Спор. Бонус

Наталья Королькова Спор. Бонус

Прошло полгода. Жизнь покатилась по накатанной. Череда серых безликих однообразных дней сменяли друг дуга с завидной регулярностью. Мы с Жорой жили гражданским браком, так и не решив узаконить свои отношения. Жорка не предлагал, а я особо не настаивала. Штамп в паспорте все равно ничего не изменит. А вот родить ребенка я хотела. Я уже бредила детьми. Я морально созрела для того чтобы стать матерью, а вот Жора уверял, что надо вначале пожить для себя.

— Да я и с появлением малыша для себя поживу, — в очередной раз объясняла Жоре, что рождение ребенка это еще не конец света.

— Марин, как ты не поймешь, что ребенка надо обеспечивать, а мы с тобой даже на себя потратить лишнего не можем. На данный момент мы не потянем ребенка.

— Жор, сколько ты еще собираешься ждать? До тех пор пока я не выйду из детородного возраста? Или ты вообще становиться отцом не желаешь и, боясь в этом признаться, всякий раз ищешь отговорки?

— Мариночка, я хочу стать отцом, только не сейчас.

— А когда Жор? Когда рак на горе свистнет? Может мне стоит другого отца ребенку подыскать? — мне надоели его вечные отговорки. Мужчинам хорошо, они ребенка в любом возрасте заделать девушке могут, а у меня биологические часы тикают, и с каждым годом промедления рожать будет все сложнее.

— Иди, ищи. Опыт по этой части у тебя уже есть.

Жора первый раз попрекнул меня моим прошлым, и этот упрек оказался сродни удару под дых. Не проронив больше ни слова, молча собралась и отправилась на работу.

Поселившаяся в сердце обида стала голодным червем глодать душу. Все это время о прошлом я старалась не вспоминать, только вот в последнее время, наша с Жорой страсть пошла на убыль, скатившись до пятнадцати-двадцати минут секса, притом не каждый день. Так, перед сном, для здоровья, перепихнулись и заснули. Пропала страсть и не осталось жара в отношениях. А теперь еще и ругаться стали и вот сегодня впервые поссорились. Не так я себе представляла семейную жизнь. Не так.

Проводив завистливым взглядом женщину, везущую коляску, тяжело вздохнула. Забеременеть во чтобы-то ни стало, стало для меня навязчивой идеей. Я в первую очередь женщина и продолжение рода у меня заложено на генетическом уровне. Я хотела родить ребенка, причем ни когда-то в обозримом будущем, а желательно в этом году, ну или хотя бы в следующем.

Из-за того что из дома вышла раньше обычного, на работу пришла на сорок пять минут раньше. В офисе кроме меня никого не было и это неудивительно. Скинув с плеча сумку, решила выпить кофе, утром я так и не позавтракала.

— Привет, — этот голос я бы узнала из тысячи. Сердце в груди замерло, а дыхание перехватило. Что он здесь делает? Медленно развернулась. Борис Борисович собственной персоной, стоял в дверях офиса. Как всегда в костюме, гладко выбрит, подтянут, он не выглядел на свои года. — Рад тебя видеть, Мариночка.

— Что ты здесь делаешь? — выдавила из себя, выпуская из легких сдерживаемый воздух.

— К тебе приехал, — без тени улыбки ответил он. — Я так соскучился.

Боже. Этот его гипнотический взгляд, который на меня всегда действовал как валерьянка на кота, заставил дрогнуть колени. Организм сразу же отреагировал на появление Бориса, я ощутила, как увлажняется лоно, память напомнила о том, как нам с ним было хорошо, а воображение услужливо нарисовало, как может это произойти сейчас.

Сглотнув вставший в горле комок, отвела взгляд. Кажется, я хотела пойти попить кофе.

— Кофе будешь? — голос не дрогнул и я себя за это похвалила.

— Я тебя буду.

Когда он успел подойти так близко? Я чувствовала исходящий от Бориса жар, я тоже горела. Наши губы встретились и по мне словно разряд электрического тока прошелся. Тело охватил пожар, неистовый и все пожирающий огонь испепеляющий изнутри. Безудержная страсть затмила разум, поглотив все эмоции, дала разгул гормонам.

Борис сжал меня в объятьях, позволив прочувствовать всю степень своего желания. Тело помнило эти руки, и теперь изгибалось под пальцами Бориса. К моему ужасу, мне захотелось большего.

— Не здесь Мариночка, — ухватив за руку, Борис потащил меня в сторону кабинета начальника отдела продаж.

— Но, — попыталась возмутиться, да заодно и освободиться.

— С сегодняшнего дня это мой кабинет, — прошептал он мне на ушко, одной рукой удерживая за талию, а другой, открывая дверь. — Я выследил тебя, а потом перевелся. Мариночка, я так по тебе соскучился.

Звук закрываемой на ключ двери привел в чувство. Все повторялось.

— Опять на меня поспорили? — спросила глядя в карие, горящие желанием глаза.

— С Леонидом мы разругались. После тебя мы больше ни на кого не играли и не спорили. Марина, ты перевернула всю мою жизнь.

— Что так? — попыталась отстраниться от Бориса, но не получилось.

— Потому что встреча с тобой оказалась для меня роковой.

Губы обжег страстный поцелуй. Мы же с ним прежде, до сегодняшнего дня ни разу не целовались, промелькнуло в голове. Но как Борис целовался… Этого не передать словами. Мои губы ответили на его поцелуй. Все что в голове могло думать и анализировать отключилось. Власть захватили чувства, проникнув в каждую клеточку, они заставили тело капитулировать, полностью и безоговорочно отдаваясь всепоглощающему и раздирающему на части желанию.

Не знаю, как мы оказались на стоящем в уголочке диване. Животная страсть затмила разум, требуя немедленного соития.

— Мариночка, ты как всегда уже готова меня принять. — Раздвинув ноги, пальцы Бориса прошлись по влажному лону, мои брюки вместе с трусиками уже где-то валялись. Свои штаны с себя Борис так же скинул, а заодно и пиджак, оставшись, как и я в одной рубашке. — Ты не представляешь, Марина, как долго я этого ждал. — Со стоном наслаждения Борис вошел в меня, а я обхватила его за плечи.

"Что я творю"? — это была последняя разумная мысль в голове. Давненько я такого не испытывала. Здесь и сейчас я желала Бориса, растворяясь в нем и мечтая, чтобы накрывшее нас безумие не прекращалось.

— Марина, — прохрипел Борис, ощутимо вздрагивая и замирая тяжело дыша. — Девочка моя.

Поцелуи заскользили от кончика моих губ вниз по шее, только вот тело на них почти не отреагировало, тело жаждало удовлетворения, оно хотело разрядки, которую я так и не получила. Мне срочно требовалось освобождение. Бедра задвигались только в им одном ведомом ритме.

— Сейчас маленькая моя, сейчас, — губы Бориса оказались на клиторе. Мне хватило нескольких движений языка для того чтобы мир у меня перед глазами взорвался.

Не успев перевести дыхание после пережитого, почувствовала новое вторжение.

— Борис, — возмутилась, широко распахивая глаза.

— Мариночка, не смог устоять перед искушением, вновь обладать тобой. Ты такая притягательная, меня с невероятной силой тянет к тебе. Ничего не могу с этим поделать. Я хочу тебя. Марина я постоянно тебя хочу. Даже сейчас, когда я в тебе.

Движения Бориса стали резче и размашистее, а потом, помня о моей маленькой слабости, он, продолжая двигаться, дотронулся пальцами до клитора. Я пыталась сопротивляться этому сладостному безумию, пыталась не замечать и игнорировать, ласкающие меня пальцы, только вот… Как же хорошо. Пальцы Бориса творили чудеса, точно зная, где, когда и с какой силой двигаться. Через несколько минут мое тело сотряс сильнейший оргазм.

— Мариночка, я уже успел позабыть какая ты страстная. — Рука Бориса заскользила по коже, заставляя тело выгибаться и жаждать новых прикосновений. — Ты все такая же ненасытная.

— Отпусти, — попросила, садясь и ища глазами одежду. Брюки обнаружились на полу.

— Мариночка, не убегай от меня, я так долго тебя искал, — Борис удержал за руку, а потом извернулся и поцеловал. — Какие у тебя сладкие губы и почему я к ним прежде не прикасался? — Борис обвел контуры моих губ пальцем.

— Скоро рабочий день начнется. — Я пыталась собрать себя, только вот находясь в непосредственной близости от Бориса это было непростой задачей. — Не хотелось бы, чтобы о нас пошли слухи.

— Мариночка, ты совершенно не изменилась. — Очередного поцелуя удалось избежать. — И все такая же с виду недоступная и в то же время горячая, соблазнительная и притягательная.

Соскочив с дивана и сделав несколько шагов, почувствовала, что по ногам течет сперма. Сперма. Он кончил в меня. Но прежде он…

— Борис как это понимать? — Провела ладонью по внутренней стороне бедер.

— Марин, сейчас я тебе салфетки дам, — засуетился Борис.

Рассудок медленно отвоевывал территорию у чувств и на меня накатило осознание того что произошло. Себя я ни коем образом не оправдывала. Что делать, если я не могу устоять перед Борисом? Меня как мотылька на огонь тянет к нему и даже сейчас, мне хочется обнять Бориса и поцеловать. За два с половиной года я, похоже, от него так и не излечилась. Забыть забыла и вроде бы даже как стерла из памяти. Я о нем и не вспоминала, до сегодняшнего дня и не вспомнила бы, если бы не встретила.

Прохладная влажная салфетка стала подниматься вверх от коленей к бедрам. Борис стоял передо мной на коленях и тщательнейшим образом убирал остатки нашей с ним страсти. Вот вроде бы он ничего особенного не делает, а я за последние двадцать минут с новой силой возбуждаюсь. Нижние губки за несколько секунд набухли налившись кровью и теперь болели, а для того чтобы боль ушла, требовался обычный или оральный секс. А ведь я только что и то и другое получила.

Место салфетки заняли пальцы, ни возразить, ни отодвинуться не успела, язык Бориса прошелся по клитору и ноги приросли к полу, не желая двигаться с места. Борис плавно и медленно провел языком по источнику моего наслаждения. У меня от его едва ощутимого прикосновения дыхание перехватило, и тело напряглось, требуя продолжения, и оно последовало. Каждое легкое движение языка заставляло тело содрогаться, а язык Бориса заскользил по клитору раз, за разом убыстряя движения. Как же я люблю эту ласку, и вот уже в очередной раз готова была кончить от нее.

Жора. Прошла отрезвляющая мысль. Попыталась отстраниться от Бориса, но он только сильней вцепился пальцами в мои бедра, и ускорил движения языка, я стала двигаться ему в ответ, зарывшись пальцами в волосы Бориса и прижимая его голову к себе. И вот уже пальцы Бориса внутри меня начали движение, а его язык, найдя особо чувствительную точку, закружил над ней.

— Борис, — вцепившись в волосы мужчины, закрыла глаза и практически тут же сотряслась всем телом. У меня явно ненормальная реакция на этого мужчину.

— Мариночка, маленькая моя, сладенькая моя. — Язык нежно поглаживал клитор, успокаивая.

— Отпусти, — попросила, потому что чувствовала, что сама не уйду.

— Я тебя не держу. — Борис убрал руки, продолжая работать языком.

— Борис, — простонав, отлепила его голову от себя. Наши глаза встретились.

С работы надо увольняться, потому что в противном случае у нас каждый рабочий день будет так начинаться. Надолго ли меня хватит? А его? Или опять поиграет и бросит?

Меня словно ледяным душем окатило, промывая мозги и остужая желание. Сколько на этот раз продлится наша интрижка день, два, три — неделю? А потом опять придется собирать осколки души и восстанавливать ее по кусочкам, реанимировать сердце и учиться заново чувствовать. Похоже, что предыдущие ошибки меня так ничему и не научили. После двух дней проведенных с Борисом и четырех с Леонидом, я целых два года восстанавливалась. Становиться в очередной раз бездушной циничной стервой не хотелось.

— Не прикасайся ко мне, — взвизгнула, отшатнувшись от мужской руки. — Никогда больше не прикасайся ко мне.

Подобрав валяющиеся вещи, стала поспешно одеваться. Меня трясло, руки не слушались из-за этого одеться быстро не получилось. Борис молча наблюдал за мной, я чувствовала его взгляд и понимала, что если он ко мне прикоснется, все повторится сначала.

— Дай ключи, — одевшись, протянула руку.

— Марин, от себя не убежишь.

— Ключи дай, — стоя с протянутой рукой, на Бориса не смотрела. Я находилась на грани разрываемая противоречивыми чувствами.

Ключ лег в руку, и я поспешила покинуть кабинет. До начала рабочего дня оставалось целых десять минут. Из наших в офисе еще никого не было. Повезло. Действительно повезло. Направляясь в дамскую комнату, пыталась привести чувства в порядок. Только где там. Это как же меня так угораздило?

Глядя на свое отражение, на полыхающие щеки, на блестящие после испытанной страсти глаза, и на растрепанные волосы думала, как я могла до такого докатиться? Как я могла позволить страсти взять верх? И что теперь делать?

Охладив щеки холодной водой и пригладив волосы рукой, с тяжелым сердцем отправилась на свое рабочее место.

— Марин, ты, где ходишь? Смотрю, сумка стоит, а тебя нет, — Ольга, перестав разглядывать себя в зеркало, повернулась ко мне.

— Была в туалете. Что-то мне плохо. Чувствую себя отвратительно, скорее всего, заболела. — Сев за стол, включила компьютер.

— Выпей таблетку, — посоветовала Оля, только вот в моем случае таблетка не поможет.

— Марин, если тебе совсем паршиво, отпросись. — Это уже Юля решила мной заняться.

— Заодно и с нашим новым боссом поближе познакомишься, я его тут краем глаза видела, симпатичный мужчина и если верить слухам неженатый. — Крутя в руках ручку, Вера окинула всех нас взором. — Может роман с ним закрутить?

"Закрути, Вер, закрути, мысленно посоветовала нашей самой юной сотруднице, может тогда Борис отстанет от меня и оставит в покое? Только вот почему от этой мысли у меня сердце так болезненно сжалось? Не думать о нем, не думать. Дала сама себе установку".

— Добрый день, разрешите представиться, меня зовут Борис Борисович и с этого дня я ваш новый непосредственный начальник.

"И вот как о нем не думать? Если он стоит в нескольких шагах от меня и приветливо улыбается". Глянула на него разок из-под полуопущенных ресниц и сразу же взгляд в монитор устремила. Какой смысл смотреть на Бориса, если я каждую черточку его лица знаю, помню его руки, его губы, ласкающие и целующие меня. Стало тяжело дышать. Когда же он уйдет с глаз моих в свой кабинет?

— Марин, Марина, — позвала Ольга. — Оторвав взгляд от монитора, переместила его на женщину.

— Что?

— Это Борис Борисович.

— Приятно познакомиться, — кивнув головой, вновь уткнулась в монитор.

"Вот что ему у себя в кабинете спокойно не сиделось-то? В люди решил выйти, с народом познакомиться и пообщаться, а заодно и меня до белого каления довести. А если я встану и уйду, пойдет он за мной?" Проверять не стала, потому что знала ответ.

— Не буду вас больше отвлекать, работайте, — Борис Борисович, наконец-то ушел. Ура, теперь хотя бы можно спокойно вздохнуть.

— Марин, ты что такая…

— Какая? — бросила взгляд на Веру.

— Взъерошенная. Тебя какая муха с утра укусила? — Не говорить же ей что муху Борис Борисовичем зовут.

— Радиоактивная, и у меня от ее укуса даже, кажется, температура поднимается.

— Как тебе наш новый шеф? — Не могла успокоиться Вера.

— Никак, — пробурчала.

— По мне так красавчик, надо будет попробовать его обработать, — мечтательно произнесла Верочка, не иначе уже планы соблазнения в голове прокручивая.

— Вер, сначала текущие бумаги обработай, а уж потом за шефа принимайся, — усмехнулась Юля, включая чайник. Какая работа без огромной чашечки кофе?

Минуты тянулись, складываясь в часы. Работа не клеилась, да и какая работа, если нет ни концентрации, ни сосредоточенности? А в голове один единственный вопрос застрял: "Что делать"? Я сидела на огромной бочке с порохом, и слезть с нее не могла и взрываться не хотелось. Бориса только-только назначили, с должности он не уйдет, переводиться в какой-нибудь другой филиал навряд ли захочет. Значит, именно мне придется подыскивать другую работу и начинать можно прямо сейчас.

Жаль, конечно, здесь и от дома недалеко и коллектив не чета предыдущему, можно сказать душа в душу живем, вернее, жили, пока Борис не появился. Почему именно его сюда назначили? Или он действительно из-за меня сюда перевелся? От этой мысли сердце застучало быстрее. Неужели я его так сильно зацепила, что он за два с половиной года не смог меня забыть? Или все же его появление здесь случайность, роковое стечение обстоятельств?

— Марина, — Юля потрясла меня. — Ты где летаешь? Какие океаны бороздишь?

— Медитирую. Раз таблетка не помогла…

— Ну и как?

— Не знаю, сбилась с настроя.

— Марин, тебя Борис Борисович вызывает.

— Зачем? — испуганно заозиралась, переводя взгляд с оной девчонки на другую.

— Борис Борисович решил с нами со всеми поближе познакомиться, — пояснила Оля, с какой именно целью меня вызывают в кабинет начальства. Только вот зачем мне туда идти, если я с Борисом знакома ближе некуда.

— Спрашивает о трудностях, с которыми нам в силу своей профессии приходится сталкиваться, — сидя ко мне в пол-оборота, Вера крутила в руке карандаш.

— А еще его интересует, чтобы мы хотели изменить у себя в офисе, — добавила Юля.

— Меня здесь все устраивает, о всех трудностях сразу так и не вспомнишь, да и как-то до появления Бориса Борисовича мы с ними справлялись. К тому же у меня голова болит, так что я никуда не пойду. — Опустив голову, уткнулась в монитор.

— Марин, ты что? — Юля развернула кресло, в котором я сидела. — Начальство не игнорируют. Иди.

— У меня голова, — напомнила.

— Борис Борисович открутит тебе ее. Иди, он тебя уже более пяти минут ждет, — Вера указала на циферблат часов.

— Иди, иди, Марин, между делом пожалуйся на голову, может домой отпустит.

— Может и отпустит, — тяжело выдохнула. Идти не хотелось. И почему я уверена, что разговаривать со мной он не собирается?

Я медлила. Поднявшись, решила навести на столе порядок, чувствуя, как дрожат руки и трясутся колени, а еще почувствовала, как увлажнилось лоно и затвердели соски, а кожа стала полыхать огнем, предвкушая, как пальцы Бориса касаются ее. Идти к Борису с моей стороны было бы безумием.

— Девчонки, извинитесь за меня перед Борисом Борисовичем. — Ноги подкосились и мне пришлось ухватиться за край стола для того чтобы не упасть. Решила этим воспользоваться, выдав разгоревшееся возбуждение за болезнь. — Я домой, что-то мне совсем плохо стало.

— Марин, может тебе такси вызвать?

— Юль, не надо, я на маршрутке доберусь, она как раз у моего дома останавливается. — Схватив сумку, на нетвердых ногах направилась к выходу.

Ура, неужели мне так удачно удалось сбежать? Ноги несли меня прочь из этого здания на улицу, туда, где с легкостью можно затеряться. Только вот радость по поводу обретенной свободы была недолгой.

— Я тебя подвезу. — От такого заявления, ноги у меня все-таки подкосились. Хорошо, что Борис вовремя среагировал и успел подхватить, а то сидела бы я сейчас на асфальте у его ног. Он меня придержал за талию, довольно крепко прижав к себе. Лучше бы уж я упала. Электрический разряд, пронзивший тело был осязаем. Мне нельзя находиться рядом с Борисом, еще немного и я начну раздевать его прямо здесь у всех на глазах.

— Марина, — голос Бориса сел и стал хриплым. Вскинув голову, подняла на него глаза. Зря. Напряженный взгляд, расширенные зрачки и учащенное дыхание свидетельствовали о том, что Борис, как и я находится на грани. — Если ты не хочешь чтобы я овладел тобой прямо здесь, садись в машину. Марина, я не шучу, и ты знаешь, что я на это способен.

Да я и сама сейчас была на это способна, поэтому спорить не стала, едва заметно кивнув головой.

— Надеюсь, мне хватит силы воли доехать до квартиры, а не овладеть тобой где-нибудь по дороге. Пойдем. — Борис потянул меня за руку, и я безропотно пошла за ним, не зная куда, но точно зная, чем все это закончится. Осознание данного факта будоражило кровь. — Садись. — Борис открыл передо мной дверцу машины.

— Может я лучше одна до дома дойду? — предприняла последнюю попытку остановить неизбежное.

— Мариночка, — выдохнул практически в самое ухо Борис. — Не искушай меня. Мне все равно где именно любить тебя и салон моего автомобиля не самый худший вариант, и что-то мне подсказывает, что ты сильно возражать не будешь. Но учитывая то, что по своей натуре ты девушка скромная, то после случившегося, ты уволишься с работы, потому что не вынесешь пересудов, а я не хочу, чтобы ты уходила. Я хочу каждый день видеть тебя.

— Борис…

— Поехали, — буквально затолкав меня в машину, и захлопнув дверцу, Борис сел на водительское кресло и завел двигатель.

— Куда мы поедем? — спросила, разглядывая его профиль.

— Ко мне. У меня здесь недалеко двухкомнатная квартира и живу я один. Переехал недавно и еще даже не все вещи распаковал.

— Кровать-то хоть есть? — Взгляд упал на ширинку Бориса, и я отчетливо увидела его возбуждение, которое росло и наливалось на глазах.

— Кровать есть. — Мы остановились на светофоре, и Борис повернулся ко мне лицом. А моя рука легла на его возбужденную плоть.

— Марина, — шумно выдохнул он, и глаза его полыхнули пламенем. — Убери руку и не делай так больше. Потерпи маленькая моя, еще минут пять-десять, а потом я буду в полном твоем распоряжении. — Зажегся зеленый, и Борис, устремив взгляд на дорогу, тронулся с места, а я слегка сжав пальцы, убрала руку. — Хулиганка. — Пожурил меня Борис. — Мы уже почти приехали.

Выйдя из машины, огляделась, Борис припарковался возле многоэтажки. Схватив за руку, он потащил меня к подъезду.

— Пешком пойдем? — спросила, вспомнив, как мы с ним занимались сексом в подъезде.

— Мариночка, все что пожелаешь, но только не сегодня, — мы уже подошли к лифту.

— А что так?

— Я хочу видеть тебя всю целиком, хочу прикасаться к твоей обнаженной коже и чтобы мне при этом ничего не мешало, и никто не мешал. — Зайдя в лифт, Борис нажал на кнопку четырнадцатого этажа. Высоко забрался.

— А как же экстрим, или стареешь, и уже только на классику тянет?

— Я тебе покажу классику и не только ее. — Одно молниеносное движение и вот я уже прижата к стенке лифта.

— А ведь у нас с тобой в лифте еще ни разу не было, — вспомнила.

— Мариночка раз ты хочешь, то будет.

Двери лифта открылись, выпуская нас. Борис достал ключи и вставил их в замочную скважину. Стало боязно, захотелось сбежать.

— Марин не глупи, я тебя все равно догоню. — Рука Бориса сильнее сжала мою, а потом Борис подхватил меня на руки и перенес через порог своей квартиры, после чего ногой захлопнул дверь.

— Ну, наконец-то, — выдохнул он, накрывая мои губы своими. — Марин, давай первый раз все будет быстро, а потом уж начнем смаковать и растягивать удовольствие, — предложил Борис, между поцелуями. Мариночка, я так сильно тебя хочу.

Пальцы Бориса уже расстегивали пуговицы на моей рубашке. Мои тоже потянулись к его пуговицам. Я хотела его, хотела до умопомрачения. Борис стал моим персональным наркотиком на который я подсела и теперь никак не могла избавиться от зависимости, да и не хотела. Сейчас не хотела.

Рубашка была скинута, бюстик сорван и я заметила жадный, пожирающий меня взгляд Бориса.

— Мариночка, какая же ты красивая.

Его ладонь накрыла грудь и слегка сжала ее. Борис наклонился и очертил языком контур соска. Из груди вырвался стон, а пальцы зарылись в мужских волосах, прижимая голову Бориса ближе.

Втянув в себя сосок и посасывая его, Борис расстегнул на штанах молнию и скинул с меня вниз брюки. Присев на корточки, Борис дотронулся языком до клитора.

— Борис, — выдохнула, прижимая его голову к себе. Ноги предательски дрожали.

— Мариночка, я быстренько, — язык заскользил по клитору с невероятной скоростью, вызывая в теле предвкушающую дрожь. Тело само двигалось навстречу языку, пальцы зарылись в волосах Бориса, периодически помогая его голове двигаться.

Быстро. Слишком быстро я почувствовала приближение оргазма. Тело напряглось и в какой-то миг замерло, после чего забилось под мужским языком.

— Мариночка, девочка моя. — Подхватив на руки, Борис отнес меня в комнату. Опуская на кровать его губы, нашли мои, заставляя забыть обо всем.

В какой-то момент, отстранившись, Борис стал лихорадочно скидывать с себя одежду, при этом его глаза не отпускали мои. Я смотрела в них, видела бушующую страсть, которая с такой же силой кипела и во мне, и эта страсть требовала выхода. Я знала, что сейчас произойдет и ждала этого.

Борис вошел в меня со стоном наслаждения, и я с радостью приняла его.

— Мариночка, — выдохнул в ухо Борис. — Как же долго я этого ждал. За несколько часов я изголодался и безумно соскучился по тебе.

Размашистые движения Бориса стали резче. Вцепившись в мужские плечи, поймала ритм и стала двигаться навстречу.

— Закинь на меня ножки, — попросил он, прерывисто дыша. Закинула. Сразу же почувствовав, что проникновение стало глубже. — Вот так, Мариночка, да. Да. Да, — кричал Борис, врываясь в меня. Несколько десятков движений и он, замерев, лег на меня, обнял, прижал и сделал еще несколько движений. — Марин, прости, не сдержался. Погнался за своим удовольствием. Сейчас я все исправлю. Все это он говорил между поцелуями, которых удостоилась шея.

Борис лег рядом и его руки тут же начали гулять по моему телу, то и дело, останавливаясь на груди. Пальцы обводили вокруг соска, сжимали его и снова начинали круговые движения.

— Борис, — простонала лежа с закрытыми глазами. Тело требовало разрядки, и я уже ни о чем другом не могла думать.

— Как скажешь Мариночка, потом поиграем, — губы Бориса сомкнулись на клиторе. Несколько нежных движений и вот я уже чувствую язык, который точно знает, где пройти тихонечко, дразня и возбуждая, хотя куда уж больше, где надавить, заставляя тело выгибаться ему навстречу, а потом он коснулся самой чувствительной точки и словно взбесился.

— А-а-а, — никогда не любила кричать, а тут не сдержалась, и с губ сорвался тихий приглушенный стон.

— Мариночка, зачем ты себя сдерживаешь? — лежа с закрытыми глазами, приходила в себя после оргазма, чувствуя как от паха к голове и к кончикам пальцев на ногах струиться тепло, как расслабляются натянутые до этого мышцы.

— Если бы я себя сдерживала, никакого бы стона ты не услышал.

— Согласен, — его язык продолжал лизать клитор, только теперь он делал это медленно и неспешно. — В следующий раз, хотя бы попробуй покричать в голос.

— Не боишься соседи услышат?

— А пусть слушают и завидуют.

Пальцы Бориса, вцепились в бедра, удерживая меня на месте, а его язык с новой силой стал теребить клитор, заставляя расслабленное тело вновь напрячься и выгибаться под его воздействием.

Сжав внутренние мышцы, приподняла бедра, язык Бориса мучил одну единственную точку, и я уже чувствовала приближение нового оргазма.

"Вот сейчас, вот-вот, еще немножко".

Тело замерло в предвкушении, и язык Бориса тоже замер, после чего стал двигаться медленно-медленно, лаская и успокаивая.

— Борис, — распахнув глаза, уставилась в потолок. — Борис.

— Сейчас моя хорошенькая, сейчас. — Его язык снова начал безумный танец, доводя до исступления и опять в самый последний момент остановился.

— Признайся, ты смерти моей хочешь? — Я тяжело дышала, неудовлетворенность изводила, сконцентрированная внизу живота энергия, требовала выхода.

— Мариночка…

— Чего ты добиваешься?

— Хочу, чтобы удовольствие у тебя было максимальным, — приподняв голову, встретилась с Борисом глазами.

— Помнишь, чем в прошлый раз это закончилось? — Он помнил, я это видела. — В прошлый раз оргазм был потрясающий, но мне не понравилось то, что я от переизбытка чувств потеряла сознание.

— Марин прости, — голова Бориса склонилась между моими коленями, и я почувствовала его язык на внутренних губках. — Я исправлюсь.

Язык в очередной раз принялся мучать клитор. После первого же движения, моя голова упала на подушку, глаза закрылись, а тело напряглось, остро реагируя на каждое движение, на каждое прикосновение.

— Еще, — выдохнула. — Еще, — уже громче. Я не могла допустить, чтобы Борис остановился. — Еще. Еще, — кричала, только бы он не остановился. Энергия в паху закручивалась на манер сжатой пружины и готова была вырваться из меня. — Да, — мой крик отразился от стен квартиры. — Да. Да. Да, — Тело все еще выгибалось, но напряжение уже уходило, уступая место расслабленности.

— Мариночка, — губы Бориса порхали по внутренней стороне бедер. — Твои стоны и крики самая лучшая музыка для моих ушей. Я готов их всю жизнь слушать. — Мариночка, сладенькая моя. — Губы переместились в паховую область и стали подниматься выше до тех пор, пока не достигли соска.

Круговое движение, и губы втягивают сосок, а потом начинают посасывать его. На смену губам пришел язык, а другого соска коснулись пальцы Бориса, которые в точности повторяли движения языка.

— Борис, — приподняв веки, устремила на мужчину затуманенный взгляд. — Зачем ты опять меня возбуждаешь.

— Потому что я тебя хочу.

Борис встал на колени, демонстрируя мне свое желание. Длинный, налитый кровью член, был готов к боевым действиям. Повинуясь порыву, ухватила его, а потом, приподнявшись, лизнула.

— Марина, не надо, — прохрипел Борис, но с места не сдвинулся. А раз так… Кончик языка очертил головку и пробежался по твердому стволу до основания, а потом змейкой вернулся обратно.

— Как тебе больше нравится? — Несколько раз лизнула член так, как слизывают мороженное, от основания к головке. — Или так? — Теперь я уже втянула его в себя, при этом помимо губ работая еще и языком.

— Мариночка, — тяжело выдохнул Борис, отрывая мою голову от себя. — Не надо. — А у самого в глазах такой огонь полыхает.

— Почему? — извернувшись, лизнула член и услышала, как судорожно Борис втянул в себя воздух.

— Мариночка, — общаться на эту тему он явно не хотел.

— Не скажешь, хуже будет. — Нагнувшись, стала сосать член, раз за разом ускоряясь.

— Марина прекрати, — пальцы Бориса ухватили мою голову, он хотел меня оттолкнуть, а вместо этого стал притягивать к себе, помогая двигаться и задавая темп.

Выпустив изо рта член, провела по нему языком и подула. Интересно, а как долго выдержит Борис, если я, так же как и он, буду доводить его до грани, а переступить черту не дам? На сколько его хватит?

— Мариночка, я по твоим глазкам вижу, что ты что-то задумала.

— Может, даже скажешь что именно?

— Ты хочешь, чтобы я кричал так же, как и ты.

— А у тебя получится? — улыбнувшись, пробежалась пальчиками по члену, после чего стала его вылизывать, чередуя с втягиванием в рот.

— Марина, — взвыл Борис после второго раза, когда я остановилась, не доведя его до оргазма. — Я больше так не могу.

Опрокинув на кровать, Борис вошел в меня. Я не сопротивлялась, я хотела и ждала этого момента, момента, когда Борис вновь окажется во мне.

— Пользоваться тем, что сильнее нечестно, — произнесла, сразу же подстраиваясь под заданный Борисом ритм. — Я может, тоже хочу тебя помучить.

— Обязательно помучаешь, — хрипло выдохнул Борис, не сбавляя темпа вторжения. — Только не сейчас.

Пальцы Бориса найдя чувствительную точку, стали водить по ней, а после сжав отпустили, но только лишь для того чтобы начать все заново.

— Умоляю, не останавливайся. — Чувствуя нарастающее напряжение, ухватилась за свои соски и стала сдавливать их.

— Марина, открой глаза, посмотри на меня. — Борис выдернул меня из мира иллюзий в реальность. Карие глаза Бориса полыхали таким страстным огнем, что я, побоявшись обжечься, отвела взгляд в сторону. — Марина, я хочу видеть твои глаза. Марина.

На уговоры поддалась и, глядя в черные, расширенные от накатившей страсти зрачки мужчины, почувствовала как тону в них.

— Марина, — меня накрыло следом за ним.

Какое-то время мы лежали молча, обнявшись. Мыслей не было, в расслабленном теле чувствовалась удовлетворенность. Звонок мобильника проревел оглушительным воем пожарной сирены.

"Жора. Кроме него некому звонить. Он словно почувствовал. Что делать? Надо ответить".

— Ты куда? — Борис удержал меня за руку.

— Телефон, — махнула в сторону коридора, там, где валялась сумочка.

— Пусть себе звонит, — Борис притянул меня к себе.

— Я должна ответить.

Эйфория мигом улетучилась, уступая место реальности. Включившийся мозг сразу же стал искать оправдания и пути к отступлению, а поднявшая голову совесть, упрекала. Как я могла?

Совесть затолкала поглубже, с ней я потом разберусь, сейчас как-то не до нее было.

— Але, — ответила, пытаясь унять бешеное сердцебиение.

— Мариночка, прости меня за то, что позволил с утра так с тобой разговаривать. Во искупление грехов, я приготовил тебе сюрприз, хочу попросить чтобы ты не опаздывала, — глянула на часы в мобильнике.

— Я не опоздаю. — Домой я практически всегда приходила в одно и то же время, а значит, у меня осталось чуть более часа.

— Может тебя встретить?

— Нет, — Вырвался из меня истерический крик. До того как я успела зажать рот рукой. — Жор не надо меня встречать я сама дойду. Все, до встречи через час. — Дрожащим пальцем прервала связь.

— Марин, — лежа на койке, Борис поднялся на локте.

— Попробуешь задержать — прокляну. — Когда я в таком состоянии меня лучше не трогать и Борис это понял.

Меня трясло, только не от страсти, а от других нахлынувших на меня эмоций. Отведя взгляд от Бориса, стала поспешно одеваться.

— Я тебя провожу.

— Даже не думай, — Взглядом пригвоздила мужчину к кровати. — Не маленькая, сама доберусь.

— Марин, я не буду довозить тебя до подъезда.

— Борис, уймись. На метро быстрее. К тому же мне надо остыть и прийти в себя. — Одевшись, подошла к зеркалу и стала причесываться.

— Может, ты его сразу бросишь? — В зеркале встретилась взглядом с Борисом.

— Ты второй раз ураганом врываешься в мою жизнь и крушишь не разбирая в ней все.

— Марин, я хочу быть с тобой, — Борис поднялся. — У меня было более чем достаточно времени, для того чтобы разобраться в себе. — Подойдя, Борис остановился у меня за спиной. Мы по-прежнему смотрели друг на друга в отражении.

— Мне этого времени не дали. — Отведя взгляд, стала обуваться.

— Хорошо, суток тебе хватит? — резко развернувшись, со злостью уставилась на Бориса. Сутки он мне даст благодетель. Захотелось его ударить, захотелось сделать ему больно.

Только вот, наверное, со мной что-то не так, потому что на смену злости и клокотавшей ярости пришло осознание произошедшего. Я раскаивалась, только вот чувства сожаления не было.

— Марина, — рука Бориса повисла в воздухе, так как я от нее увернулась.

— Не надо, — качнула головой, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Рука нашла ручку двери, и я опрометью выскочила из квартиры.

Ноги вели в направлении дома, только вот идти туда не хотелось. С появлением Бориса каким-то непостижимым образом все стало повторяться.

Стоит ли мимолетная страсть того чтобы в очередной раз разрушить свою жизнь? Это, смотря какая страсть, и какая жизнь, ответила сама себе.

Жора. Жора отличный парень и прекрасный любовник. Он понимает меня, с ним спокойно. И вообще он замечательный человек, единственным недостатком которого является его мать. Жора у нее единственный сын и она вцепилась в него, не желая отпускать от своей юбки. Так уж получилось, что она решила, что я ее сыну не пара. Ну и практически сразу стала вставлять мне палки в колеса. Не в открытую — нет, всегда исподтишка и, между прочим. То ненароком гадость какую сотворит, то случайно обидит и если Жора где-то рядом, то тут же начинает извиняться. Только вот я в ее липовые извинения не верила.

Жорка разрывался между мной и матерью. Я по мере сил и возможностей старалась сгладить острые углы. Шли месяцы и я для Жориного и своего душевного спокойствия, свела к минимуму наши встречи со свекровью.

Открыв подъездную дверь, стала подниматься. Накручивать себя не стала, и искать оправдания тоже. Потом, когда-нибудь потом, я проанализирую всю эту ситуацию. Открыв дверь, прошла в коридор.

— Мариночка, привет. — Ты как раз вовремя. — Я еще толком не разделась, Жора обняв, поцеловал. — Прости меня.

Уткнувшись своим лбом в мой, он смотрел на меня извиняющимся взглядом. Я, признаться не сразу поняла, за что именно Георгий просит прощения, но потом вспомнила нашу утреннюю ссору, да и по телефону он тоже извинялся. Как будто в прошлой жизни было. За это время столько всего произошло, что я про нашу утреннюю размолвку успела забыть.

— Прости. Осознал, что был неправ, пересмотрел свою точку зрения и согласен немедленно приступить к зачатию.

— С чего вдруг такие перемены?

— Я нашел себе шикарную работу, правда, добираться до нее немного далековато, но это уже мелочи. Мой руки, проходи на кухню, я тебя кормить буду.

— Надо с тобой почаще ругаться.

— Мариночка, что ты такое говоришь? — Обняв со спины (я уже пару шагов к кухне сделала), Жора поцеловал меня в шею. — Я так редко готовлю для тебя только из-за того что вечно задерживаюсь на работе, именно поэтому тебе приходится стоять у плиты. А так как я сегодня пораньше освободился, приготовил для тебя ужин.

Надо признаться, Жорка постарался на славу, даже сам себя превзошел, приготовив два салата тушеное мясо и гарнир.

— Все, больше не могу. — Отодвинула от себя пустую тарелку. — Если я съем еще хотя бы кусочек, то лопну.

— Пойдем со мной, — Жора потянул меня за руку.

— Если ты приглашаешь меня в ресторан, то я вынуждена отказаться.

Жора привел меня в комнату, в спальню, на пороге которой я замерла, раскрыв рот. Повсюду горели свечи. Их было много, очень много. А еще в вазе на столе стоял букет лилий, это мои самые любимые цветы.

— Прости, что утром повел себя как свинья. Мариночка, я попытался поставить себя на твое место и понял, что ты во всем права, а я дурак.

Я не смогла смотреть Жоре в глаза, сосредоточив взгляд на его подбородке. Это не Георгий должен просить у меня прощение, а я у него.

— Мариночка, ты что загрустила? — Приподняв пальцем подбородок, Жора вынудил меня посмотреть на него. — Теперь у нас с тобой все будет хорошо, а с появлением малыша, мы станем полноценной семьей.

Он поцеловал меня. Нежно, едва касаясь, словно я фарфоровая и от любого неосторожного движения могла разбиться.

— Жор.

— Все потом, Мариночка. Все потом.

Если до этого я еще думала, стоит ли рассказывать Жоре о появлении Бориса, то теперь, поняла, что я этого никогда не сделаю. Меньше знает, крепче спит.

— Жорка, ты замечательный. Ты самый лучший. Спасибо тебе за все, — Обняв Жору, уткнулась носом в его шею.

— Это ты у меня самая лучшая.

Стоя в дверях спальни, мы целовались то нежно, едва касаясь губ губами, то яростно и страстно, притягивая друг друга как можно ближе к себе. А потом мы перебрались на кровать. Жора раздел меня, а я его. Нежные прикосновения и легкие поцелуи, возбуждали и кружили голову лучше любого вина.

Мы любили друг друга, не торопясь, нежно, трепетно, проникновенно, растворяясь друг в друге без остатка. Время для нас двоих замерло и остановилось. Во всей вселенной на данный момент не существовало никого кроме нас.

В мерцающем свете свечей, на стене отражались наши сплетенные тени, танцующие древний, как мир танец любви…

Я никогда прежде ничего подобного не испытывала. Всепоглощающая страсть, трепет души и тела, когда чувствуешь, что отрываешься от земли и летишь в небеса и летишь не одна, а на пару. Чувство восторга, от осознания того, что твой партнер испытывает ни с чем не сравнимое блаженство, а потом наступает удовлетворение, расслабление и истома заполняющая тело, и как-то резко наваливается сон…

— Ты что не поднимаешься? — Я одевалась, в то время, когда Жорка развалился на кровати не собираясь вставать.

— У меня сегодня выходной. С предыдущей работы я ушел, а к новой, пока еще не приступил.

— Может тогда проводишь меня? — предложила.

— Боишься заблудиться? — Жорка издевался.

— Хочу подольше побыть с тобой.

— Ну, если так, то я одеваюсь, — поднявшись, Жорик обнял и поцеловал меня. — Может ну, ее, эту твою работу? — и он прочертил дорожку из поцелуев на моей шее.

— Не искушай, а то соблазнюсь, останусь, а мне потом поставят прогул, и зарплату урежут, а кто-то говорил, о том, что нам понадобятся деньги для того чтобы растить малыша.

— Уговорила, на несколько часов я тебя отпускаю, а потом займусь тобой вплотную. — Чмокнув в нос, Жорка выпустил меня из объятий.

— Мне уже можно бояться? — на губах заиграла озорная улыбка.

Проводив, Жорик подарил мне страстный поцелуй и, подмигнув, отправился домой, а я с улыбкой на губах, зашла в здание и направилась к лифту.

— Марина, — от звука этого голоса вздрогнула.

— Доброе утро, Борис Борисович, — развернулась к шефу.

— Надо поговорить, — Борис был явно не в духе. И какая муха его с утра укусила?

— Только не в вашем кабинете, — поставила условие, понимая, что избежать разговора не получится.

— Как скажешь. — В числе еще нескольких человек мы зашли в лифт. Не знаю, как Борис реагирует на то, что я нахожусь в непосредственной близости от него, только вот я каждой клеточкой своего тела ощущала его присутствие. Температура тела резко подскочила, сердце забилось в несколько раз быстрее и захотелось дотронуться до Бориса. Он стоял рядом, мне нужно было всего лишь слегка отвести руку назад.

Двери лифта раскрылись, и часть пассажиров вышла, кроме нас в лифте остался всего лишь один мужчина.

Лифт остановился на нашем этаже, и мы с Борисом вышли. Борис пошел в противоположную от нашего офиса сторону, мне ничего другого не оставалось, как только последовать следом за ним.

Дойдя практически до конца коридора, Борис, резко развернувшись, затянул меня в какой-то закуток и сразу же впился в губы голодным, страстным поцелуем. Мое тело на Бориса отозвалось мгновенно. Губы ответили на поцелуй, руки взлетев, зарылись в волосах, а бедра прижались к его возбужденной плоти.

— Марина, Марина, Мариночка, — Борис, казалось, совершенно потерял над собой контроль. Его губы обжигали лицо и шею, руки блуждали по моему телу, с каждой секундой прижимая меня все ближе и ближе к себе.

— Борис, — сделала попытку отстраниться.

— Мриночка, я тебя не отпущу. — Борис тяжело дышал, я слышала, как бьется его сердце, чувствовала, как от страсти дрожат руки. Мужчина находился на грани, и готов был перейти к более решительным действиям, только вот выбранное Борисом место было не только открытое, но и мало приспособлено для того чтобы заниматься здесь сексом. Судя по прошлому опыту, я не против экстрима, но всему есть пределы, к тому же совершенно не хотелось попадаться на глаза тем сотрудникам, которых я знала и с которыми работала.

Положив ладошку на пульсирующую мужскую плоть, сжала пальцы.

— Марина, — выдохнул мне в ухо Борис, а я еще раз сжала его плоть, чувствуя как под моими пальцами, она становится каменной. Несколько отточенных движений и вот уже мужчина хватает ртом воздух, вцепившись в меня и содрогаясь телом.

— Тебе понравилось? — спросила, прекрасно зная ответ.

— Мариночка, — Борис с силой притянул меня к себе. — Когда я с тобой, мне все нравится, а находясь в разлуке, я страдаю, и меня все раздражает. Марин, выходи за меня замуж. Клянусь, что никогда и ни чем тебя не обижу. Мариночка, я все сделаю для того чтобы ты была со мной счастлива.

— Борис, — я попыталась хотя бы немного отстраниться, только вот Борис не позволил.

— Мариночка, мы так замечательно друг другу подходим, ты же чувствуешь, с какой силой нас с тобой тянет друг к другу. Мариночка это о многом говорит. Девочка моя, пойми, мы созданы друг для друга.

— У меня есть муж. — Вспомнив о Жорке, на душе стало гадко, ведь находясь с Борисом, я его обманывала.

— Он тебе не муж, а сожитель. — Борис слегка отстранил меня от себя, но только лишь для того чтобы заглянуть в глаза. — Я наводил справки, официально ты не замужем.

— Это не имеет значения. Я люблю его, и вскоре у нас планируется прибавление в семействе.

— Ты беременна? — Карие глаза потемнели.

— А разве это имеет значение? — Я смотрела в его глаза, видела бушующий в них огонь, и мне хотелось сгореть в нем. Хотелось сгореть без остатка в огне страсти. И уже стало неважно место, в котором это произойдет. Тело горело. Низ живота ныл, требуя выхода напряжения, которое охватило тело и сконцентрировалось в одной единственной точке. Если я сейчас дотронусь до Бориса, то нас уже никто ни что не остановит, потому что внутри у каждого из нас бушует по урагану и если они соединяться, образовавшийся торнадо, оставит после себя только руины и развалины. — Неимоверным усилием воли, отвела взгляд в сторону.

— Действительно это не имеет никакого значения, — тихо произнес Борис, и я даже сначала не поняла о чем это он. — Слышишь, Марин, ты мне нужна, — Борис вынудил меня поднять лицо и встретиться с ним глазами. — Неважно от кого ребенок, он будет наш с тобой.

Смысл слов дошел до меня с трудом, а когда дошел, мне стало плохо. Реально плохо, потому что ни с Борисом, ни с Георгием я вчера не предохранялась. Если я забеременела, то даже не смогу определить от кого. Ужас.

— Мариночка, что случилось? — Мое шоковое состояние не осталось не замеченным.

— Я на работу опаздываю. Давай потом все выясним.

— Марина, — Борис продолжал меня удерживать.

— Не сейчас. — Наверное, он что-то увидел в моих глазах, почувствовал, что я не готова к разговору, и если он начнет настаивать, то будет только хуже.

— Хорошо. Мы поговорим с тобой позже. — Почувствовав свободу, быстрым шагом направилась к офису.

— Марин, ты, что такая всклокоченная? — вместо приветствия полюбопытствовала Вера.

— И тебе Верочка, доброе утро. — Сев, включила компьютер.

— Мариночка, как самочувствие?

— Средней паршивости, — ответила чистую правду. Как бы мне не пришлось жалеть о своем вчерашнем безрассудстве.

— Доброе утро, — поприветствовал нас всех входящий в кабинет Борис. Я не глядя на него лишь кивнула.

— Маринка, — Юля толкнула меня в плечо. — Похоже наш новый начальник на тебя глаз положил.

— С чего ты взяла? — Голову в Юлину сторону поворачивать не стала, боясь неверным движением или взглядом выдать себя.

— Если бы ты не пялилась в монитор, то наверняка, обратила бы внимание на то, какие он на тебя взгляды кидает.

— Юль, не придумывай. — Попыталась развеять возникшие у девчонок подозрения, а с Борисом придется поговорить. — Я вчера, всего лишь полдня отработала, и раньше времени ушла с рабочего места, вот Борис Борисович и поглядывает на меня, оценивая самочувствие, прикидывая, не сбегу ли я и сегодня.

— Марин, ты присмотрись, наш новый начальник мужчина видный.

— Поздно присматриваться, я себе одного уже присмотрела. Георгий меня вполне устраивает, и менять его на кого бы-то ни было, я не собираюсь.

— Зря.

— Юль, закрыли тему, — бросила на девушку умоляющий взгляд. — У нас конец месяца и ночевать мне здесь не хочется, тем более что завтра и послезавтра у нас выходные.

Девчонки притихли, каждая занявшись своим делом. Как же я радовалась тому, что они не стали спрашивать, почему это начальник, практически следом за мной, в свой первый рабочий день, отлучился из офиса и больше здесь не появлялся. А еще, девчонки могли видеть, как я вчера садилась к нему в машину, хотя у нас и выход и парковка с другой стороны. В общем, повезло, они не спросили, а мне не пришлось оправдываться и врать.

День пролетел быстро, в обычном режиме. Занимаясь отчетами, личные проблемы отошли на второй план. До конца рабочего дня оставалось каких-то полчаса, и мы уже все мысленно были на пути к дому.

— Марина, — из кабинета с непроницаемым лицом вышел Борис Борисович. — Вот это вот необходимо срочно обработать. — Положив несколько бумажек ко мне на стол, он скрылся у себя в кабинете.

— Юля, чтобы он тебе так глазки строил и под конец рабочего дня просил сверхурочно остаться. А ведь меня Жорка ждет, у него сегодня выходной, — произнесла со вздохом, доставая мобильник, нужно было его предупредить.

— Марин, а может Борис Борисович таким вот своеобразным способом решил остаться с тобой наедине.

— Юль, неужели сейчас именно таким образом приглашают на свидания? С радостью уступлю, — протянула девушке листочки, те самые которые мне подбросил Борис Борисович. — Останешься с Борисом Борисовичем наедине.

— Нет уж, замахала на меня руками Юля. — У меня на сегодня другие планы.

— У меня тоже. Были. — Тяжело вздохнув, открыла в компьютере нужную программу.

Выполняя порученную работу, чувствовала нарастающее возбуждение. Соски затвердели, нижние губы ныли, требуя ласк, кровь, несмотря на то, что все девчонки еще были тут, закипала и я почувствовала, как у меня начал увеличиваться клитор.

Желание нарастало подобно огненной лаве. Закинув ногу на ногу, с силой сжала внутренние мышцы, на несколько секунд прикрыла глаза, чувствуя, как по телу разливается мини наслаждение, которое я сама себе доставила. Только этого мало. Я хотела большего. Я хотела ощутить на себе пальцы Бориса, почувствовать на своей коже его язык. Невидящим взглядом глядя в монитор, представила, как Борис ласкает меня.

Чуть было не сорвавшийся с губ стон, удалось сдержать, путем прикусывания губы. Кошмар, что со мной происходит? А может взять и сбежать? Не уволит же меня за это Борис? А если уволит, то это даже к лучшему, потому что долго мы с ним вместе все равно не сможем работать. Приняв решение, оторвала взгляд от монитора.

В офисе никого не было. Не поняла, а где все? Глянула на часы, пять минут назад рабочий день закончился. Все девчонки ушли, а я даже этого не заметила.

Дверь, ведущая в кабинет Бориса Борисовича, приоткрылась.

— Я еще не доделала, — отведя от мужчины взгляд, уставилась в монитор.

— Мариночка, ты же в курсе того, что это всего лишь предлог, который мне был нужен для того чтобы ты осталась.

Подойдя, Борис провел пальцами по моей шее. От этой едва ощутимой ласки, глаза закрылись, а сердце застучало так, что грозило выпрыгнуть из груди. Я хотела его. Хотела стоящего рядом со мной мужчину. Мечтала почувствовать его в себе, на себе.

— Мариночка, бросай все это, — теперь уже по шее гуляли его губы. — Мариночка, мое терпение не бесконечно и не безгранично. — Борис стал мучить мочку уха, сначала проведя по ней языком, а потом втягивая в себя. Руки Бориса, спустившись с плеч, облюбовали грудь и занялись ей вплотную. Немного помяв, сдавили соски. Стон все-таки сорвался с моих губ.

— Мне совсем немного осталось, — хрипло произнесла.

— До чего Мариночка? — Рука Бориса спустилась к низу живота. — Если ты хочешь здесь и сейчас, то только скажи. Лично я предпочел бы уединиться в моем кабинете, теперь нам никто не помешает.

— Хорошо, — согласилась, выключая компьютер. — А то не ровен час, нас с тобой кто-нибудь здесь застукает.

По мере возможностей, я пыталась держаться спокойно, хотя внутри у меня все клокотало. Целый день сдерживаемая страсть требовала выхода и рвалась наружу.

— Мариночка, ты же знаешь, что меня это заботит меньше всего. Я никогда не обращал внимания на разговоры и пересуды, а вот тебя подставлять не хочу, — Не скрою, было весьма приятно это услышать.

— А если я сейчас скажу, что хочу уйти? — поднявшись, повесила на плечо сумку и направилась к двери, ведущий в общий коридор.

— Прости Мариночка, — меня остановили и развернули. — Прости, но отпустить тебя я не могу.

Ладонь Бориса, проведя по щеке, зарылась в волосах. Его грудная клетка поднималась и опускалась так, словно он только что пробежал стометровку. В глазах полыхает огонь страсти, безудержной страсти, которая грозила испепелить нас обоих.

— Я слишком долго ждал сегодняшнего вечера.

— Всего лишь каких-то девять часов, — я смотрела в его глаза и тонула в них.

— Да нет Мариночка, — подхватив на руки, Борис понес меня в свой кабинет. — Я тебя не отпущу. Не отпущу, потому что знаю, чувствую, что ты так же сильно хочешь меня, и я постараюсь раздеть тебя медленно и не повредить одежду.

Зайдя в кабинет, Борис опустил меня на пол. Придерживая меня одной рукой, другой он закрыл дверь кабинета на ключ и оставил его в замочной скважине.

— Мариночка, — казалось, Борис смотрел на меня пытаясь запомнить каждую черточку моего лица.

Не удержавшись, дотронулась до его скулы и провела по ней.

— Я готов провести здесь с тобой вечность. Мариночка. — Его губы медленно, слишком медленно приблизились к моим, и замерли.

Пришлось проявить инициативу. Я страстно, безумно, неистово хотела Бориса. Все мое существо тянулось к нему, так зачем и какой смысл медлить?

Губы коснулись губ, пальцы, зарывшись в мужских волосах, сильнее притянули голову Бориса. Сколько мы простояли целуясь, обнимаясь, и гладя друг друга, не знаю. Я потерялась в пространстве и времени.

А потом он стал раздевать меня, расстегивая пуговичку за пуговичкой и целуя открывающееся пространство. Сладостная, медленная мука.

Я уже вся пылала, мне не нужны были прелюдии, я жаждала соития. Нижние губки, от переизбытка скопившейся в них крови ныли. И я уже готова была умолять Бориса взять меня. Взять быстро и грубо, и даже остатки одежды снимать необязательно.

— Борис, — простонала, чувствуя, как его пальцы через одежду надавили на клитор.

— Тебе нравится? — голос Бориса стал ниже.

— Я хочу большего, — все-таки призналась, потому что была уже не в состоянии сдерживать себя. — Либо это сделаешь ты, либо не мешай, я сама справлюсь.

— Мариночка, — Борис, расстегнул и скинул с меня бюстик. Несколько секунд он неотрывно смотрел на мою грудь, а после со стоном припал к ней. — Моя. Моя Мариночка. Моя.

Спорить не стала, не до этого было.

— Раз хочешь побыстрей, будет тебе побыстрей, — его губы целовали грудь, а пальцы тем временем освобождали от юбки.

Подхватив на руки, Борис отнес и уложил меня на диван. Глядя на меня, с себя одежду он практически срывал, а после, опустившись передо мной на колени, Борис стал стягивать с меня эластичные колготки, а вместе с ними и трусики.

Когда колготки были в районе колен, почувствовала на клиторе язык. Единственное прикосновение и меня уже трясет от предвкушения.

— Борис, — не то выдохнула, не то простонала. Я хотела другого, а с этой лаской можно было повременить.

Придавив руками бедра, язык Бориса начал сумасшедший танец. Мир перед глазами взорвался слишком быстро.

— Мариночка, как же мне нравится, когда ты кричишь от страсти и наслаждения. — Его язык все еще был на клиторе. Теперь он дотрагивался до него нежно, ласково, успокаивающе.

— Борис, Борис, — пожурила его, лежа на диване с закрытыми глазами.

— Мариночка, тебе необходимо было разгрузиться.

— А что теперь? — спросила глядя на него.

— У тебя есть предложения? — Колготки с меня таки сняли.

— Пожалуй, я предоставлю тебе инициативу. — Глядя в карие глаза Бориса, чувствовала, как схлынувшее было желание возвращается. Я видела восставшую и готовую к использованию плоть Бориса, всеми клеточками своего существа ощущая, что он меня желает. Желает так же сильно, как и я его. Я никак не могла понять, почему он медлит? Почему, как в прошлый раз не торопится получить удовольствие?

Словно смакуя, он любовался мной, оттягивая тот миг, когда мы сольемся воедино. Борис любуясь, гладил мое тело, в его глазах помимо страсти я заметила восхищение, и мне от его столь откровенного, восторженного взгляда, захотелось укрыться под простынкой. Только вот не было здесь простынки.

— Мариночка, я уже стал забывать какая ты. — Пальцы Бориса, очертя грудь, прошли по животу и спустились к ногам. — Ты такая красивая.

Я от подобного комплимента зарделась, чувствуя, как начинают полыхать щеки.

Устав быть центром внимания, села и провела по груди Бориса, очертя соски, спустилась по плоскому животу вниз и не останавливаясь, провела по подрагивающей плоти. Захотелось нагнуться и лизнуть ее.

— Нет, Мариночка, не в этот раз. — Борис вынудил меня лечь обратно на диван. — Твой ротик, бесспорно, творит чудеса, но сейчас я хочу быть в тебе, — говоря, он смотрел в глаза и медленно входил в меня. Слишком медленно, а я под его пламенным взглядом воспламенялась, огонь внутри меня разгорался, стало жарко. Спастись от обжигающего взгляда Бориса можно было только прикрыв глаза и я их прикрыла, отгородившись.

— Мариночка, открой глазки, я хочу видеть их. Я хочу видеть, как в них разгорается страсть, видеть, как в них полыхает огонь и хочу, чтобы ты видела меня в тот момент, когда переступишь через грань.

Несколько легких поцелуев и вот мы смотрим в глаза друг друга и видим в них ответную страсть, пожирающую нас обоих с такой силой, что ели даже бы сюда сейчас кто-то зашел, то мы бы навряд ли остановились. Нас охватило безумие, и мы поддались ему.

Борис тяжело дышал, мое дыхание тоже участилось, руки беспрестанно гладили его плечи, а глаза не отрываясь, смотрели в его, и я горела и растворялась в этом взгляде. Я видела, как расширяются его зрачки, как начинает дрожать тело, Борис находился на пределе.

Сжав внутренние мышцы, приподняла бедра ему навстречу.

— Марина, не надо, — прохрипел Борис, продолжая удерживать мой взгляд.

— Надо, — тяжело выдохнув, повторила маневр.

— Что же ты со мной делаешь девочка моя.

Переступив черту и все еще продолжая двигаться, Борис не отпускал моего взгляда.

В очередной раз, сжав внутренние мышцы, почувствовала, как накатывает оргазм, несколько движений навстречу Борису и пальцы с силой впиваются в его плечи, а глаза закрываются.

— Мариночка, не отгораживайся от меня. — Глаза пришлось открыть, хотя и не хотелось. Из-за этого оргазм получился смазанным, а тело осталось неудовлетворенным. — Не прячь от меня свои глазки, я хочу видеть как тебе хорошо.

Всего несколько движений пальцами. Борису понадобилось несколько движений по клитору, для того чтобы меня накрыл повторный оргазм, да какой. Тело около минуты билось в руках Бориса, и все это время я смотрела в его глаза, понимая, что теперь я не смогу их забыть.

Что он со мной сделал? В кого я превращаюсь, находясь рядом с ним? В похотливую блудливую кошку, ответила сама себе. Почему меня так сильно тянет к Борису? Почему я не могу противостоять ему? И почему находясь рядом с Борисом, я никак не могу им насытиться? Вот и сейчас, еще толком не успев прийти в себя после оргазма, я вновь, желала Бориса, и он желал меня. Я чувствовала, как наливается его плоть, которая все еще находилась во мне, видела лихорадочный блеск его глаз и каждой клеточкой ощущала безумную всепоглощающую страсть.

Наклонившись, он поцеловал меня, а потом словно обезумев, стиснул в объятьях и стал врываться в меня на бешеной скорости, словно у нас на все про все всего лишь несколько минут было и ему во чтобы то ни стало, необходимо было уложиться в отведенное нам время.

Я сначала было хотела возмутиться и даже скинуть Бориса с себя, но в какой-то момент, поддалась такому же безумству, как и он. Оргазм накрыл нас практически одновременно, а сорвавшиеся при этом из уст крики, могли переполошить весь этаж. Благо никто не пришел нас спасать.

Умиротворенная, расслабленная, я лежала на диване в объятьях Бориса. Думать ни о чем не хотелось. Мне было хорошо. Только сейчас я заметила, что жалюзи на окнах опущены, а значит, за нами в этот раз никто не подглядывал. Может Борис пошел дальше и записал наше с ним сумасшествие на камеру? И вот зачем я спрашивается, себя накручиваю? Настроение стало стремительно падать. Настроение падало, а совесть, спавшая до этого времени, поднималась, расправляла плечики, а после начала грызть, пилить, стыдить и упрекать, похоже, что двойная жизнь не для меня, я не смогу так жить, я ж сама из себя при каждом удобном случае буду соки пить, и спокойного житья себе не дам.

— Мариночка, — Борис провел пальцем по моему плечу. — Оставайся со мной.

— Что? — вынырнула из своих размышлений, не вполне понимая вопроса.

— Переезжай ко мне. — Борис приподнял голову на локте. — Какой смысл встречаться урывками?

— Вот и я думаю, что нам нет смысла больше встречаться, — вывернувшись, соскочила с дивана. Надо по-быстренькому одеться и уходить отсюда. Найти бы еще свою одежду. Оглядевшись, пошла собирать то, что попалось на глаза.

— Марин не глупи, — Борис сел, пристально наблюдая за мной. — Ты же прекрасно понимаешь, что мы друг без друга не сможем.

— Ничего, жили как-то до этого и дальше проживем, — на Бориса я не смотрела. У меня начинался откат, сейчас либо наору на него, либо разрыдаюсь.

— Мариночка, я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Марина услышь меня, — Поднявшись, Борис направился в мою сторону.

— Нет, — взвизгнула, шарахнувшись от него в сторону. Если он до меня дотронется, я не смогу уйти и все повторится. — Прошу, тебя, сядь. — Глядя на Бориса, я поспешно застегивала трясущимися пальцами пуговицы на рубашке.

— Марина, если ты надеешься на то, что я позволю сделать тебе неправильный выбор, то ты глубоко ошибаешься. Поверь, я сделаю все, для того чтобы мы были вместе, потому что мы созданы друг для друга, но я готов немного подождать, и дать тебе время разобраться в себе. Мариночка, ты все равно его бросишь.

— С чего такая уверенность?

— Потому что я лучше его. И разве ты не чувствуешь, как нас тянет друг к другу? Мы с тобой половинки одного целого. Ты сейчас на распутье, я подожду, и если потребуется, помогу выбрать правильную дорогу.

Сердце сжавшись, болезненно дернулось, в висках застучали молоточки. Он пытается мной манипулировать. Борис в очередной раз мной играет. Изменил тактику, а почему бы и нет? В споре, как на войне любой риск оправдан и все средства для достижения цели хороши.

Борис, как рыбак, разбросал наживку, забросил удочку, дождался, когда я клюну, а вот теперь подсекать начал. А что потом? А потом, буду я трепыхаться, пытаясь ухватить ртом воздух, который мне противопоказан. Зря я в очередной раз поддалась искушению. Хотя я ни о чем не жалела. Борис великолепный любовник и все бы ничего, если бы у меня на него только тело реагировало, только вот он своим умением зацепил меня. Хорошо зацепил. Но я ни ему, ни кому бы то ни было другому не позволю в очередной раз поглумиться и растоптать ни мое сердце, ни душу, а с телом я как-нибудь договорюсь. После прошлого раза я стала сильней (это я сама себя настраивала), гораздо сильнее. В этот раз я выстою и не сломаюсь.

— Марин, — Борис сделал шаг в мою сторону.

— Не подходи ко мне, — сделала от него шаг назад.

— Марин, ты что? — Борис попытался ухватить меня за руку.

— Больше не смей ко мне прикасаться. Никогда. Слышишь?

— Марина, — в глазах Бориса промелькнула боль. Только вот я ему больше не верила, он такой же актер, как и Леонид и я не первая и не последняя, с кем он играет. Пусть играет, только теперь с кем-нибудь другим, а для меня игры закончились.

— Не смей за мной ходить и не ищи меня.

Не разбирая дороги, я вылетела из офиса. Опасаясь того, что Борис последует следом за мной, не стала дожидаться лифта, предпочтя пробежаться по ступенькам.

Или мы где-то разошлись, или Борис за мной не побежал, скорее всего второе. Подходя к дому, и открывая подъездную дверь, я опасалась, того что Борис находится где-то поблизости. Но он так и не появился, не окликнул, ни обнял, ни поцеловал. Видеть его не хотелось, но в то же время я расстроилась из-за того что он не предпринял попытки остановить меня.

Ругая себя на чем свет стоит, за свое непостоянство, за то, что не могу разобраться и определиться с чувствами, зашла в квартиру, туда, где меня ждал Георгий.

— Мариночка, ты, что такая нервная, сама на себя не похожа? — Чмокнув в губы, Георгий приподнял мою голову за подбородок. — Что случилось?

Долго смотреть ему в глаза не смогла. Отведя взгляд, дернула головой, освобождаясь от захвата.

— Не знаю, говорила я тебе или нет, у меня новый начальник.

— Хочешь сказать, вы не сработались? — Георгий последовал следом за мной на кухню.

— Не то чтобы не сработались, — пожав плечами, заглянула в холодильник. — Чем меня будешь кормить? — Задала волнующий вопрос.

— Все на плите и даже еще теплое.

— Спасибо, голодная как волк, — достав тарелку, склонилась над плитой.

— Так что у тебя с начальником? — Услышав вопрос, подавилась. Вот не мог Жорка подождать, пока я прожую? — Осторожней. — Меня постучали по спине.

— Спасибо, не в то горло попало, — оправдалась. — Новая метла метет по-новому. — Охарактеризовала Бориса. — Представляешь, за полчаса до окончания рабочего дня, он мне работенку подбросил, утверждая, что срочная.

— И что ты?

— Предложила ее Юле, но та, сказав, что у нее на вечер запланированы срочные, неотложные дела, отказалась. Так что мне пришлось задержаться. Я же тебе звонила.

— Начальник-то поблагодарил? Остался доволен?

— Не знаю, настроение, когда я от него уходила, у него было скверное. Так что я, взяв ноги в руки, сбежала из офиса, пока меня в очередной раз не припахали. — И ведь ни капельки не соврала, только кое-что утаила.

— Долго бежала? — веселился Жорка, если бы он только знал… Из груди вырвался тяжелый вздох. — Можешь не отвечать, я все понял. Радуйся Марина, что твой новый шеф тебя не догнал.

— Я и радуюсь, — невесело шмыгнула носом.

— Не грусти, я прогоню твою грусть тоску, — Жорка, все еще улыбаясь, щелкнул меня пальцем по носу.

— И как же ты собрался это сделать? — Поев, отодвинула от себя тарелку.

— Сейчас я тебя раздену, — Жора присел передо мной на корточки и провел ладонью по коленям, — а потом отнесу в душ и смою с тебя всю усталость, после чего заверну в пушистое полотенце, отнесу в спальню, и там ты забудешь обо всем.

— Звучит многообещающе, только можно, душ заменить теплой ванной? — попросила, дотронувшись пальцами до губ Георгия.

— Для тебя, все что захочешь. — Поднявшись и поцеловав меня, Жорка скрылся в ванной.

Мысли о Борисе, затолкала далеко и глубоко, чтобы они ни дай Бог на поверхность не всплыли.

— Пойдем, пока я тебя раздену, ванна наберется.

Второй раз за сегодняшний день меня раздевали. Жора, как и Борис, не торопился, медленно расстегивая пуговичку за пуговичкой. Я, наверное, какая-то ненормальная, потому что тело, несмотря на недавнее насыщение, стало реагировать на ласки Георгия.

— Мариночка, — Жоркин язык поочередно дразнил то один, то другой сосок, заставляя их твердеть, он потом на них еще и подул.

— Жора, — оторвала от себя его голову. — Зачем дразнишь и заводишь? Если мне не изменяет память, ты меня мыть, кажется, собрался.

— Так одно другому не мешает, — и его лицо озарила коварная улыбка, а руки, постоянно поглаживая, стали снимать с меня остатки одежды.

Как только на мне ничего не осталось, Жорик приподняв меня, помог опуститься в ванну. Вода была теплая и я в блаженстве прикрыла глаза. По телу заскользили пальцы Георгия, останавливаясь, они уделяли особое внимание моим эрогенным точкам.

— Не засни, — меня щелкнули по носу, — у меня на тебя сегодня большие планы.

— Да? И какие же? — полюбопытствовала, приоткрывая один глаз.

— Увидишь, поднимайся. — Сопротивляться не стала.

Мочалкой Георгий не пользовался, ее заменили его ладони, которые не оставили без внимания ни одного миллиметра кожи.

Смывая пену, Жора не сводил голодного взгляда с моей груди. Под этим взглядом, соски в очередной раз стали твердеть, а взгляд Георгия темнеть.

— Мариночка, какая же ты красивая, — тяжело сглотнув, Жора припал губами к одному из сосков, втягивая его в себя, облизывая и слегка покусывая.

Желание. Желание принадлежать Георгию, охватило меня, как огонь сухую траву. Я не хотела стоять безвольной куклой, я жаждала действий, хотела ощутить под своими пальцами кожу Георгия, почувствовать, какая она горячая и как реагирует и отзывается на мои ласки.

— Жор, пошли в спальню, — попросила.

— Да, конечно. — Завернув в полотенце, Жора отнес меня в комнату. — После ванны, здесь немного прохладно, так что не раскрывайся, пока не согреешься. Какой он у меня заботливый, он всегда таким был.

Полотенце прикрывало до середины бедер, оставляя открытыми большую часть ног. Их-то и облюбовал Георгий. Поцеловав каждый мой пальчик на ноге, губы Георгия стали подниматься выше. И вот они уже на внутренней стороне бедер. К губам присоединился язык.

Какая же у меня там чувствительная кожа. Под Жориными поцелуями, я уже не только согрелась, мне стало жарко. Между тем губы поднимались все выше, и вот уже они касаются лона, а мои бедра приподнимаются навстречу языку, а с губ срывается стон.

Жора решил меня помучить, потому что его язык не особо-то спешил подниматься, он блуждал между лоном и нижними губками, старательно избегая прикосновения к клитору. И вот язык в очередной раз пробежался дразня рядом.

— Не мучай меня, — чуть не сказала Борис, в то время, когда рядом со мной находился Георгий. Надо быть осторожней, а лучше и вовсе молчать.

— Как скажешь, — услышала тихое. Вздрогнув от прикосновения языка к сокровенной точке.

Ничего не могу с собой поделать, я обожаю оральный секс и неважно я ласкаю или меня. Меня это заводит и распаляет, хотя казалось бы куда больше? Зачастую мне оральный секс нравится больше чем обычный, но бывают приятные исключения…

— А-а-а, — тело, выгнувшись, напряглось, а после обмякло. Как же хорошо.

— Подожди, я тоже тебя поласкаю, — сев, ухватила значительно увеличившуюся плоть Георгия. Моя игрушка. Одна из самых любимых. Пробежала пальчиками от основания члена к головке, а после сжала в кулачке нежную, твердую пульсирующую плоть. Сделав несколько движений вверх-вниз, поймала себя на том, что сравниваю член Георгия, с членом Бориса. Тряхнув головой, прогоняя всплывший в голове образ, нагнулась и втянула в себя головку.

— Только до конца не доводи, — попросил меня Георгий, наблюдая за мной. — Я хочу войти в тебя.

— Как получится, — ответила, улыбнувшись и втягивая в себя член на максимальную глубину. Жорке это всегда нравилось, особенно когда его головка соприкасалась с глоткой. Вот и сейчас, почувствовав, как Жора замер, боясь спугнуть ощущения и одновременно, ожидая продолжения, слегка подалась вперед, усиливая его ощущения.

— Ма-ри-на.

Жора остался стоять неподвижно, а я, освободив член, провела по нему языком, а после вновь до предела вобрала его в себя. Протяжный стон, сорвавшийся с Жориных губ, прозвучал музыкой. Захотелось "добить" и почувствовать какая сегодня на вкус сперма Георгия.

Обведя несколько раз языком головку, резко втянула ее в себя и стала ускоренно сосать, да еще и кулачок подключила, который сдавливал член, двигаясь по нему.

— Марина.

Спермы попробовать не удалось. Опрокинув на спину, Жора вошел в меня и сразу же начал двигаться.

— Хотела лишить меня такого удовольствия? — На несколько секунд он лег на меня и поцеловал, после чего, сделав упор на руках, стал резко, на всю глубину входить в меня. — Я сегодня целый день мечтал об этом.

Закрыв глаза, подстроилась под ритм Георгия, чувствуя, как от ударов клитор наполняется кровью и становится все более чувствительным. Жора был уже на грани, и я за ним не успевала, а хотелось бы.

Мои пальцы, легли между нами и стали усиленно теребить клитор. И все же, Жорка словил "кайф" быстрее, но я не в обиде, потому что практически следом за ним, получила свою порцию. Очередную за сегодняшний день порцию.

Сейчас я не буду об этом думать, и не буду вспоминать, какая я плохая и распущенная женщина. Что, переспав с одним, практически сразу же легла в койку с другим. Я об этом не думаю, не думаю, не думаю. А если начну, совесть меня загрызет.

— Мариночка, как же я тебя люблю. — Жора покрывал мое тело поцелуями. — Ты у меня самая лучшая, самая красивая, самая желанная. Люблю тебя.

Вот теперь мне реально стало не по себе. Жорка меня уже более двух лет знает, полгода мы с ним живем вместе, и он действительно во мне души не чает. Что не попрошу, все для меня делает. Ну, да нет у нас с ним такой страсти как с Борисом и что с того? Борис еще неизвестно, какой в быту окажется, мы же с ним совместно и не жили, а на страсти далеко не уедешь.

Стоп. Остановила хлынувшие потоком мысли. От Георгия я уходить не собиралась, я решила по возможности не оставаться с Борисом наедине, раз уж в ближайшее время нам придется видится…

— Мариночка, — меня поцеловали, возвращая в реальность, а то бы я еще долго в своих мыслях копалась. — Ты где летаешь?

— В облаках, где же еще? — улыбнувшись, обняла Жору за шею. — Отхожу после потрясающего секса. — Притянув его к себе поцеловала.

— Какие у нас на сегодня планы? — Потянувшись в постели, повернулась на бок и обняла Жору.

— Марин, — он обнял меня в ответ и поцеловал в лоб. — Я вчера матери обещал, что сегодня к ней подъеду. У нее там что-то сломалось.

— Ясно. — Великолепное настроение, с которым я проснулась, растаяло, как утренний туман.

— Марин, я постараюсь быстро управиться, — стал заверять Жора, целуя мое лицо.

— Ты сам-то в это веришь? Она тебя еще ни разу от себя быстро не отпускала. Мне сказочно повезет, если она тебя на ночь ко мне отпустит. — Надулась. У меня такие планы на сегодня были. Хотела, вдвоем с ним пойти куда-нибудь. Мы уже так давно вдвоем никуда не выходили. Видно не судьба.

— Марин, я же не могу отказать маме.

— Иди уж. Чем-то мы с ней похожи. Обе эгоистки и обе мечтаем перетянуть тебя на свою сторону, а ты мучаешься.

— Марина, ты прелесть. Я так тебя люблю…

Какое-то время мы с ним с упоением целовались, после чего Жорка пошел в душ. К мамочке он всегда чистеньким ходил. Зазвонил мобильник. Зная, что Жора моется и подойти не может, решила ответить за него.

Этот номер я узнала сразу, навряд ли я его когда-нибудь забуду. Он словно клеймо отпечатался в мозгу. — Сердце сжавшись, при каждом ударе стало причинять боль. — Прошлое возвращалось сметающим все на своем пути ураганом. Не знала, что Леонид и Жора знакомы.

Приняв входящий звонок, поднесла мобильник к уху. Рука дрожала.

— Георгий, я обо всем договорился, в понедельник можете выходить.

— Я ему передам, — ответила спокойно, знал бы он, чего мне это спокойствие стоило.

— Здравствуй Марина, рад тебя слышать. — Мобильник из рук у меня выпал.

Он знает. Ноги не держали и я села на край кровати. Леонид знает, где я и с кем. И он специально предложил Жорке работу. Решил быть поближе ко мне. Он что-то затевает, и Борис неспроста рядом оказался. Неспроста. А я опять купилась. Пошла на поводу у своих чувств. И куда меня это в прошлый раз привело?

— Марина, — донеслось словно откуда-то издалека. — Марина. — Меня потрясли за плечо. — Что происходит? И почему мой телефон на полу?

Телефон. Это слово вернуло меня в реальность. Подняла на Жору затуманенные глаза.

— Мне кто-то звонил? Марин, да что с тобой? — Жора присел передо мной на корточки.

— Как давно ты знаешь Леонида?

— Это ты о Леониде Сергеевиче?

— Я не знаю его отчества. Жор кто твой новый работодатель? Как ты на него вышел?

— Он сам мне позвонил. Сказал, что ему меня рекомендовали как высококлассного специалиста.

— Кто ему тебя порекомендовал?

— Марин, я-то откуда знаю? — Поднявшись, Жора отошел к окну. — Да и какая собственно разница, кто именно меня порекомендовал? Леонид Сергеевич предложил реальную интересную работу и готов за нее платить, причем платить немалые деньги.

— Жор, это тот самый Леонид. Тот, который надругался над моей душой и растоптал ее. Жор откажись от этой работы, какая бы замечательная и перспективная она ни была. Откажись от нее ради меня. — Замерев, Жорка около минуты, практически не мигая, смотрел на меня. Я ждала. Ждала, какое же решение он примет.

— Марин, я подписал договор.

— Да пошли к черту этот договор, — Не в состоянии больше сидеть, подскочила с кровати и остановилась напротив Жоры. — Полгода назад ты готов был убить тех козлов которые использовали меня ради забавы. А теперь с одним из них ты подписываешь договор.

— Марин, я не знал, что Леонид Сергеевич именно тот самый Леонид, — стал оправдываться Жора.

— Теперь знаешь, — не унималась я, чувствуя, как начинаю закипать.

— Марин, — Георгий взял меня за плечи. — В договоре есть пункт, что если я сам, по доброй воле, в ближайшие пять лет ухожу из компании, то обязан заплатить значительную неустойку.

— Жор, в чем проблема? Заплати.

— Марина, устраиваясь в компанию, я планировал зарабатывать деньги, а не отдавать последние. — Он отошел, а чувствовала, как меня начинает лихорадить.

— А если ты физически не сможешь на них работать, в этом случае тебе тоже придется платить неустойку?

— Нет. Если меня признают недееспособным, то предыдущий пункт на меня не распространяется. Марин, ты же не собираешься делать из меня калеку?

— Если только на бумаге, то почему бы и нет? — Обхватив себя руками, не спускала глаз с Георгия. — Врачу можно заплатить, зато тебе не придется работать на Леонида.

— Марин, я не понимаю, в чем проблема? Что ты так завелась? Не ты же собираешься работать с Леонидом, а я. Что ты так распереживалась?

— Так через тебя он и до меня доберется.

— Мариночка, — подойдя, Жора едва ощутимо коснулся моей щеки. — А с чего ты взяла, что он вообще еще тебя помнит? У него за это время, возможно, не один десяток подружек поменялось.

— Значит я особенная. Жор, он узнал меня по голосу. Он только из-за меня заключил с тобой договор.

— Марина, я востребованный специалист и меня наняли, только благодаря моим профессиональным качествам. Успокойся, ты тут совершенно не при чем.

— Я сразу же успокоюсь, как только узнаю, что тебя с Леонидом ничего не связывает. Жора услышь меня. Тебе придется выбирать между мной и работой.

Мне нелегко было это говорить, да и истерики я никогда прежде не устраивала, а сейчас, чувствуя, как на мне затягивается невидимая петля, я готова была рвать и метать, бить посуду, орать, только вот похоже, что толку от этого мало. Жора не слышал меня, не понимал или не хотел понимать.

Счастье хрупкая вещь и сейчас оно балансировало между столом и полом. У нас с Жорой все было замечательно. Почему, почему, даже сменив один огромный город на другой, в котором так легко затеряться, нас судьба опять сталкивает? Зачем? Для чего? Для того чтобы я стала сильнее? А если я хочу быть слабой? Слабой и беззащитной женщиной, я же по натуре не боец.

— Марин, — интонация и вымученный извиняющийся взгляд, сказали мне обо всем лучше любых слов. Каюсь, у меня крышу сорвало, и я ничего не могла с собой поделать.

— Ты обещал, — выкрикнула. — Ты мечтал разобраться с теми уродами. А как настало время в кусты? Хороший из тебя защитник, нечего сказать. Только на словах храбрый, и готовый ради меня сразиться со всем миром. А на деле трус, — Глаза застилала ненависть, ненависть ко всему и ко всем. В данный конкретный момент, я ненавидела Георгия, потому что он обманул, потому что предал.

— Марина прекрати, — Жора попытался притянуть меня к себе, но я вывернулась угрем. — Марина перестань кричать.

— А я еще и не начинала, — зашипела, готовая в любую секунду, накинутся на него дикой кошкой.

— Мать меня предупреждала, что ты истеричная дура, только я вот не верил.

— Вот и катись к своей матери, — Запустила в него подушкой, потому что ничего другого под руку не подвернулось.

— Успокаивайся. Вечером поговорим.

Жора ушел, оставив меня в давящей на уши тишине. Опустившись на кровать, почувствовала, как по щекам побежали слезы, с ними выходило напряжение и давящая на сердце боль.

Мой мир, мой созданный уютный уголок, рушился, грозя меня погрести под развалинами.

В последний раз, когда я общалась с Леонидом, из-за того в каком состоянии я тогда находилась, мне было на него плевать. Я оставалась равнодушной, глядя на него. А теперь во мне клокотала ярость и ненависть. Ведь у меня вся жизнь могла сложиться по-другому.

Я должна была, во что бы-то ни стало предотвратить нашу с Леонидом встречу, потому что у меня возник соблазн, воткнуть в эту тварь что-нибудь остренькое, только вот не мне решать, кто достоин ходить по земле, а кто нет, и сидеть из-за него в тюрьме тоже не хотелось.

Жорка, Жорка. Почему ты меня не услышал? Почему отреагировал именно так, а не по-другому? Работ же много, а я одна. Можно было бы сесть, подумать и решение обязательно бы нашлось. Но он не захотел. И что теперь делать мне? Зная Леонида, его связи и возможности, житья он мне не даст и кровушки попьет.

Утерев слезы, завалилась на кровать и уставилась в потолок.

Зачем я Леониду? Надумал отомстить, за то, что я от него сбежала? Месть блюдо холодное и его всегда подают остывшим. Или здесь что-то другое? Может азарт? Хочет вернуть сбежавшую игрушку? Или они с Борисом снова на меня поспорили? А ведь они опять последовательно появились в моей жизни, вначале один, а теперь вот другой.

Играть ни по чьим правилам я не желала. Сев на кровати, стала обдумывать детали. Решение было принято. Бежать и прятаться. В очередной раз ломать себе жизнь, я не собиралась, а я ее обязательно сломаю, если останусь.

К маме идти нельзя, сразу вычислят. В Московскую квартиру тоже, к тому же я туда жильцов пустила, не выгонять же их. Остается съемное жилье и лучше в пригороде.

— Отлично, — произнесла вслух, вставая с кровати.

В этот раз я не торопилась, аккуратно складывая в чемодан вещи и обстоятельно готовясь к очередному побегу. Жорка в лучшем случае придет к ночи, а то и вовсе у матери ночевать останется, так что можно было особо не торопиться.

Найдя через интернет за умеренную плату, небольшую комнатку, оставила в коридоре на тумбочке ключи, решив, что так будет лучше, поставив очередную точку, вышла и захлопнула за собой дверь.

Все повторялось. Как и в прошлый раз, я сбежала, спряталась и затаилась. Только вот в прошлый раз я не только пряталась, я еще и раны зализывала. А теперь мне всего лишь требовалось время для того чтобы подумать.

Перво-наперво, позвонила маме и просила не волноваться, если к ней придут, и будут спрашивать обо мне.

— Скажи, что уехала в командировку и когда буду неизвестно. Телефон я отключу.

— Мариночка, ты же меня знаешь, я буду волноваться. Что происходит? От кого ты прячешься?

— Мам, с Жорой я поссорилась, и со своим любовником тоже, от них и прячусь. Так что успокойся, ничего криминального. Мам, как только я что-либо решу, сразу же объявлюсь.

— Марина, откуда взялся любовник? — потребовала объяснений мать.

— Это долгая история, — попыталась увильнуть от ответа, только где там, мама, как клещ, вцепившись, уже не отпустит. — Давай в другой раз.

— Мариночка я никуда не тороплюсь, и даже готова уступить тебе и услышать в другой раз подробности, а сейчас расскажи мне самое главное.

— Ма-ам, — жалобно протянула.

— Мариночка, я должна быть в курсе событий. И вообще, не заставляй меня нервничать и переживать понапрасну. Кто твой любовник и когда и где ты с ним познакомилась?

— Это мой новый начальник, он пришел к нам в четверг…

— И ты уже ухитрилась с ним переспать? Ну, ты Марина даешь. А как же Георгий?

— Мам он ничего не знает, и я не собираюсь ему ничего рассказывать. Мам, мной овладела сиюминутная страсть, и я потеряла голову, причем не единожды. Теперь вот скрываюсь. Ты главное за меня не переживай и если к тебе кто придет, то говори, что ничего не знаешь, и что я у тебя бываю редко.

— Все поняла. Береги себя и хотя бы раз в четыре-пять дней отзванивайся. Купи новую симку. Да что я тебя учу, ты у меня и сама все прекрасно знаешь. Пока, пока. Целую.

— Я тебя тоже.

Две недели пролетели, как один день. Я так ничего и не решила. Зато устроилась на работу и теперь вела бухгалтерию у одной маленькой фирмы.

Маме звонила исправно, от нее узнала, что по мою душу приходили оба, после чего каждый из них считал своим долгом раз в день позвонить ей и осведомиться, не появлялась ли я. (Борис, выпросил у мамы номер ее мобильника).

Мама держала оборону, утверждая, что понятия не имеет где я. И ведь не врала. Она действительно не знала, где именно я сняла квартиру. Сегодня я решила ее навестить. У меня была для нее новость и говорить ей ее по телефону я не хотела, поэтому позвонила и предупредила, что еду.

— Мариночка ты мне обещала обо всем подробно рассказать. — Надо отдать маме должное, прежде чем расспрашивать она меня накормила. — Ко мне за эти две недели не единожды приходил Георгий, спрашивал где ты. Я ему сказала, что не знаю. Марина, я действительно толком ничего не знаю. Рассказывай.

— Мамочка, я запуталась. — Мы сидели на кухне, и я задумчиво крутила в руках чашку с недопитым чаем.

— Рассказывай, будем распутывать. — Сложив на коленях руки, мама приготовилась слушать.

— Да, нет, мам, на этот раз распутать не получится, — отставив чашку, взглянула на мать. — Ситуация в которую я попала, хуже не придумаешь, но в ней есть один единственный положительный момент.

— Мариночка, насколько я знаю, у нас с тобой секретов друг от друга никогда не было. Давай-ка, мы с тобой переберемся в комнату, и ты мне все от начала до конца расскажешь. А после на пару подумаем, что делать дальше.

— …Вот так вот мамочка, запуталась я окончательно и бесповоротно. — Сидя на диване и обняв подушку, я невидящим взором смотрела в одну точку. Рассказав матери то, что произошло за те два дня (без интимных подробностей, разумеется), на душе стало немного легче.

— И ты решила сбежать? — мать сидела в кресле, подперев кулаком щеку.

— Ну, да, — кивнула. — А что мне еще оставалось?

— Разобраться не пробовала? Мариночка, ты же не убежала от проблем, ты их просто отложила на время.

— А я вот ни с тем, ни с другим больше не встречусь, и не будет у меня никаких проблем. — Развернувшись к матери лицом, закинула на диван ноги.

— Давай так, перечисли-ка мне доченька, все положительные стороны и качества Георгия, а еще какие чувства ты к нему испытываешь?

— Наверное, привязанность, — ответила немного подумав. — Он надежный, с ним спокойно, опять же хозяйственный, он по дому все что угодно может сделать, на него всегда и во всем можно положиться. Пунктуальный, ласковый и он меня любит.

— Хорошо. Теперь все его отрицательные стороны.

— Его мать, это одна огромная отрицательная сторона.

— Еще, — потребовала мама.

— Жорка детей не хотел, говорил, что нам еще рано… — Замолчав, мысленно перенеслась в тот роковой четверг, две недели назад. — А потом вдруг резко переменился, соглашаясь на малыша.

— И что в этом такого? — удивилась мама. — Мужчина созрел.

— Да ничего он не созрел, — стала терзать держащую в руках подушку. — Он согласился на ребенка только из-за того ему предложили высокооплачиваемый и долгосрочный договор.

— Мариночка, я не понимаю в чем проблема?

— Мам, проблема в том, — мой взгляд стал жестким. — Что этот контракт ему предложил Леонид. — Пересев ко мне, мама ухватила меня за руку.

— А это точно? Может ты ошибаешься?

— Нет, мам это действительно тот самый Леонид, он здесь один из своих филиалов открывает.

— Мариночка, — мама сжала мою руку, не то меня, пытаясь успокоить не то себя. — Скорее всего, это простое совпадение.

— Не исключаю такую возможность, но мам, когда я предложила Жорке отказаться от предложения Леонида, он на меня накричал. Мам он впервые повысил на меня голос.

— Сорвался Жорик, с кем не бывает. Пойми его и прости, — мама стала поглаживать мою руку. — У него на одной чаше весов ты, а на другой престижная, перспективная работа, с помощью которой он собирался кормить свою семью. Мариночка, он же для тебя старается.

— Да я понимаю. Только вот думала, он выберет меня, а не работу. Мам я не смогу жить с Жорой, если он будет работать на Леонида. Кстати, Леонид меня по голосу сразу же узнал. Я более чем уверенна, что он только из-за меня предложил Жорке работу. Мамочка, он второй раз появляется в моей жизни, и второй раз ставит все с ног на голову.

— Мариночка, у тебя пока еще ничего не перевернулась и дай Бог, ничего не перевернется. Ты всего лишь сбилась с верного пути, сейчас найдешь свою дорогу, и все у тебя будет замечательно.

— Может быть, может быть, — покивала головой своим мыслям. Чтобы не произошло, у меня теперь действительно все будет хорошо, и я как в прошлый раз не сломаюсь, потому что теперь я не имею на это права.

— Мариночка, а что с Борисом?

— А с Борисом у меня страсть. Безудержная, безрассудная, всепоглощающая страсть. Вижу его и голову теряю. Понимаю, что так нельзя, и что надо держать себя в руках, да только не могу с собой ничего поделать. Мам, Борис болезнь, и от этой болезни я не могу излечиться.

— Бедная, моя девочка, — мама сочувственно покачала головой. — Мариночка, а как Борис к тебе относится? Что говорит?

— Утверждал, что искал меня все эти годы. Говорит, что любит. Предлагал уйти от Георгия и остаться с ним, а еще он хочет семью и детей. Наших с ним детей.

— Ну а ты?

— Мам, я ему не верю. Хочу верить и не могу. Когда он рядом у меня мозги отключаются и мной управляют гормоны. Мам я с ума схожу рядом с Борисом, поэтому и на работу больше не пошла. Предпочла сбежать и спрятаться, — тяжело вздохнув, откинула подушку и уткнулась матери в плечо. Она обняла меня и прижала к себе.

— Ты знаешь, я на твоем месте, скорее всего тоже бы так поступила. С глаз долой из сердца вон. Время лечит. Забудешь и одного и второго. А если кто-то в сердце останется, попробуешь выстроить с ним отношения. За две недели-то ни по кому не соскучилась?

— Ой, мама, мама.

— Ладно уж говори, по кому сердечко страдает, по кому плачет и сохнет? — Мама похлопала меня по плечу, подбадривая. Похоже, настало время рассказать ей главную новость. В принципе, я только из-за этого к ней и приехала. — Мариночка, что притихла?

— Мам, я беременна. — Сообщила, отлепляясь от ее плеча и наблюдая как глаза матери расширяются.

— Кто отец? — задала она ожидаемый вопрос.

— Не знаю. Те два дня, когда могла залететь, я была с ними обоими.

— А до этого? Может быть Георгий?

— Исключено. Сначала было рано, да и мы предохранялись, а потом у нас с Жоркой пять дней ничего не было. То он приболел, то я себя неважно чувствовала. Так что новая жизнь во мне зародилась либо в четверг, либо в пятницу. Был самый пик, а я ни с одним, ни с другим не предохранялась.

— Ты хотела забеременеть?

— Мам, забеременеть я хотела уже давно. А в тот раз просто так получилось. Звезды так сошлись, — поднявшись, стала ходить по комнате. — Я не ожидала, что моим новым начальником окажется именно Борис и уж тем более не думала, что мы с ним переспим. А потом, Жорка сказал, что согласен на ребенка. Мама, он мой, — Остановившись, обняла живот. — Я никому его не отдам.

— Успокойся, я не собираюсь его у тебя отнимать. Понянькаться-то дашь?

— Конечно. — Присев рядом с матерью, обняла ее.

— Что будешь делать, если кто-нибудь из твоих ухажеров объявится?

— Не знаю. Борису можно сказать, что я беременна и что не знаю от кого. А как сказать Жорке о том, что подавшись страсти, у меня снесло голову, и я ему изменила, и теперь не знаю, от кого у меня будет ребенок? Страшно представить, как он на это отреагирует.

— Марин. Любящий мужчина простит и примет тебя даже с чужим ребенком.

— Предлагаешь позвонить обоим и сообщить радостную новость?

— Как вариант…

— Мам, если никто из них не придет, я это пойму. Если заявится кто-то один, тоже неплохо, поможет в воспитании и согреет постель. Мам, а если они оба сюда пожалуют, мне их что двоих до рождения ребенка при себе держать? Скажу, ждите, кто из вас окажется отцом, с тем и останусь. Только это тоже не вариант.

— Да, умеешь ты, доченька задачки задавать.

— Мам, они же к тебе приходили?

— Да и каждый не единожды, я ж тебе уже рассказывала. Один раз даже друг за дружкой ко мне пожаловали. Как только в дверях не столкнулись? Оба настойчиво просили позвонить, сразу же, как только ты появишься.

— Мамочка, не звони, — встрепенулась.

— И не собиралась. Что я враг, что ли своей единственной кровиночке?

— А если кто-то из них придет и спросит про меня?

— Скажу, что была, да ушла, — пожала мама плечами.

— Мариночка, ты что решила-то?

— Поплыву по течению. Куда оно меня прибьет, там и останусь.

— Как знаешь. На меня можешь рассчитывать, всем, чем смогу — помогу. И я всегда буду на твоей стороне. А теперь иди и ложись. Уж не знаю, чем ты последние дни занималась, но выглядишь ты ужасно. Одни темные круги под глазами чего стоят. Марш в кровать. Тебе необходимо выспаться. А мне выпить чего-нибудь покрепче, не каждый день узнаешь, что бабушкой станешь.

Несмотря на ранний час, заснула быстро и спала крепко.

— Доброе утро, — потягиваясь, прошла в кухню. Часы показывали одиннадцатый час. — Ничего себе я поспала. — Присвистнула, глядя на циферблат.

— Зато личико побелело, а то пришла ко мне вчера вся серая. Садись, я тебя завтраком накормлю.

— Мамочка, как же хорошо у тебя. Даже уходить не хочется.

— Позволь спросить, куда ты собираешься? — поставив передо мной кашу, бутерброд с маслом и чашку с какао, мама устроилась напротив.

— Для того чтобы не висеть у тебя на шее, а еще чтобы было чем за съемную квартиру платить, нашла подработку. Помогаю одной маленькой фирме вести бухгалтерию. Показываюсь у них всего лишь два раза в неделю, забираю бумажки и разбираюсь с ними дома. Очень даже удобно. Единственно зарплата невысокая, но там и объем маленький. Согласись мам, это лучше, чем ничего.

— Вернуться на прежнюю работу не планируешь?

— Нет.

— Ну как знаешь.

Пробыв у матери еще около двух часов, собралась и спустилась вниз, а у подъезда меня ждал сюрприз.

— Марина, привет. — Он ухватил меня за руку, не иначе боялся, что сбегу.

— Привет, — постаралась ответить спокойно и одновременно унять бешеное сердцебиение. — Караулишь?

— Можно и так сказать, — взгляд его был беспокойный и в какую-то секунду мне показалось, что в его глазах промелькнул страх. И кого он боится? Неужели меня?

— Пусти, я опаздываю, — попыталась высвободиться, только вот не получилось.

— Мариночка, прости меня. Мне плохо без тебя. Ты смысл моей жизни, я всегда это знал, а за эти две недели я лишний раз в этом убедился. Марина, ради тебя я пойду на все. Я люблю тебя. Выходи за меня замуж. — Я стояла, смотрела на него и не знала что делать. — Пообещай больше не убегать и не прятаться от меня.

— Не буду я тебе ничего обещать, — очередная попытка освободить руку успехом не увенчалась.

— В таком случае знай, что где бы ты ни спряталась, я тебя рано или поздно все равно найду. Марин привыкай, к тому, что я всегда буду рядом, и только от тебя зависит в каком качестве.

Я собиралась плыть по течению? Похоже, что оно меня уже прибило к берегу. Почему-то я была уверенна, что останусь именно с ним. Может интуиция? А может судьба, пыталась показать мне правильное направление? Кто знает? И кто я чтобы спорить с судьбой. Раз так получилось, значит, так тому и быть.

— Ладно, пошли, я маме о нас с тобой расскажу, она первая должна узнать о том, что я определилась и в ближайшее время выйду замуж.

Дорогие читатели.

Пусть каждый из Вас сам для себя решит, кто именно встретился Марине у подъезда. Именно с этим человеком она останется и проживет долго и счастливо многие годы.

Ноябрь 2016 год