Стрекоза и Муравей

Глава 1

Юра

Неприятный, скребущийся звук раздавался со стороны двери. Юра поднял голову, прислушался. Кто-то явно пытался открыть дверь к нему в номер. Кстати, он закрыл её на ключ? Вроде нет. Привычка просто прикрывать дверь за собой, похоже, въелась в подсознание. Во всех отелях, где ему приходилось останавливаться, были обычные электронные замки, приставил карту – замок открылся, вошёл, захлопнул дверь – закрылся. Давно он не останавливался в ретро-гостинице, зато как отлично хозяйка разрекламировала по телефону уровень сервиса! Один бассейн чего стоит!

Юра прислушался – точно, к нему пришли. Неужели воры? Очень интересно, очень.

Дверь вдруг распахнулась, раздался удивлённый женский вскрик и в номер, неуверенно пошатываясь на высоченных каблуках, ввалилась девица.

В мерцающем свете уличного фонаря было сложно разглядеть лицо, но в том, что перед ним странная и, кстати, весьма нетрезвая девушка, Юра не сомневался.

Девица шумно плюхнулась в кресло, задрала вверх ногу и с довольным стоном стянула босоножку. Повторила тот же трюк со второй ногой, потянулась, сняла обтягивающую летнюю майку.

Да в этом городишке девочки по вызову совсем обнаглели, сами к клиентам ломятся!

Юре надоел бесплатный стриптиз, он нащупал возле изголовья кнопку выключателя. Над головой ярко вспыхнул светильник.

– Свободна, не заказывал, – сказал Юра.

– Ой! – девица взвизгнула и прижала к себе майку. – Вы кто? Что вы здесь делаете?

Юра зевнул. Всё-таки устал он сегодня – перелёт, такси, пыльная, с плавящимся асфальтом дорога. Теперь ещё и незваная гостья – многовато для одного дня.

– Могу я попросить вас покинуть мой номер? – вежливо спросил он. – Дверь там.

Юра кивнул в сторону выхода.

– Какая дверь? – возмутилась девица. – Никуда я не пойду, я спать пришла!

– Отлично, идите спать. Девушка, я не заказывал дополнительных услуг, выйдите, пожалуйста.

– Какие услуги? Что вы вообще делаете в моём номере? Убирайтесь отсюда, я сейчас охрану позову!

– Хорошая мысль. Если бы она тут ещё была – сам бы пригласил. Вы собираетесь уходить или нет? Не знаю, как вы умудрились войти, но здесь живу я, это понятно?

Девица вскочила, упёрла руки в бока, сердито блеснула глазами.

Юра отметил, что фигура у неё очень даже не плоха, да и личико тоже. Волосы, разумеется светлые, крашенные – куда же без блондинок. С бюстом красотка явно перестаралась, или попала под нож в благословенный момент отсутствия жаждущих неземной сексуальности клиенток и период скидок. В любом случае, таких пышных окружностей у тонкокостных стройных девиц не бывает, силикона хирург не пожалел. В другое время Юра, может быть, замутил бы с ней интрижку, но последние события в личной жизни отбили всякую охоту развлекаться. Он и на море поехал исключительно для того, чтобы побыть в одиночестве, успокоиться и зализать раны. Специально поселился в маленьком гостевом доме, подальше от городского пляжа, шумных развлечений и надоедливых предложений.

– Мужчина, вы чего зависли? – поинтересовалась девица, натянув назад майку. – Вы уходить собираетесь? Я кричать буду.

– Кричите, – согласился Юра. – Жалко соседей, но раз вам так необходимо.

– Ты вообще слов не понимаешь? – красотка неожиданно перешла на ты. – Мужик, ты в окно залез, да? Ночевать негде, увидел, что балкон открыт и забрался? А если бы я не одна пришла?

– Что помешало прийти не одной? – Юра вопросительно поднял бровь.

– Не важно. Всё, поговорили и баинькать, прошу на выход, с вещами. Хозяйка явилась, ещё что-то непонятно?

– Много чего. Во-первых, как ты вошла, – Юра решил не церемониться. – Во-вторых, когда ты уйдёшь и дашь мне спокойно отдохнуть. В-третьих, что за бодягу надо пить, чтобы потом дорогу в номер не отыскать?

– Никакую не бодягу, только шампанское! – возмутилась гостья. – Хочешь сказать, я свой номер не узнаю? Да я в нём живу! Вон картинка с яхточкой – моя, над кроватью висит. И занавески синие. Покрывало на кровати из той же ткани. Кресло, зеркало, коврик пушистый. Только ты зачем-то его на другую сторону переложил, к балкону. Шкаф опять же.

Девушка подошла к шкафу-купе, распахнула дверь.

– И вещи в шкафу тоже мои, не видишь?

Она, не глядя, достала с полки Юрины трусы, развернула и зачем-то потрясла.

– Точно твои? – усмехнулся Юра. – Может, примеришь?

Гостья посмотрела на труселя, на Юру, опять на труселя. Повернулась, наконец, к шкафу, заметила висевшие на вешалках шорты и футболки.

– Нет, не мои, – растерянно протянула она. – Твои, что ли?

– Ага! – обрадовался Юра. – Как догадалась? Мадам, вы в каком номере проживать изволите?

– В двести третьем.

– А здесь сто третий. Первый этаж, понимаешь? Первый, а не второй. И балкона, заметь, здесь нет.

Девица подошла к окну, отодвинула штору, выглянула наружу.

Зачем нумеровать комнаты в мини-гостинице трехзначными числами оставалось загадкой. Вероятно, владельцы считали, что нумерация, как в больших отелях, придаёт заведению солидности. Во всяком случае цена за ночь была вполне приличной, с заявкой на серьёзный сервис, всё как у больших.

Юра подумал, что надо было, все-таки, лететь на Кипр, хоть прошлогодний заезд и оставил не самые хорошие воспоминания. Да что уж там, откровенно плохие. Из-за пандемии отдых был испорчен – жить возле океана и не иметь возможности к нему подойти, что может быть хуже?

Здесь, во всяком случае, он в своей стране. Если бы Юра озадачился поездкой заранее, как он это обычно делает, то и отель бы нашёл приличный, и сервис. Но обстоятельства сложились так, что ему просто необходимо было уехать, остаться одному, подальше от близких, друзей, знакомых и даже коллег. Особенно коллег.

Он вернется как ни в чём не бывало, будет спокойно отвечать или не отвечать на бестактные вопросы, научится снова быть спокойным и счастливым. В жизни всякое бывает, его случай – просто банальность, и волноваться не о чём. Но что же так больно?

– Кажется, это действительно не мой номер, – растерянно пробормотала девица.

– Удивительная догадка! – заметил Юра. – Надеюсь, теперь вы уйдёте?

– Уйду, – согласилась гостья. – Только куда? Мой-то где?

Юра встал, натянул шорты. Взял несопротивляющуюся девушку за руку и вывел в коридор.

– Справа от вас лестница. Видите? – тихо и вежливо спросил он.

Девушка кивнула.

– Поднимаетесь по ней на второй этаж – не промахнётесь, их всего два. В коридоре отсчитываете третью дверь, открываете, заходите и падаете спать. Это понятно?

Девушка вырвала руку, гордо вскинула подбородок:

– Не надо со мной говорить, как с умственно отсталой! – возмутилась она.

– Человек в алкогольном опьянении с головой не дружит, – объяснил Юра. – Всё поняла, подруга? Теперь топай, не заблудись.

Он легонько подтолкнул её в спину, вернулся в номер и, для надежности, до упора повернул в замке ключ.

В пансион отеля входили завтрак и обед. Завтрак Юра пропустил – пешком дорога до моря занимала почти час, но его всё устраивало. Хорошая утренняя пробежка, чистая, ещё прохладная не нагретая солнцем вода и неторопливое возвращение по тенистым извилистым улочкам привлекали его больше, чем завтрак в компании незнакомых людей, капризных малышей и кудахтающих, как растревоженные куры, мамочек. Вчера он обратил внимание, что население отеля в массе состоит как раз из таких мамочек с детьми. Часть из них, наверняка, не замужем и будет рассматривать Юру как потенциального жениха и спонсора. Если он не хочет испортить себе десять дней отдыха, значит никаких знакомств.

Стоило подумать, как его догнали две шумные, похожие друг на друга девушки в ярких, донельзя откровенных сарафанах. Набор лямок, полосок и развевающих кусочков не оставлял места для фантазии и показывал больше, чем прикрывал. Зачем вообще одеваться, с таким же успехом можно дефилировать по городку в купальнике. Юра мысленно усмехнулся – состарился он, что ли? В тридцать два рассуждает, как древний, уставший от жизни дед, вот и наряд у девушек его раздражает. Или это последствие стресса? Тогда надо было к врачу идти, а не на море ехать и критически осматривать молоденьких загорелых нимф, выискивая недостатки. Всё-таки ему нужен отдых, отдых и хорошая встряска, чтобы мозги встали на место, голова забыла обиду и то противное, липкое, как грязный стол в затрапезном общипите, ощущение чужого любопытного сочувствия. Когда люди исподволь бросают на тебя жалостливые взгляды, а за спиной провожают насмешливой кривой улыбочкой.

– Мужчина, вы же из нашей гостиницы, да? – спросила та, что повыше.

– Да, – скупо ответил Юра и прибавил шагу.

– Классно! – обрадовалась вторая. – И тоже на первом этаже живёте, я вас вчера видела. Вы домой идёте?

– Домой.

– Занесите пакетик, пожалуйста. А то мы хотим ещё до рынка пробежаться, с пустыми руками сподручнее.

Пакет оказался тяжёлым, как только не порвался до сих пор!

На прощание девушки сообщили растерянному Юре, что они – сёстры, что пакет можно оставить у двери сто четвертого номера и что вечером они ждут его в гости – есть арбуз, который он сейчас потащит. Что еда в отеле им не нравится, но, к счастью, есть вполне приличная кухня и они намерены готовить себе сами.

И убежали, свернув в узкий переулок.

Пришлось, ругаясь про себя и возмущаясь чужой бесцеремонностью и своей тупостью, нести арбуз в отель.

К обеду Юра вдруг заскучал. В номере лежал ноут, можно было поработать, да и вообще поинтересоваться, как там дела в офисе, но не хотелось. Загорать он никогда не любил – странное удовольствие поджаривать себя на палящем солнце, нагуляться уже успел, а посмотреть в округе было нечего.

Поэтому, когда к его столику подошла вчерашняя гостья, Юра почти обрадовался. Интересно, что девице надо от него на этот раз?

– Мы вчера не успели познакомиться, – она отодвинула стул, присела рядом. – И ещё я хотела извиниться. Разбудила вас, испугала, наверное.

– Очень, – согласился Юра. – Не знаю, смогу ли сегодня заснуть, вдруг опять кто-нибудь вломится и начнёт меня выгонять? Я мужчина ранимый, а теперь ещё и напуганный.

Девушка засмеялась. Вчера он не заметил, какие красивые, тёмные, как спелые вишни, у неё глаза. Когда она улыбалась, нос смешно морщился, девушка становилась похожей на мультяшную лисичку. Его маленькие племянницы обожали эту лисичку, копировали её слова и жесты. Так же разводили руками, смешно наклоняли головы и, если им что-то не нравилось, сутулили плечи.

– Меня зовут Лиля. И ещё раз – извините за вчерашнее, мне очень неловко.

– Забыли, – кивнул Юра. – Юра.

– Вы что едите? – Лиля бесцеремонно заглянула к нему в тарелку. – Рыбу? Возьмите лучше мясо с овощами, хозяйка не умеет рыбу готовить, я пробовала.

– Нормальная рыба, какая она ещё может быть?

– Она может быть сочная, вкусная и поджаристая. А эту в духовке запекали, по-быстрому. Получилось съедобно, но не вкусно.

Юра не стал спорить, за столом он никогда не привередничал – главное чтобы съедобно было. Его кулинарные таланты начинались и заканчивались яичницей, впрочем, как и отца. Привыкший к готовой еде, отец мог с удовольствием отобедать банкой консервов с хлебом, второй банкой накормить сына. С тех пор, как они с матерью разошлись и поделили детей, казарма, приказы и консервы стали для Юры обыденностью.

– Юра, вы, случайно, сумку мою не видели? Я её где-то оставила, а где – не помню.

– Не удивительно, учитывая ваше вчерашнее состояние. Кстати, как голова?

– Что с ней будет? Я же не падала, головой не ударялась.

Юра хмыкнул, оставив Лилину уверенность без комментариев. Здоровая девушка, сосуды эластичны, как жевательная резинка, а где находится печень Лиля, наверное, вообще не знает!

– Нет, не видел сумки. Кстати, мне кажется, вы пришли без неё.

Юра задумался, в подробностях вспоминая вчерашнее вторжение:

– Точно. Вы вошли, сели в кресло, сняли обувь. Сумки не было.

Лиля опустила глаза и залилась краской. Лицо, только что нежно-смуглое, с лёгким золотистым загаром, стало похоже на переспелый помидор.

– Да, да, я помню про туфли, – торопливо перебила она.

Неужели вспомнила про майку? Или вчера Лиля выглядела пьянее, чем казалась, или гены этой красотки палкой не убьёшь – ведь едва на ногах стояла, а всё помнит. Хотя нет, не всё, сумку-то потеряла.

– Вы же, вроде, гуляли, наверное, там и оставили, – предположил Юра.

– Давай уже на ты.

– Давай, тем более мы вчера закончили с условностями. Итак, возле дома смотрела? У хозяйки спрашивала? Вполне мог найти кто-то из отдыхающих и ей передать.

– Нет, не приносили. Мы вчера с девочками на пляже в кафе ходили, потом сидели здесь, у бассейна. Потом я проводила их на такси.

– Надеюсь, они смогли погрузиться в самолёт.

– В поезд. Всё нормально, едут, с утра отзвонились. Юра, поможешь мне искать? Жалко, там много ценного.

– Банковская карта, паспорт, билет, дорогие украшения?

– Нет.

Тогда что там может быть ценного? Фотография любимого мужчины и мобильный телефон? Впрочем, телефон, как раз, очень ценная вещь, тут не поспоришь.

Отказать или согласиться? Охота ему терять время на поиски чужой пляжной сумки?

– Юра! Спасибо, что помог! – столик обступили знакомые сёстры.

Что-то Юра не помнил, чтобы они знакомились! А девушки обращаются к нему, словно знают сто лет.

– Ты пообедал? Какие планы? Пошли с нами на пляж, в волейбол играть. Нам команда нужна, а то одни пенсионеры и дети, развлечься не с кем, – затараторила вторая, та, что пониже ростом.

Замечательно! Мало того, что они претендуют на его вечер, они ещё и днём его собираются общать. Утром, наверное, тоже – грубая мужская сила пригодится и на рынке, и на кухне.

– Нет. Спасибо, я занят, – сухо ответил он.

– Чем? – засмеялась высокая сестра. – Компот пьёшь? Так допьёшь и приходи.

– У нас с Юрой есть очень важное дело, – вмешалась Лиля. – Девочки, мы к вам потом придём, поиграем.

Сестра пониже бросила на Лилю такой взгляд, что стало понятно: её как раз на пляж никто не приглашал. Но Лиля, как ни в чём не бывало, просияла приветливой улыбкой и сестры, наконец, пошли к выходу.

Судя по маршруту, вчера отъезжающие девушки во главе с Лилей поставили перед собой задачу посетить максимум пляжных заведений. Сначала была «Волна», за ней «Прибой», «Девятый вал», «Чайка», «Искра» и далее по списку, не пропуская ни одной мало-мальски приличной забегаловки. Настроение у девчонок, похоже, поднималось с каждым новым местом, потому что если в первых трёх сотрудники вежливо разводили руками и сожалели, что никаких сумок никто не передавал, то в «Искре» Лилю встретили как давнюю знакомую.

– Лилечка, девочка, золотая моя, рада тебя видеть! – полная пожилая дама приветливо раскинула руки и незаметно окинула Юру оценивающим взглядом. – Вечером придёшь? Друга своего тоже приглашай, у нас весело будет!

– Спасибо, не обещаю. Я сумку где-то вчера потеряла, не видели?

– Нет. Не расстраивайся, найдётся. А если и нет, чтоб у тебя всех потерь и было, что та сумка. Приходите, буду ждать. Вечером твои песни – все за счёт заведения.

На улице Юра молча посмотрел на Лилю, удивлённо поднял брови.

– Мы у них караоке пели, – объяснила она. – Наверное, хорошо пели, ну мы же старались, сам понимаешь.

– Если тебе кажется, что ты отлично поёшь, потрясающе танцуешь и вообще двигаешься, как бог восьмидесятого уровня – иди домой, ты пьян! – расхохотался Юра.

– Бе-бе-бе! – Лиля скорчила ему гримасу. – Сам придумал, да?

– Нет, где-то в интернете вычитал.

В следующем кафе из-за стойки выскочила огромная, ростом с хорошего пони лохматая собаченция и бросилась им на встречу. Юра инстинктивно отступил и задвинул Лилю себе за спину.

– Котёночек! Ты меня узнал? – обрадовалась Лиля, рванулась вперёд и чуть не упала от веса псины, со всей дури налетевшей на неё.

«Котёночек», то ли улыбаясь, то ли пытаясь откусить Лиле голову, встал на задние лапы, передние положил Лиле на плечи и распахнул пасть. Размером с семейный чемодан, с острыми крупными белыми клыками. Розовый язык вывалился наружу, и псина принялась старательно облизывать Лиле лицо.

– Котёночек, ты же меня всю обмуслякал! – Лиля отворачивалась, закрывалась ладонями, но машина-убийца с умилительной кличкой не сдавалась.

– Джек! Лиля, да отгони ты его, совсем обнаглел!

Из глубины зала к ним спешил молодой мужчина. Чёрные, убранные в пижонский хвост волосы, длинные узкие шорты подчёркивали накаченные ноги, майка-борцовка обтянула могучие плечи. И что здесь, интересно, делает этот великолепный экземпляр спорта и здорового образа жизни? Коктейли клиентам смешивает?

– Буча, ты моей сумки не видел вчера? Белая, пляжная, на молнии, сбоку висит брелок из ракушек.

– Не видел, к сожалению. Что-то нужное пропало? – ответил Буча с явно выраженным акцентом.

Кавказец? Скорее метис: черты лица крупные, правильные, высокий и сложен отлично. Юра и сам мог похвастаться хорошим телосложением, отцовская любовь к физкультуре и силовому спорту не прошла даром, но никогда бы не оделся столь вызывающе.

Нет, его точно пора лечить: девушки раздетые не нравятся, парни спортивные раздражают! Если так дальше пойдёт, придётся не только к психиатру обращаться, но и к врачу более интимного плана. Буча и Буча, что Юру в нём раздражает? Ведёт Буча себя соответственно месту: дежурно-приветливо, без панибратства. На Лилю смотрит с вежливой дружеской улыбкой.

Лиля почесала собаку за ухом и звонко чмокнула в нос:

– Не слишком, но всё равно жалко. И сумку жалко, мне её мама подарила перед поездкой. Она так радовалась, что ухватила на распродаже отличную сумку, а я, растяпа, потеряла.

– Вы же от нас в «Жару» пошли? Спроси там, ты точно с сумкой уходила, – вспомнил Буча. – Джек, да отойди ты от Лили!

Джек посмотрел на хозяина, на Лилю и упал на спину, задрав верх длинные лохматые лапы.

– Котёночек, пузико погладить? – обрадовалась девушка.

Присела и запустила обе руки в густую шерсть. Джек блаженно зажмурился.

– Совсем от рук отбился, разбаловали его отдыхающие, – беззлобно сказал Буча и подмигнул Лиле.

Юру неприятно кольнуло. Что это? Он ревнует Лилю к Бучу? С какого, простите, перепуга? Нет, глупости всё, просто он опасается собаки и не понимает, почему хозяин не отправит своё лохматое чудовище подальше от девушки, на безопасное расстояние.

– Котёночек меня помнит, любит, – довольно ворковала Лиля.

– Он помнит шашлык, которым ты его вчера кормила! – засмеялся Буч. – И жареные колбаски!

Джек, словно в подтверждение, тихо тявкнул, вытянул голову и лизнул Лилю в руку. Та восторженно взвизгнула.

– Это не собака, а троглодит, скоро всё кафе слопает, – весело продолжал хозяин.

– Не принижай его достоинств, – ответила Лиля. – Котёночек на свой кусок зарабатывает, – она кивнула в сторону.

Юра пригляделся: на стене у входа висел ящик с прорезью, фотографией Джека и надписью: «Мне на косточку!» Предприимчивый Буча, пользуясь добротой таких, как Лиля, не упускал случая заработать на псине.

Пёс провожал их до следующего кафе.

– Ничего, что он один ходит по пляжу, без поводка и намордника? – спросил Юра.

– Его здесь все знают. И его, и Буча. Буча – спасатель, кафе принадлежит его отцу.

Джек прибился в дом семьи Буча щенком. Собаку решили оставить в качестве сторожа, но, когда пёс подрос, стало понятно, что охранника из Джека никогда не выйдет. Помесь кавказкой овчарки и сенбернара, а возможно кого-то ещё, Джек, вероятно, получил по наследству от всех предков только один нужный ген – потребность служить людям. Он любил всех, не взирая на пол и возраст, но особенно нежно относился к женщинам и детям. Летом Буча взял его с собой на пляж, но оказалось, что Джек панически боится воды. Зато обожает играть с детьми, катать их на спине, валяться с ними в песке и рыть ямы.

В первый год Буча приводил Джека только в наморднике. Потом убедился, что намордник не нужен: если пёс видел, что дети или взрослые дерутся, он расталкивал их своих телом, не издавая ни звука и не открывая пасти. Сейчас Джек пользуется не меньшей, а может и большей популярностью, чем кафе – люди приходят, чтобы посмотреть на собаку, сделать фотки и дать детям хорошенько повозиться с псом.

– Он же лапой зашибёт, – засомневался Юра.

– Он с детьми очень осторожен, да Буча и не разрешает подходить к совсем малышам, только к тем, кто постарше. На самом деле Буча зря жалуется – Джек команды выполняет сразу, если это – команды. А когда Буча просто ворчит, Джек не обращает внимания, он же видит, что хозяин не всерьёз.

– Ты с ними обоими настолько близко знакома? Была здесь раньше? – удивился Юра.

– Я же на прошлой неделе приехала! – воскликнула Лиля с таким видом, словно это всё объясняет. – Первый раз.

Сумку они не нашли, решили перекусить и вернуться. От предложения поесть у Буча Юра категорически отказался. Нет, он, конечно, индифферентно относится к южному красавчику, но есть предпочитает в другом месте.