Ты мне веришь?

Часть 1

ТЫ МНЕ ВЕРИШЬ?

Ульяна Соболева

Короткий любовный роман

Новогодняя сказка. СЛР. ХЭ. 18+

Совершенно бесплатно! Подарок на Новый Год!

Новогодняя сказка о сумасшедшей любви и о чуде, которое мы творим собственными руками. А может, не сказка вовсе, но чудо в ней обязательно случится, как бы не казалось, что его не будет.

О чувствах мужскими глазами. Глазами циника, мерзавца и повесы для которого слова «любовь» не существовало в природе…Пока он не встретил ЕЕ.

«Отравлен с первой же секунды. Наверное, вот так люди понимают, что именно в это мгновение они смертельно заболели».

Адекватный герой, сумасшедшая любовь, страсть, слезы и счастье.

Часть 1

А я влюбился глупо, как дурак

И имя лезвием царапал на запястьях

Шатался пьяным олухом от счастья

Когда себя читал в ее глазах

Писал признания пошлым, наглым взглядом

Я сердце рваное под ноги ей принес...

И в 220 атомным разрядом

Когда она прошла всего лишь рядом...

Едва коснувшись облаком волос...

(с) Ульяна Соболева

- Казанова, здаров. Не спишь?

Сплю! Еще как сплю! Но Осу это вряд ли пробьет на жалость.

- Я должен срочно уехать. Ты можешь за меня поработать у Потемкина?

Я приподнял голову, поглядывая на спящую на соседней подушке блондинку и с трудом вспоминая, откуда она здесь взялась или откуда здесь взялся я? И где я? Уже Новый Год? Или у меня праздники заранее начались? Поморщился -  в голове не просто шумит, там барабанная дробь отсчитывает минуты до моей смерти от жесточайшего похмелья. Сколько раз обещал себе не нажираться в хлам. Но себе можно и наврать.

- У штурвала постоять?

- Что?

Да, Осадчий, не силен ты в истории. Хотя и мне она особо в жизни не помогла. Как, впрочем, и язык с литературой.

- Ничего… Когда?

Тряхнув головой и отпрянув назад, когда с волос посыпались блестки. Угу. Значит, с корпоратива я притащился вот с этой мадам, судя по всему – в гостиничный номер. Посмотрел на нее еще раз, она причмокнула выпяченными вперед вспухшими от силикона губами, и я вспомнил несколько пикантных подробностей сегодняшней ночи. Пожалуй, силикон — это не так уж паршиво, если использовать его в таком ракурсе. Почесал затылок и свесил голые ноги с кровати.

- Желательно сегодня. Мне срочно нужно улететь. Надолго. Мама плохо себя чувствует. Бедро сломала. Как назло, короче. Я там осяду, пока она на ноги не станет.

Я мгновенно протрезвел. Родителей бывшего одноклассника – Пашки я любил как своих. Когда мой дед, который вырастил меня, после того как моя мать повесилась, умер от цирроза печени, я долгое время жил у них. Нина Сергеевна заботилась обо мне, как о родном сыне, пока мы с Пашкой не укатили вместе поступать в ремесленное. На что-то покруче бабла у нас не было. Хотя Осу ремесленное вполне устраивало. Это я бредил музыкальным или филологическим образованием. Мечтать не вредно. С моей дырой в кармане только в ремесленное.

- Может, надо чего? Ты только скажи. Хочешь, я с тобой поеду?

- Неее, мне надо, чтоб Потемкин доволен остался. Это самое главное. Он мне потом клиентов подгонит. Ты вообще знаешь, что это за шишка?

- Нет, я с шишками не общаюсь, я обычно по их дочкам, женам и сестренкам. И с памятью у меня туго.

- Бухать меньше надо. Потемкин - олигарх, владелец сети ресторанов «Рондо», алмазный король и очень крутой чувак. С самим президентом на «ты».

Не впечатлило. Я относился к тому типу людей, которому совершенно насрать, кто на какой тачке ездит, сколько бабла имеет, и в каком доме живет, и с каким президентом на одном горшке сидел. А еще меньше меня волновало, как громко и где звучит его фамилия. Наверное, именно по этой причине у меня нет постоянной работы. Не умею я задницы лизать. Поэтому стихи в стол, музыку в мусорку. Так как без связей ты никто, а связи у меня были только грязные и те без обязательств. И еще я использовал женщин только по одному назначению. Нет, по двум. Потрахаться и переночевать, если негде. На этом все. Так как ужасно не люблю, чтобы использовали потом меня.

- Так, а что там делать надо?

- Баню новую строит. Олег с нашими остолопами без меня сам не потянет, а ты все равно без работы. Иди, помаши лобзиком и молотком, как в старые добрые времена. Навыки и умение, надеюсь, не пропил?

- Та лан. Талант не пропьешь.

Да, я без работы. У меня творческий кризис. А если честно, просто никто не берет даже лобзиком махать. Вообще никуда не берет. И стихи мои, и музыка на хер никому не сдались. Разве что по кабакам подвывать для тинэйджеров или в переходе метро. Осталось таскаться по бабам и ночевать где попало. На квартиру моих случайных заработков не хватает, приходится пользоваться внешними данными и прирожденным дьявольским обаянием.

- Я уже почти работаю, - соврал и снова посмотрел на блондинку. Вибратором на полставки.

Встал с кровати и принялся натягивать одежду. Блондинка потянулась в постели и поманила меня пальцем с длинным красным когтем. Жесть. Как она меня вчера не разодрала.

- Милый, вернись в кроватку, твоя куколка хочет добавки.

Моя куколка? Охренеть! Все! Мне пора! Я застегнул ширинку, накинул рубашку.

- Прости, куколка, - аж передернуло, - но милому пора на работу.

Часть 2

Работали мы на улице. Вначале казалось, что холод дикий, а потом так разморило, что все с себя свитера постягивали и по пояс голые топорами махали и молотками. Все же труд облагораживает и всякую херню из головы выветривает вместе с остатками алкоголя. Кровь по венам носится с бешеным кипением, и жизнь такой дерьмовой уже не кажется. Девчонка из обслуги, круглая вся, пышная, краснощекая, как матрешка, воды нам принесла и на меня глазами сверкала. Красноречивый взгляд, я к ним привык. Не прет, но приятно. Можно потом позвать эту «булочку» скрасить мои ночи в пристройке, после ужина самое то.

Взял из ее рук пластиковую бутылку, открутил крышку и к губам поднес. Запрокинул голову и в этот момент заметил капитанскую дочку у окна, смотрит прямо на меня, чуть отодвинув шторку. В анфас еще красивее, чем в профиль. Я аж водой поперхнулся и, глядя на нее, рот вытер тыльной стороной ладони.

Знаете, это как получить ребром ладони по затылку, а потом носком ботинка в солнечное сплетение. Дыхание перехватывает и конец. По телу паутина кипятком расползлась и под кожу забралась ядовитыми щупальцами. Смотрю и взгляд отвести не могу. Нежная, хрустальная, глаза слепит. Я много женщин перевидал и перепробовал. Красивых женщин. По-настоящему невероятно красивых. А эту увидел и камнем с заоблачной высоты полетел прямо в бездну ее огромных, кукольных, голубых глаз. Отравлен с первой же секунды. Наверное, вот так люди понимают, что именно в эту секунду они смертельно заболели.

- Эй! Куда засмотрелся?! Жить надоело?

Толкнул меня в бок Олег, и я бутылку крышкой прикрыл.

- Кто это?

- Дочка ЕГО. На нее смотреть нельзя, дышать нельзя и вообще ничего нельзя. ОН как узнает …

- Казнит, что ли? Или на кол посадит?

- Ты зря ржешь. Он может. Он ее обожает. Та еще принцесска. Все вокруг нее носятся. Сама палец о палец не ударит, ни с кем не разговаривает. Когда на улице дождь, охрана ее на руках выносит из дома. Упаси бог за такой волочиться. Всю кровь высосет. Они тут вообще все на упырей похожи. Гостей не приглашают. Только хозяин вечно разъезжает.

- А жена имеется?

- Погибла в автокатастрофе. Давно, наверное. В доме об этом никто не говорит.

Я пожал плечами и дальше работать. А сам на окно поглядываю. Жду, когда еще раз подойдет. Но она так и не подошла.

Зато ночь мою Анька-булочка скрасила. Чай с ликером принесла. Из барской кухни утащила. Я ее раздеваю, а перед глазами волосы золотистые развеваются, и кожа жемчужная блестит в полумраке. Легкость невесомая, прозрачная, как сон. Никогда красоты такой не видел. Чтоб все естественное и настолько совершенное. Подо мной девка стонет, а я сонату мысленно лунную слушаю и смотрю, как пальцы тонкие по клавиатуре мечутся. Страстные и нежные одновременно, и у меня внутри все переворачивается. Кончил. Опрокинулся на спину и глаза закрыл. Никогда раньше такого не бывало со мной, чтоб на женщине так заклинило с первого взгляда. Да на какой женщине? На девчонке. Сколько ей? Восемнадцать-двадцать?

Она выходила к окну каждый день. А я каждый день смотрел на нее. Это превратилось в ритуал. Странный немой ритуал. Ночью у меня в кровати Анна лежит мягкая, теплая, а я в семь утра уже там, на заднем дворе доски таскаю только ради того, чтобы капитанскую дочку увидеть и, если долго не подходит к окну, внутри все леденеть начинает. И в то же время понимаю, что сучка высокомерная ни разу не вышла и не заговорила со мной. Слишком хороша, видать, чтобы снизойти до холопа. Как-то не выдержал и после окончания работы сам в дом пробрался. На жилую сторону, куда ходить нельзя. Музыку издалека услышал и словно придурок загипнотизированный на нее пошел.

- Куда?! Совсем сдурел? Если увидит кто, завтра духу твоего здесь не будет.

- Не увидят. Я скоро. Ты мне со столовой ужин захвати.

А сам по коридору прокрался и у двери застыл, глядя, как она играет. Ее пальцы опускаются на клавиши, а я вздрагиваю так, если бы они моей кожи касались. И сам понять не могу, что за дьявольщина со мной происходит. Никогда такого не было, чтоб настолько крышу снесло от одних только взглядов. Подошел к ней сзади, любуясь собранными на макушке волосами и тонкой шеей. Протянул руку, затем другую и вместе с ней начал играть. Вздрогнула, шумно выдохнула. Я на ее пальцы смотрю, а она на мои, а потом в глаза друг другу через зеркальную крышку фортепиано. И ничего более эротичного в моей жизни никогда не случалось, чем наши руки, мечущиеся по черно-белым аккордам в унисон, как тела, которые слились в примитивном танце любви. Доиграли. И я хотел до кисти ее дотронуться, но она вскочила и шарахнулась от меня, как от прокаженного. Глаза огромные еще шире распахнулись, тяжело дышит, губы приоткрыты, и жилка на нежной шее пульсирует, а мне взвыть хочется от ее красоты. Губами в жилку эту впиться, сдавить ее талию и шумно втянуть сумасводящий запах молочной кожи и воздушных, как золотистое облако, волос. Лиза прочь бросилась из залы, а я заколку ее с пола поднял и с такой силой пальцами сдавил, что проколол их на хрен. И боли не чувствую, только кровь на ковер капнула. А меня все еще потряхивает от возбуждения дикого.

Слишком грязный, значит, для хозяйской дочки, чтоб дать до руки дотронуться. Обратно к себе шел злой, как псина голодная. Аньку все ночь трахал как заведенный, а сам на заколку, лежащую на комоде, смотрел и представлял, как эта принцесса подо мной лежит, распахнув стройные ноги и запрокинув ослепительно красивое лицо, стонет мое имя. А на следующий день слово себе дал, что на окна ее не посмотрю. Детский сад какой-то. Пятнадцатый век, мать вашу. Гляделки. И ни хрена я не выдерживал. От невыносимого желания ее увидеть руки дрожали и все тело ломало.

- Капитанская дочка к окошку подошла. Не посмотришь на нее? Красивая дрянь. Для тебя, видать, вырядилась. Как на концерт.

- Не посмотрю. – рыкнул я.

Твою ж мать, я взрослый мужик, да и ей явно не шестнадцать. Какого черта мы играем в эти игры? К дьяволу все это. Но сдержался, не посмотрел. А самого то в пот швыряло, то в холод. Все разошлись, а я как осатаневший доски пилю и складываю. Пилю и складываю. Потом в душ пошел, мокрую от пота робу содрал и под горячие струи воды встал. Бред какой-то. Тело намыливаю, а перед глазами ее пальцы и мои рядом, и мне… мужику, который перетрахал все, что движется, мне хочется просто свои пальцы с ее сплести. И от этого желания член колом стоит. Услышал тихий вздох и резко обернулся, чтобы хрипло выдохнуть самому. Стоит сзади, прислонилась к косяку двери. Вся в красном. Вечернее платье, и правда, как на концерт собралась. С обнаженными плечами и разрезом вдоль стройной ноги. Волосы собраны в высокую прическу. Глаза огромные блестят и дышит часто-часто. Веки тяжелые прикрывает, рассматривая меня, и у меня встает от этого взгляда и трясти всего начинает. Стою под водой, глотая горячие капли, и на нее смотрю, а она на меня. И в глазах ее интерес и голод, ресницы дрожат, а я физически ощущаю ее волнение. Ну что принцесса, готова досмотреть до конца? Сделал шаг к ней, она хотела сорваться с места, но я не дал, вцепился в ее руку чуть выше локтя, брызгая водой на платье.