Три недели другой жизни 2 (СИ)

Глава 1

— Наконец-то мы дома, — устало вздохнула Аня, входя в квартиру Матвея, где они почти жили вот уже два года.

Следом вошел и сам Матвей, втягивая чемодан в квартиру.

— Дом, милый дом, — улыбнулся он, закрывая дверь. — Мама должна была все прибрать к нашему приезду.

— Зачем ты нагружаешь ее? — недовольно поджала губы Аня, скинула туфли и босиком прошла дальше, внимательно осматривая комнаты, в которых не была почти полтора года.

— Она сама вызвалась и отказов не принимала, ты же знаешь ее характер! — принялся оправдываться мужчина.

Он завез чемодан в гостиную и наклонился к присевшей в кресло уставшей жене.

— Сделать тебе чашечку чая? — заботливо спросил он.

— Да, пожалуйста, — благодарно посмотрела она на него.

— Заодно и наведу ревизию на кухне, — подмигнул Матвей и легко направился на родную кухню.

Подключил поттер, кофеварку и микроволновку, проверил холодильник, который, к его огромной радости, мама уже загрузила продуктами. Весело что-то насвистывая, Матвей скинул свитер, вымыл руки и принялся накрывать на стол. Тонко нарезал ветчину и хлеб, сделал любимые Анины бутерброды — с зеленью, ветчиной и ломтиком помидорки. Порезал немного сыра и вновь открыл дверцу холодильника, рассматривая его содержимое.

— О, мама постаралась! — раздался позади него голос жены.

Аня вошла и присела к столу, немного отщипнув от кусочка батона, лежавшего на столе.

— А руки? — строго спросил Матвей.

— Я вымыла! — возмутилась она и даже протянула ему ладошки как маленькая девочка.

Матвей невольно улыбнулся. Она совсем немного изменилась за прошедшее с их свадьбы время. Остригла короче волосы и теперь постоянно укладывала их в незамысловатые прически, сменила технику макияжа и стиль в одежде, совсем немного поправилась за последние полгода, правда, ее это нисколько не портило, наоборот, сделало изгибы ее тела более аппетитными. Он так по ней соскучился. Все эти полтора года он разрывался между ней и домом. А она облетела почти половину Европы, перемещаясь из клиники в клинику. Каждый раз совершая перелет, надеялась, что им помогут. Но увы… Полтора года оказались потраченными впустую. Как и сотни тысяч. Но они попытались, это были их полшанса, и они его использовали!

Заварив ее любимый чай, он с нежностью посмотрел на Аню.

— Ты как? — заглянул ей в глаза.

— В порядке. Устала немного, — пожала она плечами, отводя глаза. Сделала вид, что не понимает вопроса.

— Понятно, — не стал допытывать Матвей.

— Чем займешься?

— Сегодня — ничегонеделанием, — улыбнулся он. — А завтра надо нагрянуть на фирму. А у тебя какие планы?

— Не знаю, — равнодушно пожала она плечами. — Просто устала… Но тоже надо проверить, как дела на работе. Вадик недавно писал, что зашивается, заказов очень много стало. Поэтому, видимо, утром тоже поеду туда.

— Ничего, за сегодня отдохнем, наберемся сил, пораньше ляжем спать, а завтра — работа.

— И родители! — хмыкнула Аня. — Слушай, есть идея, — улыбнулась она.

— Какая? — не мог не ответить улыбкой он.

— А чего нам мотаться из одного конца города в другой? Давай позовем завтра мам и Тему с семьей к нам? Устроим семейный ужин. Я постараюсь пораньше освободиться и приготовлю все.

— Отличная идея, — потер он подбородок. — А ты справишься?.. Хотя, нет, — помотал он головой. — Я помогу тебе. А если не хочешь возиться, можем просто заказать из ресторана.

— Нет, — возразила она. — Так уже хочется приготовить что-то самой! Я ни разу за последние полгода даже яичницу себе не поджарила!

Да, все так и было: если первый год она еще периодически, проходя лечение, когда не лежала в клиниках, просто арендовала жилье, то последние полгода она и вовсе провела, перелетая из страны в страну, из одного медицинского центра в другой.

— Хорошо, как ты хочешь, Солнце, — кивнул муж. — Тогда я часиков в пять освобожусь и сразу домой, идет? А еще лучше, давай на Садовой у торгового центра встретимся, я тебе с продуктами помогу.

— Хорошо, — согласилась Аня. — Что будем готовить? Я вот думаю сделать утку по-пекински, что думаешь? — посмотрела она на него, допивая чай.

— Ммм, — мечтательно закрыл он глаза. — Как я соскучился по твоей утке, — он не смог сдержать довольную улыбку. — Может куриный рулет с грибами? Помнишь, в прошлый раз у меня неплохо вышло, — напомнил Матвей ее прошлый день рождения, когда она учила его готовить этот рулет, пошагово объясняя, как и что нужно раскладывать.

— Да, рулет был просто сказочным! — похвалила она. — Почему бы и нет?.. Я еще подумаю, но эти два блюда точно в списке.

— Замечательно, — радостно кивнул Матвей, забирая у нее кружку и ставя в раковину. — А сейчас, моя любимая, драгоценная, обожаемая мною жена, нам срочно надо принять душ, — сказал он томным голосом и потянул ее за руки вверх, заставляя подняться из-за стола.

— Но ты же устал, — смеясь и задыхаясь от предвкушения, подначила его Аня, обнимая двумя руками мужа за шею, когда он легко поднял ее на руки.

— А потом мы отдохнем, — пообещал он, шагая с ней по квартире и подходя к двери в ванную комнату. — С приездом, Солнце! — и муж подарил ей жаркий поцелуй.

***

Пасмурное зимнее утро. Такое же как ее настроение!

Аня недовольно посмотрела в окно. Когда она последний раз была дома, расцветали сады. Она уезжала отсюда в такой горячей надежде, а вернулась с горьким послевкусием разочарования…

— Ты готова? — спросил Матвей, подойдя к ней со спины и нежно приобнимая.

— Да.

— Может, подбросить тебя? — предложил муж.

— Нет. Я поеду на своей. Тем более, может, кому-то удастся освободиться раньше, к чему сидеть и ждать?

Матвей задумчиво рассматривал ее макушку. Он понимал, откуда это упадническое настроение. Понимал, но ничего не мог поделать.

"Может, хоть семья немного отвлечет ее?" — с легким вздохом подумал мужчина.

— Артем отгонял твою машину в сервис, — улыбнулся он, вспомнив, что еще вчера хотел рассказать об этом жене.

— Зачем? — полуобернулась она в кольце его рук.

— Так надо было "переобуть" ласточку, она же на летней резине была. Ты бы видела, как он охал, когда садился твою Лимонику. Грозился затонировать ее вхлам, чтобы никто даже не смог разглядеть, что в этой машине раскатывает его сестра!

Аня улыбнулась. Хендай ярко-лимонного цвета она купила за пару месяцев до отъезда, застала на ней последние заморозки и немного весенней оттепели, поэтому и сменила резину. За яркий цвет девушка в шутку назвала машину Лимоникой, а прозвище прицепилось к ней, и теперь все так и называли Анину машину, будто она отдельное существо.

— Напомни мне поблагодарить его, — попросила она мужа. — И поиздеваться! — весело хмыкнула она и первой вышла в коридор.

***

— Что это, Костян? — бросил Матвей раскрытую папку с последней сводкой своему другу через весь стол.

Вот уже третий час он сидит и проверяет документацию фирмы, приходя во все больший ужас: дела фирмы идут если не ужасно, то очень-очень плохо!

— За последние полгода ты потерял трех поставщиков и не выполнил условия контракта, из-за чего пришлось выплачивать неустойку!

Костя исподлобья посмотрел на друга.

— Матвей, серьезно, это были самые отвратительные полгода для фирмы!

— Да уж вижу!

— Грузовики просто колом вставали на дорогах, не довозя нам грузы, каждый перевод денег растягивался едва ли не на недели, хотя до этого все было нормально! Две бригады подрядчиков просто снялись с объектов без объяснения причин… Я пытался все контролировать, клянусь! Но как только я начинал следить за доставками, начинались проблемы с деньгами, как только налаживал финансовые потоки, обнаруживались какие-то помехи на объектах… Каждый раз бил по новому месту!

— Выяснил, нет ли за этим кого? — хмуро спросил друг.

— Да вроде как и нет никого… Все чисто! Хотя нутром чую, что что-то происходит!

— Мне надо во всем разобраться! — выдохнул Матвей.

— Могу задержаться сегодня. Давай достанем отчетность за весь год, я мониторил каждую сделку, все могу рассказать тебе… — начал Костя, но Матвей остановил его взмахом руки.

— Прости, друг, не могу! Сегодня семейный ужин по поводу нашего возвращения. Я обещал Ане помочь с приготовлением.

— Все понял, — улыбнулся тот. — Тогда о делах завтра, — легко согласился исполнительный директор фирмы Матвея. — Какие новости? — спросил он, имея в виду результат лечения.

— Никаких, все впустую. Она полтора года мучила себя этими исследованиями, анализами, приемом гормонов и прохождением всевозможной терапии. Но безрезультатно. В Германии нам четко сказали, что шансов просто нет. Предложили найти здесь суррогатную мать, если мы уж так сильно хотим своего ребенка…

— А что думает Аня?

— Вот как раз, что думает, мне почти неизвестно, она по большей части отмалчивается… Но кое-что я все-таки понял, — и он не удержался от тяжелого вздоха.

— И что же?

— Что это стало для нее самым тяжелым поражением! А желание забеременеть превратилось в идею фикс!

— Ндааа… — протянул Костя. — А что с суррогатной матерью?

— Да мы пока всерьез эту идею и не обсуждали, — пожал Матвей плечами. — Я даже поднимать ее боюсь. Не знаю, как себя вести… Она замкнулась в себе и не хочет оттуда выходить!

— Дай ей время, — посоветовал друг. — Она у тебя сильная! Однажды у тебя уже все получилось. Получится и в этот раз, — он посмотрел на наручные часы. — А теперь дуй домой! Время как раз подходит. Я задержусь, подготовлю всю документацию за прошедший год, чтобы мы с утра завтра сразу занялись ею. Идет?

— Идет, — кивнул Матвей.

Чувствуя, как он устал, мужчина медленно поднялся из-за своего стола. Утром в офисе начался целый прием, когда работники увидели его на рабочем месте. Через часа два, когда дверь открылась, наверное, раз в тридцатый, Матвей не выдержал и собрал всех, понимая, что народ попросту не даст ему спокойно работать, пока не задаст все свои вопросы. Еще два часа проходило собрание. Потом состоялся короткий перерыв на обед. И вот прошло почти три часа, как он разгребал бумаги.

Оставив на столе все папки, как они лежали, Матвей пожал руку Косте, попросил не опаздывать завтра и поспешил на подземную парковку, мимолетно вздрогнув от нахлынувших воспоминаний, когда за ним в предвечерней тишине очень громко хлопнула железная дверь…

Глава 2

Счастливые от встречи с родными Аня и Матвей проводили мам и Артема с семьей уж глубоко за полночь.

— Как ты? Устала? — заботливо обнял ее со спины Матвей, пока она быстренько скидывала в урну остатки ужина с тарелок, чтобы загрузить посуду в посудомойку.

— Немного, — улыбнулась Аня и откинула прядку, упавшую на лоб.

— Я тогда пойду принесу оставшуюся посуду и приведу в порядок комнату, а то детишки разнесли ее в пух и прах! — тихо рассмеялся муж и вышел из кухни.

Методично очищая тарелки, Аня с улыбкой перебирала в мыслях события сегодняшнего вечера. Она так долго не видела семью! Матвей-то не был примерно с месяц дома, а она уехала почти полтора года назад! С тех пор только интернет соединял их всех вместе — благодаря чатам и видеосвязи. Таким же образом она, кстати, была в курсе рабочих процессов.

Утром, приехав в свой офис, она в который раз с благодарностью убедилась в том, что сделала правильный выбор, приняв когда-то Вадика на работу и оставив его в последствие на должности исполнительного директора.

— Анютка, дорогая! — бросился друг к ней с распростертыми объятиями, вытряхнул ее из легкого полушубка и прижал к себе. — Как же я скучал! — он с искренней радостью еще раз крепко ее обнял и усадил в глубокое удобное кресло, которое появилось в ее кабинете во время ее отсутствия. — Класснючее, правда?! — восторженно отозвался он о новой мебели. — Я его специально для тебя взял. Когда увидел, то так и представил тебя в нем!

— Спасибо, Вадик! — мягко улыбнулась она.

— Сделать тебе чего для начала? Кофе или чай? — спросил он. потирая руки.

— Давай-ка кофе, а потом посмотрим, что у нас тут вообще творится!

Вадик сам сбегал на небольшую кухоньку, приготовил два высоких стакана с кофе, несколько бутербродов и прихватил коробку конфет и шоколадку.

Пару минут они просто наслаждались бодростью и приятным запахом кофе смешанного со сладостями.

— Ты немного изменилась, — улыбнулся Вадик, окинув взглядом ее фигуру.

— Да, из-за гормонов поправилась, — кивнула Аня, поджав губы.

— А я думал… — расстроенно протянул Вадик, и все его мысли сразу отразились на лице.

— Нет, — покачала головой и вздохнула его друг и босс. — Я не беременна. Все было впустую. Более того, мне открытым текстом сказали, что я не смогу ни забеременеть самостоятельно, ни выносить…

— Но хоть что-то обнадеживающее есть? — нахмурился Вадик.

— Только если за меня это сделает кто-то другой.

Друг уставился на нее, не понимая, что она имеет в виду.

— Я про суррогатную маму, — пояснила Аня.

— Боже, но это же безумно дорого! — воскликнул Вадик. — И рискованно!

— Я понимаю. Это для меня пока так, из области фантастики, — грустно улыбнулась она. — Даже всерьез еще не задумывалась об этом!

— Хотя… — оторвался от своих раздумий друг. — Я думаю, могу тебе помочь… — постучал он пальцем по подбородку.

— Это каким же образом? Станешь по дружбе суррогатной мамой? — хмыкнула Аня, но тут же осеклась, испугавшись, что обидела своего друга с нетрадиционной ориентацией.

— Еще чего! Фигуру еще портить! — пошутил Вадик, показывая, что ни капли не обиделся. — Давай так, я пока тебе направление обозначу, а более конкретно обещаю узнать все в ближайшие дни, идет?

— Идет, — задумчиво посмотрела на него Аня. — А основное направление в чем?

— Моя тетка заведует местным центром планирования. Не так давно, где-то с год, поэтому я и не рассказывал о ней раньше. Я попробую на днях с ней связаться, опишу ситуацию. Может, она сможет как-то помочь… Ну или хотя бы какой-то совет даст.

— Спасибо! — искренне улыбнулась Аня и, привстав из кресла, обняла своего друга.

— Но сразу предупреждаю, прям чуда чудного не жди! Но все, что смогу раскопать, я найду.

Аня согласно улыбнулась.

— Так! — хлопнула она себя ладонью по коленке. — Лирическое отступление окончено! Неси документы и списки заказов и актов выполненных работ.

— А я уже все приготовил! — улыбнулся довольно Вадик и показал на заваленный папками стол. — Так же все продублировано в электронном варианте. Как удобно, так и давай смотреть, — и он первым поднялся и подошел к столу.

Они просидели за работой почти шесть часов, Аня могла только похвалить друга. Все документы были подшиты в хронологическом порядке, все отчеты были правильно оформлены и тщательно зарецензированы, проекты разработок сайтов четко разделены по подгруппам.

— Ну вот как у тебя хватает терпения разложить бумажечку к бумажечке? — весело хмыкнула Аня.

— Я педантичный! — почти с гордостью произнес Вадик. — Забыла? — он открыто рассмеялся.

Аня, не удержавшись, громко хохотнула и прикрылась папкой. Через секунду в кабинете раздался их общий смех. Вот именно этого не хватало ей последние месяцы: чувствовать дружеское участие, но не отношение как к тяжелобольной! Вся семья общалась с ней едва ли не полушепотом, будто в комнате с покойником! Аню это безумно раздражало!

Вадик же общался с ней ровно на той ноте, на которой они дружили, еще работая в одной фирме, когда отношения с Матвеем только-только развивались ("Три недели другой жизни"), и это не могло не вызвать вздоха облегчения у нее.

Заработавшись, они забыли про обед, периодически попивая кофе и поглощая бутерброды. В половине пятого Аня встрепенулась и посмотрела спешно на часы.

— Вот это да! День пролетел незаметно! — поразилась она. — Мне уже пора, Вадик. Сегодня семейный ужин. А надо еще продукты купить для него.

— Давай, — потянулся друг в кресле, распрямляя свое немного худощавое длинное тело. — Хочешь, пошли завтра вместе в спортзал? — предложил он.

— Неплохая идея. Не мешало бы сбросить лишние кило. Спасибо, что так деликатно намекнул, — подколола она его.

С пару секунд он смотрел на нее непонимающим взглядом. А потом до него дошел смысл сказанных ею слов.

— Чего-чего?! — возмущенно вскрикнул он. — Ты считаешь, я могу тебе еще намекать на подобное?! И в мыслях не было! Анют, да мне, наоборот, нравится, как ты выглядишь! И не собирай ерунды! "Лишних кило" у тебя попросту нет! И вообще, чтобы в спортзале я тебя завтра не видел! Раз ты считаешь, что я как-то по-свински намекнул, — все никак не успокаивался и бурчал друг.

— Прости, — умильно улыбнулась Аня и сложила молитвенно ладошки перед собой. — Я хотела пошутить с тобой, а ты так бурно отреагировал, будто это тебя я толстым назвала. Мир? — спросила она, услышав его громкое фырканье, а когда он кивнул с надутым видом, не удержалась, подошла и крепко обняв, чмокнула его в щеку. — Прости, дружище! Больше так не буду! — пообещала она. — Ну? Можно, я позанимаюсь завтра с тобой в спортзале?

А сейчас, по прошествии нескольких часов, проведенных вместе с ней, и остальные сняли с нее мнимый вакуум и к концу ужина уже шутили и общались как прежде.

— Я все — из гостиной донесся голос Матвея.

— Я тоже, — ответила громко Аня, нажимая кнопку запуска на посудомойке и вытирая мокрые руки.

Муж подошел и обнял со спины.

— Люблю тебя! — шепнул он в самое ушко.

— И я тебя люблю! — эхом откликнулась Аня.

Глава 3

За месяц, проведенный дома, Аня вникла в суть работы и схем заказов в своей фирме. В течение этих полутора лет из-за острой необходимости штат был увеличен почти вдвое, и сейчас остро стоял вопрос об аренде.

Вадик нашел несколько неплохих предложений, но либо цена была непомерно высока, либо район не устраивал.

За последнюю неделю они с Аней уже трижды ездили по новым адресам, но, увы, все не то…

Вечером задумчивая жена Матвея, почти не притронувшаяся к еде, хмуро просматривала один сайт с недвижимостью за другим.

— В чем дело, Солнце? — ласково дотронулся большим пальцем правой руки до ее щеки муж.

Вздохнув, Аня отвернулась от монитора.

— Нам срочно надо офис, бОльший по размеру, чем этот. Сотрудники чуть ли не друг на друге сидят. Сегодня поймала двух, сидящих в коридоре в креслах с ноутами на коленках — им места не хватило за столами! Как-то не думала я, что такое может случиться. Рассчитывала, что работать будет человек десять, и мы с Вадиком.

— А сколько у вас уже людей в штате? — поинтересовался Матвей.

— Почти тридцать!

— Ого! — вырвалось у него. — Ничего себе! Тебя еще проверками не замучили?

— Вот и боюсь, — призналась Аня. — Конечно, ребята очень часто "в полях", в самом офисе все разом появляются крайне редко. Но вот сегодняшний день для меня стал прямо показательным!

— Я узнаю у нас, может, кто этажом ниже сдает помещение.

— Узнай, пожалуйста, чем быстрее мы закроем этот вопрос, тем быстрее я успокоюсь! — вновь наклонилась она к компьютеру.

— А нервы тебе еще пригодятся, — вздохнул Матвей, окинув ее взглядом, полным щемящей нежности и сочувствия.

Но когда Аня подняла голову, муж уже спокойно улыбался.

— А что мне будет за то, что я помогаю тебе? — игриво поцеловал он ее плечо, выглядывающее в косой вырез домашней футболки.

— Ты о чем это? — сделала вид, будто не замечает его настроя, жена.

— Я хочу награду! — посмотрел он ей в глаза и неожиданно чмокнул в нос.

Аня громко рассмеялась.

— И какую же награду ты хочешь? — она уже сама потянулась к нему с поцелуем.

— Ммм… Надо все хорошенько обдумать, — прищурился Матвей. — Нельзя продешевить!

Аня обезьянкой перебралась к мужу на колени, ногами обвила талию и прильнула к его губам. Поцелуй вышел жарким и требовательным. Его руки тут же взметнулись под ее футболкой вдоль спины, по ребрам, добрались до крючков бюстгальтера и в одном ловком движении расстегнули их. Проведя нежно по легким отметинам тесного кружева, мужские ладони накрыли потяжелевшие и налитые бархатистые полушария грудей.

— Мне кажется, или они стали немного больше? — немого недоуменно посмотрел Матвей на свои руки, обнимающие ее грудь.

— Есть такое, — вздохнула Аня. — Я вся стала "немного больше"! Завтра договорились с Вадиком идти утром в спортзал.

— Я не хочу, чтобы ты худела! — нахмурился он. — Мне все нравится, даже очень! — поиграл он бровями, а затем резко поднял край ее футболки и припал жаркими губами к груди, не давай ей возможности ответить.

Аня тут же задохнулась от захлестнувшего ее возбуждения. Прошло два с лишним года, а она все так же реагировала на прикосновения мужа, как и прежде, каждая клеточка ее тела трепетала под его руками и губами, и ей казалось, что она не насытится им никогда.

Утонув в своих чувствах, Аня вплела свои пальцы в волосы Матвея и откинулась, прогибаясь под натиском его губ, блуждающих по ее груди. Дыхание стало громким и рваным, бедра нетерпеливо заерзали по его крепким ногам, распаляя обоих еще больше.

— Я тут вспомнил, — хрипло прошептал он, на несколько мгновений оторвавшись от сладких острых вершинок. — На этом столе мы никогда ничем нескромным не занимались!

И не успела Аня ничего ответить, как он подхватил ее под ягодицы и вместе с ней на руках встал и усадил ее на стол, широко разведя ее колени в стороны, а затем удобно устраиваясь между ними.

Под домашней футболкой, большей на несколько размеров, на Ане оказались только кружевные стринги.

Возбужденно рыкнув, Матвей притянул ее на самый край стола, почти повесив ее колени себе на локти, стянул с себя домашние брюки, слегка сдвинул в сторону кружевную полоску и одним глубоким мощным рывком вошел в нее, вырвав из самой глубины души первый громкий стон.

Быстро найдя ритм, устраивающий обоих, он поцеловал Аню голодным поцелуем, смяв горячие губы.

Откинувшись на локти, неловко уперевшись лопаткой в раскрытый ноут, Аня плечом отодвинула мешавшуюся технику, а затем шире развела ноги, почти выпрямив их, впуская его еще глубже и сходя с ума от открывшегося зрелища. Задыхаясь и рвано дыша, поддавшись его ритму, она уже чувствовала, как внутри сжимается тугая пружина, грозя выстрелить ее сознанием высоко-высоко.

Но неожиданно Матвей остановился и мягко выскользнул из нее.

Что-то возмущенно простонав, Аня открыла глаза, уставившись обиженно на него.

— Погоди, — хитро прищурился он. — Не так быстро. Иди ко мне.

Он аккуратно потянул ее за протянутые руки, заставляя сесть. Подхватив ее за талию, он полностью стянул ее со стола, затем развернул и распластал на всей поверхности, надавив легонько на поясницу, чтобы она прогнулась. Сдвинув футболку почти ей на плечи, он ласково провел кончиками пальцев вдоль позвоночника, почувствовав, как ее кожа покрывается мурашками от удовольствия. Пробежавшись пальцами по резинке белья, он обвел контур треугольничка ткани и указательным пальцем провел прямо по тонкой лямочке, убегающей вниз.

Аня нетерпеливо дернулась и еще ниже прогнулась, уперевшись ладошками в столешницу. Тягучими медленными движениями Матвей направил свои руки вверх по ее животу, почти прижатому к гладкой поверхности стола и подрагивающему от его прикосновений, и мягко сжал нежную упругую грудь. Аня громко простонала, подняв голову и закрыв от напряжения глаза.

Очень медленно входя в нее, он сам едва сдерживался из последних сил, чтобы не сорваться. Войдя во всю длину, Матвей стал раскачиваться в осторожном ритме, задерживая кульминацию, оттягивая ее настолько, насколько это было возможным. Приподнявшись на носочки и широко разведя бедра, Аня старалась еще глубже насадиться на него, еще теснее прижаться, хотя колени уже начинали мелко подрагивать от напряжения и подступающей слабости. Почувствовав, что ей не хватает буквально пары движений, она сильно прогнулась, прижавшись верхом живота к столу и скользнув попкой вверх, затем слегка присела, проведя ягодицами по его паху вниз, а потом эротично выгнулась, привстав на вытянутых руках, возвращаясь в более раскрытое положение.

— Вот что ты делаешь, ведьмочка? — простонал Матвей, рванул ее за талию на себя и парой быстрых движений довел до извержения пробудившиеся вулканы страсти внутри каждого…

— Только не переусердствуй! — напутствовал Вадик, стоя сбоку от ее эллипса и настраивая на нем режим. — Иначе завтра ни ходить ни двигать руками не сможешь.

Включив минимальную скорость для разогрева мышц, он клацнул по сенсорной кнопке "Старт", а сам встал на соседний тренажер.

— Матвей вчера сказал, что узнает, не сдает ли кто помещение этажами ниже его офиса.

— Да? Было бы неплохо. Очень хорошее расположение, удобный подъезд, самый центр! — друг быстро оценил Анину новость.

— Да, мне тоже нравится это место. Надеюсь, хоть что-то будет. В крайнем случае, мы могли бы открыть второй офис и из одной команды сделать две. Ты будешь контролировать один, а я — другой.

— Тоже интересно, — кивнул друг, добавляя скорость.

— Мне тоже? — кивнула она на его дисплей, спрашивая, менять ли ей вслед за ним нагрузку.

— Нет, сегодня так, — серьезно покачал он головой.

Переходя от одного тренажера к другому, они почти полтора часа разогревали мышцы и неспешно болтали обо всем на свете.

— Ты что — нибудь узнал у своей родственницы? — спросила Аня, когда подвозила его до работы. — Прости, что тороплюсь, но…

— Да я все понимаю, — отмахнулся он от ее объяснений. — Я ей звонил. Она велела прийти тебе к ней. Сейчас, — он, достав свой телефон, несколько раз нажал на сенсор, и Анин аппарат, закрепленный на панели, откликнулся. — Я тебе ее номер сбросил. Позвонишь, скажешь, что от меня, а там уже сами договоритесь, чего и как.

— Спасибо, Вадик, — искренне поблагодарила она.

— Я рассказал, что ты в Европе лечилась, но результата не было, — уже тише проговорил он.

— И что?

— Она велела мне заткнуться и не давать тебе ложных надежд, — вздохнув, признался друг. — Но при этом не отказала, велела, чтобы ты к ней пришла. А это уже что-то да значит, — он ободряюще сжал ее плечо сквозь куртку.

А Аня едва сдержала стон отчаяния: с каждым разом она все меньше верила, что означает хоть что-либо!..

Глава 4

Почти неделю Аня не могла решиться позвонить тетке Вадика. С одной стороны, ей так сильно хотелось поверить в чудо; а с другой, она прекрасно понимала, что количество шансов на это стремится к нулю!

Наконец, в следующий вторник, сославшись на накопившиеся домашние дела, она осталась дома. Проводив Матвея на работу, его жена пошла на кухню, заварила себе любимый чай, сделала несколько бутербродов, вымыла кружку, оставленную Матвеем в раковине, и оглянулась, скользнув взглядом по кухне: что бы еще сделать…

— Так, хватит! — громко произнесла она. — Я просто тяну время. Но когда-то же все равно придется!

Она решительно взяла в руки телефон и нашла сообщение от Вадика, в котором он прислал ей номер тетки.

— Виолетта Глебовна, — прочитала она наименование контакта.

Набрала номер, услышала ровно один гудок, а следом — энергичный и звонкий голос:

— Я слушаю.

Растерявшись на секунду, Аня собралась быстро отключиться, но подавила в себе этот приступ трусости.

— А… Добрый день, Виолетта Глебовна, — она глубоко вздохнула — Меня зовут Аня, Вадим дал ваш номер.

— Да, припоминаю, — ровно ответила женщина. — Вы могли бы прийти ко мне прямо сегодня? По странному совпадению, прямо перед вами позвонила девушка, записанная на одиннадцать и отменила прием. Поэтому есть окно. Вам удобно?

— Да, — немного испуганно ответила Аня, не ожидавшая, что все будет так быстро. — Подскажите адрес.

Записав улицу и номер дома, Аня попрощалась с женщиной и, нажав дрожащим пальцами кнопку отбоя, громко выдохнула и посмотрела на часы. Девять. Она успевает.

Прихватив из шкафа полотенца и халат, она быстро пошла в душ.

***

В кабинете родственницы Вадима Аня была подвергнута тщательнейшему досмотру, все документы так же были проверены, все анализы прочитаны и снимки пересмотрены.

— Я не люблю торопиться в выводах, пока не буду уверенна на сто процентов, как и не люблю давать ложную надежду, — наконец проговорила Виолетта Глебовна, записывая что-то в карту Ани быстрым кардиограммообразным почерком. — Анечка, ваш случай, увы, не единичный! Только за последние полтора у меня побывала добрая сотня женщин с подобными проблемами. Сразу говорю, забеременеть самостоятельно у вас один шанс из сотни, и я бы не делала ставку на него. Это скорее, будет чудо, нежели закономерность. Мне Вадик рассказывал о том, что вам намекают на суррогатное материнство. Тут нужно учесть все нюансы. Юридически данная… ммм… ситуация очень зыбкая. Да, у нас стараются придумать идеальный закон, чтобы защитить и сурмамочек, и мамочек биологических, но проблема заключается в том, что все индивидуально: каждый случай, каждое обстоятельство, при котором женщина, по сути, становится инкубатором для чужого ребенка, каждый путь осознания мамочек, по которому они идут и приходят к подобному выводу о необходимости использовать чужое тело, — абсолютно все требует детального рассмотрения, и все должно быть учтено. К сожалению, подобное продумать досконально просто нереально, поэтому вы должны четко представлять, на что подписываетесь, соглашаясь с возможным участием суррогатной мамы.

— Да, если честно, всерьез на эту тему я пока и не раздумывала. Да, мне заикнулись, что это было бы для меня неплохим выходом, если мы хотим именно своего ребенка, а не прибегать к усыновлению… Но морально, наверное, я пока до этой ситуации не доросла…

— Это хорошо, что вы понимаете, что думать нужно обстоятельно, — серьезно кивнула женщина. — Судя по тому, какие гормоны и каким курсом вы принимали, я сделала вывод, что от последнего курс вы намеренно отказались?

— Я принимала гормоны по три курса с перерывом в месяц, и результат увидела лишь на весах…

— Но цикл пришел в норму? — задала врач профессиональный вопрос.

— Да, но…

— Я вас понимаю… — вздохнула Виолетта Глебовна и сочувствующе посмотрела на Аню, сняв очки. — Вы устали. Это испытание для сильных духом, и, готова спорить, вы именно из этого теста, — улыбнулась она. — Давайте закончим начатое. Я выпишу вам последний курс гормонов, вы го пропьете, а там уже можно будет рассматривать какие-то варианты. К тому же, если результаты анализов после приема этого курса будут лучше, чем те, что я вижу перед собой сейчас, можно хорошенько подумать про ЭКО! На данный момент ваш организм очень слаб и измотан. Отдохните, наберитесь сил, начните делать то, что вас успокоит и настроит на позитивный лад. Говорю вам как доктор, положительный эмоциональный настрой — очень важная составляющая хорошего результата! — и она поддерживающе похлопала Аню по руке.

Сделав необходимые выписки и отдав ей рецепт на препараты, Виолетта Глебовна распрощалась с Аней, оставив ее в глубокой задумчивости.

Глава 5

Целый месяц Аня соблюдала все предписания врача: сбалансировано питалась, разбавляла малоподвижную работу грамотными нагрузками в спортзале, присоединилась к Матвею в утренних пробежках, заметив примерно через неделю после начала, что ей стало нравиться ощущение свободы и очищение мыслей во время того, как она мерно двигает руками и легкой трусцой пересекает дорожку парка. Матвей был очень рад данным изменениям: на работе с каждым днем добавлялось все больше и больше проблем, которые требовали его участия, поэтому он, как ни старался обходиться без этого, все же задерживался допоздна почти каждый день. Приходя домой, он заставал жену то спящую, сидя в кресле, то уткнувшуюся в книгу и мерно сопящую на диване в гостиной, неизменно будил ее ласковым поцелуем и переносил в спальню, мягко журя за то, что она никак не ложится без него. Поэтому утренние пробежки дарили хотя бы полчаса общения друг с другом.

Пару раз они продолжали спортивные нагрузки и по возвращению с прогулки. Прямо в коридоре. Срывая на ходу друг с друга одежду. Вадик потом подшучивал над ее довольным видом, когда она приходила на работу.

Несмотря на то, что физических нагрузок стало больше: занятия в спортзале три раза в неделю, утренние пробежки — в любую погоду, — восстановившиеся постельные игры с мужем после долгого перерыва, Аня с каждым днем чувствовала в себе все больше и больше сил, как физических так и моральных. Все чаще был слышен ее звонкий смех в офисе и дома, она стала ходить к матери и брату, с удовольствием играя с племянниками. Дом она тоже не оставила без перемен: добралась до старых залежей вещей в шкафах, перебрала и почти все определила в приют, открытый при городе.

Ноябрь подходил к концу, когда на город опустились трескучие морозы. Аня, о чем-то думая, вышла из офиса, где с Вадиком наконец-то пришли к соглашению, что всю координацию сотрудников она берет на себя, а другу и партнеру достались встречи с заказчиками, обсуждение деталей и бумажная волокита с документами. Вадик намеренно разгружал ее, оставив небольшую часть работы, которую будет можно безболезненно для фирмы перепоручить в случае того, если с лечением все получится. Но он этого не озвучил, хитро намекнув на то, что у него это получается гораздо лучше, чем у нее. Немного обиженно поворчав, Аня признала его правоту и с легким сердцем отдала ему бОльшую часть работы.

Девушка медленно шла до машины, наслаждаясь хоть и ледяным, но свежим воздухом, приятно взбодрившим ее после душного офиса. Ее Лимоника уже приветливо урчала, заведенная с пульта за несколько минут до выхода хозяйки. Аня бросила сумку на пассажирское сиденье спереди и обошла машину, собираясь занять водительское место, когда услышала какой-то непонятный писк. Закрыв дверь, которую уже успела распахнуть, она прислушалась. Писк повторился. Слабый, почти безжизненный звук.

Из здания вышел Вадик и удивленно остановился около замеревшей начальницы.

— Анют? Что случилось? — подозрительно смотрел он, как девушка, вытянув шею, двинулась вдоль капота машины.

— Вадик, ты слышишь? — громким шепотом спросила она.

— Эммм… А ты не знаешь, на гормональном фоне могут быть умственные расстройства или галлюцинации? — серьезным голосом спросил он, но когда она резко обернулась, в его глазах плясали чертики.

— Я серьезно! — обиженно воскликнула Аня. — Я слышала какой-то писк, прямо перед тем как ты вышел!

— Анют, день был долгим, — хмыкнул он, — а ты…

Но тут звук, так обеспокоивший Аню, повторился.

— Слышишь? — радостно прошептала она.

— Теперь да, — задумчиво протянул Вадик и медленно пошел вдоль машины, внимательно оглядываясь.

Писк, уже едва различимый, раздавался где-то совсем рядом.

Еще один звук — и Вадик ловко присел у левого крыла, подсвечивая себе телефоном.

— Вот это да! Ты как здесь оказался? — пораженно воскликнул он.

— Кто там? — шокированно спросила Аня, пытаясь рассмотреть из-за плеча друга, с кем он общается.

— Ты только посмотри, кто это! — и из-под крыла машины на едва различимый свет от уличных фонарей появился… щенок.

Маленький грязный пищащий комочек, едва только открывший глазки. Худой доходяга, он уже едва дышал от голода и холода.

Аня пораженно уставилась на животное.

— Ну вот кто может на мороз выбросить малыша? — чуть не плача, спросила она.

Быстро расстегнув верхние пуговицы шубки, она ловко сняла с себя намотанный на шею как шарф теплый палантин и, взяв у друга щенка, укутала его в шерстяную ткань.

— И что ты с ним будешь делать? — с сомнением посмотрел на нее Вадик.

— Для начала хорошенько накормлю, а там посмотрим, — пожала неопределенно плечами Аня, не сводя глаз с крохи.

— Тебе Матвей ничего не скажет, если ты заявишься домой с грязным щенком? — хмыкнул друг.

— Не думаю, — покачала она головой. — Ладно, дружище, я поеду, пока он еще не замерз окончательно или не умер от голода.

— Давай, мать Тереза, — улыбнулся друг и подошел к ее машине, чтобы открыть ей дверь. — Пока, — помахал он рукой, глядя, как она размещает животное, укутанное в ее шарф, на пассажирском сидении.

Аня ловко вырулила со стоянки и поехала в сторону дома. Остановившись около гипермаркета, она с сомнением посмотрела на притихшего малыша.

— Ты держись, дружок, я постараюсь быстрее, — обратилась она к нему и почти бегом припустила к большому зданию.

С трудом найдя отдел с зоотоварами, на который никогда не обращала внимания, она кратко обрисовала консультанту ситуацию и под его чутким руководством накупила всего необходимого для того, чтобы привести сейчас щенка в порядок.

***

— Любимая, я дома, — Матвей вошел в квартиру, устало снимая с себя теплое пальто.

Квартира встретила его тишиной.

Недоуменно нахмурившись, мужчина, обув тапочки, прошел в гостиную, где обычно ждала его Аня, когда он задерживался. Но хотя свет и горел, большая комната оказалась пуста. Кухня тоже встретила его гордым одиночеством, как и спальня. В напряжении мужчина обошел все комнаты, так нигде и не найдя супругу.

Наконец, уже не на шутку обеспокоенный, Матвей толкнул дверь в ванную. От картины, представшей перед ним, насупленные брови резко взлетели едва ли не под самые волосы: Аня, засучив рукава просторной домашней рубашки, мокрая с ног до головы, сидела посреди ванной, между широко расставленных ног у нее стоял большой таз, полный пены, белые облачка которой уже притаились по всей ванной, разметанные непонятно кем, барахтающимся в этом самом тазу и, видимо, отчаянно пытающимся избежать банных процедур.

— Так, успокойся, прошу! Надо же тебя отмыть! Ну что ты такая непоседа? Потерпи чуть-чуть! — увещевала этого "кого-то" Аня, пытаясь сдуть со лба намокшую прядь волос, на которой висел кусочек пены.

— И кто у нас там такой непослушный? — заинтересованно хмыкнул Матвей, подошел ближе к жене и присел на корточки, стараясь рассмотреть зверька в тазу.

— Это… — начала было Аня, но тут же широко распахнула в испуге глаза. — Ты закрыл дверь, когда вошел в ванную?

— Нет, — не понимая, при чем здесь дверь, пожал плечами он.

Будто только и ожидавший этого ответа, щенок, наконец-то вырвавшись из Аниных скользких мыльных рук, перепрыгнул через ее ногу, врезался со всего маха в ноги Матвея, окатив его фонтанов мыльной воды и испачкав светло-серые брюки, а затем бросился наутек из ванной.

— Держи его! — крикнула Аня, попытавшись встать.

Поскользнувшись на мокром полу, она стала падать. Матвей подхватил жену, но потеряв равновесие, проскользил ногой по кафелю, усевшись на пятую точку и едва поймав Аню, которая навалилась на него сверху, окончательно потеряв опору, укладывая его на лопатки прямо в мыльную воду.

Секунду в ванной царила полнейшая тишина. А потом Аня и Матвей в голос расхохотались. Обняв за шею мужа, девушка утирала слезы, выступившие от смеха, Матвей, вторя жене, никак не мог успокоиться, громко хохоча и пытаясь сесть, поддерживая ее.

— Что это? — отсмеявшись, спросил Матвей.

— Точнее, кто это, — поправила его жена. — Этот щенок прятался у меня под машиной, я едва его услышала. Решила вот привести в порядок и накормить, но этот хулиган скорее меня искупал! — весело хмыкнула она.

— Пошли искать этого разбойника, — крякнул, поднимаясь, Матвей.

Пропажу долго искать не пришлось. Оставив мокрые следы на светло-бежевом ковре, он расположился возле фальш-камина в гостиной.

— Ковер придется сдавать в химчистку, — вздохнула Аня и, накинув полотенце на щенка, ловко его закутала и подняла на руки. — Подержи, — протянула она ворчащий сверток Матвею. — Я за ошейником схожу.

— Но… — хотел было возразить муж, что он его замарает, но оглядев себя, понял, что хуже этот проказник точно уже не сделает, вздохнул и принял барахтающееся полотенце в руки.

Аня быстро сходила в прихожую, где оставила пакеты с зоотоварами и вернувшись, надела ошейник на тонкую шейку щенка.

— Ты хочешь его оставить? — спросил Матвей.

— Ты против? — посмотрела на него Аня. — Я постараюсь его пристроить. Но выкинуть обратно на мороз у меня не поднимется рука

— Я не против, — вздохнул муж. — Если только вы, молодая леди, будете соблюдать чистоту и порядок в доме! — строго посмотрел он на щенка.

— Леди? — удивилась Аня.

— Да, это девочка, — кивнул Матвей.

Он протер шерстку собаки, которая на самом деле оказалась светло- коричневого оттенка, насухо и аккуратно опустил ее на пол.

— Как назовешь? — спросил муж, наблюдая за тем, как псинка деловито обходит и обнюхивает все предметы в комнате.

— Пока даже не задумывалась, — пожала плечами Аня. — Пусть походит денек безымянной.

— Пошли есть, дворняга, — позвал Матвей и направился из гостиной, снимая на ходу мокрую и грязную рубаху. — Малыш, принеси мне сухие штаны и футболку, — попросил он. — А я пока ликвидирую потоп в ванной.

Аня облегченно вздохнула.

— Спасибо! — искренне улыбнулась она и, поймав взгляд мужа, послала ему воздушный поцелуй одними губами. — Я тебя люблю!

— И я тебя люблю! — откликнулся он и скрылся за поворотом коридора.

Аня опустила глаза вниз. Щенок, обнюхивая испорченный ковер, вдруг начал присаживаться с чисто животными намерениями.

— Нет-нет-нет! — Аня бегом подбежала к собаке, схватила ее и помчалась в коридор, где сразу по приходу для этих целей расстелила впитывающую пеленку, как и посоветовал ей консультант в магазине.

Проследив, чтобы собака сделала абсолютно все свои дела в пределах пеленки, Аня собрала в кучу голубой квадратик, расстелила новый, а этот выбросила.

Вымыв быстро руки и чмокнув мимоходом мужа в нос, она принесла ему сухую и чистую одежду.

— Котик, — заискивающе проговорила она, отведя глаза.

"Котик" удивленно вытаращил на нее глаза.

— Я так была занята собакой, что не приготовила ужин, — призналась она, как маленькая девочка, спрятав сцепленные руки за спину.

Не выдержав, Матвей рассмеялся.

— Я так переволновался с твоей животинкой, что рад и яичнице и большому стакану с чаем!

— Это я мигом! — враз повеселела Аня и побежала на кухню.

Через полчаса они уже допивали чай, а Аня уставилась в одну точку, напряженно о чем-то думая.

— Солнце, — тихо позвал ее Матвей, веселясь над ее видом.

— Скади! — воскликнула Аня и победоносно посмотрела на мужа.

— Что? — не понял Матвей и удивленно посмотрел на жену.

— Зимняя богиня в Скандинавии! Даже есть легенды, что именно благодаря этой богине Скандинавию так и назвали!

— Замечательно, — все еще ничего не понимая, смотрел на нее Матвей. — Я помню, что по мировой мифологи у тебя была пятерка… Но при чем здесь это?

— Я вспоминала имя этой богини, чтобы назвать так собаку, — широко улыбаясь, ответила Аня. — Мне кажется, это символично, — и она вопросительно посмотрела на мужа.

— А, ну да. Здорово, — встряхнулся Матвей, отойдя от легкого шока. — Конечно! Интересное имя для… собаки. Кличка, — поправился он.

— Я тоже так считаю, — довольно согласилась Аня и под легкий смешок Матвея допила свой чай и пошла определять на ночлег Скади.

Ночью собака, наплевав на личное пространство, выла и скулила возле их кровати до тех пор, пока Аня, выдернутая из объятий Морфея, не взяла ее к себе и не положила под боком. Скади счастливо поворочалась для вида, устраиваясь поудобнее, а потом заснула крепким щенячьим сном.

Глава 6

Год завершился не совсем так, как планировали Аня и Матвей. Ее лечение было на время приостановлено, так как организму был нужен отдых, зато появилось больше время на домашний уют; Матвей пропадал на работе, все больше и больше убеждаясь в том, что ему кто-то упорно ставит палки в колеса, но хотя бы исключил из списка возможных кандидатов Костю; они пока так и не могли продать квартиру, хотя появление Скади ненадолго заслонило собой эту задачу.

Собака и впрямь немного изменила их жизнь, заставив Аню прекратить зацикливаться на мыслях о ребенке, постоянно подкидывая ей забот и развлечений: то перевернет горшок с цветком, то разгрызет тапок, то растреплет книгу, то порвет шторы, то разольет еду по полу… Зато, когда она спала, мило раскинув лапки, или ластилась, отчаянно виляя хвостом, или радостно гавкала, нетерпеливо ожидая, когда ей уже дадут поесть, или когда забавно высовывала язык после погони за падающими на землю снежинками, — все эти моменты дарили море светлых эмоций!

Зима катилась своим чередом, уже к концу января морозы стали редкими и не такими оглушающими, ветер стал намного мягче и теплее, а солнышко все чаще баловало своим присутствием.

Аня с удовольствием вдохнула свежий прохладный воздух, раскрыв настежь окно нового офиса.

Вадик вошел в пока пустое помещение с очередной коробкой и поставил ее на небольшую пирамидку таких же коробок в углу.

— Не простудись! — ворчливо произнес он, подходя к начальнице и перекрывая фрамугу на проветривание.

— Хорошо, мамочка, — хмыкнула весело Аня.

— Теть Вета не звонила?

Аня недоуменно посмотрела на друга.

— Кто?

— Виолетта Глебовна, моя тетка и твой репродуктолог, — пояснил он, закатив глаза.

— А, да… — Аня задумчиво кивнула.

— Как продвигаются дела? — Вадик осторожно присел на край подоконника и внимательно посмотрел на нее.

— Даже не скажу… — вздохнула она в ответ. — С одной стороны, она предлагает не терять даром времени и начать искать сурмаму, а с другой… Остается еще надежда на ЭКО.

— Господи, одно другого не лучше! — вздохнул друг и притянул погрустневшую Аню в свои объятия. — Ну, детка, мы прорвемся! — ободряюще воскликнул он. — Из такого дерьма выворачивались — и это минуем!

— Спасибо, — благодарно улыбнулась ему Аня и отстранилась, чтобы подойти к коробкам. — Много еще?

— Из твоих бумаг почти все, а в основной офис ребята еще таскают.

Матвей договорился с арендой тремя этажами ниже и гораздо скромнее своего офиса. Теперь в распоряжении Ани и Вадика было просторное помещение, разгороженное стеклянной стеной, где располагались офисы партнеров. Да-да, Аня сделала своего друга полноправным партнером, полностью доверившись ему и его целеустремленности.

***

Дни завертелись с немыслимой скоростью: оповещение клиентов о переезде, расширение клиентской базы, перестановка, закупка мебели — и опять перестановка…

При этом Аня решилась начать подготовку к процедуре ЭКО, выполняя все указания доктора, проходя бесчисленное количество консультаций, обследований, скринингов и прочего, пила специальные препараты, необходимые при подобных процедурах..

Иногда она впадала в такое дикое отчаяние, воя от усталости и изнеможения. Матвея не было рядом, дела на фирме были хуже некуда, поэтому он практически поселился в офисе, стараясь дома даже не разговаривать о делах, чтобы не пугать жену.

Порой Ане хотелось бросить, прекратить все, поставить на себе крест и смириться. Но останавливал взгляд Матвея, машинально обращающийся на каждого встречного ребенка. И свое собственное желание стать матерью, почувствовать первые толчки малыша под сердцем, увидеть первый снимок на УЗИ… Каждый раз после приступов меланхолии, она собирала волю в кулак и шла дальше…

***

Февраль, по своему обыкновению, менял погоду как картинки в журнале: метель, оттепель, буран, капель, солнце, дождь и вновь тепло. Весна уже боролась за свои права, но и зима пока не желала сдавать позиции.

Ближе к мужскому празднику Вадик влетел в ее кабинет запыхавшийся и взволнованный.

— Что с твоим телефоном? — прохрипел он и подошел к столику, на котором стоял графин с водой.

Аня недоуменно на него посмотрела, обеспокоенная его видом, и достала свой аппарат из сумочки.

— Разрядился, — нахмурилась она. — В чем дело?

— Да я целый час не мог до тебя дозвониться! Не поверишь, кто позвонил мне сегодня утром! — и тут же перешел к объяснению, зная, что подруга терпеть не может драматические паузы.

Оказалось, что утром Вадику позвонил представитель одного из распространенных интернет-магазинов: они разорвали контракт с предыдущей кампанией, обслуживающей их сайты, и теперь искали новую.

— Нам предложили участие в конкурсе, — продолжил партнер. — Условия они вышлют сегодня на электронку, а нам дано три дня на принятие решения, участвовать или нет. Ты только представь, какие это деньги!

Аня задумчиво покрутила карандаш в руках.

— Неплохо. Только меня смущает, что же такого произошло, что они прекратили сотрудничество. Ты можешь узнать?

— Я пошуршу по своим каналам, — кивнул Вадик. — Думаешь, кидалово?

— Что за выражения?! — рассмеялась она. — Не знаю, но думаю, нам надо подготовиться. Собрать всю подноготную. Дай задание нашим провести анализ их рынка, дизайна и навигации сайтов, а так же финансовые потоки — в общем, все, что можно нарыть!

— Хорошо.

— Я думала, у таких "китов" свой штат программистов и веб-дизайнеров.

— Я тоже так думал, но по каким-то причинам им удобнее работать так. К тому же они выходят на мировой рынок, а это значит, что грядет крупное расширение… Давай я все узнаю, за эти три дня мы подготовимся, а потом уже хорошенько обо всем подумаем.

— Идет, — улыбнулась Аня.

— И еще, Ань, тетя Вета тебя искала, что-то срочно с тобой обсудить, мне она наотрез отказалась говорить!

— Да? Спасибо, я перезвоню ей сейчас.

Вадик кивнул и вышел.

Мысленно Аня содрогнулась. Уже было все готово: на прошлой неделе они с Матвеем, который так же проходил курс необходимых проверок и лечения, были в клинике, и сейчас уже работали эмбриологи, чтобы совершить оплодотворение в клинических условиях. Их встреча должна была состояться послезавтра, когда Ане, наконец-то, должны были подсадить два эмбриона, они заранее обговорили, что в случае, если оплодотворение будет удачным, именно это в этом количестве и пройдет подсадка. Неужели ничего не получилось?

Трясущимися руками Аня набрала на рабочем телефоне номер Виолетты Глебовны.

— Добрый день, — послышался голос женщины.

— Виолетта Глебовна, здравствуйте, это Аня, — она и сама слышала, как сильно дрожал ее голос.

— Слава Богу! Анечка, вы не могли бы прямо сейчас подъехать в клинику?

— Что случилось? — она уже была близка к панике.

— Спокойно, с эмбрионами все хорошо, все получилось! Просто… Появились обстоятельства, про которые вам нужно знать. Но это — не телефонный разговор.

— Еду, — решительно сказала Аня и, моментально собравшись, поехала в клинику.

Глава 7

К своему репродуктологу Аня опоздала на целых два часа! Выезжая с парковки перед работой, она едва не оказалась снесена такой же легковушкой. Девушка, сидящая за рулем, не смогла удержать машину за скользкой трассе и врезалась в заднее крыло Лимоники. Пока приехали работники ГИБДД, пока все оформили, пока подписали протокол, машину Матвей, которому она сразу же набрала, поставил на рабочую стоянку, а ей вызвал такси. Поэтому, покончив со всеми формальностями, Аня стремглав помчалась в Центр планирования.

— Виолетта Глебовна, ради бога, простите! — влетела она в кабинет тетки Вадима. — Попала в аварию, пока сотрудники приехали, пока протокол, пока отогнали машину… В общем, приехала как только смогла!

— Отдышитесь, Анечка, — улыбнулась женщина и показала Ане на уютное кожаное кресло, а сама тем временем налила воды.

Когда пациентка немного успокоилась и пришла в себя, Виолетта Глебовна присела напротив и, немного волнуясь, спросила:

— Анечка, а вы обо всех близких кровных родственниках рассказали мне во время наших консультаций?

Аня с недоумением посмотрела на нее.

Действительно, когда они только начали работу, то врач заставила перечислить Аню всю семью, болезни, которыми они болели, возможные трудности с развитием в детстве, о каких-то прочих важных моментах, касающихся их здоровья…

— Да, — уверенно кивнула она, глядя на репродуктолога.

— Кого вы мне перечислили? Из кровных родственников.

— Маму, брата, бабушку, племянников, тетю, мамину родную сестру…

— А что с родственниками по линии отца? — нахмурилась Виолетта Глебовна.

— Я его и не помню толком. Он не жил с нами, а потом мама сообщила нам с Темой, что он умер… Но его родственники связи с нами не поддерживают, со временем мы вообще исчезли из жизни друг друга.

— А вы с Артемом и по отцу и по маме родные, выходит?

— Да. Какое-то время семья была полной, рос Темка, потом родители разошлись, но неофициально. Отец, насколько мне известно, вернулся где-то через год-полтора… Но потом ушел окончательно. А у мамы осталась еще и я, — хмыкнула Аня. Сейчас уже было не так больно вспоминать то, что в детстве доставляло ей столько горьких чувств… — Почему вы спрашиваете? Я не думаю, что этот случай может как-то повлиять на моего ребенка.

— Анечка, я прошу заранее у вас прощения, если обижу вас какими-то возможными подозрениями… Не могло быть так, что у вашего отца была еще одна семья, параллельно с вашей?

Молодая женщина изумленно вскинула брови и, задумавшись на несколько секунд, все же покачала головой.

— Маловероятно. Мама все же что-то знала о его жизни, у них были общие знакомые… Она не такой человек, который смог бы скрыть от нас то, что есть где-то неподалеку еще родные люди. Я правильно ведь поняла ваш вопрос, вы имели в виду, не было ли у моего отца еще детей? — она прямо посмотрела в глаза врачу.

Со вздохом та кивнула.

— Тогда я вообще ничего не понимаю, — призналась Виолетта Глебовна и покачала головой.

— Я могу узнать, о чем речь? — нахмурилась еще больше Аня, видя, что женщина ощущает себя, мягко говоря, не в своей тарелке.

— Понимаете, Анечка, пару месяцев назад у нас появилась одна сурмамочка. Точнее, кандидатка. Она сменила регион и клинику и поступила к нам уже с перечнем всех необходимых документов и результатами последних анализов. Мы, естественно, провели и свои тесты, так положено. Но при работе с вашим материалом вышла небольшая заминка. Я думала, что результат является ошибкой и повторила исследование. Но ошибка исключена, — она встала и подошла к столу. Взяв папку формата А4, женщина вернулась к Ане и протянула ей бумаги. — Я не имею права так делать до какого-то вашего решения, Анечка. Но ответьте, вам знакома эта девушка?

Аня настороженно взяла протянутые документы и посмотрела на фото, приложенное к личному делу. На ней была изображена молодая женщина, по виду чуть старше самой Ани, русоволосая, голубоглазая, немного худоватая, но ничего знакомого Аня в ней не нашла. Мельком взглянув на имя, указанное в анкете, она пожала плечами и вернула документы.

— Я не знаю эту Марию.

— Вы уверены? — уточнила врач. — И никогда ее не видели?

— Не берусь утверждать со стопроцентной уверенностью, но во всяком случае, я не помню ее.

— Странно, — протянула Виолетта Глебовна и внимательно посмотрела на фото в папке. А потом перевела глаза на Аню. И вновь опустила на фото.

— Может, вы все-таки объясните мне, что происходит? — взволнованно и немного раздраженно поинтересовалась Аня.

Женщина вздохнула, отодвинула папку, сняла очки и потерла устало переносицу. Вернув очки на место, она сложила руки на коленях и прямо посмотрела на Аню.

— Понимаете, Анечка, эта девушка — ваша кровная сестра!

Глава 8

Аня сидела, тупо уставившись в стенку напротив кресла. Скади, долгое время пытавшаяся привлечь ее внимание, с демонстративным вздохом улеглась у ее ног и почти неотрывно следила за хозяйкой.

В голове крутились мысли, одна хуже другой.

У папы была другая семья? От него какая-то женщина родила дочку еще раньше, чем ее, Анина, мама? Или он к этой семье потом и ушел? А может и вообще не знал о существовании еще одного ребенка?..

Виски ломило, но Аня хотела понять, что и почему, как так вышло, что только случай свел их вместе? Как отреагирует Мария, когда узнает правду?.. Хотя о какой правде идет речь, если Аня и сама ничего, кроме как о существовании сестры, не знает?.. Вопросов море — и ни одного ответа…

Сначала она хотела поехать сразу же к маме, но потом испугалась, что такая новость да еще и на ночь глядя может спровоцировать плохое самочувствие. Поэтому Аня позвонила брату, но тот был очень сильно занят на работе, поэтому, пообещав перезвонить, отключился. Оставался Матвей, но у него сейчас было столько проблем на работе! Хоть он ничего старался не говорить при жене, но она прекрасно знала, что ему нелегко дается вся эта ситуация. Нет, она не может повесить еще одну гирю ему на шею! Любимый муж бросится ее утешать, выяснять, а это отвлечет его от работы, и потом все это повалится как снежный ком… Аня и так в последнее время его не видит, тем ценнее каждая минута, проведенная вместе!

— Значит, остается лишь один вариант, — решительно нарушила тишину комнаты она и резко встала.

Виолетта Глебовна решила дать ей телефон. В любой другой ситуации, подчеркнула она, передавая Ане маленький клочок бумаги, она бы ни за что этого не сделала. Но тут ситуация была серьезной, от которой, возможно, зависело будущее Ани и ее будущих детей!

Пока не передумала, Аня схватила телефон и быстро набрала одиннадцать цифр.

Один гудок…

Второй…

Третий…

Время будто замерло на кончике стрелок часов.

— Алло, — неожиданно раздался голос в трубке.

Невольно Аня постаралась сравнить родные ей голоса с этим — и не выходило.

— Ал-ло, здравствуйте, — немного запнувшись, ответила Аня. — Мария?

— Да, — настороженно протянула девушка.

— Эм… Мне ваш номер дала Виолетта Глебовна, врач из центра планирования.

— А, вы мамочка будущего малыша? — радостно протянула Мария. — Вы хотите сначала встретиться, поговорить, познакомиться, да?

Счастье так и сквозило в ее голосе, она, видимо, не считала нужным придерживаться порядка таких "знакомств", но Ане это сейчас было даже на руку.

— Ну да… Может, встретимся с вами, поговорим? Вам где будет удобно? Я на машине, могу… Ох нет, я без машины сегодня, — вспомнила она о ДТП. — Но смогу подъехать, куда скажете.

На пару секунд трубка замолчала.

— Кафе " Морозный узор" знаете?

— Да, — кивнула Аня, будто собеседница могла увидеть.

— Через минут сорок там.

— Идет, — от волнения дыхание сбилось, и голос сделался осипшим.

— Тогда до встречи! — весело распрощалась Мария и отключилась.

***

Через тридцать минут такси парковалось возле кафе "Морозный узор". Аня протянула шоферу деньги, благодаря небеса за то, что кафе оказалось в десяти минутах езды от их дома.

Матвею она бросила смс, что убежала по делам и скоро вернется — на случай, если против обыкновения, муж вернется раньше.

Замерев на секунду перед стеклянными широкими дверьми, Аня прислушалась к галопу сердца, через несколько минут ей откроется тайна, о существовании которой она даже не подозревала!

Глубоко вздохнув, она расправила плечи и смело вошла в зал.

К ней тут же подбежала молоденький официант.

— Чем могу?…

— Меня должны ждать, — перебила его Аня и скинула на его руки короткую шубку. — Девушка, — уточнила она.

— Я понял, вы похожи, — кивнул юноша, аккуратно складывая полы Аниной шубки и показал на девушку, сидящую к ним спиной через два столика от входа. — Вас проводить?

— Не стоит, — взволнованно сглотнула Аня, не сводя глаз с женской спины. — Принесите тирамису и латте.

— Хорошо, — кивнул паренек и почти мгновенно испарился.

Аня робко приблизилась к нужному столику, чувствуя как мелко дрожат все внутренности. Ладошки вспотели, а голова немного кружилась.

— Мария? — справившись с собой, спросила Аня.

— Да, — девушка настороженно обернулась и снизу вверх посмотрела на нее.

Секундное удивление, мелькнувшее в глазах, легкий шок, — и девушка слегка вздрогнула будто от суеверного ужаса.

— Что за?.. — Мария нахмурилась.

Аня, не дожидаясь приглашения, присела напротив, глядя во все глаза на внезапно обнаруженную сестру.

— Вот это совпадение, — присвистнула Мария. — Вы специально выбирали сурмаму, чтоб похожа на вас была что ли? — взметнулись густо подведенные брови вверх.

— Нет, так совпало, — внимательно оглядывала ее Аня.

Да, в чем-то они были похожи. Неуловимо, будто глядишь на фотографию далекого предка, в котором что-то твое и проглядывается, но время и смешение кровей постепенно смазали эту похожесть.

— Итак, расскажите мне, Мария, почему вы вдруг решили стать суррогатной матерью? — спросила Аня, пытаясь доиграть эту роль, пока не решила, как нужно подойти к самому главному вопросу.

— В анкете же все есть, — слегка недовольно сморщила носик Мария. — У меня есть двое своих детей, что оговорено обязательными условиями контракта с клиникой — обязательное наличие собственных детей. Мне всего тридцать три, я полна сил, здоровья, чтоб спокойно выносить и родить ребенка! Три года назад я уже была сурмамой у одной пары, родился абсолютно здоровый мальчик, так что, со мной все в порядке, — она широко улыбнулась, стараясь понравиться Ане.

— Отчего же ты вновь решилась на такое? — наклонилась Аня ближе, незаметно перейдя на ты. — Если вопрос в помощи другому человеку, то это благородно, весьма благородно… Но свою миссию ты уже вполне удачно выполнила. Что же тогда? Деньги? Но, как я понимаю, за первый раз тебе тоже заплатили приличную сумму, такого рода услуги далеко не из дешевых!.. — она сверлила глаза Марии, стараясь докопаться до сути.

Та упрямо поджала губы и потупила взгляд. Было видно, что ей очень хочется уйти, но мысли о возможных деньгах прочно удерживали ее на стуле.

— В первый раз я рассчиталась с долгами, — нехотя призналась она, наконец. — Мама очень долго болела, нужны были серьезные и дорогие лекарства, я выкручивалась как могла, — глухим голосом, почти отвернувшись призналась Мария.

Внутри Ани что-то екнуло и болезненно сжалось.

— А теперь? — почти шепотом спросила она.

— А теперь я хочу обеспечить себя и детей жильем. Я одна их ращу, помощи нет, поэтому надо как-то выживать.

— А их отец? — бестактно вырвалось у Ани, и она тут же извинилась. — Прости, не мое дело!

— У них разные отцы, — пожала плечами Мария. — Нет, не подумай, — тоже перешла она на ты, — это не ошибка и не случайность. Первый сын от парня, которого я любила всю юность. Мы долго дружили, а перед самым его уходом в армию мы обручились… ну и… через месяц после его ухода я поняла, что беременна. Вернулся он из армии совсем другим, стал пить и бить меня, а я терпеть не стала, собралась и ушла. Второго мужчину я подпустила к себе очень не скоро! Прошло почти три года, как я ушла от первого, сыну уже шел пятый год, и на работе я познакомилась с одним человеком. Он был замечательный! Принял моего сына как родного, Петька его папой стал звать. Мы поженились, я забеременела. Но он даже ни разу не подержал дочь на руках… Когда я была на седьмом месяце, он поздно ночью возвращался домой с подработки, и водитель такси его не заметил и сбил. Сразу насмерть. От переживаний у меня начались роды, и дочка родилась недоношенной, — она вздохнула. — А больше я никого не хочу, боюсь опять разочароваться, а еще больше — потерять…

Аня сочувственно вздохнула… Да, терять очень больно, она это знала по себе.

— А я потеряла ребенка, даже не зная о его существовании, — неожиданно тихо призналась она. — Мы очень сильно поругались с моим бывшим женихом, я перенервничала и упала в обморок. Да не просто упала, — она горько вздохнула. — Когда пришла в себя, врачи и сказали, что я была беременна, и ребенка спасти не удалось… Сколько потом было клиник, врачей, перелетов… Я почти полтора года провела в Европе, все надеялась, что врачи мне помогут там… Но чуда не произошло, — глаза обожгло непролитыми слезами.

— Но вроде есть же муж, — тихо сказала Мария и кивнула на кольцо на безымянном пальце.

— Да, — тихо улыбнулась Аня. — Мне, как и тебе, повезло со вторым мужчиной. Он смог пробиться сквозь весь этот ужас, разбить вдребезги ту стену, которой я отгородилась от всего мира и отогреть своей любовью и своим терпением… — какое-то время девушки помолчали, а потом Аня добавила. — Только это в сказках все сразу становится хорошо, и герои, пройдя все испытания и оказавшись вместе, получают все, чего хотят: любовь, семью, детей… Но мы не в сказке, увы.

Каждый думал о своем, погрузившись в собственные душевные чуланы. На столе медленно остывал латте, тихо шурша опадающей пенкой, народу было мало, и никто не обращал внимания на их странное поведение.

— Ты говоришь, что муж умер. А мама? — неожиданно спросила Аня.

— Мама тоже умерла, — вздохнула Мария. — Даже дорогущие лекарства не помогли. А отец, — продолжила она, видя, что Аня собирается задать следующий вопрос. — Отсидел, когда я была маленькой, а потом уехал куда-то на север и пропал, больше мы о нем ничего не слышали, хотя много лет искали его. А больше родственников нет, мама была из детдома, а родственники отца где-то на Украине, даже не знаю толком, кто и где именно… Просто он родом оттуда.

— Все понятно… — кивнула задумчиво Аня. — Маш, а попробуй отгадать загадку.

Мария удивленно вскинула брови и странно посмотрела на Аню.

— Лааадно, — протянула неуверенно она.

— Живут на свете две девушки. У каждой своя жизнь, своя судьба, они обе точно знают, кто их матери, но смутно представляют, кто их отцы и куда подевались… Один странный случай сталкивает их, хотя они живут едва ли не в разных мирах… И оказывается, что эти две девушки кровные сестры… Как ты считаешь, такое возможно?

— Эм… Ты сценарист? — округлила она глаза. — Типа… пишешь сценарии к мыльным операм? Или сериалов индийских насмотрелась просто?

Аня горько хмыкнула и вздохнула. Затем подняла глаза на Марию и посмотрела в упор.

— Не знаю, как это возможно, честно, но… Мы с тобой сестры, Маш, родные сестры!

Глава 9

Домой Аня вернулась поздно. Они задержались с Машей в кафе, Аня рассказала ей все, что смогла узнать от Виолетты Глебовны, и те факты, которые знала о своей жизни.

Самое странное, что не смотря на явное внешнее сходство девушек, отцы их похожи не были, даже, можно сказать, были диаметрально противоположные!

Девушки договорились на утро встретиться у врача, еще раз сдать анализы и определиться по поводу возможности подсадки. Как бы ни шло лечение самой Ани, после сегодняшнего разговора с репродуктологом, она поняла, что и сама женщина склоняется к тому, чтобы не рисковать эмбрионами и осуществить подсадку Марии, ведь времени на это серьезное решение осталось в обрез, а еще нужно составить договор, утрясти материальную часть соглашения и много разных, но очень важных вопросов.

Когда опустошенная Аня вошла в гостиную, где задремал Матвей, которому она не позволила приехать за ней, Скади счастливо забила хвостом по дивану, где лежала рядом с хозяином. От глухих ударов по обивке мебели Матвей и проснулся.

— Солнце, — он обеспокоенно посмотрел на наручные часы. — Зря ты мне не позволила себя забрать, время позднее, — он осторожно выпрямился, разминая затекшую спину. — Пообещай мне так поздно больше не ходить по улицам. Я переживаю, — он вздохнул, а потом натянул на лицо шутливо — хитрую улыбку, — и ревную!

Аня молча подошла к нему и как маленькая девочка забралась на коленки, прижавшись к его груди.

Неожиданно все копившиеся за день нервозность, грусть, непонимание — сумасшедший коктейль из чувств, — хлынули наружу слезным потоком.

— Анют, Анечка, что случилось? — встревоженный Матвей резко заглянул ей в глаза, рывком приблизив к себе ее лицо. — Что тебе наговорили в клинике? Неважно, мы найдем новую клинику и новых врачей — лучше и грамотнее предыдущих, — так и не дождавшись реакции от рыдающей жены, он привлек ее к себе и стал ласково перебирать спутанные локоны, с тяжелым сердцем чувствуя ее рыдания. — Прости меня, Солнце, — прошептал он, наклонившись к самому уху. — Прости, что в последнее время я так часто оставляю тебя одну! Прости, что стала засыпать одна, так и не дождавшись меня с работы! Прости, что со всем этим тебе приходится сражаться одной: анализы, клиники, консультации… Я бросил на тебя все это, прости! — он нежно поцеловал ее за ушком, потом ниже, затем проложил дорожку от розового ушка по все длине шеи — до ключицы. — Мы так давно не были вместе, — шепнул он, немного отодвигая от себя притихшую жену, чтобы заглянуть ей в глаза. — Что бы ни случилось, что бы тебе ни казалось, знай, что я люблю тебя! — твердо посмотрел он на нее.

Аня в ответ кивнула, не отрывая взгляд от его губ, а потом потянулась к нему, закинув руки ему за спину и прижимаясь как можно ближе. Она соскучилась по мужу: по его рукам, по его объятиям, по его губам, по его стонам… Все, что произошло днем, сейчас, в его объятиях, казалось нереальным…

Переместив руки на его грудь, Аня принялась расстегивать маленькие пуговки рубашки, не прерывая страстного поцелуя, в котором растворялись все тревоги и треволнения дня. Матвей, едва она распахнула на груди рубашку, рывком привлек ее ближе к себе, опалив жаром обнаженной кожи.

Мужские руки жадно прошлись по ее бедрам от коленей вверх, сминая подол платья и проведя большими пальцами по кружевной эластичной резинке чулок.

— Господи! — рыкнул он, почти не оторвавшись от ее губ. — Если бы я знал, что у тебя под платьем эти чумовые чулки, то прилетел за тобой бы еще несколько часов назад! — он вновь припал к ее губам, не давая ей ответить.

Аня только довольно хмыкнула ему в губы и вытащила заколку из волос, отпустив на волю непокорные золотистые локоны.

Где-то на краю сознания билась мысль о Марии, но Аня отогнала ее, понимая, что безумно хочет побыть с Матвеем, забыть обо всем, что было днем, просто оставив на поверхности главных героев: Его и Ее!

Ладони мужа, вынырнув из-под платья, хозяйски огладили ее бедра, слегка сжались на упругих ягодицах и двинулись вверх, гладя спину. Аня выгнулась на его коленях как кошка, чувствуя, как сквозь брюки во внутреннюю сторону бедра ей упирается восставшая пульсирующая плоть. Внутри уже разгорался всепоглощающий пожар, опаляющий вены и скручивающий все внутренности в тугую пружину. Внизу, где сходились бедра, уже было горячо и влажно, она моментально завелась!

Матвей нащупал замок на платье и рванул его вниз, обнажая нежную кожу. Подхватив супругу, он молниеносно приподнял ее и развернул спиной к себе, крепко усадив на колени. Осторожно перебросив волосы вперед через ее плечо, муж кончиками пальцев пробежался по открытому участку кожи, где расстегнул платье, чем сорвал легкий вздох с ее губ. Наклонившись, он с наслаждением вдохнул чудесный знакомый аромат своей женщины и легко прикоснулся к обнаженному плечу.

Аня тут же наклонила голову в противоположную сторону, открывая ему больший участок и отклонилась на него, широко разведя колени в стороны. От ощущения твердого тела под лопатками, его литых мышц и уверенной силы слегка кружилась голова. Сквозь брюки и платье настойчиво пульсировала самая восхитительная часть его тела, но Матвей все также, не спеша, распалял ее томными нежными поцелуями, мягкими поглаживаниями. Его правая рука скользнула вперед и осторожно, почти невесомо провела по натянувшейся на груди ткани платья. Аня судорожно вздохнула и откинула голову, подставляя его губам шейку. Ласково покусывая мягкую кожу, он вернул руку к груди и легонько, дразняще, сжал ее, заставив тело жены прогнуться, толкнуться в его ладонь.

Вторая его рука очень медленно опускалась по ребрам, оставаясь незамеченной. Добравшись по бедру до края платья, которое из-за широко разведенных ног подскочило почти до самого верха, широкая ладонь нырнула под подол и требовательно накрыла прикрытый кружевом холмик. Аня громко простонала, закатив глаза и растворяясь в этом пламени, охватившем ее тело в руках любимого, прогибаясь еще больше.

Рука, державшая нежное полушарие груди, ненадолго покинуло свой пост и пробежалась по изящному изгибу ее плеча, аккуратно сдвигая лямку платья вниз, а затем и вторую. Когда платье осталось держаться только на груди, Матвей слегка развернул жену, закинув ее руку себе на шею. Осторожно сдвинув лиф платья вниз, он удовлетворенно промурлыкал:

— Как я люблю, когда ты не надеваешь белье, — и тут же накрыл своим горячим ртом уже заострившуюся от ласк розовую вершинку.

— Ах, — с губ жены сорвался порывистый вздох, и она немного развернулась, чтобы дать ему еще больше захватить ее сосок.

Пока он ласкал ее грудь ртом, а рукой массировал влажный и горячий холмик под подолом, она опустила свою ручку, взяла в руки упирающийся сквозь штаны в нее ствол и твердо сжала.

Обоюдный стон расколол приглушенную атмосферу комнаты. Нетерпеливо расстегнув ширинку, Анина ручка скользнула внутрь и добралась до твердой плоти. Матвей хрипло простонал ей в ухо, отчего по спине у нее побежали мурашки. Его руки блуждали по ее телу, накаляя, натягивая ее будто тетиву на лук.

Аня достала его из ширинки, мягко стискивая в своей ладошке, всем нутром уже ожидая, когда он очутится внутри нее.

Легко приподняв супругу одной рукой, Матвей ниже спустил брюки, слегка выше поднял ее платье, аккуратно отодвинул кружевную полоску и стал медленно усаживать ее на себя, погружаясь в горячую и влажную глубину, растягивая и заполняя ее собой.

Аня чувствовала мелкие разряды тока, пробегающие по венам, было так хорошо, что пальчики на ногах поджались, когда Матвей вошел во всю длину и замер, наслаждаясь этой узкой влажной наполненностью. Она все так же оставалась тесной для него, отчего каждый раз ощущения были первоклассными.

Почувствовав, что жена сама начала приподниматься на нем, он решил позволить ей командовать парадом, желая, чтобы она сделала с ним все, что бы ни захотела. Придерживая ее за талию, Матвей сходил с ума от одного только вида этой упругой попки, прыгающей и мягко ударяющейся о низ егт живота, влажные ритмичные звуки заставляли кровь бурлить, а тихие стоны, все чаще раздающиеся в комнате, сводили с ума.

Аня неосознанно наращивала темп, закрыв глаза и сжав своими ладошками грудь, оттягивая соски. Ее еще больше заводило то, что Матвей видел все в зеркало, стоявшее напротив. Она эротично мяла свои груди, выгибалась и перебрасывала свои волосы, ощущая, как внутри все начинает растягиваться под напором его набухающей плоти. Матвей уже рычал, а его руки вцепились в ее талию и рывками опускали на каменный член, как пушинку приподнимая над его телом.

Аня громко закричала, чувствуя, что близка к разрядке, Матвей же стал проникать глубже, немного замедлив ритм, отчего жена почти лишилась сознания от разрывающих тело ощущений. С каждым выпадом он погружался глубже, сходя с ума от сочных влажных звуков и эротичных Аниных стонов. Все пульсировало и плавилось. Казалось, внутри уже нет места, сама плоть не впускала его еще глубже, но он растягивал ее каждый раз, заполняя каждый миллиметр, вырывая ее крик из самой глубины души.

Еще один глубокий выпад, он прижался к ней так сильно, будто пытаясь полностью проникнуть внутрь, чувствуя, как она жарко запульсировала вокруг него, посылая разряды в его тело. Матвей не смог сдержаться и громко простонал, отчего ее тело содрогнулось и задрожало крупной дрожью под обрушившимся оргазмом.

Громко рыкнув, Матвей еще раз приподнял ее извивающееся тело и резко натянул его на себя, горячо изливаясь в нее и считая разноцветные круги перед глазами…

Глава 10

— Но как такое вообще возможно? — ошарашенно спросил Матвей, забыв, что потянулся за сахарницей, и глядя во все глаза на жену.

Было раннее утро, а они только сейчас смогли поговорить на тревожащую Аню тему, когда уже насытились друг другом и даже немного поспали, устав до такой степени от постельных игрищ, что даже не могли разговаривать! Жена рассказала Матвею, зачем и куда ездила и о визите к врачу.

— Сама не представляю, — вздохнула Аня. — Виолетта Глебовна провела тест дважды, прежде чем сообщила мне. Чтобы исключить ошибку. Что теперь делать, ума не приложу! У нас времени на принятие решения в обрез, понимаешь, два-три дня — это максимум! — она беспомощно посмотрела на него. — Мы так долго к этому шли… И честно, я не знаю, смогу ли вновь пройти через все это… — впервые она хоть как-то обмолвилось о том, что и ей тяжело и страшно.

Матвей с болью посмотрел на нее, протянул руку и нежно провел по щеке.

— Прости, моя маленькая! Я не помогаю тебе, вообще отсутствую! Мне так жаль, что тебе приходится со всем этим тягаться одной! — он тяжко вздохнул. — И я бы рад сказать, потерпи, что-нибудь придумаем, но…

— Не тот случай, — понимающе кивнула она и опустила голову.

— Да уж… Ну и история! Как в бразильской мыльной опере! Она твоя старшая сестра, рожденная от твоего горе-отца, которого толком ни ты ни она не помните!

— Тут что-то не вяжется, — поморщилась Аня и задумчиво посмотрела поверх плеча мужа на пейзаж за окном.

— Ты о чем?

— Маша сказал, что ее отец сидел… Но про моего такой информации нет… Ее отец уехал на север и пропал, но мы живем с ней в одном городе! И мой отец все же задержался! Не может выйти так, что человек, которого официально ищут, работает и живет совершенно открыто, а его при этом не могут найти… Мой отец не уезжал на север… Просто переехал немного подальше от нас… А потом его не стало.

— Да, — протянул Матвей. — Нестыковка какая-то.

— Вот и я о том же…

— Мне кажется, тебе лучше поговорить с матерью! Она лучше всех его знала и сможет пролить свет на всю эту ситуацию. Все-таки вы с Темой были маленькими, когда он ушел, а твоя мама очень мудрая женщина… Возможно, о чем-то она не рассказывала, не желая растить негатив с вашей стороны по отношению к отцу… Во всяком случае, твои сомнения тебя съедят! Тебе надо добыть откуда-то информацию!

— Пожалуй, ты прав, — вздохнула Аня. — Тогда не буду откладывать, поеду прямо сейчас.

Мама несказанно обрадовалась, увидев дочь в дверях, они очень давно не приходили друг к другу в гости, дел было очень много.

Радостно щебеча, женщина сама помогла размотать Ане длинный шарф, взяла ее легкий полушубок и схватила дочь за руку, отведя в небольшую уютную гостиную.

Слушая последние новости обо всех родственниках, друзьях, семье брата и о самой матери, Аня отчего-то все больше чувствовала… как ей жалко Машу!

У ее (Аня даже мысленно запнулась на столь непривычном ей слове) сестры не было никого рядом, только дети, для которых она была всем миром. Злая ирония: у Ани много народа вокруг: мама, брат, его семья, знакомые, друзья, коллеги, — но нет детей; Маша же одинока как перст, но рядом есть самое дорогое сокровище — малыши! Смешать бы все это и разделить пополам — и две жизни стали бы идеальными! Но какой-то дурацкий закон жизни не может подарить одному человеку целый мир, зато лишает самого ценного!

— Дочка, — ласковый мамин голос отвлек ее от горестных дум. — Что с тобой? Я вижу, что все утро ты где-то не здесь! Что тебя беспокоит?

— Слава богу, ты первая начала этот разговор, — облегченно вздохнула Аня. — Сама бы я не решилась.

— Не пугай меня! — нахмурилась женщина.

— Да я и сама напугана, — неожиданно призналась дочь.

— Что-то не так с лечением? — предприняла попытку узнать правду мать, видя, что Аня никак не может собраться с мыслями.

— Нет… И да, — девушка болезненно поморщилась. — Мой репродуктолог, несмотря на весь оптимизм в начале лечения, все же теперь больше склоняется к тому, что ЭКО для нас не лучший выход! Она боится, что организм, измученный лечением, гормонами и морально вымотанный, может не выдержать нагрузки, тогда все, через что я прошла, окажется напрасным… А так же существует огромный риск того, что я могу не выдержать морально, если что-то произойдет во время беременности, или сама подсадка окажется неудачной, или… — она закрыла глаза, обрывая себя, и шумно вздохнула. — А я боюсь, что в случае неудачи мне не хватит сил пройти через все это еще раз. Ни физических, ни душевных, — призналась Аня.

— Дочка, — в глазах матери стояли слезы. — Ну почему все это обрушилось на тебя? Почему так все несправедливо?!

— Кстати о справедливости, — горько хмыкнула дочь. — Во время подбора для нас суррогатной матери Виолетта Глебовна наткнулась на… ммм… интересную особу.

— И чем же она интересна? — оправдала своим вопросом желаемый Аней результат мама.

— По всей видимости, она моя сестра. Кровная, — она внимательно следила за глазами матери, с удивлением обнаруживая там даже не испуг — ужас! — Мам? Могло быть такое, что у отца была еще одна семья?.. Может, перед возвращением домой он с кем-то жил… — но с каждым словом ее голос утихал, а Аня пораженно наблюдала за тем, как ее мама начинает горько плакать. — Мамуль, что такое? Мам? — она потрясла женщину за плечо, но та не успокаивалась, поэтому дочь подошла к креслу, в котором она сидела, и крепко обняла ее.

Не представляя, что могло довести до такой истерики родного человека, Аня боялась, что она сейчас может услышать. А что если мама когда-то бросила своего ребенка? Как в этих дурацких ток-шоу, которые крутят по телевизору постоянно!.. Или человек, которого она всю жизнь считала своим отцом, на самом деле таковым не являлся… Бредовые мысли лезли в голову, мешая связано думать, пока она пыталась успокоить мать.

Но реальность оказалась куда более жестокой, чем самый несуразный бред!..

Глава 11

Аня в каком-то заторможенном состоянии мешала сахар в чае, разглядывая стенку напротив.

— Солнышко, привет! — Матвей наклонился и ласково поцеловал ее в щеку.

Заметив, что жена никак не отреагировала, он нахмурился. Обойдя вокруг, мужчина присел на корточки перед ней и заглянул в глаза.

— Маленькая, все хорошо? — он нежно дотронулся до ее щеки.

Аня вздрогнула и опустила на него испуганный взгляд.

— Прости, не хотел напугать, — все так же хмуро покачал он головой, не отводя взгляда от ее лица.

— Прости, я задумалась, — встрепенулась она, прикрыла глаза и глубоко вздохнула. — Ты голодный?

— Есть немного.

— Может, тогда поедем куда-нибудь поужинаем? — предложила Аня, отведя опустошенный взгляд.

— Если хочешь, — осторожно приподнял он ее лицо за подбородок, заставляя посмотреть на него. — В чем дело, Солнце?

— Поехали, пожалуйста, — дрожащим от непролитых слез голосом прошептала она, с отчаянием пытаясь что-то отыскать в его глазах. — Иначе я просто не выдержу больше этой тишины!

Быстро кивнув, Матвей взял ее за руку и повел в коридор. Накинув ей на плечи шубку, он присел перед ней, помогая обуться, а затем споро оделся сам и вывел их из квартиры.

В молчании они спустились и сели в машину. Аня печально смотрела на мелькающие за окном дома, а Матвей вел автомобиль, настороженно посматривая на притихшую жену. Он не торопил ее, позволив собраться с мыслями и успокоиться. Что рассказал ей мать? Ведь, насколько был в курсе Матвей, она больше сегодня никуда не ездила…

Припарковавшись возле их любимого ресторана, они вошли внутрь и разместились за столиком в самом углу, уединенно прикрытым большой пальмой в кадке. Молоденький официант принял у них заказ и испарился. До самого его возвращения за столом не было произнесено ни звука. Матвей видел, что Аня подавлена, но пока не понимал, из-за чего, поэтому не знал, какие слова нужно подобрать, чтобы вывести ее из этого состояния и поддержать. Его жена, такая хрупкая и ранимая, была, конечно стойкой, но события ее жизни все время разворачивались не в ее сторону. Она пережила столько потерь и боли, что сейчас, когда еще и находилась в нервном напряжении из-за лечения, много чего могло вывести ее из равновесия.

— Как ты съездила к маме? — осторожно начал муж, беря приборы и отрезая небольшой кусочек от стейка.

Аня шумно выдохнула, признавая, что этот разговор придется все же начать.

— Весьма… продуктивно, — голос дрогнул. — Я даже не представляю, как говорить о таком, — почти шепотом сказала она и закрыла лицо ладонями.

Матвей сдернул салфетку с колен и подошел к ней, присев на корточки.

— Радость моя, — ласково провел он по плечу рукой. — Ты же знаешь, что мне можешь рассказать абсолютно все! Знаешь ведь? — спросил он и, дождавшись судорожного кивка, продолжил. — Что бы там ни было, мы со всем справимся! Все преодолеем! Слышишь? Ну хватит уже изводить и мучить себя! Поделись со мной, — он осторожно отвел ее руки от заплаканного лица.

Аня посмотрела на него с такой печалью и болью, что ему захотелось просто сгрести ее в охапку и увезти на край света, зацеловать так, чтобы все горестные мысли исчезли из ее головы!

Он аккуратно заправил за ухо выпавший влажный от слез локон и вопросительно посмотрел на нее, ожидая, когда она начнет.

— Сядь на свой стул, — вздохнула она и кивнула в нужном направлении.

Матвей послушно присел на свое место и взял в руки бокал с водой — от волнения пересохло в горле. Аня последовала его примеру, сделав большой глоток воды и поморщилась.

— Закажи мне вина, моего любимого.

Брови Матвея поползли вверх, и он не удержался от уточнения.

— Ты серьезно? Но… Нам же вроде нельзя, — он с сомнением окинул ее взглядом.

— Уже можно. Я сегодня весь день думала… Теперь я согласна с доктором, будет лучше, если мы воспользуемся сурмамой, слишком все… Слишком высока ставка!

Матвей с сомнением посмотрел на жену долгим взглядом. Выходит, она смирилась. Сколько времени он уже считал, что в их случае суррогатное материнство — это единственный выход, и только Аня упорно стояла на том, чтобы самой родить ребенка. Что ж, значит время пришло.

Он знаком подозвал официанта, заказал бокал вина и обратился к жене.

— Ты же говоришь о Марии?

— Да, завтра мы едем знакомиться с ней, а также встретиться с юристом в клинике. Только… Я хотела попросить твоего адвоката поприсутствовать там тоже.

— Эдуарда Алексеевича?

Она кивнула.

— Хорошо, я прямо сейчас ему наберу, — кивнул Матвей и позвонил своему адвокату. Кратко и сухо изложив просьбу, он поблагодарил собеседника и отключился. — Он приедет, надо только скинуть ему сообщением адрес и точное время.

— Мы с Машей договорились на два часа, он может подъезжать к половине третьего.

— А это…ммм… нормально? Ну, что она — твоя сестра и будет суррогатной матерью нашего ребенка?

— Да, я разговаривала сегодня с Виолеттой Глебовной, такие случаи — не редкость в практике. По статистике до десяти процентов семей участвует в этой программе с родственниками. Нельзя, чтобы она была одновременно и донором, и суррогатной матерью, а остальное — вполне приемлемо, да и законно… Хотя никаких подтверждений в документах, что мы с ней родственники, нет, только по результатам анализов. Но ни она ни я не обращались с заявлениями об официальном подтверждении родства, поэтому дальше нас двоих эта информация не пойдет, пока сами не пожелаем…

— И все же, — задумчиво и настороженно посмотрел на Аню муж, не зная, как подобраться к главному вопросу. — Как так вышло, что вы — сестры? Твой отец все-таки имел другую семью? — Аня помотала головой. — Нет?.. Тогда даже не знаю… Она — не родная дочь своим родителям?

— Она — родная, — горько вздохнула Аня. — Это я — нет.

Глава 12

Когда мама рассказала Ане все, она прочувствовала все то же, что чувствуют бойцы без правил, получая смачный удар под дых! Резко лишившись воздуха в легких, Аня видела разбегающиеся перед глазами черные круги, с паникой чувствуя приближение второй удушающей волны.

Нет, ее не удочерили, не нашли и даже не передали родственникам. Ее просто поменяли. В роддоме. С мертвым ребенком.

Заикаясь и плача, мама Ани поведала, как оказалась на второй день мучительных схваток в душной предродовой. То, что схватки длились уже почти тридцать часов, похоже, никого не волновало! Женщина, корчась, ходила по небольшой комнатке, иногда почти в бессознательном состоянии наваливаясь на стены.

В углу тесного помещения тихонечко сидела вторая роженица. Она не плакала, не стенала, не просила о помощи. Просто сидела в уголочке, откинувшись на большую практически пустую подушку, невесть каким образом оказавшуюся в неподходящем для нее месте, и тихо молилась. На каждую схватку молитва становилась чуть громче, а голос прерывался, когда становилось особенно больно.

Анина мама отчего-то успокоилась. Боль отступала, наваливалась пьянящая слабость. Тело больше не выкручивало, а желание осталось только одно — поспать.

Влетевшая вскоре в предродовую молодая акушерка в ужасе всплеснула руками и тревожно вызвала всех медсестер, определяя Анину маму вначале в родзал, а потом — в малую операционную. Но время было упущено. Ребенка достали зелено-бурым и бездыханным. Уже несколько часов как малышка была мертвой. Начался сепсис. Анину маму несколько часов оперировали и колдовали над ее измученным телом, вырезав, наконец, почти все репродуктивные органы, обрекая на пожизненное рабство в плену гормональных препаратов…

Через два дня она очнулась в палате роддома. В патологии и гинекологии мест не было, поэтому несчастную оставили здесь, найдя небольшую палату, даже не подумав о чувствах матери, потерявшей только что своего ребенка, вынужденной слушать, как плачут чужие новорожденные дети…

Она отказалась от еды, воды, моля оставить ее в покое, сделав вид, что провалилась в забытье… Хоть и беременность была неожиданной и незапланированной, но она обрадовалась, узнав, что ждет ребенка. И было неважно, что муж ненадежный, который мог вновь исчезнуть в любой момент, что грядут суровые девяностые, когда никто не мог быть уверен в завтрашнем дне… Она была счастлива, что в ее жизнь придет маленькое чудо…

Сейчас она была подавлена. И только мысль о том, что дома ее ждет маленький Тема, глухой стеной загораживала ее от глупостей…

Проснулась она посреди ночи от хриплого шепота. Разговаривала ее соседка по обшарпанной холодной палате. Видимо, с одной из дежуривших акушерок.

— Ты же сама видела, она даже не пришла еще в себя, что-то бормотала про сына!.. Она даже не знает, что ребенок родился мертвым, на наркотиках ведь… — Анина мама поняла, что речь шла о ней.

— Как ты себе это представляешь?! — прошипел возмущенно второй голос. — Двенадцать человек суетились вокруг нее, когда достали мертвого малыша!

— Я заплачу! Я всем заплачу! — жарко пообещала новоиспеченная мамаша. — Сама посуди, что лучше: или ребенок вырастет в детдоме, или в любящей семье? Я так поняла, что она хорошая, раз так за сына переживает! Я же сразу тебя просила договориться аборт сделать, но ты все заладила, что уже поздно, срок большой! Ну и пусть бы! Я все равно больше рожать не собиралась! Не вытянуть мне, Зин! Я Машку-то кое-как тяну! От этого козла же никакой помощи! Смылся сразу, как узнал о беременности! Ну, Зин! Я найду денег, одолжу, всем заплатим! Пусть у малышки будет мать! Так и мне спокойней будет!.. Вы ж родным не сообщали еще?

— Да какой там! Никто решиться не может, да и некогда было. Почти двадцать человек враз решило разродиться, а акушерок всего три! Мы третьи сутки всем коллективом работаем! И куда только бабы рожают?! До завтра дожить страшно, а они все плодятся, как кролики! — горестно вздохнула акушерка.

— Ты поможешь мне, Зин?

Молчание.

— Меня утром уже тут не будет. Под подушкой лежит отказная. Либо ты возьмешь бумажку и назовешь девочку сироткой, либо отдашь этой женщине, а мне запишешь мертворожденную. Решать тебе!

— Уж на меня-то такую обузу не сваливай!

— Ты ж моя сестра!

— И дал же бог родственничков! — сокрушенный вздох, и скрип ржавых пружин. — Я пошла. Надо подумать.

Затем осторожно хлопнула дверь, и со стороны соседней кровати послышались жалобный стон и сдавленные рыдания, приглушенные подушкой. Последнее, что услышала Анина мама перед тем, как погрузиться в темноту, было:

— Прости, дочка!..

Матвей обалдело смотрел на жену, не в силах воспринять информацию, которой она только что с ним поделилась.

— Выходит, твоя мать так легко дала себя обмануть.

— Она спасла меня, — почти безразлично пожала плечами Аня, грустно разглядывая тарелку, к содержимому которой почти не притронулась. — Либо меня отдали бы в приют, а ей выдали тело мертвого ребенка. А так она посчитала, что поступает правильно. Да и нужно ж было как-то пережить эту боль от потери ребенка, — она горестно вздохнула, невольно погружаясь в свои мрачные воспоминания.

— Ты поэтому решилась на ЭКО? — тихо спросил муж через несколько секунд, внимательно рассматривая ее склоненную голову.

— Отчасти да, — кивнула Аня. — Я поняла, что больше не смогу через это все пройти! — она шумно вздохнула. — Даже если после неудачной попытки мы обратимся к суррогатной маме, нужен будет материал, а это опять лечение, ожидание… У меня нет больше сил! — устало призналась она и понуро опустила плечи. — Я выдохлась! У меня иссяк весь запал. Прости, но я больше не могу! — Аня тихо всхлипнула, отворачивая голову.

Матвей тихо обогнул стол и крепко прижал ее к себе.

— Я с тобой, слышишь? Солнце, я всегда рядом! Я уважаю твое решение и восхищаюсь твоей отвагой! Ты такая сильная, о чем даже подумать сложно! — он сжал ее плечи. — Поехали домой? Завтра у нас важный день!

Вытерев слезы, Аня кивнула и поднялась из-за стола.

Глава 13

Встреча на следующий день прошла спокойно и быстро. Все необходимые моменты были обсуждены, все бумаги подписаны, и на ранее утро следующего дня была назначена процедура подсадки, ведь у Марии все необходимые анализы и процедуры были уже пройдены.

Матвей с удивлением признал, что что-то схожее у Ани с их сурмамой действительно можно ухватить, даже если заведомо не знать, что они кровные родственники. Скрепя сердце, Аня рассказала историю своего появления в этой семье, когда они остались с Машей наедине. Сказать, что та оказалась в шоке — ничего не сказать! Она сидела и абсолютно круглыми глазами смотрела на Аню, не веря в услышанное. Образ матери, лелеемый памятью в последние годы, никак не вязался с этой чудовищной историей! Однако Маша припомнила, что, когда она была маленькой, ей пришлось почти полгода прожить у маминой подруги, а мама даже не появлялась, только звонила изредка, говоря, что очень много работает. Видимо, это и был период, когда была рождена Аня.

Смущаясь и не зная, как построить разговор, чтобы спросить об одном из самых важных моментов, супруга Матвея все же решилась и спросила, что Маша думает о том, чтобы официально признать родство. Несколько мгновений поразмыслив, та призналась, что пока даже не собирается думать на этот счет. Все обрушилось враз на одинокую мать, старающуюся ценой своего тела и здоровья решить насущные проблемы своей семьи. Она деликатно попросила Аню дать ей время свыкнуться с мыслью о ней, о ее существовании, и хоть как-то обдумать сложившуюся ситуацию. На что та была вынуждена согласиться. Однако предложила выбрать время и приехать к ним в гости и, если Маша сама захочет, познакомиться с Аниной семьей.

На этом и разошлись до утра, не до конца уверенные, что все происходящее — реальность!

***

Спустя три часа после процедуры Аня заглянула в палату, куда привезли Машу. Та, немного бледная, но вполне бодрая лежала на кровати и что-то читала в телефоне.

— Привет, — улыбнулась Аня, обращая на себя внимание и делая шаг от двери.

— Привет, — на нее посмотрели как будто знакомые глаза.

— Как все прошло? — хоть Аня и приехала в то же время, что и Маша, но на самой операции не присутствовала, просидев все это время в комнате ожидания.

— Неплохо, — ответила Маша, садясь в кровати.

— Тебе можно уже садиться? — округлив глаза, спросила Аня.

— Да, — рассмеялась Маша. — Это, конечно, немного противоречит рекомендациям, но не бойся, это просто перестраховка. К вечеру я буду уже полноценным человеком, хотя и постараюсь ограничить физическую нагрузку по максимуму.

— А с кем твои дети сегодня будут? — гостья осторожно присела на краешек кровати.

— Я попросила подругу приглядеть за ними пару дней, — ответила она. — Даже интересно, — едва уловимая тень улыбки скользнула по лицу. — Я уехала из этого города, много лет прожила за сотни километров отсюда, но приехав, нашла человека, с которым разделила все ободранные коленки, скользкие сосульки, строительство шалашей… Будто и не было тех лет, что мы не общались…

— Это здорово, когда рядом есть подруга. Наверное, — пожала она плечами, поймав заинтересованный Машин взгляд. — Я никогда не имела подруг. Все детство провела с мальчишками, есть, конечно, две одноклассницы, с которыми я общалась больше, чем с остальными, я даже считала их лучшими подругами…

— Но… — озвучила очевидное Маша, когда голос сестры замолчал.

— Но время и события моей жизни расставили акценты по-другому. Я сама отдалилась ото все в свое время. Полностью растворилась в мужчине, в наших отношениях. Для меня он был всем: солнцем на небе, воздухом вокруг… Я очень поздно поняла, что потеряла себя… В итоге осталась совсем одна…

Маша непонимающе посмотрела на Аню, ожидая пояснения.

— Я потеряла ребенка, хотя не знала, что беременна. Просто упала в обморок. Пришла в себя в больнице, где мне все и рассказали, — повторила Аня свою историю. — Потом бесконечное хождение по врачам, депрессия, полное погружение в себя… Я превратилась просто в тень. Понятно, что никому не захочется быть рядом с таким человеком, — тяжелый горький вздох. — Все закончилось тем, что он просто ушел. Прислал маму, чтобы она со мной объяснилась, и начал новую жизнь, — озвучила она то, что не рассказала в первый раз.

— Вот козел! — в сердцах сказала Маша, сочувственно глядя на Аню.

— Тогда если бы не мама и брат, я, пожалуй, не выкарабкалась… Они вытряхнули меня из всего этого негатива, отогрели и отправили по-новой учиться жить. Я полностью погрузилась в работу, это стало для меня спасательным кругом. Я работала до изнеможения, лишь бы прийти домой и упасть без сил и без снов. На себе я поставила крест. Мне не хотелось жить как личности, как женщине. Будто запущенный механизм, я выполняла точно и правильно свою работу. До появления Матвея, — тепло улыбнулась она своим воспоминаниям.

— И как вы познакомились? — такая же улыбка появилась на лице Маши.

— А мы и были знакомы до этого. Всю школу проучились в одном классе, представляешь?! Прожили всю жизнь в одном городе. А встретились вновь далеко отсюда! Я приехала по работе в другой город, а он решил отдохнуть ото всех. И вот как-то все закрутилось… На меня напал племянничек партнера, стал приставать, Матвей бросился защищать меня… В общем там история долгая… Если захочешь, я тебе ее как-нибудь расскажу.

— Шахерезада, — хмыкнула Маша.

Аня тепло улыбнулась в ответ.

— Помнишь пункт, который мы внесли сегодня в договор? — спросила она. — Про то, что за аренду квартиры теперь платим мы, как и выбираем наиболее приемлемый для тебя вариант? Я распечатала тут несколько предложений, — достав из сумки небольшую папку, Аня протянула ее Маше. — Посмотри. Они все недалеко от нашего дома, так мы сможем помогать тебе. Но я не навязываюсь и не обязываю тебя выбирать именно из этих. Можешь предложить сама.

— Я посмотрю и подумаю, — кивнула Маша, принимая пластиковый конверт.

— Отдыхай тогда, — Аня встала с кровати. — Как будешь готова, позвони, я отвезу тебя домой. Буду тут неподалеку.

— Опять будешь сидеть в приемном покое? — нахмурилась Маша.

— Нет, поеду к маме, она живет в этом районе. А ты не торопись, отдыхай и не стесняйся звонить!

— Хорошо, — улыбнулась Маша.

Аня тихонько вышла за дверь, не позволяя себе даже думать о том, что, возможно, сегодняшний день станет самым счастливым!

Глава 14

Две недели Аня с Матвеем были как на иголках, ожидая встречи с врачом, на которой они должны были выяснить, прошла ли подсадка успешно.

Видя, что жена завалила себя работой, чтобы отвлечься, Матвей старался помогать ей дома, уделять ей больше внимания, хотя и сам чертовски уставал. Но Костя, зная их обстоятельства, брал сейчас на себя большую часть работы, позволив другу уходить домой вовремя, чтобы поддержать сверх меры переживающую супругу.

Они звонили Маше каждый день, интересовались ее самочувствием и делами, даже познакомились с ее детьми. Когда они пришли по ее приглашению к ней в гости, нагруженные пакетами с фруктами, сладостями и игрушками, дети впали в ступор.

— Новый год уже прошел, — просто констатировал Петя, немного взрослый для своих одиннадцати лет.

Шестилетняя Ксюша поспешных выводов делать не стала, разглядывая пакеты огромными красивыми глазами пронзительно-голубого цвета.

— Налетайте, ребята, это все вам! — радостно улыбнулась Аня, почувствовав такое же возбуждение от вида разноцветных фирменных пакетов, которое передалось ей от детей.

— Ну вот зря вы! — упрекнула гостей Маша, хотя и сама с улыбкой наблюдала, с каким нетерпением и восторгом дети разглядывают новые игрушки.

Неожиданно Аня поняла: что бы ни произошло в дальнейшем, окажется ли подсадка удачной или же нет, она уже их не бросит! Это такие же родные ей люди, как и дети брата… Хотя, как выяснилось, они-то и были родными в отличие от тех племянников, горько усмехнулась Аня.

Как ни гнала она от себя мрачные мысли, все равно они не оставляли ее сердце. Притихшая мама, ожидающая какой угодно реакции от нее, не звонила почти неделю. Потом Аня не выдержала и сама приехала к ней. Переступив порог, она впервые осознала, что не только ей было плохо эти дни, маме было во сто раз хуже! Это она поняла по впавшим глазам и обострившимся скулам, по печальному взгляду, полному боли и самопоедания! И она была одна. Не зная, во что выльется ее исповедь, она смиренно ждала вердикта дочери. Абсолютно одна!

В отличие от нее, у Ани был Матвей рядом, его тепло и поддержка помогали переживать каждый день, усмиряя боль и непонимание.

Увидев маму, дочь — а именно ею и была Аня — рывком прижала ее крепко к себе, чувствуя, как переворачивается в груди сердце от искренних рыданий женщины. Сквозь слезы и судорожные вздохи она просила прощения у дочери, говорила о том, как любит ее…

— О каком прощении ты говоришь? — плакала в унисон с ней Аня. — Я тебе и так была благодарна за все, что было в моей жизни, за саму эту жизнь, а теперь благодарна вдвойне! Я прекрасно понимаю, на что ты пошла, соглашаясь на этот обман! Ты спасла меня! Неизвестно, как бы сложилась моя судьба, если бы не твое доброе сердце! — она ласково улыбнулась, заглядывая в мамины глаза и вытирая дорожки слез с ее щек. — Я люблю тебя, никогда не смей даже сомневаться в этом! — а затем еще крепче прижала ее к себе, чтобы встретить новый поток рыданий — теперь уже от облегчения.

Через несколько минут, когда женщина немного успокоилась, Аня, чтобы разрядить обстановку, со смехом спросила:

— А теперь мне можно разуться и пройти дальше порога?

Мама спохватилась и сама начала помогать дочери снимать шарф и шубку, за руку ведя ее в комнату.

— Будем говорить Теме? — спросила чуть позже Аня, сидя напротив матери с большой кружкой ароматного чая в руках.

— Я думаю, он должен знать, — вздохнула мама. — Я столько лет мучилась от этого груза, очень часто думала о том, что надо рассказать все вам… Вот только в последний момент все время трусила, — она виновато опустила голову.

— Я даже не представляю, как о таком можно заговорить, — со вздохом призналась Аня. — Ведь, наверное, и мне когда-то придется вот так же объяснять своему ребенку, что не я его родила, — вздохнула она.

— Вы все-таки решились? — ахнула мама. — Когда ты в прошлый раз была здесь, я думала, ты еще думаешь, это просто вариант…

— Это не вариант, мама, — вздохнула Аня вновь. — А единственная возможность. И то — пока только призрачная. Результат будет известен лишь на следующей неделе.

— Ты рассказала Маше? — робко поинтересовалась женщина.

— Да, сразу же, надо было как-то это все объяснить, она ведь тоже мучилась в неведении. А ее эмоциональный фон сейчас очень важен!

— Как она отреагировала?

— Сначала была в шоке, — слегка пожала плечами Аня. — А потом сказала, что пока не готова как-то это комментировать. Сейчас мы все стараемся об этом не думать, это все произошло много лет назад и уже от нас не зависит. А вот вопрос о жизни ребенка решается здесь и сейчас и полностью зависит от нас. Поэтому мы все приняли решение пока над этим сильно не ломать голову. Подумаем завтра, как Скарлет, — улыбнулась Аня. — Знаешь, а она хорошая, — неожиданно решила поделиться она с мамой. — У нее есть двое ребятишек, мы уже познакомились с ними. И мы с Машей похожи, все говорят. Даже она сама, когда увидела меня впервые, спросила, не специально ли мы искали суррогатную маму, похожую на настоящую, — хмыкнула Аня.

— На сколько она тебя старше?

— На четыре с половиной года. Ей тридцать четыре зимой исполнилось. Она одна тянет детей, от первого мужа ушла сама, а второй погиб еще до рождения дочери, — Аня тяжело вздохнула. — Мама… Наша… мама — запнулась она. — Тоже умерла несколько лет назад, — дочь отвела взгляд от той, которую всю жизнь считала своей родительницей.

— Ты должна хотя бы заочно познакомиться с ней, — протянула через стол руку мама и накрыла Анину холодную ладошку.

— Но она бросила меня! — воскликнула Аня. — Да и как? Я же сказала, она умерла уже.

— Попроси Машу показать тебе место на кладбище, где ее похоронили. Не суди ее, дочка. Тогда время такое было… Смутное. Ненадежное. А мы не знаем, да и никогда не узнаем, что за жизнь у нее была тогда.

— Ты тоже вырастила нас с Темой одна! — упрямо взбрыкнула Аня.

— Я была на хорошей должности, у меня была своя квартира и квартира, которая досталась от тети. Я сдавала ее за неплохие деньги. Да, в какой-то момент эти бумажки перестали чего-то стоить… Но недвижимость всегда была в цене. Когда стало совсем плохо, я продала ее и купила участок, развела огород, с него, считай, и жили несколько лет, — она вздохнула. — Не у всех была такая возможность, Анют… У тебя своя история, у нее своя. Нет смысла обижаться на мертвого человека… Тем более, насколько я тебя знаю, ты не собираешься отступаться от Маши? — когда дочь кивнула, продолжила. — А значит, тебе придется признать и этот факт! Вы — дочери одних родителей! Да, жизнь вас разделила, и как бы ни сложились обстоятельства дальше, это никогда не изменится! Вы могли еще жить просто, когда не знали друг о друге, но теперь отмахнуться не удастся!

Понимая, что доля истины в материнских словах имеется, Аня все равно упрямо продолжала мысленно брыкаться. Ей, так отчаянно желавшей ребенка, невозможно понять ту, которая добровольно оставила свою дочь, не зная, попадет ли она в дом малютки или к чужим людям!.. Злая ирония, насмешка Судьбы!..

Глава 15

— Солнце, не трясись так, — шепотом попросил Матвей, хотя и сам не находил себе места от беспокойства.

Они сидели в тесной приемной перед кабинетом Виолетты Глебовны. В кресле напротив сидела бледная Маша. Она тоже переживала, тайком бросая взгляды на до предела взволнованную Аню.

Сегодня утром предполагаемая сурмама должна была сдать анализ на ХГЧ, чтобы понять, успешно ли увенчалась их всеобщая попытка подарить Ане и Матвею ребенка. Каждый мысленно молился о благополучном исходе всех испытаний.

Всю сегодняшнюю ночь Аня не спала. Не помогли даже успокоительные таблетки. Полночи она проворочалась, а когда поняла, что уснуть не в силах, ушла в гостиную, чтобы не мешать Матвею. Но и муж тоже не спал. Обеспокоенный ее отсутствием, он пошел следом и обнаружил жену, сидящей на светлом ковре в гостиной перед фальш-камином, рассеянно теребящей загривок блаженствующей Скади. Подросшая псина, обрадованная внезапным вниманием хозяйки, желала использовать по максимуму эту возможность, и почти в одно движение навзничь распласталась перед Аней, подставляя под ее руки свое горячее гладкое пузико.

Матвей осторожно опустился рядом с женой.

— Переживаешь, — констатировал он, глядя в пустые глаза.

Мыслями она была где-то за пределами этой Вселенной и с огромным сожалением возвращалась обратно.

— Матвей, а если ничего не вышло? — дрогнувшим голосом прошептала она. — Если все впустую?

— Анют, перестань раньше времени себя изводить, — он ласково поцеловал ее в висок и притянул к себе. — Давай будем думать о хорошем. Поводов для грусти у нас и так хватает! — он ненароком вздохнул.

— Ты про работу? — настороженно замерла она.

— Давай сейчас не будем обо всем этом, — глухим голосом попросил Матвей. — Пока есть дела поважнее.

Аня крепко прижала к себе его руки, обвивающие ее тело, будто согревая свою душу его теплом.

— На тебя сейчас столько всего навалилось, — сочувственно вздохнула она.

— На тебя — не меньше, — грустно хмыкнул он. — Но и ты есть у меня, и я — у тебя, а это самое главное, ведь так? — он дождался ее кивка. — Вместе мы все преодолеем! Мы от смерти с тобой спаслись вместе, а это многое значит.