Снежный плен

ГЛАВА 1

Сноу

Когда зазвонил телефон и я увидела, что звонит мама, то сразу поняла, что что-то не так. Больше она никогда не звонила. В тринадцать лет меня отдали в строгую школу-интернат для девочек, а через два месяца обо мне совсем забыли.

Мама звонила только раз в год. В свой день рождения, чтобы напомнить, чтобы я поздравила ее с праздником, потому что всегда все было только для нее и ни для кого больше. Она не была плохой матерью, как таковой. Когда я была младше, она была самой лучшей, милой и заботливой. Ей нравилось быть матерью.

Но после того как мой отец скончался от рака печени, все изменилось.

Смерть меняет людей, а мать — она стала худшей версией самой себя.

Телефон зазвонил во второй раз, и я подняла трубку.

— Алло.

— Дорогая, — вздохнула она, слегка хихикнув. — О, ты не поверишь! Я встретила кое-кого.

Опять?

— О.

Она даже не заметила моего отсутствия энтузиазма. Мама продолжала злорадствовать по поводу своего нового мужчины. Если бы мне пришлось подсчитывать, со сколькими мужчинами она была и утверждала, что любит их за последние четыре года, то… у меня не хватило бы пальцев, чтобы сосчитать.

— Он такой очаровательный. Дункан — это все, что я искала в мужчине! О, и он богат. До неприличия богат.

Конечно, он был богат. У матери были свои стандарты, в конце концов. Особенно сейчас, когда мы были практически без гроша в кармане. Маме понадобилось четыре года, чтобы растратить все деньги, которые мой отец неустанно зарабатывал последние двадцать лет. Он поднялся по карьерной лестнице, стал одним из самых богатых и уважаемых людей в стране, а теперь вот мы — почти без гроша в кармане.

Именно по этой причине мать встречалась только с богатыми мужчинами. Она не любила ни одного из них. Все дело было в деньгах, в образе жизни, в ее грязных богатых стандартах.

— …поженились.

Моя спина выпрямилась, и я полностью села на кровати.

— Что? Прости, что ты сказала?

— Мы с Дунканом поженились в прошлом месяце! Мы только вернулись из медового месяца. О, это было так чудесно…

Она все продолжала и продолжала, но я уже отключилась. Поженились? Да, мама встречалась с мужчинами, как будто это было ее любимым занятием, но выходить замуж? Я даже думать не могла.

— Ты мне не сказала, — прошептала я.

— Я хотела. Но все произошло так быстро, дорогая. Он буквально свалил меня с ног.

— О.

Я даже не удивилась, что она так долго ждала, чтобы рассказать мне. В конце концов, я не была в списке ее приоритетов. Но в груди все еще болело. Я была ее дочерью; моя мать вышла замуж, а я об этом совершенно не знала. Как же это все запутано.

— Дункан сказал, что ты можешь приехать в гости. Ты должна, Сноу. Я не прошу.

— Школа…

— Все равно ты закончишь через две недели. Ты можешь приехать тогда. Я уже поговорила с директрисой. Это твой последний семестр, и ты будешь жить у нас после его окончания.

— Что? — огрызнулась я. — Я уже сказала тебе, что буду работать здесь после…

— Не может быть и речи, дорогая. Мы поговорим об этом позже. Сейчас мне нужно идти. Мы только вернулись из медового месяца, и мне еще нужно распаковать вещи.

Она повесила трубку, и я чуть не швырнула телефон об стену. Уф!

Ни в коем случае!

Мать или Дункан, кто бы там ни был, не смогли бы убедить меня в обратном.

Две недели спустя я оказалась возле поместья Дункана. О, он был богат. Смертельно богат. Его поместье, должно быть, в два раза больше нашего. Король в своем собственном мире. Я не удивилась: он был как раз из тех, за кем охотилась моя мать.

Я поднялась по дорожке, ведущей к огромным деревянным двустворчатым дверям. Дворецкий уже ждал меня там.

— Доброе утро, мисс Уайт. Я Джордж. Приятно познакомиться, проходите, пожалуйста.

Я кивнула мужчине и улыбнулась. Ему, должно быть, было около пятидесяти. Его лысая голова блестела, а на одежде не было ни единой не ровной ткани. Его ботинки были начищены, и он стоял прямо, без лишних слов забрав у меня небольшой чемодан.

Ну что ж.

Я последовала за ним внутрь, осматривая все вокруг. Дом был огромным и безупречно чистым. Признаться, мне нравился современный, но в то же время старинный вид особняка. Здесь не чувствовалось домашнего уюта, но и не было холодно.

— Где моя мать?

Дворецкий — Джордж — поднялся по лестнице, и я последовала за ним.

— Она ушла пить чай с подругами, как всегда по субботам.

Я чуть не расхохоталась. Конечно, моя мама с подругами. Я не видела маму четыре года, но она не смогла пропустить даже одно чаепитие, чтобы быть дома к моему приезду.

Мы остановились перед закрытой дверью, которая, как я поняла, была моей комнатой.

— А Дункан? — осторожно спросила я.

— Мистер Кинг, ваш отчим, уехал на деловую встречу. Он вернется домой к обеду.

Я насмешливо хмыкнула. Отчим. Уф.

Джордж открыл дверь, и мои глаза расширились, когда я шагнула внутрь. Комната выглядела как копия моей старой комнаты — той, которую я покинула почти пять лет назад.

"Комната, подходящая для принцессы", — сказал бы мой отец с любящей улыбкой.

— Как? — потрясенно вздохнула я.

— Мистер Кинг хотел, чтобы вы чувствовали себя комфортно и как дома, — ответил Джордж, не упуская ни секунды.

Все было по-прежнему, вплоть до фиолетового пледа и плаката "Белоснежка и семь гномов" на стене рядом с комодом.

— Это мило с его стороны.

— Ваша мама тоже одобрила.

Эта комната предназначалась для младшей версии меня. Сейчас мне было семнадцать, через две недели исполнится восемнадцать, и я стану взрослой. Эта комната уже не была моей, но она все равно вызывала ностальгию. Эмоциональная, если не сказать больше. Она напоминала мне о прошлом, о моем отце… и обо всех хороших воспоминаниях.

Но это было и горькое напоминание о том, что я потеряла…

— Я могу подать вам обед в вашу комнату, если вы предпочитаете это. Ужин в семь, и ваша мать, и мистер Кинг к этому времени будут дома.

Джордж ушел, не успела я и глазом моргнуть, оставив меня одну в комнате, наполненной воспоминаниями о моем прошлом. Я села на кровать, слегка подпрыгнув на мягком матрасе.

Должно быть, я заснула, сама того не замечая. Потому что в следующий раз, когда я открыла глаза, я свернулась калачиком посреди кровати, дрейфуя между миром бодрствования и бессознательного состояния. Я медленно потянулась, мои мышцы протестовали. Однако это был хороший сон. Теперь я чувствовала себя намного лучше.

Перевернувшись в постели, я повернулась к окну и задохнулась. Сердце заколотилось в груди, и я попыталась сесть, прижимая к груди фиолетовое одеяло — как будто оно могло уберечь меня.

Шторы были закрыты и тяжелы, не пропускали солнечный свет, погружая комнату в темноту. Из щели в шторах пробивался слабый свет. Достаточно, чтобы я смогла разглядеть тень человека.

— Кто…

Тень отодвинулась от окна, сделав еще один шаг к моей кровати.