Тринадцатая

Глава 0. Смерти нет

Мир Децимотрэс. Кассиан.

Островок в океане на поверку оказался узкой и высокой скалой. Я мог стоять на вершине, сидеть, но не лежать. Волны шумели, в ярости бились об основание этого маленького клочка суши, брызгами доставая до моих ног. Почти у вершины росло маленькое деревце, а чуть вдалеке от него, под частью нависающей скалы, синяя птичка с белым брюшком устроила свое гнездовье. Мысли о будущем, которое никогда не наступит, одолевали меня. Вопреки своим расчетам, смерти я боялся. Нам, всем живым, кажется, что мы храбры настолько, что гордо будем смотреть ей в лицо в последний час. На Земле говорят «не бойся смерти: пока ты жив — её нет, когда она придёт, тебя не будет». Очень логично, но почему тогда так сложно избавиться от эмоций? Эмилия, моя Эмилия. Встретимся ли мы в следующей жизни? Или больше никогда не столкнемся в клубящемся вихре миров?

Внезапно я подумал про ту самую птичку. Она не виновата в раздражении магии, она не должна за это отвечать. Я воспользовался своей силой и внушил ей идею перелететь на новое место, куда после ее взлета перенес гнездо. Вот так. Так намного лучше. Теперь можно завершить ритуал. Я надел кольцо пяти стихий и кольца джиннов. Закрыл глаза и стал ждать конца. Клянусь, я бы помолился, но богов в нашем мире никогда не было. Так что я мысленно говорил с магией, просил у нее прощения и заклинал не злится больше ни на кого, даже после пробуждения.

Из задумчивости меня выдернули лучи окончательно проснувшегося солнца, которые открывали жуткую картину гнева создательницы мира: прямо на водной глади океана четыре смерча и воронка, уходящая в водную бездну, извивались, грозя разлететься от количества магии, которая была в них заложена. Магия на Децимотрэсе перед сном танцевала свой последний танец, и он поражал своей неистовостью и величием… жаль только мне не суждено увидеть его конец.

Смерчи и воронка двинулись в сторону вздымавшейся скалы, в мгновение ока меня оглушило, и я оказался в темноте, где не было ничего. Слабый свет в круге заставил меня подумать о пресловутом выражении «свет в конце тоннеля» и я двинулся на него. Я бежал и полз, толком не разбирая собственных движений. Я точно знал, что этот свет — путь к следующей жизни, плохой или хорошей, но это шанс встретить Эмилию. Желание поглотило мое существо, свет начал приближаться стремительнее. Еще чуть-чуть, секунда, мгновение. И… темнота. Тоннель закрылся, а я не смог проскользнуть в него. И остался в темноте, не ощущая ни своего тела, ни звуков, ни предметов вокруг, здесь не было ничего и никого. Пора признать, Кассиан, это и есть — небытие. Твоя судьба, очевидно, сойти с ума. Тут уже без вариантов. Нет. Так не пойдет. Я же борец, я всегда боролся за свои идеалы. Я не могу сдаться. Ради нее не могу. Эмилия! Магия, помоги же мне, помоги мне провести с ней жизнь, если это еще возможно! Пожалуйста! Я никогда и ничего так не хотел! Ты же слышишь меня, правда? Должна слышать! Пожалуйста… пожалуйста…

Глава 1. Не такая…

Мир Иль. Алиса.

Я из семьи потомственных травниц. Но не думаю, что могу называть их семьей в полном смысле этого слова. Я люблю бабушку Агату Фердинанд, хоть знаю, что она мне не родная. Когда-то давно погибла ее единственная дочь, и она совершенно случайно нашла меня, когда собирала ягоды на лугу у реки. По ее словам, сделала перерыв, села на пригорке, и заметила, как на берег выплыла корзинка. Подошла поближе, а в корзинке — чудная малышка. То есть я. Женщина пожалела меня и растила, храня страшно опасный секрет. Ведь меня не спустили по реке, а оставили на болотах. А болота те, идущие после прилегающего к поселку леса, — последняя граница между запретными землями и государствами мира Иль.

В детстве мне приходилось особенно тяжело в общении с детьми, да и со взрослыми тоже. Я не понимала, почему они обижаются на правду, не понимала, почему тоже обижаются, когда осознают ложь. Не понимала, что они хотят на самом деле: самый красивый платок или чтобы все считали этот платок красивым. Со временем, благодаря объяснениям бабушки, я стала лучше понимать, что отвечать на ту или иную фразу. Я училась отличать добрый юмор от сарказма, дружеские подколки от завистливых высказываний. Хочу также отметить, что с детства страдала патологической невезучестью. Я разбивала посуду, случайно ее выронив, а сколько растений на подоконниках полегло от моих телесных движений! Постоянно рвалась одежда о кусты при играх и выполнении домашних обязанностей. Однажды я задела вожака гусей, и он загнал меня в сарай, где я и просидела целый день, пока бабушка не пришла из леса. Много раз я падала, в том числе и в лужи, до крови разбивала коленки.

Бабушка говорила, что в нашем мире Иль иногда появляются такие как я, нерожденные. Они особенные, их ждет великая миссия, которую они находят лишь во взрослом возрасте. Но тайну эту нужно хранить как зеницу ока, чтобы никто не прервал предназначения нерожденных.

— Бабушка, как же я узнаю свое предназначение? — Спрашивала я, одновременно желая и страшась услышать ответ. Решалась на этот разговор только поздним вечером во время ужина. Говорила тихо, как и бабушка.

— В твоей судьбе произойдут перемены, сама река жизни подхватит лодку твоего существования и закрутит, завертит так, что ты либо выплывешь капитаном большого корабля в глубокое синее море, либо разобьешься о скалы, так гласит легенда о нерожденных.

— Бабушка, а какими способностями обладают нерожденные?

— То мне не ведомо, дитя. Я лишь могу предположить. Никто точно не указывал. Но ты никогда не снимай амулет, что я тебе сделала, он создает иллюзию обычного, рожденного человека. Не снимай даже когда проснется дар, если ты сможешь видеть сквозь чары амулета.

— Но я хочу посмотреть, как я выгляжу. Неужели я такая страшненькая?

— Нет, Алиса, ты по-своему очень красивая, просто не такая как все.

— А другие существа с даром почему не видят мою внешность?

— Не дано им, наверно, видеть секрет нерожденных. Я увидела лишь по воле Магии мира, только для того чтобы сберечь тебя до совершеннолетия.

— Если меня не угробит мое невезение, конечно, — грустно добавила я.

— Не говори так, если есть следствие, должна быть причина, — урезонила бабушка. — Завтра мне будешь помогать изготавливать настойки. После обеда пойдем проведаем наших хворающих.

— Мне обязательно идти?

— Ты же травница будущая! Или лекарь, если закончишь академию.

— Почему ты не закончила сама? Ты владеешь магией. — Бабушка погрустнела, на губах появилась вымученная улыбка. Она вздохнула, сглатывая ком в горле.

— Забеременела я, да только мой нареченный бросил меня, как только узнал. Вот и пришлось осесть в глуши. Я решила оставить малышку, готовясь сделать все, что потребуется, чтобы она стала магичкой с навыками, образованием. Да видно не судьба… Спать пора, Алиса, жизнь продолжается и дела сами собой не сделаются! — Заключила Агата и, взяв лучину, пошла мыть посуду на задний двор. Чуть позже из-за входной двери я услышала тихие всхлипы вперемешку с бряканьем посуды.

Много раз, стоя перед зеркалом, я трогала холодный материал амулета. Оглядывалась на окно, чутко прислушиваясь к голосам, но помнила наказ и не снимала небольшую металлическую подвеску с будто вплавленным золотым глазом. Жутко хотелось узнать, как я выгляжу. Любопытство боролось со страхом, страх — с любопытством, ввергая мой разум в войну, победителем в которой вышло любопытство да только не мое.

Как-то с подружками пошли купаться на реку. В группе двенадцатилетних и четырнадцатилетних девчонок, у двоих уже формировалась грудь и, оставшись в сорочке, младшая девчушка этим хвасталась. Я смеялась, весело подтрунивая, как и остальные. Одна из подружек постарше осадила нас. Тут Дарлин, моя извечная завистница, сказала:

— А внучка травницы украшение носит. У нее эта цепочка всегда висит на шее. Видать денег-то хватает. Наши родители хворь всякую лечат, ей деньги дают, а она на побрякушки для своей ненаглядной тратит. То юбки новые, то кофты, даже драгоценности!

— Нет, Дарлин, ты ошибаешься. Эта цепочка на мне была, когда меня у речки нашла бабушка. Она мне очень дорога! Что касается вещей, мои часто неудачно портятся.

— Ага, так я и поверила. Ты наверняка специально рвешь некоторые, чтобы новые тебе покупали! Так хоть дай висюльку поносить, ты же мне подруга!

— Прости, Дарлин, но я не хочу, — твердо сказала я.

— Жадина! — Завелась она.

— Ну будет вам, девочки, пойдемте купаться, — осадила нас старшая, Лада. — Сегодня очень хороший день! Не нужно его портить своими ссорами! Дарлин, ты должна уважать желания других. — Подружка обиженно фыркнула и зло зыркнув на меня, поплелась к реке.

Я знала, чего она злится. Ее отец пил, а мать болела. В итоге на новые вещи не хватало денег. Вся одежда Дарлин состояла из перешитых матерью собственных вещей. Тут нет ничего страшного, многим девочкам перешивали платья, но сорочки старались шить новые.

Мы резвились в прохладной воде в жаркий солнечный день. Радужные брызги, капельки воды на коже, смех девчонок, игра в «облей меня». Наконец обессилившие от плаванья и игр выбежали на берег. Лада расстелила покрывало. Мы кучкой улеглись на нем. Жара разморила, смех и фразы его вызывающие постепенно затихли. И в тени дерева, мы уснули. Только Дарлин не спала.

— Аааа! — Завизжала она, врываясь истошным криком в наши сладкие детские сны. — Она не человек!

Я открыла глаза и начала обводить всех взглядом. Дарлин держала на вытянутой руке мой амулет. Когда я смотрела на других, они спешно принимали вертикальное положение и отступали, на их лицах читался страх.

— Девчонки, вы чего? Наверно у меня лицо в оспинах? Я страшная, да? — Слезы стояли в глазах. Паника, чужое неприятие ранили мне сердце.

— Не подходи к нам! — Строго сказала Лада. — Иди домой, и скажи, что мы расскажем старосте, о том, кто ты на самом деле! Ты из запретных земель!

Вердикт буквально припечатал меня к земле. Ноги подкосились от страха. Существ из запретных земель казнят. И выбора не предоставляют. А участвующих в их сокрытии ждет тюремное заключение. Так говорили на одном собрании, когда разбирали случаи из ближайшего городка.

— Нет, пожалуйста, я вам ничего не сделаю. Я столько жила среди вас! — Слезы катились по щекам, оставляя ледяные дорожки на пылающих щеках. Руки мелко дрожали. Мысли в голове никак не хотели складываться в убеждающую речь.

— Наверняка из-за тебя корова у мамки-то померла в прошлом году. Только ты ее погладила, так на следующий день она заболела. — Со знанием дела закивала Дарлин, победно взирая на меня из-за спины Лады.

— Верно-верно! И еще она падает все время, неуклюжая, наверняка проклятая. — Послышалось со всех сторон. Девчонки, сбившись в кучу, напротив меня давили численностью. Я показалась самой себе страшной тварью. — Да надо вообще бежать, а то порчу наведет. Скорее!

И девчонки рассыпались по тропинкам, ища помощи, которая не требовалась. А я сиганула домой, надеялась, что бабушка что-то придумает. Сама я не представляла, что делать дальше.

— Как же так, девочка моя, — охала бабушка Агата. — Бежать нам надо. В лес. А потом в болота пойдем. Глядишь Магия нам поможет. — Она спешно собирала мешок. Он оказался наполовину заполненным, только еду нужно упаковать. В мой мешок поменьше положили котелок, огниво, одеяло. И нацепив плащи с сапогами, мы двинулись в дорогу, бросив все хозяйство.

— Держи их! — Крики людей застали нас у ворот огорода. Погоня включала в основном мужчин с топорами, веревками, ножами. — В лесу скроются, тяжелее будет найти! Поднажми, ребята!

Бабушка на бегу доставала из плаща какой-то магический камень с рунами и что-то шептала. Ей пришлось остановиться на время. Вдруг открылся портал.

— Беги, а я за тобой! — Улыбнулась она мне. — И я побежала.

Меня вынесло в лесу. Не представляла, где это, одно утешало — бабушка скоро будет. И она появилась через пять минут, спешно закрывая портал. Я обняла ее. И почувствовала локтем мокрое плечо. Отняв руку, я поняла, что бабушка Агата ранена.

— Тебя задело?

— Да. Один метнул нож, к счастью, только по касательной.

— Как вылечить? Ты взяла настойки?

— Пока никак, Алиса, в спешке я взяла только ранозаживляющие, — сказала она, проверяя мешок, — но противовоспалительных настоек нет.

— А собрать?

— Только на полянках. Они близко к поселку. Мы туда не пойдем. Не паникуй, может где еще найдем. Все будет хорошо! — Подбодрила она.

Шли на юго-восток. Старый компас указывал путь.

— Мы должны найти камень-хамелеон, — объяснила Агата. — Именно из него я сделала амулет. Месторождения — глубоко в болотах. И золотая сережка у меня еще осталась. Можно вплавить золотой глаз. В тот раз я делала дома, поэтому амулет получился почти ювелирным. В этот раз главное глаз любой нарисовать, даже просто овал и зрачок. Должно сработать.

— Заклинание тоже знаешь?

— Да, руническое. Пишется кровью защитника. — Немного задумалась, прикасаясь к перевязанному плечу, — я тебе покажу на всякий случай.

— Но бабушка! — Всхлипнула я, — как же я без тебя?

— Никаких но, я ведь не вечна, мне уже много лет. А тебе может жить дольше человеческого срока. Ты все равно должна заучить.

— Если люди так не любят выходцев с запретных земель, почему заклинание такое существует?

— Сокрытие внешности популярно. Цели самые разные, кто от закона скрывается, кто от мужа. И ингредиенты тоже разнятся. Для тебя нужен самый сильный и редкий. Еще камни-хамелеоны бывают на севере и северо-востоке на территории драконьего государства. Еще кое что… Ты, Алиса, не существо с запретных земель. В тебе есть некая сила. Это не дар, это именно что-то вроде накопителя. Сейчас ты без амулета и внутри тебя что-то светится, если перейти на магическое зрение, у выходцев из запретных земель так не бывает. Один раз я видела такого, на казни. Объявили организатором переворота в гильдии ремесленников, казнили ночью. Он выглядел как обычный человек, пока не взошли три луны и я не увидела его энергию. Было похоже на столб зеленого огня из головы. Думаю, это у всех так, поэтому они скрываются так хорошо.

— Тогда мы можем сказать это всем и нам не придется бежать?

— Нет, дорогая, нерожденные давно стали легендой, уже много сотен лет никто не слышал о них. Велика вероятность угождения местных магов разъяренной толпе, вынесшей тебе вердикт.

— А почему ты веришь?

— Я раньше увлекалась легендами, все прочитала, что сохранилось в библиотеке академии. Надо мне было изучать основы лекарский заклинаний. Да только вместе с парнем читали мы те увлекательные истории. Оттого много основного материала я пропускала. Дура была, что тут скажешь. — Она остановилась, нагнулась, взяла меня за плечи и глядя в глаза сказала: — Ты для меня подарок, Алиса: заменила мне дочь. Ее я по своей неопытности спасти не смогла. А для тебя сделаю все, что смогу!

Для ночлега мы нашли низко накрененное дерево. Огонь разжигать не стали. Перекусили совсем немного всухомятку. Агата мгновенно вырубилась на большой ветке после очередного принятия настоек. Я обнимала ее и чувствовала жар от ее тела. Ночью я проснулась от стонов. Одной рукой сравнила температуру лба и руки. Рука была горячее. Бабушка не приходила в себя.

«Почему я не обладаю магией? Хотя бы температуру снять. Хочу, чтобы она выздоровела, хочу, чтобы заражение прекратилось! Что делать? Что же делать?» — Мысли неслись как карусель на ярмарке: быстро и одинаково, не давая даже шанса на осмысление решения проблемы.

Когда истерика перешла пик, я подумала:

«Надо представить, что я целитель, может это поможет, пробудит мой дар? Хотя даже бабушка не может лечить касанием руки. А я может быть могу? Я люблю тебя, не умирай, пожалуйста!»

Я прикоснулась к руке выше и ниже раны, вдруг увидела свет, но одним глазом, другой же немного нагрелся. И через некоторое время вновь стало темно. Бабушка перестала стонать, лишь ровно дышала. На рассвете я услышала ее голос:

— Похоже ты вылечила меня, Алиса! — Судорожно произносила она, спешно разматывая повязку. Там, где вечером была кровоточащая рана, красный рубец остался напоминанием о ней. — Ты можешь лечить, даже без образования! Как это было?

Я рассказала, плача от радости.

— Значит золотое свечение! Похоже один из твоих глаз, золотого цвета, может исцелять.

— Как это один? А что другой не золотой? — Я удивилась уже тому, что у меня есть золотой глаз. Но упоминание его единичности просто ошеломило.

— Да второй у тебя черно-серый.

— А еще?

— А еще когда ты улыбаешься, у тебя видно удлиненные клыки. И зубы острее, чем человеческие. Немного похоже на древнеэльфийскую улыбку.

— Древнеэльфийскую?

— Да, на картинках у древних эльфов Сидхе рисовали такую улыбку.

— Может я эльф?

— Все возможно, дорогая. Хотя в «курганах» пропадает много существ, никто не видел древних эльфов. Их давно изучают лишь по легендам.

— Хотя бы изучают, нерожденных вообще в сказки записали! — Деланно надулась я.

— Верно, милая моя сказка, верно, — смеялась бабушка.

Немного позже наткнулись на ручеек, вода сочилась из-под камня, указывая на местонахождение подземного родника. Я получила шанс оценить свой внешний вид. У девушки в отражении было строгое лицо, высокие скулы и тонкая белоснежная кожа, глаза большие и яркие. Один — золотой, другой — черно-серый. Губы чуть пухлые, а при улыбке действительно виднелась картинка, описанная бабушкой. Волосы каштановые с рыжеватым отливом. Меня не испугало и не обрадовало свое отражение. Подумалось лишь, что я пока не готова делится этим секретом с кем-либо. Я — нерожденная, не похожая на всех, кого встречала. Еще одним глазом я могу вылечить, если сильно захочу. А что делает второй глаз?

На следующую ночь мне впервые приснился сон. От обычных он отличался тем, что был очень запоминающимся. В этом сне я видела семью, которая жила в большом доме. Хозяйку дома звали Эмили, у нее было четверо мужей и пятеро детей. В тот первый раз я смотрела глазами мальчика Кира.

— Мама, а когда цыплята появятся?

— Через три недели, Кир, — его мама, светловолосая синеглазая девушка, нежно погладила его по щекам и подняла на руки, — хочешь посмотреть на Барсика?

— Да. Можно мне еще взять котеночка на ручки?

— Посмотрим, сынок, как Лапочка будет себя чувствовать. Если она не будет шипеть, то можешь попробовать взять.

Мы пошли вниз по лестнице. В гостиной Ниан, платиноволосый папа со шрамами на лице, и Алекс, часто улыбающийся папа с каштановыми курчавыми волосами, играли с двумя двойняшками в слова. Мальчик и девочка (Мик и Аля) смеялись и составляли длинные слова. Папы их поправляли. Мы с мамой немного посидели с ними. Я наблюдала глазами Кира как он составлял слова из непонятных букв.

Потом мама понесла Кира в одну из пристроек около дома, там на мягкой подстилке, как бы в деревянном вольере лежала трехцветная Лапочка и пять пушистых котят самых разных расцветок. Кир испытывал сумасшедшую радость, когда брал котеночка в руки. Вдруг я проснулась и обнаружила, что мои щеки мокры от слез счастья, совсем как у Кира.

— Что тебе снилось? — Спросила бабушка, варя флоэму березы. Каша эта на вкус была отвратительной. Я кривилась, но ела, потому что для похода нужны силы и сейчас не время воротить нос.

— Странный сон про семью. Девушка с несколькими мужьями. Их дети. Такое бывает?

— Иногда. В основном у эльфов и драконов. Может вещий сон?

— Тогда там должен быть кто-то знакомый, ты мне сама говорила.

— Да, но ты запомни, может кого и встретишь из них потом.

После двух дней пути мы дошли до болот. Бабушка очень радовалась, что не нарвались на хищников, потому что у нее остался только один амулет от них. Да и магичка она не сильная. Даже до конца первого курса не доучилась. Вот и умеет пользоваться практически только амулетами. Поймали двух уток, поели мяса. Взяли про запас одну. Соорудив по посоху, двинулись на болота, след в след. Бабушка Агата шла уверенно, потому что проверяла почву перед собой. Ее черная коса с проседью, немного колыхалась во время ходьбы. А на привалах она рассказывала мне легенды про разных болотных существ, играя зелеными глазами, лукаво подтрунивала надо мной, когда я не угадывала реальная история это или нет. Впрочем, про сильно страшных она не рассказывала, потому как по ее расчетам придется тут переночевать одну ночь.

Так и получилось. На стоянке я не могла уснуть, все чудились всхлипы кикимор, горюющих над своей жизнью, чавкающие болотной грязью шаги болотников.

— Да не бойся ты, тут близко запретные земли. Туда стекается все страшное. А сейчас мы на разрешенной территории, тут легенды не оживают. Но защитный контур я поставила. Спи, солнышко ясноглазое.

Ожидания не оправдались. Я проснулась на рассвете, и заметила вокруг нас странных существ, облепивших охранный контур. У них были щупальца, как у осьминогов, которых нам привозили из города в банках, и пасти, полные острых зубов.

— Кто это, бабушка? — Попискивая от страха спросила я.

— Пожиратели мозга. Своего рода хищники. Подождем немного. Может они почуют другую добычу.

Она успокаивала меня. Мы позавтракали, попили воды, солнце встало. И пожиратели уползли. А мы выступили в путь. К полудню наткнулись на камень-хамелеон. Он сиял всеми цветами радуги, словно большой драгоценный камень. И бабушка, начертив кровью символ защиты, небольшим ножиком отковыряла отошедший кусок размером чуть больше руны. Как только фрагмент камня отделился, руна исчезла. Агата взяла сережку, расплавила ее в котелке, написала кровью руны на камне и, помогая палочкой, нанесла символ глаза. Амулет вспыхнул ярко-золотым светом, который тут же впитался камнем-хамелеоном. Бабушка проделала в нем дырочку руной, подвесила на шнурок, и надела на меня.

— Ну вот, теперь совсем как человек выглядишь. А теперь сделай и мне амулет. Чтобы не нашли нас. Я повторяла за ней проведенный ритуал самостоятельно, бабушка корректировала. И сейчас она стала выглядеть моложе, лет на сорок, каштановые волосы без седины, карие глаза. Непривычно.

Выбрались из болот, и пошли на юг. Там на карте был городок «Мастеровое». Бабушка надеялась там затеряться и начать новую жизнь. Лес все тянулся и тянулся. Шли по компасу. Вроде осталось немного. Но к нам выбежал маленький медвежонок.

— Отходим, мне нужно время активировать амулет, а мама похоже где-то рядом, — прошептала бабушка, доставая амулет от хищников. Тихо шептала заговор, активируя его. Из кустов справа показалась медведица и встала между нами и медвежонком, грозно рыча. Мы отходили, отходили, я вцепилась в плащ Агаты, не зная, что делать.

Внезапно на бабушку прыгнул один со спины. Его укус буквально отгрыз кусок шеи и сразу в атаку бросилась медведица. В панике я завизжала, ужасным хлопком в голове взорвалась мысль, что бабушка мертва, я попыталась забраться на дерево. Несколько стволов сплелись внизу и, оцарапав ноги, порвав штаны, невероятными усилиями я взлетела на четверть высокой березы, затем решилась взглянуть вниз. Медведица стала лезть вверх. Я тоже. Как же страшно! В какой-то момент, она задела мою икру. Боль обожгла до самых костей, и, слыша победный рык животного, я пожелала ему и его семье сдохнуть. И таким сильным это желание было, что нагрелся мой второй глаз и шнурок амулета лопнул, но я лишь отметила это краем сознания. Я посмотрела на героиню-мать, и она кулем упала на землю. Смерть от взгляда постигла и ее пестуна, и медвежонка.

Немного успокоившись, я вылечила себя, слезла с дерева, пнула медвежью тушу от злости и легла рядом с бабушкой, чьи глаза навеки остекленели.

Не знаю, сколько я лежала, но пришло время идти. Одела амулет, перевязав шнурок в мете разрыва. На дне мешка я нашла кошелек, переложила к себе. Вещи и продукты пропитались кровью, я не смогла их взять, меня мутило. А потом вырвало. На память о бабушке я взяла ее амулет. Но внешность прежняя, дорогая мне, к ней не вернулась. Я просила бабушку простить меня за то, что не смогла ее похоронить. У меня нет для этого лопаты, так что я просто накрыла ее ветками, пообещав себе однажды сюда вернуться.

Компас указал мне путь. И я двинулась навстречу судьбе уже совершенно одна.

Глава 2. Городская банда

К раннему вечеру я вышла из леса и увидела на горизонте город. Я шла быстро, надеясь к ночи хотя бы найти ночлег. Утром мне нужно поискать подработку, если кто вообще возьмет меня в помощницы, поломойки. А может сразу в больницу пойти, я ведь лечить умею, посмотрю, как лекари лечат, научусь чему-то? Кажется это плохая идея, ведь вылечу кого-нибудь из жалости, а потом меня же и убьют. Смерть так страшна. Бабушка. Я заплакала. Но все равно шла, сегодня я бы не смогла спать за пределами жилища.

Ворота открылись, ко мне подошли.

— По какому вопросу в город Мастеровое? — Спросил строгий страж глубоким басистым голосом.

— Работу ищу, ночлег.

— Сегодня в таверне переночуй. Город оплатит первую ночь. Утром сама ищешь средства, или пользуешься своими. Поняла? — Кивнула. — Имя как записать?

— Алиса Нумеро. — В нашем людском государстве Алиса распространенное имя среди простолюдинов, а настоящая моя фамилия Фердинанд думаю навсегда канула в лету. Вот я и сказала другую. Документы до совершеннолетия не выдавали. Поэтому их и не спросили.

— Забавная фамилия. Так раньше называли тех, кто комнаты в тавернах убирал. Так, записал. Таверна — это вон то здание. С огнями на первом этаже, видишь? — Я развернулась, уходя, но страж остановил: — Погоди, надо сверить твое лицо с одной листовкой. Тут в окрестностях обнаружилась жительница запретных земель надо сравнить твой облик с разосланным портретом.

Он внимательно смотрел, но видимо сходства не нашел. Не зря бабушка изменила мою внешность. Теперь у меня были черно-коричневые волосы, вместо иссиня-черных, карие глаза, вместо зеленых, и обычное крестьянское лицо, немного полное, а не с высокими скулами как раньше.

— Проходи, прости, что задержал. Порядок такой, — извинился он. Затем занял свой пост.

Ключ, тяжелый, длинный, лег в мою руку. Поужинать предложили прямо в зале. Других посетителей в такой час не было.

— В твоей комнате еще расположился один паренек, лет четырнадцати. Сейчас по половому признаку комнаты делят только у взрослых, а в былые времена давали всем по комнате. Путников приходило мало. Места хватало всем, — ностальгировал хозяин. — Ты выспись завтра. Мастерские раньше восьми все равно не открываются. Работу искать негде.

Я открыла комнату. Поставила лучину на тумбочку, устало села на кровать. Парень проснулся от света.

— Здравствуй, как звать? — Потянулся он, положил голову на ладонь.

— Алиса, а тебя?

— Элион. Фамилии полагаю не важны. Как занесло сюда без взрослых?

— Почему так решил? Я с дядей приехала, — соврала я.

— Путникам, пришедшим компанией, дают одну комнату. — Усмехнулся он. — Я тут уже неделю. Ищу работу.

— И как успехи?

— Не очень. Все, что я обошел, уже занято. Остались еще мастерские за чертой города, там платят меньше. Хочешь завтра со мной пойти?

— Да, спасибо. Думаю, мне лучше поискать место в булочной еще.

— Не надейся. Там образование требуют.

— Серьезно? А у нас в деревне хлеб все пекли и образования ни у кого специального не было!

— Тут город. В городах всегда так, куча правил, заморочек, а не выполняешь правила — можно крупно влететь, сесть в тюрьму и т. д.

— А если батраками наняться? Скоро урожай собирать. Лишние руки всегда к месту.

— Можно, но лучше в мастерскую. Там хоть какой-то опыт будет, а так, батраком, никакого будущего.

Элион еще что-то говорил, но я вдруг расплакалась, от всего пережитого. В теплой комнате при свете лучины. Он неожиданно пересел ко мне и обнял:

— Ну не плачь, похоже тебе тоже здорово досталось, — грустно констатировал он, — я не брошу тебя, ты — хорошая девочка, мы обязательно справимся. Знаешь, у меня есть младшая сестренка.

— Правда? — Огненно-рыжие волосы моего соседа по комнате смешно топорщились со сна, а глаза были синие. Цвета грозового неба.

— Да! — По-доброму улыбнулся он. — Но мне пришлось уйти из дома, я пытался взять ее с собой, но она не пошла, ей… подчистили память.

— У вас был артефакт работы с памятью?

— Был, покупали для дедушки. А потом использовали не только для него. Но со временем он разряжался и на мне не сработал. Вижу, ты уже не плачешь. Так вот, я очень люблю сестру и пока ты мне будешь ее заменять, договорились?

— Договорились! — Я громко шмыгнула носом и утерла его кулаком.

— А теперь ложись спать. Утром разбужу.

Проспала я до рассвета, снилась какая-то какофония из рычащих медведей, кричащей бабушки, Элиона, парящего над всем этим спиной вниз. Я встала и решила зашить штаны, но кровавые разводы, про которые я забыла вчера, выглядели ужасно. Нужно сначала их отстирать, а потом зашивать. Вскоре проснулся Элион.

— Давай я тебе дам свои запасные штаны. А тебе купим как найдем работу.

— Так будет лучше, спасибо, — понурилась я, убирая высохшие штаны в мешок.

— Кто тебя так? — Участливо спросил Элион, пытаясь разглядеть шрамы на ноге. Льняные подштанники, надетые сейчас на мне, доходили только до колен. — Хотя по состоянию ног не скажешь, что вообще могла быть твоя кровь. Значит она не твоя. Признавайся, твоего спутника или спутницу убили, а тебе удалось чудом сбежать, я прав? — Он смотрел серьезно, участливо, похоже и впрямь взял за меня ответственность. Я поступила единственно верно: согласилась с его предположением.

Позавтракав вареными яйцами, которые хозяин таверны по доброте душевной предложил нам бесплатно, тогда как другие посетители ели оплаченный за свои кровные бекон, мы выступили за город в поисках работы. По пути зашла в булочную.

— Здравствуйте! Вам случайно не нужна работница?

— И тебе доброго утра! — Приветствовал выходящий дородный хозяин в белом хлопковом колпаке. — У нас тут кондитерская и хлебопекарня. А ты на чем специализируешься?

— На хлебе. Умею делать черный, белый, темный, серый. Разный, в том числе с семенами.

— Очень хорошо, а образование какое?

— Ну, самоучка, — потупила глаза. — Но вы не подумайте! Я вас не обманываю, я правда все это умею делать. Дайте мне, пожалуйста, ингредиенты и я вам покажу!

— Не сомневаюсь в тебе, деточка, — мужчина покровительственно улыбнулся, показав парочку вставных зубов. — Но, видишь ли, я регулярно должен предоставлять отчетность о своих работниках. Наше заведение очень солидное и потерять доверие горожан, даже из-за такой милой девочки, я не хочу. Так что ничего личного, но взять тебя не могу.

Я вышла всхлипывая, прижимая две буханки белого теплого хлеба.

— О, ничего себе, мне ни разу не давали еду. — Воодушевился ждавший меня неподалеку от пекарни Элион. — Это значит тебя взяли? И дали аванс?

Помотала головой, передала ему буханку.

— Не расстраивайся, я тебя предупреждал. Наверняка про образование спрашивали. — Кивнула. — Может за городом больше повезет.

Увы наши надежды не оправдались. Отказали в мастерских по производству домашней утвари, мастерских по металлу, кондитерских. Отчаявшись, я просилась уборщицей, на что мне отвечали, то таковая у них есть и хорошо работает.

Под вечер зашли в небольшой скверик. На черной доске мелом были нацарапаны объявления. Кто-то что-то продавал, кто-то покупал. А одно послание гласило: требуются два-три батрака. Обеспечение жильем и едой. Плата по итогам сезонных работ. Мы поспешили по указанному адресу.

— Ребят, да вы хоть ведра-то поднимать сможете? Такие оба щупленькие. Ну да ладно, попробуйте. Мне руки всегда нужны. У нас два старших сына с невестками переехали. Так что теперь вот вынуждены нанимать работников. Бегите за вещами, я вам выделю одну кровать. Жить будете в сенях. Только чтоб никаких того-этого, понятно?

На его последнюю фразу я выпучила глаза. Он что, имеет в виду будто мы с Элионом типо жених и невеста, потомство будем заводить в чужих сенях?

— Да вы что! Мы только познакомились, у меня сестра ее возраста! — Возмутился Элион. Но хозяин не расстроился, лишь почесал задумчиво бороду и усмехнулся в усы.

— Хороший похоже ты парень, Элион. Не упусти его, крошка!

Возвращаясь в таверну, мы говорили:

— Алиса, наверно ты была права и на это время лучше устроится батраками. Видимо работу нужно искать в других городах.

— Наверное Элион, я ведь нигде не была. Тут хоть кормить будут.

— И то верно. Мои средства, что я из дома стащил почти подошли к концу. Так что я на мели.

Так мы стали жить у Бэзила Рентли. Его жена Саввина Рентли очень хорошо готовила и одновременно выполняла роль матери своих многочисленных отпрысков. В их семье было 8 детей. Два старших сына (жили самостоятельно), средний, дочь и две пары близнецов мужского и женского пола. За столом мы сидели в основном с Бэзилом, Шаксом, да Линой, когда она заканчивала подавать на стол. Еда со стола исчезала с огромной скоростью. Поздним вечером обсуждали планы на завтра, затем мы с Элионом шли в сени, а семья жила своей жизнью.

— Как же тут холодно по ночам, — шепотом жаловалась я Элиону. Тем временем по крыше забарабанил дождь.

— Это из-за сквозняков из щелей. Но сейчас лето, а что зимой будет, даже страшно представить, — вздыхал он. А я думала, что повезло — крыша не течет.

— Расскажи, где ты родился? Что делать умеешь? — Скрип кровати от крутящегося Элиона не давал уснуть.

— Алис, мне всего четырнадцать, что я могу уметь делать. Так только на подхвате. А где я родился, я не знаю, потому что меня усыновили. Все, теперь спи. Завтра поднимут чуть свет.

— Не сердись, просто мне отчего-то грустно. Вот работаем мы, работаем, а как я на академию заработаю, может мне в помощницы к аптекарю податься? Я умею делать некоторые настойки. Осенью, например.

— Зачем тебе в академию? — Элион повернулся ко мне лицом и его глаза почти черные в темноте оказались напротив моих.

— Я из семьи, где магия передается от матери к дочери. Скорее всего с возрастом пробудится дар.

— Но есть вероятность, что дар не пробудится? — Задумался сосед. — Что тогда?

— Тогда пойду учиться на пекаря. Или на аптекаря. А тебе для чего нужны деньги?

— Хочу нанять адвоката хорошего, чтобы он мою сестру из-под родителей вытащил. Только такие опытные профессионалы стоят дорого.

Хорошо было шептаться ночью. По утру ждали не до конца прополотый огород, поливка поля по графику, починка сарая, вечерний уход за скотиной и т. д. и т. п. Тяжело, но кажется мы справлялись. Элиону, как и мне, ничего не стоило поднять два десятилитровых ведра. Бэзил только дивился, как же так два подростка работают наравне с ним. Я стала задумываться, что у моего рыжего «брата» есть какой-то секрет, только он тщательно его скрывает. Я подводила иногда вечерами разговор к этому, но он соскальзывал с темы. В итоге я решила, что мне не нужно этого знать.

В конце лета и начале осени занимались сборкой урожая, забоем скотины, продажей еды. Семья Рентли пополнила свой золотой запас, от которого нам едва ли досталась десятая часть. Узнали мы об этом случайно.

В начале вечера в дом пришел парнишка лет шестнадцати и попросил позвать хозяина. Мистер Рентли вышел с ним за калитку, неся мешочек с деньгами. Элион сразу его узнал, так как сам складывал в него монеты при продаже товара. Вернулся Бэзил с опустевшим мешком. После чего Элион под предлогом «погулять», решил проследить за гостем. Никто не обратил внимания, потому что погулять друг и раньше уходил, но нечасто (наша семья думала, у него появилась пассия, но я знала, что он в такие дни ходит в город и ищет работу на осень и зиму).

Элион Пирс

Вопреки расчетам мальчишки незваный гость с деньгами не пошел в сторону города. Его путь лежал через поля к особняку, огороженному добротным кирпичным высоким забором. Паренек постучал в калитку, створка на двери отворилась и его без вопросов пропустили внутрь.

Элион решил во что бы то ни стало проникнуть в этот странный дом. Понимая, что через официальный вход его не пропустят, он подпрыгнул и уцепился кончиками пальцев за верх забора. Наплевав на боль и думая лишь о цели, он, используя все свои конечности по мере необходимости, даже нос, вскарабкался на забор. Часовые его не заметили, очевидно потому, что рассказывали друг другу шутки-прибаутки.

Наконец, после длительных выжиданий за прикрытиями и благодаря наступившим сумеркам, ему удалось заглянуть в окно гостиной на первом этаже. В этой ярко освещенной дорогими магическими свечами комнате, сидел человек лет пятидесяти, немного раздавшийся в размерах, но чувствующий себя крайне уверенно судя по позе. Вокруг него кто на мебели, кто на столе, кто на полу сидели подростки. В одном из них он узнал сегодняшнего гостя. Окно было приоткрыто и Элион услышал отрывок разговора.

— За прошлый месяц мы собрали солидный куш. Вам всем достанется заслуженная доля. Мой приказ: распределить ее со своими подельниками. Да следите за ними получше, а то они теперь часто устраивают драки. Скажите, если энергию девать некуда, приведете их на свидание со мной. Я им живо найду занятие или им уже не придется чем-либо заниматься, я понятно объясняю? — Послышались утвердительные возгласы со всех сторон. — А теперь поговорим, сколько должников у нас осталось, Мейсон, тебе слово.

— Мастер по металлу Стенс еще должен пятьдесят процентов. Выплачивать будет два года, булочник Тедди десять процентов от долга, выплатить обещал к зиме, — список длился и длился и Элион все сильнее терзался любопытством, на что же им, мастерам, булочникам, кондитерам, гончарам, кожевенникам, да почти всем мастерским города, давались деньги. А Мейсон тем временем продолжал: — Еще фермер Рентли, ему осталось выплатить 23 процента. Ориентировочный срок выплаты три года.

Элион так и сел. Получается три года его работодатель будет нанимать батраков и платить им ничтожно мало, а все потому, что должен этим сомнительным парням деньги. А не отдать им денег видимо дорогого стоит. Он думал о своем, периодически прислушиваясь к голосам, там попеременно обсуждали какие-то поставки товара, рабские контракты на крупных фабриках, условия займов, условия договоров. Выходило, что организация эта с обширными связями.

— Эй, доходяга, ты что тут забыл? — Его тряханул за плечо блондин с ехидной физиономией в форме часового, одновременно подставив нож к горлу. — Рой, тащи сюда свою задницу, у нас тут нарушитель! — Пока напарник бежал к блондину Элион, почувствовал укол ножа горлом, ему вспомнился отец, стоявший над ним по ночам в том страшном подвале, он тоже любил использовать нож. Практически инстинктивно Элион опрокинул своего пленителя и бросился наутек. Он добежал до забора, и в лопатку воткнулся нож.

— Давай, тащи его, к главному. Пусть решает, что с ним делать.

Боль от кинжала почти не чувствовалась из-за шокового состояния, поэтому Элион отбивался от пятерых часовых до последнего. Рефлексы, отработанные на тренировках с приглашенными учителями, сейчас были как раз кстати. Но в одиночку сложно перевернуть мир: наконец ему связали руки и ноги и как куль не кинули на пол той самой гостиной.

— Это кто? — На лице главаря не дрогнул ни один мускул, хотя черные глаза злобно сузились.

— Выведывал информацию под окном, наверно человек Лекса, мы впятером его еле уложили. — И обратился к пленнику, — давай рассказывай, кто такой, зачем Лекс послал, да еще такого дилетанта. Избавиться от тебя нужно было?

— Заткнись, Фрэнк, — осадил его мужчина, — тут вопросы задаю я, а ты сейчас должен выполнять свои обязанности. Насколько я понимаю, твоя работа с этим залетным закончена. Иди на свой пост! Остальных я тоже не задерживаю.

В мгновение ока практически все подростки и старшенькие парни разошлись. Остались, кажется, только личные телохранители.

— По глазам видно, что ты умный малый. Я предлагаю тебе честно рассказать мне свою историю, объяснить почему ты подслушивал, на кого работаешь. По итогам я приму справедливое решение. Если ты будешь молчать и врать, я сдам тебя Норду. Он у нас немного неадекватный и не любит убивать… обычными способами. Мы поняли друг друга? — Элион кивнул, при этом при намеке на пытки все его существо содрогнулось.

— С чего мне тебе верить? Я тебе расскажу, а ты все равно прикажешь меня убить. Так не лучше ли сразу это сделать? — Хотя он говорил задиристо, но сердце в груди заходилось от страха. Особенно за Алису. Ведь если он расскажет все, вдруг она тоже пострадает.

— Есть кого защищать? — Быстро догадался главарь. — Кто это, мать, отец, девушка, брат, сестра? Я, Дарсек Старший, слово свое держу, не сомневайся! Если денег ты мне не должен, то бояться тебе нечего. Говори.

И Элион Пирс поверил, он почувствовал в Дарсеке авторитет, которого никогда не чувствовал в том, кого называл своим отцом. Почему-то захотелось довериться ему, найти хоть кого-то кто постарается решить твои проблемы, даже если это главарь банды малолетних.

— Меня зовут Элион. Я сбежал из дома после того как узнал о… непотребном поведении моего отца, — он взглянул на Дарсека, а тот кивнул головой в знак того, что он понимает о чем говорит Элион. — Нужно заработать денег, и мы с подружкой нанялись батраками к мистеру Ренли. Работали все лето, участвовали в продаже товаров, но нас только кормили, а денег почти не дали. Я сначала подумал, может хозяин просто хочет приобрести предметы труда или доски купить для благоустройства дома, но оказалось, он отдал внушительную сумму пришедшему парню, притом даже не впустив в его дом. Я проследил за ним. И теперь я знаю, что мне как минимум придется искать другую работу, потому что я не смогу заработать нужной суммы у мистера Ренли.

— Ты говоришь правду, хвалю за смелость. Ты хочешь заработать много денег?

— Да.

— Что ты готов ради этого сделать?

— Убивать не готов, но собирать задолженность думаю смогу. Я умею драться.

— Это я уже понял: только с определенными навыками можно отбиваться от пятерых часовых, охраняющих мой дом. Сейчас тебе окажут помощь, — он кивнул одному из свиты, — пойдешь домой, возьмешь свою подружку утром, придете вот по этому адресу. Девчонка тоже получит часть доли, будет выполнять работу по дому, готовить умеет?

— Умеет.

— Вот и отлично. Твой командир — Стефан Золотая Рука. Подчиняешься ему во всем. И сумма через три года у тебя будет внушительная. Я не жадничаю и не гребу все деньги под себя. Мне хватает для счастья и этого дома. Удачи тебе, Элион.

Потом его перенесли в лекарское крыло, где с помощью амулетов и ловких рук доктора, рана на спине была залечена. Лопатка немного болела, но его заверили, что к утру, в крайнем случае через пару дней, боль пройдет. И Элион отправился домой. Он не знал, пойдет ли за ним Алиса, но очень на это надеялся, так как немного страшно исследовать новое окружение без дружеской поддержки.

Глава 3. Новая жизнь, новые правила

Алиса Нумеро

Мне не слишком понравились новости. Банда. Наверняка деньги не чистые. Но с другой стороны, оставаясь у семейства Рентли еще на три года, можно было забыть о финансовой подушке для поступления в академию. Наша работа здесь считалась выполненной, и мы собрали вещи, на прощальном обеде Элион объявил, что нашел подработку в одной из мастерских, а меня туда берут помощницей по хозяйству. Семейство искренне радовалось за нас. Позже выступили в путь по назначенному адресу.

Дом находился в черте города, в неблагополучном квартале. Там находилось множество трактиров, публичных домов, на улицах сосуществовали бездомные и пьяные, делясь друг с другом нажитыми крепкими напитками, на нас, идущих с мешками-рюкзаками обращали внимание, а какой-то парнишка лет семи попытался вытянуть из кармана Элиона четвертак, за что был пойман за руку:

— Не делай так больше, а то я скажу Стефану Золотой Руке о твоих проделках, — грозно добавил Элион хриплым голосом, который совсем недавно начал немного ломаться.

— Простите, мистер, я не знал. Вот ваш четвертак, — ребенок заплакал. — Простите меня, — и попытался удрать, но друг удержал его, — вот, возьми четвертак. Тебе нужнее. Но в следующий раз будь осторожней.

— Почему ты отпустил его? — Спросила я. Мне было обидно, что парнишка пытался нас обокрасть, а все равно получил наши кровно заработанные деньги.

— Не злись, Алиса. Вот ты можешь работать физически, у тебя есть шанс для нормальной работы, а что может делать этот клоп? Он даже серп в руках не удержит.

— Ты мне напомнил мою бабушку. Говоришь совсем как взрослый.

— Так это она умерла? — Я вопросительно посмотрела на него. Как он догадался? — Ну, окровавленные штаны, это ее кровь?

— Да, — согласилась я. Хоть это было неправдой.

— И что же произошло, ты никогда раньше не говорила, как она умерла? — Комок встал в горле от воспоминаний. Что если ответить ему, он наверняка не поверит, что я сбежала от медведей самостоятельно. А потом вообще узнает, что я нерожденная. — Не хочешь, не говори. Ой… — Он с силой втянул ртом воздух.

— Что случилось? — Я смотрела как он растирает плечо.

— Ничего, просто немного больно, наверно мышцу потянул. Подожди немного, потом пойдем.

Дом, адрес которого указали Элиону, представлял собой двухэтажное строение, довольно большое, но неухоженное снаружи, похоже его давно забросили. Нас запустили на кухню, где все уже вычистили после обеда. Во главе стола сидел черноволосый парень и пил ароматный чай. На лицо вполне обычный, не красивый и не страшный, но очень уверенный в себе. Основной его особенностью было отсутствие правой руки, замененной золотым (или позолоченным — точно сказать не могу) протезом.

— Приветствую, Стефан Золотая Рука, мне сказали, что Дарсек Старший пришлет ко мне кое-кого. Присаживайтесь. — Мы поснимали рюкзаки и сели на стулья, поставив рядом поклажу. Элион сел поближе к вожаку, а я за ним. Пронизывающий взгляд Стефана вызывал дрожь. Неудивительно, что даже с одной рукой он стал лидером группы.

— Меня зовут Элион Пирс, а это — Алиса Нумеро. Я буду заниматься основной работой, Алиса — помогать по хозяйству. Дарсек сказал выполнять ваши указания, как свои.

— Очень хорошо. — Стефан допил чай. Потом смахнул челку, упавшую на левый глаз. — Сначала пристроим девушку. Ты, — обратился он к Элиону, — подожди здесь.

Золотая Рука поднялся и легко повесил на правое плечо мой рюкзак. Мне стало неловко, что человек с одной рукой понесет чужие вещи:

— Я сама понесу, — робко сказала, потянувшись к рюкзаку, но рост Стефана был сильно больше моего, я так подозреваю, потому что ему примерно семнадцать лет, и мне не дали даже прикоснуться к лямке.

— Нет, я вполне смогу унести такой вес, — жестко ответил он и уставился серыми глазами. В них проскочила тень обиды, тут же сменившейся убийственным спокойствием. — Идем в твою комнату. Быстро.

Вверх по лестнице, направо, четвертая дверь, ключ Стефан достал из штанов, вручил мне. На двери болтался висячий замок. Я открыла. Спутник достал второй ключ из другого кармана и наконец дверь в комнату открылась.

— Тут есть внутренний замок. Кровать с набитым конским волосом матрацем, постельное в шкафу, стол, пара книг. Читать-писать умеешь?

— Да.

— Неплохо, значит сможешь заполнять записи по ценам на содержание дома. Я бы и сам мог, да только за всем не уследишь, кто где картошку лишнюю спер. Моя основная задача товарные книги. Их я заполняю сам. Так, лет тебе сколько?

— Тринадцать недавно исполнилось.

— С Элионом в каких отношениях? Спали уже? — Он спрашивал так буднично, но мои щеки покраснели. Я ведь даже не думала об этом! Стыдно-то как! — Так, судя по реакции нет. Это отлично. Значит ребенка в подоле не принесешь. Что готовить умеешь? — Легко переключился он.

— Хлеб, супы, жаркое, пироги. Всего понемногу.

— Отлично! Нас тут бывает от шести до десяти. Готовь примерно на восемь человек обед и ужин. Если будет нужно больше, я тебе скажу. Завтрак можешь себе готовить, обычно мы рано уходим, так что доедаем остатки ужина. Деньги буду тебе отдавать по-разному: на недельные расходы питания дома, если не будет хватать, говоришь мне, если будут цены завышать, говоришь мне. Носильщиков буду выделять по мере необходимости. Раз в месяц твоя доля за участие. Не перепутаешь надеюсь.

— А как хранить? Если кто-то украдет?

— В этом доме у своих не воруют. А ты теперь своя. Вечером никого не впускай, мало ли что у пацанов в голове.

— А Элиона?

— Он похоже к тебе привык уже, так что на него запрет не распространяется.

— Он не будет жить со мной?

— Ты тут что, вторую кровать увидела? — Жестко спросил он. — Нечего блат разводить. Пообщаетесь вечером и все, пусть к себе чешет, поняла? Быстро у меня на улице окажешься, если ослушаешься. Начинаешь работу завтра.

Он развернулся и ушел. Вот же жуткий тип!

Вечером ко мне постучался Элион.

— Чем ты будешь заниматься? — Спросила я. — Сколько у тебя забот?

— Алис, тебе об этом лучше не знать. Целее будешь. Так что говорить будем о чем угодно, только не о моих обязанностях. И не спрашивай других. Но слушать можешь. Со временем составишь мнение, построятся предположения. Деньги накопим и уйдем. Все хорошо будет.

— Тут ведь не занимаются убийствами? — Осторожно спросила я.

— Нет, конечно, нет! Откуда такие мысли! — Он отвечал, а я вдруг подумала, что даже если бы это была банда убийц, друг наверняка не имеет права мне сказать об этом.

Перед уходом Элион меня обнял. И как-то незаметно это стало привычкой при ежедневном прощании. В ту первую ночь в новом доме мне приснился сон про чудесную семью.

Я смотрела глазами Тома, черноволосого и сероглазого красавчика, он вместе с Эмили, возился с грудничком. Его сердце екало каждый раз, когда маленький Солар оказывался у него на руках.

— Эмили, иди лучше спать, я в состоянии сам накормить крошку, — уговаривал он жену.

— Нет, Том, я хочу еще немного побыть с ним, — отвечала девушка, склоняя голову над малышом.

— Но ты и так с детьми целыми днями. Чего стоят только занятия с дочерью Ниана.

— Не перегибай, с тройняшками я тоже занималась. Это полезно для развития детей. А Маша очень одаренная. К тому же, Том, я не совсем устала.

— Да? На что ты намекаешь? — Соблазняюще произнес он.

— Ни на что я не намекаю, — у Эмили покраснели щеки, — но против не буду.

Локация переместилась. И теперь я глазами Эмили смотрела на Тома, а его губы касались моих. Сердце билось часто и переполнялось нежностью. В памяти Эмили быстро замелькали похожие картинки (воспоминания особенно уединенных мест, где зажимал ее когда-то Том: там были сплошь заросшие зеленью уголки парка, пристройки дома, различные комнаты), это было волнующе пикантно, по крайней мере с точки зрения юной девочки. Только Том стал расстегивать блузку Эмили, как вдруг я увидела Элиона вместо Тома и меня, окончательно заинтригованную, выкинуло из сна.

Проснулась от стука в дверь.

— Утро. Иди проверяй хватит ли продуктов на обед, пока я всех по делам не отправил.

Посетив комнату в конце коридора, и умывшись, спустилась в кухню. Там сидели пацаны от десяти до шестнадцати. Сложно определить возраст каждого более точно. Одежда на них разнилась: кто-то в обносках, но без запаха, кто-то в приличном костюме, кто-то в повседневной одежде. Элион был в повседневной. Спустилась в погреб. Продуктов много. Дней пять можно не выходить за большой закупкой, о чем и сообщила Стефану. Он задержал меня за рукав.

— Так еще одно! У нас теперь в доме есть кухарка. Раз в месяц будет руководить уборкой. Обращаю внимание, что стирать ваши шмотки в ее обязанности не входит. Распускать руки тоже не советую. Для этого есть специальные места не столь отдаленные. Ясно? Вопросы?

— Кто-нибудь хочет яичницу? — Спросила я. Поднялось пять рук. В том числе Стефана. Я отправилась готовить, а тем временем остальные пять человек отправились по делам (хлопнула входная дверь).

Так и потекли дни. Бесконечная готовка несколько утомляла, но все же ее сделать намного легче, чем работать батраком. Зарплата разнилась, видимо зависела от выручки банды. Ко мне никто не приставал, хотя я ощущала сальные взгляды некоторых старшеньких. Помощь по переносу больших корзин с едой с рынка осуществлялась вовремя, достаточно организованно. За этот год я насчитала только двадцать раз, когда парни собирались на кухне полным составом. Элион сильно изменился. Стал задумчивым, как будто что-то грызло его изнутри, но он ничего мне не говорил.

По разговорам, услышанным во время трапез, редких посиделок, разговорам в городе я догадалась, что наркотики — главный источник дохода. Говорили, можно было достать для ловли кайфа, для смачных галлюцинаций, для отличного секса (последние пользовались спросом в основном у возрастной категории). Места сбыта самые разные — от частных компашек бедняков, до богатых домов местной аристократии. Еще они занимали деньги, беря очень большие проценты. А Дарсека Старшего попросту боялись. Про него ходили такие небылицы, что представлялось, он по меньшей мере опустившийся на дно бандитизма сын короля этой страны, на которого никто не мог найти управы. Банда курировала несколько поселений, и занималась в том числе охраной от нежелательных гостей. Вроде было даже магическое отделение. Правда у меня возникали смутные подозрения, как же так, ведь академию заканчивают люди старше восемнадцати. Элион предположил, что скорее всего это результат частных уроков. То есть у таких магов больше навык, но нет официального диплома.

На мой шестнадцатый день рождения Элион приготовил подарок. Красивый букет цветов и сережки.

— Я не жду, что ты сейчас будешь их носить, но может быть потом, когда начнется новый этап твоей жизни, вспомнишь меня.

— Элион, — я обняла его и глядя в грозовые омуты глаз, сказала, — разве я могу начать новый этап без тебя?

— Ты мне нравишься, Алиса. Не только как друг. Понимаешь? — Он разорвал зрительный контакт, а я все медлила с ответом. Мне нравился Элион, но сказать это вслух. Очень стыдно. Поэтому я просто привстала и поцеловала его в щеку. Огонь его глаз разгорелся надеждой. Он какое-то время смотрел на меня, а потом притянул за талию и его немного дрожащие губы коснулись моих. Я поняла, что он тоже не знает, что делать дальше. Нам сейчас просто хотелось быть рядом. Мы сидели на кровати, и он вдруг сказал.

— У меня есть план. Я нашел адрес одной особы, которая приютит тебя в столице на некоторое время. Она магичка, поэтому согласилась помочь тебе с пробуждением дара и ростом резерва. Так что постараемся уйти на днях. Осталось договориться с возницей. Довезет до соседнего города, а потом мы пересядем на корабль.

— А как же ты, Элион? Она и тебя приютит?

— Нет, мне нужно будет вернуться на некоторое время.

— Что значит вернуться? Разве ты не обещал мне уйти после прошествия трех лет? Они прошли, Элион, пора завязывать!

— Пойми, Алиса, мне обещали помочь решить мою проблему, а за это я должен чуть дольше на них поработать. Это для меня важно.

— Что с тобой сделал отец? От чего ты хочешь защитить сестру? У тебя много загадок, Элион, — заводилась я сильнее и сильнее. Я привыкла опираться на него. Единственного человека, которому доверяла, не зная о нем почти ничего.

— У тебя тоже есть секреты, Алиса! — Обиженно сказал он, — но я не выпытываю их из тебя, зная, что многие такие секреты весьма болезненны. А у тебя словно нет жалости! Перестань спрашивать меня о моем отце! — Он сказал это резко, как-то надорвано. В этот момент бархатный тенор почти перешел в визг.

Потом он просто ушел. В этот раз мы не обнялись.

Во сне я увидела семью на пикнике. Четверо мужей Эмилии и пятеро деток сначала занимали беседку на берегу реки. Готовилось мясо на костре, жаркий день охлаждала тень деревьев.

Рядом с Эмили сел красноволосый муж: похудевший, черные глаза очень выделялись на изможденном лице. Домашний черный костюм только подчеркивал недостаток веса.

— Лейн, как ты сегодня?

— Как всегда, аппетита нет. Я поел каши и мяса, но пища опять не усвоилась.

— Что говорят доктора?

— Они все еще не знают. После того, как исчезла магия, лечить совсем разучились.

— В Новой Библиотеке смотрел?

— Туда вообще лучше не смотреть. Провел там пару дней, кажется, сбросил еще парочку килограмм от страха. Похоже на реакцию химиотерапии, только без облысения.

«А что это химиотерапия? Слово очень мудреное — думала я».

— Предлагают лечение? — Эмили ласково коснулась его щеки, отчего Лейн прикрыл глаза, и его рука легла поверх руки жены, нежно поглаживая.

— Скорее вариант лечения. Мне нужно найти продукт, который я смогу усвоить. Я составил длиннющий список. Еще говорят, если бы была магия, то они живо вычислили бы что нужно съедать.

В то же время на песчаном пляже присматривали за детьми Ниан, Алекс, Том. Последний укачивал Солара, сидя под зонтиком. Малыш утомился от жары, так как ему всего два с хвостиком. Маша, играя с пятилетними тройняшками в водный мяч, не проигрывала, так как на ее стороне играл мощный папа.

— Что, сдаешься? — Спрашивал он Мика, перекидывая мяч далеко за него.

— Нет! Темненькие побьют светленьких! — Вставила Аля свою реплику, поплыв за мячом, пытаясь обогнать брата.

— Правильно, Ниан, ты теперь уже не русал, так что объективных преимуществ для твоей победы нет! — Хохотнул Алекс.

— Зато я могу в воде стоять, — отшутился Ниан, насмешив детвору.

Игра сопровождалась повизгиваниями мелких участников и раскатистым смехом двух взрослых. День был прекрасен и свеж, эмоционально окрашен радостью. Я попала в голову Ниана в тот момент, когда он увидел обнимающего Эмили Лейна. Нехорошее предчувствие обожгло мою душу, и я проснулась.

Через неделю мы с Элионом выехали в повозке по направлению к городку Речной Порт. Оттуда на кораблике путь лежал в столицу. Мы снимали одну каюту. Было так волнительно спать снова в одной комнате, что я иногда просто пялилась в потолок, слыша колотящееся сердце. Мне казалось, что Элион тоже не спал, но спросить я не решалась. Наконец, настал день грозы. Дождь лил стеной, и мы развлекались как могли сидя в каюте целый день: играли в слова, сочиняли стихи, мечтали, решили потанцевать, напевая себе музыку. Близкое расстояние и терпкий запах Элиона сводили меня с ума. Я подумала, что не могу вспомнить запах его тела. Я помню множество запахов, но не запах Элиона. Я получила возможность вдохнуть запах парня, склонив голову ему на грудь. Его кожа имела легкий аромат морского бриза, а еще летнего дождя. Несмотря на длительное путешествие, создавалось впечатление, что Элион только недавно искупался.

— Что ты делаешь? — Резко отстранил он меня. На фоне рыжих длинных волос, сплетенных в косу, потемневшие глаза можно было сравнить с грозовым небом, которое пугает своей глубиной.

Я не отвечала, лишь смотрела на него с мольбой во взгляде. Мне казалось искра, проскочившая между нами, раздует пожар, что спалит целый корабль. Он наклонился ко мне и поймал губами мои губы. Теплый, влажный, переходящий в глубокий и страстный, поцелуй снес мне крышу, я стала расстегивать пуговицы на его рубашке, наконец добравшись до его груди, но Элион оттолкнул меня и пулей вылетел из каюты, прямо под проливной дождь. А я осталась с полыхающей в груди страстью гадать, что же пошло не так. Гордость мою сильно задело, что он ушел вот так, ничего не сказав. А после того как вернулся весь вымокший до нитки, я просто отвернулась к стенке и притворилась, что сплю. Слышала, как он переоделся, подошел ко мне, поправил одеяло и лег на свою кровать. Храня молчание об этом инциденте, Элион закрылся от меня и старался даже не смотреть на свою неудачливую соседку. Вдруг вспомнилось, что Стефан вычитал из моей доли стоимость испорченных вещей, правда небольшую. Я разозлилась еще и на него. Через два дня мы сошли в столице.

Посмотрели на центральную круглую площадь, поели в закусочной, меня познакомили с мисс Платт, которая обещала помочь мне прожить тут до будущей осени. И Элион ушел, сказав, свидимся еще. Я не могла поверить, что он так легко ушел, ведь мы столько времени провели вместе.

Глава 4. Как поступить в академию

Мисс Платт, действительно проводила со мной медитативные тренировки, и через полгода они дали результат, я смогла почувствовать свой дар. В нашем эксперименте, когда я начертила руну на свече и коснулась ее рукой, свеча загорелась. Мы покупали платья, костюмы, пижамы. Все, что нужно было по мнению моей наставницы юной леди, то есть мне. И вскоре настала пора поступать в академию. Мой чемодан был уложен. А за свою помощь мисс Платт потребовала некоторую сумму. Я отдала, а так как все купленные вещи стоили денег, пришлось отдать и их стоимость.

По приходе в академию магии я столкнулась с ожидаемыми финансовыми трудностями: оказалось, что оставшихся денег не хватит для оплаты всего обучения. Поэтому, оставив чемодан с вещами в комнате хранения, приняла решение воспользоваться услугами местных кредиторов. Понимаете, в банк я тоже ходила, однако там денег не ссудили, под предлогом того, что, видите ли, надежного источника дохода и имущества, гарантирующего банку безубыточность в случае моей неплатежеспособности, не имеется. В общем, посоветовали обратится к молодому мужчине по имени Тартис Акибара, я записала имя на руке, чтобы не забыть и не потерять, и отправилась по адресу.

Господин Тартис, тридцати лет отроду на вид, смотрел на меня, юную девушку, как на чудо света: уж очень, наверно, я ему приглянулась. Сам он оказался стройным, высоким, на бледном остром лице выделялись черные большие глаза, соломенного цвета волосы завязаны в короткий хвост. Его цепкий взгляд дельца остановился на мне на минуту, оценивая нового клиента.

— Итак, мисс Нумеро, я так понял вам нужна большая сумма на два года обучения в магической академии, — уточнил он, сидя за столом, мельком окидывая взглядом бланк заявления. Не возникало сомнений, что это сделано чисто для моего осознания важности происходящего. — В заявке указано, — помедлил он, — что вы не обладаете материальными ценностями, но гарантируете отдачу долга после обучения.

— Да, все верно, — кивнула головой я.

— Позвольте спросить, на какую специальность вы все-таки хотели бы поступить?

Вопрос не застал меня врасплох, но ответа на него я и сама не знала, поскольку подала заявки на несколько факультетов: ведьмовской и лечебной магии, боевой магии и, на всякий случай, на факультет бытовой магии. Так и указала в заявлении.

— Думаю, предпочтительнее ведьмовской факультет, — он цокнул языком, прочитал еще раз заявление, потом положил его на стол и встал. Ростом выше метра восьмидесяти, а значит, как минимум на двадцать сантиметров выше юной недоадептки, он прошел к стоящему рядом с моим креслу, взял трубку с журнального столика, набил табаком, разжег и затянулся, выпуская дым колечками. Судя по запаху табак у мистера Акибары довольно дорогой марки, с особенным пряным ароматом. Эта вынужденная пауза в разговоре еще больше заставляла меня нервничать. Чего же он тянет? Либо да, либо нет, ведь так? Выпустив еще три партии колец, он положил трубку на специальную подставку:

— Мисс Нумеро, вы, несомненно, очень красивая девушка, — я раскраснелась, то ли от комплимента, то ли от досады, ведь начало фразы походило на отказ, — но я дам вам деньги при следующих условиях. Первое — вы выпускаетесь из академии в качестве бытовика, второе — хочу иметь шанс за вами поухаживать, по крайней мере после вашего совершеннолетия.

Я опешила. Вот это у него аппетиты! Мало того, что диктует мне специализацию, так еще и в друзья набивается, наверняка не просто так. Но, очевидно, моя озадаченно-удивленная физиономия, очень понравилась собеседнику, потому что он очень ласково улыбнулся.

— А что насчет процентов? Мне сказали, что они будут составлять треть суммы, — робко уточнила.

Тут дверь кабинета распахнулась и вломился мужчина с окровавленным мечом на перевес. В маске, закрывающей пол-лица, и темно-серой одежде в темно-красных разводах.

— Похоже зря я систему приглушения звука ставил, — пробурчал кредитор, выхватывая свой меч откуда-то из-под стола. Завязалась драка. Надеясь ее избежать, я прильнула к стенке, и с ужасом смотря на скрещивающиеся мечи, оглушенная их лязганьем друг об друга, попробовала прокрасться к двери. Миг — и Тартис оказывается рядом, всаживая свой меч в горло наемника буквально в десяти сантиметрах от моей головы. Фонтан крови пачкает все платье, лицо, шею. Я визжу, а Тартис обнимает меня, легонько пнув поверженного оппонента в сторону и откинув меч.

— Прошу прощения за бардак, мисс Нумеро. Успокойтесь, вам будет предоставлена купальня и новая одежда. В знак извинения за неудобства сделаю вам персональную скидку. Пусть будет десять процентов. Это меньше, чем в банке.

Вслушиваясь в тихий, но твердый голос собеседника, я понемногу успокаивалась. Визг перешел в рыдания. А мистер Акибара все поглаживал меня по спине, по волосам.

После переодевания, мне передали документ с положительной резолюцией. Но я была растеряна и не уточнила, что же будет, если я не смогу оплатить долг? Как зачарованная прошла в местную кассу, мне выдали сумму и сопровождающего (по личной просьбе шефа).

Глава 5. Опасная связь

Путь лежал через главную площадь города. Я вообще не любитель толкучек, однако главная площадь — центральный объект и как бы не шел путник, обойти ее практически невозможно. Все большие дороги ведут к ней. В центре Площади Победы стояла наскоро смонтированная висельница. И горожане стекались к ней как стервятники к жертве. На помосте стоял мужчина. Его лицо облепили слипшиеся от смеси крови и пота темные волосы, карие глаза смотрели на толпу презрительно. Он, казалось, не испытывал ни страха, ни боли, хотя руки его висели плетьми.

— Горожане! — Обратился глашатай к толпе, развернув длинный свиток. — Сегодня, по воле глубокоуважаемого короля Ульфрика, нам дано поручение казнить это темное существо из запретных земель.

Толпа заохала, потом одобрительно загудела. А я почувствовала странную связь с преступником. Кроме обычного сочувствия, ведь я раньше могла оказаться на его месте в совсем юном возрасте, я испытывала нечто необъяснимое: мне хотелось его коснуться, стереть следы крови с лица, сказать, что все будет хорошо. Чувство настолько захватило меня, что я не услышала в чем, собственно, обвинялась жертва.

— По древнемировому обычаю, я обязан спросить, нет ли среди присутствующих истинной пары преступнику. Коли такая девушка найдется, пусть купит его жизнь за сумму, объявленную короной.

«Нет, этого не может быть… как я могу оказаться ей?» Но судя по колотящемуся сердцу, и небольшому шуму в ушах, смешанному с эйфорией от обретения дорогого существа, между нами с едва не казненным как раз зарождается связь истинных.

Толпа начала заводится в предвкушении недолгого зрелища. Время, которое обязан выждать глашатай заканчивалось. Я подняла глаза на мою пару. И он смотрел на меня пронзительно, смотрел прямо в душу, взгляд такой чистый и открытый, обещающий верность, покой, любовь.

— Я здесь! — Подняв обе руки крикнула громко. — Я возьму ответственность за свою истинную пару.

— Чем докажете парность? — Деловито спрашивал глашатай.

— Меткой после прикосновения.

Какая-то женщина бросилась прямо на меня, но ее удержали стоящие рядом мужчины. А солдаты мигом проложили дорогу к висельнице. Я как во сне будто плыла навстречу ему. И вот мы стоим друг напротив друга.

— Ты станешь моей парой? — Спрашивает он, смотрит на меня сверху, наклоняется ко мне, и нежно целует в лоб.

— Да, теперь мы пара. — Отвечаю я. И руки одновременно вспыхивают вязью татуировок, через секунду сменяясь парными браслетами.

Нас проводили мимо разочарованной толпы в бюро уплаты пошлин, где я заплатила все деньги, которые привезла с собой и взяла в долг.

Без гроша в кармане, я выкатилась на крыльцо, с ужасом осознавая свое положение: идти некуда, а теперь и незачем (ведь деньги на обучение испарились).

— Куда исчезла твоя татуировка? — спросил меня муж. Я посмотрела на правую руку и подумала о влиянии амулета сокрытия внешности. — И есть ли место, куда пойти? Мне бы поесть хоть немного.

— А у тебя есть место, где поесть? Может какие-нибудь знакомые? — Взглянула на его руки и самой сделалось больно от представленных ощущений.

— Нет, меня везли две недели из эльфийского королевства.

— Чтобы казнить? В такую даль? — Он промолчал. — Что ж, тогда пойдем к Тартису Акибаре. Только скажи, что ты мой знакомый, а не муж.

— Почему?

— Мне кажется, я ему понравилась, он поможет нам, не за бесплатно, конечно, но множественные браки в нашем королевстве не практикуются, поэтому присутствие мужа у понравившейся девушки нежелательно. Логично?

— Ладно. Пошли. При представлении назови меня Рэйн Ларрес. А тебя как зовут?

— Алиса Нумеро.

— Вот и познакомились, жена.

— Тебе очень больно? — Понимаю, глупый вопрос, если тебе сломали руки сто процентов больно. Но он с запретных земель, кто их там разберет.

— Нет, терпимо. За такое время я почти свыкся с ощущением постоянной боли.

— Возможно ли это? — Сомнение в моем голосе заставило собеседника слабо улыбнуться. Впрочем, он оставил мой вопрос без ответа.

Во время молчаливого похода к офису кредитора, я вспоминала имеющуюся в голове информацию о запретных землях. Это особая территория в мире Иль, где живут существа, которых нельзя причислить ни к людям, ни к эльфам, ни к драконам, ни к оборотням. Они могут выглядеть как угодно и умело маскируются среди нас. Поговаривают, что их тайную суть можно увидеть лишь при свете трех лун. В древности, с ними сражались и нередко проигрывали даже при численном превосходстве, но сейчас похоже темные существа занимаются диверсиями, разрушают города, сменяют династии, проворачивают подозрительные сделки. Так пишут в книгах и газетах на основе расследований по делам пойманных экземпляров. А мы, мирные жители, не знаем, что там находится. Многие энтузиасты пытались разгадать тайну запретных земель и ни один не вернулся обратно. Знать бы еще во что я вляпалась…

Глава 6. Тенденция

В конторе нас направили на домашний адрес. Оказалось, что мой кредитор отдал такое распоряжение. Дом у него походил на поместье. Окруженная высоким забором территория выглядела ухоженной — чувствовалась умелая рука садовника. Трехэтажный особняк, обшитый панелями дорогущего белого дерева, раскрыл нам свои двери при помощи дворецкого. Я назвала свое имя и меня с моим спутником препроводили в одну из гостиных.

Около окна в пол-оборота к нам стоял мой сегодняшний знакомый и пил из тонкой фарфоровой чашки фруктовый чай, судя по запаху.

— Чем обязан, мисс Нумеро, столь скорой встрече? — радостно проговорил он. — Чай будете?

— Не сейчас… Мистер Акибара, я высоко оценила услугу, которую вы оказали мне ранее, однако, у меня возникли непредвиденные обстоятельства. И цель, которую я поставила утром, к сожалению, не может быть достигнута в данный момент.

— Как интересно… — он повернулся к нам лицом, внимательно осматривая моего спутника. Долгий взгляд подмечал малейшие детали, и, наконец, добрался до брачной татуировки. Затем он перевел взгляд на мою руку, на его лице не дрогнул ни один мускул.

Я мельком взглянула себе на руку. Все в порядке татуировки не видно.

— Так что вас привело, мисс Нумеро, хотите заключить еще один контракт? Сделку?

— Да. Я прошу помощи для моего друга Рэйна Ларреса, ему нужна еда и жилье. А для себя сумму на обучение в академии магии, — Тартис улыбнулся.

— А что ты предложишь взамен? Какой мне резон давать такую сумму денег, обеспечивать твоего друга?

— Смею отметить, мистер Акибара, что, судя по состоянию вашего дома, уставленного предметами роскоши, сумма, которая требуется мне, для вас суммой не является.

— Это очень нахальное заявление, сладкая. Особенно после полученной тобой скидки… Тем не менее, я согласен предоставить деньги в достаточном количестве для оплаты обучения. Согласен приютить в своем доме мистера Ларреса. Однако мое условие — проверка на истинную пару при помощи лунного ритуала. Поскольку до него еще есть пара недель, то предлагаю, вам, мисс Нумеро, заключить сделку в письменном виде, что вы явитесь в назначенное место в срок. И если парность наша подтвердится, я собираюсь сделать вас своей женой. Идет?

«Так. Истинная связь появляется лишь однажды так указано во всех известных мне источниках. И именно ее можно распознать на некотором расстоянии от будущего супруга. Если у меня она есть, то Акибара проиграет. Можно соглашаться. И мое невезение вряд ли как-то может сыграть.»

— А если не будет парной связи?

— Тогда отдадите мне долг и будете дальше спокойно жить.

— Хорошо, я согласна.

После подписания документов, Тартис выглядел крайне довольно, а Рэйн — спокойно. И меня это вполне устраивало. Нас определили в соседние комнаты. Первым делом, я помогла Рэйну поесть, так как руками он двинуть не мог. Конечно, суп попробовать не получилось, я нервничала и вылила на пол почти всю тарелку. Зато со вторым вроде неплохо вышло.

— Скажи, Рэйн, — начала я осторожно, — обычно с пойманными выходцами из запретных земель не церемонятся. Калечат все: руки, ноги, иногда и другие части тела. Значит для тебя наиболее важны руки? Почему?

— Алиса, ты ведь до сих пор не поняла кто я, верно? — отрицательно помотала головой. — А ты приглядись с помощью своего дара.

Я попыталась сосредоточиться, но ничего не получалось. Точнее, свой брачный браслет я увидела, а вот муж представлялся мне обычным человеком. Пришлось признать:

— Кажется пока я не в полной мере им владею.

— Это объяснимо твоим юным возрастом. Ничего. Я теперь твой муж и ты обязана знать, кто я. Ты слышала что-нибудь про нити пространства?

— Нет, мне кажется, что пространство — довольно обширное понятие.

Рэйн с наслаждением пил чай, заедая его домашним печеньем.

— Я могу плести узоры пространства, поэтому руки для меня важнее всего остального.

— А что это означает, плести узоры из нитей пространства?

— Например, если обитатель мира искренне желает чего-то, я могу по высказанной просьбе связать узор пространства так, что судьба приведет страждущего к определенному человеку, к определенной местности, к улике. — Только я хотела попросить столкнуть меня с Элионом, как он продолжил: — раньше я работал в больнице в эльфийском королевстве простым служащим, и мне на жизнь хватало, я втихую по ночам вязал узоры по искренним желаниям родителей, приводившим больных детей. Иногда я помогал и услышанному в таверне путнику. Но все изменилось, когда я встретил ее. Эльфийка, новая целительница, была добра, немного робка, красива. И я увлекся ей, стал оказывать знаки внимания, хотя понимал, что эльфы редко сходятся с людьми из-за неплодовитости их будущего потомства со своей расой (эльфами). Наши отношения стали развиваться неспешно, романтично, пока не появился ее нареченный. Она умоляла не быть его женой, и я поддался собственной гордыне, изменил узор пространства. В итоге эльф погиб по нелепой случайности. Начавшееся расследование привело ко мне. А в ночь задержания взошли все три луны, и моя суть оказалась видна всем. И она отказалась от моих ухаживаний, обвинив в убийстве жениха, что оказалось по сути правдой. Как следствие мне сломали руки в нескольких местах, чтобы я не смог изменить свою судьбу и избежать казни. Мне очень повезло, что я встретил тебя, Алиса. — Он, ласково погладил меня по щеке.

— Твои руки так быстро восстановились? — констатировала я.

— Да, еда восстанавливает мои повреждения. Магии не требуется, я ведь житель запретных земель.

— Получается, тебя не кормили?

— Не кормили и следили, чтобы я сам ничего не съел.

— И что, все спецслужбы знают эту особенность жителей вашей территории? Она у всех имеется?

— Нет, не у всех. Но большинство и не живут в ваших землях. У них другие заботы. Больше ничего не могу сказать, — он встал и пошел к выходу из комнаты. — Пожалуй, мне надо смыть дорожную пыль перед брачной ночью, — подмигнул Рэйн и сердце пропустило удар. Я приду к тебе сегодня, когда все уснут.

Направляясь в свою комнату, я сказала пробегавшей мимо девушке в переднике прибраться в комнате мистера Ларреса, а сама взглянула на мужа. Он шел в конец общего коридора, где было помещение, куда слуги усердно таскали воду для купания. И мне почему-то представилось, как он расслабляется в бадье горячей воды, как по его мышцам (которых я пока не видела, но без труда нарисовала в воображении по некоторым картинкам из моих периодически снящихся снов про Эмилию) текут капельки воды, что теряет мочалка, нежно трущаяся о распаренную кожу. Как пряди темных волос набухают от влажности, а глаза будто блестят от возбуждения, которое волнами накатывает на него, как и на меня.

В таких размышлениях, я съела несколько маленьких булочек и запила остывшим чаем. И, чувствуя себя не в своей тарелке от предстоящего действа, о котором толком ничего не знала, я выбежала из комнаты в надежде пройтись по саду, что виден из моего окна, и немного привести мысли в порядок. Конечно, по пути ударилась о кровать, но боль не отрезвила, а наоборот, заставила скорее попасть на свежий воздух.

Я шла по аллее фруктовых деревьев, кажется груш. Вдоль дорожки горели масляные фонари, тускло освещая пространство. Прохладный воздух не охлаждал кожу рук и шеи, хотя платье на мне не слишком грело. Я распустила волосы, чтобы перехватить их лентой вновь, но чьи-то руки легли мне на предплечья.

— Не надо, мне ты больше нравишься с распущенными, — прошептал мужской голос в ушко. Я развернулась и увидела улыбающегося хозяина дома.

— Что ты тут делаешь? — глупо спросила я.

— Увидел, как ты спустилась вниз и решил проводить. Вдруг потеряешься, сад у меня большой, — он наклонился к уху и почти касаясь его губами прошептал, — тут есть много укромных уголков. Я не хочу, чтобы ты замерзла, — с этими словами, он обнял меня, положа руки на талию.

— Что ты делаешь? — негромко протестовала я. Следовало бы оттолкнуть его, но казалось нет сил даже поднять руки.

— А разве не видно? — маняще улыбнулся он, сверкнув зубами в свете фонарей. — Пойдем, покажу тебе одно место, ты оценишь, обещаю.

И я пошла с ним! Просто невероятно! Голова будто в дурмане отказывалась соображать. Корни то и дело появлялись под ногами и меня подхватывал Тартис снова и снова, отчего казался все более привлекательным. Внизу живота скручивалась пружина, доставляя дискомфорт, почти болезненный в своей жажде. Казалось, что с каждым касанием в пружине добавляется по витку или два. Мне очень хотелось, чтобы Тартис поцеловал меня. Вскоре мы увидели небольшую беседку, переходящую в деревянное строение.

— Что это? — спросила я.

— Всего лишь место для летнего чаепития. А деревянная пристройка — на случай дождя. Пойдем. Там очень уютно, ты сама увидишь.

Внутри стоял большой стол человек на восемь. А у окна — софа метра два с половиной в длину. Имелись даже книжные полки. Тартис усадил меня на софу.

— Хочешь вина, Алиса? — спрашивал он, отводя волосы мне за спину и мимоходом поглаживая шею, от чего в голове взрывался фейерверк.

— Да, пожалуйста, — это моя гордость, все еще не сдающаяся под натиском желания, пыталась образумить свою нерадивую хозяйку.

Вино открылось быстро, и красная жидкость потекла в высокие бокалы, при этом движения блондина не ускорялись, а наоборот, делались более плавными. Он не пролил ни капли драгоценного напитка, проявляя чудеса ловкости. Вскоре я ощутила терпкий вкус вина, и уставилась на своего визави. Он пригубил вино и будто слегка опьянел, глаза его блестели, ноздри раздувались, сигнализируя о желании владельца вдохнуть запах, мой запах. Осознание этого факта так возбудило меня, что я приоткрыла губы и с мольбой посмотрела на него. Второго приглашения не потребовалось. Меня снесло ураганом страсти, а руки украсило сияние и второй парный браслет. Но Тартис не обратил на это внимания, как и на разбитые бокалы с пролитым вином. Он расстегнул пуговицы платья так быстро, что я даже не поняла, в какой момент я оказалась с голой грудью, а мой муж уже приподнял меня за ягодицы, погрузив сосок в рот. Игра началась.

К тому моменту, как мы оказались без одежды, полил дождь. Весело забарабанил по крыше, застучал в окна. Муж водил рукой по моему телу, оглаживая контуры. Слабый свет из окна пропал, погрузив нас во тьму запретных ласк. И я была благодарна, что хоть сейчас повезло. Мой первый оргазм произошел наедине с собой: мир раскололся, а потом собрался в одну яркую точку. И когда тело стало невесомым, жаркий шепот Тартиса оглушил громкостью:

— Сейчас ты станешь моей полностью, Алиса, — он резко вошел и лишь дав небольшую передышку, задвигался яростно и быстро, не сдерживаясь. Софа нещадно скрипела, а я, уплывая в экстаз снова, желала лишь одного: чтобы ложе под нами не развалилось, потому что если на меня упадет муж, то мало не покажется.

Глава 7. Спальня на троих

Благодаря ловкости, Акибара умудрился не кинуть нашу одежду в вино. Помогая мне одеваться, он проговорил:

— Это было восхитительно, а тебе понравилось?

— Еще как, — не стала скрывать я. — А что насчет денег, теперь мне не нужно возвращать долг?

— Можешь вернуть, а можешь и не возвращать, — посмеялся он. — Иди сюда, — потянул меня к двери. — Ты особо не расслабляйся, тебя ждет еще один муж. — Довольно сказал он.

— Что? Ты все знаешь? — Выпучила глаза я. — А почему ничего не сказал? И как ты узнал вообще?

— Это мой секрет. Пойдем, Рэйн наверняка уже заждался свою женушку, а она очень опоздала.

— Тартис, подожди, но я же только была с тобой. Мне наверно в купальню надо.

— Нет, прости, но в купальне я долго не продержусь. Мне и в темноте крышу сорвало, а тут при свете свечей, плюс вода, нет-нет, это исключено. Пойдем так.

— Но Тартис!

— Пойдем, я сказал. Или ты мне не веришь? — Он обнял меня, при этом рука коварно съехала на пятую точку, — не веришь, что будет классно? С двумя еще лучше, поверь!

Я настолько задумалась, что после третьего корня, о который я споткнулась, Акибара взял меня на руки, изругавшись плохими словами на мою неуклюжесть. Раньше думаю обиделась бы, но он так беззлобно ругался, что я пропустила все мимо ушей.

Моя спальня освещена. Примерно десяток обычных свечей стояло в подсвечниках, создавая уютный полумрак. Камин горит в углу комнаты, и силуэт огня пляшет в отсветах на полу. Рэйн мирно спит. Широкая грудь выглядывает из-под одеяла. Практически такая, какой я ее себе представляла. Волосы каштановые с красным отливом. Тартис раздевает меня и, попутно оценив размер кровати, сам раздевается.

— Давай, лезь к нему, сладкая, — прошептал он на ушко. — Или мне подтолкнуть?

Я подошла к кровати и скользнула к Рэйну, отчего тот мгновенно проснулся.

— Ты пришла, Алиса? — Взглянул удивленно на меня, потом на Тартиса, который, кстати, был уже в полной готовности, что меня немного напугало. Размер-то у него не маленький! Я вновь посмотрела на Рэйна, и увидела скользнувшую ревность в его глазах. Он сорвал с меня одеяло со словами:

— Сегодня тебе оно вряд ли понадобится, — впился в мои губы жестким поцелуем, попутно выкручивая припухшие от предыдущих ласк соски.

Тартис же принялся ласкать лоно снизу, применяя умелые пальцы и ловкий язык. Через минуту я уже стонала в рот Рэйну, а тот, стремясь показать, на что способен, накрыл моей рукой свой пульсирующий член. Я почти достигла оргазма, когда мужья сделали рокировку. Судя по хитрым ухмылкам сделано это было специально. Оказавшись на четвереньках с членом Рэйна глубоко внутри, в мой рот призывно смотрел член Тартиса. На нем выступила капелька смазки. Сзади долбил Рэйн, стимулируя клитор (после быстрого обучения я узнала, что эта точка называется именно так) изнутри. Тартис ткнулся членом мне в рот, когда от стонов я его открыла. Это было неожиданно.

— Я не буду глубоко толкать, просто оближи языком голову. Да, вот так. Еще, да, сладкая. — Говорил он, немного увеличивая темп, — а теперь губки напряги, да, вот так продолжай.

Оргазм накрыл неожиданно, я сползла куда-то в сторону от мужей, но они только начали.

Гонка продолжалась до рассвета, и кровать мы все-таки сломали, что дало возможность использовать шкуру у растопленного камина. И этот контраст мягкого меха и крепких объятий я никогда не забуду.

Утром мы перебрались в комнату Рэйна, чтобы поспать до завтрака.

— Алиса, проснись, — выцеловывал мое плечо Рэйн.

— Пора одеваться, завтракать, и обсуждать следующие шаги, раз уж мы теперь семья, — добавил Тартис с другой стороны.

Я неохотно открыла глаза.

— Ваши предложения? В академию я все равно пойду учиться, — важно сказала я.

— Хорошо, я не против образованной жены. А ты, Рэйн?

— А мне все равно, меня в Алисе все устраивает.

— Вот ты подлиза, — шутливо хлопнул его Тартис по руке, перегнувшись через меня и наступив локтем на волосы, я зашипела, — ой, прости, сладкая.

— Так, насчет условий. Чтоб если мужья и будут, то только истинные. Не собирай там по академии молодцов, а то многие очень прыткие. Но хорошо, что браслетов обычно не видно, а то бы вопросы начались, почему два и все такое, — рассуждал Тартис. — В общем так, предлагаю тебе сказать, что ты взяла у меня кредит, как и планировалось. А насчет Рэйна, можешь говорить, что он твой муж, если всплывет то, что было на площади. Хотя в сети академий истинная связь не редкость и мало кого интересует.

— Откуда ты знаешь, что там было? — удивился Рэйн.

— Я знал об этом еще до вашего сюда прихода. По городу везде уши расставлены. Люди часто доносят новости за деньги. Да и эльфы этим не брезгуют.

— Но все-таки, почему оказалось, что у меня двое истинных? Я же читала, что всегда истинная связь одна на всю жизнь, — задала вопрос в потолок.

— Потому что ты — особенная. У особенных все не так просто. — Выдал глубокомысленно Рэйн. — И не забудь надеть амулет, который вчера мы сняли, так как боялись, что он набьет синяк на твоей прекрасной груди.

Я подпрыгнула на кровати. Подбежала к зеркалу. Из него на меня смотрело то милое существо с клыкастой улыбкой и разноцветными глазами. «Они знают! Знают, что я нерожденная!» — билась мысль в моей голове. В этот момент я забыла про свою наготу. А вот парни похоже вспомнили.

— Ты чего, Алис, — говорил Акибара наклоняя меня к стене, — я с первой встречи знаю, как ты выглядишь на самом деле и Рэйн теперь тоже знает. Нам все равно, но другой народ все-таки не из запретных земель. Им будет непривычно. Прогнись немного, — он вновь вошел в меня и задвигался. — Как я давно тебя ждал, сладкая.

Танец, начатый Тартисом, закончил Рэйн. Потом он помог мне одеться и глубоко поцеловав надел амулет.

— Пойдем кушать, кареглазка!

Глава 8. Тайные желания

Одна из гостиных в доме Акибары

Акибара и Ларрес сидели друг напротив друга, распивая дорогой виски. Хозяин дома по комплекции оказался похож на гостя, поэтому снабдил его временно своей одеждой. Гость был ему благодарен и не только за предоставление приюта и средств, но и за мужскую солидарность, которую они проявляли прошлой ночью для удовлетворения жены. Однако стаканы алкоголя развязали язык достаточно для откровенной беседы представителей запретных земель.

— Расскажи, что ты знаешь о ней, видящий. — Начал Рэйн, все еще до конца не уверенный стоит ли слушать правду, известную этим существам.

— Ты прекрасно знаешь, я отвечаю только на конкретные вопросы. И беру за это плату. А если захочу, рассказываю и остальное, — хищно улыбнулся Акибара.

— Мне всегда было интересно, какова же плата за ответы? — саркастично уточнил гость.

— То, что ценно более всего: годы жизни.

— Но у жителей запретных земель их нет.

— Это верно! — засмеялся Тартис, словно услышал старый анекдот. — Признаюсь, отвык я уже от обществ собратьев. А о нашей жене могу сказать, что она не просто нерожденная, она существо огромной силы, и имя ее написано на спине светящимися от струящейся силы рунами. Только прочитать я их не могу. Это может сделать только ее настоящий Истинный.

— Еще можно провести обряд в храме и узнать ее предназначение, — уточнил Рэйн. — Правда для этого ей придется навсегда войти в запретные земли. И нам тоже. Как же там жутко.

— Храм одновременно простой вариант и сложный. Неизвестно что откроется в нем, а переход через границу, ты прав, может быть закрыт и для нас, и для Алисы. Я сам столько лет не мог его перейти…

— Ты воспользовался артефактом для установления связи? — сменил тему Ларрес.

— Да. А ты, полагаю, своей силой сплетения нитей пространства, когда запахло жареным.

— Как иначе. Жить-то хочется, — Рэйн сделал глоток, обжигающий горло, и закусил куском вяленого мяса. — Меня чуть не убили, а зачем в это полез ты?

— Догадайся с трех раз… — зло бросил Тартис. — Она мой единственный шанс выжить. Мне давно наскучило собирать по тавернам годы жизни существ за предсказания дат рождений детей и смертей богатых родственников. Я не для того выбрался из Ничего, чтобы угождать малым просьбам. И уж тем более надоело видеть пороки и пытаться наставлениями их исправить. Очень редко кто-то задумывался о моих словах. Я всегда мечтал жить с шиком. Но магия не дремлет, и те, кто не выполняет своего предназначения, наказываются.

— И как наказали тебя? — Рэйн подался вперед, чтобы лучше услышать ответ Тартиса. Он еще не встречал наказанных магией жителей запретных земель.

— Быстрое старение до рассыпания в прах. К счастью, у меня есть некоторое время для излечения.

— И чем лечится эта жуть?

— Любовью существа с Глазом Исцеления. Желтый глаз Алисы обладает такой силой. Больше я никого не встретил с этой способностью.

— И получается ей просто нужно любить тебя и все?

— Почти. Если она столкнется с Истинным, который ей предназначен, то мы должны сделать все, чтобы их пара не состоялась, иначе велика вероятность, что наши связи с ней разорвутся, а наши жизни будут отданы ей. Тогда мы попадем обратно в Ничто или того хуже, в переработку.

— И как же нам избежать этой участи?

— Очень просто. Перенести ему истинную из другого мира и проследить за закреплением связи или заставить уйти Истинного в другой мир. У нас есть козырь, теперь мы сможем его почувствовать. А это значит мы должны следовать за Алисой, а ты наплетешь встречу с Истинным в первую очередь нам, а не Алисе.

— Переносить существо между мирами мы как будем?

— Обратимся к эльфам Сидхе. Эти древние проказники обладают огромной силой знаний.

— С чего бы они решили нам помочь?

— Мы достанем им то, что они хотят.

— Ты говоришь о древних артефактах, что хранятся в потаенных местах?

— Именно о них.

— Это опасно. Не просто так магия спрятала их. Мы можем нарушить мировой порядок.

— Тогда иди спроси в храме! — хмыкнул хозяин дома. — Знаешь, Рэйн, с тобой провернуть все будет проще. Твоя сила своеобразна и огромна. Плюс не сбрасывай Истинного со счетов. Нет гарантии, что он жаждет обрести пару в лице нашей ненаглядной женушки. Но если ты струсил, то можешь идти к мисс а нет уже миссис Нумеро и чистосердечно во всем признаться. А потом ощутить на себе силу ее второго глаза Смерти Душ.

Рэйн Ларрес сглотнул, живо представив себе, как он лопается словно мыльный пузырь, а его душа не попадет даже в Ничто. И безумный план Акибары перестал казаться ему таким уж безумным.

Но Алиса ему действительно очень нравилась и до любви уже недалеко, не зря все-таки нити пространства, приобретая алый цвет, связывали их крепче, утолщаясь с каждым ударом сердца. Еще он видел нити, исходившие от Акибары, у него их было много (это, наверное, должники, а черно-золотая, как бы сплетенная в косу энергетическая лента, принадлежала Алисе, и в отличие от других нитей, она текла от Тартиса, а не к нему, щедро делясь розовыми вспышками нежности и голубыми уважения).

Глава 9. Общежитие

Алиса

До академии меня проводил поверенный мужа. После занесения суммы на оплату обучения меня направили к коменданту общежития — добренькой тетушке, передвигавшейся по кабинету очень уверенно и быстро.

— Так, деточка, — начала свою речь мисс Местодат, — поскольку ты и еще одна особа примерно твоего возраста внесли плату последними, мест в женском корпусе в этом году на вас не хватило. Поэтому будете жить в одной комнате в мужском корпусе, — утверждала она, записывая мои данные в какие-то журналы и картотеки.

— Как в мужском корпусе? Разве это прилично? — мне сразу вспомнился наказ Акибары, а не заводить отношения с мальчиками очень непросто в мужском корпусе.

Мисс Местодат остановилась и уставилась на меня с удивлением.

— И не понимаю я, чего ты волнуешься: все девушки будут карабкаться на первый этаж в окно, чтобы посмотреть на мальчиков, а вы с соседкой будете ходить беспрепятственно по комнатам, с легальным пропуском! Мне бы твои годы, ух я бы отожгла, — мечтательно закатила она глаза, перевела взгляд на правую руку с золотым колечком и улыбнулась сильнее, — да я и так везде успела! Ну так вот, держи пропускной амулет, твоя комната номер 100.

В мою руку легла небольшая квадратная подвеска с синим камушком на медной цепочке.

— Нет-нет, мисс Местодат, переселите меня в другую комнату! У этой… как бы это сказать… нумерология плохая. Сложите все цифры, получается всего один. А для лучшей жизни надо с четверки по девятку.

Может вам покажется это смешным, но я с отрочества зачитывалась гороскопами, нумерологией, и всяческой эзотерикой, яко бы объясняющей устройство мира, что можно было достать в библиотеке Мастерового. К тому же со временем я убедила себя, что если выполнять некие ритуалы, то количество невезучих случаев можно сильно уменьшить. Иногда такие ритуалы были очень глупыми, что, однако, не мешало мне их выполнять.

— Чего? И я сейчас должна просить мальчиков переехать только потому, что ты где-то суеверную муть прочитала?

— Да! А что, если у меня жизнь не задастся из-за этого номера на комнате, — начала повышать голос. — Что, если я пострадаю или выпаду из окна?

— Чтобы не выпадать из окна, не надо мыть окна самостоятельно, не имея соответствующего опыта! — ехидно уточнила комендант.

Затем села на стул, обхватила голову руками на пять секунд, облокотилась щекой на руку и оценивающе поглядела на мое раздосадованное лицо.

— Ох, елки-иголки, ну что мне с тобой делать? Ладно, — она подошла к одному из ящичков, — вот тебе цифра четыре, вот клей. Разрешаю отковырять один ноль и заменить на четыре. Так тебя устроит?

— Вполне, — благодарно кивнула я, принимая предметы, и немного успокаиваясь.

Мне объяснили: куда идти за бельем, куда сдавать раз в неделю. В общежитии была библиотека с некоторым набором книг, разрешалось приносить и свои, заниматься группами. В небольшой столовой кормили три раза в день. Вместо медпункта стоял стеллаж с таблетками, он периодически пополнялся представителями лечебного корпуса. На том инструктаж закончился.

— Соседке сама объяснишь! — крикнула комендант, когда я уже уходила.

На одной из трех двухярусных кроватей в довольно просторной комнате с обоями неяркого цвета и деревянным полом полулежала длинноволосая блондинка с синими большими глазами. Она вольготно сложила ногу на ногу, отчего юбка оказалась слегка задранной, и можно было разглядеть ее идеальные ноги до колен.

— Привет, — сказала я, помахав ручкой и улыбаясь, — я — Алиса Нумеро, твоя соседка.

— Прикольно, — она оторвалась от книжки и тепло улыбнулась, — я — Эббет О’кУда. Имя немного странное для этих мест, просто мой отец — эльф, сокращенно зови меня Эт.

— Хорошо, Эт, я займу эту кровать, если не против.

— Да пожалуйста.

— А что ты читаешь?

— Любовный роман, конечно! Тут таакой классный герой, прямо закачаешься. Потом дам тебе, как дочитаю. Это просто необходимо включить в перечень обязательной литературы, — заявила она уверенно.

— Обязательной для чего? — глупо, почти без интереса спросила я, подкатывая чемодан к шкафу и выкладывая на небольшое трюмо цифру четыре и клей.

— Для обучения семейной жизни! Вот что главное в семье как ты думаешь, Алис?

— Ну, — немного помолчала, пытаясь осмыслить вопрос, вспоминая предыдущую ночь ласк, нежное утро, — наверное взаимоуважение, общие цели какие-нибудь, что-то в этом духе.

— Так многие считают, а у меня теория, что самое важное — это секс. Это такой своеобразный клей, который может склеить все! Я изучала этот вопрос, в том числе многие душевные лекари думают, что интимное общение — практически единственное отличие пары от хороших друзей, — мой рот открылся, пока она говорила, и не закрылся обратно. Эт тем временем отбросила свой недочитанный роман и начала ходить по комнате усиленно декламируя: — самое важное для пары — это физика, физическое притяжение. Его на протяжении всей брачной жизни необходимо культивировать и поддерживать. В таком случае даже партнеры с несовместимыми целями могут почувствовать себя счастливыми и не завязнуть в рутине повседневности. — Вешалка с моим пальто гулко упала на дно шкафа. А щеки стали горячими, так что я, забыв о неудобном стуке, закрыла их руками.

— Да не смущайся ты так, привыкнешь, — засмеялась Эт. — Это моя точка зрения, и я люблю эту тему. Мне очень повезло оказаться в мужском общежитии, тут можно узнать объект изнутри так сказать, поставить кучу экспериментов, надо только их придумать или где-то вычитать, — задумалась она.

— Кстати, что ты положила на трюмо? — она с интересом, чуть подпрыгивая, пронеслась по комнате босиком, — клей и цифра, а зачем это?

— Мне разрешили заменить номер на двери комнаты. По нумерологии, понимаешь, лучше путь будет 104, чем 100. В сумме получается 5, она дает свободу в действиях, не ограничивает правилами. То есть может произойти что-то крайне неожиданное, тогда как сумма 1 ведет к зацикливанию на себе.

— Думаешь может сработать? Я в нумерологии ничего не понимаю, но твоя идея мне нравится. Давай поменяем цифру, а вдруг что-то впрямь изменится! — жизнерадостно заключила она и мы пошли переклеивать номер комнаты.

Через два часа, когда я распаковала вещи, а Эт дочитала роман, мы решили пойти познакомиться с соседями, сходить на ужин и уточнить место линейки первого учебного дня.

Мы постучали в пять соседних комнат, но никого не застали. Хмыкнув, что мол наверно с девушками знакомятся или спят после обеда, пошли обследовать столовую.

Помещение приема пищи находилось на первом этаже, рядом со входом на лестницу. Белые стены, люстры с магически-изготовленными свечками (они толще и дают более ровный свет), плиточный пол, грубовато-сделанные столы с простыми стульями, стойка раздачи блюд, разбитая на пять секций: салаты, напитки, второе, первое, десерт. Удобно. В столовой уже начал собираться народ. Парни сидели за столами, переговаривались, некоторые, как и мы, только пришли, здоровались с ранее прибывшими, и с любопытством косились на нас. Идя рядом с подругой, я врезалась в одного из посетителей столовой.

— Эм, девушки, какой чудный вечер, — промурлыкал этот парень с огненной кудрявой шевелюрой, обшаривая Эт глазами, — вы в гости к кому-то конкретному или я могу к вам присоединиться? — Он махнул рукой еще двоим парням, стоящим чуть в отдалении.

Я не знала, как реагировать, и с тревогой взглянула на соседку, надо было ей про мужа рассказать. Но вроде он заинтересовался Эббет. А еще кажется он эльф. Вон как кончики ушей выглядывают из-под волос. У Эт такого не было, возможно, потому что недостаточно эльфийской крови?

Полуэльфийка расплылась в соблазнительной улыбке, к которой сразу же прилипла глазами половина находящихся в столовой существ (тут были и мускулистые оборотни, и утонченные эльфы, и даже парочка драконов, которые вообще на нас не обращали внимания. Для меня они выглядели как люди, но красную форму академии драконов ни с чем не спутаешь):

— Ваше имя? — ласково спросила полуэльфийка, чуть приподнимая брови на красивом лице.

— Миано Ротлав, мисс.

— Разрешаю мистеру Миано, а также его двум друзьям, отужинать со мной и моей подругой. Мне принесите, будьте любезны, салат и второе с мясом, а ты что будешь? — спросила она у меня.

— Эм… тоже салат… и рыбу.

Эт кивнула и ласково улыбнулась мистеру Ротлаву:

— Мы подождем вас за тем столиком, — указала она на центральный. Где-то послышался звук упавшей ложки. А Миано сглотнул и переглянулся с друзьями, но через мгновение бросился выполнять просьбу.

Эт и я устроились рядом. Не уточняла, как хотела сесть полуэльфийка, но мне легче находиться подле нее, чем между незнакомыми парнями. Я нервничала, она, напротив, с достоинством и некоторой снисходительностью впитывала взгляды, направленные на нее и, казалось, становилась еще красивее.

Еду принесли быстро.

— Может познакомимся, девчонки? — начал Миано.

— Меня зовут Эт, а это — Алиса, — аккуратно дожевав вилочку салата проинформировала подруга.

— Очень приятно, мое имя вы уже знаете, и надеюсь оно не забылось за мимолетное время моего отсутствия, а это мои друзья — братья Капасити: Тариут — он указал на более худого шатена с серыми глазами, — и Вослан.

Второй Капасити хоть и был похож на своего старшего двойняшку, но выглядел более простодушным и улыбался мне.

— Как вы прошли без лишнего шума? — С любопытством уточнил Тариут, стреляя глазами в Эт.

— Ваши варианты, господа, — со смехом ответила она.

— Через окно библиотеки? Через крышу? Стащили чей-то пропуск? По приглашению? — Посыпались варианты.

— Нет, ни один из вас не угадал! — торжественно проговорила О’куда. — Мы исключительные девушки и живем здесь, в корпусе мужского общежития.

Парни переглянулись и заулыбались.

— А комнату не подскажешь, Эт, я бы с удовольствием зашел на чай! — соблазнительным голосом сказал Миано.

— Комната сто. Только прости, если не будет настроения, я тебя не впущу, — нагло заявила она. А алчный огонек в его глазах только разгорелся еще больше.

— Скажи, Алиса, а ты в какой комнате живешь? — спросил, мило улыбаясь, Вослан.

— В сто четвертой, — быстро сказала я, а Вослан побледнел как полотно. Его брат тоже. Миано нервно сглотнул. Эт же посмотрела на меня и выпучила глаза, мол «ты чего?». Я слишком поздно поняла, что мое суеверие сыграло злую шутку, но признаваться в нем во всеуслышанье оказалась не готова.

— Как ты сказала, в сто четвертой? — тихо переспросил Миано, а в зале тем временем наступила тишина. Оглушающая, в которой слышен полет мухи. — Хм… — он прочистил горло, — тогда поступим так, после ужина мы с Тариутом сводим Эт на экскурсию, а Алисе общежитие покажет Вослан завтра.

— Хорошо, — согласилась я. В глубине души стало легче, так как завтра от прогулки можно и отказаться.

После ужина Эт, смеясь каким-то шуткам, ушла с двумя парнями, дразня мое разыгравшееся воображение сценами предыдущей ночи только в исполнении ушедшей троицы, а меня саму Вослан проводил до сто четвертой комнаты (только не нужной) и быстро ушел, даже убежал. Добравшись до своей комнаты, почитала книгу о приключениях эльфа в зазеркалье. Уже на середине поняла, что надо ложиться спать: завтра линейка ровно в девять утра на площади перед главным корпусом. Потом, как сказал Вослан (все ребята учились на третьем курсе), нас разведут по аудиториям согласно факультетам и раздадут листы с расписанием и картой.

Ночью меня разбудил стук в дверь. Распахнула глаза, на кровати напротив никого не было.

«Наверно это Эббет пришла, может ключи забыла?». Не зажигая свечу, прямо в сорочке до колен, пошла открывать, тусклого света из окна вполне хватало, чтобы увидеть ручку двери.

Повернула замок, нажала на ручку, в проеме стоял мужчина.

Глава 10. Ночной гость

Я попыталась захлопнуть дверь обратно, с ужасом соображая, что он вообще здесь делает, но он легко уперся с противоположной стороны и не оставил мне и шанса на закрытие.

— Ты что, сдурела? Чего меня в комнату не впускаешь? — судя по голосу он был сильно пьян.

— Вы перепутали, это моя комната, — попыталась сказать я вежливо и спокойно. Как вышло — судить не берусь.

— Что? Как твоя? Я тебя первый раз вижу, — с этими словами он убрал мою тушку с дороги, перетащив за талию как маленького ребенка, а сам вошел в комнату. Дверь захлопнулась. Уставился на меня: глаза черные, волосы длинные, распущенные. Одежда — штаны, куртка, расстегнутая чуть ли не до пупка рубашка, не скрывающая кубики. Ой, он начал раздеваться. Сначала сбросил куртку прямо на пол. Потом руки потянулись к ширинке.

— Молодой человек, я еще раз повторяю, вы перепутали комнату. Это наша с подругой комната номер 100, а мы переклеили цифру 0 на цифру 4, вы должны пройти дальше по коридору и, возможно, там вас будет ждать девушка, как вы и хотите, — произнесла длинную речь я. — И прекратите раздеваться, это неприлично!

Но парень казалось еще больше заинтересовался моей персоной. Он уже расстегнул ширинку, снял рубашку и вылазил из туфель. А теперь слегка придерживая штаны и изрядно пошатываясь смотрел на меня: взгляд его скользил вниз, вверх, снова вниз.

— Ну что сказать, это я удачно зашел, — и он неожиданно сделал выпад в мою сторону, резко подтянул к себе и жадно вдохнул запах шеи. Я вдруг почувствовала, что он будто нагревается, поэтому попыталась отодвинуться. Но кто же мне даст! Одной рукой он удерживал меня, другой — штаны, — как зовут такое сокровище? — промурлыкал он.

— Никакое я не сокровище! — отбивалась я, но парень будто не замечал моих стучащих по груди кулачков, а от удара в уязвимую область умело заблокировался. — И вообще, я замужем! — решила применить коронный аргумент. — Отпустите меня сейчас же!

— О, детка, а где же муж?

— Дома. Он старше меня.

— Намного старше? — сочувственно произнес ночной посетитель и за это получил резкое натяжение кожи головы. — Ай, больно же! Что, неужели настолько опытный мужчина не смог укротить твой характер?

— Что ты несешь, придурок! Да если я его позову он тебе таких п**** навставляет, что мало не покажется! — орала я. А собеседник немного зажмурился.

— Слушай, перестань визжать! Голова болит! — но отпустил. — Так, в принципе ты можешь быть замужем. А проблемы мне по идее не нужны, — рассуждал он. — Однако, — он задумчиво застегнул брюки, — ты — моя пара, я определил по запаху. Тут уж ничего не поделаешь. Придется принимать меры для устранения препятствий. А теперь, детка, нам пора на кровать.

И этот шкаф (по крайней мере по сравнению со мной), сильный шкаф, надо признать, не обращая внимания на попытки вырваться из захвата, потащил меня к моей же кровати.

— Не трогай меня! — заерзала я, пытаясь быстро перебраться в изножье спального объекта, но откинутое одеяло и сорочка сильно замедляли движения. Мой визави руки убрал и даже поднял их вверх, затем отошел на пару шагов. Тут я заметила, что он уже абсолютно трезв.

— Я ничего тебе не сделаю, не бойся. Просто хотел уложить тебя на кровать. А ты сразу брыкаться, как будто я буду свою пару насиловать. Успокойся пожалуйста! Как тебя зовут?

С недоверием стрельнув глазами, пробурчала:

— Алиса. Теперь уходи!

— Ты будешь моей парой? — улыбнувшись сказал он. В свете луны он сел прямо на пол, вытянул одну ногу и согнул другую в колене. Красивый. Волосы похоже светлые, но не как у соседки, не платиновые. Жилистый торс. По комплекции смахивал скорее на человека, но по температуре и быстроте движений явно можно предположить оборотня. — Ты ведь знаешь, что оборотни выбирают на всю жизнь. Я буду верным мужем и приму твоего супруга. Правда есть нюанс, чтобы узаконить такой брак нужно найти тебе эльфа или дракона в мужья. Но пока будем просто парой.

Я вздохнула. Он мне приглянулся. Конечно, я не оборотень, но вполне возможно, что после укуса возникнет парная связь как между Тартисом или Рэйном.

— А что нужно, чтобы стать парой, и какой ты оборотень?

— Мне нужно укусить тебя и закрепить связь. Не бойся, я не буду кусать тебя в шею или в зону декольте, лучше подойдет внутренняя поверхность бедра. — Краска бросилась мне в лицо. Оставалось лишь надеяться, что он не кошка и не видит в темноте. — Насчет зверя, я леопард. — «Ох», мысленно простонала я. «Но по крайней мере виду не подал, что заметил». — А еще обладаю сильным магическим даром. Также у меня состоятельная семья. — Тут он немного помрачнел. — Но брат, старший, необычная личность, поэтому я предпочел бы вас познакомить после обряда.

— Я не знаю, что сказать. Сейчас середина ночи. Ты сидишь на полу и делаешь мне предложение. И если быть честной я уже почти согласилась.

— Но?

— Ты живешь в 104 комнате. Почему тебя все боятся? — осторожность не помешает.

— Хм… — прочистил он горло. — Построил я тут бывшего лидера. Он редкостный задира был… Сейчас его перевели. Но репутация досталась по наследству. И теперь я не просто Маркус, а Маркус из 104.

— Ладно, репутацию я как-нибудь переживу, Маркус.

— Так что? Станешь моей парой? — он поднялся неуловимым движением, стремительно преодолел расстояние, уселся рядом, взял за руку. Свет луны наконец дал мне возможность разглядеть цвет его глаз — зеленые. Мой любимый цвет.

— Стану, — он поцеловал мне руку, затем каждый пальчик, невесомо касаясь кончиком языка каждой подушечки. К тому времени как все десять пальцев на руках были обласканы, дыхание мое сбилось и очередной хриплый вдох закончился стоном в губы Маркуса. Он твердо, но нежно терзал поцелуями мой рот, вовлекая языки в изящную игру. Довольно быстро я почувствовала его выпуклость, но он не спешил. Хотя от страсти в его глазах появился желтый огонек.

Я как-то быстро осознала, что его достоинство размерами превосходит любовные орудия моих мужей, отчего моя голова закружилась, а дыхание перехватило. Я захотела его, захотела, чтобы он был внутри меня этой ночью, чтобы снял возбуждение, накатывающее волнами.

Его руки блуждали по моему телу, легко приподнимая сорочку, незаметно снимая белье.

— Ты совсем мокрая, любовь моя, — сказал Маркус, нежно поглаживая складочки. Он спустился ниже и расположился между ногами. Я услышала судорожный вдох, так как закрыла глаза от мимолетного стыда (мы только познакомились, да со всеми мужьями как-то так происходит), а потом его руки легли мне на бедра и… боль от укуса. Сначала было неприятно, но потом я почувствовала возбуждение, многократно превышающее бывшее до этого. Маркус опять прикоснулся ко мне там…

Это прикосновение я почувствовала всеми нервами своего тела. А Маркус уже поглаживал клитор, ставший сверхчувствительным. Почти на вершине оргазма я ощутила проникновение.

— Оах, — стонала я, не в силах даже связно мыслить. Он медленно входил в меня, проталкиваясь все глубже. А потом темп ускорился, и я взлетела, хорошо не в прямом смысле.

— Ты как? — участливо спросил он, немного подождав моего возвращения на бренную землю, — мне продолжать?

— Если ты не продолжишь, Маркус, я убью тебя, и это не шутка! — в сердцах сказала я. Не знаю, какую точку он задевал, но пока он кончил один раз у меня случилось четыре оргазма, отчего я была не в состоянии пошевелить хоть частью тела.

Меня уложили, обняли крепко-крепко, как самое дорогое сокровище, так закончилась эта ночь.

Глава 11. Линейка

— Хм… — громко раздалось над ухом. — Алиса, Алисаа, — тормошила меня Эт. Она в ночной сорочке (довольно закрытой, кстати) возвышалась над кроватью, наклонившись ко мне, от чего ее волосы платиновыми прядями ниспадали, как шелковый водопад, — буди своего друга и выпроваживай, а то нам еще одеваться, и так меньше двух часов осталось.

Я выплывала из сна слишком неспешно, пока не пришло осознание, что рука на моей талии тяжелее чем обычно. Начали приходить на ум события вчерашней ночи. Да и Эббет тоже хороша: увидела голого парня на кровати и преспокойненько улеглась спать! Я пошевелилась, ощутив ягодицами и поясницей упирающуюся мягко-твердую палку.

— Эй, дорогая, не надо так резко шевелиться. А то я проснусь, и мы продолжим, — хрипло пробурчали за спиной. Эт поняла, что из хватки меня не выпустят и решила помочь.

— Хм…, молодой человек, молодой человек! — она теперь трясла его.

— Алиса, у тебя после сна голос меняется? — он резко сел, притормозив лишь в последний момент, чтобы не врезаться в верхнюю кровать. При этом я стыдливо прикрыла грудь, потянув одеяло обратно на себя. А Маркус, не замечая собственной наготы и судя по лицу Эт она была не сильно против, сделал жест умывания — когда трут глаза в надежде хоть немного согнать сон. Взглянул на Эт, на меня: — девчонки, вы оказывается вместе живете.

— Я говорила, что с соседкой живу, — шлепнула я Маркуса по спине. И покраснела до корней волос.

— Познакомь меня с подружкой, — подмигнул он.

— Я Эббет, — протянула руку соседка.

— Маркус. Очень приятно, — он ей руку поцеловал, вызвав мой приступ ревности. — Думаю ты во вкусе Миано Ротлава, моего хорошего друга.

— Да, — покраснела соседка, — ты прав, Маркус. Мы уже вроде как встречаемся.

— Очень хорошо! Рад за тебя.

Потом он повернулся ко мне и, коротко поцеловав, сказал, что придет на вечеринку первокурсников только ради меня, после чего повторно вогнал в краску нас с полуэльфийкой во время своего одевания, и направился в 104 комнату.

— И как он тебе? Как вы познакомились? — заулыбалась Эт. — Рассказывай, я умираю от любопытства! — трясла меня за плечо соседка.

— Случайно! Он пришел ночью, утверждал, что живет в сто четвертой. Больше спросить ничего не успела, он сказал, что я его пара, ну а потом все само собой получилось.

— Повезло! Оборотни все верные своим парам. Завидую тебе, Алиса! — восторженно проговорила она.

— А разве Миано не влюбился в тебя по уши вчера? — хитро взглянула на подружку. — По-моему, если он тебя упустит, половина столовой желала бы занять его место.

— Но он лучший для меня, по крайней мере в этой столовой! И, конечно, мы переспали. Он предложил встречаться, но это все равно не брак. А если учитывать, что моя мать человек, то потомства у нас быть не может, поэтому вряд ли у нас получится пожениться. Скорее всего будут против его родители и друзья. — Эт немного погрустнела. А перспектива-то и правда не радужная.

— Ладно, подумаем об этом после. Теперь пойдем в душ, собирай вещи. — Желая отвлечь подругу сказала я.

— О, ты знаешь, нам выделили отдельное помещение с раздевалкой. Но я не прочь подглядеть за мальчишками, — игриво уточнила она, собирая косметичку с туалетными принадлежностями, — как-нибудь потом, когда будет больше времени. Несмотря на браваду грустинка в синих омутах еще оставалась.

Добрались до раздевалки. Это оказалось большое помещение с маленькими шкафчиками. Душ и туалеты тоже рассчитывали на пол-этажа, сделаны с помощью специальных артефактов. Нам места уж точно хватит! Я прошлепала босыми ногами в самую крайнюю кабинку. Белый кафель блестел от чистоты настолько, что отражал контуры обнаженного тела. Температура воды хорошо регулировалась, я успела помыться и принялась за голову, блаженно закрыв глаза наслаждалась ощущением чистоты, как вдруг по моей ноге что-то пробежало. Я дернулась, на секунду открыла глаза, но тут же их закрыла, так как шампунь, смытый с головы, попал прямо в цель. Айкая и шипя, я пыталась промыть глаза, как снова почувствовала некое прикосновение к выпирающей косточке около ступни. Открыла до сих пор щипавшие глаза и увидела крысу. Серого цвета, размером от ладони до локтя, и это не считая хвоста! Я заорала и замахала руками, а крыса, вместо того чтобы убежать, отступила к выходу из кабинки и сфокусировала внимание на мне.

— Ты чего орешь, Алис, — подбежала голая Эббет, и тут же завизжала сама, увидев животное. Крыса заметалась между нами, оборачиваясь то к одной, то к другой перепуганной девчонке.

Видимо наш крик был очень громким, потому что через минуту, когда горло уже почти охрипло, к нам вломились парни. В первых рядах были мой оборотень и Миано, а в целом парней было пять. И все они увидели нас с Эт обнаженными! Отчего мы завизжали уже в другой тональности, стараясь прикрыться, сорвав с петель одно полотенце на двоих.

— Густав, так вот куда ты сбежал, — сказал один из незнакомых парней. — Опять подрался с сокамерниками?

Крыса, точнее крыс, очень обрадовался, увидев хозяина, и, попискивая, бросился к нему. Взобрался по штанине и забрался под майку, спрятавшись за спину.

— Простите, девушки, не уследил. А вам, кстати, не нравятся крысы? Густав у меня само очарование, мы могли бы…

— Заткнись, Дэйв, — прорычал еще не выспавшийся длинноволосый блондин, — ты со своими крысами скоро доиграешься! Скажи спасибо, что я живу с тобой и сразу узнал Густава, иначе бы остался от него один пепел.

— Не кипятись, Маркус, Густаву и так в жизни не повезло.

Маркус закатил глаза и махнул рукой в сторону парней:

— Пошли вон! Нечего смотреть на мою пару! — грозно рыкнул он парням.

— А ты не пялься на мою девушку! — осадил его Миано, — прошу прощения, дамы, — в штанах и с голым торсом, он галантно поклонился, будто мы на балу, а не в душевой.

Линейка по сравнению с предыдущим событием представляла собой хорошо организованное мероприятие, ни тебе парней с крысами, ни голых девушек. Только нарядные адепты и адептки, стоявшие рядом, приятная музыка (на трубе играла какая-то женщина), кругом висели цветочные украшения и мотивирующие плакаты с надписями «в добрый путь», «у вас все получится». Директор, толстенький дядечка в летах, сказал речь:

— Вновь поступившие! Мои искренние поздравления с выбором специализации. Я желаю вам закончить наше учебное заведение и своими профессиональными деяниями сделать нам хорошую рекламу! Мы, трудовой коллектив, постараемся передать вам максимум знаний, которыми обладаем. Поэтому слушайте внимательно и прилагайте усилия в учебе! Хорошего года, дорогие адепты! И не пейте много на посвящении первокурсников, а то в прошлом году одного еле откачали… Хм… Сегодня в столовых подают алкоголь в честь праздника, но кто меры знать не будет, тот очень пожалеет! Кроме того, некоторые группы в скором времени отправятся в эльфийскую академию порталом. Наша сеть академий магии распространяется на все четыре государства: эльфов, драконов, оборотней и людей. Широко практикуется обмен опытом. А сейчас выстраиваемся за кураторами для получения подробных инструкций.

Куратором факультета бытовой магии оказался оборотень. Довольно неожиданная специализация, потому что раса оборотней обладает огромной силой, их удары способны сломать кости многим существам этого мира. Стоит отметить, что владение магией отмечено у небольшой части представителей этой расы. Мистер Эскандер на вид тридцати-сорока лет, был толстым и похожим на бочку. Волосы на его голове топорщились во все стороны. Передвигался он грузно, так, что земля дрожала при ходьбе. В группе нас оказалось девять. Шесть девочек, включая меня, и трое мальчиков. После обхода главного корпуса, где нам мельком показали библиотеку, столовую, практические залы (точнее коридор с ними), зал собраний, небольшой музей, мы зашли во второй корпус на третий этаж. В аудитории висели какие-то портреты, стояли шкафы с надписью «инвентарь». Мистер Эскандер начал свою речь:

— Поздравляю вас с поступлением, адепты-первокурсники! Наша академия делает все возможное для того, чтобы вы чувствовали себя комфортно: посещение занятий желательно, но не обязательно. Ваши оценки определяет только сдача сессий и курсовых. Экзамены, правда, сложные, но я верю, вы справитесь! Пересдавать можно до посинения. Библиотеки открыты в любое время, ночью — самообслуживание. Книги защищены с помощью заклинаний, поэтому специально ими кидаться и вырывать страницы настоятельно не рекомендую. Подчеркивания также вызывают электрические разряды. Столовые работают в учебных корпусах, и в общежитиях. Хочу также напомнить, что адепты могут влюбляться и встречаться, но не делайте из общежития места не столь отдаленные, — послышались смешки. — И да я сейчас не тюрьму имею в виду. Нарушители пропускного режима чужих корпусов по ночам будут периодически отлавливаться и наказываться! Выход в город разрешен, но не забудьте свой пропуск в общежитие, иначе войти не сможете. Сегодня я раздаю вам карты и расписание занятий. В главном корпусе я показал вам расположение основных помещений, вы можете исследовать их самостоятельно, руководствуясь картой. Общайтесь побольше с другими первокурсниками, а также старшекурсниками, это бывает полезно. Во втором корпусе, где будут проходить практики бытовой магии, живут также работники, которыми будете командовать, каждому приставят по одному личному работнику. С ним и будете практиковаться. По прошествии некоторого времени, у вас будет по три работника. Бытовой маг должен уметь не только чистить дом, но и ладить с людьми, которые этот дом обслуживают, иначе не бывает.

— Простите, мистер Эскандер, а работники могут быть свои? — спросила миловидная рыжая барышня с синими глазами на выкате. При взгляде на нее мне вспомнился Элион.

— Да, конечно, но условие такое же, как и для работников, уже прикрепленных к школе: магически-закрепленный с учреждением контракт добровольного рабства на некоторый срок. Существа отрабатывают свои долги, поэтому по мере закрытия своих обязательств, они покидают наше заведение. Будьте готовы к тому, что ваша команда постоянно будет меняться, что вполне соответствует реальным условиям службы в домах аристократии. Так, по этому вопросу я ответил. Хочу добавить, если понадобиться что-нибудь, обращайтесь сначала ко мне, не ходите по любому поводу к директору. Меня можно найти в аудиториях, которые написаны в моем расписании на обратной стороне вашего. Просто смотрите на табличку и ищите нужный класс. Ночные визиты я не жалую, но обстоятельства бывают разные, так что приходите домой, адрес прочитаете под табличкой.

Так, по поводу эльфийской академии. Ваша группа совместно с некоторыми группами в том числе старших курсов, выбрана для двухмесячной практики в первом триместре. Вы должны после празднования выбрать себе старшего. Но по приезде в эльфийскую академию вам скорее всего заменят его на местного. Ничего, когда вернетесь, продолжите с выбранным здесь. Вопросы?

— Мистер Эскандер, а будут какие-нибудь инструкции по правилам поведения?

— Хороший вопрос, мисс Нумеро. Я бы хотел обратиться к девушкам. Эльфы, конечно, ребята замечательные, многие прямо пленяют своей красотой. Но, замуж они вряд ли предложат, поскольку потомство эльфов и другой расы не может иметь детей от эльфов. Так что будьте осторожны с ритмами сердца.

— А с ритмами тела? — в шутку спросил Ной.

— Тут как получится, — равнодушно пожал плечами куратор. — Были случаи романов… На этом все. Советую вам познакомиться между собой и пойти в столовую на праздник. Хорошо повеселитесь и не забудьте завтра прийти на учебу.

После знакомства, где выяснилось, что все в группе не принадлежат к родовитым семьям и особенно ничем не выделяются, мы с Идемой Пирс (той самой миловидной пучеглазкой) отделились от группы и пошли проверить, как поживает ее брат. Она упомянула его вскользь, но я как будто чувствовала, что мы думаем про одного и того же человека. Вспоминая, как он ушел без прощания, я думала, кто он теперь? Его поставили каким-то ключевым работником?

— Скажи, Идема, а у тебя родители где живут?

— В столице, папа — главный судья, мама — домохозяйка. А твои?

— Оу, у меня никого нет, — она сочувствующе посмотрела на меня, а потом покраснела. — Да ты не переживай, я привыкла.

Мы шли по коридору второго корпуса. Идема рассказывала, что ее брат обладал склочным характером, часто дрался в детстве и отрочестве, связался с плохой компанией, отчего в конце концов продал себя за долги. Семья Пирсов узнала обо всем недавно, годами считая сына без вести пропавшим, а именно: при поступлении дочери в академию.

Мне подумалось, что история напоминает рассказы Элиона, но ведь это не может быть он? Правда? Они всего лишь однофамильцы. Я — невезучая, я часто ошибаюсь. Но в комнате я увидела его… И это был совершенно другой человек…

— Элион, ты будешь работать в паре со мной, — мягко сказала Идема, — тебе что-то нужно? Может одежда или что-то вкусненькое? В детстве ты любил леденцы. Я могла бы принести их…

— Тоже мне, доброжелательница нашлась! Не надо мне ничего! Недолго осталось мотать рабский срок, — парировал он, потряхивая специальным браслетом красного цвета, — а потом я снова буду заниматься тем же самым, — Идема ахнула. — А это кто с тобой? Симпотная мордашка!

— Моя одногруппница, брат. Пожалуйста, не пугай ее, — и она выступила вперед меня.

— Да ладно, сестренка, сейчас я, конечно, ничего не могу предложить, но потом…

— Не будет никаких потом, Элион. Отец тебя на этот раз не отпустит.

— Это мы еще посмотрим, — и он уставился в стену крохотной комнатушки, показывая нам, что разговор окончен.

Элион выглядел худым до безобразия, как будто его месяцами не кормили нормально: осунувшееся лицо, тусклые рыжие волосы, и висящая как на вешалке одежда. Он напоминал мне ребенка из нашего поселка, который удрал от родителей в лес и не смог сразу найти дорогу обратно: такой же потерянный и обиженный. Я отметила в своем списке дел попробовать поговорить с ним, узнать в нем своего такого уверенного в себе, ответственного, любящего меня одну Элиона, с которым мы практически жили как настоящая семья. Теперь он даже не узнал меня. Просто невероятно!

— А почему Элион ушел из дома?

— Честно говоря, я и сама не знаю. Мне он ничего не сказал в тот вечер. А родители отмалчиваются и до сих пор, сколько бы я ни плакала, ни призывала ответить, они что-то скрывают. Когда мы нашли его здесь, увидев совершенно случайно в столовой, в то время как он разносил посуду, то сначала даже не узнали.

— Странная история, — сказала я грустно. — Теперь он будет работать в паре с тобой?

— Да, так лучше, чем быть на подхвате везде. Пусть нас и разделит двухмесячная практика. Сейчас, когда мы только на первом курсе, я мало чем смогу помочь брату магически, но зато уменьшу количество физической работы. Так-то рабский контракт обязывает их заниматься чем угодно: от уборки туалетов до прочистки труб в каминах.

— Честно говоря, не слышала о том, что у нас в стране есть рабство, — я, конечно, соврала, поскольку девушки обычно не знакомы с этой темой.

— Потому что это не совсем рабство. Все же права какие-никакие у них есть: их никто не бьет и не пытает. Больше похоже на принудительные работы. Также рабские контракты практикуются в крупных поместьях и иногда на фабриках. Ладно, пошли в столовую. Хоть повеселимся немного! Праздник все-таки.

— Скажи, Идема, а можно я тоже буду приходить и общаться с твоим братом?

— Очень странное желание. У тебя вроде уже есть пара, и друзья. Зачем тебе Элион?

— Мне просто хочется помочь.

— Конечно я не против, — мне показалось мисс Пирс очень обрадовалась.

Глава 12. Вечеринка с продолжением?

Столовая главного корпуса поражала размерами. И несмотря на вместимость помещения народу тусовалось так много, что мы с одногруппницей не сразу нашли своих: они заметили нас раньше.

— Что так долго? Мы тут вам напитки охраняем, а они ходят неизвестно где! — возмущался Ной.

— Мы задержались по важному делу, — спокойно сказала Идема, не поддерживая игривый тон одногруппника, — но сейчас мы готовы к празднику, введите нас в курс дела.

Я взяла бокал с шампанским и бутерброд с ветчиной «на закуску».

— Сейчас все должны поесть и выпить пару бокалов, потом начнется выступление старшекурсников. У них есть крутая группа, а потом будет обряд посвящения.

— В чем же заключается обряд? — спросила я.

— Из специального ящика каждый первокурсник вытягивает бумажку с именем своего старшего товарища. Он или она будет помогать в учебе и иногда с личными проблемами, то есть выполнять роль старшего брата или сестры.

— Но нас ведь меньше, чем старшекурсников, получается не все участвуют? — задала вопрос Мира, высокая девушка в строгой одежде темных оттенков.

— Да, только по желанию. Церемония будет проходить в парковой зоне, там уже все готовится. После нее можно опять поесть. И знаете, что еще?

Мы с Идемой отрицательно помотали головами.

— Говорят, что в сегодняшний день все преподаватели гуляют в городе и мы тут предоставлены сами себе!

— Звучит пугающе, — поежилась я.

— Да не парься, Алиса, — хлопнул меня по плечу Шенн (он постоянно жестикулировал, когда говорил, и часто корчил рожи по поводу и без), — все отлично будет. Старшекурсники — они ребята прошаренные и компетентные.

— Надеюсь ты прав! — Тут я увидела Эббет. — Эт!

— Привет! Это моя соседка Алиса, а это твои одногруппники? — уточнила она. Я покивала и представила всех по очереди. Завязался разговор, который обычно повторяется при знакомствах: кто, откуда, какой расы, на кого учится. Спутники Эббет были с разных факультетов и курсов, и все мужского пола. Подруга прямо сияла от счастья и парни в ее окружении тоже.

«Наверно талант у нее такой!» — восхищенно подумала я.

— Я ее ищу везде, а она тут затихарилась, — услышала нежный тенор у своего уха. Это было неожиданно, так что я вздрогнула и выплеснула часть шампанского на пол. А наградой за мой испуг стал тихий смех, запускающий мурашки по спине. Я обернулась и увидела Маркуса. Он стоял гораздо ближе, чем приличествовало в обществе, впрочем, что-то мне подсказывало: ему было плевать на мнение окружающих. — Поговорить хотел, отойдем? — он улыбался и кроме того, отлично выглядел: волосы заплетены в косу, чисто выбрит, аккуратная одежда, лишь с намеком на праздничное событие в виде блестящей броши.

Он вывел меня из столовой и повел к практическим залам. Где-то в середине коридора, мы выбрали одно из помещений. Дверь захлопнулась.

Маркус мягко прислонил меня к деревянной обшивке кабинета и впился требовательным поцелуем. Его руки блуждали по талии, задевая верх ягодиц, а губы перешли в наступление на шею.

— Как же я скучал по тебе, — жадный вдох. — Я слышал, что Эт пойдет с Миано в город, а я хочу провести ночь у тебя, — шептал на ушко, ставя запятые поцелуями.

— Может притормозим немного? Вдруг кто войдет? — он выудил из кармана ключ и помахал перед моим носом. — Нет, конфетка, никто не войдет. И более того, — он взмахнул рукой, ставя звуконепроницаемый купол, о чем я подумала после следующей фразы, — твои крики услышу только я… ну или мои только ты.

Мы обосновались на одном из кресел аудитории. Трудно сказать, как именно действовала парная связь оборотней, но крышку от его запаха мне сносило конкретно. Я опустилась перед ним на колени, освобождая его напрягшийся член. Когда я была с мужьями, конечно, хотела сделать им приятное, но третьего мужа я хотела особенно, как-то неистово что ли. Мой рот широко открылся, чтобы вобрать его в себя насколько можно глубоко.

— Ох, — хрип вырвался из его горла, а рука легла мне на голову, — а горлом умеешь?

Я не знала, но решила попробовать, поэтому сделала малое движение вперед. Маркус аккуратно направил член под нужным углом, рвотные позывы промелькнули на долю секунды, а потом пришло удовольствие от стонов моего мужчины. Мне не очень удобно было смотреть, но, когда взгляд все же падал на его лицо, на нем читался чистый экстаз. Неожиданно он закончил. Не имея достаточно опыта, я поперхнулась и стала сильно кашлять.

Он применил какой-то пасс рукой.

— Все нормально теперь? — еще один пасс, — и я почувствовала, как следы спермы исчезают с моего лица.

— Ты не писал руны, что это за магия?

— Эльфийская. В некоторых отношениях очень удобная. Как ты, конфетка? Мне очень все понравилось, но концовка особенно! — засмеялся он.

— А мне концовка не понравилась. Что в ней привлекательного?

— Ну, ты явно такого еще не делала. Это дает мне преимущество первенства, — я больно дернула его за косу, но он лишь посмеялся в ответ.

Маркус помог поправить одежду и потянул за собой.

— Скажи, а ты уже был тут с другими девушками? — я остановилась и пытливо на него посмотрела. Слишком уверенно себя тут чувствовал.

— Нет, никогда. Вообще девушки, конечно, приходили в комнату, но я частенько их выпроваживал. Однако ни одна дама не скажет, что ее отвергли, поэтому слухов обо мне ходит много. Но ты моя пара — с тобой все по-другому.

Не сильно я поверила, но не идти на концерт причин не было. Группа играла замечательно, задорно и сильно. Я заметила, что многие девушки с завистью на меня смотрят. Но не придала этому значения.

Глава 13. К чему приводит невезение

Не буду утомлять скучными подробностями месячного обучения. Расскажу вкратце события этого периода.

Во-первых, мы с подружками (Идемой Пирс и Эббет О’кудой) посещали все занятия, за редким исключением, когда, например, просыпали после поздней учебы в комнате или из-за студенческих посиделок. Я выучила несколько простых заклинаний и «основы уборки», познакомилась с мировой историей и экономическими аспектами ведения домашнего хозяйства.

Во-вторых, некоторые группы третьекурсников, включая группу Маркуса, Миано и братьев Капасити, отправили на учебу по обмену с драконьей академией почти сразу после первой недели обучения. И, хотя мы не виделись с моим ночным гостем, письма и цветы-конфеты я получала с завидной регулярностью, так что даже изредка подумывала написать о своем третьем муже двум предшествующим, но как-то не нашла слов.

В-третьих, Дейв уговорил нас взять милашку Густава и двух других крыс-мальчиков Алика (он оказался крысой-альбиносом) и Тихоню (этот самец был очень догадлив, но мал в силу возраста, поэтому в клеточной иерархии занимал третье место). В целом животные оказались очень общительными. Дейв достал не только клетку, но еще и специальный артефакт, который мог приглушить звуки в клетке, чтобы спать нам с Эт не мешали. Моя соседка завела себе кота. И что удивительно, он очень подружился с крысами. Социализация прошла в рекордно короткие сроки. Так что вечерами короткошерстный Пушистик, сиреневатого окраса питомец, разваливался около миски, показывая белое пузико потолку, крысы, полазив по нам с полуэльфийкой, начинали лазить и по нему.

В-четвертых, мне начали приходить счета. От мистера Тартиса Акибары. Неизменно с письмами и необязывающими подарками. Он писал, что квитанции шлет для отвода глаз. Писал, что не может меня забыть и с нетерпением ждет нашей новой встречи. Я писала в ответ, что очень скучаю и как только минует сессия, мы вновь увидимся, но может быть я найду для него пару дней и до сессии. Рэйн мне тоже писал. Я сказала Эт, что это мой друг.

В-пятых, мне достался прекрасный опекун Тао. Он учился на втором курсе бытовой магии, много со мной занимался. А еще я нашла время повидаться с Элионом. Но все закончилось немного печально, он начал меня оскорблять и распускать руки, в очень грубой манере. Сколько бы я не пыталась пробудить воспоминания, все было бесполезно.

В-шестых, участились сны про Эмили. Особенно запомнился сон, в котором семья ужинала. Я смотрела глазами Алекса. Хозяйка дома сидела грустная, в черном. Даже с лентой черного цвета в заплетенной косе. Из детей присутствовали только тройняшки. На столе стояли пироги и алкоголь. Алекс еле сдерживал слезы, и вспоминал мужчину, но его образ будто размылся, ускользал из памяти.

— Давайте вспомним моего дорогого мужа, сосупруга, отца, того, кто благородно пожертвовал собой, спасая наш мир и нас с вами. Мы все очень любим его и уважаем. Он даже в теле кота сумел познакомить всех нас, а затем ушел за мной в другой мир, чтобы обеспечить наше совместное счастье и будущее поколение магии этого мира. А теперь помолчим и подумаем немного о Кассиане. И пожелаем встретить его в следующей жизни.

Тут картинка сменилась и теперь Алекс стоял над женщиной, напротив него стоял Том, в руках у того странные металлические предметы, окровавленные, живот у женщины разрезан, это же Эмили! Я проснулась в холодном поту. Что же это такое? Они убьют ее!

Я поняла, что мне нужно спасти Эмили, и пыталась применить техники осознанных сновидений. Но что бы я ни пробовала, действовать в теле любого человека в этих снах я так и не смогла.

Настал день перехода на практику в эльфийскую академию магии. Вещи и животных перенесли заранее организаторы. Через портал мы шли, взявшись за руки с Эббет. Я очень радовалась, что жить мы будем вдвоем. Она мне нравилась, несмотря на популярность среди парней, вызывавшую бурную реакцию у Миано пока его не отправили на практику. Надо признать, что после первого сравнения чистокровных эльфиек с Эт, она ушла далеко вперед по красоте. И часто местные эльфы сворачивали головы ей вслед. Все-таки я ей немного завидовала.

Идеме удалось взять с собой своего брата, которого она держала за руку. Впрочем, он неприязни не испытывал и казался очень потерянным.

Своим мужьям я написала короткие письма, в которых поясняла, что уезжаю на недлинную практику, что буду скучать. Тартис и Рэйн прислали одно письмо на двоих. Где описывали свою любовь и это грело мне сердце. А еще они написали, что есть вероятность их приезда, как только закончатся некоторые дела.

Академия соседнего государства отличалась от нашей так же сильно, как вошь от бабочки. Если аналогичное заведение в королевстве людей представляло собой комплекс корпусов, построенный относительно недавно, то эльфийское сооружение было древним замком. Имелись все атрибуты: земляной вал, ров с проточной водой, созданный явно при помощи артефакта, крепостная стена, поросшая магическим мхом и кое-где кустарниками, по стене располагались бастионы, а в центре этого великолепия возвышался зеленый гигант. Каменный замок, полностью увитый различными сплетениями тонких деревьев и других живых растений. Они составляли собственную экосистему, в которой жили животные, насекомые, летали птицы. Лес на камне.

— Ну чего встала, как вкопанная, — толкнула больно в плечо Меральда. Отношения с ней не заладились уже в первый учебный день, так как она узнала, что Маркус признал меня своей парой. Она с прошлого года положила на него глаз, и Дейв сказал, что Маркус принял от нее несколько подарков. Конечно, между ними ничего не было, но я стала нежелательной персоной в ее окружении. Влияние этой драконицы распространялось на все женское общежитие и вскоре кроме Идемы и Эббет девчонки перестали со мной разговаривать. Через две недели я в течение нескольких дней невольно доставала Меральду: запнулась в столовой и уронила весь поднос с едой ей на платье, уронила большущий обшитый металлом фолиант на ногу в библиотеке, а при первом перемещении воды в тазах я потеряла контроль и опрокинула на голову идущей в туалет девушке. Таз был подписан моим именем. После пар она выловила меня в коридоре.

— Что ты себе позволяешь, маленькая дрянь! — надвигалась она на меня со своими подружками. — Решила раз тебя выбрал Маркус из 104, то тебе можно все? Даже обливать меня водой? Для нашего народа — это неслыханное оскорбление.

— Но я не нарочно! — попробовала объяснить, — у меня такое с детства. Я всегда спотыкаюсь, что-нибудь роняю. У меня и в мыслях не было тебе навредить.

— Ты врешь! Я вижу, что ты скрываешь правду по твоей ауре. Еще раз перейдешь мне дорогу в выборе пары или вытворишь свои проделки, я найду на тебя управу и будешь учиться как полы в трактире мыть.

Прошлые события промелькнули перед глазами, и я наконец заметила, что рука Эт больше не держит мою, а рядом остановилась Идема. Пора идти к кураторам.

Распределив всех прибывших в одном крыле, где жили другие студенты, нам проводили экскурсию по замку. Помимо библиотеки, учебных залов и т. п. показали и «сад на замке». Там травяные полые столбы служили лифтами, а листы и ветви растений сами передавали путников. Уровни садов отличались широтой аллей и цветением во все времена года за счет сочетаемости трав и цветов. Все делалось посредством магии эльфов, которая пронизывала это место нескончаемой мощью, давая силу этому саду.

Но среди такого прекрасного чуда не могло не проснуться мое невезение. Куратор сказал не наступать на определенные зоны, обозначенные знаками досягаемости хищных растений, и Шенн, показывая смешные рожицы Нике и размахивая руками, задел нашу отличницу Миру, она пошатнулась, а ухватиться за одногруппника не успела. Я рефлекторно отскочила, поскольку боялась, что она на меня упадет. И под вопль сопровождающего эльфа «осторожно», запускающего магический импульс, я, уворачиваясь от оживившейся хищной зелени, провалилась между этажей, отчаянно хватаясь за все подряд. В конце концов услышала истеричный вопль, оказавшись на травяном полу перед группой боевиков, с несколькими жемчужными бусинами в руке. Надо мной стояла Меральда, потирающая шею, размазывая немного крови, выступившей от пореза при разрыве бус. Вот это я попала.

— Ну все, допрыгалась, выскочка. Ты пустила кровь дракону и обязана возместить ущерб собственными силами, — подтвердила мои мысли довольная девушка. — Я подам жалобу и тебе выставят официальный счет.

Подоспевшие эльфы увели ее для лечения, а на меня лишь сочувствующе посмотрели. Ничего не поделаешь, закон есть закон.

Дальше были занятия, где нам рассказывали, как пользоваться эльфийскими заклинаниями. Они требовали специальной техники владения пассами рук. Если человеческая магия сводилась к рунам и звуковым формулам, то эльфийская во многом зависела от качества движений и их правильности, а звук являлся дополнительной опцией.

После нас провели на церемонию прикрепления. И тут я увидела его. Моего славного эльфа. Платиновые волосы, синие глаза, до невозможности красивое лицо и статная фигура. Как говорят, сердце пропустило удар, только в моем случае это было десять ударов. Идема даже толкнула меня, чтобы я, наконец, начала дышать. Я так радовалась, когда Шакрес стал моим старшим. Он подошел почти сразу. С сожалением не почувствовала связи истинных, а еще заметила, что одежда была неопрятной, да и сам эльф несмотря на свою исключительную красоту выглядел как витающий в облаках индивид.

— Имя? — спросил он, рассматривая потолок надо мной.

— Алиса.

— Есть вопросы по теме, а то у меня куча дел!

— Отойдем в сторону?

— Зачем? — он прервал разглядывание потолка и достал из кармана карандаш и какой-то замызганный блокнот и, не обращая внимания на мои призывы, дерганья за рукав, что-то писал. Я решила подождать. — Ты еще не ушла? Повтори вопрос, я совсем забыл, о чем говорили, — он очаровательно покраснел, и моя обида сошла на нет.

— Скажи, Шакрес, как можно заработать денег на нашей профессии бытовиков. Я должна отработать долг дракону, пока сумма неизвестна, но подскажи вариант решения проблемы.

— Хм, есть одна контора, только работа там не из приятных. Я там тоже подрабатываю, когда у меня нормальная фаза.

— Фаза? — не поняла я.

— Видишь ли, у меня болезнь. Некондиция состояний называется. Бывают времена, когда я не воспринимаю окружающий мир. Иногда это пара минут, а случается пропадают целые дни, недели. Я принимаю лекарства, но они не всегда помогают. Так что заранее извини меня за невнимательность, — он оглядел свою одежду, — ой, кажется, я забыл переодеться сегодня для церемонии.

— Хм, а как с тобой связаться, если у меня будет вопрос?

— Вот мое расписание. Если меня не будет в районе аудитории, то придешь ко мне домой. — И он карандашом написал адрес на эльфийском языке.

— Я пока не могу читать по-эльфийски, напиши на всеобщем.

— Ой, прости, конечно, я автоматически перевел, — и он написал ниже. — Рад был познакомиться, пока, — Шакрес застыл. Потом сел прямо на пол и уставился в одну точку. Толпа спокойно обходила и кроме вновь прибывших никто не обращал на него внимания.

— Да, везет тебе Алиса, как утопленнику! — констатировала Идема и я вполне была с ней согласна.

Контору я нашла, меня взяли в помощники одному из сотрудников. Это был человек средних лет, компетентен в работе, показывал много практических заклинаний. Работа была сложной и почти всегда неприятной. Попадались заказы на генеральные уборки домов, в том числе после мест преступлений или смертей, особенно я не любила драить больницы, в которых мы находились всегда долго, и одежда успевала пропахнуть различными медикаментами. Спустя неделю старший напарник, к сожалению, уехал по семейным обстоятельствам, что и привело к крайне неожиданным для меня последствиям. Они буквально изменили… нет, скорее, сделали толчок к перевороту с ног на голову всей моей жизни. И кто бы мог такое представить. Но перейдем к сути.

Ровно в десять часов я стояла у небольшого домика, служившего офисом для компании «Уборка за вас». Ох уж мне эта единица. По дате, конечно, если сложить со временем получается, ай блин… и все равно придется идти, лучше не буду считать.

— Проходите, мисс Нумеро. Мы сегодня вас очень ждем, — чуть ли не запихивал меня в дом секретарь, — мистер Собирикка уже заведен достаточно.

Директор сегодня был не в настроении. Нахмуренные брови свидетельствовали о том, что он еле сдерживается, чтобы не начать орать. Он постукивал длинными пальцами по столу с такой силой, что чашка ударялась о блюдце, создавая эффект дребезжания.

— Наконец-то! — только я хотела поздороваться и спросить, что, собственно, сподвигло послать ко мне в девять посыльного да еще и не из нашей конторы, как он начал сыпать потоком бессвязных мыслей (как, впрочем, и всегда), — мы тут должны одним людям, там склад большой, все ушли, кто в больнице. Короче к завтрашнему утру надо сдать объект. Свободна! — заорал он.

Меня вынесло из кабинета. Как правило мы с коллегой общались с его заместителем, но сейчас остался только секретарь, на которого я с надеждой взглянула:

— Чего сделать-то надо?

Седой человечек, которого все звали за глаза Старый Лунь (за мудрость и ободряющее словцо), очень спокойно сел за свой стол, пригласил меня тоже присесть.

— Сотрудники нашей конторы вчера отмечали свадьбу. Пригласили выпить, закусить. Как полагается. К сожалению, продукты в ресторане подкачали. Поговаривают, что мясо дичи недостаточно обработали. Почти у всех пищевое отравление. Мы подписали договор на уборку склада хранения фруктов, он спешно съезжал в этом месяце, а завтра будут новые арендаторы заезжать. Не уберемся к утру — большая неустойка. А шеф наш деньги на биржу уже вложил, ну знаешь, у нас тут свои порядки: «На что шеф захочет — на то и вскочим».

Я кивнула.

— Но я одна не успею. Мне хотя бы работники нужны.

— Наши резервы с красными рабскими браслетами увы тоже пили и ели, и… отравились. Ты разве не можешь взять в академии?

— Нет, они их не выпускают без личной привязки.

— Понятно. Что сказать тебе… Придумай что-нибудь, а то всю неустойку спишут на тебя. Сама посуди в должностной инструкции указано — выполнять прямые распоряжения директора в пределах своих обязанностей. Невыполнение грозит материальной ответственностью. Но скажу тебе один секрет. Этим пользовалась моя бывшая жена, будь покойна на том свете, она превращала животных, умных (свиней, баранов, крыс, собак), на пять часов с помощью амулета. И использовала их в работе. Бесплатно и быстро.

— Я об этом читала. Но такие вещи стоят очень дорого.

— Правда твоя, но неустойка обойдется дороже, поверь. Вот тебе задаток (выделил из личных средств) сам-то я магией не владею, но хоть денег дам, тебе они сейчас нужнее. К тому же получив деньги за эту работу ты покроешь остаток своего долга дракону. Все, иди, Алиса, на рынок. К торговцу Питеру Доновану. Он старый пройдоха. Но будучи эльфом хорошо сохранился! И оденься покрасивее может тот скидку сделает.

Как не обидно, а Старый Лунь был прав. Все на меня и повесят. Так быстро до академии я никогда не бегала. Бежала и думала, надо было занять у Тартиса на жизнь так сказать…

— Эт, ты здесь? Спасай. Сначала пойдем в библиотеку, а потом на рынок. Возьми все средства, что есть, денег в обрез. И мне скоро капец придет.

— Ты толком объясни! — оторвавшись от наглаживания Пушистика по сиреневой шерстке и заметавшись по комнате в поисках расчески, прокричала она.

— Времени нет. Давай наряжайся, приходи в библиотеку. Стол за пятнадцатым стеллажом.

Глава 14. О том как опасно покупать продукцию неофициальных дилеров

— Ну что, Алис, нашла? — Эббет листала очередной фолиант по магическим превращениям, — мне кажется мы теряем время, нужно просто сходить на рынок и попросить у этого, как его, Питера Донована, скидку и купить амулет.

— Но Эт, слишком опасно использовать его, не зная особенностей. Ты мне сама рассказывала про случай с девушкой, купившей средство от веснушек. Она вышла на солнце и покрылась зелеными пятнами. Эффект не исчезал несколько лет. А тут амулет превращения животных в людей, не может быть все просто.

— Алис, время бежит, как вода в реке с быстрым течением. Еще пятнадцать минут и мы идем.

Рынок шумел как всегда. По прошествии утра, когда раскупались в основном продукты, днем людей, эльфов, оборотней и др. привлекали ряды одежды, обуви, книг, артефактов, зелий. Нужная нам лавочка была крайне представительного вида. Похоже тут продавали еще и антиквариат.

— Чем могу помочь, юные дамы? — владелец, бодренький старичок-эльф в костюме от кутюрье из дорогой ткани, чинно подошел к нам, постукивая тросточкой по полу.

— Здравствуйте, мы к мистеру Доновану, — начала было я, как полуэльфийка включилась в игру. Повела плечами и устремила взгляд своих синих огромных глаз прямо на хозяина лавки. Обычно такой маневр лишал дара речи мужское население академии, но видать этого Питера взять было не так просто, поэтому Эт перешла к словесным уловкам.

— Так это вы? Я думала вы постарше будете, а тут еще есть на что посмотреть, — и она закусила губу, — но к делу. Хочу сделать подарок своей знакомой. Она оказала мне неоценимую услугу. Что вы можете предложить по теме животных?

— О, много чего, мисс, — он облизал губы, но быстро отвел взгляд и простучал со своей палочкой до одного из шкафов. — У нас, например, есть «успокаивающая настойка», для особо деятельных животных, таких как коты, причиняющие гостям определенное неудобства. Еще есть обережные амулеты для домашних любимцев. Показывают дорогу, если те потеряются. Настройка на каждого индивидуально. Есть для превращения в людей. Для любителей пообщаться с питомцем. У него не всегда спросишь, что болит, поэтому превращают и спрашивают. Это требует ответственного поведения. Сколько лет вашей знакомой?

Услышав про нужный амулет, я хотела открыть рот, но Эт дернула меня за руку и чуть покачала головой. Питер тем временем задумчиво смотрел в шкаф, думая, что бы еще предложить.

— Она старше меня, на двадцать два года. Какие еще идеи?

— Есть еще артефакт «далекий друг». Когда хозяин может разговаривать с питомцем и немного наблюдать за тем, что тот делает. Взрослым часто берут.

— Интересно, а стоимость четвертого и третьего вариантов какова?

В общем, говоря кратко, стоимость нужного мне амулета была в пять раз выше нашей обшей суммы.

— Что хотите выбрать?

— Если честно, — кротко опустив глаза в пол, сказала Эт, — мне очень понравился амулет превращения. Но денег не хватает. Может есть какой-то более дешевый аналог. Или возможность получения скидки. Очень Вас прошу, мистер Донован, войдите в положение студентки!

Я не думала, что он купится, но, похоже расчет Старого Луня оказался верным.

— Понимаю Ваше положение, мисс, у меня есть аналог амулета превращения. Его эффект распространяется всего на три часа, но в остальном он вполне соответствует стандартным характеристикам таких амулетов. Он достался мне бесплатно, поэтому я отдам по самой низкой цене.

И денег все равно не хватало.

— Мистер Донован, к сожалению, и эта сумма немного великовата, но может быть мы договоримся на имеющуюся у меня?

Ох и не понравился мне сальный взгляд этого старичка. Что же он попросит? Надеюсь, что-то не слишком неприличное.

— Пройдемте в мой кабинет, девушки. Там и подпишем документ о передаче. Я свои артефакты продаю с соответствующими сертификатами. Сюда пожалуйста, — и он на своих «трех ногах» проследовал за одну из дверей.

— Эт, мне не по себе, а вдруг он нас изнасилует или еще чего? — дергала я за рукав подругу.

— Что за глупости, Алиса, он тут давно торгует. Может поцеловать попросит, но он не такой уж и противный, между нами говоря.

В кабинете нам выдали сертификат, амулет, и расписку, о том, что мы никогда не будем рассказывать о… нашем с Эт поцелуе в его кабинете.

Эббет заулыбалась и с готовностью поставила свою подпись. Передо мной на столе лежал артефакт, время шло, а поцелуй с подругой казался мне более приемлемым вариантом, чем показывание частей тела, к примеру. Ну я тоже поставила подпись.

Множество мыслей затопили мой мозг. Как она к этому отнесется? Будет ли считать меня своей подругой после этого? Вдруг изменятся наши отношения? Как дальше существовать бок о бок? И я целовалась только с мужьями, ну и Элионом. Каждый из них владел этим навыком неплохо, даже очень хорошо.

Я встала, прошла в центр комнаты, обхватила себя руками. В теплой комнате меня пробирал озноб, а Эт стала напротив меня. Осторожно убрала мои руки, чуть их потрясла. Закинула себе на шею, а сама обняла меня за талию.

— Закрой глаза, — прошептала она, — я умею целоваться. Тебе понравится.

Старичок, кажется, задержал дыхание в то время как наши губы соприкоснулись, и я невольно сравнила осторожные движения ее губ с жадным напором мужей. Эббет не выигрывала, но и не проигрывала… А потом, ее язык коснулся моего, и перехватило дыхание от щемящей нежности. На какой-то момент мне захотелось продолжения, но подруга явно обладала большим опытом и вовремя отстранилась, спасая меня от рвущегося наружу стона наслаждения. Эльфы, они такие эльфы, даже полуэльфийки!

Вот так, и волки сыты, и овцы целы, мы кроме амулета разжились четырьмя комплектами одежды подешевле и побежали обратно в общежитие.

Переноска Пушистика отлично вместила Густава, Тихоню и Алика. Я взяла свои конспекты для работы. Их посоветовал составлять Тао. Он разрешил переписать некоторые его личные разработки. И мы с Эт отправились на склад для выполнения очистительных работ.

Осмотрев фронт работ, я немного расслабилась. Думала будет хуже. А так с четырьмя помощниками и двумя магичками, может и управимся через несколько часов.

Ритуал с амулетом провели там же. Согласно инструкции, по капельке крови от нас с Эт, коснуться этого амулета лапкой каждого животного, прошептав определенные слова, и подождать несколько минут. Я мысленно извинялась перед каждой своей крысой, мне казалось не совсем правильным делать из них людей, но выбора не было. А амулет подходил только для знакомых животных, чтобы был эффект послушания. Эт гладила Пушистика, который довольно щурился, в ожидании своей очереди.

Компашка получилась очень колоритной. Алик стал высоким и мощным человеком с абсолютно белыми короткими волосами, кожей чуть темнее волос, и красными глазами. Тихоня выглядел как подросток, волосы светло-серые, до плеч, глаза карие, жилистый. Густав — более смуглый, глаза черные, волосы темно-коричневые, до лопаток. Он был самый красивый из них и, как лидер, самый разговорчивый.

— Приветствуем тебя, хозяйка. Сегодня мы будем добровольно выполнять твои приказы.

— Спасибо вам за понимание. Простите, что так вышло. Не будем ждать Пушистика, пока вытаскивайте остатки из той части.

— Запах, конечно, тут так себе, хозяйка, — усиленно двигая носом сказал Тихоня.

— Да, а теперь вперед! Время наше ограниченно.

Пока они с легкостью собирали и таскали мешки с остатками полусгнивших овощей, хранившихся в навал. Я стала разводить чистящий раствор из привезенных «Уборкой для вас» средств и заговаривать тряпки для протирания за один раз. А также я успела сделать адсорбент для осушения излишне влажного воздуха.

Пушистик порадовал Эт своим преображением. Перед нами теперь стоял экстравагантный парень с сиреневыми волосами и белыми прядями по вискам. Голубые глаза очень ласково посмотрели на полуэльфийку.

— Приветствую тебя, хозяйка. Что мне сегодня сделать?

Его отправили вытаскивать контейнеры, их количество было по объему меньше, чем овощные завалы. Эт и я занялись намыванием полок стеллажей с помощью заговоренных тряпок. Они двигались по заданной траектории, нужно лишь ее контролировать.

Вскоре завалы гнили были устранены. Предметы уборки розданы нашим питомцам, которые неплохо справлялись с мытьем полов. Конечно, им помогали сами предметы уборки, поэтому работали все слаженно и достаточно быстро.

Нам с Эт осталось специальным «туманным» раствором протереть стены.

Когда влажная уборка была закончена. Прошло уже почти три часа. Со следующими пунктами — противогрибковой обработкой серной шашкой и установкой адсорбента я планировала справиться быстро. Мы с помощниками вышли из помещения, оставалось лишь минут двадцать их пребывания в теле человека. Мы наскоро расспросили их не болит ли чего, может им чего-то не хватает в комнате, игрушек или специфического корма. Вскоре Эт распалила костер, дабы уничтожить остатки, вытащенные на пустырь. Я закончила с установкой адсорбента, и мы закрыли склад.

Но все желания питомцев оказались неважными, потому как когда амулет вновь поменял цвет, обратного превращения не произошло. Мы подождали еще несколько минут, потом еще часок, а результат остался неизменным: с нами рядом по-прежнему сидели четверо мужчин, а на дворе стоял уже вечер.

— Что же теперь делать с ними? — голос Эт был тихим в сравнении с треском костра. И присмотревшись к отсветам пламени на ее щеках, я заметила, что она плачет.

— Не надо, Эт. Может просто подождем ночь, и все наладится? — я говорила, а голос предательски дрожал: такого мы не ожидали.

— Мы не пройдем с ними в общежитие. Придется снять им жилье, мы не можем их так оставить! Я так привыкла к Пушистику, — говорила она, отчаянно всхлипывая.

Крепко обняла подругу, а потом позвала:

— Густав, Пушистик, Алик, Тихоня, подойдите к нам, — они переглядывались и, очевидно, почувствовали, что поддержка амулета иссякла. Парни жались друг к другу, ступая в полузнакомом облике по остывшей земле. — Как вы себя чувствуете?

— Очень странно, — ответил Густав. Остальные закивали. — Когда мы вернемся в свои тела?

— К сожалению, я пока не знаю, — я вспомнила, что крысы очень контактные животные и подошла, погладив по щекам и плечам одного за другим крыс и кота. От чего они немного расслабились. — А сейчас нам нужно найти ночлег. И, кажется, у меня есть вариант.

Мы пошли по известному мне адресу. Парней держали за руки. Они вели себя спокойно, хоть и чутко прислушивались, приглядывались. Мне показалось, что некоторые органы чувств у них все еще усилены по сравнению с человеческими. Еще я заметила, что их походка была не совсем как у людей. Крысы излишне наклоняли голову, а кот не до конца разгибал ноги в коленях при ходьбе.

Глава 15. Правдивый сон

Шакрес жил в одноэтажном доме. Сад зарос сорняками, краска фасада облезла. Крыльцо покосилось. В одной из комнат горел свет. Дверь в дом оказалась даже не заперта. Мы тихо вошли и закрыли дверь.

— Шакрес, это Алиса, мне помощь нужна!

Без ответа. Добрались до столовой. Взяв дополнительную свечу, осторожно обследовали другую часть дома, стараясь не разбудить хозяина. Но его не было.

— Ладно, наверное, он не будет против, если мы все тут переночуем, — заключила я.

— Да он псих, вдруг зарубит нас каким-нибудь предметом, или заклинанием, — истерично проговорила Эббет.

— Все нормально будет. Я лягу в гостиной, при лучине. Он меня заметит и спросит, что я тут делаю.

— Я с тобой, хозяйка, — это Густав. Серый крыс очень ко мне привязался и занимал место фаворита среди животных. Я не стала ему отказывать. Остальные устроились в спальне. Тихоне не хватило места на кровати, и он улегся на софе.

Пока не заснула, думала, нужно сходить на рынок и выяснить у торговца, где он получил такой амулет. А еще о невозможности пойти с Эт вдвоем, так как кто-то должен остаться приглядывать за животными. Может Шакрес согласится остаться с ними? Хотя нет, похоже лучше все-таки рассчитывать на Эт. Или связаться с мужьями? В конце концов, я теперь не одна в этом мире. Так и уснула, ничего не решив.

Проснулась чуть позже рассвета по старой привычке. Принялась готовить завтрак. Благо продукты у моего наставника были. Готовила я пару часов. Вспомнились старые деньки в банде. Все покушали. Эт обещала прибрать образовавшийся бардак, так как животные ели очень неаккуратно. Мне подумалось, что влияние амулета ослабевает, а значит их навыки владения столовыми приборами могут еще ухудшится. Я пошла на почту, потом на рынок к торговцу.

Отправила послание Рэйну и Тартису, где намекнула на некоторые обстоятельства и необходимость срочной встречи. Ответа ждать не стала. У торговца висело объявление «Закрыто до завтра». Я заскочила в банк и перечислила деньги в счет долга. Наконец, хотя бы с подработками будет покончено!

Возвращаясь в дом Шакреса, я наткнулась на объявление. Театр ставил пьесу два раза в день (днем и вечером). Пьеса называлась «Пять колец любви», но зацепило меня не это, а приписка: «Захватывающая история любви Эмили и пяти мужей». Я почувствовала острую необходимость пойти туда. Интуиция не подвела — на сцене разыгрывали будто предысторию к моим снам: как Эмили знакомилась с каждым мужем, магический кот мутил воду, на ритуале в храме выходила женщина. А потом кот оказался вовсе не котом, а прекрасным самоотверженным мужчиной. Он умер. Все сходилось. Даже имена. После спектакля я подошла спросить, кто автор этой пьесы. На что кассир проводила меня к управляющему, а тот, заливаясь соловьем, рассказывал всякую лабуду про то, где эта пьеса ставится, какой успех имеет, костюмы — отдельная заслуга члена театральной труппы. Наконец он соизволил ответить и на мой вопрос.

— Констанс Стил — автор пьесы.

— Я могу с ним встретиться?

— Я свяжусь с ним, зайдите в конце недели.

Да как мне жить-то до конца недели! Вот же невезуха!

Во время просмотра Алисой пьесы. Дом Кассиана. Эльфийское государство.

— Мне крайне неловко, господа, что приходится встречаться в такой спешке, — брюнет с короткой стрижкой и зелеными глазами немного растерянно смотрел на вошедших без разрешения двух мужчин. Слуга извинился и ретировался, косясь на более высокого блондина с черными глазами. — Видите ли, мне необходимо попасть кое-куда. Прошу вас прийти завтра, хоть и не понимаю, что могло понадобиться столь настойчивым особам от скромного автора театральных пьес.

— Поверьте, мистер Стил, вы хотите поговорить, — сказал блондин.

— Если вы настаиваете.

Кассиан был раздражен, так как бесцеремонность гостей не внушала никакого доверия. В то же время весь его внутренний мир заволновался, когда оба мужчины прошли в небольшой кабинет. Это напоминало некую связь. Перейдя на магический план, он увидел тонкую нить, ведущую от него ко второму мужчине.

— Рэйн Ларрес, — представился он. — Это мой побратим Тартис Акибара. «Как интересно, стало быть, мужья одной женщины». — Для начала хотим поприветствовать собрата из запретных земель.

Кассиан пригляделся. Так и есть. Оба они с отметками в ауре, как у него.

— Рад видеть вас, собратья, мое имя Констанс Стил, как вы уже знаете, я полагаю.

— Вы пишете пьесы для театра. Неожиданное занятие. Мы были на вашей последней, поставленной совсем недавно. Похоже, она имеет особенный успех у зрителей, — Акибара закурил без разрешения. Но Кассиан не обратил на это внимания, так как исполнялось условие его ухода из этого мира Иль в мир, где будет ждать его любимая. После того, как он очнулся на кургане Сидхе, ему привиделось, что через пять лет, в эльфийском королевстве, должна быть поставлена пьеса о его любви. После чего он встретит нужных людей совершенно неожиданно, а потом получит возможность вернуться к любимой. Он не мог до конца доверять этому видению, но за неимением ничего большего, пришлось довериться судьбе.

— По крайней мере, не жалуются, — Кассиан сел за рабочий стол, где были разбросаны бумаги. Он имел теперь привычку делать записи любых пришедших в голову мыслей относительно будущих произведений. Игра всегда захватывала его, особенно игра с живыми созданиями. Поэтому написание пьес ему в общем-то нравилось.

— Скажите, есть ли вероятность, что вы лично знали прототипов данной пьесы? — Рэйн в формулировках явно был мягче, чем Тартис.

— Невозможно создать персонажа, не познакомившись с ним, — философски ответил хозяин дома.

— Хотите ли вы стать нашим побратимом? — Тартис, занимавшийся до сих пор выпусканием колец изо рта, посмотрел в упор на Кассиана. Последнему показалось, что под этим взглядом кровь застыла на мгновение, а потом вновь зациркулировала по сосудам. «Сканирование» догадался он. «Только почему-то я не вижу ни действия хитрых заклинаний на одежде или украшениях, ни магических всплесков. Врожденная особенность?».

— Что вы хотите увидеть, господин Акибара, а может вы имеете способность замораживать взглядом? Но я отвечу. Побратимом мне быть не стоит. Связь с вашей избранной меня не интересует.

— Насколько не интересует? — Ларрес выглядел так, будто с его плеч спал тяжелый груз.

— Совсем. На ноль процентов не интересует. У меня другая цель существования.

— Нас это устраивает, — Акибара затушил сигару. — Постарайся не образовать связь с Алисой Нумеро. И лучше держись от нее подальше.

— Согласен. Что получу взамен?

— То, что хочешь больше всего, — голос Тартиса понизился и стал гипнотизирующим. Рэйн, твой выход.

— Сформулируй свое желание, — произнес Ларрес, делая пассы руками и пространство вокруг Кассиана дрогнуло.

— Я хочу вернуться к своей любимой Эмили, — четко произнес Кассиан. Он произносил эту фразу, казалось, тысячи тысяч раз. Сначала Небытие. Сколько провел он там времени осталось тайной. Выбравшись с кургана, он осознал, что мир, в котором он жил в своем прежнем теле, не тот. Фраза крутилась в голове, кому-либо ее сказать он опасался. Обычные жители этого мира не знали о других мирах, считая их детскими сказками. Его бы приняли за сумасшедшего. Очень скоро он понял, что находится тут на положении жителя запретных земель, однажды встретив их представителя. Тогда решил пойти в запретные земли, но граница ему не открылась. Пришлось лишь обороняться от непонятных страшных тварей. Вернувшись в эльфийское государство, он отправился к кургану Сидхе, туда, где впервые появился в этом мире. Но сколько бы ни бродил по нему, не мог дойти до вершины. Кто-то очень сильный путал следы, насылал кошмары, непонятные шептания на незнакомых языках. День сменялся ночью при нашествии большого облака, а когда оно уплывало, ориентиры найти не представлялось возможным. Оставалось только ждать. И жить. И быть благодарным неизвестной силе, ведущей какую-то свою игру. За десять минут присутствия этих мужчин в его доме, снятом на время, само пространство изменилось согласно его желанию. Наконец-то! Дело сдвинулось с мертвой точки.

Они оставили, уходя, свой адрес. Но Кассиан не горел желанием идти в гости. Он чувствовал угрозу, любопытство, печаль, надежду. Все одновременно. Шквал эмоций просто превращал мозги в кашу. Джинн испугался своих чувств. Такое смятенное состояние может сыграть против него. Если они с избранной образуют связь, к Эмили он по собственному желанию вернуться не сможет, по крайней мере без вмешательства высших сил. И что-то подсказывало, в этом мире он не главная фигура и надеяться на местную магию гораздо сложнее.

Глава 16. Неожиданная встреча

Вернулась на почту, получила письмо от Акибары.

«Радость моя, мы с Рэйном очень соскучились и решим все-все твои проблемы. Ни о чем не волнуйся, приезжай по этому адресу. Экипаж я оплачу. Люблю.»

Мой кредитор и по совместительству муж, обитал в очень большом доме, чтобы не сказать в поместье. Подъехавший экипаж мне пришлось оплатить самой, так как я столкнулась с трудностями при проходе в помещение. Первой преградой стал внушительный забор. Около калитки находилась веревка для колокольчика. Вскоре в небольшом окошке показалась голова молодой женщины.

— По какому вопросу будете? — презрительно спросила она, оглядывая мое платье, которое в своей простоте, мягко говоря, не впечатляло.

— Добрый день, я хочу встретится с Тартисом Акибарой по личному вопросу.

— Ваше имя? Ко скольки вас ожидают? — безэмоционально спросила собеседница.

— Передайте мистеру Акибаре, что к нему пришла Алиса Нумеро. Он меня примет.

— В настоящий момент господин занят, я спрошу о вас при случае.

— Когда при случае? — взвизгнула я.

— Всему свое время. На сем откланиваюсь, госпожа.

Створка закрылась. Послышались удаляющиеся шаги. Я ошеломленно прождала минут двадцать. Без изменений. На улице становилось все жарче. Встала острая необходимость принимать какие-то меры, а не просто ждать. Пошла на обход территории. Вскоре, на одном из каменных столбов я заметила отсутствие острого наконечника, да и сам столб мог бы вполне вместить две моих ступни. Подпрыгнув, удалось уцепиться за верх столба, подтолкнула себя активацией руны с потоком воздуха и вскарабкалась на столб с ловкостью пьяного акробата. После чего, осмотрев видневшуюся территорию, я повисла на столбе, чтобы максимально сократить расстояние до земли.

Спрыгнула, правда, неудачно, так как запачкала платье в земле — недавно тут сажали цветы. Я сломала несколько стебельков и коленки теперь были черные. Но мне уже было все равно. Я бодрым шагом направилась к дому, прямо к парадной двери.

Появившийся дворецкий поздоровался, после чего я уверенно заявила, что меня ожидают и он просто пропустил меня, правда с выражением крайней неприязни на лице. Ну ничего, переживу!

— Проходите за мной, господин сейчас обедает. Хотя не думаю, что он будет рад вашему присутствию.

— Посмотрим! — зло сказала я, проследовав за этим деловым костюмом.

Столовая — раз в десять больше по размеру, чем столовая в общежитии, — вмещала только один громадный стол темного дерева, и комплектные к нему стулья. Красиво сервированный обед был в самом разгаре. За столом сидел сам Тартис, по правую руку стояла пустая тарелка, и нетронутые приборы, очевидно, ждали своего владельца. По левую руку сидел Рэйн, и какая-то блондинка, с очень высокомерным лицом, в кричаще-дорогом платье с открытым ртом: она как раз собиралась вобрать в него микроскопический кусочек мяса. Элегантно одетый во фрак Тартис улыбался чему-то, наверное, шутке, и параллельно резал в тарелке еду.

— К вам посетительница, господин, — молвил дворецкий и со скоростью кошки, свалившей любимый цветок с окна, скрылся за дверями столовой.

Еду Акибара сразу бросил, как нечто ненужное и неинтересное, в глаза вернулся блеск, тот самый, когда он впервые меня увидел. Он откинулся на стуле, откровенно наслаждаясь моментом. А его сотрапезница, наоборот, как-то напряглась и подобралась, с молниеносной скоростью оценивая мою персону.

— И что эта побирушка здесь забыла? Тартис, давно ли ты впускаешь в свой дом всякую шушеру? — начала она наезд.

— Тебе виднее, дорогая невестка, — сладким голосом съязвил он.

— Ты что ее знаешь? — заподозрила она. — Может ты ее и пригласил? Не надейся, тебе не удастся выкурить меня отсюда. Твой брат на мне женится. Он обещал в прошлый свой приезд! Да она даже страшнее меня! — блондинка видно совсем разошлась. Еще чуть-чуть и начнется гроза в столовой. А Тартис выжидательно смотрел на меня, совершенно не обращая внимания на выкрутасы подружки брата.

«У него есть брат?»

— Хм, господин Акибара, мне бы хотелось кое-что обсудить. Вы уж простите за такой внезапный визит. Может, чтобы не нервировать даму, поговорим в кабинете?

— Пожалуй, а ты, Ладочка, подожди меня. Пока тебя развлечет Ларрес, к тому же скоро будет мой брат, как раз узнаем твою судьбу.

Я зыркнула на Ларреса предупреждающе, а он довольно улыбнулся. Блондинка еще что-то верещала, но кидаться предметами ей не позволяло воспитание. Проходя мимо удивленного дворецкого, которому скомандовали принести еще приборы для гостьи я добавила:

— Пожалуйста, распорядитесь принести коробку с платьем моего размера к кабинету.

Тартис посмотрел на мои коленки и понимающе кивнул.

Кабинет, небольшой, но уютный, встретил нас растопленным камином (отчего в комнате было жарковато), зажженными свечами на письменном столе и внушительными стеллажами для книг и бумаг. Хотя я бы не сказала, что тут кто-то активно работал. Все выглядело практически идеально, даже книги расставлены строго по размеру на своих полках, корешки выровнены по одной линии.

— Ну что, малышка, рад видеть! — он сел на диван и повел рукой в пригласительном жесте. Я опустилась рядом с ним, скромно устроившись на краешке дивана, но взглянула прямо в глаза.

— Помощь нужна. Весьма специфическая. Помогай давай, раз мужем назвался, — дерзила я, положив руки ему на плечи.

— Очень интересно. А поконкретней? — он поглаживал мои запястья, впитывая каждую черту моей настоящей внешности.

— В общем, я работала на одну контору. Так сложилось, что нужны были помощники для уборки, но рабы конторы находились в больнице и мы с подругой сделали их из животных.

— Весьма неплохо для первокурсницы! Поздравляю! Ты далеко пойдешь. Что, не хватило денег на амулет? — тепло улыбнулся он. Эта проблема легко решается.

— Хм. Да нет, хватило на аналог амулета.

— То есть вы не успели убрать склад? Работники превратились обратно?

— Не совсем так. Они не превратились. Уже прошло очень много времени. И теперь мы не можем их привести в общежитие.

Тартис засмеялся, он так долго хохотал, что я и сама начала посмеиваться. Но спустя некоторое время, веселье схлопнулось.

— Ты что серьезно? — его поза из расслабленной стала настороженной.

— Совершенно серьезно, — с грустью ответила я. — Поэтому, я бы хотела попросить тебя разместить их на время в твоем доме. Я уверена тут есть свободные комнаты. Нужно найти обратный артефакт или социализировать наших животных. Это большие расходы.

— Ты сомневаешься, Алиса, что я могу не решить такую небольшую проблему?

— Нет конечно! Я ее просто обозначаю.

— Очень хорошо, тогда можно заняться другим, более приятным делом. Он так на меня посмотрел, что я поддалась сладким обещаниям, скользящих по моему телу глаз. И все мое существо потянулось к нему. Тартис начал целовать пылко, страстно, вскоре меня впечатали в ближайший шкаф с книгами и от ощущения влажных губ, блуждающих по телу рук, и хриплого дыхания, от твердости его тела и мягкости моего, я совершенно потерялась.

— Брат, ты здесь? — тяжелая дверь с быстротой молнии открылась. Тартис со стоном оторвался от моих губ и обернулся к двери. В проеме стоял мужчина. Стоп, где-то такое уже было. Длинные светлые волосы, зеленые глаза, кожаная куртка и расстегнутая рубашка, в этот раз до груди. В проеме стоял не кто иной, как Маркус. С весьма офигевшей физиономией, в руке он держал какую-то книгу, — Алиса, что ты тут делаешь?

— Привет, Маркус, ты сегодня невовремя. Это, — он указал на меня, — моя жена, Алиса Нумеро. Ты знаком с ней, как я погляжу. А не она ли та девушка, на которой ты женился?

Я думала Маркус смутится, но нет, он и бровью не повел, а только закрыл дверь.

— Как интересна все-таки жизнь! — он бухнул книгу на кресло. И пошел к нам. Поравнявшись, взглянул на брата. — Тартис, я так понял это та самая твоя особенная девушка? Что ж, из любой ситуации есть выход.

«Что? О каком выходе он говорит?»

— Мы найдем тебе, Алиса, симпатичного эльфа, и будет у тебя три мужа.

— Вообще-то четыре, — уточнил Тартис.

— А кто третий? — Маркус гневно взглянул на меня, — и чего это ты молчала, что у тебя два мужа. Я-то думал, ты мучаешься, что наглый оборотень влез к тебе со своей парностью. А ты оказывается привычная!

— Чья бы корова мычала! Лучше объясни, кто там в столовой сидит и смотрит на меня презрительно! Ладочка, солнышко, жениться он ей обещал! — распалялась я. Сама не поняла, как ударила Маркуса подвернувшейся книгой. — Ты что всем жениться обещаешь?

— Нет, она врет! — зеленые глаза оборотня полыхали, он делал вид, что боится книжки в моей руке, которая периодически попадала по разным местам его тела, но похоже особого вреда не причиняла.

— Ах врет! Ну так выгони ее! И заодно, Тартис, — обратилась я к давящемуся смехом мужу, — ознакомь своих слуг с моей физиономией, пожалуйста, а то мне пришлось через забор лезть!

Тартис улыбнулся, потом посмотрел на платье, и захохотал.

— Чего ты смеешься? — книгой попало уже ему.

— Хочу, — с трудом выговорил он, — на это посмотреть!

— Я тебе посмотрю! — и тут книга расклеилась, осыпав Акибару с ног до головы выпавшими листами.

В столовую мы прошли втроем, перед этим я выгнала мужей в коридор и переоделась в принесенное платье. Тартиса я позвала застегнуть, а Маркус деланно надулся и скрестил руки на груди.

Какое сделалось у ненормальной блондинки выражение, когда в помещение вплыла наша компания, держась за руки, надо было видеть. Взгляд Ладочки приклеился к соприкосновению моих и Маркуса рук, от чего его пассия, надеюсь бывшая, погнула вилку.

— Я предлагаю выяснить кем присутствующие друг другу приходятся, а то пострадают и другие столовые приборы, — с достоинством промолвила я, элегантно приземляясь на стул.

— Тартис Акибара, владелец сети ломбардов и займовых организаций, мой брат, обучается боевой магии, Маркус Акибара, мой друг Рэйн Ларрес и наша жена Алиса Нумеро.

— Что! Да как ты мог? Ты обещал жениться на мне! Я потратила на тебя лучшие годы своей жизни!

— Ты хотела сказать лучшие недели? — уточнил Маркус, — ты по-прежнему желанный гость в этом доме, но женой моей ты не станешь.

Поняв, что ее партия проиграна, Лада быстренько ретировалась.

Глава 17. Тайна рождения

После столовой, мы все собрались в гостиной, где я долго рассказывала о своем детстве, об Элионе, о подругах, о наших животных, попавших в непростую ситуацию. Вместе с Маркусом сходили за нашей четвероногой, но теперь уже как бы двуногой, компанией.

При знакомстве с Тартисом животные побежали в соседнюю комнату, а кот еще и зашипел.

— Чего это они? — спросила я у него.

— Не обращай внимания. Я оборотень-змея. Инстинкты никуда не денешь, — философски заметил он и ретировался в свою комнату. Мы потом всей оставшейся компанией убеждали животных, что угрозы больше нет.

После краткого знакомства и жутко неэстетичного поедания пищи в очищенном от лишних глаз помещении столовой, мужьям пришлось помогать нашим питомцам принимать ванну. И если крысы пошли с удовольствием (хотя Маркус почему-то отказался мыть Густава, а тот смотрел на него с таким обожанием), то Пушистика мы запихивали в ванну всем миром. Страх воды настолько укоренился в коте, что во время ополаскивания (до мытья дело так и не дошло) ор стоял на весь дом. Сбежались даже несколько лакеев и служанок. Мы с Эт, говорили, мол ничего страшного не происходит, но стоявшие бывшие крысы в белых простынях почему-то не внушали прислуге доверия к нашим словам.

Пришлось нам с Эт занять одну комнату с гигантской кроватью. Животные, радостно вылезшие из простыней, попытались устроиться на ночлег поверх покрывала. А мы, стараясь не смотреть на вынужденную обнаженку, уговаривали их забраться под одеяло. Безрезультатные пререкания прекратились, когда полуэльфийка догадалась открыть окно и ночной воздух быстренько доказал нашим подопечным, что на одеяле спать будет холодно.

— Ну что, устроили их? — спросил Маркус. Он непривычно выглядел в пижаме.

— Что это ты оделся на ночь, Маркус, обычно ты, наоборот, раздеваешься. Особенно если самочки в одной комнате, — задумчиво прокомментировал Густав.

— Ты мне поговори еще, хвостатый!

— А что я сказал, это же правда! А хозяйка Алиса — хорошая самка!

— Да, но хозяйка Эббет — лучше, — сказал Пушистик, и получил ласковое поглаживание по голове, так как Эт устраивалась на ночлег рядом с ним. Фырчать как кот он теперь не мог, но очень пытался. Зато привычка щурить глаза от удовольствия сохранилась.

— Я буду спать тут, — заявил Маркус, притягивая меня к себе, отделив от тела Тихони. — Ты же не думала, что я оставлю тебя в таком зверинце?

— Только не оскорбляй их, это я во всем виновата, — тихо проговорила я. А он обнял меня, погасил свечу и добавил:

— Прости, я не хотел тебя обижать. И они на самом деле очень милые.

Вскоре мы услышали возню. Это Густав поменялся местами с Тихоней и с шумом обнюхивал Маркуса.

— Ну хватит уже, Густав, не шуми, а то Алису разбудишь… — и он еще что-то ему говорил, что-то ласковое и радостное, но шепот был тихий и я не разобрала слов, уплывая в сон.

Утром помогали одеваться четверым животным. Одеваться самостоятельно их нужно было учить. Начали с инструктажа «на моделях». Затем каждый пробовал повторять, а мы корректировали. На этот процесс ушло три часа. За завтраком на них одели по две простыни, чтобы одежда не испачкалась.

По итогам общего собрания решили первым делом сходить на рынок разобраться, что не так с амулетом. Маркус Акибара обнимал меня на правах супруга. Двое других поглядывали завистливо, но устраивать представление групповой прогулкой в виде семьи не собирались. Полуэльфийка косилась на троих мужчин и в ее головке наверняка проскакивали мысли. Животных взяли с собой. Сегодня Тартис такого страха им не внушал, но они предпочитали держаться все же подальше.

В лавке Питера Донована Тартис Акибара, как наиболее влиятельный из нас всех, потрясая сертификатом качества, начал спрашивать торговца, где он брал амулет с таким браком. И есть ли у него какой-нибудь амулет обратного действия. Последнего, понятное дело, не оказалось, так как никому такой амулет отродясь нужен не был по крайней мере в серийном производстве. Первый случай за всю историю его работы, чтобы амулет превращения сделал их животных людей на такое долгое время. Он послал за поставщиком амулета. Пока ожидали, Питер Донован с интересом рассматривал наших животных, и наконец заключил:

— Выглядят очень неплохо! Похожи на людей, немного неправильно осанку держат, но это поправимо. Вот ты, например, — обратился он к Тихоне, — тебе нравится быть человеком?

— Крысой лучше.

— Почему?

— Можно пометить человека — хозяина, сегодня я пытался пописать на Маркуса, но он почему-то не обрадовался. Поэтому меня толкнули на Густава, и он сильно ударился. Прости, Густав.

— А ты что скажешь, Густав? — обратился озадаченный Питер к нему.

— Я-то успел пометить хозяина, — Маркус только хлопнул себя ладонью по лбу и вздохнул, помотав головой.

В магазин вошла женщина, пожилая, высокая, с ласковой улыбкой на когда-то красивом лице.

— Что у Вас за проблемы, мистер Донован?

— Понимаете, амулет, который я от Вас принял, сработал не совсем верно. Можно ли это исправить?

— Покажите амулет, — спокойно сказала она.

Амулет вынесли на красной подушке, рядом лежала небольшая шкатулка и выписанный сертификат. Старушка внимательно осмотрела вещи:

— Мой вердикт таков, судя по остаточным следам магии, амулет сработал как должно, хотя это не совсем соответствует его назначению.

— Как это? — озадаченно спросил хозяин лавки.

— Очень просто, вы, Питер, продали амулет без шкатулки, так как не сочли ее нужной, а между прочим, они неразрывно связаны. Кто из вас покупал амулет? — обратилась она к нам.

— Мы.

— Тогда вы должны открыть эту шкатулку и амулет завершит свою работу.

— То есть мы опять превратимся в животных? — с надеждой спросил Тихоня.

— Скорее всего, — туманно ответила старушка.

Она взяла шкатулку с подушки, и медленно пошла в нашу сторону. Полуденное солнце играло в ее седых волосах, окутывая их белым ореолом. А одежда казалась невесомой, и, как будто нереальной. Мои спутники застыли в одном положении. А старушка все шла, я не могла двинутся. Совсем как во сне, с той лишь разницей, что не было паники, меня словно погрузили в «транс правильности», я поняла, что этот момент важный. Шкатулка, переданная мне, с ласковой улыбкой, на ощупь резная, деревянная, теплая, была чудно расписана. Там имелись животные, птицы, рыбы, люди, драконы, зеленые эльфы, русалы, пять мужчин в самом верху. А внизу, как земля, лежала обнаженная женщина, смотрящая с улыбкой на всех существ. Наверно, эта шкатулка посвящена магии нашего мира. Я медленно открывала крышку. Там находились украшения: колечки, браслеты, цепочки, сережки, а еще что-то белое, как туман, и я вдохнула его, теряя сознание. Помню, я еще стояла из-за одеревеневшего тела, но стремительно теряла связь с реальностью. Мне стало страшно, так как дым, вдыхался лишь мной и Эббет, может мы умрем? Мне страшно, мне так страшно, что ждет таких как я за смертельным кругом?

Не знаю, что случилось, но очнулась я в пещере с высоким сводом. Свет лился из каких-то кристаллов, недалеко имелось что-то похожее на купальню. Я поднялась, обследовала зал, вдохнула аромат лепестков роз, мирно покачивающихся в горячей воде. И услышала крик:

— Ой, где я? Кто-нибудь есть? Я здесь! — крик доносился из темного коридора. Я подошла к кристаллу на стене, взяла его, оторвав кусок от нательной сорочки, так как вряд ли я смогла бы его нести в руках из-за сильно яркого света.

— Я иду, если увидите свет, позовите! — крикнула я в темноту, и пошла на голос.

— Меня Эббет зовут, а вас?

— Эт, ты? Это я, Алиса! Не сразу узнала твой голос, эхо слишком сильное.

— Да, я вижу свет! — мне навстречу вылетела Эт и обняла. — Хорошо, что ты со мной! Я так испугалась! Так испугалась!

Мы вернулись в зал с купальней. Эт рассказала про ощущение переноса, что тоже видела белый туман. Описания шкатулки у нас не сошлись. У нее на ней были изображены коты, эльфы и дорога, а содержимое шкатулки представлялось дивными цветами. Я подумала, что это часть магии. Эббет нигде не видела света, когда была в начальной точке, поэтому решили идти в коридор из моей начальной точки отсчета. Вдалеке виднелось слабое освещение. Взялись за руки, ступали осторожно, водя уже двумя кристаллами, чтобы увидеть путь.

Через полчаса или час, показался солнечный свет. Мы выбежали, радостно хохоча, и поздравляя друг друга с маленькой победой. Нас ждало потрясающее зрелище с высокой горы на раскинувшийся внизу далеко на расстоянии город. Пение птиц, различные шорохи животных, гуд насекомых делали это место каким-то удивительно родным и спокойным. Мы сели под деревом, чтобы насладиться видом. Говорить не хотелось, так как вокруг все сияло жизнью, гармонией. Тут показалась голова красивого эльфа. Мужчина, лет двадцати пяти, поднимался на гору. В его руке был посох, на конце которого росло «дерево в миниатюре», а в нем тоже кипела жизнь. Он улыбался. И я заметила немного острые зубы, выделяющиеся клыки, совсем такие, как я видела в своем собственном отражении в ручье, а затем и в зеркале в спальне. Его волосы были волнистыми, каштановыми и лежали в художественном беспорядке, нисколько не портя красивого лица. Глаза, ярко-желтые, по форме напоминали глаза Эт. Рост средний, кость тонкая.

— Смотрю у меня гости! — радостно заговорил он. От его голоса в моей душе разлилась теплота, а Эббет вцепилась в мою руку, и я посмотрела на подругу: паника. Она нервно сглатывала, вжималась в ствол дерева, прижимала локти к пояснице, словно пытаясь защититься от чего-то. — Да не бойся ты, Эббет, я тебя не обижу. Гляди, Алиса ведь не боится!

— Не смотри ему в глаза! — зашептала мне Эт в ухо. Но я посмотрела. И… ничего не произошло.

— Почему? — также шепотом спросила я у нее.

— Он очень похож на эльфа Сидхе. Прямо древний эльф из книжных сказок. Вдруг нас перенесло на его курган? Нам надо уходить! А то он нас сведет с ума или того хуже, пропадем тут.

— Ну что ты говоришь, он вроде безобидный! — не понимала я.

— На самом деле, Алиса, Эббет права. Но, — спешно добавил он, глядя, как мы синхронно поднимаемся, царапая спины о ствол дерева, — только этот сценарий не для вас. Я лишь хочу поговорить с вами и рассказать кое-что. Пойдемте, пообедаем.

Несмотря на добродушный вид, Эт все равно повернула к спуску с горы и потянула меня за руку.

— Ну вот, придется по старинке, — пробормотал радушный хозяин, и через десять минут усиленного спуска, мы оказались в пещере, только в другом зале. Нас разделили, правда с трудом, затем усадили друг напротив друга. Хозяин сел во главе грубо-сделанного стола. Вообще вся мебель в пещере не отличалась изяществом. Из еды были только ягоды, коренья, трава, плоды деревьев. — Мое имя почти никто не знает, но вам, девочки, я скажу: Талхий. И я — ваш отец.

Большего бреда никогда в жизни не слышала. Но, учитывая странность моего появления на свет, могла вполне принять эту правду. Чего не скажешь о моей сестре.

— Эббет, я вижу ты мне не веришь. Но это так. Твоя мать заплутала тут по молодости, она была очень хороша, пока я выводил ее с кургана, очень захотел провести с ней ночь. Сначала все шло неплохо, но наутро она тронулась умом. Я пытался ей помочь, но видимо такова цена за встречу со мной.

— И ты говоришь так спокойно, папа? — последнее слово она произнесла, выплюнув его с сильной злостью. — Меня воспитывала тетка, потому что мать до сих пор путает день и ночь. Будь ты мужчиной, настоящим, ты бы просто вывел ее и все. Незачем было с ней спать и ломать ей жизнь!

Взгляд Талхия стал острым, губы тронула язвительная улыбка. Похоже нас ожидала минутка гнева от эльфа.

— О чем ты сожалеешь более всего? — спросил он, сверкая клыками.

— О том, что ты эльф, и я — гибрид, который не может иметь детей от эльфов! — выпалила она.

— Тогда у меня для тебя радостная новость, дочь. Ты беременна! — и наблюдая шоковое состояние Эббет, весело захохотал. — Понимаю твое неверие. Но я не обычный эльф, хоть ты об этом не знала и спала с неким красавчиком без противозачаточных зелий.

Шок сменялся радостью. Сестра-подруга клала руку на живот. Потом через мгновение радость сменялась на гнев. Взгляд обжигал отца и останавливался на мне, позволяя увидеть панику.

— А насчет тебя, Алиса, тут немного сложнее. Эт, наверное, теперь можно предположить, что Алиса тоже не человек, правда?

— Да, — согласилась она. — А кто?

— Я — нерожденная. Вот что мне сказала женщина, воспитавшая меня.

— Точно, нерожденная. И твоя проблема в том, что ты до сих пор не знаешь своего предназначения. Поэтому я решил тебе рассказать важную информацию. Но для начала сними амулет. Хочу посмотреть на тебя первозданную так сказать, а не с искаженной внешностью.

Я послушно сняла украшение и неожиданно увидела в глазах подруги восторг.

— Она прекрасна, правда? Совсем как ты, только по-другому. — Тепло сказал отец. Потом подошел к сестре, обнял ее, отчего та заплакала. Я подошла к нему сама и обняла обоих.

— Девочки, я так рад, что вы наконец в моем доме. Ко мне нечасто добираются гости. Хотя был тут недавно один энтузиаст. Хороший собеседник, но тоже не выдержал напора энергии.

— А нам точно ничего не будет? — спросила Эт, трогая себя за живот.

— Нет, вы же дети. На вас моя магия не действует пагубно по крайней мере. Вернемся к твоему предназначению, Алиса.

— Да, что мне надо сделать?

— Если коротко, то в твоем окружении есть тринадцать существ, судьбы которых так или иначе тесно переплетены с твоей. И амулет превращения — это мой подарок. Ты, Алиса, тринадцатая нерожденная. Поэтому для исполнения предназначения нужно выполнить тринадцать сокровенных просьб по одному на каждого или поучаствовать их выполнении. Но загвоздка в том, чтобы испытать какую-то свою радость от выполнения чужой просьбы. Как только все свершится, то необходимо поспешить, а вообще лучше даже раньше прибыть в Сад Камней в запретных землях. Там я встречу тебя, и мы проведем небольшой ритуал, который и будет конечной точкой.

— Я умру? — с ужасом спросила я.

— Нет конечно! Ты будешь жить дальше, но уже как захочешь. Можешь выбрать территорию для жизни, нарожать кучу детишек, учиться, получать профессии. Все, что пожелаешь или даже больше, — последнее он проговорил загадочно, но я не обратила должного внимания на это.

— Какое-то странное предназначение, — сказала задумчиво Эт.

— С какой стороны посмотреть, — ответил отец, — но другого нет.

После мы говорили о прошлом. Эббет плача выслушала мою историю. Когда я рассказывала об Агате, смахнул слезу даже отец, сестра посочувствовала Элиону, мы совместно решили ему помочь.

Талхий подтвердил, что структуру амулета изменил он, чтобы помочь: оказалось, жизни животных тоже переплетены с нашими, поэтому все так как есть сейчас. Засыпая на уютной лежанке, я все думала, кто же таинственный тринадцатый. Может ли это быть автор той самой пьесы из моих снов?

— Папа, я хотела бы спросить, что ты знаешь о снах? — за завтраком беседа текла более воодушевленно. — Я часто вижу сны про девушку и ее мужей. Мне нужно, наверное, и с ней встретиться. Я почти уверена, что она существует.

— Всему свое время, детка. Но я хочу тебя предупредить, что сны — это лишь дополнение. Тебе надо сейчас сосредоточиться на реальности, а сны пройдут со временем. Так всегда бывает.

После нас вывели к тропинке в город и Талхий растворился в воздухе, предварительно обняв нас. Стоя у подножия горы, казавшейся снизу небольшим курганом, мы с сестрой клялись в верности друг другу. И были абсолютно счастливы.

Глава 18. Сокровенная просьба

Столица эльфийского государства располагалась недалеко от кургана Сидхе, но все же день пути составлял расстояние только до ворот. Искренне наслаждались нашей вынужденной прогулкой, открывавшимися пейзажами. Мы то поднимались на очередной холм, то спускались с него, солнце жарило так, что пришлось устроить привал под деревом еще до обеда. Талхий дал свою фляжку с водой, легко научив Эт наполнять ее по своему желанию.

— Я так рада! Теперь Миано обязан жениться на мне, наверное, это будет первый случай в истории, возможно обо мне сложат песню. Так чудесно, что у нас получилось. Все из-за справедливости мира, — ее сумбурная радость требовала постоянного выхода. И я уже не понимала какой раз слушаю ту же мысль разными словами, но расстраивать и раздражать сестру не хотелось, поэтому я искренне улыбалась ей, поддерживала кивками диалог и старалась думать о чем-то своем. Но фраза о справедливости меня заинтересовала.

— Как ты себе представляешь справедливость?

— Ну, — она сделала глоток из фляги, вытерла губы, промокнула шею. — Когда случается что-то хорошее, то потом это уравновешивается плохим. Взять меня — у меня сумасшедшая мама, а у других полуэльфов — нормальные. Значит это плохое событие. А вот я одна забеременела, это хорошее событие. Плюс на минус и все такое.

— Тут можно поспорить. Вряд ли эти два события связаны, — попыталась я воззвать к логике. Да какая там логика, когда радость фанатика затмевает мозги.

— Ты ничего не понимаешь, Алиса. Сейчас Миано узнает, на руках будет носить всю жизнь. Мы выучимся, потом будут еще дети.

Кстати, похоже она хочет выйти замуж за него. Это ее сокровенная просьба?

В академию добрались к концу ужина. Куратор благосклонно отнесся к подписи документов на портальный переход. Он торопился домой и новость Эт его очень обрадовала. Я подумала, возможно, он и сам отец. На той стороне нас ждал парень Эббет.

— Рад тебя видеть, солнышко, — угодившая к нему в объятия Эт чуть не пищала от восторга, — да, да, красавица, что за срочная новость?

Мне казалось, что такое нельзя говорить в лоб. Нужно как-то подготовить мужчину. С другой стороны, своим мужьям я бы только предложила присесть. Но Эт ведь еще не жена.

— Я беременна! — выпалила она радостно, получив совершенно другую реакцию, нежели ожидала.

— Ты… что? — его брови изумленно-презрительно поползли на лоб. Миано отступил на шаг, хотя все еще держал ее руку. — Ты спала с кем-то еще? И теперь хочешь, чтобы я взял ответственность за чужого ребенка? — тактильный контакт прервался. Миано отошел к окну и уставился на свое отражение.

— Нет, милый, это твой ребенок! Я знаю, — Эт подошла и взяла его за локоть. Пыл ее речи совсем не уменьшался, а радость в голосе не угасала, — это звучит невероятно! Но я, оказывается, дочь не просто эльфа, а древнего Сидхе, понимаешь? Я могу завести ребенка с эльфом. Нам повезло!

— А ну хватит! — он яростно стряхнул ее руку с локтя. — Это больше похоже на бред или анекдот. Не смотри на меня непонимающе. Думаешь, если я обходился с тобой как с королевой, то и рога наставлять позволю! Нет. Ты можешь идти к настоящему отцу ребенка, коим я не являюсь. Ты разочаровала меня, Эт, я думал жениться на особенной девушке. Всегда хотел этого. Моя мать хочет просватать мне статусную страхолюдину, поэтому я нашел самую красивую, хоть и не родовитую девушку. Особенную девушку! Я даже кольцо купил. Но нет, она оказывается беременна от другого!

Эт кричала и плакала пока он уходил, но не побежала за ним. Я потащила гордую красавицу обратно к порталу, понимая, что предстоит ее успокаивать. Она рыдала пока шли в комнату, я держала ее за руку. Дверь закрылась.

— Почему ты не показала ему настоящую себя, он бы мог хоть засомневаться! — обидчиво заныла она.

— Меня могут убить. Ты же слышала, что я рассказывала на кургане, — она кивнула. — Ты поэтому не сказала ему, что я твоя сестра? — снова кивнула. — Не волнуйся, Эт, мы его вернем. Я спрошу у мужей, наверняка есть способ доказать отцовство, и тут будь он хоть самим королем, у Тартиса найдется к нему подход, а у Рэйна пространственные нити сойдутся в нужный узор.

Рано поутру, когда Эббет еще спала, я оставила ей записку и поспешила по адресу дома Акибары. На этот раз через калитку я прошла без приключений. Меня проводили на кухню, где Тартис, весь взъерошенный, в походной одежде пил кофе.

— Ты в порядке? — подлетел он и крепко обнял. — Мы не знали, что делать. Та женщина говорила — никогда не было такого. Все терялись в догадках. Рэйн не видел твоих нитей. Я решил развернуть сеть поисков на другие государства. Но это уже неважно! Ты здесь. Спасибо, что вернулась!

— Ну все, все, — пыталась я оттолкнуть его. — И я вернулась, и Эт. Мы переночевали в академии вчера.

— Сейчас я разбужу всех, и ты расскажешь, что случилось, — он потянул меня вверх по лестнице за собой.

— Нет, я сначала хочу рассказать тебе. У меня много новостей.

В этом доме комната мужа символизировала ночь: на потолке красовалась роспись звезд, в мебели и тканях преобладали оттенки от серого до черного. Мы прилегли на кровать, друг напротив друга. И я рассказала ему о речи моего отца, о моем предназначении.

— Поэтому я хочу спросить тебя, есть ли у тебя заветная просьба? Ты первый в моем списке важных людей на сегодняшний день.

— Ты хотела назвать другой номер? — вскинул бровь собеседник.

— Да. Сначала я подумала про Элиона, но его душевное состояние теперь неясно. Так что первый ты. Кто-то всегда занимает первое место. — Тартис улыбнулся. Потом долго-долго смотрел в глаза.

— Вылечи меня. Я знаю, твой золотой глаз может лечить, — я приподнялась, потом положила голову на руку.

— Откуда ты знаешь?

— Это было условием моей болезни. Меня сможет вылечить только существо с золотым глазом.

— Что это за болезнь, Тартис? Ты вроде не выглядишь больным, — засомневалась я.

— Я не выполнял свои обязанности и меня наказали. Так я думал раньше. Но когда ты рассказала о словах эльфа Сидхе, в душу закрались сомнения. Что если мое наказание — это своеобразный путь к тебе?

— Так что ты должен был делать? И чего не делал?

— Моя работа: в обмен на годы жизни рассказывать о важных событиях и наставлять существ этого мира, если я вижу, что они идут по неверному пути. Но в другом мире…

— В другом мире?

— Да, почти все существа из запретных земель нездешние. Нас вытягивают из Ничего. Насчет таких как ты, нерожденных, не знаю. Я таких никогда не встречал. Так вот, многие из нас умерли в других мирах и угодили в Ничто. Потом оказались в запретных землях с открывшейся в виде видения миссией. У каждого она своя, но похожие способности есть. Так вот, в другом мире, я был бедным бродягой. И всегда хотел спать в своей постели, кушать вкусную еду и решил в этом мире разбогатеть.

— А твой брат?

— Ну подумай, Алиса, Маркус не был мне братом. Я нашел его после смерти родителей мальчика и провел кровный обряд. Так и получилось приобрести ипостась змея. Ведь Маркус — оборотень, у него в предках отметились и волки, и кошки различные, и змеи, и еще кто-то, но черная анаконда понравилась мне больше всего, на обряде я выбрал ее. Семья обладала состоянием, я вложил деньги в несколько проектов и умножил капитал.

— Сейчас сниму амулет и попробую вылечить тебя от неизвестной болезни.

Я смотрела на него, ощущая любовь к этому оборотню-змею, видящему секреты существ этого мира, мой глаз нагрелся, и я вновь увидела свет. Ничего не изменилось во внешности мужа, когда свечение прекратилось. Но я испытала радость исцеления. А значит условие было выполнено. Одна просьба, одна радость. Осталось еще двенадцать. Тогда я подумала про бабушку, почему не сработала радость на ней? Может быть важен возраст? Или факт высказывания просьбы вслух? Переключилась на Тартиса.

— Я чувствую освобождение от внутреннего напряжения, — сказал он. — Наверно ты и правда исцелила меня. Спасибо, Алиса!

— Может скажешь мне свой бывший диагноз? — улыбнулась я.

— Быстрое старение до рассыпания в прах, — он сказал это так буднично, что не сразу получилось представить данный процесс. Ужас-то какой! — Хочешь принять ванну?

— Зачем?

— В этом доме отличная купальня. Работает на артефакте эльфийской магии подогрева воды. Она сама очищается, — Тартис привстал, прижал меня к себе и прошептал: — Я бы очень хотел опробовать ее вместе с тобой. Ты же не откажешь мне?

— А как же остальные? Им надо сказать, что я хотя бы жива-здорова.

— Зачем? Они либо сами узнают, — прикрыл глаза от удовольствия, — либо побегают чуть-чуть по городу, головы проветрят. Тоже полезное дело, правильно?

— Правильно! — засмеялась я.

Глава 19. Испытать это

В купальне, выложенной мрамором, мы медленно раздевались, пожирая друг друга глазами. Но спешить не собирались. В воду добавили эфирные масла: их терпкий сладкий аромат витал в воздухе, стирая грань между реальностью и миражом. Залезли в воду. Глубина в центре позволяла прикрыть грудь. В наказание за мою стыдливость, Тартис подошел ко мне сзади и, захватил в плен напрягшиеся соски, отдавая часть ласки и груди. Затем левая рука скользнула на талию, ласкала живот, к ней присоединилась вторая. А затем я почувствовала, как что-то еще ласкало половые губы: теплое и твердое. Муж шепнул на ушко:

— Сегодня я хочу попробовать кое-что новое, — и я почувствовала, как острые клыки обожгли шею, через мгновение тело начало покалывать, через секунду все мои мысли свелись к сексу. Я хотела… хотела много и была согласна на все. Он повернул меня к себе, все еще держа это теплое и твердое почти во мне. Это не его член, это хвост! Тартис стал выше, мощнее, приняв облик нага. Даже его светлые волосы удлинились, а черные глаза гипнотизировали меня все больше и больше. — Хочешь меня?

— Да, — еле прошептала, схватила его… там, инстинктивно потянула, показывая, что именно хочу, и хвост продвинулся чуть дальше.

— Сккажжжи, шшто именно тты ххочешшшь? — лукавый голос разбавлялся шипящими нотками. — И ты этто пполучишшь…

— Займись со мной любовью! — стыд засыпал во мне по мере произнесения фразы, я все больше чувствовала напряжение внутри меня, начала сама насаживаться на его хвост, но он не дал мне сделать больше двух движений, легко удерживая на весу.

— Сккажжи, что хочешшь стать моей как я того пожжелаю, — голос повелевал, лаская сердце, он требовал покориться и телом, и душой. Я сказала. Конечно сказала, потому что хотела его так же сильно, как он меня.

Вода забурлила от мощных движений наших тел. Меня вынесло на специальный бортик, муж давил на поясницу, вынуждая меня прогибаться, пока грудь не коснулась плитки, на которую то и дело набегала вода, лаская соски, создавай обжигающий контраст тепла и холода. Хвост освободил вход и сильные руки легли на бедра. Я чувствовала себя открытой, влажной, бесстыдной. И так и было. Тартис раз пять погрузился в меня полностью, срывая судорожные всхлипы с моих губ, а затем переместился к другому входу.

— Что ты делаешь? — с трудом сфокусировавшись, спросила я.

— Тебе понравится, не переживай, больно не будет из-за моего укуса, — успокаивающе прошептал муж. И я почувствовала момент его входа, чувство наполненности было запредельным. Казалось, он разорвет меня, но боли не ощущалось. Смазка и яд сделали свое дело. Удовольствие захлестнуло меня… Я уже не всхлипывала, а кричала, потом мне пришло в голову выкрикивать разные гадости, за наиболее грубые я получила несколько хлопков по попе, что усилило мой экстаз. А чуть позже его хвост легко мазнув по лону сделал пару движений по клитору и все внутри сократилось, подарив улетный оргазм мне и моему партнеру.

После такого секса, я долго приходила в себя, чему не способствовала теплота ванны. Сознание плыло, поэтому Тартис мыл меня сам, бережно завернул в банное полотенце и открыл дверь в коридор.

Картина маслом: Маркус сидел в домашних брюках, весь взмокший, его верхняя часть пижамы была подложена под голову, а глаза лихорадочно блестели. Рэйн выглядел так, будто сам с кем-то произвел соитие. Его спутанные волосы, полурасстегнутая рубашка, прикрытые глаза и блаженная улыбка еще больше вогнали меня в краску. Но хуже всего было то, что неподалеку стояли бывшие крысы и кот голые, в полной боевой готовности и даже присутствие Тартиса их не сильно пугало.

— А что, тут видимо нет звукоизоляции? — прошептала я мужу.

— Есть, но я забыл ее включить, — тихо ответил он.

— Дорогие мои, сегодня я не буду больше заниматься сексом, — мужья погрустнели, но ничего не сказали, а Густав спросил:

— То есть это не очередь на самку?

Маркус вскочил и мгновенно перекинулся в леопарда, что привело к массовому побегу по коридору, закончившемуся звуками падения и вскриками.

— Надеюсь он их не покалечит, они же не нарочно, — задумчиво сказала я, — а ты Рэйн, чего не побежал с ним?

— Когда тебе хорошо, хорошо и мне, — опять закрыв глаза сказал он. Тартис, проходя, легонько пнул Рэйна по икре, но тот не обратил внимания.

Глава 20. Строим планы

В идеально убранном кабинете компания из троих расхристанных мужчин смотрелась смешно, будто они собрались поутру после ночной пьянки. Отличие, конечно, было разительным. Так как не было запаха алкоголя и больных голов, но расслабленность скользила в их позах, заставляя нежиться в тепле комнаты.

— Я понимаю, что сосредоточиться после… хм… пережитого довольно сложно, — начал Тартис, — но мы должны проработать план действий. Для начала, учитывая изложенную мной информацию, предлагаю пересчитать близких Алисы.

— Чего тут считать? — лениво возмутился Маркус, но как-то подобрался под жестким взглядом брата, — трое здесь, четверых я запер в комнате с воздушной решеткой на окне. Милашка Эббет — это восемь. Элион — это девять. Наверное, почти жених полуэльфийки, Миано, — десять. Идема, подружка — одиннадцать. Еще двоих я не знаю.

— Ставлю на Констанса, — вставил свою лепту Рэйн, даже не открыв глаз.

— Почему? Кто это вообще? — проявил интерес Маркус.

— Истинный Алисы, — спокойно сказал Тартис.

— В каком смысле? А мы тогда кто? — возмутился младший брат.

— Уж тебе ли не догадаться, что все мы — не те, кого она сама себе выбирала. Мы пользовались уловками, телами, голосами. Констанс же привлечет ее внимание ничего не делая.

— Ну и ладно. Одним больше, одним меньше, подумаешь! — что-то наверху грохнулось.

— В какой комнате ты их запер? — метнулся к окну Акибара.

— Да в их спальне, прямо над нами, — Маркус тоже переместился к брату. Через некоторое время подошел Рэйн. Еще звон: мимо пролетела ваза. Ее примеру последовал графин, затем горшок с цветком. Тартис прикрыл глаза, желваки заходили на щеках, он ненавидел, когда портили имущество, но разговор не хотелось откладывать, поэтому он просто задернул занавеску и повернул рычаг звукоизоляции.

— Ладно, согласен насчет Констанса. При этом они пару не образуют. Он не горит желанием, у него есть любимая. Кто тринадцатый? — все пожали плечами. — Тогда Маркус, проведи нас к Элиону в академию. Мы с Рэйном должны на него посмотреть. Почему он не помнит Алису. Вполне возможно на него оказали воздействие. Я пойду разберусь с этой братией на верху, а вы должны одеться за полчаса… — Ленивые взгляды обратились на Тартиса. — Ну максимум за час!

— Раскомандовался, нас поиграть даже не позвал, — ревниво вставил шпильку Рэйн. — Не делай так в следующий раз, а то я прислушаюсь к желанию твоего младшего.

— Вот как, и какое у него было желание?

— Цитирую «Чтоб он провалился, через фундамент не так быстро выберется. Мне вполне хватит времени».

— Ну-ну! — хмыкнул змей. — Пошутили и будет! Час пошел!

Академия. Комнатушка Элиона.

— Кто такие? Какого *** приперлись? Что тут ***** за заведение, проходной двор ********** какой-то. Только ***** поспать ляжешь, и ходят, ** *** и ходят. Никакого покоя нет! Деревья, кусты, стена зеленая. Кажется мне нужно выйти из окна или из стены? — поток брани в словах Элиона, перескакивал на бессвязную речь. После чего он замолк и уставился в стену.

Братья Акибара и Рэйн стояли и приглядывались к нему.

— Его мозг изменен, — заключил Тартис. — Что-то редактировали там капитально, я даже не вижу границ каких-либо. Если ничего не изменить, он, пожалуй, может умереть.

— Согласен, его нити судьбы ужасно тонкие. Недолго ему осталось.

— Чего он худой такой? Тут что рабов не кормят совсем? — спросил Маркус.

— Кормят, но видно организм не все усваивает. Изменения крайне неудачные. Готов поспорить, что его тошнит после приемов пищи, — Тартис опять перешел на магическое зрение и обвел глазами комнату. — Судя по пятнам энергии, особенно часто его тошнит около кровати. Может быть, кстати, по ночам, а не после приемов пищи.

— И что делать будем? Тут лечение вряд ли поможет, так как лечение — это в основном наращивание недостающего, выправление имеющегося. Изменение — это немного другое. — Рэйн задумался.

— Придется позвать Констанса. Он владеет изменением, — заключил Тартис.

— Опасно приводить его сюда, — поспорил Рэйн. — Не проще выкупить Элиона?

— Не думаю, что это хорошая идея, я согласен с братом, — Маркус заходил по комнате, — Вполне может статься, что он в академии не просто так. Пока мы не разберемся в ситуации, опасно что-то предпринимать.

Отправили посыльного за Констансом. Встречу назначили в столовой.

— Всем доброго дня, — поздоровался вновь прибывший. Младший Акибара сразу опознал в нем неслабого конкурента за женское внимание. Стоило Констансу войти в столовую, где они сидели ближе к выходу, многие девушки, пялившиеся в основном на Маркуса, сразу потеряли свой интерес. Широкий разворот плеч, белая рубашка не застегнута на последнюю пуговицу, черные брюки, зеленые глаза, обворожительная улыбка. А еще грация, не уступавшая представителям семейства кошачьих. В Констансе чувствовалась спокойная уверенность, а Маркус еще не обрел сие качество. (Еще бы! Знал бы он сколько Кассиану лет!).

— Хотим показать тебе одного человечка, посмотришь?

— Показывайте, посмотрю. Сделаю, что смогу.

Но в комнате Элиона их ждало разочарование.

— Изменения основательные. Я тоже не вижу границ, — заключил Констанс.

— Как вообще такое можно сделать? — дивился Тартис. — Это какой-то артефакт? Чья-то способность?

— Трудно сказать. Расскажите мне о нем.

Рэйн кратко изложил историю, рассказанную Алисой. Констанс предложил посмотреть воспоминания сестры Элиона, Идемы.

Маркус нашел девушку, привел в комнату брата.

— Ты согласна позволить мне посмотреть твои воспоминания, чтобы попробовать изменить структуру мозга твоего брата? — ласково говорил Констанс плачущей девушке. Идема в конце концов согласилась. И Констанс уже приготовился покопаться в чужих воспоминаниях, как вдруг Тартис схватил его за плечо:

— Стой! У нее тоже изменен мозг. Похожим способом. Это не имеет смысла.

— Нет, пожалуйста, сделайте что-нибудь! Я и сама долго ломаю голову, почему он сбежал из дома, почему не связывался со мной, он ведь любил меня. Искренне! Мы всегда в детстве были не разлей вода! Он хорошо понимал меня. А теперь… теперь… его образ даже ускользает из моей памяти день за днем.

На выходе из академии, после долгого молчания, Констанс сказал:

— Мне нужно будет прочитать Алису. Другого выхода у вас нет.

И не дожидаясь ответа Тартиса, ушел, помахав рукой даже не оборачиваясь.

— А вариантов-то все равно нет, — заключил со вздохом Рэйн, массируя затылок.

Алиса. Дом Акибары

К середине дня я проснулась отдохнувшая и полная сил. Мне сказали, что мужья еще не возвращались. Так что я пошла в спальню с большой кроватью, где «остановились» «новые» люди.

В двери торчал ключ. Я повернула его и вошла.

На кровати лежал Пушистик. «Надо бы его переименовать, а то странное имя для человека». Поперек кровати, положив руки на пушистика спал Тихоня. Алик и Густав сидели на кровати спина к спине. Из плюсов: на всех были трусы, из минусов: комната походила больше на ожидавшую ремонта. Кажется, у новых людей имеются способности оборотней к частичной трансформации: мебель была погрызена и поцарапана, занавески порваны, кое-где на окнах не оказалось карнизов, шкафы с одеждой выпотрошены, и я сомневалась, что все это, лежащее на полу, можно будет носить. Одеяло и простынь пестрели кровавыми пятнами. Я предположила дружескую драку, но видимо когти, которые у них появлялись при особенно активных действиях, ранили больно. Впрочем, порезов на коже не наблюдалось, только кровавые разводы. Значит — быстрая регенерация.

— Привет, хозяйка! — Густав спрыгнул с кровати, за ним потянулись и остальные. Все меня обнюхали. — Чего ты долго не приходила? Мы уже решили все задачки, а Пушистик искал нам новые. Нам понравилось. Ты дашь нам вкусняшку за быстроту решения задачек?

— Садитесь на кровать. Надо поговорить, — они с кислыми минами проследовали к испачканным простыням. — Итак, то, что вы тут натворили, не очень хорошо.

— Но Тартис сказал, что мы можем делать что угодно, только не бить стеклянное и горшки. Он не хотел, чтобы мы поранились осколками. Поэтому мы отнесли все бьющееся в другую комнату. А потом он сказал нам развлечься как-нибудь еще. — Пушистик хитро сощурился: — Что мы сделали не так?

— С мужем я потом поговорю. А вы теперь больше не животные, вы — люди. Пусть и с некоторыми особенностями. Нужно мыслить по-другому. И жить по-другому. Вы согласны?

— Как это? Ходить куда-то каждый день, как люди, и приходить уставшими? Нетушки. Нам и так хорошо, правда, парни? — Пушистик зевнул. — К тому же я скучаю по Эббет, где она? Почему не пришла с тобой?

— Пушистик, какое имя тебе нравится?

— Свое!

— Но человека не назовут «Пушистик». Еще какое-нибудь?

— Тогда Макс. Похоже на мех, — тут он коснулся своих волос, — маловат мой мех сейчас, осталось только на голове. Пусть мое имя будет напоминанием о моей дивной шерстке.

— Очень хорошо, Макс, а что бы ты хотел больше всего-всего? Ты останешься человеком до конца жизни. Люди живут дольше. Тебе скоро надоест сидеть в комнате. Говори, чего хочешь?

Макс задумался, а бывшие крысы наклонились к его ушам с двух сторон и начали что-то шептать, но Макс только качал головой, отвергая предложения.

— Я понял. Хочу сделать Эббет своей самкой! Она очень красивая, красивее тебя!

— Женой то есть? Около нее находиться всю жизнь?

— Да, мне кажется это очень классно. От нее вкусно пахнет. Она меня любит, а я ее. Сможешь выполнить?

— Помогу тебе! Сейчас мы наймем всем учителя по манерам. Для успешной адаптации. А ты, Макс, должен научиться зарабатывать на жизнь, потому что Эббет нужно будет обеспечить. Сейчас она в ссоре с молодым человеком, ты можешь поддержать ее. Может быть, у вас сложится.

— Хорошо, я согласен. Мне нужно найти что-то в чем я хорош как человек.

— Дальше Густав. Что ты хочешь? — оставив Макса в задумчивости, я переключилась на лидера крыс.

— Я хочу стать лидером группы. Сейчас как человек, например, в этом доме я не лидер.

— Ладно, поищем решение проблемы. Возможно, тебе стоит завести еще друзей по какому-нибудь интересу? Например, скажем, любишь ты бегать, познакомься с бегунами и вы будете вместе по утрам в группе. Может быть, петь сможешь? Повтори за мной! — И я напела мелодию. Густав повторил довольно точно. И красиво. Затем повторил Макс. Тональность Макса была выше. Я кивнула и попросила сделать их одновременно. Снова удача. Голоса хорошо сочетались. — Тогда научим вас петь и будете выступать в группе. Густав пусть будет лидером. Теперь Алик?

— Хочу помогать животным, — сказал блондин. — Я часто болел сам, много общался с разными обитателями общежития, слушал рассказы Густава.

— Отправим тебя на учебу помощником ветеринара. Магически ты не одарен, но будешь участвовать в проведении процедур спасения. Тихоня? Твоя очередь. Имя какое выберешь?

— Мне нравится Тим. Я люблю решать головоломки, задачки, думать. Есть для меня профессия?

— Пока не уверена, но предложила бы попробовать освоить профессию помощника в суде. Будешь улики искать, поведение оценивать!

— Звучит неплохо!

Когда вернулись мужья, я поговорила с ними о планах. Тартис рассказал, оказывается, про предназначение, повторяться не пришлось. Меня обрадовала перспектива встречи с Констансом, так как я горела желанием узнать о снах. Мне необходимо с ним поговорить. Однако, на завтра я планировала разговор с Маркусом и Рэйном об их сокровенных просьбах.

За мной в комнату, отдельно выделенную спальню, увязался Маркус.

— Я же тебе сказала, не буду сегодня, Тартис полностью удовлетворил мою потребность! Иди к себе! — только приготовилась от него отбиваться, как Маркус отступил к двери, защелкнул ее на замок.

— Покажи мне себя… настоящую. Меня весь день распирало от любопытства… Ну, пожалуйстааа! — заныл он совсем как мальчишка.

— Ладно, — вздохнула я. — Только не кричи, если испугаешься! — и сняла амулет. Смотрела прямо, с вызовом, но Маркус не только не испугался, он в одно мгновение оказался рядом и поцеловал.

— Ты такая красивая! Удивительно, запах тот же, внешность другая. Но тебе она подходит больше.

— Я честно все показала, разве ты не должен ответить мне правду на один вопрос?

— С удовольствием! — улыбнулся он, и теплота его объятий напомнила мне Тома из сна про Эмили.

— Какое твое тайное желание, сокровенная просьба?

— У меня она очень простая. Я рано потерял родителей. Тартис мне сильно помог. В силу юности мое состояние, оставшееся после смерти старших, было бы разграблено дальними родственниками, адвокатами, интриганами. Но кое-чего он все-таки не может.

— Что же это?

— Родить ребенка. Я хочу ребенка от своей пары, — он посмеялся над моим ошарашенным лицом. — Не спеши, настанет еще наше время. Все, сладких снов тебе, смысл моей жизни! — он надел на меня амулет, поцеловал еще раз и, помахав ручкой, ушел.

«Одновременно простая и сложная просьба, но хотя бы выполнимая». Остался Рэйн.

Глава 21. Сложность поисков

Такого я не ожидала. Рэйн на мой вопрос долго мялся, пытался соскочить с темы. Но твердость моих намерений была очевидна. В конце концов, он сдался. Его чистые каштановые волосы казались огненными, так как он сидел спиной к окну. Он проследовал к бару, налил тоник себе и мне.

— Моя просьба тебя шокирует. Она невыполнима. И я постараюсь от нее уйти, но не думаю, что быстро получится. Ты выпей, — мы ознаменовали начало просьбы Рэйна звонким сочетанием бокалов. — Ты помнишь я рассказывал про эльфийку? Я встретил ее недавно. К счастью, она не заметила. Ее линии судьбы привязаны к тому эльфу, который умер по моей вине. Каким вообще образом образовалась эта связь? Он ведь умер. Я разыскал его склеп. Слушал, слушал. Ночью приходил. Никакого движения не обнаружил. Ее жизнь угасает. Это моя вина. Я хочу его воскресить, но знаю, что это невозможно.

— Налей еще! — «полный капец. И чего делать? Воскресить он его хочет, мечтатель! Три ха-ха». — Мне понятна твоя просьба. Но, пожалуй, пока я не знаю, как ее выполнить. А имя-то его хоть как звучит?

— Лекош Эр’Тин. Похоронен на Рассветном кладбище. В центральном секторе.

Сославшись на встречу с Эт, отправилась в академию. На полпути что-то дернуло меня сменить вектор и направиться к Шакресу.

Эльф сидел на крыльце, усиленно записывая что-то в книжечку. Некоторые листы выпали, похоже вещь не выдержала количества открываний. Я подошла, подняла листки, и стала ждать, когда Шакрес обратит на меня внимание, поглядывая на каракули в руках. Прочитать их я не смогла, даже не вышло опознать язык на вид. Наконец Шакрес заметил меня.

— Алиса? — я протянула ему листы. — Спасибо, это очень важные заметки. Ты проходи, только еды нет. Я уже второй день ничего не могу найти. Продукты приношу домой, а они исчезают. Вчера питался в тавернах.

Мы зашли в дом, а там кругом стояли корзины с овощами, мясом, фруктами, яйцами, молоком и т. п., но Шакрес, ходя между ними, не замечал еду.

— Слушай, я все хочу спросить, чего бы ты хотел больше всего?

— Хороший вопрос, — он задумался, почесал за ухом карандашом. — Пожалуй, обрести духовную целостность. Чтобы больше не было этих провалов. Но мне сказали, что лечение невозможно. Слишком большие повреждения.

Я перешла на магическое зрение. У него как будто голова была сплющена. Виднелись поврежденные области. До конца не понимала как мой дар работает, но, чтобы вылечить, придется снять амулет.

— Шакрес, а что с тобой случилось?

— Эмм. Точно не могу вспомнить, шел куда-то, вроде с кем-то говорил. А дальше все как в тумане.

— А что ты все время пишешь в книжку?

— Ты будешь смеяться, но я сам не могу прочитать. Это какой-то другой язык. Не эльфийский. Руны другие. Я сам пишу, а смысла не знаю. Вот умора, — его синие глаза погрустнели. Вот бы мне узнать, что там написано. Скажу тебе по секрету, раньше я увлекался разгадкой древних тайн нашего мира. Строил теории поиска различных существ, древних, понимаешь, например, эльфа Сидхе. Курган занимал меня долгое время. Это самый близкий объект к академии.

— А теперь?

— Я только и помню, что предполагается там живет древний эльф Сидхе, а когда вновь стараюсь собрать информацию по теме, мысли путаются. Ничего не выходит запомнить и проанализировать. То же и с другими легендами. Например, о нерожденных. — он вздохнул. — Есть хочу, может принесешь что-нибудь?

— Давай я сейчас приготовлю. Только сначала поиграем.

— Игра? Я люблю играть, что нужно делать? — воодушевленно спросил он.

— Принеси шарф, нужно завязать тебе глаза. Чтобы ты не подглядывал. Досчитаешь до тысячи, я спрячусь тут, а ты меня найдешь.

— Слушай, так весело. Как в детстве! — и Шакрес побежал в спальню искать шарф.

— Считай тихо, хорошо?

Пока он считал, я сняла амулет, представила, как обрадуюсь, когда узнаю, что же случилось с Шакресом. Скорее всего это тот энтузиаст, который понравился отцу, но энергии кургана не выдержал. Отсюда и повреждения. Глаз нагрелся. Свет не угасал до числа девятьсот тринадцать, после чего, я собиралась надеть амулет, но он запутался! А Шакрес, ощупывая голову, быстро развязал повязку. Повернулся ко мне. Но это уже был не рассеянный молодой человек, а невероятно собранный и с ясным взглядом. А я поздравила себя с выполнением второй просьбы.

— Ты кто? — сказал он мне, и добавил себе под нос: — Я давно себя не чувствовал так хорошо. Интересно, надолго? — потом он оглянулся вокруг себя. Корзины с едой, бардак, собственная одежда удостоились ругани сквозь зубы. Затем он бросился к записной книжке. — Что это за язык? Это я писал? Сколько же я живу так?

— По моим сведениям примерно год, я думаю лекари ошиблись, ты мог выздороветь со временем.

— Знаешь, ты можешь не лукавить. Я узнал тебя, у тебя его улыбка. Ты та самая дочь эльфа Сидхе, он про тебя рассказывал. Нерожденная… Я так радовался, что вы все существуете! — он подошел ко мне, легко коснулся руки. — Клянусь светом своей магии, жизнями моих родных и близких, я не выдам твой секрет. — Вокруг его головы пронеслась синяя молния, закрепляя клятву. Он в два счета распутал амулет и надел на меня. — Алиса? Просто поразительно! Спасибо тебе большое! С меня причитается!

— Есть вопрос. Можно ли воскресить кого-нибудь? И кто это может сделать? — нашлась я.

Шакрес завис. Заходил по комнате, потом ушел в кабинет, долго не выходил. Наконец принес тетрадь в кожаном переплете.

— Я встречал записи о местах хранения мировых артефактов. Там сами места зашифрованы, однако описываются артефакты. Один из них — призрачный меч, охраняющийся от Сидхе драконьего королевства. Его способность — воскрешать и поддерживать жизнь любого существа. Еще есть условие использования «Меч в тело не войдет, призрачная сущность нуждается в оболочке. Запустить сердце может только истинный.»

— Все? Чушь какая-то. Тело разве не оболочка?

— Еще нужно найти истинного. А кто будет зариться на покойника?

— Тут как раз истинная найдена. Проблема в другом: не сказано, как именно запускается сердце. Что она должна сказать, сделать. Есть идеи?

— Для начала попробуем признание в любви, поцелуй, но все это не имеет смысла, если мы не найдем этот призрачный меч.

— Как зашифровано место нахождения?

— Так… сейчас… вот «Насладившись красотой горного озера, искупайся в подземном источнике и выйди к ночному свету. Если увидишь парад лун и почувствуешь его троекратно, тогда явится миру призрачный странник небес и принесет сокровище ценою в жизнь».

— Хм… призрачный странник, чья жизнь пойдет в стоимость? — глупо пошутила я. — Тоже мне, ведут записи, а пишут туманно, лучше надо выражения выбирать! Одних только гор с озерами и пещерами вблизи драконьего королевства целая сотня. И три луны тоже редко светят одновременно. И что это за «почувствовать парад лун»?

— Может постоять под светом? Предположим, есть некая конструкция, которая его разделяет? — я посмотрела на Шакреса со скепсисом. Всем видом говоря: а если нет такой штуки? Кто будет в поисках шерстить библиотеки и бесконечный горный хребет? Шакрес захлопнул тетрадь. — Подожди меня пять минут, я переоденусь, и мы сходим в библиотеку. Посмотрим еще раз на оригинал. Я вполне мог ошибиться при переписывании. Надо все проверить.

Академия встретила нас гудом студентов. В обеденный перерыв многие сидели на свежем воздухе, кое-кто спал.

— Как же я рад снова чувствовать себя в своем уме. Хочется всего и сразу! Например, почитать книжку под деревом, не опасаясь, что очнешься на другом конце города. Или пригласить на свидание понравившуюся девушку, не боясь, что она тебе откажет, — он взглянул на меня. Сияющие глаза дополнялись любопытствующей улыбкой.

— Намеками раскидываешься? А конкуренции не боишься?

— А что, ты с кем-то встречаешься?

— Нет! — не соврала я. Он заулыбался, а я захохотала, потому что он-то прикола не знает! После библиотеки, где у Шакреса сразу нарисовалось много знакомых, которым он рассказал о новых таблетках, которые принимал и пошел на поправку. Народ его поздравлял, кое-кто даже предложил помощь с обустройством дома. Мы отправились к Эббет. Не зря же я пришла в академию.

— Алиса, сестренка! — кинулась ко мне Эт. — Привет, Шакрес, выглядишь намного лучше, чем в прошлый раз! — и обратилась ко мне: — Есть что-нибудь про способ подтверждения отцовства?

Шакрес немного удивился и сердечно поздравил Эт.

— Привела тебе эксперта по всему таинственному! Шакрес, мы хотим узнать есть ли способ определить отцовство эльфа?

— Ты забеременела от эльфа? — глаза его расширились от удивления, которое быстро сменилось на любопытство.

— Да, она — моя сестра. Ты правильно понял, — многозначительно сказала я пониженным голосом. Отчего эльф прикрыл рукой рот.

— Он знает? — Эббет недоверчиво посмотрела на меня. Я кивнула и показала большой палец вверх.

— Есть родник «Источник родства». В садах эльфийского королевского двора. Надо получить специальное разрешение, привести отца, родившегося ребенка. Если вода потемнеет, то они не родственники. Этим пользуются редко, в основном мужчины, которые хотят выставить своих жен неверными. Я не слышал о запросах женщин на этот обряд. Хотя безусловно экспертом по всем видам магических артефактов я определенно не являюсь.

— Там что, весь двор соберется как на представление?

— Скорее всего. Еще и сплетни разнести могут, — кивнул эльф. — А кто отец, если не секрет.

— Какой уж тут секрет. Миано Ротлав. Семья известная, они на это не пойдут. Да и внимание двора — не то, что я хочу получить.

— А что ты хочешь? — спросила я, стараясь не упустить возможность узнать еще одно желание.

— Хочу, чтобы меня любили!

Такое простое желание сестры заставило меня порадоваться. Ведь я уже знала, кто ее любит и нужно просто красиво завернуть подарок!

Уходя, я шепнула Эббет:

— Ни о чем не волнуйся. Надо будет, организуем приват хоть в самом дворце. Миано тебя тоже любит…

— Что значит тоже? — послышалось мне в след. Эт не побежала следом, наверное подумала — речь о сестринской любви.

Мы с Шакресом вышли из общежития. Погода прекрасно дополняла мой внутренний позитивный настрой. Птички пели на ветвях деревьев. Полуденный зной давно прошел. Надвигался чудный вечер с перистыми облачками в небе и прохладным ветерком.

— Куда пойдем? — игриво спросила я, беря Шакреса за руку. Теперь он выглядел еще более привлекательно за счет хорошо подобранной одежды. Прохожие обращали на нас внимание. Они видели лишь красивого эльфа и заурядную человеческую девушку и делали выводы, наверняка не очень приятные, но я старалась не думать об этом. В конце концов, Шакрес мне нравился.

— Покушать. Я проголодался.

Сочное мясное рагу, немного пива, свежие овощи и разные соленья были в сто раз вкуснее на голодный желудок. Когда собрались отправляться гулять дальше, за барной стойкой началась суета, Шакрес хотел оплатить счет и спросил в чем дело. В плите сбоил артефакт поддержания температуры. Нужно ждать ремонт, а сегодняшних клиентов придется распускать.

— Разрешите взглянуть? Вполне возможно дефект очень легко исправить. Я учусь на третьем курсе бытовой магии.

Нас проводили на кухню. Мой спутник что-то смотрел в управляющей панели, затем начал плести сетку определенного узора. Живая магия. Легкое движение запястья и сетка растворилась в кристалле, отчего кристаллы поменьше запиликали мелодию включения.

— Готово. Но впредь техобслуживание не пропускайте. А то придется менять управляющий кристалл, а его тяжело изготовить. Ждать долго будете.

— Спасибо вам большое! Еда за наш счет! Я порекомендую ваши услуги знакомым.

— О нет, не стоит. Я еще слишком мало знаю. Вот буду на четвертом курсе — тогда к вам обращусь.

— Договорились. У вас очень красивая девушка!

— Спасибо, я знаю.

Аллея, густо заросшая кустарниками, создавала впечатление, будто мы в парке одни: дыхание собеседника слышалось отчетливо.

— Про красавицу это он зря. Я — обычная, — Шакрес остановился и посмотрел своими синими глазами на меня.

— Вовсе нет! Ты даже сейчас красивая. А если снимешь кое-что, — тут он приобнял меня слегка, наклонился к ушку: — станешь еще лучше и это я не про амулет.

Получил по руке.

— Ты не так поняла. Амулет — это очевидно. Но все остальное тоже не подкачало!

Я погналась за ним, крича «иди сюда» и «не смей от меня убегать». Мой спутник очень смеялся и это мешало ему бежать быстро. А может он и не хотел. Наконец показался пруд. В нем плавали лебеди, на берегу на покрывалах сидели парочки в защитных куполах. Многие не только звукоизолировали шум, но и делали купола не просвечивающимися.

— А им там не темно? — Шакрес прыснул на мой вопрос. — Чисто интересно!

— Хочешь попробовать?

— Давай, а ты умеешь?

Купол правда закрывал все полусферой, по желанию открывалось пространство на крыше или делалась искусственная подсветка для всяких «интересных дел».

— Нравится? — Шакрес взял мою руку. Я посмотрела ему в глаза и улыбнулась. — Можно тебя кое о чем спросить?

Я положила палец ему на губы и сама потянулась к нему. Устоять он даже не пытался. Мы целовались страстно, сражаясь за воздух в ближнем пространстве. Эльф обнимал меня крепко, а стоило задеть кончики ушей, почувствовала немаленькую такую эрекцию. Но он остановился.

— Ох, — задышал для успокоения дыхания, — я бы продолжил, честно, но боюсь не удержать концентрацию. Если купол спадет, буду себя очень сильно винить.

— Тогда пойдем к тебе.

Естественно, он согласился.

В спальне я заметила чисто заправленную кровать, белье дышало свежестью. «Он это планировал» пронеслось в голове. И коварная улыбка на губах эльфа сказала сама за себя. Бардак в комнате очень контрастировал с видом кровати. Очевидно, за пять минут комнату не уберет даже третьекурсник.

Платье с меня сорвали за секунду: использовался какой-то магический прием. Меня усадили лицом к нему: ноги раздвинуты, грудь устремилась вверх из-за прогиба в пояснице. От волос Шакреса пахло чем-то хвойным и я наслаждалась их мягкостью, пока его пальцы не достигли кульминации своей игры, отчего я сильно потянула его за волосы, громко вскрикнув.

— Ай, больно вообще-то, — улыбался он. Сжал мою талию, рука скользнула за спину, вынуждая приподняться к губам. Поцелуй сладкий, тягучий, быстро завел меня снова.

— Какого хрена тут происходит? — одновременно с голосом хлопнула, открываясь, дверь спальни. Там стоял Маркус, жутко злой, но по мере оценивая открывшейся картины, похоже злость уступала место другому чувству.

— Кто это? — рассмеялся Шакрес. — Твой друг? Ты же говорила, что ни с кем не встречаешься.

— Сам-то ты кто? — Маркус закрыл дверь. Теперь на замок. Я сделала бровки домиком, мысленно убеждая его вести себя поприветливее. Он улыбнулся, дескать намек понял: — Смотрю ты оттуда слазить не собираешься? — направил шпильку в мой адрес. И сел на кровать, развалившись. — Может позволишь присоединиться?

— Как ты смотришь? — спросила я третьего участника. Эльф тихо офигевал. Но судя по не теряющей форму выпуклости, его предложение в принципе не напрягало. — Ну? Да или нет?

— Да, — со свистом выдохнул он.

Маркус легко разрезал белье трансформированным когтем и сам направил меня на Шакреса, одновременно выцеловывая спину. Он контролировал ритм проникновения, положа руки на мою талию, а локти на ноги Шакреса. Через бесконечно-долгое время мы оба умоляли его ускориться. Но пытка продолжилась, наши с эльфом стоны и просьбы шепотом рассыпались по комнате. Наконец, Маркусу пришла в голову идея получше: он быстро снял меня с эльфа и осторожно надавил на голову. Видимо для Шакреса это было последней каплей и пик удовольствия партнера очень возбудил Маркуса, потому что он так и не снял одежду, а просто вошел в меня, расстегнув штаны, резко задвигался, немного прогибая меня в пояснице так, чтобы обзор на грудь сохранялся у Шакреса.

— Нравится? — Спросил он, остановившись на самой грани. Я даже кивнуть не могла. — Давай сама тогда.

И я сделала осторожное движение. Потом еще одно, глубже. За приказным тоном я уловила, что он отдал мне бразды правления. Я улыбнулась эльфу:

— Поцелуешь?

Он встал на колени и наши губы слились. Незаметно в игру включился язык, каким-то невероятным образом проникающий в рот в том же ритме, что и член Маркуса.

Без сил свалились на кровать после второго захода. Говорить не хотелось и мы не говорили. Сон перенес меня к Эмили.

Она плакала. В постели лежал Лейн. Бледный, еще худее, чем в прошлый раз. Кожа сухая, будто из пергамента. Ниан принес очередной поднос. Чего только не было: фрукты, лакомства, части тел животных. Еще одно блюдо с рук Эмили.

— Ну как? — качание головой, постукивание ладонью по одеялу. Подбегает Алекс с тазиком. В итоге за время моего наблюдения, Лейн усвоил только пару глотков воды.

Эмили вышла. Заплакала в объятиях Тома. Я захотела помочь, как тогда бабушке. И свершилось чудо: я будто взлетела прямо над кроватью Лейна. Смотрела и смотрела. Вдруг что-то щелкнуло в голове, я подлетела к записной книжке, рядом стояла помада, оставленная Эмили, красная. Я нарисовала капельку крови. Лейн не видел меня, лишь смотрел как двигается помада.

Теперь я смотрю глазами Тома. Эмили изучает лист бумаги с рисунком, слушает сбивчивый рассказ Лейна. Хватает нож, Ниан бросается к ней, но она останавливает его злым взглядом и говорит, чтобы не мешал. Без сомнений ранит руку и подносит кровоточащую ладонь. Через пять минут Лейна не тошнит. Всеобщая радость охватывает и меня. Я мимолетно жалею, что это не высказанная просьба.

Глава 22. Новая встреча

Утром я проснулась от звона посуды на кухне. Плотные занавески закрывали комнату от света. Подумала про учебу и решила отложить сие действие. Может до сессии успею с предназначением разобраться. Тартис, опять же, способен заплатить еще за один год в академии. На стуле висела длинная рубашка, наверняка оставленная мне. Вышла. Маркус рассказывал готовящему Шакресу какой-то анекдот и поедал сочное яблоко.

— Привет! Как спалось? — он подошел и вложил в руку еще одно яблоко. Эльф, оторвавшись от плиты, помахал мне лопаточкой. Оборотень усадил меня за стул, поставил тосты и банку варенья. — Какие планы на сегодня?

— Хотела к папеньке наведаться. Но это займет весь день, поэтому перенесем. Пока планов у меня нет, а ты бы своему другу объяснил насчет ребенка.

— Какого ребенка? — не понял Маркус.

— Эббет и Миано завели ребенка. Теперь он обвиняет ее в измене, хотя измены никакой не было. Сейчас они в ссоре. Ты, как хороший друг, обязан надавить на него. Если он Эббет любит, пусть женится. А отцовство проверит после рождения ребенка.

— И ты думаешь, он меня послушает? — усмехнулся Маркус. — Даже если он предположит, что это правда, в чем лично я нисколько не сомневаюсь, я бы не хотел встревать в чужие отношения, — я брякнула столовым ножом. — Ну хорошо, хорошо. Попытаюсь поговорить, — и, моргнув, обратился к Шакресу, который закончил жарить яичницу и раскладывал по тарелкам: — Ты как насчет женитьбы?

Эльф заулыбался.

— Я согласен. А сколько у тебя мужей, Алиса?

— С тобой будет четыре, — он прочистил горло, потом оглядел меня.

— Ну, пускай будет четыре.

— Ты сильно не расслабляйся, если повезет будет и пять. Кстати, когда будем решать вопрос с Элионом?

— Сегодня начнем, — Маркус принялся за яичницу. — К нам домой придет Констанс. Будет смотреть твои воспоминания про Элиона, для составления нужной картины. Пойдешь с Шакресом. Заодно познакомишь с другими членами семьи. Я в академию, у нас скоро одна проверочная. Заодно постараюсь поговорить с Миано.

С собой Шакрес взял небольшую сумку, куда сложил различные записи. По дороге домой я хотела прогуляться, поэтому в наш маршрут входило три городских сада, несколько памятников, рыночная площадь. О каждом объекте мой эльф рассказывал со знанием дела, но не только сухие сведения, также добавлял различные байки и романтичные легенды. Платиновые волосы Шакреса искрили на солнце, я не могла оторвать от него глаз: он выглядел элегантно даже в простых брюках и рубашке навыпуск. Сегодня жаркий денек и он немного подвернул брюки, но это не портило вид, скорее привлекало внимание, особенно женское! К полудню на его шее и руках появились легкие покраснения.

— Похоже ты не часто выбираешься из дома? — спросила я айкающего эльфа (он прислонял ладони к обгоревшим местам).

— Раньше не было такой проблемы. Я бегал по утрам и гулял по вечерам в начале весны. К этому времени года, легкий оттенок загара уже присутствовал на моей коже. Я сгорел! — посмеивался он. — Вот же конфуз.

— Судя по твоим рассуждениям выходит, что эльф — существо непогрешимое настолько, что сгорать ему запрещено, — пошутила я.

— А ты думала быть эльфом просто? Надо соответствовать стандартам! — поддержал мою игру он.

— Каким-таким стандартам? — от количества сегодняшних улыбок у меня уже болели щеки.

— Есть книга-инструкция «Как стать суперэльфом». Я прочитал ее от корки до корки и, — на этом моменте я не выдержала и прыснула в кулак, — не смейся, там говорилось, что каждый уважающий себя эльф обязан быть в хорошей физической форме, чтобы нравиться противоположному полу, ухаживать за кожей…

— Это довольно хорошие советы! А еще?

— Еще, много читать, познавать аспекты своей профессии, потому что суперэльфийкам, — он поднял руки вверх, увидев что я подозрительно прищурилась, — (только не обижайся, я цитировал)… потому что… хм… женскому полу нравятся умные. Там еще была приписка: не переборщить с выливанием информации… хм… на женщину, чтобы она не почувствовала вашего превосходства.

— Я думаю эту книгу писал расист.

— Но она же для эльфов! При чем тут расизм?

— А при том, что сразу говориться, чтобы эльфы сходились только с эльфийками.

— Потому что эльфы с полуэльфами не могут иметь потомство. А полуэльфы с другими расами могут, потому что наследуются другие особенности. Но полуэльфы часто грезят именно о браке с эльфами, ведь эльфы такие идеальные!

— Ты только лишка сейчас не наговори! — пригрозила я. — Наши дети тоже полуэльфами будут. Что, отправишь их жить к оборотням?

— Отправлю! Оборотни, судя по прошлой ночи, вполне неплохие любовники. Особенно девочек надо отправить, — я погналась за ним с особой надеждой догнать и пнуть по упругой красивой заднице.

Выбежали на рыночную площадь. Тут творилось нечто невообразимое: слышались взрывы, толпы народа перекатывались из одного ряда в другой. Мы побежали вместе с толпой. Хотя Шакрес крепко держал меня за руку, толпа развела нас. Тут взрывы усилились. Заряд молнии ударил в правый край бегущих, послышались несколько вскриков. Я отвлеклась и споткнулась. Но толпа не стала останавливаться. Пока наступили только на кисть руки и щиколотку. В последней что-то хрустнуло и пришла боль, от которой я завопила. Неожиданно бег толпы прекратился. Взрывные заклинания превратились в осыпания лепестками. А мостовая сделалась клейкой, отчего никто не мог двинуться с места. Со своего положения я увидела, как люди в форме спокойно прибыли на место разрушения и увели десять человек в магических наручниках. Надо мной склонился мужчина в бежевом костюме.

— Вы как? Можете встать? — ласковые зеленые глаза медленно сканировали мое тело, скорее всего на наличие повреждений, так как «мужского интереса» я не заметила. Волосы короткие, черные. Правильность черт лица с высокими скулами и острым подбородком заставляла сильнее вглядываться, чтобы утонуть во взгляде. Такая совершенная ловушка для девушек. Возникло чувство истинности на какой-то миг, затем пропало и пришло странное чувство потери.

— Я отвезу вас в больницу, — он погрузил меня в экипаж. Пока нес на руках все казалось нереальным, боль как-то притупилась, хотя нога по-прежнему выглядела неестественно. — Кому о вас сообщить? Друзья? Знакомые?

— Как же я могла забыть, — всполошилась и даже попыталась открыть дверь экипажа. Но меня спокойно удержали: — Я гуляла с женихом, мы попали в толчею, потом нас разделили.

— Тогда сделаем так: скажите ваше имя, имя жениха, кому сообщить. Поедете в больницу на моем экипаже. Меня зовут Констанс Стил, а вас?

Кассиан

Девушка, лежавшая на дороге со сломанной щиколоткой, напомнила мне Эмилию, хотя в их внешности не было абсолютно ничего общего: черно-коричневые волосы, карие глаза, немного пухлое лицо. Простое платье подчеркивало хорошую фигуру в форме песочных часов. Меня потянуло к ней, а потом это чувство прошло. Только в экипаже я узнал имя своей истинной. Алиса. Столкновение было неизбежно. Я ехал к ним домой, но теперь планы изменились.

Я быстро нашел метавшегося по всему рынку блондина с ошарашенными глазами.

— Ты Шакрес?

— Я ищу кое-кого, подойдите попозже, — сказал он, едва взглянув на меня.

— Считай уже нашел. Алиса Нумеро едет в моем экипаже в больницу.

Тут его внимание переключилось, он стал меня рассматривать. Я представился. На том и разошлись. Шакрес на ближайшей карете укатил в больницу, а мне предстояло посетить дом мистера Акибары.

— Уже пришел? Мы Алису еще ждем, — сказал что-то записывающий в книжечку мистер Ларрес, сидевший в одном из глубоких кресел гостиной. После краткого пересказа событий в доме поднялся переполох. Акибара, выскочивший из жаркого кабинета (там горел камин летом!) спешно застегивал рубашку.

— Почему ты не поехал с ней?

— Она просила найти жениха, — Тартис остановился, вопросительно вскинул бровь, взглянул на Рэйна.

— Похоже нашелся тринадцатый. Ну и кто это?

— Эльф. Очень переживал. Поехал за ней.

— Ты с нами? — многозначительно посмотрел хозяин дома на Рэйна. На что тот отрицательно покачал головой.

Тем временем из соседней комнаты выскочила странная компания полуодетых людей. Трое из них стояли совсем близко друг к другу, а у четвертого были сиреневые волосы. Первый раз вижу такой цвет (это же не краска. Сразу вспомнились котики из интернета).

— Чего выползли! Я что зря за учителей плачу! — рыкнул Тартис Акибара и эти новые посетители комнаты начали пятится под его грозным взглядом, потом он шикнул, и только засверкали голые пятки.

— Это кто? — спросил я.

— По дороге расскажу.

Алису как выяснилось по прибытии положили в общую палату. Переломы уже вылечили, оставили только вспомогательные повязки от отеков. Шакрес сидел рядом и держал ее за руку.

— Где Рэйн, сказали Маркусу? — спросила она.

— Рэйн не может прийти. Маркуса я беспокоить не стал, он со вчерашнего дня вернулся в академию. — Эльф и девушка прыснули.

— Тартис, вернись, не надо отдельную палату. Все равно ничего серьезного. Меня скоро отпустят, как только закончится действие мази, поедем домой.

— Нет, — гневно сверкнул глазами он. — Мою жену не выкинут из больницы едва долечив, необходимо понаблюдать пару дней.

Тартис ушел. Алиса закатила глаза, а я улыбнулся. Эмилия тоже бы получила уход в полном объеме или даже больше. К тому же для сканирования мозга нужна более спокойная обстановка.

В просторной палате для богатых клиентов были не только кровать хитрой конструкции, но и небольшой обеденный стол, несколько кресел, даже цветы для придания воздуху приятного аромата.

— Нравится? — Тартис присел на кровать и коснулся здоровой руки. — Цветы — опция только для определенных случаев. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя как можно лучше. — Он наклонился и что-то прошептал, потом поцеловал жену. — Для всех нас принесли обед, после чего мужчины Алисы покинули комнату (при этом Шакрес неуверенно сопротивлялся, однако Акибару так просто не развернешь).

Я перенес стул и сел рядом с кроватью. Она заинтересованно смотрела на меня. Такой взгляд, оценивающий, я уже встречал. Так смотрят девушки, решая сделать ли намек на возможные отношения. Как всегда, решил его проигнорировать.

— Полагаю, нужно перейти сразу к делу. Мне нужно, чтобы ты вспоминала моменты, связанные с Элионом, желательно с закрытыми глазами.

— Почему?

— Многим легче представить картину точнее именно так, — легко улыбнулся. — Старайся помедленнее останавливаться на его действиях, мимике, тогда я смогу лучше увидеть.

И она послушно закрыла глаза, несколько раз вдохнула, я настроился на нее, через некоторое время появились картинки. Она провела с ним много времени, в том числе захватив процесс взросления. Я говорил ей прокрутить еще раз некоторые воспоминания. Алиса сказала осталось немного. Меня уже начало потряхивать. Я долго не пользовался своей силой на полную мощность. Думаете так просто увидеть чужие мысли? Нет, очень нелегко! Но увидеть ТАКОЕ я был не готов. В мыслях был Том, превратившийся в Элиона.

— Ой, не обращайте внимания, Констанс, я часто вижу эту семью. Иногда случается превращение, это ведь всего лишь сон! — засмущалась Алиса.

Но я успел заметить обстановку. Девушка видела во сне мою Эмили, ее дом, ее мужа. Концентрация быстро испарилась, сердце забилось гулко и ускоренно. Возможно, они до сих пор живы, в параллельном мире, ведь в разных мирах время идет по-разному: где-то быстрее, где-то медленнее. Это скорее всего так, разве может быть иначе? Может. Возможно — это прошлое… Какая ирония! Мне суждено быть истинным девушки, которая видит мою любимую во сне. Но как бы ни был тонок лед, отделяющий меня от возможности созерцать Эмили, я не мог этому сопротивляться. Я соврал Алисе, что не смог все просканировать настолько хорошо, чтобы восстановить мозг Элиона. Мы договорились встретиться еще раз, в академии.

— Кстати, Констанс, ваша пьеса. Она мне понравилась. Вы верите в единство мыслей? — она задала вопрос, когда я уже положил пальцы на дверную ручку.

— Объясни, что имеешь в виду? — медленно проговорил я, стараясь сделать голос ровнее, хотя из-за сбившегося дыхания это было сложно.

— Иногда у существ сходятся мысли. Сюжеты, имена, черпаются из одного источника мысленной энергии. Например семья, которую я вижу во сне, совпадает с героями твоей пьесы по именам. Хотя не полностью… Может быть мы на одной волне?

«Что за чушь», — подумал я. А вслух сказал, придав мягкости голосу:

— Думаю скорее да, чем нет, — обернулся и подарил самую обворожительную улыбку ей. — Я считаю теперь у нас есть общие темы для разговоров, не так ли? — ее смущение очевидным румянцем показалось на коже.

«Прости, Алиса, это определенно не самый лучший поступок в моей жизни.»

Через некоторое время после выписки мы снова встретились уже почти под вечер. Удивительный замок академии раскрыл ворота и выпустил нарядную девушку: к платью подобраны украшения, волосы заплетены в сложную косу, черты лица умело подчеркнуты косметикой.

— Ты сегодня чудно выглядишь! — она искренне улыбнулась мне в ответ, глаза засияли.

— Куда пойдем?

— Тут недалеко устраивают прием. Вечеринка-маскарад. Хочешь пойти со мной вместе?

— А как же маски и наряд? Боюсь мое платье слегка не подходит, — заволновалась Алиса.

— Не переживай, подумай про персонажа, и я поменяю твою одежду нужным образом.

Дом владельца театра, известного богача в городе, кишел представителями высшей аристократии. На маскарадах можно было капитально расслабиться, так как этикет четко не регламентировал поведение на подобного рода вечеринках, оттого существовало негласное правило: не снимать маски и не спрашивать имен при знакомстве. Если же узнал кого-нибудь, в твоем распоряжении — только слух о поведении знакомого, но в большинстве случаев многие даже применяли иллюзорные амулеты, чтобы совсем уж быть непризнанными и делать что захочется.

Протанцевав пару кругов, выпив коктейль, Алиса согласилась выйти в сад. Я держал ее за руку, и шел прогулочным шагом, чтобы девушка могла успеть за мной. Свечи в фонарях освещали путь дрожащими на ветру огоньками. Мне показалось, что и мое сердце, окруженное стенкой терпения, тронул ветерок мимолетного чувства привязанности через крохотную щель в ограде. Привязанность эта имела привкус надежды и грусти.

— Алиса, я тут подумал, что если мысленное поле существует, тогда ты видишь продолжение моей написанной истории. Что скажешь о совместном написании второй части?

— Даже не знаю, пьеса про семейную жизнь не такая интересная, как про приключения.

— Могу я посмотреть? Только покажи как можно медленнее. Все-таки твоих персонажей я ни разу не видел, — как колотилось мое сердце, чуть не разбив ограду из терпения, трудно передать словами. Возможно мое лицо сменило сотню микроскопических выражений, но маска пришлась кстати. Алиса села на лавочку, оплетенную цветами, и закрыла глаза.

Эмилия! Я увидел ясно и четко ее лицо вблизи, будто она несла меня на руках. Потом гостиную, в которую вела широкая знакомая лестница, и где ничего не поменялось в обстановке. На ковре сидели малыши, черноволосые, зеленоглазые, а Ниан и Алекс играли с ними в слова. Слезы потекли по щекам сами собой, горло сжал спазм, и мне пришлось менять голос с помощью магии, чтобы попросить Алису прокрутить воспоминания еще раз.

Другие сцены по степени эмоционального накала для меня практически не отличались от первой увиденной сегодня. Я злился, когда Эмилия плакала над Лейном, а потом кормила его своей кровью. Что это за неизвестная болезнь? Если из мира ушла магия, то таких странностей быть не должно. В моем понимании болезни на время исчезнут, потом появятся, но уже в «человеческом варианте». Я столько книг собрал, и все зря. Лейн сказал, что многие болеют чем-то неизвестным. Почему так случилось? Ритуал проведен верно. Ведь болезни ушли на время? Я не понимаю.

— Как тебе сцены? По-моему, не очень захватывающе. Лучше бы взять их за основу и накрутить подвижные события, — подвела итог Алиса. И я согласился с ней, на самом деле мне было все равно. — Констанс, я бы хотела еще потанцевать.

— Конечно.

Я проводил ее до академии, дорогу обратно я почти не запомнил, мысли в голове крутились и радостные, и грустные, но большинство сводились к беспокойству о семье и детях. При мыслях о мире начиналась легкая паника и я старательно их отбрасывал.

Домой я пришел поздней ночью, просто шел, не стал брать экипаж. Открыл дверь, прислуга придет только следующим утром. Я зашел в кухню попить воды и стал подниматься в спальню в темноте и тишине.

— Констанс, — услышал я голос. — Прости, что вошел без приглашения.

Оглушительно щелкнула зажигалка, свеча осветила Рэйна Ларреса. Он сидел на диване, широко расставив ноги и немного наклонившись вперед, оперев локти о колени. Его взгляд был слегка расфокусированным, очевидно из-за света.

— Прощаю, приходи завтра, сегодня я очень устал, — сказал я, поднимаясь наверх, — вскоре услышал шаги позади. Остановился у входа в спальню.

— Что, переночевать хочешь? — злоба скользнула в голосе, так как я все больше раздражался от спокойствия моего неожиданного собеседника.

— Не груби, я пришел поговорить.

— О чем? Или может о ком? — открыл дверь и повалился на кровать. Рэйн сел рядом в кресло, поставив свечу на тумбу у входа.

— Я видел записку, — сказал он с легким упреком. — Алиса радовалась больше обычного, и я еле успокоил Тартиса, сославшись, что автор — Шакрес. Назвал бы Маркуса, но он ближе с ним, все-таки брат. Зачем ты это делаешь? Ваша связь крепнет, по крайней мере со стороны Алисы.

— Ты следил за нами сегодня? — если это правда, то Рэйн поопасней Тартиса будет, ведь его я даже не заметил.

— Издалека. Ты не мог меня увидеть… У меня свои методы. Ответь на вопрос, будь добр. Зачем ты налаживаешь с ней контакт?

— Понимаешь, сканировать существо из чужого сознания тяжело. Я не успел проделать достаточный объем работы для качественного восстановления Элиона. Поэтому попросил ее провести время вместе.

— Констанс, не валяй дурака, — он встал и заходил по комнате, — если бы речь шла об Элионе, записка не была бы так завуалирована. «Поговорить на интересующую нас тему». Что это за тема, Констанс? Она как-то связана с твоей любимой из другого мира? При чем тут Алиса?

Я тоже встал с кровати, но пошел к окну.

— Если я спрошу, есть ли в этом мире место, где можно задать вопрос и получить на него ответ, ты можешь достать информацию, где это и как туда добраться?

— Есть такое место. Сад камней. Мы пойдем туда все вместе, когда будут улажены некоторые дела. Ты можешь пойти с нами.

— С вами пойдет Алиса?

— Обязательно. Но советую тебе держаться от нее подальше.

— Или что?

— Я найду способ убить тебя!

— Напугать покойника смертью нельзя, — засмеялся я. И повернулся к нему, неожиданно обнаружив его стоящим прямо перед собой.

— Твоя правда, но развоплощение куда страшнее, не так ли? — на секунду за маской спокойного человека промелькнуло пугающее выражение лица. Я отчетливо понял, что высказанное предупреждение не блеф и не шутка. Мне необходимо выяснить, с кем или с чем именно он хочет меня столкнуть?

Глава 23. Спасти Элиона

Алиса

Я осталась в академии, хотя Тартис упорно настаивал на выборе своего дома в качестве помещения для жилья. Но в общежитии имелись все условия для комфортной учебы, которую я порядком запустила. К тому же присмотреть за Элионом будет не лишним… Но кому я вру, я хотела встречаться с Констансом без зорких четверых мужчин моей жизни. Я влюбилась. Он не уходил из мыслей даже во сне. Эротические сны с его участием замучили меня. Места менялись, но я видела только его, остальное будто размазывалось, разные позы, разное удовольствие. Зачастую я просыпалась на взводе. Пару раз навестила Шакреса, который тоже теперь жил в общежитии. Жадно набрасывалась на него, пока все возбуждение не растворялось в потрясающем экстазе. Каким-то непостижимым образом, мужья и жених отходили на второй план, а вперед выдвигался зеленоглазый красавец, который то соблазнительно улыбался во время наших встреч, то был непривычно серьезен и задумчив. После утомляющего тело потока воспоминаний мы расставались. Я старалась нарядиться, когда он приходил к воротам академии, но до сих пор мне не удалось разгадать его намерений. Поэтому я приняла решение действовать самостоятельно. Попытки заинтересовать его внешними данными успехов не дали. Идея воспользоваться приворотным зельем пришла в голову внезапно. Но это незаконно, поэтому пока выдался свободный выходной поспешила к отцу.

Курган Сидхе вообще загадочное изменчивое место, многие тут заблудились. Несмотря на то, что эльфа Сидхе обычно никто не видел, в него верили, но скорее как в духа места. Мне же казалось, что древний эльф, по совместительству мой отец, не такой простой дух леса, холма или чего про него еще говорят. Я зашла поглубже в лес, повыше. Стала звать.

— Ну здравствуй, дочь! — улыбнулся он ласково, прислоняя свой посох к дереву, на котором сразу появилось плетеное кресло из живых ветвей. — Что ты хочешь спросить?

— Так заметно? — кислая гримаса отобразилась на моем лице и отец засмеялся. И я рассказала ему про призрачный меч.

— Такие полунамеки в различных дневниках обычно неверны. Я лишь могу предположить, что это означает. Точного месторасположения не знаем даже мы.

— Мы? То есть ты не один Сидхе?

— Нет. Древние есть во всех королевствах. В любом загадочном месте, где пропадают или сходят с ума существа кто-то из нас может обитать. Но сколько нас таких древних и какой расой они предпочитают являться — никто не знает, даже я. Мы заперты в этих местах. Так… необходимо. Оттого не могу тебе помочь. Скажу лишь, что указанного в дневнике места на моем кургане нет.

— Ты меня запутал. То есть если говорят, что видели дракона Сидхе, то он является путникам драконом? А причем тогда тут выражение древние эльфы Сидхе?

— Алиса, ну что ты привязываешься. Вот был один сказочник у меня, я ему наплел разного, он записал и распространил. Кто виноват? Я его предупреждал: не пиши, не пиши. Это только для личного пользования. Никто не слушает! Мне скучно, фантазия опять же бойкая…

— Ладно, не важно. Предположи хотя бы про призрачный меч!

— Зачем он тебе нужен? — вздохнул он. — Найди другой выход! Еще ни от кого не слышал, чтобы его нашли. Я вообще не уверен существует ли меч на самом деле. Или я его выдумал давно.

— Эх… никакой пользы. А про приворотное зелье знаешь что-нибудь? Или артефакты с такими же свойствами? Где их достать, как использовать?

— Что, есть мужчина, который не пал к ногам моей дочери? — деланно удивился он. — Тогда, — он сделал несколько пассов рукой и в ней появился цветок, лепестки которого сияли как маленькое солнышко. Цветок будто был сделан из камня, но колыхался на ветру будто только что сорванный. — Это золотоцвет. Большая редкость. Цветет раз в сто лет в одном экземпляре. У тебя три попытки, так как всего у него три листа. Что делать: собрать кровь предполагаемого партнера (один раз, потом спросишь у лекарей «освежитель крови»), нарисовать сердечко у основания листа кровью. Затем проглотить только что отвалившийся лепесток. Осторожно с этим шагом. Лист хоть и маленький, но застрять поперек горла может. Далее — у тебя будет час, в который ты должна находиться рядом с объектом. Все поняла? — кивнула. — Твоей основной целью был, очевидно, цветок. Что ж, надеюсь ты не пожалеешь о своем выборе пути. Играть с чувствами другого существа — опасный путь. Можно и под лед провалиться, ведь на бурной реке он совсем тонкий… — Талхий исчез, качнув кудрями, а кресло растворилось в дереве.

На следующий день, Констанс проводил сеанс с Элионом. Нас выгнали из комнаты, Идема беспокоилась больше всех, ни на минуту не останавливаясь в хождении. Я переключилась на свою первую любовь, забыв о Констансе. Все думала, вот бы его память тоже восстановилась. Он так очарователен в своей заботе! Я ни за что его никому не отдам и не позволю обидеть! Через три часа томительного ожидания, вышел насквозь вспотевший Констанс и, мельком взглянув на меня, обратился к Тартису:

— На сегодня все. Придется потерпеть до завтра. Но хотя бы есть теперь сможет без последствий.

Заглянув с Идемой в комнату, я увидела Элиона, мирно спящего в кровати. Рядом стоял выпитый стакан кефира и надкусанная булочка. Выражение лица — умиротворенное.

— Смотри, он даже не делает резких движений во сне, как в последнее время было, — обрадовалась сестра. — Очень надеюсь на вашу помощь завтра, Констанс, — она нервно покраснела, что вызвало мое недовольство. Его заметил Рэйн.

— Констанс, я хочу поговорить, — он вопросительно взглянул на меня. Мужья насторожились, а я добавила: — наедине.

— Может в столовой поговорим? — предложил он, переглядываясь с Тартисом.

Пока собирали подносы, я положила две вилки вместо столовских. Пришлось выложить за них круглую сумму на рынке. Особенность этих вилок заключалась в том, что при соприкосновении с тканями тела они прорастали своеобразными усиками и понемногу выкачивали кровь. После использования чувствовался некий дискомфорт, но его можно было принять за неприятный привкус еды. Когда мы ели, беседуя о состоянии больного, сколько сеансов потребуется, а также о новой задумке пьесы, мне пришлось тоже чувствовать этот дискомфорт, так как было бы странно не есть такой же вилкой. Мой оппонент не обращал внимания, поглощая еду с огромной скоростью. Похоже его магия требует много сил. Я завидовала кусочкам свежей капусты, которыми он хрустел. Одержимость взглядом зеленых глаз из-под темных ресниц вызывала буквально зуд. За наш обед я насчитала пять улыбок, три легких полунамека на будущие встречи по поводу творчества. Чувствовала себя самой счастливой идиоткой на свете.

— Ты иди, отдыхай, я еще не доела, — улыбнулась легко, а мой собеседник выглядел более чем устало. Я только и успела положить его вилку на свой поднос, как передо мной нарисовался Рэйн.

— С ума сошла? — начал он приглушенным тоном. — Ты что, Тартиса совсем не боишься?

— А чего мне его бояться? Одним мужем больше или меньше, это будет его выбор. Констанс будет со мной! — я отчаянно вцепилась в вилки.

— Остановись, Алиса, я знаю, ты встречалась с ним, — я удивленно вскинула брови, — остановись, пока это не зашло слишком далеко. Зачем он тебе?

— Он самый красивый. Сделай так, чтобы он стал моим!

— У тебя четверо мужчин, плюс Элион, к тому же ты уверена, что Констанс этого хочет? Он наверняка большой мастер в укрощении женщин. Подумай, зачем тебе проблемы?

Поняв, что помогать он не собирается, я стала убирать в потайной карман вилки.

— Что это? — схватил Рэйн за руку.

— Не твое дело! — встала я, пытаясь стряхнуть его хватку. — Отпусти! — никакой реакции. — Отпусти… коли жить хочешь! — сверкнула глазами.

Это возымело эффект. И натолкнуло меня на мысль, что они догадываются, что может делать мой второй глаз. Наверное, Тартис может и такое увидеть.

— И не приведи звезды Акибара узнает, что это за вилки, одним трупом будет больше, усек? — прошептала я.

— Ты стала другой. Где та девушка, которая сочувствовала мне? — он пошел за мной. — Это из-за встреч с Констансом, или с отцом?

— Я не стала другой, Рэйн, просто эта часть меня дремала долгое время, не искала выхода. А теперь, я буду жить как хочу, ничто и никто мне не помешает!

— А как же предназначение? — забегая вперед и с укором смотря в глаза спросил муж, но я развернулась, ускорила шаг и направилась в комнату к Элиону.

Идема уже ушла, я тихонько опустилась на колени перед кроватью, гнев внутри мгновенно унялся при взгляде на парня, я нежно взяла руку с красным браслетом: кожа и кости, влажная поверхность. Констанс предупреждал, что может быть небольшой жар, поэтому я мокрой тряпкой обтирала Элиона, предварительно скинув с него одеяло. Время ночи настало, меня сморил сон.

— Алиса? — удивленный, такой знакомый, но ослабленный голос разбудил меня. — Где мы? Я помню вчера только ты пришла, мы утром хотели искать подработку, — он осматривал комнату напряженно, — это не похоже на комнату в таверне. Мы в больнице? И ты так выросла за одну ночь? Я… не знаю, что сказать, это какой-то бред.

Я успокаивающе погладила его по руке.

— Не пугайся, Элион, это я. Память твоя пострадала. Мы сейчас уже выросли. Я понимаю, это странно звучит, но тебе стоит подождать до завтра. Придет человек, Констанс, он завершит восстановление твоего мозга. Ты вспомнишь, наверное, много чего. Я так рада, что ты очнулся, — чуть не плача говорила я, и похоже Элион мне верил, потому что глубоко вздохнул и прикрыл на пару мгновений глаза.

— Я хочу есть. Сильно хочу. Тело меня не слушается, оно как-то ослаблено, — и он медленно поднимал руку, чтобы коснуться моей. Я помогла: сама взяла его за руку.

— Я принесу что-нибудь. Ты пока полежи, не вставай. Придет мой… друг, поможет тоже. Его Шакрес зовут. Он — эльф. Ты не поверишь, где мы сейчас, — улыбнулась торжествующе, — в эльфийской академии!

Кажется Элиона новость обрадовала. Глаза засияли. Нам предстояло многое выяснить, но лучше подождать до завтра.

После обеда Кассиана и Алисы. Комната Шакреса.

Кассиан.

— Привет! Еле дошел до тебя. Я сегодня устал, — меня пропустил воодушевленный эльф мимо себя и засуетился: подставил стул, предложил воды. Впрочем, Шакрес в таком состоянии позитива пребывал почти всегда и меня это не удивляло. Я сел на стул, — давай, показывай, что ты хотел.

— Я знаю, откуда ты, мне Рэйн сказал, в общем, у них я уже спрашивал, но может ты знаешь. — И он сунул какой-то полуразорванный дневник мне под нос. Часть листов была вложена, часть пришита. Я представил идеальное состояние рукописного блокнота и теперь книга выглядела целой. Я закрыл ее и положил на стол, думая зачем все это нужно узнавать именно сейчас, когда я так устал.

— Ух ты, спасибо! Все руки не доходили вклеить, — он судорожно схватил записи и не выпуская из рук, как нечто ценное, продолжил: — я, понимаешь, пролистал в библиотеке полки с иностранными языками, древними языками, языками легенд, и не нашел ничего похожего. Поэтому решил спросить у… знающих другие языки, понимаешь?

— Слушай, Шакрес, давай я дома посмотрю. Я устал, сил моих нет! Еле хожу. Голова совсем не варит.

— Понимаю, конечно-конечно! Вот держи, только верни мне потом! Я хотел попросить не только об этом… Видишь ли я написал это после травмы на кургане Сидхе. Я бы вернулся туда, вдруг шрифт изменится, или еще чего. Но я боюсь я опять сойду с ума. Не мог бы ты сходить?

— То есть меня не жалко? — пошутил я, — к тому же с чего ты взял, что этот язык где-то существует? Вдруг ты сам его выдумал?

— Не знаю! Меня это и интригует. Пожалуйста, попытайся разузнать, ведь в легендах Сидхе просто так ничего не делают. Вдруг это важно!

Я вздохнул. Пес его знает, все может быть важно, а может и не быть. Взял книгу и поехал домой. Поел, поспал, проснулся под вечер. Взгляд упал на этот дневник. Я задумчиво переворачивал страницу за страницей. Замечал, что многие символы повторялись, то есть похоже на язык в принципе. Но было в нем что-то знакомое. Я так и листал, стараясь уловить ускользающую мысль. И тут в памяти всплыл сериал, который смотрела Эмили тогда на Земле, там в песне на экране появлялись похожие символы… Догадка осенила меня: это был китайский язык. Земной китайский язык, который знал Уинорд! Так странно, что в этом мире оказалась эта книжка. Если Шакрес писал это после встречи с эльфом Сидхе, может мне стоит с ним встретится? Я решил не медлить, экипаж довез меня до горы.

— Мистер Стил, зачем вы хотите идти на курган да еще и почти вечером! — забеспокоился возница.

— Не волнуйся, про сумасшествие — это глупые россказни! Я тут уже бывал пару раз, сейчас тоже ничего не случится.

Повздыхав, он уехал. А я начал подниматься. Странно, но в этот раз голосов, шепота не было. Только обычный лес, я шел дальше. Оглянулся — высота склона уже пугала. Я не мог пройти так много. Если раньше хозяин места мешал мне, теперь он будто бы помогал и вел меня куда-то. Поздним вечером я добрался до вершины горы. На ней лежал снег. Но холод меня не трогал, я гадал, что мне хотят показать, и тут увидел его: храм путешествий между мирами!

Мгновение и я здесь. Знакомые символы. Я использую известную комбинацию, но на том конце Децимотрэса сигнала нет. Чего я ожидал? Магия ушла. Тогда я «ввел другой пункт назначения» и передо мной появился Уин в дорогом костюме, с кейсом для документов и мобильным телефоном в руке.

— Кассиан! — он горячо обнял меня. — Как дела? Как вы тут все? Постой, а как же я без магии переместился? Ты же сможешь меня назад отправить? У меня важные дела, семья, двое детей, надолго не могу задерживаться!

— Подождут твои дела, Уин. У меня проблема посерьезней, — я смахнул слезы и постарался бодро улыбнуться.

Мы поговорили. Рассказывать особо нечего было, но Уин, конечно, расстроился, так как хотел услышать о семье хорошей подруги. Я захватил тетрадь и карандаш, теперь он на язык текущего мира переводил с китайского. Его знание не исказилось, так как он учил язык самостоятельно, без магической помощи. Он долго писал, всю ночь при свете магического ночника. Наконец, убедившись, что я смогу прочитать, я отправил его обратно, сказав, если будут новости об Эмили, я попытаюсь найти способ их передать.

Вставало солнце, и я приступил к чтению. О, это того стоило! Я тщательно запомнил строчку за строчкой и сжег написанную информацию. Даже представить не могу, что было бы, если бы Сидхе не додумался использовать китайский!

Алиса

Прибыл Констанс где-то к часу дня. Не представляю, что могло его так задержать! Он выставил всех из комнаты Элиона, мы услышали только щелчок замка. В этот раз он просидел с ним до ночи. К концу процедуры рыжий спал. А Констанс выглядел очень зеленым. Рэйн вызвался его проводить. И тот не стал возражать.

Идема и я остались на ночь. Только утром Элион открыл глаза. Синяки чуть уменьшились.

— Сестра? Алиса? Как я рад вас видеть! — вернулась активность прежнего Элиона. Он даже попытался встать с кровати, но голова чуть закружилась.

— Потерпи немного, брат, Констанс сказал пару дней слабость будет. Потом все наладится! Мы вернемся домой. Ты проверишь наличие дара, может тоже поступишь в академию… — она болтала много чего про семью, но Элион лишь с легкой улыбкой смотрел на нее, не выпуская руки и не отвечал ничего, — я должна написать маме с папой! Они так обрадуются!

— Не пиши, умоляю! — тревожно сказал Элион. — Прошу тебя, мне нужно разобраться во всем, я не хочу представать в таком виде. А то мама грохнется в обморок, разве нет? — Идема задумалась и покивала, соглашаясь, что письмо может отправить и позже, главное — брат идет на поправку. — К тому же я хочу сначала избавиться от этой красной штуки, — он потряс рукой. Сестра вновь покивала.

— Я схожу за едой. А вы поговорите немного наедине! — весело засмеялась она и покинула комнату. — Я надолго, но не очень!

Вот и понимай как хочешь.

— Алиса, я знаю, за многое должен перед тобой извиниться. За случай на теплоходе, за то, что тебя не послушал тогда. Нужно было остановиться. Но сейчас я прошу тебя, проследи за Идемой. Она считает мать и отца идеальными. Это не так. В том, что со мной произошло виноват отец, а мать виновата в бездействии, — он шмыгнул носом как ребенок. — Я знаю, я никогда не говорил тебе об отце, о том, что он со мной делал, но сейчас уже все равно. Из-за моего побега, Идему постигла моя участь.

— Какая участь? О чем ты?

— Нас лишили драконьей половины.

— Что? Подожди, ты хочешь сказать, что ты — дракон?

— Был им точнее, сначала артефакт силы убил моего зародившегося дракона, но сила осталась в человеческом облике, так как на последнем обряде артефакт стирания памяти не сработал, мне удалось сбежать. Второй раз я не смог. Теперь я просто человек, который рассчитывает только на себя. Человек с пустотой внутри и памятью о пытках, что делал мой отец. Идема не помнит, но ее дракона тоже убили. Поскольку видимо она изначально была наполовину магичкой, это в ней осталось. Пока я не знаю, может ли магический дар заполнить пустоту внутри, оставленную потерей сущности…

— Это ужасно, Элион. Твой отец же главный судья столицы! Я прослежу за Идемой. Но зачем тебя лишали дракона?

— Я хочу это выяснить. Я до сих пор не знаю, что двигало этим человеком. И я хочу восстановить справедливость. Это — моя сокровенная просьба.

О чувствах говорить было бы неуместно после такого признания. И Элион вновь закрылся. Я думаю, просто от стыда. Может это пройдет со временем?

Глава 24. Как справиться с неприятностями?

Прошла пара недель. Практика близилась к завершению. Восстановление Элиона шло своим чередом. Маркус отчитался о разговоре с Миано: тот по его словам страдал по Эт, но жениться не хотел ни в какую. Напрасно оборотень заходил с другого конца, мол что ты теряешь от ребенка, семья при женитьбе от тебя откажется все равно, но Миано был непреклонен, так как его гордость сильно задела «неверность» девушки.

Наши новые члены общества разумных существ проявляли прямо магическую скорость в освоении навыков, не иначе папенька постарался. Густав и Макс стали собирать небольшие толпы франтовато одеваясь и напевая песни о жизни животных. Так душевненько, что у них появились даже свои фанаты. Алик устроился в зоомагазин помощником, также поступил на курсы помощников ветеринара. Отчего я испытала радость воспитателя полезных членов общества. А Тим порадовал меня особенно: его взяли в помощники настоящего мага сыщика. Тот был уже стар, поэтому ему требовалось усиленное внимание, которым обладал Тим, они хорошо сработались, а Тим даже планировал переехать. Я была очень рада помочь пожилому существу, предоставив надежную опору в старости.

В один из вечеров в доме Акибары Шакрес все решал проблему пророчества для исполнения просьбы Рэйна, пока ее не услышал Тим:

— Я думаю, что оболочка — это некий предмет, возможно полый, который находится в склепе вместе с покойником. Скорее всего, если идет намек на истинную связь, этот полый предмет могла подарить ему возлюбленная. — Все задумчиво уставились на него, отчего Тим засмущался. — Это всего лишь предположение.

— Вполне логично. Сюда подойдет украшение, аксессуары оружия, элементы одежды, — перечислял Рэйн. — Что думаешь насчет разгадки местоположения?

— На мой непосвященный взгляд похоже на почти одновременное появление в трех местах во время тройного полнолуния. Возможно, места расположены близко к водоемам и там будет, например, прилив, в каждом разное влияние луны. Так можно трактовать почувствовать влияние троекратно. Насчет призрачного странника, идей нет.

Макс подсел поближе ко мне на кучу подушек и, пока все находящиеся в гостиной включились в обсуждение возможной вылазки в склеп, он спросил:

— Как там Эббет? Она уже готова стать моей? Когда мне покупать цветы? — он наклонился назад, используя силу пресса и уставился на меня, не позволяя себя игнорировать. Я легко треснула его по плечу.

— Ты что думаешь, принесешь ей букет цветов, и она тебе в постель прыгнет? Ты еще недостаточно подготовлен! Что ты вообще умеешь, кроме пения?

— Ну я могу говорить, а это уже неплохо! — нагло заявил он. — Также я остро ощущаю запахи и прекрасно вижу в темноте. К тому же по сравнению с кошачьим глазом я могу фокусироваться и вблизи, что хорошо для разных поцелуев, — протянул он мечтательно.

— Ты можешь учуять существ по запаху, как собака что ли? — мое внимание полностью переключилось на него.

— Сама ты собака! Я — лучше! Я — тактичное существо, а не лайка какая-нибудь! Например, в этом доме я могу распознать кто чего касался и кто с кем спал, — за грязный намек я грозно цыкнула на него. — Диапазон времени примерно два месяца, потом запахи настолько сливаются, что отличить их уже не получится.

— Как насчет ребенка Эббет? Ты сможешь определить его отца, если понюхаешь его?

— Запросто! — уверенно заявил бывший кот.

— Что ж, тогда давай поступим согласно моей задумке!

Драконья академия. Днем позднее

— Подходите, господа студенты и преподаватели! Только сегодня, вы можете проверить верность вашей второй половины, сколько на самом деле у вас партнеров! Всего за монетку, наш уникальный нюхач с редкими генами оборотней скажет вам правду! — орал Густав, около палатки, где расположился таинственный Максимус.

Сначала успех этого предприятия не особенно шел, но затем в игру включился Рэйн и народ выстроился в очередь.

Некоторые пары выходили из палатки очень счастливыми, некоторые — слегка недовольными, а у тройки-четверки дошло до разрыва.

Следующим пунктом плана были мы с Эббет.

— Пожалуйста, я хочу поговорить с ним, — ныла она на всю академию, — Миано, вы видели Миано?

Многие стали интересоваться: что же это за девушка. Кто-то сбегал, нашел нашего главного героя.

— Что ты тут устроила? С ума сошла? — начал он вполголоса.

— Давай еще раз обсудим! Я тебе клянусь, ребенок от тебя! Я больше ни с кем не спала!

— Ты заори давай еще громче! Хочешь, чтоб вся академия надо мной смеялась?

— А ты тоже хорош, Миано, что — слабо сходить с ней в ту палатку, куда стоит очередь и убедиться в ее верности! Ты же хочешь узнать правду? — заорала я на всю площадь.

— Хочу! А ты — ненормальная! Ты… — тут нарисовался Маркус и Миано моментально стих.

— Сходи, все смотрят, чего ты выпендриваешься!

Шепотки в очереди, переглядывания, на них начали указывать пальцами.

— Ладно! Но вы чур со мной пойдете, — тыкнул он на дракона и Маркуса.

Из палатки он выскочил пулей, прижав к стенке дракона:

— Ну что, он соврал, да, соврал?

— Нет, — говорил дракон, стараясь выпутаться из хватки эльфа, — все чистая правда. Не знаю в чем дело, но похоже на то, что ребенок правда твой!

Миано погрузил пальцы в свои рыжие кудри и присел на корточки.

— Да не может этого быть! — по тону не понятно, радовался он или досадовал.

— Не может быть или ты не хочешь, чтобы так было? — спросил Маркус. Эббет стояла тихо рядом, не шевелясь. Наконец Миано встал, повернулся к ней и порывисто обнял.

— Прости! Я был не прав. Ты выйдешь за меня? — она крепко обняла его и зарыдала. — Это значит да? Тогда я все подготовлю, после практики оформим отношения, хорошо?

— Да! — лучезарно улыбнулась сестра и они пошли в комнату к эльфу.

После пары часов предсказаний из палатки выкатился Макс.

— Все не могу больше! Получилось хоть, нет?

— Похоже да! — заверила его я. — Теперь сосредоточимся на подготовке соблазнения! Рекомендую тебе романтические отношения, а после свадьбы Эт и Миано, можешь приступать к грязным намекам.

— Слушаюсь и повинуюсь, — поклонился он.

Сама я торжествовала над выполнением сразу двух просьб: радовалась за сестру и за то, что смогла донести до Миано радостную новость.

Эльфийская столица

Рэйн шел со мной рядом, нас сопровождали Тартис, Маркус, Шакрес и Констанс. Шли ночью. Кое какие дороги кладбища освещались, также имелись переносные фонари. Мы взяли парочку. Несмотря на такое количество мужчин, вооруженных и железом, и магией, чувствовалось беспокойство. Чем больше я нервничала, тем сильней сжимала руку Рэйна.

— Мы почти пришли, Алиса. Прости, что пришлось идти ночью. — Я кивнула и промычала себе под нос. — Если хочешь мы одни пойдем.

— А меня оставите на улице, как приманку для каких-нибудь зомби?

— Что ты говоришь, какие зомби? У нас бы давно настал конец света! — начал Шакрес. Маркус с ним активно соглашался, остальные же трое промолчали.

— Предлагаю на улице оставить тех, кто в зомби не верит! — деланно надулась я.

Наконец мы нашли надпись Лекош Эр’Тин. Она стояла последней в списке из примерно двадцати имен, очевидно предшествовавших родственников.

Констанс легко изменил камень входа на занавеску. Все-таки удивительная у него способность! Помещение, в котором мы оказались было маленьким и затхлым. Я ожидала увидеть «пункт назначения» сразу так сказать, но покойников и даже стеллажей для них не наблюдалось.

— Что это? Разве тут должно быть так пусто? — вслух спросила я, звук поглотили стены, будто облепленные сырой глиной. Тартис осматривал стены при помощи фонаря, Маркус принюхивался, Рэйн обнял меня за талию, встав очень близко. Констанс ходил туда-сюда через занавеску, потом принялся осматривать стены и пол.

— Я вижу, что нити уходят вниз. Тартис, ты видишь какой-нибудь люк? Возможно, настоящий склеп находится внизу, а тут только вход.

— Не вижу ни люков, ни рисунков, ничего. Как же открывают вход в склеп?

— Мун ёро, — сказал Констанс, прикоснувшись к полу. Послышался звук сыплющегося песка, звук механизмов, удары камней друг о друга. Мы рассредоточились по стенам. Я почувствовала влажность спиной даже через плащ. Наконец в центре голубым осветился вход.

— Что это за заклинание? — заинтересовался Шакрес.

— Чтобы открыть дверь, не зная ее секрета, скажи фразу «дверь откройся» на неродном языке. Это одна из некоторых фраз, что я помню. Но работает только в случае, наличия, во-первых, двери, а, во-вторых, джинна в вашей компании, — ухмыльнулся он. Шакрес только вздохнул и сочувствуя как бы сам себе покачал головой.

— Я пойду первым, — сказал Констанс, и начал спускаться. Свет фонаря покачивался, сигнализируя нам о мерности движения, а звуки шагов звучали гулко, будто эхо разносилось на многие мили или просто мое сердце увеличивало давление крови, чтобы лучше слышать? — Тут есть проход дальше. Будете спускаться?

— Стой на месте, сначала я осмотрю все, потом спустятся остальные, — сказал Тартис Акибара. Нас с Рэйном и Шакресом поставили в конец очереди.

Осмотр не выявил ничего подозрительного. Лестница, по которой мы шли, была выдолблена в отвесной стене высокой, но невероятно узкой пещеры. Из нее шел коридор, на потолке которого перемещались сотни светлячков, напоминая о синеве вечернего неба. Друг за другом, освещая путь двумя фонарями (один у первого путника, второй — у меня), мы двинулись в путь. Светлячки заволновались, напуганные чужеродным светом, многие слетались к фонарям, осматривая и нападая на предмет освещения и тех, кто стоял рядом. Я усердно отмахивалась. Вскоре заметила, что светлячков становилось все больше: вместо желтого свечения, мы увидели лишь сине-голубое, сверкающее.

— Констанс, затуши фонари! — крикнула я. Ответа на получила. Шакрес, прикрывая меня собой от свечения и кидающихся в остервенении насекомых потащил вперед. На некотором отдалении от фонарей мы вновь собрались всей компанией.

— Никогда такого не видел! — удивлялся Шакрес, почесывая руки от укусов насекомых. — Будто свет выводит их из себя. Можно подумать, боятся конкуренции!

— Констанс, почему ты не затушил фонари? — спросила я, слегка толкнув в спину человека в темном.

— Эй, — отозвался он голосом Рэйна. — Я же не он!

Тартис и Маркус начали оглядываться, но это не принесло ровно никакого результата: Констанс исчез. Попытки вернуться к фонарям завершились неудачами и новыми укусами насекомых.

— Может он вернулся назад? — предположила я.

— Я проверю, — вызвался Маркус и перекинулся в леопарда, чтобы лучше видеть в таком освещении.

Ждали мы недолго. Вернувшийся оборотень огорошил нас новым известием: лестницы наверх более не существовало.

— Я не думаю, — продолжил он, — что Констанс не догадался бы открыть лестницу еще раз. Скорее всего он тоже где-то здесь. Нам надо либо найти его и выбраться этим путем, либо мы вынуждены будем искать другой выход.

— Так, ребята, без паники, сначала проверяем наши припасы и двигаемся осторожно вперед. Рэйн будет искать нити Констанса, я — осматривать места на предмет опасностей. Маркус отвечает за защиту, а Шакрес — за знания о разных местах и найденных предметах. Алиса, сними амулет. Так ты сможешь защититься и без нашей помощи. В нашем случае — лучше перебдеть.

Маркус поймал несколько светлячков в воздушные купола с небольшими отверстиями, Шакрес предложил сделать просвечивающую ткань из оторванных частей одежды. Туда тоже затолкали насекомых. Теперь каждому достался небольшой источник света.

Коридор сменился пещерой, в которой сталактиты стремились встретится со сталагмитами. По центру пещеры имелось озеро. Пройти по берегам казалось невозможным из-за обилия наростов на полу и потолке.

— Попробую проползти между ними, — сказал Тартис, снимая снаряжение, — Маркус, ты как самый быстрый, держи фонарь над водой. И будь осторожнее, смотри в воду. У меня странное чувство, что за нами наблюдают.

Он превратился в черную анаконду и стал медленно, но уверенно продвигаться вдоль берега озера. Я смотрела как все большая часть его тела стала теряться между сталагмитами. Маркус напряжен, Рэйн вглядывается в пространство. Шакрес тоже. Я приглядывалась к окружавшим поверхностям. Странные точечные объекты пестрили по периметру стены. Моя концентрация подводила, но я считала до десяти мысленно и, наконец, мне удалось разглядеть. Это были глаза. Очень странного вида. Зрачки двигались, век не было вовсе.

— Шакрес, подойди, — он подошел ко мне. — У тебя в рюкзаке есть карандаш и бумага? — спросила я с соблазняющей улыбкой. Расчет сработал. Эльф засиял улыбкой:

— Что, хочешь написать мне любовное письмо? — однако, не разгадав моих намерений, потянулся к сумке.

Я получила небольшой блокнот, в кармане которого хранился карандаш. Затем я зазывно улыбаясь потянула его за шиворот и делая вид, что сейчас поцелую проговорила губами:

— Укрой меня, — он слегка обеспокоился, но я тряхнула рукой с блокнотом.

Шакрес принял игру без слов, стал говорить что-то нежное, обнимал за плечи, поправлял волосы.

— Вам не кажется, что сейчас не время для этого? — осторожно начал Рэйн, но я продолжала писать размашисто.

«За нами наблюдают какие-то глаза на стене. Тартис их не заметил, а я заметила. Они как будто чего-то ждут. Надо показать другим и сделать так, чтобы Тартис не пострадал. Это возможно?»

— Рэйн, отвлекись на минуту, — попросил Шакрес, Алиса хочет кое-что тебе шепнуть на ушко. Мне она уже шепнула, и я просто в диком восторге! — его позитивное настроение достойно премии актер года, поэтому Рэйн недовольно выдохнул и подошел ко мне. Я показала ему запись. Он тут же взглянул на Тартиса, потом на Маркуса и тут же бросился к нему, оттаскивая от щупальца, которое как копье выскочило из воды. Шум плеска и упавших двух тел отвлек старшего Акибару, и он задел один из сталагмитов. То был не просто столб замерзшего льда, а жуткая зверюга с большой пастью, которая со стоном наслаждения впилась в тело черной змеи, спровоцировав соответствующую реакцию. Недолго мимик наслаждался первенством охотника, вскоре оказавшись в черных кольцах противника. Хруст костей и хрип существа смешивался с шипением змеи и хлюпаньем воды, из-под которой одно за другим показывались щупальца, шарящие по прибрежной территории, очевидно в поисках пищи.

— Маркус, можешь сделать молнию? Я вытащу это существо на берег, посмотрим кто это, — сказал Шакрес.

— Тартис, возвращайся к нам! Я готовлюсь к удару, — Маркус начал плести заклинание. Рэйн достал меч и ловко орудуя им, вызывал уйму пузырьков на поверхности озера. Удар, еще удар и несколько щупалец валяется на полу, отчаянно подергиваясь. Еще пара взмахов меча Рэйна и сопровождаемый грохотом падающих камней, которые он крошил хвостом, Тартис свернулся около нас кольцами. Шакрес создал электроизоляционный барьер, прокричав Маркусу «Давай!».

Вода забурлила, будто сотни молний роились на глубине. Последняя агония заставила тентакля выбраться на берег в надежде спастись, но поистине огромная масса его тела свалила сие чудо природы обратно в воду, где все еще голубые огоньки электрических разрядов освещали дно глубокого озера, и ждали свою жирную добычу.

Глава 25. Приманка

— Я полагаю первый зал мы прошли? — глупо пошутил эльф, стараясь поднять тонус нашей маленькой компании.

— Важно ли это? Нам все равно придется нырять в это хреново озеро! — огрызнулся Маркус, активно жуя вяленое мясо для восполнения калорий. — Спасибо тебе, брат, за классную идею взять еду и питье!

Тартис в это время сидел, облокотившись на единственный уцелевший сталагмит и Рэйн бинтовал ему ногу, которая все еще сочилась кровью. Тем не менее он с улыбкой кивнул брату и обратился ко всем, смотря на меня:

— Нужно идти по берегу, нырять слишком опасно. Все, я уверен, заметили, насколько глубокое озеро. Мало ли там еще всяких тварей.

— Полностью согласна. И, нам следует быть осторожней. Тартис, ты и Маркус еще не читали мое любовное письмо!

Я дописала там:

«Предлагаю одурачить нашего наблюдателя в следующем зале. Если нужно делать прямо противоположно сказанной фразе поведите плечами.»

— Какая ты у нас умница, сладкая! — расцвел улыбкой Тартис. — Маркус, ты пойми, наверняка ко мне это признание больше относится!

— Не говори так, это значит Алиса тебя любит больше! — заканючил он совсем как мальчишка. Очевидно, он чувствовал авторитет в старшем брате.

Пререкания и споры о большой любви показушностью скрывали сосредоточенность и небольшие жесты, которыми мужья кооперировались, помогая мне следовать за ними. Часть поклажи Тартиса перекочевала ко мне в рюкзак. Рэйн здраво рассудил, что не следует перенапрягать его ногу еще весом мешка за спиной.

Конец зала нас встретил еще более разлитым озером и ходом вправо. Рэйн, переплетя нити пространства на удачу, кинул камень и что-то «вжихнуло». Запустив светлячок потоком воздуха, мы увидели колья, появившиеся из-под пола и раскрошившие камень на несколько кусков. Камень номер два, который Маркус магически достал из озера, под чутким руководством Шакреса ударялся о стены, пол, потолок длинного переходного коридора. Было обнаружено еще несколько механических ловушек. Затем мы вступили след вслед в этот жуткий коридор. И благополучно добрались до развилки.

— Вправо или влево? — Спросили Рэйна.

— Вправо, — ответил он и повел плечами. Мы синхронно двинулись вправо и, клянусь, я услышала тихий смешок.

«Мы тебя переиграем, кто бы ты ни был!» Я положила руку на плечо Рэйну и спросила, уверен ли он, сама же стала оглядываться, где на этот раз глаза. Оказалось, прямо напротив левого входа. Поэтому я сделала туман особо плотной консистенции и попросила туман быть здоровым, отчего золотой глаз засветился, а мои спутники скользнули в туннель влево. Теперь мы передвигались наощупь. Казалось безопаснее оставаться без наблюдения, чем иметь возможность видеть самим и быть видимыми. Дыша друг другу в спину, мы услышали сзади утробное рычание. Поскольку я шла последней, страшно мне было что называется до мокрых штанов. Звук то приближался, то отдалялся, но шагов я не слышала и как не поворачивала головой направо или налево, так и не смогла определить, насколько далеко этот звук, и страх только усилился.

Маркус переместился ко мне, коротко обнял и зашептал что-то успокаивающе, я уже начала слышать слова, но тут с потолка раздалось шипение похожее на наливание в стакан причудливой пузырящейся воды. И голос Маркуса пропал. Я дотронулась до его лица и затем рта, он двигал губами, сжал в объятиях сильнее, я закричала, но не услышала собственного «сигнала тревоги». Нас лишили голоса каким-то газом??? В одно мгновение мы сбились в кучу, хаотично дотрагиваясь друг до друга, в попытке пересчитать.

Двигались шаг за шагом, сцепив руки цепочкой. Звук сзади пока не появлялся. И мы смогли выйти в просторный зал, где беззвучным смехом дружно отметили картину высоких полок с соответствующим количеством покойников. Рядом с каждым из них лежали большие сундуки, видимо с вещами. Огни, живые и яркие освещали данное помещение.

Я тронула Рэйна за рукав и повела широко рукой, мол «видишь чего-нибудь?». Он показал на выход из комнаты. Наш путь лежал дальше. Тартис засуетился и выхватил из рюкзака Шакреса блокнот. Там он нарисовал знак и дописал «такой на них на всех». Шакрес задумался, потом закрыл глаза, чтобы лучше вспоминать. Мы, в ожидании ответа, оглядывались по сторонам. Призрачных глаз я не увидела, поэтому посчитала это хорошим знаком. Но Шакрес разрушил мимолетно пришедшее спокойствие, подписав снизу «Это знак некроманта. Иногда их нанимают, чтобы члены семьи дольше сохранялись. Думаю, нам нужно уйти отсюда.» Я вопросительно взглянула на него, произнеся губами: «Зомби! Зомби!» на что эльф ехидно улыбнулся и приглашающе махнул рукой на выход в обратную сторону.

Пока мы шли мимо, оголив оружие на всякий случай и приготовив магические заклинания, ни один из зомби не пошевелился. Мы вступили в следующий зал, все три выхода из которого были перегорожены решетками с большущими замками, в центре комнаты стоял сундук. Призрачных глаз не было, зато в стены вделаны кристаллы. Я полечила себя и моих спутников.

— Маркус, открой сундук магией, вдруг это какая-нибудь ловушка.

Как только откинулась крышка сундука, засияли ярко кристаллы в стенах, и все мы, умеющие обращаться с магией (Шакрес, Маркус и я) одновременно не могли сделать вдох: так больно стало от воздействия артефактов. Отдышавшись через пять минут, мы, полагаясь на зрение Тартиса, подошли к сундуку. В нем лежал рюкзак Констанса и письмо.

«Дражайшим гостям — лучшее. Угадайте, в какой клетке ваш друг и подберите ключ. Раз в три минуты буду запускать к вам по одному соседу. Интервал воскрешения три минуты. В рюкзаке найдете все необходимое для поисков. Болею за вас.»

— И что это за дерьмо? — взвился Маркус, пока Рэйн стал распаковывать рюкзак.

— Похоже кому-то стало скучно, — мрачно ответил Тартис брату.

В рюкзаке оказалась книга, пазл и сосуды с несколькими бутылками, наполненными прозрачной жидкостью. В отдельном мешочке находилось множество трав.

Маркус и Тартис подготовились сражаться с гостями. Рэйн должен был сменить одного из них при необходимости или помочь. Нам с Шакресом отвели роль ответственных за поиск решения.

Начать решили с пазла. Шакрес справился с подбором рамки еще до первой атаки. Я отвлеклась, когда первый зомби переступил «порог», недолгая битва с Тартисом сделала из гостя проигравшего и он кулем осел на землю и затих, видимо на три минуты. Я стала изучать мешок с травами и гадать что же это за жидкости в бутылках. Вскоре появился второй зомби, а первый поверженный начал вновь оживать. Теперь уже двое мужей бились с ними. В следующий раз противников стало уже трое и временной интервал передышек сокращался. Рэйну пришлось включиться в бой. Несмотря на кажущуюся неповоротливость, зомби были сильными противниками. К счастью, Шакрес собрал пазл. На нем был изображен одуванчик под облачками, над которым возвышалось дерево.

— И что это значит? Есть идеи? — эльф задумчиво смотрел на все предметы и предположил:

— Надо восстановить картину. Нужно сделать облако, дерево и одуванчик. Для этого надо найти семена цветка и дерева. Что за дерево?

— Похоже на дуб. Как мы прорастим дуб? И где все это делать?

— Прямо на пазле.

— Почему? — удивилась я. Лязг оружия теперь стал непрерывным и это изрядно мешало думать.

Эльф не стал пояснять. Используя сосуды, он определил, что за жидкости находились в бутылках. Одна из них блокировала действие кристаллов. Шакрес выпил стаканчик, довольно быстро он нашел нужные семена и стал их проращивать на соответствующих местах рисунка. Наконец настала очередь облаков.

— Я раньше уже делал облачка. Это довольно забавно. Надо лишь рассчитать пропорции и применить заклинание формы.

Как только процесс создания был завершен, а количество зомби увеличилось до десяти, пазл засветился и показал рисунок ключа.

Для ключа нужен металл и я отдала один из метательных кинжалов. Шакрес выпил еще и смог выплавить ключ соответствующей формы.

— Но как мы узнаем, в какой камере Констанс?

— Перебором конечно!

Открылся вход во вторую камеру. Мы, спешно собрав вещи, перебежали туда и закрыли за собой дверь на замок.

Это помещение представляло собой обросшую мхом высокую пещеру, подсвеченную парочкой светящихся кристаллов, в углу бил родник, камни, на которые мы сели пронизывали холодом до костей и ничто не намекало на чье-то присутствие, тем более недавнее.

— Что будем делать дальше? — спросила я. Все молчали. Трое мужей не могли никак отдышаться, пот стекал с них градом. — Спасибо вам всем. Тебе, Шакрес, за то, что быстро разгадал загадку, а всем остальным за отличные навыки боя!

— Все для тебя, сладкая! — устало проговорил Тартис. — Я вот только одного не пойму, зачем кому-то надо обустраивать целое подземелье в надежде, чтобы кто-нибудь сюда заходил? Подумайте, сколько мы ловушек нашли и в них не было ни одного покойника. А значит, возможно, что либо их из ловушек кто-то достает, либо мы первые посетители этого «замечательного» аттракциона. Также непонятно зачем кому-то сдался Констанс, который сюда пришел впервые, куда ведут нас всех?

— Магия восстановилась! — сказала я, нарисовав капельку воды, после чего вокруг руны образовалась небольшая выемка с водой. Маркус попробовал воспроизвести простейший пульсар и преуспел.

— Предлагаю отдохнуть, — сказал Рэйн. Пока мы находимся в относительной безопасности.

Я оглядела помещение, вроде призрачных глаз не видно. Зато от решетки мы услышали рычание: парочка зомби лежала на земле, сверля взглядом нашу компанию. «Его глаза», подумала я.

— Шакрес, укроешь меня под куполом? Я хотела бы немного успокоиться.

— Да, конечно, — эльф очень радовался, а вот Тартис, мягко говоря, восторженным не выглядел. Чувствовалась даже некоторая злость. Рэйн осторожно придержал его за локоть, за что получил легкий толчок. Маркус сделал вид, что ничего не заметил, хотя напряженная поза говорила о многом. «Похоже мои мужья не слишком ладят…» — подумала я. Конкуренция за мое внимание удивила меня, но одновременно заставила чувствовать себя очень нужной. Такое приятное чувство!

Тишина и покой звездного купола, надежное плечо красавца-эльфа вновь сделало мир вокруг меня умиротворенным и лишенным стресса. В данный момент я не думала о чувствах других, только о своих собственных. Я очень хотела, чтобы это подземелье закончилось и страстно желала исполнения еще одной просьбы. Задал же Рэйн задачку! Один раз чуть не съели, другой чуть не зарубили… Зла не хватает. Неужели он не мог загадать другое желание!

— О чем ты думаешь, что так громко сопишь? — прошептал на ушко Шакрес, заправляя мои волосы за ушко и нежно целуя в щеку.

— Да о всяком! Мне не нравится, что мы оказались здесь. Эти тупые ловушки, страшные монстры, зомби. Одна нервотрепка!

— А мне понравилось. И тамада хороший, и конкурсы интересные! — я открыла рот для возражений и Шакрес умело этим воспользовался: горячие губы пили влажность моего рта и вскоре поцелуй углубился, позволяя мне почувствовать желание. Глаза партнера засияли, словно сапфиры, и я со стоном вцепилась пальцами в волосы на его затылке, притягивая ближе голову. Поцелуй, терпкий, но сладкий. Касания легкие, но настойчивые. Его рука забралась под рубашку, нарочито медленно лаская грудь. Шакрес прижимался ко мне, давая почувствовать свою твердость, отчего мне захотелось большего. Сейчас только купол, созданный магией, отделял нас от остальных, словно воришек в яблочном саду. Что может быть более соблазняющим! Я сама расстегивала рубашку, освобождала сильную плоть из штанов. Когда я коснулась губами головки, купол дрогнул, но не испарился. Его создатель прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Мне захотелось выиграть в эту игру. Я ускорила движения, партнер начал считать вслух. Тогда я отступила, но лишь для того, чтобы снять низ одежды и оседлала его сверху. Сапфировые глаза уставились на меня, полные желания и страха. Я лишь злорадно улыбнулась и опустилась на него медленно. Опять закрытые глаза — ускоряю движения — слышу счет — ускоряю еще больше, хотя начинаю уже уставать — мы закончили неожиданно, вдвоем, и купол свернулся, обнажив все то запретное, что было внутри.

Трое пялились на нас. По щекам Тартиса ходили желваки. Рэйн выглядел расслабленно, как и тогда, ноздри Маркуса шевелились, улавливая множество запахов. Затем он повернулся к брату и сказал:

— В следующий раз все-таки включай звукоизоляцию. Согласись, это просто невыносимо! — и заискивающе добавил уже в мою сторону: — Может и со мной то же проделаешь?

Я покраснела, а Маркус вновь воспользовался эльфийским заклинанием чистки, словив недовольный взгляд Шакреса.

— Все для твоего удобства, конфетка!

— Рэйн, — тронул его за плечо Тартис, — куда нам дальше?

— Нити тянутся наверх.

— Тогда я проползу, а ты подстрахуй, брат, — сказал старший Акибара и перекинулся в змею.

Черная анаконда на зеленом мху казалась чем-то правильным. Она медленно поднималась все выше, пока совсем не пропала из виду. Судя по напряженному лицу Маркуса, он все еще поддерживал брата в его начинании. Вскоре мы услышали голос Тартиса:

— Констанс здесь! Он без сознания! Шакрес, сможешь сделать веревочную лестницу?

— Да!

Через полчаса Маркус поднял ее с помощью магии.

— Все, закрепил, можете проверять.

Я лезла предпоследней. Последним — Маркус.

Констанс лежал на кровати: дыхание говорило о том, что скорее всего его погрузили в подобие сна, так как сколько бы я не трясла его за руку, он не просыпался. Тогда я воспользовалась золотым глазом. Короткий миг свечения и опушенные длинными черными ресницами зеленые глаза открылись. Голос немного хриплый, от звука которого содрогнулись все мои внутренности произнес:

— Камелия?

— Нет! Это я, Алиса!

— Алиса? — его сознание окончательно прояснилось, он оглядывал меня.

— Все верно, Констанс, она носила амулет, скрывающий внешность нерожденной, — вставил реплику Рэйн. — Нити тянутся за стену.

— Что с тобой случилось? — схватила Констанса за руку.

— Я вдохнул пыль. Она появилась неожиданно, я не успел среагировать.

«Пыль. Неужели это опять проделки Сидхе. Но похоже на этот раз это не мой отец».

Констанс уже открывал дверь.

Глава 26. Открытия

— Наконец-то, дорогие гости пожаловали! — перед нами находился красно-черный дракон, лежащий на груде сокровищ, а его глубокий голос отражался от стен пещеры. Дракон начал перетаптываться, отчего золото и серебро посыпалось с его лап. Такое чувство, что он не вставал с насиженного места очень-очень давно. — Я так одинок в этом подземелье, надеюсь вам понравились конкурсы! — самодовольно посмеивался он.

— Тебе крышка, дракон! — злость во мне клокотала и бурлила, требовала выхода.

— Оу, малышка, я тебе не по зубам!

— А вот сейчас и проверим! — черно-серый глаз нагрелся. Мне казалось, что от злости к дракону я сама разорвусь на части, но ничего не отражалось на нем. И я с сожалением, ощущая пустоту внутри, закрыла глаза.

— Алиса, — тронул меня за руку Констанс, — давай выслушаем его, похоже он долго готовился к встрече.

— А что нам еще остается!

— Тебе никогда не понять, как одиноко одному в замкнутом пространстве. Это невыносимо! — боль в его голосе насторожила меня. О чем он говорит? Неужели кто-то заточил могущественного джинна в таком же подземелье?

— Итак, вернемся к диалогу, — продолжил дракон. — Кому понравились конкурсы?

— Мне! — вперед выступил Шакрес.

— А остальным? — дракон немного погрустнел. — В любом случае, ловушки, даже монстр, были не смертельными. Если бы кто-то из вас серьезно пострадал, я бы предпринял шаги для вашего исцеления.

— Раз ты настаиваешь на безопасности, то мне было по крайней мере интересно, — тактично сказал Тартис.

— И мне! — пришлось признаться мне, — хотя я все равно боялась в паре моментов.

— Так-то лучше! — радостно проговорил дракон, садясь на задние лапы, словно кошка. Мы увидели, что его пузо и низ крыльев красного цвета. Смотрелось очень завораживающе. Красота дракона подкупала.

— Ты из Сидхе?

— Да, — просто согласился он. — Я сторож подземелий! У меня много задач маленьких и больших. В частности, мне поручили сохранить тело некоего почтенного эльфа Лекоша Эр’Тина для благих целей нашего мира. Было сказано, что за ним придет компания из нерожденной и ее мужей. Поэтому мне пришлось изолировать вашего друга, так как он не соответствовал условиям и к тому же обладал огромной силой, было бы не интересно проходить подземелье с ним. Так что я просто его усыпил и с комфортом содержал в одной из комнат в ожидании основных путников.

И дракон топнул лапами, коснувшись символов на полу, перед нами в стеклянном гробу появился тот, к кому мы пришли в склеп. На нем солнцем горел амулет.

— Что это? — спросила я.

— Сосуд для души. Именно сюда влекли твоего мужа нити судьбы.

— Как же нам его воскресить? В дневнике сказано, что для этого требуется призрачный меч.

Дракон прыснул и раскатистый хохот сотряс своды пещеры.

— Призрачный… призрачный меч! Ой я не могу! Кто ж выдумал, Талхий что ли? — он долго хохотал, потом, отсмеявшись, добавил: — Душа Лекоша рядом. О теле я позаботился. Пусть пара его поцелует, он очнется.

— И что, это все? — обрадовалась я.

— Да! Но я могу организовать и парочку подземелий пожестче или помягче, если вы заинтересованы! — лучился позитивом дракон.

— Нет, спасибо. Как-нибудь в другой раз, — резюмировал Тартис.

— Приходите! — надежда в голосе дракона казалась такой трогательной, что сердце дрогнуло. Я вспомнила об Элионе.

— Скажите, хранитель подземелий, можно ли вернуть сущность дракона обратно?

— Нет, Алиса, такое невозможно. Независимо от того, как лишали сущности, в этот мир, в то же тело она не вернется… Мне жаль твоего друга, но теперь он может быть только человеком…

Я заплакала. Меня обнял Рэйн.

Нам открыли выход, стенки гроба превратили в «хамелеоновые», маскирующиеся под окружающее пространство. Снаружи брезжил рассвет. Солнце вставало, а душа моя пела отчего-то. Ее песен я не понимала. Констанс выходил последним и ему что-то сказал дракон тихо-тихо.

— Чего ты задержался? — спросила я.

— Сделал ему друга, чтобы было не так одиноко, — ответил с грустной улыбкой Констанс.

А наш путь лежал к дому прекрасной эльфийки. Она не сразу вникла в нашу просьбу, мне вообще показалось, если бы она чувствовала себя лучше, то не поверила бы нашей компании, но ее тело измотала связь с запертой душой, она еле передвигалась по дому. Увидев Лекоша, заплакала, Рэйн убедил ее попробовать поцеловать возлюбленного. И мы увидели чудо: он открыл глаза. Одновременно произошло какое-то перераспределение энергии, которое вернуло эльфийке краски на лицо и яркость взгляда. Так двое влюбленных вновь соединились, теперь им предстояло разобраться в своих недопониманиях и возможно быть счастливыми.

Хороший конец? Я считаю, да. Я порадовалась, что Рэйн теперь свободен от своей ошибки.

Настала пора разобраться с Пирсами, Густавом и Максом, Маркусом и наконец воспользоваться приворотным цветком. У тебя все получится, Алиса!

Пляж на берегу эльфийского морского побережья

Первую прогулку Элиона решили сделать особенно праздничной. Шумной компанией отправились на пляж. Я сидела в экипаже с Идемой, Элионом и Констансом. Мои мужья расположились в другом экипаже. В еще одном сидели Густав, Эббет и Макс. Тим и Алик сказали, что подъедут к вечеру, так как работу никто не отменял.

Шум моря был слышен уже на подходе к пляжу. Спасительная тень от палящего солнца, которую обеспечивал просторный арендованный тент, возвышалась над столиком для еды и лежаками. Мы с Эббет и Идемой, поснимав легкие платья, полетели купаться в море, уже согревшееся в утренних лучах солнца. Почувствовали на коже свежий бриз и легкие капельки воды, утопая ногами в мокром песке побежали в глубину.

— Как здорово твои придумали! Замечательное место! — сказала сестра, умывая лицо соленой водой и ложась на спину. Ее платиновые волосы намокли и теперь по форме напоминали волнистые следы, оставленные водой на песке.

— Это точно! Сто лет на пляже не была. Столица человеческого государства слишком далеко от моря, отец не хотел, чтобы мы ехали без него, а сам никогда не находил на нас времени. Я так мечтала ощутить холод соленых брызг. Да и плавать тут оказалось намного легче! — Идема выражала восторг широкой улыбкой и сияющими глазами. Этим все сильнее напоминала мне Элиона.

— Предлагаю шикарно отдохнуть, девчонки! — резюмировала я. — Тартис сказал, что за все заплатит!

— Мне Макс намекнул, что приготовил какой-то сюрприз. Очень интересно! Я все никак не могу поверить, что мой бывший кот стал таким красавцем, — говорила, сверкая синими омутами, Эт. — Видишь, парочка эльфиек пялится на него прямо сейчас! — показала она в сторону берега.

— Да откуда ты знаешь! Наверняка это Констанс. Он обычно вызывает такую реакцию противоположного пола! — вставила я.

— Не сбрасывайте со щитов Маркуса. И, — засмущалась рыжая, — Густава тоже.

— А что, ты хочешь, чтобы Густав обратил на тебя внимание? — удивилась я.

Она встала ногами на дно и закивала.

— Идема, отойдешь со мной? Мне нужно в дамскую комнату. Сейчас только сумку возьму!

В кабинке я нарисовала кровью Констанса, хранившейся в специальной баночке, сердечко и проглотила отвалившийся каменный лепесток. Хорошо вода тут была, а то бы точно подавилась. Теперь главное находиться с ним рядом.

Констанс сидел один, читая книгу. Он водил по строкам пальцем и переворачивал страницы достаточно быстро.

— Ты пролистываешь их? — я села рядом. Накидка очень модного фасона красноречиво подчеркивала мою фигуру, но все же не позволяла увидеть больше положенного. Продавщица уверяла, что любой мужчина потеряет от этого голову.

— Нет, я владею техникой скорочтения. Если книга для развлечения, обычно я пользуюсь данным методом. Это позволяет мне отдохнуть, — он быстро оглядел меня и вернулся к своему занятию.

— Я слышала тут недалеко праздник арбуза. Может сходим, принесем еду ребятам? Он взглянул поверх меня, я оглянулась, но увидела лишь разговаривающих Рэйна и Тартиса. Элион спал на лежаке, а остальные видимо резвились в море.

— Что ж, давай сходим.

Во время прогулки я старалась держаться ближе, пока Констанс не взял меня за руку.

— Надеюсь ты не против? — нежно спросил он. Взгляд зеленых глаз окутал вниманием и лаской. Какое там против! Мое сердце чуть не взорвалось от радости!

Впереди начинались палатки с арбузами и дегустационными зонами. Предлагались также карамелизованные яблоки. Посередине ярмарки располагался помост, где проводились различные конкурсы.

— Ты знаешь, как выбирать арбузы?

— Необязательно знать все, чтобы купить нужное, Алиса, — сказал он и обратился к продавцу: — Мы бы хотели приобрести три арбуза на большую компанию и доставить их к тенту номер четыре. Это возможно?

— Конечно! Очень рекомендую вот эти с крупными полосками, спелые и сладкие!

— Еще три дыни послаще.

Продавец получил деньги и груз двинулся в сторону моря, а мы пошли дальше обследовать фестивальную площадку. Взяли порционные арбузы.

— У тебя сок на щеке, — он коснулся меня, а я сосредоточилась на проглатывании, так как боялась подавиться, — вот здесь. Теперь все в порядке. Хочешь мороженого? Эльфийское — самое вкусное. — Констанс взял меня за руку и я, смотря на свою руку в его руке, шла за ним, ощущая себя самым счастливым человеком на свете. За одним из столиков, заправленных белоснежными скатертями, мы наслаждались ароматным напитком, тем временем на помосте начался небольшой концерт. Выступали барды, фокусники-маги, особенно мне понравился незатейливый детский спектакль. Констанс положил выписанный чек в урну для пожертвований.

— Жаль, что всего лишь чек, деньги более кстати для таких поступков.

— На что они собирают?

— На поддержку проведения фестивалей. Организаторский труд, увы, требует расходов. Часть пожертвований пойдет на детское образование, а также на поддержку пожилых в этом районе.

— И зачем все это? Разве у них нет родственников? Это не должно быть проблемой нас всех!

— Ты не права, Алиса, каждый выживает как может. Не у всех хорошие родственники.

— Констанс, ты раньше никогда не рассказывал о своей семье.

— Тогда ты расскажешь о своей?

— Да, только расскажи мне о своей прежней жизни там, откуда ты пришел. Я расскажу тебе о своей.

— Тогда нам нужно найти более скрытое место от чужих глаз. Вернемся к морю?

— Да, пожалуй.

Шумные палатки со все прибывающим количеством существ остались позади. Мы не пошли на пляж, а поднялись на скалу около бухты. Отсюда все казалось меньшим по размеру и настолько же важным по значительности.

— Теперь достаточно тихо? Расскажи!

Он улыбнулся, но немного грустно.

— Готова ли ты узнать правду? Может начнем с тебя? — хитрая улыбка чуть тронула губы.

Он присел на выступавший камень. Склонил голову немного вбок.

— Не знаю почему, но мне очень хочется тебя сегодня обнять. Ты что-то сделала со мной? — пока я обмирала внутри от страха он лишь посмеялся и уставился далеко за горизонт. И мне до боли в глазах хотелось узнать, что так манит его и как мне остаться рядом с ним подольше.

— Вот вы где, Алиса, мы не можем начать есть арбузы и дыни, Тартис настаивает на твоем приходе, — говорил появившийся словно из ниоткуда Шакрес.

Романтическое настроение испарилось. Но еще не вечер, Констанс, еще не вечер! На столе действительно было много снеди: не только арбузы, дыни и другие освежающие фрукты, присутствовали также мясные, сырные, овощные и хлебные нарезки. Я села рядом с Эт и Тартисом. Его рука тут же легла на талию, чтобы заявить свои права на весь пляж. Я закатила глаза, но лишь до того момента, когда Констанс сел на один из стульев и степенно принялся за еду.

— Дорогая, чего тебе положить? Сладкого или уже соленого? — намек заставил меня недовольно цокнуть языком, за что я получила жаркий шепот в ухо. — Я думаю ты переигрываешь, что четырех тебе не хватает, решила пятого в постель затащить и думаешь никто не заметил? Мы все постараемся сегодня, сладкая!

— Хм, а где Рэйн? — сказала я, самостоятельно подкладывая себе мясо и сыр.

— Его пригласили в соседний тент, как и Маркуса, — спокойно сказал Тартис и я готова отдать руку на отсечение, его заводила гамма эмоций на моем лице. — Если хочешь, попробуй привести его к нам.

— Что значит если хочешь? Они же оба мои мужья! — подскочила с места. — Как они могут уходить в соседний тент!

— А как ты можешь долгое время не приходить? — вернул шпильку он.

Я, разозлившись, почти дошла до конца нашей площадки, но остановила меня мысль, «что я буду им предъявлять, если я сама увиваюсь за Констансом?» и тут Шакрес добавил:

— Мне пойти им на замену? — ехидная улыбка выбила из моей головы остатки здравого смысла, и я решительно двинулась на разборки.

В соседнем тенте Маркус держал на руках трехлетку и мило беседовал с его мамой. Она выглядела не очень здорОво: слишком бледно вплоть до синевы. Еще одна беременность видимо ослабила ее. Рэйн развлекал двоих детей постарше.

— Привет! — поздоровалась я. — Как поживаете?

— О, ты пришла? Познакомьтесь, дети, это наша с Маркусом жена. Ее зовут Алиса.

— У вас тоже есть дети? — спросил мальчишка эльф, жадно поедая арбуз.

— Пока нет, но мы надеемся скоро будут! — ответил Маркус и подмигнул мне.

Вскоре вернулись две мамы только после купания. Поблагодарили моих мужей за услугу.

— Что вы, обращайтесь еще! Любой из нашей компании присмотрит за детьми с большим удовольствием! — сказал Рэйн. Затем уже мне: — Пройдемся по песку вместе?

— Алиса, что-то хочешь спросить? — мы шли по самой кромке воды, утопая во влажном песке и чувствуя прохладу моря и жар солнца. Рэйн обнимал меня за плечи, успокаивая неправедный гнев. Как я могла подумать о них плохо только из-за намеков других? Они — мои мужья и я должна им доверять!

— Прости меня, Рэйн, за… неверные выводы.

— Ты всегда решаешь быстро, — начал занудствовать он, — но не всегда правильно. Сначала нужно взвесить свои решения, чтобы не было за них стыдно.

— Может многое я делаю спонтанно, Рэйн, но потом не жалею об этом. То, что я спасла тебя было одним из спонтанных решений, — я остановилась. — Поцелуй меня за это решение, если ты сам о нем не жалеешь!

Ореховые глаза улыбнулись мне и Рэйн приблизил свое лицо к моему близко-близко и ответил:

— Сожалею? Ты — самое главное сокровище в моей жизни. Кроме тебя у меня никого нет в целом мире! Не обделяй меня вниманием, не ставь условий. Я только твой и всегда буду только твоим, — после столь жаркого признания, он коснулся моих губ обжигающей страстью и вскоре для меня весь пляж перестал существовать. Остались лишь вода, ветер и Рэйн.

Этот и без того насыщенный день завершился замечательным вечером. На импровизированной сцене на пляже пела группа Густава и Макса. Представление получилось душевным и романтичным. Я ясно видела самых преданных фанатов группы: Идему и Эббет.

— После нашего спонтанного концерта, предлагаем устроить конкурс поцелуев! — начал Макс. — Все желающие положат бумажки со своими именами, женщины в одну шляпу, мужчины — в другую.

— Не стесняемся! Сегодня очень много молодежи среди нас, давайте их поддержим! — продолжил зазывать всех Густав.

— Рэйн, — прошептала я, — ты все сделал как нужно?

— Лучше некуда, — ответил он, — теперь все зависит от их решимости.

Тем временем закат окрасил часть неба в красный цвет, словно обозначая ограниченность времени. Вот Эт пошла к шляпе с мужчинами и вытянула имя Макса. Мы подошли ближе к сцене.

— Мы можем этого не делать, если ты не хочешь, — я прочитала тихую речь по губам. — Но Эббет сама обняла и поцеловала этого удивительного парня под шквал аплодисментов толпы. Потом Макс обнял ее как самую большую драгоценность, я почувствовала радость внутри, как будто нити застарелой связи рвались и делали меня более свободной, такое странное чувство.

Пятой парой стали Густав и Идема. Подруга взяла солиста группы за руку и с сияющей улыбкой поднялась на сцену.

— Ты мне нравишься! — выпалила она во всеуслышанье, а Густав сильно засмущался.

— Ты… тоже очень… красивая, — наконец смог выговорить он. — Может попробуем встречаться?

— Встречайтесь! Целуйтесь! — скандировала толпа.

Меня, смахивающую слезы радости за Идему и ее неожиданное раскрепощение, обняли за талию непривычные руки. Элион.

— Может нам тоже поучаствовать в этом милом конкурсе? — прошептал он на ушко, на миг вернув меня в прошлое.

— Навряд ли это изменит мое к тебе отношение, — я повернулась и сделала недовольное лицо. На миг Элион посерьезнел, но увидев мою хитрую улыбку рассмеялся.

— Ты провела меня, маленькая глупышка! Иди сюда! — я оказалась прижатой к его груди. Так надежно и тепло.

— Я люблю тебя, Элион, — прошептала я и услышала в ответ ожидаемое:

— Я тоже тебя люблю.

Констанс смылся еще с начала вечеринки, Элион вернулся в общежитие, девчонки остались на ночную гулянку, хоть я и советовала Эббет не напрягаться сильно и ни в коем случае не пить. Она заверила меня в своей осведомленности о своем положении и сказала, что Макс сумеет о ней позаботиться.

Уже дома, за мной в комнату увязался Маркус.

— Чего тебе? — радостно спросила я. Не отвечал, лишь улыбался. — Ну чего?

Он начал раздеваться. Медленно, позволяя любоваться своим телом, пока не добрался до брюк:

— А ты раздеваться не собираешься?

— Не собираюсь! Буду в одежде спать!

— Как же так? Если моя нежная кожа, — он подошел непозволительно близко, так, что я ощущала тепло его груди кожей лица, — поцарапается об это? — Он коснулся рюшей на воротнике. — Или об это? — Он коснулся цепочки чуть выше груди и провел рукой немного вниз. — Сними все!

— Снимай сам, — томно прикрыла глаза, — я сегодня немного устала.

— Как скажешь, звездочка моя. Значит и порядок выбирать мне?… Тогда я начну с обуви.

Он легко поднял меня и посадил на кровать, снял ботиночки. Положил руку на колено и стал двигать ее выше и выше, не отрывая зеленых глаз от моих. Миг удивления и соблазняюще сладкая улыбка тронула его губы:

— Не знал, что ты такая шалунья!

— Что же поделать, Маркус, купальник ведь ужасно мокрый! — положила руки ему на плечи, — а простужаться плохо для будущей мамочки!

— Сегодня я тебя обязательно сделаю чьей-нибудь мамой…

Он повалил меня на кровать и жадно целовал пока я полностью не опьянела от его близости. Мы не успели раздеться до конца первого танца. И гладкость его кожи я оценила только полчаса спустя, когда лишалась последней преграды в виде амулета.

— Маркус, почему ты такой горячий сегодня?

— Как почему? Ребенок, дорогая звездочка, дело сложное: необходимы старания и удача. Чем горячее я буду, тем больше у меня шансов сделать наше с тобой продолжение.

— Хватит болтать! Давай еще раз!

— А потом еще раз?

— Да.

— А потом еще?

— Я подумаю.

— Я заставлю тебя не думать, только чувствовать, Алиса.

Глава 27. Они уже здесь

Практика в эльфийской академии закончилась совсем скоро. Кое-кого приходилось оставить на время. Констанс присылал цветы и отговаривался от прогулок. Вниманием меня не обделяли, круговорот дел отдалил нас, но я знала, что при походе в Сад Камней он присоединится к нашей компании.

Через портал прошли мы, трое подруг, Густав и Макс, Элион. Рэйн и Тартис обещали вскоре вернуться. Маркус отправился в драконью академию. Их с Миано практика пока не завершилась.

— Элион, — он занимался мытьем полов. Поскольку состояние улучшилось, то его привлекали к работам и практикам студентов. Сегодня я стояла с ним в паре. — Ты думал о моем предложении?

— Да, думал, — ответил он, продолжая следовать за заговоренной тряпкой.

— И? Каков твой ответ?

— Нет, Алиса. Сначала я отработаю свой контракт. Потом мне нужно разобраться с отцом.

— Ты опять, опять, опять за свое! — движение руки и тряпка остановилась. Элион вздохнул и снял ее со швабры, стал мыть пол вручную. — Я не понимаю, раньше у нас была тяжелая ситуация. Но сейчас есть Тартис и Рэйн, Констанс. Думаю, Маркус тоже не откажется помочь. Шакрес… ну от него наверно немного толку в этом деле. Почему ты отказываешься от помощи? Сейчас есть возможность и желание. Чего ты добьешься, отрабатывая рабский контракт и оставшись без денег и поддержки? Хочешь вернуться домой? После всего? Лучше домой, чем остаться со мной? Ответь!

— Поговорим позже, — мимо прошла компания студентов, некоторые оборачивались, так как слухи о моей личной жизни быстро расползлись.

— Нет, сейчас!

Он подошел близко и оперся руками в стену чуть выше моего лица. Я почувствовала себя в клетке.

— Проблема в том, что мне пока сложно принять мысль о делении твоего внимания с другими мужчинами. Я всегда думал, что мы будем только друг у друга. Но я не в праве заставлять тебя обрывать отношения с теми, кто поддерживал тебя, пока меня не было рядом, неважно по какой причине. Я люблю тебя. Но могу быть рядом с тобой как друг, если ты позволишь.

— Нет, мне нужен ты наравне с другими! Как же мои чувства? Я тоже люблю тебя! Мне хочется быть ближе к тебе!

Он разорвал зрительный контакт и вернулся к своему делу. Я не стала повторять заклинание. Хочет сам все делать, пусть делает!

Выходя из корпуса, я заметила людей в серых костюмах. Мужчины явно принадлежали к какой-то охранной организации. С ними шел один из помощников директора. Пропустив их в корпус и выждав немного, побежала к Элиону. Нехорошее предчувствие кольнуло сердце и, несмотря на обиду, я решила проверить, не угрожает ли ему неожиданно появившаяся компания.

Я остановилась в начале коридора так, чтобы не попасться на глаза моему старому другу.

— Мистер Пирс? — спросил мужской голос. — Вам необходимо пройти с этими людьми. Это касается вашего долга.

— Разве я не раб академии?

— Больше нет, мистер Пирс. Ваш контракт был передан частному лицу. Ничего личного, только выгодная сделка.

— Это незаконно! Рабские контракты нельзя передавать! Я подам официальную жалобу.

— Ваше право, мистер Пирс. Я — человек подневольный, мне приказали — я исполняю.

Послышался лязг наручников, а я бросилась вниз по лестнице к черному ходу. Через минуты три показалась ожидаемая группа. Студенты не обращали внимания на них, разве что слегка любопытничали. Я следовала по параллельной аллее на некотором расстоянии. Наконец мы приблизились к запасному выходу из академии. Там ждала закрытая повозка.

— Стойте! Куда вы его ведете? — я зажгла небольшой пульсар в руке, как учил Маркус. — Отвечайте, или я применю силу, — Элион смотрел только прямо и я вдруг подумала, что они с ним что-то сделали. Мой Элион попробовал бы отбиться, хотя бы и поставив несколько синяков.

— Рик, — последовал короткий приказ. Один из охранников кинул заклинание, после чего сознание помутилось.

Я очнулась стоя под каким-то столбом на куче сырого сена. Запах земляного подвала трудно спутать. Наручники на руках оставили кровавые следы, от них тянулась длинная цепь наверх и пока я была без сознания вес тела приходился на руки. Рядом спал Элион в такой же позе.

— Элион! — позвала я. Никакой реакции. Я подняла ногу и пнула его. Затем еще и еще раз, пока не дрогнули веки. — Слышишь меня?

Он повернулся и удивленно посмотрел на меня. Затем в его глазах я прочитала страх.

— Не паникуй! Мы выберемся! — уверенно сказала я.

Элион оглядел обстановку, усмехнулся:

— Разве это я не моя реплика?

— Хочешь опять выяснять отношения? — шепотом спросила я. — Нам нужно распаковать наше единственное оружие!

— Какое еще оружие! Мы в антимагических наручниках. Хотя зачем на меня их надели не совсем понятно.

— Элион, хватит болтать и послушай меня. Ты можешь двигать руками?

— В принципе могу, но диапазон движений не большой.

— Тогда подними меня, кажется цепь одна и та же. Я подберусь к тебе при помощи ног, и ты сорвешь с меня амулет.

— Хм, ну давай попробуем. А зачем снимать амулет? — подозрительно прищурился он.

— У тебя свой секрет, у меня свой. Я — не человек, Элион.

— Что ж это многое объясняет.

Он напряг руки и тяжелая цепь сдвинулась. Затем я почувствовала натяжение на наручниках и увидела струйки крови, стекающие к локтям Элиона. Я уперлась ногами в столб и через несколько минут наша задумка удалась. Рывок и амулет проваливается в платье, на секунду задерживаясь между сомкнутых ног, падает в сено.

— Ты выглядишь по-другому. И глаза разного цвета. Так о каком оружии ты говорила? Я подумал, у тебя там нож вместо руки или еще чего подобное.

— Сам ты нож, у меня есть кое-что посильнее. Глаз! Кстати, давай я тебя вылечу. — Привычный золотой свет и мы с напарником перестали чувствовать боль.

— Теперь понятно, как ты из леса выбралась. Кровь была твоя? — кивнула. — А что делает второй глаз?

Скрипнул ключ в замке.

— Сейчас узнаешь.

Вошел мужчина. Элион весь подобрался, наручники брякнули об столб.

— Не буянь. Это ни к чему не приведет. Кто эта девушка? — рыжий молчал.

— А сам то ты кто? — выплюнула я. — Какое имеешь право меня тут держать. Ты знаешь кто мой муж!

— Да мне без разницы! Сейчас позову моих пареньков, после них тебя не то что муж, родная мать не узнает.

Злость вскипела во мне. Заикнулся про мою мать! Это слово, произнесенное из уст недостойного, заставило нагреться глаза.

— Ух ты! — обрадовался он и с нечеловеческой быстротой вылетел из камеры даже не закрыв дверь.

— Какого?

— Побежал за артефактом, — сказал Элион. — Сейчас напялит защиту и будет проверять какая сила у тебя есть. Потом вытянет ее. И применит артефакт памяти. От меня он избавится быстрее. Поэтому, пока я жив хочу сказать тебе. На самом деле, — он покраснел, — тогда на теплоходе я бы пошел дальше поцелуя. Мне очень хотелось…

— Но?

— Я не смог… физически. Артефакт памяти при длительном воздействии повреждает мозг. И, несмотря на помощь Констанса, все осталось по-прежнему.

— Элион! Какого хрена! Надо было раньше сказать! Могу тебя только обрадовать, импотентом ты не умрешь, так как мой глаз лечит все сразу.

Звон цепей.

— Черт! Может хоть поцелуешь меня? Я подниму тебя как раньше, — засуетился он. Я только закатила глаза.

— Вот избавимся от него, тогда и перейдем к другим занятиям. К сожалению, теперь я не знаю, получится ли воспользоваться моей способностью…

— Кто-нибудь знает, что ты пошла за мной?

— Вряд ли до вечера догадаются. К тому же в академии только Эт и Макс. Я слышала Густав и Идема пойдут знакомиться с родителями сегодня вечером. Констанс, Рэйн и Тартис должны прибыть со дня на день. Мы можем рассчитывать на то, что к вечеру Эт запаникует и пойдет за Маркусом.

— Прости меня…

Вернулся мужчина. С собой он принес каменную шкатулку. На шее висел амулет. Я попробовала воспользоваться черно-серым глазом, но безуспешно.

— Можешь не пытаться, девочка. Это не просто амулет, это — древний артефакт.

— И где же вы его взяли, мистер Пирс?

— Где взял, там уже нет.

Старший Пирс открыл каменную шкатулку и достал оттуда вытянутую колбу с булькающей жидкостью.

— Сейчас проверим, кто тут у нас, — с кровожадной улыбкой промурлыкал он. — Затем взял нож и оставил глубокий порез около локтя. Я зашипела. Кровь капнула в колбу и жидкость заклубилась, будто множась сама по себе. Ее уровень дошел до максимальной отметки и превысил ее. Легким пассом, Пирс успокоил жидкость до первоначального состояния.

— Не подходи к ней! — запаниковал Элион, отчаянно пытаясь вырваться из оков. Но его приемный отец лишь усмехнулся и кинул нож в него. Он вонзился в живот. Вскоре Элион потерял сознание. И как не пыталась лечить я больше не могла.

— А с тобой мы будем говорить долго… Тебя как зовут?

— Что толку в моем имени?

— Это так просто, назови мне свое имя! — шептал он мне на ухо, при этом все тело будто остолбенело. Невероятным усилием воли, я сопротивлялась и интуитивно не желала называть своего имени. Щелчок пальцев и вбежавшие парни в мгновение ока освободили меня от наручников, но магия не действовала, скорее всего виной тому артефакт, надетый на Пирсе. Меня положили на алтарь спиной вверх. Я почувствовала, как куски платья расползаются в разные стороны и ощутила панику.

— Белье можете оставить! — Скомандовал старший и вторым щелчком пальцев выгнал всех из комнаты.

Резкий удар по спине, боль, еще удар. Мне казалось, что кожа горит по всей спине, а все сыплющиеся удары продолжали агонию.

— Назови имя и это закончится! Всего лишь имя!

Боль множилась. И я поддалась искушению.

— Алиса. Меня зовут Алиса.

— Ответ неверный! — сказал спокойный голос. — Подумай лучше.

— Но это мое имя! — от обиды и боли слезы полились по щекам, мой мучитель только засмеялся. — Тогда я не знаю своего имени! — заорала я, захлебываясь от охвативших горло рыданий.

— Тогда давай адрес мужа. Мои мальчики его приведут. И мы наконец узнаем, как тебя зовут.

— Зачем нужно мое имя? — надрывно закричала.

— Чтобы забрать твою силу, девочка. В тебе ее много. Моим братьям требуется много силы. А моя задача — находить источники. И убирать следы.

— То есть твоими жертвами были не только собственные дети?

— Конечно нет! Тут целая сеть работает. Задача лишь найти что-то стоящее. Сильных магов сейчас кот наплакал. Этот мир слабеет. Мы забираем его силу.

— Кто вы?

— Мы — демоны, захватчики миров. Изнанка, знаешь ли, крайне перенаселена. Нам нужно больше места. Сейчас прорыв в тринадцатой области. Но Магия мира еще сопротивляется. Посылает в бой все новых и новых воинов. У нее есть разведка, тайная полиция, армия. Уже много сотен лет длится эта война. Но, используя силу, заключенную в тебе, мы можем переломить ход событий.

— Тогда я не буду называть адрес мужа.

— Да пожалуйста, я уверен его уже нашли.

— Повелитель, — обратился к нему один из прислужников, — за вами прислала жена. Говорит, что требуется спектакль.

— Ох уж мне это прикрытие. Как же надоело-то уже! Ладно. Следи, чтоб не двинулась. Головой отвечаешь, понял? Своей головой, а не этого бренного тела!

«Вот это мы влипли, полный капец. Черт, как же больно! Мамочка! Какая же я дура!» Я скосила глаза на Элиона. Он был смертельно бледен, кровь еще сочилась через нож, но я не могла сказать наверняка, жив он или нет. «Помогите, кто-нибудь!»

Дом Пирсов.

— Мама, прости, что пришла неожиданно, — мялась в гостиной Идема. — Но у меня такая радость! Вот, познакомься, это — Густав, мой жених. Хотела вас познакомить. А папа здесь?

— Я послала за ним, как только сообщили, что ты пришла. Давайте я покажу вам дом.

Троица во главе с радушно улыбающейся хозяйкой исследовала картинную галерею, библиотеку, столовую, балкон, чердак.

— У вас очень красивый дом, миссис Пирс, — вежливо сказал Густав, присаживаясь за стол. Он уже был накрыт к ужину.

— Чем вы зарабатываете на жизнь?

— Я — певец. Сейчас прохожу курсы игры на музыкальных инструментах. Умею играть на фортепиано, гитаре и трубе. Мы с другом проводим выступления для фанатов, а еще помогаем преподавать в музыкальной школе.

— Звучит неплохо. За Идемой пойдет большое приданое, но оно вам не достанется, вы это хорошо понимаете?

— Да. Оно меня не интересует. Если вам будет угодно, мы будем жить на свои деньги, — Густав, став человеком, стал понимать классовую разницу, обеспечивающуюся в основном деньгами и связями. Но для него по-прежнему остались важны чувство привязанности и верности. Ему нравился запах Идемы и он посчитал, что они дадут хорошее одаренное потомство, что может быть лучше. Для этого он готов был осваивать навыки и утроенной скоростью и записаться на сотню подработок.

— Вы такой смелый молодой человек, — в столовую вошел отец, осматривая рукава рубашки. Волевой судья имел внешность человека решительного, немного жесткого, но справедливого. Но Густава насторожил запах Алисы, которым просто провонял приемный отец Идемы.

— Прошу прощения, что задержался. Дочь, ты к нам нечасто заглядываешь. Как учеба?

— Справляюсь, сегодня мне захотелось отужинать в кругу семьи и представить жениха. Мы недавно познакомились и пришли за благословением.

— По удовлетворенному лицу жены, я вижу, что обязан дать вам его. А теперь давайте поедим.

Ужин прошел тихо, мирно, но Густав чувствовал себя неловко и озадаченно. Запах Алисы не давал ему покоя. Его некоторую нервозность хозяева оценили как излишнее волнение. Поэтому после ужина, их отвезли в академию. Идема повела его за собой в парк.

Густав подождал, пока колеса экипажа исчезнут:

— Идема, нам нужно срочно найти Макса и Эт. Я боюсь что-то случилось с Алисой.

Они побежали в комнату мужского общежития. Густав теперь имел пропуск. Открыла Эббет.

— Где Алиса?

— Она с утра не возвращалась.

— Так, беги за пропуском в академию драконов. Пусть Маркус возвращается. Можно ли связаться с мужьями Алисы?

— Через магическую почту. Но она уже не работает. Откроется завтра. Что случилось?

— Я пока сам не знаю.

Макс, оставшись в комнате с Густавом, спросил:

— Чего тебя так напугало? Я думал ты ходил знакомиться с будущими тестем и тещей.

— От приемного отца Идемы пахло кровью. Кровью Алисы. Ты сможешь учуять, куда он пошел?

— Да ты что! Мой нюх в твоем распоряжении, друг.

— Ты жди, я сбегаю до дома Акибары. Может там кто-то есть. Алиса оставляла мне адрес.

— Ну как? — спросила его Идема. Запыхавшийся Густав отрицательно помотал головой и спросил:

— Маркуса нашли?

— Нет. Он, говорят, ушел с кем-то из академии.

— Обратимся к законникам, Эт, напиши заявление о пропаже, а мы с Максом попробуем вычислить место, где держат Алису.

— Я не могу поверить, что мой отец причастен. Что если ты ошибаешься, Густав? — заныла Идема.

— Дорогая, я бы и сам хотел ошибиться. Но это не отменяет того факта, что Алиса пропала и ни одного из ее мужей рядом нет.

Рядом с подвалом

— Ты точно уверен, что он прошел здесь? — спросил Густав. — У меня все запахи сейчас как один большой букет. Слишком сильный запах крови.

— Да, я уверен. Только, Густав, что мы будем делать теперь?

— Драться. Нам ничего не остается.

Они, стараясь не шуметь, скрылись в подвале. Густав боялся, что тут хитрое заклинание, которое вырубило бы их при встрече. Но нет. Ничего не произошло. Они выпустили когти на ногах и руках и вскарабкались на стену. Дорога по потолку заняла много времени. Зато ни один звук не потревожил охранников, которые то пробегали внизу, то патрулировали этот причудливый подвальный лабиринт. Макс подумал, нет ли у них какой-нибудь способности быть невидимыми и неслышимыми. Но проверять свою теорию не рискнул. Наконец они увидели нужную дверь. Ее сторожили. Двое. Вооруженные до зубов.

— И что дальше? — одними губами спросил Макс.

— Ты — левого, я — правого, — также ответил ему Густав.

Два синхронных прыжка, два перерезанных горла. Это могло сработать, если бы только люди были преградой. Теперь же две сущности вселились в Густава и Макса, покинув тела предыдущих хозяев. И встали у дверей.

Алиса

Кажется, я отключилась. Пробуждение было еще кошмарней, чем тревожное забытье. Меня облили водой, отчего все мое существо содрогнулось. Несколько рук сняли меня с алтаря, как есть в белье прислонили к деревяшке столба и заковали в наручники. У Элиона посинели губы и я поняла, что он мертв. Начала кричать, до хрипа, но все бесполезно. Он умер из-за моей глупости. Надо было сразу убить этого человека.

Между тем в помещение внесли нового персонажа: Маркуса. Насколько серьезными были его ранения не могла понять, так как кровавые разводы были буквально везде: на рубашке, открытых руках, ногах. Порезы на лице еще кровоточили. Вслед за ним внесли Шакреса. Примерно в таком же состоянии. Их обоих пристегнули к алтарю за боковые кольца. И облили водой.

— А теперь, господа, быстро читаем имя. — И мистер Пирс или как его там звали на самом деле повернул меня спиной к мужьям.

Молчание.

— Вы либо прочитаете ее имя, либо умрете! — жестко сказал голос.

— Ты можешь убить нас, — сказал Шакрес, — но имя мы прочитать не сможем. Мы не знаем этот язык.

— То есть вы не истинные Алисы?

— Нет, — глухо сказал Маркус.

— А как насчет твоего брата, Тартиса?

— Он тоже не истинный.

Пирс засмеялся. Хохотал. Но все как-то зло.

— Это просто немыслимо! У нее ни один из них не истинный! Как же бесит!!! — зарычал он последнюю фразу.

Я терялась в догадках от услышанной информации, кто же тогда истинный, может Рэйн? Наверное, истинный всего лишь один, тогда Рэйн им быть не может. Это к лучшему. Демон отпустил меня, и я смогла развернуться на дрожащих ногах. Он зажег два пульсара, чернильно-черного цвета. Без сомнений они предназначались моим мужьям.

— Готовься стать вдовой, Алиса! — и он запустил их. Время остановилось. Самая длинная секунда, отделяющая жизнь от смерти. Но шары остановились в нескольких сантиметрах от их лиц и превратились в цветы. По коридору разносился звон мечей. А около стены стоял Констанс с полыхающими зеленью глазами.

— Как ты используешь силу? — удивился наш тюремщик.

— Это всего лишь моя особенность. Я не владею магией, но владею изменением. Могу менять все, что угодно, даже магию твоего мира. Это сложно объяснить.

Констанс хлопнул в ладоши и тело Пирса превратилось в мячик вместе с артефактмаи. И темная сущность осталась без оболочки.

Я воспользовалась своей способностью и сущность рассыпалась искрами. Констанс хлопнул еще раз и тело мертвого Пирса лежало на сене.

— Он умер давным-давно, — склонился над ним. — И не был плохим человеком, просто оказался в неудачное время в неудачном месте.

Я почти не слушала, лечила мужей, потом Элиона. С последним не сработало, и я, забыв о собственных ранах просто рыдала в его холодное плечо.

За этим занятием, не заметила, как шум боя стих, вошли Тартис и Рэйн. Только появление грузной туши дракона отвлекло мое внимание.

— Я позабочусь о теле, — он достал словно из ниоткуда кристалл и запечатал в нем душу Элиона. — Сейчас вам всем стоит поторопиться в Сад Камней. Алиса, тебе осталась последняя просьба.

Открылась дыра в земле и дракон с Элионом исчезли в ней.

— Алиса, тебе помочь вылечится или сама справишься? — присел рядом Констанс. Но я не могла говорить. — Не плачь, после Сада Камней мы вернем всех троих.

— Троих? — глотая сопли спросила я.

— Да, Макс и Густав тоже… пострадали, — ласково говорил он, — к счастью, у всех забранных есть любимые.

Глава 28. Любовь в моем сердце

До леса на границе запретных земель ехали в нескольких экипажах. Я плохо помню, как меня одевали, пытались успокоить, но слезы все лились и лились. Наконец Тартис притащил какую-то успокоительную настойку и меня устроили рядом с Констансом в экипаже. Я почти сразу уснула. И, словно спасательный круг, мне приснилась Эмили.

Она была беременна и шла со всей семьей на рынок закупаться продуктами. Алекс и Лейн шли по правую и левую сторону. По пути они зашли в торговые ряды, где долго выбирали одежду. Эмили не слишком интересовало это занятие, зато Лейн суетился больше всех.

— Эмили, давай купим еще несколько вариантов, — уговаривал Алекс, знаком показывая Лейну попросить принести еще. — Чем быстрее примеришь, тем быстрее пойдем на детей посмотрим. Им тоже надо купить много чего.

— Ну ладно, — мнимо согласилась она, — а может просто купим и пойдем?

Не прокатило. Алекс запихал ее в примерочную, сунув очередной наряд, принесенный Лейном.

Затем я наблюдала, как покупают одежду тройняшкам и Маше. Девчонки (Маша и Аля) выбирали придирчиво, а вот мальчики (Мик и Кир) особо не заморачивались. Том, возившийся с Соларом в коляске, назвал размер и желаемые цвета и благосклонно согласился на принесенное продавцом, удостоверившись в качестве на ощупь. Солар еще слишком маленький и ничего не понимает в моде. А вот Ниану досталось приглядывать за всей компанией уже быстро ходящих, что называется, детей.

— Ну и где они? По крайней мере Алекс должен был пойти с нами, — жаловался Ниан в короткую передышку между метаниями по раздевалкам.

— Тогда Лейн таскался бы с ней два часа. Ты же его знаешь, он теперь увлекается одеждой вместо программирования, — говорил, улыбаясь, Том, потрясая погремушкой над коляской. — Да? Да, Солар, я — прав? Папа прав, — он повернулся к Ниану и, качнув черным хвостом, добавил: — или не стоило подавать идею разделяться.

— Умный самый? А ты пробовал детей удержать так, чтобы они не разбредались? Ряды взрослой одежды самые большие. Там один уйдет, весь день искать будешь.

— Ты же сам им сделал деревянные медальоны. Найдут и приведут домой. Сильно не переживай.

— Слушай, Том, давай я на Солара тоже медальон сделаю и оставим его где-нибудь?

Гнев в глазах Тома отдавал яростью. Он моментально напрягся и приготовился выдать гневную тираду, но тут подошла Эмили с мужьями.

— Вы опять ссоритесь? Том, ты избалуешь Солара таким отношением. Он еще маленький, но он не дурак. Поставил бы коляску поглубже в палатку и помог бы Ниану. Он весь вспотел! — и она мягко коснулась шрама Ниана. — Отдохни, милый, — обернулась к примерочным.

— Так, дети, выходим, кто что намерил показываем.

Народ повыползал в чем был. Кто не застегнул брюки, кто не расправил платье. Кир вышел в своей одежде.

— Ты вообще что-то выбирал? — спросила его мать.

— Нет, меня и так устраивает.

— Но тебе брюки коротки! Нужны новые! — всплеснула она руками.

— В человеке главное — внутреннее содержание, а не внешний вид, — продекламировал он, стреляя глазами в Тома.

— Воистину подобен чуду ум ребенка, — засмеялся Алекс. — Иди еще грязью лицо намажь. «Встречают по одежке» поговорку слышал? Давай, не ленись, померяй хоть что-то.

— Маша, платье расправь, пожалуйста, — и Эмили показала на себе, какое движение нужно сделать. Девочка повторила. — Аля, зачем ты взяла этот размер. Он же тебе явно мал.

— Мне кажется я поправилась, — ответила худая как спичка девочка.

— Не глупи. Зачем ты сказала Ниану, чтобы он принес размер поменьше? Я вижу в примерочной такое же платье! — Аля хитро улыбнулась. — Прикалываться будешь, когда сама замуж выйдешь. Чтобы такого больше не было!

— Мик, почему ты не застегнул брюки? Мик, ты слышишь меня?

Мальчик заплакал. Эмили подбежала к нему и обняла. Остальные дети разбрелись по примерочным. За ними пошли папы. Эмили посадила Мика на низенькую скамеечку для примерки обуви.

— Ну, малыш, что случилось?

— Я опять видел страшный сон! Там злой человек бил девушку, а она плакала. А другой человек, у него были рыжие волосы, он умер! Потом девушка потеряла сознание, и я проснулся. Аааа, — зарыдал он, срываясь на крик.

— Ничего, ничего, это только сон. Хочешь, я сегодня с тобой посплю? Помнишь, Але приснилось, будто за девушкой гонится медведь, девушку еще рисовала сестра по памяти. Тебе приснилась та же девушка, с разными глазами? — мальчик закивал. — Кир, Кир, — позвала Эмили, — ты ничего не видел сегодня ночью?

— Видел, мама, — подбежал и обнял брата и маму, — я видел, как пришел папа и всех спас.

— Какой папа?

— Настоящий папа, Кассиан. Он был точно такой же как на фотографии. Он спас девушку, пристегнутую к столбу и что-то насчет рыжего… но я уже плохо помню.

Алиса

Мой сон прервался резкой тряской. Мы что-то переехали и экипаж сильно закачался. Меня придержал Констанс. И я села, повернувшись к нему лицом.

Зеленые глаза сияли и блестели от слез.

— Ты видел? — он кивнул. — Ты — Кассиан, я права? — он снова кивнул. — И твоя сокровенная просьба вернуться к ней, потому что она жива в другом мире, и ты это знаешь теперь на сто процентов? — губы его дернулись, и одинокая слезинка сползла по щеке. Он отвел взгляд.

— Прости меня, Алиса. Я должен был сразу тебе рассказать, но я многого не знал с самого начала. А потом еще этот цветок.

— Ты знаешь про приворотный цветок? — удивилась я. Так вот почему он не показывался, наверно, опасался, что я применю его еще раз.

— Да, мне сказал дракон из подземелья.

— Что ты еще знаешь?

— Все. Ты отпустишь меня к ней? Я знаю, ты влюбилась. Но, мое сердце не свободно, я не могу ответить тебе взаимностью и никогда не мог, Камелия.

Имя резануло по ушам болью, а все тело будто зазвенело. Я почувствовала легкость, будто мой путь близок к завершению, и я отчетливо поняла, зачем показывались сны, зачем я встретила его. Я должна порадоваться за него, что и делала сейчас в глубине души. Хотя, немного обижалась на этого красавчика.

— Расскажи мне, все, что знаешь. Я обещаю, я отпущу. Немного буду жалеть, но у меня и так пять мужей… будет. Все честно. Пять — мне, пять — Эмили, — улыбнулась я.

— Алиса, я понимаю, что за действия в прошлой жизни, жестоко спрашивать с тебя. Будь ты обычным существом, переродившимся в клубке миров, тебя бы не связывали нити судьбы, но ты, Алиса, — Камелия. И история твоя полна ошибок. Твоя прошлая жизнь длилась не двести лет, а почти две тысячи. Ты задолжала этому миру. Когда я еще не родился на свет при создании мира Децимотрэса, тринадцатого мира, пришла магия. Дочь магии этого мира. При рождении такая сущность забирает положительную энергию области, в которой рождается. Не смотри на меня такими глазами, я узнал это от твоего отца, Талхия, он каким-то образом смог вложить мысли в голову Шакреса на другом языке… короче это не важно… — я активно закивала. — На чем я остановился, да, мир создается как можно добрее и цивилизованнее. С тем расчетом, чтобы быстро множилась энергия радости. Но в целом, как сущность пожелает, так все и будет. Настал такой момент, что пришла пора вернуть долг родительскому миру, с процентами, как водится. Для этого магии мира нужно пройти обряд. Воплотится женщиной, испытать тринадцать радостей, выполнить тринадцать сокровенных просьб близких существ, и уйти в другой мир. Отличный план. В Децимотрэсе, однако, существовали еще и созданные джинны. Всего пятеро, в том числе и мой отец. Их цикл жизни привязан к перерождению магии. То есть, чтобы она отправилась в родительский мир, есть два пути: путь тринадцати желаний, путь смерти всех джиннов. Ты воплотилась Камелией. Уже взрослой девушкой прекрасной внешности. Камелии понравились джинны, некоторые другие существа. Совсем как сейчас. Мой отец был красавчик, и Камелия положила на него глаз. Но его сердце заняла моя мать. Внешностью не особо впечатляющая, зато добрая и отзывчивая хохотушка. Он влюбился как мальчишка. И Камелия разозлилась. Мама часто говорила, что Камелия пыталась долго отбить у нее отца, он принял решение жениться. И попросил Камелию отпустить его к любимой в качестве сокровенной просьбы. После чего, она притворилась, что отпустит. Джиннам, как существам одного мира, не положено знать глобальный порядок вещей и все они думали, что их обряд ухода из жизни обновит магию, мой отец ушел на этот обряд. Больше я его никогда не видел. Однако Талхий поясняет, что после обряда, Камелия воскресила джиннов как людей и проживала с ними как с мужьями, собрав кольца джиннов, как силу, отданную добровольно. Только мой отец не согласился быть с ней, но он не знал, что согласились другие. Так Камелии удалось на некоторое время остаться девушкой. А мир постигло проклятие деторождения. Теперь девочек рождалось меньше. Годы брали свое и Камелия старалась сохранить молодость, что благодаря магии мира получалось, хотя магия не подчинялась ей полностью теперь, после обряда джиннов, не воспринимая как полноправную хозяйку. Камелия стала магичкой земли, ее любимой стихии. А остальные мужья — магами огня, воды, ветра, металла. Ситуация осложнилась тем, что сила отца перетекла ко мне по праву наследования. И судьба свела меня с Камелией. Она, увидев во мне тень отца, заигрывала со мной. Я купился, но увидев ее жестокость к существам мира: один раз она убила ребенка у меня на глазах за то, что тот обозвал ее страхолюдиной в очень грубой форме. Язвительные комментарии и непонимание желаний существ вкупе с ошеломляющей внешностью вгоняло меня в диссонанс, и я решил с ней порвать. Тогда она разозлилась и с помощью своих мужей заговорила кольцо, преподнесла его мне как прощальный подарок и слезно просила примерить. Я надел его и превратился в кота, а кольцо она выкинула в другой немагический мир, чтобы я никогда не смог завершить обряд джиннов. Тогда я понял, что остальные джинны мертвы. До прочтения дневника, продиктованного Талхием, я не знал, что джинны на самом деле заточили меня в тело кота. В общем, суть да дело, Камелия забыла, что она и была создательницей мира, так как это свойство человеческой памяти — забывать. Слишком долгое время в человеческом теле сыграло злую шутку не только с Децимотрэсом, но и с миром Иль, где в области нехватки энергии начался прорыв с изнанки. Магия этого мира, твоя мать, слишком занята сбором воинов для битвы. Она забирает из небытия, из Ничего (называй как хочешь) сильные души, чтобы бороться с сущностями демонов на равных.

Как только ты, Алиса, отпустишь меня в Саду Камней (в самом центре тринадцатой области), энергия, скрытая в тебе и накопленная в мире Децимотрэс, залатает дыру в пространстве. А излишки энергии, которые образовались за две тысячи лет, возможно, придадут сил армии света и наконец демоны будут повержены.

— Я не знаю, что сказать. Мне сложно понять Камелию. Хоть это и я в другой жизни.

— Не думаю, что тебе стоит ее понимать. Ты мне нравишься больше… как друг, конечно, не пойми неправильно. Из-за сложившейся ситуации мне пришлось принести себя в жертву. И детей своих я видел только в твоих снах, потому что, если бы они родились до моего ухода, цикл не получилось бы прервать.

— Голова пухнет. Но в целом понятно хотя бы что вообще произошло. Честно, Кассиан, я за тебя правда рада. Надеюсь, у тебя все будет хорошо!

— Еще я бы хотел спросить в Саду Камней. Это место, где магия может ответить на любой вопрос, почему в Децимотрэсе появляются странные болезни. Такого по идее быть не должно и как это исправить. Если я не узнаю ответ, не могла бы ты, как дочь магии мира Иль, исправить ситуацию. Может быть, мама-Магия поможет и дочернему миру? Плохо, когда существа страдают.

— Обещаю, я займусь этим. А ты спроси, как попасть в свой родной мир. Я сама должна исправить свои ошибки, пусть даже я их и не помню.

— Алиса, я хочу сделать Элиону подарок. Или подарок тебе. Давай сделаем кольцо джиннов. Я оставлю свою силу здесь. Мне она в том мире без надобности. А Элиону поможет заполнить пустоту. Его мозг я изменил, сделав его похожим на свой.

— Спасибо, Кассиан, — я перегнулась через проход и обняла его. — Ты мой самый лучший друг. А, стоп, получается ты мой истинный? — задумалась я.

— Истинный не должен обязательно быть любимым. Тут имеется в виду существо, связанное с истинной причиной реинкарнации. Не вини Тартиса и Рэйна. Они узнали, что истинный — я, поэтому не хотели, чтобы ты со мной пересекалась. Думали, что если ты станешь… моей женщиной, то они все умрут, ведь они не истинные.

— Они бы и правда умерли? — насторожилась я.

— Спроси при случае у отца или у матери. Этого в дневнике не указывалось. Возможно, это лишняя информация.

Экипаж остановился. Солнце уже почти находилось в зените. И в моем сердце восходила любовь. Любовь к мужьям, к друзьям, к существам этого мира, существам на Децимотрэсе. После разговоров с Кассианом, я поняла, что показывала мне шкатулка, подосланная отцом. И еще в моем сердце уже давно жила любовь к Эмили и ее семье. Любовь, она такая разная и такая нужная. Это самая главная вещь на свете. Я прикоснулась к животу. Теперь у меня тоже есть ребенок. Только очень маленький. Ведь мне осталась всего одна просьба.

Глава 29. Магия мира

— Как дорога? — спокойно и с улыбкой спросил Рэйн. Тартис стоял рядом с ним и сверлил меня взглядом. — Ты хорошо спала?

— Лучше всех! — ответила я. — Давайте поскорей доберемся до Сада Камней. У меня еще дело к Элиону.

— А как же Констанс? — не выдержал Тартис.

— В смысле, Кассиан? Он, — я положила руку на плечо и оба Акибары чуть не зашипели, — мой… самый лучший друг! А теперь, — я встала между двумя братьями, — все вместе пойдем выполнять миссию. Мне осталась только просьба Кассиана.

— Это же имя из той пьесы, — вспомнил Рэйн, — так ты что, про себя писал? И Эмили тоже существует?

— До вчерашнего дня я был в этом не уверен, — с улыбкой ответил Кассиан. — Я в воспоминаниях Алисы видел Эмили, но предполагал, что это могла быть и прошлая жизнь.

— Значит, тогда, в записке, дело — это имелись в виду сны, которые видела Алиса? — Рэйн обратился ко мне, — обалдеть, ты видела его жену?

— В какой еще записке? — взвился Тартис, мой ревнивец! — Ты соврал мне, что записка от Шакреса, — эльф, скромно стоявший рядом с Маркусом, обиженно сказал:

— Я никогда не посылал Алисе записок. Она всегда приходила сама, когда хотела.

Я покраснела, вспомнив сны, которые приводили меня к Шакресу. Я с опаской взглянула на Кассиана. Он покраснел.

— Не смей, даже не заикайся! — сказала сквозь зубы.

— Молчу-молчу. Этот секрет уйдет со мной… в другой мир, — еле слышно ответил он.

Лес, совсем такой, каким я его запомнила, открывал нам секретные тропы будто сам собой. Я почувствовала родное присутствие. Вспомнила об Агате. Вот я и вернулась! Но сейчас не время предаваться воспоминаниям. Моя мать наверняка устала сотни лет затыкать прорыв. Расстояние до болот мы проделали к заходу солнца. На ночлег остановились, перекусив бутербродами, Маркус поставил защитный контур. Шакрес прогрел лежаки. Я улеглась между Рэйном и Тартисом.

На следующее утро пустились в путь по болотам. Тартис безошибочно находил надежные тропы в трясине там, где их, казалось, не могло быть. Иногда они очень петляли. Поэтому мы шли медленно. Кассиан шел последним, подстраховывая изменением почвы, если кто-то из нас оступался. Ближе к обеду мы подошли к некой силовой стене, она переливалась чем-то голубым при переходе на магическое зрение.

— Алису в круг. Я поведу, — сказал Тартис, — защита Алисы на вас. И мы вошли в голубую субстанцию.

Исказилось пространство, темные тени замелькали вокруг нас. Вооруженные мужчины отбивались. Час. Два. Без передышки. Я применяла свой черно-серый взгляд осторожно, опасаясь задеть своих защитников. Кассиан превращал заклинания в различные предметы. Так что оставалось лишь разрубать практически беззащитные сущности оружием. Как мне объяснили, вселиться они могли только в живых: в Маркуса и Шакреса. Я, как нерожденная, была слишком переполнена энергией и не могла принять еще одну сущность в себя.

Мы вышли в лесу. Наконец стена прорыва закончилась. Тут жители запретных земель разбили лагерь. Дичь и каша готовились на вертеле. Кто-то сидел около костров и травил байки.

— Приветствую собратьев и их спутников, — к нам подбежал еще молодой парнишка с черными глазами. Я как-то сразу поняла, что он похож на Тартиса по способностям.

— Приветствуем защитников, — сказал Рэйн. — Отмечаете вчерашнюю победу?

Некоторые закивали.

— Спасибо вам и хранителю подземелий с его армией. Быстро с ними разделались. Мы пытались вычислить их главаря, но никак не выходило. Подумать только, вселился в главного судью. Отобедаете с нами?

Мы не отказались. Путь лежал дальше. Но удалось нанять лошадей и проехать довольно большое расстояние: уже к закату показался Сад Камней: здоровенные камни, высотой примерно в десять человеческих ростов и окруженные камнями поменьше, так, что сверху эта конструкция напоминала хитрый часовой механизм.

— Как его активировать? — спросил Кассиан.

— Кровью, — ответил Рэйн. — Вижу многочисленные нити на том камне, — он указал на абсолютно белый камень чуть левее от центра. — Задавай свой вопрос и окропляй кровью.

Кассиан подошел ко мне и сказал:

— Давайте возьмемся за руки, — он достал серебряное кольцо и положил к моим ногам. — Думайте о своей силе. И ждите команды.

Через некоторое время кольцо засияло белым светом. Кассиан скомандовал разнять руки и надел его на палец. Что-то серое перетекло с него в кольцо легкой дымкой.

— Отдашь Элиону. А мне пора, — улыбался он. — Порезал ладонь, закрыл глаза и зашептал желание. Кровь капнула на белый алтарь и Кассиан исчез в блеске света. Радость за него заполнила оставшийся кусочек пустоты после нашего с ним разрыва. Я заплакала. И свет вдруг начал выходить из меня. Мужья, стоявшие полукругом, зажмурились, а я наблюдала, как ночь превращалась в день. Я взлетела в потоке белого света, который распространялся, разгоняя потустороннюю тьму. Добравшись до голубой границы, сила зашипела, послышались вопли демонов, которых засасывало в изнанку. Одновременно с изнанки вылетали души павших воинов, возрождаясь в этом мире вновь. Затем свет распространился дальше и дальше. Я знала, что происходило. Мне показывала картинки моя мама, я не видела ее, так как сейчас у нее не было воплощения. Просто чувствовала ее рядом. Я видела, как одержимые возвращаются к обычной жизни. Как их души, плененные изнанкой, занимают свои места. Как меняются строчки в законах, как существа словно умываются волной чистого света в своих кроватях, кабинетах, на вечеринках, и даже в порталах. Я плакала и плакала. Что же я не смогла так легко сделать это в прошлый раз? Такова была судьба? Я не знала. Но это не важно. Главное — я выполнила предназначение. И теперь, меня ждала свобода. Настоящая жизнь.

— Мама, как мне восстановить баланс в моем мире, Децимотрэсе?

— Я создам три кристалла силы. И перенесу их в твой мир. Когда настанет время и ты отдохнешь от забот магии мира, ты вернешься туда, — услышала я ответ.

— Мама, а я увижу тебя?

— Нет, родная, я уже насладилась земной жизнью в начале времен. Мои бывшие мужья до сих пор ей наслаждаются, но они вольны тоже уйти за грань. Некоторые утешились играми, некоторые — другими девушками, как твой отец. Но я — магия мира, меня сейчас не трогают земные эмоции. Я — высшее существо. Пока ты в теле человека, тебе сложно понять. Но настанет день, и ты снова станешь подобной мне, Камелия.

Я мягко опустилась на землю. Свет погас. Мужья обняли меня. Светило в небе три луны, но столбов зеленого цвета на Тартисе и Рэйне больше не было. Теперь никто не будет за ними охотится. Мир изменился.

— Тартис, ты все также видишь сокрытое? Рэйн, можешь плести нити судьбы.

— Да, — закивали они.

— Значит способности у всех остались. Что ж. Вернемся в эльфийскую академию и заглянем еще раз в склеп на рассветном кладбище. У нас еще есть парочка дел!

Кассиан

Меня перекинуло в храм на Сладком острове. Я нашел ручеек неподалеку и попил воды. Ее вкус показался мне сладостью меда после долгой горечи. Надо торопиться.

Полдня у меня занял поход до курорта. Неделю — заработки на билет. Я рисовал портреты отдыхающих за небольшое вознаграждение. День пути на теплоходе. И две недели составил путь до Берега Моря.

Знакомая дорога в лунном свете казалась таинственной тропой. В городе горел свет в окнах. Я заметил электрические фонари, а волшебство все не исчезало. Магия счастья переполняла меня, и я бежал домой. Остановился под дверью. Дом спал. И я присел на порог, пытаясь унять отчаянно колотящееся сердце, оно чуть не разбило мне ребра изнутри. «Так, спокойно, не хватало еще в больницу угодить с инфарктом». Ночь прошла быстро. И с рассветом я решил осторожно постучать. Ниан открыл мне дверь. Он помолчал, потер глаза:

— Касс? — сказал он. И я обнял его, как дорогого друга.

— Я вернулся. Эмили спит еще?

— Да, есть хочешь? — желудок предательски заурчал. Он быстро нашел чем перекусить. Достал алкоголь и выпил стопочку. — Ты будешь? — спросил меня.

— Нет, — я был занят бутербродами и вчерашней сосиской, к тому же не хотел, чтобы Эмили унюхала алкоголь. Она не особо любила его запах.

— Я все не могу поверить. Значит тройняшки не придумывали? Сны на самом деле происходили?

— Да, не уверен, что они все поняли. Тут… такая история… долго рассказывать. Дай еще чего-нибудь поесть.

— Ты только при Эмили на еду не набрасывайся, а то подумает, что ты голодал.

— На самом деле, без магии так непривычно, — выдал философски я, поглощая салат. Потом Ниан вытащил тарелку с фруктами.

— Ну чего ты шумишь, — послышался голос Тома, — совсем сдурел что ли, все спят, он посудой гремит и гремит. Шел бы в мастерскую… — он резко заткнулся, увидев меня, и неуверенно спросил: — Касс?

— Будешь? — показал на стопку Ниан.

— Буду… нет… буду… С ума сойти. Ты же умер.

— Умер, но не совсем.

— Да Эмили же беременна! — всполошился он. — Может повременишь с возвращением?

— Том! — одернул его Ниан.

— Ладно, я пойду разбужу остальных, — он ушел, почесывая макушку.

— Дай еще чего-нибудь.

— Слушай, нельзя столько есть с непривычки. Живот еще скрутит. Посиди минут двадцать хотя бы.

— Пожалуй, ты прав, — сказал я и принялся за чай.

В кухню скользнули Алекс и Лейн с квадратными от удивления глазами.

— Я думал это шутка, — сказал Лейн.

— Привет, Касс, как жизнь?

— Неплохо. А у вас?

— Похоже сегодня еще улучшится! — оптимист Алекс в своем репертуаре.

— Эмили скоро проснется. Пойдешь к ней? — спросил Лейн. Я поставил допитый чай, и мужья расступились передо мной. Я взлетел по лестнице, даже не заметив ее высоты. Знакомая дверь, знакомая кровать. Ее светлые волосы на подушке. Я осторожно присел на ложе любимой и дотронулся до руки, потом до щеки. Она пошевелилась и перевернулась на другой бок, лицом ко мне, так по-детски обняв одеяло.

Я наклонился и легко коснулся губ, чтобы не потревожить сон любимой.

— Алекс, — сонно пробормотала она, — дай поспать.

— Я бы предпочел, чтобы ты сказала другое имя.

Секунда и ее синие лучистые глаза охватили представленную картину.

— Кассиан! — встрепенулась она. — Это утренний сон? Я… не хочу просыпаться, — она лежала, боясь пошевелить хоть пальцем. Так делаем мы все, не желая спугнуть приятную дрему.

Я наклонился и обнял ее, ощутив легкую округлость живота.

— Просыпаться не придется, родная, ты уже не спишь. Я вернулся только утром. Сегодня утром.

Мы оба сидели на кровати и лихорадочно обнимались. Эмили тихо плакала.

— Я думала, что увижу тебя только в следующей жизни. Ты уже познакомился с детьми? Ты знаешь, их трое.

— Я знаю: Мик, Аля и Кир. Я видел их, находясь в другом мире, как они видели некоторые события того мира. Это длинная история. Но я очень-очень хочу обнять их и подружиться. Надеюсь, они воспримут меня правильно. Я не бросал их. Просто… так должно было случится.

— Они поймут… Я в этом не сомневаюсь.

Чуть позже, мы услышали топот ног.

— Сегодня я первая, — Аля влетела в спальню, показывая язык мальчишкам, а потом стала присматриваться к нам. — Папа? — догадалась она.

— Я часто показывала фотографию, — пояснила Эмили.

— А еще ты говорила, что он умер! — обиженно взвизгнула Аля и подбежала ко мне. Я выпустил жену из объятий, чтобы раскрыть руки навстречу дочери.

— Обнимешь папу?

— Да! — и повисла на шее. Я крепко обнимал ее и не мог до конца поверить, что все это мне не снится. В метре от нас остановились Мик и Кир.

— Идите сюда, я вас тоже обниму, — улыбнулся я им. Они как-то не очень решительно подошли, поэтому взяв в одну руку мальчишек, в другую девчонку, я покрутил их по комнате до радостного визга.

— Ура! Теперь у нас есть родной папа. Машке нос утрем сегодня! — провозгласил Кир.

— Пап, а научи нас что-нибудь делать. Что ты умеешь? — попросил Мик.

— Буду учить вас рисовать. Сначала карандашом, потом красками. Еще могу научить писать пьесы для театра. Будете потом в школе ставить.

— Прикольно. А еще? — спросила Аля.

— Что у тебя на уме? — ее зеленые глаза искрились лукавством. Она каким-то непостижимым образом уловила от меня больше, чем другие тройняшки.

— Научи нас видеть что-то необычное!

— Это как? — озадачился я, — ведь в этом мире нет магии. Да и я растерял свою силу.

— Очень просто! — заявила она мне. — Научи нас силе воображения. Разве не она главная на всем свете?

— Нет, Аля. Главная сила на свете — любовь. А воображение ей, можно сказать, активненько помогает!

Девочка засмеялась.

В тот вечер, уложив детей, мы долго сидели, и я рассказывал свою историю. В конце ужина Эмилия сказала, подняв сок:

— Я бы хотела сказать спасибо Алисе из мира Иль за то счастье, которое она мне вернула, и пожелать ей счастья в ответ.

— Прекрасный тост! — Алекс смахнул слезинку.

Наконец, Эмили устала, я прошел в комнату за ней. Это — маленькое чудо: раздевать жену, целовать, а потом, когда она спит, смотреть на звезды, перебирая в руке ее волосы. Кажется, что мир взорвется от зависти моему счастью. О, звезды, надеюсь этого не случится еще долго-долго.

Глава 30. Эпилог для Алисы

Алиса. Полтора года спустя.

— Рэйн, скоро придет Эт с мальчиками, Идема с Густавом задержатся. Комнаты подготовлены?

— Да, кареглазка, — я опять носила амулет. Хоть опасности больше не было, так привычнее. И знакомым объяснять не придется, куда делать кареглазка-Алиса. — Все в ожидании гостей. Тартис скоро придет с работы. Маркус и Шакрес — с академии. А Элион опоздает. Прислал письмо, что хочет кому-то помочь.

— Быстро же он с силой Кассиана освоился. А где Бен?

— Спит пока, он утомился после кормления.

— Не пойду тогда к нему, вдруг разбужу.

С рождением Бена я взяла академический отпуск. Первое время Маркус и я не спускали его с рук. Тартис не ревновал, просто радовался за брата и поглядывал на меня с намеками. Рэйн иногда путешествовал, чтобы выполнять просьбы других, ему хотелось сделать мир лучше. Эту цель поставил себе и Элион. Иногда они выезжали вместе. Маркус и Шакрес скоро заканчивали академию и подыскивали работу.

После рождения у Эббет рыжего и кудрявого, совсем как Миано, мальчика — чистокровного эльфа, ее муж дал согласие на второй брак с Максом, чем влюбленные незамедлительно воспользовались. Идема вышла за Густава почти сразу после его воскрешения. Ей тяжело пришлось: родители их с Элионом не узнавали. Даже не помнили, как усыновляли их. Поэтому она испытывала нехватку надежного плеча рядом. Пока они жили в общежитии, но Тартис, помня о заслугах Густава, предложил им помощь в собственном обустройстве. Вообще в последнее время он активно занялся благотворительностью.

Шумная компания галдела в столовой весь вечер. На ночь ко мне пришел Элион.

— Привет! — он легко проскользнул в кровать и обнял меня. — Показать тебе фейерверк? Как на ярмарке, помнишь, мы гуляли в шестнадцать лет?

— Покажи! — улыбнулась я. С ним особенно хотелось воскресить те моменты, когда в целом мире не было никого, кроме нас.

— Элион, может не будем сейчас? Все уже спят!

— Я включил звукоизоляцию, не волнуйся.

— А как же Рэйн? От него не спасает, ты же знаешь.

— Иногда я ему даже завидую, можно ничего не делать, а получать удовольствие! — шикнул Элион мне в ухо. И добавил: — в любом случае, это его выбор. Если придет — прогонять не буду, обещаю.

Поцелуи Элиона всегда ощущались более осторожными и внимательными. Даже Шакрес порой срывался, но джинн — никогда. Вместе с силой он унаследовал некоторые повадки Кассиана, например походку и манеру обнимать. Но мне это даже нравилось. Особенно, когда он с легкостью повторил все мои сны и лицо Кассиана легко заменил своим в моем воображении. Я купалась в сладости обладания любимым мужчиной. Никогда он даже не намекал на других девушек и сильно обижался, если я имела неосторожность его подозревать.

— Алиса, нет, сверху ты не будешь, — говорил он, впечатывая меня в кровать. — Мне больше нравится так, — он входил нежно и глубоко, заставляя постанывать от удовольствия. Он как будто точно знал все эрогенные зоны на теле.

— А мне нравится поза наездницы, — обиженно надула губы я.

— У тебя еще четверо, вот с ними и пробуй, — поддел он меня, не прекращая сладкую пытку.

— Четверо — это ты загнул. Двое — максимум. Маркус все больше становится похожим на Тартиса. Любит управлять.

— Сколько раз я тебе говорил, не думай ни о ком, кроме меня. Я здесь, а ты где-то там! Я тебя накажу! — и он куснул меня в плечо, одновременно хитрым маневром задев клитор.

— Ах… накажи меня! — задохнулась я.

— Не так быстро, Алиса.

— Ну, пожалуйста!

— Жди. Чего-то ты сегодня много капризничаешь! — он резко вышел, перевернул меня попой вверх, легко ударил по ней и поставил меня на четвереньки. Он привстал с кровати, потом она снова прогнулась. Я почувствовала проникновение, но немного другое.

— Рэйн? Элион, так нечестно!

— Не будешь капризничать в следующий раз, — ответил Элион, попил воды и сел в кресло. Рэйн тем временем начал ускоряться, а я отчетливо видела желание Элиона.

— Хочешь посмотреть на себя? — замотала головой. Взмах руки и воздух превратился в подобие зеркала. А хитрец Элион подвинул его под специальным углом. Я была и так на грани, а после наблюдения за картиной движений бедер Рэйна и его горящих похотью ореховых глаз, я содрогнулась в оргазме.

— Что так быстро, Алиса, — Элион подошел, и я облизнула губы. — Нет, Алиса.

— Ну, пожалуйста.

— Рэйн! — скомандовал Элион. Теперь сзади стоял обнаженный рыжий и все медлил со входом. Я открыла рот, чтобы вобрать орудие Рэйна. Он оперся коленом на кровать и стал направлять голову, как нравилось ему. Я знала, он долго не продержится, так как я сама была на грани.

Утром после купания, меня выловил Шакрес.

— Пойдем, я вчера изобрел отличную штуковину! Для пропалывания грядок!

Я куталась в банный халат:

— Обязательно сейчас идти?

— Да, — настоял он. И потянул меня за руку. На пороге он подхватил на руки и понес в сторону небольшого огородика. Там росло много чего, Шакрес подвел меня к грядке с редиской и нарисовал по углам замысловатую руну. Заклинание и вуаля, прополотая грядка.

— Молодец, — искренне похвалила я.

— Я заслужил поцелуй? — встал ко мне близко-близко. Я улыбнулась, разрешая себя поцеловать. Вскоре я поняла, что с изобретением была хитрая замануха. Чтобы не затоптать огород, мы перемещались в сторону парка. Эльф раскрыл купол, который теперь напоминал маленький шатер. В нем могла появляться кровать по его желанию. И мне не талию легли вторые руки.

— Скучал по тебе! — прошептал Маркус, целуя в шею.

— Вы там совсем что ли обнаглели! — раздался голос Тартиса.

— Впусти его, — сказала эльфу я, — а то начнет петь, как тогда.

Пел Тартис просто ужасно, и я так смеялась, что мои партнеры быстро «отстрелялись» из-за сильных внутренних сокращений.

Старший дернул меня на себя, впившись в губы жестким поцелуем, и укусил в шею.

— Ай, что ж так резко! — возмущалась я, чувствуя закипание крови. — После впрыскивания яда, меня, как всегда, понесло. Пробовали и вдвоем, и втроем. Один раз Шакрес так удовлетворился, что купол пропал, обнаружились за ним Элион и Рэйн.

— Звукоизоляция, Шакрес, чтоб тебя, — шикнул Маркус, — уже не в первый раз!

— Знаешь что, может сам попробуешь купол ставить? — взъелся на него эльф.

— Хватит ругаться, просто впустите их тоже.

— Уверена? — сомневался эльф.

— Нет, хочу в казино сыграть, — съязвила я.

В казино сыграли максимально удачно. Родились две девочки. Одна — от Тартиса, другая — от Рэйна.

Элион потом бегал за мной и упрашивал сыграть в такое казино еще раз. Но я пока не решалась на подобный эксперимент.

Глава 31. Эпилог для Эмили

Гора Полюс. Эмили

Всей семьей выбрались на осеннюю прогулку. Листья только начинали опадать. Солнце еще согревало теплом. Хотелось снять толстовку и насладиться свежим легким ветерком. Сегодня решили взобраться на гору. Солар и Маша поехали в колясках. Тройняшки выразили желание идти самостоятельно. Устали через часа три, тогда папы понесли их на руках. Привал сделали в обед.

— Ты точно сможешь идти обратно? — спрашивал Лейн, сидевший около меня. — Может все пойдут, а мы тут подождем? Хочешь, останется Алекс еще?

— Не волнуйся! Я отлично себя чувствую, — заверила его с улыбкой. — Я смотрела, как Кассиан и Ниан разводили костер, чтобы приготовить еду. Алекс и Том ставили тент из припасенных на стоянке и раскладывали принесенные одеяла. Кир и Аля наблюдали за костром, Мик таскался за Алексом, выспрашивая про количество одеял и их теплопроводность. Я повернулась к Лейну. — А как ты? Пробовал есть нормальную еду?

— Сегодня попробую. Если что, хоть убирать не придется, — пошутил он. Питание кровью ему не нравилось, он говорил, что вкус противный. Но жить захочешь, еще не то съешь.

В обед ели сосиски, овощную нарезку, пили молоко и чай. А для Солара некоторые припасы механическим способом превратили в пюре.

— Пап, — сидела на его коленях Аля, — а рисовать мы будем сегодня?

— Конечно! — отвечал ей Кассиан. — Смотри, какие тут красивые виды!

— А я хочу в бадминтон сыграть или в салочки! — сказала Маша.

— Обязательно, малышка, — погладил ее по голове Ниан.

— Чего хотят мальчики? — спросила я, видя, что дети переминаются с ноги на ногу. С каждым днем Кир и Мик все больше копировали Кассиана, словно перенимая его грацию. Что не удивительно. Сейчас они восполняли пробел в общении с ним.

— Мы хотим посмотреть на закат с мамой и папой! — хором сказали они.

— Какое девчачье желание! — засмеялась Аля.

— За такие реплики, не получишь десерт, — влепил ей упрек Кассиан.

— Ну, пап, это нечестно!

— Что значит нечестно? Ты, сидя у меня на коленях не должна третировать других за их мечты. Если они мальчики, им нельзя смотреть на закат? Нельзя хотеть этого? Так получается? А если я скажу тебе, что нельзя рисовать то, что понравилось, скажу, что девочки в куклы должны играть!

— Ты бы никогда такого не сказал, пап. Но намек я поняла. Простите меня, я не хотела вас обидеть!

Пока дети играли в догонялки на плато после сытного обеда. Том сказал, держа Солара на руках:

— Лейн, ты же ел сегодня салат?

— Да. Но кажется он усвоился. Меня ничего не беспокоит! — обрадовался тот.

— Скорее всего Алиса нашла способ стабилизировать мир, чтобы магические болезни не появлялись, — сделал вывод Кассиан. — Эмили, давай сходим пройдемся, недалеко. — Том, пойдешь?

— Нет, я дома наверстаю, — подмигнул он. — Алекс, иди ты.

Мы выдвинулись втроем и слушали рассказ Алекса о первой подработке в период учебы.

— Как-то меня наняли сделать курсовой проект. Это вообще запрещено, но человек…

— Это была девушка? — вставил Кассиан. Алекс замялся, но согласился. Я легонько шлепнула его по руке, а он продолжил:

— Так вот, я решил помочь. Она принесла тему, я долго собирал материал, потом все начертил как положено, а она мне и говорит: что-то у тебя рисунок какой-то мрачноватый. Черно-белый. Раскрась мне его, тогда только заплачу. Как я ее уговаривал, чтобы она так сдала, даже предложил бесплатно отдать, но она была непреклонна. Принесла цветные карандаши. Ну я как дурак вырисовывал разные поверхности разными цветами. Наконец она удовлетворилась. Я думал — не сдаст. Это же нарушение всех норм. И знаете, что? Преподавателю понравилась ее креативность и то, как правильно она отобразила все поверхности. — Мы посмеялись. А Алекс вдруг добавил:

— Касс, а ты никогда не целовался с другими девушками?

— С чего такой вопрос? — насторожился он.

— Ну, понимаешь, с твоей внешностью, можно… много нафантазировать! — Алекс так улыбался, что невозможно было на него долго сердиться.

— Независимо от того, что происходило раньше, Эмили для меня — единственная. — Сказал Кассиан, блестя зелеными глазами. — Иди, я поцелую тебя.

Так он и сделал. В тот момент, когда я полностью забыла, где нахожусь, он спихнул меня к Алексу, пообещав, что продолжит начатое вечером. И скрылся в направлении «детской площадки». Напор Алекса был даже сильнее, чем у Кассиана. Видимо своим примером последний раздразнил его и вскоре Алекс со стоном прижал меня спиной к дереву, встав чуть сбоку, чтобы не давить на живот.

— Хочешь сделаю тебе приятно, моя сладкая девочка? — шептал он, целуя то шею, то ушко.

— А если кто-то увидит? — задыхаясь, сказала я.

— Ммм, а если нет? — соблазнял он. — Ну ладно, не нервничай. Я до дома потерплю. Предупреждаю, я в очереди после Кассиана.

— Ох уж вы мне с этой очередью. Заведу скоро доску на двери и буду имена там писать. Нет имени — не войдешь!

— Эмили! — деланно испугался он. — Так ты нам матриархат устроить хочешь? Я и не знал, что тебе нравятся слишком мягкие мужчины! Что же нам всем пятерым делать?

— Ах, заведите себе других жен, — закинула руку поверх головы и театрально декламировала: — я — не единственная хорошая женщина в этом мире. Вы должны быть счастливы, а я буду жить вашим счастьем.

Алекс заржал.

В домике, который мы снимали около горы имелись две детских и пара взрослых комнат, также столовая и гостиная. Старшенькие дети утомились после длительного времяпрепровождения на свежем воздухе и уснули только голова коснулась подушки. Я поцеловала Солара, его уже уложил Том.

— Лейн, принесешь водички?

Я зашла в комнату, выгнала оттуда Алекса под тем же предлогом. Закрыла дверь на замок и подсунула под дверь письмо в конверте с надписью: «старшему мужу». Затем села рядом с дверью и вслушалась в разговор.

— Кто из нас старший муж? — задавался вопросом Кассиан. — Я, как более авторитетный, Ниан, как первый по закону или Том, первый по контакту?

— Давайте просто откроем конверт, — предложил Лейн.

— Эмили, ты пить хочешь? — спросил Алекс и попытался повернуть ручку двери. Очевидно, он пролез вне очереди и обнаружил запертую дверь.

Я прыснула в кулачок.

— Чтобы никому не было обидно, давайте открою я, — предложил Алекс, по характерному шороху, он вытягивал конверт из чьих-то сцепленных рук. — Может там просто ее просьба. А мы тут спорим из-за ранговых интересов!

— Я согласен с Алексом, — вставил Лейн.

— Ладно, открывай, — это Кассиан.

Наконец конверт вскрыли. Том пробормотал «И когда только успела написать».

— Что это? КАЛНТ.

— Похоже это порядок входа в комнату! — заключил Лейн. — Ха, Том, ты последний!

— Подождите, тут на обратной стороне написано, — заметил Ниан. — «Необычность приветствуется».

— Она хочет необычно? Эмили, открывай дверь и переодевайся, а мы пошли совещаться! — сказал Том и послышался топот ног, удаляющихся в гостиную.

Я надела легкую сорочку и залезла в кровать. Посмотрим, что придумают!

Услышала стук в балконную дверь, вошел Кассиан. И как только залез? Он надел только штаны и плащ, застегивающийся на груди.

— Здесь ли живет дама моего сердца?

— Нет, не здесь!

— О, неужели? — приложил руки к сердцу и стрельнул зелеными глазами: — похоже сегодня она не дождется меня, ведь я увидел вашу неземную красоту, миледи!

— Не подходи! — вжалась я в кровать. А у самой играла кровь, так хотелось, чтобы он подошел.

— Сегодня я не в силах сдержать себя! — он рывком поставил меня на кровати прижался лицом к плечам. — Сладкий запах твоей кожи, не могу устоять! — легкие поцелуи все больше втягивали меня в игру, а от холодного воздуха кожа покрылась мурашками. Открылась входная дверь. Вошел Алекс в банном халате, длиной почти до пят.

— Жена, что ты тут делаешь? — он подошел и закрыл дверь на балкон. — Как давно ты мне изменяешь?

— Ты все не так понял! — делала испуганный вид, отталкивая Кассиана, который продолжал целовать мою грудь.

— Разве у меня нет глаз? Но, твой вкус неплох. Возьмем его на роль ведомого? — И в мгновение ока оказался на кровати, развалившись на ней. — Продолжайте, а я пока посмотрю!

Вскоре я оказалась сидящей на Кассиане с открытой грудью. Алекс потянул меня вверх, а Кассиан придержал за попку, слегка откидываясь назад. Поцелуй в губы. Поцелуй в грудь. Я ощутила еще одни руки. Следующий — Лейн.

— Сколько же у тебя любовников, дорогая? — сладко пропел Алекс. В это время Лейн коснулся языком кожи на талии, и я не сдержала стон. Кассиан принялся сосать другую грудь.

Вскоре все трое получили желаемое. Каждый двигался осторожно, не забывая о моем положении. Тут я вспомнила, что осталось еще двое, но Кассиан будто прочитал мои мысли и пошел разжигать камин. Лейн отправился за перекусом. А Алекс делал мне массаж. Передышка закончилась и вошел Ниан. Он, как и Лейн вошел лишь в домашних штанах. Если Лейн соблазнял стройностью и гибкостью, то Ниан — мужественностью и крепостью мышц. Мы целовались, он посадил меня на свои сильные бедра, давая мне время подготовиться и распалиться. Алекс наглаживал сзади, это добавляло остроты ощущений. Наконец я вобрала его в себя полностью, ощутив огонь во взгляде Ниана. Глаза в глаза, медленно-медленно, жарко-жарко. Почти на самом пике он повернул мою голову влево, и я натолкнулась на пожирающий меня взгляд Кассиана. Потом Ниан повернул голову вправо и голодные взгляды Лейна и Алекса вытолкнули меня за край. Не представляла, чем мог удивить Том. Но он не разочаровал! Он пришел с нарезанными карточками и в полном костюме. Мне оставалось выдергивать по карточке, а он снимал элемент одежды. Если элемент не представлялось возможным снять, то я клала карточку обратно в колоду. В итоге так сложилось, что последним остался галстук, за который я и дергала Тома на себя, если подходила к черте. Он принял игру и легко в нее выиграл.

Три года спустя.

Тройняшки ходили в школу, в этом году решили сделать упор на рисование и математику. Том с удовольствием занимался с ними, они часами доказывали теоремы и решали примеры. Ниан даже упрекал Тома, что он не проводит достаточно времени со своими детьми. Забавно, что после той беременности, когда вернулся Кассиан, ребенок родился опять у Тома. В доме поднялся настоящий гуд. Мне поставили условие в обязательном порядке родить от Лейна и Алекса. Теперь в нашем доме еще три парня. Только очень маленьких.

Маша тоже полюбила рисовать. Рисованием с детьми занимался Кассиан. Еще он продавал свои картины и написанные пьесы. Алю в классе прозвали Очевидной Красавицей за самые большие глаза. Мальчишки Кир и Мик интересовались делом Ниана. Получалось в семье три кормильца, включая Тома, который брался за любую подработку, где требовалось что-то распланировать, рассчитать и даже начертить. Алекс и Лейн сидели с тремя малышами и выдумывали бренд одежды для будущих мам. Что касается любимца Тома, Солара, он не проявлял интереса к рисованию, чтению, игрушкам. Его любовью стала музыка. Мы как-то отвели его к скрипачу. Он повторил мелодию с первого раза. Тома его выбор немного расстроил, но я сказала, что если ему нравится, пусть играет. Читать, мол, он умеет и ладно. Со временем, может проявятся таланты Тома. Поэтому со вторым сыном он начал заниматься чуть ли не с люльки. Все время рассказывал ему какую-то физику на пальцах, медицину. Это потому, что остальное по верхам он уже рассказал. Что из него выйдет, никто пока не знает.

Я сидела на веранде и попивала чай. Закат сегодня чудо как хорош. Темная ночь спускается на землю, и само солнце, окрашивая небо в красно-розовые полоски, будто сражается с тьмой, но проигрывает каждый день. И на следующий начинает новую битву. Так и мы, люди, живем день за днем, сражаясь с трудностями и радуясь маленьким мелочам. Что еще нужно для счастья?

— Соскучился по тебе, солнышко мое, — обнял меня за плечи Кассиан. Его белая рубашка с широкими рукавами, как и сами руки, запачкалась в краске. Он присел на корточки. И смотрел вместе со мной на закат. — Я только что закончил его рисовать. Но он уже изменился. Как быстротечно время, мне бы хотелось, чтобы мы жили так вечно!

— И мне! — смахнула слезу я. — Вот прямо так? — пошутила я, показав на дом и намекая на большое количество человек в нем.

— Можно и так, но я бы добавил парочку-троечку! — улыбнулся он. — Я люблю тебя, Эмилия.

— А я люблю… не только тебя!

— Шалунишка! — он потянул меня с веранды. Не обращая внимания на оклики других, повел в спальню. Там, закрывшись на замок и сорвав с меня всю одежду, он долго доказывал, что сегодня ночью я принадлежала только ему и любила только его. И целый мир множество раз раскалывался на части и собирался вновь, демонстрируя вечную любовь между нами.