Спецкурс магической ботаники

Глава 11. Драконовидные пульсары

Третий курс боевиков пришёл на лекцию по магическим растениям в самом боевом настроении. Видимо, желая оправдать принадлежность к факультету. Правда, Кэсси бы поставила на то, что студентам отлично запомнились встреченные на полевых учениях когти страсти: на занятие явилось меньше половины группы и некоторые украдкой почёсывались, прячась за парты и стволы декоративных деревьев, но не рискуя близко подходить к последним. Благоприобретённую осторожность Кэсси оценила положительно и понадеялась, что занятие пройдёт в штатном режиме и оставшаяся часть студентов не отправится в лазарет к своим товарищам.

Как говорится, не смешите судьбу своими надеждами!

Увы, боевой настрой оказался сильней осторожности, а воспоминание о том, как они победили врага огненной лавиной — сильней воспоминаний о цене победы.

«Следует отметить, подобная избирательность памяти свойственна большинству мужчин, а не только боевикам», — поморщилась Кэсси, разозлённая невниманием к своему рассказу о свойствах драконовидного пульсара. В описании к практической части занятия парни углядели фразу об умении противостоять опасному полуразумному растению, и загорелись желанием сразу ринуться в бой. Теоретическая часть их откровенно раздражала, утомляла, и господа маги свысока поглядывали на преподавательницу-человека: это ей надо много знать, чтобы выжить в диком лесу, а они и так со всеми гадами управятся — они-то маги!

По мнению Кэсси, о любом противнике стоило бы разузнать как можно больше перед встречей, но кто она такая, чтобы вразумлять великих и могучих повелителей стихий с третьего курса? Убедившись, что её ученики как минимум способны опознать объект изучения при столкновении с ним, она скомандовала отправление в самый отдалённый сектор питомника.

Густые заросли драконовидных пульсаров издалека похожи на поле, покрытое зелёными кочками. С близкого расстояния их легко спутать с отдыхающей на лугу драконьей стаей: когда гибкое деревце пульсара в свёрнутом состоянии прижимается к земле, это вылитый небольшой дракончик, уткнувшийся мордой в хвост. Лишь пристально присмотревшись, можно увидеть, что гребень «дракончика» состоит из густых иголок разного размера, а его «морда» — ворох мягких игольчатых лап. Вот только огонь в «пасти» самый настоящий, как у реального дракона, и тоже готов вырваться при малейшем подозрении на необходимость самообороны.

Драконовидные пульсары не прикидывались безобидными обычными растениями, как многие другие магические виды. Они открыто заявляли о себе, как об опасных объектах, принимая форму самого могучего зверя на земле.

С точки зрения Кэсси, задание «пересечь заросли» было бы проще всего выполнить, осторожно обойдя все «кочки» и не потревожив инстинкт самосохранения растений. Тогда второе задание — о том самом противостоянии — выполняется один на один с намеренно потревоженным пульсаром, далеко от его сородичей. Степень отдалённости тут весьма важна, поскольку драконовидные пульсары — растения стайные, как и те звери, что дали именование виду. Стайные в том смысле, что они совместно защищаются от любых врагов.

Всё вышеперечисленное входило в материал лекции и было кратко повторено Кэсси при подходе к опытному участку, ассистенты не дадут соврать. Поэтому она решительно не понимала, каким образом парочке студентов взбрело в голову пнуть ногами свернувшиеся пульсары, презрительно фыркнув:

— Всего-то? И стоило огород городить?

Нет, фыркать на практиках по пульсарам можно вволю, а вот пинание ногами изучаемых являлось роковой ошибкой. Кэсси и оба её ассистента дружно отступили за край поля и, следуя требованиям техники безопасности, активировали защитные амулеты, укрывшие их магической пеленой. Повезло, что группа не успела углубиться в заросли, а то пришлось бы вызывать дежурных спасателей для эвакуации безмозглых.

— А у нас амулетов нет, — насмешливо крикнули студенты.

— Вы же обученные маги, — с ехидной улыбочкой напомнила Кэсси. — И я очень рада вашему намерению самым подробным образом повторить физиологию изучаемого представителя флоры.

Тем временем потревоженные драконовидные пульсары успели распрямиться, встав на «хвост», и плюнуть в незваных гостей сгустком пламени, размером с кулак. Один боевик пригнулся, пропустив фаербол над головой, а второй небрежно выставил щит, отбив атаку, и ответил огненным шаром, призванным спалить дотла наглое растение.

— Идиот, — со вздохом прокомментировала Кэсси.

Пульсар довольно заворчал в центре магического пламени и начал раздуваться в размерах, напоминая уже не мелкого, а весьма крупного дракона. Ничего удивительного при обильной кормёжке и молниеносном обмене веществ.

— Что происходит?! — завопил боевик, легкомысленно пропустивший мимо ушей «занудную» теоретическую часть.

— У магических растений, в отличие от прочих, весьма разнообразный рацион питания, — терпеливо напомнила Кэсси. — Пункт первый сегодняшней лекции гласил, что драконовидные пульсары охотно питаются огнём. Они моментально усваивают полученную энергию и в процессе жизнедеятельности преобразуют её...

— Рассечь его на куски и дело с концом! — подскочил на помощь вопящему товарищу ещё один любитель недослушивать лекции.

— Два идиота, — укоризненно покачала головой Кэсси. Раздувшийся пульсар смачно плюнул шаровой молнией по новому противнику, и боевик с болезненным воем покатился по земле, сбивая пламя и залечивая обширные ожоги. — Логично же, что раз растение проглотило огонь, то оно не долго держит его в себе. Пункт второй сегодняшней лекции: поглощённую энергию драконовидные пульсары преобразуют обратно в огонь. Однако это всегда будет пламя более высокой температуры, поскольку попутно растения сжигают и скидывают скопившиеся в них шлаки. Так устроена их система выведения, структура которой должна быть изображена в ваших конспектах.

— И что дальше? — дрогнувшим голосом спросили замершие в первой полосе пульсаров студенты, не решаясь двинуться вперёд и стыдясь отступить назад.

— Дальше в лекции шёл пункт третий, гласивший, что пульсары — стайные растения, — развела руками Кэсси и вставила в уши рабочие беруши. Ассистенты ещё при первом пинке по «дракончикам» позаботились защитить свои органы слуха, но она, как преподаватель, была вынуждена донести до студентов хоть крупицы начальных знаний о пульсарах.

Её горе-ученички наконец-то догадались оторвать взгляды от товарищей и осмотреться...

Благодаря разумной предусмотрительности, дружный вопль почти двух десяток лужёных глоток не был ею услышан, но зато хорошо виден по исказившимся лицам и буквально ощутим на вкус. Против магов поднялось всё поле, и они, увы, повели себя совершенно ожидаемо.

М-да, на её памяти ни один курс не сдавал эту практику с первой попытки. Лиера со смехом уверяла, что и она такого при всём своём огромном педагогическом опыте припомнить не может.

По скромному рассуждению Кэсси, наблюдающей за классическими ошибками нерадивых студентов, инструкторам по боевой магии надо перестать втолковывать адептам, что стихия огня — самая разрушительная. Ибо так они приучаются от любой грозной опасности бездумно обороняться шквалом огня, а на поле, заросшем драконовидными пульсарами, это заведомо проигрышная стратегия. Разгневанный, раздувшийся в размерах драконовидный пульсар, щедро подкормленный магическим пламенем, — зрелище не для слабонервных. Такого противника и настоящий дракон предпочтёт по широкой дуге облететь. К слову, ни одному адекватному дракону не придёт в голову дыхнуть огнём на пульсар — это одно из ключевых отличий полуразумного существа от того, что носит статус полностью разумного.

Когти страсти признали бы себя с лихвой отомщенными, если б могли видеть повальное бегство с поля боя третьего курса! Что ж, оставалось верить, парни навсегда отучились бросать фаерболы в беззащитные растения и пинать их — тоже. Культурное поведение — оно и в диком лесу пригодится.

Когда пульсары доплевали остатки огня, а боевики окончательно признали поражение, попрятавшись под охранными щитами за спиной педагога, Кэсси дезактивировала защитный амулет. И подскочила от неожиданности, когда чужие руки ловко вытянули из её ушей беруши.

— Заглянув в расписание, я заранее знал, что без помощи специалистов финал твоего занятия не обойдётся, — весело поведал Зетри и крикнул своим ассистентам: — Грузите на левитирующие носилки самых пострадавших и помогите добраться до лазарета способным стоять на ногах. Тем, кто уверен, что с ними полный порядок, — подойти ко мне за подтверждением данного факта!

Зычный властный голос помощника целителя окончательно сбил с боевиков остатки спеси, и они понурой шеренгой выстроились в очередь согласно приказу. После сортировки рядом с Кэсси осталась ма-ааленькая группка парней, состояние которых Зетри счёт достаточно удовлетворительным, чтобы велеть им шагать на все четыре стороны.

— Никаких четырёх сторон, — отменил указание явившийся к месту происшествия ректор, хмурый, как грозовая туча. — Назначаю господам студентам трое суток штрафных работ на кухне. Покидать стены академии всей группе запрещено вплоть до отдельного распоряжения! Будете сидеть в своих жилых блоках под домашним арестом и зубрить материалы лекций до тех пор, пока нэсса Валенса не признает их блистательно выученными! Позор!!! Если через месяц у вас будет не сдана хоть одна практика по магическому растениеводству — останетесь на повторное обучение на третьем курсе! Иначе вас съедят первые встречные хищные растения, чёрт подери, несмотря на все старания преподавателя вбить вам в головы хоть что-то. Нэсса, сделайте одолжение, отконвоируйте арестантов через питомник до общежития, а то без пригляда умного человека это обмельчавшее стадо баранов либо в дьявольских силках запутается, либо в вольере душегуба ползучего подремать уляжется.

— К-конечно, лорд Дэкет, — с трудом отошла Кэсси от шока. Ректор признал её заслуги и назвал умным человеком?! С ума сойти! Магические бури пронеслись над столицей? Или зубастые мухоловки начальство покусали?

— Ах да, и подготовьтесь к приходу инспекторов имперской безопасности, нэсса. Они планируют под лупой изучить всю отчётность питомника и сверить указанное в бумагах количество растений с фактическим. Будет досадно, если вас упекут в тюрьму до окончания учебного года и академия останется без преподавателя по одному из профильных предметов.

— Слава богу! — облегчённо выдохнула Кэсси, несколько не к месту. Ректор ошарашенно на неё уставился, и она смущённо развела руками: — Я уж собиралась бежать за противоядием к нектару зубастых мухоловок. Ну, вы знаете: он вызывает смещение восприятия человека и тот вдруг начинает нахваливать то, что прежде недолюбливал.

Лорда Дэкета привычно перекосило. Он скрипнул зубами и умчался вихрем, словно все пульсары на поле уже прицелились ему пониже спины. Зетри подавил смешок и сказал с тёплой укоризной:

— Рискуешь тем, что на отборочном конкурсе тебе достанутся самые невыполнимые задания.

— Все трудности ведут к новым возможностям. Если Учёный Совет академии придумает нечто действительно оригинальное, я отвешу земной поклон их богатой фантазии и внесу разнообразие в практики. А то вечно одно и то же, даже целители загодя на полигон приходят!

Стоило выйти из дверей питомника, как студенты начали горячо уверять преподавательницу, что дальше они сами до общежития дойдут. Настойчивое желание избавиться от конвойного в её лице Кэсси вначале отнесла на счёт смущения, что отважных боевиков провожает до дверей простая человечка.

— Распоряжения ректора не обсуждаются, — отрезала она. Педагогика — это не только обучение, но и воспитание, и привитие благородных манер поведения. Судя по всему, неловкость шествия за её спиной запомнится парням сильней разгрома на учебном полигоне, вот и не ст оит пренебрегать его психотерапевтическим эффектом.

Они подошли к отделанному красным мрамором корпусу общежития, занимаемому факультетом боевой магии. По причине учебного времени вокруг него стояла тишина: никто не орал непристойные песенки, из окон не вылетали молнии, не был слышен звон скрещивающихся клинков. Чаще всего увольнялись те уборщицы, что работали здесь, поскольку женские комнаты в корпусе можно было по пальцам пересчитать, и пристанище боевиков являлось самой настоящей берлогой разудалых холостых парней со всеми вытекающими обстоятельствами. Какое-то подобие порядка наспех создавалось здесь только перед обязательным комендантским обходом.

— Спасибо, что проводили, — скороговоркой выпалили студенты, пятясь к двери с позолоченной табличкой «Третий курс».

В недавнюю бытность студенткой Кэсси жила куда скромнее своих нынешних учеников. На всех простолюдинов было рассчитано одно-единственное здание с кухней, в которой имелось всего четыре дровяные плиты на две сотни человек. У магов за каждой группой был закреплён отдельный подъезд с роскошной входной группой, просторным холлом и двадцать одним жилым блоком, размещавшимся на трёх этажах. Блоки были двухместные и одноместные, а проходов между местами обитания разных курсов не имелось, дабы не ввергнуть общежитие в целом в состояние первозданного хаоса.

Намерению Кэсси попрощаться и уйти воспрепятствовало возникшее в ней ощущение чужой боли и страха. Ей оно мерещится или кто-то в самом деле страдает за красным помпезным фасадом? Мучаясь от жажды и свежих ран? Ощущение было яркое, она сталкивалось с подобным, когда приходилось лечить пострадавшие после практик растения.

— Нэсса Валенса, к вам инспекторы из имперской безопасности пришли! — закричали ей с аллеи, но Кэсси не тронулась с места.

Группка студентов осторожно приоткрыла дверь, против обыкновения не распахнув её с шумом настежь, и начала потихоньку исчезать в тёмном безлюдном холле...

— Стоп. Расступитесь и дайте пройти.

Наверное, её голос впрямь прозвучал так мёртво, холодно и страшно, как послышалось ей самой, поскольку приказ исполнили беспрекословно.

— Нэсса! Имперская безопасность пожаловала! — с отчаянием повторили за спиной, но она уверенно направилась в холл.

В самом тёмном углу, в узкой кадке, засыпанной сухой землёй, торчал похожий на акацию кустик. Обожжённый, переломанный, с выдранными с корнем колючками, облитый жгучими зельями и еле живой. Испуганно затрясшийся при виде своих мучителей.

— Какая гнусность, — глухо обронила Кэсси, присаживаясь перед кустом. — Вы захватили ни в чём не повинное живое существо, чтобы срывать на нём злость за собственное невежество, которое завело вас в чащу когтей страсти? Я могу понять, когда есть пострадавшие в честном бою, но вот так измываться над беззащитным пленником — это понять невозможно.

— Мы уже собирались подлечить его и вернуть обратно, честно, — сумрачно сказали студенты. — От этого куста нам больше всего досталось, он атаковал с такой яростью, будто у него бездонные запасы магии, а колючки ядовитые отрастали всё новые и новые буквально на глазах.

— Вы ещё расскажите, что он молниями плевался, смертельными заклинаниями разбрасывался и головы вам откусить хотел. А выкопали вы его и притащили сюда с целью изучения феномена, а не с целью ломать, бить и жечь беззащитное полуразумное растение, — горько хмыкнула Кэсси, и тут падающий через дверной проём солнечный свет загородил силуэт высокого мужчины с сумкой в руках.

Повисло молчание, затем до боли знакомый голос за её спиной сурово вопросил:

— Кто предложил взять «военнопленного»?

Боевики побелели, содрогнулись, как замученный куст, и понуро ответили:

— Командир группы.

— Где он?

— Его увели в лазарет с сегодняшней практики. Мы правда собирались вернуть куст обратно на поле!

— Командир будет отчислен из академии, а за вами, господа, будет установлено самое пристальное наблюдение, обещаю от имени службы имперской безопасности. Пока есть те, кто не задумываясь выполняет любые указания, всегда найдётся и тот, кто без раздумий и угрызений совести будет их отдавать. Раскаяние в совершённой подлости — хорошо, но вовсе не совершать подлостей — ещё лучше. Сила — не повод издеваться над слабым, никогда! — с тихой яростью отчеканил Левитт. — Запишите это в тетради десять раз подряд!

— Хоть сто, лорд Левитт, — угодливо пискнул кто-то из студентов, и лицо высокопоставленного безопасника помрачнело пуще прежнего.

— Если стократно написать одну и ту же фразу, она станет для вас бессмысленным набором звуков, я же сохраняю надежду, что вы хоть немного вникнете в её суть. Зло растёт и множится не столько из-за людей, которые его творят, сколько из-за тех, кто видит сотворённую кем-то подлость, но ничего не делает. Нэсса, куда доставить растение?

— В мой жилой блок, постараюсь выходить. — Кэсси поднялась и окинула боевиков тяжёлым взглядом: — Зачёт по магическим растениям станет самым неимоверно трудным зачётом вашего курса.

Облегчение и радость, с которыми Кока, кровавый зуб и огнецвет в её гостиной встретили пленника, прояснили причину их прежней внезапной агрессивности. Растения ощущают яркие чувства друг друга на заметных расстояниях (встающие как единый организм заросли пульсаров тому доказательство), и боль узника боевиков взволновала всех. Аккуратно смыв с кустика остатки ядовитых зелий и обработав все повреждения лечебной мазью, Кэсси полила его питательным настоем и со вздохом сказала стоящему рядом Левитту:

— При первой встрече с тобой я подумала, что чисто статистически хоть кто-то из большой когорты аристократов должен быть приличным человеком, так почему бы не ты? Теперь я знаю, что тогда мне нереально повезло встретиться с представителем этого мизерного процента магической популяции.

— Порядочных людей среди магов не так уж мало, — возразил Левитт, — просто гадкие случаи слишком бьют в глаза и хорошо запоминаются.

— Тоже верно. Кстати, с каким секретом был браслетик?

— Пока загадка. Я проверил самые популярные варианты: смертельные проклятья; заклятья, несущие вред здоровью; заговоры на бессилие; заклинания, влияющие на разум человека, даже на любовный приворот проверил — всё не то. Видишь ли, в магии нужно...

–...отгадать половину ответа, чтобы задать правильный контрольный вопрос. Чему ты удивляешься? Если шесть лет прожить в академии магии, волей-неволей нахватаешься крылатых афоризмов. Буду мучиться от любопытства, как же мне хотел напакостить «подарком от королевы» пятый курс боевиков.

— Не думаю, что это студенческая самодеятельность, уж больно профессионально наложено заклятье, — задумчиво возразил Левитт.

— Тогда я чем-то насолила лично его высочеству, и он прибег к помощи придворного артефактора для сотворения страшного возмездия? Принц всё-таки решил отыграться за драконий навоз и кусачих горявок?

Губы мага дрогнули в нежной улыбке, он отрицательно покачал головой и непокорный чёрный локон упал на высокий лоб. Разумеется, Кэсси не позволила бы себе фамильярно вернуть прядь на назначенное ей хозяином место, а вот Кока никогда не обременял себя рамками условностей. Лиана живенько потянулась к магу, ловко пристроила прядь обратно и красноречиво зашуршала листочками, напрашиваясь на вознаграждение.

— Поразительное дружелюбие после вчерашних демаршей, — ехидно прокомментировала Кэсси, сложив руки на груди и многообещающе прищуриваясь. — Лорд Левитт, ты видишь пример грубейшего подхалимажа в открытой форме.

— Или благодарность за участие в спасении сотоварища, — подкорректировал маг. Сунул руку в карман форменного сюртука и достал из него... покрытый сахарной глазурью пряничек!

Интересно, все высокие чины имперской безопасности носят сладости в карманах? И выдают их наглым лианам, которые быстро уминают подношение и тянутся к чужим карманам проверить, не завалялось ли в тех ещё что-нибудь вкусное?

— Фаерболов на тебя не хватает, — проворчала Кэсси, когда зелёный нахал вытянул ещё один пряник, а замглавы самой влиятельной конторы империи лишь весело хмыкнул. — Господин маг, нас ждут твои люди. Пошли, пока ты окончательно не испортил моего воспитанного питомца.

— Он уже успел побыть воспитанным? Чёрт, я упустил этот момент! В последний раз, когда мне довелось его видеть, он уволок мою шляпу через открытое окно.

— Надо внимательней следить за тем, под какими окнами стоишь.

— И в каких бассейнах плаваешь. До того, как мы проверим твой, хочу попросить тебя провести один эксперимент. Я поворошил свои познания в магической ботанике (ты же помнишь, что у меня по всем предметам были отличные баллы в академии?) и вспомнил, что цепкий скалолаз способен нести вес, втрое превышающий его собственный.

С этими словами Левитт открыл сумку, с которой явился в академию, и вынул контейнер, сильно воняющий болотной тиной. В мутной воде бултыхался склизкий комок тёмно-зелёного мха и шевелил блёклыми мерзопакостными усиками, похожими на тонких длинных червяков.

— Какая прелесть!!! — восхитилась Кэсси, присев перед контейнером, и с упованием на чудо посмотрела снизу вверх на высокое начальство: — Ты подаришь его мне? — И жалобно сникла: — Или это будет зависеть от итогов моего эксперимента? Я тогда через ректора запрос в контору сделаю: в академии нет образцов цепкого скалолаза, а ещё малышу нужен присмотр узкопрофильного специалиста! Кстати, откуда он у тебя взялся?

— По моему приказу доставили с гонцом из Лензы, с самых северных болот. Еле отыскали этот редкостный экземпляр.

Кэсси кивнула, заворожённо рассматривая узника контейнера. Скалолаз был назван так потому, что в редкие для северных широт тёплые дни он любил выбраться из болота на окружающие валуны и распластаться по нагретому камню. Солнце быстро его подсушивало, и скалолаз становился неотличим от обычного мха, на котором качаются прошлогодние сухие былинки. Однако эти былинки-усики сохраняли подвижность и обеспечивали скалолазу возможность передвижения и в усохшем состоянии тоже. И возможность прихватить с собой что-нибудь достаточно тяжёлое, как верно отметил Левитт.

— В чём суть эксперимента? — вернулась она к насущному вопросу.

Ей не понравилось, как замялся маг. Как глянул исподлобья и взъерошил волосы — тоже не понравилось. Похоже, лорд явился с очередным заданием, весьма похожим на подставу.

— Итоги опыта останутся между нами, — сказал Левитт, и ощущение подставы усилилось. — Мне необходимо знать, возможно ли такое в принципе, чтобы сделать выводы... важные выводы о личности преступника.

— Что возможно? — не выдержала Кэсси повисшей паузы.

Вредный брюнет не ответил сразу. Он поставил контейнер на пол возле Коки и открыл его. Цепкий скалолаз, уставший от крохотного водоёма, вмиг выполз через край на солнечный свет и довольно растянулся по тёплой, ярко освещённой кадке.

Испуганное верещание Коки и его попытки скинуть наглого пришельца пресекло заклинание Левитта. Лиана вынужденно застыла на месте, но её чувства ощущались Кэсси очень хорошо и сводились к тому, что никакими пряниками лорд маг не заслужит впредь её благосклонности! Чертыхнувшись про себя, Кэсси приступила к делу примирения питомца с новым обитателем комнаты: всеми чувствами она постаралась донести до паучьих силков мысль, что покрытая мхом зелёная кадка красивее чёрной, а выше мох не поползёт.

— Через сколько развеется твоё заклинание? Продержится минимум час? Надеюсь, этого хватит, чтобы Кока убедился, что скалолаз претендует исключительно на стену кадки, — вздохнула Кэсси. — Так что с ним надо сделать?

— Научить его по сигналу забираться на стол и бросать мелкий камешек в кружку.

Как она и опасалась, задание было с огромным подвохом. Причём хуже всего, если оно окажется выполнимым. С научной точки зрения феноменальную дрессировку растения не объяснишь, это тебе не щенок и даже не мантикора. Ей следует рассмеяться и заверить чересчур внимательного мага, что он просит сотворить невозможное! Кэсси набрала воздух в лёгкие, изобразила улыбку...

— Помнишь твой первый вызов на место самоубийства парня, которое оказалось замаскированным убийством? Мы так и не выяснили, кто кидал ему в отвар яд мышецвета, а ещё в комнате погибшего пахло болотной тиной, — тихо произнёс Левитт.

Чёртов брюнет умел подобрать верные слова в нужный момент времени! Кэсси поперхнулась искусственным смешком. Угрюмо глянула на мага и поднялась. Что ж, эксперимент будет как минимум интересный, и кто сказал, что всё получится? У неё не настолько феноменальный дар, чтобы командовать растениями, она всего лишь чутко улавливает их настроения.

Однако если эксперимент завершится успехом, она не сможет об этом умолчать, несмотря на все мудрые советы Лиеры. Права была наставница: ей изначально не следовало связываться со службой имперской безопасности.

— Оставляй своего скалолаза. Вдруг, он уникум среди мхов? — мрачно сказала Кэсси и пришла к выводу, что некоторые улыбки Марала Левитта следует запретить на законодательном уровне, как препараты, лишающие связности речи и ясности ума! Куда только Магпотребнадзор смотрит?

— Мои сомнения ты уже разрешила, не особо усердствуй с экспериментом, — мягко попросил Левитт и вернулся к основной причине своего визита в академию: — Пошли, взвесим твои водоросли и проверим: вдруг в них не хватает ровно полтора кило? Именно такой была масса тех, что хотели перекусить стихийником из академии Бирма.

— Масса моих образцов удерживается на значении двух килограмм, выделенный мне подогреваемый закрытый водоём не рассчитан на комфортное существование в нём б ольшего количества водорослей. Боюсь тебя расстроить, но утром я не заметила, чтобы исчезло аж три четверти моих подопечных, — покачала головой Кэсси, стараясь отвлечься от мыслей о скалолазе и опасной авантюры, в которую она готова ввязаться.

— Ты меня успокоила тем, что выходишь за круг подозреваемых в преступлении лиц, — заверил Левитт. — Гвардейцы вторые сутки проверяют все лавки, торгующие магическими растениями, будем допрашивать их владельцев. Хм-мм, ты явно хочешь сказать то, что меня всё-таки расстроит.

— Конкретно этих плотоядных водорослей разводят чисто из научного интереса. В лавках ими не торгуют, поскольку они не используются в качестве ингредиентов для лекарств и зелий, как многие другие растения морей и озёр, а в качестве декоративных растений и вовсе смертельно опасны.

— Чёрт побери... Ты знаешь, кто бы мог их разводить из любви к ботанике?

— Если б знала, то не ездила бы к Тёплому морю и не выпрашивала у главы конторы допуск на изъятие образцов этих водорослей. Есть ещё один нюанс, он описан в моей дипломной работе: оттенок цвета водорослей зависит от источника света. Мои живут в закрытом помещении, освещаются не солнцем, а магическими светильниками, поэтому на просвет отливают фиолетовым.

— Спасибо! Знание, откуда явились водоросли-убийцы — из природного или искусственного водоёма, позволит сузить область поисков.

— Тогда я скажу тебе больше того, что написано в моей дипломной работе: совершенно одинаковых магических светильников не бывает, а малейшее изменение в цвете их излучения меняет и оттенок листвы растений. Отчего-то я не сочла нужным включить это случайное наблюдение в описание эксперимента, а тот, кто вырастил водоросли-убийцы, мог не задуматься о том, сколько оттенков синего и фиолетового способен различить такой уникальный оптический прибор, как человеческий глаз.

— Если мы найдём подозреваемого и его бассейн с освещением, ты сможешь сказать, там ли выращивались водоросли?

— С очень высокой долей вероятности, — подтвердила Кэсси.