Сладостное искушение

1

От Чикаго до Беллингса чуть больше двух часов лета, а летели все четыре — самолет обходил грозовой фронт. Еще два часа пришлось ждать автобуса и столько же ехать до Грейтона — последнего оплота цивилизаций. Дальше проходила восточная граница знаменитого Йеллоустонского национального парка.

На автостанции мисс Блайт купила рекламный проспект для туристов, посвященный этому пока не тронутому человеком уголку природы. Девушка полистала его, зайдя в кафе, и сунула в карман. Еще со школьных лет она почти все знала об этих заповедных местах — мечте любого американца, особенно горожанина, уставшего от чада и шума каменных джунглей. Знала о том, что первый в мире национальный парк на территории штатов Монтана, Вайоминг и Айдахо был объявлен заповедным сто лет назад. Знала и о том, что природа здесь сказочная: неповторимой красоты горы с хвойными лесами и альпийскими лугами. В горных долинах с окаменевшими деревьями можно полюбоваться гейзерами и искупаться в горячих источниках. А как богат животный мир! В лесах водятся медведи-гризли и чернохвостые олени, на скалах устраивают гнездовья белоголовые орланы…

Но не чудо природы занимало сейчас мысли Эвы Блайт, а более прозаичные вещи. Например, как добраться от небольшого грейтонского кафе, где она, сойдя с автобуса, выпила чашку кофе, до ранчо своего клиента.

Дело шло к ночи, и нужно было поторапливаться. Девушка устремила взор на одиноко скучающего за стойкой бара толстяка, очевидно, хозяина заведения.

— Простите, сэр, не могли бы подсказать, как мне добраться до ранчо Уолкера?

Мужчина лениво пошевелился, будто его разбудили.

— Уже довольно поздно для поездки в горы. — Он протяжно зевнул. — Хотя для свиданий времечко самое подходящее.

— Я собралась не на свидание, — смущенно ответила Эва и в оправдание пояснила: — У меня к старику дело.

Услышав последнюю фразу, толстяк уставился на девушку так, словно перед ним стояла марсианка. Мисс Блайт смутилась еще больше. А может, народ здесь немного с приветом, что немудрено в такой глуши? — подумала она и, взяв себя в руки, раздраженно сказала:

— Ну, так, может, меня кто-нибудь подбросит на ранчо?

Мужчина задумался, уставившись на большую сумку незнакомки. Очевидно, решив, что в ней водятся зелененькие, он вдруг оживился.

— Ну хорошо. Я сам отвезу вас. Только отдам распоряжения своему помощнику. — Обнаружив неожиданную подвижность, толстяк юркнул за огромный буфет с бутылками и пачками чипсов.

Эва рассеянно провела рукой по волосам. Не стоило ей нестись сюда из Чикаго. Могла бы укрыться от жениха до свадьбы и где-нибудь поближе. Да и суть дела, по которому она прибыла, плохо себе представляла. Это было так непрофессионально, так не похоже на все, что она делала раньше. Девушка тряхнула головой, как будто этот жест мог просветлить мозги, посмотрела на часы над буфетом — начало седьмого! — и вздохнула. Усталость давала о себе знать.

— Вы готовы, мэм? — заставил ее очнуться голос хозяина.

— Да, да, — встрепенулась Эва, поднимая дорожную сумку.

— О'кэй. Хотя вот что… — толстяк замялся, — сдается мне, что вы никогда раньше не встречались с мистером Уолкером.

— Нет, — призналась Эва. — А что, он может меня укусить?

— Смотря какое будет у него настроение, — пожал плечами мужчина и бросил на девушку ободряющий взгляд: — Я сдаю комнаты… Это на случай, если он пошлет вас к черту.

Поездка на автомобиле оказалась самой трудной частью пути, который мисс Блайт пришлось проделать за последние восемь часов. Обогреватель гнал тепло, навевая сон и заставляя клевать носом. Эве хотелось крепко заснуть, но этого, увы, невозможно было сделать — не позволяла разбитая дорога. Несколько раз девушка стукнулась головой о крышу. Дешевый пластик сиденья прилипал к ладоням, а в салоне пахло застарелым табачным дымом. Во рту путешественницы пересохло, глаза резало, голова болела. Таким и бывает путь в ад — трясешься по ухабам петляющей горной дороги в машине-развалюхе, за рулем которой сидит старый черт, воняющий табачищем дешевых сигарет.

Может, он возит ее кругами, мрачно подумала Эва, в то время как бедный мистер Уолкер, без сомнения, все никак не ложится, беспокоясь о том, что же произошло с чикагским адвокатом.

Однако вскоре стало ясно, что шофер, несмотря на его маленькие странности, все же не катает ее по кругу. Они поднимались все выше в горы, и так продолжалось до тех пор, пока дорога просто не исчезла, превратившись в две колеи, уходившие в лес.

— Похоже, мы приехали, — пробормотал мужчина, сворачивая в какую-то лесную чащобу.

Им пришлось еще преодолеть небольшой каменистый подъем, прежде чем машина остановилась у длинного низкого строения. При быстро тускнеющем вечернем свете оно казалось встроенным прямо в скалу.

Водитель бросил на пассажирку насмешливый взгляд:

— Ну вот и все, — произнес он поспешно. — Я достану вашу сумку.

Чего он так ухмыляется? — подумала Эва и вышла из машины. Расплачиваясь, она с сомнением заметила:

— Вы уверены, что мы не ошиблись адресом? Что-то никого не видно.

— Почему бы вам не постучать? — Мужчина уже не скрывал ухмылки: — Может, Уолкер стал плохо слышать к старости?

Эва с подозрением посмотрела на него. Да что с ним такое? Она могла бы поклясться, что человек над ней смеется, но, почувствовав, насколько устала за день, решила не задавать никаких вопросов.

— Ладно, постучу. Спасибо, что достали вещи.

Девушка с силой толкнула скрипучую дверцу машины и заставила себя пойти к дому. Прохладный вечерний воздух казался особенно свежим после душного салона автомобиля, и настроение у Эвы поднялось.

Дом был добротным, выстроенным из камня; вдоль фасада тянулась деревянная веранда. Шаги гулко звучали на дощатом крыльце. Эва была в недоумении: почему ее никто не встречает? Неужели мистер Уолкер уже лег спать?

Дверь открылась в тот момент, когда девушка подняла руку, собираясь постучать. Пораженная появившимся на пороге человеком, она замерла с поднятой рукой школьницы, рвущейся отвечать у доски.

Нет, это не мог быть Кенит Уолкер! Она почему-то представляла себе согбенного лысого пенсионера, с нетерпением ждущего на крыльце ее визита. Однако стоявший перед ней мужчина выглядел лет на тридцать пять, был шести футов росту, строен и широк в плечах. Эва сразу отметила четкие черты лица, красивого и мужественного, и копну каштановых волос на высоко поднятой голове. А его глаза — самые синие из всех, какие она когда-нибудь видела (если не считать тех, которыми каждое утро любовалась в зеркале), — пристально смотрели на нее.

Взгляд атлета упал на ее модные туфли, затем неспешно поднялся, пройдясь по хорошо скроенному шелковому костюму. Эва с изумлением поняла, что в свою очередь так же пристально изучает незнакомца. А когда глаза их встретились, она решила прервать неловкое молчание, но, прежде чем успела что-либо произнести, заговорил мужчина:

— У вас ко мне вопрос? — лаконично спросил он, с едва заметной усмешкой, кивнув на ее все еще поднятую руку.

— Мистер Кенит Уолкер? — Эва безвольно опустила руку, голос ее прозвучал неуверенно. Теперь было ясно, почему шофера так развеселили ее предположения насчет немощного старика.

Незнакомец глянул за ее спину на ожидавшую машину и снова перевел взгляд на лицо гостьи.

— Он самый, — последовал ответ. — Чем могу быть полезен? — Лицо у него было настороженное.

Девушка призвала на помощь все свое мужество:

— Я Эва Блайт, — сказала она, тяжело дыша. — Извините, что так поздно.

Брови мужчины поднялись, но он ничего не ответил, продолжая пристально смотреть на визитершу, видимо, ожидая следующего хода.

Девушка уставилась на него с нарастающим раздражением. Вряд ли тактично требовать, чтобы ее впустили в дом, но будь она проклята, если согласится стоять на пороге всю ночь.

— Здесь довольно холодно, — произнесла она с вызовом.

Уолкер кивнул.

— Да, в это время года всегда так.

Эва с трудом подавляла гнев, нараставший как снежный ком. Что-то во взгляде мужчины подсказывало ей, что с ним нелегко найти общий язык.

Сложив на груди руки, он безмятежно прислонился к косяку.

— В машине, наверное, куда теплее. — В глазах его притаилась усмешка, отчего у девушки возникло внезапное желание пнуть этого типа как следует.

— Вам что, неизвестно, кто я? — нетерпеливо спросила она.

— Нет, — ответил он и глянул на дорожную сумку гостьи. — Но если вы коммивояжер, то явились не по адресу. Я ничего сегодня не куплю.

— Коммивояжер? — эхом отозвалась Эва. — Мистер Уолкер, я…

Он предупреждающе поднял руку.

— В другой раз, ладно? С удовольствием выслушал бы вашу рекламную речь, но не сегодня. Должно быть, вы продаете нечто особенное, если можете позволить себе нанять авто. — Он говорил с нескрываемой издевкой: — Какая у вас специализация? Энциклопедии, пылесосы, контрацептивы?.. — Секунду помолчав, он прошелся взглядом по складной фигурке девушки, задержав его на бюсте. — Или еще что-то?

От гнева Эву бросило в краску — тон этого нахала не оставлял сомнений в том, что он имел в виду.

— У вас так принято — оскорблять незнакомую женщину? — жестко спросила она.

Мужчина смотрел ей прямо в глаза.

— Как правило, да, — без тени смущения согласился он. — Но если постараться, то могу придумать и что-нибудь похлеще. Зависит от того, насколько творческое у меня настроение.

Эва до боли сжала кулаки.

— Мистер Уолкер, — начала она, — я…

Но он уже уставился на шофера, который стоял, прислонившись к дверце машины, как таксист, поджидающий пассажира.

— Кому пришла в голову такая мысль, Фредди? Но ты-то должен был сообразить и не везти эту дамочку сюда! — крикнул Уолкер водителю. — Теперь можешь забрать ее обратно. Если это наши парни приветствуют меня — мол, добро пожаловать домой и не скучай, — тогда передай им, что я очень тронут. И всем поставлю пиво, когда их увижу.

Шофер сделал пару шагов к дому, открыл было рот и застыл как вкопанный, напоровшись на гневный взгляд девушки.

— Можете пока побыть у машины, Фред, — произнесла Эва ледяным тоном. — Мне нужно кое-что обсудить с этим ценителем юмора.

Повернувшись к Уолкеру и встретившись с непроницаемой синевой его глаз, она постаралась, чтобы голос ее звучал ровно:

— Полагаю, мне следует объяснить, что я не коммивояжер и не приблудная овца, уважаемый клиент. Без сомнения, вы получили наше письмо, которое объясняет цель этого визита. Простите, что я явилась так поздно, но мой самолет опоздал. Я Эва Блайт, адвокат.

— Эва Блайт, адвокат, вот как? — встрепенулся Уолкер. — Знаете, мэм, приходится признать, что я о вас никогда не слышал. Так ведь вы прилетели издалека.

— Из Чикаго, — напомнила девушка, слегка оттаивая при слове «мэм». — Никогда не слышали обо мне? — повторила она.

В глазах собеседника заиграли веселые искорки.

— Большой удар по вашей гордости, не так ли? Как же, Ваше Адвокатское Высочество, такой парень, как я, и понятия не имеет, кто вы такая!

— Хватит нести чепуху! — не сдержавшись, выкрикнула Эва. — Естественно, вы слышали обо мне. Я знаю, что наша адвокатская контора известила вас о моем визите. К сожалению, человек, который должен был приехать к вам, — мой отец — болен, поэтому прилетела я и теперь сама примусь за дело о вашем наследстве, если вы не против. Все произошло в такой спешке, что я и не ожидала получить от вас ответ вовремя.

Уолкер покачал головой и раздраженно выпалил:

— Не получал я никакого письма. И никто из моих родственников не умер.

Эва невольно отшатнулась, услышав его резкий тон. Мысль прилететь сюда показалась ей совсем неудачной.

— Но наследство-то…

— Послушайте, леди, — перебил ее Уолкер, — не испытывайте мое терпение. Ну, так сколько они вам заплатили?

— Заплатили? — запинаясь, переспросила девушка. — Кто?

— Фредди и остальные парни. Полагаю, вы одна из заезжих девиц-стриптизерок, — хохотнул он. — У вас, конечно, вполне подходящая фигурка, но только скажите, сколько вам заплатили, и я дам вдвое больше, лишь бы вы убрались поскорее. Первый вечер дома — и клубнички мне не надо.

Хозяин повернулся, собираясь уйти, но Эва протянула руку и поймала его за локоть.

— То, что вам сейчас действительно нужно, так это получить по носу! — отчеканила она. — Даже если бы я была… была… — Девушка мучительно покраснела. — Если бы я была стриптизеркой, все равно не стала бы раздеваться за деньги в такой холод.

Мужчина насмешливо поднял брови.

— Хотите сказать, что сделали бы это бесплатно?

Эва отдернула руку от его локтя, словно обожглась.

— Ничего подобного я не имела в виду!

— Послушайте, — сказал он более мягким тоном, — извините, если я принял вас за кого-то другого, но если вы считаете, что я поверю в историю о каком-то наследстве, то заблуждаетесь. Уже поздно, и я был бы вам признателен, если бы вы сели в машину и отправились восвояси. И не выводите меня из терпения.

Они уставились друг на друга. Наконец мисс Блайт раскрыла сумочку, извлекла листок бумаги и сунула его под нос строптивому клиенту.

— Вот прочтите, — отрывисто произнесла она. — Вы ведь грамотный и умеете читать? — Это копия письма, которое я вам посылала, здесь изложена суть дела. Если вы сомневаетесь в моих полномочиях, то, естественно, вправе позвонить в мою чикагскую контору.

Последовала секундная пауза — девушке показалось, что он сейчас просто порвет листок. Задрав подбородок вверх, она словно бросала ему вызов: только попробуй!

Изогнув губы в усмешке, Уолкер развернул листок и внимательно начал читать. Когда он дочитал до конца, брови его сомкнулись в одну черную линию, глаза скользнули по визитерше, затем он перевел взгляд на шофера.

— Фредди!

— Да?

— Не думаю, что даме сегодня понадобятся твои услуги.

— Погодите, — возразила Эва, — а как же я вернусь в город?

Уолкер взглянул ей в глаза.

— Когда будет нужно, я сам вас отвезу. А сейчас нам лучше войти в дом, — сказал он и поднял сумку, ожидая, пока гостья зайдет первой, а потом и сам последовал за ней, закрыв дверь ногой.

Фред озадаченно поскреб в затылке и пожал плечами; однако, когда спустя несколько минут ничего не произошло, влез в машину и, заводя мотор, чертыхнулся. Он же давно дал себе зарок не удивляться ничему, что делает Кенит Уолкер.

Прихожей в доме не было; дверь открывалась прямо в большую уютную гостиную. Мисс Блайт прошла на середину и повернулась к хозяину.

— Вы поступили весьма своевольно, — заявила она. — Я готова была заплатить Фреду за время ожидания, к тому же он предложил мне комнату.

— Да я бы собаке не позволил спать в одной из его комнат, — отозвался Уолкер, опуская на пол сумку.

Девушка не могла оторвать от него глаз, от того, как уверенно, неторопливо он двигался, от выцветших джинсов и клетчатой рубашки, под которыми угадывалось сильное мускулистое тело.

Глаза их встретились, и Эва почувствовала, как лицо ее покрывается краской. Это же нелепо! Она здесь по делу, а через неделю — ее свадьба. Немыслимо, что встреченный пять минут назад незнакомец может чем-то привлекать к себе.

Девушка поспешно повернулась к хозяину спиной и шагнула к большому каменному камину, протянув руки к огню.

— Что-то не так? — спросил Уолкер медленно, растягивая слова.

— Нет-нет, — поспешно ответила Эва, — ничего. Я просто… э-э… восхищаюсь вашим камином.

Внезапно сообразив, что она оказалась наедине с незнакомым мужчиной в чужом доме, девушка ощутила легкое волнение.

Ей нельзя было допускать ту жуткую ссору с Дэвидом, не стоило приезжать сюда, и уж во всяком случае никак нельзя было отпускать машину. Но сейчас не время выказывать страх. Эва посмотрела на потрескивающие полешки и произнесла первое, что пришло в голову:

— Так приятно увидеть настоящий огонь. В большом городе редко встретишь такое. — Неожиданно для себя она проговорилась: — У моего жениха есть искусственный камин. Газовый. Выглядит отлично, но в нем нет прелести естественного очага.

— Это вы про чью прелесть — своего жениха? — протянул мужчина.

Эва резко повернулась лицом к нему:

— Вы что-нибудь еще умеете делать или только паясничаете?

— Многое, Эва. Ох, многое…

Многозначительность ответа и то, что он произнес ее имя, а не фамилию, привели девушку в трепет. Но тут же ее охватил гнев: как легко она выходит из равновесия!

— Вы слишком близко стоите, — недовольно вымолвила она.

Собеседник тут же отреагировал.

— А может, вы вообще неприкасаемая?

Эве вспомнились занятия на тему «самоутверждение личности», которые недавно посещала.

— Вы вторгаетесь в мое личное пространство, — произнесла она с вызовом.

Он посмотрел на нее с усмешкой.

— Этот дом — мое личное пространство. Вторглись вы, а не я.

— Я приехала сюда по делу, — вернулась она к главной теме беседы. — Вы в самом деле не получали нашего письма?

Отвернувшись, он отошел от Эвы.

— Нет. Я впервые услышал о нем сегодня, когда вы явились сюда и сунули мне под нос копию. Что до моего «наследства», как вы его называете, то единственное, что я помню о своем дяде, — это рассказы матери о том, что ее брат был безнадежным алкоголиком. Вряд ли он мог оставить что-то более ценное, чем несколько каракулей, нацарапанных на салфетке из пивного бара.

— Наша контора не ведет дела, составленные на салфетках для пива, — холодно отозвалась Эва.

Клиент бросил на нее испытующий взгляд.

— Может, и стоило бы. Тогда бы вы не были такой напыщенной.

— Ничего подобного, — огрызнулась она. — Просто я стараюсь вести себя так, как надлежит деловому человеку.

— Не надо, — сказал он, — от этого у меня сыпь выступит.

— Да, — едко согласилась Эва, — было бы очень обидно, став богатым, покрыться сыпью.

Уолкер ухмыльнулся в ответ на ее выпад и, чтобы не остаться в долгу, лукаво спросил:

— А ваш жених когда-нибудь говорил, что у вас великолепные ноги?

У мисс Блайт раскрылся рот, когда она увидела, каким масляным стал взгляд мужчины. Но ей все же удалось сохранить самообладание.

— Полагаю, что мнение жениха о моих ногах к делу отношения не имеет.

— А как насчет других частей тела? — невинным тоном осведомился Уолкер. — Или вы ему тоже заявляете, что они не имеют отношения к делу?

Да какого черта она позволяет этому типу измываться над собой, — возмутилась Эва.

— Не старайтесь казаться развязнее, чем вы есть на самом деле. — Несмотря на охватившую ее злость, она пыталась сохранять внешнее спокойствие. — Вы просто выворачиваете мои слова наизнанку.

— А, — ответил он с невинным выражением лица, — а я-то думал, что это привилегия адвокатов.

Эва стиснула зубы. Уолкер продолжал смотреть на нее, и легкая усмешка не сходила с его красивого лица. Чересчур красивого, черт возьми!

— Я имела в виду… — начала она, но оппонент опередил ее.

— Вы, конечно, имели в виду, что, пока находитесь далеко от жениха, можете изображать целомудренную девицу и не позволять обсуждать ваши ноги.

Мисс Блайт сделала глубокий вздох. Нет, этот тип просто несносен.

— Мистер Уолкер… — начала она.

— Зовите меня Кенит или просто Кен, — предложил он. — Кстати, а где этот парень сейчас?

— Какой? — спросила она, не поняв внезапного вопроса.

— Да ваш жених.

— Дэвид в Чикаго, если уж вам так не терпится знать. — Задрав голову, она посмотрела мужчине в глаза. — Вам требуется еще какая-нибудь информация о моей личной жизни, мистер Уолкер? — Ей хотелось укротить его своим ледяным голосом, но бесцеремонный собеседник не смутился.

— И когда ваша свадьба?

— В следующую субботу, — ответила она. — А теперь, может быть, перестанем обсуждать мои дела и…

— Вы и в самом деле так преданы долгу, а? — спросил он, не скрывая сарказма. — Наверное, я должен быть польщен тем, что вы явились сюда поговорить о завещании, когда могли бы сидеть себе спокойно в Чикаго и готовиться к свадьбе.

Кенит наблюдал за лицом собеседницы, на котором вспыхнули два пунцовых пятна. Уж не от гнева ли? Он потянулся к дверце буфета.

— У вас такой вид, что не помешает выпить. Что вам налить?

Эва вспомнила, что позади утомительное путешествие, и внезапно ощутила отупляющую волну усталости, захлестнувшую тело.

— Я бы не отказалась от чашки чая, — несмело проговорила она.

Хозяин кинул на нее беглый взгляд.

— А может, все-таки чего-нибудь покрепче? — Он достал из буфета бутылку вина и два бокала. — Как долго вы были в пути?

Чувствуя, что ноги не держат ее, девушка ухватилась за высокую каминную полку.

— Да весь день, — ответила она. — И дело не только в усталости. На автостанции в Беллингсе я зашла в кафе, и кто-то украл мою сумочку. К счастью, у меня еще были с собой деньги, но на такси не хватало и пришлось ехать на автобусе, а это заняло еще несколько часов. А потом я взяла эту машину и… — Она взглянула на Уолкера, ища понимания.

— Почему бы вам не присесть? — тут же отозвался он.

Эва кинула взгляд на большой красный диван у камина, потом перевела взор на хозяина и подумала, что ей следует держаться с этим человеком подчеркнуто официально.

— Садитесь, садитесь, — подтолкнул ее голос Кенита.

И девушка сдалась. Диван был старый и местами потертый, но она с облегчением опустилась на мягкие подушки. Глаза ее широко раскрылись, когда мужчина сел рядом. Его близость заставила напрячься каждый ее нерв. Он протянул бокал, и гостья настороженно взяла его.

— У меня как раз чай кончился, — посетовал хозяин. — Хотя от этого чудодейственного напитка я бы сейчас не отказался. Ну, ничего, будем довольствоваться мартини. Выпейте и давайте покончим с делом о наследстве.

Эва сделала пару глотков, посмотрела на Уолкера и поняла, что сейчас начнется самое трудное. Придется признаться, что ей и самой мало известно о наследстве своего клиента. Что там рассказывал старый мистер Голдберг, пока отец выздоравливал?

— Мистер Уолкер, — начала она с большей уверенностью, чем ощущала в себе. — Дело весьма запутанное. Знаю, свалилась к вам как снег на голову, но я думала, что вы уже в курсе дела и заказали мне место в гостинице. Не могли бы вы отвезти меня в город, мы все обсудим завтра.

Клиент бросил на нее лукавый взгляд.

— И как же вы собираетесь расплатиться с Фредди?

— Заплачу ему завтра, после того как побываю в банке, чего тут сложного? — насторожилась Эва.

— Фреду подавай наличные на стойку, — сказал Кенит. — Кроме того, завтра воскресенье, а послезавтра праздник — столетие со дня основания Йеллоустонского парка.

Эва недоуменно уставилась на собеседника.

— Праздник?.. — недоуменно повторила она. — А какое это имеет отношение к делу?

В глазах Уолкера засверкали искорки.

— Для штата Вайоминг это большое событие — праздник века. Учреждения не работают. Городской банк будет закрыт.

У Эвы отвисла челюсть.

— Но мне же надо в город, — пробормотала она. — Необходимо во многом разобраться. — Девушка прикусила губу, раздумывая, как же ей быть. — Другого выхода нет, — наконец приняла она решение. — Останусь здесь на ночь, а утром вы отвезете меня в Грейтон. Я вышлю вам то, что должна буду за бензин и прочее, и, конечно, постараюсь, чтобы вы остались довольны.

На лице Уолкера опять появилось насмешливо-ироническое выражение. Как если бы пойманная им мышка приказала принести доску для нарезки сыра, да поживее.

— Вы знаете, — с ехидцей промолвил он, — мне показалось, что, если вам что-то нужно, нелишне произнести «пожалуйста».

— Простите, — смущенно пробормотала она, — мне показалось, что это самый практичный способ выпутаться из всей этой истории.

Он поднялся с дивана и с высоты своего роста посмотрел на гостью.

— Вам показалось. Во-первых, здесь негде спать. Я сам только что вернулся после нескольких месяцев отсутствия, а моя домоправительница уволилась.

— Можно догадаться почему, — съязвила Эва. — Ей, вероятно, не доставляли удовольствия ваши насмешки. — Она холодно посмотрела на него. — Мистер Уолкер, мне очень не хочется вам навязываться, но у меня создается впечатление, что вы не советовали бы ночевать в городе.

Он кинул на нее косой взгляд.

— Да, я не рекомендовал бы вам останавливаться у Фредди. Однако есть и другие места.

— Но у меня нет наличных! — чуть не заплакала она. — Вор украл почти все, включая дорожные чеки. Послушайте, — продолжала она, отчаянно пытаясь сохранять внешнее хладнокровие, — я вовсе не возражаю против того, чтобы переночевать вот на этом диване. Но если уволилась домоправительница, может, вы позволите занять ее комнату? — И тут Эву охватило злорадное желание отомстить хамоватому клиенту. — Если, конечно, она не спала в вашей комнате.

На лице мужчины не дрогнул ни один мускул.

— Я проделала весь этот путь, чтобы сообщить вам хорошие новости! — взорвалась мисс Блайт. — Можно подумать, вам плевать на то, станете вы завтра богатым или нет.

Уолкер хмыкнул и снова уселся, удобно откинувшись на подушки. Эва вдруг обнаружила, что таращится на его длинные ноги, на то, как туго рубашка обтягивает широкие плечи и грудь. Она даже ощутила шедшее от него тепло и подумала: а что, если бы он обнял ее… Тряхнув головой, девушка отогнала сумасбродную мысль. Конечно, она немного не в себе после ссоры с Дэвидом, но нельзя же терять до такой степени голову. Эва взглянула на мужчину — не разгадал ли он ее мысли? А тот спокойно отпил полбокала мартини и с ленивым видом, будто делает одолжение, произнес:

— Ладно, рассказывайте. Уж не стану ли я действительно супербогачом?