Твое противоядие

1 глава. Свадьба за десять минут

— Поздравляю! Можете скрепить ваш союз поцелуем! — объявил регистратор.

Я робко выдохнула и неуверенно посмотрела в глаза своего мужа. Карие, с янтарным или золотистым отливом. На его губах играла мальчишеская улыбка, и я испугалась, что меня действительно сейчас поцелуют.

Но Эндари аккуратно наклонился ко мне, что было непросто при его высоком росте, и еле уловимо коснулся губами виска. Что ж спасибо!

Мы вышли из маленького зала регистрации брака за руку, как того и требовала традиция. Лоуренс и его сестра Николетт, чинно потопали за нами. Уличный воздух ударил в нос, обдавая меня волной трезвости. Я осмотрела мегаполис, бьющий энергией, где люди куда-то вечно спешили. Руку я высвободила и посмотрела на новоиспеченного мужа.

— Обряд завершен, — сказал он. — Я отправляюсь обратно в Карос. Как будут новости — прибуду, поедешь со мной.

— Конечно, мой благоверный, — нарочито вежливо и нежно проговорила я, что моя ирония не ускользнула от его сощуренных глаз. — Еще распоряжения?

— Нет, спасибо, что пошла на этот шаг. Это важно.

Я едва кивнула. Знал бы он, какие двигали мной мотивы.

Эндари быстро скрылся, затерявшись в людях. Лоуренс прокашлялся.

— Он ведь догадается обо всем рано или поздно.

— Надеюсь, что это будет не важно к тому моменту. Николетт… — я обратилась к его сестре. — Идешь в бар? Все-таки, была свадьба. Надо отпраздновать!

— Я тебя умоляю, у вас даже консумации брака не было.

— Консумации… Ты из какого века?

— А как я должна называть соитие в договорных браках?

— Секс, Николетт. Просто секс, — улыбнулась я, надеясь, что щеки не краснеют. Но и не должны, я давно отработала привычку шутить не краснея.

И все-таки… Мы все прекрасно понимали, почему произошла такая ситуация. Я обдумывала много вариантов, почему Судьба так пошутила зло надо мной. Ответа не нашла.

Буквально две недели назад на меня произошло нападение, в ходе, которого я убила, о чем я до сих пор терзаюсь, разумеется. Почему терзаюсь? Хоть я и числюсь в гильдии ассасинов, убийствами напрямую я не занимаюсь. Я медик, лечу. Да, великолепный специалист по ядам, юное дарование, как называет Нитта, глава гильдии. Но я не убивала голыми руками. Сотворить яд, чтоб кто-то сделал грязное дело за меня? Конечно. Отправить письмо с отравленной бумагой, зная, что спустя две минуты адресат откинет копыта? Да, вдруг он вообще не откроет конверт, вдруг Судьба милостива над ним.

Но вогнать клинок в сердце? Дрожащими руками полить его огнепылким раствором и развеять пепел над рекой Лю`шери… над которой и произошло злодеяние, прямо на мосту.

Это снилось до сих пор, и вряд ли через месяц я забуду его последний взгляд, стекленеющий в считанные мгновения.

Да, напал первым… Да, не оставил бы в живых. Но все равно… это было слишком. Но у меня не было такой роскоши, как жалеть себя и лелеять свои душевные муки.

Николетт и Лоуренс относились к этому более философски. Еще бы. У них уже карьера была, это не было чем-то из ряда вон выходящим для них.

Из ряда вон выходящим было то, что… этот наемник оказался из личного отряда ассасинов короля соседней страны — Карос. И что прислали расследовать это дело сына главы отряда. Была отправлена политическая телеграмма председателю нашей страны, далее приказ спустился до нашей гильдии, единственной в Нуринии. Нитта была монополисткой.

Я должна была получить возможность расследовать это дело. Лоуренс и Николетт знали это, а Нитта знала даже больше, что именно произошло на мосту в ту ночь. Но, как предсказуемо, запрос на помощь был ясным: ассистент должен быть мужчиной. В Каросе странные понятия, патриархальные, которые зловредный король охранял.

Но ведь убийство произошло не в Каросе, а у нас. В светской стране! Глава отряда не захотел, чтоб дело было предано огласке, и знать детали должны лишь два человека гильдии: ассистент, которого выберут и госпожа Нитта. А так как ассистенту скорее всего придется посещать Карос — это должен был быть мужчина.

Привозить чужестранку нельзя, если… она не твоя жена.

Нитта всеми правдами и неправдами убедила, что готова выделить только меня. Во-первых, все ассасины заняты — работы не впроворт, несмотря на политическую важность, а у медика нет такого обильного списка дел, во-вторых, я обладаю хорошей смекалкой и логикой, по официальным показателям у меня самый высший балл по уровню эрудиции. Еще бы! Пока все метали ножи десять часов, я метала пять, а затем шла читать. И в-третьих, была найдена капля крови… Будь она неладна, но сыграла положительную роль. Капля, по которой определили, что кинжал был слегка отравлен. А значит — дело для меня. Вдруг это был какой-то заказчик гильдии, или кто-то самостоятельный. Дело мое!

В Каросе согласились с этим… «недоразумением». И так я два часа назад стала женой Эндари. Наглого высокого красавца, молодого капитана собственной команды в отряде, сына главы этого самого отряда и прочее прочее… Которого надо дурить все это время, направлять на ложные следы и подчистить свои основательно. Затем при хорошем раскладе мы разведемся. При плохом, а зная, как любит Судьба шутить надо мной, скорее всего будет второй вариант, парнишку придется ликвидировать.

Хотя какой он парнишка? Молодой мужчина двадцати четырех лет. Ну да ладно. Пожил уже.

Несмотря на то, что я не убивала до этого сама… к смерти относилась философски. Мы все большое игровое поле Судьбы, да и жизнь с ассасинами не учит трепетности к жизни. Но своей я еще дорожу.

— Интересно, почему он не поцеловал тебя в губы? — спросила Николетт, потягивая третью «Буйную вишню». — В Каросе так не принято?

— Принято, — равнодушно пожала плечами я. — Но мы же не по-настоящему… Хотя, может, он просто застенчивый, — сказала я и тут же рассмеялась глупости которую сморозила.

— Да-да. Застенчивый. Глазеть на твою фигуру, да и на всех проходящих барышень это ему не мешало.

Она была права. Но на самом деле, так вели себя многие мужчины их Кароса, которые волей случая оказывались в Нуринии. Никаких длинных балохонистых платьев, яркие помады, девушки, которые не бояться громко смеяться и смотреть прямо в глаза.

— Через час я тебя оставлю, — сказала подружка, отставив пустой бокал.

— Минералки?

— Ха!

Николетт не способны вывести из строя коктейли из вишневого пюре с добавлением виски. Один стакан минералки, и она почти как стекло.

Около полуночи она чмокнула меня в щеку и растворилась в ночи, тряхнув своими красно-коричневыми волосами. Она сказала, что направляется в музей. Кажется, я что-то такое припоминала. Задание последить за каким-то артефактом.

Гильдия ассасинов — не гильдия убийц, на самом деле. Это осталось в прошлом много веков назад.

Мы скорее контора, занимающаяся частными расследованиями, шпионажем. Тем, за которое не берется полиция, или тем, которое незаконно. Но гильдия как адвокат, по закону не может распространить грязную информацию о своем заказчике. Особые заказы бывают… Те, к которым мои друзья относятся философски. Только денежку заплати побольше.

Дома я сняла дурацкое кремовое платье, хоть и не пышное, но все равно блеск атласа раздражал, напоминал о фальшивой свадьбе. Распустила низкий пучок, черно-коричневые волосы заструились по телу, ниспадая до поясницы. Так, этот дурацкий кукольный макияж тоже надо смывать. Неудивительно, что Эндари даже не захотел целовать меня. Боялся, что все это отпечатается на его лице.

Ай! Надо было умыться, прежде чем отклеивать кукольные ресницы. И зачем мастерица их приклеила, мои тоже нормальные. Я устала оттирала бежевые и розовые тени, которые как заявляла та же мастерица, оттенят мои теплые карие глаза. Но я-то знала, что лучше всего мне идет золотистые оттенок. Но выглядеть в лучшем свете и стараться ради напыщенного капитана мне не хотелось. Хотя, наверное, надо было. Может влюбился бы… и дело бы стало проще.

Раздался телефонный звонок, я подскочила к мобильнику.

— Лоуренс! Ты не на задании, — заворковала я в трубку.

— Нет, сегодня свободная ночь.

— У кого-то может и да. А я вот в кандалах брака!

Он рассмеялся в трубку, и я замлела от его смеха.

— Ты все еще свободна, ты ведь прекрасно это знаешь, — сказал он.

— Но шутки про замужество такие смешные!

— Давай, тогда прими теплую ванну, расслабься и представь, где бы тебя поцеловал муж.

Я хотела ему сказать, что я бы представляла его, а не мужа. А лучше бы он приехал ко мне. Но… я знала, что я для него друг, он, как и подобает всем ассасинам не торопился себя связывать серьезными узами. Ведь это опасно, да и жена поседеет от стрессов раньше времени.

Но сказала я другое:

— Я бы хотела, конечно, чтоб этот нахалец икал… но обойдется без моих непристойных фантазий.

— А они, действительно, могут быть непристойными? — со смешком уточнил Лоуренс.

Действительно… не смотря на периодические колкие шутки, я оставалась в глубине души застенчивым человеком. Просто жизнь среди таких «коллег» учит определенным фразочкам, манере общения.

— Так, ты говоришь ты свободен? — переменила я тему. — Хочешь зайти? Сыграем в карты, посмотрим фильм. У меня, кажется, завалялась где-то бутылка вина, которой лет уж десять. Какой-то клиент подарил.

— Нет, Рейни, я сейчас буду спать. — Кажется, он зевнул в трубку.

— Тогда спокойной ночи, Лоуренс.

— Спокойной ночи, Рейни.

Он отключился. Наш разговор часто так заканчивался. Я предлагала приехать — он отказывался. И лишь изредка вырывался ко мне. Я тогда готовила лапшу с мясом или с креветками, открывала вино. Мы смеялись над фильмами, он неизменно обнимал меня на прощание и покидал мою квартиру, где я потом лежала на кровати, проваливаясь в сон, где обязательно видела его синие глаза и проводила рукой по его красноватым волосам до плеч. Они всегда были мягкие во сне.

Я задавалась на утро вопросом, в жизни они такие же?

Я не знала, догадывается ли он о моих чувствах. Если да… то не поднимает эту тему, оберегая мое сердце от черты, которую придется провести, обозначая, что жизнь с ним — не самое лучше решение. Если нет, то так пока лучше.

Может быть когда-нибудь, лет через десять или пятнадцать его работа будет более спокойной, менее грязной и опасной. Он решится сделать этот шаг.

А пока мы бережем друг друга.

С этими мыслями я уснула блаженно улыбаясь, надеясь, что обойдусь без кошмаров событий трехнедельной давности. Так и было. Только в эту ночь мне приснились не синие глаза. Что было не страшно. Во сне было много золотистого. А я люблю золото.