Пролог

Февраль был самым спокойным месяцем года: ну разве же это работа — три-четыре показа в неделю. Тем более странно, что я так устаю, подумала Дебора Росс, снимая очередное вечернее платье. Она присела перед зеркалом и ужаснулась, увидев черные тени под глазами. Быстро провела пуховкой по скулам, мягко покусала губы, чтобы вернуть им чуть-чуть цвета.

Через пятнадцать минут общий выход, можно еще успеть выпить кофе. Она закурила, достала маленький металлический термос, вмещавший только две чашки. Дебби вдохнула густой аромат настоящего черного кофе — с перцем и кардамоном. Это Чарли научил ее варить такой кофе — по-арабски, с гущей.

Дебора вспомнила поездку в Марокко, два года назад. Тогда на ее счету начинающей, но сверх перспективной манекенщицы уже было около полусотни стран. Пепельные натуральные волосы, громадные серо-голубые глаза с иссиня-черными бровями и ресницами, слабый пушок над пухлой верхней губой, матовая кожа, бешеная работоспособность и видимое отсутствие амбиций заставляли агентства и дизайнеров засыпать ее предложениями и хорошо оплачиваемыми контрактами.

Она купила большой глобус и после каждого путешествия гордо добавляла новый флажок.

Манекенщицы мотались по всему миру. Но арабские страны выпадали из этой обоймы — сказывались вековые традиции мусульман.

Когда же было решено впервые провести показ в Касабланке, то, конечно же, кандидатура мисс Росс была вне конкуренции.

На всемирный показ моды летела большая американская делегация, но в Касабланке все рассеялись по отелям, и Дебби никого не встречала, кроме своих коллег. В редкие часы отдыха она бродила по узким улочкам древнего города с французским разговорником в руке, пытаясь понять, смогла бы она жить в таком архаично-традиционном мире. Просто быть женой и матерью.

Ее удивляли закутанные с головы до ног женщины, прячущие глаза, и пугали жадно-манящие сладострастные взгляды арабов мужчин.

Она знала о многоженстве мусульман, и мысль о возможности делить с кем-то любимого приводила ее в ужас.

Дебора не была пуританкой, но воспоминания детства — постоянно меняющиеся «папы», ревниво оценивающие взгляды матери, драки брата Джорджа с ровесниками из-за резких словечек в адрес их семьи — заставляли девушку избегать легковесных отношений с мужчинами…

Дебби задумалась и прозевала последний звонок. Она очнулась от резкого стука в дверь.

— Девочка, скорей, последний выход!

Она потянулась к пепельнице, чтобы потушить сигарету, и… потеряла сознание.

Когда Дебора пришла в себя, то услышала сочувственные вздохи подруг. Наверняка спазм сосудов, говорили одни. Пересидела на диете, готовясь к весеннему показу купальников в Ницце, объясняли другие.

— Ничего, бывает, — сказал ее менеджер, — возьмешь три дня отдыха, отлежишься и будешь как конфетка. У нас на носу поездка в Австралию.

Но Дебби покачала головой— три дня здесь явно не помогут. Только она одна поняла истинную причину внезапной слабости — у нее будет ребенок.