Тайсон. Победить или влюбиться

Глава 1

Тай

Проиграл. Еще и не закрылся. Соперник на адреналине всадил мне перчатку в табло. Сижу, гноблю себя в медкабинете на кушетке с тампонами в ноздрях. Дышу ртом, прислонившись затылком к прохладной стене. В ушах слегка звенит, но это быстро пройдет. Тренер сказал, что все прошло хорошо. Дал люлей за ошибки, но в целом похвалил. Мы только начали, я еще отобьюсь.

В медкабинет влетает злой отец.

— Ты слил бой! — рявкает он, нависая надо мной угрожающей, мощной скалой.

— Тренер так не считает, — гундосю я.

Ему плевать, он, как всегда, знает лучше.

— Как ленивый тюлень на ринге! Где атаки? Где?! Он тебя как зеленого пацана разложил! Только что сверху не встал и не станцевал победный танец! Я людей пригласил показать, на что мой сын способен. Я им говорил, что мой Тайсон чемпион, а ты… — сплевывает на пол. — Позорище! Так и будешь сидеть у меня на голодном пайке, пока я не увижу результат. Столько бабок в тебя ввалил, чтобы что? Выйти и просрать первый же бой в серии?!

Я не слушаю. Все его слова выучены наизусть. Меня в спорт отдавали мелким еще, не спрашивали, надо оно мне или нет. Потом сам втянулся, только отец убивает во мне все мотивации. Все чаще стал задумываться, а не послать ли все нахер? Парни знакомые учатся, с девчонками отжигают, пока я пропадаю на тренировках. Достигатор хренов!

Смотрю в дверной проем. На меня оттуда в ответ смотрят просто нереальные голубые глаза.

— Привет, — шевелю губами той, от которой поднимается все, что только может. В ушах начинает звенеть сильнее.

Отец видит мой взгляд. Хватает за челку и больно дергает голову, заставляя смотреть только на него.

— Опять бабы?! Ты уже натрахался в клубе, вот результат! Секс тоже надо заслужить. Ты еще не наработал на него. Принесешь медаль, я тебе сам хоть целый бордель сниму. Развлекайся! А пока вкалывать, ты меня понял?! — снова дергает меня за волосы, ударяя затылком об стену.

— Руки убери! — рычу на него.

Я вообще-то и ответить могу, но сила — это ответственность. Он заведомо слабее, я его с удара могу выключить, поэтому пока просто требую.

— Приведи себя в порядок, — все же отпускает отец.

Не дурак. По взгляду считал, что еще немного и он тут осядет. Прямо в медкабинете. Удобно. Сразу помощь окажут.

— Выйди к нам. Я тебя представлю важным для нашего бизнеса людям. И только попробуй опозорить меня второй раз за сегодня!

Отец уходит. Я вынимаю тампоны из носа, кровь уже остановилась. Тут же умываюсь и не дожидаясь нашего медика, выхожу в прохладный коридор. Только иду не к отцу, а в противоположную сторону. У нас тут проводится местный чемпионат по чирлидингу.

Просачиваюсь в зал. А там как раз она — Самсонова, и глаза ее невероятные, от которых у меня вскипает кровь.

Юлька вместе с тренером своих девчонок в прошлом году чемпионками сделали. Крутая.

Взгляд моментально ловит ее силуэт. Блондинка поправляет спортивные трусики под короткой форменной юбкой.

Твою мать… Что ж ты делаешь, Юля!!!

Все вокруг становится смазанным. Я больше не вижу никого: ни гостей, ни девчонок из других команд, хотя знаю, посмотреть точно есть на что. Но у меня не получается.

Привалившись плечом к стене, засовываю руки в карманы, оттопыривая ткань шорт спереди, чтобы не палиться своим «восторгом» при виде этой девочки. Пялюсь на длинную светлую косу с острым кончиком, на изгибы тела, которые только подчеркивает откровенный яркий костюм.

Судя по таблице, они пока выигрывают. Тренер их хвалит. Юлька оглядывается прямо на меня. Сердце делает кувырок и рвется в бой, грозясь проломить ребра. Как на ринге. Ощущения те же.

Она улыбается, расталкивает толпу, подходит. У меня горло сжимается. Я ни с одной телкой в желе не превращаюсь, а от нее все внутри плавится.

Горячая ладонь ложится мне на грудь. Прямо туда, где грохочет ошалевшее от восторга сердце. Самсонова привстает на носочки и врезается в мои губы охрененным поцелуем. Подхватываю ее за затылок, сталкиваюсь с языком. За наглость получаю болезненный укус в нижнюю губу. Отстраняется, с улыбкой смотрит, как я слизываю капельку собственной крови.

— Адреналин, — подмигивает и уходит, как ни в чем не бывало.

Знаю я, что такое не выплеснутый адреналин! Мне то его куда сейчас девать?!

Надо сделать шаг и позвать ее куда-то. Нельзя же взять сейчас и просрать свой шанс. Боец я или где?

Шагаю к ней, меня за шкирку, как котенка, ловит чья-то рука. Резко разворачиваюсь. Отец одергивает ладонь.

— Я тебе где сказал быть?! — опять недовольно рычит.

— Соревнования смотрел.

Несколько раз свободно трясу руками, чтобы сбросить общее напряжение. Самсонова ушла, и странная магия начинает испаряться.

— Соревнования по какому виду спорта? По обмену слюнями? — хмыкает отец. — Не стыдно? Она побеждает, а ты слил. Пошли, — кивает на выход. — Нас ждут. Сейчас обед в ресторане, а потом мы с тобой дома без свидетелей поговорим.

Ну заебись…

Выдыхаю, заскакиваю в душ, потом в раздевалку. Отец караулит у входа, чтобы я опять не свинтил. Я бы с радостью, но у меня еще планы на вечер, поэтому придется побыть послушным сыном и потерпеть его мозговыносительную речь.

Поправляю штанину светлых брюк, жму руку тренеру.

— Завтра персональная тренировка в три. Будем кино смотреть, ошибки разбирать, потом на ринге отрабатывать. Парень интересный к нам придет, по наследству мне от коллеги достался. Заодно и его погоняем. Думаю, вам будет чему друг у друга поучиться. В целом, Тай, молодец. Считай, что это был обманный манёвр. Бдительность противника усыпил. В следующем бою ты обязан его сделать.

— Сделаю, — обещаю тренеру.

Отцу не нравится, что тренер лояльно отнесся к поражению, но не спорит, чтобы не подрывать авторитет. Он сам у меня бывший спортсмен. Тоже боксер, но со спортивной карьерой у него не вышло, теперь дрочит меня.

Прохожу через холл. Мимо изящной ланью с шикарными ляжками проносится Юлька, опять поправляя свою микро-юбку.

Глава 2

Тай

Очень сложно говорить с людьми, которые не внутри спорта. Через пару часов посиделок в ресторане с отцом и его «важными» людьми, моя улыбка превращается в оскал и прочно застывает на лице. Я перестаю отвечать на вопросы, только киваю, поднимая значимость родителя. Он делает вид, что гордится. Актер из него явно лучше, чем из меня. Я на Оскар и не претендую.

В какой-то момент фокус с меня смещается. Начинают вспоминать его регалии. Их немного, он получил травму и вылетел из спорта прямо на взлете. О том, что получил ее не на ринге, естественно умалчивает. Былую форму давно потерял, а характер усугубился возрастом.

Ухожу в телефон. Мне неинтересно их слушать. Губы до сих пор горят от поцелуя с Юлькой. Стерва! Раздраконила и слилась. Что у нее с этим футболистом?

Лезу в сеть на ее страницу. Залипаю на аватарке. Какая же девочка, а. Рот моментально наполняется слюной. Рост у нее на пределе допустимого в «чир», метр семьдесят. Ножки красивые. Я бы закинул их к себе на плечи или разложил в шпагат. Нам было бы очень вкусно.

Грудь обтянута белой футболкой, под ней виднеется спортивный лифчик, а через него совсем чуть-чуть проступают соски. Вау! Просто вау!

Сколько же ботанов на тебя дрочит, Самсонова?

Не глядя, тянусь за стаканом воды. Делаю пару глотков, чтобы промочить пересохшее горло. Листаю дальше. Главное, не подниматься сейчас резко. У меня стоит на нее до тянущей боли в паху.

Что, вставать в очередь за ботанами? Хер ей!

— Ох ты, какая… — сглатывая, выхватив еще одну фотку. Сохраняю ее себе, потому что…

Потому что, блядь!

У меня такая фантазия включилась. Если не тормозну сейчас, будет хреново. Она стоит за матовым стеклом. Очень похоже на душевую кабинку. Видно только ладони, прижатые к этому стеклу и идеальный силуэт, от вида которого снова хочется пить.

Быстро листаю дальше, вспоминая, зачем вообще полез на ее страницу. Фотки с ее командой, с футбольным клубом, с которым они работают, матчи, соревнования. На них она счастливая, с медалями, грамотами. Все, ни черта нет больше. Ни отдельных фото с капитаном, ни других, на которых видно, что у Самсоновой есть парень.

Мне ревниво от того, что тот смазливый может прямо сейчас ее трахать, пока я тут сижу с левыми мужиками. Мне видится в этом жесткая вселенская несправедливость.

Свалить бы отсюда.

Поднимаюсь из-за стола.

— Куда собрался? — ловит за руку отец.

— В сортир. Нельзя? — плюю на то, что люди вокруг едят. Мужики хмыкают. Жаль, никто не подавился. Я бы порадовался.

— Телефон тут оставь, — требует родитель.

— Зачем? — убираю трубу подальше.

— Я сказал! — всего на секунду он теряет лицо и тут же снова натягивает маску спокойствия. Только взгляд обещает мне самую жестокую расправу, если я что-то выкину.

А я выкину. После боя разгрузка нужна, а он меня бесит.

— Окей! — швыряю на стол мобильник.

Сваливаю в сторону туалетов. Встав за угол, жду, пока рядом пробежит кто-то из сотрудников ресторана. Ловлю официантку, прошу, чтобы вывела через служебный.

Отзывчивая, клиентоориентированная девочка помогает мне свалить. Оббегаю ресторан. Захожу через главный вход и умоляя хостес меня не палить, утягиваю из гардероба свою куртку. Без телефона я могу прожить, а болеть вообще нельзя.

Застегиваюсь, набрасываю на голову капюшон и ухожу в противоположную сторону от стильных больших окон с тонированными шоколадным оттенком стеклами и логотипом бренда.

Возвращаюсь в наш большой, новенький, еще с запахом свежей краски спортивный комплекс, построенный на деньги частных инвесторов. Зато, как только открылись, тут были все: и мэр, и губер, представители федерации спорта и еще пара чиновников.

Встаю в холле, оглядываюсь. Малышня в гимнастических купальниках носится. Пацаны лет по десять-одиннадцать в кимоно.

У нас тут много секций. Арена своя крытая есть. Это, правда, мега-крутой комплекс. Таких в стране единицы. Старый «дворец» хотят отдать фигуристам и хоккеистам. Там структура здания позволяет некоторые переделки. А мы здесь будем жить. Кайф.

Так, а где мой кайф?

Вряд ли я найду ее тут спустя столько времени. Соревнования у них на сегодня закончились. Чего приперся, спрашивается?

Домой мне не хочется. И на байках не погоняешь с Кириллом, не сезон. Я бы сейчас его дернул, и мы бы оторвались.

Иду в наш тренировочный зал. Тренер еще здесь. Занимается с младшей группой. Не мешаю. Меня ноги несут опять в часть здания, где «живет» наша футбольная молодежка. Из их раздевалки слышны голоса и гогот.

Хм… Тренировка, значит. А смазливый тут?

Парни толпой вываливаются на меня. И капитан с ними.

— Ты заблудился? — он толкает меня плечом. Все останавливаются. Воздух вокруг накаляется. Тестостерон и адреналин шкалят.

— Ты на тренировку на своих двоих дойти не хочешь, да? — пенит меня.

Я все еще вижу, как Юлька после поцелуя со мной прыгает на него.

— Брейк, парни! Вы озверели? — между нами влетает их главный тренер. — Все разборки только на поле.

— Или ринге, — ухмыляюсь. — Слабо? — бросаю смазливому вызов.

Он кидается на меня. Тренер ловит и гонит свое «стадо» на поле. Мне показывает кулак. Я в ответ развожу руками и пожимаю плечами, мол, я тут вообще не причем, это все он. Но дозу удовлетворения я таки получил. Не трахается сейчас со смазливым Самсонова.

Правильно, Юлька. Это ты должна делать только со мной. Сама напросилась.

Глава 3

Юля

Любимый диванчик, моя мягенькая подушечка… Ммм, как хорошо. Если бы соседи еще перестали долбить в стену, остаток дня можно было бы считать идеальным.

Очень тяжелый сегодня был день. На старте турнира всегда так. Кажется, меня тряхнуло даже сильнее тренера. Мы вышли с моей программой. Это такой кредит доверия, что просто пипец. И даже когда оценки первые увидела, еще не верила, что у меня получилось. У нас получилось. Пахали все.

Все сделано правильно, если зрителю показалось, что это легко. Им понравилось. Девчонки довольны. И мальчик из боксерской секции тоже. Так хотелось куда-то выплеснуть эмоции. Сам пришел. Получил свою вкусняшку, а я улыбнулась его почерневшим глазам. Сволочь, да. Умею, практикую.

— Я, наверное, как-то не так прошу! — психую на соседей. — Когда вы уже закончите свой проклятый ремонт?! Что можно делать столько времени на двадцати четырех квадратах?

Откинув подушку, встаю с дивана с настроем засунуть им включившуюся дрель в задницу, но меня останавливает стук в дверь.

Точно. Надо как-то починить дверной звонок.

Открываю. Тимур.

— Ты звонки чинить умеешь? — пропускаю его в квартиру. — Хотя кого я спрашиваю, — закатываю глаза.

— И тебе привет. Нет желания сходить куда-нибудь? Отметим твой дебют. Я говорил, эта программа всех сделает, а ты мне не верила.

— Я себе не верила, Тим, это другое. Пойдем, а то я тут свихнусь скоро от этого «Вжжж. Туц-туц-туц».

Капитан нашей футбольной команды развалился на моем диване, прожигает мои лопатки взглядом. Снимаю футболку. Под ней все равно спортивное белье, никакого секса. Пальчиками пробегаюсь по небольшой стопке из футболок и кофточек. Вытягиваю пыльно-розовую с V- образным довольно глубоким вырезом на грани приличия. Вот тут будет секс, но ему не обломится. Дальше френд-зоны ни-ни. Тимур меня тут более чем устраивает, а заводить отношения с клубными, потом смотреть как их облизывают фанатки. Увольте! Я слишком собственница, чтобы такое позволить.

Так… К розовой кофточке у меня где-то были белые узкие брючки. Не сезон, конечно, но Тима покатает на машинке, так что можно побыть красивой. Прячусь за дверь, переодеваю штаны, забираю косметичку и сбегаю в ванную. Еще десять минут манипуляций и в зеркале натуральная блондинка с легким мерцающим блеском на губах, который отлично сочетается все с той же розовой кофточкой.

— Вау, — Тимур поднимается с дивана и зависает взглядом на едва заметной ложбинке груди.

— Взгляд выше подними, — разворачиваюсь и иду в прихожую.

— Жадина, — вздыхает друг. — Куда ты хочешь?

— Мне все равно, если честно, — выпускаю его первым в подъезд, щелкаю выключателем и выхожу следом. — Туда, где тихо, — проворачиваю ключ в двери.

На улице очень свежо в моем легком наряде. Тим галантно открывает мне дверь своей машины. В ней вкусненько пахнет табаком и натуральной кожей. Под зеркалом болтается футбольный мячик на веревочке. Ударяю по нему пальцами. Он закручивается и даже один раз подпрыгивает. Залипательная штука. Играюсь всю дорогу, пока мы едем до самого центра города.

На улице стемнело и здесь все светится уютными желтыми огоньками. Тимур предлагает на выбор кофейню или ресторан. Переглядываемся и решаем не соблазняться вредным сладким на ночь. Друг проезжает еще немного вперед и останавливается возле очень милого с виду ресторанчика.

Достаем официанта расспросами по составу некоторых блюд. Определяемся с заказом и неловко замолкаем. Мы с ним много куда выбирались, но сейчас антураж заведения всеми силами намекает на свидание. А я не хочу с ним свидания. С кем я тогда буду дружить? С девочками в команде мы хорошо общаемся, вместе тренируемся, но до близкой дружбы так и не дошло. Не могу никого впустить очень глубоко. Дружить с парнями проще. Главное, сразу обозначить границы. А если непонятливый, то он и как парень нахрен не нужен!

Тима понятливый, а еще… Если очень тихонечко признаться самой себе, заботливый. Что-то вроде старшего брата, которого у меня никогда не было.

Помню, был в моей жизни поганый период. Выпустилась из детского дома, поступила в колледж спорта, квартиру дали убитую в старом доме, но вроде лучше, чем ничего. Денег не стало практически совсем. Пособие уходило на минимальную еду и ремонт. Я делала ставку на спорт, но тут меня внезапно прокатили. Упорства, работоспособности и таланта недостаточно, чтобы тебя хотели продвигать. Мой тренер не захотела или не смогла. Моя планка — это КМС по чиру. Дальше все. Упор делался на тех девочек, чьи родители могли что-то принести в клуб. Я понимала. Спорта без денег не бывает, а у меня их не было и взять их в нужном количестве тоже было негде.

Помыкалась некоторое время. Совмещала учебу с подработками, но внутри была пустота, будто из меня вынули что-то важное, и стержень стал гнуться. Тогда-то вселенная и послала мне этого наглого мажора — футболиста.

Паркуясь, он наехал колесом мне на ногу. От перелома мою ступню спасли ботинки, а вот его мужское достоинство от моего колена спасать было нечему. С тех пор и дружим, уже два с половиной года.

Тимур же привел меня во дворец спорта и показал тренеру по чиру. Благодаря ему, у меня есть контракт с футбольным клубом, наши соревнования и дело, которым я горю.

— Ты на меня так странно смотришь, — напрягается он.

— Вспомнила, как мы познакомились. Где-то здесь же, недалеко было.

— О, да. Мои яйца тоже отлично это помнят. Еще ни одна девчонка так не выражала свой восторг от встречи со мной, — подкалывает он.

Отшучиваясь и обсуждая сегодняшний день и их предстоящий матч, не замечаем, как пролетает время.

— Теперь сжигать калории?

— Поехали. Встать бы только утром, — допиваю сок и поднимаюсь из-за стола. — Где твоя девушка, кстати?

— У меня нет девушек, только фанатки, — с серьезной мордой заявляет он.

— Пафосный придурок! — прыскаю в кулачок от смеха.

Но в чем-то он прав. Фанаток у него и правда полно. Красивый, богатый, двадцатилетний капитан молодежной футбольной команды с перспективами на дальнейшую успешную спортивную карьеру. Фоточки из раздевалки набирают тысячи лайков.

Глава 4

Тай

У нее очень вкусные губы и на радостях, что сегодня вселенная все же подкидывает мне бонусы, пусть и в кредит, я кайфую, начиная борзеть. Мне хочется получить от этой девчонки еще один "выстрел". И я тоже умею быть внезапным. Надавив ей на затылок сильнее, ловлю момент и нагло вдавливаюсь в ее рот языком. Резко убираю голову, уходя от новой попытки меня укусить. На ее губах моя кровь. Ранка, что оставили эти острые зубки, лопнула.

— Один - один, — облизываю собственные губы, залипая на ее полыхающем взгляде.

Мне даже неинтересно смотреть ниже. Их порно - костюмы ни хрена не скрывают. Весь кайф этой девчонки именно в глазах. Они из голубых стали практически синими, а неоновые лучи разрезают их как молнии ночное небо в мае.

Что-то там пытается мне втереть ее футболист. Я глухой. У меня в ушах только собственный пульс.

— Играем дальше или сразу сдашься? — провоцирую ее.

— Я никогда не сдаюсь. Тем более таким, как ты!

— Это каким? — улыбаюсь шире, снова облизывая губы.

Дурацкая привычка!

— Отбитым! Ты сколько раз по голове получал, боксёр?

— А нахрена целовала тогда, если я отбитый?

— Ты его целовала?! — возмущается смазливый.

— Посредственно, кстати. Тима, ты целуешься лучше.

У "Тимы" второй раз чуть не упала челюсть. Чему мы так удивились?

Ха! Не целовалась она с ним!

Хрен бы он так удивлялся и вообще спокойно перенес мою выходку. Я бы не перенес. За подобное наплевал бы на правила и принципы и всадил охуевшему уроду. А этот только глазами хлопает. Но я же отбитый, делаю вид, что ни черта не понял, что чувак в глубокой зад... В смысле, в пролёте, а дураком быть удобнее. Дураку многое прощают. Так что я пока поиграю в эту игру.

— Приходи завтра к нам на тренировку, — приглашаю Юлю.

— Зачем?

— Просто так. Посмотришь на серьёзный спорт, — с намеком на смазливого. Он понял, зубами скрипит, но не нарывается. — На красивые мужские тела в работе, — играю бровями.

— Мне футбол больше нравится, — заявляет упрямая Юлька.

Цепляет своего дружка под локоть и тащит танцевать, а я опять желе. Стою как вкопанный и смотрю, как охрененно она двигается.

Стерва видит, что я не ушел. Подмигивает мне. Поворачивается спиной к капитану, плавно приседает, стекая по его телу, ерзает задницей в районе паха, проводит ладонями по собственной груди.

Сглатываю вязкую слюну, понимая, что у меня опять стоит на нее до искр перед глазами. Самсонова продолжает издеваться, крутится вокруг смазливого как возле шеста. У него тоже стоит. Жестокая стерва. Но мне хуже. Я начинаю закипать от того, что Юлька это делает с ним.

Сейчас бы взять ее за шкирку и отодрать хорошенько прямо в сортире, чтобы не делала так больше.

Делаю шаг к ним. Юлька прекращает извиваться, изображая из себя опытную стриптизершу. Сама идет ко мне.

— Приятных сновидений, — запыхавшись, хрипло выдыхает в губы.

— Приходи завтра на тренировку. Я тебе покажу, как охрененно я спал.

— А я приду, — многообещающе. — Только чур потом не жаловаться!

— Не дождёшься.

Пытаюсь поймать ее губы, но она уворачивается и грозит мне пальцем.

Так выпить резко захотелось. Аж горит все внутри, но я не буду. Тренер меня завтра на глобус натянет после ежедневной проверки у медика.

И домой надо как-то добираться. Я ж без трубы. Сюда пешком догулял. Сейчас тачку ловить придётся. Хотя, туплю. Точно желе. Самсонова, блядь! Это ты меня отбитым делаешь!

Подхожу к бармену и прошу вызвать мне такси. Только не домой. К лучшему другу. Он один сейчас живет. Переночую, завтра буду со всем разбираться.

До Кирилла долетаю быстро, хоть и забрался он в жопу мира, иначе этот район не назовёшь. С отцом разосрался, девушку потерял, живет теперь в однушке, раны зализывает.

Мне оказывается рад без вопросов.

Пропускает в свою кухню для начала. Я бы на самом деле от отца тоже свалил. Большой мальчик, в марте исполнилось двадцать. Но я, во-первых, немного неправильный мажор. Все мои бабки строго лимитированы и расходы периодически контролируются, чтобы не бухал сильно и все такое. Хотя я вроде и не перегибаю. Ну почти. Иногда же надо отключаться от всего и уходить в отрыв. А во-вторых, я в спорте от бабок отца завишу. Чисто мои только гонорары, премии там всякие с турниров. Он их вообще никак не касается, но спонсировать себя сам я пока не могу. Руководство дворца и тренера мой отец в качестве спонсора более чем устраивает. В общем, мне либо бокс бросать и забить на возможность выхода на международный чемпионат, либо без "либо". Не могу я сейчас все бросить. Просто не могу! Но это не значит, что я буду слепо подчиняться отцу. Нет. Я периодически сжигаю ему нервные клетки с неимоверным удовольствием.

Грустно смотрю на чай в своей чашке. Толмачев теперь тоже не пьёт. И это так странно. Сидеть с ним на кухне за чаем. Хорошо хоть печенек нет или пирожков там домашних. Я б его тогда на всякий случай в церковь сводил, чтоб святой водичкой на долбанувшихся от несчастной любви чертей побрызгали. Хотя от пирожков я сейчас бы не отказался. Жрать уже охота. Нагулялся.

Уплетаю бутеры со свежим огурцом и курицей вместо колбасы. Нормально заходит. Самая наша еда. Не на ночь, конечно, но похрен. Все лишнее завтра на тренировке сгорит.

— Я у тебя останусь. На пол упаду, мне не принципиально. Не хочу домой.

— Батя?

— Угу. Я с важного ужина съебался. Он у меня мобильник забрал, как у маленького. Прикинь? Думал, меня это остановит. Как у тебя с Ладой двигается?

— Да хреново пока, но я все равно достучусь.

— Даже не сомневаюсь. Кит, можно я душ у тебя приму?

— Че ты спрашиваешь, как не дома? — закатывает он глаза.

— Полотенца в шкафу. С кранами разберёшься.

Мы еще часа два разговариваем с другом, лежа в темноте. Обсуждаем предстоящий новый сезон гонок. Зима пролетит быстро, и они начнут тренировки. Я только по улицам с ним могу погонять, но в профессиональном плане мой спорт другой. И планку я себе там задрал высокую. Буду тянуться.

Глава 5

Тай

— Девочка нравится? — хищно склонив голову на бок интересуется тренер, давая мне подышать. — Так покажи ей, что ты мужик. Разозлись и сделай меня! Ну! — дразнит он. — Красиво сделай! Как ты умеешь!

Красиво, это можно. Тряхнув головой, абстрагируюсь от отца, от Юльки и полноценно включаюсь в тренировку. В зале слышно только наше дыхание, столкновение перчаток с перчатками или с телом соперника. Сделать тренера я, конечно, не сделаю, на то он и тренер, у него опыт, титул, но выжимаю максимум. Следующий бой должен быть моим.

— Закончили, — останавливает Терехов. — Вот теперь я тебя узнаю. Молодец. В душ и отдыхать. Завтра в это же время. И выспись, Тай, — с намеком.

— Постараюсь.

Спрыгиваю с ринга подальше от отца. Устало улыбнувшись и смаргивая пот с ресниц, подмигиваю притихшей Юльке.

— Это было ничего, — бросает она.

— Я заслужил свидание? — останавливаюсь в проходе.

— Тебе сказали, в душ и отсыпаться! — рявкает отец.

Чтобы не раздувать скандал, покидаю тренировочный зал. Из раздевалки забираю полотенце. В душевой меня догоняет наш новенький. Расходимся по кабинкам, разделенным между собой перегородками, отделанными стильным современным кафелем. Закрыв глаза, подставляю лицо под теплую воду. Она сначала немного соленая, потом становится нормально.

— Девушка твоя? — спрашивает Клим.

— Моя. Она правда пока еще об этом не знает, но я над этим работаю. А ты с кем тренировался раньше?

— Со Степановым. Он в ДТП попал недавно. Травмировался сильно, работать больше не может. Передал меня Терехову. Сказал, он выведет на международный уровень.

— Раз Тихон Виталич сказал, значит выведу, — еще одну кабинку занимает тренер. Он не брезгует мыться с нами в одной душевой и есть за одним столом. — Тай, отец пенится опять. Чего случилось?

— Да, — машу рукой, выключая воду. — Он меня, как коня на базаре, партнерам своим показывает и обещает им то, что гарантировать никто и никогда не сможет, а я крайний. Бесит.

— Ясно, — смеется он. — А с капитаном футбольной команды у тебя что за терки? Ко мне тренер его подходил. Говорит, вы зацепиться успели.

— Вот же… — глотаю мат. — Не было ничего. Так, небольшое недопонимание.

— Решил?

— Решил, — подтверждаю, фиксируя полотенце на бедрах.

— Если припрет, лучше в зал сходи и грушу отметель, а его не трогай. Тебе на турнире проблемы не нужны. Из-за Самсоновой сцепились?

— Да не сцепились мы! Че я, дурак что ли? Я ж его убью. Отвечай потом за этого смазливого, как за нормального.

— Я рад, что ты это понимаешь. Ладно, иди уже. Там отец заждался, наверное.

И идти мне резко перехотелось. Умоляюще глянул на тренера, но он только усмехнулся и закрыв глаза подставил лицо воде, как я недавно.

Переодеваюсь, выхожу в холл. Юльки нет нигде. Она позже должна закончить. Я бы подождал и попробовал нормально подкатить, но персональный цербер на стреме. Отсюда вижу, как зубы сжимает, глядя на меня.

Прохожу мимо к выходу и сразу на улицу. Накидываю капюшон на мокрую после душа голову. Отец ловит меня сзади за шкирку и грубо дергает на себя. Капюшон съезжает, волосы покрываются инеем.

— Мне вчера пришлось оправдываться перед людьми! — рычит он, натягивая мне капюшон обратно.

— А я не цирковая собачка, чтоб меня всем показывать. Отпусти! — дергаюсь.

— Где ты ночевал?

— Мне двадцать, папа. Я не обязан отчитываться.

— Ты забыл, что я не только твой отец, я еще и твой спонсор?! Знаешь, сколько моих бабок в этом проклятом дворце?! Ты считаешь, у меня нет права спрашивать?

— У Кита. Я ночевал у Кита. Все? Номер его дать, проверишь?

— Надо будет, проверю. За твою вчерашнюю выходку я карточку тебе практически обнулил. Там денег только на дорогу и на пожрать после тренировки, — протягивает мне мой мобильник. — Заодно девок из башки выкинешь на время турнира. Их же выгуливать надо, — скабрёзно ухмыляется он. — А ты голодранец.

— Ты реально думаешь, что воздержание поможет мне выиграть? Да я взорвусь, если буду только учиться и тренироваться!

— Не взорвешься. А злости в тебе добавится. Может лажать перестанешь. Недочемпион. В машину сядь. Выиграешь следующий бой, дам тебе водителя.

— Себе оставь!

Падаю на заднее, громко хлопая дверью его любимой тачки. Проверяю баланс своей карты.

Ну да. Такое себе. На свидание с Юлькой не сходишь.

Интересно, отец надеется, что я приду бабок на личные расходы просить? Мне проще заработать, чем перед ним унижаться. Херово, когда в спонсорах отец. Парни бабки будут получать, а мне он ни копейки спонсорских не переведет.

Хрен с ним. Разберусь. Есть у меня пара вариантов, где на нормальную кафешку для Самсоновой можно поднять бабла. Давно звали, я все отказывался, но раз так получается, я лучше туда, чем у отца просить. Хоть носом меня в эти бабки тыкать не будет.

Едем в лютом напряжении. Он опять пытается втирать мне, как и сколько надо тренироваться, а я стараюсь не взорваться. Достаю наушники из рюкзака, врубаю в уши музыку громче. Выхватываю приличный злой подзатыльник. Один наушник выпадает и теряется на полу. Убиваю его взглядом несколько секунд, он с вызовом улыбается.

Сука! И ведь не сделаешь с ним ничего!

Нахожу наушник, втыкаю обратно в ухо. Ору и матерюсь на родителя в своей голове.

Ну можно же со мной нормально?! И я тогда буду вести себя адекватно!

У нас вместо сотрудничества выходит постоянное противостояние. И ладно, я малой был, жрал это все. Отец же. У нас принято старших уважать вообще-то. Во мне правда всего пятьдесят процентов дагестанской крови и даже внешне я получился помесью мамы и папы. Да и отец в плане традиций вполне современен, но уважения к себе он требовал. А я даже восхищался им когда-то в детстве. Но я вырос, мать вашу! И стал смотреть на все немного под другим углом.

Меня бесит что свои нереализованные амбиции он перекладывает на меня. У меня свои амбиции есть! И я пашу, чтобы достичь результата. У меня охрененный тренер, который в меня верит. А от отца вместе с его стремлениями и его бабками, я получаю его неуверенность. И он давит, давит постоянно. Вмешательством в личное, присутствием на тренировках. У него бизнес! Почему не заниматься им? Можно оставить меня немножко в покое?!

Глава 6

Тай

Просыпаюсь от того, что член чуть не порвал штаны. Насмотрелся перед сном на Юлькины фотографии, всю ночь такое снилось. ХЗ, как не кончил, но я на грани и из комнаты в таком виде не выйдешь. Там мама уже гремит чем-то на кухне.

— Ну, Самсонова! За это одним свиданием ты от меня не отделаешься!

Разряжаюсь буквально за пару минут. Капец! Посадил папа на «ручник», после «автомата». Дышу, все еще ловя приятные импульсы по телу. Прикидываю планы на сегодня. Они обширные и не совсем легальные. Мне бы тачку на сегодня, но я обиженный и гордый. Сам справлюсь.

Реально, херовый из меня мажор. При таком папе без бабла и своей тачки — это не по канонам.

— Ты какого черта лежишь?

Вспомнишь…

— Думаю, как быстро до тебя дойдет, что все методы воспитания, что ты используешь, работают в обратную сторону, — максимально обаятельно улыбаюсь ему.

— На пробежку, в душ и завтракать, — игнорирует мой выпад.

Но в чем-то он прав. Валяться времени больше нет.

Разогреваю мышцы, влетаю в спортивный костюм и начинаю пробежку со ступенек. Лифт — это для слабаков, ну или для меня вечером.

На улице накидываю на голову капюшон, включаю музыку, отмечаю старт тренировки на браслете и беру привычный темп на несколько кругов. Под кроссовками скрипит подтаявший снег. Скользко. Дорожки не расчищены. Это дает дополнительную нагрузку на мышцы. Приходится себя «держать» ими, чтобы не навернуться.

Закончив, восстанавливаю дыхание. Воздух офигенный. Им дышать вкусно. Из нашего подъезда выходит соседка. Улыбается, я в ответ, и пошлая мысль в башке — утащить ее обратно в подъезд и сделать нам хорошо. Гоню ее. Нельзя. Я же Юльку присвоил. Как-то это будет неправильно. Самсонова меня не поймет, а я год уже на ее смотрю, все никак…

Потому кто я? Правильно — желе!

Чего меня от этой девки так вышибает? Как это вообще работает?

И оценив неплохую подтянутую задницу соседки, в подъезд возвращаюсь один. На этаж снова пешком. Телу классно от такой нагрузки, оно пружинит и пульс очень правильный. Тренеру понравится.

Пока принимаю душ, мать накрывает на стол. У меня свой рацион с добавками из больших банок со сложными названиями, семья не подстраивается. Подкармливаю трущегося об ногу Филина беконом из отцовской тарелки, пока тот отвлекся на телефон.

Мама показывает мне кулак, а сама улыбается. Любимый кошак довольно мурлычет, тщательно вылизываясь, пытаясь скрыть следы нашего с ним преступления.

— Не понял, — отец хмуро смотрит в тарелку, на которой остался только омлет и овощи. Я жую тщательнее, очень стараясь не ржать. — Тай, твою мать! Что за детский сад? — догадывается.

— Я о тебе забочусь. Там же сплошной жир, а тебе бы форму подтянуть. А то скоро появится пузо, и твоя секретарша перестанет смотреть на тебя голодными глаза… ми, — затыкаюсь под напряженным взглядом матери.

Упс. Некрасиво вышло.

— Пошел вон, — угрожающе рычит отец.

— Извини, мам. Я не хотел, — виновато смотрю на нее и сваливаю, пока не выхватил.

Олень!

А не надо было меня драконить с утра! И вообще, он хотел, чтобы я был злой? Я злой! Пусть теперь отмазывается, как хочет. Но перед мамой все равно стыдно.

Итак, дальше по плану песочные джинсы, белый тонкий свитер, куртка, ботинки и общественный транспорт до универа.

Отец пафосно подкатывает ко мне на остановке.

— Садись, — кивает на заднее.

— Перебьюсь!

Он раздраженно газует, раскидывая грязь из-под колес на людей, стоящих близко к бордюру. Столько нецензурного негодования летит в сторону родителя. И утро становится гораздо приятнее.

Потолкавшись в переполненном транспорте, выскакиваю на своей остановке и отхожу к ближайшему сугробу. Загребаю пальцами немного снега, оттираю ботинки со следами чужой обуви.

А Юлька учится в соседнем здании, в колледже при нашем университете. Я еще не пробовал ее здесь поймать, только смотрел и мысленно облизывал. Пора менять эту установку.

Между лекциями пытаюсь выяснить, на кого учится моя дерзкая красота. Педагог по физической культуре и спорту. Угу. Собственно, не удивила. Изучаю ее расписание, прикидываю, во сколько она должна закончить. Если свалить с последней и самой нудной лекции, должен успеть перехватить.

Стою на крыльце, затягиваюсь никотиновым паром со вкусом натурального табака и печеньки. Вкусненько. На языке остается специфический привкус. Я от этой дряни не зависим, и чаще нет, чем да, но иногда хочется, особенно когда все бесит или бухаем. Тут, опять же, главное, чтобы не спалил отец. Он мне этот вейп в задницу засунет.

Пиздец! Двадцать лет, а я от отца шифруюсь. Смешно же!

— Так. Нахрен сейчас отца. Где там моя Юлька? — заглядываю в телефон, дабы сориентироваться по времени. — Я чего, зря лекцию прогуливаю?

Она выходит в расстегнутой курточке. Щурится на солнце, поправляя рюкзак. В руке сумка с формой.

— Давай помогу, — подскакиваю и забираю у нее сумку.

— Ты чего тут забыл? — опять выпускает на меня колючки.

— Мы не договорили вчера. Я пришел за ответом.

— За каким? — делает вид, что не помнит, а сама улыбается.

Машинально облизываюсь, вспоминая, какие на вкус эти губы. Очень даже очень. Хочу еще. Много! Лучше сразу всё!

— Пойдем со мной на свидание. Я же лучше этого твоего футболиста, — хлопаю ресницами пытаясь состроить мимимишную морду.

— «Малыш, ну я же лучше собаки» — издевательски цитирует фразу из известного мультика.

— Зараза! — показываю ей язык. — Пойдем, Самсонова. Я тебе такое свидание устрою. Ты его долго вспоминать будешь.

— Нет, — воротит свой идеальный нос. — Ты думаешь, я не знаю, о ваших тестостероновых похождениях? Всех гимнасток уже перетрахал, решил на меня переключиться?

— Ммм, так ты следишь за моей личной жизнью, — моя улыбка превращается в коварную. — Польщен.

— Нужен ты мне, за тобой следить! О вас слава впереди вас по всему дворцу шагает. И о том, как вы победы девственностью вместо бухла отмечаете.

Глава 7

Тай

Пешим ходом добираюсь до дворца. Эти здесь уже. Пинаю по колесу тачки смазливого. Сигналка начинает орать на всю парковку.

Я даже не знал, что настолько ревнивый. Приятное удовлетворение от мелкой пакости «другу» — футболисту Самсоновой немного приглушает взбунтовавшееся неприятное чувство. А Тима пусть побегает. В конце концов это его основная тренировка.

Захожу к своим в раздевалку. Сегодня тут весь основной состав нашего тренера. У меня все равно индивидуальная программа. Следующий бой послезавтра, а вот Юлька завтра у себя выступает. Надо будет попасть.

Терехов отправляет меня к груше, сам занимается остальными парнями. Пашем, успеваем постебать друг друга, поделиться новостями.

— За дыхалкой следим! Чего вы как бабы на распродаже?!

Все давятся смехом, но слушаются, усиленно выполняя упражнения.

— Тай, ко мне на ринг. За остальными слежу. Ты готов побеждать? — смотрит с вызовом, разжигая во мне хороший адреналин.

— Готов.

— Показывай.

Выкладываюсь. Никто не отвлекает. Пару раз пропускаю там, где не должен. Тут же исправляюсь, атакую, оттесняя тренера к краю ринга и укладывая спиной на резинки. Парни, оказывается, смотрят. Понимаю по одобрительному свисту. Юрий Германович на него дергается и пропускает удар от меня. Отскакиваю назад на пару шагов.

— Наконец-то проснулся, — тяжело дыша довольно улыбается Терехов. — Вот чтобы послезавтра я тоже самое увидел. Завтра у тебя самостоятельная разминка и выходной. Выспаться, не бухать, запрещенку не жрать.

— Понял. Сделаем, — вытираю предплечьем пот со лба.

— Раз понял, погоняй Клима по рингу минут пятнадцать и свободен. Только лайтово, Тай. Не убивайся. И пацана мне не убивай. Посмотрю на вас со стороны. Интересные.

Специально для тренера показываем с новеньким красивый бокс и в конце уже просто прикалываемся, изображая фальшивые жесткие приемы.

— Клоуны, — качает головой тренер. — В душ валите. Хватит на сегодня.

В раздевалке прикидываем планы на вечер. Выходной же завтра. Я на мели, но домой капец как не хочется. На улице холодно, не затусишь. Парни выбирают клуб, а у меня встреча скоро. От нее будет зависеть, с ними я, или правда домой, спать.

Прощаемся.

Пока у меня есть время, иду посмотреть на свою зубастую красоту. Они еще тренируются. Сажусь на скамейку, как Самсонова недавно. Любуюсь растяжкой, сложными фигурами, изгибами тела в порно-костюмах.

Юлька волосы собрала в высокий небрежный пучок. Прядь оттуда выбилась и все время лезет ей в глаза. Хочется подойти и убрать, а заодно прикоснуться пальцами к нежной коже.

Не могу от нее оторваться.

Вот чего она такая недосягаемая?

Я дурак, никак не соображу, как подкатить к девочке без бабла. В голову лезут цветы красивые и редкие, как она, или ресторан. Я знаю много интересных мест в городе, где ей бы точно понравилось, и я уверен, что Самсонова там ни разу не была. Но опять все упирается в деньги. Да и как я ее в эти места повезу? На маршрутке? Смешно. Девочки на такое не ведутся.

— Ты чего тут? — рядом присаживается тренер. — Опять подружку свою высматриваешь?

— Юрий Германович, куда девушку пригласить, если денег нет вообще?

— Отец наказал?

— Угу. По всем фронтам зажал. Я свихнусь скоро. Ни денег, ни секса. Вот как жить?

— Выиграй следующий бой, он успокоится. Ты же для него не просто сын. Ты его выгодное вложение и репутация. А еще уверен, он гордиться тобой хочет, а ты чудишь постоянно. Это Таир Расулович еще и половины не знает из того, что вы тут вытворяете, — смеется надо мной тренер. — Денег занять тебе?

— Не надо, вы чего? Я советом возьму. К отцу с таким бесполезно.

— Да хреновый из меня советчик, Тай, — вздыхает Юрий Германович. — Думал про открытый каток, но даже там за аренду коньков надо платить. Да и не надо вам на коньки обоим. Мышцам отдых нужен. Перегрузишь и чего тогда мне с тобой делать? В парк пригласи. Погуляйте, воздухом подышите. И полезно, и красиво, и бесплатно.

— Не пойдет она со мной в парк. Ее удивить надо. Ладно. Все равно спасибо. Буду думать.

— Забавный ты, когда шипами и ухмылками своими не разбрасываешься. Я тебя таким очень давно не видел.

— Клубничной желейкой? — облизывая губы, глотаю слюну, следя, как Юля садится на шпагат.

— Желейку я из тебя сам сделаю, если ты мне бой не выиграешь, — с серьезной мордой отшучивается Терехов. Его глаза сдают с потрохами. Они не просто смеются, они истерично ржут. — Пойду, младшая группа у меня. Если надумаешь, заходи, денег я тебе подкину.

Отрицательно качаю головой. Если бы я хотел влезть в долги, я бы позвонил Толмачеву. Но хочется ж самому как-то из этой задницы вылезти.

Девчонки заканчивают тренировку. Пока Юлька не оглянулась, ухожу из зала. Сегодня мне ей предложить нечего. Слюнями поистекал и хорош. Теперь надо пойти и сделать деньги. Сейчас как раз чел подъедет, с которым я договаривался.

Забираю куртку из раздевалки. Выхожу на парковку. Встав за машинами, затягиваюсь из вейпа. Нервно мне, капец как. Про нелегальные закрытые бои я знаю много. Организаторы или представители частенько трутся на турнирах, выискивая себе бойцов. И если честно, страшно. Там ради шоу ломают людей. А это в большинстве случаев навсегда. То есть на спортивной карьере можно ставить крест. Но есть и те, кто выходят оттуда красиво и с большими деньгами. Хочется оказаться в группе именно этих счастливчиков.

Нужную мне тачку вижу издалека. Поднимаю вверх руку и иду к нему. Сажусь. Татуированный лысый мужик сразу трогается с места, чтобы нас не увидели местные.

— Я хочу сначала со стороны посмотреть, — перехожу сразу к делу. — Сколько боев ты хочешь?

— Хотя бы пять, чтобы тебя разглядели.

— Выиграть? — хмыкаю.

— Естественно! Ты ж профи. От тебя будут ждать только побед. Все бабки будут там.

— Тогда три, — начинаю торговаться. — Если меня устроит твоя площадка и потенциальные соперники, я постараюсь выиграть три боя, и мы расходимся. Турнир, — напоминаю ему.

Глава 8

Тай

«Тай, ну ты где?» — прилетает в мессенджер.

«Сорри, парни, у меня сегодня своя программа» — отписываюсь своим.

Не очень хорошо вышло. Мы сейчас не так часто собираемся и новенького же хотели принять в коллектив, как полагается, но я уже вписался в историю.

Захожу в зал. Диваны уже все заняты. Возле ринга тоже толпятся. Мужики в основном с эскортом. Красивые девочки не боятся сверкать украшениями в закрытом клубе. Бедные сюда не ходят. Это очень дорогое развлечение для избранных. Замечаю за парой столов женщин, оцениваю. Старше меня минимум лет на двадцать пять. Это им мою фотку продавали что ли? Жесть какая.

Прохожу мимо, стараясь не раскачивать спортивную сумку с формой, чтобы никого не задеть.

— Ой, это он, — доносится до меня.

— Где?

— Да вон же! Точно тебе говорю! Молодой человек, подождите!

Ускоряю шаг, делая вид, что не слышу. Сворачиваю в коридор, через который можно попасть в раздевалку. Сзади кто-то хватает за куртку. Резко разворачиваюсь с замахом и вовремя себя торможу. На несколько шагов от меня отлетает одна из тех самых женщин. Здесь басы из зала долбят сильнее, я ее не слышал. Чуть не испортил тетеньке лицо.

— Что ж вы делаете?! — рявкаю на нее.

Хочется сказать: «Дура!».

— Просто хотела посмотреть поближе на нашего фаворита, — улыбается она и кокетливо взмахивает наклеенными ресницами.

Кажется, меня сейчас стошнит.

Выдавливаю из себя улыбку и очень быстро сваливаю, так и не найдя в своем арсенале ни одного приличного слова в ответ.

Передернув плечами, кидаю сумку в угол на скамейку, достаю старые тренировочные шорты. Они без логотипов. Я их в спаррингах убиваю обычно. Тут самое то. Лишь бы среди этих дядей с большими кошельками не нашлось папиных знакомых. Иначе завтра я буду висеть на ближайшем столбе.

Разминаюсь здесь же, стараясь внимательнее разглядеть остальных бойцов. Моему сопернику тейпируют руки, я следующий. Снимаю фитнес-браслет, кидаю в сумку и продолжаю разминку.

В реальности мужик крупнее, чем на фото. Это неприятное открытие. Если он прижмет меня к сетке, я его не сдвину.

«Значит не дай ему прижать себя к стене» — звучит в голове голос тренера.

Я шустрее. На моей стороне возраст и меньший вес, а значит можно попробовать его измотать.

Мне кажется, я не туда мыслю, но разбираться придется уже на ринге.

Эх, Самсонова, знала бы ты, чем я ради тебя рискую.

— Руки.

Протягиваю вместе со своими бинтами. Слежу, чтобы нормально все сделали. Я не боюсь боя. Откровенно говоря, я боюсь травм, которые могу здесь получить. Первый бой специально не выхожу смотреть, чтобы не накрутить себя лишними мыслями. О Юльке думать приятнее. Сегодня сделаю большого дядю, завтра на соревнования привезу ей такой же большой букет, может потеплеет моя прелесть и мы куда-нибудь сходим.

Крики из зала перекрывают даже музыку. Жарко там, судя по всему.

— Готов умирать, пацан? — сипло интересуется мой соперник.

— Большой шкаф… — очаровательно улыбаюсь ему. — Ну дальше ты сам знаешь.

Толкнув его плечом, из раздевалки выхожу первый. Моментально захлестывает адреналин в коктейле с восторженными возгласами, запахом пота и чужой крови. Одного из предыдущих бойцов выводят с ринга с сильно разбитым лицом. То еще зрелище.

Морщась, пропускаю их мимо себя.

— Зря ты сюда пришел, — раздается у меня над ухом все тот же сиплый голос. — Не место здесь турнирным пацанам. «Клетка» вас ломает.

Нас объявляют. Соперника моего явно тут знаю и любят. Гости очень бурно реагируют. А мне не жалко. Я делаю шаг в сторону, шутливо склоняюсь:

— Меня папа учил, что пожилым людям надо уступать, — скалясь во все тридцать два пропускаю его вперед.

Знаю, как эта фирменная улыбка всех бесит. На нем тоже работает.

Отлично. Будем выводить из себя и заставлять делать ошибки. Обычно на эмоциях косячу я, сегодня попробую применить эту хрень на нем.

Про себя повторяю: «Морду под удар не подставлять. К сетке не прижиматься. Больше двигаться.»

Блин, ну яйца все равно поджимаются. Инстинкт самосохранения в панике, а я выхожу на ринг, приветственно поднимаю вверх руки, демонстрируя крепкий пресс, сильные ноги. Толпа рассматривает. Нас разводят по углам. Я по привычке жду: «По спине не бить, в затылок не бить, ниже пояса не бить». Ничего такого нет. Это наши установки. Не местные.

«Нет здесь правил, Тай. Только деньги».

— Бой! — звучит команда и такой знакомый звук гонга.

В голове начинается обратный отсчет раунда. Секунда на то, чтобы присмотреться. Он атакует, я успеваю увернуться. Отпрыгиваю назад. Касаюсь голой спиной металлической сетки. Пружиню от нее и провожу серию ударов, пытаясь пробить ему в печень. Дядя не только тяжелее, он еще и повыше меня.

Закрывается. Расходимся. Кружим.

Он нападает, оттесняет меня к этой чертовой сетке и давит массой только вместо того, чтобы дать в морду или по корпусу, упирается локтем мне в горло. Охренев от такого сюрприза, хватаю ртом воздух. Бой никто не останавливает. Толпа орет, мне неодобрительно свистят.

— Тайм... — звук гонга.

Расходимся. Тяжело дышим.

Чел, что притащил меня сюда, вливает мне рот воды и зло шипит про то, что я обещал ему победу. Там какие-то важные люди на меня поставили.

Второй раунд. Встаем в стойку.

— Бой!

Сука, значит совсем у вас нет правил, да?

Пружиню ногами от настила и в момент, когда мне в лицо летит перчатка, пригибаюсь, обхватываю соперника за ноги и резко дергаю на себя. От такой наглости он теряет равновесие и летит вниз. Сажусь сверху. Двоечка в голову. Один раз попадаю. От второго закрывается, но ударом не отвечает. Слезаю с него. Мужик лежит, трясет головой.

Начинается отсчет. На «четыре» встает.

— Быстро соображаешь, — усмехается он, еще раз тряхнув головой.

Снова давит меня массой к сетке. Но я фишку запомнил и дождавшись удобного момента, снова пригибаюсь, ныряю ему под руку и пробиваю в печень, следом в почки.

Глава 9

Тай

— Че глаза такие дикие, — ржет татуированный.

— Деньги, — смотрю на него.

— В конце мероприятия. Правила такие. Отдыхай пока. Тебя вон там дамы спрашивали уже раза три, — мерзко улыбается.

— Соперников мне на следующий бой покажи, — гашу в себе желание всадить и ему.

— Умойся сначала, — хмыкает он. — Ешь, пей. Для победителей банкет оплачивает клуб. Все дела после окончания мероприятия, — повторяет еще раз.

Возвращаюсь в раздевалку. Мне помогают снять тейпы. Сжимаю, разжимаю пальцы, проверяя руки. Нормально. Во рту только стойкий привкус крови. От удара губа лопнула, она у меня и так раненая. Хреново. Я надеялся, что обойдется без столь видимых следов.

— Хорош, — хмыкает мой уже бывший соперник, сидя с закрытыми глазами у стены. — Зачем полез сюда? Так сильно бабки нужны?

— Бой у меня послезавтра. Тренируюсь, — тоже сажусь на скамейку, прислоняюсь потной спиной к прохладной стене, упираюсь в нее затылком и закрываю глаза.

— Кто тренер?

— Может тебе еще родословную до десятого колена рассказать? — выплескиваю на него все еще кипящий адреналин. Пульс скачет в горле. Воду пью аккуратно, пытаясь заодно проглотить и его.

— Это ты правильно огрызаешься, — смеется он. — Будет реванш. Я слышал, у тебя два боя еще по договору. Твой третий бой я бронирую под себя.

— Супер, — пожимаю плечами и судорожно соображаю, как бы мне достать кино сегодняшнего поединка. Оно мне теперь очень пригодится.

— Что, так просто? — подначивает мужик.

— А ты ждал, что я начну умолять: «Дяденька нинада, я вас баюсь»? Не дождешься.

Он уходит, а я иду в душ, чтобы смыть с себя кровь и пот. Смотрю в заляпанное зеркало. Губа немного припухла. Льда бы мне и замазать чем. Но ни того, ни другого под рукой нет, поэтому насухо вытираюсь и возвращаюсь в раздевалку.

Хочу свои деньги, в душ и спать. Меня рубит уже даже под звук музыки, ударов и криков толпы. Все тело гудит, мышцы болят. Завтра буду желейкой по умолчанию, даже без Юльки.

— Держи, — на скамейку рядом со мной падает конверт.

Открываю, пересчитываю. Нормально. На дорогую и вредную девочку точно хватит.

Татуированный протягивает мне планшет. Выбираю соперника на второй бой, выслушиваю про заявку на реванш от сегодняшнего. Ставки будут выше, но и соперник злее. Сегодня мы друг друга изучали, и я его сделал. Значит в следующий раз он будет готов и мощно мотивирован. Это уже не деньги. Это принцип: указать малолетке на его место в пищевой цепи.

Вешаю на плечо сумку с формой и только в последний момент вспоминаю про видео.

— Съемка строго запрещена, — разводит руками мой временный «работодатель». — Ты видел, какие сюда люди приходят? Мы гарантируем конфиденциальность.

— Ой ли? — скептически смотрю на него.

— Хочешь, пройди по залу, проверь. У нас живая охрана, деньги только налом и камер нет даже на входе.

— Ладно, верю. У меня официальный бой послезавтра. Потом мне нужны сутки на восстановление.

— Услышал. На созвоне.

Киваю и быстро покидаю душное помещение. Меня моментально пробирает от холода. Выхожу к дороге. Вызываю такси.

«Вот как-то так, папа. Не то, чтобы я в восторге от того, что сделал, но денег достал без твоей помощи»

Он звонил уже раз десять. Времени до хрена, а меня нет. И телефон вырубал на весь вечер, сейчас смотрю на пришедшие сообщения о пропущенных и фотки от пацанов из клуба.

Сажусь в машину и думаю, может не ехать уже домой? Рожа разбита. Вопросы будут. Но нарываться еще сильнее не хочется. Отец меня тогда между дворцом и домом сам возить начнет и охрану приставит такую, которая и мое расписание, и режим дня поминутно знать и контролировать будет.

Поднимаюсь на этаж. Тихо проворачиваю ключ в замке. Спотыкаюсь о Филина в темноте. Подняв любимого зверя на руки, ныряю с ним в свою комнату и плотно закрываю дверь. Она тут же распахивается и врубается самый яркий свет.

— Ай! Чего ты делаешь то?! — жмурюсь от боли в глазах.

— Я с тобой на каком языке разговариваю?! — рявкает отец.

— У меня выходной завтра, — напоминаю ему.

Он вглядывается в мое лицо. Сжимает зубы, подходит ближе и по своей дебильной привычке хватает за волосы, дергая голову назад и поворачивая к свету. У меня вообще нет сил ему сопротивляться. Только жмурюсь сильнее, потому что хочется врезать ему за этот жест, а я не могу.

— Косяк в темноте поймал. Она разбитая была, лопнула, — пытаюсь убедительно отмазаться.

— Ты считаешь, что я слепой? — рычит отец. — Дрался?

— Я не дерусь вне ринга, — повторяю заученную фразу. — Косяк поймал. Отпусти.

Убирает руку, продолжая прожигать меня взглядом.

— Чего тебе не хватает, м? — отец и не думает уходить. — Борзометр зашкаливает уже. Ты же, сучонок, сейчас стоишь и врешь мне в глаза. Думаешь, тренер не увидит свежую ссадину?

— Косяк был твердый, — пожимаю плечами. — А не хватает мне свободы, папа. Ты заколебал каждый мой шаг контролировать. Я с друзьями в клуб не могу сходить! С девушкой встретиться!

— С девушкой, — хмыкает отец. — Опять одни бабы в голове. Переодевайся. Со мной поедешь.

— Куда? — подозрительно смотрю на него.

— Собирайся, я сказал!

Я раздеться, собственно, не успел. Брызгаю на себя ежедневным спортивным дезодорантом, накидываю куртку и выхожу в прихожую.

Отец молча покидает квартиру и так же молча ведет машину через весь город. Выезжаем на трассу. Едем по кромешной тьме, хз, сколько. Я успеваю немного поспать. Глаза открываю от толчка в плечо.

Хмурясь, вглядываюсь в улицу. Стоянка дальнобойщиков или что-то похожее.

— Пошли, — отец отдает команду и первый выходит из тачки.

В непонятках выхожу следом за ним. Он уже беседует с какими-то бабами в гипер пошлых шмотках. Подхожу ближе. Меня опять передергивает. Я таких только в кино видел. Шлюхи? Да ну нахер?

— Выбирай, — хмыкает отец.

Глава 10

Юля

— Вау... Ах… — раздаются хаотичные стоны из нашей раздевалки.

Захожу, девчонки расступаются в стороны. Глаза горят любопытством, будто мы не выложились на максимум пятнадцать минут назад.

На скамейке, аккурат возле моего шкафчика стоит огромный букет голубых роз в стильной белой коробке. Присаживаюсь на корточки, касаюсь цветов подушечками пальцев. Нежные лепестки приятно щекочут кожу и дразнят ноздри легким, ненавязчивым ароматом.

Улыбаюсь. Красиво очень.

От кого, интересно? Опять попытка Тима перейти из друзей в бойфренды? Не помню, чтобы давала повод.

Нахожу открытку. Забавным мальчишеским, немного корявым почерком написано:

«Жду в холле».

— Ну что там? От кого такая роскошь? — Мила заглядывает через плечо.

Захлопываю открытку и убираю подальше от любопытных глаз.

Отпрашиваюсь у тренера и выбегаю в холл, не понимая, от чего у меня так колотится сердце. Мне дарили цветы после соревнований, и Тимур таскал иногда букеты. Но эти другие. Под цвет глаз. Подарок прочитался сразу. Это кажется очень личным, но личного у меня нет.

Может всё-таки Тим?

Выхожу из узкого коридора в холл первого этажа. У окна на широком подоконнике сидит очень грустный мальчик - боксер, смотрит себе под ноги, прокручивая в пальцах стебель еще одной голубой розы. Какой-то другой он сейчас. Трогательный с этим цветком.

— Да чтоб тебя! — поджимаю губы, злясь скорее на собственные мысли, чем конкретно на него. — Лучше бы это был Тимур. А этот... Настырный!

Поднимает голову. Замечает меня. Отсюда вижу ссадину на губе. Ну это же нечестно! Надо запретить ему демонстрировать такой несчастный вид. Как котик, хочется подойти и погладить. Только такие котики потом быстро наглеют и начинают гадить по углам. А наглости в этом красивом мальчике столько, что он, наверное, переплюнет половину нашей футбольной команды.

Парни из боевых вообще какие-то особенно дерзкие. Я всегда старалась держаться от них как можно дальше во избежании вот таких вот настырных подкатов. А если еще мажор, это точно табу. У них борзометр просто зашкаливает. Тайсон как раз из мажоров.

Я когда отца его увидела, сразу узнала. Мне кажется, фамилию Салахова тут знают даже дети. Он очень много вложил в этот дворец еще на этапе строительства, я не говорю про спонсорские. Таир Расулович входит в тройку тех, кого тут негласно называют владельцами нашего Дворца спорта. Поэтому нет и еще раз нет! Но и не подойти не могу, уж больно у боксера глаза грустные.

Подхожу. Он протягивает мне цветок.

— Поздравляю.

— Не с чем особо. Мы сегодня два раза облажались, — сажусь рядом с ним на подоконник, подношу к лицу розу, вдыхаю ее запаха просто для того, чтобы не вдыхать его.

Такие мальчики пахнут вкусно и дорого. И это, блин, не может не нравиться! Но я знаю, что внутри. Не хочу туда окунаться.

— Бывает, — он облокачивается спиной на толстое стекло, за которым стеной валит снег. — Юлька, пошли со мной на свидание, — косит на меня взгляд.

— Я уже говорила, Тай. Я с такими как ты не встречаюсь.

— Таких, как я больше нет, поэтому и не встречалась. А теперь я есть, и ты меня совсем не знаешь, но уже сделала выводы.

— Я знаю достаточно, чтобы повторить тебе - нет. Например, то, как вы вчера отлично погуляли с парнями из нашей команды. И кто с какими девочками успел познакомиться, и кто кого успел трахнуть в туалете. Не забывай, с кем я общаюсь. У меня в соседней раздевалке за тонкой стеной весь основной состав нашей футбольной команды плюс запасные. Кстати, судя по статистике, вы ведете, — усмехаюсь, глядя в его удивленные глаза. — Я достаточно аргументировала свое «нет»?

— Меня не было вчера в клубе, — он отлипает от стекла и садится в пол-оборота.

— Тай, один вечер ничего не меняет. Судя по разбитому лицу, твой вечер тоже прошел весело. Забери цветы, я не возьму.

— Нет! — его верхняя губа вздрагивает. — Я тебе принес.

Упрямый!

Закатываю глаза к потолку и поднимаюсь. Розу кладу на подоконник. Если возьму, у него будет повод думать, что может быть «да». Решаю больше не оглядываться. Лучше уйти сейчас. Он отстанет. Ему быстро наскучит за мной бегать, и он переключится на других. У нас почти всем мальчики темпераментные, у них гормоны и прочее. У девочек тоже, но парни смотрят на секс легче. Для них он ни черта не значит. Перепихнулись в удобном месте и разошлись. Так что надо просто немного подождать, он обязательно найдет мне замену. А то и не одну.

Ухожу от него еще быстрее, чем шла сюда. Сердце продолжает невнятно сходить с ума.

— Юля! Юль, стой! — Тай ловит меня за локоть.

Растерянный, горячий. Ладонь его обжигает кожу так, словно я ее к печке приложила. И взгляд опять тоскливый. И губа эта раненная. Смотрю на нее. Он проводит языком по ранке.

Что за привычка вообще, губы облизывать!

— Юль, что не так опять? Что я не так сделал? Я реально не понимаю. Скажи, что сделать. Я сделаю.

— Ничего не надо, Тайсон. Совсем ничего, понимаешь?

— Да почему?! — психует. — Что со мной не так?!

Я не знаю, что ему сказать. Когда он смотрел на меня нагло и дерзко, было проще. Впервые язык прилипает к небу и не справившись с его болезненно-тоскливым взглядом, я ретируюсь в ближайший коридор. Прячусь в нишу, чтобы отдышаться. Капец, у него энергетика. Сносит и ноги подгибаются.

Наверное, это потому, что мне тоже нужен секс. От него им тянет. Девчонки говорили, Тай крут в этом деле. А я… весь мой опыт сводится к одному единственному разу, еще в интернате. И это совсем не тот опыт, который хотелось бы вспоминать, и уж тем более с кем-то делиться.

Выглядываю из своего укрытия. Моего сталкера не видно.

Возвращаюсь в холл. Роза все еще лежит на подоконнике. Забираю.

На лепестках несколько алых разводов. Его кровь. Наверное трогал, когда собирался. И как теперь этот цветок тут оставить? Не могу.

Глава 11 

Тай

— Встали, восстановили дыхание, взяли скакалки, — с ледяным спокойствием командует тренер.

Пацаны стонут. Мокрые все. Им с похмелья тяжко, а у меня опять все мышцы дрожат. Не отдохнул ни хрена, но не лечь с ними не мог. Мы хоть и не футболисты, но тоже команда.

Облив морды водой из бутылок, растягиваем скакалки, ждем команды.

— По схеме «двадцать, десять, двадцать», синхронно, пока не скажу «стоп». Погнали!

— Эээ, да как синхронно то, Юрий Германович? — растерянно смотрит на него Сэм.

Остальные переглядываются, но предусмотрительно молчат.

— А как бухали вчера синхронно, так и сейчас исполняйте. Еще слово, добавлю по пять прыжков к каждому этапу.

Сёма предусмотрительно затыкается.

Щелкает кнопка секундомера и мы, глянув друг на друга, чтобы хоть немного настроиться на этот проклятый синхрон, приступаем к упражнению. Двадцать классических прыжков через скакалку, десять на корточках, снова двадцать классических. Ноги быстро охреневают. На втором заходе откровенно дрожат. Тащу на чистом упрямстве. С третьего падаю первым. Все замирают в ожидании казни.

— Салахов сел. Для остальных команды «стоп» не было!

— Я со всеми тогда, — качаю головой, поднимаясь и смаргивая пот с ресниц.

— Сел, я тебе сказал!

Дернувшись от его крика, ухожу на скамейку. Довели Терехова. Сожрет всех теперь, выплюнет и на ринге под настил закатает. Он хороший мужик, очень терпеливый. Чтобы вывести его из себя, надо очень постараться, но если получилось, жди беды. Гонять будет нещадно.

Пацаны падают. Дает отдышаться. Ставит в спарринги. Ходит между пар, поправляет дрожащие от перегруза руки, плечи. И все это в тишине. Слышны только шлепки по потным голым торсам и тяжелое дыхание. Жутко, пипец.

— Все свои контракты читают, когда подписывают? — угрожающе спокойно интересуется Терехов, шлепая Сэма по локтю. — Все знают, что за нарушение режима во время турнира предполагается штраф в размере пятидесяти процентов от спонсорских выплат? Все помнят, что за такие выходки участников снимают с турнира, если это уйдет выше? Кивнули положительно!

В турнире участвую конечно же не все, но кивают синхронно. Меня не видно, но даже я мотаю башкой на всякий случай.

— Тогда объясните мне, какого хера вы решили нажраться? М?! Вы сюда зачем ходите? Чтобы чего-то достичь или чтобы телок клеить своими красивыми торсиками? Кто согласен с первым вариантов — продолжает спарринг, кто со вторым — дверь там, — машет рукой в сторону выхода. — Вы давно не дети. С вами церемониться никто не будет. Тай, Сэм, Кос в следующем году будут заявляться на взрослый турнир. Они выходят из юношеского. И упадут в первом же бою, если будут нарушать режим. На их место на юношеский турнир попадут Клим, Арс и кто-то еще, я пока не решил. А может не попадут, потому что дебилы! Ходить в клубы можно и даже нужно. Бухать нельзя! — лупит по бедру Арса, неправильно выставившего ногу. — Курить противопоказано! — и какого-то черта косит взгляд на меня.

Не курю я!

Ну почти. И не может он знать. Уверен, что не видел.

— Закончили. Свалили в душ. Также молча. Мне сегодня очень нравится тишина. Салахов после душа в тренерскую. Разговор есть.

Встав под струи теплой воды, народ начинает немного шевелить языками. Дрюкнули реально всех. Кто был, кто не был в этом чертовом клубе. Пацаны извиняются, обещают больше не подставлять.

Немного ожившие идем переодеваться. Бью им по рукам и топаю в тренерскую.

Внутри пусто и тоскливо. Я бы с удовольствием еще поубивался на тренировке. Считаешь пульс и ни о чем не думаешь. Меня вчерашний день не отпустил еще. Не столько «клетка», сколько ночная поездка с отцом. Никакой душ не помогает отмыться от ощущения, что я все-таки шлюха. Только торгует мной собственный отец. Выгодное вложение, мать его! Или уже не очень. Завтра будет понятно.

Без стука вхожу в кабинет тренера, сажусь на кушетку у стены. Упираюсь затылком в стену и молча жду приговор. Терехов загораживает собой весь свет, берет пальцами за подбородок, крутит к себе разбитой стороной фейса.

— Что с лицом?

— В темноте об косяк.

— Это версия для папы. Мне нужна другая. Желательно правдивая.

— Других не будет.

— Посмотри на меня, Тай.

Открываю глаза. Встречаюсь с его темным, внимательным взглядом. Он долго смотрит на меня, качает головой, сжимая зубы.

— Выйди в зал, но не уходи никуда пока. Я звонок сделаю. Продолжим разговор.

— Может я домой? — с надеждой смотрю на него.

Одного взгляда хватает, чтобы понять, нет, не домой. Выйти и сесть в зале. Окей.

Падаю на ближайшую к тренерской скамейку. Дверь приоткрыта. Слышимость отличная. Юрий Германович ходит по своему кабинету. Пару раз проходит мимо двери, прикрывает плотнее, но я все равно все слышу.

— Добрый день, Таир Расулович. Нам надо поговорить. Сейчас, — пауза. Видимо слушает ответ. — Скажите, мы парня к чемпионскому титулу в этом турнире ведем или оно вам больше не надо? Да потому что у него глаза пустые! Я как его завтра на ринг выпущу? Он на приведение похож. Деморализованный боец — проигравший боец. Я рад, что вы знаете. А чего вы мне тогда его гасите? Я его как включить должен теперь?

Без папиных оправданий этот монолог перестает быть мне интересен. Не знаю я, как себя включить. Вчера будто все тумблеры разом рубанули. Еще и с Юлькой ни хрена не получается. Я не знаю, как к ней подходить. Она меня с любым подкатом отшивает.

В зал неожиданно заглядывают парни. Рядом со мной садятся Клим и Сэм. Остальные устраиваются на полу напротив.

— И чего вы притащились? — смотрю на них.

— Ты за наш косяк со всеми отрабатывал. Не могли же мы тебя бросить. Орал? — Сэм кивает на дверь.

— Не. За ссадину спросил. Жду приговора теперь.

— Мы с тобой подождем, — улыбается Клим.

— А чего у тебя с Самсоновой? Цветы взяла, мы видели, — без подъебок интересуется Семён.