Слепой (ЛП)

Ксавьер Нил

«Чувства» — 1

Слепой

1 глава

Макс

Если не считать пару сисек, которыми меня наградил природа, ничего во мне не намекает на то, что я могу быть ринг-гёрл[1]. Ничего. Абсолютно ничего. Эрин, моя лучшая во всем мире подруга знает это, но видимо она потеряла большую часть своего здравого смысла и поэтому делает мне это абсурдное предложение.

— Эрин…

— Я перебираю гардероб, — она пританцовывает в своих красных на высоченной шпильке туфлях и давит на меня: — Я могу сделать тебе сексуальнее, чем ты когда-либо могла себе представить. Этим я зарабатываю на жизнь.

— Ты работаешь за прилавком «MAC» в торговом центре.

— Неполный рабочий день! — она тыкает в меня своим идеально ухоженным ногтем. — Мы с тобой обе знаем, что я не просто работаю там.

Я знаю, что достаточно подействовать ей на нервы, чтобы отвлечь от этой глупой затеи. Иногда ей так легко управлять.

— Я консультирую, планирую встречи выпускников, выпускные, черт, я даже свадьбами занимаюсь, — разочарование быстро появляется на ее лице в дополнении к ее великолепному макияжу «смоки айс».

О, нет. Теперь я заканчиваю с этим.

— Макс, с тобой трудно сосредоточиться. Ты делаешь это всякий раз, когда нам нужно поговорить о тебе. Ты меняешь тему, чтобы сбить меня с толку.

Я ворчу и запихиваю чипсы в рот.

— Я так не делаю.

Я делаю так. Но если у вас есть лучший друг, который даже в свой самый плохой день выглядит так, будто она буквально сошла с подиума, вы могли бы догадаться, почему так происходит. Черт, вы уже смогли. Вы видите, какая она настырная.

— Делаешь, — она скрещивает руки на груди.

Я упоминала упрямство? Ко всему прочему она, в самом деле, чертовски упряма.

Я быстро оцениваю взглядом ее наряд. Короткое, облегающее, прозрачное, черное клубное платье. Оно заканчивается примерно за дюйм до того, как стали бы видны ее прелести. У нее длинные загорелые ноги, на которых обуты туфли на высоких каблучках, волосы достают до самой задницы, которая выглядит круто во всем, от платьев до треников, и в ней более чем достаточно уверенности для нас обеих.

Так вот, зачем мне это нужно? Теперь вы ненавидите ее хоть немного? Все в порядке. Она привыкла к этому.

— Слушай, я знаю, как сильно ты ненавидишь свою работу в закусочной.

— Мягко сказано.

— Еще мне известно, что ты знаешь, как тусоваться Макс, — она опирается на барную стойку, которая находится на другой стороне кухни нашего общего дома. — Ты устроила несколько лучших вечеринок в истории Средней Школы «Шэйд Грув Хай». Помнишь вечеринку в тогах? Люди до сих пор говорят о ней, а мы выпустились пять лет назад.

Я ухмыляюсь, и засовываю себе в рот еще немного чипсов. Соль на моем языке помогает уничтожить эту неуверенность.

Я клянусь — это работает! В следующий раз, когда вы почувствуете, как ваша самооценка падает, съешьте чипсы, и увидите, как соль уносит вашу проблему прочь.

— Послушай, Фрэнк ищет координатора мероприятий, просто он еще не знает этого. Он знает только то, что потерял ринг-гёрл.

— Какую из них?

— Мэри.

Ах, Дева Мария. Девушка, которая, если исключить униформу, выглядела так, будто могла быть капитаном клуба Воздержания.

— Что произошло? — спрашиваю я.

— Забеременела.

Ну, внешность может быть обманчива. Очевидно.

Я пытаюсь не скривиться от этой идеи.

Не то чтобы я не люблю детей. Просто я считаю идею стать родителем ужасающей. Может быть, это потому, что моя мама бросила меня, когда мне было десять, а спустя несколько месяцев мой отец покончил жизнь самоубийством, оставив меня на попечение тети и дяди, которые едва понимали, что это означало, что я буду жить с ними.

Вы думаете, что это хреново? А вы не знаете и половины. И я хочу объявить об этом публично, что даже несмотря на то, что я родом из рехнувшегося семейства, я очень общительный человек. Ну. Большую часть времени.

— В любом случае, сделай это для меня, и я уверена, ты получишь работу координатора мероприятий еще до окончания ночи.

Я стряхиваю крошки от чипсов со своих рук.

— Откуда ты знаешь, что Фрэнк согласится?

— Ну, могу сказать, что он пытается заставить меня делать эту работу, или, что он ест с моей ладони, всякий раз, как я говорю о чем-либо. Выбери, что тебе больше нравится из этого, — мое хихиканье вынуждает ее рассмеяться. — Так что, по рукам?

У меня есть диплом для этого. Я имею в виду, я поднимала свою задницу на утренние занятия в течение многих месяцев не для того, чтобы получить свидетельство «организатора по планированию мероприятий» для галочки. И в любом случае, если вам любопытно, это дерьмовая галочка.

Я тяжело вздыхаю.

Честно? Мне нужна работа. Эрин и ее брат Люк не имеют ничего против того, что я живу в нашей гигантской загородной крепости, и не вношу свой вклад. А вот я имею. Я не нуждаюсь в благотворительности. А также в ней не нуждается Логан, наш лучший друг, который тоже живет в доме. Он вносит свою лепту, так как зарабатывает на жизнь борьбой в этих полулегальных мероприятиях в том баре, в котором Эрин пытается убедить меня работать.

От мысли, что Логан «Неразрушимый» Келлар увидит меня, одетую как сексуальный котенок, я начинаю ерзать на барном стуле от затруднительного положения и любопытства.

Логан — это тот, кому поклоняются как секс-богам. Когда он дышит в комнате, женщины испытывают множественные оргазмы. Клянусь, только от мысли о его имени у девушки распадаются трусики на части. Вы думаете, я преувеличиваю, но вы просто еще ничего не знаете. Узнаете. И, возможно, вы тоже захотите отчаянно заполучить его под себя так же, как и все мы.

— Что именно я должна делать?

Радостная улыбка растягивается на лице Эрин. Она знает, что победила. С этого момента неважно, какие аргументы я приведу, потому что она собирается добиться своего.

Тьфу. Засранка.

— Все просто. Ты выходишь и держишь табличку с именем спонсора. Они объявляют первого бойца, ты держишь табличку с его именем. Затем ты проваливаешь с ринга. Вот и все.

— Подвох?

— Ты полуодета и должна немного пошевелить своей задницей под музыку, пока держишь табличку.

— Чем это лучше работы стриптизерши?

— Твоя одежда остается на своем месте, — она невинно пожимает плечиками, ее карие глаза выглядят ангельскими.

Вероятно, как у ангела со сломанным нимбом.

— По большей части. Кроме того, платят штуку баксов. Ты, правда, сможешь отказаться?

— Штуку? — взвизгиваю я.

— Да ладно. По сравнению с деньгами, которые приносят эти бои, это копейки. Я говорю тебе, с такими известными людьми, как Логан, в баре почти всегда заканчивается алкоголь, плюс плата за вход, плюс плата за возможность посмотреть на их бой. И это только легальная сторона. Наличные, которые Фрэнк зарабатывает подпольно — причина, почему он чувствует, будто владеет всем гребаным миром.

Я сжимаю губы, чтобы подавить смех. У нее с боссом странные отношения от любви ненависти, как на телевидении.

— Итак?

Я постукиваю своими кофейного цвета пальчиками по столешнице.

Не могу поверить, что я собираюсь сказать «да». Но разве у меня есть выбор? Одна ночь в качестве ринг-гёрл ради тысячи баксов? Даже если я не получу должность координатора мероприятий, которую мне пообещала Эрин, в конце концов, у меня будет достаточно денег, чтобы разобраться со счетами и продуктами, пока я ищу другую работу. Вы правда смогли бы отказаться от штуки баксов за то, что вы просто походите по рингу перед толпой несколько минут, выглядя как чирлидерша, которой слишком много платят? Я так не думаю.

Поправляю свои очки в черной, квадратной оправе и выдыхаю:

— Я в деле.

У Эрин появляется улыбка, как у злодея в мультфильме, которая демонстрирует, что она, явно, не задумала ничего хорошего

— Прекрасно.

2 глава

Логан

Люк стоит, опираясь на противоположную стену моей раздевалки, и отрывает, наконец, взгляд от своего телефона.

— Тебе обязательно скакать вверх-вниз вот так?

— Да, — я подпрыгиваю на носочках вверх и вниз, прежде чем потрясти конечностями.

Вся моя загорелая, покрытая татуировками кожа демонстрирует рельефную мускулатуру, на совершенствование которой я трачу многие часы.

Да, черт побери, я делаю это. Не для того, чтобы выглядеть симпатягой. Я качаюсь, чтобы достичь определенной цели. И поверьте, когда я что-то говорю, я никогда не разочаровываю.

— Почему ты настаиваешь на том, чтобы я торчал здесь с тобой до боя? — спрашивает Люк.

— А что твоя нянечка разволнуется?

Он прищуривает свои серые глаза.

— Когда ты в последний раз трахался? — смеюсь я, продолжая растягиваться.

— Не перед всеми выстраивается линия из задниц, в которой все отчаянно ожидают своей очереди, — он откладывает телефон в сторону и складывает свои руки на груди, обтянутой черной футболкой.

И эта линия становится немного длиннее с каждым боем.

— Завидуешь? — спрашиваю я.

— Какой-нибудь из возможных половых инфекций, которую ты подхватил? Нет.

— О, да брось, Люк, ты же знаешь, я всегда предохраняюсь, — я поигрываю бровями, и он закатывает глаза. Наконец, когда я чувствую, что размялся, я встаю перед ним, и складываю, руки на груди так же, как и он.

— Ты заценил нового бармена Фрэнка? Может, он гей.

— Ага. А после того, как он облажался на прошлой неделе, сомневаюсь, что он в конечном итоге останется здесь. В любом случае, в отличие от тебя, я не ищу дырку на одну ночь, чтобы засунуть свой член.

Он врет. Каждый чувак ищет дырку, чтобы запихнуть свой член, и не важно, в рот или киску. Это факт.

— Две дырки было бы круче, — добавляю я.

Но это редкость. О, ну, что? Это разве моя вина? Вы можете опустить свои брови обратно вниз. Девушки не приходят заранее с идентификационными карточками. Хотя сейчас так было бы удобнее.

Люк взъерошивает свои длинные, лохматые, светлые волосы.

— Почему мы вообще говорим об этом? Разве мы не должны сосредоточиться на бое?

— Неа, — отмахиваюсь я. — Я захожу на ринг, и мой разум пустеет. Ты знаешь это.

Так всегда. Вот, что происходит, когда много лет мой старик, спасибо Господи, он уже мертв, пытался пробить кулаком мою грудь. Не говоря уж о тех годах, когда люди старались сломать мне челюсть. Это были времена, когда Макс напомнила мне, что я не был непобедимым, только неразрушимым. Моя Макс. Самая сексуальная святоша, которую я когда-либо знал. Как девчонка может выглядеть настолько горячо, и недостаточно порочно, я не понимаю.

— Где твоя сестра? Она в этом время обычно занята, строит глазки бармену или выполняет какие-нибудь дерьмовые поручения.

— Обучает новую ринг-гёрл на сегодняшний вечер.

— Подожди-ка. А что случилось с Мари?

— Она беременна, — он смотрит на меня подозрительным взглядом.

Я вскидываю руки и трясу головой.

— Не смотрите на меня! Это не я обрюхатил ее, — он продолжает пялиться.

— Что? Я никогда не спал с ринг-гёрл.

— Я тебя умоляю.

— Не неси херню. У Фрэнка правило на счет секса между сотрудниками…

— Фрэнк не может даже очаровать кого-нибудь, чтобы переспать.

— Тем не менее, — я растираю руки, чтобы разогнать кровь. Ожидание, что скоро мой кулак наконец-то разобьет годы дерьма, которое я всегда держу под контролем до подходящего момента, это как неистовый оргазм для моих кулаков

И вам лучше, бл*дь, поверить, что я предпочитаю хороший оргазм, как на ринге, так и в постели.

— Я никогда не спал с ринг-гёрл. И никогда не буду. И я, черт побери, уверен, что никогда не сделаю девчонку брюхатой.

— У Логана Келлара есть нравственные нормы? Это что-то новенькое? Ты вырастил их в чашке Петри[2] для научного проекта?

Усмехнувшись, я качаю головой.

— Ты чертовски стервозный чувак. Даже для самого себя. — (Люк засовывает руки в карманы джинсов). — Я лишь говорю, что «Неразрушимый» не нарушает это правило.

Люк пожимает плечами.

— В любом случае это не будет проблемой.

— Почему ты так говоришь? Лесбиянка?

Я покорил нескольких лесби в свое время. Хочу еще.

— Она уговорила Макс.

Я смеюсь. Очень сильно.

— Макс? Ты имеешь в виду нашу Макс? Мою, в эластичных штанах для йоги и скучной футболке, Макс?

— Ага, ее.

Я смеюсь снова так, что даже дышать трудно.

Не поймите меня неправильно. Я думаю, Макс дьявольски сексуальна, но это не так очевидно. Представьте себе намного менее загорелую версию Юнион Габриэль[3] с изгибами и в очках. Она не похожа на Барби, которую я привожу домой, чтобы позабавиться в своей постели. Она, как классный ботаник. Она ни в коем случае не подходит для ринга. Я даже не думаю, что она сможет ходить на каблуках.

— Почему она решилась на это?

— Очевидно от отчаяния. Кроме того, Макс бросила работу в закусочной вчера, так что ей нужны деньги.

— Она знает, что мы поможем ей.

Люк снова пожимает плечами.

— Я даже не могу представить нашу Макс, щеголяющую по рингу. Это будет забавно… серьезно. Как утенок, который пытается пройтись по горячим углям. Когда в последний раз мы видели ее принарядившейся?

Он морщится, пытаясь вспомнить.

— На выпускной, может быть?

— И как давно это было?

— Вот именно.

На выпускной она надела золотистое платье, которое было слишком длинным, споткнулась, пытаясь дойти до нас, и, в конце концов, оторвала практически всю нижнюю часть. Она использовала мое тело как щит, чтобы дойти до машины и не светить своими формами перед одноклассниками.

— Я думал, Макс хотела, как можно меньше общаться с остальным миром. Как ты, — говорю я.

— Давай кое-что проясним, я здесь только на тот случай, если ты не оправдаешь свое имя или получишь сотрясение мозга.

— Этого не случится.

— Все когда-то происходит в первый раз, — он раздражающе ухмыляется. — В любом случае, если исходить из сообщения, которое прислала мне Эрин, Макс согласилась из-за денег и, чтобы стать новым координатором мероприятий.

— Координатором мероприятий?

— Да. Она начнет подбирать темы вечеров и декорации. Согласовывать с барменом дополнительные напитки, размещать фото и рекламу с новым программистом, которого нанял Фрэнк. Это будет отличное шоу, если она выдержит как ринг-гёрл.

— Что ж, это круто, если… — я замолкаю.

Не то чтобы я не хочу, чтобы моя Макс выдержала; это больше похоже на то, что я не хочу быть тем, кто спасает ее.

3 глава

Макс

— Ты, черт возьми, должно быть, издеваешься надо мной, — я смотрю на себя в зеркало в раздевалке для персонала. — Я не могу это надеть.

Эрин выглядывает из-за моего плеча, любуясь проделанной работой, все еще с плойкой в руке.

— Можешь. И сделаешь это.

Я с трудом узнаю девушку, которая отражается в зеркале. На мне короткая черная кожаная юбка и белая рубашка, которая застегивается не больше, чем на три нижние пуговицы. По правде говоря, мои сиськи вываливаются, несмотря на то, что они подняты так высоко, что уверена, я смогла бы сама зарыться лицом между ними.

Да, я думала попробовать. А теперь и вы со мной тоже. Всегда пожалуйста.

— Я похожа на распутную секретаршу.

— Именно, — она опускает плойку и взбивает локоны, которые только что сделала на кончиках моих длиной до плеч темно-каштановых волос.

Она на самом деле сейчас сказала «именно»? Жаль, что я не была шаловливой секретаршей, которая смогла бы трахнуть ее босса и заставить его уволить ее за то, что она вынудила меня надеть подобный наряд.

Любуясь идеальным естественным румянцем, который она придала моей коже, я покусываю свою нижнюю губу, покрытую блеском.

Это самый шикарный наряд, который я надевала с момента моего последнего настоящего свидания, которое было… когда? Три года назад? Черт побери. С моего последнего настоящего свидания прошло три года, и это означает, что прошло четыре года с тех пор, как у меня был секс. Боже, думаю, я постепенно становлюсь фригидной.

Пожалуйста, не осуждайте меня за отсутствие секса, ладно? Я пыталась. Это же считается? Хотя бы на пол-очка? Может даже как одно очко? Вы по натуре великодушны?

Я стараюсь оттянуть рубашку пониже, чтобы стало более комфортно, но она не поддается. Видимо, ей хорошо там, где она есть. Облегает так плотно, что ощущается как вторая кожа.

— Ты можешь это сделать, — подбадривает меня Эрин. — Я могу предоставить тебе тысячу причин почему. Одиночество. Трудное положение. Наличные.

Она подмигивает мне, и я улыбаюсь против своей воли.

Я сделаю это ради Эрин. Девушки, которая ведет себя как фея-крестная Золушки во вне рабочее время. Я докажу это. В надежде, что как Золушка к полуночи смогу быть дома и вернуть свои лохмотья, иначе говоря, свои штаны для йоги и майку.

Эй, скажите правду, вы бы не предпочли свои штаны для йоги этому приветствию генеральных директоров всего мира?

Приоткрывается дверь и появляется, покрытое искусственным загаром, лицо Фрэнка.

Зачем он продолжает загорать в свои сорок?

— Время шоу, — он осматривает меня и одобрительно свистит, приглаживая рукой свои излишне покрытые гелем волосы, напоминая мне все самое ужасное из фильмов киностудии Джерси. — Ты моя новая ринг-гёрл?

Я уверенно ухмыляюсь.

— И координатор мероприятий.

— Хорошо, — он кивает головой, оценивая меня. — Черт Эрин. Где ты нашла ее?

— Мой рот на замке, — Эрин делает вид, что застегивает молнию.

— Скажи мне то, чего я не знаю, — ворчит он. — Пытаюсь заставить тебя насадить на мой член тех рыженьких разукрашенных куколок месяцами.

— Ты когда-нибудь слышал о сексуальных домогательствах? — глумится она.

— Дорогуша, ты спекулируешь собой. Я просто ищу бонусы, — он высовывает язык изо рта и начинает шевелить им в ее направление.

Внезапно я чувствую себя такой грязной.

Она поднимает свои идеально изогнутые брови:

— Ну, от меня ты никакого бонуса не получишь.

Вновь закатывая глаза, он указывает на меня:

— Пошли!

Эрин приподнимает мой подбородок так, что мой взгляд встречается с её.

— Ты можешь сделать это.

Я вздыхаю.

— Я серьезно Макс. У тебя так много всего, чтобы восхищаться тобой. Пора миру узнать об этом. Иди и покажи им.

С этими словами я выхожу в коридор и разворачиваюсь, когда диджей включает рэп. Я нервно шагаю к лестнице у сцены. Подвал заполнен, а толпа на другой стороне ринга взволнована. Пьяна. Сексуально возбуждена. В толпе присутствуют как мужчины, так и женщины. И на женщинах еще меньше одежды, чем на мне, и что более важно — они выглядят сексуальнее. Не позволяй им расстроить тебя Макс.

Я поднимаю таблички и по сигналу иду по рингу, вращая бедрами и высоко подняв голову, с широкой улыбкой на лице, как будто я делала это всю свою жизнь, хотя я никогда не делала этого раньше. К моему удивлению, мужчины в толпе взрывается радостными возгласами, яростно поднимая пиво вверх, пока я держу табличку с именем спонсора над головой. Нахожу взглядом Эрин в секции «только для сотрудников», и она показывает, что мне надо танцевать.

Вы тоже думаете, что я должна танцевать? Тьфу. Хорошо.

Я делаю это. Я танцую шимми[4], и они разражаются криками, подпитывая меня уверенностью, в которой я нуждаюсь.

— Сегодня вечером на ринге подготовлено все для того, чтобы свести вас с ума, встречайте «Гром»! — говорит диджей громко, из-за угла выходит один из бойцов, с обнаженным торсом и в белых шортах, одну сторону его груди покрывает крест.

Он подпрыгивает, пока я держу его табличку над головой и, покачивая бедрами, направляюсь к нему. Толпа выкрикивает его имя, и я решаю, что если собираюсь быть храброй и сделать это, я должна идти до конца. Я перебрасываю волосы через плечо, подмигиваю ему и маню пальцем, чтобы он подошел. Заинтригованный он подходит, и я подставляю щеку, показывая, куда хочу, чтобы он поцеловал меня. Без колебаний он наклоняется, и я делаю вид, что мне тяжело дышать и падаю в обморок перед ним. К моему удивлению, толпе нравится это дополнительное развлечение. Их крики становятся громче.

Гром возвращается к своему углу, и диджей выкрикивает:

— А теперь встречайте на ринге единственного знаменитого сердцееда, который не позволяет добраться до своего сердца — «Неразрушимого».

Осознание того, что Логан дерется сегодня вечером, должно облегчить мне задачу, а не усложнить. Я представляла, что это принесет мне спокойствие, а вместо этого я даже больше взволнована, что он увидит во мне больше, чем просто девушку, с которой играет в видео-игру «Left For Dead»[5]. Больше, чем девушку, которую он без проблем отверг несколько лет назад, когда она открыла ему свое сердце. На этот раз я хотела, чтобы он посмотрел на меня тем же голодным взглядом, которым он смотрит на всех этих девушек, которые постоянно появляются в его постели.

Я говорю о «мне принадлежит твое тело» взгляде. О том, от которого ваши трусики мгновенно становятся мокрыми и который оставляет вас задаваться вопросом, какого черта вы реагируете именно так. Времена пещерных людей прошли. Мне не следует желать, чтобы он перебросил меня через плечо и трахнул возле стены. Не смотрите на меня так. Будто вы никогда не хотели дикого секса у стены.

Удерживая табличку с его именем, я облизываю губы и стреляю взглядом на людей, как только они кричат его имя. Я кидаю взгляд через плечо, чтобы увидеть, как его челюсть отвисает. Взгляд, который я никогда не видела. Так же, как я сделала для «Грома», я качаю бедром в его сторону, шевелю пальцем, чтобы поманить его и указываю на точку, куда я хочу получить поцелуй.

Он нахально подходит, обвивает руку вокруг моей талии, притягивая меня к себе теснее, и целует мою щеку, в то время как я теряю сознание перед ним.

В притворстве нет необходимости. Он тот тип парней, перед которым вы не будете притворяться НИ В ЧЕМ. У вас когда-нибудь был такой парень как этот? Да, у меня тоже не было.

После его губы соскальзывают с моей щеки, его горячее дыхание шепчет мне в ухо:

— Ты выглядишь чертовски сексуально.

Я не знаю, как мне удается сохранить вертикальное положение на каблуках. Между теплом его тела, пьянящим ароматом его пота и звуком его голоса, произносящим слова, в мечтах о которых я провела годы, я должна назвать это чудом.

Определенно чудом.

Как только Логан оказывается там, где должен быть, я понимаю намек и исчезаю с ринга, тем же путем, что и пришла, всю обратную дорогу пытаясь отдышаться.

Да. Моя фея-крестная лучше, чем у Золушки. Что? Нет, вы не можете заполучить ее. Найдите свою собственную.

4 глава

Макс

Я бы солгала, если бы сказала, что не проснулась мокрой этим утром с мыслью о голосе Логана Келлара, который говорил мне фразу «трахни меня». Его горячее дыхание. Его крепкое тело.

Моя рука скользит вверх по моему обнаженному бедру, в то время как ноги раздвигаются в предвкушении. С закрытыми глазами я представляю, что это рука Логана. Я прикусываю нижнюю губу, когда мой палец тянется к киске.

Рыча, я сбрасываю с себя одеяло.

Можно подумать, я не провела достаточно времени, мастурбируя и мечтая о нем. О, пожалуйста, не начинайте. Слишком рано для такого взгляда. Чего вы ожидаете от меня? Мы с Логаном дружим больше десяти лет.

До того, как выхожу из комнаты, я натягиваю шорты для йоги, лифчик, майку и рубашку. Когда я иду по коридору, то прохожу мимо комнаты Люка, к счастью, он единственный с кем я делю ванную. Я мельком смотрю на закрытую дверь Логана, находящуюся на другом конце коридора. Я не слышала, как он пришел прошлой ночью, но сильно сомневаюсь, что он пришел домой один.

Он никогда не приходит домой один после ночи боя.

Как только я поворачиваюсь, чтобы спуститься вниз, моя теория тут же доказана блондинкой, осторожно проходящей мимо кухни, а ее сандалии с открытой пяткой болтаются у нее на кончиках пальцев.

Я думала, что только проститутки одевают такую обувь[6].

Я борюсь с желанием зарычать, как только подхожу ближе.

Здорово. Это не просто случайная девочка на одну ночь. Она пошел уже по второму кругу.

К счастью, я вижу Люка, который сидит за барной стойкой с чашкой кофе, прижатой к губам, пока пялится на нее таким же, как у меня взглядом. Эрин сидит на столешнице ближе к холодильнику, по другую сторону от него и закидывает чернику в рот, пристально глядя, как мы изменились в лице.

Лиз открывает дверь кладовой и Эрин вздыхает:

— Там по-прежнему нет ничего органического.

— Ты хоть представляешь, как вредны эти сладкие хлопья? Сколько калорий? — она оборачивается. Я протягиваю руку и вытаскиваю коробку, она ухмыляется мне:

— Очевидно, ты знаешь.

До того, как я успеваю ответить, Эрин говорит ей:

— На твоем месте, я бы не связывалась с Макс, пока она не позавтракает.

Лиз разворачивается и вскидывает брови.

— Она заколола последнюю девушку ложкой.

Я не заколола ее, ясно? Я треснула по тыльной стороне ее ладони.

— Да это просто невозможно, — говорит Лиз. Я смотрю на нее убийственным взглядом, наполняя миску хлопьями на островке напротив Люка. — Так ведь?

Логан на самом деле предпочитает такой тип девушек? Такие даже не могут завязать шнурки самостоятельно, вот почему они не носят обувь со шнуровкой. А я занята, гадая, что со мной не так. Мне следовало бы переживать, что происходит с ним и почему он выбирает таких бесполезных существ. Но я знаю ответ на это. Они только на мгновение. И это все, что ему нужно. Это все, что он когда-либо искал.

Закатывая глаза, я хватаю ложку и подцепляю немного хлопьев, пока эта девица продолжает оставаться с нами в комнате:

— Ты можешь идти.

— Я просто собиралась дождаться, когда «Неразрушимый» проснется, — она указывает в сторону его комнаты.

Они никогда не знают его настоящего имени. Это плохо, что мне нравится это? Это позволяет чувствовать, что он, как два человека, вместо одного, которого у меня не может быть. Не берите в голову. Это звучит жалко, как я и думала.

— Господи, нет, — произносит Люк поверх чашки с кофе. Мы с Эрин подавляем смешки, когда он пытается исправиться: — Я имею в виду, что ты же знаешь, какой он. Любит проводить день после ночи боя, отдыхая в одиночестве.

— Точно, — мямлит она. — Передашь ему, чтобы позвонил?

— Доктору, чтобы провериться на герпес? — спрашиваю я.

Она свирепо смотрит на меня, готовясь ответить, когда Люк прерывает её:

— Конечно.

Лиз выходит из кухни через входную дверь и, если мне повезет, навсегда из наших жизней. Спустя какое-то время, дверь в спальню Логана со скрипом открывается, и он бредет, потирая свои голубые глаза. Он похож на статую греческого Бога, даже со спутанными после сна волосами. Он без рубашки, что не удивительно, а пара свободных спортивных шорт подчеркивает его мускулы в виде V, по которым, в юности я часто пускала слюнки.

И не напоминайте, что я повзрослела. Я знаю! Знаю! Но вы попробуйте не пускать слюни, когда, попросту говоря, в вашей жизни присутствует модель мужского пола.

Я быстро засовываю немного шоколадных хлопьев в рот, когда он спускается по лестнице через две ступеньки.

— Доброе утро.

— Эта восхитительная надувная сука только что ушла, — говорю я с набитым ртом.

Эрин откидывает голову назад и громко хихикает:

— Вау. Хорошо сказано.

— Так и есть, — Люк натягивает свою медицинскую рубашку. — Сколько еще раз обожаемая Лиз собирается почтить нас своим присутствием?

Я фыркаю:

— Почтить? Серьезно? Это не чересчур ли щедро? Не следует ли нам использовать слово досаждать?

— Разве ее срок годности не истек? — Эрин качает головой.

— Именно так, — Логан прислоняется на столешницу прямо рядом со мной. Его взгляд блуждает по мне, и неожиданно мне становится трудно жевать. Мой язык становится слишком толстым для моего рта, а горло пересыхает. — Угостишь?

Я вижу, как он облизывает свои идеальные губы и раскрывает рот шире. Делая, как он просит, я кормлю его, и из него вырывается тихий стон.

Ага. С меня хватит.

Чувствуя, что моя температура повышается, я подталкиваю миску ему.

Вы слышали это, верно? Он сделал это нарочно?

— Наелась?

— Да, — я поворачиваюсь, чтобы поставить молоко обратно в холодильник, но прежде замечаю кривую ухмылку на лице Эрин.

Она знает. Она всегда знала, какие чувства я испытывала. Мы обе думали, что я покончила с Логаном. И до прошлой ночи так и было. Пока он не сказал, то, что сказал. Черт возьми!

Взяв себя в руки, я оборачиваюсь и вижу, как он пьет молоко: капли падают на его грудь и стекают прямо по его брюшному прессу.

Я хочу их слизать.

Да. Определенно переизбыток чувств, Макс.

Он вытирает свои молочный усы тыльной стороной ладони:

— Кроме того, чтобы покритиковать мою сексуальную жизнь, почему вы все так чертовски рано встали?

— Некоторые из нас должны работать, — Люк смотрит на часы, очевидно, он собирается уходить.

— Тьфу, не напоминай мне, — говорит Эрин, а я прислоняется к столешнице рядом с ней. — У меня сегодня встреча по поводу свадебного приема, и у этой невесты есть все шансы стать лучшей брайдзиллой (прим. пер. — сокр. Bride — невеста, Godzilla — динозавтр — мутант, годзилла, брайдзилла)

— Максимус? — его прозвище всегда заставляет меня ухмыляться.

Он единственный, кому позволено это использовать. Он грозился избить каждого парня, который пытался. По лицу. Защищает, но не трогает. Зашибись.

Думаете, я могла бы обменять «защищай, но не трогай» на несколько, полностью удовлетворяющих мои потребности, трахов? Ага. А я так не думаю.

— Не спится.

— Планы?

Я качаю головой. Он тут же улыбается:

— Хорошо. Это значит, что мы, как и планировали, позависаем вдвоем, как обычно после ночи боя. Поспим вместе, закажем пиццу и устроим киномарафон. Сегодня по телевизору Джеймс Бонд.

Из-за описания наших действий, уже ставших обычными, я улыбаюсь. Тем не менее, слабый запах духов Лиз витает на кухне, и это вызывает у меня отвращение.

— Ни в коем случае я не лягу в постель, в которой бывают твои неудачные решения и «Шанель № 5», — ворчу я.

— Мы будем спать в твоей постели, — он хихикает, складывая руки поперек груди под татуировкой «Неразрушимого», где «Н» это часть цепей, которые обернуты вокруг каждого из его бицепсов и причудливо соединяются на спине.

Я была единственной, кто сидел с ним несколько часов, когда он делал ее в восемнадцать лет. Невиданное постоянство для непостоянного парня.

— В любом случае она удобнее.

— В ней нет бурной активности.

— По чьей вине, — вставляет Эрин.

Согласитесь, что это было неуместно и немного стервозно?

Я толкаю ее локтем в плечо, и она взвизгивает:

— Ой. Сменим тему, — говорит она. — Прошлой ночью был хороший бой. Давно не видела, чтобы ты так яростно дрался. Это было похоже на то, что на уме у тебя было что-то другое. Что-то, что подталкивало тебя. Что-то, за что стоит драться… — ее взгляд тут же устремляется на меня. — Так?

— Слишком уж не тонкий намек, — бормочет Люк, спрыгивая со стула, телефон извещает, что ему пора идти.

Я смотрю на Логана, не уверена, что смогу переварить ответ. К счастью, в этом нет необходимости, потому что телефон Эрин начинает играть мерзкую песню. Она вытаскивает его и рявкает:

— Черт! Это мой босс, — щелкая «разблокировать», отвечает своим профессиональным голосом: — Эрин слушает.

Оставляя свою еду, она спрыгивает со столешницы и быстро направляется в спальню на первом этаже, мое предположение — что-то изменилось. Похоже, брайдзилла требует ее даже раньше, чем она ожидала.

— Ты осталась, чтобы посмотреть бой?

— А разве я когда-нибудь их пропускаю?

С дерзкой ухмылкой он вздыхает:

— Нет.

Между ухмылкой и возможностью, что, может быть, только, может быть, он дрался лучше, после того, что сказал мне на сцене. Такое чувство, что температура на кухне стремится к уровню, как в царстве Аида, и если я не покину ее, то есть шанс, что я упаду в обморок от недостатка кислорода.

Если я упаду, может, придет сексуальный пожарный и спасет меня. Вдруг это заставит его немного ревновать? Звучит как хороший план, да? Нет? Отлично. Буду разумной.

— Вздремнем? — спрашиваю я.

Я беру волосы и собираю их в неряшливый пучок, с помощью резинки с запястья. Логан просто кивает и следует за мной из кухни по направлению к лестнице, обратно к кровати, где я знаю, он будет спать только со мной.

Послушайте, я знаю, что вы скажете, что лучше иметь кусочек чьего-то сердца, чем не иметь вообще, но я утверждаю, что нет, черт побери, никакой разницы. Особенно, когда этот кусочек сердца одного из ваших лучших друзей. И особенно, когда кусочек чьего-то сердца принадлежит парню, который неприкасаемый и неразрушимый.

5 глава

Логан

Я никогда не забуду, как первый раз уснул с Макс в такой же кровати. Она только переехала в город, в дом ее тети. Она сидела с Эрин на ланче, и я помню, что задавался вопросом, как долго Эрин провозится с этим новым проектом. Мешковатые джинсы. Футболка с изображением персонажей из старой видеоигры: «Братья Марио». Как можно не любить «Братьев Марио»?

Огромные очки на пол-лица сдвинутые на макушку. Я понимал, что видела Эрин, и что это был ее проект-катастрофа, в который она играла. Она любила играть в куклы в натуральную величину. А что видел я? Девушку, которая вероятно облажалась в своем прошлом и пряталась от этого. Как говорят, проблема порождает проблему. Разница была в том, что она искала твердую почву, а Эрин и Люк идеально подходили для этого. С такими родителями, как у них, которые с радостью принимали их друзей, было очевидно, что Макс в конечном итоге втянется.

В тот день Эрин потребовала, чтобы я проводил Макс домой после школы, потому что у нее был урок танцев, а у Люка футбол.

Вы уже встречали Эрин. Когда она говорит сделать что-то, вы любым гребаным образом сделаете это. Она как я. Мы никогда не реагируем хорошо на «нет», если вообще реагируем.

Так что я проводил. И когда старик ввалился домой позже ночью, после того как, очевидно, напился в баре, я прокрался через свое окно, а затем в ее. Не задавая вопросов, она впустила меня поспать рядом с ней, и с той ночи оставляла свое окно незапертым. Я не всегда оказывался в ее постели, но могу честно сказать, что за эти годы шансы быть рядом с ней были выше, чем быть где-либо еще.

Даже после того как затрахал девушку до потери пульса, и она умоляла бы меня остаться, я бы не остался. Я сразу их предупреждал, что не согласен на такое.

Только послушайте сейчас. Я не могу дать Макс то, чего она хочет больше всего. Я просто не могу. Но я могу дать ей это.

Она шевелится рядом со мной и кладет свою смуглую руку ниже моего пресса, притягивая меня к себе с тяжелым вздохом.

Черт. Знаете, если подумать, я мог дать ей то, чего она хочет, мог бы. Но нет. Она хочет, чтобы я был постоянным. У вас есть хоть какая-нибудь мысль, что это, черт возьми, значит? Это означает повышение ставки. Риск получить неожиданный выстрел в распахнутую грудь, потому что вы слишком долго стоите на одном месте. Я буду честен с вами. Я не многому научился у своего старика, по причине того, что он был сукиным сыном, но я выучил, что после многочисленных избиений, лучшее, что было возможно — это двигаться вперед. Меньше шансов, что тебя нокаутируют. Меньше боли. Меньше вероятность того, что тебя заставят страдать. Отец был не самым активным человеком. Отец был свирепым кулаком.

Ее ноготки впиваются в мое бедро, и я прикусываю кулак, чтобы не издать ни звука.

Бл*дь, мне нужно полностью сконцентрироваться, чтобы не перекатиться и не погрузиться в нее по самые яйца. Черт побери, я думал, что прошлой ночью Лиз смогла выкинуть образы Макс из моей головы, но это привело лишь к тому, что я желал, чтобы подо мной лежала Макс. Получилось настолько плохо, что я, мать вашу, не смог кончить. Дрочил, когда она заснула. Солгал, и навешал ей, что много адреналина осталось после боя. Она не жаловалась. После трех оргазмов они редко это делают. Вы бы в любом случае не жаловались после трех оргазмов подряд.

Ощущение ее мягкого дыхания на моей коже послужило причиной того, что мой член встал по стойке смирно. Мы уже проходили это, приятель. Этого не случится. Мой член не сдается. Просто остается стоять, гордый ублюдок. Я закатываю глаза и крепко зажмуриваю.

Я годами хотел трахнуть ее, но при этом, не испортив с ней отношений. Но нет ни единого шанса. Нет возможности спать с Макс и не угробить столько лет нашей офигенной дружбы. Она заслуживает чего-то лучше, чем это. Она заслуживает кого-то получше, чем я. Знайте, я могу быть мудаком, и вы можете ненавидеть меня так же, как я ненавижу себя временами, но поверьте мне. Я бы лучше отдал свое левое яичко, чем обидел Макс.

Я тянусь через нее к тумбочке за пультом и включаю ее телик, висящий на стене, в надежде, что она проснется и немного отлепится от меня. Опираясь одной рукой на спинку кровати за своей головой, использую другую, чтобы найти канал с фильмом.

Джеймс Бонд. Мужчина, с которым у меня есть кое-что общее. Он никогда не остается с одной женщиной надолго, никогда не привязывается слишком сильно, водит быстрые тачки и впечатляюще работает своими кулаками. И как Джеймсу Бонду, все дамы открыто поклоняются мне. Это нормально, что и вы тоже. Я никому не скажу. Знаете несколько отличий между нами? Помимо того, что он британец и работает в своей стране, я не ношу костюмы и не пью. Это доказанный факт, что в любое время алкоголь разгоняет кровь, что приводит к избиению одного из супругов, или детей, и, в конце концов, алкоголь влечет за собой смерть. Я уже знаю, что умру молодым. Но нет нужды искушать судьбу, понимаете меня?

Макс бормочет сладким голосом цитату из фильма, оповещая о своём возвращении в сознательный мир. Я ухмыляюсь и смотрю на нее.

— Эй. Возвращаешься к жизни?

Она тихонько ворчит, перекатывается на спину, возвращает очки обратно на лицо и кладет голову мне на грудь. Я широко улыбаюсь.

Я бы ни за что не отказался от этих моментов.

Макс возится рядом со мной снова, пиная одеяло, что оно едва прикрывает ее гладкие ноги и от этого мне хочется пробежаться по ним руками.

— Боже, она великолепна, — вздыхает она, глядя в телевизор.

— Ты тоже восхитительна, Максимус.

— Ага. Да ладно. Ты видишь ее?

Я смотрю на актрису, которую показывают по телевизору и обратно. Конечно, она выглядит горячо со всем этим макияжем, милым платьем и каблуками, которые кажутся удивительно высокими.

Я видел много пар дизайнерской обуви на своих плечах. Те, что с красной подошвой, не они ли такие чертовски дорогие?

Как бы там ни было, есть что-то по-настоящему красивое в девушке, которая может возбудить в паре тренировочных шорт, рубашке и с небрежным пучком на голове. Если вы можете выглядеть обалденно в абсолютном минимуме, все парни захотят вас, если вы приложите усилия. Как я прошлой ночью, когда Макс вышла на сцену.

— Ты видела себя прошлой ночью?

Она пытается улыбнуться, но затем вздыхает:

— Я ужасно нервничала.

— Это было не заметно, — я наблюдаю, как на губах Макс появляется восхитительная улыбка. — Фактически, ты выглядела так, как будто создана заниматься чем-то подобным.

— Да, ты прав.

Ее неуверенность в себе всегда сбивала меня с толку, но скажу по секрету — это единственная вещь, за которую, я был благодарен больше всего.

У нее было немного парней, как и немного свиданий, благодаря ее неспособности заметить, какая она чертовски горячая. Ей это дается с трудом, полагая, что парням нужны девушки, которые позволяют вытворять с собой всякое дерьмо. Не спрашивайте меня, скольких парней я прогнал. Я не буду отвечать на этот вопрос без присутствия адвоката.

— Кстати говоря, я получила работу координатора мероприятий.

— Поздравляю, Максимус!

— Спасибо, — она легонько пожимает плечами и перекатывается на другой бок, лицом ко мне. — Я должна выполнять работу ринг-гёрл еще минимум несколько боев. До тех пор, пока мы не найдем новую девушку. У меня полный контроль по креативной части, плюс я получила возможность работать с новым парнем программистом, которого нанял Фрэнк, для решения всех проблем с сайтом.

От мысли что, что я буду видеть Макс в облегающих нарядах и выступающую передо мной, мой член встает. Я поворачиваюсь на бок лицом к ней.

Возможно, он поймет намек, что ему нет места на вечеринке. Сомневаюсь. Насколько он знает, ему всегда рады при встрече.

— Ты будешь великолепна в этом, ты же знаешь? Это то, чего ты всегда хотела.

— Ну не совсем то, чего всегда хотела, но, безусловно, это начало. И деньги, — она присвистывает. — Больше, чем я когда-либо зарабатывала.

— Есть идея, какую тему ты хотела бы? Пожалуйста, только не что-нибудь заезженное.

— Нет. Я думаю «Грохот в джунглях»[7].

— Цыпочки в леопардовых обтягивающих нарядах? — я глажу свой подбородок. — Я могу наслаждаться этим.

Я — Тарзан. Ты Джейн, малышка.

Она ударяет меня в плечо, и я притворяюсь, что вздрагиваю от боли.

— Ты можешь наслаждаться чем угодно.

— Ну, да. Что я могу сказать, со мной легко.

Она мурлычет и прикусывает нижнюю губу.

Она всегда так делает, когда есть что-то, что она хочет сказать, но сдерживается. Я знаю, что лучше не подталкивать ее. Мы не поступаем так друг с другом. Мы говорим, когда готовы. Конец истории.

— Могу я спросить тебя кое о чем, Логан?

— О чем угодно. За исключением настоящие ли сиськи у Лиз. Ты девушка. Ты и так знаешь ответ.

Это же не миф? Девушки на самом деле всегда могут сказать, когда у другой цыпочки искусственные титьки, правда?

Из-за ее раздражения я начинаю хихикать. Упуская мой комментарий, она подпирает лицо рукой.

— Ты не можешь драться вечно, Логан, так что ты собираешься делать, когда это закончится? Что ты собираешься делать со своим будущим?

От этой темы я меняюсь в лице.

— Да ладно, Максимус. Ты знаешь, у таких парней как я нет будущего. Есть только сейчас. Этот момент. Вот и все.

Ее карие глаза начинают вглядываться в мои голубые.

Ей нужен ответ получше. Она хочет, чтобы я сказал ей что-то наподобие той чепухи, которую она читает в девчачьих любовных романах. Что когда это закончится, я положу мир к ее ногам. Мы убежим в закат или что-то в этом духе. Но со мной этого точно не случится. Я не тот парень.

И дамы, пожалуйста, не могли бы вы ради мужчин во всем мире понять, что то, что вы читаете — выдумка, по вполне понятной причине. Парни, из которых хлещет подобная романическая чепуха, делают это не для женщин, а для других мужчин. Доказанный факт. Спросите Люка.

— Люди меняются.

— Я нет.

— Но, если ты…

— Я не хочу.

Разочарованная, она закатывает глаза и раздраженно вздыхает:

— Черт побери, Логан. Кончай разыгрывать меня.

Из-за слова «кончай», вырвавшегося из ее ротика, мой член опять пытается встать.

Отлично. Только его мнения тут не хватало.

— Если бы однажды ты не смог драться и должен был выбрать, что делать со своей жизнью, чтобы ты выбрал?

Я плюхаюсь обратно на подушку и тру щетину на лице.

Я не позволяю себе мечтать. Помимо того факта, что это пустая трата времени, это ни к чему не приведет. Я с трудом могу представить, что произойдет в следующий раз на ринге, так с чего бы мне думать, что будет в следующем году, бл*дь, не говоря уже о паре лет?

— Я не знаю. Я думаю, что хотел бы открыть тренажерный зал для деток. Ну, знаешь, куда дети могли бы пойти после школы потренироваться, научиться боксировать или другим видам спорта или еще что-то. Дать им место, где можно выплеснуть энергию. Знаешь, то чего у нас никогда не было.

Я научился драться в промежутке, между тем, когда старик использовал маму, как боксерскую грушу и парнями, желавшими вернуть деньги, которые я выиграл или парнями, которые хотели поквитаться со мной из-за своих подружек, которые были неспособны хранить верность. Это началось до того, как я встретил Макс, и закончилось, когда она поддержала меня в том, что выступать на ринге предпочтительнее тюремной камеры. Да… вы правы. Я должен Макс за свою жизнь.

Лицо Макс нависает над моим, в то время как ее мягкий смуглый пальчик поглаживает его с боку, едва задевая шрам, что скрыт прямо под линией моей нижней челюсти.

Мой старик оставил его мне однажды ночью бутылкой пива. Она промыла его и перевязала, прежде чем провести бессонную ночь, играя в видеоигры, что закончилось тем, что мы рухнули на убогую постель на полу, голова к голове.

Утром я проснулся раньше, чем она. Был готов расцеловать всю ее. Но остановился. Хотите знать почему? Потому что моя жизнь достаточно дерьмовая, и я не хотел разрушать ее. Разве этого не мало? Согласитесь.

Я облизываю свои губы и смотрю, как ее пальчик бездумно вырисовывает маленькие круги вокруг моего подбородка. Небольшая дрожь прошибает мое тело.

Боже, я знаю это чувство слишком хорошо. Оно угрожает существованию того, кем мы стали. Оно стремится к образу жизни, которого я не могу достигнуть. Если я позволю себе чувствовать это, я потеряю Макс навсегда.

Я с трудом сглатываю и приподнимаю брови, когда она едва размыкает свои губы, глубоко вдыхая.

— Что?

— Я думаю…

Мой пульс ускоряется по неизвестной причине.

Я знаю, что она не собиралась сказать мне, что я могу овладеть ей на мгновение. Трахни меня, на это вы надеялись, так?

— Да?

— Что ж… вероятно, тебе следует заказать пиццу прямо сейчас, — она хихикает и хватает меня за подбородок, игриво покачивая его вперед-назад.

Качая головой, я тяну ее к себе на колени, таким образом, ограничивая ее в движениях. Мы начинаем игриво бороться и кататься по ее постели, из нее сочится смех и заполняет пустоты внутри меня, которые никогда не сможет заполнить кто-либо другой.

6 глава

Макс

Глядя через плечо Тони, я восхищаюсь его работой. Он компьютерный гений, если я вообще когда-либо встречала такого. Между продвижением социальных сетей и модернизацией веб-сайта, он выводит TKO[8] на совершенно новый уровень.

А поскольку он идет с такой приятной внешностью, то вот он там, тоже в этом отделе. Что? Мне разрешено смотреть.

Немного худощавый, с темно-каштановыми волосами и светло-голубыми глазами — просто поразительный контраст. В то время как его кожа бледная, а черты лица угрюмые, напоминающие мне об одном находчивом, остроумном британце.

Или, может быть, это потому, что прошлой ночью я снова смотрела BBC версию Шерлока, в последнюю минуту внося коррективы. Эй, он популярен!

— Удовлетворена? — слово срывается с его языка, и внезапно я хочу оказаться под ним, с широко разведенными ногами, его руки держат мои бедра, а я задыхаюсь от стонов, в то время как он задает этот вопрос.

Невозможно быть в здравом уме, оставаясь такой сексуально озабоченной.

Скрещивая руки на груди, я отступаю в крошечную часть офиса и прислоняюсь к столу, на котором стоит мой ноутбук.

— Абсолютно. — (Он криво усмехается, и мое лицо вспыхивает). — И это хорошо, потому что мне нужно попасть домой на ужин.

— Грандиозные планы?

— Не совсем. Я пропускала ужин с моими лучшими друзьями каждый вечер последнюю пару недель, — напоминаю ему.

Когда меня взяли координатором мероприятий у Фрэнка, я знала, что буду посвящать всю себя этой работе, потому что люблю это делать. Потому что как никто другой, хочу произвести впечатление. Но самое главное, я хочу, чтобы он нуждался во мне, и как раз это позволит мне сохранить работу. Так удивительно, но в данный момент первая «Ночь Боя», которую я спланировала — завтра, и я так внимательно проверяла все мелочи, что едва ли спала. К счастью, у меня крепкий организм, и еще куча идей для предстоящих боев, так что возможно все будет не слишком сложно. Не могу жаловаться на то, что провожу так много времени с Тони. Он милый и сладенький, и я вполне уверена, что нравлюсь ему.

По крайней мере, я так думаю. Прошло много времени с тех пор, как кто-то клеился ко мне, и есть шанс, что я немного сбрендила. Пожалуйста, скажите мне, если вдруг я выдумываю это.

— Ты каждый вечер ужинаешь с друзьями?

— Не каждый вечер, нет. А еще мы соседи по дому.

— О, — он медленно кивает. — В этом есть смысл. Вы с Эрин живете в одном доме?

— И Логан, и Люк.

— Боец и парень, который обрабатывает его травмы?

— Ага.

Тони приподнимает бровь, и в его глазах проскальзывает искорка.

— Счастливчики.

— Люк — брат Эрин и он гей.

— А Логан?

Ох, нет, нет, нет… боже, неужели я действительно говорю, как мамочка, у которой есть малыш?

Только одно его имя заставляет меня переступить с ноги на ногу.

— Он просто друг.

— Просто друг? Это значит, что он не стал бы разбивать мое лицо, если бы я пригласил тебя выпить со мной сегодня вечером?

Застигнутая врасплох, я хватаюсь за рукав своей светло-голубой футболки с надписью «фанат книг».

— Ты приглашаешь меня на свидание?

Без колебаний он откидывается на спинку своего черного компьютерного кресла.

— Да, — прежде чем у меня появляется возможность ответить, он продолжает: — Мой брат приезжает в город со своей невестой, и он пригласил меня присоединиться к ним и еще нескольким друзьям. Из-за отсутствия лучшей формулировки — они отстойные.

Я хихикаю.

— Они скучные. Ханжи. И я бы хотел быть с тем, с кем могу поддерживать разговор.

Ах. Вот оно что. Это не свидание. Ему нужен кто-то, на кого можно положиться. Разве это не мой обычный случай? Всегда друг, ни разу не вагина. Не могу поверить, что только что сказала это.

— Не самое идеальное первое свидание, но я обещаю, что все исправлю на втором.

Погодите. Сейчас я снова запуталась.

Тони не отводит от меня взгляд, а также продолжает ухмыляться.

Святое дерьмо. Он на самом деле хочет пойти со мной на свидание. Я не просто полезная замена. Я ему… на самом деле нравлюсь. О нет. Я ведь испорчу все это. Я могу пересчитать количество свиданий, которые у меня были за последние несколько лет на пальцах одной руки. И я более чем осведомлена, как это грустно, так что спасибо.

— Так что ты скажешь?

На какой-то момент лицо Логана всплывает в моей голове. Его сильная, идеально вылепленная челюсть, ценное мужское великолепие, которому следует находиться на страницах модельных агентств по всему миру.

Он правда никогда не увидит во мне больше, чем лучшего друга? Так было годами, а я все еще уступаю первенство шлюхам в мини-юбках. Барби с фальшивыми сиськами. Фифам без мозгов. Он нарисовал линию на песке, в то время как я проводила года, надеясь, что он сотрет ее, но ясно, что этого не будет. И в первый раз я не переживаю из-за этого. Впервые кто-то добивается меня, и я не хочу играть в занявшего второе место лучшего друга. Было бы глупо не сказать «да», верно?

— С удовольствием.

7 глава

Логан

Я бью кулаком по груше еще раз, не сильнее, чем обычно, чтобы выпустить пар. Я ударяю сильнее. Прыгаю туда обратно до того, как бью снова. И снова. Ударяя так сильно, что чувствую, груша скорее взорвется, чем позволит мне продолжать наносить по ней удары.

— Эй, Рокки, ты готов идти? — говорит Люк, обматывая полотенце вокруг своей шеи и удерживая его там.

Я опускаю руки.

— Да, пожалуй.

— Хорошо, иначе ты же знаешь, что Эрин становится стервозной, когда мы опаздываем, а она готовит ужин.

Он хрустит шеей, поворачивая голову, пока я стаскиваю перчатки с рук.

— Не похоже, что мы не станем есть, даже если опоздаем.

— Еще бы. Когда мы были детьми, если она помогала маме готовить ужин, и папа опаздывал, она могла игнорировать его до завтрака.

Люк слегка улыбается от этого воспоминания. В отличие от меня и Макс, они были осчастливлены настоящим детством и большей частью подростковых лет. Два заботливых родителя, которые любили их и бездомных животных, которых они притаскивали домой.

Их смерть поразила всех нас, и сплотила нас сильнее. Полагаете, я пытаюсь найти что-то хорошее в дерьмовой ситуации. Хотите вручить мне золотую звезду?

— Хорошо, я ненавижу показное равнодушие Эрин не меньше всех остальных.

Я хватаю свою сумку для тренировок и запихиваю внутрь перчатки. После этого я снимаю свою белую майку и кидаю ее через голову, прежде чем скинуть обувь.

Я даже не голоден. Ужин не был обычным в эти последние пару недель. Макс была призраком из-за своей новой работы, и, черт побери, если это не задевало меня. Я был в тренажерном зале дважды в день, почти каждый день на этой неделе, в поисках отдушины. Что-то, что могло отвлечь от того факта, что в моей жизни гигантская дыра, когда она не рядом. Факт, что мы делаем так много всего вместе, до этого момента не ценился по-настоящему.

В любом случае, это похоже на то, будто я потерял свою левую руку. Сложно функционировать. Это только между нами, договорились?

— Ты в порядке? — Люк возвращает меня обратно из собственных мыслей.

— Ага.

— Уверен? Ты себя странно вел последнюю пару недель.

Не обращая внимания, я перебрасываю свою спортивную сумку через плечо и выдвигаюсь вслед за ним.

— Да все хорошо.

Он просто кивает, что означает, что он знает, что я несу чушь.

Так и есть. Вы знаете это. Но это не значит, что я хочу объяснять ему, что скучаю по Макс. Она мой лучший друг, конечно, я скучаю по ней.

Улавливаю взглядом ребенка, который пытается ударить по груше.

— Держи руки выше. Все время защищай свое лицо.

Подросток выглядывает из-за плеча и кивает.

— Спасибо, — а затем следует моему совету.

Я киваю в ответ и вытаскиваю свой сотовый телефон из кармана, выходя из «Оливера», местного захудалого спортзала, который мы регулярно посещаем, и где я тренируюсь с самим Оливером, бывшим военным, годами изучавшим смешанные боевые искусства.

Видя новое оповещение о сообщении, я ввожу пароль к телефону и читаю его.

Максимус: Я съем твои тако, если твоя задница задержится хоть на минуту.

Боже, я люблю её. Дерьмо. Я только что сказал это? Вы? Вы ничего не слышали.

Я широко улыбаюсь в тот момент, когда Люк разблокирует двери своего БМВ. Видя мгновенную перемену на моем лице, он останавливается и опирается руками на крышу автомобиля.

— Что?

Я быстро печатаю ответ Макс.

Я: тронешь мои тако, и твоя задница в беде.

В конце концов, я отвечаю ему:

— Ничего, просто Макс говорит не опаздывать на ужин.

— Это объясняет перемену в настроении.

Раздраженный, я заталкиваю телефон обратно в карман.

— Не было никакой перемены настроения.

— Определенно была, — Люк следует примеру и залезает в машину.

Действительно не было. Вы ничего не видели.

После того как он заводит машину и трогается, он начинает развивать эту тему снова.

— Так что заставляет тебя хандрить дома подобно печальному зеленому великану? Ты скучаешь без Макс?

Ни слова.

— Просто обычно мы с ней играем в видеоигры.

— Понятно, — Люк опять делает это чертово лицо, которое означает, что он знает — «я несу херню».

Конечно, так и есть, но никому, кроме меня не нужно об этом знать. И вам, я полагаю тоже. Я не признаю, что гигантскую, размером с «книжного фаната» дыру, в моей груди, может заполнить только одна девушка, в очках в черной оправе, которая отжигает в футболке с надписью: «Выбери Оружие» и кубиками спереди. Черт, я едва могу признать, что эта девушка — девушка для меня. То есть, если у парня вроде меня есть девушка. Но это не так. Факт из жизни. Запишите его.

Когда мы паркуемся, я замечаю, что машина Макс стоит за машиной Эрин. Я стискиваю зубы, удерживая себя от того, чтобы улыбнуться. Выхожу, следуя за Люком к входной двери, едва вслушиваясь в его обсуждение насчет идеи быть парамедиком вместо медбрата.

К настоящему моменту вы, вероятно, догадались об этом. Что каждый в доме имеет кое-что, кроме меня. Будущее. Вопрос в том, что делать с оставшейся частью вашей жизни. Вы, наверное, все поняли, да? В конце концов, где ключ к тому, чего вы хотите в карьере? Но я? Я никогда не думал о том, чем буду заниматься настолько далеко от того, что у меня есть сейчас. И просто мы предельно ясно понимаем, что я не настолько тупой, чтобы в действительности думать, что у меня чуть больше пары лет и то, если повезет. У меня опасное хобби, потому что я знаю все о мужчинах семьи Келлар. Мы прокляты. Точно прокляты. Единственная гарантия, которую мы получаем в наших жизнях, это та, что умираем молодыми.

— Ты, правда, хочешь видеть подобную фигню? — я задаю вопрос сразу после того, как кидаю сумку около двери и стягиваю обувь. — Я знаю, ты видел много в больнице, но это похоже на другой вид ужаса.

— Может быть, — Люк слегка толкает меня плечом и идет поздороваться с сестрой, которая расставляет тарелки, заканчивая последние штрихи к ужину.

Я осматриваюсь вокруг в поисках Макс. Знаю, что она здесь. Я видел ее машину. Стол накрыт, и значит, что она оказалась дома вовремя, чтобы помочь, но прямо сейчас она не здесь. Только я собираюсь спросить, где она, как слышу шаги по деревянному полу. В этот момент ее лицо вспыхивает, и она на полной скорости набрасывается на меня. Как только ее тело врезается в мое, мои руки окружают ее талию, и она поднимается на цыпочки, чтобы обнять меня за шею. Вот, что происходит, когда разница в росте почти фут. Я закрываю глаза и прижимаю ее сильнее.

Боже, я скучал по этой девчонке. Дерьмо. Не повторяйте это.

— Максимус, — говорю я, с трудно скрываемым волнением.

Она отстраняется и игриво толкает меня в плечо.

— Скучал без меня?

— Да, — я веду себя беззаботно, скрещивая руки поперек груди.

Ни. Слова.

Люк глумится где-то на заднем плане, сидя за столом, пока Эрин переносит тарелки.

Видите, мне не нужно что-то говорить. У меня есть тот засранец.

Мы присоединяемся к ним, садимся рядом друг с другом, как всегда. Мы усаживаемся на деревянные стулья, я кладу руку на спинку ее стула, и улыбка сверкает на ее лице.

Диалог за ужином продолжается, и я понимаю, что услышал только половину. Если бы это касалось меня, мы бы уже пропустили ужин и направились бы прямо вверх по лестнице, чтобы начать предварительную «Ночь Боя», ритуал из видеоигр и чашек с двойным шоколадно-ванильным мороженым. Традиция началась, когда я впервые шагнул на какое-то подобие ринга. Она знала, что я был на взводе, и знала две моих любимых вещи, которые могут успокоить меня.

Вы не узнаете это. Макс действительно хороша в том, что мне нужно, даже если я сам и не вижу этого. Она всегда была рядом. Знаете, что? Я собираюсь перестать разговаривать с вами. Из-за вас я постоянно становлюсь сентиментальным и размазней.

— Так это свидание? — спрашивает Люк, вырывая меня из грез.

— Типа того, — отвечает Макс, вытирая рот, ее тарелка наполовину пуста. — Мы встречаемся с его братом, невестой брата и их друзьями. Он сказал, что наше второе свидание будет только для нас.

— Хитро, — кивает Люк в одобрении.

— Подождите. Что? — я взмахиваю руками и позволяю им упасть на колени. — У тебя свидание? Когда? С кем?

— Похоже, ты не слушал? — Эрин поднимает свой бокал с вином и закатывает глаза. Я быстро показываю ей средний палец.

— С Тони.

— С кем?

С мягким вздохом она отвечает:

— Парень-компьютерщик, которого нанял Фрэнк.

Батан батана узнает издалека.

— А как же я?

— А что ты?

Она произносит эти слова так медленно, что я осознаю, что именно она спрашивает. Чего она хочет. Она хочет, чтобы я сказал ей не ходить. Она продинамит его ради меня. Она хочет, чтобы я сражался ради одной вещи. Я отказываюсь драться ради этого.

Дерьмо. Почему вы не предупредили меня не реагировать таким образом? Хорошо, честно, мне не нужно предупреждение, обычно в таком дерьме я проявляю себя намного лучше. Я могу справиться с этим. Нет проблем.

Откашливаясь, я расслабляю плечи настолько хорошо, насколько могу, возвращая на лицо дерзкую маску «Неразрушимого».

— Я имею в виду, ведь завтра «Ночь Боя». Хотелось бы знать, будешь ли ты дома вовремя, ради традиции. «Неразрушимый» нуждается в традиции.

Она ненавидит, когда я веду себя подобным образом.

— А.

Она устремляет взгляд вниз и теребит стакан с водой. Отвращение и грусть одновременно выражаются на ее лице.

Я ненавижу быть ответственным за этот взгляд.

Не поднимая глаз, она отвечает:

— Конечно, я вернусь вовремя ради этого. Я всегда здесь ради тебя… — её взгляд перемещается на Эрин. — Я собираюсь быстро принять душ.

Эрин вздыхает и откидывается на стуле, покачивая бокалом с вином, удерживая его кончиками пальцев.

— Хорошо. Просто встретимся в моей комнате, когда будешь готова.

Макс вытягивает руку, чтобы взять свою тарелку, когда я хватаю её.

— Не переживай об этом. Я уберу.

Она выпячивает свою грудь, как будто хочет ответить, но останавливается. Вместо этого она отодвигает мой захват и бормочет:

— Спасибо.

Я смотрю, как она устремляется вверх по лестнице прямо в ванную, которую делит с Люком. Сдерживая свои локти на столе, сгибаю свои руки вместе и подставляю их под свой подбородок. Я должен сделать что-то, чтобы удержать себя от нее сегодня вечером, в противном случае я сделаю дыру в чертовой стене.

До того, как вы спросите опять, ответ — все еще «нет». Нет. Она не может быть моей. Я не могу, но это не значит, что я не хочу. Или что я не хочу трахнуться, отчаянно представляя эти губы на моем члене. Не имеет значения, что я хочу разделить эту часть с Макс, которую она бережет для меня, потому что у нее нет парня, чтобы заполнить этот пробел. Я чертовски уверен, что не хочу позволять моему гребаному разуму бредить по этому поводу. Мне не нужно подобное дерьмо сегодня вечером. Не перед «Ночью Боя». Не перед тем, когда на кону стоит такой приз. Я точно знаю, что мне нужно. Да. Это именно то, о чем вы думаете. И я знаю к кому обратиться, чтобы получить это.

8 глава

Макс

К счастью, вытеснение мыслей о Логане из моей головы намного легче с бокалом десертного вина. Алкоголик из меня неважный. В среднем желание напиться появляется у меня, вероятно, два раза в год. Вкус алкоголя ничто по сравнению со вкусом капкейка или чего-то похожего, что на самом деле стоит всех калорий.

И если вы пьете, я ничего не имею против. Представьте, что вы чувствуете после тяжелого дня и радость, которую вам приносит бокал холодного вина. Да. Я испытываю те же чувства. От глазури.

Кроме того, Логан не пьет, и с тех пор как большая часть моего свободного времени проходит с ним, это всегда с легкостью позволяло мне избежать выпивки.

Пожалуйста, оставьте все вопросы, связанные с Логаном, как минимум до третьего бокала.

В тот момент, когда я подношу второй к своим губам, я полностью расслаблена, а эта кучка консервативных выпускников колледжа не кажется мне настолько занудной, как я себе представляла. Не учитывая то обстоятельство, что я наклоняюсь в распростертые объятия Тони; моя спина напротив его крепкой груди в кабинке, в которой мы делим сиденье.

Да, у Тони телосложение меньше, чем у Логана, но это не значит, что не может быть удобно. Разве я уже не говорила, не поднимать вопрос по поводу него. Как вам не стыдно.

Разговор наконец-то уходит от их свадебной болтовни, которая, хочу заметить, была сильно болезненной.

Послушайте, это не значит, что я против брака или чего-то еще. Собственно, как раз наоборот. Я хочу этого в один прекрасный день. Может быть, не всю эту «идти под венец» лабуду или большое пышное платье, но прочно полагаться на любимого человека. До того, как моя мама решила, что легче быть в Европе с Бродериком, вдвое моложе ее возраста, с наполовину изученными английскими манерами, парнем, чем в действительности иметь дело со смертью отца, у нее был великолепный брак. Мои родители были по-настоящему счастливы недолго. Я не имею в виду, когда каждый выглядит в какой-то степени счастливым. Я имею в виду, что «за закрытыми дверями трахались как кролики» счастливы. Да, дети, как правило, глухие не больше, чем стены в вашем доме звукоизолированы. Если бы только чертовы врачи не облажались с его лечением. Они по-прежнему это делают. И я не была бы сироткой с мечтательными глазами, влюбленной в своенравного парня, чей самый большой страх — обязательство. Разве не было уже сказано, не поднимать тему про Логана? Вы становитесь плохими слушателями.

— Так чем ты зарабатываешь на жизнь? — спрашивает его брат Майкл, не сокращать до Майка, потому что его невеста думает, что это подходит для подростков.

Да. Она женщина такого типа.

— Я координатор мероприятий. — Я ставлю стакан обратно на стол. — Это популярный бар, также специализирующийся на любительских боях.

— Любительские бои? — Кларисса, его невеста, придвигается к краю своего сиденья с рукой, поглаживающей очень дорогое жемчужное ожерелье вокруг горла.

— Как подземные бои в колледжах?

— Чуть легальнее, чем те, но да. Ты права. Это моя работа придумать тему в баре, разобраться с напитками, работа со стилистом, чтобы позаботиться о барменах и ринг-гёрлз, выбрать декорации и вещи, как те, что подходят для их больших призовых боев. Я имею в виду, что между собой у них проходят незначительные бои, но есть два главных события каждый месяц, и это моя работа поразить всех. — Впервые в истории я горжусь тем, что я делаю. У меня больше нет сраного «просто официантка» ответа. Я наконец-то направилась навстречу карьере своей мечты.

Разве это не потрясающе?

— Как интересно! — Кларисса прикусывает свою нижнюю губу, в то время как друзья хихикают в знак согласия.

— Так это означает, что ты встречаешь бойцов? Они на самом деле такие горячие, как говорят люди?

Я медленно облизываю свои губы, когда мне на ум приходит картинка с Логаном, без рубашки, с стекающим вниз потом по его совершенным мышцам. Легкое возбуждение зарождается между моими ногами, и я скрещиваю их. Давай Макс. Просто позволь этому бл*дь произойти.

— Я встречала нескольких бойцов, да. Один из моих лучших друзей на самом деле непобедимый.

— У тебя есть друзья, занимающиеся подпольными боями? — спрашивает ее подруга, с красными волосами, чье имя, я думаю, рифмуется с именем ее парня, который Ларри.

По правде говоря, я не видела необходимости, воспоминать ее имя, но факт, что их имена рифмуются, заставляет меня немного смеяться внутри. Что я могу сказать? Я просто существо, когда нахожусь в состоянии алкогольного опьянения.

— Верьте или нет, бойцы тоже нуждаются в друзьях. — Суровое осознание того, что это всё, что когда-либо будет нужно от меня Логану, вызывает у меня желание забрать свой бокал с вином и сделать большой глоток.

Я ненавижу его.

В тот момент Тони использует свой большой палец, чтобы мягко погладить сторону моего плеча. Воздушное, легкое прикосновение, не сексуальное, но оно успокаивает. Я посылаю ему улыбку, и он подмигивает мне.

— Так если ты окружена потными парнями, владеющими смешанными боевыми искусствами, что ты делаешь, разгуливая с моим маленьким тихоней братиком? — Майкл высмеивает Тони, который закатывает свои глаза.

— Спасибо, брат.

— В любое время, малек. — Он поднимает свою кружку с холодным пивом и пьет. Конечно, Тони меньше, чем Майкл, но на самом деле Майкл ненамного больше. Может быть, на размер в комплекции и на дюйм в росте. У них много похожего в чертах лица, например, округлость их лиц и то, как они морщат лбы. Их носы реально выглядят слишком маленькими для их лиц. На первый взгляд вы можете сказать, что они родственники.

По крайней мере, я могу. Вы довольно проницательны, так что, вероятно, вы бы тоже смогли.

— Иногда с тихоней можно на самом деле по-настоящему повеселиться. — Мой дерзкий ответ причина, по которой Майкл давится пивом, в то время как другие ребята за столом согласно кивают, а их партнерши выглядят удивленными, что я могла сказать что-то подобное вслух.

Ага. Вероятно, и не сказала бы без помощи это красного хмельного мужества.

— На этой ноте мы отправляемся, — настаивает Тони, бросая счет на стол, чтобы оплатить мои два напитка, один его и щедрые чаевые.

— Так скоро? — Майкл выглядит смущенным, но Кларисса выглядит так, как будто испытывает облегчение. Не думаю, что в своей чопорной манере она может справиться с другим моим эмоциональным всплеском.

Это меня устраивает, правда. Я похожа на чопорную и благопристойную фанатку по отношению к вам?

— Завтра «Ночь Боя», и у нас впереди целый напряженный день, — объясняет Тони. Хоть это и правда, но есть кое-что, что он сохраняет между нами. Он обещал доставить меня домой к десяти, чтобы я смогла соблюсти предстоящие перед «Ночью Боя» ритуалы с Логаном.

Который, между прочим, мудак. И вам следует знать это к настоящему времени. Вы имели удовольствие познакомиться с ним.

— Спасибо за проведенное время. — Я встаю, и темно-синее платье Эрин без бретелек, которое она уговорила меня позаимствовать, задирается в очередной раз. Каждый раз, когда я встаю, платье взмывает вверх, как будто оно — ракета, а моя задница — это луна.

Если бы у меня было больше своих собственных красивых вещей, то не было бы необходимости одалживать ее. Одалживать не очень подходящее слово. Отдала мне, звучит лучше. Она даже не носит его больше. Вероятно, оно слишком большое для нее. Может быть, сейчас, когда я получила более хорошую работу, мне следует обзавестись одеждой получше, но это будет означать меньшее времяпрепровождения в моих штанах для йоги и футболках с «братьями Марио». Это звучит стремно, да?

— И тебе спасибо, — отвечает Майкл. — Надеюсь, увидимся в ближайшее время.

Я киваю, как только Тони скользит рукой по моей пояснице, чтобы сопроводить меня к двери, бормоча на ухо:

— Надеюсь не слишком скоро.

Со смешком я смотрю, как свободной рукой он ослабляет свой галстук, как только мы оказываемся в нескольких шагах от его БМВ, которая как серебристая версия БМВ Люка.

Когда родители Эрин и Люка были живы, у них были деньги. А когда они умерли, ну, мы выяснили, насколько много денег у них было на самом деле.

— Это только мне кажется или на самом деле воздух здесь, снаружи, значительно менее спертый? — ворчит Тони. Я хихикаю снова, и он открывает автомобильную дверь для меня, все еще качая головой. — Я думаю, только что в моем горле застрял огромный кусок снобизма.

После того как он закрывает дверь, я пристегиваю ремень безопасности, как только он залезает внутрь.

— Они не были так плохи.

— Ты просто вежливая.

— Ну, да неужели.

Тони фыркает, пристегивается, заводит машину и трогается.

— Это одна из вещей, которую я люблю в тебе.

— Мою неспособность фильтровать речь?

— Я собирался отметить твое отношение, но это тоже.

Я ухмыляюсь и вытаскиваю свой телефон из сумочки, чтобы посмотреть, пропустила ли я какие-либо сообщения. И нет, не пропустила. Ничего удивительного.

У Эрин «одно сообщение, чтобы увидеть, жива ли ты» правило для свидания. Люк едва пишет, потому что думает, что смс необходимы только для чрезвычайных ситуаций и Логан… ну, между постоянными спутанными сигналами, которые я получаю, я была бы удивлена, если он помнит, что мобильные телефоны могут быть использованы, как основное средство общения за исключением сексэмэсок. И поверьте мне. Он лучше всех знает, как сексэмэситься. Иногда я жалею, что не знаю пароль на его телефоне.

Тони выдергивает меня из моих мыслей.

— Еще раз спасибо, что пошла со мной.

— Ничего особенного.

— Я обещаю, наше следующее свидание будет только для нас двоих и всех других людей в ресторане, конечно. На твой выбор.

Тот факт, что мы уже наметили второе свидание, заставляет меня нервничать. Мне достаточно сильно нравится Тони, но часть меня чувствует себя плохо, потому что я знаю, что он не тот, кого я хочу на самом деле.

Хотя, думаю, есть люди в качестве запасного варианта и похуже.

— То есть, если ты все еще хочешь пойти со мной. Я полностью пойму, если мой братец мудак заставит тебя дважды подумать.

Я разворачиваюсь лицом к нему.

— Не-а, меня так просто не испугать.

— Хорошо. Потому что ты мне нравишься. — Он переплетает свои пальцы с моими, поднося мою руку для поцелуя.

И это все, что он говорит за оставшуюся часть поездки. Бессловесные джазовые мелодии окружают нас, и я действительно чувствую себя счастливой.

Это значит, что свидание должно быть таким? Так отношениям следует начинаться. Просто. Сладко. Легко. Если бы я только могла оставить Логана во френд-зоне. И, черт побери, заставить его остаться там.

Я украдкой бросаю взгляд на Тони, который не перестает улыбаться, с тех пор как мы оставили его брата. Я причина тупой ухмылки. Я.

Знаете что? Это официально. Прямо с этого момента я перестаю чахнуть от тоски по Логану. Это приводит лишь к перепадам настроения и мастурбации поздней ночью.

Тони подвозит меня к передней части дома, и я незамедлительно отмечаю, что машины Логана нет. Я борюсь с присущим инстинктом быть расстроенной. Давай Макс! Ты только что поклялась оставить его во френд-зоне. Оставь его там! Он выходит из машины и провожает меня прямо до нашей, покрытой красной краской, входной двери, которую красила Эрин. Она настаивала, что мы новый вид семьи и нуждались в новом виде двери в этом типовом районе.

— Несмотря на моего брата, его сучки невесты и его, ведущих себя как чмо друзей, я действительно здорово провел с тобой время, Макс. — Тони скользит руками в карманы и делает длинный вдох.

— Я тоже.

— Я увижу тебя завтра на работе? Может быть, когда у нас будет какая-то часть свободного времени, мы можем выяснить, где мы собираемся провести следующее свидание?

— С радостью.

Он выпускает мягкий «гм» и наклоняется вперед, чтобы поцеловать меня в щеку. По-джентельменски.

Если бы это было в моих силах, мы бы пропустили эту «джентельменскую» фазу и направились к «прижимать меня прямо к стене и запихивать свой язык мне в глотку» фазе. О боже, моя сексуальная неудовлетворенность достигает новых уровней.

Поцелуй такой короткий, что я даже не успеваю оценить ощущение его губ на моей коже.

— Спокойной ночи, Макс.

— Спокойной ночи, Тони, — говорю я ласково, а затем разворачиваюсь и вставляю ключ в замок, позволяя себе добраться до друзей, которые торчат на первом этаже в гостиной. До того, как у меня появляется шанс поздороваться с ними, мой телефон вибрирует от сообщения.

Тони: Если это имеет какое-то значение, потребовался весь мой самоконтроль, чтобы не поцеловать тебя.

Я гордо улыбаюсь.

Я: Определенно имеет.

— Ты рано дома, — говорит Эрин, дуя на свои только что накрашенные ногти. Она всегда меняет цвет, чтобы соответствовать теме ночи боев. Завтра время «Зеленых джунглей».

— Плохое свидание? — спрашивает Люк из мягкого кресла с откидывающейся спинкой; открытая книга лежит на его коленях.

— Плохо целуется? — следует за ним вопрос Эрин, которая морщит свое лицо, как будто она понимает.

— Хорошее свидание, — я обращаюсь к Люку, который в тренировочных брюках и своих очках для чтения выглядит похожим на фитнес-модель во время простоя на фотосессии. Затем к Эрин, которая в трениках и спортивном бюстгальтере. — Не знаю. Он не целовал меня так.

Она раздраженно хрюкает.

— Тьфу.

— Он старался быть джентльменом.

— Сейчас уже не пятидесятые. Девушка любит хорошую «тренировочку с языками» и, возможно, касание груди на первом свидании.

— И это моя младшая сестра, дамы и господа, — произносит Люк как диктор.

— О, пожалуйста, можно подумать тебе не нравится, когда твой действительно горячий партнер случайно задевает твой член. — Ее отношение к нему заставляет меня закатывать глаза. — В любом случае, почему ты так рано дома?

— Эээ… следую традициям перед «Ночью Боя». Говоря об этом, где Логан?

Эрин сверлит взглядом брата, прежде чем поднять бутылочку лака для ногтей. Прочистив горло, она говорит в лоб:

— Его нет.

Я перевожу свое внимание на Люка, который выглядит так, будто ему неудобно, как и Эрин, но он не выполняет свою работу хорошо, скрывая это. Мои руки обхватывают заднюю спинку дивана прямо позади Эрин, хотя я по-прежнему смотрю прямо на него.

— Ты знаешь, где он?

Люк качает головой и поднимает свой роман обратно.

— Нет.

Прежде чем у меня появляется шанс озадачить его большим количеством вопросов, звук входной двери прерывает меня, и объявляется Логан в своей серой слегка помятой футболке, свободных джинсах, а его волосы растрепаны.

Все классические признаки только что оттраханного Логана.

Он останавливается, как вкопанный. Удивленным голосом говорит.

— Ты рано дома.

— Я? — произношу вслух с сарказмом. — Неужели я на самом деле была единственной, которая не знала, что мне нужно было продержаться какой-то определенный срок на свидании?

— Я просто имел в виду, что ты вернулась домой раньше, чем я ожидал.

— Серьезно, — бормочу себе под нос, когда Люк говорит громко:

— Чувак, почему ты светишься, как чертов диско шар?

— И почему ты пахнешь как «Bath and Bodyworks»[9], — Эрин резко вдыхает, — и дешевая лимонная ароматизированная водка.

— Просто выполняю все ритуалы перед ночью боя, — дерзость в его тоне причина, по которой мои пальцы глубже вонзаются в спинку дивана.

Почему я даже на секунду подумала, что его комплименты мне, будут когда-либо значить большее? Я такая чертовски глупая. Вы не должны напоминать мне об этом.

— Мог бы ты принять чертов душ? Между тобой и запахом лака на ногтях Эрин, я чувствую себя так, будто нахожусь в подсобке дешевого стрип-клуба, — слова вылетают из моего рта, и Люк смеется.

Логан фыркает и направляется вверх по лестнице, а я провожаю его глазами.

Клятва оставить его во френд-зоне навсегда началась сейчас. Её придется повторять постоянно, чтобы вернуться к тому, как было раньше, прежде чем всколыхнутся старые чувства. Но знаете, что? Чем скорее, тем лучше. Потому что на этот раз великие события в моей жизни двигаются навстречу мне, и я хочу оседлать эту волну.

9 глава

Логан

Это чертовски смешно. Из-за того, как я себя чувствую, думаю, не будет даже проклятого боя. Я просто хочу закончить, пробивая своим кулаком грудную клетку парня, и все будет окончено в рекордное время, оставляя этот выброс адреналина, бегущий по моему телу.

Я. Ненавижу. Эту. Ярость. Ничего хорошего не приходит от мужчин Келлар, когда мы находимся в таком состоянии.

— Чувак, ты немного нервный для ночи боя, — обращает внимание Люк со своего обычного поста у стены напротив меня.

В этот момент я толкаю стену, концентрируя внимания на технике снижения стресса, которую однажды я слышал, упомянули на ТВ-шоу.

Это ни черта не работает.

— Ты в порядке?

— Я в порядке. — Я тяжело вздыхаю и толкаю стену сильнее, закрывая глаза.

— Мужик, это не так. — Он продолжает болтать.

Я хочу, чтобы он просто закрыл свой рот.

— На самом деле, теперь, когда я об этом думаю… ты не был в порядке целый день. Выглядит так, как будто ты… раздражен.

Я отрываю руки от стены, поворачиваюсь и посылаю ему «лучше заткнись» взгляд. Он не обращает внимания на намек, или это его не заботит.

— Что не имеет никакого смысла с тех пор, как часть ритуала перед «Ночью Боя» вылетела в трубу. Разве только…

— Ты закончил? — я встряхиваю свои конечности, надеясь, что он сменит тему.

— Ты не трахался прошлой ночью, да?

Мое молчание — это признание вины.

Ни слова от вас.

— Твою ж мать! — его волнение заставляет меня желать, чтобы он на самом деле не был семьей, тогда я смог бы поколотить его перед боем, чтобы разогреться. — Не удивительно, что ты на взводе сильнее, чем игрушечная машинка, только что вытащенная из коробки. — Я сжимаю пальцы. Не бей Люка. Он твой лучший друг. — Так что произошло? Не встал?

— Разве похоже, что у меня есть проблемы со стояком? — я растягиваю шею из стороны в сторону.

На заметку. Никогда не было такой проблемы.

— Нет, но и не похоже, что у тебя есть проблемы по части заполучить кого-нибудь для секса.

Это замечание посылает еще больше адреналина пульсировать по моим венам. Этот бой не собирается быть долгим, это не то, что мне нужно. Мне нужен чертов огонь. Мне нужно что-то, чтобы снять напряжение.

— Ну? — спрашивает Люк

— Что ну?

— Так что случилось?

Я останавливаюсь, подпрыгивая на носках, и пожимаю плечами.

— Я, черт побери, даже не знаю.

— Объясни мне.

— Звонила Кимми.

— Это разве не соседка Лиз по комнате?

— Да.

Он выглядит так, будто ему претит эта ситуация.

— Правда?

— Что я могу сказать. Это легкая добыча. — От этого замечание он делает вид, будто задыхается, когда я продолжаю: — Я позвонил ей. Она захотела выпить, поэтому я встретился с ней. После того как она опрокинула пару стаканов, мы вернулись в ее квартиру, перешли к прелюдии, и когда она уже была готова для следующего шага, я просто… не смог. Поэтому я удовлетворил ее пальцами и свалил.

— Что ты имеешь в виду, что ты просто не смог?

— Я подразумеваю, что просто не смог. Она была горячей. Была возбуждена, но я просто… был не в настроении, кажется.

Был не в настроении? Кто я, черт возьми, девчонка? Вот, вы, верите в эту чушь? Вы знаете хоть одного придурка, которому надо быть в настроение, чтобы трахнуть кого-нибудь?

Я обхватываю свой затылок обеими руками и тяну. Я точно знаю, что, черт возьми, со мной случилось. Все, о чем я мог думать — была Макс, и как сногсшибательно она выглядела в маленьком темно-синем платье Эрин. Ее сиськи выглядели так, будто им ничего не оставалось, кроме как выскользнуть в мой рот. То, как платье облегало ее бедра, вынуждая мой взгляд следовать за ним, когда оно ползет наверх прямо на ее упругую задницу. И тот факт, что она была девчонкой, которая я хотел, чтобы оседлала мои колени. Воспоминания о ее наряде угрожают моему члену стояком. Я клянусь тебе, жадный сукин сын, если ты встанешь сейчас, никакой награды за отлично проведенный бой не получишь.

— Ах. — Его лицо снова делает выражение, которое я ненавижу. Самодовольный говнюк.

Вы тоже перестаньте выглядеть самодовольными.

До того, как он может продолжить, раздается резкий стук в дверь. Раздраженный, но благодарный, что наш диалог окончен, я отзываюсь.

— Входите.

Двое мужчин, с которыми я не знаком, появляются в дверном проеме. Один высокий, худой, темноволосый и бледный. Он выглядит как кто-то с канала BBC. Чертова Макс с ее одержимостью британским шоу. Другой немного ниже ростом, смуглый, худой и с лохматыми волосами, напоминает мне кого-то с MTV.

Да. Думаю, вы правы. Я слишком много смотрю телевизор.

— Мы можем вам помочь? — я скрещиваю руки поперек груди.

— Простите, что беспокоим, — говорит тот, похожий на британца. — Я Тони, новый программист Фрэнка, а это Стюарт — фотограф. Фрэнк хотел, чтобы мы сделали парочку горячих снимков каждого из бойцов, чтобы разместить на сайте.

Тони. Так этот тот мудак, который думает, что он достоин моего лучшего друга. Совсем не так я его представлял. Его вид вынуждает меня напрячься еще больше. Что, черт возьми, она нашла в этом застенчивом мудаке? Он совсем не похож на меня.

Подождите. Это ведь преимущество, не так ли?

— Конечно. — Я по-прежнему профессионал. Протягиваю руку каждому из них, чтобы пожать и представиться. — Я — «Неразрушимый».

После быстрого рукопожатия я смотрю через плечо на Люка, чей рот разинут. В чем, черт возьми, его проблема? Поставленный в тупик, я прочищаю горло, тем самым давая ему понять, что пора бы заговорить. К моему удивлению, это занимает одну лишнюю минуту, чтобы до него дошло.

— Я Люк. В смысле, Люк как бы я. Я имею в виду, Люк… ум… я. — Бессвязная речь, вылетающая из его рта, когда он пытается протянуть руку Стюарту для рукопожатия — пугающая. Я видел Люка в различных состояниях. Самодовольным, потому что он прав. Самодовольным, потому что он думает, что он прав. Самодовольным, потому что он не свободен. Самодовольным, потому что он одинок. Но этого идиотского, лепечущего стиля нет в этом списке.

— Твой отец, — заканчивает Тони предложение и немного хихикает себе под нос. Я смотрю на него, не реагируя. Прочищая свое горло, он быстро пытается объяснить: — Вы знаете, из «Звездных Войн»?

Ага, прям. Потому что я никогда не видел «Звездные Войны».

— Я знаю. Просто не думал, что это смешно.

Это не было смешно. Не притворяйтесь, потому что вы думаете, что нравитесь ему больше.

— Серьезен перед боем? — Стюарт снова начинает говорить, а Люк больше ничего не говорит. — Это обеспечит нас несколькими классными снимками.

— Каждая фотка со мной — это классный кадр. — Дерзость в моем тоне сопровождается Стюартом, поднимающим свою камеру.

Факт.

— Продолжайте свои дела, как будто ничего не происходит. Представьте, что нас здесь нет, — говорит Тони, вытаскивая свой мобильник.

Я хочу, чтобы его здесь не было. И вас. Перестаньте вот так смотреть на него. Он неудачник.

— Не проблема. — Я насмешливо улыбаюсь и разворачиваюсь, чтобы начать наносить удары по воздуху, поскольку так мне нравится разминать свои мышцы.

Слабый звук каблуков привлекает мое внимание и, видимо, внимание Тони тоже, потому что он разворачивается, как только замечает, пробегающую мимо Эрин. Он быстро останавливает ее и что-то тихо шепчет, что заставляет ее хихикать.

Она громко говорит.

— Не переживай, красавчик. Я скажу ей.

Она даже не пытается кинуть на меня взгляд, в выражении ее лица заметна четкая цель.

Красавчик? Что? Она теперь тоже на его стороне?

Я сильнее сжимаю перемотанные лентой пальцы, как только вырисовываю улыбающееся лицо Тони в своем мозгу. Не имеет значение, что я дерусь с Т-бон сегодня вечером, потому что лицо, что я собираюсь встретить своими костяшками, разбивающими его на миллион кусочков, будет принадлежать тому, кто только что передал секретное сообщение моему самому большому болельщику.

10 глава

Макс

— Сними нижнее белье, — командует Эрин.

Оттягивая платье, я отказываюсь.

— Вот точно, нет. Достаточно того, что я должна ходить в этом полупрозрачном платье на сцене перед огромной толпой, так ты еще хочешь, чтобы я сняла нижнее белье? Что? У меня что, на лбу написано, что я Кардашьян?

— Во-первых, именно ты настаивала, что хочешь быть в черно-белом платье с принтом зебры. — Она говорит о моем наряде ринг-гёрл, который состоит из платья на бретельках и черных туфель на шпильках, которые, вероятно, убьют мои ноги, пока я буду бегать по бару, убеждаясь, что все превосходно сегодня вечером. — У тебя были другие варианты, но нееееет. Ты хотела быть зеброй.

Я смотрю на ее мини-юбку с леопардовым принтом и топ с открытыми плечами.

Очевидно, это наказание за то, что я думала, что могу сама справиться со своим гардеробом. Урок выучен.

— Во-вторых, поскольку ты надела полупрозрачное платье все станет еще хуже, когда включатся прожекторы. Поверь мне. Так что спускай трусики и вали отсюда. Тебе нужно быть на сцене через три минуты.

Цокая каблуками, я рычу.

— Ладно.

Пока я выскальзываю из едва заметных стрингов, которые были на мне, она ухмыляется.

— Кстати, я видела Тони.

— И?

— Он был в раздевалке с Логаном.

Паранойя быстро дает о себе знать, пока я поднимаю трусики.

— Зачем?

Господи, надеюсь, он все еще дышит.

— Похоже, они со Стюартом делали фотки. Он сказал мне, что хочет увидеть, во что ты оделась сегодня, чтобы взорвать его мозг.

Намек на улыбку расползается по моему лицу, как только я прохожу к своему шкафчику, где засовываю нижнее белье в свою спортивную сумку, что находится внутри. Он почти весь день писал мне сообщения, большую часть времени милые маленькие высказывания как это. Мне на самом деле отчасти нравится это.

Он заставляет меня поступать по-девчачьи. Это плохо?

С уверенностью я беру в руки таблички и вручаю Эрин свой телефон, чтобы забрать его потом, после моего маленького выступления. После того как я сыграю роль ринг-гёрл, мне надо будет проверить как идут дела в баре, чтобы убедиться, что все идет по плану, проверить как мы контролируем толпу, декорации, и что все наслаждаются вечером. Однако, по мнению Фрэнка, в этом пункте у нас все хорошо, бар забит до отказа задолго до начала боя и подобное не происходило с его открытия.

Я поднимаюсь по лестнице, цокая каблучками, когда диджей включает песню в стиле рэп, что на самом деле мне отчасти нравится, заставляя немного веселее выходить на ринг, откуда я могу видеть толпу людей, которые нарядились в свои лучшие наряды в стиле джунглей. Парни в камуфляже и с краской на лице и девушки в одежде с животными принтами. Я выхожу с самодовольным видом, держа табличку спонсора высоко в воздухе.

— И выходит на ринг сегодня вечером. Он неподдающийся. Он поджарый. Он то, что вы бы хотели на обед. И зовут его Т-бон[10].

Примечание для себя: помочь диджею лучше писать представления бойцов.

Я опускаю табличку, и для Т-бон это сигнал оставить поцелуй на моей щеке. Судя по маленькой жировой прослойке на передней части его живота, я бы сказала стейки на косточке это все, что он ест, может быть, в дополнении к небольшому количеству картофеля и пиву. Он подходит, трется своей грубой щетиной о мою щеку и оставляет смачный поцелуй на моей щеке, будоража этим толпу.

Они бы не веселились так, если бы это чудовище терлось об них своим лицом. И вы бы тоже.

Поднимая свою табличку обратно, я переворачиваю ее, когда диджей объявляет:

— Он может выкручиваться. Он может сгибаться. Но он не сломается. Он, просто «Неразрушимый»!

Я гордо держу его табличку высоко, и свист вместе с девичьими криками наполняют зал.

Я отдаю должное Логану. Он всегда будет любимцем толпы. И моим. Ну, и вашим теперь тоже.

Я не оглядываюсь через плечо, поскольку не уверена, что смогу вынести взгляд на его лице, я подставляю ему щеку для поцелуя.

Продолжая соблазнительно стоять, я подбадриваю себя, в тот момент как его рука приземляется на мою поясницу. Он шепчет в мое ухо суровым голосом:

— Встретимся в моей раздевалке, как только бой закончится. — И его губы скользят по моей щеке, оставляя горячий след после себя.

Это может быть и произошло в мгновение ока для вас и толпы, но для меня это была неразборчивая и затянутая рэп песня.

Я делаю все возможное, чтобы оставаться спокойной и с самодовольным видом спускаюсь со сцены; несколько парней из толпы выглядят грустными, видя, что я ухожу. Мне тоже немного грустно уходить. Я не знаю, что заставило Логана сказать подобную хрень мне на ринге, но я бы хотела унести это с собой.

***

Когда раздается звук аплодисментов, мое сердце подскакивает прямо к горлу. Я брожу туда-сюда в раздевалке Логана.

Что, черт возьми, он мог хотеть? Я имею в виду на самом деле. Сообщить мне, что мне следует надевать нижнее белье на сцене. Я пыталась! Он, вероятно, собирается прочитать мне лекцию о смешивании бизнеса и удовольствия. Знаете что? Он не имеет права. Не имеет права читать мне нотации. И вы тоже не имеете.

Я сказала Эрин, что мне надо отойти ненадолго и попросила прикрыть, если кто-то будет искать меня, но я не знаю, почему я так обеспокоена. Диалоги с Логаном в последнее время были рекордно короткие.

Последовательность из фырканий, «ок», «да» и «конечно», и прочей подобной фигни.

Вдруг дверь со скрипом распахивается и очень потный, очень возбужденный Логан пялится на меня. Я жадно впитываю глазами его шесть футов роста, его очертания загорелого тела, эти мускулы, что являются прямым доказательством того, что он провел много часов, занимаясь в спортзале. И его пронзительно темно-голубые глаза, что пригвождены ко мне, с каким-то странным взглядом. Он воспламеняет и совсем не в плане раздражения.

Вы сбиты с толку, как и я?

Он пинает дверь ногой, она закрывается с громким стуком, и он налетает на меня так, что моя спина ударяется об стену с тяжелым глухим звуком. Я выдыхаю, но прежде, чем мне удается закончить, его губы набрасываются на мои.

Вот дерьмо!

Каждая часть Логана твердая как стальная стена, кроме его губ. Они грубые, но, тем не менее, мягкие. Они составляют прекрасный контраст с остальной его частью. И, кстати сказать, он агрессивно посасывает мою нижнюю губу в своем рту, я бы сказала, что он, вероятно, знает, что делает.

Как бы сильно я не хотела, чтобы этот поцелуй заканчивался, да черт, я мечтала об этом с четырнадцати лет, я не уверена, что все происходящее реально и вообще должно происходить.

Подождите. Почему это происходит?

Мои руки упираются в его грудь, как предупреждение остановиться, но тут же пойманы им. Его пальцы перехватывают мои запястья и прижимают над моей головой, в тот момент, когда он проводит языком прямо по моей верхней губе, требуя впустить. Желание исполнено. Язык Логана обхватывает мой, и маленький стон вырывается из его рта. Как только поцелуй продолжается, мой язык встречает его с распростертыми объятиями, его тело сдвигается, и он выпускает мои руки, так, что позволяет исследовать его. Моя нижняя губа зажата между его зубами и небольшое хныканье исходит от меня, в то время как влажность увеличивается между моих бедер. Как будто он знает, что происходит, Логан перемещает руку под мое платье и вверх по бедру туда, где когда-то было нижнее белье.

Когда он обнаруживает, что там ничего нет, он немного отстраняется и рычит с тяжелым вдохом

— Ты, черт побери, издеваешься надо мной?

Слишком потрясенная, чтобы что-то сказать, я в состоянии только покачать головой и снова захныкать, как только его губы набрасываются на мои еще раз, голоднее, чем раньше. Как это вообще возможно? Кончиками пальцев, Логан подкрадывается к моему горячему месту, когда звук поворачивающейся дверной ручки заставляет его отлететь от меня, будто от удара электроэнергии.

— Вот ты где! — Стюарт облегченно выдыхает.

Как мне опять дышать?

— Я беспокоился, что ты ушла и мне придется ждать до завтра, чтобы разобраться со снимками. — Он переводит взгляд с меня на Логана, чье лицо выглядит спокойным, хотя его грудь поднимается и опускается в быстром темпе, я знаю, что это неправда, и именно я здесь выгляжу сексуально возбужденной.

Я чертовски возбуждена.

Стюарт осторожно говорит снова:

— Мне очень жаль, я помешал?

Я перевожу взгляд на Логана, неуверенная, что, мать твою, только что произошло. Вместо того чтобы дать ему возможность ответить, я беру это в свои руки. Я знаю, что с этим разговором стоит подождать до возвращения домой.

— Нет. Давай посмотрим на те снимки. — Я отлипаю от стены и тяну платье вниз, лужа у меня между ног так велика, что даже не знаю, как буду что-нибудь делать, не думая о том, как прикосновения Логана обжигали мою кожу.

Я даже не знаю, как иду прямо сейчас.

Смотрю через плечо и вижу легкую ухмылку на лице Логана, такую, что если бы я моргнула, то пропустила бы ее. Чувствуя себя уверенно, я немного сильнее покачиваю бедрами, зная, к чему прикован его взгляд.

***

Пару часов спустя, после всей этой ночной беготни, как будто клуб мог воспламениться в любой момент, я благодарна, что Эрин везет нас домой.

Буду откровенна. Я ненавижу водить. Я умею, но это не приносит мне никакого удовольствия. К счастью, мои друзья любят это дело, и обычно всех подкидывает тот, кому в ту же сторону.

Бросив туфли на колени, я нервно покусываю свою нижнюю губу, пытаясь слушать, что Эрин говорит мне про то, как сильно она ненавидит одну из барменш, и что она будет настаивать на ее увольнении.

Эрин очень упрямая, и если она на вашей стороне, то большую часть времени это круто. Если вы ей не нравитесь, то вы в черном списке. Ожидайте гнева. Ожидайте всю силу ее влияния.

В то время как ее проблемы с коренастой барменшей важны, есть тот факт, что я в нескольких шагах от того, что изменит мою жизнь. Логан поцеловал меня сегодня вечером.

Нет. Не так. Он по-настоящему поцеловал меня сегодня вечером. Не по-братски, не сестринский легкий поцелуй. Вы были там. Вы видели это! Это был полноценный, «позволь мне трахнуть тебя у стены», поцелуй. Мысль вызывает во мне знакомую боль между ног. Господи, я бы позволила трахнуть ему меня у стены. Шшш. Держите осуждения при себе, пожалуйста.

— Я клянусь, она даже не говорит, она мычит, — продолжает Эрин, пока мы выходим из машины, закидываем наши сумки на плечи. Она выглядит такой же идеальной, как и на протяжении всей ночи. Я выгляжу так, будто могу вырубиться в любую секунду.

— Она не такая огромная. — Я нахожу в себе силы защитить девочку.

Она мне тоже не нравится, но, по крайней мере, она не выглядит еще одной тощей.

— Она только на пару размеров больше, чем я.

— Если под парой ты имеешь в виду десять, то да, она на пару размеров больше, чем ты. — Она вставляет ключ в замок.

Эрин может быть довольно раздражительной после длинной ночной смены. Сами видите.

— Да дело даже не в ее размере. Я ничего не имею против коренастых девчонок, но позвольте мне одеть их, чтобы подчеркнуть формы и привлечь внимание на правильные места. Это моя чертова работа, ты ведь понимаешь? Позвольте делать мне свою работу! Я не говорю, как производить молоко.

— Эрин! — говорю я, смеясь над комментарием, пока мы идем по коридору и натыкаемся на неожиданную сцену на диване.

Мое тело застывает на месте, вдруг становясь невосприимчивым. Я знаю, что мне следует кричать или вопить, или притопывать, но шок от всего этого, заставляет меня застыть на одном месте.

— Ты издеваешься надо мной? — фыркает Эрин, положив руку на свое бедро.

Логан отрывает свои губы от девушки, которая посасывала его язык, в то время как еще одна девушка, которая обсасывала его шею, также поднимает на нас взгляд, в выражениях их лиц отпечаталась похоть. Пока они продолжают лапать его руками, он ухмыляется Эрин, даже не признавая меня.

— У нас есть правила! — она врывается на кухню. — Проводи свои джунгли-эксперименты в своей комнате.

Когда его глаза наконец-то фокусируются на мне, они становятся более безжизненными, чем были до этого. Я знакома с этим Логаном. Этот взгляд появляется тогда, когда жизнь начинается становиться слишком реальной. Когда дает обещание того, что он чувствует, что не заслуживает. Это тот же взгляд, что был на похоронах его матери. Один из тех, что показывает — любые признаки любви сожжены и закопаны.

Этот. Логан. Разбивает. Мое. Сердце.

— Я знаю, Эрин, — вздыхает он, отводя от меня взгляд, и я чувствую, как слезы наполняют глаза.

Не. Плакать. Макс. Ни единой гребаной слезы. Не здесь. Вы ведь не хотите видеть, как я плачу, ага?

Логан говорит нагло:

— Что я могу сказать? Мы немного увлеклись.

— Да ну, уводи близняшек обезьян наверх, — замечание Эрин было направлено на коричневые комплекты одежды с хвостами, которые на них одеты или факт, что у них долговязые руки, что было бы идеальным для прыганья по деревьям. После этого комментария, она начинает обрызгивать всех троих из опрыскивателя, наполненного водой.

— Ааа, — девушки верещат и бегут прямо к лестнице, пока Эрин продолжает опрыскивать их.

Она бьет Логана несколько раз сзади по голове.

— Плохой пес! — брызги. Брызги. — Очень плохой!

По идее, я могла бы безостановочно смеяться.

Это нормально, если вы смеетесь. Правда. Я знаю, что ситуация очень комичная. Я также знаю, как это ощущается, когда ваше сердце вырвали из груди, показали вам и потрахались поверх него.

— Не совсем то, что я имел в виду, когда сказал, что уверен, что вы девочки намокли, да? — последние слова, что мы слышим от Логана, прежде чем он закрывает деверь в свою спальню и дверь к любой возможности разговора со мной.

Трудно говорить с завязанным в узел языком, да?

— Великолепно. — Стонет Эрин, глядя на диван с отвращением. — Было б неплохо, если бы у меня был Лизол (прим. ред. — обеззараживающее средство). Знаешь, эти девчонки, похоже, разносчики блох. — Когда шутка не заставляет меня смеяться, она осторожно подталкивает меня в сторону. — Ты в порядке?

Понимая, что я не в настроении говорить о бессмысленном поцелуе, что мы разделили пару часов назад или о том, что после всего, я наблюдала, как он лапал высоких, тощих близняшек, которые едва дотягивали до получения прав, не говоря уже о распитии алкоголя, я просто качаю головой и вымучиваю слабую улыбку.

— Да, я просто измучена. Я полагаю, что усталость, наконец, нагнала меня. Я собираюсь завалиться спать. Увидимся за завтраком?

— Хорошо. Может быть, Люк приготовит блинчики. Боже, я бы съела немного блинчиков. — Она начинает фантазировать, а я хихикаю.

— Где Люк?

— Все еще в баре, полагаю.

— Он обычно приезжает домой вперед нас.

— Да. Он странно вел себя сегодня вечером. — Она кажется погруженной в раздумья, но отмахивается от них. — В любом случае спи спокойно.

— Ты тоже.

Медленно, я поднимаюсь по лестнице и ощущаю себя не в своей тарелке. Наверху я слышу громкие, сильно наигранные стоны девушек, которые вынуждают меня бежать по коридору быстрее.

По крайней мере, я молюсь, что они сильно наигранные.

Как только моя дверь закрывается за мной, я бросаю сумку на пол, и бьюсь головой об дверь. Отстой. Это то, что Бог называет балансом? Эй, Макс, ты получаешь работу мечты и шанс поцеловать парня мечты, но в конце у него секс втроем, а ты не была приглашена, круто? Нет. НЕТ, ЭТО СОВСЕМ НЕ КРУТО!

Настойчивый гул доносится из моей сумки, мой мозг прекращает взрываться. Вытащив свой мобильник, я проверяю сообщение.

Тони: Все-таки завтра? Я умираю, как хочу встретиться с тобой снова.

Некоторое время я пялюсь на слова без эмоций. Может быть, мне не нравится Тони так сильно, как должен нравиться прямо сейчас, но это не значит, что все останется так же.

Знаете, что. Да пофиг.

Я: Я знаю, что ты подразумеваешь. Свидание-обед завтра, а?

Тони: Идет. Ты выбираешь место, и я встречу тебя там.

Я: «Риз Бургер» в полдень.

Тони: Не могу дождаться.

Я: Я тоже.

Тони: Спокойной ночи, красавица.

Я: Теперь и правда усну.

Я знаю, это чертова ложь, но заткнитесь.

Я плотно зажмуриваю глаза.

Извините, что была груба. Это несправедливо выпускать гнев на вас. Пожалуйста, не оставляйте меня. Не сейчас. Я действительно не хочу быть одна сегодня вечером.

11 глава

Макс

Спускаясь вниз по лестнице в спортивных шортиках, майке и спортивном бюстгальтере, я понимаю, что должна рассказать о случившемся Эрин и Люку. Они увидят, что что-то изменилось между Логаном и мной, и это должно произойти пока я дома, чтобы его не придушили на месте.

Запах испеченных блинчиков на мгновение приободряет меня. Люк и Эрин рождены с невероятными кулинарными навыками, в то время как я сжигаю вафли в вафельнице.

Насколько я могу вспомнить, моя мама никогда не была хорошим поваром, как и моя бабушка. Черт, моя тетя хранила только ту еду, которую могла разогреть в духовке сразу перед обедом. Если бы не родители Люка и Эрин, я бы никогда по-настоящему не узнала вкус домашней еды.

— Я сделал тебе блинчик в виде смайлика, — говорит Люк, стоя спиной ко мне, заканчивая выкладывать слоями бекон. Это моя любимая еда после капкейков. Поворачиваясь, он протягивает мне блинчик, на котором выложено шоколадное личико из маленьких шоколадных драже. Мгновенно, у него появляется такой знакомый, все понимающий взгляд.

— Что случилось?

— Она такая с прошлой ночи, — говорит Эрин, накалывая кусочек яйца на другом конце стола. Она уже одета для работы.

Я полагаю, ходить вокруг да около нет никакого смысла, поэтому я пожимаю плечами.

— Логан поцеловал меня прошлой ночью. — Я плюхаюсь на стул и откусываю бекон.

Люк подкрадывается к столу, хватая свою любимую «я люблю сексуальных докторов» кофейную термокружку.

Я знаю. Глупо.

Опираясь на край ближайшего к столу островка, он осторожно спрашивает:

— Какого рода поцелуй? Как «я в восторге, что выиграл поцелуй»? Или как «ты мой приз» поцелуй?

— Такой «как будто ты принадлежишь к «только для взрослых» порно-роману, что были запрещены по всей Америке» тип поцелуя. — Это описание мгновенно воскрешает воспоминания, и они появляются в сознании быстрей, чем я успеваю подумать о чем-либо еще. Не то чтобы я не думала о том, что произошло, на протяжении целой ночи. Воспоминание проникло в каждую вену, отголоски его вспыхивали и ощущались, словно самая естественная вещь на земле. Быть сексуальной с ним было так необходимо и так легко, как дыхание. Я беру еще кусочек бекона.

— Ничего себе, — отвечает Люк.

— Потом, когда мы вернулись домой прошлой ночью, он обжимался с высокими, длинноногими и тощими близняшками. — Мое восклицание заставляет Эрин поднять чашку с кофе и захихикать. — Я имею в виду, какого хрена? Что, черт побери, я должна делать с этим?

Раздраженно, я начинаю кромсать свой блинчик. Каждый раз, когда вилка соприкасается с тарелкой, по дому разносится громкий и неприятный позвякивающий стук. Правда в том, что сейчас я сижу тут и нервничаю из-за того, что позволила Логану сотворить это все со мной снова, пока он мирно нежится в своей уютной кровати, не беспокоясь ни о чем.

Думаю, я начинаю реально его ненавидеть.

— Ты на самом деле открыта для предложений? — осторожно спрашивает Эрин, прячась за чашку.

— К черту. — Я пожимаю плечами. — Почему нет?

— Как мне кажется, решение здесь очень простое: действуй как Логан.

Я прекращаю жевать и наклоняю голову в замешательстве.

— Оу, стоп, погоди, сироп, который впитался в мой блинчик, похоже, вызывает галлюцинации. Ты не могла бы повторить?

— Слушай сюда. — Она поднимает руку вверх. — Мы все знаем Логана, так? Он провел всю свою жизнь, убегая, чтобы постараться выжить. Как я понимаю, для него сама мысль о чем-то постоянном будет означать противоположное выживанию, что он будет в опасности. Хреново, но ничего не поделаешь. Он проживает свою жизнь так, как будто думает, что он умрет до двадцати пяти, как Джеймс Дин (прим. ред. — американский актёр) или что-то типа того.

— Выглядит, определенно, как Джеймс Дин, — ворчу я, а затем делаю паузу, чтобы воспроизвести образ актера в своей голове.

Боже, они могут быть сексуальными близнецами, даже если Логан чуть менее фигуристый, с менее милым лицом. Вы же знаете, кто такой Джеймс Дин, правда? Нет? Ну, тогда воспользуйтесь моментом, чтобы исправить это.

— Сосредоточься, — зовет меня Эрин, в то время как Люк ржет надо мной.

Вы попробуйте представить Джеймса и немного не отвлечься.

— Играй в его игру. Наслаждайся милыми и дорогими мгновениями с ним, но также оставайся его лучшим другом. Тебе нужно действовать, как он. Притворяйся, что эти мгновения не значат для тебя ничего, как он продолжает прикидываться.

Мои друзья официально растеряли свои чертовы мозги.

— Я не хочу быть еще одной парой нижнего белья, что затеряется под его кроватью.

— Ты и не будешь, — встревает в разговор Люк.

Вы чувствуете? Да. Это. Попахивает гребанным бредом, ага?

Люк продолжает.

— Ты никогда и не смогла бы быть такой. И эта часть пугает его. Встречаясь с ним, ты потребуешь от него стабильности, в которой, как мы все знаем, он нуждается. Ты хороша для него, фактически идеальна, но он должен научиться видеть это.

Идеальна? Я никогда не была идеальна ни для чего в этой жизни, кроме как поедания капкейков.

— Таким образом, сыграй в его игру, — машет мне рукой Эрин. Она строго инструктирует. — Флиртуй с ним, притворяйся с ним, дурачься с ним, но не спи с ним. Я повторяю. Не. Спи. С. Ним.

Почему то, что она говорит, звучит как моя новая мантра?

Смущенная, я откидываюсь на спинку стула. Эрин продолжает.

— Это единственное правило. Не трахайся с ним, пока он не доказал, что когда это произойдет, он не свалит. Что он не собирается проснуться и улизнуть из кровати, как будто это секс на одну ночь. Заставь его сначала связать себя обязательствами.

Бл*дь, Логан даже не сможет произнести слово ответственность. Не уверена, что он поверит в его подлинность.

Люк ступает на тропу абсурда.

— Поступая таким образом, ты получишь одно из двух. Он либо примет свои чувства и у вас все будет серьезно, либо он осознает, что хотел тебя только потому, что ты перестала быть кем-то вроде запретного плода и позволит тебе уйти. В любом случае, это положит конец бредовой игре в кошки-мышки, которой вы страдаете в течение многих лет.

— Годами, — подчеркивает Эрин, и я хватаю вилку обратно.

Ее поддакивание было не обязательно, ведь так?

— Я не знаю ребята. Это звучит… рискованно. Как будто это может плохо закончиться. На самом деле плохо. Так как будто мы сами не представляем, какого хрена творим.

— Да ладно, — насмехается Эрин. — Нет ничего, что могло бы оторвать вас двоих друг от друга. Любого из нас, на самом деле. Мы — всё, что у нас есть, знаешь? Худшее, что может случиться, вы окажетесь в ситуации, в которой находились Росс и Рейчел некоторое время, но мы справимся.

Довольная, я улыбаюсь.

— Ты только что сделала намек на «Друзей»? Ты ненавидишь этот сериал.

— Вы достанете любого, — ворчит она.

Правда.

Накалывая на вилку кусочек и готовясь отправить его в рот, я продолжаю.

— А что с Тони?

— Держи его при себе, — кивает Люк. — Небольшое соперничество только полезно. Вот спроси у Эрин. У нее всегда есть около четырех парней, конкурирующих за ее внимание.