Вон нос, а вон капризные губы. Не спорьте со мной, я третий год живу на свете. Ложитесь спать. Разбужу вас ближе к утру. В этот период они уязвимы. Выдам свечу, и вы отправитесь наводить порядок. Сначала этого приструним, потом у женишка-слизняка артефакты отберем.

Глава 32. Императора терзают

Император несколькими часами ранееФеррис постарался избежать совместного ужина вовсе не из-за Бекки. У него скопилось много дел, так как его время здесь расходовалось так же, как у людей. И большая его часть была посвящена заботам о девицах Дэшвуд.

Но Бекки весь день так забавно стреляла глазами в его сторону, так запуталась в своих порывах и перепугалась, что он это заметит… что пробила брешь в его спокойствии.

Ему хотелось поцеловать ее снова и заодно объяснить, что поцелуи должны быть именно такими. Свежими и будоражащими, бескомпромиссными и манящими. Нельзя спокойно разойтись, словно ничего не было, если по венам прошелся пожар.

Он не узнавал себя. Все потому, что отвык от юных дев с их первыми и пылкими чувствами, переживаниями и обидами. Да и когда что-то подобное случалось в его жизни… разве же вспомнишь.

Они с Михаэлем так долго грызли гранит магической науки, что сами стали тверже любого минерала. После обучения, которое длилось несколько человеческих жизней, оба отправились подтверждать теорию практикой — то есть сначала стали боевыми магами, потом боевыми некромантами, затем магистрами, верховными магистрами…

От женщин, впрочем, не отказывались… Манускрипты легко отодвигались в сторону, на столе освобождалось свободное место, огонь в камине трещал и подмигивал, а из пентаграммы появлялась прекрасная фемина.

Они приходили не для того, чтобы строить глазки. Одним не хватало энергии, другие питались эмоциями, третьи нуждались в магическом заряде. В отличие от брата, Феррис не позволял себе увлекаться. Его главная страсть заключалась в восхождении. Ступень за ступенью он поднимался туда, куда по рождению не имел доступа.

Он преуспел быстрее Михаэля, который дважды создавал семью, — и к настоящему времени его потомки расселились в мирах по обе стороны от разлома. Возможно, в этом и крылась слабость Ферриса. Он не привык к ежедневному теплу.

Даже в такой необычной семье, как у Дэшвудов, он чувствовал свою уязвимость. А уж что делать с Ребеккой… Соблазнить девушку не составило бы труда и без применения магии. Потом ее можно было оставить здесь, если она станет его тяготить, или утянуть за собой — тут даже не имело значения, хозяйка она или нет. Он найдет способ.

Но обмануть девочку и ее мышь… Какое геройство. На это не всякий демон низшего ранга согласится. Тогда стоило подниматься так высоко? Он как-никак император. И Феррис уже пятый раз за вечер убеждал себя, что от Ребекки ему нужно держаться подальше. Все просто: не провоцировать Букашку и не вестись самому. А ее сестрицы только и подливали масла в огонь.

За исключением Вэл и Бекки, они, как сговорившись, награждали его томными и, по собственному убеждению, многообещающими взглядами. Причем Рози не скрывалась, а Мелани делала это так неумело… Казалось, что у нее дергается глаз.

Феррис не был изумлен, когда именно она постучалась в его комнату первой в этот вечер.

— Вы не заняты, Френсис? — дрожащим голосом взмолилась эта добропорядочная особа. Сестры постоянно подшучивали над ней за то, что ее перу принадлежали все воскресные проповеди. Но Феррис не видел в этом ничего смешного. Убеждать других верить фантазиям — это тоже талант.

Она надела платье, лишенное плеч, которое держалось на фигуре только за счет того, что облепляло ее бюст. И открывало такие перспективы, что накидка, кое-как наброшенная на плечи, для любого мужчины являлась спасательным кругом.

— Боюсь, что вы забрали себе мою сережку. Верните, пожалуйста. Это подарок моего жениха, — девушка все так же трепетала, но Феррис в этот момент не сильно верил в ее смущение.

— Нет, мисс Мелани. Я не верю, что сережка ваша — так же, как сильно сомневаюсь, что хозяйка — это вы, — и не верну. Вам лучше одеваться потеплее. Топить мы стали больше, но в доме все равно зябко.

Краска залила не только лицо, но и шею, и плечи. Краснела она прямо как Бекки.

— Как вы смеете? Должны же понимать, что стоит мне правильно приказать, как вы броситесь исполнять любое мое желание. Я прошу не так много. Несколько рекомендательных писем для Лестера, где бы подчеркивался его высокий титул. Нам хватит и графского. Каждое ваше слово, если вы захотите, въедается в человеческие умы без доказательств.

— Вот, значит, как, — протянул Феррис, которого эта бравада лишь забавляла. — Так прикажите. Ничего не перепутайте, а то окажетесь там, откуда я явился. Если хозяйка вы, то милости прошу. Я вас выслушаю в нужное время и по всем правилам.

Мелани прикрыла глаза. Что за привычка у этих девиц — чуть что, и сразу прикидываться беззащитными. Такая манера отсутствовала только у Вэл. Получается, ей и досталось больше всех, в то время как остальные мисс остались довольно избалованными особами.

— Имейте в виду, что каждое такое желание портит жизнь вашим детям и детям их детей. Этот особняк, по всем правилам, стоило бы не сохранять, а разобрать по кирпичику, на его месте распахать поле и дать ему зарасти чертополохом. Я дам вам деньги, много денег, но уже следующему поколению Дэшвудов не достанется ничего. Здесь повсюду невидимые трещины, — про видимые я молчу, — через которые из Аламеньи поглощается сила. Так это и работает — одно количество приходит, а убывает еще больше. Вы же умная девушка, подумайте над этим.

Но Мел верила только в их идиотскую семейную книжку. В легенды о том, как при помощи демона лысая троюродная прабабушка отрастила себе волосы по колено и прочую подобную чепуху.

— Нам не о чем говорить, милая. Скоро ночь. Идите вы к Лестеру.

— Да как вы смеете? — всхлипнула Мелани и тут же вздрогнула, потому что в дверь постучали. Судя по настойчивости, так громыхать могла только Рози. Поэтому Феррис оставил Мел в комнате, а сам вышел за дверь. Навстречу самой сумасбродной из сестер и ее дурацкой идее.

С утра демон уже несколько раз отказал Рози, уточнив, что в Тенях ей будет нечем дышать. Несмотря на то, что по характеру эта девица не уступиала ни одной знакомой демонице, тьмы в ней не было ни грамма.

Глава 33. Император на пороге войны

Так, младшие сестры оказались самыми настырными. Пока одна плакала в его комнате, вторая накинула на шею подчиняющую удавку. Для этого Рози использовала штырь, воткнув его ему в шею, — какой-то артефакт, оставшийся после ритуала и наполненный его энергией, — и специальное заклинание, подчиняющее пойманного демона.

Положим, такая ерунда не могла его удержать, но приятного все равно мало. Мисс Дэшвуд запрыгнула на него и начала елозить, пока он балансировал между этим миром и тремя другими. Кстати, целовалась она умело. И хотя он не отвечал, не теряла энтузиазма разжечь в нем… что? На что вообще рассчитывала эта дуреха?

Он сражался с собой, чтобы случайно не навредить ей, потому что на все виды насилия всегда реагировал одинаково. А тут еще его затягивало в пространственные щели в мирах, имеющих выход в Аламенью, но с куда большим магическим ядром. Тянуло, как магнитом, угрожая разорвать, если он хоть немного утратит плотность и оторвется от тела.

И только Феррис справился с этим, восстановил равновесие и протянул руки, чтобы отстранить Рози, как почувствовал другую опасность.

За ее плечом образовался свежайший разлом, и оттуда вынырнул отросток-щупальце. Нематериальный, но, тем не менее, смертоносный. Он колебался, будто на ветру, пытаясь определить местонахождение Ферриса.

Это плохой знак. Демон чуть не выдал одно из своих любимых многоэтажных проклятий. Они с Михаэлем в шутку называли такие штуки уравнителями. Они нужны были для того, чтобы пресекать вспышки чужеродной энергии. То есть, если ты бродишь в отличном от родной стихии мире, то будь добр — не наследи. Не нужно затевать здесь большую битву или внутрисемейные разборки. Для этого существуют твои собственные измерения.

Но никаких особых эмоций Феррис сейчас не испытывал. Откуда взяться уравнителю? И тут он заметил Бекки, которая спешила к ним от своей комнаты. Хм, сильные чувства по отношению к представителю иномирья тоже засчитывались. Это как же Букашечка сейчас занервничала, увидев его со своей сестрой…

Но худшее ждало впереди. Как только демон увидел девушку, из прорехи выбрались еще два щупальца. Феррис принялся лихорадочно медитировать, возвращая себя в свой дом за письменный стол, к состоянию абсолютного спокойствия… И у него почти получилось. Выросты схлопывались один за другим. Но тут Бекки поднесла к губам пальцы с каплями его крови.

И в нем что-то взорвалось. В ее мире он схватил ее за руку, чтобы спасти от необдуманной кровной клятвы. Она же сама отдавала себя в его полное распоряжение. В тот же миг, повинуясь его вспышке, в которой страх за нее смешался с его же диким предвкушением, из отверстия хлынула студенистая масса. Чтобы уничтожить Ребекку, дом и саму Аламенью — как источник заразы по меркам чистоплотных миров Света.

Император не раздумывал. За мгновение он разорвал черту, которую Тьма и Свет не трогали эпохами, и вторгся в измерение хранителей. Обжигающий холод и адский огонь смешались в одном ударе. Неукротимый уничтожил маленький мирок, где зарождались уравнители, имевшие на самом деле плазменную структуру.

Их щупальца в Аламенье, в Дэшвудхолле, тут же обратились в прах. Где-то во вселенной вздулся и открылся такой же плазменный инкубатор, а Ферриса сильно ударило в грудь. Он пошатнулся и закрыл рану ледяной дланью.

— Развлекаетесь, император? Вам, темным, вечно нечем себя занять. Я расцениваю это как объявление войны.

Светлая праматерь даже не сочла нужным показаться. Словно перед ней был не предводитель Теней, объединивший череду темных миров, а нашкодивший мальчишка. Она правила всегда, а темные приходили и уходили.

— Нет, — коротко бросил Феррис. — Я следовал своему предопределению. И я от него не откажусь.

— Предопределению? — эхом повторила матерь.

Рядом с ним, в нигде, состоявшем из плотного белесого тумана, появилась женская голова. Белые волосы шевелились, как те самые щупальца. Лишенные зрачков глаза ничего не выражали.

— Чтобы иметь предопределение, надобно иметь сердце, Феррис. Ты же поднялся выше, чем любой человек, потому что им полностью пренебрег.

— Я не хочу войны, матерь. Я ее не искал. Однако никому, даже бессмертным, еще не удавалось избежать своей судьбы.

Оба замолчали. Где-то далеко ему что-то втолковывала расстроенная Бекки, а он отвечал, возможно, невпопад.

— Хорошо, Темнейшество. Мы пропустим этот выпад и, разумеется, не забудем. От вас потребуется сопоставимая жертва.

— Разве этого недостаточно? — Феррис указал на изувеченную грудь.

— Ха, ты так редко уничтожаешь миры, что забыл, что после этого наступает отдача. Пусть твои феодалы готовятся, а ты — жди от них удара в спину. Ведь так заведено между вами. Мы заберем кусок от Сумерок или часть Хаоса. Позже решим.

— Приходите лучше ко мне. Тени гостеприимны. К тому же я это начал.

Белая голова затряслась в немом смехе:

— Узнаю тебя, молодой император. Как приятно иметь дело с сильной и горячей тьмой. Твой предшественник был стар и скучен… Ты лучше подумай о том, что мы уже ищем точку, в которой ты окопался среди миров Света. А когда она нам откроется, то мы выкурим тебя и доделаем то, что не вышло сегодня. Уничтожим все и всех, с кем ты контактировал.

— Приходи и возьми, — Феррис сложил руки на груди.

Ритуальная фраза положила конец их стычке. Темный и светлая слегка склонили головы, прощаясь.

Феррис нашел себя в том же коридоре на втором этаже. Он не представлял, о чем они разговаривали с Ребеккой, — здесь находилась лишь малая толика его сознания — и выпустил из комнаты заскучавшую Мелани.

То, что выглядело, как невинная шалость, теперь грозило глобальными последствиями. О сестрах Дэшвуд, да и об Аламенье, никто и не вспомнит, если две силы сойдутся в свой вечной битве, попутно гася миры.

Кое-как остановив кровь, он рухнул на кровать. Отдохнет пару местных часов и свяжется с Михаэлем. Надо объяснить ему, чем обернулась их шутка. Если брат вконец не обезумел, то придет на помощь.

Боль отпускала слишком медленно, и Феррис более-менее пришел в себя на рассвете.

— Что ты здесь делаешь? — изумленно выдохнул он, не в силах приподняться в постели.

Но на глазах уже сомкнулась повязка. Он слышал только взволнованное дыхание и звон металла.

Глава 34. Спальня демона

Валери выделила Феррису гостевую комнату недалеко от меня, и я не волновалась, что мой поход на демона заметит кто-то из сестер. Их ранним утром и пушкой не поднять.

Сначала, после заявления Мэри, я слишком перепугалась и три раза твердо решила ни за что не соглашаться на кандалы для нашего… тьфу, чуть не сказала подопечного. Скорее, это он нас опекает.

Из моего окна было хорошо видно, что часть оранжереи восстановили всего за день. Ни одна из нас не сумела бы заставить плотников не лодырничать.

Однако с каждым часом ответственность во мне побеждала осторожность. Я одна из старших, и кому, как не мне, следить за тем, чтобы девчонки не наделали глупостей. Окажись на моем месте Дафна, она бы тоже… Тут, кстати, сложнее, потому что именно ее визит стал для меня последней каплей. Она ворвалась ко мне, когда я уже легла, в платье для выходов в свет и стала кружиться по комнате. Выяснилось, что виконт Палмер, у которого имелся небольшой портальный артефакт, все-таки утянул ее с собой в гости к престарелой маркизе.

Это было индивидуальное приглашение, которое не распространялось ни на одну из нас, и поэтому Дафна, по ее словам, не пошла бы туда этим вечером, если бы мы все вместе все-таки собрались к Бартонам… Логика сестры иногда крайне причудлива.

Она болтала без перерыва. Рассказывала, как хорошо к ней отнесли в доме маркизы, и, не исключено, что она поторопилась, когда приняла предложение стать леди Палмер. Мол, если бы мы убедили Ферриса превратить скромных баронетов Дэшвудов хотя бы в маркизов… Кое-как я уговорила размечтавшуюся прелестницу идти спать, а сама чуть не расплакалась.

Если удержать сестер невозможно, то надо сделать так, чтобы демон вел себя стойко… Откуда Мэри приволокла наручники, для меня так и осталось загадкой. Я проснулась от того, что мышь щекотала мои пятки. Подниматься в такую рань, да еще в остывшей за ночь спальне, было мучительно.

Странно, что дверь в комнату Ферриса не скрипнула и открылась, как только я повернула ручку. Он даже не запирался.

— Я бы не исключала, что это для вас в это время суток нет преград, госпожа, — успокоила меня сидевшая на локте мышинда.

Но, когда я подходила к кровати, каждый шаг отзывался внутри онемением. Зачем я это делаю? А вдруг он поднимет голову, то что я тогда скажу?

Демон лежал на кровати чуть ли не поперек. Он не раздевался и не менял одежду. Только скинул сюртук. Белая рубашка была распахнута, и мое внимание привлекла затянувшаяся, но все еще свежая рана. А ведь Феррис ни на что не жаловался и выглядел абсолютно здоровым. Когда это произошло…

Я подошла к постели и теперь уже упиралась коленями о бортик кровати. Руки он развел в разные стороны. Конечно, было бы идеально, если бы я сумела защелкнуть браслеты незаметно. Потом быстро прочитать заклинание, которое мышинда держала в лапке, и тут же вернуться к себе. В таком случае Феррис вообще не понял бы, что что-то изменилось. Прекрасный план, но демон о нем не слышал.

Он застонал, а меня словно прошибло током. Нормальная женщина не будет так пялиться на мужчину. Даже на такого красивого.

До встречи с Феррисом я и не подозревала, что мужская внешность может быть настолько совершенной. Им и так принадлежит весь мир, и наружность ни к чему. Я признавала, что Мартин приятный, не более… Но здесь меня так тянуло пробежаться пальцами по гладкой мускулистой груди. Спрятать на ней лицо, чтобы не встречаться с мужчиной глазами, пока он будет гладить меня… ну, например, по спине. Он же такой сильный и в то же время нежный.

Вот что имела в виду Мэри, когда говорила, что демон пробуждает в людях сокровенные желания. Я не хотела титулов, экзотических путешествий или роскошных драгоценностей. Я хотела Ферриса — от этой мысли сердце бахнулось вниз и там изредка трепыхалось. Ясно теперь, кто ты на самом деле, Ребекка Дэшвуд.

Меня потряхивало, и мышь заподозрила неладное:

— Мисс, загадывайте свое хотение. Он спит, как ангелочек. И сразу приказывайте тянуть руки. Он со сна вам подчинится. Щелкайте, и мы проводили!

— Ничего себе «победили», — передразнила я фамильяра. — У меня неправильное желание. Я все испорчу, надо уходить. Не в состоянии нормально думать, прости.

Мышинда заплясала на руке так, что ее коготки оставляли следы.

— Не переживайте, помните, я рассказывала про своего третьего мужа? Такой красавчик был, что это я бы законом запретила ему гулять по улице. Давайте я вашего демона простынкой прикрою. Ишь растопырился Вы пока соберете мысли в кучку.

Но я отказывалась ее слушать. Чересчур резко развернулась к двери — да так, что уронила тяжелые кандалы на изножье кровати, слава Пресветлой, не зацепив демона. Наклонилась, чтобы подобрать и почувствовала его движение.

Феррис сидел в постели и пытался сфокусировать взгляд.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он каким-то чужим жестким голосом.

Дальше произошло необъяснимое: на мои собственные кисти легли наручники, а глаза демона закрылись повязкой. Вокруг нас потемнело. Мышь соскочила с локтя и юркнула под кровать.

Я опустила глаза на свои окольцованные руки, которые сжимали грубые кандалы, приготовленные для Ферриса.

Единственное существо, способное дать совет, разучилось со мной разговаривать. В голове раздавался обыкновенный мышиный писк.

Глава 35. Как мы друг друга не поняли

— Феррис, — почти взмолилась я. — Тут мимо проходила. Мы не договорили на одну важную тему. Толкнула дверь, а она открыта…

Мэри зашлась в таком писке, что я чуть не оглохла. Да, понимаю, что несу ерунду, но что мне остается? В этом мраке я даже не пойму, где здесь выход. Ложе парило само по себе, и я рядом с ним. Ни стен, ни окон, ни дверей.

— Узнаю мою решительную Букашечку, — зевнул демон, обнажая нечеловеческие ряды зубищ. Все ясно, мы с ним снова в каком-то «том мире». Но как так? Я и заклинание произнести не успела.

— Феррис, я хочу отсюда уйти. Выпусти меня, пожалуйста.

— Так я тебя и не держу, удивительная моя. Даже не буду спрашивать, откуда у целомудренной особы взялась привычка разгуливать вдоль гостевых спален и дергать за дверные ручки… Можешь описать, что сейчас видишь?

Я присела на корточки и попробовала приманить мышь. Представляю, как она испугалась, когда провалилась за пределы родного Дэшвудхолла… Углядела грызуна за ножкой кровати. Бедняжка дышала, как после бега, и в руки пошла не сразу. Потом все же заползла в свое излюбленное укрытие под пояском платья и там затаилась.

— Кровать та же самая. Ты другой. Зубы, как у морского чудовища. Мышцы, как… Выглядишь опасным. А больше ничего здесь и нет. Темно. И на мне опять наручники.

Я чуть не сравнила его с убийцей, но вовремя прикусила язык. Настолько свирепым он казался. И, с другой стороны, я не сомневалась, что это мой Феррис.

— Так это же отлично! Два ритуала по-прежнему работают в связке. Ты, мой сладчайший подарок, а я твой демон для особых поручений. Значит, у меня есть право находиться рядом и даже забрать. Твоему миру и близким не должно ничего угрожать. Надо только довести это до твердолобых светлых. В конце концов Михаэль состряпал универсальное заклятие поиска. Я имел право искать свой подарок во всех мирах.

Из его слов я не поняла ничего, кроме той части, что он мог меня забрать. Как игрушку? «Как любовницу, то есть возлюбленную», — зашептал внутренний голос, и что-то я не уловила в нем отвращения. Так, стойте. А что угрожало моим близким?

— Бекки, ты не могла бы снять с меня клятую повязку? Во-первых, я знаю, что это ты и смысла в ней немного. Но я, заметь, не пытаюсь воспользоваться этим знанием и сделать тебя своей пленницей, как вы поступили со мной. Как только ты ее снимешь, то освободишь меня от необходимости вернуть вам этот дурацкий дом. Я сниму с тебя кандалы, и моя власть над тобой тоже закончится… Тут возникли глобальные такие проблемы, но я разберусь с ними. А заодно придумаем, как решить ваши сложности без помощи магии.

Неужели все это время он принимал меня за идиотку?! Демон собрался отделаться от нас без всяких рисков со своей стороны. Даже имя называть не надо. Почему же я, набитая дура, вообразила, что он за нас?

Я молчала, и Феррис догадался, что чаша весов склонялась не в его пользу. Мышинда что-то затарахтела на длинных и коротких «пи-и-и-и». В этом мире у нее не было права голоса.

— Бекки, послушай. Ты не знаешь, как все работает и не обязана знать — просто доверься мне! Ваш дом испорчен частыми перебросками чужеродной энергии. Если мы его восстановим, то через поколение он все равно рухнет и погребет под собой ваших внуков. К тому же я не совсем обычный демон и, когда я испытываю сильные эмоции, — а по отношению к тебе их слишком много, — то ткань этого мира, в котором меня, в принципе, не должно быть, начинает меняться. Я позабочусь о вас и уйду отсюда как можно скорее. Меня привела одна загадка, видение. Но если мы с тобой освободимся от ритуалов, то я уверен, что найду ответ. Он где-то рядом.

Сначала он заявил, что может забрать меня, а теперь — что не будет этого делать. Предупреждал, как опасны демоны, но я должна довериться ему и ждать, что он поможет из одной душевной доброты. При этом он вылитый монстр из сказки, почему же мне так хочется верить… Если все случится по его сценарию, то он исчезнет и я его не увижу… Наверное, именно последний аргумент придал мне сил.

— Я тебе не Бекки! Если ты настаиваешь, то произнеси ритуальную фразу и освободись. Отпускать тебя сама я не стану. Поколения и поколения Дэшвудов жили так, и все складывалось хорошо. Просто папе не повезло.

— Упрямая ты женщина, если ты тоже ко мне неравнодушна, то сделай так, как я прошу. Мы оба получим свободу. В противном случае ты превратишься в мою вечную рабыню.

Еще ни разу Феррис при мне не был настолько зол. Да он способен метать молнии прямо через повязку. Но и я не собиралась отступать.

— Так чего же ты ждешь? Боишься ошибки?

— Нет, не Бекки. Просто не нуждаюсь в таком непутевом существе в бессрочном владении. Раз нам не договориться, то проси то, зачем пришла, и проваливай.

Демон обиделся, как настоящий человек. Он завалился обратно в постель и отвернулся в противоположную сторону. Я тоже вела себя непривычно. Кровь во мне бурлила.

— Протяни руки, — приказала я и сама себя испугалась.

Феррис лениво развернулся, и все равно мне удалость его заинтриговать.

— Это еще зачем? — теперь он присел на корточки и по моему тону старался вникнуть, что происходит.

— Маленькая формальность, — я тоже умела быть краткой.

Обхватила кандалы двумя руками. Они раскрыты, он услышит щелчок, когда я застегну,и будет поздно. Я никакая-то бесхребетная амеба. Мышь в ухе беспрерывно верещала. Наверное, чтобы поддержать.

Демон, к моему удивлению, не стал спорить и молча направил ко мне руки ладонями вверх… Скорее всего его доверчивость меня и сломала. Я отшвырнула кандалы в сторону, ухватилась за кисти Ферриса своими скованными руками и впилась в его губы. Я ни чуть не лучше Рози.

Какое-то время ничего не происходило. Я силилась повторить тот поцелуй, который устроила ему утром, но демон застыл, а я, лишенная той неестественной эйфории, казалась себе страшно неуклюжей. Но даже это не мешало мне млеть от радости и страха одновременно.

И вдруг Феррис ответил. Он сжал мои руки в тиски и в одно мгновение завладел ртом. Его язык сметал любое сопротивление, включая мои робкие потуги ответить. Это длилось и длилось до тех пор, пока мы снова не вернулись в его спальню. Мышь смущенно молчала.

Он не желал меня отпускать, и потянул за собой на кровать. Но утро вошло в свои права, за окном в оранжерее переговаривались рабочие.

— Перестань, хватит.

Я уперлась в его грудь, и с тихим ворчанием Феррис сначала выдохнул, а затем откинулся на подушки.

— Ты об этом пожалеешь. Но я пожалею сильнее.

Под его бормотание, которое состояло из одних согласных (опять ругался?), я торопливо пробиралась к выходу. Пока я не выйду, повязка не исчезнет.

— Ну, ты даешь. Он ведь не врал. Ни одного слова лжи, — Мэри обрела дар речи и была полна решимости им воспользоваться.

Глава 36. Зеркало в помаде

Уже заметила, что после магических всплесков мне сложно просыпаться. На первом этаже гомонили сестры. Кажется, Дафна опять повздорила с Мел, а Валери пыталась их помирить, но в итоге разозлила обеих… Я спала. Потом под окном расцвел целый букет грубых ругательств. Железо звонко било о камни. У них там пол-оранжереи под землю провалилось что ли?

Но я спала и убеждала себя, что все эти звуки не имели никакого отношения к действительности. Затем появился Феррис и всех призвал к порядку — и в саду, и в доме. Феррис, он как раз такой… Стоп!

Перед тем, как осторожно открыть глаза, — мало ли, что может поджидать меня на яву — я попробовала убедить себя, что история с кандалами мне приснилась. Ну, не могла я совершить такую глупость.

Мышь сидела на своем обычном месте на комоде и доедала крекер. При этом посматривала на меня настолько многозначительно, что последние робкие надежды тут же испарились. Ребекка Дэшвуд, без одной минуты падшая женщина, вместо того чтобы взять демона под контроль, предложила ему себя.

Я отвернулась от Мэри и принялась рассматривать потолок.

— Это все овременное озпитание, — доверительно сообщила мышинда, неистово работая челюстями. — Евочкам надо объяснять, что их интерес к анчикам не сводится к вопросу, как ройти в библиотеку. Иначе олучается, как у вас, — сюрприз натуральный! И страсть, и слезы.

Неужели все настолько плохо? Если память еще при мне, то дальше поцелуев мы не зашли. Демон даже не прикасался к моей одежде.

— Не пугай меня, — глухо попросила я. — Кандалы были исключительно твоей идеей.

— Я своих деточек как учу? Всегда действуем по ситуации. Показался человек — бежим врассыпную. Но когда на кухню вышел кот, то человека бояться нет смысла. Спасаемся от кота.

Я попробовала переложить мышиные нравоучения на человеческий лад. И все равно запуталась.

— По порядку, пожалуйста. Как только я приблизилась к нему в качестве хозяйки, нас затянуло за пределы Аламеньи.

— Какое-то пограничное измерение, — мышинда справилась с крекером и говорила более-менее внятно. — Если бы ваши родственники держали в доме книги по оккультизму, то я была бы образованной. Незаменимым помощником. Но у вас сплошь поваренные книги или записки из путешествий. Мы, мыши, воспринимаем знания желудком.

Если Мэри не останавливать, она будет рассуждать только о еде.

— Перестань! Можешь внятно сказать, что случилось?

— Так все же очевидно. Ему вручили подарок, он должен был его отыскать — и раз его наручники на вас, то понятно, кого он ищет. Параллельно вы вызывали демона, а он в это время искал ключики в ваш мир. Два заклинания сплелись. Бабах. Пять девиц и один демон.

Что-то было в ее словах, что беспокоило меня больше, чем кандалы и повязки на глаза.

— Выходит, это не «наш» демон? Его здесь быть не должно?

— Я этого не говорила. Он полностью соответствует критериям поиска. Но и я была права. Вы выловили какого-то крайне важного черта. Не мелкую сошку, — Мэри почесала лапкой у себя за ухом. Она всегда так делала, когда размышляла, как правильно себя вести. — Нам повезло, что наручники вы на него не надели, он про них и не узнал. Взбесился бы — и поминали бы соседи, где стоял Дэшвудхолл. С другой стороны, Феррис попросил снять ограничение с него и обещал снять его с вас. У него там вроде как какие-то проблемы с галактиками и он торопится. Но вы в ответ отказались и потребовали исполнить личное желание хозяйки. В вашем ритуале предусмотрено и такое.

— Кккакое личное желание? — пробормотала я трясущимися губами. — Я ничего такого не загадывала.

— Дык поцелуй. Теперь вы будете являться к нему по ночам. Демону и днем покоя нет…

Ох! Я завалилась в постель поглубже и натянула на голову одеяло.

— Смотрите на это иначе. Если бы у вас было побольше опыта, то вы бы представили что погорячее. А так — забежали к нему после полуночи, чмокнули в нос и возвращайтесь к себе. С другой стороны, всегда можно сдаться. Снять с него повязку… и рассчитывать, что вы все здесь его не слишком достали.

Боюсь, что так и случится. Я вымотана после одного визита и навещать демона каждую ночь… Может, согласиться на его условия будет глупо после того, как я не стала его слушать и полезла обниматься. Но он же, наверное, поймет меня правильно.

— Эээ, нет, сдаться не получится, — вздохнула мышинда и указала на зеркало.

На моем будуарном зеркале, до половины заваленном коробками с книгами, на наших глазах неведомая рука рисовала алую надпись. Она должна была напоминать кровь, но некто использовал помаду:

— Дорогая хозяйка, я отзываю свое предложение разойтись мирно. Вы отдали приказ, я подчинился. Играем до конца.

Там должен был появиться восклицательный знак, но места не хватило и он залез на стену.

Я рывком поднялась с кровати. Дэшвуды — мирное семейство, но если нам объявляют войну…

— Приберись здесь, пожалуйста. И собери мне все книги, в которых описываются демоны. Их быт и привычки. С его обязательствами все ясно. Но хорошо бы разобраться, что это значит, быть его подарком?

Какой обидчивый демон. Но бед у меня гораздо больше, чем один разозленный Феррис. Обручальное кольцо Мартина напомнило о себе неприятном зудением. Утро не будет томным.

Глава 37. Кто такая Корнелия

— Ну, ты и соня, — приветствовала меня Дафна, когда я спустилась. — Представляешь, Мел обвинила меня в ханжестве, когда узнала, что мы с Бенджамином вчера ездили на прием к маркизе. Мол, мое восхищение гостями основано лишь на том, что они знатны и богаты. Она так и сказала — «обладатели затхлых прелестей». Что за идеалы у этой девицы? Ходит вся зареванная. Давит демону на жалость.

Я тут же прикусила язык. С Феррисом не так-то легко. Я и сама бы не прочь воззвать к его лучшим чувствам, но он не дал мне даже одной попытки.

— За завтраком вам больше досталось, — отмахнулась я. — Никто не видел поблизости Мартина? Мне неспокойно. Кольцо нагревалось три раза как минимум, а потом возвращалось к нормальной температуре.

Дафна сделала вид, что ей интересно. Иногда мне казалось, что она самая черствая в семье. И в эти минуты я напоминала себе, как ей приходилось сложно. Из-за внешности отец всегда брал ее с собой на переговоры с кредиторами или занять денег у родственников. Она рано поняла, что у чувств есть цена.

— Если бы кто-то из девчонок с ним столкнулся, мы бы его задержали. Не волнуйся, давай позовем Ферриса, — тем не менее, отреагировала сестра.

Как это ему удалось? Почему даже скептичная ко всему Дафна полагала, что демон согласился на роль волшебной палочки… Неудивительно, что мы с Мэри занялись его подчинением — все это выглядело чересчур подозрительно.

Я вежливо отказалась и собралась снова прятаться в своей комнате. Хотя в прошлый раз Клиффорд появился именно там, Феррис уверил меня, что ни один портал в спальне отныне не откроется.

Тут мы услышали характерный шум. Подъездную дорожку еще раз отсыпали гравием, и сейчас по ней двигался экипаж. После смерти папы такое случалось крайне редко. Обе мы тот час решили, что Клиффорд выбрал такой очевидный способ, чтобы проникнуть в дом. Дафна отправила меня прятаться наверху. И без ее указаний я бежала как раз туда.

Сестра позвонила в колокольчик, и в холле показалась миссис Трубер, которая как будто только и ждала сигнала. Мы давно заметили, что экономка придавала Дэшвудхоллу столь необходимую респектабельность. Несмотря на вазу с засохшими цветами, покосившиеся картины и нуждающийся в починке ковер, в ее присутствии нельзя было усомниться, что дом принадлежал приличной семье.

В ответ на стук, с некоторым трудом, Эмили и Дафна открыли входную дверь. Я уже успела подняться и теперь осторожно подглядывала с балюстрады. С такого расстояния кольцо вряд ли подействует, да и вело оно себя в данный момент спокойно.

Мне должно было быть слышно каждое слово, однако в холле наступило напряженное молчание. Потом женщины расступились, пропуская высокую леди в розовом капоре. Раздался голос, который лично у меня ассоциировался только со скрипом калитки:

— Дражайшая племянница, вижу, не ждали. Я сразу заторопилась к вам, как только дошли возмутительные слухи, что у сестер откуда ни возьмись появился братец. Где вы его откопали? Я требую метрические записи о рождении и прочие документы. Чем вы докажете, что это сын вашего отца, а не очередной наглый возлюбленный? Неразборчивость девиц Дэшвуд хорошо известна.

Планируя возможные беды на этот день, я не учла стихийные катаклизмы. Именно к ним относилась моя тетка, супруга младшего брата отца, миссис Корнелия Дэшвуд. За ней, сутулясь, в дом вступил сынок, семнадцатилетний шалопай Рональд. Он и должен был, согласно закону, унаследовать наше поместье.

У Корнелии имелись осведомители среди общих знакомых — ведь сегодня пошел только второй день, как Феррис начал представляться Френсисом. А с учетом того, что контактировал он только с домочадцами, приходящими работниками и два раза съездил в Литлрок за покупками, слухи распространялись со скоростью лесного пожара.

Дафна хватала ртом воздух, но миссис Эмили опомнилась гораздо быстрее:

— Что же вы такое говорите, милочка. Патрик перевернется в гробу после того, что подобную клевету позволяют себе в стенах этого дома. Боюсь, что мы не сможем вас принять, а все переговоры будем вести через юриста. Наши девочки не так богаты, как ваш отпрыск, но они чистых и благородных кровей, получили замечательное воспитание, а уж про слухи, которые ходят у вас за спиной, я промолчу, — это была фигура речи, потому что миссис Трубер не собиралась щадить Корнелию. — Моя приятельница, которая возглавляет пансионат в вашем графстве, написала, что от вас при загадочных обстоятельствах сбежал учитель музыки.

Корнелия пошла пятнами, Дафна рассмеялась и слегка успокоилась. Все-таки Эмили — это столп нашей семьи. Она будет попрочнее, чем фундамент Дэшвудхолла… Да-да, слова Ферриса о том, что мы живем чуть ли не в кратере вулкана накладывались на мои собственные подозрения.

— Ах, оставьте, — воскликнула тетушка. — Кто же обращает внимания на грязные сплетни, если и девочки, и я приняты в обществе и не уличены ни в чем постыдном. Признаю, я немного нагрубила. Так это оттого, что известия были более чем неожиданными. Мною двигает лишь желание узнать правду и уважение к памяти Патрика. Это как будет неприглядно, если законный наследник не получит ни пенса, а все отойдет проходимцу.

Сестра пожала плечами. Видимо вспомнила, что последний год, который оставлял дом за нами, еще не истек. У нее полное право выставить из дома полноватую Корнелию, которую за глаза Дафна неизменно называла жабой. А заодно и противного кузена.

Мы оказались в щекотливой ситуации. С одной стороны, Корнелия ехала более шести часов и ее следовало пригласить отдохнуть или даже пожить у нас, пока профессиональные юристы буду разбираться с наследством. С другой, мы давно и стойко не ладили, и это даже не вызовет пересудов, если они с сыном поселятся не в особняке, а в местной гостинице.

Имелась еще одна сторона: тетушка отличалась поразительной прижимистостью во всем, если это не касалось ее сыночка. Так что сейчас она и Дафна застыли друг против друга, размышляя, как лучше поступить.

За моей спиной раздалось покашливание совсем не деликатного свойства. Я все это время наблюдала за входной дверью, спрятавшись за колонной и, соответственно, поддавшись назад, и в итоге чуть не ударилась об нее лбом.

— Мисс Бекки, как же так получается, что я постоянно застаю вас в пикантных позах. Вы меня провоцируете?

Я постаралась взять себя в руки и не изображать перед Феррисом ни лань, ни серну, но за колонну пришлось ухватиться.

— Я прячусь от жениха, мистер… эээ… Дэшвуд. Но это оказался не он, а наша мерзкая тетка. Вы скоро с ней познакомитесь.

Феррис ободряюще мне улыбнулся — словно его обрадовало, что я разговариваю с ним почти спокойно.

— Я как раз искал вас, чтобы наконец решить это недоразумение. Пройдемте в вашу спальню. Сейчас эта магическая безделушка станет обычным кольцом.

Глава 38. Все зло от мужчин

В какой раз заметила, что рядом с Феррисом меня охватывали неуместные порывы. Например, сейчас я чуть не взяла его за руку; уж очень мне не хватало его уверенности. Еще я волновалась, что Мэри не успела полностью очистить зеркало.

Она умела гораздо больше, чем обычная мышь, но отвлекалась на раздражители моментально, как и положено грызуну.

— Феррис, это здорово, что ты нашел выход, потому что этим утром я постоянно хваталась за палец. Сердце побаливало и я…

— Давай-давай, Букашечка, твое спасение не ждет, — и он махнул мне рукой. — Ой, простите, мисс Ребекка, я забылся. Не имею права так фамильярничать.

Попытка его задержать не удалась. Вместо этого я покорно тащилась за ним, гадая, почему это он решил вести себя так, как и положено в приличном обществе. Демон вежливо распахнул передо мной дверь в мою собственную спальню. Да, я не закрывала ее на ключ, как теперь всегда делала на ночь… Но все равно это как-то неправильно.

Шагнула и обомлела. На стуле, придвинутом к трюмо, сидел поникший Мартин. При виде меня он оживился, но подняться не сумел. Видимо, Феррис удерживал его магией.

Мой взгляд метнулся к зеркалу. Мышинда не просто отмыла его до блеска, но и умудрилась вполне натурально заляпать. Какое талантливое существо! Но моему восхищению недоставало энергичности… Первая богиня, кольцо опять действовало. Жар пополз от пальцев к локтю и выше.

Мартин радостно заулыбался, разглядев мою растерянность. Феррис же вырос рядом с ним, сложил руки на груди и не двигался.

— Любовь моя, — заторопился Мартин. — Я так вымотался. Сначала этот ужасный человек поймал меня в саду, но его отвлекли рабочие. Потом я вышел на кухне, напугал кухарку, он снова замаячил в проходе, тогда я…

— Приключения проходимца, — резюмировал Феррис. — Этот фарс пора финалить. Спальня намертво замурована, но он так настаивал, так бился, что я позволил ему выйти здесь. Не бойся, Бекки, иди сюда и надень ему кольцо, которое он так настойчиво предлагает.

Я с ужасом смотрела на них обоих. Неужели демон не понимает, что проклятый артефакт каким-то образом работает? Скорее всего подпитывается моими же воспоминаниями о том, что Клиффорд когда-то внушал мне теплые чувства.

Переводила взгляд с одного мужчины на другого. Вот это Феррис, демон с дьявольскими губами. Этой ночью я заставила его стонать. Уверена, что он забыл обо всех своих планах, когда опрокинул меня на кровать... А это Мартин… Теперь я вижу, что он глуповат, но большинство людей принимают его за простого и искреннего парня. С другой стороны, если долго смотреть ему в глаза, то появляется что-то такое… Большое и горячее.

— Не надо, пожалуйста, — прошептала я. — Не хочу. Он будет целовать меня холодными и липкими губами.

Но ноги двинулись вперед. Опять против моей воли. Я пыталась сопротивляться, пятиться назад…

— Бекки, прекрати немедленно! — загремел Феррис. — Почему ты никогда не веришь моим словам. Не женщина, а мустанг. Еще пара шагов… Только не отводи взгляд.

Но Мартин тоже не собирался молча наблюдать за моими страданиями и тоже подливал масла в огонь:

— Помнишь, как мы вместе ели клубнику? Ты так смотрела на мои губы. Твои же были все измазаны. И от этого казались еще сочнее, еще прекрасней. Моя сладкая малышка, прерви эту пытку. Обними меня.

Пытка, действительно, была невыносимой. Феррис едва сдерживал смех, а меня бросало то в жар, то в холод. Оба и не думали меня щадить, и каждый склонял в свою сторону. Мартин напоминал, как он считал, о лучших совместных минутах, а Феррис… — к чему призывал он?

В глазах демона, помимо насмешки, таилось еще что-то. Неуловимое, как змея, которая пережидает жару в зарослях. Как ягуар, который подкрадывается сзади… Как желание, что накатывает на меня, когда я меньше всего этого жду.

— Давай же, Бекки. Не сопротивляйся своим мыслям. До этого же тебя мало что сдерживало.

Его удар достиг цели. Я вздрогнула от унижения. Но кольцо работало уже на полную мощность. Одновременно я плавилась, представляя его губы на своих. В такие моменты он сжимал мои запястья, а потом его руки принимались скользить по всему телу. Или, быть может, мне этого хотелось, а демон был куда более сдержан?

Мартин мои потемневшие от страсти глаза списал на свой счет. Он нетерпеливо ерзал, протягивая мне свое кольцо.

— Возьми этот дурацкий перстень, Бекки. Сделай то, что он просит, — прошептал Феррис. Его рука сжала мою так нежно, словно он обещал мне то, чего между нами еще не было.

Я даже зажмурилась от предвкушения... Мартин вручил кольцо, протянул руку — оно легко скользнуло на его палец. Почти без усилий с моей стороны.

Клиффорда окутала вспышка серебристого света. Он стискивал мои пальцы, но я не обращала на него внимания, потому что вторую руку по-прежнему прижимал к себе демон.

— Букашечка, — промурлыкал мой поддельный братец. — Букашечка, прости, но нам нельзя… У меня строгая хозяйка, и по ночам она требует от меня того, о чем воспитанные девушки даже не догадываются. Тебе не повезло.

Я ойкнула, размахнулась и открытой ладонью ударила его по щеке. Получилось так звонко, что Мартин тут же пришел в себя и заозирался по сторонам. Феррис же чуть качнулся, но не сдвинулся с места.

Мне и в голову не приходило, что я способна вот так вести себя с мужчиной. Сердце неистово колотилось в горле. Глаза демона из насмешливых стали колючими. Однако я по-прежнему видела, что в их глубине прятались змеи и ягуары, которые охотились за ним точно так же, как за мной. На скуле проступил след от удара. При этом на лице не дрогнул ни один мускул.

— Играем до конца, Ребекка Дэшвуд. Не смей струсить, — говорил его взгляд.

Я резко выдернула руки у обоих и заспешила к двери. К Мартину я не чувствовала ровным счетом ничего, Ферриса мечтала убить.

— Бекки, милая, постой, — закричал Клиффорд, пожалуй, излишне громко.Он вел себя так, словно мы одним в доме. Я оглянулась. Демон, нахал, просто испарился. Только что стоял посреди комнаты — и вдруг его нет. Ну, и ладно. Я не собиралась вести разговоры с Мартином в спальне и вылетела в коридор.

Но стоило мне открыть дверь, как я нос к носу столкнулась с тетей Корнелией. Мартин тут же оказался за спиной, да еще ухватил за локоть.

— Ого, ого-го-о-го, — протянула она протяжно. — Вот на тебя, Бекки, я бы и не подумала. Рональд, ты видишь то же самое? Твоя кузина бесстыдно простилась с девичьей честью! Какая досада… Как мало шансов для всех остальных девиц этого дома найти достойную партию.

Дафна отодвинула ее в сторону и недобро посмотрела на меня. Однако ее взгляд тут же просветлел.

— Они помолвлены, тетя. У обоих кольца. Глянь. Мартин Клиффорд всю эту неделю проводит у нас, потому что с тех пор, как Бекки сказала «да», не в силах прийти в себя от счастья.

Мне можно было не оборачиваться. Я знала, что сзади сиял мой теперь уже официальный жених. Единственное, что радовало — это то, что чары с меня полностью спали. Зачарованные кольца превратились в обычные золотые безделушки. Я могла снять свое в любой момент.

— Спасибо, сестренка, — прошипела я, а Клиффорд вцепился мне в талию двумя руками и, кажется, не планировал выпускать.

Глава 39. Не в духе

Пока я с двумя джентельменами интересно проводила время в спальне, встретить Корнелию высыпали все сестры. Не иначе, их предупредила мышинда. Если со мной ее не было, то она либо кормилась сама, либо кормила детишек — а пропитание за пределами обеденного стола Мэри добывала тем, что обходила всех нас по очереди.

Мышиные хлопоты меня, как обычно, волновали мало. Мартин окончательно прилип к руке и то и дело припадал к ней с благодарным поцелуем. Интересно, сообразил ли он, что магическая связь между нами разбита?

Тетка, разобравшись с моим вопросом, уверенно двигалась дальше по коридору, как флагманский крейсер с тяжелыми пушками.

Дафна все-таки согласилась с тем, что миссис Дэшвуд остановится у нас. И мне не повезло — комнату ей выделили в самом конце левого крыла (а Рональду напротив), в двух пустующих спальнях от меня. Так что мы с Клиффордом выскочили крайне не вовремя. В самый разгар процедуры заселения.

Я гадала, когда же те две комнаты успели привести в порядок. После того, как Феррис поселился поблизости, в распоряжение гостей можно было предоставить только одну дополнителную спальню — на третьем этаже, совмещенную с комнатой Рози. Она хранила там свои акварели.

Теперь же выходило, что боле-менее рядом находились все четыре спальни — моя, демона, тетушки и кузена.

Мне не улыбалось шествовать за неприятной родственницей в этой толпе и я сделала попытку оторваться.

— Была рада повидаться, еще встретимся. Провожу Мартина до портала. Он у меня такой талантливый, что и экипаж ни к чему, — проговорила скороговоркой, обращаясь мегере в спину.

На самом деле я мечтала сейчас швырнуть им под ноги треснутую вазу или надеть на чью-нибудь голову одну из неудачных картин нашей художницы. Впрочем, почему же на чью-нибудь… На дорогого демона, чья наглая ухмылка сидела у меня в печенках. Мартин с тетушкой и кузеном пускай катятся прочь. До них мне нет дела.

На мои слова никто не обратил внимания кроме Мартина, который, что-то горячо шепча, тянул меня к лестнице. Он-то не возражал отстать от всех. Мое состояние, не представляю как, заметила Вэл. Она шла впереди тетки, замедлилась и развернулась в нашу сторону.

— Мартин, привет! — защебетала она. Я все время забывала, что эти двое общались в одном кругу, когда Вэл жила в столице. — Ваша помолвка — большая неожиданность. Я уже думала, вы не соберетесь. Еще эти ужасные новости, что имение твое сестры и ее мужа забирают кредиторы. Это что же, они с детишками переедут к твоему батюшке? А что за порталы? Покажешь? Пускай Бекки зайдет вместе с Корнелией в спальню. У нее лучшая зрительная память из нас из всех. Будем знать, чего не досчитаемся после родственницы.

Мартин высказался в том духе, что имущество надо беречь — но скорее невнятно, чем осмысленно. После напора Вэл собеседник еще долго чувствовал себя ошарашенным. Молодой человек же, я уверена, сейчас размышлял, почему кольца, вместо того, чтобы сделать из меня покорную куклу, не работали вообще.

Сестра потащила его на первый этаж, а я, впервые за сегодня, испытала хоть какой-то прилив воодушевления. Наша так называемая помолвка случилась в окружении близкой родни. Объявления мы не давали. И даже в этом случае расторгнуть уговор девушке гораздо легче, чем мужчине, — достаточно лишь выразить такое намерение и объяснить его, например, несовместимостью характеров. Это справедливо, потому что после свадьбы супруга сильно ущемлялась в правах.

Конечно, Клиффорд желал знать, что дальше: когда ему прийти, чтобы обсудить детали. Но в доме творилось такое светопреставление, и я сомневалась, что этот вечер пройдет так, как мы его запланировали вчера.

Дрогнули оконные стекла. Я еще больше успокоилась; Мартин покинул нас, как важная персона. Открыл пространственный переход.

— А это правда, что Рональд превратился в состоятельного юношу.? Утверждают, что ему отошла большая часть наследства двоюродной бабушки. Какой смысл горевать о Дэшвудхолле, тетушка? — звонко поинтересовалась идущая впереди Рози.

Она оглянулась на кузена и улыбнулась ему так, словно речь шла об их общей шутке. Больше всего по возрасту Рональду подходила Мел, которая была всего на год его старше. Но наша Мел росла серьезной девочкой, а Рози любила погонять кузена. В детстве они то дрались, то мирились и, в общем, неплохо ладили.

— Деньги меня никогда не волновали, — веско заявила Корнелия. — Справедливость должна восторжествовать. Я уже час в поместье, но еще не встретила вашего брата. Может, он не здоров?

Дверь спальни Ферриса открылась, и перед нами предстал он сам. В сорочке с развязанными тесемками, с легкой щетиной; зато в темных бриджах и начищенных сапогах. Элегантный, как лорд, только что закончивший сборы на конную прогулку.

— С кем имею честь? — протянул он. — О, можете не отвечать. Королеву я узнаю с первого взгляда.

Корнелия сильнее расправила плечи. А Феррис обвел взглядом собравшихся, усмехнулся тетке… и даже не посмотрел на меня.

Глава 40. Домашняя

Я кое-как терпела Мартина, но выносить кривляния демона оказалось выше моих сил. Что он о себе возомнил? Что днем будет меня дразнить и дергать, а по ночам развлекаться… Это притом, что я не могу поручиться, что он полностью уверен, что я и хозяйка это одна и та же дев… Все. Хватит! У каждого из нас есть свои функции. Пускай забавляет и одновременно убеждает тетку.

— Рози, — позвала я. Однако пришлось повторить несколько раз, потому что сестра вошла в раж и болтала с Рональдом без умолку. — Зайди ко мне в спальню. Вместе со шкатулкой, пожалуйста.

— Конечно, Бекки. Через часик, думаю, смогу. Но на тебе лица нет. Не заболела? Имей в виду, что очаровать того, кого нельзя называть, с такой мучнистой бледностью вряд ли получится, — впрочем, сестрица тут же отвлеклась. — Кузен, помнишь, как десять лет назад я заперла тебя в этой комнате. Ты так визжал…

Я уединилась у себя, стараясь не прислушиваться к звукам, которые производила эта толпа. Каждая из сестер интриговала в свою пользу, Феррис продолжал выступать павлином, а миссис Эмили все еще силилась выпроводить незваных гостей. Но на Корнелию такие аргументы, как нехватка постельного белья или плохая вентиляция, не действовали.

Она мгновенно примкнула к армии поклонниц демона. Только как бы ей ни приглянулись его стати, в первую очередь тетка попробует вытрясти из него все, что касается наследства… Если появится возможность, то стянет у него документы. Если не появится — попробует женить на своей дочери. Ах, и дочери у нее нет. Тогда бедный-бедный Феррис!

Не представляю, как мне это удалось, но я все же взяла себя в руки и дописала статью, посвященную шляпкам. Туда добавились пассажи, возможно, не имеющие отношения к предмету моих размышлений. Должна ли влюбленная барышня ежедневно менять «домашнее» платье для встречи с кавалером? В конце концов мы же принимаем пищу, гуляем в саду, занимаемся вышиванием у камина не в рубищах. Следует ли молодому человеку волноваться, если невеста чересчур увлечена шляпками и лентами, или надо переживать, когда не увлечена.

Мысль кружила по бумаге, то удаляясь к лавкам, где пылились под потолком шляпные болванки по шиллингу за три штуки, то воспаряя под купола храма, где знатные прихожанки сидели в обязательно нарядных головных уборах.

Шуток и острот я упаковала в этот текст достаточно, но к золотой середине, — там должна проходить граница между суетностью, пустым тщеславием и хорошим вкусом — так и не пришла. Главное, чтобы мистер Маверус не вернул этот труд Эмилии Стюарт с пожеланиями поискать применение своим талантам где-нибудь в другом месте.

Я спустилась и передала обвязанный бечевой сверток сыну миссис Вонг — с наставлением ни в коем случае не мять, а на почте упаковать как следует. Парнишка добрый и старательный, но вполне мог отбиваться моими листами, сложенными поверх легкой картонки, от атаковавших его в городе мальчишек.

— Монетку получишь, как вернешься и отдашь мне расписку. Не заворачивай никуда по дороге. Мне важно знать, что отправка состоялась.

Он кивнул и грязной пятерней провел по волосам. Хорошо, что я заодно позаботилась о пакете.

— Подскажи, пожалуйста, ланч уже подавали? Я работала у себя и не слышала гонг. В доме непривычно пусто.

— Так госпожи отказались питаться. Миссис Трубер сказали, что не хватает закусок, а миссис тетка обозвали экономку жадной старухой. На это мисс Дафна возмутились, а ваш брат сказали, что все прекрасно перекусят по своим комнатам. То есть, ежели кому надо, помощница маман разнесет по комнатам тосты, гренки, джем и копченые рыбы.

Тут я оценила, насколько сильно проголодалась. Желудок свело судорогой даже от этого скромного списка. Но вместо того, чтобы отправиться прямиком на кухню и сделать себе бутерброд с ветчиной, я побрела вокруг дома. Из распахнутых настежь окон гостиной на первом этаже доносились знакомые голоса. Кроме того, мне было интересно посмотреть, что такого случилось в оранжерее ранним утром

Мое любопытство было вознаграждено с лихвой. К высокому крыльцу, ведущему в объединенные друг с другом теплицы, рабочие прислонили огромное каменное корыто, то есть целую каменную плиту. Ее исписали буквами внутри и снаружи, но этот язык я не знала.

— Ваш братец сказал, что это алтарь и его надо было не выкапывать и оставить под землей, — вмешался наш курьер. — Но потом вроде успокоился.

Я отпустила парня, который показал себя невероятно глазастым, и постаралась проделать почти цирковой трюк: непринужденно прогуливаться среди раскопанных траншей и прислушиваться к дебатам в гостиной.

Ничего связного я не почерпнула. Кто-то голосом Корнелии каждые двадцать-тридцать секунд повторял одно и то же: «Не может быть». Вдруг на плечо мне легла тяжела рука. Я развернулась и столкнулась нос к носу с Феррисом. Меня поразило не то, что он должен был сейчас находиться в гостиной и даже не то, что он схватил меня, возможно, при свидетелях.

Самое страшное заключалось в том, что это существо, не имело с Феррисом ничего общего, кроме внешности. Я уставилась в черные, как сажа, глаза, в которых читался интерес.

— Что такая крошка делает в саду совсем одна? Здесь небезопасно.Я готова была подписаться под каждым словом.

Эта версия демона, похоже, пыталась вспомнить, как люди улыбаются: у него шевелились уши, но никак ни губы. Из левой ноздри показалась черная маслянистая жидкость, которую он тут же слизнул нечеловеческим раздвоенным языком.

Глава 41. Встреча

Свое самое большое потрясение я пережила, когда впервые свалилась на алтарь к Феррису, а этот демон обещал стать самым страшным и повезет, если не последним.

Я набрала в легкие побольше воздуха и завизжала. Ведь Феррис совсем рядом — ему переместиться сюда меньше, чем одна секунда. Но связки не слушались, я не смогла выдать даже хрипа. Голос пропал полностью. Я сделала шаг назад, оступилась и свалилась на варварскую плиту, которую сегодня достали из-под земли.

Ударилась затылком; вроде бы несильно, но все вокруг поплыло. Единственное, что я сейчас чувствовала практически всем телом — как приближается этот оживший кошмар. При этом он издавал какие-то звуки, похожие на бульканье. Меня мутило от страха и отвращения. Казалось, что стоит ему меня потрогать и я больше не отмоюсь.

— К-к-крошка, почему ты сопротивляешься? Разве я тебе не нравлюсь? Перестань дергаться. Ты мне мешаешь пощупать твое маленькое и такое горячее сердечко.

Я схватилась за амулет. Хорошо, что надела не такое закрытое платье, как обычно. Дернула, что было сил, порвала цепочку и сжала его у себя в кулаке.

— Не подходи. Я тебя не знаю. Ты меня тоже. И, по-моему, ты не очень приспособлен для этого мира. У тебя глаз дергается. Ой, теперь уже оба.

Каким-то образом это существо воздействовало на меня. Я говорила чрезвычайно тихо, тише чем шепотом, но стоило мне чуть поднять голос, как я тут же его лишалась.

— Хм, я должен был выглядеть точно так же, как тот, кем ты пахнешь. Он касался тебя, ласкал и в этом мире думал только о тебе. Чем же я не он…

Это было и вовсе чересчур. Я боялась поворачиваться к демону задом, но и ждать, пока он сожрет меня прямо на этой каме, со всеми удобствами, тоже глупо. Пришлось отлепить себя от плиты и броситься бежать в оранжерею. Может, Феррис прервет беседу и выглянет в окно, где я петляю между раскопами, как заяц…

— Я же сказал, перестань психовать. Иначе ничего не выйдет. Что за бестолковая козявка. Эй, фьють-фьють! Уймись. Если я не рассчитаю, то сожгу все внутренности. Тогда император заподозрит, что с тобой что-то не так. Эх…

От удара меня подкинуло в воздух на полметра, перевернуло и шлепнуло на свежую земляную кучу. С нее я, как с горки, скатилась в яму и лежала в полуобмороке, силясь сообразить, это уже конец или еще нет. Комья продолжали сыпаться мне в нос и в распахнутый от нехватки кислорода рот.

Такую нелепую смерть ты бы себе ни за что не нафантазировала, Ребекка Дэшвуд… Я попыталась защитить лицо от земли, выставила ладони. Расколовшийся кулон шмякнул меня по носу. Теперь понятно, почему меня не убило сразу. Усиленный Феррисом артефакт принял удар на себя.

— Феррис, — попробовала позвать я. Ни сестер, ни кого-то из слуг… Мысль, что мне способен помочь кто-то другой, не приходила в голову. Голос теперь слушался, но из-за падения я не могла нормально вдохнуть. — Феррис, появись, первые бесы тебя раздери, когда ты нужен.

В мою яму упало что-то тяжелое и объемное, как мешок с песком. Почти проворно отползла в сторону на случай, если «что-то» начнет двигаться, но оно не шевелилось.По форме предмет повторял очертания человеческой фигуры: вот голова, потом плечи, две раскинувшиеся в разные стороны руки — однако все это очень быстро рассыпалось в прах. Как будто фигуру раздувал ветер, которого не было. Часть, наверное, засыпало землей.

Я силилась рассмотреть того, кто подошел на край ямы. Глаза залепило землей, к тому же мешало солнце… Поддельный Феррис, настоящий Феррис, кто-то третий? Здравый смысл подсказывал, что последнее ближе к истине. Этот человек выглядел стройнее моего демона, но вот за его спиной возник еще один. При виде него сомнения меня покинули.

— Феррис, почему ты так долго шел? Я испугалась, монстр меня толкнул, кулон разбился… Где монстр, ты его нашел? — сейчас, пользуясь тем, что голос вернулся, я тарахтела быстрее, чем Мэри.

Демон спрыгнул ко мне, не говоря ни слова, и в то же мгновение подхватил на руки. Эти два действия получились у него одновременно, а так двигаться мог только Феррис.

— Я не шел. Я выскочил из окна, когда уловил магический всплеск, но все равно чуть не опоздал. Ты могла погибнуть, Ребекка.

Спасибо, утешил… Но когда я заглянула ему в глаза, то охнула. Вместо синего льда в них бушевало пламя. С яркими оранжевыми всполохами. Инстинктивно я сильнее ухватилась за него. Это выглядело так, будто демон вот-вот потеряет над собой контроль.

— Феррис, старина, зачем лишний раз драматизировать? — вмешался тот, кого я так и не рассмотрела. — Скажи спасибо брату, что успел вовремя и высушил голема. Хаос уверен, что умеет с ними управляться, и всякий раз выходят исключительно убогие экземпляры. Девушка отделалась испугом. К тому же часть удара приняла на себя местная почва. Идеальный нейтрализатор в таких мирах, как этот. А еще повезло, что он не коснулся ее кожи.

Я снова предприняла попытку разобраться, кто там над нами. Подозрительно знакомый голос, чтобы быть посторонним.

— Михаэль, — пророкотал Феррис. — Не думай, что это сойдет тебе с рук. Без тебя Хаос не нашел бы дорогу.

Небо затягивало тучами. В отдалении загрохотал гром. Если он думает, что я буду висеть в его руках, как тряпичная кукла, пока он тут устраивает разборки…

— Феррис, спасай меня нормально уже. Мне нужна ванна, теплая постель и много-много объяснений. Потом можете залезть сюда оба и препираться.

Глава 42 Феррис и Михаэль

К моему удивлению, этот выпад произвел на демона впечатление. Он тут же без всякого прыжка оказался наверху. Просто переместил туда свое тело, а заодно и меня.

Легонько встряхнул. Я вздрогнула, потому что в тело вонзились тысячи тончайших иголочек — небольно, но неприятно, как будто судорога прошла от пяток и до макушки. Однако видеть я стала нормально, больше не припадала на одну ногу.

И мое почти парадное платье, о чудо, опять имело свой обычный вид. Опрятного и вышедшего из моды пару лет назад, а не простыни, которую долго возили по земле. Я с пристрастием оглядывала себя, чтобы оттянуть момент неизбежного объяснения. Никаких сомнений, что все пошло не по плану, и я боялась реакции Ферриса.

Тучи по-прежнему нависали ровнехонько над домом. Дэшвудхолл стал средоточием непогоды. Но Феррис уже чуть оттаял, и ярость сменилась озабоченностью.

Я наконец обернулась, чтобы рассмотреть своего спасителя по имени Михаэль, и едва сдержала крик. Передо мной вылитый Дерек! Двоюродный брат, который погиб два месяца назад, чья смерть стала для нас настоящим несчастьем.

— Какая симпатичная малышка. Но, Феррис, совершенно не в твоем вкусе. Ты любишь роскошных женщин с форм…

Я была отодвинута в сторону, а кулак ненастоящего брата с размаха въехал в нос ненастоящего кузена. Тот не собирался стоять истуканом и вмазал Феррису в солнечное сплетение. Тот дрогнул — даже не согнулся пополам — и ответил ударом в челюсть.

Такими темпами «новый» Дерек быстро потеряет лицо. А оно у него всегда было красивым — без манерности, принятой в свете, с суровыми мужскими чертами. И Феррис, видимо, решил это исправить.

Не знаю, зачем этот демон решил подразнить моего. То ли по глупости, то ли хотел переключить внимание и не дать разразиться настоящей буре. Первые тяжелые капли уже упали на землю. Мужчины кружили друг напротив друга, и я была откровенно лишней.

Феррис действовал уверенно. Хотя время от времени выпады все же пропускал, но доставал противника чаще и его удары были страшнее. Они дрались молча, не подначивая один другого и уж тем более не объясняя, что к чему.

Дождевые капли стекали по лицу, по шее и забирались под платье. Еще полминуты, ткань потяжелеет, и я окончательно промокну. Наверное, надо уйти и пускай разбираются сами… Со стороны дома раздалась шаги; мы все же привлекли чье-то внимание.

Феррис оглянулся, и это оказалось его ошибкой. Михаэль подхватил тяжелую деревянную подпорку, — одну из тех, что строители использовали в оранжерее — и нанес удар противнику по голове. Феррис рухнул так же беззвучно, как дрался.

Я подняла с земли другую похожую опору и, держа ее как дубинку, бросилась к ним. Вообще не уверена, что в нормальном состоянии у меня получилось бы ее поднять, однако все эти потрясения, видимо, сказались на моем рассудке. Это же известный факт, что сумасшедшие обладают недюжинной силой.

Михаэль подумал точно так же. Он поднял руки в жесте, который сложно истолковать неправильно. Мои же руки тряслись так, что оружие в них едва держалось.

— Леди, извиняюсь, если напугал. Не воюю с дамами. Я прибыл сюда по просьбе полоумного, который на меня напал из-за одного невинного замечания. Вы же сами все видели. На минуточку, я спас вам жизнь. Опустите палку и пройдемте под крышу. У нашего императора столько жизней… Я не потревожил и одной. Наверняка, уже оклемался и ждет, что подойду добивать.

Феррис, лежавший без признаков жизни, заговорил неожиданно ясным голосом:

— Бекки, не приближайся к нему. Это существо хуже ядовитой змеи. Предатель, притворившийся другом… Я не вызывал тебя, наместник, а поставил в известность, что у нас неприятности.

— Вот видите, леди. Это вся его суть. Двуликий Янус, манипулятор. Из последних пяти схваток он ни в одной не дрался честно. Поэтому эта палка — лишь элемент необходимой самообороны.

Слава древней богине, хотя его горло почти точно воспроизводило голос Дерека, интонации изменились. Михаэль говорил мягко, вкрадчиво, с небольшими паузами… Как большой кот.

Феррис, не вставая с земли, расхохотался.

— Если я увижу тебя рядом с Бекки, или ты позволишь себе ценный комментарий наподобие предыдущего, то оторву твой полосатый хвост, не особо разбираясь, где ты грешен, дорогой брат, а где нет, — сообщил мой демон отсмеявшись, уже совершенно серьезно.

Только сейчас я сообразила, что нас стало больше. К нам подошла Валери. Точнее, она замерла в нескольких метрах, не в силах поверить глазам. Буквально остолбенела. Мда, остальные сестры тоже испытают шок, однако Вэл всегда была дружна с Дереком…

Михаэль тоже побледнел, когда увидел девушку. Он сделал к ней несколько шагов и остановился из-за того, что Вэл принялась резко кричать.

— Чудовище! Как боги допустили такое. Чудовище…

Она нелепо взмахнула руками, развернулась, чтобы бежать к дому, и завалилась на бок. Похоже, наша несгибаемая и добродушная Вэл грохнулась в обморок.

— Мне очень жаль, но я не… — начал было Михаэль, но замолчал, так как разговаривал сам с собой.

Феррис к этому моменту поднялся и отряхнулся. Оба мужчины встревоженно переглянулись, и я поняла, что в очередной раз упустила что-то важное.

Глава 43. Император и наместник

Феррис проводит советДурдом начался с самого утра, вспоминал Феррис. Рабочие откопали древний саркофаг, который по всем признакам не принадлежал Аламенье. Разумеется, он насторожился, однако собирался его изучить его чуть позже, поставил защиту и… не учел, что в этот мир войдет тот, кто не будет заботиться о соблюдении его законов.

Еще ему на голову усадили тетушку Корнелию, которая оказалась крепким орешком. Ей показали выписку из метрической книги, его документы, даже письма — все это Феррис состряпал, слегка перестроив реальность под появление Френсиса, — но она рассматривала их так, словно разучилась читать.

Он было расслабился, что обручальное кольцо Мартина больше не давило на Бекки, но и тут его ждала встряска. Из болтовни сестер с Корнелией следовало, что помолвку девушки и слизняка решили признать ради соблюдения приличий. Феррис чуть не схватился за голову.

Добавить сюда насупленный вид Бекки, намеки девиц, что этим вечером им все же стоит отправиться на обед в соседнее поместье, совместный с Рози труд (несколько часов они разбирали бумаги, чтобы из материнской шкатулки извлечь-таки пользу)… то император решительно не понимал, как люди со средней длиной жизни в 70-80 лет, со средней производительностью 8-10 часов в день все это успевают.

Надо признать, что он совсем отвык быть человеком. И… он тут же перестал им быть. Как только услышал магический всплеск, а потом почуял присутствие Сумрака и Хаоса… Ребекку чуть не убили под его носом, пока он занимался текучкой в пользу ее семейства.

С трудом, но девушку удалось передать на попечение мышинды и вдвоем с Михаэлем запереться в кабинете Дэшвудов. Точнее, втроем, потому что они взяли с сбой Вэл. Средней сестре доктор был сейчас ни к чему, а вот усиливающее воздействие двух мощных потусторонних сущностей — очень даже.

Михаэль все время таскал ее на руках, а, учитывая его невероятную влюбчивость и слабость к рыжеволосым особам, Феррис уже предчувствовал, что сдерживать друга будет непросто.

Сейчас наместник намешал себе в бокал неведомой бурды, распотрошив винный шкаф предыдущего хозяина. Император подозревал, что большая часть содержимого бутылок просрочена пару сотен лет как.

Вэл поместили на кушетку. Единственная из сестер, она обладала магическим зарядом, отличным от нейтрального, а, значит, ее ресурсы в присутствии демонов стремительно пополнялись. Оба они, не сговариваясь, разрешили себе отдавать энергию.

— Ты можешь пролить свет, с какой кстати устроил клятый маскарад? У них уже есть один подложный брат. Теперь и того больше — воскресший покойник. Как будем объясняться с еще тремя сестрами, кузеном и тетушкой, прилипчивой, как простуда…

Михаэль скривился, но не от слов императора. Он как раз сделал смелый глоток и тут же пожалел об этом.

— Феррис, не забывай, что тебя привело сработавшие поисковое заклинание. Ты долетел, как стрела. А я использовал стандартные каналы. Изъял воспоминания и конфигурацию у темной души, которая была близка к этой семье и покинула мир сравнительно недавно — иначе бы их, воспоминаний в смысле, уже не осталось и я не нашел бы дороги. Так мне и подвернулся дорогой кузен Дерек, первосортный выродок, — теперь губы демона сжались в узкую полоску, но вовсе не из-за плохого алкоголя. — Его должна была принять Мгла. Там бы он, наверное, быстро продвигался наверх, но, как ты понимаешь, наша встреча положила конец его странствиям.

Вэл несколько раз дернулась на кушетке. Михаэль налил воды в стакан и стал протирать ей лицо салфеткой. Феррис наблюдал за ним с возрастающим беспокойством.

— Ты же понимаешь, что твой интерес вызван большей частью предпочтениями предыдущего владельца этих воспоминаний? Дерек изувечил ее так, что вряд ли Вэл проживет еще год. Я здесь никто, но я не позволю навредить ее еще больше. Она самая светлая из них плюс нехарактерная для этого мира магия. Из-за этого и пострадала, — Феррис спешил осадить Михаэля сразу, потому что потом его будет просто не удержать.

— С каких пор ты проявляешь к светлым такую заботу? Да, я вижу пятно у нее под сердцем. Ей с ним не справится, оно разрастается. Но я заберу ее с собой, она не погибнет. Зная тебя, ты не воспользуешься своим правом и оставишь свою возлюбленную тут, но у нас есть техническая возможность взять одну.

— Идиот, — процедил Феррис. — Не у нас, а у меня. Тебя даже время не учит. Во-первых, у тебя нет на нее прав. Их ни чуть не больше, чем у Дерека. Во-вторых, не лезь в мои дела. Я не понимаю, зачем тебя принесло, когда ты должен был быть моими глаза и ушами в Сумраке и Тенях. В-третьих, ты притащил сюда Хаос. Вы с ним прошли сюда через одну и ту же ритуальную плиту, только он на несколько минут раньше.

«Эти минуты чуть не стоили жизни Бекки», — Феррис едва сдерживался, чтобы снова не начать трясти названого братца. Тот же пожал плечами.

— Это говорит лишь о том, что Грррх снова пытается тебя свергнуть. У бывшего императора осталась последняя третья попытка. Я думаю, это он вмешался, когда я составлял формулу для твоего подарка. Конфигурация заклинания указывает на то, что туда намешали что-то еще. Плиту подбросил сюда я, но Хаос как будто этого и ждал. Я собирался переговорить с тобой и только потом переходить сюда, но он меня опередил.

Михаэль не сказал ничего, о чем бы Феррис не размышлял до этого сам. Тем не менее, императора не покидали подозрения. Друг вел себя ровно так, как обычно, и в то же время что-то с ним было неправильно.

— У нас три пласта проблем. Первый — это свет. Они пристально следят за нами, и устроенный тобой подарок стал для них подарком-сюрпризом. Я вломился на чужие территории, обмениваюсь здесь эмоциями, нарушил равновесие… Прекрасный повод взять нас за я…, — Феррис покосился на лежащую в беспамятстве девушку, — за уязвимую часть тела. Второй пласт — это Грррх и междуусобица, в которую он втягивает территории темных. Третий…

Феррис просто обвел пространство вокруг себя рукой.

— Но вот последнее, это исключительно моя история, — с угрозой в голосе добавил император.

Михаэль выплеснул содержимое бокала в окно.

— Боюсь, брат, ты еще не уяснил, что это не отдельные пласты, а целый клубок взаимосвязанных проблем. И без меня тебе его не распутать.

Сквозь мужественное лицо Дерека сейчас просвечивала наглая морда с кошачьими чертами.

Вэл выбрала как раз этот момент, чтобы заявить:

— Вообще-то я давно не сплю. И почти сразу сообразила, что этот господин — это не Дерек. Кузен нечасто использовал мозг, а у этого демона слишком умный голос.

Глава 44. Тайна, которой лучше бы не существовало

Император участвует в не самой приятной беседеФеррис наблюдал за тем, как кудрявая головка Вэл наклонялась к Михаэлю и что-то ему объясняла. Мда, он категорически перестал понимать людей. Девушка прониклась симпатией к этому обормоту только потому, что он добил ее мучителя после его смерти. И сейчас Котяра корчил из себя змея искусителя.

Ее не смущала ни странная внешность (в присутствии Вэл наместник старался больше проявлять собственные кошачьи черты и не пугать ее Дереком), ни то, что это крайне опасный демон, который объявился здесь по собственной прихоти.

В Аламенье в таких вопросах не сведущи, но, чтобы подобным образом явиться в один из светлых миров, надо быть запредельно могущественным темным.

— Не переживайте за меня, господин Феррис, — кивнула она ему. — В вас обоих столько магии, что я вижу вещи и события так отчетливо, как никогда в жизни. Если болезнь будет протекать, как раньше, то мне осталось три месяца. Только не говорите сестрам. Дафна и Бекки ни за что не смирятся и сделают хуже себе и мне.

Михаэль сердито и по-кошачьи зашипел на нее, и Феррис снова изумился тому, как стремительно названый брат отдавался новому увлечению. С другой стороны, чем ты старше, тем отчетливее видишь, твой человек или нет. Пошла ли по всему телу цепная реакция или это всего лишь инстинкты плоти.

Сам он оказался без ума от Бекки, проведя в ее обществе не более получаса. Совсем они с Михаэлем, получается, одичали.

— Если вы не хотите разделить вместе со мной чудеса теневых миров, госпожа, то я найду способ, как излечить вас. Беда в том, что вы не в силах принять произошедшее. Согласиться, что зло творит само по себе, не опираясь на внешние факторы… Зря вы ищите причину в себе.

Феррис сдержался и не фыркнул только ради Вэл. Слышать рассуждения наместника о природе зла — редкое извращение. Однако тьма и зло, в действительности, не всегда синонимы.

— Поверьте, я понимаю, о чем вы. Но сама мысль, что близкий человек мог сознательно уничтожать другого близкого, который ему доверял.. Мне ее не осилить. Дерек первый раз изнасиловал меня, когда мне было пятнадцать. Угрожал, что если буду сопротивляться, то примется за других. Говорил, что это меньшее, что я могла сделать за те средства, которыми он нас снабжал. Что я дорогая и бестолковая проститутка, — Вэл дрогнула, но продолжала. — Я хотела убить себя, но тогда сестры оказались бы совсем не защищены. Папа наказывал, чтобы мы держались Дерека, что он нас не бросит. Я знала правду и должна была найти способ избавиться от него, например, отравить… Я не решилась. Даже этого не смогла. Девочки так горевали, когда он умер, а я весь день пела, запершись в комнате. Его смерть лишила нас дома и большей части средств, но все четверо теперь в безопасности.

Зря, кстати, Феррис предположил, что усилия брата бессмысленны. Оказавшись в ненормальной для себя ситуации, да еще столкнувшись с запрятанным внутрь кошмаром, Вэл начала разговаривать. Она держала Михаэля за рукава рубашки и смотрела куда-то поверх его плеча, а тот предусмотрительно убрал подальше руки, чтобы ненароком ее не коснуться.

— Можно я скажу? — шепнул он, то ли изобразив смущение, то ли и, правда, смутившись. — Все эти годы кузен заматывал вас в паутину. Вы стали для него источником энергии, своего рода наркотиком. Ему не нужны были другие сестры. Он придумывал все новые крючки, чтобы цепляться к вам, удерживать. Без вас жизнь для него не имела ни вкуса, ни ценности. Он собирался жениться на вас, но оттягивал публичное объявления, так как предчувствовал вашу реакцию. Сомнений или угрызений совести не испытывал, а перед смертью сетовал, что отправка корабля на континент задерживалась и он увидит вас неделей позже.

Вэл закрыла глаза. Даже так она чувствовала, как пронзительные желтые глаза с вертикальным зрачком ощупывали ее лицо. Демон чрезвычайно похож на Дерека, но его жажда пугала меньше. В ней поднимался весь годами скопившийся ужас и внезапно — давно утраченное чувство свободы, которое пряталось как раз под ним.

— Это уже неважно, — выдавила из себя Вэл. — Хотя спасибо. Буду знать, что он был ничтожеством. А зачем приписывать такому дьявольские черты и искать скрытые мотивы. Просто пиявка, которую я не умела скинуть.

— Вы были ребенком, — не выдержал Феррис. — Заботиться, не давать угодить в подобный капкан должны были отец и тетушка, которая взяла вас на воспитание в столицу.

Из холла послышался властный голос Корнелии, отчитывавшей Эльзу и миссис Вонг за то, что закуски к ланчу не появились в столовой вовремя.

— Я помогу вам в нашем мире, постараюсь, — сообщила Вэл. — Про второго демона лучше не упоминать. Да и Корнелия угомонится, когда увидит, что в очереди на наследование по-прежнему значится Дерек и, значит, шансы у них с Рональдом не велики. Бекки понимает это не хуже меня и возражать не станет. Но было бы здорово, если бы вы рассказали, кто такой этот Грррх, не явится ли сюда он или Хаос. Теперь это как открытая дверь, правильно?

Феррис и Михаэль хором принялись ее разубеждать. Мол, даже Хаосу понадобился проход, сделанный кем-то из них. Про угрозы со стороны хранителей или светлых демоны не распространялись, но Вэл видела, что они оба недоговаривали.

Михаэль настоял на том, чтобы Вэл приняла от него тонкую цепочку из металла, похожего на золото. С той разницей, что этот едва заметно колебался и не так уверенно держал форму.

— Мне важно, чтобы вы видели, что я это я. Может, я и чудовище, но свое собственное. Не какой-то там Дерек. Бойтесь меня, пожалуйста, сообразно мои заслугам, — почти весело оскалился демон.

Глава 45. Болтовня и мрачные мысли

Феррис почти насильно запихнул меня в мою собственную спальню, пока его приятель утаскивал Вэл в неизвестном направлении. Интересно, у кого из двух демонов более волнующий голос?У Ферриса он низковат и обволакивает, как меховая накидка. Второй говорит так, будто вкладывает в каждое слово особый смысл, с такой неслыханной мягкостью… Проваливаешься, как в снег.

Древня богиня, ну, что за мысли… Не ударилась ли я головой, пока шарахалась от третьего, натурального монстра? И все равно, как много бы я отдала, чтобы Феррис , допустим, читал мне перед сном. Вот чтобы каждую ночь.

На моей кровати между подушками нервно тряслась мышинда. Мэри посмотрела на меня с таким отчаянием, что я впервые допустила, что один или два крекера не помогут ее горю.

— Что делается, мисс Бекки, не дом, а какой-то портал между мирами… Нам и одного демона-то много. А тут сколько же их получилось в итоге?

Я не замечала раньше, чтобы Мэри боялась Ферриса. Избегала в основном, но ведь присматривала — то есть функции свои выполняла.

— Одного испарили. Точнее превратили в песок. Сама видела. Но, да, теперь их двое. К Феррису присоединился друг. Возможно, недруг. Сложно у них. Больше похоже на давнее соперничество между Рози и Дафной, чем на дружбу, — признала я.

Мышинда выпятила грудь под вздыбленной шерсткой. У нее дергался правый глаз. Мне стало страшно за эту мелочь.

— Это. Очень. Неправильно. Демон должен быть один — тот, которого вы вызвали. А я все больше прихожу к выводу, что вы с сестрами выписали себе целый ниспроверг. И вокруг него множатся неприятности.

— Что-что, прости? Я на этот раз тебя не поняла.

— Ну, ниспроверг. Штука такая по воде плавает. У нее сверху торчит меньше, чем сокрыто в глубинах.

Я чуть не прыснула со смеху. С другой стороны, мышь не обязана владеть обширным словарным запасом. Но ведь, когда не допускает подобных оплошностей, то от образованной девицы не отличишь.

—А-а-а, ясно. Плохо то, что у второго демона внешность нашего погибшего кузена. Когда я смотрю на него, то перестаю ориентироваться, что это за реальность. Все так перепуталось.

— Когда граница треснула и сюда проник первый, то я испытала такой шок, словно меня долго били тапком, — пожаловалась Мэри. — Я хотела предупредить Ферриса, но не могла пошевелиться. И как будто этого было мало! Возник и второй. И вы, мисс, наверное, не догадались, но он самый настоящий Кот.

Мда, если сестры сообразят, что демонов двое, то все повторится. Сначала схватятся раз ружье, а затем пойдут его обхаживать. К тому же мне, действительно, стало жаль Мэри. В гримуаре не было ни одного похожего примера. Все шло не по инструкции.

И если я неправильная хозяйка, то мышинда-то старалась. Пришлось достать кусочек сыра, припрятанный на самый крайний случай, чтобы немного вдохновить бедолажку.

От стука тяжелая дверь заходила ходуном. И скоро я, хлопая глазами, рассматривала у себя на пороге Дерека-Михаэля в сопровождении Вэл. Сестра будто светилась изнутри, и мне стало отчаянно беспокойно.

— Вот привел вам в целости и сохранности. Бодрее, чем до этого, — рапортовал демон.

— Только, Валери, вы обещали показать мне дом. Объяснить, как все устроено, — почти взмолился он и уставился на сестру так, что я пожалела, что Феррис ни разу не позволил себе подобного взгляда.

Совершенно оправданно Мэри назвала его котом. Сейчас она зарылась под одеяло и перестала дышать. Дверь неслышно закрылась, и мы остались втроем.

— Вэл, мне безумно жаль, но это вовсе не Дерек. Это даже не человек. Мы ничего о нем не знаем, и его появление — плохой знак. В нашем поместье никогда не собиралось столько демонов.

Сестра смотрела на меня искрящимися озорными глазами, почти как в детстве. В последнее время она сильно потускнела. Так горевала по Дереку.

— Ой, где один — там и второй, — беспечно воскликнула она. — Не надо возвращать меня на землю, Бекки. Давно я не чувствовала себя настолько легко. Этот демон вернул мне веру, что на каждое действие наступает реакция. Они с Феррисом называют это равновесием. Почему-то слово «справедливость» их раздражает.

Меня кольнула глупая ревность. Совсем чуть-чуть. Мы с Феррисом даже поговорить нормально не можем, а к сестре он с первой же минуты проявил внимательность и подробно отвечал на любые ее вопросы. Он подпускал Вэл ближе, чем любую из нас, в то время как меня — только на правах хозяйки.

— Дерека не вернуть. А этот индивид, ты что, не замечаешь, как он за тобой ухлестывает? Все эти ужимки…

Вэл пожала плечами. Раньше это был ее любимый жест, которым она выводила из себя всех — отца, тетушку-целительницу, миссис Эмили.

— Он весь на виду. Он не скрывает свои намерения — что я ему нравлюсь, что он мечтает затащить меня в постель.

— Вэл, — только и сказала я, плюхаясь на кровать и забыв про Мэри.

Та тут же напомнила о себе, забравшись мне на спину прямо по шнуровке на платье.

— Что же в этом хорошего, сестренка?

— Ты знаешь, Дерек был при всех таким обходительным. Истинный джентельмен. Я ненавидела его в том числе и за это. Каждый раз дивилась, что такое лицемерие вообще возможно. Но когда он закрывал дверь и поворачивал ключ…

Я похолодела, такой намек сложно было обойти стороной. Вэл любила огорошить собеседника, но ведь это же далеко не шутка.

— Ты хочешь сказать, что Дерек по отношению к тебе вел себя… И он тебе не нравился и заставлял?

Валери серьезно посмотрела на меня.

— Он мертв, и этого достаточно. Просто не напоминай мне о нем и не мешай делать то, что я считаю нужным. У Кота смешные рыжие уши, он веселый и ему очень больно. Он скрывает это ото всех. Твой Феррис другой.

Мышинда забралась ко мне на плечо.

— Девочки, время все расставит на свои места. Не торопитесь. Правильно я понимаю, что демоны отправили мисс Вэл сказать, что нужно «оживить» Дерека и что это вызовет меньше последствий, чем разгуливающий по Дэшвудхоллу господин Кот?

— Это я так решила, — скривилась Вэл. — И, если я сделаю его своим любовником, то не надо мелодрам, договорились? Мне недолго осталось… наблюдать его рядом с нами.

Глава 46. Шокирующее наследство

Все-таки для того, чтобы быстро оповестить остальных, мышинда незаменима. Через пару часов Мел, Дафна и Рози уже услышали, что к нам вернулся Дерек. Миссис Эмили, которую Корнелия бесила еще больше, чем девчонок, с превеликим удовольствием поведала той историю чудесного воскрешения кузена.

Мол, разбойники-то напали на их караван, но так обезобразили тела, что опознание проводилось исключительно по пересчету членов отряда. А у них как раз имелся пленник, о котором не успели доложить властям — так что побег Дерека остался незамеченным. Когда он добрался до столицы острова, подлечился, восстановил документы, то выяснил, что письмо о его кончине дошло до нас и мы успели его оплакать.

— Представляешь, кузен даже уволился со службы, чтобы поехать сюда и своим появлением доказать, что все это ложь, но я думаю… — Дафна понизила голос, когда пересказывала мне эту блестящую выдумку, — что он торопился ради Вэл. Чтобы она не нашла себе кого-нибудь; ну, ты понимаешь.

Я вымученно улыбнулась. Наш разговор происходил в столовой, где мы с Дафной иногда встречались перед вечерней трапезой, чтобы поболтать. Старшие сестры — это, прежде всего, общая стратегия, хотя с прибытием Ферриса и эта традиция пошатнулась.

Наверное, на месте девочек я бы тоже обрадовалась кузену. Он был таким серьезным, таким надежным, в отличие от Мартина, который мне даже в самую горячую пору влюбленности представлялся легкомысленным. Но сейчас слова, сказанные Вэл, пошатнули образ, который я бережно хранила в памяти.

— Теперь ты понимаешь, что мы совершенно зря вызвали демона? Если братец жив, то мы спокойно можем оставаться в имении. Он не станет ничего менять.

Да уж, многие знания — многие печали. Без поддельного братца Френсиса мы не получили бы воскресшего братца Дерека. Да и мысль провести свои дни в Дэшвудхолле после того, как выдам сестер замуж, больше не казалась мне удачной.Прежде всего, надо разобраться, насколько опасно увлечение моей семьи призывами и можно ли привести поместье в порядок. Ведь, по утверждению Френсиса, Дэшвудхолл обречен.

— Не забывай, Дафна, что мы все связаны с судьбой Дерека, а он ведет не очень-то спокойную жизнь. Он военный. Так что нужно либо добиваться передачи наследства на нашего «родного брата», либо просить кузена, чтобы сразу переписал поместье на нас пятерых.

Будущая виконтесса задумчиво кивнула. Она не меньше меня успела оценить всю шаткость нашего положения, когда с превеликим трудом отложенные в течение нескольких лет деньги были потрачены за пару месяцев. Если бы не демон, мы бы продолжали жить впроголодь и рассчитали бы последних слуг.

В столовую вплыла Корнелия. Этот день ниспроверг тетушкину уверенность в ее наследственных правах, и флагман нашего семейства двигался уже не так наступательно.

— Сколько же придется отвалить за ремонт тому, кто все-таки возьмет этот дом в руки… Последний раз я гостила здесь три года назад и не заметила, в каком удручающем он состоянии. В некоторых помещениях такие трещины, будто вы пережили землятресение, а в комнате Ребекки мне под ноги выскочила живая мышь!

Полагаю, что мы с Дафной посмотрели на нее с совершенно одинаковыми лицами. И тетка сочла нужным пояснить:

— Мне показалось, что ты у себя, милочка. Я постучалась поздравить тебя с таким завидным женихом, как Клиффорд, но дверь распахнулась сама.

Это, конечно, подозрительно, потому что я ее закрывала. Точно помню.

— Я бы на вашем месте не настаивала, чтобы все положенное наследство отошло Френсису. Вы заметили, что это за человек? Вылитый корсар. Выгоднее для вас, чтобы его сохранил Дерек. Я видела их в саду с Вэл. Нет сомнений, что он крайне в ней заинтересован. У вас на него будет больше рычагов влияния.

— С каких это пор, тетушка, вы так переживаете за наши рычаги? — озвучила Дафна то, что было у меня на уме.

Корнелия не испытывала к нам теплых чувств. Я с детства помнила ее кислую мину и невкусные леденцы на палочке, которые папа после ее отъезда сразу же отправлял в корзину для бумаг.

— Жаль, что за столько лет — тебе же вот-вот стукнет двадцать пять, не правда ли? — так и не научилась отличать того, кто желает добра, от волков в овечьей шкуре, — назидательно сообщила Корнелия.

Дафна аж скрипнула зубами. Своих двадцати четырех она ни капли не стеснялась. В наше время это средний возраст для замужества. Однако сестра переживала, что и в этом году свадьбы не случится.

— Что поделывает Рональд? — как бы невзначай спросила она. — Определился ли он с занятием или так и мается между юриспруденцией, мундиром и рясой священнослужителя?

Корнелия и не скрывала, что шпилька попала в цель:

— У мальчика еще есть время, чтобы найти себя. Слава первой богине, мы не стеснены в средствах. И потом, он младше вас всех. Ни одна из пяти не получила даже номинального образования и не страдаете. Понятно, что с мужчин другой спрос…

Дафна не сдержала недоброе хихиканье:

— Ох, я слышала другое — что Рони поперли из трех учебных заведений, и все за один год.

Тетушка глубоко вздохнула, от чего корсет жалобно охнул.

— Злые языки не перестанут чернить тех, кто давно превратился в объект для зависти. Вы бы лучше держали свою младшую вертихвостку подальше от моего мальчика!

Но мы не услышали, в чем именно Корнелия обвиняла, судя по всему Рози, так как в этот момент в комнату вошли неразлучные Феррис и Михаэль. Подозреваю, что они не расставались, чтобы держать друг друга на виду.

— До вас тоже дошли эти новости? — преувеличенно бодро вскинулся призванный нами демон. — Да, Ребекке теперь буду завидовать многие, но я знаю смиренный нрав своей сестры. Она не позволит тщеславию и пустой светской суете взять над собой верх.

Мы с Дафной ответили ему столь же шокированным взглядом, что и Корнелия.

— Ну, как же, богатейшие рудники на заокеанских островах. Упоминания о них есть в бумагах нашей матушки. Она не очень верила, что врученные ей на сдачу акции могли иметь ценность, но завещала их Бекки вместе с прочими облигациями. Однако наш доблестный Дерек, чтобы не внушать ложных надежд, съездил туда сам и клянется, что там огромные залежи риния.

Вэл, которая зашла на минуту позже братьев, разразилась истерическим смехом.

— То есть все эти годы, что Дерек благородно помогал нам и присылал сумму в конверте… Он делился с нами нашими же деньгами? А его приятель Мартин, он тоже в курсе?

Последовала немая сцена в исполнении тетушки и нас с Дафной. Валери так смеялась, что начала плакать, а Михаэль легонько привлек ее к себе и погладил по непослушным волосам:

— Сестренка, невежливо говорить обо мне в третьем лице. Я действовал в интересах семьи и составил подробнейшую опись всего, что было найдено на вашей территории. Прогнозы по разработке самые благоприятные.

Глава 47. Званый обед. Собрались...

Еще ни разу в Дэшвудхолле не собирали званый обед с такой скоростью. Миссис Вонг превзошла самое себе, но обо всем по порядку.

Пока я с сестрами хлопала глазами, а тетя ловила ртом воздух, Мелани позаботилась о том, чтобы предупредить соседей, — Дэшвуды из-за приезда сразу нескольких родственников останутся дома. Тем не менее, знакомиться с тремя братьями и одной почтенной дамой решили позвать всех женихов.

Разумеется, пригласили виконта Палмера с кузиной, преподобного Лестера и моего ненаглядного Клиффорда вместе с семейством гостившей у родителей сестры.

К назначенному времени, к восьми вечера, весь наш узкий круг собрался в гостиной. Я с грустью огляделась по сторонам. Когда-то роскошное помещение выглядело жалко. Лепнина местами обрушилась, и не помешало бы переклеить обои. Самые вызывающие трещины и протечки закрыли кадками с финиковыми пальмами и мандариновыми деревьями.

Сестрица Мартина не явилась, сославшись на колики у одного из своих младенцев. Я подозревала, что она считала нашу компанию неподходящей для себя и для брата, а его самого — благотворителем, который обратил на меня внимание из жалкости.

Она стала супругой обедневшего барона, и с тех пор так задирала нос, что Мартин частенько из-за нее краснел. Бенджамин Палмер, наоборот, спокойно привез к нам свою двоюродную сестру Лилию. Бледную и стеснительную особу девятнадцати лет. Виконт всегда был мне симпатичен, и девушка тоже вела себя чрезвычайно приветливо. Было видно, что она только и ждет минуты, когда Дафна станет и ее родственницей тоже.

Про Лестера я до сих пор могла сказать слишком мало. Пастор получил приход в наших краях лет пять назад, и к этому моменту влюбленности Мел вот-вот исполнилось бы два года. Да, наша девочка отдала ему свое сердце в шестнадцать лет, но, зная репутацию Оливера, мы не слишком за это переживали.

Он не имел обеспеченных родственников, хотя происходил из крепких джентри. Его нежелание делать сестре предложение я связывала с тем, что он хотел удостовериться в том, что семья будет крепко стоять на ногах. Лестер жил по средствам, держал только повара и служанку и раз в несколько месяцев проводил курс по теологии в местном университете.

Да и куда им торопиться, если Мел еще так молода? Дафна, правда, фыркала в ответ на эти аргументы. Она уверена, что настоящий поклонник обязан рухнуть к ногам избранницы и тут же преподнести ей обручальное кольцо.

— Просто на этот раз тебе повезло с женихом, дорогуша, — фыркала на это Рози. — Помнишь Питера, который через неделю потребовал свой бриллиант обратно?

Поэтому споры в нашем доме никогда не утихали, иногда опускаясь до взаимных тычков или того хуже — испорченных причесок.

Таким образом сегодня за одним столом собрались три жениха (один ненастоящий), два кузена (один ненастоящий) и молодой баронет Френсис Дэшвуд… Тут я не буду повторяться. На правах главы семьи он уселся во главе, а Дафна заняла место напротив него. Корнелия, не имея никаких титулов, нырнула к Феррису под правую руку. Я все равно не собиралась претендовать на этот стул и демонстративно проследовала в другой конец, к Дафне.

Постепенно все разместились по интересам. Мне, конечно, достался Мартин. И единственным утешением стала перекосившая Ферриса гримаса. Бенджамин стал соседом моей старшей сестры. Лестер оказался сидящим между Корнелией и Мелани. Рози захватила Рональда, а Вэл оккупировала Дерека. Или это он прилип к ней в очередной раз.

Миссис Трубер даже не пришлось никого организовывать и она поспешила на помощь кухарке и Эльзе. На кухне все последние три часа шла героическая битва. Сначала миссис Вонг вообще отказалась готовить, сообщив, что такую ораву, да еще посторонних господ, она не накормит. Не успеет.

Понадобилось все упрямство Дафны, помноженное на занудство Мелани, чтобы убедить кухарку хотя бы обдумать, что мы можем выставить на стол чисто гипотетически… Да, вчерашний ростбиф не мог претендовать на место главного блюда, зато годился в качестве закуски. Также у нас имелась вполне сносная копченая рыба, соленья, которыми мисс Вонг по праву гордилась. Буквально сегодня утром ее сын притащил из лавки хороший кусок вареной оленины, от которой отказались заказавшие ее Олдриджи.

Так что в дополнительных блюдах недостатка не было. Мисс Вонг пришлось увеличить количество кастрюль со сливочным супом для первой подачи, а в качестве основного — взять плебейскую говядину, запеченную ломтиками с молодым картофелем. Ее поставили в «мужскую» половину стола, а в «женскую» пошли голуби, фаршированные яйцами и зеленью.

Их с удовольствием могли бы есть Рози и Мел, в то время как остальные сестры, включая меня, считали блюда из голубей пережитком прошлого. В столице их готовили редко, но вот в провинции по-прежнему не отказывались — что называется, дешево (ведь содержать голубятню проще, чем курятник) и много.

Мисс Вонг пребывала на грани обморока, но, к счастью или к несчастью для нее, гости не так уж пристально разглядывали яства. Весть о «несметном богатстве» моей матушки облетела соседей в считанные часы. Мартин явился бледный и едва ковырял рыбу со шпинатом.

— Не могу поверить, пять с половиной тысяч фунтов в год. Ты слышишь, Мартин? Это же в полтора раза больше, чем имеет ваш почтенный батюшка. Я бы на твоем месте держалась за Бекки руками и ногами, а еще лучше — украла ее и мчала к алтарю, — Корнелия говорила громко и обращалась к Клиффорду через весь стол.

Даже для нее это невероятная бесцеремонность. При этом к своему бокалу она, кажется, не притрагивалась, но, не переставая, бросала томные взгляды на Оливера. Он оказался одним из преподавателей в университете, где она пробовала учить Рональда.

Мелани, сидевшая по другую сторону от Лестера, не замечала нависшей над их союзом опасности. Но, если мне не изменяла наблюдательность, Корнелия под столом ухватила молодого человека за бедро. Тетушка тяжело переживала потерю Дэшвудхолла и настроилась на немедленное утешение.

Интересно, она в курсе, что викарий не совсем свободен, а сан не предполагал случайных связей? Зато Дафна и Бенджамин казались полностью довольными друг другом. Весть о наследстве, как и тот факт, что остальные сестры не теряли дома, должен был умаслить его родителей. Мы теперь сможем обеспечить Дафне приданое. Слава первой богине, при виде счастливого и влюбленного виконта сестра забывала о том, что с ее красотой титул, который он мог ей предложить, пожалуй, мелковат.

На Вэл и Дерека я старалась не смотреть. Эти двое вообще забыли, что за столом находился кто-то еще. Они оживленно болтали и жестикулировали. Я старалась поддерживать беседу с Клариссой, тихой сестрой Палмера. Однако Мартин, как клещ, вцепился мне в левую руку и старательно мял пальцы.

Феррис не сводил с нас горящего взгляда. Он смотрел до такой степени настойчиво, что Клиффорд не выдержал:

— Дорогая, ты не могла бы унять своего братца? Он кривится так, словно я какой-то оборванец.

— Клиффорд, вам надо, как и положено джентельмену, смириться с моим отказом. Утром произошла путаница из-за того, что вы обманом приняли в мою спальню. Ни о какой женитьбе не может быть и речи, — я попробовала вернуть его с небес на землю.

В это время Феррис удовлетворенно кивнул головой и что-то сказал своему приятелю. Тот услышал его, — несмотря на то, что всецело был поглощен моей младшей сестрой, — и тоже кивнул, глядя на нас с Мартином.

Глава 48. Избавление

Обед получился достойным, зато я вела себя, как влюбленная школьница. До меня доносились обрывки разговоров, их общий восторженно-возбужденный тон. Разумеется, раздражала назойливость Клиффорда. Но при этом все мое внимание было приковано к Феррису.

Если утро началось с того, что он меня неимоверно разозлил, — чего стоили помада, а потом изматывающий, выворачивающий наизнанку поцелуй, — то к ночи я опять испытывала тревогу, смешанную с томлением.

Украдкой я рассматривал его будто высеченные из камня черты. Прямой нос, строгие губы, квадратную челюсть. Поставленная призывом цель близка к выполнению. Наверное, не пройдет и недели, как он навсегда исчезнет из нашего дома.

Что он должен сделать? Хотя бы раз показаться на людях, — то есть все-таки принять приглашение на прием одного из соседей, — чтобы заглушить возможные слухи. Затем переоформить наследство с Дерека на себя.

Нотариус, которого сегодня успела посетить Мел, уверил ее, что брат не имел возможности подарить или завещать поместье нам без судебного разбирательства. Однако мог ускорить это дело и гарантировать нужный результат, если выкупить Дэшвудхолл по номинально низкой стоимости и внести средства в казну.

В принципе, все то же самое быстрее сделал бы воскресший для всего мира Дерек. Ведь он до сих оставался юридическим владельцем особняка и земель. Корнелия с сыном так и не дождались своей очереди. Их бы признали наследниками через полтора месяца, и еще некоторое время ушло бы на то, чтобы оформить бумаги.

Феррис, если и зыркал в мою сторону, то исключительно на Мартина. Но я помнила, в каком состоянии он находился после того, как на меня напал третий демон. Какая разница «братцу», погибла бы я сейчас или умерла через пятьдесят лет от старости… Время в наших мирах скорее всего текло иначе. Не успеет он вернутся к себе домой, как у нас запросто промелькнет лет сто.

Найти меня в этой бесконечности сетке миров у него не выйдет. Да и буде ли искать? Губы предательски задрожали. Феррис как раз выбрал момент, чтобы посмотреть на меня. Его тоже терзали сомнения и…жажда. Взгляд все же опустился ниже и задержался на моих губах.

В этот момент присутствующие стали подниматься из-за стола. Корнелия предложила разбиться на группы и поиграть в карты, однако мнимый Френсис пригласил всех джентельменов в курительную и заодно — на партию в бильярд.

Меня не покидало ощущение, что демоны что-то задумали. Остальные мужчины возражать не стали, и к Дэшвудам присоединились еще четверо, включая Рональда. Это дань вежливости. К тому же мужчины тоже любят посплетничать, хотя и называют это доверительной беседой.

Не представляю, как преподобный сможет общаться в густом дыму сигарет, да еще присутствуя при азартной игре. Однако Лестер мужественно вырвался из цепких лап Корнелии. Его лицо выражало крайне мало, а вот Мел, как мне показалось, уже заподозрила неладное.

— Мы с Оливером были в свое время хорошими друзьями. Наши семьи имели деловые связи. Уверена, он бы влюблен в меня еще будучи студентом, а когда снова встретил, теперь уже в качестве преподавателя, то пришел в такой восторг…, — тетушка не собиралась щадить Мелани. Это полностью в ее репертуаре.

Она явно догадалась, что Лестер попал в закрытый круг приглашенных не просто так. А по ошалевшей Мел поняла остальное. Впрочем, о чем это я… Корнелия собирала все слухи вокруг нашего семейства, и была осведомлена заранее.

— Викарий моложе вас лет на пятнадцать, — не удержалась Дафна. — Разумеется, вы у нас красотка и прекрасно сохранились. Но я бы на вашем месте триста раз подумала, с чем может быть связан интерес молодого человека к зрелой даме.

Мел схватилась за виски. Этот разговор причинял ей боль и обнажал всю двусмысленность ее положения.

— Я, пожалуй, пойду к себе, — пробормотала она.

Дафна проводила ее недоуменным взглядом. Она не понимала, почему сестра устранилась и не вступилась за жениха. На ее месте она бы опрокинула на тетушку супницу, не тревожась о последствиях. Корнелия же сочла победу засчитанной и спокойно поправляла локоны у зеркала.

Вэл и Рози вообще не вмешивались в разговор. Первая музицировала на пианино. Вторая рядом листала нотные альбомы и выглядела задумчивее, чем обычно. По-моему, это еще более опасное предзнаменование, чем претензии тетушки на то, чтобы слыть сердцеедкой или потуги Мартина сохранить несуществующую помолвку.

В конце концов Корнелия, страдая от скуки, отправилась третировать слуг — это в чужом-то доме! Дафна и миссис Трубер уже предупредили прислугу не реагировать на ее господские закидоны. А наши мужчины как раз вернулись из курительной. Почему же Клиффорд побледнел так сильно?

Я не удивилась, когда Мартин попросил разрешения отвести меня в сторону «на пару слов». Он заикался и постоянно теребил шейный платок, рискуя сбить витиеватый узел.

— Бекки, ты знаешь о моих чувствах к тебе, и по собственной воле я бы никогда… Но ты все время говоришь о своем равнодушии и если это правда, то я не смею навязываться более.

Я бы поверила в порыв другого человека, но Клиффорд в последние дни делал все, чтобы заполучить наследство, о котором мы и не подозревали. С другой стороны, мужчине было неприлично расторгать помолвку самому, вот если вместо него это делала девушка или ее семья… Я поспешила убедить его в том, что ни в коем случае не передумала.

— Мартин, я рада, что ты меня услышал. Официального объявления мы не давали. Характеры наши совершенно не схожи. Тебе нужна совсем иная девушка. Боюсь, я никогда не сумею полюбить тебя, как ты того заслуживаешь.

В глубине души я ругала себя последними словами, что обличаю отказ в столь вежливые фразы. Ведь Клиффорд со мной не церемонился. Готов был превратить при помощи кольца в свою домашнюю болонку.

— Твой братец сообщил, что ты настроена решительно и это не просто природная скромность, которая мешает принять мое предложение. А я, напомню, достойный член общества, землевладелец, у меня есть чин… Но ты решила за нас обоих. Дэшвуд сделает объявление в семейном кругу, а я предупрежу близких.

В его словах было столько отчаяния, что я чуть не поверила в его искренность — не только в задетое самолюбие и расстроенные корыстные планы. Но это бы ничего не изменило. Винить себя по отношению к нему мне не в чем.

Клиффорд жадно вглядывался в мое лицо, но не прочел там ни единого намека на надежду.

— Возьми, — он сунул мне в руки шкатулку, инкрустированную прозрачными голубыми камнями. — Там много полезных магических безделушек. Но я не при чем. Это все он.

Мартин кивнул на Дерека почти с ненавистью и бросился к выходу, ни с кем не прощаясь. Я осталась стоять у стены, прижимая к себе шкатулку, под недоуменными взглядами окружающих.

— Вы в порядке, Ребекка?

Не зря я отнеслась к Лилии Палмер с симпатией. Преодолев стеснительность, она поспешила ко мне на помощь, заключив, что я оказалась в неприятной ситуации.

— Йу-хуу-хуу, — огорошила ее, да и себя тоже, победным кличем. — Я просто счастлива!

Глава 49. Паучьи секреты

Доверяю ли я Феррису? Демону, который делает все не так, как это описано в гримуаре. Демону, который привел сюда собратьев и утверждал, что весь мир теперь в опасности. Приближалась ночь, и эти мысли, стыдно сказать, терзали меня куда сильнее, чем произошедшие с Мартином метаморфозы.

Валери, похоже, для себя во всем разобралась. Она потащила меня в каморку за кухней, чтобы проверить содержимое шкатулки и не переставала чудно улыбаться.

— Только не вздумай, слышишь? — я пыталась воззвать к ее разуму, а на самом деле обращалась и к своему. — Это же демон, не вздумай с ним спать в первую же ночью. Как… Как доступная женщина… Он же скоро исчезнет!

Вэл возилась с сундучком, нащупав замок с секретом. Она методично подбирала код. А я в который раз злилась на себя, что сильна только в складывании слов и столь мало внимания уделяла математике и логике.

— Дафна счастлива с Палмером. Ты согласна? — спросила она между делом.

— Ей сложно сделать выбор, но виконт, совершенно точно, ее любит. Вместе с закидонами, перепадами настроения, четырьмя сестрами и… до того, как выяснилось, что у нас имеются хоть какие-то деньги, — старалась быть честной, потому что иначе Вэл вообще перестанет меня слушать.

Механизм щелкнул, сестра удовлетворенно хмыкнула. Она держала шкатулку так, что я не могла туда заглянуть.

— А что если я видела, как Рози целовалась с Рональдом? В твоей комнате, потому что она зашла туда забрать сережки. Ну, те твои, которые сначала взяла Мелани. Мышинда придумала целую легенду — мол, ты их положила на столик, а хозяйка демона надела и одну сунула ему в карман, чтобы окончательно запутать. Но Рози они нужны не из-за Ферриса, а потому что их можно быстро заложить и кузену не придется просить денег у Корнелии… Это ты одобряешь?

— Э-э-э-э, — боюсь я окончательно запуталась. — Вэл, ты всегда делала выводы быстрее всех. Зачем им деньги? Рональд, как мы поняли, обеспечен и сам по себе. Без матери.

— Ему надо подождать совершеннолетия. Или вступить в законный брак. Теперь ясно?

Содержимое ларца отступило на второй план. Я схватилась за виски. Еще несколько минут назад в парадном зале (ну, как-то же его необходимо называть) я готова была порхать от счастья. Сейчас меня придавило обратно к земле.

— Они собираются сбежать и тайно обвенчаться? — не поверила я.

Даже предполагать такое неприлично. Корнелия в отместку превратит нашу жизнь в ад… А Рози… Сестра возьмет под каблук послушного сына, и он просто сменит одну командиршу на другую.

— Сестренка устала метаться между своими склонностями и выгодной партией. Кузен ей мил, она помыкала им с ранних лет. Он состоятельный молодой человек. Неужели Рози не заслужила свое счастье, пока Дафна разбирается, готова ли выйти за виконта?

— Это так неожиданно, — промямлила я.

— Добавь сюда, что Корнелия пропустит то, что происходит у нее под носом, потому что сама занята охотой на чужого жениха… Кого выберет Лестер — скромную девушку, за которой, возможно, дадут среднее же приданое или же разбитную вдовушку, готовую вложиться в его будущий приход и другие проекты?

Когда я размышляла о том же, то выходило, что Оливеру нет резона отказываться от Мел. Мы только что узнали, что деньги есть и, значит, не отправим ее к мужу с пустыми руками. Но если тетушка ему и, правда, симпатична. К тому же в наших краях она слыла исключительно выгодной партией…

— К чему ты это? Кто бы сомневался, что судьбе свойственны разные выкрутасы.

— Я про то, что нет единого рецепта. Ни у кого. Если викарий настолько тряпка, то лучше потратить на него два года своей жизни, как это сделала Мел, чем всю жизнь, как собралась Корнелии. Лучше провести с демоном одну ночь, чем потом жалеть о том, чего не случилось.

Скорее всего она имела в виду не только себя. И давала совет. Только я не уверена, что даже несколько ночей с Феррисом стоят того того, чтобы скучать по нему всю оставшуюся жизнь. Я буду знать, что именно потеряла.

Попробовала донести это до нее применительно к Дереку и аккуратно. Вэл опять отмахнулась.

— Нет, Бекки, не сравнивай. Феррис заботится о тебе. Это сразу видно. А Михаэль все еще думает, что это игра. Поэтому я не собираюсь увлекаться. Мне любопытно, не более. И не факт, что он сумеет меня убедить. Просто это весело, снова чувствовать себя живой. Я вовсе не обречена на поражение, хотя ты думаешь именно так.

Вэл все же дала мне заглянуть в шкатулку. Там в беспорядке были свалены всевозможные украшения. Кольца, броши, подвески, запонки, браслеты. На первый взгляд, обыкновенная бижутерия. Я протянула руку.

— Не смей! — резко окликнула меня сестра. — Это артефакты, заряженные и разряженные. Придется повозиться, чтобы их рассортировать и разобраться с каждым. Это, кстати, ответ на вопрос, почему Мартин так свободно распоряжался магией в последнее время.

— Вэл, пожалуйста, расскажи все, что знаешь. Мне надоело чувствовать себя идиоткой.

— Я не присутствовала при разговоре демонов с Клиффордом, но прямо вижу его в лицах. Эта история, как и многие наши неприятности, началась с Дерека…

От того, что она поведала мне дальше, под ногами разверзлась пропасть. У Вэл имелся светлый дар. Она излечивала с его помощью животных, которых приносили к тетке, и по наивности считала, что многие люди так могут. Дерек подсел на ее энергию, похоже, когда мы все были детьми, а потом нашел сестру в столице.

Она старалась опускать подробности, но кузен черпал из нее силы, причиняя физическую или душевную боль, а также во время секса.

Почему она молчала? Я бы его убила. Нет, мы бы прикончили его вчетвером. Например, заманили в подвал и там бы и бросили. Я даже комаров жалела, но здесь не испытывала бы угрызений совести.

— Он был темным. Или демоном? Людям же не нужна такая энергия.

— Не представляю, — хмыкнула Вэл. — У него не было цвета. Лишь постоянный голод и жажда — как дыра, куда проваливалось все, что я ему отдавала. При этом, знаешь, он не стремился выжать меня полностью. Расходовал постепенно, давал восстанавливаться… Планировал вернуться с островов, сколотить там капитал и жениться на мне. Теперь я понимаю, что таким образом он бы объяснил, откуда взялось похищенное у нас из-под носа состояние.

Я сжала ее тонкие холодные кисти. Как она это перенесла, а, главное, почему дерзкая и острая на язык, фактически подчинилась и не делала попыток вырваться… Глупо задавать эти вопросы сейчас. Это лишний раз по ней ударит. Наверное, он запугивал ее, шантажировал — скорее все вместе.

— Сестренка, но сейчас все изменилось. Ты постепенно забудешь. Встретишь хорошего человека. Это растворится в прошлом, как ночные кошмары.

Вэл вымученно улыбнулась, и мне показалось, что она недоговаривает. Я вопросительно смотрела на нее.

— Это твоя суть, Бекки. Сражаться, доказывать, стремиться. Я не такая. Из меня забрали радость. Больная и порочная, но это была связь, которая длилась долго, — она началась за много лет до физической близости. Без Дерека дыра образовалась во мне самой. Теперь я вытягиваю из себя силу и не нахожу покоя.

— Так в чем проблема? Отдавай, как и раньше. Разве мало на свете больных животных, детей, стариков? Это снова сделает тебя счастливой — на этот раз по-настоящему.

Из Вэл словно выпустили воздух. Огонек, вспыхнувший после встречи с Михаэлем погас, и я узнала этот безразличный взгляд.

— В том-то и дело, что я не могу. Я пуста, как вот эта чашка, — тихо сказала она.

— Мы что-нибудь придумаем, — зашептала я, по-настоящему испугавшись за нее.

Пожалуй, этот пронырливый Михаэль с волшебным голосом — не такой и плохой вариант. Вдруг он вернет нам прежнюю Вэл… А мы-то считали, что она грустила по Дереку.

Вскрылась и роль Мартина. Дерек держал его в качестве доверенного лица. Каким-то образом, возможно, когда они вместе кутили, Клиффорд прознал о наследстве. Но пока приятель был жив, Мартин опасался вмешиваться.

— Дерек умел втираться в доверие. Уверена, что Клиффорд и не подозревал, что происходило между мной и кузеном и считал нас влюбленной парой. По словам Михаэля, Дерек договорился с Мартином, чтобы тот присматривал за нами в его отсутствие и изображал к тебе легкий интерес. Это не вызвало подозрений.

А взамен Мартин получал от Дерека артефакты. Причем не какие-нибудь, а заряженные моей сестрой. Ему перепадало немного, но над каждым Клиффорд трясся, как над сокровищем. Например, Дерек брал запонку, впечатывал туда заклинание, усиливавшее мужскую потенцию, а затем Вэл вливала в нее силу. Этот бизнес мог кормить его и без наследства нашей мамы. Но кузен желал больше.

— Со смертью Дерека Мартин почувствовал свободу. Он решил жениться на тебе, а в съемной квартире приятеля в столице забрал артефакты, которые тот хранил для себя. Возвращение Дерека повергло его в шок, но Мартин попробовал договориться…

Да, теперь и я без труда представила, как проходил разговор в курительной. Михаэлю достаточно было продемонстрировать вертикальные зрачки и вежливо попросить бывшего друга вернуть награбленное. И Феррис, наверное, тоже попросил оставить меня в покое. Он умел говорить... убедительно, мой демон.

Глава 50. Император спокоен. Нет, император влюблен!

Проведя несколько дней среди людей, Феррис чувствовал себя слишком… по-человечески. Он уже забыл, что это такое.Нет, тело не подводило. Он забрал сюда свое собственное, лишенное изъянов, — лишь переделанное под особенности этого мира.

Его пугала частая смена настроений. От неудовольствия при виде Клиффорда — до прилива странного тепла, когда Бекки чуть не запрыгала от радости, снимая обручальное кольцо.

В его мире все было таки понятным: физическое удовольствие отдельно, моральное удовлетворение от хорошо проделанной работы — обязательно, ну, и плюсом маленькие гастрономические радости.

Каждый раз перед завершением суточного цикла — человеческое тело обязательно требовало сна — Феррис посещал одно из двух измерений для гурманов. Михаэль часто дразнил его, утверждая, что образ жизни императора — это антипример для всех, кто жаждет власти.

— К чему ломать себя, драться за бессмертие, потом снова драться — чтобы заслужить сплошную вечную скуку? — восклицал он, когда Феррис вытаскивал его из очередной передряги.

Наместник поправлял сумеречный обруч, заменявший ему корону. Феррис поправлял тиару Тьмы. И оба отправлялись по своим делам. Однако сейчас интуиция подсказывала Феррису, что с названым братом вскоре придется сразиться. Михаэль давал еще меньше поводов, чем обычно, усомниться в своей преданности, но чутье никогда не подводило старшего демона.

Оно же твердило ему, что Бекки и девушка, замкнувшая ритуал вызова, одна и та же особа. А вот что делать с этим знанием дальше, он до сих пор не представлял.

Ребекка казалась разумной и спокойной. Не просто светлой, а чистой и не запятнанной завистью, ревностью или обманом. Этих эмоций в Тенях предостаточно, и Феррису из-за темной природы его дара, — а также его двойной сути, — они не только не мешали, а даже усиливали его холодное превосходство над окружающими.

Тени тут же погасят в ней живую искру, а ни в одном из светлых миров обосноваться они не смогут. Светлые и хранители, он уверен, перетряхивали мир за миром в поисках его следов. Они с Михаэлем совместными усилиями уничтожили прореху в оранжерее, через которую сюда явились наместник и Хаос так, чтобы даже намека на магию тьмы не осталось. Но все это временные меры.

Он нравился Ребекке. В этом Феррис не сомневался. Но девушка не давала повода предположить, что готова покинуть сестер и привычный уклад и уйти в неизвестность. Он не обещал и не звал — она не спрашивала и не просила.

Другое дело, что, попадая в магический круг, в пограничье, где он обращался в демона, а она — в его приманку, контролировать желания оказывалось сложнее и для нее тоже. Поэтому прошлой ночью, когда она явилась к нему, наверное, с новой нелепой задумкой — отремонтировать Дэшвудхолл или основать имение по соседству, что еще взбредет в голову пяти девчонкам, — то упала на него ничком и превратила поцелуй в обязательный к еженощному выполнению ритуал.

И что теперь? Сначала он завелся и заявил, что обязательно с ней поиграет. Несмотря на риски быть обнаруженным, на риски разбить ее маленькое сердце… Но какая уж тут игра, когда через несколько часов он сжимал ее тонкие косточки после нападения Хаоса и буквально проваливался в бездну при мысли, чтобы был в одном шаге от того, чтобы ее потерять… Где бы и как он искал эту единственную душу среди светлых миров?

Феррис сдался. В рамках призыва демона существовало интересное условие — если призыватель настаивал на физической близости, то становился законной добычей демона. Император не сомневался, что предостережений на эту тему в гримуаре имелось достаточно. Однако девушки почему-то воспринимали их в иносказательной форме.

Они вместе посетили подвал, где хранилась прелюбопытная коллекция трофеев из разных миров, и эти особы все равно умудрились не заметить, что некоторые их родственницы вели бурную жизнь на два измерения сразу.

Если он забирал ту, что сама отдавала себя в его власть, то больше не имело значения, что она светлая, а он живет в Тенях. Он имел право, а способ найдется. Тут он рассуждал в категориях Михаэля, и вместо «не знаю» отвечал «как-нибудь».

Феррис в задумчивости вышел из кабинета и отправился к себе. Ему достаточно не мешать «хозяйке» явиться ночью в его спальню, все остальное — лишь дело техники.

Впереди мелькнул Михаэль, почти скрывшись в своей комнате. Феррис собрался было окликнуть его, но оттуда зазвенел колокольчиком тихий женский смех. Демон махнул рукой. Ему совершенно не нравилось, что Кот решил сблизиться с Вэл, но у Валери, очевидно, имелись свои соображения на этот счет.

Все-таки зараза, этот Михаэль. Он поручил ему отловить Грррха, найти червоточины, где мог скрываться бывший повелитель. Лазеек не так уж много. Но наместник эту ночь собрался провести иначе.

Тут перед самым его носом открылась дверь, выглянуло встревоженное лицо Бекки.

— Феррис, я уже почти час тебя караулю. Я бы пошла вниз, но боялась разминуться, а если бы начала стучаться в твою комнату, то… В общем, я ждала здесь.

Постучись она в его комнату после того, как часы пробили полночь, то они бы снова изобразили композицию «непослушный раб с завязанными глазами и хозяйка в кандалах». Можно не продолжать.

— Букашечка, я же написал утром, что играем дальше. Чего ты нервничаешь, я не буду кусаться.

На самом деле ей есть, за что нервничать. Он всего-то собрался утащить ее с собой.

Пройти дальше Ребекка ему не дала, схватила за руки. Совершенно точно, воспитанные леди так себя не ведут. Уравновешенные тоже.

— Не знаю, кому и что ты писал. Твои шашни с хозяйкой меня не касаются. Столько раз уже повторила. Мне нужно понять, нравлюсь ли тебе я, Ребекка Дэшвуд. Если пройдешь мимо, на ночное свидание, то я.. я больше не посмотрю в твою сторону, Феррис-Френсис.

Ему достаточно было аккуратно затолкать малышку в ее комнату, пойти к себе и дожидаться, когда ритуал приведет ее к нему, перепуганную от силы собственного желания. Вместо этого он подхватил ее на руки, прижал к стене, быстро поцеловал в шею, а потом прикрыл за ними дверь ее спальни.

— Хочешь поговорить, мисс Ребекка Дэшвуд? Давай поговорим.

Глава 51. Император решает жениться

Говоря человеческим языком, в него словно вселился бес. Он вел себя нелогично. Долго сомневался, как лучше поступить, а, приняв решение, тут же передумал под напором этих прекрасных глаз.

— Я хочу понять, что происходит, — взмолилась Бекки, когда он усадил ее на кровать. — Нет, не так. Я хочу понять, кто ты.

Феррис вновь ощутил тонкие щупальца беспокойства. Что если он принимает желаемое за действительное и девушек все-таки две? Какие-то неясные узы связывают его с той, кто закрепила ритуал и при этом он влюблен в эту. Аккуратную, немного смешную, любознательную и такую привлекательную, что поцеловал бы разом и везде.

И тогда секс с хозяйкой обернется тем, что забирать придется обеих. Богатая история славного семейства знавала и такое, но императору перспектива не улыбалась. Легализовать пребывание Бекки в Тенях станет еще сложнее.

На ней надо жениться, решил Феррис. Он чуть не хлопнул себя по лбу. Почему это простое и изящное решение не пришло ему раньше? Оно, конечно, исключительно человеческое. Но союзы существовали во всех расах и связывали даже тьму и свет. Более того, часто тьма и свет объединялись именно таким образом.

Опять он думал только о ней, а следовало бы заодно разгадать сплетенную вокруг призыва интригу. Девушка на берегу — кто она? Скрытое от него воспоминание, альтернативная реальность… Итого, в наличии их три — но, возможно, это одна и та же.

Ребекка провела пальцами по его щеке.

— Расскажи мне о себе… Постой, давай с другой стороны. Я нравлюсь тебе? Я это не выдумываю, вообразив, что твое внимание сосредоточено на мне одной? У меня, если честно, отвратительно бедный опыт во всем, что касается флирта. В ухаживаниях в своем кругу я бы еще-более менее разобралась, но мы с тобой из разных миров…

Феррис не выдержал и хмыкнул:

— Да, мы с Михаэлем сегодня кое-как отбились от поклонника из «твоего круга». Очевидно, что один из вас сознательно понимал другого неправильно… Но, прости, я опять перевел не туда. Я не выношу этого лохматого выскочку — потому что влюблен в тебя.

Он подвинул пуф к кровати и уселся рядом. Бекки смотрела на его склоненную голову.

— Ты права. Нам необходимо разобраться, что мы делаем дальше.

Девушка напряглась еще больше. Она тратила столько сил на то, чтобы свыкнуться с тем, что «дальше» для них не существует. Может, признаться ему во всем? Или сначала выслушать… Влюблен! Это хорошо или плохо? Но хоть себе-то не стоило врать. От его слов сердце соскочило куда наверх и сейчас билось в районе горла.

Она осторожно положила руку ему на плечо. Еще одно свидание в спальне она представляла совсем иначе. Поцелуй должен следовать за поцелуем, а между ними она попробовала бы добиться от него… признания… Так, его он уже сделал… Нормального объяснения этих сложных плясок вокруг двух перемешавшихся между собой заклинаний…

— Если я скажу, что тоже влюблена в тебя, то это на что-то повлияет?

В ее голосе прозвучала дрожь, которую она напрасно силилась скрыть. От этого Феррису стало еще тяжелее. Нет, забрать ее, не получив согласия, это самое глупое, что он мог бы учудить.

Он соскользнул с пуфа и уселся на ковре на колени. Взял ее ладонь и прижал внутренней стороной к губам.

— Да, ты не представляешь, насколько мне это важно. Я бы хотел, чтобы ты забыла всю ерунду, что я успел наговорить, когда обращался к тебе или думал, что обращаюсь. В иерархии демонов я занимаю крайне высокое место. Не помню, когда меня в последний раз волновали чувства, которые я вызываю в женщине. Может, это прозвучит чудовищно, но меня это никогда особо не интересовало.

Бекки растерянно молчала. Она боялась сказать или сделать что-то не то и разбить этот и без того слишком хрупкий момент. Демон, кажется, пытался облечь в слова то, что ранее считал недостойным мимолетного обдумывания.

— Давай устроим настоящее свидание. В любом из миров, в каком захочешь. Я, например, люблю один, где ничего нет, кроме пурпурного песка. Там хорошо и легко думается. Или, хочешь, полетаем в облаках? В вашем мире так делать не стоит, потому что это явное нарушение равновесия, но есть такие, где иначе и передвигаться невозможно..

— А как же твои обязательство перед хозяйкой, — наконец вымолвила Бекки. Дурацкий маскарад комом стоял между ними.

— Я могу не явиться, — признался Феррис. — Надо будет вытерпеть приступ боли. Уверяю тебя, это не самое страшное.

Бекки повертела золотую пластинку, одну из тех пяти, что досталась ей при вызове.

— Этого будет достаточно, чтобы отменить то, другое, свидание. Правда, всего на один раз. После этого она исчезнет. Ну и что с того… Рози использовала свою и не страдает, — улыбнулась девушка.

Император согласно кивнул:

— Так куда бы ты желала отправиться, чтобы выслушать правдивую историю Ферриса, бывшего человека? Имей в виду, что я намерен ухаживать во все тяжкие и убедить уйти вместе со мной. Поэтому буду искушать золотом, бриллиантами, вечной молодостью и плотскими утехами.

Мисс Дэшвуд покраснела. Рози рассказала ей, для чего были предназначены некоторые приспособления, которые они обнаружили в подвале. А Феррис, хотя и обещал, сделал вид, что забыл.

— В библиотеку, — выдала она. — Будем пить чай, смотреть карты разных миров, а ты — рассказывать. Я разрешу поддержать себя за руку. Но не сдвинусь из Аламеньи, пока каждая из сестер не будет устроена.

Феррис вздохнул про себя: а так все многообещающе начиналось… С другой стороны, чем он лучше остальных женихов. Претендуешь на одну невесту — получи четыре сестры в довесок.

Глава 52. Император на свидании

Свидание в библиотеке сложно было обставить с помпой, однако демон постарался. Если нельзя применить тяжелую магию, то в ход пойдут легкие иллюзии и таланты миссис Вонг. В центре помещения, заставленного по периметру стеллажами, вдруг забил фонтан. Струи воды окрашивались в разные цвета — от золотого до пурпурного.

Что касается материальной стороны, то слева от чаши стоял небольшой круглый столик, заставленный вполне реальными десертами. Дело в том, что Феррис договорился с кухаркой еще три дня назад, чтобы на ночь она готовила для него сладкий пудинг с заварным кремом. Но после обеда миссис так расстаралась, что ему достались леденцы, имбирные кексы и кексы с цукатами и корицей.

Кухарка помнила, с чьим появлением благоденствие вернулось в особняк Дэшвудов. Кроме того, Френсис Дэшвуд считался главой семьи и имел право на маленькие радости живота.

Бекки, которая успела переодеться после их маленького приема, чувствовала себя неуютно в такой обстановке в своем простом лиловом платье. Караулить Ферриса она выскочила в последний момент, а умение подобрать наряд сообразно случаю не относилось к числу ее добродетелей… Надо ли говорить, что, в отличие от нее, император мало обращал внимания на ее одежду?

— Вы не находите, что Валери ведет себя странно? — спросила Бекки, стеснявшаяся и того, что сама настояла на откровенном разговоре. — Она призналась, что не совсем здорова… И она явно выказывает предпочтение вашему другу…

Феррис помедлил, припоминая, какую именно часть правды Вэл собиралась открыть сестрам.

— Ваша сестра относится к чрезвычайно редкой породе. Она дарующая. А Михаэль — о, он у нас тоже существо редкого сорта. Прохиндей, да такой, что за весьма длинную жизнь я не встречал никого похожего. Если коротко, то он точно способен оценить, что Вэл — сокровище, каких нет. Между прочим, перспективный союз, если оба решат довериться друг другу. Валери способна его обезоружить.

Ребекка снова пожалела, что затронула эту тему. Феррис уже не первый раз отзывался о сестре с восхищением.

— Видимо, мои заслуги ограничиваются тем, что я очень натурально смущалась и втрескалась в вас по уши…

Феррис чертыхнулся про себя и включил ненавязчивое оркестровое сопровождение.

— Бекки, ты боец. Прирожденный воин. Как я или как Михаэль. Мне не приходило в голову давать оценку самой твоей сущности. Мы все разные, представляем противоположные миры, но при этом не отступаем, если отстаиваем то, что считаем важным.

Более странного свидания он не мог припомнить. Девушка смотрела на него встревоженно и словно чего-то ждала.

— Смотри, когда вы жили впроголодь, вы же все пытались что-то делать. Дафна и Рози очаровывали, а ты…

Бекки не стала его разубеждать. Рози за один месяц удачно проданной акварелью легко перебивала ее доход за полгода. Можно, конечно, расхваливать сестер до бесконечности, а потом в лоб спросить, что он здесь забыл рядом с неумехой и неудачницей.

— Я писала статьи, — призналась она. — У нас не принято, чтобы девушки вели себя откровенно и говорили, что думают. Мой репортаж со званного ужина в столице для мелкопоместных дворян критики признали «злым и хлестким». Его даже перепечатали в другом издании. Хотя я лишь рассказывала, как матери и тетушки пытаются пристроить дочурок — доплачивают за рассадку или дают взятки распорядителю, чтобы их познакомили с семьей потенциального жениха. А уважаемые господа средних лет приходят ровно за тем, чтобы набить пузо и потом не ужинать дома. Ну, или подобрать любовницу по карману.

Как-то романтика пока не клеится, вздохнула про себя Бекки. Однако Ферриса ее описание почему-то взволновало.

— То есть ты много пишешь? — спросил он, чуть охрипнув.

— Нет, просто я стараюсь работать каждый день. Час-два. Больше и не получается. Иногда приходится вымарывать целые страницы, сокращать, потому что не влезаю в объем, — ее голос стал задумчивым. — Наверное, теперь у меня не будет прямо-таки потребности в этом заработке. Однако до последнего времени не планировала от него отказываться.

Ребекка не знала, как реагировать на его предложение покинуть Аламенью, и изъяснялась в нейтральном ключе. Но Ферриса поразило не это. В одном из видений, связанных с подарком Михаэля, незнакомка не просто стояла на берегу, а разбрасывала над морем листы бумаги.

— Ты когда-нибудь ездила на морское побережье?

Сначала спросил — и только потом сообразил, насколько это неучтиво, задавать вопрос, не связанный напрямую с предметом беседы.— Там тоже много... впечатлений. И, наверное, подходящих для описания объектов.

Бекки с удивлением взглянула на него. Не похож на вежливо-равнодушного. Скорее, слишком сосредоточен.

— Почему ты вдруг об этом заговорил? Мы с сестрами три раза посещали горячие источники на побережье. В последний раз я получила в редакции задание рассказать о курорте — о кафе, галереях, променаде, губернаторских обедах.

Феррис незаметно для себя взял ее руки в свои и сейчас поглаживал длинные тонкие пальчики. Бекки опустила глаза на надкусанный кекс на своей тарелке и совершенно не к месту представила, как демон мог бы кормить ее с вилки. Что за чепуха…

— Текст был уже написан. Я потратила на него уйму времени, так старалась. И тут мистер Маверус, издатель, отправил записку, что все отменяется. Они разорвали договор с отелем, который заказал у них рекламу. Я думала, что не напишу больше ни одной статьи.

— И ты принесла стопку бумаги на берег…

— Вообще-то это был альбом. Я вырывала лист за листом, а все остальное делал за меня ветер. Мне показалось очень символичным. Прощаться с иллюзиями и все такое. Я даже сравнивала эти листы с бессмысленными главами своей жизни... Но откуда ты знаешь?

Глаза демона в полумраке горели алым, потому что в центре каждого зрачка полыхало пламя. Бекки вздрогнула. Свои неудачные опусы, если бы таковые имелись, Феррис, очевидно, бы сжигал.

Глава 53. Не стоит сердить императора

В библиотеке что-то неуловимо изменилось. Напряжение и неловкость постепенно испарялись. Бекки поглядывала на взволнованного Ферриса, который старательно делал вид, что все в порядке и ему не привыкать вести светские беседы с девушкой поздней ночью.

Демон продолжал двумя пальцами гладить нежную кожу на внутренней стороне ее ладони. Он улыбался как будто про себя. Ребекку слегка потряхивало. Ей даже казалось, что в воздухе то и дело мелькали яркие искры и тут же гасли. Наверно, это фонтан странно бликовал в темноте.

Феррис же в этот момент лихорадочно размышлял над открывшимися обстоятельствами. Она его девушка из видений. Ну, и что? Надо бы разобраться, что за ними скрывалось... На этот раз внутренний голос с ним категорически не соглашался. Нести ее наверх, продолжать разговор — или вообще для надежности поскорее переправить к себе в особняк? Пускай это создаст миллион проблемок, зато не будет угрожать ему грандиозной проблемой ее потерять.

— А ты женат? — вдруг спросила мисс Дэшвуд. — Или как у вас принято — есть ли женщина, которая дожидается тебя в твоем мире?

Такого вопроса демон не ожидал. Падающие разноцветные струи замерли и перестала бить в чашу. Он заволновался, что она неправильно истолкует его молчание. Отрицательно покачал головой.

— Я же упоминал, что ни в кого не был влюблен. Только сейчас и в тебя. Или ты про то, что одно другому не мешает?

Покрасневшая девушка неопределенно пожала плечами.

— Я имею в виду, что, наверное, у такого, как ты, должна быть подруга. Такая, что ждет и скучает. Разве может могущественный мужчина быть совсем один?

Теперь Феррис мог бы отзеркалить ее жест, но сдержался.

— У меня есть древняя служанка. Из лампы, сотворенной в одном из окраинных миров еще до того, как Тьма и Свет разделилась на две половины. Она заправляет домом и, наверняка, обратит внимание, если меня не будет слишком долго. Но вряд ли станет скучать. Марибуршшшишь всегда найдет, чем заняться.

Бекки оттаивала. Она разглядывала его как-то по-новому. И вопросов в ее голове, очевидно, только прибавлялось.

— А как ты выглядишь на самом деле? Какая внешность у вас считается нормальной, а какая — приятной? Этот фактор на что-то влияет или вы просто принимаете любую удобную форму?

На этот раз император не смутился. Он вспомнил, как Дафна при первом его выходе сообщила всем, что демон мог принять какой угодно вид, чтобы воздействовать на слабые женснкие сердца. Букашечка, разумеется, не имела представления ни о нем, ни о мирах, которыми он правил.

— Это мое нормальное лицо — вне трансформаций, вызванных магией. Там ты бы заметила изменения, связанные со стихией, к которой я обращаюсь, — то есть огня или льда. Например, в последнем случае на коже появляется иней, а вокруг пальцев — синее свечение. Еще каждый, кто обретает длинную жизнь, добавляют себе черты сильных магических рас. Так, я больше похож на демона, а Михаэль — на тигра. Но в целом и меня, и его обычно находят привлекательным. У нас считается, что чем ты сильнее, тем больше твой характер отражается на облике.

Бекки не надо было напрягаться, чтобы вспомнить его акульи зубы или огненную тиару над головой, когда они проваливались за пределы Аламеньи.

— Давно вы дружите?

Феррису не уточнял, о ком речь. Про себя отметил, что общение с ней давалось чрезвычайно легко. Да, он отвык долго пользовался голосовыми связками, но в остальном это было так увлекательно. Делиться информацией и воспоминаниями с ней — это как если бы он кормил ее сладостями. Лицо Бекки становилось умиротворенным и вместе с тем предвкушающим.

Император знал еще одно занятие, которое понравится ей не меньше. Но раз девушка настроена поговорить, то разве возразишь...

— Вечность, не меньше. Мы оба родились в одном из светлых миров, где магия считалась за диковинку. Почти как у вас, но все же ее запасы превосходили ваши. Я приютский, своих родителей не знал. Михаэль, наоборот, из состоятельной семьи. Мальчишкой я часто дразнил его и даже колотил, если он проходил через мой переулок. А маленький засранец делал это часто, пытаясь доказать себе, что не боится.

Бекки трогательно наморщила лоб:

— Как же из этого вырасти дружбе? У мальчиков все иначе.

«Ты не представляешь насколько, милая», — вздохнул про себя Феррис, но разговор не оборвал.

— Так продолжалось до тех пор, пока он не принес с собой артефакт и не направил его на меня. Уж не знаю, собирался ли покалечить или только напугать, но я смог отбить удар. В результате меня заметил местный маг и взял в подмастерья. И, вот что странно, за мной увязался и Михаэль, который решил во что бы то ни стало изучать магию — и ни в чем мне не уступать. Оказывается, тот артефакт он активировал так хитро, что ни один из обученных колдунов не мог понять, что произошло.

— А дальше? Вы наконец подружились? — девушка непроизвольно облизнула губы, чтобы убрать остатки сливочного крема. Феррис на несколько секунд позабыл, о чем только что рассказывал.

— Не сразу. Михаэль стал мастером заклинаний. Он создавал такие конструкции, что все вокруг ахали. А я учился на обычного боевика. Обычного то обычного, только очень крепкого. Такого, что собственный учитель начал меня побаиваться… И однажды пацан-зазнайка — к тому времени я уже признал его своим коллегой — совершил ошибку. Произнес формулу, которую составил неверно, однако же спас меня от расставленной мастером ловушки. Я вынес Михаэля из-под обломков здания. И в тот момент понял, что больше-то у меня никого нет. Я или признаю себя одиночкой — что для сильного мага вполне себе вариант — или соглашусь с тем, что этот мальчишка мне дорог. Я допустил слабину. Так у меня появился брат. А потом нам пришлось убить учителя и присягнувших ему. Доучиваться самим, осваивать межмировой переход, обманывать смерть. Я всегда знал, что не подведу его. Шел и шел вперед, ступень за ступенью.

Феррис отметил, что его леди, несмотря на явный интерес, устала и зевала украдкой. День был безумный, и она вымоталась еще до обеда.

— На сегодня, пожалуй, все, — с явным сожалением сообщил он. — Хотел бы я закончить этот день иначе.

— Я тоже, — шепнула Бекки.

Он подошел к ней, чтобы помочь подняться. Она подала ему руку, оперлась на его, а потом порывисто обхватила за шею. Если бы это была одна из ее сестер... Но это она, и сопротивляться ей он не в состоянии. Феррис слышал, как колотится ее сердце. Император наклонил голову, потянувшись к ее губам, и в последний момент краем глаза заметил движение.

Это хранители. Щупальца снова здесь. Как же быстро. Он направил к пальцам ледяной заряд и в то же время запустил крошечный огонек в точку под нежным девичьим ушком. Бекки не успела ничего понять перед тем, как потеряла сознание.

Извиняться он будет потом, если будущее все же наступит. Но до того, как Феррис атаковал отвратительные отростки, выползающие на них из стен с трех сторон сразу, раздался угрожающий тигриный рык. Михаэль тоже в деле.

Глава 54. Ни одной хорошей новости — или, наоборот?

Я просыпалась с подозрением. Оно пробудилось во мне раньше, чем сознание вернуло себе свои права. Все было так мило — объятия демона, его губы, прижимающиеся к моим. Но сейчас я лежу в собственной кровати, переодетая в одну из самых строгих ночных сорочек, а на груди у меня сидит Мэри. Время от времени она сердито переступала передними лапами.

— Хозяйка, тут такие новости. Весь дом на ушах. К вам стучались три раза, но вы спите. Как будто вас всю ночь возили головой по ступеням.

— Что с Феррисом? — мой голос стал неприятным и резким. В последний момент из тех, что я еще помнила, мой демон напрягся всем телом. Словно приготовился к прыжку.

Мышинда воззрилась на меня, будто прикидывая, покрутить у виска сейчас или попозже.

— А что с ним станется? Дрыхнет без задних ног, как и вы. Что само по себе, согласитесь, подозрительно — ведь до этого он подскакивал раньше всех. Но вы же сами наложили на него это поцелуйное заклятие, и теперь бедняге ничего не остается, кроме как проводить ночи под вашу удочку.

Я попробовала отмотать еще дальше. В события до свидания с Феррисом, хотя последнее, кажется, перечеркнуло все остальное. Да что там Мартин, но и невероятные откровения Вэл — даже наш с демоном поцелуй позапрошлой ночью отошел на второй план. Интуиция подсказывала, что этой ночью на свидании мы совершили нечто такое, что навсегда перечеркнет мою прежнюю жизнь. А ведь всего лишь ковыряли кекс.

— Любишь ты драматизировать, — не удержалась и сладко потянулась. — А где Вэл? Не из-за нее ли с кузеном начался весь сыр бор? И как там тетка Корнелия — не отрастила ли ядовитые клыки и не призвала ли в одиночку еще парочку демонов? С нее станется. Она вчера с таким любопытством шныряла по дому, что могла добраться и до гримуара, и до ритуального инвентаря.

— Не совсем так, госпожа Бекки. Но позвольте извиниться, что вчера я вас покинула после обеда. Восемь из моих одиннадцати малышей ушли из норки, остались только младшенькие — Морти, Лидия и Свен. Это переломный монумент для любой матери. Пришлось обегать родню, просить, чтобы помогли найти лучшие места для норок, и рыть новые домики. Никто из подросших не пожелал остаться в поместье. Это, наверное, потому что здесь все пропахло магией. Шельмецы решили, что на соседнем наделе и колосья толще, и зерна слаще.

Я рассеянно погладила шуструю мордочку подушечкой указательного пальца. Да, я чрезвычайно далека от «монументов», терзающих моего фамильяра. С другой стороны, и Феррис — после того, что он рассказал о себе, я в этом убедилась, — относился к нашим проблемам примерно, как я к мытарствам мышихи. Семейство Мэри, семейство Дэшвуд, два демона со своими исполинскими масштабами — все мы жили и страдали, хотя и в разных мирах.

Эх, куда меня уносит. Это Феррис меня покусал? Или все же поцеловал… Если он сам не разъяснит, то я так и останусь в неведении. Не может же быть, что я уснула прямо в его объятиях?

Мышинда, убедившись, что я окончательно пробудилась, приступила наконец к новостям. Они оказались настолько шокирующими, что через минуту я уже бегала по комнате. Мэри рассказывала и одновременно ворчала, что я мешаю ей зашнуровывать корсет.

Рози сбежала с кузеном Рональдом. Несмотря на то, что меня предупреждали о такой вероятности, я все равно онемела на целую минуту. Сестра всегда предпочитала зрелых мужчин. Ее тянуло к уверенным в себе пижонам, Рон же относился к классической породе маменькиных сынков. И потом, три года разницы — ему только семнадцать. Их не во всякой церкви согласятся поженить.

Вариантов имелось несколько. Либо они убедили какого-нибудь святого отца при помощи веских аргументов (обычно это беременность, что в нашем случае никак не подходило), либо уехали в большой город, соврали про возраст и расписались в мэрии. Я почему-то не сомневалась, что целью этого возмутительного побега была именно женитьба.

С чего бы Рози иначе торопиться? Ничто не мешало ей продавливать Рональда за спиной у маменьки. Подождать, пока он выучится, достигнет юридического совершеннолетия (через четыре года) и станет самостоятельно управлять состоянием. Сестра предпочла действовать наверняка — ведь, становясь главой семьи, молодой человек забирал принадлежащее ему имущество сразу же.

— Корнелия пустилась в погоню лишь после обеда. Догадаетесь, почему? А мисс Рози получила у мисс Валери не только инструкции, но и специальные порошки. И перед этим она сбегала к мяснику и выклянчила пинту свиной крови. Эта девушка своего не упустит. Они явно воспользовались портальным артефактом, чтобы приземлиться где-нибудь в городе и переночевать в симпатичном отеле. А к обеду, спорим, уже к полудню, эти двое уже были женаты.Мэри прямо припечатала последнюю фразу. Часы пробили полдень каких-то пять минут назад. Я не сомневалась, что проделка Рози ее умилила. И почему-то тоже не чувствовала зла на сестру за ее обман, за то, что обвела парня вокруг пальца. Меня печалило лишь осознание, что она поторопилась и связала себя с тем, кто ее, — с ее артистичностью, склонностью к авантюрам, столь многими художественными талантами — никогда не будет достоин. Но если Вэл им помогала, значит, у нее другое мнение.Я вздохнула. Мышинда хвостом и ушами намекала, что это далеко не все новости.

— Ты так многозначительно произносила имя Корнелии. Есть основания предполагать, что она не отвязалась от Лестера? Это же позорище, а не пара.

— Ну, почему же, — вздохнула мышинда. — Как бы вы ни относились к тетке, но в одном ей не откажешь. Она потрясающе целеустремленная особа — даже центростремительная. И преподобный такой же. Зацикленный, напористый. К огромному сожалению для вашей сестры, он бы давно сделал ей предложение, если бы это входило в его планы.

Я резко остановилась, прекратив нарезать круги.

— Не томи, они сошлись, и Мел уже в курсе?

— Корнелия вытащила пастора на ночную прогулку, а утром он отослал вашей сестре все письма и проповеди, что она ему посылала. И приложил к ним довольно искреннюю записку, где просил прощения, называл ее ангелом, а себя ослом, который просидел на сене два года, будучи не в состоянии принять решение. Он также сказал ей, что видит порочность их союза в том, что не смог бы дать ей то, что она заслуживает… Я так хорошо знаю текст, потому что преподобный написал свой опус в этом самом доме, в гостевой комнате. А я читала оттиски на листе, который лежал под чистовиком. Потом он забрал письмо, поцеловал вашу тетушку, не буду говорить куда, и отбыл в свой домик, где уже собрал все остальные бумаги.

Да что же это творилось... Вокруг нас будто собирался смерч, который закручивал спираль из событий. И ситуации, которые длились годами, теперь получали закономерное и, тем не менее, неожиданное разрешение.

— Не переживайте. Уверена, Лестер давно был влюблен в эту рыхлую прелестницу. Она же считала свою власть над ним окончательной. И вдруг выяснилось, что какая-то девчонка, ее собственная племянница, вот-вот выйдет за светлоокого замуж.

Да, Корнелия, наверняка, перебрала в этот момент всех потенциальных супругов нашего графства — это были степенные джентри в возрасте, страдавшие кто подагрой, кто ожирением, а кто и жесточайшим ревматизмом. И, несмотря на все их достоинства, она все же пришла к выводу, что молодой и амбициозный пастор, который добьется успеха при минимальной протекции, — это тот, кого жаждало ее соскучившееся по любви сердечко.

— А где Мелани, как она? Боюсь, что в этого проходимца она влюблена куда серьезнее, чем могло показаться моим сестрам.

Девчонки не были черствыми, но так сложилось, что они никогда не страдали от неразделенной любви.

— Это самая неприятная часть, моя госпожа, — почти неслышно промолвила Мэри у меня в голове. — Госпожа Мелани отправилась на озеро топиться. В последний момент ее вытащила Вэл и чудесным образом вдохнула в нее жизнь. Теперь они обе в гостях у виконта Палмера, потому что только у Палмеров обнаружились нужные артефакты для восстановления легких.

Я так и упала обратно на кровать. В мозгу пульсировало одно: Мэл чуть не умерла. Потом добавилось и второе — Вэл сумела восстановить силу своего дара.

— Еще новости будут? Я пока сижу.

— А как же, — почему-то обрадовалась мышь. — Мисс Дафна беременна. Это подтвердил семейный алтарь, куда они приволокли спасать Мел. Ну, и сам будущий счастливый папаша, как выяснилось, знал уже неделю и ото всех скрывал. Даже от вашей сестры. Переживал, как бы она не надумала какой гадости — видел ее взгляды по сторонам. У них, Палмеров, чутье на своих наследников, и Бенджамин — не исключение.

Я дала себе и ей еще минутку на случай, если известия на этом не исчерпаны, а потом сообщила.

— Готовь портал в особняк Палмеров. Не знаю, как ты это сделаешь, но в гримуаре есть сведения, что фамильяр умеет и это тоже. Получается, что все мои сестры, кроме той, что стремительно выходит замуж, уже у них.

Глава 55. Когда терзают смутные сомнения

Бенджамин мне нравился. Я была уверена, что он станет отличным мужем для нашей Дафны и не менее замечательным отцом. Сестра со свойственным ей максимализмом могла еще долго сомневаться, не найдется ли кто-то более достойный, но случай — или исключительно влюбленный молодой человек — все решил за нее.

Остальные две пары откровенно не радовали, а уж ситуация с Вэл и вовсе выходила за рамки средней руки неприятности…

Уже в корридоре я столкнулась с Феррисом. Собиралась постучаться к нему в комнату самым бесцеремонным образом. И он, похоже, двигался к моей с тем же самым намерением.

Я заметила, что он бледен и подозрительно прихрамывает на одну ногу. Глаза горели лихорадочным блеском. Прямо скажем, не то чтобы здоровым. При этом никаких следов крови. Все та же белоснежная рубашка под сюртуком от модного портного.

— Букашечка, Мэри уже предупредила, что у вас плюс одно светопреставление. Если нужно, я могу прикончить кого-то одного на твой выбор — Лестера, Корнелию или ее непутевого сына. Но всех сразу не выйдет. Мы с братцем связаны по рукам и ногам нелепыми правилами межмирового равновесия.

Разве поймешь, шутит он или нет? Совершенно серьезен. Лицо утомленное. А ведь Мышинда сказала, что он крепко спал — что если крепко, но недолго?

— Что случилось? Я же вижу, что тебе не до наших забот.

Он переплел свои пальцы с моими, а потом поцеловал их кончики. Такой нежный жест… и такой редкий в его исполнении. Он не привык к заведенному среди знати Аламеньи обычаю целовать женщинам руку.

— Ничего такого, о чем тебе стоило бы переживать.

Фраза не успокоила, потому что мы оба знали, что под ней крылось — я, Бекки Дэшвуд, не смогу ничем помочь в его делах. Но мужчина не желал, чтобы я волновалась. Он наклонился ко мне и приложил губы к виску.

— Я побуду в комнате примерно до вечерней трапезы или чуть дольше. Все равно толку от меня ноль. Ты же сейчас к Мелани? После заката освобожусь и присоединюсь к тебе.

Только сейчас я поняла, чем он пах. К аромату пряностей и трав примешивался соленый морской бриз. Да и сам Феррис, он, как ветер в море, — стремительный и своенравный.

— Мы будем обедать у Палмеров. Подозреваю, что виконт вынудит Дафну остаться ночевать под любым предлогом. С нами, разумеется. Да и вообще, затеет небольшой прием «только для своих». Бенджамин крайне щепетилен в вопросах приличий. Ему важно показать, что в этот сложный для семьи момент Дэшвуды контролируют ситуацию.

— Мне прийти? Приглашения нет, но я могу воздействовать на любого человека, и он даже не усомнится, что его желание именно таково.

Я поежилась. Рядом с Феррисом я забывала о его способностях. Для меня он не демон и не человек. Явление природы.

— Ты же самый главный Дэшвуд. Конечно, Бенджамин тебя пригласит. И Михаэля тоже. Ручаюсь. Приходите вдвоем.

Феррис кивнул, чмокнул меня в обе щеки — почему-то мне казалось, что он сознательно избегал касаться губ — и поспешил к своей двери. Наверное, стоило попросить его открыть для меня портал. Но он так погружен в себя, что идея не пришла ему в голову.

Пришлось осваивать один из четырех портальных артефактов, хранившихся в преподнесенной Мартином шкатулке. С третьего раза я все же попала в особняк Палмеров, хотя два раза до этого побывала то на чердаке, то в прачечной в собственном доме.

Мелани спала, обложенная исполинскими подушками. Рядом сидели обе сестры. Надо признать, что гостевая спальня в особняке виконта превосходила любую из наших хозяйских. И в связи с этим я снова спросила себя, как же правильно было бы поступить с родовым гнездом.

Может, оставить его пустым на два-три поколения, чтобы наши внуки или правнуки могли вернуться в него, когда излишки магии перестанут витать в воздухе? Надо поделиться этой мыслью с Вэл. Дафна же все это время рассуждала вслух, что младшей сестре дальше.

— Как же мы пропустили, что вся ее жизнь строилась вокруг этого ничтожества? — сокрушалась будущая виконтесса. — Она собрала несколько собраний сочинений, оставленных служителями церкви. Рекордное пожертвование на праздник богини-матери. До знакомства с Оливером, как и Рози, много рисовала, но еще и отменно вышивала. Среди всех наук выделяла историю.

— Не преувеличивай, — Вэл возражала по привычке, хотя спорить ни с кем не собиралась. — Мелани здоровая и умная девушка. Да, упрямая. Ну, вбила себе в голову, что Лестер — лучший из всех знакомых ей свободных мужчин. Скорее всего так оно и было. Это говорит лишь о том, что у нее крайне узкий круг общения. Возьмем ее под белы рученьки и поедем путешествовать.

Мелани устала скучать под двумя одеялами и сделала неловкую попытку пошевелиться. Сестра бы не возражала выскользнуть из-под заботливого террора Дафны, но там, попробуй, увернись. Оказалось, что у Мел тоже были наметки, как жить без написания еженедельных проповедей.

— Я хочу в университет, — голосовые связки девушки не восстановились до конца, и она разговаривала хрипло, как матрос со стажем. — Рози уже не поедет ни в какую консерваторию, а я вполне могу начать учиться.

Дафна попробовала было возразить, что деньги, запланированные на вокальное мастерство, уйдут самой же Рози на приданое. Но мы с Вэл зашикали на старшую, опасаясь нового взрыва горя у самой младшей.

Убедившись в том, что никто не препятствует ее плану поступать на первый курс, Мел заметно расслабилась. Примерно в это же время принесли письмо от Рози, в котором она сообщала, что она теперь законная супруга человека с такой же фамилией, как у нас.

Каждая приняла строчить ей ответ. Больше ничего интересного не происходило. Ну, разве что к Мел за три часа два раза пришел лекарь.

Наступил вечер, я уже несколько раз клевала носом над историческим альманахом. К радости всех четырех леди, к нам наконец постучался лакей и объявил, что все общество в сборе и ждут только нас.

— Оба мистера Дэшвуда чуть не подрались на крыльце, но сейчас уже приступили к легким закускам. Обед проходит в теплой дружеской обстановке. Скоро начнутся танцы, — невозмутимо сообщил лакей.

Глава 56. Ничто и не предвещало

Эта церемония мало чем отличалась от той, что днем ранее устраивали мы сами. Я лишний раз вспомнила, почему не любила бывать у Палмеров. Если Бенджамин и его кузина Лилия мне нравились — повезло, что девушка до сих пор гостила в доме виконта, — то его маменька и бабушка не вызывали ни малейшего желания встретиться снова. Одна была до безобразия скучна, а вторая, несмотря на возраст, когда уже пора подумать о душе, чересчур метко плевалась ядом.

Эти две мегеры сразу уставились на нас с Дафной, сидящих рядом, и попытались просверлить отверстия при помощи лорнетов. Впрочем, к двум братьям, Френсису и Дереку, они испытывали живейший интерес. И только воспитание, мешавшее атаковать сильную половину Дэшвудов прямо через стол, спасало демонов от не очень приятной беседы.

Я вяло нарезала запеченную треску аккуратными ломтиками. С такого расстояния невозможно понять, что там происходит у Ферриса. Он делал вид, что все хорошо. Однако я заметила, что, зайдя в комнату, он пошатнулся и ухватился за стену… Мой демон в беде! А мне оставалось следить за ним и прислушиваться к еще более муторной, чем обычно, светской беседе.

— Терпеть не могу вареную рыбу, — сообщила Идиллия Палмер, бабушка дорого жениха, урожденная графиня. При этом она бодро расправлялась со свиным рагу с шалфеем и майораном. В этой семье, судя по тому, что поросенок со специями красовался в самом центре стола, не считали поедание этого животного зазорным или «грязным».

— Ни в коем случае не вареная, — возразила ей Арфея, родительница Бенджамина. — Здесь целая сырная шапка сверху. К тому же это легкая пища, полезная для организма, а вы, матушка, налегаете на то, что людям в возрасте не рекомендуется.

Обе леди могли бы спорить еще долго. Я отметила про себя, что на журнальном столике в углу лежали несколько свежих выпусков «Калейдоскопа». То есть мой опус о шляпках уже должен быть опубликован.

Мы сидели почти во главе стола. Дело в том, что виконт — по праву занял место в левом конце — не постеснялся усадить рядом с собой невесту. А я, соответственно, примостилась по правую руку от нее. Поэтому каждое сказанное между нами слово разносилось довольно громко. Ведь именно здесь ставились магические усилители звука. Чтобы лакеи не пропустили ни одной реплики хозяина, даже если он в этот момент жевал.

— Я не удивлюсь, — заявила Дафна, перехватив мой взгляд на стопку журналов, — если окажется, что эта Эмили Стюарт — одна из нас. Представляешь, ее последний текст посвящен ритуалам вокруг ношения шляпок. А на эту тему мы спорили за последнюю неделю как минимум два раза.

Сестра говорила нарочито громким шепотом, рассчитывая отвлечь внимание собравшегося здесь общества от бесконечной перебранки Идиллии и Арфеи. В этот момент я не нашлась, как правильно отреагировать, чтобы пресечь дискуссию на корню.

— Самое забавное, что у меня есть более весомые доказательства, — легонько рассмеялась она. — Отчет Эмили о путешествии к приморским источникам вышел сразу после того, как мы оттуда вернулись. Ее самая знаменитая работа, эссе о дамских уборных, была написана, в принципе, по нашему обратному маршруту. Она ссылалась на заведения, которые мы посещали.

Я заметила, что все больше голов разворачивается в нашу сторону. Но, к моему облегчению, оппонировать Дафне вместо меня принялся молодой виконт:

— Дорогая, если автор ездила в ту сторону примерно в то же время, что и вы, то логично, что она возвращалась той же дорогой. Это единственный путь в центральные земли Аламеньи.

Но сестру так просто не собьешь:

— Но, что ты скажешь на то, что Эмили перед этим описала два больших приема в столице, на которых мы тоже были, — все вместе, за исключением Мелани… Ей на тот момент не исполнилось восемнадцати.

— Что наша столица не поражает своими размерами, и все приличные люди ходят по кругу? — парировал Бенджамин.

Отрадно видеть, насколько окрылила его весть о беременности Дафны. До этого он опасался лишний раз возразить сестре. Может, теперь-то она заметит его острый ум и способность метко ерничать, доставшуюся, по всей видимости, от бабули.

Сестра пожала плечами и приготовилась привести еще несколько примеров. Я и не подозревала, что у меня в кругу семьи имелись настолько внимательные читатели.

— Фи, что за пустая тема. Ну, нравится какой-то девице корчить из себя просвещенную. Раз люди готовы за это платить, то пускай. Я бы лучше послушала, как к Дэшвудам неизвестно откуда пожаловали великие богатства. В последние дни мне рассказывали об этом все — от вашей тети до мальчика, который носит покупки при лавке зеленщика. А сейчас у меня в гостях сам Дерек Дэшвуд, который столько сделал для его сохранения, — Арфея не собиралась дать Дафне перетянуть весь фокус на себя. Она и так ревновала к тому, что сестра скоро назовется хозяйкой их основного имения, обширного и богатого.

— Ты не права, — тут же возразила ей бабка. — Личность этой дамочки, которая скрывается и не называет себя, важна. Такие люди опасны для окружающих. Они не готовы брать ответственность. Эта авторша выступает в качестве наблюдателя не просто так. Уверяю тебя, это такая порода. Она не умеет жить, боится простых человеческих эмоций. Зато в подглядывании за окружающими ей нет равных. Она умрет в одиночестве, окруженная кошками — помяни мои слова… Барди, подай гусиного паштета и вот той вареной ветчины, пожалуйста.

Меня больно задел ее выпад, но Дафна ничего этого не заметила. Она и против смены темы не возражала, потому что оживленно заспорила с виконтом — то ли о женском образовании, то ли о том, сколько хозяек могли сосуществовать в одном доме.

Я же поймала сочувственный взгляд Ферриса. Он и с другого конца стола прекрасно понимал мое состояние. Пожала плечами, чтобы показать, что все в порядке. Скоро эта бесконечная трапеза подходила к концу, и всю молодежь отправили танцевать мазурку в соседний зал.

С Феррисом мы столкнулись в дверях.

— Что с тобой? — я не собиралась юлить вокруг да около. — Все серьезно; кто на тебя напал?

— С каких пор тебя больше интересую я, а не то, каким образом мне предстоит выполнять обязательства по призыву? — тут же нашелся он.

Я незаметно сжала его руку.

— Не хотела бы, чтобы ты преуменьшал то, что уже есть. Тем более, что его чересчур много для одной маленькой Ребекки Дэшвуд.

— Букашечка, — выдохнул он прямо мне в губы, несмотря на то, что нас окружали по меньшей мере два десятка людей. — Тебе не о чем волноваться. Я приду за тобой. Ты навсегда моя. Это не обсуждается, и, по-моему, этого достаточно, чтобы ни о чем не переживать… Только не говори, что я мужлан, который не оставляет девушке выбора.

И он подарил мне одну из своих самых чарующих улыбок. Уверена, что демонов специально обучают этой технике, чтобы превращать женские сердца в мягкое сливочное масло… Вот и со мной творилось что-то странное.

Сердце забилось в безумном ритме: «Приду за тобой… Навсегда моя». Слова стучали в висках. Упасть мне не давал лишь крепкий локоть, поддерживающий за талию.

Зазвучала музыка. Палмеры могли позволить себе нанять целый оркестр и устроить танцы. Я ни чуть не расстроилась, потому что знала, что буду танцевать с Феррисом. Пускай ему и придется сначала пригласить Лилию в знак уважения хозяевам дома.

Феррис уже вывел ее в центр зала. Она уже вложила маленькую ручку в его, а второй он касался ее плечей. Я же приняла приглашение баронета-соседа, который раньше не интересовался моей персоной. Вот что делает с социальным статусом наследование немаленького состояния.

Пары закружились. Иногда мы сходились с Феррисом и его партнершей почти вплотную. Но тут я поймала встревоженный взгляд Вэл. Потом она так же нервно посмотрела на своего ненаглядного Михаэля, который в тот момент вел в танце почтенную Арфею. И я поняла, что пути назад больше нет.

Сотни ламп и канделябров синхронно мигнули. И вроде бы ничего не изменилось — музыка, шелест юбок, звон посуды — но я и с закрытыми глазами знала, что случилось непоправимое.

Танцы продолжались, и Лилию вел совершенно незнакомый молодой человек, а место Михаэля рядом с Арфеей занял немолодой господин. Очередной родственник Палмеров.

Феррис и Михаэль исчезли, словно их никогда и не бывало.

Глава 57. Маска сброшена

Следующие минуты я провела, будто в кошмарном сне. Зачем-то выбежала на балкон, вдохнула полной грудью холодный воздух. Но даже это меня не отрезвило. Неужели Феррис вернулся туда, откуда пришел, — и больше я его не увижу? Потом все же вспомнилось, что за эти дни, кажется, он несколько раз покидал наш мир по каким-то своим делам и возвращался обратно.

— Бекки, не изображай из себя рыбу, которую выкинуло на берег. Иначе хозяюшки, Идиллия с Арфеей, поднимут тревогу, — на террасе появилась Валери. Я взяла себя в руки, чтобы не накричать на сестру.

— Нам нужно собраться всем вместе и обсудить перемены. Раз ритуал призыва завершен. Пойдем к Мелани, возьмем с собой Дафну. Рози, где бы они ни была, скоро вернется, — продолжала Вэл.

Она говорила так хладнокровно, что не поверить невозможно.

— Как завершен? Почему?

— Да не переживай ты так, Эй, — она легонько тряхнула меня за обнаженный по последней моде локоть. — Никуда не денется от тебя демон. И кричать тоже не нужно.

Ночная прохлада расползалась мурашками по плечам. Впрочем, риск простудиться — это последнее, о чем я переживала. Я не стала спорить с тем, что Феррис мой. Потому что это даже не обсуждалось!

Позволила увлечь себя обратно в дом. Там Дафна уже подавала нам знаки у входа в жилые помещения. Конечно, уходить вот так, в разгар приема… А вот и нет, мне все равно, что о нас подумают.

Втроем мы нагрянули в гостевую спальню, где ослабевшая после пережитого Мелани преспокойно пила чай с медом. Нравоучения за сегодняшний день ее изрядно достали, и нас одарили кислым взглядом.

— Демонов в нашем мире больше нет, — объявила Вэл, явно предвкушая эффект. Похоже, она забыла, что Дерека мы им не представляли, и сейчас его образ в исполнении Михаэля растворился в воздухе, как и сам демон.

— Заговариваешься, дорогая, — зевнула Мел. — Он имелся в единственном экземпляре и сбежать мог, только прихватив с собой хозяйку. Вы все здесь, а Рози, будь она ею, удрала бы с ним сама в первый же день. Не пришлось бы тащить Рональда под венец.

Вэл достала из корсажа свернутый вчетверо тетрадный лист и помахала им, как будто это все объясняло.

— После призыва каждая из нас получила себе золотой лепесточек, при помощи которого мы могли влиять на демона, — напомнила Дафна, заняв место у двери и получив возможность наблюдать за каждой из нас. — У меня он почернел, а потом и вовсе рассыпался в прах. Это значит, что призыв утратил силу.

— У меня тоже, — улыбнулась Вэл. — Подозреваю, что остальные три сестры не смогли это заметить, потому что уже использовали свое желание.

И что в этом смешного? Почему Дафна такая довольная… Разве не она собиралась к Феррису требовать себе маркиза на поводке? Тем не менее, мы с Мел унылыми кивками подтвердили, что лепестков у нас нет.

— Значит, хозяйка — одна из вас, — Мелани капризно надула губы и махнула на двух других старших сестер.

— Да какая теперь разница! — не выдержала я. — Кто мне объяснит, что происходит?

— Дерек Дэшвуд оставил бумаги, в которых переписал имение на нас. Завещать он его не мог. Поэтому оформил дарение. Скорее всего Корнелия попробует оспорить акт в суде, но нотариус уверил меня, что за последние десять лет все подобные споры вокруг майората решались в пользу дочерей. И что из этого следует, дорогие сестры? — Валери устроила нам мучительную паузу. — Возврат поместья был условием призыва для демона Ферриса. Раз оно выполнено, то и он отныне свободен.

Со слов Вэл выходило, что она решила проверить, какие именно документы погибший кузен держал в сейфе у своего юриста. Якобы Корнелия вместе с адвокатами вводила всех в заблуждение, утверждая, что никаких распоряжений братец после себя не оставил.

Эта версия устроила моих сестер, которые больше не помнили, что этим утром завтракали вместе с живым и здоровым Дереком. Ведь демон начисто исчезал из памяти, как только с ним пропадал контакт. И хотя большинство из присутствующих дам перед открытием танцев лелеяли мечту стать партнершей хотя бы одного из братьев Дэшвуд, то теперь Аламенья спешила вернуть себе исходную форму — демоны не оставляли следов в людских умах .

Это правило не распространялось на призывателей, поэтому сестры не спешили забывать Ферриса. Минуточку, но почему же Михаэля запомнила я, и вроде бы Вэл — тоже… Сестра продолжала буравить меня взглядом. Она хотела, чтобы я поддержала ее версию.

— Ничего себе, — воскликнула Мэл. — Бекки отошли мамины прииски со стабильным доходом, а Дэшвудхолл достался нам всем. Это же чудесно. Напомните мне, почему я собиралась наложить на себя руки… Все, не надо на меня так смотреть. С головой у меня все нормально.

И Мел разразилась слезами. Действительно, все мы пребывали в шоке. И если Дафна и Мел радовались тому, что считали то ли победой, то ли удачным стечением обстоятельств, то у меня под ногами разверзся ад. Еще пять минут назад я могла все. Признаться Феррису, кто я. Приказать, чтобы забрал меня с собой.

Уселась на первый попавшийся стул и поняла, что не сдвинусь с места. Вэл оказалась у меня за спиной.

—Тебе достаточно верить. Никто другой бы с этим не справился. Осталось совсем чуть-чуть.

Что за чушь. Я никогда не отличалась терпением. Для непосвященного человека сестра вела себя странно. Это все ее Михаэль… Феррис вот никогда со мной не делился. Тут меня настигло озарение.

— Вы с Михаэлем провернули это вместе? Он догадывался, что случится именно так, а ты помогла ему. Феррис не собирался уходить насовсем. Не сейчас. Вы вместе состряпали документ.

— Я доверяю Михаэлю, — просто сказала Вэл, а мне захотелось завыть.

Она была много лет в зависимости от человека, который использовал ее и ее дар, а сейчас попала во власть куда более страшного существа. Но пострадала не одна Вэл. Я больше не увижу Ферриса. Более того, теперь я не сомневалась, что Феррис в огромной опасности.

Я спрятала лицо в ладони и безуспешно попыталась справиться с рыданиями. Хорошо, что сестры нас не слышали, мы переговаривались достаточно тихо.

— Если метки лишь у вас с Вэл, то, значит, хозяйка она, — заключила Мел. Видимо, она обращалась к Дафне. — Ты помолвлена с Палмером и давно не девица. Остальным девчонкам незачем тратить свою метку, если можно приказать. Как же хитро притворялась наша Вэл, всегда была с демоном вежлива и мила.

— Или одна из нас пыталась ввести его в заблуждение таким образом, — мрачно сказала Дафна. Судя по голосу она все поняла.

— После ухода Ферриса хозяйке должно быть несладко. Но все вроде довольны… Ой, прости, Бекки, — теперь дошло и до Мел.

На некоторое время наступила тишина, которую нарушало только постукивание ложечки о креманку с медом.

— Как ведут себя ваши личные амулеты? — вдруг сдавленно спросила Вэл. — Мой будто сошел с ума, нагрелся и показывает, что…

— Дэшвудхолл объят огнем, — закончила за нее Дафна.

Как самая старшая из нас, она распоряжалась домашним оберегом. Стеклянным шаром, внутри которого находилась миниатюрная копия дома. Разбить его невозможно, и сестра всюду таскала его с собой в ридикюле. Сейчас она держала шар на ладони, и оттуда валил едкий дым.

— Эмили, Эльза, миссис Вонг — они, наверное, уже спят. Дафна, зови Бенджамина. Пусть создает портал и вызывает пожарную бригаду, — с этими словами Вэл зашагала к двери. Хладнокровия в ней достаточно, чтобы стать хоть ветеринаром, хоть повитухой. И еще лишить родную сестру надежды на счастье.

Мы все, включая Мел, бросились следом.

Глава 58. Гори оно все

Не представляю, зачем Мелани увязалась с нами. Если бы времени было чуть больше, то я бы настояла на том, чтобы оставить ее на попечении Палмеров. Над Дэшвудхоллом стоял такой черный дым — это вредно для ее лёгких, и восстановление затянется на несколько недель.

Крутились и другие бессвязные мысли. Что-то вроде — ой, как хорошо, у нас останется куча акварелей Рози с каждым фасадов. А за ней приходила следующая — все они в мастерской и сейчас превращаются в пепел.

Потом я услышала, как лопается стеклянная крыша в новой оранжерее. Феррису удалось добиться невозможного: ее поставили буквально за несколько дней. Утром он должен был принять работу и сразу же договариваться с отделочниками… Феррис. Ни оранжереи, ни демона.

— Дом скоро обрушится, отойдите подальше, — Вэл командовала, пока мы пытались хоть как-то осознать происходящее. Вместе с родным гнездом исчезали не только кровати и люстры, но и наши воспоминания, детство. Родительские вещи. Предметы, собранные поколениями. Взять хотя бы идиотскую коллекцию в подвале. — Там в стенах труха. Мы с Михаэлем проверяли, перекрытия слабые. Угроза существовала и без огня.

Сестра опять игнорировала, что кроме меня о существовании второго демона никто не знал. Впрочем, всем остальным тоже не до странностей в ее речи.

— Мои книги. А мои дневники! — причитала Мелани. — Я должна туда попасть. У меня там ежедневник с расписанием до следующего года. Адреса переписок с лучшими умами. Неоконченное «Рассуждение юной девы о богословии и богословах». После истории с Лестером я внесу туда еще главу, но там столько труда, столько бессонных ночей!

— Держи ее, — коротко крикнула Дафна Бенджамину. — Ты держи, а я полезу в комнату за шкатулкой. Черт с ними, со всеми другими украшениями. Но там мамины — те, которые она дарила мне, и те, что дарила сестрам, а я выменяла себе. Без них я замуж не пойду. И вообще, зачем продолжать род, если я не передам их своим дочерям…

Дафну зацепило не хуже, чем Мел. Бенджамин сохранил самую холодную голову, но, глядя на невесту, кажется, тоже готовился рехнуться.

Как только мы очутились на месте, он развил бурную деятельность. Обнаружил на скамейке, куда не тянуло дымом, нашу престарелую экономку. Осмотрел ее на предмет травм и надел на нее свое пальто. Более того, догадался прихватить еще одежды, которая тут же пригодилась.

Выяснилось, что все три служанки, кухарка, ее сын благополучно выбрались, потому что миссис Вонг еще не успела заснуть. Пожар, по ее словам, начался внезапно — где-то наверху, в наших спальнях.

Огонь зловеще трещал. Возможно, крыша местами обвалилась, но нам отсюда не видно. На моих глазах красочное покрытие на металлических поверхностях превращалось в густую тягучую смолу и сползало по наружной штукатурке.

Я отчаянно замахала, призывая на помощь миссис Эмили и Эльзу. Пускай они удерживают вырывающуюся из моих рук Мел, а я попробую успокоить Дафну… Нет, поздно. Бенджамин все-таки засобирался за клятой шкатулкой.

Он скинул сюртук, оторвал рукав и погрузил его в один из бочонков с водой для старой оранжереи.

— Что ты творишь, Бенджи? Тебя там завалит, а Дафна останется с младенцем на руках. Твои родители его признают, но положение обоих все равно будет незавидным, — Мел попробовала воззвать к разуму хотя бы Палмера.

— Ты же видишь, она плачет. Ей нельзя волноваться, — сообщил нам виконт. Безумие передавалось от человека к человеку вместе с дымом.

Но дальше произошло то, от чего я взвыла.

— Шкатулка с амулетами. Я заряжала их больше десяти лет. Там сосредоточена чуть ли не половина магии на этом континенте. Ой, а еще мамины документы с твоими, Ребекка, правами на наследство! Если у нас не останется ни того, ни друго, мы превратимся в нищих бродяжек, — Вэл подскочила на месте. — Бенджамин пошли, оторви для меня второй рукав. Ты беги в спальню Дафны, а я в соседнюю — к Бекки. С божьей помощью наше проклятое жилище продержится еще пять минут.

— А, ну, стоять, стоять!

Тщетно я цеплялась за них обоих, уговаривая, умоляя. Вэл сбежала первой. Бенджамин, передав меня невесте, отправился следом. Зато Мел перестала атаковать центральный вход. Ее отвели подальше в сад. Миссис Вонг подошла к нам с Дафной и несколько минут грустно качала головой, как болванчик. И тут меня осенило. Я поняла, что все гораздо хуже — в доме застряла Мэри.

Потом я не раз и не два задавала себе вопрос, каким образом я пришла к этому выводу. Ведь писк, который раздавался у меня в ушах, не мог быть чем-то иным кроме иллюзии. В доме лопались последние целые стекла, рвались трубы, огонь продолжал пожирать все, что нажили три или четыре поколения моей семьи. А мышинда больше не разговаривала со мной телепатически: с исчезновением Ферриса ушла и магия, связывавшая нас с фамильярном.

Но в тот момент я об этом не думала. Не объясняя ничего остолбеневшей сестре и кухарке, я побежала к входу, одновременно, закутываясь в плащ. Внутри родного жилища меня встретил натуральный ад. Часть потолочных балок обрушилась уже на первом этаже (Вэл и Бенджамин все еще наверху!). Я старалась не дышать, но дым щипал глаза.

Искать нору нужно тут же, поближе к земле. Двигаться к верандам или кладовым, куда вели сравнительно узкие переходы. Звать Мэри бесполезно. Я только потеряю драгоценный воздух и надышусь угарным газом. Бросилась к кладовым, которые граничили с внутренним садиком. От недостатка кислорода перед глазами замелькали фиолетовые круги.

Писк становился сильнее. Раздавался он уже в голове, где раньше самым что ни на есть человеческим голосом мышинда требовала вкусняшки или рассказывала о своих похождениях. Мышиный век и без того недолог. Я не позволю ей погибнуть вместе с самыми мелкими из ее прохвостов…

Сзади что-то рухнуло. Путь обратно скорее всего завалило. Похоже, вниз сорвалась балюстрада, где я недавно, всего пару дней назад, пряталась от Корнелии. Лишь бы Вэл и Бенджи успели выбраться. У меня впереди есть запасной выход.

Однако дым добрался и сюда. Старалась дышать редко и коротко. Неужели все зря? Писк не умолкал. В конце коридора я заметила рухнувший карниз. Его широкий металлический набалдашник упирался как раз в стену. Это последний шанс на то, что я права. Дернула древко на себя, и из угла стрелой метнулись мыши.

Несколько штук. Они же такие быстрые — попробуй сосчитай. Но я все равно заметила, что более крупная особь тащила одного детеныша за шкирку. Здесь силы покинули меня окончательно. Держась за подоконник, я неотвратимо сползала на пол, где поджидала быстрая и почти безболезненная смерть.

Закономерный итог. Во что превратилась бы моя жизнь без Ферриса? Я тихонько бы доживала свой век в этом доме, слоняясь по комнатам, как приведение. Занудная, доставшая молодежь историями о том, как в старину носили шляпки, тетушка Бекки… Что же, значит, моя судьба сгореть вместе с ним.

Я уже сидела на полу, опустив голову себе же на колени. Хм, не так и плохо. Вот я опять на том единственном свидании с Феррисом. Он протягивает мне кольцо… Стоп. Кольцо мне дарил Мартин, а Феррис заговаривал родительский амулет на цепочке. Демон тянется к мои губам… Я машинально сжала свой кулон, металл больно впился в пальцы. Видение исчезло. Как обидно… Умирать даже с иллюзорными поцелуями куда приятнее.

Я снова увидела Ферриса. Только теперь мне стало страшно. Его родные темные глаза превратились в ледяные омуты. Зубы крепко сжаты. Не сразу сообразила, что демон стоял на коленях, прижав локти к груди. Вся поза свидетельствовала о крайнем напряжении. Плечи и спину он держал неестественно прямо. И при этом как будто парил в облаке серого тумана.

— Бекки, ты что творишь? Немедленно ползи вперед. Двигайся, не вздумай засыпать.

Вот так фокус. Он разговаривал со мной, как раньше мышинда, не открывая рта и не применяя голос.

— Феррис, я, между прочим, гибну. У меня потолок падает, нормальный воздух закончился.

Демон глянул по-особенному, со вселенской усталостью, которой я раньше в нем не замечала.

— У меня миры валятся. Чертова прорва миров, и только мысль, что я скоро тебя обниму и откручу… прости, прижму к себе покрепче, не дает им рухнуть на макушку одной старой светлой перечнице. Так, что ползи, Бекки, на улицу. Немедленно. Иначе солнце Аламеньи, как и сама Аламенья, сожмется до состояния точки… Любимая, не заставляй меня ругаться.

И что мне оставалось делать? Я выставила локти вперед и, путаясь в юбках, с изяществом гиппопотама двинулась туда, куда удрали мыши. Никогда не думала, что на коленях можно ковылять или что руки у меня слабее, чем ноги… Через одно или два мгновения, — все они тянулись медленно, как и положено в муках, — я услышала такое уже привычное щебетание.

— Сюда, сюда, господин. Мисс у нас почти ничего не весит, чай не гранитный камушек. Вот ОНА! Вот! Я ЖЕ ГОВОРИЛА. Я натворила…

Еще ни разу Мэри не кричала в голове так громко. Но я не могла разобрать, где же она и почему к фамильяру вернулись способности. Глаза слезились. Меня подхватили сильные руки и понесли на воздух.

— Ох, Бекки, я до последнего считал, что ты самая разумная в этой семейке, — сказал кто-то голосом Бенджамина.

— Феррис, — с тоской подумала я про себя. — Это же нечестно. Ты там, а я тут.

Глава 59. Мир, который не будет прежним

Когда я пришла в себя, то первое, что резануло по нервам, — отвратительный запах гари отсутствовал. А ведь я должна была пропитаться им полностью. Перед тем, как потерять сознание, по-моему, он заполнил меня изнутри. Ничего больше — лишь этот удушающий смрад.

Наверное, я привыкла к нему и перестала замечать… Дальше я выяснила, что лежала вполне себе с комфортом на куче соломы. С одного боку меня подпирала Дафна, с беззаботным видом жующая травинку. С другого раскинулась Мелани. И тоже улыбалась.

Из этого я сделала вывод, что все живы. А когда мне на грудь вскарабкалась Мэри, то я почти совсем успокоилась. Не хватало только… Нет, я не буду впадать в отчаяние. Может, есть какой-то способ подать ему знак. Раз он так легко — ну, хорошо, возможно, с огромным усилием, — беседовал со мной через толщу миров…

Я слышала мужские голоса. Бенджамин там почти рычал. Не разделял он нашего беззаботного настроения. Но подробности я на таком расстоянии различить не могла. Зато заметила почти у своих ног две легкие скамейки, на которых расселись Вэл и Рози (!), а также все остальные женщины. Они тоже бурно что-то обсуждали.

Но, если честно, мне важнее всего было, что сейчас скажет моя Мэри. Я почти поверила, что ее я тоже потеряла, — если не в пожаре, то как собеседника точно.

Мышинда смотрела с характерным прищуром и как будто читала мои мысли. «Что, соскучилась? Не будешь больше отказываться от помощи мудрой мышематери?», — так и говорили мне загнутые от перепада температур усики.

— Это все ваш недоженишок на посошок. Вытащил его лорд Палмер прямо из пожару. Лорду медаль надо. Двух угоревших вынес, — заворчала Мэри чуть охрипшим голосом зато по ментальному каналу. — Ох, что же это я, госпожа Бекки, не сказала спасибо за спасение. Моя жизть теперь принадлежит вам! Все отмеренные провидением полгода..

— Дети-то в порядке? — произнесла вроде бы как обычно, но чуть тише. Вдруг мышинду могла слышать только я одна. Еще подумают, что, хоть крыша дома на меня не упала, но моя съехала набекрень.

— Спасибо вам! Выскочили и сразу драпанули к старшим братьям и сестрам. Родители для них не авторитет. Мол, не тот мать дом выбрала для гнезда. А то, что здесь стены такие, что до кладовых всякая мышь доберется, это им сейчас неважно. Красавчик ваш, кривенький да волосатенький, вернулся за шкатулкой с артефактами. Не желал с ними расставаться мерзавец. Мистер Палмер его сцапал с полу в коридоре вместе с приспособами для взлома. Не отвертится разбойник. Выплатит вам компенсацию. Слышала я их разговор…

Я закрыла глаза. Значит, с этим разобрались. В дело вступят законники, у Палмеров отличные юристы. Мы получим средства, на которые сможем отстроить если не такой огромный дом, то небольшой, приличный и вполне подходящий дочерям баронета.

Почему же внутри все равно пустота? Так ясно же. Я здесь и пытаюсь думать о привычных материях, хотя мое собственное сердце уже далеко и вовсе не со мной. Одной ногой я уже сделала шаг на выход.

— Феррис? — утвердительно спросила мышинда. — А вы ничему не удивляетесь, госпожа? Я снова с вами, хотя ритуал больше не имеет силы.

— К чему ты клонишь?

Ну, разве же прочитаешь ответ в глазах-бусинах. В этом отношении мне повезло, что Мэри никогда не жалела слов на пояснения.

— Магия возвращается в наш мир. Посмотрите, как сейчас выглядит дом. А мисс Валери как будто светится изнутри. Именно она не дала ему рухнуть. Поставила тонкую, тоньше стеклышка, преграду — и Дэшвудхолл застыл. Время там больше не властно. Отсюда никакие силы не проникнут вовнутрь. Но сначала она убедилась, что там никого живого.

Так в этом же нет ничего особенного? Вэл прекрасно управлялась с артефактами. Это, конечно, тоже новость. Мне понадобилось время, чтобы привыкнуть.

— С чего ты взяла, что речь о целой Аламенье? Вэл применила какой-нибудь из своих амулетов. Это тоже чудо. По-другому у нас здесь ничего не работает.

Мышь стала часто перебирать лапками, как делала всегда, когда не получалось объяснить мне что-то с первого раза.

— Мисс Бекки, а вы сами разве не чувствуете? Ваш дом — один из главных рассадников сверхъестественного на несколько миров вокруг. Ваша сестра обладает мощнейшим источником силы. После союза с хвостатым демоном она больше не человек. Точнее, человек и сильнейший маг в одном беконе…

— Флаконе, ты хотела сказать флаконе, — проворчала я по привычке.

Мне сделалось неспокойно. От расслабленности первых минут после пробуждения не осталось и следа. Зачем мышинде придумывать какие-то сложности. Не то она существо, чтобы усложнять.

— О, Бекки, спасительница грызунов, очнулась и уже милуется с фамильяром. От этой мыши, действительно, есть толк. Она сообразительна и показала Бенджамину, где ты упала. Но, сестра, ты же понимаешь, как безответственно это было с твоей стороны? Рисковать жизнью — своей и в конечном итоге и Бенджи…

Так-так, меня будет учить девица, которая отправила жениха и отца своего ребенка рисковать ради горстки фамильных побрякушек… Однако я постаралась сдержаться:

— Каждому свое, Дафна. Удалось вытащить все, зачем вы рванули? И как здесь очутилась Рози? У нее же медовый месяц.

Рози, заслышав, что мы беседуем, поднялась со скамейки. Обняла меня, Дафну и Мел.

— Вы чего, девочки! — воскликнула она. — Как только мой амулет показал, что дом в опасности, я отправила Рональда искать портальщика. Мы были здесь, когда Бенджи тебя вытащил, Бекки. Такую бледную и синюю, аж жуть! Вэл довольно долго над тобой колдовала. А потом Рональд пошел разобраться с Клиффордом. Правда, тот тоже не сразу встал, и схватиться с ним не получилось… А что у нас с Мел? Когда она успела онеметь?

Теперь и я обратила внимание, что Мел не участвовала ни в общей беседе, ни в ехидных шуточках Дафны. Она, казалось, не слышала ни слова вокруг. Глаза были открыты, но вот смотрели ли по сторонам… По-моему, сестра оцепенела.

Осторожно взяла ее за руку. Кожа холоднее нормы, но и не ледяная.

— Когда же закончатся всякие напасти? Вэл, где твои волшебные артефакты? — Дафну так просто не напугать. Даже пожар ее не то чтобы сильно расстроил. Не придется тратить все, что заработают для нас прииски, на бесконечный ремонт.

Вэл поднялась и тоже сжала запястье Мелани.

— Плохо, — сказала она. — Мел хуже всех нас ощущает потустороннее. У нее шок. Она увидела мир другими глазами. А сейчас, девочки, и вы постарайтесь сделать то же самое. Хранители пришли за мной. За всеми нами. За Аламеньей, в которой магия была запечатана еще на этапе рождения. Без вас мне не отбиться.

— Чего-чего? — рассмеялась Рози. — Вэл, ты ударилась головой, пока бегала за документами и своими заговоренными сокровищами? Какие хранители, какая магия…

Я несколько раз мигнула. Нет оснований отмахиваться от Вэл, от Мэри. Феррис там у себя сейчас скрипел зубами не от того, что везде спокойно.

Когда я открыла глаза в третий раз, то увидела над Дэшвудхоллом прозрачную вытянутую каплю. Луна переливалась в ней, как в чистом пруду. А Мэри на моей груди светилась, как маленькая веселая росинка.

Ничего себе! У каждой из сестер над головой магия образовывала ореол и окрашивалась в свой цвет. У Дафны зеленая, у Мел голубая, у Рози — золотая и только Вэл полыхала, словно диковинная звезда, глубоким пурпурным цветом. И со всех сторон, из земли и из воздуха, игнорируя остальных, именно к ней тянулись уродливые щупальца, не имевшие цвета.

Глава 60. Каким бывает светлый свет

Одновременно со мной их заметила Дафна. Ее глаза расширились и сверкнули. Вокруг нее засветился силуэт, повторяющий очертания тела. Такой же зеленый, как и облачко магии над головой, но более насыщенный и резкий.

— Дафна, нет, — успела воскликнуть Вэл. — Нападать на них не стоит. Они только этого и ждут. Нам надо взяться за руки, чтобы они ощутили отпор, но не агрессию.

— Мне они не нравятся, — пробормотала Дафна сквозь зубы. — Ни наш дом, ни одну из вас эта дрянь не получит.

Валери грустно улыбнулась:

— Не все зависит от нас, но мы постараемся.

Уверенности в ее словах незаметно. Однако, как и Дафна, в этот момент не ощущала страха. Лишь раздражение, которое испытываешь, обнаружив у себя на пороге непрошеных, но наглых гостей. И если Корнелия нам все-таки родственница, то перед этими отростками у меня лично никаких обязательств…

Я соединила левую руку с Дафной, а правую — с теплой ладошкой Вэл. От моих пальцев исходило красноватое свечение, и в первый момент я решила, что с моей новорожденной магией что-то не так.

— Не волнуйся. Ты по натуре такой же воин, как Феррис или Михаэль, только принадлежишь свету. А красный означает, что ты не сворачиваешь с выбранного пути. На любом этапе.

Что же, будем верить, что это хорошо. Рози, безумно оглядываясь, — теперь очередь прозреть дошла и до нее, — сжала пальцы Вэл, а другой рукой постаралась согреть холодную ладошку Мел. Дафна замкнула круг, когда тоже взялась за Мел.

Щупальца, хищно зависшие над Вэл, потеряли былую решимость. Они отступили, но продолжали беспрестанно копошиться, от чего у меня в глазах рябило. Я все еще пыталась убедить себя, что это хитрая иллюзия, хотя мозг почти смирился с их существованием.

— Хранители оберегают мир от вторжения, от чужеродных всплесков. Мы же с вами несанкционированная аномалия. Одну меня они бы, наверное, попытались купировать — но сразу пятерых им не под силу. Сейчас явится кто-то из высших.

— Не знаю, как насчет законов и всего такого, но мне только что ободрали искусственные цветы на свадебной шляпке и повредили кружева, — заметила Рози. — Безобразие. Что это, как не вторжение? Что скажет Рональд… На это произведение шляпного искусства он потратил половину мамочкиного месячного содержания

Словно устыдившись ее слов, премерзкие щупальца испарились. Но радоваться никто не спешил. Буквально в одном метре от нас, на уровне глаз, возник портальный круг непривычного молочного цвета. Оттуда выглянуло не лицо, а выпуклая маска — лишенная волос и даже глаз. Да, точно, в прорезях для глаз у нее клубился жемчужный туман.

Ну, прямо камея, вырезанием которых какое-то время увлекались и Мел, и Рози. Разница заключалась в том, что изображения на камеях создавались в профиль, а неизвестная повернулась к нам в фас. Да и размер у этой устрашающей рожи — как у целого противня для печки.

— Я, пожалуй, упаду в обмором, — доверительно сообщила мне мышинда. Она успела переместиться мне на плечо. — Я всего лишь мышь. Мне по рождению не положено узреть перед собой светлую праматерь. Сердечко не выдержит такой чести.

Я бы переместила Мэри в складки пояса, но руки-то заняты. Мышь проделала этот путь самостоятельно и юркнула за поясок так, что наружу остался торчать лишь длинный хвост.

— Ты, ведьма, опять мутишь воду, — вымолвили белые губы, разжимаясь с мучительным трудом. — Магия этого мира запечатана. И не тебе идти против равновесия. Объединила вокруг себя четыре души и воображаешь, что они тебя спасут? Давно бы могла добиться бессмертия. Какая по счету встреча, а ты все обычный человек…

Вэл тоже не выглядела так, будто видела эту неприятную даму впервые.

— Аламенья освободила свой ресурс и больше не подчиняется единому созвездию светлых миров, из которого ты и тебе подобные черпаете силу. Тебе придется уйти.

— Что? — хохотать маска не умела и поэтому просто открыла рот, откуда выходил воюющий звук, а марево портала зловеще колебалось вокруг. — Не верю, что в этом воплощение ты резко поглупела. Ты могла устроить заговор. Твоя сила подозрительно ровно сплетается с этими никчемными. По отдельности любую из вас, даже тебя, легко раздавить, но вместе… И вокруг остаточная магия высшей тьмы. Узнаю почерк наместника. Нет, этот заговор не твоих рук дело. Непонятно только, как это возможно. Мы сделали все, чтобы ты и он никогда не встречались.

Я жадно ловила каждое слово, и все равно, как и маска, отказывалась что-либо понимать. Вэл и страшная праматерь знакомы. Та обвиняет мою сестру в том, что она подстроила свое рождение в нашей семье и, получается, что и наше тоже… Таинственный наместник — это хвостатый брат Ферриса. Вэл несколько раз называла его так при мне.

— Вы лишь свели нас вместе. Он искал сильную дарующую, которую не видел живой ни в одном из миров, а, я рождаясь заново, находила его следы и мечтала встретить его самого. В конце концов мы принялись оставлять другу другу послания. Я расшифровывала их воплощение за воплощением.

— Ты дарующая, — нехорошо усмехнулась маска. — Сгусток энергии, который сгорает, не прося ничего взамен. Конечно, он искал тебя. Но ты-то могла бы и поумнеть. Мы оберегали тебя, дурочка. Зачем, по-твоему, отдающая с твоими способностями темному властелину?

Сестра упрямо покачала головой. Но я и Рози почувствовали, как она вздрогнула и как чуточку ослаб ее бешеный фиолетовый огонь.

— Я встретила Михаэля и все, что вы бесконечно скрывали, перестало быть тайной. Он моя судьба. Тот, с кем я должна была быть вместе давным-давно, — заявила она ровным голосом. Все-таки наша Вэл не любила прятать чувства.

Рози сжала ее руку.

— Не слушай ее, Вэл. У вас был, как это называется, роман в письмах. Романтичнее не придумаешь. Посмотри на эту рожу. Она же никогда и никого не любила.

Здравомыслящая Дафна на этот раз ее поддержала:

— Лучше следовать твоему плану, Вэл, если он у тебя был. Я не представляю, кто такой Михаэль, но этой тарелке с лицом я бы доверяла еще меньше.

— Девочки, правда, заключается в том, что все мы здесь, — не под этой яблоней, а в широком смысле, неслучайно. — Каждую из вас я встречала в прошлых жизнях и не раз. Мы помогали друг другу. Близкие души не разлучаются и в последующих воплощениях. Поэтому мы, все пять, вместе и в Аламенье.

Мелани нервно рассмеялась:

— Вам не кажется, что это немножечко безумно и не соответствует богословской науке…, — потом она перевела взгляд на сияющее над нами лицо и признала. — Хотя, если мы сошли с ума, то я лучше поверю в это. Что любила вас четверых и раньше и, не представляю когда и как, согласилась помочь тебе и твоему возлюбленному, Вэл.

Лицо выдвинулось из портала сильнее. И стало ясно, что волос там, действительно, нет, а голова имеет нечеловеческую форму шара.

— Любовь… Ну, вы и курицы. Темный наместник задумал сместить своего названого брата. Ему понадобился плацдарм в одном из светлых миров, и Аламенья подошла идеально. Он заберет магию, что вы здесь так кстати для него собрали. Иссушит вашу легковерную сестричку и сбросит Ферриса с трона.

Курицы! Какой не то чтобы уместный эпитет, если ты существо, претендующее на мудрость. Но больше всего меня задело упоминание Ферриса… Кому же верить. Я своими глазами видела, как ему непросто. И голова на блюде права, почему я должна доверять Михаэлю. Он сделал так, что моего демона вышибло отсюда в момент, когда ни он, ни я не были к этому готовы.

При этом лицо объявилось здесь явно не для того, чтобы нам помочь. Щупальца искали Вэл, и праматерь пришла потому, что они с ней не справились.

— Бекки, соберись, — зашумели на меня Дафна и Рози.

Я с возрастающим страхом увидела, что магический круг над нашими головами, который до этого переливался всеми цветами радуги, стал чернеть. Мои сомнения делали нас слабее.

— Аламенья нужна не мне. Точнее, я собираюсь вернуть магию не только сюда, но и на другие заблокированные территории. Этот мир подходил идеально, чтобы брат наместника и моя сестра наконец получили то, что у них забрали много твоих жизней назад, Бекки, — Вэл хмуро смотрела на меня. — Это все для тебя и для Ферриса.

— Не дай задурить себе голову, девочка с алым магическим следом, — теперь уже праматерь обращалась ко мне. — Это всего лишь заговор против императора, но я не позволю вам нарушить равновесие.

Рози, Дафна, Мел тоже что-то говорили. Дафна даже ущипнула, желая привести меня в чувство.

Я же будто остолбенела, предчувствуя дыхание праматери, которое вот-вот оборвет все мои муки. Она подождала ровно одно мгновение, а потом дунула в нашу сторону. Более страшного холода во вселенной не существовало. Мы обратимся в лед, вся Аламенья замрет вместе с нами. Но этого мгновения хватило на то, чтобы Вэл успела крикнуть:

— Никакого равновесия без Бекки не может быть… Бекки ты обязана вспомнить! Свет и тьма задолжали тебе в равной степени. Сестра, что обещал тебе Феррис?

Какие безумные у нее глаза. Возможно, так совпало, но его последними словами были те, которых я так ждала… Я приду за тобой. Ты навсегда моя.

И перед тем, как кристаллики чистой магии света опустились на наши головы, руки и плечи, я, действительно, вспомнила все.

Глава 61. Руби и Феррис

Обычно погружение в подсознание описывают как полет в тоннеле. Я же просто проснулась — открыла глаза в теле другой женщины, которая склонилась над детской кроваткой.

Я купалась в ее мыслях и одновременно сохраняла в себе Бекки Дэшвуд. Кстати, в далеком прошлом меня звали Руби. По-моему, с Ребеккой довольно похоже.

Я, то есть она, жила в доме со множеством комнат на морском берегу. Некоторые из них поражали размерами, а другие походили на чуланы (по меркам Дэшвудхолла). Руби не нажила грандиозных богатств и даже не входила в самое высшее сословие. Однако ее семью не просто уважали — на них молились. Ее муж за каких-то пятнадцать лет дослужился до адмирала, возглавил флот сразу нескольких государств и сдерживал натиск державы, некогда хозяйничавшей на этих территориях.

Ему повезло родиться с редкой магией, объединявшей огонь и воду, и в результате ее Феррис не проиграл ни одного сражения. Еще бы, если тебя слушались моря и океаны, собственные подчиненные, а также корабль под ногами, то это несложно, ворчала про себя Руби.

Она коротала недели и месяцы в ожидании его возвращения. То и дело оборачивалась на линию горизонта. Вдруг покажется парус в цветах Ферриса.

Правда же в том, что второго такого человека ещё поискать. Рассудочность и хладнокровие в нем уживались с упрямством и бешеным темпераментом. Даже ветер побаивался с ним спорить. Впрочем, ветер — это не Руби. Она обожала маленькие яростные стычки со своим адмиралом.

В семье родились четверо детей. Младший сейчас болел. Из-за забот Руби редко смеялась, почти не выходила в свет. Что за интерес светить лицом, пока Феррис на другом конце света договаривался с бурей не топить их суда. А когда он появлялся дома, то, само собой, им было не до посторонних.

Если бы ее спросили, как у нее дела, она бы пожала плечами. Мальчишки росли сорванцами, дочь не отличалась крепким здоровьем, а вредители во фруктовом саду каждый год умудрялись попортить урожай, пока она, например, экспериментировала с ягодными кустами.

При этом ей не приходило в голову рассуждать, счастлива она или нет. У нее же был Феррис… Они за тысячи миль друг от друга общались так же свободно, как в одной комнате. Она знала, с каким настроением он просыпался и в какой точке на карте засыпал.

Говорили, что нерушимые союзы почти перевелись… Они заключили свой с одного лишь взгляда. В тот день Руби выходила из магазина к ожидавшему ее экипажу, чтобы ехать с отцом и матерью обедать к родителям жениха. Но в дверях столкнулась с курсантом морской академии. Феррис приехал забрать заказ вместо друга.

Больше не имело значения, что свело их вместе. Все прежние истории закончились, а их началась в тот же миг. Отец попробовал было возразить, что у мальчишки ни гроша, а у Руби какой никакой титул, но Феррис вечером увез ее к себе, в маленькую квартирку при академии.

Даже спорить с окружающими долго не пришлось. Стоило им соединить руки, когда им мешали побыть вдвоем, как гремел гром, налетали чайки, случались другие показательные неприятности.

Молодых людей быстро оставили в покое, потому что спорить с «нерушимыми» себе дороже. И так все ясно — пара больше не расстанется ни в одной из жизней, а их воплощения оборвутся одновременно.

Кто-то завидовал, а кто-то сочувствовал. Ведь оба обречены с каждым рождением повторять одно и то же… Но и это не волновало жизнерадостную Руби. Что толку задирать голову на солнце и искать на нем пятна.

Однако сейчас она лихорадочно поправляла одеяльце и целовала сына в горячий лобик. Давала распоряжения нянюшке на несколько часов вперед. Приближалась полночь. Флот отходил на рассвете, а Феррис с вечера отправился на флагман, чтобы завершить последние приготовления.

Руби спешила проститься с мужем на берегу. Это была традиция, поцелуй на соленом ветру как залог того, что он скоро вернется. Но в этот раз все иначе. Она шла к кромке воды, понимая, что больше его не увидит.

Сколько еще ей отведено лет? Тридцать, а то и сорок. Вырастить детей, помочь с внуками — и уходить, как на праздник, зная, что где-то там она снова родится, вырастет и встретит его. Но от этой их жизни, от семьи, от особняка в тени деревьев редкой породы (с ромбовидными листьями) не останется даже тени.

И если все силы Руби направляла на то, чтобы сдержаться, не разреветься при муже, не умолять его забыть про море, то я внутри нее вся съежилась от ужаса.

Я — это Руби, а Феррис — это Феррис. Я бы все отдала сейчас, чтобы не наблюдать за их прощанием. Адмирал шел на битву против армады, которую возглавила целая дюжина магов. Он не сомневался, что этот бой станет его последним и не умел утаить это от жены.

Стемнело, но три луны неплохо освещали берег, по очереди выползая из-за туч. Феррис появился не из портала — его корабль уже стоял на рейде, — он словно сплел себя прямо из воздуха, когда почувствовал, что она пришла.

Нервно одернул парадный мундир с галунами. Руби подумала, что с каждым годом магии в нем все больше.

А я ни о чем не думала. Я вместе с ней смотрела ему в глаза. Там рождались и гасли серебряные и черные вихри, иногда причудливо переплетаясь. Нам обеим стало нечем дышать… Хоть кричи от его боли, но вместо этого можно только погладить по щеке.

Адмирал никогда не увидит детей взрослыми, но куда сильнее его терзала необходимость уйти вот так. Одному. Он так же отчетливо, как она, представлял, что за тоска у нее впереди… В этот момент Руби бросилась ему на шею.

— Не надо страдать из-за меня, солнце мое, — бормотала она, покрывая поцелуями его лицо. — Я справлюсь. Я не такая беспомощная, какой кажусь. Женщина всегда слаба рядом со своим мужчиной. Хотя я мечтаю встретить конец рядом с тобой, но у Роберта лихорадка, а Люси завтра идти на именины к кузине… Мне понадобится чуть больше времени. Так будет правильно

— Любимая, прости, — почти простонал он. — Это последняя попытка Рочестеров захватить континент. В открытом бою мне их не удержать, но, если я сгину в пучине, то воды не пропустят их корабли дальше. Они не войдут в акваторию, тысячи людей проснутся живыми дома, у себя в постелях. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы победить их в сражении, вернуться к тебе, но…

— Не говори ерунды, Феррис. Ты выполняешь свой долг, без которого не был бы собой. Я горжусь тобой и выполню свой. Не забывай, кто мы. Нет силы, чтобы удержать нас по отдельности. Смерть — лишь отсрочка перед скорой встречей.

Он подхватил ее на руки, закрывая от поднявшегося ветра. Где-то горланила птица, хотя по ночам морские хищники обычно спали.

— Букашечка, тебе не о чем волноваться. Я приду за тобой. Ты навсегда моя.

Он говорил еще. Что я лучшая из женщин, самая желанная и заслуживаю больше, чем он мне дал, но он обязательно исправится… Я слушала вполуха, потому что во всю отзывалась на его поцелуи.

Сегодняшняя я наконец смогла оторваться от Руби с ее трагедией и неземной любовью. Поспешила прочь, потому что эти двое, кажется, знали способ, как игнорировать острую гальку, пронизывающий ветер и прочие приметы сурового побережья.

Пускай побудут только вдвоем. Обещание Ферриса многократно повторялось у меня в голове. То же самое он сказал мне на приеме у Палмеров. Он тоже вспомнил? Интересно, как выглядела эта Руби — насколько похожей на Бекки… Он-то несильно изменился. Разве что инфернально-демонического прибавилось.

Потом замелькали другие жизни в разных мирах. Чаще я рождалась в обеспеченных семьях, хотя один раз появилась на свет в трущобах и умерла от голода, не дожив до подросткового возраста. Как правило, получала образование, учила других. Как-то раз стала пилотом летательного аппарата. Почти в каждой жизни занималась творчеством. Четыре раза, кстати, становилась знаменитой поэтессой.

Но неизменно другое — Феррис так и не появился. Я же не выходила замуж, не заводила детей. Мои потуги на отношения обрывались так же нелепо, как в Аламенье история с Мартином.

Еще умудрялась ненавидеть и в то же время горячо любить морскую стихию. Был случай, когда сочла одну из поэм неудачной и по листам развеяла ее со скалы над морем. Ну, прямо как я, в смысле Бекки, поступила со статьей для мистера Маверуса. В последующих жизнях мне явно не хватало практичности, которая у Руби проявилась сполна. Скорее всего из-за рождения детей.

Смотреть вскоре стало больше не на что. Повторялся сценарий унылой старой девы — она редко доживала до преклонного возраста, мучилась разнообразными хворями. Ребекка Дэшвуд, по сравнению с остальными моими «я», поживала очень даже бодро и в окружении любящей родни. И к тому же ей наконец повезло встретить Ферриса…

*****************

Сколько жизней минуло после Руби? Как минимум несколько десятков… Я вздрогнула и заметила, что дышу полной грудью, а Вэл обнимает меня и гладит по голове. Все остальные не двигались, даже праматерь. Их будто поглотила прозрачная дымка.

— Рассмотрела? — спросила Вэл усталым голосом. Ее пошатывало. — Не обращай внимания. Чтобы отвоевать для тебя этот отрезок, мне пришлось постараться. Но, если бы мы не были правы, то хранители не дали бы нам и его. Нельзя по своему желанию кроить предопределенное и делать вид, что так и должно.

— Я ничего не понимаю, Вэл, честно. Руби с Феррисом были уверены, что навсегда вместе. Они ошиблись? Сейчас мы с ним встретились снова. Но если бы не призыв, то и этого бы не случилось.

Сестра обвела рукой по сторонам. Мы впятером и тарелка с выпуклым, внушающим оторопь лицом словно зависли в прозрачном пузыре. И что, по ее мнению, это могло означать?

— Смотри дальше, Бекки. Как же я тебя обожаю. Другая бы билась в рыданиях, а ты спокойна. Настоящая спутница великого мага.

Я недоверчиво глядела на нее. Это насмешка, или она серьезно?

— Неделимые пары — такая же реальность, как и то, что светлая праматерь от старости слепа, как крот. Она могла бы развеять нас сразу, но ей требовался хоть какой-то магический отклик. С ним в Аламенье туго. Это, кстати, причина, почему ты не вспомнила своего мага в первое же мгновение, а Михаэлю пришлось убить полночи, чтобы напомнить мне наш общий план по вашему с Феррисом воссоединению. Все-таки быть смертной девой ужасно неудобно.

— Тогда что помешало мне встретить Ферриса в следующем после Руби воплощении?

Я уже подозревала, каким будет ответ Вэл.

— Феррис оказался слишком хорош, а поединок света и тьмы чересчур затянулся. У вас отняли друг друга, чтобы новый несокрушимый император Теней взошел на престол. Михаэль заподозрил неладное, когда заметил, что друг неспособен влюбляться. Ведь даже у тьмы есть сердце. На самом деле это тот же свет, только в высокой концентрации…

— Пожалуйста, не так быстро. Дай переварить, — взмолилась я, но Вэл уже соединила наши ладони и потащила меня в очередной эпизод далекого прошлого.

Глава 62. Император проигрывает схватку

Императора и наместника выкинуло на темную половину мироздания. Феррис ожидал ощутить под ногами скрипящие половицы старого особняка — дома, который прилип к нему, словно вторая кожа. При этом господин Теней многое бы отдал, чтобы без прелюдий вцепиться в шею лучшего друга.

Однако тут же выяснилось, что они попали не в Тени и не в Сумрак, а в некое измерение-ловушку, в котором не слышали о законах физики. Поэтому комната, где они оказались, постоянно меняла очертания. Прямые углы схлопывались, а стены складывались. Зона в центре хотя бы сохраняла простор, позволявший двум демонам выпрямить спины.

Феррис и Михаэль застыли друг против друга. Наместник вернул демоническую личину и теперь недовольно обмахивался хвостом. Смертельного поединка не избежать. Демон-кот не имел привычки увиливать от схватки, но начинать эту ему отчаянно не хотелось.

Было бы проще, если бы император сыпал угрозами или проклятиями. Вместо этого Феррис молчал, а дрянное измерение примеривалось к ним и так и этак, чтобы сожрать обоих.

— Я представлял твое предательство много раз, — все-таки подал голос верховный. — Прокручивал, что буду делать, как сверну твою башку… И все равно не верил, что ты повелся на уловки Гррррха, — плевать мне, сколько «р» посредине его имени. Обмануть тебя у него бы не вышло… Мозгами не вышел. Тогда что взяло верх? Зависть, власть? Мы же давно их переросли. Я замечал все признаки и отметал их в сторону, потому что не понимал, зачем тебе это. Брат.

Михаэль чуть расслабился. Он боялся слепой ярости, которая иногда охватывала Ферриса. Отрадно, что не в этот раз. Сейчас император, скорее, печален, и, значит, все же в состоянии внимать доводам. Он не был прирожденным обманщиком, и в то же время те недруги, что сочли Ферриса простофилей, давно исчезли с обеих половин их черно-белой вселенной.

— Что же ты намерен делать теперь, когда убедился в моем, как ты говоришь, предательстве? Необходимо было срочно покинуть Аламенью по двум причинам — и обе я тебе назову. Однако я бы хотел услышать ответ прямо сейчас. Глянуть твоими глазами, на что это похоже. Что ждет за ложь того, кто прошел с тобой весь путь, от первых шагов, и без кого ты не забрался бы так высоко?

Почему-то именно горечь не позволяла Феррису вспылить и расхолаживала:

— Ты сотни раз прикрывал меня, именно поэтому я долго игнорировал факты. Гррррха ждет его последняя гибель — точно последняя, хотя, сколько было прочих, я не считал. Тебя я обезврежу и отправлю в вечную ссылку. Можешь даже взять с собой Вэл, если она согласится на такого, как ты. И, главное, если она для тебя что-то значит и ты не истощил ее резерв. Иначе я...

Михаэль грустно рассмеялся.

— Да уж, братец, какое жестокое наказание, — маяться от безделья при минимуме магии, сохранив свойственное высшим демонам долголетие. Немыслимое коварство. Мда, Феррис, в который раз убеждаюсь, что каждый из нас на своем месте… У меня от твоего благородства скулы сводит. Ты мне всю жизнь поломал, потому что пришлось тянуться за твоим стандартом, тогда как по натуре я паяц и стервец.

— Будешь смеяться, но я собираюсь перестать быть императором. Сложу полномочия так, чтобы замести следы, и отправлюсь к Бекки. Оно того не стоит. На этой высоте все трещит по швам, даже вечная дружба.

Михаэль рассеянно наблюдал, как комнату сворачивает и загибает. Словно бумажный кораблик, который мастерил ребенок. И вдруг, почти неуловимым взмахом, он обвел вокруг себя круговую линию. Пелена защиты искажала его фигуру, как дым.

— Я услышал все, что хотел. А ты, дружище, тоже возьми себя в руки и постарайся дотерпеть до конца… Я выдернул нас из Аламеньи, потому что на подходе были хранители, ведомые праматерью. Она уловила очень знакомые колебания… Не надо так дышать, не подставлял я Ребекку. Но моя встреча с Вэл вернула ей ресурс и тут же выдала ее местоположение. Они почуяли сильную магичку в почти сухом мире и заспешили туда.

Феррис мгновенно утратил контроль. Вокруг ладоней вздулись огненные вихри.

— Какая разница, на кого они пришли? Ты что устроил, облезлый? Все сестры в опасности. Аламенье не отбить подобное вторжение.

Но вместо того, чтобы напасть, как того ждал Михаэль, правитель принялся уничтожать стены одну за другой, чтобы найти выход из измерения с дурной бесконечностью… Безрезультатно. В этой ловушке требовалось разгадать последовательность, и через две-три секунды Феррис остановился и стал лихорадочно высчитывать комбинации.

— Вряд ли тебя это успокоит, но после того, как мы с Вэл пообщались… заключили союз, обменялись ресурсом… ее уже так просто не стереть. Это великая женщина, без преувеличения. В каждом своем воплощении она совершала нечто такое, что до этого считалось невозможным.

Феррис нервно потер виски.

— Вот как — то есть ты ее поклонник со стажем? Не ожидал от тебя подобных романтических проявлений. Впрочем, это твое личное. Я бы хотел других объяснений всей этой истории… С Вэл ты мог встретиться и без меня. Но как сюда вмешали Бекки? Как ты состряпал поисковое заклинание, использовав образы, которые я потерял? Девушка на берегу, в нескольких вариантах, была заперта в моем сознании. Я знал Бекки и раньше. Она была самым… Кто посмел залезть мне в голову?

При этом император не прекращал попыток найти число, уничтожавшее ловушку. Каждый раз у него выходило VIXI, оно же 17, оно же единственная фраза, которую выбивали на могилах демонов: «Я жил».

«И больше жить не будешь», — проворчал Феррис себе под нос.

Никаких сомнений, что Гррррх рядом и что пора биться не только со старым врагом, но и с названым братом.— Ты когда-нибудь задумывался, что такое нерушимые пары? Это не миф и не сказочки светлых…

Михаэль задвигался в круге, показывая телом, что готов к атаке. Странно, ведь брат предпочитал внезапность. С чего бы ему демонстрировать свои намерения?

— Никогда ими не интересовался, — процедил правитель, гадая, к чему ведет демон.

— Еще бы. Их стараются не трогать по обе стороны, потому что бесполезно спорить с судьбой. Но есть нюансы, куда же без них… — Михаэль юлил, а Феррис все больше и больше нагревался.

— Плевать! Мне некогда, я должен вернуться на Аламенью немедленно! Где прячется этот мертвяк?

На его глазах руки друга, переходящие в лапы и покрытые короткой шерстью, стали темнеть. Это было похоже на внезапное поражение тканей. Рыжие зрачки помутнели — еще одно доказательство, что наместник не в порядке.

— Так я и говорю, дядюшка Гррррх всех достал, — оскалился Кот. — И когда могущественный маг светлой стороны примкнул к темным, их пару, его и светлой девушки, требовалось подтвердить заново. Но что дальше? Маг бы поживал спокойно в объятиях любимой, качал их малышей на коленях. Пошел бы он против Гррррха? Возможно, потому что он тот еще добропорядочный псих. Но свет и тьма предпочли не рисковать. Будущего императора разделили с его женщиной.

Феррис замер. Нижняя плоскость, заменявшая здесь пол, грозила выскользнуть из-под ног. Кисти дымились.

— Когда ты… узнал?

— Ох, брат, а вот это самое интересное, — Михаэль произносил слова с огромным трудом. Каждое требовало усилий, в уголке рта появилась тонкая струйка крови. — Когда мы прижали Гррррха в последний раз, ты был на волосок от гибели и, если помнишь, прикончил его тогда я. Только я его одной рукой прикончил, а второй спрятал внутри себя. Мы так договорились… Кто кого. Победить не получалось ни у него, ни у нас. Придурок рассчитывал, что сожрет мне мозг и я нападу на тебя исподтишка. Ну, а я собирался изучить его, распотрошить и благополучно раздавить.

— Михаэль, ты свихнулся и на этот раз перехитрил сам себя. Он торопится выйти, правильно? И это вторая причина, почему ты дернул нас сюда. Ты несколько эпох проходил с этим дерьм... внутри. И чего ты добился?

Оба правителя остановились друг против друга, тяжело дыша. Феррис призывал на помощь всю выдержку. Михаэль — пытался выкроить себе еще несколько минут на то, чтобы продолжать дышать.

— Да, сейчас он лезет наружу, так что подготовься. За это время он тоже не сидел без дела и изучил все твои слабые места. Некоторые я для него выдумал… Терпи, Феррис, не позволяй ему уничтожить тебя чувством вины. Твоя Бекки/Руби/Белль не помнила ничего, как и ты, и почти не страдала, — мысли Михаэля путались, глаза заволокло мраком; кошачьи зрачки полностью растворились в нем, однако демон все еще не сдавался. — Нам следовало бы быть немножечко признательными этому старому пятну слизи. Он нашел концы, надежно спрятанные его бывшими сторонниками, — Мраком, Хаосом, Ужасом, Гибелью. Через него я узнал, что до нашей с тобой встречи, в твоей предыдущей жизни, ты, действительно, имел «вечную» пару. Мы с ним оба начали поиск. Искали ее везде. В светлых мирах это особенно тяжело, и если бы не моя Вэл…

Полосатый демон согнулся пополам, не устоял на ногах и рухнул на колени. Жестом он отгонял от себя Ферриса; даже расширил круг, чтобы император не бросился на помощь и его не коснулся.

— Потерпи несколько минут, старикан. Не слушай его, не смотри в его видения. Не смей превратиться в желе, пока меня не будет. Я немного приду в себя — и мы поджарим зажившегося гаденыша, обещаю. Теперь я точно знаю, куда бить…

Но договорить Михаэлю не удалось. Из его живота вылезла гигантская клешня, которая могла поместиться там только в этом измерении. Потом вторая. Наместника перерубило пополам, и перед Феррисом встал окровавленный Гррррх, стряхивая с себя внутренности подверженного врага.

Все-таки врага. Михаэль со всеми его фокусами не обратился в предателя и до последнего мгновения верил, что помогает другу. Хвостатый недоумок… Феррис метнул на еще теплое тело соединительную сеть. Упокоить наместника не так просто; у него сумасшедшая регенерация и жажда жизни, которой обычно хватало на них обоих. Михаэль способен пережить три-четыре таких разрыва напополам подряд.Через пару минут и, правда, восстанет. Если Гррррх не нашел способ его отравить или еще как-то напакостить…

— Какая глупость, молодой император. Ты и император-то уже в прошедшем времени. Твои чувства сгубили тебя. Зачем сейчас тратил энергию на это ничтожество? Зачем помогать ему подняться? Думаешь, со мной так легко справиться… Думаешь, он не замыслил прикончить нас обоих и воцариться одному… О, я так долго жил среди его мыслей. Как же меня тошнит от него. От вас обоих…

Гррррх, по меркам Хаоса, с которого он и начинал, должно быть казался себе внушительным. Восемь смертоносных крабоног, с ядовитым отростком на каждой клешне. Здоровая полугуманоидная голова, насаженная прямо на конечности в обход шеи. На ней вместо волос шевелились щупальца.

Только на взгляд человека, чудовище выглядело нелепой химерой.

— Сейчас я избавлю тебя от страданий. Как можно быстрее — ведь такое упрямство заслуживает награды, — бросил Феррис, направляя огненный столб, выросший у его ног, на экс-правителя.

Конечно, этика требовала ведения интеллектуального поединка с соперником такого уровня. Обмена витиеватыми любезностями. Но Аламенье в любой момент грозило обратиться в пыль. Поэтому необходимо уничтожить Гррррха, перекинуть Миаэля обратно в Сумрак, захлопнуть это псевдоизмерение — и все это желательно осуществить за один короткий миг.

— Куда же ты так торопишься, господин Феррис? Адмирал первого магического ранга. Не желаешь посмотреть в глаза своей девочке? Ты бросил ее с четырьмя детишками. Она так старательно справлялась со слезами, что пролила на том берегу всего несколько капель, зато потом…

Нельзя было глядеть в мучнистые блеклые блюдца, заменявшие Гррррху глаза. Но император не удержался. Пламенный вихрь замер между ними, постепенно сбавляя температуру и угасая.

— Во-о-от, — прошелестел демон-краб. — Оценил, проникся. А теперь давай десертик. Посмотрим, как же ты умудрился разминуться со своей единственной возлюбленной в следующей жизни… Это будет так поучительно.

Острая клешня пробила грудь императора, едва не задев сердца (оно у Ферриса чуть сдвинуто — эту информацию Михаэль умудрился сберечь). Два ядовитых шипа слева и справа вонзились в шею.

Однако демон не реагировал. Он остолбенел, досматривая ту же историю, что в далекой от них Аламенье Вэл показывала ошеломленной Бекки.

Этот миг закруглился, отпочковался от времени и замер, превратившись в каплю, готовую упасть. Он отделял Ферриса от смерти, Гррррха от воцарения, праматерь от пробуждения, Михаэля — от нового вздоха.

Победить время почти невозможно, лишь единицам подвластен этот фокус. Судьба миров зависла на ресницах маленькой рыжеволосой женщины. Валери моргнула и открыла глаза.

Глава 63. Император выигрывает сражение

Тем не менее, Феррис не ощутил никаких перемен. Он застрял в своей дурной бесконечности. Там жизнерадостную темноволосую девушку сбивал кэб на пустом перекрестке большого и грязного города. Снова и снова…. И, да, это была Ребекка.

Несмотря на длинную-длинную, по меркам человека, жизнь он помнил себя, как всякий рожденный смертный — только в этом воплощении. В нем он родился в приюте, возглавил небольшую уличную банду, повздорил с маменькиным сынком Михаэлем и потом вместе с ним начал обучение у лютого колдуна. Далее они устроили у наставника погром, когда тот решил убить Ферриса.

Но все, чем он привык гордиться, — все, что считал своим достижением, — оказалось одной большой ложью. После того, как Гррррх показал ему, откуда взялись видения с одинокой женщиной на берегу, и адмирал Феррис снова попрощался с женой в предыдущей жизни, он готовился к любому повороту… Однако не к такому, что молоденькая Бекки была убита в нескольких сотнях метров от колдовского цеха, где он с ребятами осваивал азы магии.

На этот злосчастный день судьба назначила их встречу. Возможно, потому, что в прошлый раз их история оборвалась на середине, им было уготовлено познакомиться еще в более раннем возрасте — ей едва исполнилось шестнадцать, ему — пятнадцать.

Бекки (настоящего имени возлюбленной в этом воплощении он не узнал) спешила передать заказ в цветочную мастерскую рядом с их цехом. А Феррис после сдачи нормативов должен был как раз зайти в лавку за мясным пирогом через одно окно от цветочницы. Как и одну жизнь тому назад, они бы столкнулись на улице и больше не расставались.

И именно эти минуты выбрал учитель, чтобы внезапно напасть на молодого мага, а незнакомая старушка — чтобы обратиться к его Бекки с просьбой перейти через проезжую мостовую. Когда обе вышли на середину, божий одуванчик растворилась в воздухе, зато пустая повозка — без пассажиров и возницы — выросла буквально из ниоткуда.

Учитель Стефаний принадлежал к древнейшему ордену темных и подчинялся повелителю Мрака, недругу Гррррха. А бабуля сверкала белоснежными глазами вообще без зрачков. То есть в заговоре участвовала одна из дочерей света, если не сама праматерь. Та не любила доверять такие щекотливые поручения ни родным, ни падчерицам.

В тот день светлые и темные вот так объединились против провидения. Совет темных за спиной Гррррха не подтвердил нерушимую пару переметнувшегося на их сторону Ферриса и светлой Бекки. И девушку убили свои же, чтобы не дать свершиться их судьбе.

Конечно, ни Бекки, ни Феррис не были конечной целью. Праматерь и сильнейшие адепты темных искали способ извести тогдашнего императора. Гррррх не спешил уходить и высасывал силы у тех и других. А молодой чародей, потерявший любовь и так и не узнавший об этом, был идеальным кандидатом на роль сменщика.

— Брат, — издал хрип все еще император.

Михаэль — единственный близкий и настоящий в этой чужой фальшивой истории, которой на поверку оказалась жизнь темного властелина.

— Неужели сообразил? — оскалился Гррррх. — Твой друг, если бы враги не перестраховались, обратился бы в мою погибель. Конечно, его дар не чета твоему, но упорства хватило бы на легион. Он окреп бы рядом с тобой, а потом, когда ты завел семью со своей девчонкой и удалился бы от дел, заступил на твое место — чтобы хитростью забирать у меня мир за миром. Редкую тварь подготовил рок для моего краха. Но, знаешь, с такими врагами и друзья не нужны. Они все перевернули с ног на голову. Этот отброс был вынужден вечно прозябать в твоей тени. Обнаружилось, что он слишком щепетилен, чтобы тебя уничтожить.

Только тут Феррис заметил, что его тело бьется отнюдь не в здоровых конвульсиях. Яд Гррррха мешал восстановлению тканей, а клешни наносили смертоносные повреждения, разрывая центральные сосуды и нервные узлы. Он больше не контролировал мышцы. Магия угасала медленнее. Ее все еще достаточно, чтобы задушить это чучело краба.

При этом Феррис не мог отвести внутренний взгляд от Бекки, лежащей не неровных камнях дорожного покрытия. Ее чудесные волосы промокли от крови, алое пятно расползалось вокруг головы. В совсем еще девчоночьих глазах застыло удивление. В той жизни она больше не страдала. Она даже не успела испугаться…

— Тебе показать, как женушка провела последующих «дцать»? — утробно захихикал Грррх. —- Ты не догадывался и не переживал, менял одних красивых женщин на других, а она помирала в тоске, переживая, что рядом нет ни деток, ни одаренного обормота.

Император понимал, что демона следовало добить. Что даже, если он, Феррис, не жилец, то оставлять после себя такое наследство, значило бы обречь миры на нескончаемую войну. Только сосредоточиться на нем никак не удавалось.

— Ты просто ее недостоин, Феррис, — прокряхттел Грррх, который к этому моменту уже вонзил в молодого соперника все клешни и вынужден был ждать, когда энергия того наконец иссякнет. — Бедняжка мучилась зря. Даже найдя ее благодаря мне и Михаэлю, ты все еще сомневался и собирался удрать. Я засек одно из твоих возвращений… Это не нерушимая пара, а скорлупа, фикция.

В его словах крылась ложь. Мысли путались, и Феррис не мог внятно сформулировать, где именно. Но ослепленный властью, лишенный большей части человеческого, он узнал свою Бекки — ее слова, ее голос. Да, он не вспомнил прошлую жизнь, скрипучий деревянный дом (между прочим, точную копию императорского «особняка»), собственных детей, а ее вспомнил.

— Эй, повелитель, ты что там, помираешь? Это же надо, все время по-своему, — вкрадчивый голос с кошачьими интонациями музыкой зазвучал у него в голове. — Там праматерь беснуется, Вэл ее долго не удержит, а у Бекки, к сожалению, эта жизнь последняя. Больше ей не отведено, при условии, что ты не вмешаешься.

Феррис мигнул, позволяя льду сковать его тело целиком. От холода такой силы любая тьма, с ее тягой к огню, превращалась в сухую морозную пыль. Гррррх взвыл, потому что разом лишился всех клешней. С ядовитыми усиками тоже пришлось расстаться.

Его откинуло в сторону. Туда, где как раз поднимался Михаэль. Наместник как будто нехотя расправил плечи; вроде бы медленно взмахнул хвостом, но тут же обмотал его вокруг крабовой туши.

— Фу, какая дрянь. Синяя сочащаяся водица вместо нормальной густой крови. Гррррх, дружочек, ты же с таким скудным темпераментом и крабиков завести не успел. На кого ты нас покинешь? Но теперь, прости, поздно.

Кот дернул хвостом — Гррррх закружился волчком. Не давая противнику и шанса обрести равновесие, полосатый демон выпустил когти, которыми по праву гордился бы и гигантский медведь. Синхронными отточенными движениями Михаэль разделал древнего демона на аккуратные полосы.

— Не возражай, Феррис, я лучше знаю, по каким линиям надо было вспороть ему брюхо. Я узнал его слишком близко. Теперь на пару эпох воздержусь от морепродуктов. Не отчаивайся, ты еще можешь поучаствовать и надавать люлей праматери. Хранители вмешиваться не станут. Иначе какое же это равновесие?

Феррис не возражал. На регенерацию у него ушло еще несколько секунд, и потом император исчез с тихим хлопком.

— Даже не поблагодарил, — посетовал Михаэль, чтобы развеять повисшую в лжеизмерениии тишину.

Одной рукой он совершал пасы, сгребая остатки Гррррха в кучку и сметая их в невесть откуда взявшийся контейнер. Второй рукой наместник распахнул портал — и потом, уже двумя, поймал выпавшую оттуда раскрасневшуюся и растрепанную девушку.

Вэл тяжело дышала и еще не успела сообразить, что для нее бой только что закончился.

— Тс-с-с, малышка, у вас там целый император… Кто мы такие, чтобы мешать ему вершить справедливость? Это фарфоровое блюдце, в смысле праматерь, — пакость похлеще здешнего морского гада. Пускай Феррис повозится, заодно впечатлит Бекки.

— Кот, котик, — лепетала Валери. — Живой. Я почувствовала, как тебя ударило и что ты не дышишь… Я бы умерла на месте, но надо было сначала спасти девочек. Ты бы видел, что они творили! Бекки заехала ей прямо в нос, Мел визжала так, что у старухи глаза из орбит вылезли. А Дафна как подскочит, как магией шарахнет в ее постамент-держалку. Представляешь, она, как всегда, из всех освоилась первая. Рози тянула долго, зато потом…

Михаэль подхватил девушку и крепко прижал к себе. Так он передавал ей энергию. Вэл потратила почти весь ресурс и в пылу схватки этого не заметила.

— Ничего себе дарящая, да ты прирожденная валькирия, прямо как твои сестрицы. А что, похоже — Вэлкирия… Малышка, я тебе говорил, что светлые и темные созданы для того, чтобы обмениваться энергией? А что после этого рождаются дети, говорил? Не помню. Совсем с этим крабом мозги потерял, а думал — только кишки.

Вэл улыбалась, гладила его торчащие уши, но отвечала слишком тихо. Михаэль, скорее, угадывал, чем слышал.

— Фу, мерзкое место. Пошли я покажу тебе Сумрак и Дом. Он не такой уютный, как у Ферриса, — Кот притворно вздохнул. — Больше похож на лабиринт. Нужна женская рука. Обживать и обживать… Пойдем, они и без нас справятся.

Пара исчезла. Лучики, которые оставлял после себя сияющий взгляд Вэл, какое-то время прыгали по углам. «Без нас справятся, без нас справятся», — звенело эхо.

Измерение, лишенное магической подпитки, стерлось ровно через семнадцать секунд.

Глава 64. Император готовится к свиданию

Очень скоро император вернулся домой. Навести порядок в Аламенье ему удалось за рекордно короткий срок. Хранители при его появлении, чуть ли не в эпицентре светлых миров, лишь радостно задергали щупальцами. Ему показалось, они следили за тем, чтобы ни одна из сестер не поранилась и даже не испачкалась в коротком бою.

Еще бы, допустить такую чудовищную утечку. Забыть, что за светлой стороной тоже нужен пригляд. Поверить дочерям, что праматерь вовремя и регулярно обновляла свои множественные личности — в то время как в ней поселилась одна и та же и упивалась чистой энергией.

Хранители не имели глаз, но их тушки прямо светились от благодарности…Отобрав у Ферриса пару на заре его становления, заговорщики в итоге получили императора темной стороны с уязвимостью непозволительных размеров. Когда правда вскрылась, в эту уязвимость чуть не пролез целый Гррррх.

Он обхитрил всех, включая светлых. Миры снова катились к закату, к своему взрыву, откуда бы старикан вышел обновленным. И едва хранители успели оценить масштаб беды, как пришла весть о том, что древний император окончательно повержен. А вместе с ней явился Феррис, готовый прихлопнуть проблему номер два.

Победа над праматерью далась исключительно легко. Здесь лед бы ему не помог, но пламени оказалось достаточно. Потом Феррис обязательно подумает, на что же рассчитывала древняя, вмешавшись в его судьбу и толкая к трону именно его — носителя и света, и тьмы одновременно… Гррррха она боялась больше? Как и многие другие, верила, что Ферриса сместит Михаэль? Считала, что с помощью хранителей справится с любой тьмой?

Но сейчас его волновало не это. Он расхаживал по кабинету взад-веред и ломал голову над тем, как правильно воссоединиться с Бекки. И одновременно проклинал себя за то, что все усложняет!

Как показать, что он помнит и знает, что и она тоже помнит, — последнее подсказали бесплотные щупальца и мышинда. Мэри рвалась прямо в огонь, когда он угоманивал древнейшую, и требовала немедленно заключить хозяйку в объятия.

Феррис же, убедившись, что Бекки, хоть и взволновала, но не пострадала, скрылся в своем измерении. Вряд ли она поняла, что эта стена огня и была ее мужем...Хватит того, что Михаэль просто выдернул к себе Вэл, как вещь… Но это их дела, а он должен придумать нечто невероятное… Чтобы Бекки оценила, пришла в восторг, хотя бы немного забыла ту боль, с которой только что столкнулась. Ведь что за животным надо быть, чтобы забрать ее на глазах перепуганных сестер и исчезнуть?

А если она догадалась, что это был за огонь? Вдруг переживает, что он не идет — у них там минуло уже несколько часов… Вдруг, чего подобного, сомневается в нем! Император метнул миниатюрный ледяной шарик в прилепленную на дверь доску.

— Тревога! Вы нанесли межпространственной ткани урон третьей степени. Потрудитесь возместить ущерб в установленные темно-светлым соглашением сроки!

С такой скоростью хранители еще не отзывались. Наверное, устранение сразу двух сущностей с обеих сторон развязало им отростки. И с этим тоже придется разбираться…

Император не сдержался и выдал чудесное многоступенчатое ругательство с вплетенным туда проклятием. Оно извивалось в метре над письменным столом причудливым восьмигранником.

— Тревога! Разрушение логических связок в континууме посредством тяжелой магической брани. Император Феррис, вам рекомендован ледяной душ или прогулка по мирам, лишенным жизни, для возвращения эмоциональной устойчивости.

Феррис застыл, чтобы ненароком не залепить огненным шаром в ближайшее гнездо хранителей. И клятый Михаэль туда же! Сейчас, когда он наконец нуждался в совете друга, тот полностью умыл лапы и забаррикадировался с Вэл в своем измерении. Убить Гррррха — это, конечно, прекрасно, но где солидарность, чувство локтя, забота о брате… Впервые в жизни Феррис так сильно боялся сделать неверный шаг.

Допустим, прийти к ней в виде здоровенного ифрита, его третьей по счету ипостаси. Женщинам во всех мирах они нравились — могучий обнаженный торс, отливающая медью гладкая кожа… Все остальные части тела тоже не вызывали вопросов. Но, сомнительно, что Бекки оценит, когда такой гигант переполошит весь особняк Палмеров.

Можно вернуться на морской берег, повторить то самое расставание только наоборот. Ведь они оба так и не смогли забыть момент, когда адмирал уходил, оставляя семью… Однако самосохранение подсказывало Феррису, что это еще более дурацкая идея, чем с джинном.

Император окончательно поник и еще полчаса просидел в темноте, не зажигая лампы. Потом светильники загорелись сами, а в его голове наконец забрезжила идея… Точно! Бекки испытает волнение, трепет, а вся прошлая боль забудется, как сон. Лучшего плана и быть не могло.

Глава 65. Бекки и император

Я два часа кряду успокаивала рассерженную Дафну. Та злилась сразу на всех — на обоих демонов, на то, что на нас возложили ответственность за всю Аламенью, на Вэл (раз та, по ее мнению сбежала), на меня, раз взялась всех защищать. По-моему, гораздо больше ее раздражала собственная плохо контролируемая магия.

У нас с девчонками дар вал себя тихо, а у Дафны постоянно из рук вырывались зеленые всполохи. На письменном столе появились ветви и побеги, а Бенджамин выскочил из спальни со словами, что нам лучше не видеть, во что его ненаглядная превратила кровать.

Рози и Мел, напротив, были настроены чудесно. Первая забрала молодого — ну, очень молодого — супруга и заявила, что отправилась навестить «вдвойне родную тетушку». За Корнелию было боязно разве что чуть-чуть. Мы так и не разобрались, за что отвечала золотая «расцветка» нашей самой бойкой сестрички, но на месте тетушки я бы поостереглась от замечаний в адрес юной пары.

Мел, которая в один день топилась, потом мирилась, а затем и сражалась, как львица, с восторгом примеряла новую роль.

— Ты представляешь, я не только пойду учиться… Очень скоро я смогу учить и сама. Ма-ги-иии, — пела младшая уже в подушку, когда я пришла проверить, в порядке ли она.

За окном забрезжил рассвет, когда беременные и хворые наконец угомонились. Я смогла упасть в своей гостевой и нормально от души разрыдаться… Почему Феррис явился и тут же исчез? Да, он не принял форму человека, но я же теперь его ни с кем не спутаю.Кстати, вот и причина, почему другие девчонки не помнили Михаэля. Сразу после ухода демонов в нас с Вэл магии концентрировалось гораздо больше, чем у остальных.

Так что же, Феррис решил от меня отказаться? В это я тоже не верила. Не смогла бы поверить. Лучше создать свою действительность и спрятаться в ней, чем осознать такую вот реальность… Что тогда? Он по-прежнему в опасности, и неприятности продолжаются?

Мышинда спокойно устроилась у меня на груди и терла лапку об лапку:

— Не плачьте, мисс Бекки, мужчины — вещества непредсказуемые. Я видела вас вместе с первой его минуты. Он никуда не денется. Скорее всего фату по всеми мирам ищет или в суматохе потерял перстень троюродной бабушки… Вот мой Казмирчик, — про него я вам вроде бы не рассказывала, — так запил перед свадьбой, так запил, что насилу к родам успел. Но с цветами и половиной мерой зерна.

Мне очень хотелось, чтобы она не ошиблась. Вот проснусь я завтра, и все по-прежнему. Никакого Ферриса… С другой стороны, на Аламенье настали новые времена. Мне необязательно топиться. Вэл уверена, что магия будет пробуждаться по всему миру, но медленно — а мы обязаны за ней присматривать.

Более того, хранители, — те щупальца, которые так напугали нас изначально, — дали понять Вэл, а также Дафне, что нас будут привлекать и на других светлых территориях.

Подозреваю, что девчонки в прошлых жизнях магичили не хуже Вэл, а праматерь их преследовала. Я же попала в эту компанию — понятно почему... Как единственная пара императора, потерянная половинка целого, которую надо было спасти и вернуть на место.

Никто из них, даже Вэл, не помнил предыдущих воплощений — этот кошмар в ускоренном режиме удалось просмотреть только мне. Но по обрывкам и обмолвкам какая-то картина складывалась. Получалось, что Дафна когда-то правила огромной колдовской империей и прожила несметное количество жизней за раз. Вот откуда у нее эти царские замашки. А Мел и Рози, ни за что бы не поверила, не единожды становились богинями.

На этом фоне я со своими скромными успехами — то в творчестве, то в науках — не годилась им в сестры. Это что же, весь мой смысл заключался только в том, чтобы быть женой Ферриса и матерью его детей? Без всяких магических изысков.

Когда я поделилась своими сомнениями с Мэри, та взвилась под потолок:

— Вы видели цвет своих чар? Алый. Это свидетельство, что магии в вас с избытком. Если у дерева отрубить корни, высоко ли оно вырастет? Если бы у меня отняли моих детишек, то какой у меня интерес что-то делать? А вы не складывали лапки, вы жили. Вы лучшая императрица — за всю жизнь не потравили ни одной мыши. Помните об этом!

Вскоре меня сморил беспокойный сон. Мышинда юркнула куда-то на пол, а я продолжала ворочаться. Наверное, прошел час или больше. Мне снилось, что Феррис делал попытки заговорить, но ему все время не хватало голоса.

Проснулась я оттого, что падала с большой высоты. Ветер хлестал в лицо, под локтями свистело. Но из-за кромешной темноты я не соображала, что происходит.

— Феррис? — нерешительно позвала я, когда толчком уселась на твердую плоскую поверхность.

По всем законам физики, мне полагалось разбиться. С другой стороны, в соответствии с ними же, я не могла так долго падать с кровати. Снова магия.

В ответ тишина. Руки не поднять, я чувствовала тяжелые цепи на запястьях. По-прежнему не видно ни зги.

— Феррис, — повторила уже злее.

Теплые руки обняли мои плечи. Я снова вдыхала аромат мускуса и хвои, но все еще не торопилась выдохнуть с облегчением.

— Если это ты, то сними эту клятую повязку немедленно. Что за розыгрыш?

Повисло напряженное молчание. Потом одним легким прикосновением мне вернули зрение. Я сидела на алтаре, — скорее всего том же самом, что и в нашу первую встречу, — и снизу вверх смотрела на выразительные губы.Кандалы он тоже сначала разломал и уронил на пол.

— Не розыгрыш, любимая. Почему ты испугалась? Разве не романтично, повторить наше знакомство таким образом? Ты до сих пор мой подарок, и я могу призвать тебя из любой точки любого мира… Правда, я собирался сначала тебя целовать, а потом уже снимать повязку. То есть ты подарок, а я сюрприз…

Я рассмеялась. Сложно на него злиться. Особенно теперь, когда сомнения таяли под этим напряженным и бесконечно взволнованным взглядом. Тот герой-любовник, которого он так мастерски изобразил первый раз, совсем не был похож на него настоящего. На него родного.

— Милый, эта каменюка жутко твердая. И к тому же холодная. Я сижу на ней почти голой попой… И без права смотреть прошлый раз был ты, и меня это устраивало. Сейчас я испугалась, что попалась одному из твоих сородичей, который собрался тебе навредить.

Он опустился то ли на корточки, то ли на колени — и мои колени оказались на уровне его лица. Недолго думая, он прижался к ним губами.

— Букашечка, какие сородичи. Никто не посмеет и глянуть в твою сторону. Просто тебе придется иногда направлять мою фантазию в нужное русло. Раньше, я бы сказал, что начисто ее лишен, но, глядя на тебя, прямо слышу, как во мне шевелятся интересные идеи. Сесть ведь могу я, а ты сядешь уже на меня. Чтобы обнять и согреться.

Мы так и сделали. И я растянулась на нем, иногда потягиваясь всем телом, с удовольствием, разглядывая, как он напряжен.

Пожалуй, он не так и плохо придумал. Мы будем повторять это сцену время от времени. Но с моего согласия и с условием, что повязка будет на нем… Ласкать демона, который тебя не видит, это, конечно, щекотало нервы.

Я сразу переключилась на настоящее время, когда его губы жадно накрыли мои. Не отпущу его больше. В раскаленных глазах, еще не верящих, что все это наяву, читалось то же самое… Никогда не отпустит.

Эпилог.

Спустя некоторое количество времени

— Так тяжело смотреть на родной дом, — протянула Дафна, сидевшая у открытого окна за трапециевидным рабочим столиком.

Все на нем было подчеркнуто мило… Малюсенькие кофейные чашки, салфетки с личными вензелями сестры. Изящная чернильница в виде листа кувшинки. Сверху над листом свешивалась жаба, она же емкость для чернил — и надо было надавить амфибии на голову, чтобы с длинного языка резко выбросило струйку.

Поднявшись наверх, Дафна быстро утратила интерес к роскоши — ведь иметь любые драгоценности или ткани теперь не составляло для нас труда. В ней проснулась охота до разного рода фокусов, необычных поделок. И они жадно соревновались в этом с Рози — кто кого поразит.

Феррис успокаивал меня, говоря, что и это тоже пройдет, и за пару десятилетий сестры наиграются в «удивлялки». Но сейчас их охота за диковинками была в самом разгаре. Так, на этом же столе восседал важный клубок розовой шерсти.

У меня не получалось запомнить, что это за порода. Зверята водились в наиболее отдаленной стороне светлых миров. Но, главное, что Дафна перестала мучить всех поиском фамильяра.

— Почему же? — откликнулась Мел. — Территориально мы по-прежнему находимся в Дэшвудхолле. Мне приятно, что дом моего детства рядом и, более того, играет важнейшую роль в современной истории.

Несмотря на разительные перемены в нас и вокруг нас, Мелани не потеряла манеру выражаться высокопарно и думать цитатами из учебников.

Старую усадьбу, действительно, избавили от последствий пожара и сделали тренировочной зоной. В этих стенах то и дело случались опасные магические разрывы, и парочка хранителей поселилась прямо в нем. Также в двух разных клетках, но в одной зале проживали праматерь и Гррррх.

В присутствии живых существ они лишались голоса и возможностей для ментальных манипуляций, но когда оставались вдвоем… Мы часто наблюдали невероятные фейерверки. Разве что звуки сюда не доносились. Феррис с Михаэлем регулярно меняли над домом защитные купола; проверяли какие крепче.

— Мы сильно рискуем, сведя этих двоих вместе, — время от времени бурчал Феррис. — Давно не спасали вселенную?

Михаэль только смеялся в ответ:

— Каждый из них отдаст все, чтобы продолжать наблюдать другого лишенным власти и свободы. Один и пальцем не шевельнет, если это улучшит положение второго.

Я склонна была согласиться с Котом. Тем более что на случай, если что-то пойдет не так, у нас есть наш император… Но мужа я могу хвалить бесконечно, поэтому заставила себя мысленно вернуться в кабинет, где в данный момент собрались три из пяти владычиц.

Власть над светлыми мирами нам все же всучили вскоре после поражения праматери и демона-краба. Формально каждая из нас правила по очереди. Но выражалось это только в том, что кто-то одна ставила под сделками и договорами магическую печать-подтверждение. Остальные работали вместе с ней и в обычном режиме.

Это, по нашему мнению, гарантировало, что ситуация с праматерью, потерявшей границы дозволенного, не повторится. И, конечно, мы с самым серьезным видом выслушивали Вэл, которая пыталась убедить нас вернуть старуху хотя бы в ее мир — раз она стояла у истоков этой вселенной и пользовалась огромным авторитетом — и делали по-своему.

— Ее феномен необходимо изучить. В клетке делать это удобнее всего — настаивала Мел.

— Нельзя отказываться от принципа равновесия. Она вмешивалась в то, что определено судьбой — и теперь долго вмешиваться не будет. Я считаю, это гуманно, — умствовала Дафна.

Нам построили просторный светлый дом, насыпав небольшой холм рядом с законсервированным особняком. И там мы проводили рабочие часы, в то время как все остальное время — со своими семьями.

Вернее, Дафна, Вэл и я — с мужьями, Рози — соревнуясь со своим супругом, кто в какой академии дольше проучится (иногда, правда, они сталкивались дома, а иногда — в учебном заведении). Мелани же сдержала слово и прилежно училась, не торопясь делать выбор в пользу супружеских уз… Какие ее годы.

Веселее всего становилось, когда мы все-таки собирались в общем кабинете. Сегодня нам это не грозило, потому что Вэл и Рози отправились инспектировать темные миры. Вэл — как действующая повелительница на эти пятьдесят лет, Рози — чтобы постоянно напоминать ей, чем правление отличалось от благотворительности.

— Осторожнее, Валери отправилась творить добро, — обычно зубоскалил ее супруг. — Всем в укрытие. И не забывайте про очередность… Я спасаю мир по ночам и иногда по утрам, а вы — бдите все остальное время.

Но долго обижаться на Михаэля невозможно. Тем более что Вэл он постоянно таскает на руках. И это не фигура речи… Я так понимаю, что когда он нашел ее на Аламенье — растерянную, потерявшую магию, раздавленную, — то готов был все бросить, все хитрые планы… Лишь бы спасти ей жизнь.

Он был уверен, что это праматерь действовала руками Дерека, чтобы добраться до той, кого считала самой опасной ведьмой. Но, слава Богине, Вэл перешагнула через эту историю невредимой.

В общем, сегодня мы сидели втроем. Проверяли, чтобы магические потоки ровно циркулировали по светлой половине мироздания. Пили чай с плюшками и сахарным печеньем. И, разумеется, перемалывали косточки отсутствующим.

— Боюсь, что Михаэль ее бросит. Он такой… выглядит шалопаем… при этом по сторонам взглядом так и рыщет. И к тому у них не такая пара, как у вас с Феррисом. Не нерушимая, — высказалась Мел.

Жаль, что сестре везде мерещились измены. По Лестеру она не страдала, но доверие к мужчинам еще не вернулось. К тому же Корнелия тоже обнаружила в себе крупицу магии и отстроила домик по соседству, чтобы не делить свой с Рози и сынком.

С преподобными тетушка жила в законном браке, однако другие плюсы у этого союза сложно было обнаружить. Но вот в Михаэль и Вэл я не сомневалась.

— Я вижу наоборот. Тот факт, что он может ее потерять, заставляет его ходить по струнке. Он ее ценит по-настоящему, ведь не одну эпоху искал с ней встречи. Когда он рассказывает, как у них не получалось появиться в одном мире одновременно. Или она — про то, как везде находила его зашифрованные послания… Их любовь зависит только от них самих. Разве это не чудо?

Я не стала при Дафне приводить в пример ее семью, где уже двое детей. Она не отказалась от Бенджамина, хотя теперь-то не зависела от него и могла себе позволить исчезнуть. Виконт показал себя талантливым и разумным малым. По-моему, скоро в нем магии будет столько же, сколько в любой из нас. Они с кузеном Рональдом уже брали у Ферриса уроки по магическим единоборствам.

— Вот кто у нас никогда не распространяется, что у них с мужем не так, то она перед тобой. Я могу зудеть на Бенджамина целый час. Бекки же ни на Ферриса не пожалуется, ни о проблемах не расскажет.

Я пожала плечами. Ну, нет у меня такой потребности. И проблем нет. Разве девчонкам интересно слушать, как я руковожу призрачными слугами в его доме, приручаю бесплотную кошку… Как разминаю его напряженные плечи перед сном, а он делает мне массаж спины и уже через десять минут обязательно приступает к другим массажным практикам…

— Девочки, я на сегодня все, закончила.

Не говорить же им, что Феррис, видимо, не желая отчитываться перед Вэл на собственной территории, сбежал домой пораньше. А я тороплюсь — потому что всю неделю готовила ему сюрприз.

Эпилог 2.

— Букашечка, я найду тебя и с закрытыми глазами. Если бы мы уже шли в спальню, я бы понял, а тут.. Я случайно сверну стол или декоративную скульптуру, а Михаэль растреплет об этом по всем мирам.

Я чуть не прыснула. Феррис надел предложенную повязку и ступил в комнату с неповторимой грацией хищника. Сейчас он искал меня при помощи воздушных колебаний, но я уже неплохо поднаторела в азах магии, чтобы свободно пропускать их через свое тело. Главное, ничем другим себя не выдать.

Правая рука у него висела неподвижно. Опять дрался с наместником. У них с Михаэлем не проходило и недели без поединка. Мы с Вэл уже привыкли. Во-первых, они оба не скучали и не лезли, куда не следовало (то есть на светлые территории). Во-вторых, хозяин Сумрака, избавившись от Гррррха, стремительно набирал мощь. И Феррис уже намекал мне, что их сила почти сравнялась.

Это делало их бесконечное противостояние интереснее. Один полагался на безошибочную интуицию, а второй — на хитрость. Так что мы с сестрой не возражали, а потихоньку — втайне от упрямых демонов — залечивали их раны.

— Ребекка, что ты задумала? Надеюсь, что-то по-настоящему приятное, потому что скоро начну волноваться. А, переволновавшись, потребую компенсации. Ты же дома и все в порядке?

Феррис метнул всепроникающую ледяную сетку. Укрыться в данном случае невозможно, и я вздрогнула от соприкосновения с чистым холодом. Он тут же среагировал — пришлось отскочить к широким балконным дверям и затем позволить поймать себя уже на открытой террасе.

Он зарылся лицом мне в волосы, которые на ветру пришли в движение.

— Любимая, ты все-таки определилась, в каком из миров будет стоять наш дом? Я чувствую соленый морской бриз.

Вместо ответа скользнула руками по спине и сжала плечи, приникнув еще ближе к нему.

Действительно, особняк императора просто висел в Тенях в полнейшем вакууме. И Феррис в наш первый же день вдвоем предложил мне перенести дом, куда захочу. У меня ушло несколько лет, чтобы найти это место.

Оно подходило Феррису идеально, а, значит, было моим любимым.

Я потянулась губами к его губам. Знакомое прикосновение, но каждый раз оно наполнялась особым смыслом. Сейчас мы ласкали друг друга нежно. И в то же время меня переполняло предвкушение. Скоро его движения станут настойчивее… Не давая ему увлечься, приподняла повязку и чмокнула в переносицу.

— Ого, — сказал Феррис. — Не подумал бы, что такое возможно.

Наш дом возвышался над скалистым морским побережьем. Внизу волны упрямо разбивались о камни. Сюда этот шум доносился уже смягченным. Крики чаек звучали куда пронзительнее. Везде, покуда хватало глаз, простирались все оттенки серого… Море, небо, галька облака — все серое. И только за плечом Ферриса прямо сейчас из кратера вулкана поднимался столб огня.

— Я ловила момент, чтобы наше новоселье совпало с извержением. Пепел сюда не доберется. Купол…

— Как здорово, Букашечка, что океан перестал тебя отталкивать. Я не смел настаивать, — прошептал он, гладя мою щеку подушечками пальцев.

Не сомневалась, что он оценит сочетание холода и пламени. У теплой воды и рядом с буйной зеленью Феррис не был бы собой — адмиралом, топившим колдовские айсберги.

— Наши дети будут греться вот в тех родниках, а еще в гротах и заводях. Горячие источники — это и моя слабость тоже, — я говорила, а сама растекалась под его взглядом.

Добавлять про то, что когда замерзнем, то согреваться отправимся к Вэл и Михаэлю, не стала. И так ясно. У них круглый год температура держится на одном уровне; примерно как на Аламенье самым теплым летом.

—Ты все-таки согласна, — пробормотал он, словно опасаясь, что я вдруг передумаю. — Я боялся, что испугаешься переживать это снова и пройдет не одна эпоха… Бекки, я клянусь, в этот раз нянчить малышей буду я, а ты — заниматься миропорядком, как и положено светлой владычице.

В любой непонятно, а также радостной или горестной ситуации Феррис действовал одинаково. Сейчас он тоже подхватил меня на руки и двинулся в сторону спальни. Вот и показывай этому бравому вояке чудеса природы, бьющий в небо огонь…

Дорогу нам перегородила Мэри, и в первую секунду я прямо испугалась за мышинду. На пути Ферриса в такие моменты лучше не стоять.

— Приветствую вас, хозяин и хозяйка, отныне вы дома! — воскликнула она, размахивая большой хлебной лепешкой, обгрызенной по всему периметру, — Это я так волновалась, что намесила. Но деточки, двенадцать моих юных комочков, ждут. Нам выпала честь поселять этот мир первыми в своем виде. Им надо хорошо питаться.

И бедная мамаша впилась в приветственный хлеб на наших глазах. Надкусила еще раз и еще.

— Спасибо, Мэри, — чуть поклонился Феррис. — Мышь, которая спасла жизнь моей жене, всегда на почетном месте в нашем доме. Как и каждый из твоих потомков.

Мышинда так растрогалась, что сбежала не сразу. Она посторонилась. Встала в уголку, где спокойно доедала лепешку и смотрела нам вслед.

Феррис же донес меня до той комнаты, где готов был проводить все свободное время.

— Никаких больше повязок, — почти прорычал он. — Букашечка, я мечтаю наблюдать каждое изменение в твоем теле. Как круглеет живот, наливается грудь, как ямочки на щеках становятся выразительнее… Отложим игру в демона и его подарок до следующей эпохи. Ты же не против?

Конечно, я не возражала. От наслаждения, которое затягивало меня медленно и неумолимо и заставляло прикусывать пальцы мужа, я прикрыла глаза. Губы Ферриса от моей шеи спускались все ниже и ниже.

В этот момент вулкан за стеной дома издал серию резких дребезжащих звуков. Даже гора с нами полностью солидарна.

— Придумаем новую и не одну, — возразила я. — А когда ты меньше всего будешь этого ожидать, я снова надену ее на тебя. О, коварный демон, похитивший мое сердце.

Конец