Линда Ховард Слезы изменника

Глава 1

Было уже поздно, стрелки часов давно показывали двенадцатый час, когда в дверях появился широкоплечий мужчина. Его внешность казалась безупречной. Он стоял и с удовольствием наблюдал за бурной вечеринкой. Сьюзан, похоже, была единственной, кто его сразу заметил. Она изучала нового гостя с любопытством и некоторым удивлением, поскольку видела здесь этого человека впервые. Если бы они встречались раньше, Сьюзан наверняка бы его запомнила, такие мужчины не забываются.

Он был высокий и мускулистый. Крой белого пиджака, идеально сидевшего на плечах, выдавал руку великолепного портного. Единственное, что немного портило впечатление, – это выражение распутной искушенности на лице незнакомца. У него был самоуверенный вид пирата, и это впечатление усиливало выражение его холодных голубых глаз, внимательно смотревших из-под темных бровей. Сьюзан подумала, что эти глаза притягивают как магнит, а ведь он даже не смотрел в ее сторону. По позвоночнику неожиданно пробежала легкая дрожь, постепенно усиливаясь в такт звучащей музыке, которая становилась все громче. Краски показались более яркими, дурманило благоухание весенней ночи. Тайные инстинкты захлестнули Сьюзан, и она уставилась на незнакомца с откровенным интересом. Женщина всегда чувствует опасность. А этот мужчина определенно был опасен. Это читалось в его глазах. В нем была самоуверенность человека, любящего риск и принимающего все последствия неординарных поступков. Во всем его виде угадывалось тоскливое ожидание.

Сьюзан решила, что ни одна женщина не упустила бы его. Вокруг незнакомца витали таинственность и опасность, покрывая его плечи невидимой мантией. Он был похож на… дикаря или пирата. Она поймала его дерзкий взгляд и обратила внимание на аккуратную бороду и усы, скрывающие почти половину лица, хотя под ними и угадывался волевой подбородок и четко очерченный рот. Ее взгляд изучал темные, чуть волнистые волосы, лежащие с той небрежностью, о которой мечтают многие мужчины. Они были достаточно длинными и касались воротника.

Поначалу мужчину никто не заметил, что показалось Сьюзан странным, потому что незнакомец был похож на тигра, оказавшегося в одном помещении с кошками. Вскоре на него стали обращать внимание, и присутствующие постепенно умолкали. К изумлению Сьюзан, в воздухе повисла почти враждебная тишина. Она с некоторым беспокойством посмотрела на своего деверя Престона, который приветствовал входящих и стоял ближе всех к незнакомцу. Почему он не приглашает гостя войти? Престон побледнел, выражение его лица стало суровым, а в глазах застыл ледяной ужас, словно он чуть не наступил на кобру. Волна оцепенения достигла самых отдаленных уголков огромного зала, даже музыканты прекратили играть. Гости переглядывались, шокированные увиденным. Внутри Сьюзан нарастала тревога. Что происходит? Кто этот человек? Должно случиться что-то страшное. Сьюзан чувствовала, как напряжен Престон, и понимала, что должна предотвратить надвигающиеся события. Кем бы ни был этот мужчина, он гость Блэкстоунов, и никто не имеет права плохо с ним обращаться, даже Престон Блэкстоун. Сьюзан сделала шаг вперед и, извиняясь, попыталась протиснуться сквозь толпу. Она была единственной, кто не стоял, словно в оцепенении, и все взгляды были прикованы к ней. Незнакомец повернулся, и Сьюзан поймала его завораживающий взгляд. Он с интересом оглядел стройную женщину с ясными и четкими чертами лица, двигающуюся с легкой грацией. Шелковое платье кремового цвета красиво переливалось при каждом ее шаге. Шею украшало жемчужное ожерелье, густые темные волосы были уложены в высокую прическу, несколько локонов спадали на лицо. Она была похожа на ожившую мечту, на мираж, призрачная, словно дыхание ангела. В ней было столько чистоты, сколько в викторианской девственнице, она словно светилась, невозможно было представить, что к ней кто-то может прикоснуться. Эта женщина была искушением для любого мужчины.

Сьюзан не могла догадываться о мыслях незнакомца и не заметила, как вспыхнули его глаза. Ее заботила только необходимость срочно вмешаться в создавшуюся ситуацию и избежать скандала, который, несомненно, назревал. Если кто-то хочет свести счеты с их гостем, им придется выбрать другое время и место. Она кивнула, подавая знак музыкантам, и зал вновь наполнился вначале робкими, а затем более уверенными звуками веселой мелодии. К этому моменту Сьюзан наконец добралась до незнакомца и протянула ему руку.

– Здравствуйте, – произнесла она низким мелодичным голосом, от которого на душе всегда становилось легко.

Окружающие не сводили с нее глаз.

– Я Сьюзан Блэкстоун. Не откажетесь потанцевать со мной?

Рука Сьюзан оказалась в ладони незнакомца, но он не пожал ее, а просто держал, сделав несколько движений большим пальцем, словно хотел лучше почувствовать шелковистость кожи. Брови его поползли вверх, глаза вблизи казались прекрасными. Словно звезды, мерцающие холодной голубизной на темном ночном небе. Сьюзан не могла оторвать взгляд, забыв, что они так и стоят друг напротив друга, а он все еще держит ее за руку. Наконец незнакомец увлек Сьюзан в свои объятия и закружил в танце. Ее юбка при каждом движении окутывала его длинные ноги.

Движения кавалера Сьюзан были такими легкими и четкими, а сильные мужские руки так крепко обнимали ее, что она едва касалась ногами пола. Они были единственной танцующей парой. Сьюзан выразительно оглядела нескольких гостей, словно передавая им безмолвный приказ, которому было нельзя не повиноваться. Постепенно к ним стали присоединяться другие танцующие. Мужчина не сводил глаз со Сьюзан, кружащуюся в его объятиях.

Она отчетливо ощущала на своей спине едва уловимые движения его руки, которые тем не менее были весьма уверенными. Сьюзан поняла, что расстояние между ними сократилось и ее грудь почти прижимается к его торсу. Внезапно ей стало жарко, тепло мужского тела окутало ее с ног до головы. Он вел в танце с завидной грацией, и Сьюзан с трудом следовала за ним, заставляя себя сосредоточиться и не наступить на ногу своему кавалеру.

Внутри все трепетало, рука, лежащая в его руке, мелко дрожала. Незнакомец сильнее сжал ее пальцы.

– Не бойтесь, я не причиню вам вреда, – прошептал он на ухо Сьюзан.

Как она и предполагала, голос был мягким и низким. Непонятный страх наполнил ее душу. Сьюзан подняла голову и поразилась тому, что его лицо было совсем близко, ее выбившийся из прически локон почти касался его бороды. Сьюзан ошеломили чувства, которые она испытывала. Она не могла оторвать глаз от его губ, так красиво очерченных, гадая, каковы они на вкус, так ли дурманят, как кажется на первый взгляд? С внутренним стоном она старалась прогнать это наваждение, но мысль о поцелуе никак не покидала ее. Невероятным усилием Сьюзан заставила себя оторваться от губ и перевести взгляд выше. Через мгновение она поняла всю опрометчивость этого поступка: смотреть в глаза незнакомцу было тяжким испытанием.

Она почувствовала, что слабеет под этим взглядом, который изучал, доказывал, спрашивал и… получал ответ. Он принадлежал к тому редкому типу мужчин, которые хорошо знают женщин, в этом и таилась опасность.

Сьюзан отреагировала на столь тревожный сигнал со свойственным женскому полу достоинством, которое читалось в каждом ее движении. Она вскинула голову и стойко выдержала его самоуверенный взгляд.

– Что за странные вещи вы говорите? – сказала она спокойно, радуясь, что голос не дрожит.

– Странные? – Голос незнакомца звучал еще нежнее. – Полагаю, вы не знаете, о чем я думаю.

– Нет, – только и ответила Сьюзан, делая вид, что не понимает намека, который, несомненно, был в его речи.

– Узнаете. – Его ответ, казалось, отозвался дрожью в каждой клеточке ее тела.

Во время разговора рука, обнимавшая Сьюзан за талию, прижимала ее все ближе, но все же не настолько, чтобы это могло оскорбить ее и заставить отодвинуться. Сьюзан ощущала рельеф его мускулов, ее нога касалась ноги незнакомца. Пальцы Сьюзан буквально впились в его плечо, когда она поймала себя на мысли, что испытывает огромное желание скользнуть рукой за воротник и прикоснуться к его коже, представив, как жар его тела обожжет руку. В состоянии шока, она старалась не отводить взгляда от шва на его пиджаке и не думать о сильной руке, которая обнимала ее сейчас, так нежно и мягко. В какой-то момент Сьюзан показалось, что, если она решит вырваться из объятий незнакомца, эта рука удержит ее.

– Ваша кожа словно атлас. – Хриплый шепот раздался возле ее уха.

Прежде чем Сьюзан смогла предугадать его действия, незнакомец наклонил голову и прикоснулся губами к ее плечу. Сьюзан охватило настоящее безумие, дрожь пробежала по всему телу, и она закрыла глаза. Господи, танцуя, он точно занимался с ней любовью, а она даже не знает его имени. Помимо воли Сьюзан подчинилась ему. Она даже не могла контролировать свои мысли, и они уносили ее все дальше. Сьюзан представляла, как губы незнакомца будут покрывать поцелуями все ее тело.

– Прекратите, – сказала Сьюзан, обращаясь больше к себе, чем к своему партнеру. Вопреки ее ожиданиям, голос звучал совсем не твердо и даже немного дрожал. Все ее тело было словно охвачено огнем, но сладострастная дрожь, поднимавшаяся по спине, казалось, немного охлаждала.

– Почему?

Теперь его губы касались ложбинки за ухом.

– Люди смотрят, – слабо прошептала Сьюзан.

Ее тело как-то сразу обессилело после невероятно яркой вспышки внутри, и она повисла на незнакомце. Он крепче обнял ее, чтобы поддержать, но от каждого его прикосновения Сьюзан испытывала еще большую слабость. Она старалась унять прерывистое дыхание. Этому бесстыдному самцу удалось пробудить ее самые интимные женские чувства. Ошеломленная происходящим с ней, она выпрямилась и взглянула ему в лицо. Незнакомец пристально смотрел на нее широко раскрытыми глазами, казалось проникая в самую глубину ее сознания. В его взгляде не было смущения или замешательства, это была обычная мужская реакция. К собственному изумлению, Сьюзан поймала себя на мысли, что вся ее женская суть хочет упасть в его объятия, положить голову ему на плечо и почувствовать прикосновение опытных мужских рук. Ее останавливало не только то, что за ними наблюдали многочисленные гости, в большей степени она боялась, что, если поддастся своему женскому естеству, этот незнакомец и правда увезет ее, ведь пираты всегда похищают понравившихся им женщин. Не имеет значения, какие она испытывает рядом с ним чувства, ведь этот человек совсем ей незнаком.

– Я даже не знаю, кто вы такой… – промолвила Сьюзан, едва дыша.

– Знай вы мое имя, это что-то изменило бы? – Он нежно подул на ее локон около виска и с удовольствием наблюдал, как разлетаются волосы. – Если вам так будет спокойнее, дорогая, скажу, что все секреты останутся в семье.

Он дразнил ее. Сьюзан видела, как сверкнули белоснежные зубы. Она перевела дыхание, стараясь говорить тверже.

– Я вас не понимаю.

– Если вы еще пару раз так глубоко вздохнете, не будет иметь никакого значения, поняли вы или нет.

Его слова заставили Сьюзан подумать о том, что ее грудь вздымалась, касаясь рельефного торса, скрытого белым пиджаком. Горящим взглядом незнакомец смотрел на ее губы.

– Я тоже Блэкстоун, хотя они меня и не признают.

– Но я вас не знаю. – Сьюзан смотрела на него в недоумении. – Кто вы?

Незнакомец криво усмехнулся, обнажая безупречные белые зубы:

– До вас не дошли сплетни? Выражение «черная овца» было, вероятно, придумано специально для меня.

Сьюзан все еще смотрела на него с удивлением, а он любовался линией ее изящной шеи, которая открывалась взору, когда она поднимала голову, чтобы заглянуть ему в глаза.

– Но я ничего не знаю ни о какой черной овце. Как ваше имя?

– Корд Блэкстоун, – решительно представился незнакомец. – Кузен Вэнса и Престона Блэкстоунов, единственный сын Элиаса и Марджори Блэкстоун, рожденный третьего ноября, за девять месяцев до того, как отец вернулся из поездки в Европу, хотя мама никогда не признавалась в этом. – Он замолчал и улыбнулся, его зубы вновь сверкнули, как маяк в ночи. – А как насчет вас, дорогая? Вы, вероятно, не урожденная Блэкстоун, не могу припомнить своих кровных родственников, похожих на вас. Итак, за кого из моих кузенов вы вышли замуж?

– За Вэнса, – ответила Сьюзан, и на мгновение по ее лицу пробежала тень. Похвалив себя за стойкость, она продолжила спокойным голосом: – Он умер, как вы знаете. – Ее взгляд стал отрешенным, огонек в глазах потух. Она почувствовала, как Корд крепко сжал ее руку.

– Да, я слышал. Очень сожалею. Черт, Вэнс был отличным парнем.

– Да, был.

Сьюзан ничего не могла добавить. Она до сих пор не свыклась с мыслью, что бессмысленный несчастный случай забрал у нее Вэнса. Смерть мужа настолько поразила ее, что с тех пор Сьюзан старалась держаться от людей на расстоянии.

– Что с ним произошло? – Его вкрадчивый голос заставил ее вздрогнуть и удивиться тому, что Корд об этом спрашивает. Он что, не знает, как Вэнс погиб?

– Его забодал бык, – помолчав, ответила Сьюзан. – Попал рогом прямо в бедренную артерию. Он умер от потери крови до того, как мы успели довезти его до больницы.

Вэнс умер у нее на руках. Жизнь вытекла из него красной жидкостью, но лицо при этом оставалось спокойным. Застывшие глаза смотрели на Сьюзан, словно, умирая, Вэнс хотел навсегда запомнить ее образ. Лицо было ясным и спокойным, на губах застыла улыбка, глаза постепенно поблекли и потухли навсегда…

Сьюзан впилась пальцами в плечо Корда Блэкстоуна, положила голову ему на грудь, и он прижал ее к себе. Странным образом Сьюзан стало немного легче, словно Корд сдерживал нахлынувшую боль своим мощным телом. Она подняла на него глаза, и ей показалось, что ее рассказ вызвал у него тяжелые воспоминания. Сьюзан интуитивно почувствовала, что этот человек видел в жизни много горя и смертей. Возможно, когда-то он так же держал кого-то на руках, например друга, пока смерть не подкралась и не забрала того. Сьюзан видела, что ему близки ее переживания. Корд понимала, что боль становится не такой сильной, если поделиться с кем-то своим горем.

Спустя годы Сьюзан научилась жить с неутихающей болью. Сейчас она смогла заставить себя отвлечься от мрачных воспоминаний и вернуться к своим обязанностям. Она заметила, что гости смотрят на них и перешептываются. Сьюзан поймала взгляд дирижера и кивнула, давая сигнал перейти к следующему произведению. Она оглядела гостей, задерживая взгляд на некоторых из них. Вероятно, выражение ее ясных глаз было достаточно красноречивым, шепот стал утихать, а ряды танцующих пополнились. Веселье вернулась в прежнее русло. Никто из приглашенных не захочет ее обидеть. Сьюзан знала это.

– Ловко у вас получилось, – сказал Корд, проследив за всеми ее действиями. – Этому учат в пансионе благородных девиц?

Улыбка мелькнула на губах Сьюзан. Она подняла голову и внимательно посмотрела на него, позволяя перевести разговор на другую тему.

– А почему вы решили, что я училась в закрытой школе? – спросила она с вызовом.

Корд оглядел Сьюзан довольно откровенным взглядом, задержавшись на ее груди.

– Это очевидно, вы такая… благородная. И совершенная. Я вижу, что природа вас ничем не обделила. – Его теплые пальцы скользили вниз по спине Сьюзан. – Господи, какая нежная у вас кожа, – добавил он шепотом.

Щеки Сьюзан запылали от этого, несколько интимного, признания, но, как женщина, она была польщена, что мужчина оценил ее красоту. Да, он был, несомненно, опасен, и самое опасное было то, что Корд мог заставить женщину идти на риск осознанно.

Сьюзан молчала.

– Итак? Я прав?

– Почти, – призналась Сьюзан, поднимая голову и улыбаясь в ответ той самой улыбкой, которая озаряла ее лицо необыкновенным сиянием. Глаза Корда под тяжелыми веками стали больше, чем обычно, и те, кто хорошо знал его, моментально бы все поняли. Но Сьюзан едва с ним познакомилась, поэтому не поняла, как далеко она зашла по хрупкому льду. – Я воспитывалась в Адерли, в Виргинии, четыре месяца, до того дня, как маменька заболела, и я вернулась домой ухаживать за ней.

– Совершенно не было смысла тратить деньги впустую и дальше. – Корд говорил протяжно, разглядывая при этом ее лицо и опускаясь ниже, отдавая должное изящным линиям шеи и плеч. Такое неприкрытое любование вызвало в теле Сьюзан волну тепла, ей показалось, что кровь вот-вот закипит. Корд смотрел на нее так, словно в следующую секунду опустит голову и припадет к ее груди. Сьюзан удивило собственное поведение. Удивило, что она позволяет ему так бесцеремонно разглядывать себя. Этот мужчина не просто опасен, он смертельно опасен!

Надо было что-то сказать, чтобы прервать его, сбросить с себя пьянящие чары. Сьюзан ухватилась за первую тему для разговора, пришедшую ей в голову:

– Когда вы приехали?

– Сегодня днем.

По изгибу губ Сьюзан догадалась, что Корд разгадал ее план, но позволил воспользоваться им. Вместо слов он вытянул губы и снова нежно подул на каштановый локон, выбившийся из прически. Прядь волос взлетела вверх и упала туда, где тоненькая голубая венка пульсировала под почти прозрачной кожей. Сьюзан показалось, что все ее тело вспыхнуло, словно в огне. Легкое дыхание Корда произвело на нее большее впечатление, чем ласковые прикосновения. Словно в тумане, Сьюзан посмотрела ему в лицо, стараясь сконцентрироваться на сказанном, но ее взгляд упал на безупречные губы, вид которых дурманил не меньше поцелуя.

– Я узнал о званом вечере, который устраивает кузен Престон. – Манера говорить была немного ленивой, с ярко выраженной южной музыкальностью. – И решил, из уважения к прошлому, нарушить размеренное течение этого милого праздника своим появлением.

Сьюзан не смогла сдержать улыбки, оценив выражение Корда «милый праздник», в то время как сам он был одет, словно только что покинул казино в Монте-Карло. Должно быть, там он себя чувствовал более комфортно, чем в этом доме.

– Вам льстит роль возмутителя спокойствия? – произнесла Сьюзан не очень уверенно.

– Я подумал, что смогу досадить Престону. У меня это получилось, – ответил Корд, засмеявшись ожившим воспоминаниям. – Мы с Престоном всегда придерживались противоположных мнений, – объяснил он. Легкая улыбка, игравшая на губах, подтверждала, как безразлично он относится к этому факту. – Вэнс был единственным человеком в семье, с которым я ладил, хотя его, кажется, не очень волновали мои проблемы и те передряги, в которые я попадал. Вэнс был не таким человеком, чтобы принести свою жизнь на алтарь во имя Блэкстоунов.

Это была правда. Вэнс старался оправдать ожидания и вести себя соответственно, чтобы не опорочить имя Блэкстоунов, но в его глазах всегда плясали чертики. Сьюзан думала, что свекровь Имогена, мать Вэнса, никогда не простит сыну тот вызов, который он бросил роду Блэкстоунов, женившись на Сьюзан. Впоследствии Имогене не оставалось ничего иного, как только смириться с произошедшим. Блэкстоуны должны вести себя достойно в любой жизненной ситуации. Тогда Сьюзан очень неловко себя чувствовала, смущенная тем уважением, которое оказывали ей члены семьи.

Сьюзан испытывала к этому мужчине чувство дружеского расположения, поскольку он знал Вэнса так же хорошо, как знала его она, понимал истинный его характер. Сьюзан подарила Корду свою самую милую улыбку, от которой ее глаза вновь зажглись ярким светом. В ответ он обнял ее так крепко, словно стремился раздавить.

– Внешне вы немного похожи на Блэкстоунов, – Корд задумчиво смотрел на нее, – тоже темные волосы и синие глаза. Но ваши черты немного мягче. Готов поклясться, что вы не из этого рода. В вас совсем нет присущей Блэкстоунам суровости. Верно?

Озадаченная таким вопросом, Сьюзан нахмурилась, и на лбу у нее появились маленькие морщинки.

– Что вы имеете в виду, говоря о суровости?

– Не думаю, что вы поймете мои объяснения, – сказал Корд таинственно. – Вас тщательно выбирали в жены Вэнсу? – добавил он тут же.

– Нет. – Сьюзан улыбнулась своим мыслям. – Он сам меня выбрал.

Корд громко присвистнул.

– Имогена никогда не оправится от этого потрясения. – Его слова прозвучали довольно неучтиво, а улыбка показалась притворной.

Сьюзан не могла сдержать улыбку. Ей нравилось, что она свободно говорит с этим опасным мужчиной с сомнительным прошлым и таким неотразимым взглядом. Для Сьюзан это было совсем не типично с той поры, как… Вэнс ушел из жизни. Сколько прошло лет, сколько пролито слез! Внезапно все предстало перед Сьюзан совсем в другом свете, казалось, что и внутренне она изменилась. Сначала Сьюзан думала, что она никогда не оправится от потери мужа, но прошло пять лет, и вот теперь она вновь смотрит на жизнь с улыбкой. Ей приятно, что крепкие мужские руки обнимают ее, приятно слышать слова, которые Корд шепчет ей на ухо хриплым мягким голосом, и, прислушиваясь к внутреннему женскому чутью, понимать, что он хочет ее.

Сьюзан не стремилась получить доказательства правоты своих рассуждений. Она просто радовалась тому, что вновь ощутила себя живой, ей хотелось наверстать упущенное и хорошенько все обдумать.

Сьюзан понимала, что слишком опасно, погрузившись в мир собственных ощущений, давать возможность внутренним желаниям и инстинктам взять верх над разумом. Но она ничего не могла с собой поделать. Сьюзан должна была прислушаться к внутреннему голосу, который предупреждал о витавшей в воздухе опасности, о том, что нельзя поддаваться искушению и играть с огнем.

В этот момент Корд наклонился и припал губами к ее уху, приводя Сьюзан в исступление.

– Давайте уйдем отсюда.

Он нежно проник кончиком языка внутрь уха, отчего Сьюзан словно пронзило током, каждая клеточка тела отозвалась ответным желанием. Однако его поступок несколько отрезвил ее и рассеял туман, обволакивавший разум. Словно опьяненная, с пылающими щеками, Сьюзан чувствовала себя едва живой.

– Мистер Блэкстоун!

– Корд, – поправил он и на этот раз рассмеялся открыто. – После всего, что между нами произошло, думаю, вы можете меня так называть.

Сьюзан не нашлась что ответить. На ее счастье, Престон вмешался в их разговор и избавил Сьюзан от необходимости придумывать ответ, который, вероятнее всего, получился бы не совсем связным.

Сьюзан не замечала ничего происходящего вокруг, пока Корд кружил ее в танце, однако Престон внимательно следил за каждым движением кузена. Сьюзан даже не заметила, как он подошел. Положив руку на плечо Сьюзан, Престон смерил кузена ледяным взглядом.

– Он чем-то расстроил тебя?

Сьюзан была в довольно затруднительном положении. Если она даст утвердительный ответ, это неминуемо приведет к конфликту, которого она так стремилась избежать. Ответив же отрицательно, она скажет неправду. Неожиданно в голову пришла, казалось, единственно верная мысль.

– Мы говорили о Вэнсе, – ответила Сьюзан с достоинством.

– Понимаю. – Престону казалось вполне естественным, что, даже по прошествии пяти лет, Сьюзан скорбит о муже. Его полностью удовлетворил такой ответ, и Престон переключил свое внимание на брата, стоявшего с независимым видом и скучающей улыбкой на лице. – Матушка ждет тебя в библиотеке, – сказал Престон натянуто. – Мы полагаем, у тебя были причины побеспокоить нас своим появлением.

– Совершенно верно, – легко согласился Корд, игнорируя оскорбление в свой адрес и будто не замечая красной тряпки, которой дразнил его Престон. – С удовольствием проследую за тобой, Престон. Не очень хочется поворачиваться к тебе спиной.

Лицо Престона стало непроницаемым. Предвосхищая возможный конфликт, Сьюзан подошла к Корду:

– Не будем заставлять миссис Блэкстоун ждать.

Как она и надеялась, Престон обратился к ней:

– Тебе совсем не стоит идти с ним, Сьюзан. Будет лучше остаться здесь, с гостями.

– Мне бы хотелось, чтобы Сьюзан присутствовала при нашем разговоре. – Корд, казалось, возразил Престону по привычке. Да еще в такой манере, которая, несомненно, вывела бы кузена из равновесия. – Она же член семьи, не так ли? Сьюзан имеет полное право услышать все из первых уст, а не довольствоваться искаженными версиями, которые ей позже представите вы с Имогеной.

Несколько секунд Престон стоял не шелохнувшись, словно обдумывая сказанное, затем резко повернулся и зашагал прочь. Престон был истинным Блэкстоуном, он никогда не позволил бы себе устроить публичную сцену, даже если ему больше всего хотелось ударить Корда. Корд проследовал за ним на некотором расстоянии, обнимая Сьюзан за талию.

– Я хотел иметь гарантии, что вы не ускользнете от меня, – сказал Корд, усмехнувшись.

Сьюзан была взрослой женщиной, а не ребенком. Более того, она была женщиной, которая пережила утрату мужа и выдержала пять лет холодного отчуждения. Ей было двадцать девять лет, и она давно вышла из возраста, когда девушки стыдливо заливаются румянцем по любому поводу. Однако этот мужчина, возмутитель спокойствия, повеса с дерзким, самоуверенным взглядом, опять заставил ее краснеть. Сьюзан испытывала такое возбуждение, ранее ей незнакомое, что происходящее виделось словно в тумане, а голова начинала кружиться. Она знала, какие чувства пробуждает влюбленность, но это было совсем другое. Сьюзан любила Вэнса, любила так сильно, что его смерть, казалось, окончательно сломила ее. То, что она испытывала сейчас, не имело ничего общего с любовью. Это было примитивное желание, внезапное и опьяняющее, но всего лишь влечение. Вэнс Блэкстоун – это Любовь, а Корд Блэкстоун – это Похоть.

Сьюзан шла рядом с Кордом, а его рука уверенно гладила ее по спине, как могла бы гладить и обнаженное тело. Сьюзан не принадлежала к тому типу женщин, с которыми легко закрутить роман. Вэнс иногда говорил, что она похожа на оживший образ Викторианской эпохи. Сьюзан была влюбчивой, но истинной леди от самой макушки до кончиков пальцев, как говорила ее матушка, воспитавшая дочь в строгости. Сьюзан никогда в голову не приходило изменить правила поведения, поскольку они отражали ее сущность. Сьюзан была истинной леди. Она знала, что такое любовь, и ни за что не согласилась бы на меньшее, даже на то удовольствие, которое могла ей предложить эта «черная овца» из рода Блэкстоунов.

Прежде чем они вошли в библиотеку, где ждала их Имогена, Корд наклонился к самому ее лицу:

– Если ты не выйдешь со мной, я отвезу тебя домой, и мы будем обниматься на крыльце, как подростки.

Сьюзан посмотрела на него с негодованием, заставив рассмеяться, но ей не пришлось ничего отвечать, потому что они как раз входили в библиотеку. Сьюзан отметила с удивлением, как точно Корд рассчитал время, когда лучше всего было сказать заготовленную фразу. Этот человек был мастером выбивать людей из колеи. Сьюзан почувствовала, что краснеет.

Имогена несколько секунд разглядывала их, переводя взгляд с Корда на раскрасневшуюся Сьюзан, и молчала. Затем она взяла себя в руки, ее лицо приняло обычное строгое выражение, а серые глаза стали холодными.

– Сьюзан, ты хорошо себя чувствуешь? Похоже, у тебя жар.

– Мне стало жарко от танцев. – Сьюзан подумала, что уже второй раз за вечер ее ответ не имеет ничего общего с действительностью. Надо бы лучше следить за своим поведением, иначе Корд Блэкстоун сочтет ее самой большой лгуньей на свете.

Мужчина, стоящий за ее спиной, легонько подтолкнул ее к небольшому диванчику и, когда Сьюзан села, уселся рядом с ней, заслужив своим поведением свирепые взгляды, которые не пытались скрыть ни Имогена, ни Престон.

– Здравствуйте, тетушка Имогена, – с улыбкой начал Корд, – как семейные дела?

Он и сам прекрасно умел в нужный момент помахать красной тряпкой, не смогла не заметить Сьюзан.

Имогена откинулась на спинку кресла, совершенно не обращая внимания на поведение племянника.

– Зачем ты вернулся, Корд?

– А почему я не могу вернуться? Это и мой дом, или вы забыли? Я даже владею частью земель. Настало время прекратить скитания, я решил пустить корни. Какое же место может быть лучше дома? Думаю, я мог бы поселиться в доме в Джубил-Крик.

– В этой лачуге? – раздался голос Престона, полный презрения.

– О вкусах не спорят. – Корд пожал плечами. – Я предпочитаю лачугу мавзолею, – усмехнулся он, оглядывая комнату, которую украшала старинная мебель, полотна в массивных рамах, бесценные вазы и миниатюры.

Комната считалась библиотекой, хотя книг здесь было совсем немного, да и те, как полагала Сьюзан, были куплены только потому, что обложки гармонировали с цветовым решением комнаты.

Престон какое-то время смотрел на кузена холодным, полным ненависти взглядом, который вскоре сменился негодованием.

– Сколько нам это будет стоить?

Уголком глаза Сьюзан заметила мелькнувшую в глазах Корда хитринку.

– Стоить что?

– Сколько нам надо заплатить, чтобы ты покинул эту часть страны?

Лицо Корда исказила недобрая ухмылка, которая должна была насторожить Престона.

– Боюсь, тебе не хватит денег, кузен.

Имогена подняла руку, предупреждая следующую фразу сына. Она обладала большим здравомыслием, чем Престон, и умением вести переговоры с завидным хладнокровием.

– Не будь столь поспешным в выводах, – предостерегла она. – Мы готовы к тому, чтобы предложить тебе определенную сумму в обмен на спокойствие.

– Меня это не интересует, – ответил Корд, улыбаясь.

– Но у мужчины, который ведет такой… образ жизни, как ты, несомненно, есть долги, требующие оплаты. Кроме того, не стоит отрицать тот факт, что у меня много друзей, которые с удовольствием дадут мне в долг необходимую сумму просто из хорошего расположения и смогут не на шутку отравить вам жизнь.

– Думаю, вы преувеличиваете, тетя Имогена. – Корд был совершенно спокоен. Он сидел в расслабленной позе, вытянув длинные ноги. – Вы будете удивлены, но я не нуждаюсь в деньгах. Кроме того, вам не стоит полагаться на своих друзей, чтобы навредить мне. У меня тоже есть влиятельные друзья, которым, уверяю, вполне под силу заставить вас вести себя словно ангел.

Имогена презрительно фыркнула:

– В сложившихся обстоятельствах я в этом не сомневаюсь.

Впервые с начала разговора Сьюзан сочла необходимым вмешаться. Ссоры и перепалки всегда расстраивали ее, она была по натуре очень миролюбивым человеком, но внутренне достаточно сильным, чтобы решиться вмешаться в подобный разговор. Ее мягкий голос сразу привлек всеобщее внимание, хотя обращалась она только к свекрови.

– Имогена, обратите внимание на его внешний вид, на одежду. – Она жестом указала на Корда, сидящего рядом. – Думаю, он не лжет, ему не нужны деньги. Говоря о приятелях, вряд ли он имеет в виду сомнительных личностей.

Корд посмотрел на нее с восхищением:

– Вероятно, ваше поведение объясняется тем, что вы все же не урожденная Блэкстоун. Она права, Имогена, хотя вам и неприятно это слышать. Мне не нужны деньги Блэкстоунов, поскольку у меня есть свои. Я предпочитаю жить в лачуге не потому, что не могу себе позволить нечто лучшее, а потому, что я так хочу. Надеюсь, сейчас, когда я планирую остаться, мы забудем о наших разногласиях. Если вы намерены ворошить грязное белье, пожалуйста, только оставьте меня в покое. В противном случае вам же будет хуже.

Имогена вздохнула:

– С тобой всегда было сложно, Корд, даже когда ты был ребенком. Моя неприязнь вызвана исключительно твоим поведением, а не личными претензиями. Ты вывалял в грязи доброе имя семьи и принес Блэкстоунам столько неприятностей, что хватило бы на несколько жизней. В связи с этим мне трудно простить тебя и поверить, что ты будешь в дальнейшем соблюдать приличия.

– Это было давно, – ответил Корд уклончиво. – Я провел много лет в Европе и Южной Африке, это научило меня ценить родной дом.

– Так ли это? Хотелось бы верить. Извини, если обидела тебя подозрениями, но прошлое дает мне на это право. Что ж, надеюсь, мы заключим перемирие, по крайней мере пока.

– Перемирие. – Корд хитро подмигнул ей, и, к удивлению Сьюзан, Имогена покраснела.

Значит, его чары действуют на всех женщин! Скорее всего, он не настолько простодушен, чтобы поверить в миролюбие Имогены. Со стороны могло показаться, что она вполне искренна, однако это была лишь видимость. Поскольку Имогена не смогла ни купить, ни напугать его, ей пришлось искать другие методы. Однако в данный момент Сьюзан могла думать лишь о том, что связано с Кордом, и ни о чем другом.

Он поднялся, призывая жестом встать и Сьюзан.

– Из-за меня вы так надолго покинули гостей, – вежливо обратился Корд к Имогене. – Я вам торжественно клянусь, что не устрою никакого скандала сегодня вечером. Можете расслабиться.

Подтолкнув Сьюзан к выходу, он подошел к Имогене и поцеловал ее. Лицо Имогены стало жестче, хотя на щеках заиграл легкий румянец. Глаза Корда заблестели еще задорнее.

– Пойдемте, Сьюзан, – скомандовал он.

– Одну минуту, – вмешался Престон, делая шаг вперед. Скорее всего, он не собирался, как мать, идти на мировую. – Мы отказались от конфронтации, однако не заключали дружеский союз. Сьюзан никуда с вами не пойдет.

– Ах так? Думаю, это будет решать леди. Сьюзан? – Повернувшись к ней, он весьма открыто продемонстрировал свои желания, взяв ее за руку.

Сьюзан колебалась. Ей не хотелось расставаться с Кордом, хотелось смеяться и веселиться вместе с ним, любуясь блестящими глазами и наслаждаясь крепкими мужскими объятиями. Однако она не могла ему доверять, а самое главное, что первый раз в жизни она не доверяла себе. Она должна была отвергнуть его предложение, именно потому, что ей так хотелось его принять. Медленно, с сожалением, Сьюзан покачала головой:

– Нет. Будет лучше, если я не пойду с вами.

Корд широко открыл глаза, в которых на этот раз Сьюзан не увидела смешинки, лишь гнев. Он резко выпустил ее руку.

– Может быть, вы и правы, – сказал Корд ледяным тоном и вышел, не говоря больше ни слова.

В библиотеке воцарилась тишина. Никто не выразил никаких эмоций. Наконец Имогена опять вздохнула:

– Какое счастье, что ты не пошла с ним, дорогая. Конечно, он умеет очаровывать, однако за всем этим кроется глубокая ненависть к семье. Он воспользуется любой возможностью нанести нам вред. Ты его не знаешь, а между тем в твоих интересах держаться от Корда подальше. – Раздав необходимые, на ее взгляд, указания, Имогена продолжила: – Думаю, нам придется выносить эти страдания до тех пор, пока Корд не одумается и не найдет себе другую забаву. – Она дернула плечом. – Этот негодяй был прав лишь в одном – мне надо вернуться к гостям.

Имогена встала и вышла из комнаты. Сьюзан проводила ее взглядом, обращая внимание на элегантное серое платье. Ее свекровь еще очень молодо выглядела и совсем не была похожа на мать взрослого мужчины, который остался стоять рядом со Сьюзан. Она сделала вывод, что Имогена ничуть не постарела за последнее время.

Престон взял Сьюзан за руку. Его врожденная учтивость не позволяла потерять контроль над собой. То, как Престон вел себя, разговаривая с кузеном, было ему совсем не свойственно. Сьюзан не могла вспомнить ни одного случая, чтобы Престон был невежлив даже с теми, с кем расходился во взглядах.

– Полагаю, нам надо прийти в себя, прежде чем присоединимся к гостям. Хочешь что-нибудь выпить? – предложил он.

– Нет, благодарю.

Сьюзан позволила проводить себя до дивана. Налив в свой стакан изрядную порцию виски, Престон сел рядом. По тому, как он нахмурился, Сьюзан поняла, что деверь что-то задумал. Она знала Престона так же хорошо, как и саму себя. Сьюзан ждала, когда он первый начнет разговор. Они с Престоном очень сблизились после смерти Вэнса, Сьюзан испытывала к нему искреннюю привязанность. Престон был так похож на мужа, как, впрочем, и на всех представителей рода Блэкстоунов, отличительной чертой которых были темные волосы и яркие синие глаза, их манера улыбаться одним уголком рта. Престон не обладал свойственным Вэнсу чувством юмора, но был грозным противником в бизнесе. Деверь Сьюзан был невероятно упорным человеком, и хотя реакция у него была не такая быстрая, как у Вэнса, но если он принимал решение, то действовал без колебаний.

– Ты очень красивая, Сьюзан, – внезапно произнес Престон.

Пораженная таким признанием, Сьюзан с удивлением посмотрела на деверя. Сьюзан знала, что сегодня выглядит великолепно. Она долго размышляла, может ли уже позволить себе надеть белое платье после смерти Вэнса, или будет лучше остановить выбор на темном? Затем Сьюзан вспомнила, что в Средневековье траурным цветом считался белый, а не черный, и приняла, хотя и с некоторой грустью, решение надеть кремовое платье. Она сделала это для Вэнса. Жемчужное колье, украшавшее ее шею, было подарком мужа, а аромат духов был его самым любимым. Сьюзан испытала неожиданную радость оттого, что выглядит замечательно, но не ради Вэнса, а ради того восхищения, которое она увидела в других глазах, казавшихся холодными, словно две льдинки. Интересно, что бы произошло, если бы она провела этот вечер с Кордом Блэкстоуном? Взгляд Престона становился мягче, когда он смотрел на Сьюзан.

– Он тебе не подходит. Если бы ты ему позволила, он неминуемо бы причинил вред тебе и всей семье. Выполнив задуманное, он бы выбросил тебя, как ненужную вещь, и ушел, даже не обернувшись. Держись от него подальше. Корд способен отравить жизнь любому.

Сьюзан многозначительно посмотрела на деверя:

– Престон, я женщина, а не ребенок. Я вполне могу сама принять решение. Твои чувства к кузену вполне объяснимы, ведь вы такие разные, но Корд не сделал мне ничего плохого. У меня нет повода относиться к нему с пренебрежением.

Престон взглянул на Сьюзан и печально улыбнулся:

– Я не раз слышал от тебя слова, сказанные таким тоном, за последние пять лет.

Я знаю, что ты будешь стоять на своем и не изменишь мнение без достаточных на то оснований. Но поверь мне, ты совсем не знаешь, на что способен Корд. Ты истинная леди, для тебя неприемлемы вещи, которые он считает допустимыми. Корд всегда жил как бездомная кошка, и не потому, что у него не было выбора, ему просто нравилась такая жизнь. Он разбил сердце своей матери, ей было очень стыдно за сына. Корд не был желанным гостем в родном доме.

– Что же он сделал такого ужасного? – Сьюзан старалась говорить как можно спокойнее, чтобы Престон не догадался, насколько ее интересует ответ и как сильно затронуло появление Корда Блэкстоуна.

– Точнее сказать, чего он не сделал, – сказал Престон с нескрываемым сарказмом. – Драки, выпивка, женщины, азартные игры… Последней каплей стал скандал, когда его застали с женой Гранта Келлера.

Сьюзан закашлялась. Грант Келлер и его супруга были уважаемыми людьми.

Престон не смог сдержать ухмылки.

– Не с нынешней миссис Келлер, а с предыдущей. Эти две женщины были совсем разные. Той миссис Келлер было тридцать шесть, а Корду двадцать один, когда они вместе сбежали из города.

– Это было так давно, – отметила Сьюзан.

– Да, четырнадцать лет назад, но такие вещи долго не забываются. Я обратил внимание на выражение лица Гранта Келлера, когда он сегодня увидел Корда.

Сьюзан подумала, что Престон чего-то недоговаривает, но ее благоразумие подсказывало, что не стоит проявлять излишнее любопытство. Старый скандал не объяснял причины возникновения чувства ненависти Престона к Корду. Неожиданно Сьюзан почувствовала себя очень усталой, ей совсем не хотелось продолжать разговор. Туман в голове из-за возбуждения и от близости с Кордом рассеялся. Сьюзан встала и поправила юбку.

– Отвези меня домой, Престон. Я совершенно без сил.

– Конечно, – сказал он с готовностью.

Деверь всегда был внимателен к Сьюзан.

Сейчас она восприняла его галантность как проявление родственных чувств, заботу о ней, хотя в другой ситуации отнеслась бы к этому как к попытке ограничить свободу. Сегодня Сьюзан казалось, что все предупреждения в ее адрес звучат именно так, и лишь позже она поняла, что это попытка оградить ее от неприятностей. Ей хотелось почувствовать себя свободной, оказаться вдали от посторонних взглядов.

До ее дома было пятнадцать минут езды, и вскоре Сьюзан оказалась в долгожданном одиночестве. Подождав, пока Престон уедет, она вышла на веранду. Сьюзан сидела на качелях, слушала их мерный скрип и наслаждалась звуками южной ночи. Легкий ветерок обдувал лицо, шелестели листья деревьев. Сьюзан закрыла глаза, пытаясь представить образ Вэнса, как делала довольно часто. Она всегда успокаивалась, вспоминая его глаза, волосы, улыбку. Однако на этот раз воображение нарисовало совсем иной образ. Сьюзан увидела пиратскую бороду и жадный взгляд ледяных глаз. Дрожь пробежала по всему телу, когда она вспомнила, как Корд целовал ее плечо, обнимал и гладил по спине.

Какое счастье, что она проявила благоразумие, попросила Престона отвезти ее и не пошла с Кордом. Престон был безопасен, а Корд Блэкстоун, кажется, даже не знал этого слова.

Загрузка...