Сводные. Паутина лжи

Глава 32: Ника

Спустя полгода

Я стала круглая, как шар. Живот вырос большой, несмотря на то, что набрала в весе не много. Рожать в середине августа. Ближе к родам начинают тревожить мысли о новой жизни в качестве мамы, как пройдут роды, каком будет малыш. Александра Михайловна говорит, что моё беспокойство совершенно нормально, через это проходят все женщины. Надо постараться унять страхи и сомнения, больше общаться с близкими людьми, даже предлагала обратится к её знакомому проверенному психологу. Я отказалась. Мне одной известна причина этих страхов, с психологом этим я не поделюсь, поэтому, помочь он мне не сможет.

Совсем скоро увижу свою малышку, своего ангелочка. Я очень жду нашу встречу. Какое блаженство осознавать, что внутри, растет и зреет совершенство, мой ангел, плод моей любви…

Я продолжаю преподавать. Теперь у меня две группы детей и группа взрослых. В общежитии оказалось не мало желающих, мечтающих выучить английский язык, но до этого, так и не решившихся записаться на курсы. За урок беру немного, но этого мне вполне хватает. Уже купила кроватку, самое необходимое на первое время для ребёнка, собрала сумку в роддом. Коляски пока нет, девчонки обещали поспрашивать у знакомых.

Закончила второй курс и взяла академ. Когда появится ребёнок, будет сложно учится, а пускать всё на самотёк, учась абы как, не хочу. Восстановлюсь, когда ребёнку исполнится год.

Через час должно быть занятие со взрослой группой. Будучи на большом сроке, не перестала преподавать. Это мой единственный доход, да мне и не сложно.

В дверь постучали.

Кто бы это мог быть?… посмотрела на часы, до занятий ещё час. Может кто-то из учеников перепутал время и пришёл раньше.

— Открыто! — в дни занятий на замок не закрывалась, чтобы не приходилось каждому приходящему её открывать.

На пороге появился Владимир с детской коляской в руках.

— Ника, привет, — подошёл, поцеловал в щёку, погладил округлившийся живот. — Как поживает малышка? А это вам, — показал на коляску. Такую, о которой я мечтала. Когда мы гуляли по торговому центру, точно такую же ему показывала. Она очень дорогая, мне такая не по карману.

После ситуации, произошедшей в новогоднюю ночь, мы с Владимиром очень сдружились. Он уволился с вахтовой работы, пошёл служить в полицию, жил тоже в общежитии. Вова всё это время мне помогает, носит сумки с продуктами, гуляет со мной и просто не даёт сойти с ума. Пока я учусь жить заново… жить без Егора. Не знаю на сколько у меня это получилось… но снится он мне не перестал, думать о нём ни на минуту меньше не стала.

— Всё хорошо, — улыбнувшись, погладила животик. — Малышка, как егоза, с утра уже пинается и веселится. Вова, зачем ты коляску купил?

— А ты уже купила что ли? — спросил, расстроившись.

— Нет, но эта очень дорогая. Зачем ты так потратился. Девчонки обещали у знакомых поспрашивать.

— Ты хоть скажи тебе нравится?

— Конечно нравится! Правда, не надо было, — сказала смущенно. — Ты итак для меня очень многое сделал.

— И ещё хочу очень многое сделать, — сказал, подойдя ближе, взяв за руку. — Ника, послушай, я тут подумал…. Давай поженимся.

От услышанного я разволновалась, никак не ожидала от него такого. Вова ко мне тепло относится, заботится, переживает, но это больше, как дружеское отношение или забота брата, но ни как любящего мужчины. Не чувствовала от него любви, страсти, желания, как было у нас с Егором. Егор на меня всегда смотрел голодно, а я от этого вспыхивала, как спичка.

— Вова, я… Понимаешь… это очень неожиданно… — замешкалась, пытаясь подобрать нужные слова. Я не знала, что сказать. Как отказать, чтоб не обидеть, мне это меньше всего хотелось.

— Ника, не торопись сказать «нет». Ты ведь именно об этом сейчас подумала — сказал он улыбаясь. — Я понимаю, не о таком предложении выйти замуж девушки мечтают, я без кольца и цветов, не стою на одном колене.

У меня всё это уже было, но счастье не принесло. Егор мне сделал предложение, через неделю наших отношений. Я тогда задержалась в библиотеке, когда вошла в квартиру, там царил полумрак, шторы задёрнуты, повсюду расставлены горящие свечи. По центру в гостиной свечами выложено сердце, середина усыпана лепестками роз. Дорожка из лепестков вела от самого входа. Это было безумно красиво. Егор стоял в центре с огромным букетом красных роз. Я на не гнущихся коленях шла по дорожке из лепестков, ему навстречу. Меня колотило от волнения. Егор вручил мне букет роз, потом опустился передо мной на одно колено и протянул бархатную коробочку. Не трудно было догадаться, что в ней находится. От переполнения эмоций у меня покатились слёзы.

— Ника, любимая! Одному Богу известно, как сильно я тебя люблю. Ты особенная. Ты замечательная. Ты прекрасная. Ты — лучшее, что могло со мной случиться в этой жизни. Как радостно становится мне, когда я смотрю на тебя, когда я слушаю тебя, когда я думаю о тебе. Сложно представить жизнь, в которой бы тебя не было рядом со мной. Впереди у нас еще множество сказочных дней, наполненных любовью и страстью. Скажи, ты станешь моей женой?

После таких красивых слов я не выдержала, разревелась, кинулась на шею Егору.

— Я тоже очень сильно тебя люблююю!.. Я согласна!

Егор одел колечко мне на палец, поцеловав нежно в губы.

— Теперь ты моя невеста, — сказал он с нежностью.

Позже, когда мы пили шампанское и ели клубнику в шоколаде, я сидела и любовалась Егором. Какой он у меня красивый. Я ещё много лет назад это поняла, когда бегала за ним хвостиком. Знала, что буду только с ним. Мечтала, что выйду за него замуж. И вот заветное колечко красуется у меня на пальчике. Я так счастлива, что становится страшно, что когда-то это может закончится.

— Я планировал сделать всё по-другому, — продолжил Вова, — но меня сегодня отправляют в командировку на две недели. Я тупо, не успел подготовиться. И у тебя будет время подумать, всё взвесить и принять решение. Я понимаю, ты меня не любишь, может и не полюбишь никогда. Мы чем-то с тобой схожи, именно поэтому в тебе я увидел родственную душу. Мы однолюбы. Я никогда не лез с расспросами, кто отец ребёнка? Что у вас произошло? Если б ты хотела, наверняка рассказала. Ты ведь его ещё любишь, — прозвучало не как вопрос, а утверждение. — Если любовь настоящая — она не уйдёт. Я это по себе знаю. Надеюсь, что у тебя никак у меня, когда произошло необратимое, и сделать уже ни чего нельзя, — Вова отвёл взгляд в сторону вытерая глаза, пытаясь скрыть накатившиеся слёзы. — Не будем о грустном, — улыбнулся сквозь грусть, — ребёнку нужен отец, тебе сильное мужское плечо рядом. Я предлагаю союз. Ладим мы хорошо, я к тебе испытываю тёплые чувства. Со мной вы не будите не в чём нуждается. Что скажешь о моём предложении?

— Даже не знаю, что сказать. Ты прав, я однолюбка, не уверена, что смогу кого-то ещё полюбить. Ты молод, красив, ты ещё встретишь ту, которая тебя полюбит. Каждый человек достоин того, чтобы его любили.

— Ника, не торопись с решением. Подумай…. время у тебя есть, но не много. Я считаю, что дети должны рождаться в браке. Я очень хочу стать твоей малышке настоящим отцом, которого она заслуживает. Таким, как мой отец, мне есть с кого брать пример, внимательным, заботливым, умеющим и развеселить и наругать, — проговорил, он с нежностью, потом задумался. — Послушай, я кое-что вспомнил. Эта ситуация тогда совсем выпала у меня из памяти, а сейчас вдруг всплыла.

— О чем ты?…

— Когда ты попала в больницу, в новогоднюю ночь, тебе звонил какой-то парень. Ты тогда ещё спала. Звонили настойчиво, несколько раз, я подумал, может кто-то из родителей, решил ответить, — биение сердца усилилось, ладошки вспотели. Неужели Егор почувствовал мою боль и страх за ребёнка.

— И что… что спросили? — уточнила тихо, дрожащим голосом.

— Парень спросил тебя. Я ответил, что ты ещё спишь. Я только сейчас понял, как должно быть это двусмысленно прозвучало. Я, наверное, тебе всё испортил? Может он хотел помириться?

— Нет… нет, нам нельзя мириться. Ты сделал всё правильно. Я сама от него ушла, когда узнала, что нам нельзя быть вместе — вздохнула, вспоминая пережитый ад, почти девять месяцев назад. — Всё очень сложно…

Малышка почувствовав моё нервное состояние, начала активно пинаться. Я положила руки на живот, отдавая всё своё тепло своему ангелочку — всё хорошо, малышка! Всё хорошо! Мама уже не волнуется. Вова сжал мою руку. Я чувствовала его поддержку.

— Ника, не волнуйся. Тебе нельзя. Малышка всё чувствует.

— Я не буду… не буду. За это время, я вроде как, научилась жить с этой болью.

Через десять минут начали собираться «ученики». Вова засобирался, уже пора ехать на вокзал. Прощание прошло поспешным и скомканным.

Кто знал, что в этой комнате мы виделись с ним в последний раз.