Среди них скрывается монстр... Книга 1

Картина первая... (Tous Les Mêmes)

Tous Les Mêmes

Без связей в этом мире ничего не добиться. Моя сестра постоянно твердила об этом, пытаясь натолкнуть меня на путь истинный. Иногда мне казалось, что она волнуется за меня больше чем я сама, но со многими ее утверждениями я была не согласна. Да, порой без связей сложно устроиться даже на затхлую работенку каким-нибудь менеджером в неперспективных конторах, но пытаясь познакомиться с нужными людьми, которые в будущем могут поспособствовать карьерному росту, можно потерять саму себя и забрести в ту часть общества, которая со временем тебе будет казаться омерзительной. Вокруг тебя окажутся ядовитые змеи, готовые в любой момент впиться своими острыми клыками, желая убрать ненужную преграду со своего пути, а ты будешь лишь беззащитным кроликом. Мне всегда была неприятна эта притворность. Но тогда почему, послушав свою сестру, я приняла приглашение в этот клуб?

Сидя на мягком диване и держа в одной руке бокал вина, я с недовольством смотрела по сторонам, понимая, что многое отдала, лишь бы оказаться в своей измазанной красками мастерской, а не в этом клубе. Абсолютно все тут отдавало приторным пафосом и высокомерием. Возникала очень неприятная атмосфера, давящая на меня тяжелым грузом и с каждым мгновением в голове все громче звучало утверждение, что мне тут не место.

Я считала интерьер здешних комнат безвкусным и устаревшим, но, большинство других людей, точно бы завелись в восхищенных возгласах, расхваливая потемневшие со временем обои с золотым орнаментом, деревянные полы, поскрипывающие при каждом шаге и эту мебель, времен Наполеона. Интерьер в лучших традициях богачей, любящих всякое антикварное старье. Я уже молчу о том, что здание находилось в третьем округе Тампль. Раньше, я часто проходила мимо него, когда направлялась в музей Карнавале, но уж никак не ожидала, что однажды я буду сидеть тут попивая вино.

- Клоди, ты опять скучаешь, - прозвучала укора в мелодичном голосе и, уже в следующий момент, рядом со мной на диван села Женевьева. Она, как всегда, была невероятно обворожительна и грациозна. Другого и не ожидаешь от восходящей звезды театра Пале-Рояль. Густые волосы каштанового цвета, падали на ее тонкие плечи и закрывали собой лямки изящного платья, цвета морской волны. У нее прямые, но выразительные черты лица и невероятно большие голубые глаза, обрамленные пышными ресницами.  

Мы с Женевьевой познакомились где-то год назад, когда я рисовала афишу для постановки, в которой она играла свою первую главную роль. Даже не знаю, почему мы сдружились. У нас особо не было общих интересов и наши характеры отличались, но со временем она стала ходить на мои выставки, принося мои любимые красные розы, а я посещала абсолютно все ее постановки, после окончания которых, я всякий раз дарила девушке букет лилий. В нашей дружбе главной была поддержка.

- Я не скучаю, - вру. Мне ужасно скучно и даже спать захотелось. Но пытаясь это скрыть, я отпила глоток вина и улыбнулась своей подруге. К сожалению, улыбка получилась вымученной.

- Не ври, Клоди, я вижу тебя насквозь, - Женевьева прищурила глаза и поднесла к губам бокал со своим любимым Дон Периньон. – Неужели тебе тут так сильно не нравится?

Именно Женевьева порекомендовала меня в этот клуб и только благодаря ей я тут очутилась, но, в последнее время, мне казалось, что девушка сожалеет о своем поступке, ведь она прекрасно видела, что я не получаю особого удовольствия от нахождения в этом месте.

Даже сама идея клуба казалась мне странной. Создан он был почти год назад и носил название «Женесе», но, до сих пор включал в себе всего лишь шесть человек. Я была седьмым. Создавался он по принципу того, что тут собирались перспективные, но молодые парни и девушки живущие в Париже. Золотая молодежь, которая, в будущем, должна была потрясти весь высший свет своими достижениями и завоевать свои сферы деятельности. Например, Женевьева Байо в свои двадцать один год, уже затмила большинство опытных актрис в Пале-Рояль и собиралась достичь мировой известности.

Естественно, в «Женесе» попасть не так уж и просто. Единственный шанс это сделать – получить рекомендацию того, кто уже находится в списке клуба. Я получила рекомендацию Женевьевы, но все еще не являлась полноправным участником. Примерно три месяца длится испытательный срок. По истечению этого времени будет голосование и участники будут решать подхожу я им или нет. Как же это все глупо.

- Женевьева, ты ошибаешься, - я поправила кончиками пальцев свободной руки локон ее мягких волос и улыбнулась. На этот раз улыбка получилась ласковой, ведь не смотря на разный характер и отсутствие общих интересов, дружба нас очень сблизила и девушка была для меня такой же родной, как и моя сестра. Именно поэтому, не смотря на весь негатив, Жене вызывала у меня только позитивные чувства. – Просто я сильно устала. У меня новый агент и она постоянно треплет мне нервы на счет выставки. Осталось два месяца и ей не нравится, что у меня готово только три картины.

- Да, я помню, что ты мне рассказывала про эту Грос, - задумчиво кивнула девушка.

- Гросье, - поправила я Женевьев, улыбнувшись от того, как подруга изменила фамилию моего агента, намекая на ее излишний вес. – Она каждое утро приходит ко мне в мастерскую и стоит надо мной, пока я рисую, постоянно комментируя краски. Иногда мне кажется, что я вернулась в художественную школу, а Гросье мой вечно недовольный преподаватель.

Женевьева фыркнула и в уголках ее губ заиграла улыбка. Поставив опустевший бокал на столик, девушка посмотрела в сторону. Там, в другом конце комнаты, недалеко от бильярдного стола, стояли остальные члены клуба, сумевшие найти немного свободного времени, чтобы прийти сегодня сюда.

Арне Габен блондин с зелеными глазами и невероятно обворожительной улыбкой. Многие девушки влюблялись в него с первого взгляда, так и не разглядев в этом молодом человеке сердцееда, любящего поразвлечься с красивыми дамами и так же быстро теряющий к своим пассиям интерес. Думаю, что далеко не одна девушка проливала из-за него горькие слезы, безрезультатно пытаясь излечить разбитое сердце.

Картина вторая... (À L'ombre)

À L'ombre

Жажда мести – ненасытный зверь. Он прочно засел внутри моего сознания, царапаясь острыми когтями, впиваясь в мысли кровожадной пастью, разрывая клыками страх на мелкие клочки и оглушающе рыча от негодования. Кажется, что совсем скоро цепи моего самообладания не выдержат и этот зверь сделает дыру в моей груди и вырвется наружу, чтобы насладиться чужими мучениями. Я сама стану зверем, принимая на себя, его действия и поглощу звериную ненависть. Мы сольемся воедино, чтобы перегрызть глотку тому, кто втоптал меня в грязь.

Мой зверь уничтожит монстра. Разгрызет его на мелкие куски и отплатит сполна за унижение.

Сидя на кресле, я чувствовала, как меня колотит от злости. Мелкая дрожь прошлась по телу и на глаза легла пелена, уродуя окружающие очертания и мгновенно срывая с моих глаз розовые очки. Этот мир чертовски несправедлив и, если ты пытаешься закрыться в собственной вселенной, чтобы оградить себя от окружающей тебя агрессии, рано или поздно, поплатишься за это. Совсем тихо, практически невесомо, перебирая в темноте своими уродливыми лапами, за тобой придет монстр. Сантиметр за сантиметром, он не спеша приблизится к тебе, после чего, медленно откроет свою зловонную пасть, опаляя обоняние запахом гнильцы, и сомкнет ее на твоей шее.

Отчаяние, паника, боль. Кричи, бейся в агонии, моли о пощаде. Монстр будет наслаждаться всем спектром эмоций, заигравших на твоем лице мрачными красками. Он хочет твоих страданий, ведь ты слабая жертва и тобою можно поживиться.

Именно таким я видела своего монстра и таковой представляла себя в ту злосчастную ночь. Я считала себя девушкой с упертым характером, но, в итоге, оказалась беспомощной жертвой. Все эти годы я даже не подозревала о розовых очках, плотно сидящих на переносице и делающих этот мир краше, чем он есть на самом деле. У того, кто меня изнасиловал, просто не могло быть причин это сделать, или же я их просто не видела, но сама ситуация произошла лишь потому, что я была слабой. Кто бы это не сделал, Реми, Этьен или Арне, он знал, что я ничего не смогу противопоставить влиятельному и богатенькому парню, решившему изуродовать мою душу. Но это не так. Я отомщу.

Мне не страшно. Весь страх поглотили злость и жажда мести.

Реми, Этьен, Арне и Женевьева все еще вели разгоряченную беседу, суть которой я уловить не могла, ведь целиком и полностью пребывала своих мыслях. Как бы противно мне не было, я старалась вспомнить все, что произошло той ночью. Прикосновение на своей коже, жадные поцелуи, шумное дыхание и вес чужого тела вдавливающего меня в диван. Меня передергивало от омерзения, но вытаскивая из своей памяти все эти тонкие ниточки, я пыталась понять, кто из парней больше всего подходил под описание. К сожалению, у меня ничего не получалось. Воспоминания были размытыми, словно краска с кистей, опущенных в стакан с водой. Чертов наркотик, подмешанный в алкоголь. 

Мне хотелось уйти из клуба и поехать домой. Злость, бушующая во мне смертоносным ураганом, поглощала весь здравый смысл и я боялась, что сорвусь, сделав то, чего пока что делать не стоило. Если этот монстр скрывается, я тоже должна вести себя тихо, ведь месть – блюдо, которое нужно подавать холодным. Именно поэтому я осталась в клубе и до последнего сидела на кресле, стараясь вести себя непринужденно. К счастью, через пару часов, Женевьева засобиралась домой, аргументируя это тем, что ей рано утром нужно быть в театре. Не желая оставаться наедине с парнями, я сослалась на занятость, из-за близости выставки, и уехала вместе с подругой, вызвав одну машину на двоих, несмотря на то, что наши дома были в разных концах города.  Свободных такси не было и я не хотела ждать лишние минуты, тем самым, продлевая свое пребывание в «Женесе».

- Ты выглядишь какой-то уставшей. Клоди, у тебя все хорошо? – спросила Женевьева, когда мы сели в такси. Ее пытливый ум, не давал девушке покоя и за всю нашу поездку, Женевьева, словно вулкан, извергла множество вопросов. Не выдержав и устав врать ей, я попросила водителя остановиться, сказав Женевьеве, что хочу немного пройтись. Да и поскольку нам было не по пути, мне легче было словить другую машину.

Такси как раз остановилось на улице Риволи и я, желая остудить голову, пошла к набережной «Жоржа Помпиду». По пути я зашла в неприметную семейную закусочную «Лагуст», которых в этой части города осталось совсем немного, так как с каждым годом, тут все больше открывалось сетевых кофеен, вытесняя собой частный бизнес. Кажется, Реми говорил, что хочет открыть неподалеку еще один свой ресторан и даже нашел подходящее место. Но мне нравились вот такие вот уютные закусочные, пахнущие старым деревом и корицей. Взяв там свой любимый чай с пряностями и цитрусовыми, налитый в картонный стаканчик, я не торопясь пошла к набережной.

Говорят, что Париж город любви, романтики и моды. Я же видела похоть, грязь, бездомных людей, спящих в ворохе газет на лавках, и бесконечное количество эмигрантов, среди которых коренного парижанина днем с огнем не сыщешь. Набережная «Жоржа Помпиды» является одной из самых красивых мест около Сены, но все величие этого места резко выветривалось на фоне обнимающихся и целующихся парочек, которые, судя по всему, решили такими действиями выставить свою любовь на всеобщее обозрение. Неприятно.

Встав около металлического заграждения, я посмотрела на спокойную воду Сены, сейчас, при освещении тусклых ламп, кажущуюся мне черной жижей. Стакан с чаем обжигал ладони, но приятный запах бергамота, доносящийся из выемки на пластмассовой крышке, затмевал вонь цветущих водорослей. Хоть что-то хорошее.

На набережной бурлила ночная жизнь. Мимо проходили люди, отовсюду доносился шум разговоров и неподалеку играли уличные музыканты. Не обращая на все это ровно никакого внимания, я размышляла над тем, что делать дальше. Каждое свое возможное действие я тщательно обдумывала и вновь, раз за разом, вспоминала ту ночь, ощущая, как по коже пробегают мурашки. Сколько бы времени не прошло, мне все еще было трудно поверить в происшедшее и, пытаясь защититься, я рефлекторно убеждала себя в том, что это был лишь сон. Но это не так и мне стоило принять реальность, раз я уже решила действовать.