Свадебная ночь в Париже

Пролог

Июнь, Ниагара-он-те-Лейк, наши дни

Сегодня должен быть самый счастливый день в жизни Иден Беллами, но она несчастна. Жених Иден — надежный, крепко стоящий на ногах мужчина, точь-в-точь как ее отец. Их брак спасет компанию ее отца. Она беспокоилась о том, как это сделать после смерти Оскара Беллами год назад. Ей следует радоваться, что она наконец решит все проблемы.

Она притворилась счастливой и заставила себя улыбнуться, когда ее мать промокнула уголки глаз и пожалела о том, что отец Иден не на свадьбе.

— Я тоже сожалею, мама. Иди к гостям! — сказала она и подумала, что хочет скорее покончить с этим.

Мать торопливо ушла. Сердце Иден последовало за ней. Она чувствовала себя ребенком, которого мать впервые оставила в детском саду. «Подожди! Не оставляй меня! Спаси меня!»

Свадебный организатор прикрепила микрофон к вырезу ее платья в форме сердца и попыталась опустить фату, но Иден ее остановила:

— Мне нужно видеть лестницу.

Ее нервы были на пределе, она боялась упасть. Хотя Мика, несомненно, этого не допустит.

Сводный брат Иден поведет ее к алтарю как отец невесты. Он со своим привычным стоическим выражением лица стоял у открытых дверей на террасу, наблюдая, как Квинн — подружка невесты, приглашает гостей занять свои места. Она уговорила цветочницу взять за руку подростка-кузена Иден, пока они поднимались по лестнице, чтобы затем спуститься на лужайку.

— Готова? — спросила свадебный организатор.

— Он работает? — сказала Иден в микрофон и услышала собственный голос из динамиков снаружи.

С довольной улыбкой организатор ушла. Через несколько секунд музыка стихла. Гости замолчали.

У Иден засосало под ложечкой. Ужасное ощущение того, что она совершает колоссальную ошибку, сгустилось вокруг нее, как ядовитый туман.

«Он не хочет меня!» — говорила себе Иден точно так же, как прошлой ночью, лежа без сна. Как и каждую ночь уже многие месяцы.

Она постаралась перечислить все причины, по которым замужество с Хантером Уэверли имело смысл, но ее воспоминания настойчиво возвращались к другому мужчине, который едва замечал ее. К тому, кто сейчас стоит рядом с Хантером.

На собственной свадьбе она была рада только ему — Реми Сильвену. Она встанет рядом с Реми, произнесет клятвы верности другому мужчине, а ему будет все равно.

Мика протянул ей согнутую в локте руку.

В ее глазах стояли слезы, когда она взяла брата под руку. Снаружи лирические звуки арфы приглашали ее войти в новую жизнь. Ее сердце забилось так громко, что она едва слышала свой микрофон. В ее ушах звенело, а ноги не двигались.

«Я не могу этого сделать», — подумала она, паникуя.

— Вот ты где! — крикнул внизу сердитый мужчина.

Затем раздался жалобный голос женщины:

— Папа, перестань, пожалуйста!

— Что за черт? — пробормотал Мика и подошел к краю террасы.

Иден пошла за ним и посмотрела вниз на сотни собравшихся гостей, сидящих лицом к беседке, где стоял Хантер с шаферами и организатором свадьбы.

Седой мужчина в мятой одежде погрозил Хантеру пальцем, а его дочь, по-видимому, дернула его за руку, умоляя уйти. Она держала на руках младенца и прижимала его к плечу. Старик стряхнул ее руку и продолжал ругать Хантера.

— Папа! — воскликнула женщина. — Он не знал. Я не сказала ему о ребенке.

После ошеломленной паузы и напряженной перепалки между отцом и дочерью из динамиков прогрохотал голос Хантера:

— Это правда?

Наконец до Иден дошло, что происходит. Неизвестный старик утверждал, что ребенок его дочери рожден от Хантера. У Иден едва не подогнулись колени.

Хантер сорвал с себя микрофон и передал его организатору свадьбы.

Именно в этот момент Иден поняла, что Реми смотрит на нее снизу вверх.

Он был в таком же костюме, как и у остальных шаферов, но на нем он смотрелся гораздо лучше. Белая рубашка и бордовый жилет с золотыми завитками выглядели просто по-королевски на его мускулистом торсе.

Если есть такие мужчины, которые умеют быть элегантными и красивыми, сохраняя при этом каждую крупицу мужественности, то Реми один из них. Его волосы были недавно подстрижены, а волевой подбородок гладко выбрит. Его рослое и мускулистое тело было сильным и напряженным, он казался сдержаннее, чем обычно.

Впрочем, он не был шокирован происходящим. Вот что поразило Иден, как пощечина. Он наблюдал за ее реакцией.

Он это подстроил? Наверное, Мика прав. Хотел ли Реми испортить ее свадьбу и ее жизнь?

Стоящий рядом с ней Мика выругался:

— Я убью его. На этот раз я действительно его убью.

В беседке Реми толкнул Хантера локтем. Хантер и Иден посмотрели друг на друга. Его мрачное выражение лица застыло от чувства вины.

Сердце Иден сжалось от унижения. Женщина с ребенком выглядела такой же подавленной. Поморщившись, она торопливо ушла.

Иден выпустила букет из онемевших пальцев, и тот упал с выступа террасы. Оторвав взгляд от непроницаемого лица Реми, она пошла в апартаменты для новобрачных в гостевом доме на винограднике.

Глава 1

Париж, пять лет назад

Иден едва не отпустила Квинн в Лувр одну.

Она уже бывала в музее, где всегда было многолюдно, особенно около известнейшей картины в мире.

Иден приехала в Европу не для того, чтобы наслаждаться культурными достопримечательностями. Она собиралась навестить своего брата и отдохнуть — покататься на паруснике и сноуборде, походить по магазинам и поплавать.

Квинн тоже нравились такие развлечения, но у нее было туго с деньгами. Она строила свое будущее, обучаясь в университете, получая стипендию и максимально используя каждый шанс узнать что-то новое.

Иден это уважала. Отчасти она завидовала безграничному выбору Квинн. Жизненный путь Иден был предначертан: она получит диплом в области бизнеса, унаследует компанию «Беллами хоум энд гарден» и будет поддерживать ее в хорошем состоянии. Она была счастлива, но иногда ей хотелось отдохнуть.

Они с Квинн стали лучшими подругами, потому что соглашались на то, что затевала каждая из них. Будь то работа по дому, походы по бутикам или попытка мельком увидеть картину сквозь море телефонных экранов посетителей, им не терпелось провести время вместе и глупо пошутить.

— Я думала, она больше, — сказала Квинн, покачиваясь на цыпочках.

— Разве ты не слышала, что размер не имеет значения? — спросила Иден.

Эту неубедительную фразу они бросали друг другу чаще, чем двенадцатилетние мальчики.

Веселое фырканье за спиной заставило Иден оглянуться.

Она затаила дыхание, увидев мужчину в рваных джинсах, замшевых ботильонах и куртке серого цвета поверх зеленой рубашки с подсолнухами. Воротник рубашки был расстегнут, обнажая скромную золотую подвеску в ложбинке загорелой шеи.

От этого рослого человека исходила уверенность, его широкие плечи говорили о физической силе, на его запястье красовались дорогие часы. Черные волнистые волосы были коротко подстрижены, эспаньолка обрамляла полные губы. Взгляд из-под тяжелых век пробудил в Иден великолепные ощущения, которые она не испытывала раньше.

Покраснев, она задышала чаще, уставившись в его глаза цвета виски.

— Но возраст имеет значение, — сказала Квинн ей на ухо.

Иден покосилась на Квинн, словно приказывая ей заткнуться, и улыбнулась. Ей девятнадцать лет, и она достаточно взрослая, чтобы флиртовать с тем, кому за двадцать.

Кроме того, они в Париже.

— Вы говорите по-английски? — спросила она, что вряд ли можно было назвать флиртом на высшем уровне. Но это было логичное начало общения.

— Да. Я канадец. Как и вы.

— Откуда вы знаете, что мы канадцы? — Иден с любопытством наклонила голову набок.

— Вы явно из Галифакса. — Он кивнул Квинн. — И вы извинились перед парнем, который задел ваше ухо локтем.

— Я с Острова Принца Эдуарда, — произнесла Квинн, притворившись сердитой. — Я постараюсь подойти поближе к картине. — Квинн протиснулась в толпу.

Иден протянула незнакомцу руку:

— Иден. Я из Торонто.

— Реми. Из Монреаля.

Они держались за руки и смотрели друг на друга, пока Иден не толкнули сзади. Она шагнула к Реми, чтобы не упасть, и прижалась рукой к его очень твердой теплой груди. Он поддержал ее, схватив за локоть.

— Извините, — уныло сказала она, пытаясь скрыть дрожь в коленях от близости к нему. Ее щеки порозовели, а тело покалывало от желания.

— Никаких проблем. — Он улыбнулся уголком рта, его снисходительный взгляд был немного печальным. Отпустив Иден, он сдержанно произнес: — Вы помощница по хозяйству? Или у вас выпускной? Вы не похожи на туристку.

Он думает, будто она только что окончила школу?

— Я ежегодно приезжаю сюда, чтобы повидаться с братом. У него здесь квартира.

Вернее, он владел пентхаусом, несколькими особняками, виллами и апартаментами на верхних этажах. Мика оплатил ее перелет и предложил взять с собой Квинн. Брат Иден был милым, несмотря на суровую внешность, но ему не хотелось торчать с девушками в бутиках и спорить, какой цвет лучше — шартрез или фисташково-зеленый.

— Возьмите оба цвета и решите позже — таков был его нетерпеливый ответ во время их единственного совместного похода по магазинам.

— В сентябре мы возвращаемся в университет Макгилла, — пояснила Иден.

Реми кивнул и беспокойно вгляделся в ее лицо. Иден решила, что он старается определить, не слишком ли она молода для него. В чем-то она была неопытна, но в чем-то компетентна. Она регулярно встречалась с парнями, но одногодки казались ей малолетними придурками по сравнению с братом, который установил высокую планку растущего интеллекта и взял на себя обязанности, унаследовав компанию отца.

Дома отец Иден держался осторожно, как большая рыба в маленьком пруду, но посторонние люди по-прежнему вели себя странно, узнавая, кто он такой. Кто-то пугался, кто-то начинал ему противостоять. Она старалась не говорить о своих родственниках-мужчинах, пока не узнает парня получше.

— А вы? — спросила она. — Вы в отпуске с женой или?…

Его губы дрогнули, а взгляд заострился.

— Я не женат, — заверил он ее. — Я здесь по делу, но моя семья… — Он поморщился и взглянул на часы: — Вообще-то у меня встреча с кузеном, и я опаздываю. Вы давно в Париже? Мой друг владеет ночным клубом. Я обещал зайти в пятницу. Хотите я попрошу его внести вас в список гостей? — Он достал свой телефон.

— Хочу. Иден и Квинн. — Она не назвала ему свою фамилию, не желая, чтобы он искал о ней сведения в Интернете. И она не попросила его включить в список Мику. Ее брат уже вел себя как викторианский страж.

— Я приеду около одиннадцати, — сказал он. — Не подведите меня. Я хочу снова увидеться с вами.

После того как он подмигнул ей, она словно ожила. Она не забыла его чувственного взгляда, таская Квинн по Елисейским Полям в поисках идеального платья. Иден купила серебристое платье с металлической цепочкой, облегающим верхом и бахромой под короткой юбкой. Туфли на высоченных каблуках были расшиты блестками, а ремешки на них доходили до колен.

Квинн выбрала зеленое мини-платье без бретелек, которое удачно облегало ее фигуру. Когда наступила пятница, Квинн в кои-то веки распустила свои великолепные рыжие волосы, но по дороге в клуб ужасно нервничала.

— Что-то не так? — Иден так волновалась, что едва могла усидеть на месте.

— Я не знаю. — Квинн замялась, переполняясь сомнениями и желаниями.

Иден встревожилась, но ее отвлекла вывеска ночного клуба на французском языке: «До рассвета».

— Вот и клуб, — сказала Иден шоферу Мики.

— Сколько людей у входа! — заметила Квинн.

— Значит, клуб популярен.

Смеющиеся двадцатилетние девушки были одеты в шикарные мини-юбки и блестящие костюмы. Они обменялись любопытными и враждебными взглядами, когда машина остановилась в конце крытой дорожки, ведущей в ночной клуб, и из нее вышли Иден и Квинн.

— Они уже ненавидят нас. Надо было встать в очередь, — тихо произнесла Квинн.

— Мы в списке гостей. — Иден не хотелось думать, что она попалась на аферу ради увеличения числа посетителей клуба. Интерес Реми к ней был таким же непосредственным и сильным, как и ее интерес к нему. Если он сегодня не придет, она расстроится сильнее, чем готова признать.

Она нервно назвала имена мужчине у входа, и их проводили в клуб. В зале с мигающими разноцветными огнями толпа прыгала под пульсирующую музыку диджея. Хозяйка провела их в VIР-зону, где на U-образном диване сидел Реми.

Он действительно был самым красивым мужчиной. Он встал, сверкнул улыбкой и расцеловал Иден и Квинн в щеки, словно искренне им обрадовался. Как будто они были давними друзьями. На нем были черные брюки, неоново-розовые кроссовки и черная футболка под синим шелковым блейзером с розовым узором пейсли.

Он представил ее и Квинн своим друзьям, но Иден расслышала только, что один из них был его кузеном из музея. Женщина с длинными косами и сияющим белым лаком на ногтях улыбнулась и помахала им рукой. Пара встала и жестом показала, что они идут на танцпол. К ним присоединились двое мужчин, освободив место на диване, поэтому Иден и Квинн устроились рядом с Реми.

— Шампанского? — Реми потянулся к одной из открытых бутылок. — Или ром?

Они выбрали шампанское, и он наполнил их бокалы.

Иден наклонилась к Квинн:

— Вот что значит быть богатым и знаменитым.

— Ты тоже богатая и знаменитая, — поддразнила Квинн.

— Не настолько. — Настоящим богачом был Мика.

Квинн с благодарностью улыбнулась и взяла предложенный Реми бокал. Она подождала, пока Реми наполнит свой и чокнется с ее бокалом, а потом сделала глоток.

Иден с трудом удерживала бокал. Ее нервы были на пределе, потому что она чувствовала каждое движение Реми. Когда он положил руку на спинку дивана, Иден оказалась еще ближе к нему. От него приятно пахло летом, специями и страстью.

Их взгляды встретились. Ей не терпелось услышать все, что он мог сказать, но она хотела испытывать растущее волнение от сексуального возбуждения. Оно опьяняло сильнее любого шампанского.

Его губы коснулись ее уха.

— Хочешь потанцевать?

Она кивнула и взглянула на Квинн. Та махнула рукой, чтобы они шли без нее, и поджала губы, печально осознавая себя лишней. Один из приятелей Реми с надеждой взглянул на нее, но Квинн уже хмуро уставилась в свой телефон.

Что-то беспокоило Квинн, но Иден решила расспросить ее позже.

Реми был таким сексуальным! И это помимо того, что он хорошо одет, самоуверен и богат. Он хорошо танцевал, погружаясь в ритм, и не сводил глаз с Иден, отчего она ощущала себя самой желанной женщиной на свете.

Она любила танцевать. Ничто не заставляло ее чувствовать себя прекраснее, чем слияние с музыкой, за исключением прикосновения к груди и бедру Реми, ощущения его руки на ее плече, пояснице и бедре. Он поднял ее руку над головой и закрутил Иден на месте, проводя пальцами по ее бокам.

Это были не танцы, а прелюдия. Она целовалась с парнями, но никогда не испытывала такого сильного влечения. Ее желание быть ближе к нему стало таким сильным, что она едва не бросилась ему на шею.

Когда кто-то толкнул ее, чары почти разрушились. Реми быстро увел ее с танцпола в темный угол в конце бара, озабоченно хмурясь.

— Как ты? — спросил он.

— Отлично.

Теперь она была очарована тем, что их губы почти соприкасаются. Уступив инстинкту, она провела рукой по его плечу и слегка надавила на него, приглашая. Он положил руку ей на талию и притянул к себе.

Она затаила дыхание. Ощущение правильности происходящего захлестнуло ее, когда их губы встретились. В душе Иден расцвела радость. Реми казался единственным мужчиной, который ей нужен. Она поняла это по его сильным, но нежным прикосновениям. Он молчаливо заявлял ей, что она дорога и важна для него.

С разноцветными огнями, мерцающими за ее закрытыми веками, и музыкой, усиливающей ее сердцебиение, Иден на несколько секунд попала в другое измерение. Между ней и Реми не было ничего, кроме искрящегося влечения и острого удовольствия. Они идеально подходили друг другу.

Она наклонилась к нему еще немного. Его рука легла на ее ягодицы, их языки соприкоснулись. Она обвила руками его шею и…

Он отпрянул, отпустив Иден так резко, что она с трудом сохранила равновесие. В ту же секунду Реми повернулся, чтобы кому-то противостоять.

Она поняла, что его оттащили от нее. Как только схватка началась, Иден узнала, кто напал на Реми.

— Мика! — в ужасе воскликнула она. — Прекрати!

Глава 2

Октябрь, год назад

Сегодня вечером они выйдут в свет как пара.

В прошлом месяце Венна познакомила Иден со своим братом Хантером Уэверли. Они начали изредка встречаться. Он был занят судебным разбирательством, которое угрожало его национальному телекоммуникационному бизнесу «Вейв», и окончательное решение вынесли только несколько дней назад. Хантер устраивал шумную вечеринку, чтобы отпраздновать свою победу, и хотел, чтобы Иден была рядом с ним.

— Пусть люди знают, что мы настроены серьезно, — сказал он. — Ты была со мной в трудные времена. Это хорошее предзнаменование для нашего будущего.

Неужели он думает, что парни выстраиваются к ней в очередь, а она снизошла до свидания с ним? Учитывая риски, возникшие в ее семейной компании, она фактически стала обузой. Она должна признаться в этом, прежде чем дело зашло слишком далеко.

— Не пойми меня неправильно, — сбивчиво произнесла она. — Мне нужно, чтобы ты понял, во что ввязываешься, прежде чем мы начнем обсуждать наше будущее.

Иден усердно училась, чтобы взять бразды правления в «Беллами хоум энд гарден». В четырнадцать лет она работала в магазине, а когда ей исполнилось шестнадцать, перешла на должность младшего менеджера в головной офис. Во время учебы в университете она взяла на себя больше ответственности, проводя маркетинговые кампании и заключая сделки с покупателями, а также работая над интеграцией с отделом кадров.

Она считала, что заслужила уважение. Когда ее отец скончался, она решила, что ее выберут президентом компании. Но потом выяснилось, что попытки переворота в фирме начались, когда заболел ее отец. Когда экономические бури обрушились на компанию, горстка акционеров вложила капитал в проект, напоминающий бомбу замедленного действия. Если они не получат гарантированный доход к концу следующего года, то заберут себе контрольный пакет акций.

Они уже пытались вытеснить Иден. Если бы она не боролась изо всех сил, семейное наследие превратилось бы в жалкое воспоминание. Она рассматривала все варианты спасения компании, включая брак по расчету.

— Вот почему я разрешила Венне нас познакомить. Я не говорила об этом, пока ты сражался со своими собственными драконами, но теперь уже не могу молчать.

Хантер слушал с невозмутимым видом.

— Я умею общаться с драконами, — сухо сказал он, только что одержав победу над одним из них. — Я уверен, мы добьемся взаимовыгодного результата.

Впервые за долгое время Иден приободрилась. Непринужденно улыбаясь, она стояла рядом с Хантером, приветствуя его гостей. Пусть она не любит его сейчас, но сумеет полюбить его в будущем.

Ей не нужно безумное увлечение. Она не хотела снова испытать то, по чему так тосковала. То, что она чувствовала в ту давнюю ночь в Париже, оказалось подставой со стороны негодяя, который воспользовался ее неопытностью. Впрочем, таковы все мужчины.

Если бы Венна не познакомила ее с Хантером, Иден не доверилась бы ему. Уже тогда она ясно сказала ему, что не хочет торопиться. У них не было секса и не будет, пока они не поженятся. Хантер сказал, что его это устраивает.

Наверное, если бы он взбудоражил ее, как когда-то Реми, она бы уже лишилась девственности. Но единственным мужчиной, с которым она мечтала переспать, был заклятый враг ее брата. Она не раз задумывалась, не извращенка ли она, желая запретного.

— Вот он, — с теплотой сказал Хантер, показывая Иден мужчину, при виде которого она застыла на месте.

— Иден, это Реми Сильвен. Иден Беллами, — представил Хантер и прибавил для Реми: — Помнишь, я сказал, что Венна меня подставила? Оказывается, она талантливая сваха.

Каким-то образом Реми удалось стать еще красивее. Его борода была ухоженной, а волосы короче, он возмужал за пять лет, прошедшие с тех пор, как она познакомилась с ним в Париже. Он по-прежнему обладал потрясающим чувством стиля, нося костюм цвета темного мерло поверх черной рубашки и галстука.

Его взгляд едва не выбил почву из-под ног Иден.

— Рад познакомиться. — Он протянул ей руку.

Когда до нее дошло, что он притворяется, будто они никогда не встречались, она положила свою безвольную руку на его горячую ладонь.

— Мне тоже приятно познакомиться. — Слова сорвались с ее губ. Он небрежно пожал ей руку, а потом отпустил, словно прикосновение обожгло его.

Иден вдруг стало обидно. Она не хотела ничего испытывать к Реми и не желала быть отверженной. Он изначально не хотел ее по-настоящему. Ее мысли метались, пока она задавалась вопросом, не проболтается ли он Хантеру. Должна ли она что-то сказать? Ведь ее жизнь только-только вернулась в нормальное русло!

Хотя она все равно не сможет произнести ни слова от волнения. В ее сознание ворвалось воспоминание о Париже, а также требование Мики забыть о Реми.

Кроме того, Хантер ненавидел скандалы. Его мачеха славилась недостойным поведением. Он бросит Иден, если узнает, что было между ней и Реми. Иден вернется к исходной точке и станет искать мужа, который сумеет спасти ее компанию.

От предвкушения у нее засосало под ложечкой, но выражение лица Реми оставалось нейтральным и вежливым.

— Поздравляю с победой! — сказал он Хантеру, обменявшись с ним более искренним рукопожатием. — Она заслуженная.

— Спасибо. Как твоя семья? Ясмин все еще в Нью-Йорке?

Иден стояла как в тумане, ожидая, что Реми снова посмотрит ей в глаза, и он пару раз повернул голову в ее сторону, словно вовлекая в разговор, но каждый раз смотрел сквозь нее. Он действительно притворялся, что они не знают друг друга! А ведь они целовались! И он поглаживал ее ягодицы. Она чувствовала его возбуждение.

Глаза Иден защипало от слез, а сердце забилось так сильно, что она едва не упала. Однако сегодня вечеринка Хантера. Сейчас не время и не место спорить с Реми о старых ранах.

Но эти раны почему-то кажутся свежими.

— Извини, но я должен быть в другом месте. Перед уходом я поздороваюсь с Венной. — Реми осмотрел комнату. — Я рад, что у тебя наконец все уладилось.

— Спасибо. Я тоже. Я напишу тебе, — сказал Реми Хантеру, провоцируя у Иден новые опасения. Рассеянно кивнув Иден, он скользнул в толпу.

К ним быстро подошел кто-то еще, но Иден не обратила на него внимания. Она не представляла себе более обидного поведения Реми по отношению к себе. По крайней мере, если бы он злился или обвинял ее, она знала бы, что он к ней неравнодушен. Его холодное безразличие только подтверждало заявление Мики о том, что Реми использовал ее как орудие мести.

— Как ты? — спросил Хантер, заметив ее молчание.

— Немного болит голова. Скоро пройдет, — произнесла Иден, слабо улыбаясь.

Однако она чувствовала себя разбитой. Против воли она следила за Реми следующие полчаса, пока он не помахал Хантеру рукой и не ушел.

Хотя присутствие Реми превратило вечеринку в ожидание катастрофы, теперь Иден чувствовала себя потерянной. Почему? Почему она так относится к тому, кого встречала всего трижды? Ведь Реми наплевать на нее.

Остаток вечера она размышляла, стоит ли признаться Хантеру в том, что она целовалась с Реми в Париже. На первый взгляд, это выглядело невинно. Поцелуй остановил ее старший брат. Не то чтобы Иден отдалась Реми или поделилась с ним сокровенными секретами.

Однако Мика вел себя так, будто Реми напал на нее. Он толкнул его, и Реми оттолкнул в ответ. Мика угрожал и был предельно серьезен, и драка могла стать по-настоящему жестокой, если бы между ними не встала Иден. Квинн подбежала и схватила Мику за руку.

Мика так и не объяснил, что произошло, а лишь настаивал: Реми нацелился на нее, чтобы ударить его. Когда Иден вернулась домой в Торонто и рассказала об этом своей матери, Люсиль расстроилась, но загадочно отмолчалась.

Иден несколько лет пыталась забыть Реми. Она окончила университет, работала с отцом, заботилась о нем и похоронила его, а потом заняла его место в компании.

Теперь судьба «Беллами хоум энд гарден» висела на волоске. Когда Хантер отвез ее домой после вечеринки, Иден нерешительно спросила:

— Откуда ты знаешь Реми?

— Мы вместе учились в университете. У нас были общие лекции и жизненный опыт. Мы оба управляли семейными империями. Сейчас у нас не так много времени видеться друг с другом, но мы по-прежнему дружим. Я надеюсь, он будет моим шафером.

Иден напряглась, как от удара. Ей захотелось что-нибудь ответить, но она не собиралась очернять его лучшего друга. Не поэтому ли Реми притворился, что не знает ее? Чтобы защитить Хантера, который не должен знать, как низко он пал?

— Я тороплю тебя? — осторожно спросил Хантер. — Я думал, ты хочешь выйти за меня, говоря, что мы настроены серьезно.

— Ты просто застал меня врасплох. — Иден постаралась отмахнуться от своих опасений и не испортить представившуюся ей возможность. С дрожащей улыбкой, в которой были и надежда, и трепет, она сказала: — Мне бы очень хотелось узнать, что ты предлагаешь.

Хантер усмехнулся. Через несколько дней он представит Иден подробное коммерческое предложение и брачный договор.

Из-за этого Мика прилетел в город, что было на руку Иден. Она загнала его в угол до того, как они встретились с Хантером за ужином.

— Я должна тебе признаться. Хантер знает Реми Сильвена.

— Я в курсе. — Мика сунул телефон в карман и уставился на Иден с непроницаемым выражением лица.

— Ты следил за делом Хантера?! — возмущенно прошипела она.

— Скелеты семейки Уэверли выпадают из каждого второго шкафа. Конечно, я следил за судебным процессом. — Он пожал плечами, ничуть не раскаиваясь. — Уэверли и Сильвен дружили еще в университете. Если не считать игры в гольф на выходных прошлым летом, они редко видятся. У них нет финансовых связей. Я не думаю, что Сильвен сговорился с Уэверли, чтобы использовать тебя и добраться до меня, если ты об этом беспокоишься. Уэверли ничего не выиграет, — продолжал Мика отстраненным тоном. — Ему нужны видимая стабильность и целостность, которые ты принесешь в ваш союз. А тебе нужны деньги. Он не ищет очередного скандала. Я уверен, он действует честно, но еще раз повторю: тебе не обязательно выходить за него замуж.

Иден подняла руку, останавливая затянувшийся спор.

— Мама запретила мне брать у тебя деньги. Это как-то связано с враждой между тобой и Реми?

— Не совсем.

— Как это понимать?

— Слушай. — Он разочарованно нахмурился. — Я знал, что у твоего отца начались проблемы с деньгами несколько лет назад. Я предложил помощь. Мама попросила меня не вмешиваться. Я понимаю ее отвращение к деньгам моего отца. Его родители всегда считали, что она забеременела, чтобы выйти за него замуж ради богатства. Она отказывается подпитывать это заблуждение. Я уважаю ее мнение, но теперь ты отвечаешь за компанию и можешь принять другое решение.

Иден вздохнула, сожалея о том, что не может этого сделать. Их мать уже заявила, что Иден скорее потеряет компанию, чем спасет ее деньгами отца Мики. Иден считала, что Люсиль слишком самолюбива, но уважала желание матери.

— А Реми? Почему он ненавидит тебя?

Мика вздохнул:

— Отец Реми работал на меня. Он украл конфиденциальную информацию для нашего конкурента.

— Промышленный шпионаж? — Иден думала, что такое бывает только в фильмах.

— Ходили слухи, что он мстил за роман между моим отцом и матерью Реми. Все стороны отрицали эти отношения, и отец Реми всегда утверждал, что его ограбили. Мой отец так и не доказал, что ему заплатили за кражу схем, но он перевез свою семью в Канаду и открыл авиакомпанию. Делай выводы!

— Ладно. — Она поняла, какой скандал может спровоцировать эта информация. — Но это касается твоего отца и отца Реми. За что ты его ненавидишь?

— Он преследует тебя.

Ее сердце сжалось от воспоминаний.

— А ты ничего не придумываешь? — Она чувствовала себя неловко, даже говоря об этом. — Разве мы не могли встретиться случайно? Я не могла ему просто понравиться?

— Нет, Иден. — Мика уперся руками в бока. — Помнишь, как я учился здесь?

— Да.

— Тогда у меня случилась стычка с Реми. Я не хочу вдаваться в подробности. Это было ребячеством, но мой отец слишком остро отреагировал. Как обычно. — Мика помрачнел. —

Суть в том, что я знал, какие отношения связывали его и отца Реми. Реми не был в курсе. Прошли годы, и у нас обоих свои компании. По-твоему, Реми согласится работать с нами над каким-нибудь проектом? Никогда. — Он рубанул рукой воздух. — И это нормально. Мне не так уж сильно нужна работа, но за несколько недель до той ночи в Париже я приобрел виноградник, который пыталась выкупить его семья. Я этого не знал. Я оказался в нужном месте в нужное время и предложил подходящую цену. Реми рассердился и стал преследовать тебя.

Она обхватила себя руками, ужаленная мыслью о том, что ее используют.

— Я должна обо всем рассказать Хантеру?

— Я сам скажу то, что ему нужно знать. Если он хочет жениться на тебе, ему придется найти другого шафера.

— О, не надо! — Она запаниковала, не понимая почему. Ей не хотелось отталкивать Реми. Если честно, она желала увидеться с ним снова. — Не надо ребячества. Если Реми готов вести себя так, будто не знает меня…

— Ты с ним виделась?

— Кратко. И я не хочу заставлять Хантера выбирать между мной и его другом.

— Значит, ты твердо решила выйти за него замуж?

— За Хантера? Конечно. — Она вздернула подбородок, стараясь говорить уверенно. — Если он этого захочет.

— Ты любишь его?

— Еще нет. — Она прикусила губу. — Думаешь, это плохо?

Мика фыркнул:

— Романтическая любовь — красивая иллюзия, которой люди прикрывают желание секса и страх смерти. Главное — это взаимная забота. Я, например, всегда буду думать о твоих интересах. Я хочу, чтобы тебе было удобно и приятно. Я верю, что брак с Хантером пойдет тебе на пользу. Я рад, что ты подходишь к делу практически, а не говоришь мне, что не можешь жить без него. Отчасти даже хорошо, что ты не любишь его.

— Наверное. Спасибо, — сухо сказала она.

— Однако он не умеет подбирать себе друзей. Я буду внимательно следить за Сильвеном. Если он хоть на шаг приблизится к тебе…

Иден все-таки рассказала Хантеру отдаленную версию своей истории с Реми.

— Мы встретились с Реми пять лет назад в ночном клубе. Мы потанцевали один раз, поэтому я не удивлена, что он меня не узнал. Однако они с Микой враждуют. Я не хотела ничего уточнять, особенно на твоей вечеринке.

— Спасибо, — поблагодарил Хантер. — В моей жизни было достаточно скандалов.

Казалось, Хантер забыл об этом, но через несколько дней заявил:

— Я разговаривал с Реми. Он сказал, что его претензии к Мике остались в прошлом. Он хочет жить настоящим, поэтому притворился, что не знает тебя. Он обещал отказаться от роли шафера, если возникнет конфликт.

— Не глупи! Это и твоя свадьба тоже! Ты должен сам выбрать себе шафера.

Реми появился снова только один раз — перед свадьбой, на помолвке. Иден подумала, что подготовилась к встрече с ним, но в ту секунду, когда он вошел в комнату, ее кожу начало покалывать.

Она подняла голову, и Реми уставился на нее в упор.

Ей казалось, что она одновременно взлетает и падает, ее бросало то в жар, то в холод, она чувствовала себя и счастливой, и несчастной.

Реми был поразительно красив и до боли равнодушен.

— Сегодня вечером я лечу на Мартинику, но хотел бы пожелать вам всего наилучшего. — Он не поцеловал ее в щеку, как все остальные, а только быстро пожал руку.

Иден сжала кулак, желая сохранить ощущение на ладони от его прикосновения.

— Мы проведем медовый месяц на Мартинике, — сказал Хантер, взглянув на нее.

Реми вздрогнул:

— Сезон дождей начинается в июне.

— Верно. Я совсем забыл об этом. Тогда Ниагарский водопад, раз уж мы будем по соседству. — Хантер подмигнул, шутя. Мика уже предложил им свою виллу на греческом острове. — Мы поженимся в Ниагаре-он-те-Лейк, — объяснил Хантер Реми.

— Да? — как-то странно спросил Реми, выдержал взгляд Хантера и прищурился.

Выражение лица Хантера стало пустым, он взглянул на свою невесту:

— Так решила Иден.

— У моей тети там виноградник, — тихо и неуверенно сказала Иден. Оставалось надеяться, что мужчины решили, будто она волнуется. — Они организуют свадьбы. Именно семейный бренд Беллами при любой возможности поддерживает канадских торговцев.

— На свадьбе будет много твоей родни? — Глаза Реми сверкнули.

— Большинство моих родственников живут в районе Большого Торонто. Мой брат сейчас в Берлине. Он поведет меня к алтарю вместо отца.

Она ждала реакции Реми.

Молчание затянулось.

Хантер сжал ее плечо:

— Я до сих пор виню себя за то, что не позвонил тебе сразу после того, как Венна предложила нас познакомить. Может быть, я успел бы с ним встретиться. Говорят, Оскар Беллами был хорошим человеком.

Иден следовало сказать, что Хантер понравился бы ее отцу, но она лишь слабо улыбнулась. Ее отец никогда бы не предложил ей выйти замуж ради спасения компании. Он влюбился в ее мать с первого взгляда и ждал ее согласия столько, сколько нужно.

— Соболезную, — сдержанно произнес Реми, посмотрел на руку Хантера на ее плече и отвел взгляд. На его щеке дрогнула жилка. — Я поздороваюсь с Венной.

Иден вдруг захотелось крикнуть, что Венна замужем.

— Я устраиваю мальчишник, — сказал Хантер. — Мой ассистент пришлет тебе детали.

— Я постараюсь быть. — Реми натянуто улыбнулся, сверкнул глазами на Иден и ушел.

Ее брат уже сказал, что не приедет до свадьбы, но Иден едва не расплакалась от напряжения. Ей казалось, что Реми ждет, согласится ли она выйти замуж за Хантера, а она выжидала, вмешается ли он.

Шли недели, и она поверила, что Реми не сорвет ее свадьбу. Ей необходим этот брак, поэтому она должна испытывать облегчение. Но она сильнее беспокоилась.

Реми не пришел на репетицию свадьбы в винограднике, и Иден спросила Хантера с максимальной легкомысленностью:

— Ты уверен, что шафер привезет кольца на свадьбу вовремя?

— Реми сообщил, что опаздывает, но он в пути. Он приедет сегодня вечером. Завтра все пройдет гладко, обещаю.

Она улыбнулась, словно поверила ему, хотя на душе у нее скребли кошки.

Ей было не по себе до тех пор, пока свадебный организатор не спросила:

— Готова?

Глава 3

Наши дни

— Иден… — Венна вошла в номер следом за ней.

Иден повернулась к подруге:

— Это правда? — Ее голос эхом отдавался в динамиках снаружи.

Квинн — заботливая подруга и ловкая подружка невесты, провела ребром ладони по горлу. Она отстегнула микрофон, который свадебный организатор прикрепила к декольте Иден, и выключила его.

— Я не знаю. — Венна огорчилась. — Честно говоря, я не удивлюсь, если это подстроила наша мачеха. Она такая злобная.

Сердце Иден замерло от тоски и надежды, она посмотрела на Квинн. Та покачала головой, давая понять, что свадьбы явно не будет.

Мика вывел подружек невесты с террасы в апартаменты, велел подростку отнести цветы своим родителям и запер дверь. Он скрестил руки на груди и приподнял темную бровь, словно говоря: «Я могу помочь».

В любую секунду могла ворваться Люсиль, чтобы помешать Иден согласиться именно на это. Если бы она вообще позволила Иден принять помощь Мики, Иден не оказалась бы в такой ситуации!

«Мне нужен этот брак» — такими словами Иден старалась заглушить все опасения, которые возникли у нее в тот момент, когда Хантер сделал ей предложение. Почему? Несмотря на злую мачеху, Хантер был идеальным женихом. Он уравновешен и умен, богат и красив, он понимает свои обязанности и цели и готов поддержать Иден в их достижении, не пытаясь указывать, как ей поступить.

Глаза Иден защипало от слез — она зажмурилась.

Судя по всему, у Хантера родился ребенок. Молодая мать не сообщила ему об этом. Хантер не скрывал изумления, потому что узнал эту женщину.

Иден начала тереть глаза, потом вспомнила о макияже, который визажист делал целый час.

Она ущипнула себя за руку накрашенными ногтями, думая, что спит.

Будь проклят Реми Сильвен! Он совсем не выглядел удивленным. Пока Иден стояла на террасе, ошеломленная скандалом, шафер жениха просто загадочно смотрел на нее.

— Давай снимем твое платье, — мягко сказала Квинн, отодвигая шлейф на атласных и тюлевых юбках.

Иден напряглась:

— Я не могу переодеваться, пока не узнаю правду.

— Ты по-прежнему хочешь выйти за него? — удивленно спросил Мика. — Разреши мне помочь тебе.

— Нет. Если ты хочешь поспорить, иди и спорь с мамой. Не впускай ее ко мне. — Наверное, она отчасти винила Люсиль за то, что свадьба сорвалась. — Попроси всех успокоиться. Свадьба просто откладывается.

Брови Мики поползли вверх. Он не привык, чтобы ему приказывали. Когда за ним закрылась дверь, Иден посмотрел на Венну:

— Он встречался с ней все это время?

— Я не знаю, — ответила Венна. — Он занимался судебными делами, а потом вы с ним начали встречаться… — Она прищурилась и посмотрела куда-то вдаль. — Но прошлым летом он был здесь с Реми на выходных, они играли в гольф. Потом я вас с ним познакомила. Может быть, он встретил ее тогда?

К вечному проклятию Иден, у нее засосало под ложечкой не потому, что ее жених находил себе любовниц на уик-энд. Ей стало тошно оттого, что Реми наверняка вел себя так же.

Что с ней происходит? Ей почти двадцать пять, но она одержима этим надоедливым мужчиной, как подросток, влюбленный в знаменитость.

— Ребенок совсем маленький, — нерешительно сказала Венна. — Ему шесть или восемь недель.

— Тогда все сходится. — Квинн печально кивнула, стараясь при этом не разрушать надежды и мечты Иден.

— Я узнаю, что смогу. — Венна ушла.

— Мне жаль, Иден. — Квинн принесла ей воды. — Но ты не вышла бы за него замуж, если бы у него был ребенок от другой женщины, да?

— Может быть. — Иден отпила коктейля, и теплый напиток обжег ей горло. — Не вышла бы, если он был с ней все это время. Если это была просто интрижка, а он узнал обо всем только сегодня…

Иден вдруг задалась вопросом, стремились ли они с Хантером создать семью на самом деле. Ее поразило, что он легко отказался от секса с ней, несмотря на то что они встречались десять месяцев. Они обменялись несколькими долгими поцелуями, которые были достаточно приятными. Не сногсшибательными, но и не противными. Однако Иден не хотелось секса с Хантером.

— Стадия торга, — тихо заметила Квинн.

— Что-что?

— Ты не хочешь верить, что у Хантера родился ребенок, потому что тогда свадьбу придется отменить. Ты отрицаешь такую возможность. Теперь ты торгуешься с собой самой и пытаешься убедить себя, что его ребенок впишется в вашу жизнь, даже если вы поженитесь. Извини, Иден, но это невозможно.

Иден зажмурилась, слушая добрые и правдивые слова подруги.

— Ситуация изменилась. По крайней мере, тебе нужно время, чтобы пересмотреть условия своего брака. Сегодня свадьба не может состояться.

— У меня нет времени! — закричала Иден.

— Я знаю, — произнесла Квинн с разочаровывающим терпением и пониманием.

— Ты всегда была против Хантера, — упрекнула она Квинн.

— Я просто хочу, чтобы у тебя было то, что тебе нужно, Иден.

— Мне нужен этот брак, — всхлипнула Иден и повернулась, шурша платьем, которое теперь казалось ей таким тяжелым.

— Твоя мать поддержала бы тебя, если бы ты согласилась на такое после всего, что произошло? — мягко настаивала Квинн.

— Спроси ее сама! — Иден с досадой махнула рукой. — Я думаю, что она просто упрямится, а ее гордость ни при чем. Теперь я понимаю, почему она отказывается говорить об отце Мики.

— Что ты имеешь в виду? — Квинн нахмурилась.

— Я всегда подозревала… Наверное, отец Мики обидел мою мать, но я не могу спрашивать ее об этом. И я не могу спросить Мику.

Квинн слегка отпрянула от Иден и обхватила себя руками, мрачно уставившись в пол.

— Я понимаю, почему ты не подталкиваешь ее к разговору об этом.

В дверь постучали.

— Иден, это я, — сказал Хантер.

Квинн впустила его в комнату и вышла.

— Нельзя смотреть на невесту до свадьбы! — почти истерично закричала Иден.

Увидев подавленного Хантера, она все поняла. У него родился в самом деле ребенок. И сегодня она не выйдет за него замуж. С ее губ начали срываться обещания мести. Очень немногое из того, что она сказала, было результатом ее обиды на Хантера. Она чувствовала себя униженной неудачницей и не могла спасти компанию своего отца.

Знаменитая сеть, которую ее прадед основал как каталог луковиц и семян, рассылаемых по почте, и которая снабжала семьи среднего класса по всей стране, умирала на ее глазах.

Хантер не позволил ей ругать себя, а кратко извинился и вышел. Квинн вернулась. Иден покачивалась из стороны в сторону от шока, слишком опустошенная, чтобы плакать.

— Давай я помогу тебе… — начала Квинн.

— Иди и скажи Мике, чтобы он отправил всех гостей по домам. Хотя они должны поужинать, верно? Они приехали издалека.

— Я уверена, что свадебный организатор за этим присмотрит, — успокаивающе произнесла Квинн. — Я сделаю объявление, а потом вернусь и помогу тебе переодеться.

Иден кивнула и допила коктейль. Она так ненавидела себя в этот момент, что хотела выползти из кожи. Она не может видеть сочувствующие взгляды гостей! Взяв ключи от машины Квинн, она сложила все необходимое в сумку и открыла дверь в холл.

— Иден? — Люсиль входила в номер с террасы.

Иден проигнорировала ее и побежала вниз по внутренней лестнице. Голоса в зале для завтрака стихли, когда она появилась, но Иден даже не взглянула на гостей. Она вырвалась через парадные двери на дорожку, обсаженную высокими живыми изгородями, которая вела к парковке гостевого дома.

Не стоило угонять машину Квинн, но подруга ее поймет. Иден сбежала с дорожки, ища синий хетчбэк Квинн.

Завизжали шины, и прямо перед ней остановился черный спортивный автомобиль. Тонированное стекло со стороны водителя опустилось — Иден увидела суровое лицо Реми. Ее сердце колотилось так громко, что она едва расслышала его рычащий приказ:

— Садись!

Глава 4

Через открытое окно своей машины Реми услышал голоса возле входа в дегустационный зал. Чем дольше Иден стояла перед ним, тем больше оживлялись гости.

Иден взглянула в направлении зала, и на ее лице отразился ужас. Она поняла, что ее вот-вот заметят и сфотографируют. Быстро открыв пассажирскую дверцу, она рухнула на низкое сиденье. Потом собрала пышные юбки на коленях, словно наваливая снег для постройки снежной крепости.

— Уселась? — раздраженно спросил Реми, когда Иден наконец закрыла дверцу.

— Вытащи меня отсюда. — Она потянулась к ремню безопасности.

Реми не понял, как Иден решилась попросить его об этом. Он никогда не верил в судьбу и карму, но его мать очень философски относилась к тому, что предначертано свыше. Учитывая, при каких обстоятельствах Иден снова появилась рядом с ним, он начал понимать, что пасует перед могущественными силами судьбы.

На выезде на главную дорогу перед ними оказался внедорожник. Реми предположил, что это Хантер уезжает с Амелией, преследуемый папарацци.

Реми понял, что должен делать, как только появилась Амелия. Пока гости ахали от обвинений, выдвинутых ее отцом, Реми подсчитывал возраст младенца, которого она держала на руках. Он отчетливо помнил тлеющую страсть, которая проснулась между Хантером и Амелией прошлым летом. Реми отвел подругу Амелии домой, решив не мешать Хантеру.

И поскольку Реми знал, что Хантер никогда не бросит своего ребенка, он догадался: свадьба отменяется.

Твердо игнорируя любой личный интерес по этому поводу, Реми выполнил свой долг шафера Хантера. Он приказал организатору свадеб открыть бар, пока гости ждали официального объявления. Позаботился о том, чтобы ужин подали вовремя, а музыкальная группа отыграла по расписанию. Тихонько предложил деду Хантера пригласить отца Амелии выпить, потому что они наверняка очень скоро станут родственниками.

Потом он заметил, как мрачный Хантер целенаправленно идет к гостевому дому. Реми отыскал Венну, и та кивнула ему в знак подтверждения. Он сообщил Венне, что все под контролем, и попросил ее позвонить ему, если понадобится его помощь. Он нутром чувствовал, что Мика Гулд обвинит его в сегодняшнем фарсе.

У Реми было несколько претензий к Мике, но он пообещал отцу держать язык за зубами. Однако у него была тысяча вопросов к Иден. Именно с его семьей поступили несправедливо. По крайней мере, так он говорил себе много раз, особенно в последние месяцы.

Он взглянул на нее, подавляя желание спросить, все ли с ней в порядке. Она была очень бледной, а ее глаза округлились от шока. Но она все равно была так прекрасна, что у него перехватило дыхание.

Иден Беллами очаровала его сразу, как только он услышал ее дерзкое замечание своей подруге. Реми поболтал с ней несколько минут, потом встретился со своим кузеном, который работал в Лувре.

Иден обладала классической красотой — он не мог этого не заметить, — но больше всего его манила ее нежная теплота. В тот день на ней было тонкое летнее платье, в котором она выглядела изящно, как богиня.

Через два дня Иден поразила его в самое сердце, появившись в ночном клубе в сверкающем серебряном платье. Блестящие черные локоны обрамляли ее лицо с высокими скулами. Она была воплощением чувственности, и он с трудом сохранял самообладание.

Какой бы красивой ни была Иден, Реми всегда очень осторожничал с женщинами. Однако, когда она наклонилась к нему в темном углу бара, он с жадностью припал к ее губам. Он буквально потерял голову, но старался не вспоминать об этом.

Потом появился ее брат. Охранники обездвижили его и Мику. И только потому, что ночной клуб принадлежал другу Реми, не вызвали полицию. Их обоих попросили уйти.

Реми по-прежнему было обидно после того, как Мика насмешливо скривил губы и заявил Иден о том, что Реми использует ее, чтобы добраться до него.

— Ты с ним? — Тогда Реми ужаснулся тому, что они с Микой пара.

— Он мой брат. — Иден отвергла все его предположения о том, что у них с Микой романтические отношения.

Сестра Мики? Еще хуже. Сердце Реми сжалось от мучительного разочарования. Он вгляделся в лицо Иден и не нашел признаков ее сходства с Микой. Мика был белым европейцем, а Иден — представительницей смешанной расы.

— Не притворяйся, будто не знал, что она моя сестра, — с презрением упрекнул его Мика. — Держись от нее подальше!

Он увел Иден и ее шокированную подругу из клуба.

Реми так и не избавился от воспоминаний об Иден. Он хотел ее. Он выяснил, что она — Беллами и приходится родней Мике, потому что ее мать недолго была замужем за отцом Мики, Кельвином Гулдом. Люсиль снова вышла замуж, когда вернулась в Канаду.

Если бы Реми знал, что Иден связана с семьей Гулд, он бы никогда с ней не заговорил. Он поклялся, что больше никогда этого не сделает.

По крайней мере, так он говорил себе. И все же сегодня везет ее на машине.

В складках ее юбки раздалось приглушенное жужжание. Иден вытащила сумочку и открыла ее. Взглянув на экран телефона, она беспомощно ахнула и включила видеовызов.

— Где ты? — встревоженно спросила ее подруга Квинн.

— Мне надо было выбраться оттуда. Скажи всем, что со мной все в порядке. — Она покосилась на Реми, словно только сейчас решила, что может ему доверять.

— В чьей ты машине? — удивленно спросила Квинн.

Иден сглотнула и неуверенно сказала:

— Рядом с тобой есть кто-нибудь?

— Не говори мне, что она с ним! — сердито произнес Мика. — Пусть он везет ее обратно.

— Я не собираюсь принимать гостей, потому что свадьба уже напоминает поминки, — в ярости сказала Иден.

— Какой номер у его машины? Куда вы едете? — спросил Мика.

— Я не похищаю ее! — крикнул Реми. — Если она хочет, чтобы я оставил ее на обочине, я ее высажу. Она сама села ко мне в машину.

— Реми подбросит меня до отеля. Не беспокойтесь обо мне, — настаивала Иден.

— Какой отель? — спросила Квинн. — Я привезу твои вещи.

— Спасибо. — Иден тихо выругалась, копаясь в сумочке. — Я забрала ключи от твоего автомобиля. Я собиралась его угнать.

— Собери ее вещи! Я встречусь с ней, — скомандовал Мика.

— Вы пока разбирайтесь между собой, а я потом напишу, где я остановилась, — тихо сказала Иден и выключила телефон. Она бросила его в сумочку, которую поставила на пол. Входящие звонки и сообщения приглушались тяжестью ее юбки. — Клянусь, этим двоим нужно заняться сексом и успокоиться.

— Мне оставить тебя в отеле? Мой вертолет ждет у водопада.

Она озадаченно нахмурилась:

— Разве это не твоя машина? Хантер сказал вчера, что ты приедешь из Торонто.

— Да. — Он старался как можно медленнее добраться до свадьбы и как можно быстрее уехать с нее. Вот почему его пилот пригнал вертолет, развивающий скорость около трехсот миль в час.

— У меня обязательства дома.

— На Мартинике?

— В Монреале, — сказал он.

— Мне тоже нужно домой, — пробормотала она так, словно разговаривала сама с собой, и повернулась лицом к окну. — Однако мне нужно знать: ты сорвал свадьбу из-за вражды с Микой?

Реми сжал руками руль, не желая копаться в своих мыслях и чувствах.

— К сожалению, у меня нет таких сверхспособностей. Я был потрясен, как и все остальные.

— Неправда. — У нее закружилась голова. — Ты узнал ее.

— Мы выпивали с Амелией и ее подругой прошлым летом. Я не знал, что между ними что-то было.

— Ты спровоцировал его переспать с ней. Вот что подразумевала Венна.

— Венна считает, что я подбираю любовниц другим мужчинам? Я в шоке, потому что всегда считал Венну своим другом.

Иден цокнула языком и посмотрела в сторону:

— Я просто говорю, что ты подтолкнул его к этому.

— И какой мне полагается срок, ваша честь? Тогда вы с Хантером еще не были знакомы. То, что мы делали прошлым летом, не имеет к тебе никакого отношения. После суда я привез Хантера в гольф-клуб, чтобы он отвлекся. А если ты хочешь обвинить меня в срыве своей свадьбы — вперед! Моя совесть чиста.

— Ты уверен, что у тебя тоже нет ребенка, который выскочит из дерева в любую секунду?

— Дети берутся не из дерева.

Она закатила глаза и повернулась лицом к окну.

— Да, я уверен, что детей у меня нет. — Реми любил секс, а женщины вешались ему на шею с тех пор, как тот вырос. Он здоров, богат и общается со знаменитостями. Он также понимал: официантка, например, флиртует с ним только потому, что увидела его золотую банковскую карту и рассчитывает поехать с ним на Карибы. Секс никогда не был для него валютой. Он проводил подругу Амелии домой, поблагодарил за приятный вечер и с тех пор не вспоминал о ней.

— Почему тебя волнуют мои потенциальные дети?

— Я не знаю. — Она шумно сглотнула, и он улыбнулся, испытывая мрачное удовлетворение.

Какое-то время они ехали молча.

— Ты не рассказала Хантеру, — заметил Реми.

— Я говорила ему, что мы с тобой встречались. Один раз. — Иден теребила фату, прикрепленную к волосам.

— Но не о том, что произошло в клубе.

— А зачем? Вас с Микой чуть не арестовали. И мой брат часто говорил мне, что ты преследуешь меня в корыстных целях. Поэтому моя совесть чиста.

Сняв фату, Иден бросила ее на заднее сиденье, потом начала снимать похожую на папоротник заколку из жемчуга и блесток над ухом.

— Ты правда не знала, кто я, когда встретилась со мной в Париже? — с сомнением произнес он.

— По-твоему, я искала тебя?! — громко и возмущенно спросила она. — Ты использовал меня, чтобы добраться до Мики!

— Я меньше всего хочу связываться с кем-то из вашей семейки, — сказал Реми, потому что это должно было быть правдой.

Он переключил передачу с такой агрессией, что двигатель зарычал.

— Тогда почему ты мне помогаешь?! — почти истерично спросила Иден.

— Потому что Хантер — мой друг. — Реми небрежно пожал плечами. — Он бы по-тихому отменил свадьбу, если бы знал, что у него родился ребенок. Ребенок беспомощнее тебя, поэтому он предпочел его тебе. Я уверен, ему тошно от того, как он обошелся с тобой. Он хотел бы, чтобы я помог тебе. Он сделал бы то же самое для меня.

— Другими словами, твоя преданность Хантеру перевешивает твою ненависть ко мне и Мике?

— Однажды Хантер спас мне жизнь. Я перед ним в долгу.

Иден фыркнула то ли от обиды, то ли от удивления:

— Как? Он высосал змеиный яд из твоей лодыжки? Или поймал пулю зубами?

— Я едва не замерз до смерти.

— Где и как? — Ей стало любопытно.

— Я был на год моложе своих однокурсников в университете, но вовсю развлекался на вечеринках. — За год до этого он потерял родителей, а здоровье его деда уже пошатнулось. — Хантер нашел меня без сознания в снегу. Он отвел меня в мою комнату и был со мной, пока я не очухался. Потом он поделился со мной лекциями с двух дней занятий, которые я пропустил.

— Но ты не сообщил ему, что познакомился со мной, — заметила она. — Ты ждал, пока он первый заговорит об этом.

— Хантер ненавидит скандалы. Я не хотел омрачить его победу в суде, публично уводя его новую девушку.

— У тебя были другие возможности. Помолвка. Мальчишник. Ты мог отправить ему сообщение в любое время за прошедшие восемь месяцев.

— Ты хотела, чтобы я рассказал ему?

— Нет. Я не знаю, — пробормотала она, разочарованно выдохнув.

— В идеальных обстоятельствах я бы никогда больше не пересекся с твоим братом, — сказал Реми. — Но я не собирался срывать планы Хантера. Какой бы ни была вражда между мной и Микой, Хантер в ней не участвует.

Реми выругался, едва не пропустив поворот.

— Я могу подбросить тебя в Торонто. — Он указал на знак, предупреждающий о низколетящих вертолетах.

— Спасибо. Я была бы тебе очень признательна.

Он фыркнул. Они с Иден враги, но он никак не может убедить себя в этом.

Реми остановился напротив вертолетной площадки, где в лучах послеобеденного солнца неподвижно висели разноцветные флаги. Какая-то семья устроила пикник на соседней площадке, и женщина указала на Иден, когда та вышла из машины.

— Посмотрите! Свадьба в вертолете!

Иден приподняла юбки и последовала за Реми в здание.

— Вы рано, сэр. — Пилот отвлекся от болтовни с симпатичной молодой женщиной за стойкой регистрации вертолетной площадки. — По пути вертолет столкнулся с птицей, один ротор поврежден. — Он тупо уставился на Иден.

— Его ремонтируют? — спросил Реми.

— Еще нет. — Парень рассеянно посмотрел на Реми. — У них нет запаски, но ее уже везут. Механик установит новый ротор, но я рассчитывал, что вы пробудете здесь по крайней мере часа три-четыре.

— Я зафрахтую любой ваш вертолет, — сказал Реми молодой женщине, у которой на бейджике было написано имя Андреа.

— Все наши машины в воздухе, — принялась оправдываться Андреа. — Все поездки забронированы. — Она указала на семью в зоне ожидания.

Мальчик катал игрушечный вертолет по дорожке вокруг журнального столика. Его брат-подросток с любопытством изучал Иден. Их мать посмотрела в глаза Иден так, словно умоляла ее не разочаровывать их молодую семью.

Она наверняка целый год копила деньги на поездку для своих сыновей. Однако Иден была готова рассказать ей, какой у нее сегодня день, и выяснить, сумеют ли они договориться.

— Я осмотрю вертолет, — хрипло сказал Реми, переводя взгляд с семьи на Иден. — Или я отремонтирую его сам, или тебе придется вызвать свою подругу, чтобы она забрала тебя.

— Где можно подождать? — спросила она Андреа, когда Реми вышел на взлетную полосу.

— Я могу забронировать номер в отеле.

Иден имела в виду отдельный зал, но Андреа уже набирала номер отеля.

Она проверила свой телефон. Было множество текстовых и голосовых сообщений от матери, Мики, Квинн, Венны и других гостей со свадьбы, от акционеров и от финансового директора ее компании.

Андреа повесила трубку и написала адрес отеля.

— Спросите Хорхе и скажите, что вы от Андреа.

Реми вошел в здание, сердито хмурясь:

— Не получается. Придется ждать механика.

— Никаких проблем. Нам забронировали номер.

— Отлично. — Он взял адрес, и они вернулись к его машине.

Иден устало плюхнулась на сиденье.

— Как же я хочу напиться! — сказала она, когда он отъехал от вертолетной площадки.

— Напейся! А мне нельзя, потому что я буду за штурвалом.

Через несколько минут Реми въехал в затененный портик шикарного отеля. Им навстречу быстро вышел мужчина в гостиничной униформе. На его бейджике было написано имя Хорхе.

— Вы молодожены, которых прислала Андреа. Сейчас я покажу вам номер. — Он взял спортивную сумку из открытого багажника Реми и с недоумением посмотрел на Иден, у которой не было багажа.

— В отеле есть бутик? Принесите каталог, — отрезал Реми. — Я все оплачу. — Он вручил Хорхе свою банковскую карту.

Через несколько минут их провели в апартаменты на верхнем этаже.

— Свободен только этот номер. Вам нравится? — спросил Хорхе.

В номере была полноценная гостиная с электрическим камином, мини-кухня, спальня с широкой кроватью и джакузи у окон, чтобы наслаждаться видом водопада.

Горничные суетливо расставляли ведерки с шампанским и корзинки с фруктами и закусками. Когда одна из них захотела зажечь свечи, Иден покачала головой.

— Не надо. — Ее нервы были на пределе. — Оставьте нас одних.

Дверь номера закрылась, слышался слабый, но отчетливый шум водопада.

— Если ты будешь ухмыляться, я брошусь с балкона, — предупредила его Иден.

Реми начал расстегивать пиджак.

— Помочь тебе снять платье?

— И что я надену?! — воскликнула она.

— В ванной должен быть халат. Или… — Он положил свою сумку на диван и вынул оттуда серую футболку и темно-бордовые шорты с кулиской.

Одежда казалась такой удобной, что Иден едва не расплакалась.

— Помоги мне! — Она повернулась к Реми спиной, и он подошел к ней сзади.

Иден затаила дыхание, когда он снял с нее юбки и стал расстегивать лиф. Ее соски напряглись, а между ног разлилось приятное тепло. Она тихо всхлипнула.

— Красивое платье. Тебе идет.

Он медленно-медленно раздевал ее. Кожа Иден была так чувствительна к его прикосновениям, что она почти потеряла сознание, когда он расстегнул ее лиф и убрал руки. Ей страстно хотелось, чтобы Реми ее поцеловал.

— Спасибо, — прошептала она, взяла свою сумочку и пошла в спальню.

— Иден…

У нее закружилась голова. Она разрывалась между здравомыслием и желаниями. Она пошатнулась, когда он позвал ее, не готовая к тому, что он собирался спросить.

— Да?

— Не забудь футболку и шорты.

Она взяла одежду и торопливо ушла в спальню.

Глава 5

Реми никогда не выпивал, если ему приходилось управлять чем-то большим, чем тостер, особенно вертолетом. Но сейчас он не отказался бы от бокальчика.

Взяв бутылку с холодной родниковой водой, он выпил ее так быстро, что у него начало пульсировать от боли в левом глазу.

Пять лет назад, когда он понял, кто такая Иден, она стала для него запретной. Если бы его желание не было таким всепоглощающим, он наложил бы на него табу. Недавно она рассталась с его лучшим другом, а значит, Реми не имеет права даже мечтать о ней, но его тело, похоже, это не беспокоило.

Он потер рукой лицо, стараясь избавиться от водоворота мыслей и эмоций. Пока Иден была с Хантером, Реми пытался спровоцировать у себя некое отвращение к ней, но у него ничего не получалось. Ему было неприятно представлять ее в постели с другим мужчиной, но, по большому счету, ему было наплевать, с кем она спала. У каждого своя история, в том числе и у него.

Казалось, ничто не изменило его чувств к ней. Расстегивая платье Иден, он думал только о том, как от нее приятно пахнет. Любого мужчину взволновала бы изящная линия ее спины, поэтому Реми приложил все силы, чтобы не опустить голову и не лизнуть кожу у основания ее шеи.

Закрыв глаза, он представил себе ее гладкую, узкую спину. Атлас платья, резко контрастирующий с оттенком ее кожи, загипнотизировал его. Он воображал, как падает лиф ее платья, а Иден закрывает руками грудь…

Он подошел к окну, размышляя, не отправить ли Иден восвояси. Можно попросить Венну прислать сюда Квинн или Мику. У Реми нет причин оставаться, хотя он и предложил отвезти ее в Торонто.

В дверь постучали. Подойдя, чтобы открыть ее, Реми приготовился увернуться от кулака, почти ожидая, что их разыскал Мика.

Хорхе вкатил в номер стойку с одеждой и огляделся, ища Иден:

— Я не знал, стоит ли…

— Спасибо. — Реми дал ему чаевые, забрал свою банковскую карту и закрыл дверь.

Он бегло просмотрел наряды, вздохнул и подошел к двери спальни Иден. Он постучал в дверь.

— Принесли одежду. Тебе не обязательно носить мою.

Нет ответа.

Он сильнее возбудился, думая, как его одежда касается ее кожи.

Решив уйти, он снял костюм шафера и подошел к дивану, где лежала его сумка. Он вытащил из нее светло-зеленые брюки с заниженной талией и рубашку с короткими рукавами и асимметричными фигурами красного, желтого и зеленого цветов на синем фоне.

Реми не слишком увлекался модой, а вот его сестра всегда была очарована текстурами и тканями. Она начала моделировать одежду в ту минуту, когда их бабушка научила ее вдевать нить в иголку. Она работала в ведущем доме моды Нью-Йорка и использовала Реми как живого манекена для своих творений. Он не возражал. Ему искренне нравились цвета и стрижки, которые она для него выбирала.

Сестра. Мысли о ней определенно убивали его затянувшееся возбуждение. Из-за сестры он не имеет права приближаться к Иден.

Он разделся и облегченно вздохнул, когда температура в комнате с кондиционером снизилась.

— Ой, прости! — выпалила Иден, когда щелкнул дверной замок и захлопнулась дверь.

Реми выругался и схватил брюки, стоя спиной к двери. Застегнув молнию на брюках, он крикнул:

— Я оделся!

Он торопливо надел рубашку, услышав, как позади него медленно открывается дверь спальни.

— Я звал тебя, — сказал он, оглянувшись через плечо и увидев, что на ней гостиничный халат.

— Я решила, что ты ушел. Тебе не обязательно оставаться. Я не наделаю глупостей. — Она подошла к стойке и начала рассматривать одежду.

Его сердце дрогнуло. Повернувшись, Реми увидел, что она выбрала бесформенный топ коричневого цвета. Цвет просто убивал ее. Ее макияж потек, в уголках губ залегли морщины.

— Только не это, — произнес он и взял с вешалки серебристо-розовую юбку и шелковую водолазку без рукавов цвета лютика. — Одевайся ярко! Никто не должен знать, что ты страдаешь.

Она подняла густые черные ресницы, оглядела Реми с головы до ног темно-карими глазами и вопросительно уставилась на него в упор.

— По крайней мере, так меня учили. — Он засунул руки в карманы.

— Я не знаю, что мне чувствовать, — тоскливо сказала Иден. — Мне хочется врезать Хантеру, но я понимаю, что он сделал правильный выбор. Получается, я не ошиблась, доверившись ему. Просто у меня было мало информации. И потом именно я хотела пышную свадьбу. Вот почему там было так много людей — свидетелей моего позора. Меня тошнит…

— Ты беременна?

— Нет. — Она удивленно округлила глаза.

— Ты уверена?

— Да. — Она просмотрела еще несколько нарядов и покраснела.

Иден смущенно отошла от стойки и вытащила из ведерка бутылку игристого розового вина.

— Наверное, текила была бы лучше. — Она посмотрела на бар и сунула бутылку обратно в лед. — Надо что-нибудь поесть.

На журнальном столике стояла завернутая в целлофан корзина с печеньем и орехами.

Она прижала руку к животу:

— У меня пропал аппетит. Я три месяца сидела на диете. Глупо, конечно. Но все ради пышной свадьбы. Хантер прямо сказал мне, что предпочитает, чтобы мы расписались в мэрии.

Иден снова взяла бутылку розового игристого вина. Сняла фольгу, чтобы вытащить пробку. Реми подошел к ней, и она отдала ему бутылку.

— Я не хотела за него замуж! Это правда. — Она плюхнулась на диван и закрыла лицо руками, наклоняясь вперед, словно от боли. — Моя жизнь — катастрофа. Но я не хочу умирать от унижения, потому что мне полегчало.

Реми уставился на бутылку, напоминая себе, что скоро сядет за штурвал вертолета.

— Ты его не любишь? — хрипло спросил он.

Она подняла виноватое лицо:

— Он тоже меня не любит. Брак по расчету принес бы пользу нам обоим.

Узнав о том, что Иден собиралась выйти замуж по расчету, а не по любви, Реми почему-то пришел в ярость. Он не осуждал Хантера, потому что того сильно потрепала жизнь. Хантер заслужил счастья. Он — порядочный человек и относился бы к Иден заботливо и уважительно.

Но он не любил ее. Нисколько.

Сожалеет ли Хантер, что сегодня так плохо с ней поступил?

Раздался громкий хлопок, и пробка полетела через всю комнату, ударилась о потолок и упала на ковер.

Иден машинально прикрыла голову, наблюдая, как Реми хватает бокал. Он не дал пене вылиться из бутылки.

Протянув ей бокал, он поставил открытую бутылку обратно в лед.

— Ты не выпьешь? — спросила она.

— Я обещал отвезти тебя в Торонто, — сухо напомнил он ей.

— Верно. И я вернусь к работе. — Иден тяжело вздохнула, думая о брачном контракте, который ей предстоит пересмотреть. Соглашения, которые они с Хантером подписали, аннулированы, но что-то можно спасти.

Все ее проблемы уже должны быть решены! Бокал с шампанским в ее руке должен был олицетворять спасение семейного наследия.

— Ты будешь работать? — Реми поднял пробку и подошел, чтобы заткнуть горлышко бутылки. — Я думал, ты взяла отпуск для медового месяца.

— Я не получу обещанный медовый месяц. — Теперь ей придется работать усерднее, чем прежде, чтобы не потерять все.

Реми замер.

— Уходи, если хочешь. Я позвоню Квинн. Она приедет, напьется вместе со мной, а утром я начну новую жизнь. И плевать мне на сильное похмелье.

Он наклонил голову набок:

— Почему ты нервничаешь?

— Не очень приятно оказаться в ловушке с тем, кто меня ненавидит.

— Я не ненавижу тебя, — решительно произнес Реми. — В этом-то и проблема, Иден. Я должен ненавидеть тебя. Или по крайней мере не хотеть связываться с тобой. Но это не так просто. — Он подошел к окну, показывая ей свою напряженную спину.

— Ты можешь хоть теперь сказать мне правду? — спросила она.

— Я не знал, кто ты, — отрезал Реми. — Я понимаю, почему Мика думает, что я пытался использовать тебя. Наши семьи враждуют. Не хочу вдаваться в подробности, но в ночном клубе, когда мы поцеловались, нас влекло друг к другу. — Он повернул голову и пригвоздил Иден взглядом. — Это было взаимно, да?

— Да, — прошептала она и отпила шампанского.

— Но у нас нет будущего, Иден. Вот почему я не вмешивался в твои отношения с Хантером.

— Значит, мы больше никогда не увидимся? — Она не столько слышала боль в своем голосе, сколько чувствовала ее. Собираясь замуж за лучшего друга Реми, думала, что может время от времени встречаться с ним.

Он не ответил.

— Реми? — выдавила она. — Я заблуждаюсь?

— Иден. — Он закрыл глаза ладонями. — Не делай этого.

— Мне следует молчать о своих чувствах? Не надо быть честной? Почему нет? Что еще мне терять?

— Ты ничего не выиграешь. — Его сверкающий взгляд требовал, чтобы она молчала.

Но Иден не унималась.

— Я постоянно думаю о тебе, — выпалила она, уступая бурным эмоциям. — Сегодня ты впервые по-человечески разговариваешь со мной после Парижа. Если бы ты сказал что-нибудь раньше, я отменила бы свадьбу…

— Остановись! Хочешь начистоту? — Он повернулся к ней лицом. — Я хочу тебя, Иден. Желание, как черная дыра, затягивает мою душу. Я все время чувствую себя опустошенным. Мне хотелось убить Хантера за то, что он женится на тебе, а теперь я хочу убить его за то, что он бросил тебя. Но у нас с тобой ничего не получится.

— Здесь только мы, — порывисто и отчаянно сказала она.

Она понимала, что должна образумиться. Мика никогда не простит ей даже того, что она села в машину Реми, но в Париже между ней и Реми вспыхнуло чувство, которое осталось неудовлетворенным. Если она не могла быть с Реми, тогда не имело значения, за кого ей выходить замуж. Все мужчины одинаковые.

— Никто не узнает, — прибавила она.

— Будь ты проклята, Иден! — Он прошел мимо нее, схватив свою сумку на пути к двери.

— Реми!!! — Она вскочила и закричала так, словно он шагал с балкона прямо в Ниагарский водопад.

Он остановился, выронил сумку и запер дверь. Потом повернулся к Иден:

— Мне не нужны серьезные отношения. Я не смогу всегда быть с тобой, Иден. Ты меня понимаешь? Только сегодня. Один час. Никто не должен знать. Если Хантер узнает…

— Если Мика узнает… — сказала она с надрывом в голосе. — Мне наплевать.

— Потом все вернется на круги своя, мы будем притворяться незнакомцами. Ты действительно этого хочешь? — Реми с сомнением посмотрел на нее.

— Нет, — печально призналась она. — Но я принимаю твои условия.

Он закрыл глаза, выругался и прижался спиной к двери.

— Тогда иди сюда.

Иден подбежала, и он шагнул вперед, чтобы поймать ее. Когда их губы соприкоснулись, она испытала настоящее блаженство. Яркий солнечный свет наполнял ее, обжигая кожу изнутри. Это был совершенный поцелуй, и ее глаза защипало от слез.

— Скажи, что уверена, — прохрипел Реми.

— Я уверена. Не останавливайся!

Она коснулась рукой его подбородка, требуя очередного поцелуя. Он целовал ее так, словно она была для него дороже всего на свете.

Иден наслаждалась моментом. Она запоминала ощущение его сильных плеч под своими ладонями и мягкую щетину на его подбородке. Его руки скользнули по ее спине, лаская, будто он тоже хотел навсегда запомнить изгибы ее тела. Она поднялась на цыпочки, пытаясь прильнуть к Реми. Ее халат распахнулся, и она почувствовала бедрами грубую ткань его брюк.

Реми снова и снова звал ее по имени, будто не верил, что она реальна. Он припал губами к ее шее, и Иден облизнула мочку его уха. Он затаил дыхание, и она улыбнулась. Он шагнул назад, разглядывая ее тело.

Иден не вздрогнула от смущения, хотя, наверное, следовало бы. На ее бедрах была лишь полоска бронзового кружева, она не надела бюстгальтер. Реми водил большим пальцем по краю ее кружевных трусиков. У Иден закружилась голова от его прикосновений, и он едва заметно улыбнулся.

Она подняла руки и стала расстегивать пуговицы на его рубашке, одну за другой. Он не двигался, не желая торопить ее. Он выдержал ее взгляд. Тишину нарушало только его прерывистое дыхание и приглушенный грохот водопада снаружи.

Распахнув рубашку, она положила руки на его твердый пресс, и Реми задышал чаще. Он обхватил ладонью ее затылок и притянул к себе, чтобы медленно и страстно поцеловать. От удовольствия у нее подогнулись пальцы ног.

Иден обвила руками его торс, поглаживала спину и ягодицы через брюки. Ее поразило, насколько естественным кажется то, что между ними происходит. Она никогда еще не раздевалась перед мужчиной.

Он ласкал ее грудь, потом осторожно прикусил плечо и проворчал:

— У меня нет презерватива.

— Они в спальне. Мы в номере для новобрачных.

Иден взяла его за руку и повела к кровати. Эротические идеи заполнили ее мозг, как только она увидела свечи, массажное масло, повязку на глаза с рюшами, смазку и презервативы.

Она наклонилась к Реми. Он обнял ее и посерьезнел.

— Не спрашивай снова, уверена ли я, — упрекнула она.

Он резко выдохнул:

— Я так хочу тебя, что мне страшно.

Иден улыбнулась и поцеловала его обнаженное плечо. Простонав, он притянул ее к себе, и они снова погрузились в восхитительный водоворот страсти.

Иден еще больше поверила в свою правоту. Странно, учитывая, что она почти не знает Реми. Отчасти она волновалась, что он может использовать ее, но в данный момент ей было все равно. Она годами мечтала о нем. При других обстоятельствах он обязательно стал бы ее первым любовником.

— Как вкусно ты пахнешь! — Его дыхание коснулось ее плеча, потом он наклонил голову и втянул в рот ее сосок.

Что бы он ни говорил, она была во власти ощущений и чувствовала себя опьяненной желанием. Она сбросила халат, а Реми стянул с себя рубашку и брюки.

— Скажи, что тебе нравится. — Он провел пальцем по краю кружевных трусиков под ее пупком, а потом по бедру. Прищурившись, он наблюдал за ее реакцией. — Я хочу, чтобы ты была довольна. Сними трусики!

— Сними сам, если хочешь, — прошептала Иден, и на ее щеках появился густой румянец. Она дрожала и едва держалась на ногах, когда он спустил ее трусики, и они упали ей на лодыжки.

Он раздул ноздри и взял Иден за руку, помогая ей выйти из трусиков, потом поцеловал кончики ее пальцев, запястье и внутреннюю сторону локтя. Он покрывал поцелуями ее ключицу и подбородок и прикусывал мочку ее уха.

— Ложись! — приказал он.

Иден легла на кровать, и Реми опустился на нее. Его разгоряченное тело окутывало ее, пока он снова и снова целовал ее. Она расслабилась, но ей хотелось большего. Его губы коснулись тыльной стороны ее бедер и тыльной стороны коленей…

Она просила его поторопиться, но Реми ее не слушал. Она дрожала, чувствуя приближение развязки. Сейчас она испытывала все то, о чем мечтала пять долгих лет.

— Реми, пожалуйста, — простонала Иден. — Возьми меня!

Он снял трусы, встал на колени и надел презерватив. Потом навис над ней, опираясь на локоть. Она согнула ноги, прикусив губу. Она подумала, что именно так чувствует себя невеста в первую брачную ночь: одновременно торопится и боится.

— Ты передумала? — спросил он, сверкая глазами, потому что почувствовал, как она напряглась. — Можно остановиться.

— Я не хочу останавливаться. Я просто боюсь не понравиться тебе. — Ее глаза щипало от слез.

— Почему ты думаешь, что мне не понравится? — Реми вошел в нее, и Иден сжала пальцами его плечи. — Больно? — озадаченно спросил он.

— Нет. Я нервничаю. Ой! — Она снова прикусила губу.

Он замер:

— Тебе больно. Я остановлюсь.

— Нет, я хочу тебя. Продолжай! — Она коснулась его спины, требуя продолжения.

Он глубже вошел в Иден, с беспокойством наблюдая за ней. Ощущение, которое она испытала, было замечательным. Таким интимным, что она покраснела. Настолько сильным, что она задрожала. Ей было больно, но она почувствовала гордость, когда Реми наполнил ее.

— Иден, — процедил он сквозь зубы.

— Все нормально. Боль стихает.

— Ты девственница? — опешил он.

— Ты с ума сошел? — с опаской спросила она.

— Я… — Реми оперся на локти и опустил голову, недоверчиво хихикнув. — Ты вряд ли ждала, чтобы я стал твоим первым мужчиной.

Подняв голову, он всматривался в ее глаза — удивленно и с подозрением, сердито и нежно.

— Тебе обязательно спрашивать? — прошептала Иден.

Он закрыл глаза:

— Нет. Я не знаю. — Он обхватил ее щеку рукой и нежно-нежно поцеловал в губы. — Я не хочу, чтобы тебе было больно.

Иден усмехнулась. По иронии судьбы Реми обязательно сделает ей больно. Даже опустошит ее. Это неизбежно, учитывая их договоренность. Судя по всему, он уже пожалел о том, что решил переспать с ней. Он обращался с ней так, словно она сделана из яичной скорлупы, и целовал так осторожно, что она немного рассердилась.

Однако через час или день он отвернется от нее и притворится, что они никогда не были близки. И его равнодушие раздавит ее гораздо сильнее, чем публичный скандал.

По крайней мере, сейчас они вместе. И она может заставить Реми мурлыкать от ласк. Она инстинктивно раздвинула бедра и обхватила ногами его торс.

Иден резко выдохнула, ослепленная наслаждением:

— Я не знала, что будет так хорошо…

— Я тоже, — серьезно сказал Реми, продолжая двигаться.

И вот Иден растворилась в настоящем удовольствии, кроме которого больше ничего, как ей казалось, не существовало. Она нисколько не смущалась. Их близость напоминала самый изящный танец и естественный союз. Ей хотелось жить вечно в этих чудесных ощущениях, но, когда наслаждение усилилось, она задрожала и забыла обо всем.

Глава 6

Близость с Иден обескуражила Реми. Он приложил все силы, чтобы не раздавить пальцами ее плечо, когда его поглотили тлеющий жар и удовольствие. Ему было так хорошо, что он едва не потерял сознание.

Отстранившись от Иден, он резко выругался.

— В чем дело? — Она убрала руки с его плеч и напряглась.

— Презерватив порвался. Ты принимаешь противозачаточные таблетки?

Ее зрачки расширились, и глаза стали иссиня-черными.

— Нет, — пробормотала она. — Мы с Хантером планировали детей.

Реми снова резко выругался и вскочил с кровати. В ванной он выбросил порванный презерватив и плеснул себе в лицо холодной водой, пытаясь рассуждать здраво, но это было невозможно.

— Реми? Можно мне в ванную? — спросила она дрожащим голосом.

— Конечно. — Он вернулся в спальню.

Взволнованная, она стояла в центре комнаты, прижимая подушку к груди, чтобы скрыть наготу. Может быть, чтобы успокоиться. Ее ноги были плотно сомкнуты, на ее лице читалось страдание. Бросив подушку на пол, она закрылась в ванной.

Реми сжал пальцами переносицу и выдохнул, у него было тяжело на душе. Когда услышал, как включился душ, он шагнул к двери, желая спросить, в порядке ли Иден. Расстроилась ли она?

Ругаясь, он оделся и заправил кровать. Вернувшись в гостиную, допил шампанское из бокала Иден. Он позвонил своему пилоту, который сообщил, что ремонт начнется с минуты на минуту.

«Нам нужно в Торонто, — написал Реми, наполняя свой бокал. — Скажи Алистеру, чтобы послал кого-нибудь за моей машиной». — Алистер был его личным помощником.

Реми хотелось выпить чего-нибудь покрепче, когда снова появилась Иден. Она умылась и причесалась. Яркие оттенки юбки и топа шли ей, делая самоувереннее и сдержаннее, несмотря на настороженную уязвимость в ее глазах.

— Ты же не пьешь, — сказала она, заметив бокал в его руке.

— Мой пилот должен был перегнать мою машину обратно в Монреаль. Я попросил его лететь с нами. Машину заберет кто-нибудь другой. — Он наполнил ее бокал шампанским.

— Я никогда не пила таблетки по утрам, но я куплю их в аптеке. Я попросила Квинн забрать меня.

— Ты говоришь о таблетках от беременности?

— Ты же боишься, что я забеременею.

Он так крепко держал свой бокал, что тот едва не лопнул.

— Почему ты так решила?

— Разве презерватив не должен предотвратить беременность? Ты в ужасе от того, что он порвался. Ты поишь меня шампанским…

Он вылил содержимое своего бокала в раковину.

— Я не в ужасе. Я не знаю, как реагировать.

— Ах вот как! — Иден села на диван, сложила руки на коленях и тупо уставилась на пол.

В тот момент она выглядела совсем юной. Как та девятнадцатилетняя невинная девушка, которую он встретил в Париже. Та, которая смотрела на него с таким недоумением, когда брат вытаскивал ее из клуба.

— Надо поесть, чтобы лучше работала голова. — Реми расставлял на обеденном столе деревенские крекеры с мягким сыром, крошечными огурцами, фаршированными оливками и хумусом. — Вызвать обслуживание номеров?

— Не нужно.

Они молча поглощали закуски.

— Тебе лучше? — спросил Реми.

— Да, но теперь я хочу шоколад.

Он встал и принес его к столу. Подумав, открыл дверь на балкон, чтобы шум водопада и туманный ветерок проникли в комнату, потом снова сел.

— Очень романтично, — пробормотала она, задумчиво глядя на водопад. Уголки ее рта опустились.

Он знал, о чем она думает.

— Иден, это был лучший секс в моей жизни.

Бесконечное количество эмоций отразилось на ее лице: изумление от его откровенности, застенчивое удовольствие от комплимента и смущение, трепетная надежда и беспокойство.

— У меня тоже, — хрипло сказала она.

Он фыркнул, до сих пор не смирившись с тем, что она была девственницей.

— Как так получилось? Вы же с Хантером были помолвлены.

— Он согласился подождать. — Иден взяла трюфель из темного шоколада, разломила его пополам и салфеткой вытерла кончики пальцев. — До него у меня было мало парней. Я училась и работала с отцом. Кроме того, Мика намекнул, что ты использовал меня в Париже. И я решила, что совсем не разбираюсь в мужчинах. Почему ты злишься? — Она откинулась на спинку стула.

Реми не скрывал негодования.

— Предположения твоего брата о том, что я буду использовать женщину в своих целях, говорит о нем больше, чем обо мне. Ты меня понимаешь? Париж не имел никакого отношения к…

— О, боже! — воскликнула она, вскочив так быстро, что ее стул опрокинулся. — Если я еще раз услышу, что Париж не имеет ко мне никакого отношения… О чем бы вы ни спорили, я постоянно в этом замешана! Сначала мы с тобой целовались, а через секунду вы с ним вцепились друг другу в глотки. Именно поэтому мы с тобой не можем… — Она махнула рукой между ними и поморщилась от боли. — Ты в ужасе из-за порвавшегося презерватива. Ты боишься стать отцом? Или ты не хочешь, чтобы я была матерью твоего ребенка?

Реми с трудом сдержался.

— Причина во мне? — спросила Иден, стукнув ногтем по столу. — Потому что Мика — мой брат. Признайся!

Мика — брат Ясмин. Эту шокирующую правду Реми поклялся скрывать.

— Учитывая вражду наших семей, мы с тобой не можем быть вместе, — сказал он.

— Почему?! — воскликнула она. — Из-за промышленного шпионажа, который случился двадцать лет назад? Вот почему ты заставляешь меня принять таблетку…

— Я не заставляю тебя принимать таблетки! — отрезал он, вскакивая на ноги. — Если ты… Только тебе решать, принимать их или нет. — Он старался вернуть самообладание. — Я поддержу тебя, что бы ни случилось. Я не боюсь стать отцом. Я всегда знал, что рано или поздно у меня будет ребенок.

— Но не от меня, — с трудом выдавила она.

Реми вышел на балкон и схватился за перила, потом вернулся в комнату и закрыл балконную дверь.

— Чего ты хочешь, Иден? — спросил он максимально спокойно. — Забудь обо всем остальном.

— Ты не говорил мне об остальном!

— Забудь Хантера, Мику и даже меня. В конечном счете все сводится к тому, хочешь ли ты забеременеть прямо сейчас.

Ее губы дрожали, а глаза блестели от слез.

— Все намного сложнее.

— Не совсем так, — мягко упрекнул он. — Все думают, что однажды наступает идеальное время или обстоятельства, чтобы создать семью. Нам всем хочется верить, что мы контролируем свою жизнь, но посмотри на Хантера. Бывает всякое. Планы следует корректировать.

— А ты бы подкорректировал свой план, чтобы приспособиться ко мне? — усмехнулась Иден. — Может, ничего и не будет.

— Возможно. Но я бы ни за что не упрекнул тебя, если бы ты забеременела. В постели нас было двое. Если появится ребенок, он наш.

— То есть ты захочешь его воспитывать? Получается, мне придется решать за нас обоих.

— Нет. Если ты позволишь всему идти своим чередом и беременность наступит, тогда я буду рядом с тобой. Но вынашивать ребенка тебе. Прямо сейчас ты должна решить, что тебе нужно и хочешь ли ты рожать.

Она помотала головой.

— А если я приму таблетку? Что тогда? — спросила Иден.

Тогда он ужасно разочаруется, но…

— Клянусь, я приму любое твое решение.

Иден подошла к окну, но не выглянула в него. Она думала о своем, потому что ее тело до сих пор пылало чувственностью после занятий любовью.

В этой жаркой схватке все в ее мире казалось совершенным. Она была готова вечно плыть по волнам счастья, но Реми выругался и отстранился от нее с такой яростью, что она опешила. Потом она испугалась, поняв, в каком опасном положении находится.

«Я просто приму таблетку», — паникуя, подумала Иден.

Она не сомневалась, что Реми хотел, чтобы она сделала именно так. Однако он заявил, что все зависит от нее. Если она забеременеет, Мика будет рвать и метать. Хантеру придется пережить еще один громкий скандал. Но сильнее всех пострадает Реми.

Она прикусила ноготь большого пальца, стараясь не млеть от обещания Реми поддержать ее. Он мог солгать ей. А вдруг Мика прав насчет того, что Реми использует ее?

Не важно. Она все равно хочет родить и создать семью. Семья, в которой она выросла, разрушилась из-за сложных отношений ее матери с отцом Мики, из-за чего ее единственный брат вырос вдали от нее. Когда у кузенов появились дети, она попрощалась с любимыми бабушкой и дедушкой, а затем с отцом. Она никогда не думала, что материнство будет легким, но всегда хотела родить ребенка.

Реми прав в том, что ей не удастся контролировать ход событий. Ее жизнь пошла кувырком, но, даже если Иден потеряет компанию, у нее останутся привилегии. У нее достаточно средств на содержание ребенка. Важнее то, что она не знает, встретит ли другого мужчину, с которым захочет заняться любовью, не говоря уже о ребенке от него. Первая близость с Реми стала идеальной. Она не пожалеет о том, что зачала малыша.

Ее сердце быстро колотилось от предвкушения и волнения. Если она забеременела, то они с Реми будут связаны на всю жизнь. Готова ли она так рисковать?

Повернувшись к нему лицом, Иден поняла, что готова ко всему. Да, он был красив и отлично одевается, но она не настолько легкомысленный человек. Она общалась с Реми всего несколько раз, поэтому плохо его знает, но… Странно, но ей казалось, будто она нутром чувствует, что он, например, предпочитает на завтрак.

Иден доверяла ему. Вопреки всякой логике. Она села в его машину в трудную минуту, потому что чувствовала себя с ним в безопасности. Она хотела быть с ним. Ее тянуло к нему с тех пор, как они познакомились в Париже.

— Пусть все идет своим чередом.

Реми замер, собирая остатки еды.

— Хорошо. — Он серьезно кивнул, продолжая закрывать банки и складывать грязную посуду в раковину.

— Ты реагируешь так спокойно.

— Мне не терпится узнать, что произойдет. — Он скривил губы от самоуничижения. — Понадобится пара недель? — Реми уставился на нее глазами цвета виски.

Она резко кивнула.

— Значит, ждем, — сказал он.

Иден вглядывалась в его лицо, потому что его невозмутимость казалась бессмысленной.

— Ты уверен, что не рассердишься, если я забеременею? Ты же не хочешь от меня ребенка, Реми.

На его щеке дрогнула жилка, и он отвернулся от открытой бутылки вина к барной стойке. Потом откупорил бутылку виски с такой злостью, словно скручивая кому-то шею.

— Обстоятельства не идеальные, — произнес он таким ироничным тоном, что Иден поняла: Реми явно преуменьшает.

Она подошла к барной стойке с другой стороны и схватилась за нее руками.

— Из-за Мики. Он сказал, что твой отец украл у него конфиденциальную информацию.

В ответ Реми налил себе большую порцию янтарной жидкости и добавил к ней газировку из холодильника. Потом предложил газировку Иден.

После соленых закусок она умирала от жажды. Кроме того, от волнения у нее пересохло во рту. Поэтому она налила себе газировки.

— Твой брат считает, что я затаил на него злобу. Если честно, я вообще о нем не думаю. Я буду в восторге, если мы никогда больше с ним не встретимся.

Иден прижала руку к животу, к ее горлу подступил ком. Реми стоял к ней спиной, поэтому не видел ее реакции.

Он повернулся к ней лицом:

— Похоже, он думает, что моя страсть к тебе — месть. Конфликт должен был остаться между нашими отцами.

Щека Реми подергивалась от напряжения.

— Отец Мики, Кельвин Гулд, втянул меня в свои разборки.

— Мика однажды кое-что сказал, но не вдавался в подробности. Ты встречался с его отцом? Где? Когда? — Иден ни разу не виделась с Кельвином Гулдом. Отец Мики в основном жил в Европе и был в Канаде только один раз. Мать оставляла Иден со своей бывшей свекровью Грэмми Беллами, пока Кельвин был в городе. Когда Мика был еще юношей, у Кельвина началось старческое слабоумие, и через несколько лет он умер.

— Это произошло на школьном баскетбольном турнире в Торонто.

— Тогда Мика жил с нами. Тебе было одиннадцать или двенадцать? Я еще не ходила в школу. Я помню, что Мика должен был остаться с нами, но вернулся в школу-интернат. Я неделями плакала и умоляла отдать меня в интернат. Мне казалось, что там я увижусь с Микой.

— Мило. — Реми почти покровительственно фыркнул.

— Я люблю своего брата, Реми.

— Я не сомневаюсь в этом. И он любит тебя. — Реми потягивал виски, не сводя с нее глаз.

— Что случилось на игре, из-за чего его отправили обратно в школу-интернат?

— Я не знаю, почему он уехал из города. Это не так уж и важно. — Реми вышел из-за барной стойки и шагнул к окну. — Игра была очень бестолковой и шумной. Мой отец работал помощником тренера на выездных играх. Мне никогда не забыть выражение его лица, когда он оглянулся и узнал Кельвина Гулда. Казалось, он увидел привидение. В его глазах было столько ненависти. — Реми отпил виски и хрипло прибавил: — Мой отец был очень щедрым и любящим человеком. Я не подозревал, что он способен так ненавидеть.

В груди Иден похолодело.

— Что случилось? Они сцепились?

— Не сразу. Позже отец сказал мне, что зря не вывел меня из игры, как только увидел Гулда. Когда Гулд выяснил, чей я ребенок, он начал выкрикивать в мой адрес всякую мерзость. Обидные расистские высказывания. Я был уверен, что он просто мстит моему отцу. Я отыгрался на Мике.

— Ты говорил, что вы с ним не враждовали!

— Я сделал ему подножку во время игры, Иден. Мы были детьми. Единственный реальный ущерб понесла его юношеская гордость. Но его отец преследовал меня даже на улице.

Охнув, она коснулась холодными пальцами своих губ.

— Следующее, что помню: я очнулся на полу. Отец стоял надо мной. Один мой глаз был налит кровью, а губа разбита. Гулда увели, Мика тоже ушел. Отец отвез меня на обследование в больницу, и я больше никогда не видел Кельвина Гулда. Я не встречал Мику до той ночи в Париже, когда он решил, что я нарочно заигрываю с тобой. Но я не такой дурак, — насмешливо сказал Реми.

— Мика утверждает, будто ты злишься из-за того, что он выкупил виноградник, который хотела приобрести твоя семья. И ты якобы ни разу не допускал его компанию к работе над твоими проектами.

— Ну да. — Он махнул рукой. — Нанимать «Гулд автомейшн» для работы над нашими проектами — это все равно что просить нейрохирурга подстричь нас.

— Значит, все началось с отца Мики, который решил, что твой отец обокрал его?

— На самом деле обокрали моих родителей, — твердо заявил Реми. — Ты искала информацию в Интернете?

— Я почти ничего не нашла. — В Интернете писали о том, что отец Реми обманул своего работодателя, продав конфиденциальную информацию.

— Версия, которую ты читала, была написана заинтересованной стороной с большими финансовыми возможностями. — Реми напрягся. — Мои родители не были бедными, но Гулды были намного богаче. Мой отец родился на Мартинике, а мать была гаитянкой. Они познакомились во время учебы во Франции, и у обоих там жила родня, поэтому они поженились и поселились в Париже. Отец устроился на работу в «Гулд автомейшн» инженером по робототехнике, он был очень талантливым.

Иден не сомневалась в этом. Мика унаследовал конгломерат, который помогал фабрикам по всему миру становиться прибыльнее.

— Неоспоримый факт в том, что мой отец был ведущим инженером и работал над проектом в Нидерландах. Его ноутбук и резервные диски пропали из дома. Вскоре после этого конкурент «Гулд автомейшн» переманил клиента и создал для него систему, очень похожую на ту, которую разрабатывал мой отец.

— Конкурента допрашивали?

— Они утверждают, что данные прибыли к ним анонимно. Расследование ничего не доказало, кроме того, что мой отец не получил финансовой выгоды. Тем не менее Кельвин Гулд сделал все возможное, чтобы дискредитировать и погубить его. Обвинения преследовали его в Канаде. К счастью, у мамы в Монреале жила семья, которая пыталась перейти от продажи пакетных туров на Карибы к эксплуатации специальных самолетов. Мой отец стал летчиком, и все наладилось.

Реми по-прежнему стоял у окна спиной к Иден, и у нее возникло смутное подозрение, что он не все ей рассказывает.

— Значит, отец Мики напал на тебя, потому что считал, что твой отец украл у него деньги и вышел сухим из воды? Спустя годы Мика решил, что ты из мести преследуешь меня? Извини, Реми, но похоже, вы с ним оба придурки. Не пора ли забыть прошлое?

— Компания его отца потеряла сто тысяч евро. Сумма немалая, но моя семья пострадала гораздо сильнее. — Он допил виски. — Поэтому я не желаю целоваться и мириться с ним.

Зазвонил телефон отеля, вырывая Иден из размышлений.

Реми нахмурился.

— Вертолет готов? — спросила она.

— Алло? — Посуровев, он протянул ей телефон.

Иден осторожно взяла трубку:

— Алло?

— Почему ты в номере, забронированном на его имя? — резко спросил Мика.

— Ты что, обзванивал отели?

— Он застукал меня, когда я ловила такси, чтобы приехать к тебе, — настойчиво произнесла Квинн.

— Мика, я уже взрослая!

— И поэтому ты скажешь, в каком ты номере, и поговоришь со мной, — сказал ее брат с притворной любезностью. — Или встретимся в вестибюле.

От отчаяния Иден стиснула зубы. Отчасти ей хотелось продолжить разговор с Реми, но при виде его лица у нее замерло сердце.

Реми внимательно наблюдал за ней. Внешне отстраненный и невозмутимый, он буквально вибрировал от напряжения. Она знала, что он многое от нее утаил.

И она понимала: Мика снова обвинит Реми в том, что тот играет на ее чувствах и использует как орудие против него. Она не скроет от брата того, что занималась любовью с Реми.

— Я попрошу персонал впустить вас обоих в номер, — сказала Иден, переговорила с регистратором и повесила трубку. Выдержав загадочный взгляд Реми, прибавила: — Надо убегать отсюда.

Глава 7

Иден положила ключи от машины Квинн на кофейный столик. Потом, паникуя, вытащила из спальни корзину с едой для молодоженов.

Реми взял у нее корзину, хотя не привык убегать с уликами с места занятия любовью по обоюдному согласию. Он не боялся Мику. Но он не хотел, чтобы Иден оставалась с братом наедине и объяснялась с ним.

Реми придержал дверь, пока Иден торопливо обувалась. Белые туфли на шпильках совершенно не сочетались с ее одеждой. Они были украшены блестками и атласной лентой, которая свисала бантом на ее лодыжке. Однако туфли добавляли чувственности ее и без того сногсшибательной фигуре.

Иден установила замок так, чтобы дверь оставалась приоткрытой, когда они уйдут.

— Я напишу Квинн, чтобы они чувствовали себя как дома. — Иден отвернулась от лифта. — Пойдем по лестнице.

Широкая лестница с ковровым покрытием привела их на пустынный многофункциональный этаж. Там был закрытый бар и несколько запертых комнат отдыха. В дальнем конце был лифт, который мог доставить их на парковку.

— Я выпил, — вспомнил Реми, нажимая кнопку на панели лифта. — Ключи от моей машины у регистратора. — Он поставил корзину на пол лифта и достал телефон, чтобы позвонить на стойку регистрации. Он увидел сообщение пилота о том, что ремонт скоро закончится.

— Я скажу Квинн, что еду в Торонто. Пусть Мика приезжает туда, если так хочет со мной увидеться. — Иден отправила подруге сообщение и быстро вышла из лифта. — Эй! — Она помахала рукой женщине, садившейся в хетчбэк. — Вы уезжаете? Не могли бы вы отвезти нас на вертолетную площадку? — Она взглянула на свою сумочку. — Кажется, у меня есть сорок долларов наличными.

— Предложи сотню, — сказал Реми.

Женщина осторожно согласилась. Иден успокоила ее во время короткой поездки, и та рассказала ей, что она работает в сфере общественного питания и у нее двое детей. Ее муж работал на границе США и Канады. Когда она спросила, почему их нужно подвезти, Иден отмахнулась от ее вопроса.

— Долгая история. Возьмите мою визитку. Пожалуйста, обращайтесь, если вам что-то понадобится. В моем распоряжении много ресурсов, а вы меня спасли.

— Ты понимаешь, что она обратится к журналистам, как только поймет, кто ты и что произошло? — спросил Реми. — Мика узнает, что ты уехала со мной. Об этом узнают все.

— СМИ уже штормит, — отрезала Иден. — Я попросила свою ассистентку объявить, что свадьба отменяется. Мне придется подготовить пресс-релиз, чтобы люди Хантера скоординировали свои действия с моей командой.

— Вы вернулись! — воскликнула Андреа, когда они приехали на вертолетную площадку. — А вы изменились. — Она поиграла бровями, глядя на Иден. — Надеюсь, вам понравился номер.

Иден густо покраснела и пробормотала слова благодарности за оказанную помощь.

Реми спросил:

— Как мой вертолет?

— По-моему, его отремонтировали, — серьезно сказала Андреа.

— Хорошо. — Он схватил Иден за руку и потащил за собой на взлетную полосу, не желая слушать домыслы Андреа.

— Все готово, сэр. Мы заправились топливом и можем взлетать, как только получим разрешение диспетчера, — произнес пилот.

Реми кивнул, чтобы тот продолжал предполетную подготовку, и сжал плечо Иден, которая что-то набирала на телефоне.

Она рассеянно посмотрела на него. Вокруг ее рта появились морщинки от напряжения, а под темно-карими глазами были круги.

— Ты собиралась улететь в Грецию прямо со свадьбы? Значит, твой паспорт готов?

— Да. — Она сжала свою сумочку под мышкой. — А что?

— Около твоего дома в Торонто будет полно журналистов. Я отвезу тебя в Монреаль. Мы вылетим оттуда.

Иден округлила глаза от шока:

— Куда?

— На Мартинику.

— Я думала, там сейчас сезон дождей, — упрекнула она его.

— Вот поэтому там никто не помешает.

Она озадаченно моргнула и нахмурилась:

— Я буду там одна или?…

— Вместе со мной. Давай считать это… — Он подбирал слова, чтобы описать то, что между ними происходило. Одержимость? Может быть. Чем дольше Реми оставался с Иден, тем сильнее ее хотел. — Мне надо знать, забеременела ли ты. Если нет, мы вернемся к плану А.

— Так просто! — глухо произнесла она.

— Да. — Он проигнорировал резкий прилив жара к груди.

— Сэр? — Пилот открыл дверь в пассажирский отсек вертолета.

Реми протянул Иден руку.

Иден не знала, то ли трусит, то ли впадает в отчаяние, усевшись на шикарное кожаное сиденье лицом по ходу движения. Ее телефон разрывался от электронных писем и голосовых сообщений, которых старалась не читать, но она почувствовала себя опустошенной, когда Реми перебрался на место второго пилота в кабине.

Он оставил дверцу открытой, но Иден все равно ощущала себя отвергнутой. Реми мог бы сесть напротив нее так, чтобы их колени не соприкасались под столом.

Однако он не хотел быть рядом с ней.

Она согласилась на его предложение вернуться к плану А, хотя ей казалось, что все произошло тысячу часов назад. Она по глупости решила, что успокоится, один раз переспав с Реми. Теперь понимала, что ее тянет к нему еще сильнее.

Вертолет слегка покачивался при взлете, и Иден посмотрела на плечо и наушник Реми, который был виден из-за дверцы. Он дистанцировался от нее и пытался скрыть связь с ней, потому что ему было неловко или стыдно за то, что он переспал с подругой.

Иден так обиделась, что должна была потребовать, чтобы Реми отвез ее домой, где она начнет новую жизнь. Но душой ей хотелось провести с Реми еще несколько дней.

По сути, он правильно делал, скрывая их отношения, какими бы они ни были. Она не готова отвечать на вопросы, которые возникнут, если она вернется домой. Мать не поймет безрассудного желания Иден. Мика воспримет ее действия как предательство.

Конечно, расплата неизбежна, но можно ее отсрочить. А сейчас ей надо подготовить прессрелиз. Вздохнув, Иден снова взяла телефон. Ее команда по связям с общественностью предложила свалить всю вину на Хантера и Амелию. Иден отказалась от такой версии событий. Мог пострадать невинный ребенок. Она не могла подставить мать-одиночку и, честно говоря, не чувствовала себя жертвой.

Посмотрев в иллюминатор, Иден подумала, что почти не злится на Хантера. Сегодняшний день был ужасен, но она больше не чувствовала себя той женщиной, которая совсем недавно носила свадебное платье. Как она могла согласиться выйти замуж за Хантера Уэверли, когда у нее был Реми Сильвен?

Хотя не собиралась замуж за Реми.

Шмыгнув носом, она вжалась в кресло.

Она заблуждалась, считая, что они с Реми родственные души. Но, посмотрев снова на его плечо, испытала почти непреодолимое желание прикоснуться к нему. Не для того, чтобы привлечь его внимание, а чтобы просто потрогать.

Почему ее так неумолимо тянет к нему?

И почему они оба так боятся продолжать отношения? Рассказ Реми об отце Мики немного прояснил ситуацию, но семейная вражда все равно казалась ей глупостью. Она почти пожалела, что не спросила Мику, почему тот до сих пор питает такую антипатию к Реми.

Она связалась с Квинн, отправив ей СМС-сообщение, и спросила, как отреагировал Мика, когда они вошли в пустой номер отеля. Иден подумывала позвонить Квинн по видеосвязи, но не знала, как объяснить подруге, почему бежит из страны с единственным мужчиной, которого никто не одобрит. Лучше заняться пресс-релизом.

Она отправила пресс-релиз своей ассистентке, когда вертолет приземлился. Реми помог ей спуститься по ступенькам на взлетно-посадочную полосу, и они прошли к частному самолету, окрашенному в зеленый, фиолетовый и ярко-синий цвета. Реми махнул рукой, чтобы Иден поднималась по трапу впереди него.

Внутри самолет напоминал эксклюзивный ночной клуб. Низкая мебель, изогнутые ультрасовременные линии. Освещение было приглушенно-золотым, цвета имитировали белый песок и сине-зеленое море. Они прошли мимо обеденного уголка с круговой скамейкой, и Реми указал на кресло напротив большого экрана с приветственным сообщением и кодом от вай-фая.

Реми прошел вперед через овальную дверь, которая мигнула как космический корабль из кинофильма. Иден предположила, что ей опять придется путешествовать в одиночестве. Обидевшись, она повернулась к иллюминатору и посмотрела на закат.

— Мисс Беллами? — Стюард держал перед ней поднос с влажной салфеткой для лица, пригоршней мятных леденцов и стакан воды со льдом. — Я Антуан. Я подам еду, как только мы взлетим, но могу принести вам перед взлетом шампанское или коктейль.

— Безалкогольный коктейль, пожалуйста. — Она взяла салфетку для лица и воду со льдом и приободрилась после того, как вытерла руки и попила.

Реми вернулся, когда Антуан принес ей выпить.

— Я тоже буду коктейль, — сказал он стюарду и оглядел напиток Иден.

Она поняла, что отчужденный взгляд Реми прикован к ней. Она потерла руки и постаралась не краснеть.

— Надо было забрать чемодан у Квинн, — солгала Иден. — Надеюсь, на острове можно купить одежду?

Реми открыл люк под телевизором и взял оттуда свитер с вплетенными в него волнистыми полосами оттенков заката.

— Если он слишком большой, я посмотрю в своей каюте. Моя сестра могла оставить там кое-какую одежду.

Свитер казался огромным, но хранил запах Реми, поэтому Иден с удовольствием закуталась в него.

Заметив, что он переоделся в более легкие брюки и надел мокасины без носков, она спросила:

— Это чартерный или корпоративный самолет?

— Почему ты удивляешься? — Он сел на свое место и установил телефон на подставку. — У меня куча самолетов.

— Я думала, ты пользуешься самолетом время от времени, а не держишь его в гараже как автомобиль.

— Моя сестра иногда берет самолет без спроса, — сухо сказал он. — Остальные члены семьи ждут, когда он освободится. Мой рабочий график намного напряженнее, поэтому я держу самолет наготове.

Антуан принес напиток Реми:

— Пристегнитесь, сэр. Мы взлетаем.

Реми кивнул, и Антуан исчез за дверью.

— Ты говоришь так, словно близок со своей сестрой, — осторожно заметила Иден, желая узнать о нем больше. Как президент «Кан-Кариб эрлайнз», Реми был очень занятым человеком, но с ним можно было связаться. Остальные члены его семьи казались неуловимыми.

— Мы близки. — Он сделал большой глоток и выдохнул: — Она недавно спросила меня, не возьму ли я ее с собой во Францию. На следующей неделе у моих тети и дяди сороковая годовщина свадьбы. Я сказал, что лечу на Мартинику. Она в Нью-Йорке, поэтому ей придется добираться самой. — Он рассеянно постучал по бокалу пальцем.

— Ты поедешь без меня? Если мы не узнаем к тому времени.

— Поживем — увидим. — Он взглянул на нее. — Я думаю, твое имя будет доминировать на сайтах сплетен следующие пару недель.

— Как бы то ни было, я не упомянула тебя в своем пресс-релизе. Ты написал Хантеру? Он знает, что мы?… — Ее сердце екнуло. — Он в курсе, что ты мне помогаешь?

Он поджал губы.

— С этим можно подождать.

Не похоже, чтобы его это волновало. Она отвернулась к иллюминатору, скрывая слезы. Успокоившись, она написала своей команде, что берет краткий отпуск, и поручила им запланировать заседание правления к ее возвращению. Потом она связалась со своей матерью и братом, рассказав им то же самое.

Ее мать ответила:

«Мика сказал, что ты уехала с Реми Сильвеном. Ты дома?»

«Нет. Он помог мне убежать от папарацци и отвез в Монреаль. Сейчас я лечу на Карибы».

«Куда именно? Я встречусь с тобой».

Иден прикусила губу, не желая говорить матери, что она с Реми. Люсиль ее не поддержит, она в этом уверена. Когда Иден вернулась из Парижа пять лет назад, поверив, что Реми использовал ее, мать подробно расспросила ее обо всем. Тогда Иден решила, что та просто беспокоится за нее, как мать, но теперь призадумалась.

— Забудь об этом, — настаивала Люсиль, прежде чем у нее состоялся долгий разговор с Микой за закрытой дверью.

Люсиль разволновалась, когда Иден сообщила, что Реми будет шафером Хантера.

— Что он тебе сказал?

— Он притворился, что мы незнакомы.

— Тогда сделай то же самое, — твердо сказала Люсиль. — Не трогай проблему, если проблема не трогает тебя.

Иден хотелось узнать у матери подробности того, что могло произойти между отцами Реми и Мики, но Люсиль редко говорила о своем первом муже. Иден сомневалась, что мать ей что-нибудь расскажет, поэтому не стоило вспоминать старые обиды.

Иден написала:

«Мне надо побыть одной и решить проблемы в компании».

Мать ответила:

«Я уверена, ты что-нибудь придумаешь. Сообщи, когда приземлишься».

Иден убрала телефон, думая, что ее мать слишком доверчивая.

Глава 8

Иден проснулась от грозы и вспышки молнии и села, прерывисто дыша. У нее закружилась голова и быстро забилось сердце, и она поначалу не могла понять, где находится. Она медленно осмотрела мебель, освещенную тусклым светом ночника, который оставила включенным в соседней ванной.

Мартиника.

Реми.

Иден закрыла глаза, чувствуя себя опозоренной из-за того, что уехала с ним. Она знала, что лежит в кровати одна. Конечно, она не предполагала, что Реми будет ночевать с ней в одной комнате, но все равно почувствовала себя ужасно одинокой.

По крайней мере, во время полета постоянное присутствие Реми помогало ей немного успокоиться. Сидя в креслах, они ели слоеные пирожные со шпинатом и артишоками, рис и цыпленка тандури. Потом подошли к обеденному столу, где подали основное блюдо: жареного лобстера со взбитым пастернаком, кресс-салат и легкий клубничный мусс.

После этого они посмотрели какой-то боевик, затем Иден задремала, и самолет начал снижаться. Дождь закончился, в иллюминатор были видны сверкающие огни Фор-де-Франс.

— Когда приезжаешь куда-то ночью, кажется, что попадаешь в сказку, — мечтательно сказала она, когда люк открылся и свежий ветерок подул на ее лицо. — Это как рождественский подарок в упаковке. Нельзя понять, что внутри, и нужно подождать, чтобы узнать.

— Как поэтично! Ты романтик?

Поскольку ее не впервые упрекнули в романтизме, она уклонилась от ответа и произнесла:

— Я никогда не была на Карибах.

— Здесь есть несколько ночных клубов, но в целом на острове очень непринужденная атмосфера. — Реми подвел ее к винно-красному кабриолету, который ждал их на взлетной полосе.

Она села в машину.

— Я была во Флориде в парках развлечений, и Мика возил меня в Европу два или три раза в год. Я видела средиземноморские пляжи, но большую часть отпуска я проводила с семьей в Канаде. Чаще всего я жила в кемпинге в Скалистых горах, а не в тропических отелях. Я жажду солнца и песка.

— Песок я тебе обещаю, даже в тех местах, где он не нужен, — сухо сказал Реми, выезжая на шоссе. — Солнце будет периодически.

Он быстро ехал вглубь страны по дороге, которая поднималась и вилась в густой тропический лес, а потом спускалась к темному океану и угольно-черным облакам на горизонте.

Иден не поняла, как задремала. В какой-то момент она услышала, как Реми спрашивает, спит ли она.

Машина остановилась, а щека Иден горела от его легкого прикосновения.

— Хочешь, я тебя отнесу?

Конечно, ей хотелось, чтобы ее нянчили, гладили и говорили, что все будет хорошо.

— Не говори глупостей. — Она вошла на виллу с ярко-оранжевыми ставнями на фоне желтых стен с закругленной верандой.

Сейчас Иден слушала раскаты грома и равномерный стук дождя по крыше. Ей захотелось пить, поэтому она встала и завязала саронг, в котором ложилась спать.

Она была в комнате сестры Реми. Он сказал Иден, чтобы она брала все, что нужно. Его сестра была модельером, и почти вся одежда выглядела как ее собственное творение. Наряды казались слишком хорошо сшитыми, поэтому Иден ограничилась саронгом и шелковым пижамным чепчиком.

Увидев приглушенный свет, она пошла в гостиную. Вилла оказалась не такой экстравагантной, как самолет. Здание напоминало очаровательное бунгало или фермерский дом Грэмми Беллами с уютным декором. Проходя по гостиной, Иден толкнула кресло-качалку из ротанга, взяла манго из вазы на обеденном столе и понюхала его.

Подойдя к столу, стала рассматривать фотографии в рамочках на стене.

На одном фото был Реми лет пяти, смуглый, в клетчатой рубашке. Он широко улыбался и держал на руках младенца. Как Иден догадалась, это была его сестра. Родители Реми оказались симпатичными молодыми специалистами, в двубортных костюмах с толстыми подплечниками. Они с нежностью смотрели на своих детей. Другие родственники на устаревших фотографиях были в модной одежде прошлых десятилетий. На одной красиво оформленной, раскрашенной вручную фотографии была мрачная пара в одежде начала 1900-х годов.

— Тебе что-то нужно?

Ее сердце замерло, когда она повернулась и застенчиво поправила чепчик для сна.

На Реми были только шорты с кулиской, низко сидящие на бедрах. Иден сглотнула и скрестила руки на груди, мгновенно осознав, что под тонким саронгом у нее ничего нет.

— Стакан воды. — Она застенчиво повела плечом, так как между ней и раковиной стояла Г-образная стойка. — Я засмотрелась на фотографии. Это родительский дом?

— Бабушка и дедушка моего отца построили этот дом и вырастили здесь своих детей. — Реми прошел на кухню, где над плитой горела лампа, и открыл шкаф слева. — Мы реконструировали его внутри десять лет назад, но по закону нам не разрешили сильно менять фасад. Только мы с сестрой сюда приезжаем. Будешь воду из-под крана? Или тебе налить из бутылки?

— Из-под крана. — Иден взяла стакан, в который он налил воды. — Ты часто здесь бываешь?

— Как получится, учитывая размеры компании «Кан-Кариб эрлайнз», мои многочисленные обязанности и семейные дела. Родня моего отца живет здесь, поэтому я стараюсь навещать их несколько раз в год. У меня и моей тети работает одна экономка. Она узнает, что я здесь, и будет ждать встречи со мной.

Последняя фраза прозвучала как предупреждение.

— Экономка скажет ей, что ты не один?

Реми прислонился бедром к столу и скрестил руки на голой груди, привлекая внимание к своим бицепсам и плечам. Иден испытала почти непреодолимое желание поцеловать его.

— Наверное. А поскольку я раньше не привозил сюда женщин, она сделает определенные выводы.

Иден постаралась сглотнуть, потому что у нее внезапно пересохло в горле. «Не думай, что ты какая-то особенная, — предупредила она себя. — Реми привез тебя сюда только из соображений безопасности».

— Что ты скажешь, если она узнает?

— Понятия не имею. — Он скривил губы.

Еще одна вспышка молнии — Иден вздрогнула. Гром был такой силы, словно по крыше проехало несколько фур.

Она с тревогой посмотрела на мерцающий свет.

— Можно объяснить, что ты помогаешь мне избавиться от проблем с рекламой, — произнесла она, и у нее сдавило горло.

— Конечно, — протянул он. — Я попробую.

— Твоя тетя купится на это? Ведь мы с тобой не будем продолжать…

Если честно, Иден определенно хотела продолжать их отношения. Желание колотило ее, как ветер снаружи, порывистый и сильный.

Внезапно отключился свет, а дождь усилился. Она моргнула и округлила глаза, но абсолютно ничего не увидела.

— Я оставила телефон в спальне. — Она попыталась поставить стакан на стол, и ее пальцы наткнулись на теплый мускулистый живот Реми.

Он взял ее за руку и крепко держал.

— Мой телефон тоже в моей комнате, — напряженно сказал он.

Реми прошел мимо Иден, но она схватила его за руку и зашаркала ногами следом за ним мимо мебели в холл. Она провела свободной рукой по стене, когда они прошли в первую комнату. Похоже, это был кабинет.

Он остановился и слегка сжал ее руку:

— Ты доберешься отсюда до кровати?

Иден чувствовала тепло его тела и старалась понять, злится ли он.

— Я кажусь себе астронавтом в открытом космосе, — произнесла она, нащупывая рукой пустоту.

— У нас есть кислород.

И все же Иден почти задыхалась. Вымышленный космический вакуум олицетворял ее будущее — бесформенное, пустое и безжизненное.

— Я возьму свой телефон и посвечу им, — сказал Реми.

Он не успел сделать и шагу, потому что Иден прижалась к нему и обвила руками его торс. Она уткнулась лицом в его твердую грудь и потерлась о нее щекой.

— Иден… — с трудом выдавил он.

— Прости. — Ее подбородок коснулся его твердого соска, когда она попыталась отстраниться.

Реми обнял ее:

— Я не могу снова рисковать.

— Я знаю. Я просто хотела тебя почувствовать.

— Почувствуй, — гортанно произнес он, провел руками по своей груди, обхватил лицо Иден твердой ладонью и жадно поцеловал ее в губы.

Она простонала от удовольствия, чувствуя, как ее собственное желание эхом отзывается в его горячем и всепоглощающем поцелуе.

Реми казался себе вором, целуясь с Иден в кромешной тьме. Они наугад прикасались друг к другу пальцами и губами.

— Пошли в кровать, — настаивала она.

Реми отпрянул от нее и убрал ее руки со своей шеи. Иден всхлипнула, чувствуя себя брошенной, а потом поняла, что он опустился на колени. Ее спина упиралась в дверной проем. Реми быстро снял с нее тонкий саронг и стал покрывать поцелуями ее живот и бедра. Задыхаясь от резкого наслаждения, она вцепилась руками ему в плечи, задвигалась в такт его ласкам и громко застонала.

Поднявшись, Реми подхватил Иден на руки, отнес к кровати и усадил на смятое одеяло. Она провела руками по его груди, когда он опустился на нее.

Внезапно он отстранился от нее.

— Спи! Увидимся утром, — прохрипел он, будоража ее нервы.

— Реми. — Иден вдохнула, чувствуя себя преданной, и приподнялась на локте. Потом услышала, как за ним закрылась дверь.

Сжав дрожащие ноги, она перевернулась на бок, обняла подушку, уткнулась в нее лицом и расплакалась.

Реми проснулся с тяжелой головой и пересохшим горлом. Он убеждал себя не рисковать, но его попытка утолить свое желание к Иден только усилила его потребность. Он хотел ее больше, чем когда-либо.

Он встал под холодный душ и выругался. Одевшись, пошел выпить кофе на кухню.

За открытыми дверями веранды солнце ярко освещало густые тропические цветы вокруг беседки. Остальная часть заднего двора была покрыта песком и усажена миндальными деревьями, а под их тенистыми ветвями проложена дощатая дорожка на пляж.

Иден стояла у открытых деревянных ворот лицом к океану. Она сменила вчерашний чепчик на желто-синий головной убор и надела футболку его сестры и свободные шорты.

Реми услышал шум и понял, что стонет. Достаточно просто взглянуть на Иден, и он изнемогает от желания. Вчера он отказался от близости с ней, но иначе было нельзя. Каким-то образом ему удалось отказаться от безрассудного шанса, хотя вожделение вернулось с удвоенной силой.

Не надо обвинять Иден в том, что та первая потянулась к нему. Он знал, что она многое пережила. Их отношения не должны были зайти так далеко. Он не понимал, как сумел уйти от нее прошлой ночью, услышав ее шокированный вздох. Она обиделась на него.

Реми налил себе кофе и пошел к Иден.

— Думаешь начать день с плавания? — спросил он, подойдя к ней сзади.

Она напряглась и отпила кофе, который держала в руках, не сводя глаз с океана.

— Может быть, позже, когда потеплеет, — тихо и напряженно сказала она.

— Ответ истинной канадки. — Он поставил свою чашку и быстро прошел мимо Иден по усеянному водорослями берегу прямо в прибой.

Вода здесь всегда была теплой и шелковистой. Нырнув в волну, он постарался смыть с себя все беды и проблемы. Однако вскоре та, что олицетворяла собой его беды и проблемы, осторожно вошла в воду следом за ним.

— Тепло! — Она удивленно улыбнулась, поражая Реми, и опустилась в воду по плечи. Ее голова качнулась, когда накатила волна.

Они плыли минут двадцать, потом выбрались на берег. Футболка свисала с ее плеч и прижималась к груди. Она поправила футболку, чтобы бюстгальтер не был так заметен, но Реми уже увидел все, что хотел.

— Игуана. — Он указал на пляж.

— Да ладно! — Она подошла ближе к коряге, где сидела коричневато-серая ящерица. На их стопы накатывали пенистые волны. — Они кусаются?

— Не знаю. Я никогда их не дразнил.

Игуана пронеслась по берегу в кусты, оставив — на песке только влажные следы.

— Жаль, что они ее не видели. — Она посмотрела на детей, которые шли на пляж со своим отцом. — Ты провел здесь детство? Купался перед завтраком и наблюдал за ящерицами?

— Я прилетал сюда зимой. Я даже не знаю, что такое снежное Рождество.

— Везунчик. — Она вдруг разволновалась.

— Можно вопрос?

— Давай. — Она настороженно посмотрела на него.

— Почему ты хотела выйти за Хантера, если не любила его?

— Ой. — Она наклонилась и подняла у себя под ногами разбитую ракушку. — Много причин, и все очень практичные. Импульсивность никогда не приносила мне пользы. Что хорошего в том, чтобы познакомиться с мужчиной в ночном клубе? — Она пренебрежительно подняла бровь. — Что хорошего в том, чтобы разок с ним переспать?

Сердце Реми дрогнуло. Он не смотрел на Иден, но знал, что и она не смотрит на него. Вчера он едва не переспал с ней еще «разок». Странно, но он не сожалел об этом.

— Импульсивность довела мою мать до неприятностей, — насмешливо прибавила она. — Сказка стара как мир, верно?

— Поэтому она вышла замуж за Гулда? Она была беременна Микой?

— Да. Она была девушкой из прерий из маленького городка и путешествовала по Европе с другом. Она по уши влюбилась в него и забеременела. Она испытала облегчение, когда он согласился жениться на ней, но быстро пожалела об этом.

— Он бил ее? — почти с уверенностью спросил Реми.

— Вряд ли. — Иден нахмурилась. — Она не говорит о нем. По-моему, он разрушил ее самооценку. Мама родилась в семье, где не было много денег, обучения в частных школах и аристократического происхождения. Родители Гулда думали, что она охотится за его деньгами. Они настаивали на том, чтобы ребенком занималась няня, а Кельвин использовал это против нее, когда она ушла от него, заявив, что та никогда не занималась Микой.

Кельвин Гулд был монстром.

— Когда она ушла? — Реми был почти уверен, что знает, но ему была интересна версия Иден.

— После того, как он изменил ей. Брачный контракт был составлен в его пользу. — Она провела большим пальцем по гладкой внутренней стороне ракушки. — Она подписала контракт, поверив ему на слово. Она не имела права ни на что и в любом случае не нуждалась в его деньгах. Она хотела перевезти Мику в Канаду, хотя своих денег у нее не было. Она не могла оплатить услуги адвоката. Ей приходилось работать за минимальную зарплату, потому что у нее не было профессии. Кельвин заявил, что она не сможет вырастить Мику, как положено, и оставил его в Австрии со своими родителями. Он угрожал ей, поэтому мама согласилась на то, чтобы Мика приезжал к ней несколько раз в год, когда Кельвин соизволит его отпустить. Однажды ее босс увидел, как она плачет по этому поводу. Он купил ей кофе, а через несколько дней прибавил зарплату.

— Твой отец? — догадался Реми.

— Да. — Иден нежно улыбнулась. — Они плохо знали друг друга, когда он сделал ей предложение. Поначалу мама была не в восторге, поскольку ее первый брак уже развалился, но папа видел, как она отчаянно хочет, чтобы Мика жил с ней. Он полюбил ее с первого взгляда.

Голос Иден дрогнул, и Реми затаил дыхание. Наверное, на нее просто повлияли воспоминания об отце. Реми не верил в любовь с первого взгляда, не говоря уже о том, что она передается по наследству.

— Папа был очень прагматичным и благоразумным. Он хотел создать семью и сказал, что, если моя мать выйдет замуж за уважаемого и богатого человека вроде него, у нее будет больше шансов влиять на Кельвина. Она стала чаще видеться с Микой, и в итоге он какое-то время жил с нами. В любом случае они очень сильно любили друг друга. И я поверила, что у меня тоже будет такой крепкий и здоровый брак, если я встречу подходящего мужчину.

Она действительно хочет того, чего не существует? Реми понимал, что плохо знает Иден, но она была энергичной и чудаковатой и порывисто прыгнула в его машину. Она прилетела с ним на остров всего через сутки после того, как должна была выйти замуж за другого мужчину. И теперь может быть от него беременна.

Иден поразила его тем, что следовала зову сердца. Реми не сомневался, что она предпочла бы выйти замуж по любви.

— Привет! — тепло сказала она по-французски.

Они подошли к детям, которые переворачивали камень.

— Что вы нашли? Морская звезда? О, крабик! — восхищенно произнесла Иден.

Дети повели ее дальше на пляж, чтобы показать другие маленькие чудеса.

Их отец остался с Реми, спрашивая, можно ли отпускать детей плавать и есть ли тут опасные течения. Реми ответил, что здесь безопасно, и посоветовал ему места для сноркелинга и прогулок всей семьей.

Он рассеянно следил за Иден и детьми, когда они наклонились, чтобы осмотреть лужу с водой. Иден улыбалась, когда выпрямилась, но выражение ее лица вдруг стало удивленным. Она покачнулась.

— Иден! — Реми рванул в ее сторону.

Она вытянула руку, чтобы сохранить равновесие, и безвольно упала на песок.

Дети смотрели на нее широко раскрытыми глазами, когда Реми опустился на колени рядом с ней. Он перевернул ее на спину. Она была без сознания. По крайней мере, она дышала.

— Что случилось? Ее кто-то укусил? — спросил отец детей.

Дети испуганно замотали головой.

— Бегите к тому дому с красными воротами, — приказал Реми. — Скажите Селесте, что ее зовет Реми.

Оставалось надеяться, что Селеста не в церкви.

Он коснулся щеки Иден тыльной стороной пальцев. Наверное, она перегрелась. Хотя все еще довольно прохладно.

Реми осмотрел ее руки и ноги, отыскивая укусы или царапины. Он вспоминал, что они съели. Иден не завтракала. Может, у нее упал сахар в крови? Она диабетик?

Жаль, что он ничего о ней не знает.

— Иден! — Он сжал ее плечо. — Очнись!

Глава 9

— Реми!

Иден услышала, как кто-то зовет его по имени, но была сбита с толку, чтобы понять, кто это мог быть. Ей показалось, что она лежит на теплой, но не слишком удобной кровати.

Она открыла глаза, и в них ударил яркий солнечный свет. Сколько людей она увидела: три, четыре, Реми и дети?

— Нет, — простонала она, вспоминая. — Я упала в обморок?

— Да. Нет. Не двигайся! — Тяжелая рука Реми сжала ее плечо, заставляя остаться на песке. — Это моя тетя Селеста. Она врач. Это Иден, тетя.

Иден посмотрела против солнца и увидела пышногрудую женщину за шестьдесят, одетую в желтое платье и платок из Мадраса. Она опустилась на одно колено рядом с Иден.

— Привет, Иден! Давай я проверю твой пульс. — Я в порядке, — настаивала Иден. — Пожалуйста, не тревожьтесь.

— Я уже на пенсии. — Селеста взяла ее за запястье. — И я слишком стара, чтобы носиться по пляжу, так что мне надо передохнуть. — Она сделала медленный вдох, взмахивая свободной рукой и побуждая Иден дышать вместе с ней.

Они сделали три или четыре вдоха вместе, затем Селеста отпустила запястье Иден.

— Пульс немного слабый.

— Все хорошо, честное слово, — твердила Иден.

— Ты беременна?

— Нет.

— Возможно, — мрачно уточнил Реми.

Взгляд Селесты на Реми выражал тысячу вопросов, эмоций и явное неодобрение, но ее голос оставался обнадеживающим.

— Ты чем-нибудь болеешь, Иден?

— Низкое кровяное давление. — Иден поморщилась от смущения. — Мне бывает плохо в жару или если я встаю слишком быстро. Я принимаю солевые таблетки, но… — Она рискнула взглянуть на Реми. — Я не принимала их на прошлой неделе, чтобы выгнать лишнюю воду из организма.

Реми фыркнул от отвращения и вскочил, выглядя так, словно собирался отчитывать ее.

— Тебе нужно принять таблетки, — сказала Селеста.

— У меня дома есть. — Реми помог Иден и Селесте встать. — Спасибо, что пришла, тетя. Мы тебя не задерживаем. — Он поцеловал ее в щеку.

— Жду вас на ужин. Я приготовлю его, когда вернусь из церкви. — Ее строгий взгляд на Реми говорил о том, что ему самому не помешало бы воцерковиться.

— Мы придем, — пообещал он, но Иден почувствовала, как он напрягся. Она не знала: то ли он потрясен ее обмороком, то ли сожалеет о том, что проговорился своей тетке.

— Со мной все хорошо, — с улыбкой успокоила детей Иден. — Может быть, увидимся здесь завтра.

— Она кому-нибудь расскажет? — спросила Иден, когда они вернулись к нему домой и Реми размешивал таблетки в стакане воды.

— Она не сплетница, но у нее будут вопросы. — Он протянул Иден стакан с шипучей жидкостью и начал деловито готовить завтрак, раскладывая рыбные котлеты, оставленные экономкой, на сковороде и нарезая манго, которое разложил по тарелкам с йогуртом и мюсли.

Иден уселась за обеденный стол, чтобы тайком наблюдать за Реми.

— Что ты ей скажешь? — спросила она.

— Главное, что скажет мне она, — насмешливо произнес он. — Она старшая сестра моего отца, истинный матриарх в семье, и у нее старомодные взгляды на жизнь. Она католичка и считает себя обязанной следить за тем, чтобы я жил правильно. Она скучает по моему отцу и хочет видеть его отражение в следующем поколении. То есть мне надо жениться и нарожать маленьких Сильвенов.

Иден подумала, что он не хочет детей от нее. Вчера он заявил, что не может рисковать. Он не хотел повышать вероятность ее беременности.

На несколько минут на пляже она почти забыла о том, что между ними произошло, и наслаждалась утром и окружающим миром. Теперь она вспоминала то, что казалось почти сном.

— Можно я возьму твою машину после завтрака? Мне нужно кое-что купить. — Ей не терпелось выбраться из дома.

— Солевые таблетки? — спросил он.

— И одежду. Может быть, ноутбук, чтобы я могла работать. Надо сходить в салон красоты.

— Моя сестра владеет местным салоном красоты. Я позвоню, чтобы тебя записали. И я отвезу тебя в бутики, которые она рекомендует. Посоветую модель ноутбука. Я постараюсь подобрать его, пока ты делаешь прическу.

Отлично. Они проведут вместе еще больше времени.

— Осторожнее! — строго сказал он, когда она начала вставать.

— По правде говоря, ты зря волнуешься. Я уже не раз теряла сознание и до сих пор живу насыщенной и полноценной жизнью.

Она первой прервала их состязание в гляделки, заметив при дневном свете, что на стене с фотографиями торчит пустой крючок. Странно.

Жужжание телефона Реми и его циничное фырканье отвлекли ее от расспросов об этом.

— В чем дело? — спросила она.

— Хантер спрашивает, хочу ли я по-прежнему быть его шафером.

— Он женится на Амелии?

— Завтра.

— Ух ты! — Она не была шокирована, а просто удивилась, как быстро все происходит.

— Ты расстроена?

— Нет. — Заметив, что он смотрит на нее с сомнением, она собрала остатки гордости и решила рассказать ему все остальное. — У меня была еще одна причина выйти за него замуж. В «Беллами хоум энд гарден» серьезные проблемы, и Хантер знал об этом, — быстро сказала она, и Реми резко поднял брови. — Мы говорили об этом, когда начали встречаться. Мы с ним решили расширить его сетевые технологии с использованием нашего магазина, таково было условие нашего брачного контракта. Хантер планировал вложить в нашу компанию много денег. Я была не против разделить с ним собственность, когда у нас появятся дети. Теперь он просто мой деловой партнер, и мне жаль, что он так сильно влияет на мою компанию. — Она взболтала остатки таблетки в воде и выпила раствор. — Это произойдет в любом случае, если я не придумаю другой вариант.

— Почему твой брат не выручил тебя?

— Мама не разрешает ему! Она против того, чтобы брать деньги Кельвина, хотя он мертв. — Она потерла ноготь, на котором сошел лак. — И я не пойду против нее.

— Ты просишь моей помощи? — Он принес блюда к столу.

— С чего ты взял? Я даю тебе шанс объяснить твоей тете, почему мы не можем пожениться. Я почти банкрот.

— А если ты беременна?

— Я не подозревала, что презерватив порвется, Реми.

— Я знаю, — спокойно сказал он и сел за стол. — Я просто хочу понять, что может случиться, если ты забеременела.

— Выйти замуж ради денег у меня не получилось, — с горечью заметила она.

— Как президент «Кан-Кариб эрлайнз» я обязан оценивать все возможности, которые у меня появляются. Хантер — сообразительный бизнесмен, он не стал бы привязывать себя к тонущему кораблю. Должны быть и другие преимущества, помимо имени Беллами, для восстановления репутации «Вейва». — Он уставился на ее плечи и шею. — Кроме очевидных.

Ей стало не по себе.

— Ты можешь прислать мне ваш брачный контракт? — спросил он.

— Что ты замышляешь? Туристические агентства в магазинах, где можно забронировать каникулы в тропиках? По-моему, это утопия, особенно на западе страны. Проще всего добраться до Гавайев, а отдыхать в Мексике намного выгоднее. Кроме того, наш бренд ассоциируется с отдыхом на природе и занятиями спортом на открытом воздухе.

— Экономика Мартиники зависит от туризма. Новый рынок сбыта через надежную франшизу в Канаде расширит экспортный сектор.

Она подперла подбородок рукой:

— Мой отец всегда разыгрывал канадскую карту. Поэтому мы отличались от крупных сетей с низкими ценами. Сейчас все настолько глобально, что трудно работать по-прежнему. Какие продукты мы будем перевозить?

Он посмотрел в потолок:

— Например, специи, гамаки, растения. Если человек не может попасть в тропики зимой, он принесет атмосферу тропиков в свой дом с помощью орхидей или гибискусов.

Она кивнула:

— Но неужели ты вложишь кучу денег в мою компанию?

Он замер, потом откусил рыбный пирог.

— Если ты вынашиваешь моего ребенка? Несомненно.

Реми мог бы оставить Иден в аптеке, но он задержался, чтобы убедиться, что там есть все необходимое для повышения кровяного давления. Поняв, что она больше не упадет в обморок, он ушел. Салон красоты располагался рядом с аптекой, а ему пришлось ехать через весь остров в компьютерный магазин.

Реми размышлял всю дорогу.

Он обрадовался тому, что наконец узнал, почему Иден и Хантер зашли так далеко, но в то же время рассердился. Ему не нравилось, что Хантер втянул Иден в брак по расчету, чтобы спасти ее бизнес, а потом бросил в беде. Еще сильнее Реми раздражало то, что Иден ему небезразлична. Он не обязан решать ее романтические или деловые проблемы.

С другой стороны, если они зачали ребенка, следует приготовиться. Ожидая, пока ему подготовят ноутбук, он отправил несколько сообщений, попросив изучить возможности сотрудничества с «Беллами хоум энд гарден», и отправил адвокатам копию брачного контракта, которую ему прислала Иден.

Свадьба. Он уже знал, что именно это предложит тетя Селеста. И ожидал от себя более достойного поведения. Тем не менее он уже занимался любовью с Иден, хотя эта женщина была для него под запретом. Кроме того, у нее куча ожиданий, которые он не сможет выполнить.

Иден для него опасна. Она годами крутилась у него в голове, а рядом с ней он отказывался от своих принципов. Если она не беременна, он точно не сможет на ней жениться.

Он размышлял о ней, о самообладании и о том, что делает мужчину мужчиной, заходя в пекарню рядом с салоном красоты, а затем положил покупки на заднее сиденье открытого кабриолета.

Реми вдруг заметил женщину, идущую к нему и размахивающую пакетами с покупками. Широкая юбка ее простого голубого платья заканчивалась на середине икры, спереди до самого низа проходил ряд пуговиц. Ее губы были покрыты мерцающим розовым блеском, а глаза скрывались за солнцезащитными очками «кошачий глаз», волосы заплетены в косы до плеч.

Его так скрутило от желания, что он едва не простонал.

— Я вовремя. — Иден поставила сумки в багажник. — Мне хотелось бы что-нибудь купить для твоей тети.

— Купим по дороге. — Он указал на заднее сиденье.

— Merci, — произнесла она и отбросила косы на спину. — Мне нравится, что здесь все говорят по-французски. С креольским наречием. Я слушала разговоры в салоне красоты, но ничего не поняла. Мне бы хотелось выучить их наречие. Думаю, мне тут понравится.

Она излучала такое счастье, что ему не терпелось попробовать его на вкус. Хотелось обхватить ее лицо ладонью, прижать рот к ее губам и выпить ее игристое блаженство. Он желал зацеловать ее до беспамятства прямо посреди улицы.

Он подошел, чтобы открыть ей дверцу:

— Надо вернуться домой и распаковать твой ноутбук. Придется установить кучу обновлений.

Ее веселость немного угасла, но она кивнула и уселась на свое место.

— Дельный совет.

Да, Реми привык мыслить практически. Жаль только, что он не умеет вовремя быть рациональным.

— Могу я вам помочь? — предложила Иден, когда они приехали и увидели, что Селеста готовит на уличной плите.

— Нет, лучше присядь. Я всю жизнь делаю это фрикасе. — Селеста махнула рукой на внутренний дворик, где были стол с четырьмя стульями и кресло-качалка. Она переоделась в более повседневное свободное платье и надела легкий головной убор в виде тюрбана.

— Попросила бы экономку приготовить еду, — напомнил ей Реми, поцеловав в щеку. Он отпрянул, когда тетка шлепнула его по губам деревянной ложкой.

— Флоре-Алин готовит для друзей, а я для семьи. Достань салат из холодильника! Подожди! — Она посмотрела на коробки, которые он держал в руках. — Что ты мне принес?

— Макаруны.

— Вот за что я тебя люблю. Отнеси их в дом, иначе я слопаю их прямо сейчас. Расскажи о себе, Иден. — Она широко ей улыбнулась.

Иден ухватилась за возможность убедить Селесту, что они с Реми просто друзья. Она представила ей сокращенную версию своей свадебной катастрофы, разыграв драму прибытия Амелии с ребенком.

— Как вы понимаете, мой жених исчез очень бесцеремонно.

Селеста усмехнулась, оценив каламбур, но покачала головой:

— Это было вчера?

— Да. — Иден казалось, что это было целую жизнь назад.

Появился Реми со стаканом воды и таблеткой для Иден. Она послушно отпила раствор.

— Реми любезно спас меня от худшей огласки, когда привез сюда.

— А ты известная персона? — Селеста уставилась на нее.

— Не совсем. Мой дед делал несколько радиопостановок, поэтому фамилия Беллами известна в радиовещательных кругах. Много лет назад он пригласил мою маму на благотворительное шоу с советами по садоводству. Она до сих пор этим занимается, но это больше реклама семейной сети магазинов товаров для дома и сада. Недавно я унаследовала компанию. Знаменитой персоной был мой жених Хантер Уэверли, он друг Реми.

— Ты выходила замуж за Хантера Уэверли? — Голос Селесты повысился на несколько октав, и она посмотрела на Реми. — Он отец твоего?… — Она обвела ложкой живот.

— Нет, — одновременно сказали Иден и Реми.

— Сложно объяснять, — прибавил Реми.

— Держу пари.

Иден поджала губы, не сводя глаз с брусчатки под ногами Селесты. Тетка Реми вернулась к своим кастрюлям, и вскоре все было готово. Разговор переключился на более легкие темы, пока они наслаждались вкусным фрикасе из морепродуктов с рисом и острыми шариками авокадо.

После Иден извинилась и отправилась в туалет. Через открытое окно она слышала бормотание Реми и Селесты, которые общались по-креольски. Выйдя в коридор, она увидела на стене семейные фотографии. Иден не понимала, почему такие вещи так завораживали ее, но обожала рассматривать снимки. Наверное, все потому, что у ее бабушек была куча фотографий.

Фото рассказывали интересные истории о моде и прическах, садах и домах. Больше всего Иден любила запечатленные во времени эмоции. Нескрываемая любовь между братьями и сестрами на пляже. Ребенок, искренне улыбающийся фотографу сомкнутыми губами, чтобы не было видно выпавших зубов.

— Иден?

— О, прости. Я снова увлеклась. Ты так похож на своего отца и его братьев! А девушки похожи на твою тетю. Но твоя сестра похожа на твою мать. Они обе такие хорошенькие.

Внезапно у Иден возникло странное ощущение. Она видела в Интернете фото Ясмин с Реми. На всех фотографиях она была взрослой, рослой и фигуристой, в шикарной одежде, с косой, ярко подведенными глазами и густыми ресницами, голубыми или сиреневыми губами. Она была артистичной и экспансивной.

Ясмин унаследовала цвет кожи матери — светлее, чем у Реми и его отца. Но, глядя на девяти- или десятилетнюю девочку, Иден увидела другое, такое же, только постаревшее лицо европейца. Внезапно она представила Ясмин со щетиной на подбородке, густыми бровями и выпирающим кадыком.

Ахнув, Иден прислонилась к противоположной стене, опасаясь, что снова потеряет сознание, но по совершенно другой причине.

— Иден!

Голос Реми донесся с другой стороны Вселенной, но он был таким тихим, словно звучал в ее голове. Он понял, что она обо всем догадалась.

Ее начало трясти.

— Мика знает?

Реми так напрягся, что мог бы выпрыгнуть из собственной кожи. Он резко мотнул головой, отрицая. Его тело оставалось неподвижным, словно он увидел ядовитую змею, готовую на него наброситься.

— Никто не знает, — прохрипел он. — И Ясмин тоже.

Иден попыталась спросить, почему нет, но неприглядная правда обрушилась на нее как опасный метеор.

Глава 10

— Иден нездоровится, — сказал Реми своей тетке.

Тетя Селеста была не только врачом, но и проницательной женщиной, поэтому сразу поняла, что случилась катастрофа.

— Отвези ее домой, чтобы она отдохнула, — тихо произнесла тетя.

Реми так и сделал, а оказавшись в доме, пошел за Иден в гостиную, где она, как зомби, плюхнулась на диван. Ему не сиделось на месте, он чувствовал, как она следит за ним взглядом.

— Как это случилось? — спросила она, и ее голос сорвался.

Реми начал говорить, не раздумывая:

— После моей ссоры с Микой мои родители беспокоились, что Гулд снова начнет их донимать и испортит им жизнь в Канаде. Именно тогда мой отец рассказал мне первую часть всей истории. Он настаивал на том, что их ограбили, и велел мне больше не спорить с Микой.

В следующий раз, когда у нас была игра с этой школой, Мики уже не было в команде. Я почти забыл обо всем этом. Прошло несколько лет, потом Ясмин заболела. Оказалось, у нее заболевание крови, с которым она с тех пор научилась справляться, но в то время у нее подозревали лейкемию. Тогда мне было около четырнадцати лет, и я выяснил, что такое трансплантация костного мозга. Я сказал, что хочу стать ее донором, но моя мать отмахнулась от меня. — Он потер пальцами переносицу, все еще обиженный ее отказом.

Для моих родителей настали тяжелые времена. Моя мать хотела, чтобы сестра выздоровела, но я слышал ее споры с моим отцом. Она говорила: «А вдруг нам придется просить его? Что будет, если он заберет ее у нас?»

Иден вздохнула, слушая.

— Да. Это был их самый большой страх с самого начала. Я загнал отца в угол, и он во всем сознался, испугавшись, что ему придется ползти к Кельвину Гулду, чтобы тот спас жизнь своей дочери. Он боялся, что Гулд позволит Ясмин умереть и назло не поможет ей. Я поклялся хранить тайну. Потом Ясмин вышла из больницы, а я продолжал молчать ради своего отца. Я даже маме не говорил, что обо всем знаю.

Он потер рукой грудь, чтобы избавиться от тяжести на душе.

— Это был не роман? — грустно спросила Иден. — Твоя мать обращалась в полицию?

— Нет. Она даже не сразу сказала моему отцу. Он работал в Нидерландах по престижному контракту. Он был на седьмом небе от счастья, когда вернулся домой. Незадолго до этого мать получила большой исследовательский грант. Отец заметил, что она изменилась, но она нашла оправдания. Позже рассказала ему, что пыталась притвориться, будто ничего не произошло. И она не знала точно, кто отец ребенка.

Иден всхлипнула.

— Ты представляешь, каково ей было? — спросила она срывающимся от боли голосом и прижала ладони к глазам. — Сочувствую, Реми. Так жаль, что она прошла через это.

— Ясмин стала для нас подарком. Мы все любим ее. Она не виновата в том, что…

— Я понимаю, — пробормотала Иден. — Ты любишь ее всей душой.

— Да. — Он потер рукой онемевшее лицо. — Но мои родители все равно пострадали. Мама не могла оставаться там, где могла встретить Гулда. Она предложила переехать в Канаду, и мой отец согласился. Но он не мог позволить Гулду извлечь выгоду из того, что он разработал. Он нанес ответный удар единственным доступным ему способом. Единственный способ, который имел значение для Гулда.

— Деньги, — предположила Иден.

— Да. Он выбросил свой ноутбук в реку и анонимно отправил резервные копии файлов конкуренту.

Она медленно кивнула, переплетая пальцы на коленях, потом подняла густые ресницы.

— Но сейчас все они мертвы. Почему ты не расскажешь ей?

— Я не могу. — Он вздрогнул от одной мысли об этом. — Меня не волнует, от кого она родилась. Она моя сестра во всех смыслах, и я буду защищать ее до конца жизни. Особенно от информации, которая может ее уничтожить.

Иден собиралась что-то сказать, потом передумала.

— Ты убрал ее фотографию. — Она указала на стену. — Ты знал, что я догадаюсь.

— Я забыл о фото в теткином доме.

Он долго не задумывался об этом, но в последнее время мысль о происхождении Ясмин не выходила у него из головы.

Вот почему Иден так опасна для него. Он не только нарушил клятву, данную отцу, но и обо всем проболтался Иден.

— Реми, — очень тихо сказала она, — Мика должен знать.

— Нет. — Он решительно рубанул рукой воздух.

— Он не должен думать, что твоя семья обидела его.

— По-моему, я только что совершил самую большую ошибку в своей жизни, доверившись тебе, — жестко произнес Реми.

— Я не скажу ему. — Иден села прямо. — Но ты знаешь, что я права. Вражду надо остановить.

— Нет. Он просто должен оставить меня в покое. Мы все должны держаться на расстоянии друг от друга.

— Я не согласна. — Она сглотнула, еще больше выпрямилась и собралась с духом. — Я думаю, нам следует пожениться.

— Что? — Реми сдвинул брови.

Сердце Иден замерло.

— Мы должны стать одной семьей. Она будет членом семьи Мики.

— Ясмин не нужна такая родня, как он, — прорычал Реми.

— Мика не отвечает за семью, в которой он вырос. — Иден встала, пытаясь успокоиться. — Моя мать сделала все, что могла, но он — наследник своего отца. У него не было выбора: встать на место отца и управлять империей…

— У него был выбор, — язвительно прервал ее Реми. — У всех нас есть выбор.

— Да. Я тоже могу отказаться от наследия своего отца. — Она махнула рукой. — Если я не хочу выходить замуж ради денег, я могу продать сельские филиалы и обречь небольшие общины на поездки за город за предметами домашнего обихода. Выбор, с которым мы сталкиваемся, не всегда хорош.

— Поэтому ты хочешь выйти за меня? — Он ткнул пальцем в воздух. — Тебе надо спасти свою компанию.

Его слова вонзились в нее, как острый нож, но она могла думать только о том, как чувствовал себя Мика в детстве. Иден и ее мать любили его, но этого было недостаточно. Вот почему он вырос закоренелым циником. Ему не хватало сестры. Его учили, что Ясмин его враг.

— Я хочу наладить отношения. — Голос Иден надломился от эмоций. — Вражда должна прекратиться. Мика и твоя сестра имеют право узнать друг друга, даже если они не в курсе того, что у них общая генетика.

— Тогда ей придется узнать, как его отец поступил с нашей матерью. Нет, Иден. Этого не будет.

— Реми. — Она хотела топнуть ногой, но вместо этого потерла брови большим и указательным пальцами. — Ты считаешь, что твой ребенок будет иметь право на твое состояние. Я уверена, Мика будет считать, что Ясмин имеет право на его долю.

— Ей не нужны его деньги. — Он с отвращением скривил губы.

— Это не тебе решать. Она взрослая. Ты обращаешься с ней как с ребенком.

— Ей ничего от него не нужно, — настаивал Реми. — У нее яркая карьера, и у нее уже есть брат, который ей поможет, если понадобится.

— Осторожно! Ты начинаешь ревновать.

От блеска в бронзовых глазах Реми у нее застыла кровь в жилах, но она продолжала отстаивать свою точку зрения.

— Мика знает, что его отец был подлецом. Он за собственные средства многое изменил, чтобы компания развивалась. — Мика вернул добытые нечестным путем произведения искусства и пожертвовал сомнительно добытую собственность коренным народам, у которых ее отняли. Несколько руководителей были уволены за различные жалобы на домогательства и коррупцию. — Отказываясь от денег Кельвина, ты потакаешь ему даже после его смерти. Он так и не ответил за последствия своих действий.

Реми оскалился, отвергая правду, которую не хотел слышать.

— Мика захочет сделать все возможное, чтобы исправить эту ошибку. Он компенсирует твоей семье потерю карьеры и испорченную репутацию твоих родителей. Я понимаю, почему ты хочешь дистанцироваться от него. Ты стараешься защитить свою сестру. Но разреши мне возместить ущерб от его имени.

— Это никак не связано с…

— Не смей говорить, что это не имеет ко мне никакого отношения! — воскликнула она. — Если бы не эта история, у нас с тобой сейчас были бы совсем другие отношения. Разве не так? — настороженно спросила Иден.

Реми отвернулся, не подтверждая и не отрицая, и ее сердце затрепетало.

— Я втянута в вашу холодную войну, нравится мне это или нет. Дай мне шанс все исправить.

— Ты хочешь, чтобы я купил твою компанию? — фыркнул он.

— Ты получишь прибыль, я гарантирую. — Она скрестила руки на груди. — Ты сможешь в любой момент уничтожить мою компанию. Ты можешь отомстить в последний раз, если это сделает тебя счастливым. А еще ты можешь наплевать на мое положение и позволить моей компании катиться к черту.

— Я не такой, — прорычал он.

— Я знаю, поэтому доверяю тебе. И Мика с подозрением воспримет любую нашу с тобой договоренность, но только мне решать, как поступить со своей компанией. Ему придется смириться. — Она уже предвидела неодобрение брата, шок и волнение матери. — По крайней мере, война прекратится. Затем, когда ты оттащишь компанию «Беллами» от края пропасти, Мика поверит, что ты не сердишься на него. Если Ясмин когда-нибудь узнает обо всем, ты вряд ли захочешь по-прежнему конфликтовать с Микой.

Реми снова недовольно фыркнул и отвернулся:

— Что ты хочешь получить?

«Тебя».

— Я сохраню свою компанию, а не буду наблюдать, как ее растаскивают на части. — Иден крепче обхватила себя руками. — Наш брак продлится недолго. Мы разведемся через год, если ты этого хочешь. У тебя останется доля в «Беллами хоум энд гарден», а Мика станет вести себя прилично.

— Если ты беременна, мы все равно поженимся.

Она испуганно посмотрела на него, ее сердце екнуло.

— Ты должна знать, что я хочу этого, Иден. — Реми повернулся к ней лицом. — Какая у меня альтернатива? Смотреть, как мать моего ребенка теряет свою компанию? Жить отдельно от ребенка? Я не говорил об этом вслух, потому что… — Он поморщился и покрутил запястьем, жестом выражая то, что ей сказал.

Неужели он воспринимает ее только как мать своего ребенка?

Он положил руки на бедра и вздохнул:

— Я не жду от тебя жертв ради чужих тебе людей. Гулд не твой отец.

— Мика — мой брат. Ты не знаешь, какой он на самом деле добрый. Он сердится на тебя из-за меня. Если когда-нибудь узнает, что у него есть еще одна сестра, он будет в ярости.

Реми отмахнулся от ее слов, не желая даже рассматривать такой сценарий. Сейчас его больше заботила тайна отцовства сестры.

Однако Иден права. Если Ясмин когда-нибудь обо всем узнает, ей лучше заранее найти общий язык с Микой.

— Мы?… — Он вгляделся в ее лицо. — Мы будем пытаться зачать ребенка?

Она сглотнула:

— Если ты хочешь.

— Этого должна захотеть ты! — рявкнул он, и она попятилась — Секс и дети — разные понятия. — Иден опустила ресницы. — Я полагаю, у нас будет секс. Я не уверена в детях. — Она обхватила себя и откашлялась. — Но согласие должно быть обоюдным.

Он потер рукой лицо, его сердце бешено колотилось.

Если бы не было такой срочности с решением бизнес-проблемы Иден, Реми не стал бы торопиться. Они были бы вместе, пока не остыла бы их взаимная страсть. В глубине души он знал: свадьба с Иден спровоцирует скандалы в обеих семьях, не говоря уже о том, как это повлияет на его дружбу с Хантером. Он понимал, что его отношения с сестрой могут измениться навсегда.

И все ради того, чтобы открыто привести Иден в свой дом и уложить в свою постель.

— Ты готова к отпору со стороны наших семей, который мы получим? — Он опасался, что она не предусмотрела последствий.

— Мы поступаем правильно, даже если это понятно только нам с тобой.

Реми не смог ей отказать:

— Тогда мы поженимся как можно скорее.

Глава 11

Реми всегда был таким спокойным и невозмутимым, что Иден недооценивала, как быстро он принимает решения.

Она подумала, что он уже действовал так стремительно, когда пригласил ее в клуб после короткого общения. Так же было и на свадьбе, когда он приказал ей сесть в свою машину и когда занялся с ней любовью, а потом привез на Мартинику.

Однако ничто из этого не делало их решение пожениться менее безрассудным. По крайней мере, Иден дружила с сестрой Хантера и встречалась с ним достаточно долго, чтобы лучше его узнать.

Ее отношения с Реми напоминали стремительный бег к катастрофе. Что, если Мика был прав с самого начала, и Реми хотел уничтожить ее, а она этого не поняла?

Скрытность Реми нервировала ее. Она чувствовала, что делает что-то не так, но понимала: им выгодно держать свою свадьбу в тайне. Инвесторы, которые жадно потирали руки, рассчитывая вытеснить Иден, попадут в засаду после ее заявления. Она блокирует их до того, как они успеют провернуть свои грязные трюки. На самом деле, когда цена акций ее компании упадет, Реми скупит их по максимуму, чем только укрепит совместную собственность.

Что касается брачного контракта, они изменили условия, которые она заключила с Хантером. Ее жених по-прежнему будет владеть огромной долей «Беллами хоум энд гарден», но, если компания останется на плаву, Реми обеспечит Иден ее лидерство.

Иден следовало успокоиться, но Реми действовал так молниеносно и решительно, что ей казалось, будто на нее набросились. Его решения напоминали острый клинок, рассекающий неудобные препятствия на пути к цели.

Пока она перепроверяла контракт, Реми сообщил ей новую информацию.

— Чтобы пожениться на Мартинике, надо прожить здесь месяц. Как и во Франции. Мы можем пожениться в Гибралтаре в течение дня. Мы поженимся там после того, как побываем на годовщине свадьбы моих тети и дяди. Где твое свидетельство о рождении? Я вызываю самолет. Моя ассистентка привезет мои документы.

— Мое свидетельство у меня дома. — Она озадаченно моргнула. — Квинн может быть там. Она предложила отнести мои чемоданы в мою квартиру. Я сказала ей оставаться там, если она захочет.

Квинн сразу подключилась к видеочату. Ее рыжие волосы были собраны в небрежный пучок, на веснушчатом лице ни капли макияжа. На ней была свободная футболка со звездами и лунами. Она сидела на кухне Иден.

— Ты в порядке? — спросила Квинн, даже не поздоровавшись.

— Да. — Иден была ошеломлена ее настойчивым тоном. — А что?

— Тебя публично бросили два дня назад! Тебе разрешается страдать.

— Ой, да. Прошедшие два дня были очень тяжелыми. Но я справляюсь.

— Хорошо. Я рада. — Квинн не выглядела убежденной. — Я могу приехать, если понадоблюсь тебе. Просто скажи.

— Спасибо. Я… — Иден была искренне тронута. Она любила свою мать и брата всей душой, но Квинн была для нее как сестра. — Мне действительно нужна твоя помощь. Но обещай хранить это в секрете.

— Я буду нема как рыба, — тут же поклялась она.

— Ты лучшая. — Иден поджала под себя ноги. — Пройди в мой кабинет. Под цветком в горшке на подоконнике лежит ключ. Он от среднего ящика стола. Мне нужно свидетельство о рождении.

Квинн не была дурой. Она поставила кружку, и выражение ее лица стало очень серьезным.

— Ты знаешь, я сделаю для тебя все, Иден, но прошло всего два дня. Ты долго встречалась с Хантером, но все равно не раскусила его.

— Это ради моей компании.

— Ты всегда мечтала выйти замуж по любви, — напомнила ей Квинн. — Вот почему я так сомневалась, стоит ли тебе выходить замуж за Хантера. Ты всегда хотела таких отношений, какие были у твоих родителей. Твое детство было намного лучше, чем у Мики. Ты не обязана сохранять компанию в ущерб своим желаниям и потребностям. Ты понимаешь, что я права?

— Просто поверь, что я действую в здравом уме, и делаю то, что должна сделать.

— Я доверяю тебе.

— Но Мика настроил тебя против Реми. — Иден вздохнула. — Как он отреагировал, когда вы поднялись в номер отеля в Ниагара-Фолс?

— Он был недоволен. — Квинн пошла по коридору.

— Прости, что я сбежала. Пожалуйста, скажи, что тебе хотя бы понравилась комната.

Квинн положила телефон на стол, поэтому Иден могла видеть только потолок. Квинн заговорила громче, чтобы Иден слышала ее, когда она подошла к окну.

— Он вел себя как неандерталец и обвинил меня в том, что я твоя лучшая подруга и не хочу ничего ему рассказывать. Я допила вино и приняла ванну. А потом наслаждалась видом.

— Хорошо.

— Внизу папарацци. Они в курсе, что я знаю тебя, и продолжают попытки ко мне подобраться. Ты не рассказывала, что Венна живет в этом здании. Мы с ней договорились встретиться.

— Я думала, ты знаешь. Но вообще она с мужем живет в Калгари.

— Да? Наверное, я неправильно ее поняла. Ладно, я нашла свидетельство о рождении. Что дальше? — Квинн повернула к себе телефон.

— Положи его в конверт, запри ящик и…

Шум у двери заставил Иден поднять глаза. Ее сердце дрогнуло, когда она увидела Реми. Как долго он слушал ее разговор?

— Ты хочешь ее пригласить? — тихо спросил Реми.

— Куда? — Иден нахмурилась.

Он наклонил голову:

— Ты знаешь куда.

Их свадьба? Иден сглотнула и резко кивнула. Ей хотелось, чтобы на ее свадьбе был тот, кто любит ее.

— В самолете есть свободные места. Скажи ей, что моя ассистентка пришлет ей подробности. — Он вышел.

Растроганная, Иден моргнула:

— Хочешь бесплатно съездить в Европу?

— Конечно. А если серьезно, у тебя все в порядке? — Квинн озабоченно нахмурилась.

— Да, поверь мне, — солгала она. — Но я должна идти. Тебе позвонит ассистентка Реми.

Она закончила разговор, ее грудь сдавило от эмоций. Реми ничего не стоило пригласить в полет Квинн и оплатить ее проживание в отеле. Обычное поведение богатого человека, но этот поступок был очень важен для Иден, и она не понимала почему.

Квинн права. Иден всегда хотела выйти замуж по любви. И она почти влюбилась в Реми. Он внимательный и ценит семейные традиции. И чем лучше она узнает его, тем больше убеждается, что он достоин ее любви.

Тем не менее, ей казалось, что она несется по скользкому склону на неконтролируемой скорости в неизвестность.

Реми все еще считает ее своим врагом. В лучшем случае они станут деловыми партнерами.

Пора остановить это безумие, но Иден не могла этого сделать. Она так и не забыла Реми, поэтому страстно хотела выйти за него замуж. Поженятся ли они официально или нет, родится ли у нее его ребенок или нет, она будет связана с Реми навсегда.

Ее глаза щипало от слез. Они затуманивали будущее, которое она рисовала для себя. А вдруг она совершила ужасную ошибку?

Ночью они улетели в Париж.

Иден была крайне уставшей, она понимала, что ее влечение к Реми выходит далеко за рамки фантазий и увлечений. Жаль, что он не испытывает к ней таких же чувств.

Они легко поужинали, разговаривая о мелочах, связанных с контрактами, и о том, какое платье ей следует надеть на вечеринку, но атмосфера в салоне самолета потрескивала от напряжения.

Когда они наконец остались одни, Реми серьезно сказал:

— Я слышал, как Квинн говорила о твоем желании выйти замуж по любви. Это правда?

Иден хотелось отшутиться, что любовь — роскошь, которую не может себе позволить. Она собиралась назвать свою мечту детской прихотью.

Вместо этого она неуверенно спросила:

— Разве не этого хочет большинство людей? — У нее екнуло сердце.

Он не торопился с ответом и ответил натянуто:

— Любовь делает человека очень уязвимым. Мне всегда хватало симпатии и уважения.

Его слова вонзились в ее душу как две шпильки. Разве он сможет любить и уважать ее, если она родственница его врага и нуждается в его деньгах?

Точно так же Иден ощущала себя пять лет назад после Парижа, когда выставила напоказ свои чувства, а потом резко вернулась в реальность. Пять лет назад слова Мики заставили ее почувствовать себя незрелой и глупой из-за того, что она так много хочет от Реми. Сегодня было то же самое, поскольку она считала, что он не испытывает к ней настоящих чувств.

Каждый вдох обжигал ее легкие.

— Я могу заявить, что выхожу замуж по любви, — сказала она и услышала, как он резко затаил дыхание. — Мика не знает, что я делаю это ради него. Но любовь — не транзакция.

— Я не хочу причинять тебе боль, Иден. Тогда я бы стал человеком, который использовал сестру Мики, чтобы получить желаемое.

— А чего ты хочешь?

— Тебя, — произнес он с тоскливым раскаянием.

Иден приободрилась:

— Я рядом. — Она чувствовала себя крайне уязвимой, говоря об этом, и едва могла смотреть ему в глаза. Но необходимо, чтобы он знал: речь не только о деньгах, семейных секретах и потенциальных детях. Главное — их взаимные отношения.

Реми выдержал ее пристальный взгляд, бронзовые, медные и золотые искорки светились в его глазах.

Иден сглотнула и отвернулась. Реми встал. У нее замерло сердце, когда он протянул руку. Она положила пальцы на его ладонь, и он нежно сжал их.

Реми провел ее в роскошную каюту самолета, где кровать освещалась бледной полосой приглушенного света. Он закрыл дверь, и замок щелкнул, как механизм в хранилище.

Он оглядел ее с головы до ног, и она затрепетала.

— Я не хочу влюбляться, потому что даже это… — Он обхватил ее лицо ладонями. — Даже страсть поглощает меня. Я не верю в колдовство, но мое желание похоже на заклинание. Я не хочу быть беспомощным.

Иден посмотрела на его шею. Реми сглотнул, и его кадык дернулся. Она разочарованно надула губы, и он провел большим пальцем по ее нижней губе.

— Я не упрекаю тебя. Я пытаюсь сказать тебе, чтобы ты была осторожна. Не придавай нашим отношениям большого значения.

— По-твоему, я не испытываю того же самого? — спросила она с оттенком горечи, запрокинула голову и увидела, как Реми вздрогнул.

Он припал к ее губам в неторопливом и жадном поцелуе, не грубом, но и не нежном. И с явным сожалением отстранился от Иден и посмотрел ей в глаза.

— Это намного сильнее меня, — тихо произнес он, и его слова эхом отразились у нее в ушах.

Иден задрожала, но не от страха, а от волнения.

— Такое желание может погубить.

Она взяла его за запястья:

— Погуби меня!

Их следующий поцелуй стал еще неистовее. Он был пронизан отчаянным желанием, охватившим Иден с тех пор, как Реми поцеловал ее в ночном клубе, а потом отдалился от нее. Тревожное вожделение заставило ее прижаться к нему крепче. Она вцепилась пальцами в его рубашку, и ее тело окутало его тепло.

Реми мучительно простонал, а потом так сильно прижал Иден к себе, что ей оставалось только наслаждаться в тисках его объятий. Они разделись, и наконец их обнаженные тела соприкоснулись. Ласки, вкус и вздохи чистого блаженства от объятий друг друга. Они продолжали целоваться, когда Иден распласталась на нем, их ноги переплелись, а волоски на его груди щекотали ее грудь. Реми перевернулся и придавил ее своим весом, касаясь ее уха языком и царапая зубами ее шею. Она оттолкнула его и заставила лечь на спину, и тогда он стал поглаживать ее талию, бедра, ягодицы и грудь.

Она вспоминала свои сомнения по поводу того, что они с Реми сожгут друг друга дотла, но потом отмахнулась от них и поплыла по волнам чувственности. Сейчас они вместе. Она обожает его ласки и запах его тела.

Она любит Реми.

Голос разума с сомнением спросил ее: «Как такое возможно?» И более громкий голос возразил: «Разве можно в него не влюбиться?» У Реми куча замечательных качеств. Он силен духом, принципиален и верен и старается оберегать ее.

Он хрипло спросил:

— Ты со мной?

— Да. — Иден не терпелось признаться ему, как сильно она влюбилась в него и будет любить всегда. Но она боялась, что Реми оттолкнет ее. В ее глазах стояли слезы, у нее сдавали нервы. — Я очень тебя хочу.

Ей хотелось излить на него свою любовь и растаять в нем.

Он помог ей усесться на него верхом и сказал:

— Презервативы в тумбочке.

Их взгляды встретились. Она собиралась сказать, что в этом нет необходимости. Она выйдет за него замуж, родит ему детей и будет с ним до конца жизни.

Иден достала презерватив и отдала его Реми. Потом привстала и медленно опустилась на него, становясь с ним одним целым. Положив руки ему на грудь, она почувствовала биение его сердца. Сильный, быстрый ритм пробежал по ее руке, и ее сердцебиение тоже участилось.

Наверное, это любовь. Да, любовь, потому что только она может быть такой прекрасной.

Реми мягко, но решительно обнимал Иден, когда они начали синхронно двигаться.

Несмотря на их изнурительные занятия любовью, Реми почти не спал. Он потянулся к Иден среди ночи, полусонный, и решил, что ее нет рядом. Она придвинулась к нему и стала шептать нежные глупости. Через мгновение они опять растворились в страсти.

Она разбудила его через несколько часов, вернувшись в постель после прихода из ванной. Она коснулась холодной ногой его голени и с сожалением извинилась за то, что потревожила его. А потом она принялась его ласкать.

Реми никак не мог насытиться ею, и это начинало его беспокоить.

Они поженятся. Остается надеяться, что Иден не влюбится в него. Он не хотел обижать ее, но не мог позволить себе влюбиться в нее. Ему придется выбирать: Иден или его семья.

Он чертовски волновался из-за ее встречи с Ясмин на юбилейной вечеринке. Наверное, Иден почувствовала его состояние, а может быть, она тоже испугалась. Она вела себя тихо весь день и рано легла спать.

Реми сделал несколько звонков, предупредив свою тетю Ханамиль.

— Ты не можешь привести ее сюда, Реми, — ругалась она. — Она причинила столько неприятностей тебе и твоей семье. Она одна из них.

Он терпеливо вздохнул, понимая ее беспокойство, но сказал:

— Пожалуйста, не осуждай ее, пока не встретишься с ней.

Она цокнула языком и согласилась.

Когда приехал стилист, Иден спросила у Реми:

— Мне обязательно ехать на вечеринку? Я не хочу вставать между тобой и твоей семьей в такой особенный день для твоих тети и дяди. Я могу остаться здесь.

Они были в его модной парижской квартире, достаточно большой для холостяка, который часто путешествовал. Но жилье не подходило для семейной пары. Реми уже подумывал о покупке дома.

— Пусть они познакомятся с тобой. Тогда они проще воспримут нашу свадьбу. Если они станут притеснять тебя, мы уйдем.

— Я не хочу этого!

— У нас все получится, обещаю. Мне надо выйти на несколько минут, но я вернусь вовремя и успею переодеться.

Реми отправился к ювелиру и купил Иден серьги с бриллиантовыми подвесками. Он решил, что они подойдут к ее вечернему наряду, но оказался не готов к тому, насколько идеально на ней сидело платье.

Ее руки порхали по лифу без бретелек и облегающему шелку на бедрах. Длинные рукава от предплечий к запястьям оставляли открытыми золотисто-коричневые плечи и грудь. Боковой разрез на юбке обнажал ее гладкое бедро и стройную голень. Она надела черные замшевые босоножки на серебряных шпильках. Подол платья был расшит серебряными узорами, которые поднимались вверх и напоминали пламя.

— Как я выгляжу? — Иден распустила кудри и зачесала их набок.

— Ты прекрасна. — Реми откашлялся. — Надо было купить тебе еще и колье. — Он открыл футляр и предложил ей серьги.

— Не стоило… — Она округлила глаза.

— Считай, что это подарок на помолвку.

— Мне надо вернуть кольцо Хантеру, — рассеянно пробормотала она, завороженная серьгами.

— Отдай его мне, я все сделаю, — произнес Реми собственническим тоном. — Ты наденешь серьги?

— Как я могу отказаться? Они потрясающие. — Иден посмотрела на него беспомощно и с восторгом.

Через несколько минут они уже были на заднем сиденье автомобиля. Реми повернулся и увидел, как серьги Иден блестят и сверкают в темноте. Он испытал глубочайшее удовлетворение оттого, что она приняла его подарок. Что она носит его бриллианты, а не украшения, подаренные Хантером.

Однако он не из тех мужчин, которым нужно «ставить печать» на своей женщине. Он искренне обрадовался, что она не вышла замуж за его лучшего друга. Она была бы глубоко несчастна, и он злился на себя, что не остановил свадьбу раньше.

Но сможет ли Реми сделать ее счастливой? Он твердил себе, что их деловое соглашение принесет выгоду им обоим. Но что будет, если его семья отвергнет Иден? Ради Ясмин он собирался помириться с Микой и надеялся, что брак с Иден этому поспособствует. Однако поход на предстоящую вечеринку казался танцем на минном поле.

От природы Иден была радушной и доброй. Как бы сурово ни встречали ее, когда он знакомил ее с разными людьми, она улыбалась и проявляла неподдельный интерес, и вскоре очаровала даже его тетю Ханамиль.

— Она не может не нравиться, — признала Ханамиль, выйдя с Реми на балкон, чтобы подышать воздухом. — Но каким будет твой эндшпиль, Реми? Роман с ней только сильнее возбудит против нас ее брата. Ты любишь ее?

Он быстро ответил:

— Нет, конечно.

Он лгал. Его сердце дрогнуло, хотя он говорил твердо.

— Я не люблю ее, но могу помочь ей и навсегда закончить нашу вражду. Это необходимо, тетя.

Она всмотрелась в его глаза, и он вдруг понял, что она обо всем знает. Его сердце снова дрогнуло. Она была сестрой его матери и, возможно, ее доверенным лицом. Реми отвернулся, отказываясь подтверждать собственные знания.

— Секреты так же тяжелы, как и обиды. Тебе об этом известно. — Она сжала его руку.

Ему показалось, что у него из легких выкачали весь воздух.

— Почему ты бросил свою подружку, Реми? — спросила Ясмин, вынуждая их обоих повернуться к открытым дверям, где стояла его сестра с Иден. Ясмин была яркой и эксцентричной, на ней был блестящий брючный костюм из струящейся ткани. Локоны падали ей на плечи, а губы были накрашены золотой помадой. — Она ждет, когда ты пригласишь ее на танец.

Иден слабо улыбнулась ему:

— Я не хотела тебе мешать.

Реми извинился перед тетей и пригласил Иден на танцпол. Она напряглась в его руках.

— Ты подслушала наш разговор?

— Мне нравится твоя сестренка…

Оба замолчали. Он кивнул, приглашая ее заговорить первой.

— Мне очень понравилась Ясмин. Она такая игривая и так увлеченно рассказывает об искусстве. Она творческий гений. Твоя сестра сказала, что мода помогает заработать на хлеб с маслом, но она может сделать хлеб с маслом настоящим шедевром.

Реми заставил себя радостно улыбнуться:

— Не могу не согласиться.

— Ясмин сказала, что из-за верности искусству она недавно рассталась с парнем. Похоже, у них было все серьезно. — Иден посмотрела на него с пониманием. — Я догадалась, почему ты не решился причинить ей боль, особенно сейчас.

Он отрывисто кивнул. Ясмин была так же уязвима, как любая другая темнокожая женщина. На самом деле она ощущала себя в безопасности в их большой богатой семье, и ему не хотелось, чтобы она чувствовала, будто находится не на своем месте.

— Ты пригласишь ее на?…

— Может быть.

Один из дядюшек Реми прервал его, желая рассказать Иден о розах, отмеченных наградами. Они не заговаривали о Ясмин снова, пока не оказались на борту самолета на следующий день.

— Ты решил не приглашать Ясмин? — осторожно спросила Иден, когда их самолет взлетел.

У нее по-прежнему было тяжело на душе после того, как вчера вечером она услышала, что Реми убеждает свою тетю в том, что не любит ее.

— Я не хотел приглашать ее на вечеринке. Там слишком многолюдно. Я написал ей сегодня утром, но она наверняка задержалась вчера допоздна и все еще спит. До завтрашней свадьбы еще есть время.

По сути, они могли пожениться по прибытии и остаться на ночь, чтобы выполнить требование о проживании, но тогда у них не будет времени отдохнуть в своих апартаментах, заняться любовью и насладиться обстановкой.

Иден написала Квинн, пригласив ее присоединиться к ним на их террасе за аперитивом, а потом встала у перил, любуясь видом.

За безмятежным морем на фоне красных и золотых закатов вырисовывалась береговая линия Северной Африки. Легкий ветерок трепал ее свободное платье, у Иден было хорошее настроение.

Реми подошел к ней, на нем были только свободные, едва не спадающие с бедер джоггеры. Он уперся предплечьями в перила и согнул колено.

Иден чуть не проглотила язык при виде его неприкрытой сексуальности. Она положила руку ему на плечо и провела ею по его нагретой солнцем спине. Ей нравилось слушать, как он вздыхает, и ощущать его дрожь.

— Где мы поженимся? — спросила она, ее голос задрожал от избытка эмоций.

— В саду. У фонтана есть беседка. Свадьба в одиннадцать часов. — Он повернул к ней голову. — Ты не против скромной церемонии?

— Нет, конечно! Если ты рядом, это будет лучший день в моей жизни.

— Я приду на свадьбу, — пообещал он с лаконичной улыбкой. Его веки отяжелели, он выпрямился и обнял ее.

Реми следовало побриться, но Иден нравилось, как щетина на его подбородке царапает ее ладонь.

Все в этот момент казалось совершенным. И мужчина, который вскоре станет ее мужем. И чувственность момента. И уверенность в том, что она поступает правильно. Поэтому Иден не сдержалась.

— Я люблю тебя, — выпалила она.

Реми не двигался, но она чувствовала его напряжение. Он перестал улыбаться.

— Я решила, что ты должен знать. — Ей казалось, будто она сошла с балкона и теперь ее поддерживают только его сильные руки.

Он облизнулся.

— Я надеялась, у нас будет настоящая семья, — торопливо сказала она. — И мы проживем вместе всю жизнь.

— Иден, остановись! Ты же знаешь, я не могу себе такое позволить. Мы едва знакомы. Нас просто тянет друг к другу, вот и все. Пойми же наконец!

Она попятилась, словно от удара, и попыталась сглотнуть болезненный ком в горле.

— Нас тянет друг к другу уже пять лет. По крайней мере, меня к тебе тянет, — тихо прибавила она и посмотрела на горизонт, ее глаза щипало от слез. — Я не просила тебя говорить, что ты любишь меня, хотя ты мог бы.

— Как я могу говорить такое, если, желая тебя, я иду против своей семьи? Я позволил себе увлечься безумием. — Он провел рукой по воздуху. — Я поступил как эгоист. Я стараюсь убедить себя, что могу быть с тобой и заниматься сексом без последствий. А теперь ты заявляешь, что это так сильно повлияло на тебя… — Он поморщился, стоя к ней вполоборота. — Я не хочу, чтобы ты любила меня. Зачем ты это сказала?

У Иден не было ответа на его гневное обвинение. Ей было так обидно, она хотела причинить ему боль в ответ. Она едва не сказала: «Потому что я не лгу. Потому что я ничего не скрываю от людей, даже неприятную правду».

Иден стояла, охваченная болью, с дрожащим ртом, и пыталась не заплакать. В напряженной тишине она услышала стук во внутреннюю дверь.

Она воспользовалась предлогом, чтобы уйти от Реми. В глубине души она рассчитывала, что приехал Мика.

— Привет! — Яркая улыбка Квинн померкла. — Что случилось?

— Пойдем в твой номер.

— Конечно. Пошли!

Глава 12

Реми заметил обвиняющий взгляд Квинн, который она бросила на него, обняв Иден. Иден даже не посмотрела на него.

Дверь закрылась с громким щелчком. У Реми скрутило живот, он почувствовал горечь во рту.

Как она могла поверить, что любит его? Как? Еще слишком рано. Она должна это понимать.

И все же ему казалось, что он разбил ей сердце.

Реми ущипнул себя пальцами за переносицу. Телефонный звонок прервал его мучительные размышления.

Он схватил телефон, думая, что, если бы это был Мика, он бы с радостью позволил тому надрать ему задницу за то, что он обидел Иден.

— Реми? — сказала Ясмин. — Мы можем поговорить?

— Ты в отеле? — Сердце едва не выскочило у него из груди. — В каком номере?

Он быстро надел рубашку, пытаясь собраться с мыслями. Ему не хотелось говорить сестре правду, но придется это сделать.

Двери лифта открылись, Реми прошел по коридору, постучал в дверь ее номера и собрался с силами.

На Ясмин были рваные джинсы и свободная синяя футболка. Она затянула волосы желтым шарфом, на ее лице не было макияжа.

— В чем дело? — спросил он, когда она повела его в гостиную своей студии.

— Мне рассказала тетя Ханамиль.

— О чем? — Слова вырвались из горла Реми так, словно его ударили.

Ясмин не произнесла ни слова, но он все понял по ее виду.

Реми сделал единственное, что мог: обнял ее и крепко прижал к себе, чувствуя, как та дрожит.

— Я хотел сам тебе рассказать, но не знал как, — выдавил Реми.

Она отрывисто кивнула и шмыгнула носом.

— Ничего не изменится. — Он зажмурился от слез. — Ты моя сестра, и я всегда буду любить тебя.

Ясмин кивнула.

— Как ты? — Он немного отстранился, стараясь увидеть ее лицо.

— Я в шоке, — пробормотала она и вытерла мокрые щеки. — Но, наверное, не так потрясена, как следовало бы. Я всегда считала себя какой-то не такой.

— Ты идеальная, поверь мне.

Она кивнула, моргая мокрыми ресницами. У нее дрожали губы, когда она опустилась на стул.

Реми сел напротив нее.

— Только прошлой ночью я понял, что тетя все знает, — хрипло произнес он. — Почему она решила, что сегодня подходящий день?

— Она попросила меня зайти к ней сегодня утром. Она хотела знать, считаю ли я, что ты серьезно относишься к Иден. Я сказала, что у вас наверняка все серьезно, раз ты позвал меня встретиться с вами обоими на Гибралтаре.

— Ты так ей сказала? — Он почувствовал раскаяние.

— Я разволновалась. Она заявила, что пора мне понять, почему ты враждуешь с братом Иден. — Ее голос сорвался. — Он знает?

— Мика? Нет.

— А Иден?

— Она догадалась. — Реми потер рукой лоб. — Мы только все усложнили. Я пытался защитить тебя и покончить с этой враждой, а на самом деле… — Он покачал головой, наконец осознавая реальное положение вещей. — По-моему, мы просто искали повод, чтобы оправдать нашу свадьбу и быть вместе, хотя у нас с ней нестандартные отношения. Я не хочу причинять тебе боль, сестренка. Я пытался смириться с тем, что у меня отношения с тем, кто связан с… — Он вгляделся в ее лицо.

— …С сыном моего биологического отца? Ни Иден, ни Мика не виноваты. Мне нужно время, чтобы все обдумать, но однажды я захочу встретиться с ним, чтобы… — Ясмин пожала плечами. — Интересно, есть ли у нас что-то общее? Я словно узнала, что меня удочерили.

Реми сжал ее руку:

— Достаточно того, что мне больше не придется скрывать это от тебя. Я никому не скажу ни слова.

— А Иден?

— Она хочет, чтобы Мика обо всем узнал, но не скажет ему. Я в этом уверен, — прибавил он, заметив сомнение Ясмин. — Она…

Иден добра, верна и пугающе прямодушна.

Он обхватил голову руками и уперся локтями в колени.

— Тетя прислала тебя, что ты помешала нам пожениться? — спросил он.

— Она не понимает, что у вас за отношения. Но я сказала ей, что ты почти всю вечеринку не сводил глаз с Иден. Что ты влюблен в нее. — Она говорила утвердительно.

— Да, — признался он ей и себе. — Хотя это не имеет смысла, потому что мы плохо знаем друг друга. Мне кажется, я влюбился в нее сразу, как только увидел. Но я не верю в любовь с первого взгляда.

— Потому что ты, как папа, запрограммирован на механическую логику. Ты никогда не верил в то, чего нельзя увидеть и потрогать. Ты считаешь, что самолеты летают благодаря законам физики, и не желаешь признать, что физика — сама по себе волшебство.

Он провел языком по зубам, не останавливая Ясмин. Если она начала его поддразнивать, значит, немного успокоилась.

Реми поразило то, что он оттолкнул Иден именно по той причине, о которой только что сказала Ясмин. Он не понимал, как возникла его любовь к этой женщине, поэтому изо всех сил отрицал ее реальность.

— Любовь — это волшебство? — спросил он прерывающимся голосом. — Можно ее вернуть, если я испортил отношения с единственной женщиной, которая сделала меня счастливым?

Иден не забеременела.

Она понимала: это все упрощает, но по-прежнему чувствовала себя опустошенной, когда вышла из ванной.

Мысль о ребенке Реми была такой милой! Потеря такой возможности стала тяжелым ударом, который казался роковым.

Квинн обняла ее и попыталась утешить, но это не помогло.

— Я думала, он мой идеал, — сказала она Квинн сквозь слезы. — Я считала, мы родственные души. Я верила, что судьба не зря сводит нас вместе. А на самом деле нас связывала только страсть. Мика всегда говорит, что любовь — ложь ради оправдания секса. Он прав.

— Твой брат ужасный циник. Я тоже довольно цинична, но мы с ним любим тебя и твой великодушный оптимизм. Ты видишь мир в более ярком свете, чем остальные, и это прекрасно. Иначе мы все станем угрюмыми пессимистами. Если Реми не понимает, какой подарок ты сделала ему своей любовью, значит, он тебя не заслуживает.

— Но он меня заслуживает, вот что хуже всего! Он хороший человек, Квинн. Честный, сильный и заботливый. Он очень любит свою семью, но не любит меня.

Квинн нахмурилась:

— Из-за Мики?

Иден вздохнула. Она не могла раскрыть тайну, которую Реми хранил о Ясмин. Она всхлипнула от отчаяния и плотнее свернулась калачиком на диване.

— О, милая! — Квинн погладила ее по плечу. — Не все сразу, ладно? Я заварю чай.

Иден не хотелось пить. Ей было наплевать, если у нее начнется обезвоживание, но она не могла отмахнуться от заботы Квинн.

— Я выпью воды, — прохрипела она.

Квинн кивнула и встала, но остановилась, когда зазвонил ее телефон. Они переглянулись, зная, что это, скорее всего, Реми.

Вздрогнув, Иден кивнула, что она ответит на звонок.

— Алло? Да, она здесь. — Квинн прижала трубку к груди. — Он спрашивает, можно ли ему прийти в твой номер.

Иден сидела уставившись на свои поднятые колени. С первой свадьбы она усвоила одно: лучше отменить мероприятие, чем лелеять напрасные ожидания на будущее.

Она кивнула и опустила ноги на пол.

— У меня нет карты-ключа для лифта.

— Я провожу тебя. Она придет через минуту, — сказала Квинн и повесила трубку. — Если нужно, собери вещи и возвращайся сюда. Или позови меня на помощь.

— Хорошо. Спасибо. — Она всплеснула руками, поняв, что из-за спешки даже не обулась.

Сочувственно поджав губы в тонкую линию, Квинн взяла свою ключ-карту и повела Иден к двери.

Снаружи они услышали женский голос:

— Позвони мне, когда сможешь.

Далее раздался голос Реми:

— Позвоню. Я люблю тебя.

Квинн вытаращилась от возмущения. Иден была так потрясена, что могла только с ужасом смотреть, как Квинн распахивает дверь.

Реми кого-то обнимал.

— Извините! — отрезала Квинн.

— Все нормально! — Иден сжала руку Квинн, чтобы не упасть от шока и облегчения. — Она его сестра.

Испуганные мужчина и женщина в открытой двери отпрянули друг от друга и уставились на них.

— Привет, Ясмин! — Иден старалась не унывать. Ясмин наверняка срочно прилетела на их свадьбу, и теперь это стало еще одной катастрофой.

К тому времени, как Реми открыл дверь номера и они вошли в роскошные комнаты, у Иден окончательно сдали нервы. Повсюду были следы их пребывания: брошенная рубашка здесь, босоножки там, двери на террасу были все еще открыты, в комнату проникал теплый бриз и шум волн, бьющихся о берег.

Наступила ночь, все казалось темным и пустым.

Реми включил свет.

— Иден…

— Я не беременна, — выпалила она.

— Ой. — Реми выпрямился, сжал рукой затылок и заговорил серьезнее: — Ты в порядке?

— Я почти уверена, что переживу это разочарование. — Она вздрогнула, тут же пожалев о своей резкости. — Я хочу сказать, что нам не обязательно жениться. — Она сделала несколько шагов, не зная, куда идти. — Я буду соблюдать все деловые договоренности. Я по-прежнему хочу, чтобы у Ясмин был… — Она почувствовала себя крайне беспомощной.

Иден удивилась тому, что на самом деле ей было наплевать, что случится с ее компанией. Она и ее мать справятся. Это станет финансовой потерей и ужасным ударом по уверенности Иден в ее способности управлять компанией, но, раз у «Беллами хоум энд гарден» проблемы, ничего не поделаешь. Она не виновата в том ужасном положении, в котором находится ее компания. Она просто не сумеет ее спасти.

— Ясмин знает, — произнес Реми прерывистым тоном.

— Что? Как? Я ничего не говорила, — настаивала она, размахивая руками.

— Ей рассказала моя тетя. И теперь я чувствую себя трусом из-за того, что не сказал ей раньше. — Он ущипнул себя пальцами за переносицу. — Но теперь она все знает, и это хорошо.

— Как она?

— Она выживет. Но пока она не готова рассказать Мике.

Иден кивнула и обняла себя:

— Я помогу ей, когда она будет готова. Если она захочет.

— Спасибо. — Он кивнул, облизнулся и посмотрел ей в глаза.

Последовала долгая неловкая пауза.

— Что будем делать дальше? — спросил он.

— Как только Ясмин решится рассказать Мике, он предложит возместить ущерб. Тебе незачем спасать мою компанию.

Она рубанула рукой воздух, снова расхаживая по комнате взад-вперед. Ей казалось, что она идет по осколкам своего разбитого сердца, и каждый шаг был крайне мучительным.

— Я разочарован, — сказал Реми и сжал кулаки, выражение его лица стало мятежным.

В глазах Иден стояли жгучие следы.

— Я опустошен тем, что ты не беременна, — настойчиво продолжал он. — Это бессмысленно, но я хотел от тебя ребенка. — Он указал на нее, потом махнул рукой. — Я хотел всего этого. Брак, совместное будущее. Я стремился помочь тебе спасти компанию твоего отца. Не ради Ясмин, а ради тебя. Я хочу твоей любви, Иден. Я люблю тебя.

Стрела Купидона попала ей прямо в сердце. Иден быстро заморгала, чтобы лучше видеть сквозь слезы.

— Но…

— Но я думал, что не имею на это права, — сказал Реми. — Что я должен защищать свою сестру. Я оберегал и себя. Любовь к семье не похожа на то, что я испытываю к тебе. Любовь не та сокрушительная сила, которая чуть не сбила меня с ног, как только я увидел тебя. Знаешь, когда уходил от тебя в Лувре, я ругал себя за то, что не взял номер твоего телефона. Но потом я перестал об этом беспокоиться, потому что знал, что снова увижусь с тобой. Я просто знал.

Она прикусила дрожащие губы и пожала плечами.

— Когда вызвал сюда своего ассистента, я попросил его заехать ко мне домой в Монреаль и кое-что взять. — Реми подошел к сейфу в шкафу спальни.

Иден шагнула к двери и увидела, как он достает из сейфа бархатный футляр. Он открыл его и показал ей.

— Кольца моей матери. Я бы не отдал их женщине, которая не будет со мной всегда, Иден. Я понимал это и умом, и сердцем. — Он постучал пальцем по виску и груди над сердцем.

— Мы с тобой сошлись так стремительно, — тихо сказала она, пытаясь разглядеть его сквозь слезы. Она была сбита с толку и радовалась, а в ее груди расцветала надежда.

— Прошло пять лет, — беспомощно произнес он. — Ты сомневаешься, что будешь испытывать ко мне такие же чувства еще через пять лет или через пятьдесят?

— Нет. Я думаю, ты единственный мужчина, которого я когда-либо любила. После смерти я буду искать тебя на Небесах. Или встречусь с тобой в следующей жизни.

— А как насчет встречи здесь и сейчас? Готова ли ты провести со мной остаток жизни? — Он подошел к ней и опустился на колено. — Ты выйдешь за меня замуж только потому, что мы любим друг друга?

Она обхватила рукой его подбородок и села на пол рядом с ним, дрожа и не сводя с Реми глаз.

— Для меня большая честь стать твоей женой, Реми Сильвен.

Он с благоговением надел кольцо ей на палец. Оно было немного великовато, поэтому он надел его на указательный палец и с усмешкой произнес:

— Позже мы подгоним кольцо по размеру. Мы сделаем все необходимые исправления.

Иден обвила руками его шею, переполняясь любовью:

— Главное, что мы сделаем это вместе.

— Да, — торжественно сказал он и прижал ее к себе, скрепив их клятву нежным поцелуем.

Ясмин дразнила Иден, говоря, будто никогда не простит того, что она не дала ей шанса сшить для нее свадебное платье, но от всей души одобрила выбор наряда.

Ожидалась скромная церемония, поэтому Иден купила его в Париже в минималистском стиле. Оно кардинально отличалось от «платья-пирожного», которое она надевала на свадьбу с Хантером. Облегающее платье-комбинация было классическим и элегантным. Вместо фаты Иден украсила скромным венком прическу из шелковых цветов дельфиниума.

Ясмин надела широкий брючный костюм темно-синего цвета. Квинн была в платье оттенка льда. Девушки болтали, пока Иден и Реми улаживали свои разногласия.

— Ясмин уверяла меня, что он действительно любит тебя, — сказала Квинн Иден. — Потом мы распили бутылку вина и поговорили о плачевном состоянии нашей личной жизни.

— Ты не представляешь, как я рада, что моя лучшая подруга уже подружилась с моей невесткой. — В глазах Иден стояли слезы счастья. Она промокнула глаза салфеткой, чтобы не испортить макияж.

За несколько минут до одиннадцати часов девушки спустились в беседку. На этот раз Иден не боялась, что ее бросят у алтаря. Реми оторвал взгляд от часов и посмотрел на свою невесту. Его любовь к ней была как поток яркого солнечного света, который освещал ее, пока она шла к нему.

Иден почти не замечала шафера Реми и свадебного регистратора. Она видела перед собой только своего жениха. Он был гладко выбрит и одет в простой серый костюм с жилетом из ярко-синего шелка, расшитым серебряными нитями. Когда он взял ее за руку, у Иден задрожали колени.

— Мамино обручальное кольцо, — благоговейно выдохнула Ясмин.

— Ты не возражаешь? — Иден прикусила губу.

— Нет. Просто я… — Ясмин сморгнула слезы и поджала дрожащие губы. — Это означает, как ты дорога Реми. — Она обняла своего брата и Иден.

Иден с трудом перевела дыхание.

— Погоди-ка! — Квинн указала на кольца и платье. — Возьми вот это. — Она сняла свой браслет с голубыми сапфирами, который Иден подарила ей на день рождения много лет назад. — Сапфиры отлично подойдут к платью.

— Осторожно! Иначе я подумаю, что ты романтик.

— Виновата. Но ты потом верни мне браслет, — произнесла Квинн, и все засмеялись.

— Готовы? — спросил регистратор и начал зачитывать текст из небольшой книги. — Сегодня мы являемся свидетелями…

С каждым словом регистратора между Иден и Реми все менялось. Она полностью доверилась ему. Она вручила ему свое будущее и себя, и он сделал то же самое. Слова клятвы, которые они повторяли, были искренними и почти лишними.

Реми и Иден соединились таким образом, что никакая сила не могла их разлучить.

Через мгновение она с удивлением обнаружила, что надевает кольцо на палец Реми. Он надел ей кольцо своей матери, и она хихикнула.

— Объявляю вас мужем и женой! — произнес регистратор. — Поцелуйтесь!

Теплая рука Реми легла на ее шею. Иден запрокинула голову и посмотрела ему в глаза. Она испытывала такое спокойствие и уверенность, что опустила ресницы, чтобы насладиться поцелуем.

И в этот изысканный, совершенный момент раздался яростный мужской возглас:

— Иден!

Квинн ахнула.

Иден повернулась и увидела Мику, идущего к ним по каменистой дорожке.

— Я надеюсь, ты здесь не для того, чтобы сорвать мою свадьбу. — Иден подошла к перилам беседки. — Нет в мире такого жестокого человека, который готов во второй раз испортить мне праздник.

— Ты сообщила ему?! — рявкнул Реми на Квинн.

— Что вы здесь? Нет. — Она выглядела такой же потрясенной, как и Иден.

Мика хмуро посмотрел на Квинн:

— Я все понял, когда увидел вас на первых полосах газет после вечеринки в Париже, но я не нашел вас на следующий день. Планы полетов можно отследить в Интернете, и ты привез ее сюда только по одной причине. И ты сделал это не ради того, чтобы полюбоваться на берберийских макак.

— Мика! — Иден вцепилась руками в перила беседки. — Прекрати!

— Нет, это вы прекратите. — Он указал на беседку. — Закрутите роман, если нужно, а потом расстаньтесь. Он использует тебя, когда ты уязвима, Иден. Он пытается заполучить твою компанию. Идем со мной!

— Нет, он не такой, — пылко ответила Ясмин. — Они любят друг друга.

Мика уставился на свадебную арку.

— Мы поженились. — Реми встал за спиной Иден, чувствуя, как она дрожит, и приготовился защитить сестру от Мики. — Нам с тобой пора прекратить вражду и двигаться дальше.

— После того, как ты проворачиваешь такие трюки? Катись к черту!

— Ты лицемер. — Квинн внезапно бросилась вперед и встала рядом с Иден. — Ты бесишься, что твоя сестра тайно вышла замуж? А как насчет твоего секрета?

Мика запрокинул голову:

— Ни слова больше, Квинн! Это не имеет к свадьбе никакого отношения.

— У нас с Микой роман. Мы уже давным-давно то сходимся, то расходимся, — объявила Квинн.

— Что? — Иден вздохнула.

— Зачем ты это делаешь? — Мика раскалялся как ядерный реактор, готовый взорваться. — Почему здесь? Почему сейчас?

— Мы с ним так договорились, — быстро заверила всех Квинн. — Я не обвиняю его ни в чем, кроме ужасающих двойных стандартов. Твоей сестре разрешено выходить замуж за того, за кого она хочет. Она может спасать свою компанию так, как пожелает. Она вправе ее уничтожить. Ты не мировой босс только потому, что считаешь себя таковым!

Мика так пристально уставился на Квинн, что она должна была сгореть на месте.

— Ты злишься на меня… — начал Реми.

— Нет. — Мика моргнул, отмахнувшись от Квинн, выражение его лица стало таким безжалостно-неумолимым, что Иден прижалась к Реми.

Он, успокаивая, обнял ее.

— Ты пойдешь со мной или нет? — спросил Мика.

— Мы поженились. Я люблю его.

— Ты действительно в это веришь? — Мика с грустью хохотнул. — Тогда катитесь вы все к черту! — Повернувшись, он зашагал прочь.

— Мика! — закричала Иден.

Иден никогда не чувствовала себя такой преданной. Ей хотелось пойти за своим братом и все уладить, но потом она взглянула на Реми. Тот уставился на шокированную и плачущую Ясмин.

Ясмин взглянула на Квинн. Квинн смотрела туда, куда ушел Мика. У нее было такое опустошенное выражение лица, что Иден потянулась к ней.

Квинн отмахнулась от ее сочувствия и уныло улыбнулась:

— Со мной все в порядке. Я выбрала его, потому что он никогда не причинит мне вреда. — Она перебросила свои золотисто-рыжие волосы через плечо. — Мы скрывали от тебя наши отношения только потому, что ты всегда говорила, что хочешь, чтобы я вышла за него замуж. Я не желала дарить тебе ложную надежду. Ты знаешь, как я отношусь к браку. — Ее жизнерадостность была явно напускной. — Поздравляю! — Она крепко обняла Реми и Иден, потом помахала им пальцем и торопливо зашагала прочь.

— Квинн! — Иден пошла за ней, но Ясмин коснулась ее руки.

— Я пойду к ней. Она сделала это ради меня. Я рассказала ей. — Ясмин беспомощно пожала плечами. — Мы выпили вина, и она сказала, что знает Мику. А вы двое просто будьте счастливы!

Иден отпустила ее и посмотрела в другую сторону, но Мики уже давно не было.

— Сожалеешь? — спросил Реми.

Иден глубоко вздохнула:

— Нет. — Она обвила рукой его торс и прижалась к нему. — Просто грущу, что обидела Мику. Квинн так старалась меня защитить, что ей тоже сейчас обидно.

— Мы можем вернуться в Париж, — предложил Реми. — Или поехать в любое другое место, куда он отправился.

— Ему нужно время, чтобы остыть. Я позвоню маме. Пусть знает, что я счастлива и начинаю новую жизнь с тобой.

Уголки его губ приподнялись в улыбке.

— Я тоже счастлив. Однако нам следует поговорить о том, где мы будем жить.

— Есть идея, — сказала Иден, посмеиваясь.

Они улыбнулись друг другу, а потом наслаждались долгим поцелуем, пока регистратор не откашлялся.

— Скоро придет следующая пара, сэр.

— Верно. — Реми усмехнулся и взял Иден за руку. — Мы одна пара из многих. Мы не особенные, но мы чертовски хороши.

— Так хороши, что лучше нас никого нет.

Снова рассмеявшись, он обхватил рукой спину Иден, и они вместе отправились в свое будущее.

Эпилог

Месяц спустя

Иден вошла в лифт своего многоквартирного дома в Торонто, планируя умчаться наверх со своей новой покупкой, но тут столкнулась лицом к лицу с Венной — сестрой Хантера.

Венна была в спортивном костюме и снимала наушники:

— Привет! Я думала, ты переехала в Монреаль.

Через несколько секунд они отказались от своих планов, чтобы поболтать за поздним завтраком. Венна даже не удосужилась переодеться, потому что они пошли в соседнее кафе, куда заглядывали молодые мамочки и предприниматели.

— Сейчас я в Монреале, — сказала Иден, как только они сели за столик. — У Реми великолепный викторианский особняк на авеню Лаваль.

Каждое утро она радостно улыбалась, просыпаясь рядом с Реми. Свет проникал в особняк через травленое стекло в дверях-перегородках, а изогнутая лестница вела на второй этаж, где первоначальные четыре спальни переделали в главную спальню с собственной гостиной, массивной ванной комнатой с инфракрасной сауной и балконом. На верхнем этаже располагались кабинет, две гостевые комнаты, патио на крыше и джакузи.

— Я работала из дома, пока мы оборудовали несколько рабочих мест в здании «Беллами хоум энд гарден». Я приехала, чтобы увидеться с мамой и завершить кое-какие дела. Например, уволить проблемных членов правления.

— Квинн сказала, что ты предложила ей пожить у тебя летом, но я ее не видела.

— Она все еще в Европе. И мы мало общаемся. — Она не преследовала Иден так же безжалостно, как Мика, но каждый раз, звоня Квинн, Иден слышала, что та проводит исследования и у нее мало времени. — Как Хантер? Сегодня Реми должен был встретиться с ним, но ты наверняка знаешь об этом.

— Они с Амелией отличная пара, а Пейтон хорошенькая, как куколка. Надеюсь, ты не против такое услышать?

— На самом деле я рада за него. По-моему, мне надо отправить подарок этой малышке, — пошутила Иден. — Я не была бы так счастлива с Хантером, как с Реми. Надеюсь, ты не против такое услышать.

Венна хихикнула и уставилась в чашку с кофе.

— Как ты? — Иден озабоченно нахмурилась.

— Лучше, чем год назад, но… Хочешь узнать секрет? — Она наморщила нос. — Мы с Нилом расстались после твоей помолвки.

— Да ты что! Какая жалость!

— Я не сожалею. — Венна покачала головой. — Проще, когда я живу здесь, а он в Калгари, — сухо сказала она, нахмурившись. — У меня не хватило духу обо всем рассказать Хантеру, когда началась история с Амелией, тобой и Реми. Ты же понимаешь, что папарацци сразу набросятся на нас. Хантеру не нужен еще один скандал из-за распавшегося брака сестры.

— Я уверена, он бы понял. Он твой брат и желает тебе счастья.

— Я знаю. Просто мне тяжело.

Иден понимала Венну. Она разочаровала своего брата и не знала, как это исправить. Еще неизвестно, как отреагирует Мика, узнав о Ясмин. И хотя Ясмин говорила о встрече с Микой, Иден и Реми не торопили ее.

Иден и Венна вернулись в дом, пообещав друг другу снова встретиться.

Именно тогда Иден вспомнила, что купила несколько часов назад. Она быстро сделала тест и сияла, когда Реми вернулся домой.

— Как прошла встреча? — спросила она.

— Хорошо. — Реми задумчиво кивнул. — Я немного рассказал ему об истории между моим отцом и Микой. Не все, но я хотел, чтобы он лучше понял, при каких обстоятельствах мы с тобой сошлись. Что мы бы поженились еще пять лет назад, если бы не семейная вражда.

— Я встретила Венну. Она сказала, что Хантер счастлив с Амелией.

— Он тоже так сказал. Если честно, я ни разу не видел его таким воодушевленным. Он ведет себя так, словно отцовство похоже на высадку человека на Луну.

— Я уверена, ты будешь другим, — поддразнила она.

— Мне не нужно становиться отцом, чтобы говорить людям, как я счастлив. У меня есть ты. — Реми привлек ее в свои объятия и нежно прижал к себе. — У меня есть все, что я хочу. — Он поцеловал ее в нос.

— Надо ли мне проверить твои слова?

— Как? — Он нахмурился.

— Ну… — Иден провела пальцами вверх по его рубашке. — То, что мы так усердно пытались сделать, похоже, произошло.

— Ты беременна? — Он крепче обнял ее и широко улыбнулся. — Наверное, я солгал, потому что стану сумасшедшим папочкой.

Иден рассмеялась и обняла руками его шею. Когда он поднял ее, она обвила ногами его торс.

Реми направился в спальню, но вдруг остановился:

— А нам можно?…

— Конечно, можно.

— Наша жизнь становится все лучше. — Смеясь, Реми отнес Иден в спальню.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.