Солнышко

Пролог

Пролог

Солнечный луч, скользнув сквозь сваленные в кучу ветки, провалился в сумрачную глубину небольшого, неуклюже собранного шалаша и уткнулся в ярко-рыжую макушку маленькой девочки, запутавшись в непослушных кудряшках. Девочка увлеченно закапывала стекляшку, под которую спрятала цветок, уложив его на блестящую бумажку. Потом очистила пальчиком середину стекла, чуть сдвинулась, и солнечный луч осветил малышкин секрет. Бумажка тут же заиграла радужными всполохами, окружив цветок сиянием. Девочка удовлетворенно кивнула, шмыгнула носом и снова закапала созданную ею красоту.

 - Солнышко! - женский голос заставил малышку вскинуть голову. - Где ты, Солнышко?

Девочка припала к небольшой щелке между ветками и поискала глазами мать. Та шла к шалашу, поглядывая по сторонам, и продолжала звать ее. Девчушка снова шмыгнула носом, утерла его грязными пальцами, оставив на личике черные полосы, и поползла на выход.

 - Вот ты где, - женщина широко улыбнулась и подхватила дочь на руки. - Чумазая какая, - добродушно пожурила она малышку.

 - А у меня секрет, - сообщила девочка.

 - Важный? - полюбопытствовала женщина.

 - Краси-ивый, - протянула девочка. - А папа где?

 - Папа ушел с остальными мужчинами, - ответила мать, и девочка вздохнула.

Отца она за последнее время видела всего два раза. Первый, когда поздно вечером проснулась, захотев пить. А второй, когда рано утром он случайно задел медный таз, грохнув им, и малышка проснулась, успев увидеть, как отец целует маму и выходит за дверь. Остальное время он проводил вместе с другими мужчинами, готовясь к встрече кого-то неприятного и даже страшного. Все жители в приграничном селе говорили о каких-то степняках. Девочка толком не понимала, кто это такие, но уже ненавидела их всем своим маленьким сердечком, потому что они отняли у нее внимание папы. Он теперь не играл с ней по вечерам перед домом и не рассказывал сказки, держа на коленях перед потрескивающим очагом.

Отец уходил рано утром и возвращался поздно вечером. Он целыми днями рыл с другими мужчинами земляной вал, обновлял частокол вокруг села, готовил смолу и оружие. Малышка как-то бегала вместе с соседскими детьми смотреть на то, что делают мужчины. Но их прогнали, велев не путаться под ногами. Крайс, брат ее подруги Мини, важно рассказывал, что он тоже пойдет защищать село. Малышка морщила нос, слушая его, и хотела, чтобы степняки пришли побыстрей, и папа бы уже вернулся к обычной жизни, а то их все ждут-ждут, а они не приходят, затягивая вынужденное отсутствие отца.

 - Мой личико и ручки, - велела мать. - Сейчас будем обедать.

 - А папа придет? - девочка вскинула на мать большие синие глаза.

 - Нет, Солнышко, - вздохнула женщина. - Папа пока занят.

Малышка вздохнула и пошла умываться. Она налила в таз воды из кувшина, намочила руки и обернулась, воровато глядя, смотрит за ней мать или нет. Женщина погрозила дочери пальцем, и девочка взяла кусок мыла, которое варил отец Крайса и Мини.

 - И лицо, Солнышко, - строго сказала женщина, подходя к малышке.

Дочь послушно зажмурилась, намыливая личико. Мать взяла кувшин и полила девочке на подставленные руки, смывая пену. Малышка поспешила смыть кусачее мыло с лица, пофыркивая и что-то ворча себе под нос. Женщина тихо засмеялась, глядя на дочь. Потом подала ей полотенце и отправилась накрывать на стол.

 - Солнышко, иди обедать, - позвала она.

 - Иду, - ответила девочка.

Похлебка была горячей и наваристой, и все никак не желала остывать, сколько девочка не дула на ложку. Она насупилась, положив ложку обратно в миску. Мать строго взглянула на дочь, и малышка снова начала воевать со своим обедом.

 - Ты не хочешь есть? - догадалась женщина.

 - Не хочу похлебку, - девочка сложила руки на груди, сердито глядя на миску.

 - А что хочешь? - спросила мать.

 - Хлеб с медом, - малышка посмотрела на маму, широко улыбнувшись, но тут же снова нахмурилась, потому что женщина отрицательно покачала головой.

 - Съешь похлебку, получишь хлеб с медом, - сказала она.

Девочка тяжко вздохнула и взялась за ложку. Хлеба с медом хотелось очень. Она уже съела половину того, что налила ей мать, когда открылась дверь, и в дом вошел отец.  Широкоплечий мужчина с рыжей шевелюрой и добрыми веселыми глазами стремительно приблизился к дочери и подхватил ее на руки, вызвав своим поступком недовольное ворчание матери. Отец покружил дочку, расцеловал в щеки и крепко прижал к себе.

 - Я соскучилась, папа, - обиженно сказала малышка, обнимая отца за шею.

 - Я тоже, Солнышко, - улыбнулся отец и снова поцеловал ее. - Очень-очень.

 - Ты сегодня придешь раньше? - дочь запустила пальчики мужчине в волосы.

 - Я буду очень сильно стараться, - ответил отец.

 - Что-то случилось? - спросила мать, подходя к ним и тревожно глядя на мужа.

 - Они уже близко, Рин, - тихо сказал мужчина. - Вы еще можете успеть покинуть село, если соберетесь прямо сейчас.

 - Инер, я бы хотела остаться, - женщина положила голову на плечо мужа, и он обнял ее.

 - Я тоже хочу остаться, - насупилась девочка. - Мы с Мини собирались напустить в штаны Крайса муравьев. И у меня секрет.

 - Важный? - поинтересовался отец.

 - Краси-ивый, - со значением ответила дочь.

Мужчина сильно-сильно прижал к себе малышку, потом посадил ее обратно за стол, велев доедать похлебку, а сам вывел мать за дверь. Недовольная девочка поставила локти на стол и подперла щеки кулачками. Голоса родителей доносились до нее, но слов девочка не разбирала. Наконец, дверь снова открылась, вошла заплаканная мать. Она спешно утерла слезы и улыбнулась дочери.

Глава 1

Глава 1

 - Кадет Хард, к ректору, - адъютант генерала, офицер Морт, совершенно безликий, лишенный эмоций человек, скользнул по мне равнодушным взглядом, развернулся и исчез за дверями аудитории.

 - За что теперь? - участливо спросила Мини.

Я пожала плечами и покинула аудиторию, где должен был начаться урок по истории королевства, и отправилась в кабинет генерала. Преподаватель по истории поймал меня, когда спускалась по лестнице.

 - Далеко собрались, кадет? - спросил он.

 - Никак нет, - отрапортовала я. - В кабинет ректора.

 - А-а, - господин Ламот окинул меня насмешливым взглядом. - Ну, идите. Не забудьте взять у ваших сокурсников домашнее задание. Вас завтра спрошу первой.

 - Слушаюсь, - ответила я, дождалась кивка преподавателя, отпустившего меня, и продолжила путь.

Кабинет генерала находился на первом этаже учебного корпуса. Дорога до него у меня была протоптана давно и прочно. И дело даже не в том, что я злостный нарушитель дисциплины, в учебе и на полевых занятиях я - одна из лучших. Основная моя проблема в том, что генерал - мой отец, потому спрашивал с меня он в несколько раз строже, чем с остальных. Пока шла, я ломала голову над тем, за что сейчас меня будут отчитывать, в результате, пропустила офицера, который остановился и задумчиво повернул голову вслед за мной. Уже пройдя мимо него, я спохватилась, обернулась и приложила правую руку к сердцу.

 - Храбрости и силы, - поприветствовала я офицера.

 - Храбрости и силы, кадет, - ответил офицер приятным голосом.

Я уже было собралась идти дальше, когда заметила на лице мужчины хитрую улыбку, заставившую пристальней рассмотреть его. Эти волосы цвета спелой пшеницы были мне хорошо знакомы, как и глаза василькового цвета в обрамлении, необычных для блондинов, темных ресниц.

 - Крайс? - изумленно спросила я.

 - А вы кого ожидали, кадет Хард? - насмешливо спросил брат моей подруги и приятель по детским шалостям - Крайс Шеллис.

 - Просите, капитан Шеллис, - я тут же вытянулась в струнку.

 - Солнышко, а ты все такая же рыжая, - Крайс склонил голову на бок. - Ну, иди уже ко мне, рыжик!

Он шагнул ко мне, схватил в тиски сильных рук и приподнял над полом, радостно смеясь. Я взвизгнула, совсем не по-уставному, и крепко вцепилась ему в шею. Крайс еще немного потискал меня и поставил на пол, с интересом разглядывая со всех сторон, отчего я невольно смутилась и покраснела.

 - Ты совсем взрослая стала, рыжик, - подвел он итог своему осмотру. - Отлично выглядишь.

 - Ты тоже уже не тот юнец, который уходил из корпуса, - улыбнулась я. - Какими судьбами? Пришел проведать Мини?

 - Я буду сопровождать одну из групп выпускного курса на полевую практику, - улыбнулся Крайс. - Может даже и вас с Мини, я только прибыл, списки еще не видел.

Я расплылась в улыбке, уже зная, о чем буду просить отца. Проходить практику под командованием Крайса будет весело, в этом я была совершенно уверена. Может и полениться даст. От радужных мыслей меня отвлек гневный окрик отца, вышедшего в коридор на шум.

 - Кадет Хард, давно в карцере не ночевали?

Я тяжело вздохнула и развела руками, показывая другу детства, что мне пора. Капитан Шеллис развернулся на каблуках и последовал за мной к кабинету ректора. К генералу мы подошли вместе, одновременно приложив правую руку к сердцу.

 - Храбрости и силы, - сказала я.

 - Храбрости и силы, - Крайс щелкнул каблуками.

 - Храбрости и силы, - ответил генерал и показал кивком, чтобы мы вошли в кабинет.

Меня оставили стоять в уголке, а капитана Шеллиса ректор пригласил присесть. Он кивнул Крайсу, ознакомился с его предписанием и только после этого улыбнулся, показав, что помнит своего воспитанника и друга дочери. Они какое-то время мирно болтали, пока я изнывала от скуки и желания скорей бежать к Мини и рассказать, с кем я столкнулась. Отец поглядывал на меня, но присесть не предлагал, потому что виновата. Я попробовала сделать жалостливые глаза, генерал усмехнулся, но больше никак не отреагировал. Он достал из стола несколько листов бумаги, пересмотрел их и протянул один капитану. Крайс быстро пробежал листок глазами, и по его лицу на мгновение скользнуло разочарование. Я чуть не свернула шею, пока тянулась, чтобы хоть одним глазком заглянуть в список распределения кадетов на практику, потому как поняла, что это именно он. Но, заметив мелькнувшее выражение на лице Крайса, тут же досадливо нахмурилась. Похоже, нас с Мини в этом списке не было. Впрочем, может не было только Мини. Генерал едва заметно улыбнулся, взял другой список и что-то перечеркнул, написал заново, потом забрал список из рук капитана и повторил тот же маневр. Когда друг моего детства снова посмотрел на свой лист, то невольно улыбнулся и бросил взгляд на меня.

 - Но никаких поблажек, - строго предупредил ректор. - Особенно, капитан, повторяю, особенно для кадета Хард.

 - Мой генерал... - подала я возмущенный голос, но тут же осеклась под строгим взглядом отца.

 - Так точно, мой генерал, -  улыбнулся Крайс.

 - Вы свободны, капитан Шеллис, - кивнул отец. - Со своей группой вы сможете познакомиться послезавтра на полевых занятиях, а пока отдыхайте. Для молодого человека в столице всегда найдутся занятия, - он тепло улыбнулся, вызвав у меня очередное возмущенное сопение.

Мне вот, например, вообще мало, что разрешалось. Стоило только сунуть кончик носа даже в мужской корпус, не говоря уже о самой столице, как тут же передо мной начинала маячить тень карцера. Мини и другие девочки к мальчикам ходили беспрепятственно, днем, конечно. Мне же нельзя было туда заходить ни под каким предлогом. А какой у меня может быть предлог? Я заходила в мужской корпус только по делу, о чем сразу же докладывали отцу. Теперь я обходила строгое красное здание, где жили наши парни, десятой дорогой.

Глава 2

Глава 2

Пока я переписывала пропущенную лекцию по истории нашего королевства, Мини засела с девочками в уголке и что-то увлеченно обсуждала. Я с тоской поглядела на тетрадь, где как раз дошла до места как славный король Эриан Первый выстраивал свои войска в Нгарском ущелье, чтобы одержать блистательное поражение от князя Олагиры, поднявшего мятеж в, подвластном королевству Нгарском княжестве. После прочтения мне нужно было разобрать битву на составляющие и найти ошибки в тактике давно почившего венценосца. Я тяжело вздохнула, завистливо посмотрела на девчонок, которые уже давно свои задания сделали, пока я мела двор в наказание за нарушение режима. Можно было бы списать, но господин Ламот редко давал общее задание. Чаще всего он каждому писал что-то индивидуальное. Потому на истории королевства мы вынуждены были работать каждый сам за себя. А если учесть, что прослушать материал я не смогла из-за вызова к ректору, то теперь приходилось вникать во все подробности самостоятельно.

 - Тебе долго еще? - Мини обернулась и участливо посмотрела на меня, я только тяжко вздохнула в очередной раз. - Может тебе помочь?

 - Спасибо, Мини, но лучше не надо. Если сюда заявится грымза Терри, то ночь в карцере мне обеспечена, - я недобро покосилась на дверь и вернулась к Нгарской битве.

Когда прозвучал рог, призывающий кадетов на ужин, я все еще чертила схемы расстановки войск, выискивая, где, в принципе, неплохой полководец - Его Величество Эриан, допустил основные ошибки, а где малозначимые, не сыгравшие в поражении особой роли.

 - Идем есть, потом допишешь, - крикнула Мини, выходя из учебного класса, где мы делали домашнее задание.

Желудок настоятельно потребовал прислушаться к предложению подруги. Я проследила взглядом, как мои сокурсницы спокойно и без суеты, свойственной гражданским школьникам и студентам, покидают класс, невольно залюбовавшись их статными фигурами, затянутыми в зеленые кадетские мундиры с красными воротниками и обшлагами на рукавах. Да, мы сильней обычных женщин, да, у нас со временем плечи становятся шире и фигуры, начинают больше напоминать мужские. А вы попробуйте бежать с полной выкладкой, в которую входят: арбалет, арбалетные болты, короткий меч, набор кинжалов и сумка с метательными дротиками. Зато у нас крепкие мускулистые подтянутые тела, на которых нет ни унции жира.

 - Кадет Хард, - я вздрогнула и обернулась. За моей спиной стоял адъютант моего отца. - Генерал ожидает вас дома.

 - У меня же уроки... - не сдержалась я, но тут же прикусила язык, кивнула, и офицер Морт исчез из поля моей видимости. - Слизняк, - проворчала я, собрала в рюкзак свою работу и направилась к дому отца.

Генерал жил в небольшом двухэтажном доме на территории кадетского корпуса.  Я редко проводила ночи в родительском доме, потому что считала, это не облегчит моего общения с сокурсниками. Отец не настаивал, давая возможность принимать самостоятельные решения, он вообще всегда приучал меня быть самостоятельной. «Запомни, Ана, - говорил он, - если сможешь ответить за себя, значит, сможешь ответить и за других людей». Но иногда генерал звал меня, когда сильно скучал или у него были какие-то планы для совместного времяпровождения.

Уже выходя из женского корпуса, я встретила капрала Терри. В ней, действительно, было слишком мало от женщины. Высокая, гораздо выше нас, мускулистая, с грубыми чертами лица и бровями, сросшимися на переносице. Я слышала, до кадетского корпуса она была надзирателем в тюрьме, где нагоняла на заключенных ужас. Но мой отец, под чьим началом когда-то воевала капрал, забрал ее сюда, теперь ужас она нагонял на нас.

 - Кадет Хард, - окрикнула меня Терри хриплым низким голосом.

 - Храбрости и силы, капрал Терри, - я приложила руку к сердцу.

 - Храбрости и силы, - машинально ответила капрал. - Куда спешишь, когда по распорядку ужин?

 - Меня вызвал генерал, - ответила я. 

Капрал моментально отошла с дороги, пропуская меня. Я кивнула и быстро прошла мимо нее. Не сказать, что мы с капралом Терри недолюбливали друг друга, но мне не нравился ее подход к моей скромной персоне. Она считала, что дочь генерала Харда нуждается в удвоенном внимании. Я считала, что являюсь рядовым кадетом, и меня вполне устроит менее ответственный подход к надзору за честью и моральным обликом Анариоль Хард. Тяжелый взгляд капрала преследовал меня до тех пор, пока я не зашла за угол. Там я облегченно выдохнула и бодро зашагала к дому ректора.

Мой путь лежал мимо мужского корпуса. Столовая в каждом корпусе была своя - мы в них завтракали и ужинали, а обедали в общей столовой в учебном корпусе. В учебном корпусе мы проводили большую часть своего дня, потому с нашими парнями общались постоянно.

 - Ана! - меня окрикнули, и я оглянулась на дверь мужского корпуса.

Там стоял кадет Райс. Он воровато огляделся и быстро направился ко мне.

 - Храбрости и силы, - приветствовала я его.

 - Храбрости и силы, - привычно ответил он. - Ты куда?

 - К отцу, - сказала я и хотела уже идти дальше, но Райс заступил мне дорогу, вызвав удивленный взгляд.

 - Я слышал, списки на полевую практику поменялись, - сказал он.

 - Ну, да, - кивнула я и ждала продолжения.

Райс отчего-то мялся, переступая с ноги на ногу и кидая на меня взгляды.

 - Орин, ты что-то хотел? - нетерпеливо спросила я.

 - А ты не можешь попроситься обратно в ту группу, в которой была? - спросил меня, вдруг покрасневший кадет.

 - Ты что, Райс! Нет, конечно, - засмеялась я.

 - Жаль, - он хмуро посмотрел на меня. - Так бы вместе повоевали.

Я тряхнула головой, усмехнулась и попробовала обойти его.

 - Ана... - снова замялся Орин Райс. - Ты это... красивая.

Глава 3

Глава 3

Ужин проходил в пугающей тишине, и отчего-то мне казалось, что пугала за столом всех именно я. Приглашенных, кроме нас с отцом, было еще трое. Одним из этих двоих оказался тот самый повеса, чей нос некогда очень близко со мной познакомился. Он, повеса, не нос, бросал на меня время от времени злые взгляды, на которые я отвечала полным равнодушием. Только один раз, когда отец отвернулся, я продемонстрировала повесе хищный оскал, после чего жертва моего гнева больше на меня так откровенно не смотрел. Вторым гостем был какой-то королевский сановник, приехавший тоже вместе с дочерью. Эту девушку я видела в первый раз.

Миленькая кокетка, с нежной кожей и пухлыми губками, сразу привлекла внимание двоих молодых мужчин: одного из сыновей барона и повесу. Я заметила, как недовольно поморщился отец, когда увидел ее, мне же было все равно.

 - Прелестное дитя, - улыбнулся генерал, приветствуя сановника и его дочь.

 - Как и ваша Анариоль, - с приторной улыбкой ответил сановник.

Отцы раскланялись и разошлись, а мне пришлось выдержать фонтан девичьих восторгов по поводу нового модного фасона летних шляпок от «прелестного дитя». Похоже, она тоже меня видела в первый раз, иначе бы просто не рискнула начать со мной подобный разговор. Но я обещала отцу быть женщиной, потому даже поулыбалась ей, вместо того, чтобы сделать прямолинейное предложение засунуть себе шляпки в... Впрочем, вскоре я уже радовалась, что есть эта девушка, потому что она очень хорошо оттягивала мужское внимание. Мне достаточно было кривить губы в вежливой улыбке, обходясь редкими односложными ответами, если меня все-таки замечали.

 - Ана, будь поживей, - шепнул мне отец, когда все встали из-за стола и проследовали в гостиную.

 - Я постараюсь, папа, - так же шепотом ответила я.

Генерал кивнул, и мы разместились на диване, обитом шелком. Повеса уселся музицировать, Теми, так звали девушку, упросили спеть. Я усмехнулась, глядя на происходящее. Глаза девицы горели от желания продемонстрировать свои вокальные данные, когда сановник похвалился голосом дочери, но, прежде чем свершилось сие событие, ушло добрых десять минут, которые все присутствующие расшаркивались, умоляя оказать им честь, и позволить вкусить очарование прелестного голоска. Тьфу. Вот за что я не люблю всю эту светскую дребедень, именуемую хорошим тоном. Ну, что хорошего в том, чтобы двадцать человек, ну ладно, четыре мужика плясали вокруг одной кривляки в розовых рюшах, чтобы она пропищала своим тонким голоском пару слащавых песенок?

 - Что-то старший сын барона задерживается, - снова шепнул отец, когда вложил свою лепту в дело уговоров прелестной Теми.

Я пожала плечами, меня не интересовали ни старший, ни младший сыновья барона Грая. Младшего я не интересовала тоже. Думаю, что и старшего так же не заинтересую. Пока Теми надрывала связки, я сидела со скучающим видом, разглядывая собравшихся в доме барона.

Хозяин богатого особняка чем-то напоминал мне отца. Такой же высокий и коренастый. Его осанка выдавала бывшего военного, но об офицере Грае я никогда не слышала, потому смогла сделать вывод, что он ничем особым на службе не отличился. Впрочем, возможно ранение не дало ему проявить себя в нашем деле. Барон заметно прихрамывал.

 - Барон был ранен? - шепотом спросила я генерала, чтобы подтвердить свой вывод.

 - Да, - кивнул отец, слушавший с фальшивым умилением деву в рюшах.

Решила позже спросить про нашего гостеприимного хозяина и перевела взгляд на его сына. У молодого барона был отцовский профиль, такой же нос с горбинкой и карие глаза. Но едва уловимый налет светского лоска делал младшего Грая совершенно на отца не похожим.

 - Как тебе младший барон? - спросил отец, заметив, что я разглядываю вышеозначенного молодого человека.

Я фыркнула в ответ, и генерал со мной согласился. Неожиданный концерт затягивался, я откровенно зевала, даже забывая прикрывать рот. Хорошо еще, что на меня никто не смотрел, кроме... Я почувствовала пристальный взгляд и удивленно обернулась к молодому мужчине, прислонившемуся к косяку. Незнакомец вежливо улыбнулся и склонил голову, ответила ему тем же, но без улыбки. Приглядевшись, поняла, что имела честь приветствовать старшего сына барона Грая. Тот же орлиный профиль, только без слащавости младшего отпрыска. Мужчина отлепился от косяка и направился в нашу с генералом сторону. Теми как раз закончила петь, и он остановился, чтобы похлопать и поздороваться со всеми. После чего продолжил свой путь к нашему с отцом дивану.

 - Генерал Хард, - улыбнулся старший сын барона Грая, - рад видеть вас и вашу очаровательную дочь в доме моего отца.

 - Никас Грай, - приветливо улыбнулся отец, - и мне приятно видеть вас. - Генерал чуть толкнул меня локтем.

 - Храбрости и силы, - машинально ответила я.

 - Храбрости и силы, - на тонких губах Ника Грая заиграла чуть насмешливая улыбка.

Неожиданно для себя я смутилась и почувствовала, что щеки начали гореть. Молодой барон Грай, между тем, взял меня за руку и едва коснулся губами, отчего щеки уже не горели, а пылали, как пожар в сарае со старым обмундированием прошлой весной. Я бросила взгляд на отца, он довольно улыбался.  Молодой мужчина кивнул нам и отошел к сановнику с дочерью.

 - А как тебе старший сын барона? - полюбопытствовал отец.

 - Не поняла еще, - ответила я, спешно подавляя невольное смущение.

 - Очень достойный молодой человек, серьезный, не любитель придворной жизни, - продолжал генерал.

 - С чем его и поздравляю, - я, наконец, пришла в прежнее скучающее состояние.

 - Ана, - отец серьезно посмотрел на меня, - приглядись к нему получше, возможно, это твой жених.

 - Чего?! - вышло громко, что привлекло к нам всеобщее внимание.

Глава 4

Глава 4

- Кадеты! - Орал капрал Бирн, - Вы не кадеты, вы дерьмовые сонные мухи! Шевелите своими задницами! Шеллис, Хард, мне вам пинка дать для ускорения?

- Я ему сейчас в глотку вцеплюсь, - пропыхтела Мини, вскидывая арбалет.

- Мне кусочек оставь, - ответила я, отстрелявшись и снова пускаясь в забег.

- Хард, Шеллис, у вас остались силы на разговоры? - злобствовал капрал. - Еще два круга!

- Ненавижу его! - выкрикнула Мини.

Я промолчала, просто согласно кивнула головой. Рядом с капралом стоял Крайс, с интересом разглядывая свою группу. Сначала мы с Мини занимались позерством перед ее братом, но вот уже два часа нам было не до него. Впереди нас ждала полоса препятствий и в конце рукопашная с курсом младше нас на год. Сегодня им не нужно было бегать, только ждать нас. Четкого противника не было. На кого выскочишь, с тем и сходишься. Хорошо, если девочка, а вот парень, да еще со свежими силами, представлял немаленькую проблему. Но мы - выпускной курс, потому ударить в грязь лицом не могли, ну никак не могли. А потому издевательство капрала воспринялось, как личное оскорбление.  Силы были уже, и так, на исходе. Но пришлось сжать зубы и бежать, приказы не обсуждаются.

Я заметила, как Крайс скользнул по нам с Мини взглядом и что-то сказал капралу. Бирн скривился, но снова заорал:

- Кадеты Шеллис и Хард, отставить два дополнительных круга. На полосу препятствий, леди.

- Я ему точно в морду дам, - оскорбилась Мини.

Леди - это утонченное оскорбление от наших наставников, как синоним хрупкости и изнеженности, а мы сильные и выносливые! Обида придала сил, и мы побежали к отвесной стене, на ходу готовя «кошки». Мини первая взлетела наверх, я практически дышала ей в спину, уверенная, что на полосе огня я ее обставлю. Обставила, заодно и через пруд с пиявками и водными гадюками первая перебралась, а вот в подземном лазе опять была первая Мини, но к концу полосы препятствий мы выскочили практически вместе.

 - Куда спешим? - услышала я от самого громадного кадета младшего курса.

 - Попались, - радостно оповестил Мини еще один кадет.

 - Это кто еще попал, - огрызнулась грязная, уставшая, но очень злая кадет Шеллис.

И мы, мгновенно скинув арбалеты и мечи, все еще болтавшиеся на спине, пошли на противника. Я пропустила первый же удар и тяжело осела, мотая головой. Этот кадет лупил кулаком, как молотом. Пока приходила в себя, чуть не пропустила удар ногой. Откатилась, вскочила, разозлилась… очень и с силой и нанесла удар ногой в челюсть. Теперь мой противник тряс головой, я нанесла несколько ударов по корпусу, снова в голову, потом воровато оглянулась. Капрал не смотрел на нас, и я нанесла самый вероломный удар - между ног. Кадет заревел раненным зверем и упал на колени. Быстро добила и поспешила на помощь Мини, чей противник был меньше моего, но оказался очень подвижным. Моя подруга уже выдохлась, бегая за ним. Когда я приблизилась, кадет быстро оглянулся на товарища, потом прикрыл причинное место, и сам растянулся на траве, прикидываясь мертвым.

 - Да-а! - заорала довольная Мини, падая рядом с «трупом».

Капрал обернулся на ее крик, успев зафиксировать удачное окончание занятия. В это время начал шевелиться мой амбал. Он сел, обиженно глядя на меня. Потом встал и заорал капралу:

 - Капрал Бирн!

 - Что вам, кадет? - Бирн недовольно посмотрел на него.

Но тут капитан Шеллис, видимо, уставший стоять без дела, что-то сказал капралу и направился к нам. Обиженный моим вероломством кадет выпятил грудь и ткнул в меня пальцем:

 - Кадет Хард мне чуть хозяйство не отбила, - сообщил он Крайсу.

Я посмотрела исподлобья на ябеду, потом на капитана и тоже выпятила грудь.  Кадеты умирают, но не сдаются.

 - Ваше имя, кадет, - равнодушно произнес Крайс.

 - Кадет Идан, - вытянулся амбал.

 - Вы обратились к офицеру, не поприветствовав его, - все так же равнодушно продолжал капитан Шеллис. - Не спросили разрешения обратиться.

 - Виноват, - сник кадет Идан.

 - Начнем сначала, - смилостивился Крайс.

 - Храбрости и силы, господин капитан, - бодро приветствовал его воспаривший духом кадет, и приложил правую руку к сердцу.

 - Храбрости и силы, кадет, - ответил Шеллис и выжидающе посмотрел на амбала.

 - Разрешите обратиться.

 - Разрешаю.

 - Кадет Хард применила запрещенный на занятиях прием, - снова наябедничал кадет Идан.

 - Какой именно? - полюбопытствовал капитан.

 - Ударила ногой между ног, - четко и громко отрапортовал амбал, на него покосились мои сокурсники, кто-то хмыкнул.

 - То есть вы хотите сказать, кадет Идан, что кадет Его Величества короля Велиама не в состоянии защитить свое достоинство? Что любой может безнаказанно пинать будущего солдата короля по причинному месту, выводя из строя всего лишь одним ударом? - я изумленно пригляделась к Крайсу и вдруг поняла, да он просто издевается над бедолагой.

 - Никак нет, - кадет растерянно заморгал.

 - У солдата короля даже яй... - Крайс покосился на нас с Мини и не стал договаривать слово, - должны быть железными. Вам все ясно, кадет?

 - Так точно, - снова вытянулся по струнке амбал. - Но, мой капитан, а как же кадет Хард?

 - А что кадет Хард? - капитан смерил меня взглядом, потом Идана. - У вас было превосходящее преимущество в росте, весе и силе. Кадет проявила смекалку и вывела противника из строя. - Крайс уже почти отошел, но тут же вернулся. - А вы, кадет, позволили себе жаловаться на товарища по оружию. Вы повели себя, как леди, - добил кадета капитан Шеллис. - Боюсь, я буду вынужден сообщить обо всех ваших сегодняшних ошибках вашему куратору.

Глава 5

Глава 5

- Кадет Хард, к ректору, -  офицер Морт скользнул по мне равнодушным взглядом.

- Разрешите идти, - встала и выжидающе посмотрела на преподавателя письма и чтения.

- Идите, - отмахнулся господин Варг. - Домашнее задание возьмете у ваших сокурсников.

- Слушаюсь, - ответила я и покинула аудиторию.

Уже у двери я обернулась и увидела сочувственные взгляды. Никто не завидовал тому, что мой отец генерал Хард, доставалось мне не меньше, чем остальным, а может и больше. Быть дочерью генерала, овеянного славой, дело ответственное. Мне постоянно приходилось доказывать, что я достойна носить фамилию отца. Никто не заставлял, я сама этого хотела.  Я хотела походить на него, хотела быть такой же решительной, такой же сильной духом. Я восхищалась моим генералом и преклонялась перед ним. Перед его подвигами и деяниями. Мы изучали, как он спас тысячу солдат, когда выхода не было, и как всего лишь с двумя сотнями смог взять неприступную крепость, и как с истощенным гарнизоном удерживал неприятеля, не позволив перейти границу, пока не подошли основные силы королевской армии. Мы все восхищались нашим ректором и боготворили его, как и те, кому посчастливилось служить под началом генерала Харда.

Я быстро сбежала по лестнице, свернула к кабинету ректора и задумалась, что я могла еще натворить? Может амбал Идан решил пожаловаться на меня, раз не нашел отклика у капитана Шеллиса? Хотя с жалобой решится пойти не каждый. Это же позор! Свои уважать перестанут, даже если жалоба оправдана.  Возле высокой двери из темного дерева я остановилась, оправилась и постучалась.

- Войдите, - голос отца был бодрым, даже веселым.

Я потянула за ручку и вошла в кабинет.

- Храбрости и силы, мой генерал, - приветствовала я его, прикладывая руку к сердцу.

- Проходи, Ана, - улыбнулся отец. - Присаживайся.

Я изумленно посмотрела на отца, затем перевела взгляд на того, кто стоял возле окна и скривилась.

- Мой генерал, сегодня зачет по письму, - начала я нагло врать, - позвольте вернуться в аудиторию.

- У вас нет зачетов по письму, кадет Хард, - мягко ответил ректор. – Ана, иди сюда.

- Но я не знаю, что зададут, - снова попробовала я сбежать.

- Мини принесет тебе задание, - в голосе генерала появилось недовольство. - Сядь, я сказал.

Я вздохнула и проследовала к креслу, упорно игнорируя визитера отца, но вот визитер меня игнорировать не собирался. Он подошел, попробовал поцеловать мою руку. Спрятала ее за спиной, вторую тоже, и нагло уставилась на Ника Грая. Он усмехнулся и сел напротив. Генерал был явно недоволен происходящим. Улыбка исчезла с его лица.

 - Ана, - начал он, - ты ведешь себя совершенно неприлично.

 - Я солдат, отец, - ответила я с достоинством, - а солдатам руки не целуют.

Генерал устало вздохнул и потер лицо. Затем переставил чернильницу на край стола, переложил бумаги и снова посмотрел на меня.

- Ник, - заговорил он, - не оставите ли нас с Аной на несколько минут?

- Да, конечно, - барон поклонился и вышел за дверь.

Я опустила глаза, рассматривая носки своих сапог, сложила руки на коленях и поджала губы, ожидая того, что мне скажет отец.

- Дочка, - генерал говорил тихо, не глядя на меня, - я всегда гордился твоими успехами, радовался тому, что ты стараешься быть в числе лучших, но сейчас я все больше понимаю, как я ошибся, надев на тебя форму. Я все чаще вспоминаю ту девчушку с большими наивными глазками, и мне очень хочется, чтобы она вернулась.

- Отец, я разочаровала тебя? - я вскинула голову и потрясенно посмотрела на него.

- Нет, солнышко, что ты, - улыбнулся генерал. - Ты моя самая ценная награда, но и самая большая ошибка. То воспитание, которое ты получила, научило тебя защищаться, но оно планомерно убивает в тебе женщину. Я уверен, что ты сможешь стать отличным солдатом, что однажды поведешь за собой людей, что не уронишь честь мундира. И это то, о чем ты столько мечтала. Но, чем ближе ты к своей мечте, тем дальше та девчушка с чистыми синими глазами. Ты хочешь видеть поднятые знамена, бежать навстречу неприятелю, слышать крики победы, но знаешь ли ты, что будет на самом деле?

- Я знаю, что война - это не только крики победы, - я снова уставилась на носки своих сапог.

- Ана, - вздохнул отец, - ты ничего не знаешь. Ты видела, как тех, с кем ты минуту назад разговаривала, мечтая, куда вы отправитесь вечером, кромсают на куски? А ты ничего, совершенно ничего не можешь сделать, чтобы помочь им. Ты видишь, как из вспоротого брюха твоего приятеля вываливается требуха, а его кровь брызжет на твои сапоги, но ты совершенно бессилен что-либо изменить. Ты представляешь, что значит проснуться в окопе от криков гниющего заживо от ран солдата, который смердит так, будто он уже отдал праотцам душу? Ты знаешь, каково смотреть на растерзанные тела детей, кричать от злости и ненависти к тем, кто это сделал, но знать, что и это ты не в силах изменить?

- Война - дело грязное, - совсем тихо ответила я.

Генерал встал из-за стола, прошелся по кабинету, задержавшись на мгновение у окна. Затем вернулся ко мне и присел на край стола.

- Что ты знаешь, дочка, о том, как в королевскую армию стали набирать женщин?

- Первой женщиной на службе королю была принцесса Милиссина, - я почувствовала, как восхищение захватывает меня.  - Это великая женщина! Она переоделась в мужскую одежду и тайно сражалась под знаменами своего отца, короля Лаогэра. Ее подвиги не будут забыты...

- А теперь слушай настоящую историю, - перебил меня отец, глядя с насмешкой. - Милиссина не участвовала ни в одном сражении, она даже оружия ни разу в руках не держала. Сия знаменитая принцесса, действительно, сбежала из дворца, но не для того, чтобы воевать, она покинула чертоги своего отца, чтобы соединиться с любовником, герцогом Маранским. В его палатке она и провела весь поход. Когда слухи об этом происшествии просочились дальше лагеря и начались насмешки, король был вынужден объявить свою дочь героем, состряпать красивую сказку и объявить, что отныне женщины могут воевать, наравне с мужчинами, потому уже появились первые подражательницы. Сначала женщины были только рядовыми, потому что принимались на службу лишь крестьянские дочери. Но знать не осталась в стороне, воодушевившись «примером» принцессы. Тогда были учреждены учебные заведения для женщин-офицеров, потому что графини и баронессы валяться во вшивом окопе не могли. Было время, когда покалеченных и изуродованных женщин стало, чуть ли не больше, чем здоровых. И тогда дед нашего короля ввел закон, что количество женского личного состава может составлять не более четверти от мужского. Ввел обязательную воинскую подготовку, из-за чего женщин перестали жалеть, гоняя наравне с мужчинами. Было время, когда разнополые солдаты стали серьезной помехой в походах. И теперь мы уничтожаем в вас женщин. Внушаем мальчикам, что вы не женщины, что вы такие же мужчины, как и они.

Глава 6

Глава 6

Мини ворочалась на своей кровати, время от времени поглядывая на меня. Мне не спалось, но разговаривать о том, что так интересовало мою подругу, я не собиралась, обдумывая события прошедшего вечера.

 - Ана, - наконец, не выдержала Мини. - Ана.

 - Что? - я повернула к ней голову.

Мини выскользнула из-под своего одеяла и нырнула ко мне, уютно устраивая голову на моем плече. Я вздохнула и расправила одеяло, потому что половина Мини осталась снаружи. Мы некоторое время молчали.

 - Солнышко, - она так называла меня, когда хотела поговорить о чем-то далеком от обучения, - расскажешь?

 - О чем? - я покосилась на подругу, раздумывая, как отослать ее обратно в свою постель. Но, зная Мини, понимала, что теперь она с меня не слезет, в прямом смысле этого слова.

 - Где ты пропадала вечером? - начала допрос подруга.

Я прикрыла глаза, вспоминая террасу, украшенную свечами, низкий круглый столик и множество мягких подушек, накиданных прямо на полу. Где-то в глубине вечернего сада негромко играли музыканты, не мешая разговаривать, но не настолько далеко, чтобы их вовсе было не слышно. Сначала было очень непривычно сидеть просто на подушках, а потом даже здорово, когда легкое вино слегка вскружило голову, и я вытянулась на полу, подложив подушку под руку.

 - Ну, где? - напомнила о себе Мини, требуя ответа на свой вопрос.

 - На ужине, - ответила я и соврала, - с отцом.

 - Неправда, - обиделась подруга. - Генерал не покидал кадетский корпус, я его сама видела.

 - Минь, отстань, - попросила я, аккуратно сталкивая доморощенного дознавателя на пол.

 - Защекочу, - начала угрожать Мини, цепляясь за меня и не желая падать.

 - Минь, ну, правда, - жалобно произнесла я, усиливая нажим.

 - Ань, я даже из-под кровати не отстану, - сообщила она и потащила меня за собой.

Началась возня.  Сначала мы пыхтели и сопели, потом начали покрякивать, пытаясь сдержать смех и, наконец, прыснули, давясь беззвучным хохотом, когда дружно плюхнулись на пол. Тяжелые шаги вынудили нас замереть и затаить дыхание. Сапоги прошлись между кроватями, ненадолго задержались рядом с моей, и к нам опустилось лицо капрала Терри.

 - Что здесь происходит, кадеты? - прошипела она.

Мы быстро вскочили, выпрямляясь и вытягивая руки по швам.

 - В коридор, - бросила капрал и вышла из спальной комнаты.

Мини буркнула себе под нос, чтобы она желала капралу Терри, надела обувь и отправилась в указанном направлении, я следом за ней, соглашаясь с подругой целиком и полностью.

 - Не спится, кадеты? - капрал сверлила нас тяжелым взглядом. - Я вам бессонницу вылечу.

Мы тяжко вздохнули, что не укрылось от Терри. Она криво ухмыльнулась.

 - В учебном классе пыльные окна, вымыть. С первыми лучами солнца проверю. И чтобы ни одного развода! Исполнять.

 - Слушаюсь, - в один голос ответили мы с подругой и поплелись мыть среди ночи окна.

Капрал проследила за тем, как мы идем в кладовую за тряпками и ведрами. Мы услышали ее удаляющиеся шаги, и Мини взорвалась.

 - Грымза старая! Сама не спит и другим не дает! Когда получу в командование отряд, заберу ее себе и буду мстить за все. - Подруга кровожадно оскалилась, и я прыснула в кулак, представляя себе картину страшной мести. И не важно, что Мини сама спать не желала. - Но, - немного успокоилась кадет Шеллис, - есть в этом и хороший момент. Теперь ты можешь мне все подробно рассказать, пока мы будем мыть треклятые окна.

 - О, нет, - простонала я.

 - О, да-а, - плотоядно осклабилась подруга. - Ань, не жадничай, я-то тут торчу безвылазно, а у тебя что-то интересное происходит. Рассказывай. С кем ужинала? И как тебя генерал отпустил?

Мы как раз зашли в класс, где обычно делали домашнее задание, и я поспешила залезть на окно, делая вид, что мне не до разговоров. Мини проследовала на второе окно, время от времени поглядывая на меня. Я увлеченно терла стекла, стараясь не думать о том, что почему-то не могу перестать вспоминать прошедший вечер, хотя изо всех сил старалась сосредоточиться на практике, которая обещала быть интересной.

 - Ань, как его зовут? - неожиданно спросила Мини, вырывая меня из моих мыслей.

 - Ник, - машинально ответила и прикусила язык, потому что теперь она от меня ни за что не отцепится. - Минь, отстань, я делом занята, - сделала я слабую попытку отвязаться от дальнейших расспросов.

 - Красивый? - подруга упорно не замечала мое нежелание отвечать.

 - Не знаю, - я пожала плечами. - Вроде не урод.

Мини фыркнула, а я попробовала представить Ника Грая. Выше меня на полторы головы, а я не самая низкорослая на курсе, широкоплечий, статный. Его глаза так таинственно отражали свет свечей. Но его улыбка... Невольно улыбнулась, вспомнив, как заразительно смеялся Ник, подтрунивая над моими попытками казаться грозной.

 - Значит, красивый, - подвела итог моим размышлениям Мини, все это время наблюдавшая за мной.

Я перестала улыбаться и сердито посмотрела на подругу.

 - Мой окна, Минь, грымза может проверить нас в любой момент, - я оглянулась на дверь. - Кстати, что с Райсом?

 - Ори в карцере, - ответила Мини. - Но только на сутки. Идан больше стонал, чем был избит. Слюнтяй, - кадет Шеллис презрительно сплюнула в окно и тут же ойкнула и спрыгнула на пол, прячась под подоконником.

Я выглянула в окно и увидела двух кадетов, делавших ночной обход территории. Один из них задрал голову и погрозил в темноту кулаком. Мини всегда была меткой, даже если не целилась. Кричать кадет не решился, за нарушение тишины после отбоя, если не было тревоги, можно было схлопотать наказание.

Глава 7

Глава 7

Рев горна поднял с кровати раньше, чем я успела проснуться. Глаза открывались по мере одевания. В результате, осознать, что наступило утро, я смогла лишь тогда, когда бежала на построение. Мини привычно чертыхалась, застегивая на ходу пуговицы. Капрал Терри оглядывала наш заспанный отряд хмурым взглядом.

 - Шевелите задницами, - рыкнула она.

Мы и так шевелили, выскочив на площадку для построений одними из первых. Последними выползли малыши, еще не научившиеся быстро одеваться и бегать с закрытыми глазами.

 - Храбрости и силы, кадеты, - зычно приветствовал нас генерал, когда ряды сомкнулись, равняясь на середину.

 - Храбрости и силы! - грянули мы в один голос.

Снова заиграл горн, и королевский флаг пополз вверх, чтобы замереть на самом верху мачты, рея по ветру так же гордо, как орел, изображенный на нем. В такие минуты мне всегда хотелось плакать. Это были слезы гордости за нас и за наше королевство, которое воевало от начала своего становления, но никогда не стояло на коленях. Вот и сейчас взор застилала мутная пелена, но я привычно собралась и остановила бег ненужной влаги по своему лицу. Разве может гражданская жизнь со всеми ее дрязгами сравниться с точно выверенным механизмом военной машины? Разве можно променять утро, наполненное объятьями мужчины, на это мгновение, когда ты стоишь плечом к плечу со своими товарищами и в едином порыве вскидываешь правую руку, чтобы приложить ее к сердцу и возгордиться, что ты родился именно в этом государстве, и что до последнего вздоха ты будешь защищать его от всех врагов. От пиратов с моря, от степняков с востока, от горцев с севера. Мы воины, и это величайшее звание, которое только может получить человек!

И в который раз всплыла в голове терраса со свечами и мужчина, сидящий напротив и поднимающий свой бокал со словами: «За ваши прекрасные глазки, Ана». Мотнула головой, отгоняя это видение, потому что оно нарушало торжественность момента, отвлекая от таких родных и знакомых чувств. А потом стало и вовсе не до воспоминаний и мыслей о Нике Грае.

После умывальни и завтрака мы отправились в учебный корпус: наступало время экзаменов перед полевой практикой. Первым был зачет по «Теории и тактике боя». Ее вел у нас ветеран двух знаменитых сражений майор Абрас - жилистый старичок с желчным характером. И хоть разнообразные схемы и таблицы снились даже во сне, но озноб бил всех без исключения. Потому что майор Абрас очень любил каверзные вопросы и ловушки.

Мне достался вопрос по боевым действиям в лесу. Майор Абрас, молча, выслушал мой ответ, рассеянно глядя в окно. В какой-то момент мне показалось, что он спит с открытыми глазами, но майор тихо вздохнул, подпер голову рукой и перевел на меня взгляд мутноватых светло-серых глаз.

 - Что вы скажите о лорде Девере, кадет Хард? - спросил меня преподаватель.

 - Неплохой полководец, - отозвалась я. - Его победа в битве за Зеленый лог стала показателем доблести для многих поколений.

Майор удовлетворенно кивнул, подробности сражения, произошедшего сто семьдесят лет назад, его не интересовали. Но я насторожилась и не зря.

 - Это ведь не единственное его достижение, кадет Хард, - многозначительно сказал майор Абрас. - Тактика лорда Девера теперь широко применяется войсками при военных действиях в лесу. А вы ни слова не сказали о ней.

 - Прошу прощения, господин майор, - возразила я, облегченно вздыхая, - но именно тактика лорда Девера нанесла большой урон отрядам, сражавшимся под началом этого полководца. Он потерял большую часть людей, выстроив их в цепочку и отправив прочесывать лес.

 - И что стало причиной гибели людей Девера? - майор с любопытством смотрел на меня.

 - Часть попала в расставленные ловушки, часть в засады, - ответ дался легко. Промах вышеозначенного лорда мы одно время часто обсуждали на занятиях.

 - В чем была ошибка лорда?

 - Он не учел того, что лесные кланы ведут в основном партизанскую и диверсионную деятельность, редко выходя на открытую местность. - Я даже позволила себе едва заметно улыбнуться. - Не учел специфику местности и действий противника.

 - А кто же тогда сумел одержать блистательную победу над лесными кланами? - майор снова откинулся на спинку стула и посмотрел в окно.

 - Генерал Эдарс, - ответила я без запинки.

 - И какова была его тактика?

 - Генерал Эдарс направил впереди основных сил несколько групп по шесть человек. В состав групп входили по два следопыта, два снайпера-арбалетчика и два мечника. Пока следопыты осматривали местность, отыскивая ловушки и следы партизан, их прикрывали снайперы. Мечники вступали в бой, когда группа выходила к засадам. Таким образом, путь до поселений лесных был зачищен, и по нему прошла остальная часть войска капитана Эдарса.

 - Это зачет, кадет Хард, свободны, - майор чуть изогнул губы в подобие улыбки, и я покинула аудиторию, чеканя шаг.

Закрыв дверь, я радостно подпрыгнула, но сразу взяла себя в руки и направилась к отцу, чтобы доложить результаты экзамена. Генерала не было в его кабинете. Адъютант Морт сообщил, что ректор сейчас дома. Я несколько удивилась, отец никогда не покидал учебный корпус без крайней нужды, пока кадеты не заканчивали занятия.  Морт мои вопросы оставил без внимания, и я поспешила в дом генерала, переживая, не случилось ли что-нибудь с отцом, все-таки возраст у него был преклонный, а старые раны беспокоили все чаще.

Дверь мне открыл Жер.

 - Храбрости и силы, - поздоровалась я.

 - Здравствуй, Солнышко, - улыбнулся ординарец. - Как экзамен?

 - Зачет, - довольно просияла я, но тут же убрала с лица улыбку. - Где отец? С ним все в порядке?

 - Генерал в гостиной, у него гость, - ответил Жер, - но ты иди, лишней не будешь.

Глава 8

Глава 8

 - Ань, - Мини уселась на подоконник и с интересом наблюдала, как я воюю с обновкой, которую мне купил отец для званного вечера в доме барона Грая-старшего. - Ты чего бесишься?

 - Я спокойна, - ответила я замогильным голосом и тут же взорвалась: - Зачем придумывать всю эту дребедень, которая мешает надеть платье?! Почему нельзя поехать в одном из старых нарядов? И вообще, я не хочу никуда ехать! Завтра ранний подъем и отъезд на практику, а я должна тащиться куда-то.

Мини соскочила с подоконника, легко всунула мою руку в потерянный рукав и затянула шнуровку. Я благодарно кивнула ей и уселась к зеркалу, собираясь наколоть фальшивые локоны. Подруга тут же отняла у меня рыжие кудри, и сама начала прилаживать их, потому что лицо у меня было зверское. Я с самого утра успела себя завести, и тому было несколько причин. Во-первых, это разговор с отцом, состоявшийся сразу после последнего и единственного зачета по светскому своду законов. Этот зачет, как и письмо, чтение и счет -  принимался менее строго. От кадетов требовалось писать более-менее грамотно, читать не по слогам, считать не на пальцах, иметь представление о гражданских законах. Все это входило в общее образование. Мы даже не нервничали, когда шли на эти зачеты. Отец дожидался, когда я, светясь от радости, что все позади, ввалюсь к нему в кабинет.

Генерал встретил меня довольной улыбкой, угостил конфетами с моим любимым соком, а потом перешел к непосредственной теме разговора.

 - Дочка, - начал он, - ты принимаешь предложение Ника Грая?

 - Какое? - я нахмурилась, пытаясь вспомнить, что мне предлагал Ник.

 - О практике в «Стальных когтях». Я считаю, что это просто замечательное предложение. Тебе не придется мотаться по степи, не будет никаких неожиданностей. Спокойно пройдешь практику в комфортных условиях и после подашь в отставку.

Я отвернулась от отца, собираясь с мыслями, которые все еще витали далеко от генеральского кабинета, рисуя мне радужные перспективы на будущее. И вдруг «Когти». Если честно, я про них забыла практически сразу. Ник не напоминал, отец не заговаривал, а мой мозг не желал думать о предложении барона.

 - Папа, - я, наконец, подготовилась к ответу. - Я не буду принимать предложение барона Грая. Практику я хочу проходить со своей группой, в ранее определенном для этого гарнизоне.

 - Ана, - отец обошел стол и сел на его край. - Это очень хорошее предложение.

 - Мой генерал, вы всегда учили меня принимать решения самостоятельно и нести за них ответственность. Так вот я решила, что пройду практику на границе нашего королевства в крепости «Слава короля». Более того, о том, чтобы уйти на гражданку не может быть и речи. Я хочу служить своей Родине. Я пойду в академию и продолжу обучение.

Отец посмотрел на меня таким взглядом, что мне захотелось вжать голову в плечи и бежать из кабинета ректора так быстро, чтобы ветер свистел в ушах.  Генерал резво спрыгнул со стола, стремительно прошелся по кабинету и вернулся ко мне.

 - Увольнение. - Четко проговорил он.

 - Нет! - я возмущенно смотрела на него.

 - Да! Иначе я тебя официально направлю в «Когти», - так он со мной никогда не разговаривал!

 - Ты еще признай меня негодной к службе! - я тоже вскочила.

 - Отличная идея, дочь, просто замечательная! Мне нравится. - Генерал так же стремительно прошел к своему креслу с высокой спинкой и сел за стол, схватив чистый лист бумаги.

Я потрясенно смотрела на то, как он начал возбужденно выводить кривоватые строчки, и не могла найти в себе силы, чтобы произнести хоть слово. Практически упала в кресло и уставилась на то, что пишет, ректор. Он действительно писал рапорт о признании меня негодной к службе в королевской армии! Я подняла на отца глаза, даже не замечая мутной пелены, вдруг закрывшей взор. Перо в руках генерала жалобно скрипнуло по столу, прорывая бумагу, он откинул его, смял лист и с яростью швырнул в стену.

 - Ана, девочка моя, - отец откинулся на спинку кресла, и устало вздохнул. - Я всегда давал тебе самой принимать решения, но это единственное, что я не могу тебе позволить сделать.

 - Папа! - я встала и уперлась руками в стол. -  Это не обсуждается! Я буду делать то, чему училась десять лет!

 - Анариоль Хард! - рык генерала разорвал тишину кабинета, и я села, испуганно глядя на отца.

Он взмахнул рукой, собираясь что-то сказать, вдруг начал хватать ртом воздух и обессилено упал в свое кресло, пытаясь рвануть на груди мундир.

 - Папа! - я вскочила и подбежала к нему. - Папочка, я сейчас, ты только подожди.

Глотая испуганные слезы, я расстегнула мундир, распахнула его, открыла окно, впуская в кабинет свежий воздух, потом рванула к дверям и заорала:

 - Лекаря! Срочно! Генералу плохо, быстро!!!

Топот в коридоре раздался почти сразу же, и в кабинет вбежал лекарь, сопровождаемый дежурным офицером, и два помощника лекаря. Меня оттеснили от отца, и началась суета.  Его чем-то отпаивали, давали нюхать пузырек с красноватой жидкостью, пустили кровь... Меня выпроводили из кабинета, потому что я вела себя совершенно недостойно кадета его величества - ревела и все порывалась пробиться к отцу.

Недалеко от кабинета ректора столпились кадеты. Они окружили меня, спрашивая, что случилось. Не смогла выдавить из себя ни слова. В результате, появился Крайс и увел меня в комнату преподавателей, где отпаивал водой и успокоительным настоем. Мне так было страшно, что я могу потерять моего папу!

 - Что произошло? - спросил Крайс, когда я перестала реветь, и теперь всхлипывала, и икала, тупо глядя себе под ноги. - Солнышко? - капитан Шеллис взял меня за руки и прижал их к своим щекам. - У тебя ледяные руки. - Сказал он и начал греть мои пальцы. - Так что случилось?

Глава 9

Глава 9

В особняке с единорогами царило оживление. Количество народа на сегодняшний званый вечер, значительно превышало прошлый состав. Пока мы подъезжали, я наблюдала, как из белоснежной кареты выпорхнула молодая дама. На ее плечах лежала тончайшая шаль, с которой совершенно бессовестно играл ветер, грозя совсем сорвать с точеных плеч. Следом за дамой вышел мужчина, немного полноватый. Он подал даме руку, и они направились к каменной лестнице, ведущей в особняк. Их карета отъехала, и на опустевшее место тут же встала другая, черная с золотыми украшениями. Меня начало раздражать то, что ни даму с мужчиной, не двух молодых людей из черной кареты я не знала. И сколько там незнакомого народа было, даже страшно подумать.

Отец чувствовал себя совершенно спокойно, что меня радовало - волноваться ему не стоило. Пришлось взять себя в руки и напустить на лицо скучающий вид. Еще немного поработала над собой и взяла чувства под полный контроль. Наша карета была четвертой в очереди. Даже спорить не стала, оперлась на руку лакея, выходя из кареты под одобрительным взглядом генерала.

Когда мы поднялись в особняк, нас встретил еще один лакей и проводил до зала, где было уже не менее двадцати человек. Я тяжело сглотнула, потом рассердилась на себя и с вызовом оглядела присутствующих. Незнакомых лиц оказалось достаточно, но попадались и те, с кем я когда-то успела пообщаться. Меня они не любили, как и я их. К нам подошел старший барон Грай, радушно раскинув руки.

 - Добро пожаловать, дорогой друг! - воскликнул он, сердечно обнимая генерала. - Леди Ана, - от такого обращения я скривилась, но быстро опомнилась, мы не на занятиях. Барон слегка пожал кончики моих пальцев и провел к столу с напитками.

Я огляделась, отыскивая глазами знакомую фигуру, но пока не нашла. Тем временем генерал и барон оживленно разговаривали, предоставив меня самой себе.  Я отчаянно скучала. Уже совсем не переживала, но жутко завидовала сокурсникам, которые сейчас должны были уже завалиться в кабак и заказать традиционного гуся и вина. Вот уж они-то скучать не будут. Представила себе веселый хохот, как сегодня, когда они говорили о пирушке, и даже задохнулась от обиды, что я не могу быть на этом празднике жизни. Вместо разудалых песенок и звона кружек, я должна наслаждаться постными рожами в богатых нарядах и строить из себя вежливую даму.

 - Пойдемте, я представлю вас остальным гостям, - услышала я голос барона.

 - Веди, друг мой, - ответил отец, подавая мне руку.

Уцепилась за отца и направилась знакомиться с теми, чьих лиц и имен не вспомню уже через пять минут.  Мы улыбались, нам улыбались, с интересом рассматривая меня, отчего я пришла в жуткое расположение духа. Будто я неведомая зверушка. Может моя слава бежит впереди меня? Так и представила, как один из хлыщей, попавших под мою тяжелую руку, тыкает пальцем в меня и шепчет: «Это - безумная Ана». Прониклась и гордо вскинула голову, еще какая безумная! Постепенно мы дошли до той дамы из белой кареты и ее спутника.

 - Лорд Дуан Эррин и его очаровательная сестра леди Кари, - представил их барон. - Генерал Лорин Хард и его дочь леди Анариоль, - представил нас хозяин дома.

Мы раскланялись, а я отчего-то почувствовала досаду, узнав, что леди приехала не с мужем. Глядя на нее, я начинала понимать смысл выражения «яркая красота». Тонкие черты, яркие зеленые глаза, длинные смоляные ресницы, тонкие дуги бровей и алые губы правильной формы. Я окинула ее невольно завистливым взглядом. Мне до нее так же далеко, как зайцу до гордого орла.

 - А где же ваш старший сын? - поинтересовалась леди Кари, и я поджала губы.

 - Никас задерживается по служебным делам, - ответил барон, - но вскоре он обязательно будет здесь.

 - Ох, уж эти служебные дела, - брезгливо сморщила носик леди. - До чего же вы, мужчины, увлечены всякой ерундой.

 - Вы правы, леди Кари, - вежливо улыбнулся барон Грай. -  Но эта необходимая ерунда.

Мы отошли от брата с сестрой Эррин и продолжили знакомиться с гостями.  Когда с церемониями было покончено, отец опять увлекся разговором со знакомым, а меня окликнули. Я обернулась и узрела двух молодых господ, возжелавших моего общества.

 - Очаровательная Ана, - воскликнул один из них, - а вы сегодня без мундира...

 - Примерить хотели? - живо заинтересовалась я, насмешливо глядя на очередного хлыща.

Хлыщ сник, второй решил не сдаваться.

 - Ну, что же вы, Ана, так враждебны? Ив хотел лишь сделать вам комплимент, - укоризненно сказал он.

 - А что вы ждали от рыжей ведьмы? - усмехнулась я, второй тоже смутился. Авторство этого прозвища приписывали именно ему. И надо признать, повод для этого я ему дала.

Хлыщи удалились, время от времени бросая на меня косые взгляды, я им приветливо помахала, больше не оборачивались. А мне опять стало скучно, я пожалела, что так быстро отшила эту парочку. Отец обернулся ко мне и указал на такую же скучающую девушку.

 - Поговори с юной леди, солнышко. - сказал он.

Легко сказать, я даже не представляла с чего можно начать разговор, но послушно подошла к ней, чтобы сделать отцу приятное.

 - И как вам это сборище разодетых индюков? - полюбопытствовала я.

Девушка удивленно посмотрела на меня и вдруг прыснула в кулачок, затянутый перчаткой.

 - Как вы верно выразились, - сказала она. - Вы ведь Анариоль Хард? Дочь самого Лорина Харда?

 - Так точно, - машинально ответила я. - А вы...

 - Кэйла Кергер, - подсказала девушка.

 - Почему скучаете? - я снова задала вопрос, который первый пришел на ум.

 - А вы? - ответила вопросом на вопрос Кэйла.

 - Я кадет Его Величества, мне подобные сборища непривычны, даже не знаю, о чем и с кем тут разговаривать, - честно ответила я.

Глава 10

Глава 10

Среди сокурсников я оказалась единственным бодрым человеком, на губах которого играла предвкушающая улыбка. Остальные кадеты выглядели полудохлыми мухами, которые еле шевелились, ворчали себе под нос и терли виски. На построение они явились в числе последних. Похоже, мой вечер прошел с меньшими последствиями. Да что там, у меня был самый лучший вечер в моей жизни! Счастливая улыбка никак не желала сходить с моих губ, а в голове бесконечно крутилось только одно имя - Ник.

Правда, чуть все не испортила леди Кари, все пытавшаяся завладеть вниманием старшего из сыновей барона Грая, но у нее это не получилось. Первый раз в жизни мне хотелось, чтобы практика скорей закончилась.

 - Кадеты выпускного курса, - раздался зычный голос генерала. - Вас ждут ваши офицеры. После завтрака вы отправляетесь в гарнизоны, определенные вам для прохождения практики. Все свободны. Разойдись!

Мини ползла рядом со мной и неодобрительно смотрела на мою довольную физиономию.

 - Ты вся светишься, - сказала она, чуть ли не с отвращением.

 - А ты похожа на дохлую мышь, - весело парировала я.

 - Да-а, - подруга расплылась в улыбке, - знатно погуляли. Будет, что вспомнить.

 - Я тоже хорошо отдохнула, - подмигнула я и залилась румянцем.

 - Рассказывай! - глаза Мини засверкали жадным любопытством.

Я хитро подмигнула ей и побежала к женскому корпусу. Я уже подбегала к двери, когда подруга поравнялась со мной, пристроилась рядом и расплылась в коварной улыбке.

 - Если не расскажешь, я тебе тоже ничего не расскажу, - мстительно заявила она.

 - Минь, ты зануда, - хохотнула я.

 - А ты думала, - подмигнула подруга и обошла меня, влетев в столовую первой.

 - Что за гонки бешеных кобыл? - окрикнула нас капрал Терри.

Мы сбавили ход и уже к своему столу подошли спокойным шагом.  Завтракали быстро, молча и сосредоточенно. Потому что за спиной стояла капрал и поглядывала на кадетов зорким тяжелым взглядом. Затем отнесли свою посуду в мойку, составили ее аккуратной стопкой и отправились за вещами, которые были собраны еще несколько дней назад в заплечные мешки. Затем спустились в оружейную, получили мечи, арбалеты и кинжалы. Дротики и стрелы нам выдали в минимальном количестве, остальное мы должны были получить в гарнизонах.

Крайс ждал свою группу возле конюшни. Впрочем, еще четыре офицера так же стояли там в ожидании своих подопечных.

 - По коням, - скомандовал капрал Бирн, провожавший нас. - Кадет Хард, вас ожидает генерал.

 - Разрешите идти, - вытянулась я.

 - Идите, - отмахнулся капрал, и я побежала в учебный корпус.

Отец ждал меня у себя в кабинете. Он пошел мне навстречу, крепко обнял, задержав ненадолго в своих объятьях.

 - Будь осторожна, солнышко, - сказал генерал, выпуская меня из рук. - Не геройствуй, не лезь там, где более опытные воины могут обойтись без тебя.

 - Пап, - я немного возмущенно посмотрела на него.

 - Сколько раз отправлял кадетов на практику, а так тяжело первый раз. - Вздохнул наш ректор. - Очень тебя прошу, вернись домой живой и здоровой.

 - Обещаю, - улыбнулась я.

 - Вот, - отец взял со стола белый конверт. - Утром Ник прислал с курьером, для тебя.

Я взяла конверт, борясь с желанием открыть прямо сейчас. Генерал усмехнулся и снова обнял меня.

 - Папа, меня ждут, - напомнила я.

 - Беги, - улыбнулся отец. - Но обязательно возвращайся.

 - Клянусь своим мечом, - я торжественно подняла руку, но тут же сама прижалась к нему. - Я люблю тебя, пап.

 - И я тебя, солнышко, - ответил мой генерал и отпустил меня.

Когда я вернулась к конюшне, то нашла только свою группу, остальные уже отправились в путь. На меня недовольно посмотрели, не стала обращать внимание на взгляды сокурсников, запрыгнула в седло и выжидающе взглянула на капитана Шеллиса.

 - Тронулись, - скомандовал Крайс, и мы потянулись за ним, строясь в пары.

Молча покинули кадетский корпус, махнув рукой дежурному офицеру, приложили руку к сердцу, проехав мимо генерала, вышедшего проводить нас, и оказались за воротами.

Столица встретила нас обычной суетой.  Наша маленькая кавалькада вклинилась в череду карет и повозок и направилась к городским воротам. Народ посматривал на нас с любопытством. Мы ехали, гордо вскинув головы, спины прямые, мечи тускло поблескивают рукоятями, арбалеты, притороченные к седлам, пуговицы на мундирах и сапоги начищены, фуражки лихо заломлены. Загляденье!

Крайс ехал впереди, ведя свой маленький отряд к будущим подвигам.

 - Кадеты, в колонну по одному, - скомандовал он, когда мы свернули на узкую улицу.

Мы послушно разбили пары, пристраиваясь в хвост тому, кто ехал справа.  За городской чертой Крайс обернулся к нам и подмигнул:

 - Со свободой, господа королевские кадеты.

 - Ура! - дружно гаркнули мы и расстегнули мундиры, солнце жарило невозможно, не смотря на утро.

Фуражки тоже покинули наши головы, затем перешли на рысь, а чуть позже и на галоп, догнав две группы, опередившие нас.

 - Плететесь, сынки? - весело крикнул капитан Шеллис. – Приятно наглотаться нашей пыли.

 - Шеллис, сукин сын! - крикнул один из сопровождающих офицеров. - Кадеты, догнать и заставить давиться нашей пылью!

 - Господа офицеры, вы дети малые! - крикнул галопировавшей и нашей группам третий офицер. - Ну, что плететесь? Догнать и обойти!  - приказал он своим кадетам, пришпоривая лошадь.

Веселый хохот Крайса, подхваченный нашим смехом и улюлюканьем подстегнул погоню, и вскоре нас попытались обойти.

 - Кадеты, в цепь! - крикнул нам командир, и мы растянулись поперек дороги, мешая погоне стать лидерами.

Глава 11

Глава 11

В крепость-гарнизон «Слава короля» мы прибыли к обеду на одиннадцатые сутки пути. Мы во все глаза смотрели на черные исполинские крепостные стены. Эта крепость была очень старой: ее строили еще те, чья империя находилось на месте нашего королевства, захватывая часть степи. Мы остановились перед крепостным рвом, зачарованно глядя, как поднимается решетка и опускается мост.

 - Сосунков привез, Шеллис? - приветствовал нас хриплый голос престарелого майора, стоявшего на крепостной стене.

 - Кадетов Его Величества, - поправил капитан.

 - Сосунков, - со значением повторил майор.  - И бабы есть? - заметил нас с Мини и проворчал. - Ну, конечно, куда же без них. Везде нос сунут, бесово отродье.

Мы с Мини возмущенно переглянулись. Майор исчез из нашего поля зрения, но вскоре появился в крепостном дворе. Это был высокий широкоплечий мужчина, увенчанный сединами и шикарными усами. Майор заложил руки за спину и снова вперил в нас с Мини суровый взгляд.

 - Хоть двое, - прохрипел он.

 - Одна из них моя сестра, а вторая дочь генерала Харда, - сказал Крайс, спешиваясь.

 - Еще и генеральская дочурка, просто замечательно, - скептически хмыкнул майор. - Леди, поблажек не будет.

 - Сам вы, господин майор, леди, - не удержалась Мини.

Начальник гарнизона сделал к нам несколько шагов, приложил руку к уху и вопросил:

 - Это что за жаба сейчас квакала?

 - Храбрости и силы, - я вытянулась в струнку и приложила к сердцу правую руку.

 - Храбрости и силы, - нехотя отозвался майор.

 - Кадет Хард, - представилась я. - Разрешите обратиться.

 - Обращайтесь, кадет Хард, - он насмешливо осмотрел меня.

 - Господин майор, в вашем гарнизоне разве не служат женщины? - я посмотрела ему в глаза, майор спокойно выдержал прямой взгляд.

 - Служат, куда от вас, бабья, денешься.

 - Разве они плохие солдаты? - снова спросила я.

Ответить майор не успел, потому что в крепостной двор вышла не менее высокая и широкоплечая, чем сам начальник гарнизона, женщина. Она подошла к нам,  и я разглядела нашивки капитана. Женщина осмотрела всех новоприбывших, потом перевела взгляд на нас с Мини и на майора.

 - Храбрости и силы, кадеты, - поприветствовала она нас.

 - Храбрости и силы, - дружно ответили кадеты Его Величества.

 - Что, Смур, опять издеваешься над девушками? - хмуро спросила она.

 - Лери, - поморщился майор, - не начинай.

 - Не похмелился с утра, да, Смур? Опять горячка? - издевалась капитан над майором, а у нас, всех без исключения, глаза все больше увеличивались в размере.

 - Лери! - заревел майор. - В карцер захотела? Как ты позволяешь себе разговаривать со старшим по званию?!

 - С мужем, Смур, с мужем, - холодно ответила женщина. - Будет повод, вытянусь в струнку, а сейчас ты мой муж, потому разговариваю, как считаю нужным.

 - Вот! - торжественно произнес майор. - Наберут это отродье, а потом честные воины под их дудку пляшут! Никогда не женись на военной, Шеллис. И вы, сосунки, запомнили?

Крайс бросил быстрый взгляд почему-то на меня.

 - Разрешите разместить кадетов и показать, где будет проходить их практика, - капитан проигнорировал крик души своего майора.

 - Размещай, - махнул рукой майор, - все равно от них не отвяжешься.

 - С прибытием, - улыбнулась Лери и направилась следом за мужем.

Мини кивнула ей в след, я кивнула в ответ. Приятно было узнать, что на нашего коменданта все-таки есть управа. Крайс подмигнул нам,  велев следовать за ним. Солдаты, попадавшиеся нам на пути, рассматривали нас с ленивым любопытством. Особенно меня и Мини, кто-то даже позволил себе скабрезную шутку, но хватило гневного взгляда Крайса, чтобы нас оставили в покое.  Капитан Шеллис оставил парней в мужских казармах и повел нас с Мини в женские. Как только мы остались одни, его сестричка, изнывающая от любопытства, тут же схватила брата под руку, я подтянулась поближе. Крайс расплылся в улыбке и предложил мне зацепить за вторую руку. Я с готовностью тоже повисла на нем.

 - Крайс, - начала Мини, - майор, получается, женат на капитане?

 - Получается, - усмехнулся ее брат.

 - А ведь нам говорили, что мужчина и женщина в армии всего лишь собратья по оружию, - моя подруга выжидающе уставилась на Крайса. - И что отношений быть не может.

 - Нам много, чего говорили, Минь, - капитан с насмешкой посмотрел на сестру, потом перевел взгляд на меня. - В армии бывают и отношения между мужчиной и женщиной, и даже свадьбы.

 - А дети? У майора есть дети? - не отстала Мини.

 - Трое, они сейчас где-то носятся. Забавные мальчуганы, - ответил капитан.

 - Но как же, так, Крайс? -  я тоже решила внести свою лепту. - Они официально женаты? Об этом знают в столице? Ведь устав...

Крайс снисходительно улыбнулся, глядя на мое искреннее изумление.

 - Солнышко, дорогая, - начал он, и Мини хмыкнула. Мы с Крайсом неодобрительно покосились на нее, Мини скромно потупилась. - Дорогая, - снова начал капитан, - когда немного послужишь, то увидишь, насколько действительность разнится с тем, что нам внушали. Сама подумай, многие гарнизоны находятся в большой удаленности от городов и сел, а солдаты все-таки живые люди, хоть мужчины, хоть женщины. И им нужны, хотя бы иногда, близкие отношения с противоположным полом... Ты же еще не понимаешь этого, - усмехнулся Крайс. - И влюбляются солдаты, и даже женятся. Об этом прекрасно знают. Король, командование. Ты пока еще находишься под гнетом навязанных догм, но вскоре сама все поймешь.

Пока он все это говорил, успел аккуратно забрать у меня руку и приобнять за талию. Мини чуть поотстала, разглядывая нас сзади. Я обернулась и увидела кривоватую усмешку.

Глава 12

Глава 12

 - Храбрости и силы, сосунки, - майор стоял перед нами в расстегнутом мундире, взлохмаченный и помятый.

 - Храбрости и силы! - гаркнули мы.

 - Отставить орать, - поморщился комендант крепости.

Состояние майора Смура было понятно всем: вечером мы слышали его хриплый голос, горланящий похабные песни вместе с двумя офицерами его возраста. Наш майор пил, пил часто, много и от души. Но стоило ему подойти к комнатам, которые занимала его семья, бравый вояка снимал сапоги, вставал на цыпочки и крался так, будто от тишины зависела его жизнь.  Зато покидая пределы, где царствовала Лери Смур, майор спешил отыграться на всех подряд. Вот и сейчас он стоял трезвый и злой, потому что похмелье и Лери, которая устроила ему головомойку, давали о себе знать.

 - Вы торчите здесь уже неделю, - возобновил свою речь майор. - Толку от вас, как от стада баранов. Топчитесь, жрете и блеете, что вас не пускают в дело. Так вот, сосунки, раз вам так хочется познакомиться с саблями степняков, сегодня в дозор по степи отправляются кадеты Ахана, Дэр и Хард. Старшим поедет капитан Шеллис.

Я и двое моих сокурсников гордо выпятили грудь и переглянулись. Крайс чуть сморщился, но тоже вытянул руки по швам.

 - Слушаюсь, - сказал он.

 - Проверите шестой и седьмой кордоны, - уже спокойней сказал майор.

 - Слушаюсь, - снова кивнул Крайс.

 - Все, свободны, - начальник крепости потер виски и махнул рукой.

 - Хард, Ахана, Дэр, за мной, - скомандовал капитан.

Нас распирало от радостного возбуждения.  Ахана подтолкнул меня в бок локтем, получил затрещину и передал ее Дэру, который покосился на меня, но передавать оплеуху не стал, вернув ее обратно Ахане. Я мстительно хихикнула, и Крайс окинул нас суровым взглядом, но тут же сам улыбнулся и подмигнул.

 - Надеетесь, что появятся степняки? - спросил он, седлая лошадь, мы скромно потупились. - Не должны, - тут же разочаровал нас капитан, - их сейчас нет вблизи наших границ. Тронулись.

Нас провожали все наши, потому что это была первая серьезная вылазка. Всю неделю нас возили к первым трем кордонам, которые находились ближе к крепости, а сегодня, наконец, выпустили в степь. И чтобы не говорил Крайс, мы все же надеялись, что степняки появятся, и мы сможем надрать им задницы. Мы шутили на эту тему, пока приближались к границе. Миновали первый кордон, вступив в заросли редеющего леса, и капитан подозвал меня. Я поравнялась с ним, выжидающе глядя в голубые глаза.

 - Не волнуешься? - спросил Крайс.

 - С чего? - я удивленно пожала плечами.

 - Это наши родные места, - ответил он и заправил мне за ухо выбившуюся кудряшку. - Ты помнишь наше село?

 - Очень плохо, - призналась я.

 - А я помню, каждый день вспомнил во всех подробностях, чтобы ничего не забыть, - капитан посмотрел перед собой, ожесточенно поджав губы. - Я нашел место, где стояло наше село.  Они ведь все еще там, все там, Солнышко. Мои родители, твои. Мне казалось, что я слышу их крики. Я видел, как степняки режут их.

 - Крайс... - я не знала, что сказать.

 - Я почувствовал себя тем двенадцатилетним мальчишкой, вцепившемся в сестренку, единственную, кто у него остался. - Продолжал он. - Я все помню, Солнышко. Меня так долго мучили кошмары, от которых я просыпался в слезах. Я засыпал и просыпался с мыслями о мести. А знаешь, что мне помогло не свихнуться? - Крайс улыбнулся.

 - Что? - тихо спросила я, чувствуя вину за то, что ничего этого не помню.

 - Вы с Мини. Моя сестричка и ее рыжая подружка. Сначала чувство ответственности за вас обоих, а потом...

 - Что потом? - я с интересом посмотрела на него.

Крайс не закончил. Впереди показался шестой кордон: небольшой домик с несколькими хозяйственными постройками. Мы подъехали ближе, и капитан поднял руку, приказывая остановиться. Затем махнул Ахане. Капитан Шеллис спешился, кадет следом, и они направились к кордону, пригибаясь и прячась за кустами. Мы с Дэром разделились, я следила за товарищами по оружию, он оглядывал окрестности. Я видела, как Крайс осторожно заглянул в окно домика, Ахана обследовал хозяйственные постройки, затем они взяли мечи на изготовку и скрылись за углом, откуда вскоре послышалась отборная ругань. Я даже покраснела, слушая тот набор забористых выражений, что лился из дома.

 - Кадеты, сюда, - крикнул капитан, и мы с Дэром направились к кордону, ведя в поводу двух лошадей без седоков.

Когда мы подъехали, то причина ругани стала понятна. На земле лежал мужчина в грязной форменной рубахе, на его лице наливался сочным багровым цветом огромный синяк. Мужчина ругался, на чем свет стоит. Над ним согнулся Крайс, потряхивающий рукой.

 - Чтоб ты сдох, капитан, - ругался мужчина, от которого разило целым винным погребом.

 - Встать, скотина, пока я тебе брюхо не вспорол и не выпустил наружу все то дерьмо, что ты влил себе в глотку! - заорал на него Крайс. - Ты понимаешь, что это залет, солдат? Кордон не подает вестей вторые сутки!

 - Да всего-то пара бутылочек, - мужчина сел и затряс головой. - Не иначе, что подсыпали.

 - В мозги тебе подсыпали крысиного дерьма, - более спокойно ответил капитан Шеллис. - Кто принес с собой вино?

 - Капитан, мы здесь неделю, - начал оправдываться кто-то из глубины дома.

 - Стандартный срок, - отрезал Крайс. - Вашу участь будет решать трибунал.

 - Капитан...

 - Я все сказал, - холодно ответил суровый капитан. - В ваших интересах начинать трезветь прямо сейчас. Вечером в крепости должно быть донесение об обстановке на границе вверенного вам кордона и четыре рапорта с объяснениями причины, почему кордон молчал больше суток.

Глава 13

Глава 13

К концу второго дня мы достигли поселения, напоминавшего небольшой город с одноэтажными глинобитными домами, окруженный высокой стеной.  Мы въехали в ворота, и отряд распался. С Ансаром продолжили путь трое. За время дороги я поняла, что эти трое его слуги или сыновья, почитающие отца за господина. Еще четверо принадлежали другому воину - они и отделились от нас.

Ансар вел своих людей и двух лошадей, на одной из которых я по-прежнему лежала поперек седла. Я поглядывала по сторонам, отмечая, что женщин на улице практически не было, а мужчины, проходя мимо, не пялились с любопытством на Ансара и его добычу. Улочки в городке оказались достаточно узкими, и один раз Ансар долго ругался с хозяином повозки, который не желал уступать дорогу. В результате ругалась вся улица, потому что проехать, как и пройти, вскоре никто уже не мог. Гвалт стоял жуткий. Степняки оказались очень эмоциональными. Они кричали, потрясали кулаками, возводили глаза к небу, но в драку никто не лез. Закончилось все тем, что Ансар слез со своего коня, снял меня, перекинул через плечо и свернул на боковую улочку, оставив своих людей разбираться с хозяином повозки. Он еще какое-то время что-то бурчал себе под нос, но вскоре вовсе успокоился, поставил меня на землю и потянул за собой.

 - Куда мы идем? - спросила я, потому что надоело молчать.

 - Мой дом, - ответил Ансар.

 - Тебе лучше вернуть меня, степняк, - я была предельно честна. - Тебе же жить будет проще.

 - Ансар уметь объезжать кобылиц, - ответил он, не оборачиваясь.

 - Смотри, как бы копытом между глаз не получить, - усмехнулась я.

 - Глупый кобылица получает кнут, - Ансар обернулся и с насмешкой посмотрел мне в глаза.

 - Сильная кобылица может зашибить ненароком, - в тон ему ответила я.

 - Много кнут и кобылица становится мягкой, как шелк, ласковой, как вода в реке Азаль. Глупый кобылица дохнет от гнева хозяина, - со значением закончил свою речь степняк.

 - Как бы хозяину раньше не сдохнуть, - мрачно подвела я итог разговору.

Ансар никак не отреагировал на мои слова. Мы дошли до белой стены, которая обносила двухэтажный дом - такие же дома обнаружились дальше от городских ворот. Должно быть, степняк жил в богатом квартале, насколько я поняла из разницы в размерах домов, да и дворов тоже. Ворота распахнул сухонький старичок в длинном халате. Он низко согнулся, приветствуя хозяина. Ансар прошел мимо, не удостоив старичка взглядом. Я с интересом огляделась. Двор был чистый и ничем не вымощен. Под редкими деревьями располагалось что-то типа крытой тканью террасы, где лежали подушки, и стоял низкий круглый столик, совсем как на той террасе, где мы ужинали с Ником. В доме не было ничего примечательного: простенький белый куб с маленькими окнами и хлипкой, на мой взгляд, дверью, из которой выбежала женщина в длинном красном платье, черной косой ниже пояса, в которую было вплетено какое-то неизвестное украшение, прикрепляющееся к обручу с блестящими кругляшками, натянутому на самый лоб. При каждом движении женщина звенела. Причина этого звона стала ясна, когда она упала перед Ансаром на колени и ткнулась лбом в пыль. Подол немного задрался, и я увидела браслеты на ее щиколотках. Женщина что-то сказала, и степняк милостиво улыбнулся, поманил ее и погладил по щеке, отчего взгляд женщины стал более всего похож на взгляд преданной собаки, радующейся ласке хозяина. Только что язык не вывалился изо рта и задом не начала вилять.

 - Учись, - Ансар кивнул на женщину. - Был глупый кобылица, стал умный жена. Кнут хозяина много ум учит.

Я фыркнула и отвернулась. Степняк что-то сказал женщине, оставил меня на ее попечение и ушел.

 - Мой имя Гайша, - представилась женщина, так же коверкая мой родной язык, как и ее муж. - Я любимый жена господин.

 - С чем тебя и поздравляю, - равнодушно отозвалась я.

 - Ты рабыня, - в голосе женщины послышалось превосходство.

 - Еще так назови и останешься без зубов, - с угрозой прошипела я, и Гайша отпрянула.

 - Идти, - кивнула она, больше не пытаясь подчеркнуть свое превосходство.

Я осталась стоять на месте. Женщина заметила это только, когда дошла до двери.

 - Идти с мой, - повторила она.

 - Зачем? - я посмотрела ей в глаза, и Гайша опустила взгляд.

 - Господин злой быть, больно быть, - негромко ответила она. - Мыться, одежда менять.

 - Мне моя одежда больше нравится, - непреклонно сказала я.

Она потопталась возле двери, потом воровато оглянулась и быстро направилась ко мне, зашептав в самое ухо.

 - Ансар больно бить. Слуг звать, они держать, он бить, больно, - затем задрала рукава, под которыми тоже прятались браслеты, и показала шрамы на руках. - Очень сильно бить.

 - За что он тебя? - меня начала распирать ярость.

 - Глупый был, строптивый был, лицо господин царапать, - пояснила она.

Я высказала все, что думаю об этом недостойном куске... Впрочем, неважно.

 - Ты не идти, он бить. Тебя бить, меня бить, больно бить, - снова зашептала Гайша и умоляюще посмотрела на меня.

 - Ладно, - я пошла вслед за ней. - Но мундир не сниму!

 - В дом жена господин, старший жена. Она злой, как гадюка. Ее слово - закон. Она говорить, господин бить. - Предупредила женщина.

 - Это мы еще поглядим, кто тут кого бить будет, - хмыкнула я и пошла в дом.

Гайша провела меня в комнату, где посреди ковра восседала гора в таком же красном платье. Я сначала не поняла, что это человек, еще больше удивилась, узнав, что это женщина. Женщина-гора оказалась той самой старшей женой. Гайша упала перед ней на колени и поклонилась, что-то заговорив на их языке. Насколько поняла, говорила она обо мне, потому что поросячьи глазки горы обратились ко мне, оглядев с ног до головы.

Глава 14

Глава 14

     Проснулась я от того, что мои ноги сковывали короткой цепью. Ходить мелкими шажками можно, а вот бежать - нет. Сказать, что я обиделась, ничего не сказать. Я очень-очень обиделась, и очень-очень разозлилась на Ансара, а заодно на того амбала, который сковывал меня, потому что его рука то и дело, как бы случайно, гладила мои лодыжки. Лицо амбала я запомнила. Ансара наградила самыми неприличными эпитетами, которые знала. Амбал покраснел, слушая мои витиеватые выражения.

 - Понимаешь меня? - спросила я, глядя на его пылающие уши.

 - Да, - кивнул он.

 - Тогда руки убрал, и дышать на меня не смей, - сказала так, чтобы угрозу он хорошо услышал.

     Амбал меня понял плохо, потому что его рука доползла до колена, а на губах появилась издевательская усмешка. Я встала на колени, взяла его лицо в руки, глядя в глаза почти нежно. Амбал расплылся в улыбке и тут же отлетел от меня с громкой руганью, получив удар головой в переносицу.

 - Меня Ансар третьей женой берет, - гордо сообщила я. - Жить без меня не может. Всех, говорит, за тебя порешу, а ты сердце хозяина ручищами своими грязными лапаешь? - и гневно сдвинула брови.

 - Врешь, - не поверил степняк.

 - Я вчера его старшей жене не поклонилась, а он мне ничего не сделал, - похвасталась я.

 - А в цепь тогда зачем? - подозрительно спросил амбал.

 - Дорожит он мной, потерять боится, вот и подстраховался. - нашлась я. - Если еще раз сунешься, башку сверну, понял?

 - Понял, - кивнул он и исчез.

     Я снова вытянулась, собираясь досмотреть сон, в котором за мной пришла вся королевская армия, которую почему-то возглавлял Ник. Цепь жалобно звякнула, и сон окончательно исчез. Я снова села и подергала оковы. Крепкие, не сорвешь. Пока я рассматривала досадную помеху на своих ногах, послышались шаркающие шаги, и в мою каморку вошла старуха с платком на голове, прятавшим седые волосы. Она глянула на меня колючими черными глазками и махнула рукой, велев следовать за ней. Я встала и посеменила следом, гремя своим новым украшением. Старуха неодобрительно обернулась и укоризненно покачала головой, словно это я была виновата в том, что бужу весь дом... Бужу? Почувствовала, как счастливая улыбка растягивает мои губы, и топнула посильней. Цепь громыхнула об пол, топнула еще и начала приплясывать, создавая грохот и звон. Так и шла за старухой, которая уже вовсю ругалась и закрывала уши.

     Затем прибежала совсем молоденькая девушка, которая пыталась мне на пальцах что-то объяснить.

 - Что? - заорала я, перекрикивая собственный шум. - Что говоришь?

      Она тоже начинала кричать, но на своем языке, потому я ни слова не поняла. Теперь орала и старуха: на меня, на девушку и на весь дом. Все это время я продолжала движение, громыхая от души.  Теперь к нам присоединились двое мужчин и Гайша, взлохмаченная и заспанная.

 - Что ты делать? Старший жена бесить, - начала она мне объяснять.

 - Ей полезно, может похудеет, - ухмыльнулась я.

 - Бить больно! - попыталась докричаться до меня Гайша.

 - Никто меня не тронет, пока Ансар не вернется, - расплылась я в улыбке, потому что на лицах мужчин была досада, но трогать меня никто не посмел. Значит, мой вывод верный.

     И все же женщине-горе повезло: я вышла из дома. Старуха потащила меня к печи, показав, что я должна лепить лепешки и отправлять их в печь. Понятливо кивнув, я принялась за дело. Обитатели ансарова жилища немного понаблюдали за тем, как я старательно выполняю доверенную мне работу, вздохнули с облегчением и разошлись. Но вскоре вернулась старуха, неся в руке глиняный кувшин с кисловатым молочным напитком, разрешив взять лепешки. Я расплылась в улыбке и приступила к завтраку, не забывая подкидывать дрова. Вскоре огонь пылал очень душевно, превращая румяные кругляши в уголь. На запах гари прибежала моя старуха и прогнала меня от печи и от лепешек подальше.

 - Надо новый тесто делать, - покачала головой подошедшая Гайша.

     И меня, как виновницу в безвременной кончины лепешек, отправили за мукой. Даже спорить не стала: надо было осмотреть владения Ансара. Я внимательно обследовала помещение, где хранились мука, яйца, прочая снедь и еще, зачем-то поставленный к продуктам, мешок с клеевым порошком, который широко использовался в нашем королевстве. Добавляешь воду, получаешь клей. Я одобрительно хмыкнула, запомнив, где стоит порошок, набрала муки и вернулась к Гайше. Месить тесто и печь лепешки взялась она сама.  Я пристроилась рядом, вроде как поучиться.

 - Гайша, - начала я, - а почему старшая жена ничего не делает, а ты жена любимая спину гнешь?

 - Потому что она госпожа, - отозвалась женщина, но я уловила нотки неудовольствия.

 - Но ведь ты тоже госпожа, получается, - не согласилась я.

 - Так решить господин, - вздохнула Гайша.

 - А что, у всех степняков по несколько жен? - продолжала я любопытствовать.

 - Нет. Бедный степняк иметь один жена, богатый три, хан иметь тоже три, но еще иметь много наложниц, - пояснила женщина. - Наш хан Таймаз не иметь ни одной жена, но иметь столько наложниц, сколько звезд на небе.

 - Куда ему столько? - поразилась я. - Неужели на всех хватает?

 - Хан Таймаз сильный воин, - ухмыльнулась Гайша, но тут же ответила более серьезно. - Наложниц с набегов везти, другие воины дарить. Ансар говорить, - добавила женщина.

 - А где живет хан? Почему Ансар сказал, что его три дня не будет? - узнать, где засел главный паук, я чувствовала своим долгом.

 - Туда идти лишь тот, кому дорога открыта, - туманно ответила женщина.

Глава 15

Глава 15

      Ансар вернулся к обеду четвертого дня своего отсутствия и второго дня моего заточения в сарае. Выпускали меня за это время только, когда я требовала отвести меня в отхожее место. После того, как в яму с отходами улетел один из слуг, рискнувший подсмотреть за мной, а второй, более скромный, но не менее любопытный, получил камешком в лоб, к тому же мои потребности начали резко превышать потребности нормального человека, да еще и сидящего на голодном пайке, верить мне перестали.

      Я видела, когда приехал Ансар, наблюдала через щель в двери. Степняк благосклонно принял поклонение Гайши, осмотрел согнутые спины прислуги, потом что-то спросил, и ему указали на сарай. По мимике и жестам поняла - жалуются ябеды. Линия поведения у меня была продумана для мелочей, потому я спокойно ждала, когда до меня дойдет очередь.  Сейчас же Ансар пошел в дом. Теперь еще и женщина-гора со своей новой прической масла в огонь подольет. Нет, определенно, пора мне становиться законодательницей мод. Я, конечно, сама не видела, но Гайша рассказывала, что волосы госпоже до сих пор не могут до конца избавить от клея. Их размачивали, вычесывали, но клей снова застыл, и волосья старшей жены встали дыбом. Представила эту даму с пятью подбородками, глазками-бусинками и волосами, торчащими в разные стороны, и невольно расхохоталась.

       Ансар вылетел из дома, словно его бесы коленом в зад подгоняли. Он остановился посреди двора и заорал. Нет, бесы точно его за мягкое место щипают, вон как дергается. Однако, злой он был по-настоящему. В руках степняка появился кнут, а в сторону сарая рванули слуги, скалясь в злорадных ухмылках. Я спешно повторила про себя весь план, единственно возможный в данных условиях. Дверь распахнулась, и меня вытащили из сарая, очень грубо вытащили. Ничего, вы свое еще получите, придет время... надеюсь. Ансар злобно скалился, глядя, как меня волокут по пыли, затем бросили у его ног, и я уткнулась лбом в пыль, вытянув в сторону степняка руки. Королевские кадеты ни перед кем не сгибаются и на коленях не стоят... но если для пользы дела...

 - О, господин мой! - заголосила я и поползла к нему. - Учи, учи меня, мой господин, свою глупую и преданную рабыню, только знай, что делала я это все от ревности, о, светоч моего сердца!

 - От ревности? - опешил Ансар. Затем присел, поднял мою голову за подбородок и вгляделся в глаза. - Врешь, - усмехнулся он.

 - Вру, - честно признала я. - Но ты велел думать, я думала. Я ведь лучшая была на своем курсе, а ты так легко меня поймал. Воин уважает доблесть другого воина. И я признаю тебя своим повелителем.

 - Хм... - степняк поднялся, а я опустила голову, ожидая его решения.  – Значит, решить быть умный кобыла?

 - Да, господин, - смиренно ответила я.

     Раздался свист кнута, и спину обожгла боль, но один раз. Я, молча, стерпела, только крепче стиснула зубы.

 - Встань, - велел степняк, я поднялась с колен, но глаз не подняла. Ансар провел рукой по моим волосам, затем по лицу, взял за подбородок и поднял голову, вынудив взглянуть себе в глаза. - Сегодня вечером показать мне свою покорность, - сказал он.

 - Да, мой господин, -  ответила я и мысленно издала победный клич.

 - Ты удача нести мой дом, - как-то даже ласково произнес степняк, а потом что-то крикнул на своем языке.

      Народ возликовал, затем меня снова схватили и потащили куда-то. Я оглянулась на Гайшу. Она догнала меня и слуг, несущих меня.

 - Гайша, что происходит? - спросила я.

 - Тебя мыть и наряжать будут. Ты удачу принести. Наш великий хан назначить наш господин менбаш, - лицо женщины осветилось улыбкой.

 - Что? - не поняла я.

 - Хан Таймаз наш господин тысячу дал! - радостно воскликнула она. - Наш господин гневить хан. Хан господина делать унбаш. Всего десять воинов его слушать, а теперь господин радовать хан, хан прощать. Менбаш наш господин, тысяча воинов слушать будут.

 - А-а, - кивнула я, - повышение по службе.

 - А если господин будет дальше радовать хан, станет туменбаш, и мы ехать в город городов Азхат. Жить богато, совсем богато, дом большой, слуг много, золота много. У нас много, будет еще много-много. Ты удачу нести, быть тебе третий жена наш господин. - я спорить не стала, женой на сегодня я готова была стать. - Ты не бойся, господин любить сладко, обнимать жарко, подарки дарить богатые.

 - Подарки я люблю, - машинально кивнула я.

 - Мы Азаль совсем выжить, ты и я. Она командовать много, злиться много, приказать бить больно. - Гайша сжала кулаки, и я поняла, как ее старшая жена достала.

 - С меня кандалы, когда снимут? - спросила я.

 - Господин ничего про кандалы не сказать, - пожала плечами Гайша.

 - А как же я нормально помоюсь и наряжусь для господина?! - возмутилась я.

     Любимая жена Ансара задумалась, окинула меня внимательным взглядом и согласилась, что с этим украшением на ногах, мне для встречи с господином не подготовиться. Она сорвалась с места, а вскоре прибежала обратно, что-то говоря слугам, стоявшими со мной рядом с купальней и не знающими, что делать дальше. Один из них поклонился и исчез, но вскоре привел того амбала, который заковывал меня. На физиономии крепыша красовались красивые синяки под обоими глазами. Я даже залюбовалась своей работой.

     Амбал сноровисто снял с меня цепь, и я с облегчением вздохнула, сделав, наконец, широкий шаг. Гайша властным движением отпустила мужчин, и мы вошли в купальню. Тут же вошли еще несколько служанок и началось... Знаете, когда мне в прошлом году на занятиях по рукопашной руку сломали, я не кричала. Когда в позапрошлом году на полевых занятиях меня прошила стрела из арбалета одного недотепы-сокурсника, я даже не стонала. Когда в начале последнего курса я слетела со стены на занятиях, где мы имитировали осаду, а младший курс слишком увлекся, я только нехорошими словами обложила, столкнувшего меня кадета. Но то, что проделывали со мной эти женщины, вызвало и стоны, и крики, и даже непотребную ругань. Они выщипывали волосы на моем теле! Никогда не плакала от боли, а тут слезы ручьем лились, а я никак не могла их остановить. Я бы лично убила того, кто придумал подобное издевательство над женщиной! Но все это ради благой цели, потому пришлось сжать зубы и терпеть. Затем меня нарядили в прозрачные одежды и украсили браслетами руки и ноги. Хотели надеть тяжеленные серьги, но мои уши не были проколоты. Еле уговорила их и сейчас не прокалывать.