Сумасбродка и олигарх. Книга 2

Пухлый карапуз радостно бегал по зеленому идеальному газону, стараясь изо всех сил убежать от мужчины. Но у него ничего не получалось, и каждый раз когда мужские руки хватали ребенка и подбрасывали над землей тот звонко заливаясь смехом. Мужчина смеялся вместе с ним, мужественный и невероятно сексуальный, он очень бережно возвращал мальчика на землю, чтобы снова продолжить догонялки, невооруженным глазом было видно, что ему очень нравилось возиться со своим чадом. Два самых главных мужчины в моей жизни. А ведь было время, когда даже представить себе не могла, что выйду замуж и рожу ребенка. Такой эгоисткой, сумасбродкой и оторвой я была. Время — река, течет незаметно. Не слишком люблю вспоминать те времена, прошло почти уже два года с рождения Ваньки. Не буду анализировать, насколько сильно я изменилась, просто знаю, стала другой. Насколько другой? Ухмылка расползлась на пухлых чувственных губах. Никогда не верила в сказку, что люди могут поменяться полностью, превратившись в совершенно другого человека, вот и со мной подобного чуда не произошло. Я только стала взрослее, чуточку умнее и капельку мудрее, надеюсь.

Пасмурная погода в конце лета не была препятствием веселью. Наблюдая за возившимися на улице, откинулась на спинку кресла стоящего на веранде. Моя семья. Сердце окутала горячая волна, приятно произносить, приятно думать, чертовски приятно это осознавать. Ячейка общества, как-то так. Пусть я не идеальная хозяйка и примерная жена, но я стараюсь, поменьше дури в голове, побольше разума в сердце, оно не обманет, и может, не сумасшедшая мамаша, которая трясется над своим чадом подобно кудахтающей наседке, но я люблю сынишку, не могу представить свою дальнейшую жизнь без него и Руслана. Руслан, до сих пор замираю от его прикосновений, не могу насытиться его ласками, страстными поцелуями, горящим взором с которым он смотрит на меня. Интересно, а я тоже так на него смотрю? Образцовый семьянин, золотой муж и замечательный отец. Кто бы посмел в этом сомневаться?

Последние несколько лет были самыми лучшими в моей жизни, пусть и не совсем безоблачными, встреча с Русланом, свадьба, совместная жизнь, рождение ребенка. Если бы меня сейчас спросили, счастлива ли я? Я без раздумий ответила да. В нашей сумасшедшей жизни, в потоке мелькающих дней, в мире, где каждый день происходят трагедии, случаются войны и кризисы, где людям не дано существовать спокойно, мое счастье безмятежно. И это пугало. Зеленый остравок в черном бушующем океане. На нем хорошо, светло и уютно, но иногда приходиться покидать его, окунаться в реальную жизнь, где подхватываемое подводное течение стремится унести тебя подальше. Как не потерять его берегов, удержаться на волнах в свободной воде и всегда суметь вернуться в надежную гавань. В последние дни я стала замечать за собой, что слишком часто об этом думаю, гнилые мысли лезут в голову, и от них не так-то просто избавиться. Нет, чтобы просто жить, наслаждаясь настоящим. Прошлая я, так бы и поступила, но ведь я сказала, что стала другой. Жить без оглядки, прожигая каждый день уже не так-то просто. А хотелось бы снова? Вопрос остался без ответа. Неугомонная натура чуть поворчала и хитрой кошкой отступила в тень, подозрительно щурясь.

Начинающий накрапывать мелкий дождик заставил мужа подхватить Ваньку на руки и направиться к дому. Ребенок, было закапризничал, не желая прекращать веселую возню, но Руслан поцеловав в пухлую щечку, стал раскачивать того из стороны в сторону имитируя полет и малыш снова радостно загугукал. Руслану, как большинству мужчин, не требовалось прилагать усилий, он с легкостью управлялся с дитем, с радостью общался с сыном, не пренебрегая и такими обязанностями, как кормление, купание, одевание и прочие. Хотя у нас была няня, ведь я тоже работала, только по выходным, как сегодня, мы ее отпускали, предпочитая целый день проводить втроем. Вообще Руслан никогда не пренебрегал семьей, скорее наоборот, чуть ли в урон бизнесу старался проводить больше времени дома, я отсутствовала, мне казалось даже больше. А на работе, каждую свободную минутку муж стремился быть поближе ко мне, обнять, поцеловать или просто оказаться рядом, видеть и слышать.

Мужчина легко вбежал по ступенькам на террасу. Малыш увидел меня и протянул ручонки. Муж передал его мне, сам присаживаясь напротив.

— Привет бандит, — устроила сынишку у себя на коленях, перебирая жиденькие волосики чмокнула в светлую макушку. Ванька что-то угукнул и притих, пригревшись в моих объятиях.

Противный дождик расходился, поднялся ветер, шелестя кронами деревьев, подгоняя низкие серые облака по небу. Непогода усиливалась. Плакали наши планы на сегодня и в прямом и переносном смысле. Мы собирались сходить в парк, а потом посидеть в летнем кафе, проводить последние денечки лета на открытом воздухе. Погода подвела. Хотя в нашей стране давно пора к этому привыкнуть, уж слишком она переменчивая и капризная.

— Ты грустная, — послышался глубокий мужской голос.

Повернула голову и столкнулась с внимательным взглядом темных глаз, они серьезно разглядывали меня, словно пытаясь разглядеть на моем лице причины этой мнимой грусти. Я усмехнулась и покачала головой.

— Нет, просто погода такая, — прижала к себе теснее сынишку. — И погулять нам теперь не удасться.

— А мы назло погоде устроим пикник дома, — оптимистично произнес муж. — Разожжем камин, откроем бутылочку вина, для Ваньки его любимое яблочное пюре и забудем о внешнем мире.

Мой хриплый смех прозвучал музыкой для мужских ушей.

Так мы и сделали.

Наш маленький теплый мирок на троих, огонь потрескивал в очаге, сытый карапуз сладко посапывал на диване, мы с Русланом лежали на ковре, потягивая Шардоне. И внешний мир остался за стенами дома, холодный и далекий, ему не добраться до нас своими цепкими щупальцами.

— Даша, — прошептал муж тихо мне на ушко, щекоча горячим дыханием завитки волос.

— Да? — промурлыкала зазывно.

Мужские глаза потемнели от страсти, дыхание стало прерывистым, руки нетерпеливо гладили мою податливую плоть. Ресницы затрепетали, волна предвкушения охватило сильное мускулистое тело. Но, подмяв меня под себя, мужчина вдруг остановился. Замер. Напрягся, сдерживая свои порывы. Моя бровь приподнялась в недоумении, губы недовольно выгнулись. Я жаждала продолжение, провела по своим губам кончиком розового язычка, дразня, соблазняя. Руслан резко втянул в себя воздух, однако продолжения не последовало, он, словно застыл. Да в чем дело? Ладно, зайдем с другой стороны. Решительно обхватила мужскую талию, приподнимая рубашку, касаясь ладонями обнаженной спины. Мужчина отстранился.

— Постой, — хрипло произнес муж. Я послушно замерла. — Расскажи, что тебя гнетет, — заглядывая мне в глаза, неожиданно попросил Руслан.

Ох, ты Господи. Прикрыла веки рукой, уходя от прямого взгляда.

— Даш? — мою руку осторожно, но настойчиво отняли от лица. Я выдохнула.

— С чего ты взял? — растерянно покачала головой.

— Я чувствую тебя, — ответил Руслан просто.

— У нас все так хорошо, что иногда меня это пугает, — ответила честно, при этом отведя взгляд в сторону. Та же настойчивая рука повернула мое лицо, заставив посмотреть в глубокие темные озера глаз.

— Почему?

— Потому что понимаю, это не продлится всю жизнь. Хотя о чем это я? — усмехнулась иронично над собой. — Ничто не длиться вечность, всему когда-нибудь приходит конец. А хорошему всегда слишком быстро.

— Ты меня пугаешь, — Руслан сел отпустив меня и теперь смотрел сверху. — Откуда вдруг такие мысли? Человек сам кузнец своего счастья и мы будет счастливы до тех пор, пока сами того хотим, — посадил меня напротив себя. — Отвечай, что произошло?

В мужских глазах светилось беспокойство, он слишком близко принимает к сердцу любую ерунду, но ерунду касающуюся меня. Ну вот, теперь и Руслану не по себе. И зачем надо было распускать язык?

Муж ждал. Я молчала.

— Не молчи, — доверительно произнес вкрадчивый голос. — Говори, что тебя беспокоит.

— Я и сама не знаю, — прошептала, отчаянно жалея, что допустила подобный разговор. Ни к чему он не приведет, только расстроит обоих. Глупые страхи в глупой голове. — Все хорошо. Правда. Может только легкая усталость.

Смотрела чистым открытым взглядом, но мне не поверили. Руслан нахмурился.

— Зря я позволил себя отговорить от поездки на острова, — произнес с сожалением.

— У нас тендер на строительство, — возразила я уверенно. — Вот выиграем его и сразу рванем отдыхать.

— Для меня гораздо важнее твое душевное состояние. Ты слишком мало отдыхаешь, работа, беременность, роды, — перечислил муж последних лет события. — Послеродовая депрессия…

— Да не было у меня никакой депрессии! — воскликнула гневно и вскочила. Сколько нервов я уже потратила доказывая в прошлом сей факт. — Ну, было у меня тогда несколько дней угнетенное настроение, упадок сил, просто усталость. Вот и все! Никакая не депрессия!

— Ладно-ладно, успокойся, — муж тоже поднялся, успокаивающе выставив руки вперед, показывая, я сдаюсь, я верю.

Уф! Выдохнула. И чего это я так разошлась? Детский плач огласил комнату. Молодец, разбудила Ваньку.

— Я успокою, — Руслан быстро прошмыгнул мимо, направляясь к дивану на котором уже не спал ребенок.

А я снова опустилась на ковер, налила себе в бокал еще вина, сделала глоток. На пустом месте устроить истерику. Что со мной происходит? Не надо никаких причин из внешнего мира, я сама все испорчу, вот в чем дело, вот чего я боюсь. Испортить все самой. И не на кого будет пенять. Некого будет винить. И что может быть горше потом, нежели осознавать свою вину в том, что имела и потеряла?

Огонь в камине догорал, вино в бокале горчило, но я не позволила хандре себя победить, встряхнула головой, раскидав темные кудри по плечам, в душе вспыхнули искорки задора.

Когда через минут десять Руслан присел рядом, не дала ему ни единого шанса продолжить ненужную дискуссию, повалила мужчину на спину, оседлав сверху, наклонилась и прошептала на ухо:

— Забудем обо всем.

Припала к манящим губам в горячем поцелуе, отклик последовал незамедлительно. Все мысли, страхи прочь, здесь и сейчас только мы, только наши чувства, разгоряченные тела. Не позволю никому все испортить, и себе тоже.

Насладившись любовью, удовлетворенные и счастливые, мы лежали, раскинув руки и ноги, на мягком белом ковре, словно на пушистом снегу, вслушиваясь в тишину, в общее дыхание. Ощущалась приятная усталость во всем теле, безмятежность расплывалась в душе сладким сиропом, по венам ленивым потоком все еще струилась страсть, превращаясь из обжигающей в истому бесконечной нежности. Приподнялась, потянулась, поцеловала мужа в плечо, и вдруг вскочила на ноги.

— Ты лежи, я сейчас, — скомандовала Руслану, потому что он было тоже подорвался за мной. Заинтригованный он опустился обратно на ковер. Подхватила мужскую рубашку лежащую неподалеку, накинула на себя и под недовольным мужским взглядом, может оттого, что ускользнула, может, что оделась, унеслась в сторону кухни.

Достала из холодильника сливки, выдавила из тюбика в глубокую миску, так удобней будет макать фрукты и ягоды, которые я положила в другую миску. Пока нарезала сочный персик, сунула пару долек в рот, и вот эта клубничка прямо смотрит на меня, последовала туда же.

Появилась в комнате, неся в каждой руке по блюду, медленно приближаясь к распростертому на полу мужу. Почувствовала острое возбуждение, предвкушение забавы, полностью обнаженные, будем кормить друг дружку лакомствами, и можно будет не только фрукты макать в сливках, дрожь прошлась по телу, ненасытная маньячка. Но было приятно знать, что не я одна такая. Горящие глаза жадно следили за моими неприлично виляющими бедрами, которые едва прикрывала розовая материя рубахи, колыхающаяся при каждом моем шаге.

Подошла, подмигнула мужу, в нетерпеливом ожидании, приподнявшемся на локте, веселые чертики прыгали в карих глазах, явно приветствуя мою идею.

— На спину, — скомандовала хрипло.

Распростертое мускулистое тело, смотреть на него можно было до бесконечности, все в моем распоряжении, каждый миллиметр плоти, каждый волосок на рельефных мышцах, я могу сделать с ним все что захочу. Мое возбуждение было конечно не так заметно как мужское, мои колени медленно подогнулись, опускаясь рядом, и… О ужас! Блюдо с холодными сливками выскользнула из руки, миллисекунды и оно приземлилось прямо на самый низ плоского живота, донышком к верху.

— Ой, — успела пискнуть я, прежде чем раздался возглас Руслана, который он не смог сдержать, даже если бы захотел.

Муж подпрыгнул, выбив из моей руки вторую миску, осыпав себя кусочками фруктов и ягод, при чем тоже холодных. Картина маслом. Нет, не картина, натюрморт. Хоть сейчас бери, слизывай сливки и закусывай тут же фруктами. Помимо воли у меня вырвался смешок. Затем еще один. И вот уже через минуту я ржала как ретивый конь. Вместо того чтобы извиниться, как-то попытаться помочь мужу избавиться от натюрморта, загладить свою вину, я разве что не билась в истерике, стоя на коленях, обхватив бедный животик, захлебываясь в хохоте, улавливая краем уха сердитые чертыхания.

Вытирая слезы с лица подняла голову.

— Зачем ты? — взмахнула рукой, моя мордашка разочарованно скуксилась. — Я бы… — сглотнула снова подступающий смех.

Зря я это сказала. Муж промолчал, он почти закончил счищать с себя нежный десерт, моей футболкой он вытер остатки сливок, едва заметно поморщился, коснувшись чувствительного места, и тоже поднял голову. Охо-хо-хо, сейчас что-то будет. Веселые чертики запрятались в темной глубине, но мужские глаза потемнели отнюдь не от страсти. Лицо на мгновение приобрело жесткое выражение, я и забыла, вернее почти не знала Руслана с этой точки зрения, а ведь он не мягкий пушистый медвежонок, он может быть беспощадным, когда надо. Тень хищной улыбки промелькнула на плотно сжатых губах. Я, глядя как кролик на удава поднялась с колен и безотчетно попятилась назад. Муж несокрушимой скалой надвигался. Юркнула за диван, чтобы между нами оказалось препятствие. Улыбнулась самой лучшей улыбкой, на какую была способна, пытаясь свести с ума ямочками, которые обожал Руслан. Не помогло. Мужчина коварно покачал головой, продолжая приближаться подобно хищнику к своей жертве, уйти не удастся.

— Прости? — произнесла ласково, томно прикрывая глазки. И снова мимо. Хищный оскал, нет, мне не сойдет с рук насмешка. Можно подумать я совершила преступление. Ну, опрокинула сливки на самое можно сказать мужское достоинство, да еще вдобавок посмеялась над сильным, слишком самоуверенным мужчиной. Так ведь нечаянно, не специально. Однако это мне не зачтется и заглаживать свою вину придется долго, очень долго. Взгляд в спасительной попытке метнулся на ребенка, так и есть, уже не спит, на этот раз разбуженный Русланом, перегнувшись через спинку дивана, подхватила сынишку на руки, не дожидаясь, когда он заплачет.

Прикрываясь ребенком как щитом, я кружила по комнате, мужчина как упрямый мул не думал отступать. Неужели я так глубоко задела его мужское достоинство? Можно сказать в прямом и переносном смысле, хмыкнула про себя.

— Положи ребенка, — нарушив, наконец, молчание, раздался вкрадчивый голос мужа, до этого он пытался испугать меня только своим грозным видом.

— Он больше не хочет спать, — беззастенчиво усмехнулась. — Да, солнышко? — подсадила Ваньку поудобнее на руках и чмокнула в пухлую протянутую к моему лицу ручку.

Снова рванула в сторону не рассчитав, что там, на моем пути стоит столик. Довольно таки сильно ударилась оголенным бедром об острый угол, из глаз тут же брызнули слезы, почувствовала, как нога дрогнула, и инстинктивно прижимая сильней ребенка к своей груди, я стала заваливаться в бок. И если бы не мгновенная реакция мужа… Обняв нас сзади, вернул меня в вертикальное положение не выпуская из надежных объятий. Минута тишины. Сердце в груди стучало как сумасшедшее, мое или мужа, чувствовала затылком взволнованное дыхание. Растрепанные мысли в голове, взбудораженные нервы, неприятные мурашки пробежали по спине. Какая же я бестолочь, безответственная, бездумная, у меня не хватало эпитетов, как говорится слов нет, одни эмоции. Мокрая дорожка бежала по щеке. Притихший малыш, которого обнимали мои руки и руки Руслана из-за спины, зашевелился, что-то угукнул, дернул ножкой. Взрослые отмерли следом. Из моих послушных рук осторожно забрали ребенка, я отдала без сопротивления. Любимый отнес малыша обратно на диван, положил, несколько секунд рассматривал, как тот играет, весело перебирая ножками в воздухе. Отвернулась, провела рукой по лицу, стирая следы слез и сожаления. Все хорошо, ничего плохого не произошло, вот только благодарить нужно не меня. Обратила внимание, что мои руки противно подрагивают. Черт. На ватных ногах прошла к камину, где рядом на ковре стояла недопитая бутылка, опустилась, схватила ее и хлебнула прямо из горлышка. Снять напряжение. Да, давай напейся еще. Тут же отставила ее. Не аккуратно. И терпкий запах разлитого вина закружил в воздухе, безучастно следила, как пятно впитывается в пушистый ковер. Неслышные шаги, рядом присел Руслан, поднял и поставил бутылку.

— Даша? — рука коснулась моего плеча.

Я вздрогнула. Отстранилась.

— Я достойна самого сурового наказания, — произнесла, покорно свесив голову.

— Ты моя глупышка, — одним уверенным движением муж привлек меня к себе. — Ты до сих пор не поняла? Я прощу тебе все, чтобы ты не сделала, — выдохнул в волосы, гладя мою спину.

— Все? — недоверчиво пробормотала в мужскую грудь.

— Все, — твердый ответ не оставляющий сомнений.

В моей груди забурлил водоворот чувств, я не знала радоваться или злиться.

— И даже если бы с Ванькой что-нибудь случилось? — спросила с придыханием, и почувствовала, как мужские руки вокруг меня сомкнулись сильнее.

— Но ведь ничего же не случилось, — успокаивающе прошептал он.

Я недовольно высвободилась из крепких объятий.

— Почему ты такой благородный? Давай, наори на меня, скажи, что легкомысленная, что плохая мать…

— Так, стоп! — прервал меня тут же строгий окрик. — Ты замечательная мать, а мелкие неприятности случаются со всеми, — и, не дав дальше клясть себя, закрыл мой рот поцелуем.

Поздней ночью оставив мужа в одинокой постели и проведав сладко посапывающего сынишку в детской спустилась вниз. В темном холле опустилась на диван, подоткнула под себя ноги. Задумалась. Что-то в последнее время я слишком много думаю. Не к добру это. Наверное наверстываю упущенное за те годы, когда предпочитала жить вообще ни о чем не думая. Странная человеческая сущность, все хорошо здесь и сейчас, а тебя все равно куда-то тянет, чего-то не хватает. Любая другая женщина на моем месте жила бы и радовалась. Что еще нужно? Дом, семья, работа. А мне неймется, мысли странные бродят в голове, будоражат нервы. Может, я не создана для семейной жизни? Ну правда, я не хозяйка, я не умею создавать уют, быть хранительницей очага…

— Тебе не спится? — раздался голос мужа из-за спины, застав меня врасплох. Я вздрогнула, но не повернула головы. — Без тебя холодно. Я проснулся, а тебя нет. — На плечи опустились теплые ладони, лицо зарылось в мои волосы на затылке. Ответной реакции с моей стороны не последовало. А ему хорошо со мной? Я устраиваю его как жена во всех смыслах? Не пожалел ли он ни разу, что связался со мной? Чертыхнулась про себя. Задаваясь подобными вопросами можно уйти очень далеко и не вернуться. Остановись, пока не поздно. Дьявол! Чем дальше в лес, тем больше дров. Чем больше я рассуждаю, тем печальней у меня на душе. Да что со мной такое творится? — И почему ты сидишь в темноте? — с подозрением спросил он, не замечая или делая вид, что не замечает моей отстраненности.

От меня отстранились, тень прошлась по холлу, мелькнув впереди.

— Не надо, не включай свет, — попросила, заметив в полоске света из окна от фонаря, как мужская рука потянулась к выключателю. Рука послушно исчезла.

Шаги совсем близко, и рядом на диван сел Руслан. И странно, он сел не вплотную ко мне, а чуть поодаль.

И молчал.

Мы оба молчали.

Я поняла, снова расспрашивать меня он не станет, наступит собственным чувствам на горло, перетерпит, переборет, скроет недовольство, свою боль, с понимающим взглядом перестрадает. А я и дальше промолчу, потому что не знаю, что и как сказать.

Два родных человека сидели как чужие. Чья вина? И в чем она? Тени плясали на стене, ветер за окном играл кронами деревьев, среди раскачивающейся листвы мелькал желтый свет уличных фонарей. Черное небо без единого огонька. Где ты путеводная звезда?

В окне забрезжил рассвет, бардовая полоска окрасила линию соприкосновения неба с землей, постепенно увеличиваясь и становясь ярче, сменяя цвета на алый, нежно розовый, золотой. Огненный шар медленно выплывал из-за горизонта, даря надежду на новый день.

Детский плач разбудил нас. Я потянулась, разминая затекшие мышцы, приподнялась с мужской груди, где удобно устроилась, когда не помню, неудачно надавив коленкой Руслану в пах. Услышала хриплое «Ох», подорвалась всем телом, автоматически извиняясь и едва не свалилась с дивана, так как лежала с краю. Хорошо подоспела надежная мужская рука. Выдохнула и виновато подняла голову, встречаясь с сонными темными глазами. Рука, все еще поддерживающая меня за спину, притянула ближе к себе, муж наградил меня утренним горячим поцелуем, в награду за доставленное неудобство, прошептал на ухо: «Осторожно милая, нам еще это пригодится», еще раз поцеловал, затем аккуратно поставил на ноги меня и поднялся сам. Плач усилился, сын надрывался, срочно требуя присутствие, по крайней мере, одного из родителя. Мы отправились вместе.

Мы не будем говорить об этой ночи. Что это было? Лишь останется легкая горечь в душе, как послевкусие во рту от растаявшего на языке горького шоколада.

Второй выходной проходил спокойно и приятно. Погода, не в пример вчерашней, радовала. До обеда мы провели в парке, гуляли, катали карапуза на качелях, кормили голубей, миловались на скамеечке, все трое, и сейчас возвращались домой пешком. Набережная пестрела народом, яркое солнце пригревало, прощальный подарок в конце лета, наслаждайтесь, ловите, пока не поздно. Я усмехнулась, мы в любой момент можем взять билет на самолет и улететь туда, где солнце во сто крат ярче и жарче, светит без устали круглый год, где цветут экзотические цветы, где воздух пропитан ароматом спелых фруктов, название которых мы и знать не знаем, но мы по разным причинам этого не делаем. Человек сложное существо, противоречивое, изменчивое, капризное, непонятное… Что говорить о многих, я иногда и саму себя понять не могу.

— Осторожно!

Возглас, и мимо меня на роликах промчался мужчина, оглянулся, извиняющим жестом попросил прощение и погнал дальше по набережной.

Мой ангел-хранитель снова меня спас. Муж, на одной руке у которого сидел Ванька, второй обнимал мою талию, вовремя отдернув с пути, уводя от малоприятного столкновения с великовозрастным роликовым гонщиком.

— В каких облаках ты витаешь? — задумчиво спросил муж. Пожала плечами, по непонятным причинам мне вдруг захотелось спрятаться от взгляда темных глаз, ускользнуть от них. Мимо нас пронеслась парочка, тоже на роликах, держась за руки, они не смотрели по сторонам, только друг на дружку. Муж передал мне ребенка, затем надежно обнял за плечи, закрывая своей мощной фигурой от всего мира. — Пойдем отсюда, похоже, сегодня здесь вместо набережной трек.

Едва мы сделали шаг, как на нас едва не совершил наезд следующий любитель роликов.

— Дашка! — Раздался возглас мне прямо в лицо. Я смотрела в улыбающееся мужское лицо, смутно знакомое. — Что, опять не узнаешь? Я Слава.

— А, — протянула чуть виновато. — Привет.

— Сколько лет, сколько зим, — Слава продолжал меня беззастенчиво разглядывать, и ребенок на моих руках был для него не помехой. Сбоку раздалось недовольное кряхтение.

— Здравствуй, — голос мужа прозвучал с различимой угрозой тигра, нарушитель границ, позарившейся на его территорию должен отступить. Но видно Слава плохо разобрал намек.

— Хочешь прокатиться? Вон там прокат роликов, — неожиданно спросил он, подмигнул мне с хитринкой в глазах.

— А почему бы и нет, — так же неожиданно согласилась я. Вернула ребенка снова в руки мужа, чмокнула того в плотно сжатые губы и упорхнула, оставив Руслана сверлить мою спину взглядом не предвещающим ничего хорошего. Зачем я это сделала? Спросите что-нибудь попроще. Всегда была импульсивной, легко поддавалась на позывы своей взрывной натуры, вот так мне сейчас захотелось. Я ничего плохого не делаю. Это как поглядеть. Оставила мужа с ребенком, а сама отправилась кататься на роликах. И не одна. О боже ты мой, ну не сексом же я пошла заниматься! И почему-то было такое ощущение, что я специально стремилась оказаться подальше от Руслана, хоть на пять минут, хоть на несколько секунд.

— Дарья Сергеевна.

Меня окрикнули, я оглянулась и увидела, как к нам приближается мужчина, высокий, представительный, возраст около пятидесяти, седовлас, в костюме по фигуре.

— Здравствуйте Дарья Сергеевна, — мужчина протянул руки и улыбнулся.

— Здравствуйте Альберт Тимофеевич, — слегка пожала протянутую руку, улыбаясь в ответ. Это был знакомый по бизнесу, пару раз мы встречались на переговорах о заключении договора между нашими фирмами.

Мужчины окинули друг друга взглядами, смысл которых я не совсем поняла, и оба посмотрели на меня. Тут-то и муж подоспел. Сколько я побыла в мужской компании? Минуту? Две? Хорошая выдержка у Руслана.

— Альберт Тимофеевич, — муж крепко пожал руку мужчине, настойчиво говоря: — Если у вас есть какие-либо вопросы, милости прошу в офис и лучше сразу ко мне. А сейчас прошу прощения, нам нужно идти, — Сынишка что-то угукнул, словно в поддержку папы. Тот по свойски обхватил мою талию, настойчиво уводя.

— До свидания, — нашла нужным кинуть я через плечо, не вежливо как-то вот так уходить, и услышала вслед хором: «До свидания».

Я хотела замедлить шаг, но муж продолжал, твердо обнимая мою талию, толкать вперед. Что это было? И что происходит сейчас?

— Рус? — обратилась к мужу, искоса поглядывая на застывшее мужественное лицо со стальным взглядом. — Рус! — пришлось повысить голос, потому что на мое первое обращение последовала нулевая реакция. — Куда ты меня тащишь? — недовольно спросила я.

— Никуда, — меня выпустили из «объятий».

Мы продолжали идти, я едва поспевала за размашистой походкой мужа. Все, мне это надоело!

— Да что с тобой!?

— Ничего, — словно обиженный подросток буркнул муж, не поворачиваясь ко мне, намеренно избегая моего взгляда.

Ванька на его руках сидел тише воды, ниже травы, будто чувствуя, что папа сейчас в не настроение. Если он мне сейчас не объяснит в чем дело… Тьфу ты, вот идиотка! Догадка мелькнула в мозгу.

— Ты что, ревнуешь? — со мешком вырвалось у меня. Не верный выбрала тон.

Руслан остановился, обернулся и впился в меня взглядом.

— А что прикажешь делать? — процедил сквозь зубы. Отвернулся. Провел рукой по волосам. Переложил ребенка на другую руку. И все же я никак не могла понять столь бурной реакции.

— И совсем не было повода, — проворчала, словно он виноват во всем, а я белая и пушистая.

— Мою жену облепили двое мужиков, при чем один из них когда-то был влюблен в нее…

— Кто???

На меня с минуту пялились, не то с изумлением, не то, не пойму. С тоской? Обидой?

— Твой бармен! — бросил в сердцах Руслан. — Прости, если открыл для тебя тайну вселенной. Вот так, вдруг, невзначай, — взмахнул свободной рукой. Мне показалось или мне язвят? Нахмурила идеальные брови. Муж продолжил. — О, я и забыл с кем говорю, — неожиданно усмехнулся он, в следующее мгновение словно хотел остановиться, но не смог. — Ты же никогда не думала о чувствах других, — на последнем слове голос его смолк, взгляд вдруг как-то потускнел.

— Говори-говори, я слушаю, — подбодрила я мужчину, мои губы плотно сжались, ноздри затрепетали, внутри поднималась волна злости. — Давай дальше, — уже приказала я. — Наконец-то выскажи все, что думаешь обо мне. Хватит сдерживаться! — Мои руки сжались в кулаки. — Открой мне всю нелицеприятную правду обо мне, давай, не молчи.

— Даша…

— Дьявол!

Отвернулась. Снова выругалась, уже про себя. Вот так всегда! Всегда уступает, всегда идет на встречу, щадит мои чувства, может, сейчас я не хочу, чтобы меня щадили. Всегда защищает, оберегает. Сможет уберечь от меня самой? А может я просто нарываюсь на скандал? Надоело спокойно жить, осточертела семейная жизнь, стало пресно, и я ищу любую лазейку, любую причину… Нет! Нет.

— Руслан…

— Даша…

Начали мы одновременно и замолчали.

Ко мне протянулась рука, сильная, родная, любимая. Так чего я жду? Вложила свою маленькую ладошку в большую, которая тут же сжала ее, привычно бережно, а в глубине мужских глаз промелькнуло облегчение. Я могла его и не заметить, но заметила. Удивилась. Облегчение от того, что вложила ладонь, что пошла ему навстречу? Разве я могла поступить иначе? И разве он мог подумать, что я поступлю иначе?

Возвращались домой, изображая счастливое семейство, сынишка оживился, требуя больше внимания к себе. Еще не набаловался карапуз? Ванька перекочевал в мои объятия. Сюсюкаясь, я была занята ребенком, Руслан шел рядом, руки в карманах, смотрел вперед, изредка кидая на нас взгляды, улыбался, искренне, только с грустинкой в глубине глаз. Настроение было уже не то, что с утра, перемотать время назад или еще лучше вырезать последние десять минут из жизни, как эпизод на пленке при монтаже кинофильма, увы, это не в нашей власти. Люди шли на встречу, кто-то хмурился, кто-то улыбался. Но многие с равнодушием глядя на мир, словно в пустоту. Неужели их больше ничего не радует? Любопытный Ванька тянул ручки, один раз едва не выскользнув из моих рук, крепче прижала сына к груди, но люди-роботы мазнув мимолетным взглядом на «мое чудо» устремлялись дальше. Особо было жаль тех, кто шел в парах, с детьми. Не хочу дожить до тех времен, когда и мы с Русланом превратимся в подобных равнодушных соседей. Соседей по дому. Соседей по жизни. Соседей по миру, в котором живем. Ком застрял в горле и я почувствовала как подступают слезы. Вот зараза, еще разреветься на пустом месте не хватает. Почему я замечаю плохое и не вижу хорошее? Мои упаднечиские настроения в последнее время пугали.

Дома я отправилась купать и переодевать сынишку, муж был отправлен, добровольно, на кухню, готовить кашу. Разделение обязанностей.

Сынишка у нас самый лучший, нам с ним повезло, конечно, так наверное, говорят все родители, но это действительно так. Я не знаю других детей, но мне всегда казалось, что они капризничают, без перерыва на обед орут, требуя к себе сиюминутного внимания и т. д. и т. п. Ванька весь в отца, спокойный и самостоятельный. Его можно положить в кроватку и он будет играться сам с собой, с погремушками, без требований, чтобы его лишний раз взяли на ручки, посюсюкали, повозились с ним, но только когда ему что-то надо, он будет требовательно добиваться своего, естественно по средствам младенца, говорю же второй Руслан.

Когда я спустилась вниз, обед был накрыт на троих. И когда только успел?

— Давай я покормлю? — попытался освободить меня от святой обязанности Руслан.

— Я сама, — возразила, устраивая сынишку на коленях.

Я кормила, муж с умилением наблюдал за этой картиной. А вот отнести ребенка наверх и уложить его в кроватку я позволила ему.

Мы пообедали в почти молчаливой обстановке, лишь несколько ничего не значащих фраз. Напряжения между нами не было, лишь какая-то невысказанная тоска.

Заварив чай, Руслан разлил его по чашкам, и мы отправились в холл, на диванчик.

Сидя рядышком потягивали ароматный напиток. Хорошо. Душа оттаивала. Хандра постепенно растворялась. Рядом родной человек, я положила голову на широкое плечо, Руслан потерся щекой о мою макушку.

Отстранилась и вдруг сказала:

— А ты понимаешь, мы же с тобой сегодня чуть не поскандалили? — отхлебнув чаю, грустно улыбнулась. За годы, что мы женаты, можете верить, можете нет, но это была первая наша ссора, да и не ссора вовсе.

— Ага, — поддержал муж. Протянул руку запуская пальцы в мои волосы. Нежные пальцы, приятно стали массировать затылок, веки прикрылись сами собой. — Только очень короткий скандал и мы сразу помирились.

— Не правильно как-то, тебе не кажется? — протянула назад руку, на ощупь отставляя кружку на столик. Облизала губы наблюдая как разгорается пламя страсти в глазах напротив.

— Кажется, — хриплые нотки в голосе, пальцы напряженней сжали мой затылок.

— Ведь после «хорошего скандала» всегда следует сцена примирения, — приблизила свое лицо к мужскому, наше дыхание смешалось, и прошептала: — с горячим, бурным…

Мне не дали договорить, завладев моими губами в жарком поцелуе, полное взаимопонимание, единение душ. Обхватила Руслана за плечи, притягивая любимого к себе ближе, отклоняясь назад. Ощущая приятную тяжесть мужского тела на себе, которую муж ослабевал, дабы не раздавить меня, перенося часть своего веса на упирающую о спинку дивана руку, но я упрямо продолжала сжимать его плечи, хочу ближе, еще ближе. Ох. Что называется, за что боролась на то и напоролась. На грудь показалось, бухнула бетонная плита. И в следующее мгновение, демонстрируя чудеса ловкости и равновесия, Руслан протиснул руку мне за спину, приподнялся, прижал к себе перекатываясь, так что я оказалась на нем.

— Ты сверху, — улыбнулся он.

Но прежде чем продолжить дальше я сказала:

— Ты прав, — муж приподнял бровь, и я продолжила, — Мне было плевать на чувства других людей.

— Давай не будем об этом? — попросил с досадой Руслан.

— Тебе неприятно? — искренне удивилась я. — Вообще-то должно быть как раз наоборот.

— Я сожалею, что сказал подобное, — начал было он, но я приложила палец к его губам и покачала головой.

— Ты сказал правду, как бы горько она не прозвучала, — посмотрела в любимые глаза, и прошептала, — Первый человек на чьи чувства мне стало не наплевать — ты.

Подобное признание огненной лавиной ворвалось в сердце, оно забилось яростней в могучей груди подо мной, водопад чувств опалил силой страсти, меня обняли с такой силой, что казалось, затрещали ребра. Терпеливо вынесла взрыв мужских чувств, подождала, пока стальные объятия ослабли и ненавязчиво высвободилась чуть отстранившись. Пожар в страстных очах вспыхнул во сто крат ярче, чем был, но я не дала себе в нем раствориться, еще рано. Я снова затронула тему, животрепещущий для меня вопрос, ответ на который требовало все мое нутро, пришло видно время. Сжала крепкие запястья, заводя податливые руки назад.

— А у нас прогресс, — хитро усмехнулась я. Мучиническое выражение появилось и исчезло с мужского лица, понял, только деваться было некуда. — Что ты еще можешь про меня сказать?

— О чем ты? — сделал вид, что не понял меня Руслан.

— Не юли, — медленно склоняясь к лицу ни на секунду не отрывая взгляда от темных глаз.

— Хочу тебя, — нетерпеливо дернулся, пытаясь меня поцеловать, но я не далась. Не применяя силу давал мне почувствовать полный контроль над ситуацией.

— Почему мы не можем поговорить откровенно? — с досадой выдохнула я.

— Хорош, давай поговорим, — был вынужден сдаться муж, видя, что я настроена серьезно.

— Тогда выскажи все, что у тебя на душе, — на этот раз ему не отвертеться, буду настойчивой до конца.

— Я счастлив с тобой, как ни с кем и никогда не был, видеть, слышать, ощущать тебя рядом, обнимать и целовать, в мире нет большего наслаждения…

— Нет, это все не то, — энергично замотала головой, разбросав волосы по плечам. — Хочу, чтобы ты сказал правду!

— Какую правду? — немного ошарашенно отозвался муж.

— Всю правду. Обо мне, — ткнула себя в грудь указательным пальцем, словно страж закона в преступника.

— Я люблю тебя, — глядя мне прямо в глаза начал Руслан. — Мне хорошо с тобой, малыш, и совершенно неважно какая ты в данный момент, взбалмошная или милая, порывистая или послушная, бунтарка или тихоня, у меня с любой тобой замирает сердце…

— Ты что издеваешься? — прищурилась грозно. Он что, вздумал мне дифирамбы петь? Мужской растерянный взгляд ускользнул в сторону.

— У каждого из нас есть свой идеал, но когда встречаешь свою половинку, вдруг понимаешь, как это все неважно. Брюнетка она или блондинка, полная или худая, веселая и мягкая или дерзкая и роковая, сердцу не прикажешь, оно трепещет и замирает каждый раз, когда возлюбленная с тобой, и принимает ее такой, какая она есть. Я ждал тебя слишком долго. Ломать, пытаться изменить твою натуру, подстраивая под свои требования, занятие неблагодарное. Я просто понимаю тебя лучше, чем ты сама.

— А мне не нужно всеобъемлющее понимание, — рука сама взлетела вверх обводя пространство. Тьфу ты, совсем не так. Я говорю, сама не понимая что. Выдохнула и продолжила. — Ты держишь обиды в себе, переживаешь, мучаешься молча, но не хочешь обидеть меня. По-твоему это справедливо?

— Справедливо… — задумчивая секундная пауза, — по отношению к кому? — в изумлении вытаращился на меня муж.

— Не справедливо к тебе, конечно же!

— Я переживу, не беспокойся обо мне, — уверенно усмехнулся муж, облегчение ослабило напряженные мышцы.

— Почему я не должна беспокоиться о тебя? Это только твоя привилегия беспокоиться обо мне?

— Ты упрекаешь меня в том, что я не обижаю тебя, как ты меня? — муж пытался точнее поставить вопрос, потому что все равно не понимал, чего от него хотят. — Ну, иногда. Совсем изредка. И совсем незначительно.

— Я говорю с тобой серьезно, а ты дурачишься, — перекинув ногу через Руслана соскочила с дивана оставив на нем разгоряченного мужчину, что называется не солоно хлебавши.

— Дашка, да что ты пристала? — донеслось мне в след чуть ли не со смертельной обидой в голосе.

— Ответь и я отстану, — не оглядываясь кинула я.

— Боже, — простонал Руслан, возведя руки к небу. — Ну почему ты такая упрямая?

— Боже, — скопировала я манеру мужа. — Ну почему ты такой упертый?

— Ты самая красивая, хорошая, замечательная, умная, — стал перечислять загибая пальцы на руках любимый мужчина. Я разозлилась.

— Прекрати! Ты же знаешь, это не то, что я хочу услышать! Назови недостатки, которые тебя кажутся ужасными во мне, все неприглядные стороны моей натуры. Обещаю, я не обижусь, — подняла ладошки вверх, демонстрируя открытость и солидарность.

— Ну неужели это все так важно…

Да чтоб тебе! Не дав закончить начатую фразу развернулась, метеором подскочила к мужу уперев руки в бока:

— Жена хочет узнать, что муж думает о ней. По-твоему это не важно? — моему возмущению не было предела.

— Но почему именно сейчас? — взмолился бедный мужчина.

— А чем тебя не устраивает сейчас? — невинно поинтересовалась я.

Руслан выразительно посмотрел на себя, на то место, которое слишком наглядно демонстрировало его сильнейшее возбуждение.

Я удовлетворенно усмехнулась, игриво покачивая бедрами прошлась перед диваном. Ничего, переживет.

— Иди прими холодный душ, милый, — мстительно изрекла я и снова отвернулась. — У меня что-то от тебя голова разболелась.

Мне и это спустят с рук?

В давящей тишине, спустя несколько напряженных минут, послышался шепот выдыхаемый со свистом сквозь стиснутые зубы, каждое слово отдельно:

— Маленькая. Испорченная. Мстительная. Эгоистка.

— Вот и все, что от тебя требовалось, — коротко резюмировала я. — Только я что-то не слишком поняла насчет маленькой. Это, в каком плане?

Сейчас скажет, что в плане развития и я скончаюсь на месте от разрыва сердца, потому что не смогу пережить горькую правду. Нет, не правду, горькую обиду.

— Ты ведь всегда добиваешься своего, да? И не важно каким путем? — циничная усмешка на лице мужа заставила меня неожиданно сжаться. И дабы больше не сказать лишнего, того, о чем потом пожалеет, поднялся и быстро покинул холл.

Растерянно глядя на вбегающего по ступенькам мужа и скрывающимся на втором этаже почесала затылок, плюнула, и опустилась на диван. Я выиграла или проиграла?

«Проиграла» подсказал услужливо внутренний голос, тело отозвалось волной неудовлетворения, устремляясь тугим комком вниз живота. Я наказала обоих.

Еще до того как поняла что делаю я была на середине лестнице.

В нашей спальне на кровати в беспорядке разбросаны вещи, шум льющейся воды из ванной. На секунду замялась перед дверью. Но ведь я же всегда добиваюсь, чего хочу, и в словах Руслана была правда. Рука решительно взялась за ручку.

Плотно закрытые двери кабинки душа, но сквозь них вырисовывался мужской силуэт. Муж стоял спиной, опираясь о стену руками и свесив голову. Сожаление кольнуло сердце. Это же надо быть бездушной стервой, довести любимого человека до такого состояния. Поздно жалеть, надо действовать. Сейчас я все исправлю.

Зашла в кабинку, взвизгнула от потока ледяной воды и, обняв, прижалась к горячей мужской спине.

— Даш, уйди, — попросил напряженный голос.

— Прости, — единственное слово. Распинаться я никогда не умела. Что еще сказать? Какая я ужасная? Так он и без моих слов знает. Что мне жаль? Сначала сделала, а теперь сожалею, меня саму взбесило бы, если меня обидели и тут же стали просить прощение, говорить, как жаль и т. д. Что сделаю все что угодно, чтобы он забыл эти последние пять минут? А что я могу? Позвала мужа по имени и голос сорвался, такой беспомощной я себя почувствовала. Не игрушка для битья, мужчина из плоти и крови, я еще сама не понимала, что натворила.

— Не сейчас, — раздалось глухое рычание, что говорило, что мужчина на пределе.

Мне бы отступить, но это была бы уже не я. Поцеловала напряженную спину сквозь поток воды, почувствовала как под моими губами тело вздрогнуло, дрожь прошлась по затвердевшим мышцам и я увидела как руки мужа на стене сжались в кулаки. Скользнула ладошкой по мужской груди, опускаясь ниже, еще ниже, в низу плоского живота мое запястье перехватили, с силой сжали, так что я невольно поморщилась, затем меня грубо развернули и с размаху вдавили в стену. Его красивое лицо стало жестким, словно оно было высечено из гранита, глаза пылали мрачной обидой отвергнутого мужчины, из плоти и крови, в венах пылал огонь, они вздулись на шее синими прожилками, он пытался справиться со своими эмоциями, однако проигрывал. Холодная скользкая плитка в сочетании с ледяной водой резануло по коже словно бритва, зубы невольно застучали, но мне не дали замерзнуть. Руки сжимали мою плоть, скользили, они казались, были повсюду, требовательный рот до боли впивался в мои податливые губы. Разве можно замерзнуть в кратере разбушевавшегося вулкана? Руслан не был нежен. Бушующая страсть требовала выхода, страсть получать, а не отдавать. Брать, а не одарять. Удовлетворить свои инстинкты, а может еще желание наказать, показать наглядно к чему привела моя выходка. И я не винила мужа за это, заслужила. И потом, за что было винить? Во мне проснулся ответный вулкан чувственных потребностей, не дающий ни секунды передышки, сердце в груди стучало молотом, ураган ощущений в бурлящем потоке сносил крышу. Осторожность, нежность, ласки, остались где-то там далеко за гранью. Здесь и сейчас неистовый натиск, жесткий накал страстей.

Горячая лавина схлынула. Пик кульминации. Наши тела содрогнулись одновременно. Наслаждение пронзило током каждый нерв, каждый миллиметр плоти, от макушки до кончиков пальцев на ногах, невесомое тело рассыпалось на миллион атомов, и тут мой кайф обломал сиплый голос, прошептавший мне на ухо только два слова «Мне жаль». Меня против воли отстранили от мужского тела и слишком быстро оставили одну. Что? Чего жаль? Я не замечала ледяные струи воды на разгоряченном теле, ноги подкашивались, хриплое дыхание вырывалось из легких, словно после долгого бега. Словно в прострации смотрела на закрытую дверцу кабинки, никак не могла прийти в себя после взрыва пережитых эмоций. А потом внутри меня закружила злая вьюга.

Открыв дверь я замерла на пороге ванной. Обернутым вокруг бедер полотенцем, одеться он не успел или не захотел, муж сидел c потерянным видом на кровати спрятав лицо в ладони упирающихся о колени рук. Сильная волевая личность сейчас мне показалось незнакомой, другой, обессиленной и одинокой. Сердце в груди забилось тревожно.

— Руслан? — подошла, дотронулась до мужского плеча, робким касанием, словно чего-то опасаясь. Что с ним происходит? Атмосфера хрупкости, на грани взрыва, неправильный проводок выдернешь…

Руслан вздрогнул и поднял лицо. Меня поразило, сколько невыносимой муки отразилось в глубине темных глаз.

— Мне действительно очень жаль, — повторил хриплый голос.

— Чего тебе жаль? — испугалась я. В голове возникали мысли одна страшнее другой, жаль, что связался со мной, жаль, что вообще встретил, влюбился, женился.

— Того, что произошло, — ответил Руслан запутав меня еще больше.

— А что произошло?

— Даша! Я пять минут назад буквально изнасиловал тебя!

От такой новости я поперхнулась слюной.

— Что ты сделал? — решила уточнить на всякий случай. Может, я ослышалась?

— Я набросился на тебя как безумный, как изголодавшийся хищник на жертву. Я говорил, что никогда не обижу тебя. Я не сдержал слово, — вина в голосе, во взгляде, во всем мужском облике.

— Если бы все в моей жизни так меня обижали, — с облегчением покачала головой.

Но меня словно не слышали.

— Сначала ты отвергла меня, холодно, беспощадно, так равнодушно, — на последнем слове мужской голос надломился, и я поняла насколько мой отказ его задел, не просто разозлил или обидел, а попал в самое сердце, резанул по живому. — Я не сдержался и наговорил тебе лишнего… — он сказал правду, и теперь жалеет об этом. А я, которая все это начала, жалею? — … мне нужна была передышка, пару минут, чтобы остыть, прийти в себя, восстановить внутренний баланс, как угодно это назови… — А я, из-за своего слабоумия и эгоизма, не дала ему и этих пары минут, пришла и добила. Только меня не обвинят ни в чем, муж всю вину взял на себя. Кто бы сомневался в этом. — …что у меня в голове что-то перемкнуло. Прости…

— Так стоп! — строго приказала я. Подлетела, упала перед мужем на колени, обхватив любимое лицо ладонями заглядывая в глаза, — О каком насилии можно говорить, когда жертва заодно? Я не сопротивлялась, ты не заметил? И не только не сопротивлялась, а принимала активное участие. Нет, не отворачивайся, слушай меня, — Руслан попытался освободиться от моих рук, повернуть голову, но я не позволила.

— Но ведь я причинил тебе боль! — воскликнул он взволнованно.

— Да с чего ты взял? — вот ведь упрямый как баран, уперся рогом и с места его не сдвинешь.

— Посмотри на себя, — печальный кивок.

Я медленно отвела руки в сторону, поднялась с колен и окинула себя удивленным взором. И что такого интересного я должна увидеть? Следы от мужских пальцев, которые безжалостно впивались в мою плоть, обнаружились в виде проступающих синяков на нежной коже внутренней стороны бедер и груди. Да даже еще не синяков, а красных отпечатков пальцев, но скоро они потемнеют, без сомнения. Ну и что? Это все, что он имел виду? Ох ты, господи, я то уж думала что-то серьезное. Вспомнила, как муж держал меня на весу, вдавливая спиной в стену, позвоночник повыше копчика и правда побаливал, завела руку за спину, коснулась позвонков, поморщилась, похоже содрана кожа. Быстро одернула руку и беспечно пожала плечами.

— Подумаешь, будет пара синяков. Бывало и хуже.

Вот последние слова я произнесла зря, Руслан изменился в лице. Затем неожиданно подорвался с места, подлетел ко мне, развернул спиной, сопротивляться было бесполезно, чуть шероховатые подушечки пальцев запорхали по позвоночнику.

— Болит?

— Саднит немного, — отмахнулась как от незначащей помехе. — Послушай, со мной все в порядке, правда…

— Какое может быть в порядке, когда ты вся в синяках, — воскликнул нервный голос перебивая меня.

Так спокойно. Муж переживает и это понятно, но я сделаю все от себя зависящее, чтобы снять груз вины с его души, тем более вины, которой я не разделяю. Развеять его страхи и сомнения, по поводу причиненной мне боли, все было как раз наоборот, море довольствия и наслаждения, а если боль и была, то только сладостная.

— Во-первых, не стоит преувеличивать, — осадила я строго. Зачем придумывать того, чего нет. Пара синяков в любящих глазах казались больше, чем есть на самом деле. — Во-вторых, не я одна пострадала в пылу страсти, — лукавая улыбка расползлась на моих пухлых губах, привлекая к себе мужской взор, озорным пальчиком вывела на мощной груди витиеватый узор, пробежалась по грудным мышцам, вызывая стаю невольных мурашек на теле мужа от столь невинной ласки, поднялась выше, к широким надежным плечам. — У тебя спина и плечи в следах от моих ногтей, — прошептала хихикнув, только это было малым утешением для мужчины, на его лице по-прежнему застыли следы глубоких внутренних переживаний. Вот ведь упрямый мул, ни пяди не сдает. Тут мой взгляд наткнулся на такое, от чего я не смогла сдержать возгласа. Чертыхнулась под изумленным взглядом мужа, подмигнула ему, и рассмеялась в полный голос. — На твоей шее следы зубов. Я тебя укусила!

В памяти тут же всплыл момент, когда в бурлящем потоке сумасшедшей обжигающей страсти не смогла сдержать сиюминутный порыв и сжала зубками кожу на шее у мужа. Чуть сжала зубами, прикусила, это слишком слабо сказано. Не хочешь, впилась зубами подобно вампиру, преодолевая муки неземного наслаждения.

Снова рассмеялась, но не от веселья, а от мысли о собственном безумстве, обхватив Руслана за плечи потянула на себя преодолевая сопротивление напряженного тела, привстала на цыпочки, прижалась губами к месту укуса, словно хотела лаской залечить причиненный вред.

— Болит? — задала тот же вопрос, что и мне недавно, уткнулась лбом в мужское предплечье.

— Да я почти не чувствую, — отозвался хриплый голос.

— Мы оба в боевых ранениях, так что прекрати себя винить, — подвела итог нашим бурным банным приключениям.

— Да, — почувствовала, как кивнул муж. — На нас обоих нашло, словно затмение какое-то, — высказал свою точку зрения. — Прости, я наговорил тебе…

— Не надо, — я подняла голову, приложила палец к мужским губам и твердо произнесла. — Затмение, это ты правильно сказал.

— И все же, — упрямо возразил Руслан. — Мне очень жаль. Я не должен был так…

— Затмение, так затмение, — прервала, мне упрямства тоже не занимать. И крепко поцеловала мужа. Руки на моей спине замерли, затем вдавили в мускулистое тело с силой, пламя страсти снова стало разгораться, но ему не дали, меня вдруг отстранили. Непонимание в моих глазах, сменилось изумлением, когда муж в следующую секунду опять прикоснулся к моим губам, но уже в легком, почти невесомом поцелуе и отпустил. Отвернулся и стал одеваться. А я продолжала стоять наблюдая за ним. Скинул полотенце на пол, сверкая обнаженной…хм, фигурой двинулся к шкафу, открыл створку, достал белье. Нет, ну это просто свинство. А тебе мало? Удивился внутренний голос, усмехнулся и констатировал: «Ненасытная». Да, и что с того? Это мой муж, я люблю его. Странной любовью какой-то, — поддел снова вредный голосок. — Полчаса назад ты сначала отказала ему, а сейчас любите меня, опять, я вся ваша. Резко выдохнула. Да, вот такая я противоречивая натура. И сама страдаю от этого. Тем временем Руслан натянул трусы. Плавки, слишком эротично обтягивали узкие бедра, крепкие ягодицы… Эх, не дали насладиться. Брюки скрыли шикарный вид, но это не уменьшило эротического настроя. Поигрывая мышцами на груди муж накинул рубаху, одернул ее на широких плечах, пальцы завозились с пуговками. Я всегда считала, что самым эротичным является стриптиз, то есть когда раздеваются, но сейчас поменяла свою точку зрения, одевание не менее эротичное зрелище. Такое ощущение, что мы знакомы совсем недавно, а не женаты три года, так остры ощущения от близости. Страсть не только не поубавилась, наоборот, возросла, стала глубже, слаще, всеобъемлющей.

Подошла к мужу и положила руки на его плечи.

— Что ты делаешь? — улыбнулась хитро прищурившись.

— Одеваюсь, — констатировал очевидное.

Я фыркнула.

— Это я вижу. А зачем? — прошептала ласково мурлыча, вслед за мужскими пальцами, которые застегивали, я расстегивала пуговицы.

— Даш, — мое увлекательное занятие было прервано, крепкие ладони сжали шаловливые пальчики. — Нам надо поговорить, — серьезно глядя на меня произнес Руслан.

— По-моему мы уже поговорили и пришли к консенсусу, — сказала недовольно. Ему еще не надоело мусолить одно и то же? По хмурому лицу ничего прочитать было невозможно, поэтому я напряглась, игривое настроение потихоньку пошло на спад.

— Даш, — снова прозвучало мое имя в устах мужа уж слишком серьезно. Он сжал мои руки, отвел их от себя опустив вдоль моего тела и принялся снова застегиваться.

— Говори, — сдалась я. Отошла, сделав несколько шагов назад глядя с неудовольствием.

— Оденься, — вдруг хрипло выдохнул Руслан.

— Зачем? — бровь иронично приподнялась, я не собиралась облегчать ему задачу. Хочет, пусть говорит, а вот я хочу другого. Снова моя маленькая месть. Я все делаю на зло, если что-то идет не по-моему. Не хочу уступить даже любимому человеку. И прекрасно это осознаю, только не могу по-другому. Не можешь или не хочешь? Эгоистка. Мстительная маленькая стерва. Не, вроде стервой он меня не называл. Пока еще.

— Пожалуйста, оденься, — тихий искренний голос, в карих глазах на секунду промелькнула такая беззащитность, что я растерялась. И моя игра не стала казаться столь уж безобидной.

— Ладно, — глухо произнесла я. Накинула на себя коротенький шелковый халатик, который висел на стуле, завязала поясок и посмотрела на мужа. Руслан как раз заправлял рубаху, затем застегнул по очереди манжеты и только после поднял на меня глаза. С минуту мы просто смотрели друг на друга.

— Даша, — начал Руслан, откашлялся. — Мне на несколько дней придется уехать.

— Куда? — нахмурилась мгновенно. Это что, все из-за произошедшего? Бред какой-то, не стоит это того. Мы же поговорили, все обсудили. Уезжать-то зачем?

— По делам фирмы, — спокойно ответил муж.

— У нас что-то случилось? — нахмурилась еще больше, а я почему-то не в курсе. — За все время, что мы женаты, ты впервые говоришь о каких-то там поездках, — подозрительно прищурилась.

— Ничего не случилось, не волнуйся, — моего плеча коснулась теплая ладонь, скользнула по руке и исчезла. — Новый крупный инвестор из другого города, нужно съездить наладить контакты, подписать договор.

— А сам он приехать не может? — проворчала словно ребенок.

— Стройка будет там, — отозвался невозмутимый Руслан. — Заодно и площадку посмотрю.

— А ну ее, — махнула рукой, имея виду стройку. — И его туда же, — теперь об инвесторе.

— Ты же знаешь, мы всегда готовы открывать новые горизонты, — возразил упрямый муж. — И этот проект очень важен.

— Для кого? — подбоченилась я. — По-моему у нас дела идут отлично. И денег куры…

— Дело не в деньгах, — перебил меня серьезный мужской голос. — Не все в этой жизни сводится к ним, тебе ли не знать, — Напоминание о прошлом. Я резко выдохнула. Руслан пожалел о своих словах и побыстрее попытался увести тему. — Это во многом общественный проект. Досуговый центр для детей и молодежи…

Я не слушала. Руслан уезжает, от этой мысли меня передернуло. Уезжает, потому что это необходимо или потому что захотел? Удачное совпадение. Мы еще ни разу не расставались с ним дольше, чем на пол дня. Боже, ты как ребенок, поддел внутренний голос, возьми его еще за ручку и ходи везде за ним. А что, почти так и было. Мы везде были вместе, а сейчас расстаемся. Сердце сжалось от нехороших предчувствий.

— … Несколько дней, не больше, — закончил пространную речь голос.

— Кроме тебя поехать некому? — сделала последнюю попытку.

И почувствовала себя испорченным ребенком, у которого отнимают любимую игрушку, нет, испорченной эгоисткой. Теперь эти слова постоянно встают в голове. Помогать людям, делать что-то для общества, Руслан всегда стремился к этому, а теперь получается, я встаю на его пути. Нет, конечно же, я исправлялась и понимала, нельзя жить исключительно для себя. Поддерживала любые начинания мужа в области благотворительности, общественных проектов. Только сейчас не просто было его отпустить. Нехорошие предчувствия шевелились в душе. Не уезжай, захотелось крикнуть мне. Но я этого не сделаю. Я буду стоять с улыбкой на губах провожать любимого мужчину, даже помашу ему платочком вслед, а быть может позже, разревусь. Почему я такая? Кто ж даст ответ.

Руслан собрался быстро. Это время я ждала внизу, бесцельно слоняясь из угла в угол. Давай, сделай что-нибудь. Что? Очередную глупость? Нет, больше не стану.

Подойдя ко мне встал напротив, медленно клонился к губам. Поцелуй получился странным, с горьким послевкусием.

— Даш…

— Ты едешь сегодня, на ночь глядя? — перебила, не зная, что хотел сказать муж.

— Чтобы завтра с утра начать работать, — кивнул грустно он. — Раньше уеду, раньше вернусь.

— Понятно, — протянула кисло.

— Не скучайте тут без меня, — улыбка не коснулась глаз.

— Конечно, — отозвалась легко и беспечно пожала плечами. — Когда я вообще скучала?

Карие глаза сверкнули, губы сжались в прямую линию, но Руслан молча подавил приступ злости. С моей стороны это была попытка провокации, вот сейчас он одумается, поймет, что чревато оставлять меня одну — не удалось.

— Береги себя, — еще один крепкий быстрый поцелуй.

И я осталась одна.

Руслан уехал, и уже через несколько минут я ощутила, что мне чего-то не хватает, так явно ощущалось, рядом нет любимого, за дверью, в соседней комнате, в этом городе. Никогда не думала, что такое возможно. Ведь ничего же не случилось, все живы-здоровы, просто ненадолго расстались.

Часы разлуки и я почувствовала пустоту в сердце, внутреннюю потерянность, словно у меня отобрали часть души. Отругала себя за чрезмерную мнительность, хлюпнула носом. Ты что собралась плакать? А ну прекрати сырость разводить! Решительно встряхнула с себя оцепенение, поднялась с места. Чем бы себя занять? Поднялась наверх, заглянула в детскую, сынишка сладко спал. Опустилась рядом глядя на милое детское личико. Счастливчик, может спокойно уплыть в страну грез, а мне чувствую, предстоит бессонная ночь. Положила голову на переплетенные в замок руки перед собой. Ведь я не просто так хотела услышать от Руслана, что он на самом деле думает обо мне. Да, он любит, в этом не было ни малейшего сомнения. Но где-то глубоко, подсознательно, я боялась его потерять. Мне казалось, что такой удивительный, заботливый, благородный мужчина захочет когда-то видеть рядом с собой похожую женщину. Может глупость, может бред, не знаю. Я ничего не знаю, но очень хочу что-то сделать. «Вот и сделала, — поддел тут же вредный голосок, — что мужик от тебя сбежал». Замолкни, приказала своему второму я. Не сбежал, а уехал по делам. Только легче от этого не стало. Я знаю, что мне нужно сделать, мне нужно исправиться. Стать другой. Да, с завтрашнего дня и начну. Чего начнешь? Становиться другой. И как ты себе это представляешь? Станешь доброй, застенчивой, милой простушкой? Или будешь вязать носочки, готовить супчики, как золушка носиться по дому с веником, в общем, станешь например, хранительницей очага? Ну… почесала макушку, не знаю пока. Там видно будет. Хотя, разве дело только в этом? Так важно кто кого выбрал? В жизни часто бытует мнение, что мужчины любят стерв. И все их жалеют — какие они бедненькие, как им не повезло, любовь зла… и т. д и т. п. Только дело-то совсем в другом. И я даже знаю притчу на подобную тему.

«Вошел Иисус Христос со своими учениками в город. Спрашивают у первой женщины на пути, как пройти в храм. Та женщина обругала их и мимо прошла. Видят, тут же неподалеку вторая у дома стирает, они к ней. Вторая женщина подробно рассказала дорогу, напоила водицей и перекрестила вслед. „Вот, — сказал один из учеников, — эта женщина хорошая, и муж ей достанется хороший. А та плохая и муж ей будет подобен“. „Ошибаешься, — вдруг отвечает Иисус, — все будет иначе“. „Но почему? Это же несправедливо“ — все разом ученики посмотрели на своего учителя. Христос улыбнулся и изрек: „Дело не в справедливости, мы всегда должны думать о детях. И если жена плохая, значит муж — хороший и наоборот“».

Вот так-то.

В глубине дома зазвонил телефон. Я подорвалась.

— Я уже скучаю, — раздался из трубки любимый голос. От переизбытка чувств не сразу смогла ответить. — Даша?

— И я скучаю, — прошептала сипло.

— У тебя что-то случилось? — вопрос с тревогой, я и представила, как тут же на лицо мужа легла тень беспокойства. Конечно, но думает, несколько часов без него и у меня обязательно должно что-то случиться.

— Нет, все хорошо, — быстро успокоила Руслана.

— Мне не нравится твой голос, — как всегда, так просто он не отстанет.

Я вздохнула и твердо произнесла.

— Рус, все хорошо.

Ответный вздох. Несколько секунд тишина.

— Ладно. Скоро увидимся. Я люблю тебя. Позвоню утром.

Отрывистые предложения, голос приглушенный, немного нервный, я могла бы тоже сказать ему, что не слишком нравится, как звучит его голос, но в трубке уже раздались гудки. Нажала отбой. Сжала телефон в руке, словно надеясь, что он опять сейчас зазвонит. Не зазвонил. Нехотя отложила его в сторону.

И потянулись серые будни, от которых хоть волком вой, на работе ничто не радовало, единственной отдушиной стал сын.

Тело и душа скучали. Как пережить эти несколько дней без любимых рук, глаз, голоса? Хотя, нет, голос его я слышала регулярно, несколько раз на дню, но такой далекий.

Понедельник — день тяжелый. Ушла с полдня, отпустила няню и провела остатки дня с Ванькой. Руслан звонил три раза, утром, как обещал, и два раза вечером. Это помимо того, что я сама ему звонила пару раз. Но разговаривали мы недолго.

Вторник — втянулась в работу, вертелась до вечера, как белка в колесе и это выручало, лишь редкие минуты меланхолии разбивали трудовые подвиги.

Среда — пришла к восьми, устроилась в кресле и сидела с отстраненным видом. В полдевятого заглянула голова секретаря.

— Доброе утро Дарья Сергеевна, — улыбнулась женщина. — Вы сегодня рано.

— Доброе утро, — поздоровалась я, игнорируя вторую реплику.

— Заварить Вам чаю? — доброжелательно поинтересовался женский голос.

— Да, спасибо, — кивнула в ответ.

Буквально через пять минут дверь распахнулась во всю ширь.

— Привет, подруга, — Юлька с лучезарной улыбкой плюхнулась напротив. — Хандришь?

Я хмуро глянула на нее. Светится как начищенный чайник, сейчас меня это жутко раздражало. Удивительно, но с Юлькой мы сдружились. Веселая, заводная, правда иногда это и раздражает, легка в общении, отходчивая, добрая. Не так часто, но мы с ней проводили вместе время помимо работы, обедали в кафе, пару раз ходили в кино, гуляли по парку. Я приглашала ее как-то к нам домой, но она отказалась по причине стеснения. Вот бы никогда не заподозрила в ней подобной робости. Я не поняла ее этих стеснений, но настаивать не стала. «У тебя муж, ребенок, я вам буду только мешать. И как на это посмотрит Руслан Петрович?» были ее слова. Наверное, в этом и правда, был резон. Когда мы с Русланом вдвоем, в неформальной обстановке, мы готовы не замечать ничего и никого вокруг и многие мнительные люди чувствуют себя лишними. Но был еще случай, когда мы с Юлькой обедали в кафе, к нам присоединился мой муж. Недвусмысленными взглядами он дал понять девушке кто тут лишний. Юлька не обидчивая, да и шеф был перед ней.

Тут я услышала, как девушка вздохнула, театрально, грудь колыхнулась под ярко-красной блузкой. Как можно носить на работу такие яркие вещи? От них даже в глазах рябит. Или она считает, что если дружит с исполнительным директором, на дресс-код можно наплевать. Вот сейчас возьму и скажу ей пару ласковых. Улыбка на милом личике напротив засияла с новой силой. Слова застряли в горле. Тьфу ты!

— Эх, так сохнуть по собственному мужу, — и закончила фразу тоже со вздохом.

— Чего? — нахмурилась я еще больше.

— И не стыдно тебе? — не обращая внимания на грозный вид своего начальства подразнила девушка.

— Что? — уже взревела приподнимаясь с кресла. Совсем распоясались работники, сейчас не посмотрю что подруга.

— Спокойствие, только спокойствие, это шутка, — выставила ладошки вперед, словно защищаясь. Сейчас эта шутница дождется, однако я упала обратно. — Я просто завидую тебе. По-доброму. По-дружески. Вам обоим. Как пылко смотрит на тебя босс, когда ты стоишь в стороне, что-то делаешь, с кем-то разговариваешь. Как ты кидаешь на него взгляды, теплые, нежные. А уж когда вы смотрите друг на друга, то лучше вообще не стоять рядом, зацепит и сгоришь от жара…

— Юль, — позвала увлекшуюся девушку, злость прошла неожиданно, как и появилась. Разве можно было злиться на это чудо в перьях. — Может, хватит? — попросила спокойно.

— Ты счастливица, — констатировала Юля.

— Ага, — кивнула соглашаясь. Вот только складывалось впечатление, что я совершенно не ценила свое счастье, и быть может, однажды горько поплачусь за это. Не каркай!

— Такая любовь, — улыбка угасла, снова вздох, уже грустный. — Вот у меня такой никогда не было и вряд ли будет.

— Ты еще молода, не переживай, найдешь свое счастье, — приободрила я подругу. Пространные речи говорить не умею, но очень хотелось поддержать, грустная Юлька — невыносимое зрелище для моей сегодняшней нервной системы. Веселая раздражает, грустная вызывает меланхолию. На тебя не угодишь.

— Не, — протянул печальный голосок, — такую как у вас с Русланом Петровичем вряд ли.

— Слушай, а что весь офис судачит про нас? — спросила с плохо скрываемой досадой. В принципе слухи никогда особо не волновали меня, но тут вдруг заело.

— Нет, не переживай, — легко махнула ручкой Юлька. — Страсти давно утихли. Это только я никак не могу успокоиться, — и снова пошли вздохи и ахи, и жалобы на судьбу.

Я честно, слушала, минуты две. Но это же пытка.

— Юль, — оборвала девушку на очередном вздохе. — Мы найдем тебе любовь. Или я буду не я.

Надо было видеть изумленную девичью мордашку. Я не смогла сдержать смешка.

— Дашка! — звонкий голосок, смерч сорвался с места.

Разноцветные блики замелькали перед глазами. Меня обдало цветочным ароматом женских духов — слишком приторно на мой вкус. Искры в светящихся глазах могли разжечь даже камень.

— Ладно-ладно, задушишь, — шутя отмахивалась пытаясь выбраться из тесных объятий. Ну не привыкла я к женским ласкам, подруг у меня по жизни не было, вот первая такая свалилась на мою голову. Хотя кто еще кому свалился на голову это вопрос.

— Ты настоящий друг, — Юлька чмокнула меня в щеку.

Я даже растрогалась. И не нашла ничего лучше чем пробормотать, по-доброму:

— Иди уже, работай.

Как мало человеку нужно для счастья. Наблюдала за пляшущей походкой упорхнувшей девушки. Незаметно для самой себя у меня поднялось настроение. Юлька — хорошая девчонка. И ей совсем не в тягость помочь, у меня аж руки зачесались, воодушевление в груди запустило корни пробираясь все глубже и будоража чувства. Боже, сказать, что найду ей любовь. Усмехнулась. И как я могла такое пообещать? Но что самое смешное, я собиралась выполнить данное мной слово. Тоже мне волшебная фея, поддел как всегда вредный голос изнутри, посмотрим, каких ты наворотишь дел. Я тебя не слушаю, пропела встрепенувшаяся душа — легко и весело. А зря. Как потом выяснилось.

В обед мы сидели в привычном кафе через квартал, напротив небольшого парка. Несмотря на то, что сегодня будни там было многолюдно. Да и все столики вокруг заняты, мы едва успели занять освободившиеся места. Жарко, ни дуновения ветерка. Есть не хотелось. Или только мне, потому что Юлька уплетала за обе щеки, а я заказала себе салат и сидела вяло ковыряясь в нем вилкой. Мысли уплыли далеко. Позвонила няне, сынишка поугукал в трубку, улыбка невольно расцвела на губах.

— Какой у тебя план? — спросила с набитым ртом подруга.

— По поводу? — не сразу сообразила о чем речь.

На меня вроде обиделись.

— По поводу поиска моей любви, — но терпеливо объяснили.

— Ах, ты про это, — деланно рассмеялась я. Моего веселья не поддержали, серьезный девичий взгляд буравил насквозь. — А нужен план? — поинтересовалась невинно.

— Понятно, — грустно изрекла Юлька, аппетит пропал и она отложила вилку. — Значит, все было не всерьез, — уголки алых губ поползли в низ.

— Еще как в серьез, — твердо констатировала свое решение. — Только какой нафиг план? Зачем он нам? Всегда лучше импровизация.

Нет, похоже со мной были не согласны.

— Но как же! — воскликнула она. — Такое важное дело. Это тебе не хухры-мухры. Я же замуж хочу. Ну, за мужчину… которого найдем… Ну за любовь мою. И детей я хочу… Правда пока не решила сколько, — задумчиво жуя нижнюю губу. — Одного вроде мало, а два много. Но с этим потом разберусь, — замолчала, посмотрела на меня с грустно, всдохнула.

— Ладно, будет тебе план, — сказала твердо и для убедительности стукнула ладошкой по столу. На меня тут же с ожиданием уставились, в глазах напротив столько надежды, не оправдать которую мог только последний бесчувственный чурбан. — К концу обеда, — закончила я с многообещающей улыбкой. Что-то так сразу и не соображу где искать-то эту самую Любовь. И почувствовала тяжесть на своих хрупких плечах, словно невыносимо тяжелая ответственность легла на них. Замуж девушка собралась, да еще детей хочет. Во что я ввязалась? Кого я смогу для нее найти? Мои собственные похождения на любовном фронте оставляли желать лучшего. Я всегда искала лишь легкие развлечения, никогда не думая о чем-то серьезном. Мне это было ненужно, неинтересно, я даже избегала отношений. Ирония жизни, тот, кто ищет любви, не находит. А вот я никогда не искала, она сама меня нашла.

— Дарья Сергеевна, вот так сюрприз, — приятный мужской тембр и на наш столик упала тень.

Я подняла голову. Мужчина в светлом, безупречном костюме, с золотыми запонками, начищенными туфлями и голливудской улыбкой на загорелом лице. И не жарко ему? Но как в той рекламе: имидж все — жажда ничто. Моей руки, лежащей на краю столика, коснулись мужские пальцы, слегка сжав ее.

— Здравствуйте, Альберт Тимофеевич, — поздоровалась я, возвращая себе свою руку. Мужчина обвел меня гипнотическим взглядом, затем мельком посмотрел на Юльку.

— Добрый день, — кивнул девушке. Юлька расцвела. Может мне их оставить наедине? Пришла внезапная мысль, только меня опередили. — Милая девушка, — обратился мужчина, и милая девушка растаяла, но ненадолго. — Не оставите нас с Дарьей на пару минут наедине? — улыбнулся. Но девушка не ответила на улыбку. Пытаясь скрыть разочарование, с застывшим лицом, девушка поднялась с места.

— Даш, давай до вечера? — глухо произнесла девушка.

— Хорошо, Юль. Приезжай ко мне, скажем, так, в часиков девять, — я смотрела на быстро удаляющуюся фигурку, затем перевела взгляд на мужчину.

— Извините, если встрял в ваш разговор, — под моим взглядом мужчина попытался изобразить смущение, только я ему не поверила. — Ну не будьте так ко мне строги, Даша, — он снова назвал меня просто по имени. Хотя, по-моему, мы не переходили на «ты». Я просто кивнула, продолжая хранить молчание. — Или я еще испортил планы на вечер? Вы куда-то собрались?

— Не много ли вопросов Вы задаете? — удивленно взлетела моя бровь, при этом взгляд хранил ледяное равнодушие.

— Прошу, не надо мне выкать, — тихий голос, мужчина опустился на место, недавно занимаемое подружкой, и подался ко мне навстречу. Руку я успела убрать вовремя, а то опять начнет мять. — Не буду тянуть, так как я деловой человек, то сразу перейду к делу, — сделал паузу, глаза напротив не мигая сверлили мое лицо. — Ты мне нравишься Даша, а в этой жизни мне мало, что или кто уже стал нравиться…

— Так стоп, — прервала твердо, начавшие мужские откровения. — Я замужем, — продемонстрировала кольцо. Бриллиант сверкнул на солнце. Мужчина усмехнулся.

— Это не препятствие, — мягко, и даже мне показалось снисходительно, произнес Альберт Тимофеевич.

Так, понятно, с таким надо говорить сразу и конкретно.

— Между нами ничего не может быть, — глядя в глаза напротив сказала холодно. Мужчина прищурился, откинулся назад, сложив руки на груди. Меня сложно было смутить откровенными взглядами, но под этим взором мне стало неуютно.

— Не спеши с ответом, девочка, — покровительственно улыбнулся. — Ведь я еще ничего не предложил.

Я скрипнула зубами.

— Меня Ваши предложения не интересуют, — выдержанно, на лице не дрогнул ни один мускул, лишь вежливая, взаимная улыбка. Из сумочки послышалась веселая песенка сотового. — Извините, муж звонит, — поднялась с места, заранее узнавая абонента по мелодии, не глядя больше на объект напротив плавной походкой направилась из кафе, спиной чувствуя обжигающий взгляд. Это еще не конец. Такие мужики как он, так просто не отстанут. Но в следующий раз разговор будет еще короче. Опасный противник, он может навредить, но опасалась я не за себя.

— Привет милый, — нажала кнопку «принять вызов»

— Привет малыш. Что-то не так? — даже на расстоянии по телефону муж чувствовал малейшие изменения тембра моего голоса. Хорошо это или плохо? В разных обстоятельствах по-разному. Отдалила трубку. Глубоко вздохнула. Выдохнула.

— Все нормально, — бодро отрапортовала я. — Как у тебя дела?

Вдалеке шумел город.

Вечерело.

Солнце медленно садилось за горизонт, на землю опустилась долгожданная прохлада. Легкий ветерок прошелся по листве, шурша кронами деревьев.

Я сидела на веранде в кресле-качалке, наслаждаясь тишиной и обществом сына. Дневные заботы уходили, на душе разливалось умиротворение. Ванька завозился у меня на коленях, надоело спокойно посапывать, захотелось побуянить. Приподняла сына на руках, чмокнула в розовую щечку. Он что-то угукнул. Я рассмеялась. Поднялась. Прошлась вдоль перил. Как же хорошо дома, с сыном. Не хватает только одного человека.

— Мне покормить Ваню или Вы сами? — из дома вышла женщина, это была Надежда, няня сына.

Из ворот в это время показалась Юлька и приветственно мне помахала, охранник за ее спиной закрыл ставни.

— Я покормлю сама, а ты потом его уложишь, — кивнула я женщине.

— Хорошо. Пюре готово. Принести его сюда?

— Да. И как договаривались, я уеду на пару часов, к полуночи обещаю быть, — напомнила наш телефонный разговор днем.

— Не беспокойтесь Дарья Сергеевна, я готова даже переночевать в Вашем доме, если что, — с милой улыбкой произнесла Надежда.

— Договорились. Спасибо.

Кормя сынишку, я разглядывала разодетую подружку. Не смогла сдержать внутреннего смешка, говорить ничего не стала, чтобы не обидеть. А она конкретно подготовилась: коротенькое, яркое платье, откровенно демонстрировало все, что надо, ножки и грудь, такой же яркий макияж, высокая прическа в виде завитушек закрепленных на макушке и шлейф все тех же сладких духов, как бы не задохнуться, с последним она явно переборщила.

После того, как сынишка послушно съел все до последней ложки, передала его обратно под присмотр няне. Сама сбегала наверх, переоделась в джинсы и футболку с открытой спиной, волосы стянула в конский хвост, чуть подправила дневной макияж — все я готова. Вызвала такси. И мы с Юлькой покинули дом.

— Куда ты меня везешь? — не смогла больше сдержать любопытство девушка, ее глаза умоляюще смотрели на меня.

— В элитный, ночной клуб, — подмигнула я заговорщицки. — Не обещаю, что там сразу на тебя кинутся с предложениями руки и сердца, но мы потусим, посмотрим, прозондируем почву, как говорится. Если будут интересные экземпляры, дело за тобой.

— За мной? — вдруг произнес испуганный голосок.

— Ну не за мной же, — рассмеялась открыто я.

— Ты знаешь, — осторожно начала Юлька, глядя в сторону. — У меня как-то с этим не очень, — и сжалась, словно ожидая удара.

— С чем с этим? — выдохнула, с умилением глядя на эту бедняжку.

— Со знакомством, — выпалил девичий голос. — И я никогда в жизни не знакомилась сама.

— Что, правда? — я действительно удивилась. В наш век эмансипации девушки уже давно привыкли действовать сами. — Ах, ты моя скромница, — приобняла девушку за плечи, слегка сжала их.

— Издеваешься? — с обидой отозвалась Юля, по-прежнему не глядя на меня.

— Ни в коем разе, — произнесла серьезно, но в моих глазах плясали чертики. — Юль, — подождала, пока она перевела на меня огромные, влажные глаза. — Не тушуйся, все будет ОК.

— Тебе легко говорить, какая ты и какая я, — выдохнула она грустно.

— Не поняла, — протянула я и от этого нахмурилась.

— Ты — красивая, тебе и делать-то ничего не надо, мужики сами на тебя вешаются. А уж когда сама выйдешь на охоту, никто не устоит, — пояснила быстро Юлька, бесхитростно, так наивно. — А таким как я приходится ждать бесконечно долго, пока кто-нибудь обратит внимания и еще страшнее делать первый шаг, постоянно думаешь о провале, — девичьи плечи совсем сникли. Нет, мне это не нравится. Ну и что мне с такой Юлькой делать? Пора провести профилактическую работу.

— Послушай меня, — твердо произнесла. — Ты молодая, очень симпатичная девушка, а уверенность, она идет изнутри. Главное — поверь в себя. А так ты заранее ставишь перед собой стену и потом удивляешься, когда она становится препятствием.

— Спасибо тебе, — прошептала Юлька, и мне показалось, на ее ресницах заблестели слезы. Я, как и большинство мужчин, боялась женских слез, поэтому строго произнесла:

— Не раскисать, — чтобы и малейшей попытки дальше не возникло. И меня послушались. Девушка кивнула, похлопала глазками и криво улыбнулась. — Так-то лучше, — одобрительно кивнула. — Не умеешь знакомиться — научим, не захочешь — заставим. Шутка. Расслабься, сегодня твой вечер. Раз Магомед не хочет идти к горе, сделаем так, чтобы гора пришла к Магомеду. Мужчины будут сами с тобой знакомиться.

Почесала затылок, пряча взгляд от ослепляющего, сверкающего надеждой девичьего взгляда. Вот только надо еще подумать, как это сделать. Ладно, разберемся на месте, всегда лучше импровизировать.

Но наш вечер грозил закончиться, так и не начавшись. По дороге машина сломалась, таксист в расстроенных чувствах попытался тут же починить своего железного коня, упускать клиентов не хотел, только ждать мы не стали. До места назначения оставалось не так много, я заплатила и мы двинулись пешком. Неожиданно, вывернув прямо на тротуар, в это время кроме нас двоих никого не наблюдалось, джип остановился, преградив нам путь. Тонированное стекло с водительского места медленно поползло вниз, из проема высунулся детина с лысой башкой.

— Эй, девчонки, вас подбросить? — ухмылка из явно вставных зубов озарила наглую рожу.

Юлька испуганно нырнула мне за спину, а я сделала шаг вперед.

— Крути руль дальше, дядя, — посоветовала ровным голосом.

— Да ты чего? Я ж по-доброму, — пробасил уже не столь дружелюбно.

— Дак и я вроде не по-злому, — пожала плечами. В это время заиграла знакомая мелодия. Мой муж что, телепат? Второй раз за день он звонит именно в такие напряженные минуты. Отвернулась. Порылась в сумочке. А не ответить нельзя, волноваться будет.

— Звоню тебе пожелать спокойной ночи, — раздался в трубке родной голос.

Как раз вовремя, но вслух произнесла:

— Извини милый, сейчас я немного занята.

Ребята из машины активизировались еще больше. Ага, их оказалось двое. Нам везет.

— Витек, те помочь? Чего они там ломаются, не маленькие девочки кажись, — раздался второй, развязный голос из салона.

— Мальчики, успокойтесь, видите ли, у нас с подругой очень важное дело сегодня. Ну никак мы не можем с вами… — Юля вышла вперед, решив, что уговоры подействуют на таких баранов. Под ее щебетание я слушала мужа.

— Занята? В десять часов вечера? — подозрительно-напряженным голосом уточнил Руслан. И так колко протянул. — Чем это интересно?

— Да чего с ними церемониться, в машину их, да и поехали, — пробасили с водительского места.

— Эээ, не надо нас в машину, мы сами… — жалкий девичий голосок дрожал, да и сама девушка тряслась от страха. Но она вообще понимает, что лапочет? Сама она собралась, надо срочно брать ситуацию в свои руки.

— И что там за мужские голоса? Даша, ты вообще где?! — кричал в трубку муж.

— Не сейчас милый, я перезвоню тебе позже, — быстро нажала отбой и развернулась к джипу.

— Юля, у меня, между прочим, ребенок дома, — не смогла я удержаться от подколки.

— Да и мне жить охота, — огрызнулась девушка нервно. — Но что делать-то? — беспомощно, со слезами в голосе.

— Когда скажу, беги, — прошептала четко на ухо подружке, при этом оттесняя ее назад.

Хлопнула дверца с другой стороны авто и из-за джипа вырос детина во много раз выше и мощнее маленькой меня, но до определенной точки я однозначно дотянусь. Каким бы ни был мужчина: здоровым, мощным, накачанным, у них у всех есть очень уязвимый участок на теле. Думаю, вы уже поняли какой. Мужчина приблизился, остановился в пол метре от меня нагло разглядывая, на малоприятной роже играла самодовольная ухмылка. Начала открываться водительская дверь, вальяжно оттуда показался его дружок. Раздумывать было некогда, пришлось действовать мгновенно.

— Беги! — четкий приказ, мой резкий выпад вперед. Почти одновременно, с перерывом в несколько секунд, ударила правой ногой в пах не ожидающему подвоха мужику, потом, со все силы толкнула дверцу. Первый екнул, сложился пополам. Второму, острым ребром тяжелой двери, удар пришелся прямо в лоб. Дожидаться реакции на свои действия пострадавших не стала и рванула вслед за Юлькой. А та молодец, не подвела, улепетывала со всех ног.

Мне бежать было легче, у меня не было таких шпилек как у Юльки. Тогда она сняла туфли и сейчас уже бежала босиком. Телефон в сумочке трезвонил не переставая. Я знала, в настырности мужу не откажешь. Прохожих встречалось мало, а те, что встречались, удивленно провожали нас взглядами. Плевать, лишь бы быстрее убраться, как можно дальше от этого места. Про клуб никто из нас пока и не думал вспоминать, а бежали-то мы как раз в противоположном направлении. Главное уйти с прямого участка дороги, я дернула девушку за руку, задавая направление во дворы. Плюсом для нас так же служили сумерки.

Завернув за очередной угол, тяжело дыша, мы привалились к холодной стене жилой высотки, чтобы хоть немного отдышаться. В небольшом дворе было тихо, дядечка среди редких деревьев выгуливал собачку, парочка юнцов миловалась на скамеечке, дальше шла стоянка, следующие высотки.

— Возьми ты, наконец, трубку!

Я удивленно повернула голову. Юлька, раскрасневшаяся, взлохмаченная, выбившие прядки в беспорядки обрамляли взволнованное личико, на котором блестели огромные глаза. Туфли зажаты в руке, бретельки платья сбились, одна съехала на плечо, грудь девушки колыхалась от неровного дыхания. Я усмехнулась, качнула головой, и на удивление послушалась.

— Ты почему не отвечаешь на звонки? — взревел голос Руслан, так что пришлось отвести руку с телефоном подальше от уха.

— Аааа, — раздался тоже крик. Да что же все орут? — Даша, бежим, — завопила Юлька, дергая меня за руку.

— Даша! — кричал муж в трубку.

— Вон они, держи их! — мужские крики сбоку и топот ног.

Когда я говорила, что в принципе не скучаю, я совсем не это имела в виду.

— Даш, что у тебя там происходит? — уже не своим голосом кричал муж в трубку.

— Ничего милый, — пропыхтела я на бегу. Опять бежать. — Что ты там себе напридумывал? — побольше грозности в голосе или обиды. Выдохнула. Дыхание заходилось. — Тут Юлька пришла в гости. Мы… мы фильм смотрим, — сочиняла на бегу, в прямом и переносном смысле. В это время Юлька выругалась, да так витиевато-матерно, что я с удивлением оглянулась, не ожижая от нее подобного. — Слышишь, как переживает за главного героя? Он такой лапочка, этот американский актер… Ну как его там? Ну ты должен знать… А не важно. В общем, он как раз спасается от бандитов… — я несла эту околесицу, наблюдая за девушкой, которая прыгая на одной ноге, поджимала ушибленные пальчики и костерила на чем свет стоит каменный бордюрчик. Усмехнулась. Но вообще-то было не до смеха, мальчики нас нагоняли. Впереди бежал бандит, у которого след на лбу полыхал, и тут же на ум пришла мысль: «А во лбу звезда горит». Ха-Ха. Хорошо я его звезданула, злорадно подумала я. Второй бежал за ним следом, стараясь не отставать, но было видно, что ему удается это с трудом. Бежал он прихрамывая, вернее чуть приседая — а нечего к честным девушкам домогаться. Стоять на месте и дальше грозило неприятностями, поэтому я подлетела, дернула девушку за руку, одновременно кинув в трубку. — О, тут начинается самое интересное, я после тебе перезвоню. Пока, дорогой, — и не оставляя ни единого шанса возразить захлопнула крышку телефона.

Мужчина выносливее женщины, тем более те два здоровенных жлоба, что за нами. Их яростное желание нас нагнать читалось в кровожадных ухмылках.

Петляли по дворам, между домов как зайцы. А вернее как две взмыленные кобылы. Но запутать след не получилось. Дыхалки не хватало, в боку кололо. Да, физическая подготовка оставляла желать лучшего, но мы не сдавались. Юлька уже не жаловалась, даже не скулила, сил не было и на это, просто на автомате перебирая ногами, старалась не упасть, так как я словно на буксире, не отпуская девичьей руки, тащила ее за собой. Останавливаться нельзя, если нагонят — нам кранты. Сил, чтобы отбиться больше не хватит, поэтому бежать, бежать пока дыхание не остановится, пока ноги не подогнуться, пока сердце не замрет. И сейчас самая яркая эмоция внутри меня была отнюдь не страх. По крайней мере, не страх перед теми двумя позади. Мысль — я не попаду домой к полуночи. Если вообще попаду. Как же там будет Ванька? Нянька его не бросит, но будет волноваться, позвонит мужу. Ночью или под утро. Скажет, мол, так и так, ваша жена пропала, ушла на ночь глядя и не вернулась. А Руслан? Трындец! Нет, этого допустить никак нельзя. Бежать. Вот только бы еще Юлька не подвела, дернула ту за руку — расшевелить, что-то она притихла. Бросила взгляд назад, погоня не отставала, затем на девушку — дело дрянь.

— Я… больше… не могу, — даже не слова, стоны, которые я не услышала, прочитала по глазам.

Что делать? В голову не приходило ни одной спасительной идеи. Счет шел на минуты, на секунды. Что придумать? Как выпутаться?

Встретить врага лицом к лицу, больше ничего не оставалось, не спасовать, но дело не только в этом. Попытаться выбраться из заварушки с наименьшими потерями. Нельзя проиграть.

— Ну что, набегалась коза? — прохрипел позади голос с насмешкой сквозь частое дыхание. И я сразу приняла слова на свой счет, нехотя развернулась, взирая в довольную бандитскую физиономию. Мы стояли за углом дома, вокруг пустынно. Юлька без сил сползла по стеночке на ослабленных ногах. Я находилась в недалеком от ее состоянии, усталость от вечернего марафона валила с ног, поэтому опустилась, даже не знаю на что, на что-то находившееся рядом.

— Сам ты козлик, причем серенький, — буркнула в ответ, устало проведя рукой по лицу. И что дальше?

Тут подоспел и второй. Две пары сверкающих глаз и все в мою сторону, с обещанием показать небо в алмазах. Да, все правильно, это же я наградила мужиков болевыми ощущениями и бесполезно говорить, что сами напросились.

— Сейчас договоришься, прямо тут оприходую, мало не покажется, — угроза подействовала, но как-то странно, причем на Юльку. Поняв видимо, что отступать больше некуда, девушка кинулась в атаку. Словесную.

— Да ты вообще знаешь, с кем связался? — вскакивая, прыгнула она вперед, в который раз меня удивляя. Едва доставая до мужского плеча, сейчас она походила на Моську, лающую на слона. И девушку понесло, злость вытеснила страх, открывая внутренние резервы для дальнейшей борьбы. — Да ты знаешь, кто ее муж? — ткнув в меня пальцем. Ну почему все всегда сводится ко мне? — Да он тебя из-под земли достанет, если тронешь ее хоть пальцем! Он тебе такое покажет, что ты пожалеешь, что на свет родился! Что настал этот день, что ты ехал по той улице, что увидел нас и остановился. Что вообще посмотрел в ее сторону. Да он…! Да он тебе…!

— А кто муж-то? — подождав, пока у девушки спадет запал, спокойно спросил второй, но во взгляде промелькнуло настороженность, уже не та безоглядность, что недавно.

Прозвучало имя, известного в городе бизнесмена. В глазах мужчин мелькнуло понимание ситуации, а Юлька, не обращая внимания на реакцию, продолжала кричать:

— Знаешь такого? Если не знаешь, то вскоре точно узнаешь! У него хватит и связей и денег, чтобы вы оба пожалели о сегодняшней встрече!

Ой, дура, я мысленно схватилась за голову, в которой стали рождаться нехорошие мысли. Если это настоящие бандиты, отморозки, им может прийти на ум куда более интересные мысли, нежели банальное изнасилование. Например, похищение с целью выкупа. Нет, повторять печальный опыт я не намерена. Девичий голос продолжал и дальше кричать, постепенно смолкая, наши преследователи не вмешивались, застыв, слушая прерывающийся монолог. Я на некоторое время словно устранилась, была не здесь и не сейчас. Прикрыла веки, уходя в себя. Но пора снова брать ситуацию в свои руки, пока это еще возможно. Встряхнулась.

— Значит так, мальчики, — я поднялась. Холодный, собранный голос совсем не отражал внутренних эмоций. Все разом обратили взоры на меня, мужчины удивленно-снисходительные, растрепанная подружка с затаенной надеждой, запал ее прошел, она выдохлась, осталась опустошенность, тихая злость. А я решила идти ва-банк. — Вы сейчас дружно разворачиваетесь, топаете обратно к своей тачке, садитесь и уезжаете. И мы забываем об этом инциденте. В противном случае, в итоге, вам придется нас убить, — говорила твердо, четко, голос не дрогнул даже на последнем слове. Почувствовала, как вздрогнула Юлька сбоку, сглотнула и перестала дышать, второй бандит непонятно крякнул, а тому, кому я смотрела в глаза, прищурился, ярость потеснила настороженность, едва заметно, но я уловила. И продолжила. Дожимать. — Потому что забыть и простить с моей стороны не получится. Номер тачки и ваши рожи я запомнила слишком хорошо, — хотела смягчить слова, не стала. Холод и сталь, чтобы враг почувствовал всю серьезность, ни капли слабины, иначе не выгорит. — Вам нужны лишние проблемы? Вокруг полно баб, найдите себе более сговорчивых.

Момент истины. Несколько минут напряженной тишины. На меня смотрели не мигая. Я не отвела взора. Неожиданно из моих рук выхватили сумочку, зло, нетерпеливо. Агрессор стал в ней рыться. Эй, поаккуратней, возмутился разум, но я сдержалась, только скрипнула зубами. Второй бандит придвинулся к беснующемуся дружку, выглядывая тому из-за плеча. Пластиковую карточку водительского удостоверения внимательно изучили вдвоем, перекинулись взглядами, затем в руке мужчины появился мой сотовый. Вот ведь гад. А хотя оно и к лучшему. Через минуту поднял голову — взгляд со злой досадой. Правильно, последний звонок мужу пятнадцать минут назад и может он уже на всех парусах мчится выручать любимую. Чертыхнувшись, мужчина закинул телефон обратно и швырнул сумочку мне. Поймала, прижала к себе, в груди бухало тревожно сердце. Пока не верилось в благополучный исход. Еще с минуту мы мерились, кто кого переглядит. Тяжелый, полыхающий взгляд напротив. В одну из секунд я поняла, что выиграла. Повезло, на этот раз. Задетое мужское самолюбие — это всегда страшная вещь, за него мужик готов наплевать на разум и кинуться во все тяжкие, но не в этот раз, чужая голова оказалась холоднее сердца.

Бандит выругался, витиевато, матерно, резко развернулся и пошел прочь. Его друг двинулся следом, перед этим точно также меня обматерив. А мне то что, стерплю, главное они отвалили. Смотрела вслед в удаляющиеся спины и считала шаги, и кривая улыбка расползалась на пухлых губах — я снова выкрутилась. Но сколько еще раз в жизни мне подобным образом повезет? Да что толку об этом думать, нужно что-то менять. Ага, свой мозг удалить, а чужой, более разумный, вживить или характер заменить на другой, более приспособленный и умеренный, как будто деталь в машине поменять. Если бы все было так легко. Да даже дело не в этом, и поговорка «свинья всегда грязи найдет» здесь не при чем. Просто временами мне кажется, что карма у меня такая — влипать во всякие неприятности. У кого-то на роду написано стать знаменитым, важным человеком, кому-то сделать открытие значимое для всего человечества или сотворить нечто такое, от чего его имя навсегда войдет в историю, создать что-то новое, принести в этот мир свет или наоборот тьму. А у меня судьба — барахтаться в своем собственном болоте, портя при этом жизнь окружающим меня близким людям. Да и судьба ли это вообще? Верю ли я в какую-то там ерунду? Или это просто выбор. Каждого. И мой в том числе.

Мой маленький, внутренний философский монолог прервали.

— Ну, ты даешь! У меня слов нет, — качая головой, словно в некой прострации девушка снова отошла и съехала по стеночке. — Нельзя же так пугать! — с обвинением глядя на меня огромными с укором глазами.

— Я сделала то, что сделала. Сопротивление рождает во многих мужчинах инстинкт охотника, а слезы и мольбы нам бы тоже мало помогли, — отозвалась почти спокойно, но руки от пережитого напряжения все же чуть подрагивали, холодные пальцы сжимали мягкую кожу сумки, комкая ее. Послышался всхлип. Затем еще один.

— Эй, заканчивай сырость разводить, ведь все уже закончилось, — подошла я к девушке, погладила по голове. Может еще обнять?

— Да ничего еще и не начиналось, — послышался глухой ответ, снова всхлип. — Посмотри на меня. Куда я теперь в таком виде пойду? Накрылись наши планы медным тазом.

Я наконец-то поняла по поводу чего истерика. Где логика? Юлька плакала из-за того, что мы сегодня так никуда в итоге и не попадем, а не из-за того, что только что с нами случилось. Нда, полный…

— Ладно тебе, как говорится первый блин комом, — утешила подругу.

Более-менее придя в себя мы побрели из дворов, накрывала злая досада и усталость. Молчали, только изредка переглядываясь утомленными взглядами. Не хотелось ни думать, ни говорить.

Вскоре поймали попутку и поехали домой. По дороге Юлька заскочила в магазин, в качестве утешительного приза купила себе, я отказалась, ведерко мороженного и литровую бутылку мартини. Как пояснила девушка для снятия стресса. Я только усмехнулась и покачала головой, выходит, не я одна бываю оторвой.

В особняке было темно и тихо.

Отправила подругу в душ, а сама пошла проведать сына. Мое солнце умилительно сопело, лежа на животике пуская слюни в подушку. Поправила одеяльце, чмокнула в теплую, розовую щечку, погладила по редким, мягким волосикам и добрая, любящая улыбка сама собой расцвела на моих губах. В детской, спящей на диванчике недалеко от кроватки малыша, застала и няньку. Еще раз оглядела обоих, осторожно прикрыла дверь. Прошла в спальню, тоже приняла душ и переоделась. Когда спустилась, Юлька уже сидела внизу, потягивая из бокала купленный презент. Она кивнула мне на второй наполненный бокал на столике.

— Я в завязке, — отказалась мигом.

— Да я же не предлагаю напиться, так, унять расшатанные нервы, — приподнятые девичьи брови, которые я проигнорировала.

— Не буду, — повторила твердо.

— Ладно, как знаешь, — Юлька пожала плечами, недоуменно хмыкнув. — А я вот выпью, — приподняла руку и провозгласила: — За неудачный поход по мужикам, — опрокинула остатки мартини, поморщилась, потянулась к бутылке, тут же стоящей на столике, за добавкой.

Я перехватила ее руку.

— Юль, притормози, — попросила строго.

Напротив хлопнули огромные глаза, ресницы затрепетали, нижняя губа задрожала. Я отпустила тонкое запястье. А, пусть лучше пьет, чем ревет. Откинулась в кресле, скрестив руки на груди, наблюдая за девушкой. Налив себе очередную порцию она тут же отхлебнула, а еще говорит: «не предлагаю напиться», передразнила про себя. И понеслось. Терпеливо слушала речи подружки, ее жалобы, причитания, ругань, в общем, пьяный бред. Наконец я и сама не вытерпела, отхлебнула прямо из горла, а что, всего лишь глоток. Прикрыла веки, слушая в пол уха, хотелось забвения и тишины, и если подружка ожидала от меня чуткого участия, то она безнадежно просчиталась. Не помню, когда голос стал далеким-далеким, когда я покачиваясь на мягких, невесомых облаках стала уплывать. Просто в один момент раз, и словно отключили свет и звук. Страна грез приняла в свои распахнувшиеся объятия благодарную путницу.

Глаза открывать не хотелось, но чувство что на меня кто-то пристально смотрит не проходило, поэтому пересилив лень я распахнула веки.

— Доброе утро, Дарья Сергеевна, — передо мной стояла няня сына. Вот ведь черт.

— Что-то с Ванькой? — тело само, хотя разум до сих пор спал, подорвалось с места.

— Нет-нет, с вашим сыном все в порядке, — успокоил мягкий голос. И я позволила себе расслабиться. Потерла ноющие мышцы шеи, спины, поясницы. Тело ломило от неудобного пребывания длительного времени в сидячем положении. Это надо же заснуть прямо тут внизу, на кресле. Напротив, лежа на животе, раскинув ноги, дрыхла Юлька. Одна рука лежала под головой, второй она вцепилась в пустую бутылку так, словно у нее ее хотел кто-то отобрать, а она даже во сне не желала с ней расставаться. Хотя чего уж там, тара была пустой. В воздухе улавливались пары спиртного. Понятно, на полу тут же растеклась лужица. Надо думать, а я уж испугалась, что Юлька одна выдула весь мартини. Но все равно по виду девушки было видно, что хорошо она вчера надралась. Посмотрела в окно, на улице было пасмурно. Сколько сейчас времени? Большие, настенные часы показывали почти шесть. Шесть утра? Рядом послышалось вежливое покашливание, и я снова перевела взор на стоящую напротив женщину.

— Какие-то проблемы? — решила уточнить я, голос хриплый, резкий.

— Ваш муж приехал, — последовал вежливый ответ.

— Руслан? — вырвалось глухо. Вот черт! Как будто у меня было несколько мужей.

— Руслан Петрович, он сейчас наверху, — невозмутимо отозвалась Надежда. И через паузу добавила. — Кажется, он очень зол.

Я резко поднялась. Налетела на столик. Ударилась. Опрокинула бокал. Чертыхнулась. Плюхнулась обратно в кресло. А фиг с ним, лужей больше, лужей меньше. Сегодня должна прийти уборщица, вяло промелькнула мысль. Прикрыла веки, потерев средними пальцами переносицу. Наверное, и вправду зол, раз меня решили об этом предупредить. Снова открыла глаза, представляя, что увидел муж войдя в дом: двух дрыхнущих теток, у одной из которых пустая бутылка… О, дьявол. Даже фантазировать не надо, вся картина налицо. И перезвонить я ему вчера не перезвонила. Черт. Черт. Черт. Как я могла забыть? Но ведь и звонков не было, телефон молчал. Ага, молчал, наверху, в спальне, в сумочке. Согласна, есть из-за чего разозлиться. Сейчас пойду виниться. Тоскливо посмотрела на пустой уже бокал, глоток для храбрости не помешал бы. Кряхтя поднялась с кресла. Потянулась. Такое ощущение, что и правда была попойка, голова тяжелая, мышцы ноют, ноги словно деревянные, тренировка давеча не прошла даром. Няня посторонилась, пропуская меня вперед. Ноги со скрипом преодолевали ступеньки. А что-то идти совсем не хочется. Может подождать мужа здесь? Отругала себя за малодушие.

— Что, простите? — послышался позади голос, женщина следовала за мной.

Ну вот, я уже говорю вслух и даже не замечаю этого.

— Вы еще побудьте с Ваней, пожалуйста, после я вас отпущу, — оглянулась я через плечо с просьбой.

— Хорошо, — последовал согласный кивок.

Я вздохнула. Сын под надежным присмотром, за него можно не волноваться, но все же не хорошо беспардонно пользоваться добротой няни. Надо будет ей бонус выплатить. Занимала себя любыми мыслями, только бы не думать о том, что там наверху меня сейчас встретит разъяренный мужчина.

Руслан стоял в детской склонившись над кроваткой, но словно почувствовал мое появление оглянулся. Нежность и ласка, которой он одаривал спящего сына тут же исчезла, сменяясь на грозное свечение в темной глубине глаз. Я прошла по коридору мимо открытой двери, устремляясь прямиком в нашу спальню, слыша за спиной тяжелую поступь мужа. Затылок жгло от пронизывающего взгляда. Внутри что-то дрогнуло в преддверие неприятного разговора. Ха, разговора, тут пахнет куда более серьезными последствиями, например рукоприкладством. Сейчас меня перекинут через колено и отходят по мягкому месту. И не только это я прочла за секунды, что зацепила глаза мужа. Плохи мои дела, но без боя не дамся.

В комнате я сразу опустилась на постель, словно ноги меня не держали, стараясь при этом не смотреть на мощную, мужскую фигуру, от которой прямо таки волнами исходило напряжение. Сложила руки на коленях, как провинившийся ребенок, понуро опустив голову, и стала осматривать свои пальцы. На кой черт? такое ощущение, что видела я их впервые. Тишина вокруг не предвещала ничего хорошего. То, что муж не взорвался сразу, говорило, что дело хуже некуда. Краем глаза уловила движение, и думая, что Руслан надвигается на меня подняла таки голову, но он прошел мимо и остановился за моей спиной. Оглянулась. Муж стоял у окна. Замер. Руки в карманах, широкие плечи застыли в напряжении, вся его фигура сейчас выражала агрессивную усталость. Волосы взъерошенные на затылке, так и захотелось дотронуться до них рукой, пригладить, пропустить сквозь пальцы. Подойти и прижаться к мужской спине — только сейчас я поняла насколько соскучилась — но я этого не сделаю, не сейчас. Похоже, Руслан не спешит начать разговор, весь в себе, собирается с силами или наоборот пытается сдержать рвущиеся наружу эти силы. Что ж тогда начну я.

— Ты уже вернулся милый, — попыталась придать голосу ласковую такую невзначай нотку. — Дела закончились?

Медленно, очень медленно, Руслан развернулся всем корпусом. Меня обдало жаром от полыхающего взгляда.

— Дела как раз в самом разгаре, — глухой голос. — Сегодня как раз должен был состояться заключительный этап переговоров, после которого решится судьбы контракта, подписывать или нет. Но вместо этого я стою здесь, в нашей спальне и пытаюсь сдержать себя, чтобы не всыпать тебе по первое число, обижайся потом не обижайся. И если сейчас же, в сию секунду, ты не дашь мне внятных объяснений тому, почему твой телефон молчит, я точно не сдержусь…

— Успокойся…

— Успокойся? — прервал меня тихий голос, но от этого стало еще хуже. — Я как сумасшедший, на ночь глядя мчусь сюда, слыша в трубке лишь бесконечные длинные гудки, которые потом и вовсе замирают. Ты становишься недоступной. Перед этим не могу добиться от тебя вменяемого ответа, что происходит. На заднем плане маячат мужские голоса, а твой голос встревоженный и запыхавшийся врет мне, что все в порядке, несет какую-то околесицу про фильм. Ты меня совсем за малахольного держишь, дорогая? Я звоню Надежде, но ее телефон тоже не отвечает. Это была не ночь, а сплошные невыносимые, снедающие изнутри тревогой адские часы. Ты хоть представляешь, как я переживал? Нет, зачем тебе. Напилась как сапожник, что не смогла доползти даже до спальни, вырубилась тут же, на коврике…

А вот этого я уже стерпеть не смогла.

— Никто не напивался! — воскликнула звонко, вскочив на ноги. — Подойди, если хочешь, я даже дыхну на тебя!

— Я все видел своими глазами!

— Да что ты видел?

— Двух дрыхнущих девиц внизу с пустой бутылкой! По-твоему этого недостаточно? — протянул издевательски.

— Иногда очевидное является совсем не тем, чем кажется, — парировала я.

— Я оставил тебя на несколько дней. Всего на каких-то чертовых три дня! Ты хуже дитя малого. Ты хуже стихийного бедствия, его хоть можно предугадать. Ты… У меня слов нет!

— Послушай Руслан, — я подалась к мужу. Зря.

— Нет, это ты меня послушай, — мужская рука грубо схватила за предплечье, больно стискивая его. Я стоически терпела, лишь слегка поморщилась.

— Мне кажется, ты хотел выслушать мои объяснения, — и подавилась смешком. — Ай, больно! — воскликнула, когда пальцы со всей силы сжала плоть.

— Прости, — автоматически последовал ответ, рука исчезла, оставляя у меня на коже красные отпечатки. Потерла болезненное место, с укором глядя в темные глаза. Руслан виновато потупил взор, но в следующее мгновение уверенно вскинул глаза, снова со злостью. И приказал. — Рассказывай, что произошло вчера.

— Да ничего такого из-за чего тебе стоило сходить с ума… — не закончила фразу, потому что муж резко развернулся, несколько шагов и с размаху впечатал кулак в стену. Нервы его сдали. Разрядка. Мужская, агрессивная разрядка. Я потрясенно смотрела на мужа. И сама не заметила как начала говорить. Голос притихший, голова втянута, взгляд мой блуждал по сторонам. Я говорила и говорила, пока не рассказала все. Немного сгладила острые углы, но утаивать ничего не стала, понимала, это больше не игра.

— Почему тебя все время тянет на сомнительные авантюры? — с болью выдохнул любимый голос.

— Никуда меня не тянет, они сами меня находят, — я почувствовала в сердце горькую обиду.

— Почему ты не можешь быть разумной, здравомыслящей, взрослой женщиной? — он спрашивал словно сам себя, запустив руку в волосы, не глядя на меня.

— Сам такую выбрал, — кинула едко. Волна злого раздражения ворвалась в душу ледяным потоком ветра. — Уже жалеешь об этом?

И резко смолкла, жалея о вырвавшихся словах. Внутри все замерло, я сжалась и будто бы уменьшилась в размерах. В глазах напротив промелькнула растерянность, в моих застыл страх.

— Не пори чушь! — зло, яростно. Вены вздулись на мужской шее. Моя последняя реплика задела мужа за живое. Муж продолжил ругаться, а я с глупой улыбкой смотрела на него. И так легко было на душе. Тугой комок в груди рассасывался. Груз переживаний схлынул подобно волне. «Не пори чушь!». Так искренно, незамысловато, с исказившим гневом лицом. Моя собственная злость постепенно испарилась. С облегчением снова опустилась на кровать, откинувшись на подушки глядя, как муж начинает мерить комнату широкими, немного нервными шагами, как стая эмоций проносится по мужественному лицу, как сверкают глаза, как хмурятся брови. Опять почувствовала насколько сильно соскучилась по Руслану. Насколько сильно истосковалась по прикосновениям, нежным и заботливым, по запаху, родному и любимому, по объятиям, сильным и жарким. Эти несколько дней как вечность.

— Даша, что с тобой? Ты меня вообще слушаешь? — Руслан грозно остановился напротив у края кровати, потом неожиданно его руки оказались по обе стороны от меня и лицо в нескольких сантиметрах. Жар большого тела нависшего надо мной вызвал стаю приятных мурашек.

— Иди сюда, — выдохнула хрипло и крепко обняла за плечи.

Со стоном муж уткнулся мне в шею, успев при этом пробормотать:

— Ну что мне с тобой делать?

— Любить, — прошептала на ушко.

На ближайший час мы забыли о ссорах, тревогах, распирающей злости и страхах, растворяясь друг в друге без остатка. Сейчас говорили наши тела. Почувствовала на себе, что не я одна соскучилась, жесткое тело отзывалось на малейшее прикосновение моих нетерпеливых пальчиков, вздрагивало и льнуло еще ближе, терлось о мое с нескрываемым желанием. Горячее дыхание на моем лице, со свистом втянутый воздух, стон, такие же нетерпеливые руки, освобождающие меня от одежды. Я выгнулась навстречу, помогая и раздевая мужа в ответ. Наше копошение смешалось с хриплым дыханием. И вот близкие, карие глаза уже не метали молнии, а горели от неудержимой страсти. Люблю его в такие минуты еще больше. Люблю до боли в груди, до коликов в животе.

— Рус…

— Дашка…

Одно дыхание на двоих. Общий стук сердец. Переплетение тел неотделимых друг от друга, как одно продолжение другого.

А вот о незапертой двери забывать не стоило. Девичье восклицание заставило нас неохотно отвлечься от нашей страсти. Муж повернул голову, а я выглянула из-за его плеча. Лохматая, с бодуна, все с той же пустой бутылкой в руке. И чего она в нее так вцепилась? Шокированная Юлька стояла на пороге, застыв с открытым ртом, вцепившись в косяк, огромными глазищами впившись в голый зад лежащего не мне мужчины. Я тут же по-свойски положила ладошки на пятую точку мужа. Сжала. Мое.

— Рус… Руслан Петрович, а Вы как тут? — с трудом проблеяла она, покраснела как помидор, но взгляда не отвела, как зачарованная продолжая пялиться. Конечно, где она еще увидит подобное зрелище. Руслан Петрович гаркнул как следует, в следующее мгновение девушка вздрогнула, выронила из ослабевших рук бутылку, которая со звоном покатилась по коридору, а девушка сорвалась с места вслед за ней. Потом появилась снова, готовая разрыдаться, пряча глаза и заикаясь принялась лепетать извинения. Половины слов я не понимала. Терпеливо закатила глаза, ну хватит уже. Юлька бросила на нас последний, пугливый взгляд, тут же опять смешалась. Странная она, пару минут назад рассматривала разве что в открытую. Видно тогда она была в шоковом состоянии. Наконец дрожащей рукой подружка схватилась за ручку, закрыла дверь. Не сразу послышались удаляющиеся шаги.

Меня пробрал хохот. Уткнувшись в предплечье мужа, я ржала как ретивый конь, в памяти то и дело всплывала мордашка Юльки. Вот тогда бы мне задуматься над ее взглядом, а мне было весело.

— Уволю, — прорычал любимый, и новая волна веселья заставила мое тело затрястись еще больше. Не замечая попыток Руслана возобновить прерванный процесс, снова увлечь меня, целуя со страстью, меня душил смех. Плюнув, муж сделал все сам. Закончил начатое, в прямом и переносном смысле. Смех мой только прекратился тогда, когда волна наслаждения прокатилась по нашим телам, одновременно и сильно.

После всеобъемлющее умиротворение. В такие минуты, кажется, что никого больше не существует на планете, только мы двое. Океан тепла и спокойствия, ласковые волны омывают со всех сторон, подхватывают, качая в бесконечной пучине счастья. И ты дрейфуешь, словно невесомая соломинка в голубом просторе.