Сваты

Дебби МАКОМБЕР

СВАТЫ

Debbie Macomber

The Matchmakers

OCR — Lara

Spellcheck — Фэйт

Взрослея, человек теряет способность очаровываться окружающими… По­сле смерти мужа Дори в одиночку воспитывает сына, а разуверившийся в жен­щинах Гевин — успешный бизнесмен и в прошлом знаменитый футболист — дочь Возможно, в их жизни не произошло бы никаких изменений, но дети решают сделать все возможное, чтобы их родители были вместе. В ход идут не­винные интриги, наигранные капризы, замысловатые уловки. Удастся ли юным хитрецам осуществить свой план?..

Макомбер Дебби. Сваты: роман / Пер. с англ. Т.В. Гапеевой. — М.:

ЗАО Издательство Центрполиграф, 2010. — 222 с.

The Matchmakers

Copyright © 1986 by Debbie Macomber

«Сваты»

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2010

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2010

© Художественное оформление, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2010

ISBN 978-5-227-02352-0

Глава 1

— Денни, поскорей ешь свои хлопья, — взмоли­лась Дори Робертсон, пробегая из ванной в спаль­ню.

Быстро надев твидовую юбку и свитер, она скользнула в черные кожаные лодочки и вернулась на кухню.

— Мам, а ты не собираешься поесть?

— Нет времени.

Дори быстро намазала арахисовым маслом и дже­мом два куска хлеба для сандвича, затем открыла хо­лодильник и вытащила сок. А после положила и то и другое в коричневый бумажный пакет, на котором был нарисован кот из мультика. Подняв крышку с банки для печенья, Дори запустила в нее руку, но вытащила лишь горстку крошек. Надо будет купить еще крекеров.

— Почему мы всегда так торопимся по утрам? — поинтересовался одиннадцатилетний Денни.

Дори в ответ лишь засмеялась. В ее жизни было время, когда каждая вещь была на своем месте, а ми­нуты шли неспешной чередой, но сейчас все было совершенно иначе.

— Потому что у твоей мамы проблемы с пробуж­дением.

— А когда папа был жив, ты тоже всегда опазды­вала?

— Нет. Твой отец будил меня, принося кофе в постель, — ответила она, повернувшись к сыну и скрестив на груди руки.

У Бреда был особый метод для ее пробуждения, который включал в себя кофе и поцелуи. Но сейчас Бреда рядом нет, и, за исключением сына, она про­тивостояла миру одна. А кроме того, куда легче сми­риться с этой спешкой по утрам, нежели с длинны­ми, одинокими ночами.

— Хочешь, чтобы я приносил тебе кофе? Я мо­гу, — предложил Денни. — Я много раз видел, как ты готовишь его.

Дори почувствовала, как в душе поднялась волна нежности к сыну, которая вызвала спазм в горле. С каждым днем ее сын рос и становился похожим на отца. Она ласково посмотрела в его искрящиеся голубые глаза и на веснушки, которые покрывали нос. У Бреда был точно такой же бездонный, голу­бой цвет глаз, хотя веснушки сын получил опре­деленно от матери. Сжав губы, Дори вновь повер­нулась к кухонной стойке, взяла чашку с кофе и сделала первый глоток.

— Очень любезно с твоей стороны, — сказала она.

— Я правда могу.

— Конечно. Возможно, это поможет. — Все, что угодно, будет лучше этой безумной спешки по утрам. — А сейчас почисти зубы, а потом захвати куртку.

Когда Денни направился в прихожую, Дори по­ложила его пустую чашку из-под хлопьев в ракови­ну. Утренняя газета была открыта, и она, свернув, отложила ее в сторону. Раньше Денни читал спор­тивную колонку, но недавно начал интересоваться объявлениями. Сын ничего не просил, и она не мог­ла представить, что такого захватывающего он на­шел в этой рубрике. Дети! В его возрасте, насколько она помнила, в газетах ее привлекали лишь комик­сы и колонка советов «Дорогая Эбби». Но если быть откровенной, она и сейчас не читала в газетах ни­чего другого.

После того как Денни вернулся на кухню, они вместе вышли в гараж. Пока Дори выезжала на узкую подъездную аллею, он стоял рядом и ждал, чтобы закрыть ворота.

— Однажды, — проворчала она, когда ее сын забрался на переднее сиденье, — я поставлю ворота, которые будут открываться автоматически.

— Зачем? У тебя есть я. — Денни бросил на нее удивленный взгляд.

— И в самом деле, зачем? — улыбнулась ему в ответ Дори.

Прошло еще несколько минут, но Денни продол­жал молчать, что было крайне необычно. Дори дваж­ды старалась поймать взгляд сына. Выражение его лица было обеспокоенным, но она не стала расспра­шивать, зная, что, когда сын будет готов, он загово­рит сам.

— Мама, я хотел спросить тебя кое о чем, — сбивчиво начал он, а потом замолчал.

— Что такое? — поинтересовалась Дори, при этом размышляя, что движение на дорогах Сиэтла становится с каждым днем все хуже и хуже. А может, дело было не в пробках, а в том, что она вставала позже.

— Я думал.

— Было больно?

Это была их старая шутка, и в ответ всегда сле­довала остроумная реплика, но на этот раз Денни молчал.

— Эй, малыш, все так серьезно?

— Ну, я знаю, что ты любила папу и все такое, но, думаю, пришло время найти мне нового отца.

Дори резко ударила по тормозам, и машина с визгом остановилась на красный свет. Она повер­нулась к сыну — ее глаза были широко раскрыты от шока.

— Пришло время для чего?.. — недоверчиво пе­респросила она.

— Мама, прошло пять лет. Папа не хотел бы, что­бы ты тосковала всю оставшуюся жизнь. В следую­щем году я иду в средние классы, а детям в таком возрасте нужен отец.

Дори открыла рот, пытаясь подобрать мудрые сло­ва, которые так и не пришли.

— Я могу делать кофе по утрам, но этого недо­статочно. Тебе нужен муж, а мне — папа.

— Все это немного... неожиданно, не находишь? — сказала она чуть слышно.

— Нет, я думал об этом очень долго. — Денни повернул голову и указал назад. — Эй, мам, ты толь­ко что проехала мимо школы.

— Черт.

Она включила сигнал поворота и перестроилась в правый ряд, лишь мельком взглянув в зеркало зад­него вида.

— Мам... осторожно! — пронзительно закричал Денни, когда ее задний бампер едва не задел перед­нюю часть дорогой иностранной машины.

Дори свернула с дороги, с трудом избежав стол­кновения. Водитель автомобиля в раздражении на­жал на сигнал. А когда она заехала на боковую ули­цу, которая привела бы ее назад к начальной школе, он последовал за ней.

— Мам, парень, которого ты едва не стукнула, пре­следует нас, и выглядит он очень разозлившимся.

— Отлично, — пробормотала Дори, сжав пальца­ми руль.

«День становится все хуже и хуже», — мимолетно подумала она.

— Сейчас он записывает твой номер, — продол­жал комментировать Денни, не отрывая взгляда от ехавшей за ними машины.

— Просто прекрасно. И что он собирается делать? Произвести гражданский арест?

— А он может? — Денни вновь обратил все свое внимание на взволнованную мать.

— Да, и он похож на тех, кто поступил бы имен­но так.

Судя по суровому, непреклонному выражению лица мужчины, которое она мимолетно увидела в зеркале заднего вида... Темные, глубоко посажен­ные глаза сужены, а густые, тоже темные волосы, откинутые назад, открывают резкие черты лица. Он был не из тех, кого можно было назвать красивым, но его мужественность была очевидна. На ум приходили слова «настоящий мужчина».

— Я узнал его, — задумчиво сказал Денни. — По крайней мере, думаю, что узнал.

— Кто он такой?

Дори повернула направо и снизила скорость, что­бы остановиться перед начальной школой «Каскейд». Мужчина остановил БМВ прямо за ней и вышел из машины.

— Он кажется знакомым, — проговорил во вто­рой раз Денни. Мальчик нахмурился, пытаясь вспом­нить. — Но не могу понять откуда.

Расправив плечи, Дори с неохотой открыла двер­цу и вышла наружу. Она откинула с плеча густую прядь темно-рыжих волос и направилась к высоко­му грозному мужчине, который ждал ее. Безупреч­ный костюм и дорогие кожаные туфли придавали ему еще более пугающий вид. Глаза мужчины при­стально следили за ее движениями. Это были по­разительные глаза, которые приковывали к себе вни­мание. И казалось, одним лишь движением брови он может воздвигнуть империю или же наоборот — разрушить ее до основания. Дори твердо решила не позволить незнакомцу вывести ее из себя. Она же­стом показала сыну, чтобы он оставался возле ма­шины. Но Денни, похоже, думал, что она нуждает­ся в его помощи, а у нее не было времени на споры. Она решила, что сейчас переход в наступление — лучший способ защиты.

— Мне не нравится, когда меня преследуют.

— А мне не нравится, когда меня сталкивают с дороги.

— Я приношу свои извинения, но вы были в моей мертвой зоне, и когда я захотела сменить полосу...

— Вы даже не посмотрели.

— Конечно же я сделала это, — ответила Дори. Ее голос постепенно становился все громче. А потом она заметила большое коричневое пятно на его пиджаке. Легкая улыбка коснулась уголков ее губ.

— И что же вы находите таким забавным? — рез­ко спросил он.

— Простите. Я не хотела показаться невежливой, — извинилась Дори, опустив взгляд на тротуар.

— Самая вежливая вещь, которую вы только мо­жете сделать, — это держаться подальше от дороги.

— Может, для вас это и послужит открытием, но в штате Вашингтон существует закон, запрещающий употреблять любые напитки, находясь за рулем, — заговорила Дори, сделав шаг вперед и уперев руки в бока. — Вы не можете обвинять меня в том, что пролили кофе. Его вообще не должно было быть у вас в машине.

Она надеялась, что праведного негодования в ее тоне хватит на то, чтобы убедить мужчину, — она прекрасно знает, о чем говорит. Он также сделал шаг вперед, и от неистового гнева в его глазах по ее телу пробежала дрожь.

— Вы практически послужили причиной аварии.

— Я уже извинилась за это, — сказала Дори, зная, что, если их спор продолжится, именно она окажется проигравшей. «Береженого Бог бережет» — так всег­да говорил ее отец, и в кои-то веки она была готова последовать его совету. — Если это поможет, я за­плачу за химчистку.

Зазвонил школьный звонок, и Денни заторопил­ся к машине, чтобы взять книги и свой ленч.

— Мам, мне надо идти.

— Конечно, милый, хорошего дня, — ответи­ла Дори, стараясь найти визитку на дне своей су­мочки.

Пусть такой день будет хотя бы у одного из них. Утро определенно не обещало ей ничего подоб­ного.

— Не забудь, у меня тренировка по футболу по­сле занятий, — напомнил он ей, направляясь к сту­пеням школы.

— Не забуду, милый.

— И еще, мам...

— Да, Денни? — ответила она раздраженно, ее терпение истекало.

— Обещаешь подумать о том, что я тебе сказал?

Дори недоуменно посмотрела на него.

— Ну, ты знаешь, чтобы у меня появился новый папа?

— Я подумаю об этом, — ответила она, чувствуя, как краска заливает шею и поднимается к лицу.

Лицо Денни озарилось радостной улыбкой, а потом он повернулся и побежал к своим одноклассникам.

Поиски визитки помогли Дори немного умень­шить невероятное смущение, которое она испыты­вала. Другой мужчина, возможно, сказал бы что-то, чтобы она почувствовала себя уверенней, но только не этот тип.

— Я знаю, моя визитка где-то здесь.

— Забудьте, — грубо произнес мужчина.

— Нет, — ответила она. — Я виновата, поэтому заплачу.

Так и не найдя карточку, Дори написала имя и свой адрес на обратной стороне списка покупок.

— Вот, — сказала она, протягивая ему листок бу­маги.

Он быстро просмотрел написанное и положил лист в карман пиджака.

— Спасибо, миссис Робертсон.

— Это была моя ошибка.

— Думаю, вы уже признали это. — Казалось, ни­что не может пробить напускное безразличие этого мужчины.

— Я буду ждать счета, мистер?..

— Паркер, — неохотно ответил он, направляясь к своей машине. — Гевин Паркер.

Имя было знакомо Дори, но она никак не могла вспомнить, где же слышала его. Странно. Ведь Ден­ни тоже узнал его.

— Мистер Паркер, — позвала его Дори.

— Да, — раздраженно повернулся он.

— Извините, но не могла бы я посмотреть на бу­магу, которую дала вам.

Он вытащил из кармана лист и вручил ей, а его губы нетерпеливо сжались в линию.

Дори просмотрела список покупок, надеясь, что запомнит все верно.

— Спасибо. Я просто хотела удостовериться, что все запомнила.

В ответ он лишь бросил холодный взгляд. И к тому времени как Дори завела автомобиль и поехала в сто­рону офиса страховой фирмы, все пункты из списка выветрились из ее головы. Но она отлично помнила выражение его глаз, от которых стыла кровь. Хотя Дори обычно не обращала на рот мужчин никакого внимания, его губы приковывали к себе внимание — они были четко очерченными и выдавали решитель­ность, что так нравилось многим женщинам. А еще он был атлетически сложен. Какой нелепой она долж­на была казаться! Дори больше не хотела оставаться в подобном положении ни единой секунды.

Когда она приехала, парковка для сотрудников была уже заполнена, и ей пришлось искать место на улице, что было практически невыполнимо в это время суток. Дори повезло — она нашла небольшое местечко в трех кварталах от офиса компании, где она занималась выпиской полисов страхования жи­лища.

К тому моменту, когда добралась до своего рабо­чего места, Дори была истощена, раздражена, да к тому же опоздала на десять минут.

— Ты опоздала, — заявила ей Сенди Шампу, ког­да Дори опустилась на свой стул.

— А я и не заметила, — иронично ответила Дори, бросая сумочку в нижний ящик стола и делая вид, что испытывает невероятный интерес к папке на столе, когда мимо прошел ее босс — мистер Сандстром.

— Ты всегда умудряешься прийти на рабочее ме­сто вовремя, — сказала Сенди, игнорируя сарказм собеседницы. — Что же случилось сегодня?

— Что конкретно тебя интересует — неприятное происшествие на дороге с ужасным мужчиной в до­рогом костюме или разговор с Денни, который зая­вил, что мне следует найти ему нового отца?

— А знаешь, он прав.

— Кто прав? — робко улыбнулась и захлопала гу­стыми ресницами Дори, нарочно прикинувшись не­понятливой. — Денни или тот мужчина в костюме?

— Конечно же Денни! Тебе следует подумать о замужестве. И пора бы уже жить как все остальные люди.

— О-о-о... — Дори откинулась на спинку стула. — Ты все неправильно поняла. Денни хочет нового отца так же, как он хотел новый велосипед. Его не инте­ресует новый муж для меня... — Она замолчала и за­кусила нижнюю губу, когда внезапно в ее голове по­явилась одна мысль.

— Что такое? — спросила Сенди.

— Я поняла. — Глаза Дори засветились. — Вело­сипед.

— Ты хочешь подкупить сына, чтобы он забыл о том, что ему нужен отец? — Подруга посмотрела на Дори так, как она обычно смотрела на людей, кото­рые показывали ей фотографии своих детей.

— Нет, Сенди, — простонала Дори, медленно покачивая головой. — Поверь мне, ты не захочешь узнать, о чем я подумала.

— Ну, если ты так считаешь. — Сенди нахмури­лась и взяла из своей папки новый полис.

Несмотря на такое беспокойное утро, сам день прошел очень быстро и без каких-либо происше­ствий. Дори как раз готовилась к разговору с сыном, когда услышала, как он зашел в дом. Бутсы свеши­вались у него с шеи.

— Привет, мам. У нас есть что-нибудь пожевать?

— Скоро будет ужин.

— Но я умираю от голода сейчас.

— Хорошо, накрывай на стол.

Дори подождала, пока Денни помоет руки и по­ставит две тарелки на круглый дубовый стол, а за­тем заговорила:

— Я подумала над тем, что ты сказал сегодня утром.

— Было больно? — спросил Денни, лукаво улыб­нувшись, отчего на его щеках появились две ямоч­ки. — И что ты решила?

— Знаешь... — Дори сосредоточила все свое вни­мание на куске мяса, который она жарила, а затем продолжила: — Должна признать, что я совсем не была счастлива, услышав твою просьбу. По крайней мере, тогда.

— А сейчас? — Денни встал рядом со столом, вни­мательно наблюдая за ней.

Она замолчала, собирая всю свою решимость.

— Чем больше я думаю об этом, — наконец от­ветила она, — тем лучше понимаю, что в твоих сло­вах действительно есть смысл.

— Тогда мы можем начать поиски? — Его голос задрожал от восторга. — Я присмотрел кучу отлич­ных парней. Есть Джейсон — он помогает тренеру с футбольной командой. Он действительно хоро­ший, но не думаю, что достаточно взрослый. Девят­надцать ведь это слишком мало?

Дело обстояло куда хуже, нежели думала Дори.

— Не так быстро, — ответила она, пытаясь выи­грать время. — Мы должны сделать все постепенно.

— Отлично, — пробормотал Денни и недовольно вздохнул. — Я знаю, что это значит.

— Это значит, что сначала мы поужинаем, а за­тем составим список — то же самое мы делали, ког­да покупали тебе велосипед.

— Эй, а это отличная идея. — Лицо Денни про­светлело.

Сама же Дори не была так уверена в этом. Он бы­стро поел и в ту же минуту, как была вымыта и по­ставлена на место посуда, положил на стол большой блокнот.

— Ты готова? — спросил он, прекращая жевать резинку на конце карандаша.

— Готова.

— Для начала мы должны подобрать мужчин тво­его возраста.

— Давай остановимся на возрасте как минимум тридцати трех лет, — согласилась Дори, выдвигая стул.

— Он должен быть высоким, потому что папа был высоким, и если у нас будет низкий парень — это будет смешно. Я не хочу рано или поздно стать выше его.

— В твоих размышлениях есть смысл. — И снова Дори была поражена тем, как серьезно говорил ее сын.

— Он должен любить спорт, потому что его лю­блю я. Ты тоже пытаешься, мам, но я бы хотел кого-то, кто может бросать мяч лучше тебя.

Дори с радостью отказалась бы от этой обязан­ности.

— Думаю, это хорошая идея.

— И было бы круто, если бы он знал карате.

— Почему бы и нет? — дружелюбно согласилась Дори.

Ручка Денни неистово металась по бумаге, когда он добавлял это последнее требование к растущему списку.

— И самое важное, — голубые глаза мальчика стали серьезными, — мой новый папа должен любить тебя.

— Было бы неплохо, — дрожащим голосом про­бормотала Дори.

Бред любил ее. Настолько сильно, что какое-то вре­мя она думала, будто не сможет жить без него. Даже спустя все эти годы ей казалось, что она не сможет полюбить другого мужчину с такой же силой.

— Теперь что? — выжидающе посмотрел на нее Денни.

— Теперь... — произнесла Дори, делая глубокий вдох. — Теперь мы знаем, что ищем, и нам необхо­димо лишь подождать, когда появится подходящий мужчина.

— Это может потребовать много времени, — за­сомневался Денни.

— Нет, если будем искать мы оба.

Она взяла список Денни и прикрепила его к холо­дильнику с помощью магнита в виде большой клуб­ники.

— Молодой человек, а вам не пора бы сходить в ванную?

Денни положил блокнот и карандаш в ящик ку­хонного стола, а затем направился в коридор, веду­щий в его спальню.

Дори ушла в гостиную, взяла свое вязанье и включила телевизор. Может, Денни прав. В жизни должно присутствовать что-то еще, а не только ра­бота, готовка и вязанье. Нельзя сказать, что она не пыталась ходить на свидания, видит бог, пыталась. В начале лета Сенди познакомила ее с другом друга. Вечер прошел ужасно, и Дори отвергла попытки по­други свести ее с кем-нибудь опять. Сама она была в порядке и лишь иногда страдала от приступов одиночества, которые обычно случались поздно но­чью. Денни заполнял всю ее жизнь. Он любит спорт, и ей нравится наблюдать, как он играет.

Но Денни действительно нужен отец, особенно сейчас, когда он приближается к подростковому пе­риоду. Но Дори не знала, как другой мужчина смо­жет заменить Бреда. Денни был слишком мал, чтобы хорошо запомнить отца, — Бред умер, когда сы­ну было всего шесть лет. Ее собственные воспоми­нания в таком возрасте были отрывистыми и смут­ными; она спрашивала себя, многое ли запомнила сама, будь она на месте Денни.

В доме было непривычно тихо. Денни обычно слишком быстро принимал ванну, и она начала по­дозревать, что он даже не намок полностью.

Как раз в тот момент, когда она собиралась пой­ти проверить свои догадки, Денни забежал в комна­ту, держа в руках горстку спортивных карточек.

— Мам, тот мужчина, в которого ты едва не вре­залась, Гевин Паркер.

— Я знаю, — ответила Дори, поднимая взгляд от вязанья.

— Мам, — его голос был наполнен благоговени­ем, — почему ты ничего не сказала? Я хочу его ав­тограф.

— Его автограф? — Неожиданно все фрагменты пазла начали вставать на свои места. — И почему это ты его хочешь?

— Почему? — Денни открыл рот от удивления. — Он — лучший спортсмен во всем мире.

Дори решила проигнорировать преувеличение сы­на. Гевин Паркер мог считаться одаренным спортс­меном, но он проявил себя грубым и заносчивым человеком. Он был из тех мужчин, которых она ин­стинктивно старается избегать.

— Вот, смотри. — Денни сунул футбольную карточку прямо ей под нос.

Действительно, имя читалось так же, но черты лица были моложе, спокойнее и каким-то образом мягче. В темных, пронзительных глазах сквозил лишь намек на агрессию. Внешний вид Гевина Паркера менялся с годами, и изменения в нем были обусловлены да­леко не только возрастом. Фотография, с которой на нее смотрел футболист, изображала молодого парня, полного энтузиазма и энергии. Мужчина, которого она встретила сегодня, был ожесточенным и обозлен­ным, у него не осталось иллюзий насчет этой жиз­ни. Да к тому же и обстоятельства, при которых они встретились, не были благоприятны для дружеской беседы.

На обратной стороне карточки были обозначены его вес, рост и занимаемая позиция — квотербек. В соответствии с информацией Гевин, играя за ко­манду «Райдеры», дважды привел ее к первенству в Суперкубке. А в тот год, когда он ушел на пенсию, ему присвоили звание «Самый ценный игрок».

— Как ты узнал, кем он был? — удивленным то­ном спросила Дори. — Тут сказано, что он ушел из футбола шесть лет назад.

— Мама, Гевин Паркер лучший игрок за все время существования футбола. Его знают все. Кроме того, по воскресеньям он комментирует игры «Викингов».

Каждое воскресенье вечером они с Денни ходили на ужин к ее родителям. Дори смутно припоминала футбольные игры, которые захватывали внимание двоих мужчин, важных для нее в жизни, — ее сына и ее отца. Но этот вид спорта никогда ее особо не интересовал.

— Мы можем попросить у него автограф? — с на­деждой взмолился он.

— Денни, — со вздохом сказала Дори, слишком сильно дернув пряжу, — я очень сомневаюсь, что мы увидим мистера Паркера вновь.

— Черт. — Его плечи опустились. — Теперь парни не поверят мне, когда я расскажу им, что моя мама чуть не столкнула с дороги Гевина Паркера.

— Может, в это и правда сложно поверить, — мяг­ко признала Дори. — Но я бы предпочла, чтобы об этом маленьком происшествии не знал весь мир.

— Да, мам.

— Ты сделал домашнее задание?

— Да, мам.

— Кажется, в комнате появилось эхо, — сказала она, почувствовав, как ее губы расплываются в улыбке.

Склонив голову, Денни вернулся в свою комнату.

Рано утром на следующий день Дори была раз­бужена громким стуком в дверь своей спальни. Изо всех сил стараясь подняться на локти, она откинула с лица непослушные темно-рыжие локоны.

— Да? — Одно-единственное слово — это все, на что она оказалась способна.

В комнату вошел Денни, а в его руках была чаш­ка кофе, от которой поднимался пар.

— Доброе утро.

— Мои глаза обманывают меня, — пробормотала она, снова откидываясь на подушку. — Я думала, что увижу ангела, которой несет мне приятные но­вости и чашечку кофе.

— Нет, — ответил с улыбкой Денни. — Но вот кофе.

— Дай тебе Бог здоровья, малыш.

— Мам?

— М-м-м-м? — До сих пор борясь с желанием глубоко зарыться в подушку и заснуть, Дори с тру­дом открыла глаза.

— Ты... Я хочу сказать, ты всегда так выглядишь, когда просыпаешься?

— А что? — смущенно моргнула она, а затем вновь откинула с лица непослушные пряди.

— Если кто-нибудь увидит тебя, — Денни неловко пошаркал ногой и уставился на носки своих кед, — когда твои волосы так торчат, я, возможно, никогда не смогу найти нового папу.

— Я постараюсь стать лучше, — проворчала она.

— Спасибо.

Денни успокоился и ушел, предоставив Дори воз­можность обижаться наедине с собой. Еле слышно бормоча, она откинула в сторону одеяло и выбралась из кровати. Взгляд, брошенный на зеркало в ванной, подтвердил слова Денни. И в улучшении нуждались не только ее волосы.

Заходя на кухню чуть позже, Дори уже не выгля­дела как злая Ведьма с Запада, а казалась вполне приличной женщиной. Денни мимолетно взглянул на мать, и его лицо осветила ослепительная улыбка одобрения.

— Сейчас ты очень красивая.

— Спасибо.

Она вновь наполнила чашку кофе и попыталась спрятать гримасу горечи. Позже она очень тактич­но показала Денни, сколько нужно класть молото­го кофе. «Еще немного крепости, — подумала она, — и мои кудрявые от природы волосы распрямились бы».

— Как думаешь, может, мы увидим Гевина Пар­кера по дороге в школу? — воодушевленно спро­сил ее сын, когда они выезжали с подъездной ал­леи.

— Сомневаюсь, — ответила Дори. — Я даже не ду­маю, что мистер Паркер живет в Сиэтле. Возможно, он просто приезжал сюда к кому-нибудь.

— Черт. Ты действительно так думаешь?

— Ну, на всякий случай смотри в оба. Мало ли что.

Всю оставшуюся до школы часть дороги Денни молчал, внимательно оглядывая каждый автомо­биль. Дори была рада, что он не увидел Гевина Паркера. Если бы это случилось, она не знала, каких действий от нее потребовал бы сын. Без со­мнения, он захотел бы, чтобы она вновь остано­вила его. Поэтому, доехав до школы и не встре­тив знаменитого игрока, Дори почувствовала себя удачливым человеком.

Денни не упоминал Гевина в течение следующих двух дней, и она была убеждена, что больше никог­да не услышит о «самом лучшем спортсмене». Но в понедельник по почте пришел счет за химчистку.

Адрес на конверте был напечатан, и Дори мимо­летно подумала, попросил ли мистер Паркер отправить счет своего секретаря. Помимо чека из хим­чистки, которая находилась в центре города, Гевин вернул ей список покупок. Ее щеки покрылись ру­мянцем, когда она перевернула листок и увидела над­пись, сделанную от руки. В конце списка покупок Гевин приписал: «Уроки вождения». Дори скомкала листок и бросила его в урну.

Чем быстрей она закончит все дела с этим гру­бияном, тем лучше. В тот момент, когда она под­писывала счет, в комнату вошел Денни.

— У нас есть что-нибудь пожевать? — спросил он, смотря за ее плечо.

— Яблоко.

— А могу я взять еще и печенье?

— Хорошо, но если пообещаешь мне, что хоро­шенько поужинаешь.

Хотя по этому поводу у нее никогда не было осо­бых волнений. Аппетит у Денни был постоянно. За ее спиной открылась дверца холодильника.

— Эй, мам, а что это такое?

Дори оглянулась и увидела, что Денни двумя паль­цами держит желтый нейлоновый пакет.

— Луковицы тюльпанов. Господи, не вздумай съесть хотя бы одну!

Он проигнорировал ее попытку пошутить.

— И как долго они будут лежать здесь?

Дори слегка покраснела, вспомнив, что купила их по сниженной цене шесть недель назад.

— Я скоро посажу их, — сказала она.

С хрустом жуя большое красное яблоко, Денни выдвинул стул напротив нее:

— Что делаешь?

— Оплачиваю счет.

Она виновато посмотрела вниз на свою чековую книжку, решив умолчать о том, чей же счет она опла­чивала. Просто на всякий случай.

Утром в субботу Дори вышла из своей спальни, сон­но стараясь завязать пояс домашнего халата. Звуки мультиков, раздающиеся из гостиной, сказали ей, что Денни уже встал. И еще одно подтверждение этого — пустая чашка из-под хлопьев на столе. Кофе был сде­лан, и с мягкой улыбкой она налила его в чашку и добавила молока.

— Ты проснулась. — Денни пришел на кухню и одобрительно улыбнулся, когда увидел, что она рас­чесала волосы.

— Не слишком-то рассчитывай на те мультики, — предупредила она. — Я хочу, чтобы сегодня мы сде­лали кое-какую работу в саду.

— У меня сегодня игра, — сразу же запротестовал сын.

— В одиннадцать тридцать, а до этого у тебя есть время.

— Ну, мам, я ненавижу работать в саду.

— И я тоже, — ответила она, хотя посадка луковиц тюльпанов была для нее делом чести. Иначе они про­лежат в мешке для хранения овощей еще год.

Двадцатью минутами позже, надев полинявшие джинсы и выцветшую толстовку, которые видели и лучшие времена, Дори вытащила из гаража садовую лопатку.

День был великолепный. Появилось солнышко, и в его лучах земля засияла золотым цветом. Погода была необыкновенно теплой для октября — в Сиэт­ле шли последние деньки бабьего лета.

Денни сгребал листья, которые опали с огромного клена на тротуар, и Дори удивилась, поняв, что напевает себе под нос. Косынка, которая сдержива­ла волосы от падения на лицо, скользнула вниз, раз­мазывая грязь по щеке. Одной рукой она поправила косынку. Дори недовольно ворчала, когда раздались взволнованные крики Денни.

— Вы приехали, приехали! — восторженно кри­чал Денни.

Кто приехал? Снимая перчатки, Дори поднялась и увидела Гевина Паркера, который стоял и смотрел прямо на нее.

— Это, должно быть, очень важно, — проговорил он, сделав шаг ей навстречу.

Глава 2

— Важно? — повторила Дори, ничего не пони­мая. — Что?

— Это. — Гевин сунул листок бумаги ей под нос.

Даже не позаботившись о прочтении сообщения, Дори пожала плечами:

— Я не посылала вам ничего, кроме чека.

— Ты не посылала, мама, но я... я послал, — сде­лал шаг вперед Денни, его лицо покраснело, а руки непроизвольно сжались.

— Что? — недоуменно произнесла она.

Дори вырвала записку из рук Гевина. «Мне надо поговорить с вами как можно быстрей. Д. Робертсон», — было написано красивыми прописными бук­вами. «Лично», — было подписано ниже.

— Видите ли, — начал быстро объяснять Денни. — Мама сказала, что мы, возможно, никогда не увидим вас снова, а я очень хотел ваш автограф. Поэтому, когда она положила конверт на полку, чтобы потом отправить почтой, я открыл его и оставил там запи­ску. Я действительно хочу ваш автограф, мистер Пар­кер. Вы лучший квотербек за все время!

Если Гевин и был польщен торжественным за­верением в преданности со стороны Денни, то это никак не проявилось в его плотно сжатых губах. На переднем сиденье его автомобиля Дори мельком увидела блондинку, которая проявляла нетерпение. Очевидно, что у Гевина Паркера были совершенно другие планы.

Обняв сына за плечи, Дори храбро встретила ре­шительный взгляд Гевина:

— Я приношу извинения за все неудобства, кото­рые причинил вам мой сын. И могу заверить вас, что такое больше не повторится.

Поняв намек в речи матери, голос которой прак­тически дрожал от еле сдерживаемого гнева, Денни склонил голову и зашуршал в листьях носком своих кед.

— Мне тоже очень жаль. Я просто хотел ваш ав­тограф, чтобы доказать парням, что моя мама дей­ствительно чуть не скинула вас с дороги.

Хлопнула автомобильная дверь, и Дори посмотре­ла в ту сторону. Она почувствовала недоверие, сме­шанное с огромным удивлением. С Гевином Парке­ром была не женщина, а девочка. Ей было не больше тринадцати, она была очень милой и безнадежно пы­талась спрятать свою женственность.

— Что так долго?

Девочка была одета в выцветшие голубые джинсы и футболку команды «Морские соколы». Длинные светлые волосы были откинуты с лица и схвачены резинкой на шее. Несколько кудрей вырвалось, и она сердито подняла к голове руку, очевидно недоволь­ная тем, как плохо они были закреплены. Улыбка осветила ее глаза, когда она заметила, что на Денни была футболка той же команды.

— Эй, ты тоже любишь «Морских соколов»?

— Еще как! Мы проведем в этом году серию ре­шающих встреч, — с гордостью проговорил Денни.

— Да, я тоже так думаю. Мой папа играл профес­сионально, и он говорит, что у «Соколов» хорошие шансы.

Когда Денни счастливо улыбнулся, на его веснуш­чатом лице появились ямочки.

— Иди в машину, Мелисса. — Тон Гевина не тер­пел никаких возражений.

— Но, папа, там жарко, и я хочу пить.

— Может, стакан апельсинового сока? — с энту­зиазмом предложил Денни. — Господи, я не знал, что девчонки любят футбол!

— Я знаю о нем все, что только можно, и, кстати, мои броски очень хороши. Спроси папу.

До того как Гевин или Дори смогли возразить, Мелисса и Денни пошли по направлению к дому. Дори подняла брови в молчаливом вопросе.

— Я заплачу вам чашкой кофе за автограф, — по­корно сказала она.

Чашка кофе, который сварил ее сын, была вер­хом справедливости, и уголков ее губ коснулась улыбка.

В первый раз со времени их сомнительного зна­комства Гевин улыбнулся. Такое простое движение, а изменение сурового выражения его лица было ра­зительным. На его щеках появились ямки, от глаз в разные стороны разбежались маленькие морщинки, и с его губ сорвался смех. Но изменения коснулись не только его лица. Каким-то образом та броня, ко­торую он носил, развалилась на куски, когда он осле­пительно ей улыбнулся.

К сожалению, его радужное настроение не дли­лось долго, и к тому времени, как он последовал за ней в дом, лицо приняло обычное выражение.

Мелисса и Денни сидела за кухонным столом и пили апельсиновый сок из высоких стаканов.

— Пап, — Мелисса с нетерпением посмотрела на него, — давай возьмем Денни с нами на ярмарку в Пьюаллеп? Нет ничего веселого в том, чтобы кататься на аттракционах в одиночку, а ты терпеть не мо­жешь такие вещи.

— Боюсь, у Денни футбольная игра после обе­да, — сказала Дори.

— Я центральный нападающий, — гордо заявил Денни. — Может, ты придешь и посмотришь?

— Пап, мы можем? Ты же знаешь, я люблю фут­бол, а когда игра закончится, поедем на ярмарку, — быстро переиграла их расписание Мелисса.

— Миссис Робертсон? — Гевин передал право ре­шать ей.

— Когда Денни приедет домой? — спросила она, стараясь выиграть немного времени.

Все происходило так быстро, и Дори не знала, что и думать. Гевин Паркер мог быть знаменитым фут­больным игроком, но он также был незнакомцем, и она не собиралась отпускать своего сына с тем, кого она не знала. Если ей понадобится выдумать объ­яснение, она всегда может использовать посещение церкви следующим утром и их еженедельный ужин с ее родителями.

— Вы тоже должны поехать, — настаивала Ме­лисса. — Папа будет умирать со скуки, ходя со мной и Денни по всем аттракционам.

— Мам? Правда, давай поедем? — взмолился Денни.

Дори взглянула в глаза Паркера, ища подтверж­дения.

— Мелисса будет счастлива, — тихо сказал Гевин.

Но не он. Дори очень хорошо видела, что Гевин не готов к такому повороту событий. И она не обвиняла его. Мысль о проведении целого дня с двумя детьми и с женщиной, которая покрыта грязью из сада, не вдохновила бы и ее.

— Это поможет решить мне несколько проблем, — добавил Гевин, очевидно заметив ее нерешитель­ность.

— Мам, ну давай поедем? — повторил Денни, ко­торый, не переставая, скакал по кухне.

— Кто смог бы отказать, встретившись с таким всепоглощающим восторгом? — сдалась Дори, раз­мышляя, во что же она позволила себя впутать.

Она дала Гевину адрес ближайшего парка, где бу­дет играть Денни, и договорилась с ним и Мелиссой встретиться там.

Благодаря новым наблюдателям Денни был во время игры на пике своей формы. С неубывающей энергией он носился по полю, пока Дори отвечали на бесчислен­ные вопросы Мелиссы. Нет, она не была разведена. Да, ее муж умер. Да, она и Денни живут одни. Денни один­надцать, и он учится в шестом классе.

После Мелисса рассказала, что ее родители раз­велись и право опеки получил отец. Она живет и учится в частной школе в Сиэтле, поскольку Гевину приходится много путешествовать. Как вице-прези­дент большой компьютерной компании, ответствен­ный за продажи по всему Северо-Западу, ее отец был действительно занятым человеком. Кроме того, в воскресные вечера он комментировал в телеэфире игры профессиональных футбольных команд, и она не всегда могла поехать с ним.

Стоя по другую сторону от дочери, Гевин кинул на нее такой взгляд, который сразу же заставил ее замолчать. Но отцовское осуждение не запугало Ме­лиссу надолго, и спустя несколько минут она забро­сала Дори еще большим количеством вопросов.

Денни забил два из трех командных голов и бук­вально засветился от гордости, когда Гевин похва­лил его игру в последнем тайме. Несколько маль­чиков последовали за небольшой группой к маши­не, очевидно надеясь, что у них достаточно смело­сти, чтобы попросить автограф у мистера Паркера. Даже тот неодобрительный взгляд, который бросил на них Гевин, не способен был разубедить мальчи­шек, поэтому ему пришлось провести следующие пять минут, подписывая свое имя на различных клочках бумаги, торопливо вытянутых из карманов курток.

После игры все четверо остановились возле дома для того, чтобы Денни мог принять душ и переодеть­ся. Пока они ждали его, Мелисса смотрела, как Дори освежает макияж. Когда Дори спросила, не хочет ли Мелисса воспользоваться ее духами, девочка посмотрела на нее так, будто она предложила ей побрызгаться не духами, а машинным маслом.

— Ни за что. Никто не заставит меня использовать этот мусор. Это все для неженок.

— Все равно спасибо, — пробормотал Гевин, на­правляясь из дома к машине.

— За что?

— Я уже ой как долго пытаюсь превратить этого ребенка в девочку. Она самая упрямая из всех жен­щин, которых я встречал за свою жизнь.

Дори не могла представить себе, что Гевин про­игрывает хотя бы один спор, и быстро спрятала свое удивление, что его дочь выиграла эту битву.

Ярмарка в Пьюаллепе была самой большой сель­скохозяйственной выставкой во всем штате Вашинг­тон. Она была расположена в небольшом районе в тридцати милях на юго-западе от Сиэтла. Ярмарка привлекала людей отовсюду западней Вашингтона, и на ней были лучшие воспетые Голливудом развлече­ния.

Будучи коренной жительницей Сиэтла, Дори мно­го раз бывала на ярмарке — она любила восторг и волнение, которые испытываешь, катаясь на аттрак­ционах. Экспонаты были самыми лучшими во всей стране. И еда была просто сказочной. Так как Гевин заплатил за всех при входе, Дори купила всем шари­ки из кукурузной муки и сахарную вату.

— Пойдемте на аттракционы! — с нетерпением попросила Мелисса.

Толпы людей были просто огромными, особенно вокруг аттракционов, что заставляло Дори сомне­ваться.

— Я бы лучше посмотрела на некоторые экспо­наты, пока вы двое походите, — сказала она, пово­рачиваясь к Гевину.

Равнодушное выражение его лица сказало ей, что ему в общем-то все равно. Если Мелисса и была разочарована необходимостью ждать, то никоим об­разом этого не показала. Она энергично побежала вперед, указывая на те экспозиции, которые она и Денни хотели увидеть первыми.

Вместе они посмотрели на кроликов, свиней и козлов. Дори не смогла не рассмеяться, когда Ден­ни и Мелисса выбежали из сарая с коровами, зажав нос. Гевин тоже, казалось, немного смягчился, и его комментарии по поводу поведения Денни и Мелиссы были достаточно забавными, к ее удивле­нию.

— Папа, посмотри.

Мелисса схватила отца за руку, когда они дошли до импровизированного курятника, и повела его к инкубатору, где под теплым светом находилась дю­жина яиц. Малюсенькие клювики проклевывались через белую скорлупу, захватывая внимания всех, кто наблюдал за этим.

Следующим местом была пасека. Организаторы проявили выдумку: пчелиная матка была помечена светящейся точкой, и Денни с Мелиссой несколько минут с увлечением рассматривали улей со стеклян­ной стенкой, наблюдая за его внутренней работой. Когда они отошли, Дори осталась, чтобы послушать десятиминутную лекцию о живой природе. Гевин и дети были не так заинтересованы, но они задержа­лись у соседнего вольера и прислушались к стреко­танию белоголового орлана.

От помещений с животными переместились к стенду организации, которая занималась развитием потенциала молодежи. А после они, наконец, вы­шли к центру ярмарки.

Два часа спустя Дори и Гевин пили кофе за сто­ликом для пикника, в стороне от аттракционов, где их дети стояли в очереди.

— Я вам не очень-то нравлюсь? — Прямой во­прос Гевина слегка удивил ее.

Нельзя было сказать, что он действительно не нра­вился ей. На самом деле, как она поняла, ей нравит­ся его остроумие. Но Дори не пыталась обмануть себя, веря в то, что Гевин сильно желает проводить с ней время. Захватив сегодня с собой Дори и Денни, он просто исходил из своих собственных соображе­ний — это помогло ему сделать вечер с дочерью более легким.

— Я пока не решила. — Она хотела ответить так же прямо, как был задан вопрос.

— По крайней мере, вы честны.

— Могу предложить вам куда более честности, если пожелаете.

— У меня такое чувство, что мои уши будут го­реть как минимум неделю, — медленно улыбнул­ся он.

— Вы правы.

— В свое время я привлекал многих охотниц за богатством, — на лице Гевина появилось насторо­женное выражение, — и хотел, чтобы вы поняли: я не намерен жениться снова.

Немыслимое самомнение! Кровь буквально заки­пела в ее жилах.

— Я что-то не припоминаю своего намерения вы­ходить замуж, — грубо ответила она.

— Не поймите меня превратно. Вы очень милая женщина, которая делает великое дело, растя сына. Но он ищет отца, так, по крайней мере, он сказал, а вы ищете мужа. Просто не старайтесь видеть меня в своем радужном будущем.

Рука Дори непроизвольно сжала чашку с кофе, но она загнала вглубь желание выплеснуть содержи­мое ему в лицо. И заметила на его губах едва види­мую улыбку.

— У вас очень выразительные глаза, — сказал он. — Когда вы злитесь, это заметно.

— Вы бы не улыбались, если бы знали, о чем я думаю.

— Пожалуйста, держите себя в руках, миссис Робертсон.

— Я вовсе не собираюсь навязывать вам себя, ми­стер Паркер. — Дори не скрывала насмешку в голо­се, мысленно изумляясь, что может так хорошо себя контролировать. Встав, она бросила свою чашку с недопитым кофе в ближайшее мусорное ведро.

— Сверим часы? — Он безучастно посмотрел на нее. — Через три часа. Встретимся здесь же.

Отлично, она куда приятнее проведет время одна. Осталось еще много экспонатов, на которые можно посмотреть. С Гевином все было ясно. Все это время он беспокоился, что она спит и видит, как бы надеть на его палец обручальное кольцо.

— Куда вы собрались? — Гевин поспешно встал и последовал за Дори, растерянно сузив глаза.

— Наслаждаться одиночеством. А это значит, что я пойду туда, где нет вас.

— Подождите-ка. — Гевин остановился. Казалось, он выглядит потрясенным. — Забудьте мои слова.

Дори резко накинула ремешок сумки на плечо. Нечасто встречались мужчины, которые пробуждали в ней такие сильные эмоции. «А хуже всего, — ду­мала Дори, — было то, что, несмотря на проявлен­ное равнодушие, Гевин Паркер мог бы мне понравиться». Он был загадкой, а ей всегда нравились тайны. Мелисса была впечатлительной девочкой, которая отчаянно нуждалась в женском влиянии. Было очевидно, что Гевин не способен справиться с дочерью. Из их разговора во время футбольного матча Дори узнала, что Мелисса провела очень мало выходных с отцом. Дори могла лишь предполагать, где же находится ее мать, так как девочка ни разу не упомянула о ней. А она не хотела открыто про­являть интерес.

— Знаешь, в чем твоя проблема, Гевин Паркер? — со злостью произнесла она, потеряв терпение.

Уже несколько человек обернулись и с любопыт­ством смотрели на них.

Гевин прочистил горло и смущенно огляделся.

— Нет, но, думаю, ты собираешься мне это ска­зать.

Достигнув крайней степени возбуждения, Дори с трудом услышала его слова.

— Твоя заносчивость размером с огромное дерево.

— Мое извинение поможет?

— Возможно.

— Хорошо, мне жаль, что я сказал все это. Я ду­мал, важно, чтобы ты поняла мою позицию. Я не хотел, чтобы ты напевала себе под нос марш Мен­дельсона и раздумывала по дороге домой о выборе свадебного букета.

— И это извинение? — воскликнула Дори. Людям приходилось обходить их — Гевин и Дори стояли друг напротив друга, оживленно жестикули­руя. Их взгляды столкнулись в жестоком поединке.

— Это лучшее, что я могу сделать! — закричал в ответ он, в первый раз теряя самообладание.

— Эй, вы двое, поцелуйтесь и помиритесь. Вы срываете мне бизнес, — посоветовал им продавец различных безделушек, который стоял рядом. Он явно не одобрял их спор.

Гевин отвел ее в сторону от беспорядочно движу­щейся толпы.

— Ладно, — сказал он, а затем сделал глубокий вдох. — Давай начнем все сначала. — Он протянул руку для рукопожатия. — Здравствуй, Дори, меня зовут Гевин.

— Я предпочитаю — миссис Робертсон. — Она с нежеланием пожала ему руку.

— Ты все усложняешь.

— Теперь ты знаешь, что чувствую я. — Она бро­сила на него самый холодный взгляд. — Надеюсь, ты осознаешь, что у меня нет планов на твое оди­ночество.

— Да, раз мы поняли друг друга...

Дори чувствовала недоверие. Будь она не настоль­ко оскорблена, то засмеялась бы.

— Итак? — Он ждал от нее хоть какого-то от­вета.

— Я собираюсь посмотреть сельскохозяйственное оборудование, которое выставлено здесь. Ты можешь присоединиться, если пожелаешь. Если же нет, встре­тимся здесь через три часа.

Для Дори ярмарка была бы не настоящей, если бы она не нашла времени посмотреть на новинки аграрных механизмов. Она думала, что это переда­лось ей по наследству. Ее дедушка владел яблоневым садом в плодородной долине Якима, которую часто называли яблочной столицей всего мира.

— Сельскохозяйственное оборудование? — Мимо­летная улыбка коснулась губ Гевина, когда он провел рукой по гладковыбритой щеке.

— Верно.

Назови Дори ему причину, и он бы, возможно, за­смеялся, а кроме того, она открылась бы для каких-либо дальнейших его нападений.

Они прошли от одного конца парка до другого, восхищаясь огромным количеством экспонатов. Несколько раз люди останавливались, чтобы с любо­пытством посмотреть на Гевина. Может, он и за­метил их внимание, но виду не подал. Тем не менее ни один человек не приблизился к нему, и они спо­койно продолжали неспешную прогулку. Дори счи­тала, что причиной такого внимания было удивле­ние при виде знаменитого Гевина Паркера с такой ординарной личностью, как она. Да к тому же ей было явно за тридцать!

Возле галереи с игровыми автоматами Дори при­шлось приложить огромные усилия, чтобы не засме­яться, когда Гевин старательно отрабатывал бросок, чтобы сбить мячом три бутылки с молоком. Его бук­вально распирало от гордости, когда он выиграл игрушечного льва. «Подходящий приз, — подумала Дори. — Хотя на те деньги, что он потратил, чтобы выиграть одного, он мог бы купить двух».

— Считаешь, что это забавно? — пробормотал он, неся огромного льва под мышкой.

— Это весело, — призналась она.

— Тогда вот. — Он вручил ей льва. — Он твой. Нелепо, если я буду таскать его повсюду.

— Дорогой мистер Паркер, что бы это могло зна­чить? — Дори в притворном шоке прижала руку к сердцу.

— Просто возьми эту вещь!

— Кто-то мог посчитать, — сказала Дори, погла­живая золотую гриву, — что бывший квотербек пре­следует куда большую цель...

— Ох. — Он вытянул руки и вытащил из сердца невидимые стрелы. — Миссис Робертсон, это удар ниже пояса.

Она купила сладкую вату и поделилась с ним.

— Теперь ты знаешь, что значит напевать марш Мендельсона.

— Мне кажется или это действительно прозвуча­ло немного надменно? — Сильные мужские пальцы скользнули по ее затылку.

— Если только немного, — улыбнулась ему Дори.

На небе сияли неполная луна и яркие звезды, ко­торые можно было наблюдать до тех пор, пока они не покинули территорию ярмарки, направившись в сторону Сиэтла. На мягких сиденьях БМВ лежало несколько выигранных призов и купленных сувени­ров, шляп и других вещей, которые люди обычно привозят с ярмарок. Когда они выехали на автостра­ду, Денни и Мелисса заснули, вымотанные отды­хом, который длился целых восемь часов.

Минут сорок спустя Гевин остановился перед не­большим домом Дори. Она тепло улыбнулась ему, с трудом подавив зевок.

— Спасибо за сегодняшний день.

Их глаза встретились, а после его взор опустился ниже на ее слегка приоткрытые губы. А затем он практически сразу же поднял взгляд.

— Мне было весело. — Голос Гевина был тихим и спокойным

Дори покраснела и немного засмущалась, решив обратить все свое внимание на поиски ключей от дома в своей сумочке.

— Не веди себя так странно, — ответила она.

От звука их голосов Денни пошевелился. Выпрямившись, он потер глаза:

— Мы дома?

Не став ждать ответа, он начал собирать свои со­кровища: изображение своей любимой группы и раз­ноцветную песчаную скульптуру, которую они по­строили вместе с Мелиссой. Дочь Гевина продолжа­ла спать.

— Я отлично провел время, мистер Паркер. — В голосе Денни все еще были сонные нотки.

Гевин вышел из машины и открыл перед Дори дверь. Она выбралась наружу, в одной руке держа ключи от дома, а в другой — игрушечного льва, а затем помогла вылезти с заднего сиденья Денни.

— Спасибо еще раз, — прошептала она. — По­прощайся от меня с Мелиссой.

— Хорошо. Спокойной ночи, Денни. — Гевин по­ложил руку ему на плечо.

— Спокойной ночи.

Мальчик повернулся и зашагал в дом, но так и не смог побороть огромный зевок. Дори заметила, что Гевин не уезжал до тех пор, пока они не зашли в дом. Сын направился прямо в свою спальню. По­ложив льва на ковер, Дори подошла к окну, чтобы посмотреть на удаляющиеся огни его машины, и смо­трела до тех пор, пока машина Гевина не исчезла в ночи. Она сомневалась, что увидит его хотя бы еще раз. Что было хорошо. По крайней мере, так она уверяла себя.

— Мам, пора вставать, — вслед за радостным го­лосом сына раздался оглушительный стук в дверь.

Дори застонала и с трудом приоткрыла один глаз, чтобы бросить на сына отсутствующий взгляд.

Понедельники всегда были худшими днями в ее жизни.

— Не может быть, что уже утро, — простонала она, слепо протягивая руку, чтобы выключить бу­дильник, еще не совсем осознавая, что он звонит.

— Я принес тебе кофе.

— Спасибо.

Кофе, приготовленный ее сыном, мог поднять и мертвого.

— Поставь его на мою тумбочку.

Денни осторожно избавился от чашки и, вместо того чтобы уйти, присел на край ее кровати.

— Знаешь, я тут подумал...

— О нет, дорогой. — Дори не была готова к еще какому-нибудь озарению у Денни. — И что теперь?

— Прошла целая неделя, а мы все еще не нашли мне нового папу.

Весь вечер они спорили — Дори старалась убе­дить сына, что Гевин Паркер никоим образом не подходит в кандидаты на роль нового отца. И сей­час она не смогла бы осилить подобный разговор. Тем более что женщины, похожие на нее, не за­интересовали бы Гевина. И кроме того, он пре­красно дал понять о своем отношении к повторному браку.

— Такие вещи требует времени, — пробормотала она, изо всех сил стараясь принять сидячее положе­ние. — Дай мне минутку, чтобы проснуться, а потом мы вновь начнем борьбу. Хорошо?

— Ладно.

Дори скривилась, сделав первый глоток крепкого кофе, но он помог ей проснуться хотя бы немного. Она потерла рукой уставшие глаза.

— Теперь мы можем поговорить? — спросил Денни.

— Прямо сейчас? — Что бы ни беспокоило ее сы­на, кажется, эта вещь была важна. Она вздохнула. — Хорошо.

— Прошла неделя, и мы не встретили ни одного парня, кроме мистера Паркера.

— Денни, — Дори протянула руку и положила ее на плечо сына, — ведь это — серьезное дело. Пои­ски нового отца действительно важны, и мы не мо­жем здесь торопиться.

— Но я думал, нам надо положить наживку.

— Наживку?

— Да, мы делаем так с дедушкой, когда идем на рыбалку.

— И что конкретно пришло тебе на ум? — Дори сделала еще один глоток и убедилась, что это — не ночной кошмар и она действительно проснулась.

— Ты.

— Я? — Теперь она понимала, как себя чувствуют черви, которых насаживают на крючок.

— Ты — хорошая мама, но ты не выглядишь как матери в телевизоре.

— Все, я услышала достаточно, — покачала голо­вой она, вновь падая на подушки. — Я собираюсь принять душ. Подвинься.

— Мам, — Денни выглядел подавленным, — но это еще не все.

— Только не сегодня утром.

На его лице отразилось разочарование, как толь­ко он встал с кровати.

— Ты подумаешь о занятиях спортом?

— Спорт? Зачем? Я в отличной форме. — Она по­хлопала по своему плоскому животу в подтверждение.

Дори не отказалась бы скинуть несколько фун­тов, но ей и так было не стыдно надеть купальник.

— Если ты уверена... — Огромные глаза, в которых мелькало сомнение, осмотрели ее с ног до головы.

После подобного внимательного осмотра Дори чувствовала что угодно, но только не уверенность. И тем не менее по утрам она была не в лучшей фор­ме. Денни знал это и атаковал тогда, когда она была слабее всего.

Когда Дори добралась до офиса, ее настроение не улучшилось ни на грамм. Она как раз начала работать с последними папками, когда вошла Сенди, держа в руках белый пакет.

— Доброе утро, — радостно поприветствовала ее подруга.

— И что доброго ты видишь в понедельниках? — спросила Дори, не намереваясь говорить так резко, как сделала это. Когда она подняла глаза, чтобы из­виниться, Сенди ставила ей на стол стакан кофе и булочку. — Что это?

— Повод, чтобы порадоваться дню, — ответила коллега.

— Спасибо, но я, пожалуй, откажусь от сладкого. Сегодня утром Денни заявил мне, что я не выгляжу как звезда телевидения.

— А кто так выглядит? — засмеялась Сенди, сев па край стола Дори. — В этом мире есть красивые люди и остальные — мы.

— Попробуй убедить в этом моего сына. — Дори отодвинула стул назад и сняла со стакана защитную пленку. — Говорю тебе, Сенди, я не видела более серьезного ребенка, чем он. Денни хочет отца и сводит своими идеями меня с ума.

— Что же маленький монстр хочет сейчас? — слег­ка улыбнулась собеседница.

— Денни — не монстр. — Дори почувствовала не­обходимость встать на защиту сына.

— Все дети монстры.

Нелюбовь Сенди к детям была общеизвестна. Она много раз упорно заявляла: «Ребенок — это послед­нее, что я хочу получить от этой жизни». Дори не мог­ла понять такое отношение, но Сенди и ее муж име­ли право на собственные чувства.

— Денни решил, что мне следует начать занимать­ся спортом, чтобы привести себя в форму, — сказала она, откидываясь назад на стуле и обхватывая стакан руками. — И еще, насколько я помню, он сказал, что я должна быть наживкой.

На ее лице медленно расплывалась улыбка.

— Этот ребенок куда умней, нежели я считала. Сенди доела свою булочку и потянулась за той, которая предназначалась для подруги. Дори до сих пор не понимала, как кто-то может есть так много и оставаться настолько худой.

— Полагаю, ты уступишь? — спросила Сенди, стря­хивая крошки с губ.

— Думаю, — пробормотала Дори, — в каком-то смысле он прав. Я не смогу пробежать и мили даже для того, чтобы спасти свою душу. Но как пробежки по­могут с поиском нового отца для него, я не понимаю.

— Ты и правда собираешься сделать это?

— Что?

— Выйти замуж еще раз, чтобы доставить удоволь­ствие ребенку?

— Я не знаю, — ответила, водя пальцем по краю стакана, Дори. — Но если я и выйду замуж снова, это будет не просто для Денни. Это будет для нас обоих.

— Брат Джефа будет в городе в следующие вы­ходные. Мы можем провести время все вместе, если хочешь.

Дори видела Грега лишь однажды, и у нее оста­лись не самые приятные впечатления. Он был в раз­воде и в силу своего ожесточенного характера не был способен оживить компанию. И насколько она пом­нила, весь вечер они обсуждали корыстные намере­ния юристов и предвзятое отношение к отцам в су­дах. Но Дори была готова выслушать еще один эпи­зод из истории «Развод», если это поможет. Денни увидит, что она хотя бы делает попытки. И это долж­но успокоить его на некоторое время.

— Конечно, — сказала Дори, кивая при этом. — Давайте соберемся.

— Денни, должно быть, настроен серьезно, впро­чем, как и ты. Вот и правильно, время уже при­шло. — Сенди даже не попыталась замаскировать удивление.

Практически сразу же после того, как согласие сорвалось с ее губ, Дори пожалела об этом. И ни­кто не мог быть удивлен ее решением больше ее самой.

И к вечеру, когда она вернулась домой, ее настро­ение не улучшилось.

— Привет, мам. — Денни поцеловал ее в щеку. — Я поставил запеканку в микроволновку, как ты про­сила.

Через несколько лет Денни будет с неохотой де­монстрировать свою любовь к ней с помощью по­целуя. От этой мысли в ней всколыхнулась волна сожаления. Очень скоро Денни уедет, и она оста­нется одна. Сожаление превратилось в боль. Одна. Слово, казалось, эхом раздается вокруг нее.

— Ты устала? — спросил Денни, следуя за ней в спальню, где она скидывала туфли.

— Не больше чем обычно.

— О. — Денни остановился в дверном проеме.

— Но у меня достаточно сил, чтобы пробежаться перед ужином.

— Правда? — Его голубые глаза засверкали, как бриллианты.

— Если только ты захочешь пойти со мной. Мне нужен тренер.

Она бы не решилась бегать по улицам Сиэтла без него. Несомненно, Денни будет кругами носиться вокруг нее, ну и что с того? Она не собиралась со­ревноваться с ним.

Дори сняла синий деловой костюм и натянула старые джинсы и полинявшую футболку. Денни бегал на месте, когда она зашла на кухню. Дори внутренне застонала, увидев, сколько энергии у сына. Заметив ее появление, Денни застыл на ме­сте.

— Ты ведь не побежишь в таком виде?

— А что не так? — Дори надела еще и повязку для волос.

— Вся эта одежда старая.

— Денни, — застонала она. — Я не собираюсь бе­гать в платье.

Без сомнения, он воображал, что она будет в об­легающем трико и разноцветных гольфах.

— Хорошо, — пробормотал ее сын, хотя не казал­ся довольным.

Первые два квартала были просто убийствен­ными. Дори позволила мальчику установить ритм, а его колени поднимались с молниеносной скоро­стью, когда он бежал вниз по тротуару. Чтобы не потерять гордость, Дори смогла приноровиться к темпу сына. Ее легкие загорелись практически мгновенно. Мышцы в икрах запротестовали про­тив подобных энергичных упражнений, но пока она могла без особого труда заставлять свои ноги двигаться. Однако, пробежав шесть кварталов, Дори поняла: либо она сдастся, либо упадет за­мертво.

— Денни, — задыхаясь, проговорила она. — Я ду­маю... мне не следует... перенапрягаться... в первый день.

Дори споткнулась и перешла на шаг. Ее дыха­ние со свистом вырывалось из горла, что практиче­ски не позволяло ей говорить. Наклонившись впе­ред, она поставила руки на колени и глубоко за­дышала.

— Ты ведь не устала?

— Самую... малость, — еле слышно ответила Дори, хотя чувствовала, что практически умирает. — Мне кажется, я натерла на пятках мозоли.

Она выпрямилась и глубоко вдохнула. Дори мол­ча умоляла Бога дать ей причину для остановки. По­следний раз она дышала так глубоко, когда рожала. Она вся обливалась потом, и даже чтобы вытереть лицо, ей пришлось приложить значительные уси­лия. Женщины ведь не должны так потеть? И мо­жет, это были слезы муки?

— Я думаю, нам надо пойти обратно.

— Да, тренер всегда заставляет нас успокоиться.

Дори мысленно пообещала подарить тренеру сы­на ромовый торт на Рождество.

У Денни все еще оставалось достаточно сил, и он изо всех сил старался продемонстрировать их, про­должая бегать взад и вперед вокруг Дори. Она на всякий случай решила еще и прихрамывать.

— У меня точно появились мозоли, — сказала она, покачивая головой для выразительности. — Эти кроссовки новые, я пока не разносила их.

Да и на самом деле она не могла с точностью ска­зать, что этих мозолей не было — ее ступни болели точно так же, как легкие и остальная часть ног. Чем ближе они подходили к дому, тем реальнее стано­вилась ее хромота.

— Мам, ты точно в порядке? — У Денни хватило вежливости проявить небольшое беспокойство.

— Все хорошо. — Дори слабо улыбнулась ему в ответ.

Повязка упала со лба и закрыла один глаз, но у нее не хватало энергии, чтобы все поправить.

— Мам, давай я помогу тебе. — Денни подошел сбоку и обнял ее за талию. Затем посмотрел на ее красное горящее лицо, и его брови сдвинулись. — Ты не очень хорошо выглядишь.

Дори даже не представляла, как она выглядит, но она чувствовала, что ее вот-вот стошнит. Она была полной идиоткой, стараясь соответствовать темпу Денни. Эти шесть кварталов могли бы сойти за шесть миль. Они дошли до центра квартала, где находился их дом, когда Денни вдруг остановился:

— Эй, мам, посмотри. Это мистер Паркер.

Дори даже не хватило времени, чтобы придержать сына — так стремительно он закричал и направился прямиком к мужчине. Гевин Паркер стоял посреди тротуара, положив руки на пояс. И он даже не сде­лал попытки скрыть свое веселье.

Глава 3

— Ты в порядке? — спросил Гевин с наигранным беспокойством.

— Сотри эту ухмылку со своего лица, — преду­предила Дори.

Она была не в том настроении, чтобы обмени­ваться с ним остроумными замечаниями. Только не сейчас, когда каждый мускул ее тела просил о со­страдании.

— Это я во всем виноват, — признался Денни, на этот раз обеспокоенно. — Я думал, что она привле­чет больше мужчин, если они увидят, как она спор­тивна.

— Я привлекаю лишь насекомых. — Она сняла с полос повязку, и непослушные кудри упали ей на лицо. — Чем могу помочь, мистер Паркер?

— Ну и ну! Она всегда такая раздражительная? — обратился Гевин к Денни.

— Только иногда. — По крайней мере, Денни сде­лал неуверенную попытку быть лояльным.

Гевину не стоило выглядеть настолько само­довольным. Его усмешка походила на ухмылку кота, который держит под лапами беззащитную мышь.

— Ты не собираешься пригласить меня в дом? — сухо спросил он.

Сжав зубы, Дори кинула на него холодный взгляд.

— Не испытывай судьбу, Паркер, — прошептала она так, чтобы ее слова мог слышать только он.

Она, прихрамывая, дошла до двери и попыталась отыскать ключи в тесном кармане джинсов.

— Нужна помощь? — спросил Гевин.

Выражение ее глаз подсказало ему, что Дори в силах справиться сама.

— Эй, я просто спросил, — поднял он руки с яз­вительной улыбкой.

Замок щелкнул, и Денни первым забежал в дом и кинулся на кухню. И сейчас он стоял у двери и ждал, когда Дори, прихрамывая, зайдет внутрь. За ней следовал Гевин. Как только она вошла на кух­ню, сын сразу же вручил ей холодную банку с на­питком из корнеплодов. Другой рукой Дори продол­жала массировать нижнюю часть спины.

— Не хотите тоже, мистер Паркер? — Денни дер­жал еще одну банку, с лимонадом.

— Нет, спасибо, — ответил Гевин, пододвигая стул для Дори. — Тебе следует расслабиться в горя­чей ванне, тогда боль частично уйдет.

Она готова была высказать ему, что, пока он здесь — сидит за кухонным столом, — ее хорошие манеры не позволят ей принимать горячую ванну. Денни щелч­ком открыл банку и сделал большой глоток. Дори же заставила себя пить маленькими глоточками, хотя ощущала сухость и боль в горле.

— Я нашел куртку Денни на заднем сиденье ма­шины на следующий день и подумал, что она, воз­можно, понадобится ему, — сказал Гевин, объясняя причину своего появления. Он вручил Денни клю­чи. — Не принесешь ее?

— Конечно.

Денни вылетел из дома, как стрела, с радостью подчиняясь.

Входная дверь хлопнула, и Гевин обратил все свое внимание на Дори:

— Расскажи-ка мне о пробежках, которые долж­ны сделать тебя более привлекательной для муж­чин.

— Дело в том, что Денни просто помешан на идее о моем замужестве. Расслабься, ты не в игре. — Оце­пенение стало отпускать мышцы Дори, и сердцебие­ние наконец начало возвращаться в норму.

— Рад слышать это. Я уже негоден для кандидата в мужья.

Их взгляды встретились, и с ее губ сорвался сме­шок.

— Мне это уже понятно.

— Я повесил куртку в моей комнате, — сказал Денни матери, очевидно желая обрадовать ее. — С ва­шей стороны было очень мило принести ее мне, ми­стер Паркер.

И тут в голову Дори пришла мысль, что Денни, возможно, намеренно оставил куртку, чтобы у Гевина была причина вернуться. Она считала, что ее сын вполне способен на что-то подобное. Гевин про­тянул руку, чтобы забрать ключи.

— А почему Мелисса не приехала? — поинтере­совался Денни. — Она нормальная для девчонки. Она не боялась ходить на все аттракционы. Она по­шла со мной даже на «Молот»! Мама никогда бы не сделала этого.

Лицо Денни приняло задумчивое выражение, будто он взвешивал все за и против дружбы с де­вочкой.

— Но она все равно много кричала.

— Мелисса в школе. — Гевин встал, чтобы уйти, и скрип его стула громко прозвучал в тишине кух­ни. — Она тоже думает, что ты нормальный... для мальчишки.

Он задорно улыбнулся Дори. И в ответ получил такую же ухмылку.

— Может, мы сходим еще куда-нибудь вместе? — спросил Денни, провожая Гевина.

Дори, прихрамывая, шла на достаточно большом расстоянии от них и все время придерживала рукой поясницу. Кто бы мог подумать, что маленькая про­бежка может так вывести из строя?

— Может быть.

Гевин остановился перед телевизором и поднял красивую деревянную рамку, в которой стоял се­мейный портрет, сделанный за год до смерти Бреда. Эта была единственная фотография мужа, которую Дори держала на виду. Молчаливо изучив ее, он по­ставил снимок на место и наклонился, чтобы по­гладить игрушечного льва, который охранял окно.

— Я передам Мелиссе, чтобы она позвонила тебе в следующие выходные, когда будет не в школе.

— Не в школе? — недоверчиво переспросил Ден­ни. — Вы хотите сказать, что она ходит в школу и по воскресеньям?

— Нет, — ответил Гевин. — Она живет в школе-интернате для девочек и проводит выходные со мной, если я не комментирую игру. Хотя в это время года я занят больше, чем обычно. Я передам, чтобы она позвонила.

— Денни очень бы хотел этого, — сказала Дори, мило улыбаясь.

Она была уверена, что Гевин понял ее послание. Если Мелисса позвонит Денни — это нормально, но она не хотела иметь никаких дел с самим Паркером.

Как и говорил Гевин, ванна помогла ее мышцам расслабиться и унесла часть боли. Сейчас она жале­ла, что не сдержалась и сделала колкое замечание — оно прозвучало так по-детски. Она сделала глубо­кий вдох и погрузилась в горячую воду. Она была настолько расслаблена, настолько ленива, что каза­лось, это греховно.

— Стол накрыт, и микроволновка уже выключи­лась, — позвал Денни.

Дори неторопливо зашла на кухню — ее волосы облепили лицо, а тело было податливым, но все же боль не до конца оставила его. Денни стоял возле холодильника, перечитывая список требований для нового отца.

— Ужин пахнет приятно. Держу пари, ты ужасно голоден после всех этих упражнений.

Денни проигнорировал ее очевидную попытку от­влечь его внимание. Этот ребенок становился все мудрей, пытаясь добиться желаемого.

— Ты знаешь, что мистер Паркер знает карате? Я спросил его об этом.

— Это хорошо. — Дори надеялась не придать этой информации значения. — Я вытащу блюдо, и мы мо­жем приступить к еде.

— Он высокий и спортивный, и Мелисса сказала, что ему тридцать три года.

— Денни, — крикнула она, — нет! Мы уже обсу­дили это вчера. У меня есть право вето, помнишь?

— Мистер Паркер стал бы отличным отцом, — заспорил он.

— Но не твоим, — сказала она, резко поставив стакан с соком на стол.

Денни больше ни разу не упомянул Гевина Пар­кера, и это делало ему честь. Очевидно, он понял намек, хотя Дори знала, что ее сыну действительно понравились Гевин и Мелисса.

Сама же она пока не определилась в отношении бывшего футбольного игрока. Мелисса была пре­красным ребенком, но ее отец — совсем другое дело. Ни один человек не раздражал Дори так сильно, как он. Гевин Паркер был надменным, самодовольным и приводил ее буквально в бешенство.

Прошла еще неделя. Денни продолжал делать по­метки на их календаре, ежедневно напоминая ей, что ему нужен новый отец. Даже обещание купить щенка не переубедило его. Дважды он останавливал Дори, пока они ходили по магазину, чтобы указать на мужчину. Он хотел, чтобы она подошла и позна­комилась. А свидание с деверем Сенди — Грегом при­чинило больше вреда, нежели пользы. Не только по­тому, что ей пришлось слушать обновленную версию истории «Развод», еще и Денни завалил ее вопро­сами на следующее утро, пока она не пригрозила, что вообще снимет вопрос о новом отце.

Следующие несколько дней ее сын был необычай­но молчалив. Но Дори знала Денни слишком хорошо и не думала, что раз она выиграла первую битву, то он позволит ей одержать победу во всей войне. Эта ситуация так давила на нее, что Дори приснился кош­мар — она просыпается и находит в своей постели незнакомца, который заявляет, что его послал Денни.

Вечером в понедельник, когда Денни должен был делать домашнее задание, она обнаружила, что сын вытряхивает на кровать деньги из своей копилки. Дори намеренно подарила ему копилку, которая не открывалась, чтобы он научился копить деньги. Сын увиливал от ответа на ее вопросы и не желал гово­рить, зачем вытряхивает ее, — он готовит сюрприз.

— Этот ребенок планирует еще что-то, — сказала Дори на следующий день в разговоре с Сенди.

— И ты не спросила?

— Он сказал, что хочет купить мне подарок.

Этим утром Дори снова принесла кофе и булоч­ки, поставив бумажный пакет на стол Сенди.

— Зная Денни, я бы предположила, что это, ско­рее всего, крем против морщин, — проговорила по­друга.

— Может быть, — пробормотала Дори, надкусив булочку.

— Я думала, ты на диете.

— Шутишь? Со всеми упражнениями и пробеж­ками, которые Денни заставляет меня делать, я безо всяких ограничений в еде скоро стану тростинкой.

— И после этого люди спрашивают меня, почему я не хочу детей.

Вечером, заходя в дом, Дори услышала звонок телефона. Она бросила сумочку на кухонный стол и поспешила ответить, думая, что звонит, скорее всего, ее мать.

— Алло.

— Здравствуйте, я звоню по вашему объявлению в газете.

— Извините, но вы ошиблись номером, — нахму­рилась Дори.

Мужчина хотел было возразить, но Дори повеси­ла трубку, тем самым прекратив разговор. Его голос звучал достаточно недовольно, но она посчитала, что больше обсуждать им нечего.

Денни был на тренировке в местном парке в ше­сти кварталах от дома. Дни становились все короче, и солнце садилось как раз в то время, когда закон­чилась тренировка. Неожиданно Дори в голову при­шла мысль доехать до поля на велосипеде и вернуть­ся обратно вместе с ним. Конечно же она не позво­лит ему понять, почему на самом деле приехала за сыном. Он возненавидит ее, если подумает, что его мать приехала, чтобы сопроводить его до дома. Когда двадцатью минутами позже они зашли в дом, вновь звонил телефон.

— Я подойду! — закричал Денни, выбегая из кухни. Дори не придала особого значения тому, что он завел шнур за угол и залез в стенной шкаф в при­хожей в поисках уединения. Он иногда делал это, когда не хотел, чтобы она услышала его разговор. Последний раз он разговаривал оттуда, когда ему звонила девочка из школы.

У Дори не было настроения, а кроме того, ей бы­ло слишком лень возиться с ужином, поэтому она открыла упаковку рыбных палочек и положила их на противень. Затем задвинула его в печку, а сверху положила решетку с картофелем фри. Когда поя­вился Денни, она как раз шинковала капусту для салата. Он повесил трубку и бросил на нее робкий взгляд.

— Опять Эрика звонила?

Денни не обратил на ее вопрос ни малейшего вни­мания.

— Ты так и собираешься носить всю эту старую одежду?

— А что не так? — поинтересовалась она, посмо­трев на свои выцветшие джинсы и вязаный свитер. Джинсы были одними из лучших.

— Я думал, на ужин ты наденешь платье или еще что-то.

— Денни, — раздраженно вздохнула она. — У нас рыбные палочки, а не бифштекс из вырезки.

— О! — Он засунул руки в карманы и вновь вы­тащил их, когда зазвонил телефон. — Я подойду.

До того, как Дори поняла, что происходит, он вновь оказался в стенном шкафу. Через несколько минут он вернулся в кухню.

— Что происходит?

— Ничего.

Внезапно опять зазвонил телефон, и одновремен­но раздалась мелодия звонка входной двери.

— Я подойду, — крикнул Денни.

— Я сама открою. — Дори жестом указала на дверь, вытирая руки о кухонное полотенце.

На пороге ее дома стоял Гевин Паркер, а в его руках была зажата утренняя газета.

— Гевин. — Дори была слишком удивлена, чтобы поприветствовать его более полно.

В уголках его глаз виднелись морщинки от сдер­живаемого смеха, и у него снова был взгляд кота, поймавшего мышь.

— В последнее время часто звонил телефон?

— Да. А как ты узнал? Это сводит меня с ума.

Она открыла сетчатую дверь, молчаливо пригла­шая его войти. Каким же странным мужчиной был Гевин. Она не ожидала, что увидит его снова, и вот пожалуйста — он стоит на пороге и выглядит необъ­яснимо веселым.

— Полагаю, ты не читала утреннюю газету? — спро­сил он, входя в дом и присаживаясь на диван.

Вообще-то она проглядела ее, по крайней мере, те части, которые были ей интересны: первая стра­ница, комиксы, колонка «Дорогая Эбби» и рубрика мелочей.

— Читала, а что?

Гевин положил газету на кофейный столик и от­крыл раздел с объявлениями. Затем лениво повел указательным пальцем по столбику, пока не наткнул­ся на что-то.

— Я смотрел объявление о машинах в сегодняш­ней газете и обнаружил одну интересную вещь...

Дори замутило, она почувствовала слабость в ко­ленях, и ей пришлось присесть на деревянное крес­ло-качалку напротив него.

— Ты имеешь какое-нибудь отношение к чело­веку, который подал это объявление: «Нужен отец. Высокий, спортивный, знает карате. Мама краси­вая. 555-5818»?

Дори не могла вообразить ничего подобного даже в самых страшных кошмарах. Она была по­давлена и чувствовала злость. Поставив руки на подлокотники кресла, Дори закрыла лицо ладо­нями. Тихий хриплый звук вырвался из ее гор­ла, ее шея, лицо и даже уши залило краской, а глаза наполнились слезами от жуткого смуще­ния.

— Дэниел Бредли Робертсон, быстро иди сюда!

Она очень редко говорила таким тоном с сыном.

И, услышав его, Денни сразу же прибегал. Дверь стенного шкафа открылась, и оттуда появилась го­лова сына.

— Мам, подожди минуточку, я говорю по теле­фону. — Он замолчал, а потом заметил Гевина: — О, здравствуйте, мистер Паркер.

— Добрый вечер, Дэниел Бредли Робертсон. — Гевин встал и забрал трубку из рук Денни. — Ду­маю, мама хочет поговорить с тобой. Я позабочусь о том, с кем ты говорил.

— Да, мам? — Выражение лица Денни было не­винным, и он без колебания встретил свирепый взгляд Дори. — Что-то случилось?

Ее коварный сын побледнел, когда Дори покача­ла головой, не зная, как объяснить, в какое неудоб­ное положение он ее поставил.

— Мам? — Денни сел перед ней на колени. — В чем дело? Почему ты плачешь?

Ответом ему послужило хлюпанье, и ее палец ука­зал в направлении ванной. Денни, казалось, понял ее загадку и, поднявшись на ноги, вернулся с коробкой салфеток.

— Ты всегда используешь стенной шкаф, что­бы вести разговоры по телефону? — поинтересо­вался Гевин, натолкнувшись на смущенный взгляд Денни.

— Что с мамой? Она только и делает, что пла­чет.

Телефон зазвонил опять, и Дори истерично за­рыдала, что скорее звучало как стон боли.

— Я подойду, — заверил ее Гевин, быстро беря на себя контроль ситуацией. — Денни, пойдем со мной на кухню. Твоей маме надо несколько минут побыть одной.

Казалось, в течение минуты Денни не знал, что же ему делать. Его мама плакала, а в гостиной находился мужчина с властным голосом, который от­давал ему приказы. Легким жестом руки Дори от­пустила сына.

За час телефон звонил раз двадцать. И Дори каж­дый раз вздрагивала. Гевин и Денни оставались на кухне и разбирались с каждым звонком. Дори не двигалась, и тихое покачивание кресла было ее един­ственным утешением. Денни отважился зайти в го­стиную лишь однажды, сказать, что ужин готов, на тот случай, если она голодна. Дори молчаливо по­качала головой, давая понять, что не хочет есть.

Спустя некоторое время ее паника каким-то об­разом улеглась, и Дори решила не продавать дом, не собирать вещи и не уезжать на другой конец земли. Родилось менее радикальное решение. Сначала она уберет из газеты это объявление, а затем сменит но­мер. Немного успокоившись, она прошла в ванную, где высморкалась и ополоснула лицо. Заходя на кух­ню, она была шокирована зрелищем того, как Гевин и Денни занимаются посудой. Мужчина стоял возле раковины, рукава его дорогой деловой рубашки были закатаны до локтей. Ее сын стоял рядом с ним, с по­лотенцем в руках.

— Привет, мам. — Его расстроенные глаза из­бегали встречи с ее взглядом. — Мистер Паркер ска­зал мне, что мой поступок был не очень хорошей идеей.

— Да, он прав. — Высокий звук, который вырвал­ся из ее горла, едва ли походил на ее голос.

— Ты не передумала, может, поужинаешь? Мы с мистером Паркером оставили тебе.

Она покачала головой, а затем спросила:

— Что здесь происходит?

В ответ раздался телефонный звонок, резкий звук которого показался Дори оглушительным. И она сра­зу же съежилась. Ничуть не медля, Гевин вытер руки и подошел к стене, где висел телефон.

— Послушай, — прошептал Денни с улыбкой, — мистер Паркер придумал, как отвечать на звонки без споров. Он действительно очень умный.

Гевин поймал взгляд Дори и утешительно подмиг­нул. Он поднял трубку и, немного помедлив, изобра­зил голос диктора телефонной компании, «механи­ческий» голос.

— Номер, который вы набрали, отключен, — мо­нотонно пробубнил он фальцетом.

В первый раз за этот вечер крепко сжатые губы Дори слегка растянулись в подобии улыбки. Она вновь вынуждена была восхититься умом Гевина Паркера. Ухмыляясь, он повесил трубку и сел на стул рядом с Дори.

— Ты хорошо сейчас себя чувствуешь?

— Я в порядке.

Смущение и злость, которые она испытывала сначала, затем усилились из-за Гевина, так на нее подействовало его злорадство. Но сейчас она чувствовала благодарность за то, что он взял на себя разбирательство с этой неловкой ситуацией. Дори и представить не могла, что бы произошло, не вме­шайся он.

— Я совсем не верю, что ты в порядке. Ты блед­на как полотно. — Гевин одним пальцем поднял ее подбородок.

При его прикосновении она почувствовала волну возбуждения, которая прошла сквозь нее. Его палец ласково скользнул по ровной линии ее подбородка.

Этот жест должен был успокоить и утешить, но он стал необыкновенно чувственным и в высшей сте­пени возбуждающим. Дори озадаченно подняла на него глаза. Они посмотрели друг на друга, его рука скользнула ей на шею, пальцы Гевина перебирали ее волосы, которые достигали плеч. Дори видела, как поднимается и опускается его грудь, и обратила внимание, что это движение слегка убыстрилось, будто эмоции застали врасплох и его. Паркер отдер­нул руку и сузил глаза.

— Тебе надо выпить. Где?..

Дори безвольной рукой указала в сторону буфета, где находился ее небольшой запас алкоголя. Налив в бокал немного бренди, Гевин тихо сказал:

— Денни, разве тебе не надо делать домашнее за­дание?

— Нет, — покачал головой мальчик, а затем бы­стро закрыл рукой рот. — О... я понял. Вы хотите поговорить с мамой наедине.

— Верно. — Гевин обменялся с мальчиком заго­ворщическими подмигиваниями.

Когда Денни покинул комнату, Гевин поставил бренди перед Дори и сел рядом с ней:

— Никаких споров. Пей.

— Тебе нравится раздавать приказы?

Чувство, что промелькнуло между ними, ушло так же мгновенно, как и появилось. Гевин проигнориро­вал неодобрение в ее голосе.

— У меня есть идея, которая пойдет на пользу нам обоим.

Дори сделала глоток бренди, который обжег ее горло. В ее глазах вновь появились слезы.

— Что? — только и смогла она произнести.

— Денни серьезно настроен на поиски нового отца, и это очевидно. И, честно говоря, Мелисса тоже хочет, чтобы я женился вновь, и тогда ей больше не придется жить в школе. Она ненавидит любые ограничения.

Дори симпатизировала девочке. А сейчас Мелис­са была в таком возрасте, когда дети расправляют крылья, экспериментируют, в том числе с макияжем и последними новинками моды.

— Ты ведь не напеваешь марш Мендельсона? — спросила Дори.

Гевин бросил на нее взгляд, в котором можно было увидеть угрозу физической расправы, и она не смог­ла сдержать тихий смешок. Она наслаждалась этим моментом — ей понравилось меняться ролями с этим самодовольным мужчиной.

— Я уже объяснял, что в мои планы не входит повторная женитьба. Одного раза мне хватило на всю жизнь. Но я должен пойти на компромисс, если хочу, чтобы Мелисса перестала давить на меня.

— И как мы с Денни вписываемся во все это?

Теперь Гевин был напряжен, он подвинулся на край стула и наклонился вперед:

— Если мы с тобой начнем регулярно ходить куда-нибудь, Мелисса и Денни подумают, что мы встреча­емся.

Дори сделала медленный судорожный вдох. Хоть ей не очень-то нравилась эта мысль, но идея и прав­да была многообещающей. Мелиссе необходима была женская рука, а все, о чем действительно мечтал Ден­ни, — наличие мужчины, который умеет делать вещи, которые не способна выполнять она. Дори понимала, что ее сын уже сейчас беспокоится о футбольном мат­че между отцами и сыновьями, который был запланирован на конец сезона. В течение нескольких лет в подобных мероприятиях принимал участие дедуш­ка, но ее отец был близок к пенсии, и игра в футбол могла больно ударить по нему.

— Мы можем начать в эти выходные. В пятницу мы поедем поужинать, а в воскресенье я могу взять Денни на игру «Морских соколов», если ты сходишь с Мелиссой по магазинам. — Его губы растянулись в хитрую улыбку.

Дори предполагала, что подобным образом он улы­бался доверчивым девушкам, когда хотел сделать что-то по-своему. Она отказывалась принимать участие в этой игре. Она не была глупа и поняла, что он готов был занять пятницу и воскресенье, но субботу хотел освободить. Почему нет? Ей было все равно, чем он будет заниматься. До тех пор, пока он не поставит ее в неловкое положение перед Денни и Мелиссой.

— Итак? — Гевин уже не выглядел так уверенно, как раньше, и это обрадовало Дори. Он не должен был посчитать, что она легко готова поддержать его планы.

— Думаю, произнося свою речь, ты мог бы и за­пнуться хоть разок.

Он вновь улыбнулся:

— Думаешь, это не просто случайная мысль?

— Вполне может быть.

Он был так добр и любезен сегодня. И меньшее, что она могла сделать, — быть немного более сго­ворчивой в ответ.

— Хорошо. Я согласна.

— Вот и отлично. — Его лицо осветила мальчише­ская улыбка, похожая на ухмылку Денни. — Встре­тимся в пятницу вечером около семи.

— Хорошо, — согласилась она, вставая и сжимая за спиной руки. — И, Гевин, спасибо за помощь се­годня. Я ценю это. Завтра первым делом позвоню в газету и удостоверюсь, что объявление не появится вновь, а после обращусь в телефонную компанию и сменю номер.

— Знаешь, как справиться со звонками, которые будут сегодня?

Дори сжала пальцами нос и передразнила механиче­ский голос диктора телефонной компании. Гевин ух­мыльнулся, и вокруг его губ стали заметны морщинки.

— Мы можем хорошо провести время, Дори. Толь­ко не влюбляйся в меня.

Значит, он вернулся к этой теме.

— Поверь, нет ни малейшего шанса, что это слу­чится, — резко ответила она. — Если хочешь услы­шать правду, я думаю, ты можешь быть...

Она не смогла закончить свою мысль, потому как он неожиданно обнял ее и поцеловал, отчего ее ды­хание сбилось, а душевное равновесие зашаталось. Толкнув его в грудь, Дори смогла прекратить эту не­ожиданную атаку.

— Тихо, — прошептал ей в ухо Гевин. — Денни стоит прямо за дверью.

— И что? — Она до сих пор не могла освободить­ся из его объятий.

— Я не хотел, чтобы он услышал твои последние слова. Если мы задумали убедить детей, нам необ­ходимо выглядеть реалистично.

— В следующий раз предупреди меня. — Она почувствовала, что начинает краснеть.

— Я ведь не причинил тебе боль? — освободил ее Гевин, внимательно изучая яркий цвет ее лица.

— Нет, — заверила его Дори, думая при этом, что худшей вещью в том, чтобы быть рыжей, является светлая кожа, потому как даже легкие признаки сму­щения более чем заметны.

— Ну как?

— Что?

— Поцелуй, — покачал головой он, будто ожидая, что она поймет, о чем идет речь. — Как бы ты оце­нила поцелуй?

— По шкале от одного до десяти?

Вот это да! Дори собиралась наслаждаться этим моментом. Пришло время поставить на место этого слишком самоуверенного мужчину. Она скрестила руки на груди и задумчиво подняла голову к потол­ку, позволяя паузе затянуться.

— Если принять во внимание тот факт, что ты бывший квотербек, я бы сказала — слабая пятерка.

— Я ожидал, что ты будешь менее жестока, — скри­вил губы Гевин.

— И, судя по твоим словам, — продолжила она, — нет надежды, что твоя техника улучшится.

— Может быть, — засмеялся он. — Но полагаю, ты не права.

— Я не помешал? — Денни решил, что это под­ходящий момент, и зашел на кухню.

— Ты не возражаешь, если я приглашу твою маму на ужин в пятницу?

— Правда, мам?

Дори дала бы сыну двойную сумму карманных де­нег, чтобы его голос не звучал сейчас так радостно.

— Думаю, да, — сухо ответила она.

Гевин же не обратил никакого внимания на от­сутствие энтузиазма в ее реплике.

— Но ты же сказала, что мистер Паркер...

— Сейчас это не важно, — многозначительно пре­рвала она сына, когда ее щеки вновь покраснели.

— Увидимся в пятницу в семь. — Гевин раскатал рукава рубашки и застегнул их на запястьях. — Это свидание.

Дори не могла вспомнить, когда ее сын был счаст­ливей. Он забрасывал ее вопросами в пятницу с того момента, как она пришла с работы. Она повезла сына к своим родителям, они были рады, что внук оста­нется у них на ночь. По дороге он хотел знать, что она наденет, какими духами побрызгается, какие вы­берет серьги и туфли. Он давал ей советы и донимал ее футбольной статистикой.

— Денни, — раздраженно сказала она, — не ду­маю, что Гевин Паркер ожидает, что я знаю так мно­го о футболе.

— Но, мам, это впечатлит его, — проговорил он нараспев.

— Но, Денни... — эхом отозвалась она. Вернувшись домой, Дори погрузилась в ванну, а затем торопливо вытерлась, нанесла немного косме­тики — и почему она делает это так тщательно? — и оделась. Она не удивилась, что Гевин опоздал на пят­надцать минут, и не стала придавать этому значение. Дори плодотворно потратила лишнее время на на­ложение последнего слоя бледно-розового лака для ногтей. Казалось, Гевин торопился, и его дыхание сбилось, когда он поднимался по ступенькам. Дори увидела, что он приближается, и открыла дверь, де­лая это аккуратно, чтобы не смазать лак.

— Привет. — Она решила не упоминать тот факт, что он опоздал.

— Где Денни? — криво улыбнулся в ответ Гевин.

— У бабушки с дедушкой.

— Вот как. — Он замолчал и провел пальцами по ее волосам, приводя в беспорядок специально сде­ланную прическу. — Послушай, сегодняшний вечер пройдет не совсем так, как я планировал. Я обещал оказать услугу одному другу, но это не должно по­мешать нашему свиданию.

— Все в порядке, — пробормотала Дори и опусти­ла руки в рукава пальто, которое для нее придержи­вал Гевин. Она даже представить не могла, что было в его голове, но была абсолютно уверена — их свида­ние не включало лунный свет и розы.

— Уверена? — Он уже вытащил ключи от маши­ны и, поигрывая ими, опустил глаза. — У меня по­явились кое-какие сложности в офисе, поэтому я немного опоздал.

— Гевин, не беспокойся. Мы ведь не влюблены друг в друга на самом деле.

Она не смогла спрятать сарказм в своем голосе. Слава богу, Денни здесь не было, иначе он стал бы свидетелем ее «свидания».

Пока Дори запирала дверь, Гевин сбежал вниз по ступенькам и завел двигатель. Она сердито вздохну­ла, когда он наклонился через сиденье и открыл ей дверь. С натянутой улыбкой она села внутрь. Вот и вся его галантность, даже для притворных ухажива­ний маловато!

Она бы не удивилась, если бы где-то его ждала другая женщина. Но она была шокирована, когда Ге­вин остановился у ближайшего кафе быстрого пита­ния и помог ей вылезти из машины. Затем посадил ее за столик и спросил, что она будет. Дори ответила, и он встал в очередь, где ждали младшие школьники и их молодые родители, чтобы заказать еду. Она не представляла, что еще может быть у него в запасе. Возможно, он ожидал от нее какой-то реакции, но решила не показывать виду.

— Я обещал тебе ужин, — сказал он, вручая ей упа­кованный чизбургер, картошку и шоколадный кок­тейль.

— Так и было, — любезно отозвалась она.

— Что бы еще ни случилось сегодня вечером, про­сто помни, я покормил тебя.

— И я благодарна. — Уже не в первый раз ей при­шлось сдерживать сарказм в своем голосе. Боже мой, куда еще он может отвезти ее?

— Понимаешь, когда я пригласил тебя на ужин, я забыл о... предыдущем обязательстве.

— Гевин, все в порядке. По правде говоря, ты можешь отвезти меня назад домой. Если дело в другой женщине, ты спасешь нас от огромного смущения.

Конечно, не себя самого, а двух женщин.

Он быстро разделался с последним гамбургером и скомкал бумагу.

— Нет другой женщины. — Он, казалось, пришел в ужас от одной мысли, что она могла даже предпо­ложить подобное. — Если хочешь, я могу взять тебя с собой. У меня есть время, чтобы достать еще один билет.

— Я согласна на что угодно.

Она мимолетно подумала, во что же она позво­лила себя втравить, но, услышав слово «билет», она немного приободрилась. Может, концерт? Или постановка?

— Это представление? — спросила она радо­стно.

— Можно сказать и так, — ответил он. — Но ино­гда подобные представления заканчиваются доста­точно поздно.

— Об этом я не беспокоюсь. Денни остался с мои­ми родителями на всю ночь.

— Отлично. — Он ослепительно ей улыбнулся. — Как бы сказал Денни, для девчонки ты ничего.

— Рада, что ты так думаешь.

Выкинув бумагу в мусорное ведро, Гевин прово­дил ее к машине и выехал с парковки. Он двинулся по автостраде в направлении Такомы. Дори до сих пор не знала точно, куда они едут, но сейчас уже поздно поворачивать назад.

Еще несколько машин было припарковано в туск­ло освещенной части центра Такомы. Гевин вышел из машины и взглянул на ручные часы. Он быстро обогнул автомобиль и помог ей. Рука Паркера сжала ее локоть, когда он повел ее к серому зданию с ква­дратным фасадом. Уличный свет был слишком ту­склым, и Дори не могла прочитать вывеску над вхо­дом, да и Гевин не дал ей времени. Похоже, времени оставалось немного.

Они вошли в большой холл, и их приветствовали криками и восклицаниями. Как только Дори осмо­трела аудиторию, улыбка исчезла с ее губ, и она яростно повернулась к Гевину.

— Я обещал другу посмотреть на его последнее чудо, — объяснил он, внимательно изучая ее реак­цию.

— Ты хочешь сказать, что привез меня на пят­ничные бои?

Глава 4

— Это проблема? — настороженно спросил он, вызывающе посмотрев на нее.

Дори не могла поверить, что это и есть ее «сви­дание» с привлекательным и популярным Гевином Паркером. Она ни разу не ходила на бокс и никогда не хотела этого. Да и спорт сам по себе не очень-то интересовал ее — за исключением футбольных мат­чей сына. Несмотря на это, ее «нет, думаю, нет» бы­ло сказано с определенной степенью правдивости. Денни трепетал бы от радости. И никакая другая вещь не смогла бы убедить мальчика в том, что Гевин от­носится к ней серьезно.

Следуя за мужчиной в зал, а затем вниз по ши­рокому проходу, Дори немного засомневалась, ког­да он усадил ее на место всего в нескольких рядах от ринга. Что бы здесь ни произошло, она увидит это в мельчайших подробностях.

Очевидно, Гевин был постоянным, известным по­сетителем этих матчей. Он представил Дори несколь­ким мужчинам, чьи имена пронеслись мимо нее слиш­ком быстро, и она даже не надеялась, что запомнила их. Оглядываясь вокруг, Дори заметила, что здесь при­сутствует еще несколько женщин. В своем маленьком черном платье и шерстяном пальто она определенно выглядела слишком нарядно. Съежившись, Дори усе­лась глубже на своем сиденье, пока Гевин вел друже­ский разговор с мужчиной, сидевшим в ряду непо­средственно перед ними.

— Хочешь орешков? — спросил он ее, наклоняя голову как можно ближе.

— Нет, спасибо.

Ее руки лежали на коленях, сжимая сумочку и не­прочитанную программку, которую ей вручили у две­ри. Люди ведь не едят, когда смотрят подобного рода вещи?

Гевин пожал плечами и встал, ища мелкие день­ги в кармане, а затем повернулся к ней:

— Ты ведь не сердишься?

Дори была убеждена, что именно этого он ожи­дал от нее. Возможно, именно этого он добивался. Ее злость была бы еще одним доказательством, что все женщины одинаковы. А именно это ему требо­валось. Дори, хорошенько осознав все произошед­шее между ними, поняла, что Гевин на самом деле не хотел, чтобы она понравилась ему. Любые на­стоящие отношения были бы опасны для него, даже те, которые основаны на дружбе и взаимном ува­жении.

— Нет. — Она подарила ему вымученную, но ве­селую улыбку. — Это должно быть интересно.

Дори уже придумала замечательную месть. Сле­дующий раз она заставит пойти его с ней в оперу.

— Я вернусь через минуту.

Он встал со своего места и протиснулся мимо дво­их мужчин, которые сидели рядом с проходом. Дори чувствовала себя абсолютно не в своей тарелке, ее плечи были напряжены. Она мысленно готовила себя к суровому испытанию.

— Так, значит, вы Дори. — К ней повернулся муж­чина, который разговаривал с Гевином.

Они были представлены друг другу, но она никак не могла вспомнить его имя.

— Да, — смущенно улыбнулась она ему в ответ, прилагая все усилия, чтобы вспомнить его имя.

— Это первый раз, когда Гевин привел с собой на бои женщину.

— Для меня это честь. — Дори посчитала, что его слова могут сойти за комплимент.

— Он встречался с одной эффектной блондинкой некоторое время. И многие беспокоились, что он соберется жениться на ней.

Блондинка! Любопытство Дори становилось все сильней.

— Неужели?

Гевин не упоминал при ней ни о какой блондинке. Если он собирается регулярно встречаться с кем-то еще, это разрушит их соглашение. Паркер взял ее на пятничные бои, в то время как он, возможно, украд­кой наслаждается дорогими винами и изысканными блюдами с этой блондинкой. Отлично.

— Да, — продолжал безымянный мужчина. — Они встречались достаточно регулярно. Некоторое время он даже не появлялся на боях.

«Очевидно, у них были серьезные отношения», — подумала Дори.

— Она, должно быть, много значила для него, если Гевин даже пропускал бои. — Дори поощрительно улы­балась, надеясь, что мужчина расскажет ей больше.

— Понимаете, он не появляется здесь каждую не­делю.

Дори кивнула, делая вид, что действительно здесь все очевидно.

— Во время футбольного сезона его можно уви­деть здесь один-два раза — и то это будет огромной удачей.

Теперь Дори начала задумываться, насколько «удачна» была она сама. Мужчина ухмыльнулся и посмотрел в сторону прохода. Дори кинула взгляд туда же и увидела Гевина, который спускался по проходу, за­полненному людьми. В руках он нес большой пакет орешков. Как только он сел, Дори машинально взяла себе горстку.

— Ты же сказала, что не хочешь, — произнес Гевин, протягивая ей пакет.

— Я и не хочу, — пробормотала она, раскусывая орех. — Я вообще не люблю орешки.

— Тогда почему ты взяла их с моей руки, как толь­ко я уселся?

—Да?

Будучи расстроенной, Дори первым делом тяну­лась за едой.

— Прости, — сказала она, возвращая ему пакет. — Я не понимала, что делаю.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил Гевин, его глаза потемнели, он будто готовился к спору.

Дори ненавидела себя за то, что люди так легко могли понять ее настроение. Она как раз думала, что в какой-то момент вечера поднимет вопрос о его связи с... этой женщиной, которая подвергала опас­ности их предварительное соглашение.

— Да ничего меня не беспокоит, — ответила она. — Во всяком случае, так уж сильно.

Его блестящие глаза откровенно смеялись над ней.

— Просто твой друг... — она жестом показала на ряд впереди них, — он сказал, что ты встречался с блондинкой...

— И ты поспешила сделать выводы?

— Да. Это не входит в наше соглашение.

Ее действительно волновало, встречается ли Ге­вин с другой женщиной, и это больше всего расстраивало Дори. У нее не была права чувствовать что-либо к нему, за исключением того, что подразу­мевалось их соглашением. Но если Денни услышит о другой женщине, она, возможно, войдет в мысли ее сына, убеждала она себя. Он может решить, что Гевин не интересуется ею, и возобновит свои пои­ски кандидата.

— Тогда тебе не нужно беспокоиться. Я больше не встречаюсь с ней.

— А в чем проблема? — язвительно проговорила она тихим голосом. — Она не настолько удачлива, что начала подбирать свадебный букет?

— Нет. — Он сжал губы и потянулся за орешком, а затем с остервенением разломал его. — Каждый раз, когда она открывала рот, я слышал, как скри­пят ее мозги.

— Я бы подумала, что такой тип девушки са­мый лучший, — сказала Дори, сумев-таки спрятать улыбку. «Для таких, как ты», — добавила она мыс­ленно.

— Я и сам начинаю склоняться к такому мне­нию, — сухо произнес он; его взгляд стал непро­ницаемым.

Дори почувствовала растущее ощущение победы, поэтому расслабилась и не сказала больше ни слова. Скоро в зал зашли боксеры вместе с менеджерами и ассистентами, и в зале раздались оглушительные крики и свист. Спортивный комментатор подождал, пока двое мужчин, подняв веревки, не встали в свои углы ринга. Взглянув на программку, Дори прочи­тала, что эти двое были в категории легкого веса.

Вытаскивая микрофон, казалось, из воздуха, ком­ментатор закричал:

— Леди и джентльмены, добро пожаловать на пят­ничные бои Такомы! Приветствуем в белых шортах и с весом сто тридцать фунтов Большого Бронсона!

Звук эхом разнесся по всему залу, последовали крики и свист. Боксер выпрыгнул в центр ринга и сделал несколько ударов для удовольствия публики до того, как вернуться в свой угол. Даже когда он застыл в неподвижной позе, его руки сжали верев­ки, а ноги отказывались останавливаться.

Затем был представлен другой боксер — Такер Уоллес. Он также выскочил на середину ринга, все время делая удары в воздух. Толпа сходила с ума. Мужчина, сидевший сзади Дори, вскочил с места, положил два пальца в рот и громко засвистел. Ей пришлось взять еще горстку орешков.

Двое бойцов сошлись на мгновение по приказу рефери и комментатора, а после разошлись по сво­им углам. Вокруг каждого боксера вновь сгрудилась толпа ассистентов. «Возможно, для того, чтобы вы­брать стратегию», — решила Дори. Зазвенел гонг, и двое мужчин вышли в центр ринга. Дори дважды мор­гнула — она была потрясена свирепостью схватки двоих мужчин. Они, может, и числились в катего­рии легкого веса, но их жилистые мускулы и огром­ные тела имели мало общего с силой и категорией, которая была установлена для них.

К концу первого раунда Гевин подвинулся на край сиденья. И после удара в гонг в зале наступила зве­нящая тишина.

У Дори не было даже смутного представления о боксе. Она ненавидела драки, но сопротивление Боль­шого Бронсона и Такера казалось преувеличенным и немного театральным. Несмотря на свою нелюбовь к жестокости, Дори поняла, что болеет за Бронсона. Когда он оказался на полу из-за удара сильной руки соперника, Дори вскочила посмотреть, не был ли нанесен ему вред.

— О боже мой, — застонала она и прикрыла лоб одной рукой, опускаясь назад на сиденье. — У него кровь.

Гевин пристально посмотрел на Дори, его глаза внимательно изучали ее покрасневшее, взволнован­ное лицо, будто он не мог поверить в то, что видит.

— Что-то не так? — Ее взгляд бесстрашно встре­тился с его взглядом, и по ее коже прошлась чув­ственная дрожь. — Я кричу слишком громко?

Наверное, она слишком увлеклась тем, что про­исходит между двумя боксерами на ринге, и смути­ла его своими криками и энтузиазмом.

— Нет, — пробормотал он, качая головой. — На самом деле я просто удивлен, что тебе нравится бой.

— Ну, если быть честной, — призналась она, — я не думала, что мне понравится. Но эти парни хороши.

— Да, — ответил Гевин и подарил ей ослепитель­ную улыбку. — Они действительно хороши.

У нее резко подскочил адреналин, когда все со­шлись во мнении, что Бронсон, скорее всего, вы­играет. Вечер закончился после третьей схватки, и Гевин помог ей надеть пальто. Ночь стала холодной, пошел дождь, и Дори поежилась, когда они шли к машине.

— Ты согреешься через минуту, — сказал Гевин, садясь в машину и сразу же включая обогреватель.

— Если станет еще хоть чуточку холодней, то, воз­можно, пойдет снег, — заговорила Дори, засовывая руки глубже в карманы.

— Не пойдет, — уверенно ответил Гевин. — Ты так замерзла, потому что в зале была жуткая жара.

Он замолчал и занялся ремнем безопасности, а Дори повернулась к окну, чтобы посмотреть на огромное количество машин рядом с ними. Они не смогут выбраться с парковки в течение нескольких минут, но им некуда было торопиться. Вечер ей по­нравился, хотя Дори не желала этого признавать. Она никак не ожидала попасть сегодняшним вече­ром на бои в Такоме, но быстро поняла — Гевин полон сюрпризов.

— Вот, — сказал он, слегка наклонившись над ней. — Пристегнись.

До того как Дори смогла вытащить руку из кар­мана, чтобы пристегнуть ремень, Гевин протянул его через ее талию. Он помедлил, и их глаза встре­тились. Их губы были необыкновенно близки. Дори судорожно сглотнула. Ее сердце пропустило удар, а затем дико заколотилось. Она смотрела на него и не могла поверить тому, что видит в его глазах. И чув­ства, которые пробуждались в ее собственной груди, казались ей невероятными. Дори охватило странное, необъяснимое ощущение. В тот момент ей почуди­лось, будто они с Гевином были хорошими друзья­ми, двоими людьми, которые связаны особыми от­ношениями. Он нравился ей, она уважала его, на­слаждалась его компанией.

Он слегка наклонил голову, и Дори уже знала, что он собирается поцеловать ее. Но вместо того чтобы отпрянуть, она слегка подвинулась, шокированная тем, как сильно она хочет, чтобы он сделал именно это. Его губы легко, умело накрыли ее рот с нежно­стью и ничего не требующей взамен лаской. Одной рукой он отвел волосы с ее виска, одновременно не­много отодвинулся от ее рта и легко провел губами по ее лбу.

— Согрелась? — спросил он хриплым шепотом.

Ее тело горело небывалым огнем, а кровь букваль­но закипала. Сейчас она не могла сказать даже слова, поэтому просто кивнула.

— Хорошо.

Он защелкнул ремень и с внешним безразличием проверил зеркало заднего вида, а затем вывел маши­ну на дорогу. Дори молчаливо благодарила Бога за то, что сейчас темная ночь. Ее лицо горело из-за сво­его собственного безрассудства. Гевин поцеловал ее, а она позволила ему. И она наслаждалась этим, что было куда хуже. Наслаждалась так сильно, что по­жалела, когда он остановился.

— Даю тебе шесть, может быть, семь, — выдави­ла она, пытаясь скрыть то влияние, которое он ока­зал на нее.

— Ты про что? — недоуменно отозвался Гевин.

— Поцелуй, — холодно ответила она.

Но внешнее спокойствие Дори было на грани, и ей пришлось приложить все силы, чтобы ответ по­лучился легкомысленным.

— Мне приятно знать, что я совершенствуюсь. Насколько помню, последний поцелуй был оценен всего лишь на пятерку. И то слабенькую.

Его автомобиль влился в поток машин, которые двигались к главной магистрали. Они затормозили на красный сигнал светофора, и салон заполнил смех Гевина.

— Семь, — повторил он. — Я бы оценил его как минимум на восьмерку.

— Может быть. — Дори расслабилась, и легкий смешок сорвался с ее губ. — Нет, это определенно была семерка.

— Ты упрямая женщина, Дори Роберстон, — от­ветил он ей.

— Мне говорили. — Она больше не сдерживала смех.

Но как оказалось, Гевин не стал выезжать на ав­тостраду, а вместо этого повернул несколько раз, и они очутились на улочке, которая привела их в рай­он, расположенный на самом берегу.

— Куда мы едем?

— Что-нибудь поесть. Я подумал, что, возможно, ты проголодалась.

Дори замолчала и немного подумала о еде. И дей­ствительно осознала, что не отказалась бы подкре­питься.

— Только одна вещь.

— Да? — Взгляд Гевина моментально переместил­ся с дороги на нее.

— Никаких гамбургеров. Денни всегда хочет их, когда мы идем куда-нибудь.

— Не волнуйся, у меня в мыслях кое-что другое.

Место, о котором говорил Гевин, оказалось эле­гантным небольшим ресторанчиком «Лавка лобстера», окна которого выходили на оживленную гавань Такомы. Дори часто слышала об этом ресторане, но никогда здесь не бывала. Здесь требовалась предва­рительная запись.

— Ты все это спланировал, — сказала она, когда Гевин заезжал на парковку перед рестораном. Она внимательно смотрела на властное лицо, на густые темные волосы с седыми прядями на висках.

— Я подумал, что мне следует успокоить тебя по­сле похода на бои.

— И знаешь, как бы странно это ни звучало, мне действительно понравилось.

— Знаю. — Его мягкий смех наполнил машину. — Ты очень удивила меня, особенно когда вскочила и попыталась поцеловать Большого Бронсона.

— Все это так отличается от боев, которые пока­зывают по телевизору. И между прочим, я послала ему воздушный поцелуй, — сказала она с ноткой спра­ведливого негодования. — И это совершенно не то, что сказал ты. Я не вскакивала и не пыталась цело­вать его. Я была рада, что он выиграл бой, вот и все.

— Я видел. Однако в следующий раз, когда ты почувствуешь, что хочешь поцеловать спортсмена, вспомни лучше обо мне.

— Ты, должно быть, шутишь! — Она поднесла ла­донь к сердцу и притворилась шокированной. — Что, если теперь ты начнешь оценивать меня?

Когда машина остановилась, Гевин все еще сме­ялся, затем он вылез и подошел к той стороне, где сидела Дори. В его глазах мелькнуло что-то похожее на восхищение, когда они шли к ресторану.

Еда была очень хороша, впрочем, Дори и не ожи­дала ничего другого. Они оба заказали лобстера и прекрасное белое вино, а после еды долго сидели за чашечкой кофе.

— Если говорить откровенно, — произнесла Дори, уставившись в свой бокал, — я не возлагала особых надежд на наше «свидание».

— Да? — Кривая улыбка коснулась губ Гевина.

— Но я хорошо провела время — к моему вели­чайшему удивлению. Лучшая вещь в сегодняшнем вечере — не надо беспокоиться о каких-либо обяза­тельствах и анализе наших отношений. Мы можем просто проводить время вместе. Мы оба понимаем, в чем дело, и это удобно. Мне это нравится.

— Мне тоже, — согласился Гевин, допивая кофе. Он рассеянно улыбнулся официантке, оплачивая счет. Дори знала, что им надо подумать об уходе, но чувствовала удовлетворенность и, как ни странно, спокойствие. Когда другая официантка вновь напол­нила их бокалы, никто из них не возражал.

— Как давно умер твой муж? — спросил Гевин.

— Пять лет назад. — Губы Дори напряглись, и она опустила взгляд. — И даже спустя все эти годы я до сих пор не могу смириться с тем, что Бреда больше нет. Это кажется таким... нереальным. Мо­жет, если бы у него была продолжительная болезнь, было бы легче принять его смерть. Но все случилось так быстро. Однажды утром он отправился на рабо­ту, и вдруг его не стало. Даже год спустя я испыты­вала шок. Я думала о том дне тысячу раз. Если бы я только знала, что это наше последнее утро, я бы сказала ему так много всего! А я даже не смогла по­благодарить его за те счастливые годы, которые мы провели вместе.

— Что случилось? — Гевин дотронулся до ее ру­ки. — Послушай, если тебе больно, мы можем сме­нить тему.

— Нет, — прошептала она и подарила ему обо­дряющую улыбку. — Это естественно, что ты инте­ресуешься. Произошла чудовищная трагедия. Я до сих пор не уверена, что же случилось. Бред был ка­менщиком и тогда работал над одним проектом в центре города. Леса обрушились, и полтонны кирпичей упало на него. Он уже умер к тому времени, как они смогли освободить его тело. — Она сглот­нула, чтобы освободиться от спазма, который сжи­мал ее горло. — Я была на третьем месяце беремен­ности, у нас должен был родиться второй ребенок. Мы так тщательно планировали все и копили день­ги, чтобы я могла уйти с работы. И казалось, вся жизнь разрушилась за одно мгновение. Спустя не­делю после гибели Бреда я потеряла ребенка.

— Ты очень сильная женщина, раз смогла прожить все эти годы. — Пальцы Гевина сжали ее руку.

Дори чувствовала, как мышцы ее горла напряг­лись, и печально кивнула:

— У меня не было выбора. Рядом был Денни, и весь его мир встал с ног на голову вместе с моим. Мы прилипли друг к другу и спустя какое-то время смогли собрать кусочки наших жизней. Я не гово­рю, что это было легко, но другого выбора действи­тельно не было. Мы были живы и не могли быть похоронены с Бредом.

— Когда Денни заговорил о новом отце, тебя, наверное, шокировало это.

— Это определенно было неожиданностью для ме­ня. — В ее глазах промелькнули смешинки. — Но у этого мальчишки время от времени появляются су­масшедшие идеи.

— Как, например, объявление?

— О господи, мне было так стыдно, — застонала Дори. — Ты даже не представляешь, насколько я благодарна тебе, что ты вмешался именно тогда.

Если ты убедишь Мелиссу купить платье, я буду должен тебе всю жизнь.

— Считай, это сделано.

Казалось, ее ответ вовсе не обрадовал Гевина. Он выпил остатки кофе, затем отодвинул стул и встал.

— У вас, женщин, всегда есть способы получить то, что вы хотите, правда?

Дори воздержалась от грубого ответа, хотя и не по­нимала его реакции. Ведь она не сделала ничего, чтобы заслужить подобную атаку с его стороны. Впрочем, ладно, пусть так себя ведет. Ей все равно. Но, при­держивая открытую дверь автомобиля, он помедлил.

— Прости. Я не хотел срываться на тебя.

Извинение! От Гевина Паркера! Дори не могла не посмотреть на него.

— Принято, — пробормотала она, садясь в маши­ну и стараясь спрятать свое удивление.

Всю обратную дорогу до Сиэтла Дори расслаблен­но сидела, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза. Эта неделя была долгой и тяжелой, поэтому неудивительно, что она устала. Когда Гевин остано­вился перед ее домом, она выпрямилась и неудачно постаралась скрыть стон.

— Спасибо, Гевин. Я хорошо провела время. Правда.

— Тебе спасибо.

Он не стал заглушать мотор, выходя из машины и провожая ее до двери. Дори почувствовала стран­ную смесь облегчения и сожаления. Она подумыва­ла пригласить его в дом на чашку кофе или чая. Но Гевин вполне мог подумать, что это обычное при­глашение значит куда как больше. В любом случае он оставил двигатель включенным, значит, был го­тов ехать по своим делам. Дори вдруг осознала, что чувствует разочарование — ведь время, которое они проводят вместе, подходит к концу.

Гевин, продолжая придерживать Дори за локоть, проводил ее до крыльца. Она искала в своей сумоч­ке ключи и размышляла, следует ли ей что-то ска­зать. Она заметила, что он расспрашивал ее о Бреде, хотя сам ни слова не сказал о своей бывшей жене. У Дори было полно вопросов, но она не желала за­давать их.