Терпи, неудачница!

1.

      Не оправдала надежд. Каждый из моих родственников, хотя бы однажды, сказал мне эту фразу. Эти три слова, режущие слух, словно острый нож кусочек подтаявшего сливочного масла, я слышала бессчетное количество раз. Так и хочется иногда крикнуть: «Зачем вы свои надежды возлагали на МЕНЯ? Надежды ваши – себе на плечи их и взваливайте!»

     Я неудачница. Я неудачница? Тут все зависит от угла зрения. И если со стороны… Однозначно – неудачница! К тридцати пяти годам у меня накопился вот такой жизненный багаж, начнем с начала, так сказать:

      Супер. Золотая медаль в школе. Зачем она нужна? Жизнь показывает, что только лишь для того, чтобы потешить самомнение и дать возможность родителям говорить друзьям, родственникам и знакомым: «А наша-то! С золотой школу закончила!»

       Отлично. Красный диплом в университете. Зачем нужен он? Тут объяснение очевидно – комплекс отличницы за одиннадцать школьных лет не позволил учиться хуже. Ну и родительское: «Что? Ваш бросил на третьем курсе? А наша-то с красным заканчивает!»

     Хорошо.?! Вышла замуж на пятом курсе. Любила-не любила? Спустя столько лет, кто теперь разберет? Сумбурно, глупо, быстро. Ну и, как вишенка на торте, мамино: «Могла бы и потерпеть до конца учебы! На работу устроиться сначала!»                                                                                                                                                    Нормально. Ребенок в середине последнего учебного года, когда уже поздно брать академ, ни к чему переходить на заочку, а диплом и экзамены никто не отменял. Родители без особого восторга: «Ну ладно как-нибудь…» Муж: «Мне работать нужно – кто вас кормить будет? Сама как-нибудь справляйся со своей учебой». Справилась, защитилась, оставив малыша на несколько часов со старенькой бабушкой. Красный диплом засунула в стол, чтобы достать только однажды при поступлении на работу.

      Плоховато. Дочке - три. Работа. Детский сад. Вечная спешка – готовка, уборка, стирка, нехватка денег. От зарплаты до аванса. От мамы услышала впервые: «Что-то Вадик твой часто стал на работе задерживаться. И чего там на заводе делать-то вечерами? В две смены что ли?» Задумалась. Но не поверила.

     Плохо. Ребенку – пять. У мужа – любовница. На работе – завал! Квартира принадлежит мужу. А вот кредит на ремонт этой квартиры – мой личный, никому не нужненький! Дочь болеет без конца. Больничные. Вечная головная боль, где перехватить до зарплаты. Скандалы. Слезы в подушку.

      Херово (разве так выражаются учителя русского языка?). Съемная квартира. Все тот же нескончаемый кредит за ремонт теперь уже абсолютно чужой квартиры. Алименты – через раз. Ребенок болеет. На работе завал. Мама: «Ну, дорогая моя, а кто тебе виноват? Все мужики изменяют, терпеть нужно было, а ты сразу уходить! Денег у меня нет – нам еще Леночку учить нужно…» Леночка – моя младшая сестричка, поздний и любимый ребенок моих родителей. А я? Неудачница. Спасибо, подружки выручали – и просто поговорить, и денег занять…

     ....Все это вспоминается, как страшный сон. Сейчас изменилось многое. Из простого учителя я доросла до завуча по воспитательной части в своей любимой общеобразовательной школе №4. Зарплаты моей нам с дочкой вполне хватает. Кредит давно и окончательно выплачен. Алименты в судебном порядке взысканы с мужа. И сейчас платит, пусть и немного – официальная зарплата сильно отличается от неофициальной, так как работу на заводе он давно сменил на что-то более престижное. Но это – дело принципа, как говорится. Квартира в ипотеке, маленькая, однокомнатная, но своя, родная! Учеба в автошколе. Я неудачница? Теперь мои родственники так не думают. Но я все же – неудачница! Мне не везет с мужчинами. Как будто меня, трижды проклятый, бывший муженек заколдовал.

     Первый. Первый после мужа. После развода у меня появился ухажер. Игорек. Игорек – маменькин сынок. Из тех, кто «свитерок – в брючки, брючки – в носочки, носочки – в ботиночки». Весь прилизанный, с белоснежным носовым платочком в кармане отутюженных брючек. Волосики – на проборчик. Неглупый, начитанный, умеющий и любящий поговорить (послушать себя любимого). Первые два дня провожал и ничего так, нравился даже. На третий день (его мама ему посоветовала, сам бы ни за что не догадался) полез целоваться. И ФУ-У-У, вот именно такие вызвал эмоции.

     Второй. Через два года после моего развода подружка Иришка однажды позвонила вечером и сказала:

     - Жека, завтра идем в клуб! Возражения не принимаются! Я тебя буду замуж выдавать!

     - Уж замуж невтерпёж, - я только прошептала в трубку, но эта зараза обладает феноменальным слухом.

     - Же-е-ка! Ты скоро мхом зарастешь, если так мужиков шугаться будешь! Для здоровья надо!

     Ну, надо, так надо. Тем более, что я – женщина свободная, имею, блин, право!

2.

      - Саша, в последний раз, пожалуйста! Обещаю, в этот раз по маршруту пойдут нормальные. Честно! Клянусь!

     Я молчал. Знал, что пока мой начальник и друг Ильюха Петров не выскажется, меня не услышит, не поймет. В последний раз на маршруте у одного товарища, Ильюхиного между прочим визави, неожиданно случился аппендицит. Он не мог идти и нес его три последних километра на руках, как любимую женщину, именно я – Александр Морозов. Да и состав команды уже месяц как был начальнику известен, поэтому обещать мне, что в нем не будет совсем уж неподготовленных, Илья, по сути, не мог. Не мог, но пытался. Он что-то еще говорил о том, какие выплатит мне премиальные, о том, как сильно я люблю свою работу и, наконец, о том, что я должен ему, обязан чуть ли не жизнью. Я понял – не отпустит, не позволит уйти из фирмы, пока еще разочек я не проведу по самому сложному маршруту десять самых неподготовленных, самых изнеженных, самых вредных людей на земле.

     А может и ладно? И проведу напоследок? И премиальные не помешают. Тем более, Темке обещал гироскутер на день рождения. Не слушал Ильюху. А зря. Очнулся от своих размышлений, когда он спросил:

     - Ну, вопросы есть?

     - Естественно есть. Сколько баб будет на этот раз?

    - Как всегда, Саша, как всегда.

    - То есть, больше половины?

   - Ну смотри, две семейные пары, одна, кстати, из дружественного нам Китая, две молодые женщины, девушка и два парня, между прочим, с хорошей спортивной подготовкой.

     - Парни с подготовкой? Или вся компания?

     - Саша! Ну сам же знаешь. Где столько спортсменов-то найти? Парни, парни…

     - А семейные какого возраста?

     - Разного, Сашенька, разного.

     Блядь, опять старперов набрал! А отдуваться кому? Морозову, естественно!

     - Какие будут премиальные?

     - Во-о-т, Сашенька, разговор переходит в правильную плоскость. Поговорим, обсудим, договоримся…

     Когда через полчаса я собрался идти домой – выспаться, отдохнуть, постричься-побриться, в конце концов, уже у самой двери Илья окликнул.

     - Санек, ты там посмотри в путевом листе – там небольшие изменения в маршруте.

     - Что? Выход через два дня, а ты мне только сейчас про изменения говоришь? Илья, ты сошел с ума? Там же проверить все надо – мало личто в дороге случиться может!

     - Ну, Игорь-то с этого маршрута завтра вечером возвращается – с ним и поговоришь, расскажет тебе все, посоветует. Ладно, не дрейфь, дружище! И учти, путевки у команды твоей уже месяц назад куплены, так что планы у людей сорваться никак не должны. Все! Иди, я на тебя надеюсь!

     …Игорь трубку не брал. Диспетчер Светочка сказала, что его группа задержалась на маршруте. Игорь вышел на связь еще утром и рассказал о задержке на целые сутки. Это, конечно, очень много и подобного случаться не должно. Но бывало всякое, и, в принципе, наши клиенты всегда имели запас времени, пару дней в конце маршрута, а то и неделю, чтобы полюбоваться красотами Байкала, и только потом уезжать домой.

     Для Восточной Сибири жара стояла аномальная – 35 градусов. Такое пекло, да при восхождении – это вам не шутки! Подумав немного, бросил в стандартную аптечку пару упаковок разных таблеток – от давления, отравления, спрей от ожогов. Уверен, что старперы возьмут именно то, что совершенно не пригодиться, бабы – тонну косметики, а пацаны – ноутбук, колонку с музыкой и смартфон, которые совершенно бесполезны – интернета и связи вообще здесь нет.

     За пять часов до встречи с группой заскочил в парикмахерскую к своему постоянному мастеру – Елене.

     - О, Саша! Тебя, как обычно?

     - Нет, Лен, пожалуйста, как можно короче. А, собственно говоря, брей налысо – жарко очень.

     - О, нет, не могу! Такую красоту испортить!

      - Ир, ну я тебе, что, девчонка, что ли? Ну, о чем ты?

     - Как скажешь. Хозяин, как говорится, барин. Тем более, такого красавчика, как ты, испортить невозможно…

      … Вечером меня ждет встреча с моей «командой», но до нее еще три часа – есть время немного понаблюдать за ними. Обычно я делаю это с балкона моего номера на втором этаже гостиницы, которая называется также, как и туристическая фирма, «Зеленая миля»: сажусь в плетеное кресло и смотрю на тех, кто будет заезжать после обеда, среди них обязательно будут члены моей будущей команды. Чаще всего первое впечатление, помноженное на наблюдение за человеком, когда он думает, что на него никто не смотрит, оказываются определяющими в понимании его сути. Я даже блокнотик беру с собой и делаю пометки, которые иногда помогают в пути.

      Вот и сегодня с чашкой кофе уселся на балконе. С минуты на минуту начнут заселяться «мои».

      Возле ворот остановилось такси. Из машины тут же бравым петушком выскочил усатый старичок лет пятидесяти пяти - шестидесяти. Был он сухопарым, поджарым, похожим на бывшего военного, такие обычно любят и умеют много ходить. Он подскочил к пассажирской двери и чуть ли не с поклоном открыл ее. Оттуда выплыла, жеманно поджав губы, и протянув ему наманикюренные (малиновый лак был виден даже со второго этажа) пальчики, высокая упитанная дама. Я сверился со списком. Так, ну это явно не китайцы. Значит, Екатерина Андреевна Локтионова и Иван Петрович Нестеров пожаловали. Фамилии почему-то разные… И разница в возрасте заметна, хотя почему-то их возраст не прописан в выданном мне списке – он явно лет на десять, а то и пятнадцать, старше. Сто пудово, как говорит мой сын Артем, они не муж и жена – жене бы он пальчики целовать не стал… С Екатериной Андреевной придется помучиться – прическа, маникюр опять же, одежда, сумочка модная кожаная, выдавали в ней женщину городскую. Но наличие Ивана Петровича несколько упрощало задачу в данном случае. Пригласил даму в подобное путешествие – пусть сам ей и помогает!

3.

     Ох, Марусенька!!! Я, конечно, понимала, почему наши семейные, успешные во всех отношениях подружки – Ирина и Людмила, решили без моего ведома отправить в одно общее путешествие меня и ее вместе. Соединить два одиночества, убить двух зайцев одним выстрелом, выдать замуж (за кого только – и в самолете, и в аэропорту, нам встречались исключительно пожилые, бесконечно женатые мужчины!) сразу двух несчастных (как они думают, не я!) подруг – вот их цель! Почему только меня не предупредили? 

   А еще медлительная, задумчивая, романтичная Маруся была полной моей противоположностью. Я любила ее по-своему. Иногда была рада попить с нею чаю, а-то и чего покрепче, сходить в кино или по магазинам. Но мы были слишком разными по своему мироощущению, по наличию (отсутствию у некоторых) чувства юмора, по отношению к противоположному полу, наконец. Короче, увидев подругу в очереди на регистрацию, я не обрадовалась! Какой поход для Маруси, если во время прошлогодней поездки на шашлыки на Иркину дачу, она упала с санок и полчаса ревела, потому что снег попал за шиворот? Какой поход, если Маруся каждый вечер обрабатывается сотней различных кремов – свой для каждого сантиметра нежного тела! А если ее укусит комар? А если, не дай Бог, она натрет ногу? Это вам не терпеливая Людмила, которая защищала кандидатскую с острым аппендицитом! И защитилась!

     Вот и сейчас в нашем, одном на двоих номере, Маруся первым делом решила прочитать мне нотацию, о том, как именно нужно разговаривать с незнакомыми людьми, а особенно с мужчинами, которым в силу своего возраста видимо, а может быть, тотального одиночества, Маруся заглядывала в рот. Мне иногда казалось, что она готова была влюбиться даже в самого-самого захудалого… Хотя ведь красивая же баба!

     - Же-еня! Женька, разве так можно? Та-акой мужик! – она от возмущения даже заикаться, кажется, начала. – Зачем ты его отпугнула сразу же? Он же красавчик! Может быть, мы бы с ним смогли познакомиться! Но теперь из-за тебя…

     - Я тебя умоляю! Зачем тебе нужен самовлюбленный осел, который неспособен помочь женщине? А потом будешь детей, работу, дом на своем горбу тащить, а он на диване полеживать станет и в носу ковыряться!

     - Ну и пусть бы полеживал… - эта дуреха даже мечтательно закатила глаза. – Но, как представлю, как этот мальчик с бицепсами меня к кровати прижмет, на все готова!

     - Е-мое, Маруська, да тебе точно, как Ирка говорит, нужно любовника завести, чтобы слюни по ком зря не текли! И когда ты его разглядеть-то успела? Я-то только лысину просекла. А она – бицепсы-трицепсы…

      Администратор при оформлении предупредила нас о встрече с нашим инструктором, которая состоится через час в беседке на территории небольшого парка, разбитого за гостиницей. Я усиленно собиралась. А Марусенька, приняв душ, улеглась на свою кровать со страдальческой гримасой.

     - Жека, мне отдохнуть нужно. Ты сходи сама, потом расскажешь!

     - Как же ты, неженка такая, целый день идти будешь завтра? И где ты устать-то успела – в самолете спала, в такси и то дремала!

     - Ну чего ты такая жестокая-то? Иди уже, а-то опоздаешь!

     Я надела шорты и футболку – больше просто ничего не было, так как сарафан пришлось постирать. Завязала в хвостик волосы и весело выскочила из комнаты. Расслабилась. Забыла, глупая, о своем активированном статусе неудачницы. А может, все дело в том, ЧТО именно увидела впереди на лестнице. А увидела я широченные плечи, обтянутые белоснежной тенниской. Ага, нехуже Маруськи пустила слюни, не заметила ступеньку, шагнула с размахом и практически кубарем полетела вниз. Молниеносная мысль пронзила ужасом мозг - убьюсь, сломаю ногу, прощай отдых! Успела зажмурить глаза. Но не упала... А даже наоборот. Хозяин плечей и тенниски, каким-то непонятным мне, счастливым образом, успел развернуться и прижать меня к себе. 

    Ух! Елки-палки! Мама дорогая! Чтоб тебя! Что еще... что же еще? Весь мой богатый словарный запас вылетел из головы, то ли из-за испуга перед несостоявшимся падением, то ли из-за близости великолепного представителя сильного пола. Нос прижат к его груди. Боже, как он пахнет! Руки обхватили торс. Он попытался отодвинуться. Но я, движимая желанием еще чуть-чуть его понюхать, вцепилась мертвой хваткой. Впилась пальцами покрепче в сильное, тренированное, без всяких сомнений, тело.

       - Евгения, опасность уже миновала. Будьте добры, отпустите меня!

      Что? Это... Откуда он знает мое имя? Отскочила от него, как от ядовитой змеи. Подняла взгляд  и узнала в широкоплечем богатыре наблюдателя с балкона. Если бы не бейсболка на голове, наверное, по лысине бы сразу со спины вычислила! Отскочила подальше, разрывая физический контакт и... что-то нужно сказать?

    - Э-э... спасибо.

    - Ну, слава Богу, я уж подумал, что вы язык проглотили. Куда спешите?

    - На встречу с инструктором.

    - Пойдемте, я покажу вам, куда нужно идти!

     Ой, какой вежливый! Само очарование! Но нас этим не обманешь - я уже получила первое впечатление! 

     - Ой, не нужно. Я сама справлюсь! - тихонечко себе под нос. - Без тебя!

4.

     Забавная. Колючая, не-ет, на ёжика непохожа совсем, форменный дикобраз! Смешная. Из беседки, находящейся по замыслу ландшафтного дизайнера на небольшом холме, была видна темноволосая макушка, мечущаяся туда-обратно в нашем лабиринте. А ведь я даже предлагал ей помощь! Но нет же, мы слишком самостоятельны и горды!

     Я стоял лицом к членам своей группы и рассказывал им основные правила и запреты, но, нарушая СВОЕ личное главное правило - внимательно следить за их реакцией и анализировать поведение, наблюдал против воли за Плащевской. Здесь, действительно, все устроено так, что найти выход из лабиринта самостоятельно, без помощи знающего человека, достаточно сложно. Но это - своеобразное испытание для будущих туристов. Так сказать, тренировка в ориентировании на местности. Если внимательно смотреть, то в некоторых местах есть подсказки и даже указатели.  Обычно все члены группы идут по лабиринту, а я, сидя в беседке, внимательно наблюдаю за ними. Кто-то да находит выход.

    Но вот сегодня в него угодила только одна Евгения. И все потому, что остальные туристы, собравшись за зданием гостиницы, просто не решились войти туда! Стояли, переминались с ноги на ногу и ждали помощи. А эта бесстрашная рванула в гордом одиночестве и ведь почти дошла! 

     Ох, е-мое! Неужели через кустарник полезет? Принсепия китайская не зря называется еще и "колючей вишней" - ветки обдерут так, что мало не покажется, завтра будет ныть целый день! Забыв про сидящих в беседке, сопровождаемый их явно удивленными взглядами, я бросился на помощь, но не успел - она залезла прямиком в центр куста! Ну таких бесшабашных и целеустремленных девушек я еще не видел!    

     - Евгения, это снова вы? Боюсь даже спросить, что в делаете в кусте? Вам нужна помощь? 

     На что услышал совершенно безобразное:

     - Слушай, свали уже подальше, помощник хренов! 

    После этого я, конечно же, не стал ей говорить о том, что выползать из куста нужно медленно и осторожно, ни в коем случае не рваться изо всех сил. К беседке я так и не успел вернуться, за спиной раздался яростный треск веток - наша садовница Маргарита Игоревна будет в шоке, когда увидит этот проход в стене! Обернувшись, увидел сальто вперед и приземление на пятую точку, сопровождаемое сдавленным стоном. Карие глаза наполнились слезами и я, проклиная все на свете, шагнул в ее сторону, чтобы все-таки помочь. Короткие джинсовые шорты совсем не защитили голые ножки (стройные нетронутые загаром ножки... - почему-то поправил себя мысленно), руки тоже были исцарапаны. И только гордо вздернутый маленький аккуратный носик, да вытянутая в предупреждающем жесте рука не позволили и дальше ее жалеть. Ну и острый язык, чтоб его...:

      - Уважаемый Супермен, играй своими бицепсами в другом месте, я сама как-нибудь.

     Вот дать бы ей по шее! Отвернулся и пошел в беседку. Она вскоре приковыляла туда же. Естественно, вся толпа глазела на нее с удивлением и даже недоумением. А красавица Юлия так вообще - свысока и высокомерно. Она бы, конечно же, никогда... Почему-то захотелось прикрыть, защитить этого взъерошенного дикобраза. Но я выбросил глупые мысли из головы:

    - Итак, для опоздавших еще раз повторяю. Меня зовут Морозов Александр, я ваш инструктор. Мое слово во время нашего общего путешествия для вас - закон. Выход завтра в семь утра от главного входа. 

      Снова повторил главное - меня из видимости не терять, с тропы не сворачивать, ягоды-грибы не есть (бывали случаи). Рассказал, что необходимо взять с собой. Предупредил, что помимо своих личных вещей, каждый получит что-то дополнительное - из общего грйуза, то, что обеспечивает наша фирма. Обрисовал примерный маршрут (Так с Игорем и не смог встретиться! Где его носит? Почему на связь не выходит?) Что ещё? 

    - Так. Форма одежды. Спортивный костюм. Верх днем можно заменить на футболку. Обувь максимально удобная. 

    Естественно, я имел в виду кроссовки, ну, кеды, на худой конец. Но меня поняли не все. 

      - Я такого не ношу! - Юлия скривила носик и чуть ли не сказала "фи". - Балетки подойдут?

     Я на мгновение прикрыл глаза. Что-то слишком нервным стал. Так и хочется теперь эту безумную прибить!

    - Это, собственно, ваше дело. Только учтите, что нести вас никто не будет. Не сможете идти, станете кормом для хищников. 

    Это я, конечно, сильно преувеличил, очень сильно, но я не думал, что она мне поверит. 

    - О, мамочки! В договоре не указано, что это так опасно! 

    - Юлия, в договоре совершенно четко расписана экипировка нашего клиента, выбравшего именно данный маршрут. А по поводу хищников... Никто вас не съест, конечно, считайте, что я пошутил.

    Китайцы что-то спрашивали на сильно ломаном русском о питании. 

    - Каждый получит завтра паек. Воду тоже выдадут по бутылке на человека, дважды в день мы будем иметь возможность пополнить ее запасы. Готовить будем на костре, естественно. Спать в палатках. Их  будет три: мужская, женская и моя. Если что-то непонятно, можете задавать вопросы. 

5.

     Что вы делаете, когда вам больно, стыдно и погано на душе? Плачете? А я вот стихи декламирую. Училки русского и литературы все так делают... Как данность приняла свое унизительное падение - неудачница, куда ж денешься! Удивилась, расстроилась, но приняла (ничего ж не поделаешь и с этим!) тот факт, что этот лысый... красавчик будет нашим инструктором. Но вот на его имени меня заклинило. Вот зачем, зачем он его произносил? Хотя, понятно ведь, зачем... И вот он что-то рассказывает с каменным выражением красивого лица, а я смотрю на его губы и мысленно повествую:

     - А я приду на дискотеку в платье розовом,                 Я новым феном круто кудри накручу.                         Я так мечтаю выйти замуж за Морозова,                   Я так носить его фамилию хочу (1)                              Нестерпимо зудели царапины на ногах и руках. Но я старалась не смотреть на них. А еще сдерживалась изо всех сил, чтобы не кривиться от  боли. Замечала снисходительные взгляды красотки в шелковом брючном костюме цвета кофе с молоком, но делала безразличный вид. 

       - У вас есть ко мне вопросы? - голос Морозова вырвал меня из задумчивого состояния. Естественно, Стервелла, как мысленно я успела окрестить красотку, первая подняла руку, притворяясь этакой ученицей-отличницей на уроке. 

    - Да, Юлия! - о, значит Стервелле вот так вот во все тридцать пять зубов улыбаемся! Бабник хренов!

     - А какая награда ждет нас в конце пути? - ресницами накладными хлопает, губки куриной гузкой сложила - ясно на какую награду намекает! Тело нашего лысого красавчика-инструктора хочет в качестве приза, гадина такая! Хотя, стоп, Плащевская, а тебе-то что? Чего ты на девушку окрысилась?  Не фиг на чужой пирожок роток разевать!  А этот пирожок сдобный не иметь хозяйки, по определению, не может!

      - Конечно, Юлия, вы получите награду. В честь вас, как прошедших трудный опасный путь, вот здесь в парке будет устроен праздник с салютом и угощением. 

     Хотела промолчать, просто послушать и уйти в номер - царапины смазывать. Но не сдержалась. 

     - Да, Евгения, что хотите спросить вы? 

     - У меня два вопроса. Первый: клещи на пути встречаются? Второй: спиртное с собой брать можно?

    Готова была дать палец на отсечение, что он с трудом сдержал улыбку. Стервелла презрительно хмыкнула, а двое парней прямо подались в сторону инструктора - их-то явно тоже интересует второй мой вопрос. 

      - От клещей вся территория обрабатывается, поэтому если с тропы не сворачивать, то вероятность их поймать ничтожно мала...

     То есть, в принципе, они существуют! Я была уверена, зная пределы своей невезучести, что запросто могу попасть в этот небольшой процент.

    ...-  А вот по поводу спиртного... - он задумался. - Мое начальство отрицательно относится к подобного рода вещам, но, так как во время похода с вами иду я, и именно я решаю, что можно, а что нельзя, в качестве лекарства от усталости и сбитых ног, по пять капель за ужином может быть приемлемо. 

      Его грандиозная речь прозвучала в моих ушах так: "Властью данной мне законом дозволяю вам..."

     - Еще вопросы есть? 

    Крученый старичок со щеточкой седых усов вдруг засуетился на своем месте, почему-то покраснел и быстро спросил:

     - А свою палатку взять можно?

    Интере-е-есненько! Зачем старичку лишнюю тяжесть тащить? Я повнимательнее присмотрелась к нему и поняла в чем дело в тот момент, когда дедочек обменялся молниеносным взглядом с дамой в красной шляпке. О, у нас в отряде будет не одна (инструкторская) палатка для разврата, а целых две!

     - Я не против. Можете, вообще, каждый себе взять отдельное спальное место. Палаток у нас имеется великое множество - выбирайте любую. Но учтите, что часть общего груза, рассчитанную на каждого, вам придётся нести независимо от количества личного имущества. 

     Наконец, вопросы закончились, и Александр объявил:

    - Я советую вам после ужина сразу отправиться отдыхать, потому что завтра нас всех ждет трудный и долгий день. А осмотреть местные достопримечательности у вас будет время после похода. 

     Вся разношерстная компания, охая и вздыхая, поднялась со своих скамеек и направилась по еле заметной тропе в обход мерзкого лабиринта в сторону гостиницы. Я, пристроившись им в хвост, шагала, всматриваясь в красивые камешки под ногами – надо будет себе набрать перед отъездом пакетик таких, давно мечтала в большом цветочном горшке с антуриумом выложить чем-то подобным поверхность. А губы тихонечко декламировали строчки из стихотворения моей любимой Ларисы Рубальской: 

     Александр парень был не промах,                               Он лицом красив, в плечах широк,                                И сгорали женщины, как порох,                                     Но на всех жениться он не мог.

6.

     - Ты представляешь, его Александр Морозов зовут! - Плащевская посмеивалась, сидя с подругой на балконе своего номера и, конечно, даже не догадываясь, что внизу ее замечательно слышно. Меня обсуждает, ненормальная! То, что это - именно она, я даже не сомневался. И что в моем имени такого смешного? Остановился - любопытно же послушать! Увиденным быть не боялся - фонари чуть дальше стоят, область освещения дорожку вдоль здания не затрагивает. А ночи у нас тёмные! 

     Ее подруга - Мария, которая, кстати, почему-то отсутствовала на собрании (нужно будет выяснить этот момент), была со мной солидарна, хоть и не знала об этом:

     - И что в этом имени такого необычного? 

     - Как что? У Рубальской стихотворение есть о нем. Даже два. А еще песня... Хочешь спою?

     Давай-давай, давненько мне серенады девушки не исполняли. Я облокотился на ствол невысокой липы, растущей в паре метров от здания гостиницы и приготовился слушать, но Мария испортила весь кайф.

     - Ой, нет, Жека, только не это!

    - Та-ак, Марусенция, ты сейчас что, в моих вокальных способностях сомневаешься? 

    - Извини, Женя, но да. Это мы с тобой хорошо поем,  когда за Иришкой и ее Игорюшей подтягиваем, а сами по себе - те еще певицы!

    - Ну и сиди без развлечений, если ты зануда такая! Кстати, мазь  твоя от ссадин хорошо помогает - не больно почти! 

   - Вот. А ты ругалась, что я так много вещей с собой беру. Ладно, рассказывай про инструктора. Какой он? Красавчик, да? 

    Хотел уйти. Понимал, что подслушивать бабские разговоры - последнее дело, но, сделав шаг прочь от их балкона, остановился. Что ОНА может обо мне сказать? ЕЕ мнение почему-то было интересно.

     - Ну-у, как тебе сказать... - протянула она.

    - Скажи, как есть на самом деле, без приколов твоих идиотских. И объективно, пожалуйста! Не так, как тогда, когда на балконе его засекла!

    - Хм, ладно. Он - лысый, самоуверенный, самовлюбленный, считает, что остальные люди - глупые и ни на что неспособные, что еще?... а падкий до длинноногих тупых блондинок с ботоксом по всему периметру...

    Я такой? Вот же зараза! 

   - Ой, да ну тебя! Все, что ты сейчас сказала, можно в той или иной мере, считать достоинством, а не недостатком. А внешне? Красивый? А то я ведь почти не разглядела!

      - Да так, обычный. Хотя нет, одна часть тела у него все-таки красивая.

     - Какая,

     - Задница.

    Бля-я-ядь... дожился! Или это бабы такие пошли? Задницу она оценила! Безумно захотелось взбежать по лестнице на второй этаж, выбить дверь в ее номер и схватить эту мерзавку... и что потом? Что с нею делать станешь? Покачал головой, глубоко вдохнул и потопал в свой номер, готовиться к походу.

     ...Только-только из душа вылез - вытираться начал, в комнате телефон зазвонил. Вот так, вечно не вовремя, мог только один человек меня вызванивать - моя жена. 

      - Да, Инна. 

    - Саша, повлияй на своего сына бестолкового! Он в лагерь ехать отказывается! А я с таким трудом путёвку ему выбила! Там знаешь как хорошо!...

    Минут десять слушал дифирамбы этому золотому лагерю, и ей самой, за то, что смогла выбить, за то, что она такая - пробивная, зарабатывающая, имеющая множество нужных связей. Потом все-таки перебил:

     - Инна, я сто раз говорил тебе, что он ко мне просился. И я имею право. Может, я приеду и заберу его? Вместо лагеря здесь поживет. 

     - Даже и не говори мне об этом! Чтобы ребенок стал свидетелем твоих похождений? Нет уж! 

    Инна почему-то была уверена, что каждый сезон я завожу себе парочку, а то и больше, подружек, с которыми развлекаюсь во время походов или между ними. Только она, непонятным мне образом, упускала из виду, что на измене я ее поймал, а не она меня. 

      Это случилось два года назад. Все до банального просто - вернулся муж из командировки, а на пороге квартиры - мужские ботинки сорок пятого размера. Они были так увлечены, что не слышали хлопнувшей двери. Я зашел, увидел и ушел. И как бы она не умоляла вернуться, как бы ни клялась в любви, больше не переступил порог нашей общей квартиры. Жил у матери. Сына забирал к себе по мере возможности. Инна его против меня не настраивала  - алименты я платил исправно, помогал и помимо них. Потом  Инна съехала к тому самому любовнику, и я смог вернуться в свою собственную квартиру.

    Но я замечал, что с каждым годом Артем тянется ко мне все больше, ночевать чаще остаётся, на выходные всегда просится. Был он в свои десять лет мальчиком спокойным, рассудительным. Занимался плаванием и хорошо рисовал. И мечтал однажды провести лето с отцом. Разве это так уж неосуществимо? Проблема была только в Инне.

7. Шел пятый час пути...

     Чайник мне Морозов неспроста подсунул. В набитый доверху рюкзак он, естественно, не поместился. Пришлось прицепить специальным ремешком к одному из креплений моего заплечного монстра, который, кстати, тоже выдали в качестве снаряжения. Так вот, металлический носик при каждом моем шаге так и норовил проткнуть бок. Сначала это было мало заметно и совсем не причиняло неудобства, но к обеду.... я готова была пристроить алюминиевого маньяка где-нибудь под кустиком, чтобы не мешал. Но терпела.

      Успокаивало меня то, что другим было явно еще тяжелее. Особенно страдали Стервелла по имени Юлия и Мадам - Екатерина Андреевна. С Юлькой - все понятно, привыкла ездить на машине, о чем, конечно же, не забыла сообщить нам. Да и обувь у нее неудобная. Да и одежда неподходящая. Она умудрилась надеть в поход коротюсенькие шорты и топик. Не учла, что кое-где путь пролегал по зарослям, с обеих сторон плотно прилегающим к тропинке. Причем порой  у меня было чувство, что растения, окружающие нашу тропу - живые, по мысленному приказу нашего вожака, как я про себя теперь называла Морозова, они ненадолго расступались, а потом вновь смыкались друг с другом, стоило нам только пройти подальше. И Юлькины ноги были сплошь покрыты тонкими полосочками-царапинами, очень похожими на мои вчерашние.

      А вот Екатерина Андреевна почему-то дико боялась амурского тигра и все никак не могла поверить, что несчастное исчезающее животное обитает гораздо восточнее того места, где посчастливилось находиться нам. Ей повсюду мерещились желтые светящиеся глаза хищника. Она то и дело вскрикивала от ужаса и жалась к мужчинам. Иногда мне даже казалось, что это - уловка такая, казаться глупее и беззащитнее, чем есть на самом деле, дабы поймать на удочку какого-нибудь сильного самца, способного защитить и обогреть. В общем, вот у кого Юльке-Стервелле нужно тактику соблазнения перенимать! 

      Китайцы топали и восхищенно цокали языками, перемежая стоны счастья от созерцания красоты русской природы щелканьем затворов фотоаппаратов, причем двух - у каждого члена семьи по одному. 

       Марусенция шагала рядом со мной. Упрямо, последний час - с остервенелым выражением лица. Устала подруга! А вот я - еще не очень. Мало того, что большую часть дня я провожу на ногах, потому что на уроках у старшеклассников не присядешь, слушать не будут, так ещё и по вечерам мы с соседкой обязательно прохаживаемся по стадиону. Грех этого не делать, ведь окна нашего дома как раз на него выходят! Я привыкла ходить и пока особой усталости не ощущала. 

       Мне было интересно и весело наблюдать за всеми, кто был в отряде. Но более всего поражала восхитительная природа. Даже я, по примеру китайцев, иногда доставала свою мыльницу или телефон и щелкала то травки какие-то необычные, то цветочек, то дерево. Однажды даже мы видели на ветвях высокой сосны маленькую белочку, которая правда, спряталась, не позволив нам толком себя рассмотреть. 

       Когда шли по открытым, луговым участкам, немного припекало и мой мозг мечтал о море. Но как только мы попадали в лес, я никуда не желала больше - восхищенно крутила головой и вдыхала полной грудью потрясающий - густой, вкусный воздух.

     У нашего вожака, похоже, все было четко распределено - он предупредил нас в самом начале пути о привале на два часа в обед и уверенно, легко и немножко эротично (задница, чтоб ее!) топал во главе отряда. 

     - Женя, я не могу больше, - простонала Маруся.

     - Терпи. Еще полчаса топать.

     - Нет, я не об этом. Я о нем. О Саше. Какие у него плечи! А руки какие загорелые! Я хочу его.

      - Что прям так и хочешь? Ничегошеньки о нем не зная? А вдруг он... альфонс или семьянин с пятью детьми?

     Непонятно каким образом оказавшаяся рядом Стервелла, вдруг включилась в нашу беседу:

    - Девочки, он разведен. У него десятилетний сын, который живет с бывшей и старенькая мама.

    Ого! Да она умеет нормально разговаривать и даже способна смотреть на других, как на равных! Меня больше поразил именно этот факт, чем подробности из жизни инструктора. Но вот Маруська от этой доброй вести чуть было не получила оргазм - всплеснула руками, разулыбалась, засветилась вся. Батюшки мои! Влюбилась никак снова! 

     - А что это вы, Юлия, вдруг нам информацию слить решили? Не приберегли лично для себя? 

       Она засмеялась:

   - Есть три причины. Первая: скучно и одиноко в походе одной, без подружек. Китаянка - не подходит по понятной причине, потому как "твоя моя не понимает". Катерина, та, которая Андреевна, старовата. А вот вы обе - в самый раз. Вторая: я попыталась вчера, после нашего собрания в беседке, но он меня отшил. Ну и третья, мне вон тот мальчик черненький понравился. Правда, хорошенький? Я узнавала, он всего на два года моложе!

     Я даже пару раз споткнулась, потому что во время ее длинной тирады совсем не смотрела по сторонам - была поражена! Вот это расчет! Не получилось с одним, тут же присмотрела себе другого! И ведь начнет наступление! 

8.

     Каждый раз одно и тоже: начало пути проходит весело и воодушевленно. Вся моя команда болтает, шутит, знакомится между собой. Обычно именно в таких ситуациях, как наш поход, завязывается многолетняя дружба. Люди потом переписываются, иногда в отпусках снова собираются вместе, не смотря на разницу в городах и иногда даже странах...

     Это потом, спустя три-четыре часа после обеда, они начинают ныть и стонать. Но первый обед обычно проходит на все сто!

     - Предлагаю мужчинам развести костер, а девушкам заняться приготовлением пищи! - я осматривал попадавшую прямо на траву, чуть подуставшую команду. - Есть добровольцы?

       Иван Петрович вскочил и шагнул вперед, стукнув воображаемыми шпорами. 

     - Товарищ командир, обед мы приготовим вместе с Екатериной Андреевной, - он повернулся с улыбкой к своей зазнобе, которая желанием готовить явно не горела. - Правда, Катенька?

      Но деваться-то теперь ей было некуда, не скажешь же при всех, что лучше бы на травке под кустиком полежала, пока кто-то другой напрягается. Катенька обреченно кивнула.

     - Ну вот и хорошо! - Я был доволен, потому что порой мне приходилось самому выбирать первую жертву - иногда добровольцев не было совсем. - Та-а-ак, остальные хворост собирают и продукты достают. А мне нужен самый стойкий из вас, тот, кто ещё полкилометра протопать вместе со мной сможет. 

     Вот честно, ждал ответа от спортивного Степы. Но он отвел в сторону глаза. И уж совсем неожиданно с травы поднялась Плащевская. Легко так поднялась, без вздохов и стонов. И ехидно сказала:

     - Ну давай, веди уже... командир... если сам сделать дело не в состоянии.

       Я покачал головой, протянул ей пустую пластиковую канистру. Две такие же взял для себя. Объяснить ей, что на стоянке, к которой мы придем вечером воды не будет поблизости? Решит, что я оправдываюсь - ещё что-нибудь выдаст. Пусть думает, что хочет. Сказал, обращаясь к Ивану Петровичу:

      - Можете использовать воду из своих бутылок - мы через полчаса принесём еще. 

     Пошел вперед, не оглядываясь, уверенный, что эта зараза из вредности своей не отстанет. Нам нужно было подняться на высокий, поросший кустарником и молодыми деревцами, холм, спуститься с него и в укромном месте у самого подножия этого холма набрать в лесном роднике ледяной, даже в такое пекло как сегодня, воды. 

     Она быстро догнала и молча шла рядом, легко выдерживая мой, специально увеличенный, темп. Я никогда не был очень уж разговорчивым человеком, но почему-то хотелось сейчас с ней поговорить. И если бы она не была такой колючей, обязательно завел бы разговор. При всей ее вредности и явно плохом характере, она почему-то привлекала меня. Забавная была, необычная. Такая никогда не подойдет к мужику и не скажет: "Ты мне нравишься, а я тебе?" Такую завоевать нужно. 

      Так, Саша, спокойно. Оно тебе не нужно! От женщин одни беды.

      Не замечая, а может просто не чувствуя в нас угрозы, через тропинку, натоптанную по пути к воде туристами, прямо наперерез нам, полз достаточно крупный уж. Не знаю, как она могла его не заметить! Я хотел, но не успел предупредить. А Плащевская широко шагнула, поставив ногу рядом с ни о чем не подозревающей змеей, наконец заметила ее и заорала благим матом:

     - Змея! Мамочки!

    Перепуганный уж, бешено извиваясь, унесся в гущу леса, а Плащевская кинулась мне на шею и прижалась всем своим разгоряченным, дрожащим телом. И мне было смешно. Поначалу. Пока я не осознал, что я сам, своими руками обнимаю ее. Пока не уткнулся носом в ее шейку. Этого, кстати, можно было и не делать. Это никак не могло помочь ей успокоиться! Но хренова физиология все решила за меня. Я бы, конечно, больше ничего не предпринял. Да только она прошептала, чуть касаясь губами моей кожи на ключице:

     - Саша, она ушла? 

      И меня перемкнуло. Я и сам не понял, зачем, почему это делаю. Просто приподнял ее подбородок пальцем и поцеловал. 

     Это, конечно, был не первый в моей жизни поцелуй. И не сотый даже. И почему он так завел меня, я и потом понять не мог. Да только она не отталкивала  (правда, и не отвечала), а я все не мог оторваться. Целовал, трогал своим языком линию ее зубов, проводил им по мягкой, красиво очерченной, нижней губе и чувствовал, как покрывается испариной лоб. И разум не возвращался! Пульс ритмично бился горячими толчками в виски. Что это со мной такое? Руки поглаживали ее спину, прижимая ближе, теснее...

     Очнулся только тогда, когда она, обхватив ладонями мое лицо, удержала на месте, отодвинувшись. Я по инерции потянулся к ней снова! И услышал спокойный голос:

     - Целуешься ты, конечно, классно. Только очередной походной подстилкой я не буду. 

    Я молча подхватил с земли все три канистры и пошел дальше, ругая себя последними словами за такую глупость. Идиот! Если тебе просто секса захотелось, то есть же другие, нормальные женщины - вон, Юлька вчера сама предлагала. Подошла после общего сбора в беседке и сказала что-то вроде того: 

9.

     Я - умная женщина. Я - учитель русского языка и литературы, завуч, в конце концов. И при этом я - полная дура! Шла с полной канистрой воды следом за мужчиной и украдкой, чтобы он не заметил, била свободной рукой себе по губам. Какая же зараза, живущая внутри мозга, заставляет мой рот постоянно говорить гадости? И, самое главное, зачем я все время говорю гадости именно ему? "Потому, - подсказала эта сволочь, - что ты не хочешь быть подстилкой в его походной палатке!" Потому что я - дура! Ирка бы сказала именно так! 

     ОН. МЕНЯ. ПОЦЕЛОВАЛ. Вот этот красавчик меня поцеловал. Я была в таком шоке, меня настолько потряс этот поцелуй, что не хватило ума даже ответить ему! А может быть, я просто разучилась уже целоваться... 

    Пыталась сосредоточиться и найти в закромах своей памяти какой-нибудь, пусть самый захудалый, детсадовский, стишок, чтобы непременно о животных, о птичках, о "нашей Тане" или про "зайку бросила хозяйка", чтобы отвлечься, забыть, но все рифмованные строчки, как мыши по норам, разбежались, исчезли, покинули мою память.                                   

       Шла следом за ним и смотрела на его плечи - широченные, туго обтянутые белой футболкой. Какой же он сильный! Скользила взглядом по бритому затылку  - крепкому такому, без складок жировых... А руки? С моей позиции были хорошо видны напряженные запястья, с набухшими от тяжести канистр венами. И вот чего ты взбеленилась, ненормальная? Не девственница же недотрога! Может, это, вообще, был твой последний в этой жизни шанс поправить женское здоровье? Но как-то задевала, обижала мысль, что у него в каждой группе (а уж их за лето, наверное, бывает немало!) такая боевая подруга случается! 

      Уже на подходе к стихийно разбитому лагерю мой нос учуял запах еды. Пахло мясом! Что они там могли успеть приготовить? 

    Небольшая, хорошо вытоптанная туристами полянка, окруженная дубами и грабами,  с высоты холма казалась сказочной. Сквозь густую крону высоких деревьев тоненькие лучики солнца золотыми нитями пронизывали воздух. Всевозможные травы разноцветными островками окружали полянку. Здесь не было жарко, наоборот, легкий ветерок, пробегающий где-то по кронам деревьев, нес приятную прохладу и разгонял насекомых. Меня так еще не один не укусил! 

     Так красиво, так живописно, хоть бросай канистру и хватай фотоаппарат! А меня мучила мысль о том, как мне теперь к инструктору обращаться? В ставшем привычным, немного издевательском тоне? Подумает еще, что я обидеть хочу из-за того, что он сделал? По имени? Вроде как не чужие теперь люди? Ха-ха! Решит, что я намекаю на продолжение отношений. Вот, ненормальная! Веди себя так, как и раньше! И не думай ни о чем!

      Компания, всего минут на сорок оставленная нами, была подозрительно весёлая,  даже,  как мне показалось, слишком. Я удивленно посматривала в раскрасневшиеся, повернувшиеся нам навстречу, лица. Я догадалась в чем дело, конечно. Надеюсь, хоть не мои запасы распечатали! Осторожно посмотрела на Сашу. И мне почудилось, что на его красивых губах промелькнула улыбка. Он знал, что так будет! Он знал, что тут начнется, когда наша бригада останется без его присмотра!  

     - Та-ак, ну, что, дорогие мои туристы, обед готов? Пахнет просто замечательно! - Морозов сделал вид, что ничего не случилось, хотя видно же невооруженным глазом...

     Екатерина Андреевна, с розовыми совсем не от румян щечками, подхватилась с толстенного бревна и начала накладывать из котелка, заправленные тушенкой, макароны. Юлька подвинулась, уступая место на бревне... не мне, конечно, а инструктору:

     - Садитесь, Александр, пожалуйста!

     Он послушно сел,  даже не посмотрев в мою сторону. Зато Степа, черноволосый молодой красавчик, тут же подхватился со своего места - с березового чурбачка:

    - Женя, садитесь сюда!

   - Степочка, в лесу разве на "вы" разговаривают? Давай без этих церемоний! 

   Иван Матвеечич тут же начал разговор:

    - Александр, вы каждый раз здесь, наверное, останавливаетесь? Здесь и кострище, и бревна, и даже дрова имеются.

    - Обычно каждая группа для следующей небольшой запас оставляет. Поэтому нам с вами перед уходом отсюда нужно его тоже пополнить. Но завтра мы свернем с обычного маршрута. Дело в том, что наш второй инструктор, Игорь Петрикеев, вышел на связь пару дней назад и сказал, что лес в районе сопки горит. Ареал пожара, правда, совсем невелик, но нам все-таки придется немного скорректировать наш путь. Обойдем опасный участок немного справа.  

  Китайцы почему-то заволновались, закурлыкали что-то непонятное между собой. Как будто знали...

      ...Я немного завидовала своим компаньонам поначалу. Если честно, поездка на природу, неважно где она находится - на даче у подруги или на прекрасном озере Байкал, всегда ассоциировалась у меня ранее, как, наверное, у всех русских людей, с горячительными напитками. А тут, все приняли на грудь, как говорится, а я - нет! Конечно, приятные воспоминания о поцелуе, который случился у меня с лысым красавчиком-инструктором, сильно скрашивали эти размышления, но все-таки...

10.

     Удивительно противоречивое впечатление на меня производила эта женщина! Выводила из себя своими подначиваниями и шутками. 

    И, с одной стороны,  была не в моем обычном вкусе, чаще всего мне нравился совершенно другой типаж - жена бывшая и большинство девушек, с которыми встречался, были высокими, худосочными, с длинными белокурыми локонами. Но, с другой стороны, что такое типаж, если есть какая-то необъяснимая химия, заставляющая искать ее глазами, оборачиваясь, чтобы посмотреть на моих подопечных? Что если вдруг очередной поход, такой же, каких было много в моей, немного поднадоевшей, работе, вдруг стал приносить удовольствие?

  Мне нравилось личико-сердечко, черные выгнутые дугой бровки, розовые губки... Мне нравилось полное отсуствие кометики. Какая косметика в походе, подумают многие? И будут не правы. Юлия, например, имела полноценный бевой раскрас. 

    А еще... да, мне, без шуток, нравилась эта ее колючесть. Нравилось сопротивление и недоступность, чувство юмора и непосредственность, и тот факт, что ей, оказывается, тридцать пять! А я думал, лет двадцать девять!

    ... Она долго молчала. Я уж решил, что зря ее лягушкой обозвал - обиделась. Но Женя шла рядом, не отставая, и спустя пару минут она все-таки протянула:

    - Знаешь, Саша, такой замшелой лягушке, как я, одного маленького поцелуйчика для превращения маловато будет.

     - Это - намёк?

   - Это - констатация факта. И я не обиделась, если что.

     - Где ты работаешь? - мне на самом деле было интересно. 

    - Угадай!

   - Ну это совсем по-детски! Я все-таки пытаюсь поддерживать светскую беседу!

   - А мне интересно знать, кого во мне видят люди! Отвечай, я тапками кидаться не буду!

    Я задумался. За словом в карман не полезет, значит работает в таком месте, где часто приходится давать отпор. Стишки странные декламирует... Речь грамотная. Немного свысока смотрит. Хотя последнее - может, только ко мне относится?

    - У меня два варианта - ты либо полицейский, либо воспитательница в детском саду. 

    - Оба раза мимо, - она тяжело вздохнула. - Хотя я понимаю, почему ты во мне учительницу не признал. Хамство мое сбивает с толку. 

    - Ты учительница? Постой-постой, я сам догадаюсь,  какой преподаешь предмет!  - ну тут-то ошибиться я не мог. - Русский и литературу?

     - Угадал, - мне показалось, что она ответила немного разочарованно. - Ну а ты, чем зимой занимаешься? Или на лыжах туристов водишь? 

    - Нет. На лыжах желающих нет. Я тренером в спортивном центре работаю. 

    - О-о, наверное, тетенек от лишних килограммов избавляешь?

    Что-то такое издевательское послышалось мне в ее голосе. Естественно, как и моя бывшая, думает, что и там у меня куча любовниц! Поэтому объяснять, что я тренер по каратэ у мальчишек, не стал. 

     - И это тоже! Ну и массажами подрабатываю - исключительно для женщин! 

    Насмешливый взгляд сбоку коснулся лица.

    - А я думала ты только поцелуями можешь из лягушки в принцессу... 

    - У меня все части тела волшебные, - не удержался и добавил. - Даже есть волшебная палочка.

     Она захохотала, искренне и так заразительно, что я не мог делать серьезный вид дальше. Но обиженный голос за спиной ворвался в наше, только-только начинающее складываться, общение:

    - Женька, как ты можешь? Ты же знаешь...

    Весёлый смех оборвался, Плащевская опустила глаза и изменилась в лице.

    - Маруся, мы просто разговаривали! 

    Я не понял, почему она оправдывается, почему ей нельзя со мной общаться, но когда попытался вмешаться и узнать, Женька просто отошла в сторону, молча и не глядя на меня. Маруся, впрочем, тоже последовала за ней. Я пожал плечами и пошел дальше - какие-то бабские закидоны! Пусть с ними сами разбираются. 

     Вечером на полянке, где обычно ночуем в первую ночь, мои измученные туристы попадали прямо на травку, отказываясь и от ужина, и от установки палаток. 

    За хворостом для костра пошла одна Плащевская. А, немного погодя, с трудом поднявшись, следом за ней побежал Степан - догонять! Вот же, молодой, да ранний! Шевельнулось где-то в глубине души неприятное желание - пойти следом и посмотреть, что там между ними будет происходить, но задавил в зародыше - какое я имею право? Развел костер из дров, оставленных командой Игоря, повесил на специальную треногу котелок с водой и занялся установкой палаток, вглядываясь в сторону тропинки, по которой пошла Плащевская. Что-то долго нет! Не заблудились ли? Хватило ума не зайти глубоко в чащу? 

     Палатки - это для меня просто. Первую минут за десять поставил. Только вторую разложил на земле, из чащи леса раздался синхронный, мужской и женский крик. Схватив охотничий нож, помчался спасать. 

11.

    Я точно видела медведя! Настоящего - большущего, но какого-то странного. Я думала, что такой грозный зверь должен орать, рычать, размахивать лапами и бешено кидаться на людей. Но животное, словно само бежало от чего-то опасного - ушки прижаты, затравленно оглядывается назад. Я бы, наверное, так и стояла истуканом посреди поляны  с охапкой сухих веток, если бы не Степан. 

     - Женя, быстро на дерево! - в его голосе был неподдельный ужас. - Скорее!

    И, правда, чего это я стою? Спасаться! Я бросила ветки и попятилась к ближайшему дубу, глядя на кусты, в которых скрылся медведь, как вдруг коричневая косматая голова на секунду высунулась обратно, посмотрела в нашу сторону и спряталась вновь. Но этих секунд нам хватило, чтобы, взглянув друг на друга, заорать и столкнувшись лбами, броситься к дереву. Тот факт, что я боюсь высоты, а еще то, что по деревьям не лазала с детских лет, я вспомнила уже там, наверху, прижимаясь к Степану, чтобы не свалиться прямо в лапы зверюге! А уж о том, что медведи прекрасно взбираются на деревья, совсем даже не подумала!

     А потом нас примчались спасать - Морозов, потерявший свою кепочку и сверкающий лысиной на весь лес и перепуганный Димка. Я честно попыталась их предупредить, уговорив залезть к нам. Но товарищ инструктор не поддался на уговоры - обошел полянку, осторожно заглядывая в ближайшие кусты. Только медведя уже и след простыл!

    - Слезайте уже! Опасность миновала! - Александр стоял под деревом, протягивая мне руку. Димка лыбился в метре от него - не поверили, гады, думают мы просто так кричали-позорились! 

     Демонстративно (обидно все-таки, когда не верят!) я, игнорируя его руку, попыталась аккуратненько спуститься на землю. Естественно, уже у самой земли нога угодила в развилку между веток и застряла намертво. "Ну что за...!" - успела я подумать и полетела прямиком в руки инструктора, а ступня так и осталась в развилке, пронзая всю ногу острой болью. 

    Если бы он не поймал, сломала бы, как пить дать! Но он, каким-то образом, понял, что со мной поисходит и удержал, не дергая ногу. 

    - Ну вот куда ты ее суешь, глупая? Неужели нельзя было на меня опереться?

     - Сам... такой...- выдохнула ему в ухо, почему-то забыв про боль и отчётливо ощущая, как горячая ладонь сжимает мою ягодицу. 

    Он чуть приподнял меня и естественно мою ногу тоже, и она сама выскочила из капкана. А потом медленно, вдоль своего тела, вроде как бы и поставил на землю, но в то же самое время, позволил ощутить все свои рельефные выпуклости и упругие неровности. Я непроизвольно втянула воздух через сжатые зубы - ух, какой! И даже, кажется, качнулась в его сторону. Нет-нет, просто встала на несчастную, только что освобождённую, ногу и вдруг почувствовала небольшую, но неожиданную, боль.

     Когда мы вернулись к лагерю, в котелке кипела вода, но на нее никто не обращал внимания. Оставшиеся здесь, уставшие и, видимо, жутко напуганные нашими со Степой криками, туристы, со страхом озирались по сторонам - сумерки, лес, незнакомое место и неожиданно исчезнувший инструктор - чем не сюжет для фильма ужасов? И поэтому нас обступили со всех сторон, стоило только показаться на поляне - расспрашивали, тормошили. А моя стеснительная и застенчивая Маруся просто-таки повисла на Морозове!

     Я отвела глаза. Странное чувство... Смесь ощущения вины перед ней за... (За что только? За какое-то необъяснимое притяжение к нему? За то, что теперь, спустя всего лишь сутки с момента, как говорила о нем гадости, я в корне изменила свое мнение?)  и чего-то еще, гаденького, вроде зависти или брезгливости даже - может же она вот запросто выражать свои чувства, вешаться на него при всех! А ведь совсем с ним не знакома! Все это заставило меня молча сжать зубы и отправиться к костру. Пусть Степа с Сашей сами рассказывают, что с нами  приключилось! Я оправдываться не собираюсь! 

     ... - А ничего так супчик получился! Молодчина ты, Женечка! - Екатерина Андреевна, кажется, больше всего обрадовалась тому, что ей самой ничего делать не пришлось.

    - Да ладно вам, обычный суп. Просто на природе все кажется вкуснее, чем дома.

      - А я вот готовить, вообще, не люблю... 

   - Женщина просто обязана уметь готовить, - Иван Петрович хоть и улыбался, освещаемый пламенем костра, но говорил назидательно, как учитель плохому ученику.

     - Ой, Ваня, - Екатерина Андреевна хлопнула его по руке, - ну, о чем ты говоришь! Кто сказал, что женщина что-то кому-то обязана? Я, например, работаю еще, хотя недавно на пенсию вышла... А дома люблю порядок наводить и хобби у меня есть. Ну, не лежит у меня душа к готовке!

     - А я, вообще, считаю, - Юля, естественно, тоже имела свое мнение. - Что сейчас можно из кафе готовую еду домой заказать, или люди домашнюю еду продают! И совсем необязательно  женщину в рабыню превращать!

    - А ты как, Женя, считаешь? - Степан, помогавший инструктору устанавливать последнюю палатку в метре от костра, видимо, закончив, подошел к основной массе, уже усевшейся ужинать.

      Я задумалась. Не хотелось казаться белой вороной. Еще больше не хотелось, выпендриваться. Но у меня на этот счёт было собственное мнение и, раз уж спрашивают, я не могла его не озвучить.

12.

     Интуиция подсказывала мне, что что-то не так, что будут проблемы. Игорь... медведь... маршрут мой измененный...

     ...Илья трубку не брал. Хотя по правилам, "база" всегда должна быть на связи. Этот поход совершенно точно - последний! Чтобы я еще раз связался с этим мерзавцем - Ильей, да ни за что! Конечно, случись что-либо, он, как хозяин фирмы, первым ответит перед законом. Но и я - тоже. Опять же совесть мою никто не отменял! 

    А может, вернуться назад? Переночевать сегодня в лесу и завтра утром топать на базу? Деньги туристам фирма вернет. Но испорченный отдых уже не исправить, не переделать. А некоторые ведь готовились к нему целый год! Илья, опять же, будет рвать и метать - кто-нибудь из неудачливых отдыхающих и в суд подать может! 

     Зря, конечно, выложил это все Плащевской. Стоял перед ней и думал-думал. И она думала. Не паниковала, не говорила, что все будет в порядке и ничего страшного не случится. И именно она придумала возможный выход:

      - Слушай, а мобильники здесь где-нибудь ловят?

     Я об этом даже не подумал. Но, на самом деле, неподалеку - в паре километров был холм, так небольшая горка, а на ее вершине в прошлый раз у одного влюбленного связь была. Он звонил девушке, которая не смогла с ним поехать и сдала билет вместе с путевкой, из-за внезапно серьезно заболевшей матери. А вдруг Игорь или Илья возьмут трубку и я, поговорив с ними, смогу решить, как поступить дальше.

     Туристы спокойно сидели возле костра, травили байки, смеялись и, в принципе, если я буду отсутствовать час, именно столько мне хватить, чтобы метнуться туда и обратно, они даже не заметят. Да что там! Они, возможно, даже рады будут, если я ненадолго покину их - запасы спиртного еще к концу не подошли!

     - Спасибо, Женя!

     Она, видимо, уже ответа моего не ждала - склонив голову, думала дальше, поэтому и удивилась:

    - За что?

    - Хорошая идея с телефоном. Есть тут местечко. Только у меня с собой телефона нет.

    - Давай я свой возьму?

   - Тебе совсем необязательно идти туда. Ты же, наверное, устала. Дай мне свой телефон и посиди с остальными, успокой их, если начнут из-за моего отсутствия переживать, придумай что-нибудь, чтобы не волновались, а я через час вернусь.

     Она сходила за телефоном, заодно принесла фонарик. 

     - Саша, возьми фонарь.

     - У меня есть свой, но спасибо, возьму, вдруг батарея сядет.

     Я взял фонарики, телефон, рацию, оружие, на всякий случай, сверился по карте, куда идти, хотя места здесь знал неплохо - но все-таки темно уже. Женька кивнула мне и пошла к костру. А я шагнул в темноту. 

    Но, успев пройти совсем немного, услышал, что кто-то двигается следом, молча, шумно и испуганно. Остановился, прислушался. В сумерках лес готовился ко сну. А это совсем не означает, что становилось тише, чем днем. Наоборот, стрекотали кузнечики, пели соловьи, где-то вдалеке ухала сова. К вечеру поднялся легкий ветерок, который еле слышно шевелил листву в кронах высоких дубов. 

     Я не прятался - стоял на видном месте, не хотел пугать своего преследователя, но сумерки в лесу не сравнить с тем же явлением на открытом пространстве. А если тебе еще и местность незнакома, вообще ничего не разглядишь! Именно поэтому она увидела меня намного позже, чем я понял, кто идет за мной следом. Зачем? Вот зачем пошла? Неужели не боялась отстать, заблудиться? Сумасшедшая отважная женщина! Подошла почти вплотную и только тут увидела, разглядела, но явно не узнала! Пришлось схватить ее, обнять и зажать рукой рот - иначе своим ором не только наших туристов распугала бы, но и всю лесную живность с ума свела!

     Со мной сегодня происходили странные, невиданные прежде вещи. Конечно, виной всему мой зарок - не иметь никаких отношений с женщинами на маршруте. Просто был опыт на заре карьеры инструктора по туризму и иначе, чем плачевным его не назвать. Один поход этим летом плавно перетекал в другой и запас в один-два дня между ними не давал мне возможности съездить в родной город и навестить  одну из подружек, так сказать, выпустить пар. И, наверное, именно поэтому я, как мартовский кот, буквально дымился, глядя на Плащевскую. Но возникал вопрос, почему именно она вызывала у меня такие эмоции? Полный абсурд! Мария и Юлия были очень даже привлекательными девушками и уж, наверняка, более сговорчивыми, чем Евгения. Но нет же - смотрел и ронял слюни только на нее... 

     Прижал к себе, зажал рукой рот и сказал максимально спокойно и четко:

    - Женя, это я, не бойся! - она испуганно дернулась и закричала бы обязательно, если бы я не был таким предусмотрительным. Подержал в этом положении, давая возможность осознать и успокоиться. И чувствуя всем телом ее - такую близкую, так доверчиво расслабившуюся у меня в руках после того, как поняла, что опасности нет. Куда я там шел? Зачем? Все на свете вылетело из головы. Я, как одурманенный, как зачарованный, прижимал свою ладонь к ее губам и не мог заставить себя отпустить. И, конечно, можно было просто спросить, но действуя на уровне инстинктов, я прошептал ей на ухо. - Зачем пошла за мной?