Способность любить

Глава 1

Влад

Выходной день, отдельная лоджия "Магадана", потому что моей спутнице нравятся морепродукты. Сочетание синего и оранжевого в обстановке несет какие-то яркие эмоции, непонятные мне самому. На столе красуются тарелки с паэльей "Паоло Коэльо", карпачо из лосося, спаржей на гриле, фирменным крабовым салатом "Магадан', в бокалах белое вино.

Я жду, когда моя спутница вернется из дамской комнаты. Такую, как Анастасия Токарева, наверное, стоит ждать. Идеальная блондинка с образованием, полученным в Англии, и долей в газовом бизнесе, которым занимается ее папа.

Только... В руках у меня гаджет последней модели, а на нем видеозапись, присланная утром охраной, на которой русоволосая женщина рвет в пожелтевшем осеннем саду аппетитное красное яблоко. Ее кто-то окликает. Она оборачивается со счастливой улыбкой, которой не улыбалась мне. И привычным жестом кладет узкую ладонь на округлившийся живот, ласково поглаживает его. Видно, что ее губы двигаются. И мне хочется слышать ее голос. Знать, к кому она обращается и что говорит. А еще лучше - положить свою руку поверх ее и почувствовать, как толкается в ее животе наша дочь. Пойти помыть для нее это яблоко и наблюдать, с каким аппетитом она ест сочный фрукт

И уже не хочется ни деликатесов на столе, ни признанную красавицу, что возвращается сейчас к нашему столику. Потому что внутренности скручивает от непроходящей тоски. Да так, что я практически ощущаю физическую боль. Чтобы она утихла надо заказать бутылку самой дешевой водки, выпить ее и закусить огурцом, а еще лучше занюхать рукавом своего брендового костюма. Вот уже четыре месяца, как я пытаюсь избавиться от это проклятого чувства потери.

Ничего не выходит.

Я готов признать собственное поражение. И сдаться в плен.

Но Олеся не берет пленных. Это я понял, безуспешно пытаясь до нее дозвониться последний месяц. Вместо этого выглядит удивительно счастливой. И невероятно красивой. Даже в толстой, вязанной кофте в саду ранним осенним утром. С небрежно собранными на затылке волосами.

С начинающейся болью в висках понимаю - меня абсолютно не интересует ни сидящая напротив меня красавица, молодая, утонченная и образованная, ни доля в газовом бизнесе, ни возможные бонусы от сотрудничества с ее отцом.

-Влад, - повторяет Настя мое имя, очевидно, что не в первый раз.

Но не высказывает мне не единой претензии за подобное невнимание. Ничто не должно даже намекать на то, что она оспаривает мое место главного в наших отношениях.

-Да? - отвечаю скорее для того, чтобы не выглядеть совсем уж странно в ее глазах.

-У Болотиных на следующей недели прием. Отмечают помолвку старшего сына. Меня пригласили. Тебя, насколько я знаю, тоже. Может быть, нам пора выйти из тени и пойти туда вместе?

Я бы пошел на этот прием. Только не с Настей. А с другой женщиной. И мне было бы глубоко наплевать, кто и что бы говорил по поводу нашего мезальянса. В конце концов, для чего было зарабатывать столько денег? Чтобы не иметь возможности отстоять собственный выбор?

Ответить спутнице "да" сейчас, у меня не поворачивается язык. Платье с вываливающейся грудью кажется вульгарным, цвет волос раздражает, как и запах ее духов. Даже безупречные манеры вызывают желание зевнуть.

Что я здесь делаю?

-Извини, Настя. Разболелась голова. Столик оплачен. Ни о чем не беспокойся. Отдыхай.

Поднимаюсь со стула. Сам себе не веря, что сказал это: "Разболелась голова". И направляюсь на выход, не дожидаясь, что она мне ответит.

-Я позвоню тебе. Завтра? - доносится мне в спину.

-Я буду занят, - отвечаю таким тоном, чтобы она сразу поняла, что звонить мне не стоит.

Выхожу из ресторана, сажусь в автомобиль и продолжаю поражаться собственной глупости. На что я рассчитывал, пытаясь встречаться с женщиной, которвя мне не интересна?

Нет, ответ я знаю. Что я забуду. Что это наваждение рассеется также внезапно, как и настигло меня.

Время шло, ничего не менялось. Люди, приставленные Саркисяном к Олесе, скидывали мне ее фотографии, короткие видеозаписи, отчеты из поликлиники о состоянии ее здоровья. Дурость какая-то. Так однажды сказал Тимур. И я был с ним согласен. Но малодушно ждал, что все изменится.

Не изменилось.

-Тимур, я кое-что из вещей прихвачу и в Воронеж поеду, - в динамике раздаются приглушенные звуки, как будто он что-то уронил и матерится, стараясь, чтобы этого не было слышно мне.

Делаю этот телефонный звонок ему, чтобы потом не выслушивать тысячу обвинений.

-С чего вдруг? У нее все в порядке. Да и ты... вроде занят был, - интересуется начбез.

-Тошно мне, - отвечаю как есть.

-Ясно. Охрану возьми, - командует Саркисян.

-Один смотаюсь, - не хочу ничьего постороннего присутствия.

-Мммм, - мычит он что-то непонятное и отключается.

Захожу домой.

Навстречу устремляется домоработница.

-Галина Егоровна, соберите мне дорожную сумку на пару дней. Костюмов не надо. Поездка будет по личным делам.

По лестнице спускается Артем, который слышит мое распоряжение.

Хмурится.

И как только Галина Егоровна уходит, спрашивает:

-К ней собрался?

-Артем, ты - взрослый парень. И причин твоего недовольства я не понимаю.

-Тебя они и не интересуют. Как и я сам.

-Это неправда. Если бы это было так, я бы не возился с тобой.

-Ты и не возился. Возились нанятые тобой няньки.

-Артем, я много работал и работаю. Именно поэтому ты и разъезжаешь на "Ламборджини", а не ездишь на автобусе.

-И теперь ты решил создать мне здоровую конкуренцию.

Нашу перепалку прерывает появление Саркисяна, через плечо которого перекинута небольшая дорожная сумка.

Я не успеваю спросить, что он забыл у меня дома.

-Я с тобой поеду, - поясняет он мне свое появление.

-Совсем с ума посходили, - бросает Артем и уходит.

-Не помню, чтобы я тебя звал, - отвечаю Тимуру.

-Меня не надо звать. Я сам прихожу. Могу на своей машине поехать. Могу вместе с тобой. Выбирай.

Глава 2

Олеся

В доме пахнет пирогами с яблоками. Запах убаюкивает, уносит в детство, делает меня беспричинно счастливой. Такой, какой и должна быть беременная женщина.

Моя жизнь последнее время наполнена долгожданным покоем. Я нашла неплохую управляющую для магазинов. И теперь занимаюсь лишь тем, что проверяю ее работу, а не тащу все на себе. Матвей поступил на экономический, а Полина - на медицинский. Бизнес приносит постоянный доход. И я наконец-то перестала бояться за завтрашний день.

А еще мне сказали пол моего будущего ребенка. У меня будет дочка. Самая любимая и красивая.

Срабатывает домофон на калитке, смотрю на небольшой экран и вижу соседей Игоря и его сынишку Андрея. Мама мальчика умерла год назад. А я после возвращения с Матвеем в родной дом, теперь иногда присматриваю за мальчишкой.

-Олеся, Вы меня извините, но мне очень нужно уехать. Вы не могли бы присмотреть за Андрюшкой? - спрашивает мужчина.

Мне нравится, как он со мной разговаривает - предельно вежливо, стараясь не обидеть лишним словом. И мужчина - приятный. Матвей зовет его воздыхателем. Правда, Игорь никаких поползновений в мою сторону не делал. У нас чисто дружеское общение. Андрюшка мне тоже нравится. Напоминает Матвея, когда он был в этом возрасте.

-Да, конечно, - соглашаюсь, не раздумываю.

Во-первых, Игорь просит нечасто, во-вторых, Матвей будет поздно. Значит, мы с Андрюшкой развлечем друг друга, посмотрим мультики, построим что-нибудь из лего, поиграем в гонки на игрушечных автомобилях.

Открываю калитку и выхожу их встречать на крыльцо.

-Буду должен, - обаятельно улыбается мужчина.

Андрей держит в руках рюкзачок со своими вещами.

-Пока, пап! - говорит он отцу и протягивает мне ладошку.

-Здравствуй, тетя Олеся, - бойко здоровается мальчик.

Я беру ребенка за руку. Ловлю Игоря на том, что он смотрит в этот момент на нас двоих как-то странно.

Он неловко отводит взгляд и прощается, затем выходит по тропинке за огороженную территории, садится в машину и уезжает.

Мы с Андрюшкой заходим в дом.

-А чем так вкусно пахнет? - интересуется мальчик.

-Пирогами с яблоками. Будем чай пить? - предлагаю ему.

Он с радостью соглашается.

Мы пьем сладкий чай, едим обалденные пироги. Мне так хорошо и уютно.

Пока не начинает звонить мобильный. Номер мне не знаком, но он не из нашего региона, точно.

Смотрю на играющий бодрую мелодию аппарат. И не могу ни ответить на звонок, ни отключить вызов.

Я знаю, кто это. Мне даже нет нужды отвечать. Это отец моей дочери, который не захотел им быть.

Звонки начались чуть больше месяца назад. Я не ответила ни разу. Мне кажется, что стоит только взять трубку и весь мой размеренный мир рухнет, сметенный напором этого мужчины. А я устала от бурь.

-Почему ты не отвечаешь? - спрашивает Андрей, про которго я забыла на несколько минут.

Вот они дети. С их непосредственной честностью.

-Потому что не хочу разговаривать, - отвечаю нехотя.

Мальчик задумывается, а потом снова спрашивает:

-Тебя обидели?

Пожалуй, можно и так сказать.

-Скажи мне, кто, и я его поколочу! - с жаром предлагает мой юный защитник.

А после добавляет:

-Тебя нельзя обижать, теть Олесь. Ты хорошая!

В ответ глажу ребенка по кудрявой голове и нажимаю на сброс на телефоне.

Позвонит, позвонит и успокоится. У Влада своя насыщенная жизнь. В которой мне нет места. Он сам так сказал.

Потом мы начинаем спорить из-за того, какой мультфильм будем смотреть, потом играем в гонки, встречаем Матвея, Полину и ее сестренку Александру. В доме становится шумно и весело.

Я забываю и про звонок, и про мужчину. У меня тоже есть своя жизнь. Пусть и не такая, как у него.

Игоря долго нет. Андрей устал и засыпает на ходу. Я укладываю его в гостевой спальне.

Звоню Игорю.

Он сразу же берет трубку.

-Андрей уснул. Пусть переночует у нас.

-Хорошо, - огорченно отвечает мужчина, - Олеся, простите, я не думал, что так долго буду занят

-Ничего страшного. Не переживайте, Игорь. Заберете его утром. Мне не сложно.

Иду в душ и ложусь спать.

Утром наша шумная компания собирается за столом за завтраком. Суббота, молодежь не учится. Девочки остались ночевать у нас. Поэтому с утра они успели приготовить завтрак.

Мы все занимаем свои места. Ребята перебрасываются шутками. Веселый смех звучит на кухне. Прихолит Игорь с огромным двухярусным тортом и остается на завтрак.

-Олеся, Вам подлить чай?- заботливо спрашивает у меня.

Я собираюсь ответить согласием, но в этот момент с порога кухни раздается громкое:

-Здравствуйте!

Я оборачиваюсь и застываю в ступоре, в то время как Влад прожигает взглядом Игоря, который наливает чай в мою чашку.

Он не один. Рядом маячит Тимур Саркисян, а за их спинами я вижу Матвея, который пожимает плечами с видом: "Куда их было девать?"

Видимо, сын выходил на улицу и там встретил незванных гостей. И привел их сюда. Надеюсь, это случайность. Надеюсь, что он не знал об их приезде.

-Здравствуй, Влад. Тимур Аркадьевич, рада Вас видеть, - нахожу в себе силы нормально поздороваться.

Хотя в голове хаос из тысячи вопросов, которые хочется задать.

Холодов все так же хорош. Светлый свитер мягко облегает широкие плечи, джинсы выгодно подчеркивают длинные, сильные ноги. Лицо просится на какой-нибудь рекламный буклет.

-Не хочешь нас пригласить? Всю ночь в дороге. Голодные, - говорит, обрашаясь ко мне, но при этом не отрывает глаз от Игоря.

Тот не понимает, что происходит и лишь встревоженно переводит взгляд с меня на Влада, и обратно.

Я, впрочем, тоже не понимаю, что происходит.

-А вы, простите, кто?- зачем-то решает спросить Игорь.

-Ее будущий муж, - невозмутимо отвечает Влад, кивая на меня.

На кухне воцаряется тишина.

Глава 3

Олеся

После такого громкого заявления я тихо радуюсь, что ничего в тот момент не пила и не ела. Иначе непременно подавилась бы.
Стерва во мне требует громко ответить: " Да кто за тебя пойдет?"
Но как взрослый, умный человек - молчу, стараясь придумать, как быть дальше.
Положение спасает Матвей.
Он обращается к девушкам:
-Полина, Саша, вы погулять хотели. Идем!
Андрей, который в силу возраста не слишком вникает в странности поведения взрослых, подскакивает от нетерпения со стула:
-А мне можно? Я тоже хочу! Возьмите меня!
Матвей косится на него с сомнением, однако на выручку мальчишке приходит Поля:
-Возьмем. Если тебя папа отпустит.
Игорь, который после ответа Влада как-то сник, начинает суетливо собираться. Я раньше за ним такого поведения не замечала.
Но останавливать соседа не стала. Нас ведь ничего с ним не связывает. А если Влад приехал, то поговорить с ним все равно придется.
Краем глаза вижу, как Матвей тычет кулаком в бок Саркисяна, смотрящего с тоской на накрытый стол.
Тимур замечает мое внимание и говорит:
-Я тоже пойду. Погуляю.
Мы остаемся с Владом вдвоем. Он внимательно меня разглядывает. А я не знаю, куда деться. Неужели я смущаюсь? До чего докатилась...
Неожиданно мужчина улыбается. Причем нормально так, по-доброму. Как будто и правда рад меня видеть.
-Ты та-а-ка-я стала, - тянет, улыбаясь.
Как и во всякой женщине, во мне живут тысячи сомнений.
Это замечание заставляет меня насупиться и уточнить:
-Какая? - причем переспрашиваю я максимально вредным голосом, что заставляет меня гадать, а я ли это вообще спросила.
Он улыбается еще шире, лучики морщинок собираются в уголках глаз, делая его старше, но вместе с тем на лице отражается мальчишеская беззаботность.
-Кругленькая, - ответ служит пищей для дополнительных копаний в себе.
А что он хотел от меня на восьмом месяце беременности? Чтобы я березку напоминала?
Когда я уже собираюсь всерьез и надолго обидеться, Влад шагает ко мне, притягивает к себе. Я чувствую его дыхание у себя в волосах. И не буду врать себе, что мне не нравится, что он меня обнимает.
Нравится.
В его руках мне хорошо. Я так постою чуточку, а потом снова стану самостоятельной.
Но он разбивает мое самообладание окончательно.
Всего одной своей фразой:
-Я так соскучился!
И может быть, я дурочка. Да так и есть. Но я ему верю. Не знаю, что меня в этом убеждает - то ли интонация его голоса, то ли тепло и сила его рук, обнимающих меня. Кажется, так можно стоять вечно.
И мне не хочется начинать наше противостояние. Но рассудок подсказывает, что это лишь моя слабость.
-Зачем ты приехал? - спрашиваю то, что хотела спросить, как только его увидела.
-К тебе, - вот и все, чего я добилась.
А что это значит, мне предстоит догадаться самой. Я далека от мысли, что то, что он говорил только недавно, да еще и в присутствии целого сборища - правда. Мне почему-то это кажется невозможным. Но я хочу знать причину, что привела его сюда. Вряд ли такому, как он, вообше положено знать, где находится Воронеж. Это же не Бали.
Неуверенность в нем заставляет меня завозиться в его руках с намерением отодвинуться, обеспечить себе личное пространство так необходимо мне для того, чтобы мыслить здраво. Ну, или хотя бы попытаться.
-Олеська, что опять не так? - нет, он не разжимает рук и не дает мне отодвинуться, точно зная, что это увеличивает его шансы на победу в любом споре.
Но при этом его вопрос сопровождается тяжелым вздохом.
-Все не так, - бурчу я тихо, но так, чтобы ему было меня слышно, - Вот зачем ты приехал? Моего ухажера разогнал, а я, между прочим, у тебя там куда-то не вписывалась. А еще ты говорил...
Я собиралась ему припомнить, как он отреагировал на мою беременность, но Влад меня перебил.
-Так! Все! Я был не прав и готов съесть шляпу.
Ох, зря он! Я же мстительная.
-А она у тебя есть? С удовольствием посмотрю, как ты жуешь фетр. Или соломку.
-Олеся! - вот теперь в голосе слышится привычное негодование.
Но затем он отстраняется, кладет обе руки мне на плечи и заглядывает в глаза.
-Если тебе до сих пор обидно, я просто предлагаю начать все с начала, сделать вид, что мы только познакомились. Прошу тебя дать мне шанс. И попробовать узнать меня не только с отрицательной стороны. А еще очень хочу, чтобы ты позволила мне узнать тебя. Потому что меня к тебе тянет. Да и ты ко мне вовсе не так равнодушна, как хочешь казаться.
Я пристально смотрю в его глаза, пытаясь понять в чем подвох.
Но не могу. Может, его нет?
Со стороны двери раздается вежливое покашливание.
-Я, разумеется, все понимаю. У вас любовь и все такое. Но можно меня завтраком накормить, а потом уже отношения выяснять?
-Тимур! - шипит на него Влад.
Тот невозмутимо отвечает.
-Я, конечно, Владислав Сергеевич, готов за Вас жизнь отдать. Но смерть принять от голода не готов.
-Проходите, Тимур Аркадьевич. Я не допущу Вашей преждевременной кончины. Долг платежом красен.
-Я бы тоже поел, - замечает Влад.
Качаю головой. Мужчины, они такие иногда...
Как дети, честное слово.

Глава 4

Олеся

Наверное, в женщину заложено природой стремление накормить тех, кто не безразличен. Я испытываю радость, когда вижу, как мои близкие едят. Так я передаю им свою любовь, желание, чтобы с ними все было хорошо.

Кормить мужчин - это особое удовольствие. Мне это нравилось всегда. Первым подопытным был папа. Может, из-за того, что у него хватало ума поощерять во мне это стремление, я так полюбила готовить.

Сейчас я понимаю, что нужно что-то еще подать к столу, потому что Саркисян выглядит откровенно грустным, поглядывая на половину торта и блинчики, которых немного. Делаю омлет с шампиньонами, режу ветчину и овощной салат. Подогреваю вчерашние пироги с яблоками в микроволновке. Не знаю, чем там питаются олигархи, но к их визиту я не была готова.

Мужчины уходят мыть руки. Слышу, как Влад что-то втолковывает Тимуру, но слова разобрать не получается. Хотя, я - да, стараюсь услышать. Не очень красиво. Однако до жути любопытно.

Заново накрываю на стол.

Вернувшиеся, они заинтересованно глядят на еду.

-Располагайтесь, - обращаюсь к ним, - Чай, кофе?

-Кофе, - отвечает Влад.

-Мне, если можно, чай, - просит Тимур.

Включаю кофемашину и уточняю:

-Вам - черный или зеленый?

Саркисян открывает рот, чтобы ответить, но Влад перебивает его:

-Какой нальешь, такой и будет пить.

Качаю головой и игнорирую.

-Так какой чай будете, Тимур Аркадьевич?

Он косится на Влада.

-Черный, спасибо.

Подаю напитки. Мужчины принимаются за еду. Видно, что и правда голодные. Себе делаю травяной чай из цветков липы. Мне очень нравится аромат. Цветки мне каждый год Матвей собирает. Это одна из наших с ним традиций.

Наевшись, Влад и Тимур довольно откидываются на стулья. Оба сытые и полусонные. Но предлагать им остаться у себя не собираюсь. Если Влад хочет начать все с начала, то пусть попробует меня заинтересовать.

-В голове ни одной стоящей мысли, - признается тем временем он, - Мы всю ночь ехали. Кое-кто не соизволил взять трубку.

Я собралась уже вскинуться, как он глубыкомысленно заметил.

-Нам бы поспать с дороги, а то я ни черта не соображаю. У себя ведь не оставишь?

Я поджимаю губы.

-Я и не рассчитывал. Гостиница здесь есть?

-Нет, только постоялый двор, - не удерживаюсь я от шпильки и тут же добавляю, - " Воронеж" - неплохая.

Как он понял, что я против того, чтобы они остались в моем доме? Неужели я для него, как открытая книга? Тогда мои дела плохи.

-Ладно, мы - туда. Я тебе позвоню. Только давай договоримся, что ты на вызовы будешь отвечать.

Как примерная ученица киваю головой:

-Хорошо.

Тимур выходит из дома первым. Влад чуть мешкает, когда обувается.

А потом он быстро поворачивается ко мне и я чувствую легкое, нежное прикосновение его губ к своим. Его пальцы зарываются.в мои волосы на затылке. И не успеваю понять, что чувствую, как он отстраняется и уходит.

Машина Влада отъезжает от моего дома, а дочка пинается в моем животе.

-Что ты, моя хорошая, папка твой приехал. Что же нам с ним делать?

Дочка толкается снова. Успокаивающе глажу по животу.

-Не знаешь? - спрашиваю у нее, как будто она может мне ответить, - Вот и я не знаю.

Это я говорю уже сама себе. Да, Влад приехал. Да, предлагает отношения. А я.... Так сложно быть честной, даже сама с собой. Он мне нравится. Очень сильно. И я... Я, наверное, влюблена в него. Только насколько я ему нужна со своей любовью и нашей дочерью, еще предстоит выяснить. И это, учитывая опыт прошлых отношений, очень страшно. Ведь собирать себя по кусочкам и пытаться жить дальше - адски трудно.

Но если не пытаться, тогда как? И зачем? Очень много вопросов, на которые нет ответов.

Влад

Пока едем до гостинице, машину пару раз хорошо встряхивает. Но за рулем Тимур. Ему и карты в руки.

Ловлю себя на том, что улыбаюсь. Глупая улыбка как приклеилась к губам от Олесиного дома, так и не хочет куда-нибудь исчезать. Я б сейчас станцевал честно, только боюсь меня Тимур в психушку сдаст, он и так на меня поглядывает настороженно.

Я думал, все будет хуже и труднее. Но Олеся, пусть и не призналась пока самой себе в этом, готова мне дать шанс. Я это почувствовал. И не собираюсь его упускать. Меня крыло, когда она находилась рядом. Хотелось притянуть ее к себе и не отпускать, зацеловать ее живот. Да всю ее зацеловать, от макушки до пяток. Как я смог оттуда уйти?

Тимур останавливается на парковке перед зданием с вывеской "Hotel "Воронеж". Я хмыкаю- почему нельзя по-русски все название написать?!

-Пошли номер для новобрачных снимем. Девок закажем, - предлагает Тимур, оставаясь абсолютно серьезным.

-Свободу почуял? Тебе Кейла потом женилку сразу укоротит. Или отрежет.

Жена у Саркисяна ревнивая. А в ярости может заменить роту спецназа.

-У меня послушная жена, какой и положено быть женщине.

-Мне сказки не рассказывай. И вообще, я тоже супругой планирую обзавестись, а ты с такими советами не помогаешь.

Он вздыхает, пряча улыбку:

-Я думал, мы как в старые добрые времена... А ты... Еще друг называется.

-Тимур, хватит прикалываться. Ты же, кроме Кейлы, не смотришь ни на кого.

-А сам-то! Да ты с Олесиного живота глаз не сводил. Ведь доволен, что она аборт не сделала?

Что ему я мог на это ответить? Да, доволен. Мысль о том, что она беременна от меня грела душу. Как я мог тогда так отреагировать? Сейчас я и сам этого не понимаю.

-Пошли уже. Отдохнем. И я дальше мириться пойду. А то пасутся всякие в чужом огороде.

Присутствие постороннего мужика взбесило. А за то, как он на нее смотрел, хотелось вырвать ему глаза.

Что это? Ревность?

Определенно, она.

Глава 5

Олеся

Я занимаюсь домашними делами, но то и дело проверяю телефон. Вот такие мы -женщины. Какой бы сильной ты ни была, тебе хочется любви. Можно сколько угодно убеждать и себя, и окружающих в том, что тебе это не нужно, что у тебя все хорошо. А душа надеется встретить того самого. И мне кажется, эта надежда не умирает никогда.

Матвей наблюдает за мной какое-то время, а потом невозмутимо выдает:

-Я же говорил тебе, что он не отцепится. Я был прав. Что делать будешь?

Ему можно сказать всё. Или почти всё. Потому что всё на самом деле мы не можем рассказать никому.

-Я не знаю, - на самом деле мне не стыдно ему признаваться в том, что я растеряна и не ведаю, как поступить.

В конце концоа, родители тоже люди. И могут сомневаться и в себе, и в окружающих.

-Мам, что тебя не устраивает? Да, он повел себя в начале как полный козел. Но... незапланированная беременность после случайной связи... Мне кажется, он так отреагировал, потому что сам боится привязываться. Ведь мать Артема живет и здравствует. У нее другой муж, есть еще дети. В школе болтали, что с Артемом она даже не видится. Неизвестно, что там произошло. И как это отразилось на них обоих. Ты ведь тоже боишься. После всего, что случилось. И это нормально - испытывать страх. Я тоже боюсь, когда выхожу на ринг. Страх -это инструмент выживания. Но если его слишком много, он мешает жить. Твоей дочери нужен будет отец. Да и ты вряд ли мечтаешь провести всю жизнь одна. Тебе просто нужно перешагнуть через стену, которую ты выстроила за последние месяцы. И попробовать. Получится - и ты сможешь быть счастливой. Не выйдет - никто не застрахован от ошибок.

Я смотрю на сына и спрашиваю:

-И в кого ты такой умный?

Хитро улыбается в ответ:

-Разве мне не в кого?

Смеюсь и треплю его по голове. Пусть он уже вырос, но некоторые вещи никогда не поменяются. Он навсегла останется моим сыном.

-Ты точно на правильный факультет пошел учиться? Может, поменяешь?

-Нет, у меня все норм. Личный психолог я только для тебя. Обращайся.

Он уходит, а я размышляю над его словами. Он, как всегда, прав. Мне мешает страх. И поведение Влада в начале. Я боюсь ошибиться. Но если не пытаться преодолеть себя, то будет ли мне хорошо? Я стараюсь быть честной, хотя бы сама с собой. И когда вижу пары, которые приходят в те же места, что и я, в ожидании ребенка...Нет, я не завидую. Но испытываю другое чувство - какого-то глубокого разочарования. Почему у меня по-другому? Я чем-то хуже? Понимаю, что так нельзя думать, но ничего не могу с собой поделать.

Звонок, которого я ждала, раздается внезапно. А меня накрывает паника. Что мне ему говорить?!

Может, не брать?

Хотя, так тоже не получится. Он, наверняка, приедет.

-Алло, - все же беру трубку.

-Привет, - начинает Влад первым, - и неожиданно замолкает.

Матвей не ошибался - и Влад, и я просто не знаем, как вести себя друг с другом.

-Олесь, давай погуляем где-нибудь?

За окном теплая, солнечная погода, больше подходящая для конца августа. Воздух пахнет спелыми яблоками, солцем и осенью. Мне... мне хочется с ним пройтись по улице. И спокойно поговорить о том, что меня беспокоит. Конечно, свидание предусматривает какое-нибудь заманчивое место. Но в ресторан, кино или куда-нибудь наподобие мне не хочется. Понятно, что он может это все себе позволить. Только мне нужно другое.

-Я...- прочищаю горло, - Да, я бы хотела.

-Тогда я приеду сейчас? - Влад предпочитает действовать.

-Приезжай, - и чтобы не передумать нажимаю "завершить вызов".

Одеваюсь удобно, крашусь. Остаюсь собой довольна. Конечно, конкурировать с модельными красотками я не могу. Но я и не собираюсь.

Влад приезжает быстро. Я его жду во дворе, наслаждаясь осенним солнышком.

Завидев машину, выхожу за ворота. Он останавливается, вылезает из салона, помогает мне сесть. Когда он оказывается поблизости, меня окутывает тепло его тела и запах. Хочется прижаться к нему сильнее и отгородиться от мира его силой.

-Куда едем? - спрашивает Влад уже в машине.

-В парк. Там сейчас очень красиво.

Забиваю ему маршрут в навигаторе. Машина трогается с места, а я принимаюсь рассматривать мужчину, пользуясь тем, что он сосредоточен на дороге. Мужественное лицо притягивает взгляд даже против воли. Хочется дотронуться, провести пальцами по скулам, лаская смуглую кожу, спуститься к подбородку, дотронуться до губ.

-О чем думаешь? - вопрос Влада вырывает меня из транса, в который я впала, рассматривая его.

Говорить неправду нет смысла. Он наверняка заметил, как я его разглядываю.

-О тебе.

Лицо мужчины становится серьезнее.

-Интересно, что ты обо мне думаешь? Не нравлюсь? - продолжает он допрос.

-Нравишься, - и здесь я лукавить не стала, - Только ведь не мне одной. И у меня возникает закономерный вопрос - зачем тебе я?

Он уже припарковал машину на парковке. Дальше можно пройти лишь пешком. Влад отстегивает ремень безопасности, наклоняется ко мне и ведет костяшками пальцев по щеке. Меня охватывает знакомое ощущение тепла.

-Нравишься, - возвращает он мне мой ответ и продолжает, - Олеся, ты нравишься, не другие.

Потом он проводит рукой по моему животу и отстегивает меня.

-Идем, покажешь, где здесь красиво.

Мы идем по аллее к небольшому озеру. Моя ладонь лежит на сгибе руки Влада, вторая его рука накрывает мою сверху. Я чувствую жар его кожи. И мне так спокойно, как не было уже давно.

-Расскажи про мать Артема, - прошу я, понимаю, что затрагиваю неприятную тему..

Но мне нужно знать. Я почему-то уверена, что это важно.

Глава 6

Олеся

Влад невесело улыбается:

-Я надеялся на романтическое свидание, а не на исповедь.

Не злится и это учитывая его характер уже хорошо. Но и рассказывать не торопится.

Обстановка действительно больше располагает к романтике. Впереди раскинулось небольшое озеро, обрамленное плакучими ивами, часть листьев которых отливает золотом, а часть - осталась такой же зеленой, будто летом. Под ногами шуршит желтая, красная, зеленая листва, по которой приятно идти. К вечеру стало прохладнее, но солнце бросает прощальные лучи словно поцелуи. Небольшой ветерок шевелит ветви деревьев, опавшую листву и лишь иногда создает на водной глади озера легкую рябь. Воздух наполнен горьковатым ароматом ушедшего лета, но несмотря на это хочется дышать полной грудью.

Мужчина задумчиво посматривает на меня, будто просчитывая, стоит ли мне что-то говорить.

-Ладно, - в конце концов решается он, - Я женился рано. На четвертом курсе института. Мы были... удобны друг другу. Только это я сейчас понимаю, а тогда всерьез рассчитывал, что жена создаст мне надежный тыл. У нас были хорошие отношения, и Света была образцовой. Почти во всем. Наша женитьба пошла на пользу и тем бизнесам, которыми занимались наши отцы. Через год родился Артем. Все были довольны, даже, наверное, счастливы. А еще через год умер мой отец. Скоропостижно. Я многого не знал и не умел. Начал тонуть. Тесть решил, что своя рубашка ближе к телу и не стал вмешиваться. Отношения с женой испортились. Это мягко сказано. Слегла, а потом умерла мама. Она отца пережила все-го на три месяца. А через неделю после похорон я пришел с работы домой, Света ждала меня. У нее был собран чемодан. Она много чего говорила. Это, извини, касается меня и ее, рассказывать не буду. Но меня добило, что она ушла одна. Ребенок оказался ей не нужен. Ему тогда было чуть больше года. И вот тогда начался ад. Я находился на грани банкротства, денег не было ни то, что на няню, на самое необходимое. Я очень много работал, а по ночам занимался Артемом. Он был очень беспокойным, спал плохо. И знаешь, я чуть не сломался. Практически собрал его вещи, чтобы отвезти в детдом. Это было ночью. Он вдруг проснулся, но не заплакал, просто смотрел на меня. И взгляд этот был... Я его помню до сих пор. Тогда я подумал, что же я делаю? И что будет с мальчишкой, если его предадут самые близкие? Я не смог. Справился как-то. Очень помогли родители Тимура Саркисяна, светлая им память. Где-то через год бизнес пошел в гору. Но я зациклился в гонке за деньгами. Наверное, пытался что-то доказать бывшей жене. Вместо того, чтобы принять ее решение и отпустить. Артем вырос сложным, у меня на него никогда не хватало времени. Зато было все, чего он хотел. Его мать стала предпринимать попытки общения, когда ему исполнилось десять лет. Не знаю, с чего вдруг. Но сын отреагировал крайне отрицательно. Хотя я ему ничего не рассказывал про мать, только факты - вышла замуж, родила еще детей.

Он надолго замолкает и мы просто прогуливаемся вокруг озера. Он больше ничего не говорит. Я же не знаю, как выразить то, что чувствую. С одной стороны, не хочу унижать его своей жалостью, а с другой, если все время прятать себя настоящую, то кому от этого легче?

Останавливаюсь и неловко его обнимаю, мне мешает большой живот.

-Ты не думай, это не из-за жалости. Просто такие вещи... их очень трудно пережить. Даже, если пытаешься быть сильным. Внутри все равно болит. А я хочу, чтобы тебе было хорошо.

Он меня обнимает, находит мои губы и целует. Целует так долго, что у меня начинает кружиться голова. Он так много пытается выразить своей лаской. А я отвечаю на его поцелуй, потому что мне это важно. И он тоже важен.

Наконец мы останавливаемся. Смотрим растерянно друг на друга.

Влад приходит в себя первым:

- Олесь, я хочу, чтобы ты была со мной. Мне хорошо и спокойно, когда ты рядом. Такого я не испытывал уже давно. И я хочу, чтобы ты тоже также себя чувствовала со мной. Потому что я у тебя есть. Сейчас речь не о сексе, хотя, если бы было можно, я бы тебя из спальни даже не выпускал. Это что-то другое. То, чего я думал, не бывает.

Я не нахожу слов, чтобы ему ответить. Не знаю, что и как лучше сказать. Для полномасштабных признаний я еще не готова.

Поэтому снова его обнимаю. Мы стоим обнявшись какое-то время. Потом я понимаю, что физиология беременной женщины дает о себе знать.

-Тут недалеко кафе. Давай зайдем. Хочу чай.

Он соглашается и мы заходим в небольшое одноэтажное кафе, увитое плющом, который будто назло осени стал только зеленее. Возле кафе растут дубы, и желуди то и дело попадают под ноги.

Оказавшись внутри, где почти нет посетителей, скидываю пальто на диванчик, нерешительно улыбаюсь.

-Извини, мне срочно нужно отойти.

-Без проблем, я пока посмотрю меню.

В туалете, перед тем как вернуться к Владу, мою руки теплой водой. Это успокаивает. У нас с ним у каждого есть свое прошлое. И этот груз - он не легкий. Только его не нужно нести с собой. Его нужно просто бросить. И жить дальше. Я этого хочу.

Вернувшись к столику обнаруживаю чайник с чаем, кофе и ароматные круассаны.

-А чай какой? - спрашиваю Влада.

-Жасминовый, - отвечает, уверенно глядя мне в глаза.

Мой любимый. Это ведь не случайность, прошибает меня догадка.

-И что ты обо мне еще успел узнать? - прищуриваюсь.

Вот же ж! Гад гадский!

-Много. Только не ругайся.

-Не буду. Но требую сатисфакции.

Весь вечер пытаю Влада разными вопросами. А он терпеливо отвечает.

В себя прихожу только, когда понимаю, что уже стемнело, а у меня одеревенела спина.

Уезжать не хочется. Но мне пора отдыхать. Беременность дает о себе знать.

-Тебе, наверное, домой пора? - Влад меня опережает, - Поехали.

Глава 7

Артем Холодов

Сбрасываю тысячу первый вызов отца. Панков морщится:

-Отключи его! У меня голова раскалывается!

- Пить меньше надо! - отбривает его Борис.

-Ты вообще молчи! Подкаблучник! В жизни бы не поверил, что ты Алиску у подъезда с цветами караулить будешь каждый вечер!

Борис взвивается:

-Тебе какое дело? А? Может, мне цветы тебе таскать?

Харитон набычивается. Того и гляди, подерутся. Селиванова все же перевелась из нашей школы в обычную в конце одиннадцатого класса. Что этому послужило причиной, отъезд Белова или смерть бабушки, не берусь судить. Борька поначалу хорохорился, говорил, что ему все равно. Но через три недели стал встречать Алиску с работы и отвозить домой, потому что девчонка устроилось в кафе в ночную смену. Что там между ними творится я не вникал, но дальше этих поездок Харламов не продвинулся. А Харитоша старательно его тыкал в больное место, из-за чего они постоянно собачились и пару раз дрались.

-Лучше б мне таскал. Она ведь их даже не берет!

Мой телефон снова разорался, а я привычно скинул вызов.

Вот прицепился. Приспичило ему меня с матерью Белова знакомить. Мало того, что сам туда последние полтора месяца мотается постоянно, на этот раз еще и меня решил прихватить. Видите ли, они планируют жить вместе. Вот и живите! Я при чем? Что он мне не в состоянии отдельную квартиру купить?

Он же не всерьез надеется, что мы с Матвеем воспылаем друг к другу братской любовью? Мы же друг друга ненавидим. И это пока Белов не узнал, что я пытался изнасиловать его девчонку.

Он еще не знал. Это стопроцентно. Иначе так бы это не оставил. В этом мы похожи. Если бы нас поменять местами, я бы... не оставил. Убил бы его.

Представляю картину маслом - мы с отцом заявляемся к его обожаемой Олесе, Полина узнает меня, рассказывает обо всем Матвею. И? Потом что? Отца скорее всего вместе со мной попросят на выход, меня закопают в садочке. А если Матвей меня не закопает, то это сделает отец, после того, как его будушая жена пошлет его. Не то, чтобы я кого-то или чего-то боялся...Только там скоро родится ребенок. Так удружить отцу я все же не хотел. Он последнее время стал мне напоминать живого человека, а не робота.

И зачем я туда попрусь? Хотя идея увидеть Полину была заманчивой. До ломоты в костях. В такие минуты я очень понимал Харламова. Сам бы прыгнул в тачку и помчал в Воронеж. Только Борьке в этом смысле повезло больше. У Алиски никого не было.

-А тебе какая разница - берет она их или не берет?

-Парни, хватит! - рявкнул на них, потому что все это уже надоело, - В клуб кто едет или опять морды бить друг другу будете?

Они заткнулись, смерив друг друга гневными взглядами.

-Поехали, - буркнул в конце концов Харитон Панков.

Только уехать из Харламовской квартиры мне была не судьба. В дверь позвонили. Борис пошел открывать. Через пару минут вернулся в компании отцовского начбеза...

-Куртку бери и идем, - коротко бросил он мне.

Я психанул.

-Не поеду я никуда! Ясно?

-Я сейчас втащу тебе в твою наглую физиономию, загружу в багажник и отвезу в Воронеж. Я похож на службу доставки?

Он говорил тихо, но чувствовалось, что он едва сдерживает ярость. Я могу пересчитать по пальцам, сколько раз за свою жизнь видел его в этом состоянии. И горе было тому, кто его довел.

Я счел за лучшее не провоцировать.

-Нет, не похож.

-Тогда с какого перепуга я должен бегать по Москве и искать тебя? Или ты думаешь, мне делать нечего?

Я промолчал. Но когда он развернувшись, пошел на выход из квартиры, я последовал за ним. Одевшись, сел к Тимуру в машину.

Что ж. Я хотел как лучше. Поедем в Воронеж, если папа хочет.

Из Москвы мы выехали в тишине. Какое-то время, пока за окном мелькали огни, Саркисян упорно хранил молчание. Я чувствовал кожей, что он злится. Сильно злится.

-Артем, скажи мне, я похож на дурака?

Я понял, что разговор предстоит серьезный, и ответил то, что думал:

-Нет.

-Как ты думаешь, почему Косов больше не работает в компании?

Косов - это тот безопасник, который выполнял мои указания в обход Саркисяна и отца. Так значит, начбез узнал всё. Всё или не совсем?

-У меня такое ощущение, что ты очень хочешь мне это рассказать.

Он продолжает вести машину на той же скорости. Однако меня от его вопроса бьет током.

-Что ты сделал с девчонкой?

Блефовать всегда нужно до последнего. Может, кривая вывезет.

-С какой? - я тоже выгляжу невозмутимо.

Он даже не поворачивается в мою сторону.

-С Полиной Смирновой. Косов собирал на нее для тебя инфу. А в загородном доме имеется система видеонаблюдения.

-Тогда зачем спрашиваешь? Знаешь же, что ничего! - я повысил голос.

Нет ничего тайного, что не становится явным.

-Естественно, попытка изнасилования не в счет! Ты знаешь, что в определенной среде за это опускают?

-А я что в этой среде? Да и потом, не сделал же! Если бы хотел, кто бы мне помешал? - я продолжаю разговор повышенным тоном.

Терпеть не могу, когда меня пытаются учить. Саркисян напоминает каменную глыбу, и слова роняет, как гвозди в крышку гроба заколачивает.

-Ты хоть понимаешь, куда катишься, Артем? Ты был готов сломать ей жизнь, только чтобы насолить Белову! И...

Перебиваю. Как же я устал притворяться!

-Не потому - мой голос звучит глухо.

-Что?! - вот теперь мне удалось его удивить.

Я не собираюсь ему ничего рассказывать. Не обязан. Ведь не говорить же, что девушка снится мне каждую ночь? И я уже не знаю, что сделать, чтобы забыть...

Дальше Тимур теряется, начинает барабанить пальцами одной руки по рулю. Надо же...

-Дела... Что делать будем? - в конце концов спрашивает он.

-А я откуда знаю? Ты меня зачем потащил с собой, если все знал?

-Прятаться не получится.

- Я и не собирался.

-Ладно, на месте разберемся.

Глава 8

Артем Холодов

Странно, что из машины выходить не торопимся. Ни я. Ни Саркисян. Пока к ней не подходит мой отец, нахмуренный и недовольный. Он открывает дверцу с моей стороны и спрашивает:

-Явился?

Жму плечами. Это, по-моему, очевидно.

- Знакомиться пошли, - без энтузиазма говорит он.

Я вздыхаю и вылезаю из салона. Если я сейчас вцеплюсь в пассажирское кресло и буду орать: "Не пойду", то выглядеть буду полным придурком.

Саркисян тоже выходит и собирается что-то сказать отцу, но я мотаю головой в отрицательном жесте. Не надо ничего рассказывать. Вдруг Полина промолчит. Тогда так и будем существовать. Молчит она, молчу я. Отец и Олеся строят новую, дружную семью. Я, конечно, не дебил и понимаю, что девушка может отреагировать иначе. Вряд ли кому-то понравится, когда его хватают на улице, заталкивают в машину и куда-то везут, не интересуясь его мнением. Тем более, когда у нее есть, кому за нее заступиться. Но это будет самое плачевное развитие ситуации. Для отца и его новой пассии, точно.

Поэтому нехотя бреду за родителем. Успокаиваю себя тем, что случится лишь то, чему суждено. Успокоительное из этого не очень.

Проходим в гостиную, отмечаю про себя, что предок очень хорошо здесь ориентируется. Надо же, прижился. Отделка дома и мебель выдержаны в спокойных тонах, все подобрано со вкусом. Чувствуется что-то такое... Уют, наверное... У нас дома по-другому. Стиль и пафос.

Нам навстречу поднимается глубокобеременная женщина в платье, больше напоминающем парашют. Ее русые волосы собраны в хвост, серые глаза меня внимательно изучают. Меня радует уже то, что она не пытается демонстрировать радушие, которое навряд ли испытывает. Но она, к моему удивлению, не проявляет и враждебности.

Я тоже ее разглядываю. В конце концов, я видел ее всего лишь раз, от силы два. Миловидная, приятная, без всяких ботоксов и люрексов. У отца и красивей были. Но это не мое дело.

-Здравствуй, Артем! Тимур Аркадьевич, рада Вас снова видеть. Как доехали?

- Доброе утро, Олеся Денисовна, - отвечает начбез, прожигая мне спину глазами. Даже между лопатками чешется, - Нормально доехали.

Отец стоит рядом и смотрит искоса.

- Здравствуйте, Олеся Денисовна, - остановимся, пока на таком стиле общения.

Может, оно недолгим будет. Родитель рядом облегченно выдохнул. Что он меня за дурака постоянно держит? Я же не самоубийца начать теперь выступать. Да это меня и особо не касается. Сами разберутся.

Вдруг из коридора раздается веселый девичий смех. Я напрягаюсь. В комнате появляются девушки, очень похожие, почти как близняшки. Если бы не разница в возрасте в несколько лет. Первая - совсем юная, тонкая словно ветка лозы. Все те же знакомые мне золотистые волосы и большие голубые глаза с черными ресницами. Странное сочетание. Обычно у блондинок и ресницы бесцветные. А тут природа сделала все, что от такого лица невозможно было отвести взгляд. Вторая - старше. И только это и позволяет их различать. Хотя, если присмотреться различия все же есть. Пусть не очень заметные. Я забываю про девчонку. Да и про всех в комнате. Хочу, чтобы Полина на меня посмотрела. А сам переношусь в загородный дом, где мы с ней были только вдвоем. И никого больше.

Мое желание исполняется. Сердце делает одиночный толчок в ребра. Словно выстрел. А дальше я не понимаю, бьется ли оно вообще. Как и всегда, когда вселенная идет нам навстречу и выполняет то, о чем мы так страстно мечтали, мы не получаем желаемого. Вернее, оно не такое, как нам виделось в мечтах. Вот и сейчас, встретившись со мной глазами, она замирает, даже моргать перестает и роняет на пол пластиковую бутылку минеральной воды, которая катится мне под ноги. Не разрывая зрительного контакта, наклоняюсь и поднимаю то, что она уронила и протягиваю ей. В ее глазах непонимание и страх. И не то, чтобы я мог рассчитывать на какую-то другую реакцию. Но по жестокому чувству разочарования, что течет сейчас вместе с кровью по моим венам, осознаю - рассчитывал. Без всякого на то права.

- Возьми, у тебя упало, - голос глухой, мне непринадлежащий, трескается на простой фразе.

Я и сам себе не принадлежу в этот момент.

Полина никак не может осознать, что происходит, но автоматически протягивает руку к бутылке. Мы соприкасаемся пальцами. И так и остаемся стоять на какие-то секунды, потому что она смотрит то на меня, то на отца. Все понимает. Кроме того, как ей быть. Я этого тоже не знаю. Как и не знаю, что делать мне самому.

Положение спасает девочка - сестра Полины.

- Ой, Владислав Сергеевич, а это Ваш сын?

Отец, который все же знает меня, как никто другой, озадачен нашей с Полиной скульптурной композицией. Так, что слегка кашляет.

Полина приходит в себя, забирает воду и отводит взгляд:

- Спасибо, - а голос как у мертвой.

Трудно поверить, что это она только что заливисто смеялась.

- Да, Саша, это мой сын Артем. А это, - отец указывает на Полину, - невеста Матвея - Полина.

Отец издает небольшой, сдержанный смешок, когда представляет сестру Полины.

- Юная любопытная фея - ее сестра Александра.

Добавление про сестру - лишнее, потому что все на чем я могу сфокусироваться - слово "невеста", которое набатом гремит у меня в ушах. Хотя, может, отец решил ее так приличней представить?

- Невеста? - переспрашиваю я, забывая все доводы, согласно которым мне надо бы язык держать за зубами, - Что и дату свадьбы назначили?

Полина вздергивает подбородок. Это что? Вызов? Мне?

- Назначили, - почему-то считает необходимым ответить.

Меня бросает в жар.

- По залету? Вам по 18 обоим. В этом году традиция, что ли такая, рождаемость в России увеличивать?

- Артем! - рычит отец.

Но интересней всего реагирует его будущая жена.

- Даже, если решат увеличить, я расстраиваться не стану. Хороших людей должно быть больше, - и сразу же переводит тему, не позволяя нам начать собачиться, - Завтракать будете?

Глава 9

Артем Холодов

Как будто всего, что случилось, мало и в гостиную заходит Матвей с какими-то пакетами. Откуда он в такую рань?

Завидев меня, ожидаемо, не прыгает от радости, но сдержанно кивает:

-Артем! Тимур Аркадьевич! - в нем тоже одна конкретика.

Никакой лирики. Сразу переключается на Полину. Словно чувствует, как нестерпимо ей хочется выбраться из комнаты. А что хочется, это у нее на лице написано. Она уже раз десять на дверь посмотрела.

- Поль, пойдем, мне пакеты разобрать поможешь.

Они уходят вдвоем. а все что мне остается, это бессильно глазеть им вслед. Зачем я сюда приехал? Я же знал, что будет непросто.

- Идемте, - приглашает нас Олеся в столовую.

Да тут есть и она. Вообще дом, большой, все в нем добротное и не на "Мебель.ру" купленное. Как Олеся и Матвей оказались в Москве? Хотя там что-то с разводом было связано. Стол почти накрыт. Окна выходят в сад. Там красиво. И как-то... спокойно. Сидел бы тут и смотрел в окно часами. И не думал бы не о Полине, ни о Матвее. Надо же, невеста! Зря я ее тогда отпустил. Сейчас бы все было по-другому. Потом бы она к нему не вернулась. Не посмела бы. После того, как разрушила их идеальный мир.

Но и мне бы это ничего не принесло. Кроме чувства гадливости по отношению к самому себе. Не хотел я так. Хотел, чтобы сама тянулась. Как к нему.

И сколько я выдержу, прежде чем взорвусь?

Мы с отцом заходим в столовую последними.

Он придерживает меня за локоть:

- Артем, я тебя прошу - веди себя по-человечески! Не порть мне всё. Мы же только помирились.

- Ладно. Но с тебя квартира. Жить я с вами не буду.

Не знаю, сумеем ли с ним когда-нибудь наладить эти самые "человеческие" отношения. Пока между нами лишь договорные по принципу " ты- мне, я - тебе".

- Хорошо, - соглашается он с удивительной легкостью.

И она, эта легкость, все равно царапает. Не очень я ему и нужен.

Нужно потерпеть. Несколько часов. И я усердно терплю. Никого не цепляю, не комментирую, сижу, уткнувшись в тарелку. Если спрашивают, отвечаю односложно.

На Полину стараюсь вообще не смотреть. Потому что взгляды, которыми они обмениваются с женихом, бесят неимоверно. Меня так и тянет рассказать ему, что у нее аппетитная двойка с розовыми сосками. Это я успел рассмотреть. И запомнить.

Ей тоже некомфортно. Взгляд встревоженный. И лишь, когда он останавливается на Матвее или сестре, приобретает какое-то другое выражение. Нежности?

Когда народу много, воцарятся шумная суета. Тем более, Тимур решил стать компанейским парнем и травит одну историю за другом. Олеся, мне кажется, ничего не поняла, потому что беззаботно смеется. Матвей, благополучно игнорируя меня, тоже чувствует себя вполне комфортно. Саша ухохатывается до слез, не очень заботясь о каком-то впечатлении окружающих. Отец хочет во все это влиться, возможно так и было бы, если бы здесь не было меня. Но не знаю , как он всегда понимал, что я что-то натворил, однако что-либо скрыть от него мне не удавалось. Не дорос я еще, видимо.

Я считаю секунды до того момента, когда можно будет уйти. В идеале вернуться в Москву. Если же нет, то в гостиницу. Хоть дом и достаточно вместительный, но можно будет как-то отговориться.

Замечаю за собой, что тарелка меня уже не интересует. И я почти уже в открытую пялюсь на Полину. Ее мое внимание нервирует. Она то и дело заливается краской, отвечает невпопад. Матвей сидит рядом. И каждым жестом, даже не специально, подчеркивает, что она его. Еще немного, и я двину ему в рожу.

Незаметно Полина выскальзывает из-за стола и устремляется к выходу. Причем идет в прихожую, где цепляет свою куртку и торопится на улицу.

Я это вижу, потому что от меня тоже отвлеклись. И я иду за ней.

Мне нужно с ней поговорить.

Она застывает в саду около дерева с оставшимися кое-где листочками. Его коричнево-серый ствол странно изогнут. Как и все, что происходит сейчас. Меня она не видит, в полной уверенности, что осталась одна, наклоняет голову к груди, а рукой держится за ствол.

Не выдерживаю.

По-хорошему, не надо этого ничего. Просто уйти. Уехать в Москву.

Но не могу.

-Я смотрю, ты сделала выбор, Полин.

Она оборачивается и вздрагивает. Неприятно, что она меня боится. Но чего я хотел? Раньше думать надо было. Хотя, что бы это изменило?

-Ты - его сын! Не боишься, что я расскажу? - шипит она, представляя себя рассерженной тигрицей.

Но выглядит, максимум, кошкой.

Я делаю шаг к ней. Не могу ни сделать.

Наклоняюсь и тихо проговариваю каждое слово:

- А ты расскажи! И что будет дальше? М? Олесе через сколько рожать? Через две-три недели? К чему приведет скандал, понимаешь?

По глазам вижу, понимает. И только это и удерживает ее. Не желает портить жизнь будущей свекрови.

- А потом, что отец сделает мне? Он же мой отец. Не твой, ни Матвея. Сдаст в полицию? Серьезно веришь в это?

Не верит.

Честно, я не знаю, как он поступит, но поблефовать-то можно?

- А ты! Ты сделала неверный выбор, Полин! Неверный! Этот твой идеальный Матвей - совсем неидеальный.

Она усмехается.

- Что ты о нем можешь знать?

А я вспоминаю, как выхаживал Бориса после встречи с ее принцем. Есть и в нем темная сторона. Напрасно, она его так защищает.

- Ты б подумала еще раз, Поль, - протягиваю руку и беру ее за запястье, -Поехали со мной?

Не знаю, почему она не успевает среагировать. Ни убрать руку. Ни отодвинуться. Может, не ждала, что я посмею дотронуться. Здесь. Где она чувствует себя в безопасности.

А мне так хочется, чтобы она согласилась... Пусть, это и нереально.

-Что тут происходит? - раздается недалеко от нас напряженный голос Матвея.

Оборачиваюсь.

Он даже побелел от ярости.

Криво усмехаюсь.

Проверю его выдержку, пожалуй.

Глава 10

Полина

Я слышала вопрос Матвея. Но как на него ответить? Правду? И что здесь тогда начнется? Соврать? В голове пусто и ни одной подходящей мысли, как объяснить, что здесь происходит, у меня нет.

Артем встряхивает черными прядями, которые лежат в хаотичном беспорядке, и, не убирая от меня руки, лжет так легко, будто всю жизнь только это и делал.

-Девушке твоей нехорошо стало. Надо было смотреть, как упадет?

Мне видно его лицо, Матвею - нет. Он одними губами произносит: "Ничего не говори!"

Матвей ему не верит. Но и не ведет себя, как обычно. За последнее время он стал гораздо сдержанней. Нет, он никогда не донимал меня ревностью. Но всегда верил мне безоговорочно.

- Правда, Поль? - он подходит ближе и отстраняет от меня Артема... Холодова.

Почему все так? Как я не догадалась? Они ведь с отцом похожи... И очень. Но мне и в голову не пришло сравнивать. Да и кто бы стал. Тем более, что несмотря на схожесть, есть и различия.

Матвей смотрит мне в глаза, а кажется, что в душу. И ждет ответа на свой вопрос.

Он всегда мне верил... И говорил правду... Я это знаю. Чувствую.

А я ему сейчас солгу.

- Да, - выталкиваю это слово с трудом, - Артем... Артем просто пытался помочь.

И отвожу глаза.

- Поль, ступай в дом, - слышу я от своего любимого, голос ровный и что он понял, а что - нет, не могу сказать, - Мы с Артемом немного воздухом подышим.

Я заливаюсь краской и осознаю, что моя затея провалилась. До чего же стыдно! Это ощущение опаляет меня изнутри жаром, который трудно терпеть, поэтому я не гляжу на парней и стремлюсь снова оказаться в доме. Но почти возле дома торможу, ругая себя за малодушие. А что если они сейчас сцепятся? Уже почти поворачиваю обратно, как над ухом раздается:

- Не надо. Сами разберутся, - поняв, что это Тимур Аркадьевич, облегченно выдыхаю.

- А если... - пытаюсь высказать свои опасения, но он прерывает.

- Я пригляжу. А ты отвлеки Влада и Олесю. Нечего им тут делать. У них только все наладилось.

-Хорошо.

Оставить их с ним мне почему-то легче. так, по крайней мере, можно быть уверенной, что они не переубивают друг друга.

Иду в дом, сама не зная, как буду отвлекать Олесю и Влада.

Но они там и сами отвлечены... Влад держит руку у Олеси на животе, а она улыбается.

- Как толкается, - говорит мужчина, и столько в его интонации восхищения!

Я тороплюсь исчезнуть. Мне неловко от сцены, которую наблюдала. Словно подглядывала. Хотя и стала ее свидетелем случайно.

Но она лишь укрепляет мою решимость молчать. Нельзя ничего портить. Нельзя!

Я хорошо помню, какой была Олеся после того, как отец Матвея едва не облил ее кислотой. И вижу, какой она стала сейчас.

Пусть такой и остается.

Артем Холодов

Надо же было так глупо попасться. Полина уходит, мы остаемся с Матвеем вдвоем. Самое забавное, что каждый из нас мечтает вцепиться другому в глотку. Но... Не в этот раз.

- Что ты хотел от Полины, Артем? - сейчас его интонация напоминает мне отцовскую.

Он так постоянно разговаривает. Считает, что нужно заставлять нервничать других, но самому сохранять голову холодной. У него получается. Почти всегда. Или он так ловко притворяется.

А этот-то когда успел нахвататься?

- Я же тебе сказал... - начинаю все с начала.

-Что ты мне врешь? - вскипает Матвей.

Далеко нам с ним до моего родителя все-таки.

-Думаешь, я не вижу, как ты на нее смотришь? Серьезно считаешь, что этого не видно?

Неужели я действительно был так жалок, что он все понял?

- Красивая девчонка. Почему бы на нее и не смотреть? Ты вообще не в моем вкусе. Сестра у нее маленькая. Вдруг я Полине тоже понравился?

Вот на этих словах я жду удара в зубы.

Однако...

- Только она на тебя так не смотрит, как ты на нее. Хочешь знать, КАК она на тебя смотрит? С отвращением и страхом. Вот я и спрашиваю, почему?

Может, рассказать ему? Очень хочется ощутить на своих руках его кровь...

- Откуда я знаю, чем я твоей подружке не угодил? - нечеловеческим усилием сдерживаюсь.

Он слегка наклоняет голову на бок и чуть растягивает уголки губ в ухмылке.

- Я так понимаю, что ты мне очень не нравишься, как и я - тебе. И даже помахать кулаками мне бы было в радость. Но в доме моя беременная мать, и твой отец, который сюда не за кефиром ездит. Поэтому предлагаю сделать вид, что мы две параллельные прямые. Только держись от Полины подальше.

Он не дожидается моего ответа, резко разворачивается и уходит.

Кажется, не хочет проверять насколько хватит его выдержки. Я тоже не хочу проверять свою. Этот заносчивый засранец прав. Ни к чему хорошему выяснение отношений между нами не приведет. Только все усложнит. Надеюсь, у Полины хватит ума не говорить правду. В нашей ситуации она - зло.

Слышу тяжелые шаги. Даже не поворачиваясь знаю, кто это.

-Горжусь тобой, мой мальчик. Наконец-то, ты оказался способен не только на детские бзики, а хоть на какое-то более или менее правильное решение, - Саркисян смотрит скорее изучающе, как на кузнечика, прежде чем оторвать ему лапки. А вовсе не с одобрением.

- Так оно более или менее правильное? Решение? - утоняю, куда мы все катимся.

Пожимает огромными плечами:

- Откуда я знаю? Поживем-увидим. Но оно самое оптимальное из того, что приходило мне в голову. И второй-то тоже сдержался! Не ожидал. Скоро подружитесь, пока сестру нянчить будете.

-Тимур Аркадьевич, Вам в чай коньяк подливали?

-Нет, Артем. А без шуток вам с этим парнем все равно придется как-то ужиться. Чтобы не портить жизнь родителям. Артем, я знаю, ты обижаешься на отца. Знаю, что у тебя есть причины. Но, поверь мне, он сделал для тебя немало. Пусть сделал так, как умел. Научись это ценить.

Он уходит. А я заглатываю холодный октябрьский воздух. Как будто только он способен мне помочь избавиться от горечи, что отравляет душу.

Глава 11

Олеся

Смотрю в окно на первый только что выпавший снег. Его неожиданно много. Он укрывает сад словно покрывалом. Сердце трепещет при виде такой красоты. Зима скоро. Первый снег для меня -это как волшебство.

До родов осталась пара недель, а Влад улетел в Испанию на переговоры. Перед отъездом долго пытал меня, где же мы будем жить после родов. Я понимаю, что ему неудобно здесь, что у него в Москве работа. Но сделать решающий шаг не могу. Он же решил вопрос по принципу: "если Магомет не идет к горе, то гора идет к Магомету". В доме становится все больше его вещей, его заместители и еще какие-то работники стали здесь частыми гостями. Я наблюдаю за этим всем с некоторой долей удивления, но остановить не могу.

Наверное, Матвей прав и мне нужно к нему переехать. Выгнать его у меня не поднимается рука. Я привыкла к тому, что он рядом. И мне с ним спокойно. Никогда бы не подумала, что так будет.

Конечно, меня тревожит молодежь. Между ними в прошлый раз, когда сюда приезжал Артем, что-то произошло. Но что именно никто из них - ни Матвей, ни Полина. Ни даже Артем, к которому я набралась наглости подойти. Все в один голос утверждали, что все в порядке, мне померещились какие-то глупости. Только... Ничего мне не померещилось. В какой-то момент я подумала, что это Артем напал на Полину тогда, в Москве. Но она бы рассказала. Не стала бы молчать о таком. А Матвей, он же не стал бы его покрывать, если бы узнал. Такого просто нн может быть! И я отогнала от себя эту мысль.

Артем очень сложный парень. И Влад относится к нему как-то прохладно. Я пыталась поговорить с ним, но он ответил, что менять что-либо уже поздно и Артем вырос. Мне кажется, это неправильно. Не поздно сказать своему ребенку, что ты его любишь без всяких "если". Ни в год, ни в десять лет, ни в двадцать. Желание любви -это свойство человеческой души. Как и способность любить.

От размышлений на философские темы меня отвлекает звонок домофона, установленного на калитке. Смотрю на экран, выведенный в прихожую и виже незнакомую молодую женщину с распущенными золотыми кудрями, на которые мягко падают большие снежинки. На ней укороченная дубленка. Вся она словно сошла с обложки модного журнала, который девочки прячут под подушку, мечтая когда-нибудь стать такими же. Но я ее никогда прежде не видела. Жму зеленую трубку.

Раздается приятный женский голос, не лишенной некоторого налета капризности.

-Здравствуйте, Олеся. Вы меня не знаете. Меня зовут Анастасия. И мне очень нужно с Вами поговорить.

-Вы правы, я Вас не знаю. О чем нам разговаривать, - не знаю, почему, но незнакомка вызывает у меня резкое неприятие, несмотря на ее ангельскую внешность.

-Не о чем. О ком. Мне нужно с Вами поговорить о Владиславе Холодове.

Вы когда-нибудь стояли на краю болота или зыбучих песков? Меня накрывает похожее ощущение. Шаг вперед означает гибель. Но я зачем-то делаю этот шаг.

-Я его невеста, -будничным голосом произносит блондинка, - Полагаю, он Вам не сказал. Скоро у нас свадьба. И мне хотелось бы обсудить с Вами, как мы все будем жить дальше.

Сердце сжимается, а потом заходится в груди барабанной дробью. Влад не мог! Он не мог со мной так поступить! Чувствую, как мгновенно леденеют руки и ноги. Почему опять?

Какое-то время ей не отвечаю. Не могу издать ни звука.

-Олеся! Вы меня слышите? - ее голос звучит требовательней.

-Я сейчас к Вам выйду, - произношу чисто механически.

У меня нет сил истерить. Внутри меня разрывает от противоречивых эмоций. Снаружи я остаюсь вполне уверенной в себе.

Слава всем богам, мне хватает ума не пускать ее.

Я выхожу к ней за калитку. Меня настораживает наличие двух больших черных машин. Я даже калитку не закрываю.

Блондинка смотрит на меня оценивающе. Особенно ей не нравится мой живот.

-Надо же! - восклицает в сердцах.

Затем уже спокойнее добавляет:

-Может пройдем в дом? Там будет удобней разговаривать?

Я сновп смотрю на тонированные машины. В них сидят люди. Но сколько их?

Картина нашего с Владом похищения всплывает в памяти. Зачем я вышла?

-Говорите, что хотели и уходите, - чеканю я, тоже поглядывая на нее очень недоброжелательно.

-Хм, - даже этот звук сочится ядом, - Влад не решится сам об этом сказать. Переживает за будущего ребенка. Он сам мне сказал. Поэтому вот, что я предлагаю, когда Вы родите, то отдадите ребенка нам. Ему будет лучше в полной семье. Ну, и естественно, мы готовы оказать Вам материальную помощь.

Ее слова вызывают во мне удивление. Влад-то к моей беременности стал относиться нормально только, когда в Воронеж стал ездить. Чушь какая-то! Видимо, недоверие отражается у меня на лице слишком явно, потому что блондинку вдруг прорывает.

-Слушай, ты! Правда, думаешь, что он откажется от брака со мной? Несмотря на все его выгоды? Тогда ты просто дура! Денег много не бывает! Тебе ничего не светит!

Ее взгляд становится более злым.

-Да и потом... Мало ли, что с тобой может случиться!

Она оборачивается к автомобилям, из которых выходят мужчины, а сама делает попытку удержать меня.

Но я ее отталкиваю. Слишком сильно, и она падает своей роскошной задницей в грязь, нелепо задирая ноги в сапогах на высоченной шпильке.

Я успеваю заскочить во двор и даже закрыть калитку, которая тут же начинает сотрясаться под мощными ударами. Тороплюсь к дому, насколько позволяет мое положение.

- Ты за это заплатишь, - визжит она теперь совсем уже неприятно.

Оказываясь дома, запираюсь.

Что делать-то?

Набираю Владу. У него выключен аппарат. Даже не думаю, что это значит. Некогда.

Потом меня осеняет. Саркисян в городе!

Дозваниваюсь сразу.

-Тимур! Тут какие-то люди ломятся ко мне домой! Пожалуйста, помогите!

Не сразу понимаю, что кричу.

-Еду. Олеся, постарайтесь успокоиться. У Вас все заперто?

-Да.

-Я буду минут через 5.

Глава 12

Олеся

Только бы он успел! Что все это значит? Сумасшествие какое-то!
Осторожно подхожу к окну. Обстановка на улице накалилась. Откуда-то появились еще мужчины, которые дерутся с теми, что ломились в мою калитку. Блондинку отвели к внедорожникам, но она никак не желает успокоиться и продолжает что-то кричать. Дура какая-то, ей-богу! Даже если сказала правду. Чувствую от этой мысли новый болезненный укол, но тут же переключаюсь, потому что подъехал Саркисян. Он начинает командовать, и нападавшие отступают к своим автомобилям. Но неожиданно кто-то из них наносит ему по ноге удар каким-то предметам. Чем именно мне не видно. Тимур оседает на только что выпавший снег. К нему торопятся на помощь.
Незваные гости быстро грузятся в свои автомобили и уезжают. Решаюсь выйти на улицу, прислушиваясь к себе. Вроде не болит ничего. Или это в горячке?
У Тимура, похоже, сломана нога. Ребята уже вызвали скорую. Возле него – суета и гомон. Я не решаюсь лезть с дурацкими вопросами, начинающимися со слов: «А, правда, …?» Часть людей Саркисян оставляет у меня дома. Я не решаюсь .возражать после случившегося. Мало ли, вдруг это повторится. Итолько, оставшись в тишине своей комнаты, пытаюсь понять, что же происходит. Набираю Влада. Вместо того, чтобы придумывать, что все это значит, легче спросить. Он ведь не будет врать? Но телефон вне зоны доступа. Да что это такое вообще?
А дальше я уже начинаю заниматься любимым занятием всех женщин – додумывать все, чего не знаю. У меня на это уходит пара часов. Ровно до звонка Тимура Саркисяна.
- Олеся! Вы как, нормально?
Почему-то от звука его голоса становится спокойней.
- Да. Вот только до Влада не могу дозвониться, - надеюсь, это не звучит, как жалоба.
- Влад на небольшом острове сейчас. Там начался шторм, и пока нет связи.
Теперь мое сердце снова сжимается, но уже от тревоги.
- Он… С ним все в порядке? А Вы? Что с ногой?
- У Влада, я думаю, да. Он успел меня предупредить. Нога сломана…
Перебиваю. Я тут о своем, а человек пострадал.
- Вам, наверное, отдыхать нужно, а не меня успокаивать.
Он не дает мне отключиться.
- В первую очередь мне нужно понять, что произошло. Насчет меня не переживайте, врачи уже сделали все, что необходимо. Что она Вам наговорила? – переходит он сразу к сути.
- Вы ее знаете? – вырывается у меня непроизвольно.
- Знаю. Олеся, ответьте мне сначала на вопрос! – в его голосе четко звучит приказ.
- Она сказала, что ее зовут Анастасия, она – невеста Влада. У них скоро свадьба. И Влад хочет забрать ребенка от меня, чтобы воспитывать с ней. Потом принялась угрожать, - вываливаю на начбеза основные моменты нашей милой беседы.
-Что за бред? – нервно восклицает он, - Надеюсь, Вы не поверили?
За последние два часа я много чего придумала и много, во что поверила. Поэтому молчу.
- Олеся, эта женщина – не невеста Влада. Никогда ее не была и никогда ею не будет. И тем более, чего бы Вы не опасались от Холодова, ребенка он у Вас забирать бы не стал. Ни при каких обстоятельствах. Он иногда кажется полным засранцем, но это далеко не так. Просто нарастив броню, очень тяжело ее снимать.
Что-то в словах Саркисяна меня настораживает.
- У них что-то было? – не могу сдержаться, чтобы не задать этот вопрос.
Сил ждать, когда спрошу самого Холодова, нет.
- Я свечку не держал, - осаживает меня Тимур.
Верно, впрочем.
Потом смягчается, видимо, почувствовав, в каком раздрае я нахожусь.
- Олеся, эти вопросы нужно задавать Владу. Но он Вас не обманывал. Поверьте, я говорю правду.
Его ответ не нравится мне.
- Да, конечно, - бросаю ему чисто автоматически, - Скорейшего выздоровления.
Я отключаюсь. Выслушивать, какой Влад замечательный, у меня нет настроения. Может, Влад меня и не обманывал. Может, все, что наговорила эта ненормальная, и неправда, но поверила она в себя не на пустом месте. Кому-то было нескучно, пока я его дочь вынашивала. Стоит только вспомнить внешность этой сирены. И сколько не тверди себе: «Он тебе ничего не обещал» и «Ты сама уехала», но ощущение, что меня снова обманули и предали, прочно поселяется у меня в груди.
Иду на кухню, пью валерьанку. В доме посторонние мужчины, но я лучше потерплю, чем еще раз подставлю себя под удар.
Утомленная, проваливаюсь в тревожный сон. Дочка в животе затихает. И мне удается поспать. Но плохо, я то и дело просыпаюсь.
Из очередного забытья меня вырывает телефонный звонок. На дисплее короткое «Влад». Мстительная «я» не хочет брать трубку. Но с другой стороны, когда я не могла дозвониться, это было отвратительнейшее ощущение.
- Да? – звучит сухо, но это все, на что я способна.
- Олеся! – выдыхает мужчина, в его лосе явное облегчение, - С тобой все хорошо?
- Нормально, - и замолкаю.
Не могу еще что-то выдавить из себя. Перед глазами Влад и эта блондинка. Может, и сейчас он не один? Кто знает, как проходят эти их переговоры…
- Олесь, ты обиделась? – он сразу понимает, в чем дело.
Когда он сумел пробраться мне под кожу? Я ведь не хотела, чтобы все повторялось…
- Да, я обиделась! Приехала какая-то швабра, заявила, что она твоя невеста, сказала, что вы заберете у меня ребенка. Потом начала угрожать. Да, я обиделась!
Но это не только обида – в моих чувствах сейчас столько всего!
- Я понятия не имею, почему она так поступила… - пытается он оправдаться.
- Ах, ты не в курсе?! Тогда я тебе скажу! Членом надо поменьше махать! Всего тебе хорошего!
Я обрываю вызов, потому что в последних словах уже слышатся слезы. Потому что я обещала сама себе, что не буду плакать.
И не сдержала слова…

Глава 13

Влад

После разговора с Олесей ловлю себя на том. что мечусь по комнате как лев в клетке. Все же нормально было! Каким образом все опять скатывается в задницу? Что Анастасии взбрело в голову? Откуда это там? Когда до меня дозвонился Тимур, я сначала не поверил. Не могло такого быть! Мы пару-тройку раз сходили в ресторан, до секса дело не дошло. Девушки как-то становилось чересчур много и... Я ее просто не хотел. Думал, что вот все наладится. Прекрасная партия, красивая женщина. Но оказалось, что когда мысли заняты другим человеком, тот. на которого заставляешь себя переключиться, банально не нужен. Даже если она Синди Кроуфорд и лауреат Нобелевской премии в одном лице.

После того, как уехал к Олесе в Воронеж, я позвонил ей и объяснил, что не считаю возможным продолжать и развивать наши отношения. Анастасия отреагировала, как мне показалось спокойно. И вот теперь это! Олеся могла пострадать, Тимур в больнице, а он вел серьезный проект. Что на девушку нашло? Зачем было придумывать? Замуж я ей не предлагал, отбирать у кого-то детей тем более. Ребенок должен жить с матерью, только она способна подарить ему любовь. Если, конечно, хочет.

Как отреагировала Олеся, мне не понравилось. Она даже слушать меня не стала. По-моему, абсолютно уверена, что Токарева - моя любовница. Надеюсь, в остальную чушь не поверила.

Первое, что нужно сделать - это обезопасить Олесю. Звоню Анастасии, она не берет трубку.

Мне сейчас совсем не до расшаркиваний.

Набираю ее отца.

- Роберт Владимирович! Приветствую.

Он, конечно, в курсе выходки дочери. Поэтому отвечает осторожно:

- Владислав Сергеевич, доброго здоровья. Что послужило причиной Вашего звонка?

-Вы меня давно знаете и поймете правильно. Чтобы нам обоим не пришлось ни о чем жалеть, возьмите под контроль собственную дочь. Ни моя будущая жена, ни мой ребенок не должны пострадать от ее действий.

-Хм. Вы сами создали такую ситуацию...

-Чем? Тем, что пару раз сводил Анастасию в ресторан? Не смешите! Я Вас предупредил. Если я начну действовать сам. Вам это не понравится.

-Я Вас услышал, - он отсоединяется.

Токарев - неглупый мужик и ради чьих-то несбывшихся фантазий вряд ли решится на серьезный конфликт.

Находясь в другой стране, я не могу сделать то, что хочу - обнять, успокоить свою женщину, дать понять, что сделаю все, чтобы она была в безопасности.

Разумеется. надо бы дать ей время, но душа ноет и я набираю Олесе снова и снова. В ответ - тишина.

В конце концов, мне это надоедает и я звоню Матвею. Пусть позовет мать к телефону.

-Да, слушаю, - раздается голос уверенного в себе человека.

- Матвей, где Олеся? - перехожу к главному.

Он, конечно, уже в курсе того, что случилось.

- Спит. Что Вы трезвоните, как заведенный? Вы же ее уже неплохо изучили. Ее в такие моменты лучше не трогать. Успокоится и сможет нормально разговаривать. А так только поругаетесь, - он тоже раздражен.

- Я волнуюсь, - открываться мне дается с трудом, но если все принимают тебя за киборга, это никак не облегчает твоего положения, - А она меня даже слушать не стала!

-Владислав Сергеевич, Вам не приходило в голову, что беременная женщина сильно перенервничала? Испугалась за себя, за ребенка? Да и вообще ей было неприятно слышать, что у Вас есть невеста, с которой Вы собираетесь воспитывать ее ребенка?

-Только не говори, что она поверила в эту чушь!

-Поверить не поверила, но слышать все равно неприятно. Да и потом, она боится, что ее выстроенный во второй раз мир рухнет также легко, как рухнул первый. Тогда тоже ничего не предвещало.

-Я поэтому и хочу поговорить! Не хочу, чтобы она придумывала то, чего нет и никогда не будет!

- Будить не буду. Пусть спит. Проснется, заставлю позвонить. И не лучше приехать? Ей рожать уже скоро?

Если бы я мог! Шторм с огромными волнами, того и гляди, разнесет весь остров. Вертолетами пользоваться нельзя, про катер тоже и речи не идет.

- Я не могу, - расписываться в собственном усилии как никогда тяжело, - Здесь погодные условия пошаливают.

-Тогда тоже успокойтесь. От того, что вы оба психуете, легче жить не станет. И у меня просьба - вплавь до берега добираться не надо. Если с Вами что-то случиться, мать расстроится.

Вот ведь! Знает. что сказать.

-Ладно, Матвей. Как проснется, пусть позвонит. И берет трубку. Здесь может не быть связи. Только что сделали, но никто не знает насколько.

- Я все понял.

Мы заканчиваем разговор. Тревога уже не так отравляет жизнь. Достаточно будет объяснить. И я уверен, Олеся все поймет.

Где-то в Воронеже.

Мужчина сидел за массивным деревянным столом и внимательно изучал документы. Кабинет был отделан дорого, но так что это не бросалось в глаза, а еще больше заставляло уважать его хозяина. Уважать и бояться.

Он был не один. Второй мужчина был младше, с цепким. неприятным выражением черных глаз. Нос с горбинкой придавал ему сходство с какой-нибудь хищной птицей.

-Ястреб, мальчишка должен исчезнуть, а перед этим подписать дарственную на эти сраные магазины, - мужчина поднял взор от бумаг и теперь можно было поспорить, у кого взгляд более неприятен.

Более молодой старательно жевал жевачку до тех пор, пока мужчина постарше не обратил на него своего внимания. Увидев, что на него смотрят, он быстро перестал это делать, спрятав ее за щеку.

-А я давно говорил, что нужно решить вопрос вот так. Вместо того, чтобы уговаривать.

Взгляд светлых глаз хозяина кабинета потяжелел еще больше.

-Много ты понимаешь, щенок. Я его деду много, чем обязан. Но мне позарез нужны эти магазины. Не до сантиментов теперь.

Ястреб привычно нацепил на себя маску готового на все халдея.

-Понял. Все сделаю. Когда надо?

При его образе жизни он предпочитал не демонстрировать острый ум. Что ни раз его выручало.

-Вчера! Все нужно было сделать еще вчера.

Глава 14

Артем Холодов

Мы с помощником Саркисяна испепеляем друг друга взглядами. Далеко ему до своего руководителя. Тот всегда знает, когда его приятельские замечания уместны, когда -нет. А этот... Он, конечно, толковый. Пока Тимур завис в больнице, основная работа держится на нем. Но так откровенно демонстрировать мне, что я ему не нравлюсь, крайне опрометчиво.

-Слава, тебя что-то не устраивает? - цежу я уже угрожающе.

-Артем Владиславович, меня все устраивает. Но пока нет Владислава Сергеевича, один Вы эти документы не повезете... - тон его тоже далек от любезности.

Мне надоедают пустые препирательства.

-Хорошо, ты поедешь со мной. Но ты один, а не с половиной службы безопасности.

Он задумывается на какое-то время, наивно полагая, что мой шажок ему навстречу -это поле для дискуссий.

-У тебя есть 10 минут на сборы, - я подхватываю со стола в отцовском кабинете объемную папку с документами и даю понять, что больше спорить не намерен.

Спускаюсь на подземную парковку в здании офиса и сажусь за руль. В Воронеж ехать не хочется от слова "совсем". Каким-то образом в прошлый раз остались сыты волки и целы овцы. Но еще раз проходить через все это я не хочу. Не мазохист.

Слава усаживается в автомобиль ровно через 9 минут. Открывает рот, чтобы оспорить мое нахождение за рулем. Но я трогаюсь с места, а он лишь недовольно морщится. Переживет, кому сейчас легко.

В дороге мы молчим, занятые каждый своими мыслями. Мои -возвращаются к Полине. Понимаю, что вряд ли ее увижу. Мне нужно всего лишь отдать папку Саркисяну и причин заезжать к Олесе домой -нет. Да и Полина может быть у себя дома. Понимаю, что даже если я ее увижу, то ничего особенно не изменится. И все равно тянет увидеть хоть на минуту. Я не собираюсь допускать подобную слабость. Лучше, когда я ее не вижу, тогда мне удается заниматься своими делами.

Подьезжая к Воронежу, начинаю нервничать. Сам не зная, отчего. Ведь все для себя решил. Рано или поздно это чувство к Полине пройдет. Как инфекция. Надо просто ждать и терпеть. Шансов на то, что она бросит своего разлюбезного Матвея, нет. Все же я -реалист. И не собираюсь тешить себя нелепыми надеждами. Пытаться их разлучить... Да, такая мысль мелькала у меня в голове. Но жизнь -не бразильский сериал, и я прогнал эту идею. Чтобы уж вообще не выглядеть жалко.

Я потом долго вспоминал, что заставило меня повернуть голову в направлении небольшого оврага на обочине дороги. Так и не понял этого. Единственное, что сохранилось в памяти -это прихрамывающая фигурка с развевающимися на ветру золотистыми прядями. И нет - я не узнал ее. Почувствовал - она. Расстояние было приличным. И да, я мог ошибаться. Что делать Полине в каком-то овражке в тридцати километрах от города?

Торможу резко, так что Славу дергает вперед.

-Аккуратней! - рявкает он, но затем сбавляет тон, - Что случилось?

-Не знаю! - бросаю в ответ, а сам выхожу из машины и начинаю спускаться по крутому склону.

Полина, заметив остановившуюся машину и людей, идет в нашу сторону, но через несколько шагов останавливается как вкопанная. Я понимаю, что она меня узнала.

-Артем Владиславович! Куда Вы? Там грязь по колено. У нас дела. Нам не до спасения бедных дев, - раздается сзади.

Вячеслав в овраг за мной спускаться не стал.

-Пошел ты! - бормочу я про себя, не видя смысла орать это во весь голос.

Я, оценив нерешительность девушки, иду быстрее.

Подойдя ближе, первое, что замечаю - это разбитое колено, которое видно через порванные джинсы. Кровь, размазанная по ноге и перемешанная с грязью, вызывает целую бурю внутри. Ей же больно. И страшно. Эмоции девушки в этот момент я чувствую острее, чем собственные. Которые тоже удивляют Больше всего мне захотелось, чтобы Полине не было плохо. Захотелось защитить ее от любой беды, которая на нее обрушилась. Никогда до этого у меня подобного ощущения не возникало.

-Поль! Не бойся. Как ты здесь оказалась? - вопрос более чем уместный.

Одежда девушки в грязи, местами порвана. Повреждений больше я не замечаю. По щекам текут слезы. Они просто бегут по самой нежной коже в мире, но девушка даже не всхлипывает.

-Арттеем, - тянет она хриплым голосом.

Мне невыносимо видеть, как она плачет. Я поднимаю руки и ладонями вытираю ей слезы. Она не отстраняется. Просто стоит, позволяя к себе прикасаться.

Неужели ей что-то сделал Матвей?

Мои прикосновения выводят ее из шока.

Она перехватывает мои руки и отводит их в сторону.

А потом сбивчиво принимается объяснять.

-Я была с Матвеем. За нами увязались какие-то машины. Пытались заблокировать. Их было три или четыре. Сначала нам удалось оторваться. Но они стали догонять. Тогда Матвей велел мне выпрыгнуть. Он в ту сторону уехал - она показывает рукой направление, и я вижу, что кожа на ладошках тоже содрана, - Артем, пожалуйста, давай в ту сторону поедем? Может, найдем его?

Ее голос ломается.

Я молчу.

-Артем, я тебя очень прошу... Пожалуйста...

Вот теперь она очень близка к истерике.

-Ладно, поехали.

Мне не улыбается спасать Матвея. Но видеть Полину в таком состоянии и ничего не сделать, чтобы ей помочь... Я не могу.

Довожу ее до автомобиля. Усаживаю на переднее сидение. Хочу посмотреть, что там с ногой и руками, но она снова просит:

-Давай попозже? Пожалуйста!

Славу я сгоняю на заднее сиденье, где он предусмотрительно молчит. Еду в том направлении, которое указала Полина.

Ехать приходится недолго. Машину Белова первой замечает Полина. Она лежит на крыше в кювете. Дверца с водительской стороны открыта. Белова ни в машине, ни у машины нет.

Грязь возле машины размешена не одной парой ног. И там же видны красно-бордовые пятна. Кровь.

Полина все понимает сама.

-Мааатвеей! - ее крик разносится далеко в холодном воздухе.

Подхватываю ее, не давая упасть.

-Вызывай полицию, -обращаюсь к Славе.