Светлая в академии Растона: любовь или долг

1

Растон. Наши дни

Она застыла перед массивными дверьми Растонской национальной академии. Считается, что это третьесортное заведение в центре города обучает социологов, маркетологов и политологов. Попасть сюда - позор, учиться – наказание, а получить диплом – приговор. Откуда пошли слухи – неизвестно, но мнение в обществе сформировалось, а потому в конце лета и начале осени здесь необычайно тихо. Толпы абитуриентов штурмует двери иных учебных заведений.

Но Леа знала: официально, здесь готовят следователей, дознавателей, прозорливцев, дипломатов, переводчиц и оперативных работников. На деле, за стенами академии взращивают хладнокровных наемных убийц, профессиональных лжецов и манипуляторов, гениев дедукции и мастеров слова.

Академия выпускает шпионов.

Леа Суарес шпионкой быть не хотела. Ее прижали к стенке, поймав на воровстве королевского колье «Герцогиня», выставленного на аукционе за баснословную сумму. Само колье ей без надобности, а вот деньги, вырученные с реализации камней, были весьма  кстати. Теперь ни колье, ни денег, ни будущего. Она должна поступить в Растонскую национальную академию, иначе – тюрьма. И неизвестно, что лучше. Быстрая смерть там или долгая и мучительная в стенах академии. Она не сомневалась, что подобного обучения не переживет.

- Владеете телекинезом? – раздалось из-за спины.

Девушка вздрогнула и обернулась. Мужчина стоял на пару ступенек ниже, но все равно возвышался над ней неприступной черной скалой. Невозмутимо серьезный. Карие, почти черные глаза просканировали незнакомку и не нашли в ней ничего, заслуживающего внимания, кроме дара целительницы. Русые волосы, чуть ниже лопаток, небрежно растрепаны и перетянуты грязным кожаным шнурком – из бедной семьи, либо уличная девка. Перепуганные серо-зеленые глаза, большие, как у раненого олененка, отражают небо. Слишком бледная, на щеках нездоровый румянец - простужена, значит, слабый иммунитет. Оробела, и слова сказать не может.

- Если нет, разворачивайтесь и уходите.

- Почему?

Мужчина усмехнулся. Он повидал множество абитуриентов, но настолько нелепый экземпляр, который в нерешительности замер перед дверьми, ему попался впервые.

- Вы и дня не протянете, - холодно отчеканил он.

Каждый год одно и то же. Сотни рахитичных девиц, дочери богатых родителей, начитавшись любовных романов, штурмуют стены академии в поисках «настоящих мужчин» и суперагентов. Некоторые проходят отбор, но первый год ломает всех. Абсолютно всех. За несколько десятилетий академия выпустила трех шпионок, из которых в живых осталась лишь одна.

Кристина…

- Почему? – на этот раз девушка гневно сощурила глазки.

Мужчина сразу распознал светлую. Светлых в академии Растона еще не было. Тем более с даром целительницы. Таких с руками отрывает Университет магических искусств, но она стояла именно здесь.

- Светлым в академии Растона не место. Не тратьте попусту время. Вы не поступите.

Утратив к девушке интерес, он обогнул незнакомку и взялся за дверную ручку.

За годы жизни на улице, Леа усвоила несколько правил, которые позволили ей дожить до семнадцати лет. Одно из них гласило: если тебя загнали в угол, выжми из ситуации максимум.

- Хотите поспорить? – бойко спросила она.

Перед ней не завхоз и не офисный работник. Судя по манерам, разговору и исходящей от собеседника силе, он имел определенное влияние в академии.

Мужчина изумился. Обычные двери девчонку пугают, а пари с темными магами нет? Ради интереса, он развернулся и еще раз просканировал девушку. Тот же итог. Никакой ошибки. Человек. Целительница. Светлая.

- Светлая, наглая и глупая, - открыл дверь.

Воспользовавшись этим, незнакомка поднырнула под его руку и шмыгнула внутрь. Нахалка. Возможно, и есть шанс.

- Спорим на автомат по любому предмету на мой выбор, что поступлю на шпионский?

Каждый агент знает, не стоит ввязываться в спор, если ставки слишком высоки, а шансы на успех - нет. Но спор, когда ты уверен в собственном превосходстве, может проучить противника. Растянувшись в  хищной улыбке, мужчина задал главный вопрос:

- А мне какая с этого выгода?

- Все, что попросите. Абсолютно все.

- Бесплатный совет на будущее: не предлагайте, если не уверены, что сможете выполнить.

- Значит, по рукам?

Усмехнувшись, мужчина быстрыми шагами двинулся внутрь и прошел мимо охраны. От него прятали взгляды вооруженные люди, студенты спешно меняли траекторию движения, а преподаватели рассеянно кивали в знак приветствия. С кем же она заключила сделку? Видимо, с кем-то очень влиятельным. И не прогадала, ведь вопрос поступления – формальность. Соответствующие указания уже лежат на столе ректора академии. А она сделала первый шаг, чтобы облегчить свое нахождение здесь. Леа не сомневалась, легко не будет. Взять хотя бы незнакомца. Попадись такая скала мышц в темном переулке – раздавил бы и даже не заметил. Впрочем, она неплохо бегает, что и выручало прежде.

2

Сухая высокая женщина с короткими кудрями и длинным тонким носом, похожим на щепку, брезгливо дернула губой, при виде девушки в грязной одежде.

- Вы заблудились, дитя?

- Нет. Господин Блэквел велел идти в деканат. Я зачислена на шпионский факультет.

- Вы хотели сказать, факультет переводчиц? – переспросила она.

- Шпионский, - повторила девушка настойчивей.

Неодобрительно мотая головой, женщина достала лист с ведомостью, на которой черный туман отчетливо вырисовывал имя присутствующей.

- Леа Суарес – это я, - обратив внимание на замешательство в глазах женщины, подсказала она.

Переводя взгляд то на листок, то на хрупкую замарашку, застывшую в дверях, то опять на листок, работница деканата недовольно протянула:

- Не думала, что когда-нибудь доживу до такого. Абы кого на шпионский факультет.

- Постараюсь не принимать на свой счет, - стиснув зубы, проговорила присутствующая «абы кто». – Это распоряжение господина Блэквела. Или мне вернуться, сказать, что вы против?

Женщина посмотрела на Леа, как на умалишенную и разве что рот не открыла. Впрочем, за годы работы в академии она четко усвоила правило: с Блэквелом не спорят. Никогда. Если он принял решение, то либо выполнить, либо уволиться. Впрочем, зависит от решения, иногда и увольнение не поможет. Тень настигает каждого. Всегда…

- Нет. Нет, - движения женщины стали дергаными и угловатыми.

Доставая пропуск в общежитие, она опрокинула кружку с чаем и залила бумаги на столе. Когда подскочила, ударила горшок с фикусом, который упал на пол и запачкал его землей. Сделав вдох и выдох, женщина поправила юбку-карандаш и, навалившись обеими руками на стол, внимательно посмотрела на Леа.

– Вы хоть понимаете, что вас ожидает?

- Понимаю, - лгать она привыкла и достигла в этом искусстве определенных высот.

- Хорошо. Я все сделаю. Но, когда вы прибежите ко мне побитая и в слезах, то не говорите, что я не предупреждала. Пока оформляю документы, вы еще можете уйти. Блэквелу передам, что вы просто передумали поступать.

- Спасибо, госпожа, не нужно. Я подожду, - Леа заняла свободный стул возле окна и, облокотившись о подоконник, устремила взгляд на улицу.

Лето еще грело землю теплыми солнечными лучами. Прощально кричали птицы, стайками улетающие на юг, а из форточки доносился ласковый ветерок. Она любила преддверие осени. Воздух приятно пах костром, увядающими листьями и влажной землей. Осень – пора перемен. Вот и очередное межсезонье не подкачало. Таких кардинальных перемен в ее жизни еще не было, хотя на долю девушки выпало немало. Начать хотя бы с того, что ей пришлось сменить три приемных семьи.

Заполняя необходимые документы, работница деканата бросала на Леа сначала неодобрительные и сердитые взгляды, но они становились все теплее. Наконец, закончив бумажную волокиту, она скрепила листы скрепкой, вложила часть из них в папку с именем Леа, а другую – в файл и скрестила руки на столе.

- Леа. Меня зовут Элис Триполи.

- Приятно познакомиться, госпожа Триполи.

- Голодна?

- Нет, спасибо, - очередная ложь. Желудок отчаянно нуждался в пище и болезненно сжимался от одной мысли о еде.

- Что ж, - женщина подозвала Леа к себе и протянула документ. – Поставь подпись здесь.

Пока девушка знакомилась с содержимым документа, госпожа Триполи продолжила.

- Ты расписываешься за получение пропусков от общежития, административного и учебного корпусов. Ключи от комнаты, форму и учебные принадлежности выдаст заведующий хозяйственной частью, - девушка уверенно поставила росчерк внизу страницы и получила три пластиковых карточки. – Студенты академии на полном государственном обеспечении. Одежда, жилье, питание, стипендия.

- Вам нужны от меня какие-то документы? Если нужны, то у меня их нет.

Госпожа Триполи сочувственно посмотрела на девушку. Почему Блэквел пропустил ее? Неужели кто-то настолько хорошо проплатил, что академия согласилась заняться благотворительностью и пускать в свои застенки абы кого? Нелегко же ей придется в аквариуме с пираньями. Сочувственно вздохнув, она отрезала.

- Ты, кажется, не понимаешь, куда поступила. Твое прошлое, настоящее и будущее, все, что было, есть и будет, больше тебе не принадлежит. Если Блэквел скажет, то ты даже перестанешь быть Леа Суарес. Ты будешь той, кем прикажет он. Готовься к тому, что все демоны выйдут наружу и до тех пор, пока не будет побежден последний из них, от тебя не отстанут. Ты будешь спать с пистолетом под подушкой и вздрагивать от каждой тени, шорохи будут вызывать панику, а взгляды прохожих – подозрение. Добро пожаловать в ад.

Женщина говорила это не для того, чтобы напугать Леа, а чтобы подготовить. Но девушка испугалась. Очень испугалась и сжала протянутый ей талон в столовую механически, даже не сообразив, что госпожа Триполи отдала ей свой собственный.

Суарес брела по коридору в неизвестном направлении и думала о своем будущем. В ее прошлом слишком много демонов, и все они должны остаться там. Она не хотела, чтобы в ее грязном белье копались. Как не хотела, чтобы все узнали о том, что она светлая и целительница. У дара имелся один существенный недостаток, о котором ей рассказала мадам Шансонель – приемная бабушка, забравшая Леа из приюта, когда малышке исполнилось шесть лет. Целительница должна избегать боевых магов и магов вообще. В особенности – темных. Дар целительницы активизируется с потерей девственности. Чем позднее это происходит – тем выше сила. Темные маги часто коллекционируют силу и способности, среди которых целительский – наиболее привлекательный в связи с его редкостью и практической ценностью. Чтобы получить новые способности, магу нужно лишить носительницу дара девственности или убить. Насильственное открытие дара дает лишь часть силы, а добровольное, как и убийство – весь целиком. Стоит ли говорить, в какой опасности находилась Леа, ведь ее дар еще не пробудился. А находиться каждый день в окружении мужчин означало одно: рано или поздно она станет женщиной. И лучше это случится поздно, чем рано.

3

- Сэкономь нам обоим время. Расскажи правду.

- Хорошо, - согласилась она и начала врать, манипулируя фактами, которые известны господину Блэквелу. – Мою историю вы знаете. Но не знаете, что шесть лет после побега я вынашивала план мести Грегу Салевану. Где, как не в академии Растона меня научат добиваться своих целей?

- Светлая мстительница? - с любопытством протянул мужчина. - И какова твоя цель?

- Я собираюсь убить господина Салевана! Поступить в академию шансов почти не было. Я слышала, что за очень большие деньги это возможно, потому мы с другом хотели украсть и продать коле «Герцогиня». Но нас поймали. Точнее, поймали Тора, мне удалось сбежать. Его осудили на пожизненное заключение. Я украла другие драгоценности, продала их, внесла деньги на депозит и перечислила академии. Анонимно. Когда я ее закончу, то смогу не только отомстить приемному отцу, но и вытащить Тора.

Несмотря на то, что выдуманная история отлично собирала воедино паззл ее появления в академии, о мести Леа не думала. Светлые не мстят. Они прощают. Ведь обидчики обязательно получат по заслугам. За обиду светлых месть спускается свыше. Разумеется, боль несправедливой обиды терзает сердце, но она скоро проходит.

- Ты только что созналась в краже, приготовлении к убийству и подготовке побега из тюрьмы опасного преступника, - сухо констатировал он.

- А вы докажите это.

- Наглая, - усмехнулся мужчина. – Все еще хочешь учиться в академии?

- Нет. Но у меня нет другого выхода. Я должна.

Щелчок кабельной стяжки заставил Леа вздрогнуть. Она не ожидала, что Блэквел отпустит ее так просто. А еще девушка испытала странное чувство удовлетворения от того, что на ее ложь купились. Или мужчина лишь сделал вид?

В любом случае, темный маг решил, что с девчонки на сегодня достаточно, хотя он мог продолжить и выбить из нее правду.

- И что теперь? – потирая затекшие запястья, на которых от стяжек остались кровоподтеки, она обратилась к куратору.

Когда комната в очередной раз качнулась, мужчина едва удержался, чтобы не подхватить девчонку. Такую маленькую и хрупкую, такую беззащитную перед ним. Она полностью в его власти и впервые за долгие годы службы Блэквел почувствовал себя мразью.

- Поднимайтесь, Суарес, - он, против обыкновения, подал курсанту руку, но девушка, пролив на него жгучий взгляд, полный ненависти, поднялась сама. – Свободна. Можешь идти в академию.

- А как мне туда добраться? И где мы?

- Включи логику и примени чудеса ориентирования, - сухо произнес он и вытолкал девчонку за дверь. Блэквел с удивлением отметил, что светлая не сломалась. Более того, она так и не сказала правды. Но если бы он хотел услышать ее прямо сейчас – не оставил бы ей ни шанса. Всему свое время. Эта девушка хранит немало тайн и, чтобы их извлечь, следовало действовать иными способами.

Опытный шпион знает, в каком случае следует демонстрировать силу и превосходство, а когда требуется применить тактическое отступление. Оно не означает признание собственного поражения. Гораздо эффективнее порой сделать один шаг назад, чтобы затем продвинуться вперед на десятки. Более того, одна и та же тактика неприменима для разных людей. Таких, как светлая, он еще не раскалывал. Но тем интереснее задача, что перед ним стояла. В крови Тени зажегся азарт охотника.

Академия Растона

- Курсанты, - в аудитории перед огромным настенным монитором появился тот, чье имя в академии стараются не произносить. Он вышел из тьмы и широкими шагами двинулся к кафедре, проговаривая на ходу: – Открываем тетради, записываем. Специфические методы допроса. На первом курсе вам худо-бедно втолковали, что дать противнику в морду – не самый лучший вариант. Не только при допросе, а вообще. Как минимум – вам могут дать в ответ, как максимум – разведданные вы не получите. А информация наше все. Запомните. Вы не копы и не следователи. Криминалистическая тактика допроса пусть остается в арсенале девчонок в форме. Ваше главное оружие вот здесь, - он указал на свою голову и внимательно посмотрел на курсантов.

Из тридцати первокурсников на второй курс перешли семнадцать и все они с одинаково пустыми глазами смотрели на преподавателя. Единственная девчонка не продержалась и недели. Сбежала, угрожая судами всей академии и ему в особенности. Что говорить, его методы обучения в первый же день рушат иллюзии на счет профессии шпиона. Шпион – это не балы, пистолеты и красивые девушки. Шпион – это необходимость каждый день прыгать выше головы, преодолевать себя, находить выход из ситуации, из которой, казалось бы, выхода нет, прогуливаться с улыбкой по краю пропасти и делать невозможное.

Найдет ли Она выход? Справится ли? Мужчина поймал себя на мысли, что думает о светлой.

- Вы расскажете о сыворотках правды?

- А заклинание правды, которым вы напугали Суарес, вы научите?

- Редингтон, Финли. Персонально для идиотов, повторяю. Ваше главное оружие – вы сами. Если есть возможность тщательно подготовиться, сыворотка и заклинание существенно упростят вам жизнь. Но в условиях тактического риска, при отсутствии магического резерва и специальных средств под рукой, на что вы сможете рассчитывать? К вам, Редингтон и Финли это, разумеется, не относится. Вам вообще рассчитывать не на что. А вот остальные, если включат мозги, смогут рассчитывать на себя и свои навыки. Наблюдайте. Слушайте. Анализируйте. И только собрав информацию о том, кого будете допрашивать – приступайте. Пытка отсутствием сна, изоляцией, громкими и монотонными звуками. В ход может идти все. Помните. Шпионы и полиция действуют разными способами. Теперь перейдем к практической части. Кто осмелится назвать методы, которые я применил к курсанту Суарес?

4

Академия Растона

Сознание возвращалось к Леа неохотно. А по мере приближения реальности, все ощутимей становилась ломота и тяжесть в теле. Будто все силы высосали. В горле снова пересохло, но помимо мерзкого ощущения сухости прибавился не менее мерзкий привкус каких-то медикаментов. На то, чтобы открыть глаза, сил пока не хватало. На шевеление тоже. Но она вырывала звуки, доносившиеся из действительности. Низкочастотный гул с небольшим посвистыванием она знала прекрасно. Именно такой звук издавал прозрачный магический кокон, в котором после аварии лежали ее родители, а маленькая девочка, сжимая ладошку матери, молилась Богам, чтобы та открыла глаза и снова любила свою малышку. Леа даже была готова исправиться, стать образцовой дочерью, все время заправлять кровать и кушать ненавистное брокколи. Лишь бы мама и папа открыли глаза. Пусть бы они даже навсегда остались лежать, но открыли глаза и были с ней. Но, увы, возможности магии и те не безграничны. Через несколько дней коконы распались, а чета Суарес так и не пришла в себя. В этой аварии выжила только маленькая девочка с огромными серо-зелеными глазами. Сейчас Леа лежала точно в таком же целительном коконе, от работы которого по всему телу бегали мурашки.

Снаружи доносились голоса:

- У нее сильное переохлаждение и воспаление легких, кокон почти исцелил их. Но проклятие навей снимать я не возьмусь. У меня жена, дети…

-  Нави-то что там забыли? Я же отдал четкий приказ, - жестко отчеканил Блэквел.

- Видимо, желание полакомиться светлой победило их страх. Полакомились знатно.

- Значит, я не был достаточно убедительным? Что ж.

- Этан, может, не стоит…

В глазах Блэквела заплясали языки пламени. Самого настоящего огня. Ирем – лекарь академии Растона прекрасно знал, что в таком состоянии с магом лучше не спорить.

- Понял. Мне отправить сорену соболезнования или ты сам? В Растоне осталось всего два клана навей.

- Обойдется. Сорен прекрасно знает, его детищам не стоит со мной связываться. Останется один клан, зато более покладистый и смиренный.

- Удачи тебе, Этан. И со светлой, и с лидером темных. Но, не слишком ли ты грубо с девчонкой? Мало того, что светлая, так мелкая и хрупкая, как щепка. На средненькую мою похожа. Такой же курносый носик, - мужчина сочувственно посмотрел на Леа, лежавшую под коконом, и вновь обратился к темному. - Не мог, как других, по городу да лесам раскидать?

- Она должна уйти. Сама, Ирем. Иначе светлые поднимут скандал, а они поднимут, если наглая останется в академии. Как скоро эфа узнает – лишь вопрос времени. Ну, а если останется – тем более. Скидок на пол делать не буду, должна это понять.

- Удачи тебе. А ей терпения. Да поможет тебе темный.

Лекарь, сняв с Леа кокон, вышел из палаты и плотно закрыл за собой двери. Без кокона девушка почувствовала холод. Словно с нее сняли теплое пушистое одеяло, а не магический полог. Если кокон убран, это могло означать две вещи: либо пациент здоров, либо пациент мертв. Поскольку мертвой девушка не была точно, физически она полностью здорова. Только от чего ломота и тяжесть во всем теле не покидали? Память Леа отчетливо возвращалась к моменту, когда ее выдернули из воды. Что-то тяжелое, липкое, не хотевшее отпускать, грузно плюхнулось обратно в океан. И сейчас это ощущение преследовало ее. Проигрывалось вновь и вновь.

Вздрогнув от очередного воспоминания, Леа распахнула глаза. Окружающие предметы разбежались в разные стороны, плясали вокруг, словно насмехаясь. Но, нехотя подчинившись воле девушки, зафиксировали свое положение. В центре всего творившегося хаоса, скрестив руки на груди, стоял Блэквел. Ее персональный кошмар. И выглядел, как исчадие ада. Практически черные глаза, слегка растрепанные смолянистые локоны, широкая мускулистая грудь, обтянутая черной шелковой рубашкой. Возмутительно высокий для человека, и в самый раз для сильного темного мага. Осознав, кто стоит перед ней, она сначала ужаснулась, а затем - удивилась. Суарес отлично помнила удар в живот, которым отправила этого мерзавца в воду. Но почему тогда, он здесь, стоит перед ней и внимательно наблюдает?

- Ну, не обижай, Суарес. Ты, правда, надеялась, что от меня так просто избавиться?

- Вижу, надежды не оправдались, - едва шевеля пересохшим языком, она старательно выговаривала слова. Мужчина протянул стакан воды, но Леа отвернулась. Принимать что-либо из рук мужчины после того, как ее опоили и бросили одну посреди океана? Да лучше умрет от жажды!

- Светлая, пей. Обещаю, в этот раз кетаминовых снов не будет.

- И я должна верить вашим обещаниям?

- Мне без разницы. Пей.

Он, разве что не силой впихнул край стакана ей в рот. Сделав глоток, светлая как одержимая, уже не могла остановиться: пила жадно, крупными глотками. Вода стекала по подбородку, шее и намочила подушку, но Суарес испытала неимоверное облегчение. Однако шевелиться по-прежнему не могла, что странно, учитывая снятие кокона. Тело словно не подчинялось ей. Как ватное, лежало на кровати, позволяя лишь поворачивать голову.

- Теперь я сделаю то, что тебе не понравится. После этого разрешаю ударить, - мужчина, к удивлению Леа даже улыбнулся, поставив стакан на прикроватную тумбочку.