Травами Не Лечится

II

Прошли года. Принц вернулся, а ведьма снова мечется от стены к стене. Благо стен во дворце хватает на целый век ее метаний. Принц все так же весел, нежен и угождает всем ее прихотям. Будь то мясо с кровью, салат с авокадо, карта реального Несуществующего мира или секс. Но ей мало. Ведь они говорят на разных языках. Но он любит. И она любит. А потому снова мечется, пока он не видит. В ночи ведьма получает необъятную силу и, выскальзывая из спальни, летит по длинным золоченым лунным светом коридорам.

Она знает, что сон лучше полуночных прогулок, но никогда не уснет, если мысли циркулируют по всему телу. Знает, что новое красное платье сделает ее счастливее, но… разве один вечер это долго? Она вертится перед зеркалом, проводя холодными ладонями по несовершенным изгибам тела – она себе нравится. Но когда она позволяет платью соскользнуть вниз к щиколоткам, мысли ее не уходят вместе с красными лоскутами. Она вздыхает и не видит смысла примерять еще. А принц, воодушевившись картинками глянцевых красавиц из заморских королевств, зовет ее за новыми короткими платьицами, но она капризничает и вместо них просит детально вырисованную карту его земель.

Каждая такая ночь дает ей силу. Но только ведьма решает, какова ее сила: разрушительна или самоуничтожительна. Сегодня же ноги неустанно закручивают ее в смерче, ей трудно дышать, она стягивает длинное платье, руки хватаются за кисти, книгу или хлебопечение с длительным замешиванием теста. Она обязательно бросает туда клюкву и яблоки. Сидя на каменном полу, нагая, в неестественной позе, держит холодный чан с пряным тестом между бедер. Редким случаем принц просыпается и бредет искать ее по всему комфортабельному замку. И вот он отворяет дверь на кухню и пытается разглядеть зеленый малахит ее глаз сквозь легкий дым печи. Пахнет подгоревшей корочкой и печеными яблоками.

«Идем спать. Ты не выспишься».

Она мотает головой.

«Ладно, я понял. Только не говори потом, что постоянно болеешь. Ты никогда меня не слушаешь».

Она закипает, встает в позу кошки – она хочет защитить себя. Но вспоминает, что каждый раз это заканчивается только битыми котлами. Он упрям, она уперта. Вместо того чтобы разбить все стекла и смять котлы во дворце своим криком, ведьма поднимает глаза и говорит принцу:

«Я хочу мятного чая».

Он смягчается и готовит для нее чай. Они молчат. Их тишину может нарушить только гулянка в Королевстве, ее вздохи-стоны или болтовня в приступе Радостной лихорадки.

Они выбирают иное.

Утром принц помогает ей загрузить с собой все самое необходимое. Они приняли Пакт о временном расторжении мира. Поднимается дикий ветер. Это может означать только одно – ведьма возвращается Домой.

Тот, кто понимал, глядя по сторонам, выглянул в окно. Ветер сходил с ума, деревья скрипели о помиловании.

«Она здесь. Дома. И она не в духе».

Он идет по вытоптанной им же тропе и выстраивает план, как усмирить ветер и песчаную бурю. Откуда вообще взялся песок в лесу?!

Она распахнула перед ним дверь.

«Я знаю как успокоить бурю», – выдохнул он и, расхрабрившись, ступил еще на шаг вперед, раскинув руки. К нему подлетел маленький рыжий ураган. Ветер начал стихать, а буря собрала весь свой песчаный беспорядок, подобрала юбки и гордо удалилась. Рыжие кудри снова пахли полуденным сырым лесом. Теперь их можно пустить к себе. Ведь одержимость – сила невыясненной природы. Кто знает, сколько Он выдержит? Ее энтузиазм, желание, увлеченность, какой бы ужасающей она ни была, – имеют разрушительные последствия.