Столетовы. Часть 2. Алёна

Все жители посёлка Озерки обожали это "место под солнцем". Несколько озёр, спокойный среднерусский ландшафт, вокруг лес и цветочные поляны. Красота. И зимой, и летом.

Сергей и Алёна Столетовы, брат и сестра, 18-ти и 17-ти лет от роду, приехали из города на студенческие каникулы, на целый месяц. Нет, они часто приезжали, но на несколько дней от силы. Их родители, бабушка с дедушкой, младшие сёстры и брат жили здесь постоянно. А два брата, близнецы Данила и Денис, учащиеся кадетского училища, тоже скоро должны были прибыть. Сначала планировали отдохнуть на море, но передумали. Зимой чудесно провели время в горах, а на майские праздники уже ездили на морское побережье. Да и соскучились, хотелось окунуться в семью, погреться около деда с бабкой. И отдохнуть есть где, и покупаться. За домом сооружена небольшая веранда на воде – загорай, ныряй, кувыркайся, "ешь ананасы, рябчиков жуй". И против друзей никто не возражает, в доме Столетовых часто кто-нибудь гостил. И у стариков, и у родителей, и у детей. Вот и Сергей пригласил с ними Алексея, своего однокурсника.

На самом большом озере оборудовали пляж. Туда и из города приезжали отдохнуть. Но, как водится, к большому сожалению, после оставался загаженный берег, в воде плавало всё, что угодно, кусты вокруг пляжа постепенно превращались в непроходимые джунгли Амазонки.

Сергей с Алёной и Лёшкой решили сходить на этот пляж, ради разнообразия. Зрелище захламленного берега не доставило им никакого удовольствия, и они ничего лучшего не придумали, как самим заняться его уборкой. Народа было немного, не выходной день. Но одна подвыпившая компашка молодых людей отрывалась по полной. Они орали, дурачились, таскали девок в воду и обратно. И сквернословили. Алёна и Сергей не обращали внимание, как учила их мама. Она это очень просто объясняла: «За две минуты вы их не перевоспитаете, а только наслушаетесь в свой адрес очень много интересного». Но Алексей не выдержал.

– Уважаемые отдыхающие! Нельзя ли не ругаться, здесь девочки.

– Да? Это очень легко исправить, – зубоскаля, отозвался длинный и худой парень. – И где эта ваша селяви?

Сергей встал перед Алёной. А Алёша продолжил.

– Видите себя прилично. Вам перед своими девушками не стыдно?

– Что? Кто-то взялся учить Сяву жизни? А ну!

И рванул, размахивая руками, прямо мордой в песок, не удержался на ногах. Подскочил, опять упал. Из подвыпившей компашки поднялись два парня, видимо на подмогу. Выражения лиц не обещали ничего хорошего. Девки заверещали, Сява что-то подвывал, назревала драка.

– В чём дело? На минуту вас оставить нельзя! – Раздался голос сверху, от дороги.

К ним приближался взрослый парень, светловолосый и сильно загоревший. Создавалось такое впечатление, что выцветшие волосы существовали отдельно от лица. – Буяните? А ну, разошлись.

Парни, как оловянные солдатики, развернулись на одной ноге и ретировались.

– Грек, они тут свои порядки устанавливают. Я не потерплю…

– Сява, на место. Извините, если что не так. Ну, выпили немного, у нас праздник. Приглашаем и вас к нашему шалашу.

– Спасибо. Нам пора. Пошлите, мальчишки. – Алёне явно не нравилось происходящее.

Парень, названный греком, остолбенел. Он смотрел на Алёну во все глаза, девчонка была ах, как хороша: длинные русые волосы, точёная фигурка, зелёные ясные глаза, красиво очерченные губы… И не грамма косметики.

Артём Греков, Грек в простонародье, отслужив срочную, вернулся домой в пустую квартиру. Мама не дождалась сына, а отца у него не было никогда. Младший брат, Колька, находился в детдоме, процесс опекунства стоял очень остро. И Тёме пришлось забыть на время о своих планах. Он пошёл работать на завод, там хорошо платили. А это было немаловажно при оформлении документов. Ему очень рекомендовали жениться, чтобы совсем упростить процедуру. И он женился на своей однокласснице Оксане, которая, как выяснилось, любила его и ждала из армии. И вроде получилась семья. Артём с Колькой утром вместе выходили, один в школу, другой на работу. Дома их ждала Оксана. Всё чисто, наготовлено, убрано. Вечером вместе ужинали, делились новостями, слушали оксанкины сплетни. Приходила ночь, и Тёма опять, выполняя свои супружеские обязанности, остро понимал, что не любит жену. Но бросить её не мог, получилось бы, что он её использовал. И стал искать развлечений на стороне. Так и жил. Пока его не вызвал начальник смены, Семён Семёнович. Он был другом Колькиного отца, уехавшего на заработки на север, там и осевшего. Что, как, почему, Артём не знал, мать тащила своих сыновей сама. Но дядя Сеня всегда был рядом. Вот и сейчас, серьёзно поговорив с парнем, он просил его подумать над своей бестолковой жизнью. Есть возможности для учёбы, для карьерного роста, пусть и по рабочей линии. И досуг может быть совсем другой, у них в городе проводят столько всяких культурных мероприятий, и театры есть, и экскурсии, и выставки.

– Ты знаешь, Артемий, я отношусь к вам с Колькой как к сыновьям. Мне не безразлично, как сложится ваша судьба. И вашей матери я обещал, что присмотрю. У младшего, благодаря тебе, всё хорошо. Учится нормально, сильно не шкодит, в секцию ходит, на гитаре уже научился, недавно демонстрировал. А ты? Оксана у тебя девка хорошая. Пока детей нет, самое время пожить для себя. А вы никуда не путешествуете, даже на море летом, не ходите в кино, да просто вместе вас давно не видно. Я стал замечать тебя в пивнушке, в кафешке по вечерам. Тебя не тянет домой? Я правильно сделал вывод?

Артём молчал. Правильнее некуда. Домой его тянуло только к Кольке, вечно чем-то занятому. Эта постоянная загруженность брата радовала его, у него были хорошие увлечения: фотография (Артём купил ему всё для этого), музыка, собирание марок. А главное, он много читал. Старшему даже стыдно было, когда младший задавал какой-нибудь вопрос по прочитанному, а ответа не было. И Тёма старался в свободное время наверстать упущенное, заранее интересуясь у брата, что тот предполагает прочесть в ближайшем будущем.

– Я предлагаю тебе должность бригадира. – Продолжил старший товарищ. – У тебя всё для этого есть. В армии дослужился до старшего сержанта, опыт общения большой, вон одни благодарности. И в работе к тебе претензий нет. Ну и повышенный оклад не помешает. Молодёжи на заводе полно, а заниматься ими некому. Мастера только профессии учат, ни на минуту после гудка не останутся, сразу домой дёргают. Не приказывать же? А к тебе пацаны тянутся, я же вижу. Подумай, сынок.

И он подумал. Набрал молодняк, долго собирал в кучу, обучал, в спортзал записал, за жизнь разговоры вёл. И почти весь первый состав проводил в армию, гордясь их и физическими, и человеческими, и профессиональными данными. Новые ребята оказались очень неблагополучными, но Семён Семёнович верил в Артёма, которому приходилось очень непросто, помогал, чем мог. И таскался его сынок с этими упёртыми и необучаемыми парнями, как баба с торбой. Вот и сюда привёз в надежде на очередной разговор по душам. Оставил на полчаса, а они уже успели напиться. Где только взяли?

Алёна со своими рыцарями стала подниматься по круче. А Артём всё не мог оторвать от неё глаз. Она резко повернулась, сердито сверкнув своими глазищами, и у него весь мир перевернулся с ног на голову…

Дома их ждали. Все были в сборе. Деды, отцы и их дети. Кадеты, Данила и Денис, почти месяц были на каких-то сборах. Они повзрослели и возмужали заметно, как это бывает у подростков 13-14 лет. Их дед, Иван Иванович, генерал в отставке, страшно гордился ими. Он весь сиял, не отходил от них ни на шаг, поворачивал то одной, то другой стороной, словно не мог наглядеться. Папа Сергей и мама Лена только посмеивались, наобщавшись по дороге со своими сыновьям – они их забирали из училища. А бабушка Зина, с утра не отходящая от плиты и отпустившая старших искупаться, хоть и устала, но радовалась, что еды хватит всем. Её помощница Зинка, 12-ти лет, занималась семилетними Надюшкой и Андрюшкой, и на её помощь рассчитывать не приходилось.

Елена с Алёной быстро накрыли стол, Серёжка и Алексей приготовили дрова для шашлыка, остальными командовал папа Серёжа. Дед с бабкой сидели в креслах и балдели, поглядывая на свою «команду». Ждали Ольгу, младшую сестру мамы Лены, с её мужем Виктором Караваевым и детьми, Иваном, Натуськой и Полинкой. Вот такая дружная многодетная семья…

Вечером все выползли на небольшую пристань перед домом. Купались, дурачились, танцевали, кто во что горазд. Малыши отправились на боковую, мальчишки ушли в гости к соседу дяде Коле. Он давно приглашал посмотреть на пополнение своей коллекции моделей машинок. А Алёна, Зинка и Натуська зачарованно смотрели, как их родители, Сергей с Еленой и Виктор с Ольгой, танцевали под тихую музыку Адриано Челентано.

Как же Алёнка была счастлива, когда окончательно удостоверилась, что её родители помирились. Она сразу догадалась – что-то не так. Они перестали толком общаться, стали ездить в командировки по очереди, почти не виделись. Мамочка не улыбалась, делала всё машинально, не звонила папе, не собирала его в дорогу… И много ещё чего. Папа, наоборот, слишком опекал маму, когда они пересекались дома. Он ходил за ней, как на привязи, чем очень раздражал. Они явно что-то скрывали, но старались вести себя как обычно. А не получалось. Несколько раз Алёна пыталась выведать причину столь странного поведения, но они только отмахивались, дежурно целовались, демонстрируя, что у них всё прекрасно. Успокоила девочку бабуля.

– Моя родная! Всё будет хорошо, вот увидишь. Они не могут друг без друга. Пусть ещё раз это проверят, роднее будут. Не забивай себе голову. Если бы хотели разойтись, уже бы это сделали. Отец твой никогда от вас не уйдёт, помяни моё слово.

И вот теперь, с того самого дня, когда папа привёз маму из Новосибирска, где она застряла из-за бурана, Алёнка не нарадуется на них. Они всё делают вместе. Папа даже стал возить маму по её командировкам. Дядя Костя, мамин друг и соратник, босс дизайнерской студии, рассказывал, что они доверяют папе Сергею часть своей работы в этих поездках, и у него прекрасно всё получается. Дом завален цветами в горшках, мамино хобби процветает с лёгкой руки папы. А она ухаживает за ним: одежда по последнему писку, если на работу, и удобная дома, еда, как любит папа, и отдых, обязательная часть программы для много работающего и хорошо зарабатывающего папы Сергея. А если он приляжет, что случается редко, все молчат и ходят по струнке. Кофе, чай, потанцуем…

Вот и сейчас они плавно вальсируют, папа держит маму на весу, а она очень красиво водит руками, помахивает ими и целует папу. Нет, Алёнке нужен именно такой мужчина, как он, папа Серёжа!

– Девчонки, танцы окончены. Давайте домой. Ещё чайку попьём, – позвала Ольга, любимая тётечка.

Все дети звали её на ты. Так повелось. А ольгины дети также звали маму Лену. Просто Оля и просто Лена.

Виктор схватил Натуську, Зинку загрёб отец, а мама обняла Алёнку.

– Что ты загрустила, чудо моё?

– Да нет, мам. Просто вы так танцевали красиво, я засмотрелась. Можно я ещё посижу?

– Да, конечно. Сейчас собаку пришлю, на всякий случай.

На мостки влетела чау-чау. Эта собака, вопреки создавшемуся мнению, очень умна и независима одновременно. Но если найти золотую середину, ей нет равных среди собачьего племени. Лучше разве только овчарки. Похожая на льва Вальсу (в простонародье, Бася), вроде как, не проявляя никакого интереса, всегда была начеку. В одну секунду вставала на защиту, сначала предупреждая низким голосом, басом, а потом и укусить могла. Она обожала Алёнку. Команду «Ищи Алёну» выполняла мгновенно. Что сейчас и было сделано. Влетела и повалилась, вытянув задние ноги, предупреждая, что в воду не пойдёт, ни за что.

Алёнка рассмеялась, поцеловала лохматую рыжую морду и тоже завалилась рядом с собакой.

– А знаешь, – начала она – меня мучает один вопрос. Что бы ты сказала, если бы умела говорить? А? Ну расскажи, никто не слышит. А давай, я буду тебя спрашивать, а ты отвечать. Да – гавкнешь громко, нет – можешь вообще промолчать. Вопрос первый. Скажи, мой суженый-ряженый, судьбой предсказанный, уже появился в поле моего зрения?

Бася подскочила и громко загавкала. Алёна повернулась и увидела на лестнице парня с пляжа, кажется, грека. Села.

– Ой, извините. Я вас испугал?

– А вы что, страшный? Да и защита у меня надёжная. А где же ваши друзья? Праздник закончился?

Артёму почему-то стало приятно, что эта красотка помнит о празднике с друзьями. Он наблюдал за ней уже давно. И даже успел позавидовать. У него не было никого, кроме брата. А у этой девчонки столько родственников… И такие классные родители, молодые, красивые, какие-то современные, свои в доску, что ли.

Почему он пошёл в эту сторону, отправив свою шатью-братью домой, объяснить не мог. Просто захотелось пройтись до пристани вдоль берега. А тут она. И Тёма прирос к земле, застыв за кустами.

– Да не было никакого праздника. Просто не знал, что сказать. Это мои пацаны, с моей бригады. Мы, иногда, выбираемся на природу, командный дух вырабатываем.

– Да, с командой вам явно повезло. А с духом и подавно!

–Вы не подумайте ничего плохого. Они сложные, неблагополучные пацаны. Молодые, зелёные. Но не пропащие. Не у всех есть такие возможности, как у вас.

– А что вам известно про мои возможности? А, главное, откуда? Я вас вижу первый и, надеюсь, последний раз в жизни.

Бася опять загавкала, почуяв недобрые нотки в голосе своей хозяйки.

– Я, конечно же, не знаю. Предполагаю. Извините, ещё раз. Очень жаль, что мы познакомились при таких некрасивых обстоятельствах. Да, кстати, мы берег убрали. Хоть как-то реабилитировались. Всего доброго.

И встал. Алёна снизу взглянула на него. В лунном свете Артём казался каким-то сказочным героем: светлые, отливающие серебром в свете луны, волосы, на тёмном лице глаза оказались светло-карими, тяжёлый подбородок, ямочки на щеках, майка без рукавов. Точно пират, не хватает только повязки на глазу и попугая. Он стал медленно подниматься по лестнице. Обернулся. Ну точно, Сильвер.

– Меня Артём зовут. Греков.

И ушёл.

У Алёны осталось такое чувство, будто она в чём-то виновата. Как-то нехорошо получилось. Какая невоспитанная девчонка. «А, да ладно», – тут же попыталась выкинуть все дурацкие мысли из головы. Не получилось. Осадок остался…

Через несколько дней Серёжка с Алёшей и Алёной рискнули ещё раз сходить на большой пляж. Взяли с собой пацанов и Зинку. До этого ходили в местную управу, предлагали помощь в организации пляжного досуга. Но глава администрации уверил их, что всё будет сделано и без их участия. И, правда, появились грибочки, лежаки, мусорные ящики, лавочки и небольшой пирс. Привезли новый песок, расчистили кусты, даже клумбочку с поздними цветами развели. Из разговоров отдыхающих поняли, что потрудилась здесь какая-то заводская бригада. Какие молодцы!

Алёна, конечно, поняла о какой бригаде шла речь. И опять неприятное чувство недовольства собой ущипнуло её. Как, всё-таки, обманчиво бывает первое впечатление.

А вечером она услышала разговор папы с Виктором.

– Какой интересный парень, этот Артём. Самому только 22 года, а он взялся за неблагополучных мальчишек, носится с ними, как отец родной. У него ещё и брат младший есть. А родителей, к сожалению, нет. Правда, он женат, но детей тоже нет. Сдал экзамены в наш машиностроительный, на заочное. Ему по работе надо. И знаешь куда ещё? Не поверишь. В университет на психолога. Говорит, ещё точно не решил, что ему больше нравится. Но напросился к нам в мастерские. Они с братом и с подопечными пацанами машину переделывают под гонки. Просил проконсультировать.

– Ну, если он такой толковый, может поможем с гонками? Тряхнём стариной?

– Посмотрим. Я только сегодня с ним познакомился, у нас в управе, – закончил разговор папа Серёжа.

Алёнка взяла собаку и пошла на свой любимый пирс. Какие-то «кошки» скребли её сильно отзывчивую душу.

Она, конечно, замечала, что на неё заглядываются мальчишки. В университете не было отбоя от ухажёров. Но это особенно не трогало, ей не нравился никто. Алёша, друг Сергея, и не скрывал своей симпатии к Алёнке. Он крутился вокруг надо и не надо. Даже мама с бабушкой обратили внимание и допытывались у неё, как она относится к Лёшке. Да никак. Просто друг. Весёлый, простой, надёжный, всегда подставит плечо. И внешне очень даже симпатичный, чем-то похож на Ланового. Они с Сергеем учились на прикладной математике, увлекались компьютерными технологиями, могли часами сидеть перед экраном, созерцая плоды своего труда. И военная кафедра была им, как раз кстати – можно спокойно окончить обучение, а потом видно будет. Алёшка был её рыцарем, но не героем. Типичный «ботаник».

На спуске, на нижней ступеньке кто-то сидел. Подойдя поближе, Алёнка узнала Артёма. Ветерок с озера смешно теребил его светлые волосы, как будто дул в трубочку. Странно, но Баська даже не гавкнула, спокойно спустилась и улеглась под ноги парню.

– Добрый вечер! – Поприветствовал он. – А я по дороге на пристань решил немного посидеть и полюбоваться закатом. Ну и застрял. Так у вас тут хорошо…

– Здравствуйте! Да, пожалуйста. Это место общее, просто мы за ним ухаживаем. Мой дед из-за этого озера и купил здесь дом. Спасибо вам за пляж, все очень довольны.

– Да, и мы тоже довольны. Такие места нужно сохранять, их не так много осталось вокруг нашего города. А вы учитесь в университете? – Неожиданно перешёл на другую тему Артём.

– Меня зовут Алёна. И я учусь в университете, дизайн – моя специализация.

– Очень приятно, Алёна. Я тоже буду учиться с этого года. На заочном. А расскажите, как там всё устроено, в нашем универе? Нет ли каких подводных течений? Чем дышат студенты? Какие увлечения приветствуются? Если, конечно, у вас есть время.

– Я не из тех, кто идёт за всеми. В общественной жизни не принимаю участия. Если в спортивном зале насаждается гандбол, то я больше люблю играть в волейбол. Или если все идут на тусовку по поводу каких-то очередных выигранных олимпиад или конкурсов, то мне интереснее в библиотеке или за компьютером. А ещё я очень люблю поездки за новыми идеями. Моя мамочка ездила в такие экспедиции, когда училась. А теперь я. Даже не знаю, что вам рассказать.

Она уселась рядом, наконец. С озера веяло холодком. Алёнка поёжилась, задела своим плечом горячее плечо Артёма. Светло-русая девушка, как кусочек льда, и сильно загоревший парень, как язык пламени… От этого прикосновения вздрогнули оба.

– Вы замёрзли? – поинтересовался Артём, – мне нечем вас укрыть. Днём было очень жарко. Я налегке. Да и не люблю таскать за собой котомки. Всё моё – в кармане джинсов. Может, вам пора домой?

– Мой дом за спиной. Будет нужно, я сама разберусь, куда и когда мне пора. А вы, пожалуйста, идите. Только на последний катер уже опоздали. Придётся на дорогу, ловить маршрутку.

– Я вас чем-то обидел? Извините. Всего доброго.

И встал, задев собаку. Та что-то прохрюкала и завалилась прямо на ноги молодого человека. Артём попытался обойти её, но она опять проделала те же кренделя. Ну не наступать же на чау-чау. Он растерялся. Попытался руками отодвинуть приставалу, не тут-то было. Она развалилась поперёк ступеньки и подняла голову, недовольно порыкивая.

– Вальса, пропусти человека. Ты что? – Алёна недоумевала, никогда её собака так не вела себя.

Та даже ухом не повела. Артём сел, собака спустилась и легла на его ноги. Он встал, она взметнулась на ступеньку и улеглась поперёк. Сел, чау-чау спустилась. Встал, улеглась в проходе. Это развеселило Артёма. Он сначала заулыбался, появились ямочки на щеках. Алёнка даже засмотрелась на него, настолько улыбка шла этому человеку. А потом и расхохотался. Девушке тоже стало смешно, и они уже вдвоём смеялись от души.

– Что у вас так весело? – голос отца прозвучал с верхней ступеньки, на которой он стоял с фонариком в руках.

– Да вот, папа, наша собака не хочет отпускать Артёма. Она, наверное, влюбилась в него. Вот смотри.

И они продемонстрировали Сергею Андреевичу выкрутасы Баськи. Он тоже рассмеялся.

– И что будем делать? Придётся укладывать Артёма на подстилочке вместе с собакой. Только боюсь, его уже дома заждались. Ольга с Виктором едут в город, могут подвести.

Они кое-как урезонили чау-чау. И поднялись в дом. Баба Зина сразу усадила Артёма пить чай, пока Караваевы собирались. Он не отказался, нахваливал бабушкины рогалики и рассказывал, как заваривала чай его мама.

– Очень приятно было познакомиться. Не обижайтесь, Алёна, если что не так.

– Прям, не поминайте меня лихом, – прокомментировала девушка. – И вам всего доброго.

Дети Столетовых отлично отдохнули, надышались свежим воздухом, накупались, наелись бабушкиных вкусностей. Мальчишки помогли деду с садовыми работами. У них был отличный сад. Его давно посадил дед. Мама Лена и Ольга очень любили яблоки, и это стало первопричиной посадки яблоневых деревьев. Ну и завертелось: и груши, и сливы, и вишни, и даже черноплодная рябина и облепиха появились в саду у дяди Вани. Малина, смородина, крыжовник и даже черника – любимое место в период собирания урожая для всех домочадцев. А потом варенье, компоты, желе и джемы стройными рядами заполняли бабушкину кладовую. И в эти последние дни лета работы в саду хватило всем. Было уже не так жарко, солнце не обжигало кожу, и Алёна решила немного позагорать. В жару ей это было недоступно – она сгорала сразу. Надела купальник и залезла в заросли ежевики. Она у деда была неколючая, такой сорт, но сильно пачкающаяся. Через пять минут, начиная с губ, Алёна вся была тёмно-малиновая. Этого девушка не учла. Нужно было где-то помыться, чтобы никто не видел, а то это станет предметом насмешек и подколок на всю оставшуюся жизнь. Пришлось пробираться за кустами к маленькой пристани. Бухнувшись в озеро, Алёна вскрикнула – вода была холодная. Рядом кто-то нырнул и схватил её, пытаясь выволочь на берег.

– Что вы делаете? Отпустите меня, – закричала девушка.

– У вас всё в порядке? Вы закричали, и я подумал, – на неё смотрел Артём своими янтарными глазами, при этом держа крепко в своих руках. – Я подумал, что вы тонете.

– Да я плаваю, как рыба. Просто вода холодная. Да отпустите вы меня.

– Боже, в чём это вы?

– Да вам-то что? В дёгте пополам с чернилами.

– А это отмывается? Может вас песочком потереть или наждачной бумагой тоже можно. А ещё хлорка помогает пятна выводить.

– Какие познания. Вы бы шли, куда шли. Я сама прекрасно справлюсь. До свидания.

– Я шёл к вашей бабушке. Она просила привезти ей рецепты моей мамы. А вы своим визгом сбили меня, как пьяного лётчика. Вот как я теперь пойду? Весь мокрый? А в город как мне прикажете добираться? Давайте я помогу вам отмыться-оттереться, пока моя одежда немного подсохнет. Давайте-давайте, сзади вы всё равно ничего не увидите.

И вылез на мостки, вытащил Алёну, разделся, разложил джинсы и майку под солнцем и приступил. Носовым платком, чистым и хорошо пахнущим, вытер сначала ей губы, а потом и всё остальное. Девушка сидела, как под гипнозом. Вид обнажённого торса, такого ладного мужского тела, ввёл её в ступор. Загорелый Артём, волосатая грудь, так близко от неё его глаза и губы… Но когда он повернул Алёну, сильно замазанную именно спереди, она подскочила, прогоняя наваждение.

– Что вы со мной как с маленькой девочкой? Я сама.

– Да, пожалуйста. Осталось только впереди. И я думаю, надо проплыть немного, закрепить успех. Ну, вперёд!

И нырнул. Долго плыл под водой, вынырнул и лёг на спину.

– Раскомандовался, – проворчала Алёнка, засмотревшись на пловца, легла на мостки, намочила платок.

И в этот момент прямо перед её лицом из воды показалось лицо Артёма. Он улыбался такой лучезарной улыбкой, что у Алёны защекотало где-то в животе, так он был хорош. Мокрые волосы, смеющиеся глаза, широкие плечи… И ямочки…

– Что? Не получается?

– Всё получается. В воду не полезу. И так холодно. Вылезайте уже. Пойдём к бабушке.

– Нет, я ещё немного посушусь. А вы идите, если хотите.

– Вы разрешаете? Премного благодарна.

И быстро поднявшись по лесенке, исчезла за забором.

А он пропал. Теперь это было очевидно. Без этой девчонки ему и свет белый не мил. Артём засыпал с её именем и просыпался. Он поймал себя на том, что разговаривает с ней, когда остаётся один. Объясняет ей основы мироздания, его мироздания – она, только она, целиком и полностью, в центре Вселенной. Дальнейшая жизнь без Алёны не имеет никакого смысла. Но он женатый мужчина, хотя развод – не проблема. Его даже не пугало, как отреагируют её родители на его чувство. А то, что к нему пришла настоящая любовь, это факт и аксиома в одном лице. Главное, как признаться ей, этой красивой и горделивой девчонке, семнадцати лет отроду? Она такая юная, такая искренняя, такая естественная… Такая желанная. Но что он может для неё сделать? Чем осчастливит её жизнь? Артём только в начале своих грандиозных планов. Ему надо крепко встать на ноги, определить своего брата, и разобраться уже с Оксаной. Ведь их совместная жизнь сама собой сошла на нет. Они не спят уже больше двух месяцев. Да даже домой Артём старается прийти совсем поздно, только чтобы отдохнуть. «Так, берём себя в руки. Идём к бабушке Зине. И сегодня же вечером решаем вопрос с женой. Пошли…» – уговаривал себя молодой человек.

А Алёна, стоя под душем, физически ощущала на себе его руки, прикосновения к губам, такие осторожные и нежные. Что это с ней? В руке зажат платочек… Ах, какие сентиментальности! И выбросила его в ведро. Сделала сильнее струю воды и смыла с себя все эти глупости. Ну, так ей казалось… Она слышала, как Артём пришёл, поняла, что бабушка усадила его пить чай. Мужской голос долетал до неё, действовал как гипноз. Даже шевелиться не хотелось, просто слушать. Да, ей действительно показалось, что это всё глупости. Сердце ухало, душа пришла в полное смятение, мозг отказывался работать… «Так, спускаться нельзя» – подумала девушка.

– Алёна, ты где? Иди чай пить. И братанов зацепи, – приглашала бабушка.

"Да, нужно с братьями идти." Они её всегда дисциплинируют. Она оделась и спустилась вместе с близнецами. На Артёма не смотрела, слушала бабушку. А та расхваливала рецепты, привезённые им, и приглашала в ближайшие выходные в гости. Она как раз напечёт любимые его мамой вкусности. Молодой человек поблагодарил и откланялся.

– Какой приятный парень! Внимательный, всем интересуется. А слушает как. Прямо хочется рассказывать и рассказывать. А ты что-то с ним не контачишь, внуча. Не нравится?

– Ба, а где Сергей с Алёшкой? И когда мы будем уже перерабатывать ягоды? – Перевела разговор в другое русло Алёнка.

Артём зашёл по пути домой на завод. И застрял, помогая выточить сложную деталь для их гоночной машины. Его подопечные серьёзно увлеклись этой идеей. А сам он мечтал о гонках ещё в школе. Но возможность приобрести машину появилась только несколько месяцев назад. А переделка стоила даже больше, чем сама машина. На выходе из цеха неожиданно столкнулся с отцом Алёны.

– Где тебя носит, Артём? Сегодня же выходной.

– У нас только в выходные есть возможность спокойно поработать над переделкой машины.

– Ты беги домой, у тебя там скорая была. Сказали, ничего страшного. Я приехал поговорить. Отложим.

Артём жил, можно сказать, во дворе завода. Через минуту он уже поднимался в квартиру. На кровати лежала Оксана, бледная и беспомощная.

– Что случилось? Почему не позвонила? Я в цеху был, рядом.

– Ты же сказал, что в Озерки поехал по делам. Ну, зачем тревожить по пустякам?

Вот в этом она вся, Оксана. Тихой тенью живёт с ним, принимает безропотно жизнь, как она есть. Ему иногда становилось непонятно, как она жила до него, одна? Мама Оксаны обитала в деревне, растила внуков от старшего сына. Ей хватало забот.

– Так что случилось?

– Её хотели забрать в больницу, но она отказалась. У неё там что-то с ребёнком. – вклинился младший брат

– С каким ребёнком? – не понял Артём.

– Уже четвёртый месяц, а она только узнала, – продолжал объяснять Колька.

– Как четвёртый? Почему только узнала? Женщины же должны чувствовать, или как там… Ну, понимать, что что-то происходит в их организме?

– А она не чувствовала, поэтому врач и хотел её забрать. А она отказалась, даже бумажку подписала какую-то.

– Оксана, что ты молчишь? Почему не поехала? Что за легкомысленность.

– Я завтра к гинекологу схожу с утра. И всё проясню. А чего сейчас воздух колыхать? Кому я там нужна в воскресенье?

– А делать-то что? Что тебе нужно?

– Колька уже сгонял, всё принёс. Сказали, лежать пока. Вот, лежу.

– Так, завтра вместе пойдём. Ну, сюрприз, так сюрприз.

Вот и решилась его дилемма: когда признаться Алёне, сейчас или дождаться 18-летия. Надо взять себя в руки. Артём давно верил в знаки, знаки судьбы – ничего не происходит просто так. Значит, на сегодняшний момент, здоровье Оксаны и их будущего ребёнка перевешивает все чувства, даже такие сильные, как у него. Получится ли? И что делать дальше? «Алёнушка, чудо моё! Пусть только у тебя всё будет хорошо! Моё сердце отдано тебе, единственной моей. Даже, если жизнь разведёт нас. Но нужно ли тебе это? Время покажет…» – Артём умел расставлять приоритеты, но не учёл того, что душа – живая, и не поддаётся никаким знакам.

Алёна всю неделю готовилась к встрече со своим пиратом. Она уже поняла, что он заполнил все её мысли, влез в башку бестолковую. Она же знала, что Артём женат. Но сердце не принимало во внимание это обстоятельство. Его смеющиеся глаза на загорелом лице, улыбка во весь рот, ямочки на щеках стояли перед глазами и днём, и ночью. А смех звенел в ушах. «Неужели я влюбилась? В этого чужого мужа? Как это могло произойти со мной, такой умной-разумной?» – Этот вопрос висел в воздухе.

А ответ нашёлся сам собой.

Сергей Андреевич, папа Алёнки, каждый день за вечерним чаем рассказывал о своих делах и задумках и выслушивал всех членов семьи, на этот момент находящихся в доме. Алёнке нечем было поделиться, она только готовилась к поездке по югу России. В сентябре там красота, не жарко, а купаться можно до октября. Она слушала всех, что-то комментировала, что-то подсказывала. И пропустила мимо ушей сообщение о каком-то отцовстве. А папа уже говорил, как он доволен заводской бригадой, какие они целеустремлённые, стараются вникнуть во всё сами. Отличная получится команда для гонок во главе с будущим папашей, который сияет, как пряник, и от него можно спички зажигать.

Алёна всё поняла. Это Артём – будущий папаша. А что здесь удивительного? Его жена подарит ему ребёнка. Конечно, муж рад. И разве он обещал Алёнке что-нибудь? Даже не намекал. Что она себе придумала? И кому это интересно, кроме неё самой? Завтра же в город, надо заняться сборами и выкинуть всё, мешающее жить дальше, из головы. Она так и сделала, только сердце постоянно выигрывало в борьбе за независимость от мозгов.

Алёнке очень нравилось учиться. Она была благодарна судьбе за возможность заниматься тем, чем ей больше всего хотелось. И мама рядом: и подскажет, и научит, и что-нибудь ультрановое придумает, а Алёне потом разгребай. Но интересно же. И поездки, и волейбол, и танцы, и рисование с натуры, и отдых со своей семьёй – всё было прекрасно. Но к пятому курсу, последнему, надо было что-то решать конкретно. Чем она будет зарабатывать на жизнь? Ей скоро двадцать лет, в 21 Алёнка получит диплом. Конечно, есть мама и её друг Костик, с которым она дружит всю жизнь. У них большая студия дизайна. И Алёнке будет чем заняться, да она уже не раз пробовала свои силы на этом поприще. Но ей хотелось чего-то своего. Например, продолжить образование, но в какой области, она ещё не решила. Друзья мамы Лены, Витторио и Алиция, пригласили её на преддипломную практику к себе в Италию. Но они занимаются, в основном, модой. А Алиция ещё и отличный фотохудожник. Конечно, у них есть чему поучиться. И Алёнка согласилась на это предложение. Но только из соображений расширения кругозора и получения новых навыков. А дальше? Что-то, мадам, растерялась.

После третьего курса, сдав досрочно основные экзамены, Алёна по линии обмена студентами уехала на два месяца на Дальний Восток. Их группа побывала в Китае, Корее и Японии. Последнюю неделю жили у Люсьены, подруги мамы. Там девушка познакомилась с одним из её сыновей, Вадимом Вересовым. Морской офицер, красавец и очень интересный собеседник. Они быстро нашли общий язык. Он забирал её после занятий, где-нибудь кормил, показывал город, просто гуляли, как старые знакомые. Но служба есть служба: он ушёл в поход на полгода, взяв с неё обещание встретиться ещё раз. Где и как, не обсуждалось. Вадим понравился Алёнке, но как друг, взрослый, всё знающий и понимающий. Она не видела себя рядом с ним. И на вопрос Люсьены так и ответила. Было видно, что женщина расстроилась. Вечером она звонила маме Лене и печалилась по этому поводу. Второй сын Люсьены, Владислав, был женат очень удачно, как считала его мама. У неё уже был внук от него. А о такой партии для первого, как Алёнка, она даже и не мечтала. Но очень бы хотела.

– Алёночка, девочка, не решай сейчас. Жизнь сама подскажет, как тебе поступить. Вы слишком мало знаете друг друга.

Да, наверное, Люсьена права. Но как же быть с тем фактом, что совершенно не зная Артёма, она влюбилась в него сразу, как только посмотрела в его глаза. И с годами Алёна всё сильнее понимала это. И то, что он не её мужчина, тоже. Его жена, Оксана, очень тяжело выносила своего сына. И после родов долго лежала в неврологии. Это ей рассказала Ольга, куда по просьбе папы Сергея определили женщину. Артём разрывался между работой, больницей, учёбой, братом и маленьким сынишкой, Егоркой. Он кое-как уговорил мать Оксаны помочь с ребёнком. И даже платил ей за это деньги. Эти подробности Алёна узнавала то от папы, то от Ольги. И бабушка Зина помогала ему, чем могла, передавала что-нибудь вкусненькое через Кольку. Младший брат подружился с Дэном и Данькой, их кадетами. Они встречались в городе, вместе лазили в автомастерские, болтались под ногами, пока их не обязали следить за порядком вокруг машин и в самих машинах. Они очень гордились, что у них есть дело. А Артёму пришлось на время отказаться от своей мечты. Он только один раз, самый первый, участвовал в автогонках. А потом передал это дело заводским пацанам. И они не подвели своего бригадира. Папа Серёжа и Виктор часто обсуждали сложившуюся ситуацию, взяли на себя контроль за подготовкой к соревнованиям и очень радовались, что получилась такая слаженная и мастеровая команда. Заводские пацаны один за другим уходили служить, на их место приходили другие. И всё начиналось сначала. А Артём строил свою жизнь, делая упор на учёбу. В машиностроительном знания давались ему легко. Он закончил за год два первых курса, сразу перескочив на третий. А в университете ему было довольно сложно. Алёна встречала его там несколько раз. Они здоровались или просто кивали друг другу. Не разговаривали. Но девушка понимала, как ему трудно, что он очень устал. Запавшие глаза, круги, загар совсем сошёл, и кожа была какая-то сероватая. Она даже спрашивала у Ольги, не болеет ли он.

– Да он здоров, как бык. Ему бы отоспаться по-человечески, и он горы свернёт. Такой парень классный. Навалилось на него немало. Как справляется, даже не знаю. А Оксана его просто симулянтка. Она давно уже пришла в норму, но нашла зону комфорта и не хочет из неё вылезать. Я ему сказала прямо, но он её жалеет. Дай бог силы и терпения этому человеку.

После этого разговора Алёна решила поговорить с Артёмом, как-то ему помочь. И такая возможность предоставилась. Когда у Алёны находилось свободное время, она с удовольствием принимала участие в волейбольных баталиях. Вот и в этот раз они бились с командой машиностроительного института. И проигрывали. Институтские девчонки, все как на подбор, были высокие и здоровые, больше похожие на гандболисток (как потом выяснилось, так оно и было). Они в первые же минуты вышибли капитана университетской сборной, а потом и ещё одну девочку. Остальные стали побаиваться и уходить от прямых подач, которые летели как ракеты. Нарушения правил, вроде, не было. Но играть стало невозможно. Алёна вышла на замену и попыталась принять мяч. Он вылетел на трибуну, где сидел… Артём. Тот его поймал и перебросил подающей со словами: «Так держать, машинострой!» Ах так! Мы ещё и болеем за своих. Причём разыгрывать мяч, ставить блоки и даже принимать достойно у своих не получалось. Машинистки выползали только за счёт подач. Спортивная злость – великое дело. И Алёна, собрав все оставшиеся силы, храбро подставила руки. И пошло-поехало. Постепенно и университетские девчонки, поняв, что противник-то играть не умеет, пошли в атаку и выиграли с минимальным перевесом. Но всё-таки. В раздевалке показывали друг другу руки: у всех до локтя синели кляксы. А у Алёнки ещё и плечо было выбито, и коленка. У кого-то ещё что-то. В общем не игра, а расправа какая-то.

Немного прихрамывая, великая волейболистка, закинув сумку за спину, вскрикнула от боли. Забыла про повреждённое плечо. Сумка упала, а она схватилась за руку, сильно прижав её. Да, в этот раз что-то сильно её пощипали.

– Артём, ты с нами?

– Нет, у меня ещё дела. Езжайте. – Голос, который Алёна не слышала больше года, пробрал её с ног до головы.

А вот и он сам.

– Здравствуйте, спортсменка. Вид у вас нерадостный, вроде выиграли. Мы общипанные, но непобеждённые?

Алёнке вспыхнула от несправедливости такой.

– Идите уже куда шли. Ваши комментарии излишни. Вас ваши гренадёрши звали, вот и шуруйте. И когда будете блины им нанизывать, сами поаккуратнее, а-то ещё надорвётесь.

Артём расхохотался. Девушка резко встала, чтобы уйти, но предательская нога поехала по скользкой плитке, и она угодила прямо в руки этому клоуну. Вишь, развлечение нашёл. Алёна вывернулась и опять ойкнула, задев его плечом. Чёрт знает что. Она схватила сумку и поковыляла к выходу, держа руку наперевес. Но дверь ей открыл он. И выдернул сумку. И, взяв за здоровую руку, потащил к машине.

– Куда вы меня тянете? Я никуда не поеду.

– Поедешь, – неожиданно перешёл на ты Артём – к Ольге. Пусть проверит тебя на предмет здоровья и тела, и головы.

Алёнка вырвалась. Всё её существо недоумевало. Почему он так разговаривает с ней? И на ты? С какого перепугу?

– Отдайте мне сумку. Я прекрасно доберусь сама туда, куда мне надо. А с вами мне не по пути. – Она дёрнула за лямки и чуть не заорала от боли.

– Алёна, я тебя не съем. Просто довезу до больницы. Мне всё равно туда. Не артачься, прошу тебя. И извини. Ну правда, я же вижу, что у тебя плечо вывихнуто. Нога вон тоже еле ползёт. Поиграли. На фиг такой волейбол? Пожалуйста, садись.

Она попыталась что-то возражать, но боль в плече возвратила ей разум. И Алёна полезла в машину. Опереться на ногу не получилось, вперёд плечом ещё неудобнее. Она растерянно посмотрела на Артёма. Тот подхватил её на руки и усадил на заднее сидение.

Всю дорогу они молчали. Уже перед самой больницей он сказал:

– Ты извини, что я вдруг заговорил на ты. Мне стало жалко тебя. Ты из всех мне самая близкая, я переживал, видел, как вы боролись с нашими гандболистками. Это неспортивно. И вашему руководству оставлять так эту ситуацию нельзя. Но если хочешь, перейдём опять на вы.

– Да ладно, что уж там. Но вот жалеть меня не надо. Это же спорт, командная игра. И жалость здесь неуместна. Расслабляет. У тебя, случайно, воды нет?

– Есть. Вон там, в пакете.

– Это ты для больницы приготовил?

– Нет, в больнице кулеры везде. Я много пью, всегда запас есть.

Артём остановился. Вытащил бутылку. Открыл.

– Давай сначала ты, а потом я. И поцелуемся. Мы же теперь друзья? – и чмокнул Алёну в щёчку.

Почему-то именно в этот момент, она поняла, что пустое место для него. У неё в душе бушевал пожар, ей хотелось плюнуть на все предубеждения, обнять его и целовать-целовать. А он улыбался своей неповторимой улыбочкой, и спокойное лицо ничего не отражало. И помощь её ему совсем не нужна. Как она ошибалась…

Артём последний год и жил и не жил. Известие о скором рождении сына (ему так хотелось именно сына) перевернуло всю его жизнь. Да ещё прибавились проблемы со здоровьем Оксаны. Он так боялся за своего ребёнка, выполнял все капризы жены с полраза. Работал по две смены, чтобы заработать побольше денег. Забросил Кольку. Хорошо, что он сдружился со столетовскими близнецами и был под контролем Сергея Андреевича. Учёбу тоже не хотелось откладывать на потом. Всё-таки ему скоро 23. Время и так упущено. Да ещё и машины. Хоть разорвись. Но при всей загруженности, он находил время, чтобы хоть издалека, хоть одним глазком посмотреть на свою любимую Алёнку. И в университете, и в Озерках, и в городе, и где-то ещё он находил её, но не подходил. Запретил себе даже думать о ней, даже вспоминать, а уж мечтать и подавно. Узел, который завязала с ним жизнь, держался крепко. Артём не мог бросить не очень здоровую женщину, носившую его дитя. Поначалу пытался найти выход, придумывал всяческие оправдания себе. Но потерпел поражение. Одно немного успокаивало – он не успел признаться Алёне в своей любви. Пусть девочка живёт в своём прекрасном мире. У неё всё впереди. Зачем он ей? Да она и не подавала ему никакого повода. Но совсем не видеть её он не мог. И на матч пришёл только из-за этого. Всё его существо радовалось возможности вот так смотреть на неё, не прячась, и даже слышать. Но не расслабляться. В его будущем Алёнки нет. Но надежда? Надежда умирает последней. И Артём решил: он будет, по возможности, рядом с ней. Вдруг девушке понадобится его помощь?

Вернувшись с Дальнего Востока, Алёнка не поехала с Серёжкой и Алёшкой в студенческий лагерь. Она устала от поездок, перелётов и переходов. И отдыхала в Озерках, помогала бабуле, как раз шла пора заготовок. Они много разговаривали обо всём, с бабой Зиной не было запрещённых тем. Детвора резвилась во дворе, там для них всё было оборудовано. И спортивная площадка, и теннисный стол, и бадминтон, и купание в озере. Но они просились на большую воду, им хотелось понырять. А их озерцо не настолько глубокое. И Алёна потащилась на пляж. Ей-то как раз совсем не хотелось нырять…

Отдыхающих было немного. Они сразу нашли место под грибочком, девушка не любила солнце. И её дьяволята, девятилетние близнецы Андрюшка и Надюшка, и олина Полинка, сразу же рванули на мостки. Но нырять с них им не понравилось, и они уговорили старшую сестру подставить им свои хрупкие плечи. По очереди залезали, и, в основном, пузом, бухались в воду. Им было страшно весело, а у Алёны уже начинала ныть спина. С девчонками ещё куда ни шло, но когда на неё карабкался Андрюшка, ей приходилось нелегко. Но отказать им не могла. И когда опять подошла очередь брата, и сестра приготовилась к приёму толстапы, она почувствовала, что кто-то стоит сзади неё. Резко повернулась и оказалась нос к носу с Артёмом.

– Привет! Ну ты даёшь? Они же тебя затопчут. Вон какие плечи уже красные – и, зачерпнув воды, полил на неё, а остатки смёл рукой. – Я заменю тебя, а ты присмотри за моим сыночком. Вон он в песочнице сидит с твоими девчонками.

Алёна что-то хотела сказать нелицеприятное, но увидев малыша, растеряла все буквы.

– Ой, какой хорошенький!

Мальчишка, и правда, был как с картинки. Беленький, сбитый бутузик с голым пузом и папиными глазами … Он сидел в песке и ждал очередную паску, чтобы разбить её лопаткой. Ему было очень весело. Смеялись и девчонки, заразившись от малыша. Улыбались и Алёна с Артёмом.

– Ну дядя Артём, вы же обещали, – загнусавил Андрюшка.

– Я присмотрю, не волнуйся.

Алёна улеглась животом на песок напротив мальчишки и, отпустив девчонок, сооружала пасочки, одновременно показывая Егорке, как он сам может это сделать. Они увлеклись. Оба. А Артём поглядывал в их сторону, и сердце разрывалось на части. Два самых любимых человека, вот так, рядом. Мечта… Но только мечта.

Накупавшись, молодняк улёгся загорать. Артём пошёл за мороженым. Егорка, сильно размахнувшись лопаткой, ударил себя по лицу. Алёна схватила его, прижала, стала успокаивать. И он, зацепившись ручкой за её шею, уткнулся прямо в грудь чужой тётке и перестал плакать. А когда вернулся папа, мальчик сопел в две дырки.

– Устал, малыш. Дай мне полотенце в сумке, не могу достать, – попросила девушка.

Она накрыла мальчугана, и стало как-то уютно на этом загородном пляже. Присев рядом, Артём понял, что счастливее его нет на земле, ну хотя бы сейчас. Они ели мороженое и молчали. И молчать было так хорошо…

– Артём, в чём дело? Я тебя жду. А ты? Кто это? Почему она держит нашего сына? –Раздался визжащий голос, видимо, Оксаны.

Егорка проснулся. Обиженно заплакал. И Алёнка инстинктивно начала укачивать его.

– Что ты орёшь? И где ждёшь? Мы разве договаривались о встрече?

– Около машины. А ты не идёшь. Ну теперь понятно, почему. И забери у неё сына. Пусть своих нарожает и укачивает.

– Ну вы же даже не дёрнулись, чтобы успокоить мальчика. Пожалуйста, забирайте.

Но женщина развернулась и пошла восвояси.

Алёна была поражена. Лицо этой молодухи, внешне привлекательное, не отражало никаких эмоций. Пустые глаза, даже когда возмущалась. Ни один мускул не дрогнул. Маска.

– Артём, твоя жена хорошо себя чувствует? Оля сказала, что она совершенно здорова. Но что-то не верится.

– Ты что, интересовалась здоровьем Оксаны? Зачем?

– Я интересовалась твоим здоровьем. Просто моя тётя пожалела тебя. Она уверена, что твоя жена пользуется своим положением и вешает лапшу на уши. И насколько я знаю, Ольга и тебе это говорила.

– Говорила. Но ты же сама сказала, что у Оксаны нездоровый вид.

– Извини, я лезу не в своё дело. Просто я всегда была уверена, что у счастливой женщины горят глаза, и она сама излучает вокруг себя это счастье. Во всяком случае, мои родители именно так и живут. Ещё раз извини. Бери Егорку и иди уже. Да и нам пора.

Лучше бы Алёнка не видела эту женщину. Она и не хотела. Представляла её красоткой, минимум Джулией Робертс. Ей казалось, что рядом с Артёмом любая женщина расцветёт. Она даже завидовала. Может, Алёна ошиблась в нём? Может, он не такой уж супер-пупер? И всё гораздо проще. Он любит Оксану, а любовь, как известно, слепа.

Дома девушку ждал конверт. Давно уже никто им не писал. Послание было от Вадима. Видимо, это пока единственное, чем он мог себя проявить. Папа Сергей так и сказал.

– Им нельзя афишировать своё местонахождение. Поэтому и пересылают, как правило, через домашних. В данном случае, через Люсьену. Видишь, штемпель Владивостока?

Вадик писал ей, что всё время вспоминает их встречи и разговоры. Что очень хочет услышать голос Алёнки. Может, удастся позвонить, и он будет счастлив. Простое душевное письмо. Девушку задело за живое. А когда она дошла до постскриптума, удивилась. Вадим просил её посетить какой-то салон. Там она всё поймёт. За ужином Алёна была какая-то задумчивая. Мамочка с бабушкой переглядывались, все же были в курсе получения письма от моряка. Но решили пока ничего не спрашивать. Алёна уехала в город. А утром посетила салон, подарков, как выяснилось. И там ей вручили букет разноцветных роз (Вадим забыл спросить, какого цвета она предпочитает, поэтому и заказал всех оттенков). И очень красивую статуэтку девушки, отдалённо напоминающую Алёну. Вечером она позвонила во Владик и попросила Люсьену передать Вадиму её благодарности. Потом она ещё не один раз посещала это место и получала заряд положительных эмоций.

Вадим приехал на 20-летие Алёнки, в марте. Он никого не предупредил. Просто вошёл, поздоровался, передал приветы и подарки и остался на неделю. Как будто он тут и был. Бабушке и маме сын Люсьены понравился сразу. Папа Сергей поначалу приглядывался, но потом понял, что этот взрослый капитан (он был старше Алёны почти на десять лет) ведёт себя очень достойно. Особенно по отношению к его дочери. Он с неё пылинки сдувал, носился как с хрустальной вазой. Этот Вадим напомнил Сергею Столетову, как он сам в своё время ухаживал за мамой Леной. Похожая ситуация. Да и Алёнка как-то похорошела от такого внимания. Она, конечно, не ожидала, что Вадим так неожиданно объявится, но ей было очень приятно. И, впервые за последние годы, почти не вспоминала про Артёма. Они с Вадиком много гуляли, Алёнка показывала свой город, свои любимые места. Причём, девушка убегала с уроков, чего с ней никогда не было. И именно это обстоятельство навело ответственную студентку на мысль, что делает она это ради Вадима, ради того, чтобы побольше побыть с ним.

В один из дней решили выехать на берег реки на машине папы Серёжи, и Алёна рисовала, а он сооружал костерок, жарил какую-то вкуснятину, нахваливал художницу и просил подарить ему «это произведение искусства». Они много смеялись, рассказывали друг другу про себя, поедая приготовленные на огне вкусности. Ближе к вечеру стало прохладно. И Вадим, посадив Алёну на маленький стульчик, накрыл её пледом. Закат над рекой, как будто специально для них, разукрасился всеми оттенками оранжевого и жёлтого. И даже кое где розовым и малиновым. Ну просто чудо.

– Какая красота! Вот бы нарисовать. Но я не успею даже начать.

– Ничего нет красивее тебя, Алёна! И я люблю тебя!

Девушка растерялась. Так неожиданно это прозвучало. А главное, в момент буйства красок природы. Как будто она, эта природа, присоединяется к сказанному.

– Ничего не говори. Просто знай, что у тебя есть я. Молчать больше не могу. Да и зачем? Это же так очевидно – я тебя люблю. С первого взгляда, с первой секунды. И с каждым днём всё больше и больше. Я не тороплю тебя, готов ждать хоть всю жизнь.

Он сел перед ней, заглянул в её испуганные глаза.

– Я никогда не причиню тебе зла. Верь мне. Можно тебя поцеловать?

Молчание – знак согласия. И Вадим поднял Алёнку вместе с пледом, как куклу, и нежно-нежно прикоснулся к её губам. И ей, вдруг, тоже захотелось его поцеловать, что она и сделала. И тогда уже бравый капитан, прижав свою любимую к груди, стал целовать её по-настоящему, держа на весу. Донёс Алёну до машины, посадил к себе на колени, и не мог уже оторваться от её губ, таких сладких, таких нежных, таких беззащитных.

День рождения отметили дома. Веселились от души. Только Алёшка, поняв кто для Алёны Вадим, напился и пытался «набить морду этому старому морскому волку». Получилось смешно, и папа Серёжа увёл его спать, чтобы он уж совсем не опозорился. А Вадим раскрылся с ещё одной стороны, он хорошо играл на гитаре. И они с папой Сергеем по очереди показали целый концерт. И так здорово это у них получилось. И все понимали, что этот просоленный морской капитан играет только для своей Алёны. Да он всё делает только для неё.

Улетал Вересов следующим вечером. Он был в морской форме, ему сразу с самолёта надо было куда-то по службе. Обнимая свою светловолосую, зеленоглазую любимую, он шептал ей, понизив голос до хрипа.

– Если бы ты знала, что творится в моей душе. Остаться я не могу, ремонтные работы для нас очень важны. А потом сразу в поход. Мы можем не увидеться почти год. На одно только надеюсь – услышать от тебя "да".

Алёнка заглядывала в его карие глаза, такие добрые, такие несчастные сейчас. И обнимала своими тоненькими ручками этого большого, ставшего ей близким, человека. Она, пока, ничего не могла ему сказать. Просто не знала, что нужно говорить. Ей очень не хотелось с ним расставаться.

– Вадим, я буду ждать тебя. Через год закончится моя учёба. Жизнь покажет, что будет дальше. А пока мне так не хочется, чтобы ты уезжал.

Они стояли перед выходом на взлётную полосу. Уже несколько раз объявляли посадку. И повторили ещё раз.

– Ну всё, моя родная девочка. Береги себя, – крепко поцеловал и ушёл, не оборачиваясь.

Дома её ждала мама. Она уже не могла молчать.

– Алёна, ну так же нельзя. Мы же извелись все. Ну хоть что-нибудь у тебя есть нам сообщить? – Как-то по-еврейски начала она. – Бабуля пол аптеки корвалола уже выпила. Не молчи!

– Мамочка, я сама не знаю ничего. Пусть пройдёт время. Не мучай меня сейчас. Мне надо разобраться, расставить всё по полкам. В данный момент в моей душе сумбур и неразбериха.

Вышла бабушка. В руках у неё была красиво оформленная коробка. Подарок.

– Я забыла отдать тебе вчера, внуча. И вон тот букет, жёлтые тюльпаны с ирисами. Это Колька принёс от Артёма днём, просил передать. А я закрутилась. Моя любимая девочка, что-то ты плохо выглядишь. Иди отдыхай.

– Я пойду переоденусь, и мы ещё чайку попьём.

Она поднялась к себе, захватив цветы. Села на тахту, уронив голову в тюльпаны. Одно только сообщение, что Артём вспомнил о ней, всколыхнуло её душу. Что такое? Ведь она уже решила для себя, что будет ждать Вадима. Зачем ей этот Артём? Тем более, что она-то ему уж точно не нужна. Сколько раз сказано-пересказано? А сердце ухает, дышать не даёт… Может не вскрывать упаковку? Выбросить, и дело с концом. Надо в душ, под холодную воду. Потом попить чайку. И на боковую. Но выйдя из ванной Алёна решительно подошла к столу, разорвала нещадно бумагу и обнаружила очень интересную вещицу. Она не сразу поняла, что это. Шар из тоненьких проволочек, сваренных как кружево. А внутри часы, барометр и компас. Причём тоже в металлических кружевах. А сверху надпись из цельной проволочки: «Пусть ни время, ни бури, ни пути не властвуют над тобой. Удачи!» Алёна поставили шар на столик. «Что он этим хотел сказать? Ну, всё, голова сейчас взорвётся» – подумала девушка и спустилась с этим подарком на кухню.

– Ой, что это? – спросила мама.

Она обожала такие штучки. На всяких развалах находила предметы старины и реставрировала их. Хорошо, что в студии нашлось место для музея. А-то бы музей был у них в доме. Одних подстаканников отреставрировано штук двести.

– Это, мамочка, новодел. А не то, что ты подумала.

Вошёл отец. Тоже чайку попить.

– Это работа Артёма. Я же говорил, у этих парней золотые руки. Запчасти для машин сами верстают. Да какие. Импорту делать нечего.

– Так что это? – спросила бабуля – Внешне очень красиво, а как с применением в быту?

– Часы, барометр и компас. Что непонятного. И надпись. Вот как он это делает? Даже не видно, где буквы спаяны. Виртуоз. Замечательная вещь. Я потом тебе покажу, как батарейки менять. Ну, давайте чайку попьём. Зинка, тащи малышей.

И жизнь потекла дальше. В этот раз Вадим не только присылал весточки в ставший уже родным салон подарков, но и звонил. Редко, но зато разговаривать можно было долго. Он рассказывал Алёне обо всём, что с ним происходило, а она о своих, таких незначительных новостях по сравнению с серьёзными задачами, которые решал её капитан. Но он настаивал и внимательно слушал про лекции, экзамены, спортивные соревнования, походы в кино, театры, концерты. Даже о проделках братьев и сестёр. И хохотал вместе с Алёнкой, оправдывая и заступаясь за детей. И каждый раз, говоря ей о своей любви, о том, как скучает, и как ему хочется с ней в кино, и на спорт, да куда угодно, лишь бы с ней, голос Вадима срывался на хрипотцу. И вместо «до свидания» он говорил: «Я люблю тебя!» – и отключался. Алёнка ещё долго сидела в своей комнате, голос Вадима висел в воздухе, душа просила определённости. А её, этой определённости, не было. Алёна даже убрала ажурный шар работы мастера Артёма, чтобы ничего не напоминало о нём. Она знала от Ольги, что Оксана опять лежала в больнице. И что наша врачиха вновь пыталась донести до мужа фальшь и притворство его жены. И он поверил, отправив мать своего ребёнка в реабилитационный центр, довольно дорогой, где та и жила. Её совершенно не интересовал сын, она ничем не увлекалась, кроме отдыха от очередного отдыха. Как сказала Ольга: «Да. Это не жизнь, это диагноз. А в анамнезе – пустота». Артёму пришлось устроить маленького Егорку в круглосуточный садик. И ребёнок находился там на всё время отсутствия отца, гоняющего по всему миру. Артём, осуществил, наконец, свою мечту. Сергей Андреевич, создав свою команду во главе с Грековым, тоже был на передовой. У них стало получаться, чему все автомобилисты были рады. И когда к ним пришла первая победа, отец Алёны протрубил общий сбор и собрал всех, так или иначе причастных к этому событию.

И это опять был август. В саду накрыли огромный стол, человек на тридцать, не считая детей. Хотя большая половина этих детей была уже совсем не детская. Серёжка с Алёной – на последнем курсе. Данила с Денисом и Зинулька тоже заканчивают среднее образование. Олин Ваня учится в техникуме связи и работает по специальности с какими-то вышками. Он так решил, захотел самостоятельности. Остаются в детях только Надя с Андреем и Полина. А Натуська – в промежуточном состоянии. И в этом состоянии она носилась с кухни к столу, назначенная бабушкой Зиной главной, командуя на ходу всеми подряд, чем чинила хаос и неразбериху. Ольга потихонечку ликвидировала последствия деятельности своей дочери, чем очень забавляла домочадцев. И всем было весело и радостно.

Алёнку с Сергеем и Алексеем отправили на пирс подготовить всё к вечерним посиделкам. К тому времени были сделаны поручни и перила, натянут тент, расставлены лежаки. Бригада Грекова поработала на славу, сделав такой царский подарок своему гуру, Сергею Андреевичу. Нужно было ещё расставить маленькие столики, натаскать сидячих мест, пледов, подушечек и т.д. Чтобы всем было удобно. Притащив очередной раз стулья, пацаны решили окунуться. Жара стояла нереальная, градусов тридцать в тени. Алёнка тоже присоединилась, сгоняв домой за купальником. Долго находиться на солнце не могла, сразу сгорала. Проплыв туда и обратно, выбралась на пирс, нырнула под навес и повалилась на лежак. Мокрый купальник приятно холодил, двигаться не хотелось. Кайф!

– Привет!

Алёна подскочила, сразу узнав голос Артёма. Конечно, она была в курсе, что он придёт вместе со всеми. Подготовила себя, заставила поклясться на крови, поранив немного палец, нарезая колбасу и сыр на стол. Но реакция её метущейся души, удивила и расстроила её одновременно. Ну что же это такое?

– Привет! Давно не виделись. Как твой сын?

– Замечательно. Растёт на радость папе.

– А маме?

– Давай только без вранья. Можно подумать, ты не знаешь…

Алёнка не дала ему договорить.

– Вы, уважаемый, не хотели бы сменить тон. И то, что вы думаете, мне совершенно не интересно. Вы куда шли? Так идите.

Из воды вылезли Сергей с Алёшкой.

– Привет! Что вы опять не поделили? У Артёма сегодня праздник, Алён. Можно и поздравить человека, а не отстраивать его, – попытался урезонить сестру брат.

– Поздравляю! – и ушла.

Влетела к себе в комнату. Её всю трясло. То ли от сказанного, то ли от чего другого. Ну чего другого? Зачем? Хорошо ещё, что никто не заметил её состояния. А то объяснять замучаешься. «Надо взять себя в руки, улыбочку, пошла…»