Глава первая. Подкупная или продажная

Глава первая. Подкупная или продажная

Некроманты всегда идут по трупам… 

- Уважаемые студенты! – голос старого ректора был тусклым и блеклым. Он стоял перед нами, седой, сгорбленный, осунувшийся в серебристом камзоле с неизменным, кружевным, прилежным воротником. Его седая борода ниспадала на золотую мозаику, украсившую пол ритуального зала. – У меня для вас есть объявление! Попрошу минуточку внимания!

“Опять что-то забыл!”, - раздался смешок среди преподавателей.

Ага! Сейчас! Прямо все успокоились, сели ровненько и начали внимательно слушать бред старого маразматика.

- Я помню все! На память я никогда не жаловался! Главное у мага - это хорошая память! Я помню свой первый день в Академии, как сейчас… Я помню свою первую лекцию… Так вот… Перед тем, как сделаю важное заявление, относительно расписания экзаменов на этот год, мы споем наш любимый гимн! – махнул тощей  рукой старик, при виде которого, мы вспоминаем о том, что здороваться нужно громко и отчетливо. Мы стали медленно подниматься, закатывая глаза и шурша конспектами. Еще бы! Чтобы спеть гимн, нас сняли с лекций, собрали в дружное стадо! Откуда-то, из сводов зала, грянул торжественный аккорд. Мы набрали воздуха в грудь, страдальчески переглядываясь. Еще бы! Первокурсники полезли за бумажками, нервничая и проверяя, правильно ли записали слова? Ребята, еще год обучения, и вы будете икать от этого гимнА. Грянул второй аккорд, ректор Ирбелиус поднял руки, прикрыл глаза, а мы снова набрали воздуха в грудь, стараясь не хихикать, чтобы максимально громко вдать и выдуть из себя слова первого куплета.

- Магию навстречу миру двигаем! Вооружившись знаньями… икнигам!  – выдохнул наш нестройный хор, слегка икая. - Ик- книгами! Ик-книгами! На меня посмотрела курносая Иранда, пряча улыбку. Я сама чуть не улыбнулась, пытаясь сохранить всю серьезность. Какой-то первокурсник уронил бумажку, кто-то сбоку закашлял. Я помню, как сама на первой курсе старательно выводила каждую ноту, испытывая чувство гордости за то, что вопреки всему меня приняли в Академию.

- Патамушта без образовани-и-ия…  Не подвластны древние нам знания…- пропели мы, закатывая глаза и как бы взывая к стенам родной Академии, в надежде, что она все-таки поделится с нами своими знаниями. В горле у меня пересохло, на глаза навернулись мучительные слезы предвкушения продолжения. «Меня с практики сняли! - прошептал кто-то сзади, пользуясь проигрышем и  шмыгая забитым носом. – Прикинь, меня вызывают в круг, а тут собрание! Как из дракона вылез, чес-слово!». И такой смачный шмыг, а потом тихое хрюканье уже заразившихся соучеников.

Ходили слухи, что автор гимна в данный момент стоит перед нами с лицом непризнанного гения, которому не дают покоя лавры великого поэта. Если верить легенде-это стихотворение он написал в пору далекой юности, находясь под глубочайшим впечатлением от первой магической практики. Этот шедевр был написан для того, чтобы всю свою долгую жизнь перечитывать его всем желающим и не успевшим убежать. Ну очень злые языки поговаривают, что именно благодаря этому стихотворению, Ирбелиус дослужился до звания ректора, ведь  его первоначальная аудитория слушателей состояла из чучела гоблина, который по праву может претендовать на половину имущества хозяина, в качестве моральной компенсации за стихотворные потуги гения с большой буквы “Г”. Никто не может точно сказать, что связывало великого мага и его молчаливого друга, но они были неразлучны до неприличия. И совсем злые языки утверждают, что именно гоблин посмертно стал литературным критиком этого поэтического дарования, высказав все, что он думает о нашем будущем гимне, грустным и красноречивым взглядом стеклянных глаз. В этот момент он как-то не сильно жалел о смерти. Ну я так думаю.

Еще во времена, когда наш достопочтенный ректор был преподавателем по поводу экзамена можно было не переживать. Вышел, прочитал вслух стишок, выбил гения на скупую слезу благодарности и получил свою оценочку. Интонации оценивались по отдельной шкале, а мастерство преподнесения вполне могло закрыть все прогулы.

- Ооооо! Академи-Я! Академи-Я!  - выводили мы, пока Ирбелиус самозабвенно размахивал руками, подтягивая, громкость правого фланга, слегка притихшего и берегущего голосовые связки для припева. – Здесь моя семья… Здесь мои друзья! Оооооо! Академия! Без тебя прожить нельзя-я-я! Я учился здесь не зря-я-я!

Шел пятый куплет из сорока восьми…

- Мы знаем то-о-о-, что знаем мы-ы-ы, нас не пугают бури! – с ненавистью отдувались старшекурсники, глядя на то, как новички полезли за следующим листочком. – И наши знания прочны, спасибо профессуре! Мы учимся и день и но…

Огромные двери неожиданно распахнулись, заставив всех умолкнуть. Послышались многочисленные шаги и голоса: «Ну, я ему сейчас устрою! Сейчас он у меня попляшет!». Наш хор притих, понимая, что спеть - то  мы спели, а танцевать придется кому-то другому. Я не знаю, что за танцы будет исполнять нами любимый и многими не уважаемый ректор, но есть предчувствие, что это будет вальс, который доведет его до ручки.  Двери.

По залу медленно  шел худощавый и престарелый министр магического образования. Его седые брови съехались на переносице, лысина блестела от пота, взгляд метал молнии направо и налево, а поджатые губы пугали даже его приближенных, которые стайкой семенили за ним с бумагами, боясь приблизится еще немного.

Глава вторая. Открытия и откровения

Глава вторая.  Открытия и откровения

Комок тошноты стоял в моем горле, сердце стучало в висках. Меня передергивало от омерзения! Я упиралась рукой в подлокотник, чувствуя, как от нервов у меня в кончиках пальцев потеплело. Нет, только не это! Нам запрещено применять магию без разрешения учителя! Не смотря на то, что я - старшекурсница, я тоже не всегда ее могу контролировать. Говорят, что даже великие маги, если их разозлить, тоже могут выбросить пару - тройку убийственных заклинаний.

- Ты что творишь! - вскочил некромант, глядя на прожженные моей рукой штаны. - Тварь! Я ...

Внезапно в дверь постучали, заставив его выпустить мои волосы и отшатнуться.

- Простите, - раздался за дверью противный голосок главы учебного комитета. - Мы принесли приказы на отчисление за неуплату! Поставьте вашу подпись!

В дверь бочком входила полная, добродушная тетка в круглых очках, неся стопку бумаги.

- Мы оставили место для того, чтобы вы вписали число! На всякий случай! - оправдывала она свое внезапное появление. - Просто к нам уже обращаются студенты, вот мы и ...

Я сидела на полу, обнимая себя руками, чтобы прикрыть разорванное платье. Очки первой сплетницы нашей Академии радостно сверкнули.

- И нечего валяться на полу! Не надо разыгрывать комедию! Я уже сказал тебе, что если у твоей семьи нет возможности оплатить, бесплатно никто учить не будет! - абсолютно спокойно и невозмутимо ответил Эсмонд, словно я действительно каталась по полу и рвала на себе волосы, в надежде, что меня не отчислят.

Или луч света, брошенный из окна погас, или учебный комитет действительно поверил, но блик на дужке очков и отблеск на стекле померк. “Жа-а-аль! Нам как раз не о чем поговорить за чашкой чая!”.

- Встала! Не позорь звание мага! Выпей воды и успокойся! - снова холодно и спокойно произнес Эсмонд, протягивая мне стакан с водой. Такое чувство, словно в стакане плескался яд. Я смотрела в его ледяные зеленые глаза, которые он слегка сощурил, давая мне знак, что держать язык за зубами нужно начинать прямо сейчас.

От воды я нервно отказалась, пытаясь подняться на ноги и успокоить трясущиеся от страха колени.  Дрожащими руками, я стягивала разорванный ворот.

- Тяжело с ними работать, - вздохнул некромант, подарив мне едва заметную улыбку, от которой хотелось заползти в угол и издохнуть. Но, в силу его профессии, для меня это станет только началом…  Как шутила Эра, хихикая: “И пока смерть не разлучит нас! - сказал некромант своей любимой!”. Я читала про одного некроманта, у которого внезапно умерла жена. И после ее смерти они жили с ней долго и счастливо, а ее унылое молчание и редкое мычание стали тем самым залогом семейного счастья, о котором слагают легенды.

Неловко нащупав дверную ручку, я бросилась бежать по коридору, пытаясь не расплакаться. Так не должно быть! Так неправильно! Как мерзко! Меня трясло, мои руки дрожали, в по щекам текли слезы омерзения и ужаса. Как вообще такое возможно? Пусть это будет дурной сон! Никогда! Никогда я представить себе не могла, чтобы такой уважаемый человек, как ректор, позволил так себя вести! Со студенткой!

Дверь моей комнаты была приоткрыта. Я влетела в нее, размазывая слезы и задыхаясь от волнения. На кровати  спокойно сидела Эра, перебирая “любовные” записки. На полу лежала перевернутая шкатулка, в которой она хранила свою внушительную коллекцию, собранную за все годы обучения.

- О! Ну как? Поговорила? И что сказал? Ты что? Плачешь? - удивилась она, презрительно выбрасывая на пол какую-то бумажку. - Тебя все-таки выгнали! Вот, смотри, что я для тебя нашла! Держи! Это твой последний шанс! Можешь, не благодарить!

В моих руках очутилась записочка, написанная корявым почерком на дорогой бумаге.

- Я нашла для нас способ остаться в Академии! - улыбнулась соседка, показывая мне вторую записку. - Я беру себе сыночка замминистра! Ну ты его знаешь! На два курса младше! Дэвлин! Ну рыжий такой, толстый! У него еще уши оттопыриваются и краснеют? Ну помнишь, я тебе его показывала в библиотеке?

Я попыталась вспомнить и ужаснулась. Он был круглым не только по фигуре, но и дураком. Нос -картошка, взгляд маленьких поросячьих глазок и противных смех. Когда он ржал дрожали стекла. Я никогда бы не подумала, что Эра согласится с ним встречаться! Он же ее на голову ниже! И младше на два года! У него на щеке бородавка! Брррр!

- Да он же страшный! Ты сама говорила, что лучше жабу поцелуешь, чем Дэвлина! - скривилась я, глядя на свою записку.

- Жаба - жабой, но мои родители не могут позволить себе мое обучение. Отец сказал, что слишком дорого. Он и так каждую монету считает! Вечно всей семьей в обносках ходим! - фыркнула Эра, задумчиво кусая губы. - А тут нормальный вариант. Да он может оплатить мое обучение с карманных денег! Я вот надеюсь, что никто из девчонок до этого не додумался! Я и тебе вариант подыскала! Тебя нужно научиться правильно строить глазки. Строишь глазки - строишь мальчиков.

- Погоди, - возмутилась я, глядя на выбранное для меня имя, вспоминая огромного двухметрового, толстого, как горный тролль,  прыщавого второкурсника, который улыбался дебильной улыбкой и постоянно вытирал сопли о мантию. Его отец возглавляет отдел по борьбе с незаконным оборотом артефактов. Меня всегда передергивало, когда я видела его в коридоре. - Ты что? Предлагаешь мне с ним? Да ты с ума сошла! Он же противный!!!

Загрузка...