Сокровище Анны

Елена Бурмистрова. Сокровище Анны

«Я буду ждать», – прошептала княгиня Анна Славицкая, глядя в окно, затуманенное инеем. Она знала, что муж ее слышит. Ее неувядающие чувства к нему вселяли в Анну уверенность, что все, что она делает и говорит, муж одобряет и благословляет с небес.

Анна Николаевна Колон родилась в Туле в семье председателя судебной палаты. Отец девочки барон Николай фон Колон был потомком тевтонских рыцарей. Баронесса была умна и красива. Она получила прекрасное образование. Родители не боялись за ее будущее. Омрачало его лишь одно: характер у Анны был несносный. О замужестве она и думать не хотела и родителям отвечала, что замуж не собирается вовсе.

Ее дед, друживший со старым князем Славицким, обещал выдать свою внучку замуж за продолжателя этого древнего рода. Деда она обожала. Его мнение было самым авторитетным для избалованной Анны. Только он мог уговорить внучку вступить в брак.

Замуж Анна вышла в 18 лет, князю Игорю в то время было 22 года. Их познакомили за неделю до свадьбы. Им обоим крупно повезло, Анна и Игорь с первого взгляда полюбили друг друга. У них родились две дочери. Свою старшую дочь Анна назвала в честь матери супруга, Натальи. Младшая была названа в честь ее матери – Полины. Отец в дочерях души не чаял. Баловал, как мог. Сейчас Наталье было уже 23, Полина только что отметила восемнадцатилетие. «Как быстро бежит время»,– подумала Анна, глядя в темнеющее небо.

…Матвей Славицкий закрыл толстую папку с бумагами и подошёл к окну. Он любил созерцать вечернюю Москву. Вид из офисного французского окна был потрясающий. Москва сияла, как новогодняя ёлка и искрилась, как Эйфелева башня в ночное время суток. Он вздохнул и вернулся за свой рабочий стол. Дел было еще много, а вечер расписан по минутам.

– Вей, ты вообще собираешься закругляться? Нас ждут уже! А еще по пробкам ехать,– крикнул из коридора Алекс, друг Матвея и его заместитель.

– Да, иду уже. Ключ возьми и жди меня в машине, – тоже крикнул зачем-то Матвей, хотя Алекс уже стоял совсем близко от него.

– Да ты волнуешься!– засмеялся Алекс. – Если бы я тебя не знал, то подумал, что ты не только волнуешься, а ещё и боишься! Кольцо купил? Матвей растерянно посмотрел на друга и прикрыл лицо руками.

– А надо было именно сегодня?

– Ты и правда, как с луны свалился. Когда делаешь предложение, то сначала даришь кольцо.

– Я еще никому предложения не делал, – ответил Матвей.

– Мне рассказать тебе о традициях? – засмеялся Алекс.

– Не надо. Разберусь сам.

– Карина ждет колечка, я думаю. Может, успеешь купить? Заедем в Тиффани в ГУМе? Все равно по дороге.

– Нет, Саш, не успеем. Да и размера я не знаю. Потом куплю.

– Как знаешь.

Алекс очень хорошо знал Матвея. Дружили они с детства. Матвею повезло чуть больше в жизни. Его родители в начале 90-х открыли своё предприятие пошива одежды. Из маленького ателье предприятие со временем выросло в дом моды. Название модельный дом менял несколько раз. В позапрошлом году он получил название «Estaciones», что в переводе с испанского означает «Времена года». Родители Матвея жили в Барселоне, дружили с известным испанским модельером Lore, да и предприятие тесно сотрудничало с испанскими поставщиками тканей, так что название было вполне подходящим. Матвей долго не соглашался на испанское слово, так как дом моды находился в России, и он считал, что название должно было остаться прежним «Весна». Но на собрании акционеров вопрос был решён большинством голосов. Три года назад Матвей абсолютно случайно встретился со своим другом детства, тот искал работу. Так их дружба приобрела новый статус с деловым оттенком.

– Алекс, я думаю, что мне было рано принимать такое решение.

– А что тут плохого? Будешь кушать борщ и смотреть свой любимый канал в штопаных носках.

–Ты представляешь Карину, штопающую мои носки? – улыбнулся Матвей.

– Зря, что ли она в швейной индустрии работает? Это-то она умеет делать? Не знаешь?

– Она работает креативным директором дома моды, а не швеёй.

– Ладно, женишься – увидишь! Давай быстрее спускайся. Я в машине.

– Ты когда свою сделаешь? – крикнул вдогонку Матвей другу. – Ужас, как надоело тебя возить.

Матвей выключил настольную лампу и уже собирался выходить из кабинета, как раздался звонок. Он нехотя ответил, думая, что его уже тревожат гости из ресторана или родители, которые приехали на его помолвку, но в трубке раздался абсолютно чужой мужской голос.

«Не делай этого!» – услышал Матвей. «Алло, кто это? Чего не делать?» – спокойно спросил Матвей, но в трубке уже раздавались короткие гудки.

– Алекс, я только что услышал угрозу в свой адрес, – сказал Матвей, вставляя ключ в замок зажигания. – Как тебе?

– Не понял, как это?

– Мне позвонили сейчас с угрозой. Что тут непонятного?

– Да ты не нервничай, что сказали?

– Попросили вежливо чего-то не делать.

– Может дело в твоем увлечении благотворительностью? Ты же больницу строишь для бедняков!

– Саш, не дури, кому это мешает?

– Не знаю, может, кому и мешает!

– Нет, там все чисто, я вообще ничем там не распоряжаюсь, только деньги перевожу, да и то не так часто. Поэтому долго строим, долго, Саш. А я хотел, чтобы ее построили быстрее.

– А зачем она тебе? Что ты уперся в нее?

– Не знаю, Саш, словно что-то свыше меня осенило. Помнишь, мы были в Париже в русской церкви?

– Помню, мы еще тогда заблудились на обратной дороге.

– Так вот старушка русская в церкви подошла ко мне. И так загадочно сказала: «Ты что в своей жизни сделал, чтобы судьба отблагодарила тебя?». Я даже сначала и не понял. А она продолжает: «Дело делать нужно! Дело!».

– И ты надумал делать дело? – рассмеялся Сашка.

– Не поверишь, надумал. А еще, перед тем, как всерьез надумал, сон мне такой явный приснился. Я сижу на берегу озера, а ко мне подходит красивая женщина и говорит:

«Сыночек, пойдем со мной в больницу, покажу что-то». Мы приходим с ней в больницу старую, заброшенную, грязную. И нет там никого. Развалины одни. А она мне и говорит: «Ну вот. Смотри, как бедняки живут и лечатся». Я ей говорю: «Так нет тут никого!». «А вот это от тебя зависит!» – говорит она. «Что зависит?» – я ее спрашиваю. «Долг свой выполни, тогда и расскажу что-то важное!» – сказала она и вдруг исчезла. А я и проснулся сразу.

– Вей, ты серьезно? – рассмеялся Алекс.

– Да ну тебя! Серьезно. Я вообще-то давно хотел поучаствовать в таких делах. Все никак не получалось.

– Ладно, как знаешь. Мда.. Тогда на ум приходят только две вещи. Первая – не выпускать скандальную коллекцию, вторая – не жениться, – Сашка как-то сник после этой фразы.

–Перестань! Ничего скандального в этой коллекции нет. Подумаешь, модельер заартачился! То ткань ему не та, то плагиатом у него попахивает. Ткань, между прочим, из родной Испании.

– Вей, не совсем.

– Что значит «не совсем»? – спросил удивленно Матвей.

– Я хотел тебе сказать, но директор отдела закупок мне сказал, что не стоит тебя тревожить.

– Выкладывай!– недовольным тоном приказал Матвей.

– Ну, поехали! Включил начальника!

–Ты мне не ёрничай, а рассказывай!

–У нас с финансами проблемка вышла. На испанскую ткань не хватило денег. Мы закупили в другом месте.

– Я только одного не понимаю, почему я узнаю об этом последний?– резко притормозив машину, ответил Матвей. – Серхио не даст шить свою коллекцию ни из какой другой ткани. Вы об этом не подумали?

–Ткань почти такая же!

– Ключевое слово тут – «почти»! Ладно, завтра на работе разберемся.

– Вей, с ума сошёл? Завтра воскресенье! Я еду с Маринкой в дом отдыха в Подмосковье. И так на один день вырваться смогли.

– Значит, придется отложить ваше романтическое путешествие. Завтра рабочий день. Я сказал.

– Ну, если только ты так сказал, то тогда, разумеется, – Алекс сник.

– Не обижайся, ты сам виноват.

В ресторане было красиво и торжественно. За столиками их уже ждали все собравшиеся гости. Прежде чем снять пальто, Матвей случайно опустил руку в карман, рука нащупала что-то вроде визитки или карточки. Он не любил ничего класть в карманы, поэтому удивился. «Что там ещё?» – подумал он и вытащил карту. На ней было написано от руки «Не делай этого!». Матвей покрутил карточку в руках ещё несколько мгновений и снова опустил её в карман. «Потом разберусь, всё потом», – подумал он и сдал пальто в гардероб.

Карина встала из-за стола и пошла навстречу своему жениху. Бриллианты на её шее ярко горели при искусственном освещении. Да и сама она вся светилась от счастья.

– Карин, прости, я без цветов, там пробки, освободились тоже поздно. Что там родители? Ругаются?

– Как всегда, ты же знаешь! – сказала Карина и поцеловала Матвея.

Они вошли в зал вдвоем. Гости залюбовались этой красивой парой. Послышались аплодисменты.

– Матвеюшка, ты как всегда. Почему мы должны всё время тебя ждать? – недовольным тоном пробурчала мама.

– Инесса Львовна, не ругайте его. Он исправится, – мило прощебетала Карина.

– Привет, сын! – весело крикнул сквозь громкую музыку Олег Матвеевич. – Саша, тебя я тоже рад видеть! Не женился ещё?

– Да кому я нужен, Олег Матвеевич!? – засмеялся Алекс. – Это сын Ваш жених завидный. А я…

– Ты это дело брось, сынок. Вон, какой красавец вымахал! От невест, наверное, отбоя нет! Ох, времечко бежит! Я ведь вас с Матвеем обоих на руках держал! Ещё и бегать не могли! А сейчас не угонишься за вами и не дождешься, – засмеялся отец Матвея.

– Мама, прости, я без цветов. Пробки, нехватка времени, объём работы, – снова пришлось повторить то, что он уже говорил Карине.

– Ты всегда у меня был невнимательный! За что тебя женщины любят?! – с нежностью в голосе сказала Инесса Львовна. Сына своего она обожала. Матвей был единственным ребенком в семье. Когда-то Инесса Львовна очень хотела родить ещё одного ребёнка, но по состоянию здоровья так ничего и не вышло. Она лечилась, ездила по санаториям и курортам. Результата это не дало, и Матвей остался любимым сыночком обоих родителей и единственным наследником всего их состояния. Три года назад Матвей стал генеральным директором их предприятия. Отцу было уже тяжело тащить всю эту работу. Они с Инессой Львовной купили дом в Испании и переехали туда.

Матвей вышел на улицу, одеваться он не стал. Какой-то непонятный страх закрался в его душе после того, как он обнаружил странную карточку в кармане своего пальто. Он задумался. С каких пор он, взрослый человек, генеральный директор предприятия, мужчина, в конце концов, стал верить снам, предчувствиям и бояться чужих голосов в телефонной трубке? Ничего противозаконного Матвей никогда в своей жизни не делал. Откуда такая тревога и страх в душе? Набрав номер своего давнего друга-майора полиции, он задумался. «Может ерунда это все? Зачем я его беспокою?» – размышлял он вслух.

– Аллеее, – сонно ответил абонент.

– Слав, ты спишь что ли?

– Ага, ночка вчера была ещё та. Не спал совсем. А в остальном рад тебя слышать.

– Извини, что разбудил. Я по делу.

– Ого! Что-то случилось?

– Даже не знаю, как и сказать. Мне, вроде бы, угрожать начали.

– Каким образом?

Матвей рассказал другу о записке и телефонном звонке.

– Непонятное кино. Давай так сделаем – если что-то ещё будет в таком роде, звони сразу и не думай, который час. А вообще встретиться бы нам нужно. Потолкуем. Это не телефонный разговор.

– Хорошо, Слав, спасибо. Отдыхай и извини меня.

– Да ничего. Я привычный. Работа у меня такая. Для тебя я всегда на связи.

Матвей вернулся в ресторан.

– Ты где был? Холодный такой! На улицу выходил? – промурлыкала Карина и прижалась к жениху.

– Я вообще не понимаю, почему нельзя было сделать вечеринку в «Estaciones»? Обязательно сюда нужно было ехать?

– Ты не в настроении? Родители хотели, как лучше. Там подготовку, уборку нужно было проконтролировать, а тут только отдых, музыка, приборы, роскошь.

– Как тебе нравится роскошь!

– А это плохо?

– Карин, а если я не смогу тебе однажды устраивать эту роскошь, ты меня бросишь?

– Глупости! У тебя всегда будут возможности для этого!

– Ответ неверный, – пробормотал Матвей.

– Что ты сказал? Я не расслышала.

– Нет. Ничего важного. Пойдем, там отец слово берет. Наверное, про помолвку будет говорить. Странно будет, если нас не окажется рядом.

– Я такая счастливая! Ты себе даже не представляешь!– сказала Карина, беря его под руку.

– Представляю, – опять буркнул Матвей.

…Дорогие друзья! – начал свою торжественную речь Олег Матвеевич. – Сегодня мы собрались не просто так, а по поводу. И говорить я буду не о нашем доме моды, а о личном. Наша с Инессой Львовной мечта сбылась. Наш сын женится!

В зале дружно зааплодировали гости. Матвею стало неуютно, он спрятался за спиной начальника отдела продаж.

– Матвей, Кариночка, пройдите сюда, пожалуйста, – прогремел голос отца.

Пара помолвленных подошла к микрофону.

– Вот мои дети, мои красавчики. Я поздравляю вас и желаю счастья и радости. Внуков хотим сильно, имейте это в виду!

Матвей взял микрофон в руки. Экспромт не получился. Он заметно нервничал и долго подбирал слова. В конце своей благодарственной речи Матвей объявил, что завтра в «Estaciones» рабочий день. Сотрудники зашептались, но высказывать своё недовольство вслух не стали.

– Саш, что с ним сегодня? – шепнула Карина на ухо Алексу, который тоже подошёл к семье и стоял с ними со всеми рядом.

–Устал наш начальник. Не обращай внимание. Выспится и всё будет нормально. Хотя, с тобой он вряд ли сегодня выспится, – добавил зачем-то Алекс.

Но Карине это понравилось, она улыбнулась обворожительной улыбкой Алексу и переключила снова своё внимание на жениха.

Матвей поднял свою тарелку, чтобы положить горячее и замер. Под тарелкой лежала такая же карточка с теми же словами, что и на карточке в кармане его пальто. Он быстро схватил её и вышел; попросил в гардеробе своё пальто и опустил руку в карман. Карточка была на месте. «Значит, это новая. Ещё одна», – подумал Матвей.

– Карин, я устал, я отвезу тебя домой, не возражаешь?– спросил Матвей, когда вернулся за столик.

– Хорошо, я только попрощаюсь с твоими родителями.

Пока Карина обнималась с родителями Матвея, он рассматривал гостей. Все люди были ему знакомы. Абсолютно все. Разумеется, кроме официантов. Да и то, некоторых он знал в лицо и даже по именам. Это был их любимый ресторан, они часто сюда приходили ужинать. Он не понимал сущности происходящего. Это его волновало. Здесь нет посторонних. Значит, свои? Кто?

– Ты домой? – спросил Алекс. – Карина сказала, что вы уезжаете. Что так рано?

– Да, поеду отдыхать. Я простудился ко всему прочему. Плохо себя чувствую.

– Давай, старичок, лечись. Я ещё побуду тут. Завтрашнюю поездку ты нам испортил, придется оттягиваться сегодня.

– Удачи! Саш, я получил ещё одну карточку с такой же темой.

– Да ладно! Это что за канитель такая? Может Старкова подключить? Все же начальник службы безопасности.

– Нет, Сань, пока не нужно. Я подумаю.

… –Ты почему такой серьезный? Случилось что? – спросила Карина, когда машина Матвея тронулась по направлению к ее дому.

– Карин, ты только не обижайся, я спрошу у тебя кое-что.

– Конечно, милый, ты меня пугаешь.

– Скажи, есть кто-то в твоём прошлом, кому бы из твоих родственников или друзей не очень бы понравилось, что ты собираешься замуж?

–Я даже не буду тебя спрашивать, зачем тебе это нужно. Я скажу точно, что нет, нет и нет. Ты же знаешь, что я встречалась с Малышевым до тебя, а он в Канаде и даже не знает, что я собираюсь замуж. А больше недовольных не может быть. Родня в восторге.

– Это хоккеист?

– Да.

– Он точно в Канаде сейчас?– спросил Матвей, не обратив внимания на ее слова о родственниках.

–А где же ему быть?

– Хорошо, забудь. Извини, что спросил.

– Да ничего. Ты же знаешь, что у меня от тебя нет секретов, – сказала Карина задумчиво.

Они подъехали к дому Карины, Матвей проводил её до квартиры и повернул к лифту.

– Ты не останешься?– удивленно спросила Карина.

– Нет, завтра на работу, ты же слышала. Я устал очень, мне нужно выспаться.

– Ты хотя бы поцелуй меня. Я тебя не узнаю.

Матвей вернулся к ней, нежно поцеловал и сбежал вниз по лестнице, не дождавшись лифта.

Домой Матвей всё же не торопился. Ехать в пустой дом сейчас ему было неуютно. Он зашел в ресторанчик на своей улице и заказал кофе. Этот напиток действовал на него не так, как на остальных людей. Матвей после него спал крепче и лучше. Сидя в заведении, он думал, кому понадобилось ему угрожать. Он понимал, что это не шутки, он это чувствовал. Звук мобильного телефона прервал его грустные мысли. Он поднял трубку, посмотрел на неопознанный телефоном номер и недовольно протянул: «Алее, я слушаю».

«Не делай этого!» – услышал Матвей в трубке. После этой, уже знакомой Матвею фразы, абонент отключился, а Матвей так и остался сидеть с трубкой у уха, словно ждал, что разговор продолжится. Спустя несколько минут, Матвей набрал номер своего директора по безопасности.

– Алексей Павлович, не разбудил?

– Нет, Матвей, что случилось?

–Лёш, тут такие странные дела творятся. Мне угрожать начали.

– С этого момента поподробнее, пожалуйста.

И Матвей рассказал все, что произошло с ним за этот день. Не утаил он от начальника службы безопасности и свои страхи. Он не понимал, что означают эти послания и звонки, поэтому боялся.

– Матвей, я постараюсь пробить последний звонок, но результат не сразу. Жди. Остальное беру под контроль. Охрану обеспечить?

– Пока не нужно.

– Почему? Может гаденыш какой просто поиграть решил с нервишками твоими, а может и не шуточки это все.

– Нет, пока не нужно. Зайди завтра сразу ко мне с утра, потолкуем.

Карина, не раздеваясь, присела на кровать и задумалась: «Почему такие вопросы? Знает? Догадывается? Нет. Знать он не может». И все же это ее очень обеспокоило. Она достала из своей любимой сумочки бренда Valentino Red телефон и быстро набрала номер. Ей никто не ответил. Она скинула шубку, сняла сапожки и снова присела на кровать. Ее беспокоила еще одна вещь. Помолвка состоялась, а колечка она так и не получила. Она представляла, как большой бриллиант будет красиво сверкать на ее холеном пальчике с новым маникюром. Но из этого комплекта был только палец и маникюр. Кольца с бриллиантом не было. И это ей казалось очень странным. Телефонный звонок прервал ее грустные мысли. Карина вздрогнула и кинулась искать на кровати свой айфон.

– Да. Я слушаю.

– Как дела?– услышала Карина голос, который она ждала.

– Нормально.

– Это не ответ. Ты знаешь, что я хочу услышать.

– Да нормально все, я же сказала! Сегодня была помолвка.

– Дата свадьбы назначена?

Карина растерялась. Теперь она поняла еще одну странную вещь – речь о дате свадьбы не шла.

– Нет, еще не назначена, – сказала Карина сдавленным голосом.

– Ты уверена, что это была помолвка? – голос напрягся.

–Уверена, не звони мне так часто.

– Хорошо, до встречи, моя дорогая.

Карина нажала «отбой» и поняла, что она ни в чем не была уверена.

… – Марина, чаю мне сделай покрепче, пожалуйста! – попросил Матвей. Все потихоньку появлялись на своих рабочих местах. Марина, как ни странно, пришла вовремя. Обычно она опаздывала, ссылаясь на пробки. «Ах, сегодня же воскресенье!» – вспомнил Матвей.

– Вот, Матвей Олегович, пожалуйста, – сказала Марина, поставив чашку чая на стол перед начальником.

– Марина, оповести всех сотрудников, что в 11.00 совещание. До этого времени найди Алекса и пригласи ко мне.

– Хорошо, всё сделаю, Матвей Олегович.

Алекс ввалился в кабинет сонный и раздраженный.

– Ууу, ты не выспался, я вижу, – рассмеялся Матвей.

– С тобой выспишься!

– Ну, со мной не надо. Марина тебе спать не давала, к ней и претензии. Слушай, а обратись к отделу кадров с просьбой найти мне помощницу толковую.

– Тебе нужна секретарша? Зачем? У тебя же есть Марина!

– Саш, Марина – дура! Красивая, но дура. И ты это прекрасно знаешь! И почему она сидит у меня в секретаршах, ты тоже знаешь! Если бы ни Карина, её тут не было бы. Тоже мне нашла подругу!

– Вей, ты меня хочешь обидеть?

– Нет, Алекс, не хочу. Только от того, что ты с ней спишь, она умнее не становится! К сожалению. Мне нужна толковая помощница. Найди мне такую.

– Я все же не пойму, чем тебе Маринка не угодила.

– Саш, она в делах ни бельмеса не смыслит. Папки теряет, документы не может оформить, бизнес план для неё – загадка ацтеков. Она даже кофе растворимый от натурального не может отличить.

– Всё сказал?

– Нет, я могу о тупости свой секретарши говорить бесконечно. Ты всегда в разъездах, а я тут один со всеми секретарскими делами должен сам расправляться. Еще раз говорю – мне нужна помощница. Толковый секретарь.

– Хорошо, я скажу Василевскому, пусть ищут.

– Марин, ты что такая хмурая? – спросила Карина у подруги.

– Да нет, все нормально, не выспалась просто. Матвей твой все планы нам сломал на выходные. Не мог без меня обойтись? Сашку бы вызвал и все. Я бы одна поехала, хоть денек на природе бы погуляла!

– Мариш, сегодня у нас рабочий день. У всех. Не заводись. Ты и так ничего практически тут не делаешь. Матвей недоволен. Смотри, как бы он тебя не уволил. Даже я не помогу.

– Так все запущено?

– Ты о чем?

– Он вообще к тебе не прислушивается?

– Марин, что ты хочешь этим сказать?

– Прости, я просто злая сегодня.

– Ладно, я ушла к себе, приходи пить чай, – сказала Карина и вышла из приемной своего жениха. Телефон резко зазвонил, прервав размышления красавицы. Она нажала на кнопочку и замерла, услышав знакомый голос в трубке.

– Ты?

– А что? Не ожидала? Я соскучился. А ты?

– Дэн, нет. Не соскучилась.

– Жаль, – протянул бывший жених.– А я вот встретиться с тобой хочу, поболтать о том, о сём.

–Ты что в Москве?

– Да, прилетел пару дней назад. Получил небольшую травму, вот тренер отпустил в отпуск, с родней повидаться.

– Что-то серьезное? Что за травма?

– Нет, мелочь, но кататься сейчас не могу.

Карина задумалась. Только сегодня почему-то Матвей спросил у нее о том, не может ли кто-то мешать их браку. Что происходит? Откуда он взялся?

– Ладно, давай встретимся на нашем месте через час, сказала после долгой паузы Карина.

– Ок, я буду ждать.

….Анна встретила октябрь 1917 года, как фатальную неизбежность. Ее муж, князь Славицкий, умер за 3 года до революции. Анна радовалась тому, что муж не застал этих мрачных событий. Имение и все имущество ей пришлось отдать новой власти, в том числе богатую коллекцию картин, украшавших стены дворца, которые ее муж собирал всю жизнь. Одну только вещь Анна хранила при себе всегда – коробочка с большим бриллиантом. Она не расставалась с ней никогда. Это был подарок мужа, для нее камень ценен был только этим. Где она его хранила, было известно только ей. Своим дочерям Анна о камне не рассказывала. Она боялась, что они не поймут, почему имея такую ценность в семье, мать позволяла им жить по-другому, не так, как это было с отцом и до смутных событий.

У Анны была возможность уехать в Европу, но она осталась в России. По велению души она занялась благотворительностью. При ее активнейшем участии был заложен в селе Ефремовское первый камень больницы. С тех пор Анна начала ухаживать за больными. Пока больница строилась, она ходила по домам, помогая нуждающимся. Когда больница была построена, Анна исполняла функции и директора больницы, и врача, и сиделки. Дома она почти не появлялась. К этому времени ее дочери обе были уже замужем и в опеке матери не нуждались. Первое, о чем попросила своих дочерей Анна, это не менять в замужестве фамилию. В завещании она указала выполнить этот пункт «до третьего колена». То есть, три поколения деток не должны менять фамилию матери ни при каких условиях.

Традиция брать фамилию мужа повелась из раннего христианства, но все же она не была обязательной для всех. Считалось, что жена, брав фамилию мужа, просто выказывала уважение семье будущего мужа.

С началом Советской власти фамилию мужа было принято брать безоговорочно, начался настоящий бум, связанный со сменой фамилий. Анна расценивала это как значительное повышение роли женщин в общественной жизни. Настаивала она только потому, что понимала, с фамилией Славицая, дочкам будет легче получить наследство. А тем более, если это будут внуки и правнуки.

Дочери этот пункт завещания выполнили. Старшая дочь уехала с мужем в Тулу. Ее муж был потомком самого Никиты Демидова, искусного оружейника, в руках которого когда-то было все железоделательное производство Тулы, и хотел продолжать семейное дело. Младшая дочь с мужем остались жить в доме матери. Медицина и помощь нуждающимся похоже не интересовала ни одну сестру, ни другую. Анну заботило это, но заставлять дочерей становиться на путь благотворительности она не стала.

…Марина набрала знакомый номер и приготовилась выслушать упреки. В трубке явно она услышала то, что ей абсолютно не понравилось.

– Я не понимаю, куда ты клонишь? Я все делаю так, как нужно. Что опять тебе не нравится?

– Дело прежде всего, запомни.

– Я помню, но есть определенные трудности.

– Вот и сосредоточься на них.

Марина бросила трубку и посмотрела на часы. До начала совещания оставалось двадцать минут. Она что-то быстро напечатала и включила принтер. Из внутренностей машины вылез листок с накладной, и она, схватив его, выскочила из приемной.

Матвей окинул всех присутствовавших взглядом. Не хватало только родителей, которые обязательно хотели присутствовать на этом совещании, так как хотели сделать объявление. Матвей не знал, что они задумали, но не волновался на этот счет.

– Как получилось, что ткани, из которых должна была шиться последняя коллекция, куплены не в Испании? А кстати, где они куплены? Отдел закупок, я вас слушаю.

– Матвей, мы тут не причём. Было дано указание свыше, – сказал начальник отдела и закашлялся.

– Свыше? От Бога?

– Нет, от отдела заказов. А, следовательно, от тебя.

– Я ничего такого отделу заказов не поручал. Серхио нас сейчас с этими тканями… Отдел заказов, я теперь вас слушаю.

Карина встала со своего стула и практически прокричала: «Вот что творится! Каждый сам принимает решения?».

«Карина, я разберусь, не нервничай!» – тихо сказал ей Матвей.

– Дело в том, что мы получили письменное распоряжение о том, что ткани следует купить в России, а не в Испании, так как у фирмы проблемы с финансами. Так скажем, заменить на российские, максимально приближенные к оригиналу. Там стояла Ваша, Матвей Олегович, подпись, между прочим! – сказал начальник отдела заказов, старый друг отца, Иван Сергеевич Кольцов.

– Иван Сергеевич, я ничего такого не подписывал!

– Я распорядился уже принести эту бумагу.

– Хорошо, я жду.

В зал заседаний вошли родители Матвея. У отца был крайне озабоченный вид, мама отрешенно улыбалась.

– Пока у вас пауза, мы так понимаем, я скажу несколько слов присутствующим,– прогремел голос отца в тишине. – Я попросил аудиторов провести внеплановую проверку и состояние счетов. Об этом я подробнее поговорю с акционерами компании, а вот то, что я хочу сказать всем, так это то, что мы с Инессой Львовной решили отдать свои акции сыну и полностью не иметь никакого отношения к семейному бизнесу. Это будет нашим свадебным подарком молодым. Собравшиеся зааплодировали, поздравляя Матвея. Карина сияла, как майское солнце. Матвей стоял в растерянности. Фирмой давно управлял только он, без помощи родителей. Он привык сам принимать все решения, от заказа тканей до приема моделей на работу. Даже если он был в отъезде, он требовал, чтобы ему показали новую девушку в скайпе, он сам с ней проводил беседу. И только после этого, принимал решение. Карина раздражалась по этому поводу, она постоянно ему твердила, что в компании полно ответственных людей на своих местах, что не нужно лезть во все дела. Но Матвей буквально все хотел держать под контролем. Сейчас он стоял перед сотрудниками и не мог никак понять, как так получилось с тканями для новогодней коллекции.

– Вот распоряжение, – в зал заседаний вошла вторая секретарша.

– Спасибо, Алина, – ответил Матвей, взяв у нее документ, и замер. Подпись на документе была не его. Вернее его, но такая грубая подделка, что было видно невооруженным взглядом. – Все свободны, я попрошу остаться только моих замов. И начальника службы безопасности пригласите, пожалуйста. Мама, пап, вы тоже можете остаться, если вам это интересно – тут пойдет разговор о тканях, – Матвей не хотел, чтобы родители остались, он вообще не хотел, чтобы они знали о его проблемах. Он не привык, чтобы они в нем сомневались, тем более теперь, когда он стал полноправным хозяином компании. И еще он волновался о результатах аудита. Ему казалось, что родители чем-то расстроены.

…Анна работала с утра до ночи. Но вдруг начались проблемы со здоровьем. Она стала долго и мучительно кашлять. И когда она увидела на своем платке кровь, то осознала всю серьезность ситуации. Ухаживая в больнице за больными, видя их страдания, она понимала, что туберкулез победить ей не удастся. И ей оставалось смириться. Она внесла поправки в завещание. В нем она просила своих дочерей заботиться о больнице. Та, которая и выполнит просьбу, будет щедро вознаграждена, но о какой награде шла речь, Анна не пояснила в письме. Своим душеприказчиком она назначила молодого врача, который ей казался честным парнем. Но и ему она не сказала про бриллиант. Только дала координаты парижского адвоката, который и хранил Анино сокровище. Доказательством того, что пришло время отдать камень одной из дочерей, должно было быть письменное заверение врача, что воля матери исполнена. Если же ни одна из дочерей не выполнит ее волю, то камень остаётся в Париже до того момента, пока внуки или правнуки Анны не выполнят ее волю – построят больницу и будут активно заниматься благотворительностью. Завещание и камень тоже должны передаваться от одного адвоката к другому. Пока не придёт время отдать сокровище по назначению. Молодому врачу она тоже поручила бумаги передать по наследству, если это дело затянется на годы.

Все о наследстве знала только подруга Анны, Аксинья Гранжина. Когда Анне стало совсем плохо, Аксинья сидела у ее кровати день и ночь. Она старательно ухаживала за подругой, в глубине души надеясь, что подруга, видя безразличие дочерей, оставит камень ей. Старшая дочь не смогла приехать, так как была беременна и плохо себя чувствовала. А младшая совсем не ухаживала за матерью. Вместе с мужем они переселились в другой дом, и она прибегала только на пять минут, чтобы проведать мать и узнать, как ее самочувствие. Младшая дочь тоже ждала ребенка, срок был маленький, и она панически боялась заразиться от матери туберкулезом. Анна не обиделась на дочерей, как рассчитывала Аксинья. О завещании речь не заводила и все разговоры подруги о бессердечии наследниц отвергала.

…– Фирма «Времена года» была основана мною и Инессой Львовной,– начал свою речь Олег Матвеевич. – Мы вложили туда и все свое состояние, и всю свою душу. Мы не спали ночей, не доедали, работали, не разгибаясь, чтобы мои дети ни в чем не нуждались. Нам это великолепие не сваливалось на голову. И поэтому я тем более не потерплю воровства в моей фирме.

– Пап, о чем ты? – Матвей вскочил со стула.

– Аудиторская проверка обнаружила много проблем. Я подробно вас сейчас с этим фактом познакомлю.

Отец Матвея уже битый час рассказывал об аферах, проводимых в фирме. Матвей сидел, обняв голову руками, и молча выслушивал новости. Временами он оглядывал собравшихся за этим столом. Здесь были все родные и близкие, и это особенно было ужасно. Кто-то из них проворачивал дела за его спиной. Карина? Акций компании у нее не было, тут она присутствовала как невеста главного акционера. Сашка? У Сашки было совсем ничтожное количество акций, но все же… Нет, не может быть. Есть еще не акционеры компании, которые имели доступы к счетам и делам фирмы. Матвей предпочитал думать, что это именно они, не родные и не близкие. Тут он вспомнил, что кто-то подделал его подпись. Вот откуда нужно начинать – кому это было выгодно?

Он стал наблюдать за присутствовавшими. Никто не вел себя подозрительно или беспокойно. Все внимали словам Олега Матвеевича и ждали вердикта. Матвей решил разговор о поддельной подписи перенести на завтра.

– Я почти закончил наш неприятный разговор. Далее, Матвей, я прошу тебя подключить службу безопасности, а по необходимости и полицию и довести дело до конца, – сказал уставшим голосом Олег Матвеевич. – Я не хочу, чтобы на моей безупречной деятельности было пятно. И тебе такое передавать мне не очень приятно. Пока мы с матерью находимся тут, попробуем вместе разобраться.

Родители вышли из зала заседаний, откланявшись остальным. В зале стояла невыносимая тишина. Никто не осмеливался нарушить тишину.

– Матвей, скажи что-нибудь, – произнесла тихо Карина.

– А что тут скажешь? Мне сначала нужно самому познакомиться с документами, изучить, понять, насколько велика проблема. Не понимаю, почему мне отец ничего не сказал о проверке.

– Потому что до сегодняшнего дня твой отец был главный в компании. Хочет – проверяет, не хочет – не проверяет, – быстро сказал Саша.

– Сань, не до твоего юмора сейчас, понятно? Ты мне еще по ситуации с тканями отчитаться должен. Ты почему допустил покупку российских материалов? Только не нужно говорить, что там стояла моя подпись. Ты прекрасно знаешь, что подпись там не моя.

Все подняли головы и посмотрели на нависающего над ними Матвея.

– Как не твоя? – удивилась Карина.

– А вот так – не моя! – почти прокричал Матвей.

Главный бухгалтер посмотрела на Матвея.

– Матвей, пойдем к тебе и поговорим.

– Хорошо, Маш. Никто и никуда не уходит. Я сейчас вернусь.

Они поднялись на второй этаж, зашли к Матвею в кабинет.

– Я виновата, наверное, запарка была перед новым годом, сплошные отчеты, подмахнула под твоей подписью без проверки. Хотя мне заинтересовала нехарактерная черта линий над верхней буквой «С», – начала разговор Мария.

– Про ткань потом. Почему ты не сказала мне, что у нас проблемы?

– Я и не знала, что у нас проблемы. Но меня в последнее время стало волновать то, что был еще один документ, якобы от тебя, по которому деньги по-прежнему уходили на два парижских счета. Я пыталась с тобой поговорить, но ты вечно от меня отмахивался.

– Могла бы настоять! – почти закричал Матвей.

– Все было законно, деньги уходили на оплату работы французской модели и фотосессий в Париже. Счета на имя нашего филиала в Париже «Las Modas».

– Мария, «Las Modas» я закрыл еще в начале лета. Я летал туда, чтобы уладить все нюансы, не помнишь?

– Да, но Карина сказала, что мы не все связи порвали с Парижем. Не будет вестись только основная работа, а все остальное это не мое дело. Есть документы, я работаю согласно им. Я что-то не так сделала? Не нужно было отчислять средства?

– Сколько у нас уже прошло фотосетов там? – пропустил вопрос Матвей.

– Я не знаю, это тебе виднее.

– Последняя фотосессия там была летом, насколько я знаю.

– Тебе виднее, – повторила Мария.

– Хорошо, дальше я сам попробую разобраться. По-видимому, эти счета и заинтересовали моего отца.

– Что делать с ними?

– Все заблокировать до моего распоряжения.

Матвей зашел в зал заседаний. Все были на месте. Он окинул взглядом всех сидевших, посмотрел зачем-то на потолок и сел в кресло. Он понимал, что сказать сотрудникам ему пока нечего. Сначала нужно самому во всем разобраться.

– Все свободны. Саш, а тебя попрошу остаться.

– Хорошо, я слушаю тебя.

– Сашк, сколько лет мы с тобой дружим?

– Не помню, лет 25.

– Как ты мог?

– Ты о чем, Вей?

– Я о французских счетах и ткани.

Саша молчал, Матвею показалось, что за дверью кто-то слушает их разговор. Он встал, быстро подошел к двери, тень мелькнула и исчезла с невероятной скоростью. Матвей вышел в коридор, посмотрел вниз, но ничего так и не смог рассмотреть. Он вернулся в зал.

– Вей, я тебе все расскажу, только не здесь. Приходи ко мне сегодня часиков в 9. Посидим, потолкуем.

– Сань, почему не тут? У меня планы на сегодняшний вечер.

– Придется отложить, услышишь много интересного, – задумчиво ответил Саша и вышел из зала заседаний.

Матвей еще немного посидел молча и пошел в свой кабинет.

– Марина, Василевского ко мне, срочно!

– Хорошо, сейчас позову, – ответила Марина, подняв трубку телефона.

Василевский зашел в кабинет Матвея с опаской.

– Вызвали?

– Да, Артем Михайлович, вызывал.

– Я Вас слушаю.

– Вас Саша просил найти мне секретаря?

– Да, он заходил ко мне с такой просьбой. Я уже ищу.

– Вот по этому поводу я и хотел с Вами поговорить. Не нужно пока никого. Дела такие в компании, самим нужно разбираться. Не до новых сейчас кадров.

– Хорошо, как скажете, Матвей Олегович. Я пойду?

– Да, конечно.

Матвей вызвал по громкой связи Марину снова.

– Марин, Серхио тут? – спросил он, когда секретарша появилась на пороге кабинета.

– Я не видела.

– Марина, а ты когда-нибудь что-нибудь знаешь? – закричал Матвей. В дверях показалась Карина.

– Милый, ты что так кричишь?

– Ничего! Ничего никто не может сказать, я сам себе и за начальника и за секретаря. Иди, учи свою подругу работать!

Марина, всхлипнув, выбежала из кабинета.

– Зачем ты так? – спросила Карина.

– Карин, у нас неприятности, я боюсь сегодняшнего вечера, потому что не знаю, что могу услышать через несколько часов, у меня дура – секретарша. И я…

И тут Матвей осекся. На экран монитора выплыло входящее сообщение. «Не делай этого. Последний раз предупреждаю».

–Ты что? Ты в лице изменился! Ты что там увидел? – запричитала Карина.

– Нет, все нормально, Старкова мне пусть Марина найдет срочно.

Карина выскочила из кабинета, как пуля. Через минуту в кабинет вбежал начальник службы безопасности.

– Смотри, – сказал Матвей и повернул монитор к Старкову.

– Опять? Я сейчас лучших айтишников приведу, они вычислят адрес.

– Давай, дорогой. Работай. Не нравится мне все это. Ох, как не нравится.

Матвей, понимаю, что с его компьютером сейчас займутся надолго, вышел из кабинета и отправился искать Серхио сам.

Серхио был в примерочной. Он готовил одежду к показу. Это были остатки коллекции, которые он приберег для модного показа на неделе моды в Москве. Коллекция получилась небольшая, но очень и очень эффектная.

– Привет, Серхио.

– Буэнос тардес и адьес.

– А адьес то почему?

– Шей сам весеннюю коллекцию. Я отказываюсь, показываю последнюю коллекцию и улетаю домой.

Матвей знал капризный характер своего модельера, поэтому тону разговора не удивился.

– Ты уже видел ткани, я так понимаю?

– Не только видел, но и щупал. Для коров попоны.

Это шуточное выражение, которое он услышал как-то в России, он повторял довольно часто, если ему что-то не нравилось.

– Ну не горячись, ты же мастер, у тебя все получится.

– Шей сам, я все сказал. Из этого шить не буду. Я свое имя пачкать в грязи не стану.

– Ладно, куплю я тебе ткани, не волнуйся. Только домой не собирайся, пожалуйста, нам весеннюю коллекцию позарез нужно выпустить, да еще и так ее показать, чтоб расхватали ее, как свежевыпеченные пирожки.

– Будет ткань – будет коллекция. А сейчас не мешай мне творить красоту.

Матвей вышел из примерочной, навстречу ему неслась летящей и красивой походкой его невеста.

– Вей, я сегодня уйду пораньше, у меня дела.

– Да, конечно, нет проблем.

– А Марину ты зря обидел. Поговорил бы ты с ней.

– Нет, обойдется. Мне сегодня не до разговоров с ней. Может позже.

– Смотри сам. Ты нервный какой-то. Это из-за проблем в компании или есть еще что-то?

– А этого мало?

– Нет, но мне кажется, что ты зря так уж расстраиваешься. Все образумится. Твой отец все разрулит.

– Карина, я сам хочу все разруливать, а не полагаться на кого-то. Даже если это мой отец.

– Ладно, мой герой, рули. Я убежала. Вечером я тебя жду.

– Я не приеду сегодня, я занят. Иду к Сашке. Нам потолковать нужно.

– Да? Жаль. Я тогда к маме загляну, давно у нее не была. Хорошо?

– Разумеется, – ответил Матвей задумчиво. Его сейчас абсолютно не волновало, куда отправится коротать вечер его невеста. Что его точно волновало, так это разговор с другом.

… Аксинья слушала последнюю волю Анны и обливалась слезами. Анна доверила ей абсолютно все. Просила помочь ее дочкам, жалела, что не увидит внучат. По поводу завещания тоже рассказала ей все подробности. Назвала имя душеприказчика, дала адрес адвоката в Париже. Аксинья была доброй женщиной, она не обиделась на подругу за то, что та не изменила своей воли. Ведь это же были ее родные дети, хоть и непутевые, как считала Аксинья.

На похоронах Анны собралась вся деревня. Жители любили эту женщину, которая сделала столько добра людям, которая построила больницу и сама ухаживала за больными до последнего. Дочки плакали и растерянно смотрели на маму, которой у них уже не было. Мужья стояли в сторонке и курили одну папиросу за другой. Когда последний ком земли бросили в яму, дочери отошли от могилы и, обнявшись, пошли в деревню. Идти было далеко, но они не замечали дороги. Шли они молча, но обе знали мысли друг друга. Они знали, что потеряли последнего родного человека на земле.

На оглашении завещания матери пригласили только их двоих. Молодой врач прочитал им текст. «Любезнейшие дочери мои, Наталья и Полина. Находясь в здравом рассудке и при полной памяти, не обращаясь к адвокатам русским, а назначив себе душеприказчика, завещаю вам следующее. Денег вам не завещаю, ибо оных не имею. Но выполнив мою волю, обретете вы богатства несметные. Завещаю вам, дочери мои то, что завещали мне деды и прадеды и что придется вам, вероятно, оставить вашим детям, внукам и правнукам: будьте милосердны и учтивы, помогайте людям, как только сможете. Жертвуйте свои деньги на постройку больниц, тогда и обретете. И посему завещаю вам эти правила, которые вы должны неукоснительно соблюдать, чтобы обрести свободу и счастье. Нижеподписавшийся Дмитрий Шаховской, врач местной больницы».

Девушки, прослушав завещание, немало удивились и подумали, что мать их была не в рассудке. Откуда у них могут взяться богатства несметные! Да и забыли вскоре о завещании. Одну волю они выполнили, фамилии остались у дочерей Славицкие. Тем и успокоились.

… В кафе было непривычно тихо. Официанты переговаривались за стойкой бара. Играла спокойная, приятная музыка и слышно было, как в углу трещали доски в зажженном камине, камин был не электрический, а самый настоящий с поленьями и золой. Карина очень любила это кафе. С Матвеем она здесь никогда не была. Это было место ее и Дэна. А путать праведное с грешным она не любила.

– Скажи, зачем ты приехал? Не время еще.

– Тебя увидеть.

– Дэн, я серьезно.

– И я серьезно. Не передумала еще?

– Ты о чем?

– О нашем плане.

– Нет, а ты уезжай отсюда, иначе я что-то не так сделаю.

– Куколка, ты все сделаешь так, как мы с тобой решили. Ведь, правда?

– Посмотрим, Дэн. Не все так просто.

– Уж не влюбилась ли ты в князька?

– А если и так? То что?

– Убью.

– Не пугай меня, я тебя не боюсь. Я пошутила. А Матвей стал очень и очень подозрительным в последнее время.

– А что так? Предчувствие? – и Дэн громко засмеялся.

– Ты можешь смеяться, сколько захочешь, но если он узнает, что ты здесь, и то, что я его обманула, то весь наш план полетит в пропасть.

– Ладно, не бойся, меня он не знает, на глаза я ему не покажусь, так что все будет нормально. Поехали домой.

– Ко мне нельзя, Матвей может появиться в любую минуту.

… На улице стояла промозглая погода, завывал ветер. Казалось, что природа пропустила январь и сразу приступила к февралю с его ветрами и метелями. Матвей выскочил из теплой машины и бегом направился к входной двери подъезда Сашки. Его друг жил почти за городом, в Японском квартале. Сашка всегда мечтал тут купить квартиру. Называл эту территорию «Мой Нью-Йорк». Проект был разработан японским архитектурным бюро Nikken Sekkei. Архитектура Сашкиного квартала была представлена в виде цветочных лепестков. Рядом с кварталом текла река Москва и находилась Живописная бухта. Именно поэтому у Саши возникла ассоциация с Большим яблоком.

Матвей знал код входной двери и поэтому обошелся без звонка. Сашка, любитель высоты, купил себе квартиру на 14 этаже и всегда хвалился, что разговаривает по утрам с птицами. Матвей нажал в лифте кнопочку с цифрой 14, лифт довольно пискнул и поехал плавно вверх. На Сашкином этаже было тихо. Матвей позвонил в дверь, но никто не торопился ему открывать. Он сделал контрольный звонок и достал ключи. У него и у Сашки были ключи от квартир друг друга на всякий случай. Карина была всегда недовольна этим фактом и намекала Матвею на то, чтобы тот забрал свои ключи у друга. Мотивировала она тем, что не хочет оказаться в нелепой ситуации, если вдруг она будет дома одна, а Сашка заявится без спроса и откроет дверь. Матвей понимал, что где-то Карина права, но ключ у друга не забрал.

Матвей вставил ключ в дверь, знакомый замок легко поддался, и дверь открылась.

«Сашк, ты дома?» – крикнул Матвей громко и, не разуваясь, прошел в комнату. Свет от луны слабо освещал помещение и бросал тоскливый луч лунного света в дальний угол. Там и лежал Сашка в неестественной позе. Матвей подавился воздухом. Он еще раз зачем– то громко позвал друга по имени. Сашка молчал. Матвей заставил себя подойти к нему вплотную и убедился, что это не Сашка, это было то, что от него осталось. Тело. На шее ясно виднелись следы от удушья. Луна высвечивала это место с особой коварностью. Матвей лихорадочно соображал, что ему нужно было сделать. Ком в горле и неприятие ситуации мучали его немыслимо. Он зачем-то вытащил телефон. Потом, немного подумав, кинул его обратно в карман. И тут он услышал сирену полицейской машины. Он понимал, что ему нужно бежать, но, зная, что вход и выход это одна дверь, он растерялся. Полицейские уже забежали в подъезд и кинулись кто в лифт, а кто по лестнице. Он выскочил в парадную и лихорадочно соображал, что делать. Вдруг соседняя дверь открылась и оттуда вышла молодая и очень красивая девушка с собакой. Собака испугала Матвея. Она была похожа на огромного белого медведя. Белая шерсть закрывала ее глаза, но он точно знал, собака смотрела на него в упор и, мягко говоря, без удовольствия. Матвей рванулся вперед, собака зарычала. Девушка одернула ее за ошейник и начала успокаивать. Матвей с горящим взглядом метался из стороны в сторону. Он посмотрел вниз, сквозь красивые деревянные перила и увидел, что двое полицейских уже были на десятом этаже. Вот – вот лифт откроет свои роскошные двери и выпустит оттуда команду полицейских, которые явно его попросят задержаться. Девушка вдруг все поняла.

– Вам требуется помощь? – быстро спросила она Матвея.

– Я не знаю, не знаю, – пробормотал он в ответ.

Девушка быстро открыла свою дверь и, затащив ничего непонимающую собаку, которая собралась гулять, внутрь и буквально втолкнула Матвея в прихожую. Только она захлопнула свою дверь, раздались звуки открывающегося лифта и громкие голоса стражей закона.

Матвей вспомнил, что дверь Сашкину он не закрыл. Да и теперь это не имело никакого значения.

… Мысли путались. Он сидел в чужой огромной прихожей и смотрел на лохматую собаку, которая тоже не сводила с него глаз.

«Где у нее глаза?», – почему-то подумал про себя Матвей. Потом снова углубился в тот ужас, в который его сегодня погрузила судьба.

– Вы так и будете сидеть в прихожей? – спросила девушка.

– Я не знаю, что мне делать, – ответил Матвей.

– Что случилось, не расскажете? Может чаю?

– Есть что покрепче?

– Есть, раздевайтесь и проходите на кухню. Я сейчас. Клим, гулять идем позже,– вторая фраза уже была обращена к собаке. Клим понятливо свесил на бок голову, но не сдвинулся с места.

«И ты не понимаешь, что происходит», – тихо сказал собаке Матвей. Он встал, Клим предупредительно зарычал. Матвей присел обратно.

– Как зовут твою хозяйку? – гость вежливо спросил Клима.

– Настя меня зовут, – крикнула девушка из кухни.

– Настя, Клим меня не пропускает.

– Клим, некрасиво себя так вести и негостеприимно! Что о нас подумает … мм а кто о нас подумает? – Настя вышла снова в прихожую.

Матвей непонимающе на нее посмотрел.

– Зовут Вас как? – спросила хозяйка.

– Извините. Я не понял сначала. Меня Матвей зовут.

В подъезде послышались громкие разговоры и стук. Матвей вскочил и прислонился к двери.

– Может, расскажете, что происходит? Я вряд ли Вам смогу помочь, если Вы молчите. Что случилось?

– Настя, Саша, ваш сосед, убит! Я приехал с ним поговорить, а он убит, понимаете, убит. Кто-то знал, что я приду и вызвал полицию. Меня хотели подставить, – вдруг все выпалил Матвей. Настя со страхом смотрела на него.

– Не бойтесь, я его не убивал. Меня зовут Матвей Славицкий, я гендиректор фирмы «Estaciones», его друг. Поверьте мне.

– Раздевайтесь!

– Что? – Матвей с недоумением посмотрел на свою новую знакомую.

– Раздевайтесь, идите в спальню и ложитесь в кровать! Быстро! Минута – другая и они позвонят в мою дверь. Не слышите, они с соседкой напротив разговаривают?

Действительно, не прошло и минуты, как в дверь прозвенел настойчивый звонок.

Настя молниеносно скинула джинсы и свитер, забежала в ванную комнату и накинула красивый халатик. Она кинула на Матвея строгий взгляд, но тот уже нырнул в кровать, под шелковое одеяло.

– Добрый день. Майор Куликов. Пройти можно?

– А в чем дело? – спросила Настя.

– Мы ищем того, кто хоть что-то знает или слышал о хозяине 127 квартиры Александре Сергеевиче Корнякове. Вы его знаете?

– Да, знаю, он мой сосед. Мы почти каждое утро встречаемся, когда идем на работу. А что случилось?

– Ваша фамилия и документы, пожалуйста, – сказал строго майор, проигнорировав вопрос.

– Вот паспорт. Но я не прописана тут, здесь живут мои родители.

– Анастасия Верг. Ясно. Квартира родителей? Где они сейчас?

– Они в Штатах. Папа читает лекции в университете, а мама его сопровождает во всех деловых поездках.

– А Вы, значит, в моменты их отсутствия живете тут?

– Да, у них собака, я за ней присматриваю.

Клим, словно услышав, что речь пошла о нем, тихонько зарычал в углу.

– Вы одна сейчас в доме?

– Нет, с другом.

– Попросите его пройти сюда, пожалуйста.

– Милый, оденься, пожалуйста, подойди сюда.

– Как фамилия милого? – спросил майор.

– Не хамите, Вы, кстати, не ответили на мой вопрос, – сказала Настя. Она пыталась вспомнить, как фамилия Матвея, но не могла.

– Убили Вашего соседа, Анастасия Верг, убили. Вот такие дела.

Настя попыталась сделать такое лицо, какое у нее должно было бы быть, услышав она в первый раз такую новость. Она даже почти справилась. Матвей появился в огромной прихожей. Он старался никак не показывать вида, но в душе у него полыхал огонь. Он никак не мог смириться с тем, что Сашки больше нет, что жизнь «дала трещину», что его могут подозревать в убийстве его же друга. Матвей не мог понять, что вокруг него происходит. Эти странные звонки, записки, убийство. Но сейчас никак нельзя показать майору, что у него в голове замешательство. Тут он подумал об очень простой вещи – ведь сейчас майор попросит у него документы, и через минуту выяснится, что Сашка – его друг и коллега. Что тогда?

– У Вас есть документы? – спросил майор.

– Да, а что происходит? – спросил Матвей и посмотрел на Настю. Она тихо стояла, у красивого белого комода в прихожей, и терла лицо руками.

– Матвей, Саша убит, – тихо произнесла Настя. У нее же в голове были совсем другие мысли. Матвей ей понравился с первого взгляда. Она его приметила уже давно, сразу, как Саша вселился в эту квартиру, и Матвей стал появляться тут чуть ли не каждый день. К родителям Настя ездила очень часто, пса очень любила, и гулять с ним была не только ее обязанность, но и великое удовольствие. Настя работала в известном дизайнерском центре интерьера «Синяя птица», и в ее обязанности входило разрабатывать оригинальные проекты дизайна интерьера в любом стиле: хай-тек, классика, авангард, модерн, минимализм. Свою квартиру хозяйка спроектировала в стиле контемпорари. Зонирование разделяло ее комнату на две равнозначные части, но за счет перекликания цветовых пятен сохранилось ощущение единого пространства. Это было очень уютная комната. Цветовую гамму Настя выбрала нейтральную, пастельные тона. Яркими пятнами в интерьере были только несколько картин, которые она прикупила в Париже. Настя любила бывать дома одна и наслаждаться уютом, который создала профессионально. Родители были против ее увлечения дизайном, но Настя настояла на своем. Теперь они очень ею гордились и даже иногда находили клиентов, которые с удовольствием нанимали на работу дочку известного профессора и просто талантливого дизайнера.

Матвей понимал, что нужно было вести себя естественно, нужно вновь прочувствовать и показать то состояние, которое у него было в Сашкиной квартире, когда он нашел труп. Он схватился за голову и простонал.

– Вы уверены, что это он? Это Саша убит? Вы его видели? Это точно он? – Матвей практически кричал. Нет, он не играл, он действительно страдал.

– Ну, будет опознание. Вы можете проехать с нами. После следственных операций. Я так понимаю, это Ваш общий знакомый?

– Это наш друг, поспешила сказать Настя.

– А вы ничего подозрительного не слышали час назад? Может, ходил кто, стучал в дверь к убитому? Заходил в квартиру?

– Нет, мы ничего не слышали, – тихо ответил Матвей.

– Когда Вы приехали сегодня к своей девушке? – спросил майор у Матвея.

– Что? Я не помню, – растерялся Матвей.

– Он приехал в 5 часов. Мы поужинали в 7 и…

– Понятно, ничего не слышали. Спальня далеко от входной двери.

– Можно я пойду с собакой погуляю? – спросила Настя майора.

– Вы можете пока делать все, что хотите. Но никуда далеко не пропадайте.

– Хорошо, – отвлеченно сказал Матвей.

Настя взяла поводок, на котором так и сидел Клим, и вышла за дверь. Матвей прошел в комнату и сел на диван: «Что мне теперь делать? Мне и звонить никуда нельзя, я думаю. Вдруг уже прослушивают мой номер? Как я теперь выкручусь со своей новой «любовью»? Зачем я согласился на этот спектакль? Ведь если начнётся расследование, а оно начнется, выяснится, что у меня совсем другая невеста, эта девушка мне никто, обман вскроется, и возьмут меня «под белы ручки», не спросив, как звать. Ну, нет, как звать меня теперь майор хорошо знает. А если солгал, значит виноват. И что теперь делать?»

… Карина в десятый раз набирала номер Матвея, но тщетно. Она задумчиво смотрела в окно, и ее терзали сомнения. Ей казалось, что она все продумала до мельчайших подробностей, до микроскопических деталей. Что пошло не так? Матвей что-то знает? Догадывается? Почему он стал такой подозрительный? Да нет! Как он может догадываться! Еще Дэн прилетел не вовремя. Карина понимала, что осуществить задуманное не так уж и просто, как ей казалось еще вчера. Она приняла ванну с жасмином, переоделась ко сну и прилегла, но жених по-прежнему не объявлялся. Он всегда ей звонил, чтобы пожелать «спокойной ночи». Может что-то случилось? Звонок прервал ее тревожные мысли. «Да, Матвей, ты?» – спросила Карина. Но тут же ее голос осекся. В трубке раздался совсем другой голос, которого она начала бояться. «Я все поняла, сделаю. Не волнуйся», – тихо проговорила она и отключилась. Карина понимала, что совсем запуталась. Именно сегодня она осознала, что ее пытаются впутать в очень серьезное и страшное преступление. И, хотя, тот, другой, говорил ей, что все будет по закону, по правилам, Карина все равно боялась.

..В Париже стояла отличная погода. Было тепло, но в воздухе все равно витало Рождество. Витрины сияли, иллюминация делала улицы Парижа такими яркими и волшебными, что город казался сказочным. В нотариальной конторе мэтра Ле Гранжа было тихо. Последний клиент уже ушел, а дел еще было очень много. Ле Гранж подошел к сейфу. Сейф был старинный, стоял он в конторе еще с тех пор, когда дела разделяли на обычные (договоры о сдаче в аренду квартиры или дома, брачные контракты, дарственные, расписки, доверенности и им подобные) и необычные – тут хранились разные тайные завещания, неразгаданные дела юристов, непереданные письма, документы и так далее. Эта часть сейфа и волновала Ле Гранжа уже много лет. Именно тут хранился пакет, в котором и было то самое сокровище, «Сокровище Анны», так он его называл. Много лет никто не интересовался пакетом. Но внезапный звонок из Москвы изменил все в жизни мэтра. Ле Гранж не собирался расставаться с бриллиантом. Каждый вечер он доставал его и рассматривал. Он представлял себя хозяином камня, и настроение у него приподнималось, взгляд становился острым, а внутри все кричало и пело. Но через несколько мгновений все становилось по-старому. Взгляд тускнел, крики изнутри утихали, а настроение ухудшалось.

Что-то было неправильное в том звонке. По закону и по завещанию никто из семейства Славицких не может владеть сокровищем. Никто из детей и внуков не выполнил волю матери. Никто не сообщал семейству о камне. Так откуда тайна стала явью? Мэтр оделся, кинул прощальный взгляд на сейф и вышел из офиса. Пока он не знал, что объявился настоящий наследник сокровища. Пока еще он ничего не знал. Он достал телефон и набрал знакомый номер. Алан, сын Ле Гранжа, не ответил. Он вообще часто отключал телефон, если был с друзьями или с девушкой. Работал сын в той же конторе, но был абсолютным бездельником и никудышным нотариусом. Отец не доверял ему сложные дела и часто скрывал от него положение дел клиентов. Но про камень он ему все же рассказал, не сдержался. Как-то вечером они сидели перед камином и разговаривали. Слово за слово и Ле Гранж поделился своими мыслями о том, что хорошо бы было, чтобы камень не вернулся в ту русскую семью. И хотя завещание было бессрочным, а взять себе камень нотариус никак не посмел бы, все равно так было бы лучше для их конторы. Сын сделал вид, что этот разговор его никак не заинтересовал. Но с той поры он потерял сон и покой. Когда Алан прошлым летом собрался в Россию, отец ничего не заподозрил. Алан сказал ему, что едет с друзьями посмотреть Москву и Санкт-Петербург. Но на самом деле цель у Алана была совсем другая.

Матвей услышал звук открывающего лифта и вздрогнул. Но скоро успокоился, так как дверь тихонько открылась, и вошли Настя с собакой.

– У тебя есть тот, кто может тебе помочь? – спросила Настя Матвея, не раздеваясь.

– Не нужна мне помощь. Меня никто не видел. Если и кто хотел подставить, то у него это не получилось. Все, что мне нужно было, это укрыться в тот момент от полиции. Ты мне помогла. Спасибо, что поверила, что я тут ни при чем.

– Пожалуйста. Не получилось сегодня, получится завтра. Было еще что-то странное?

Настя словно видела его насквозь и читала мысли.

– С чего ты взяла? – Матвей не хотел исповедоваться перед незнакомым человеком. Хотя и приятным, выручившим его из беды.

– Мне кажется, что есть еще что-то. Но можешь не говорить.

– Поздно уже. Я поеду домой. Спасибо, Настя, и тебе, медведь, спасибо, – сказал Матвей. Собака недоверчиво повернула к нему голову и тихонько зарычала.

– Не обращай внимания, мы не любим незнакомцев, – ответила новая знакомая Матвея и сняла куртку.

Матвей вышел на улицу и набрал полную грудь воздуха. Стояла абсолютная тишина. Падал снег, красиво застилая тропинки, и луна все еще была видна из-за прерывистых облаков. Машина стояла недалеко, и Матвей сбавил шаг, наслаждаясь свежим морозным воздухом. «Что же произошло? Кому нужно было убивать Сашку? Хотели меня действительно подставить? Настя права? Почему я раньше не обращал внимания на соседку Алекса? Я ведь даже здоровался с ней несколько раз. Она красивая. Не такая, как Карина. Другая. Но тоже очень красивая. Более живая что ли. В ней все было естественно. Глаза, губы, брови. Необыкновенная девушка. О чем я думаю?! Сашку убили. Кто его убил? Мне угрожали. Что хотел друг рассказать мне сегодня?» – мысли Матвея путались, вопросов было много, а ответов не было вовсе. Он сел в машину и набрал номер, забыв, что на часах было 4 утра.

– Привет. Спишь?

– Нет, Вей, жду, когда ты мне позвонишь. Что случилось?

– Слав, у меня проблемы. Нужна твоя помощь.

– До утра терпит?

– Да, давай я к тебе подъеду с утра. Куда? Домой или на работе уже будешь?

– Давай домой. Мне дали отоспаться до обеда. Приезжай. Но только не в 7 часов, давай часиков в десять. Пойдёт?

– Да, до встречи, – Матвей нажал «отбой» и задумался. «Не получилось сегодня, получится завтра». Эти слова Насти не выходили у него из головы.

Карина сидела в красивом кресле и думала о Матвее. Больше всего на свете она боялась, что жених узнает о ее встрече с Дэном. Она расстроилась, что Дэн примчался в такой неподходящий момент. Ничего еще не решено, кольца Матвей ей не дарил, официальное предложение не делал. И поспешили его родители объявлять о помолвке. Объявляют о таком решении как раз тогда, когда можно уже похвастаться бриллиантами на пальце. А тут и похвастаться нечем. Она открыла инстаграм и выставила самую красивую фотографию с Матвеем, которую долго выбирала. И на ней, как назло, рука предательски попадала в кадр, а на пальце не было ничего. И что это за помолвка? Но Карина все же фото выставила и намекнула, что скоро свадьба с главой компании «Estaciones», Матвеем Славицким. Она заварила себе крепкий кофе и стала ждать комментарии. Подписчиков у нее было несколько тысяч, так что поздравления стали появляться с бешеной скоростью. Как она и ожидала, третий комментарий уже был предательски ненужным на ее празднике жизни. "Колечко где? Такой богатый жених, а кольцо зажал? – вопрошал некто Гектор. За эти комментарием последовали другие, в таком же духе. Разгорелась целая баталия. Некоторые поздравляли от души и писали, что не в кольце дело. Другие с ними спорили по этому поводу, замечая, что смысл помолвки – кольцо, и его никто не отменял. Поначалу Карину это даже забавляло. Она никому не отвечала, ей было интересно, к какому же решению придут ее подписчики. Потом, когда недовольных стало больше, она закрыла инстаграм и погрузилась в свои мысли. Мысли были пугающими. Больше всего Карина боялась оказаться крайней в этой игре, которую затеяла не она. Иногда ей казалось, что Матвея она любит на самом деле, иногда пугалась этого и возвращалась мыслями туда, откуда это все началось. Сейчас ей хотелось прижаться к нему и все ему рассказать, покаяться и признаться. Она была почти уверена, что он простит и поймет. Но ее преследовали и другие мысли. Она знала характер Матвея. Он терпеть не мог ложь. Даже своего друга сегодня на совещании не пощадил. Еще не поздно отказаться, уехать с Дэном в Торонто, начать новую жизнь. Там она была бы счастлива и спокойна. Она забыла бы все это, как страшный сон. Как уговорить Дэна просто сесть в самолет и укатить в Канаду? Оставить этот план раз и навсегда! Но Карина не сомневалась в том, что Дэн на это не согласится. Все это терзало ее и не давало покоя. Но больше всего ее терзало нечто другое. Это не давало ей жить спокойно, спать, есть, наслаждаться жизнью. Как же она жалела о том, что она так легко попалась!

Она попробовала закрыть глаза, но уснуть так и смогла. В очередной раз, открыв глаза, она посмотрела на часы – они показывали шесть утра. «Ну что ж, – подумала Карина,– пора собираться на работу».

Алан был совершенно неотразим. Как истинный француз, он был легок в общении, умел заводить и поддерживать необходимые связи и знакомства, а его учтивость и веселый нрав без особых осложнений помогали очаровывать девушек. С ним было весело. Он умел шутить и радоваться жизни. Очаровать ту, ради которой он приехал во второй раз в Россию, ему не представлялось невозможным. Он даже не сомневался, в том, что у него все получится. Они познакомились на показе мод. Он решительно подсел к ней и завёл разговор. Ссылаясь на то, что он иностранец, он попросил переводить русскую речь. К его везению, девушка прекрасно владела французским языком и согласилась ему помочь. Тот факт, что он говорил по-русски, он скрыл. Это сейчас могло ему только помешать. У Алана был четкий план. И он верил, что все получится. С помощью документов и записей отца ему было легко узнать все о Матвее, о его фирме и даже о его личной жизни.

В тот вечер он пригласил ее прогуляться по Москве, пожаловавшись, что ему некому показать такую красоту. Она согласилась сразу. Алан даже удивился, что так гладко исполняется его план. Больше всего он боялся, что она не согласится, и тогда могло все осложниться. Они гуляли по вечерней Москве, смеялись, шутили. Алан был прекрасным собеседником, а она радовалась, что ей удалось немного попрактиковать свой французский. Алан пригласил ее в ресторан. Опять же, к его удивлению, она не отвергла его предложения. Он попросил ее помочь в поиске именно французского ресторана. Она предложила «Brasserie Мост», так как они были совсем недалеко от него. Этот ресторан был построен на месте знаменитого «The most café». Она любила проводить вечера в атмосфере именно этого заведения. В меню «Brasserie Мост» были только блюда французской кухни: фуа-гра, традиционным рататуем, лобстером с зерновой горчицей, ризотто с черным трюфелем, легендарным луковым супом, паштетами, виноградными улитками. Ресторан включал в себя и огромное разнообразие вкусных десертов, которые она любила больше всего. Хотя диета была основной темой ее жизни, она баловала себя иногда этой роскошью.

Алан не скупился и заказал самые дорогие блюда. Пили превосходное шампанское MoetChandon. Когда пришло время больше узнать друг о друге, Алан сказал ей, что он владелец нотариальной конторы, что в какой-то степени не было неправдой. У нее был жених, но в тот вечер она об этом ни разу не вспомнила. Ей было весело, непривычно, романтично и радостно. И только утром она, проснувшись раньше Алана, поняла, что натворила. «Карина, ты не спишь?» – спросил вдруг Алан на чистейшем русском языке.

Настя приехала на работу раньше обычного. В дизайнерском центре интерьера «Синяя птица» стояла тишина. Сотрудники должны были появиться через час-полтора. Кирилл, креативный директор центра, тоже уже был на рабочем месте. Настя его не заметила.

– Привет, ты что так рано? – спросил Кирилл.

Настя вздрогнула и обернулась.

– Да вот, так получилось. Не спалось сегодня совсем, пришлось вставать и ехать на работу.

– У нас заказчик «соскользнул». Знаешь уже?

– Нет, а что так?

– Не знаю, у главного спроси. Вчера рвал и метал. Давай пообедаем сегодня вместе где-нибудь?

– Нет, Кирилл, сегодня никак не получится.

– Я же не ужин предлагаю,– расстроенно сказал Кирилл.

– Нет, Кирюш, не могу. Мне съездить в одно место нужно будет.

Кирилл давно и безнадежно был влюблен в Настю. Чего он только не делал, чтобы Настя обратила на него внимание! Но тщетно. Его чувства нисколько Настю не волновали. Тем более теперь. Теперь все ее мысли занимал Матвей. Она очень хотела, чтобы Матвей не был ни в чем замешан, а самое главное в убийстве Алекса. Всем своим сердцем Настя верила, что его нового знакомого просто подставили. И еще Настя чувствовала, что влюбилась. Влюбилась окончательно и бесповоротно. Вот только одного она не знала: что теперь ей со всем этим делать.

Работать впервые не хотелось. Проект определенно не хотел вырисовываться. Заказ был очень важный для всей команды, Настя это понимала. Вот еще вчера вырисовывался, а сегодня не хотел. Настя передвигала бессмысленно элементы интерьера на экране своего компьютера, но мысли были очень далеко от проекта. В итоге ей не нравилось все. Грамотно оборудовать пространство не получалось. Ей никак не удавалось визуализировать свой замысел. И она поняла, что сделать сегодня своего заказчика счастливым у нее вряд ли получится.

«Настя, зайди ко мне!», – прогремел вдруг голос главного где-то совсем рядом. Настя поднялась и направилась в кабинет, где их руководитель вершил свое руководство. Его звали Владлен Тихомирович, но вся команда предпочитала его называть просто Влад. Он не возражал, отношения в команде были хорошие и дружеские.

– Что скажешь? – спросил он тихо.

– Пока ничего. Я не понимаю, почему мне не нравится то, что я сделала. Пока не нравится, работу показывать не буду.

– А когда понравится?

– Влад, дня два, я думаю, мне еще будут нужны.

– Дело в том, Настюша, что нет у нас этих двух дней. Сегодня вечером приедет заказчик. И мне нужен рабочий проект с 3D визуализацией. Ты слышала, что у нас проблема?

– Я слышала, но точно не знаю, в чем дело.

– Дизайн интерьера клуба «Версаль». Помнишь заказ?

– Да, Макс им занимался со своей командой. А что случилось?

– Ушел заказ. Вот такие у нас дела.

– Почему? Ведь, насколько я знаю, обмеры помещения, и примерные планировочные эскизы уже были готовы, и заказчик с ними был вполне согласен. Так?

– Да так. Только предложили им сделать все это за меньшую сумму.

– Что за бред? У нас лучший дизайнерский центр Москвы. Да и работа проведена немалая.

– За эскизы заплатили.

– Плохо, но переживем.

– Переживем. У тебя отсутствующий вид. Все нормально?

– Да. То есть, нет. Есть проблемы личного характера. Я думаю, что справлюсь.

– Настя, справляйся. Домой не поедешь, пока не увижу проект. Так вот. Прости, но нужно сегодня. В 8 часов они подъедут. Нельзя допустить еще одного провала. Иди и работай. Только Настя села за компьютер, как зазвонил ее телефон. Звонил следователь.

– Доброе утро. Майор Куликов. Я могу задать Вам только один вопрос?

– Да, конечно, – растерянно ответила Настя.

– Что связывало Матвея Славицкого и Александра Корнякова?

– Насколько я знаю, они работали вместе и были друзьями с детства.

– Чем занимался убитый в компании?

– Это уже второй вопрос, майор.

– И все же.

Настя поняла, что она ничего не знала про Сашу. И сейчас майор все поймет. Вот что тогда делать?

– Они работали в одной компании, больше я ничего не знаю.

– Вы не знаете, кем работал лучший друг Вашего жениха?

– Да, не знаю. Я не интересовалась его друзьями.

– Сколько вы встречаетесь с Матвеем Славицким?

Настя опять замерла. Это они с Матвеем не обсуждали.

– А это уже третий вопрос.

– Вы хотите, чтобы я Вас пригласил в отделение?

– Не хочу. Мы встречаемся уже полгода.

– Спасибо, до скорой встречи, – сказал майор и отключился.

Настя поняла, что ее ждут большие неприятности. Она схватила телефон, но вспомнила, что звонить ей было некуда. Телефона Матвея она не знала. Она бросилась к двери, схватив сумочку и крикнув Кириллу, что скоро вернется, и выскочила из офиса. «Только бы он не дозвонился до Матвея! Только бы не дозвонился!» – повторяла про себя Настя.

Матвей подъехал к дому моды и не спешил выходить из машины. Он понятия не имел, как он сейчас всем скажет, что у них беда. Убили сотрудника, его друга и заместителя. Убили Сашку. И это еще не все. Кто-то очень хотел, чтобы именно он, Матвей, был убийцей этого самого Сашки. Кто этот «кто-то»? Вот это был самый главный вопрос, который Матвей постоянно задавал самому себе. «Не получилось сегодня, получится завтра», – он снова вспомнил слова Насти. «Нужно внимательно за всеми следить. Должен этот «кто-то» себя выдать. Глаза, движения, жесты. Эх, не силен я в психологии! А жаль»,– подумал про себя Матвей. Через пять минут он заставил себя выйти из машины. Пока он поднимался на лифте на свой 4 этаж, нервы совсем сдали. Матвею стало невыносимо жарко и душно. Он скинул пальто и шарф и повесил на руку. Лифт открылся, он вышел и быстрым шагом направился к своему кабинету.

«Слава Богу, что никто не попался мне на пути», – прошептал Матвей. Действительно, никто не бегал по коридору, не стучал дверями кабинетов, не кричал, не звал друг друга; принтер, всегда и всеми востребованный, тоже одиноко стоял в коридоре и молчал. Даже секретарши не было на своем месте. «Сейчас, сейчас, соберусь с духом и всех приглашу для разговора», – он снова сказал сам себе.

Через пять минут Матвей нажал кнопку вызова секретарши.

– Марина, ты на месте?

К его удивлению Марина сразу ответила.

– Да, Матвей, что ты хотел? Кофе? Доброе утро.

«Она ничего не знает, она еще ничего не знает», – подумал Матвей.

– Нет, кофе не нужно. Зайди ко мне.

Марина появилась через несколько секунд. Выглядела она странно. Глаза были припухлые, макияж был нанесен не так аккуратно, как всегда. Даже одета она была без привычного лоска.

– Марин, собери всех в конференц-зале, пожалуйста. Всех до одного. Даже если сильно заняты, пусть все бросают и идут. В 9.30 совещание.

– Хорошо, что-то случилось? Ты неважно выглядишь.

«Ты тоже неважно выглядишь!» – захотелось ответить Матвею, но он сдержался.

– Марин, давай без лирики!

– Поняла, сейчас сделаю.

Марина села обзванивать сотрудников, а Матвея опять бросило в жар. Приближался самый жуткий момент. Ведь сейчас ему придется не только сообщить страшную новость, но и объяснить всем, как он ее узнал. Карина сразу почувствует, что что-то произошло кроме Сашкиной смерти. Некстати зазвонил телефон. Матвей посмотрел на экран и увидел входящий от мамы.

– Да, мам, доброе утро. Что-то срочное? У меня совещание через пять минут.

– Доброе утро, Матвеюшка, нет, не срочное. Мне Карина звонила, она тебя потеряла. Ты где был?

– Мам, я не должен отчитываться ни перед тобой, ни уж тем более перед Кариной, где я был.

– Матвей, что с тобой? – Инесса Львовна удивилась. Сын никогда так с ней не разговаривал.

– Мам, прости, правда, сейчас не могу разговаривать.

– Матвей, что случилось? – повторила свой вопрос Инесса Львовна. С самого рождения сына она всегда доверяла своему внутреннему голосу, но вместе с тем понимала, что не сможет всю жизнь оберегать Матвея, что когда-то придется отпустить сына в самостоятельную жизнь. И когда он вырос, Инесса Львовна все же не смогла смириться с тем, что самостоятельная жизнь ее любимого сыночка идет параллельно с ее жизнью и не желает пересекаться. У нее всегда была последовательно выдержанная позиция, которая и сформировала Матвея как самостоятельную и независимую личность. С его рождения вся жизнь в семье Славицких «крутилась» вокруг него, но Матвей не стал считать себя «центром Вселенной», ставя на первое место свои желания, и умел самостоятельно справляться с проблемами. А вот с матерью Матвей никогда не мог спорить. Перечить тоже ей не мог и даже не представлял, что это возможно. Сейчас ему было так плохо, что он был готов расплакаться, как в детстве, и прижаться к матери. Он понимал, что она чувствует его на расстоянии. Он всегда удивлялся, как она могла по телефону понять, что у него, у Матвея, появлялись проблемы или просто было плохое настроение? А сегодня у него было все и сразу. Матвей понимал, что мать ждет честного ответа.

– Мам, у нас беда. Сашку убили.

«Похоже, что будет самое настоящее Рождество», – Алан посмотрел в окно и задумался. Париж совсем замело. До Рождества оставалась всего одна неделя. Город снова превратился в столицу карнавалов и ярмарок. По улицам толпами сновали туристы. Обычно в Париже в декабре идет ледяной дождь. Если и случаются снегопады, то они очень быстро превращаются в грязные лужи под ногами. А сейчас весь Париж на глазах у довольных приезжих превращался в снежный сказочный город. Жили они с отцом в 15-ом округе Парижа. Это спокойное место с несколькими парками и развитой инфраструктурой. Тут не было особых достопримечательностей и, что самое главное, не было и толп туристов. За что он и был так любим местными жителями. Единственное, чем выделялся этот район, это офисами крупнейших телекомпаний страны да Домом японской культуры у метро Bir-Hakeim.

Алан вспомнил, как в детстве отец ставил дома елку и посыпал снежную дорожку от входной двери до наряженной елки. Снег был искусственный. Отец потом хитрил, убирая его. Говорил, что сказочный снег не тает и его нужно заметать и обязательно высыпать в окно, чтобы на следующий год Пер-Ноэль снова нашел дорогу в их дом. В городе Либурн на юго-западе страны у Пер-Ноэля есть собственное почтовое отделение. Туда и отправлял маленький Алан каждый год свои послания с просьбой прислать ему то новый велосипед, то книгу с яркими картинками. Один раз попросил вернуть ему маму, но Пер-Ноэль эту просьбу не выполнил. Под елкой в этот год оказалось намного больше подарков, чем обычно, а вот мама так и не появилась. Зато отец, почему то, был угрюмый весь праздник Рождества.

«Эх, отец-отец! Все могло бы быть совсем по-другому! Что пошло не так в наших отношениях? Когда и почему ты перестал быть для меня авторитетом?» – мысли Алана были тревожные. Он подошел к сейфу и попытался набрать код. Дверца сейфа не открывалась. Алан занервничал: «Отец сменил код? Зачем? Догадался?». А еще Алан заметил странное поведение отца в последнее время. Он стал менее разговорчивым, про алмаз говорить категорически отказывался. И что самое страшное, постоянно звонил в Россию кому-то. Он искал людей, собирал какие-то документы, подписи и еще много чего такого, что Алану не было понятно. И только однажды, услышав, как отец разговаривает по телефону и называет знакомые фамилии, Алан догадался, что отец вплотную занимается делом «Сокровища Анны». Он понял, что отец боится, как бы сын не решил эту проблему с алмазом по-своему. И теперь ему, Алану, нужно было решить этот вопрос быстрее, чем это получится у отца. Как только нотариус позвонит Славицкому, об алмазе можно будет забыть. И все усилия Алана пропадут даром. Выбора у Алана не было. Ему вдруг стало страшно. Мысли, которые его посещали, не давали ему покоя, пугали его и приводили в неистовство. Он этого не хотел, не хотел…

– Пропустите меня! – прокричала Настя, Мне очень срочно нужно пройти к генеральному директору.

– Девушка, не кричите, предъявите пропуск, и я Вас пропущу, – спокойным тоном сказал охранник.

– Мне назначили! У меня нет пропуска.

– Кто назначил?

– Славицкий Матвей.

– А Вы кто?

– Я? – Настя задумалась и вдруг выпалила. – Модель. У меня собеседование.

– Сам Матвей Олегович никогда лично не приглашает на собеседование новых моделей. Странно. Насколько назначена встреча? Сейчас сверю записи в журнале. И фамилию свою скажите, пожалуйста.

Настя сказала свою фамилию и закусила губу. Она понимала, что время сейчас безжалостно работает против них обоих. И еще она понимала, что никакой записи охранник не найдет. Пока он копался в журнале, Настя огляделась вокруг. Ресепшен являлся своего рода визитной карточкой дома моды, поэтому понятно, что данной зоне было уделено особое внимание. Здесь не забыли позаботиться об эстетической привлекательности и о функциональности. Ресепшен «Estaciones» поддерживал имидж компании. По бокам стойки администратора и в центре зала стояли большие светильники в форме эскизов одежды. Настя отметила, что это было оригинально. Но было и то, что ей сразу не понравилось. Дизайн ресепшен, места ожидания клиентов и стойки администратора не были выполнены в едином цветовом и стилевом решении, но в целом она моментально поставила отметку «4» из пяти баллов.

– Нет в журнале записи. Извините, – наконец прервал Настины дизайнерские раздумья охранник.

– Я Вас очень прошу, пропустите меня к Славицкому. Хотите, я паспорт покажу или телефон оставлю?

– Извините, не могу.

– Тогда позвоните ему, пожалуйста, скажите, что я внизу его жду.

– Не положено.

Настя лихорадочно соображала, что делать. Тут к стойке подошел парень, показал пропуск, турникет открылся, и Настя, недолго думая, оттолкнула парня и со всех ног бросилась вперед. Она слышала, как за ее спиной кричал охранник; почувствовала, как какой-то молодой человек пытался схватить ее за руку, но она все же преодолела расстояние от стойки ресепшен до лифта без особых проблем. Подбежав к лифту, Настя поняла, что понятия не имеет, на какой этаж ей ехать. В конце концов, она бросилась по лестнице, расположенной сразу за лифтом. Буквально «взлетев» на второй этаж, она попала в ателье и поняла, что тут она Матвея не найдет. Вдруг она услышала голос того самого охранника: «Идите сюда, девушка и не вздумайте бежать!». Настя увидела не только знакомого с ресепшен, но и еще двух людей, одетых в форменную одежду.

– Ну, послушаете, я не террористка, мне просто очень нужно поговорить с гендиректором.

– Вот и отлично. Поговорите вместо этого с полицией и им все расскажете.

– Я никуда не поеду. Буду сидеть в холле, пока вы меня не соедините хотя бы по телефону с Матвеем.

«Набери приемную гендиректора, Слав», – сказал охранник человеку в форме. Слава дозвонился секретарю Матвея и выяснил, что Матвея нет. У него срочное совещание.

– Я буду ждать! – сказала Настя.

Матвей оглядел всех присутствующих. Никто не выглядел озабоченным, грустным или испуганным. Все вели себя абсолютно нормально. И все было, как всегда. Только вот Сашки уже не было. И вдруг Матвей подумал о том, что сегодня он не получал никаких сообщений, карточек, надписей, звонков или писем с той непонятной фразой «Не делай этого!». «Что это? Совпадение?» – подумал он. Матвей понял, что пауза затянулась и начал совещание.

– Добрый день всем присутствующим. Я хотел сказать вам…– Матвей не понимал, как говорятся такие новости, какие слова ему надо подобрать в этот жуткий момент. Он снова замолчал.

– Матвей Олегович, что-то случилось? Вы сам не свой, – громко произнес Василевский.

– Случилось, Артем Михайлович. Случилось.

В конференц-зале воцарилась тишина.

– Убит мой заместитель Александр Сергеевич Корняков, – еле выдавил из себя фразу Славицкий.

В помещении по-прежнему было тихо. Все сидели в оцепенении, и никто не собирался первым нарушать эту злосчастную тишину. Казалось, что целый мир замер, как в сказке о спящей царевне. Матвей видел глаза, полые ужаса, страха, горя и боли. Как различить эти эмоции, он не знал.

– Матвей, ты что? Ты не шутишь? – крикнула Карина.

– Карина, разве эта тема подходит для новогодних шуток? Я еще раз повторяю – Саша убит. И если кто-то знает хоть что-нибудь о том, что могло случиться, пожалуйста, придите ко мне и расскажите. Сегодня, я так думаю, сюда уже нагрянет полиция. Они будут вас расспрашивать, и вы должны правдиво отвечать на все их вопросы. Но если есть, что сказать мне, я жду. Матвей не видел, как вышла Карина, зато услышал громкий крик Марины из кабинета. Это был даже не крик, а рев отчаяния.

Матвей вернулся в свой кабинет и сел за стол. Ни одной мысли о работе в его голове не было. «Все рушится, абсолютно все. Я ничего не понимаю. Каким образом я оказался в центре этой жуткой истории?» – думал лихорадочно Матвей. Единственное, что согревало его сердце и успокаивало, это Настя. Он поддался чувствам практически сразу. Хотя всегда был твердо уверен, что такого не бывает. Вот оно! То, что Матвей так долго ждал и искал. Отношения с Кариной сразу для него потеряли смысл. А имели ли они этот смысл когда-то? Для Матвея понятие «родная душа» всегда имела огромное значение. Для него было очень важно не просто жениться на красивой и умной женщине, а именно найти в жизни свою вторую половину, человека, который настроен с ним на одну волну. С Кариной же он постоянно ощущал всемирное одиночество. Тем не менее, в любовь с первого взгляда Матвей не верил. Влюбиться сразу и счастливо прожить вместе всю оставшуюся жизнь для него представлялось романтично, но и чем-то из ряда фантастики. С Настей все было по-другому. Ему казалось, что они знакомы тысячу лет. И он только ждал момента, когда их любовь станет сильной эмоциональной связью. Когда для них все окружающие перестанут существовать. Когда между ними останется только приятная тишина, которая создаст волшебное притяжение между двумя любящими друг друга людьми. «Вовремя», – с досадой подумал Матвей.

Дверь открылась, и вошла его невеста.

– Матвей, что это все значит?

– Что именно?

– Как убит? Как такое возможно?

– Карина, людей иногда убивают. Не слышала?

– Прекрати ерничать! Я совершенно серьезно!

– И я серьезно.

– Хорошо, откуда ты знаешь? Тебе звонили из полиции?

– Да, – Матвей ничего не собирался рассказывать Карине. Он вообще не знал, что ему делать и кому можно доверять.

– Почему только тебе?

– Потому что я гендиректор, наверное. Я не знаю. Ты знаешь, где его родственники?

– Нет, у Маринки спрошу. Хотя, она в таком состоянии, что ужас.

– Найди родственников и скажи, что все финансовые вопросы я беру на себя. Я имею в виду похороны.

– Хорошо. Я передам Марине.

– Карина, ты меня хорошо слышала? Я тебя попросил найти его родственников и позвонить им! Тебе, а не Марине! И позови мне Старкова.

– Я не видела его сегодня. Говорят, он куда-то отпросился по семейным делам на денек.

– Вот некстати!

Дверь резко распахнулась, и вбежала Настя. За ней появился охранник.

– Матвей! Наконец – то я до тебя добралась. Ну и охрана у тебя! – закричала Настя с порога.

– Извините, Матвей Олегович, не удержал. Мы ее не пускали, но она говорит, что ей очень нужно с Вами поговорить.

– Ничего, Олег. Все нормально! Спасибо, – сказал Матвей.

– Матвей, кто это? – громко спросила Карина.

Ле Гранж старший пил кофе, грея ноги у камина. Настроение у него было совсем не рождественское. Дела не клеились. Еще Алан куда-то пропал. А он так ему сейчас был нужен! Требовалось начинать оформлять документы по делу семейства Броссар и посмотреть имение Шаплен. Это уникальное поместье 102 гектара в регионе Poitou – Charentes на западе Франции никак не могли поделить бывшие супруги. Еще бы! Здание представляло собой строение 18 века с крытым бассейном, конюшней, коллекцией картин, баром, душем и с овчарней. Имение граничило с рекой, где можно заниматься рыбной ловлей. Да и природа вокруг была сказочной.

Дело было непростое, и Ле Гранж очень хотел поручить его сыну. Пусть начинает заниматься серьезными делами. И самое главное, ему нужно было окончательно принять решение о наследстве Анны. Завещание-то по закону он мог хранить, а вот само наследство – это уже было не в его юрисдикции. Все подтверждающие документы были готовы, наследник найден, русский посредник введен в курс дела. Осталось вызвать наследника в Париж и провести все необходимые операции. Нотариус твердо решил отдать камень, никто не смог бы уже его уговорить этого не делать. Один человек из всей семьи Славицких выполнил наказ Анны. А это означало только одно – камень нужно вернуть в Россию.

Нотариус, услышав звонок, открыл дверь со словами: «Ну, слава Богу!». Это было последнее, что в своей жизни произнес Ле Гранж старший.

Инесса Львовна Славицкая ничего не сказала мужу, а просто села в машину и поехала к сыну. Всю свою жизнь она, как могла, оберегала его от неприятностей. Сейчас она почувствовала угрозу и свое бессилие. Она видела, что в последнее время Матвей стал нервным, раздражительным и несловоохотливым. Много раз она пыталась его разговорить, заставить его поделиться с ней его сомнениями, проблемами. Но Матвей оставался непреклонным. «Мама, я вырос! Разберусь сам!» – была его единственная отговорка. И это ее пугало. Что-то было неестественное в его поведении. И вот случилась трагедия. Саша был другом ее сына. И Сашу убили. Больше всего Инесса Львовна боялась, что Матвей окажется впутанным в эту историю. Еще ее очень волновали отношение сына с невестой. Карина ей нравилась. Она считала, что такая девушка является достойной партией ее сыну. И радовалась, что все же помолвка состоялась. Единственное, что встревожило ее в этот вечер – отношения будущих молодоженов. Инесса Львовна наблюдала за ними весь вечер. Матвей радости не показывал, ни разу не обнял невесту, не поцеловал и не подарил ей обручального кольца. «Неужели я его неправильно воспитала? Он должен был подарить девушке кольцо. Он же знает традиции!» – волновалась Славицкая. И очень жалела, что не взяла покупку кольца под свой контроль.

Москва безнадежно «стояла». Пробки для мегаполиса – обычное явление, но не современное, а очень и очень старое. Она вспомнила, как мама ей рассказывала о заторах в Москве. Вопрос в то время был настолько серьезным, что местные власти даже предлагали снять трамвайные линии, как помеху дорожному движению. Трамвайная трехчасовая пробка на Лубянской площади однажды стала причиной ухудшения здоровья ее бабушки, когда та поехала в Москву из Тулы за медикаментами, будучи уже больной. Ей стало плохо от духоты в трамвае, и она потеряла сознание. Как она добралась домой, история умалчивает. Инесса Львовна ненавидела пробки и нервничала. Она не проехала еще и половину пути.

«Матвей, я задала вопрос! Это кто?» – громко повторила Карина. Матвей смотрел на Настю и не мог оторвать от нее взгляда. Она потрясающе выглядела. Волосы чуть растрепались, короткая белая шубка была расстегнута, и такой же белый шарфик был готов сорваться с ее плеча. Матвей любовался Настей. Она молчала и тоже смотрела на него, не замечая Карину. И тут раздался телефонный звонок. Она бросилась к столу Матвея и жестами пыталась показать, что Матвей не должен отвечать. Он, ничего не понимая, положил телефон на стол. Карина подошла ближе и еще раз повторила свой вопрос.

– Я, наверное, вам помешала, я сейчас уйду. Матвей, мне нужно с тобой поговорить. Одну секунду буквально. По делу, – сказала она, сделав акцент на последнем слове, и посмотрела на Карину. Она сразу поняла, что Карина не просто сотрудница. Она поняла, что Карина его подруга. «А может жена? – испугалась она. – Нет, он бы сказал, что женат. Не может быть. Ну, разумеется, какой должна быть невеста такого мужчины… Модель, конечно. И никак по-другому. Куда нам без моделей!» Настя разозлилась. На себя, на Матвея, на Карину, на ситуацию, в которой она вот так вдруг оказалась.

– Матвей, мне действительно нужно с тобой поговорить. Срочно, – повторила Настя тихо.

– Настя, хорошо, что ты пришла. Конечно. Карина, зайди попозже. Нам с Анастасией нужно кое-что обсудить.

– Что? Ты серьезно? Ты не ответил на мой вопрос! Это кто? Новая модель, влюбленная в гендиректора?

– Ох, спасибо за комплимент, но я не модель и даже ни в кого не влюбленная. Я сотрудник дизайнерского центра «Синяя птица». И я по делу.

– Хорошо, я зайду позже, вот адрес Сашиных родственников, – недовольно сказала Карина и вышла из кабинета, положив листок с адресом и хлопнув дверью. Матвей встал и подошел ближе к Насте. Он смотрел на нее так, словно не видел лет сто. Она тоже не могла отвести взгляд от его красивых глаз.

– Ты действительно ни в кого не влюблена? – тихо спросил Матвей.

– Я еще не знаю этого наверняка. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что мне кажется, что я долго искал тебя и нашел. Правда, время неподходящее для ухаживаний. Но я постараюсь.

– Что постараешься?

– Не попасть в тюрьму и начать ухаживать за тобой.

– Не говори так! Я как раз прибежала к тебе, чтобы сказать, что майор задавал мне вопросы, а так как мы с тобой ни о чем договориться не успели…

– Да, шпионская история не придумана.

– Не перебивай, пожалуйста!

Снова зазвонил телефон. Настя вздрогнула.

– Я отвечу, а то будет подозрительно. Ты не отходи от меня, я буду повторять его вопросы, ты пиши тут, – Матвей вытащил чистый лист из принтера и дал Насте свою золотую ручку.

«Марина, ко мне никого не пускай, даже если это будет президент России», – сказал Матвей по громкой связи и взял в руки непрерывно звонящий телефон.

– Да, я слушаю.

– Матвей Олегович, добрый день. Майор Куликов. Мне нужно задать Вам несколько вопросов. Говорить можете?

– Да, спрашивайте.

– Первый вопрос о родственниках убитого. Вы сказали, что это ваш близкий друг. Координаты родителей дадите?

– Дам, – Матвей взял бумажку со стола и прочитал адрес. – Живут Сашины родители в Бурятии. Записывайте, – он продиктовал адрес и телефон.

– Хорошо. А поближе никого нет?

–Боюсь, что нет. Тут работает его подруга, контакт дать?

– Нет, сюда я и сам ближе к вечеру подъеду. Кстати, желательно, чтобы все были на местах. Организуете?

– Чем могу.

– Я вынужден Вас просить выехать со мной на опознание тела, ждать родственников я не могу, а подруга, наверное, не подойдет нам. Женщины. Мне истерики не нужны.

– Хорошо, я подъеду. Только скажите когда и куда.

– Елизаветинский переулок знаете? Там слева от метро «Курская», на парковке, я Вас буду ждать через полтора часа. Идет?

– Выезжаю. Я наберу Вас, как доберусь до места.

– Идет.

– Насть, он будет спрашивать о нас без тебя, – грустно произнес Матвей.

– Давай я с тобой поеду! По дороге все придумаем как раз.

– А тебе на работу не нужно разве?

– Конечно, нужно. Что-нибудь придумаю.

Настя набрала номер и быстро сказала: «Я на встрече с клиентом. Не теряйте меня».

Дверь открылась, и вошла Инесса Львовна.

– Добрый день, Матвеюшка. Здравствуйте, – последнее относилось к Насте.

– Привет, мама. Я очень спешу, правда, – сказал Матвей.

– Ты куда?

– Я на встречу к майору.

– Зачем? Я очень волнуюсь за тебя!

– Мама, не нужно волноваться, я скоро приеду.

– Матвей, что происходит? Ты мне можешь объяснить?

– Нет, – сказал Матвей, поцеловал мать и сказал Насте, – Поехали!

Они вышли из кабинета, а Инесса Львовна осталась стоять у стола с самыми нехорошими предчувствиями.

–Марина, я же сказал, чтобы ты никого ко мне не пускала! – крикнул Матвей, проходя мимо секретарши.

– Президента я бы не пустила. С мамой все намного сложнее.

–Хорошо, я буду позже. Напомни всем, что никто сегодня домой не уходит в конце рабочего дня. Приедет полиция.

Марина побледнела и пробормотала, что поняла все и всем передаст просьбу начальника.

– Это невеста Саши? – спросила уже в лифте Настя.

– Да.

– Странно.

– Что странного?

– Как-то не укладывается в голове. Ее любимого убили, а она работает и даже улыбается и шутит.

– Я не подумал. Я бы отпустил ее, но она не отпрашивалась.

Они вышли на улицу и сели в машину. У них был час, чтобы придумать легенду о потрясающей любви. Нужно было все изложить майору так, чтобы он ни на чем не смог их поймать. Настя чувствовала себя заговорщицей. Она была уверена, что делают они это только для того, чтобы отвлечь все подозрения от Матвея. В его невиновности Настя была уверена. Ее пугало только то, что все друзья и родственники Матвея будут опровергать их отношения. Ведь всего три дня назад в компании «Estaciones» все они присутствовали на помолвке Матвея и его невесты. И это была не Настя.

Они всю дорогу строили четкую линию своей придуманной истории. История получилась неординарная, но все же такая, в которую можно было поверить.

«Я сошла с ума. Не могу поверить в то, что я сейчас делаю. Надеюсь, что ты этого стоишь!» – подумала она и влюбленно посмотрела на Матвея. Он взял ее за руку: "Ничего не бойся, слышишь?"

Инесса Львовна сидела в кресле Матвея и думала о том, как корректно поговорить с Кариной. В кабинет зашла Марина.

– Инесса Львовна, Вам кофе?

– Нет, Мариночка, сделай, пожалуйста, крепкий чай.

– Минуту, сказала Марина и вышла из кабинета. Чай принесла Карина.

– Инесса Львовна, я хочу с Вами поговорить.

– Да, Кариночка, присаживайся. Я вся на нервах. У Матвея неприятности, а я не знаю, чем мне ему помочь.

– Какие у него неприятности?

– Вообще-то убили его друга!

– Я думала, что есть еще что-то. Вы не знаете, кто эта девушка, которая сегодня была тут?

– Нет, не знаю. Они сразу уехали, когда я зашла к нему.

– Что значит они уехали? Вместе?

– Я так поняла, что да.

– Она представилась сотрудницей «Синей птицы». Я знаю этот центр, но ее не видела там. Хотя я была там всего один раз. Вам не показалось, что у нее какие-то личные дела с Матвеем?

– Я не знаю. Я их видела всего пару минут. Я вот о чем хотела с тобой поговорить, моя девочка.

– Я слушаю Вас, Инесса Львовна.

– В последнее время я начала замечать, что с Матвеем не все в порядке. У него дурное настроение, его ничто не радует, про помолвку я вообще молчу. Такое чувство, что ему это и не было нужно. И все это было еще до убийства Саши. Я его очень любила. Они были настоящими друзьями. С самого детства. Он тоже мне был, как сын. Я глубоко скорблю и не могу в это поверить. И теперь я очень беспокоюсь за Матвея. А вдруг им обоим угрожали, вдруг Матвею тоже грозит опасность? Я его таким никогда не видела. Ты не знаешь, где начальник охраны?

Карина с ужасом внимала словам будущей свекрови. Она понимала, что еще чуть-чуть и рыбка сорвется с крючка. Она все испортит, сама того не желая. И от этой мысли ее бросило в жар.

– Я не знаю, где Старков. Матвей тоже спрашивал. Я ему сказала, что слышала от коллег. Старков на один день взял выходной.

– Какой выходной у начальника охраны, когда в компании творятся такие дела?

– Откуда я знаю?

– Так что ты скажешь? Что у вас происходит?

– Я не знаю, сама начала замечать еще до помолвки что-то странное. Матвей словно и не хотел этой огласки наших отношений. Я другого ждала, если честно. Думала, что он обрадуется, что подарит кольцо, мы начнем говорить о свадьбе.

–А он молчит?

– Да, – грустно ответила Карина. – Еще эта дизайнерша! Какие дела у него могут быть с «Синей птицей»? Я точно знаю, что ничего такого нет. Значит что? Личное?

– Подожди, не паникуй. Вот он приедет, езжайте вместе домой и там поговорите спокойно.

Карина не знала, что говорить Славицкой. Она запуталась окончательно. Страх с одной стороны, любовь с другой и выгода с третьей раздирали ее на части. Сейчас, когда она увидела Матвея, уезжающего с другой, она ощутила практически безысходность своей ситуации. Помочь ей не мог никто. Это она отчетливо понимала. И от этого ей становилось совсем нехорошо. Она вышла из кабинета, не попрощавшись с Инессой Львовной, и набрала номер телефона. Услышав недовольный голос, Карина смутилась. Она не знала, что говорить, как себя вести.

– Я не смогла с ним поговорить, он уехал.

– Куда? – тон собеседника стал еще строже.

– Я не знаю. Сказал по делам.

– Время поджимает, торопи его.

– Как я могу его торопить? – попыталась возразить Карина.

– У тебя неделя, чтобы решить все вопросы. Все. Не звони мне по пустякам. Я жду только хорошие новости.

В квартире Ле Гранжа работала полиция. Снимали отпечатки пальцев, опрашивали соседей, искали орудие преступления. Нотариус был убит ножом. Удар был один и смертельный. Ножа на месте не оказалось. Полицейские перевернули все мусорные баки в округе, обошли все подъезды, но пока ничего не нашли.

Алан закинул телефон в машину на заднее сидение и с досадой хлопнул дверью. «Ничего, все нормально, все получится», – успокаивал он себя. – Карина дура, конечно, но она все сделает, как нужно. Она понимает, что на карту поставлено многое. Эх, отец. Мне больно думать об этом, но придется действовать». Алан включил зажигание, и машина сорвалась с места. Когда он подъехал к дому, его удивило скопление полицейских машин и присутствие среди них скорой помощи. Сердце предательски екнуло. Он выскочил из машины, подбежал к своему подъезду и попытался пробраться внутрь сквозь строй полицейских. Ему преградили дорогу.

– Сюда нельзя. Ждите! – сказал полицейский с грозным выражением лица.

– Я здесь живу. А что произошло?

– Ждите!

– С кем я могу поговорить?

– Вон там комиссар Лафар, у фонаря стоит. К нему подойдите.

Алан подошел к человеку, стоящему у фонаря и спросил у него, что происходит, и почему никого не пускают в подъезд.

«Убийство, месье. Вы из какой квартиры? И фамилию назовите. Сейчас пропустим», ответил Лафар.

У Алана почему-то сжалось сердце. Предчувствие горячей волной прокатилось по всему организму и остановилось около горла. Стало совсем трудно дышать.

– Меня зовут Алан Ле Гранж. Я из 12 квартиры.

– Вы сын нотариуса Ле Гранжа?

– Да, – ответил Алан. Горло сдавил горячий обруч. Дышать становилось все труднее.

– Ваш отец убит, приношу свои соболезнования. Но нам придется задать вам вопросы.

– Пропустите месье. Это сын убитого, – дал распоряжение комиссар.

Алан вошел в квартиру на плохо слушающихся его ногах. В квартире было темно. Горел только любимый отцовский торшер возле дивана. По злой иронии судьбы на том самом месте, где отец посыпал искусственным снегом волшебную дорожку для Алана, лежало его тело. Алан вдруг отчетливо понял, что для него значил отец. Он вспомнил все, чем отец пожертвовал ради него, как старался воспитывать его человеком, как сидел с ним ночами, когда Алан болел. После смерти матери отец ни разу не привел в дом чужую для Алана женщину. Он жил ради сына, только ради Алана. По-своему старался дать ему все, что необходимо: еду, образование, дополнительные занятия в колледже и спортивных клубах. И только маму он не мог и не старался заменить. Раз в полгода он брал Алана на кладбище, где она была захоронена. Они просто подолгу стояли возле ее могилы и молчали. Отец всегда приходил с букетом роз. Мама их очень любила. Он ставил цветы в вазу, неуклюже крестился, и они уходили. Когда Алану стукнуло семнадцать лет, он узнал, что отец ходил на могилу матери гораздо чаще, чем раз в полгода. Это были его страдания, он не хотел, чтобы Алан это видел. Алан вспомнил все праздники, которые отец устраивал для него. Как приглашал друзей сына, как дарил им всем небольшие подарочки и накрывал сладкий стол. На эти праздники отец всегда покупал один и тот же торт «Паутинка». Он был невероятно вкусный, состоял из безе и варенья. Позже Алан узнал, что это был любимый торт мамы.

Алан опустился на колени и заплакал.

– Подожди меня в машине, – сказал Матвей Насте.

– Нет, Матвей, мне нужно обязательно появиться на работе. Я обещала. С тобой мы все обговорили. Думаю, что майор теперь не подкопается.

– Хорошо, давай поужинаем сегодня. Я заеду за тобой в «Синюю птицу».

– Давай. Я часиков в семь освобожусь. Заодно заберем на обратном пути мою машинку. Я ее оставила у «Estaсiones».

– Вот и прекрасно. Пожелай мне удачи.

– Удачи нам, – сказала Настя и открыла дверь машины. Матвей остановил ее.

– Насть, ты мне веришь?

– А ты как думаешь? Если было бы по-другому, меня сейчас бы тут не было. А ты? Ты хорошо понимаешь, что делаешь?

Матвей понял, что Настя имела в виду.

– Да. Совершенно.

Настя вернулась в машину и поцеловала Матвея в щеку. Он рванулся к ней, чтобы обнять и прижать ее к себе, но Настя вывернулась и выскочила из машины, весело помахав ему рукой. Он проводил ее взглядом до того момента, пока она не скрылась из вида и набрал номер следователя.

В кафе было очень мало посетителей, играла спокойная музыка. Матвей тут был впервые. Он вообще избегал мест, приближенных к вокзалам. Не любил суету. Но тут ему сразу понравилось. Кафе было сделано по типажу английского паба. Интерьер его был очень своеобразен. Матвей разглядел два зала, разделенных стеной. В центре была красивая барная стойка. Как и в английских пабах, она была тут главным атрибутом. Струился приглушенный свет, и таким образом, получалась атмосфера комфорта. Все стены были украшены светодиодными гирляндами, в центре стояла елка, а вокруг елки стояли светящиеся животные. Вся эта картина создавала атмосферу сказки.

Матвей сразу увидел майора, хотя тот сидел к нему спиной.

– Добрый день. Скажите, как я могу к Вам обращаться? – спросил Матвей, подойдя к столику, за которым сидел майор.

– Добрый день. Меня зовут Сергей Викторович.

– Очень приятно. Мы можем начинать. Спрашивайте.

– Матвей Олегович, я так понимаю, что вы являетесь основным держателем акций компании? – начал разговор майор.

– Да, с недавнего времени.

– Уточнить можете?

– Могу. Три дня назад отец перевел все акции семьи на мое имя.

– И что это значит?

– Это значит, что я являюсь владельцем компании.

– А у Корнякова были акции компании?

– Нет. Акционером он не был. Мы просто работали вместе. Сашка был моим другом детства, я взял его на работу, когда он был в затруднительном положении.

– У кого еще есть акции?

– Немного есть у Карины Заболотиной и у Василевского. Но это ничтожное количество.

– Карина? Это Ваша невеста? Это с ней у Вас была помолвка 15 декабря?

– Да, по желанию родителей. Это они устроили этот цирк.

– А Вы все делаете по желанию родителей? Даже женитесь?

– Нет, просто не хотел раскрывать истинное положение дел и все секреты своей личной жизни.

– Зачем же было доводить до помолвки?

– Майор, мне кажется, что это не относится к делу.

– Матвей Олегович, позвольте мне решать, что относится, а что не относится к нашему с Вами делу. Значит, Заболотина не знала о ваших отношениях с Анастасией Верг?

– Нет.

– А вы крутили сразу с двумя что ли?

– Нет, майор. С Заболотиной мы давно уже ничего не крутим, как вы выразились. Полгода назад я встретил Настю, и мы сразу стали встречаться. Но я не знал, как отнесутся мои родители к такому повороту в моей жизни, поэтому ничего им не сказал. Ждал подходящего случая.

– Как получилось, что в момент убийства вашего друга и заместителя, вы оказались буквально через стенку?

– Это очень просто. Родители Насти и Саша были соседями. Настя сейчас живет в квартире у родителей. Я был в тот вечер у нее. Раньше мы с ней часто виделись, когда я приходил к Саше, а она выводила свою собаку гулять. Однажды собака меня чуть не съела в лифте, а Настя меня спасла. Так и познакомились. Вы меня подозреваете в убийстве моего друга? Скажите честно. Я пока говорю с вами по душам. А может мне пора звонить адвокату?

– Если вы, Матвей Олегович, заметили, то я тоже разговариваю с вами по душам и сидим мы с вами не на Петровке, а в уютном кафе. Лучше скажите мне, не случалось ли с Вами что-то необычное в последнее время?

Матвей не понимал, говорить ли следователю об угрозах? Или он еще больше запутает его и сам запутается?

– Есть кое-что. Но вряд ли оно связано с убийством Саши.

– Говорите.

– Я получал угрозы.

– Каким образом?

– Впервые мне позвонили в день помолвки с единственной фразой: «Не делай этого!»

– Что было дальше?

– Потом я стал получать карточки с этой же фразой, несколько раз эти слова появлялись на мониторе моего компьютера.

– Интересно. Не знаете, что просили Вас не делать?

– Понятия не имею.

– Я могу увидеть эти записки?

– Да, одну я сохранил в офисе. А в компьютере эта штука не сохранилась, мои айтишники все почистили, сказали, что как-то вирусом запустили. Я в этом не разбираюсь.

– Вы подумайте все же, с чем могли быть связаны угрозы, хорошо?

– Сергей Викторович, я честно не знаю, с чем это связано. Но есть одна странность.

– Какая? – оживился майор.

– Звонки и письма прекратились. Вот сразу после Сашкиной смерти.

– Вы намекаете, что все эти угрозы мог отсылать ваш друг?

– Я ни на что не намекаю. Я констатирую факт. С 15 декабря я в день получал по три-четыре предупреждения. Сейчас нет.

– Хорошо, мы все проверим. Карточки были написаны от руки?

– Нет, все было сделано на компьютере.

– Но Вам же еще и звонили! Неужели бы Вы не узнали голос друга?

– Голос был какой-то сдавленный. Вдруг он менял его как-то?

– Или кто-то хочет, чтобы вы думали на Сашу.

Майор достал свой телефон и набрал номер: «Леонид Аркадьевич, распорядитесь, чтобы компьютер убитого Корнякова проверили на предмет содержания анонимных угроз. Они должны где-то в памяти остаться. Если, конечно, он это делал с домашнего компьютера».

– С рабочего это вряд ли бы получилось, тут бесконечные проверки, да и айтишники у нас очень дельные. Не могу допустить, чтобы кто-то этого бы не понимал, – сказал Матвей.

– Я тоже так думаю. Может и не найдем ничего, но проверить стоит.

– Спасибо, Сергей Викторович.

– Пока не за что, Матвей Олегович, пока не за что.

В офисе Матвея стояла тишина. Тянулся самый обыкновенный рабочий день. Предновогоднее настроение у всех сотрудников испарилось с того момента, когда Матвей объявил об убийстве заместителя. Серхио дождался закупки испанских тканей и был увлечен пошивом коллекции и подготовки к ее показу 30 декабря. Последняя коллекция отшивалась специально для новогоднего мероприятия. Это были вечерние платья. Для показа в компании готовилось шоу, практически вся коллекция Серхио продавалась сразу. Позже Серхио дорабатывал какие-то еще мелкие детали, и наиболее удачные модели уходили в размерный ряд. Для показа дизайнер всегда шил только в одном размере. Если где и не обращали внимания на страшную новость, так это в пошивочном цехе. Потому что ничего не знали. Там кипела работа. Правда, цехом это назвать было сложно. Так как Серхио никому практически не доверял пошив коллекции на показ, то у него была одна помощница для выставок-продаж, две швеи: технолог и конструктор и еще Серхио пригласил из Мадрида графического дизайнера для помощи в разработке принтов на ткани. В штате компании были 10 постоянных моделей. Если на коллекцию был повышенный спрос, приглашались еще две швеи, которые помогали создать капсульную коллекцию. А спрос на одежду от Серхио был огромный. В списке клиентов можно было увидеть весь шоу бизнес России. Только одного Серхио так и не сподобился делать – шить на заказ. Однажды к Матвею обратилась популярная ведущая с первого канала и попросила сшить на заказ костюм. Серхио даже слушать не стал. Матвею он резко ответил: «Если нравится моя одежда, пусть приходит на показы и выбирает!»

Матвей зашел в свой кабинет и сел за стол. Он мучительно думал о Сашке, о том, как все это могло случиться, почему и что дальше? Он ясно понимал, что ничего еще не закончилось. Он позвал Марину. Она зашла в кабинет и казалась совершенно спокойной.

– Марина, присаживайся, пожалуйста.

– Тебя искал Серхио, звонили из налоговой и еще тебе нужно утвердить в штат новую модель. Прилетели Сашины родители. Они просили тебя с ними связаться. Вот телефон.

– Хорошо, я обязательно позвоню. Они где остановились?

– Они будут жить у друзей. Солнечногорская 4, кв 65.

– Теперь о деле. Зачем нам новая модель?

– Серхио распорядился.

– Аа, вон оно что! Ну, так пусть он и утверждает. Мне некогда.

– Хорошо, я ему передам.

– Марина, я с тобой хотел поговорить не о работе.

– А о чем? – отстраненно спросила она.

– Вы с Сашкой практически не расставались. Как так получилось, что в тот вечер он был один?

– Я у него не жила, не забывай, пожалуйста. В тот вечер мы должны были встретиться позже. Он сам хотел приехать. Я к нему не собиралась.

– Марин, такое впечатление, что ты со следователем разговариваешь и утверждаешь, что у тебя было алиби.

– Но так и было.

– Что было?

– Он сказал, что с тобой собирается встретиться вечером, а уж потом приехать ко мне. Что у него к тебе крайне серьезный разговор. Он не хотел, чтобы кто-то вам помешал.

– Да, я помню. Кто еще знал об этих планах на вечер?

– Карине я все рассказала. Василевский в этот момент в приемную зашел, когда мы с Кариной разговаривали. Он слышал. Старков знал. Он всегда спрашивает, куда ты едешь. Не знаю больше, кто мог знать. Да кто угодно! Ты хочешь сам докопаться до сути? Матвей, пусть полиция разбирается, не лезь. Все же это убийство.

– Я сам разберусь.

– Извини, я пойду, у меня дел еще много. Карине сейчас скажу, что ты приехал. Она нервничает.

– Хорошо. Марина, если ты что-то знаешь, скажи мне, пожалуйста. Не скрывай ничего. Может Сашка чем-то поделился с тобой? Может, слышала или видела что подозрительное?

– Нет, Матвей. Мне нечего тебе сказать.

Марина вышла из кабинета, Матвей понял, что она что-то не договаривает. И то, что ей есть, что рассказать, Матвей знал точно. Только почему она молчит? Боится? Кого? Куприянов разговаривал только с ним. Если выяснится, что Сашка назначил ему встречу в это самое время, когда его убили, то он попадет первым в список подозреваемых. Так что думать нужно было быстрее, искать, пока он действительно не стал первым номером в этом самом списке. Он вдруг вспомнил, как они познакомились с Сашкой. Когда Матвею было 6 лет, Сашкина семья переехала в Москву, и поселились они в том самом доме, где жил Матвей. Сашка был младше Матвея на год. Дворовая команда новенького не приняла. Они его дразнили, задирали, высмеивали. Когда однажды ребята сняли с него шапку и закинули ее на балкон второго этажа, Матвей полез на дерево, чтобы ее снять и упал. Выбежала Инесса Львовна, забрала их двоих домой и громко ругалась на эту «банду», как она их называла. С тех пор мальчики стали друзьями. Жизнь развела их уже после того, как они закончили школу. Родители Матвея начали заниматься пошивом одежды, когда дело немного пошло, они переехали. И связь оборвалась. Встретились друзья несколько лет назад на футбольном матче. Это было настолько для них двоих неожиданно, что сначала оба были очень скованны. Потом разговорились, до утра просидев в клубе. К утру они уже знали друг о друге все, что произошло с того момента, как жизнь развела их по разным институтам и по разным адресам. Сашка в то время был совсем без работы, Матвей сразу предложил ему работать у него в компании, сказав, что ему как раз нужен толковый заместитель.

Поверить в то, что друга уже нет в живых, Матвей не мог. Похороны откладывались, так как шло следствие. Матвей позвонил родителям. Это был самый трудный разговор в его жизни. Мама Саши все время плакала и с трудом подбирала слова. Матвей заверил ее, что он сделает все, что в его силах в деле организации похорон и перевозки праха в Бурятию. Как только разговор закончился, в кабинет вошла Карина.

– Привет. Ты почему не позвонил? Ты уже давно приехал!

– Карина, я не должен тебе сообщать о каждом своем шаге.

– Матвей, ты сильно изменился. Что с тобой?

– У меня убили друга! А так, в принципе, ничего и не произошло! – издевательским тоном проговорил Матвей.

– Прости, я не об этом!

– А о чем?

– Ты изменился по отношению ко мне.

– Карина, ты действительно не понимаешь ничего? Меня арестовать могут с минуты на минуту! Сашки нет! И не будет уже! А ты со своим эгоизмом!

– Почему тебя могут арестовать?

– Потому!

– Ты должен был с ним встретиться, я знаю. Но ты же там не был?

– Был! И видел его мертвым! А еще я видел полицейских, которые тут же нагрянули!

Карина закрыла рот руками. В ее глазах застыл испуг.

– Как нагрянули? Когда?

– Кто-то хотел меня подставить! Этот Кто-то знал, что я буду там в это время! Кто это? Не скажешь?

– Откуда я знаю? Мы все знали, что ты вечером собирался ехать к Сашке.

– Я сам все выясню!

– Матвей, это очень опасно. Если ты прав, и тебя хотели подставить, то ты в опасности.

– Не преувеличивай. Разберусь.

Матвей последние слова сказал не так уверенно, как остальные. Он запутался в этой истории и не знал, с чего ему начать собственное расследование.

– Матвей, я просмотрела все наши планы, не найдя никаких дел с дизайнерским центром «Синяя птица». Кто сегодня к тебе приходил? Вы же вместе уехали?

– Карина, я уже сказал. Не пытай меня. Я начал свое собственное расследование. Настя мне помогает.

– А кто она?

– Ты знаешь, она представилась.

– Нет, тебе кто она?

– Знакомая.

Матвей не хотел сейчас ничего говорить бывшей невесте. Выяснения отношений он точно бы сегодня не вытерпел.

Старков заглянул в кабинет Карины с коробочкой наперевес.

– Солнце мое, держи!

– О, спасибо, «Caramel-Beurre-Sale»! Это же моя любимая. Не знала, что в России такие продаются.

– В России, детка, можно найти что угодно. Что наш шеф? Горюет?

– Скорее рвет и мечет. Он, кстати, тебя искал. Как дела у мамы?

– Не очень. Отвез ее в медицинский центр на Воронцовскую.

– А что так далеко?

– Там врач знакомый.

Все в офисе знали, что у Старкова тяжело болела мать. Три года подряд он возил ее по разным клиникам, но результата не было. Сначала долго не могли поставить диагноз, потом долго не могли подобрать правильное лечение. Когда подобрали, у нее появилась сильнейшая аллергическая реакция на медикаменты. Теперь врачи пытались снова назначить лечение. А Старков бегал по кабинетам, разговаривал с врачами, покупал то те, то другие лекарства. Словом, делал все, чтобы его мать выздоровела. О его личной жизни никто ничего не знал. Делиться он не любил. Когда речь заходила о личном, он увиливал или шутил, говоря, что не родилась еще такая женщина, которая тронет его сердце. Старков был брутальным во всех отношениях мужчиной. Его безупречная фигура смущала многих моделей агентства, но он ни на кого и взгляда не бросил за все время работы в компании. У него были красивые карие глаза. Но когда он смеялся, то глаза оставались грустными. Сквозь длинные ресницы они светились каким-то странным фосфорическим блеском. В этом было что-то загадочное. Его ослепительно белые зубы всякий раз показывались, когда он пытался улыбнуться. Взгляд у него был пронизывающий и тяжелый, несмотря на всю его привлекательную внешность. Когда ему делали комплименты, он говорил, что похож на мать.

С матерью он принципиально никого не знакомил и был против, чтобы кто-нибудь из офиса ее навещал в больнице или дома. Сотрудники много раз предлагали навестить его маму в стационаре, пока он занят работой, но он ни в какую не соглашался. И старался как можно меньше распространяться о своих домашних делах.

В его кармане зазвонил телефон. Он достал его, посмотрел на монитор и, вздохнув, вышел из кабинета, не сказав Карине ни слова.

Матвей посмотрел на часы и встал из-за стола. Пора собираться. Настя будет ждать около семи. А сейчас в Москве пробки. Матвей не хотел опаздывать ни на минуту. По громкой связи Марина сообщила, что пришел Старков. Матвей пригласил его зайти.

– Привет, Леш. Ты куда пропал?

– Я брал выходной, чтобы маму в центр положить. Она совсем плохо себя чувствует.

– Леш, если тебе нужна помощь, ты не стесняйся. Деньги нужны?

– Пока нет, Матвей, хватает. Что там у нас? Я выпал немного из жизни.

– А ничего пока. Тишина.

– Что с угрозами?

– Прекратились.

– Совсем? Ни звонков, ни писем?

– Совсем, Леш. Как думаешь? Что это было?

– А если пошутил кто?

– Ты думаешь это смешно?

– Нет, не думаю. Но все же. Сейчас ведь тишина.

– Посмотрим. Если что-то еще будет в таком духе, то ты давай всерьез подключайся.

– Хорошо. Я пойду?

– Да, я тоже ухожу, уже опаздываю.

Перед уходом Матвей заглянул к Карине. Она сидела за столом с чашкой кофе и читала новости в интернете. На столе лежала та самая коробочка с ее любимыми конфетами, которую подарил Старков.

– О, конфетки. Приятного аппетита. Я уезжаю, скажи Марине, пусть распечатает в двух экземплярах контракт модели и свободна.

– Матвей, ты куда? Мы разве не поужинаем сегодня? Я уже и столик заказала.

– Не могу, дела. Ты же знаешь!

– Давай я поеду с тобой. Будем вместе разбираться.

– Карина, как ты не понимаешь, что это может быть опасно? Я не должен быть чем-то связан. И вообще, нам нужно серьезно поговорить, но не сейчас.

– О чем поговорить? – побледнела Карина.

– О нас.

– Что случилось? Ты меня пугаешь.

– А меня пугает все, что творится сейчас вокруг нас. Тебя нет?

– Я думаю о нас с тобой!

– Все, Карина, я уехал. Я позвоню.

Карина смотрела ему вслед и понимала, что все кончено. Она чувствовала, что все пропало. И еще она почувствовала страшную усталость. Это невыносимое давление со стороны мужчин ее просто изматывало. И вдруг к ее смешанным чувствам страха, ответственности и разочарования, она вдруг почувствовала бешеную ревность. Он точно ехал к той, другой. Откуда она взялась? А может она и была? И он тоже играл с ней, как и она с ним? Еще на помолвке она светилась от счастья, думая, как она уедет в Канаду с Дэном, провернув дельце. Теперь все изменилось. Канада стала не такой уж заманчивой страной в ее воображении, а Дэн не таким уж и главным мужчиной в ее жизни. Но уехать ей хотелось не столько потому, что она любила Дэна, а потому, что она жутко боялась того, другого. Сейчас ко всем ее страхам вдруг прибавился еще один – потерять Матвея. Так глупо потерять! Накануне свадьбы. Карина набрала номер Дэна.

– Дэн, привет. Нам нужно встретиться. Срочно.

– Назначили дату свадьбы?

– Давай в White Rabbit через два часа. Закажи столик.

– Вообще – то у меня были другие планы на вечер.

– Отложи все. Дело серьезное.

– Хорошо, – недовольным тоном ответил Дэн.

Матвей сел в машину и набрал номер Позднякова. Слава ответил сразу.

– Ну, ты куда пропал то? – закричал Слава в трубку.

– Слав, я не хотел тебя беспокоить, я знаю, что у тебя работы много!

– У меня всегда работы много. Как дела?

– Плохо, Славик, очень плохо.

– Давай пока вкратце, встретимся немного позже, сегодня никак не смогу.

– Я тоже занят сегодня, – ответил Матвей. – Давай завтра в кафе на Страстном «Траттория Венеция».

– Да, я знаю его. Во сколько?

– Давай в обед, заодно и перекусим.

– И что у тебя случилось? Ты об угрозах говорил, что в итоге? Совсем все запущено?

– Слав, Сашку убили.

– Кого? Корнякова? Зама твоего?

– Да, его. Тут такая история, что я сам не разберусь. Помощь твоя понадобится.

– Не вопрос. Я сегодня узнаю детали. Кто следствие ведет?

– Следствие ведет майор Куликов.

– Знаю его. Такой правильный и въедливый товарищ.

– Да, я с ним уже познакомился. Слав, он меня подозревает, я думаю.

– Да ладно! А есть основания?

– Давай до завтра. Я расскажу тебе все. И еще есть одна новость.

– Надеюсь, хорошая?

– Слав, я влюбился.

– Не понял… А это новость?

– Нет, я влюбился совсем в другую девушку.

– А это уже совсем интересно. Когда? А Карина?

– Я не любил ее никогда. Ее любили мои родители.

–Такое впечатление, что мы с тобой лет пять не виделись. Жду встречи. Что смогу узнаю за сегодня.

– Спасибо, Слав. До встречи.

Матвей немного успокоился. Он знал, что Славка – верный друг и в беде его не оставит. Во всяком случае, поможет разобраться во всем. Со Славой они вместе учились в юридическом институте. Факультеты у них были разные, но на первом курсе у них была совместная практика, и они подружились. Они проводили много времени вместе. Гуляли, занимались, готовились к сессиям, ходили в кино, в театры, в музеи. Иногда брали с собой подружек. Но ни у одного, ни у другого постоянных отношений не получалось. Да им это и не было нужно. У обоих было страстное желание выучиться и работать по профессии. Особенно у Славы. Он спал и видел себя крутым следователем. Матвей знал, что его будущее предопределено, поэтому жил от сессии до сессии без надрыва и с удовольствием. На третьем курсе Славка влюбился в первокурсницу и чуть было не вылетел из института за прогулы. Матвей боролся за друга, как мог. Уговаривал, пугал, ругался с ним, но пока не встал вопрос об отчислении, Славка не прозревал. Тогда помогли родители Матвея. Отец хорошо знал ректора института и упросил его дать Славке еще один шанс. Так как до третьего курса у Славки не было проблем с успеваемостью и посещаемостью, ректор дал добро. Славку как подменили. Он забыл о своей любви и начал с остервенением грызть гранит юридической науки. Он также дал слово Матвею, что никогда не забудет то, что Олег Матвеевич для него сделал. Когда вручали дипломы, Слава сказал Матвею: «Если бы ни ты, сейчас меня бы тут не было! Я этого никогда не забуду! И поверь, этот долг я тебе верну!».

– Сегодня мы ужинаем на высоте птичьего полета! – сказал Насте Матвей, когда она села в его машину.

– Заинтриговал. Куда мы едем?

– Мы направляемся под стеклянный купол Смоленского пассажа. На шестнадцатый этаж.

– Ого! Что там?

– «Белый кролик».

– Матвей, прекрати говорить загадками.

– Это не загадка. Ресторан так называется. Ты там не была?

– Нет, там не была. А ты?

– Вот и отлично! Я был там пару раз. Последний раз летом. Кухня отличная. Очень вкусные крабы. По-моему из Владивостока. Вообще, морепродукты там восхитительно готовят. Ты любишь морепродукты?

– Обожаю! – весело сказала Настя. – Только я не одета для такого ресторана.

– Не переживай. Там не все в бриллиантах. Хочешь, заедем в магазин?

– Нет, Матвей, не нужно. Если пустят, то сойдет и так.

– Нарядимся в следующий раз. Я тоже не в смокинге.

Матвея вдруг посетили воспоминания. Как раз летом он там был с Кариной. Она была в темно-синем бархатном платье. На шее было ожерелье с шестью небольшими бриллиантами, в ушах тоже сверкали камешки. Он был в смокинге. Они веселились, рассказывали друг другу смешные истории и смеялись от души. Матвей несколько раз заказывал Карине мороженое, так как порции были очень маленькие, а он еще и умудрялся каждую из них попробовать. На столе стояли красивые желтые розы, которые Карина так сильно любила. В огромные стеклянные витрины влюбленная пара могла смотреть на свой любимый город с высоты птичьего полета. «Как все изменилось за несколько дней!» – подумал Матвей.

– О чем задумался? – вдруг спросила Настя.

– Да так, ни о чем. С другом сегодня говорил, с института дружим. Он в органах работает. Обещал помочь разобраться.

– Матвей, я немного боюсь. Мне не нравится все, что происходит.

– Настя, не бойся. Я постараюсь как можно быстрее во всем разобраться.

Насте в ресторане сразу понравилось. Он был грандиозен. Панорамный зал впечатлял своими размерами и роскошью. На стенках между окнами висели портреты кроликов. Настя почувствовала себя Алисой в стране чудес. Вид, который открывался из панорамных окон, завораживал. Предновогодняя Москва вся искрилась, горела, сверкала и радовала глаз. Они сели за столик. На столе стояли красивые свечи и милые коробочки с живыми цветами. Официант подошел сразу и протянул меню.

Шеф-повар предлагал новогодние блюда под названием «Зимнее время». Матвей выбрал себе утку со сливой и бузиной, а Настя решила попробовать раков, томленных в сливках и теплые томаты с виноградом и хамоном. Шампанское уже стояло на их столике. И все было так торжественно и красочно, что они забыли о своих неприятностях и просто наслаждались обществом друг друга. Они болтали без умолку обо всем на свете, не затрагивая тему недавних событий и их знакомства. Матвей рассказывал Насте о своей работе, о показах мод, заграничных поездках и о строительстве больницы. Настя в свою очередь рассказала о своем детстве, проведенном в Милане и о родителях. О них Настя рассказывала с особым теплом и грустью, так как соскучилась по ним безумно.

– Насть, а где ты училась?

– В Джексонвилле, Флорида. Это замечательное место. Университет так и называется Jacksonville. В нем три колледжа: Бизнес Школа Дэвиса, Колледж Искусств, Колледж Искусств и Наук. Так вот, я закончила Колледж Искусств, изучала искусство и дизайн. Папа, кстати, там сейчас преподает.

– Тоже дизайн?

– Нет, инженерное дело и технологии.

– И как там?

– Мне нравилось. Там очень красиво. И обучение само проходило в невероятно интересной форме. Когда я поступила на первый курс обучения, студентов из России там не было. Я быстро подружилась с девочкой из Испании и еще двумя бразильянками. Кстати, вот почему я немного говорю по-испански! У меня и сейчас много друзей из разных стран, которые в то время учились там же. Когда я училась на последнем курсе, появились студенты из России: два парня и одна девушка. Но с ними, как ни странно, я не общалась.

– Не хотела остаться в Америке? Ведь родители же там живут.

– Хотела, но так случилось, что мне нужно было вернуться в Россию. Были проблемы с документами. А когда приехала в Москву, сразу устроилась на работу, и меня затянуло. Знания, которые я получила в Джексонвилле, мне очень помогали качественно работать. Мне понравилось. Родители, правда, постоянно зовут меня обратно.

– Понятно, значит, еще на раздумье?

– Пока да. Вероятно, соглашусь. С работой там не совсем легко. Тут с таким дипломом за тебя будут драться, а там ты, прежде всего, иностранка.

– Но тебе же могут родители помочь!

– Папа только. Мама нигде не работает. Просто сопровождает отца везде. Они не могут друг без друга. Я им завидую.

– Не завидуй. У каждого своя жизнь. Может, и у тебя все будет именно так, – с непонятной грустью ответил Матвей. – Давай лучше выпьем за твою удачу и возможную жизнь в твоей любимой Америке.

– Нет. Не согласна. Давай выпьем за нас. За наше знакомство, такое невероятное, что дух захватывает. И еще, я хочу, чтобы все неприятности закончились, и ты был бы счастлив.

– Спасибо, Настя. Ты потрясающая. Можно задать тебе вопрос?

– Задавай, конечно.

– Даже не знаю, как спросить…

– Ты хочешь спросить о моей личной жизни? Я правильно понимаю?

– Вообще-то да.

– Я была абсолютно счастлива несколько лет назад, в Америке. Правда, недолго. Его звали Эдвард. Мы учились на одном факультете.

– И что произошло?

– Он попал в аварию. К сожалению, долго боролся за жизнь, но не выжил. Сначала я была с ним постоянно. Потом его родители посчитали меня виновной в этой аварии и запретили мне приходить к нему в госпиталь. О том, что он умер, я узнала в университете от преподавателей.

– А почему посчитали виновной тебя?

– Не знаю, меня с ним даже не было. Он не справился с управлением. Он вообще был очень небрежным в этом отношении. Всегда лез на рожон. Занимался серфингом в шторм, лихо водил машину, все время говорил по телефону за рулем. И говорил, что Джексонвиль не для него. Ему не хватало экстрима. Он скучал, если жизнь текла спокойно. В этом мы с ним не совпадали. Я не люблю риск.

– Ты сильно любила его?

– Тогда казалось, что да. Теперь сомневаюсь. Он был очень брутальным. Из тех, кто восхищает всех девушек вокруг. Я оказалась не исключением. Думаю, что это была просто влюбленность. Когда он умер, мне казалось, что мир рухнул. А потом я узнала, что за неделю до этой катастрофы он отдыхал на Атлантик Бич с друзьями без меня. Там были и девушки. К одной из них у него внезапно вспыхнули чувства. И он мне изменил. Мне он ничего не сказал, естественно. Я узнала эту историю от его друга на следующий день после похорон. Эта девушка, Лия, была на прощании с ним, а я нет. Хотя я встречалась с ним около двух лет.

– Тебе, наверное, тяжело было все это переживать?

– Да, но со мной были родители. Я скоро успокоилась и старалась больше не вспоминать эту драму моей жизни. Больше я ни в кого не влюблялась.

Что-то изменилось. То, что было так важно для него, в один момент перестало существовать. Алан не мог поверить в то, что отца больше нет. Родственников тоже не осталось. И Алан понял, что он остался один на всем белом свете. Он закурил, но тут же выбросил сигарету. Она его больше не успокаивала. Его ничто не успокаивало. В квартире он просто не мог больше оставаться. Полиция увезла тело, и удалилась сама. Комиссар обещал заехать завтра. А что было делать Алану сегодня? Он не знал. Недолго подумав, он встал, оделся и вышел из квартиры. На улице все еще шел мокрый снег. Люди вокруг были веселы, счастливы и радостны. Алан почти с ненавистью смотрел на них. Он понимал, что они не виноваты, что не они оставили его без отца. И вдруг он подумал о том, о чем до сего момента боялся думать. Кто этот человек, который убил Ле Гранжа? Алан испугался. Он понял, что за алмазом охотится кто-то еще. Нужно ехать в контору. И тут Алан вспомнил, что отец поменял код замка в сейфе. Невольный стон вырвался у него из груди. Что толку ехать в контору, если сейф он все равно не откроет? И как его открыть? Если он не доберется до алмаза, то это сделает тот, кто убил отца. А Алан понял, что намерения у убийцы были самые прямые: завладеть «Сокровищем Анны». И еще Алан понял, что ему самому, вероятно, грозит беда. Ведь если убили отца, могут и избавиться от сына. Причина проста – сын не должен завладеть бриллиантом. Оставалось много вопросов, и ответов на них Алан не знал. И он не знал самого главного, что отец ввел в курс дела русского юриста. Он не просто ввел его в курс дела, но и отослал ему все соответствующие документы, которые подтверждают, что нашелся настоящий наследник камня. Он назначил встречу в Париже через неделю после нового года.

Алан позвонил своему другу и договорился, что тот приютит его на пару дней. Затем он сел в такси и задумался. Домой он точно решил пока не возвращаться. Завтра утром он пойдет в контору и попытается открыть сейф. То, что его опередит убийца отца, Алан не боялся. Сейф был очень надежный. Унести его невозможно. И даже взорвать не получится. Остается только одно – искать новый код в отцовских документах. Алан знал некоторые укромные места в конторе. Если получится, то заберет алмаз и уедет из страны туда, где никто его не найдет. Он мечтал о Бразилии. Однажды он с друзьями ездил в Рио-де-Жанейро на карнавал и просто заболел идеей переехать туда жить. Еще до поездки он прочитал в журнале «Форбс», что бразильцы считают себя самыми счастливыми жителями на земле. Они дружелюбны, жизнерадостны и общительны. Это те счастливцы, которые раз в год избавляются в блеске карнавала от накопленных за год проблем и неврозов. Вот то, что ему сейчас было нужно – погрузиться в атмосферу счастья, улыбок, самбы, флирта, сияния глаз миллионов людей вокруг него. Он должен забыть весь этот ужас, который пережил сегодня. Впереди еще похороны отца. Это его убивало ещё больше. Алан не знал, как ему одному с этим справиться. Все важные и серьезные проблемы всегда решал отец, а сейчас он сам стал для Алана одной из тех огромных проблем, от которых Алан был защищен всю свою сознательную жизнь. Все планы его изменились в связи с тем, что он остался один в этом мире. И теперь он ни с кем не желал делиться сокровищем. После похорон отца Алан твёрдо решил уехать из Франции навсегда. В кармане резко зазвонил телефон. Алан посмотрел на экран. «Все, девочка, ты мне больше не нужна!» – тихо сказал он и отключил звук телефона.

Карина решила не наряжаться сегодня вечером. Настроения у нее не было, мысли, которые ее одолевали, постепенно складывались в триллер. Главный персонаж триллера не брал трубку уже второй день. Карина не понимала, хорошо это или плохо. Она очень надеялась, что все потихоньку сойдет на «нет». Также она очень надеялась, что сегодня уговорит Дэна отказаться от их затеи. На минуту ей показалось, что убедить ее друга не было той миссией, которая не выполнима, и она понемногу успокоилась. Но каждый звонок ее телефона еще очень пугал ее и приводил в состояние отчаяния.

В ресторан они приехали уже поздно. Дэн задержался в гардеробной, а Карина быстро скинула шубку, отдала ее портье и прошла в зал. Столик, который Дэн заказал, она хорошо знала. Она села и оглянулась по сторонам. Внезапно она побледнела. У окна, за крайним столиком, где виднелась сияющая Москва, сидел ее Славицкий. Она сразу узнала его со спины. Страшно было другое: он был не один, а с той же девушкой, которая приходила в его офис сегодня. Карина вдруг все поняла. Она поняла, что Матвей ей лгал. Так же, как и она ему. С досады она заплакала, но вовремя остановилась, так как тушь, которая могла предательски потечь, испортила бы ее прекрасное личико. Теперь нужно было незаметно уйти отсюда. Она надеялась, что Настя ее не запомнила. Карина тихонько встала и выбежала из зала. Навстречу ей шел Дэн. Карина схватила его под руку и потащила к выходу. Ничего не понимающий Дэн, все же послушал свою подругу и пошел за ней.

– Что случилось? – спросил он, когда они оказались на улице. – Мы даже такси не успели вызвать.

– Вызывай и быстрее.

– Ты не расскажешь?

– Там Матвей.

– Где?

– В ресторане.

– Не может быть!

– Почему не может? Это его любимый ресторан.

– А зачем мы тогда туда пошли? Ты не могла мне сказать раньше?

– Мне тоже нравится этот ресторан. Я и подумать не могла, что увижу его там сегодня.

– Сама виновата. Поехали в другое место.

– Да не хочу я уже никуда. Отвезти меня домой, пожалуйста.

– Отвезу, но нам нужно поговорить.

– Дэн, ты не понял? Нам уже не о чем говорить!

– Почему?

– Потому, что Матвей там был не один.

– С кем он там был?

– С девушкой, – сказала Карина.

– Как с девушкой? С какой? – закричал Дэн.

– Не кричи, все кончено. И говорить больше не о чем. Забудь свой дурацкий план и вызови такси, пожалуйста, я замёрзла.

– Стой, как забудь? Мы столько ждали! Я так просто не отступлюсь!

– И что ты сделаешь? – грустно спросила Карина. – Сам на нем женишься?

– Давай без шуточек! Я бросил тренировки, прилетел сюда, чтобы завершить всю эту историю! Где мы возьмем деньги? Ты забыла, что нам нужно вернуть долг?

– Не кричи, я помню. Дэн, я правда не знаю, что делать.

– Может ты зря так подумала? А если они встречаются по работе? Деловая встреча! Нет?

– Не знаю, все может быть.

– Давай проверим!

– Как?

– Позвони ему сейчас. Если возьмет сразу трубку, то еще не все пропало.

Карина набрала знакомый номер. Телефон выдавал долгие гудки и ничего более.

Мороз стал чувствоваться сильнее. Снег кружился в воздухе и ложился на ресницы Насти. Она стояла на улице и ждала, пока Матвей прогреет машину.

– Настя, садись, холодно! – крикнул из салона Матвей.

– Нет, я еще подышу новогодним воздухом. На улице просто сказка.

– Тогда я с тобой!

– Ты только посмотри! Как красиво! – прошептала Настя и прижалась к Матвею.

–Тебе понравился вечер? – спросил он.

– Да, спасибо тебе. Я давно не была так счастлива. Ладно, поехали домой, поздно уже. Завтра рабочий день.

– Хорошо, поехали, – грустно сказал Матвей.

Он не хотел с ней расставаться и ждал другой ответ. Ехали они молча. Каждый думал о своем.

– Насть, ты где новый год будешь отмечать? – нарушил тишину Матвей.

– Я пока не думала на эту тему. Еще неделю назад хотела улететь к родителям, но билетов уже не было. В Рождественский период это нормальное явление. Теперь нет смысла туда лететь. Так как Новый год они практически там не отмечают, а на Рождество я опоздала.

– Я предлагаю тебе отметить праздник вместе, – сказал тихо Матвей и испугался. Он боялся, что Настя ему сразу откажет.

– Матвей, я согласна, – вдруг сказала она и улыбнулась. – У тебя есть план?

– Я подумаю, чем тебя удивить.

– Не нужно ничем меня удивлять, давай просто отметим Новый год вдвоем.

– Ты не представляешь, как я рад это слышать.

– Ты точно решил? Я не очень хочу тебя спрашивать, но, по-моему, есть люди, которые этого не поймут. Я все время тебя боюсь спросить о ней.

– О Карине?

– Да.

– Насть, я недавно был готов на ней жениться. Все было обыденно, размеренно и прописано. Но я не был готов к серьезным отношениям с ней. Родители меня постоянно подталкивали к этому шагу, и я сдался. Сашка это все знал. Он смеялся надо мной, подшучивал. А я после каждой его шутки понимал, что абсолютно лишний на этом празднике жизни. И еще я очень злился на себя, искал какие-то слова, которые меня оправдали бы, но не находил.

– Не надо, Матвей. Я понимаю.

– Нет, я хочу, чтобы ты мне верила.

– Когда ты с ней поговоришь?

– Я все решу, не волнуйся.

Матвей ехал очень медленно. Снег буквально завалил всю Москву. Как всегда, в декабре снег выпал для коммунальных служб города совершенно неожиданно. Повсюду были пробки, машины скользили, как неуклюжие только что родившиеся гусята, которые не успевали бежать за мамой, и их ноги постоянно разъезжались.

– Сколько снега! Это же так красиво! – прошептала Настя.

– Хорошее бы было новогоднее настроение, если бы не похороны Сашки.

– Ты очень был к нему привязан?

– Мы же с детства вместе, конечно.

– Я сочувствую тебе, очень.

– Я знаю, спасибо.

– Приехали. Пойдем, я провожу тебя до квартиры, – Матвей заглушил мотор и посмотрел на Настю.

– А пойдем лучше погуляем с Климом, а потом будем пить чай! – ответила она весело.

Матвей, услышав это, оживился и обрадовался. Закрыв дверь машины, он взглянул на темные Сашкины окна, и сердце у него сжалось. Он снова помрачнел и стал думать, кому было нужно убить Сашку. Что знал его друг, когда звал его в тот злополучный вечер? Ведь о чем-то он хотел поговорить! И не успел. Значит, это что-то важное, и это что-то касается его, Матвея. Как он жалел, что втянул во всю эту мрачную историю Настю! Ну почему они не познакомились при других обстоятельствах? Она этого не заслуживает. Зачем эта девушка стала ему помогать? Влюбилась с первого взгляда? Чушь! Пожалела? Это более вероятно. Она же такая правильная! Эта мысль Матвея совсем не обрадовала, но свои рассуждения ему пришлось прервать, так как они уже дошли до квартиры, и он услышал рычание за дверью.

– Климушка, прости меня, я сильно задержалась. Я не забыла про тебя, мой хороший. Сейчас пойдём гулять!– причитала Настя, обнимая и гладя свою собаку.

В кожаном кресле стало неуютно, человек встал и подошёл к окну. «Я все делаю правильно, я все делаю так, как должно быть. Это справедливо. Только один человек меня понимает и поддерживает. Он знает, через что мне пришлось пройти, чтобы мы с ним были счастливы. Мы этого заслуживаем, больше, чем они! Это точно, что больше. Кто сказал, что преступления не бывает без наказания? Я верю, что дело сделано так, что комар носа не подточит. И уже близок тот день, когда мы получим все, о чем мечтали. Почему кто-то, будучи красивым, успешным человеком, имеет все, является душой компании, живет в свое удовольствие и кидает деньги на ветер? А кто-то экономит каждую копейку, работает день и ночь, зная, что жить, как ему хотелось бы он никогда не сможет.

Иногда и мне становится страшно. Тогда я говорю себе – спокойно, ты ничего не теряешь, если пойдешь наперекор страху. Впереди виднеется свет, а не кромешная тьма. Во Вселенной есть закон выбора. У всех всегда есть выбор. Мой выбор на сегодняшний день заключается в том, что я не хочу делать никакого выбора. Могу я остаться у разбитого корыта? Возможно. Но, заходя в одну дверь, мы вынуждены закрывать другую. И тут каждый решает сам, что для него важнее.

А как же душа? Она же существует! Почему бы не удовлетворить ее потребности? А вдруг если этого не делать, то она будет становиться все меньше и меньше? Это подобно нашему телу. Если мы перестанем питаться, то мы умрем. А что если перестать питать душу, то умрет она?

Ночь была тихая. С неба постоянно сыпал крупный мохнатый снег. Казалось, что он укрыл уже всю Москву целиком. Клим нырял носом в сугробы и чихал. Как смешно он чихал! Матвей и Настя смеялись от души. Они остановились под большим фонарем и вместе посмотрели вверх. Он нежно обнял Настю за талию и притянул к себе.

– Я не понимаю, как такое происходит. Это волшебство? – спросил он.

– Я не знаю, но чувствую то же самое, – ответила Настя.

Клим подбежал к ним сзади и толкнул Настю лапами, играя с ней. Настя не удержалась и упала, увлекая за собой Матвея в мягкий сугроб. Они еще долго втроем валялись в снегу и от души смеялись. Клим лаял и ворчал, ему было весело. Казалось, что он смирился с мыслью, что теперь ему придется делить ее любовь и внимание еще с одним мужчиной. Звук телефона Матвея прервал это веселье.

– Матвей Олегович, добрый вечер. Я не поздно?– спросил майор.

– Нет, я Вас слушаю.

– В домашнем компьютере Корнякова, Вашего заместителя, нашли файлы, доказывающие, что именно он отправлял Вам угрозы. Завтра я Вас жду у себя в 11.00. Подъедете?

– Да, конечно, – растерянно проговорил Матвей и отключился.

– Кто это был, Матвей? Что с тобой? – спросила Настя, когда Матвей убрал телефон в карман.

– Майор. Насть, я ничего не понимаю. Это Сашка мне угрожал. Они нашли в его компьютере эти угрозы.

– Пойдем домой, там поговорим. Клим, домой! – строго крикнула Настя разыгравшейся собаке, которая никак не хотела уходить с улицы.

Утро выдалось облачное и хмурое. Алан наскоро позавтракал и поехал в офис. Нужно было улаживать дела с похоронами отца и найти способ открыть сейф. Он вышел на улицу, сел в машину и включил зажигание. Машина никак не отреагировала. Алан попробовал еще раз, но тщетно. Друг, у которого он переночевал, жил далеко от его конторы, на улице Риволи. Выругавшись, Алан закрыл машину и пошел по направлению к метро. За спиной остался Лувр и здание парижской мэрии. Как давно он посещал Лувр? С отцом, когда учился еще в Lycee Notre-Dame-De-Sion, средней школе Парижа с социально– экономическим уклоном. Отец всегда хотел, чтобы у него было все самое лучшее. Он водил его по музеям, выставкам, театрам. Иногда Алану было скучно, иногда эти культурные вылазки ему нравились. Вечером они садились у камина и обсуждали свои походы. Алан любил эти вечера. Тут он подумал о том, что ничего этого никогда больше не будет. И слезы предательски выступили на глазах. Ветер быстро их высушил, но они потекли внутрь, в самую сердцевину его души, разъедая все на своем пути.

В конторе было тихо. Алан успел вчера обзвонить несколько клиентов, чтобы предупредить, что все встречи отменяются на ближайшее время. Секретаршу и двоих клерков он тоже отпустил. «И с чего начать?» – подумал он про себя. Отцовский старый, но очень добротный стол стал первым объектом, с которого он начал поиски бумаг, которые могли помочь ему открыть сейф. Он знал, что отец никогда бы не оставил без страховки эту ситуацию. Что-то должно быть. Обязательно. Телефонный звонок заставил его вздрогнуть. Алан снял трубку стационарного старинного телефона.

– Контора мэтра Ле Гранжа. Я вас слушаю.

– С кем я говорю?

– Алан Ле Гранж, сын хозяина конторы.

– Могу я поговорить с вашим отцом?

– Нет, случилось несчастье, мой отец умер.

– Примите мои соболезнования. Меня зовут Горячев Иван Александрович. Я юрист, с которым ваш отец обсуждал неотложное дело о наследстве Славицких. Теперь, я думаю, мне нужно это обсуждать с вами?

Пот выступил на лице у Алана. Он не мог поверить в то, что отец успел ввести в курс дела юристов из России. Он опоздал. Это был крах.

– Да, я думаю со мной, но сейчас я обсуждать никаких дел не буду, мне нужно готовиться к похоронам отца. Приношу свои извинения. Мы можем вернуться к этому вопросу после нового года.

– Хорошо, я перезвоню в первых числах января. До свидания.

– До свидания, – сказал Алан и упал в кресло.

В кафе на Страстном «Траттория Венеция» было шумно. Стильный ресторанчик в духе старой доброй Италии, в котором всегда было много людей, желающих полакомиться вкусным салатом «Провансальский», крем супом из брокколи с креветками и безалкогольным Мохито. И еще там делали очень вкусную рыбу. Матвей любил рыбу. Мясом он предпочитал не злоупотреблять.

Мест не было. Матвей позвонил другу, но оказалось, что тот заказал столик в самом укромном месте кафе, чтобы они смогли спокойно поговорить. «Матвей, я через пять минут буду. Жди», – крикнул Слава в трубку и отключился.

– Привет, – громко сказал Слава и с шумом сел за столик.

– Привет, здоровались, – тихо ответил Матвей.

– Ты чего скис совеем?

– Слав, есть новости? Нет настроения шутить.

– Как таковых, нет. Куликов принципиальный мужик. Рассказывать о следствии не любит всем подряд.

– А ты «все подряд»?

– Вей, не дури. Я к этому делу не имею отношения. Спросил пару раз, он удивился, почему я интересуюсь. Мне что сказать?

– Правду. Всем нужна правда.

– Не будет он меня вводить в курс дела. И уж тем более раскрывать подробности. Тут надо как-то по-другому действовать.

– Действуй.

– Уже. У него в команде есть парнишка словоохотливый. В общем, ничего полезного пока не узнал. Подозреваемых по делу несколько. Ты, уж извини, в их числе.

– Не сомневался, – усмехнулся Матвей.

– Про Анастасию Верг еще говорили много. Это кто? Не знаешь?

– Знаю, Слав, это и есть та женщина.

– Какая? Любовь новая? – почти крикнул майор.

– Не кричи, она.

– Я ничего не понимаю, давай рассказывай все и подробно.

И Матвей рассказал всю историю от начала до конца. Слава очень внимательно выслушал Матвея и покачал головой.

– И ты не знаешь, от чего тебя твой друг предостерегал?

– Нет, не знаю.

– Плохо. Теперь и не узнаем.

– Слав, что теперь будет?

– Подписка о невыезде, если сойдутся на мнении, что ты основной подозреваемый.

– Насколько я знаю, далее следует арест?

– Да.

– Слав, зачем мне надо было его убивать? Мы были друзьями.

– Твои подчиненные надавали показаний, которые можно рассматривать против тебя. Что Сашка там натворил в последнее время?

– С тканями для коллекции напортачил, но за это не убивают. Мы вроде на совещании все решили. А какую-то правду он как раз хотел мне рассказать дома, в тот злополучный вечер.

– Значит, он знал что-то, что хотел, но не должен был тебе рассказать. И кто-то тоже об этом знал, что Сашка позвал тебя именно за этим. Кто слышал ваш разговор?

– Слав, я не знаю. Не помню. Нервный день был какой-то.

– А ты вспоминай. Вспоминай, друг. Иначе мы с тобой ни в чем не разберемся.

– Я вспомнил, точно нас кто-то слушал. Я подошел к двери, но увидел только тень. И Сашка не хотел ничего говорить в офисе. Поэтому домой и позвал.

– Надо бы мне поговорить с вашими сотрудниками. Но как? К следствию я не имею отношения.

– Но они же этого не знают! Удостоверение покажешь и спрашивай. Не разберутся, что к чему.

– Хорошо. С утра подъеду.

– Спасибо, Слав. Я без тебя не справлюсь. Это точно.

– Погоди благодарить. Рано еще.

Праздник Рождества не принес заветного подарка. Алан перевернул вверх дном всю конторку отца, но записей, как открыть сейф не было. Странно было то, что он знал, где находился ключ от предыдущей комбинации цифр. В прошлый раз отец спрятал код в рамке картины, находящейся над столом. Теперь там было пусто. Стоп. А почему пусто? Алан проверял тайник накануне гибели отца. Код точно там был. Кто и когда его оттуда вытащил? Алан не знал. Но он знал точно, что этот человек и убил отца. Нужно было торопиться. Если полицейские найдут сейф, то они – то его уж точно вскроют и тогда алмаза Алану не видать, как своих ушей. Но больше, чем полицию Алан боялся того, кто мог прийти в любую минуту за «Сокровищем Анны». Резкий звук телефона вывел Алана из мучительных размышлений.

– Алле, – рассеянно ответил Алан

– Добрый день. Это из полиции. Вы можете забрать тело отца для похорон.

– Уже? Следствие закончилось? Вы нашли убийцу?

– Нет, следствие еще идет. Но тело забрать можете. Еще раз примите наши соболезнования.

Ну, вот и все. Ему придется снова увидеть отца, но уже совсем в другом состоянии. Как-то выдержать похороны. И тут он вспомнил, что у него нет никого, кроме пары друзей. И ему не надо устраивать никакого пышного прощания. Они были на всем белом свете одни друг у друга. Он и отец. Алан снова заплакал.

Тот, кто мог прийти в любую минуту за «Сокровищем Анны», садился в самолет в хорошем настроении. Полдела было сделано. Алмаз был почти в его руках. Он откроет сейф и возьмет то, что по праву принадлежит только ему. По крайней мере, он так думал. У него снова был только один день для решения этой непростой задачи, но он не унывал и надеялся, что все получится.

Карина сидела за столом и пила чай. Услышав звонок, она быстро встала и подбежала к двери. Увидев жениха, она повеселела.

– Почему не открываешь ключом? – спросила она Матвея.

– Я забыл его дома. Как дела?

– Странный вопрос. Нормально. С тобой что происходит? Может, расскажешь?

– Да, нам надо поговорить.

Матвей не знал, с чего начинают такие разговоры. Долгих и серьезных отношений у него не было. Так несколько интрижек, которые как-то сами по себе заканчивались. И никто не выяснял отношений. Матвей был уверен, что в современном мире женщины и мужчины не умеют строить отношения, в которых они бы были абсолютно и бесконечно счастливы. Сейчас все свободны и независимы. И именно это и позволило Матвею увидеть то, что сейчас выстроить такие отношения практически невозможно. Это почти втянуло его в брак, который был ему абсолютно не нужен. Но теперь он беспокоился, чтобы с Настей у них получилось все по-другому. Пусть они тоже свободны и независимы, но если есть любовь, возможно именно она поможет выстроить тот союз, который реализует все их цели и принесет им счастье.

– О чем? – прервала его мысли Карина.

– О нас.

– Что случилось? Ты меня пугаешь.

– Карина, я не хочу ничего делать у тебя за спиной и обманывать тебя. Я ухожу.

– В смысле?

– Мы расстаемся. Мы разные и не любим друг друга. У нас все равно ничего не получится.

– А с ней получится? – практически закричала Карина.

– С кем?

– С той красоткой из твоего кабинета, с которой ты был в нашем ресторане!

– Откуда ты знаешь, что я был с ней в ресторане?

Карина осеклась. Она поняла, что ей тоже придется признаваться, что она там делала вечером.

– Я просто за тобой проследила.

– Врешь. Ты постоянно мне врешь. Я это чувствую.

– Зачем ты пришел?

– Я хочу цивилизованно с тобой проанализировать наши отношения и мирно расстаться. Мы можем так сделать?

– Ты сумасшедший! Ты опозорил меня на весь белый свет и теперь говоришь о мире?

– Карина, не надо так преувеличивать. Наш дом моды – это не весь белый свет. Ну, хочешь я всем скажу, что это ты меня бросила?

– Уходи. Я не хочу тебя видеть.

– Карина,…

– Уходи! – прокричала она резко

– Хорошо. Надеюсь, ты меня простишь.

В этот момент раздался звонок в дверь. Карина побледнела.

– Ты кого-то ждешь? – спросил Матвей.

– Теперь это уже не твое дело.

– Да. Но еще полчаса назад ты не знала, с чем я приду к тебе.

Матвей открыл дверь. На пороге стоял Дэн. Он немного смутился, увидев Матвея.

– Добрый вечер, проходите, не стесняйтесь. Я уже ухожу. Кстати, Карина, это кто?

Карина молча смотрела на них двоих, и в глазах у нее появились слезы.

Слава приехал, как и обещал с утра в дом моды. Матвей отдал ему свой кабинет и предупредил коллег, что следователь хочет пообщаться с ними. Первого, кого попросил пригласить Слава, был начальник службы безопасности Алексей Старков.

– Добрый день, проходите. Я задам Вам несколько вопросов. Присаживайтесь.

– Спасибо, – сказал Старков и присел на кресло напротив.

– Алексей? ..

– Петрович, мое отчество. Если Вы об этом.

– Скажите, Алексей Петрович, Вы в последнее время ничего странного не замечали в поведении Корнякова?

– Да нет, вроде бы. Он там делишки какие-то проворачивал за спиной Матвея Олеговича, а так больше ничего.

– Какие делишки?

– Это касается только рабочего процесса.

– И все же?

– Я понял, что он деньги прикарманивал потихоньку. Например, в последний раз ткани не в Испании заказал, а в Новгороде. А там фабрика так себе и ткани паршивые. Серхио сразу понял, что ткань не та, и дело вышло на поверхность.

– Кто такой Серхио?

– Наш модельер.

– Понятно. И что? Такие дела Корняков часто проворачивал?

– Откуда мне знать? Я в это не лезу. Мое дело – охрана.

– В день убийства Корнякова Вы были на службе?

– Был. Матвей мне еще угрозы показывал в своем компьютере.

– А кто еще тут оставался допоздна?

– Не помню. Начальство уходит тогда, когда им заблагорассудится. У меня строгий график. Иногда ненормированный. Но я был тут вечером точно не один.

– Вспомните, кто еще оставался, это Ваше алиби.

– Не помню.

– Хорошо. Больше у меня пока нет вопросов. Не могли бы Вы пригласить секретаршу Матвея?

– Да, конечно, – сказал Старков и вышел из кабинета.

Марина пришла не сразу. Когда он все же зашла в кабинет, вид у нее был испуганный.

– Присаживайтесь, не волнуйтесь, пожалуйста. Как мне Вас называть?

– Марина Сергеевна.

– Марина Сергеевна, Вы можете припомнить день, а точнее вечер, когда убили Корнякова.

– Я постараюсь, – Марина начала беззвучно плакать.

– Успокойтесь, пожалуйста, я знаю, что вы состояли с Корняковым в отношениях, но мне сейчас нужна Ваша помощь. Мы хотим найти убийцу Вашего жениха.

– Да, конечно.

– Первое, что я попрошу Вас вспомнить, кто в тот вечер точно был допоздна на работе?

– Я не помню, к сожалению.

– Вы во сколько ушли с работы?

– Я ушла через час после того, как ушел Матвей. Здесь оставался Серхио точно, швеи и бухгалтера. Карину я не видела.

– А Старков?

– Не знаю. Я видела его вечером в компьютерном охранном пункте, но когда он ушел, я не знаю.

– Хорошо, идите. Пока у меня нет вопросов.

Слава побеседовал еще с несколькими сотрудниками, но как по волшебству, никто и ничего не знал и не видел.

В Париже было снова сыро. Рождество прошло, и волшебство исчезло. С неба сыпал ледяной дождь. Алан сидел в своей конторе и думал только об одном. Как ему открыть проклятый сейф, пока не позвонил тот русский. Юрист обещал позвонить после нового года, но кто его знает? Сегодня он похоронил отца. Он не хотел все время возвращаться к этой мысли. Он хотел уехать. Уехать навсегда, чтобы все забыть. Уехать к океану, купаться в его теплых волнах и лежать на песке. И главное, ни о чем не думать и не вспоминать. Но без камня ему там делать было нечего. Денег у Алана не было совсем. Отцовские сбережения он потратил на похороны. Алан закрыл глаза. Медленно он погрузился в тяжелый неспокойный сон. Отец подошёл к нему и погладил его по голове. Потом сел напротив и стал пристально смотреть на него. «Алан», – позвал его отец. Но Алан не хотел отвечать, он был в обиде на него. Алан отводил недовольно свой взгляд и щурился. Он всегда так делал в детстве, когда отец его злил. «Сынок», – снова позвал его Ле Гранж. Алан делал вид, что не видит отца, но тот начал стучать по столу. Он стучал все громче и громче. Алан резко открыл глаза. Он был весь в поту. В дверь стучали.

Телефон истошно зазвонил. Марина сняла трубку и как обычно ответила: «Алло, дом моды «Estaciones», говорите». Она долго слушала абонента и потихоньку менялась в лице. После того, как она выслушала того, кто звонил, она попросила его номер телефона и сказала, что обязательно передаст Матвею Олеговичу, что его ищет Горячев Иван Александрович. Марина медленно положила трубку телефона на место и схватила сотовый. Она быстро набрала номер.

– Звонил юрист. Он ищет Матвея.

– Координаты дал?

– Есть телефон.

– Диктуй.

Марина продиктовала номер телефона юриста и отключилась.

Горячев пришел на встречу с Матвеем вовремя, но Матвея не было. «Не люблю, когда опаздывают клиенты. Если бы он знал, что его ждет, он бы веселее бегал», – улыбнулся юрист и присел на лавочку в темном переулке. Время шло, а клиента все не было. Горячев достал телефон и набрал еще раз номер. Телефон зазвонил совсем рядом.

– Добрый вечер, – прозвучало в тишине.

– О, добрый вечер, я жду Вас давно. Горячев Иван Александрович, юрист. Занимаюсь частной практикой. Вы Матвей Славицкий?

– Да. Что у Вас за дело ко мне?

– Я хотел Вас официально пригласить для оглашения завещания.

– Какого завещания?

– Вашей прабабушки, Анны Славицкой. Попрошу Вас прийти со всеми документами, которые необходимо предъявить. Список Вам отправили на электронную почту сегодня вечером.

– Это интересно, скажите, где находится сейчас это завещание? Куда мне приходить?

Горячев назвал адрес.

– Давайте встретимся сразу после новогодних праздников. Когда Вас устроит?

Тут Горячев почувствовал, что что-то острое коснулось его тела.

– Говори, где камень? Быстро.

– Какой камень? Я ничего не знаю о том, из чего состоит Ваше наследство. Зачем Вам это? Вы и так получите по завещанию то, что Вам принадлежит.

– Я последний раз спрашиваю, где сейчас находится камень?

– Наследство находится в Париже, у доверенного лица.

– Врешь, врешь!

– У меня только завещание, клянусь Вам.

– Каковы твои действия?

– Мне нужно установить личность Матвея Славицкого и привести его в Париж.

– Сейчас мы едем в аэропорт и летим в Париж.

– Это бесполезно. Кроме моего приезда с Вами нужны документы. Никто не отдаст наследство просто так. Неужели Вы не понимаете?

– Ты врешь! Камень уже у тебя! Его нет в Париже.

– Откуда Вы знаете?

– Знаю, – ответил человек и сплюнул.

– Отпустите меня, от меня ничего не зависит.

– Раз не зависит, то ты мне и не нужен.

Юрист почувствовал резкую боль и опустился в темноту.

В парке было уже темно. Парочка влюбленных присели на лавочку напротив полюбоваться падающим снегом.

– Смотри, Юр, человек не шевелится и сидит как-то неестественно. Давай подойдем, может ему плохо?

– Да нет, отдыхает. Успокойся, – и парень приблизился к своей девушке, чтобы ее поцеловать.

– Я тебе точно говорю, что-то не так, – крикнула девушка и резко встала.

«Эй! Мужчина, Вы в порядке?– громко спросила она. Мужчина не ответил, только голова его еще больше свесилась влево. Девушка подошла еще ближе и вдруг увидела капли крови, которые капали вниз, под лавочку. Девушка закричала: «Юра, звони в скорую!».

Настя сидела за рабочим столом и думала совсем не о работе. Ее пугало то, как родители Матвея отнесутся к их стремительному роману. Матвей обещал с ними поговорить, рассказать всю правду о том вечере. Но он не звонит. А сама Настя ему позвонить не решалась. Через три дня наступит новый год. Завтра показ. Завтра Матвей представит всем новую невесту. Настя усмехнулась. Именно поэтому она попросила Матвея перед показом все рассказать родителям, чтобы никого не поставить в неловкое положение. Пока Настя рассуждала, что и как, раздался долгожданный звонок.

– Привет, Настюш.

– Привет. Как ты? Рассказывай.

– Все нормально. Мама покапризничала и успокоилась. Отец в порядке.

– Я боюсь.

– Ничего не бойся. Все будет хорошо.

– У меня предчувствие.

– Глупости. Ты нашла, в чем пойти на показ? Может, все же наденешь наше платье?

– Да, нашла. Матвей, каждое твое платье из этой коллекции слишком богато для того, чтобы сидеть и смотреть на его «сестер» на подиуме. Буду бросаться в глаза.

– Смотри, я предлагал! И не раз!

– Ты сомневаешься, что я без твоего платья могу эффектно выглядеть?

– Вот в этом я как раз и не сомневаюсь.

В доме моды Славицкого все готовились к показу. Команда была сформирована, обязанности распределены. Серхио успокоился и сделал потрясающую коллекцию новогодних платьев. За творческую часть на показе отвечала Карина. Ей с трудом удавалось лицом к лицу встречаться с Матвеем, но она мужественно выполняла свои обязанности. Коллеги поняли, что генеральный директор расстался с Кариной. Никто ничего не спрашивал. Кроме мамы. Дома состоялся неприятный разговор. Инесса Львовна долго плакала и просила Матвея опомниться и помириться с невестой. Матвей сначала вообще не хотел ничего объяснять родителям, старался уйти от этих голливудских сцен, но не получилось. Когда мама проплакала уже битый час, Матвей не выдержал и все рассказал. Отец держал нейтралитет и молчал. Инесса Львовна так переживала, что Матвею пришлось поить ее каплями. Теперь, когда родители знали всю правду, спокойнее им не стало. Они переживали еще и за то, куда могло привести следствие. Матвей предложил им уехать в Испанию, но они наотрез отказались.

Странно, но жизнь шла вперед. Следствие тоже шло, только Сашки не было нигде. Матвей страдал и чувствовал, что он в чем-то виноват, только в чем, он не знал. Может, Сашке нужна была помощь, может, он запутался, а Матвей ничего не увидел, не почувствовал. И вот Сашки нет. А все идет своим чередом. Убийство заместителя генерального директора известного дома моды подогрело интерес к показу. Ожидалось больше гостей, чем обычно. Это нервировало Матвея.

29 декабря с утра в доме моды царил хаос. Все бегали, кричали, волновались. Матвей собрал небольшое совещание. Первая в кабинет зашла Карина.

– У нас все готово. Группа «Roots» снизила цену буквально вчера, танцоры уже все тут, репетируют в зале. Ведущая приедет позже.

– Карина, посмотри на меня.

– Матвей, не надо.

– Надо. Карина, я пытаюсь разобраться в том, что произошло, помоги мне.

– С какой стати мне тебе помогать?

– С той, что убили человека. И мы все под подозрением пока.

– Тебе нужно, ты и разбирайся. Привлеки свою девушку.

– Перестань, пожалуйста. Если ты хочешь это услышать, то, пожалуйста. Мы ведь никогда не были влюблены друг в друга. Это факт, который ты не станешь отрицать. Нам так просто было удобно. Мы можем быть просто хорошими друзьями.

– Ты, наверное, прав. И мы не были идеальной парой. Но ведь нам было хорошо вдвоем.

– Было, но я рад, что это случилось сейчас, а не тогда, когда мы бы были в браке и имели детей. Любовь – это нечто иное.

– Да ты романтик, милый.

– Не смейся. Лучше скажи, если ты что-то о Сашке или о его делишках знаешь! Я очень тебя прошу. Не хочешь мне, расскажи Славке.

– Причем тут Слава? Я видела, как он разговаривал с сотрудниками. Он же не ведет это дело.

– Я буду разбираться всеми способами, которые смогу найти. Слава мне помогает.

– Хорошо. Я знала, что Сашка ворует у тебя деньги.

– Что?

– Да, прости. Он мне угрожал.

– Я тебе не верю.

– Ты совсем его не знаешь. Я первая сказала ему, что подпись на документе не твоя. И это было год назад. С фотосессиями в Париже тоже его рук дело. Половина счетов проходило через его руки. Ты их подмахивал не глядя. А счета за ткани для последней коллекции он вообще тебе не показал. Бухгалтерия тут не при чем. Если что. Они не знали. Кстати, тебя не было вчера, они всю отчетность проверяли и нашли много нарушений. Отец твой весь красный от злости был.

– Так все знают, что это Сашка химичил?

– Нет. Пока. Некоторые думают, что ты тоже во всем этом замешан.

– А мне это зачем? Это моя компания! Вздор! Почему я не знаю, что тут происходит?

– Тебе же некогда. Ты весь в любви! Где ты был вчера вечером?

– У меня были дела.

– Теперь скажи мне, зачем Сашка мне присылал угрозы? Что он хотел?

– Этого я не знаю, – Карина быстро закончила разговор и была рада, что в кабинет начали входить сотрудники.

Алан потихоньку подошел к двери. Кто мог так поздно сюда прийти? Страх сковал его тело, и он не мог двигаться. Стук на минуту прекратился. Алан отчетливо услышал, как кто-то пытался подобрать ключ к замку. Он лихорадочно соображал, что делать. Выйти через окно он не мог. На окнах были решетки. И он смирился, надеясь, что кто-то не сможет открыть эту дверь. Алан даже не сомневался, что это был убийца отца. Дверь распахнулась и впустила холодный воздух. Алан попытался проскочить в темноте мимо фигуры в темном, но фигура подставила Алану подножку. Он упал и услышал фразу, которую человек прокричал на плохом французском: «Быстро ключ от сейфа!». Алан лежал на полу и думал, что это конец. Ему было жаль, что он так и увидит Бразилию и ее прекрасные карнавалы. Не будет гулять по улицам Рио, не сможет насладиться шикарными пляжами, не прочувствует атмосферу местных рынков. Камень, проклятый камень. Из-за него умер отец. И сейчас жизнь Алана тоже под угрозой. Он пытался объяснить, что понятия не имеет, где шифр от сейфа, что сам его ищет. Но делал вид, что он не знает, что лежит в сейфе. Человеку он сказал, что там лежат его документы, которые отец туда положил перед смертью.

– Что Вы хотите? – еще раз спросил Алан. Ему нужно было как-то тянуть время. Зачем? Он и сам не знал.

– Я хочу, чтобы ты открыл сейф, иначе умрешь.

– Я же сказал, что не могу открыть сейф, отец перед смертью сменил код. Я не знал об этом, а отец не собирался умирать.

– И как его можно открыть в таком случае?

– Не знаю, наверное, нужно обращаться в полицию. Они могут прислать специалистов.

– Да уж.. полиция нам сейчас не нужна. Это точно.

– А что Вам нужно в сейфе?– попытался притвориться Алан, что не знает, о чем речь.

– Завтра в 6 вечера я жду тебя в парке Ла-Виллет у Музея науки с завещанием и наследством Аны Славицкой. У тебя есть время до вечера. Если ты не придешь в назначенное место, я тебя найду и убью.

– Вы Славицкий? – удивился Алан.

– Да!

– Тогда вы и так получите наследство законным путем. Зачем Вам все это?

– Долго объяснять, – сказал человек и усмехнулся. Он ударил Алана ногой в живот и вышел за дверь.

Матвей краем глаза посмотрел на длинный список непрочитанных входящих писем. В глаза бросилось письмо «Список документов. Париж». «Все потом, потом с Парижем разберусь, после показа»,– подумал Матвей. Захлопнув ноутбук, он вышел из кабинета.

В успехе показа Матвей не сомневался. Серхио – модельер международного класса. Любой показ это событие огромного масштаба. Матвей смотрел на гостей и узнавал звезд, актрис, журналистов. Он знал, что все они приходят на показы не только для того, чтобы купить понравившуюся новую вещь от известного модельера, но еще и для того, чтобы себя показать. Карина занималась рассаживанием гостей. Наиболее знаменитые и важные гости уже сидели в первых рядах. Повсюду сновали фотографы. С минуты на минуту должна была приехать Настя. Он волновался.

К нему подошли двое. Растрепанная девушка и парень с камерой. У девушки в руках был микрофон, она представилась.

– Добрый вечер, Матвей. Я могу Вас так называть?

– Да, конечно, – рассеянно оглядываясь по сторонам, ответил Матвей.

– Вы можете обозначить цели вашего сегодняшнего показа? Коротко, в нескольких словах.

– В трех достаточно?

– Да, – растерялась корреспондент.

– Узнаваемость, имидж, маркетинг. Вы меня извините, давайте после показа поговорим.

– Хорошо, только не забудьте! Нам первым дадите интервью.

– Обещаю, – крикнул уже на ходу Матвей.

Он достал телефон и набрал номер. Настя не отвечала. Он набрал Славика. Тот ответил сразу и сказал, что уже подъезжает. Матвей немного успокоился. Слава действовал на него умиротворяюще. Он знал, что там, где Славка, ничего не может случиться. Он был в этом уверен. Никакого предчувствия, что сегодня все пойдет не так, у Матвея не было.

Показ начался с музыкального номера. Погас свет, и гости очутились в зимнем лесу. Вокруг проектировались сказочные деревья, падал снег. Гости одобрительно зашумели. На сцене появился любимец публики Манго. Где-то на середине песни начали выходить модели в платьях от Серхио. И все волшебно закрутилось, завертелось. Матвей вдруг посмотрел на первый ряд слева и увидел Настю. Она сидела и наслаждалась показом. Настя была в платье-макси без рукавов от Jil Sander. Оно было нежно-розового цвета. Свет от прожекторов падал на Настю, и она вся сверкала в этом сказочном свете. Матвей залюбовался своей невестой. Славу он тоже увидел, тот сидел на втором ряду, прямо за Анастасией. «Вот и хорошо, пусть сидят рядом», – подумал Матвей. Родители немного опаздывали, но Матвей точно знал, что они приедут. Матвей не хотел делать никаких громких объявлений по поводу своих отношений с Настей, он пока просто хотел познакомить ее с родителями. А в новогоднюю ночь он уже точно знал, что сделает ей предложение. Славицкий тихонько подошёл к Насте и сделал знак рукой персоналу, чтобы принесли еще кресло. Настя улыбнулась.

– Привет, мой успешный любимый мужчина.

– Привет, моя сказочная красавица.

– Не преувеличивай, пожалуйста.

– Я нисколько не преувеличиваю. Ты тут самая красивая!

– Ты просто ко мне неравнодушен.

– Еще как! Я вижу родителей, они приехали. Сейчас в паузе подойдем к ним. Я тебя познакомлю. Отец немного угрюмый, не обращай внимания, он всегда такой.

– Мам, пап, привет, познакомьтесь, это Настя.

– Добрый вечер, Настя – сказал отец, – я могу Вас так называть?

– Да, конечно, – смутилась Настя.

– Красивое платье. Вам, Настя, очень идет этот цвет.

Мама стояла молча и разглядывала новую подругу сына. Наступила пауза. Матвей смотрел на маму и не понимал, почему она молчит.

– Мам, у тебя все в порядке? – спросил он.

– Да, конечно. Я устала немного, и тут душно. Можно я украду у вас Настю? Мне хочется с ней пошептаться.

– Укради, только ненадолго. Вы вообще показ не смотрите. Я старался.

– Мы вернемся. Все равно сейчас концертный номер опять.

Но как только мама с Настей пошли по направлению к выходу, перед ними возник майор с двумя людьми в штатском. Матвей сразу понял, что дело плохо. Он оглядывался в поисках Славы. Рванулся к нему, но майор быстро подбежал и перекрыл дорогу. Двое остальных тоже придвинулись к майору и Матвею.

– Матвей Олегович Славицкий?

– Да, что вы спрашиваете? Вы же меня прекрасно знаете.

– Вы задержаны по подозрению в убийстве Александра Корнякова и в покушении на убийство Горячева Ивана Александровича.

Матвей опешил.

– Кто это? Кто такой Горячев Иван Александрович? Я вообще такого не знаю. Вы что говорите? Настя, я ничего подобного не совершал. Ты мне веришь?

Настя стояла в состоянии оцепенения и не могла сказать ни слова. Она только с болью смотрела на своего жениха, и слезы покатились из ее ярко накрашенных глаз. Старков стоял в туалете и курил. До него донеслись какие-то непонятные звуки. Он выглянул, выругался и рванулся к Славицкому.

– Стойте, это что? Вы куда его?

– Вы кто? – спросил майор.

– Я начальник охраны. В чем дело? Матвей, что происходит?

Матвей посмотрел отрешенно на Старкова.

– Леш, разберись тут, я тебя прошу. Настю отвези домой, пожалуйста.

– Так, спокойно, не волнуйся, девушку отвезу.

– Позови Славку. Он ничего не знает.

– Хорошо. Мы тут разберемся. Ты главное не переживай. Это какая-то ошибка.

Когда Матвея сажали в машину, в дверях появился Слава. Он выбежал без одежды, размахивая шарфом и крича: «Стойте!».

– Я отвезу Вас домой, хотите? – сказал Старков Насте.

– Нет, спасибо, я не поеду домой, у Матвея должен быть адвокат. Вы знаете, как с ним связаться?

– Знаю, на столе в кабинете есть его координаты. Пойдемте.

В больнице у входа в палату, где лежал Горячев, стоял охранник. К пациенту никого не пускали, кроме медперсонала. Когда приходила медсестра или нянечка, охранник звал дежурного врача, чтобы тот удостоверил личность входящего. Горячеву повезло, он был прооперирован лучшим хирургом больницы и подавал надежды на выздоровление. Говорить он пока не мог, но врач заверил майора, что совсем скоро больной заговорит. Майор на это очень надеялся и ждал, что Горячев подтвердит, что Матвей виновен. Если этого не случится, то расследование придется начинать сначала. На самом деле, майор не верил, что Славицкий во всем этом замешан. То, что он узнал в последнее время о Матвее, еще раз подтверждало его непричастность к убийствам.

За окном полицейской машины просматривалась сияющая предновогодняя Москва. Матвей отвлеченно смотрел в окно и думал о том, что с ним будет. Майор пристально посмотрел в глаза Матвею.

– Пока мы еще не в моем кабинете, можете мне ответить на один вопрос?

– Без своего адвоката ничего не скажу.

– Да бросьте, вы! Я по-товарищески.

– Мы товарищи?

– Матвей Олегович, Вы действительно строите больницу в маленьком, забытом Богом городке? – проигнорировав вопрос, спросил майор.

– Действительно. Это тут причем?

– На свои деньги?

– На прибыль от компании. Но в сущности, да, это мои деньги.

– И как идет строительство?

– Сашка мне помогал, я только перечислял деньги и ездил туда раз в три месяца. А Сашка был в курсе всех дел. Зачем это Вам? Деньги мои, ни у кого не ворую, строю по собственному желанию.

– Вот я и хочу узнать, почему Вы решили строить больницу именно в этом городке?

– Мои родственники жили там. Мы оттуда родом.

– Вы знакомы с Месье Ле Гранжем?

– С кем?

– Нотариус. Живет в Париже. Корни тоже русские. В революцию бежали многие из России.

– В первый раз слышу.

– Значит, Вам не звонили из Парижа?

– Нет. Я дела в Париже закрыл еще летом.

– Это не касается Вашего Дома моды.

– Да? А чего это тогда касается?

– Пока не могу Вам сказать. Молите Бога, чтобы все, что вы говорите, оказалось правдой.

– Прекратите меня запугивать. Я говорю правду.

– Я не запугиваю, дело просто дрянное! А друг у Вас хороший, толковый. Помогает нам докопаться до истины.

– Какой друг? – не понял сначала Матвей.

– Поздняков.

В кармане майора ожил телефон. Он ответил, лицо его просияло.

– Вот сейчас и узнаем, правду ли Вы говорите.

– Вы о чем? Что случилось?

Майор не ответил. Он распорядился отвести Матвея в свой кабинет, а сам сказал водителю, что они срочно едут в больницу.

Поздняков зашел в кабинет Карины и попросил ее налить ему кофе. Карина спокойно выполнила его просьбу.

– Вас нисколько не огорчает, что Вашего жениха арестовали?– спросил Слава.

– Это уже не мой жених.

– Это я знаю. Но совсем недавно….

– Перестаньте! – перебила Славу Карина.

– Вы все же расстроены!

– Как и все, это наш босс.

– Карина, скажите, пожалуйста, что Вас связывает с Аланом Ле Гранжем?

Карина вздрогнула и быстро отвернулась к окну.

– Как Вы узнали, что я с ним знакома?

– Ваша подруга мне сказала, что у Вас были отношения с французом, и назвала мне его имя.

– Это было мимолётное увлечение.

– И все же. Что вас связывает?

– Ничего. Мы расстались давно.

– Не так давно, я бы сказал. Вы ему звонили совсем недавно.

Карина молчала. Она все еще смотрела в окно. Показ давно закончился. Счастливые и довольные гости разошлись. В доме моды остались только близкие Матвея, ставшие свидетелями его задержания. Как так получилось, что она запуталась? Сейчас Карина жалела обо всем, что с ней произошло в последнее время. На самом деле она любила своего милого и недалекого хоккеиста, так было всегда. Они купили маленький домик в Канаде, но влезли в такие долги, что нужно было что-то предпринимать. Вот Дэн и предложил Карине простой план: Карина любыми путями добивается свадьбы с Матвеем, потом они инсценируют его измену, Карина подает на развод и деньги у них в кармане. Как заставить Матвея сразу изменить после свадьбы своей жене, они на тот момент еще не придумали, но все же план им понравился. Теперь Карина понимала, что все это было абсолютной глупостью. К Матвею она испытывала симпатию. Ей жаль было его обманывать. Но если бы дело было только в Дэне! Больше всего она боялась, что выплывает наружу история с Аланом. Он не отвечал уже несколько дней. С одной стороны она чувствовала облегчение, надеясь, что он больше не будет ее вмешивать в свои грязные делишки. Может, стоит сейчас признаться во всем этому симпатичному майору? Она колебалась и хотела снять с себя этот груз. Тем более она понимала, что Слава ведет неофициальное расследование.

– У Вас есть время? – спросила она.

– Сколько потребуется. Хотите рассказать что-то?

– Только пообещаете, что то, что я Вам скажу, вы обнародуете только в экстренном случае. Я не хочу, чтобы Матвей и его родители знали об этом.

– Я не могу давать такого обещания, но все же прошу Вас рассказать мне то, что знаете. Вы этим очень поможете Матвею.

– Вряд ли эта информация поможет Матвею. Слушайте.

Карина рассказала все, что было связано с Дэном и их нелепым планом обогащения. Про Алана она сказала только то, что их связывала мимолетная интрижка и все. Слава понял, что не все тайны раскрыты. Уходя, он дал Карине визитку со своим номером.

– Если захотите еще что-то мне рассказать, звоните в любое время.

– Спасибо, – ответила Карина и снова отвернулась к окну.

Алан лежал в постели, глядя в потолок и обдумывая свои дальнейшие действия. Он понимал, что тот, кто охотится за камнем, не остановится на полпути и, в конце концов, добьется своего. Он понял, что нужно действовать. Раз он не может сам воспользоваться камнем, то не отдаст его тому, кто лишил его самого дорогого на свете, его отца. Он взял рядом лежащий телефон и набрал номер.

В больнице было тихо. Все спали. Даже дежурная медсестра прилегла на кушетку рядом со своим столиком. Увидев посторонних, она вскочила и подбежала к ним. Майор показал удостоверение и спросил, могут ли они сейчас же пройти к охраняемому больному. Медсестра отправила их в ординаторскую к дежурному врачу. Врач охотно взялся их проводить в палату, сказав, что разговаривать с раненым они будут при нем. Майор согласился, и они зашли в палату.

– Иван Александрович, здравствуйте.

– Доброй ночи, – еле слышно прошептал Горячев.

– Я не буду Вас сильно утруждать разговорами. У меня только пара вопросов.

– Хорошо.

– Вы знаете человека, который на Вас напал?

– Да. Матвей Славицкий.

– А лицо его хорошо помните? Можете сказать, это он? – майор достал фото и показал Горячеву.

– Кто это? – удивленно спросил Иван Александрович.

– Это не тот человек, с которым вы встречались?

– Нет, этого человека я не знаю.

– Я так и думал, поправляйтесь скорее. До свидания.

На Петровке собралась целая группа по спасению Матвея. Мама, отец, Настя и адвокат Матвея ждали приезда майора. Куликов медленно зашел в свой кабинет. Матвей поднялся со стула.

– Что скажете, майор?

– Идите домой, Матвей Олегович. Вы свободны.

– Нет, подождите. Я не пойду домой, пока вы мне не объясните, что происходит.

– Я знаю, что тут происходит, – громко крикнул Поздняков, буквально ворвавшись в дверь. Вслед за ним вошли и все остальные. Инесса Львовна бросилась к Матвею и крепко обняла его. Настя смотрела на Матвея влюбленными глазами и не говорила ни слова.

– Мама, не надо. Я ни в чем не виноват. Меня уже отпустили, но я очень хочу во всем разобраться, – тихо сказал ей Матвей. Его глаза тоже были устремлены на Настю. Он с нежностью кивнул ей.

– Присаживайтесь, Вячеслав, – попросил майор.

– Матвей, как давно ты проверял свою почту?– начал свой рассказ Слава.

– Не помню, сегодня смотрел, но там так много писем, что я не успел все прочитать.

– Ты не заметил письмо от Горячева «Список документов. Париж»?

– Я видел это письмо. Подумал, что опять с фотосессиями теребят. А это что на самом деле было?

– Это очень дорогое письмо во всем смыслах этого слова.

– Слав, перестань говорить загадками.

– Загадку загадала твоя прабабушка. Я не такой уж спец в этом. А вот разгадывать кое-что способен.

– Прабабушка? Ты о чем?

– Слава, что ты узнал? – Инесса Львовна вскочила со стула и подошла ближе к Позднякову.

Резко зазвонил телефон. Майор поднял трубку.

– Ну, вот и закончилось все, слава Богу. Везите его сюда, – сказал он и вздохнул. – Взяли убийцу, с поличным. Пытался закончить начатое в больнице, но не смог.

– Вы о чем? Что еще случилось? – спросил отец Матвея.

– На Горячева только что покушались. Убийца решил довести дело до конца. Только он опоздал. Заговорил Горячев быстрее, чем он думал. Не было уже смысла его убивать. Убийца украл халат в ординаторской, прошел к нему под видом врача. Но наша дежурная медсестра не поверила, что это врач из другого отделения и сказала об этом охранникам. Те зашли в палату как раз, когда он хотел в капельницу вставить шприц с лекарством, которое бы и убило Горячева.

– Какой ужас, – тихо сказала Настя и крепче прижалась к Матвею.

– Идите домой, уже три часа ночи. Отдыхайте, – сказал майор. Завтра я позвоню вам и скажу о дальнейших действиях.

– Я хочу знать все. Слав, расскажи до конца, что ты выяснил, – ответил Матвей. –Ты знаешь, кто убил Сашку?

– Да, знаю. Тот же, который и покушался на юриста. Я не удивлюсь, что он же окажется и убийцей парижского нотариуса.

– Ничего себе новостей! А при чем тут парижские нотариусы, моя прабабушка? Ничего не понимаю.

– Матвей, потерпи до завтра. Я сегодня еще поработаю, завтра встретимся, и я все расскажу. А сейчас мне нужно тут остаться. А вы отдыхаете.

Матвей с остальными вышли за дверь кабинета и спустились по лестнице на первый этаж к выходу. То, что они увидели у выхода, потрясло всех. Двое полицейских вытащили из машины человека и повели в здание полиции. Это был всем знакомый человек, тот, который каждый день находился рядом с ними, который смеялся, пил кофе, шутил, дарил подарки и охранял покой дома моды «Estaciones». Это был Старков. Матвей замер у входа и пристально посмотрел на начальника охраны.

– Леш, ты это что?

– Да пошел ты! – крикнул во все горло Старков.

В конторе было тихо. За столом сидели приглашенные на оглашение завещания. Ждали только одного человека. Матвей недоумевал, кто это мог быть. Звонок прервал его ход мыслей. Нотариус поднял трубку и сказал: «Пусть войдет». В кабинет нотариуса вошла Марина. Все удивленно переглянулись. Нотариус, спокойно окинув всех взглядом, начал свою речь.

– Вот и все собрались. Давайте начнем. Речь пойдет о завещании, которое оставила Славицкая Анна, ваша родственница. После фиксации факта, начинает исчисляться полугодовой срок для принятия имущества умершего, но тут совершенно другая история. Данное наследство по завещанию умершего не имеет срока давности.

Нотариус зачитал завещание. Все молчали. Никто не мог понять смысла завещания Анны.

– Позвольте, Анна умерла в нищете. Моя мама мне подробно все рассказывала, – сказала Инесса Львовна. – Я только знаю о том, что она завещала ни в коем случае не менять фамилию, но пункт о неслыханном богатстве все считали в нашей семье вымышленным, бредом умирающей. Она была тяжело больна.

– Не могу с Вами, Инесса Львовна, согласиться. Анна была в здравом рассудке. И наследство действительно существует. И еще вам всем придется узнать горькую правду, но это уже не от меня. Мое дело сделано. По завещанию мы передаем это Матвею Славицкому, который выполнил все условия, прописанные в документе.

Нотариус открыл переносной сейф и показал содержимое. Матвей открыл рот и долгое время не мог его закрыть. Все просто оцепенели от того, что увидели. Камень сиял всеми цветами радуги. Мама Матвея схватилась за сердце, отец улыбался.

Марина встала и хотела выйти, но полицейский на входе не дал ей этого сделать.

– Не торопитесь, Марина Александровна, – сказал Слава.

– Я хочу уйти.

– Может, Вы сами представитесь, или мне Вас представить?

– Делайте, что хотите. Мне все равно.

Все переключили свое внимание на эту сцену.

– Слав, зачем пригласили сюда мою секретаршу?

– Это я пригласил. Это не твоя секретарша, а твоя родственница. Правнучка Анны.

Матвей снова открыл рот от удивления.

– Кто? Родственница? Да быть того не может!

– Может, друг. Именно по плану Старкова Марина пришла работать в твой дом моды, именно по его плану она рассказывала всю информацию Старкову, чтобы тот был в курсе всех твоих дел.

– Но он Старков, а не Славицкий. Как он мог завладеть камнем?

– У него был грандиозный план!

– Поехали домой, расскажешь все подробно. Меня Настя ждет и очень волнуется.

В доме Матвея все удобно разместились за большим обеденным столом.

–Я не могу в это поверить. Откуда у нее такое богатство? – не переставала удивляться Инесса Львовна.

– Я думаю, что ее муж оставил ей этот камень, а она его припрятала, – ответил Слава.

– Но как он оказался в Париже?

– Вот об этом мы можем только догадываться. Может, кто еще был в курсе, что у Анны был камень. Может, у нее была подруга, которой она все рассказала и доверилась. Я не знаю. Сейчас идет параллельное следствие в Париже. Дело в том, что я не сказал вам всем самого главного. Из-за этого камня убили одного человека и пытались убить еще одного.

– Кого убили? – спросила Настя.

– Нотариуса. Француза. Он хранил и камень, и завещание.

– Какой ужас. Кровавый камень, – прошептала Настя.

– Да уж… хорошее наследство, – пробурчал Матвей, крепче прижимая к себе Настю.

– Французы обещали поделиться результатами расследования. Мне тоже интересно, как камень попал в Париж.

– А как камень в Москву попал? – спросил отец.

– Позвонил Алан Ле Гранж. Это сын убитого нотариуса. Он решил отдать камень сам после того, как все пункты в завещании были выполнены одним из членов вашей семьи. Кстати, я поднял документы, и была там в то время некая Аксинья Гранжина. Вероятно, что именно ее родственники и есть сегодняшние Ле Гранжи. Но это пока только мое предположение.

– Так что хотел Старков? – снова спросил Матвей.

– Ему нужен был камень. Любой ценой. Он хотел с больной матерью переехать в штаты, а на это нужны были деньги. Марина была его последней надеждой. По-другому он никак не мог получить наследство.

– А Марина?

– Мать Марины не стала следовать «дурацкому», как она сказала, завещанию и поменяла фамилию, когда вышла замуж. Старков узнал совершенно случайно о наследстве. С Мариной они познакомились на какой-то вечеринке, и она ему рассказала, будучи не очень трезвой, что она принадлежит к древнему роду Славицких и о завещании. Никто в семье Марины не верил в эту сказку, но Старков поверил. И началось.

– А смысл Старкову добывать для Марины камень? – спросила Инесса Львовна.

– Повторю! Я думаю, что в планах у него была женитьба на Марине. Тогда камень был бы в его распоряжении.

– Слав, Сашку Старков убил? – тихо спросил Матвей.

– Да.

– Его за что?

– Марина влюбилась в Сашу, а это для него был крах. Сашу надо было убирать со сцены. А тебя он на всякий случай подставил. Чтобы ты сел в тюрьму и не мешал ему. Документы бы подделали, за строительством больницы назначил бы Марину главной и все. Камень у нее, а значит у него.

– Какой ужас! – снова сказала Настя.

– Я только одного не понимаю. Зачем Сашка писал мне письма с угрозами?

– Я говорил с Кариной. Это неприятные новости. Говорить тут?

– Да, конечно.

– Сашка как-то услышал разговор Карины с Дэном.

– Это хоккеист?

– Да. Они говорили о своих планах на тебя и твои деньги. Они с Дэном купили дом в Канаде, а денег отдать долги не было. Вот и созрел план, как их получить.

– Это что получается? Она не собиралась замуж за меня? Притворялась?

– Собиралась. Но у них с Дэном любовь.

– Какая же это любовь, когда он ее толкает замуж за другого? – спросила Настя.

– Я не знаю. У всех свои причуды. Карина нашла бы способ развестись в скором времени с Матвеем так, что он отдал бы ей кругленькую сумму денег. А Сашка, вероятно, боялся, что ты ему не поверишь и придумал такой дурацкий способ тебя предупредить.

Звонок в дверь прервал размышления Славы. Матвей открыл дверь и застыл. На пороге стояла Карина и Дэн.

– Заходите, раз пришли.

– Матвей, мы хотели с тобой поговорить.

– Я не один.

– Тем лучше.

Двое новых гостей разделись и прошли в гостиную. Все молчали и смотрели на эту пару.

– Познакомьтесь, это жених Карины. Его зовут Дэн, – сказал громко Матвей.

– Матвей, мы хотели попросить у тебя прощения. Зла не желали, но поступок наш плохой, я знаю. Ни в чем другом мы не виноваты, – уверенным голосом сказала Карина.

– Да, не держи зла, бес, как говорится, попутал, – пробурчал Дэн.

– Карина, ты знала о действиях Старкова? – Матвей напрягся.

– Нет, я говорила тебе уже. Сашку я покрывала, каюсь. Не столько из-за него, столько из-за Марины, но я тысячу раз ему говорила, что если он не прекратит тебя обманывать, я все расскажу.

– А он? – спросил Матвей.

– Сказал, что придет время, и он сам все тебе расскажет.

– Пришло, – с грустью в голосе ответил Матвей. – Он хотел мне рассказать, когда пригласил меня домой в тот злополучный вечер.

– Это все, что ты хотела сказать? – спросил Слава.

– Да, – ответила Карина. – Скажи, за что Марину арестовали?

– Она была заодно со Старковым. Хотели прибрать мое наследство. Она моя родственница, между прочим, – сказал Матвей.

– Мне трудно в это поверить. Как Марина могла ни разу мне об этом не сказать?

– Ты плохо ее знала, – тихо сказал Слава.

– Как все глупо и жестоко. Ни один камень такой ценности в истории не приносил счастья и радости людям. И мне он не нужен, – сказал Матвей.

– Матвей, можно тебя на минуточку, – тихо сказала Карина.

–Да, конечно, – ответил Матвей, и они вышли в огромную прихожую.

– Прости меня за все. Мне это нужно.

– Карина, я простил.

– Я желаю тебе счастья. На самом деле.

– Я верю.

– Мне нелегко об этом говорить, но я не только встречалась с тобой из-за денег, но и изменяла тебе.

– Карина, давай не будем об этом сейчас.

– Нет, будем. Я еще живу в страхе.

– Тебе нужна помощь?

– Я не знаю, правда, не знаю. К злосчастному камню я тоже имею отношение.

– Ты тоже моя сестра? – улыбнулся Матвей.

– Не до шуток, поверь. Есть страшный человек, француз. Его зовут Алан. Он сын того нотариуса, у которого и хранился камень. Это с ним я тебе изменила в самом начале наших отношений.

– Карина, поверь, сейчас это уже не важно.

– Матвей, важно. Ему я никогда не была нужна, ему нужен камень. Он тоже придумал план, как сделать так, чтобы камень остался в Париже.

– И что это за план?

– Я точно не знаю. Ему нужно было убедить своего отца, что на наследство нет претендентов. Он поставил мне условие, чтобы я отговорила тебя заниматься благотворительностью, или он расскажет тебе, что я тебе изменила. Тогда бы наша свадьба не состоялась, и мой план бы тоже рухнул. В общем, обманывали тебя все. Прости.

– Игра, видимо, стоила свеч.

– Ты видел камень.

– Я не понимаю. Каким образом он надеялся получить камень? Старков понятно, он женился бы на Маринке. А Алан?

– Затрудняюсь сказать. Может, ему нужно было время, нет наследника – не придется отдавать камень. По завещанию Анны наследство может получить только тот, кто занимается благотворительностью, а именно строит больницы. Я боюсь его. Он не звонил уже неделю. Я не знаю, что у него в планах теперь.

– Карина, успокойся. Камень у меня. Его планы теперь никому не интересны. Уезжай с Дэном в Канаду. Я дам тебе денег.

Карина посмотрела на него с удивлением.

– Я не возьму. Я перед тобой виновата. Очень виновата.

– Прими это как помощь и подарок на вашу свадьбу.

Карина заплакала.

31 декабря с утра пошел снег. Настя с Матвеем наряжали елку и играли с Климом. Он носился по квартире, таская мишуру. В доме пахло пирогами и счастьем. В 12 часов дня позвонил Слава и рассказал, что следствием установлен факт убийства нотариуса Старковым. Его опознала женщина, торгующая на улице перед домом Ле Гранжей.

Елка засверкала радостными огоньками. Матвей обнял Настю.

– Ты выйдешь за меня замуж? Я теперь богатый жених. С приданным.

– О каком приданном ты говоришь?

– Теперь больница достроится быстрее. И ты будешь там самым главным ангелом.

– Как же здорово, что ты решил избавиться от камня!

В дверь позвонили. Клим громко залаял.

– Кто это? – спросил Матвей.

– Сюрприз! Мои Родители прилетели! – крикнула Настя и побежала открывать дверь. Матвей на минуту остановился возле стены, которая отделяла его от квартиры умершего друга. Он вздохнул, сжал кулаки и закрыл глаза. «Эх, Сашка, Сашка…..» – с горечью подумал он.

«Объявляется посадка на рейс Париж-Рио-де-Жанейро», – услышал Алан и поднялся с кресла в зале ожидания. Он летел навстречу своей мечте с разбитым сердцем, но абсолютно свободный.

«Все правильно, так и должно быть. Мечты должны сбываться», – прошептал он, заходя в самолет.