Танцующая в неволе

1 Париж - 2003

 2003 год

 Париж

Если бы в мире не существовало этого города – его непременно следовало выдумать. И это не чьи-то там слова – это придумала я, когда впервые окунулась в эту удивительную атмосферу. Кто сказал «Увидеть Париж и умереть»? Пафосная ерунда! Увидеть и воскреснуть, захотеть жить, любить и танцевать – вот что такое настоящий Париж. Он восхищал и завораживал своим изысканным великолепием. И меня не интересует ничьё альтернативное мнение. Будь то великосветский Демон, знающий всё обо всём, или вечно недовольная дворничиха, ненавидящая всех парижан и туристов и проклинающая Париж каждое утро.

Этот город принял меня в свои объятия и подарил забытое ощущение счастья и, как ни удивительно – умиротворения. Наверняка это покажется странным для любой молоденькой барышни, оказавшейся в самом романтическом городе мира. Но вот она я – красивая, юная мадемуазель Шеро, нахожусь в самом сердце Парижа, где утопает в буйной растительности совершеннейшее чудо архитектуры – Нотр Дам де Пари. Я безмолвно и трепетно наслаждаюсь этим готическим исполином, пропитываясь духом древней истории и романтического флёра. И здесь я нахожу своё умиротворение и придумываю свою новую сказку.

Я живу в Париже уже две недели, и каждое утро прихожу сюда – к знаменитому величественному собору Парижской Богоматери, где подолгу стою, замерев, и представляю себя маленькой прекрасной принцессой в волшебной стране.  Во Франции у меня появилось новое имя, и моя непреодолимая тяга к этому храму теперь кажется мне символичной. Мне нравится быть Эсмеральдой в этом удивительном, сказочном месте. Кто бы мог подумать, мамочка, что мечта всей твоей жизни сбудется у меня?

Одна из городских квартир Демона, в которой мы живём, находится в четвёртом округе Парижа, на острове Сите. Этот уникальный кусочек суши, расположенный на реке Сена, по праву называется колыбелью и сердцем французской столицы и соединён с городом девятью красивейшими мостами. Именно здесь зародился Париж. Теперь же остров представляет собой культурно-историческую часть города, в котором почти не осталось жителей, зато нескончаемый поток туристов круглосуточно делает его оживлённым и людным. И одной из главных достопримечательностей нашего островка является, конечно, собор Парижской Богоматери, находившийся в паре минут ходьбы от нашего дома.

Каждое утро в восемь я выхожу из дома и гуляю по острову, исследуя новые уголки. Но любая моя прогулка неизменно начинается с посещения храма, после чего я часто отправляюсь через весь остров, чтобы посидеть в уютном скверике Вер Галан. Утром здесь бывает тихо, и я позволяю себе осторожно мечтать.

Демон почти не напрягает меня, только настаивает, чтобы я постоянно была на связи и не забывала вовремя кушать. С собой у меня вполне достаточно денег, чтобы вдоволь накормить себя и ещё сотню-другую проголодавшихся туристов. Их толпы постоянно осаждают наш  живописный островок. А мне нравится причислять себя к числу горожан, для которых эта чудесная сказка не закончится с отъездом. Теперь я настоящая француженка, парижанка. Я столичная штучка! Эх, видела бы меня Дашка!

Домой я возвращаюсь, когда уже садится солнце и от потемневшей реки начинает веять прохладой. Наш дом – один из немногих жилых домов на острове, и в этом  его особенная ценность. Выходит, что он тоже является памятником древней архитектуры. Может, и не таким древним, как мой храм, но тоже очень достойным. А если перегнуться через кованые перила узкого балкончика нашей квартиры, то я даже могу увидеть небольшую часть храма, и это приводит меня в невероятный восторг. За последние месяцы я настолько отвыкла от позитивных эмоций, что сейчас была искренне благодарна Демону за этот подарок – восхитительное лето в Париже.   

Мой дед был достаточно прямолинеен и сразу по прилёту в Париж обозначил мою дальнейшую судьбу на ближайшие месяцы. Внимательно выслушав его планы, я для себя уяснила, что находиться в столице мне предстоит лишь до конца лета. А потом я перееду в его дом, находящийся в пригороде Парижа, где должна буду усердно учиться, дышать свежим воздухом и ожидать рождения ребёнка.

Вот же блин – ребёнок! И это, казалось бы, важное жизненное обстоятельство было готово выветриться из моего сознания. Я пыталась абстрагироваться от этого состояния, в наивной и глупой надежде, что всё забудется, и оно само собой как-нибудь рассосётся. Внешне никаких изменений я в себе не наблюдала, за исключением слегка увеличившейся груди. Меня ещё продолжало тошнить по утрам, но неприятные ощущения я всегда быстро вытесняла упоительными прогулками.

О моём интересном положении приходилось вспоминать, когда Демон справлялся о моём самочувствии. А мне было некомфортно от того, что он знает обо мне такие интимные подробности, и тот, кто завёлся у меня внутри, тоже не позволяет об этом забыть. Зачем мне этот ребёнок, что я с ним буду делать? Я не хочу его, ведь я не смогу его любить.

Всё это я выложила Демону, когда однажды вечером он традиционно спросил о моём самочувствии, и о полученных за день впечатлениях. Дед не был настроен на задушевный разговор и ответил, что моё дело быть послушной и выполнять все предписания врачей, а любить ребёнка меня никто не заставляет, но и вредить ему мне никто не позволит. А избавляться от плода на таком сроке, да ещё в моём юном возрасте очень опасно. Ведь ему – Демону – нужна полноценная здоровая дочь, то есть я, и бла-бла-бла… И никаких тебе «Успокойся, всё будет хорошо» или «Не бойся, малышка». Главный Демон сказал «надо», а потом пожелал мне спокойной ночи и удалился в свой кабинет, ну а я в свою комнату. Вот и поговорили.

Обалдеть, я ему инкубатор, что ли? А если у меня начнёт живот расти? Ужас! Как я людям-то на глаза покажусь? Вот, наверное, из-за этого он меня и решил выдворить из Парижа в какую-то глухомань и поселить в деревенской избушке. Интересно, а как выглядит французская глушь? Надеюсь, у него там туалет не на улице? Я никак не хотела представлять себя деревенской жительницей. Всё же, в моём понимании, быть русской горожанкой куда почётнее, чем французской деревенщиной. Все эти куры, свиньи и коровы – точно не моё. Хотя, может, у него там и нет свиней, но куры-то точно имеются – село же.

2 Диана, 2018

2018 год

Диана

У самого подножия храма я кружусь в своём стремительном, горячем танце, притопывая босыми ногами. Алая юбка развевается, обнажая смуглые ноги, на которых ритмично позвякивают золотые браслеты. Длинные волосы рассыпаются блестящей волной, когда я сдёргиваю с них красную ленту. Барабан стучит громче и громче, и уже заглушает все прочие звуки. Невыносимый грохот…

«По голове себе постучите, уроды» – с раздражением подумала я, стряхивая с себя остатки сна. С новой порцией стуков я поняла, что кто-то ломится в дверь моего номера. В комнате было темно, и я потянулась за телефоном. Четыре часа утра – с ума сошли! Я выбралась из тёплой постели, нащупала в темноте тапочки и побрела разбираться с пришельцами. Тело, облачённое в крошечную шёлковую сорочку, моментально покрылось мурашками в проветриваемой комнате.  

Посмотрев в глазок, я увидела Влада и открыла ему сразу, прежде чем подумала, стоит ли это делать. Моё здравомыслие ещё не проснулось – на это и был расчёт гостя. Он шагнул в мой тёмный номер и без предисловий притянул меня к себе, впившись в мои губы жадным поцелуем. Сопротивляться не хотелось абсолютно. В отличие от головы, тело моё проснулось мгновенно и уже жаждало ласки. Не отрываясь от меня, Влад сбросил верхнюю одежду, подсунул холодные руки под мою короткую сорочку и, не нащупав на мне трусики, глухо застонал.

– Я чуть с ума без тебя не сошёл, – жарко прошептал он мне в шею и, приподняв меня, понёс на кровать.

Под его пальцами тонкие бретельки сорочки слетели с моих плеч, но моё тело больше не дрожало от холода, оно плавилось и извивалось от голодных смелых ласк. Меня накрыло очень быстро и очень остро. Отдышавшись и сфокусировав зрение, я обнаружила, что Влад до сих пор одет.

– Когда будешь уходить, милый, оставь мне свои губы и язык.

– И всё? А руки? – он тихо засмеялся.

– Ты ими почти не пользовался.

– Думаю, что мне следует их помыть, прежде чем ласкать мою богиню, – прошептал Влад, снимая с себя одежду.

– А я думаю, что, пожалуй, дождусь и узнаю, на что годятся другие части твоего тела.

– Ты разве забыла? – Влад подхватил меня на руки.

– Давно это было, – я обвила руками его шею.

– Я в душ, маленькая, но не смогу тебя здесь оставить одну,  – и понёс меня в ванную комнату.

Прелюдии больше не было. Я позволила мужчине быть жёстким, больно сжимать мои бёдра, и мне не хотелось его останавливать. С очередным резким толчком Влад прохрипел моё имя. От его голоса, от пошлых звуков соприкосновения наших тел, я пришла к финишу первая, громко сообщая об этом постояльцам отеля. Спровоцированный моим криком, Влад догнал меня и впился зубами в моё плечо.

– Ты хотел меня наказать?  – спросила я, нарушая тишину.

После того как Влад, бережно обтерев меня полотенцем, принёс в постель, мы долго молчали. Я думала о том, что сегодня ночью он показал мне, что может быть не только нежным, но и требовательным и даже грубым. Я не знаю, о чём думал Влад, прижимая меня к себе и прерывисто дыша мне в волосы. Я знала, чего он не хотел – он не хотел отпускать меня.

– Разве ты почувствовала себя наказанной? Нет, моя девочка, сначала я показал, как люблю тебя, а потом, как скучал по тебе. А теперь хочу показать, что не отпущу тебя никогда, – шепчет он мне в волосы, прижимая меня ещё крепче к своему телу.

– Вла-адик, а покажи мне ещё, как ты меня любишь.

*****

Разбудила меня настойчивая вибрация телефона. На экране высветился Поль, и его звонок я не могу проигнорировать.

– Поль, милый, доброе утро, – отозвалась я сонным голосом.

– Диана, родная, неужели я разбудил тебя? – разволновался Поль.

Обычно жёсткий и бескомпромиссный, со мной он всегда был мягким и безотказным. Думаю, он любил меня, как дочь. Ну а как ещё объяснить тот факт, что он отдал мне свой грандиозный проект, который не готов был продать Карабасу ни за какие деньги. Он предложил его сам – хотел, чтобы я вернулась на родину победительницей, а не забытой всеми сироткой. И я чувствовала себя бесконечно ему благодарной.

– Поль, мне уже давно пора проснуться, а  ты можешь звонить мне в любое время суток.

Я продолжаю с ним весело щебетать, чтобы он даже не сомневался, что я бодра и что его звонок как нельзя кстати.

– А у меня есть для тебя сюрприз, маленькая Ди, только он пока сыроват. Вот хочу узнать, когда ты прилетишь домой, чтобы я успел его доработать.

Поль сказал «домой» и моё сердце подпрыгнуло. Знать бы, где на самом деле мой дом. 

 – Польчик, ты меня балуешь, мне с тобой за всю жизнь не рассчитаться.

Краем глаза я замечаю движение и, повернув голову, обнаруживаю Влада. В одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, он приближается ко мне с подносом, от которого тянется потрясающий аромат кофе и свежей выпечки. Ещё несколько минут я честно пытаюсь поддерживать диалог с Полем, а поднос с завтраком уже стоит на моих коленях и возбуждает сумасшедший аппетит. Не меньший аппетит возбуждает Влад, который устроился рядом со мной, стянул с меня одеяло и языком щекочет чувствительную грудь. После моего непроизвольного всхлипа Поль вдруг заторопился и поспешно со мной попрощался.