Тайный брак 2

Интерлюдия 1

Фраккан ― столица королевства Лантерра. Когда-то это был даже не город, а всего лишь лагерь боевых магов.  Вместо дворцов здесь стояли казармы и палатки, вместо парков росли чахлые кустарники. Вместо рукотворных озер и прудов встречались лишь грязные лужи. 

Магам-аристократам потребовалось более пяти сотен лет и помощь тысяч и тысяч простолюдинов, чтобы превратить военный лагерь в большой и красивый город. Зато теперь королевство Лантерра гордится своей столицей! 

Дух замирает у каждого, кто оказывается во Фраккане впервые. Широкие мощеные брусчаткой улицы, сонные тенистые аллеи, великолепные поющие фонтаны манят прогуляться, насытиться своим великолепием на годы вперед.

В центре всего этого великолепия находится королевский дворец. Его каменные стены меняют цвет в зависимости от времени суток. Его зеркальные окна сияют, словно огни маяка. Его башни, портики и колонны покрыты изящными барельефами и лепниной. 

Но королевский дворец ― не единственный в столице. У каждого магического Дома ― свой дворец. Эти четыре дворца окружают королевскую резиденцию, строго указывая своим расположением на стороны света. На юг от королевского находится дворец Дома Дня. На север ― дворец Дома Ночи. С востока к королевскому дворцу прилегают владения Дома Рассвета, а с западной стороны подступают территории дома Заката. 

Недаром гербом королевства Лантерра является четырехлучевая звезда, показывающая единство четырех Домов и королевской власти!

*** Новое ***

Три десятка и семь дней спустя после битвы в Гнездовье

Стылая осенняя ночь окутала Фраккан погребальным саваном. Стены дворца Дома Ночи, облицованные черным мрамором, слились с тьмой, растворились в ней настолько, что разглядеть дом можно было, только приблизившись к нему хотя бы на пять десятков шагов. Ни одно окно не выдавало себя светом. Ни одна дверь не осталась незапертой. 

В самом дворце было безлюдно. В гулкой тишине темных пустых коридоров даже звук падения песчинки показался бы грохотом. Но и песчинки предпочитали не падать, а жаться к стенам, лишь бы не выдать своего существования хозяевам дворца ― нэйту и нэйте Вебранд. Ведь у хозяев Дома Ночи разговор короткий: легкое движение пальцем, и любая помеха превращается в прах или тлен, а то и вовсе исчезает в темной бездне!

Валкаста нэйт Вебранд, мать Эйлерта, сидела в своей гостиной, в низком мягком кресле, обитом черным бархатом, и куталась в меховой полог. Ее ноги ― худые, будто палки, и вечно мерзнущие, были протянуты к жарко протопленному камину с тлеющими угольями. В тонких пальцах левой руки нэйта сжимала короткий мундштук с заправленной в него пахитоской. От пахитоски исходил ароматный дымок, пахнущий табаком и лавровишней. Правой рукой Валкаста поглаживала большого мохнатого паука, пригревшегося у нее на коленях.

― Снова в твоих покоях воняет, как в храме. ― Дверь в гостиную отворилась беззвучно, шагов тоже не было слышно, и мужской голос прозвучал словно из ниоткуда. 

Однако нэйта Валкаста не испугалась. Чтобы забрать жизнь, необходимо ее чуять. Нэйта любую жизнь чуяла на расстоянии в сотню шагов. Подобраться к ней незаметно мало кто смог бы. Муж, нэйт Эртруар ― даже не пытался. 

― Зачем звала? ― взмахом разгоняя перед лицом струйку дыма, выпущенного сморщенными губами супруги, поинтересовался маг.

― Он возвращается. ― Сухие морщинистые губы на пару мгновений разомкнулись и тут же снова обхватили мундштук.

― Эйлерт? ― нэйт Эртруар медленно опустился в соседнее кресло. ― Но, судя по донесениям из крепости, его не было среди боевых магов, которые вернулись в Шарсол…

― И тем не менее, он идет, и скоро будет во Фраккане. Мои сны никогда не лгут. 

― Что еще говорят твои сны? 

― Что Эйлерт придет не один, и справиться с ним будет трудно. Очень трудно. 

На тонких губах нэйты Валкасты мелькнула змеиная улыбка. 

― Чему ты радуешься? ― нэйт Эртруар сидел в своем кресле неподвижно, как изваяние, и даже говорил, почти не открывая рта. 

― Наш с тобой сын, Эртруар, талантливый мальчик. ― В голосе нэйты Валкасты послышалась тень простого человеческого чувства ― материнской гордости. Впрочем, нэйта тут же добавила. ― Жаль, что нравом он не удался. В моего отца пошел. Тот вечно с мыслями о справедливости и чести носился.

― Жаль. ― Эхом откликнулся нэйт Эртруар, и повторил. ― Жаль…

Судя по холоду, прозвучавшему в его тоне, жалеть Эйлерта глава Дома Ночи даже и не думал. А если и сожалел, то лишь о том, что младший сын обещает стать большим препятствием на пути к намеченной цели.

*** Новое ***

Обитателям дворца Дома Дня в эту стылую осеннюю ночь тоже не спалось. Беломраморные стены дворца слабо светились во тьме. Занавешенные окна там и тут мерцали огоньками магических светильников: маги Дня могли позволить себе роскошь обходиться без масляных ламп. По светлым коридорам носились шепотки, обрывки разговоров, отзвуки шагов. Столичная резиденция Дома Дня казалась куда более живой, чем обитель магов Ночи.

Глава Дома, Синдри дэй Стрюленд, за хвалю до полуночи призвал к себе двух сильнейших магов дома на малый Совет. Сам он, грузный, заросший по пояс черной бородой, одетый лишь в легкую нижнюю рубаху и свободные штаны с широким поясом, восседал во главе обеденного стола. Аппетит у дэя Синдри был неуемный, так что даже в этот поздний час он жевал сваренные в меду фрукты и запивал их освежающим травяным отваром.

1. Эйлерт

Странный, необъяснимый морок сполз с Эйлерта, подобно туманному савану, как только девушка, сумевшая открыть дорогу Ночи для себя и своих подруг, исчезла во тьме. Немота спала с его языка. С тела сошла скованность. Он вскочил на ноги, бросился бежать ― скорее! Успеть подхватить рассыпающееся заклятие, напитать его силой, запрыгнуть в сжимающееся кольцо, заполненное тьмой!

― Брат Ренсли! ― Четыре мужских глотки издали такой мощный вопль, что эхо пошло гулять вверх и вниз по склону холма. От него вспорхнули дремавшие в кустах яркие птички с разноцветными хохолками, отозвались дрожью колокола на звонницах храма.

Эйлерт не обратил на окрик никакого внимания. Преодолел в считанные мгновения то небольшое расстояние, которое отделяло его от схлопывающегося окна во тьму, протянул руки, ловя распадающиеся нити заклинания, призвал силу...

Поздно!

Невидимые для простых людей потоки скользнули по его пальцам невесомыми паутинками и развеялись, как редкий дым. Окно затянуло, будто бельмом, мутной молочной пленкой. Пленка истончилась, стала прозрачной. Не успел Эйлерт ругнуться, поминая дарха, как и пленка растворилась. День снова стал прежним ― тихим, жарким, ясным.

Не успел…

Эйлерт попытался вцепиться в волосы, но лишь прошелся пальцами, которые покалывало от призванной, но так и не выплеснутой силы, по короткому ежику. Застыл, неверяще глядя в пространство.

― Брат Ренсли! Наследник! ― К нему подбежали темплары и маги-боевики, окружили, заглядывая в лицо ― вопросительно и тревожно. Закидали вопросами. ― Что это было? Кто открыл проход? Ты собирался уйти без нас?

― Я видел ее, ― невпопад произнес Эйлерт.

― Свою жену? Рейву Ренсли? ― проявили сметливость темплары.

― Нэйту. Она теперь нэйта. ― Эйлерт медленно опустил руки. Обвел друзей лихорадочно горящим взглядом.

― Уверен, что это была она? ― квелл Ханге, мастер иллюзий, лучше других знал, как часто обманываются те, кто хочет обмануться.

Эйлерт неуверенно покачал головой.

― Магия изменила ее до неузнаваемости, но ― да! ― это могла быть только моя синеглазка!

...уже не синеглазка, нет. Столп Ночи забрал у Анналейсы краски из волос и из глаз. Вместе с ними ушла и открытость взгляда, и жизнерадостность, что заставляла пухлые губы постоянно подрагивать в улыбке. Но и такая, повзрослевшая и посветлевшая, Анналейса была ему мила и желанна.

― Значит, бегом к градоначальнику! Только он может подсказать, у кого остановилась твоя супруга! ― задал правильное направление мыслям, а вместе с ними и движению, нэйт Маракс. Его хладнокровие, свойственное сынам Ночи, оказалось весьма кстати.

Не сговариваясь, пятеро мужчин развернулись и заторопились вниз по склону.

Ратушу с ее высоким шпилем они разглядели издалека, и дорогу к ней отыскали легко, а вот возле ратуши застопорились. Когда глава темпларов Сорлигрена говорил, что от ратуши следует свернуть влево ― он подразумевал взгляд на ратушу сверху, со стороны храма, или со стороны главного входа, если стоять к нему лицом?

Улочки города, как назло, были пустынны. Негде было поймать прохожего, чтобы спросить дорогу.

― Разделимся? ― предложил квелл Ханге.

Братья-темплары отрицательно помотали головами: они от наследника ни на шаг! Он и без того чуть было не ушел дорогой Ночи, пока они отвлеклись.

― Стойте тут. Загляну в ратушу: уж там точно кто-то живой отыщется. ― Нэйт Маракс уверенно взялся за медное кольцо двери и исчез в подсвеченном цветными витражами полумраке.

Эйлерт отстраненно отметил, что точно такие же витражи красовались в окнах ратуши Шарсола. Там, где он впервые встретил свою синеглазку.

Нэйт Маракс вернулся быстро.

― Нам туда, ― указал рукой верное направление.

Эйлерт тут же зашагал в нужную сторону. Остальные, обменявшись невеселыми взглядами, поспешили следом.

Дом градоначальника пропустить и в самом деле было невозможно. Нарядный, с резными ставнями на окнах, с пристроенным к торцу расписным павильоном, он сразу привлекал взор.

Пока Эйлерт сомневался, в какую из дверей стучать, из павильона громкоголосой гурьбой посыпались дети ― десяток, другой. Одеты они были небогато, но аккуратно. Эйлерт невольно выхватил из шумной толпы знакомое круглое личико с синими, словно вечернее небо, глазами. Сестра Анналейсы?

― Маура! ― имя девочки словно само сорвалось с языка.

Малышка обернулась, увидела пятерых незнакомых мужчин, бросилась испуганным зверьком не навстречу, а обратно к входу в павильон, где как раз показалась статная фигура весьма немолодой женщины:

― Рейва Тордис! Зовите охранника!

Эйлерт так и замер с протянутой рукой, будто просил милостыню. 

― Не надо охранника, ― произнес хрипло.

Рейва Тордис прижала девочку к себе, попыталась задвинуть за спину. Одновременно цепким взглядом окинула пятерку мужчин. 

― Не бойся, Маура. ― Голос рейвы звучал успокаивающе, но взгляд оставался настороженным. ― Темплары не обижают маленьких девочек. Не так ли, братья?

2. Анналейса

Открытая Лейсой дорога Ночи вывела девушек к фонтану перед дворцом квеллов Лёре. И только все четверо оказались на месте, как колокола на звоннице взялись отбивать полдень. 

― Успели. ― Квелла Далия и ее брат уже ждали своих учениц. У их ног стояли кожаные сумки с багажом. ― Что ж, во всяком случае, дисциплину мы нашим боевым магичкам привить сумели. 

Квелл Лёре обвел девушек взглядом. Убедился, что все четверо выглядят достаточно здоровыми и бодрыми. 

― Пора, ― объявил коротко. ― Нэйта Ренсли, открывайте дорогу Ночи в пещеры. 

― Уже? ― чуть отшатнулась Лейса.

Ей отчего-то казалось, что они еще немного задержатся: пообедают, попрощаются с прислугой, с целительницей, заглянут в зимний сад и оранжереи… 

― Да. Безотлагательно. ― Патрон решительно рубанул воздух ладонью.

Анналейса протяжно вздохнула.  Обвела прощальным взглядом дворец, который так и не успел стать ей вторым домом. Потом развернулась на северо-запад, очертила в воздухе широкий круг. Тот сразу же заполнился тьмой. 

― Мы с братом идем первыми, ― квелла Далия подхватила с каменных плит двора пару сумок. ― Сразу за нами ― Бастинда, потом Нанна с Ювиной, и замыкающей ― ты, Лейса. 

В указанном наставницей порядке все стали исчезать в черном провале. Анналейса подхватила пару своих сумок и тоже шагнула во тьму, чтобы через три длинных шага оказаться во влажном сумраке самой первой пещеры. 

Сюда через широкий наружный лаз пробивался дневной свет. В этом свете было видно песчаные наносы на полу и неглубокие лужицы, в которых суетились мелкие полупрозрачные рыбешки. 

― Не припомню, чтобы тут было так сыро, ― проговорила квелла Далия, и Лейса с ней мысленно согласилась. ― Если только по весне, после паводка. Но теперь-то осень!..

Квелл Лере задумчиво повел головой. Присел на корточки, опустил ладонь в одну из лужиц. 

― Память воды расскажет, что здесь произошло, ― пояснил на вопросительный взгляд Ювины.

Ювина вспыхнула интересом:

― Я тоже так смогу?

― Попробуй, ― кивнула ей квелла Далия. 

― Это один из Даров детей Дома Заката? Вы о нем не упоминали! ― Лейса даже отвлеклась от собственных переживаний, так ей хотелось, чтобы у подруги появился еще один Дар. 

― Не было необходимости. Мы из вас боевых магов готовили, а не шпионок или дознавателей, ― небрежно отмахнулась квелла Далия.

Анналейсе стало обидно: выходит, если молчунам какой-то Дар кажется бесполезным, то они его и не пытаются развить в ученицах? А как же забота о будущем девушек, о которой столько раз говорила ей няня? 

От этих нехороших, смущающих разум мыслей Лейсу отвлекло восклицание Ювины:

― Дархи! Я вижу! Вода в реке бурлит, словно вся речная живность собралась в одном месте, притянутая страшной силой… Эта сила лепит из всего, что попало в ее сети, новое существо ― огромное, безумное, прожорливое! Это настоящий монстр! А-ах!

Ювина выдернула руку из воды, отпрыгнула, начала испуганно оглядываться вокруг побелевшими, невидящими глазами. 

― Он идет, идет!  ― повторяла она раз за разом. 

― Бастинда, успокой разум подруги! ― последовал короткий холодный приказ.

Это квелл Лере отвлекся от изучения луж и, в отличие от растерянной квеллы Далии, мгновенно придумал, как помочь потерявшейся в видениях ученице. 

Бася тут же подступила к закатнице, положила ладони ей на виски, впилась взглядом в распахнутые глаза, позвала:

― Ювина! Смотри на меня! Это я, Бастинда! Мы здесь, мы с тобой!

Ей пришлось трижды повторить этот призыв, прежде чем взгляд Ювины сделался осмысленным, лицо, искаженное ужасом, расслабилось и немного порозовело. 

― Девчонки, это ужасно! ― простонала Ювина, обводя взглядом боевых подруг. ― Все монстры, которых я придумывала ― они просто невинные игрушки по сравнению с тем чудовищем, которое мне привиделось! Огромный, в три моих обхвата, покрытый чешуей речной змей с клешнями размером с лопату вдоль всего тела и в огромной пасти! 

― Брр! ― Нанна, которая тоже отличалась живым воображением, поежилась и начала оглядываться, будто ожидала, что описанное Ювиной чудовище прямо в этот момент выползет из-за угла, из одной из соседних пещер. 

― Речного монстра больше нет. ― Ровный тон квелла Лере немного успокоил напуганных девчонок и встревоженную квеллу Далию. ― Вода говорит, наверху, на берегу, были боевые маги. Они уничтожили чудовище и ушли. 

― Слава Столпам! ― Нанна осенила себя знаком Четырех. 

― Слава Столпам! ― повторила ее жест Лейса. 

Она всерьез испугаться не успела, но заклятие щупалец бездны на всякий случай вспомнила и даже напитала силой.  Теперь оно висело на кончиках пальцев, готовое впиться в любое существо, но врагов рядом не было. Бездна была недовольна. Она не приходила просто так и не уходила без жертвы. На занятиях Лейса скармливала бездне иллюзии монстров, которые создавала Ювина. Но теперь на закатницу надеяться не приходилось: она была слишком расстроена и напугана, чтобы призывать Дар. Неужели придется принести в жертву невинное живое существо?!

3. Анналейса

К обеду, который был готов к трем хвалям пополудни, гостей барки пригласили за капитанский столик, на палубу рубки. Капитан сел во главе стола, в торце. Ближе всего к нему устроились квелл и квелла Лёре. Дальше расселись Лейса и ее боевая четверка.  

Девушки, как и положено скромным юным воспитанницам благородных семейств, тут же опустили глаза в свои тарелки и благоразумно предоставили вести беседу с капитаном патрону и его сестре. Вот только квелла Сланка брат и сестра Лёре мало занимали. Вначале капитан обратил внимание на Анналейсу.

― Я хорошо вас помню, нэйта Ренсли, ― заметил он вежливо. ― Если позволите сказать, с этими светлыми волосами и глазами ваш облик стал еще более нежным и трепетным. Завидую тому, кому вы доверите стать вашим защитником! 

Ни трепетной, ни нежной Лейса себя больше не ощущала. Почувствовала, как плеснулась внутри сила Ночи. Усмехнулась недобро ― совсем как патрон, квелл Лёре. 

― Такки, капитан, ― произнесла, пронзая речника холодным взглядом потемневших глаз. ― Полагаю, я в состоянии защитить себя самостоятельно. Мало кто способен сопротивляться объятиям щупалец бездны.  Не правда ли, квелл Лёре?

Патрона слегка передернуло от воспоминаний о недавнем столкновении с магией воспитанницы. Но он быстро справился с собой и ответил такой же холодной улыбкой: 

― Надеюсь, нэйта Ренсли, вы не станете лишать капитана его магической силы, иначе наше плавание рискует сильно затянуться. Барка идет против течения только благодаря воле квелла Сланка. Не забывайте об этом!

― Постараюсь учесть ваши слова. ― Анналейса с удовольствием хрустнула соленым стручком аспарагуса. Обернулась к капитану. ― А вы, квелл Сланк, учтите, что я по-прежнему не расположена принимать ваши ухаживания!

Речник скривился, будто хлебнул настойки из желчного камня:

 ― Вижу, нэйта Ренсли, и сожалею. Похоже, магия Ночи пришлась вам по сердцу и изменила не только вашу внешность… 

― Возможно, ― не стала спорить Анналейса. 

Она считала, что говорить ей с капитаном больше не о чем. Могла бы, пожалуй, расспросить его о братьях-темпларах, но не видела надобности: боцман Илви поделился с ней воспоминаниями так щедро, что теперь она даже знала, где сошел с барки храмовник, взявший фамилию Ренсли. 

А вот напоминать об этом наставникам лишний раз Лейса не хотела. Отчего-то ей казалось, что квелл и квелла Лёре могут попытаться причинить Эйлерту зло. Лейса не хотела стать причиной его неприятностей, особенно теперь, когда муж лишился магической силы. 

«Раз нам предстоит сойти на берег там же, где это сделали темплары ― постараюсь разузнать о муже на пристани или на постоялом дворе», ― пообещала себе мысленно Анналейса. Предчувствие говорило ей, что их дороги скоро обязательно пересекутся. Она и ждала, и опасалась этой встречи. 

Капитан, в очередной раз получив отставку, обратил свое внимание на подруг неприступной нэйты Ренсли. Пока та о чем-то напряженно раздумывала, он взялся ухаживать за девушками: подкладывать им на тарелки вкусности, подливать в стаканы сладкий ягодный морс, развлекать байками из своей капитанской жизни. 

Квелл Лёре и квелла Далия смотрели на флирт капитана с воспитанницами сквозь пальцы. Они были уверены: ни одна из девушек на его заигрывания не ответит. Наверное, их ожидания оправдались бы полностью, но тут речник вдруг упомянул, будто невзначай:

― А я ведь когда-то боевым магом был, служил в особом отряде магов ― борцов с монстрами… 

― Правда? ― распахнула недоверчиво глаза Бастинда.

― Вы своими глазами монстров видели? ― подхватила Ювина. Она никак не могла забыть того речного змея, которого показала ей вода, и очень хотела понять, как можно справиться с такой жуткой тварью. К сожалению, вода в пещере не сохранила памяти о том, как уничтожили монстра боевые маги. 

― Не только видел, а еще и сам с ними боролся! ― приосанился квелл Сланк. 

― И с речными змеями тоже? ― робко спросила Ювина. 

Капитан сразу же стал серьезным. Улыбка сползла с его лица. 

― Однажды, ― произнес он изменившимся голосом. ― Это дархово отродье появляется редко, только возле водоемов, но опаснее монстра и представить сложно! 

― И как его… уничтожить? ― Ювина не могла остановиться и продолжала расспросы. 

Теперь она смотрела на квелла Сланка со смесью неверия и восхищения: этот еще нестарый, видный мужчина был широк в плечах, суров лицом и так серьезен! Не то что ее бывший муж ― молодой беззаботный щеголь, Даров которого хватало только на безобидные иллюзии и порчу городских фонтанов!

― Если хотите, я сотворю иллюзию и покажу тот бой, ― квелл Сланк взглядом попросил разрешения у наставников боевой четверки. ― А заодно объясню, как и что мы с моими товарищами делали, чтобы победить монстра. 

Квелл Лёре возражать не стал. Ему и самому было любопытно взглянуть на сражение. 

― Возможно, это будет неплохим уроком для наших учениц, ― согласился он. 

― Тогда смотрите. ― Капитан хлопнул в ладоши.  

Над его головой начал сгущаться туман. Косые лучи заходящего солнца запутались в этом тумане, рассыпались разноцветными пучками, столкнулись, переплелись…

4. Эйлерт

Восемь мечей, одновременно взвившихся в воздух ― это было не то, что ожидал увидеть Эйлерт Дьярви Вебранд в приемных покоях главы храма темпларов. Он схватился за рукоять меча, сделал шаг назад, наткнулся спиной на квелла Ханге, который как раз сошел с дороги Ночи, но поймал равновесие, выровнялся…

В тот же момент Витт и Валь, заслонившие Эйлерту обзор своими широкими плечами, шагнули в стороны, даже не пытаясь вытащить мечи и защитить наследника, которому принесли клятву верности. Эйлерт ощутил мгновенный укол горечи и ярости: от братьев-темпларов он предательства не ожидал. Однако сдаваться просто так было не в правилах боевых магов, пусть даже бывших.

― К бою! ― рявкнул Эйлерт коротко, давая понять Ханге и Мараксу, что встречают их не цветами и не музыкой. 

Оба мага тут же оживили боевые заклятия. Квелл Ханге ударил во все стороны тугими водяными струями, нэйт Маракс приготовился превратить вражеское оружие в прах, точнее, в кучки ржавой крошки …

― Какой бой, наследник?! ― мужчина, чей голос Эйлерт услышал, как только вышел из тьмы, медленно встал из-за стола, сделал пару плавных шагов навстречу и оказался между Виттом и Валем. Он поднял перед собой открытые ладони в знак мирных намерений и так и замер, глядя в лицо наследника спокойно и с достоинством.

Эйлерт смог его, наконец, разглядеть. Глава темпларов южного храма Четырех был невысоким, румяным, кругленьким и совсем не воинственным. А братья-темплары, дожидавшиеся гостей, хоть и обнажили мечи, но держали их поднятыми строго вверх и прижатыми плашмя к правому плечу ― в позиции, нападать из которой крайне сложно. 

― Отбой! Похоже, я погорячился. ― Эйлерт уже и сам сообразил, что ему отдают честь. Видимо, как будущему королю. ― Не ожидал тут почетный караул увидеть. 

― Это не просто караул, наследник, это твоя охрана, точнее, часть охраны. Зови меня брат Сорин и разреши уже парням опустить мечи.  

Теперь Эйлерт оглядел и мечников. Высокие, крепкие, они могли бы стоять вот так, с мечом наизготовку, несколько хвалей кряду, и не дрогнуть. По их лицам и одежде стекали ручейки воды, хрустальные капли скатывались по начищенной стали оружия.

― Вольно, ― произнес наследник чуть ворчливо. Теперь ему было неловко и за свой испуг, и за подозрения в адрес Витта и Валя ― к счастью, оставшиеся невысказанными. ― Прошу прощения: не привык, чтобы меня с почетом встречали. Квелл Ханге, подсуши парней.

― Запросто! ― чуть более весело, чем следовало, отозвался закатник, сделал короткий жест, и вся вода собралась над его ладонью в огромный шар. 

Маг небрежным взмахом отправил шар в открытое окно, тот вылетел наружу и обрушился шумным ливнем на пожелтевшую по осени цветочную клумбу. 

Мечники зашевелились, опустили клинки, спрятали их в ножны. Утерли уже сухие лбы по-простецки ― рукавами. На их лицах проступили несмелые улыбки: знакомство с будущим королем вышло забавным. 

― Рады служить, твое высочество! ― ответил один их них. ― Приказывай!

Эйлерт от такого обращения слегка растерялся, потряс головой, будто надеясь, что ослышался. К статусу наследника он привыкнуть все еще не успел, а уж «высочеством» его и вовсе впервые назвали. 

― Присядьте, ― махнул он на скамьи вдоль стен. ― И давайте сразу договоримся: никаких почестей, если не на параде. 

― И ты нас прости, наследник! ― Один из мечников остался стоять и даже слегка склонил голову перед Эйлертом. ― Не подумали, не предусмотрели. 

― Хорошо. Давайте забудем об этом неловком моменте и поговорим о деле. Брат Сорин, раз уж меня ждали, значит, и от меня чего-то ждут? ― Эйлерт сделал пару шагов вперед и встал перед главой храма. 

― О деле тебе, Эйлерт Дьярви Вебранд, с его величеством говорить надо, ― чуть поклонился тот. ― Мой долг ― предоставить тебе отдых, пищу, если требуется, и передать амулет, который позволит попасть во дворец любым удобным способом. 

― Еда и постель подождут, ― тут же отказался Эйлерт. ― Давай амулет. 

Брат Сорин одобрительно кивнул, вынул из выдвижного ящика своего стола кожаный чехол, передал его Эйлерту. Сообщил главное:

― Тут два амулета. Один ― для связи с его величеством, другой ― для свободного входа во дворец и даже в приемную короля. Его величество тебя давно дожидается, так что ступай. 

― Такки, брат. Могу я охрану свою здесь оставить, или должен всех восьмерых с собой забрать? 

― Как решишь, наследник. 

― Мы можем своим ходом во дворец отправиться, если прикажешь, ― вставил свои соображения старшой восьмерки. ― Меня капрал Труфаст кличут, с твоего позволения. 

Командовать людьми Эйлерту почти не приходилось, не считая боя в Гнездовье, и теперь восемь новых воинов, смотревших на него с преданностью и почтением, больше тяготили его, чем радовали или успокаивали обещанием защиты. 

― Значит, отправляйтесь своим ходом, ― согласился он и устало выдохнул. Перевел взгляд на Витта с Валем. ― Братья-темплары, вы тоже с охраной идите. 

― Но брат Ренсли! ― заспорил Витт.

― Нас-то оставь при себе! ― поддержал его Валь. 

Эйлерт снова протяжно вздохнул, но сдался:

5. Эйлерт

Король Кантор встал и начал прохаживаться вдоль стола. Похоже, волнение охватило и его. 

― Как вы уже поняли, у магов королевской пятерки есть некоторые особенные Дары, ― напомнил он. 

Эйлерт и его друзья молча кивнули. 

Его величество продолжил.

― Эти Дары появились не просто так. В первые дни и месяцы, когда мы только начали работать вместе, у каждого из королевских магов открылись и развились до невероятных пределов основные Дары того Дома, к которому они принадлежали. Король Сандор, мой предшественник, предупреждал, что так и будет, и все равно верилось с трудом…

Король прервался, чтобы отпить воды, а Эйлерт в это время переглянулся со своими магами. Их взгляды, загоревшиеся азартом, лучше всяких слов говорили, что от такой восхитительной возможности ни один из них не откажется!

― Дальше стало еще интереснее, ― снова заговорил его величество. ― Мы срослись, сроднились, и наша магия тоже стала отчасти общей. Силы Столпов начали накладываться друг на друга, меняя саму суть Даров, превращая их во что-то новое! И это мой предшественник, король Сандор, тоже предсказывал, как теперь я предсказываю это вам. 

К удивлению, Эйлерта и его друзей, ни особой радости, ни особого торжества в голосе короля Кантора слышно не было.

― Но это же… хорошо? ― скорее спросил, чем обрадовался мор Дэгри, лучше других способный улавливать чужие чувства, в том числе ― чувства короля. 

― Это, несомненно, делает мою пятерку самой мощной силой мира. ― Его величество снова прошелся вдоль стола. Задумчиво кивнул своим мыслям. ― Но не могу сказать, что мы ― непобедимы. Если против нас объединится достаточное количество сильнейших магов всех домов, они смогут нас одолеть. 

Эйлерту это известие не понравилось. Его друзьям ― тоже. Но с вопросами они не торопились: понимали, что король еще не закончил рассказ. 

― Есть еще одно ограничение, на которое я обязан обратить ваше внимание. ― Король встал напротив Эйлерта и его будущей пятерки, сидящих в рядок по другую сторону стола, обвел магов изучающим строгим взглядом. ― Когда вы принесете друг другу клятвы и объедините свои силы, вы станете неразлучны не только в жизни, но и в смерти. 

Наследник и его будущая пятерка вонзили в короля непонимающие взгляды. 

― Как это? ― потребовал объяснений Витт: он, в отличие от Эйлерта, не онемел, но слова о возможной смерти того, кого он поклялся охранять, заставили темплара напрячься. 

― Это значит, что смерть мага равновесия, объединяющего пятерку, неминуемо ведет к смерти остальных магов пятерки. И поэтому я не прошу, а требую: прежде, чем приносить клятвы наследнику, подумайте хорошенько ― в самом ли деле вы готовы уйти вслед за ним к Истокам даже тогда, когда могли бы выжить?

Эйлерт отвел глаза от лица короля Кантора, но не стал оглядываться на друзей, чтобы не давить на них, не мешать им думать. Опустил голову, уткнулся взором в свои сложенные на столе руки со сжатыми кулаками и стал ждать, гадая про себя: а как бы он сам ответил на месте Дэгри, Кьярвела, Маракса или Ханге? Может, и хорошо, что жизнь не оставила ему выбора...

Первым отозвался Дэгри:

― Готов. 

Вслед за ним, почти одновременно, ответили и остальные трое ― тоже по-военному коротко и четко: готов!

― Наследник! ― окликнул король Кантор Эйлерта, который не спешил поднимать от стола увлажнившиеся глаза.  

― Да, ваше величество? ― Эйлерт с трудом проглотил вставший в горле ком, заставил себя сесть ровно и взглянуть прямо на короля. 

― А ты готов принять от друзей клятвы верности и дать им свою?

Теперь этот вопрос казался Эйлерту совсем не праздным. Решение, которое предстояло принять, было ровно в четыре раза сложнее, чем решение любого из его друзей! 

― Только попробуй сказать, что не примешь мои клятвы! ― прошипел слева от него Кьярвел. 

Справа, со стороны Дэгри, послышалось возмущенное сопение, а Ханге и Маракс просто сверлили Эйлерта твердыми требовательными взглядами. Ни один из них не желал, чтобы Эйлерт отверг щедрое и искреннее предложение преданности. 

Эйлерт встал. Обвел друзей взглядом. Стиснул кулаки еще сильнее ― чуть не до хруста в пальцах. 

― Я готов! ― произнес глухо, но твердо.

― Прекрасно. ― В голосе короля Кантора прозвучало облегчение. Похоже, для него появление у наследника слаженной пятерки было не менее важно, чем для самого Эйлерта. ― Тогда не будем откладывать на потом это важное дело. Вставайте и следуйте за мной. Пришло время познакомиться вам со сферой истины. 

Идти далеко не пришлось. Странное сооружение в виде стойки из пяти опор, соединенных деревянным кольцом, обнаружилось в темном углу слева от камина.  Оно было прикрыто накидкой из струящейся непрозрачной ткани, названия которой Эйлерт, выросший в одном из самых богатых семейств Дома Ночи, не знал.

Его величество сдернул накидку. Оказалось, что на деревянное кольцо опирался стеклянный колпак. А под колпаком… 

Сначала Эйлерт подумал, что перед ними ― шаровая молния, небесный огонь, пойманный и заключенный в неволю с помощью магии. Но от сферы, охватить которую ему едва хватило бы рук, не исходило ни присущего небесному огню напряженного гула и потрескивания, ни коротких ветвистых молний. Своим ровным белым свечением сфера напоминала луну. Казалось, кто-то снял с неба ночное светило и спрятал его в рабочем кабинете короля. 

6. Анналейса

Своим испуганным сонным криком Анналейса разбудила не только подруг и наставников. За стенами палатки почти мгновенно послышался тревожный голос самого капитана барки:

― Господа маги! Что у вас произошло? Чем помочь?

― Всего лишь кошмарный сон одной из учениц, квелл Сланк, ― пристально разглядывая Лейсу в свете магического светильника размером в палец, откликнулась квелла Далия. ― Не волнуйтесь о нас. 

― Простите. Не ожидал такого шума на пустом месте, вот и побеспокоил… ― Капитан уходить не торопился, будто чувствовал, что Анналейсе надо прийти в себя, прежде чем отвечать на расспросы. ― Через полторы хвали будет подан завтрак. Жду вас за своим столом. 

― Такки, квелл Сланк. Мы постараемся не опаздывать, ― теперь заговорил уже квелл Лёре. В его голосе прозвучало нетерпеливое раздражение: чрезмерное внимание речника к ученицам начинало его раздражать. 

Поняв, что больше ему ничего рассказывать и объяснять не станут, капитан, судя по удаляющимся шагам, ушел.

Квелл Лёре выглянул из палатки, убедился, что лишних ушей рядом нет, вернулся, сел и уставился на Анналейсу тяжелым взглядом:

― Рассказывайте, нэйта Ренсли, что вам снилось. 

― Разве я обязана? ― попыталась возразить Лейса. Отчего-то делиться сном с наставниками ей совсем не хотелось. 

Взгляд квелла Лёре потемнел и потяжелел еще больше. 

― Напоминаю, нэйта, я ― ваш патрон, и я решаю, что входит в круг ваших обязанностей. К тому же, скажите такки, что я задаю вопросы, вместо того чтобы лезть в вашу голову и проверять, что там происходит. 

― Вы способны читать мысли, квелл Лёре?! Вы не говорили! ― подпрыгнула от удивления Нанна. В ее взгляде, обращенном к наставнику, появилась опаска. 

Остальные девушки тоже насторожились, даже слегка отодвинулись от наставников. Им и в голову не приходило поинтересоваться, какими Дарами наделены брат и сестра Лёре. И, похоже, напрасно! 

― Брат, прекрати запугивать девочек! ― Квелла Далия лениво потянулась и даже зевнула в кулак, будто пытаясь прогнать утреннюю сонливость. ― И признай, что твоего Дара мыслечтения едва хватает, чтобы уловить самую главную мысль, которая вертится у человека в уме на тот момент, когда ты до него дотрагиваешься. А вот у Лейсы, похоже, есть еще один Дар, о котором мы даже не догадывались… 

― Дар? ― Анналейса качнулась вперед, поедая квеллу Далию полным нетерпеливого ожидания взглядом. 

― Да, нэйта. Некоторым дочерям Столпа Ночи дозволено видеть пророческие сны. Похоже, ты попала в число таких счастливиц. Мы не говорили тебе об этом Даре, поскольку он не относится к числу боевых навыков. 

Анналейса тихо охнула: а ведь и верно! Странные, очень похожие на предвидение сны начали сниться ей только после того, как она вышла замуж и получила силу Ночи! 

― Знать бы еще, что все это значит… ― пробормотала она вслух. 

― Так поделись с нами, Лейса, что тебе привиделось? ― мягко предложила квелла Далия. Подсела ближе, взяла Анналейсу за руку, заглянула в лицо. Похоже, Дар мыслечтения имелся не только у брата, но и у сестры. ― Кто этот темплар, за которого ты так испугалась? Ты его знаешь? 

Анналейса вздрогнула, выдернула ладонь из цепких пальцев наставницы, подсмотревшей картинки, все еще мелькавшие в воображении ученицы. 

― Я не знаю, кто это! ― воскликнула испуганно. ― Видела его один раз на ступенях храма Четырех в Сорлигрене. 

― Мне казалось, я всех братьев-темпларов в Сорлигрене знаю. ― Квелла Далия задумчиво покачала головой. ― Приезжий, значит. Интересно, что он натворил, раз другие темплары его оружием встретили? Но дела храмовников нас не касаются. Надеюсь, нашим планам они не помешают. 

Квелл Лёре подтвердил слова сестры кивком, посмотрел на свой хвалемер со светящимся циферблатом. 

― Меньше хвали до завтрака. Давайте-ка умывайтесь, причесывайтесь, приводите себя в порядок, девушки. Жду вас у степеней на капитанский мостик, ― объявил строго и выбрался из палатки.

Интерес к Лейсе и ее сновидению он, похоже, утратил, как и его сестра. 

Зато сама Анналейса так просто забыть об утреннем кошмаре не смогла. Силилась вспомнить лицо темплара, его глаза. Ей казалось очень важным понять, кто он ― этот загадочный храмовник. Жаль, что она не разглядела его толком ― ни тогда, возле храма, ни потом, во сне!  Ей запомнились только светлая бородка, короткий ежик белых волос на голове да костлявая фигура мужчины ― ничего общего с Эйлертом Дьярви Вебрандом, кроме роста. А вдруг это все-таки был муж? Нет, не может такого быть!

...За завтраком капитан барки снова заигрывал с Ювиной. Нанна и Бастинда, всегда отличавшиеся отменным аппетитом, уплетали за обе щеки щедрое угощение, выставленное хозяином судна. Наставники, быстро съев по миске каши, задумчиво попивали бодрящие отвары и без особого одобрения наблюдали за флиртом своей ученицы и квелла Сланка.

― До берега Драконьей кости, где вы собирались сойти, осталась пара хвалей пути, ― заметил капитан, когда все миски и кружки опустели. ― Могу ли я еще раз пригласить квеллу Ювину постоять у штурвала?

Занять учениц было нечем, уединяться с девушкой капитан не собирался, и квелл Лёре, не найдя причин для отказа, неохотно согласился: